Бесплатный фрагмент - Выдуманные. В клетке чужого мира

Пролог со слов Линниэлы

Я знаю, все идет совсем не по плану. И знаю, что грядет очень темная и мрачная пора. Но я здесь, и мне хорошо видно, что ждет впереди каждого из вас. Я вижу тот огонек, что все еще маячит на вашем пути.

Он ярок. Он манит. И вы идете к свету.

Моя дорогая Эльса. Я знаю, как тебе сложно оставаться одной в чужом мире. Я знаю, ты прошла через многое. И вместо того, чтобы хоть что-то вернуть, ты потеряла еще больше. Но я обещаю: это последняя потеря. Пережив ее, ты больше не будешь страдать. Я сама видела. И эти же самые слова просил передать твой отец.

Келерос, это твой мир. Но если ты укутаешься в него, как в теплое одеяло, то точно потеряешь. Ты уже теряешь его. И Эль.

Гвендолин. Не думай сдаваться. В твоих руках мощь, подобная силе автора. Ты в силах все изменить. Ты и сама это знаешь.

Ивон, я знаю правду, которую ты так старательно ищешь. Прошу, дождись меня. Не сбейся с пути.

Говорят, призраки исчезают с рассветом. Но это не про меня, ведь я жива. Эту ночь я провела в гостевых покоях. Но она близится к концу. Скоро небо озарится осенними багровыми красками. Еще немного, и в замке закипит жизнь.

Еще немного, и я проснусь.

Глава 1

Ивон смотрел на себя в зеркало невидящим взглядом. Пальцы сами собой ловко поправляли белоснежные манжеты, вспоминая порядком подзабытые действия. Безупречен. Ивон видел этого юношу будто впервые несмотря на то, что тот являлся ему в отражениях всю жизнь. Или, по крайней мере, отрезок жизни, проведенный в Феррокаррилере.

— Гад прилизанный, — бросил он парню по ту сторону зеркального полотна и отвернулся.

Не сказать, что возвращение к былой жизни далось ему с трудом. Уж куда легче, чем Гвендолин. Однако, это не отменяло того факта, что парень из прошлого, который оставался дожидаться в зеркале возвращения Ивона, хоть немного ему симпатизировал.

Сейчас, преодолев встречу с реальностью и оглядываясь назад, Ивон с раздражением смаковал мысль о том, каким идиотом мог быть временами. А еще о том, что будь он на месте Гвендолин, давно перестал бы себя терпеть.

Королевство ни капли не изменилось. Не то что он. Ивон словно достал с полки книгу, знакомую с детства, будучи уже в сознательном возрасте. Пусть не самую любимую, но зато сносную, заученную наизусть. Только вот теперь она не производила на него никакого впечатления. Язык корявый, да и сюжет натянутый. Полный хлам.

«Книга, — горько усмехнулся Ивон своим мыслям. — И читает же кто-то подобное.»

Он вышел из спальни, неспешно направляясь к тронному залу. И хотя время неустанно твердило, что он опаздывал, внутренний голос противоречиво заявил: «Все эти церемонии никогда не начинались вовремя». К тому же, толпиться в компании придворных, грея уши об очередной бред, страсть как не хотелось.

И все-таки что-то стало иначе. Пронизывающая тишина и опустошение. Никакой музыки и болтовни проходящих мимо представителей знати. На пути ему не встретилась ни одна живая душа. Хотя, судя по слухам, приглашенных на сегодняшний банкет было немало.

Ивон сделал небольшой крюк, заглянув на некогда облюбованный им с Келеросом балкон. Тот самый, с которого и началась вся эта история с Мидиам и прыжками через миры. Он ни на что особо не рассчитывал. Всего лишь хотел оттянуть момент появления на людях. Хотя и без толики любопытства здесь не обошлось.

Но, как и ожидалось, их скромное убежище пустовало. И только первая опавшая листва с трагичным шорохом сбросилась с плетеного кресла, гонимая рваным порывом ветра.

Постояв в задумчивости еще какое-то время, несколько раз окинув взглядом один и тот же пейзаж, Ивон все же двинулся дальше, заботливо задернув за собой тяжелое полотно штор.

«Никогда еще мы не были так далеко друг от друга, как после этого проклятого приключения,» — с тоской подумал он.

И Ивон не преувеличивал и не лукавил. Каждый из неугомонной некогда троицы был занят чем-то своим, не показывая носа и не интересуясь делами друзей. О том, чем они были заняты, оставалось только гадать. Кел, очевидно, все свое время уделял Эльсе, Эль исследовала замок. Линниэла по-прежнему находилась без сознания где-то среди многочисленных гостевых покоев. Ивон даже приходил ее навестить. Но состояние девушки ничуть не улучшилось. Печальное зрелище: рядовой лекарь, неподвижная Линнь и ни души.

— Не о таком ты мечтала, прыгая в неизвестность, — пробормотал тогда себе под нос Ивон, оставил пару веточек гортензии, прихваченных с собой, и молча удалился.

Тронный зал был привычно оживлен и все же… Все переговаривались полушепотом и вели себя сдержанно. Когда Ивон возник в дверях, многие смолкли. Его пронизывали сотней беззастенчивых взглядов.

«Наверное, отвык,» — пронеслось в его голове. И, подхватив с проносимого мимо подноса бокал вина, Ивон вошел в залу, стараясь не обращать ни на кого внимание.

Кела и Гвендолин видно не было. Эльсы тоже. Впрочем, ее ожидаемо представят публике как вишенку на десерте. В самый кульминационный момент. Так что ее Ивон и не ждал увидеть.

Он пил большими глотками, выжидающе глядя на двери второго этажа, из которых вот-вот должен появиться сам король Габриэль, ознаменовав тем самым начало пира. Может именно эта маниакальная внимательность к одной детали дала возможность неизвестной пожилой даме подобраться к Ивону максимально близко и почти напугать его:

— Еще вина? — ее слащавый голос оказался противнее пойла, что сегодня разливали.

— Спасибо, не стоит, — скривился Ивон, делая пару шагов в сторону и игнорируя предложенный бокал.

— Зря, — мадам как ни в чем ни бывало опрокинула содержимое. Ивон покосился на свою случайную собеседницу: яркая, напыщенная, одетая так, словно едва отметила совершеннолетие. Хотя, на самом деле, годилась ему в бабки.

«Кого же она напоминает?»

— Вы случайно не были дружны с леди Шеимсой?

— С этой стервой? — дама состроила оскорбленную гримасу. Ивон промолчал, не желая продолжать поднятую им впервые тему, но женщина заговорила сама. — Я знаю, у вас с ней были какие-то связи, и ты, возможно, даже скучаешь по ней.

— Да ничего у нас не было, — скорее устало нежели раздраженно отмахнулся Ивон.

— А что ты хотел узнать?

— Ничего.

— Мне ведь многое о ее жизни известно. Хоть мы никогда и не были близки.

— Да говорю же, что не…

— И о несчастной любви ее, и о сумасшествии. И о пропавшей дочери.

— Что Вы сказали?

Но дама его уже не слушала. Она уставилась в противоположный конец залы, прижав мясистую ладонь к груди, и громко охнула:

— Что творит! Вот мерзавка!

— Только что Вы сказали о том, что у Шеимсы была пропавшая дочь. Что Вы о ней знаете? — предпринял еще одну попытку Ивон. С тех пор, как король обмолвился о некой Амиоджине, кровном ребенке Шеимсы, это казалось ему наваждением или странным сном. Но та самая таинственная дочь действительно существовала! — Мадам?!

Но он больше не был услышан. Кто-то настойчиво овладел вниманием новой знакомой, и Ивон обернулся, чтобы увидеть этого человека в лицо.

Летящей походкой в зал впорхнула Гвендолин. Ивон непроизвольно попытался сделать глоток из уже пустого бокала, не сводя с нее глаз. Она была прекрасна и изысканна. Феррокаррилера не прощает иного. Те же тугие кудри и выбеленное лицо. Те же туфли, расшитые бисером. Вот только все эти мелочи были незначительны на фоне всего остального наряда. А посмотреть было на что.

Прямо сейчас по направлению к Ивону вышагивала девушка в вызывающем мужском костюме, каждым взглядом эпатируя собравшуюся публику. Костюм был чертовски удачно скроен: и фасон, и иссиня-черная шелковая ткань. Ивон и сам был бы не прочь надеть подобное.

Его недавняя собеседница при виде, что Гвен движется в их сторону и неумолимо приближается, тут же растворилась за спинами любопытствующей толпы. Ивон было обернулся, чтобы разыскать ее, но тщетно. Да и голос, что уже через пару мгновений привлек к себе, не дал возможности скрыться.

— Привет.

— Привет, — ответил он и замялся, как обычно бывает в разговоре с малознакомым человеком. Именно так Ивон ощутил себя в присутствии старой подруги.

Она также выдерживала долгую паузу. Словно ждала некого комментария в свой адрес. Но так и не дождавшись, продолжила:

— Как твои дела? Есть какие-нибудь новости?

— Нет, — хмыкнул Ивон. — Точнее, не было. Но теперь появилась одна: это ты.

— Это не ради всеобщего внимания, — отозвалась Гвен, она явно рассчитывала на другую реакцию.

— Но могла бы и догадаться, что ЭТИМ, — он обвел ладонью весь наряд Гвендолин, и его жест был красноречивее сказанных слов, — добьешься только неоднозначных фырканий и ничего больше.

— И как только всю жизнь мы провели в гуще этих недалеких людей? — ее голос приобрел оттенок грусти.

— Это их мир и их правила. А если ты вдруг решила чего-то добиться, то едва ли сможешь с помощью нового костюма…

— Это только начало, — горячо прервала его Гвен.

— Боюсь даже представить, что нас ждет дальше.

— А ты все такая же заноза в заднице!

— Взаимно, — бросил ей Ивон, скучающе посматривая на едва отошедших от первого шока гостей.

— Ты виделся с Келом после того, как все мы..? — она вспомнила плетеное кресло на балконе и признание Келероса, и ком встал поперек горла. Тот разговор безжалостно разлучил их на несколько дней.

Ивон покачал головой:

— Скорее всего отсиживался у себя. Как и все мы.

— Но нас ведь можно понять, правда? Мы и раньше не жаловали это место. А уж после возвращения и подавно… В общем, каждому из нас нужно было время, чтобы прийти в себя и как можно дольше не пускать в душу Феррокаррилеру.

Здесь уже Ивон не мог с ней не согласиться. Подумать только, они так отчаянно бежали из реального мира, что под конец пути и не заметили, что ими движет привычка, а не желание вернуться домой.

«Так вот мы здесь. И что дальше?»

Но ответить самому себе на этот вопрос он не успел. Прямо над ухом раздались громогласные вопли труб.

На балконе появился король под шумные провозглашения Его Величества. Он демонстративно громко поблагодарил придворного, чей голос только что пролетел по всей зале и освободил того от дальнейших обязанностей.

— Здравствуйте, мои дорогие! — он возвел руки к потолку, словно перед ним собралась целая площадь, а не тронный зал, хоть тот и был довольно внушительного размера. — Сегодня необычный повод. Мы празднуем свою безоговорочную победу над нашими завоевателями. Со своей стороны скажу, что мы прекратили какие-либо отношения с королевством Бертелерд и всеми северо-западными землями, — на этих словах ему пришлось прерваться из-за поддерживающего гомона. Но король, кажется, был даже рад устроенному шоу. — А сейчас я хочу представить вам моего сына, принца Келероса, между прочим, холостого молодого человека, что в этот самый момент находится в поисках избранницы своего сердца, — и он многозначительно обвел взглядом женщин, что посетили замок специально ради этого вечера.

Кел показался по правую руку от отца и выглядел непринужденно сдержанно. Хотя Ивону, знающему королевского отпрыска уже давно, не составило труда определить: это всего лишь маска. Приятель едва ли доволен новым навязыванием свадьбы со стороны родителя.

— Она здесь? — одними губами спросил король Габриэль и Келерос кивнул, даже не глядя в его сторону.

— Я передам Эльсе, чтобы она поблагодарила тебя, — бросил Ивон подруге, выжидающе глядя на балкон и гадая, какой реакцией наградит принцессу драконов собравшаяся знать.

Гвен поджала губы, понимая, что речь снова зашла о ее облике. Однако, она не могла взять в толк: при чем тут Эльса.

— Ты же знаешь ее, она не променяет свою независимую натуру на платье, — словно прочитав ее мысли ответил Ивон. — Не явись ты в таком вызывающем виде несколькими минутами раньше, все бы точно заклевали ее. А теперь у Эль есть шанс хоть немного спастись от всеобщего гнева. Надеюсь, ее брюки выглядят поскромнее, чем твои.

Гул усилился, перерастая в немыслимую какофонию сверху донизу заполнившую залу. Говорить стало невозможно. Да больше и не требовалось. Король выдержал достаточную паузу. Пришла пора явить важную гостью свету и ослепить толпу блеском, который отбрасывало расшитое золотыми нитками…

— Платье?! — нет, голоса Ивона слышно не было. Но Гвендолин он и не требовался. Она знала обо всех его чувствах, она сама испытывала то же самое.

По левую сторону от короля находилась совсем другая, незнакомая девушка. Она спустилась из-за занавеса точно сверкающий ангел. Издали и правда казалось, что Эльса светится и почти летит.

Заговорил Келерос. Толпа тут же стихла, будто была готова к этому моменту. Его тон пронизывала вежливость и отстраненность. Его слова — слова истинного правителя — несли в себе силу. Были точны и понятны. И даже придуманная заранее легенда о том, где пропадал королевский отпрыск, казалась самой реальностью, в которую и Ивон, и Гвен готовы были поверить. Что уж говорить о прочих гостях, для которых Эль отныне становилась несчастной девушкой, спасающейся из собственного разрушенного королевства и нашедшей убежище здесь, в Феррокаррилере.

— Прошу к столу! — тем временем любезно пригласил король, едва речь принца успела оборваться.

Келерос подал руку Эльсе, и они чинно ступили на порожки широкой лестницы. Ничего необычного. Все даже слишком нормально.

— Мне кажется, или она здесь как своя? — спросил было Ивон, но Гвен уже шла к отведенным им местам.

— Ты едва ли к ним сейчас подберешься. Идем, — бросила она через плечо, не останавливаясь.

И дело было даже не в количестве гостей, а в этикете, касающемся титула. Они могли быть бесконечно близкими друзьями с Келом, но сидеть рядом с королевской семьей ни Гвендолин, ни Ивону не пристало.

Стол правителя, куда направлялись Кел и Эльса располагался точно у подножия лестницы, был увит цветами и благоухал какими-то закусками. Поблизости уже мялись верховные семьи соседних земель. За их безупречными макушками было плохо видно происходящее. Но подходить ближе и правда дурная затея. И Ивону ничего не оставалось, кроме как плестись вслед за Гвен.

— Представьтесь еще раз, как Вас зовут? — тем временем роились вокруг Эль любопытные лица.

— Эльса. Я правильно произношу Ваше имя?

— Как вы себя чувствуете? Я слышал, девушке, что бежала с Вами, совсем плохо?

Она только успевала кивать, выдавливая из себя «несомненно» или «спасибо, что спросили».

И только когда гром голосов превратился в совершенно нечленораздельное рокотание, Эль наклонилась к Келеросу, тихо пробормотав:

— Я больше не могу.

— Несколько минут. Сейчас принесут фазана, и они отвлекутся. Расскажешь им какую-нибудь историю.

— Что? — Эльса все-таки изменилась в лице, но тут же опустила голову, прячась от посторонних глаз.

«И это называется отвлекутся?»

— По крайней мере, они перестанут задавать вопросы. Ты справишься.

Кел заботливо помог ей сесть, отодвигая стул с высокой спинкой и бархатной подушечкой. Привык ли он за свою короткую жизнь к подобной суете? Возможно. Но в этот самый момент его душу грело осознание того, как сильно Эль нуждалась сейчас в нем. Эта дворцовая жизнь — чужда для нее. А он — единственный, в чью руку она могла бы вцепиться. И это радовало Кела. Он точно вампир питался ее беспомощностью и слабостью. Здесь далеко не Снюорд и не реальный мир. Влиться в дворцовую жизнь куда сложнее. И пока она не освоилась, у Келероса был шанс сделать то, на что ранее он не осмеливался.

Звон приборов прямо под носом отвлек Кела от заманчивых мыслей. Перед ним уже дымилось горячее, и гости поочередно начинали умолкать, давая возможность Эльсе отдохнуть хоть на секунду.

Всего лишь на секунду.

— Скажите, дорогая, что за драгоценности сегодня на Вас? — неожиданно гаркнул старик, сидевший напротив. — Готов поспорить, что это гранат.

Эль непроизвольно коснулась шеи, которую оплетали пара ниточек бус:

— Боюсь вы ошиблись. Это розовый опал.

— Значит зрение вновь подводит меня. Знатные камешки.

— И прекрасные традиции, — прищелкнул языком король. — Нет ничего ценнее драгоценного. Я рад, что и Ваше государство, Эльса, придерживалось тех же взглядов. И воспитание в традициях… Как у вас это говорят? — обратился он за помощью к старику.

— Золотое поколение произрастает из золотых корней, — кивнул тот почтительно. — Для молодых людей, сочетающих в себе королевскую кровь и изысканный вкус, все двери будут открыты.

— Именно так.

— Поэтому я регулярно делаю своим дочерям дорогие подарки, — продолжил старик, кивая на девушек неподалеку.

Те мило улыбнулись, отработанным движением убирая локоны и обнажая сверкающие камни.

— Как вам эти? Аквамарин и аметрин.

— Не подходят, — раздался голос Эльсы прежде, чем король Габриэль рассыпался в новой порции комплиментов.

Кел похолодел от напряжения. Она же это не серьезно? Может для Эль раньше это все и было лишь книгой, но отныне она сама в ней. И собравшиеся за одним столом короли более чем реальны.

— Что ты сказала, милочка? — нет, старик не ослышался. Но лучше бы Эльсе прямо сейчас прикинуться дурочкой. Вон, даже девушки с драгоценными ушами притихли в ожидании.

— Камни, несомненно, очень красивые, но они не подходят Вашим дочерям. Они же действительно Ваши дочери?

«Какой там. Это же Эльса, — мысленно хлопнул себя по лбу Кел. — Мисс «Не отступай, иди до конца» и «Я не могу подыграть дуракам».

— Да-да, конечно, — быстро протараторил старик, сбитый с толку внезапным бестактным вопросом. Он в одночасье растерял всю свою суровость перед лицом загадочной незнакомки, которая, к тому же, неизвестно к чему вела.

— Камни тоже имеют свою иерархию, как и люди. И дело не только в драгоценности, а в символизме, — Эль говорила спокойно, и даже умудрялась ковырять понемногу в своей тарелке.

Она больше не паниковала. Она расслабилась. И вовсе не замечала, как все за столом жадно следили за каждым ее движением.

— Камни, что на Вас надеты никак не вяжутся с королевским чином. Аквамарин помогает преодолевать препятствия, освобождать. И, как по мне, больше подходит защитнику, воину. А аметрин помогает избавляться от хаоса, концентрироваться. Как у Вас это называют? Работа с бумагами?

— Книгочеи, — подсказал король.

— Точно.

Наконец, она поймала на себе взгляд Келероса. Тот выглядел довольно странно. Его губы были сжаты в плотную белесую полоску, что делало принца похожим на зверька.

— Что-то не так? — спросила Эль шепотом, но из-за повисшей тишины ее голос прозвучал довольно громко.

— Как Вам сказать… — начал старик, который продолжал думать, что каждое слово Эльсы было обращено в его адрес.

— Истинная принцесса, — перебил его король.

— Что?

— Да полно тебе, Уильям! — король рассмеялся, вмиг разряжая накалившуюся до опасной температуры обстановку. — Ну не угадал ты с цацками, ну что поделать. Возраст, я все понимаю. Ждешь, когда наконец найдется достойная партия для твоих птичек, чтобы передать трон. А пока все сам, да сам. Я понимаю.

— Это здесь совсем не при чем! — раздул ноздри старик. — Мы говорим сейчас об этой девушке.

— Ах, наша гостья. Я к тому и веду, Уильям. Что мы с тобой только что наблюдали? — спросил Габриэль и, не дождавшись ответа, продолжил. — Дружескую беседу. Мы можем подшутить, сказать все как есть. Нам не нужно преклоняться перед кем-то. Мы не боимся власти. Мы и есть власть. И к чему нам стелиться друг перед другом?

— Но она…

— И она. Ты посмотри на нее. Она похожа на нас и говорит с нами как с равными. Если ранее в мою голову и могли закрасться сомнения, то теперь я знаю наверняка. Она выросла среди высших чинов. Она смелая и гордая. Истинная королева.

***

— Думаешь, у них все прошло хорошо? — спросил Ивон у Гвен, когда прием был окончен, и все неспешно расползались по коридорам, рисуя сотни теней на холодных сумрачных стенах.

— Возможно. Мне изредка удавалось увидеть их. Эль казалась вполне… счастливой.

— Тебе повезло. Мне из-за твоей прически было видно разве что своды потолка, — фыркнул Ивон. — Почему бы тебе не подстричь волосы? Ты ведь так хочешь походить на парня.

— Кто тебе сказал эту чушь?

— Вокруг все шептались. Ты разве не слышала?

— Я не пытаюсь быть похожей на парня.

— Да ну? — Ивон закатил глаза.

— Почему никто не говорит такого об Эль?

— Уж она-то пришла в платье.

— Не знаю, что на нее нашло.

— А на тебя?

— Нравится тебе или нет, эта одежда будет на мне всегда. В реальном мире ни у кого не возникло бы даже вопроса. Ни у кого, — с досадой выпалила Гвен. — Даже у вас с Келеросом. Там каждый мог быть свободным, носил то, что было удобно. Брюки — лишь повод. Они охаяли бы и платье, подаренное Амиоджиной. Оно для них слишком легкое. Вульгарное. Хотя им вульгарно все, что не впивается в кожу.

— Не замечал.

— Конечно, тебе ведь не приходилось сталкиваться с корсетом! — Гвен была зла. — Я думала, ты изменился.

— А я думал, ты осталась прежней, — парировал Ивон.

— Такой тихой и покорной я больше не буду.

— Я не это имел ввиду, — качнул он головой. — Раньше ты была рассудительной и хладнокровной. Но там, в реальном мире, в тебе будто что-то переключилось. Для местных ты теперь просто глупая хулиганка. И их большинство.

— Но я не останусь здесь! — крикнула Гвендолин и замерла.

Ивон тоже не сдвинулся с места.

— Значит, встретимся ТАМ, — выразительно посмотрел он на подругу. — А пока держись подальше от меня.

— Ты это серьёзно?

— Как никогда.

Гвен опустила взгляд:

— Уж от кого, но от тебя не ожидала.

— Извини. Так будет безопаснее.

Они приближались к ее покоям, и это нервировало Гвендолин ещё сильнее. Осознание, что этот разговор может оборваться прямо здесь и сейчас, болезненно било в грудь.

Кто знает, возможно, Ивон сдержит свое обещание. Надо что-то предпринять и быстро.

— Для кого безопаснее? Для тебя? — она ухватилась за ручку двери, но тут же отпрянула.

Пальцы коснулись чего-то мерзко-липкого, и это ощущение никуда не делось.

— Вот об этом я и говорил, — кисло констатировал Ивон, глядя на крошечные яркие пятнышки крови на пиджаке Гвен. Если бы только она так сильно не трясла рукой… — Спокойной ночи, графиня, — и Ивон развернулся, чтобы зашагать в противоположном направлении.

Глава 2

— И что, ты просто бросил ее вот так совсем одну? — не веря своим ушам, спросила Эльса.

— Конечно же нет, — устало вздохнул он. — Я остался, мы вытерли кровь и заперли двери.

— Но чья это была кровь?

— Возможно, свиная, — ответил ей Келерос. — Здесь это обычное дело.

Они сидели в комнате Линниэлы, наблюдая как ветер стучит в окна голыми ветками. Эль поежилась, будто на себе ощущая его холодные порывы.

— Значит, кто-то делал подобное раньше? Вы уже натыкались на кровь?

— Нет, — уклончиво отозвался Келерос.

— Мы всегда знали, где проходят границы дозволенного, — пояснил Ивон. — Конечно, играли с огнем, но не бунтовали в открытую.

— То есть, кровь можно считать посланием? — уточнила Эльса. — Что-то вроде «в следующий раз она окажется твоей»?

— Не совсем так. Здесь все-таки живут цивилизованные люди.

— Я вижу. Угрозы, кровь, кишки.

— Да говорю же, это вовсе не угроза. Просто кто-то хотел страху нагнать. Ты же знаешь местных девушек. На них бы такое подействовало. Сразу бы начали визжать. А это просто манипуляция, — Кел явно не воспринимал произошедшее всерьез.

— Ох, уж эти удивительные дворцовые игры. Надеюсь, Гвен и правда в безопасности, — Эльса устало встряхнула головой и принялась распутывать мудреную прическу.

Ивон смотрел на нее внимательно, не отводя взгляд. Он снова ловил себя на мысли, как гармонично Эль вписалась в шик Феррокаррилеры. Спросить ее или лучше не стоит?

— Я рада, что мы наконец увиделись, — прервала его раздумья Эльса.

— Прости, что не заходил к тебе, — ответил Ивон и почувствовал укол неловкости.

— Все нормально, — Эль еле заметно улыбнулась. — Хоть я и надеюсь, что это изменится.

— Так и будет. Особенно когда гости схлынут, и никто не будет вас тормошить каждый прием… — быстро проговорил Ивон и, набравшись смелости, начал. — Слушай, Эль, я хотел поговорить с тобой по поводу реального мира.

— Я устала, — оборвала его Эльса, и голова ее опустилась, словно под тяжестью неразобранной до конца прически.

— Ладно. Тогда до завтра, — Ивон понимал, что ее слова были лишь отчасти правдой. Скорее всего, она боялась этого разговора и не знала, что сказать.

Откровенно говоря, он и сам чувствовал то же самое, именно поэтому хотел обсудить это именно с Эльсой. Но если ей нужно время, он даст ей его столько, сколько потребуется.

***

Король заглянул внезапно. Не церемонясь, он распахнул двери, провозглашая свое появление раскатистым:

— Келерос!

Кел вздрогнул и захлопнул книгу. Довольно шумно, чем привлек и без того неугомонное внимание родителя:

— Что это?

— Ничего, — и, как бы невзначай, положил ее как можно дальше на прикроватный столик, после чего повернулся к королю с лицом полным деланного равнодушия.

— Ты, как и раньше, не перестаешь летать в облаках. Почитываешь сказочки, — пренебрежительно бросил родитель и подошел почти вплотную, глядя на сына сверху вниз.

— И что с того? Люди не меняются за какие-то пару дней.

— Но некоторые события способны сделать из мальчишки мужчину. Ты спас знатную девушку. Наконец, ты хоть что-то сделал правильно.

Кел вздохнул. Он не желал заводить этот разговор. Если в первый день возвращения он был бы рад произвести подобное впечатление на отца, рад тому, что его необдуманный поступок оказался так высоко оценен, то спустя несколько ночей в компании мук совести, Келерос глубоко сожалел о содеянном.

«Почему я не спросил саму Эль вместо того, чтобы принимать такое решение?» — задавался он вопросом. Но ответа не было.

— Как тебе сегодняшний прием? — решил поинтересоваться Кел. И это тоже было не менее важно. В конце концов, этим вечером состоялся дебют Эль, и он нервничал о каждой мелочи как никогда.

— О, эта девушка была невероятна. Похожа на маленькую своенравную птичку. Честно говоря, я беспокоился о ее положении в обществе, когда увидел впервые в этих обносках, — король скривился так, словно только что проглотил конский волос.

— Прекрати уже! — довольно грубо прервал его Келерос. — Ты концентрируешься совершенно не на тех вещах.

— Ты чего-то недоговариваешь, сын, — король сдвинул брови. — Есть в этой истории что-то недосказанное. Я прав?

— Это не важно.

— Да уж, мы никогда с тобой не были близки. И ты никогда не приходил ко мне изливать душу. Но если есть что-то, что мучает тебя, Кел, я могу выслушать, — король Габриэль отступил и, кажется, даже впервые посмотрел на него как на равного.

— Если уж кто и изменился за наше расставание, так это ты, отец, — с нескрываемым удивлением отозвался Келерос.

— А может, за то время, пока ты здесь.

«Кажется, эта девушка повлияла на нас обоих, сама того не ведая,» — подумал король.

А вслух сказал:

— Я пришел предложить тебе кое-что. Думаю, Эльса и некоторые другие гости будут в восторге, если завтра ты сводишь их на прогулку по нашим угодьям. Однако, если ты не в духе, то попрошу, чтобы это сделал кто-то еще.

— Да нет, я в порядке, — Кел постарался как можно непринужденнее распрямить плечи. — Просто минутная слабость.

— Значит, я могу на тебя рассчитывать?

Келерос кивнул, на окраинах сознания допуская, что это была очередная ловкая манипуляция его отца. Но размышлять, так ли это, и для чего королю подобный план, сил не было. Ему все равно надо выбраться с Эль на прогулку, разрядить обстановку после официального вечера. Проверить, не начала ли она подозревать, что именно по его милости оказалась в Феррокаррилере.

Он проводил отца, вновь оставаясь наедине с собой. Все менялось невероятно быстро, было непредсказуемо и странно. С одной стороны, Келу показалось, что он вообще ничего не контролирует, и все, что ему уготовано — это наблюдать, как разворачиваются события. Но, с другой… Он был готов сделать все возможное, чтобы встать во главе своей судьбы. Он будет пытаться обуздать ее. Именно с этими мыслями Кел вышел из спальни, прихватив с собой «Легенду о драконах». Нужно было спрятать ее как можно скорее туда, где Эль не найдет. Туда, где уже лежало три таких же экземпляра.

***

— Можешь взглянуть? Это точно не подделка? Видишь ли, дело в том, что мы поспорили…

— А вот не надо было покупать драгоценности у сомнительных людей.

— Та старушка была просто находкой. Она держала путь с северных земель. А ты знаешь, как они цепляются за свои реликвии.

— Так что скажете, Эльса? Уверен, этот профан купил просто фальшивку.

Ей ничего не оставалось, как взять протянутое ожерелье и, щурясь от бликов солнца, что передавали камушки, внимательно его осмотреть.

— Сплав неплохой, но ничего особенного. Камни слишком мелкие. Такое ощущение, что обычные осколки породы.

— Ха, вот видишь! — торжественно воскликнул один из собеседников.

— Но подделкой я бы не назвала, — продолжила Эльса. — Обычная заурядная работа. Рука мастера приложена не была, — она поспешно вернула украшение владельцу. Их разговором начинали заинтересовываться окружающие, а этим утром к Эль и без того успели подойти уже трое.

— А ты пользуешься уважением у местных, — с ухмылкой сказал подошедший со спины Кел. Эльса вздрогнула и обернулась.

Они находились у самого входа в замок. Ворота были распахнуты настежь, и толпы незнакомых людей двигались туда и обратно.

— Как я рада, что это ты. Еще одного желающего поболтать я бы не вынесла.

— Хорошо, постараюсь молчать.

— Я не это имела ввиду, и ты это знаешь, — фыркнула Эль. — Послушай, это и правда напрягает. Пожалуйста, передай королю самые искренние слова благодарности за приглашение на прогулку, но я лучше побуду у себя.

— Что? И пропустишь самое интересное? — Кел перехватил ее ладонь, когда Эльса уже собиралась развернуться и уйти. Секунда. Его взгляд задержался на ее запястье. Вторая. Она подняла глаза с его руки на ресницы.

Кел отстранился.

— Насколько интересное? — вопрос прозвучал глухо с толикой неловкости.

— Достаточно, — уклончиво ответил Келерос, и уголки его губ дрогнули. — Ведь что может быть интереснее выдуманной страны?

Эльса не ответила, в ее глазах все еще пылала нерешительность.

— Да брось, Эль, это ведь еще удивительнее, чем увидеть одним глазком реальный мир. Путешествие по землям, которых на самом деле нет. Я догадываюсь, что моя книга не тянет на гениальный шедевр, но она не так уж плоха. Не так ли? По крайней мере, за ее пейзажи я могу ручаться, — он был очень настойчив, ведь если девушка откажется, в чем смысл сопровождать половину дня королевских отпрысков из чужих земель? — Ну так что, веришь мне?

— Может быть, не в этот раз. Когда здесь будет не так оживленно.

— Ждать затишья в Феррокаррилере, — Кел прищелкнул языком, — то еще испытание. Не обращай ни на кого внимание и наслаждайся видами. Ты в моем мире. Я не прощу себя, если не успею показать здесь всё.

— Хорошо, — Эль все же сдалась.

— Уверена?

— Да. Хоть мне и кажется, что после прошлого вечера некоторые стали меня недолюбливать.

— Ох, Эльса, ты меня, конечно, извини, но кажется отец крупно ошибся в тебе.

Она подозрительно приподняла брови, не понимая, о чем он говорит.

— Ну, не могу я с разлету сказать, что ты из королевских. По местным стандартам. Дворцовая жизнь не слишком сладкая. Неужели никто никогда тебя не ненавидел?

— Сомнительный показатель, — она поморщилась. — Община драконов очень дружна. Мы выше этого. Точнее они. Кажется, длительное пребывание за ее пределами не идет мне на пользу.

— Эй, принц, долго мы еще ждать будем? — недовольный голос окликнул Келероса, и тот закатил глаза прежде, чем успел нацепить маску холодной небрежности.

— Не дольше, чем конюх будет седлать лошадей.

— А правда, что принцесса Мидиам была у тебя в плену? Или, стойте, может быть ты был в плену у Мидиам?

— Вот и слухи подоспели, — сказал Кел тихо, чтобы его слышала только Эльса. А громче добавил. — Если вы знакомы с леди Мидиам, то лучше вам быть осторожнее на этих землях. Народ у нас шебутной. Могут и подумать что-то не то.

— Она может быть опасна? — на всякий случай решила уточнить Эль, косясь на незнакомую девушку.

— Леди Лукреция? Не думай о ней. Она только зубки показывает, а сама не кусается, — Кел окинул Лукрецию снисходительным взглядом. — Это ее способ привлекать к себе мужчин. Дерзит и думает, что интересная.

— Она тоже принцесса?

— Она пятая в очереди на трон, но едва ли северные земли застанут ее правление. К моему огромному сожалению, она также приглашена на нашу сегодняшнюю прогулку. Еще к нам присоединятся сэр Чан со своей молодой супругой. Очень маленький и скромный вояж. До обеда вернемся, — успел ответить Келерос за секунду до того, как к воротам замка подали роскошную карету.

***

Ивон специально встал пораньше. Он был преисполнен решимости приступить к активным действиям. Он был готов на все, чтобы пролить хоть немного света на темную запутанную историю леди Шеимсы и ее дочери. Ивон вспомнил одну из некогда прочитанных книг и теперь представлял себя этаким героем из будущего. Детективом, который должен был собрать воедино частички раздробленной истины, что тянулась из одного мира в другой. Она была запутана, словно необработанная шерсть. Но Ивон уже составил план.

В западном крыле, в застекленной маленькой зале, напоминающей оранжерею, по утрам подавали чай. Это место давно облюбовал тесный круг пожилых дам, каждая из которых выглядела безупречно. Они красили губы ради этих светских встреч, что, очевидно, напоминало им молодость.

— Доброе утро! — громко поздоровался с ними Ивон и одарил дам максимально добродушной улыбкой.

Легкий гомон стих. Все взгляды: удивленные, хмурые, кокетливые; тут же обратились к нему. Они словно не могли поверить, что юноша не ошибся дверью.

— Здравствуй, дорогуша, — наконец послышалось ленивое приветствие из-за дальнего столика. — Хочешь присоединиться?

— Был бы рад, — кивнул Ивон и направился к пригласившей его женщине, по дороге захватив с собой плетеное кресло.

Все остальные с еще большим интересом провожали его глазами. Самые обычные девчонки, и ведут себя в точности так же. Если бы еще не морщинки и не пенсне у каждой второй…

— Эдвард, чаю молодому человеку! — приказным тоном велела все та же мадам.

К их столику подскочил мужчина с чайничком и предложил на выбор ягодный и классический с травами чай.

Ивон ткнул не глядя, потянулся к пирожку. Пауза затянулась. Все пошло не совсем так, как он себе представил. Ивон вовсе не планировал становиться центром всеобщего внимания. Собирался невзначай поговорить с каждой пожилой леди по очереди. Но они были внимательны и молчаливы. Все они смотрели на него и надо было срочно начинать импровизировать.

— А что, король нынче отменил завтрак? — тем временем помогла ему самая бойкая леди.

— Вовсе нет, — отозвался Ивон, смачно откусывая большой кусок. — Просто хотел провести время в хорошей компании.

— Ах ты чертов льстец! — было бы между ними меньшее расстояние, дама бы точно зарядила ему пощечину. Но вместо этого на стол лишь гневно опустилась перчатка.

— Оставь его, Диана, — входные двери зазвенели, словно состояли из хрустальных бусин.

На пороге показался силуэт в струящемся голубом платье. Цвет был не слишком удачным. Он подчеркивал все изъяны немолодой кожи. Фигура казалась до безобразия дряблой, но в этих руках, что так резво отворили двери, чувствовалась мощь. Лицо неизвестной скрывала шляпка с вуалью, такой же голубоватой и очевидно предназначенной для совсем юной девушки.

«Да уж, здесь одна причудливее другой.»

Еще секунду дама осматривалась по сторонам, точно хищник, вернувшийся на свои владения:

— Этот юноша пришел ко мне, — высокомерно заявила она и, обращаясь к Ивону, добавила. — Мой столик самый крайний, поближе к цитрусовым, — из голоса не пропали холодные нотки, и оттого Ивон не признал его сразу. Лишь когда дама подошла и почти за шкирку выволокла его из-за стола, Ивон разглядел под вуалью черты лица.

Это была та самая старуха, что так рьяно хотела напоить его вином.

— Ну… Э… — только и мог сказать Ивон.

— Мое имя — Малена, — она жестом приказала Ивону отодвинуть кресло и помочь ей расположиться за столиком. — Вчера нам так и не удалось закончить разговор. И все из-за твоей подруги-грубиянки.

— Что? Вы имеете ввиду Гвендолин?

— Точно. Не терплю людей, которые идут поперек нравов. Это не вежливо, — кивнула Малена и плеснула что-то из крошечного пузыречка в свой чай. — Вообще-то, я не часто куда-то выбираюсь, и все эти новшества, которыми страдает молодежь, мне чужды. Может быть, мир изменился, для вас стало обыденно наплевательски относиться к традициям. Но высший свет — поистине удел зрелого разума, — на этих словах она откинула назад вуаль, демонстрируя чуть обвисшие щеки. Будто подразумевала, что речь шла вовсе не о разуме.

— Я пришел поговорить вовсе не о своей подруге, — Ивон все же решил попытаться взять происходящее под собственный контроль.

— И к лучшему. Если бы ты решил поговорить о ней, я бы выдворила тебя сию же секунду. И не важно, что твои глаза столь притягательны и невинны.

«Фэ! — один из мускулов на лице предательски дернулся, и Ивон, словно заведенный, принялся повторять про себя. — Она всего лишь выжившая из ума старуха. Всего лишь еще одна безумная женщина.»

— Так что за дело у тебя ко мне? — соизволила все же спросить Малена и потянулась за очередным пузырьком.

«Боже, неужели она пьет исключительно спиртное? — причина странного поведения леди, кажется, стала вырисовываться. Но все остальные старушки будто и не видели ничего странного. — Соберись, Ивон, — уговаривал он себя. — Пусть хоть на голове ходит, тебе чертовски нужны от нее ответы!»

Он прокашлялся и, стараясь смотреть куда угодно кроме чашки Малены, начал:

— Вы, помнится, говорили о леди Шеимсе.

— Мы не были с ней подругами, юноша.

— Да, я знаю, — поспешно прибавил он, боясь, что разговор снова свернет не туда. — И все-таки вы были знакомы.

— Вполне возможно, — щелкнула языком Малена. По ее лицу было абсолютно непонятно, действительно ли она не помнила, как сама говорила обратное прошлой ночью, или только делала вид.

— У нее была дочь, не так ли?

— Было двое, если память не изменяет. Но как их звали, не помню.

— Двое? — этот факт застал Ивона врасплох. — А вы можете рассказать подробнее?

— Ну, она была молода. Посватался к ней чужестранец. Сэр… Ульрих, кажется. Ах, как она его любила! Но стать отцом ему было не суждено, — Малена рассказывала с таким трепетом, что сложно было поверить в то, что Шеимса не была ей близка. — Ульрих был отравлен за день до рождения дочери. Шеимса очень переживала. Но девочка родилась здоровой. Крепкая такая, боевая. Правда, к трем годам зачахла совсем и померла. Вот такая история, — Малена поджала губы и сделала большой глоток. — Ничего особенного, в общем-то. В тот год бушевала чума или еще что.

Ивону хотелось сжать пальцами виски, так сильно они пульсировали от напряжения. Это все совершенно не то, и чем сильнее он концентрировался, тем дальше Малена уходила в своих пространных рассуждениях. Столько времени за этим чертовым столом и пока ни намека на Амиоджину и ее отношение к этому миру.

— Ладно, пусть так. Ну а вторая? — Ивон начинал терять терпение.

— Вторая? Со второй все малость сложнее. Она принесла ее несколько лет спустя.

— Принесла? Так это ее дочь или нет?

— Я точно не знаю, — пожала плечами Малена. — Шеимса долгое время не жила в замке. А когда вернулась, при ней была эта девочка.

— Она была слепой? Обладала нечеловеческой силой?

— Что? Нет! — изумилаcь Малена. — Обычный тихий ребенок. Шеимса в ней души не чаяла, рядом с ней она становилась не такой мерзкой. Но ничто не может длиться вечно. На Шеимсе было проклятие. Так говорят. Проклятие боли.

— Она была околдована? — решил уточнить Ивон, стараясь не пропустить ни слова.

— Ну, я не знаю. Может, она связалась с кем-то, и ее прокляли. А иначе как объяснить, что рядом с Шеимсой происходили сплошные несчастья?

«Проклятие боли… Надеюсь, она не выдумала его,» — Ивон вздохнул. В конце концов, весь этот рассказ казался лишь внушительной кипой вымысла.

— После очередного несчастья Шеимса окончательно слетела с катушек, — дамы стали постепенно покидать оранжерею, и Малена кивала им на прощание, не отвлекаясь от беседы. — Ну скажи, кто в здравом уме перепутал бы тебя с Ульрихом? Вы вовсе не похожи. Он ведь стройнее и выше. А его ногти — такие аристократичные.

— Да-да, но не могли бы Вы подробнее рассказать про ее младшую дочь, — оборвал ее Ивон, не желая выслушивать этот унизительный монолог. — Как, говорите, ее звали?

— Сандра, кажется. Или Джина, — старуха задумчиво поправила шляпку, пропуская мимо ушей нетерпеливый тон парня.

— Амиоджина, — неожиданно поправил ее голос за соседним столом, и Малена резко развернулась, выискивая взглядом ту, кто нахально подслушивал их диалог. Ее ноздри раздувались, но на незнакомую леди эффекта это не произвело. Та лишь подмигнула Ивону и продолжила пить чай.

— Стало быть ее звали Амиоджина? — неужели он подобрался к кульминации этой затяжной беседы?

— Не знаю я, всего разве упомнишь?! — отмахнулась Малена. Настроение ее резко ухудшилось.

— Ладно, но что с ней случилось? Она пропала? Ее похитили? — Ивон не отступал. — Прошу, только Вы можете помочь. Вокруг ходит столько слухов.

«Только Вы, да правитель. И черт его знает, с кем из вас лучше сотрудничать,» — на самом деле, Ивону было чертовски страшно задавать подобные вопросы королю. Он был намерен оставить в секрете причины своего бурного интереса, а отец Келероса едва ли предоставил бы ему этот шанс. И что тогда? Раскрыть всю правду о их таинственном исчезновении, о путешествии по реальному миру? Кто его знает, что может начаться в стране, если станет известно, что все, что их окружает — не настоящее. Ситуация бы стала затрагивать других людей, а открыв свой личный секрет, Ивон мог бы поставить под угрозу их общих.

— Я скажу тебе, кто в таком количестве порождает все слухи, — хриплый голос Малены заставил вздрогнуть.

Ивон хмыкнул и подпер лоб ладонями, глядя на остывший чай. Все напрасно. Он ничего не узнал. Только беседа стала подкрадываться к самому главному, как все пошло наперекосяк. Если с Маленой ничего не выйдет, придется вылавливать других старушек и все начинать сначала. И взвесить еще несколько раз, стоит ли подходить с этим вопросом к королю.

Какая-то липкая осторожность зажала парня в тиски и мерзко нашептывала на ухо: «Не забывай тот день, когда Шеимсу нашли в твоих покоях. Все осуждали тебя. Все были уверены, что это сделал ты.» И бог знает, что могло бы произойти, не будь лучший друг королевским отпрыском. Кел был первым, кто встал на защиту Ивона, смог убедить в его невиновности отца. Если сейчас юноша ни с того, ни с сего начнет вести разговоры о Шеимсе и ее пропавшей дочери, объясняя это тем, что совсем недавно повстречал девушку с точно таким же именем, все сочтут, что его история слишком притянута за уши.

Страх того, что он снова окажется в центре интриг, пугал Ивона до немеющих пальцев. И все же, надо было взять себя в руки прямо сейчас.

— Может однажды мы с вами могли бы выбраться на прогулку без посторонних ушей? — спросил Ивон, ни на что особо не рассчитывая. — Затеряемся в царских садах. Я клянусь, никто не услышит.

Малена окинула его подозрительным взглядом. С первых секунд сложно было предположить, что эта идея пришлась ей по душе.

— Даже не знаю, юноша. Я ведь не молода. Что подумают люди, узнай они о нашем тайном свидании? — она картинно закатила глаза.

— Это ведь вовсе не…

— Ой, да полно Вам. А впрочем, я согласна.

***

Они обогнули давно отцветшие сады, которые выглядели очень уж непримечательно и тускло. Даже блеклая осенняя листва не добавляла картине жизнерадостного настроения.

— Должно быть, в теплый сезон это местечко превращается в райский уголок, — сказал один из гостей — сэр Чан, чтобы поддержать вялую беседу.

— Так и есть, — вежливо кивнул Келерос, привычно входя в роль наследника престола. — А потому милости просим к нам в гости в период цветения. Аромат разносится на все королевство, непередаваемый. Уверен, только в наших краях яблони пахнут медом. Из них получаются самые лучшие настойки.

— И рецептик, конечно же, под секретом? — как бы невзначай уточнил мужчина.

— А то. Это наша гордость и талант местных мастеров.

Эль сидела в карете рядом со вздорной девушкой, что так грубо прервала их с Келом разговор этим утром. Впрочем, сейчас она вела себя тихо и, что самое главное, не лезла к Эльсе. Хоть иногда и позволяла себе высказать что-то в духе: «Надо было попросить, чтобы милый принц сопроводил нас на охоту. Не знаю как у вас, а в наших лесах много разной дичи. Я прекрасно ориентируюсь на местности и, уверена, вам есть, чему у меня поучиться.»

Карета неспеша покинула пределы замка, пересекла маленький лесок. Такой пустой, лысый и промозглый, что казалось, в нем не задерживается ничто живое. Колеса шуршали по неровной дороге. За окном начал накрапывать мелкий дождь.

— Может остановимся и пройдемся немного? — предложил Кел. — Там дальше стоит небольшой город, в котором выращивают редкие лесные травы и соцветия. Некоторые из улиц в нем — крытые. Там сухо и тепло. Можно соорудить горячего чаю. Вот только карета не проедет по узкой тропе. Идем? — и дождавшись пока все невнятно одобрят идею, обратился к Эльсе. — Ты знала об этом месте?

«Ты читала о нем в книге?» — говорил его взгляд.

— Я, конечно, не был в твоих краях, но мне всегда казалось, что та деревушка у подножия гор, напоминает это место. Осмотрись и скажи мне, как далеко я был от истины.

Городок и правда оказался крошечным и больше напоминал широкий одноэтажный дом, в котором жило сразу несколько семей. Узкая крытая улица виляла в разные стороны, подобно коридору со множеством дверей. Окон в жилищах не было, зато потолок…

Эль ненароком заглянула в одну из распахнутых дверей, проходя мимо. Стеклянный потолок впускал немыслимое количество света. Местами в него вкраплялась мозаика, создавая тут и там цветных солнечных зайчиков. Небывалый контраст с полутемной улицей, сплошь уставленной кадками с низким кустарником.

Эльса не заметила, как к ней подошла супружеская чета и без особого энтузиазма стала разглядывать чей-то домик.

— Мило, — сухо сказала леди Чан. Удивительный потолок не произвел на нее никакого впечатления.

— Проходите, не стойте в дверях, — донесся до них из-за спины голос Кела. — Хозяйка этого замечательного особнячка предоставит нам укрытие на время дождя.

Эль первая сделала шаг внутрь и подняла глаза. В столь необычном обрамлении небо выглядело совсем сказочно. Нависающие низко тучи окрашивались более теплыми оттенками, а пролетающая мимо листва казалась яркой и сочной. Маленький оазис волшебства.

Их встретила добродушная круглолицая женщина. И пока она рассыпалась в приветствиях перед дорогими гостями, Эль наклонилась к Келу:

— Ты очень ошибался.

Его брови взлетели вверх, но улыбка Эльсы успокоила его:

— Это место похоже на уменьшенную копию твоего дворца. Оно чудесное, и так просто и искренне передает дух книги.

Он молча смотрел на нее. Она сияла:

— По секрету скажу, я счастлива быть здесь.

«Я счастлива,» — эти слова вскружили голову Келеросу. Они звенели в его ушах во время чаепития, и когда Эль стояла посреди комнаты с чашкой в руках, наблюдая за каплями, что приземлялись на стекло, всего в полуметре от ее макушки.

«Я счастлива.»

Она с любопытством наблюдала, как хозяйка снимает со стен высушенные травы, и как стирает свое цветастое белье в бочонке. В бочонке по соседству, тем временем, полоскались господские белоснежные сорочки. Пришлось наскоро объяснять Эльсе, что некоторые дворцовые хлопоты перекладываются на плечи жителей ближайших поселений. Конечно, королевские одежды не покидают замка и стираются местной прислугой, а вот вещи чинов пониже передаются травникам, которые не прочь заработать за подобные услуги несколько монет.

Удивительно, как мало в книге говорилось о бытовой стороне жизни, и с каким нежным трепетом ею интересовалась Эльса.

В своих мыслях Кел вновь и вновь задавал ей самый главный вопрос:

«Скажи, ты счастлива?»

И получал заветное:

«Да.»

«Да» — будто одно лишь слово отпускало все его грехи и даровало прощение. Будто Эль примирилась с тем, что отныне она живет здесь и ничего не имела против. Будто она прыгнула вслед за ним в Феррокаррилеру по собственной воле, осталась счастлива и сделала счастливым его.

«Может быть, если она никогда не узнает и, со временем, освоится, то будет благодарна судьбе за это, — тоскливо подумал Кел и тут же одернул себя. — Нет, я не должен быть так труслив. Однажды она узнает, и я буду тем, кто скажет ей правду.»

Они попрощались с хозяйкой домика и двинулись дальше, огибая городок по правой стороне. Эль казалась веселой, сама заводила беседу с остальными попутчиками, вдыхала полной грудью влажный воздух и много улыбалась.

— А что это там за тропа? — спросила она внезапно, когда карета подъехала к развилке.

Келерос обернулся, хотя и так прекрасно понимал, на что именно указала принцесса.

— Там наши земли подходят к концу, — неопределенно бросил он и отвел взгляд, следя за дорогой.

— Если я не ошибаюсь, эта тропа ведет к поселению ведьм, — неуверенно сказал сэр Чан и вопросительно уставился на Кела. — Говорят, место это жуткое и неприятное. Но если ведьм не трогать, они не причинят вред.

— Ведьмы? — Эль не поверила. — Я думала, это легенды.

«По крайней мере, в книгах ведьмы были просто страшилкой, не более,» — мысленно продолжила она то, что не могла сказать вслух.

— Ты это серьезно? — в разговор вступила Лукреция. — То место, откуда ты родом, в нем совсем нет магии?

— В нем совсем нет ведьм, — уклончиво ответила Эльса, и это было правдой.

— Видимо они все перекочевали сюда, — заключил господин Чан.

— И чем они… э… занимаются? — Эль посмотрела на Келероса, тот сидел совсем хмурый. Тема его явно не вдохновляла.

Чан со своей супругой хихикнули. А Лукреция закатила глаза:

— Ну, я не знаю, — ехидно сказала она. — Никто из нас не заходил и не смотрел, но если ты очень хочешь…

— Но вы же с чего-то все очень уверены, будто они творят страшное зло у себя в чаще, — что-что, а критическое мышление у Эльсы работало даже чересчур хорошо. Ей нужны были факты и доказательства, а иначе она не собирается бояться и относиться к ним столь предвзято.

— Я был там, — Кел серьезно посмотрел на Эльсу, надеясь, что та расшифрует его многозначительные взгляды и перенесет сей разговор на потом. Но этой девушке нужны были ответы прямо здесь и сейчас, пока тема не успела забыться. Пока дорожка еще видна.

Кел вздохнул. Рядом хлопали ресничками заинтересованные леди Чан и Лукреция. Сэр Чан смотрел с недоверием и интересом.

— Ничего особенного. Мы были в панике, год оказался не самым урожайным. Я был непозволительно молод и амбициозен.

— Молод? Парень, сколько тебе было лет? — почти рассмеялся Чан.

— Около тринадцати, — принц поморщился от подобной реакции. — Пока отец активно вел переговоры с соседями, я решил проявить себя. Время утекало, ждать было непозволительной роскошью, и я отправился в лес. Один. Их домики, похожие на шалаши, были обтянуты кожей. Земля вокруг — полностью очищена от хвои, а на ней выведены странные символы. В самом центре поселения горел огонь. Мне навстречу вышли несколько женщин. Нельзя сказать, что они выглядели устрашающе. Но их голоса напугали меня. Словно мертвые поднялись из могил и заговорили. Они отвели меня к верховной ведьме, и я начал свой рассказ. Пока я говорил, пара человек в той же лачуге снимали кожу с огромной туши неизвестного зверя, а еще четверо танцевали вокруг огня. Пламя меняло цвет, и это неплохо отвлекало.

— Они помогли тебе? Или навредили? — Эль малость напрягала затянувшаяся кульминация.

— Они опоили меня. Я потерял сознание и во сне видел разные странные вещи, будто кто-то тащит меня еще дальше в чащу. А когда пришел в себя, был на этой самой дороге, привязанный к трупу животного, которого они разделывали накануне. Вокруг ни души. Но спустя пару минут, когда помощь уже была близко, я услышал хруст веток. Обернувшись, увидел мраморно-белого оленя. Тот медленно удалялся в лес. Миг, и он превратился в женщину. Она продолжала идти и не оборачивалась.

«Но ведь, получается, что в итоге ведьмы помогли тебе хоть немного, Кел. Ты вернулся не с пустыми руками,» — подумала Эльса, но решила оставить свои размышления при себе.

Тем временем Лукреция оказалась ни на шутку впечатлена:

— Ты видел настоящее превращение в животное!

— Да, они способны на многое, — кивнул Чан. — Могут стать кем угодно, форма не важна. Хвостатые, крылатые.

«Крылатые? Способны на многое? — Эль точно оцепенела. К этой информации у неё был свой личный интерес. — Не знаю, насколько сильны эти ведьмы и обладают ли настоящей магией. Но это определённо предстоит проверить.»

Глава 3

Эта незатейливая прогулка оказалась лишь первой в череде неугомонных идей правителя Габриэля. Эль получала по несколько приглашений в день, многие из которых являлись эксклюзивными и подразумевали присутствие лишь двоих человек: принцессу и ее провожатого. В качестве провожатого нередко выступал сам король. Эльсе даже начало казаться, что тот либо не имел столько важных дел, как могло показаться, либо он целенаправленно перекраивал свой график под гостью. Жаловаться казалось невежливым. К тому же, именно благодаря королю Эль увидела столько знакомых мест, известных ей только по книге.

Однако, с каждым днем перенасыщенная программа все больше утомляла. Но Кел заверил, что праздник не будет длиться вечно.

— Всего лишь один завтрашний вечер. После этого все приезжие исчезнут, а отец наконец успокоится.

Стоило ему только закончить свою мысль, как на горизонте вырос король. Им предстояла еще одна прогулка по замку.

— Расскажите мне побольше о ваших краях, Эльса. Не могу взять в толк, почему мы не пересекались и, как минимум, не начали вести торговлю, — продолжил нескончаемые расспросы правитель, когда они распрощались с Келеросом и вышли из обеденного зала.

— Снюорд очень обособленное место, со всех сторон окруженное скалами. К нам тяжело подобраться, — осторожно ответила Эль. Неизбежные разговоры о родном королевстве и большая ложь напрягали ее все меньше. Ко всему на свете можно привыкнуть, даже к этому любопытству.

— Принцесса загадочного разрушенного королевства… — с нотками восхищения произнес король.

— На самом деле, это лишь из ваших уст все звучит так необычно. Наше королевство не такое внушительное, как Ваше, — заметила она, когда они проходили мимо очередного гобелена изображающего владения Феррокаррилеры. — Но когда-то оно было таким.

Король изменился в лице:

— Извините меня, Эльса. Я вновь и вновь напоминаю Вам о ваших страданиях, а Вы так учтивы, что ни разу не посмели указать мне на это.

В глубине души вспыхнул лучик надежды, что правитель свернет этот разговор и никогда более к нему не вернется. Она бы очень хотела этого. Но не тут-то было.

— Меньшее, что я могу для Вас сделать — это собрать армию и направить ее на Ваших обидчиков. Скажите мне, где их искать и мы тут же двинемся в путь. Мы отвоюем Ваше королевство.

Она тяжело вздохнула, понимая, что беседа с каждой минутой принимает все менее приятный оборот. Каждым словом король вгоняет ее в безвыходное положение, отбирая возможность сделать шаг назад. Нужно врать, врать по-крупному. И так, чтобы это гармонично сочеталось с уже озвученной сказкой.

Пауза затянулась. Но Эль сделала вид, что придалась тяжелым воспоминаниям:

— В этом и есть основная проблема. Нападать совершенно не на кого. Это было завоевание с целью обогащения. И полного уничтожения. Не знаю как у вас здесь, а у нас постоянно бушевали кочевые племена. Пока они были в конфликтах друг с другом, королевству ничего не грозило. Мы могли отразить атаку, если кто-то из них внезапно нападал. Но потом они объединились, и это был тяжелый удар. Камня на камне не осталось. Они не хотели править, они хотели все забрать, а после исчезнуть, продолжая свой варварский образ жизни.

Она видела, как загрустил король, слушая ее речи. Его гениальный план оказался пустышкой, он не смог произвести задуманного эффекта.

— Что ж, так или иначе, я найду способ помочь Вам. Выход есть всегда. Главное не останавливаться на пути к нему.

— Но как же…

— Я знаю, Вы слишком подавлены, чтобы видеть перспективы. Ничего страшного, — не дал договорить король. — Я беру это на себя. Договорились? А пока продолжайте быть нашей гостьей и ни о чем не думайте.

В этот момент он распахнул двери. Перед ними оказался вытянутый зал больше напоминающий очередной величественный коридор с той только разницей, что под потолком расположились много маленьких уютных балкончиков, а вдоль всех стен стояли стеклянные резервуары с драгоценностями и дорогими одеждами.

— Где это мы? — спросила Эльса, бросая взгляд то на одну, то на другую вещь, и не двигаясь с места.

Король сделал нарочито широкий жест, приглашая пройти внутрь и закрыл за собой дверь.

— Это особенное место для особенных церемоний, — сказал он. — Здесь пройдет завершающий вечер нашей недели торжеств.

Эль прошла вглубь, разглядывая экспонаты один роскошнее другого. Зала походила на музей, но никак не на место для банкетов и церемоний.

— Наши гости съезжаются из самых разных королевств. Они преодолевают огромный путь и хотят получить нечто большее, чем один ужин в Феррокаррилере. Мы даем им это ощущение праздника. Мы кормим и развлекаем знать, после чего объявляем последний торжественный вечер. Он должен оказаться самым фееричным из всех, и на него не так просто попасть. Конечно же, если ты не король или его наследник. Здесь собраны реликвии, прикоснуться к которым могут лишь избранные.

— А они в самом деле..? — Эльса сделала не вполне определенный жест, окидывая взглядом экспонаты.

— Прикасаются? — весело закончил за нее король. — Конечно нет, но многие из этих предметов используются в разных церемониях, что производит даже больше впечатления. Уверяю Вас, Эльса, те, кто остаются снаружи локти кусают от того, что не могут быть здесь. Следующим вечером пройдёт церемония почитания принца Келероса. Он предстанет перед нами в одеждах своего прадеда, — король Габриэль указал на один из стеклянных шкафчиков. — И наденет его корону. Вот эту, с изумрудами. Вы не против изумрудов, Эльса? Для Вашего народа камни ведь несут особый символизм, — то ли всерьез, то ли с издевкой вспомнил он ее первый выход в свет.

— Это ведь драгоценности Вашего рода, — Эль пожала плечами, не придавая значение. — Это куда важнее любого символа. Но в чем смысл устраивать подобные церемонии? Келерос получит особый титул? Его коронуют?

— Нет, все вовсе не так серьезно, — махнул рукой король и извлек из ящика высокую корону, переливающуюся всеми оттенками зеленого. — Это будет всего лишь красивым представлением для дорогих гостей. К тому же, многие, проведя параллель между Келеросом и его предком, начнут воспринимать принца как сильного правителя. То, что надо, ведь однажды он унаследует престол.

— То есть все это ради красивой картинки?

— Вы знаете, Эльса, меня не перестает поражать тот факт, насколько Вы непосредственны и прямолинейны.

— Это был вопрос по существу. Мы же сейчас говорим откровенно, — ответила Эль, сохраняя невозмутимость. Что он хочет этим сказать? Смутить ее? Не выйдет.

— Это верно. Как и Ваше искрометное замечание. Жизнь королей вообще во многом похожа на театр. Завтра эта постановка прогремит во имя поддержания союза с другими землями. Надеюсь, Вы сможете меня понять и поддержать Келероса… — он все не выпускал корону из рук. — Хотите примерить?

— Думаю, не стоит.

— А я настаиваю, — напористость короля едва ли можно было объяснить. Однако, он тут же добавил невинное. — Хочу изготовить для Вас корону и преподнести в качестве подарка. Не сопротивляйтесь, Эльса. Я знаю, все Ваши драгоценности оказались в руках недостойных людей. И это неправильно. Хоть что-то у Вас должно остаться, хотя бы корона, как символ титула.

***

Однако, вопреки ожиданиям толпы, загадочную церемонию передвинули на несколько дней. И что-то подсказывало Эльсе, что доля вины в этом была на правителе, который так нелогично разбрасывался своим временем. Это же стали замечать и остальные жители замка, шушукались между собой, но громко свои мысли не выражали.

«Слишком много времени уделяет король спасенной принцессе. Слишком много.»

Эти перешептывания продолжались и за завтраком. Стоило принцу и его друзьям приблизиться, как голоса умолкали. Стоило отдаляться, и они начинались вновь.

Именно в такой момент, когда Келерос покидал залу для трапез, его перехватила Гвен. Окружающие их со всех сторон придворные девицы шарахнулись в сторону и затихли, поглядывая на Гвендолин, как на надвигающуюся чуму.

Гвен же, в свою очередь, неуверенно посмотрела на друга, переминаясь с ноги на ногу, отчего шелк темно-серых брюк собирался красивыми складками.

— Как сильно ты сейчас занят по шкале от одного до десяти? — наконец решила узнать она, понимая, что едва ли у принца после сытного обеда могут быть неотложные дела.

— На троечку, — ответил Кел, сбитый с толку странным вопросом.

— И в чем заключаются твои дела? — нетерпеливо продолжила она допрос.

— Хотел пойти сменить костюм, — принц небрежно махнул на еле заметное мокрое пятно на правой штанине. Столкнулся с леди О, и вышел небольшой конфуз.

Леди О, что в это время стояла за его спиной, смущенно опустила взгляд.

— Мне абсолютно наплевать на твои штаны, — фыркнула Гвен. — Так что прощайся с дамами, ты нужен мне прямо сейчас.

— Эм… Хорошо, — Кел был обескуражен и, кивнув на прощание девушкам, спросил. — Ты скажешь, что именно произошло?

— Ивон пропал.

— Да ну? — но ответа не последовало. — Ты не шутишь?

«Едва ли он покинул пределы замка, а значит скоро появится,» — подумал Кел, зная, каким домоседом всегда был друг.

— Я не видела его со вчерашнего вечера, — Гвен была серьезна. — И нет, у себя он не появлялся. Что-то могло произойти, Кел. Тут все время что-то происходит.

— Ладно, штаны и правда подождут, — нахмурился Келерос, хоть и не мог до конца поверить в то, что Ивон прямо сейчас застрял в передряге. — Что ты планируешь делать?

— Вообще, надеялась, что ты знаешь об этом хоть что-то. Но если нет… Не хотелось бы просто сидеть и ждать. У его спальни и комнаты Линниэлы я оставила прислугу. Если он объявится, мне сообщат.

— Хорошо, мы можем обыскать окрестности, — предложил принц.

— Я думала об этом. Но понадобится больше людей.

— Я бы не стал бить тревогу так рано, в конце концов, мы же говорим об Ивоне. Он мог залезть куда угодно.

— Вот именно. Речь об Ивоне. А он очень изменился за последнее время, — Гвен медленно начинала закипать.

— В чем-то ты права, — пришлось согласиться Келу. — Я соберу на его поиски всех, кого смогу. Но для начала загляну к Эль и предупрежу, что нашу с ней вечернюю прогулку, скорее всего, придется перенести. Когда она узнает причину, уверен, она тоже захочет присоединиться. Ты со мной?

***

Раздался стук в дверь, принцесса и ее случайный гость вздрогнули и притихли, будто их застали за совершенно постыдным занятием.

— Кто это? — одними губами произнесла Эльса.

— Наверное, завтрак принесли, — шепотом, на ее манер ответил Ивон, хотя это был отнюдь не секрет. И наткнувшись на непонимание в ее глазах, пояснил. — Ты не явилась к трапезе, скорее всего, король позаботился и прислал миловидную служаночку накормить тебя. Это вполне в его духе.

— Мне позвать ее? — спросила Эльса и, не дождавшись ответа, крикнула. — Входите!

— Доброе утро, госпожа! — прелестное щебетание началось гораздо раньше, чем отворилась дверь, и в покои просочилась молодая женщина в переднике с двумя подносами наперевес. Она ловко пристроила их на миниатюрный прикроватный столик, бросая любопытные взгляды на Ивона, которые не могли быть незамечены.

— Что-то не так? — беззастенчиво спросил он дабы вызвать хоть каплю смущения.

— Нет-нет, что Вы. Извините мне мою грубость. Просто у меня приборов только на одного, я не знала. Меня не осведомили. Мне очень жаль, — ничто в ней не выдавало неловкости. Она шустро налила чай в тончайшую чашечку и поставила рядом с Эльсой.

— Все нормально, я уже поел, — ответил Ивон, перегибаясь через Эль к подносу и вынимая из него сахарную плюшку.

Секунда, и белесая посыпка опустилась на дорогие простыни.

— Может, все-таки принести на вас приборы… — неуверенно предложила служанка, но встретившись глазами с Ивоном, тут же поспешила удалиться, кинув на прощание лишь, — я пришлю прачку, и Вам заменят постель.

Ивон вздохнул и затолкал в рот оставшуюся в его пальцах половину булочки.

— Кажется, я начинаю понимать, что вы чувствовали все это время, — Эльса проводила женщину тяжелым взглядом и вздохнула. — Это нереально раздражает.

— Добро пожаловать в мой мир, — торжественно возвел руки к небу Ивон и закашлялся, подавившись недожеванным десертом.

— Ну ты и свинья все-таки, — скривилась Эль, вмазавшись рукой в пригоршню крошек на собственной кровати.

— Не превращайся в Гвендолин. Тебе заменят простыни, — бросил Ивон и зыркнул на следующий поднос, потирая ладошки. — Так, что там еще принесли?

— Кажется, черничный пирог, — ответила Эль, притягивая к себе тарелочку с ярким сине-фиолетовым куском рассыпчатого теста. Пару секунд она просто смотрела на него, внутренне ожидая, что Ивон в любой момент выхватит тарелку из ее рук. Но тот не двигался.

— Тебе не кажется, что..?

— Я сама хотела спросить, но не была уверена в уместности этой мысли.

— Амиоджина готовила нечто похожее.

— Да. Цвет и правда причудливый, похоже на ее десерты.

Эль бережно протянула ему кусочек, но Ивон остался неподвижен.

— Я знаю, что это не то же самое, но ты все же попробуй, — она вновь предприняла попытку и протянула ему ложечку.

Тяжелый вдох и выдох. Ивон отломил кусочек пирога пальцами и отправил в рот, закрывая глаза и силой вызывая видения.

— Не знаю, кто она такая, но как же вкусно она готовила, — сказал он и моргнул, отгоняя влагу, что начала скапливаться в уголках глаз.

— Хочешь вернуться в реальный мир? — осторожно спросила девушка и положила ладонь на его плечо.

— Да брось. Это глупо. Это тебе следует куда-либо возвращаться. Здесь вершится не твоя история, Эль, — он встряхнул головой и улыбнулся, словно никакого наваждения не было.

— Знаешь, ты вырос за это путешествие, Ивон. Твои мысли стали логичны и последовательны. По крайней мере, большинство из них, — неожиданно заметила Эльса. — Но теперь именно это делает тебя таким болваном.

— Эй!

На какой-то момент ей показалось, что он действительно обиделся, и Эль поспешила добавить:

— Прости, — она приложила ладонь ко лбу, словно мыслительный процесс доставлял ей физическую боль. — Все совсем не так, как изначально задумывал автор. Феррокаррилера больше не привязана к книге, она держит свой курс. Именно поэтому теперь это и не твоя история тоже. Ты волен делать все, что угодно. Даже уйти из книги.

Ивон был благодарен ей в этот миг за слова поддержки, хоть и не мог оформить все свои чувства в череду слов. Секунды шли, а он молчал. Лишь отрезвляющая мысль колола затылок: «Я не могу оставить их».

И он хотел поделиться этой мыслью с Эльсой. Но так и не смог. Она сейчас более беспомощна, чем он. Она застряла здесь и даже не догадывается, по какой причине. Она не знает, окажется ли вообще когда-нибудь в своем мире, даже если найдет дорогу в реальный.

«Что, если после всех усилий вновь произойдет какая-нибудь чудовищная ошибка, и она снова очнется на берегу в Феррокаррилере?»

Эльса не знала, что во всем виноваты два конкретных человека. Но это знал Ивон. И это знание пожирало его изнутри. Именно поэтому он не мог жаловаться на свою судьбу. Потому что его любовь была ничтожной по сравнению с теми страданиями, что пережила Эльса, и что ей еще предстоит пережить.

Ивон чувствовал, что еще немного и сорвется. Как же сложно врать в лицо человеку, который бесконечно добр к тебе. Он понимал, что, выгораживая одного лучшего друга, может запросто потерять другого ­– Эль. И эта дилемма порой не давала ему спокойно находиться с ней в одной комнате.

— Я совершенно запутался, Эльса. Мне надо как следует подумать, — наконец выдавил он именно в тот момент, когда в дверь вновь постучали.

Эль вздохнула. Похоже сегодняшним утром их не оставят в покое.

— Может к черту эти простыни? — задала она вопрос в пустоту. Но стук повторился, и ей ничего не оставалось, кроме как пригласить непрошенного гостя.

В спальню ворвался встревоженный Келерос:

— Доброе утро, Эль и… Ивон? — он выглядел так, словно увидел пробудившуюся Линниэлу.

— Что? — тот совершенно не понял, почему друг так странно себя ведет.

— Что?! Я чуть с ума не сошла, а ты все это время был здесь? — вслед за принцем в комнату ввалилась разъяренная Гвен.

— Ну да, — просто ответил Ивон и пожал плечами.

— Действительно? Все время? — уточнил Кел на случай, если друг не уловил суть коварного вопроса.

«Ты и ночь провел здесь?!» — хотел завопить Келерос, но сдержался.

— Боже, ребята, да что с вами не так? — Ивон устало плюхнулся на кровать. — Сначала закрываетесь ото всех, ведете очень обособленный образ жизни, не желаете общаться и вообще вспоминать о том, как все мы посетили реальный мир. А теперь вы двое носитесь по замку с криками, что я вам не сообщил, где и чем занимаюсь?

— Именно с этого и начались мои поиски, — заметила Гвен.

— Это с чего же? — даже Кел сразу не понял.

— С мысли, что мы вернулись и избегаем друг друга в то время, как должны стать ближе, объединиться ради общей цели.

— Разве у нас есть общая цель? — вздернул брови Ивон.

— Я думала, это очевидно. Мы должны вернуть Эльсу обратно. Ну и Линнь, конечно.

Она посмотрела на Келероса, но тот упорно не хотел встречаться с Гвендолин взглядом.

«Давай же, Кел. Ты совершил ошибку, но все еще можешь ее исправить, — мысленно умоляла его девушка. — Ты же не думаешь, что можно оставить все как есть и надеяться, что Эльса просто будет рядом.»

— Все это очень мило, вот только моя цель вас никак не касается, — вмешалась Эльса. — Вы хотели вернуться домой, и вот вы здесь. Я сама о себе позабочусь. Не нужно ставить себя под удар ради человека, которого не так давно знаете.

— Эль, ты не права, — помрачнела Гвендолин.

— Я хочу сказать, вам и самим предстоит много работы. Например, найти хоть какой-то ориентир после того, как жизнь встала с ног на голову. В каком направлении вы собираетесь двигаться теперь, зная, что ваш мир — книжный? Чего добиваться? Ведь так легко спрятаться за спасением девушек и не думать о своем завтрашнем дне.

На этот раз никто не посмел ничего возразить. Они молчали, и каждый думал о своем.

— Но это вовсе не значит, что слова Гвен не имеют смысла, — продолжила Эльса. — Нам стоит быть ближе друг к другу. По крайней мере, попытаться.

Келерос кивнул, а Ивон окинул ее ободряющим взглядом:

— Это верно. И это то, ради чего я был здесь.

— Хорошо. Мы все могли бы собираться на подобные импровизированные ночевки, — предложила Гвендолин.

— Только, давайте, в комнате Линнь, — добавила Эльса. — Не хочу, чтобы ей было там одиноко.

Они перекинулись еще парой теплых слов прежде, чем выйти и дать возможность Эль сменить вчерашний наряд.

— Кстати, Кел. Я бы хотела узнать побольше о том завершающем церемониальном вечере, который готовит твой отец, — успела сказать принцесса прежде, чем Келерос покинуть ее покои. — Твой отец пытался ввести меня в курс дела, но говорил сумбурно, очевидно желая произвести впечатление.

— Да, в этом он всегда преуспевает. Но ты не беспокойся. Ничего особенного происходить не будет. Самое «страшное» ты уже пережила, и я тобой очень горд, — улыбнулся ей Кел, но его улыбка очень быстро потухла. — Я лишь не хочу ударить в грязь лицом. В конце концов, это ко мне будут прикованы все взгляды. Боюсь начать делать что-то не то и вызвать смех у окружающих.

— Вот оно что. Ты разве не репетировал все заранее? — удивилась Эльса. — Если так, мы могли бы сделать это в той самой зале прямо сейчас.

Кел был не против:

— Тебе показать, где это?

— Нет, я знаю. Твой отец то и дело вытаскивает меня пройтись по местам, подобным этому, — махнула рукой Эль, мысленно вспоминая дорогу.

— Тогда встретимся там.

К этому времени все придворные уже лениво расползались по замку. Некоторые из них с интересом поглядывали в сторону шушукающейся троицы, опасаясь, вдруг намечается что-то необычное, а они узнают об этом последними. Но так как никто из ребят не приглашал проходящих мимо зевак присоединиться, им оставалось лишь провожать взглядами это странное трио.

Эльса показалась на горизонте несколько минут спустя. На ней была теплая накидка поверх бархатного платья. Отчего выглядела она слегка несуразно и мило.

— Дорогая, такие вещи обычно не надевают во время пребывания в пределах дворца.

— Что? — не поняла ее корректной поправки Эль.

— Она хочет сказать, что это верхняя одежда, — доступно объяснил Ивон.

— А, это. Здесь резко стало очень зябко. Но у меня в гардеробе не оказалось чего-то потеплее, — и, чуть помедлив, Эльса добавила. — Вам разве не холодно?

— Детей в Феррокаррилере с детства купают в снегу, — хихикнул Ивон, чем напомнил себя прежнего.

— Серьезно?

— Конечно нет, слушай его больше, — замахнулась на него перчаткой Гвен.

— Я хочу сказать, — увернулся Ивон, — что, может, это все с непривычки. А может, потому что ты пока не удостоилась самого лучшего. Вот, взгляни, — он поманил Эльсу вглубь церемониальной залы, указывая на один из роскошных кафтанов с воротником из серебристой шерсти. Кафтан был выставлен на высокую тумбу в качестве экспоната и выглядел очень древним.

— Тебе бы он пошел, Ивон, — хохотнул Келерос.

— Ты думаешь? — тот с легкостью запрыгнул на тумбу, снимая пыльную вещицу стоимостью в пол королевства.

— Осторожнее! — предостерегающе окликнула его Гвен. — Он же может рассыпаться.

— Да ничего с ним не будет, — Кел помог другу продеть руки в рукава. — Все равно пра-пра-прадеду он больше не пригодится. А отец всегда сможет выбрать другой наряд для своих глупых церемоний.

— Так в чем все-таки они заключаются? — вмешалась в их развлечение Эль, когда происходящее вокруг все больше стало походить на пьесу по прочитанному.

Кел отвлекся от натягивания на голову Ивона шапочки с золотыми крестами, которая тому была явно мала и казалась женской.

— Да-да, прости. Все соберутся здесь. На чайных столиках будут стоять закуски и выпивка. Я займу место в одном из старинных кресел, — он подошел к высеченным из камня постаментам с высокими спинками у дальнего окна. — Заиграет музыка и… — с громким неприятным звуком дверь в залу распахнулась и ударилась о стену.

— Ой, я, кажется, ошибся, — незнакомый юноша вытаращил испуганные глаза и попятился назад.

— А кого ты ищешь, мальчик? — невозмутимо вышел вперед Ивон, сдвигая набок несуразный головной убор.

— Никого. Извините.

И прежде, чем к нему вновь успели обратиться, мальчишка исчез, а вслед за ним пронесся гомон проходящей мимо толпы.

— Почему ты не запер за собой дверь? — спросил Ивон, разглядывая себя в зеркальной поверхности одного из столов.

— Ты очень вовремя, — Кел бросил ему связку ключей.

— Серьезно? Я должен знать, который из них? — приятель озадаченно перебрасывал из ладони в ладонь связку.

— Попробуй по очереди.

— Если это репетиция, то она превращается в цирк, — Эльсе показалось, что она так и не дождется сегодня подробного рассказа о церемонии.

Но Гвен на удивление молчала, быть может заранее догадывалась, что последует за ее «давайте снова начнем проводить время вместе». Однако, немного выждав, заметив, что ничего не меняется, она приступила к объяснениям сама:

— Итак, заиграет музыка, ты, Эль, будешь стоять вместе с гостями. Ни с кем не заговаривай. Для них, — она сделала жест, изображая короля. — Это слишком торжественно. Он будет сидеть там. Кел, мы репетируем! — прикрикнула на него Гвендолин. — Покажи, как это будет выглядеть.

Он подчинился, занимая центральное кресло.

— Подождите. Одну секунду, — Кел опомнился, подскакивая к шкафчику, одеваясь в сверкающую мантию, чуть потертую временем, но в этом лишь раскрывалась ее королевское величие. — Я буду в этом. Постарайся меня узнать.

Гвен закатила глаза:

— Он встанет, когда объявит король.

Келерос покорно встал.

— В этот момент музыка стихнет. Он пойдет вдоль всех собравшихся, остановится в центре…

За дверью вновь послышались шаги и раздался мелодичных смех сразу нескольких голосов.

­– Здесь слишком шумно в последнее время, — вздохнула Гвен.

— Здесь всегда было так, — напомнил ей Келерос.

— Нет, думаю в этот раз все дело в гостях, — не согласилась с ним девушка. — Съехались изо всех уголков. А чего ради?

— О, это скорее всего из-за меня, — и хотя Эль была не привычна местная жизнь и ее особенности, в этот раз она попала в точку. — Вы уж потерпите, пока ко мне не привыкнут.

Друзья переглянулись.

— Глупости, милая.

— Они бы и без тебя нашли повод пошуметь. Не думай, что…

Резкий сдавленный стон заставил Гвен закрыть рот и обернуться. Но даже тогда она не сразу поняла, в чем дело.

— Что такое, Кел? — она видела, как меняется его лицо, она видела безмолвный крик и широко распахнутые глаза.

Кел начал оседать, но и тогда сложно было понять, что же произошло.

Эльса слышала крики. Но голоса были совсем нечеткими. Может один из них принадлежал ей и звал принца по имени? Но разве это могло помочь? Сквозь пелену страха Эль видела лишь неподвижное лицо Келероса. Мертвенное, точно отравленный плод.

— Лекаря сюда! Быстро!

— Кого-нибудь пошлите за королем!

— Что произошло? Он совсем не дышит?

Вокруг возникла такая суета, что Эль не поняла, в какой момент оказалась на полу. Она начала ползти к Келеросу, чтобы коснуться его бледной кожи — холодной, как нагрянувшая зима. Услышать биение сердца, которого не было.

«Вот так все просто и необъяснимо?» — Эльса была не готова так глупо потерять его.

Она пыталась понять, что случилось, за секунду «до». Никаких ранений и других признаков. Но что-то же произошло.

Осознание, что именно, выбило из легких воздух и скрутило внутренности. Изумрудная корона предков. Когда все отвернулись, Кел достал ее из стеклянного шкафа. Хотел достоверно воспроизвести все предстоящие события?

Корона лежала рядом с телом, но совершенно не привлекала внимания. Изумруды казались темными, почти черными, как мутные воды. И дело вовсе не в том, что драгоценность так быстро утратила свой блеск. Жирная лиловая жижа стекала с реликвии, оставляя сгустки на каменном полу. Эль подняла запястье Кела и увидела, что его ладонь тоже была ею покрыта. Кожа вокруг краснела и вздувалась. Лиловая дрянь будто просачивалась в тело, на глазах меняя цвет и превращаясь в почти прозрачную слизь.

— Не трогай! — крикнула Эльса, когда Гвен потянулась за короной.

Она узнала этот эффект и эту жидкость. Именно так где-то с Снюорде, в книжке «Последний король» умер Келерос. Неужели сейчас это снова может произойти?

Глава 4

Эль сидела на мягком пуфике в изголовье кровати Келероса, погрузившись в свои мысли. Шок пропал, осталось мерзкое ощущение собственной никчемности и чего-то еще… Она сидела, сгорбившись и подперев голову рукой. Эль не сводила глаз с Кела, с его перебинтованных ладоней. На шее принца висела веточка какой-то душистой травы. Та, по словам лекаря, должна привести принца в чувство.

— Но ведь он все равно не просыпается! — возмутилась она, зная, что за ответ получит в следующую секунду.

— Этот яд очень силен. Достаточно лишь вдохнуть или прикоснуться, чтобы тот начал действовать, — как по книжке ответил лекарь. Однако, ситуация немного отличалась от той, что можно было встретить при прочтении «Последнего короля». И потому он добавил еще. — Доза, что была нанесена на корону способна убить нескольких человек. Тот, кто это сделал, не рассчитывал на шантаж или страх принца Келероса. Он действовал лишь с одной целью. Убить. И убить наверняка.

— Это значит, мы имеем дело с покушением? — голос подал король.

— Однозначно. Предполагалось, что принц возьмет в руки корону и тут же наденет ее на голову. Яд просочится в мозг, и с принцем можно прощаться, — кивнул лекарь. — Но враг не продумал одно. То, что Келерос какое-то время будет вертеть корону в руках. Ведь дело было не во время церемонии. Ребята среагировали быстро, и пострадать успели лишь незначительные участки кожи.

— Выставить охрану по всему коридору. Быстро! — тут же принялся раздавать приказы король, собравшимся слугам. — Вы приведите ко мне остальных королей и начальника стражи, нужно срочно принять меры и не дать никому выскользнуть из замка. Мы проверим каждого гостя.

— Вы ведь не можете удерживать высокопоставленных гостей силой. Это может плохо сказаться на репутации королевства…

— Мне плевать, если дело касается моего единственного сына.

Эль смотрела на короля и не могла понять, похож ли этот момент на тот, что был описан в книге. Если здесь и сейчас сюжет повторяется, это может значить лишь одно: Эльса знает имя того, кто хочет убить Келероса. Хотя все изменилось довольно ощутимо со дня возвращения Кела, Ивона и Гвен. Сюжет больше не идет по намеченной тропе, да и похожее покушение должно было произойти гораздо позже. У того, кто совершил нападение в «Последнем короле» нет никакой мотивации убивать принца в этот момент. Значит кто-то другой смазал корону ядом? Или же..?

Эльса окончательно запуталась. Все было сложно, а поговорить с Линниэлой — единственным человеком, который знает сюжет — не было возможности.

«Расскажи кому-нибудь,» — посоветовал внутренний голос.

«Это лишь напугает их. Не более, — отмела эту мысль Эльса. — К тому же, даже если сказать, что я не уверена в личности нападавшего, подобные слова станут равноценны обвинению. Я не готова, — она закрыла лицо руками. — Но я не хочу быть хранителем этой страшной тайны.»

Однако Эль не догадывалась, что в этот миг подобная мысль мучила не ее одну.

«Я не хочу быть хранителем этой тайны, — на душе Гвен скребли кошки. — Эльса так волнуется за Келероса, даже не подозревая, что тот играл ее судьбой. Интересно, если бы она знала правду, пришла бы навестить его, такого больного и беспомощного? Она бы кинулась его спасать? Наверняка, да. Спасла бы, а потом исчезла из его жизни.»

Они просидели над принцем до темноты. Король то отлучался, то снова появлялся, раздавая слугам одно поручение за другим и проверяя состояние сына. Несколько раз в покои порывались войти, но прислуга быстро выдворяла всех непрошенных гостей. Вскоре лекарь приказал уйти и им. Ребятам ничего не оставалось, кроме как выйти за дверь. Кел еще не пришел в себя, но их заверили, что к утру принцу станет лучше.

— Тишина и покой, тогда он поправится.

И хотя они не шумели, им пришлось покорно разойтись по своим комнатам.

— Тебя проводить? — участливо поинтересовался Ивон, когда они проходили мимо гостевого крыла.

— Все в порядке. Я смогу добраться сама, — заверила его Эльса. — Спокойной ночи.

На самом деле, оказавшись в коридоре, где давящая тишина не была такой всепоглощающей, ей захотелось как можно скорее оказаться подальше ото всех, закрыться и побыть одной. Однако, реальность пошла вразрез со всеми мечтами. Стоило только Ивону и Гвен скрыться за поворотом, как откуда ни возьмись выросла знакомая женская фигура в розовом. Эль в первую секунду даже не взглянула на нее. Мало ли в замке примелькавшихся лиц? Да за последние дни ее познакомили со стольким количеством людей, что попробуй всех запомни.

— Здравствуй, Эльса.

Ей все же пришлось остановиться и поднять глаза.

«Ну точно. Это же та задира, что была с нами на прогулке. Как ее там? Лукреция?»

— В замке невесть что творится. Говорят, прощальную церемонию отменили, но домой вернуться мы все равно не сможем. Знаешь про это что-нибудь?

— Впервые слышу, — коротко ответила Эль.

— Но ты же приближена к королю. Ты должна что-то знать! — недовольством и нетерпением был пропитан весь ее голос.

— Послушай, я не знаю, что вам всем там сказали. Но если король посчитал уместным замалчивать подробности событий — это его право. Я не собираюсь давать начало необоснованным сплетням, — реакция этой девицы взбесила Эль. Здесь все были чересчур большого мнения о себе и в выражениях не стеснялись. Это подтверждало и брошенное в спину «стерва!», когда Эльса прошла мимо нее к своей спальне.

«Ты выше всего этого, не поддерживай ее игру, — успокаивала себя девушка. — Просто быстрее ищи обратный путь домой.»

***

Келу не спалось. И дело было даже не в боли, что сковывала ладони. Он остался один в темноте. Один на один со своими мыслями в гигантской спальне, в которой было достаточно мест, чтобы спрятаться его врагу.

С тех пор, как он очнулся совершенно один, его преследовали тени. В воображении они приобретали совершенно причудливые формы и могли продолжить дело, начатое неизвестным.

Собственное громкое дыхание и слабый звон в ушах создавали купол, мешая слышать, что происходит вокруг. И всё-таки громкие отчетливые шаги в коридоре невозможно было пропустить. Они двигались быстро, они приближались. Человек, что шел по ту сторону двери совершенно не боялся быть раскрытым, он не прятался и был быстр и смертоносен.

Шаги стихли у его двери ровно в тот момент, когда сердце вовсю загромыхало в грудной клетке. Может быть, неизвестный не остановился? Может он продолжил идти, и это все проделки первобытного панического страха, который выбивал весь воздух из легких, мешал слышать и соображать.

Он попытался дышать глубоко и тихо, он вслушивался. Кажется, тот снаружи коснулся ручки двери. Кел мог бы поклясться, что слышал неуловимое характерное позвякивание ногтей по металлу.

Но дверь осталась неподвижна.

«На входе в коридор, должно быть, стоит целая армия охраны, — уговаривал себя Келерос. — Никто посторонний не смог бы проникнуть сюда.»

«Но разве тот, кто все это подстроил был посторонним?» — шептал противный внутренний голос. И Келероса бросило в жар. Эту мысль он совершенно упустил из виду. В отличие от тронного зала и зала для банкетов, ключ от маленькой церемониальной имела всего пара человек. А это значит, что один из владельцев ключей или знал убийцу, или был им. И значит убийце ничего не стоит прямо сейчас появиться за этой дверью, чтобы закончить внезапно прервавшееся дело.

Взгляд судорожно пробежался по комнате в поисках острых или тяжелых предметов, но бесполезно. Тот, кто был по ту сторону двери переминался с ноги на ногу, и его не смущало то, что делал он это не бесшумно.

Кел выбрался из кровати, на цыпочках подкрадываясь к двери. По пути он то сжимал то расслаблял ладони, проверяя их подвижность и уровень боли. Если неизвестный решится, Келу придется отбиваться вручную. А если он доживет до утра, то распорядится, чтобы в его спальню принесли самый острый клинок.

Шаги за дверью возобновились. Неизвестный двинулся дальше, все так же неспешно и размеренно. Он словно издевался. Он вовсе не собирался уходить, это подтвердил и звук шагов, который через несколько секунд затих. Некто остановился, развернулся и снова стал приближаться, натягивая нервы Кела. Он стоял, прижавшись спиной к стене.

Вот бы увидеть того, кто этой ночью так жестоко решил сыграть с его сознанием. Перспектива не проснуться следующим утром, без сомнения, пугала. Но еще сильнее пугала неизвестность. Будто разом все страхи детства ложились в единого огромного невидимого монстра.

Но, бросив взгляд на дверь, Келерос понял, что между ней и стеной нет ни единой щели. Да и замочная скважина довольно мудреная. Маленькая, без сквозных отверстий. Бояться практически нечего.

Тихий скребущийся звук вновь спутал мысли и нагнал бессвязной паники. Словно ногти прошлись по дереву и… Голоса?

Кел встрепенулся, совершенно отчетливо услышав голоса где-то в конце коридора. Копошение за дверью прервалось.

«Он боится быть замеченным?»

Быстрые шаги отдалялись в противоположном от голосов направлении. Можно было с уверенностью сказать: нечто, что еще минуту назад тихо и упорно скреблось в двери, растворилось где-то в ночи. Сердце бешено колотилось, но уже от облегчения. Он спасен. По крайней мере, на время.

— Господин Келерос, что с вами? Вам нехорошо? — он не заметил, как в спальне появился лекарь в сопровождении нескольких мужчин в форме. Они застали Келероса сползающим по стене вниз. Не способным удерживать себя на ногах. Руки Кела были в крови. Едва затянувшиеся раны вновь открылись, и лекарю оставалось лишь опуститься рядом и начать заново обрабатывать их какими-то настойками из скляночек, попутно вытирая кровь.

— Здесь не безопасно, — сообщил страже Кел.

— Мы осмотрели замок и не нашли никаких следов. Скорее всего, тот кто хотел вас убить, уже скрылся. Ведь неизвестно, в какой именно момент он мог смазать корону ядом.

— Нет, он все еще здесь, — не согласился Келерос. — Кто-то караулил меня под дверью. Хотел войти, но вы его спугнули, я полагаю.

— Что? Здесь? Прямо сейчас? — один из стражников хотел было ринуться в погоню, но был остановлен принцем.

— Вот теперь-то он точно скрылся.

— Прикажете выставить охрану по всему этажу?

Кел устало кивнул.

— Вам бы прилечь. Вы же не собираетесь провести здесь всю ночь, — заметил лекарь и попытался помочь Келеросу подняться. — Давайте отпустим Брайона и Стивена, чтобы они все подготовили, пока я здесь.

Они медленно добрели до кровати принца.

— Вам чего-нибудь хочется? Может поесть?

Кел покачал головой, разглядывая свои перевязанные руки. Они слегка горели и пульсировали. Но все же целебные смеси принесли облегчение.

Келерос думал о неизвестном, что так рьяно желал причинить ему боль. Он подставлял получившемуся образу самые разные лица. Мужские. Женские.

«Это ведь могла быть и девушка, — рассуждал он. — Способ очень оригинальный и руки марать не надо. Только выгадать момент и дождаться, пока жертва коснется определенного предмета.»

Спустя какое-то время вернулся Брайон, осмотрел его покои. Все проходило долго и муторно. Кел был снова на грани того, чтобы провалиться в сон. Наконец, он оставил принца, погасил свет, задернул шторы, пряча пространство от первых лучей восходящего солнца.

— Поспите, принц, и не думайте о времени.

***

Завтрак стал отнюдь не радостным событием, хоть и собрал всех без исключения представителей знати. Даже старушки, с которыми уже был знаком Ивон вылезли из своего уединенного укрытия, чтобы узнать последние новости. В зале было не протолкнуться. Гвен вошла внутрь, но, увидев всю эту возню и услышав какофонию сплетен, замерла на месте. С одной стороны, находиться сейчас за столом не было никакого желания. С другой же, у нее были большие планы, которые требовали от нее сытости.

Пока Гвен колебалась, на балкон вышел король и завел длинную нудную речь о том, что именно произошло днем ранее. Он юлил, приукрашал, но, в целом, говорил достоверно:

— …именно поэтому я прошу всех задержаться на пару дней. Мы активно ищем нападавшего.

«Просит он, конечно, — скривилась мысленно Гвендолин. — Да попробуй кто-то его ослушаться, тут же лишится всех привилегий при следующем визите. Если ему вообще позволят переступить порог.»

— И что Вы собираетесь делать, Ваше Величество? — обратился к нему один из гостей. — Заниматься поиском? Да пока Вы ищите на нас всех могут напасть. Тем более, если убийца прямо сейчас среди нас.

— Поводов для беспокойства нет, — сухо заверил его король. — Мы еще только в начале пути, но уже с уверенностью могу сказать, что целью нападавшего был исключительно мой наследник. И, возможно, еще и я, — он сделал нарочито суровый вид. — Так что можете не переживать. Я выставил стражу в каждый из коридоров, обращайтесь к ней, если увидите что-то подозрительное.

Гвен смотрела на правителя, пытаясь понять, действительно ли король понял мотив нападающего или придумал его только что на ходу. В любом случае, этот ответ не мог ее успокоить. И она, схватив с ближайшего стола пару горячих пирожков, направилась к выходу.

«А это оказывается очень удобно. И, к тому же, освобождает от всех этих светских бесед, — думала Гвендолин, поглощая на ходу свой завтрак. — Зачем только я так сильно ругала Ивона за это раньше?»

По дороге ей встретилось несколько опаздывающих к трапезе персон.

— Это она? — тут же послышался шепот.

— А ты не видишь? С каждым днем все распущеннее.

Гвен обернулась. Они смотрели на нее, не стесняясь и не пряча взгляд. Они смотрели высокомерно, словно гордились тем, что говорили это достаточно громко для того, чтобы она услышала. Гвен чувствовала себя беспомощно. Она хотела ответить. Она хотела позаимствовать у них каплю высокомерия.

Но неожиданно из самого потаенного уголка души на свет выбралась другая Гвен. Та, что всегда была покорной и осторожной. Та, что мечтала о свободе от дворцовых пут, но мечтала тихо, про себя. Та, что находила глоток свободы в общении с этими оболтусами — Келеросом и Ивоном — и которая убеждала себя, что сама не похожа на них.

Эта Гвендолин могла лишь проглотить услышанное, ничего не сказать, стерпеть. И тем самым лишь укрепить веру в себя у этих девиц.

«Ты слабая, — корила она себя, удаляясь прочь. — Неужели ты всегда была такой?»

Кусок больше в горло не лез, и пирожок полетел с балкона к ногам одного из напыщенных индюков.

Это все ерунда, просто минутная слабость. Она не остановит ее, а, наоборот, ускорит по новому пути. Она хотела по дороге заглянуть к Келу, но лучше потом. Сейчас его наверняка навестят и без нее.

Гвен быстро засеменила по лестнице прочь из замка, по чуть потрескивающему под ногами морозу. Она шла туда, где расплавленная сталь остывает и вновь накаляется от битв и сражений. В главный штаб элитных войск короля, где ее могли научить держать в руках оружие и постоять за себя и за друзей.

Штаб был похож на обособленную крепость, чуть затерянную в лесах. Но Гвен знала дорогу, она не раз проезжала мимо в повозке, слушая звуки так похожие на кровавую битву. Тогда у нее замирало сердце от подобного, но сейчас это было тем, что она искала.

Двери крепости отворили два стражника. Один из них был молод и худ, а доспехи на нем явно болтались и были с чужого плеча. Второй — с заросшим лицом, в годах. Оба хмурились и не давали пройти.

— Вы кто, госпожа? — наконец заговорил второй.

Непрошенных гостей здесь обычно не встретишь, Гвен это знала и была готова, что рады ей здесь не будут.

— Графиня Ноар Горберт, — она приподняла ладонь, но не для поцелуя, как это делали прочие девушки ее круга, а чтобы продемонстрировать перстень с семейным гербом.

В другие дни Гвен не носила никакой драгоценной символики, но сейчас это сослужило хорошую службу. Не зря у нее ушла добрая половина утра на поиски этой маленькой, но довольно увесистой безделушки. И теперь эти двое склонились к ее ладони, но прикоснуться не решились. Еще бы, если перед ними действительно графиня, а не самозванка, подобная фамильярность не сойдет с рук.

— Графиня? — мужчина еще раз оглядел ее с головы до ног. — Это, конечно, очень неожиданно. Чем обязаны?

Сомневаться больше не было не единого повода, но усач все продолжал стоять посреди прохода, преграждая путь.

— Я хочу научиться оружейному делу.

Брови мужчины вскочили высоко вверх. Младший же стоял, разинув рот:

— Но зачем вам это, госпожа?

— Исключено, — отрезал тот, что постарше, как только пришел в себя.

— Что? Я полагаю, стража не имеет права отказывать тем, кто выше… Как у вас говорят? По званию?

— А женщина не имеет права приходить сюда с подобной просьбой, — он был суровее, выше и крепче. И его речь еще сильнее подчеркивала этот факт.

— Это просто возмутительно! Ну что ж, если Вы так настаиваете, давайте решать мой вопрос через короля, — Гвен блефовала. Едва ли она бы на такое решилась. Но припугнуть этих мужланов было необходимо. Однако ход не сработал.

— Решайте что хотите, — махнул на нее рукой усатый. — Вот когда у вас на руках будет приказ короля, тогда и поговорим.

— Эй, Афалеон! Что у вас тут за шум, да еще и ворота открыты?

— Все в порядке, госпожа уже уходит, — крикнул усатый, а его помощник даже подошел к воротам, готовый закрыть их в любую секунду.

— Вообще-то, я никуда не ухожу! — оскалилась на них Гвен, разгневанная совсем уж неподобающим поведением стражи.

— Это наша графиня, — пришлось пояснить бородачу, так как его собеседник подошел уже совсем близко. — И она хотела научиться обращаться с оружием, — интонация брезгливости так и сочилась из каждого сказанного слова.

— Ты хотел выставить ее?

— Ну а как иначе?

— И она не уходит?

— Ты сам видишь.

— Эх, не умеешь ты разговаривать с женщинами, — улыбнулся третий стражник, по комплекции и возрасту приближенный к усатому. И уже обращаясь к Гвендолин, поклонился. — Госпожа, разрешите проводить Вас до замка. Дело в том, что это место — закрытый полигон для обучения элитных воинов, — он вышел с территории крепости, увлекая за собой девушку. Ей оставалось только с грустью повиноваться, грызя себя за то, что план провалился. — Так вот, эти воины далеко не всегда блещут манерами и интеллектом. А теперь, когда нас не может услышать никто из посторонних, скажите мне, для чего вам понадобилось обучиться столь сложному делу? — неожиданно спросил он.

— На принца напали, — начала Гвен, понимая, что сама для себя еще не нашла причину этого внезапного порыва.

— Это я знаю.

— Я боюсь, что подобное может повториться.

— В данный момент король привлек в замок больше охраны, чем обычно. Если что-то произойдет, они справятся.

— Тогда проводите меня уже без лишних вопросов! — вспылила Гвен. Доказывать что-то еще одному твердолобому вояке ей совершенно не хотелось.

— Ну зачем же сразу так остро реагировать, графиня? Уверяю Вас, находись мы с Вами до сих пор на территории башни, Вам бы непременно указали на то, что с подобными душевными переживаниями хорошим воином не стать, — ответил мужчина. — Расслабьтесь. Уверяю, я Вам не враг. Я действительно хочу понять, в чем заключаются Ваши мотивы. Так как если Вами движут лишь героические мечты — я буду вынужден разочаровать Вас. Но если там скрывается нечто большее, какой-нибудь ответ, достойный дела, то я могу помочь Вам.

У Гвен закружилась голова.

«Вот так, значит? И никаких пробных заданий, вроде бега в латах и прыжков с мечом?»

— Я хочу быть способной защитить себя и своих друзей, — назвала она первое, что вертелось на языке и в сердце. — Это достойный ответ?

— Учитывая, что Вы приближены к принцу, вполне.

— Значит вот так? Положение принца, а не мое желание стоит на первом месте?

— Вы страстно этого желаете, что говорит о том, что едва ли отступите при первых трудностях. А то, что все мы трудимся на благо короля и принца, здесь уж извините. Да, мне удобно, что вы с принцем на «ты» и, в случае чего, можете прикрыть. Я занимаюсь обучением сотни человек для защиты королевской семьи, но все это меркнет перед фактом, что Вы — его друг.

Гвен горько усмехнулась. Это было не совсем то, что она рассчитывала услышать.

— Соглашайтесь, графиня. Это хорошее предложение. На импровизированном поле боя мы не будем говорить за жизнь, только учиться драться. А значит, какая разница, кто при каких убеждениях?

— Так и быть. Меня это устраивает, — кивнула Гвен, поглубже вдыхая морозный воздух.