Бесплатный фрагмент - В изменившемся мире

Страшная нереальность

Развернуть суть клубка событий можно лишь погрузившись в иное измерение, где может быть ответ на многие вопросы, а может быть страшная нереальность…

Марк Покровский

(рубрика «Дивный новый мир» в газете

«Тайное и явное» №6 (142) 2022 г.)

Лёва был домоседом. Свою ненасытную любознательность он удовлетворял, поглощая мегабайты информации из электронных сетей. Его интересовало всё: тайны древних цивилизаций, новости науки, техники и технологий, загадки сакральных мест на суше и в мировом океане. А его девушка Наталка, имея такой же разброс интересов, была редкостной непоседой. Ей недостаточно было прочесть, увидеть, услышать о чём-то опосредствованно от тех, кто пишет, предоставляет доказательства, рассказывает. Ей всё нужно было потрогать своими руками, увидеть своими глазами, лично оценить на вкус-на запах.

— Ты, как акула, которой всё нужно попробовать на зуб, чтобы проверить на пригодность ей в пищу, — шутил над Наталкой Лёва.

— А ты, как видеорегистратор с несколькими дополнительными функциями в виде склонности к углублённому анализу, вялым эмоциям и малоподвижности, — огрызалась Наталка.

— И к страстной влюблённости во взбалмошную девчонку, — обхватывал Лёва Наталку крепкими медвежьими объятиями, в которых Наталка млела и теряла свою задиристость.

Глава 1. В зоне Шайтан-кургана

Путь к заброшенному кургану пролегал по безлюдной степи. Погода резко испортилась: полуденное небо потемнело, летний зной сменился пронизывающей зябкостью, природный звуковой фон оборвался, ему на смену явилась та особая тишина, которую можно было назвать «могильной», «предвещающей ужас».

— Ты не передумала дойти до Шайтан-кургана? — обернулся к Наталке Лёва, предчувствуя какую-то беду в её затее с этим походом в новомодную аномальную зону, вокруг которой последнее время в СМИ накрутили целый клубок небывальщины.

— Волков бояться — в лес не ходить, — сорвалось с языка Наталки.

Зря оно сорвалось: и саму себя за язык поймала (как после этого сдать назад?), и Лёве не оставила выбора (он никогда не выставит себя ни трусом, ни слабаком).

Наталка пошла на обгон, сделала несколько быстрых шагов и… пропала.

Лёва ринулся следом.

*

Это было, как падение в сон: короткое чувство страха и обнаружение себя в иной реальности.

А что такое сон?

Лёва считал, что сон — это другая жизнь, столь же реальная, как и жизнь наяву. Это путешествие души, взбалмошной, как его Наталка, любопытной, неугомонной.

После короткого чувства страха Лёва обнаружил себя в каком-то призрачном мире, окутанном запахом смерти, крови, разврата и какой-то зловещей жути, не имеющей словесного эквивалента в понятийном аппарате людей. Наталка была всего в нескольких шагах от Лёвы. Он попытался приблизиться к ней, но пространство между ними, сколько бы он ни шагал в её направлении, не сокращалось. Наталка тянула к нему руки, раскрывала рот в беззвучном крике, бежала к Лёве, но это был бессмысленный бег на месте.

У Лёвы сбилось дыхание, силы покинули его тело, и он свалился на землю. Наталка к тому времени уже давно беспомощно обмякла на земле и смотрела на Лёву расширенными от ужаса глазами. К ним медленно приближалась толпа полулюдей-получудовищ. Их очертания то расплывались, то отвратительно искривлялись по мере их приближения. В их взглядах пылало безумие. Такое же безумие стало отражаться в глазах Наталки. Лёва почувствовал, что он тоже начинает сходить с ума. Он понял, что и его, и Наталку ждёт долгая, мучительная смерть.

Глава 2. В Доме скорби

В одиночной палате для особо буйных корреспондент областной газеты увидел молодого мужчину с безумным взглядом.

— Здравствуйте, молодой человек! — поприветствовал безумца корреспондент, надеясь вызвать больного на речевой контакт.

Больной смотрел на корреспондента, но видел вместо него получеловека-получудовище. Его очертания то расплывались, то отвратительно искривлялись. От него исходила угроза долгой, мучительной смерти, и больной забился в истерике, разразился воем, в котором слышался рвущий сердце предсмертный ужас.

— Уходим! — потянул корреспондента сопровождавший его врач. — У него опять началась истерика.

В кабинете врача вой больного был еле слышен, но и при слабой слышимости он продолжал надрывать сердце корреспондента своей силой предсмертного ужаса.

— Его личность установить не удалось. Он случайно был обнаружен туристами в окрестностях какой-то аномальной зоны. Там же был обнаружен труп молодой женщины. По словам тех туристов, в глазах той женщины застыл неописуемый ужас.

*

На следующий день после посещения корреспондентом больного, страдающего приступами ужаса, появилась статья об опасностях аномальной зоны вокруг Шайтан-кургана. Эта статья накрутила ещё один виток на разрастающийся клубок событий, окружающих эту аномальную зону. В ней было предостережение от приближения к опасной аномальной зоне.

Будет ли толк от этого очередного предостережения для отважных «наталок» и для оберегающих их от неведомых опасностей «львов»?

За гранью любви и смерти

Один поэт сказал: Я пишу стихи потому, что боюсь смерти и люблю женщин.

При естественном ходе событий смерть и любовь — это столь же противоположные полюса бытия, как противоположны полюса Земли.

Но эти две противоположности имеют свойство сближаться, как сближаются грозовые тучи с попадающимися на на их пути предметами на земле, на воде или в небе и воссоединяются с ними короткими грозовыми разрядами ужасной разрушительной силы.

Охотники и рыбаки знают, что нельзя брать с собою женщин ни на охоту, ни на рыбалку, ибо не будет тогда им «ни пуха, ни пера, ни рыбьей чешуи».

Женщины считают это предрассудками и всячески пытаются приобщиться к этим мужским промыслам, сражаясь за своё мифическое, противное природному естеству «равноправие», подобно тому, как дети в иных случаях претендуют на свою «взрослость».

И тогда случается так, что «предрассудки» жестоко мстят тем, кто их игнорирует.

Глава 1. Капиталина мило помахала мужчинам ручкой

Ровно в 4:00 перед воротами дома Сергея и Капочки просигналил внедорожник братьев Сёмушкиных. Сергей подхватил заранее подготовленное снаряжение и вышел за ворота.

— Капа готова? — прищурился Костя, выпустив струйку терпкого папиросного дыма.

— Готовится, — обречённо отмахнулся Сергей.

— А что я мог сделать? — развёл руками Матвей. — Она же, как клещ, в меня вцепилась: «Возьмите, да возьмите! Я вам помехой не буду. Наоборот, все бытовые заботы я возьму на себя!»

В 4:00 Костя снова посигналил, чтобы поторопить замешкавшуюся «рыбачку».

Капиталина выскользнула из-за калитки, обдав мужчин ароматом сладких духов:

— Ну, что вы забеспокоились, мальчики? Мне же надо было привести себя в порядок!

«Хорошо, что на рыбалку едем, а не на охоту, она бы своими духами всех зверей распугала», — молча нахмурился Сергей, выплёскивая свою досаду целыми вёдрами отборной молчаливой матерщины.

*

Рыбалка как-то сразу не задалась. Рыба, хоть и дура безмозглая, но присутствие женщины учуяла и объявила рыбакам бойкот.

Мужчины кипели злостью, а Капиталина — цвела и пахла. «Цвела» иносказательно, но радостно, а «пахла» — натурально, духами, которые в условиях рыбалки были так же неуместны, как «в русской бане пассатижи» из песни Владимира Высоцкого «Письмо к другу, или Зарисовка о Париже».

К полудню солнце стало припекать сильнее.

— Я хочу искупаться, — объявила Капиталина.

Купаться её не хотелось. Она хотела похвастаться своим новым купальником и подразнить посторонних мужчин красотой своего очень сексапильного тела: «Пусть офигеют от возбуждения!»

Капиталина разделась с изяществом, которому могли бы позавидовать профессиональные стриптизёрши.

— Мальчики! Пока-пока! — Капиталина мило помахала мужчинам ручкой и манящей походкой удалилась от места рыбалки за кустики.

Глава 2. В сопровождении тяжёлой смеси запахов

— Время к обеду, — Костя обвёл глазами друзей, ища в них понимания того, о чём он вслух не сказал.

— Можно. Тем более, что «контролёр» удалился на водные процедуры, — поддержал его брат Матвей.

Сергей достал бутылку, налил водку в подставляемые стаканы.

Костя приподнял свой стакан для произнесения традиционного рыбацкого тоста и застыл от пронзительного вопля.

В этом вопле был запредельный ужас.

Мужчины побросали стаканы и вихрем устремились на этот вопль, туда, куда удалилась Капиталина.

На небольшом удалении от берега расходились круговые концентрические волны. Первым к кому места подплыл Сергей. Он нырнул под воду и надолго исчез из вида.

— Тут нет дна! — судорожно выдохнул Сергей, вынырнув из-под воды.

К нырянию присоединились братья Сёмушкины.

— Тут нет дна… — повторяли мужчины, выныривая из-под воды.

*

— Вызываем спасателей! — решил Сергей, отчаявшись добиться чего-либо своими силами.

Прибывшие спасатели пришли в полное замешательство: их водолазы не смогли донырнуть до дна.

На этом поисковая операция была прекращена.

*

Сергей, по совету братьев Сёмушкиных, влил в себя большую дозу водки. Братья сопроводили его до дома, предложили побыть с ним, но он решительно отказался от их сочувственного присутствия в его доме.

Войдя в зал, Сергей почувствовал тяжёлую смесь запахов тины, рыбы и чего-то неведомого, потустороннего и смертельно опасного.

Из спальни к нему вышло то, что прежде было его горячо любимой женой, но это была уже не она.

Сатанинская свадьба

Какая-то странная, бесконечная процессия

открывается передо мною, и дикая, нестройная

музыка поражает мои уши. Я вглядываюсь

пристальнее в лица, участвующие в процессии…

ба! да, кажется, я имел удовольствие видеть их…

М. Е. Салтыков-Щедрин

«Губернские очерки. Дорога»

Лица, лица, лица…

Они чудовищно искривлялись, превращаясь в в отвратительные хари, в звериные морды, в свиные рыла. Дикая, нестройная музыка подчёркивала и выпячивала уродство этих омерзительных личностей.

Я видел их, когда метался в кризисном бреду между жизнью и смертью. Тогда болезнь отступила, и я по мере выздоровления наполнялся такой жаждой жизни, силу которой знают лишь те, кому уже довелось заглянуть за край этого мира и ужаснуться увиденному.