Бесплатный фрагмент - Жатва I

ФУТУРОПЕРФЕКТНЫЙ ОТЧЁТ О МОЕЙ ЖИЗНИ В ПРОШЛОМ И БУДУЩЕМ С КАРТИНКАМИ И ПОДРОБНОСТЯМИ

Борис Гуанов, потомственный петербуржец, родился через 9 месяцев после снятия блокады Ленинграда. Учился всю жизнь и всегда был отличником. Не раз круто менял профессию — от физика-лазерщика, доцента Военмеха, к депутату легендарного Ленсовета XXI созыва, члену Малого совета горсовета и зам. председателя Фрунзенского райсовета, члену Совета петербургской организации партии ДВР, неоднократно баллотировавшегося в Госдуму России и петербургское Заксобрание, до одного из учредителей и юриста антикварной фирмы, преподавателя Академии культуры, художника-реставратора живописи и, наконец, до помощника зам. председателя Законодательного Собрания Санкт-Петербурга. Об этих метаморфозах, о мыслях и фантазиях автора — в мемуарах ироничного пенсионера, предлагаемых читателю.

«О милых спутниках, которые наш свет

Своим сопутствием для нас животворили,

Не говори с тоской: их нет,

Но с благодарностию: были».

В. Жуковский

Вот книжица — последнее творенье.

Моё ли — или кто-то нашептал

Мне этих странных слов столпотворенье?

Здесь вымысел и жизни капитал.

    Реальней что — фантазия иль факты?

    Не знаю, может, всё приснилось мне.

    Зачем же этот бред переписал ты?

    Учить людей не возомнил себе?

Нет, просто захотелось разобраться

В своих делах и мыслях, прежде чем

Я от маразма не смогу добраться

До туалета иль помру совсем.

Топтыжке — спутнице всей моей взрослой жизни — посвящаю

От автора

Ветер истории — он то совсем затухает, то стоячая духота вдруг прорывается свежим порывом перемен, то сметает всё вокруг разыгравшаяся буря революции или ураган войны. «Не дай вам Бог жить во время перемен» — да, неуютно, зато интересно. Вспомним Тютчева:

«Счастлив, кто посетил сей мир

В его минуты роковые.

Его призвали всеблагие

Как собеседника на пир», —

или, как эхо, Волошина:

«И ты, и я — мы все имели честь

«Мир посетить в минуты роковые»

И стать грустней и зорче, чем мы есть».

Вот и меня угораздило, есть, что вспомнить. Так появилась эта книга. А зачем я её писал? Для кого? Куда её девать? И какой она должна быть? Попробую ответить на эти вопросы.

Зачем писал? — Да просто потому, что мне уже за 70, и впереди маячит косая и манит меня своим костлявым пальцем. Остались считанные годы, а там — либо постепенно нарастающий маразм, либо сразу в ящик, и на этом свете от меня мало что останется. А хочется, чтобы хотя бы кто-то вспомнил, что жил-был такой чудак, Боря Гуанов. И нужно это не моей грешной душе, которую ожидает Суд Божий, а именно тем, кто меня вспомнит.

Кто же меня вспомнит? — Ну, жена, сын, внук, сотрудники, коллеги-депутаты, однопартийцы, просто знакомые женщины и мужчины… Хотелось бы, конечно, чтобы обо мне узнали и те, с кем я не имел чести быть знакомым. Но я же не поп-звезда. Кому интересны воспоминания и рассуждения какого-то не известного широкой публике старика? Наверняка это будет обычное занудство: родился, учился, женился, родил, работал, вышел на пенсию, оформил инвалидность и т. д. Поэтому у меня возник замысел как-то разбавить эту скуку: я добавил модную ныне фэнтези и поддал откровенности в изложении личной жизни.

Но в результате мой сборный роман-солянка расползся до невероятных размеров, значительно больше размеров моего кошелька. Я понял, что без больших денег тысяч новых по-читателей мне не приобрести. Поэтому сначала я решил выложить свой опус в Интернет — дёшево и сердито. Мне ведь не нужны подарочные экземпляры в роскошном переплёте — дарить некому. А так, может быть, мой жизненный опыт и размышления кому-нибудь и пригодятся. Это даже интересно узнать — многим ли? Так жизнь поставила всё на своё место.

Несмотря на моё стремление к лаконичному изложению фактов моей биографии на основе документов, общий объём текста превысил 900 страниц. Учитывая неспособность современного читателя осилить длинные тексты, я разбил текст в Интернете на 103 отрывка, благо, сама структура книги диктует такой способ подачи материала. Многочисленные иллюстрации к каждому отрывку я скомпоновал в коллажи. Картинки нарисовал я сам, уж, извините, простыми цветными карандашами в больничных условиях. Прошу простить за невысокое качество изображений, т.к. из-за ограничения по времени загрузки иллюстраций в Интернете пришлось пожертвовать пикселями.

Но мне, конечно, хотелось увидеть своё творение в печатном виде. Инструментарий издательства Ridero позволил напечатать книгу частями в виде серии из дюжины книжек приемлемого размера. Это полностью совпало с моим первоначальным замыслом. Так что приглашаю читателя к растворению в длинном сериале. Это ведь тоже в духе времени.

Жанр предлагаемой читателю книги трудно определить однозначно. С одной стороны, это факты из моей жизни, большей частью уже прожитой, а с другой — фантастика, вымысел, образующая как бы раму, в причудливой резьбе которой можно прочитать мои мысли и представления о жизни и дальнейшей судьбе человечества.

Но не ждите от этой книги нравоучений. И к мемуарам, и к фантазии я отношусь не слишком серьёзно, с долей иронии, смешанной с ноткой грусти. Сами по себе эти жизненные факты могут быть интересны не столько своей уникальностью, хотя я жил и активно действовал во времена, которые уже сейчас стали историей, сколько своей обнажённой откровенностью.

Я не претендую на полноту и объективность в изложении исторических событий того времени — ведь это лишь отзвук и отсвет прежней жизни через четыре маленьких отверстия в моём черепе, поэтому я сознательно практически не пользовался опубликованными воспоминаниями моих коллег. Это лишь мои ощущения, картины, врезавшиеся в мою память. Тем самым, может быть, они и занятны как реалии жизни и представления о ней не то, чтобы типичного, но прошедшего свой путь в главной струе своего времени русского человека. Как писал Константин Батюшков:

«О память сердца! Ты сильней

Рассудка памяти печальной».

В отличие от многих мемуаров, которые я пролистал в Интернете, я пишу не о других людях, с кем меня сводила судьба, а преимущественно о себе, о своих действиях и мыслях. Так что эта книга, несмотря на присутствующую в ней линию фэнтези, — это не субъективная фантазия об окружавшем меня мире, не расстановка безапелляционных оценок другим, а всего лишь слепок моей личности, и только в этом смысле — документ эпохи.

Что касается фантастики, она переносит меня и со мной, конечно, читателя в такое будущее, которое, несмотря на свою парадоксальность, как мне представляется, является прямым следствием тех тенденций, которые существуют уже в современном мире. Образы вымышленных героев имеют гиперболизированные черты некоторых современных типов. Поэтому диалоги с ними на разные темы — от политики, науки, искусства и религии до секса — позволяют выпукло обозначить мою позицию по широкому кругу проблем, к которой я пришёл в результате своих размышлений и жизненного опыта. И здесь я не боюсь затрагивать самые острые темы, которые редко так откровенно обсуждаются в мемуарной литературе. В конце я добавил раздел, возвращающий читателя в наш «счастливый» XXI век.

В книге немало документальных материалов — фото, мои газетные публикации, тексты моих выступлений и разработанных мною документов, личные письма, автографы известных деятелей культуры, различные документы официальных инстанций, например, приговор суда 1939 года по политическому делу моего деда, и, что особенно интересно, полностью цитируются воспоминания моей матери, а также публикуемые впервые отрывки из дневника за 1903 год 19-летней петербурженки из хорошо обеспеченной семьи.

Использование этих документальных свидетельств позволяет мне без грубых искажений передать дух эпохи, а широкий временной охват — практически, за весь ХХ и начало ХХI века — даёт возможность проследить, как незаметно, но быстро и кардинально, меняются нравы, отношения между людьми, условия жизни, и уловить тенденции будущего развития, вернее, будущей деградации человечества.

В некоторых разделах книги я использую свои поэтические опыты, рисунки и даже приёмы научно-популярной литературы, собственные иллюстрации, а также выдержки из Откровения Иоанна Богослова, привязанные к фантастическому сюжету.

Книга написана простым и ясным языком отчёта, со стремлением донести максимум информации и без желания поиграть словами. Поэтому её можно отнести к литературе как к искусству словесной эквилибристики лишь с большой натяжкой.

Она состоит из 21 записи, в каждой из которых присутствуют и мемуары, и фантастика, и подробности, и коллажи из фотографий и рисунков. Число 21 я всегда считал счастливым. Может быть, и сейчас я попал в «очко»? Правда, слово «очко» в русском языке многозначно…

Фантастику, выделенную курсивом и отмеченную в каждой записи парой моих картинок, иллюстрирующих сюжет, можно читать отдельно от всего остального, как и мемуары, напечатанные обычным шрифтом. Заголовки новостей из будущего и цитаты из Апокалипсиса напечатаны жирным курсивом. Подробности, напечатанные мелким шрифтом, можно совсем не читать без ущерба для связности изложения. Их можно было бы вообще не публиковать, но для читателей, заинтересовавшихся этим текстом, в них заключён непередаваемый аромат времени и выявляется подлинная сложность тех дел, которыми я занимался. Простым жирным шрифтом выделены мои опусы, жирным курсивом — цитаты из документов и текстов других авторов. Шрифтом с i и ерами напечатаны цитаты из документов дореволюционного времени, правда, яти пришлось заменить на «e».

Для начала публикую свою пробу пера под псевдонимом, для чего я слегка переделал свою фамилию. Мне кажется, что так она звучит как-то благозвучнее и благороднее, даже с каким-то иностранным душком (фу!), и напоминает о Доне Гуане (то бишь, Жуане или Хуане), тайном или открытом кумире многих мужчин и ищущих приключений женщин. А тем, кто меня знает, не составит труда меня вычислить. Для этого предлагаю немного модифицированную детскую загадку: «А да Б сидели на трубе, А (под ударением) упало (но не сгинуло совсем), Б пропало (неужели, окончательно?)…»

КНИГА I. ПРЕДКИ

Запись 1

1.1. Новая жизнь

Начиная эти записи, хочу прежде всего выразить моё восхищение фантастическим прогрессом человечества всего за несколько сотен лет после моей смерти, а также глубокую благодарность всем людям, подарившим мне в самом прямом смысле новую жизнь. Из них я знаю пока только одного, буду называть его Ник, который стал мне одновременно и отцом, и братом. Именно он попросил меня рассказать о моей прошлой жизни и поделиться впечатлениями о новой окружающей меня реальности. Ник любезно предоставил мне также возможность узнать о главных событиях, произошедших на Земле во время моего отсутствия, для того, чтобы я смог быстрее адаптироваться к новому обществу. Масштаб изменений на Земле настолько велик, что и мне, и Нику необходимо время, чтобы понять друг друга. Итак, по порядку.

Когда я открыл глаза, я увидел небо с перламутровыми облаками и восходящее солнце. Я лежал на мелкой чёрной гальке, очень гладкой и приятной на ощупь. Лёгкий ветерок донёс запах кипарисов, слышался ласковый шелест волн. Первая мысль была о том, что я, наконец-то, в раю.

Повернув голову, я увидел склонившееся надо мной лицо с горящим фанатичным взглядом и выражением глубокого почтения. Молодой человек лет тридцати пяти, сутулый, тощий, с длинными волнистыми волосами и козлиной бородкой как-то льстиво и приторно улыбнулся, низко поклонился и протянул мне обе руки.

Я поднял навстречу ему свою руку, но, увидев её и бросив взгляд на свою грудь, живот и ноги, почувствовал, что волосы стали дыбом. Меня пробила дрожь — это не моё тело! Это женская рука! Я схватил себя за тяжелые, упругие выросты с твердыми сосками — это женская грудь!! Между ног — ничего!!! Я лихорадочно щупал себя — нет, это всё-таки я, но в оболочке молодой женщины.

В панике я вскочил, оглянулся и увидел, что мы на крошечном островке с рощицей кипарисов и пальм, а вокруг — море до горизонта. Инстинктивно, чтобы очухаться, я побежал к берегу. На бегу у меня появилось ощущение, что центр тяжести моего тела опустился вниз, а ноги стали короче, из-за чего мне приходилось быстро семенить ногами, чтобы набрать скорость.

Я сделал несколько прыжков по мелководью, оглянулся и увидел, что берег, как привязанный, следует за мной. Я буквально остолбенел, а Ник подошел ко мне и снова низко поклонился. В отличие от меня, он был одет в какую-то странную полупрозрачную оболочку, непрерывно изменяющую форму и переливающуюся всеми цветами. На его лице застыла приветливая улыбка.

Наконец, прервав затянувшееся молчание, указывая на себя, я почему-то выдавил:

— Боб.

Ник шарахнулся от меня, его лицо разочарованно вытянулось, но он овладел собой, и приятный голос из его нутра на языке, похожем на английский, попросил меня рассказать о себе. При этом Ник не раскрывал рот. Ему пришлось несколько раз повторить, пока я понял, чего он от меня хочет, так как смолоду английский был мне противен.

— Айм раша, — пролепетал я, и тогда он, немного повеселев, на языке, похожем на русский, всё так же, не разжимая губ, повторил свою просьбу. Вспоминая, как я неоднократно заполнял анкеты и писал автобиографии, я стал перечислять основные факты моей жизни:

— Я, Гуанов Борис Сергеевич, русский, беспартийный, из служащих, родственников за границей не имею, под судом, в плену и интернирован не был. Родился в 1944 году в Ленинграде. С 1952 по 1963 год учился в ленинградских школах, с 1963 по 1969 год — в институтах: на первом курсе — в Бонче, далее — в Политехе. В 1967 году женился, через 2 года родился сын.

18 лет работал инженером-исследователем в закрытом «ящике» — ЦНИИ «Гранит» — по лазерной тематике. В 1982 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1986 году перешел в Военмех и преподавал физику в учёном звании доцента. Автор более 100 научных трудов и 25 изобретений.

В 1990 году избран депутатом Ленинградского городского и Фрунзенского районного Советов. В райсовете был заместителем председателя, а в Ленсовете — членом Малого Совета. Действительный государственный советник Санкт-Петербурга третьего класса. В 1991 — 1994 году получил второе высшее образование на юрфаке Петербургского государственного университета.

С 1994 года вместе с женой и её подругой — среди учредителей антикварной фирмы «Пантелеймоновская», где работал заместителем Генерального директора, коммерческим директором и юристом до 2003 года. С 1998 по 2010 год преподавал антикварно-юридический курс в Кульке. В 1996 — 2000 годах учился в Рисовальных классах Академии художеств, потом два года осваивал ремесло реставратора живописи.

Одновременно был членом Cовета питерской организации партии «Демократический выбор России», работал председателем Южного отделения и председателем ревизионной комиссии этой организации. Неоднократно баллотировался в депутаты Законодательного собрания Санкт-Петербурга и Государственной Думы. В 2005 — 2007 годах работал помощником заместителя Председателя Законодательного Собрания Петербурга.

С 2004 года на пенсии. Фирму продали, построили загородный дом. В 2009 году сын женился и в 2010-м подарил мне внука. В 2017 году написал книгу мемуаров…

— Ну, хватит, кончай долдонить, — сказал голос Ника на чистом русском языке. — Надо гораздо подробнее и ничего не скрывать. Это необходимо для науки. Пока тебе не вставили чип, придётся диктовать на вишер.

Под галькой что-то зашуршало, и на поверхности появился небольшой прямоугольник вроде ай-педа.

— Возьми это в руки и скажи «писать», а после говори, что угодно — перед тобой появится текст, и он запишется в памяти. Если захочешь исправить, скажи «исправить» и изложи, как исправить. Вишер всё поймёт и исправит. Кстати, вишер тебе пригодится для выполнения любых твоих желаний. Скажи только «хочу».

Я сказал:

— Хочу одеться.

Перед вишером появилась какая-то дымка и в ней — вереница маленьких манекенщиц. На них были те самые переливающиеся оболочки, как и на Нике, но ещё более замысловатые и вызывающе подчёркивающие их сексапильность.

— Мне бы что-нибудь поскромнее, к чему я привык, — попросил я, и в дымке появились манекенщицы, одетые по моде начала двадцать первого века. Я ткнул пальцем в самую скромную их них, и из-под гальки вылезла вешалка с одеждой, упакованной в пузырь.

— Так же поступай, если захочешь ещё чего-нибудь. Конечно, в пределах разумного. Ну, а мне пора, пиши, — и Ник стал погружаться в гальку, под конец сделав мне ручкой. Несмотря на приклеенную улыбку, его лицо выражало глубокое, почти трагическое разочарование.

Оставшись один, я оделся, сел на бережок и глубоко задумался. Что же произошло со мной? Вернее, не со мной, а с моей душой, я ведь умер. Неужели, я и вправду в раю? Но почему моей душе дана такая оболочка?

Я встал и снова оглядел и ощупал себя. В спокойной воде мелкой лужицы у берега чуть колыхалось мое отражение. Оно улыбнулось мне ангельской улыбкой, и я подумал: «Может, я стал ангелом? Но нет, крылышек за плечами не видно. И весь я из крови и плоти», — проверил я, ущипнув себя за непривычно толстый зад. — «И пожрать чего-то хочется, и за кустик забежать».

За кустом я обнаружил небольшой фруктовый садик, где росла, между прочим, и яблонька. Но змея, как и Адама, слава Богу, не было. «Нет, пожалуй, для рая это всё мелковато», — перекусив яблоками, подумал я.

«Давай вернёмся с небес на землю. А что, если я вернулся на Землю в будущее? Тебе же как физику известно, что в принципе в путешествиях в будущее нет ничего сверхъестественного. Ты вовсе и не умирал. Тебя просто погрузили в анабиоз, засунули в ракету, разогнали до субсветовой скорости, погоняли в космосе по твоим часам десяток лет и вернули на Землю. За это время на Земле прошли века. А весь этот бред о чистилище — это просто сон твоего мозга в анабиозе. Стоп, а почему другое тело? Ну, мало ли что, может, понадобились пересадки членов и органов, главное, мозги-то мои остались», — от этой мысли я несколько успокоился и пошёл устраивать свою новую жизнь.

Конечно, я всласть поупражнялся с вишером, и он исполнял любые мои прихоти, кроме двух: я не мог покинуть свой островок и вызвать к себе хоть какую-нибудь живую душу. По-спартански, но с комфортом оборудовав своё логово в кипарисовой роще, я пристрастился по вечерам смотреть через вишер самые важные русские новости, последовательно, начиная со второй четверти ХХI века. Из заголовков новостей мне бросились в глаза такие:

— Подписание соглашений «Минск-3» о перемирии между правительством Украины в Киеве и самопровозглашёнными республиками Галичина и Новороссия;

— Каирские мирные переговоры под эгидой ООН о прекращении боевых действий между Турцией, Сирией, Ираком и непризнанной Демократической народной республикой Курдистан закончились парафированием совместного документа;

— Националистические правительства стран Восточной Европы заявили о поголовной депортации беженцев, прибывших туда с территорий бывшей единой Украины и стран Ближнего Востока, в Германию и Францию;

— Беспорядки в лагерях беженцев в пригородах Берлина и Гамбурга жёстко подавлены бундесвером с применением бронетехники;

— Боевики «Исламского государства» взяли на себя ответственность за теракт на французской атомной электростанции;

— Президент Медведин и новоизбранная президент США мисс Лесби обсудили в Пекине меры по поддержанию мира на Ближнем Востоке и ограничению гонки космических вооружений. Медведин заявил о необходимости снятия санкций. Мисс Лесби снова подняла вопрос о демократических выборах в России;

— Китайская экономика вышла на первое место в мире по величине валового продукта;

— Израиль нанес точечные удары по подземным иранским ядерным объектам. Иран ответил ракетным обстрелом Иерусалима, прямое попадание ракеты в мечеть Аль-Акса;

— Турецкие оккупационные войска расстреляли более сотни человек в Алеппо;

— Канцлер Германии Дриттельшнитцель призвал к ограничению зоны евро странами Центральной и Северной Европы;

— Европарламент выступил с новыми обвинениями в адрес католической и православной церквей;

— Предотвращён крупный теракт украинских фашистов в петербургском метро;

— В Японии и США представлены человеческие клоны — мальчик и девочка;

— Китайская орбитальная станция приросла новым секретным отсеком;

— Начало строительства российской станции на северном полюсе Луны;

— Старт совместной экспедиции США и Евросоюза на Марс.

Агнец снял первую из семи печатей:

…я взглянул, и вот, конь белый,

и на нём всадник, имеющий лук,

и дан был ему венец; и вышел он

как победоносный и чтобы победить.

(Апокалипсис. Гл.6 п.п.1, 2)

Эта цитата из Апокалипсиса, который я досконально изучил в чистилище (или в анабиозе?), почему-то пришла мне на ум после всех этих новостей.

А теперь я приступаю к выполнению своего обещания Нику и во всех подробностях начинаю рассказ о своей жизни. Мне это совсем не трудно, так как в чистилище моя душа только и занималась тем, что много раз снова переживала всю прожитую жизнь, глядя на неё как бы со стороны. Кроме того, с помощью вишера я сумел найти в Интернете начала ХХI века распечатку моих мемуаров, которые я написал ещё в 2017 году, а там я привёл много текстов и фотографий, иллюстрирующих мою жизнь. Думаю, они мне пригодятся.

1.2. Корни

1.2.1. Мы — дети твои, дорогая Земля

Чтобы не запутаться в многочисленной родне, приведу известную мне краткую родословную на шесть поколений — мою, моей жены и моих потомков:

А на Картинке я изобразил полностью своё родословное древо, включающее всех известных мне кровных родственников, вернее, не древо, а поле, на котором все мы, жившие при моей первой жизни, — всего лишь цветочки на почве, веками удобренной жизнями наших почивших предков.

Удалось пробурить эту почву на полтора столетия назад — до моих пращуров, родившихся при императоре Александре II Освободителе. Следующие правители России знаменуют слои нашей российской почвы, во все времена тощей и каменистой, а порой и отравленной ложной идеологией. Корни цветов уходят вглубь почвы до треугольных клубней, отпочковавшихся от места любовного пересечения стеблей их родителей, со временем превратившихся в корни.

Ведущая ко мне и моим потомкам прямая мужская ветвь обозначена жирной красной линией, женская — жирной синей. Корни остальных родственников, имеющих со мной общих предков, показаны тонкими зелёными линиями. Жизненные пути мам моих потомков, с которыми, естественно, у меня нет кровного родства, обозначены белыми жирными линиями, а пути супругов остальной моей родни — тонкими белыми линиями. Многие корешки прерываются в почве — значит, этих цветов уже не было на свете.

Подробно здесь представлены ветви моего крёстного отца и дяди по матери — Кыки — и тёти по отцу — Веры, а также семейства брата моей бабушки по отцу Анны — Ивана Глибина — и сестры бабушки по матери и главной моей няньки Фимы — тёти Моти, в девичестве Леонтьевой. С остальными родственниками я не был знаком, и их судьбы мне неведомы. По воспоминаниям моей мамы мне известна только судьба брата и сестёр моего деда по матери Фёдора Богдановича Сергеева, разговор о странных отчествах и фамилиях которых я пока отложу.

Слои этой почвы обозначают эпохи правления верховных правителей России. Может быть, стоит вспомнить основные знаковые события тех эпох.

АЛЕКСАНДР II

Так, мои прадеды — два Фёдора, Григорий и Михаил — родились при Александре II. Это был великий император-Освободитель, воспитанник благородного поэта-романтика Жуковского, пытавшийся коренным образом цивилизованно реформировать Россию. Вот перечень его реформ: 1861 год — освобождение крестьян от крепостной зависимости, покончившее с рабством, 1863 — отмена телесных наказаний, 1864 — судебная реформа, давшая независимость судов и суд присяжных, земская и городская реформа 1865 года, заложившая основы местного самоуправления, тот же 1865 — частичное освобождение от цензуры, реформа народного образования — независимость университетов, система гимназий, реальных и народных училищ, женское среднее образование и допуск женщин к высшему образованию, 1874 — введение всеобщей воинской повинности, освобождение от рекрутчины, ликвидация военных поселений и создание современной армии.

Во внешней политике этому императору пришлось подписать в 1856 году позорный Парижский договор — за своего почившего отца Николая I, проигравшего Крымскую войну. Зато он умиротворил Польшу и Кавказ, взяв в плен Шамиля в 1864 году, завоевал Среднюю Азию, выиграл русско-турецкую войну 1877—78 годов, стал в десяти верстах от ворот Стамбула-Константинополя и взял бы его, если бы христианская Англия на заступилась за султана, и освободил Болгарию, Сербию, Румынию и Черногорию от многовекового турецкого ига. Он присоединил к России Уссурийский край, но Аляску пришлось продать, а то можно было подавиться.

Наконец, буквально в день своей смерти он одобрил проект Конституции Российской империи. Но за всё это наш народ «отблагодарил» его сполна. Нашлись «радетели за народ» — террористы-народники, которые после пяти покушений всё-таки бросили в него бомбу, оторвавшую половину тела. Потом народ построил на месте взрыва храм Спаса на крови, а позже ещё одни «радетели» — большевики снесли все памятники царю-Освободителю. Они собрались было снести и храм, но сначала не получилось — техника подвела, а вскоре Гитлер напал — не до того было.

С женой — императрицей Марией Александровной — они прожили 39 лет и имели 8 детей. Старшие умерли — дочь семи лет и сын двадцати двух лет, что подкосило здоровье и самой императрицы. Царю «было душно» с тоскующей царицей. Он и раньше заводил фавориток, а после смерти взрослого сына-наследника влюбился в юную княжну Долгорукову, почти на 30 лет моложе его, и поселил её с тремя их общими детьми в Зимнем дворце. За год до его собственной гибели императрица умерла, и он, не дождавшись окончания годичного траура, заключил с княжной морганатический брак и присвоил ей титул светлейшей княгини Юрьевской.

АЛЕКСАНДР III

Мои деды — Фёдор и Иван — и бабки — Фёкла и Анна — появились на свет в эпоху Александра III. По выражению одного иностранца, «Вот это, действительно, был самодержавный император!», свернувший либеральные реформы своего отца. Пожалуй, главным его достижением была Великая сибирская железнодорожная магистраль — Транссиб, связавшая необъятную Россию воедино. Не он должен был править Россией, а его старший брат Николай, внезапно умерший в цвете лет. Именно его отец готовил для продолжения его реформ. Но судьба России обернулась иначе.

Гениальный памятник Александру III работы Паоло Трубецкого, который раньше стоял на Знаменской площади, венчая Невский, большевики не уничтожили, но скромно запихнули во двор Мраморного дворца: «Стоит комод, на комоде — бегемот, на бегемоте — обормот, на обормоте — шапка, на шапке — крест. Кто угадает — того под арест». Он навёл порядок, хотя покушались и на него. При нём, по выражению Блока, «Победоносцев над Россией Простёр совиные крыла». Кстати, Победоносцев, будущий всесильный обер-прокурор Синода, был его воспитателем. Политика заселения Сибири и русификации окраин империи, введение черты оседлости для евреев, репрессивный закон о старообрядцах — вот «лекарства», которыми он лечил Россию — «Россия для русских!». В стране был мир, благодаря реформам отца, она развивалась, но под железной рукой.

Российская империя, действительно, стала такой великой, что на неё уже не покушались внешние враги. Мир в Европе поддерживался, благодаря союзу с республиканской Францией. Во время правления этого царя-Миротворца Россия не воевала. Но оно закончилось неожиданно: с виду — русский богатырь, сумевший, спасая семью, во время крушения царского поезда удержать над собой крышу вагона, скоропостижно скончался в Ливадии от внутренней гнили — болезни надорванных при крушении почек.

НИКОЛАЙ II

Мой отец родился уже при Николае II. С самого начала у нового царя не заладилось. Рождённый в день святого Иова Многострадального, уже при коронации он пережил Ходынку, когда в давке за царскими подарками погибли более тысячи его подданных. А раньше, ещё будучи цесаревичем, в Японии он сам получил удар самурайским мечом по голове. Потом Цусима, Мукден: «Япошки-то, конечно, макаки, но мы-то все кое-каки!», — Кровавое воскресенье, Красная Пресня, миллионы погибших в окопах первой мировой. Единственный сын — и тот с наследственной болезнью несвёртываемости крови. Убийство реформатора Столыпина, жуткое убийство «старца» Распутина, мистическим образом умевшим лечить царевича. Наконец, ещё более жуткая расправа без суда над самим царём, царицей, четырьмя прекрасными царевнами, мальчиком-наследником и даже доктором Боткиным и прислугой в подвале Ипатьевского дома. За три дня до этого расстрела был убит брат царя Михаил, в пользу которого Николай отрёкся от престола. Прочих 18 членов императорской фамилии большевики сбросили в шахту в Алапаевске через два дня. Всюду кровь, кровь, кровь… Этого последнего царя, по природе доброго, прекрасно воспитанного, сдержанного человека, идеального семьянина, в народе прозвали Кровавым, но я назвал бы его Окровавленным. Недаром церковь причислила Николая и его семью к лику святых великомучеников.

Тем не менее, при Николае II экономика России развивалась самыми высокими темпами: национальный доход увеличивался на 7% в год. По уровню национального дохода Россия занимала четвёртое место в мире, по валовому промышленному производству — пятое место, по протяжённости железных дорог — второе после США. Российская империя раскинулась на 17% обитаемой суши, а по населению (на 57% — не русское) занимала третье место после Британской империи и Китая. Правда, страна по-прежнему оставалась сельской, а уровень производительности труда в промышленности был в 5—10 раз ниже европейского. Зато в области культуры цвёл изысканный Серебряный век, а наш художественный авангард дал фору авангардистам всего мира.

В составе Антанты к 1917 году война с Германией и её союзниками была практически выиграна, и предстоял делёж мировых призов. В частности, на кону для России стояли черноморские проливы и Константинополь. Но Фортуна опять повернулась к России задом. В атмосфере распространившегося безверия разложившаяся в окопах армия — крестьянская по своему составу, бесившаяся с жиру элита, подстрекаемые провокаторами разных мастей рабочие — все предали царя-батюшку, нацепили красные банты и послали его по матушке.

ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО

Сбылось предсказание Лермонтова:

«Настанет год, России чёрный год,

Когда царей корона упадёт,

Забудет чернь к ним прежнюю любовь,

И пищей многих будет смерть и кровь».

Мой крёстный отец и дядя Кыка родился как раз после Февральской революции в мини-эпоху Временного правительства. О «достижениях» этих правителей говорить нечего — одним словом, из лучших побуждений развалили великую империю.

ЛЕНИН

Образовавшимся безвластием воспользовался политический эмигрант, мало кому известный теоретик и фанатик мировой социалистической революции Владимир Ульянов по кличке Ленин, срочно доставленный через территорию вражеской Германии из Швейцарии в Петроград. Для захвата власти ради осуществления своей утопической идеи этот «гражданин мира» был готов на любые людские жертвы и на прямое предательство своего Отечества: «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую!». С помощью лживых лозунгов — «Вся власть Советам!», «Долой войну!» и «Земля — крестьянам!», брошенных в толпы взбунтовавшихся, пьяных от безнаказанности и разграбленных винных погребов Зимнего дворца солдат и рабочих, он установил свою власть — власть Чрезвычайки: «Смерть буржуям!» и «Грабь награбленное!». Учредительное собрание, которое должно было определить новое политическое устройство России, было без церемоний разогнано: «Караул устал!».

Безусловно, с ведома и согласия Ленина расправились с царской семьёй. Останки большевики пытались трусливо уничтожить: и жгли, и поливали серной кислотой, и закопали на лесной дороге в уральской тайге. Но уже в моё время скелеты невинных жертв этого злодеяния вылезли из «Ганиной ямы» и указали костлявыми перстами на убийц, бахвалящихся своим жутким зверством, пожалуй, так, как предрёк Лермонтов: