Бесплатный фрагмент - За краем карты

Пролог. Шёпот, Долг и Первый Берег

Прошел месяц с тех пор, как туманные берега Союза Девяти скрылись за серым горизонтом. Месяц, проведенный в объятиях Безмолвного Океана. Для команды «Морского Бродяги» это был месяц соленой рутины, скрипа мачт и растущего скепсиса. Для их капитана, Флоры Дисливейн, это был очередной день охоты. Но охотилась она не за человеком. Она охотилась за легендой.

Она стояла на носу, там, где резной ворон, герб её павшего дома, рассекал пенные гребни. Ветер, холодный и влажный, бил в лицо, трепал коротко стриженые темные волосы, выбивая из них мелкие капли влаги. Она была невысокой и сухощавой, её фигура казалась почти мальчишеской под грубой просмоленной курткой. Но никто на корабле не осмелился бы назвать её слабой. В её серых глазах, что казались почти стальными под хмурым небом, плескался холод, который был страшнее океанской стужи. Это были глаза последней из рода Хранителей Памяти.

Её пальцы привычно легли на рукоять «Шёпота» — тонкого, смертоносного клинка, единственного, что уцелело от её прошлой жизни. Единственного, кроме памяти.

Память, острая, как сам клинок, унесла её назад…

***

…в тихую библиотеку замка Дисливейн, за много лет до резни. Маленькая Флора сидела на коленях у отца, Лорда Эларда, человека с добрыми глазами и печальной улыбкой. Он показывал ей старую, истёртую карту, на которой почти не было суши — лишь безбрежный океан и крошечный, едва заметный клочок земли на самом западе.

«Большинство думает, что наш народ всегда жил в Союзе Девяти», — говорил отец тихо, его голос был похож на шелест старых страниц. — «Они забыли. Но мы, Дисливейны, помним. Тысячу лет назад наши предки приплыли сюда, спасаясь от Великого Разлома, уничтожившего их родину, Империю Сребросветов. Они бежали оттуда, с запада. С Первого Берега. Эльфы и гномы — вот коренные жители этих земель. А мы — пришельцы, потерявшие свой дом».

«А мы можем вернуться, папа?» — спросила маленькая Флора.

Лорд Элард вздохнул. «Может быть, дитя. Однажды. Легенды говорят, что там осталась древняя сила. И что связь с Первым Берегом должна быть восстановлена, когда миру снова будет грозить великая беда. Помни это, Флора. Всегда помни, откуда мы пришли».

Память метнулась вперед, в дым и пепел. В ночь, когда люди лорда Корвуса ворвались в их замок. Они искали не золото. Они искали эти карты, эти знания. Они сожгли библиотеку, убили её отца, мать, брата Корина… Но главного они не нашли. Самую важную карту и долговую расписку на корабль успел спасти её наставник Элиан, выведя Флору из пылающего замка.

***

Три года спустя. Контора Силаса Ворна, судовладельца из Республики Старфокс. Прожженный торговец с глазами-буравчиками швырнул свиток на стол.

«Этот клочок бумаги… — Ворн картинно вздохнул, вертя в руках свиток. — Долг чести. Тяжкое бремя в наши дни. Но слово Лисы — закон. Вот, возьми». Он с щедрым видом бросил на стол кошель. «Двести серебряных волков. На эти деньги можно купить небольшую шхуну. И еще останется на команду из пьяниц и должников. Считай, я выполнил свой долг».

Флора не прикоснулась к деньгам. «Расписка гласит: „один корабль и одна экспедиция“, — её голос был тих, но в тишине кабинета прозвучал как лязг стали. — А не „деньги на корабль“. Вы пытаетесь купить мое молчание и мое право за двести волков, судовладелец. Не слишком ли дешево вы цените честь дома Ворн?»

Он побагровел. Он увидел в её серых глазах не просьбу, а требование. И холодную пустоту того, кому нечего терять. Он был торговцем. Он умел считать риски.

«Ты получишь свой корабль, дитя Дома Дисливейн», — процедил он. — «Самый старый и дрянной. И команду к нему соберешь сама. Таков мой долг чести».

***

Корабль назывался «Морской Бродяга». Он действительно был старым, но дубовые шпангоуты, проверенные рукой Масефега, её нового корабельного плотника, были крепки. Оставалась команда. Флора знала, что убийцы Корвуса ищут её по всему Союзу. Ей нужно было бежать. Бежать на запад, к тому самому Острову Истока из легенд отца.

Но как убедить людей плыть в никуда? Она использовала ту же легенду, но с другой приправой.

Сначала она отправилась в Долговую Яму Белокаменной Гавани. Отец оставил ей кошель, в котором было пятьсот серебряных волков. Триста из них она потратила, чтобы выкупить троих.

Турвиль, старый кормчий, служивший её роду. Увидев Флору, седой старик рухнул на колени в грязь. «Я подвел твоего отца, дитя. Но я не подведу тебя. Веди, я пойду за тобой хоть в пасть к морскому змею».

Масефег, молодой гигант-кузнец, посаженный за драку. Флора просто сказала: «Твои кулаки пригодятся мне больше, чем этому городу». Он молча кивнул.

И Бренн. Бывший сержант стражи, циник и умница. «И куда ты поведешь нас, капитан? В погоню за сказками?» — усмехнулся он.

«За сказками, которые могут сделать нас богачами», — ответила Флора.

***

С этой наживкой она пришла в таверну «Утонувший якорь». Она бросила на липкий от эля стол последний кошель. Двести волков глухо стукнулись о дерево. «Мне нужны люди для плавания к Островам Сокровищ древней Империи. Вот аванс. Остальное — доля в добыче».

Ее встретил хохот. Из-за стола поднялся огромный бородатый пират, известный как Сонбиллиб, или просто Сон. «Смотрите-ка, какая птичка! — проревел он. — Неужели думаешь, что мы поверим в твои сказки?»

Он шагнул к ней, его грязная рука потянулась, чтобы схватить её за плечо.

Движение Флоры было почти невидимым. «Шёпот» покинул ножны без звука. Острие клинка прижалось к запястью пирата, в той точке, где бился пульс. Таверна замерла.

«Первое», — голос Флоры был ледяным. — «Ты будешь называть меня „капитан“. Второе: твои руки остаются при тебе. Попробуешь ко мне прикоснуться — лишишься руки. Третье: ты и пятеро твоих лучших бойцов пойдете со мной».

Сон застыл. Он был пиратом. Он ценил дерзость и силу, но еще больше он ценил запах безумной удачи, а от этой девчонки им пахло за милю. Он медленно убрал руку и расплылся в широкой, хищной улыбке. «Либо ты самая безумная на всем Расколотом Берегу, либо ты и впрямь знаешь, где лежит сокровище, ради которого стоит рискнуть головой. И то, и другое мне по душе. Я… принимаю ваше предложение, капитан».

***

…Флора моргнула, возвращаясь из глубин памяти. За спиной раздался громкий, пренебрежительный смех. Двое наемников, которых Бренн заставил перебирать снасти, работали вполсилы. Один из них, широкоплечий детина, сплюнул на идеально выдраенную палубу. «Месяц в море, а земли все нет, — процедил он, достаточно громко, чтобы его услышали. — Может, сокровища нашей капитанши — это просто морская пена».

«Шёпот» покинул ножны без звука. Прежде чем наемник успел моргнуть, острие клинка прижалось к его небритому подбородку, заставив поднять голову. «Подбери, — ледяным тоном произнесла Флора, глядя ему прямо в глаза. — А потом возьмешь ведро и щетку. И пока вся эта палуба не будет блестеть так, что в ней можно будет увидеть твое испуганное лицо, — ты не получишь ни крошки еды».

Она убрала клинок, даже не взглянув на Сона, который наблюдал за сценой с ухмылкой. Она знала — у нее осталось всего несколько дней, прежде чем эта пороховая бочка взорвется бунтом.

Она должна была найти землю. Любую землю. Или этот корабль, ставший её единственным шансом, превратится в её плавучую могилу.

Глава 1. Соленый Поцелуй Неизвестности

Корабль под белыми парусами несся по волнам. Его звали «Морской Бродяга». Имя, которое звучало как напоминание о ее судьбе и судьбе ее павшего дома. Месяц прошел с тех пор, как высокие берега Союза Девяти скрылись за горизонтом. Целый месяц в объятиях Безмолвного Океана. Месяц, наполненный скрипом мачт, плеском волн и бесконечной синевой.

Флора стояла на самом носу, там, где резной ворон, герб дома Дисливейн, рассекал пенные гребни. Ветер, соленый и прохладный, бил в лицо, трепал коротко стриженые темные волосы, выбивая из них мелкие капли влаги. Она не пряталась от него. Наоборот, подставляла лицо, вдыхала полной грудью. Этот воздух, чистый и дикий, был пьянящим. Он пах свободой. Он пах приключениями, которые ждали впереди, за той невидимой чертой, где заканчивались все известные карты.

Ее одежда была простой и практичной. Кожаные штаны, плотно облегающие ноги. Высокие сапоги, не боящиеся морской воды. Рубаха из грубого полотна и короткая куртка из просмоленной кожи. На поясе, в знакомых ножнах, покоился «Шёпот». Тонкий, смертоносный клинок из сребросветной стали, единственное, что осталось от ее прошлой жизни, кроме памяти. Флора часто касалась его рукояти. Это успокаивало. Напоминало, что она готова ко всему.

Палуба «Морского Бродяги» была выскоблена добела. Канаты аккуратно свернуты. Медные детали начищены до блеска. За этим следили строго. Несмотря на то, что корабль достался ей старым, а команда была собрана из портовых таверн и долговых ям, Флора с первого дня установила железную дисциплину. Порядок на корабле — порядок в головах. И залог выживания.

Команда тоже была подобрана… тщательно, насколько это было возможно в ее положении. Два десятка наемников и выкупленных должников. Большинство — с Расколотого Берега и из вольных городов. Суровые, немногословные мужчины, привыкшие к опасностям. Их лица были обветрены, руки покрыты мозолями от тяжелой работы с парусами и снастями.

Был среди них седой кормчий Турвиль, который плавал еще с отцом Флоры. Был молодой гигант Масефег, корабельный плотник и кузнец, способный в одиночку поднять якорь. Был Бренн, бывший сержант стражи с циничным взглядом и острым умом. И даже пират с Расколотого Берега по имени Сонбиллиб, или просто Сон. Его Флора не выбирала — он выбрал ее сам, в таверне, впечатленный ее дерзостью и сталью в голосе. Она сделала его своим первым помощником, чтобы держать самого опасного человека на корабле как можно ближе. Он поклялся служить ей… по крайней мере, пока это было ему выгодно.

Флора не была праздной пассажиркой. С первых же дней она погрузилась в морское дело. Училась у Турвиля читать звезды и разбираться в хитросплетениях течений. Помогала Масефегу чинить снасти, чувствуя, как напрягаются мышцы. Спорила с Бренном о тактике и обороне. Даже Сон, поначалу относившийся к ней с ухмылкой, проникся уважением, увидев, как ловко она взбирается на мачты, не уступая юнгам, и как твердо держит штурвал во время шквала. Она стала их капитаном. Не по праву рождения, а по прав-ву силы, ума и воли.

Дни в море были похожи один на другой. Рассвет окрашивал небо в нежные пастельные тона. Солнце поднималось, заливая палубу теплом. Моряки занимались своими делами: чинили снасти, драили палубу, ловили рыбу.

Флора проводила много времени на тренировках. Каждый день, на рассвете, когда палуба еще была влажной от росы, она в одиночестве выходила на ют. Бренн, заступая на свою утреннюю вахту, часто наблюдал за ней издалека. Она не просто махала мечом. Это был танец, смертоносный и завораживающий. Каждый ее выпад был точен, каждый разворот — смертельно опасен.

Бывший сержант видел много бойцов, но никогда не видел такого стиля — смеси аристократического фехтования и грязных уличных приемов. Он не знал, кто ее учил, но понимал одно: эта хрупкая девушка с глазами цвета шторма могла убить его прежде, чем он успел бы вытащить свой меч. И это знание заставляло его уважать ее больше, чем любой капитанский приказ.

Иногда, после тренировок, она сидела на борту, свесив ноги, и смотрела на воду. В ее глубине ей чудились тени прошлого. Лица друзей и врагов. Кровь и сталь. Замок Дисливейн, Конклав Сильверстоуна, Республика Старфокс… Все это было так далеко. Словно в другой жизни.

Вечера приносили прохладу. Небо зажигалось мириадами звезд, ярких и незнакомых. Моряки собирались на баке, пели свои грубые песни о портах и добыче. Флора слушала их, прислонившись к мачте. Иногда она вспоминала песни, которые слышала в залах своего замка. О героях и древних империях. О любви и предательстве. Но чаще всего она просто молчала, погруженная в свои мысли. Куда они плывут? Что ждет их там, за краем мира? Найдет ли она то, что ищет? А чего она, собственно, ищет? Покоя? Возмездия? Или просто место, где она сможет быть самой собой, без титулов и ожиданий?

Бренн, ее негласный советник по безопасности, подошел бесшумно. Он был старше Флоры лет на десять. Поджарый, с проницательными глазами, которые, казалось, видели все.

«Капитан,» — начал он, его голос был ровным, без подобострастия. «Запасы пресной воды подходят к концу. Бочонки почти пусты. Солонина тоже на исходе. Люди начинают роптать. Тихо, конечно, но Сон это слышит. И ему это нравится».

Флора медленно кивнула. Она знала это. Каждый день она лично проверяла запасы. Цифры в корабельном журнале становились все тревожнее.

«Я знаю, Бренн,» — ответила она спокойно. Ее взгляд был устремлен на запад, туда, где солнце только что коснулось воды, окрасив горизонт в багровые и золотые тона. «Мы все знали, что это путешествие будет долгим и опасным».

«Опасным — да,» — согласился Бренн. «Но голод и жажда — это враги похуже любого флота Лорда Корвуса. Даже самые жадные наемники могут потерять терпение, если не увидят берега или золота».

Флора повернулась к нему. В ее серых глазах мелькнула стальная решимость.

«Мы не повернем назад, Бренн. Не сейчас. Не когда мы так близко».

«Близко к чему, капитан?» — вздохнул бывший стражник. «К краю света, за которым только бездна? Или к Островам Сокровищ, которых, может быть, и не существует вовсе?»

Флора ничего не ответила. Она и сама не знала ответа. Но что-то внутри, какая-то глубинная интуиция, память ее предков, шептало ей, что они на верном пути. Что там, впереди, ее ждет нечто важное.

Внезапно тишину прорезал истошный крик. Он донесся с верхушки главной мачты, где сидел впередсмотрящий, юный парень по имени Кип.

«Земля! Земля-я-я! Вижу землю! Прямо по курсу!»

На палубе воцарилась тишина. Все замерли, как по команде. Потом началось движение. Моряки бросились к бортам, вглядываясь вдаль. Сон схватил свою подзорную трубу. Флора уже держала свою, старую, медную, с потертостями на корпусе.

Она приложила ее к глазу. Руки слегка дрожали, но она сжала их сильнее. Долгое время она видела только бескрайнюю водную гладь и играющие на ней блики заходящего солнца. Но потом… потом она заметила. Тонкую, едва различимую темную полоску на самом краю горизонта. Словно кто-то провел угольным карандашом по золотому полотну заката.

Это была не туча. Не мираж. Это была земля.

Сердце Флоры забилось так сильно, что, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Она опустила трубу. На ее губах играла улыбка. Редкая, почти забытая, но от этого еще более драгоценная. Улыбка охотника, увидевшего добычу. Улыбка исследователя, стоящего на пороге открытия.

«Сон!» — ее голос прозвучал твердо, но в нем слышались нотки возбуждения. «Поднять все паруса! И готовьте шлюпки. Похоже, наше долгое плавание подходит к интересному этапу».

Сон широко улыбнулся, отбросив, по крайней мере на время, все свои сомнения. «Есть, капитан!» — рявкнул он, и его голос, полный новой надежды и жажды наживы, разнесся по всему кораблю.

«Морской Бродяга», подгоняемый свежим ветром и ожившими надеждами своей команды, устремился вперед, навстречу неизвестному берегу, навстречу своей судьбе. Соленый поцелуй неизвестности был сладок.

Глава 2. Шепот Первого Берега

Радостный рев команды «Морского Бродяги» постепенно стих, сменившись сосредоточенным молчанием. Корабль медленно, с предельной осторожностью, входил в широкую, подковообразную бухту. Вода здесь была удивительно прозрачной, бирюзового оттенка, какого Флора никогда не видела в суровых северных морях Союза Девяти. Сквозь ее толщу просматривалось песчаное дно, кое-где поросшее причудливыми водорослями, похожими на пурпурные и изумрудные кружева. Косяки мелких, ярко окрашенных рыбок шарахались от тени корабля, сверкая чешуей в солнечных лучах.

Берег приближался. Высокие, почти отвесные скалы из темно-серого камня обрамляли бухту с двух сторон, словно могучие стражи. Их вершины терялись в легкой дымке облаков. По склонам скал карабкалась густая, сочная зелень — незнакомые деревья с широкими листьями, лианы, толстые, как корабельные канаты, и яркие, крупные цветы, похожие на экзотических птиц. Между скалами расстилался широкий пляж из ослепительно белого песка, настолько мелкого, что он казался сахарной пудрой. За пляжем начинались джунгли — плотная, непроницаемая стена растительности, обещавшая как прохладу, так и скрытые опасности.

«Глубина семь саженей, капитан!» — доложил матрос с лотом. «Дно чистое, песок».

«Отдать якорь!» — скомандовала Флора. Ее голос, хоть и негромкий, прозвучал четко и властно.

Раздался скрежет цепи, и тяжелый чугунный якорь с плеском ушел под воду. «Морской Бродяга» плавно развернулся по ветру и замер, покачиваясь на ленивых волнах.

Тишина, нарушаемая лишь криками незнакомых птиц, доносившимися из джунглей, и тихим шелестом прибоя, окутала корабль. Эта тишина была напряженной, полной ожидания. Все взгляды были прикованы к берегу. Есть ли там признаки жизни? Дыма костров? Лодок? И главное — золота?

«Пока ничего подозрительного,» — сказал Бренн, опустив подзорную трубу. «Ни дымка, ни движения. Похоже, остров необитаем. Или его жители очень хорошо прячутся. Или здесь просто нет никаких сокровищ, капитан».

«Мы это скоро выясним,» — ответила Флора, проигнорировав последнюю шпильку. «Готовьте первую шлюпку. Я, ты, Бренн, Сон, Масефег и еще двое стрелков. Вооружиться до зубов. Остальные — на корабле, в полной боевой готовности. Если что-то пойдет не так, немедленно поднимайте якорь и уходите в море. Сигнал — три удара в корабельный колокол».

«Есть, капитан!» — рявкнул Сон, его глаза уже обшаривали джунгли в поисках блеска драгоценных металлов.

Через несколько минут шлюпка, тяжело нагруженная людьми и оружием, отчалила от борта «Морского Бродяги». Флора сидела на корме, положив руку на рукоять «Шёпота». Кроме него, у нее был длинный кинжал и пара метательных ножей, спрятанных в сапогах. Бренн и Сон были вооружены мечами и щитами. Масефег, верный своей кузнечной натуре, взял огромный боевой молот. Двое матросов, выбранных за меткость, держали наготове арбалеты.

Гребли медленно, стараясь не шуметь. Чем ближе они подплывали к берегу, тем сильнее становился сладковатый, пряный аромат, доносившийся из джунглей. Он был приятным, но в то же время каким-то тревожным, незнакомым. Флора внимательно осматривала кромку леса. Никаких тропинок, никаких следов человеческой деятельности. Только первозданная, дикая природа.

Шлюпка мягко ткнулась носом в песок. Флора первой спрыгнула на берег. Песок был теплым и рассыпчатым. Она сделала несколько шагов, оглядываясь по сторонам. Тишина. Только шелест пальмовых листьев над головой и далекий, меланхоличный крик какой-то птицы.

«Чисто,» — сказала она. «Рассредоточиться. Осмотреть ближайшие заросли. Никуда далеко не уходить. Ищите следы, источники пресной воды. Сон, Масефег — остаетесь у шлюпки, прикрываете».

Она сама, вместе с Бренном и двумя стрелками, двинулась к джунглям. Идти было тяжело. Под ногами хрустели сухие листья и упавшие ветки. Густые заросли цеплялись за одежду. Воздух был влажным и душным, как в парной. Насекомые, размером с палец, жужжали над ухом. Флора машинально отмахивалась от них. Ее взгляд был прикован к земле, к каждому кусту, к каждой тени. Она искала малейшие признаки того, что здесь кто-то бывал до них. Сломанную ветку. Примятую траву. Отпечаток ноги.

Внезапно один из стрелков, молодой парень по имени Йорген, вскрикнул и отшатнулся.

«Капитан, смотрите!»

Флора и Бренн подбежали к нему. На земле, среди корней огромного дерева с серебристой корой, лежало что-то странное. Это был череп. Но не человеческий. Он был вытянутой формы, с длинными, острыми клыками и пустыми глазницами, которые, казалось, все еще смотрели на них с немой угрозой. Размером череп был с небольшого волка.

«Что это за тварь?» — прошептал Йорген, его лицо было бледным.

Бренн наклонился, осторожно потрогал череп кончиком меча. «Не знаю. Никогда такого не видел. Ни в одном бестиарии Союза Девяти».

Флора присела на корточки, внимательно осматривая находку. Кость была старой, пожелтевшей, но клыки все еще выглядели опасно острыми.

«Хищник,» — констатировала она. «И довольно крупный. Значит, мы здесь не одни. По крайней мере, были не одни».

Она подняла взгляд на густые заросли. Что еще могло скрываться в этой первозданной чаще?

Они продолжили поиски, стараясь держаться вместе. Нашли небольшой ручей с чистой, прохладной водой. Это была хорошая новость. Запасы на «Морском Бродяге» можно будет пополнить. Флора набрала воды в кожаную флягу, попробовала. Вкус был немного странным, с металлическим привкусом, но пить было можно.

Недалеко от ручья Бренн заметил еще кое-что. На стволе одного из деревьев были вырезаны какие-то знаки. Глубокие, грубые насечки, образующие сложный узор. Они были старыми, затянутыми корой, но явно сделаны рукой разумного существа.

«Это не просто царапины от когтей,» — сказал Бренн, проводя пальцем по одной из насечек. «Это похоже на… на какое-то письмо. Или метки».

Флора подошла ближе. Знаки были ей незнакомы. Они не походили ни на письмена гномов, ни на вязь эльфов, ни на один из диалектов Союза. Но когда она присмотрелась, ее сердце пропустило удар. Один из символов, почти стершийся, был ей смутно знаком. Она видела нечто похожее в самых старых книгах из библиотеки отца.

«Память не гаснет…» — пронеслось в ее голове. Неужели?..

В этот момент из глубины джунглей донесся звук. Протяжный, низкий, похожий на рев или вой. От этого звука по спине пробежал холодок. Птицы в лесу разом смолкли. Даже назойливые насекомые, казалось, затихли.

«Что это было?» — Йорген сжал свой арбалет так, что побелели костяшки пальцев.

«Не знаю,» — ответила Флора, ее рука легла на рукоять «Шёпота». «Но мне это не нравится. Возвращаемся к шлюпке. Быстро».

Они поспешили назад, стараясь двигаться как можно тише, но и как можно быстрее. Джунгли, которые еще недавно казались просто дикими и неизведанными, теперь ощущались враждебными, полными скрытых угроз. Каждый шорох, каждый треск ветки заставлял их вздрагивать.

Когда они вышли на пляж, Сон и Масефег уже стояли наготове, вглядываясь в сторону леса.

«Слышали?» — спросил Сон, его лицо было серьезным.

«Слышали,» — кивнула Флора. «Что-то большое. И, похоже, недовольное нашим присутствием. Грузимся в шлюпку. И убираемся отсюда, пока не стемнело».

Они быстро погрузили фляги с водой и образцы неизвестных растений, которые Флора успела собрать. Отталкиваясь веслами от берега, они направили шлюпку к «Морскому Бродяге». Флора не сводила глаз с кромки джунглей. Ей все время казалось, что оттуда, из-за плотной стены зелени, за ними кто-то наблюдает. Невидимый, молчаливый, но очень внимательный.

Когда шлюпка была уже на полпути к кораблю, из леса снова донесся тот же звук. На этот раз он был ближе, громче. И в нем явно слышалась угроза.

А потом они увидели их.

Из зарослей на пляж вышло несколько фигур. Они двигались быстро, пригнувшись к земле, почти сливаясь с тенями. Их было трудно разглядеть на фоне темной зелени, но Флора успела заметить, что они были высокими, стройными, и в их руках что-то блестело. Копья? Или…

«Стрелки, к бою!» — крикнула Флора. «Сон, Масефег, Бренн — готовьтесь!»

Фигуры на берегу остановились у самой воды. Теперь их можно было рассмотреть лучше. Это были люди. Или существа, очень похожие на людей. Их кожа была темной, почти черной, как эбеновое дерево. Длинные, спутанные волосы падали на плечи. Они были почти нагими, если не считать набедренных повязок из какой-то шкуры и грубых украшений из костей и ракушек. В руках они действительно держали копья — длинные, с острыми каменными наконечниками. И смотрели они на шлюпку с явной враждебностью.

Их было около десятка. Но кто знает, сколько еще скрывалось в джунглях?

«Не стрелять без моей команды!» — приказала Флора. Она не хотела начинать бой, если его можно было избежать. Но и подставляться под удар она не собиралась.

Островитяне на берегу что-то закричали. Их язык был гортанным, резким, не похожим ни на один из языков Союза. Один из них, видимо, вождь — он был выше остальных и носил на голове венец из ярких перьев — сделал шаг вперед и потряс копьем в сторону шлюпки. Это был явный вызов.

«Похоже, обещанные тобой сокровища неплохо охраняются, капитан,» — проворчал Сон, поудобнее перехватывая свой меч. «Может, стоит показать им, что мы пришли не с пустыми руками?»

«Похоже на то, что сначала нам нужно убраться отсюда,» — возразил Бренн. «А уже потом считать, сколько золотых медведей будет стоить голова каждого из них».

«Мы не уйдем, пока не узнаем, что это за место. И кто эти… люди», — отрезала Флора. Она встала в шлюпке во весь рост, стараясь выглядеть как можно спокойнее и увереннее.

«Гребите к кораблю!» — скомандовала она своим людям. «Но медленно. И держите их на виду».

Она не знала, что ждет их дальше. Дружелюбный прием? Или смертельная схватка? Но одно она знала точно: это путешествие только начиналось. И оно обещало быть еще более опасным и непредсказуемым, чем она могла себе представить.

Шепот Первого Берега превратился в отчетливый рык. И Флоре Дисливейн предстояло решить, как на него ответить.

Глава 3. Танец Копья и Стрелы

Шлюпка медленно отходила от берега, оставляя за собой едва заметный след на зеркальной глади бухты. Напряжение на борту маленького суденышка можно было резать ножом. Каждый мускул у гребцов был напряжен, каждый взгляд прикован к темным фигурам, застывшим на белом песке. Флора стояла на корме, не отрывая глаз от туземцев. «Шёпот» был в ее руке, но пока опущен. Она не хотела провоцировать. Но и не собиралась быть застигнутой врасплох.

Островитяне не двигались. Они просто стояли и смотрели. Их темные силуэты на фоне яркой зелени джунглей выглядели зловеще. Солнце, поднимавшееся все выше, било Флоре в глаза, заставляя щуриться. Она могла различить блеск их глаз — диких, настороженных, как у загнанных зверей. В их позах не было ничего дружелюбного. Только молчаливая угроза и первобытная ярость.

«Что будем делать, капитан?» — прошептал Бренн, не поворачивая головы. Его рука сжимала рукоять меча так, что побелели костяшки. «Похоже, эти ребята не собираются расстилать перед нами ковровую дорожку из золотых медведей».

«Пока ничего,» — так же тихо ответила Флора. «Вернемся на „Морской Бродяга“. Обсудим. Нам нужна информация. Кто они? Сколько их? Опасны ли они настолько, насколько выглядят?»

«По-моему, ответ на последний вопрос очевиден,» — проворчал Сон. Его пиратская натура жаждала схватки, но он был достаточно умен, чтобы понимать, что лезть на рожон с неизвестным противником на его территории — глупо. «Видал я таких на южных островах. Живут в своих джунглях, как дикие звери. Чужаков не любят. Сразу копьями тычут. Но эти еще цветочки. Хуже дикарей могут быть только бабы из Сестринства Змеи. Говорят, на юге есть острова, куда путь заказан. Они мужиков привечают лишь для одного — род свой продолжить. А как дело сделано — выставляют за дверь, и больше на глаза не попадайся. Девку себе забирают, а если пацан родится — лет через семь привозят на Расколотый Берег и отдают. Мол, забирайте своего, нам не надобность. А корабли у них — быстрые, как сами змеи, не догонишь».

«Твои байки жути нагоняют, Сон, но я про этих, на берегу. Может, они просто боятся,» — предположил Масефег своим густым басом. Он был самым немногословным, но не самым глупым из них. «Мы для них тоже чужаки. Приплыли на большом корабле, с оружием. Кто знает, что они о нас думают?»

Флора промолчала. Масефег мог быть прав. Страх часто порождает агрессию. Она сама знала это не понаслышке. Но интуиция подсказывала ей, что здесь дело не только в страхе. Во взглядах этих туземцев было что-то еще. Какая-то затаенная злоба, почти ненависть.

Шлюпка наконец достигла «Морского Бродяги». Флору и ее спутников быстро подняли на борт. Команда, сгрудившаяся у фальшборта, встретила их тревожными вопросами.

«Что там, капитан? Кто это?»

«Видели их копья? Острые, как бритва!»

«Они напали?»

Флора подняла руку, призывая к тишине.

«Спокойно,» — сказала она твердым голосом. «Это местные жители. Судя по всему, не очень гостеприимные. Но пока они не нападали. Мы просто… познакомились издалека».

Она быстро ввела команду в курс дела: о странном черепе, о загадочных метках на деревьях, о враждебном появлении туземцев.

«Значит, остров обитаем,» — подытожил старый Турвиль, поглаживая свою седую бороду. «И обитатели его не рады гостям. Это плохо. Очень плохо. Мой дед всегда говорил: если туземцы встречают тебя копьями, а не с дарами, лучше уносить ноги, пока цел».

«Мы не для того плыли больше месяца, чтобы уносить ноги при первой же опасности, Турвиль,» — возразила Флора. «Нам нужна пресная вода. Нам нужно пополнить запасы провизии. И мне нужно знать, что это за остров. Что он скрывает». Она не стала добавлять, что знаки на дереве укрепили ее главную надежду.

Она обвела взглядом свою команду. Лица были серьезными, сосредоточенными. Страх был, но была и жадность. Они все еще верили в сокровища. И она не могла их разочаровать.

«Бренн, Сон, Масефег, Турвиль — ко мне в каюту. Обсудим план действий. Остальным — усилить наблюдение за берегом. Держать оружие наготове. И никаких провокаций. Мы не будем нападать первыми. Но если нападут на нас — ответим со всей силой».

Каюта капитана на «Морском Бродяге» была небольшой и аскетичной. Широкая койка, застеленная шкурой снежного барса из ее родного Северного Чертога. Письменный стол из темного дерева, заваленный картами, астролябией и навигационными циркулями. На стене — герб Дисливейнов, резной ворон. И полка с несколькими книгами, спасенными из пожара.

Флора села за стол. Ее офицеры разместились на узкой скамье и сундуке.

«Итак, джентльмены,» — начала Флора, разложив на столе наспех сделанный набросок бухты. «У нас есть проблема. Остров, который мы так долго искали, оказался обитаемым. И его жители не выказали нам дружелюбия. Какие будут предложения?»

«Предложение простое, капитан,» — первым высказался Сон. «Высаживаемся десантом. Человек двадцать, хорошо вооруженных. Прочесываем джунгли. Находим их деревню. Показываем, кто здесь хозяин. Берем все, что нам нужно — воду, еду, может, пару блестящих побрякушек из их храма…»

«Сон!» — резко оборвала его Флора. Её голос стал тихим, но в этой тишине прозвучала неприкрытая угроза. «Мы не пираты. И мы не грабители. Если ты забыл, я тебе напомню. Мы — исследователи. И мы будем вести себя цивилизованно. Насколько это возможно».

Сон смутился под ее холодным взглядом. «Я просто… по-старому, капитан. Привычка».

«Отвыкай,» — отрезала Флора. «Такие методы здесь не пройдут. Мы не знаем, сколько их. Мы не знаем их оружия, их тактики. И мы не знаем, нет ли у них каких-нибудь неприятных сюрпризов в этих джунглях — ядовитых змей, ловушек, болезней».

«Капитан права», — поддержал ее Бренн, и в его голосе прозвучал холод. «Лезть напролом — это метод Корвуса. Он растоптал Великий Пакт Союза, когда сжег дом Флоры, а остальные восемь „союзников“ лишь трусливо смотрели. Эльфы укрылись в своих лесах, гномы — в горах, а торгаши из Старфокса, да и остальные, решили, что это не их война. Вот цена их „цивилизованности“. Мы не будем такими, не станем лезть напролом, так как это безумие. Мы должны действовать осторожнее. Может, попробовать установить с ними контакт? Послать парламентера с дарами?»

«С какими дарами, Бренн?» — усмехнулся Сон. «Стеклянными бусами и огненной водой, как это делают торговцы из Старфокса? Боюсь, эти ребята оценят только остроту наших мечей».

«Не стоит недооценивать силу дипломатии, даже с дикарями,» — возразил старый Турвиль. «Иногда доброе слово и блестящая безделушка могут сделать больше, чем сотня воинов. Мы могли бы оставить на берегу какие-нибудь подарки — ножи, топорики, куски яркой ткани. Показать, что мы пришли с миром».

Флора задумалась. Идея с дарами была неплохой. Но что, если туземцы воспримут это как слабость?

«Мы можем попробовать,» — сказала она наконец. «Но не сейчас. Сначала нам нужно больше узнать об этом острове. И о его обитателях. Я предлагаю отправить небольшую разведгруппу. Ночью. Под покровом темноты. Без шума. Задача — пробраться вглубь острова, найти их поселение, оценить численность, вооружение, наличие укреплений. И, если повезет, захватить „языка“».

При слове «языка» Сон оживился. «Вот это уже по-нашему, капитан! Давно я не развязывал языки особо упрямым болтунам».

Флора метнула на него предостерегающий взгляд. «Без пыток, Сон. Нам нужен живой и относительно здоровый пленный, который сможет нам что-то рассказать. Если, конечно, мы сможем понять его язык».

«А кто пойдет в разведку, капитан?» — спросил Бренн.

«Я,» — без колебаний ответила Флора. «И еще двое-трое самых тихих и ловких. Сон, ты пойдешь. Твои пиратские навыки здесь пригодятся. И, пожалуй, ты, Бренн. У тебя острый глаз и холодная голова».

Бренн удивленно поднял бровь, но кивнул. Для него это была честь.

«А я, капитан?» — спросил Масефег. «Я тоже могу быть тихим, когда нужно».

«Ты останешься на корабле, Масефег,» — решила Флора. «Ты — наша главная сила. Если на корабль нападут, ты будешь нужнее здесь. Турвиль, командование на время нашего отсутствия переходит к тебе».

Старый кормчий молча кивнул, его лицо было серьезным.

План был принят. Решили действовать ближайшей ночью, когда луна будет скрыта облаками. До тех пор — наблюдение и подготовка.

***

Когда солнце начало клониться к закату, и тени от скал удлинились, накрыв бухту полумраком, напряжение снова возросло. Из джунглей опять донеслись те странные, протяжные звуки, похожие на вой или рев. На этот раз они были множественными, словно перекликались друг с другом. И в них слышалась какая-то дикая, первобытная тоска.

«Что это они там делают?» — спросил один из матросов на палубе, поеживаясь. «Поют свои песни? Или… или готовятся к охоте?»

«Кто знает,» — ответил Бренн, мрачно глядя на темнеющий берег. «Но мне это напоминает вой голодных волков перед нападением».

Флора стояла на юте, вглядываясь в сумерки. Она тоже чувствовала эту нарастающую угрозу. Но страха не было. Только холодная решимость и азарт охотника, выслеживающего опасного зверя.

Она проверила свое оружие. «Шёпот» был наточен до остроты бритвы. Метательные ножи удобно лежали в потайных карманах сапог.

Она была готова. Готова к встрече с неизведанным. Готова к бою. Готова ко всему, что приготовил для нее этот таинственный остров на краю света.

Ночь опустилась быстро, как темное покрывало. Луны почти не было видно за плотными облаками. Только звезды тускло мерцали в разрывах. Идеальная ночь для разведки.

Флора, Сон и Бренн собрались на палубе у спущенной на воду маленькой, просмоленной лодчонки — самой легкой и бесшумной из всех, что были на «Морском Бродяге». Они были одеты во все темное, лица вымазаны сажей. Оружие было обмотано тканью, чтобы не бренчало.

«Помните,» — сказала Флора тихим, но твердым голосом. «Наша задача — разведка. Не ввязываться в бой без крайней необходимости. Найти их деревню. Оценить силы. По возможности — взять „языка“. Если что-то пойдет не так — немедленно отступаем к лодке. Сигнал — крик совы, три раза. Ясно?»

Сон и Бренн молча кивнули. В их глазах читалось возбуждение и некоторая нервозность.

«Удачи, капитан,» — сказал Турвиль, провожая их. «И будьте осторожны. Очень осторожны».

«Мы будем,» — ответила Флора.

Она последней спустилась в лодку. Сон и Бренн взялись за весла, обмотанные тряпками для бесшумности. Лодчонка бесшумно отделилась от борта «Морского Бродяги» и скользнула по темной воде к загадочному, враждебному берегу.

Шепот Первого Берега превратился в безмолвную угрозу ночи. И Флора Дисливейн, последняя из рода Хранителей Памяти, шла ей навстречу.

Глава 4. Кровавый Прилив и Тени на Стене

Ночь окутала остров плотным, бархатным покрывалом. Лодчонка бесшумно скользила по темной воде, и каждый удар весел, несмотря на обмотанные тряпки, казался Флоре оглушительным. Рядом с ней Сон и Бренн гребли ровно и мощно, их силуэты едва угадывались в темноте. Напряжение было почти осязаемым.

Они высадились в небольшой, скрытой скалами бухточке, подальше от того места, где днем видели туземцев. Оставив лодку, тщательно замаскированную ветвями, они углубились в джунгли. Флора шла впереди, двигаясь с грацией хищника, ее обостренные чувства ловили каждый шорох, каждый запах. Сон, несмотря на свои габариты, следовал за ней на удивление тихо — годы пиратских вылазок не прошли даром. Бренн замыкал тройку, его глаза профессионального стражника сканировали мрак, прикрывая тыл.

Они шли несколько часов, ориентируясь по звездам и каким-то внутренним ощущениям Флоры. Лес ночью жил своей, пугающей жизнью. Невидимые твари шуршали в подлеске, с веток свешивались гигантские пауки, а воздух был наполнен сладковатым, дурманящим ароматом незнакомых цветов.

Наконец, они услышали то, что искали. Приглушенные звуки барабанов и гортанное пение. А потом увидели и отсветы огня, пробивающиеся сквозь плотную стену деревьев. Они нашли деревню.

Подползя как можно ближе, они затаились в густых зарослях папоротника. Картина, открывшаяся их взорам, заставила похолодеть даже видавших виды Сона и Бренна.

В центре поселения, состоявшего из грубых хижин, горел огромный костер. Вокруг него в диком, исступленном танце двигались туземцы. Их тела были раскрашены белой и красной глиной, глаза горели безумием. В центре круга, на высоком шесте, были нанизаны человеческие черепа. А у подножия шеста, на грубом каменном алтаре, лежал человек. Судя по всему, пленный из другого племени. Его тело было покрыто ранами, но он был еще жив.

Рядом с алтарем стоял их вождь — тот самый, в венце из перьев. Он держал в руке длинный обсидиановый нож и что-то выкрикивал на своем гортанном языке, обращаясь то к небу, то к толпе.

«Кровавые дьяволы…» — прошипел Сон. «Они собираются принести его в жертву».

«Похоже, мы опоздали спасти этого бедолагу,» — мрачно констатировал Бренн. «Но посмотри на эти камни. Это руины. Гораздо более древние, чем эти дикари. Эта технология… она опережает все, что я видел в Союзе. Кто бы это ни построил, они были могущественны. И богаты».

«Вот именно! Богаты!» — прошептал Сон, его глаза хищно блеснули в темноте. — «Если они строили такие стены, то и сокровищницы у них должны быть что надо!»

«Наша задача — разведка, капитан. Мы узнали, что нам нужно. Пора уходить».

Но Флора смотрела не на пленника. Она смотрела на алтарь. Камни, из которых он был сложен, были слишком ровными, слишком правильной формы для дикарской работы. И на них виднелись полустертые символы. Те же самые символы, что она видела на дереве. Письмена ее предков. Эти дикари устроили свое кровавое капище на руинах чего-то великого. Чего-то, что они не могли ни создать, ни понять. Святого. Гнев, холодный и яростный, охватил Флору.

В этот момент вождь поднял нож. Толпа взревела в предвкушении.

Флора не могла этого допустить. Не здесь. Не на земле ее предков.

«Бренн, — прошептала она, — видишь того, что слева от вождя? С копьем. Сними его. Тихо».

«Капитан, это безумие! — зашипел Бренн. — Нас трое против целой деревни!»

«Сделай это,» — в голосе Флоры прозвучала сталь, не терпящая возражений.

Бренн выругался, но вскинул свой небольшой, но мощный ручной арбалет. Короткая стрела бесшумно сорвалась с тетивы и вонзилась туземцу точно в горло. Тот захрипел и рухнул на землю, даже не поняв, что произошло.

В толпе возникло замешательство. Вождь обернулся, пытаясь понять, что случилось.

Этого мгновения Флоре было достаточно. Она выскользнула из укрытия, как тень. Два метательных ножа полетели в темноту, погасив два факела у костра, погрузив часть поляны во мрак. Одновременно Сон, поняв ее замысел, издал оглушительный рев, похожий на рык пещерного медведя, и швырнул в костер камень размером с голову, подняв в воздух сноп искр и дыма.

Началась паника. Туземцы, не понимая, откуда пришла атака и сколько врагов, заметались. Флора, пользуясь суматохой, метнулась к алтарю. Ее целью был не вождь. Ее целью был пленник. Одним движением «Шёпота» она перерезала веревки, стягивавшие его руки и ноги.

«Беги!» — крикнула она ему на общем языке Союза, надеясь, что он поймет.

Но тут ее заметил вождь. С яростным ревом он бросился на нее, занеся свой обсидиановый нож. Сон и Бренн уже отступали к лесу, отбиваясь от нескольких дикарей, осмелившихся их преследовать. Флора осталась одна против вождя.

Их клинки встретились. «Шёпот» против обсидиана. Сталь против камня. Флора была быстрее и техничнее, но вождь был сильнее и дрался с первобытной яростью. Он наступал, тесня ее к костру. Жар опалял спину.

Флора увернулась от очередного удара, и в этот момент из глубины джунглей, с той стороны, откуда не ждали, послышался свист. Короткий, резкий. А потом — целый ливень стрел обрушился на деревню. Черные, оперенные стрелы, пущенные с невероятной точностью. Они поражали только туземцев, не задевая ни Флору, ни спасенного ею пленника.

Вождь отшатнулся, глядя, как его воины падают один за другим. В его глазах мелькнул суеверный ужас. Он посмотрел на Флору, потом на темный лес, откуда летели стрелы, и, издав полный страха вопль, бросился бежать, увлекая за собой остатки своих людей.

Поляна опустела. Только тела убитых дикарей, догорающий костер и двое — Флора и спасенный пленник — напоминали о ночной драме.

Флора тяжело дышала, глядя в ту сторону, откуда пришла помощь. Кто это был? Друзья? Враги? Или просто… третья сила в этой непонятной войне?

Она услышала шаги. Из темноты вышли Сон и Бренн.

«Капитан, вы в порядке? — спросил Бренн. — Что это, черт возьми, было?»

«Это были они. Лучники,» — только и смогла выговорить Флора.

Она повернулась к спасенному. Это был молодой парень, ненамного старше ее самой. Его кожа была светлой, в отличие от туземцев-культистов, а волосы — длинными и темными. Он был ранен, но держался на ногах. Он смотрел на Флору с удивлением и… благодарностью.

«Кто ты?» — спросил он на почти чистом общем языке.

Не успела Флора ответить, как из леса снова послышался свист, но на этот раз другой, мелодичный. Похожий на сигнал.

Пленник вздрогнул и посмотрел в сторону звука.

«Они зовут меня. Мне нужно идти,» — сказал он. «Спасибо тебе, чужестранка. Ты спасла мне жизнь. Мой народ этого не забудет».

И прежде чем Флора успела его остановить, он скрылся в тех же зарослях, откуда прилетели стрелы.

«Вот тебе и „язык“,» — проворчал Сон. — «Ушел. И даже не сказал, где тут у них золото лежит».

«Зато мы теперь знаем, что на этом острове есть как минимум два племени, — заметил Бренн. — И они явно не в восторге друг от друга. И одно из них, похоже, относится к нам не так враждебно».

Флора не ответила. Она подошла к оскверненному алтарю и провела рукой по холодному, измазанному кровью камню. Под пальцами она почувствовала знакомые очертания рун ее предков. Ярость, холодная и тихая, поднялась в ней. Это было не просто убийство. Это было святотатство.

«Они танцевали на костях моих предков, — прошептала она так тихо, что только Бренн ее услышал. Голос ее был лишен эмоций, и от этого становился только страшнее. — Мы не просто „все обдумаем“, Бренн. Мы выжжем эту скверну с этой земли. Возвращаемся на корабль».

Они покинули опустевшую деревню, оставив позади кровавый прилив и тени на древних стенах. Война на этом острове, похоже, только начиналась. И Флора Дисливейн, сама того не желая, оказалась в самом ее центре.

Глава 5. Тропа Теней и Голос Предков

Рассвет на острове был обманчиво мирным. Солнце лениво выползало из-за зубчатых вершин гор, окрашивая небо в нежно-розовые и персиковые тона. Легкий туман, курившийся над джунглями, медленно рассеивался. Птицы заливались на все голоса, их трели смешивались с мерным шелестом прибоя. Казалось, что ночные страхи и тревоги были лишь дурным сном.

Но Флора не обманывалась этой идиллией. Она провела почти бессонную ночь, обдумывая произошедшее. Таинственные лучники. Спасенный пленник, говоривший на общем языке. И алтарь на руинах ее предков. Ответы на эти вопросы могли стать ключом к выживанию на этом острове.

После скудного завтрака — остатки солонины и пресные галеты — Флора собрала команду на палубе.

«Сегодня мы снова отправляемся на берег за водой,» — объявила она. «Две шлюпки. Первая — с бочками для воды и отрядом прикрытия. Райлен, ты командуешь. С тобой Масефег, Сон и еще десять бойцов, включая наших лучших стрелков. Задача — быстро набрать воду из ручья и вернуться на корабль. Никаких лишних движений. При малейшей опасности — отступать».

Райлен, суровый моряк с Расколотого Берега, молча кивнул. «Понял, капитан. Будем начеку».

«Вторая шлюпка — это я, Бренн и еще двое самых незаметных и выносливых,» — продолжила Флора. «Мы высадимся чуть поодаль от основной группы. Наша задача — разведка. Я хочу попытаться выследить этих… лучников. Узнать, где их логово, каковы их силы. И, если повезет, понять их намерения».

При этих словах по рядам матросов пробежал ропот. План был рискованным.

«Капитан, это безумие!» — воскликнул Турвиль, старый кормчий. «Вы пойдете прямо в пасть к неизвестному врагу! Позвольте мне пойти с вами. Я стар, но еще могу постоять за себя и за вас».

Флора мягко улыбнулась. «Спасибо, Турвиль. Я ценю твою преданность. Но мне нужны молодые и быстрые. А ты нужнее здесь, на „Морском Бродяге“. Если что-то случится, твой опыт будет бесценен».

Она обвела взглядом остальных. «Я знаю, что это опасно. Но сидеть сложа руки и ждать, пока нас перебьют поодиночке — еще опаснее. Мы должны узнать, что скрывает этот остров, и почему Корвус так боится, что кто-то найдет сюда дорогу».

При упоминании имени Корвуса Бренн помрачнел. Он слишком хорошо помнил, как легионы Конклава Сильверстоуна под предлогом «наведения порядка» разоружили городскую стражу его родного города, оставив его и его людей без работы и чести. Это было унижение, которое он не забыл.

«Мы должны действовать. И мы должны быть готовы ко всему».

Ее голос звучал уверенно, и эта уверенность передалась команде. Сомнения улеглись. Матросы принялись готовить шлюпки и оружие.

Через час две шлюпки отчалили от «Морского Бродяги». Первая, под командованием Райлена, направилась прямо к тому месту на пляже, где они нашли ручей. Вторая, с Флорой, Бренном и двумя юркими матросами, свернула к северной оконечности бухты, где скалы подступали к самой воде.

Высадившись, Флора и ее маленький отряд начали осторожное продвижение вглубь джунглей, ориентируясь на те едва заметные следы, что оставил спасенный пленник. Флора, благодаря своей врожденной интуиции Хранителя, шла по следу с уверенностью, которая удивляла даже опытного Бренна.

Через несколько часов утомительного пути, когда лунный серп уже начал клониться к западу, Флора вышла к подножию высокого утеса. Здесь, среди нагромождения камней, она увидела то, что искала. Узкая, почти незаметная расщелина в скале, замаскированная свисающими лианами. Оттуда доносился едва слышный звук — то ли журчание подземного ручья, то ли… приглушенные голоса.

Флора затаила дыхание. Она нашла их.

Она осторожно раздвинула лианы и заглянула в расщелину. Внутри было темно, но дальше виднелся слабый отсвет огня. И слышались голоса. Они говорили на языке, который был ей смутно знаком — не общий язык Союза, но и не гортанный диалект культистов. Это был древний, почти забытый диалект Империи Сребросветов.

Флора колебалась. Войти внутрь? Это было бы безумием. Но любопытство и жажда знаний пересилили страх. Она должна была узнать больше.

Она достала «Шёпот» и шагнула в темноту.

Проход вывел ее в небольшую пещеру. У костра сидели трое. Двое мужчин и одна женщина. Они были одеты в облегающую одежду из темной, матовой кожи. У них были луки и колчаны со стрелами из темного дерева с обсидиановыми наконечниками. Среди них был и тот парень, которого она спасла.

Внезапно один из мужчин поднял голову и посмотрел прямо в ту сторону, где пряталась Флора. Его глаза, блеснувшие в полумраке, были острыми и внимательными.

«Кто здесь?» — произнес он на древнем диалекте.

Флора замерла. Ее обнаружили.

«Выходи,» — повторил мужчина, но уже на общем языке Союза, хоть и с небольшим акцентом. «Мы знаем, что ты здесь. Мы ждали тебя».

Флора медленно вышла из-за уступа, держа «Шёпот» перед собой.

Женщина откинула капюшон. У нее были длинные, темные волосы и пронзительные зеленые глаза. Лицо было красивым, но суровым.

«Кто ты?» — спросила она. «И что ты делаешь на нашем острове?»

«Меня зовут Флора,» — ответила она. «Я пришла с корабля, который стоит в бухте. Мы исследователи».

«Исследователи?» — усмехнулся мужчина со шрамом на щеке. «Или просто очередные грабители, как те, что поклоняются Тьме?»

«Мы не грабители,» — твердо сказала Флора. «Мы ищем… свой дом».

«Ты спасла жизнь этому человеку,» — сказала женщина, кивая в сторону спасенного парня, который держался особняком. — «За это мы благодарны. Но это не отвечает на вопрос, кто ты. И почему на твоем клинке символы Древней Империи?»

Она заметила гравировку на рукояти «Шёпота».

В этот момент Каэлан, который до этого молча рассматривал Флору, шагнул вперед.

«Ворон…» — прошептал он, глядя на маленькую брошь на ее куртке, герб ее дома. — «Герб Дисливейнов. Хранителей Памяти».

Женщина и второй мужчина изумленно посмотрели на него, а потом на Флору.

«Ты… последняя?» — спросила женщина, ее голос дрогнул.

Флора кивнула.

«Пророчество…» — выдохнул мужчина со шрамом. — «Оно сбывается».

«Что за пророчество?» — спросила Флора.

«Пророчество говорит, что когда Тьма, порожденная Великим Разломом, снова поднимет голову, на Первый Берег вернется последняя из Хранителей Памяти, чтобы принести либо спасение, либо окончательную гибель», — ответила женщина. — «Наши предки остались здесь, чтобы служить этой земле. И этот остров и есть Первый Берег, который ты ищешь».

Флора замерла. Она нашла. Она нашла его.

«Теперь ты знаешь, кто мы, Флора Дисливейн,» — продолжила женщина. — «И теперь ты должна решить. Ты пришла сюда одна. Это было глупо. Или очень смело. Но ты здесь. И теперь ты должна сделать выбор. Ты с нами в войне против Тьмы? Или ты и твои люди — просто еще одна угроза, которую нужно устранить?»

«Я… я не знаю,» — честно ответила Флора. «Мои люди… они другие. Они ищут золото, а не исполнение пророчеств».

«Тогда убеди их,» — сказал мужчина со шрамом. «Или убирайтесь с нашего острова. Забудьте о нем, как о страшном сне. Это будет лучший выбор для вас всех».

«А если мы не уплывем и не присоединимся?» — спросила Флора.

«Тогда вы станете нашими врагами,» — холодно ответила женщина. «Третьего не дано. Лес не терпит неопределенности».

Она указала на выход из пещеры.

«Иди. Подумай. Но недолго. У нас мало времени. Тьма не будет ждать».

Флора посмотрела на них. Хранители Леса. Потомки ее народа. Она нашла то, что искала. Но вместе с этим нашла и войну, о которой не просила.

Она кивнула. «Я подумаю».

И, не говоря больше ни слова, она повернулась и вышла из пещеры, оставив позади троих Хранителей и их тяжелый выбор. Тропа теней привела ее к неожиданному открытию. А голос предков, казалось, шептал ей о древних тайнах и грядущих битвах.

Глава 6. Между Молотом и Наковальней

Путь обратно к месту встречи с Бренном и остальными показался Флоре вечностью. Мысли роились в ее голове, не давая покоя. Первый Берег. Хранители Леса. Пророчество о последнем Хранителе Памяти. Предложение — убраться с острова или ввязаться в древнюю войну. Все это было слишком много, слишком неожиданно. Она нашла то, что искала ее семья на протяжении веков, но цена этого открытия могла оказаться слишком высокой.

Бренн встретил ее с нескрываемым беспокойством.

«Капитан! Вы вернулись! Мы уже думали… Что там? Вы нашли их?»

«Я нашла больше, чем искала, Бренн,» — устало ответила она. «Возвращаемся на „Морской Бродяга“. Нам предстоит очень серьезный разговор».

На корабле ее ждали с тревогой. Рассвет только-только занимался, когда шлюпка причалила к борту. Сон, Турвиль, Масефег — все были на палубе.

«Ну что, капитан?» — спросил Сон, его взгляд был нетерпеливым. «Нашли вы этих лесных призраков? У них есть золото? Или мы зря потратили время?»

«Собери всех в кают-компании. То, что я расскажу, касается каждого,» — ответила Флора, не обращая внимания на его вопрос.

Через несколько минут все, кто не был на вахте, собрались в тесной кают-компании. Атмосфера была напряженной. Флора, отпив немного воды, начала свой рассказ. Она говорила кратко, по существу. О встрече с Хранителями, о том, что они — потомки Древней Империи, а этот остров — и есть легендарный Первый Берег. Она рассказала о Великой Тьме, о культистах и о пророчестве. И, наконец, она озвучила их предложение.

Когда она закончила, в каюте повисла тяжелая тишина. Матросы переглядывались, их лица выражали смесь удивления, недоверия и разочарования.

«Хранители Леса?» — первым нарушил молчание Сон, его голос был полон сарказма. «Пророчество о последнем Хранителе? Капитан, вы нас за дураков держите? Мы плыли сюда за сокровищами Империи Сребросветов, а не за тем, чтобы слушать сказки и сражаться с какими-то „тенями“!»

«Значит, никакого золота нет?» — мрачно спросил один из наемников. Ропот в каюте усилился.

«Это хуже, чем я думал,» — тихо сказал Бренн, обращаясь к Флоре. «Они видят в этих Хранителях не союзников, а конкурентов, которые уже разграбили все сокровища. А в вас — обманщицу, которая привела их сюда зря».

«То есть, мы между молотом и наковальней,» — подытожил Райлен… «С одной стороны — дикари-культисты, с другой — эти Стражи, которые ставят нам ультиматумы. И никакой добычи. Мой совет, капитан, — убираться отсюда, пока мы все не полегли в этой проклятой дыре».

«Мы не можем уйти!» — возразила Флора, ее голос окреп. «Этот остров — наследие моего народа! И вашего тоже! Мы все — потомки Империи Сребросветов!»

«Империя сдохла тысячу лет назад, капитан!» — рявкнул Сон. «А мы — живые! И мы не хотим умирать здесь из-за твоих сказок!»

«Ты думаешь, у нас есть выбор, пират? — вмешался Бренн, его голос был холоден, как сталь. — Ты не знаешь Корвуса. Если он решил, что этот остров — угроза, он будет грызть эту скалу, пока не сотрет зубы. Девиз его дома — „Мы не сворачиваем“. Отступать — не в его природе. Он найдет нас, где бы мы ни были. Наш единственный шанс — найти здесь то, что позволит дать ему отпор».

«И мы хотим получить свою долю! Вы обещали нам сокровища. Где они?»

«Сокровища — это не только золото, Сон!» — пыталась возразить Флора. «Знания, технологии, оружие, которое может быть спрятано здесь…»

«Спрятано! Вот именно! — Сон ударил кулаком по столу. — А эти ваши „Хранители“, поди, уже все нашли и припрятали! Нет уж, капитан! Либо вы ведете нас к золоту, либо мы найдем себе нового капитана, который это сделает!» Напряжение в каюте стало густым, как смола. Сон не шутил, и в глазах остальных наемников Флора видела алчный блеск поддержки. Она не ответила сразу, лишь медленно опустила взгляд на карту, давая тишине стать почти физически ощутимой. Затем она подняла голову, и в ее серых глазах больше не было ни тени растерянности — только холодный, острый как лезвие расчет.

«Хорошо».

Это слово прозвучало тихо, почти неслышно. Флора опустила взгляд на свои руки, на мгновение увидев в них не рукоять меча, а старую карту, которую показывал ей отец. Он говорил о долге, о наследии. А эти люди — она подняла глаза и увидела их лица, алчные, недоверчивые, жаждущие золота, а не славы. Она поняла. Чтобы спасти наследие отца, ей придется говорить на языке, который он презирал.

Когда она заговорила снова, ее голос был холоден, как монета, брошенная наемнику. «Вы хотите сокровищ. Вы их получите. Но не так, как вы думаете».

Она обвела взглядом мрачные лица матросов.

«Вы правы. Эти Хранители, скорее всего, знают, где спрятаны богатства Древней Империи. И они не поделятся ими просто так. Они хотят, чтобы мы помогли им в их войне. Что ж, мы им поможем. Мы поможем им разгромить этих культистов Тьмы».

Она сделала паузу, давая словам возыметь эффект.

«А когда битва будет выиграна, когда мы станем их спасителями, их героями… тогда мы предъявим им счет. И они заплатят. Золотом, артефактами, знаниями — всем, что мы пожелаем. Мы станем хозяевами этого острова. Но для этого нам сначала нужно победить в этой войне. Стать их союзниками, чтобы потом диктовать свои условия».

В каюте снова воцарилась тишина, но на этот раз другая. В глазах наемников вместо разочарования появился хитрый, алчный блеск. Этот план им нравился гораздо больше. Он был простым, циничным и обещал огромную выгоду.

Сон посмотрел на Флору с новым уважением. «А вы, капитан, не так просты, как кажетесь. Хитро. Мне нравится».

«Значит, мы принимаем их предложение?» — спросил Бренн, который, кажется, единственный понял истинные мотивы Флоры, но решил подыграть ей.

«Да,» — кивнула Флора. «Мы принимаем. Мы станем их союзниками. А потом посмотрим, кто кого».

Она посмотрела на старого Турвиля, и в ее глазах на мгновение мелькнула боль. Ей было противно лгать и манипулировать, но другого выхода у нее не было. Чтобы спасти наследие своих предков, ей пришлось говорить на языке пиратов и наемников.

Первое испытание, Испытание Выбора, было пройдено. Но цена этого выбора была высока.

«Как мы дадим им знать о нашем решении?» — спросил Сон.

«Они найдут нас сами,» — уверенно сказала Флора. «Они следят за нами. Я это чувствую. Мы просто должны дать им понять, что готовы к разговору. Но не как просители, а как равные».

Она задумалась на мгновение. «Нам нужно сделать что-то, что привлечет их внимание. Что-то, что покажет им нашу силу и решимость».

«Напасть на деревню дикарей?» — с надеждой спросил Сон.

«Нет,» — покачала головой Флора. «Это будет слишком предсказуемо. И слишком опасно для нас сейчас. Нам нужно что-то более… тонкое».

Она посмотрела на герб Дисливейнов на стене. Резной ворон.

«Я думаю, им понравится наш фамильный герб,» — сказала она с загадочной улыбкой.

План был дерзким, но он понравился команде. Решили действовать немедленно. Флора взяла с собой Бренна и Масефега. Они снова отправились на берег, к той самой пещере, где она видела знаки предков. С собой они несли кусок белой парусины и уголь.

Пока Бренн и Масефег стояли на страже, Флора вошла в пещеру. Она расстелила парусину на полу. Взяла уголь и принялась рисовать. Её руки двигались быстро и уверенно, выводя знакомые линии пикирующего ворона. Рисование всегда успокаивало её, возвращая в прошлое, в те редкие моменты, когда она не была ни наследницей, ни беглянкой. Она вспомнила другую лесную границу, много лет назад. Ту, которую она, тогда ещё девчонка-сорванец, пересекла вместе с сыновьями егеря, гоняясь за белым оленем.

Их тогда остановил он. Эльфийский мальчишка, ненамного старше её, с луком в руках и ледяным высокомерием в зелёных глазах. «Это священные леса Альдарии. Смертным здесь не место. Уходите, пока целы». Её спутники испуганно попятились, но Флора лишь упрямо вскинула подбородок. «Этот олень не знает твоих границ. А я иду туда, куда ведёт моя охота».

Слово за слово, и вот уже они стоят друг напротив друга — он с тонким эльфийским клинком, она — с тренировочным деревянным мечом. Он был быстрее, грациознее. Но она была яростнее. Она не знала изящных эльфийских финтов, но она знала, как подставить подножку и ударить навершием в подбородок. Поединок закончился, когда они оба, запыхавшиеся и в синяках, катались по земле, а принц Ассалогелл (она узнала его титул позже) с удивлением и неподдельным уважением смотрел на девчонку, которая только что расквасила ему нос.

«Ты дерёшься, как дикий барс», — сказал он тогда, вытирая кровь.

«А ты болтаешь, как старая сорока», — ответила она.

«Мое имя означает „Яркое пламя“ на древнем наречии, — пояснил он, и его высокомерие на мгновение уступило место мальчишеской мечтательности. — Мать говорила, что я должен гореть ярко, даже если недолго».

Так началась их странная дружба. Тайные встречи на границе лесов, где он учил её читать следы и понимать язык птиц, а она рассказывала ему легенды о Первом Береге и людях, пришедших из-за океана. Эта память согрела её сейчас. Она не одна. Где-то там, за морем, был тот, кто помнил её не как капитана, а как девчонку, которая не побоялась бросить вызов эльфийскому принцу.

Следом память подбросила и другой образ, вычитанный в одном из древних фолиантов отцовской библиотеки. Это была история о её далёкой родственнице, леди Аделине, что несколько веков назад «выбрала укус Змеи, а не позолоченную клетку» и уплыла на юг. В книге говорилось, что поначалу Сестры, ослеплённые ненавистью к миру мужчин, отдавали новорождённых мальчиков морю. Но одна из них, чьё имя история не сохранила, пристыдила сестёр, напомнив, что и они не из пены морской родились, и что дети не в ответе за грехи отцов. С тех пор они и стали возвращать мальчиков на Расколотый Берег. После байки Сона эта полузабытая семейная история обрела пугающую реальность.

Через некоторое время на белой ткани появился знакомый силуэт. Пикирующий ворон с распростертыми крыльями, герб Дисливейнов. Под ним Флора вывела несколько символов на древнем имперском языке, которые она знала с детства. Они означали: «Память не гаснет».

Они оставили парусину с рисунком на видном месте у входа в пещеру. А рядом положили один из своих ножей — хороший, стальной, с рукоятью из оленьего рога. Знак доброй воли. Или вызова.

Вернувшись на «Морской Бродяга», они стали ждать. Напряжение на корабле достигло предела. Прошел день. Потом ночь. Ничего не происходило.

На второе утро, когда солнце только-только поднялось над горизонтом, впередсмотрящий на мачте закричал:

«Капитан! На берегу! Кто-то есть!»

Все бросились к бортам. На том самом скалистом мысе, где они оставили свое послание, стояла одинокая фигура. Темный силуэт на фоне восходящего солнца. Это была женщина-лучница. Одна. Без оружия.

Она подняла руку. В ее руке был какой-то предмет. Белый.

Флора взяла подзорную трубу. Присмотрелась.

Женщина держала их парусину с рисунком ворона.

А потом она сделала знак. Знак, который Флора поняла без слов.

Она приглашала их на встречу.

Глава 7. Совет Теней и Голос Предков

Одинокая фигура женщины-лучницы на скалистом мысе была одновременно и приглашением, и вызовом. Флора смотрела на нее в подзорную трубу, сердце стучало в груди от предвкушения и тревоги. Хранители Леса ответили. Но что это означало?

«Что будем делать, капитан?» — спросил Бренн, стоявший рядом. «Это может быть засада. Они могли заманить вас, чтобы перебить поодиночке».

«Это риск, на который я должна пойти,» — ответила Флора, не опуская трубы. «Она одна. И без оружия. Я тоже пойду одна».

«Капитан, нет!» — воскликнул Сон. «После того, как вы провернули этот трюк с командой, вы стали для нас слишком ценным активом, чтобы рисковать впустую! Позвольте хотя бы мне и Бренну сопровождать вас. Мы будем держаться на расстоянии, прикрывать».

Флора посмотрела на своих неоднозначных помощников. Она понимала их опасения, пусть и продиктованные разными мотивами. Но интуиция подсказывала ей, что в этот раз она должна идти одна.

«Нет,» — сказала она твердо. «Они пригласили меня. Не вас. Если я приду с охраной, это будет воспринято как недоверие. Я должна показать им, что не боюсь. И что готова говорить на равных».

Она положила руку на плечо Турвиля. «Ты остаешься за главного. Если к закату я не вернусь, или если вы услышите сигнал тревоги — три удара в колокол — тогда действуйте по обстановке. Но до тех пор — никаких резких движений».

Через полчаса Флора уже была в маленькой лодчонке, гребя к скалистому мысу. «Шёпот» был на поясе, метательные ножи — в сапогах.

Женщина-лучница все еще стояла на том же месте, неподвижно, как изваяние. Когда Флора причалила и выпрыгнула на камни, женщина сделала несколько шагов ей навстречу.

Теперь Флора могла рассмотреть ее лучше. Она была примерно одного роста с ней, стройная, гибкая. Длинные темные волосы, заплетенные в сложную косу, украшенную мелкими костяными бусинами и перьями. Лицо — красивое, с высокими скулами и пронзительными зелеными глазами. На ней была одежда из мягкой, темной кожи и высокие мокасины.

«Ты пришла,» — сказала женщина. Ее голос был мелодичным, но безэмоциональным. «Я — Найри. Одна из Стражей этого Берега».

«Я — Флора Дисливейн,» — ответила она, стараясь, чтобы ее голос звучал так же спокойно. «Капитан корабля «Морской Бродяга».

«Мы знаем, кто ты,» — кивнула Найри. «Твой знак… он был понятен». Она указала на сверток из парусины, который держала в руке. «Летящий ворон. Знак Хранителей Памяти».

«Вы знаете о моем роде?» — удивилась Флора.

«Мы знаем многое,» — ответила Найри, и в ее голосе прозвучали нотки общей, забытой истории. «Камни помнят. Наши предки и ваши предки были одним народом. Детьми Империи Сребросветов. Но когда случился Великий Разлом, наши пути разошлись. Ваши предки, Хранители Памяти, выбрали бегство на восток, чтобы спасти знания. А наши — выбрали остаться. Служить этой земле и сдерживать Тьму, рожденную Разломом. Мы — Стражи. Та часть народа, что не покинула свой дом».

Она помолчала, потом спросила: «Ты пришла одна. Это смело».

«Я пришла поговорить,» — сказала Флора. «Вы предложили нам выбор. Мы согласны помочь вам в вашей войне. Но у нас есть свои условия».

Найри внимательно посмотрела на нее, слегка прищурив глаза. «Условия? Вы, чужаки, пришедшие из-за моря, смеете ставить нам условия?»

«Мы — не просто чужаки. Мы — сила, которая может помочь вам победить,» — ответила Флора. «Без нас вы обречены на вечную партизанскую войну. Без вас мы — заперты на этом острове. Нам нужен этот союз. Но он должен быть союзом равных».

Найри молчала мгновение, обдумывая ее слова. Потом кивнула.

«Хорошо. В твоих словах есть резон. Но это решаю не я. Пойдем со мной. Совет Стражей ждет тебя. Там ты и изложишь свои… условия».

Она повернулась и пошла по узкой, едва заметной тропинке, ведущей вверх по склону. Флора, на мгновение замешкавшись, пошла за ней.

Тропа привела их к подножию огромного утеса. У его основания, скрытый густыми зарослями, темнел узкий проход.

«Мы пришли,» — сказала Найри. «Это — Сердце Леса. Наше древнее святилище».

Она откинула тяжелую завесу из переплетенных лиан и вошла внутрь. Флора последовала за ней.

Внутри оказалось не пещера, а целый комплекс гротов и туннелей, освещенных мягким, зеленоватым светом от фосфоресцирующих мхов. Стены были испещрены древними имперскими символами. Найри провела Флору в самый большой зал. Он был круглым, с высоким сводчатым потолком. В центре зала росло огромное дерево с серебристой корой. Его корни, толстые, как змеи, уходили глубоко под землю, а ветви тянулись к свету, образуя живой зеленый купол. У подножия дерева, на камнях, сидели трое. Двое мужчин и одна женщина. Они были старше остальных, их лица были изрезаны морщинами, а волосы — седыми. Это был Совет Старейшин.

«Приветствуем тебя, Флора Дисливейн, последняя из рода Хранителей Памяти,» — произнес один из старейшин, мужчина с длинной белой бородой. Его голос был тихим, но властным. «Мы ждали тебя».

Флора молча кивнула.

«Садись,» — указал старейшина на свободный камень напротив себя. «Найри сказала, что у тебя есть условия. Мы слушаем».

Флора села. Она посмотрела на троих старейшин, на Найри, на Каэлана, которого она тоже заметила в тени. Она поняла, что это — испытание. И она начала говорить. «Мы поможем вам изгнать Тьму с этого острова,» — начала она твердо. — «Мои люди — лучшие воины, каких можно найти за деньги, а мой корабль — наша крепость. Но взамен, когда война будет выиграна, мы хотим получить свою долю. Доступ к знаниям и технологиям Древней Империи, которые вы храните. Помощь в ремонте и строительстве кораблей, если здесь есть такая возможность. И право считать этот остров своим домом наравне с вами». Старейшины слушали ее внимательно. Когда Флора закончила, они некоторое время молчали.

Потом заговорила старейшина-женщина.

«Ты смела, дитя. И твои требования велики. Но твоя помощь нам действительно нужна. Великая Тьма, что пробудилась в недрах этого острова, сильна как никогда. Культисты — лишь ее пешки. Главный враг скрывается глубже».

«Пророчество…» — начал третий старейшина, но его прервал Каэлан, шагнувший из тени.

«Пророчества — это шепот прошлого, старейшина, — его голос был уважителен, но тверд. — А перед нами — настоящее. Она пришла на корабле с пиратами и наемниками, жаждущими золота. Она говорит языком силы и хитрости. Как мы можем доверять ей наследие Острова?»

«Потому что у вас нет выбора, Каэлан, — вмешалась Флора, и ее взгляд встретился с его. — Мои люди, может, и жаждут золота, но они — лучшие воины, каких можно купить за деньги. А вы — последние из своего рода, ведущие партизанскую войну, которую вы проигрываете. Вам нужна моя сталь так же, как мне нужны ваши знания. Это не вопрос доверия. Это вопрос выживания».

Старейшина с белой бородой поднял руку, прекращая спор. «Вы оба правы. И пророчество, и здравый смысл должны быть услышаны. Поэтому пусть будет так: ты, дитя Памяти, пройдешь три испытания, чтобы доказать, что ты достойна. Не только по крови, но и по духу».

«Что за испытания?» — спросила Флора.

«Первое испытание ты уже прошла,» — сказал старейшина с белой бородой. «Ты сделала Выбор. Ты выбрала не бежать, а остаться и сражаться. И ты смогла убедить своих людей последовать за тобой, пусть даже хитростью. Это доказывает, что ты не только воин, но и лидер».

«Второе испытание ждет тебя впереди. Ты должна будешь заглянуть в лицо самой Тьми и не дрогнуть. Пройти через Утробу Тьмы и исцелить рану, которую она нанесла Сердцу Острова».

«И третье, самое главное испытание, — это Испытание Духа. Ты должна будешь доказать, что твое сердце чисто, а воля несгибаема».

Он посмотрел на Флору своими древними, мудрыми глазами.

«Если ты пройдешь их, мы признаем тебя своим лидером. И пойдем за тобой в последнюю битву. Если нет… что ж, тогда мы все обречены».

Флора молчала. Три испытания. Древняя сила. Великая Тьма. Это было гораздо больше, чем она ожидала.

Но она знала одно. Она не из тех, кто отступает перед опасностью.

«Я согласна,» — сказала она наконец.

Старейшина с белой бородой улыбнулся.

«Мы знали, что ты так скажешь. Союз заключен, Флора Дисливейн. И да помогут нам предки в грядущей битве».

Глава 8. Эхо Пророчества и Цена Выбора

Флора покинула святилище Хранителей Леса с тяжелым сердцем и множеством вопросов. Союз был заключен, но его цена была высока — три таинственных и, без сомнения, смертельно опасных испытания. Она добилась своего: ее не считали просителем, а признали равной. Но теперь ей предстояло доказать, что она достойна этого статуса.

Найри проводила ее обратно к тому месту на скалистом мысе, где они встретились. На прощание она сказала: «Выбор сделан, Флора Дисливейн. Теперь пути назад нет. Лес будет следить за тобой. И помогать, если ты окажешься достойна».

На «Морском Бродяге» Флору встретили с нетерпеливым любопытством. Сон и Бренн тут же затащили ее в каюту, требуя отчета.

«Ну что, капитан? Они согласились? Когда мы получим доступ к их сокровищам?» — нетерпеливо спросил Сон.

«Они согласились на союз,» — ответила Флора, опускаясь на стул. Она чувствовала себя совершенно опустошенной. «Мы будем сражаться вместе. А награда… награда будет после победы».

Она решила пока не рассказывать им всей правды об испытаниях. Они бы не поняли. Для них это были бы лишь очередные сказки, очередная отсрочка. Ей нужно было дать им то, что они хотели — врага и план.

«Хорошо,» — кивнул Сон, удовлетворенный ответом. «Когда начинаем? Мои ребята засиделись без дела».

«Сначала — разведка и подготовка,» — сказала Флора. «Стражи поделятся с нами знаниями об острове, о слабостях культистов. Мы должны действовать наверняка».

Она изложила им план, который они набросали со Старейшинами: объединить силы, нанести удар по главным лагерям культистов, лишить их лидеров и загнать остатки вглубь джунглей. Это звучало как понятная военная кампания, и Сон с Бренном приняли ее без возражений.

Но когда они ушли, и Флора осталась одна, на нее навалилась вся тяжесть принятого решения. Она обманула свою команду, пообещав им золото, в то время как сама собиралась рисковать жизнью в мистических испытаниях. Она заключила союз с народом, о котором почти ничего не знала, ради цели, которую ее люди не разделяли. Она чувствовала себя одинокой, зажатой между своим долгом перед предками и обязательствами перед теми, кто пошел за ней.

В последующие дни началась совместная работа. Небольшие группы Стражей стали появляться на «Морском Бродяге», принося с собой карты, образцы растений и животных, делясь информацией. Моряки, в свою очередь, демонстрировали им свое оружие — арбалеты и стальные мечи, которые были гораздо эффективнее копий с каменными наконечниками. Первоначальное недоверие постепенно сменялось деловым сотрудничеством.

Флора проводила много времени с Найри и Каэланом, изучая остров и его тайны. Они рассказали ей о Великой Тьме — не как о божестве, а как о древней, паразитической сущности, которая пробудилась после Великого Разлома и теперь питалась жизненной силой Острова, отравляя его и сводя с ума его обитателей.

«Культисты — это не просто дикари,» — объяснял Каэлан. «Это наши бывшие братья. Племя, которое поддалось шепоту Тьмы, ее обещаниям силы. Она исказила их тела и души. И теперь они — ее рабы».

Это знание еще больше укрепило решимость Флоры. Это была не просто война за территорию, это была борьба за исцеление, за спасение душ.

Однажды Найри отвела Флору к Древу Памяти в центре святилища.

«Твое второе испытание близко,» — сказала она. «Ты должна будешь войти в Утробу Тьмы — пещеру, где ее влияние наиболее сильно, и найти ее Сердце. Не чтобы уничтожить, а чтобы очистить. Вернуть Острову то, что Тьма у него отняла».

«Но как мне его найти?» — удивилась Флора. «Я не знаю этот остров».

«Тебе поможет твоя кровь,» — ответила Найри. «Кровь Хранителей Памяти. Она помнит дорогу. Слушай свой внутренний голос. Иди за знаками. И не доверяй своим глазам. На этом острове все не то, чем кажется».

Она дала Флоре небольшой амулет из серебристого дерева. «Это поможет защитить твой разум от шепота Тьмы. Но главная защита — внутри тебя».

На следующий день Флора, сказав своей команде, что отправляется на одиночную разведку вглубь острова, покинула «Морской Бродяга». С собой она взяла только самое необходимое: «Шёпот», немного еды, флягу с водой и амулет Хранителей.

Она знала, что отправляется, возможно, на верную смерть. Но это был ее путь. Цена ее выбора.

Испытание Выбора было пройдено. Начиналось Испытание Тени. И Флора Дисливейн была готова ступить на эту тропу, какой бы опасной она ни была.

Глава 9. Лабиринты Древнего Леса и Шепот Забытых Богов

Прощание с командой было коротким. Бренн и Сон проводили ее до шлюпки, их лица были серьезными.

«Будьте осторожны, капитан,» — сказал Бренн. «Эти джунгли не прощают ошибок».

«И постарайтесь найти что-нибудь блестящее!» — добавил Сон, пытаясь разрядить обстановку.

Флора лишь кивнула, не в силах говорить. Она чувствовала себя обманщицей.

Высадившись на берег, она на мгновение замерла, вглядываясь в зеленую стену джунглей. Куда идти? Какие знаки искать? Найри не дала ей никаких подсказок, кроме туманных намеков на «голос крови».

Флора закрыла глаза. Попыталась очистить свой разум. Сосредоточилась на тишине, на дыхании леса. И стала слушать.

Сначала она слышала только обычные звуки: пение птиц, шелест листьев. Но потом, постепенно, сквозь этот хор начали пробиваться другие. Едва уловимый шепот ветра, журчание подземных ручьев… и низкий, вибрирующий гул. Он шел с севера, из глубины острова.

Сердце Острова… — прошептала внутренняя память. — Оно бьется.

Она открыла глаза. Решение было принято. Она пойдет на север. На звук.

Путь был трудным. Лес в этой части острова был другим. Более древним, более диким. Деревья-гиганты стояли так плотно, что их кроны почти не пропускали солнечный свет. Воздух был тяжелым, влажным, пахло плесенью и чем-то тревожным.

Флора двигалась медленно, осторожно, прислушиваясь к гулу, который, казалось, становился все громче. Она шла несколько часов, не чувствуя усталости. Ее вела не физическая сила, а какая-то внутренняя решимость, память ее рода.

Наконец, она вышла на небольшую, залитую тусклым светом поляну. В центре поляны стоял древний, разрушенный алтарь из черного камня, покрытый мхом и имперскими символами. А перед алтарем, на высоком каменном троне, сидела фигура.

Это была старуха. Древняя, как сам этот лес. Ее лицо было изрезано глубокими морщинами. Она была одета в грубые лохмотья. А в руках она держала костяную флейту, из которой лилась тихая, печальная мелодия.

Когда Флора подошла, старуха перестала играть. Она подняла на Флору свои глаза. Они были удивительно молодыми, ясными и пронзительными.

«Ты пришла, Дитя Памяти,» — сказала старуха. Ее голос был тихим, скрипучим. «Я ждала тебя. Долго ждала».

«Кто ты?» — спросила Флора, ее рука легла на рукоять «Шёпота».

Старуха усмехнулась. «Я — та, кто помнит. Та, кто говорит с Лесом. Некоторые называют меня Духом Леса. Другие — Ведьмой из Чащи. А для тебя я — проводник. Если ты этого заслуживаешь».

«Ты знаешь о Сердце Острова?» — спросила Флора. «Ты можешь показать мне дорогу?»

«Сердце Острова не показывают, дитя,» — покачала головой старуха. «Его находят. Найри дала тебе верный совет. Но твоя кровь еще спит. Твоя память еще слаба. Ты слышишь гул, но не понимаешь его песню».

«Знаки… они могут быть обманчивы. Особенно сейчас, когда Тьма пробудилась».

Она посмотрела на Флору испытующе. «Ты прошла через многое, дитя. Ты видела смерть. Но готова ли ты увидеть то, что скрыто за завесой? Готова ли ты заглянуть в глаза самой Тьме?»

«Я готова сделать то, что должна,» — сказала Флора.

Старуха снова усмехнулась. «Хороший ответ. Пойдем со мной. Я покажу тебе кое-что».

Она повела Флору по узкой тропинке, которая вела вглубь еще более темной и дремучей части леса. Они вышли к подножию огромной, черной скалы. В скале темнел вход в пещеру. Оттуда веяло холодом и первобытным ужасом. И тот самый низкий, вибрирующий гул теперь исходил именно отсюда. Он был таким сильным, что, казалось, сама земля дрожала под ногами.

«Что это за место?» — спросила Флора.

«Это — Утроба Тьмы,» — ответила старуха. «Место, где она спит. Место, где она набирает силу. И место… где ты можешь найти то, что ищешь. Или погибнуть».

Она посмотрела на Флору своими пронзительными глазами.

«Сердце Острова находится там, в глубине. Но путь к нему охраняют стражи. И сама Тьма будет пытаться остановить тебя. Искушать. Обманывать».

«Ты все еще хочешь идти дальше, Дитя Памяти? Или ты повернешь назад, пока не поздно?»

Флора посмотрела на темный, зловещий вход в пещеру. Потом на старуху. Потом на свою руку, сжимавшую рукоять «Шёпота».

Она знала, что у нее нет другого выбора.

«Я иду,» — сказала она твердо.

Старуха кивнула, и в ее глазах мелькнуло что-то похожее на одобрение.

«Тогда иди. Но помни мои слова. Не доверяй своим глазам. Слушай свое сердце. И пусть память предков будет с тобой. Потому что она понадобится тебе там, внизу».

С этими словами старуха отступила в тень и исчезла, словно ее и не было.

Флора осталась одна перед входом в Утробу Тьмы.

Второе испытание начиналось. И оно обещало быть самым страшным из всех.

Глава 10. В Утробе Тьмы и Танец с Тенями

Флора стояла перед зияющим черным провалом пещеры, чувствуя, как ледяной холод, исходящий из ее глубин, пробирает до костей. Низкий, вибрирующий гул превратился в мощную, осязаемую пульсацию. Воздух был тяжелым, спертым, пахло сыростью и тленом. Инстинкт кричал ей бежать, но она заставила себя сделать шаг вперед. Амулет Хранителей на ее шее слегка потеплел, даруя толику спокойствия.

Она зажгла небольшой факел. Дрожащий свет выхватил из мрака мокрые, скользкие стены, покрытые какой-то слизью и причудливыми наростами. Она двинулась вглубь, держа «Шёпот» наготове. Факел отбрасывал на стены пляшущие тени, которые, казалось, жили своей жизнью, извиваясь и принимая угрожающие формы.

Туннель раздваивался, потом снова сходился, образуя настоящий лабиринт. Флора пыталась оставлять насечки «Шёпотом», но вскоре поняла, что это бесполезно. Пещера, казалось, меняла свои очертания.

Внезапно она услышала шорох. Резкий, скребущий звук. Она подняла факел выше.

Из трещин в стенах выползали существа. Они были похожи на огромных, раздутых насекомых с множеством членистых ног, покрытых жесткой хитиновой броней. Их маленькие, безжизненные глазки светились в темноте красным, голодным огнем.

Твари бросились на Флору, издавая отвратительное шипение.

Флора встретила их атаку градом ударов. «Шёпот» пел в ее руках, отсекая конечности, пронзая хитиновые панцири. Сребросветная сталь клинка, казалось, обжигала их, оставляя дымящиеся раны. Она уворачивалась, отпрыгивала, наносила удары. Это был смертельный танец в полумраке пещеры. Бой был коротким, но яростным. Когда последняя тварь рухнула, Флора тяжело дышала, ее лицо было покрыто потом и липкой, зеленоватой жижей. Она поняла, что это было только начало. Старуха не шутила насчет стражей.

Она продолжила свой путь. Пещера становилась все глубже, воздух — все тяжелее. К гулу добавился тихий, навязчивый шепот, который проникал ей прямо в голову.

«Ты одна, Флора Дисливейн… Никто не придет на помощь… Твоя команда предаст тебя ради золота… Твой отец умер из-за тебя… Ты всего лишь маленькая, испуганная девочка…»

Флора стиснула зубы. Она коснулась амулета. Тепло, исходящее от него, немного прояснило разум. Она знала эти уловки. Тьма пыталась сломить ее дух.

«Заткнись,» — прошипела она, и шепот на мгновение стих.

Туннель вывел ее в огромный, почти круглый зал. В центре зала, на возвышении из черного, отполированного камня, стояло то, что она искала. Сердце Острова.

Но это было не то, что она ожидала увидеть.

Это было… дерево.

Огромное, древнее, похожее на то, что росло в святилище Хранителей, но искаженное, больное. Его ствол был черным, как ночь, и казался сделанным из застывшей болезни. Ветви, голые и корявые, тянулись к своду пещеры. А на стволе… на стволе было вырезано лицо. Лицо с пустыми глазницами и искаженным в безмолвном крике ртом. Из этих глазниц сочилась темная, маслянистая жидкость, стекая по стволу и образуя у подножия зловонное озерцо.

Именно от этого дерева исходил гул и оглушительный шепот.

«Ты пришла, дитя… Ты пришла к своей погибели… Твоя память будет моей…»

Флора почувствовала, как ее ноги подкашиваются. Но она заставила себя стоять прямо.

«Кто ты?» — крикнула она. «Покажись!»

Тьма в зале сгустилась. Из черного озерца у подножия дерева начал подниматься Аватар Тьмы. Высокий, могучий воин в черных доспехах, сотканных из теней, с мечом из темного пламени в руке. Его лицо было скрыто шлемом, но из-под него горели два красных, злобных глаза.

«Я — то, что было до начала времен,» — прогремел голос, который, казалось, исходил из самой преисподней. «Я — Хозяин этого острова. Я — Великая Тьма. А ты… ты всего лишь надоедливая муха».

«Но ты можешь быть полезной, дитя. Твоя кровь… в ней есть память. Память Древней Империи. Присягни мне. Стань моей слугой. И я дарую тебе могущество, о котором ты и не мечтала».

«Я никому не присягаю,» — перебила его Флора. Ее голос дрожал, но в нем звучала стальная решимость.

Она подняла «Шёпот».

«Тогда ты умрешь,» — проревел Темный Воин и бросился на нее.

Начался бой. Его удары были невероятно быстрыми и сильными. Флора уворачивалась, отскакивала, блокировала удары «Шёпотом». Она понимала, что не сможет победить его в открытом бою. Он был слишком силен. Ей нужно было что-то другое. Хитрость.

Она начала танцевать вокруг него, как ее учил наставник Элиан. Быстрая, как тень. Она заметила, что каждый раз, когда его меч касается камней, от них отлетают искры, превращаясь в маленьких, злобных тварей.

И тогда ей пришла в голову идея. Рискованная, безумная.

Она бросилась прямо на Темного Воина. Он торжествующе зарычал и занес свой меч для последнего удара. Но Флора уже была готова. Когда он приблизился, она сделала то, чему ее учили Безликие в портовых городах, — отвлекающий маневр. Она метнула в него свой кинжал. Не в него самого, а в то место на его доспехах, где, как ей показалось, билось его темное сердце.

Кинжал отскочил, не причинив вреда. Но это был отвлекающий маневр.

Пока Темный Воин смотрел на кинжал, Флора сделала кувырок, оказавшись у него за спиной. И всадила «Шёпот»… не в него. А в то черное, пульсирующее дерево, которое было Сердцем Острова. Она вонзила клинок по самую рукоять. В то самое место, где было вырезано лицо с пустыми глазницами.

Раздался оглушительный треск. Дерево содрогнулось. Из раны, нанесенной «Шёпотом», хлынул не темный сок, а… чистый, яркий свет. Ослепительный, как солнце.

Темный Воин закричал. Страшным, нечеловеческим голосом. Его фигура начала таять, распадаться. Меч из темного пламени погас. Шепот в голове Флоры прекратился.

Свет, исходящий от дерева, заполнил всю пещеру, изгоняя тьму. Он был теплым, живительным.

Когда свет немного померк, Флора увидела, что черное дерево изменилось. Его ствол стал серебристым, как у деревьев в святилище. А на его ветвях распустились белые, нежные цветы. Лицо, вырезанное на стволе, тоже изменилось. Пустые глазницы наполнились светом, а искаженный крик превратился в спокойную, мудрую улыбку.

Флора поняла. Она не убила Сердце Острова. Она… исцелила его. Освободила от Тьмы.

Она опустилась на колени, тяжело дыша. Она сделала это. Она прошла второе испытание.

Пещера начала меняться. Стены стали гладкими и светлыми. Воздух очистился. А гул сменился тихой, мелодичной музыкой.

Флора подняла голову. Перед ней, там, где только что стоял Темный Воин, теперь стояла другая фигура. Высокая, стройная, закутанная в плащ из звездного света. Ее лица не было видно, но Флора чувствовала от нее покой и древнюю мудрость.

«Ты сделала это, Дитя Памяти,» — прозвучал голос, который, казалось, исходил от самого мироздания. «Ты освободила Сердце Острова. Ты прошла Испытание Тени. Но это еще не конец. Тебя ждет последнее, самое трудное испытание. Испытание Духа. И оно решит все».

Фигура протянула к Флоре руку, сияющую, как утренняя звезда.

«Иди со мной. Я покажу тебе путь».

Глава 11. Река Времени и Зеркало Души