Бесплатный фрагмент - Виктория Кеседиан

ГЛАВА 1. Первый день

Солнце медленно набирало силу и уже пустило свои лучи по стене над кроватью. Милая хрупкая девушка сладко потянулась, пытаясь удержать сон, но солнечный свет уже стирал его следы. Виктория медленно открыла глаза, лениво зевнула и убрала золотую прядь волос с лица. Её серые глаза следили за минутной стрелкой старых часов. Девушка посмотрела в окно, где яркое синее небо разгоняло тоску. У неё не было никакого желания вставать, но уже было 6.00 утра, ещё полчаса, встанет весь дом и опять не дадут покоя.

Вика посмотрела на семейную фотографию, которую мачеха принесла к ней в комнату специально. Мачеха, желая напомнить ей о том, что никто не считает её частью семьи, принесла семейную фотографию, где Вики нет.

На фотографии справа стояла сводная сестра Галя, обесцвеченная блондинка со спутанными жёсткими волосами и карими глами. Она была миловидной, но тупой. Как и следовало ожидать, она мечтает о карьере модели.

Слева на фотографии был круглый мальчик с двойным подбородком. Дима. У него были тёмные волосы, и маленькие карие глазки, заплывшие жиром. Он ненавидел Вику и постоянно пытался её подставить. Он подслушивал и подсматривал, иногда даже воровал у Вики вещи. Отвратительный тип. Учится в шестом классе.

Посередине стояла пара, которая совсем друг другу не подходила. Елена Викторовна была тощей брюнеткой, с острым носом, как у баби Яги, тонкими губками и натянутой кожей, после нескольких омолаживающих операций. Она ненавидела Вику, и было за что. Вика тоже бы ненавидела себя на её месте. Рядом с ней стоял Евгений Кеседиан, шатен, с синими глазами. У него был квадратный подбородок, чётко очерченные губы, и приятные черты лица, словно поработал невидимый скульптор. Его мускулы были заметны даже под рубашкой, он уделял много времени спортзалу.

Каждое утро Вика просыпалась и видела эту фотографию, на которой нет её, дочери Евгения от второго брака. Это обстоятельство печалило Вику больше всего, но что она могла изменить? Она стала изгоем не только в семье. Каждый год, меняя зарубежные школы и страны, она также становилась изгоем. Каждый год она прилагала усилия, чтобы быть, как все, но каждый год всё заканчивалось одинаково. В силу семейных проблем и отсутствия близких друзей, которым она могла бы довериться, девушка создала для себя свой собственный счастливый мир, где музыка была на первом месте. Она всегда ходила в наушниках, собирала кассеты и диски, и обожала музыку 90-х. Именно музыка спасала её от боли, одиночества, страха, гнева, и давала ей силы жить и бороться каждый день.

Виктория хотела полежать в кровати ещё немного, но она знала, что если проснётся весь дом, ей не дадут собраться. Галя, её сводная сестра, намеренно займёт ванную на 1,5 часа. Дима, её младший сводный брат, постарается испортить её домашку, вещи, или в сумку воды нальёт. Елена Викторовна, её мачеха, постарается унизить и обидеть её словами, а её отец Евгений Адрианович Кеседиан, будет мерить её ледяным взглядом, или демонстративно игнорировать…

«Нет, не будет!» — мелькнула, как молния ужасная мысль в её голове. Ведь сегодня 1 сентября! Именно сегодня отец не будет её игнорировать, он постарается её обидеть или выгнать из дома, или даже изобьёт, если сильно напьётся. Да, 1 сентября худший день года, и не только потому, что в этот день нужно снова возвращаться в школу. В этот день её мама Азалия, пропала.

Вот корень всех проблем Вики — её мать. Когда-то, Евгений был женат на Елене, и встречался с любовницей, а через полгода и жена, и любовница оказались беременными. Евгений тогда сделал нелёгкий выбор в пользу любовницы. Он развёлся с Еленой и женился на Азалии. Вскоре у новой пары родилась дочь, которую счастливые влюблённые назвали Викторией. Евгений и Азалия прожили в счастливом браке 7 лет, а потом супруга исчезла. Без объяснений. Она исчезла, как утренний туман, оставив после себя лишь беспорядок и боль. Отец думает, что она сбежала с любовником, потому что пропали её вещи, и она заранее уволилась из газеты «30 дней», в которой работала. Отец даже отследил, что она с каким-то спутником покинула Россию и направилась во Францию. Но как не пытался он её найти, у него ничего не получалось. Евгений погоревал годик, да и вернулся к первой жене. Прошло уже 11 лет, а он так и не простил свою вторую жену.

Конечно же, Елена и её семейство Вику возненавидели с первого дня. Да и Евгений стал вымещать на ней свою боль и обиду на сбежавшую супругу. Но почему никто не берёт в расчёт то, что и девочке было больно после ухода матери? Виктория также была на мать в обиде. Словом семья Кеседиан вовсе и не семья, это просто клубок из обид, ненависти, зависти, смотанный вокруг осколков разбитых сердец. Вот об этом предупреждает известная русская пословица: «На чужом горе счастья не построишь». И за это Вика осуждала свою мать более всего.

Виктория полежала ещё минуту, и её наполнила тревожная мысль о сегодняшней дате. Она вскочила, как будто её ударили током. Шмыгнула в ванную, быстренько умылась, почистила зубы и побежала одеваться. Она намеревалась сбежать из дома до того, как все проснутся. По странному стечению обстоятельств, Вике удавалось продержаться в одной школе только один учебный сезон. С семи лет она меняла частные пансионаты и школы, каждый год. В свой последний год школьной учёбы, её, наконец, определили в российскую элитную школу, вместе со сводной сестрой. Наконец-то, она проведёт на родине больше двух месяцев в год.

Семейство Кеседиан жили в коттеджном посёлке Изумруд, в очень приличном двухэтажном доме. Спальня Вики была маленькая, на первом этаже, рядом с комнатой экономки. Экономка Ирина Борисовна, тоже вела себя не дружелюбно, она вечно задирала нос, и считала, что работать экономкой у Кеседиан, это круто и почти то же самое, что обслуживать королевскую семью. А поскольку Вика не являлась всеобщей любимицей, то с ней не стоит особо церемониться.

Не смотря на то, что комната Виктории была маленькой, она всё же была обставлена дорогой мебелью, от которой отказались другие члены семейства. Ремонт Вика делала сама. Она подрабатывала весь год, а когда возвращалась домой, то что-нибудь покупала в комнату или делала ремонт своими руками или за свой счёт. Вика сама купила белые обои под покраску и наклеила их. Пока она не стала красить стены, девушка решила, что покрасит их, когда захочется сменить обстановку. По всему дому были натяжные потолки и у неё тоже, это ошибка ремонтной бригады узбеков, которых наняла Елена и не проследила за ними, а они сделали потолки во всех комнатах, в том числе и в комнате Вики. А вот про свет ремонтники не подумали, поэтому, первое время Виктория не имела света в комнате, а потом она накопила и купила себе простенькие торшеры. Стены украшали несколько постеров Цоя и группы Кино, и один старый постер группы U2, которые висели над её столом. Над кроватью и у шкафа висели большие фотографии в рамках, это работы Вики. Она увлекалась фотографией и особенно любимые фото поместила в рамку и повесила на стену. Над кроватью висела фотография заброшенной детской площадки, а у шкафа висел красивый пейзаж зимнего тумана в рассветных лучах солнца.

Кровать у Вики была очень дорогая, сделана на заказ. На самом деле её сделали для Димы, но он в последний момент отказался от неё, а поскольку Елене было очень жаль её выкидывать, было решено поставить кровать в комнату Вики. Кровать была большой со столбиками для балдахина, который никто и не подумал заказать для изгоя семьи. Поэтому наверху в деревянном квадрате для крепления балдахина Вика повесила экран для проектора, который выкинула Галя, порвав его. Вечерами Вика смотрела свои фотоработы через проектор, который она купила на свои деньги. На полу лежал неровный, белый палас, который выкинула Елена, а Вика забрала себе, отстирала пятна и положила у себя в комнате. У правой стены стояло кресло, которое так же было выкинуто хозяйкой дома, а напротив небольшого окна стоял стол из чёрного стекла, офисный. Его поставил отец, чтобы Вика могла делать уроки и такой же офисный стул чёрного цвета. И стол и стул не вписывались в остальную обстановку спальни, но Вика была рада и этому, ведь это редкое проявление заботы отца о дочери.

Вика стала быстро одеваться. Никакой формы в частной школе не было. Каждый ходил в том, в чём хотел, но на 1 сентября полагалось приходить в строгом деловом костюме или белый верх, чёрный низ. Так было сказано в криво распечатанной инструкции, которую выдали Вике при зачислении. Виктория надела простую белую блузку, и чёрный костюм: юбка и пиджак. Вещи были из дешёвых магазинов, поскольку Вика сама покупала себе одежду, с тех денег, что зарабатывала. На ноги она надела туфли бело-чёрные, на низком каблуке, которые так же не отличались ни качеством, ни именитым брендом. Из шкафа Вика достала новую сумку, которую купила на распродаже две недели назад за 400 рублей, с принтом в виде строчек из её любимой песни. Обычная вместительная сумка. В сумку она покидала блокнот, ручку, дневник, тоненькую тетрадь, дешёвый смартфон, зарядку, фотоаппарат, наушники, и расчёску. В чёрный пакет Вика сбросила свою маленькую коллекцию дисков и кассет, потому что боялась, что их украдут или просто выкинут, пока её нет, а также лучшую часть одежды. Вика подошла к зеркалу и аккуратно нанесла косметику: тени, подводку, тушь и помаду. Всё это она покидала в косметичку, которую тоже сунула в сумку. Из тайника под кроватью, девушка достала свой кошелёк со скудной наличностью и тоже кинула его в сумку. Следующие пятнадцать минут Вика находила вещи, которые ей могли понадобиться во время изгнания. Она не знала, долго ли будет отсутствовать, и поэтому нервничала, ей хотелось взять всё. Когда время стало её поджимать, она взяла полную сумку, с пакетом и прокралась на кухню. Нужно было запастись ещё и едой.

На кухне Вика заглянула в холодильник, взяла овсяную кашу, что осталась со вчерашнего дня, кинула в неё пару ягод чёрной смородины и поставила на разогрев в микроволновку. В холодильнике она взяла почти полную бутылку апельсинового сока, который налила в стакан, а бутылку, с оставшимся соком сунула в сумку. Сок она выпила залпом, так же быстро съела кашу. Девушка ещё положила с собой вчерашних круассанов, когда услышала звук, от которого вся похолодела. Это был звук просыпающегося дома. Звук шагов. Девушка быстро схватила пакет и сумку, и попятилась к двери. Но не успела, на кухне появился отец, с рюмкой коньяка в руке. Вика сразу поняла, что он пьёт со вчерашнего вечера и, вряд ли он вообще спал. Эта встреча не обещала ничего хорошего. Он смерил дочь тяжёлым взглядом.

— Пошла отсюда! Быстро! — пьяно рявкнул он.

Вика, вздрогнула и рванула к выходу. Два раза ей не нужно повторять. И вообще, сегодня она легко отделалась. Едва за ней закрылась дверь, Вика услышала звон разбивающейся бутылки и крик отца:

— И что бы на глаза мне больше не попадалась!

Отлично. Значит, нельзя вернуться. Однажды она не приняла всерьёз слова отца и спокойно вернулась вечером домой. Он выбросил её в панорамное окно. Тогда Вика сломала руку и сильно порезалась. Поэтому теперь, если её выгоняли, она уходила из дома до тех пор, пока за ней не являлась полиция. Почему-то отец всегда её возвращал. Может он мазохист? Взял бы и выгнал навсегда. С глаз долой и не мучился бы, глядя на неё. Но нет, через какое-то время он всегда её возвращал. Вот теперь надо было найти место для ночлега. Да, ещё и познакомиться с классом нужно, ведь основные деньги она планировала зарабатывать на одноклассниках.

Вика вышла из посёлка и пошла к остановке. Она надела наушники и включила своё любимое «старьё». В этот раз в наушниках раздалась энергичная музыка и голос Игоря Талькова. Вика подпевала «Метаморфоза, метаморфоза». Её любимая фраза из песни была «Перестроить можно рожу, ну, а душу никогда». Слова в самую цель. Под песню Вика решила, что у неё ещё есть время сделать пару интересных фотографий. Пока ехала в пустом автобусе, девушка полазила в интернете по сайтам и выбрала несколько мест в городе, где возможно получаться неплохие фотографии. Отвлечься от мыслей — вот, что нужно. Очередной паршивый день рождения.

Виктория заехала в сквер Сибиряков — Гвардейцев и фотографировала около часа, самая интересная получилась в тот момент, когда набежала туча, а осеннее солнце пронзило её лучами, отбрасывая неестественный свет от луж и мокрой травы. На Римского-Корсакова Вика нашла старинный микроавтобус с круглыми фарами, который был выкрашен в ядовитый голубой цвет, поэтому она тут же достала фотоаппарат и сделала фото этого динозавра. А на подходе к школе, где ей предстояло учиться, она нашла отличный кадр: красивая рыжая кошка, которая грелась на солнце, аккуратно сложив лапы на куче кленовых листьев.

Школа резко выделялась среди типовой советской застройки, хотя, и сама была построена в те же года. Отделка и необычные архитектурные элементы кричали об элитности заведения. Вокруг школы был большой двор с приличным газоном, места для отдыха, маленький парк, кафе. Понятное дело, частная школа для детишек очень богатых родителей. Весь сервис, не доступный простым смертным. Вика даже не удивилась, свободному Wi-Fi. Зайдя в школу, увидела ещё больше помпезности, холл большой, вход по пропускам, которые никто не проверял, стены обиты кожей, мягкие кожаные диванчики, кресла пуфики, пальмы в горшках. Да уж. «Интересно, а может у них в классах ещё и кровати стоят? А то, может, кто из элитных детишек устанет учиться сидя…»

Осматриваясь вокруг, Виктория наткнулась взглядом на нечто неприятное и ощутила привкус тошноты. Её сводная сестрица стояла прямо перед ней. На Гале был ярко-жёлтый топ и обтягивающие джинсы. Разве в школьных правилах не сказано о дресс-коде? Посмотрев на других учеников, Вика поняла, что «белая ворона» это она. Никто не соблюдал школьные правила в одежде. Да и зачем детям богатых родителей соблюдать правила в одежде? Никто из учителей, сновавших между учениками, не обращал на их одежду внимания. Значит, учителя не обращают внимания ни на что. А ещё, это значит, что здесь никто не соблюдает вообще никаких правил. Да, и как может обычная учительница диктовать свои условия богатейшим людям города?

Вика снова мрачно посмотрела на сводную сестру, которая ухмыляясь приблизилась к ней.

— Рада сообщить тебе, что ты уже не популярна, — радостно прощебетала она.

— Популярна? — спросила Виктория мрачно. — Детка, завязывай с порно, оно высушило тебе мозг! В отличие от тебя я училась в американских школах и знаю правила популярности лучше тебя. Как думаешь, сколько мне потребуется времени сбросить тебя с трона?

Слова Виктории достигли цели, лицо Гали сменилось гримасой ненависти и испуга.

— Только попробуй!

— Тогда, тебе не стоит доставать меня.

— Я всё расскажу папе.

— Не думаю, — ответила спокойно Вика и достала визитку, которой покрутила перед глазами испуганной Гали — Ты же знаешь, что мне известны все твои секреты. Хочешь, что бы папа узнал, что ты собираешься делать фотосессию… обнажённой?

— Ты не посмеешь! — зашипела Галя, покрываясь красными пятнами.

— Ещё как посмею. Моё молчание стоит пять штук.

— Это шантаж, — взвизгнула Галя

— Вот, именно — подтвердила Виктория. — Мне нужно на что-то жить, пока у папаши бзик не пройдёт. И потом, не задирайся ко мне и я не буду вытаскивать твои грязные секреты. А сейчас моё молчание стоит пять штук или я звоню анонимно и сдаю тебя отцу.

Лицо Гали побагровело, но она незаметно достала пятитысячную купюру и сунула мне в руку.

— Проболтаешься, и тебе конец, — прошипела Галя и, круто развернувшись, пошагала к своим подружкам.

— Молчу, как могила, — негромко ответила Вика, глядя ей в спину.

Вика спрятала деньги в кошелёк и вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Вика посмотрела по сторонам и заметила парня, который наблюдал за ней. Парень был неряшливо одет в чёрную мятую футболку с розовыми и голубыми собачками, старые потёртые джинсы и чёрные дорогущие гриндерсы. Увидев его гриндерсы, Вика усмехнулась и подумала, что он спит прямо в них. Иногда люди любят вещи больше, чем людей…

Парень следил за Викой краем глаза, но Виктория решила пока не придавать этому значение, что-то в его взгляде её настораживало и пока не понятно что-же это. Вика увидела доску объявлений со списками учеников, которых уже распределили по классам. Она подошла ближе и стала искать свою фамилию. Обнаружила она себя только в самом конце списка: Виктория Кеседиан — класс 11Г. Рядом стояло имя её сводной сестрицы — Галина Кеседиан. В одном классе с ней учиться будет просто кошмар, но на самом деле это было не важно. К тому же, это была не самая первоочередная проблема. Куда больше Вику волновало то, где она сегодня будет ночевать. Вика достала фотоаппарат и сфотографировала списки учеников всей школы, мало ли что пригодится. Привычка собирать информацию вырабатывалась из года в год, потому что позволяла быстро адаптироваться и выживать в любых условиях. По сути, она нигде не училась дважды. Друзей с этих лет почти не осталось, но это, потому что Вика сама не стремилась подружиться. Девочка, которая привыкла постоянно обороняться и, которая находилась в постоянном напряжении, нигде не чувствовала себя в безопасности. Вот почему, придя в новую школу, она в первую очередь собирала информацию, а потом уже составляла план действий. Сейчас её план состоял в том, что бы окончить школу и поступить в ВУЗ. И это проблема из проблем. Виктория не знала, кем она хотела бы стать. Она всю жизнь приспосабливалась к ситуации, защищалась и никогда не мечтала. Мечтать было некогда. Поэтому, когда девушка перешла в 11 класс, она с ужасом осознала, что все её сверстники уже определились с выбором, и знали, куда будут поступать, а она нет.

Вика снова без удовольствия посмотрела на имя и фамилию сводной сестры. Блин, учиться с ней в одном классе, то ещё наказание. Ещё День рождения сегодня. Вика подумала, а сколько же ей сегодня исполняется? Ответ пришёл, как молния — 18! Значит, она уже свободна? Так значит, сегодня она ушла в последний раз? Так значит, квартиру стоит снимать на длительный срок или…?

Началась линейка, директриса, распинаясь, говорила, что рада видеть эти светлые лица (а особенно кошельки их родителей), и что в этом году всё будет лучше, чем в прошлом. В общем, директрисы частных школ друг от друга не отличаются. Такое ощущение, что их штампуют на одной фабрике, только вставляют разный языковой пакет. На каком бы языке не говорила директриса частной школы, все они говорили одно и то же. Что-то типа «Ученье-свет, а неученье-тьма» и т. д. и т. п. Через двадцать минут пустых разглагольствований, их отправили по классам для знакомства с новой программой на этот год. С удивлением Вика узнала, что нужно будет сегодня выбрать три внеклассных занятия, а также сразу выбрать пять главных предметов, по которым ученики будут сдавать экзамены и ЕГЭ. «Зашибись, решать, куда мне поступать нужно уже сейчас». Проходя мимо доски объявлений, Вика сфотографировала список внеклассных занятий, хоть будет из чего выбрать.

Её класс зашёл в один из свободных классов на первом этаже, Вика ориентировалась по своей сводной сестре Гале, хотя и шла на значительном расстояний, но из виду её не теряла. Все расселись по местам и стали ждать классного руководителя. Вика села на последнюю парту среднего ряда: самый удобный пост для наблюдения и подслушивания чужих разговоров. На соседнюю с ней парту сел и тот паренёк, который за ней наблюдал. Он, видимо, то же занял свой наблюдательный пост, но, как оказалось, не за Викой, а за… Галей! Вика решила понаблюдать за своими новыми одноклассниками и определить, кто есть кто.

Тайны одна за другой посыпались на Викторию, как из рога изобилия. Её новая одноклассница Дина Бабаева хочет быть ветеринаром. Вот только родители припасли ей карьеру адвоката, а она решила их обмануть и отнести документы в другой ВУЗ. Может отлично подойти для заработка.

Её подружки обсуждали тайную вечеринку, пока родители отдыхают в Европе. Море запрещённых веществ и алкоголя. Надо бы адресок записать, да фоточки сделать. Там можно будет серьёзно заработать. Самая приличная из их компании оказалась Мадина Жабина, которая слушалась родителей и не посещала мутные вечеринки.

Жуткие близняшки Натали и Резеда со странной фамилией Таратута, источали отвращение к себе всем своим видом. Обе девочки были блондинками с голубыми глазами. Девушки были одеты очень похоже. Обе в беретках, в чёрных водолазках, только джинсы разного цвета: синего и красного. Понаблюдав за близнецами, Вика определила, что Резеда в их дуэте главная, а Натали по характеру более тихая и ведомая.

Тут Вика слева услышала: «Эй, Дани, дай тетрадку». Вика быстро посмотрела на парня по имени Дани. Взъерошенные волосы, помятое лицо, явно с похмелья. Из верхнего кармана кожаной куртки торчала электронная пыхтелка. Джинсы не первой свежести. Дани, вероятно от Найдан. Вика посмотрела списки. Фамилия Найдана Абалакин, как у местного губернатора. Хм. Было ощущение, что Найдан неделю не был дома и где-то шлялся по ночным клубам. В этот момент Найдан вдруг обернулся и оценивающе посмотрел на Вику. Затем усмехнулся, поймав её взгляд, и снова вернулся к общению с Галей. Видимо, он парень Гали — сделала вывод Виктория.

В класс вошла женщина средних лет. Натуральная блондинка, её волосы были аккуратно уложены. Одета она просто, но со вкусом: дорогой деловой костюм серого цвета. Вика без труда определила, что на ней настоящий бренд Chanel. Учительница шла быстрым шагом к преподавательскому месту и представилась на ходу:

— Я ваш новый классный руководитель. Меня зовут Капитолина Фёдоровна Разумовская. И поскольку мы друг с другом совсем не знакомы, я буду вызывать по списку каждого из вас. Вы должный встать со своего места, громко назвать профессию, которую вы хотите получить в будущем, что бы я порекомендовала вам основные предметы для сдачи ненормального депутатского эксперимента под названием ЕГЭ. А так же вы скажите мне три внеклассных занятия, чтобы я занесла их в ваш личный список достижений. Ясно?

Все насторожено отнеслись к новому преподавателю, но возмущаться никто не стал.

Капитолина Фёдоровна начала вызывать всех по спику и записывать выбранные ими курсы.

— Ибрагимов Вадим, — сказала учительница.

Таинственным наблюдателем Вики оказался этот самый Ибрагимов Вадим. Вадим симпатичный, блондин, развитая мускулатура, он явно посещает спортзал. А ещё Вику поразили его ярко-голубые глаза. И он выбрал то, что интересовало саму Вику: фотоклуб, работу в библиотеке и школьную газету.

Галюня заявила, что хочет стать журналистом и при этом ехидно посмотрела на сводную сестру. Виктория усмехнулась и погрозила ей пальчиком, Галя перестала улыбаться и сказала, что пошутила. Она хочет пойти в институт бизнеса и предпринимательства, хотя Вика точно знала, что она хочет быть моделью. После этого Галя выбрала телевидение, модельное агентство и организацию мероприятий. Никаких сюрпризов.

Когда дошла очередь до Вики, она встала и сказала:

— Галочки на школьной газете, фотоклубе и библиотеке. Это всё, спасибо.

— А ты уже решила, кем хочешь стать?

— Я склоняюсь к журналистике, но честно говоря, ещё не совсем определилась.

— Что ж, тогда на ЕГЭ точно нужно сдать: русский язык и литературу. Обычно эти результаты экзаменов требуют при поступлении на факультет журналистики. Но если ты передумаешь до конца года, мы веберем другие предметы. Так пойдёт?

— Это отличный вариант, — сказала Виктория. — Спасибо, Капитолина Фёдоровна.

После знакомства всех отпустили со списками учебников и литературы, которую нужно было прочесть летом, но, конечно, никто не читал. В библиотеку образовалась длинная очередь. Лишь Вадим прошёл без очереди и стал помогать библиотекарю на выдаче учебников. Он махнул Вике рукой и крикнул:

— Эй! Новенькая! Слышал, что ты жаждешь помогать в библиотеке! Подходи, не стесняйся.

Виктория про себя улыбнулась и обошла длинную очередь учеников элитной новосибирской школы, которым, как простым смертным приходится стоять в очереди.

— Вот список учебников для каждого года обучения, — сказал Вадим. А вот стопка новых книг. Вот электронные карточки учеников. Набираешь фамилию, вписываешь год обучения, и у них автоматически появится список учебников, которые нужно взять. Ты берёшь учебник и ставишь галочку о выдаче. Если учебника нет, галочку не ставь, он позже получит, когда книга поступит в библиотеку. Выдала всё по списку, распечатай список в двух экземплярах, и дай расписаться ученику за взятые учебники. Один экземпляр отдашь ученику, второй клади в эту стопку, библиотекарь сама разберётся, что с ними делать. Справишься?

— Конечно, — ответила Виктория и тут же окунулась в работу с головой.

— Не бойся, наши экземпляры учебников уже отложены, — шепнул Вадим Вике и улыбнулся.

Следующие четыре часа Виктория работала не покладая рук. Поток учеников не прекращался и они в три очереди обслуживали нервных учеников. Когда же все, наконец, получили свои учебники, в библиотеке вдруг наступила тишина. Пустая комната, с разбросанными бумажками, случайно упавшими книгами, школьным мусором на полу, покрытым ярким красным ковролином. Вика и Вадим стали убирать мусор и наводить порядок в библиотеке.

Девушка заметила, что вся мебель в библиотеке была очень красивая, полированная, с вырезанными узорами, явно изготовленная на заказ. Библиотека занимала два этажа. Второй этаж тянулся по периметру библиотеки, и не был сплошным, поэтому с первого этажа была видна невероятно красивая, куполообразная стеклянная крыша. Посреди первого этажа находился регистрационный центр и читальный зал с удобными бордовыми диванчиками и небольшими стеллажами в три полки рядом с диваном, стоял небольшой резной столик. Также ещё две небольших зоны для чтения были на втором этаже, рядом с винтовой чугунной лестницей с красивыми узорами.

Валдим позвал Вику на второй этаж. Как раз в одну из зон отдыха.

— Это моё любимое место, — сказал он. — Всегда здесь сижу и читаю.

— Очень уютно, — ответила Виктория.

— Вижу, ты решила заниматься моим промыслом здесь, — сказал он неожиданно, с усмешкой глядя на Викторию,

— Твоим промыслом? — спросила Виктория, вскинув брови. — Это каким?

— Не строй из себя невинную овечку, — сказал Вадим. — Я видел, что Галя тебе передавала деньгу.

— Да, эта змеюка подколодная должна мне гораздо больше, чем пять тысяч, просто больше у неё с собой не было, — сказала Виктория.

— Что у тебя на неё есть?

— Не скажу, — ответила девушка. — Мне нужен источник дохода.

— Но не с Гали, её трогать нельзя, — сказал без улыбки Вадим.

— Ты влюблён в мою сестрицу? — засмеялась Виктория.

— Галя твоя сестра? Двоюродная? Она никогда не говорила, что у неё есть сестра! — удивился Вадим.

— Была бы рада оставить всё в тайне, но фамилии у нас одинаковые, — сказала Виктория. — Я сводная сестра. У нас разные матери. Сам понимаешь, особой любви меж нами нет.

— Как ты можешь сестру шантажировать? — возмутился Вадим.

— А как я могу её НЕ шантажировать? — ответила девушка вопросом на вопрос. — Моя семья не образец для подражания. Моя мать отбила моего отца у его жены, матери Гали. А потом она бросила меня и отца, когда я была в первом классе. Сбежала с любовником. Мой отец, недолго думая, вернулся к прежней семье, в которой я оказалась лишней. Я не спорю, моя мать — дерьмо. Но я её не выбирала. А теперь представь обстановку у нас дома. Моей мачехе приходится видеть меня ежедневно. Меня — живое напоминание об измене мужа. Меня, так похожую на свою мать.

— Это… печально, — сказал Вадим, — но не повод для шантажа.

— Уже не печально, нет, — ответила Вика. — Однако обстоятельства сложились так, что мне нужно ещё 10 000 рублей и сегодня. А школа новая, чужих тайн ещё не знаю. Вот и получается, что кроме сестры и пошантажировать некого.

— Если я дам тебе 10 000 сейчас, ты отстанешь от Гали?

— Не вопрос, считай, я забыла её имя.

— Зачем тебе такие деньги?

— Нужно снять квартиру, пока семейный скандал не уляжется. А это может занять какое-то время.

— А если я помогу тебе заехать в квартиру и куплю ещё продуктов, расскажешь, чем её шантажировала?

— Если купишь с едой, ещё и торт на мой день варенья, который по «счастливому обстоятельству» именно сегодня, расскажу, — сказала Виктория смеясь. Впервые у неё был такой непринужденный разговор с кем-то в новой школе. Они с Вадимом сразу поладили, будто много лет друг друга знали. Словно они были… друзья! И это чувство Виктории так понравилось, что она дала себе слово, Галю не трогать. Ради того, чтобы Вадим и, правда, стал её другом. Первым другом.

Глава 2. Дружба

Виктории понравилась в новой школе лишь библиотека. Она находилась в отдельном крыле и имела огромные окна, два этажа и стеклянный купол, которые давали библиотеке много света. В читальном зале на каждом столе стояла красивая винтажная лампа. Оба уровня библиотеки заполняли огромные стеллажи с книгами. Виктория любила читать и перечитала уже уйму книг за свою жизнь, потому что книга была с ней в самые ужасные дни. Музыка и книги спасали её от боли и одиночества много лет. Вот и сейчас она сразу взяла пять книг. Интересный детектив о тайне механического соловья, «Тайна дешифровки», «Лучшие сочения школьников-выпускников» (все мы любим чуть-чуть хитрить), подростковая драма «Школа любви» и «Домашняя фотолаборатория».

Запихнув книги в смуку, она забрала сумку с вещами, которую спрятала в личном шкафчике. Ещё одна приятная часть частной школы — шкафчики для личных вещей и одежды. Они находились слева от библиотеки в большом просторном коридоре. Она накинула куртку и вышла на улицу, где её ждал уже Вадим с пакетом продуктов. Снять квартиру оказалось очень легко, толстая тётка приняла их за молодую пару и занесла их паспортные данные в договор аренды. Затем, взяла оплату за месяц вперёд и залог. И объявила на прощание, что музыку громко слушать нельзя. А ещё, быть аккуратнее с краном в ванной, он иногда неплотно закрывается. Едва они спровадили тётку, отправились на кухню. Оба изрядно проголодались, потому Вика засунула полуфабрикат лазаньи в духовку и постаивла чайник.

— Хорошо, что я купил кофе. Видел, что ты пьёшь его в столовой.

— Это ты угадал. Кофе — мой верный друг.

— Ну, так расскажешь о Гале?

— Что ты хочешь узнать?

— Кто она тебе?

— Сводная сестра. Я уже говорила.

— А почему квартиру сняла?

— Семейные проблемы.

— Мы вроде как дружить собираемся. Так расскажи всё, как есть. В знак начала дружбы, — подмигнул Вадим.

— Начало сентября — это мой личный ад, — сказала Вика после неловкого молчания. — Отец в это время года не выносит меня совсем. Обычно он отправляет меня в пансион. В этот раз, просто послал.

— Значит, отец тебя выгнал?

— Почти, — ответила быстро Вика. — Он бросил в меня бутылкой со спиртным, но я успела убежать. Так что, это отличный день рождения.

— Почему вы не обсудите ваши проблемы? Ты такая плохая дочь?

— Мы не обсуждаем проблемы. Мы вообще не общаемся. Раньше я думала, как ты. Думала, что можно решить проблемы разговорами. Помню, в 12 лет, я не стала убегать, а попыталась поговорить с отцом. Выяснить всё между нами. Потом ехала в новую школу 5 сентября в синяках и со сломанным носом. После этого я старалась не попадаться ему на глаза.

— Так происходит каждый год?

— Что поделать, моя мама оказалась незабываемой женщиной, — сказала Виктория. — Она ушла от нас, как раз на мой седьмой день рождения. Я предпочитаю это время переждать вдали от Евгения Кеседиан.

— Тебе ведь сегодня 18?

— Да. Я только сегодня поняла, что мне уже 18. Думаю, что уже можно не возвращаться, — сказала она и как-то больно прикусила щеку. Она так ждала этого, но когда этот момент наступил, стало по-настоящему страшно… и одиноко… и отчего-то горько. Она посмотрела окно, лишь потому что не хотела встречаться взглядом с Вадимом.

— Так, а Галя? Почему вы с ней не можете дружить?

— Ну… Ты же помнишь, что в этой истории плохая моя мама. Она увела папу из их семьи. А когда она ушла, отец вернулся к бывшей. А вот меня было некуда девать, что-ли… Для Гали и её мамы я напоминание о том, что из-за меня отец бросил их. Моя мама и я разрушили их семью. У нас разница в возрасте с Галей в 4 месяца.

— То есть сначала твой папа изменял жене с твоей мамой и ушёл к… — запнулся Вадим.

— К любовнице, да, — закончила предложение Вика. — Не знаю, почему из двух беременных женщин он выбрал мою маму. Но это обоим вышло боком.

— Тогда, конечно, семьи не получится.

— Да, я знаю.

— Но почему ты только сейчас появилась в нашей школе?

— Меня обычно отправляли учиться подальше. Сначала были три разных пансиона в Швейцарии, потом школа в Лондоне, потом в Торонто, потом Глазго. Потом были Париж, Сидней, Палермо, Нью-Йорк.

— Ты меняла школы каждый год? — засмеялся Вадим. — Почему?

— Скучала по России, по дому, по русскому языку.

— Так сильно хотела остаться в Новосибирске?

— Да. Думала, это сблизит нас с отцом, но ничего не получилось. И уже не получится.

— Так наши интересы пересекаются? — спроисл Вадим. Вдруг сменив тему разговора.

— То есть? — спросила Вика, оторвав взгляд от окна.

— У нас один промысел, — сказал Вадим, прищурившись, и усмехнулся. Пожалуй, он впервые встретил человека подобного себе, вот только этот человек оказался девчонкой. — Как ты начала этим заниматься?

— Когда ты изгой в собственной семье, дети это чувствуют, и становятся безжалостными. Просто научилась защищаться.

— Так значит, мы стали коллегами по разным причинам.

— Думаешь, нам будет мало места?

— Только если мы не станем работать в паре.

— Никогда до этого не работала в паре.

— Ага. Я тоже. Только Галю не трогать…

— Не вопрос. Ты можешь трогать всех, — засмеялась Вика.

— Так, что у тебя на Галю?

— Фотосессия.

— И этого можно бояться?

— Смотря, в чём снимаешься.

— В чём…

— Вернее без чего…

— Без… О-о-о-о! Не может быть! Она… она, — воскликнул Вадим и его глаза восхищённо расширились.

— Да. Её мечта совсем не та, что думает наш папуля.

— Ты знаешь, где она будет проходить?

Вика засмеялась и отправила ему фотку визитки, которую нашла в вещах сводной сестры. Это был местный фотограф, который за большие деньги обещал сделать девушек фотомоделями.

— С чего начнёшь? — спросил Вадим, снова сменив тему, но Вика его поняла.

— Завтра присмотрюсь и скажу тебе.

— Тогда до завтра, — но в дверях Вадим обернулся и спросил. — Кажется, ты забыла сказать, когда у неё съёмки?

— Через пять дней. Эта дата обведена у неё в календаре.

— Вика, спасибо, — сказал он. — Мы точно подружимся.

— А есть другие варианты? — вскинула брови Виктория и засмеялась. Она смотрела, как Вадим уходит, удивлялась, что вот так сразу ему доверилась. Без страха, рассказала ему всё. Уж такого она точно никогда не делала. Она никогда, ни с кем не дружила.

Когда Вика осталась одна, она надела наушники, включила любимое «старьё» и запела вместе с группой «Пикник»:

— Я пущенная стрела. И нет зла в моём сердце но.

Она села на подоконнике и просто смотрела в окно. Её новая квартира находилась совсем недалеко от школы в старом жёлтом доме, на третьем этаже. Вика смотрела сквозь грязное окно на улицу. Небо было окрашено в серый оттенок, дул холодный ветер, проникая сквозь старые рамы с засохшей замазкой. Девушка смотрела и не видела пейзажа, она вспоминала об отце и том, что они всё упустили. Когда же это было? Когда она была ему семьёй?

Последний день рождения, когда она была счастлива, был 1 сентября одиннадцать лет назад. Ей исполнилось 7 лет. Она с мамой и папой пошла в зоопарк. Папа исполнял все желания дочки. Они покатались на пони. Он подарил ей крылья феи и волшебную палочку, а потом они все вместе кушали мороженое у фонтана с дельфинами. Вика вдруг заплакала, хотя не делала этого уже много лет. И это её разозлило, она ведь обещала больше никогда не плакать, так зачем сейчас?.. Она с ожесточением вытерла слёзы, и пошла, разбирать вещи. Покупать нужно было много, а денег нет. Значит, завтра надо придумать на ком заработать в школе богатеньких деток. Вика включила телевизор, где шёл какой-то тупой сериал с закадровым смехом. Вика старалась заглушить свои мысли, поэтому упрямо смотрела в телевизор, запрещая себе даже шевелиться. Но заглушить себя нельзя, и слёзы вновь предательски потекли по щекам. Но ничего. Завтра всё будет хорошо. Завтра она не будет больше плакать, только сегодня. Ведь это её день рождения. День, когда её семья была разбита. День, когда мама ушла. День, когда папа перестал её любить. Этот тот самый день, когда можно плакать.

Утро наступило неожиданно. Вот она смотрит телевизор, а вот уже звенит будильник, а ей казалось, что она лишь моргнула. Телевизор всё ещё работал. Вика отключила будильник, выключила телевизор и отправилась в ванную. Да, её глаза опухли, но ледяная вода творит чудеса. Оказалось, она сняла квартиру в доме, где горячая вода появляется вместе с отопительным сезоном. Отопительный сезон наступит не раньше 15 сентября. Две недели без горячей воды — это слишком. Вика быстро оделась. В частной школе все ходят в той одежде, которую хотят носить. Формы там не было и это радовало её больше всего. Она надела джинсы и футболку с хиппи-ламой в очках, с гитарой и одним из любимых девизов: «Мы все хотим изменить мир».

На улице ещё стояла жара, но совсем уж не жаркая. Потому Вика прихватила серый кардиган, если вдруг ветер будет холодным. До школы она добралась минут за пять, зашла на территорию и села за один из столиков. Ради того, чтобы не портить малину Вадиму, Вика решила изменить способ заработка.

Теперь нужно ждать и смотреть внимательно. Пора выбрать себе первого клиента, даже если он этого не хочет. Особенно, если не хочет. Она надела круглые чёрные очки и стала наблюдать за школьниками. Вика смотрела на вереницу прибывающих учеников. Их всех подвозили на дорогих машинах, некоторые сами парковали свои автомобили, на закрытой парковке школы, видимо этим ученикам уже исполнилось 18 лет. Один за другим богатенькие детки заходили в школу. Вика смотрела на них и изучала. Кто-то из них сегодня станет клиентом, кто-то завтра, но в любом случае, все они обратятся к ней рано или поздно. Во двор зашла большая компания её одноклассников, среди них был и Найдан, парень Гали. Вика почувствовала к нему стойкую неприязнь. Он дурачился с другими идиотами из её нового класса, и думал, что всегда выглядит как бог. Хотя, конечно, внешность у него очень даже ничего, но это ничего не меняет. Он всё равно ведёт себя, как придурок, или скорее, как царь всея Сибири. Или принц царя? Не важно, желания дружить с ним у неё не возникало. Пожалуй, Вадим, был единственным человеком, с которым она хотела дружить. Он умён, бесстрашен, не дурён собой, с ним и общаться приятно.

В этот момент на территорию школы зашёл прижимистый, коренастый мальчишка в очках. Он натянул капюшон от белой толстовки, упёрся взглядом в землю, и шёл через школьный двор быстрой походкой, но это ему не помогло. Компания Царя всея Сибири немедленно его окружила. Они смеялись, ставили ему подножки, тянули за капюшон, пинали его упавший рюкзак, а он не издавал ни звука. Молча, пыхтел и отбивался. Похвально! Похоже, таки клиент нашёлся. Вскоре прозвенел звонок, и милые одноклассники Виктории подняли парня и повесили его на короткий толстый сучок, раскидистого дуба, что рос с незапамятных времён во дворе школы. После чего смеясь, ушли на урок. Виктория внимательно посмотрела на жертву и подошла.

— Привет, — сказала она, но мальчишка сопел и барахтался, пытаясь освободиться.

— Тебе помочь?

— Сам справлюсь! — пыхтя, прошипел он, пытаясь ослабить горло.

— Ну, ладно. Как скажешь. Пока, — сказала Вика и развернулась, чтобы уйти.

— Не, подожди, — сказал он, пыхтя. — Ты же новенькая? Если освободишь меня, у тебя будут неприятности.

— Да, ладно? — засмеялась Вика. — Так я люблю неприятности больше всего на свете! А ты нет?

— Чокнутая, что ли? — спросил парень, пряча взгляд и синея от нехватки воздуха.

— Так помощь не нужна? Я пойду…

— Нет-нет, помоги!

— Вот тут и загвоздочка у нас, — сказала Вика, улыбаясь, а затем наклонилась к самому уху парня и прошептала. — Я бесплатно не помогаю.

— Тебе деньги, что ли нужны?

— Конечно! А кому они не нужны? Деньги я люблю не меньше, чем неприятности. Так что с деньгами? Наличка есть?

— В кармане, возьми в кармане, — прохрипел парень.

Вика без зазрения совести залезла в задний карман джинс и нашла небольшой свёрток. Там было около четырёх тысяч.

— Н-да. Четыре тысячи это не густо, но на первый раз я сделаю тебе скидку, — сказала Вика и подтолкнула стул от ближайшего столика к дереву, и парень смог встать и освободить свой капюшон от ветки.

— С-спасибо.

— Ага, кушай с булочкой, — сказала она и пошла в школу.

— Подожди! — крикнул парень. — Как тебя зовут?

— Виктория, — ответила она.

— А я Николай.

— Буду иметь это ввиду, — помахала она рукой и зашла в школу. Поскольку она уже и так опоздала, решила дождаться перемены, и прийти на второй урок. Что нового она могла узнать на уроке английского, если несколько лет жила за границей? Она стала читать тот детектив, про механического соловья, что вчера взяла в библиотеке, но не успела дочитать и главу, как к ней подсел Вадим.

— Привет, бэсти.

— Кто?

— Ты не в теме, да?

— В теме чего?

— Как в России болтает молодёжь?

— Ну… Сориентируюсь по ходу.

— Ага, моя бэсти. Бэсти — лучший друг.

— Оу.

— Так, чё не на уроке?

— Клиента спасла, и решила, что пойду ко второму уроку.

— Решила переориентироваться?

— Подумала, что могу испортить тебе работу. Поэтому решила изменить стиль заработка.

— Мудро, — улыбнулся Вадим. — Сколько поимела.

— Пока четыре тысячи, но клиент весьма перспективный.

— Тогда, удачи.

— А ты что такой весёлый.

— Я тоже нашёл клиента! И с него я получу намного больше, чем думал.

— Это ободряет, правда?

— Ага. Чем сегодня займёшься?

— Вадим, ты знаешь, что мы сняли квартиру без горячей воды?

— В смысле? Сломалось, что ли?

— Не включили! В этих домах горячая вода только с отопительного сезона начнётся. Мне бы помыться.

— В школе опасно, могут засечь, да здесь и ученики болтаются до самого вечера. А некоторые и ночью пробираются в родные пенаты. Лучше ко мне.

— Семья не будет против?

— О, они… где-то в Азии.

— Где-то в Азии?

— Они всегда в разъездах и сложно запомнить, где они в данный момент. Родители — бизнесмены, работают с зарубежными компаниями и потому постоянно там. Сингапур, или Сеул, а может Бангкок? Какая разница? Так поедем?

— Только если ты вернёшь меня обратно, потому что с ваших коттеджных посёлков потом не выбраться засветло, да и такси большие деньги захапают.

— Договорились. Встретимся после уроков. На стоянке.

Вика услышала звонок, дождалась, пока учительница покинет класс, и спокойно вошла. Вика ожидала, что компашка узнает о том, что она спасла паренька, и не ошиблась. Не успела девушка войти в класс, как её окружили сразу пять одноклассников, а её сестрица закрыла дверь на замок. Виктория усмехнулась, посмотрела в глаза Гале и погрозила ей пальчиком, от чего сестра покрылась потом, и трусливо открыла замок, удерживая дверь за ручку. Заводила здесь был, конечно, Найдан Абалакин, сын местного губернатора. От Вадима она знала, что этот парень строит из себя принца Уэльского и все его боятся, потому он и делает всё, что взбредёт ему в голову. К сожалению, этот парень ещё и весьма красив. У него тонкие черты лица, большие карие глаза, невероятно пышные ресницы. Небольшой аккуратный нос и полные губы, которые манили к себе. А его чёрные волосы небрежно спадали на лицо. Не говоря уже о потрясающей фигуре, под синим свитером, отчётливо видно было широкие плечи, сильные руки. Вика даже замечталась увидеть его пресс, но вовремя себя отдёрнула. В общем, выглядит он, как бог. Неудивительно, что все девочки в классе по нему сохнут.

Остальные четверо парней были его подпевалами, ни собственной воли, ни мозгов, ничего у них не было, будто все они его отражения. Кирилл Евгенов тупой спортсмен, каждый день он демонстрирует хихикающим одноклассницам свои мускулы, считая себя, вероятно, неотразимым. Выглядит он, конечно, не дурно: блондин, голубые глаза, бугры жутких мышц, может и о нём вздыхает пара женских сердец. Он богатый наследник сети ресторанов «Мельбурн», его папа также депутат от одной из малочисленных партий.

Захар Убейсобакин, ещё один прихвостень Дани, но он вечно под кайфом, давно и плотно на чём-то сидит. Карие глаза смотрят на мир через пелену дурмана, его каштановые волосы в вечном беспорядке, будто он никогда не расчёсывается, но гель в волосах говорит об обратном. Парень приятной наружности, но всё же, не обладает харизмой Найдана. Его папа владеет одним из ТЭЦ города, точнее контрольным пакетом акций.

Дамир Рабинов — вечно отпускает тупые и несмешные шутки. Он обожает хватать девочек за интимные места или зажимать их в коридоре, но жалобы девочек директору не дают никаких результатов. Ведь это её ненаглядный сынок. И внешне Дамир просто ужасен: огромные угри на лице, короткие чёрные волосы, нос с горбинкой и глубоко посаженные карие глаза делают его отвратительным до рвоты.

И последний прихвостень Найдана — Обакшин Сергей. Он всегда ходит с таким бесстрастным лицом, будто ему весь мир безразличен. Его папа владеет сетью крупных супермаркетов «Арфа». Его лицо такое обычное и незапоминающееся, что его даже сложно описать. Короткие русые волосы, высокий лоб, впалые щёки, обычные губы, глаза блёклые, будто голубые, но даже в этом уверенности нет. Его черты лица будто смазаны. Будто он настолько серый и обыденный, что сливается с мрачной реальностью мира и исчезает в нём. Сергей тоже спортик, только легкоатлет. Он в сборной Новосибирска и постоянно в разъездах, но когда он в школе, превращается в того ещё засранца. Так говорит Вадим.

Все эти мысли пронеслись в голове Вики молнией, и она с улыбкой посмотрела на вожака, который хотел напугать её.

— Ой, какие милые у меня одноклассники! Какая приятная, тёплая встреча! — сказала Виктория, скрестив руки на груди.

— Я видел, что ты помогла Слюнявчику! Совсем страх потеряла? Не вмешивайся не в своё дело! — сказал Дани, сузив глаза.

— А то что? — спросила Вика. — Папочке нажалуешься?

Найдан разозлился и толкнул Вику к стене.

— А то узнаешь, как со мною связываться! Хочешь подружкой Слюнявчика быть? — Дани угрожающе навис над Викой, и посмотрел, в её усмехающееся лицо. Его жутко бесил тот факт, что она совсем его не боялась.

— Дорогой, — сказала мягко Вика, и вдруг её руки обняли его за шею. Она поднялась на цыпочки и прошептала ему на ухо, — ты даже не представляешь, как опасно связываться со мной.

Найдан почувствовал, как от её шёпота мурашки бегут по коже, а прикосновение её нежных рук вызвало в нём бурю каких-то непонятных эмоций. Вместе с этими приятными ощущениями он вдруг ощутил боль в самом нежном месте своего тела. Он согнулся и стал сползать вниз, а его лицо скользнуло по ладони Виктории. Их взгляды встретились, и даже сама Вика не ожидала, что случайное прикосновение к его щеке вызовет в ней палитру чувств, которые буквально не дают вздохнуть. Всё произошло за секунду. Надеясь впечатлить его, она впечатлила себя. Когда она поняла, что произошло, выскочила из класса, не давая опомниться никому из этой компании, но всё-же услышала его голос, полный боли:

— Не надо! Не ходи за ней! Пусть идёт, — и от этих его слов её сердце забилось быстрее. Какая глупость! Всё прошло не так, как она хотела. Как это ничтожество могло взволновать её холодное сердце? Ну, уж нет! Вот этим мыслям, этим чувствам нечего делать ни в её душе, ни в её сердце. В этом безумном, жестоком мире, она просто не имеет права это чувствовать!

До конца уроков она спряталась в библиотеке, хорошо, что сегодня там выходной и никого не было. Место помощницы библиотекаря имело свои преимущества. Девушка сидела на втором этаже в удобном кресле и пыталась прочесть книгу, но её мысли всё время возвращались к этому странному моменту нежности, и его взгляду такому удивлённому и жадному. От одного воспоминания она вдруг покраснела. Как он мог вывести её из равновесия? Чёрт! Как взять себя в руки и смотреть ему в глаза? Может, не ходить на уроки? Может, вообще согласиться и перевестись зарубеж? Но тогда самодовольное лицо Гали и её мамы всплыли в её воспоминаниях. Чёрт! Она не могла. Она столько сделала, чтобы учиться в Новосибирске, что просто не могла отступить из-за одного избалованного… красавчика. И от этой мысли она ещё больше покраснела. Она громко вздохнула, спрятав лицо в ворохе страниц книги, которую ей так и не судьба была прочесть.

Именно в таком виде её и застал Вадим.

— Что с тобой? — спросил он.

— А-а-а-а-а, — отмахнулась Вика. — Ничего такого, с чем бы я ни справилась.

— Кринжанула с золотым мальчиком?

— Что?

— Напортачила ты с Найданом. Трэш, да? — усмехнулся Вадим.

Вика состряпала неискреннюю улыбку и посмотрела на Вадима.

— Ещё какой!

— Я слышал ты к нему приставала, а потом ударила по яйцам.

— Да-а-а-а-а, — от смущения закачала головой Вика. — Всё прошло не так, как я хотела.

— Похоже, что ему понравилось, — сказал Вадим, поддразнивая подругу. — Он все уроки не сводил глаз со стула, на котором ты должна была сидеть.

Вика цыкнула и отвернулась, строя гримасы.

— Поэтому не пошла на уроки?

— Не хотела давать ему возможности переиграть ситуацию в свою пользу.

— Он уже это сделал, — сказал Вадим. — Его все жалеют, а тебя называют психопаткой.

— Это хорошо, — удивилась и повеселела Вика. — Психопатка — мне нравится. Лезть никто не будет.

— Ну, он будет, — ответил Вадим, внимательно смотря на Вику. — Ты просто раззадорила его, понимаешь?

— Давай больше не будем говорить об этом кошмаре. Когда я этот трэш вспоминаю, мне становится дурно!

— Ты первая, кто его ударил, — сказал Вадим с улыбкой. — Он ещё не понимает, но я вижу, он никогда не отстанет от тебя. Он не сможет. Ты первая, кому он не отомстил.

— Ещё не вечер, — ответила Вика, кусая губы. — Он это сделает.

— Нет, — возразил Вадим. — Я знаю, о чём говорю, Вика. Он будет пытаться, но не сможет. Не сможет причинить тебе реального вреда. Увидишь.

— О боже, бабка-гадалка, поехали к тебе.

— Я отдал в учительскую справку, что тебя забрал отец. Проблем с пропусками у тебя не будет. Но не делай так больше. Пропуски здесь чётко отслеживаются. Если будешь пропускать, тебя отчислят.

— Да, капитан! — передразнила Вика, и они отправились к Вадиму в гости. Они оба дождались отъезда одноклассников и только после этого уехали. У обоих не было желания афишировать близкую дружбу, потому что у них в школе были лишь враги. Удивительно, как быстро они нашли общий язык. Вадим и Вика без объяснений понимали мотивы поступков друг друга, словно у них был один разум на двоих. Пожалуй, это их тоже удивляло. Они чувствовали, будто знакомы уже давно, и это делало их счастливыми. Впервые они чувствовали, что есть человек, которому можно безоговорочно доверять.

Вадим жил в одном из многочисленных коттеджных посёлков Новосибирска, прямо на берегу Обского моря. Да, вид на море очень даже хорош, но кроме Вадима некому им любоваться. Красивый светлый дом за кованым забором. К дому вела дорога из жёлтого камня. За забором виднелся изумрудный подстриженный газон и аккуратные клумбы засохших цветов. Сам дом был просторным и светлым, с большими окнами. Внутри было много света, и очень чисто, уютно, но пусто. В этом огромном доме Вадим был совершенно один.

— Служанка приходит сюда по утрам. Убирает всё и к моменту моего возращения уже уходит. Коттеджный посёлок под охраной, так что не нужно нанимать личную.

— Ты здесь один? Совсем-совсем?

— Да.

— Всегда?

— В основном.

— Тебе не одиноко?

— А тебе? — засмеялся Вадим.

— Я люблю одиночество. Одиночество — это бальзам для меня.

— И я люблю. Я всегда один и мне это очень нравится. Родители редко приезжают. Говорят, что для того, чтобы жить хорошо, чем-то нужно жертвовать.

— Так шантаж спасает от серых будней? — спросила Вика.

— Шантаж — это бальзам для меня, — ответил Вадим и засмеялся.

Они подошли к прозрачной двери из закалённого стекла, за которой была прозрачная пристройка с пустым бассейном.

— Бассейн уже спустили, но справа от бассейна, есть душевая, ванная, джакузи. Там же висят банные халаты, а в углу, дверь в прачечную. Одежду можно постирать и сразу посушить в сушильной машине.

— О, да тут рай! — усмехнулась девушка.

— Иди. Я пойду, приготовлю нам поесть.

— Да ты ещё и кушать умеешь готовить?! — удивилась Виктория.

— Как и ты, я полагаю, — ответил польщённый Вадим. — Много ли ума нужно, чтобы засунуть полуфабрикат в духовку?

Вика засмеялась и скрылась за прозрачной дверью. Она нисколько не боялась принимать душ у Вадима, или сидеть в одном халате у сушильной машины в ожидании сухой одежды. Она была уверена, что Вадим, никогда не переступит черту. Она даже не знала, откуда такая уверенность, но здесь она ощущала себя спокойно. Они были очень похожи. Их родители, одиночество, защита, нападение. Все их мысли словно были из одного источника, потому Вика знала, что здесь она в безопасности. Через сорок минут она появилась на кухне свежая и пышущая отличным настроением.

— Ты не переживай. Постараюсь не злоупотреблять твоим гостеприимством. Через две недели включат воду в моей съёмной квартирке, и я не буду тебе надоедать.

— Ты не надоедаешь, — сказал Вадим. — Пошли кушать. Сегодня у нас пицца, с любым вредным газированным напитком, какой ты захочешь, и кофе с пирожными.

— Ты сам в магазин ходишь?

— Нет. Каждый вечер отправляю список служанке сообщением, она утром приходит уже с продуктами.

— Да. Нечего отвлекаться на обыденные дела, — засмеялась Вика, дразня Вадима.

Они ели, а Вадим смотрел на Вику и чувствовал к ней особое расположение. Он впервые встретил человека, с которым ему комфортно: комфортно общаться, комфортно молчать, комфортно планировать, комфортно меняться. Он и не думал, что ему кто-то нужен, потому что до этого момента не понимал, как тяготит одиночество.

Глава 3. Тайны однолкассников

Время идёт неизбежно, Вадим и Вика общались каждый день. Редакция школьной газеты, библиотека и постоянные ночёвки у Вадима привели к началу большой дружбы двух одиночеств. Они подходили друг дургу и по характеру, и по убеждениям. Они понимали юмор друг друга, и даже настроение по выражению лица. Вика была готова на всё, чтобы дружба никогда не прекратилась. Сегодня она опять приехала с ночёвкой, воспользоваться горячей ванной и поболтать с другом, хотя в её квартире уже появилась горячая вода.

— Пока ты здесь, я хочу тебе кое-что показать, — сказал Вадим, когда они поели. — Хочу, чтобы ты знала, что тебе я доверяю так же, как и ты мне.

— Пошли.

— Я узнал одну тайну, и она очень опасна, но я уже получал по ней деньги. Я не оценил степень риска и теперь уже поздно, ничего не изменить. Но я хочу подстраховаться на всякий случай.

— Зачем тебе использовать тайну, которая может принести беду?

— Любая тайна несёт беду. За эту тайну я давно беру деньги, но теперь я хочу это остановить. Не хочу, чтобы ты знала эту тайну, но если со мной что-то случится, ты будешь знать, где искать.

— Ты думаешь, я смогу попасть к тебе домой, если тебя не будет?

— Конечно. Ты найдёшь способ. Подожди, не заходи в комнату. Я сейчас камеру на компе отключу.

Вадим зашёл в комнату и ткнул пару кнопок на клавиатуре.

— Заходи.

Вика зашла в комнату Вадима впервые за всё время их общения. На удивление она была очень светлой и аккуратной. Вся мебель была белой, даже шторы и техника.

— Когда я ухожу из дома, включаю веб-камеру на компе, чтобы следить за сохранностью чужих секретов. Вообще-то у меня тайники не только дома, но и в школе. Ты, как человек, который со мной на одной волне, легко их найдёшь. Но тот секрет, о котром я рассказал тебе сегодня, хранится в ножке тумбочки у кровати. Если я пострадаю, ты найди его и сама реши, что с ним делать дальше. Уверен, что ты сделаешь такой же выбор, как и я сейчас.

— Я поняла. Я принимаю твои условия. Но знаешь, никакая тайна не может быть дороже жизни.

— Ох, как же ты ошибаешься. Есть тайны дороже жизни, и те, у кого есть такие тайны пойдут на всё, чтобы их сохранить. Не встречала таких тайн?

— Нет. Я просто их не искала.

— Знаешь, бывает, что ты совсем не ищешь тайны, но они сами тебя находят.

— Что ж, когда это произойдёт, мы с тобой продолжим нашу дискуссию. А сейчас…

— Устала? — спросил Вадим. — Твоя гостевая комната, как всегда готова тебя принять. Иди спать, а завтра вместе поедем в школу.

— Да, мне тоже не хочется сегодня никуда ехать, — Вика сразу почувствовала, что настроение у Вадима странное, и пошла ему навстречу. О чём-то он сожалел. — Пошли домашку сделаем.

Они сделали домашку в столовой, потом переместились в гостиную, где смотрели новомодный ужастик про зомби и смеялись. Удивительно было и то, что они оба воспринимали ужастики, как комедии. Вечер проходил, как и предыдущие, в уютной обстановке, и дом больше не казался огромным и пустым.

Когда они оправились спать, Вадим остановился перед своей комнатой и посмотрел на Вику.

— Для галочки, — вдруг сказал он. — Причина, по которой я стал этим заниматься. Просто так. Для галочки. «Для галочки» — это моя история жизни. Мои родители мне неродные. У них не может быть детей, а у всех остальных: партнёров по бизнесу, клиентов, работников, дети есть. Тогда они решили, что и им нужен ребёнок. Они меня купили у каких-то нариков на Расточке. Им нужен был ребёнок для галочки, что он есть. Однако, любить детей они не могут. Они не понимают отношений между родителями и детьми, поэтому они наняли нянечку, которая меня растила. Потом они уехали в командировку и забыли, что я здесь. С 12 лет я всегда один. За всю свою жизнь я видел родителей не более десяти раз. Но спасибо им, что я могу жить здесь, учиться в лучшей школе Новосиба, ездить на дорогой машине, носить брендовые шмотки, иметь самую продвинутую технику. Я… Думаю, что здесь я счастливее, чем мог бы быть живя с настоящими родителями. У меня всё есть.

Вика прикоснулась рукой к двери комнаты для гостей и сказала:

— Но почему тогда кажется, что этого мало?

Она задала этот вопрос не ему, а себе. Этот вопрос всегда вертелся у обоих в голове. Сколько бессонных ночей они провели задавая себе этот вопрос и не находили ответа. Возможно даже, страшась найти ответ. Вика поняла его боль так же, как он понял её. Первый в жизни друг. Друг. Близкий человек.

Наутро Вадим высадил Вику подальше от глаз одноклассников, сам припарковал машину на стояке, а Вика пешком дошла до школы, и вошла во двор. Не успела она пройти и пары шагов. К ней навстречу кинулась вечная жертва Найдана — Слюнявчик, имя которого Вика благополучно забыла.

— Спаси меня! Спаси меня! — закричал он и спрятался за её спиной.

Вика развернулась к нему и строго сказала:

— Послушай, я бесплатно не помогаю. Хочешь помощи? Заплати!

— Да-да! Я заплачу тебе!

— Деньги вперёд!

Слюнявчик сунул её в руку пятитысячную купюру.

— Хорошо. Сойдёт. — Вика развернулась в сторону бегущего Найдана и его компашки, а подлец Слюнявчик, толкнул её в спину им навстречу. Это надо же так! Она полетела прямо на Найдана, который не ожидал, что в него кинут девушкой, которую он избегал несколько недель всеми силами. Вика не удержав равновесие, упала прямо на Найдана, подставив ему подножку. И Найдан, ошеломлённый этим, заключил Вику в объятия, и упал вместе с ней на землю, устланную разноцветной листвой. Они покатись по школьному двору с бешеной скоростью, и остановились лишь, когда ударились о стену старой школы. Больно ударились!

— Боже, что не так с этим придурком! Пяти тысяч будет мало за такую работу! — застонала она, закрыв глаза от боли.

— Сильно ударилась?

— Прилично! — ответила она, сострив гримасу. — Я его убью сама.

— Пять тысяч заплатил, да? За свою охрану?

— Какая охрана? — возмутилась Вика, открыв глаза и посмотрев прямо на Найдана, — просто разовая акция, которая теперь закончена.

Видеть лицо Найдана так близко было волнительно. Почему-то. Она почувствовала его парфюм, и он был таким потрясающим, таким мужским, что она невольно от удовольствия зажмурилась и только потом поняла, что Найдан за ней наблюдает. Она тут же открыла глаза, и её лицо залило краской от смущения. Сам Найдан не ожидал такой реакции от наглой девчонки, но когда увидел, как она глубоко вдыхает и жмурится от удовольствия, у него перехватило дыхание. Будто кто-то ударил его по голове, и даже крики его друзей исчезли куда-то на секунду. Ему показалось, что в мире существуют только он и она. Его сердце стало биться быстрей. Это длилось лишь мгновение, но казалось, что это и есть вся жизнь. Когда он увидел испуг и смущение девушки, быстро встал и поднял её с земли.

— Какие-то странные у нас с тобой встречи, — сказал он шутливо.

— Да, я вообще девушка странная, — ответила Виктория, не глядя ему в глаза.

— Тогда, надо будет, как-нибудь повторить, — сказал он шёпотом ей на ухо, от чего у Вики побежали мурашки по телу. Найдан резко отпустил Вику и бегом догнал своих друзей. Мурашки появились не только от его шёпота, но и парфюма, который так сильно ей понравился. Это длилось всего секунду, но сбило её с толку надолго. Она стояла под холодным ветром, не зная, что делать и куда идти. Она пыталась понять, что это с ней происходит. И тут ей на глаза попался ухмыляющийся Вадим, который облокотился на школьную дверь. Он поднял вопросительно брови, она глубоко вздохнула, и пошла к нему. И пока она шла через школьный двор, всё ещё чувствовала тот аромат, который вскружил ей голову.

— Какая захватывающая сцена, — сказал Вадим, — будто сопливый фильм о любви посмотрел.

— Заткнись, — огрызнулась Виктория.

— Когда-нибудь, спустя много лет, ты будешь лежать в его объятиях и вы оба вспомните этот момент, как один из самых счастливых в жизни.

— Заткнись уже! — повысила голос Вика, и у неё запылало лицо.

— Ты боишься будущего или отношений с сыном губернатора?

— И того, и другого, — ответила Вика, и вошла в школу, чуть ли не с разбегу. Не понятно от кого она пыталась убежать.

— И правильно, — сказал Вадим вполне серьёзно, так, чтобы Вика услышала.

Она прекрасно понимала, что в её положении никаких отношений быть не может. Её будущее весьма туманно и мрачно. Она сама полна мрака и боли. Как во всём этом можно построить что-то хорошее? Нет. Нужно выкинуть это всё из головы и просто продолжать выживать.

Она зашла в класс за секунду до звонка, не глядя на одноклассников, села за свою любимую заднюю парту. Учительницей литературы была молодая женщина, которая говорила о книгах со странным придыханием, чем постоянно вызывала смех у всех учеников. Однако, она просто этого не замечала и продолжала говорить в той же манере. Они изучали произведение Льва Толстого «Воскресенье». И где-то между обсуждениями личности Катюши Масловой и такого обычного в наши времена поступка Нехлюдова, она сообщила, что в конце октября будет проходить большой благотворительный Осенний бал, на котором все ученики обязаны присутствовать вместе с родителями. У Вики от этой информации искривило лицо, будто она килограмм лимонов съела разом. Вот эта фраза «с родителями» просто трэш! Её передёрнуло от отвращения, и на лице появилась жуткое выражение. Но сама Вика этого не замечала, она боролась с собой, и не знала, что за ней следят Вадим и Найдан. Оба видели на её лице выражение отвращения и испуга. Только Вадим знал, от чего это, а Найдану стало вдвойне любопытно.

Вика сидела, крепко сжав кулаки, и, забыв об уроке. Вдруг звякнул негромко телефон в кармане. Вика машинально проверила телефон и увидела смс от Вадима: «Успокойся, он смотрит». Вика вздрогнула и замерла. Она совсем забыла, что всё ещё новенькая, и многие за ней наблюдают чисто из любопытства. Вероятно, каждый ученик в классе мог знать искажённую версию её жизни и в тайне желали увидеть её унижение. А ещё мог смотреть Он. Вика не хотела смотреть в его сторону, но глаза автоматически нашли Найдана. Когда они встретись взглядами, у Вики что-то кольнуло в сердце. Он усмехнулся и посмотрел сурово на Вадима, убирающего телефон в карман и снова на Вику, которая продолжала держать этот телефон. «Чёрт!» — подумала Вика. — «Похоже, это не я люблю неприятности, это неприятности любят меня».

Тут прозвенел звонок. Вадим встал и громко обратился к Вике:

— Эй, новенькая! Прочла смс? Сегодня начнётся твоё обучение в школьной газете. Хватит статейки крапать. Если забыла, кабинет 302 на третьем этаже, после уроков сразу. Не опаздывай!

Вадим сказал всё это пренебрежительным тоном, не глядя на неё.

— Так точно, босс, — сказала Вика, и шутливо приставила палец к голове вместо руки. Пренебрежение — это то, что сейчас нужно, чтобы всё поставить на свои места. Уроки прошли незаметно. Последним уроком была физра, которую она провела в фитнес зале, накручивая педали не велосипеде. Она была в зале одна, все девочки выбрали бассейн, а мальчики играли в спортзале в другом крыле в футбол. Быть одной в таком замечательном месте это самый лучший урок. И она с удовольствием сходила в душ, за двадцать минут до звонка, пока другие девочки не пришли из бассейна. Виктория быстро переоделась и отправилась на третий этаж, в реакцию школьной газеты. Вадим был уже там.

— Почему ты не на физре? — спросила она с порога.

— У меня вечное освобождение, — ответил Вадим с улыбкой. — Сердце слабое.

— Типа слабое или прям реально слабое? — спросила Вика, сдвинув брови.

— Ахххх, — с досадой ответил Вадим. — Типа, конечно.

— Так, над чем мы тут работаем? — спросила она.

— Ты ведь ещё ни разу не делала выездные репортажи? Вот сейчас и научишься. Вдруг тебе нужно будет подменить меня. Сегодня нам нужно съездить на олимпиаду и сделать фотки этого события. Она проходит в лицее на правом берегу. Давай, ты сделаешь фотки, а я напишу статью?

— Отличный план.

— Тогда поехали, а то опоздаем.

Через 45 минут они уже фотографировали участников олимпиады по русскому языку. Одна из участниц была их одноклассница — Декабрина Кабанец. Девушка это была весьма эффектная, но скромная. У неё были длинные русые волосы, голубые глаза и бледная кожа. Она всегда неярко красила губы и веки, в школе одевалась в основном в футболки и джинсы, а из украшений носила только невероятный кулон. И не то, чтобы он был красивым, просто необычным и даже странным. Это был круглый кулон из платины, на верху круга и внизу были голые ветки дерева, а стволы деревьев переплетались в средине, образуя спираль. Между кронами голых веток было, видимо, нанесено какое-то напыление, потому что оно сверкало, как маленькие бриллианты.

— Ух, ты! Какой необычный кулон, — не удержалась Вика.

— Да, он и, правда, необычный. Это дерево жизни, — сказала Декабрина. — Я сама сделала кулон. Второго такого нет на всём белом свете.

— Дерево жизни? — удивилась Вика. — Но на дереве жизни полно листвы, а на твоём дереве лишь голые ветки. Это больше, похоже на дерево смерти.

— Некоторым, с их скудным интеллектом недано понять искусство.

— О-о-о, простите, госпожа Мегамозг, что я осмелилась сказать вслух свои недалёкие мысли, — сыронизировала Вика.

Декабрина высокомерно хмыкнула и ушла. А потом с лёгкостью выиграла олимпиаду, заняв первое место. Элитная школа вновь заняла лидирующую позицию. Вадим объяснил Виктории, что их школа всегда выигрывает олимпиады. Они вернулись в школу, и пока Вадим парковал машину, Вика отправилась в редакцию, ей нужно было выбрать фотографии, а Вадим должен написать статью, и заняться оформлением выпуска еженедельной школьной газеты, которая выходит по пятницам. Но едва девушка зашла в школу, увидела другого своего одноклассника, который не вызывал приятных чувств. Это был Женя Мавринский. Возможно, из-за имени у Вики были плохие ассоции, но внешний вид парня тоже был не очень. Он был брюнетом, при этом у него было мало волос на голове, будто он уже сейчас начал лысеть. Лицо неприятное, ассиметричное, угловатое. Большой лоб, маленькие бегающие глазки, острый нос и выпирающий подбородок. Одет он был также весьма неряшливо. И его голос напоминал писк мыши, которой придавали кое-что важное.

Он стоял в коридоре и разговаривал по телефону, агрессивно жестикулируя. Мавринский объяснял собеседнику, что не может взять репетиторство, потому что всю домашку, рефераты и курсовые он делает в тройном экземпляре, и у него просто нет времени на что-то ещё. «Получается, что он учиться за троих?» — подумала Вика, спрятавшись за углом. Она смотрела, как он тяжелой походкой уходит в сторону библиотеки. За этим действом её и застал Вадим. Они стали подниматься по лестнице на третий этаж.

— Мавринский, какой-то неприятный тип. Он что, учиться за троих?

— Как ты узнала?

— Он жаловался кому-то, что делает домашку в трёх экземплярах.

— Ага, — кивнул Вадим. — Одна из них моя, другая Евгенова, того спортика, что с твоим Найданом ходит.

— Что сразу с моим? — отмахнулась Вика. Однако, когда они подходили к лестнице, увидели занимательную сцену. Вадим зачем-то зажал Вике рот и утащил её в неприметную нишу за колонной, прямо перед поворотом на лестницу.

— Значит, новенькая пообещала защищать тебя за деньги? — спроисл Найдан Слюнявчика, отвесив ему подзатыльник.

— Да-да! Не бей меня! — заныл Слюнявчик.

— Хорошо. Я согласен. Но плати ей каждый день и без задержек. Узнаю, что не заплатил, места мокрого не оставлю.

— Боже, вы что? Из одной банды? — завизжал Слюнявчик, которому явно не хотелось расставаться с денежками.

— А ты думал, мы тут шутки шутим? — ответил Найдан. — И чтоб вносил плату за свою безопасность каждый день. Я узнаю, если ты этого не сделаешь. И тогда, я оторвусь на тебе за каждый день, что я пропустил. Ясно?

— Хорошо! — вскрикнул Слюнявчик, и вдруг со всех ног побежал от Найдана, который и не собирался за ним бежать. Он ушёл в другую сторону, не заметив Вику и Вадима. Ребята осторожно пятились назад, к лестнице, но Найдан вдргу изменил направление, и Вадим с Викой юркнули вниз по лестнице, и бегом скрылись в библиотеке, закрыв за собой дверь.

— Побудем здесь, пока все не разойдутся, — сказал Вадим. — Я рад, что оказался прав.

— В чём?

— Что Найдан теперь твой соулмейт.

— Соулмейт? Родственная душа?

— Верно, бэсти.

— А с чего тебе это приносит такую радость?

— Если он с тобой, значит не с Галей! Так что я очень рад, что он твой, — сказал Вадим и огляделся. — Ой, глянь какие свиньи здесь сегодня прошлись. Го уберём сегодня, чтобы завтра не убирать. У нас здесь дежурство всего два раза в неделю, но тут такой срач, что даже находиться неприятно.

Вика и Вадим убрали книги на полки, спрятали карточки в картотеки, аккуратно сложили журналы, расставили энциклопедии, подобрали мусор и выключили компьютеры в читальном зале. На одном из компьютеров Вика увидела открытый порно сайт, где предлагались секс-услуги в Новосибирске. Вика засмеялась и повернулась к Вадиму, чтобы сообщить эту новость, но вдруг её улыбка застыла, а затем исчезла также быстро, как появилась. Вика медленно повернула голову, сощурила глаза и посмотрела на девушку с баннера сайта. Она была полностью обнажена, лёжа на диване, она расставила ноги, показывая всё, что только можно. Но не это привлекло внимание Вики, а то, что она была в маске и с очень знакомым кулоном на голой груди.

— Боже, как мне это развидеть, — простонала Вика и закрыла глаза.

— Что случилось? — спросил Вадим.

— Декабрина — проститутка, да?

— Как ты узнала? — удивился Вадим.

— Кулон, на голой девушке, тот самый, единственный во всём мире, который она сделала своими руками, — сказала Вика, указывая пальцем на девушку в маске, с кулоном живого дерева на голой груди. — Отличница, комсомолка, пионерка, шлюха. Так современно.

— Вот так Вика, тебя находят тайны, — сказал Вадим с иронией. — Я на ней сейчас зарабатываю. Эта тайна в работе. И думаю, будет в работе до самого выпуска.

— Зачем ей это нужно? — спросила задумчиво Вика. — Я хочу сказать, что она лучшая ученица школы, так зачем ей этим заниматься?

— Что тебе даст ответ на этот вопрос? — спросил Вадим. — Она сделала этот выбор.

— Н-да… Тайны одноклассников поражают моё воображение.

— Ты ещё не все тайны знаешь. Например, спорим, что ты никогда ещё не слышала о тайном клубе «Кочегарка».

— Что? Кочегарка? — громко засмеялась Виктория. — Что это за трэш?

— Этот клуб основал твой любимый Найдан.

— Никто и не говорил о любви, — сощурилась Вика. — Что это за клуб такой?

— Тайный клуб местной элиты. Они собираются в помещении, где до сих пор стоят старинные котлы отопления. Они уже не работают, и помещение не используется. Оно на кодовом замке. Но Найдан выяснил этот код и теперь они там тайно собираются.

— И что они там делают?

— А сама как думаешь? — усмехнулся Вадим. — Тем за что могут исключить из школы. Курят, выпивают, играют, ну и интим не обходят стороной.

— Фу, — сказала Вика. — И для этого нужно создавать тайный клуб?

— Типа место для избранных. Я к тому, что тебе не стоит становиться членом этого клуба, но он позовёт. Будь осторожна.

— Позовёт меня?

— Конечно. Так проще. Зачем нужны чувства, когда все потребности можно удовлетворить за пять минут на грязном матрасе заброшенной кочегарки? Не обманывайся и не наделяй Найдана теми свойствами характера, которых у него нет.

— Ты сам только что его за меня сватал.

— Я хочу, чтобы он бросил Галю, но не хочу, чтобы он причинил боль тебе. А он это сделает. Он причинит тебе боль. Не открывайся так легко, Вика. Найдан — порочный богатенький чувак, которому сходит с рук всё! Абсолютно всё! Думаешь, его не ловили здесь под кайфом? Ловили, но не исключили. Думаешь, его не ловили пьяным? Ловили. Это был такой концерт! Его даже обвиняли в насилии над девочкой из класса Слюнявичка, но он всё ещё здесь, а этого дела будто не существует.

— Зачем ты мне всё это говоришь?

— Я хочу, чтобы ты лишила его разума и покоя. Хочу, чтобы он хоть раз испытал любовь и отчаяние. Хочу, чтобы он хоть раз не получил желаемого и страдал, как все обычные люди! Я хочу, чтобы ты разбила ему сердце. Хочу, что бы ты сделала это первой, потому что иначе, тебя всё равно постигнет разочарование и тебе будет очень больно.

— Ну, ты же не дашь ему это со мной сделать?

— Не дам, — сказал Вадим медленно. — Но что, если меня рядом не будет? У меня за тебя болит сердце.

— Так ничего ещё и не случилось. Я не растаяла от его внимания, и не собираюсь заводить с ним детей. Это просто случайный флирт и дурацкое стечение обстоятельств. И почему ты говоришь, что тебя не будет?

— Иногда моё сердце сжимается от избытка чувств… или предчувствия. Раньше мне никто не был дорог. Сейчас я уже о многом жалею. Жаль, что исправить нельзя. Я бы многого не делал, зная, что в моей жизни будет такой человек, как ты.

— Вадим, ты сегодня странный.

— Я всегда странный, — ответил Вадим. — Это ты выбила меня из колеи и увидела другим. Только ты и видела меня другим. Знаешь почему? Потому что только ты на меня смотрела и видела! Другие, даже смотря в глаза, видят лишь то, что хотят, а не то, что есть на самом деле. Вот почему я так за тебя переживаю.

Вика улыбнулась и вдруг обняла Вадима.

— Вадим, не надо печалиться о том, что ещё не произошло. Мы с тобой по одиночке-то, страшная сила, а вместе мы непобедимы. Так, что выше нос — нас ждут великие дела!

Они оба засмеялись и отправились в редакцию по пустой школе, которая эхом разносила их шаги.

Глава 4. Осенний бал-маскарад

С того момента, как объявили о празднике, школа пустела только к ночи. Все старшие классы, начиная с девятого, готовили выступления, чтобы победить и получить Осенний кубок. Весь остаток сентября и октябрь классы усиленно готовились к выступлению и тщательно скрывали свою программу. Когда до Осеннего бала осталась неделя, школа загудела удвоенно. Те, кто не готовили программу выступления, обязаны были помогать украшать школу к празднику.

Осенний бал в элитной школе проходил в две части. В первой части выпускные классы устраивали битву творческих номеров за осенний кубок, а во второй части праздника всегда был бал-маскарад.

Этим утром Вика зашла в школу, и обомлела. Всюду в воздухе зависли осенние листья, они лежали и на полу кучами, а поток учеников шёл по ним, взметая их вверх. На классах и шкафчиках были осенние венки. В классах слышались отголоски репетиций, а юркие девочки, стоящие на страже у дверей кабинетов, отгоняли всех любопытствующих, чтобы сохранить программу выступления в тайне. Всюду царил ажиотаж и ожидание праздника. Вика не участвовала в украшении школы. Они с Вадимом освещали подготовку к празднику в репортаже, чтобы не вырезать эти листья самим. Так же они не участвовали в создании творческих номеров ссылаясь на работу в библиотеке или газете, и просто наблюдали за этим дурдомом со стороны: осенние названия команд, осенние песни, осенние стихи, осенние шутки, осенние сценки. Всё было посвящено теме осени. Вика не любила выступления или повышенное внимание, потому она всячески избегала этого бала, но побывать на таком празднике ей очень уж захотелось.

— Ну, как? Готова к осеннему балу? — спросил Вадим, догоняя её в коридоре.

— Не уверена, что хочу это всё видеть, — ответила Вика, смущаясь.

— Конечно хочешь, ты ведь не оставишь меня одного!

— В смысле?

— Раз нас не пригасили те, с кем бы мы хотели пойти, значит, нам нужно пойти вместе. Я тебе уже платье с маской купил.

— Какое извращение, — покачала головой Вика.

— Ты должна хотя бы раз увидеть этот бал. Пойдём вместе.

— Хорошо, — Виктория сдалась потому, что глубоко в душе ей очень хотелось пойти на подобную вечеринку.

Последняя неделя до праздника пролетела, как один день. В пятницу Вадим догнал её в коридоре первого этажа и сказал:

— Сегодня в 20:00 будь готова, я за тобой заеду. Твоё платье в коробке, которую я положил в твой шкафчик.

— Ты знаешь код от моего шкафчика? — удивилась Вика.