Бесплатный фрагмент - Знак бесконечности. Начало

Знак Бесконечности. Начало

Мы подъехали к большому двухэтажному белому дому. Я повернулся к водителю такси и дал двадцать долларов. Таксист улыбнулся. Мы вышли и направились к дому. Я нёс одну сумку, а Сергей — другую. Настроение было отличное.

Мы, два студента Самарского государственного университета, приехали по программе обмена на стажировку в США, в Калифорнийский технологический институт, или, как его знает весь мир, — Калтех. Учиться здесь нам предстояло шесть месяцев, а жить — в американской семье. В США существует специальная программа, по которой семьи предоставляют на полгода жильё иностранным студентам. К одной из таких семей мы и приехали. Дорога была долгой: сначала перелёт из Самары в Москву, потом из Москвы в Лос-Анджелес, и наконец-то мы на месте.

Серёга — мой друг, мы вместе всю жизнь, сколько себя помню, с самого детского сада. Я даже как-то пошутил, что мы, возможно, родились в одном роддоме. Возможно, но это не точно.

Подойдя к двери, мы постучали. Дверь открыла миловидная, симпатичная женщина лет сорока, ровесница моей мамы.

— Здравствуйте, миссис Стюарт. Мы студенты из России. Меня зовут Руслан, а его — Сергей.

— Здравствуйте, очень приятно, ребята. Меня зовут Джессика. Мой муж на работе, его зовут Джон. Проходите, пожалуйста. Я приготовила для вас комнату наверху, на втором этаже, поднимайтесь.

Поднялись. Для нас была подготовлена комната метража, на глаз, как наша гостиная в Самаре — около восемнадцати квадратных метров. У стены стояли две кровати, две прикроватные тумбочки, два шкафа. Посередине — большое окно. Вот и вся обстановка. Меня лично всё устроило, да и Серёгу тоже.

— Вам нравится, ребята? Руслан, Сергей?

— Вполне, миссис Джессика. А наш английский нормальный?

— Вполне. Я вас понимаю.

— Прекрасно. А то думали, может, плохо говорим. Главное — понимать будем друг друга.

— У нас с мужем трое детей. Дочка Ребекка, десять лет, Стиву семнадцать, и младшему Джону восемь. Они все гуляют, но скоро вернутся. Там и познакомитесь. Вы хотите кушать?

— Миссис Стюарт, попозже поедим. Когда все соберутся, за общим столом, там и познакомимся.

— Отличная идея.

Вечером, когда все собрались за столом, царило неловкое молчание. Но потом начались вопросы, оживление, и все познакомились друг с другом. Мы очень сдружились. Это была обычная американская семья: мама — учительница в школе, папа — рабочий на заводе по производству нефтяных насосов, дети — школьники. Средний класс, одним словом. Такой же, как у меня. Так началась наша жизнь в США и та история, которая полностью изменила мир.

В Америке высшее образование устроено совершенно иначе, чем в России. Учебный процесс своеобразный. Есть обязательные предметы, которые обязан сдавать каждый, — экзамены, зачёты, всё как у нас. А есть факультативные — их можно выбрать по желанию. Например, мы учимся в Самаре на факультете робототехники. У нас есть обязательные предметы, которые мы обязаны сдавать, все. А в США не так. Есть предмет «робототехника», а ты можешь выбрать любой другой по своему усмотрению. Кто-то выбирал английскую литературу, кто-то — кинематограф, а мы выбрали американскую этнографию.

У университета была ещё одна особенность. Его учебные корпуса разбросаны по огромной территории. Есть основное здание, а есть филиалы, расположенные чуть ли не по всей Калифорнии. Общественного транспорта здесь нет, поэтому все добираются на автомобилях. Мы предварительно сделали международные водительские права. Конечно, американцам на это наплевать, но хоть что-то. У Стюартов было несколько автомобилей, и нам дали самый старый — «Плимут» 1984 года. Ничего, машинка живая, бегает.

Так началась наша американская жизнь. В университете было много иностранцев, но мы быстро влились в общую картину.

В своём Самарском университете мы учились очень хорошо и были на хорошем счету. Здесь произошло то же самое. Первое время адаптировались, привыкали к новой жизни, но довольно быстро вписались. Учебный процесс был построен так же, как в России, за исключением факультативов. На них можно было ходить или не ходить, экзамены по ним сдавать было необязательно, да и быть лучшим не требовалось. Ты сам выбирал эти предметы.

Был ещё один важный момент. В американских университетах особое отношение уделяется спорту. Здесь его прямо-таки боготворят. Студенты в основной массе интеллигентные, а вот спортсмены — нет. Чтобы добиваться высоких результатов, университет зачисляет в студенты сильных спортсменов. И, как правило, это ребята с улицы, скажем так, хулиганы из неблагополучных районов, но умеющие играть в баскетбол, американский футбол и другие виды спорта. Так было и в Калтехе. В целом выдающийся университет, один из лучших в мире, имел футбольную команду, состоящую из подобранных по разным неблагополучным школам хулиганов. Университетские лиги по разным видам спорта в Америке — это серьёзные структуры, которые во многом превосходят аналогичные лиги в других странах. И это при том, что они считаются любительскими.

Я так подробно об этом рассказываю, чтобы объяснить все последующие события. Без понимания того, как набираются университетские команды, ничего не ясно. Это просто ребята с улицы, с соответствующими привычками. Они так себя и ведут.

Как я уже говорил, учебные здания и лаборатории разбросаны. Иногда лекции читали в других корпусах, и для этого мы переезжали. Приехать вовремя на пары — зона ответственности студента. А вот переезд на лекцию в соседний городок — зона ответственности университета. Для этих целей использовались автобусы.

Вот и в этот раз лекции по высшей математике должны были пройти в соседнем городке Сан-Пол, а наш назывался Сент-Джеймс. В автобусе уже сидели студенты нашей группы, мы заходили последними с Серёгой. Кроме того, на задних сиденьях расположились спортсмены, сборная университета по американскому футболу. Вели себя дерзко и вызывающе. Сидели сзади, громко хохотали и задирали присутствующих. Все молча терпели. Спортсмены были на особом счету и пользовались этим на полную катушку. А учитывая, что основная масса студентов — интеллигенты или выходцы из среднего класса, на их выходки никто не реагировал.

— О, смотрите-ка, вошли эти русские! — сказал Тим Брод, капитан команды. — Натуральные козлы и уроды! Ну что скажете, уроды?

Все спортсмены смеялись. Остальные молчали. Я с Серёгой был одинакового телосложения, разве что я повыше ростом и полегче. Я вырос в среде, где такие оскорбления не прощаются, да и Серёга тоже. Хоть мы и учились в университете, но были пацанами с улицы, с пятнадцатого района Самары. Мы могли постоять за себя, занимались спортом, а с учётом армейской службы имели серьёзную подготовку.

Я подошёл к Тиму. Он развалился на заднем сиденье и смотрел на меня, уверенный в своей безнаказанности. Резким прямым ударом я ударил его в челюсть, после этого правой рукой — парня справа, а левой — сидящего слева от Тима. Сзади меня так же методично Сергей вырубил ещё двоих. Оставшиеся спортсмены удивлённо смотрели на меня.

Как правило, в такой группе есть ярко выраженный лидер, который подавляет остальных, убирая потенциальных конкурентов. Но в этом есть и минус: стоит вырубить вожака, происходит обрушение, потому что за ним никого нет — нет человека, готового повести за собой. Это работает везде и всегда. Если видишь группу хулиганов, которые к тебе пристают, найди самого главного и выруби его, остальных просто задави морально. Что я и начал делать.

— Заткнитесь все! Ты меня понял? А ты? Сидеть всем! Ещё одно слово услышу — получите все! Всем ясно? Вот и хорошо! Сидим тихо, воздух общий. Водитель, поехали!

Так мы и поехали на занятия в притихшем автобусе. Тим Брод пришёл в себя и просто смотрел на меня, уже не хамя.

После этого случая прошло два месяца. Мы с Серёгой по мере возможности занимались спортом, любили побегать. Был большой стадион, на котором мы делали утренние пробежки. В один из дней, придя туда, мы увидели, что там тренируется группа поддержки университетской футбольной команды. Мы часто видели этих девушек в компании спортсменов, но никогда не было такого, чтобы они приходили одновременно с нами. Обычно они занимались либо до, либо после нас. А в этот раз мы пришли вместе.

Заходили мы через центральный вход. Нужно было подняться по лестнице на трибуны, там переодеться, оставить вещи, спуститься вниз на беговые дорожки и бегать. На самом поле никого не было — там разрешалось заниматься только спортсменам и группе поддержки.

Мы вышли на трибуны, переоделись и уже собрались спускаться, когда нас окликнули. Это были черлидерши. Надо сказать, черлидерши — такой же уникальный случай в университетской иерархии, как и спортсмены. Несмотря на то что это вроде как девушки на подтанцовке, в Америке это культовый статус. Туда стремятся попасть спортивные и красивые девушки, часто из очень обеспеченных семей. С футболистами у них часто завязываются отношения, потому что они постоянно на виду друг у друга. И это очень важный момент.

Именно эти девушки нас и окликнули. Их было пять — красивых и стройных. Услышав крики и возгласы, мы посмотрели на них — они весело махали нам руками и подпрыгивали на месте. Сначала я не понял, что это относится к нам. Наверное, то же подумал и Сергей, потому что он удивлённо посмотрел на меня. Мы переглянулись и одновременно оглянулись. Сзади никого не было.

— Эй, вы! Это мы к вам обращаемся! Идите сюда! — кричали девчонки, причём все и одновременно.

Кроме нас и них на стадионе больше никого не было. Совершенно очевидно, что обращались к нам, поэтому мы начали спускаться по лестнице в их сторону. Подойдя, поздоровались.

— Привет!

— Привет! Вы те самые русские?

— Наверное. Если про нас говорят хорошее.

— О вас говорят только хорошее. Давайте знакомиться. Меня зовут Крис, то есть Кристина. А это остальные: Джессика, Джейн, Лора, Синди.

— Очень приятно. Меня зовут Руслан, а его — Сергей.

— Вы неплохо говорите по-английски.

— Спасибо. Вы тоже.

— А вы, ребята, приколисты. Что делаете сегодня вечером?

— Ничего, книги почитаем.

— То есть у вас нет определённых планов?

— Нет.

— Что скажете, если сходим все вместе в кино?

— Все вместе?

— Да, все вместе.

— Давайте, сходим в кино.

— Хорошо. Вам за нас платить не надо, это не Россия, это Америка. Коллективное свидание.

— Пять девчонок и двое парней?

— Именно так.

— Просто первый раз с таким сталкиваемся.

— Ничего, привыкайте, что вы в Америке. Можно оказаться с пятью девчонками не только в зале кинотеатра, но и в одной постели.

При этих словах Кристина взглянула на меня. Взгляд у неё был томный и многообещающий. Я перевёл взгляд на других девушек — они молча улыбались. Джессика закусила губу.

— Ну что, Руслан, договорились?

— Договорились.

— Тогда встретимся сегодня здесь, в 19:00. Отсюда и поедем в кинотеатр.

— Хорошо. Пока!

— Пока!

Мы развернулись и пошли к выходу, даже не стали в тот день бегать. Поднявшись по лестнице, я напоследок взглянул на девушек — они пристально смотрели на нас, особенно Кристина. Странное предчувствие охватило меня, будто что-то не так. Почувствовав мой взгляд, Кристина весело помахала рукой, а вслед за ней и остальные. Мы тоже помахали им в ответ.

Через полчаса мы были уже дома, в своей комнате. Постучавшись и не дожидаясь ответа, в комнату зашёл младший из Стюартов. Мы вкратце рассказали ему, что вечером идём на свидание. Он обрадовался, вместе с Сергеем они весело шутили, а мне было не до веселья. Я не мог понять почему, но чувствовал, что здесь что-то не так. Интуиция меня ещё ни разу не подводила. Я решил готовиться к свиданию по-своему. За моими приготовлениями удивлённо наблюдали Сергей и младший Стюарт.

Прежде всего я достал из кошачьего лотка песок и презервативы, которые у нас были на всякий случай. Пересыпал песок в презервативы, завязал каждый с одного конца и засунул наполненные песком презервативы в носки.

— Ты что делаешь, Рус?

— Как будто не видишь, Серёга? Наполняю презервативы песком и засовываю их в носки. Это будет наше оружие.

— Думаешь, нам придётся драться?

— Я не думаю, Серёга. Я это точно знаю. Пять ослепительно красивых девушек зовут нас практически на коллективное свидание. Мы не красавцы, не богатые, не знаменитые. Да, мы умные. Ну ладно, если не красавцы, то симпатичные. Русские мужчины вообще редко бывают эталонно красивыми — это либо нордическая красота англосаксов и скандинавов, либо южный типаж, как у итальянцев или испанцев. У русских парней, в основном, спокойная, неброская внешность. Мы просто симпатичные. Небогатые и незнаменитые. Чем мы можем привлечь таких? Ответ прост — ничем. Почему же вдруг они решили с нами заговорить и пригласить? Потому что есть причина. Это девушки тех парней, которых мы отмутузили в автобусе. Теперь они решили заманить нас и отомстить.

— Других вариантов нет?

— Серёга, других вариантов нет. Мы можем вообще не пойти. Но это будет стрёмно. Пойдём, пусть попробуют нас отмутузить, но мы от своего не отступим. Мы русские парни из Самары, с пятнашки, пятнадцатого микрорайона. Надо репутацию блюсти.

— Понял. Возьмём попить и поесть. Я возьму бананы и воду.

— Молодец, Серёга.

В разговор вмешался младший Стюарт, Джек.

— Ребята, если я правильно понял… Вы думаете, эти девушки, которые вас пригласили, заманивают в ловушку?

— Думаю, что да, Джек. Ты уже начал понимать по-нашему?

— Нет, Руслан, просто общий смысл мне ясен. Тем более что у одной из них младший брат, Джон, — он мой друг. У вас свидание на стадионе в семь вечера?

— Да, Джек.

— Вообще-то у нас в Америке девушки часто приглашают парней на свидание, и бывает, что несколько бегают за одним.

— Класс. У нас такого никогда не было и вряд ли будет. Мне сложно представить, чтобы за нами бегали такие красотки. Наши девчонки, если оценивать по десятибалльной шкале, — где-то на пятерку, а эти все — на десятку. Поэтому я в это не верю. Легче поверить, что у соседа пень красными розами расцвёл. Здесь явно что-то не то, поэтому мы подготовимся.

— Тогда я с другом тоже к семи на стадион. Мы с Джоном всё снимем на телефоны.

— Отличная идея, Джек.

На стадионе мы были без четверти семь. Вечерело. Мы увидели девушек на поле, но не стали спускаться к ним. Ещё днём я изучил спутниковую карту стадиона и знал, что там есть узкий аварийный выход. Мы с Серёгой направились именно туда. Девушки уже не махали нам приветственно, а молча проводили нас взглядом. Скоро появились они — футболисты. Они начали нас окружать, но мы успели войти в этот аварийный проход. Развернулись, и я встал в боевую стойку.

Сзади встал Сергей. Двоим развернуться было нельзя — проход был очень узкий, на одного человека. Футболистов было человек двенадцать, но в проход мог встать только один. Они начали заходить по одному, и я встречал их. Би́л жёстко: в челюсть, в солнечное сплетение, в печень. Один удар — один выбывший. Уличные драки не учат размашистости — экономишь каждое движение. Выбивать противника нужно сразу, второго шанса не будет. Мы, как фаны «Крыльев Советов», дрались и с другими фанатами, и в районе, и в городе. Приходилось.

Такова жизнь обычных российских пацанов. Поэтому дрались мы вполне профессионально. Я бил, а Сергей добивал носком с песком и укладывал. Сначала мы отступали, потом пошли вперёд. В итоге мы всех положили. Все были без сознания, но живы. Мы пошли на выход. Оглянулись — девчонки смотрели на нас с ненавистью. На противоположных трибунах сидели два пацана и снимали всё на телефон. Это были наши соседи.

— Я говорю, шериф, когда огонь близко, поджигают сухую траву по ходу его движения.

— Послушай, парень, может, у вас в России так и делают, у нас — нет. И вообще скажи спасибо, что я тебя выслушал. Неплохо, что ты пришёл, беспокоишься о судьбе города, но занимайся своим делом, а мне не мешай. Дело-то не в провороте, ты ещё под ногами путаешься.

— Но послушайте, шериф, вся Калифорния объята огнём! Лесные пожары приближаются всё ближе к городу, надо что-то делать! У нас есть городской парк с озером. В озеро выступает мыс суши, а на нём — беседка-ротонда. Давайте подожжём сухую траву на перешейке, ведущем к этому мысу, направленным выжиганием. Тогда жители смогут спастись на этом клочке земли, окружённом водой. Я именно это имел в виду. В конце концов, можно просто перепахать эту землю, ничего не поджигая. Но такие вещи можно сделать только с одобрения местных властей — вас, шериф, и мэра. Давайте сделаем это сейчас! Вокруг города хвойные леса, огонь подбирается всё ближе. Когда он окончательно подберётся, мы все сгорим!

— Послушай меня ещё раз. Пожарные службы делают всё, что могут. И свою работу они знают. Они потушат любой пожар. Все пожары, которые бушуют в штате, находятся достаточно далеко от нас. Ни у кого нет оснований для паники. Это я тебе специально говорю. Так что не болтай лишнего с жителями. Это у вас там, в России, пожарные ничего не умеют, пока полстраны не сгорит, они и ухом не ведут. Ты и так со своим другом хулиганством занимаешься — всю нашу университетскую футбольную команду перебили. Так что помалкивай. Спасибо, что зашёл в часы приёма и высказал свою гражданскую позицию. Очень тебе благодарен. Примем к сведению твою информацию. Всего доброго!

— Ветер разгонится сильнее и пойдёт в нашу сторону, и вы ничего не успеете сделать. Никакие пожарные не успеют прийти, а если и придут — ничего не сделают. А что касается футболистов, так они сами напали. Вы же сами видели видео, на котором всё запечатлено. Так что этот вопрос даже не будем поднимать — виноваты они. Но спасибо, что выслушали. До свидания!

Я вышел из офиса шерифа и направился домой. Там меня уже ждал Серёга.

— Ну что, Рус? Как поговорил? Донёс до него, что скоро городок будет в огне?

— Поговорили. Он очень внимательно выслушал, но мягко сказал, чтобы я занимался своим делом и не совал нос в чужие.

— Да мы бы вообще молчали, Рус, если бы не видели, что кругом благодать и никто не думает об опасности. Сейчас ветер усилится, подует в нашу сторону, и уже к вечеру или ночью огненный смерч накроет город. Все погибнут. Надо что-то делать.

— Вот что мы сделаем, Серёга. Здесь есть один фермер, его зовут, по-моему, Джон Бринч. У него есть несколько тракторов. На таких мы ездили, помнишь, на заработках в деревне. Техника нам знакома. Трактора «Джон Дир». Прицепим плуги и перепашем тот перешеек суши в городском парке, который выступает в озеро. Получится остров, окружённый водой с трёх сторон и перепаханной землёй с четвёртой. Это будет единственное безопасное место во всём городе. В случае опасности люди именно туда побегут. Ну или мы их туда направим.

— Послушай, Руслан, у него ещё есть несколько прицепов с высокими металлическими бортами. Можно сажать людей и эвакуировать в случае опасности. Трактора стоят под открытым небом, доступ свободный.

— Вот и договорились. Думаю, сегодня ночью огонь подступит к городу, и он сгорит. Если мы не предпримем мер, многие погибнут. Нас никто не слышит, поэтому будем действовать самостоятельно. Сложим документы и деньги в поясные сумки и начнём ждать. Скорее всего, по моим подсчётам, огонь приблизится к городу к полуночи. Вещей у нас почти нет, если что — купим, хоть в секонд-хенде. Будем ждать, слушать пиратские радиостанции, смотреть спутниковые снимки, мониторить ситуацию. А когда огонь будет близко, пойдём к фермеру и скажем, что его техника нужна для спасения людей, и с его согласия воспользуемся ею.

— Хорошо. Давай так и сделаем.

Мы решили днём выспаться, а вечером проснуться. Сидели у компьютера, смотрели спутниковые снимки, переключались на интернет-передачи пиратских радиостанций, которые сообщали об обстановке с пожарами в Калифорнии. Огонь приближался. Наконец мы увидели его — огненный смерч где-то на окраине. Стало ясно, что нужно действовать немедленно. Мы спустились вниз и разбудили всех. Сказали, чтобы шли в сторону городского парка. Потом выскочили во двор, сели в свой старенький «Плимут» и поехали к фермеру. По дороге давили на клаксон и кричали, что в городе пожар. Люди выскакивали на улицу. Мы кричали им, чтобы двигались в сторону парка. Некоторые и без наших напоминаний ехали туда, интуитивно понимая, что это единственное место в городе, где много воды. Они шли к беседке.

А мы тем временем подъехали к фермеру Джону Бринчу. Мощный мужик со своей семьёй уже стоял на крыльце и смотрел на всполохи пламени, приближавшиеся к городу.

— Джон! Здравствуйте! Мы…

— Я знаю, кто вы. Ты отдубасил моего племянника. Что вам нужно?

— Мы хотим воспользоваться вашими тракторами, чтобы перепахать землю, которая ведёт к беседке в городском парке. Там много сухой травы.

— Хорошая мысль. Умеете обращаться с техникой?

— Да, сэр. Умеем.

— Давайте прицепим плуги. Я вам помогу.

Общими усилиями мы подцепили плуги к двум тракторам.

— А вы, сэр, садитесь на третий трактор. Мы к нему подцепим прицеп и будем сажать горожан, у которых нет машины и которым тяжело идти пешком. И все вместе поедем в парк.

— Отличная идея. Семья, садитесь пока в прицеп.

Немного времени ушло, чтобы подцепить прицеп к третьему трактору. Скоро мы выехали. Трое тракторов: двое с плугами, третий с прицепом. Мы сигналили, чтобы город просыпался, кричали, чтобы все двигались в парк. Многие шли пешком, бежали, выезжали на машинах. Джон сажал обессилевших в прицеп. Наконец добрались до парка. Брошенные машины оставляли на большой площадке, а люди шли к беседке. На этом небольшом пятачке собрался почти весь город. Мы с Серёгой начали пахать, создавая безопасную полосу, чтобы огонь не прошёл. Люди подходили и занимали место у ротонды.

— Все здесь? Надо, вроде, перекличку организовать, — обратился я к мэру.

Мэр, Чарльз Уорвик, пожилой мужчина, пытался всех подсчитать. Потом повернулся ко мне:

— Здесь кого-то не хватает. На дальнем конце улицы стоит особняк. Большой белый особняк. Там живут Уоррены. В общем, одна из черлидерш. У неё вчера был день рождения, и там собралась вся молодёжь. Их здесь никого нет.

— Ясно. Мы на тракторе за ними.

Серёга сел на трактор с прицепом, и мы на полной скорости поехали к особняку. По улице уже никто не шёл — все добрались до парка. А огонь уже появился на улицах, некоторые дома были объяты пламенем. Подъехав к особняку, мы увидели, что задняя часть дома горит, огонь быстро распространялся. Дым наполнял помещение. Мы завязали на лицах платки и попытались войти. Дверь была заперта изнутри, мы её выбили. Внутри нас ждала картина: несколько парней и девушек лежали кто на диване, кто на полу. Только маленькая девочка с ужасом смотрела в конец коридора, где уже появлялось пламя. По помещению распространялся удушливый дым. Очевидно, вечеринка закончилась, люди в алкогольном опьянении заснули, а дым сделал своё дело — они потеряли сознание.

Мы с Серёгой молча попытались их будить, но безрезультатно. Чтобы не терять время, стали вытаскивать на улицу, на свежий воздух. Там они постепенно приходили в себя. Рядом валялся шланг, я открыл воду и начал поливать людей. Послышались возгласы удивления и недовольства. Всех, кто был в гостиной, и маленькую девочку мы разместили в прицепе. Потом начали разворачиваться.

— Стойте! Там Кристина, моя сестра! В дальней комнате! На неё я тогда смотрела! — закричала одна из девушек.

Я выскочил и побежал в дом. Открыв дверь в дальнем конце коридора, увидел комнату, наполовину заполненную дымом. На кровати лежала в лёгком платье Кристина, автор всей той затеи на стадионе. Без чувств. Подхватив её на руки, я выскочил на улицу. Было тяжело, но страх придавал сил. Передав её людям в прицепе, я быстро сел за руль.

— Все в сборе? Никого больше не осталось?

— Нет, никого!

— Тогда поехали! Держитесь!

Мы поехали по дороге, ведущей от дома к парку. Дома слева и справа уже горели, огненный смерч бушевал в этом небольшом провинциальном городке Калифорнии. Добрались до парка, я остановился у вспаханной полосы. Девушки и парни из прицепа побежали к беседке, где уже собрался весь город. Мы тоже пошли туда. Потом мы все смотрели, как огонь подошёл к парку и начал пожирать автомобили. Кругом была стена пламени, и только перепаханная земля не давала ему добраться до нас. Жуткое, инфернальное зрелище. Я почувствовал на себе чей-то взгляд. Обернувшись, увидел, что Кристина пристально смотрит на меня. Я отвернулся, но заметил ещё кое-что: на меня смотрели и другие девушки из той злополучной пятёрки черлидерш.

— Сегодня будет большое собрание, в 12:00 приедут представители властей штата и страховой компании. Все соберутся в городском парке. Вы можете прийти. Мы с мужем пойдём обязательно.

— Спасибо, миссис Джессика Стюарт. Нам будет очень интересно.

— Конечно, ребята. Знаете, мы вам очень благодарны. Вы нас всех спасли. Вы очень хорошие. Все русские такие?

— Нет, мэм. Они ещё лучше. Мы худшие из них.

— Всё шутите, ребята.

— Конечно, мы же русские. А русские — остроумные, даже если шутки никому не понятны.

— Я это уже с мужем поняла.

Разговор проходил в палатке, которые выделили власти штата всем пострадавшим — на первое время, а, скорее всего, и навсегда. Весь город сгорел, не осталось ни одного здания. Единственное, что сделали власти — протянули ЛЭП и поставили столбы. Теперь в каждой палатке было электричество вместо бензогенератора. А в остальном — ничего. Все жили в палатках. Вместо тихого провинциального городка появился палаточный городок.

Мы с Серёгой пришли на собрание в 12:00. Пришёл весь город. Несколько человек стояли перед собравшимися. Некоторых мы уже знали — шериф и мэр. Других — нет, но они представились сами.

— Здравствуйте, уважаемые граждане! Меня зовут Дик Стэтхэм, я помощник губернатора Калифорнии. А здесь — Чарльз Бронсон, представитель страховой компании. Я хочу сказать, что от властей штата каждая пострадавшая семья получит 10 000 долларов.

— Это всё? — послышались недовольные возгласы.

— Это всё. — Лицо Дика Стэтхэма было невозмутимым. — Вы должны понимать, что пострадал весь штат, а не только ваш город. Поэтому помощь делится на всех. Больше 10 000 вы не получите. Также будут федеральные выплаты. А сейчас перед вами выступит представитель страховой компании «Star California», в которой вы страховали имущество.

— Спасибо, Дик. Меня зовут Чарльз Бронсон. Могу добавить, что от нашей компании каждая семья также получит 10 000 долларов в качестве страховой выплаты.

— Да это издевательство! Это очень мало! Это нарушение договора!

— Сразу оговорюсь, джентльмены: не надо бросаться словами, а нужно внимательно изучить страховой договор, в частности пункт 14. В нём говорится, что в случае таких стихийных бедствий, если возникают непреодолимые препятствия для выплат, сумма делится по страховому коэффициенту. Это значит, что весь страховой фонд делится на всех пострадавших. И когда мы поделили сумму взносов, получилось ровно 10 000 на семью. С учётом помощи от властей штата и федерального центра каждая семья получит 20 000 долларов.

— Вы издеваетесь? Что мы сможем построить на 20 000? Мы никогда не построим дом за эти деньги! Мы подадим в суд! — голосов в толпе становилось всё больше.

— Это ваше законное право. Вы можете подать на нас в суд. А сейчас, с вашего позволения, мы удаляемся, потому что нам нужно ехать в другой город. Практически вся Калифорния в пепелище. До свидания!

Гости сели в автомобиль и уехали. Люди начали расходиться. Мы пошли к нашей палатке. Всем было невесело.

— В любом случае, у нас сейчас обед. Идёмте обедать, ребята.

— Спасибо, миссис Джессика, вы очень добры.

За деревянным столом собралась вся семья и мы с Серёгой. Еду готовили на электрической плитке.

— Мы хотели бы с вами переговорить. Об очень важном деле.

— О чём? — Джон Стюарт-старший пристально посмотрел на меня. Мужчине лет сорока, но из-за несчастья он постарел лет на десять, как и его жена, миссис Джессика.

— Вы очень добры к нам, сэр. И вы попали в беду. У вас сгорел дом. Мы хотим вам помочь.

— Так, ребята, стойте. Никаких денег мы от вас не возьмём, — сказал Джон с металлическим оттенком в голосе. — Мы понимаем, что условия вашего проживания здесь изменились, и вы вправе переехать в другой город, где условия лучше. Зачем вам мучиться в палатке с такими бедолагами, как мы? Мы всё поймём.

— Мистер Стюарт, вы меня неправильно поняли. Для нас с Серёгой честь быть с вами. Вы простая американская семья и очень хорошие люди. Вы попали в тяжёлую ситуацию. Денег мы вам предлагать не будем — их у нас и нет. Те деньги, которые у вас есть, даже с учётом выплат от государства, штата и страховой, не хватит на постройку дома. Потому что подрядчики вам не по карману.

— Да, ребята, вы всё верно говорите. Скорее всего, жить в палатке — наша участь до конца жизни. Единственное, что мы сможем, — купить трейлер. Мечта о собственном доме останется мечтой. И в такой же ситуации окажется весь наш городок, да и половина жителей Калифорнии. Дом, милый дом… Теперь у нас никогда не будет дома.

— Сэр, как раз о доме мы и хотели поговорить. Мы с Серёгой — строители. Строили дома. Правда, не такие, как у вас, — у вас в Америке каркасно-щитовые, а мы строили из керамзитобетонных блоков. Был опыт и каркасных, но по времени и цене разницы нет.

— Серьёзно?

— Да, сэр, серьёзно. Дома из блоков легче и дешевле возводить, чем ваши каркасные. И явный плюс — долговечность и пожаростойкость. В Америке каркасные дома распространены только потому, что есть индустрия их производства. Несколько компаний монополизировали рынок, внедрили в массы идею, что каркасные дома лучше, и задрали цены. Короче, легче и быстрее построить дом из блоков. И мы вам его построим.

— Правда?

— Правда, Джон. Есть ещё один момент: почему в Америке строят только через подрядчиков? Дело в том, что законодательство многих штатов не допускает самострой. Однако… Мы уже были в архиве суда округа, нашли дело «Джонсон против Джонсона» от 1898 года, где спор шёл о поставке лесоматериалов. Один брат строил дом, а другой, имея лесопилку, продавал ему лес и не поставил весь оплаченный товар. Первый подал в суд и выиграл. Главное, что в материалах дела фигурируют данные о том, что Джонсон строил дом самостоятельно. Это судебный прецедент. Так как в штате Калифорния чётко не оговорено, имеют ли граждане право строить дома сами, значит, самострой допускается. Соответственно, мы будем строить для вас дом, мистер Стюарт. Или просто Джон.

— Хорошо, ребята. А если законодательство штата не допускает самострой? В большинстве штатов строить дома имеют право только застройщики. Как быть?

— Мы и на этот счёт подумали. Можно создать строительный кооператив. С юридической точки зрения это будет выглядеть так: создаётся публичное акционерное общество, которое будет заниматься строительством домов. Выпускаются акции, люди, которым нужно построить дом, выкупают их. Это юридическое лицо получает строительную лицензию и становится застройщиком — получает право строить дома. И может нанимать своих же акционеров по гражданско-правовым договорам. Теперь с юридической точки зрения к этому не подкопаешься. В каком-нибудь штате Монтана человек не может построить себе дом, потому что самострой запрещён. Отлично! Этот человек создаёт компанию «Монтана строй Limited», которая заключает договор на постройку дома с этим же человеком, а потом нанимает его же для строительства. С юридической точки зрения это разные лица, хотя по сути — один и тот же человек. Вот и всё! Здесь мы сделаем то же самое в случае необходимости.

— А когда вы начнёте?

— Сегодня. Но нам потребуется ваша помощь. Одни мы справимся, но это займёт время, с вами будет быстрее.

— Ребята, но у нас очень мало денег, мы не сможем оплатить вашу работу.

— Денежная оплата не потребуется. Мы потратим на вас определённое количество часов. Каждый час будет чего-то стоить. И вы нам его оплатите. Но не деньгами.

— Не деньгами? Господи, а чем? Надеюсь, вы не потребуете наши души?

— Нет, не потребуем. Всё будет намного проще.

— Ну хорошо. Что от нас требуется?

— Участок земли в вашей собственности. Сейчас мы сделаем разметку для будущего дома. Нам потребуются колышки и верёвка. Денег на экскаватор нет, будем копать лопатами. Также нам нужно сделать керамзитобетонные блоки — в продаже их нет, а если бы и были, стоили бы в два-три раза дороже, и мы не вписались бы в бюджет. Короче, мы будем делать так, как делали раньше: сами производили блоки. Для этого нужно оборудование, которого здесь нет. Его мы тоже сделаем сами.

— А что нужно для производства блоков?

— Вибростол и формы. Это мы сделаем сами. Из того, что не сможем сделать, нужно купить: бетономешалку, сварочный аппарат, электроды, УШМ — шлифовальную машинку, листовой металл, уголки, цемент, керамзит и песок. Мы сделаем оборудование и начнём делать блоки. За это время вы, Джон и Джессика, выкопаете фундамент — обычный ленточный. Ещё понадобится щебёнка и арматура, которую мы свяжем в вырытом фундаменте и зальём. К этому времени у нас уже будут готовые, высушенные блоки. На готовый фундамент поставим цоколь из кирпича с гидроизоляцией, а потом начнём класть блоки.

Потребуются мостки из досок, которые потом пойдут на обрешётку крыши. Потом закроем всё профнастилом. Когда поднимем последний ряд блоков, сделаем армированный пояс и накроем крышей. Всё это продаётся в Walmart. Мы уже посчитали, сколько нужно и сколько это будет стоить. Вместе с дверьми, полами, окнами, трубами, проводами дом в 140 м², двухэтажный (первый — 80, второй — 60), обойдётся ровно в 20 000 долларов без учёта работ. Если бы вы платили строителям, то по общепринятой формуле стоимость работ равна стоимости материалов — то есть ещё плюс 20 000. Но это наши расценки. Если бы строили американские подрядчики, это было бы минимум 220 000. Вы же обойдётесь в 20 000.

— Ясно, ребята. Но ваши 20 000 — это же честная цена. Как мы расплатимся?

— Всему своё время, Джон. Вы все купили автомобили подешевле у сохранившегося автодилера. Можно купить небольшой пикап — это лучше, чем прицеп, потому что их в Америке попросту нет. Здесь не принято цеплять прицепы к машинам. Здесь покупают отдельный фургон. А вещи будут громоздкие. Так что давайте сейчас начнём размечать участок, а вы с Джессикой поезжайте за пикапом. На одной машине, а после покупки вернётесь на двух. Как только приедете — сразу в Walmart закупать всё необходимое.

К вечеру мы уже должны сделать оборудование, разметить фронт работ на завтра. Завтра вы будете копать — у вас же выходные. А у нас, студентов, в связи с событиями и летом дали каникулы. Впереди две недели точно, потом, возможно, продлят. Так что не будем откладывать. И большая просьба, Джон, никому ни слова. Если будут спрашивать, говорите, что мы строим дом и мы строители. Но как мы договорились — это тайна. Все вопросы отсылайте ко мне.

— Хорошо, ребята, давайте.

Работа закипела. Всё сделали, как планировали. Поздно вечером, когда собрались за ужином, фронт работ был размечен, оборудование готово, закупки произведены. Предстоял рабочий уикенд.

На следующее утро мы с Серёгой начали делать керамзитобетонные блоки и складывать их на специальной площадке, накрывая целлофаном. А Джон и Джессика начали копать фундамент вдоль натянутых верёвок. Все наши действия привлекли внимание. Раньше между соседями были заборы и изгороди, но после пожара остались только пепелища. На участках люди поставили палатки и биотуалеты.

Специальная служба вывозила отходы на полигон. Капитализм и бизнес. Теперь, когда кто-то что-то начинал, это было видно всему городу. Через час нас начали забрасывать вопросами. Я отбивался, говорил, что сначала нужно поработать, а потом уже спрашивать. В первый день выкопали фундамент, лишнюю землю использовали для планировки участка, сделали блоки. Во второй день связали арматуру и начали заливать фундамент.

На второй день любопытство окружающих достигло апогея. Ко мне подошла представительная делегация и практически силой заставила рассказать, как мы строим и сколько это стоит. Несколько человек хотели, чтобы сразу после Стюартов мы начали строить дома на их участках.

— Послушай, Руслан, если мы правильно произносим твоё имя, — шериф Майкл Дуглас смотрел на меня пристально, — мы все видим, что вы строите Стюартам дом. Почему бы после них не начать строить нам?

— Шериф и все, кто здесь собрались. Мы решили построить дом Стюартам, потому что этого хотим, а не чтобы заработать. Вчера вы видели, что мы делали, и нам помогали Джон и Джессика. Сегодня вы тоже видели, как мы вязали арматуру и заливаем фундамент. У нас сейчас небольшой перерыв. Оплата за нашу работу — наша тайна. В принципе, мы готовы построить дома для всех желающих. Но есть условие.

— Какое?

— Очень простое, шериф. Вы должны нам помогать.

— Хорошо. Мы готовы помогать. Как только вы начнёте строить дома на наших участках, мы будем помогать.

— Нет! Ни в коем случае! Вы начнёте помогать нам прямо сейчас, при постройке дома Стюартов.

— Прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас! Кто готов? Если те, кто хотят, чтобы мы им строили дома, не будут помогать здесь, мы ничего строить не будем!

— Ну, в таком случае мы, конечно, все согласны помочь Стюартам.

— Отлично. Идите в палатки, переодевайтесь в рабочую одежду и идите сюда. Когда будете работать, отмечайте, сколько часов потратили. Ведите журнал учёта рабочего времени.

После этого десять мужчин (именно столько их и было) разбрелись по палаткам. Мы уже закончили обед, когда они вернулись. Так как бетономешалка не даёт большого объёма смеси, я решил сделать два корыта. Расстелил на земле деревянные бруски 2х3 метра, сбил их в раму, поверх постелил листы жести и прибил их. Потом мы перевернули конструкцию. Десять мужиков помогали мне вместе с Джоном Стюартом. Большая толпа соседей внимательно наблюдала за процессом, некоторые снимали на телефон.

От двух траншей фундамента, отступив два метра, стояли два корыта, а рядом с одной из боковых траншей — бетономешалка. Под моим руководством мы засыпали в корыто цемент марки М500 в пропорции один к двум, затем — песок. Мотыгой я начал перемешивать смесь, делая движения, как при окучивании картошки. Потом отдал мотыгу одному из мужчин и велел ему делать то же самое. У него получилось. Вторую мотыгу я отдал другому и отправил его ко второму корыту.

Когда мы тщательно перемешали песок с цементом, я залил смесь водой (водопровод уцелел). Образовалось так называемое цементное молочко. Я перемешал его лопатой, затем отдал лопату другому мужчине, чтобы он повторял за мной. После этого мы начали закладывать смесь в ручную тележку, засыпали туда же щебёнку, перемешали прямо в ней и стали заливать фундамент.

За шесть часов мы закончили. Я укрыл фундамент целлофаном. В течение 72 часов происходит схватывание цемента, и до этого момента на нём нельзя работать. Чтобы время не пропадало, мы вдесятером пошли на ближайший участок размечать и копать следующий фундамент. К концу дня он был готов. До некоторых начал доходить смысл происходящего.

Вечером мы с Серёгой и мистером Джоном собрались в его палатке на ужин.

— Скажи-ка, Руслан, — Джон смотрел на меня и улыбался, — ты ведь с самого начала так всё задумал?

— Как так?

— Ну, чтобы мне несколько человек помогали? Мы же купили несколько лопат, мотыг и ручных тележек. Как будто было задумано, что людей будет больше.

— Возможно, Джон. Весьма возможно. А теперь нам нужно хорошо отдохнуть. Потому что всем предстоит ещё много работы.

В течение последующих трёх дней мы выкопали и залили несколько фундаментов, как и у Джона. Потом, вернувшись на его участок, вместе со всеми начали кладку цоколя из кирпича. Подняв пять рядов, сделали гидроизоляцию и приступили к кладке из керамзитобетонных блоков. Каждый раз я проверял углы с помощью отвеса. Люди внимательно наблюдали. В определённый момент я выложил из блоков маяки на углах, протянул леску и закрепил её гвоздями. Позвал Джона и ещё двоих, показал, как вести кладку от угла к углу. У них стало получаться. Троих поставил на две стены, себе взял одну. После каждого ряда клал мелкую сетку. Потом снова выставлял маяки, позволявшие вести сразу три ряда. Взял несколько добровольцев и пошёл на другой участок поднимать кладку.

Вернувшись к Джону, увидел, что нужны мостки. Сделал их по принципу «армянских лесов»: распоры прибиваются к стене, а наверх забираешься по лестнице. Второй этаж был мансардным, кладка требовалась только с торцов. Перед этим мы сделали армированный пояс. Пришлось ждать затвердевания бетона. Вынужденный простой использовали, чтобы копать и заливать фундаменты на других участках, вести кладку. Все тщательно записывали время, потраченное на строительство.

У Джона мы покрыли полы первого и второго этажа, сделали перекрытия. Пришло время крыши. С высоты спустили доски, обвязали листы профнастила верёвками и по доскам, как по направляющим, подняли наверх. Листы прикрутили саморезами к брусьям. Стены из блоков оштукатурили, провели коммуникации.

В заранее оставленные отверстия в кладке и траншеи вставили трубы, установили унитазы и умывальники. Я не стал заморачиваться: оштукатурил стены и просто покрасил водоэмульсионной краской. В Америке так принято, в России ещё потребовались бы обои. Поставили двери и окна, сделали крыльцо. Выкопал шурфы, вставил столбы, прибил доски сверху и снизу, а между ними — планки. Так получился забор по периметру участка с калиткой. Подвели электричество и воду. Гараж примыкал к дому, под него не потребовался большой фундамент.

На строительство всего дома ушла неделя. На восьмой день мы въехали. Весь город был в шоке. Все хотели, чтобы мы срочно строили и им. Стюарт решил справить новоселье и пригласить всех желающих. Я отговорил его: «Не время. Все живут в палатках, а вы один в доме. Это будет неудобно. Новоселье должно быть общим». Мы пригласили глав семей, которым уже начали или планировали строить дома. В доме все не поместились, собрались на лужайке.

Начал разговор я:

— Здесь собрались те, кому нужны дома, включая тех, кто приехал из других пострадавших городов Калифорнии. Сколько это будет стоить? За нашей спиной — дом площадью 140 квадратных метров. На его строительство ушло 20 000 долларов на материалы и 500 часов работы. Послушайте внимательно. Мы с Джоном с самого начала договорились записывать все часы, потраченные на его дом. Мы учли труд помощников и его собственный. Получилось ровно 500 часов. И за эти 500 часов мы возьмём свою плату. Так вот, Джон, за свои 500 часов мы берём с тебя 1500 часов работы.

— Это как? — Джон удивлённо посмотрел на меня.

— А вот как. Шериф Майкл Дуглас, твой сосед, строит дом. Осталось возвести крышу, сделать отделку. Уйдёт примерно 100 часов. Ещё 100 ты отдашь Маккормикам, 300 — Невиллам и так далее. А вы, Маккормики, Дугласы, Невиллы, при строительстве своего дома (на который уйдёт 500 часов) будете отдавать 1500 часов на стройках других горожан. Вы помогаете, а сумма затраченных часов умножается на три и отдаётся другим. Когда закончите здесь — поедете в другой город. Представители других городов уже здесь.

— То есть, Руслан, ты потратил время на мой дом, а в качестве платы берёшь с меня работу на стройках других людей?

— Именно так, Джон.

Воцарилась гробовая тишина. Скопление людей привлекло других горожан. Собрался практически весь город. И все слышали мои слова. Многие снимали на телефон, скорее всего, для YouTube.

— Будь я проклят! — Джон был в шоке.

В шоке были все. Я продолжил:

— Сегодня мы запускаем Строительный банк времени. Подобное уже есть: люди обменивают час своего умения на что-то другое. У нас иначе. У всех есть час стандартного строительного времени. Каждый из вас видел или по видео, как строится дом — от закупки материалов до готового здания. Мы сами делаем оборудование для блоков, сами блоки, сами дома. Джон младший создал группу в соцсети «ВКонтакте» — «Строительный банк времени». Регистрируйтесь там, ведите учёт времени. Мы также выложили документы для создания строительной компании. Так как в большинстве штатов запрещён самострой, специально созданная компания с лицензией может этим заниматься. Мы и дальше будем строить и помогать.

— Ребята, вы просто святые. Это что-то социалистическое, даже коммунистическое.

— Ну конечно. Мы же русские, а значит, коммунисты. И знаете что? Вы все здесь погорельцы, а мы на вас деньги зарабатываем? Кого вы в нас видите? Раз уж мы пришли к пониманию, давайте работать. Через две недели у нас кончаются каникулы, и мы не будем так продуктивны. Придётся совмещать стройку с учёбой, это тяжело, но возможно. А пока — за дело! Все расходимся, намечаем план работ и вперёд!

На следующий день ролики со собрания ошеломили YouTube. За несколько дней группа «ВКонтакте» набрала 5 миллионов человек. Широкое добровольческое движение «Строительный банк времени» охватило Америку, а потом и весь мир. Строили дома не только в Калифорнии, но и в других штатах, например, в Луизиане, пострадавшей от наводнения 2005 года, где люди жили в трейлерах и палатках.

Пока были каникулы, мы занимались стройкой плотно, потом началась учёба. Мы учились, а свободное время ездили по городкам и строили. Это мы называли «вложением в банк времени». Многие люди, не пострадавшие от пожаров, приезжали помогать. Очень быстро городок был полностью отстроен, и тогда жители решили провести общий праздник новоселья в городском парке. Готовили еду на грилях, часть принесли с собой. Последним в городе отстроили дом Кристины, девушки из группы поддержки.

В одном из домов у парка собралась большая группа девушек, включая черлидерш, они что-то готовили. Я на огне приготовил в большом казане плов. Всем понравилось. Соли не хватило, и я пошёл в дом взять её. Войдя, увидел, что девушки явно поссорились. В большом тазике лежала гора куриных яиц. Я догадался, в чём дело: кто-то смешал варёные и сырые яйца. Некоторые меня поприветствовали, остальные молча смотрели. Я подошёл к столу и начал по одному крутить яйца. Те, что крутились хуже, складывал в один маленький тазик, те, что дольше — в другой. Потом указал на тазики:

— Здесь варёные, а здесь сырые.

С этими словами я взял варёное яйцо, расколол его и показал. Потом взял сырое — желток и белок вылил в стакан.

— Откуда ты узнал? — Кристина пристально смотрела на меня.

— Что вы ругаетесь? Не знаю. Но любой русский это знает.

Развернулся и вышел. Праздник продолжился. Девчонки из варёных яиц сделали салат — с ананасами, ветчиной и копчёной салями.

На следующий день мы поехали в университет. Учились мы хорошо, а в последнее время показывали отличные результаты. Но нас сильно выматывала стройка. Однажды мы просто уснули на лекции. Преподаватель хотел нас отчитать, но почти вся аудитория встала и показала ему ролики в интернете о нашем проекте.

— Прошу вас, сэр, не будите их. Каждый день после лекций они ездят строить дома в соседних графствах. Профессор Стоун, это правда.

— Очень хорошо, Генри Невилл. Но всё-таки лучше спать ночью.

— Посмотрите, что они делают! — Генри показал телефон.

— Ого, как интересно. Молодцы.

— Да, сэр. Многие помогают выгулом собак, а эти ребята строят дома бесплатно. Они создали систему, где пострадавшие помогают себе и друг другу. Они не только волонтёры, но и отличные организаторы.

— Всё это похвально. Но надеюсь, спать они будут по ночам.

С тех пор к нам в университете стали относиться как к героям. Я почувствовал внимание со стороны девушек, особенно тех пяти черлидерш. В Америке купить машину не проблема. После пожара мы съездили в уцелевший городок и купили подержанный автомобиль. Так же сделали другие горожане.

Когда мы ездили с Серёгой, нам часто попадалась машина с теми пятью девушками. У нас сложилось впечатление, что они выяснили, во сколько мы выезжаем, и подгадывали. Мы шутили на эту тему. Но потом случилось два случая, после которых я понял, что это не случайность.

Первый: я сидел с Серёгой на лекции, и ко мне подсела Кристина. Я повернулся, она молча посмотрела на меня, затем — на преподавателя. Я оглянулся: в аудитории были свободные места, но она села именно рядом. Кристина развернулась и сказала:

— В аудитории есть свободные места. Но я хочу сидеть именно здесь. Если ты понимаешь, о чём я.

— Понятно.

Хотя я ровным счётом ничего не понял. Так мы проучились ещё месяц, а потом наступил перерыв в четыре дня. Мы решили записаться в этнографическую экспедицию. Университет арендовал автобус, и все желающие могли поехать. Хотя мы учились на робототехнике, мы записались в поездку исторического факультета. Преподаватель, кандидат исторических наук Мэл Стингрей, сказал, что запишет нас, и мы можем выбрать маршрут. Мы выбрали поездку в индейскую резервацию в штате Орегон. Подробности он обещал рассказать перед отъездом.

Мы собрали вещи, приехали в университет, оставили машину на стоянке и подошли к автобусу. Каково же было наше удивление, когда мы увидели всех пятерых девушек из группы поддержки во главе с Кристиной. Мы с Серёгой молча переглянулись.

Мэл Стингрей, протирая платком линзы очков, начал говорить:

— Ребята, сегодня мы отправляемся в индейскую резервацию племени оригов. От этого имени, собственно, и произошло название штата Орегон. У них есть легенда о Колодце жизни, из которого якобы вышли все живые существа. Но этот колодец никто не видел. Земля, на которой он находится, священна, и на неё запрещено ступать. Нарушителей карают боги. Честно говоря, я ничего такого не чувствую. Кроме одного странного явления.

— Какого, мистер Мэл?

— Всегда в такие поездки ездили только парни. Ни разу не было, чтобы поехали девушки. И тем более такие красавицы из группы поддержки. Такие девчонки ездят только за парнями. Других вариантов нет.

Мы с Серёгой молча переглянулись. Мэл велел садиться в автобус.

Через несколько часов мы — пять девушек, мы с Серёгой и преподаватель — въехали в резервацию. Нас ждал проводник, который сразу повёл к Священной Земле. Он не считал грехом помочь нам добраться до её границы — за это он получал 5000 долларов наличными. А вот ступить на саму землю — святотатство, и карать будут боги.

В селении мы не задержались. К вечеру проводник довёл нас до границы, молча получил деньги, развернулся и ушёл. Мы не стали ждать и пошли вперёд. Тропинки не было, шли наугад. Уже смеркалось, когда в небе мы увидели яркие огни. Самолёт бизнес-класса стремительно терял высоту и падал. Он пролетел над верхушками деревьев и упал невдалеке. Мы побежали к месту падения. Странно, но не было ни взрыва, ни пожара. Самолёт плавно приземлился на небольшую полянку. Мы подбежали, и в этот момент открылась дверь. Мы увидели несколько человек: двух стюардесс, двух пилотов и пять пассажиров.

В состоянии шока я обратился к ним на русском:

— Здравствуйте! С вами всё в порядке?

— Спасибо, с нами всё нормально, — ответила на чистейшем русском красивая стюардесса.

— Пострадавших нет? — спросил я уже на английском, будто опомнившись.

— Всё нормально, — ответила она же по-английски.

Они объяснили, что летели в Канаду, сбились с курса, произошли неполадки, но им удалось посадить самолёт. Мы предложили проводить их до деревни, но они отказались, сказав, что нужно двигаться вперёд. Ещё они упомянули, что слышали о Колодце жизни и хотели бы на него взглянуть. «Тогда нам по пути», — сказал я. Смутные подозрения охватили меня, но я промолчал.

Утром мы тронулись в путь, следуя за ними. Две стюардессы были красивыми девушками, пилоты — мужчинами средних лет, пассажиры — тоже. Они шли так уверенно, будто родились в этом лесу. У них, видимо, был навигатор или они шли на сигнал. Вечером, ровно через сутки, произошло то же самое: такой же самолёт пролетел над нами и упал. Мы подошли — точная копия вчерашнего. Дверь открылась, вышли другие стюардессы. Я решил проверить догадку и обратился на венгерском:

— Здравствуйте! С вами всё в порядке?

— Спасибо, всё в порядке, — ответила стюардесса на венгерском.

Теперь сомнений не осталось. Дело было нечисто. Вчерашние попутчики не представились и не спросили наших имён. Сегодняшние — такие же. Они очень встревожились, увидев вчерашних, но все молча пошли дальше.

Когда стемнело, мы остановились на привал, разожгли костёр. У всех были спальники. Странно, что они оказались в разбившихся самолётах, будто люди готовились к ночёвке в лесу. Мне было не по себе, и я начал разговор:

— Я хочу обратиться ко всем, кто неожиданно оказался здесь в результате аварии. Задам один вопрос и хочу получить ответ.

Все пристально посмотрели на меня.

— Думаю, вы все инопланетяне. Причём с разных планет, разных систем. Ваши тела — биоморфические скафандры. На самом деле вы выглядите… даже не хочу представлять как. Но явно не так, как сейчас. И мой вопрос: вы нас потом убьёте?

— Ты что, рехнулся? — уставился на меня Мэл Стингрей.

— Нет, сэр. Вас удивляет, что я называю их инопланетянами? Удивительно другое: они упали с разницей ровно в 24 часа. В каждом самолёте — девять человек: два пилота, две стюардессы, пять пассажиров. Они не общаются между собой, наверное, делают это телепатически. Они не спрашивали наших имён — прочитали мысли. Они ведут себя нетипично для людей. И они неоднородны — кучкуются отдельно. Думаю, они с разных «государств». Их задача — найти Источник жизни, Колодец. Они идут на его сигнал. Если бы это была одна группа, нас бы уже убили. Но их много, и при всех они ничего не могут сделать. Поэтому мы ещё живы. Я вслух сказал, что вы все инопланетяне, мне всё понятно. Соответственно, мы останемся живы. Спокойной ночи.

Все смотрели на меня в шоке. Я улыбнулся улыбкой Чеширского кота, застегнул спальник и закрыл глаза. Через какое-то время все последовали моему примеру.

Утром мы двинулись дальше. К обеду вышли к водопаду. По лицам «инопланетян» я понял: мы у цели, но Колодца нет. Все разбрелись в поисках. Я толкнул Серёгу в плечо и крикнул:

— Эй, ребята! Я знаю, где Колодец жизни!

— Где? — почти хором спросили все.

— Следуйте за мной!

Я повёл их к водопаду. Знал, что за струями должна быть ниша, грот или пещера. Так и оказалось. Пройдя сквозь воду, мы попали в пещеру. Внутри, вопреки ожиданиям, было светло — исходило свечение от полусферы. Время от времени её накрывала металлическая полусфера, образуя шар диаметром около двух метров. Потом она отодвигалась, и из шара выходило живое существо — заяц, лиса, ящерица. Это была фабрика, производящая жизнь. Именно так, вероятно, и появилась жизнь на Земле. Легенды индейцев были недалеки от истины. Этот механизм мог создавать и динозавров, и осьминогов, и, возможно, людей. Он работал здесь миллиарды лет.

Кто-то из незнакомцев указал на символы на обратной стороне сферы. Все столпились, но никто не мог их понять. Мы с Серёгой подошли и переглянулись. Это были четыре буквы кириллицей: СССР.

— Я знаю, что это за буквы. СССР. Государство, распавшееся 8 декабря 1991 года. Ну что, будем дальше играть в дурочку?

— Да, ты прав, — тихо сказал мужчина, бывший пилот первого самолёта. — Мы инопланетяне. Наш истинный вид для землян… не очень. Среди нас есть гуманоиды. Мы в биоморфических скафандрах. И мы искали Колодец жизни, чтобы ответить на один вопрос.

— Знаю. Этот вопрос задаёт любая мыслящая цивилизация: как мы появились и кто нас создал? А найдя творцов, вы спрашиваете: а кто создал их?

— Верно.

— Сколько лет этому аппарату?

— Радиоуглеродный и спектральный анализ показывает: ровно 5 миллиардов лет.

— Этого не может быть! СССР существовал с 1922 по 1991 год. Что за ерунда?

— Тем не менее, это так. Все наши цивилизации хотели узнать своё происхождение. Мы отслеживали странные космические сигналы, один привёл сюда. Но ответа не получили.

— А ответ, мне кажется, очевиден. Этот аппарат летел через космос и рассеивал споры — законсервированные капсулы ДНК. Пока не упал на эту планету в начале формирования «первичного бульона». Он распылил ДНК, и в итоге появился человек.

— А другие формы жизни? Негуманоидные?

— Это же очевидно. Планета Земля — гигантский биореактор с множеством биомов. Другие планеты однородны. Представьте планету, покрытую водой: высшая раса там будет похожа на осьминогов. Планета-пустыня породит цивилизацию, похожую на пауков. Возьмите любой район Земли с преобладающим видом существ — и получите модель инопланетной цивилизации. И вы выглядите именно как обитатель Земли, достигший эволюционного пика.

— Парень, ты гений! Всё, что ты говоришь, — правда. И у нас теперь большая дилемма, моральный вопрос. Знаешь какой?

— Конечно! Что делать с нами теперь, когда мы всё узнали?

— Совершенно верно! Именно так!

В этот момент у всех путешественников, кроме землян, на руках засветились приборы, принятые вначале за часы, и раздался звуковой сигнал. Инопланетяне молча переглянулись. Теперь сомнений не оставалось.

Старший обратился ко мне.

— Пока вопрос решён. Нас атакуют. Меня зовут Джангарх. Примерно так звучит моё имя на вашем языке. Мы берём вас всех на свой корабль. А дальше решим, что делать. Пока мы окажемся на нём вместе с Колодцем жизни. Мы представляем разные цивилизации, которые иногда жестоко воевали. Но объединились перед общей угрозой — цивилизацией «Пожирателей жизни». Они уничтожают всё живое, никого не оставляя. Они уничтожили все подобные аппараты, «колодцы жизни», кроме этого. Они преследуют и нас. Погоня уже близко, поэтому нам некогда разбираться. Телепортируемся немедленно.

Всё завертелось перед глазами. Меня будто засосало в гигантскую воронку и выкинуло куда-то.

Я очнулся в большом зале. Кругом нас окружали те же инопланетяне в биоморфических скафандрах, что были в пещере, и ещё другие существа — крабообразные, осьминогоподобные, гуманоиды. Мы смотрели друг на друга с удивлением и страхом. Да, они тоже смотрели на нас со страхом и отвращением. Мне никогда не приходило в голову, что наш вид может вызывать такие чувства. Но времени на размышления не было.

Наше внимание привлёк корабль по ту сторону экрана, занимавшего всю стену. Это был корабль преследователей, тех самых «Пожирателей жизни». Инопланетяне переговаривались между собой телепатически, но я их понимал. Как я понял, мы оказались на капитанском мостике корабля, доставившего их на Землю. Он находился в Солнечной системе, отсюда они телепортировались двумя группами в район сигнала Колодца жизни. Они создали два одинаковых самолёта и переправили их на планету. Возможно, не все поместились в один, или группы не ладили.

Теперь нас преследовали, и мы стремительно улетали из родной Солнечной системы. За нами летел исполинский корабль расы Пожирателей. На экране он выглядел как гигантский клочок шевелящихся волос, абсолютно асимметричный.

Мы стояли и смотрели, как корабль преследователей постепенно исчезает, отставая. Но расслабляться было рано.

Инопланетяне обступили нас плотным кольцом.

Что с вами делать? — мысленно спросил Джангарх, не раскрывая губ.

Отпустите на Землю, откуда взяли.

К сожалению, уже не можем. Мы очень далеко. И у нас на хвосте преследователи.

Но корабль исчез. Мы оторвались.

Да, Руслан (так тебя зовут? я прочитал в твоей голове). Корабль исчез, но это не значит, что мы оторвались. У них особая тактика: они приходят первыми и ждут в засаде, захватывая корабль магнитным лучом. Часть присутствующих считает, что вас надо выбросить в космос, другие — против.

В этот момент, как бы подтверждая его слова, на экране появился корабль Пожирателей. Он раскрылся, выпустив щупальца, а посередине образовалась пасть. Мы стремительно неслись в неё. Наш корабль резко затормозил. Капитан, крабообразный гуманоид, лихорадочно нажимал кнопки. От резкого толчка все упали и покатились по полу. Я мгновенно вскочил и оказался у пульта на месте капитана, который откатился вперёд. На пульте был джойстик. Взявшись за него, я увидел на экране прицел, блуждавший по кораблю противника. Не зная, как стрелять, я интуитивно нажал кнопку в левом углу пульта.

Корабль содрогнулся от залпа. Боковым зрением я видел, как все поднялись и смотрели на меня в удивлении. Но всё внимание было сосредоточено на противнике. С первого выстрела он развалился пополам. Я попал в самое уязвимое место! Остальными выстрелами я добил то, что от него осталось. Капитан попытался подскочить ко мне, но жест Джангарха его остановил. Наконец произошёл мощный взрыв, уничтоживший корабль противника полностью.

Я убрал руки с пульта и повернулся к присутствующим. В глазах у всех был благоговейный трепет, даже у Серёги — шок. Все молчали. Тишину нарушил Джангарх:

— Никто за последние 10 000 лет не уничтожал корабль Пожирателей вселенной. По закону, принятому 9 000 лет назад, любой, кто уничтожит такой корабль, награждается орденом Доблести и получает звание адмирала космического флота Объединённых миров.

— И что из этого следует?

— Из этого следует, уважаемый Руслан, что вы — кавалер ордена Доблести и наш адмирал. Этот корабль и его экипаж в вашей власти.

С этими словами Джангарх и все присутствующие опустились на одно колено (кое-кто на щупальца или ножки). Увидев это, так же поступили девушки и преподаватель археологии. Сергей смотрел, не понимая, что делать. Мысли Джангарха проецировались всем в голову, поэтому были понятны без перевода. Я взглянул на Серёгу. Увидев мой взгляд, он молча встал на колено.

Выдержав паузу, я сказал:

— Встаньте. Я понимаю, что вы читаете мысли, но я всё равно буду говорить.

— Не беспокойся, Руслан, многие здесь поступают так же.

— Теперь нас не выбросят в космос?

— Что ты! Ты теперь командующий этим кораблём. Мы ждём указаний.

— Какие были планы до атаки?

— Найти Колодец жизни и доставить его в последнюю зону, которую контролирует флот Объединённых миров.

— И это всё?

— Да.

— А противник захватил все остальные миры?

— Совершенно верно.

— Для начала хочу знать имя капитана корабля.

— Нашего капитана зовут Дха. Это наиболее близкий аналог. Он представляет цивилизацию Клаоса с одноимённой планеты.

— Ясно.

— У каждого из нас есть ментальный передатчик на руке. Сейчас такие же установим вам и всем землянам.

— Спасибо. Вы воюете с ними 10 000 лет и за это время не было ни одной победы?

— Именно. Мы отступали, пока не остался последний сектор.

— Есть информация о противнике?

— Есть, но её немного. Каковы будут приказания, адмирал Руслан?

— Приказываю:

1. Найти звёздную систему с большим количеством астероидов и разместить там корабль.

2. Всю информацию о противнике на доступных носителях доставить в отдельную каюту.

3. Назначаю своим помощником Сергея Бодрова.

4. Оставшихся землян — пятерых девушек и мужчину — разместить в двух комфортных каютах, накормить и напоить аналогами земной пищи.

5. Капитану Дха предоставить полный отчёт о вооружении, оборудовании, личном составе и его боевых навыках.

6. Соблюдать полное радиомолчание.

Приказ выполнить немедленно.

По лицам гуманоидов я понял, что приказ им не нравится, особенно капитану Дха.

Я, Джангарх, командующий космическим флотом в шестом секторе, подчиняюсь вам по Уставу. Но вы, очевидно, не понимаете ситуации.

Нет, командующий, я чётко понимаю. И вы выполните приказы. На вас особая задача.

Какая?

— Я почему-то уверен, что у вас нет карты естественных радиосигналов космоса.

— Нет. Впервые слышу.

— Ваша задача: в течение двух часов записать все естественные радиосигналы космоса и предоставить мне. Особый акцент — на сигнале атомарного водорода. Вам всё ясно?

— Да.

— Да, адмирал Руслан. Можно просто «адмирал».

— Да, адмирал.

— У вас есть наказание за невыполнение приказа? Трибунал?

— Конечно.

— Вы понимаете, что невыполнение моего приказа — бунт по Уставу флота?

— Понимаем. Но откуда вы это знаете?

— Из логики развития любой цивилизации. Там, где есть армия и флот, есть законы и наказания.

— Всё так, — пристально смотрел Джангарх. — Но наш первоначальный план — присоединиться к флоту, обороняющему последний сектор. Каждый корабль на счету. Наше отсутствие может быть фатальным.

— Благодарю. Но если за 10 000 лет вы с большим флотом не добились успеха, отсутствие одного корабля не будет фатальным. Выполняйте приказ. Ясно?

— Вполне, адмирал. Разрешите выполнять?

— Выполняйте.

После этого все разошлись. Джангарх и Дха проводили меня до каюты. Сергей шёл за мной. Отдав честь, они ушли.

— Ну ты даёшь, Рус! Подбить корабль — это ещё куда ни шло, но так командовать инопланетянами… — сказал Сергей, когда дверь закрылась.

— В неформальной обстановке буду звать тебя Серёга, при всех — Сергей или помощник.

В дверь постучали. Вошла миловидная девушка ростом около двух метров.

— Простите, адмирал. Земляне настаивают на встрече. Они за дверью.

— Пусть заходят. Как вас звать?

— Эпосоло. Можно просто Эп.

— Хорошо, Эп, введите их.

Вошли девушки и преподаватель археологии. Они были взволнованы и напуганы.

— Руслан, объясни, что происходит? Почему тебя назначили адмиралом за один сбитый корабль? — спросила Кристина.

— Думаю, дело в том, что за 10 000 лет никто не мог уничтожить ни одного вражеского корабля. Это как с танками «Тигр» в Великой Отечественной войне: за первый подбитый давали высшую награду. Орден Доблести, видимо, вручали только адмиралам за крупные победы. А когда появились Пожиратели и никто не мог их одолеть, издали указ: кто уничтожит корабль — получит орден и звание адмирала. И вот я его получил.

— Понятно… — всхлипнула девушка. — А мы попадём обратно на Землю?

— Думаю, да. Но для этого нам с Серёгой нужно поработать. Сейчас каждая секунда на вес золота. Вас накормят, всё будет в порядке. А нам нельзя отвлекаться.

— Но мы будем видеться?

— Конечно, — я опешил.

— Я хочу извиниться. Это я подговорила девушек тогда. Один из тех парней был моим бывшим. Мне было обидно, что ты его побил.

— Я знал. Ничего страшного.

— Ты не сердишься?

— Нет. А теперь идите отдыхать.

Когда они ушли, я обратился к Сергею:

— Кристина, кажется, неравнодушна к тебе.

— Возможно. Но сейчас не до этого. Нам нужно изучить материал про противника, их корабли и тактику.

Мы пересмотрели предоставленные записи. Создалось впечатление, что флот Объединённых миров не имеет понятия о тактике и стратегии. За 10 000 лет противник постепенно выдавливал их, захватывая мир за миром, пока не загнал в последний сектор.

Мне сообщили, что мы прибыли в звёздную систему и приземлились на планетоид без атмосферы. Землян накормили, составили карту радиосигналов космоса, предоставили отчёт о возможностях корабля. После этого мы с Бодровым отправились в ремонтную мастерскую, где капитан Дха продемонстрировал оборудование.

— Честно, адмирал, не понимаю, зачем вам это. Но раз просили — показываю.

— Хорошо. Здесь я вижу много станков. С помощью этого можно построить корабль?

— Здесь можно ремонтировать, но строить? — Дха еле сдерживал смех. — Чтобы построить такой корабль, нужны предприятия 14 планет! Например, узоры на броне вымачивали два года в соке существ с планеты Инсибу! А вы говорите — построить здесь! В лучшем случае — починить что-то.

— А что дают эти узоры?

— Как что? Это отличительный знак нашего флота!

— И всё?

— И всё!

— Всё! — Теперь я чуть не упал со смеху. Ситуация была хуже, чем я думал. Полнейший идиотизм. Теперь было ясно, почему их всегда били. — Спасибо. Дальше мы сами.

Когда Дха ушёл, я повернулся к Сергею:

— Ни одна цивилизация здесь не имеет культуры боевых действий. Объединение планет произошло быстро, поэтому у них нет ни тактики, ни стратегии. Если ты два года вымачиваешь узоры на броне, о какой войне может идти речь? Бред! Нам нужно кое-что создать.

— Что именно?

— Нам нужно создать 3D-принтер. Точнее, несколько видов. И осуществить наш старый проект.

— Понял, Рус. Мы создадим репликатор?

— Да. Автоматический промышленный комплекс (АПК), включающий репликатор, харвестер и средства доставки — космический корабль. Всё это упакуем в метеоритный камуфляж. Рама принтера должна быть расширяемой: сначала он сделает подобный аппарат, потом увеличится и будет выпускать более крупные изделия.

— То есть самовоспроизводящаяся кибернетическая система?

— Верно. В её компьютер загрузим технологические карты вооружений. Приоритет — производство корветов и линкоров для флота. Пожиратели жизни — паразитная форма, похожая на биоморфов. Они заражают спорами, из которых вылупляются новые особи. Единственный способ борьбы — нанороботы, действующие как лейкоциты в крови. Они должны уничтожать споры в организмах союзников. Вторая версия нанороботов будет попадать в организм Пожирателя и, используя его ресурсы, размножаться, превращая его в металлургический комбинат, пока тот не распадётся на белки. Итак, в сухом остатке нам нужно создать:

1.

— АПК — с носителями, харвестерами и 3D-принтерами (репликаторами), замаскированными под астероиды и кометы, должен перемещаться между планетами, воспроизводить себя и распространяться дальше. Фактически мы запустим геометрическую прогрессию, используя ресурсы космоса.

2.

— Технологическую карту производства корветов и линкоров — двух основных типов боевых кораблей. Делается большая рама 3D-принтера, которая печатает ещё большую, та — следующую. Плюс боевые роботы-пехотинцы, звёздные истребители и танк. Итого пять видов основных вооружений: два корабля, истребитель, пехотинец, танк. У меня всё это в голове есть. Как только мы сделаем здесь, высадимся на планетоид. Харвестер будет добывать металлы из грунта и запустит процесс. Потом один комплекс будет постоянно производить, а его копии разлетятся по всему метеоритному поясу.

3.

— На основе естественных фоновых радиосигналов водорода вспомним нашу наработку — кодирование информации. Создадим язык и программу, понятные нашим АПК.

4.

— Разработать тактику боя для кораблей, истребителей, пехотинцев и танков.

5.

— Запустить процесс создания АПК сразу после его сборки.

У меня всё, Серёга.

— Рус, это невозможно.

— Пошёл ты! Невозможно — это на потолке спать, когда одеяло падает. Вперёд, за работу. У нас впереди вечер, ночь и утро.

Мы начали судорожно работать. Идея с АПК была нашей давней мечтой. Возможности реализовать её в металле не было, но в голове она уже сложилась. За вечер мы сделали АПК. В полночь, высадившись на планетоид, оставили его там и запустили. Потом, изучив вооружения противника и свои, вспомнив земные наработки (в основном из арсенала СССР), мы создали их уменьшенные модели. Разработали программу кодирования на основе естественных шумов космоса и загрузили технологические карты производства оружия в язык АПК, который уже начал размножаться в геометрической прогрессии.

Короче, к восьми утра мы выполнили все пять пунктов. Потом просто отправились на капитанский мостик, где я в кресле капитана, а Бодрый — в кресле первого помощника — отрубились, проще говоря, уснули.

Сон пришёл мгновенно. Мы спали безмятежно. Внутри нашего организма уже были нанороботы, которых мы сделали. Ремонтная мастерская на корабле оказалась миниатюрной индустриальной базой. При грамотном подходе можно было добиться многого.

Тем временем капитан Дха всю ночь не спал. Он мучился бессонницей. С одной стороны, устав флота предписывал подчиняться новоявленному адмиралу. С другой — он видел абсурдность его приказов и не понимал их сути. Он считал, что сразу после получения Колодца жизни нужно немедленно отправиться к остаткам Звёздного флота Объединённых миров. Вместо этого корабль болтался в каком-то астероидном облаке. Полный бред! К утру, окончательно созрев, он принял решение. Выбирая между честью и совестью, он выбрал совесть. Фактически он пошёл на бунт. Но, поскольку честь у него тоже была, он решил сделать всё максимально гуманно.

Он собрал всех своих людей, представителей Объединённых миров и землян на капитанском мостик, где, как ему сообщили, находились земляне. Все собрались. Командующий Джангарх хранил формальное молчание. Возможно, он разделял мотивы капитана, но не хотел прослыть бунтовщиком. Остальные последовали его примеру. Земляне не понимали, что происходит, и тоже молчали.

Капитан Дха подошёл к спящим.

— Ну вот, голубчики, что и требовалось доказать. Какие из вас руководители? Адмирал и помощник! Какой из тебя адмирал? Посмотрите на этих гуманоидов! Я беру на себя всю ответственность… — капитан осёкся.

Над кораблём прошёл гигантский, колоссальный корабль. Лица всех присутствующих вытянулись в маске удивления. Все бросились к экрану. Им предстало удивительное зрелище. Всюду, куда хватало взгляда, виднелись корабли. Очень большие, класса линкор, и поменьше — класса корвет. Виднелись гигантские промышленные станки, которые, двигаясь, будто печатали боевые корабли. Питание они получали от больших солнечных панелей. Все были в шоке.

Джангарх быстро начал работать на клавиатуре. Сбоку спроецировалась запись того, что делали Сергей и Руслан сначала в мастерской, а потом на поверхности планетоида. Все увидели, как они собрали небольшие модели, после чего такие же корабли начали производить промышленные роботы, которые воспроизводили сами себя и рассеивались по метеоритному потоку. Потом делали ещё и ещё — боевые корабли, танки, боевых роботов. Все были просто шокированы.

В этот момент я проснулся. Мне хватило мгновения, чтобы понять суть происходящего. Ко мне медленно подошёл капитан Дха и встал на колени.

— Господин адмирал. Я хотел поднять мятеж. Я не понимал, что вы делаете, считал это полным идиотизмом. Но теперь, когда я всё увидел… Я понял, что вы гений. Я полностью признаю свою ошибку и готов понести заслуженное наказание.

— Встаньте! — я схватил его за плечи и поднял. — Никаких наказаний. Ничего не было.

— Вы за одну ночь построили больше флота, чем мы за сто лет существования!

— Мы только в самом начале. Сейчас такие же АПК, замаскированные под метеориты и астероиды, расходятся по мирам, захваченным Пожирателями вселенной. Там они начнут производить всё военное оборудование. По единому сигналу, зашифрованному и непонятному для противника, потому что это будет естественный радиосигнал водорода, мы отдадим приказ о нападении. Мы разработали нанороботов, которые вы все примете для борьбы со спорами и личинками Пожирателей жизни. Это паразитарная, биоморфная форма жизни. Они заражают цивилизации, перерабатывают их и движутся дальше. А мы заразим их своими нанороботами, которые будут внутри их организмов добывать металлы и воспроизводить самих себя, что приведёт к распаду и уничтожению Пожирателей. Теперь мы можем двигаться к остаткам Звёздного флота, который, естественно, сейчас атакован. Но до этого нужно сделать кое-что.

— Что именно? — Джангарх и Дха превратились в слух.

— Разработать тактику боя для пехотинцев, лётчиков-истребителей и экипажей кораблей. На борту есть десантники, лётчики, флотские бойцы. Каждое подразделение получит задание и приступит к тренировкам. Пехотинцы на планетоиде начнут боевые действия с боевыми роботами, лётчики — в космосе, звездолётчики отработают взаимодействие на моделях.

— Мы можем сделать это в следующий раз. Вам нужно отдохнуть.

— Ни в коем случае! Мы доведём начатое до конца. Наша задача — составить для всех боевых подразделений (в основном роботов) первоначальный алгоритм действий. Хватит трёх часов. Нужна базовая программа. После этого мы соберёмся и уйдем туда, куда запланировали. Алгоритм, полученный в результате этих боёв, будет переслан всем нашим подразделениям, закодированным в естественный фон космоса. Впоследствии, когда начнутся настоящие бои, он будет меняться и адаптироваться к условиям, находя противодействие тактике противника. Но должен быть исходный алгоритм. Без него не будет действий. Должна быть база.

— Всё ясно.

— Офицеры, приступить к выполнению моего приказа. Капитан Дха и командующий Джангарх, проследите лично. Через три часа всё должно быть закончено. Выполнять.

— Есть!

Все разошлись. Все были в глубочайшем шоке от увиденного и услышанного. Мне не хватило сил анализировать их реакцию, я очень устал, как и Бодрый. Поэтому мы отправились в мою каюту и уснули — я на одной койке, он на другой. Возможно, их специально для нас подготовили.

Через три часа нас разбудили. Командир корабля доложил, что задание выполнено. Все алгоритмы записаны и переданы нашим АПК. Наш корабль поднялся с планетоида и направился в сектор, контролируемый остатками Звёздного флота Объединённых миров. Мы двинулись навстречу судьбе. Лететь предстояло меньше суток. Я знал, что к этому времени все звёздные миры, захваченные Пожирателями, уже будут иметь наши АПК, которые начали производить боевые подразделения. Они сигналили о количестве произведённых кораблей, танков, истребителей и пехотинцев.

По свободному каналу пришло сообщение: Звёздный флот Объединённых миров атакован флотом Пожирателей жизни. Всё пришло к конечной точке.

Мы двигались в гиперпространстве в составе колоссальной армады линкоров и корветов. Через пятнадцать минут мы должны были выйти из него в точке, где развернулась последняя и главная битва.

Я имел весьма отдалённое представление о тактике космического флота. Но эти бои больше всего напоминали действия парусного или морского флота. Поэтому я решил сделать следующее: когда мы выйдем из гиперпространства (с большой вероятностью на фланге боёв), мы смнём правый фланг атакующих Пожирателей. Наш корабль, как флагман, будет отдавать приказы, а окружающие корабли станут нашим щитом. Вслед за нами в атаку пойдут корабли, выходящие из гиперпространства. Ставка делалась на них. Но главный резерв был в открытом космосе: я собирался воспроизводить боевые корабли прямо на месте битвы, используя ресурсы небесных тел. Пехотинцы, танки и истребители не понадобятся — только корветы и линкоры. Сначала легче произвести корветов и выпустить их большими группами в атаку, чтобы связать противника, а потом поддержать огнём линкоров.

Одновременно с ударом по флангу я собирался открытым сигналом отдать приказ о начале боевых действий всем нашим подразделениям во всех захваченных мирах. Таким образом, атака будет идти параллельно на всех фронтах, не позволяя противнику подтянуть резервы. А на поле боя мы будем восполнять потери за счёт прибывающей армады и кораблей, производимых на месте.

Всё произошло, как я распланировал. Мы вышли из гиперпространства и с ходу атаковали правый фланг противника. Мой корабль, как флагман, был окружён боевым охранением. Часть кораблей отправилась к ближайшему метеоритному поясу, где начался процесс воспроизводства. В то же время из гиперпространства выходили наши корабли и практически сразу уничтожались противником.

До этого момента Звёздный флот Объединённых миров проигрывал, и было очевидно, что его уничтожат. Но с вводом в действие моего флота чаша весов стала клониться в нашу сторону. Сначала противник худо-бедно справлялся с натиском, но постепенно мы начали теснить его. Паритет был нарушен в тот момент, когда я ввёл в бой критические массы кораблей, произведённых прямо на поле боя. Произошёл коренной перелом. Количество кораблей противника начало сокращаться, как шагреневая кожа.

Я потерял счёт времени. Мне казалось, что прошли часы, но, возможно, дни. Наконец мы увидели, что флот Пожирателей сократился существенно, но они продолжали драться. А наш флот всё рос. Когда мы уничтожили почти все силы противника, мы увидели её. Я понял: это корабль-носитель. Королева. Матка. Весь наш флот, включая Звёздный флот Объединённых миров, атаковал её. Произошёл гигантский взрыв. Мы уничтожили их. Наконец с угрозой, которая висела над всей жизнью в космосе, было покончено.

Я валился с ног от усталости, как и Бодров, и все присутствующие. Моим последним приказом было обязательное принятие нанороботов всеми — членами экипажей и представителями Объединённых миров. Я был абсолютно уверен, что часть из нас заражена спорами Пожирателей. Впоследствии мои догадки подтвердились, и именно этот приказ окончательно уничтожил угрозу.

После боя я отрубился и заснул. Никаких снов мне не снилось. Я просто спал.

Творец

Я очнулся и огляделся. Сознание медленно возвращалось. Я находился не в том помещении, где заснул. Я вырубился на капитанском мостике, командуя флотом. Это было единственное, что я помнил. А это была круглая комната со стенами из больших прямоугольных экранов, мягко подсвеченных изнутри. Я лежал в неком коконе без подушки и одеяла — матрац повторял очертания тела. Напротив в таком же коконе проснулся Бодров. Ни дверей, ни окон не было. Непонятно, как сюда попасть или выйти. Мягкий холодный свет исходил со всех сторон: снизу, сверху, со стен.

Мы не успели заговорить. Боковая стена бесшумно поднялась, и вошёл двухметровый великан. Существо, которое знает любой землянин с детства. Он молча встал посреди комнаты и смотрел на нас. Мы с Бодровым подошли к нему. По мановению его руки перед нами появились три изящные табуретки, на которые мы молча сели. Я решил нарушить тишину.

— Вам кто-нибудь говорил, что вы похожи на Сатану или Люцифера?

— Нет, никогда. Возможно, потому что я никогда не видел землян.

— Скорее всего. В наших религиозных книгах есть ваши изображения. Вы — Князь Тьмы, Владыка сил зла. Тот, кто уничтожает всё живое.

— Понятно. Я — представитель расы Модея. Меня зовут Адьенг. И ничего более.

— Как наши девушки и преподаватель?

— Прекрасно. С ними всё в порядке.