Бесплатный фрагмент - ЗемлеКоп

Все персонажи вымышлены. Все сходства с возможными реальными людьми и событиями случайны. Описанные ниже действия имели место исключительно в воображении автора.

Памяти общественного порядка посвящается.

Действие первое

«Бабушка отъехала»

---

Картина первая

Помещение дежурной части отдела полиции, людей нет. Звонит телефон. Никто не подходит. Телефон звонит около минуты. Входит оперативный дежурный.

Дежурный: Оставь надежду, сюда звонящий. Каждый второй — полоумный со стажем, сцуко. Попробуй остаться нормальным (включает громкую связь). 5 отдел полиции, дежурная часть, слушаю вас.

Голос дряхлой бабки: Здравствуйте, помогите, пожалуйста, у меня из квартиры все пропало, все вещи вынесли, все документы, приезжайте скорее. Мой адрес: Белы Куна, 2, корпус 2, квартира 46, фамилия Георгиевская, меня в вашей милиции все знают…

Дежурный: Да-да, сейчас приедем, ожидайте (выключает громкую связь) Надо же, жива еще.

---

Картина вторая

Лестничная площадка блочной пятиэтажки. Входят двое полицейских и подходят к двери квартиры №46. На двери висит объявление на листе бумаги: «Уважаемые сотрудники полиции, скорой, МЧС и прочих экстренных служб! В квартире живет моя психически больная мама. По всем вопросам прошу звонить по тел. 8 999 045 29 95». В прихожей нет мебели, над входной дверью висит портрет Брежнева, из комнаты доносится бабкин бубнеж.

Первый полицейский: Вот сука!

Пинает ногой дверь. От удара портрет падает. Бабкин голос на секунду замолкает, а потом продолжается.

Голос бабки: Вы меня слышите? Приезжайте побыстрее, у меня тут Брежнев упал, в квартире явно кто-то есть…

---

Картина третья

Дежурная часть отдела полиции. Трубка лежит рядом с телефоном. Окончание реплики бабки слышно из нее. Дежурный что-то пишет в амбарную книгу, не глядя, кладет трубку на место. Телефон тут же звонит. Дежурный берет трубку.

Дежурный: 5 отдел полиции, дежурная часть, слушаю вас.

Выслушивает, что ему говорят, что-то записывает на отдельном лежащем листе бумаги. Кладет трубку.

Дежурный: Со следственного комитета звонили — на кладбище висит раздетый труп.

---

Картина четвертая

Панорама петербургской улицы застройки начала XX века. Пятиэтажные невыразительные дома с проходными дворами. Рядом трехэтажное здание школы. Между ними общественное пространство, огороженное сетками-панелями, посередине которого расположен школьный стадион. Доступ на стадион свободный, в загородке есть несколько дверных проемов. На спинке скамейки сидит Юра — 27-летний хулиган, мошенник, мелкий наркоторговец и гопник, агрессивный психопат со справкой из ПНД. Он держит руки в карманах ветровки. К нему подходит молодой гопарь.

Гопарь: Привет!

Юра: Привет, ёпта!

Гопарь: Почем соль?

Юра: Кто спрашивает?

Гопарь: Сизый.

Юра: Он мне должен (показывает три пальца на левой руке).

Гопарь: Он знает, ёпта.

Юра: И чё?

Гопарь: Просил отдать.

Юра достает из правого кармана ветровки руку с мобильным телефоном. Гопарь подходит к Юре ближе, достает из кармана спортивных брюк сложенные денежные купюры и запихивает их в правый карман ветровки Юры, после чего отходит.

Юра: Номер говори.

Гопарь: 8 952 600 54 13.

Юра набирает и отправляет смс. Гопарь получает и читает: «Пражская, 20—1, 3 парадная, слева в решетке». Гопарь лыбится.

Гопарь: Кидка чтоб не было!

Юра: Не бзди, чуча!

Гопарь уходит. К Юре подходит местный ханурик, опустившийся на веществах.

Ханурик: Юрец…

Юра: Чё?

Ханурик: Херово мне…

Юра: И чё?

Ханурик: Угости, у тебя же есть.

Юра: На жопе шерсть. К Самиру в лабаз иди, у него канючай.

Ханурик: Да не звизди, угости, будь человеком…

Юра: Да иди ты на куй, вичара едучая! Еще раз подойдешь — отфизжу и обоссу (встает на скамейке, делает демонстративный жест как будто ширинку расстегивает. Ханурик отбегает).

Ханурик (кричит противным голосом): Крутыш едучий, а хату просрал!

Юра моментально заводится. Спрыгивает со скамейки, подбегает к ханурику, хватает его за грудки, тот съеживается.

Юра (орет в лицо): Чё ты сказал, падла? Кто просрал? Я просрал? Кто говорит? Ты, сука? Говори, отфизжу!!!

Ханурик: Ушастый, Вадик Армян, Сопля, Богдаха Кречетский — все говорят.

Юра: Чё говорят???

Ханурик: Что ты Ильгара хотел с товаром кинуть, а он вовремя просек и хату у тебя отжал…

Юра: Я, ипать?! Я хотел Ильгара кинуть?! Да он первый меня кинул, в батину хату своих гондонов прописал!!!

Ханурик: Я не знаю. Так говорят….

Юра: А ты, фидрота, повторяешь? Ну, сука, получи (несколько раз бьет ханурика рукой и ногой в живот, тот сгибается пополам и падает).

Юра отбегает к скамейке, хватает из-под нее биту и бежит обратно, размахивая ею. Ханурик успевает вскочить и убежать. Юра возбужденно дышит, идет обратно, с размаха запрыгивает на скамейку, кладет биту на сиденье.

Юра (говорит вслух): Ответите еще, суки, за все мне ответите!

У тротуара припаркована «Тойота Королла» черного цвета на транзитах с тонированными стеклами. За рулем сидит опер Володя из 5 отдела полиции. Он наблюдает за происходящим.

Юра бешеным взглядом озирает окрестности. Он видит, как из подворотни на прогулку с собакой выходит Людмила Михайловна — одинокая пенсионерка, 77 лет, с головой не дружит после трех инсультов, владелец отдельной двухкомнатной квартиры. Юра встает и идет за ней. Людмила Михайловна выходит на небольшой пустырь, где гуляют собачники. Юра догоняет ее.

Юра: А я вас помню, у вас раньше была другая собака. Здрасьте!

Людмила Михайловна: Ой, здравствуй, здравствуй. Да, да, у меня жила Маня, много лет жила, вот умерла недавно, ах как жалко…

Юра: А эту как зовут?

Людмила Михайловна: Это Джон, Джон, ко мне, ко мне, куда побежал!

Юра: Джон, Джон, сюда, сюда (свистит). А у меня тоже собака есть. Такса. Зовут Гера.

Людмила Михайловна: Ой, хорошо, это хорошо.

Юра: А меня Юра зовут. А вас зовут бабушка Мила, правда?

Людмила Михайловна: Да, да, меня зовут Мила, а ты откуда знаешь?

Юра: Так вас мой папа знал. Он про вас много рассказывал, что вы хорошая, добрая, животных любите.

Людмила Михайловна: Да, да, я люблю животных, я животных люблю, а папу твоего я не помню.

Юра: Да он же вот в этом доме жил (показывает на первый попавшийся дом). Вот на третьем этаже, Александр Леонтьевич его звали. Он же вам часы чинил.

Людмила Михайловна: Не помню, не помню, много кто приходил, ко мне много кто приходил. Пусть и твой папа приходит, у меня опять часы сломались.

Юра (изображает скорбь): Нет, бабушка Мила, мой папа не придет. Он зимой умер (всхлипывает, смахивает рукой невидимую слезу). Все хотел с вами встретиться, чайку попить, да уже ходил плохо. Отмучился (плачет).

Людмила Михайловна: Ах, как жалко, как жалко, бедный Юра, бедный, не плачь, не плачь, все устроится.

Юра: А теперь я один на всем белом свете остался. Никого у меня нет. Мама умерла, когда я маленький был. Девушка бросила (плачет).

Людмила Михайловна: Ой, как плохо, плохо как. Юра, пойдем, пойдем ко мне, чаем угощу, бутербродов дам. Джон, Джон, ко мне, ко мне, домой, домой.

Юра скрывает коварную улыбку.

Юра: Джон, домой, домой (свистит).

Людмила Михайловна идет в сторону дома. Юра осторожно берет ее под руку. Со стороны это смотрится не столько трогательно, сколько странно: интеллигентная старушка Людмила Михайловна в сопровождении уличного быдловатого гопаря Юры. Они вместе заходят в подъезд дома Людмилы Михайловны. Черная «Королла» отъезжает.

---

Картина пятая

Помещение дежурной части. Входит участковый уполномоченный Василенко — майор полиции, 35 лет, взрослый, опытный сотрудник образцовой славянской внешности: светлые волосы, голубые глаза.

Василенко (дежурному): Здорово, Славян!

Дежурный: Здравствуй, Саша.

Обмениваются рукопожатием.

Василенко: Ну как?

Дежурный: Каком кверху. У граждан совсем крыша съехала. Во, смотри, какая заявка.

Василенко: На кладбище раздетый труп? И что в этом странного? На то и кладбище, чтобы покойники были.

Дежурный: Так-то да, но тут со следственного комитета звонили, сказали, к ним какая-то бабка пришла и рассказала страшную историю про своего мужа, которого она видела мертвым и раздетым на кладбище.

Василенко: Ну, хоронят наверно. Раздели, обмыли-подмыли и в гроб. Так?

Дежурный: Нет, она говорит, что он на дереве висит. Может, разберешься, чё за фигня?

Василенко: А что я-то? Я не бытую.

Дежурный: Да я знаю, что сегодня Берестнев днем при дежурке. Он звонил, опаздывает, трамваи в пробку встали. Помоги с заявочкой, а то сейчас начнут отовсюду педалить. Земля твоя же.

Василенко: С чего моя-то? Общественная. Гусарова четвертый год в декрете, а я за нее копаю на колхозных основаниях за трудодни бесплатные, сцуко, бесит. Нашли землекопа, нах. Пусть Берестнев труп закапывает.

Дежурный: Ну, ты же там все равно всех знаешь. Я на разводе скажу, что ты на заявке. Съезди, тебе же все равно по дороге.

Василенко: Ладно, только вооружи.

Дежурный: Это можно (берет телефонную трубку, набирает номер, дозванивается до пульта охраны) Доброе утро, 5 отдел полиции, ключи 621-622-623-624, Назин, снимем, спасибо!

Кладет трубку, достает из ящика стола связку ключей и идет в сторону выхода из главной комнаты дежурной части. Василенко в это время записывается в книге выдачи оружия.

---

Картина шестая

Помещение комнаты выдачи оружия. В одной из стен сделано маленькое окошко как в зарплатной кассе. В него Василенко отдает карточку желтого цвета, после чего получает пистолет, два магазина и 16 патронов. Снаряжает магазины, один вставляет в рукоятку пистолета, другой убирает в кобуру. В помещение заходит другой участковый по фамилии Полинов.

Полинов: Саня, привет!

Василенко: Здорово!

Обмениваются рукопожатием.

Полинов: Как сам?

Василенко: Как универсам. Что хотел?

Полинов: Да так. Как всегда — дали пистолет, крутись как хочешь?

Василенко: Ты не в тренде, деревня. На городе все по-другому.

Полинов: А как по-другому?

Василенко: Закон и порядок. Дорого. Постоянным клиентам годный дисконт. Ладно, я на труп.

---

Картина седьмая

Кабинет начальника отдела полиции. Утреннее совещание. Во главе стола сидит начальник, впереди и по бокам — оперативные дежурные, один сдает смену, другой принимает. По стенам кабинета на отдельных стульях сидят участковые и опера.

Начальник: Все собрались? (смотрит график работы). А Василенко где?

Дежурный: На заявку поехал, там какой-то мифический труп на кладбище.

Начальник: Не звонил еще?

Дежурный: Пока нет.

Начальник недовольно хмурит брови.

Начальник: Так, граждане, чтоб вы знали — отдел по показателям в жопе. Не надо на меня так смотреть, жопа — это не матное слово. А в жопе мы потому, что вы ни хрена не делаете. Таких дармоедов и дебилов я здесь терпеть не намерен. Поэтому сегодня с каждого участкового либо одно раскрытие, либо пять оплаченных протоколов. Без результатов никого не разоружать. Встречаемся здесь в 9 вечера. Все по рабочим местам (дежурному) Василенко это тоже касается, будет звонить, скажешь, что рабочий день до 9 вечера, я приказал. Чтобы в полшестого и не думал здесь ошиваться, домой не отпущу. На ваш график мне насрать. Я отсюда ухожу в 11 вечера и прихожу в 7 утра. Поэтому вот вам рабочий день с 9 до 18 (показывает локтевой фак на правой руке всем присутствующим).

---

Картина восьмая

Кладбище. Могила и надгробная стела. На ней написано: «Прохоренко Николай Степанович. 1938—1993». Перед стелой стоит Василенко и мужчина из дирекции кладбища.

Василенко: Что это?

Мужчина из дирекции: Ну, это… Прохоренко Николай Степанович, написано же.

Василенко: А почему нам звонят и говорят, что он раздетый и на дереве висит?

Мужчина из дирекции: Кто звонит?

Василенко: Да бабка какая-то пришла в следственный комитет и говорит, что здесь раздетый труп ее мужа, которого не хоронят.

Мужчина из дирекции: А, понятно. Это его жена сумасшедшая. Целую неделю сюда ходила, какой-то бред несла, потом перестала ходить. Я думал, отпустило, а она вон чего — жаловаться пошла. Понятно.

Василенко: Во-во. Поэтому пойдем, объяснение я с вас возьму: что, где, когда, зачем и почем. Таков порядок.

Мужчина из дирекции: Ну, пойдем, если надо. А проблем-то не будет?

Василенко: Пока не знаю. Может и будет.

Мужчина из дирекции: Может не надо?

Василенко: Да никому не надо. А если бабка пожалуется?

Мужчина из дирекции: На что?

Василенко: Да кто ж ее знает, полоумную-то? Кстати, а чего вы решили, что она сумасшедшая?

Мужчина из дирекции: А у меня телефон ее дочери есть, могу дать. Позвоните, она вам все расскажет.

---

Василенко: Телефон — это хорошо. Ну ладно, пошли объяснение писать и поеду я, а то своих дел по самые помидоры.

---

Картина девятая

Кладбище. Василенко идет и разговаривает по телефону.

Василенко: Алё, привет! По трупу на кладбище — это чистый фейк. Никакого трупа нету, слава Богу. Есть чувак, который в 1993 году помер, нормально похоронили, а у жены на почве утраты крыша поехала, и она время от времени ходит по инстанциям и бредит. Что? Да, кладбищенские мне номер телефона ее дочери дали, я ней разговаривал, она все подтвердила. Нет, бабка официально на учете не стоит, просто с ума сошла. Нет, по «02» звонить не будет. Ага, давай.

Василенко садится в машину и уезжает.

---

Картина десятая

Кухня в квартире Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна и Юра пьют чай.

Людмила Михайловна: Ну как, Юрик, поел, попил?

Юра: Да, спасибо, бабушка Мила. Все вкусно, приятно, прямо детство свое вспомнил. Папа, мама (опять деланно всхлипывает).

Людмила Михайловна: Ну-ну, не плачь, не плачь, все будет хорошо (говорит несколько утомленно, т.к. она устала и хочет прилечь отдохнуть, а неожиданный гость ее очень стесняет). Заходи завтра, завтра еще приходи.

Юра: А я никуда и не тороплюсь. Да и идти мне некуда (всхлипывает, трет глаза).

Людмила Михайловна: Как некуда, почему некуда, что ты такое говоришь?

Юра: Жить негде мне, бабушка Мила.

Людмила Михайловна: Почему негде, нельзя так, чтобы негде.

Юра: Помните, я вам про папу-покойничка рассказывал? Так вот, он у меня пьющим был. И однажды по пьяному делу его азеры черножопые обманули.

Людмила Михайловна: Юра, Юра, что ты говоришь, как можно так выражаться? Это же некультурно, неинтеллигентно…

Из Юры постоянно лезет его хулиганская натура лиговского быдла.

Юра: А как их еще по другому звать-то? Понаехали, суки черножопые, русских спаивают! Зверье, бабушка Мила, одно слово — зверье! Ну вот, есть такая Хася, приехала, вообще никто и звать никак, уборщицей вон в Полярной академии работала.

Людмила Михайловна: Да, да.

Юра: А потом родичи приехали, магазин открыли, папа к ним за водкой ходил, они ему в долг давали, а потом….

Людмила Михайловна: Да, да, в долг брал, а зачем он в долг-то брал?

Юра: Да он же не знал, он думал, что его за так угощают! Папа добрый русский человек, привык людям верить, а они его обманули, потом эта же Хася его на себе фиктивно женила, в квартиру прописалась, своих детей прописала, а меня на улицу выкинули.

Людмила Михайловна: Ой, как нехорошо, нехорошо, нужно что-то делать, в милицию, наверное, надо пойти…

Юра: Да без толку! Ну, ходил я к нашему участковому, его Василенко зовут. Говорю ему — давайте азеров посадим, магазин у них отберем, я сам буду торговать, и мне и вам хорошо будет. А он такой: это гражданско-правовой вопрос, полиция жильем не занимается, напиши исковое заявление в суд, если хочешь, я помогу тебе написать, потом по суду выпишешь их и все. А чё заявление-то? Суд мне вообще на хер не нужен! Этих чурбанов резать надо, а он — заявление… Коррупционер гуев!

Людмила Михайловна: Юрка, Юрка, не ругайся, нехорошо, нехорошо это.

Юра: Да чё нехорошо-то? Чё нехорошо?! А людей обманывать хорошо? Квартиры отбирать хорошо? А он ничего не делает. Да азеры ему денег заслали, ясное дело! Козлина! (без перехода, потому что Юра психопат, у него мысли скачут в разные стороны) Бабушка Мила, можно я у тебя пару дней поживу. Плохо мне, идти некуда (опять изображает плач). А я для тебя что хочешь сделаю. Помогать буду, ухаживать буду. Можно, бабушка Мила?

У Людмилы Михайловны от такого молодецкого нахрапа кружится голова.

Людмила Михайловна: Ладно, Юра, Юра, поживи у меня, места хватит, поживи.

Юра встает на колени и начинает щекой тереться о руку Людмилы Михайловны. Та растрогана по самое не балуйся.

Юра: Бабушка Мила, у меня, кроме тебя, никого нет. Называй меня внуком, пожалуйста, ну, пожалуйста.

---

Картина одиннадцатая

Помещение для посетителей перед окном оперативного дежурного. Подходит мужчина лет 50, обывательская внешность, ничего примечательного. В руке портфель.

Дежурный: Слушаю вас.

Мужчина: Здрасьте! А кто участковый по Лиговскому 138?

Дежурный: Егоров Евгений Сергеевич.

Мужчина: А где его можно найти?

Дежурный: Тамбовская, 13.

Мужчина: Спасибо (уходит).

---

Картина двенадцатая

Василенко за рулем. Едет по узкой улице в две свободных полосы. Машина впереди резко тормозит. Василенко быстро нажимает на педаль тормоза.

Василенко: Осторожней, ёпта!

Машина впереди стоит. Василенко сидит и ждет продолжения. Проходит несколько минут.

Василенко: Ну, скоро там?

На улице раздаются крики и громкая ругань.

Василенко: Что еще там такое? (нажимает на аварийку, выходит из машины).

Он видит, как в трех машинах впереди вновь созданной пробки стоят трое мужчин пролетарской внешности. У одного из них в руках доска. Перед ними парень 25 лет с бейсбольной битой. Он наскакивает на троих и пытается наносить удары. Трое уклоняются и маневрируют вокруг парня, пытаясь подобраться ближе. Василенко с интересом смотрит на происходящее. Попыток приблизиться не делает. Из машины сзади выходит мужчина 50 лет. Он тоже видит эту сцену.

Мужчина (в спину Василенко): Товарищ полицейский, а почему вы ничего не делаете?

Василенко (оборачиваясь): Ой, кто это?

На лице мужчины недоумение.

Мужчина: Я что-то не понял…

Василенко: И я.

Мужчина: Что — и я?

Василенко: Ну, и я за компанию с вами не понял. Вот стою, хочу понять.

Мужчина: А что тут понимать, товарищ майор? Вы что, не видите — люди дерутся!

Василенко: Да где дерутся-то? Дрищ битой вообще не владеет, так, подмахивает. А эти три дятла не агрессивны, по ходу просто обороняются. Слуште, может, забьемся кто кого?

Мужчина (повышает голос): Да вы совсем, что ли?! Драка на улице! Это же преступление!

Василенко: Потише, пожалуйста. А то сейчас оформлю за мелкое хулиганство и оскорбление сотрудника полиции!

Мужчина: Меня?! А почему не их?

Василенко: А непонятно?

Мужчина: Нет, непонятно! Очень непонятно, товарищ полиционер! Вот это ваше отношение к гражданам…

Василенко: Да при чем тут граждане? Они вон (показывает на дерущихся) тоже граждане. Просто вы один, а их четверо. Вас мне завинтить легче. И опротоколить вас проще. Я же вижу, вы законопослушный. Значит, вертеть вас на бую закона легче легкого, вы же сопротивляться не будете. А этим придуркам терять нечего. Если они среди бела дня на улице махач устроили, значит им точно на мои протоколы накласть вдесятеро. Доступно объясняю?

Мужчина: Ну и милиция у нас теперь стала!

Василенко: Полиция. И еще, чтоб вы знали — с нас требуют не просто протоколы, а протоколы оплаченные. То есть я еще должен деньги с нарушителя стрясти в государеву казну. С такого как вы снять легче. А с этих — ну что с них взять? Вошь в кармане, блоха на аркане. И здоровья у меня одному против четырех выступать никакого нету.

Мужчина: Отличная у нас полиция, просто отличная! Ладно (достает мобильный телефон). Я сейчас звоню в городскую прокуратуру на горячую линию и все в точности передам, что вы мне сказали.

Василенко: Валяйте. Прокурору привет! Это, кстати, он, козляра драная, нам план по протоколам спускает. Требует обеспечить взыскиваемость в бюджет, во как. Это прямое нарушение закона, да только не для него. Об этом тоже сказать не забудьте.

Мужчина набирает номер, ждет ответа, но ему никто не отвечает. Василенко продолжает внимательно наблюдать за ситуацией. Обмена ударами по-прежнему не происходит. Вокруг троих и парня собираются зеваки. Мужчина опускает телефон. Василенко поворачивается к нему.

Василенко: Дозвонились? Открыли прокурору Америку через форточку?

Мужчина: А фамилия ваша как?

Василенко: А как в удостоверении.

Мужчина: А предъявите, пожалуйста, ваше удостоверение.

Василенко: А с чего это?

Мужчина: Да вы по закону обязаны предъявлять удостоверение!

Василенко: По закону я обязан предъявлять удостоверение только в том случае, если я первый обращаюсь к гражданину. А если гражданин первый ко мне обращается — вот как вы сейчас — то я обязан представиться, выслушать и корректно направить вас в какой-нибудь орган подальше от полиции.

Мужчина: Я понял! Вы просто надо мной издеваетесь! Я теперь точно жалобу напишу! Ваша фамилия и должность!

Василенко: Рядовой милиции Тушпаров Колхаман Токтасынович.

Мужчина: Да вы что несете вообще?!

Василенко собирается произнести очередную троллинг-фразу, но в это время у него звонит телефон. Василенко достает трубку и смотрит, кто звонит. Это дежурный.

Василенко: Внимательно!

Дежурный: Алексан Михалыч, а вы где?

Василенко: На территории.

Дежурный: А вы далеко от Тамбовской 4?

На адресной табличке дома, у которого стоит Василенко, написано: «Тамбовская улица, 10».

Василенко: Минут 20—25 ехать. Это если в пробку не попаду. А что?

Дежурный: С заявкой поможете?

Василенко: А что я-то? Берестнев бытует. Ему звони.

Дежурный: Он поехал по телеге опрашивать.

Василенко: И что? У меня своих телег до жопы.

Дежурный: Ну, Алексан Михалыч, ну там же контрольный материал, дежурка РУВД каждые 15 минут звонит, спрашивает, что мы по материалу сделали. А тут заявка ерундовая. И по вашей земле, к тому же.

Василенко: Тамбовская 4 — это не моя земля. Это Егорова.

Дежурный: Ну, рядом с вашей. Ну что, так сложно, что ли? Мне Андрей Палычу позвонить?

Василенко: Ладно, не бесись. Одно ведь дело делаем. Все будет оке. Что за заявка?

Дежурный: Трое неизвестных повредили автомобиль заявителя и скрылись. Заявитель ждет на месте.

Василенко: Нефигасе ерундовая заявка! Здесь и материал родиться может. А если я глухарька на отдел повешу так, между делом?

Дежурный: Алексан Михалыч, я в вас верю. Я знаю, как вы хорошо заявки отбиваете. Берестнев так точно не сможет.

Василенко: Да он просто дурак старый! Ладно, давай, наберу как будет что.

Убирает телефон в карман. Мужчина по-прежнему стоит рядом. Василенко разговор не продолжает и идет в сторону уличного конфликта. Конфликт окончен, трех пролетариев не видно, парня с битой тоже.

Мужчина (идет за Василенко): Я все-таки жалобу на вас напишу. Я ваш жетон сфотографировал.

Василенко (останавливается): Хотите, подарю? Нет, серьезно, без шуток (начинает откреплять жетон от кармана). Так в жалобе и напишите: сотрудник полиции сначала мне нахамил, а потом извинился и жетон подарил.

Мужчина: Да не нужен мне ваш жетон!

Василенко (открепляет): Берите, берите. К жалобе приложите. А я еще штук десять таких куплю.

Мужчина: Да что вы ко мне прицепились?

Василенко: Я к вам прицепился? Вы что-то путаете, уважаемый. У меня к вам никаких претензий нет. Я вообще-то иду преступление раскрывать. Заявка у меня. А вы меня отвлекаете. Стыдно должно быть, товарищ!

Уходит. мужчина с недоумением смотрит ему вслед.

Мужчина: Ну и быдло в Питер понаехало. И все во власть лезут. Пропал город.

---

Картина тринадцатая

Василенко идет по тротуару в сторону места происшествия. Достает телефон и набирает номер.

Василенко (говорит по телефону) Алё, Тамара, приветики! Есть минутка? Ты на работе? Отлично. Слушай сюда — только что три каких-то приезжих гопника на одного чувака на Тамбовке пытались наехать. А потом пошли в сторону вашего хостела. Да точно, я сам видел. А то я не знаю, что здесь других хостелов нет. Слушай, мне-то не втирай, а? Думаю, что ваши жильцы. Ты мне маякни про них, пожалуйста, как зайду. Все, целую.

Василенко подходит на место происшествия. Он видит автомобиль «Мицубиси Аутлендер» серебристого цвета. На лобовом стекле легкие следы жидкости оранжевого цвета, на капоте лежит пустой картонный пакет из-под сока. Василенко начинает обходить автомобиль по кругу, чтобы понять, где же повреждения. Он их не видит.

Открывается водительская дверь. Из-за руля выходит парень 25 лет, тот самый, который пытался побить битой трех пролетариев.

Парень: Здрасти! Вы по моей заявке?

Василенко (имитирует удивление): По какой заявке?

Парень (недоуменно): Ну, я по 112 заявку давал в полицию…

Василенко: Заявку давали? Вы? Ну, надо же! Никогда бы не подумал.

Парень: Это еще почему?

Василенко: Потому что по 112 звонят либо пьяные, либо бабушки сумасшедшие. А вы на них совсем не похожи. И машина у вас приличная.

Парень: А если человеку помощь нужна? Он что — пьяный или сумасшедший?

Василенко: Если человеку нужна помощь, он в первую очередь звонит в «Скорую».

Парень: А что, помощь только медицинская может быть, что ли?

Василенко: А вам что нужно?

Парень: Мне нужно преступников наказать.

Василенко: Каких преступников?

Парень: Которые мне машину повредили.

Василенко: Вот эту машину? А где повредили?

Парень: А вы что, не видите?

Василенко: Нет, не вижу. Я же еще специально вокруг обошел и ничего такого не увидел.

Парень (показывает на лобовое стекло и капот): А вот это что, по-вашему?

Василенко: Это кто-то вам на машину сок вылил. Надо на мойку ехать.

Парень: Да какая мойка?! Мне машину повредили! Капот точно перекрашивать, это минимум.

Василенко: Да не нагнетайте вы обстановку. Машину помоете и все. В чем проблема?

Парень: Проблема в том, что мне умышленно повредили машину. Я считаю, это преступление и хочу написать заявление.

Василенко: Допустим. И кто преступник?

Парень: Три каких-то неизвестных мне молодых человека.

Василенко: Отлично! И почему они повредили именно вашу машину?

Парень: Понятия не имею. Я спокойно ехал по улице. Они выбежали на дорогу и бросили мне в лобовое стекло пакет сока. Хорошо, я вовремя затормозил. Мне кажется, они хотели меня покалечить. Или убить вообще.

Василенко: За что так сурово? Вы коммерсант? Проблемы с контрагентами?

Парень: Нет.

Василенко: Может, кредитов набрали и не отдаете?

Парень: Да нет такого…

Василенко: А, я догадался. Вы кому-то теплое местечко в хорошем офисе уступать не хотите, верно?

Парень: Да неверно, господин полицейский, опять неверно. Вообще, к чему эти расспросы, я не понимаю.

Василенко: Я мотив нарушения понять хочу, неужели неясно. Кстати, чем вы занимаетесь?

Парень: Работаю технологом на табачном производстве. «Филипп Моррис Ижора». Знаете?

Василенко: Что-то слышал. То есть вы серьезно считаете, что на вас специально напали какие-то отморозки?

Парень: Да, я так считаю. Я заявление напишу и хочу, чтобы их поймали.

Василенко: Ну, хорошо. Пойдемте со мной.

Парень: Куда?

Василенко: Преступников ловить.

Парень: А я зачем? Вы же полиция, вот вы и ловите.

Василенко: А опознавать их кто будет? Пушкин? Пойдемте, пойдемте (идет в направлении ушедших пролетариев. Парень нехотя идет за ним).

Парень: Слушайте, а я точно вам нужен?

Василенко: А вы что, боитесь? Так не надо, вы под моей надежной охраной.

Парень: Да я так-то не боюсь, просто…

Василенко: Просто — что?

Парень: Да так ничего… Ладно, пойдемте, раз так надо…

Василенко: Пойдемте, пойдемте. Заодно и биту вашу найдем.

Парень: Какую биту?

Василенко: Бейсбольную. Которую вы в багажнике возите и с которой на людей на улице кидаетесь.

Парень: Я чего-то не пойму. Это вы мне сейчас?

Василенко: Нет. Папе Римскому. Здесь что, кроме нас еще кто-то есть?

Парень: Подождите, я так не хочу. Ни про какую биту я не знаю. Вообще, куда мы идем?

Василенко: Сейчас узнаете.

---

Картина четырнадцатая

Ресепшен бюджетного хостела. Входят Василенко и парень. За стойкой стоит армянская женщина на вид 35 лет.

Василенко: Тамара, привет еще раз.

Женщина: Привет. Рада тебя видеть.

Василенко: Не сомневаюсь. Где эти трое из ларца одинаковые со спины?

Женщина (после некоторой паузы): В 113-ом.

Василенко: Я зайду?

Женщина: Тебе разве откажешь?

Василенко: Правильно мыслишь, Тамара. Кофе приготовь мне, пожалуйста, как я люблю.

Василенко идет в сторону 113-ой комнаты, парень за ним. Он крайне удивлен такой оперативной работой.

Парень: Скажите, а как вы догадались, что они здесь?

Василенко: Опыт и интуиция. У нас это называют чуйкой. Удивлены?

Парень: Честно говоря, не думал, что вы так быстро их найдете.

Василенко: И это не последний сюрприз для вас на сегодня, молодой человек.

Парень: А что-то еще будет?

Василенко: Думаю, что да. Вот и пришли. Постойте пока здесь. Когда понадобитесь, позову.

Стоят перед дверью с табличкой «113».

Василенко открывает дверь и входит в комнату. На кроватях лежат три пролетария, устроивших потасовку. При виде Василенко они начинают вставать.

Василенко: Спокойно, граждане, я участковый. Проверка паспортного режима. Паспорта предъявите, пожалуйста.

Трое пролетариев спокойно достают паспорта и передают их Василенко. Тот их просматривает. Все трое граждане РФ.

Василенко: Так, все приехали из Ижевска. Зачем?

Первый пролетарий: Ну, это самое, работать приехали, товарищ участковый…

Второй пролетарий: У нас в республике вообще работы никакой, а в Питере хоть боле мене деньгу плотют…

Василенко: А где трудитесь?

Первый пролетарий: Это, фирма называется «Дизельсервис», тут недалеко на Обводном, значит…

Второй пролетарий: Мы там механиками работаем.

Василенко: Официально или так, на доверии?

Второй пролетарий: Да, да, афицально, да, контора белая, вот, смотрите (достает трудовые договоры, показывает Василенко).

Василенко: И давно работаете?

Второй пролетарий: Да вот уже четвертый месяц как…

Василенко: Значит, четвертый? Так. А про временную регистрацию в городе федерального значения Санкт-Петербурге и слышать не слышали, наверное?

Третий пролетарий: Нет, нет, товарищ участковый, мы про эту регисрацию знаем, она есть, отдельно просто храним, чтобы удобнее, чтобы все за троих в одном месте (протягивает Василенко пластиковую папку с бумагами).

Василенко берет папку и просматривает бумаги. В середине между листами лежит купюра в 5 тысяч рублей. Василенко понимающе кивает и забирает купюру себе.

Василенко: Ну, вроде с документами порядок. Как в целом дела? Жалобы есть?

Первый пролетарий: Нет, нет, все хорошо, все дай Бог.

Василенко: Работодатель не обижает? Зарплату не задерживает?

Второй пролетарий: Не, хороший хозяин, плотит вовремя, как договаривались.

Василенко: А после работы что делаете? Пьянствуете, дебоширите? Нет?

Третий пролетарий: Товарищ участковый, мы по двенадцать часов в день вкалываем без выходных вообще. Какое дебоширство? Сил только на поесть, помыться и спать. Ну, сами видите же.

Пустых бутылок в комнате действительно нет.

Третий пролетарий: Ну так пару бутылочек пивка после работы и все. С водкой вообще не дружим, это на работе строго все. Не дай Бог с запахом с утра или в течение дня — все, свободен, считай. А семьи кто кормить будет?

Василенко: Ну, ладно, ладно, молодцы, хвалю (в сторону двери) Эй, мужчина, как вас. Заходите.

Входит парень.

Парень: Вот эти трое, все правильно, товарищ майор. Это они мою машину повредили.

Василенко: Тихо-тихо, я вам пока слово не давал (пролетариям) Узнаете?

Второй пролетарий: Конечно. Он нас чуть не переехал на своей машине.

Первый пролетарий: А я ему сказал, чтобы смотрел, куда рулит, так он меня чуть битой не отхерачил, ой, извините.

Третий пролетарий: Мы так-то улицу на зеленый переходили, если уж прямо говорить. А он прямо на скорости и на переход. Еле отскочить успели…

Второй пролетарий: Ага, успели, как же! Вы успели, а меня он бампером задел (закатывает левую штанину, показывает синяк на ноге).

Парень: Да что вы врете-то?!

Василенко: Слуште, уважаемый, все трое одновременно врать не будут. Вы, по ходу, тоже накосячили.

Парень: Да они мне машину повредили и хотели избить! Я защищался! Я имею право на необходимую самооборону!

Первый пролетарий: Ой, скажет тоже — защищался он! Да ты биту из багажника достал и начал махать направо и налево! Кто кого еще хотел избить-то?

Второй пролетарий: Точно-точно! Про биту все так и было. А я испугался, что он нас прибьет, доску какую-то схватил и так просто, от него отмахивался. Но я его ни разу не ударил…

Василенко: А где бита?

Третий пролетарий: Да вот же она (залезает под кровать, достает биту, протягивает Василенко). Я у него отобрал, чтобы этот ненормальный никому не навредил.

Парень: Слышь, ты кого ненормальным назвал, а?! Господин полицейский, вы слышали? Меня только что оскорбили!

Василенко: Помолчите, пожалуйста! Никто вас не оскорблял (третьему пролетарию) Дайте биту сюда.

Третий пролетарий: Пожалуйста (отдает Василенко биту). Мне вообще это не надо. Я чисто для самозащиты.

Василенко: Понятно. Что делать будем?

Первый пролетарий: А что тут сделать-то?

Василенко: Ну, вы слышали, что этот мужчина говорит. Повредили машину, хотели избить. Заявление на вас писать собрался (в сторону парня) Верно?

Парень: Верно. Я не хочу, чтобы это все им с рук сошло.

Второй пролетарий: Да ты красавчик вообще! Мы сейчас сами на тебя три заявления напишем!

Первый пролетарий: Ничоси — сам на нас наехал…

Третий пролетарий: А теперь мы крайние. Не, так не пойдет. Товарищ участковый, где ваше отделение милиции? Мы прямо сейчас идем заявления писать!

Второй пролетарий: А я еще сейчас в травму схожу, побои сниму, и тебя точно посадят за хулиганство!

Василенко: Так, стопэ! Не нагнетаем! (парню) Пойдем-ка в коридор, побеседуем (пролетариям) Всем здесь оставаться!

Василенко и парень выходят.

---

Картина пятнадцатая

Василенко и парень стоят в коридоре.

Парень: Почему вы их не арестовали?

Василенко: Да успокойтесь уже. В ушах от вас звенит.

Парень: Вы мне не хамите, пожалуйста. Я свои права знаю. Почему не арестовали их, я спрашиваю?

Василенко: Потому что они не преступники. И арестовывать их не за что.

Парень: Как это — не преступники?! А кто же они?

Василенко: Мелкие правонарушители. Также как и вы, кстати.

Парень: Я — правонарушитель?! Я?!

Василенко: Конечно. Создание опасной ситуации на пешеходном переходе — раз. Угроза нападения с применением предмета, используемого в качестве оружия — два. Нарушение общественного порядка — три. Вам мало?

Парень: Да вы что, им поверили, что ли?

Василенко: А почему я им не должен верить? Они такие же граждане Российской Федерации, как и вы. И прав у них столько же, сколько и у вас.

Парень: Но заявку же я давал. Я потерпевший.

Василенко: Вы провокатор, а не потерпевший. В общем так. Сейчас пишете мне заявление о том, что ничего противоправного в отношении вас не совершалось, претензий ни к кому не имеете, в полицию обратились преждевременно, не разобравшись в ситуации…

Парень: Да щас, разбежался, ага!

Василенко: Тихо, баклан безродный! Если не напишешь, то каждый из этих трех урлобанов напишет заявление против тебя. И можешь мне поверить — я приму каждое заявление и отработаю его, как надо. Проблем не оберешься. Поэтому давай думай, что тебе важнее — амбиции голимые или спокойная работа на табачке.

Парень: Да вы…

Василенко: Я тебе все сказал!

---

Картина шестнадцатая

Ресепшен хостела. Василенко и парень сидят за столиком. Парень расписывается в бумагах. Василенко аккуратно их складывает и кладет во внутренний карман куртки.

Парень: Все? Я могу идти?

Василенко: Да. Вы свободны. И будьте осторожнее на улицах города. В следующий раз такой добрый и отзывчивый полицейский как я рядом не окажется.

Парень встает из-за столика и идет к выходу. на пороге останавливается и оборачивается.

Парень: Ладно, увидимся еще. Я этого так не оставлю (уходит).

За происходящим из-за стойки наблюдает Тамара.

Тамара: Алексан Михалыч, а что он такой дерзкий?

Василенко: Да потому что дурачок. Тамара! Где мой кофе?

Тамара: Ой, несу, Алексан Михалыч, несу.

Василенко: И тарелочку не забудь.

Тамара: Конечно, Алексан Михалыч, конечно. Все будет хорошо.

Василенко в ожидании кофе и тарелочки достает телефон и набирает номер. звонит дежурному.

Василенко: Алё, это я. Да, все ок. Да, встречка. Материальный ущерб не причинен, претензий ни к кому не имеет, обратился преждевременно, не разобравшись в ситуации. Да, так и закрывай. Палычу скажи — лучший голкипер Василенко отбил очередной опасный удар в ворота 5 отдела полиции. Ладно, давай, на связи.

---

Картина семнадцатая

Василенко идет по двору. Навстречу идет один из местных жителей. Его зовут Борис Леонидович, он высокого роста, плотного телосложения, годов ему 55, и еще окладистая седая борода и усы.

Борис Леонидович: Здравствуйте, Александр Михайлович! Пойдемте, я вам такое покажу.

Василенко: Добрый день, Борис Леонидович! А вы уверены, что мне это нужно видеть?

На лице Бориса Леонидовича недоумение.

Василенко: Шучу. Показывайте, что случилось.

Василенко вместе с Борисом Леонидовичем выходит на набережную Обводного канала. На противоположной стороне парапета надпись черной краской: «Великий полуостров Крым! Ты стал приманкой для кремлевских крыс. Вам выделяют миллиарды на икру. А есть дадут вам только рис».

Василенко: Ого! Политическая акция. Хорошо, что не нашей территории.

Борис Леонидович: Не на вашей?

Василенко: Нет. Центральный район. Юхууу (резко опускает вниз согнутую в локте правую руку).

Борис Леонидович: Повезло вам.

Василенко: Повезло. А централы сейчас забегают. Надеюсь, на нашей стороне все чисто?

Идет на мост через Обводный канал. Смотрит на сторону своей набережной. Там действительно ничего не написано.

Василенко: Замечательно! Борис Леонидович, напишите мне благодарность.

Борис Леонидович: За что?

Василенко: За хорошую профилактическую работу на районе. Видите — у нас все спокойно, никакого экстремизма.

Борис Леонидович: А я, кстати, в чем-то с ними согласен.

Василенко: Тихо-тихо. Вы не говорили, я не слышал.

Борис Леонидович: Сейчас так многие говорят.

Василенко: Главное — вы не повторяйте. Спасибо за своевременный сигнал (жмет руку Борису Леонидовичу, тот уходит). Ладно, фото на память.

Достает телефон, фотографирует.

Василенко: Так, теперь типа селфи.

---

Картина восемнадцатая

Василенко стоит на набережной и плюет в воду. Мимо идет девушка-хипстер с рюкзаком, внешне вполне безобидная.

Василенко (девушке): Девушка, можно вас на минутку?

Девушка подходит с опаской.

Девушка (испуганно): А что случилось?

Василенко: Пока ничего. Просто помогите многострадальной российской полиции.

Девушка: Понятой побыть, что ли?

Василенко: Приходилось уже?

Девушка: Нет, друзья рассказывали.

Василенко: А, ясно. Все проще. Сфоткайте меня на мой телефон на фоне вот этой надписи (показывает).

Девушка берет телефон. Василенко встает на фоне надписи, кладет запястье левой руки в область локтевого сгиба правой, поднимает правую руку с сжатым кулаком вверх и разворачивает данный неприличный жест в сторону надписи. Делает зверское лицо.

Василенко: Гребаные либерасты!

Девушка фотографирует.

Василенко: И еще одну, будьте любезны. Вдруг все-таки власть поменяется.

Василенко — снова на фоне надписи. Сжимает кулаки на обеих руках, поднимает большие пальцы. Улыбается.

Василенко: Навального в президенты!

Девушка фотографирует.

Девушка: Все?

Василенко: Все, спасибо.

Девушка возвращает телефон, собирается идти дальше.

Василенко: А что вы сегодня вечером делаете?

Девушка: Шоппинг.

Василенко: Может, выпьем за знакомство?

Девушка: Вряд ли.

Василенко: А что так?

Девушка: Вы какой-то странный. Я вас боюсь.

Василенко: Я странный? Да где?

Девушка: Вы мне не нравитесь. Извините.

Василенко: Бог простит. Ну ладно. Захочешь — заходи вот сюда (показывает на дверь отдела полиции). Спросишь Алексан Михалыча.

Уходят в разные стороны.

---

Картина девятнадцатая

Выход из наземного вестибюля станции метро. Вестибюль встроен в помещение торгово-развлекательного центра «Лигов». От дверей до набережной Обводного канала свободное общественное пространство, ограниченное стенами ТРК с трех сторон. Метрах в 5 от выхода стоит девушка, в одной руке держит сигарету, в другой телефон. Все внимание поглощено светящимся экраном, активно двигает по нему большим пальцем, делает затяжки, не глядя по сторонам. Заканчивает, делает паузу и очередную затяжку, поднимает глаза. Перед ней стоит Василенко. Он улыбается.

Василенко: Добрый день, 5 отдел полиции, участковый Василенко. Вы нарушаете антитабачный закон — курите в неположенном месте.

Девушка: Ой! А что, здесь нельзя курить?

Василенко: Здесь — нет. Не ближе 15 метров от входа в помещение станции метро. Видите (показывает по сторонам), никто не курит. Все, кто курит, те стоят вон там, на набережной (действительно, в пространстве перед вестибюлем никого из курящих нет, видимые курильщики кучкуются на набережной). А вы прямо с особым цинизмом курите в запретной зоне. Согласны?

Девушка: Согласна.

Василенко: Тогда давайте бросим сигаретку в урну и предъявим какой-нибудь паспорт с вашей фотографией.

Девушка бросает сигарету, достает из сумочки паспорт и передает его Василенко. Он его пролистывает и кладет в наружный карман куртки.

Василенко: Ну, пойдемте.

Девушка: Куда?

Василенко: В 5 отдел полиции. Это рядом, вот буквально два шага.

Девушка: А зачем?

Василенко: Протокол надо составить и штраф оплатить. Статья 6 точка 24 часть 1 КоАП РФ.

Девушка: Может, без штрафа? Может на первый раз предупреждение?

Василенко: Рад бы, да никак. По этой статье предупреждение не предусмотрено. Только штраф.

Девушка: Ну, на первый раз, ну пожалуйста…

Василенко: Так откуда же я знаю, что в первый раз? В отдел придем, я вас по нашим волшебным базам проверю и вот только тогда… а сейчас нет. Пойдемте.

Идут в сторону отдела.

Девушка: Ну, прямо как будто я преступница какая-нибудь.

Василенко: А никто и не говорит, что вы преступница. Просто слегка нарушили, с кем не бывает.

Девушка: Неужели я так похожа на ваших обычных клиентов?

Василенко: В принципе да. Открою вам маленькую тайну. Все люди похожи на преступников — и вы, и я. Про Чикатило слышали?

Девушка: Ээээ, ну да, что-то слышала…

Василенко: Это культовый серийный убийца. Оставил после себя где-то 60 трупов. И при этом — жена, двое детей, хорошая работа, активист-общественник, в быту тихий, спокойный чел, мухи не обидит.

Девушка: Блин, я чё, маньяк, что ли?

Василенко: Нет, конечно, это я для примера, чтобы так четко, выпукло и рельефно. Чтоб дошло быстрее, короче. Ясно?

Девушка: Ну, вообще прям.

Василенко: Да и не говорите. Сам в шоке. Кстати, насчет штрафа. Надо прямо сразу оплатить. Деньги есть?

Девушка: А сколько надо?

Василенко: 500 рублей.

Девушка: А если не сейчас, а потом?

Василенко: А тогда я вам 1500 рублей штрафа выпишу, закон дает мне такое право. Еще на бабки попадете. А не оплатите — сообщим судебным приставам, они вам выезд за границу закроют. Оно надо?

Девушка: Ой, не хотелось бы.

Василенко: Опять же — выглядите вы хорошо и одеты прилично. Значит, работа у вас есть, отдыхать на Средиземное море ездите и вам есть что терять. Правильно? Зачем же создавать проблемы на ровном месте?

Девушка молчит.

Василенко: А кем работаете, если не секрет?

Девушка: В недвижимости.

Василенко: Тем более, оплатить не проблема. А я никому не скажу, что вы курите — ни вашей маме, ни вашему бойфренду. Это будет нашей маленькой тайной.

Девушка: А вы их что, знаете?

Василенко: Сегодня — нет, а завтра — очень может быть.

Девушка: Да ладно. Прямо так?

Василенко: Прямо так. Я же профессионал, и для меня найти человека не проблема. Базы, паспортные столы, жилконторы, соцсети, общие знакомые, и вообще — Петербург город маленький.

Девушка: Ну хорошо, хорошо, оплачу, только давайте быстрее, а то у меня еще встреча как раз у метро (достает из сумочки кошелек, пытается достать купюру в 500 рублей и передать ее Василенко. Тот ее останавливает).

Василенко: Нет, мне не надо. В отделе стоит терминал, туда и оплатите. Квитанцию только сейчас выпишу.

Девушка: Хорошо, только поскорее.

Василенко: И в протоколе расписаться. Это всего пять сек. Вот уже и пришли.

Открывает дверь в отдел полиции. Заходят. Дверь закрывается.

---

Картина двадцатая

Василенко выходит из отдела полиции и идет по двору. К нему подходит мужчина около 50 лет, кавказской внешности, по-русски говорит неплохо, но тихо. Глаза недобрые, лицо угрюмое.

Мужчина: Здравствуйте, вы наш участковый?

Василенко: Не знаю.

Мужчина: В смысле — не знаете?

Василенко: В прямом.

Мужчина: Это как?

Василенко: Это так. Я точно участковый. А ваш или не ваш — вопрос открытый. Будь я какой-нибудь Набиев Видади Гейдар Оглы — тогда точно ваш. Но я ни фига не Набиев.

Мужчина мрачно смотрит на Василенко.

Василенко: Адрес ваш какой?

Мужчина: Курская, 31.

Василенко: Вот сцуко, не повезло, это моя земля. А квартира какая?

Мужчина: 16.

Василенко: А зовут вас как?

Мужчина: А какое это имеет значение? Я к вам по другому вопросу, не по квартире. Там напротив у гостиницы машины паркуются….

Василенко: Да мне ваш вопрос до пилы, знаете ли. Все, что по машинам — это в ГИБДД, а не ко мне. А по квартире есть проблемы.

Мужчина: Да нет у меня никаких проблем.

Василенко: Это вам кажется. Если бы не было — не приставали бы на улице к случайному участковому. Логично?

Мужчина очень мрачно смотрит на Василенко.

Мужчина: Ну, это ваше мнение.

Василенко: И вот согласно моему мнению, основанному на информации от скромных и порядочных людей, в вашей квартире живет мужчина, лет где-то под полтинник, похож на грузина, работает ночным вахтером в какой-то школе в Адмиралтейском районе, который соседок-лесбиянок гоняет и сожительницу иногда лупит, будучи пьяным. Не знаете случайно, кто это?

Мужчина напряженно молчит и смотрит на Василенко.

Василенко: Может, видели где?

Мужчина продолжает напряженно молчать.

Василенко: Ну ладно. Если увидите этого чувака, попросите зайти на профбеседу ко мне на штаб (уходит).

Мужчина (вдогонку, но вполголоса, чтобы Василенко не слышал): Я тебе не чувак.

---

Картина двадцать первая

Девушка-хипстер, которая фотографировала Василенко на набережной, идет по улице. Подходит к гипермаркету. Заходит внутрь.

---

Картина двадцать вторая

Василенко сидит у себя в кабинете за рабочим столом и печатает на компьютере. На стульях у стены сидят две молодые женщины лет по 35.

Первая женщина: А теперь эта Яна вернулась, парней каких-то водит, они пьют у нее в комнате, ужас прямо.

Вторая женщина: А одному своему сожителю вообще ключ дала, и он теперь когда хочет уходит, когда хочет приходит.

Василенко: Прямо ужас. И чего хотите-то?

Первая женщина: Ну, привлечь как-то…

Василенко: За что? За то, что они в комнате закрылись и пьют? У нас нет сухого закона.

Вторая женщина: А они еще на кухне курят, матом ругаются, с нами скандалят…

Василенко: И что?

Вторая женщина: Как что? Они же в общественном месте хулиганят!

Василенко: Где это в квартире вы нашли общественное место?

Вторая женщина: Так кухня же…

Василенко: Это место общего пользования, а не общественное место. Улавливаете разницу?

Вторая женщина: Не, не улавливаю.

Василенко: Общественное место начинается за входной дверью в квартиру. В него может свободно попасть любой человек, поэтому оно и называется — общественное. А в квартиру, даже вашу, коммунальную, любой человек не попадет. Потому что входная дверь закрыта на ключ, а жилище у нас неприкосновенно. И никаких нарушений общественного порядка там быть не может. Все согласно Конституции — основному закону нашей великой страны! Очень рекомендую к прочтению. Кстати, и другие законы тоже.

Первая женщина: Мы знаем, какие у нас законы замечательные!

Василенко: И я ими горжусь, аж дыхание в зобу.

Первая женщина: Так, а что делать-то?

Василенко: Народную полицейскую мудрость знаете — когда убьют, тогда приходите?

Вторая женщина: А, вот так, да?

Василенко: Ну да. А как по другому-то?

Первая женщина: Ну, по другому, как-то. Заявление написать, к примеру…

Василенко: Зачем?

Первая женщина: Ну, чтобы меры какие-то….

Василенко: Беспредметный разговор у нас получается. Какие меры? Я же вам только что разъяснил, что на данный момент законных оснований щемить вашу дегенеративную пьянь у меня нету. Я не волшебник и не дядя Степа.

Первая женщина: Ну, мы тогда в прокуратуру пойдем.

Василенко: Ваше право. Но не советую.

Первая женщина: А что так? Боитесь, что мы там все про вас расскажем? Как вы тут себя ведете и с людьми общаетесь?

Василенко: Нет, не боюсь. Просто время зря потратите и все. А до кучи еще и со мной поссоритесь и тогда можете вообще сюда дорогу забыть.

Первая женщина: Не, мы ссориться не хотим. Мы мирные, со всеми дружим.

Вторая женщина: А почему это мы с вами поссоримся?

Василенко: А потому что ваши кляузы все равно придут вот сюда (вертикально постукивает указательным пальцем по столу, за которым сидит). Думаете, вы там в прокуратуре кому-то нужны со своими проблемами? Поверьте, вы там нафиг никому не нужны. Их задача — футболить вас куда подальше и поглубже. А глубже этой жопы (разводит руками, обводя помещение участкового пункта полиции) ничего нет. Доступно объясняю?

Вторая женщина: Вполне.

Василенко: Тогда давайте без заявления. Потому что на одну вашу бумажку мне придется напечатать десять отписок. Вот на этом самом принтере (показывает). А картриджи для него я за свой счет покупаю. И бумагу мне никто не выдает, тоже за свой счет. Вывод — из-за вашего заявления я попаду на деньги. Ясно?

Первая женщина: Ясно.

Василенко: Ну и замечательно. Поверьте, я не боюсь правды. Просто по-другому здесь работать невозможно. Не верите мне — спросите любого другого участкового, он вам то же самое скажет.

Вторая женщина покачивает головой, типа соглашается, вроде как Василенко ее убедил.

Первая женщина: Так, а что делать-то?

Вторая женщина: Мне все ясно. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Василенко: Ну да.

Первая женщина: Слушайте, ну вы же мужчина, в конце концов. Помогите тогда просто так бедным девушкам.

Василенко: Ну, хватит на слезы давить. И так уже разжалобили. Когда эта ваша Пьяна домой приходит?

Первая женщина: Где-то часов в 8, в 9 вечера.

Василенко: Ок. Идите домой, после 8 я приду, пообщаюсь с ней. Постараюсь припугнуть. Но без гарантий. Договорились?

Первая женщина: Ну да, нам-то, в принципе, только это и надо, чтобы с ней человек в форме поговорил.

Василенко: Это можно. Когда приду, дверь мне откройте.

Вторая женщина: Хорошо. У нас там, правда, домофон не работает.

Василенко: Это ничего. Вот моя визитка, там телефон. Наберите мне.

Первая женщина набирает. На телефоне Василенко раздается звонок.

Василенко: Ок. Номер вижу. Все, идите домой, ждите меня.

Женщины встают и идут к выходу.

---

Картина двадцать третья

Девушка-хипстер, которая фотографировала Василенко на набережной, ходит по торговому залу гипермаркета. В одной руке корзинка для продуктов. На плече висит рюкзак. В корзинке уже лежат какие-то товары. Девушка присматривается к дорогому алкоголю и парфюмерии. За девушкой следит камера видеонаблюдения.

---

Картина двадцать четвертая

Помещение мониторной комнаты. В ней сидят двое охранников гипермаркета. Один смотрит в мониторы камер наблюдения. Другой сидит и играет в телефон.

Мониторный: Слышь, Саныч, смотри, по ходу наша клиентка.

Саныч: Чё я их не видел, что ли? Давай, крупный план и веди. Уже чё-то сперла?

Мониторный: Вроде не. Готовится, сцуко.

Саныч: Давай, смотри внимательно.

Мониторный нажимает на какие-то кнопки на клавиатуре, камера крупно берет девушку-хипстера. Она ходит в поисках добычи.

---

Картина двадцать пятая

Василенко сидит у себя в кабинете. В дверном проеме появляется мужчина с Лиговского 138.

Мужчина: Здрасьте! Вы Егоров Евгений Сергеевич?

Василенко: Нет, я не Егоров.

Мужчина: А где мне его найти?

Василенко: Где-то на территории Санкт-Петербурга и ближайшей области. Выходной у него.

Мужчина: А когда он работает?

Василенко (смотрит в график, висящий на стене кабинета): Так… сегодня выходной, и завтра тоже. Послезавтра с трех часов дня.

Мужчина: Ой, долго. А, может быть, вы поможете?

Василенко: Чем же?

Мужчина: Да мне вот надо справку на оружие для разрешительной. Я отблагодарю (открывает портфель, на расстоянии показывает содержимое, там лежит бутылка коньяка).

Василенко: Да ну вас нафиг.

Мужчина: А чего так?

Василенко: От алкашки у меня голова болит, вот чего. Не люблю я этого. Другие способы благодарности обсудим?

Мужчина: Можно.

Василенко: Ну, пойдемте. Бланк у вас с собой?

Мужчина: Да, возьмите.

Выходят из помещения участкового пункта полиции. Идут по двору.

Мужчина: Вы хотели благодарность обсудить…

Василенко: Я не хотел. Это вы хотели.

Мужчина: Я хотел? (перехватывает взгляд Василенко, все понимает) А, ну да, конечно же… Что же это будет?

Василенко: Открытки с видами городов.

Мужчина: Какие именно?

Василенко: На ваше усмотрение.

Мужчина: Ну, я думаю, одного Ярославля будет достаточно?

Василенко: На полсправки — да.

Мужчина (ухмыляется): Понял, не дурак.

Василенко: Вот и отлично. Пойдемте, проверим оружие.

Уходят.

---

Картина двадцать шестая

Те же в помещении квартиры. Сидят на кухне. Василенко пишет бумагу. Заканчивает, достает из нагрудного кармана визитку. Передает ее мужчине.

Василенко: Если что, звоните. Я помогаю людям за ответную помощь.

Мужчина: Спасибо. До свидания.

Василенко: Всех благ.

Картина двадцать седьмая

Василенко подходит к подъезду дома, откуда приходили две подруги жаловаться на пьющую и гулящую Яну. Достает телефон, собирается звонить, чтобы открыли дверь, но в этот момент дверь открывается и выходит девушка.

Василенко: Здравствуйте! Вы не из 9-ой квартиры?

Девушка: Нет, из 4-ой.

Василенко: Понятно. Наркотики, оружие, проституция интересует?

Девушка: Нет, что вы (смеется).

Василенко: Может, знаете того, кого интересует?

Девушка: Нет, не знаю.

Василенко: А в доме как, спокойно? Может, к кому-то надо повнимательнее присмотреться?

Девушка: Да спокойно у нас все.

Василенко: И в 9-ой квартире все спокойно?

Девушка: У меня жалоб нет. А вы участковый?

Василенко: Участковый. Вот вам моя визитка. Если что — звоните, поговорим (проходит в парадную и начинает подниматься по лестнице). Блин, чуть не забыл (достает телефон, набирает номер). Саныч, привет! Работаешь? Ок. Слушай, мне палка нужна. Прямо сейчас. Есть чё? Пока нету… Ну ладно, будет, ты мне сразу набери. Я на территории.

---

Картина двадцать восьмая

Гипермаркет. Девушка-хипстер берет с полки бутылку виски, потом какую-то косметику, консервы с дорогой закусью и прячет все это в рюкзак. В мониторной за этим наблюдают охранники.

Мониторный: Чё делать будем?

Саныч: Как всегда — сначала физдить, гыгыгыгы, а потом…. (раздается телефонный звонок) мля, кто это? О, как по заказу, наш учик (отвечает) Да, Михалыч, здорово. Чего надо? Палку надо? Пока нету. Да не вопрос, как сейчас так сразу. Наберу, не прощаюсь (заканчивает звонок). Ну чё, набрала она на статью?

Мониторный: Ну, наверно, чё. Виски она Джемесон ноль семь взяла, это уже чуть больше рубля, ну и это, а вон еще чё-то тырит. Короче, полный попадос у девоньки.

Саныч: Бабки есть у нее, чё думаешь?

Мониторный: Не знаю. Зашла одна, одета чмошно, да ну, вшивота какая-то… Думаю, нету у нее ни хера.

Саныч: Разберемся. Давай, подключай этих гоблинов, вон она уже к кассам идет. Пусть в десять десять тащат.

Мониторный (нажимает на кнопку радиостанции, говорит в микрофон): 105-ой, мониторная. На 15-ую кассу девушка, русская, волосы светлые, одета темная куртка, синие джинсы, белые кросы, черный рюкзак. Попытка выноса.

Саныч встает и выходит из мониторной.

Девушка-хипстер проходит через кассу, оплатив только те товары, которые она складывала в корзинку. Сразу за линией касс к ней подходит чоповец в униформе.

Чоповец: Девушка, одну минутку.

Девушка: Ой, что?

Чоповец: Вы ничего не забыли?

Девушка: Нет. А что?

Чоповец: Ну, к примеру, заплатить за бутылку виски, которая у вас в рюкзаке.

Девушка: За какую бутылку виски?

Чоповец: А вы не помните?

Девушка: Нет, не помню.

Чоповец: Тогда прошу вас пройти со мной вон туда по коридору и показать что у вас в рюкзаке.

Девушка: А с чего это?

Подходит Саныч.

Саныч: Добрый день, я менеджер отдела предотвращения внештатных ситуаций. Мы знаем, что у вас в рюкзаке товары, похищенные из нашего магазина. У нас есть видеозапись. Отпираться глупо. Поэтому давайте спокойно пойдем со мной и постараемся разобраться что к чему.

Идут в сторону, девушка с Санычем впереди, чоповец чуть позади.

Саныч: Ну, здорово! Опять к нам?

Девушка: В смысле?

Саныч: Да мля, хва дурочку включать, ты же позавчера у нас была. Мы тебя еще пожалели, не стали щемить.

Девушка: Да вы что, я у вас впервые.

Саныч: Да ладно, я тебя уже третий раз вижу.

Девушка: Да я вам честно говорю, что никогда у вас не была.

Саныч: Ты хотела сказать — никогда тебя не ловили, правильно?

Девушка: Нет, да вы меня совсем не слышите.

Саныч: Ладно, чё делать будем?

Девушка: А что можно сделать?

Саныч: Можно тебя в ментовку сдать. Можно не сдавать.

Девушка: А можно не сдавать?

Саныч: Можно. Десять рублей и свободна.

Девушка: Всего-то? (достает из кармана монету).

Саныч: Мля, ты шибанутая штоле, епта? Десять рублей — это две красных бумажки, вот таких (достает из карман пятитысячную купюру, показывает, убирает обратно). Е?

Девушка: У меня столько нету.

Саныч: У тебя нету, позвони дружбанам или дружбанкам своим. Вот прям щас звони.

Девушка: У них тоже нету.

Саныч: А чё вообще без денег в магазин пришла?

Девушка молчит.

Саныч: Ну, тогда заходи не бойся, уходи не плачь, гыгыгыгыгы (подходят к двери с табличкой «1010», чоповцу) Все, сиди там с ней. Щас учика вызову (достает телефон, начинает набирать номер).

---

Картина двадцать девятая

Василенко звонит в дверь квартиры 9, ему открывает первая женщина.

Первая женщина: Ой, здрастье еще раз!

Василенко: Привет! Я зайду?

Первая женщина: Да-да, конечно, заходите пожалуйста. А Яны дома нет.

Василенко: Ну, ё-моё. А когда будет?

Первая женщина: Ну, я не знаю. Я думаю, что она вообще подслушала, что мы к участковому пойдем, испугалась и в другое место уехала.

Василенко: И в какое же другое?

Первая женщина: Да я не знаю, вроде где-то в Московском районе, у нее там то ли родственники, то ли знакомые, короче, не знаю.

Василенко: А если позвонить ей?

Первая женщина: А я ее телефона не знаю.

Василенко: В общем, ничего у вас нет, и зачем я пришел непонятно. Где хоть ее комната?

Первая женщина: А вот она (показывает на обшарпанную дверь).

Василенко делает шаг в сторону этой двери, но в это время звонит его телефон.

Василенко: Да, Саныч, здорова еще раз. Есть, да? Шикарно. На состав? Круто, чё. Сейчас буду (заканчивает разговор, звонит по другому номеру). Алё, Свет, тут с «Ашана» звонили, у них кража, я поеду, оформлю (заканчивает разговор, разворачивается в сторону входной двери). Ну все, срочное задание. Убываю на раскрытие преступления. Покедова.

---

Картина тридцатая

Гопарь, купивший у Юры, ходит вдоль подъездов девятиэтажного многоквартирного дома — стандартного городского «корабля». На адресной табличке видна надпись «ул. Пражская, д. 20, корп. 1». Гопарь подходит к третьему подъезду и осматривается. Он видит дверь с домофоном, сверху бетонный козырек от дождя и снега, по бокам две решетки. Прутья решеток представляют собой полые металлические трубки. Гопарь подходит к левой решетке и начинает заглядывать в открытые окончания трубок в поисках товара. К подъезду незаметно для гопаря подъезжает черная «Королла». Гопарь продолжает рыться в трубках, наконец, что-то замечает, просовывает палец в трубку, достает сверток, прячет его в карман и идет в сторону «Короллы». Как только он равняется с капотом, дверь открывается и из «Короллы» выходит опер Володя.

Опер Володя: Слышь, ты, иди сюда!

Гопарь: Чё, офуел, ёпта?!

Опер Володя: Хавало завали, тварь! Кому сказал — иди сюда! Полиция!

Быстро подходит к гопарю, хватает его за шею и ведет к «Королле». Гопарь пытается сопротивляться, опер Володя коротко, без замаха, бьет его в поддых.

Опер Володя: Чё рыпаешься, падла?! Спокойно, сказал!

Гопарь: Ксиву покажь, ипать!

Опер Володя одной рукой достает удостоверение и быстро проводит его перед лицом гопаря.

Опер Володя: Доволен?

Гопарь: Чё душишь, сцуко, больно! Ай!!!

Опер Володя быстро обшаривает его карманы, находит сверток и кладет в карман себе, потом отпускает гопаря.

Опер Володя: Сизому привет!

Дает гопарю профилактического пинка, после чего садится в «Короллу» и уезжает. Гопарь бежит за машиной.

Гопарь: Ээээ, чё это, чё это было, а??? Ты чё ваще???

«Королла» несколько раз сигналит и скрывается за углом дома.

---

Картина тридцать первая

Помещение «1010». Два стола, стулья, два шкафа. У стола сидит девушка-хипстер. На стуле рядом с входом — чоповец. На столе стоит бутылка виски и товары, украденные девушкой. Входит Василенко.

Василенко: Здравствуйте (смотрит на девушку) Ого, и вы здесь? (чоповцу) Старая знакомая. Как же вы дошли до жизни такой?

Девушка (тихо): Здравствуйте.

Василенко (садится за стол, достает из папки бланки документов): Как зовут?

Девушка: Маша.

Василенко: Фио полностью, Маша.

Девушка: Загоняева Мария Сергеевна.

Василенко: Дата рождения?

Девушка: 25 января 1994 года.

Василенко: Документы есть с собой?

Девушка: Нету.

Василенко: Не врешь? Я ведь сейчас проверю (достает телефон, звонит в дежурную часть отдела полиции) Алё, Свет, посмотри, Загоняева Мария Сергеевна, 1994, 01, 25. Есть? Нет? В розыске нет? Ну ясно, ладно, еще наберу (заканчивает разговор). Ну что, Маня, поздравляю тебя соврамши. Нет тебя в базе. Ты вообще чьих будешь?

Девушка: В смысле — чьих будешь?

Василенко: В смысле — откуда в Питер наблудила?

Девушка: Из Челябинска.

Василенко: Даже не удивлен. А паспорт там же получала?

Девушка: Да.

Василенко: Так а где паспорт-то?

Девушка: Нет паспорта, дома оставила.

Василенко: Плохо. А где дом? В Челябинске?

Девушка: Нет, я вот тут, недалеко, живу, на Марата.

Василенко: А с кем живешь?

Девушка: Ни с кем, одна, комнату снимаю.

Василенко: А кто-нибудь может тебе паспорт привезти?

Девушка: Сейчас, наверное, никто.

Василенко: Это совсем плохо. Официально разъясняю тебе, Мария свет Сергеевна — ты есть арестованная по подозрению в совершении преступления, магазинной кражи. Сейчас будет решаться вопрос о возбуждении в отношении тебя уголовного дела. Если быстро все признаешь, будешь приходить на допросы, а потом спокойно явишься в суд — тогда уйдешь на подписку о невыезде и отделаешься условным сроком. Но для этого мне надо убедиться, что ты — Загоняева, а не какая-нибудь Задолбаева. Поэтому паспорт нужен, иначе закроем тебя до суда в Кресты и все. Поняла, о чем говорю?

Девушка: Поняла.

Василенко: Тогда давай звони, чтобы паспорт тебе привезли. А я буду писать тут все что надо, пока мне видео с твоими похождениями на диск запишут,

Девушка начинает искать номера в мобильном телефоне, Василенко начинает писать протокол осмотра места происшествия. Но эту рутинную работу ему делать скучно, поэтому он совмещает ее с отдельными репликами в сторону девушки, хотя понятно, что он в какой-то степени играет на зрителя — присутствующего в комнате чоповца. Тот развесил уши и внимательно впитывает полицейскую мудрость.

Василенко: Эх, Маня, Маня, разве ты не знаешь, что красть грешно? Это же один из смертных грехов, так в Писании сказано.

Девушка: Ну, неужели этот магазин обеднеет из-за одной бутылки виски?

Василенко: Да магазин-то не обеднеет, они из зарплаты какого-нибудь кассира или вон, охранника (указывает на чоповца) вычтут, что тоже неправильно, но, сцуко, так у них принято. Вопрос в другом.

Девушка: В чем же?

Василенко: А в том, что твоя кража подрывает основы современного миропорядка.

Девушка: Да ладно, прикалываетесь что ли?

Василенко: Да ни грамма, век рюмки не видать. Ты вообще в курсе, что этот большой лабаз — типа, гипермаркет — символ современной цивилизации? Знаешь почему?

Девушка молчит и хлопает глазами.

Василенко: Потому что наш мир — это мир товаров и услуг. Это реально такой большой-большой мегагипермаркет. Захотел что-то — заработал — пришел — купил — лыбу растянул — в позитиве ушел, всем на радость. А ты на это положила с прибором. Ты, грубо говоря, покусилась на сакральное. Это пипец как нехорошо. Это примерно так же, как если бы в Совдепии прийти на Красную площадь и пописать на мавзолей Ленина. Или вот, помнишь, три девочки в храме станцевали и все, выписали им двушечку. Вот и получается, что ты, подруга, и есть настоящий враг общества.

Девушка: Ну, если здесь такое общество…

Василенко: Другого не держим. Не нравится — уезжай обратно в свой Челябинск. А тут своих крадунов хватает. Паспорт где?

Девушка: Звоню подруге, чё-то не отвечает.

Василенко: Ну, готовься, будешь сидеть тогда.

---

Картина тридцать вторая

Полицейский «Уазик» останавливается у отдела полиции. Выходят Василенко и полицейский-водитель. Полицейский-водитель открывает дверь камеры для задержанных (на жаргоне эта часть полицейской машины называется «пердак»), выводит оттуда Маню Загоняеву и ведет в отдел полиции. Заходят, дверь закрывается.

---

Картина тридцать третья

Квартира Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна сидит в комнате. Входит Юра с двумя сумками, на поводке ведет таксу.

Юра: Ну вот, бабушка Мила, вот я и переехал, теперь заживем.

Ставит сумки, выходит из комнаты, заходит в туалет. Слышен звук плохо работающего бачка унитаза. Юра возвращается обратно.

Юра: Бабушка Мила, а что унитаз не почините? Течет там, и спуск плохо работает.

Людмила Михайловна: Ой, Юрка, да я не умею, да Сережа все собирается починить, да ему все некогда, некогда ему все….

Юра (настороженно): А что за Сережа?

Людмила Михайловна: Ой, тут такая история, Юра, что прямо не знаю, как и сказать. Я, Юра, такая дура, так поступила, теперь и не знаю, что делать….

Юра: Так расскажи, бабушка Мила. Я же твой внук, я же теперь тебе во всем помогать буду.

Людмила Михайловна: Ну, вот два года назад, когда у меня последний инсульт был, я попала в больницу. И там за мной ухаживала одна женщина, Лена Мясникова ее зовут. А у меня же нет никого, я одна, и вот она ухаживала за мной, ухаживала. И вот выписали меня домой, а я болею, кто мне поможет, никто. Тут Лена приходит. Говорит: я вас еле нашла, тетя Мила. В больнице ваш адрес сказали. А я, говорит, живу тут недалеко. Можно, говорит, буду вас навещать? Может, купить чего надо? И так она мне стала еду носить, лекарства всякие. А потом приходит с мужем, говорит — это Сережа, мы тебе вдвоем помогаем, только вот сейчас нам нужна помощь. У Сережи, говорит, на работе проблемы, фирма взяла кредит на развитие, а тут кризис, санкции, надо отдавать, а денег нет. Тут Лена говорит — давай, тетя Мила, мы твою квартиру на Сережу перепишем, а тебя будем пожизненно содержать. И я, Юра, как в тумане, как в тумане была, они меня куда-то отвезли, что-то подписали. А Лена что-то вообще перестала заходить, и Сережа уже давно не заходит, а раньше часто заходил, еду приносил. Я ими недовольна, даже думаю, что надо квартиру обратно забрать. А как это сделать не знаю, кто мне поможет, не знаю. Может, в милицию пойти?

Юра: Да не надо милиции, бабушка Мила, они все дебилы тряпошные! Давай я тебе помогу!

Людмила Михайловна: А как же ты, да как же ты поможешь-то?

Юра: Да я с ними поговорю. Где, говоришь, Лена эта живет?

Людмила Михайловна: Да как же ты с ними поговоришь-то? Да кто тебя к ним пустит?

Юра: Я слово заветное знаю.

---

Картина тридцать четвертая

Вечер. Василенко выходит из отдела, идет налево по набережной. Заходит в продуктовый магазин. За прилавком пожилой азербайджанец.

Василенко: Привет малому бизнесу!

Пожилой азербайджанец: Здорова, начальник!

Василенко: Чего нового? Никто не наезжает?

Пожилой азербайджанец: Да так (хитро улыбается в усы, глаза бегают в разные стороны), ходят разные, Потребнадзор, еще не знаю кто, да нормально все.

Василенко: Ты им денег не даешь?

Пожилой азербайджанец: Нет-нет, не даю никому, нормально все.

Василенко: Ну ладно. Звони, если чё. Угости-ка пивком.

Пожилой азербайджанец: Да, пожалста, пожалста.

Василенко подходит к холодильнику, берет три бутылки пива.

Василенко: Положи в пакет, пожалуйста (передает бутылки).

Пожилой азербайджанец кладет бутылки в пакет и передает через прилавок Василенко.

Василенко: И не вздумай алкашкой ночью торговать. Поймаю — накажу (смеется). Весь магазин вывезу, будешь выкупать.

Пожилой азербайджанец: Нет, нет, не буду, не буду, нормально все (хитро улыбается, пожимает плечами, потирает руки).

Василенко выходит из магазина, идет направо по набережной в сторону места, где оставил машину, навстречу ему со стороны отдела полиции мужчина лет 50.

Мужчина: Здравия желаю, товарищ майор!

Василенко: Ой, ну зачем так пафосно. Можно проще — господин полицейский. Чем помочь?

Мужчина: Да я живу в этом доме (показывает на парадную). Набиева знал, это участковый здесь был, вот так общались… (показывает большой палец на правой руке).

Василенко: Шикарно! Что случилось?

Мужчина: Да соседка пропала.

Василенко: Какая соседка?

Мужчина: Ну, в квартире рядом бабка живет.

Василенко: Так она не с вами живет?

Мужчина: Нет, она в соседней квартире.

Василенко: А почему думаете, что пропала?

Мужчина: Ну, я ее давно не видел, месяца три-четыре уже где-то.

Василенко: А, понятно. То есть, она вам посторонняя, да?

Мужчина: Ну, получается, да.

Василенко: А как ее зовут?

Мужчина: Не, не знаю, Валя… или Галя. Не помню. Может, соседка знает?

Василенко: Какая еще соседка?

Мужчина: Ну, другая, которая с ней живет. Там коммуналка, в одной комнате Валя, а во второй эта, как ее… Алевтина Петровна, во!

Василенко: А Алевтина Петровна эта где?

Мужчина: А я, кстати, тоже ее давно не видел. Думаю, в деревню уехала, в Новгородскую.

Василенко: Может, эта ваша Валя-Галя тоже в деревню уехала?

Мужчина: Не, у нее вроде никого из родственников нету. Она всю жизнь по этому двору шлялась, грязная вся, оборванная, из помойки всякое говно к себе в квартиру таскала. Крыша у нее поехала, это точно.

Василенко: Так, может в дурке уже?

Мужчина: А, да, кстати, может быть.

Василенко: А ключей от ее квартиры у вас нет?

Мужчина: Да откуда? Я ж сосед, у меня своя отдельная квартира, просто на одной площадке живем.

Василенко: Ну ладно, я понял (собирается уходить).

Мужчина: Так, а может, это, в квартиру поднимемся? Вот же, парадная рядом (показывает).

Василенко: Слушайте, давайте потом когда-нибудь. Вы же взрослый человек, сами-то подумайте — как я в закрытую квартиру попаду?

Мужчина: Ну, не знаю…

Василенко: Правильно, не знаете. А я вам скажу. Никак. Оснований взламывать нет. Преступление в настоящий момент там не совершается. Заявок о нарушении общественного порядка нет. Заявление не поступило. Вы не родственник. Никаких объективных подтверждений криминального исчезновения. А если труп — так, извините, он уже никуда не денется. Доступно объясняю?

Мужчина: Так-то да.

Василенко: Тогда благодарю за информацию. Продолжайте наблюдение, я с вами свяжусь (смотрит на часы). А на сегодня мой рабочий день — ой. Все. Пора баиньки.

Мужчина: Ну, тогда до свидания.

Василенко: Всех благ. До новых встреч в прямом кефире!

Действие второе

«Священный долг Родины»

---

Картина первая

Работает автомобильная сирена. По улицам города едет «Скорая помощь». Она останавливается у пятиэтажного дома старой постройки. Из машины выходят врач и фельдшер. Они подходят к подъезду, вход в который расположен с улицы. У подъезда стоят парень и девушка. Девушка машет руками. Врач и фельдшер подходят.

Девушка: Да, да, сюда, это мы вызывали!

Врач: Ну, что случилось?

Девушка (показывает рукой на окна третьего этажа): Там соседке плохо.

Врач: Пойдемте, посмотрим.

Девушка открывает дверь в подъезд, заходит, следом входят врач и фельдшер, замыкающим идет парень. Поднимаются по лестнице на третий этаж.

Врач (фельдшеру): По-моему, мы здесь уже были. Боря, помнишь это место?

Фельдшер: Да, вроде (девушке) Шестая квартира?

Девушка: Да, да, шестая, третий этаж.

Фельдшер: Ну, точно, с лестницы сразу прямо (врачу) Алексей Петрович, это та квартира, где сумасшедшая режется. Помните?

Врач: А, ну, ну. Каждый месяц один вызов минимум, это святое (девушке) Что на этот раз?

Девушка (тараторит, потому что на стрессе): Да понимаете, она пьет уже неделю, пьет и пьет, и вроде мы как к этому привыкли, то громкая музыка у нее, то сама орет чушь какую-то, мы уже внимания не обращаем…

Парень: Да у нее это постоянно! Так-то вроде нормальная, но как нажрется — дура полная, ёптить!

Девушка: Ну вот, а сегодня я в коридор выхожу, вижу — кровь на полу и на стене тоже, а у нее в комнату дверь приоткрыта. Я так заглянула, а она на полу лежит, вот. Ну, я сразу в 03, и вот вы приехали, что-то с ней надо делать уже…

Подходят к двери коммунальной квартиры. Девушка открывает дверь, пропускает вперед врача и фельдшера. Они подходят к приоткрытой двери комнаты соседки. Прислушиваются. За дверью тихо.

Врач (фельдшеру): Ты вязки-то взял?

Фельдшер: В машине, если что, сбегаю. Так-то она по ходу не шибко буйная.

Врач: Давай-ка ты лучше в полицию позвони. Без них как-то страшно…

Фельдшер: Ой, Алексей Петрович, да это ж вошь гидролизная! Сами, что ли, не справимся? Да ей по кайфу с нами ездить. Сейчас зайдем, она на шею кинется, сама на прокапывание попросится. Поверьте, своими ногами в машину сядет.

Вид на дверь изнутри комнаты. Старая, убогая мебель, облезлые обои, стол, на столе стоят пластиковые двушки с пивом, частично выпитые, частично полные. Рядом с дверью в засадной позиции стоит шаткая фигура пьяной маргинальной тетки 55 лет. В правой руке у нее длинный кухонный нож.

Врач: Борис, ты меня пугаешь. У тебя шкура казенная? Или тебе за риск стали доплачивать?

Фельдшер: Да нормально все будет (говорит в приоткрытую дверь) Здрасти-здрасти! Есть кто дома?

Никто не отвечает. Фельдшер смотрит в щель.

Фельдшер: Алексей Петрович, на полу никого не вижу.

Врач (девушке): Может, за добавкой ушла?

Девушка: Не, мы же дома были, а потом вас на улице встречали. Она бы мимо нас не прошла.

Фельдшер начинает медленно открывать дверь.

Фельдшер: Хозяева, отворите! На пороге гости дорогие, ай, Петрович, эта тварь за дверью, вот плять….

В дверном проеме мелькает нетвердая рука с ножом. Девушка испуганно кричит. Одновременно из-за двери раздается сварливый вопль запойной соседки:

Соседка: Не возьмете, никого не пущу, всех порежу, все меня бросили, одну-одинешеньку оставили, всю до нитки обобрали, ааааа, ненавижу, сволочи!

Нож втыкается в стену комнаты. Фельдшер еле успевает отскочить назад в коридор. Он хватается за ручку двери, тянет на себя и удерживает. Дверь закрывается. Раздаются несколько ударов изнутри и нечленораздельное бормотание.

Фельдшер: Плять, совсем крыша поехала… Вот плять!!!

Врач: А я тебе говорил. Давай, звони в полицию, пусть помогают.

---

Картина вторая

Двор дома Людмилы Михайловны. С улицы въезжает старый раздолбанный «БМВ» черного цвета, типа того, что снимался в «Жмурках» Балабанова. Останавливается напротив черного хода в парадную, где квартира Людмилы Михайловны. Из «БМВ» выходит Юра. Он оглядывается по сторонам и заходит в парадную. За ним издалека наблюдает гопарь, кинутый опером Володей в первой серии. Как только Юра скрывается в парадной, гопарь достает телефон и набирает номер.

Гопарь (по телефону): Алё, Гагик, это я. Скажи Арсену, он здесь. Да, у бабки. На черной бэхе такой раздроченной, ага.

По улице едет «Дэу Нексия» синего цвета, в салоне сидят трое крупногабаритных армян с жесткими, волевыми лицами, один из них держит у правого уха телефон, разговаривает, что говорит не слышно.

Юра поднимается по лестнице, подходит к двери квартиры Людмилы Михайловны, звонит. Слышны шаги, щелчок замка, дверь открывается. На пороге Людмила Михайловна.

Юра: Здравствуй, бабушка Мила!

Людмила Михайловна: Ой, Юрка, здравствуй, здравствуй, где ты был, как дела?

Юра: Да все норм, бабушка (проходит в квартиру, оборачивается, показывает на замок) Замок у тебя плохой. Поменять надо. Давай поменяю.

Людмила Михайловна: А зачем, он же закрывает, дверь закрывается, открывается…

Юра: Говорю, плохой, чего споришь. Его с полтычка выбить можно. Я тебе поменяю, ключи принесу (проходит в комнату, видит, что на полу стоят две дорожные сумки) А чего это? Собралась куда?

Людмила Михайловна: Мне на дачу надо, на дачу я летом езжу.

Юра: У тебя чё, дача есть?

Людмила Михайловна: Ну да, шесть соток в садоводстве, там домик, домик у меня, это еще тогда от работы давали…

Юра: А где у тебя дача?

Людмила Михайловна: На Мшинской, там садоводство «Балтиец», вот там дача…

Юра: Блин, как ты туда ездишь? Это же такие кибеня, просто жесть ващё.

Людмила Михайловна: Ой, Юра, Юра, ну что ты такое говоришь, какие еще, даже выговорить не могу, хорошие, хорошие места, воздух какой… Меня туда подружка возит, у нее машина есть, она возит…

Юра: Чё за подружка, опять подружка?! Тебе этой Лены твоей мало?! Не надо тебе никакой подружки! Я тебя сам на дачу возить буду.

Людмила Михайловна: Правда, будешь? А у тебя машина есть?

Юра: Да есть у меня машина, все есть. Только это, баб Мил, такое дело… Заправиться надо. Бензина мало, а ехать далеко. Дай денежек, я сейчас на заправку сгоняю, вернусь и поедем.

Людмила Михайловна: Да, да, если надо, возьми, возьми, конечно, вон там в ящике стола лежат, это я на продукты беру…

Юра открывает ящик стола и забирает оттуда все деньги.

Юра: Заодно и продукты купим. Хорошо, баб Мила?

Людмила Михайловна: Да, да, очень хорошо, ты вообще помогай мне, помогай… Юра, Юр, а ты как, ты с этой, Леной Мясниковой встречался, говорил, нет?

Юра: Слушай, баб Мил, нет пока, у меня сейчас, знаешь, тоже там дела, запутки всякие… Я сейчас вот их быстро порешаю и, эт самое… (у него звонит телефон) А, щас, баб, подожди (достает телефон) Алё. Кто это? Какой Арсен? Не знаю ничё. Нё, не в курсе. Чё сказал? (выходит в другую комнату) Ты кто такой ваще, а? Я тебе, сука, говорю, Арсен мне по жизни должен! Да ты в жопу себе запихни, понял?! Тачка моя, не звони сюда больше, понял? (возвращается в комнату, где Людмила Михайловна) Я, это, баб Мил, до заправки и сразу обратно… А ты давай, приляг, полежи, отдохни перед дорогой.

Синяя «Дэу Нексия» стоит у тротуара. Трое решительных армянских мужчин о чем-то эмоционально разговаривают друг с другом. Слов не слышно.

Юра идет к выходу из квартиры. Людмила Михайловна семенит за ним.

Юра: Баб Мила, ты куда?

Людмила Михайловна: Да, да, сейчас, только дверь за тобой закрою…

Юра: Да не беспокойся, баб Мила. Я сам закрою. Ключ давай. Где у тебя ключ?

Людмила Михайловна: В сумке, в сумке, вот здесь был…

Держит в руках сумку, пытается в ней что-то найти. Юра ловко выхватывает сумку у нее из рук, быстро перетряхивает, достает ключ.

Юра: Все, баб Мил, давай, давай, иди, приляг. Я закрою.

Быстро выходит, захлопывает дверь. Людмила Михайловна смотрит ему вслед. Скрежет проворачиваемого замка. Людмила Михайловна испытывает чувство заключенной в тюремную камеру.

Юра быстро выходит во двор, садится в «БМВ», заводит мотор, уезжает. Гопарь по-прежнему издалека ведет наблюдение, звонит по телефону.

---

Картина третья

Кабинет начальника 5 отдела полиции. Утренний развод.

Начальник: Все на месте?

Дежурный: Все.

Начальник: Ну и что толку от того, что все?! Отдел по раскрываемости на последнем месте! Что, гоблины, буркалы выкатили? У кого что на раскрытие? А? Егоров, у тебя что?

Егоров: Ну, вот, это… грабеж, часть первая… если повезет….

Начальник: В жопу себе засунь грабеж свой! Нужен тяжкий состав, понял? Василенко, что ты лыбишься как параша? У тебя что?

Василенко: Я же только что кражу дал!

Начальник: Сука, это вчера было! А сегодня я что буду в РУВД докладывать?! Так и так, сегодня у меня по нулям, так что ли? С этим мне предлагаешь на селектор выйти?

Василенко: Ну, еще не вечер. Поработать надо.

Начальник: Ну, поработай, поработай (ехидно и очень недобро). Вечером я с тебя с пристрастием спрошу. А ты, Иванов, сегодня работать будешь? Или, как всегда, водку жрать пойдешь? Может, тебя сразу на Боровую отвезти, а? Чего у тебя глаза красные?

Иванов: Это от давления. И вообще, я спросить хотел…

Начальник: Ты хотел спросить? (деланно удивляется) У тебя мозгов нет, чтобы спрашивать! Ну ладно, спроси, спроси.

Иванов: А почему вы у девочек (показывает на участковых Харламову, Пудикову и Таргонскую) про показатели никогда не спрашиваете?

Начальник: Юбку одень, яйца отрежь — и с тебя спрашивать не буду, понял! Вот вы дебилы все! Не хотите работать — не надо! Но мне, в отличие от вас, место дорого. Мне проще всех вас уволить, а отсутствие результатов объяснить некомплектом. Понятно, да? Как вы ко мне, так и я к вам! Значит, сегодня до 21 никто не уходит. А если не будет результатов, то сдаваться будете до 11. Разоружать только через меня (дежурному) Ясно?

Дежурный сосредоточенно кивает.

Начальник: Так, сегодня еще уклонисты у нас… Значит так, всем получить списки уклонистов по вашим участкам и максимально их отработать. Чтобы к вечеру не меньше пяти уклонистов с каждого! Отрабатывать по схеме — поймали, доставили в отдел, позвонили в военкомат, дальше чего они скажут — либо им передать, либо объяснение и под обязательство о явке. Понятно? Записываем телефон: 8 911 920 24 92, Алейников Сергей Анатольевич. Это старший по призыву. Иванов, что тебе опять неясно?

Иванов: Да, блин, ну что за ерунда? Ну чего опять мы? Сейчас целый день на это потратим и без толку, потому что нам в зачет все это не пойдет. А когда раскрытия делать-то? А материалы когда списывать?

Начальник: В свободное от выполнения основных задач время, понял! Всем разъясняю — за призыв долбят главу района. Он обратился за помощью к начальнику Управления. Как ты думаешь, Иванов, начальник Управления его на куй пошлет или как?

Иванов напряженно молчит.

Начальник: Больше идиотских вопросов нет? Замечательно! А чего сидим, гоблины? Все по рабочим местам!

---

Картина четвертая

Дежурная часть. Открывается дверь в помещение для приема граждан («предбанник»). Заходит молодой человек, по виду — вчерашняя школота пролетарской наружности, еще не гопник, но уже близкий к нему. Он подходит к окну дежурного.

Бывшая школота: Здрасьте!

Дежурный: Здравствуйте! Слушаю Вас.

Бывшая школота: Я хочу заявление написать.

Дежурный: О чем?

Бывшая школота: У меня документы украли.

Дежурный: Какие документы?

Бывшая школота: Ну, это… аттестат об окончании школы.

Дежурный: А почему думаете, что украли?

Бывшая школота: Ну, это… найти его не могу, вот…

Дежурный: То есть обнаружили отсутствие. И где?

Бывшая школота: Чего?

Дежурный: Где и когда вы поняли, что его нет?

Бывшая школота: Кого нет?

Дежурный: Молодой человек, мы с вами сейчас о чем говорим?

Бывшая школота: Ну, про аттестат мой.

Дежурный: Так вот где вы его в последний раз видели?

Бывшая школота: Дома. Он у меня дома лежит, ну, то есть, лежал. В тумбочке. Сегодня я туда сунулся, а там его нет. А так когда видел… ну, не знаю. Может, месяц назад, может больше.

Дежурный: Понятно. И где ваш дом?

Бывшая школота: Вот тут, рядом.

Дежурный: Адрес знаете?

Бывшая школота: Знаю, конечно, вы чё, прикалываетесь, что ли… Обводный 46, корпус 2, квартира 116.

Дежурный: Так чем помочь-то?

Бывшая школота: Я же говорю — хочу заявление написать.

Дежурный: Для чего?

Бывшая школота: Мне дубликат аттестата нужен. Я в школе был, а они говорят: если украли, принеси бумагу из милиции…

Дежурный: Из полиции.

Бывшая школота: Ну да, из полиции. Говорят: принеси справку из полиции, тогда выпишем дубликат. Без справки не дают, понимаете.

Дежурный: Понимаю. То есть вам нужна справка об утрате аттестата?

Бывшая школота: Да, чисто справка нужна.

Дежурный: И искать ваш аттестат не нужно?

Бывшая школота: Да нет, не надо, наверно… Не, а чё, сможете найти, что ли?

Дежурный: Вряд ли. Только если случайно очень сильно повезет.

Бывшая школота: А, не, тогда не надо. Восстановить проще.

Дежурный: Это да. Ладно, присядьте, подождите (берет телефон, чтобы позвонить, но в это время замечает Василенко, который заходит в дежурную часть). Саша, Саш, напиши человеку справку (показывает на бывшую школоту), он аттестат потерял.

Бывшая школота: А быстрее можно?

Василенко (дежурному): Хорошо (к бывшей школоте) Все можно, если осторожно. Пойдемте, пообщаемся.

Открывает дверь электронным ключом, пропускает вперед себя бывшую школоту, заходит в помещение дежурной части, проводит бывшую школоту в помещение допросной комнаты (она же «допросная»). В допросной комнате стоит письменный стол, два стула. На одной из стенок приклеен ростомер для фотографирования правонарушителей.

Василенко: Присаживайтесь. Паспорт у вас есть?

Бывшая школота: Да, есть.

Василенко: Давайте.

Бывшая школота достает паспорт и отдает его Василенко.

Василенко: Подождите здесь.

Выходит из допросной, заходит в помещение комнаты оперативного управления — той комнаты, где сидит дежурный, его помощник, стоят компьютеры и телефоны.

Василенко (дежурному): Андрюх, распечатай бланк справки.

Дежурный кликает мышкой, шумит принтер, бумага печатается. Василенко подходит к помощнику дежурного — сегодня это девушка, сержант полиции — дает ей паспорт бывшей школоты.

Василенко (помощнику): Диан, посмотри, есть чё?

Помощник вводит в базу данных фио бывшей школоты. Василенко смотрит в монитор. На мониторе высвечивается информация.

Дежурный: Ну, что там?

Василенко: Судимостей нет, пара протоколов за распитос, адрес совпадает. Дай-ка телефон этого, старшего по призыву. Думаю, они заинтересуются.

Дежурный (лыбится): В армию хочешь его отправить? (передает Василенко книгу записей).

Василенко: Да какой-то мутный типок. Я его пару раз видел, на моем участке шляется. Курит, чутка банчит по ходу, сцуко, только не попадается. Борзый, говорят (находит в книге записей телефон, набирает). Алё. А Сергей Анатолича. Сергей Анатолич? Добрый день, участковый 5 отдела полиции майор Василенко беспокоит. Есть минутка? Ага. Слушайте, тут у меня человечек, возможно, ваш подопечный. Зовут Сухорученков Антон Алексеевич. Ага! Нужен Вам, да? Замечательно. Готов передать его в ваше полное распоряжение. Он в отделе. Адрес: набережная Обводного канала, дом 48. В отдел заходите и сразу налево, там дежурная часть. Ваш представитель подъедет, да? Хорошо. А когда ждать? Где-то через час, да? Хорошо. Понял. Звоните, если что. Всех благ (заканчивает разговор).

Дежурный: Приедут?

Василенко: Ага. Говорят, нужен. Давай, пиши мне первого уклониста.

Дежурный: Ты давай иди, прибалтывай его чтоб не бурагозил. Твой пленный, ты и возись с ним. Мне он тут нафиг не нужен. На каком основании я его держать буду? Летучий Голландец с прокурорскими приедет — и привет. Незаконное задержание. Все под статью попадем. Как будто не знаешь.

Василенко (весело): Да пошел ты!

Дежурный (с юмором): Сам дурак!

Василенко возвращается в допросную.

Бывшая школота: Слушьте, а когда справка-то будет? У меня дела еще…

Василенко: Все будет, не волнуйтесь. Сейчас пару бумаг заполним, и все будет готово.

Бывшая школота: Ну, ё-моё, чё за бумаги-то?

Василенко: Обычные бюрократические бумаги. Мы же страшные бюрократы. Хуже только «Почта России» (достает из папки бланк объяснения, кладет его на стол). Так, вот смотрите. На этой бумаге пишете своей рукой, как вы потеряли ваш аттестат. Без лишних слов, но и не на три строчки, а так, чтобы понятно было — кто вам аттестат выдал, где вы его получили, где хранили, кому показывали, носили ли с собой, ну и в таком ключе все. Отдельно напишите, когда вы его в последний раз видели. И еще напишите про конкретную цель обращения в полицию. Поверьте, это часть процедуры. Без нее никак. Валяйте.

Бывшая школота: А у вас ручки не найдется?

Василенко: У вас что, ручки нет?

Бывшая школота: Не, забыл по ходу…

Василенко: А как же вы собирались заявление писать?

Бывшая школота: Не, ну я думал, у вас есть, должно же быть…

Василенко: У нас положено, но не бывает. Сходите в магазин, купите, тут «Буквоед» недалеко.

Бывшая школота: Ну, может вы свою дадите?

Василенко: Да у самого нету (демонстративно хлопает по карманам). Начальник только что отобрал. Взял чё-то подписать и не вернул.

Бывшая школота: Ну, а чё делать-то?

Василенко: Сейчас пойду поищу. Придется подождать.

Василенко выходит из допросной, возвращается в помещение оперативного управления, заходит в комнату отдыха дежурной смены, ложится на кровать, достает смартфон и начинает двигать пальцем в экране.

---

Картина пятая

Салон «БМВ». Юра сидит за рулем. «БМВ» едет по улице. Сзади на большой скорости подъезжает синяя «Нексия», обгоняет «БМВ» и резко тормозит.

Юра: Чё за хня??!!

Из «Нексии» выходят трое решительных армянских мужчин, быстро подходят к «БМВ». Один из них открывает водительскую дверь.

Первый армянский мужчина: Здравствуй, Юра!

Юра (истерит по блатному): Ты чё, ты чё ваще, ты кто, чё ты творишь, чё за беспредел???

Первый армянский мужчина: Ты чё, клоун?! Ты попутал, что ли?! Хавало завали, скотина безродная!

Второй и третий армянские мужчины хватают Юру за куртку и вытаскивают из машины. Тот орет на всю улицу. Начинают останавливаться прохожие и пялиться на происходящее.

Юра: Идите в жопу, уроды носатые! Я вас всех в рот ипал!!!

Второй армянский мужчина: Ты чё сказал, ты чё сказал, сука, а??!! (первому армянскому мужчине) Арсен, отдай мне этого петушка, я из него сявку педальную сделаю!

Арсен: На куй тебе это говно, Гагик. Забираем мою тачку и все.

Юра: С куя твоя-то, это моя тачка, руки убери, руки, это моя тачка, ааааа, помогите (начинает вырываться).

Арсен: Это ты мамке своей расскажешь. Заодно расскажи, кто тебя научил людей обманывать. Зачем машину у меня брал, если деньги не отдаешь? Ишак ты, Юра, а не мужчина.

Юра: Да пошел ты, пошел ты, нерусь сраная! (начинает плеваться в армянских мужчин).

Арсен: Вот придурок полоумный, ёпта! (несколько раз пинает Юру по ногам).

Гагик и третий армянский мужчина крепко держат Юру за руки. Арсен осматривает его карманы, попутно ударяя кулаком в грудь и живот. Не обнаружив ничего ценного, Арсен садится на водительское сиденье, протягивает правую руку и открывает бардачок.

Арсен: Порядок, парни. Пэтээс и малек здесь. Все, поехали, хватить карнавалить.

Гагик и третий армянский мужчина напоследок бьют Юру еще несколько раз. Гагик хватает Юру за шею, нагибает его и с размаху толкает с проезжей части в сторону тротуара. Юра по инерции отлетает от машины, нелепо размахивая руками. Гагик и третий армянский мужчина садятся в машину, хлопают дверьми и уезжают. Юра бежит вслед за ними по проезжей части и продолжает выкрикивать безумные слова. Собравшиеся зеваки пугаются и расходятся в разные стороны.

Юра: Аааааа, все смотрите, смотрите внимательно, беспредел, полный беспредел! В родном городе черножопые средь бела дня грабят! Зверье понаехавшее русских людей физдит! Где мусора, мусоров зовите, какого гуя их нет, когда надо! Русских бьют! Наших бьют! Аааааа (бежит с оскаленной пастью и из орбит выпученными буркалами).

---

Картина шестая

Допросная. Бывшая школота сидит на стуле, мается вынужденным бездельем, вертит головой по сторонам.

Бывшая школота: Эй, вы чё, забыли про меня, где все, чё за фигня…

Василенко продолжает лежать на кровати в комнате отдыха и играть с телефоном. Из зала оперативного управления доносится голос дежурного.

Дежурный (кричит): Василенко!

Василенко не отвечает, смотрит в телефон.

Дежурный (кричит): Василенко, ерш твою медь!

Василенко (ответно кричит): Чего надо?

Дежурный: Иди сюда!

Василенко: Военные приехали, что ли?

Дежурный: Нет. Иди, получи материал.

Василенко: Иду, иду (встает, проходит в зал оперативного управления).

Дежурный протягивает ему сшитую пачку листов бумаги. Василенко брезгливо морщится, корчит рожу, высовывает язык, берет двумя пальцами — утрированно демонстрирует отвращение. Дежурный тычет в амбарную книгу.

Дежурный: Расписаться не забудь!

Василенко: Угу.

Достает из кармана ручку и расписывается. Небрежно листает полученное «досье».

Дежурный: В последнее время тебе какие-то толстенькие материалы сыпятся.

Василенко: Да затрахала уже макулатура штопаная!

Дежурный: Уклонисту твоему не сидится (показывает в камеру видеонаблюдения, в ее мониторе помещение допросной, по нему вперед и назад нервно расхаживает бывшая школота). Сходи, проведай его.

Бывшая школота сидит на стуле в допросной и нервно дергает ножками. Входит Василенко.

Бывшая школота: Эй, ну вы чё, ну сколько ждать-то, ну чё за беспредел…

Василенко: Спокойно. Я вам ручку принес (достает из кармана ручку, протягивает школоте). Между прочим, ради вас ходил к начальнику, а он на меня наорал. У меня теперь психотравма.

Бывшая школота: Не, а чё я-то сразу, я ж ничё…

Василенко: Да мне-то не легче от вашего ничё. Психотравма есть психотравма, мне с ней жить теперь. Так что с вас поллитра пепсиколы на реабилитацию.

Бывшая школота: Чё за бред-то? Какие поллитра? Это чё, вы типа у меня взятку вымогаете?

Василенко: Какую взятку? Вы о чем?

Бывшая школота: Нет, ну а чё тогда? Я пришел подать заявление, а вы мне про поллитра на реабилитацию. Это взятка, товарищ майор!

Василенко: Это шутка, товарищ призывник. Вы совершенно не разбираетесь в полицейском юморе.

Бывшая школота: Ни фа се юмор у вас. Блин, ваще… А чё я призывник-то?

Василенко: А разве нет?

Бывшая школота: Нет, конечно. С чего вы взяли-то?

Василенко: И от военкомата не бегаете?

Бывшая школота: Не, не бегаю.

Василенко: Ну ладно. Видимо, я вас с кем-то перепутал. Извините (демонстративно собирается уходить из допросной).

Бывшая школота: Так это… А когда я справку-то получу?

Василенко: Какую справку?

Бывшая школота: Да как это — какую? Вы чё, издеваетесь, что ли?

Василенко: Молодой человек, я вам что сказал делать?

Бывшая школота: Что вы мне сказали делать?

Василенко: Объяснение писать! Где, когда и при каких обстоятельствах обнаружили отсутствие вашего паспорта.

Бывшая школота: Аттестата, вообще-то.

Василенко: Да хоть справки об освобождении. Вы напишите, а потом все будет. Может даже хорошо.

Бывшая школота (берет ручку): Вы мне, кстати, паспорт мой верните.

Василенко: Обязательно верну. Ксерокопию сниму и верну.

Бывшая школота начинает корябать бумагу.

Василенко: Ладно, пишите. Закончите — постучите… (выходит из допросной).

Заканчивает фразу в коридоре по дороге обратно в помещение оперативного управления.

Василенко: …Головой о стену.

---

Картина седьмая

Василенко стоит в допросной, бывшая школота перед ним. У Василенко в руках лист бумаги.

Василенко: Все в порядке, вот ваша справка. Возьмите (протягивает школоте лист).

Бывшая школота: Ну наконец-то, ё-моё, ну, блин ваще вы даете… час меня здесь продержали… ну как так-то… (берет лист бумаги).

Василенко: Бывает и такое в нашей работе. Извините. Пойдемте, провожу до выхода.

Выходят из допросной и идут по недлинному коридору в сторону металлической двери с кодовым замком.

Бывшая школота: А паспорт-то мой где?

Василенко: Разве я вам его не отдавал?

Бывшая школота: Нет.

Василенко: Ладно, сейчас через окошко заберем.

Открывает электронным ключом дверь, пропускает вперед себя бывшую школоту. В «предбаннике» сидят двое взрослых крепких мужчин в гражданской одежде. При виде Василенко и бывшей школоты они встают.

Первый мужчина: Добрый день, мы от Сергея Анатольевича.

Василенко: Вижу. Рад. Вот вам подарок в порядке межведомственного взаимодействия (чуть подталкивает бывшую школоту).

Первый мужчина: Спасибо (школоте) Ну, пойдемте, уважаемый!

Бывшая школота: Эээ, вы чё, чё за фигня, вы кто ваще?

Второй мужчина: Фрунзенский военкомат. Еще вопросы есть?

Бывшая школота: Да какой военкомат, у меня там все перетерто!

Первый мужчина: Ну, видимо не все. Давай, поехали.

Бывшая школота: Да куда еще поехали-то?

Первый мужчина: Южное шоссе, дом 104 (Василенко) Где его паспорт?

Василенко достает паспорт бывшей школоты из своего кармана, отдает первому мужчине.

Бывшая школота (Василенко): Ну, товарищ майор, ну от вас я этого не ожидал!

Василенко: Ты мне еще спасибо скажешь.

Бывшая школота: Да за чё спасибо-то?! За то, что в армейку сдали?

Василенко: За то, что на год убрал тебя, дурака, с этой улицы торчковой.

Мужчины из военкомата начинают уводить бывшую школоту из отдела. Бывшая школота оживленно вертит головой.

Бывшая школота (Василенко, с некоторым вызовом и пацанской угрозой): Ладно, я еще вернусь!

Василенко: Конечно, вернешься, куда ты денешься-то с подводной лодки.

Мужчины из военкомата вместе с бывшей школотой выходят из отдела полиции на улицу. Следом за ними выходит Василенко. От дверей отдела они идут в правую сторону, в процессе движения разделяются — мужчины идут к припаркованной у тротуара машине, Василенко забирает еще правее, в сторону своего офиса («опорника»). В это время с левой стороны к отделу подбегает взъерошенный Юра и начинает звонить в домофон. Он дергается, размахивает руками и ведет себя, как полный психопат.

---

Картина восьмая

Василенко лежит на диване в опорнике и листает досье, полученное от дежурного. Потом достает телефон, смотрит на открытый разворот, набирает номер, ждет ответа.

Василенко: А Евгень Михалыча. Евгень Михалыч? Добрый день, это майор полиции Василенко, участковый уполномоченный полиции 5 отдела полиции Фрунзенского района беспокоит. Есть минутка? Ага, хорошо. Слушайте, Евгень Михалыч, я по поводу вашего заявления. А зачем вы его написали? В смысле — чего вы хотите-то? Чтобы уголовное дело возбудили? (с сарказмом) Понятно. Нужно будет подъехать ко мне, пообщаться. Есть некоторые вопросы, которые мне нужно уточнить. Нет, по телефону нельзя. Сегодня сможете? Замечательно. Мой адрес: улица Тамбовская, дом 13. Если что — звоните.

Заканчивает разговор, убирает телефон в карман. Встает с дивана. Прохаживается по помещению опорника.

Василенко (произносит мысли вслух): Чтобы уголовное дело возбудили надо иметь при себе что-нибудь из денег (обращаясь к воображаемому посетителю) Согласны, Евгень Михалыч?

Василенко садится на рабочее место, берет очередную служебную макулатуру и начинает печатать на клавиатуре. Раздается телефонный звонок. Василенко достает телефон и делает очень недовольную физиономию. Это звонит дежурный. Василенко некоторое время думает, стоит ли отвечать. Потом все-таки отвечает:

Василенко: Ну?

Дежурный: Саш, сильно занят?

Василенко: Пошутил, что ли? Нет, блин, сижу, скучаю, дырки на скатерти изучаю. Когда устаю, начинаю макулатуру списывать.

Дежурный: С заявочкой помоги, пожалуйста.

Василенко: Да блин косой! А Иванов где? Уже потерялся, что ли? Как всегда — идем искать всем отделом, чтобы он пистолет по пьяни не профакал?

Дежурный: Не, он на трупе.

Василенко: Сцуко!

Дежурный: Тем более, твоя земля.

Василенко: Какой адрес?

Дежурный: Тамбовская, 26, квартира 6.

Василенко: Это вообще-то участок Егорова (с сарказмом) И что-то мне подсказывает, что он сегодня не в отгули за прогули.

Дежурный: Я ему звонил, у него телефон выключен.

Василенко: Нормально так, да?! Давай я тоже телефон выключу. Чем я хуже этого жопошника?

Дежурный: Ну, Саш!

Василенко: Ну что?

Дежурный: Ты намного лучше. Кроме тебя, никто не справится.

Василенко: На жалкие остатки профессиональной гордости давишь? (смеется).

Дежурный (смеется): Ага!

Василенко: Ладно, что там?

Дежурный: Оказать помощь 03.

Василенко: А, понятно. У Обоссадзе, небось, опять от пьянки крыша поехала.

Дежурный: Ну, да, Абесадзе Ирина Валерьевна, агрессивная больная, с ножом кидается. Знаешь ее?

Василенко: Нет, случайно угадал Гэзэшников вызвал?

Дежурный: Да, набрал, подъедут.

---

Картина девятая

Дежурная часть. Вбегает Юра и кидается к окошку дежурного.

Юра: Быстро опера мне, быстро!

Дежурный морщит лоб в недоумении.

Дежурный: Что случилось? Вы кто?

Юра: Я кто? Я? Я честный человек, я налоги плачу! На меня бандиты напали! Мне помощь нужна, а вы тут сидите!

Дежурный: Где напали?

Юра: На улице, на улице напали, где же еще.

Дежурный: Какой адрес?

Юра: Какой еще адрес? Причем здесь адрес? Я говорю — на меня бандиты напали! Вы не понимаете, что ли? На меня бандиты напали! Надо срочно их поймать!

Дежурный: Молодой человек, не надо здесь орать! Четко мне скажите — на какой улице на вас напали бандиты?

Юра: На Расстанной, где автосалон! Они напали и машину у меня отобрали!

Дежурный: Когда напали?

Юра: Да только что, только что, еще и часа не прошло.

Дежурный: Какая машина?

Юра: Моя машина, моя! Мою машину у меня эти уроды вонючие забрали! Их надо срочно поймать! Срочно! По горячим следам!

Дежурный (начинает терять терпение): Я вас слышу, я не глухой. Вы не нервничайте, вы мне опишите вашу машину — марка, цвет, особые приметы — и тех, кто на вас напал: сколько их было, как выглядели, в какую сторону поехали (берет ручку и лист бумаги, чтобы записать информацию).

Юра: Да что вы сидите?! Что вы ничего не делаете? Давайте тревогу всем постам, план «Перехват» объявляйте! Вы что, не понимаете?! У меня бандиты машину отобрали! А вы только ручкой по бумаге водите!

Дежурный: Не надо меня учить моей работе, уважаемый! Мне от вас нужна информация о происшествии, понимаете? Что я буду передавать наружным нарядам? Ваши психические вопли?

Юра: Да вы кто такой вообще?! Что вы меня оскорбляете?! Не обязан ничего говорить, я на 51-ой! Почему вы бандитов не ловите?! Мне что сейчас, в прокуратуру идти, в УСБ, Президенту жаловаться, чтобы он вас работать заставил?!

Дежурный уже не слушает, ситуация более или менее ему ясна, он набирает номер по мобильному телефону. В это время Юра бегает взад и вперед по «предбаннику» дежурки, он не может стоять спокойно, потому что психопат.

Дежурный (говорит по мобильному): Вова, ты где? В отделе? Ага. Слушай, тут твой друг полоумный нарисовался. Юра, да. Не знаю, чего хочет. Физды хочет, по-моему. Спустись, поговори с ним. Ага, жду (заканчивает разговор, обращается к Юре) Сейчас подойдет оперативник, ожидайте.

Юра: Сколько можно ожидать?! Сколько еще?! У меня бандиты машину забрали!! Нет, это как ваще — посреди улицы русского человека в родном городе дикари приезжие ограбили!

Дежурный не обращает внимание. Юра истерит. Входная дверь в «предбанник» открывается, входит опер Володя. Юра не реагирует, продолжает орать и пучеглазить в бронированное стекло дежурного. Опер Володя наблюдает за происходящим.

Юра: Это что такое ваще происходит? Это куда? Это что теперь, надо Майдан делать? Всем на Майдан идти, да?! Я вас спрашиваю!!!

Опер Володя: Слышь, ублюдок, поосторожнее. За такие слова можно и на бутылку сесть.

Юра оборачивается и видит опера Володю.

Опер Володя: Привет, Юрок-плавленый сырок! Пойдем-ка на профбеседу.

Юра (снова включает стандартную опцию «Блатная истерика»): Ты кто такой, ты кто, что за дела, что за дела такие, слышь, руки убери, аааааа….

Опер Володя профессионально хватает Юру за шею и пинками под зад выпроваживает из «предбанника» дежурки.

Металлическая дверь с кодовым замком. На двери табличка «Уголовный розыск». Из-за двери раздаются звуки ударов, падений, вопли Юры: «Ой, дядя Вова, не бейте, я же пошутил, я больше не буду».

---

Картина десятая

Василенко подходит к дому, где бузит полоумная с ножом, а скорики ждут от него помощи. У подъезда рядом с машиной «Скорой» стоит патрульный автомобиль наряда ОВО Росгвардии («патрулька»). Двери патрульки открываются, из салона выходят двое гвардейских («овошники», они же «гэзэшники»). Они подходят к Василенко. Здороваются.

Первый гвардейский: Здорово, Сань!

Василенко: Привет, привет!

Второй гвардейский (закуривая): Чего тут?

Василенко: Оказать помощь скорикам. Дура одна с ножиком по квартире бегает.

Первый гвардейский: Бывает (второму). Пошли, потом докуришь.

Второй гвардейский (бросает недокуренную сигарету): Иду, иду.

Василенко заходит в подъезд и поднимается по лестнице. Гвардейские идут за ним. На лестничной площадке третьего этажа стоят врач, фельдшер, девушка и парень.

Девушка (Василенко): Ой, здравствуйте, это опять вы?

Василенко: Здравствуйте, это опять мы. Драку заказывали?

Девушка: Шутите все… А вот нам не до смеха!

Василенко: Понимаю. Сочувствую. Может утопить ее в Обводнике, как думаете?

Девушка: Было бы неплохо (истерически смеется).

Василенко: Нельзя. Грех большой. Она человек божий, с головой не дружит, живет страстями. Таких, как она, к Торе без очереди вызывают.

Девушка: Да вы что, издеваетесь? А нам-то как жить?

Василенко: Рекомендую съехать. Вы же все равно комнату снимаете.

Девушка: А почему мы съезжать должны? Пусть она и съезжает….

Василенко (со вздохом): Как с вами сложно (обращается к парню) Лучше вам скажу. Умный проблему решает, а мудрый не создает. Понимаете, о чем я?

Парень: Ну, так-то да, но вот как так-то….

Василенко: А так, что круглосуточного робокопа вам сюда никто не поставит. Каждый человек должен сам заботиться о своей безопасности. А наша задача — помогать, а не делать за кого-то (врачу) Согласны со мной, коллега?

Врач (удивленно): Коллега?

Василенко: Ну да. Я лично себя считаю участковым социальным терапевтом.

Врач: Да, язык у вас подвешен.

Василенко: Это хорошо или плохо?

Врач: В данной ситуации, наверное, хорошо. Переговорщика явно не хватает.

Василенко: Не волнуйтесь. Эту почетную роль я беру на себя. Кстати, как вы? Лишних дырок нет?

Врач: Пока нет (иронично) Что-то вы рано приехали, всего-то два часа прошло. Она еще никого не убила.

Василенко: Вот тут с вами не соглашусь.

Врач: Почему?

Василенко: Потому что убила.

Лица врача, фельдшера, девушки и парня тревожно мрачнеют. Они напряженно смотрят на Василенко.

Врач: И кого же она убила?

Василенко: Один раз мужа убила. Лет десять назад. Лупил он ее сильно и изменял по-черному. Так что, в принципе, получил по заслугам. Но после этого у нее ни арестов, ни приводов. Так что на сегодня прогноз ее поведения благоприятный. Статистика на нашей стороне. Если повезет, конечно.

Фельдшер: А вы, получается, давно ее знаете, товарищ майор?

Василенко: Честно говоря, не очень. Без году неделя. Стараюсь, знаете ли, без необходимости сюда не ходить (девушке) В квартире больше никого нет?

Девушка: Нет, никого.

Василенко: Ок. Стойте здесь, не заходите, пока не скажу (гвардейским) Пошли, посмотрим что как. Если что — бить в глаз, шкуру не портить. Стрелять только в жопу. С доктором (показывает) договоримся, напишет, что таблетками отравилась.

Врач: Вы серьезно?

Василенко: А то. У меня вообще с чувством юмора плохо, я же участковый, тупой ватник и агрессивный валенок в одном флаконе.

Василенко и гвардейские осторожно заходят в квартиру. В коридоре никто нет. Из комнаты раздаются какие-то всхлипы, похожие на плач. Василенко подходит к двери в комнату. Прислушивается и чуть-чуть думает.

Василенко: А, гулять так гулять.

С размаху бьет ногой по двери, та отлетает нараспашку. Сильно пьяная тетка сидит за столом, перед ней налитый стакан пива, над запястьем левой руки она держит нож. Тетка плачет алкогольной горючкой.

Василенко: О, Валерьевна, привет! Скучаешь?

Тетка: Ааааа, Саша, это ты….. Звездец мне пришел…. Все, ничего не хочу…..Одна я на белом свете, одна-одинешенька….ааааа (ревет белугой).

Василенко: Да ладно — одна! У тебя ж дочка в Америке есть.

Тетка: Она меня знать не хочет, гееееее…. А я здесь одна, никого нет… Дочка меня бросила…

Василенко (аккуратно заходя в комнату): Так давай и ты куда-нибудь двигай, что тебе тут сидеть, в грустном бухаче?

Вслед за ним тихо двигаются гвардейские. Василенко идет впереди, оттягивая внимание на себя.

Тетка: Ты чё несешь-то… пляяяяя, муторно как…. Не подходи! (опускает нож на запястье).

Василенко: Ой, да не собираюсь я, просто присяду, а то как-то не по-русски (садится на табуретку перед теткой, расстояние около двух метров). Можно уехать, серьезно говорю.

Тетка с трудом вращает глазами, нож не бросает.

Василенко: Городская программа есть — всех пьющих одиноких теток выселить на 101-й километр. Сам губер курирует. Губера знаешь? Ну, табло такое усатое по телеку видела? Вот. Это наш губер. Главное условие — отписать ему жилплощадь и убраться отсюда к чертовой матери. Хочешь?

Тетка: Неее… Это куйня какая-то…. Врешь ты все…

Василенко: Может и вру. А может, и нет. Реально говорю: будешь столько жрать — попадешь на черного риэлтора и привет. Найдут в сугробе, ломиком опоясанную.

Тетка: Да пошли они… Не дождетесь…

Василенко: Короче, теть Ир, завязывай с пьянкой. Вон, врачи уже за тобой приехали. Давай в больницу, а? Я тебя навещать буду, честное пионерское.

Тетка: Саняааа… я не хочу…. Плохо, мне, Санечек… Выпей со мной, а?

Василенко: Нальешь — выпью. Но после бросаешь нож и идешь со мной. Лады?

Тетка: Саняаааа… дружочек ты мой единственный…. (плачет)

Василенко: Да не плачь, теть Ир. Подруга дней моих суровых, голубка дряхлая моя (осторожно берет со стола один из грязных стаканов) Давай выпьем. Тем более, есть повод. У меня сегодня день рождения. За меня пить будешь?

Тетка: Будууууу… с тобой буду… ты хороший…

Василенко: Водка есть?

Тетка мотает головой вверх и вниз. Василенко смотрит под стол, там стоит початая бутылка водки. Он осторожно ее поднимает, наливает стакан на три четверти и держит его в руке. Тетка напряженно смотрит на него и вдруг становится агрессивной.

Тетка (кричит): Ты кто, плять?!! Это мой муж тебя подослал?!!! Не пойду, уроды все, суки, что вы все ко мне лезете вечно?! Я вам жить мешаю, да?!! Нате, жрите!!!.

Замахивается правой рукой с ножом над левым запястьем. Василенко быстрым движением плещет ей в лицо содержимое стакана. Тетка визжит и дергает руки к лицу. Нож крепко держится в ее судорожно сжатом кулаке. Василенко с размаха ногой выбивает из-под нее стул. Тетка воет и валится навзничь, раскидывая руки по сторонам. Первый гвардейский подбегает и наступает ей на запястье правой руки. Рука разжимается. Нож выпадает. Подскочивший второй гвардейский носком сапога отбрасывает нож в сторону.

Василенко (гвардейским): Хорош, парни, давай, поднимай ее.

Втроем поднимают визжащую и матерящуюся тетку, ставят ее на ноги, крепко держат за руки. Через открытую дверь на это смотрят врач, фельдшер, девушка и парень. Девушка и парень в некотором шоке от увиденного.

Василенко: Док, забирайте ее.

Врач: Руки назад ей заведите, мы вязки поставим.

Гвардейские заводят руки за спину. Подходит фельдшер и вяжет ей руки. Вместе с врачом они выводят тетку из комнаты.

Василенко (гвардейским): Спасибо за поддержку. Проводите скориков, помогите им там, если что.

Первый гвардейский: Ладно, Сань, звони, если понадобимся.

Уходят. Василенко поворачивается к девушке и парню.

Василенко: В общем, жалко ее, несчастная она баба!

Девушка: А у вас, правда, сегодня день рождения?

Василенко: Правда.

Девушка: Поздравляю!

Василенко: Спасибо. Ну, вы держитесь тут, хорошего вам настроения и удачи!

---

Картина одиннадцатая

Квартира Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна лежит на кровати. В замке начинает проворачиваться ключ. Людмила Михайловна поднимает голову и прислушивается. Слышен звук открывающейся двери.

Людмила Михайловна: Юрка, Юрка, это ты пришел, скажи мне, пожалуйста, или не ты, кто там?

Ответа нет. Людмила Михайловна встает с кровати и идет в прихожую. В прихожей никого нет, однако приоткрыта дверь в ванную. Горит свет, слышен шум воды. Людмила Михайловна заглядывает в помещение. Там стоит Юра и смывает кровь из разбитого носа. На его лице синяки. Людмила Михайловна всплескивает руками.

Людмила Михайловна: Божеж мой, Юрка, что случилось, кто тебя так отдубасил?

Юра (плача — разумеется, почти искренне и очень жалостливо): Вот, бабушка Мила, вот о чем я тебе рассказывал. Русскому человеку в родном городе среди бела дня черножопые… ой, бабушка, извини, извини… бандиты понаехавшие табло… ой, лицо разбили, машину отобрали…

Людмила Михайловна: Юрик, ну сейчас-то уж, сейчас-то точно в милицию надо, надо в милицию пойти и все им рассказать, и рассказать, и пойти надо….

Юра (прямо рыдает): Да какая милиция, баб Мила, какая милиция (задирает брючины, показывает ссадины на ногах). А это кто, по-твоему, сделал?

Людмила Михайловна: Что, что, неужели это милиционеры сделали? Ужас какой, Юрка! Как они могли? Как им не стыдно?

Юра: Кому стыдно?! Им стыдно, мля?! Да эти они слова такого не знают! Милиционеры! Коррупционеры, вот кто они! Оборотни в погонах! Даже слушать меня не стали! Отлупили и выгнали!

Людмила Михайловна: Да как же так-то? Они же должны же бандитов ловить, должны же людям помогать…

Юра: Ага, щас, помогут они! Сказали, что я сам виноват! Ну, типа, я не свою машину взял, и за это ответил. А нифига не так, это в натуре моя машина, моя. Мне ее папа покойный завещал, царствие ему небесное (деланно плачет, посматривая на реакцию Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна очень расстроена).

Людмила Михайловна: Ой как плохо, Юра, очень плохо, что же теперь делать, что делать?

Юра: Не знаю, баб Мила, не знаю. Я теперь не смогу тебя на дачу отвезти. И, вообще, наверное, жить теперь не смогу. Память папину не уберег, тебя подвел, никчемный я человек, никому не нужен, лучше вскроюсь, чем так (опять демонстративно плачет).

Людмила Михайловна: Что это, что это, Юрка, что такое вскроюсь, как это ты говоришь такое?

Юра: Ну, вскроюсь, баб Мил, ну чё, не знаешь, что ли, ну, это, в ванну с теплой водой лягу и ножом (показывает движение левой рукой с невидимым ножом по запястью правой руки).

Людмила Михайловна: Да что ты, да что ты, совсем сумасшедший, не надо, даже думать не смей! Машину купим, купим тебе машину, давай…

Юра: Да не надо, баб Мила, да что уж теперь-то, все одно жизни не будет (притворно отказывается).

Людмила Михайловна: Да не смей ты так говорить, ты же хороший мальчик, только непутевый какой-то, но не все же ты виноват-то…

Юра: Баб Мил, но машину купить — это же не булку хлеба взять. Машина денег стоит.

Людмила Михайловна: А ничего, а я знаю, а у меня на книжке деньги есть.

Юра делает стойку, как гончая на дичь. Людмила Михайловна из-за своей старческой придурковатости этого не замечает.

Юра (алчно и собранно): Сколько денег, баб Мил?

Людмила Михайловна: Ой, ну не знаю, ну может быть даже где-то и 150 тысяч, и 160 тысяч будет, может и побольше…

Юра: Баб Мил, ну я так не могу, это же твои деньги (жеманится, изображает из себя алтайскую белку) Давай ты мне их в долг дашь, хорошо? А я отдам, вот заработаю и отдам, и еще мне вот на днях долг вернут.

Людмила Михайловна: Хорошо, Юрик, хорошо, ты главное не расстраивайся, все будет хорошо… Завтра, сразу же с утра завтра в сберкассу сходим.

Юра: Баба Мила, ты такая хорошая, такая добрая, ты самый-самый родной мой человек на свете, люблю тебя (падает на колени, ластится, трется щекой об руку Людмилы Михайловны. Людмила Михайловна снова растрогана по самое не могу).

---

Картина двенадцатая

В опорнике Василенко. Василенко сидит за столом. Перед ним и несколько справа на стуле сидит заявитель Цветков Евгений Михайлович. Цветков выглядит как старый тормозной дебил и готовности помогать следствию не показывает. Василенко уже утомлен его визитом. Он делает усталое лицо и разговаривает с Цветковым через силу.

Василенко: Евгень Михалыч, мы с вами уже полчаса тарабаним, а я так и не понимаю, что вам от меня надо?

Цветков пристально смотрит на Василенко, молчит, держит паузу. Василенко, общаясь с ним, смотрит в монитор и печатает на клавиатуре.

Цветков (оживает): Ну, я же заявление написал.

Василенко: Я рад за вас. И что?

Цветков недоуменно пучит буркалы на Василенко. Василенко продолжает печатать на клавиатуре.

Цветков: Ну, мне адвокат написал заявление и сказал в полицию идти…

Василенко: Ничоси! У вас адвокат есть?

Цветков: Ну да, есть.

Василенко: И почем нонче лойеры?

Цветков: Чего?

Василенко: Сколько платите?

Цветков: Кому?

Василенко: Адвокату.

Цветков: А вам зачем?

Василенко: Мониторю рынок.

Цветков: А, понятно. Чего?

Василенко: Да ничего! (напевает как бы себе под нос, но в сторону Цветкова) У пенсов в карманах звенят лишние пенсы. Надо бы разгрузить (продолжает печатать, смотрит в монитор, на Цветкова не смотрит).

Цветков: А с заявлением-то что?

Василенко: Ой, кто это?

Цветков недоуменно молчит. Василенко печатает.

Цветков: Вы меня слышите?

Василенко: Конечно. А вы себя?

Цветков: Я? В смысле?

Василенко: Вы мне про ваше заявление говорите каждые две минуты. Это я уже услышал. А дальше что?

Цветков: Что?

Василенко: Не знаю. От вас хочу услышать.

Цветков: Я наказать их хочу.

Василенко: Ну, наконец-то! Слова не мальчика, но мужа. А каким образом?

Цветков напряженно молчит и прямо-таки сверлит Василенко недобрым взглядом. Василенко пофиг. Он печатает.

Цветков: Ну, это мой адвокат знает. Он расскажет.

Василенко: А чего он с вами не пришел?

Цветков молчит.

Цветков: Не знаю.

Василенко: Ну, вот передайте ему мою визитку (достает визитную карточку и протягивает Цветкову. Тот встает, берет карточку, недоуменно пялится на нее, убирает в карман, садится). Пусть позвонит. Поговорим о том, о сем, подруга семиструнная (что-то напевает, игноря Цветкова).

Василенко продолжает печатать. Цветков продолжает сидеть. Проходит несколько минут.

Цветков: А дальше что?

Василенко: Это опять вы?

Цветков недоуменно молчит.

Василенко: А почему вы еще здесь?

Цветков: В смысле — почему?

Василенко: В смысле — что вас здесь держит? Что заставляет вас сидеть в этой убогой каморке, нюхать запахи из унитаза и общаться с презренным околоточным?

Цветков: А заявление?

Василенко: Так, а что заявление-то?

Цветков: Ну, в чем смысл моего заявления?

Василенко: Вы меня спрашиваете?

Цветков: Вас, да.

Василенко: Понятия не имею. Это же ваше заявление. Откуда я знаю, с каким смыслом, умыслом или домыслом вы его писали?

Цветков: Так что, сейчас ничего не будет?

Василенко: Не, ну как ничего не будет… Что-то будет, конечно. Всегда что-то происходит. Улица полна неожиданностей. Вот сегодня одна пьяная дура решила зарезаться, а я ее отговорил.

Цветков: Ну, а по моему заявлению-то что?

Василенко: А по вашему заявлению, Евгень Михалыч, будет проводиться проверка в порядке, установленном законодательством. По ее результатам вы получите ответ.

Цветков: Какой еще ответ?

Василенко: Хороший.

Цветков: Как это — хороший?

Василенко: Это не плохой. Много умных слов с общим юридическим смыслом. И все в строгой логической последовательности на листах бумаги формата А4. Понятно?

Цветков: Понятно (встает, собирается уходить).

Василенко печатает, на уходящего Цветкова не смотрит.

Цветков (оборачиваясь от двери): Ну, адвокату-то звонить?

Василенко: Обязательно звонить. Пусть приходит. В любое время буду рад видеть.

Цветков: Ну, до свидания.

Василенко: Всех благ, Евгень Михалыч, всех благ.

Цветков уходит. Василенко один в кабинете.

Василенко (вслух как послесловие к беседе): Остап, к тому времени закончивший наблюдения над Коробейниковым, решил, что старик — типичная сволочь.

---

Картина тринадцатая

Василенко сидит за столом, печатает на компьютере, списывает материалы. Вникать в содержание заявлений, указаний, поручений и прочей макулатуры ему некогда. Он просто автоматически клепает отписки. Тем не менее, он иногда пытается проявить профессиональное творчество.

Василенко: Господи, когда же этот бред закончится! (печатает).

Василенко: Так, и вот еще справку по обходу территории сюда. Так и пишем: «Также осуществлялся активный поиск очевидцев данного происшествия. Вышеуказанный поиск велся методом личного сыска, в необходимом объеме использовались установленные доверительные отношения с лицами, проживающими и работающими на закрепленном административном участке, применялись методы информационного мониторинга сети „Интернет“, социальных сетей, использовались возможности ведомственных оперативно-справочных учетов. На настоящий момент проведенный поиск результатов не дал». Все, дело закрыто.

Василенко откладывает в сторону очередной исполненный материал и берет следующий. Полистав, откладывает в сторону и его.

Василенко: Нет, не могу больше. Надо прогуляться, мозги проветрить (встает из-за стола, выходит из опорника на улицу).

---

Картина четырнадцатая

Василенко идет по двору. Замечает тетку, которая гуляет с маленькой собачкой. Собачка бежит на чахлый и драный газон, начинает гадить по-крупному. Василенко раздражен событиями текущего дня, поэтому решает снять стресс и оторваться на ерундовом правонарушении.

Василенко: Эй, эй, тетя, ну-ка прекратить! Не положено!

Тетка: Что не положено?

Василенко: Газон портить не положено. Собаку уберите!

Тетка: Да вы что, товарищ милиционер? А где же ей в туалет сходить?

Василенко: А в туалет сходить никто не запрещает. Запрещено собачьи какашки на клумбах оставлять.

Тетка: Неужели есть такой закон?

Василенко: Представьте себе, есть. Закон об административных правонарушениях в Санкт-Петербурге. Статья 33. Непринятие владельцем животного мер по уборке территории Санкт-Петербурга от загрязнения животным. Это штраф от 500 до 3000 рублей.

Тетка: Ёшкин кот! Дожили! И здесь уже обложили!

Василенко: Так что давайте — либо деньги на бочку, либо лопатку в руки и убираем. А то граждане жалуются.

Тетка: Жалуются! Кто жалуется-то? Всю жизнь здесь живу, первый раз слышу, чтобы кто-то жаловался. Нет у меня лопатки!

Василенко: Ну вон, траву нарвите, что вы как маленькая прямо.

Тетка начинает ползать по газону и собирать какашки. Василенко собирается идти дальше.

Тетка: Только и умеете, что с тетками воевать. Полицаи херовы!

Василенко (пропускает мимо ушей, так как ругаться не хочет, он устал и троллинг-кураж весь вышел): Зря ругаетесь. Убирать за собой надо. Тогда и будем жить как в Европе.

Тетка: Да пошел ты! Мне на эту Европу, знаешь…

Василенко не хочет это слушать и уходит.

---

Картина пятнадцатая

Василенко возвращается на опорник. Ставит на стол три бутылки пива. Открывает одну из них и снова начинает работать с материалами. Берет в руки ранее отложенное «досье».

Василенко (листает): Ёпта, какое свежее дело. Всего два года прошло (отпивает из бутылки, продолжает листать) Так, телефонограмма из НИИ скорой помощи. Дорощук Дмитрий Игоревич, ЗЧМТ, СГМ, у клуба «Ведро» избит неизвестными. Никто не опрошен. Глухарек. А телефон этого Дорощука есть? Есть. Так (набирает номер телефона. В трубке слышен голос: «Абонент в сети не зарегистрирован». Отпивает из бутылки) Ладно, посмотрим ВК (листает телефон и пьет пиво. Делает сосредоточенное лицо. Через некоторое время лицо озаряется радостной мимикой находки. Еще раз набирает номер телефона) А Дмитрия Игоревича. Дмитрий Игоревич? Добрый день, это майор полиции Василенко, участковый уполномоченный полиции 5 отдела полиции Фрунзенского района беспокоит. Есть минутка? Ага, хорошо. Слушайте, Дмитрий Игоревич, я тут нашел старое дело про ваш поход в клуб «Ведро». Да, на Лиговском. Да, два года назад. Ну, я же и говорю — старое дело. Нужно вас опросить по нему. Сможете подъехать? Если вы не заняты, то можно и сегодня. Адрес: Тамбовская, 13. Это метро «Обводный канал». Сможете? А, через пару часов. Ну, хорошо. Если что — наберите меня. До встречи! (кладет телефон, открывает вторую бутылку пива, отпивает из нее. Еще раз пролистывает материал по заявлению Цветкова). Время есть. Пора навестить злодеев (допивает вторую бутылку пива, встает из-за стола, кладет заявление Цветкова в папку и выходит из опорника).

---

Картина шестнадцатая

Улица. Фасад старого дома. На первом этаже коммерческое помещение. Над входом висит вывеска «Земский врач». К дому подходит Василенко, звонит в дверь, ему открывают, он заходит внутрь.

Приемная частного медицинского центра. За стойкой ресепшена сидит администратор — средних лет тетенька, ухоженная так себе. При виде Василенко она встает.

Администратор: Здравствуйте.

Василенко: И вам не болеть. Привет!

Администратор: Я могу вам помочь?

Василенко: Можете. Где ваш главный?

Администратор: А кто именно вас интересует?

Василенко: А у вас что, много главных?

Администратор: Нет, у нас есть главный врач, а есть гендиректор. Кто вам нужен?

Василенко: А сейчас кто на месте?

Администратор: Гендиректор.

Василенко: Замечательно. Где его кабинет?

Администратор: Ее. Нашего гендиректора зовут Елена Владимировна.

Василенко: Отлично! Покажите мне ее уже. Елен Владимирну хочу!

Администратор: А по какому вопросу, вы можете мне сказать?

Василенко: Разумеется. Поступило заявление от гражданина. Жалуется, что в вашей клинике ему прописали несвежий арбидол. Теперь просит спалить вашу богадельню (замечает офигевшее от недоумения выражения лица администратора и несколько сбавляет тон). Шучу. Спалить не просит. Пока, во всяком случае. Поэтому очень хочу побеседовать с вашим руководством. Доложите: их благородие господин участковый настоятельно принять просит.

Администратор берет трубку телефона.

Администратор: Елена Владимировна, тут из полиции участковый пришел, говорит, у нас арбидол несвежий….

Кабинет гендиректора. Елена Владимировна — тридцатипятилетняя ничё такая, ровесница Василенко. Поэтому общение идет легко и непринужденно в формате флирта. По гендерной роли Василенко несколько доминирует.

Василенко (улыбаясь): Надеюсь, понимаете, да, Лен Владимирна, что насчет арбидола — это шутка юмора. Хотел привратницу взбодрить да порадовать, а то скучная она у вас какая-то.

Гендиректор Лена: А я смотрю, вы очень веселый, Алексан Михайлыч (улыбается, играет глазками).

Василенко: Что есть, то есть.

Лена: А к нам какими судьбами? Хотите полечиться?

Василенко: Хочу. Болячка застарелая обострилась. Не помню, как называется. Может, подскажете? На «С» начинается, на «С» заканчивается.

Лена широко открывает глаза и прикрывает рукой рот.

Василенко: А, вспомнил! Склерос!

Лена: Шутите?

Василенко: Шучу.

Лена: А если серьезно?

Василенко: А если серьезно — Хьюстон, у вас проблемы.

Лена: А что случилось?

Василенко: Кое-что случилось (немного нагнетает) Вы такого Цветкова Евгения Михайловича знаете?

Лена: Нет. А кто это?

Василенко: Это ваш бывший пациент.

Лена: Возможно. И чего он хочет?

Василенко: Он хочет вас наказать.

Лена: Меня? За что? Я вообще-то белая и пушистая

Василенко: Ну, не лично вас, наверное, хотя кто его, старичка озабоченного, знает (играет бровками, оценивая прикольные внешние данные Лены).

Лена (деланно пугается): А он озабоченный?

Василенко: По ходу, да.

Лена: Ужас какой! И как же он хочет меня наказать?

Василенко: Как вас — не знаю. А вот клинику вашу хочет отпентагонить по полной программе.

Лена: И чем мы ему не угодили?

Василенко: Лечили плохо. Вот его заявление (достает материал и листает перед Леной). Пишет, что в результате безграмотного лечения, которое провели ваши врачи Лемешев и Козловский его здоровью причинен тяжкий вред. Вот заключение коммерческого эксперта, аж на 37 страницах. Вот копии медицинских карт каких-то. Короче, дофига всего (сознательно почти переходит на «Ты») Что будем делать, Лена?

Лена (демонстрирует еще один испуг): Я даже не знаю, Алексан Михайлыч. Я тут директором совсем недавно. С такими ситуациями еще не сталкивалась. Подскажите, как быть.

Василенко: Ну, можно копать. А можно не копать.

Лена: А если не копать, тогда как?

Василенко: Тогда нанять землекопа, который знает, как закопать.

Лена: А где же взять такого землекопа?

Василенко: А поискать. Посмотреть, походить, поспрашивать…

Лена: Алексан Михайлыч, у меня совершенно нет времени. Вы можете мне помочь найти такого специалиста?

Василенко: Ой, трудно. Но нет ничего невозможного. Главное — урегулировать вопрос мотивации. Чем будем привлекать нового работника?

Лена: А что он попросит?

Василенко: Ну, чисто в порядке фантазии, я думаю, он попросит ежемесячный взнос в его личный пенсионный фонд.

Лена: А если это будет лечение в формате ДМС?

Василенко: Это интересное предложение. Но в этом бизнесе любят наличные.

Лена: А может быть спонсорскую помощь?

Василенко: Вау! Вы в тренде! Откуда?

Лена: Ну, я раньше была здесь админом, так что… (смотрит многозначительно).

Василенко: А, понятно. Ну, и что это будет?

Лена: Канцелярия, картриджи для принтера, что еще…

Василенко: Расходы на мобильную связь, компенсация бензина…

Лена: Ой, Алексан Михайлыч, я буду с вами совсем откровенно, вот совсем-совсем как есть. В общем, дела не очень, вы понимаете, о чем я…

Василенко: Да, в окно смотрю, прессу читаю.

Лена: Ну да, сами понимаете — денег нет, но вы держитесь. В общем, нет возможности сейчас. Может быть, что-то другое?

Василенко: Что-то другое, что-то другое… (имитирует бурное думанье) О, вспомнил! Корпоративные праздники. Как раз сегодня у очень хорошего профильного специалиста день рождения. Представляете, как он обрадуется скромному подарку в виде полторашки «Чиваса»?

Лена думает поторговаться, но смотрит на Василенко и сразу же не пытается. Она берет телефон.

Лена: Маша, сходи, пожалуйста, в магазин, нужно кое-что купить…

Василенко с пакетами выходит из кабинета Лены.

Лена: По поводу лечения — в любое время к любому доктору. Заходите.

Василенко: Обязательно.

Лена: И звоните, не забывайте. Буду рада.

Василенко: Всех благ, Елен Владимировна, всех благ!

---

Картина семнадцатая

Василенко подходит к опорнику. У входа стоит оторванный от реальной жизни молодой человек 25 лет приятной наружности офисного планктона айтишного формата.

Молодой человек: Здравствуйте!

Василенко: Здравствуйте! Ко мне?

Молодой человек: Не знаю. Мне какой-то полицейский сегодня звонил, просил подъехать. Меня два года назад у клуба «Ведро» избили.

Василенко: А, да-да! Вы со мной разговаривали.

Молодой человек: Отлично! Вы их поймали?

Василенко: Почти. Давайте на офисе поговорим (открывает дверь, заходят).

Василенко и молодой человек на опорнике.

Молодой человек: Кстати, а как вы про меня узнали? Я ведь заявление не писал.

Василенко (снова переходит в троллинг-режим): Профессиональная тайна.

Молодой человек: Да не такая уж и тайна. Я-то догадался. Просто дай думаю, спрошу, раз уж я здесь.

Василенко: Интересно. И откуда же, по вашему, я про вас узнал?

Молодой человек: А вам из моего отделения полиции сообщили.

Василенко: Да вы что? И с чего бы это?

Молодой человек: А я вчера туда заявление написал. У меня паспорт украли.

Василенко (иронически): Какой вы умный, Блин Клинтон! Практически раскрыли всю нашу сеть!

Молодой человек: Что еще за Блин Клинтон?

Василенко: Да не обращайте внимания. Просто речевой оборот такой.

Молодой человек: Вы, господин полицейский, пожалуйста, воздержитесь от таких оборотов в мой адрес. Мне это неприятно. Собственно, вы что от меня хотели?

Василенко: Я хотел, чтобы вы написали заявление о том, что…

Молодой человек (перебивает): Я напишу заявление, чтобы их наказали.

Василенко: Кого наказали?

Молодой человек: Тех, кто меня избил. Вы ведь их поймали. Поэтому меня и пригласили. Вам нужен потерпевший, чтобы передать дело в суд. Верно?

Василенко: Нет, ну какой вы умный, кхм, ладно, продолжать не буду. И откуда вы про это все знаете?

Молодой человек: Я правильный контент в Нете читаю. Давайте мне лист бумаги и ручку.

Василенко: Да пожалуйста (протягивает лист бумаги и ручку).

Молодой человек: На чье имя писать?

Василенко: Я вам сейчас все продиктую. Пишете на начальника 5 отдела полиции А Пэ Турчина. Я, фио, сообщаю, что по факту моего обращения за медицинской помощью претензий ни к кому не имею, травмы получил по собственной неосторожности…

Молодой человек: Подождите, подождите. Это еще что такое?

Василенко: Ваше заявление. Мне дело закрыть нужно.

Молодой человек: Что?! Закрыть дело?! Вы что, никого не поймали?

Василенко: И не искали даже.

Молодой человек: Вы это серьезно?

Василенко: Ага. Понимаете, как было — два года назад тут работал другой участковый. Потом уволился. Стали его документы разгребать, нашли в диване кучу заявлений. Теперь их правильно похоронить надо. Вот, приходится людей дергать. Вас, в том числе.

Молодой человек: Слушайте, а поработать по этим заявлениям вы не пробовали? Это же преступления! Понимаете? Нераскрытые дела! Человек может быть ждет, надеется, а вы просто о его заявление ноги вытерли и все. Как так-то?

Василенко (с интересом): Давно я такого идеалиста не встречал. Вы, наверное, на митинги оппозиции ходите?

Молодой человек: А вам какое дело? Мы сейчас не это обсуждаем.

Василенко: Не бойтесь, на экстремизм колоть не буду, я не эшник. Мне действительно приятна ваша искренность. Поэтому я вам также прямо и отвечу: поработать по этим заявлениям я пробовал. Только все без толку. Часть людей обещала приехать и не приехала. До большинства я просто не дозвонился, телефоны либо не отвечают, либо в сети не зарегистрированы. Кстати, молодой человек, вы тоже среди них.

Молодой человек: Но вам же мой новый номер сообщили. Ваши же коллеги!

Василенко: Да какие коллеги, вы что? Через контакт я вас нашел. Просто повезло, что вы у себя на странице номер написали.

Молодой человек от удивления глубоко замолкает.

Василенко: Надеюсь, вы согласны, что так поступают далеко не все пользователи контакта? Опять же по вашему делу. Вы-то сами хоть какую-то заинтересованность проявили? В отдел приходили? С участковым разговаривали? А как ваши обидчики выглядели помните? Описать сможете?

Молодой человек молчит.

Василенко: Вот видите. Что теперь-то кулаками махать? По опыту работы скажу вам: если уголовное дело не возбуждается в течение суток, максимум двух после уличного происшествия, то оно не возбуждается никогда. А тут два года, даже больше. Поэтому пишите, как я вам сказал. Забудем эту неприятную историю и расстанемся по-хорошему.

Молодой человек: Нет, господин полицейский, я такое заявление писать не буду. Если все на самом деле так, как вы говорите, то я хочу, чтобы наказали участкового.

Василенко: Вы имеете в виду того, кто ваше дело в диван запихнул?

Молодой человек: Именно его.

Василенко: Я же вам сказал — он уволился.

Молодой человек: Вы меня не отговорите. Я все решил. Если вы мне не поможете, я пойду к другим людям.

Василенко: Ну, тогда у меня на сегодня все.

Молодой человек встает.

Молодой человек: Прощайте. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся. Вы мне не понравились (уходит).

Василенко (вдогонку): Взаимно. Вы еще тот дурачок (открывает третью бутылку пива и еще раз листает дело) Не захотел писать встречку — и не надо. Обойдусь. Здесь вообще можно по сроку давности отказать (продолжает печатать на компьютере).

Молодой человек выходит из опорника Василенко. Уже темно. Он идет через темную подворотню в сторону выхода из двора. Сзади возникают три темных силуэта. Слышатся звуки ударов. Падает тело.

Работает автомобильная сирена. В салоне «Скорой помощи» лежит молодой человек. Это та же «скорая помощь», что забирала пьяную тетку с ножом. С молодым человеком работают врач и фельдшер.

Фельдшер: Ну что, Алексей Петрович, довезем?

Врач: Довезти-то довезем. Но башку ему серьезно разбили. Вещи при нем были?

Фельдшер: Я не видел.

Врач: Очередной лиговский гоп-стоп. Не повезло бедняге. Позвони диспетчеру, спроси куда везти?

Фельдшер звонит по мобильному телефону.

Фельдшер: В НИИ скорой помощи.

Врач: Понятно (уезжают).

---

Картина восемнадцатая

Вечер. Василенко заходит в дежурную часть. На металлической скамейке перед окном дежурного сидит слегка нетрезвый молодой человек. Он нетерпеливо вертит головой по сторонам и выдыхает в небольшое помещение пары алкоголя. Увидев Василенко, чувак привстает.

Чувак: Здравствуйте!

Василенко: И вам не болеть (прикладывает ключ-таблетку к замку двери, хочет пройти внутрь, однако краем глаза замечает, что дежурный за бронированным стеклом опять начинает активно размахивать руками и кричать что-то типа «Саша, Саша, иди сюда»).

Василенко подходит к коммуникационному лотку, встроенному в окно помещения дежурной части.

Василенко (дежурному): Андрюх, ты меня задрал уже! Я что, один сегодня работаю, что ли? Чего ты меня дергаешь постоянно на всяких гоблинов, а?

Дежурный (ноет): Ну, Саш, ну некому сейчас. Ну, пообщайся с человеком (показывает на сидящего чувака).

Василенко разворачивается в сторону посетителя. Тот стоит и чуть-чуть покачивается. Протягивает руку для рукопожатия.

Чувак: Здравствуйте!

Василенко (руку не подает): Добрый вечер! (смотрит на протянутую руку) Давайте пока без панибратства. А то мало ли… (со стебом) Вдруг мы с вами по разные стороны баррикад. Сейчас поручкаемся, а завтра валить друг друга придется, неудобно получится, братва не поймет.

Чувак: Чего? (фокусирует пьяные глазки на Василенко, начинает их пучить от удивления).

---

Василенко: Ничего. Излагайте, что случилось, чем помочь. Вы, кстати, себя нормально чувствуете?

Чувак: Ну да. Меня, это…

Василенко: От вас запах такой, что хочется закусить. Вы точно в порядке?

Чувак: Да точно, точно. Просто, это….

Василенко: А то можно «Скорую». Это мы мигом. Отвезут вас, прокапают, потом нам телефонограмму пришлют про вашу пьянку, и мы на вас протокол сляпаем за нахождение в общественном месте в состоянии опьянения, оскорбляющем человеческое достоинство и общественную нравственность.

Чувак: Да не, не надо, я же никого не оскорбляю, я к вам по делу, чтобы, значит, вот…

Василенко: Ну, раз по делу, давайте, бомбите.

Чувак: Это, меня, в общем, обокрали, вот…

Василенко: Да ладно? Ужас какой! Где это случилось?

Чувак: Да вот тут недалеко, на Лиговском…

Василенко: А почему думаете, что обокрали? Может, сами забыли? Или потеряли? Потеряли, наверное.

Чувак: Ну, я не знаю, это, в принципе да, я сам там оставил….Но они-то тоже там были…

Василенко: Они — это кто?

Чувак: Ну, эти, с которыми я в машине ехал…

Василенко: Так, давайте сначала. Откуда вы ехали, куда и с кем? Соберитесь, мужчина! (жестко пафосно в троллинг-стиле) От связности вашей истории зависит успех оперативно-поисковых мероприятий и качество неотложных следственных действий!

Чувак: Да я понимаю, вы извините, что я так бессвязно, хэх… Я просто выпил сегодня…

Василенко: Это я уже понял. Много пили?

Чувак: Не, ну не так, чтобы очень…

Василенко: Водка, пиво, коньяк, судя по запаху?

Чувак: Ну да, еще потом текила была…. Не, вы не подумайте, мы друга в армию провожали, он два года от сапогов бегал, а сегодня его какой-то мусор принял…. ой, извините, пожалуйста…

Василенко: Бог простит. Дальше.

Чувак: Ну вот. Я приехал в гости, мы сидели там, ну как, общались, там, все такое. Потом я домой поехал. Вышел на улицу, ну, это, машину поймал…. а там, эти черные, двое их было…

Василенко: Черные в смысле кавказцы?

Чувак: Ага.

Василенко: Даги, вазгены, азеры, грузы? Может чехи? Или кабарда горная?

Чувак: Не, ну я так не разбираюсь. Не знаю. Они такие позитивные были, веселые….

Василенко: Сказали, что борцы, да?

Чувак: Ну да. А откуда… а ну да, вы же полиция, вы же должны все знать…

Василенко: Это само собой. И что?

Чувак: Короче, говорят, ты красаучик, нормальный такой пацан, сразу видно, давай с нами, мы к телкам на сауну, отдохнем, туда-сюда, все дела. И один такой мне — а дай телефон заценить. Ну, я дал, чё. Потом этот же говорит — а планшетник покажь. Ну я тоже, без задней мысли. И мы так общаемся о девушках, о спорте, в общем… и тут который за рулем машину останавливает у метро… и говорит….

Василенко: У какого метро?

Чувак: Да вот здесь на Обводном, это «Обводный канал», да… и говорит такой — надо сигарет купить, сходи, будь другом. И 200 рублей дает. Я так без задней мысли выхожу и в магазин. И только вышел как — раз — и они уехали….

Василенко: И?

Чувак: И все… и вот я к вам… вы тут рядом, оказывается…

Василенко: Понятно. Сочувствую. Как они выглядели? Описать сможете?

Чувак: Ну, так черные такие, лет по 25, наверное…

Василенко: Содержательно. Ну а какие-то особые, броские приметы — шрамы, родинки, прыщи, бородавки, губки бантиком, бровки домиком, уши в трубочку — что-нибудь в этом роде?

Чувак: Не, не помню. Вроде ничего такого…

Василенко: Как они говорили? Какие-нибудь особенные, странные, на ваш взгляд, фразы, речевые обороты, предложения? Имена какие-нибудь необычные?

Чувак: Да нет, не было, обычный такой разговор…..

Василенко: Про машину даже боюсь спрашивать. Но видимо придется.

Чувак: Чего?

Василенко: На какой машине ехали?

Чувак: «Форд» старый, по моему, но не «Нексия», хотя может….нет, не помню…

Василенко: Кузов какой — седан, хетчбэк?

Чувак: Седан вроде, ну такой, с багажником, цвет темный… номер, да, номер нужен….нет, не помню…

Василенко: Все рассказали?

Чувак: Ну да, все…

Василенко: А зачем вы мне это рассказали?

Чувак: Ну, я не знаю, ну так, чтобы вы знали…

Василенко: А я и так это знаю. Я такие истории каждый день слышу. И они все ни о чем.

Чувак: Ну как же — ни о чем, я же рассказал, это вот только что было…

Василенко: А что было? О чем вы рассказали? Ни описания, ни примет, ничего. А из ничего сляпать что-то ну никак не получится. Согласны?

Чувак: Ну, так-то да, да я сам тут облажался, конечно… к вам претензий нет, я просто думал, что можно провести экспертизу, снять отпечатки пальцев и по отпечаткам найти… я по телевизору видел, так делают…

Василенко: Не вопрос. Давайте сделаем. Было бы с чего пальцы снимать.

Чувак: А у меня есть с чего.

Василенко: Да ладно!

Чувак достает из кармана две сторублевые купюры и протягивает их Василенко.

Чувак: Вот с них. Эти те самые деньги, с которыми меня за сигаретами послали.

Василенко: А, ну если те самые, когда конечно. Шансы на успех розыска неимоверно выросли! Давайте сюда. Нет, нет, я сейчас возьму по всем правилам.

Василенко имитирует поведение эксперта-криминалиста, аккуратно берет купюры большим и указательным пальцами за края, вычурно и осторожно — чтобы не переиграть — кладет их в свою папку. Потом протягивает чуваку руку.

Василенко (пожимает руку): Благодарю вас за активную гражданскую позицию. Без помощи граждан мы — ничто. Уверяю, сделаем все возможное. Зло будет наказано. Вор должен сидеть в тюрьме.

Чувак: А мне что делать?

Василенко: Идите домой, отдохните, ничего не бойтесь. Я сегодня же отдам на экспертизу, и в ближайшее время будет полный расклад. Мы с вами обязательно свяжемся. Ваши показания помогут изобличить банду. А пока отдыхайте. Удачи! Берегите себя и не попадайте в неприятности.

Чувак: До свидания. Извините, если я лишнего наговорил… я сегодня друга в армию провожал…

Василенко: Ничего страшного. Все будет хорошо!

Чувак уходит из отдела. Василенко достает из папки двести рублей и тут же, через терминал, пополняет ими баланс своего мобильного телефона. Через стекло смотрит дежурный. Василенко вертит правым указательным пальцем у виска, потом тычет этим же пальцем в сторону ушедшего чувака. Дежурный улыбается.

Дежурный: Ну, что там?

Василенко: Отбил. Ничего не будет.

Дежурный: Красавчик. Ты лучший.

Василенко: Может, тогда разоружишь лучшего? Я устал и домой хочу.

Дежурный: К начальнику ходил?

Василенко: Андрюх, иди в жопу, а! Я что, сегодня мало работал?

Дежурный: Ну, ладно, давай, заходи.

---

Картина девятнадцатая

Помещение выдачи оружия. Василенко разряжает пистолет. Раздается звонок мобильного телефона. Василенко отвечает, начинает и ведет разговор, при этом параллельно отдает пистолет, магазины и патроны в окошко приема-выдачи, выходит из помещения дежурной части и покидает отдел полиции.

Василенко: Аллё! Кто это? Адвокат? Какой адвокат? А, Евгень Михайлыча… Да, Евгень Михайлыч сегодня у меня был. Да, общались.

Дежурный сидит на своем рабочем месте. Через окна помещения дежурной части видно, как Василенко идет по коридору в сторону выхода из отдела, на ходу разговаривая по мобильному телефону. Раздается звонок телефона. Дежурный поднимает трубку.

Дежурный: 5 отдел полиции, дежурный Симонов, слушаю вас (слушает) Да, сейчас, подождите, пожалуйста (несколько раз кликает мышкой, распечатывает бланк, кладет его перед собой на стол, заносит ручку). Да, говорите.

Василенко открывает дверь и продолжает уходить из отдела, разговаривая по мобильному телефону.

Василенко: Слушайте, я так и не понял, чего он хочет. Да, он чего-то там пытался мне объяснить, но не смог, к сожалению. У вас лучше получится? Отлично! Подъезжайте послезавтра. До встречи. Всех благ.

Дверь отдела закрывается за Василенко.

На столе перед дежурным лежит заполненный бланк. Это телефонограмма из травмпункта. Дежурный задумчиво смотрит на нее.

Дежурный (говорит вслух, ни к кому не обращаясь): Юрий Александрович, 1989 года рождения, ЗЧМТ… СГМ… ушибы… ссадины… избит сотрудниками 5 отдела полиции… сумасшедший какой-то…

Рвет телефонограмму и выбрасывает ее в мусорное ведро.

Действие третье

«Майдан»

---

Картина первая

Около 11 часов дня. Вид сверху на дешевый квартал панельных хрущобок. Отдельный план на подъезд одной из них. Недалеко от него маленький магазин с продуктами и напитками. Рядом стоит небольшая толпа пропитых людей разного пола и возраста. Из подъезда выбегает смуглый, похожий на цыгана взъерошенный мужичок лет 40—45. В его левой руке женское платье, в правой бутылка, горлышко которой обмотано тряпкой. Он часто дышит. Пропитые люди удивленно смотрят в его сторону.

Мужик с платьем (орет): Ааааааа! Всех попишу!

Один из пропитых (недоуменно): Хохол, ты чо?

Мужик с платьем (орет): Через плечо! Попишу всех, кто не спрятался! Век меня помнить будете!

Из окна третьего этажа высовывается тетка с кудряшками на голове в разные стороны.

Тетка (кричит): Алеша, не надо, вернись домой, не позорься, я ж пошутила. Нормальный ты мужик, нормальный…

Мужик с платьем поворачивается в сторону окна.

Мужик с платьем: Поздно, дура дурская! Я тебе кто? Я тебе буй штопаный? Да я в законе! Да я всю Волкушу держу!

Тетка (плачет): Я ж хотела, чтобы ты на нормальную работу устроился, а не у меня на шее сидел…

Мужик с платьем: На шее у нее я сидел! Я щас такой Майдан здесь устрою!

Бросает платье на землю, достает из кармана брюк зажигалку и пытается поджечь тряпку бутылки. Сзади из толпы пропитых людей подбегает кто-то с бейсбольной битой и ударяет мужика с платьем. Он падает. Слышен женский крик.

---

Картина вторая

Тремя часами ранее. Тот же вход в панельную хрущобку. Ко входу подходит Юра, оглядывается по сторонам и заходит в подъезд.

Бедная кухня в квартире. За столом сидит похмельный мелкий уголовник по прозвищу Хохол. У плиты стоит его женщина и жарит картошку.

Хохол: Мань, ну налей выпить-то. Ну, пивка только…

Женщина (не оборачиваясь): Пошел вон, скотина!

Хохол: Мне же здоровье поправить…

Женщина (поворачивается к нему): Ты каждый день поправляешь! Упоправлялся уже! У тебя здоровье уже как у лошади! Пахать на тебе надо! А ты, сволочь, у меня на шее сидишь!

Хохол (мрачнеет еще больше): Что ты сказала?

Женщина: Что слышал!

Хохол встает.

Хохол: Ты что, давно саек не хавала? Могу организовать… (замахивается).

Женщина: Давай-давай, только и можешь, что на бабу руками махать! Ну, ударь, давай!

Хохол отводит руку и взгляд.

Женщина: Даже втащить не можешь по нормальному! Какой ты мужик? Одно слово — Хохол!

Слышен звонок в дверь. Хохол настораживается и напряженно смотрит в сторону. Женщина отворачивается и продолжает заниматься приготовлением завтрака.

Хохол: Ждешь кого-то?

Женщина: Это ты ждешь! Всю жизнь сидишь и ждешь! Иди, алкота твоя пришла!

Хохол выходит в прихожую и осторожно подходит к двери.

Хохол (спрашивает): Кто там?

Голос из-за двери: Сто грамм.

Хохол узнает голос и открывает. На лестничной площадке стоит Юра.

Хохол: Здоров. Чё хотел?

Юра: Пойдем погуляем.

Юра и Хохол идут по улице квартала. Хохол озирается по сторонам.

Юра: Ты чё?

Хохол: Так, нервишки. Так чего хотел-то?

Юра: Ну, так. У тебя все хорошо?

Хохол: Нормально. Чё нужно?

Юра: А чё ты грубишь-то? Забыл, с кем говоришь, что ли? Могу напомнить.

Хохол: Да не вовремя ты, вот чё. С Манькой у меня проблемы. Выгонит и чё делать?

Юра: Домой ехать, чё делать. Ты здесь в гостях, не забывай.

Хохол: Слышь, я сам пойму, чё мне делать. Тема есть или чё?

Юра: Тема есть. Ты у меня давно не берешь. Что не так?

Хохол: Да все так, все так, но…

Юра: Ну, колись, не верти жопой.

Хохол: Дядю Вову с 5 отдела знаешь?

Юра: И чё?

Хохол: Сказал, чтобы я с ним работал.

Юра: Ипать, сука мусорянская! Так и сказал?

Хохол: Я чё, тебе врать буду? Мне надо? И еще сказал — если я с тобой мутить буду, он меня посадит. А я не хочу. Я лучше тебя сдам, если что. Пусть он тебя посадит (смотрит исподлобья).

Юра молчит, держит паузу.

Юра: Мля, ты меня расстроил (понимает, что открыто конфликтовать сейчас не нужно) Ладно, хрен с тобой (на ходу меняет тактику, начинает маневрировать) Я вообще-то ушел из бизнеса. Я сейчас недвижкой занимаюсь. Я честный человек и у меня все по-честному. Можешь своему мусору так и передать.

Хохол неопределенно кивает.

Хохол: Ну ладно, чё, понял, удачи, как говорится… (останавливается). Все, в разбег?

Юра: Не, не, погодь еще.

Хохол: Ну, чё еще?

Юра: Ну, так-то тебе помог. Выучил, вырастил. В городе помог обосноваться. Проблемы по этой твоей сраной Луганде решил (Хохол морщится, это неприятное воспоминание). Понимаешь, о чем я?

Хохол: Денег нет. И я тебе ничего не должен.

Юра: Уверен?

Хохол (теряет терпение): Юра, чё за базар? Я не щегол малолетний. Есть чё — предъяви. Нет — вали с моей грядки.

Юра: Да успокойся ты. Просто подарок от тебя хочу. На память о нашей дружбе.

Хохол: Нечего мне тебе дарить.

Юра: Ну, продай что-нибудь. Есть ведь что продать?

Хохол: Ну, есть…

Юра: Ну, показывай.

Юра и Хохол стоят перед старым автомобилем «Волга» черного цвета с советским госномером Х 7801 ЛД.

Хохол: Вот. Дарю за 30 рублей.

Юра: Твоя?

Хохол: Не. Тут один дед помер, мне завещал.

Юра (ехидно улыбается): Чё, сам помер?

Хохол (хмуро): Сам, Юра, сам. Водка была несвежая.

Юра: Она хоть ездит ваще?

Хохол: Довезет до Сан-Франциско и обратно. Мы, русские, не обманываем друг друга.

Юра обходит вокруг машины, осматривает ее внешний вид.

Юра: Да мне пох ваще. Ключи давай!

Юра сидит за рулем. Хохол стоит рядом с водительской дверью. Юра достает две купюры по 5 000 рублей и отдает их Хохлу.

Юра: На, бери. Не просри сразу (заводит двигатель).

Хохол: Ээ, а еще где?

Юра: В Караганде. Сказано — завтра, значит завтра.

Хохол встает перед машиной и пытается перекрыть выезд.

Юра: Слышь, с дороги отгреби.

Хохол: А то чё?