Бесплатный фрагмент - Захватчики

Захватчики

Косогоров И. И.

Был июль 1945 года, где-то в Подмосковье, на одном из перевалочных пунктов, где фронтовики пересаживались и распределялись для отправки домой.

Под такой пункт оборудовали одну из местных школ, уже частично восстановленную после известных всем событий. Солдат расположили в спортзале, дали в распоряжение столовую: «на погулять».

Вечер был хороший, яркое солнышко светило через большие окна: музыка, выпивка, танцы, все отмечают победу, как появится возможность. Уже как второй месяц отмечают… но винить людей не за что, не дай бог никому пережить то, что пережили они. Они заслужили.

В уголке, поодаль от большой массы людей сидит мужик, лет 30—35, в армейской форме (как и все здесь), высокий, широкоплечий, короткие чёрные волосы, квадратный подбородок, лицо не слишком уж смазливое, но есть в нём что-то притягательное. Глаза уставшие, грузные, как и у многих после войны.

Рисунок 1 — портрет Ивана

Подходит к нему мужик лет сорока, явно с лишним весом, с рыжими кудряшками, пухлым лицом со вторым подбородком, впалыми маленькими глазами, и странными почти мушкетерскими усами. Вся его внешность вызывали исключительно улыбку. В руках у него стакан пива:

— Я присяду? Спросил толстяк

— Пожалуйста

— А ты чего, сержант, со всеми не отмечаешь? Весело вон как, погляди?!

— Да что-то не хочется, я шумиху эту не сильно люблю, я больше люблю под это дело поболтать, да покушать

— Понимаааю, но, как говорится, чем богаты! Толстяк слегка посмеялся и сделал пару глотков из стакана

— Мы же с тобой в смежных ротах служили! — продолжил толстяк, — ты даже как-то, где-то в Румынии гранатой со мной поделился, ох она мне жизнь спасла тогда!

— Ну да, было такое, хорошо, что помогла

— Ну знаешь ли, гранаты тогда были на вес золота, а ты не пожалел! Дело это благородное! Тебя как звать то?

— Иван меня звать

— Очень приятно, а меня Григорий, можно просто Гриша — толстяк протянул руку, сержант ответил тем же — но я тебя, наверное, для простоты сержантом буду звать, я многим своим клички придумал, так проще, да и веселее — похихикал Григорий и выпил ещё несколько глотков из стакана

Сержанта позабавила манера общения его нового собеседника, он не сильно был любитель новых знакомств, но этот мужик почему-то ему понравился

— А ты чего не своими то уехал? Продолжил Григорий

— Да из моих не осталось никого, нас осталось трое живых из роты, да двое из них в лазарете, а третий, как видишь, перед тобой, жив цел

— Дааа, во дела… Григорий неловко замолчал, и через пару секунд смачно и громко икнул, оба посмеялись

— И куда теперь двигается наш доблестный сержант?

— Да к себе на родину думаю, деревушка под Красноярском

— Нуу, родина эт дело хорошее, я тоже к себе поеду, жена уже заждалась, да и дочка уже подросла, она меня щас наверное и не вспомнит! Я уходил на фронт, ей то 3 года было, да и изменился я за это время, похудел знатно

— Ты, похудел? С улыбкой переспросил Иван

— Но но! Это я уже после конца войны назад поднабрал! А так то я был не толще тебя! — с лёгкой улыбкой отрезал Григорий

— Да понял я, пошутил просто…

— Так и что, ждёт кто? Родители, жена иль девушка?

— Да нет там никого у меня, мать умерла давно, отец на фронте погиб, остальную родню и знать не знаю, да и жены не было никогда

— Ну так, слушай, раз никуда не торопишься, может ко мне, в гости? Я под Ленинградом живу, недалеко? Вижу, человек ты хороший, а я таких ценю! У меня там семья большая, в деревне, найдётся где приютиться! Что думаешь?

— Ну можно, коль приглашаешь!

— Воо, другой разговор, за это надо выпить!

Новоиспечённые друзья чокнулись кружками, выпили, и толстяк откланявшись пошёл дальше сотрясать землю своими танцами.

Утром всех собрали, построили, но уже не по армейски, а скорее по отечески, старый капитан с седой головой и усами пересчитал всех:

— Ещё одного не хватает!

Вдруг из-за строя послышался крик:

— Да иду я, иду!

Это был Григорий, застёгивая штаны и накидывая китель прям на ходу встал в строй. Капитан недобрым взором посмотрел было на него, но сверкающее и глуповатое опухшее лицо Григория повеселило его, и он продолжил давать указания по поводу посадки на поезд и действий по прибытию

— Хорошо вчера погуляли, ботинки еле нашёл — с улыбкой шепнул Григорий сержанту, тот улыбнулся в ответ.

Все гурьбой пошли в сторону станции, от которой планировалось отправление

— Я знаешь что подумал, Сержант?

— М?

— А ты случайно, не фанат охоты, или рыбалки?

— Не сказать, что фанат, с отцом бывало, выходили, но это было редко, оттуда-то я стрелять и научился, а к чему ты это?

— Да я подумал, что как приедем, передохнём пару дней, да можно вырваться на охоту, у нас недалеко от деревни лес, большой-большой, его пешком за неделю не перейти! А кроме как пешком там никак и не пройдёшь, местность, знаешь ли, болотистая

— Тебе за это время стрельбы не хватило? — с ухмылкой спросил сержант

— Ну тогда на рыбалку! Посидеть, подумать, в тишине у костра посидеть, да поболтать под стопочку чая

— Ну это уже звучит неплохо

Рисунок 2 — портрет Григория

На том и порешали, дальше шли преимущественно молча, изучая всё вокруг. Сержант был удивлён, как в таких условиях умудрялись так быстро восстанавливать города, сёла и посёлки. Помнится, когда отправлялся на фронт, больше половины этого посёлка не было, сравняли с землёй, а сейчас уже цветёт и пахнет!

Дошли до небольшого недостроенного кирпичного здания, которое очевидно представляет из себя железнодорожный вокзал, и сели в поезд.

Глава 2

Поездка прошла быстро, ибо все спали всю дорогу, гуляли до утра, а отправка была рановато, даже сержант, который ушёл спать раньше всех, уснул как младенец.

Вышли около небольшого посёлка, визуально, тысяч 5—7 человек, здесь уже на тракторе их ждал мужчина на тракторе, лет шестидесяти, Григорий побежал навстречу и обнялся с мужчиной, Иван по диалогу понял, что это был отец Григория. Так и есть, отец его работал в местном колхозе, на фронт не забрали, ибо был весь больной да хромой, решили, что здесь он послезнее будет

— знакомься батя, это — Иван! Прикрикнув выдал Григорий, который явно находился в возбуждённом состоянии от встречи с отцом

— Очень приятно — спокойно сказал Иван и протянул руку

— Семён — представился старик и пожал руку Ивану

— Ну что, батя, поедем домой? Дочку уже век не видал!

Все собрались, скидали вещи в тракторную телегу, и сами загрузились туда же, и поехали небыстрым темпом.

Григорий как ребёнок радовался своему возвращению, рассказывал про каждый дом, показал где они купались в детстве, где он учился, показал, где первый раз попробовал папиросы, и как его мать потом гоняла мокрым полотенцем за это…

Иван молчал, потому что очень веселило поведение Григория, и он боялся спугнуть момент

— Приехали — крикнул из кабины старик.

Пока высадились сами и вытащили из телеги вещи, на Григория уже напала толпа людей, именно так в глазах Сержанта выглядела эта сцена, 4 человека бросились обнимать, целовать Григория, и что-то громко кричать.

Минуту они обнимались и радовались, Иван же терпеливо ждал.

Наконец Григорий всех успокоил, и начал представлять Ивану:

— Сержант, знакомься, моя мама — Людмила, — мама, этот человек, можно сказать жизнь мне спас, своим великодушием!

Это была женщина лет 60, низкая, полная, седая, с крупными морщинами, она бросилась обнимать Ивана со словами благодарности, он же в свою очередь, не ожидая такого рвения растерялся, и только слегка похлопал женщину по спине со словами: «да ладно вам, ничего такого я не сделал»

— Это вот Лиза, моя жена, — продолжил Григорий

— Очень приятно, — вышла женщина чуть вперёд и слегка робко подала руку, Сержант так же слегка смущённо пожал ей руку, ему не часто приходилось жать руки женщинам, и он побоялся на секунду, что может сделать что-то не так… Лиза была женщиной необычно красивой, с весьма острыми, правильными чертами лица, чёрными волосами, весьма стройной фигурой, которой позавидуют даже девушки на 20 лет младше её.

— Да уж, нашла же ты себе мужа…, — язвительно подумал про себя Иван

— А это наша Леночка, — прервал его размышления Григорий.

Перед ним стояла девочка лет 8—10, но маленькая даже для своего небольшого возраста, у неё были рыжие волнистые волосы, и очень красивое лицо.

— Да уж, всё-таки дочка не в отца пошла, — снова подумал про себя Иван

— Хорошо, что в мать пошла!, — хихикая произнёс Григорий

Иван громко засмеялся, вдвойне смешно ему стало оттого, что Григорий буквально прочитал его мысли.

— А это Серёжа, мой племянник!

Парнишка был лет 16, рослый, телосложения крепкого, но без лишнего веса. Иван, который привык всегда быть самым крупным в любой компании, сейчас был знатно удивлён такому телосложению от молодого парня

— Богатырь он у нас, верно, а? — с гордостью произнёс Григорий.

— И в правду богатырь! С таким на руках бороться бы я не стал! — отшутился Иван.

Все посмеялись, и обстановка как-то успокоилась и разрядилась, Людмила, на правах хозяйки пригласила всех в дом, все так и сделали.

Глава 3

После недолгого ожидания Людмила с Лизой накрыли на стол, Семён достал бутылку своей фирменной самогонки, и все сели за стол:

— Мы тут собираемся на рыбалку сходить, да Сержант? — спросил Григорий

— Да, было бы неплохо! — ответил Иван

— Конечно идите, и Серёжку с собой возьмите! Надо же ему в мужской компании бывать, а то без отца и вырастет непонятно что, — задумчиво высказалась Лиза

— И то верно! Серёжку возьмите, пусть сходит, — добавила Людмила

— Ну, с двумя такими здоровяками нам можно и на медведя с голыми руками охотиться! — улыбаясь выдал Григорий

Все моментом рассмеялись. Дальше атмосфера была весёлая, взрослые выпивали, ели, рассказывали истории, Григорий как всегда был в ударе, и шутил больше всех, страшную тему войны сегодня старались не поднимать, жалко было портить такой вечер.

На утро Сержант проснулся от какого-то плохого сна (во время и уже после войны они бывали весьма часто), услышал какие-то шорохи в стороне прихожей, и тихий шёпот, он ещё спросонья выскочил из комнаты в прихожую с намерением разузнать что там, вдруг там враг! И увидел как Людмила с Лизой чистят картошку над большим ведром с грязной, чёрной водой. Женщины удивлённо посмотрели на него, а он, слегка придя в себя, присел на стоявшую рядом с ним лавку.

— Что, сон нехороший приснился? — спросила Лиза

— Да, есть такое, уже успел отвыкнуть от мирной жизни, — с грустью в голосе произнёс Иван.

— Лиза встала, вытерла руки о свой фартук, в котором она была, подошла к Сержанту, и взяла его руку своими руками, он посмотрел Лиза в глаза, и она ласково сказала:

— не волнуйся, всё будет хорошо! Всё уже позади.

Сержант совсем успокоился, посмотрел на Людмилу, она слегка улыбнулась Сержанту, и он почувствовал какое-то тепло на душе.

Тут с резким грохотом в комнату зашёл Григорий с ведром воды:

— о, проснулся уже! Самое время, сейчас пойдём кое-что по хозяйству поделаем, а потом уже и позавтракаем!

Недолго они позанимались домашними делами, поели, и весь оставшийся день просто занимались обыденными домашними делами.

Семья Григория приняла Ивана как родного, особенно подружился Иван (помимо Григория) с Леночкой, дочкой Григория. Она была девчонкой бойкой, весёлой, жизнерадостной, постоянно просила то поиграть с ней, то подсадить куда-то, куда она не доставала. Показывал ей как из бумаги делать самолётики, лебедей и всякое другое. А она часто называла его лучшим другом, что Ивану было очень приятно, потому что он знал, что дети всегда искренние, и сам он давно хотел семью, да детей, но как-то не сложилось. Вообще, вся семья у них жила очень дружно, да и Иван привык всегда приходить на помощь, если нужно, да и человеком он был неплохим.

Так прошло 3 дня, все уже даже как-то привыкли к Ивану, всем он им в душу запал, и Леночка даже как-то раз спросила: «а дядя Сержант у нас надолго?», после чего все посмеялись.

На следующий день условились идти на рыбалку, собрали всё, что необходимо, и на рассвете должны были выдвигаться.

Глава 4

На утро проснулись, позавтракали, да выдвинулись в путь. Перед уходом вся большая семья вышла во двор провожать рыбаков, Семён быстро пожал всем руки, да пошёл заниматься хозяйством, а женщины каждого обнимали, да по несколько раз, как будто насовсем расстаются…

Ивана очень тронула такая атмосфера в их семье, ведь у него семьи толком никогда не было, мать умерла, когда он был ещё маленький, а отец его воспитанием никогда толком не занимался.

— Пошли, нам ещё надо к Петровичу зайти! — сказал Григорий.

— А кто это? — ответил Иван.

— А это, Сержант, очень хороший человек

— Они с Гришей частенько наши запасы самогона разоряли, — смеясь выдал Серёжа.

Иван рассмеялся, а Григорий с улыбкой, но осудительно глянул на Серёжу, мол: «нечего лишнего тут говорить».

Дом Петровича раньше находился на окраине деревни, но сейчас, по факту, он находился как бы обособленно.

Даже здесь видны последствия войны… нет, речь не про окопы или воронки от снарядов, просто здесь полно домов, в которых, как пояснил Григорий раньше жили люди, погибшие на фронте. Сейчас же эти дома напоминали заброшки из современных фильмов ужасов, все они были поросшие травой, тусклые, и ободранные, видно местное население растаскивало кое-что для своих нужд, ведь хозяевам дома это всё ровно уже не пригодится.

Чуть дальше особняком стоит дом, небольшой, но ухоженный, в огороде грядки, стайки, всё выглядит хорошо, по хозяйски.

— Пришли, зайдём на минутку, надо кое-что попросить, — сказал Григорий и быстро вошёл в дом. Иван с Серёжей вошли следом.

Войдя в дом они увидели обычный сельский домик, всё старательно покрашено, везде уложены ковры, висят небольшие картины.

Из одной из комнат вышел низкий, полный мужичок лет 55—60,с большим животом, но при этом с очень широкими плечами, толстыми руками, ногами и шеей, добавить бы ему роста, и был бы настоящий богатырь!

— Виктор Петрович! Ну здравствуй — почти крикнул Григорий

— Гришка! Вернулся! Привет родной! — ответил Петрович.

Оба кинулись друг в другу в крепкие объятия, секунд через десять они разошлись, и Григорий наконец сказал:

— Знакомься Петрович, это Иван! На войне познакомились, в смежных ротах были, он мне, можно сказать, жизнь спас, хороший мужик!

— Виктор Петрович! Можно просто Петрович!

Петрович протянул руку Ивану, он ответил тем же

— Ну, как говорится, — продолжил старик, Гришин друг — мой друг. И старик обнял Ивана, а затем тот же ритуал проделал и с Серёжей.

— Ну, за такое дело надо бы…, — начал было Петрович.