Бесплатный фрагмент - Венец Афродиты

Памяти отца

Какой у моря пол?

Ветром волнуется море, когда же ничто не волнует

Глади морской, тогда нет тише ее ничего.

Солон

Никогда не любил загорать, а тут как будто сошел с ума. Вдруг полюбил и море, и солнце. В детстве вместе с родителями выезжал в Крым. Но тогда Черное море мне не понравилось, показалось каким-то холодным. Черным было не море, а пляж, заполненный неисчислимой массой бесформенных тел. Лежбище морских котиков. Побывав на море всего один раз в детстве, я больше не испытывал желания к нему вернуться. Понадобилось почти полвека, чтобы кардинально изменить свое мнение.

В голову праздному отдыхающему, как правило, редко приходят какие-либо мысли, но если вдруг они появляются, то он спешит по старой привычке записать их в свой дорожный блокнотик. Вот некоторые из них.

«Оказалось, что человека, даже прожившего всю жизнь на материковой равнине, может безудержно потянуть к морю. А чему тут удивляться? Это же купель всего человечества. Море всегда внутри нас в виде слез и пота, на вкус и запах они такие же».

«Я думал, что в Греции и Кипре меня очаруют прежде всего исторические достопримечательности, а получилось, что именно море. Надоели толпы туристов, красивые руины, изнуряющая жара. После шумных экскурсий хочется тишины и покоя. И свежего морского воздуха…»

«В русском языке море однозначно среднего рода. Не мужского, не женского, а среднего! Народы же, живущие у моря, воспринимают его как одушевленное существо, обязательно имеющее пол. Часто отношение к морю двоякое. На греческом есть и слово „Понт“ — мужского рода, и слово „Таласса“ — женского. Почему мужского? Наверное, потому что покорителями морей были мужчины. Не кто иной, как Геракл наше любимое Черное море назвал гостеприимным. Так переводится известный с древности Понт Эвксинский. Сейчас слово „понт“ у нас имеет совсем другое значение. Почему женского? Наверное, потому что женщины приходили на берег оплакивать своих мужчин, ушедших на кораблях кто в военный поход, кто на рыбный промысел, кто на морской разбой. Оттого вода соленая. Горевать у пресных водоемов, видимо, не было обычая. Оттого в реках и ручьях вода пресная. Именно морской водой когда-то совершали очистительные обряды. Выжившая после жертвоприношения Ифигения вещала: „Грехи с людей смывает только море“. Так она ответила на вопрос царя Тавриды (древнее название Крыма): „Проточною или морской водой омыть нечистых?“».

«Море сформировало характер многих наций. Точно замечено, что на деревянных лодках плавали люди с железной волей. Рыболовы и моряки до сих пор скупы на общение и никогда не проявляют сантиментов по поводу моря. Удивительно, что почти все греки и киприоты живут у моря или близко от него, но редко о нем говорят. Как будто не замечают его. Оно столь привычно, что и говорить, собственно, не о чем».

«Если все рвутся отдыхать на море, то куда ездят в отпуск те, кто сами живут у теплого моря?»

«Более словоохотливы в отношении моря те, кто живут от него далеко. Эмоции захлестывают человека волнами от одной мысли о скорой встрече. Стоит наконец добраться до морского берега, и жизнь как будто начинается заново. Не все дороги ведут в Рим или к храму, но обязательно — к морю. Вдали от моря весь мир кажется необъятным, когда же ты открываешь эти врата мира, бесконечное пространство кажется доступным».

«Здесь море совершенно чистое и прозрачное — никаких промышленных выбросов и топливных сливов. Удивительно, но нигде поблизости не видно какого-нибудь химического комбината. Эта страна (Кипр) зарабатывает не тем, что загаживает всё окружающее пространство, а, наоборот, тем, что сохраняет природу первозданной. Вонючие промышленные гиганты приносят сверхприбыли кучке людей, а красотами природы могут наслаждаться все. Это дает больше доходов, потому привлекает сюда множество людей».

«Сегодня Средиземное море такое же, как на картине, которую описал почти две тысячи лет назад писатель Ахилл Татий: „Морская вода переливается двумя оттенками, у берега она отливает пурпуром, вдали — переходящим в синь…“. Гомер часто называл его фиалковым. А вот Иван Ефремов где-то вычитал, что египтяне называли Зеленым. Возможно, автор „Таис Афинской“ имел в виду, что зеленоватый оттенок воде придают водоросли. Турки воспринимают Средиземное море как белое: белый цвет означает для них запад. Морская пена тоже белого цвета. Средиземное море означает центр мира, море посреди Земли. Оно внутреннее, спокойное. Шторма бывают редко, приливы и отливы тоже».

«Утонуть почти невозможно. Но и плавать неинтересно. Куда прикольнее „делать звезду“ — переворачиваться в воде то на спину, то на живот, раскинув руки и ноги в стороны. Море плотное и легко держит человеческое тело. Сначала подставляешь свое лицо палящему солнцу, а потом, резко перевернувшись, топишь его в воде, разглядывая дно широко открытыми глазами. Ты погружаешься в море, чтобы раствориться в нем. Пропитавшись солью, сам становишься частицей моря. После изнурительного купания можно — нет, нужно — позволить себе блаженное ничегонеделание на берегу. Здесь, в Пафосе, в отличие от Ялты, много хорошо оборудованных пляжей с удобными бунгало, лежаками, зонтиками, в любой момент тебе принесут напитки и фрукты. Но, на удивление, тут очень мало людей. К закрытию я, наверное, останусь один».

«Уже вечер, пора уходить, но я уйду, когда выгонят… Больше всего восхищает то, к созданию чего человек не причастен. Например, закаты в Пафосе. Вроде бы они даже вписаны в наследие ЮНЕСКО. Я таких раньше нигде не видел. Потому что почти нигде не бывал. Солнце обливает всю землю багрянцем и опускается прямо в море. Одна половинка уже ушла за кромку горизонта и не видна, другая отражается в воде. Самый волшебный момент наступает, когда из двух половин срастается единый желтый круг на красно-кровавом фоне. Зрелище настолько завораживающее, что я не выдерживаю этой красоты и погружаюсь в сон…»

Море и солнце последнего до-ковидного лета…

Кому нужна эта смерть?

О три дороги, тесное ущелье,

Вы кровь мою горячую испили…

Софокл

Утром в полицию Пафоса позвонили из гостиницы «Баффо» и сообщили о смерти постояльца. Вероятно, огнестрел. Жертва — турист из России. Старший инспектор следственного отдела Сизиф Хаджипулос сразу собрал группу, чтобы выдвинуться на место преступления. В Пафосе убийства происходят редко, и ему хотелось бы думать, что это разборки среди русских, а не что-нибудь другое. Новость не вызвала большого энтузиазма у подчиненных, и как всегда они не торопились: пусть сначала во всем разберутся врачи. Инспектору пришлось подгонять своих людей.

Медицинская бригада действительно приехала раньше полицейских и, осмотрев тело, преподнесла первый сюрприз: человек жив, хотя пульс у него едва прощупывался. Пулевое ранение в спину, пониже левой лопатки, задето легкое и, возможно, сердце. Фотографы по-быстрому сделали необходимые снимки, и Хаджипулос разрешил отвезти раненого в Генеральный госпиталь. Он здесь как раз неподалеку. Может быть, удастся беднягу спасти…

Своему заместителю дал задание сделать полный осмотр номера и составить протокол. Остальных отправил на сбор информации и вскоре имел общую картину происшедшего.

Ночной дежурный на рецепции ничего особенного не заметил. Этот жилец часто возвращался ночью или под утро. И сегодня вежливо поздоровался, попросил ключи от номера и поднялся на свой второй этаж. Разве что двигался как-то скованно, медленнее обычного. Портье был заспанный и особо к постояльцу не присматривался. «Ах, да, мне показалось, что он очень тяжело дышал. Но ни на что не жаловался».

Горничная утром пришла убираться и уже на первом этаже в холле увидела на полу пенистую жидкость светло-красного цвета, похожую на кровь. Прошла по следу до номера, где и обнаружила мужчину, сидевшего в кресле. Голова его была откинута назад, глаза полуоткрыты, на губах застыла едва заметная улыбка. Кровь едва заметным ручейком стекала с сиденья по ножке стула на пол. Горничная сразу же бросилась вызывать полицию.

Когда-то «Баффо» считался приличным отелем, он находился недалеко от административных зданий и был удобным местом проживания малочисленных командировочных, редко наезжавших в скромную деревушку. Но после того как Пафос превратился в курорт мирового значения и побережье застроили звездочными отелями, здесь перестали селиться состоятельные клиенты. Непрестижно.

Отель превратился почти в мотель. Никаких звезд. Однокомнатные номера с минимумом удобств, из плюсов разве что балкон с видом на соседние дома. Нет ни CПА-салона, ни своей парикмахерской, ни бассейна. Море очень далеко, если идти пешком. Селятся здесь в основном совсем бедные приезжие и бомж-туристы. Которым после скитаний по окрестностям вечерком нужна только дешевая еда и сносный отдых. Без претензий на изысканный сервис.

Фамилия туриста оказалась сложной для произношения — Приезжий. Странное сочетание двух букв «з» (z) — в паспорте русское «ж» пишется по-английски как zh: Priezzhiy. С какими-то только иностранными фамилиями тут не приходилось сталкиваться. «Надо узнать, что она означает», — полюбопытствовал Хаджипулос.

Этот турист не бронировал номер. Набрел на эту гостиницу случайно. Заселился, потому что были свободные номера. На неопределенный срок. Платил за все услуги вовремя и даже заранее. Совсем не богач, но тратил лишние деньги, если считал нужным. Не отличался общительностью, хотя с персоналом иногда разговаривал. Рассказал, что проехался почти по всей Греции, осматривал древности. Особенно те места, что были связаны с какими-то значимыми мифическими или историческими событиями. Одно дело читать, другое — увидеть всё собственными глазами. А завершить свое одиночное путешествие решил на Кипре. В Пафосе хотел немного отдохнуть и улететь на родину.

Почему-то не захотел ехать ни в Турцию, ни даже на север Кипра, оккупированный турками. «На севере, наверное, слишком холодно?» — своеобразно отшучивался русский. А ведь там античных объектов много, вон в Саламине какой отличный амфитеатр сохранился. Впрочем, это пока ничего не значит. Турист уже совершил длительную поездку и, может быть, просто устал или экономил деньги.

Важное дополнение: Приезжий жил в этой гостинице около месяца, но в последнее время, пару последних недель, стал исчезать, оставляя номер за собой. Мог отсутствовать день-два, потом всё равно возвращался. Никто не интересовался причиной его отсутствия, сам он не говорил. Перед последним возвращением его не было дня три. Это тоже пока ни о чем. Мало ли куда может отлучаться турист? Осматривал отдаленные достопримечательности, там и ночевал. Или находил новых друзей, с которыми не хотел расставаться?

Все вещи постояльца умещались в одной старомодной дорожной сумке: одежда, документы, кредитные карты, наличные, туристические путеводители, наборы открыток. Ничего особенного. Странно только, что он доверял персоналу, оставляя деньги в номере. Подозрительная бесхитростность. Любопытно и другое: Приезжий не взял с собой паспорт, который также покоился в сумке вместе с другими вещами. Он несколько дней отсутствовал здесь, передвигался по острову, не имея при себе паспорта? Рискованное поведение для иностранца.

Зато нет мобильного телефона, портмоне и какой-нибудь записной книжки. Потерял, украли, выбросил по какой-то причине? На то, что блокнот был, указывали несколько вырванных листков, оставленных на столе, с непонятными записями. Среди его бумаг не обнаружено обратного билета, хотя вроде бы уже собирался домой. Нужно будет поинтересоваться в авиакомпаниях: заказывал ли билеты в Россию.

На всякий случай обыскали весь номер, душевую, туалет — где могли быть тайники, но ничего не нашли. Криминалистам делать было почти нечего. Газовый анализатор не обнаружил следов пороха. Стреляли в человека совсем в другом месте. Здесь можно исследовать только кровь на полу.

Вряд ли этот постоялец схватил пулю случайно. А может быть, предположил Хаджипулос, он не обратился за помощью на рецепции, потому что так и не понял, что ранен. Был в шоке, хотел поскорее добраться до своего номера и лечь в постель. Хотя такое поведение тоже странное, но и его как-то можно объяснить…

О случившемся сообщили в российское консульство. Там вяло заверили, что их представитель подъедет. Связан ли Приезжий с мафией? Богатые русские — то ли бандиты, то ли бизнесмены, то ли коллеги-полицейские — селились как минимум в пятизвездочных отелях, снимали роскошные апартаменты или виллы. Но это не значило, что этот турист с ними не знался. Хаджипулос не доверял физиогномике: никогда не судил о человеке по его внешности. Некоторых бандитов действительно видно за милю, но среди них есть и вполне милые, тихие, вежливые люди. Этот мог быть курьером, связным или кем-то в этом роде.

Среди вещей жильца внимание Хаджипулоса привлекла книжка карманного формата. На форзаце, кроме русского, было и греческое название: «Павсаний. Описание Эллады». Ну, разумеется, самый древний путеводитель. Сейчас он особенно популярен у археологов, нежели у туристов. Даже не большой любитель старины Хаджипулос знает, что Павсаний путешествовал по материковой части Эллады, а островами интересовался меньше. Конечно, он не мог не упоминать Кипр, но в связи с другими событиями. Отдельного описания нет хотя бы потому, что Кипр часто менял властителей, но так и не стал частью другого государства, в том числе и Греции.

Поля книжки во многих местах заполнены заметками мелким почерком. Ну что ж, еще один турист, который думает, что знает больше, чем все экскурсоводы вместе взятые. Но опять же: косвенно это подтверждало, что Приезжий обычный турист. Откуда бы у криминального типа такой интерес к далекому прошлому? Нехарактерно: уголовному элементу, как правило, на культурные ценности глубоко наплевать.

По компьютеру пробили все данные о его передвижениях. Действительно, прежде чем приехать на Кипр, Приезжий долго путешествовал по Греции, лишь отчасти следуя Павсанию: начал, конечно, с Афин, где пробыл почти неделю, но потом сразу же изменил маршруту и не поехал в Коринф. Зато побывал в Спарте, Олимпии, Дельфах, Фивах, Эпидавре и других местах на материке. Из островов — отметился на Китире, Крите, Делосе. И только потом Кипр. Ездил самостоятельно, вне организованной группы. Везде жил в дешевых гостиницах, явно экономил деньги. Машину в аренду не брал, да и прав не имел.

В общем, простой приезжий. Оказалось, что его фамилия на русском как раз это и означает. Приехал сюда, а может еще приехать, не дай бог, туда, откуда не присылают открыток…

Когда полиция в своих официальных заявлениях ссылается на «оперативные данные», то чаще всего имеются в виду наводки неназываемых осведомителей. Эти загадочные личности с риском для жизни добывают ценную информацию, и если она способствует раскрытию преступлений, награды получают не они, а полицейские чины. А осведомители пусть радуются, что они вообще на свободе, ведь почти все они висят на крючке какой-нибудь статьи… Очень удобно.

В Пафосе на полицию давно работает, о чем, конечно, мало кто знает, бывший россиянин греческого происхождения. Скорее наоборот: грек с русскими корнями. Урожденный Игорь Свиридов на Кипре превратился в Йоргоса Свиридаса. Обосновался здесь, как он сам говорит, потому что потянуло на родину предков. Но скорее всего срочно покинул Россию из-за какой-то аферы. Подавал себя как гениального писателя. Но ничего эпохального так и не сочинил. Одно время работал в Археологическом парке, но его неуёмная натура не выдержала нудного ковыряния в раскопе под палящим солнцем. К тому же склонность к местным домашним винам подорвала его и без того хрупкую дисциплину. Влип в какую-то новую аферу с кредитками и, чтобы не сесть, чуть ли не сам предложил свои услуги полиции — одинаково боялся и тюрьмы, и депортации…

В девяностые годы русские вдруг стали прибывать на Кипр в огромном количестве и информаторы из их среды стали очень полезны для полиции. Заезжие бандиты хотели навязать здесь всем свои понятия. Начались разборки с местными, дело доходило до перестрелок, но потом полиция арестовала буйных и постепенно навела порядок. Пришлось даже посадить несколько полицейских и чиновников, оказавшихся особенно падкими на взятки и вошедших в откровенный сговор с криминалом.

Та эпоха закончились, русская мафия притихла, в последнее время себя ничем особенно не проявляла. Братва усвоила, что глупо нарушать закон в раю, где зимой температура выше 20 и фрукты валяются под ногами. Живи и радуйся.

Свиридас хорошо знает новогреческий, свой в диаспоре, работать устроился в турбюро «Балалайка», как раз обслуживающее его бывших соотечественников. Общение с ними приглушило ностальгию, свойственную русским, и позволило из первых уст узнавать, что на самом деле происходит в России. Туристам Свиридас на всякий случай представляется не своим именем, а как Хренос Завракис, чем вызывает у всех улыбку. Таким простеньким способом добивается к себе благорасположения, которое способствует легкому общению с людьми. Теперь он знает всё обо всех, поставляет информацию в немереных количествах. Даже с перебором, много лишнего. Так сказать, раскрыл наконец свой недюжинный литературный талант. Его письменные донесения больше похожи на сочинения, которые просятся к публикации. Правда, последствия такого обнародования могут быть очень плачевными для самого автора. Хаджипулос дал ему агентурный псевдоним на русский манер: Нектарий Амброзиевич. Уж больно сладко пьет и кушает, поет и пишет.

Первое время он так боялся разоблачения, что проявлял крайнюю изобретательность при назначении мест тайных встреч. То на отдаленном пляже Риккос, то в священных катакомбах, то вообще за городом в горах. Хаджипулосу надоели эти перемещения по окрестностям, и, наплевав на конспирацию, он стал приходить к нему домой. Свиридас еще не накопил на свое частное жилье, арендовал квартирку в малолюдной части Пано-Пафоса, на втором этаже старого дома с несколькими выходами. По соседству с рыбной лавкой «Улыбка дельфина». Появление здесь постороннего человека подозрений не вызывает. Зачем могут встречаться двое мужчин? Правильно: чтобы хорошо выпить! Так что посещать Свиридаса удобно, хотя и далековато от центра. Машину c полицейским маяком приходится оставлять за несколько кварталов.

Когда у Свиридаса появляется важная информация, он шлет условную эсэмэску. Если бывает нужен Хаджипулосу, тот шлет ему нейтральный текст за подписью Дядя. Если нужна срочная встреча, добавляет: «Привет от тети». В этот раз случился неотложный повод встретиться с «племянником». Приехав к Свиридасу, Хаджипулос показал два фото Приезжего — с паспорта и сделанное в отеле. Тот долго разглядывал лицо, явно что-то припоминая. Память у него бездонная. Но нужно время, чтобы из нее выудить что-то важное. После некоторого усилия Свиридас вспомнил этого человека, но только по одной причине — ему сразу бросилось в глаза какое-то явное несоответствие.

Да, он видел его однажды в прибрежной кафешке — напротив византийского форта. И тот был не один, а в обществе кабаретной танцовщицы. Несоответствие как раз в том, что между этими двумя не могло быть ничего общего. Обычный турист, немолодой уже, очкарик, провинциальный интеллигентишка в потертой джинсе. И она! Люда Дионова — шикарная дива, на которую заглядываются все мужчины. В Пафосе Люда примерно с год, ее красота сразу привлекла внимание местных богатых ловеласов. Больше всех повезло одному. Называет себя бизнесменом, но всем представляется как антиквар. Ради него она даже ушла из кабаре.

Это то, что Свиридас знал точно. А вот что слышал от других: вскоре у парочки произошел конфликт, и девушка оказалась на распутье — уезжать или остаться здесь и сделать еще один заход на удачу. Ей удалось вернуться в кабаре, где начинала. После разрыва она явно не вышла из тяжелого психологического состояния. Свиридас пару раз видел ее одну на набережной в дневное время, до открытия кабаре: сидя в шезлонге, она манерно курила с мундштуком и без того длинные дамские сигареты и отрешенно смотрела в морскую даль. Хотя курение в Пафосе совсем не поощряется. Картинка была эффектной, почти декадентской. Не похоже на то, что она так ненавязчиво привлекала к себе внимание. Скорее другое: даже в раю русский человек всегда сыщет себе трудноразрешимую проблему и повод красиво погрустить. Можно было предположить, что она занимается консумацией, но чтобы опуститься до обычного туриста — маловероятно.

Хаджипулос тут же позвонил своим подчиненным, приказал срочно найти Дионову и допросить. Свиридаса ожидало еще одно важное поручение. В вещах потерпевшего Хаджипулос обнаружил толстую тетрадь, исписанную тем же почерком, что и поля книжки Павсания. Что-то вроде дневника. Инспектор рассчитывал почерпнуть оттуда хоть какие-нибудь полезные данные для расследования. Ведь пока ничего другого о Приезжем неизвестно.

Из тетради выпало несколько исписанных листков бумаги и сложенных пополам страниц машинописного текста. Хотя часто Хаджипулос сталкивался с русскими по работе, кириллицу так не освоил. Буквы вроде бы похожи на греческие, но все равно непонятные. В заглавии узнал только одно слово — Афродита, больше ничего. Странно, почему эта Афродита им не дает покоя?

Чтобы узнать содержание тетради, нужно ее перевести. А кто может это сделать лучше, чем все тот же Йоргос Свиридас? И не надо привлекать штатных переводчиков из полиции. По возможности лучше избегать официальных каналов, чтобы не произошла утечка. Особенно если в этом дневнике есть что-то важное. Хаджипулос вручил Свиридасу тетрадь, машинописные и рукописные тексты, попросив внимательно отнестись к этому источнику: «Я понимаю, что днем ты на работе. Но вечера у тебя свободные. Полистай тетрадь, прояви свои литературные таланты. Сколько можно бухать?»

Русский устный Хаджипулос тоже не осилил, но некоторые характерные словечки понимал и сам их использовал. Вот только привычки русских так и остались за пределами его понимания: например, мерить выпитое не рюмками и стаканами, а бутылками и бочками. Свиридас предпочитал вино разбавлять не водой, а приправлять водочкой. Куда без нее, родимой?

Кстати, Хаджипулоса сильно покоробило, когда впервые узнал от Свиридаса, что в России полицейских принято обзывать «мусорами». Полицейский в единственном числе — это мусор, а во множественном — мусорá. Это ж как надо их ненавидеть, чтобы так о них отзываться? Свиридас не разъяснил киприоту, что виновата сама советская власть. Придумав Московский уголовный сыск (в сокращении МУС), дала повод разгуляться народной фантазии. Не то чтобы на Кипре полицию сильно уважают, но такого непочтения к служителям закона тут явно нет. Копы везде легавые, но чтобы мусорá?!

Тем временем шла рутинная полицейская работа, делающая несбыточной мечту любого детектива — раскрывать преступление, не покидая своего удобного офиса и черпая всю необходимую информацию из компьютера. Можно было воспользоваться услугами пресс-службы. Но не тот случай — дело слишком громкое. Старший инспектор вынужден регулярно выходить к журналистам, создавая иллюзию тесной коллаборации, и пересказывать одно и то же разными словами: «Врачи сообщили, что пуля, представлявшая угрозу для его жизни, была извлечена, но пациент не пришел в себя и впал в кому, причины которой пока не получили своего объяснения». Хаджипулос намекал на то, что раненый практически безнадежен. Слабо надеялся, что преступники успокоятся, потеряют бдительность и как-нибудь себя выдадут.

Местное русское радио посвятило событию передачу. Но тоже ничего нового о соотечественнике она не добавила. Нашлось несколько человек, которые узнали его по фото, опубликованному в газетах, видели в разных местах Кипра, но ничего примечательного — обычный турист. Причем практически всегда один. Не любил транспорт и предпочитал совершать длинные пешие прогулки — здоровье еще позволяет. Ничего не фотографировал, делал какие-то пометки в блокноте. Значит, блокнот все-таки существовал.

Однажды на радио позвонил кто-то с надтреснутым голосом — непонятно, мужчина или женщина — и проскрипел на чистом русском:

— Этот человек устроил шабаш, дьявол явился и наказал его! Я вам точно говорю.

Радиоведущий, тараторивший до этого без умолку, сначала слегка обалдел от услышанного, а опомнившись, пытался завязать разговор с необычным собеседником, но та сторона намертво заглохла. Звонок был не из Пафоса, а почему-то из соседнего Лимасола, студийный автоответчик его номер не засек. Неужели на самом деле дьявол шалит?

Хаджипулос прочитал расшифровку этой, с позволения сказать, беседы и усмехнулся: пока папка по делу пустая, приходится подшивать бредни психов.

Хорошо, что в прессе не всплыло имя Люды Дионовой. Правда, и полиция разузнала о ней пока немногое. Приехала на Кипр, понятно, на заработки, почти год назад, не совсем удачно — в разгар сезона, когда в лучших заведениях Лимасола все хорошо оплачиваемые ставки были заняты. Пришлось самой делать выбор, что было пока для девушки непривычно: или ждать вакансии (а виза открыта всего на полгода), или согласиться работать в менее пафосном, чем Лимасол, Пафосе. Она согласилась на кабаре с соответствующим названием — «Озорная пафийка». Еще и потому, что тут работали несколько девушек из России. Где их сейчас нет?

После кризиса в начале нулевых многие развлекательные учреждения разорились и закрылись. Но со временем стали открываться вновь. Так появилось и кабаре. Заведений подобного рода в тихом и семейном городе-курорте раньше не было. Но и здесь нашлось немало ценителей красивого женского тела. Об иностранных туристах и говорить нечего: они всё время жалуются на недостаток развлечений. «Озорная пафийка» заняла свое место в общей линейке ночных клубов на Агиу Антониу — единственной в городе так называемой «барной» улице. Это пешеходная зона, которая тянется почти параллельно авеню Посейдона, но подальше от моря. А еще чуть поодаль, севернее — муниципальное кладбище. Каждый развлекается как может…

Кабаре работает сезонно и закрывается, когда поток туристов резко сокращается. Люда домой не уехала. Даже как-то умудрилась продлить визу. Вероятно, потому что на зиму осталась жить у влиятельного человека, новоявленного ухажера, на его вилле в Хлораке. Это северный пригород Пафоса, бывшая деревня, практически слившаяся с городом и, само собой, превратившаяся в курортный поселок. Весной кабаре открылось вновь и Люда туда вернулась. Точно неизвестно: она так задумывала раньше или так получилось после неприятностей, случившихся у нее с покровителем. Прошел всего-то месяц или два — и она исчезла вообще. Хаджипулоса настораживало то, что почти одновременно с покушением на Приезжего. Того подстрелили утром, а она накануне вечером отпросилась из кабаре, пообещав боссу отработать позже. Но в квартире, которую делила с другой танцовщицей, забрала все свои вещи, оставив деньги на оплату накопившихся счетов, и исчезла. Никому ничего не объяснила, даже записки не оставила.

Согласно данным миграционной службы, границы Кипра разрешенным способом под своим именем не пересекала ни по воздуху, ни по морю. Если она осталась на острове, то значит где-то спряталась. Объявили в розыск. Возникло опасение, что если найдут, то не живого человека, а труп. Ни в чем криминальном Людмила Дионова пока замечена не была. В кабаре ей дали английский псевдоним Goldilocks, что означает Златовласка. Это скорее комплимент, чем кличка. Никаких побочных подработок за нею не замечено. Хотя как раз кабаре и служит удобным местом для кратковременных и необременительных знакомств. Зачем девушка выставляет себя напоказ со сцены? Разве не для того, чтобы продаться подороже? Не из любви же к искусству! Но златовласая Люда, как ни странно, занималась только танцами, пусть и очень откровенными.

В кабаре сохранилось портфолио, с которым Людмила пришла на первый показ. Заполучив его, Хаджипулос вдруг залюбовался красотой девушки. Еще бы! Ведь по долгу службы ему чаще приходится рассматривать фото обитателей морга, а там совсем другая эстетика. Полюбопытствовал, откуда такая красота? Приятельницы Дионовой сообщили, что она приехала из Перми, там же и родилась.

— А что это такое?

— Пермь — это центр Пермского края.

— А почему край? Край чего? Почему дальше этого края еще полстраны? А где же тогда настоящий край, за которым всё должно заканчиваться?

Задавая эти вопросы, кипрский сыщик заметно расширил свои познания в российской географии.

Конечно, допросили официантов из того самого кафе с видом на знаменитый пафосский форт, оно называется «Встреча». Официанты — самые надежные друзья полиции, рассказывают все, что знают, без утайки.

— Да, этот мужчина и эта женщина пару раз здесь кушали, мило общались, один раз даже засиделись допоздна и ушли вместе. И тут же тот же мужчина встречался еще с одним человеком. — Официант, вспомнивший об этом, слегка замялся.

— Что за человек?

— Ну из этих…

— Каких этих? Бандит, что ли?

— Типа того. Такая публика вообще-то в наше скромное кафе не ходит, они предпочитают отдыхать там, где всё дорого и шикарно. Но тут, вероятно, была деловая встреча. Ели и выпивали, говорили долго, но разошлись порознь.

— По фотографии узнаете второго?

— Конечно.

По фото нашли быстро — Виталий Евстафьевич Федосов. С целым набором довольно причудливых кличек: Задира, Неофит, Атташе, Подвох, Раздутый. Здесь, на Кипре, заимел еще одно погоняло — Мегапонт. Не просто Понт, а именно Мегапонт. Совпадает с именем мифического персонажа. Теперь есть еще один.

Несмотря на пышные кликухи, сам он мелкая сошка, из бывших сутенеров. В девяностые привозил сюда из России девочек — якобы танцовщиц, официанток, медсестер. Очень много, целыми самолетами. За прошедшее время поднялся на несколько ступенек по криминальной лестнице, но не на вершину. Здесь просто контролирует русскую диаспору — сечет поляну, как это у них называется. Но на Кипре он далеко не главный, шестерит у паханов. Тузы тусуются в более крупных точках — Никосия, Лимасол, Ларнака, как принято говорить, сидят на финансовых потоках. А здесь, в Пафосе, у них мало интересов. Город чисто туристический, отели, рестораны, магазины, банки мелкие — не тот масштаб. Но своего человечка здесь иметь надо, чтобы ситуацию отслеживал. Мало ли что.

Итак, у Приезжего все-таки был контакт с бандитом. С какой целью? Вряд ли просто встреча земляков…

Удалось установить приблизительное место стрельбы. Это примерно в двух километрах от гостиницы «Баффо», где жил Приезжий. Почему приблизительное? Полиция явилась туда уже после того, как дорожный поливальщик струей воды разметал в разные стороны стреляные гильзы. Стрелку явно некогда было их подбирать. Нашли две штуки.

Громкий звук дважды раздался рано утром на авеню Спиру Киприану, условно рассекающей верхнюю и нижнюю часть города. Люди вышли из домов и стали спорить, что это было — выстрелы или выхлопы газа. Здесь давно не слышали уличную стрельбу. Того, кто стрелял, никто не видел, но многие успели заметить машину марки «Хендай», припаркованную у обочины. Она резко рванула с места и, развернувшись, укатила в сторону аэропорта.

Вот здесь криминалисты могли проявить cвою прыть в поисках уликового материала. Обследовали всю местность и нашли одну, сильно деформированную, пулю — в стене дома в переулке, утекающем от авеню вглубь старого города. Только одну пулю. Всё правильно: если было два выстрела, то одна пуля застряла в кирпичной кладке, вторая, получается, попала в цель. Пулю и гильзы срочно отправили на исследование в лабораторию.

Параллельно начался опрос жителей, и далеко не сразу полиция нашла пожилого мужчину, который в то утро выгуливал свою любимую собачку. Выстрелов он не слышал, потому что проходил здесь еще раньше. Увидев машину с открытыми дверцами, поинтересовался, не случилось ли чего? Местные отличаются добротой.

Их было двое. Один сидел на водительском сидении справа, положив голову на руль, наверное, спал, другой стоял у раскрытой левой двери. Первого разглядел плохо, второго лучше — высокий, черноволосый, скуластый, в зеркальных очках, как у Тома Круза в «Лучшем стрелке», с зубочисткой в зубах. Типичный греческий мачо. Смотрел не очень дружелюбно, но отвечал вежливо:

— Нет, спасибо. Все нормально. Скажите, не знаете, где здесь живут русские туристы?

— Таких много. Но я личного никого не знаю.

К сожалению, этот любитель утренних прогулок номер машины не запомнил. Но фотографически запомнил внешность говорившего. Пришлось переворошить всю полицейскую картотеку. На это ушло время. Космас Керберис числился в разделе бывших осужденных, хоть и давно, причем не на Кипре, а в Греции. Запросили все местные дела, в которых он фигурировал. Подозревался в убийстве другого бандита — в ходе местных разборок. Доказательств против него не собрали. Позже случайно был обнаружен изуродованный труп с пулей в голове. Ее достали и сделали баллистическую экспертизу, которая, к удивлению, сохранилась в архиве. Теперь пулю, застрявшую в черепе убитого выстрелом в глаз, можно сравнить с той, что извлекли из тела пока еще живого туриста, раненого в спину. Бинго! Обе пули калибра 9 миллиметров были выпущены из одного ствола. С помощью сравнительного микроскопа у них обнаружены одинаковые неровности. Не опрометчиво ли было пользоваться дважды одним и тем же пистолетом в разных эпизодах? Такие же неровности имелись и на неповрежденных участках пули, извлеченной из стены. Все три сравнили с пробными образцами отстрелянных пуль разных марок оружия и установили, что они соответствуют «Беретте М.9» — любимой игрушке военных и гангстеров. Скорее всего из контрабандной партии. На найденных гильзах остались специфические следы выбрасывателя, и оба подходят к имеющимся пулям.

Итак, стрелок предположительно известен — Керберис. Это человек Брюхана. Кто такой Брюхан? Надо будет уточнить его имя и фамилию, но все за глаза его зовут именно так. У многих мужчин с возрастом неведомо откуда отрастает огромный живот. Прозвище, указывающее на его отличительный недостаток, хозяину, конечно, не нравится, но оно так крепко прилипло именно к нему, что пришлось смириться. Звали его, кстати, Ставрос Георгиди. А чем он интересен следствию? Тем, что именно он был ухажером Люды Дионовой, именно в его доме она прожила несколько месяцев, прежде чем между ними пробежала черная кошка.

Нет, все-таки есть какая-то прелесть в кабинетной работе, — радовался Хаджипулос. Ты сидишь за своим столом, а тебе то и дело подносят новые и новые материалы по следствию. Главное — правильно запустить движок, и информация потечет как будто сама собой. Остается ее внимательно изучить и сделать правильные выводы.

За Брюханом числилась и машина, на которой гоняла угрюмая парочка — черный «Хендай». Номер и принадлежность установили после просмотра записей, сделанных камерами видеонаблюдения на авеню Спиру Киприану и в аэропорту Пафоса. К сожалению, на записях нет двух важных моментов, где пассажиры выходили из машины. Когда стреляли в русского, и потом, скорее всего где-то за городом, когда как-то освободились от оружия. Машину оставили на платной стоянке в аэропорту (потом ее арестовала полиция). Вели себя нервно. Купив билеты на самолет, сидели в зале ожидания, по-птичьи вращая головами. Один из них с кем-то переговорил по мобильнику, и вроде бы оба успокоились. Сели на самолет, улетевший на Мальту, где сейчас находится Брюхан.

«Совпадение? Не думаю», — еще больше повеселел инспектор, предвкушая быстрое окончание дела. Картина происшедшего вырисовывалась всё более отчетливо, но при этом необычно. В своей схеме Хаджипулос развел русских и местных бандитов по разные стороны (вряд ли они заодно), а между ними поместил танцовщицу и туриста. Как они все друг с другом связаны и что послужило причиной конфликта, предстояло еще узнать.

Дело назвали «Женщина и паяц». То ли роман был такой, то ли фильм, то ли то и другое…

Когда Хаджипулос явился к Свиридасу через несколько дней, то даже его не узнал. Тот выглядел потрясенным и взволнованным, непривычно трезвым и сильно похудевшим. Взгляд его неясный был устремлен куда-то вдаль. Все эти дни он сначала зачитывался записями, потом переводил, писал, почти не спал. Знакомство с дневником произвело на Свиридаса удручающее впечатление. Его все-таки пробила ностальгия по прежней жизни в России. Он как будто погрузился в нее и не хотел возвращаться обратно. Это ничего хорошего не предвещало.

«Уж лучше бы бухал», — подумал Хаджипулос.

Весь дневник перевести не успел, но главные места, вероятно, выбрал. Хаджипулос взял с собой кипу листов, исписанных аккуратным почерком (Свиридас принципиально пользовался только ручкой — никакой машинописи!), чтобы почитать на досуге. Но сразу понял, что новой информации он не получит. Так и вышло. Никаких телефонов и адресов. Вообще ничего полезного по делу. Только записи о прежней жизни, семье, любовных переживаниях. Куда ж без них?

Это был не совсем дневник, в который записи обычно заносятся каждый день. Тут — не по горячим следам событий, а спустя какое-то время. Прошедшее легче проанализировать, когда эмоции утихают. Писалось это в разное время, поэтому такие сильные отличия в стилистике не связанных друг с другом отрывков. То коротко и без деталей, то слишком подробно и дотошно. Каждый эпизод жизни человека представлял собой законченную главу или совсем маленькую заметку, иногда просто афоризм. Проблема в том, что трудно отделить выдумки, фантазии, явные преувеличения автора от того, что происходило на самом деле. Тут еще важен вопрос: пишет ли автор для себя или с хитрым расчетом на обнародование, чтобы предстать перед будущими поколениями исключительно в выгодном образе вдумчивого, совестливого, неравнодушного человека. Парадокс, но тот, кто пишет о себе гадости, может выглядеть куда более честным перед своей совестью или, наоборот, еще более хитрым прохвостом, сознательно оставляющим искаженное впечатление о себе благодаря показной откровенности. Текст, написанный конкретным человеком, иногда сообщает о нем гораздо больше, чем самые конфиденциальные источники. Ведь если человек взялся за перо, чтобы написать о чем-то, значит выбранная тема для него что-то значит (каламбур). Если текстов много и они на разные темы, то можно легко выстроить иерархию личных ценностей автора. И понять, что он за человек, чего хочет, о чем мечтает, к чему стремится. Или набивает себе цену и попросту врет.

Ведь и в наше скучное время многие не хотят прожить жизнь просто так. Почему бы не быть причастным к чему-то значимому и великому? Еще заманчивее самому оказаться в гуще исторических событий. Если не выживет, заранее будет знать, что умер ради чего-то существенного, а не мелкого, а если выживет, то будет о чем написать мемуары и рассказывать внукам в старости.

Хаджипулос профессионально бегло пробежался по тексту и усвоил, что почти покойник жил не в Москве, а где-то в Сибири. Оказывается, в России много городов даже там. Работал в каком-то учреждении под загадочной аббревиатурой НИИРК. Сначала предположил, это что-то секретное, связанное с атомной бомбой или ракетами. Еще не хватало, чтобы здесь грохнули человека по шпионским делам. Нет. Оказалось, что совсем не то. Но об этом позже…

Последние годы Приезжий жил без семьи, родители умерли, сам никогда женат не был. Зарабатывал маловато — по европейскому раскладу. В паспорте до этого года не было отметок о поездках в другие страны. Вероятно, накопил денег на Грецию и Кипр, приехал сюда и…

У Свиридаса остались еще несколько листков, вырванных то ли из блокнота, то ли из другой тетради. Они заполнены путевыми заметками, сделанными уже во время путешествия, которое оказалось в его жизни первым и, похоже, последним. Эти заметки инспектор заберет потом, когда они будут переведены целиком…

Но прежде чем проштудировать сам дневник более тщательно, Хаджипулос удовлетворил свое любопытство, взявшись за чтение перевода машинописных страниц, привлекших сразу его внимание. Это было нечто вроде эссе под названием «Почему Афродита?»

Действительно, почему кипрская Афродита так волнует людей, которые живут далеко отсюда?

Почему Афродита?

Без золотой Афродиты какая нам жизнь или радость?

Мимнерм

Итак, почему же из множества персонажей мировой литературы я выбрал Афродиту. Хотя мне кажется, что правильнее было бы сказать: она выбрала меня.

В перестроечное время много шума наделало «Введение в сексологию». Но на самом деле автором книги с таким названием мог бы быть не Кон (Игорь), а Кун (Николай). Это он в начале ХХ века переложил большинство мифов Древней Греции на русский язык. Хотя он и постарался загасить наиболее горячие сюжеты, его книги всё равно буквально пылают сексом.

А кто же виновница самых глубоких страстей и терзаний?

В расшифрованных древних микенских текстах, относящихся к середине второго тысячелетия до нашей эры, уже есть упоминания об олимпийских богах, но среди них не было Афродиты. А уже во времена Гомера и Гесиода она занимает заметное место. Без нее уже никуда — ни богам, ни героям, ни людям.

Некоторые исследователи утверждали, что у Афродиты не было своей «биографии». Она собирательный образ восточной богини, но очищенный от варварских дикостей и потому такой привлекательный. Можно спорить о происхождении богини, но то, что она является наиболее частым персонажем в искусстве — это заслуга прежде всего эллинских художников и литераторов. Они сделали ее европейкой навсегда.

Об Афродите написано очень много. Могу ли я что-нибудь добавить? Как ни странно, да. Изучая новые исследования, находишь объяснения старым мифам. Но и в старых, хорошо знакомых преданиях иногда вдруг открываются такие нюансы, на которые раньше просто не обращали внимания. А следовало бы…

Пенорожденная

Кровью была рождена, вышла из ярости волн.

Тибулл

«Прежде всего удивляет уникальная история рождения Афродиты.

Скептики, разглядывающие многочисленные картины и статуи, изображающие Афродиту или Венеру, обязательно ищут пупок. А найдя его, утверждают: она родилась как обычное человеческое существо. Неужели пуповина связывала ее не с материнским чревом, а с морской стихией? Ответа нет. Это мелочь, на которую можно закрыть глаза.

Первое кровавое преступление в греческих мифах дает возможность прочувствовать накал семейных разборок в доисторические времена. Первый правитель мира Уран (небо) и его жена Гея (земля) так часто совокуплялись, что вселенная казалась неразделенной. Гея, страдая от тяжести скрытых в ней детей, уговорила сына Крона если не убить отца, то хотя бы укоротить его плодоносящую часть. И тот согласился! Вооружившись острым серпом, подкрался к отцу, готовящемуся возлечь с его матерью, и четким ударом… отсек, как заправский резник, у папаши возбудившийся член и, поймав его в воздухе рукой, тут же выбросил подальше. Даже отрезанный член небесного бога оказался фантастически плодовитым. Во время его полета капли крови падали на землю (ту же Гею) и из нее рождались новые чудовища, а упав в море, произвели всего одно порождение, но какое! Бесподобно прекрасную Афродиту.

Истинное значение ее имени останется тайной, так как образовалось в каком-то древнем языке, ныне не практикуемом и уже никому не известном. Скорее всего, оно произошло от слова aphrudet, которое по-финикийски значило «голубь». Это священная птица как богини Астарты, так и ее «преемницы» в западном мире Афродиты.

Народная греческая этимология поддерживает заблуждение, согласно которому имя Афродиты переводится как «пенорожденная» (άφρός — «пена» и δύω — «погружаюсь»). Пусть будет так. Эта точка зрения отразилась в поэтической полемике наших классиков: «Останься пеной, Афродита..», — просил Осип Мандельштам. «Пенорожденная, пеной сгинь!» — требовала Марина Цветаева.

В некоторых изданиях «Теогонии», в отрывке, где перечисляются имена Афродиты, не воспроизводится 200-й стих, так как он считается «сомнительным». Но если воспроизводят, то в переводе Вересаева он звучит так: «Также „улыбколюбивой“ — затем, что улыбки ей милы». Что же тут такое крамольное в этих словах, если понадобилось их убрать? Значит, в них таился совсем другой смысл.

Казус 200-го стиха состоит в одной-единственной букве: греческое слово Philommeidês действительно означает «Любящая смех», но стоит в нем потерять всего лишь одну букву, как смысл резко меняется: Philommêdês — «Любящая члены». Это еще одно напоминание о том, что Афродита родилась из упавших в море половых органов (medea) Урана.

Впрочем, есть и такие, которые утверждают, что 200-го стиха не было, это всего лишь поздняя вставка.

Толкователь античных мифов Лосев выцепил любопытную цитату из сочинения «О месяцах» византийского чиновника и литератора Иоанна Лида, творившего в VI веке. Осуждая язычников, он, в частности, отмечал: «Они считают приличным, чтобы Афродита родилась из полового члена Кроноса, то есть из вечности».

Ошибочка: на самом деле, не Крона, а Урана. Но главное здесь слово — «вечность»! Всё, что рождается, рано или поздно умирает. Всё и все, но не Афродита. Родившись из вечности, она в вечности осталась…»

В детстве, когда Хаджипулос жил в деревне Героскипу (недалеко от Пафоса), его обязанностью было готовить сливочное масло. В пахталку сливалось скисшее молоко, и его приходилось взбивать вручную. Как это было долго и нудно, у ребенка не хватало терпения дождаться, когда из мутной жидкой массы начинал образовываться твердеющий кусок масла. Совсем старая прабабка Ефросина наблюдала за его мучениями и приговаривала: «Терпи, Сизифушка. Вот-вот родится Афродитушка».

Вот так же после долгого пахтанья родилась Афродита в морской пучине.

Островитянка

Кипророжденную буду я петь Киферею.

Гомеровский гимн

Когда Афродита вынырнула из морской пучины и оказалась на поверхности волн, тут как тут появился «бродяга моря» дельфин, который ловко подхватил прекрасное тело и направился вместе с ним к суше.

Куда причалила Афродита после длительного купания?

Все ответят: конечно, к Кипру, который всеми безоговорочно признается ее родиной. А вот и нет. Впервые она почувствовала твердую почву своей божественной стопой на Кифере, небольшом острове к югу от Пелопоннеса. Об этом прямо пишет та же каноническая «Теогония». Если довериться переводчику, то читаем: «Сначала подплыла», а несколькими строчками ниже более утвердительно: «к Киферам пристала». Но тут же: «в Кипре, омытом волнами, родилась». Итак, к Киферам сначала «подплыла», потом «пристала», но родилась почему-то на Кипре. Явное противоречие или у богов не всё как у людей?

Кипр и Киферу разделяет почти тысяча километров. По людским, а не божественным меркам, в древности это расстояние немалое и отнюдь не по прямой. И только боги могли с легкостью его преодолевать.

Павсаний написал о том, что видел своими глазами на Кифере: «Храм Афродиты-Урании (Небесной) считается самым священным, и из всех существующих храмов Афродиты у эллинов он самый древний…»

Намного раньше Геродот сообщил, что этот храм установили финикийцы. На нынешней Китире (в новогреческом произношении) могут указать место, где находился древнейший храм, но, увы, сейчас там ничего нет.

Финикию, которая занимала территорию современного Ливана, называли «Империей на волнах». На Кифере и Кипре находились главные торговые представительства финикийцев. Там же основали капища Астарты. Хороший пример того, как реальность органично рифмуется с вымыслом, а экономика — с мифологией. Пришедшие на смену финикийцам эллины переделали ее имя на свой лад, и она стала Астроарха («Владычица звезд»). А это и есть Урания — «небесная», дочь Урана, Царицa Неба.

Прежде чем присоединиться к небожителям, Афродита предприняла путешествие по Средиземному морю. И средством передвижения ей служила серебристая раковина. Приобрела она ее именно на Кифере, где из багрянок добывали моллюсков для производства пурпура, ценнейшей краски красновато-фиолетового цвета. Багровые (пурпурные) ткани почитались правителями всех эпох.

Это первое объяснение того, что Афродита плыла из Киферы на Кипр, а не наоборот. И второе: Пафос — первое пристанище Афродиты на Кипре — находится на самом западе Кипра. Значит, сюда приплыли со стороны Эллады, а не из Азии. Почему Афродита вдруг решила отправиться из Киферы именно на Кипр? Всё просто: Кифера не понравилась — слишком маленькая и гористая. Другое объяснение еще более прозаическое: для окраски шерсти в пурпур использовался чеснок в огромных количествах. Дурной запах стоял по всей обитаемой части островка и был неистребим. А приют Афродиты должен непременно благоухать.

Придирчиво инспектируя морское пространство, Афродита подыскивала себе удобную резиденцию. Одни говорят, что Кипр приглянулся ей больше остальных. Другие полагают, ей ничто не понравилось. Но плыть дальше было некуда — Кипр находится под самой подмышкой сухопутной Азии. Обосновавшись на этом острове, богиня решила его преобразовать.

По местной легенде, боги даровали киприотам яркое солнце и теплое море. А вот плодородной земли было мало, основную часть острова занимают горы. И только когда появилась Афродита, прибрежная зона превратилась в цветущий сад. Богиня небесная и морская легко превратилась в богиню плодородия: «Ступит ногою — травы под стройной ногой вырастают». Приветливо принятая потом на Олимпе, она тяготилась там своим пребыванием и при первой же возможности торопилась отбыть к милым ее сердцу теплым местечкам. Кипр стал ее самым любимым убежищем.

Есть устойчивый эпитет Кипрогенейя («рожденная Кипром»), но почему-то нет соответствующего в отношении Киферы. В текстах как эллинов, так и римлян имя Киприда используется намного чаще, чем Афродита. С одной стороны, оно точно указывало на место ее рождения, но с другой — стало употребляться без какой-либо географической привязки. А вот сегодня оно почти забыто. Даже на Кипре — кругом только Афродита. Вот что значит хорошо раскрученный бренд!

Несмотря на отвоеванный киприотами у конкурентов приоритет, ни античные, ни поздние авторы не принижали значение Киферы. Этот остров тоже манил многих, и путешествие туда приобрело чуть ли не обязательный характер. Необязательно наяву, а мысленно или в своих творениях паломничество на Киферу в разные времена совершали живописец Ватто, поэты Бодлер и Георгий Иванов, композиторы Сати и Пуленк, кинорежиссер Ангелопулос. В русском языке Цитера-Кифера предпочтительнее для поэтов, потому что легко рифмуется с Венерой.

Киферой и Кипром не исчерпывается влияние Афродиты. Одно из определений Афродиты, зафиксированное в византийском словаре «Свида», — «та, что обитает на островах», то есть Островитянка. Ей, морской богине, близость моря оставалась необходимой. Помимо храмов и святилищ многие острова знамениты особым почитанием Афродиты.

На острове Книд красовалась своей наготой самая знаменитая статуя античности работы Праксителя — «Афродита Книдская».

На острове Кос хранилась самая знаменитая картина Апеллеса «Анадиомена», считавшаяся шедевром.

Найденная на Мелосе «Венера», даже безрукая, стала эмблемой всей античной эпохи.

Сицилия прославилась «Каллипигой» (Прекраснозадой) и возникновением редкого культа весьма пикантной части тела.

Олимпийка

Ты на Олимпе, богиня царица, сияешь красою…

Орфический гимн

Мифы часто построены на парадоксах. И вот один из них: по «официальной версии» Афродита позже других богов заняла свое место на Олимпе, но она является самой старшей среди олимпийцев!

Процесс рождения Афродиты был длительным. Когда она вышла из моря, уже сменилось не одно поклонение богов и миром правили олимпийцы во главе с Зевсом. Их власть в мире была безусловной и непоколебимой.

Уран — отец Афродиты — приходился Зевсу дедом (по линии Крона), следовательно, Афродита — тетка Зевса! И сестра Реи, которая носила титул «матери богов» с оговоркой: матери олимпийских богов, пришедших на смену Урану и Крону. Старшинство Афродиты никогда не декларировалось, но подспудно признавалась всеми.

Уникальное происхождение Афродиты пугало не то что людей, даже богов. Особенно факт ее рождения вне материнского лона. Сама Афродита нуждалась в старшей покровительнице. Поэтому, наверное, придумали более удобную версию: Афродита — дочь Зевса и океаниды Дионы. То есть она стала дочерью высшего правителя, царя Олимпа, и малозначительной богини, имеющей тем не менее связь с морской стихией как дочь титана Океана.

Ее появление объясняется только одним — в такой богине нуждались все. Оттого у нее прочное место в ассамблее олимпийских богов. Люди уже существовали при титанах и олимпийцах. Языческих богов было много, а чтобы их всех почитать, нужно было много почитателей. А для того чтобы их было много, должен быть кто-то особенный, способный внушать им тягу к размножению, причем самым приятным способом.

У христиан принято считать, что бог создал людей по своему подобию. У язычников было наоборот: люди списали богов с себя, приписав им не только свои лучшие качества, но и все пороки, при этом лишив их раскаяния и наказания. Создали почти совершенными, такими, какими хотели быть сами — без болезней, мучений, смерти.

Олимпийские боги, как обычные люди, интригуют, воюют и занимаются любовью. Их бытие — это сплошное удовольствие без намека на страдание. Люди об этом могли только мечтать и вписали эти чаяния в мифы.

Еще люди мечтали о бессмертии или хотя бы о долгой жизни. Однажды внешний облик олимпийцев как будто законсервировался раз и навсегда и они перестали стареть. Зевс — зрелый мужчина, но не пожилой, Афродита — всегда молодая и красивая. Возможно, причиной тому — амброзия и нектар, которые стали достоянием богов и были недоступны для простых смертных. Олимпийцы живы до сих пор — они по-прежнему прекрасны, веселы и беспечны в произведениях живописи, литературы, кино, музыки. Без всякой амброзии и нектара.

Считается, что компетенцией Афродиты является сфера чувственности, плотская любовь, попросту секс. Любовной власти подчиняются и боги, и люди. Афродита легко соединяет всех, не задумываясь о законности этих связей. Об этом заботилась Гера, верховная супруга Зевса. Афродита не только любила, но и ненавидела, не только миловала, но и карала. Список жертв ее гнева мог бы занять целую главу. Ее любимое растение — мирт — легко мог превратиться в жёсткое орудие наказания.

Каждый, кто познает любовь как космическую силу, себе больше не принадлежит. Ее мощь превосходила всякое человеческое сопротивление. Тот, кто вздумает упрямиться, потратит на это все силы и всё равно будет жестоко наказан. Хорошо, если он останется жить, но обязательно занедужит, и смерть будет радостным избавлением от невыносимой страсти. Лучше отдаться любви и надеяться на милость богини.

Единственным средством, способным обуздать неукротимую мощь распространяемой Афродитой любви, было ее замужество. Чтобы усмирить никому не подвластную и самую красивую богиню, ей сосватали самого некрасивого из богов — вечно чумазого и хромого на обе ноги Гефеста. Зато самого искусного мастера. Ночи он проводил не с женой-красавицей во дворце на Олимпе, а на своем любимом острове Лемнос, где находился его холдинг по производству всего и вся.

А Афродита не хотела скучать в одиночестве. В «Одиссее» слепой рапсод Демодок (не сам ли это Гомер?) развлек Одиссея и гостей на пиру у царя феаков Алкиноя забавным преданием об измене Афродиты. В какой другой религии люди могли рассказывать подобное о богах?!

Первый любовный треугольник на Олимпе стал следствием столкновения двух разных мифов — фиванского и лемносского. В беотийских Фивах законным мужем Афродиты считался бог войны Арес. Но эта версия мифа осталась побочной и не закрепилась. Что неизбежно привело к конфликту, обернувшемуся крупным скандалом: Афродита, будучи законной супругой одного бога, свои истинные симпатии отдавала другому. Обе связи отмечены тяготением богини к партнерам с ярко выраженными противоположными качествами: Афродита — прекрасна, мила, добра, Гефест — безобразен и угрюм, Арес — жесток и дик.

Оправданием измены Афродиты служит то, что брак красоты с безобразием оказался бесплодным, а с красивой необузданностью породил большое потомство, тоже с противоположными свойствами, которые характеризуют их имена. Отсюда формула ранней античности, зафиксированная Гесиодом: Война (Арес) и Любовь (Афродита) порождают Гармонию, но также Страх (Фобос) и Ужас (Деймос).

До любви в мире господствовала необходимость. Любовь преобразила мир, подчинив необходимость. Но свобода выбора у людей была ограниченной, их чувствами управляли боги, главные из них в этой сфере — Афродита и Эрот.

Любви самой Афродиты домогались другие боги, исключая прохладного Аполлона, и практически все успешно. Есть смутные подозрения насчет ее связи с Зевсом (Еврипид настаивал на том, что Эрот именно его сын).

От мужей и многочисленных любовников Афродита часто рожала, но это никак не влияло на ее внешний вид. Купанием в море она возвращала свою невинность, снова становилась юной и прекрасной и готовой к новым любовным приключениям.

Что такое Олимп? Всего лишь холмик Венеры. (Шутка).

Великая богиня

Богиня ждет его на ложе томной лени.

С. Соловьев

Однажды всевластие Афродиты на Олимпе стало невыносимым для других богов, и они потребовали ее наказать. Главное обвинение: пользуясь своими чарами, она сводила богов с обычными женщинами, а богинь — с мужчинами. Милостиво к ней относившийся Зевс тоже многократно был жертвой влечения к низшим существам и наслал ей страсть к смертному, тем самым унизив богиню.

Этот миф рассказан в IV Гомеровском гимне — единственном большом литературном произведении в эллинской литературе, посвященном Афродите. В изумительном переводе Вересаева. Утверждают даже, что это «самый гомеровский» гимн из всех известных. Но эллинский он только по виду, по сути это восточное предание.

Не странно ли, что из всех красавцев Зевс выбрал в любовники для дочери Анхиса, пастуха на склонах фригийской Иды. Где Олимп, а где Фригия? Очень далеко от Эллады, в Малой Азии, в окрестностях Трои. Позже там же происходил суд Париса, но он предшествовал «нулевой» мировой войне — Троянской. А тут-то что заставило верховного олимпийца отправить дочь в азиатские дебри?

Не Зевс услал дочь ради наказания в далекую глушь. Скорее она вернулась к себе домой и сразу подчинила всё живое вокруг. Афродита изображена олимпийской красоткой, но на самом деле она здесь восточная владычица, легко усмиряющая природу и животных. Когда ее обзывают фригийкой, это не оскорбление, а указание на прочную связь с ее мифической колыбелью. Фригия — родина Кибелы, еще одной ее предшественницы, Ида — центр ее культа, а место святилища — самая вершина горы.

Не так-то прост был и Анхис, осанкой бессмертным подобный. Его ведь считали царем. Очень демократичным — дворцов не имел, а, как другие, пастушествовал. Он сразу догадался, что перед ним богиня, лишь одетая по греческой моде. Поэтому пообещал поставить ей храм.

Религия эллинов сформировалась позже и потому заметно отличалась от восточной. На Востоке практически все народы поклонялись великой богине, которая под разными именами (Инанна, Иштар, Исида, Астарта, Кибела, Ма, Анаит) подчиняла себе все сферы деятельности в конкретном государстве. На Олимпе не было богини, сравнимой по значению с Великой Матерью. Ее функции распределены между главными олимпийками и еще множеством других богинь и полубожеств, которым достались второстепенные функции, и они тоже существенной роли не играли.

Но именно Афродита в большей степени, чем другие, соответствовала высшему женскому божеству. В разных местах Эллады Афродита исполняла множество функций — она была воительницей и примирительницей, подательницей плодородия и иных благ, владычицей морей и горных вершин, покровительницей гаваней и доброй помощницей в плавании, дающей красоту и отвращающей старость, губящей мужей и спасающей людей, вызывающей склонность и совершающей браки, родовспомогательницей и устроительницей погребений и многого другого. Совокупно это и была великая богиня-мать.

У восточных богинь обязательно был временный соправитель — так называемое божество воскресающей и умирающей природы. Он возникал подле богини весной, когда оживала природа, и исчезал осенью, когда убирали урожай.

Кратковременная связь с Анхисом напоминает этот мотив. Но Афродита смягчила участь своего любовника. Она не убила, как это наверняка сделала бы восточная властительница, а оставила в живых, «лишь» парализовала (или ослепила) его. Вероятно, это мягкая форма жертвоприношения. Так сказать, «венерическая» болезнь.

Осчастливив красавца своей любовью, богиня взяла с него дорогую цену, предупредив, что если он выдаст их секрет, то будет жестоко наказан. Конечно, Анхис не мог не похвастать всем вокруг о своей удаче. Это была тайна богов, и Зевс поразил его своим перуном. За короткое время молодой и прекрасный Анхис превратился в немощного и слепого старика. Таким Анхис и запомнился в мифах.

Сюжет о свидании Афродиты и Анхиса мало отражен в живописи. Как будто боясь участи фригийского пастуха, художники помнили о запрете богини никому о нем не рассказывать. Но если картины есть, то на них обязательно присутствует табличка с надписью, которая раскрывает сакральную суть происшедшего: Hoc genus unde Latinam ortum — Откуда пошла латинская раса. Принужденная Зевсом к этому союзу, Афродита обратила его в свою пользу, родив от Анхиса сына Энея, уготовила ему особую судьбу.

Прошло пару десятков лет, и туда же, на холмистые склоны Иды, пожаловали сразу три богини: Афродита, Гера и Афина, с той же целью — соблазнить очередного пастушка. Почему их опять понесло с Олимпа на Иду, из Эллады во Фригию? Никто уже этим вопросом не задавался. Говорили, что Парис отличался честностью, но дальнейшие события показали: это мнение было ошибочным.

Симпатии Париса в отношении Афродиты могли объясняться не ее чарами и посулами, а тем, что он разглядел в ней черты местной могущественной владычицы. Мог ли богобоязненный юноша, пасущий свои стада близ ее святилища, отказать своей покровительнице? В то время как Афродита была «своя», Гера и Афина — чисто греческие богини. Афродита легко соблазнила Париса, но сама им не соблазнилась. Потому что коварно использовала его в своих целях.

Согласно преданию, царь Cпарты Тиндарей забыл почтить Афродиту, когда приносил жертвы олимпийцам, и разгневанная богиня сделала так, чтобы его дочерям суждено было быть двух- и трехмужними, то есть прославиться своими любовными изменами. Похищение прекрасной Елены Парисом и последовавшая за ней Троянская война стали наказанием со стороны Афродиты.

В последнюю ночь перед крушением Трои Эней, уступавший среди троянцев в доблести только погибшему Гектору, пытался сражаться с ахейцами (так чаще тогда звали греков), но получил от богов, в частности, от Афродиты, приказ оставить город вместе с престарелым Анхисом и малолетним сыном Асканием.

Одичавшие за 10 лет осады Трои ахейцы безжалостно рубили всех своих врагов — и взрослых, и детей. А тут вдруг расступились и выпустили из крепости старца и его сына (а также целую свиту сопровождения, да еще с сокровищами), чтобы они погрузились на корабли и отправились на поиски своей земли обетованной. Неужели только из-за почтения к сыновней любви?

Энея не тронули, вероятно, по той же причине, по которой не наказали Елену, виновницу всех несчастий. На самом деле она дочь не царя, а самого Зевса! А Эней — сын Афродиты. Сын царя-пастуха претендовал на то, чтобы возвысить его захиревший дарданский род над троянским, но благодаря матери стал родоначальником новой державы в другом месте.

Сын Энея Асканий на новой родине получил другое имя — Иул, которое впоследствии слегка подкорректировали в форме Юл, чтобы от него мог вести свой род Юлиев, к которому принадлежал Цезарь. Он приподнял Венеру-родоначальницу выше всех римских богов.

«Только Венера одна в Граде Энея царит». Римляне заимствовали греческий миф, имевший малоазийские корни, для сакрализации своей власти.

Таким образом, Афродита породила державу, самую могущественную не только в древности. Священная Римская империя прекратила свое существование всего 200 лет назад, при Наполеоне.

Афродиту принято упрекать в легкомысленном поведении, а вот современные геополитики могут заподозрить ее в хитрой и жестко просчитанной интриге, целью которой было распространение ее неформальной власти по всему миру, хотя и в очень своеобразной форме.

Адонея

Прекрасен Юноша этот с Ливана, где пляшет сама Киферейя!

Нонн Панополитанский

Судьба Адониса лучше всего передает атмосферу античного нуара, который может случиться даже в самых идиллических условиях. Есть жертва — конечно, мужчина; есть злодейка — конечно, женщина; есть убийца, действующий по указке злодейки; наконец, есть очень неясная подоплека преступления. До сих пор нет однозначной разгадки, версий убийства очень много. Чем не нуар — детектив в самых черных тонах?

Однажды юный царский сын отправился поохотиться в горы, и вскоре оттуда стали поступать тревожные сводки, одна страшнее другой, пока окончательно не стало ясно: Адонис погиб. Сообщалось, что он был растерзан, не успев защититься от внезапного нападения вепря (дикого кабана). Потом уточнили место поражения на теле: Адонис был уязвлен в чресла. То есть в бедро или поясницу. Но в литературе это слово подразумевает совсем другое.

Кому из двоих смертных любовников Афродиты повезло больше — Адонису или Анхису? С точки зрения освещения в тогдашних медиа, то есть в произведениях искусства и литературы, Адонис — фронтмен, всегда на переднем плане. Его роман с Афродитой — самый знаменитый сюжет. Поэтам и художникам задолго до Чехова особенно полюбилась та «Драма на охоте». Масса живописных полотен и длиннющих поэм воспринимаются как идиллические пасторали и оставляют приторное послевкусие.

А вот Анхису повезло больше лишь в том, что он хотя бы до старости дожил. Адонис же погиб еще на пути к расцвету. Печальный конец, возможно, предопределен его необычным рождением и течением жизни.

Богиня Афродита, рассердившись на жену царя Кинира за то, что дочь свою Мирру считала красивее богини, внушила девушке страсть к родному отцу. Воспользовавшись отсутствием в доме матери, убывшей на женский праздник, девушка при помощи своей кормилицы проникла на ложе своего отца. Кинир поддался соблазну, не подозревая, что в течение девяти ночей вступал в связь с собственной дочерью. Узнав же об этом, проклял дочь и готов был ее убить. Девушка выпросила у богов сделать ее невидимой, и те превратили несчастную в мирровое дерево, из треснувшего ствола которого через девять (или десять) месяцев родился Адонис. Младенец такой удивительной красоты, что в него, смертного, влюбились даже богини.

Сразу после его рождения Афродита похитила мальчика и в ларце передала Персефоне, чтобы та спрятала его в преисподней. Но в дальнейшем бездетная супруга повелителя подземного мира не пожелала расставаться с Адонисом. Между богинями завязалось соперничество, которое могло разрешиться только на суде богов. Афродита оказалась там не в первый раз. Обе имели равные права на владение Адонисом, поскольку Афродита способствовала его рождению, а Персефона — воспитанию.

Зевс хотел помирить двух своих дочерей, рожденных от разных жен, и присудил разделить год на три части: первую Адонис должен был проводить с Афродитой, вторую — с Персефоной, третью — с кем захочет. Вроде бы мудрое решение. Но Адонис предпочел Афродиту, чем сильно разозлил Персефону, и конфликт не затих, а вспыхнул с новой силой.

Несомненно, этот миф доходчиво объяснял смену сезонов аграрного года. Время томления Адониса в преисподней традиционно совпадало с периодом прорастания зерна в почве, а время его пребывания на земле охватывало период созревания и уборки урожая. Но такой расклад делал неизбежным смерть Адониса, которая символизировала угасание природы. И она обыграна как гибель от клыков дикого зверя.

Это общегреческий миф. На Кипре есть своя, совсем другая легенда о любви Афродиты и Адониса. Они познакомились, когда юноша был уже вполне половозрел, и их сближению способствовали пикантные обстоятельства. Но главное: Адонис родился, влюбился и умер именно на Кипре.

К северу от Пафоса есть пара мест, куда обязательно старается наведаться каждый турист — купальня Афродиты и грот Адониса. Здесь якобы встречались влюбленные, как раз на территории природного парка Акамас в районе поселка Лачи.

Согласно местной легенде, однажды, оказавшись среди скал у небольшого грота, спрятанного от чужих глаз в тени склонившихся деревьев, богиня совершала омовение в мелком озерце изумрудного цвета, наполняемом живительной водой из бьющего рядом источника. Так Афродита чудесным образом восстанавливала свою невинность после очередного любовного похождения. Вот тут-то ее и застал Адонис, который охотился в этих краях и пришел к водоему утолить жажду.

В такой же ситуации девственная охотница Артемида приказала своим собакам разорвать на куски Актеона, уличенного в любовании ее божественной красотой. А вот Афродита поступила совсем иначе. В этом благословенном месте вспыхнула страсть, и влюбленные приходили сюда снова и снова: он — по тропе Адониса, она — по тропе Афродиты (обе существуют и поныне).

И вдруг выяснилось, что за свою короткую жизнь Адонис умудрился заиметь несчетное количество врагов. Многие желали ему смерти. Таков древний закон: рано умирает тот, кого больше всех любят боги.

Менее всего в ходу версия о неопытности Адониса: он-де сам виноват в собственной смерти, опрометчиво пошел на дикого кабана — вот и напоролся. Но ведь и дикое животное могло полюбить красавца и свою любовь выразить очень неуклюжим способом.

Облик вепря мог принять Арес, ревновавший Афродиту. Ее давняя соперница Персефона, подговорившая Ареса, хотела вечно держать Адониса при себе. Вот и выросли у Ареса вместо рогов смертоносные клыки.

Или Аполлон, отомстивший Афродите за ослепление своего сына Эриманфа, тоже лицезревшего омовение Афродиты, но после свидания с Адонисом.

Своего брата Аполлона могла подбить на месть и Артемида, не забывшая о смерти ее горячего почитателя Ипполита, случившейся по злой воле Афродиты.

Красота героя могла стать причиной его похищения на небо Дионисом. Эта редкая версия примечательна тем, что восточный персонаж Адонис представлял собой параллель одной из ипостасей эллинского бога Диониса. Только, в отличие от Адониса, Дионис сумел обрести бессмертие.

Да и сам Адонис был не без греха. Не любил он Афродиту, а только подчинялся ей. Адонис силой добился любви кипрской девушки Эриномы, которую любил сам Зевс, за что Громовержец и поразил юношу своей молнией (в виде звериных клыков).

И место его смерти тоже локализовали на Кипре — на Идалийской горе.

И уж совсем изощренной кажется версия о самоубийстве Адониса как месть за смерть матери. Он не любил Афродиту потому, что она была виновницей позора и гибели Мирры, соблазнившей собственного отца и превращенной за это в дерево. Мальчик был лишен любви настоящей матери, которую не может заменить даже экзальтированная страсть богини. Жизнью своей не дорожил и только ждал момента, чтобы подставиться под клыки.

Виновницей смерти юноши часто называется и сама Афродита. Из ревности или потому что не желала ни с кем его делить. Кто-то даже придумал байку, что от горя Афродита бросилась со скалы в море, чтобы излечиться от любви к Адонису. Ну как может утопиться богиня, для которой морская среда самая естественная?

Любовь Афродиты к Адонису — это любовь зрелой женщины к молодому красавцу. Оттого ее страдания после его смерти так по-человечески сильны и несвойственны для богов. У Афродиты и прежде было много любовников, но никогда она так не убивалась по поводу потери очередного фаворита. Она любила как будто в последний раз. Даже имя свое изменила, став Адонеей, то есть «состоящей в браке с Адонисом». И даже родила ему детей, несмотря на его юный возраст. Когда только успела?

Вражда Афродиты и Персефоны, непримиримая при жизни Адониса, разгорелась еще сильнее после его смерти. Казалось бы, горестно оплаканный Афродитой Адонис навсегда сгинет в царстве Персефоны, но не тут-то было. Афродита использовала свое влияние, чтобы не отдать Адониса Персефоне насовсем. Она учредила Адонии — праздник в честь Адониса, чтобы каждую весну он возвращался на свет хотя бы символически.

Всё это придумали греки. А что же было на самом деле?

Ответ на этот вопрос дает маленький трактат «О сирийской богине», приписываемый позднеантичному писателю Лукиану или, скорее, автору, который ему подражал. Будучи сирийцем по рождению и эллином по образованию, Лукиан (или псевдо-Лукиан) прекрасно знал культуру как Востока, так и Запада. Он же и поведал об истоках предания.

С вершин горы Ливан несла свои воды река под названием… Адонис. Ежегодно окрашивалась в кровавый цвет за счет свойств почвы. Покраснение реки истолковывалось как смерть юного охотника. Неужели крови одного человека достаточно, чтобы река изменила цвет? Неважно. Это миф, а не история. Здесь важны преувеличения, а не точные факты.

Гора Ливан — место смерти юного охотника — стала священной, а он сам стал божеством и напарником великой богини. Олицетворяя плодоносящие силы природы, она требовала от своих жрецов и прислужников чувствительных жертв. Доведя себя до состояния экстаза во время мистерий, они добровольно отсекали себе самое дорогое.

Центром культа Адониса служил финикийский Библ — город на побережье. Именно от него происходит греческое слово «книга». И в самой главной книге — Библии — город известен как Гейбал. Сегодня он называется Джебейль. Местное название города означало «гора», так как город находился у подножия того самого Ливана. Издавна здесь в храме «ливанской Афродиты» почиталась местная «владычица», соответствующая Астарте, и юный «господь» (Адонис). Если великая богиня была вечной, то ее юный любовник появлялся каждую весну и умирал осенью.

Гибель Адониса — вариант человеческого жертвоприношения. После непродолжительных утех он подвергся лишению их источника, вплоть до полной кастрации. Как правило, от болевого шока юноша умирал. Богиня впадала в горе и устраивала пышные похороны.

В пользу ритуальной кастрации указывает то, что на всех изображениях Адонис предстает с раной на бедре, которое символизировало в древности половые органы.

Несмотря на то что прекрасный Адонис был плодом инцеста, его отец, царь Кинир, сильно горевал о гибели любимого сына. Однажды Кинир решил покинуть край, где все напоминало об утрате, и перебрался с материка на ближайший остров. Он пересек весь Кипр по побережью с востока на запад в поисках достойного места почитания сына. И только когда дошел до самой западной точки Кипра, основал Пафос и святилище в честь богини, которая его любила. Это еще одна версия, объясняющая, почему выбрана западная, а не восточная точка острова.

На Кипре Астарта превратилась в Афродиту именно тогда, когда добилась отмены кровавых жертв. Она была не только против того, чтобы жертвенное мясо поливали кровью, но и совершали человеческие жертвы, которые на Кипре до того происходили. Афродиту стали считать защитницей людей.

Сказка о неудачной охоте Адониса на вепря получила новую редакцию: это уже не ритуальное членовредительство, а несчастный случай. Родившийся из дерева, он превратился в цветок, который называется его именем. Знаменитые «садики Адониса» в виде горшечных цветочков, вероятно, целомудренно заменили отрезанные гениталии скопцов.

Получается, что Афродита и Адонис не могли встречаться на Кипре, и уж тем более в Элладе. Трагедия с Адонисом произошла не на острове, а на другом берегу, на материке, в Азии, в Сирии. Его нога никогда не ступала на кипрскую и греческую землю. Когда-то Адонис-младенец полюбился богам, со временем его полюбили и эллины, не решившиеся на переименование. Ведь имя Адонис звучит вполне по-гречески.

Поздние грамматики (по-нашему, филологи) даже пытались сблизить его с греческими словами αδονά («приятность») или ηδονή («наслаждение, удовольствие»). Но на самом деле имя его негреческое, переводится как «господин» или «господь», то есть бог. Но по отношению к богине Адонис не более чем сопрестольник.

Адонис и Адонии быстро стали популярными во всем эллинском мире, в том числе Египте, в котором утвердилась македонская династия Птолемеев. Эллины, вслед за ними римляне и европейцы, создали огромную литературу про Адониса, который стал навеки греческим.

Языческий миф плавно перетек и в христианскую религию.

Хотя географически Кипр принадлежит Азии, но принято считать, что именно киприоты стали первыми в Европе почитателями не только Афродиты и Адониса, но позже Христа и Богоматери. И это легко объяснить.

Рождение Афродиты в море переосмыслили как крещение Богородицы, а предсмертные страдания Адониса как предшествие страстей Христовых. Пасхальные торжества, которыми отмечаются смерть и воскресение Христа, совпадали по срокам с праздником, посвященным Адонису. Со временем они слились в единое целое. На Кипре в пасхальную пятницу женщины украшают цветами пустой гроб Христа в ожидании воскрешения. Обряд заимствован из Адоний. Истерзанный вепрем Адонис превратился в распятого Сына, а безутешная от потери любовника Афродита — в скорбящую Мать.

Погружение в атмосферу античного нуара заодно ярко показывает, как гармоничная природа не спасает от притаившейся где-то поблизости опасности, жертвой которой может стать любой.

Итак, не только Афродита имела восточное происхождение, но и многие мифы, которые сейчас считаются чисто греческими.

Собственно, откуда взялась Европа, давшая свое имя целому континенту? Похищенная Зевсом Критским в облике быка из той же Финикии. Миф лишь намекает на азиатские корни Европы…

На отдельной странице отпечатан текст, который никак не связан с предыдущими. Вероятно, это личная молитва автора.

Моление

О Владычица, Всеблагая Матерь Любви!

Мне не нужно звать и искать тебя в небесах. Ты всегда со мной, внутри меня, в моей душе. Ты всё видишь. Ты всё слышишь. Ты всё знаешь.

Тебе ведом каждый мой шаг, каждая моя мысль.

Когда я начинаю молиться, ощущаю, как твое тепло согревает мое тело.

Всё меркнет перед счастьем, которым способна одарить ты своей сияющей красотой. Дай мне толику твоего блага. Этого будет достаточно, чтобы быть счастливым до конца жизни.

Не гневайся, если я прошу слишком многого. Будь милосердна и не наказывай жестоко. Но и не погуби меня своей чрезмерной заботой.

В знак одобрения моих слов улыбнись и сверкни своим венцом, озаряющим темное небо.

Твой венец — моё начало и конец!

— Будем считать, что на вопрос «Почему Афродита?» автор эссе ответил. — Хаджипулоса как коренного киприота всегда удивлял энтузиазм иностранных туристов по поводу мифов о богине любви. Из местных в эти сказки уже с детства никто не верит. А эти едут и едут, с каждым годом всё больше и больше, чтобы обязательно увидеть места, где якобы отметилась своим присутствием Афродита.

Конечно, на этих сказках держится весь туристический бизнес, дающий всему городу благосостояние, о котором раньше и не мечтали. За пару десятилетий Пафос превратился из захудалого поселка в современный город, туристическую Мекку. Но все-таки как-то странно, что взрослые, образованные и обеспеченные люди со всего мира верят в эти сказки…

Конечно, Хаджипулос слегка лукавит. С Афродитушкой он знаком с юных лет. Только делает вид, что всё позабыл.

В его родной деревне делают знаменитый героскипский лукум. Раньше в домашних кухнях, сейчас на местной фабрике Aphrodite Delights. Во всех витринах выставлены коробки с лукумом, на которых красуется Венера с картины Боттичелли. Та самая златовласая красавица, стыдящаяся своей наготы, что причалила на раковине именно к кипрскому берегу. Среди произведений эпохи Возрождения «Рождение Венеры» уступало по популярности разве что «Моне Лизе». Кстати, сама деревня Героскипу когда-то примыкала к территории храма Афродиты, который окружала роща. И поэтому получила название «Священный сад»…

Дальше несколько эпизодов из жизни самого Приезжего, описанных им же.

Любопытство Психеи

Та цепь тверда, где сопряжена

С любовью душа.

Г. Державин

Я учился в школе с гуманитарным уклоном. Позже ее первой переименовали в гимназию — в духе новых веяний. Периодически на школьной сцене ставились спектакли. Однажды очередь дошла до «Аленького цветочка». Репетиции начались, но потом приостановились, когда выяснилось, что возникли проблемы у шефов: обещали пошить для спектакля шикарные костюмы, но вдруг отказались. Наступили сложные перестроечные времена, проверки, комиссии. В отчетах балансы не сходились на миллионы рублей, тут не до подшефной школы… Что делать: отказаться от спектакля или как-то выкручиваться? Тут же возникло предложение: вместо «Аленького цветочка» поставить французский вариант сказки — «Красавица и чудовище» (хитовый мюзикл тогда еще не сочинили). Отказались по той же причине — там тоже требовались пышные костюмы. Да и как изображать чудовище, если нет в наличии профессионального гримера?

Кому-то в голову пришла идея обратиться к оригиналу — прелестной сказке про Амура и Психею. На античности хотя бы можно было сэкономить по части костюмов — что может быть дешевле легких туник? Учительский театральный совет пошел еще дальше и вместо целого спектакля решил ограничиться одной сценой, а стало быть, можно было отказаться и от услуг приглашенного режиссера и в этом качестве попробовать свои силы кому-нибудь из старшеклассников. Тогда можно было бы рассчитывать на грамоту в городском конкурсе.

Никто особенно не горел желанием опозориться. Поэтому выбор пал на меня. Я прослыл знатоком далекой старины, когда однажды вместо политинформации прочитал реферат на заумную тему «Отражают ли мифы реальные исторические события». Яркие выдуманные эпизоды из мифологии понравилась одноклассникам больше, чем скучные достоверные факты. Особенно тринадцатый подвиг Геракла. Но одно дело пересказывать мифы, другое — показывать их на сцене. Пришлось отдуваться за всех.

Когда впервые прочитал сказку про Амура и Психею, а точнее фрагмент из книги Апулея «Золотой осел», в изумительном переводе Кузмина, я был так очарован, что начал учиться печатать на пишущей машинке, набирая своими аристократическими пальчиками именно этот текст. И набрал полностью. От первой и до последней буквы. Сказку, а не весь роман.

Поскольку аудитория в основном предполагалась детская, то надо было затушевать причину, по которой Амур посещал по ночам Психею. Понятно, что ради любви, но в какой форме допустимо ее показывать? По сказке, влюбленные общались в ночной темноте и не видели друг друга. И только любопытство злых сестер спровоцировало Психею зажечь свечу и при свете восхититься красотой возлюбленного. Обожженный каплей горячего воска Амур моментально исчез да еще устроил для Психеи ряд тяжких испытаний прежде, чем влюбленные соединились вновь. Это явно не подходило для театрального представления.

Я предложил, чтобы в полной темноте на сцене появилась Психея со свечой в руке и произнесла монолог. Она до сих пор не знала, как выглядит ее таинственный супруг. И сейчас, пока он спит здесь на ложе, она решилась наконец осветить его лицо. Ее сестры уверяли, что он чудовище, а она не сомневалась, что он красивейший из людей. Она высоко поднимала свечу, темная комната озарялась светом, и все должны были увидеть на приподнятом ложе красавца бога. Но вдруг он просыпался и вместо слов любви разряжался руганью. Закончив свой монолог обещаниями бед, которые посыплются на голову Психеи, улетал на своих блестящих крылышках.

Мне казалось, что этот вариант вполне соответствовал замыслу автора: злобная Венера, приревновавшая Психею, приказала сыну Амуру, чтобы он своей стрелой поразил юную деву и заставил ее влюбиться в самого уродливого человека. Но когда Амур увидел Психею собственными глазами, впервые влюбился (до этого только насылал любовь на других), тайно похитил девушку, женился на ней, но сделал так, чтобы Венера думала, что он выполнил ее поручение. И вот своим любопытством Психея раскрыла тайну бога. Насколько суровым будет наказание за проступок, для зрителя оставалось неясным. Но это и создавало напряжение. Всем понравилось. Я как будто раскрыл то, о чем другие даже не догадывались. Похвалили, но тут же идею зарубили. Это не годится! А что взамен? Надо чтобы было понятно всем зрителям. Да, если школьные тетки начнут что-либо менять, то извратят всё.

Пришлось пренебречь авторским текстом и придумать немудреный диалог двух персонажей в духе советских фильмов про школьников. Разговоры ни о чем. В конце диалога Амур без всякой ссоры с возлюбленной взмывает в воздух. Для публики оставалось непонятным, зачем, собственно, он прилетал? Просто поболтать? Решили, что для разового показа сойдет. Номер надо было как-то назвать. Я предложил свой вариант, опять же не сомневаясь, что его не пропустят: «Любопытство Психеи». Так и случилось: имя героини вызывало неприятные ассоциации. Сошлись на одном слове: «Любопытство».