Бесплатный фрагмент - Великорецкие чудеса

Предисловие

Великорецкая икона святителя Николая — одна из наиболее известных и прославленных чудесами святынь Православной России. С древности она почитается многолюдным паломничеством — ныне Великорецким Крестным ходом, собирающим десятки тысяч паломников со всех уголков России.

Дважды чудотворная икона приносилась в г. Москву — в 1555—1556 гг. по повелению святителя Макария и царя Ивана IV и в 1614—1615 гг. по указу царя Михаила Федоровича. В честь Великорецкого образа освящен один из приделов московского храма Покрова на Рву (Собора Василия Блаженного) и установлен праздник Рождества святителя Николая, ежегодно отмечаемый 29 июля (11 августа) в память о первом посещении столицы вятской святыней. Списки с чудотворной иконы во множестве разошлись по всему Русскому Северу. В 2008 году по благословению патриарха Алексия II один из них вновь посетил г. Москву, став главной святыней выставки «Православная Русь», и ныне пребывает в Никольской надвратной церкви Трифонова монастыря г. Вятки (с 1934 — Кирова).

Настоящее издание призвано познакомить читателя с историей Великорецкой иконы, а также с древнейшими Повестями о ней и чудесами, которые описаны в рукописях из собраний Российского Государственного Архива Древних Актов (РГАДА) и Государственного Исторического Музея (ГИМ).

Обе рукописи были переписаны с оригинала автором книги. Первая из них содержит описание 201 чуда, произошедших в 1551—1647 гг., которые публикуются целиком. Особая ценность этой рукописи состоит в том, что она может быть датирована 1660 г. и является наиболее древним из известных ныне списков «Повести о Великорецкой иконе». Вторая рукопись может быть датирована последним десятилетием XVII века и в значительной степени идентична первой. Чтобы избежать повторений, из нее приведены только 19 чудес за 1647—1694 гг.

Всего вниманию читателя предлагается описание 220 чудес, которые вызовут несомненный интерес у всех почитателей Великорецкой святыни.

ВСЕРОССИЙСКАЯ СВЯТЫНЯ С РЕКИ ВЕЛИКОЙ

В 2018 году исполнится 635 лет Великорецкой иконе Святителя Николая — древнейшей православной святыне Вятской земли и одному из наиболее почитаемых образов этого великого угодника Божия. Обретение этого чудотворного образа на реке Великой стало для Вятской земли поистине судьбоносным событием.

Явившись в утешение первым вятским христианам, Великорецкий образ объединил и сплотил их вокруг Христовой Церкви, многочисленными чудесами и исцелениями укрепил их веру, смирил и обратил ко Христу племена местных язычников — вотяков и черемисов, ввел их в единую семью православных народов России, открыл далекую Вятку столице нашего Отечества, которая дважды с почестями принимала Великорецкую святыню, и расположил сердца российских правителей к судьбе далекого, спрятанного за лесами и болотами Вятского края.

Трудно переоценить влияние Великорецкой традиции на воспитание национального и религиозного чувства вятчан, становление их исторического самосознания, которое во многом родилось из стремления оценить и осмыслить сей драгоценный дар Божий вятскому народу.

В полной мере это нашло отражение в Сказаниях о Великорецкой иконе, древнейшее из которых составлено еще до учреждения самостоятельной Вятской епархии. Редкие и уникальные факты об истории иконы сообщает «Повесть о стране Вятской» — первый труд по истории Вятского края, автор которого уделил значительное внимание Великорецкой традиции.

История Великорецкого образа нашла отражение в общерусских летописях — Воскресенской, Ипатьевской, Лаврентьевской, Никоновской, Псковской, Софийской. Ему посвящены 18 миниатюр Лицевого летописного свода, составленного при царе Иване Грозном. Сегодня, как и много столетий назад, Великорецкая традиция прославляет великого угодника Божия Святителя Николая и его чудотворный образ.

Обретение

Как сообщают летописные источники и сказания, первые православные жители Вятского края были новгородцами. Не желая более участвовать в княжеских междоусобицах, они покинули свой город и летом 1181 года пришли на реку Вятку, основав здесь первые русские православные поселения Никульчино, Котельнич и Хлынов. Жизнь первых вятских христиан в далеком краю, в окружении языческих народов была трудной и опасной. К тому же вскоре на Русь напало войско Батыя и в вятские земли, располагавшиеся за непроходимыми болотами и лесами, хлынул поток переселенцев из русских княжеств. Скорбь и страдание надолго стали их спутниками, и только вера в помощь Божию спасала их от отчаяния и давала силы жить.

Именно тогда, в утешение всем страждущим жителям Вятской страны, Господь явил на Великой реке образ Святителя Николая, вскоре прославившийся великими чудотворениями. Как сообщает одно из многочисленных сказаний о Великорецкой иконе, произошло в 1383 году «при державе благоверного и благородного и христолюбивого великого князя Димитрия Иоанновича, нарицаемого Донского, при архипастырстве всесвятейшего Пимена, митрополита Московского и всея России».

В то время в одном из русских поселений на реке Кобре хранился образ Святителя Николая, написанный «в чудесех», то есть с житийными клеймами, рассказывающими о чудесах этого великого святого. Известно, что христиане тогда нередко подвергались нападениям воинственных местных племен — вотяков и черемисов. Спасаясь от одного из таких набегов, христиане были вынуждены бежать «дикими лесами» на реку Великую — один из северных притоков Вятки и там «в густой чаще леса, на высокой горе неведомо како судьбами Божьими той святой образ оставиша».

Спустя некоторое время, «некоторый благоговейный муж», проходя вблизи этой горы, вдруг увидел в лесу чудесный свет, как бы от множества горящих свечей. Остановившись в испуге, он не решился подойти к таинственному месту и продолжил свой путь. На обратном пути крестьянин вновь на том же месте увидел сияние светозарных лучей и почувствовал непреодолимое желание подойти ближе. Осенив себя крестным знамением, он пробрался сквозь лесную чащу и увидел там, у небольшого источника, образ святителя Николая, «свещи же невидима быша». Тогда, со страхом Божиим и радостью, взял он обретенную икону и принес в свой дом и «о сем явлении чудотворного образа никому не поведа».

Но недолго довелось ему в неведении хранить эту святыню, ибо сказано: «Не может укрыться город стоящий, на верху горы, и, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике и светит всем в доме» (Мф. 5, 14—15). Был в том селе «человек некий, именем Иоанн», который уже двадцать лет «лежал в расслаблении», без движения. Ночью явился ему «в тонце сне» Святитель Николай и, открыв имя крестьянина, хранящего его святой образ, повелел пойти и приложиться к нему с верой в исцеление.

Едва это желание окрепло в душе больного, он сразу почувствовал, как к нему возвращаются силы, и, «домочадцами своими подкрепляем», пришел в указанный ему дом. Упав на колени перед святой иконой, больной со слезами молился о своем здравии и, восстав от земли, приложился к чудотворному образу, «внезапу совершенное получи от него исцеление, и бысть здрав». Тогда хозяин дома, уразумев какой великой святыни сподобил его Господь, поведал собравшимся свою историю, а жители села, пораженные исцелением расслабленного, построили на месте обретения иконы часовню и поставили в ней этот чудотворный образ. «И наша пока многие чудеса от него бывати».

Вятская страна в те годы не имела своей епархии. Потому, когда великорецкие жители воспылали желанием прославить святыню возведением деревянного храма, то они послали в Москву «мужа искусна», чтобы он испросил у московского митрополита Пимена на то архипастырское благословение.

Пораженный обилием чудес, истекавших от сего чудотворного образа, владыка Пимен «вельми почудися» и, прославив Бога, дал великорецким жителям свое архипастырское благословение на возведение храма и антиминс для совершения в нем богослужений. «И в нем многие и неисчетные чудеса от святого его образа быша с верою приходящим, здравие душам и телесам врачевание богатно почерпающим». Местные черемисы не раз приходили к тому храму, желая его порушить и сжечь, но храм, чудесным образом, становился для них невидим. Иногда же они видели его поднявшимся в воздух над землей, и это дивное видение ужасало и вразумляло их.

Перенесение в Хлынов

Как писал первый историк Вятского края Александр Вештомов, основываясь на древних сказаниях о Великорецкой иконе, «недолго однако продолжалось чествование святителева образа на сем месте» — месте его обретения. В 1391 году войско татарского царевича Бектута, словно черная тень, пронеслось по Вятской земле. Многие русские православные поселения были разорены. Не миновала беда и город Хлынов (Вятку), который был захвачен и сожжен. Многих трудов стоило жителям города вновь отстроить и укрепить его.

Но все возможно с помощью Божией, и вскоре Хлынов буквально восстал из пепла, возмужал и был превращен его жителями в неприступную крепость. Вероятно, именно тогда, желая уберечь чудотворный образ Святителя Николая от поругания, жители Хлынова испросили перенести его в свой город. При этом они пообещали великорецким жителям, что будут ежегодно приносить икону святителя Николая на берега реки Великой — место его славного обретения.

Так была заложена одна из самых древних и величественных традиций Православной Вятки — традиция Великорецкого паломничества, которое с тех пор вот уже более шести столетий совершается вятчанами в память об данном ими обете. Согласно церковному преданию произошло это в конце XIV или начале XV века. Тем временем под покровительством Святителя Николая Хлынов рос и мужал и вскоре стал главным городом «Вятской страны».

Однако, под влиянием кровопролитных междоусобиц тех лет, вятчане, считавшие свой город неприступным и будучи искусными воинами, с годами все больше удалялись от святой христианской веры и уклонялись в разбой. Досаждая соседям, они нападали на города и поселки, разоряя православные поселения по всему северо-востоку Руси. В 1452 году Святитель Иона митрополит Московский и всея Руси, сурово укорял вятчан за то, что они, дважды с клятвой целовав крест у великого князя, да то крестное целование забыв, ныне «губят христианство убийством, и полоном и граблением», разоряют церкви Божии и творят «злая и богомерзския дела, якоже поганые».

Но вятчане не унимались и продолжали разорять соседние земли. Тогда великий князь Иван III, чтобы положить конец «вятской вольнице», послал в 1489 году на город Хлынов 64-тысячное войско, которое взяло город и «развело» Вятскую землю — бунтовщики были казнены, а все знатные жители выселены в подмосковные владения великого князя в Боровске и Дмитрове. Вероятно, именно эти невольные переселенцы первыми рассказали москвичам о чудотворениях Великорецкой иконы, так как уже в начале XVI века слава о них достигла Москвы, а в 1521 году при великом князе Василии Ивановиче и митрополите Московском Варлааме святой Великорецкий образ был обложен драгоценным окладом.

Путешествия в Москву

Поистине важной вехой в истории почитания Великорецкой иконы стал 1555 год, когда по указу царя Ивана Грозного и с благословения Святителя Макария, митрополита Московского и веся Руси она совершила свое первое путешествие в Москву. Несомненно, его значение для почитания Великорецкого образа в столице и на всем северо-востоке Европейской России. По сути, оно явилось всероссийским прославлением вятской святыни. Причем на самом высоком церковном и государственном уровне. Даже сегодня, спустя четыре с половиной века, одно только прикосновение к истории этого торжества способно вызвать у современного читателя глубокое уважение и неподдельный интерес.

Произошло это вскоре после того, как в 1554 году в Хлынове сгорела церковь Прокопия Устюжского, при этом «едва ис того пожару вынесоша чюдотворныя две иконы святителя Николя да Прокопия Устюжского чюдотворца, иного ж ничего не успеша вынести», и «сама чудотворная икона «потле во едином месте, идеже написано погребение святаго тела его». Тогда вятчане послали в Москву делегацию священников и «лучших людей», которые обратились к царю Ивану Васильевичу с просьбой обновить пострадавшую святыню. Государь не только дал на это разрешение, но и повелел доставить Великорецкий образ в столицу. Царская грамота была доставлена в Хлынов 23 февраля 1555 года, но отправиться с иконой в столицу вятчане смогли лишь несколькими месяцами позже, когда реки вскрылись от льда.

Царское повеление совпало по времени с другим важным государственным и церковным актом — 3 февраля 1555 года в Успенском соборе Московского Кремля состоялась архиерейская хиротония первого Казанского епископа Гурия, в последствии прославленного Русской Православной Церковью в лике святителей. При этом в состав новоучрежденной Казанской епархии была включена также и Вятская земля, не имевшая своей епископской кафедры. Думается, что совпадение этих событий неслучайно и указывает на то, что путешествие Великорецкой иконы в Москву явилось важной частью большого геополитического акта, утверждающего власть русского царя и Святого Православия в казанских пределах и других восточных рубежах России.

Об этом же говорит путь, предначертанный царем для путешествия Великорецкой иконы — «в судех», то есть по рекам, через недавно завоеванные казанские земли, охваченные пожарами сепаратных выступлений. В Никоновской летописи читаем: «И шел Николин образ Вяткою и Камою вниз да Волгою вверх на Казань и на Свиазкой город и на Нижней Новгород, а Окою вверх до Коломны, а с Коломны Москвою-рекою вверх».

Для того чтобы преодолеть этот опасный путь длиной в 2380 км. иконе понадобилось более месяца. И везде, как сообщают сказания, местные жители — как христиане, так и «неверные», встречавшие чудотворный образ — получали исцеления и становились свидетелями многочисленных чудес. Летописи сохранили имена вятчан, сопровождавших Великорецкий образ в этом непростом путешествии: «А с Вятки к Москве ездили с чудотворным образом поп Георгий да Феодот с братиею».

Наконец, в субботу 29 июня 1555 года, день святых первоверховных апостолов Петра и Павла, чудотворный Великорецкий образ был принесен в столицу. Его встречали: у Николо-Угрешского монастыря — брат царя князь Юрий Васильевич, у Симонова монастыря «с великою верою и со многим желанием» сам царь, у Яузского моста — «владыки», а у церкви Всех Святых на Кулишках — Святитель Макарий, митрополит Московский и всея Руси.

При этом вятской святыне была оказана великая честь — Великорецкая икона была отнесена в Успенский собор Московского Кремля и поставлена против митрополичьего места, рядом с Владимирской иконой Божией Матери, с которой ее объединяла одна пелена. Затем последовало обновление Великорецкого образа, которое совершил сам Святитель Макарий, избрав себе в помощники настоятеля Благовещенского собора Кремля протопопа Андрея — будущего митрополита Московского и всея Руси Афанасия.

В эти дни, на Красной площади, напротив Фроловских ворот Московского Кремля велось строительство каменного Собора Покрова на Рву, известного также как Собор Василия Блаженного. Сердца москвичей были настолько тронуты чудесами, проистекавшими от Великорецкого образа, что рядом со строящимся Покровским Собором они соорудили временную деревянную церковь и 29 июля 1555 года освятили ее во имя Николы Великорецкого, поставив в ней написанную по повелению государя копию вятской иконы. «И быша исцеления многа в тои день, и последи великия чудеса, и от новонаписан­наго образа чудотворцева слепым прозрение даровася и хро­мым хождение и всяким недугом­ исцеление быша неоскудно приходящим с верою».

Тогда же в ознаменование этих чудес был установлен особый крестный ход из Успенского собора к Николе Великорецкому «на рву», приуро­ченный к 29 июля, Рождеству Святителя Николая. Когда позже строительство каменного Покровского Собора было полностью завершено, один из его девяти приделов — южный — был освящен в честь Великорецкой иконы, что особенно дорого всем православным вятчанам.

Более года Великорецкая икона пребывала в столице. За это время с нее «мерою и подобием» было создано немало списков, которые разошлись по русским городам и весям. Их география обширна — Москва, Кострома, Александров, Вологда, Сольвычегодск, Хвалынск, Архангельская область. Есть сведения о том, что еще в 1555 году список с Великорецкой иконы Святителя Николая был принесен в Псково-Печерский монастырь его основателем преподобным Корнилием. Заслуживает внимания список с Великорецкой иконы, пожертвованный в 1581 году в Ипатьевский монастырь г. Костромы царем Иваном IV, в память по убитому сыну Ивану.

Не только эти, но все точные списки с Великорецкого образа Святителя Николая имеют одну характерную черту — восемь равновеликих клейм с чудесами Святителя Николая расположены вокруг такого же по размеру средника иконы. Именно по этой иконографической особенности мы можем легко узнать Великорецкий образ среди других икон Святителя Николая. Примечательно, что и московский Собор Василия Блаженного устроен подобным же образом — его восемь приделов расположены вокруг центрального, самого высокого и торжественного придела Покрова Божией Матери.

Вятская святыня была отпущена из столицы 3 августе 1556 года. Царь Иван Васильевич и Святитель Макарий лично проводили Великорецкую икону до «Ям» (так назывался район на северо-восточной окраине средневековой Москвы, между Земляным валом и Тверской заставой), где в церкви Пресвятой Богородицы владыка Макарий совершил Божественную литургию и «отпустил образ светиль­ника Николы чюдотворца» за пределы Москвы.

Далее князь Юрий Васильевич проводил вятскую святыню до села Ростокина (ныне это район на северо-востоке современной Москвы, в месте пересечения Ярославского шоссе с рекой Яузой), где москвичи окончательно простились с ней, а икона в сопровождении священников продолжила свой путь на Вятку, на этот раз, через Вологду и Устюг Великий. Государь дал чудотворной иконе верных спутников — от столицы до Хлынова ее сопровождал протопоп Вознесенского монастыря г. Москвы Димитрий с собором священнослужителей, среди которых источники сохранили имя диакона Зиновия.

Обратно Великорецкий образ возвращался богато украшенным. Сказание сообщает: «Чудотворный же образ великого чудотворца Николая, рекомый Великорецкий, повелением благочестиваго государя, царя и великого князя Иоанна Васильевича всея России самодержца, обложен на Москве, его царской казною, новым чеканным окладом, и позлащен с чернью, а в средине образ великого чудотворца Николая обложен ризою от злата чиста, с драгим камением украшен, а прежде бывшей с того чудотворного образа древний оклад указал благочестивый государь отдать на Вятку в соборную церковь».

Через две недели Великорецкий образ прибыл в Вологду, жители которой также пожелали сделать с него точный список, сохранившийся до наших дней. 7 октября 1556 года чудотворную икону встречали в Устюге Великом, из которого путь лежал в Хлынов. По своем возвращении она была с почетом поставлена в соборной Никольской церкви Хлыновского Кремля, после чего сопровождавшие икону протопоп Димитрий с московскими священниками и диаконами, «отыдоша к царствующу граду Москве», прославляя чудеса, свидетелями которых они явились, сопровождая вятскую святыню по русским городам и весям.

В 1614 году состоялось второе путешествие вятской святыни в российскую столицу. Тогда Россия еще переживала последствия Смуты. Вести о сожжении Москвы поляками, держание ими в своих руках Кремля и заключенного в нем Патриарха сильно волновали русское общество. Избранный на царский престол молодой государь Михаил Федорович призвал вятскую святыню в Москву, чтобы утешить горожан в их горе и укрепить в православной вере.

Ни один из чудотворных образов, известных по русским источникам, не совершал такого путешествия по стране, включая земные и водные пути, огромные пространства. «Хождения» Великорецкой иконы (особенно, по территории бывшего Казанского ханства) имело не только сакральное, но также и политическое значение, демонстрируя единство государства и безопасность этих земель для русских поселенцев. Они поистине явились славой имени святителя Николая на земле Российской и способствовали широкому почитанию чудотворного Великорецкого образа во всей России.

В начале XVII века были построены Николо-Великорецкие церкви в г. Путивле Сумской области и г. Тотьме. В честь Великорецкой иконы основывались на Руси монашеские обители — Николо-Великорецкий Макушевский монастырь в Вологодской области, московский монастырь «Никола в Хлынове» и Николаевская Моржегорская мужская пустынь в Архангельской области. Мы не ошибемся, если скажем, что именно благодаря Великорецкой иконе удаленная от центра, скрытая за непроходимыми лесами и болотами «Вятская страна» стала известна Москве и всей Православной России.

Великорецкое паломничество

Еще одно из чудес Великорецкой иконы — это история ее почитания, которая насчитывает более шести веков и прошла путь от немногочисленного паломничества до Всероссийского Крестного хода, в котором ныне принимают участие десятки тысяч паломников со всего нашего Отечества, ближнего и дальнего Зарубежья.

Известно, что в древности паломничество на реку Великую совершалось в первое воскресенье после 9 (22) мая, дня памяти Святителя Николая. Накануне этого дня, жители Хлынова провожали чудотворный Великорецкий образ до села Филейского, что находится в 5 километрах от города, и уже отсюда, в сопровождении вятских священников, чудотворная икона следовала по рекам Вятке и Великой до самого места ее обретения. Здесь собиралось множество паломников из окрестных сел и деревень. Центром торжеств являлось богослужение в честь Великорецкого образа, после которого паломники купались в реке и вкушали воду из освященного источника, что, согласно преданию, забил на месте явления чудотворной иконы.

В 1668 году указом первого вятского епископа Александра был определен другой день празднования явления Великорецкой иконы Святителя Николая — 24 мая (6 июня), для которого была составлена особая церковная служба. Но еще более ста лет паломничество, по-прежнему, совершалось водным путем. За эти годы Великорецкое превратилось в процветающее село, центр большой и богатой округи. В 1749 году здесь был построен и освящен белокаменный храм в честь Преображения Господня, послуживший прообразом для многих вятских церквей.

Видя эти благодатные плоды, вятский архиепископ Лаврентий (Баранович) в 1778 году определил новый, сухопутный маршрут Великорецкого крестного хода через села Бобино, Загарье, Монастырское, Медяны, которые благодаря ему вскоре заметно окрепли, украсились дивными храмами. Преобразилось и само Великорецкое, где в XIX веке были возведены величественные постройки — вместительный Никольский собор, высокая колокольня, торговые и гостиные ряды, добротные каменные дома, придавшие завершенный вид всему «Великорецкому граду» — настоящему храму под открытым небом. Место явления иконы было отмечено белокаменной часовней. Рядом с ним, на высоком берегу реки Великой, замечательный врач П. Сычугов в 1880-е годы создал уездную больницу, прослужившую людям более века.

В начале XX века ежегодно более 50 тысяч паломников со всех уголков Вятской земли стекались в село Великорецкое, чтобы исполнить обет предков и почтить Святителя Николая. Сами проводы паломников на реку Великую из губернского города Вятки превратились в многолюдное и высокоторжественное событие, производившее глубокое впечатление на всех современников.

Почитание Великорецкого образа была столь значимым событием в жизни Вятской земли, что неуклонно совершалось вятчанами даже после 1917 года. Понимая всю тщетность попыток открыто противостоять древней традиции, новая власть избрала другой путь — путь раскола Русской Православной Церкви. В результате, к началу 1930-х годов Свято-Троицкий кафедральный собор г. Вятки, а вместе с ним и чудотворная Великорецкая икона, оказались в руках обновленцев. С этого времени ее след теряется — икона таинственно явилась и таинственно исчезла. Но даже эта печальная утрата не смогла остановить благочестивых вятчан, которые продолжали ежегодно приходить на реку Великую, неся с собой иконки Святителя Николая. Многие из них претерпели в это время аресты, притеснения и даже мученическую смерть.

Великая Отечественная война несколько приостановила машину массовых репрессий против верующих. В послевоенное десятилетие Великорецкое паломничество настолько окрепло, что в середине 1950 годов собирало на берегах реки Великой свыше 6 тысяч человек. Неслучайно, что, когда в 1958 году страну накрыла новая волна хрущевской антирелигиозной кампании, ее острие в Кировской области было направлено против Великорецкой традиции.

9 мая 1959 года особым распоряжением властей паломничество на реку Великую было официально запрещено. Великорецкая церковь была закрыта и разорена. Правящим архиереям Кировской епархии запрещено посещать этой святое место, а священникам — принимать участие в паломничестве, под угрозой ареста и лишения госрегистрации. На путях к Великой реке были установлены специальные милицейские кордоны, которые выслеживали группы паломников, хватали их и вывозили как можно дальше от святого места. Но, несмотря на эти меры, рискуя быть брошенными в тюрьму, паломники все равно пробирались лесными тропами в Великорецкое небольшими группами по 3—5 человек.

Такое положение сохранялось до конца 1980-х годов, когда в отношении Советского государства к Русской Православной Церкви наметились первые положительные изменения. Стремясь использовать их на благо епархии, архиепископ Хрисанф в 1989 году обратился к властям с просьбой о разрешении крестного хода и проведении богослужения на реке Великой. Ближайшим и деятельным сподвижником вятского архипастыря в этом святом деле явился секретарь Кировской епархии протоиерей Александр Могилев, ныне митрополит Астанайский и Казахстанский.

Власти пошли на осторожные уступки, разрешив совершить Крестный ход, но не из Вятки (Кирова), а из ближайшего села Чудиново, расположенного в семи километрах от села Великорецкого. Божественную литургию в походной церкви на берегу реки Великой 6 июня 1989 года совершил сам вятский архипастырь с собором духовенства, при большом стечении богомольцев из разных мест нашего Отечества. Это было важным свидетельством того, что Великорецкая традиция жива, несмотря на многие годы запрета и гонений.

С того памятного и радостного дня прошло почти три десятилетия, которые ознаменовались важными вехами возрождения традиции почитания Великорецкой иконы Святителя Николая, один из древних списков которой ныне сопровождает паломников в Крестном ходе. С 1992 года он стал совершаться своим историческим путем из г. Вятки (Кирова). Это немалый путь длиной более 170 километров, три дня — вперед и два — обратно, ежедневно преодолевая от 25 до 50 километров пути. Дорога разная: то полем, то лесом, то асфальтной трассой. Но всегда — с молитвой, стараясь помогать ближним, благодаря Бога и Святителя Николая за трудности и радости этого пути. С каждым годом число паломников неуклонно растет.

Великорецкий Крестный ход давно уже вышел за рамки епархиального события — в нем можно встретить паломников со всех уголков Православной России, ближнего и дальнего Зарубежья. Их молитвами и пожертвованиями, трудами насельников Великорецкого подворья Трифонова монастыря, попечением Епархиального Архиерея ныне возрождается «Великорецкий град», в Никольском соборе которого в декабре 2016 года была совершена первая Божественная литургия.

Святителю отче Николае, моли Бога о нас!

Протоиерей Александр Балыбердин

Вятка, 2017

ПОВЕСТЬ О ВЕЛИКОРЕЦКОЙ ИКОНЕ И ЧУДЕСА. 1551 — 1647

Текст публикуется по источнику: Повесть о явлении чудотворного образа Великорецкого Николы архиепископа Мерликийского с 18 илл. (№403, Маз.). Рукопись 17 века. — РГАДА. Ф. 196. Оп. 1. Д. 403. Л. 1–116 об. Выделенные курсивом слова являются примечаниями редактора. В ссылках указаны разночтения с Патриаршим списком (Гим. Син. 410), которые приводятся по Верещагин А. С. Повести о Великорецкой иконе // Труды Вятской ученой архивной комиссии, 1905. Вып. IV. Отд. 2. С. 38—43.

Повесть о явлении чюдотворнаго образа Великорецкого иже во святых отца нашего Николы архиепископа Мирликийских и вселенского чюдотворца

(л. 1) Слышахом от многих древних людей о проявлении честнаго сего образа, сие не смехом забвению предати: без написания и слышахом, бес писания написахом предахом и неведыи, аще и инии написали о проявлении чюдотворнаго сего образа, ведуще выше нас, еже от таковых на ум не приидоша: обыче, колико возмогохом и слышахом, тако и написахом.

Во дни великих князей, едущу (л. 1 об.) некоему християнину от своего дому, некоея ради потребы домовныя, и виде близ Великия реки аки свещи горяща многия. Он же, постояв мало, не разуме бывшая, поеха в путь свой. Паки же ему едущу назад к домови своему, видит тоиж свет на том же месте и прииде близ онаго света, идеж свещи горяху, и виде ту икону стоящу, свещи ж невидими быша. Он же о сем чюдеси ужасеся, и взя икону сию и положи на сено и приеха в дом свой, постави сию ту икону в дому своем в пристенье, и не разуме бывшаго чюдеси, и (л. 2) никому ж о том поведа.

Стояше же сия икона в дому его несколко время. В та же лета в тои волости некий человек, Иван имянем, лежа в разслаблении двадесят лет: и явися ему святый Николае и рече: пойди ко онсице християнину и приложися ко образу моему и получиши исцеление. Разслабленый же, убудився, не можаше итти, понеже не твердо веровавше сему, помышляя во уме своем: где такова у того християнина икона. Во вторую ж нощ паки явися ему (л. 2 об.) святый Николае: аще не имаши сего сотворити, еже рекох ти, не имаши здрав быти. Возбнувшу же ему, слыша мало от болезни своея облегчение и поведа домашним своим первое и второе явление святаго, и повеле себе подзняти с постели своея. И егда двигнуша его, и абие он нача владети руками своими, и прекрести лице свое, на ногах же един не можаше итти. И поведоша его в дом прежереченнаго християнина, и егда приидоша в сенцы, идеже чюдотворный образ стояше, видеша свет [аки] (л. 3) множество пред чюдотворным образом. Разслабленый же, приложися к чюдотворному образу, совершенное исцеление получи, и бысть здрав. Християнин же о сем велми ужасеся, и нача поведати о явлении сего чюдотворнаго образа, како, едущу ему своея ради некия потребы, виде [аки] свещи горяща, и паки, назад едущу, тако ж [аки] свещи видев, и како чюдотворную сию икону взя в дом свой и постави в пристенье за двери с простоумия своего, и от того де времени и до сего (л. 3 об.) дни пред чюдотворным образом свещ не виде.

Слышавше же сие чюдотворение святаго, окреснии людие и собрашася з женами и з детми и, ведеша разслабленаго здрава, удивишася и обещащася часовную поставити, и, егда совершивше часовню, поставиша той чюдотворный образ в часовне. Прослы же слава о сем чюдотворном образе во всю страну Вятцкую, и начаша приходить в часовню множество людей молитися святителю Николе пред чюдотворным его образом, и многая чюдеса быша (л. 4) от того чюдотвораго образа: слепии прозираху, разслаблении начаша ходити и всякими недуги одержимии, иже приходящеи к чюдотворному образу, тщи не отхождяху, но вси исцеление приимаху. Егде ж людие видеша многая чюдеса от того святаго образа, обещашася во имя святаго Николы церковь поставити в той волости, и избравше место, где быть церкве: начаша бревна возити, бревна же нощию обретошася на ином месте, на горе на болоте; и закладоваху церковь до (л. 4 об.) трижды, идеже прежде начаша бревна возити, бревна ж обретахуся на том же месте на болоте на горе, идеже ныне стоит церковь святаго; а егда заложиша, тогда изволением Божиим и великаго архиерея Николы чюдотворца на том месте велми сухо бысть доныне. И освятивше церковь, поставиша чюдотворную икону в новосозданней церкви, и многа чюдеса быша в то время.

В таже времена Вятцкую страну воеваху почасту Казанския Черемиса, и прихождаху многажды к церкви святаго (л. 5) и хотяху ея пожещи, церковь же невидима им бысть, якоже инии поведаху, иногда же и высоко от земли ея видяху, и отхождаху ничтоже сотворше. И, видяху людие села того приход зловерных Черемис почасту, бояхуся злаго их находа [нашествия] и поведаху сия во граде Хлынове, Хлынова же города вси людие восхотеша чюдотворную икону взять в город. Егда же икону чюдотворную села того священик с прилучившимися ту людми хоте подзняти, в город нести, икона же не подвижеся с места своего. Священик же (л. 5 об.) еха в город и поведа сие чюдо гражаном. Они же советовавше попоститися и послати из града по чюдотворную икону священика. Егда же приидоша на Великую реку в церковь святаго и хотеша взяти икону, икона же не подвижеся с места своего, яко и преже, и отпеваша молебная отидоша, таковаго дара не получивше, и паки поведавше во граде сие второе чюдо, како не подвижеся чюдотворная икона с места своего. Града же Хлынова людие обещашася поститися второе, чтобы в Троицы (л. 6) славимый Бог наш и святый Николае изволил чюдотворному образу быть во граде, а где проявися чюдотворная икона, на Великую реку с чюдотворным образом обещашася ездити по вся годы и тамо праздновати после праздника принесения честных мощей, и послаша священиков паки и с ними избранных людей. Егда же приидоша на Великую реку и молебная совершивше подняша чюдотворную икону, не яко преже не подвижеся с места своего. И поидоша с честною (л. 6 об.) сею и чюдотворною иконою во град, гражане ж сретоша той чюдотворный образ с великою радостию и поставиша в церкви Прокопия Устюжского чюдотворца внутри города, и многая чюдотворения в то время быша от чюдотворнаго сего образа: слепи и хромии и разслабленыя и всякими недуги одержимии исцеление приимаху. Видевше же сия преславная чюдеса, людие обещашася всею Вятцкою землею во граде Хлынове церковь поставити во имя святаго, еже и бысть. И егда совершивше (л. 7) поставиша в новую церковь сей святый чюдотворный образ, и многая исцеления подавахуся от образа сего и до ныне с верою приходащим. А идеже проявися святая сия икона, обещашася ездити с чюдотворным образом по вся лета непременно, после праздника принесения честных мощей его к недельному дни. А в коя лета принесена бысть во град Хлынов святая сия икона, писания не обретохом; но токмо в лета 7029, при великом князе Василье Ивановиче и при митрополите Варламе Московском, в та времена была обложена (л. 7 об.) чудотворная сия икона.

А кия лета проявися, писания не обретохом, понеже в лета 7062, егда церковь в Хлынове городе Прокопия Устюжского згоре, и тогда самая чюдотворная сия икона святителя Николы потле во единем месте, идеже написано погребение святаго тела его.

И едва ис того пожару вынесоша чюдотворныя две иконы, святителя Николы да Прокопия Устюжскаго, иного ж ничего не успеша вынести, тогда и о проявлении честнаго сего образа чюдотворнаго и многая чюдеса списанная згореша.

(л. 8) И о том писано блаженные памяти ко государю царю Ивану Васильевичу всея Русии и в лета 7063 февраля в 23 день прислана государева грамота на Вятку к Вятцкому наместнику к Борису Ивановичу Сукину, а велено [тот] чюдотворный образ Великоретцкий великого чюдотворца Николы взять в нему государю к Москве, а приехав к Москве попу Георгию с тем образом велено явитца казначею Федору Ивановичю Сукину да Хозяину Юрьевичю Тютину, и что было старово окладу на том чудотворном (л. 8 об.) образе, и цаты и гривны золотые, переписать на список привесть к Москве.

И блаженные памяти государь царь и великий князь Иван Васильевич всея Русии на том чюдотворном образе потлелое место поновил, и вместо старово окладу, обложил новым чаканным окладом, а на средине ризу устроил златую, а старинной оклад велел отдать на Вятку.

И будучи на Москве с чюдотворным образом, от сего чюдотворнаго образа быша многая чюдеса всякими различными недуги притекающим к тому (л. 9) чюдотворному образу исцеление приимаху, якоже и в тропаре его писано июля в 29 день еже на принесение святаго сего образа от Вятки в царствующий град Москву, яко многая убо чюдеса в пришествии своем сотвори, болящия исцели и вся человеки удиви. Сего ради повелением самодержца царя списася с нея честная ж икона святителя Николы на просвещение и моление всем людем царска града, даже до днесь в царствующем граде Москве в соборной церкви Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго (л. 9 об.) Ея Успения.