Бесплатный фрагмент - Возмужание не по Фрейду

Косолапожопеее

Родители всегда понимают, что нужно их детям, и чаще матери знают какие девушки подходят для их сыновей. Вот и мамаша Сени посчитала, что время пришло.

Подыскала для него подругу из соседнего через дорогу дома, дочку своей коллеги по работе или просто знакомой, едва была окончена поселковая восьмилетка и поданы документы в среднюю школу в городе.

Какие такие благие цели преследовала его мать, и сейчас непонятно: может, чтобы под присмотром и положительным влиянием находился и не попал в дурную компанию.

Скорее всего, не от большого ума подобрала больше для себя подходящую перспективную кандидатуру. Вроде и рановато, и не особо тянуло Арсения к прекрасному полу — сказывалось позднее физическое и половое развитие.

Да и много дел вокруг более интересных, включая футбол, чтение книг, коллекцию почтовых марок и просто общение со своими дворовыми и школьными друзьями.

Обработка незрелого сознания Сени со стороны матери и бабушки без особых успехов продолжалась недели две.

Вначале он отшучивался и не обращал внимания, а иногда сбегал во двор под каким-нибудь благовидным предлогом, чтобы не выслушивать восхваления всевозможных положительных качеств соседской девчонки, на которую никогда и внимания не обращал.

А тут присмотрелся к ней, и что-то ему сильно не понравилось, а СЛОВЕСНАЯ ФОРМА выражения не получается….

Вечером к матери заглянула в гости подруга, проживающая на соседней улице в частном доме и считающая себя весьма культурной и начитанной. Под выпитую бутылочку «красненького» вскоре все возможные темы были обсуждены.

Разговор за чаепитием плавно перешёл на Сеню. Отбиваться словесно от трёх женщин и их доводов подружиться с положительной девушкой через короткое время стало просто не возможно.

Эмоции злости и негодования так захлестнули юношу, что слова застревали в горле. Сеня решил сбежать во двор, пока его обсуждали на кухне. Но обувая и зашнуровывая ботинки в прихожей, неожиданно для себя успокоился.

Быстро возвратился, остановился у порога кухни и недолго думая, выдал: — Не нравится мне ваша невеста, у неё — КОСОЛАПОЖОПЕЕЕ!

Дамы, ошеломлённые таким поворотом событий, замолкли, а подруга матери картинно выдавила из себя: — Нет такого слова в русском языке!

— Если нет, то его надо ввести в русский язык для таких писаных красавиц, — гордо провозгласил Арсений и, не дожидаясь ответа, стремительно вышел из квартиры, хлопнув дверью.

На улицу, к друзьям и приятелям, в свободную от материнской опеки юность.

Несостоявшийся мушкетёр

Лето на исходе и скоро обратно в школу, в 10-й выпускной класс, а пока за деревянным, грубо сколоченным столом под тополями, во дворе дома несколько юношей допризывного возраста азартно резались в карточного «Козла» на вылет. Заодно обсуждали международные новости: ввод войск Варшавского договора в Чехословакию.

Приятно было ощущать себя приобщённым к взрослой компании дворовых парней после трудового лета и «на заслуженном отдыхе», когда вместо обязательной и неоплачиваемой производственной практики отпахано два с половиной месяца на шахте в посёлке Сомпа учеником связиста. В результате на руках трудовая книжка с первой записью, уверенность в своих силах и существенное пополнение семейного бюджета.

Наблюдая за игрой, Арсений не сразу заметил невдалеке странную группу из трёх ребят и одной девушки, бывших одноклассников по «восьмилетке», неторопливо следующих мимо трёхэтажных домов хрущёвской застройки в сторону посёлка Рутику.

Ребята — это троица неразлучных мушкетёров, два Юрия и Володя, танцор и участник школьной самодеятельности. Девушка, дочка одной из бывших учительниц с очень строгими моральными принципами, Люда, уехавшая после седьмого класса к отцу в город Таллинн, столицу ЭССР.

Поприветствовав издали компанию, Сеня продолжил следить за игрой, тем более на подходе его очередь вступать в игру. Однако бывшие одноклассники почему-то остановились, и о чём-то посовещавшись, ребята направились к нему. Первым подошёл Володька и, отозвав Сеню в сторонку, жестикулируя, начал с волнением в голосе что-то, для него пока непонятное тихо и неразборчиво говорить.

Из сказанного Арсений уловил только предложение пойти вместе с ними, и будет очень здорово. К нему подтянулись оба тёзки, пытаясь помочь, скрытно показывая неприличные жесты, означающие половой акт.

И тут до Сени дошло, что у мушкетёров сегодня коллективное сексуально-оздоровительное мероприятие по добровольному согласию с одной партнёршей.

Ей отводилась в литературном понимании роль коварной и обольстительной «Миледи» из «Трёх мушкетёров» Дюма старшего, а для полноты картины как раз не хватало четвёртого, по-видимому, Де Артаньяна.

Не мотивируя, Арсений вежливо отказался, так как в этом вопросе у него были хорошие учителя, своевременно разъяснившие, что в нашей стране даже за короткий коллективный секс с одной партнёршей дают длительные срока, пусть и по её предварительному согласию, ведь у прекрасной половины человечества настроение так переменчиво.

Почувствовав неопределённость ситуации, подошла прекрасная «Миледи» и с придыханием в голосе искренне предложила: — Пойдём с нами — не пожалеешь….

Короткая пауза, в голове у потенциального мушкетёра возникла мысль, что пойти один, скорее всего, согласился бы и успешно справился без помощи трёх других мушкетёров, а так «положа руку на сердце», не его это мероприятие.

Чтобы не обидеть бывших одноклассников, ещё раз без объяснений Арсений вежливо отказался и отшутился тем, что ещё «маленький и мама не разрешает».

Предложил вместо себя на роль четвёртого мушкетёра соседа по подъезду с третьего этажа Александра, который был на год старше. Обрадованный Сашка, узнав о предложении, передал свои карты Сене доигрывать, начал потирать руки и засобирался, однако ему было гордо отказано, едва только «Миледи» мельком бросила взгляд на него.

— На нет, и суда нет, — решили ребята и вернулись за стол доигрывать партию в «Козла», Сеня в качестве консультанта, дожидаясь окончания последней раздачи.

А небольшая компания бывших одноклассников отправилась дальше доигрывать свою запланированную сексуальную пьесу без главного героя, медленно шествуя во главе с очаровательной Людмилой с великолепной фигурой, которая когда-то Арсению немного нравилась ещё в седьмом классе. Вот только удаляясь, мушкетёры со своей подружкой стали больше похожи на стайку разномастных кобельков и сучки с течкой, в период собачьих свадеб….

Прошло полгода. Как-то раз Сеня оказался в гостях на квартире у школьного приятеля, в одной небольшой компании сверстников, где присутствовал один из бывших школьных мушкетёров, Владимир. От нечего делать рассматривали фотографии в альбоме. На одной из них Арсений увидел Людку.

На его провокационное высказывание: — А вот вроде бы Люда, хорошая девушка, в нашем классе училась.

Володька тут же ответил, что в переводе с «матерного» означало: — У нас с ней был коллективный секс, — а потом гордо добавил: — Без последствий.

Понятно, что без юридических и венерических, но почему-то гордое высказывание бывшего мушкетёра не вызвало никаких эмоций у несостоявшегося мушкетёра.

— Может быть, ВЗРОСЛЕЮ…, — с некоторой грустью подумал Сеня, закрывая альбом с чужими фотографиями и убирая на полку в серванте.

Вербовщик со змеиной фамилией

Начало семидесятых годов прошлого века. Служба в армии позади, а впереди туманные перспективы трудовой деятельности в шахтёрском посёлке где-то на северо-востоке Эстонии.

Во-первых, Сеню не тянуло за большую зарплату под землю, горбатиться в забое на одной из двух шахт, тем более до армии насмотрелся на трудовые и бытовые подвиги сланцевых шахтёров.

Мало кто из героев подземного труда с выходом на пенсию в пятьдесят лет не превращался в полную «развалину» с массой профессиональных заболеваний и не становился инвалидом, а до шестидесяти вообще доживали единицы.

Тем более вне работы единственными развлечениями в шахтёрском посёлке для большинства тружеников оставались чрезмерное употребление спиртных напитков или копошение на дачном участке, хотя некоторые герои труда умудрялись успешно соединять и то, и другое, пытаясь восстановиться физически и морально к очередной смене.

Конечно, в посёлке были очаги массовой культуры для пролетариата в виде местного кинотеатра и дома культуры с приличной библиотекой и многочисленными кружками и секциями, а по выходным дням с танцевальными вечерами, но изнурительный физический труд плохо совмещался с интеллектуальными занятиями и культурным отдыхом.

Во-вторых, вариант трудоустройства токарем второго разряда с возвращением в ремонтно-механический цех на городском комбинате по переработке сланца также большой радости не вызывал, пока станешь профессионалом–станочником высокого разряда и начнёшь зарабатывать хотя бы приличные деньги уж точно придётся пуд соли съесть.

В молодости хочется чего-то значительно интереснее и главное — сразу. Вот только огромные желания не всегда сходятся с маленькими возможностями.

А пока в положительном сальдо жизненного баланса среднее образование, год рабочего стажа и два года службы в советской армии. Плюс — мелкий козырь в виде «высокого» воинского звания после пятимесячных курсов, младший лейтенант запаса, но как им воспользоваться, было не ясно.

Вдобавок по негласной традиции и в согласии с общественным мнением дембелю давался месяц на активный отдых, чтобы осмотреться и определиться под какой хомут шею подставлять.

Очередная суббота и вечером на танцы в ДК. Всё было знакомо и незнакомо, почти полностью обновившийся репертуар и состав вокально-инструментального ансамбля, в буфете продавали вино и пиво без ограничений, много неузнаваемых молоденьких девушек и узнаваемых слегка помятых лиц бывших одноклассников и поселковых приятелей.

Подросшие мелкие хулиганы пока права не качали, но с ухмылкой посматривали на возможных жертв из «стариков». Танцевальный вечер близился к апогею, как потенциальный жених, Сеня на «белых танцах» не простаивал, а напрыгавшись на «шейке» решил спуститься из танцзала на втором этаже в буфет, чтобы поддержать настроение на должном уровне, пропустив стаканчик вина или выпив бутылку пива.

На подходе к буфету недавний воин срочной службы неожиданно столкнулся с бывшим одноклассником Анатолием в приличном костюме и при галстуке с бутылкой лимонада и парой бумажных стаканчиков на горлышке в одной руке и тарелкой с бутербродами в другой руке, открывающим локтем дверь.

— Привет! — поздоровался Арсений со школьным приятелем, помогая справиться с дверью.

— Здравствуй Сеня. Рад тебя видеть, слышал, ты недавно демобилизовался, — немного отходя в сторонку от входной двери, продолжил разговор одноклассник с агрессивной змеиной фамилией, служившей дополнительным поводом для насмешек в начальной школе.

— Да вот уже вторую неделю на свободе с чистой совестью, — ответил дембель, вспоминая своего нескладного рослого соученика, которого не только обижали без повода более сильные одноклассники, но и невзлюбили учителя за наплевательское отношение к учёбе.

За что и он платил им звонкой монетой неуважения, выводя их из психического равновесия, прикидываясь полудурком при ответах или задавая вопросы с подтекстом. Заступиться за Толю перед здоровяками из класса Сеня вряд ли бы посмел из-за недостаточной весовой категории, но пару раз словесно поддерживал в разборках и никогда не отказывал списать домашнее задание.

— Чем собираешься заниматься после армии? Не определился с работой? — продолжил трезвый однокашник, после седьмого класса вынужденный завершать восьмилетку в интернате для детей с замедленным развитием, хотя, по мнению Арсения, он обладал более практичным умом и хозяйственной сметкой, чем большинство тогдашних школьников.

— Месяц хотел отдохнуть и осмотреться, а там видно будет, но устраиваться на шахту и пахать на износ что-то не тянет. Ты, же знаешь, среднее образование мне удалось в городской школе получить, в институт на стационар поступить не получилось, а с вечернего факультета Таллиннского политеха сам ушёл — всё равно в армию забирали, — выдал тираду несостоявшийся студент.

— Слушай, тут, такое дело. Нам на работу требуются пару нормальных парней нашего возраста, непьющих. Пахать придётся без выходных и не по восемь часов, а от рассвета до заката, зато зарплата больше, чем у шахтёров. Кстати у тебя водительские права или какие-нибудь «корочки» для работы на тракторе или бульдозере есть? — поинтересовался Анатолий.

— Интересно, где это платят такую большую зарплату? А прав или каких-либо «корочек» у меня нет, в армии получил специальность радиста, а это не слишком востребовано на гражданке, — спросил и ответил Сеня, начиная смутно вспоминать, что сестрёнка Наташка говорила о старшем брате подруги, который гдё-то на болотах работает.

Младшие сёстры парней учились в одном классе, как ранее и Арсений с Анатолием. В этот момент к ним подошла светловолосая, высокая и стройная девушка, если не красавица, то весьма приятной внешности.

— Ты немного подожди, я закончу разговор с приятелем-одноклассником и подойду к тебе, — с этими словами он передал покупки из буфета, мило улыбающейся даме, которая поздоровалась с Сеней и тихо отошла в сторонку.

Затем присела невдалеке на один из скреплённых по четыре в ряд деревянных стульев, с откидывающимися сидениями. Ответив на приветствие подошедшей девушки, Арсений обратился к школьному приятелю в продолжение разговора: — Извини, я не в курсе, где ты сейчас трудишься.

— После окончания восьмилетки в интернате я закончил ПТУ и получил удостоверение тракториста и бульдозериста, в восемнадцать лет права на вождение грузовых автомобилей, а с семнадцати лет работаю в мелиорации на юге Эстонии, отец по блату устроил. Сейчас у меня зарплата более семисот рублей в месяц, а некоторые специалисты получают более тысячи, но это только в сезон. Отпуск зимой, не каждого берут на такую работу, так как желающих навалом. На зимний период от сезонников избавляемся, а кто в штате, те получают в среднем по двести рублей за месяц и готовят технику к очередному сезону, — ответил Анатолий.

— Ни хрена себе, да у тебя зарплата больше, чем у любого нашего шахтёра в два раза. Да ты за полгода можешь на однокомнатный кооператив заработать! — восхитился Арсений трудовыми успехами школьного приятеля, далеко не красавца и не «семи пядей во лбу».

На горизонте радужных надежд, где-то на границе мечты и яви у недавнего дембеля начали собираться облака, обещающие пролиться «рублевым дождём».

— Так у меня уже есть однокомнатная квартира в микрорайоне в городе, а сейчас с женой ждём прибавления в семействе и копим деньги на двухкомнатную квартиру. Сегодня заехал проведать родителей в наш посёлок, мать заболела — поэтому отпросился у шефа на выходные дни, а так практически весь сезон ни дня отдыха. Заодно решили посетить наш ДК, с новогоднего вечера первый раз зашли, — подробно разоткровенничался бывший одноклассник.

Во время разговора мимо беседующих приятелей в обе стороны постоянно проходили посетители буфета, «стреляя» мелочь на пиво, но ребята не обращали на них внимания и те отставали. Неожиданно знакомый голос прервал их диалог.

— Мужики! Толян, Арсен! Десять копеек на пиво не хватает, мы же вместе в одном классе учились. Неужели не выручите? — подвыпивший Лёня Мухин, когда-то один из неглавных обидчиков ребят со слабой надеждой поочерёдно переводил взгляд с одного на другого.

Сеня начал шарить по карманам, но Анатолий знаком ладони мягко отклонил его поиски и небрежно достав бумажный рубль из нагрудного кармана вручил его попрошайке со словами: — Вернёшь моей сестрёнке Любке с получки на следующих танцах и рубль за прошлый раз, ты мне с новогоднего вечера должен.

— Обязательно верну, ты меня знаешь, — радостно ответил бывший одноклассник, в предвкушении пары стаканов красного вина.

— Ну, вот выручил нашего Лёню, а заодно и о старом долге напомнил. Сеня, ты меня извини, а то жена заждалась. Я ей ещё два медленных танца должен. Если надумаешь, то позвони на домашний телефон моих родителей, а номер твоя сестра хорошо знает. Завтра до вечера будем у них, — с этими словами Толя, уже глава семьи и рабочий с высоким заработком, в двадцать лет состоявшийся член общества, направился к своей прекрасной второй половине.

Попасть в элиту высокооплачиваемого пролетариата в двадцать лет — не каждому дано, а заработать на кооператив в советские времена в таком возрасте — это вообще из мира фантастики. Велик соблазн назавтра позвонить и дать согласие, если удастся зарабатывать в месяц даже треть от услышанной суммы, отец у Арсения и четверти таких денег не получал, став начальником снабжения на шахте.

Воспоминания закрутились в голове. Последний раз Сеня видел Толю два года тому назад случайно в автобусе незадолго до призыва в армию. Он сидел на одном из передних сидений, а на коленях у него восседала девушка лет двадцати с яркой внешностью как королева на троне, да он её и называл: — Моя королева! Симпатии были взаимные, а куда и зачем они ехали, всем и так было понятно.

Ещё тогда возник вопрос без ответа: — Как с такой внешностью, нескладной фигурой, продолговатой головой и грубыми чертами лица, Толяну удалось отхватить такую девицу-красавицу. На проститутку дама была не похожа.

Очевидный ответ пришёл только через пару лет — большие деньги, даже по советским меркам со многими прекрасными дамами творят чудеса. Почему-то возможный повышенный сексуальный потенциал одноклассника во внимание принят не был, большинство молодых людей в этом возрасте имели повышенный потенциал, во всяком случае, в те годы. Сексуальные меньшинства в расчёт не принимались.

Субботний вечер после разговора со школьным приятелем для Арсения потерял интерес. Зайдя в буфет, обуреваемый мыслями офицер запаса, выпил стакан вина и, не возвращаясь в танцзал, отправился домой.

Требовалось осмыслить полученную от бывшего одноклассника информацию. Однако в голову всё больше лезли воспоминания из школьной жизни, связанные с учеником Толиком, со змеиной фамилией.

Как-то в конце очередной четверти в шестом классе Анатолию высвечивала железная двойка по литературе, и «литераторша», не рассчитывая на любой благополучный исход, вызвала двоечника к доске читать басню Ивана Андреевича Крылова «Квартет».

— Надеюсь, выучил? — задала она традиционный вопрос. — Или сразу двойку ставить? Ну, давай начинай, только с выражением и без запинок!

— Проказница-Мартышка, Осёл, Козёл да БОРОДАТЫЙ Мишка задумали…, — начал декламировать двоечник-хитрован, якобы случайно заменив слово «косолапый» на «бородатый», но это уже никого не волновало, так как весь класс просто взорвался от смеха.

Первой засмеялась учителка литературы и русского языка и минут пять не могла успокоиться, разрумянившись от смеха и отмахиваясь обеими руками от оправданий неудачливого артиста. Ну как после такого триумфа не поставить чтецу тройку за четверть по литературе.

Учитель истории, почти двухметрового роста, Иван Константинович, по прозвищу «Полтора Ивана» закончил объяснять очередную тему и прежде чем вызвать кого-либо из учеников к доске обратился к классу: — У кого есть вопросы по данной или предыдущей теме?

Больше половины школьников как всегда не готовились, рассчитывая — «авось пронесёт» и замерли в ожидании.

— Иван Константинович, а можно вопрос не по теме, — подняв руку и получив утвердительный кивок «Полтора Ивана» спросил Толик, случайно подслушав на перемене, как историк с увлечением объяснял кому-то из старшеклассников об американской валюте, произнося слово: доллАры с ударением на втором слоге.

— Ну, доллАры — это американская валюта, имеющая хождение…, — и далее двадцать минут до конца урока история о происхождении и значении американской валюты в мире.

При этом почти все ученики давились со смеху при очередном произношении слова: доллАры бывшим фронтовиком, никогда даже ни державшим в руках американских купюр. В который раз «простоватый» Анатолий оправдал ожидания класса….

Многое прощалось Толяну школьными учителями, но чаша терпения не безмерна. После того как Анатолий довёл математичку до истерики, неоднократно повторяя фразу: — А, вы не психуйте! — делая малюсенькую, но хорошо улавливаемую паузу перед вторым слогом в слове: психуйте, поселковая школа навсегда рассталась с неординарным учеником, отправив в досрочное плавание по более взрослой жизни.

— Всё-таки не простой ты паренёк, Толя…, без дополнительной информации такое предложение «рублёвого дождя» не разжуёшь, — подумал, засыпая пока беспаспортный гражданин великой советской империи.

С утра Арсений не поленился и пробежался поговорить «за жизнь» и посоветоваться со старшим по возрасту дворовым другом детства Володей, переговорили и на тему мелиорации на юге Эстонии, где тот успел отпахать целый сезон в прошлом году.

— Сеня, ты не первый и не единственный из нашего посёлка, кого после службы в армии Толян затащил на болота или пытался завербовать. Не будь лохом! Из нашего двора у тебя одного голова толково мыслила, лучше поступай в институт и выбирайся из нашей дыры, — прощаясь, напутствовал Арсения дворовый приятель Володька, получивший окончательный расчёт за работу на мелиорации лишь в январе этого года.

В среднем, получились чуть больше ста рублей в месяц за минусом всех вычетов. Затем бывший дембель позвонил из дома нескольким приятелям, и недавний рассказ Володи о буднях мелиораторов и особенностях оплаты их труда подтвердился.

Радужные надежды поблёкли, а начавшие собираться облака где-то на границе мечты и яви, обещающие пролиться обильным «рублёвым дождём», окончательно рассеялись. Всё сказанное школьным приятелем Анатолием оказалось чистой правдой, но только для штатных работников организации занимающейся мелиорацией, и в первую очередь конкретных специалистов, механиков и водителей спецтехники, а также для начальства.

Сама головная организация находилась в Закавказье, там мелиоративные работы давно были закончены, вот и переключились на братскую республику осваивать государственные средства плановой экономики ….

После обеда Сеня позвонил школьному приятелю, поблагодарил за интересное предложение и отказался, сославшись на желание попробовать поступить в институт и получить высшее образование.

Ну, а если не получится, то в конце лета пообещал перезвонить и стать «первым» внештатным рабочим-мелиоратором в очереди на следующий сезон, так как с механизмами и техникой не в ладах.

Перезванивать не пришлось.

Наши предки были мудры от природы и не отрывались от жизни. Если к кому-то прилипало прозвище, ставшее впоследствии фамилией для нескольких поколений, то не случайно, а отражало глубинную сущность характера такого человека и отражалось в какой-то степени и на его потомках.

Осторожность превыше всего. Не торопитесь принимать сомнительные предложения, и не только от людей со змеиными фамилиями.

Озабоченный похититель шапки

В преддверии зимы Арсений получил от родителей посылку, а в ней кроме продуктов новая кроличья шапка. Лучшего подарка для бедного студента первого курса особенно в условиях промозглой питерской погоды и придумать не возможно — морозы ударили рано в том году.

Целую неделю успел проносить, бережно вешая шапку для просушки на общую вешалку после походов в институт и тщательно расчёсывая мех на ней перед выходом на улицу.

В общежитской комнате на четверых помимо Сени проживал студент четвёртого курса, член студсовета 5А корпуса, студенческого городка на Лесном проспекте армянин Ипрем. Пользуясь своим общественным положением и хорошим отношением с Капой, заведующей общежитием, деловой кавказский студент оформил ещё двоих ребят, числящихся в общаге, но проживающих в частном секторе.

Одного из них, семьянина с пятого курса так и не пришлось увидеть. Другой с рабфака, Виктор несколько раз забегал, то оставляя, то забирая свои вещи. Наверное, подыскивал квартиру для совместного проживания со своей подругой, тоже студенткой, но с другого факультета. Дважды видел их вместе.

Поздно вечером, вымотавшись в институте от непосильных нагрузок для недавнего дембеля, пару часов новоиспечённый студент позанимался в «учебке», общей комнате для занятий на этаже, пока Ипрем ублажал новую пассию. Наконец беззаботно задремал на своём законном койко-месте.

Однако сон был непродолжителен, в полночь в комнату ввалился Витёк, с запахом перегара и со страданием на лице после ссоры с подругой, ночевать и ему где-то надо. Открыв дверь, и не слушая его полупьяный бред, Арсений отправился досыпать.

Проснувшись утром, Виктора и Ипрема не застал — в этот день на занятия ему нужно было ко второй паре. Быстренько пробежался до общего туалета, совмещённого с умывальной комнатой и после процедур обратно. Наскоро обулся, надел пальто, взял портфель и только потянулся за своей новенькой кроличьей тёмно-коричневой шапкой….

Как неожиданно вместо неё обнаружил старую потёртую, со свалявшимся мехом, неопределенного тёмного цвета и давно бывшую в употреблении, скорее всего, то же шапку из кроличьего меха.

Куда делась его красавица — было непонятно, кавказскому джигиту Ипрему уж точно не понадобилась. Значит, Витёк прихватил и придётся разбираться….

Хорошо, что старую заношенную шапку до службы в армии Арсений так и не собрался выбросить — вовремя пригодилась. Больше двух месяцев озабоченный похититель шапки не объявлялся, находясь в сложных сексуально-оздоровительных отношениях со своей сожительницей. Попытки разыскать или хотя бы воздействовать на его сознательность через общих знакомых оказались безрезультатными.

Успокоился, смирился, тем более сессия позади, а зима заканчивалась, и почти забыл. Только иногда сенин взгляд останавливался на чём-то, несуразном на общей вешалке, напоминавшем о дорогой для него пропаже.

Витёк со случайно похищенной шапкой появился в общаге, когда Арсений перебрался в другую комнату к ребятам однокурсникам, а у «похитителя» окончательно закончился роман с подругой. Как впоследствии оказалось, она его бросила и вернулась в общежитие к подружкам-однокурсницам. А он, как истинный джентльмен-студент собрал её личные вещи в грязные простыни, отвёз в общежитскую комнату и швырнул к ногам.

Наконец-то у сексуально озабоченного рабфаковца в голове прояснилось, и любовно-эротический туман рассеялся. Возможно, даже зашевелилась совесть и наконец, появилась возможность вернуть чужую шапку, которую он успешно проносил всю зиму. Изрядно помятое и затасканное меховое сокровище Арсению занёс Ипрем.

Виктор, посчитав, что мелкое недоразумение исчерпано, решил на глаза пострадавшему не показываться и не приносить свои извинения, а то мало ли что. Позднее в студентах его никто не видел, наверное, своё образование решил ограничить рабфаком, подготовительными курсами для поступления в ВУЗ.

А вот ближе к весне Сеня случайно встретился с его подругой. Вечером она кого-то разыскивала в общаге, может и Витька. Заявила, что с ним всё кончено, расстались окончательно, и предложила совместно отправиться на дискотеку в соседний корпус.

Несмотря на соблазнительное приглашение провести вечер с уже свободной и опытной, очаровательной и весьма соблазнительной девушкой с возможными перспективами, Арсений от предложения решительно отказался. Почему-то не захотелось стать очередной жертвой сексуально-эротического натиска и любовного обаяния молодой хищницы….

Пострадавшую шапку как смог почистил, а изнутри постирал, чтобы случайно не «заразиться любовным дурманом и не потерять голову» от какой-нибудь студентки-красавицы.

На экономическом факультете их было более чем, предостаточно, по мнению двадцатилетнего офицера в запасе с высоким воинским званием «МЛАДШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ».

Заноза из детства

Все мы родом из детства, но не всегда детские воспоминания светлые и радостные. Порой какие-то события оставляют долго не заживающие душевные раны и калечат психику будущих молодых людей, и даже в зрелом возрасте не каждому удаётся вытащить занозу негативных эмоций и чувств, сопровождающих отыгранные сцены жизни и поступки из нашего прошлого.

А порою жизнь систематически подбрасывает повторяющиеся события и ситуации конкретному человеку, пока тот не научится преодолевать их, не оставляя в своей психике эмоционального следа или сведя его к минимуму.

Арсению везло до десяти лет — судьба или проведение оберегали его от столкновений с мелкими школьными и уличными вымогателями, обычно переростками из неблагополучных семей, отбирающих мелочь или заставляющих делиться школьными завтраками, конфетами или печеньем под угрозой расправы.

Да и сам он научился избегать таких ситуаций, добираясь до школы и обратно безопасными маршрутами и не покидая без нужды освоенной дворовой территории в одиночку. Сеня рос мальчиком не жадным и не корыстным, но одно дело делиться с дворовыми и школьными приятелями не частыми и нехитрыми родительскими угощениями по доброй воле, отчего он даже получал удовольствие, и совсем другое дело, когда тебя принуждают к этому.

Первая смена в пионерском лагере на берегу Финского залива пролетела безбедно и без проблем, двоюродная сестра Лариса работала при кухне лагеря, а заодно обстирывала и баловала малолетнего пионера выпечкой из кухни, которой он тут же делился с новыми друзьями из шестого отряда. Обращаться же к родственнику, двоюродному брату Валере из старшего пионеротряда за защитой, и вообще не пришлось.

Дважды за месяц по воскресеньям приезжала проведать своих детей родная тётка Лида с супругом, заодно прихватывая и непоседливого племянника на пикник на живописном берегу залива.

Сенины мать и сестрёнка отдыхали на юге Украины, в гостях у другой тётки Тамары, а отец приехал проведать сына только один раз между сменами, ссылаясь на занятость по работе, зато вручил Арсению громадную сумму в три рубля на мелкие расходы.

В те далёкие времена пирожок с повидлом или с мясом стол пять копеек, стакан газировки с сиропом — три копейки, а вафельный стаканчик с молочным мороженым в переделах десяти — пятнадцати копеек, в зависимости от наполнителя.

В следующей смене отношения с ребятами также сложились неплохие, даже в футбол научили играть Арсения новые друзья и всегда делились привезёнными родителями сладостями с кратковременным «сиротой».

А приятель Женька из их посёлка, из параллельного класса, уговорил своих родителей взять на традиционный воскресный пикник нового друга Сеню под их ответственность.

Чтобы не чувствовать себя должником в сложных детских взаимоотношениях Сеня пару раз в неделю сбегал из пионерского лагеря до ларька недалеко от побережья Финского залива, расстояние менее километра, где на полтинник покупал конфеты, чаще ириски или карамель для своих новых приятелей, и быстро возвращался обратно незамеченным в самоволке.

До конца лагерного срока оставалось менее недели, удачно смывшись после обеда в тихий час, Сеня привычным маршрутом добежал до ларька с последним металлическим рублём. Чуть в стороне стояли два парнишки лет тринадцати — четырнадцати, не вызывая опасений, что-то жуя и кого-то ожидая.

Получив от знакомой малоприветливой продавщицы, говорящей с акцентом кулёк с конфетами «цветной горошек» и полтинник на сдачу Арсений повернулся, и… путь ему преградили два коротко стриженных и похоже одетых подростка, каждый из них был выше его на целую голову.

— Детдомовцы, с этими особо не договоришься. Ребята говорили, что обычно они отбирали все деньги и купленные сладости, а несговорчивых, в основном, пионеров из младших отрядов избивали. Да и пионервожатая предупреждала о них, чтобы не бегали до ларька в одиночку, — мысли пронеслись в голове у десятилетнего пионера мгновенно, а ноги стали предательски подкашиваться.

— Торопишься успеть обратно, пока тихий час не закончился? Давай конфеты и деньги и беги, — выдавил из себя рыжеватый парень с веснушками на лице.

— Даже бить не будем, у нас сегодня хорошее настроение, — тихо добавил, что-то дожёвывая, другой пацан. Кого-то детдомовцы уже успели обобрать.

Слёзы самопроизвольно покатились из глаз Арсения от бессилия и безысходности. Последний полтинник никак нельзя было отдавать, неизвестно ещё, как придётся добираться домой, если не приедет автобус из посёлка за детьми. После прошлой смены не приехал.

Родители могут понадеяться, что автобус гарантированно будет, и не приедут забирать своего сына. Конфеты же ждут приятели из отряда, уже привыкшие к сладкой традиции два раза в неделю. Тем более Сеня своё слово всегда держал.

Видя нерешительность упрямца, детдомовцы попытались под руки оттащить несговорчивого пионера в сторону кустов, но тот ловко сопротивляясь, незаметно спрятал полтинник в маленький карманчик коротких штанов и артистически добавил звук плача, стараясь оставаться на виду у продавщицы, слабо надеясь на её поддержку.

Слишком многое поставлено на кон: и деньги на обратную дорогу домой, и данное слово пионерским приятелям. Мелкие вымогатели, не ожидавшие такого отпора, чуть отошли в сторону, отрезав потенциальной жертве обратную дорогу домой. Времени у них хватало, а других клиентов пока не предвиделось.

Сеня продолжал подвывать, иногда бросая короткие взгляды на пожилую продавщицу, явно не русскую, которой было наплевать на разборки детей этих русских свиней, но всхлипывания маленького пионера порядком надоели.

— Ну, чего ты плачешь? Не хочешь отдавать деньги, так поделись конфетами с мальчиками, у них родителей нет, а ты сладости по два раза в неделю покупаешь. Наверное, отец партийный начальник! — с акцентом и долей призрения подсказала выход пожилая эстонка, насмотревшаяся на своём веку на много несправедливостей от советской власти.

Арсений молча, дрожащей рукой протянул кулёк с «цветным горошком» детдомовским сИротам.

— Ты нам сам немного отсыпь, — попросил рыжий парень, услышав от продавщицы про отца жертвы, партийного начальника и понизив планку мелкого вымогательства.

Любую власть в советской империи все боялись или вынужденно уважали. Отсыпав каждому детдомовцу в ладонь цветного горошка, при этом пакет уменьшился на треть, пострадавший и отделавшийся испугом пионер, стремительно нырнул в образовавшийся проход между мелкими вымогателями и ларьком и быстро устремился в сторону спасительного пионерлагеря.

— Ты, пацан на нас не обижайся, мы просто попугать тебя хотели! — крикнул кто-то из детдомовцев вдогонку.

— Некоторые из вашего лагеря пионеры в штаны наделали, а ты только поныл, — добавил другой, но этих слов убегающий Арсений уже не слышал.

Ему нужно было вернуться до окончания тихого часа и не попастись. Не хотелось получать очередное замечание или выговор от пионервожатой, а тем более быть отчисленным из пионерского лагеря.

Отец, рядовой член КПСС и мелкий служащий, систематически проводящий политику партии и правительства в семье, мог неправильно расценить такой проступок и отлупить за милую душу провинившегося сына тем, что под руку подвернётся.

Обошлось, успел, но ребятам подробностей не стал рассказывать. Только предупредил, что с двумя верзилами и впятером не справиться, и до ларька лучше не ходить без пионервожатой, пока угощал приятелей-пионеров конфетами. Так сказать отделался «малой кровью», а точнее унижением и слезами.

Вскоре смена в пионерлагере закончилась, добираться домой пришлось своим ходом на двух автобусах. Маленькая неприятность со временем почти забылась, но не вынутая эмоциональная заноза иногда беспокоила, особенно после похожих ситуаций, то увеличиваясь, то уменьшаясь в размерах в зависимости от того, как они разрешались.

Прошло больше десяти лет. Позади двухгодичная служба в армии и успешно сдана зимняя сессия на четвёртом курсе одного из престижных вузов Питера. За прошедшие годы Арсений превратился в крепкого парня, не дотягивающего по кошачьей классификации до льва или тигра, но пантере явно соответствовал.