Бесплатный фрагмент - Лес, ром и хлебушек

Предисловие

Дорогой мой читатель!

Открывая эту книгу «Лес, ром и хлебушек», вы вступаете в мир, где магия соприкасается с реальностью, а лес служит не просто фоном, но и живым, дышащим существом, полным тайн и загадок. Я, Атаман Вагари (в миру Ксения Воловик), приглашаю вас в волшебное приключение, которое наполнит сердце радостью и разбудит мечты, дремлющие где-то внутри.

Лес — это удивительный мир, где каждое дерево хранит историю, а каждая тропинка призывает исследовать её. Здесь, среди шёпота листвы и пения птиц, вы встретите фантастических существ, столкнётесь с удивительными событиями и соприкоснётесь с мыслями и чувствами, вдохновляемыми Природой.

В этом сборнике собраны повести и сказки, стихи и песни, анекдоты и былички, пословицы и поговорки, рецепты лесных блюд, которые создают полотно, напоминающее, как важно быть в гармонии с окружающим миром. Эти истории способны согреть душу холодным зимним вечером и подарить улыбку даже в самые пасмурные дни.

Каждая строчка этой книги — приглашение открыть сердце для волшебства, задора и куража. Я надеюсь, что при чтении вы ощутите лёгкость, как от утреннего тумана, и вдохновение озарит вас, как первый солнечный луч, пробивающийся сквозь густую листву. Вы погрузитесь в атмосферу уюта и тепла, и каждая история станет для вас маленьким путеводителем в мир волшебного озорного Леса.

Надеюсь, эти страницы наполнят вас добротой и любовью к жизни. Смело погрузитесь в это сказочное путешествие: Лес, полный чудес, ждёт именно вас!

С теплом и любовью, Атаман Вагари из Тёмного Леса.

Пусть каждый шаг на лесной тропке приносит вам радость, а каждый шёпот деревьев дарит вдохновение на новые свершения!

Легенда о Чёрной Шапочке

Глава 1. Бабушка ждёт в гости

Собралась Красная Шапочка и пошла к бабушке.

Жила-была я… Хотя, почему это «жила»? Вообще-то, живу и здравствую до сих пор! Ладно, дело не в этом. Однажды со мной приключилась удивительная история. Я отдыхала дома прекрасным летним днём, только окончила читать книгу и решила немного вздремнуть, как внезапно вспомнила, что не проверила сегодня утром почтовый ящик. Да, впрочем, невелика проблемка — газеты выписываем редко, да и то они не всегда до нас доходят. И вот вдруг сегодня приспичило мне пойти и посмотреть бумажную почту.

Оказалось, неспроста. Внутри лежала бандероль. Я очень удивилась. Вначале подумала, что это родителям пришли какие-то деловые бумаги. Но когда взглянула, кому адресована бандероль, решила родителям вообще её не показывать. В графе «кому» значилось: «К. Итчи». На букву «К» в этом доме звали только меня. Запершись в комнате, я распаковала бандероль. Странно, что она была без обратного адреса.

Внутри лежала аккуратно сложенная, чистенькая, буквально только что скроенная очаровательная чёрная шапочка. Такая панамка из плотной чёрной джинсовой ткани, явно авторской, ручной работы. Я тут же нацепила её на себя, решив, что это милый подарок от друзей. Внутри чёрной шапочки лежало аккуратно сложенное письмо. Я развернула его и прочла:

«Милая, дорогая внученька! Старенькая я уже стала, совсем не выхожу никуда, да и в гости ко мне не ходит уже никто — проблема одиноких пожилых людей… Ах, о чём же я пишу, бабка глупая, я же представиться должна! Зовут меня Гавасут, прихожусь я тебе троюродной бабушкой по папиной твоей линии, родственников никаких, кроме тебя у меня нет, а с тобой-то я толком не знакома. Увидеть тебя хочу, внученька, пообщаться, поглядеть на тебя! Не спрашивай, как я узнала о тебе, возможно, ты не вспомнишь меня вовсе, но я очень хорошо тебя помню маленькой, как я качала тебя на руках, а потом мне пришлось уехать надолго и далеко. Я до сих пор корю себя, что так поздно собралась встретиться со своей роднёй, но лучше уж поздно, чем никогда. Приходи ко мне в гости, порадуй старушку! Как стыдно мне, старой карге, что у меня уже на свете живёт такая милая внучка, а я её ни разу и в дом не пригласила! Чтобы вину свою загладить и твой праведный гнев задобрить, посылаю тебе в подарок чёрную шапочку — я её сшила для тебя. Жду тебя с нетерпением сегодня к ужину, к 2-м часам ночи. Мы отметим восстановление наших родственных уз чаркой доброго красного вина. Как пройти к моему особняку-поместью Фионнер, приложено в схеме. Приходи, миленькая моя внучечка! И если будет не трудно, принеси закусочку к вину — что-нибудь мучное, а то моя хлебопечка сломалась, бракованную, гниды, в магазине „ЭлектроЭльдорадо“ подсунули! Обнимаю тебя, дитя моё!»

По мере того, как я читала это письмо, неподдельное любопытство и вполне логичное недоумение перемешивались во мне и грозили достигнуть консистенции икс. Я окончила читать сей шедевр эпистолярного жанра и стала раздумывать.

У меня объявилась дальняя родственница. Которая каким-то образом узнаёт обо мне, узнаёт мой почтовый адрес, пишет мне письмо, приглашает в гости и посылает чёрную шапочку в подарок. Мило, очень даже! С одной стороны, всё вполне правдоподобно — я далеко не всех своих родственников знаю в подробностях. С другой стороны, странно — почему о бабушке, шьющей панамки и распивающей доброе красное вино, я узнаю впервые.

Но чем страннее выглядели приключения, которые я постоянно искала на своё сидячее место, тем для меня веселее. Я почувствовала азарт поиска и жажду исследования.

Кстати, где это она, интересно, живёт? Я достала последний компонент приложения к бандероли, после шапочки и письма. Это карта-схема, набросанная явно старческой рукой на клочке пожелтевшей бумаги. С удивлением я узнала жутко знакомую для себя местность: Западный Лес близ города Рака. Город Рак находится в области Укосмо. Судя по схеме, от Рака мне надо добраться до деревни Лант, а от неё по лесу идти по дороге до поместья Фионнер. Очень странно — никогда не слышала ни о каком поместье Фионнер. Что меня ещё более удивило, на карте-схеме значился… вулкан! Он чётко был нарисован, даже прорисован дымок, источаемый его лавой. И справа от вулкана — крестик, обозначающий то «поместье». Может, бабушка так хотела привлечь моё внимание, дать ориентир, чтобы я не заблудилась? Или решила нарисовать вулкан, чтоб повеселить меня? А может, хотела показать, что домик её находится, допустим, рядом с магазином «Вулкан» или с казино «Вулкан». Да, скорее всего, так и есть — ведь, судя по очаровательной чёрной шапочке, которую она мне сшила и прислала, новоявленная бабушка моя Гавасут хитра на выдумки.

Я в предвкушении исследовать новое место свернула все текущие дела и стала собираться, подсчитав время. На моём настольном календаре значилось, что сегодня ночью полнолуние. Я собралась напечь пирожков с мясом и вышла в ближайший магазин за мукой. Шапочку свою я так и не сняла — шестым чувством чуяла, что она не просто сшита, но и предназначена самой Судьбой именно для меня. Мои друзья Пит и Джейн, завидев меня на улице, стали весело кричать:

— Чёрная Шапочка идёт!

— Да, она мне идёт! — подмигнула я им.

Когда я вернулась из магазина, непонятным образом испортилась погода. Вечер накануне знаменательной Ночи Знакомства с Бабушкой выпал пасмурный и мрачный. Хотя днём ничто не предвещало ненастья. Где-то громыхал гром, всё небо покрылось чёрными свинцовыми тучами. Но у меня на душе было спокойно, даже можно сказать, радостно. Ведь я очень люблю грозу и дождь.

Я собралась поискать зонтик. Но гроза так и не началась — дождя не вылилось ни капли. Только погромыхало и перестало. К этому времени я уже быстренько испекла пирожки с мясом и поставила их стыть на стол, а сама уселась рядышком в комнате, достала из тайничка точильный камень и принялась точить свой меч.

Очень люблю свой меч! Ну как можно не любить такую красоту?! Обоюдоострый полуторник, удобный в обращении. Он гордо носит имя Синий Скорпион. Клинок — длинное тонкое лёгкое лезвие, мерцающее при тусклом свете сполохами сине-фиолетовых отсветов дальних миров Космоса. Рукоять в форме членистого тела скорпиона, которую легко держать в руке. Крестовина-гарда — целая сложная система из двух расходящихся щупалец скорпиона. И навершие ромбовидной формы прекрасно сохраняет баланс в бою. Мой настоящий боевой меч, самый первый.

Да, люблю свой меч! И вообще, люблю всё колющее, режущее и холодное, но особенно своего Синего Скорпиона. И всегда ношу его с собой. Даже когда иду в гости к бабушке.

Поточив меч, я взглянула в окно. Уже спускались сумерки, но было ещё достаточно светло. Гроза совсем перестала быть «грозной» — она исчезла. И воцарилась тёплая спокойная тихая погода. Я надела длинную чёрную юбку до самых щиколоток — вообще, я редко ношу юбки и платья, но ради такого случая, как знакомство с бабушкой, я решила поприличнее одеться. Бабушка ведь давно меня не видела, по её словам, и лучше пусть увидит перед собой милую девушку, а не маленькую разбойницу. Ещё я надела кофточку понаряднее, чёрные удобные сапоги до колен с прикреплёнными к голенищам двумя любимыми метательными ножами — идти всё-таки лесом придётся! Пирожки с мясом я упаковала в свой небольшой, но вместительный рюкзак, закинула ножны с мечом за спину через плечо и рюкзак надела позади ножен. А на голове-сорвиголове моей — ставшая за сегодняшний день бессменной чёрная шапочка.

Едва я вышла из дома, резкий порыв ветра подул так сильно, что едва не сбил меня с ног. Я думала — сдует чёрную шапочку, но она словно приросла к макушке. И впрямь заколдованная! Вот здорово!

Глава 2. Вервольфов не бояться — в лес ходить!

Я по этой дороге пойду, а ты ступай по той. Посмотрим, кто из нас раньше придёт.

Когда я через Рак добралась на маршрутке до Ланта — совсем стемнело. Лант оказалась полузаброшенной деревушкой, с заросшими участками и серыми покосившимися хижинами. Людей в округе никого, да и водитель маршрутки, высадивши меня, очень быстро газанул, даже забыв взять с меня плату за проезд, при этом выглядел он чем-то напуганным.

Высокая густая трава отделяла деревню от леса, но среди травы я нашла вполне сносную вытоптанную дорожку и пошла по ней. В лесу же я обнаружила достаточно широкую и заметную тропку. Лес высился передо мной громадами густых елей, толстенных дубов и вековых разлапистых берёз. Заросли лещины словно живые заманивали в себя как в сети. Крапива по колено могла обжечь до изнеможения даже через рыцарские доспехи. Завороженная красотой и величием матушки-Природы, я с замирающим сердцем вступила в чертог леса. Полной грудью вдохнула воздух десятков тысяч деревьев. И пошла по тропинке бодрым шагом.

В лесу ещё темнее. Мрак сгущался с каждой минутой. Ну и припозднилась я! Как бы не пришлось куковать тут до утра.

Неожиданно в отдалении протяжно и заунывно завопила ночная птица. А в двух шагах от тропы я вдруг увидела топкое болото, мечтающее заключить зазевавшегося путника в приветливые липкие объятья, разбавленные плотоядными жирными пиявками. Услышала треск сучьев и целых стволов — это запросто мог пробегать там гигантский ёж, охотящийся на мышей. А ещё сейчас запросто за мной по пятам мог бродить ужасный Рикирал Дак — монстр из древних легенд, из груди которого периодически высовывалось лезвие, готовое расчленить жертву на две части. Я прошла также мимо Гиблого Древа Висельника, которое теперь, после повешения на нём одинокого некроманта, питалось, опутывая ветвями и высасывая кровь из одиноких прохожих типа меня. Но ведь это всё совсем не страшно — это всё жутко! Жутко весело и интересно!

Ветер заставлял вершины деревьев медленно качаться на фоне тёмно-синего неба и пронзительно скрипеть, ломая и теряя сучья. Но несмотря ни на что, Лес ночью прекрасен и притягателен! Дивная луна грациозно и женственно выплыла из-за облаков, подобно королеве на балу. Луна освещала петляющую дорожку. А тропинка всё не кончалась!

Где-то позади себя я услышала нарастающий с каждым мигом треск. Кто-то приближался из тьмы, стремительный и неотвратимый. Реакция моя молниеносна. Одним резким и ловким рывком я с мелодичным звоном выхватила из ножен меч, развернулась с ним, держа лезвие на вытянутой руке. И вовремя.

Позади меня находилось существо. Вообще-то, это было чудовище, а не существо. Если вы когда-нибудь видели повёрнутого вервольфа, то могли бы себе представить то, что увидела я. Так вот, оно ростом метра два или даже повыше, всё покрытое шерстью тёмного бурого цвета, с огромными когтями на мощных лапах. Глазища жёлтые, светились хищно во мраке леса и внушали ужас любому, кто их видит впервые! Хищный оскал обнажает клыки поострее, чем мой меч. А с них так культурненько стекает что-то густое, багровое и вязкое.

Конечно же, я не испугалась. Только вздрогнула от неожиданности. От приятной неожиданности! Зачем бояться повернувшегося вервольфа, когда он всем своим дружелюбным и доброжелательным видом располагает к себе? Тем более, что этот вервольф мне очень хорошо знаком. Да, уже почти три года дружим. Очень многое вместе прошли. Он к тому же один из моих наставников. Зовут его Йэн Гудинг.

Он улыбнулся мне. Да, именно так мило улыбается вервольф, только что закусивший. Ну а я-то не ужинала! При взгляде на него я подумала, что, в общем-то, давно в рот не брала не куска — почти с обеда. А всё несла-берегла заветные пирожки для бабушки, думая поесть уже по прибытии в пункт назначения. Пирожки… С мясом, м-м-м-м! Такие пухленькие получились! Да уж, очень захотелось в этот момент Чёрной Шапочке пирожков отведать! Но я сдержалась — на то я и обладаю железной волей мага и секретного агента!

Пока я про пирожки свои задумалась, мой друг-вервольф медленно отвёл когтем остриё Синего Скорпиона от своей шеи. Послышался такой тихенький скрип. Я спохватилась и сама убрала меч в ножны — негоже, тыкая в лицо оружием, общаться с друзьями. Тем более, с наставниками!

— Нашла, куда целиться, Сорвиголова! Сколько раз я тебе говорил: никогда не целься в глотку вервольфам — попадёшь туда буквально!

— Йэн, что за речи о голоде! Сам ведь поленился утереть рот после трапезы — а ведь только меня раздразнил! — с досадой погрозила я пальцем. — Не каждый день встречаешь столько мяса сразу!

— Я всего лишь перекусил, — возразил Йэн. — И я всё ещё хочу есть. Но коли я встретил тут тебя, и ты тоже голодная, мы с тобой в некотором роде квиты. То есть придётся разделить нашу добычу — кто первым что найдёт, угощает напарника! Хм… — выдержал он паузу. — Я чую мясо у тебя за спиной!

То, что у вервольфов в момент полнолуния зверский аппетит — никакой не нонсенс. А вот то, что пирожки мои спалились, мне не очень понравилось. «В следующий раз поставлю на них мантию отвода глаз!» — решила я. Хотя… Йэн всё равно б их тогда учуял: мастеру магии ничего не стоит разоблачить неумело поставленную учеником глазоотводящую защиту.

Я мило улыбнулась, повысив контроль внимания за своим рюкзаком на всякий случай:

— Э, нет, то, что у меня за спиной, подождёт. Давай рассказывай, какими судьбами тут и удачна ли охота?

Тут я подумала, что и не мудрено, в общем-то, что я его тут встретила. Неподалёку располагалось место, где он живёт. Усадьба Адская Кухня, та, что в глубоком лесу на берегу озера. А во время Полнолуния, когда у вервольфов повышенный аппетит, они ходят охотиться в лес и нападают на всякую питательную живность. Ну не на людей же тёмно-белым мастерам магии кидаться, коль они этих людей в своём нормальном, не повёрнутом состоянии, защищают от произвола потусторонних чёрных сил? Вот и приходится довольствоваться животненькими. «Вегетарианцы», типа. Между тем весьма удивительное совпадение, что я его встретила на такой узкой тропинке в таком большом лесу! Но скорее всего, он меня вычислил. Учуял. И решил поздороваться.

— Не очень, вообще-то. Аномалия. Исчезли почти все млекопитающие в радиусе десяти километров. Поэтому я и не наелся в достаточной степени. Ещё встретил тут, кроме тебя, двух Охотников.

— Наших?! Неужели Скорпиона и Грифона?! — мои глаза полезли на лоб от удивительной этой новости.

— Наших, — подтвердил Йэн, мрачно кивая. — Что они тут вынюхивали — не понятно, но мне посоветовали быть настороже и точить всё острое, что у меня есть.

Так. Грифон — Охотник Воздуха и Скорпион — Охотник Воды, который ещё и по совместительству мой босс, тут где-то бродят! Инструкций чётких Йэну, судя по всему, не давали, но их присутствие в этом лесу мне казалось странным, более чем! Какое дело до какой-то экосистемы с деревьями и грибами двум Стражам Баланса, когда полно сил зла, чёрных магов, демонов и просто колдунов-хулиганов орудует в городах, за которыми глаз да глаз?! Если только тут в этом лесу метеорит какой упал, образовав Щель между мирами и пространственно-временное завихрение.

Пока я так размышляла, мой наставник оглядывал меня с ног до головы:

— Теперь моя очередь задавать вопросы. Встретив тут двух Охотников, я вдруг спустя несколько минут встречаю собственную ученицу, разгуливающую по оцепленной Грифоном и Скорпионом аномальной зоне с рюкзаком, набитым мясом, за спиной. Куда ты идёшь, Чёрная Шапочка?

Я ответила честно:

— В гости иду. К бабушке.

— Это к какой ещё такой бабушке?! — вервольф упёр руки в боки и возвысился надо мной, перегородив мне все пути наступления. — И далеко ли она живёт?

— Поместье Фионнер. Около какого-то вулкана в этом лесу, — проговорила я, немного растерявшись — странно отреагировал вервольф на мой ответ.

— Фионнер? — Йэн прищурился и подозрительно поглядел на меня — уж не выдумываю ли я чего. — Что-то я про это поместье ничего не слышал, хоть и знаю каждый клочок этого леса. И про вулкан ничего не знаю. Ладно. Я тоже бы хотел навестить твою бабушку.

У меня чуть глаза не выпали и зубы из отвисшей челюсти.

— С каких это пор ты стал… людоедом? — пробормотала я.

— Кто тебе сказал, что я собираюсь съесть её? — почти рявкнул вервольф. — Может, я хочу просто посмотреть на неё, кто такая и что делает на НАШЕЙ территории! Может, это с твоей бабушкой и связано паническое бегство всех млекопитающих этого леса!

— Карамба… — я совсем растерялась. Первое, что мне пришло на ум, было: — Ну если ты действительно собрался туда, то… повернись, хотя бы, обратно! Так мне легче будет объяснить бабушке, кто ты такой, чем откачивать её валерьянкой, после того, как она увидит тебя в таком виде! — я глупо улыбнулась.

И подумала с самоиронией: «Да… Хорошая „благодарность“ бабушке Гавасут за приглашение и чёрную шапочку — я к ней приведу повёрнутого вервольфа!»

На моё предложение вернуться в человеческий облик Йэн хмыкнул и снисходительно посмотрел на меня. И указал громадными когтями в ту сторону тропы, куда я шла:

— Я по этой дороге пойду, а ты — по той! — для меня он указал направление прямо противоположное.

— По той? — я рассеянно оглянулась. — Но ведь… Я оттуда и шла!

— Вот именно, ученица. Возвращайся откуда пришла, то есть быстро домой! — Йэн сказал это в приказном порядке. — Не нравится мне этот твой вулкан, Сорвиголова. Беги скорее, может, успеешь на последний автобус в город. И без всяких фокусов!

Наставник посмотрел на меня, сказав это тоном, не допускающим возражений. Я растерянно кивнула. Тогда Йэн стремительным прыжком сорвался с места и исчез в зарослях. Через мгновение всё стихло. Зачем ему понадобилось к старушке Гавасут? Я подумала и о том, почему отговаривал меня туда ходить. Наверное, подумал, что дело нечисто, и не место здесь неопытным зелёным ученикам типа меня! Ну уж нет, наставничек! Самое интересное заставить меня пропустить ещё никому не удавалось! В конце концов, он уже удалился. Значит, выбор у меня — вернуться домой в безопасное место и тёплую кроватку, или же идти к бабушке. Даже будь это смертельная ловушка или умопомрачительное приключение на мою задницу. Но я всегда принимала вызов. Поэтому я бодрым шагом продолжила путь вперёд по лесной тропинке, хоть у меня и был выбор повернуть назад. Меня сопровождало несмолкающее уханье совы и горящее в небе бледное пламя Луны.

Глава 3. Домик бабушки

— Бабушка, почему у вас такие большие глаза?

Шла я по лесу и напевала песенку:

Тёмный Лес

Раскрывается в тропе приключений

И чудес —

Ночь пришла, Луна горит вдохновенно —

День исчез…

И, как водится, во тьме

Кто-то рыщет в тишине —

Шелестит вверху листва

И шевелится трава, о,

Тёмный Лес!

Потом мне надоело напевать, и я принялась насвистывать. Луна светила, сова подухивала. При свете луны различала я в темноте дикие магические травы, которые Луна в эту волшебную ночь наполняла чарующим светом. Увидела я, как цветёт папоротник. Увидела цветы ночные, над которыми роились светлячки, а может, не светлячки, а сильфы.

Наконец поняла я, что кончилась тропинка. Вышла из лесу на полянку, на которой росли мухоморы и кружили ночные бабочки. Уханье совы осталось далеко позади. Я кинула прощальный взгляд на милый тёмный лес и пошла дальше. Тропинка на полянке переходила в ярко видную в ночных сумерках дорожку, уводящую в сторону темнеющих вдали холмов. Приближаясь к ним, я с удивлением различила в одном из холмов яркие контуры пламенного пробуждающегося вулкана. Из него дым столбом валил к небу. Я очень удивилась: откуда в этих лесах в окрестностях крупного мегаполиса вулканы? Я понаблюдала за дымом и увидела, что он не просто клубился, растворяясь в небе, а кружил, завихрялся и переходил в воздуховороты и облака-смерчи над шпилями несусветного и гротескного замка, стоящего на соседнем от вулкана холме, как раз справа.

— Карамба… — чертыхнулась я шёпотом. Ведь судя по схеме, я не ошиблась: странный большой замок на большой горе и есть поместье Фионнер.

По мере того, как я подходила к этому «бабушкиному домику», всё чаще попадались мне на пути обломанные и иссушенные деревья, словно выкачали из них живьём все соки, и много обглоданных костей и черепов животных — медведей, лис, лосей, кабанов… Вулкан по мере моего приближения горел всё ярче, каждую минуту выбрасывая в небо с шипением очередные клубы серого обжигающего дыма, который словно магнитом притягивался шпилями замка и закручивался в спирали вокруг них. Когда я совсем близко подошла, вулкан со взрывом выпустил целый поток фонтанирующей лавы вверх, и она алыми искрами стала осыпаться и стекать по склонам вулкана, прожигая почву, а меня обдало горячим ветром и копотью.

Дверь передо мной возвысилась огромная, двустворчатая, полукруглая. А рядом с дверью висел толстенный стальной канат. Наверное, на него моя бабушка привязывала сторожевую собачку. Я решительно постучала кулаком в дверь. Дверь отозвалась мне гулким деревянным грохотом. И вдруг послышался приятный мелодичный, явно старушечий, голосок:

— Кто там?

— Это я, внучка твоя, Чёрная Шапочка, принесла тебе пирожки с мясом! — честно ответила я — а что мне скрывать?

— Дёрни за верёвочку, дитя моё, дверь и откроется! — ответила доброжелательно невидимая мне пока старушка.

«Вот это, карамба, верёвочка!» — подумала я, покосившись на канат. Не сомневалась уже ни на минуту, что, дёрнув за неё, открою не просто дверь, но как минимум портал. Я обеими руками схватилась за канат и приготовилась с приложением всех своих физических и магических сил дёрнуть, однако канат оказался на удивление мягким и податливым. Едва я начала тянуть его вниз, как с приглашающим уютным скрипом двери распахнулись передо мной.

Увидела я за дверями светлый красивый зал и вошла в него. Дверь тотчас же за мной захлопнулась.

Площадь зала была огромной и равнялась футбольному полю, а может, и ни одному. Пол сразу обращал на себя внимание: выложен крупной каменной плиткой — чёрными и красными квадратиками. Да, вот такая получилась гигантская шахматная доска. Я в замешательстве стояла на одной из первых таких клеток и оглядывала зал. Стены его уходили высоко ввысь под яркий расписной свод, а вместо окон сияли дивные разноцветные переливающиеся витражи. Если сие великолепие действительно принадлежит моей троюродной бабке, то я одна из самых богатых наследниц на Земле… Внезапно услышала тот же мелодичный старушечий голос из глубины зала:

— Положи-ка, внучка, свой рюкзак на пол возле двери, а меч свой к стенке поставь, и подойди, присядь ко мне рядом!

Я внутренне вздрогнула от неожиданности: и меч заметила, и про пирожки знает, что они в рюкзаке. Вгляделась внутрь огромного зала и увидела в его центре большой трон с резными подлокотниками, рядом горела жаровня, а над ней на держателях стоял большой котел, в котором бурлило что-то зелёное, яркое и пузырящееся. Огонь зловеще мерцал. Я увидела ещё и свою неизвестную родственницу, которая сошла с трона, подошла к своему котлу и приглашающим жестом указала мне подойти и посидеть. Это столь любезное гостеприимство мне показалось более чем странным. Пирожки свои в рюкзаке я аккуратно отставила возле двери, а меч… нет, не стала я его снимать с ножнами. А обнажила. С мелодичным добрым молодецким звоном вышло радостное лезвие из оков ножен, готовое к бою и подвигам.

С мечом я решительно пошла к бабушке. Но не просто пошла по клеткам, прямо продвигаясь вперёд, как пешка. А пошла я другой шахматной фигурой, хитрой такой и коварной: конём.

Подошла я довольно близко и разглядела старушку Гавасут. Несмотря на то, что зелье хищно бурлило, огонь хитро мерцал в жаровне, и на подлокотниках трона черепа висели звериные, милой старушка Гавасут была. Роста невысокого, щупленькая, худенькая. Глаза светлые, волосы седые до белизны и длинные, распущенные, сморщенное старческое личико. Одета в длинное платье пурпурного цвета. И в руках посох держала с набалдашником в форме уже настоящего человеческого черепа.

Смотрела она на меня как на родную, и нарадоваться не могла. Я, чтобы разбавить это гнетущее молчание, спросила вежливо:

— Ну, как живёшь, бабушка?

— Хорошо живу, внученька. Очень хорошо, особенно сейчас! — усмехнулась старушка. — Рада я, что пришла ты ко мне! Понравилась ли тебе моя Чёрная Шапочка?

— Очень понравилась, — ответила я честно. — Не снимаю её с тех пор, как только надела.

— Прекрасно! — старушка сверкнула светлыми голубыми глазами и потёрла старческие ладони друг о друга. — Скоро ужин будет готов, и вино достану, чтоб пирожки твои запить!

— Бабушка, а почему ж так поздно с ужином-то засобирались? Уже рассвет, скоро завтракать… — меня мучил вопрос, почему так поздно она меня позвала — к 2-м часам ночи.

Я не договорила. Потому что как только я сказала про «рассвет», старушка поморщилась и вдруг схватилась за поясницу:

— Ох, радикулит мой! Ох, не обращай внимания, внученька! Ох, знаешь ли, два часа ночи — самое время праздничного ужина! — на этой фразе старушка вдруг лихо выпрямилась, плечи расправила — будто и не было никакого радикулита. И стала спиной отходить от меня, шаги отмеривать, а перед собой посох выставила с черепом.

— Что ж праздновать-то будем, бабушка?! — я машинально тоже стала отходить, перекрутив меч в руке. Так как уже подозревала, что творится с этой моей бабушкой неладное.

Дым от зелья заслонил от меня старушку, хоть никакого ветра тут не было, однако поднявшийся дым подул на Гавасут и окутал её, и из этого дыма услышала я её скрипучий смех:

— А праздновать буду, что жить тут останусь, и что никто мне не помешает, хи-хи! Даже ты, вражина моя единственная, смерть моя кощеева, Шапочка ты моя чёрная-гиблая! И вином-то кровушка твоя будет!!! Ха-ха-хаааа!!!

Тут вспомнила я, что есть в сутках часы особые, что каждому часу Судьба своё Предназначение определяет. Особенно опасны часы глубокой ночи, это с 2 до 4-х часов после полуночи. В это время чёрные злые силы разгуливают без всякой управы по земле. Время страшное, колдовское, люди обычно глубоко спят, словно сон добрый крепкий предохраняет их от влияния часа этого гиблого. Два часа ночи часом Быка зовутся недаром.

Рассеялся чуть дым от зелья колдовского, увидела я бабушку свою. Истинную сущность её разглядела. Злую. Чёрную. Ловушка то была — заманить меня сюда с пирожками, пригласить, представиться, что знает меня с детства, чтоб сорвалась я и прибежала в гости. Теперь передо мной была не старушка с палочкой, а чудище-страшилище, какое и в страшных снах лунатику не привидеться!

От неожиданности на некоторое время оторопь меня обуяла. Стояла передо мной образина, как из готических фантазий загробного обитателя. Сгорбленная туша сжимала в огромных когтистых лапищах посох свой с черепушкой. А венчала ту тушу голова самой богини подземных адских бездн! В волосах вились змеи, взгляд каждой из которых мог не то что в камень обратить — в пепел. Из крючковатого носа вырывались ледяные выдохи всех семи грехов. Рот всё равно что пасть дракона — с клыками большими жёлтыми, с языком длинным, зелёным, пупырчатым, брызжущим слюной. Глаза — всё равно что два неотвратимых омута, наполненные густой вязкой кровью, перемешанной с гноем и дёгтем ненависти и садистского предвкушения. А из-под волос торчали острые как у козла, большие глубокие уши, все исколотые серьгами с дьявольскими знаками и рунами… Платье пурпурное в некоторых местах на преобразившемся теле порвалось, обнажив сочащиеся язвы и разлагающуюся плоть. Ухмыльнулась образина мне и поведала, дохнув смрадом канализационной вони тысячи клоак:

— Ох как долго ждала я мига этого! Давненько хотела я вернуться сюда, дабы вершить тут царство ада и привести всех бесов и демонов, рассеять их по земле, пожинать плоды человеческих пороков и гибели падших душ! Но сказано было мне — если задумаю я это сделать, смерть мне будет от той, что придёт ко мне в чёрной шапочке! И решила я обратиться к магии древней, страшной, сильной, и показали мне Древние демоны, от кого конкретно мне будет смерть — в том омуте увидела я твоё невинное личико! И помощи у них просила, и сказали они мне: если я сама на тебя надену шапочку ту чёрную, позову в свою тайную обитель, и кровь твою в Час Быка пролью, то не спасёт тебя ни меч вострый, ни шапочка чёрная, ни даже принц на белом коне! И сделала я в лесу обитель тайную, использовала магию дымную, и дым вулкана от глаз от всех чужих заслонил дворец мой до твоего прихода! Ха-ха-ха-хааа!!! Когда пролью я твою кровь — а это будет скоро, взорвётся вулкан, и взрыв его врата откроет из самого ада!

Вот так вот. Шла к бабушке в гости на ужин — а получилось, что пришла в логово к древней старой ведьме, и в итоге нужно мир опять спасать. От досады я чуть об стенку головой не ударилась. Но стены-то поблизости и не было, так что надо принимать бой.

— Говоришь, вино красное — кровь моя?! Так попробуй, бабуля, открой бутылочку! И знаю я почти наверняка, что обманули тебя твои Древние, и что правдивым было пророчество, что сгинуть тебе от руки Чёрной Шапочки! А то, что сама её на меня надела — сама же и приблизила смерть свою! Не получишь ты ни одной души невинной, не загубишь ни одного сбившегося и заблудшего!

— Ну это мы ещё посмотрим! — прорычала старуха страшная и метнулась на меня, со всего маха обрушивая посох на мою бедовую голову-сорвиголову.

Реакция не подвела. Я пригнулась, одновременно уходя под неё, взмахивая мечом. Удар пришёлся на посох — я хотела его сразу же расколоть. Но не удалось, ибо непонятно из чего палка её сделана, и меч мой встретил непреодолимую преграду. Я перекувыркнулась назад, невредимая, а старуха зло сверкнула глазами. Я поинтересовалась:

— Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие кривые руки?!

— Чтобы лучше хребет переломить тебе и из черепа твоего новый набалдашник для палочки сделать, дитя моё! — ответила старуха и снова погнала на меня, уже заходя сбоку и размахиваясь.

Она задумала ударить по моему позвоночнику. Мне пришлось очень высоко подпрыгнуть. Перепрыгивая через неё, я перекувыркнулась в воздухе и задела лезвием за её волосы. Часть змей упала на пол, шипя, извиваясь и корчась. Но кроме волос-змей, лихое моё лезвие задело верхнюю часть уха ведьмы, оцарапав его. Ведьма взревела сотней визгов.

— Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие торчащие уши? — спросила я.

— Чтобы лучше оглушить тебя, а самой не оглохнуть, дитя моё!

Сказав это, ведьма вдруг как закричит! Впрочем, закричит — это мягко сказано! Тот звук, который издала она, чуть не взорвал мне мозги. Я не в состоянии была нападать, зажав уши, отбежала на безопасное расстояние. Ведьма преследовала меня и снова замахнулась посохом, целясь мне в ноги, чтобы их поломать одним ударом. Пока она перестала кричать, я вновь схватила меч и ударила снова, ранив её в руку. Брызнула вонючая старая гнилая кровь. Ведьма сверкнула глазами особенно злобно, радужки налились огнём.

— Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие выпученные глаза? — спросила я, принимая защитную позицию.

— Чтобы лучше стрелять ими в тебя, дитя моё! — ответила злющая ведьма.

В тот же миг из глаз её вырвался сноп высокого разряда молний. Мне пришлось попрыгать и попотеть, уворачиваясь от них. Из-за этого я не могла приблизиться к ведьме, и она торжествующе смеялась, обнажив свои веками нечищеные клыки.

— Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие грязные зубы?

— Чтобы лучше откусить тебе сорвиголовушку твою буйную, дитя моё!

Ведьма, забывшись, раскрыла пасть, приблизилась ко мне, видимо, намереваясь повергнуть в небывалый ступор и устрашение. Я же выставила вперёд лезвие, и мой меч мягко вошёл прямо ей в сердце…

Некоторое время выражение её лица сменилось на удивление. Но потом оно стало злобным. Теперь пришла пора удивляться мне — оказалось, сердце не было её ахиллесовой пятой. После того, как лезвие пронзило её сердце насквозь, сил в ней только прибавилось! Она вскинула руки с посохом кверху и раскрыла рот… И изо рта вырвалась прямо в меня струя твёрдого, жёсткого и сокрушающего как таран, пламени. В тот же миг обожгло меня сильно и отшибло, я почувствовала, что лечу через весь зал к стене, а потом шмякнулась на пол, больно подвернув ногу — скорее всего, там порвались связки. Боль чёрной магии и повреждённой ноги пронзила меня, я зажмурилась, из глаз слёзы брызнули вперемешку с искрами. Ух, худо мне стало в тот миг… Не рассчитала я силёнок своих для борьбы с этой ведьмой… На какое-то время я оказалась совершенно беспомощной.

Старуха медленно, неотвратимо надвигалась на меня. Из ран, которые я ей нанесла, била фонтанами гнилая кровь, самый большой фонтан лил из сердца, а когда кровь её попадала на каменный пол, то разъедала его подобно кислоте, и плитка плавилась. Подойдя поближе, старуха вскинула посох вверх, и тут только я увидела, как у черепа-набалдашника зажглись дыры-глазницы адским пламенем:

— Прощайся с жизнью, Чёрная Шапочка! Не угадала ты, не смогла меня остановить!

Она уже готова обрушить на меня, раненую и беспомощную, всю мощь своей накопленной веками чёрной магии, как вдруг в тот момент входная дверь со стремительным грохотом упала вовнутрь, сломленная чем-то мощным снаружи, а ещё через секунду… голова ведьмы одним ударом сильной мохнатой когтистой лапы была сшиблена с плеч её, как бейсбольный мяч…

Я уже правда начала думать, что мне не повезло в этот раз, и жизнь моя коротенькая стала уже проноситься перед глазами. Голова Гавасут совершила безумную траекторию полёта под куполом, разбрасывая тухлые полужидкие мозги по всему полу, и как прокисшая тыква шмякнулась в углу залы-шахматной доски, а змеи из волос невозмутимо расползлись по щелям. Вервольф, всё ещё пребывая в чудовищном обличье, оттолкнул презрительно обезглавленную тушу старухи, которая податливо упала на пол, и подошёл ко мне:

— Почему-то я так и знал, что не послушаешь меня и придёшь ты сюда, Чёрная Шапочка.

Он протянул мне лапу. Я с облегчением наконец-то выдохнула. Уже почувствовала, как регенерируют разорванные при падении связки на ноге благодаря моему магическому току. Но в теле такое сильное истощение и усталость… Бой со старухой-демонухой отнял много сил. Поэтому я с радостью опёрлась на лапу друга, подымаясь:

— Как же могло быть иначе? Плох тот ученик, кто хотя бы иногда не поступает вопреки словам наставника! Он ничему никогда так и не научится!

— Ладно. Я с тобой потом про это поговорю. Живая?

Я поспешно кивнула, отряхиваясь. Йэн спросил:

— Ты лучше скажи мне, как ты сюда вошла быстрее меня — ведь я сюда по самой короткой дороге шёл!

— Похоже, она использовала… э-э-э… — я задумалась, но, вспомнив выученную Теорию, выпалила: — Блудящую Стену Защиты.

Это магический термин, означающий пелену отвода глаз, которая накладывается на определённый объект или здание в пространстве. В итоге лицо, попавшее под действие такой Стены, не может не только увидеть это здание, находясь буквально в двух шагах от него, но и, даже зная о существовании этого «скрытого», «глазоотведённого» объекта блуждать рядом, так и не приблизившись.

— Скорее всего, — подтвердил мой наставник. — Стена Защиты могла упасть в тот момент, когда ты ранила её. Но не всегда действенный способ — пронзить сердце врагу мечом. Ты дерёшься не с простыми людьми, которых так можно легко убить. Ты сражаешься с теми, кто во много крат сильнее и опаснее тебя. Такой твой Путь Мага, и твой меч в давно мёртвом сердце подобных тварей — всё равно что заноза в мизинце. И ты должна не просто выживать в таких сражениях, но и побеждать. Чтобы обездвижить врага, его нужно не тыкать во всё, что движется, а сразу расчленять, — назидательно сказал Йэн. — Ну или отрубать голову — тогда враг точно будет уже недееспособен!

Вдруг… Как только он это сказал, я случайно перевела взгляд с него на то, что происходило в зале. И с ужасом поняла, что прозевала момент, когда обезглавленная ведьмина туша вдруг как ни в чём не бывало поднялась и замахивалась посохом сзади уже на Йэна… Похоже, мой наставник первый и единственный раз ошибся — ошибаться-то ведь свойственно всем, даже мастерам магии!

— Осторожно, сзади! — только и успела крикнуть я…

Глава 4. Кто съел — тот и смел!

Но, по счастью, в это самое время проходили мимо домика дровосеки с топорами на плечах.

Следующее произошло в один миг. Вервольф стремительно оглянулся, приготовившись к смертельному нападению, ведьма без головы уже готова обрушить пылающую черепушку прямо на него, но тут… В разгромленном дверном проёме показались две фигуры на фоне пылающего алого куска неба.

На одном из них надет длинный плащ-пальто и шляпа на голове; и в руках он держал вскинутый арбалет. В нём я легко узнала Грифона, Охотника Воздуха. Второй в своей бессменной кожаной куртке, чёрной маске на глазах и держал в руках нацеленное ружьё. Скорпион, Охотник Воды. И мой босс.

— А вот и дровосеки пожаловали спасать Чёрную Шапочку, — проговорил невозмутимо Йэн. Потому что ведьма по каким-то причинам застыла и резко развернулась лицом… то есть животом вперёд к двери, словно почувствовав опасность.

Скорпион подметил с юмором:

— Пиршество в самом разгаре, как видно. Ну, кто кого съел?

— Ты зачитаешь приговор или я? — поинтересовался Грифон у коллеги.

— Читай ты, у тебя лучше получается, — позволил Скорпион.

— Ведьма Гавасут, вы обвиняетесь в незаконном проникновении на особо охраняемую территорию мира Запределья, контрабанде вулкана из филиала Инферно, юридически не зарегистрированном переименовании этого филиала Инферно в «Поместье Фионнер», нелегальном производстве головных уборов и пересылке их частным лицам с целью вовлечения их в преступную деятельность, а также в шантаже, хулиганстве, присутствии в неподобающем обезглавленном виде в месте большого скопления не-людей, в угрозе применения магического оружия массового поражения, а ещё в сопротивлении представителям Охраны Баланса Сторон. Всё, что вы уже сказали, сделали и подумали, будет использовано против вас при исполнении приговора к высшей мере наказания. Ух, не люблю я эту формальную бюрократию, Скорпион, мочим её!

— Да давно пора, — согласился с ним Скорпион, и, когда разъярённая ведьма через весь зал побежала на них, размахивая посохом, они выстрелили: Грифон — из арбалета, а Скорпион — из ружья.

И разрывная пуля, и болт ударили ведьме в живот. Йэн хотел закрыть мне глаза лапой, но я не дала ему это сделать, потому что в учебных познавательных целях было интересно посмотреть, что случается со злой могущественной ведьмой, которую наказывают Охотники. Зрелище было поистине запоминающимся. Ведьма разлетелась на ошмётки, кусочки и молекулы по всему залу, подобно взорвавшейся атомной бомбе. Больше её не стало, и так мир был спасён.

Когда всё прошло успешно, Охотники убрали оружие, и я тоже положила меч в ножны, а Йэн наконец стал поворачиваться обратно, принимая человеческий вид. За окнами-витражами забрезжил рассвет. Да уж, скорее всего, ведьма Гавасут установила тут не только пространственную, но и временную аномалию. А вулкана тоже как ни бывало! На том месте, где он был, стоял небольшой холм, покрытый лесом, который был тут испокон веков. Внезапно домик бабушки начал трястись как осиновый лист, и мы все решили его покинуть. Спокойным шагом вышли на улицу в лес, и я не забыла даже свой рюкзак прихватить, поскольку очень есть захотелось.

— Довольно сильная ведьма была, — обратился ко мне Скорпион. — И как ты только умудрилась продержаться до нашего прихода?

Я скромно пожала плечами и ответила:

— Ну, я сразу поняла — если она представилась «моей бабушкой», значит, она — полностью моя! И я должна сама была с ней разделаться, поэтому я не послушалась Йэна и пошла туда и приняла вызов.

— Да уж, вызов-так вызов. А твоя шапочка — всё равно что перчатка, брошенная перед дуэлью. Она ведь знала о тебе и использовала запретную магию, чтобы только тебя одну к себе заманить, — сказал Грифон.

— Мы прибыли сюда недавно — наши информаторы поведали об аномальном поведении животных — что-то их пугало, и они все стали уходить из этого леса. Мы исследовали выбранный периметр, ничего не нашли, но на Теневой Стороне белёсые следы нарушений астрала были довольно сильными, — рассказал Скорпион. — Мы поняли, что в этой части леса кто-то спрятал от всех портал или даже целую Щель с куском из другого инородного Измерения, но к нему было не подобраться. Мы стали готовить облаву, по-тихому и незаметно убирая Стену Защиты, будто разбирая Забор-Преграду по дощечке. Скоро мы наткнулись на вулкан и на замок и узнали о хозяйке — ведьме Гавасут. Мы собрали на неё компромат, скоротали досье, выследили и решили брать. И в этот же день уловили вибрации в остаточной Преграде. Мы поняли, что заманивает она кого-то к себе, и послали Гудинга последить за этой частью леса.

— Так ты был с ними в сговоре! — удивлённо проговорила я, ткнув пальцем в Йэна.

— Да, иначе было нельзя, мы же одна команда вроде как! — усмехнулся мой наставник. — Застав тебя тут ночью, одну, идущую просто так к бабушке, я понял всё: тебя кто-то заарканил, заманивая в эту Щель. Я так и предполагал, что отговорить тебя не удастся, но сделал всё от себя зависящее, чтобы быть там раньше тебя…

— Но ведьма догадалась, что её стали обкладывать по полной, и сварганила Стену Защиты ещё раз, пустив обманную иллюзорную магию и сбив со следа всех нас. Магия её оказалась настолько сильной, что мы, три мастера магии, еле распутали этот узелок, — признал Грифон. — В целом мы могли к ней попасть в любом случае, только у нас ушло определённое время.

— Сразу стало легче, когда Сорвиголова её ранила, — сказал Скорпион. — Её магия пошла на срочную регенерацию, и её контроль магического внимания над Стеной Защиты оказался снижен.

— Мне уже не составило трудов подобраться к дому и выломать дверь, — сказал Йэн. — Как оказалось, вовремя: если эта ведьма заставила попотеть даже нас троих, то что говорить о зелёном ученике-недоучке? Даже я был введён в заблуждение, думая, что уже без головы ведьма хотя б немного угомонится.

— Теперь она угомонилась навеки, — сказал Грифон уверенно. — Не понятно пока, кто она, откуда и что она тут делает, есть ли у неё приспешники, преемники, и что она успела тут натворить, кроме того, что перенесла кусок из Измерения Инферно, чтобы начать тут гадить, но ясно одно: кто-то обещал ей такое могущество, кто-то стоит за ней. И нам предстоит это выяснить, быть начеку, как и всегда.

— На всякий яд есть своё противоядие, — напомнил Скорпион. — Ведьме сказали, что умрёт она от руки Чёрной Шапочки. Возможно, кто-то решил предупредить её поостеречься. Она же восприняла это буквально, заглянула в будущее, а будущее менять нельзя, можно его только приблизить. В итоге она всего-навсего увидела в будущем, как ты пришла к ней, после чего она погибла. И решила исправить Судьбу, послав тебе чёрную шапочку по почте и заманив тебя. Не вышло. Кстати, что будешь делать со своей Чёрной Шапочкой?

— Носить её, — улыбнулась я. И гордо задрала нос. — Это мой трофей, подарок от врага, завоёванный в бою!

— Опасно с тобой связываться врагам, — заметил Грифон. — Кстати, тебе очень идёт эта боевая кличка!

— Да, Чёрная Шапочка. Смелость твою нужно воспевать в легендах, — улыбнулся Скорпион с лёгкой иронией.

— А кто смел, тот и съел, — напомнил мне Йэн о том, что я очень проголодалась к тому моменту. — Мясо у тебя за спиной всё ещё тёплое!

Я улыбнулась и достала ещё не остывшие пирожки из рюкзака. Я очень хотела превратить наш боевой совет в весёлый пикник в лесу, но Охотники вежливо от пирожков отказались, у них много дел. Распрощавшись с нами, они тихо и спокойно удалились.

Рассвет разгорался, перерастая в завтрак, и пирожки оказались очень кстати. Мы с Йэном их благополучно съели — ведь мы всегда смелые и голодные. Потому что кто съел — тот и смел.

Я вернулась домой, а ночное приключение представилось мне фантастическим сном. Лишь чёрная шапочка напоминала о часе Быка, о вулкане посреди леса, о поместье Инферно, которое из-за хитро переставленных букв называлось Фионнер… и о Гавасут.

Когда я переставила буквы в имени ведьмы, я с потрясением узнала в нём имя «Августа». Не мудрено, что я причастна к смерти этой ведьмы: Августу-демоницу, своего Врага, убила я два года назад вот этим мечом, Синим Скорпионом.

Что же это значит? Появляется злая ведьма, могущественная, посягнувшая на мир и покой человечества, с чарами которой даже мастера магии справляются с большим трудом, и предсказывает ей кто-то, что умрёт она от меня в Чёрной Шапочке. Откуда она сама, почему имя её созвучно с именем моей врагини, уже канувшей в безвестность, и — самое главное — кто показал ведьме Гавасут это пророчество про меня?

Слишком много загадок. Да, впереди слишком много работы. И наверняка много приключений, путешествий и сражений. К которым надо готовиться, чтобы с честью выдерживать посылаемые мне Судьбой испытания. Я подумала про наставников и тренировки. И, взяв с собой меч с ножнами, поехала в Адскую Кухню. Но это уже совсем другая история…

Желаю вам найти в каждой лесной прогулке уголок счастья, где ваше сердце наполнится теплом и покоем!

Таинственными тропками

Таинственными тропками брожу

По лесу очень тёмному вперёд,

Сокровища и тайны нахожу,

И каждый день дорога вновь зовёт.

Дух странствий и путей ведь не унять,

Свербит внутри, я снова соберусь,

Дорога мне сестра, жена и мать,

Дорога — то, что прогоняет грусть.

Дорога дарит свет, покой и пыл,

Огонь, бег мыслей, крылья и мечты,

Желаю я, чтоб вечно дух мой жил

В предчувствии дороги красоты!

Добрый конь

Хочу отправиться в места,

Где смелым, добрым можно стать,

Где сосен высь, простор полей,

Дыханье гор, чертоги фей,

Где мир меняется тотчас —

То солнца взор, то лунный глаз —

Найду там доброго коня,

Что к небесам умчит меня!

Под звёздами дремучий лес,

Вокруг друзья — сейчас и здесь,

Река и бережок крутой —

Вот и вернулся я домой.

Хочу обнять я этот мир,

Воспеть совместно с хором лир.

Не прерван будет мой полёт,

Мой конь приветствует восход!

Разговор с Природой

Мои деревья, мои леса,

Мои луга и небеса,

Озёра, реки, родники,

Мой ветер, солнце, ручейки,

Я вам молюсь, пусть будет Свет,

Прошу свободы от всех бед,

Я ваша часть, вы часть меня,

Прошу лишь сердцу дать огня,

Я человек, я справлюсь сам,

Готов дать бой своим врагам,

Да вот не знаю, как начать,

У вас хочу совета взять

Мне подскажите, дайте знак,

Куда идти, как сделать шаг,

Чтобы оковы спали вмиг,

И явлен был бы Бога лик

Как мне с Творцом единым стать,

Как сделать, чтоб отец мой, мать,

Весь Род мой встал со мной в строю?

Тогда я выиграю в бою.

Мои деревья, мои леса,

Мои луга и небеса,

Озёра, реки, родники,

Мой ветер, солнце, ручейки,

Я вас люблю, благодарю,

Что вы со мной. Я говорю,

Я заклинаю — будет так,

Я с вами вместе, вот мой шаг.

Ведьма Грозы

Я ведьма Грозы, что колдует под сенью тихого ветра

В час, когда облака собираются в образы снов.

Я улыбка миров, дающая дождь красоте трав

Я шелест ветвей, чародейка из чащи лесов.

Я дарю тебе свежесть и бодрость, от сует отвлеченье,

Я хотела бы больше дарить, мне есть куда дальше расти

И моё мастерство находить вызов в любом приключении

Развиваю ростками, создав созерцательный стих.

Я Ведьма Грозы, моё сердце исполнено молний,

Моё волшебство подвигнет мириады планет

Я Ведьма внезапная, что внушает Путь тебе вольный,

Ведь выбирать всегда за тобой остаётся сюжет.

Таинственный вечер

Em D C

Позови меня вдаль, мой таинственный вечер!

Am Hm Em

Свежим ветром в окно ты ворвался, спел песню

C D G

О степях и о травах, что танцуют беспечно,

Am7 D Em

И о мудрых дубах — ведь нет в мире чудесней,

Чем дубравы под сенью облаков ярко-алых.

Облака те — посланья седого заката.

Позовёт меня Лес. Конь лихой и удалый

Ждёт меня у крыльца, чтоб умчаться куда-то!

Я надену кольчугу и меч возьму верный,

На коня я запрыгну в синей дымке тумана

Конь мой цокнет копытом, полетит рысью мерной

В шелестящих полях и меж гор-великанов.

Я увижу, как темень надвигается с неба,

Шёпот ночи услышу и вдохну полной грудью,

Своё сердце раскрою — буду чувствовать Небыль,

Возжелаю победу для своих я орудий.

А когда мрак придёт, и Луна как царица

Ослепительным глазом озарит мирозданье,

На коне я влечу в лес свободною птицей —

Вот родной милый дом! Да, я лесное создание.

Огонёк от костра путь мне к цели укажет.

Будем там танцевать в заколдованном круге.

Тайной нашу мечту пусть навеки лес свяжет —

Краски яркого света зажигаем друг в друге!

Баллада о том, как рождается утро

Am — Dm — C — E

Am — F — Em — G

Am Dm

Тёмный лес стоит, скован мраком и ночью.

C E

Всадник на коне, чёрном, как смоль мчится.

Am F

Ночь пришла и порвала дневное небо в клочья.

Am G

Всадник тот похитил солнце, и утихли птицы.

Лишь совы ухают и высматривают мышек.

А звёзды блещут в бездонном небе глазами,

Похожими на алмазы, и мерцают тише,

Чем колышется трава, окроплённая росы слезами.

И ветер трепещет шершавые листья дубов,

Дубов, что стоят и скрипят сотни и тысячи лет,

И спокойно кругом: по ночам здесь спокойно во веки веков

До тех пор, пока Всадник Белый не вернёт солнца свет.

Белый Всадник на белом коне пролетит

Вслед за Всадником Чёрным в погоне лихой,

Белый Всадник вновь врага победит,

И враг отдаст солнце и уйдёт на покой.

И утро наступит в светлом зелёном лесу,

Распустятся цветы, роса стечёт в ручейки,

И будет летать мошкара в раннем часу,

Лягут спать совы и вспыхнут синевой васильки.

За поляной лесной Белый Всадник освободит

Большой красный шар, что Солнцем зовётся.

А Чёрный ушёл, но не навсегда. И вечер сулит,

Его приход, и каждую ночь от смеётся.

Так было и есть, и будет всегда:

Два Всадника вечно ведут свою борьбу.

И солнце ночью не взойдёт никогда —

Не в силах никто изменить прихода утра судьбу!

Пусть ветер приносит вам шёпот тайных сказок, а лунный свет освещает путь к мечтам, которые вы создали в своих сердцах!

Анекдоты про лес

Благодатные источники смеха — волшебные порталы долголетия, ибо юмор и хохот продлевают жизнь: anekdotovstreet.com, maximonline.ru, bumbarashka.ru

***

Идём по лесной тропинке.

— Фотоаппарат взял?

— Да.

— А телефон?

— В машине остался.

— Вот, все ужастики начинаются с того, что ты оказываешься в лесу, и у тебя с собой только фотокамера.

***

Если вы заблудились в лесу, нужно дождаться осени, птицы полетят на юг…

***

Если вы оказались в лесу и не знаете, куда идти — идите домой.

***

Если вы заблудились в лесу, не паникуйте.

Посмотрите на мох на деревьях.

Зелёный цвет успокаивает.

***

— А как ты думаешь, в этом лесу есть что-нибудь съедобное?

— Да, мы.

***

Решил погулять по зимнему лесу. Там стояла такая оглушительная тишина, что был слышен храп спящих в берлогах медведей.

***

Я думал, что совсем не умею лазить по деревьям, пока в лесу не встретил кабана-секача.

***

— А как по дереву определить, где север, а где юг?

— Да запросто: ёлка — север, пальма — юг!

***

Если в лесу вы встретили медведя, клещей уже не стоит бояться.

***

Разговаривают две блондинки:

— Знаешь, зачем на обратной стороне компаса есть маленькое зеркальце?

— Зачем?

— Чтобы знать, кто потерялся.

***

Чем дальше в лес, тем шаг быстрей и истеричнее «ау».

***

В лесу раздавался топор дровосека, топор раздавался всем желающим.

***

Это был очень странный лес: сначала я ходил за грибами, потом они за мной.

***

Самые вежливые люди при встрече — это грибники. Ведь каждый знает, что у другого есть нож.

***

— Нормальные люди пошли в лес — нашли грибы.

— Я пошёл в лес — нашел старый раздолбанный телефон и нижнюю челюсть, предположительно козы.

***

Я тут слышал про споры грибов. Надеюсь, они помирились.

***

— А ещё штаны от клещей лучше защищают, потому что их можно в носки заправить.

— Шорты тоже можно в носки заправить, если носки правильно по длине подобрать.

***

Летом было так жарко, что два дерева подрались из-за собаки.

***

Не пойму, что мне нравится больше — собирать грибы или просто медленно ходить по осеннему лесу с ножом в руке.

***

— Как отличить съедобные грибы от несъедобных?

— С помощью будильника. Если ты съел грибы и утром услышал будильник, значит, они были съедобные.

***

Лесник останавливает машину на выезде из леса:

— Что везёшь? Поди, редких растений надёргал?

— Да, нет, как можно? Я природу люблю…

— Открывай багажник! Что там у тебя?

— Говорю же, нет никаких растений. Только два трупа.

— Все так говорят! Открывай! … Правда, только два трупа. Ну-ка, переверни — под ними ничего не спрятал? Нормально, проезжай. Приятно иметь дело с порядочными людьми!

***

Поймал Дракон в лесу Волка, говорит ему:

— Смотри, записываю: Волк, серый, одна штука. Сегодня придёшь ко мне на обед, я тебя съем. Понял?

— Понял.

— Есть вопросы?

— Нет.

Пошел Волк понурый. Идёт дальше Дракон по лесу. Поймал Лису.

— Смотри, Рыжая, записываю: Лиса, рыжая, хвостатая, одна штука. Сегодня прейдешь ко мне на ужин я тебя съем. Поняла?

— Поняла.

— Вопросы есть?

— Нет.

Пошла Лиса, закручинилась. А Дракон дальше идёт. Поймал Зайца, говорит:

— Смотри, Косой, записываю: Заяц, серый, уши длинные, одна штука. Завтра придёшь ко мне на завтрак, я тебя съем. Понял?

— Понял.

— Вопросы есть?

— Есть. А можно не приходить?

— Можно. Вы-чёр-ки-ва-ю!

***

Урок ОБЖ. Учительница:

— Важно знать правила безопасности, и как вести себя на природе. Вчера в лесу я увидела гадюку, и она меня не укусила, а всё потому что…

С задних парт:

— Потому что они своих не трогают!

***

Бежит Змей Горыныч по лесу, одна голова говорит другой:

— Поднажми! За нами хвост!

***

Однажды зимой волки напали на медведя-шатуна, связали его, накачали седативным и уложили спать дальше. Потому что волки — санитары леса.

***

Штирлиц шёл по лесу и в дупле дерева увидел глаза.

— Дятел, — подумал Штирлиц.

— Сам ты дятел, — подумал Мюллер.

***

Штирлиц шёл по лесу. Увидел человека в фуфайке и на лыжах.

— Фуфлыжник, — подумал Штирлиц.

***

Штирлиц шёл по лесу и услышал в кустах шипение.

— Змея, — подумал Штирлиц и разрядил в кусты свой пистолет. Раздвинув ветки, он грустно вздохнул:

— Пастор Шлаг так и не научился свистеть…

***

Достал мужика кот. Решил он кота в лесу оставить. Запихал кота в машину и поехал в лес… Через четыре часа мужик звонит жене:

— Кот из леса вернулся?

— Да. Уже давно.

— Дай ему трубку, я заблудился!

***

Две блондинки поехали в лес за ёлкой, 7 часов искали и заблудились. И одна говорит: «Всё, я устала, давай без игрушек возьмём…»

***

С наступлением весны Буратино уходил в лес, превращался в вампира и жадно пил берёзовый сок.

***

Бегут зайцы по лесу, видят — лоси. Окружают они лосей и спрашивают:

— Крутые есть?

— Нет — отвечают лоси.

— Тогда с каждого по пятёрке, и свободны.

На следующий день бегут зайцы, встречают все тех же лосей.

— Крутые есть?

— Нет.

— С каждого по пятёрке, и свободны.

Замаялись лоси и пошли к волку.

— Волк, будешь у нас крутым?

— Нет проблем, мужики, буду.

На следующий день бегут зайцы по лесу, встречают лосей.

— Крутые есть?

— Есть! — лоси расступаются, выходит волк.

Зайцы расступаются, выходит медведь.

— Так, с крутого стольник, со всех остальных по пятёрке!

***

Учитель ОБЖ заблудился в лесу, потому что мох был на северной стороне, но медведь гнал его на юг.

***

Шла Красная Шапочка по лесу, а навстречу ей Серый Волк… Через пару дней на поминках волка, медведь:

— Чтоб эту дрянь больше в лес не пускали!!!

***

Гуляют две зубочистки по лесу. Вдруг мимо пробегает ёжик. Одна зубочистка говорит другой:

— Слушай, а ты знала, что здесь ходит автобус?

***

Бежит Колобок по лесу, а навстречу ему Лиса:

— Мотай отсюда, хлебобулочное, я на диете.

***

Катится Колобок по лесу, а ему навстречу глобус. Колобок:

— Брат, какие у тебя наколки классные!

***

Никому неинтересно, почему в сказке про Колобка пол-леса с хлебом разговаривало?

Охотники за хлебом

1. Угроза ужина без хлеба

Я заглянула на адскую кухню усадьбы «Адская Кухня» и пытливо повела носом:

— А что у нас на ужин сегодня?

— Жаренная картошка с грибами. Мясо. Говядина и свинина — на любой вкус и выбор. А ещё, конечно же, кровяной бульон из-под зайчатины. И овощи — только для ваших ртов, господа вегетарианцы! — ответил главный повар.

— Но среди нас нет вегетарианцев!

— Будут, будут, Клот. Как раз Грифон обещал заглянуть, разрази его гром.

— Грифон — вегетарианец? Ну ты и загнул, Дрэгон!

— Если он опоздает — он точно станет вегетарианцем, так как мясо к его приходу будет всё съедено. И я очень-очень надеюсь, что он опоздает, чтобы нам досталось побольше!

Привлечённый адски вкусными запахами, на адскую кухню «Адской Кухни» заглянул нос вервольфа, а следом — сам вервольф Йэн Гудинг:

— Хэй, Дрэгон, а свинина или кабанина есть сырая? Мне по душе на ужин сырое мясо.

— Разумеется, Гудинг! Я ж говорю — на любой вкус и выбор, тысяча чертей! — улыбнулся до ушей клиентоориентированный кулинар.

— И много травяного чая, — добавил Билли Брайтон, возникая с другой стороны кухни как привидение в балахоне с глубоким капюшоном.

— Карр! — заявил ворон Корвест у него на плече, подтверждая полезность волшебных отваров с кипятком.

— А ещё я притащила конфет к чаю! — внесла я лепту.

— Мясных? — посмотрели на меня с интересом две пары оголодавших за время скрупулёзной готовки ужина глаз, а именно глаза повара-вампира и глаза вервольфа.

— Нет, шоколадных. На десерт! — добавила я.

— А хлеб? — между делом спросил Йэн.

— Зачем тебе хлеб? Ты что, тоже записался в клуб вегетарианцев?

— Нет. Но без хлеба не так вкусно и питательно.

— Ишь какой, хлеб ему подавай! Вот сам и пеки свой хлеб, гром и молния! — проворчал наш шеф-повар.

— Подожди, Дрэгон! Неужели у нас правда нет хлеба?! — насторожилась я.

— Нет. Сожрали, проглоты! Я не ел. Вон у нас Гудинг — главный потребитель хлеба.

— Ладно, я обойдусь сегодня, — пошёл на мировую Йэн, примирительно подняв руки.

— Но подождите! Я теперь тоже хочу хлеб! Картошка с грибами, говядина, жареная стейками, плюс ещё рагу из овощей и кровяной бульон из зайчатины — это всё просто не может обойтись без хлеба! Правда, что ли, нет? Дай-ка я поищу! — загорелась я.

— Нет же, сестрёнка, не найдёшь, кальмарьи кишки! Хотя, согласен, хлеб действительно всему голова, — проговорил Дрэгон с лёгкой досадой.

— Ух, к такой красоте хлеб не помешает. Чёрный такой, мягкий, с кислинкой и злаками, такой тающий во рту.

— И белый тоже, — добавил Дрэгон. — Батончик такой, с хрустящей корочкой и мякотью с изюминками.

Но увы. Я в закромах адской кухни не нашла ни чёрного, и ни белого. Не то что с изюминками и злаками — даже сухарика заплесневелого не нашла! И чем больше я осознавала, что хлеба у нас в наличии к ужину сегодня нет, тем больше мне его хотелось!

— Уже почти всё готово. Вот-вот дожарится. И Грифон придёт с минуты на минуту. Можно уже свистать всех наверх и накрывать на стол, — предложил повар-Дрэгон.

— Эй, а как же хлеб? Дрэгон, давай я схожу за хлебом! — вызвалась я. — Вроде недалеко до ближайших дач, а там магазин круглосуточный стопудово есть! И сегодня пятница, наверняка свежий завоз вечером был, завтра к выходным, чтоб дачники налетели и всё скупили.

— Погоди, сестрёнка! Ты что это, всерьёз собралась за хлебом? Сейчас почти одиннадцать вечера, — удивился Дрэгон.

— Ну и ничего страшного! Хлеб не алкоголь, на него не распространяется закон, по которому его не продают по ночам. Наоборот, хлеб — самый безобидный предмет, который можно купить под покровом ночи!

— Да, если, конечно, Клот не собирается использовать хлеб как секретное оружие и не забить им до смерти какого-нибудь несчастного ночного грабителя, — пошутил Йэн.

А я между тем направилась в коридор и стала надевать куртку и ботинки.

— Так, Гудинг. Вот насчёт грабителя я как-то не подумал. Пойду-ка я с Клот схожу. Буду от неё всяких грабителей беззащитных защищать, — вызвался Дрэгон. И строго наказал, обращаясь к Йэну и назначая его за старшего: — А вы с Брайтоном и Корвестом дожарьте стейки, накройте на стол и засервируйте всё по высшему уровню. Когда Грифон придёт — скажите ему, чтоб пока жрал укроп и чеснок, покуда нас дожидается.

— Подождите минутку, друзья. Вы правда идёте за хлебом? — пытливо спросил Билли.

— Да, а что? — удивилась я, беря авоську.

— Никогда бы не подумал, что Клот и Дрэгон в двенадцатом часу ночи выходя на улицу, всего-навсего идут прогуляться до продуктового магазина. А не завалить парочку-тройку демонов, не открыть портал в Инферно и не надавать люлей каким-нибудь троллям.

— Да, представь себе, Билли, мы просто идём за хлебом, — улыбнулась я.

— Карр! — не поверил ворон Корвест.

— И я тоже не верю, — покачал головой наш лесной маг, с солидарностью смотря на мудрую хитрую чёрную птицу.

— Я готов делать ставки, что до магазина без приключений так вы и не дойдёте! — заявил Гудинг.

— А я делаю ставки, что приключение они себе возьмут прямо в магазине. Например, продавщица окажется родственницей дьяволов-перевёртышей из параллельного измерения, портал в которое ведёт под ближайшим дубом. Или, пока они будут выбирать, с каким сортом изюма брать хлеб, на магазин совершит налёт международная мафия во главе с межгалактическими пиратами и захватит в заложники всех местных крыс и тараканов, что ползают там под прилавками, — улыбнулся Билли.

— Ребята, мы правда вас разочаруем, если спокойно придём в магазин и купим там хлеба, — хихикнула я.

— Не получится у вас. Вы никуда без приключений сходить не можете. А тем более в магазин за хлебом, — начал смеяться Гудинг.

— Вот мы и проверим, медуза в печень! — с вызовом сказал Дрэгон. — Делайте ставки, господа!

Мы в знак нашего шуточного дружеского пари пожали друг другу руки, Корвест разбил наши ладони клювом, и потом мы с Дрэгоном отправились в магазин за хлебом.

2. В магазин за хлебом

— Вот шутники, — смеялась я, когда мы шли по территории усадьбы Адская Кухня, оставляя сзади большой красивый дом с привидениями, вампирами, оборотнями и ожившими мертвецами, в сторону ворот, ведущих в лес. — Придумают же! Демонам люлей наддадим… Делать нам будто нечего! Вот хорошо, что мы с тобой сейчас вышли, на вечерний моциончик, так сказать. Нагуляем ещё больше аппетита. Ты там столько всего вкусного наготовил, — мечтательно закатила я глазки. Ибо мой желудок уже требовал начала гастрономического банкета.

— Не могу не согласиться, сестрёнка. И погода такая приятная, — улыбнулся Дрэгон.

Погода действительно приятная: всё небо заволокло тучами, метеорологи в ближайшее тёмное время суток обещали дождь с ураганом и градом. А ещё через эти тучи ярким любопытным разбойничьим глазом проглядывала хитрая и хищная луна, так похожая на нас, и освещающая нам дорогу. Перед грозой замерли все птички, попрятались все лесные звери. Вопили только сычи и выпи на дальних болотах, ухали совы и изредка перекуковывали кукушки, посылая друг другу секретные сигналы.

Мы шли по большой дороге, широкой, проходящей мимо Усадьбы в сторону города Рака и в Заповедник озера Дерист, и я думала, что мы так по ней и будем идти, пока не дойдём до ближайших дач. Дрэгон же предложил:

— Давай в лес свернём, скоротаем путь. Съесть сейчас хочется тысячу чертей!.. По этой дороге три часа брести будем как черепахи.

— Давай! — живо подхватила я. — А ты знаешь, как там пройти? Темно там как.

— Знаю, как свои пять пальцев! — заверил меня друг.

И мы шмыгнули в темноту под сень густых елей двумя призрачными тенями. Сквозь ветви деревьев луна уже не так ярко нам подсвечивала, как когда мы шли по большой дороге. И в тот момент набежали на луну тучи и скрыли её, словно потушили фонарь. Но Дрэгон уверено вёл одной известной ему тропкой:

— Эта тропинка хоть и кажется извилистой и нудной, а приведёт она прямо на задний двор за тем круглосуточным магазином, где всегда свежий хлеб.

— Ах, хлеб! Я что-то так его хочу съесть, что с него и начну! — улыбнулась я.

— Эй, а как же то, что я готовил, в пасть морскому дьяволу!?

— Оно само собой будет съедено!

— А я уж обрадовался, что нам с Гудингом, Грифоном и Билли больше достанется!

— Даже и не мечтай! Ух, как мы заговорили про хлеб — у меня аж слюна пошла усиленно изо рта свисать! Долго нам ещё до магазинчика топать?

— Скоро доберёмся, — обнадёжил Дрэгон.

Внезапно впереди зашуршали кусты, и мы затаились.

— Смотри, там, наверное, лось! — обрадовалась я. — Или кабан! Как здорово будет его увидеть!

— А может, это лиса или медведь?

— Ух ты, медведь! Какая прелесть! Возьмём мишку с собой на ужин!

— Вот ещё! Не стану хлебом я с портовыми ведмедями всякими делиться.

— Жадина!

— Тише ты! Спугнёшь ведь добычу.

Мы, шепча и шутя, приблизились к кустам. Дрэгон тихонько засвистел.

Я с замиранием сердца вглядывалась в темноту, ожидая, кто выйдет из кустиков — медведь ли, лиса, волк или заяц. А вышел… зверь о двух ногах. Причём не вышел — выскочил! Внезапно, с ружьём наперевес, уперев нам в носы ствол:

— А ну руки вверх!

Мы с Дрэгоном и не подумали исполнять его приказание. А лишь с интересом и любопытством разглядывали его. Был он неказист, неопределённого возраста и роста, бледное лицо, усы, борода да шапка, и по всему своему внешнему виду напоминал гнома этакого.

— Руки вверх! — повторил гном. — Стрелять буду!

— Стреляй, гром и молния, а мы похлопаем, — миролюбиво предложил Дрэгон.

— И потопаем, — добавила я.

— Вы кто такие будете? — изумлённо уставился на нас гном, враз передумав стрелять, так как был ошарашен нашей необычной реакцией на его воинственный вид.

Я только хотела рот раскрыть и объяснить гному, что ему бы первому стоит объяснить своё поведение, с чего он аки тать ночной грозит честным безобидным, мимо проходящим и никого не трогающим вампиратам, как Дрэгон с совершенно честным и невинным лицом гордо заявил:

— Мы — охотники за хлебом!

— Вот это да! — гном посмотрел на нас так, что его глаза едва не вывалились. — А я ведь тоже!

— Ну, так вставай в очередь, — предложил Дрэгон.

— А вам… вам какой Хлеб нужон, Чёрненький или Беленький? — уважительно спросил гном.

— Всякий разный нам нужон, — хитро ответила я. — Как тебя звать-то?

— Звать меня Бутер Брэдхантер, и прибыл я из дальних краёв. Я уже много лет веду свою охоту. Я являюсь охотником за Хлебом в шестом поколении! — гном гордо задрал голову и по струнке вытянулся смирно, взметнув ружьём. — Ну а вы-таки кто, я ж вас уже спрашивал?

— А мы — господин Хлебобор и мадам Хлеболюб, вступившие на стезю тягостей и прелестей охоты за хлебом не далее как сегодня перед ужином, — представил нас Дрэгон.

Я улыбнулась. Мадам Хлеболюб — звучало очень внушительно и солидно, я едва не покраснела от смущения!

— Сегодня нам сопутствует удача. Удача на Чёрненького. Сами звёзды сошлись, чтобы мы взяли наконец Чёрненького! Недаром нас трое. Но давайте раздел влияния устроим загодя. Всегда лучше договориться на пороге, господин Хлебобор и мадам Хлеболюб, правильно ведь я рассуждаю? — поучительно заговорил Бутер Брэдхантер. — Вот вы, например, что собираетесь сделать с Хлебом Чёрненьким, едва мы его достанем, а?

Мы с Дрэгоном дружно переглянулись и в один голос заявили:

— Как — что? Ясно — что! Конечно же, съесть!

То ли наш хищный разбойный вид, то ли безапелляционный тон нашего голоса так подействовал на старину гнома, что он даже отшатнулся, побледнел и едва не перекрестился:

— Чур меня, чур меня! Так вы что… это… маньяки-людоеды?

— При чём тут людоеды? Мы хлебоеды! А то, что мы маньяки, это ты совершенно верно сказал, приятель, — хлопнул невозмутимо Дрэгон Бутера Брэдхантера по плечу, от чего тот едва не упал. — С тобой тут стоять и болтать, конечно, интересно, но у нас ужин стынет, и нам не хватает очень хлебушка. Поэтому предлагаю доболтать по пути в магазинчик. Айда за мной на абордаж!

— А, кстати, что ты-то сам собираешься сделать с хлебом, если не съесть? — спросила я гнома, начиная подозревать, что хоть мы объяснялись понятно друг с другом, много чего оставалось непонятного.

— А я собираюсь его просто-напросто схватить, связать и переправить в тюрьму!

— Какой интересный способ обращения с мучным изделием. Никогда мне в голову не приходило помещать еду в тюрьму. Кстати, это идея. Если еда провинится в том, что она невкусная или испорченная — самое то приговорить её к нескольким годам лишения свободы! — со смехом размышлял Дрэгон.

Внезапно гном окликнул его:

— Господин Хлебобор, стой! Ты не туда идёшь!

— Как — не туда? Я хожу этой тропой уже триста лет! И не учи меня, как ходить в магазинчик, разрази тебя гром!

— Магазинчик находится в другой стороне! Совсем в другой стороне! — убеждённо заголосил гном, выбежав перед Дрэгоном вперёд и встав у него на дороге.

— Нет, он там! И до него всего полтора километра осталось, кошку в пятки! — спорил Дрэгон.

— Правильно, через полтора километра начинается деревня! А Хлеб совсем не вздумал размещать свой Магазинчик в деревне. Он всегда размещает его в лесу! Особенно Чёрненький! Беленький ещё может и в деревне, но никак не Чёрненький!

— Мадам Хлеболюб, — обратился ко мне Дрэгон. — Ты понимаешь его шутку? Или я тут один жираф с длинной шеей, до которого медленно доходят бутербродские анекдоты? Или это из серии, когда бутерброд падает маслом вниз, — пустился мой друг в философские рассуждения.

Внезапно до меня дошло, и Истина, которая всегда где-то рядом, открылась мне в один момент неведомым сверхъестественным озарением:

— Карамба! — воскликнула я, как Ньютон, сидевший под хлебным деревом, на голову которого упала буханка. — Уважаемый Бутер Брэдхантер, кажется, говорит о том редком случае, когда хлебом может быть человек, или когда хлебом может быть голова!

— Да, иногда человек может быть ещё и большой великой рекой. Если его зовут Нил. Или рыбой, если его фамилия — Карп, — блеснул знаниями Дрэгон.

— Конечно же, Хлеб — человек! Страшный опасный человек! Он наш враг! И добыча всех Охотников за Хлебом! А вы что имели в виду? Вы что, думали, я совсем спятил и тут с ружьём хожу выискиваю по кустам батоны и буханки?! — с истошным надрывом заголосил гном, едва не плача от смертельной обиды.

— Э-э… М-да, ошибочка вышла, — изрядно смутившись и застыдившись, примирительно подняла я руки. — Бывает. Не обессудь уж, господин Брэдхантер. Для нас Хлеб — и взаправду всему голова, в прямом смысле этого слова. Так чем же провинился этот Чёрненький Хлеб, что ты ведёшь на него охоту?

Посопев какое-то время, но оказавшись парнем понятливым и отходчивым, гном Бутер догадался, что мы взаправду его обижать не думали. И что мы всего лишь ничего пока не знаем о его интересном замечательном промысле, быстренько нас в него посвятил:

— Браконьер он страшный. Как и вся его династия. Ходит, отстреливает розовых единорогов. А я между прочим состою при Министерстве Розовой Книги и являюсь почётным членом Союза Защитников Редких Существ, или СЗРС!

— Какой ужас! — возмутилась я в праведном гневе. — Хлебобор, ты слышал? Пока мы с тобой меню к ужину продумываем, в твоих лесах чинит беспредел какой-то Чёрненький и обижает бедных единорожков! Ну а Беленький кто такой, Бутер?

— А Беленький — брат его и большой конкурент. Он обычно узнаёт слухи, ходит по деревням, собирает. Обо всяких зверях редких и аномальных, и ходит туда, куда эти слухи укажут, отстреливает их. Чёрненький же отличается от Беленького тем, что исключительно на единорогов и исключительно по лесам по всяким охотится.

— Этот беспредел нужно прекратить, — согласился со мной Дрэгон. — Ещё чего вздумал Чёрненький, коробка вонючих костей эта — в моём лесу, который между прочим моя графская собственность, единорогов отстреливать! Мы с тобой, Бутер. Считай нас своими братьями и сёстрами.

— Даёшь мафиозный клуб Охотников За Хлебом! — провозгласила торжественно я, достала перочинный ножичек и при свете луны начертала на земле наш новый тайный знак: буханку хлеба со скрещенными кухонными ножами.

3. Первое Дело мафиозного клуба Охотников За Хлебом

В честь начала нашего членства раздался оглушительный гром. И захлюпал дождь по веткам. Но мы на дождь внимания не обращали: бизнес у нас сейчас поважнее дождя.

— Так где, говоришь, его Магазинчик?

— Каждый раз по-разному. Но можно выследить по особым знакам, — посвящал нас в тонкости охотничьих премудростей Бутер. — Вот, например, Чёрненький разбрасывает чёрные крошки. Чтобы приманить единорогов.

— Розовые единороги жрут хлеб? — удивилась я.

— Конечно! Должны же они жрать чего-то, по-твоему? — подтвердил Дрэгон.

Бутер Брэдхантер тут же ловко припал к земле, повёл носом как самая заправская ищейка, и в скором времени взял след. Мы пошли за ним. К слову сказать, след уводил в абсолютно противоположное направление тому, куда мы шли. Но нас совсем не мучила уже совесть по поводу того, что ужин стынет и уже наверняка пришёл голодный Грифон и сидит там за столом вместе с Йэном и Билли и ждёт нас, ведь мы ж сказали — идём за хлебом! Так вот, мы же действительно прямо сейчас и идём за Хлебом — с нас спрос-то какой?!

— Я думала, они травку и цветочки жрут… — предположила я.

— Правильно, а хлебушком закусывают, — подтвердил Дрэгон.

— Бедные единороги! Как жестоко они обмануты. По крошкам хлеба придут прямо в логово к врагу, — распереживалась я.

— Этому не бывать! Потому что на тропу войны вышли суперОхотники за Хлебом! — героически и патетически заявил Бутер. — Нашёл! Нашёл! А теперь — тс-с-с-с! Нам осталось немного совсем.

Памятуя о конспирации, мы на цыпочках и пригнувшись, под уже изрядно льющимся проливным дождём, пробирались под мокрыми ёлками и орешниками. И скоро вдали увидели огонёк, как отблеск от костра.

— Ага! Вот его Магазинчик, — посвятил нас Бутер. — Окружаем его!

— Погоди-ка, приятель, — остановил его Дрэгон, схватив за плечо и чуть не припечатав при этом к земле. — Тут с Хлебом дело тонкое. Хлеб требует особого приготовления. Секреты ремесла, знаешь ли. Доверь приготовление Хлеба мне, бывшему лучшему коку, а затем и капитану пиратской каравеллы!

Брэдхантер хотел, было, возразить, но разве можно возражать Дрэгону?! Мой друг-сотрапезник Хлебобор, не обращая ни на кого внимания, припустил темпу и скоро подобрался совсем близко к месту, названному Магазинчик. Мы следовали за ним как за негласным лидером, неотступными тенями, поэтому, когда мы там оказались, говорить громко уже смысла не имело. Оставалось только слушать о том, о чём говорили наши враги.

Было их пятеро, сидели они на брёвнах под тентом, и дождик им нисколечко не мешал. Огонёк шёл из закрытого мангала-печки, видимо, бандюки предпочли не оставлять следов за собой в виде кострища. Самого главного мы отличили сразу: был он высокий, коренастый, мощный и бородатый. Борода его была густой и действительно цвета чёрного хлеба. В правой руке он держал нож, а левой придерживал холщовый затянутый мешок у ноги, и в мешке том что-то колыхалось. Остальные четверо были все мрачны, смурны и тоже коренастыми и мощными, но на их фоне Чёрненький сразу выделялся и выигрывал. Видимо, по той причине, что держался авторитетно, харизматично и с очень самодовольным видом.

Опасные противники сразу внушили невольное уважение. Между тем, у них проходила какая-то сделка или аукцион. Они торговались, и мы застали их в тот момент, когда они вошли в раж и азарт. Один из компаньонов Чёрненького говорил свиристящим хриплым страшным голосом:

— Самый важный повод — у меня. Так что только мне ты, Чёрненький, должен сегодня продать товар! Ко мне прибывает именитый гость из Сфер Покидания, сам Турмалиновый Дьявол, и я преподнесу ему единорога в дар.

— Да что там — подумаешь, подарок! — махнул на него рукой второй, голос которого был куда страшнее и хриплее. — Самый важный повод у меня. Это только мне, Чёрненький, ты должен и обязан продать сегодня свой товар, и продашь! Мне нужен единорог как проводник в мир духов, я собираюсь вызвать призрак первородного Кентавра Хирона, того самого известного демона Кентавров, который разделался с самим Геркулесом и явился причиной его гибели. Мой план куда более изощрённый: с помощью Кентавра Хирона я планирую избавиться от одного слишком настырного и надоевшего белого мага…

— Нет, вы оба не правы! — закивал энергично третий и извлёк из складок плаща дикое смертоносное оружие — кинжал Жало, отражающий чёрную волшбу от клинка, и вонзил его в пенёк, от чего даже неустрашимый Брэдхантер едва не вздрогнул. Голос третьего был в три раза страшнее, чем голоса первых двух покупателей, вместе взятых. — Чёрненький сказал, что продаст товар тому, у кого самый важный повод его купить именно здесь и сейчас. Так, самый важный повод у меня! Мне нужен единорог, чтоб запрячь его в Колесницу Мечты, вещь, которую невозможно использовать без единорога. Это бы облегчило мои перемещения по мирам, позволило бы быстрее скрываться от облав охотников и тратить меньше магических ресурсов и энергии на открытие Врат, Щелей, Трещин, Дверей, Окон и прочих способов проникновения в иные миры. А Колесницу Мечты мне как раз двести семь лет назад продал сам великий алхимик магистр Каррениус, чья душа до сих пор отбывает у меня срок в качестве главного чистильщика моих конюшен.

Тут поднялся четвёртый клиент Чёрненького, и распахнул свой плащ, обнажая синюю как синьку кобальтовую шкуру, по-собственнически взирая на мешок и уперев руки в боки. Он заговорил самым страшным говором, от которого кровь застыла в жилах даже у неустрашимой меня:

— Товар мой, и точка. Моё обоснование самое важное. Я давно не кушал. Я хочу сожрать селезёнку этого единорога. Если я её не сожру — я потеряю всю свою злую силу и сделаюсь добреньким. И меня сразу же убьют. Вопрос срочного сжирания этого единорога — вопрос моего выживания. И я буду бороться за него, всеми способами, даже если мне придётся сожрать всех вас.

В разговоре повисла пауза. Собеседники с уважением воззрились на внушительного четвёртого компаньона. Во время этой паузы я спохватилась и передала мысленно Дрэгону:

«Нелегалы!»

«Точняк, сестрёнка! Как-никак, демоны. Ух, вижу я, ранги у них один другого выше. Разрази меня гром, ну и компашка тут собралась».

«Грифону надо рассказать. Он тут наверняка поблизости, какое счастье, что он к нам сегодня в гости едет!» — мучимая жаждой восстановления попранной справедливости, которая попрана самим фактом нахождения в нашем мире чужеродных адских созданий, я едва не выдала себя, чуть не затрещав ветками. Бутер Брэдхантер уничижительно посмотрел на меня, а Дрэгон успокоительно положил руку на плечо, чем заслужил у меня больше симпатий, чем главный охотник за хлебом в шестом поколении.

«Ты, пожалуй, права, тысяча чертей! Надо бы это дело обмозговать. Давай понаблюдаем, что дальше будет».

«Единорога надо спасать!» — пискнула, было, я, но Дрэгон предупредил:

«Не говорим. И даже не думаем. У этих демонов чуйка на магическую астральную передачу может быть мощная, акула мне в пасть!».

Был резон в его предостережении. Демоны тут находились нехилые и нешуточные, магов такой мощности вроде Дрэгона могли учуять за версту — а мы в каких-то десяти шагах от них в кустиках сидим, еле прикрытые темнотой! А что для демонов тьма? Правильно, самый яркий свет. Мне жутко не хотелось думать о том, что будет, если кто-то из них вдруг отвлечётся от азартной торговли и бизнес-переговоров и повернёт голову в нашу сторону.

Дрэгон думал примерно о том же самом и сосредоточенно смаковал в голове ходы отступления. Или преступления. Как бы там ни было, я ему верила. Взглянув на Брэдхантера, я поняла, что полагаться надо на себя и на Дрэгона, а не на этого охотника: он неотрывно смотрел на Чёрненького, и уши его подрагивали. Я в тот момент решила, что от страха. Неужели струсил бравый хлебохотник?

Между тем, разговоры у мангала в месте разбитого Магазинчика Чёрненького Хлеба продолжались:

— Я вот что тут подумал. Все ваши доводы и обоснования веские. Но, пожалуй, самый всё же веский довод и самое что ни на есть важное обоснование — Ваше, мессир Тот, Имя Которого Запрещено Произносить Под Страхом Вечного Проклятия Души, или ТИКЗППСВПД, или же просто Тик-Так, мой дорогой Тик-Так Будильник, старый верный преданный и проверенный Клиент.

С этими льстивыми словами Чёрненький угодливо ухмыльнулся четвёртому клиенту. И протянул ему мешок:

— Товар твой, мессир Тик-Так!

У меня упало сердце в кишки: для единорога всё пропало! На наших глазах сейчас произойдёт роковое убийство невинного волшебного создания, а мы ничего сделать не можем. Остальные три демона с завистью смотрели на протянутую руку Чёрненького с мешком, у каждого был соблазн вырвать товар и присвоить себе, но все с уважением относились к демону такого ранга, как Тик-Так. На какое-то время восстановилась ничем не нарушаемая тишина и напряжение.

Однако Тик-Так почему-то не стал с диким чавканьем набрасываться на мешок и глотать его, хрустя косточками притихшего единорога. Чародейский зверь словно почуял сквозь холщовую ткань испепеляющую ауру своего страшного покупателя и пожирателя. Тик-Так же вместо приступания к трапезе угрожающе изогнул бровь и взглянул на Чёрненького:

— Ты что же, так дерьмово-то обслуживаешь меня? — зашипел он. — Кто ж так смеет мне подавать мою еду? — начинал он бушевать с каждым произнесённым словом. Другие три демона попятились в разные стороны.

Чёрненький заулыбался подобострастно:

— О, мессир мой клиент! Да, я обслужу тебя по высшему классу! И высшему уровню!

— Что ты мне суёшь!? Я покупаю у тебя не единорога в мешке. Я покупаю у тебя селезёнку единорога, прожаренную с двух сторон, очищенную от единорожьего молока, которое я не могу терпеть! И если ты мне не приготовишь селезёнку единорога должным образом, — почти засвиристел страшный демон высшего ранга, — то я из тебя самого приготовлю селезёнку и скормлю её моему одиннадцатиглавому Церберу!

— Да, я всё сделаю! — залепетал Чёрненький, понимая, какая угроза нависла над ним.

— Разве ты, когда приходишь покупать хлеб — разве ты будешь доволен, когда тебе вместо каравая подсунут муку, жернова и скажут — делай хлеб себе сам? — пустился Тик-Так в морализаторство. — Сделай мне селезёнку единорога. И принеси мне её до окончания ночи сам знаешь куда. Я буду тебя ждать у портала. Попробуй только сделать что-нибудь, что мне не понравится!

Произнеся эту речь и подкрепив её угрожающим нависанием над изрядно сморщившимся Чёрненьким, Тик-Так повернулся на каблуках сапог, маскировавших его копыта, надвинул на себя поглубже плащ с капюшоном, ибо дождь продолжал хлестать, и стал уходить.

Другие демоны тоже встали, немного потоптались возле Чёрненького, но ничего ему не сказали. И тоже ушли.

4. Финт хлебами

Уходили они совсем в другую сторону, не в ту, откуда мы пришли, и постепенно скрывались за густыми ветвями леса. Во мне всё зудело от сознания того, что мы их так вот упустим!

— Дрэгон, Брэдхантер! — призвала я к чувству попранной справедливости моих «братьев по оружию». — Нужно проследить за ними. Вы слышали? Они идут к порталу. Где такой этот портал, нужно знать. Вдруг их там целая кодла? И Грифона сюда бы навести, чтоб он облаву устроил…

— Я прослежу за ними, — вдруг добровольцем вызвался Бутер. — И приведу вашего Охотника. В какой стороне ваша Усадьба, где мне выловить Охотника?

Такое внезапное предложение помощи и полный энтузиазм могли бы и насторожить, да вот времени об этом думать не оставалось. Поэтому я быстро закивала, давая добро, и шепча ценные указания относительно координат «Адской Кухни».

Дрэгон кстати в наших переговорах уже не участвовал, потому что медленно подползал в сторону соседних кустов, приближаясь к Чёрненькому. Чёрненький из-за шума дождя и мыслей по поводу капризных клиентов, которые всегда правы, нас пока не слышал. Он достал из-за пазухи нож и принялся его с мрачным видом точить, коварно поглядывая на притихший мешок с несчастным животным.

— Я пошёл! А то они ушли далеко вперёд. Могу потерять их след. Посмотрю, куда они придут, и тут же и сразу же побегу в вашу Усадьбу за подмогой! — отрапортовал Бутер Брэдхантер и исчез.

Отвязавшись таким образом от невольного союзника, я по-пластунски подползла к Дрэгону, хватая его за сапог:

— Эй, подожди! Куда? Чего ты задумал?

— Клот, тсс! Я задумал стать ещё одним покупателем. Предложить ему выгоднейшую сделку. Которая перешибёт сделку с Тик-Таком. Его надо отвлечь, выиграть время. Смотри, ведь нож он почти наточил!

— Да, и единорог совсем перепугался, — закивала я.

— Сестрёнка, действуем с тобой командой. Я его отвлекаю и заговариваю зубы, стараясь при этом заставить его упустить мешок из виду. А ты… Ну, ты поняла.

— Хватаю мешок и развязываю его, выпускаю единорога на волю!

— Правильно! Всегда я тобой гордился, твоим умом и сообразительностью, — Дрэгон покровительственно похлопал мне по плечу, чем заслужил мой змеиный взгляд. И вдруг внезапно добавил: — Кстати, ты очень умно и гениально поступила, отправив Брэдхантера восвояси. Он тут совсем не нужен, в мой план он не вписывается.

— Я его не отправляла. Он сам вызвался, — объяснила я.

— Тем более — очень кстати. А теперь хорош болтать, поехали.

Мне невдомёк, что замыслил Дрэгон и почему в его план так удачно вписалось, что Брэдхантер, рискуя жизнью, пошёл в одиночку выслеживать стадо демонов. А также я диву давалась, каким образом Дрэгон собрался перешибать сделку Тик-Така. Неужели он убедит Чёрненького, что ещё страшнее, чем Тик-Так, скрутит того в бараний рог, если тот не перепродаст единорога лично ему, Дрэгону?!

Как бы там ни было, а Дрэгон шустёр. Используя природные вампирские способности подкрадываться незаметно, он очутился за спиной Чёрненького, ссутулившегося над мешком вместе с ножом и собравшегося пырнуть мешок клинком. И в тот момент, когда Чёрненький замахнулся для удара, Дрэгон положил руку ему на плечо и воркующим голосом проговорил:

— Тёмной ночи, любезнейший. Подскажи, почём продашь свой мешок.

Чёрненький от неожиданности инстинктивно развернулся вместе с ножом и… вонзил клинок в Дрэгона. Тот и бровью не повёл, а спокойно вытащил нож из себя и посмотрел на него с видом знатока:

— Хороший ножик, чёрт подери. Ты, видимо, из-за шума дождя плохо меня расслышал. Почём ты продаёшь свой мешок? Я пришёл у тебя его купить.

— Ты кто ещё такой? — у продавца контрабандного единорога глаза полезли на лоб.

Я тем временем потихоньку подползала с другой стороны к мешку, стараясь поймать подходящий момент.

— Покупец я. А ты — продавец, гром тебя разрази, — молвил мой хитрый названный брат, играя ножиком. Чёрненький сначала, было, заворожено на него смотрел, потом резко вырвал нож у него из рук:

— Уже есть покупец. Ты опоздал, кто бы ты ни был. И вообще, я тебя не знаю. Мы с тобой о сделке не договаривались. Я тебя убью.

— Не убьёшь, если я предложу тебе цену, которая перешибёт цену, данную твоим предыдущим покупцом, бушприт тебе в глотку, — ответил Дрэгон спокойно.

Внимание Чёрненького Хлеба было поглощено Хлебобором. До мешка с несчастным перепуганным животным, за селезёнкой которого охотился верховный демон Тик-Так Будильник, оставались считанные метры.

— Не сможешь ты мне предложить такой цены! Убирайся! Или я тебе сейчас глаза выколю, кем бы ты ни был, — угрожающе зашипел Чёрненький, надвигаясь на Дрэгона.

— И тем не менее, смогу. Известно ли тебе, всемогущий Хлеб Чёрненький, что за тобой по пятам ходит Охотник за Хлебом в шестом поколении, некий отважный благородный господин Бутер Брэдхантер?

Как я ни старалась держать перед глазами цель — мешок с пленённым единорогом, у меня челюсть отвисла. Что за грязные инсинуации предлагает Дрэгон? Зачем вмешивает в дело нашего боевого товарища, который даже об этом не имеет понятия и сейчас стойко и храбро следит за демонами и ищет Грифона? Что-то здесь явно не так, карамба!

— Да что ты говоришь?! — скептически повёл бровью Чёрненький. — Эка невидаль! Прям мне глаза разул! И что, ты полагаешь, я не стану тебя убивать и продам тебе единорога только потому, что ты мне это сказал? Ну ты идиот!

Дрэгон-«идиот» невинно оскалился:

— А то, что я, тысяча чертей, в обмен на единорога приведу его к тебе, обманом, и ты сможешь расквитаться с ним? Я и сам могу убрать такое незначительное препятствие в твоей великой судьбе, о всемогущий Хлеб Чёрненький, но думаю, тебе будет приятнее разделаться всё-таки с этим охотником-бутербродом.

В дожде и мраке зависла пауза. Я тоже зависла — было-то от чего! Дрэгон ведёт нечистую игру, а мне ничего не сказал, и я не знаю, как себя вести. С одной стороны, наставник всегда прав, и у Дрэгона всегда есть краплёные тузы в рукаве. Но с другой стороны — за что ж он-то так на нашего нового товарища ополчился, что продаёт его с потрохами как хлеб в булочной!?

Чёрненький думал. Смекал, в голове кумекал, принимал решение. И вдруг его рот ощерился в двух рядах острых обломанных зубов:

— Дело говоришь, кто бы ты ни был! Если твоя сделка верна — то по рукам. Давно я хотел до этого гада добраться. Надоел он мне, без конца палки в колёса вставляет, — пожаловался по доброте душевной торговец демонов. — Да вот ушлый он, всё время меж рук выскальзывает!

— Ко мне лично он имеет доверие и расположение, за мной пойдёт куда хочешь. Считай — он твой! — нарочито безмятежно заявил Дрэгон.

Ну Дрэгон и нагородил! Я решила — спрос с него буду драть потом как лыко, а сама уже добралась до единорожика и начала потихоньку утягивать мешок на себя.

Единорог всполошился, начал бить копытцами. Я тянула, тянула мешок. Как бы не заржал! Я случайно схватилась за верёвку, которой был связан мешок, и она раскрылась. Из проёма холщовой ткани показалась любопытная и испуганная мордочка молодой лошадки. Потом появился сам рог, красивый, витой, сверкающий. Потом тельце. Потом заработали копытца, и единорог вылез из мешка на свободу. Был он ростом с младенчика, и сам как младенчик, розовенький такой, с дивной пушистой гривой, завитой локонами. Умилительное зрелище! Настолько этот розовый единорог был прелесть, что я так и ахнула, так и забыла обо всём на свете.

Взглянув на меня своими глубокими фиолетовыми глазами, единорог встряхнул гривой и стал убегать в лес. Я опомнилась от дикого крика, воя и рычания, и ведь все эти звуки одновременно издал обманутый и облапошенный торговец Хлеб Чёрненький.

— Грабёж! Средь чёрной ночи! Поймать воровку! А-а-а-ар-р-р-р-р! — бесновался он.

А я побежала что было мочи, то ли чтоб за единорогом угнаться, то ли чтоб от разъярённого Хлеба ускакать. Порвёт же он меня сейчас как тапок — как пить дать!

5. В погоне за хлебом

— Я её догоню и убью! Честное слово даю, разрази меня гром, даю свой корабль и голову на отсечение, что отрублю ей голову и принесу тебе её бизань-мачту, о великий Хлеб Чёрненький! — изо всех сил кричал и убеждал Дрэгон обманутого контрабандиста.

Его доводы потонули во мраке и потоках ливня. А я бежала, не разбирая дороги, стараясь уйти как можно дальше. Впереди путеводным маяком служил ярко-розовый мерцающий отсвет кончика рога волшебной спасённой лошадки. Я поверила этому единорогу всем сердцем, понимая, что единорог уразумел во мне свою спасительницу и теперь выручит меня, поможет смотать удочки от Хлеба Чёрненького.

Неизвестно, сколько по времени продолжалась моя погоня. Я уже потерялась в лесу, потеряла Дрэгона, бежала, сметая кусты, шлёпая ботинками по грязи и лужам, перескакивая коряги и перемахивая завалы из старых упавших стволов.

Вдруг впереди мы с единорогом увидели свет фонаря. Единорог первым доверчиво побежал к этому лучику в непроглядной темени. Я приостановилась. За несколько метров узнала поношенную куртку Бутера Брэдхантера и его невысокую невзрачную фигуру. Он и держал фонарь в одной руке, стоя между двумя елями и перегородив единорогу, бегущему на него, путь.

Бутер уже успел перехватить Грифона! И сейчас мы всем скопом соберёмся и вернёмся, и надерём задницу этому злодею и негодяю Чёрненькому Хлебу! Я очень обрадовалась.

Однако, радовалась я недолго. Добежав до Бутера, я не увидела рядом с ним никакого Грифона. А сам охотник за Хлебом в шестом поколении отчего-то недобро ухмылялся. Единорог подбежал к нему, наивно, мило и беззащитно уткнулся носиком ему в бок, приветствуя. А дальше произошло нечто непонятное и шокирующее для меня!

Бутер Брэдхантер медленно поставил фонарь на землю, и затем резким одновременным движением одной рукой набросил на единорожий рог хомут-верёвку, а второй схватил заряженное ружьё, нацелив дуло ровнёхонько мне в живот.

— Стоять! — приказал он зловещим голосом.

Единорог затрепетал в панике, оказавшийся потрясённый таким предательством, он дёрнулся влево, вправо, назад — и не смог вырваться! Заколдованная верёвка держала крепко. А я же начинала краем мозга всё понимать. Следующим угрожающим высказыванием Брэдхантер подтвердил мои догадки:

— Я всё слышал, что вы затеяли с твоим братом. Я так и думал, что вам не следует доверять.

— Нет, нет, ты не так понял! Мы против тебя ничего не имели, мы просто хотели обвести Чёрненького вокруг пальца, мы… — попыталась оправдаться я.

Я лепетала больше от страха за животное, чем за себя. Глупо получилось.

— Теперь это уже не имеет значения. Потому что я тебя убью. А потом твоего брата. А потом скроюсь с единорогом до завтрашней ночи. Не получив единорога от Чёрненького, Тик-Так его сотрёт в порошок за нарушение договора. Зато Тик-Так получит потом селезёнку единорога от меня, Беленького, и наградит меня. А я убью двух зайцев: получу награду от Тик-Така и избавлюсь от Чёрненького, уха-ха-ха-ха! — закинув голову, засмеялся он.

Я была настолько ошарашена выясненным открытием, что совершенно забыла, что мой живот через несколько секунд должен схлопотать порядочную порцию свинца. Которой вполне хватит на то, чтобы показать мне доказательство или опровержение теории, есть ли жизнь после смерти.

— Беленький… Так ты — Беленький?!

— Он самый! А теперь — гудбай, оревуар и ауфидерзейн, мадам Хлебодура! — ухмыльнулся знаток иностранных языков и стал нажимать на курок.

«Вот как я — из огня, да в полымя. И угораздило же меня, прошедшую сотни боёв с демонами, сейчас подохнуть от шальной пули какого-то психа!» — успела подумать я и уверилась, что это моя самая последняя мысль.

Но зажмуриться я не успела, то ли от чрезмерного страха, то ли наоборот от чрезмерной смелости, предпочтя смотреть самой Смерти в гномью вероломную рожу. Это и позволило мне узреть, что было дальше.

А дальше было всё очень просто: единорог, поняв, что за ним никто не смотрит, предпринял определённые действия. Да, он находился на коротком поводке у Хлеба Беленького, но, как и всякая собачка, имел поле для манёвра, чем и воспользовался. В следующую секунду, прежде чем должен был прозвучать обрывающий мою беспутную жизнь выстрел, рог единорога впиявился ровнёхонько в задницу этому лже-хлебохантеру, прямо как укол заправского фельдшера.

Дёрнулась рука снайпера, выстрел прозвучал, оглушив меня одновременно с громом — ведь дождик-то всё лил, подсуропила ж нам сегодня погодка! А после грома, наслаивая на него звук, раздался дикий вопль раненого в причинное место Бутера. Он выронил ружьё, шибанувшее вхолостую, и стал прыгать на одном месте, потом упал, начал как яблоко на блюдечке кататься по земле, а задницу его всё жгло, жгло, жгло в одном месте.

На эти вопли и прибежал Дрэгон. Собственно, визги Бутера привели его к нам как путеводный маяк — ведь он побежал сначала от Чёрненького в другую сторону, чтобы запутать его следы, совершил круголя и прибежал ко мне.

— Сестрёнка! Ты в порядке? — Дрэгон взволнованно схватил меня за плечи.

— В полном! Единорог… Этот… Хантер-брэд… Бутер-Брэд-Питт… ой, ну ты понял! Короче, он — Беленький!

— Я так и думал, разрази его гром. Сматываться нам надо, пока он тут в обратную сторону не окочурился. Слишком уж затянулся наш шопинг за кондитеркой и прочими мучными изделиями, — сказал мой названный брат и был прав.

— А единорог? — испуганно воззрилась я на волшебное создание.

Сие животное билось, стуча копытцами, пытаясь сбросить зловещую верёвку, которая его держала. Верёвку в свою очередь конвульсивно сжимал Бутер, у которого от укола единорога в попу, вероятно, произошёл паралич, и он никак не мог отпустить руку с верёвкой. А может, это он от жадности. И продолжал, главное, корчиться и визжать благим матом, так, что гром перестал быть слышен.

— Так ну, это… — немного замялся Дрэгон. — Я не могу, а ты можешь снять верёвку. Заклятье единорога — ты ведь прекрасно знаешь, гром и молния!

— А, да, точно! — спохватилась я, и, осторожно подскочив к переживающему дикий стресс животному, схватилась за верёвку и сдёрнула петлю с рога.

Единорог в благодарности тут же уткнулся мне носом в колени. Я потрепала его по гриве:

— Ну, ну, всё хорошо! Теперь бежим! Только сейчас мы тебя поведём, бежим за нами!

Единорог сверкнул на меня с пониманием и солидарностью умными фиолетовыми с розовым глазами. Договорившись с ним, мы побежали вглубь леса. Единорог неспроста стал ещё более верным и преданным: всё дело в том, что заклятье единорога, то есть освобождение его от магических пут, могла осуществлять только девица. Для единорога вообще жизненно полезно встречать на своём веку девиц и дружить с ними. Взаимовыгодное сотрудничество. Симбиоз, так сказать.

Пока мы бежали, перескакивая коряги и перепрыгивая лужи и заросли мокрого мха, я недоумевала:

— Как же так? Он ведь назвался охотником за Хлебом, в шестом поколении. Что-то не сходится. Как так оказалось, что он брат этого Чёрненького?

— Я сразу это просёк, сестрёнка. Слишком ловко эта портовая крыса нас привела туда. Намеревался использовать. Думал — нашими силами подберётся к Чёрненькому. Охотник он на олухов и идиотов, которых разглядел в нас, вот что, хлеб ему в печень!..

— И поэтому ты хотел продать его с потрохами? — осенило меня.

— Да, поэтому, фок-грот-брамсель в левое ухо! Очень на руку сыграла твоя идея отправить его подальше восвояси якобы за Грифоном! — похвалил Дрэгон.

— Но я олуша и идиотина полная, раз мне такое даже в голову не пришло!

— Зато у тебя есть мотивация стремиться к обучению и совершенству, королева морей, — подбодрил меня Дрэгон.

— Ох, — только и сказала я. И дипломатично перевела тему, решив на досуге подумать над моими умственными способностями. — Куда мы теперь-то бежим?

— Куда-куда… — повторил Дрэгон. — Я вот сейчас пытаюсь нас, чёрт подери, на тропинку грибников вывести, чтоб добежать по ней до магазина! Хлеб-то надо купить? Наши едоки к ужину ждут!

— А, да, точно, хлеб! Чёрненький и беленький, — вспомнила я.

А розовенький хлеб, то есть ручной единорог доверчиво и весело вприпрыжку бежал с нами. Интересно, как мы продавщице будем объяснять, почему мы с лошадью к прилавку подошли? Может, сказать ей, что единорогов не существует, а то, что она видит — это ей просто снится, так как ночь-то уже поздняя? Или… О! Так может, нам из-за нашего единорога скидку дадут хорошую?

6. Белый и Чёрный Хлеб в чаще леса

Место пониже спины у Хлеба Беленького, назвавшегося бравым Охотником за Хлебом в шестом поколении Бутером Брэдхантером, болело нещадно. Потирая укол от рога единорога, Беленький брёл без определённого направления и сетовал на горькую судьбу. Он почём свет ругал господина Хлебобора и мадам Хлеболюб, обвиняя их во всех своих бедах.

— Ух, паскуды, ух, вредители, ух, предатели! Пусть только попадутся они мне — я их мигом уделаю в муку! Нарежу на бутерброды, склею и растопчу, в мясорубке прокручу!

А дождь всё хлестал по нему и хлестал.

Случилось так, что в этот самый момент сия грустная сцена, способная выбить слезу из глаз даже самых чёрствых батонов и буханок, была наглым образом прервана. На бредущего под ливнем Беленького наткнулся его брат, извечный враг и конкурент Чёрненький. Чёрненький же по иронии судьбы оказался тоже настолько зол на Хлебобора и Хлеболюб, что ему в голову не пришло, что видит он перед собой своего заклятого неприятеля.

— Ух, вонючки, ух, обманщики! Ух, я им задам! Всю селезёнку у них выну и на гвоздь намотаю! Ух, вот только пусть попадутся они мне! — рычал Чёрненький, который тоже во всём этом дожде, преследуя убежавшего единорога и двух его похитителей, сбился с пути.

Наткнувшись на Беленького, Чёрненький завопил, мигом узнав брата:

— А ну с дороги, тебя ещё тут не хватало! И без тебя тошно, как мучной ком посреди глотки! — Чёрненький толкнул Беленького.

— Да ты сам уйди! — заорал в ответ Беленький ещё более свирепо. — Не видишь — не суйся! Я сам и без тебя до этих двух гадёнышей доберусь! Так и знал, что они два негодяя, как я сразу не допёр! У них обманчиво доверчивые лица, а рыльце-то в пушку! Особенно у этого Хлебобора! Да и Хлеболюб тоже как горбушка от буханки недалеко заплесневела!

— До каких-таких гадёнышей?! — опешил Чёрненький, вслушавшись в перерывах между громами в ворчание брата. — Это я тут ищу двух наглых мерзавцев, пусть им пусто будет! Увели у меня из-под носа мой товар, обворовали меня, пустили меня по миру! Я отомщу за свою поруганную честь!

— Так не хочешь ли ты мне сказать, что ты за Хлебобором и Хлеболюб охотишься? — удивился Беленький, потирая проколотый зад.

— За ними, за ними. Они мне по-другому назвались, но суть у них одна — они оба хлебоворы, хлебошенники и разхлебойники! Вздёрнуть их на виселицу надо и корочку с них содрать!

— Так и я хочу с них корочку содрать! — завопил Беленький, вставая резко на сторону брата, которого ненавидел всей душой, до которого всегда мечтал добраться, чтобы подраться с ним и убить его.

Но тут — два общих врага их семьи! Не до убийства уже как бы. Беленький смекнул: дело семьи — это дело чести. Прежде всего ему надо отомстить этим двум выскочкам за то, что они опозорили так его и его брата. А потом уже можно и с Чёрненьким разговор так и не начавшийся завершить.

Примерно те же чёрные мысли крутились в голове у Чёрненького — недаром что они два брата! Беленький выпалил, поражаясь сам своему внезапному озарению:

— О! А я знаю, куда они пошли! Они сами разболтали всё!

— Куда?! — завопил Чёрненький. — Говори, куда? — едва не схватил он брата и не начал душить.

— В магазинчик!

— В мой?!

— Нет! Тут, неподалёку, круглосуточный магазинчик работает!

— Ага!!! — хищно заухал Чёрненький, прямо точно так же зловеще, как его серьёзный покупатель Тик-Так. — Так мы им живо — и наперерез! И глотки их тоже наперерез!

В руках Чёрненького появился отточенный нож, которым он собрался резать селезёнку единорогу и который он вонзал в господина Хлебобора. А Беленький на радостях схватил своё ружьё, затолкал в затвор разрывные патроны под завязку, и так вооружившись до зубов, два Хлеба отправились в сторону круглосуточного дачного магазина, на перехват.

Так они превратились в самых настоящих охотников за охотниками за хлебом.

7. На подходе к хлебному магазин (чик) у

— Так как ты догадался, что Бутер Брэдхантер — это Хлеб Беленький? — допытывалась я у Дрэгона.

Мы уже не бежали, а спокойно шли по тропинке грибников, ведущей к посёлку, где находится искомый круглосуточный магазин. Единорог весело и бодро бежал рядом. Дождь стал идти реже, скоро совсем кончится, да и ночь вступила в свои права, поэтому мы решили, что наши преследователи наверняка заблудились, не скоро нас найдут, а к этому времени мы уже купим хлеб и вернёмся потчевать в Адскую Кухню. Единорога мы рассчитывали передать в добрые руки Грифону, чтобы он сам распорядился, куда его поместить, где сие животное будет в безопасности.

— По ряду косвенных признаков, хлеб меня разрази, — уклончиво ответил мой наставник.

— Например?

— Например, чистая логика. Ну не вязалось у меня, что Охотник за Хлебом в шестом поколении так долго не может добраться до Хлеба Чёрненького и вообще не может добраться без посторонней помощи, тысяча буханок! И у двух этих Хлебов вражда чисто номинальная, конкурентная. Очень даже не верится, что они вообще способны друг друга убить: ведь как только они это сделают — сразу потеряется смысл их жизни. А смысл их жизни — во взаимной вражде, они не могут жить, не ненавидя друг друга, — пустился в психологические размышления Дрэгон.

— И что же из этого следует? — спросила я.

— Что они ещё веками будут друг за другом охотиться, хлеб подери! Оба они — Хлебы и оба же — Охотники за Хлебом, как и каждый из них. В этом есть определённая диалектика, единство и борьба противоположностей! — заумно задрал указательный палец вверх мой наставник.

— А другие косвенные признаки какие?

— Бутер Брэдхантер изначально что-то недоговаривал. Лихо подвёл нас к магазинчику. Хотел подставить нас под удар, а сам остаться в тени. Нашими руками вырвать единорога из рук Чёрненького, а потом избавиться от нас. Ты разве не уразумела его план? Простодушный на вид Беленький Хлеб с внешностью гномика из сказки про Белоснежку на деле хитёр и прожжён, почище Чёрненького даже, хлеб и молния!

— Тут я полностью с тобой согласна. Как бы там ни было, обманули мы их в итоге! — я победоносно усмехнулась. — Выходит, Беленький хотел сам этим демонам продать единорога! Или украсть его, чтобы шантажировать Чёрненького, потому что демон Тик-Так, не получив своей селезёнки единорога, пустил бы его под раздачу!

Внезапно Дрэгон резким шипением прервал мои рассуждения. Я тут же заткнулась, и даже единорог испуганно остановился как вкопанный.

— Дрэгон, что за… — начала я.

— Тш-ш-ш-ш! — снова зашипел предупредительно наставник.

И тут вдруг дождь совсем перестал капать, и вокруг воцарилась такая мёртвая страшная тишина, что у меня невольно всё дрогнуло внутри.

— Мы не туда зашли, разрази меня хлеб, — тихо проговорил Дрэгон.

— Как — не туда?! Шли же по тропке.

— Да, но по моим расчётам тут уже должна быть опушка, а за ней — деревня, с магазином! — прошептал друг.

Единорог удивлённо переводил с меня на Дрэгона свои красивые фиолетовые глазки. Внезапно он отпрыгнул в сторону от громадного дуба с не менее громадным дуплом, из которого раздался недовольный грохочущий голос:

— Я же заказывал селезёнку! Какого чёрта ты принёс мне сырое необделанное и ещё бегающее и блеющее мясо?! — с каждым словом ярость в этом голосе нарастала.

И мы с Дрэгоном в ужасе поняли, что это — сам Тик-Так! Из дупла показались чьи-то страшные когтистые пупырчатые лапы, следом за ними оттуда вылезало целое тело:

— Я тебе сейчас покажу, как издеваться надо мной! — ревел Тик-Так.

Не успели мы и слова сказать, как внезапно всё сказали за нас. Голос раздался из другого дуплистого дерева, стоящего неподалёку, дупло которого было обращено прямо на нас:

— Нет здесь Чёрненького, босс. Тут какие-то другие два существа. На вампиратов по описанию похожие.

— На кого? На вампиратов? — переспросил босс и вылез-таки, представ пред нами во всём своём жутком демоническом великолепии.

Другие три демона-покупателя тоже вылезли каждый из своего дерева и окружили нас, разглядывая с бесцеремонным любопытством. Дрэгон не растерялся:

— Что же вы не взяли ручки с блокнотами для того, чтобы взять у нас, великих и всемогущих вампиратов, автографы, хлеб вам в глотку?

Я сначала испугалась сильно, но голос Дрэгона прозвучал настолько буднично и спокойно, будто и взаправду нас не демоны, а толпа поклонников обступила, и я улыбнулась, дружелюбно поглядывая на нелегально зашедших в наш Мир адских порождений:

— Очень приятная, видите ли, встреча! Такое не каждый день бывает — встретить настоящих вампиратов!

Единорог вот только испугался и, дрожа как розовый осиновый лист, прижался к моей ноге, ища защиты. Тик-Так хищно и скептически разглядывал его, не обращая почему-то на нас уже ни малейшего внимания. Его длинная, покрытая пупырчатой чёрной слизью когтистая рука уставилась указательным пальцем в маленькую ручную волшебную лошадку:

— Это моя еда. Каким образом у вас оказалась моя еда?

Единорог ещё пуще задрожал.

Дрэгон тут же ответил:

— Простите пожалуйста, свистать всех на хлеб, но мы не знали, что это ваша еда! Мы как раз сейчас перед ужином гуляем по лесу на охоте, ищем дичь. Я хочу вам намекнуть, благородный мессир, что до текущего момента мы были уверена, что это — наша еда, а не ваша.

Единорог теперь шарахнулся от Дрэгона к другой моей ноге. Его испуг стал в квадрате, нет, в кубе. Он всё прекрасно понимал — речь шла о нём. Я тоже разгадала план Дрэгона и живо и энергично закивала, поддакивая:

— Да, карамба, однако! Между прочим, мы купили его законным образом у торговца. Который именует себя Хлебом Чёрненьким. И вы не вправе посягать на нашу еду! Потому что мы заплатили. А что это ваша еда — мы про это ничего не знаем, и это ваши проблемы! — я воинственно надвинулась на Тик-Така и для внушительности притопнула ножкой.

Тик-Так почему-то отошёл и задумчиво поглядел на меня. Он на миг растерялся. Другие три демона зашептали, зашебуршали меж собой:

— Я так и думал, что так будет: этот Чёрненький — мошенник! Он должен был тогда мне продать единорога, почему-то решил продать его Тик-Таку.

— Это не тебе, а мне он должен был! — рыкнул на него второй демон.

— Нет, мне! — рыкнул третий.

— Молчать! — прошипел угрожающе на них Тик-Так. — Если кто-то ещё из вас посягнёт на моего единорога — я порву того в клочки и сожру селезёнку в сыром виде!

Демоны тут же примолкли.

— Эй, човарищ! Между прочим, единорог не твой! А наш! Мы же ясно тебе сказали! Если кто посягнёт на нашего единорога — мы того порвём в клочки и тоже сожрём с потрохами! Мы голодные, мы ещё не ужинали! — прошипела я.

Тик-Так насупился и стал напротив меня. Его страшные ноздри раздувались, он готов был меня испепелить от злости. Я же тоже стала очень злой: как этот демон смеет тут хозяйничать, в нашем лесу, да ещё и заниматься таким произволом, как браконьерство и сжирание редких видов сказочных животных? Я готова была немедленно вступить с ним в бой.

Но Дрэгон, уловив общее настроение всех демонов, мягко положил руку на плечо Тик-Таку. И спокойно произнёс:

— Полагаю, хлеб всем в ухо, конфликт надо решать с тем, из-за кого случилось недоразумение. С Хлебом Чёрненьким.

— Да, который обманщик и бессовестный лжец! — поддержал Дрэгона один из демонов.

— Я согласен! Этот Чёрненький давно уже водит всех тут за нос. Ему никогда нельзя доверять. Разве это честная торговля?! — возмутился второй демон.

— Полностью поддерживаю! Готов воздать по заслугам виновному в нарушении прав потребителей! — заявил патетически третий демон.

Слова трёх товарищей-демонов повлияли на Тик-Така. Он перестал точить на меня зуб, и прорычал:

— Сначала разделаюсь с Чёрненьким. А потом — с вами. Единорог всё равно достанется мне. И вы лично мне его вскроете и пожарите селезёнку.

— Верное решение! Мы вам с удовольствием поможем разделаться с Чёрненьким, этой хлебобулочной крысой, — заявил весело Дрэгон. — Чёрненький как раз идёт сюда. Мы его позовём, но, чтобы он вас не увидел, спрячьтесь-ка пока обратно в дупла.

— Устроить ему ловушку? О, это мне по душе, — совсем пошёл на мировую Тик-Так и даже оскалился от радости.

8. Между двух Хлебов

Демоны, ставшие нашими невольными союзниками, тут же попрятались в дупла, потому что мы с Дрэгоном ясно услышали пыхтение, сопение, топот и нечленораздельное рычание. И оно приближалось. Две пары сапог со всех ног бежали сюда. Два Хлебобрата.

— Где они?

— Я их вижу! Там!

— Да, далеко не уйдут!

— Держи-хватай!

— Бей-стреляй!!!

Мы с Дрэгоном скооперировались, встав спина к спине в исходное положение «к бою», готовые к рукопашной схватке. На поляну перед дуплистыми деревьями выскочили взъерошенные и злые как собаки два Хлеба, Беленький и Чёрненький.

— Ух, гады, сейчас попляшете вы у нас! — рычали они, каждый на свой лад.

Быстро же они тут оказались! Бедный единорог перестал дрожать, смиряясь со своей участью, и стоял рядом, с обречённым видом взирая, как нас стали окружать.

Злодей Бутер Брэдхантер, он же Хлеб Беленький, целился в нас из ружья — то в меня, то в единорога, то в Дрэгона. А Чёрненький Хлеб подкрадывался к нам с вострым ножом другой стороны. Они умело брали нас в кольцо. Мы же храбро стояли, и я уже начала генерировать между ладонями магию Огня, чтобы запулить в кого-то из них побольнее. Так наше противостояние длилось до тех пор, пока между нами не осталось расстояния в три шага, и деревья с дуплами не оказались ровнёхонько за спинами нападавших Хлебов.

— Вали их! Мочи их!

— Даёшь хлебный кисель!

— Раздербань чёрный Хлеб на крошки!

— Мни, мни буханку! Швыряйся горбушкой! — послышались тут же залихватские озорные крики демонов-нелегалов.

Четыре демона, включая самого свирепого и опасного — Тик-Така, выскочили из дупел, и по два демона набросились на один хлеб. То есть, Хлеб. Мы с Дрэгоном там очутились уже как лишний военный резерв, и отошли в тылы, наблюдая за битвой.

Чёрненький и Беленький, поняв, что их заманили в ловушку, не растерялись. А стали ещё пуще ругать и крыть нас последними скверными словами. Они с кипучей яростью ввязались в бой с демонами, и бешенство их было так сильно, что численное превосходство противника не было для них помехой. Они мечтали разделаться с демонами и добраться до нас!

Но демоны всё же сильнее. Они лупили очень больно, по самым больным точкам. Тик-Так с упоением мутузил обманувшего его Чёрненького. Трое других, чтобы не мешать их старшему, принялись за избиение Беленького. Бравый охотник Бутер Брэдхантер потерял ружьё, утопив его в болоте, и теперь катался по земле, отбиваясь от троих навалившихся на него всем скопом адских созданий. Он били его по всем местам сразу, рвали редкие волосы, кусали, тыкали пальцами в подмышки, старались схватить за шею и придушить. Беленький тяжело дышал, но держался. Он вращался и извивался как уж на сковородке, и временами даже демоны промахивались, ударяя вместо Беленького то пенёк, то кочку, то ствол дерева, то сметая с земли целую гряду поганок.

Тик-Так дрался с Чёрненьким Хлебом в другой стороне. Он высказывал Чёрненькому всё, что про него думал, и колошматил, и бил, и колотил, и тряс, и взбивал как тесто. Чёрненькому приходилось вдвойне тяжелее, чем его брату, несмотря на то, что на Беленького напали сразу трое, а на него — один. Но этот один был сам Тик-Так.

— Как ты думаешь, Дрэгон, — посмотрела я многозначительно на наставника. — Когда Тик-Так окончит бить Чёрненького — ведь он за нас примется?

— Думаю, да. Будет бить точно также, хлеб подери.

— А если Чёрненький вдруг окончит победой — то также примется за нас?

— Ну, так это даже не обсуждается, — мило улыбнулся Дрэгон.

— Тогда… э… чего мы тут стоим? У нас ужин стынет, хлеб не куплен!

— Да погоди ты, разрази тебя хлеб! Дай посмотреть ещё. Где ты увидишь ещё такой бокс? Спортивный интерес с каждым их ударом подогревается. Вот ты, например, на кого ставишь?

— Я ставлю на Тик-Така!

— А я — на Беленького. Что он сейчас измором возьмёт тех троих молодчиков, и ещё и брательнику поможет Тик-Така завалить!

— Ну, давай смотреть! Не хочу я проиграть с тобой этот спор, — задорно улыбнулась я.

Мы не сразу заметили, как наш единорог куда-то ускакал. Бой вошёл в стадию апогея, и вдруг возник внезапный перелом. Вся ярость и праведный гнев Чёрненького и Беленького иссякли. Испарилось также их желание «разделаться с демонами», чтобы потом приняться за нас. Зато появилось жгучее желание спастись от демонов, которые начали разделываться с ними. Один из демонов-противников Беленького макал того головой в болото, двое других сидели на ним верхом и стучали пятками по рёбрам. Тик-Так держал одной рукой за горло Чёрненького, а второй тыкал в него острым сухим суком, нанося дырки в одежде и больные колотые раны…

— Помогите! Спасите! А-а-а! Кто-нибудь! — первым взмолился мошенник-торгаш Чёрненький.

— На помощь! Буль-буль… Господин Хлебо… люб! Мадам Хлебо… бор! Буль-буль… буль… На помощь! — молил Беленький, из последних сил вытаскивая голову из болота.

— Мы больше не будем вам врагами! Мы станем вашими большими друзьями! А-а-а!!!

— Бульбульбульбуль… Буль-буль! Пожалуйста! Умоляем! Мы больше не будем трогать единорога!

— Да, единорога отдадим вам! А-а-а-а-а-а-а! У-у-у-уй, больно-о-о-о!!!

— Помогите, милые вы наши! Мы всё сделаем для вас! Только спасите! Буль! Тону-у-у-у-у-у! Кхе-кхе-кхе-кхе-буль-буль-буль! Фр-р-р-рр!

Мы с Дрэгоном посмотрели на это дело. Дрэгон задумчиво почесал подбородок:

— То-то они заголосили, в пасть морскому хлебу. Ты им веришь, сестрёнка?

— Что-то не вериться, — покачала я головой.

Но ещё через несколько секунд стало ясно: пропадут сейчас Чёрненький и Беленький. Загубят их. Они уже не кричали, они только тихо плакали. Прощались со своей бесцельной и беспутной жизнью. Жалели, что не смогли прожить её достойно. А демоны добивали их, убивали их…

9. Охотник за охотниками за охотниками за хлебом

Казалось бы — грустный конец должен быть у сказки сей, если бы не розовый единорог. Он подскочил к нам на всех парах, а за ним по пятам бежал… Грифон!

— О, Грифон, привет! — обрадовались мы.

— О-па. Вот так встреча! Я так и знал — что если в магазин забегает розовый единорог, и продавщица хлопается в обморок, значит, где-то поблизости должны быть Клот и Дрэгон, — недовольно проворчал Грифон. — Что вы тут делаете? Я же шёл к вам в гости в Усадьбу.

— Ну, мы, это… за хлебом ходили, — сбивчиво объяснила я.

— И как сходили? — поинтересовался Грифон.

— Вот как, полюбуйся, разрази меня хлеб. Четыре демона-нелегала сейчас уделают и отправят к праотцам двоих местных мошенников-браконьеров, — обратил внимание Грифона Дрэгон к разыгрывающейся на поляне битве.

Грифону уже стало совсем некогда расспрашивать нас про хлеб и единорога в магазине, он мигом превратился в Охотника — настоящего Охотника Воздуха, матёрого и прожжённого изгонятеля нечисти. Схватив верный арбалет, Грифон выскочил в самый центр поля боя и проговорил тихо и вкрадчиво, однако его все услышали:

— Всем встать. Суд пришёл.

От этого голоса все правда остановились и перепугались. Даже единорог изо всех сил прижал уши к голове. Я с восхищением посмотрела на умную лошадку: оказывается, это он привёл Грифона! И Грифон был в магазине. Как единорог про это узнал?!

— Охотник!!! Шухер!!! Сматываемся!!! — один из демонов, который был трусливее всех, тут же прекратил топить Беленького, спрыгнул с него и стал улепётывать.

Но Грифон выплеснул из руки магическую стену, и демон распластался по ней и упал навзничь, в панике дрыгая копытцами. Два других демона поутихли, слезли с Беленького и подошли к Грифону. Тик-Так оставил в покое Чёрненького и тоже подскочил.

— На каком основании вы находитесь на территории этого Измерения? Вы не являетесь его резидентами. Ваши документы, пожалуйста.

— Нет… документов, — запинаясь, объяснил второй демон.

— Тогда вы будете арестованы, — произнёс железным тоном Грифон.

— Эх, ну Охотник, ну служивый, ну, может, мы договоримся полюбовно, а? Сколько ты хочешь? Ну, назови цену? — жалостливым тоном заканючил третий.

— За коррупцию ваш срок ареста увеличивается, и вам будет вынесен приговор с отягчающими обстоятельствами, — продолжал рубить Охотник.

Тик-Так вдруг весь съёжился, скукожился и кашлянул. Грифон повернулся на его кашель:

— Ага. Сам Тик-Так. Встретились мы с тобой снова. Приятно. Помнится, я тебе во время прошлой встречи хвост оторвал. Во время позапрошлой — копыта на ногах с мясом выдрал. А во время поза-позапрошлой выколол у тебя твой любимый третий глаз, и теперь у тебя только два осталось. Давай я тебе во время этой нашей сегодняшней милой встречи эти два глаза и довыкалываю. Мне, видишь ли, коллекцию надо пополнить в моём Мюзеуме, — Грифон, произнеся эту неспешную речь дружеским тоном, подходил к Тик-Таку, а тот пятился, пятился, пятился, пока не упёрся спиной в дерево, из которого первый раз вылез.

— Не надо, — прошептал он, как испуганный ребёнок. В глазах его плескался неподдельный ужас. — Мы уйдём. Пожалуйста. Мы больше сюда — ни ногой.

Грифон в течение минуты смотрел на того прожигающим взглядом. Тик-Так съёживался ещё больше. Охотник имел над ним власть. Наконец, Грифон махнул рукой:

— А, ладно. Чёрт с вами. Проваливайте. Но если ещё кого тут из вас увижу — особенно тебя, Тик-Так, то помяните моё слово: пристрелю. Без предупреждения. И выслушивать ваше детское нытьё больше не буду. Последний раз чтоб вы тут мне попадались, поняли, канальи? — зашипел Грифон, переходя на грозный окрик.

Все демоны как один вздрогнули и побежали в одном направлении — к дубу, что стоял в отдалении перед болотом. Они один за другим запрыгнули в дупло, и дуб вдруг треснул пополам, завалился и упал в болото. Болото запузырилось, вспучилось, и тяжёлый дуб стал там медленно и верно тонуть. Мы с Дрэгоном поняли, что так демоны закрыли за собой портал, в панике захлопнув его как дверь, чтобы Грифон не дай Бог им в спину арбалетный болт не послал!

Чёрненький и Беленький, про которых все, казалось бы, забыли, отряхиваясь и оправляясь, подошли к нам с покаянным видом. Грязные, израненные, в синяках, царапинах, с разбитыми носами и громадными фонарями под глазами, они представляли жалкое зрелище. Мы с Дрэгоном сурово посмотрели на них, изобразив на лице холодность, и скрестили руки на груди. Единорог с удивлённым любопытством посмотрел на бывших врагов. Грифон теперь остался стоять в стороне и с ироничным интересом принялся наблюдать, что будет.

10. Из магазина с хлебом

А было вот что. Бутер Брэдхантер первым произнёс слова покаяния, таким голосом, от которого могла разорваться душа любой чёрствой буханки:

— Простите нас. Мы больше не будем. Пожалуйста, простите нас. За всё.

— Что вы больше не будете, хлеб вас подери? — спросил Дрэгон равнодушно.

— Не будем больше ловить единорогов, — всхлипнул переживший жуткий стресс и заглянувший в глаза смерти Чёрненький. — Не будем больше торговать с демонами.

— Не будем больше врать и обманывать хороших людей.

— А что вы тогда будете? — спросила я очень сурово и холодно.

— Мы будем… печь хлеб. Вкусный хлеб, — сквозь внезапно потёкшие слёзы произнёс Беленький.

Этот маленький плачущий гном, весь потрёпанный, сейчас чуть из меня слезу не вышиб! Я с трудом сдержалась — надо же оставаться твёрдой!

— У нас бабушка есть. На ферме. Там — мельница. Мы вернёмся к бабушке, будем там печь хлеб. Правда, брат? — Беленький посмотрел на Чёрненького и заплакал.

— Да, брат. А единорога возьмём с собой. Будет нашим другом. Вырастет — будет помогать нам собирать урожай — злаки на муку, — Чёрненький посмотрел на Беленького и заплакал ещё пуще.

Два брата обнялись, так они стояли и рыдали, а единорог, обретя внезапно в своих бывших врагах двоих друзей, подошёл к ним и ласково ткнулся им в бок. Два брата приняли розового единорога в свои объятия и гладили и ласкали его как котёнка. Единорог был очень доволен.

— По-моему, с ними всё ясно. Исправившиеся криминальные элементы нуждаются в чутком руководстве и наблюдении, тем не менее. Узнаю сам лично, где у них бабушка, и проинструктирую, как с единорогом себя вести, чтоб он соседей до кондрашки не довёл, — Грифон подошёл к нам. — Всё-таки зверь тоже нелегальный, нерезидент, не понятно, из какого портала выпрыгнул.

— Так вы нас прощаете? Вы не будете нас бить и убивать? — с надеждой поднял на нас глаза Чёрненький.

— Хлеб с вами, идите вы восвояси, — махнули мы им рукой.

— Идите, и помните: если нам вдруг снова захочется пойти в магазин за хлебом — чтобы у вас было всё чинно-благородно, батон вам в глаз! — добавил ещё от себя Дрэгон.

— Будет сделано, господин Хлебобор!

— Будь здорова, мадам Хлеболюб!

— Спасибо за ваше покровительство, сэр Охотник на Демонов!

Мы весьма тепло и на дружеской ноте распрощались с двумя Хлебами и единорогом, и они ушли по лесной тропинке. А Грифон вновь вернулся к прерванному разговору:

— Так что там с хлебом с вашим? Рассказывайте.

— Это мы за ужином расскажем, — улыбнулась я. — Мы ведь в магазин шли, чтобы хлебу купить, он у нас окончился!

— Да неужели? Так представьте, и я несу вам хлеба. Только что из магазина, — вдруг вывалил Грифон.

— О-па! Как же это тебя так подсуропило? — удивился Дрэгон.

— Так ведь вы пригласили меня в гости. Чтоб не идти с пустыми руками, я дай-ка, думаю, к столу что-нибудь куплю. Купил вам тортики, сластёнам этаким, и хлеб прихватил. Вот он тут, чёрненький и беленький, — Грифон показал заплечную сумку. — И так вышло, что стою я, расплачиваюсь уже на кассе — так продавщица бац — и в обморок хлопается. Оглядываюсь — смотрю — ваш этот розовый единорог там стоит, и гарцует, и бьёт копытом. Ну, я за ним, думаю — сбежал от кого, нелегал. Так он к вам меня и привёл.

Выслушав краткое объяснение Грифона, мы с Дрэгоном пустились в такой адский хохот, гогот, смех и единорожье ржание, что Грифон даже малость опешил.

— Так не надо было нам, оказывается, выходить в магазин за хлебом! Грифон надо было подождать какой-то лишний часик! — держалась я за живот от смеха.

— Так кто ж знал-то? Зато вон мы, целую шайку нелегальных демонов вскрыли и разоблачили и перевоспитали опасных преступников, — проговорил Дрэгон, еле-еле не давясь от хохота.

— Ну вы даёте, господа вампираты. Вы уверены, что вы в магазин за хлебом ходили? — Грифон скептически изогнул бровь.

— Ну а куда ещё? Ой, Йэн и Билли что-то говорили про то, что они тоже нам не верят, что мы за хлебом идём, — прыснула я.

И мы с Дрэгоном принялись хохотать по второму и по третьему и по четвёртому кругу. Кончилось тем, что с нами хохотать начал сам Грифон.

11. Ужин с хлебом

Мы дружной ватагой ввалились в Усадьбу во втором часу ночи.

— Пахнет жаренной картошкой с грибами. А ещё говядиной и жареной свининой, — определил Грифон по запахам, входя в холл.

— Всё правильно, мы это и готовили сегодня на ужин, чтобы тебя угощать, — улыбнулся в ответ сияющий и довольный Дрэгон.

— Да, грех такие блюда есть без хлеба! Не зря вы всё-таки пошли в магазин на ночь глядя, — улыбнулся Грифон.

Я схватилась за живот, принявшись хохотать, и снова мы все рассмеялись. На нас всю дорогу, пока шли к Усадьбе, нападала смешинка, мы с трудом успокоились, но теперь само слово «хлеб» вызывало цепную реакцию смеха.

— Что там за шум? Ребята, так вы за хлебом ходили или в цирк? — спросил Гудинг с кухни.

— Да, в цирк, Йэн! И видели там розового единорога! — похвалилась я.

— Кар-р-р! — сказал ворон Корвест, несколько ошеломлённый.

— Ходить в цирк за хлебом — тоже хороший вариант, — многозначительно изрёк лесной маг Билли Брайтон. — Равно как и в магазин — за розовым единорогом.

Мы вошли на кухню. Йэн, Билли и Корвест терпеливо ждали нас у накрытого стола. Дрэгон свирепо проверил, не успели ли они чего съесть без нашего ведома. Оказалось — все блюда на месте. А мы с Грифоном тем временем порезали чёрный и белый хлеб и тоже подали к столу.

— Так, а теперь рассказывайте о ваших хлебных похождениях, — попросили нас с Дрэгоном друзья. Вопрос, кстати исходил от Грифона. Ведь не мудрено, что пока мы шли из лесу до Усадьбы и смеялись — из-за смеха нам было некогда рассказывать о том, что с нами приключилось.

— Мы действительно ходили в магазин за хлебом. Честно. Мы вышли с честным намерением купить нам всем хлеб, — начала я.

Сказанное мною произвело оглушительную бурю смеха, теперь уже смеялись Йэн, Билли и даже Корвест, прикаркивая от возбуждения.

— Да, мы пошли в лес и встретили там Хлеб. Это был Беленький Хлеб, и он нам сначала сказал, что звать его Бутер Брэдхантер, или, по-нашенски, Бутерброд-Охотник.

— Кстати, а не отправить ли нам в следующий раз Дрэгона и Клот за колбаской? Что-то бутербродов захотелось, — хитро задумался Йэн.

— Гудинг, это может быть опасно. Опасно для ещё каких-нибудь демонов-нелегалов, — дипломатично улыбнулся Грифон.

— Колбаска? О, так у нас ещё и колбаска закончилась? — подхватила я. — Мы сейчас же сходим! Дрэгон, ведь недалеко же до магазинчика, правда?

— Клот, мы же ещё не поужинали!

— Ну и что? Еда ведь пока горячая! Как раз мы сходим — она остынет. Станет тёплой, и мы съедим! Пошли, Дрэгон!

— Идите, а мы пока сделаем ставки: что с вами произойдёт на этот раз, — улыбнулся лесной маг. И вдруг спохватился: — Так, а вы же нам ничего не рассказали, что с вами произошло в тот раз! То есть сейчас, когда вы вернулись вместе с Грифоном. Когда вы ходили кого-то убивать, за кем-то гнаться и драться с демонами.

— Нет, мы ходили за хлебом! — возразила я.

— Вы же только что сказали, что встретили Бутерброда Охотника. Путаетесь в показаниях, барышня, — остановил Гудинг.

Пришлось всё рассказывать. И мы с Дрэгоном рассказали всю эту историю, от начала и до самого конца.

Долго длился ужин в Адской Кухне. И самым вкусным был хлеб, как та добыча, ради которой преодолеваешь несусветные препятствия и переживаешь ошеломительные приключения. Этот хлеб — хлеб насущный, он как клад. Ведь для нас с Дрэгоном любые приключения по сути и есть хлеб насущный! И да будет так всегда! Ура хлебу!

И пусть будут счастливы все Охотники за хлебом. Пусть всем тем, кто пойдёт сегодня или завтра в магазин за хлебом, всегда сопутствует удача и розовый единорог освещает лучом путь в дождливой тьме!

С каждым листом, шуршащим под ногами, пусть уходит забота, а в душе поселяется свет и гармония!

В разбойничьем лесу

В разбойничьем лесу

Так дышится легко!

Идеи унесу,

Уйду я далеко

В чащу леса тёмную,

В уголки укромные

Лешего там встречу,

Ёжика замечу

С Лешим выпьем чай мы,

Лес мой, не скучай!

Я ещё вернусь,

Сгинет с Сердца грусть.