Бесплатный фрагмент - Женщина на краю

Глава 1
Глава 1

Асия

— О, бродяжка вернулась! — слышу я голос своего брата Даниса из беседки.

Голос пьяный. Значит, отец опять уехал по делам. Поддерживая нелицеприятное замечание, раздается хохот приятелей брата.

Опускаю голову и стараюсь быстрее пройти мимо. Другого пути к дому нет.

— А пусть с нами посидит, — предлагает кто-то из компании. Внутри всё обрывается.

Мне нельзя с ними сидеть. Могут счесть опозоренной, и тогда конец всем моим мечтам. Ускоряю шаг. Только бы успеть уйти!

Но меня догоняют… Уже темнеет. Меня привезли люди отца, но сами куда-то делись, полагая, что на территории дома мне ничего не угрожает.

— Да куда ты торопишься, малышка! — пьяный идиот делает попытку схватить меня за руку.

Уворачиваюсь.

— Что здесь происходит? — раздается ровный голос старшего из братьев — Алана.

Выдыхаю. Этот, хоть тоже терпеть меня не может, но не позволит мне ничего сделать, чтобы не опозорила великий род Батуриных.

Мажор, дружок Даниса, останавливается. Все знают о крутом нраве старшего наследника, который за показной холодностью прячет пламя. И сталкиваться с этим пожаром никто не торопится.

— Ничего… Думал, девушке скучно, — отзывается юноша, сразу растерявший весь боевой запал.

— Иди в дом, Асия, — велит мне Алан. Сухо. Недовольно.

В этом доме, доме моего отца, все всегда мною недовольны. Потому что я — незаконнорожденная дочь Герея Батурина, которую тому пришлось удочерить после смерти моей матери.

И хоть я ни в чем не виновата, я тороплюсь выполнить приказ брата.

По сравнению с Аланом Данис относится ко мне так, что, кажется, хуже быть не может. Он меня ненавидит. Люто. За что только я понятия не имею. Я ему ничего не сделала. Все претензии пусть предъявляет отцу. Но так мне даже думать нельзя. Я — девушка. Девушка должна быть покорной, почитать мужчину своим господином.

А я — я не хочу. И впервые у меня забрезжила надежда на нормальную жизнь. Я поступила на медицинский факультет престижного российского университета. На бюджет. Я могу собой гордиться.

Я почти зашла в дом. Почти. Но что-то заставляет меня обернуться. И я вижу, как Алан бьёт парня, который ко мне пристал, кулаком в лицо, а потом отвешивает пощечину Данису, который по глупости полез заступаться.

Этого Данис мне не простит. Меня ждет расплата. Ежусь от этой мысли. И стараюсь укрыться в доме, скорее добраться до своей комнаты.

Только это сегодня почему-то очень трудно сделать. Я сталкиваюсь с мачехой, которая в окно наблюдает за тем, что происходит во дворе.

Вопреки сказкам, моя мачеха относится ко мне лучше всех остальных. С равнодушием и даже толикой жалости.

— Я… — осекаюсь, не зная, что она видела.

— Данис опять к тебе цеплялся?

Молчу. Приблудившемуся ягненку опасно жаловаться на волчат. Это я уяснила давно.

— Цеплялся… — вздыхает она, — И отхватил от Алана…

— Я не виновата, — сиплю я.

— Я не сказала, что ты виновата, Асия. Ты поступила? — по-моему, она единственная в доме, кто знает, что я куда- то поступала.

— Да! — не могу сдержать радости в голосе.

— Поздравляю, — говорит она всё тем же тоном, что и до этого, — Я верила, что у тебя всё получится.

Вскидываю на неё удивленный взгляд.

— Позволь, я дам тебе совет. Если хочешь, чтобы у тебя была своя жизнь, не похожая на жизнь женщин нашего круга, найди способ уйти из дома. Общежитие, работа — это всё не страшно. Иначе ты напрасно тратила своё время на учебники.

Повисает пауза. Не знаю, зачем она завела этот странный разговор.

— Иди к себе, Асия. Данис пьян. И отца нет дома. Алан сейчас уедет.

Пользуюсь её разрешением и сбегаю к себе. Скорее запираюсь. Мне не на кого здесь рассчитывать. Тем более, если Алан уедет. Он хотя бы не позволяет Данису распускать руки.

Я уверена, что Данис придёт. Он бывает очень зол, после того, как Алан в очередной раз указывает ему на его место. Но не станет же ломать дверь? Не станет, конечно…

Но на всякий случай проверяю, точно ли я закрыла дверь. Не хочется снова замазывать синяки. И задумываюсь о словах мачехи. Что, если найти способ разорвать связь с семьей? Станет ли мне легче? Я живу на деньги отца. Своего у меня ничего нет. Если только украшения. Но я не держусь за них.

Хотя отец сказал, что позволит мне учиться, если я сама без его помощи поступлю на бюджет. Только можно ли ему верить?

От размышлений меня отрывает стук в дверь. Негромкий и злобное шипение:

— Асия… Открой немедленно дверь… — Данис.

Он всё же пришёл.

Стук повторяется. Я не собираюсь слушаться. Брату нечего делать в моей комнате поздно вечером. Тем более… Тем более, что последнее время я ловлю на себе очень пугающие взгляды Даниса. Брат так не должен смотреть на сестру. А он смотрит. Пока только смотрит. Ни разу он не пытался зайти дальше. Иногда мне кажется, что это мне мерещится. А иногда становится очень страшно. Настолько страшно, что я стараюсь не оставаться с Данисом наедине.

— Открой! — в голосе неприкрытое требование. Но несмотря на то, что мне страшно, я не собираюсь слушаться.

И отзываться тоже. Игнор — самое действенное оружие.

Он лупит по двери со всей силы.

— Я всё равно до тебя доберусь, маленькая блудливая собачонка! И зачем тебя отец только приволок?! Оставил бы сдыхать под тем забором, под котором сдохла твоя шлюха-мать.

Мои глаза наполняются слезами. Какой же он злой!

Но я слышу его шаги, которые удаляются от моей комнаты. Я могу перевести дух. Сегодня он не вернётся. Скорее всего, залезет в отцовский бар. А вот следующие несколько дней мне придется быть очень осторожной, чтобы не попасться ему в руки.

Перепуганная, с трудом засыпаю, думая о том, что когда была жива мама, я не знала, что такое страх, а тем более, что можно трястись от ужаса, находясь в собственном доме. Неужели когда-нибудь я снова окажусь в безопасности?

Утром меня будит стук в дверь.

— Асия Гереевна, хозяйка велела спуститься вам к завтраку. Ваш отец вернулся, — раздается из-за двери.

— Они еще не за столом? — спрашиваю, подскакивая на кровати.

— Еще нет. У вас есть минут пятнадцать.

Отец тоже очень суровый мужчина, который ненавидит нарушение своих приказов и дисциплины.

Поэтому быстро привожу себя в порядок и спускаюсь вниз. Мачеха и сестры уже там. Отца и братьев еще нет.

Накрываем стол и ждем мужчин. Они появляются все вместе. Данис одаривает меня таким взглядом, что мне хочется вернуться к себе.

Но отец делает знак. И мы рассаживаемся по своим местам.

Глава 2
Глава 2

Асия

Завтрак протекает в тишине. Почти до самого его завершения.

— Асия, — раздается над столом рокочущий бас отца, — Тебе две недели назад исполнилось восемнадцать.

Сглатываю. Знаю, что не к добру начался этот разговор.

Вообще я удивлена, что он помнит про мой день рождения. Потому, что у других детей эти дни отмечаются с размахом. А у меня — нет. Последний праздник, который я помню, это моё четырнадцатилетие. И тогда еще была жива мама.

Собираюсь. Нельзя показывать свою слабость. Ни в коем случае.

— Да, папа, — глаза опускаю в тарелку.

Отец… Он — человек патриархальных устоев, и рукоприкладство для него способ воспитания. Причем это относится не только ко мне, а ко всем детям. Но я сначала, когда появилась в этом доме, отхватывала больше всех, потому что меня иначе воспитывали. И я не боялась высказывать свое мнение. Только это быстро изменилось.

— Пора задуматься о замужестве, Асия, — продолжает он.

И это его заявление словно разорвавшаяся бомба. Взрывается так, что я вскидываю на него глаза. А он смотрит прямо на меня и ждет моей реакции.

Давлю зарождающийся протест. Кроме оплеухи он ничего мне не принесет.

— Но, папа… Ты же говорил, что я смогу учиться, если сама поступлю… — всё же выдавливаю из себя.

Он ведь говорил… И я поверила…

— Поступила? — отец действительно удивляется, — Но как? Там же конкурс…

И сам себя обрывает.

— Асия… Долг женщины — выйти замуж за достойного человека. рожать и воспитывать детей. Я же столько времени тебе это прививаю. Что касается твоей учебы, это будет решать муж. Но Рустам Сатаев — человек взрослый, достаточно современный. Думаю, он не будет возражать против твоей учебы.

Снова опускаю глаза в тарелку, чтобы не выдать полыхающее в них пламя. Он опять… Опять хочет сломать мою жизнь!

— И кто он? Сколько ему лет? — стискиваю в руках ручку чашки. Лишь бы сдержаться!

— Хм… Он работает начальником безопасности у крупного финансиста — Шахова. Кроме того, у него есть и свой бизнес, — по голосу отца слышу, что он доволен моим интересом, ошибочно принимая его за согласие, — Ему — 39 лет. Ни разу не был женат. Серьезный человек.

39 лет — отдается в голове. Да он же меня старше на 21 год. Отец меня решил продать? Как корову на рынке? Хотя… Что я от него ждала?

— Да он ей в отцы годится! — это Данис?

Он озвучивает мои мысли.

— Данис… Разве я позволял тебе говорить? — отец младшего сына тоже не жалует, хоть он и законнорожденный.

Поэтому Данис тут же затыкается. Были прецеденты. когда он месяц жил у друзей, когда оставался без машины или с заблокированными картами.

Но у меня не укладывается в голове, что Даниса волнует то, что со мной будет.

Я отваживаюсь поднять глаза. Данис недоволен. И очень сильно. Что ему так не понравилось?

— Асия, не строй воздушных замков. Замужество — это не про мечты юных, наивных девушек, это про реальную жизнь, — отец продолжает гнуть свою линию, — И я надеюсь, ты будешь вести себя подобающе, чтобы не опорочить ни меня, ни своего будущего мужа.

А вот в последнем предложении я отчетливо слышу неприкрытую угрозу. Мне придется плохо, если я ослушаюсь.

Я снова опускаю глаза. Я еще слишком плохо умею врать.

— Хорошо, папа, — вроде бы получается сказать нормально, хотя меня душит невиданной силы гнев.

Мачехе всё равно. Она поддержит любое решение мужа. Алану — тоже. Сестрам — 16 и 15 лет. они пока могут наслаждаться своей беззаботной жизнью. К тому же, их мама — она рядом и на их стороне.

Тем не менее, мне удается дождаться того времени, когда я остаюсь одна в своей комнате. Швыряя подушку, чтобы хоть как-то выплеснуть то, что не дает мне нормально дышать.

И стоит мне так сделать, как я понимаю абсолютно точно — я не позволю! Не позволю превратить себя в безвольную куклу. не лягу под престарелого извращенца, которому хочется молодого тела, не буду жить по чьей-то указке…

Но как этого добиться? Отец контролирует своих дочерей, не давая им много свободы.

«Вести себя подобающе…» — всплывает в голове обрывок его речи. А что если… Что если я перестану быть достойной этого замужества? Как и любого другого? Это даст мне возможность жить так, как я хочу?

Готова ли я на такой отчаянный шаг?

Я ведь была в шаге от мечты… Тем обиднее теперь падать на камни.

Надо всё обдумать. Если я опозорю отца потерей девственности, то позор ляжет на всю семью. Но есть ли мне до них дело? Как и им до меня? Должна ли я приносить себя в жертву?

Лезу в интернет. Нахожу сведения. Сначала на компанию Шахова, потому что отец с ним работал. Потом на самого Сатаева.

И у меня холодным потом заливает спину… Он… Не то слово, взрослый. Это состоявшийся человек, который переломит меня двумя пальцами. У него тяжелый взгляд, энергетика которого сбивает с ног даже по фото. Я не хочу за него замуж… Я буду его вещью. инкубатором. Но личностью для него никогда не стану. Между нами — пропасть, которую не одолеть. Да мне это и не нужно. Я сама… Сама хочу чего-то добиться в жизни. Выучиться… Я же поступила! Все вокруг говорили, что это невозможно. Я смогла… Так и получив нормальное образование, я устроюсь на работу. Заработаю денег. И буду свободной…

Голова пухнет от мыслей. И я не представляю, как решусь воплотить в жизнь то, что придумала.

Однако, всё неожиданно успокаивается. Даниса отправляют в другой город по каким-то делам. Меня не трогают и разговоров о скором замужестве не ведут. Более того, как обычная девушка, студентка, я отправляюсь на занятия 1 сентября. В университет меня, разумеется, отвозят. Но там оставляют без присмотра. Лишь забирают после окончания занятий.

Мне там очень нравится. Нравится обстановка, преподаватели, одногруппники. И лишь где-то глубоко ворочается мысль, что у меня это в любой момент могут отнять.

Я даже завожу подруг. он, также, как и я, помешаны на учебе.

Есть, конечно, здесь и молодые люди, которые ходят сюда, имитируя учебу, чтобы их не трогали родственники, но я с такими не общаюсь.

Сегодня по городу пробки, поэтому меня привезли практически впритык к началу занятий. Тороплюсь. Но всё равно не могу не обратить внимания на дорогую спортивную тачку, припаркованную у входа в здание.

— Марат! — раздается голос кого-то из парней, которые толпятся возле нее.

Тот парень, которого позвали, поворачивается. Встречаюсь с ним глазами. И не могу отвернуться. Высокий, спортивный, с темными вихрами непослушных волос и вызывающим взглядом черных глаз.

Я должна отвернуться. Но не отворачиваюсь.

А он — он мне подмигивает…

— Давай погоняем? — спрашивает всё тот же парень у Марата.

— Когда? — лениво отзывается он. Но не сводит с меня взгляда.

— Сегодня. Или завтра.

Всё же нахожу силы отвести взгляд и спешу внутрь здания.

Глава 3
Глава 3

Асия

Но это была всего лишь передышка. Хотя я и думала всерьёз, что будет иначе. Отцу я была не нужна. Вернее, даже не так. Он не любил меня. Да я вообще сомневалась, что он способен любить. Он не бросил меня в трудный период. Это правда. И я должна быть ему благодарна. Только этой благодарности не чувствую. Наверное, я — плохая дочь. Моя жизнь в его доме стала очень горькой, несмотря на достаток. Оказалось, что никакими материальными благами невозможно заполнить душевную пустоту.

Однажды вечером меня вызвали к нему в кабинет.

— Асия, нас пригласили на юбилей уважаемого человека. Там будет и твой будущий муж. Мы с ним поговорим о вашей намечающейся свадьбе, — начинает отец заготовленную речь, едва я появляюсь на пороге кабинета.

Сердце падает куда-то вниз. Я сама лечу следом. Глупая я, глупая… Нельзя надеяться, что его планы изменятся. Он за эти несколько лет много вложил в меня, теперь хочет окупить расходы.

Однако я молчу. Бунт сейчас ничего хорошего не принесет. Меня просто запрут в доме, а потом насильно выдадут замуж.

— Хорошо, папа, — выдавливаю из себя два слова, Еще и улыбнуться пытаюсь, искренне надеясь, что получилось что-то похожее на улыбку, а не на гримасу.

— Валия соберет и тебя, и сестер. Вы должны хорошо выглядеть. Мы пойдем всей семьей, — Валия — это мачеха. И, если идем все, значит, такая же участь уготована и сестрам. Возможно, отец собирается в ближайшее время договариваться о нескольких свадьбах. Мою сыграет сразу, а следующие две, когда сестры достигнут совершеннолетия.

— А когда мы должны быть готовы? — задаю вопрос, стараясь, чтобы мой голос не задрожал.

— В это воскресенье, — обрушивается на меня приговор. — Ступай, дочь.

Покидаю его кабинет, стиснув зубы.

Поднимаюсь в свою комнату, сдерживая себя от того, чтобы бежать бегом. Ничто не должно показывать, что меня это настолько задело. Иначе мне не сдобровать.

В комнате быстро запираюсь и сажусь на кровать. Что мне делать?

У меня не было каких-то отношений с мальчиками и парнями. Те парни, с которыми я могла позволить себе общаться, это мои братья. И здесь опыт общения скорее огорчал, чем давал надежду.

Но на всю жизнь оказаться узницей? Без надежды, без каких-то положительных эмоций? И лишь терпеть… Потому что так делали тысячи девушек и женщин до меня. И так будут делать тысячи после…

Но я-то одна! И я хочу жить!

До воскресенья осталось три дня… Смогу ли я переступить через себя и позволить делать со своим телом всё какому-то мужчине?

А есть ли иной вариант на пути к свободе? Если он есть, то я его не вижу.

Звонит сотовый. Так поздно…

Отвечаю. В другой обстановке я бы предпочла проигнорировать поздний звонок. Но не сегодня.

— Ась… Ась, я в клубе. Забери меня, — говорит Мила, моя одногруппница, с которой мы сдружились. Очень серьезная и умная девочка. Её слова сопровождает эхо. И голос у неё странный.

— Как ты туда попала? И ты пила? — задаю сразу несколько вопросов.

— Меня девочки из общежития потащили на вписку. Сказали, что надо. И, по-моему, мне что-то намешали в сок. Мне очень плохо, Ась.

Не знаю, чем руководствуюсь в тот момент. Мне и жалко её. И хочется сделать что-то наперекор всем, кто меня окружает, кто решает за меня, как мне жить.

— Хорошо, — соглашаюсь я, еще не зная, как выполню обещание, — Где мне тебя искать? И как клуб называется?

— Это «Стекло», — я слышала название, но понятия не имею, где это, — Я тебе адрес сообщением скину. Я в туалете на первом этаже. Приезжай, пожалуйста!

Отключившись, задумываюсь, что же я творю, а потом просто откидываю всё, чем жила последние четыре года. Недостаточно быть послушной и хорошей, чтобы тебя полюбили. Тебя либо любят без всяких причин и условий, либо нет. Мне нужно вырваться из этой клетки. Я не хочу так жить.

Хватаю куртку и направляюсь на улицу. Дом как будто вымер. Никого нет.

Но на улице иду в беседку. Знаю. что так меня видно. И уже оттуда выбираюсь через насаждения к ходу в заборе. Я им ни разу не пользовалась. У меня даже мысли такой не возникало, потому что страшно было представить реакцию отца, если бы меня поймали. Но сейчас меня переполняет адреналин. Я про этот ход знаю, потому что им иногда Данис пользовался, когда был в опале. А я видела.

Вообще территория дома очень хорошо охраняется, так что ускользнуть мне удается лишь чудом. Дальше я вызываю такси.

Я никогда не была ни в одном ночном клубе. Было бы странно, если бы с моим воспитанием было по-другому. Поэтому перед входом теряюсь, не зная, что делать дальше.

— Асия! — окликает меня знакомый голос.

Я оборачиваюсь. Это Марина, еще одна моя одногруппница. С ней мы почти не общаемся.

— Ты за Милкой?

Согласно киваю.

— Хорошо. А то она уже весь туалет заблевала. Давай я тебя проведу, а то не пустят. Тем более в этом, — она с пренебрежением кивает на мой наряд.

Передергиваю плечами, но соглашаюсь. Я и не собиралась тусить в клубе. Меня убьют за такое.

Но покорно иду за Мариной.

Она действительно проводит меня через охрану, а после просто кивает мне в сторону, в которую мне нужно идти:

— Тебе туда.

Сама идёт на второй этаж. А я надеялась, что она мне поможет.

Оглядываюсь по сторонам. Впереди зал с танцполом. Шумно. Музыка взрывает барабанные перепонки, так что хочется зажмуриться и уйти отсюда. И парни, и девушки отдаются куражу. Одежда на девушках до того вызывающая, что я краснею.

Но моя задача — найти Милу.

Иду в том направлении, которое мне указала Марина. И действительно нахожу дверь в женский туалет. Только оттуда выходит мужчина… Который за шкирку тащит Милу.

— Пошли, пьянь! — голос у него злой. Сам не шатается, одет вполне прилично.

— Пусти, Артем! Я — совершеннолетняя! — пытается отбиваться Мила.

— Топай, пока не выпорол… — рявкает он.

— Вы куда её? — не могу не спросить.

— Тебе чего надо? — довольно грубо отвечает мне мужчина.

— Ой, Ася! — глупо улыбается Мила, — Это брат мой… Скотина… Ты не волнуйся… Мне домой пора.

И под моим изумленным взглядом брат уводит Милу. Какое-то время стою возле двери в женский туалет, не понимая, что же мне теперь делать. Затем решаю, что самым разумным будет поехать домой, потому что я совершенно не представляю, как вести себя здесь, а тем более, как заинтересовать парня, чтобы он занялся со мной сексом.

Но все мои планы рушатся, как только я двигаюсь на выход и оказываюсь в общем зале. Потому что я снова вижу высокого брюнета, на которого обратила внимание в университете.

А он совершенно точно видит меня.

Глава 4
Глава 4

Марат

Я праздную свою победу в гонке. Этот клуб — отличный, и я часто здесь зависаю. Меня поздравляют, я благосклонно принимаю общее признание. Мне нравится быть в центре внимания, чего-то добиваться. И это нормально.

— Пойдём наверх, там девочки, — хлопает меня по плечу Серый.

Морщусь. Не хочется чего-то привычного. А с теми девочками никакого драйва.

— Иди, я сейчас, — отправляю друга, словно чувствуя, что мне рано уходить отсюда.

И точно. Стоит мне обернуться, как я вижу её — девочку, которую заприметил возле университета. Пробирается сквозь толпу. Перепуганная. Даже на расстоянии я чувствую эту её эмоцию. Одетая словно монашка. Сейчас уже и не одевается так никто. Но меня это всё не отталкивает. Нет. Меня это лишь сильнее заводит. Тянет стащить с нее эти тряпки. Потому что девочка красивая. Как бы она не пряталась, это видно.

Замечает меня. Приостанавливается. Но затем снова начинает проталкиваться через людей. К выходу.

Не хочу, чтобы уходила. Губы её хочу попробовать… Что меня торкает так? Я ведь немного выпил…

Девочка не останавливается. Лишь на меня оглядывается. Уйдёт ведь.

Э-э-э, нет!

Срываюсь с места. Но она далеко от меня. Почти уже возле выхода.

Психую. Мне все мешают. Но я всё равно успеваю. Перехватываю тонкое запястье. Оборачивается. Смотрит. Но руки не отнимает.

Тону в её взгляде. Хорошо там… А в ней?

— Привет! — говорю лишь, чтобы что-то сказать.

— Привет… — отвечает тихо-тихо. Еле разбираю.

— Пойдём со мной? — это даже не подкат… Это фиаско.

Но она кивает… Кивает! Или мне это мерещится?

Наверху должны быть випки. Пустые. Вести её в компанию нельзя. Сбежит. каким-то чутьем это понимаю.

— Подожди меня две минуты, — оставляю её в сторонке и, оглядываюсь в поисках админа.

Здесь меня хорошо знают. И мою платежеспособность тоже. Рустам на мне не экономит. Да я и сам поднимаю деньги на гонках. Правда, он мне за это обещал голову открутить. И за гонки, и за ставки. Но пока я вроде цел.

И через три минуты у меня в руках ключ от так необходимой комнаты. Малышка на месте, ждет меня, покусывая губы. Может, она не настолько непорочна, как мне показалось? Да и какая теперь разница, если кровь долбит в виски, а член упирается в ширинку, требуя своё? Никакой…

Тяну девочку за собой. Идёт. Молчит. Постоянно оглядываюсь, боюсь, что исчезнет. Растает в воздухе, как призрак.

Но она не исчезает. Мы уже на втором этаже. Впереди поворот. Заворачиваю. Девочка налетает на меня. Оборачиваюсь, чтобы спросить, всё ли в порядке. Она впечатывается в моё тело. Невысокого роста, хрупкая… Пахнет сладко. Так бы и сожрал…

А потом она запрокидывает лицо и сама тянется к моим губам. Сама! Проводит нежным язычком по моей нижней губе…

И всё! Всё… Ищите мою крышу.

Больше я от девочки не отлипаю. Целую мягкие розовые губы. Вдыхаю её одуряющий запах. Проталкиваю свой язык за ровные зубки. И вынуждаю её мне отвечать. Делает она это неумело. Совсем. Но меня это не тормозит.

Хочу её. Так что мозги отключаются. Девочка вцепляется мне в плечи, льнет ко мне. Подставляет под мои губы тонкую шею, на которой колотится венка. Бешено. Ловлю на несколько долгих секунд биение пульса. Завораживает.

Мы уже в комнате. Дверь я предусмотрительно закрываю. Не нужен сейчас никто. Только я и она.

Начинаю её раздевать. Обнажаю до пояса. Жмется. Усаживаю на стол. Грудь маленькая с коричневыми сосками, которые словно тугие камушки.

Вбираю один такой в рот. С розовых искусанных и девочкой, и мной губ слетает приглушенный стон.

— Не закрывайся! — приказываю я.

Её руки снова оказываются на моих плечах. Ногти впиваются в кожу, но меня это не волнует. Абсолютно.

Я изучаю ее грудь. Лижу ее, целую, мну руками. И чем больше трогаю, тем больше мне хочется продолжать это делать. Вижу, что девочка плывет. Глаза подернуты туманной дымкой. Она уже будто глина — поддаётся каждому моему прикосновению.

Стягиваю её дурацкую юбку. Там плотные колготы… Чуть не рычу с расстройства. Хочу видеть ее тело. Всё. Стягиваю и колготы. И трусики. Обычные, хлопковые, белые.

Лобок покрыт черными волосками, которые кудрявятся.

Оставшись совсем без одежды, девочка будто приходит в себя. Сводит ноги, которые я раздвинул, чтобы рассмотреть её.

— Передумала? — хриплю я.

Если передумала, надо будет отпустить. Только как я остановлюсь?

Всматривается в мои глаза.

Что-то там находит. Отрицательно качает головой.

Снова развожу стройные ножки. Сейчас уже не рассматриваю. Вглядываюсь в милое личико. Щеки раскраснелись, глаза горят, губы стали вишневыми. Какая она — конфетка… И ведь даже не знает об этом…

Глажу волоски на лобке. Мягкие. Это неожиданно возбуждает еще сильнее, хотя я предпочитаю здесь гладкую кожу. Скольжу пальцами к клитору и всматриваюсь в ее глаза. Дотрагиваюсь до бугорка, а она вздрагивает.

— Ах! — издает тихий возглас, от которого меня самого пробирает.

Массирую бугорок. Девчонка выгибается навстречу моим пальцам, крепче вцепляется в плечи, закрывает глаза. Шумно дышит. Сама не замечая, раскрывается.

Сил терпеть у меня тоже не осталось. Стягиваю штаны и белье, освобождаю член, раскатываю презерватив. И толкаюсь внутрь девичьего тела. Узко. Пиздец, как. Я думал, что девочка нетронутая. Но мог и ошибаться. Не ошибся.

Девочка распахивает глаза. Её ощущения изменились. Но тут уж ничего не поделаешь.

— Придется потерпеть, красивая… Я осторожно…

Всё равно напрягается. Упирается ладошками в грудь. Отталкивает. Но «нет» не говорит. Сминаю ее губы своими. И продолжаю протискиваться внутрь. Покрываюсь потом. Она тоже вся мокрая. От моего и своего пота. Дохожу до преграды. Всасываю в себя ее язычок. И делаю резкое движение бедрами. Всё! Я внутри…

Долбит меня ладошками по груди. Отстраняюсь слегка. Она вдыхает ртом воздух. как рыбка, выброшенная на берег. Щеки все в слезах.

Зацеловываю лицо. Пытается отодвинуться.

— Нет. Не надо… Сейчас пройдет… — двигаюсь внутри плавно. Без резких скачков.

Чувствую, как расслабляется. Принимает меня. Вот и хорошо. Начинаю двигаться свободнее, сосредоточившись больше на собственных ощущениях.

В ней так узко, что долго я не продержусь.

И точно. Еще несколько движений. И я с хриплым стоном кончаю.

Какое-то время держу ее в руках, глажу по волосам. Затем отпускаю и выхожу из нее. Член в крови. Её бедра -тоже.

Я у нее первый. В этом нет никаких сомнений. Но почему? И надо ли мне в этом ковыряться?

— Денег дать? — спрашиваю у девочки.

Красивые глаза загораются гневом.

— Я — не шлюха!

— Ага. Ты только начинаешь этот путь…

Следом острые ноготочки проходятся по моей щеке.

Она меня поцарапала!

Глава 5
Глава 5

Асия

— Ты меня поцарапала! — заявляет… Марат. Парень, с которым я только что лишилась невинности.

И всё стало еще страшнее. Потому что как быть теперь? Заявиться к отцу и рассказать? Да он меня убьёт…

— Переживёшь… -неожиданно грубо отвечаю парню, — Кому сейчас легко?

Меня знобит. И от произошедшего, и от того, что он фактически назвал меня шлюхой, и от полного непонимания, как быть дальше. В любом случае первое, что стоит сделать — это уехать отсюда. Сползаю со стола и начинаю подбирать одежду. Смотрит. Чувствую, как воспламеняется моя кожа от его взгляда. Стыдно. Только сейчас становится по-настоящему стыдно за всё случившееся. Я ведь должна была беречь себя до свадьбы. И только муж мог делать со мной всё то, что делал этот парень. Но в мужья мне выбрали страшного, сурового мужика, с которым бы я точно умерла от ужаса.

— Я сейчас в порядок себя приведу и вернусь… — говорит мне Марат и скрывается в ванной.

Я бы тоже… Тоже хотела привести себя в порядок. Только не здесь. И я не собираюсь его дожидаться. Я для него разовое приключение. Он для меня — дефлоратор.

Цели я своей достигла. Теперь нужно подумать о том, как расстроить намечающуюся помолвку. Ведь о свадьбе только собираются договариваться. Значит, должен быть способ остановить всё это.

Вытираюсь влажными салфетками, как могу. Быстро-быстро одеваюсь дрожащими руками. В голове шумит. Между ног тянет. Не думала, что это настолько больно… Но ладно, об этом тоже потом.

Дергаю дверь за ручку… Он её запер.

Что делать?

— Куда собралась? — раздается сердитый голос за моей спиной. Ну, чем он опять недоволен? Почему мужчины всегда чем-то недовольны?

— Домой, — отвечаю честно.

Оборачиваюсь. А если не отпустит? Я не могу еще раз. И что-то другое делать не буду!

— Стой! В такси тебя посажу, -говорит, быстро собираясь.

— Зачем? Какое тебе дело до меня? — голос звучит почти истерично… Я ведь и не понимаю до конца, что только что произошло. Не понимаю, кто я, и что теперь со мной будет.

— Никакого, — говорит холодно, — Какой раз ты пришла в ночной клуб?

Молчу.

— Тогда не выделывайся. Я посажу тебя в такси, и ты поедешь домой.

Не понимаю, для чего ему это надо. Но если хочет, то пусть. Не хватало еще, чтобы со мной что-то случилось в этом клубе. Я и так создала сегодня слишком много проблем, чтобы добавлять к ним новые.

Отпирает дверь ключом и снова цепляет меня за руку. Не выдергиваю. Так почему-то спокойнее. Хоть я — не дурочка, и осознаю, что парень мне — никто. И я ему тоже посторонний человек. Почему я его вообще к себе подпустила? Как смогла перешагнуть через все вбиваемые годами принципы?

Но вот я иду за Маратом после первого в своей жизни секса, держусь за его теплую ладонь. Болит живот. Я потерялась. И не знаю, что ждет меня в будущем. Но всё равно следую за ним.

Уже на первом этаже дорогу Марату внезапно преграждает молодой человек, сильно нетрезвый. Он с трудом держится на ногах, и его качает из стороны в сторону.

— Ути, какая… — выговаривает он и тянется ко мне через Марата.

Вздрагиваю.

Марат отбивает наглую руку.

— Серый, отвали! Что тебе — не дали? — огрызается.

— А тебе дали… — и начинает ржать.

Хочется провалиться от стыда. А если Марат всем начнет рассказывать о том, что был со мной? Сердце сжимается и болезненно ноет.

Марат отпихивает этого Серго с дороги, обхватывает меня рукой и вжимает в себя. Я ни жива, ни мертва. Но вот мы уже на улице. И юноша что-то нажимает на своем телефоне.

— Куда поедешь? — спрашивает у меня.

Говорить ему правду нельзя. Мой отец довольно известен. И мало ли, как он захочет использовать информацию обо мне. Я ведь его совсем не знаю. И себя, похоже, тоже.

Называю ему адрес одногруппницы. Она при мне заказывала такси, я запомнила. В машине изменю маршрут. Деньги, чтобы расплатиться самостоятельно, у меня есть.

— Машина приедет через 4 минуты, — ровно говорит Марат.

Мне настолько неуютно сейчас в его обществе, что я готова бегом бежать этой машине навстречу. Он на меня не смотрит, затягивается вейпом. Подъезжает машина. Я торопливо устремляюсь к ней, но Марат меня опережает, открывает дверцу. Ныряю на заднее сиденье. И смотрю в окно на удаляющуюся фигуру Марата.

Обхватываю себя руками и, когда ночной клуб скрывается из вида, прошу таксиста изменить маршрут, объяснив, что заплачу наличными.

Во мне сражаются две армии. Насмерть. Одна готова растерзать меня за то, что я сотворила. Ведь это не решило никаких проблем. Я же не смогу подойти к отцу и заявить ему, что я — больше не девушка. Я нисколько не сомневаюсь, что последствия будут для меня страшными. Вторая воюет за то, что меня и без этого ничего хорошего бы не ждало.

Решение сваливается на меня, когда меня довозят до соседней с нашим особняком улицы. Я должна уйти из дома… Снять все деньги, которые есть на карточке, забрать все драгоценности, и уйти, оставив письмо с признанием, чтобы у родни не было повода меня искать. Но при этом оставаться в этом городе вообще не лучшая идея. Нужно узнать, могу ли я куда-то перевестись.

На первое время мне хватит средств. А затем — затем всё будет, как у всех. Учеба и работа. Строгая экономия. Но я буду свободной! Разве за это нельзя поступиться привычным комфортом? Только о моем плане никто не должен знать. Иначе у меня ничего не выйдет.

В дом я попадаю также, как и уходила из него. Мне везет, что редко кому есть до меня хоть какое-то дело. Даже до комнаты я добираюсь незамеченной.

Стаскиваю с себя одежду и иду в душ. Чувствую себя грязной. Всё должно быть по-другому. Этот опыт должен был быть с тем, кого я полюблю. Но… кто бы мне позволил?

Теперь моя рыночная стоимость равна нулю. И мне нужно спасаться, потому что и отец, и братья меня не пощадят.

В душе перед глазами у меня встает картинка моей первой близости с мужчиной. Я доверилась Марату. Я хотела его… Самой себе я не буду лгать. И это было сладко. До того момента, как я почувствовала, что он в меня проник. Какого-то удовольствия я не получила. После того, как Марат порвал девственную плеву, было больно и страшно. Но идти на попятную было поздно.

Вымывшись, я обнаруживаю, что кровь еще идет, хотя и не сильно. Приходится воспользоваться прокладками.

Забравшись в кровать, я обещаю себе, что еще несколько дней, и меня здесь не будет.

Глава 6
Глава 6

Асия

Утром встаю по будильнику. Мне нужно ехать на учёбу. Впервые радуюсь, что меня туда отвозят, потому что всё тело ломит, как будто меня избили, между ног продолжает тянуть и кровить. Марат ведь мне ничего не повредил? Я даже к врачу с этой проблемой обратиться не смогу. Вдруг отец узнает?

Из дома ускользаю, как призрак. Не хватает сил посмотреть в лицо кому-то из родственников. Мне кажется, они сразу всё поймут. Это, конечно, лишь мои страхи. Но ничего поделать с ними я не могу. Да и кому на моём месте не было бы страшно? До сих пор сохраняются обычаи, когда опозоренную девушку забивают камнями… Со мной тоже не станут нянчиться. Они все и так меня едва выносят. Мою маму считают шлюхой. А она была хорошей! Просто связалась не с тем мужчиной. Что же может ждать меня, если правда откроется?

Между парами иду в деканат, чтобы узнать о возможности перевода. Но там мне ничем помочь не могут. Перевод возможен лишь после первой аттестации. Я же только начала учиться. Так жаль себя и непонятно, как выпутываться. Ясно, что что-то надо предпринимать. Причем срочно, желательно до того, как мужчины сговорятся насчет свадьбы, чтобы не записывать в свои враги еще и такого, как Сатаев. Мне собственной семьи хватит.

Остаток дня проходит словно в тумане. Я ничего не слышу и не вижу, перемещаюсь между аудиториями как сомнамбула. Хорошо, что девочки меня нигде не забывают. И тихо радуюсь, что этот день подошел к концу. Приходит сообщение о том, где меня ждет машина. Прощаюсь и плетусь туда.

— Стой! — летит мне в спину сзади.

Я уже заметила машину. А возле неё… Даниса. Который зачем-то приехал за мной в университет.

— Стой! — раздается более требовательное, но я лишь ускоряю шаг, умирая от страха и не решаясь повернуться.

Мне кажется, я узнала голос. Это Марат. Но я не могу допустить, чтобы он подошел ко мне. Не на глазах у Даниса.

К счастью, я подхожу к брату быстрее, чем Марат меня догоняет.

— Привет, Асия! — здоровается брат, — Это не за тобой?

Вот теперь оглядываюсь. Это действительно Марат. Благо, у него хватает ума притормозить и не приближаться к нам.

— Нет. Я не знаю, кто это, — лгу уже легко. Может, это дело привычки?

Данис прихватывает меня за подбородок и разворачивает к себе. Смотрит прямо в глаза. Надеется уличить во лжи? Хорошо, что руку убирает сразу же, потому что мы не одни. Возле машины еще и человек отца. Водитель сидит на своем месте.

Я выдерживаю этот взгляд. Более того, дав себе несколько секунд, справляюсь с фразой:

— Что-то не так? — и в ней слышится вызов.

Я сошла с ума…

— Нет… — тянет Данис, — Всё в порядке. Я сегодня вернулся. В воскресенье прием. Ты же помнишь? Нас пригласили погостить у юбиляра. Отец принял приглашение, так что завтра ты не сможешь прийти на учебу.

Я чувствую то же, что и зверь, угодивший в капкан. Неужели это всё? И я ничего не смогу сделать?

— Но мне нужно было предупредить… — блею, растеряв всю уверенность.

— Предупредишь по телефону. Это проблема? — Данис начинает раздражаться, — Садись в машину. Нам пора.

Мне ничего не остаётся, как подчиниться. В машине чувство неловкости усиливается, потому что внимание Даниса приковано ко мне. Он не разговаривает со мной, наверное, считает это ниже своего достоинства. Лишь смотрит, не отрываясь. У меня загорается от его взгляда кожа на щеке.

Вдруг он достаёт длинный футляр и протягивает его мне. Я едва не подпрыгиваю на сиденье.

— Открой. Это подарок. Тебе, — почему-то мне кажется, что ему тяжело дается это выговорить.

Мы в машине не одни. Я уверена, что за нами наблюдают люди отца, поэтому отчаянный протест лишь привлечет ко мне ненужное внимание.

Однако… Этот подарок. Он не должен был его делать…

Открываю футляр. Внутри браслет. Красивый. И, наверняка, дорогой.

— Нравится? — спрашивает Данис.

Боюсь его разозлить, поэтому согласно киваю.

— Примерь, — то ли просит, то ли требует брат.

И помогает мне надеть украшение.

— Спасибо, — лепечу, не смея поднять на него взгляд.

Что всё это значит?

Но мы уже приехали. А дальше — дальше всё происходит как во сне. Наши вещи уже готовы. И мы этим же вечером оказываемся в чужом доме, где помогаем с подготовкой к празднику. Ощущение захлопнувшегося капкана всё усиливается и усиливается. Спасает лишь то, что я слышала отбывок разговора между отцом и мачехой, что в воскресенье после приема мы возвращаемся домой. Значит, в понедельник я пойду на учёбу. Даже если будет достигнута договоренность о свадьбе, подготовка займет время. Поэтому понедельник — это мой последний шанс. Я должна бежать. Иного выхода у меня нет.

Валия собирает меня и сестер к приему. Затем выводит нас в зал, к отцу. Праздник роскошный, и в другое время я была бы рада побывать на нем. Но точно не сегодня. Когда моя голова забита предстоящим бегством. Когда с минуты на минуту я жду появления мужчины, за которого меня собираются выдать замуж. Когда Данис крутится вокруг…

Про подарок я рассказала мачехе. Она ответила, что это лишь братская любезность, и мне не о чем переживать.

— Отец, Рустам и Марат приехали, — замечает равнодушно Алан.

А я едва не подпрыгиваю на месте от обоих этих имен.

Но затем… Затем я погибаю. Потому что смотрю в ту же сторону, что и вся моя семья, и не верю тому, что вижу.

Рустам Сатаев вместе с Маратом подходят к юбиляру, поздравляют его. И Марат — это тот самый Марат, с которым я была в ночном клубе. Мой первый мужчина…

Мы встречаемся глазами. И я понимаю, что мне конец.

— Ой! — восклицает одна из моих сестер, — А этот Марат — хорошенький. Алан, а Марат — это ведь младший брат Рустама?

И вот тут мне плохеет окончательно. Не знаю, почему я еще не падаю в обморок.

Что же делать? Он ведь расскажет брату! А тот — моему отцу! Я пропала! Я бы помчалась из этого зала, сломя голову, но мои ноги словно прирастают к полу.

Как я переживаю дальнейшее, я не могу объяснить. На каком-то автомате. И то, только потому, что Рустам Сатаев не подходит к моему отцу. И даже не смотрит в нашу сторону. Отца это задевает. Он начинает выходить из себя. Подходит к Назару Ильдаровичу — юбиляру и дяде Рустама и Марата.

Валия обращает внимание, что со мной что-то не так.

— Асия, ты почему такая бледная?

— Душно… — сиплю я, — И голова разболелась.

— Это с непривычки, — замечает она, — Ступай к себе.

Я ей очень благодарна за то, что она меня отпустила, поэтому тороплюсь уйти, пока меня не задержали.

Но добраться до комнаты, которую выделили мне и сестрам в этом особняке, не успеваю.

Меня перехватывает Марат в одном из коридоров.

— Ну, привет, Асия Гереевна Батурина! — зло чеканит он.

Глава 7
Глава 7

Марат

После той ночи с девочкой, имени которой я даже не спросил, меня одолело беспокойство. Как будто я попал в ловушку, но сам еще не понял в какую.

Пытался отловить ее в универе, но её приехал забирать какой-то чел в сопровождении охраны. Вряд ли меня бы это остановило… Только, когда я ее почти догнал, то она обернулась. И вот ее перепуганный взгляд послужил стоп-сигналом.

В воскресенье Рустам бухтит из-за моей поцарапанной физиономии, но я тут уже ничем ему помочь не могу. И себе тоже. Всё уже случилось.

Масштабы катастрофы становятся мне ясны, когда мы всё же оказываемся на приеме, посвященном юбилею дяди Назара. И он мельком указывает брату на семейство Батуриных, среди которых я вижу девушку, с которой переспал в ночном клубе.

Меня накрывает концентрированная ярость. Если она из этой семьи, тогда какого хрена это было между нами?

Но это не все новости… Путем осторожных расспросов мне удается выяснить, что она — Асия, и именно она должна стать женой моего брата, если бы он согласился на этот брак.

Вот тут я ловлю настоящий приход. Очень хочется добраться до паршивки и свернуть ей шею. Что она натворила?! И зачем?!

Да так, что устремляюсь за ней, когда она направляется к выходу из зала. Идея так себе. Но мне уже всё равно. У меня появились вопросы, на которые я жажду получить ответы.

Я перехватываю её в одном из коридоров.

— Ну, привет, Асия Гереевна Батурина! — выпаливаю на взводе.

Асия пытается дернуться. Я её перехватываю и слегка встряхиваю.

— Ты вообще соображаешь что творишь, дура? — мой голос звенит от ярости, — Если ты — дочь Батурина, то за каким хреном ты передо мной ноги два дня назад раздвигала?!

Но смирная овечка неожиданно взбрыкивает.

— Да чтобы меня как бессловесную скотину замуж не погнали! — девичий голос пропитан не меньшей яростью.

Я держу Асию за локоть, притянув ее к себе, и прожигаю её взглядом. Только ее глаза пылают не меньшим гневом.

И тут… Случается то, чего я опасался. Из-за угла показываются Батурин, Рустам и дядя Назар. Что они слышали?!

— Асия, как это понимать? — рявкает Батурин.

Асия заметно бледнеет.

— Папа? — выдыхает обреченно.

— Асия! То, что я сейчас слышал, правда? — гремит от гнева её отец.

Она вырывается из моей хватки. Её отец оказывается рядом с ней. Асия выкрикивает ему в лицо:

— Да, папа! Да! Я не выйду замуж за старика! Я вообще не выйду замуж! Я — живой человек… — сумасшедшая…

Отец бьёт её по лицу. С такой силой, что она отлетает назад.

Я понимаю, что она натворила. И причины гнева её отца тоже хорошо понимаю. Но вот, когда я вижу, что девушке больно, весь мой здравый смысл испаряется в ту же секунду.

Я закрываю Асию собой.

— Не смейте! — останавливаю Батурина. Это не Асия — сумасшедшая, это я — псих.

Того трясет от гнева.

— Давайте успокоимся, — кладет Рустам руку ему на плечо. Батурин пытается скинуть, но Рустам его не отпускает. Добавляет, — И пройдем в кабинет. Кажется, теперь у нас появилось больше тем для общения.

Позади нас слышатся чьи-то голоса. И Батурин, боясь огласки, направляется в дядин кабинет.

Наверное, только то, что в коридоре появляются посторонние, заставляет Батурина зайти в кабинет. Рустам его не отпускает. И это хорошо, потому что больше тронуть девушку я ему не дам. И ничего объяснять себе я не желаю. Просто точно знаю, что буду её защищать.

Я придерживаю Асию, потому что она держится за лицо. Зачем он её так ударил? Не видит кто перед ним?

Как только оказываемся в кабинете, Батурин вырывается и движется на меня.

— Отпусти ее! Немедленно! Щенок! Да я тебя…

— Прекратите орать… — цежу в ответ, — Зачем вы её вообще били? Нашли с кем справиться…

Батурин багровеет. Рустам снова удерживает его за плечо, так как он явно собирается кинуться на меня.

— Теперь таким образом ничего не исправишь, — говорит Рустам.

У Асии разбита губа, выступила кровь На глаза навернулись слезы, но она упрямо держится. С одной стороны, сама виновата… А с другой, не побывав на её месте, вряд ли можно судить.

— Что ты мне указываешь?! Это же позор! Как я людям в глаза буду смотреть? Как?! — набрасывается отец Асии на Рустама. Тот тут явно не при чем.

Я сажаю Асию в кресло. Подальше от её бешеного отца и спрашиваю у дяди Назара:

— Салфетки есть?

Тот кивает. Открывает стол, достает пачку влажных салфеток, подходит ко мне, отдает их.

— Возьми, прижми к губе, — я достаю одну салфетку и отдаю девушке.

Она слушается, но всё равно обжигает меня взглядом. Как будто я в чем-то виноват. Она сама была не против… Сидела бы дома, блюла целибат. Зачем заявилась в клуб и пошла со мной?!

— Он тебя изнасиловал? — хрипит её отец.

Я замираю. Вполне может солгать, чтобы выгородить себя.

Асия сглатывает, нервничая, смотрит отцу прямо в глаза и отвечает:

— Нет, папа. Я сама…

— Да я тебя убью! — ревет её отец, делает рывок в её сторону, но через несколько шагов пошатывается, хватается рукой за сердце. И начинает оседать на пол.

Рустам подхватываю его под мышки, укладывает на ковер, потому что он начинает багроветь.

— Врачи в гостях есть? — спрашивает брат у дяди.

— Да-а-а, — отвечает тот неуверенно.

— Зови. И скорую вызывай, — командует Рустам.

— Папа! — подрывается Асия.

Но тот даже в таком состоянии шепчет:

— Не подходи! Проклинаю тебя! Что ж ты наделала, шлюха малолетняя? О сестрах не подумала… Их же замуж не возьмут… Что бы ноги твоей возле моего дома не было…

В кабинет забегает Айваров, врач-кардиолог, владелец сети клиник.

Он оттесняет нас от Батурина, осматривает. Ничего не говорит. Кто-то приносит ему сумку. Он делает какой-то укол. В кабинете появляются сыновья Батурина. Начинается шум и гам. Потом приезжает скорая, сотрудники которой кладут мужчину на носилки и уносят.

Батурин что-то говорит сыновьям. Один из них идет с ним. Второй остается в кабинете и, когда мы остаемся там впятером — я, Рустам, Назар, Асия и он, хватает девушку за шею и начинает душить. У них вся семья такая?

Собираюсь вмешаться, но Рустам меня опережает.

Он бьет брата Асии по печени, и тот ее быстро отпускает, согнувшись пополам.

— Рустам! — ахает дядя Назар.

— Задрали, — бурчит брат.

— Сука… Отца чуть не угробила. Домой не смей показываться. Карточки сейчас заблочим. И в универ можешь не ездить. Ты там больше не учишься, — с ненавистью выплевывает брат в Асию, а та сжимается в комок.

Ни на что другое падшая женщина рассчитывать не может. Неужели Асия этого не понимала?

Глава 8
Глава 8

Марат

Брат Асии направляется на выход и бросает на ходу:

— Я тебя всё равно прирежу, чтобы имя наше не позорила.

Девушка падает в кресло, делаясь белой как полотно.

— Давай ты хотя бы истерику устраивать не будешь, — говорит Рустам ей, садясь на соседнее, — Надо головой думать, когда что-то делаешь. Или ты ждала, что они обрадуются?

— Я не хотела, чтобы меня насильно выдавали замуж, — убито говорит она.

Тётя, жена дяди Назара, проводила гостей. В доме остались лишь члены семьи и Асия.

— И что теперь, Рустам? — повысив голос, произносит дядя, — Они же не успокоятся! Это такое пятно на весь род.

Судя по реакции отца Асии и братьев, дядя абсолютно прав. Как я так встрял?

Рустам, хмурясь выдает, обращаясь ко мне и Асии:

— Вам надо пожениться. Еще бы и задним числом, не плохо бы. Тогда и Батурину будет, чем свою хваленую честь прикрыть, и к вам у него не будет причин лезть. Ответственность за жену ляжет на тебя, Марат.

Меня пробирает возмущение. Я не должен был хранить никакую честь. Я — мужчина. Это она зачем-то поперлась в ночной клуб… Я с запалом возражаю:

— Я замуж ее не возьму. Её никто не заставлял лезть ко мне в штаны в клубе. Сама кашу заварила, сама пускай и расхлебывает…

Асия белеет еще больше. Что она может решить?! Но я и женитьба?!

— Вай-вай-вай! — не удерживается Рустам, чтобы не начать издеваться, — Она тебя изнасиловала. Да, Марат? А ты так отчаянно сопротивлялся… Вон у тебя и телесные повреждения имеются.

Асия покрывается такой краской. В моей же крови бурлит возмущение. Как я позволил себя загнать в эту ловушку?

— Рустам! — вырывается у меня имя брата. Он же должен быть на моей стороне…

Но брат всюду шёл своим путем.

— А вот скажи мне, любитель свободной жизни, если её правда прирежут как козу какую-нибудь, ты как спать по ночам будешь? Спокойно? — слышу я от него.

Смотрю на Асию. Готов я обменять её жизнь на свою свободу?

— Не станут. Он в запале просто был, — отвечаю, но совсем не так решительно, как должен был бы. В глубине души понимаю, что еще как станут. Особенно после всего увиденного. Я помню родителей. Отец так никогда с матерью не обращался. Но это было скорее исключение из правил.

— Еще как станут, — осаживает меня дядя, — Не нужно думать, что с вами будут играть в игрушки. И тебя следом, чтобы девок не портил.

— Марат, ты же вроде не дурак. Знаешь всё. Пусть брак будет фиктивным, но он должен быть. Так они не смогут к вам предъявить особых претензий. А там уже разберетесь. Хватило же ума потрахаться. Должно хватить и разгрести всё это, — Рустам уже не стесняется в выражениях.

— А у меня знакомый глава сельсовета есть. Он сможет помочь. Сделает запись двумя-тремя днями раньше, — дядя тоже не остаётся в стороне.

Асия обретает голос. Белая как полотно. Правда, что ли, решила, пойти до конца?

— Не хочет жениться, пусть не женится. Я придумаю что-нибудь, — и встает с кресла.

— Сядь! — в голосе Рустама звенит металл, — Что ты придумаешь? Карты твои наверняка уже заблокированы. Друзья. как только узнают, сразу разбегутся, чтобы не попасть под раздачу. Ты даже не представляешь, какой бывает реальная жизнь, девочка.

— Но вам мои проблемы не нужны, — отвечает Асия совсем тихо.

— Может быть. Но так получилось, что твои проблемы стали моими, так как я не хочу хоронить единственного брата. Да и у тебя впереди долгая, интересная жизнь. Только гонор надо поубавить, — Рустам — не подарок, и правду говорит всегда в лицо.

Асия сжимает губы. Видно, что хочет высказаться. Но терпит.

Дядя между тем звонит. И через пять минут договаривается о регистрации.

— Рустам, — говорит он, завершив вызов, — Туда ехать надо. Подписи их должны быть настоящими. И лучше это прямо сейчас сделать. Но это часов пять-шесть пути.

Мы с Асией переглядываемся. Я не хочу на ней жениться… Но мне не всё равно, что с ней будет. И, если её действительно убьют, я себе этого не прощу.

Видимо, из этой западни выход лишь один…

— Ладно, поехали, — выдавливаю я, — Чего уж теперь.

Асия поднимается с кресла и заявляет:

— Но брак будет фиктивным…

Я выпадаю в осадок после такого заявления. Я тут жизнь свою ради неё калечу, а она…

Рустам не удерживается от ехидного комментария:

— Похоже, Марат, девушку ты не впечатлил…

Смотрю на брата с укоризной. Нашел себе развлечение.

— Ладно, молодожены, сейчас позвоню, чтобы сопровождение подъехало. И выезжаем, — произносит Рустам деловито.

— Идите пока в гостиную, — отправляет из кабинета и меня, и Асию.

Не спорю. Тем более хочу перекинуться с будущей женой парой слов.

Мы заходим в гостиную.

— Довольна? — спрашиваю я девушку.

Она тут же вскидывается.

— Не читай мне нотаций! Я сделала то, что считала нужным!

Меня бесит. И она. И её упертость. И её беспочвенная самоуверенность.

— Да? И каков результат, милая? А ты думала, что будет, если я откажусь?

Сощуривает гневно глаза.

— Ждешь, что на коленях перед тобой ползать стану?