Бесплатный фрагмент - ЮЛИЯ: мой эпицентр

Глава 1

Внедорожник внезапно затормозил в кармане вдоль прохожей части, попутно открывая стекло. Проходящая мимо девушка застыла на месте и приподняла зонт.

— Привет! Подвезти? — крикнул ей водитель.

— Здравствуйте. Нет, спасибо!

— Ты что так поздно гуляешь? По темноте-то?

— Я не гуляю. Я с учебы.

Мужчина внимательно разглядывал ее, слегка щурясь в свете салона. Его даже не смутило, что в тот момент он был не один в машине, и как его спутница медленно перевела на него взгляд.

— Мне рядом, Вы же знаете, — ответила девушка под зонтом и уже собралась продолжить свой путь.

Тогда водитель вдруг вышел из машины и под дождем направился к девушке. Он приблизился и сказал ей:

— Ясно. Тогда пойдем пешком.

Девушка, подняв голову, несколько секунд серьезно рассматривала его карие глаза:

— А Ваш… пассажир?

Мужчина обернулся к спутнице в машине и повысил голос:

— Оля, подожди здесь! И аварийку включи!

— А кто это вообще? — крикнула ему Оля из приоткрытого окна.

— Знакомая сына! — ответил он ей через плечо.

И мужчина, не дожидаясь ничьей реакции, двинулся вперед по направлению к дому девушки. Он и так отлично знал этот адрес.

Девушка под зонтом на мгновение обернулась на светловолосую женщину по имени Оля, оставшуюся в машине, и поспешила следом, опустив голову.

— Очевидно, это не Ваша же… не Марина Евгеньевна, — сказала она негромко.

— Очевидно, — только и ответил он.

Погода была скверная, при свете фонарей метались струи дождя. Красивый мужчина шагал рядом с ней с отстраненным видом. И его уже хорошенько обдало дождем. С его темных волос капли падали на лицо, и он несколько раз тряхнул головой. Девушка искоса посмотрела на него и подняла руку с зонтом, прикрывая от ненастья и его тоже. В задумчивости он взял ее зонт и расположил над обоими.

— Как здоровье, Юля?

— Спасибо, неплохо… с учетом наших обстоятельств, — без особого желания ответила девушка.

Они помолчали.

— Быстро Вы придумали про подругу сына, — добавила она.

— Пришлось.

И они снова помолчали.

— Как учеба? — спросил мужчина.

— Нормально. Я же на второе высшее пошла. Через год — сразу два диплома буду писать. Надеюсь, нервов хватит.

— У тебя точно хватит, Юлия, — сказал он с нажимом и бросил мимолетный взгляд в ее сторону.

Они остановились под козырьком подъездной двери. Юля набрала номер своей квартиры на домофоне, зябко потерла руки и спрятала их в карманы короткой куртки.

Возникшая пауза не была дружелюбной. Разговор не клеился. Как обычно.

При всей его привлекательности, Юлия не хотела ни видеть, ни говорить с ним. И он прекрасно это знал. С учетом тех самых обстоятельств…

Но она была достаточно воспитанной, чтобы демонстрировать свое отношение только взглядом и краткостью диалогов.

Мужчина сложил зонт и передал владелице. При их значительной разнице в росте девушке приходилось каждый раз вскидывать на него глаза, чтобы начать разговор.

— А как Вы, Мирослав Александрович? — вынужденно вздохнула она, дожидаясь ответа из домофона.

— Да по-тихому.

— Ну да, строите, воюете и снова строите? Это по-тихому?

— Что, интересуешься? — ухмыльнулся мужчина в дорогом костюме.

— Да как сказать, чтоб не обидеть, — ухмыльнулась она. — Пресса пишет, мы читаем. Замкнутый круг.

— Ну такая у меня работа.

— Сказала бы я, у кого из нас нервы стальные, — и она отвела свои зеленоватые глаза.

Девушка снова нажала кнопку на панели домофона.

— Ты подросла что ли? — мужчина склонил голову набок, разглядывая ее.

— Нет. Я йогой занялась — для спины. Наверное, осанка выправляется.

— Ничего не болит, не беспокоит? — вдруг спросил он.

Ее взгляд заострился и стал более внимательным, теперь она открыто и в упор смотрела ему в глаза. Мимолетное недовольство сделало лицо девушки серьезным не по годам. Юля покачала головой, показывая, что эту тему она развивать не собирается.

Из домофона, наконец, послышались звуки.

— Это я, мам! Открывай! — сказала Юля в сторону динамика.

Мирослав с некоторой надменностью дернул тяжелую дверь и запустил девушку в подъезд с единственной фразой:

— Ну пока.

— До свидания, Мирослав Александрович, — ответила она без единой эмоции.

Девушка ушла, а мужчина тяжело прислонился спиной к закрывшейся двери подъезда. Он рьяно потер лицо руками, убрал волосы со лба и двинулся к своей машине, запахнув пиджак.

Утро было солнечным. Стол на маленькой кухне был сервирован домашним тортом, фруктами и парой салатов. Юлина мама мыла яблоки на кухне, когда заглянула ее сонная дочь.

— Ты проснулась! С Днем рождения, доченька!

— Доброе утро, мам! Спасибо, — ответила Юля с улыбкой, — я так выспалась! Наверное, все на свете проспала… курьер с цветами уже был?

— Не было сегодня цветов. Может, и не будет больше, — добавила мама с недовольством.

— Ну, может, и не будет, — спокойно согласилась Юля и присела у стола, — ты утром испекла мне торт?..

Мама гордо и с улыбкой кивнула, затем налила две кружки чая и присела рядом с ней, пригладив волосы. И было в ее движениях что-то аристократически-усталое. Женщина трогательно подняла глаза на фотографию маленькой балерины, висящую над обеденным столом, и вздохнула:

— Ты была такая миленькая в детстве. В этом костюмчике.

— Мам, просто отпусти ситуацию, забудь, — ответила Юля, проследив за ее взглядом. — Не надо, пожалуйста. Пойду папу к столу позову.

И Юля ушла в зал.

В этот же момент раздался звонок в дверь. Женщина мимолетом взглянула на часы в кухне и пошла открывать.

К ее удивлению, этим утром к ним пожаловал Мирослав Александрович с двумя букетами цветов и чувством неловкости.

— Здравствуйте, Елена. С Днем рождения дочери, — сказал мужчина в галстуке и протянул ей букет хризантем.

— Здрасьте, — ответила она сквозь зубы, — не утруждались бы. Но спасибо.

Юлия с отцом появились из зала одновременно.

Мирослав Александрович в своем роскошном пальто и бешено-дорогими часами неуместно смотрелся в коридоре скромной хрущевки. Он протянул руку навстречу Юлиному отцу:

— С праздником. Благополучия Вашей семье, Виктор Иванович.

Отец с мрачным видом лицезрел гостя под два метра ростом и не торопился обменяться рукопожатием. Молчание накаляло воздух.

— Не ждали. Ну что ж, проходите, — наконец, отец девушки жестко сдавил руку собеседника, — а мне на работу уже пора.

Мама поставила свой букет в вазу и шепнула дочери из-за плеча: «Расчешись хоть». И Юля, по-житейски собирая волосы в хвост, подошла к гостю в домашней футболке и черных шортах. Все знали о вынужденности его поздравлений, театральность тут была не к месту. Поэтому Юле было, на самом деле, безразлично то, как она выглядела в глазах человека, который поздравляет ее каждый год.

— Здравствуй, Юля. С Днем рождения, — без особого выражения поздравил Мирослав Александрович и вручил ей букет светлых роз.

— Здравствуйте. Спасибо, — в тон ему ответила девушка.

— Я на минуту. Поговорить надо, — сказал он.

Она кивнула ему в сторону кухни, и Мирослав Александрович прошагал за ней следом прямо в обуви.

— Достаньте вон ту вазу, пожалуйста, — показала Юля наверх, — тут, наверное, штук пятьдесят роз?

— Девяносто девять, — негромко ответил он и передал вазу.

— Мм… чай будете? — спросила она и обернулась.

Оказалось, мужчина разглядывал ее детское фото в костюме балерины над столом.

— Да какой чай, — недовольно сказал он.

Юлия медленно поставила вазу на подоконник и оперлась поясницей о батарею.

— Представляю, как твоя мать смотрит на… — и он кивнул в сторону фото.

— Смотрит, — сурово подтвердила Юлия.

— … и вспоминает меня, — злобно закончил он фразу, уведя взгляд под потолок.

Юлия позволила молчанию сказать все за нее. И жалости в ее взгляде не было.

— Вы поговорить о чем-то хотели, — наконец, напомнила девушка.

— Да. Я, собственно, для чего пришел — посоветовали хорошего врача, я записал тебя через полтора месяца. Не планируй отъезды на конец июня, добро?

— Ладно, как скажете. У меня как раз экзамены, это пока главные планы на июнь.

— Какие же Вы разные, Юля, — горько ухмыльнулся Мирослав Александрович, качая головой.

— С Вашим сыном?

Он кивнул, набрав воздуха в богатырскую грудь.

— Денис всё никак себя не найдет? — спросила она.

— Ну если это так называется у молодежи… — хмыкнул он. — Дениса снова поперли из ВУЗа. И почему люди такие разные?

— Потому что разные обстоятельства, наверное, — пожала плечами Юля.

Глава 2

Июньское солнце нагревало стекла в пустой столовой общежития. Влажный пол еще блестел.

В длинном полутемном коридоре, разделяющем жилой блок и просторную столовую, были слышны ритмичная музыка и девичьи голоса. Юля и ее напарница в перчатках возились с ведрами и швабрами.

Однако вскоре появился кто-то третий, судя по тяжелым шагам. И чья-то рука из-за плеча Юли требовательно забрала у нее стул.

— Господи, это Вы!..

Мирослав Александрович в молчании направился по коридору в сторону столовой. Вторая девушка прильнула к стене, наблюдая за незнакомцем. Он, недолго думая, отобрал стул и у нее.

— Спасибо, — пролепетала Юлина подружка и пригладила на себе старую футболку.

Поставив мебель на чисто вымытый пол в столовой, мужчина обернулся. Он был одет в светло-голубой костюм, который сидел на нем лучше некуда, хотя, наверное, ему шло все… Свет из окна позади выгодно обрамлял его фигуру.

— Ты почему телефон не берешь? — вдруг спросил он у Юли.

Она вздернула брови, выходя к нему из затемненного коридора:

— А Вы звонили?

— Звонил.

— Странно. Я бы ответила.

Подруга у стены с восторгом переводила взгляд с одного собеседника на другого.

— Я номер сменил, — поставил он руки на пояс.

— Так это Вы были? Я не знала. А почему не написали, что это Вы?

— Я не пишу. Я звоню, — нагнетающе ответил он.

Мужчина в молчании смерил взглядом подругу, у которой рот от любопытства не закрывался, и повернулся обратно к Юлии:

— Мы можем наедине пообщаться?

— Можем.

Следуя за девушкой по коридору, мужчина снял с себя пиджак и перекинул через руку. Она оглянулась на него и стянула с рук резиновые перчатки.

— Дежурство? — спросил он между делом.

— Ага, раз в неделю. Но народ здесь такой ленивый. Лишний сантиметр убрать? Нет, лучше рассорится со всеми!

— Сколько возмущения. Ты мне лучше скажи, зачем таскаешь мебель?

— Чтобы быть как все, — обернулась к нему Юлия, — здесь никто не знает, что я в коляске была. Для всех — я нормальная.

Последние слова она договорила шепотом и толкнула дверь в свою комнату.

Помещение было чрезвычайно маленьким. Две кровати жались к разным сторонам комнатки, оставляя проход между собой не больше метра. Покрывала, палас и тюль, очевидно, были новыми, создавая иллюзию девичьего уюта. Тем не менее, черно-белые фигурные наклейки Эйфелевой башни на окне не могли скрыть облупившуюся краску подоконника. На старой батарее висели полотенца, на открытой полке вперемешку стояли студенческие методички и дешевая косметика.

Юлина соседка, брюнетка в шортах цвета хаки, сидела в обнимку с парнем на кровати и смотрела фильм на планшете. Однако при появлении гостя медленно выпрямилась со словами:

— Ого, привет! Проходите…

Мирослав Александрович лишь едва взглянул на нее. Юля быстро переобулась из шлепок в балетки и, оставшись в черной майке и джинсовых бриджах, бросила перчатки на кровать со словами:

— Готова. Пойдемте на улицу.

— Ты хоть в зеркало посмотри, что на голове, Юлька! — крикнула ей вслед соседка.

Юля, и правда, выглядела странно рядом с холеным мужчиной с дорогой стрижкой, выходя из своего общежития.

Они в молчании удалились вдоль по аллее от посторонних ушей.

— Начиная с завтрашнего дня будешь ездить по этому адресу, в четыре часа. Я оплатил курс на неделю, — сказал Мирослав Александрович, передавая ей листок с адресом. — И будь добра, не опаздывай. Держи деньги.

Когда он протянул ей пару крупных купюр, она усердно замотала головой и шагнула назад:

— Не надо.

— Бери, я сказал! Это на такси.

— За врача — спасибо. А денег — не надо. Я сама доберусь.

— Ты со мной спорить из-за этого будешь?

Она прикрыла один глаз, стоя под солнцем.

— Нет. Я же сказала, что не надо.

Он хмыкнул и покачал головой:

— Ну какие разные…

Юлия перечитала листок с адресом врача и благоговейно сложила его между ладонями.

— Мне жаль, что он Вас расстраивает, Мирослав Александрович, — смягчилась она, — но, очевидно, у Вашего сына другой путь.

— Это точно. У него одна теперь дорога — прямиком в армию.

— Я имела ввиду жизненный путь.

— Я понял. Но тут нужны конкретные действия. И только не надо Вашей женской жалости и баек про зверства в армии, — скривился он.

— Ладно, не буду. Но сдается мне, что Денис у Вас парень везучий, и армия обойдет его стороной.

— У тебя — общежитие, у него пусть будет армия. Каждому — свое испытание.

Девушка приподняла брови, но мужчина неспешно двинулся в сторону своей припаркованной машины, думая о своем. Тогда и Юля, по-молодецки запустив руки в задние карманы брюк, синхронно зашагала с ним.

— А как Марина Евгеньевна на это смотрит? — спросила она.

— Догадайся.

Он открыл дверь машины, надел темные очки, и они попрощались. Мирослав Александрович едва заметно кивнул ей и укатил жить дальше своей жизнью. Юля тоже направилась к себе, не оглянувшись ни разу.

А на входе в общежитие ее уже ждала соседка:

— Бли-ин, — протянула она, — если это твой папочка, скажи, что у тебя нет мамочки.

— Ангелина, не дури. У него сын — твой ровесник.

— Ты с его сыном встречаешься?

— Д что ты! — возмутилась Юлия, — Я его только в детстве видела.

— Ну тогда какие проблемы? Дашь его номер?

— Сына?

— Папы, — расплылась в улыбке собеседница.

— Зачем?! — опешила Юля.

— А ты слепая? Он офигенно хорош!

— Ну, может, тебе и хорош, — ответила Юля и пошла к лестнице, — а я бы лучше его не знала.

Юля медленно присела в холле клиники в ожидании Мирослава Александровича. После первого приема мануального терапевта ее голова гудела, общее состояние не поддавалось описанию. Ей хотелось домой, отдохнуть, а не ждать этого человека. Ей, вообще, не хотелось его видеть. Но она пообещала Мирославу Александровичу встретиться посещения врача.

Здесь все было дорого и красиво. Даже девушки на ресепшне, очевидно, подбирались по тому же принципу. Каждый новый посетитель выглядел так, будто его главная цель в клинике — не позволить усомниться в своем достатке. Юлия остро ощущала свою неуместность здесь, в джинсах и белой рубашке трехлетней давности. Через двойные стеклянные двери клиники она продолжала наблюдать за паркующимися машинами.

Девушка опустила голову, ощупывая и разминая шею. Затем скрутила волосы в длинный жгут и убрала на затылок при помощи одной шпильки.

Мирослав Александрович появился из своего внедорожника и быстро поднялся по лестнице в холл.

— Ну как? — спросил мужчина у Юли без приветствия.

— Это было нечто, — прошептала она и покачала головой.

— Так хорошо или так плохо?

— Было больно, скажу честно, — прикрыла она глаза, — врач позвонки вправляет, как семечки щелкает.

Мирослав Александрович нахмурился и присел рядом:

— Еще пойдешь к нему?

— Побегу! — ухмыльнулась Юля. — Без шуток. Он и правда профессионал. Ладно, не берите в голову. Вы все организовали, дальше — мое дело. Спасибо Вам.

— Да какое спасибо, — резко ответил мужчина, собираясь подняться с места, — я за свои ошибки плачу.

— Но это не значит, что я не могу поблагодарить за то, что имею сегодня. Надо учиться ставить точку в любой ситуации.

Он взглянул на нее, и его пристальный взгляд длился дольше обычного. Юлия немного растерялась и медленно свела брови на переносице, как бы предупреждая, что лишних эмоций от него ей не надо.

— Поехали. Доброшу тебя до дома, — поднялся он с кушетки и направился к выходу.

— Да мне в общежитие надо, — двинулась она следом.

— Ты почему не дома живешь, учеба же закончилась? — обернулся он.

— У меня остался последний экзамен и кое-какая работа.

— Ты еще и работаешь? — удивился Мирослав Александрович, спускаясь по лестнице на улице.

— Да, курсовые делаю нашим двоечникам.

— И много получаешь за свои труды? — постарался он скрыть улыбку.

— Нормально. Тут скорее вопрос — сколько они готовы предложить. Вы бы удивились, — она неторопливо шла за ним, держа свой рюкзачок на одном плече.

— Слушай, раз ты у нас такая активистка, может, и с нормальной работой справишься, за нормальную зарплату?

— А где?

— В моей организации. Есть место ассистента моего помощника. А то мы внезапно лишились бойца, — недовольно проговорил он. — Не хочу, да и некогда искать сотрудника. Но, как и везде, нужен проверенный человек.

— А я проверенный человек? — спросила девушка.

— За столько лет-то, конечно! — снова оглянулся он на Юлю.

— А что случилось с прежним работником?

— Была работница, да не стало, — отмахнулся Мирослав Александрович.

— Что значит — не стало? Она погибла от такой работы? — пошутила девушка.

— Да прям! Уволил, и дело с концом.

— А за что? — Юлины глаза становились все серьезнее.

— Вообще, за профессиональное несоответствие, — остановился он, повернувшись к ней.

— Так это же статья в трудовой… Вы же понимаете, что эта запись у человека на всю жизнь?

Юля оглядела парковку и снова посмотрела ему в глаза, испытывая своим молчанием.

— Вот только давай без скоропалительных выводов, — начал раздражаться Мирослав Александрович, убрав руки в карманы брюк. — Человек изначально обманул в резюме, а дальше — по накатанной. До сих пор косяки всплывают, так что мой помощник головой об стол бьется.

— Надеюсь, в переносном смысле — головой об стол?

— Увидишь Галину Ивановну, поймешь, что нет.

— Все так серьезно?..

— Я еще раз убедился, что работодатель куда меньше защищен трудовым кодексом, чем его работник, — заключил мужчина.

Его приятные черты лица немного исказились от возмущения. Юлия помолчала, смотря в сторону, потом подняла лицо к нему:

— Я не знала, больше не буду лезть с такими вопросами.

— Хорошо бы. Ну так что?

— Ну… а собеседование будет?

— Будет-будет.

— То есть без предвзятости, всё на полном серьезе? — уточнила девушка.

— Да, Юля, да. Кстати, резюме сегодня сбрось. И давай уже, поехали, у меня время не резиновое!

И Мирослав Александрович снова продолжил свой путь к машине.

— М-м, значит, вот Вы какой начальник, — шутливо нахмурилась Юлия, следуя за ним.

— А что, непривычно?

И с этим вопросом он так неожиданно обернулся, что девушка врезалась в него.

— Конечно, непривычно, — отступила она и после паузы добавила: — А если мы не сработаемся?

— Ты, главное, работу в приемной выполняй и… веди себя прилично.

— Ах, вот оно что, — рассмеялась Юля. — Ну про такое и могли не говорить, сами знаете.

Мирослав никак не прокомментировал ее слова, даже головы не повернул, устроившись на водительское место.

— Значит, можно прийти уже завтра на собеседование? — спросила она.

— Можно и нужно. Думаю, ты понимаешь, что мы не будем афишировать, что знакомы.

— Да без проблем. С этим условием я давно живу, — ответила Юлия и присела позади водителя, захлопнув за собою дверь.

Глава 3

— И где мы ходим? — спросил Мирослав Александрович у вошедшей женщины, и сидящие в кабинете потупили глаза, — люди работать хотят, на собеседование пришли, а комиссия не в полном составе.

Юля искоса взглянула на объект его гнева — приятную женщину лет тридцати. У нее были неестественно пухлые губы, но при этом тонкий нос и острый подбородок, и, возможно, под прямыми волосами скрывались даже эльфийские ушки.

— Простите, срочный документ подписывала, — сказала она, присаживаясь к двум мужчинам за длинный стол, — двадцать листов… и курьер ждал на проходной, как назло.

— Юлия, знакомьтесь, — Мирослав Александрович указал кивком головы, — наш начальник отдела кадров Алена Андреевна. И, кстати, она начинала карьеру с этой приемной.

— Правда я начинала с должности первого помощника, а не ассистента этого помощника, ну да ладно, — опустила между делом глаза Алена Андреевна.

Мирослав Александрович с едва заметной улыбкой сообщил:

— Ну, у каждого свой путь, как говорится. Человек еще не закончил обучение, всё — впереди.

— Будем надеяться, что все-таки закончит. А то ставки на людей делаем, а толку — немного. Вы знаете мое мнение — про работников с опытом и рекомендациями. А в этом резюме, как я вижу, нет ни того, ни другого.

Алена Андреевна рассматривала лежащее на столе резюме Юлии. А Мирослав Александрович разглядывал свою сотрудницу.

— Спасибо за Ваше мнение. При кандидате, — с намеком поблагодарил он.

— Может, начнем собеседовать, Алена Андреевна? — спросил сидящий рядом начальник юридического отдела с благородной сединой.

— Да пожалуйста, пожалуйста, Олег Иванович! — мило улыбнулась женщина и повернулась к девушке, — смотрю, Юлия Викторовна, Ваша будущая специальность — стандартизация и сертификация. Хотелось бы знать Вашу успеваемость.

— У меня с собой зачетка, — и Юлия извлекла содержимое рюкзака: книгу, блокнот и зачетную книжку.

Начальница отдела кадров с большим вниманием отнеслась к каждому листу зачетки:

— У Вас все неплохо, как я посмотрю.

Мирослав Александрович молча протянул руку, и она передала ему документ. Он полистал, посмотрел на Юлю и также молча вернул.

— Вы указали в резюме, что учитесь еще дополнительно. Если есть какие-то курсы, участие в олимпиадах, Вы рассказывайте, не молчите, — продолжала Алена Андреевна.

Юлия собралась с мыслями:

— Да, я каждый год участвую в студенческих олимпиадах по разным направлениям. А в следующем году заканчиваю «Гражданское право», второе высшее.

— Прекрасный выбор, — улыбнулся Олег Иванович, начальник юридического отдела, — вообще, на позицию ассистента помощника для нашего руководителя мы ищем человека спокойного, но расторопного, а самое главное — ответственного. Есть ли в Вашей юной жизни примеры таких качеств, на основании которых мы могли бы принять решение о Вашем трудоустройстве?

Юлия сердечно улыбнулась в ответ на такую деликатность. И ее совершенно обычное, на первый взгляд, лицо стало милым.

— Могу сказать, что ответственность у меня присутствует в характере. А все остальное — сложно.

— Отчего же сложно, юная барышня? — улыбнулся пожилой юрист.

— Мне бы хотелось сказать, что я — человек спокойный, но вывести из себя можно, наверное, любого. Скажу только, что я — неконфликтна по характеру, и обычно не лезу в чужие дела.

— А вот это правильная жизненная позиция, — улыбнулся Олег Иванович.

— А относительно моей расторопности, — задумчиво продолжила она, — я веду активный образ жизни, для меня это важно. И полагаю, даже надеюсь, что эта должность подразумевает не только сидячую работу.

Мирослав Александрович сцепил пальцы на столе и объяснил:

— Здесь у Вас будет подчинение нескольким отделам — юридическому, закупочному и мне, конечно. Первоочередно исполняются мои указания напрямую или через моего помощника — Галину Ивановну, Вы ее видели в приемной. Но может потребоваться Ваша помощь и в данных отделах. Это не просто работа, а деятельность, иногда очень активная.

Было удивительно наблюдать, как Мирослав Александрович ведет себя с подчиненными, как решает вопросы, поскольку Юлия знала его с совершенно другой стороны восемь лет. Ей было странно играть роль постороннего человека, зато он справлялся с этим исключительно хорошо.

— К слову, испытательный срок длится два месяца, — сказала Алена Андреевна, — как Вы планируете работать, находясь на очном обучении?

— Если голова светлая, — вздохнул начальник юридического отдела, — то и на пол ставочки можно, пока доучится. Правильно, Мирослав Александрович?

— Подумаем, — поднялся руководитель со своего места, — главное, чтобы человек был подходящий.

— Откуда Вы узнали о данной вакансии? — продолжала Алена Андреевна.

Мирослав Александрович, стоя у окна, сам ответил:

— Ну откуда? Из интернета, наверное, как и вся молодежь. Да, Юлия?

Юлия кивнула.

— А как у Вас, кстати, обстоят дела с работой на компьютере? — спросил руководитель отдела закупок Максим Леонидович, самый молодой из всех.

— Нормально, — ответила она, — Я еще в школе прошла курсы по компьютерной графике и некоторым пользовательским программам. Даже где-то есть удостоверение.

— Замечательно, — закивал он и снова улыбнулся, — будете мне в отделе иногда помогать.

Вообще, с мужчинами в этом кабинете, Юле, можно сказать, повезло. Максим Леонидович был позитивно настроен и периодически подбадривал Юлю, кивая ей в ответ.

Мирослав Александрович снова обернулся от окна:

— Вот и нашу Галину Ивановну в приемной заодно подтянете по программам, — и мужчины усмехнулись между собой.

Мирослав Александрович обошел кабинет по кругу, заложив руки за спину. Перед Юлией лежали блокнот и книга, выложенные из рюкзака вместе с зачеткой в начале собеседования.

— Ну а какие у Вас интересы? — спросил он скучающим тоном.

Алена Андреевна тут же добавила:

— Да, Юлия! Как Вы относитесь к Интернету, соцсетям, например?

— Хорошо. Но Интернет — не мой дом, я там не живу, — ответила девушка.

— Вот! Вот за это я уже бы взял человека! — поднял руку главный юрист.

Мужчины посмеялись и одобрительно переглянулись.

— Может, уже закруглимся? Отпустим девушку и… посовещаемся после обеда, Мирослав Александрович? Как насчет перерыва? — вкрадчиво спросил глава юридического отдела.

Руководитель будто не слышал вопроса.

— А что Вы читаете в свободное время? — и директор возобновил обход кабинета.

— Книги, — медленно ответила Юлия.

— Я вижу. Какие?

Разговор становился странным. Начальница отдела кадров даже оглянулась на Мирослава Александровича.

Юлия попыталась убрать лежащую перед ней книгу обратно в рюкзак.

— Зачем убираете? Я видел название. Можно? — и он протянул руку.

— А что там за книга? — приподнялся с места молодой Максим Леонидович, — с картинками?

— С цитатами, Максим! — улыбнулся руководитель, — тут древние изречения, тебе не понять.

Все повеселились, словно школьники.

— И Вы благоразумно выкладываете ее на собеседованиях? — прищурилась Алена Андреевна.

— Цыц всем! Время веселья будет во время обеда, — отчеканил директор, листая книгу. — Исходя из опыта с предыдущим сотрудником, наш начальник отдела кадров благоразумно переживает из-за Вашей искренности, Юлия. Поэтому поделитесь с нами какой-нибудь мудростью предков. Так, на память.

— А что, без цитаты дня не отпустите? — Юлия подняла на него глаза со смешинкой во взгляде.

— Отпустим. Но вдруг начальник по кадрам не возьмет на работу? Против ее слова мы не пойдем. Скажите нам что-нибудь интересное перед обедом. А некоторым и ВМЕСТО обеда, — недовольно понизил голос директор, взглянув на «оголодавших» сотрудников.

Юлия покусала губы и выдала с улыбкой:

— «Медленно — это быстро, но без перерывов».

— Актуально, — рассмеялся директор, а следом и его подопечные, — ну что, какой Ваш вердикт для Юлии Викторовны? Берем?

Мужчины были однозначно согласны, однако Алена Андреевна встала и приблизилась к руководителю:

— Мы же обычно день-два обсуждаем кандидатуру, Мирослав Александрович, а потом звоним…

Неожиданно Мирослав Александрович подхватил женщину под локоть и повел к выходу:

— Тогда, глубокоуважаемая Алена Андреевна, переезжай обратно сюда на эти два дня и слушай, слушай Галину Ивановну — всё, что она думает про эту работу в этой приемной. А главное — молчи. Потому что я молчать уже не могу.

Алена Андреевна была ошеломлена и даже не вырывалась из его рук. Только семенила на каблуках в узкой юбке.

— Алена, давай уже возьмем человека, закроем ставку и порадуем Галину Ивановну. Спасибо за понимание. Разрешаю идти на обед.

И Мирослав Александрович, буквально, выставил начальницу за дверь, а затем повернулся к Юле:

— Что касается работы, Юлия, Вы можете уже начать. Сегодня войдете в курс, завтра будете полноправным работником.

Мужчины поздравили девушку с трудоустройством и покинули кабинет директора.

Юля и директор остались вдвоем в огромном помещении. Она стала собирать вещи в свою сумку в молчании. Мирослав Александрович восседал в своем дорогом кожаном кресле с ее книгой.

— Спасибо, — нарушила она тишину.

— Не за что. Тут ты все сама, — и мужчина добавил, все также смотря в книгу, — и не обращай на нее внимания.

— Это трудно. Она ведь хочет, чтобы обращали, — ответила Юля у двери, уже покидая его.

Мужчина медленно поднял на нее глаза, подбирая слова:

— У Алены личные проблемы. Ты, главное, не слушай, что болтают за этой дверью.

И тут началась взрослая жизнь: Галина Ивановна погружала все глубже и глубже нового сотрудника в перечень всех имеющихся дел, при этом воинственно отваживая всех посетителей в приемной, и с ненавистью стуча одним пальцем по клавиатуре.

— Нечего ходить тут всяким. Есть иерархия. Запомни начальников отделов, их немного, и по возможности пускай только их. А то есть у нас сотрудницы… Наша задача — предварительно отсортировать входящую информацию, посетителей и организовать рабочее время директора. Если к нему все будет стекаться, Мирослав Александрович станет нервничать. А, значит, и ты будешь сопли на кулак мотать…

Через два часа Юля окинула взглядом приемную, и голова пошла кругом. Приходили новые люди, расспрашивали про свои прежние документы, про свободное время руководителя, отдавали ей бумаги на регистрацию, другие — забирали, шепотом просили сообщить им, когда не будет Галины Ивановны, чтобы попасть к директору. Галина Ивановна просила сбегать на проходную, забрать, отдать, сшить документы, перезаправить печати, перепечатать протокол с рукописного листа, перестать переспрашивать… новые коллеги тыкали пальцами в электронную почту, рассказывали про архивные папки компании на сервере, записывали себя, свои телефоны, свои отделы на цветных бумажках. И судя по выражению лиц, некоторым это даже доставляло удовольствие.

Мирослав Александрович вышел из кабинета, оглядел происходящее в приемной и сказал Юле:

— Зайдите.

Девушка раз пять сохранила недоделанный файл под «орлиным» взглядом Галины Ивановны и юркнула в кабинет руководителя.

— Присядь, Юля, — кивнул он ей на кресло, — и подыши.

Она присела и быстро ответила:

— Спасибо, подышала.

— Ну как дела?

— Активно, шумно, я бы сказала — стрессово, — улыбнулась она, смешно постукивая себя ладошками по коленям.

— Что, медленно и без перерывов не получается? — подколол Мирослав Александрович.

Юля улыбнулась и многозначительно уткнулась лбом в стол:

— Я думала, Вы шутили про Галину Ивановну. Но нет!

Мужчина рассмеялся от души и подкатил к ней стул:

— Это тебе не курсовые делать в тишине…

Но присесть не получилось, в дверь коротко постучали, и появилась Галина Ивановна с визитером:

— Мирослав Александрович, к Вам из Департамента.

— Спасибо. Здравствуйте, располагайтесь, — он пожал вошедшему мужчине руку, — одну секунду, пожалуйста.

Юля собиралась выскользнуть в образовавшийся проем, но он перехватил ее у входа и тихо проговорил:

— Иди вниз, мой шофер тебя добросит до доктора, и привезет обратно. Вернешься, отработаешь свой час до шести.

— Я думала, Вы забыли. Спасибо, — прошептала она.

Довольная Юля предупредила помощницу руководителя, что ее отпустили по важному делу, и уехала с шофером Мирослава Александровича. Приятно было покататься на дорогой машине с кондиционером в такое время дня.

Вернулась она через полтора часа с улыбкой до ушей. Она зареклась, что никто не испортит ей настроение. Ведь чувствовать себя здоровым — это чувствовать себя счастливым.

И почти не раздражало Юлю то, как громко Галина Ивановна отчитывала заместителя какого-то начальника. Выпустив пар, пожилая помощница стала собирать в папку анкеты, за которые, по ее словам, отвечала головой перед Аленой Андреевной.

— Ох, уж эта Алена! Конец рабочего дня, а она тут звонит… — приговаривала она злобно, — ну что за человек?!

— Может, все выправится? Все — люди, у всех могут быть проблемы на личном фронте, — вспомнила девушка разговор с Мирославом Александровичем.

— Ой, я тебя умоляю, Юленька! — скривилась женщина и махнула рукой в сторону кабинета директора, — Вот — ее личный фронт.

Пальцы Юли зависли над клавиатурой.

— Ну что ты как с неба свалилась! — сказала пожилая помощница директора и скрылась из приемной.

Юля поморгала, собралась с мыслями и допечатала документ в благостной тишине. Затем прочла запрос по внутренней почте и пошла исследовать стеллаж с папками в поисках корреспонденции за прошлый год.

Из своего кабинета в приемную вышел Мирослав Александрович и удивился.

— Юля?… собирайся, уже седьмой час. Мы официально работаем до пяти. Ты — до шести.

— Да я скоро, только папку найду. И надо дождаться Галину Ивановну.

— А-а, командный дух? — и он оперся на ее стол одной рукой.

— Иерархия! Как она говорит, — улыбнулась Юля и смешно подняла палец кверху.

— Иногда она много говорит, — сказал Мирослав Александрович, думая о своем.

— Ну, бывает. Но я фильтрую, — ответила она и достала, наконец, нужную папку.

— Кстати, как съездила к доктору?

Юлия обернулась со счастливыми глазами, прижимая к себе документы:

— Он — мой Бог!

— Да? Вот так поворот! — удивился Мирослав Александрович.

— У меня шея полностью круг делает, — продолжила Юля, — могу теперь и влево, и вправо ее поворачивать. Я даже забыла, как это! Вы просто не представляете, что это для меня значит…

— Ну я рад, что твои мучения проходят не зря, — и он довольно кивнул.

— Я Вам очень благодарна, Мирослав Александрович, — и тут она выставила перед собой ладони, почти дотронувшись до него, — только сейчас молчите. Просто примите то, что я сказала. Я и так знаю, что Вы думаете. Дайте мне уйти сегодня с хорошим настроением, пожалуйста!

Она была такая искренняя и довольная, что он не смог не улыбнуться в ответ.

— Хорошо, я понял. Тебя подвезти? — и его дыхание коснулось ее волос.

— Меня? — удивилась она, — спасибо, не надо.

Вошедшая Галина Ивановна моментально просканировала их взглядом. И Юлия с руководителем, словно две ударившиеся волны, отхлынули друг от друга.

Следующим утром Юля наблюдала любопытнейшую картину, как гроза-директор пытается скрыться от женщины-кошки по всей приемной.

— Ну уж нет! — огибала она стол, следуя за ним, — Ваше собрание только через пятнадцать минут, у Вас есть свободное время! К тому же я говорила, что больше не намерена сидеть на Ваших планерках!

— Я Вас понял, Галина Ивановна, я же сказал — решу! Юлия Викторовна, доброе утро. Срочно зайдите, — сказал Мирослав Александрович, выхватив взглядом Юлю в дверях приемной.

Юля бросила свой рюкзак на стул и метнулась к нему в кабинет. Мирослав Александрович захлопнул за ней дверь прямо перед носом Галины Ивановны и поставил руки на пояс:

— Вот где взять терпения?

— У терпеливого, — выдала Юля и присела на стул.

— А где здесь взять терпеливого? — рассмеялся он, идя к своему столу.

Юлия улыбнулась в ответ и вдруг заметила, что этим утром у него тяжелые, наверное, еще влажные волосы. Он был в светлой рубашке с коротким рукавом и отутюженных брюках.

— Теперь ты будешь присутствовать на моих собраниях и сразу печатать по ходу пьесы. У моего помощника нелады с компьютером — поэтому она записывает в блокнот по-старинке, а потом набивает в протокол еще полдня. У нее от этого стресс. А следом — и у меня.

— Заметно, — пряча улыбку, ответила Юлия, — я поняла, Мирослав Александрович, скажите — где ноутбук, и я все сделаю.

— Ты так всегда отвечай. Хорошо? И жизнь моя станет легче.

Она снова улыбнулась и стащила конфету из вазочки перед собой.

— Ой, а… можно? — уточнила она с опозданием.

Мирослав Александрович развалился в своем кресле напротив и кивнул:

— Тебе — можно.

Но она вдруг положила ее обратно.

— Что? Не хочешь особого отношения?.. да и правильно.

Юля внимательно посмотрела в его темные глаза, от улыбки у него остались только лучики у глаз.

— Если будут мысли на планерке, можешь поделиться, — продолжил директор, — твоей головой пользоваться надо.

— Какая-то оскорбительная похвала.

— Ты — мой ресурс в этих стенах, привыкай.

Юля чуть прищурилась, смотря на него. Раньше ее молчания в ответ бывало достаточно, чтобы их общение прекратилось на некоторое время. Но сейчас все усложнилось, ведь покинуть руководителя просто по настроению теперь непозволительно.

И вскоре началась планерка… Мирослав Александрович оказался чрезвычайно резок с коллегами, которые опоздали:

— Юлия, запишите фамилии тех, у кого на один ноль укоротятся премии в этом месяце.

Вообще, фиксировать идеи и предложения сотрудников оказалось крайне сложно, поскольку часть мнений руководитель даже не дослушивал, отметая на ходу. Вопросы и уточнения сотрудников критиковал или вовсе игнорировал. Передаваемые документы читал с видом инквизитора, и, что еще хуже, даже не считал нужным комментировать. Хотя, в принципе, хватало и его взгляда. И, неудивительно, что мозговой штурм присутствующих после этого напоминал больше партизанское движение из-за плеча соседа. Сотрудники говорили все реже и тише, а в глазах Юлии все больше зрело негодование при взгляде на директора.

В результате, потраченное время было обозначено руководителем как бестолковое, а присутствующие названы безынициативными работниками. Когда же все покинули кабинет директора, Юлия закрыла ноутбук и включила кондиционер на усиленное охлаждение воздуха.

— Тебе жарко? — поднял он брови.

— Как в пыточном зале.

— Да что ты…

— Боюсь, сегодняшний протокол получится коротким, Мирослав Александрович.

И Юля отвернулась, чтобы уйти.

— Ну ты продолжай. Куда собралась?

— А можно — не продолжать?

Юля сделала боком еще несколько шагов к двери, прихватив ноутбук.

— Почему? — искренне удивился он.

— Что-то нет желания после увиденного, — возмутилась Юлия его непонятливостью.

Сегодня она была одета в черный сарафан и белую блузку, что соответствовало учительской строгости ее взгляда.

— А я-то думал, может, хоть ты скажешь что-то нормальное…

— Неужели Вы считаете, что здесь не было нормальных предложений?

— Что я считал — я им сказал.

— Вообще-то, люди пытались работать с Вами, я видела.

— У меня и моих сотрудников за плечами опыт. От взрослых людей мне нужны зрелые решения. Сегодня я их не услышал.

— Людям куда важнее нормальное отношение к их мало-мальской идее, чем опыт, даже Ваш. Если у Вас нет интереса и уважения к их словам, то и фонтана идей от них Вы не получите.

— Каждый из них обязан понимать ситуацию на строительном рынке, и главное — адекватно оценивать свои предложения в рамках этого рынка. Никто, кроме них не виноват, что их мысли на ладошке, за пятнадцать минут до планерки, не заслуживают моего внимания и финансовых вливаний.

Юлия посмотрела на него, кусая губы, и оглянулась на дверь:

— Ясно. Я все-таки пойду.

Она не хотела продолжать эту тему, и он это видел.

— Ты не права, когда жалеешь всех вокруг, — вдруг сказал ей в спину руководитель, — они знают формат наших совещаний и свои должностные, я тебя уверяю.

— Да дело даже не в этом! Вы не своим опытом их давите, а рангом. Вы можете не уважать мнение другого, но воспитание должно Вам подсказать, когда Вы попросту ломаете подчиненного!

Мужчина посмотрел на нее исподлобья. Она же тем временем в сердцах приблизилась к огромному столу, за которым он сидел:

— Вот, — и она открыла первый лист своей книги, лежавшей на его столе, — лучше я не скажу.

Он перевел взгляд на текст под ее пальцами: «Где права сила, там бессильно право».

— Не думал я, что подчиненный будет учить меня управлять. Вообще-то, я ждал от Вас мыслей по работе, Юлия Викторовна.

— Простите. Я не хотела этого говорить. Я уже уходила, — она с долей отчаяния указала на дверь, — но если Вам не нужен мой ответ, зачем спросили?

Он продолжил молча сидеть в своем кресле, и девушка еще пару секунд созерцала его непрошибаемое выражение лица. Но ей ничего не оставалось, как уйти.

— Стой! Забери, — вдруг окликнул он и подтолкнул книгу в сторону Юли.

Наверное, она была единственным человеком, который так неприязненно посмотрел в глаза Мирослава Александровича на пороге и закрыл за собой дверь.

— О, вот и Юля, — поправила очки Галина Ивановна за своим компьютером, — ну как все прошло?

— Сказала бы я, Галина Ивановна, да права не имею, — с недовольством выдала девушка.

— А вот я вроде и имею право, а сказать — нечего…

И она стала набирать телефон руководителя по стационарной связи:

— Мирослав Александрович, к Вам подошел Дмитрий Тагирович. Без записи. Хорошо, но по расписанию — через сорок минут Вам уезжать. Ну конечно, еще напомню!

Юлия только сейчас заметила, что позади нее восседал на софе мужчина с южным разрезом глаз, закинув ногу на ногу.

В ответ на Юлин взгляд он активно поиграл бровями и расплылся в улыбке:

— Новенькая…

— Прошу заметить, тут и старенькая, — встала на защиту Галина Ивановна.

— Конечно, мадам, — и мужчина неспешно поднялся с места.

Тут дверь распахнулась, и Мирослав Александрович сам вышел встретить друга.

— Здорово, Дим! Что, застрял?

— Ну как же пройти мимо? — сказал Дмитрий Тагирович, улыбаясь Юлии.

— Как? — проследил Мирослав Александрович за его взглядом, — молча! Но ты ведь никогда не слушаешь, да, Дим?

— Потому и друг, — рассмеялся тот.

И директор завел его в кабинет, похлопав по спине.

Не прошло и минуты, как в приемную залетел Максим Леонидович, начальник отдела закупок, принимавший участие в собеседовании Юлии.

— Доброе утро всем! Скажите, что я успел вперед Тагирыча? — он почти умоляюще смотрел на них, — Нет? Я так и знал! Опять на час засядут.

— Положите в папку свои бумаги, может, перед отъездом успею занести на подпись, — проскрипела Галина Ивановна.

— Может, я все-таки постучусь? — улыбнулся тот.

— Я Вам постучу! По голове себе постучи. Никакой иерархии!

Юля прыснула со смеху от любимого слова помощника и, взяв две папки, вышла из приемной. Вскоре в коридоре ее догнал Максим:

— Как ты с ней работаешь?! — закатил он глаза.

— Как с бабушкой: главное — слушаться! — прошептала она с улыбкой.

— Шепчешь? Тебе тоже кажется, что она все время позади? — и Максим смешливо оглянулся.

Они рассмеялись, стоя в коридоре. Максим показал, где он работает, затем проводил Юлю до отдела, который она искала.

День постепенно обрастал новыми людьми, событиями и обязанностями для Юли. А Мирослав Александрович, казалось, пребывал в таком же ровном и надменном расположении духа, как и всегда. Он занимался своими делами, выходил, уезжал, кого-то принимал у себя, кому-то даже улыбался.

Несколько раз забегал Максим, называя Юлию — Красной Шапочкой; приходила Алена Андреевна в чрезвычайно узкой юбке. Но ее ожидание возле кабинета директора не изменили его плотного расписания, как и предупреждала Галина Ивановна. Потом появилась еще одна дама в приемной с тонкой папочкой и скучающим видом.

Мирослав Александрович на выходе из своего кабинета подписал в коридоре только документы в руках Алены Андреевны и ушел.

— Хм, доверяет Вам, Алена Андреевна, — сказала вторая дама с неподписанными документами, — даже не стал читать. Сразу подмахнул.

Алена Андреевна победоносно улыбнулась в ответ на эту фразу, но вскоре осеклась. Когда в приемной появилась она…

Войдя последней в женский коллектив, она сразу стала первой. Ее стать и ленивую походку невозможно было не заметить. Внешний вид этой женщины мог стать примером для разворота модного журнала.

— Здравствуйте, Марина Евгеньевна, — поприветствовала Галина Ивановна и сотрудницы почти хором.

— Добрый день всем! Галина Ивановна, он у себя?

И тут взгляд блистательной Марины Евгеньевны споткнулся об Юлию:

— Ты?!..

Юлия кивнула ей и ответила:

— Здравствуйте.

Женщина открыла рот, но передумала что-то говорить. Затем еще раз оглядела Юлю недоверчивым взглядом и зашла в кабинет к Мирославу Александровичу. Спустя минуту он тоже вернулся к себе, и они закрылись.

— Вы что, знакомы? — уточнила помощница.

— Нет, — листая документы, ответила Юля.

— Тогда, наверное, ты догадалась — это жена нашего руководителя.

— Догадалась, — только и ответила девушка.

Внутри кабинета послышалось цоканье каблуков, и супруга распахнула ее с недовольным видом. Следом донесся командный голос Мирослава Александровича в завершении их разговора:

— Тогда иди и позови его! Значит, я ему это скажу!..

И Марина Евгеньевна спешно удалилась, не прощаясь ни с кем. Юля на секунду подняла брови, не понимая, как она терпит такое отношение мужа.

Зато вскоре в приемной появился Денис Мирославович, лицом напоминающий красавицу — мать, а фигурой — отца.

Он абсолютно с такой же интонацией, как и мать, удивился встрече с Юлией:

— Ты здесь?!

Юля окончательно растерялась, а Галина Ивановна заинтересованно сняла очки.

— Здравствуй, Денис, — сказала помощница отца, — значит, вы все-таки знакомы?

— А что, Вы тут сидите и ничего не знаете? Ну как же так!.. — и с наглой улыбкой Денис уселся на край стола Юлии.

Девушка во все глаза смотрела на него, не зная, как остановить его опасную игру.

— А папа так ничего и не рассказывает, да, милая? — продолжал Денис нараспев. — И ты все молчишь?..

Возникший за его спиной отец с таким бешенством схватил Дениса за плечо и сдернул с ее стола, что Юля непроизвольно отъехала на своем стуле подальше.

Как только дверь в кабинет захлопнулась за ними, Галина Ивановна приблизилась к девушке:

— Что там у Вас за дела? Или опять скажешь, что не знаешь их семейство?

Юля молчала, смотря в груду нераспечатанной корреспонденции невидящим взором. Потом встала и вышла из приемной, столкнувшись в дверях с Максимом.

— Юля, ты что, плачешь? Галина Ивановна, — повернулся он к помощнику, — ну зачем Вы так!

— Я тут ни при чем! У нее что-то свое! — закрутила она головой.

Возвращаться Юле не хотелось, но и в женском туалете оставаться до конца дня было «не комильфо». Она в очередной раз умылась, смывая тушь — единственную косметику на ее юном лице.

А в приемной на диванчике ее уже ждал Мирослав Александрович. Когда она прошла к своему рабочему столу, он наклонил голову, увидев ее покрасневшие глаза.

— Юлия, зайдите ко мне, пожалуйста, — попросил он.

Юлия, поджав губы, упрямо покачала головой:

— Нет. Мне ехать надо. Уже полчетвертого, — шмыгнула она носом.

— Что, опять к врачу? — возмутилась Галина Ивановна.

— Не лезьте! — резко обернулся к помощнику руководитель, — я разрешил сотруднику пройти лечение. Это все, что Вам следует знать!

Юля тем временем взяла свой рюкзачок и вышла, не поднимая глаз. Мирослав Александрович направился следом. Он что-то хотел сказать, но им постоянно попадались люди, здоровались, спрашивали о чем-то.

Он был не виноват в сегодняшней ситуации, Юля хотела сказать ему, но как-то не получалось. В итоге в неловком молчании они вышли из здания и добрались до парковки.

— Ладно, вроде обошлось, Мирослав Александрович, — повернулась она к нему на улице.

— Давай я сам тебя довезу? — спросил он.

И лицо его выражало все, что он не мог сказать в ту секунду.

— Нет, — вздохнула она, — это точно не улучшит ситуацию. Лучше возвращайтесь.

— Тогда садись в служебную машину и жди, а я водителя вызову, — и он ушел с телефоном в руках.

Юля так и сделала. Настроения не было, но она продолжала ждать на заднем пассажирском месте в пустой машине, как он сказал.

Вдруг открылась соседняя дверь, и рядом уселся Денис:

— Галина Ивановна сказала, что ты зареванная ушла.

Юля отвернулась от него.

— Я не подумал, извини, — и Денис попытался заглянуть ей в глаза.

Она не отвечала.

— Это все было не для тебя, Юль.

— А бьешь-то и по мне, не заметил что ли?! — не сдержалась девушка.

— Ну вот такой я урод, да? — покивал он в качестве извинений.

— Ты спрашиваешь? — резко взглянула на него Юля. — Сам себе диагноз поставить не можешь?

— Да он меня крепит который месяц! Я хотел ему кинуть обраточку, чтобы подергался.

Юля подняла брови и медленно покачала головой, словно в неверии.

— Если вскроется ситуация со мной и твоим отцом, то его посадят, — понизила она голос. — Удивительно, что я это объясняю. Причем, тебе!

Денис ухмыльнулся и поерзал на своем месте.

— Короче, был неправ, признаю, — сказал он, — втянул тебя по-дурости. Но ты зла не держи, о`кей?

— А ты его не делай, Денис! — высказала она ему в глаза и снова отвернулась к окну, — все, уходи, водитель идет.

— Извини, правда, Юль, — и парень покинул салон.

Глава 4

Возвращаясь этим вечером на работу после приема врача, Юлия решила не тратить свои нервы впустую. Галина Ивановна больше ее не тревожила, однако с интересом поглядывала поверх компьютера. Папки, звонки, входящая документация — Юлия уже стала понемногу ориентироваться и принимать самостоятельные решения.

Алена Андреевна снова заявила о себе в конце рабочего дня. Она принесла журнал из своего отдела и уселась рядом с Юлей:

— Раз у нас в такой спешке появился новый сотрудник, то приходится руководителю отдела кадров заниматься этим.

Алена Андреевна провела самый высокомерный вводный инструктаж для новичков, который только существует во Вселенной, и указала пальцем графу для подписи. Юля вынесла это с великим терпением и расписалась, где требовалось. Галина Ивановна все это время стояла над душой, тем самым показывая, что рабочий день окончен.

— А Мирослав Александрович уже ушел? — между делом поинтересовалась Алена Андреевна.

И тут щелкнул выключатель в его кабинете, и вышел он сам.

— Я же Вас отпустил, Галина Ивановна, — удивился Мирослав Александрович.

— Так я бы и ушла, — и она многозначительно кивнула в сторону Алены Андреевны с журналом.

— Что-то срочное, Алена Андреевна? — обратился он к начальнице кадров.

— Работа с кадрами — всегда срочная, — улыбнулась она, — А Вы уже уходите? Боюсь, у меня к Вам еще один вопрос.

— Боюсь, что у меня закончились ответы. Подойдите утром, пожалуйста, — ответил Мирослав Александрович, глядя в окно на темнеющее небо.

И ей ничего не оставалось, как попрощаться и удалиться из приемной.

— Время позднее, я вас отвезу по домам, — сказал руководитель своим оставшимся сотрудницам.

Галина Ивановна взглянула боком на начальника, чем напомнила подозрительную сову:

— Нас обеих?

— Предлагаете оставить Юлию здесь?

Всю дорогу пожилая женщина напоминала, что Юленьку нужно довезти первой. Мирослав Александрович так и сделал, несмотря на то, что он определенно хотел поговорить с ней.

Когда Юлия выходила на парковке возле своего общежития, он задумчиво сказал:

— Не нравится мне, что ты здесь живешь…

— Знаете, я не удивлена, — сказала она немного с обидой, — это же общежитие. Но спасибо, что подвезли.

Не дожидаясь ответа, она спустилась со ступеньки джипа и направилась к себе.

— Она как-то странно ходит, Вам не кажется? И слишком медленно для ее возраста, — донеслось до Мирослава Александровича с сидения позади.

— Нормально, Галина Ивановна, у нее позвоночник в детстве пострадал и ноги… насколько мне известно.

— Ох, уж этот Дмитрий Тагирович, — сетовала с самого утра помощница директора, — опять мне весь график сбил.

Юля постучалась и занесла на подносе сахарницу и две кружки кофе:

— Доброе утро.

— При взгляде на Вас, конечно, доброе! Как же иначе! — рассыпался в комплиментах Дмитрий Тагирович.

— Здравствуйте, Юлия, — монотонно сказал Мирослав Александрович, пролистывая папку с надписью «Госэкспертиза», — Дмитрий, не отвлекайся.

На столе рядом с мужчинами лежали документы, схемы и эскизы. Освободив поднос, Юля забрала три молча протянутые ей папки. Мирослав Александрович так и не поднял на нее глаза, настолько был занят.

— Да Мирослав, я тебя умоляю, теперь уж сделаем все быстро! — откинулся в кресле его беспечный друг.

— М-да, знаем мы про это «быстро». Даже Юлия тебе скажет…

— Что наша Юлия скажет? — выпрямился с интересом Дмитрий Тагирович, — поделитесь опытом, дорогая.

По просьбе нуждающихся она повторила фразу про то, что «быстро — это медленно без перерывов», после чего Дмитрий Тагирович выдал:

— Ну Вы — прямо отрада для глаз и ушей, Юленька! Ну для моих — это точно!

И он подпрыгнул проводить ее под локоток до двери.

— Дима, да сядь ты уже! — послышался голос директора позади.

— Не сядь, а — присядь, друг мой! — поправил тот, — В нашем деле это путать нельзя…

Юлия вышла из кабинета директора и с трудом захлопнула дверь, поскольку руки были заняты. В приемной она оказалась одна.

Несшитые листы выпадали из папок, и она стала сбивать их в стопку, поддерживая снизу коленом, при этом прижимая пустой поднос к себе подбородком, и, само собой, оба телефона на столах зазвонили одновременно. На пороге приемной появился Максим, поздоровался и бросился помогать.

— Ой, нет, спасибо! — воскликнула она, — Только хуже сделаем! Я сама…

— Слушай, раз нет Галины Ивановны — пусти меня к начальству, а?

Юля, все еще блокируя спиной дверь этого начальства, помотала головой:

— Вряд ли получится, Максим Леонидович. Директор занят.

— Ой, да знаю я с кем он там! — отмахнулся он, — Мне срочно! И быстренько!

— Давайте я хотя бы позвоню и спрошу. И эти документы положу, — Юля, наконец, собрала их и прижала к себе.

— Ну пожалуйста, Юлечка! Правда, я на секунду.

И Максим стал нетерпеливо отодвигать ее за плечи, вроде бы в шутку, но настойчиво.

— Ну Максим Леонидович! — возмутилась Юлия, — Подождите, хоть сообщу…

Внезапно дверь кабинета распахнулась и позади них появился Мирослав Александрович.

— Что тут за возня? — и недолго думая, возмутился. — Да что вы ее трогаете все?

— Ваша виза нужна, Мирослав Александрович! — выпалил начальник отдела закупок и отдернул руки, — но я ее не трогал! Юля просто зайти не разрешала.

— И что, потрогал и разрешила? — пошутил руководитель, забыв улыбнуться.

Юля тем временем отошла и раскладывала документы по всему столу. В итоге за неимением свободного места директор довольно грубо сказал Максиму:

— Ну давай бумагу и повернись, раз такой нетерпеливый.

Юля даже рот открыла от удивления, когда Мирослав Александрович поставил долгожданную подпись на документе, приложив бумаги к спине Максима Леонидовича. Тот веселым гусем улетел к себе, а Мирослав Александрович заметил Юлин ошеломленный взгляд и подошел к ней со словами:

— И представляешь — не сломался мой подчиненный.

В ответ она подняла глаза и очень внимательно рассмотрела его свежевыбритую физиономию. Слов не потребовалось. Она не изменила своего мнения, что им не сработаться. И это только дело времени…

Появилась Галина Ивановна с воинственным настроем, и жизнь в приемной вновь закипела. Однако Юлия старалась не попадать в круговорот всей этой суеты, держа дистанцию со всеми, в первую очередь с директором.

Из его кабинета, наконец, вышел Дмитрий Тагирович своей вальяжной походкой. И он не нашел больше места присесть, кроме стола Юлии. А Мирослав Александрович остался за его плечом, отстраненно общаясь по телефону.

Набирая текст документа, Юлия многозначительно взглянула на сидящего на столе директорского друга. Однако процесс его длинного неуместного флирта сопровождался таким «танцем» подвижных бровей, что это привлекло ее внимание.

— Вы что, прокачиваете брови до нового уровня?.. — вдруг спросила она.

Мирослав Александрович, пряча улыбку, договорил и убрал телефон в карман.

— Не трогай ее, Дима. А то самооценка рухнет, — похлопал директор по плечу «Тагирыча».

И Мирослав Александрович помог сойти другу со стола.

— Хотелось бы сказать, что милое создание, но я пока не уверен… — сказал Дмитрий Тагирович и обернулся на Юлию.

Затем позвонили с проходной, и девушка отправилась за заказной корреспонденцией вниз на первый этаж. Однако вернувшись обратно, была приятно удивлена — на ее столе лежала белая роза.

Галина Ивановна с такой загадочной улыбкой поглядывала на нее, что Юля даже рассмеялась:

— Что, и не скажете от кого?

А помощница директора прошептала:

— Угадай!

— Я здесь всего третий день, Галина Ивановна, — присела Юля за стол, — мой список будет коротким.

— Ну ты угадай!

В этот момент Мирослав Александрович возвращался к себе через приемную. И Юля стала разглядывать его так задумчиво, что он даже притормозил у своего кабинета. На что Галина Ивановна сконфузилась и громко прошептала:

— Ну что ты, Юля… нет!

— Нет? Не он? — уточнила девушка у нее, словно директор и не стоял перед ними.

После этого Мирослав Александрович усмехнулся и включился в странную игру, заложив руки в карманы:

— Что, я совсем у вас тут — нет?

— Точно нет, — покачала головой помощница, улыбаясь.

— Категорически, — переглянулась с ней Юля.

— Вот уж не думал, — наигранно огорчился он, — старею, видать…

Юля опустила глаза, пряча усмешку.

— Мирослав Александрович, — перешла на серьезный тон Галина Ивановна, — Вас ждут в кабинете.

Он оглянулся, с каменным лицом зашел к себе и плотно закрыл дверь. Звонки, как назло, атаковали телефон Юлии почти без перерыва, но судя по лицу помощницы руководителя — игра в «Угадай поклонника» еще не закончилась.

Вскоре из кабинета появились Мирослав Александрович и его супруга, вышагивающая на шпильках ценой в один трудо-месяц Юлии. Марина Евгеньевна кивнула девушке в качестве приветствия и удалилась, держа под руку мужа.

Последним вышел Денис и направился к Юле:

— Привет.

— Ну привет, — отозвалась она недоверчиво, — твоя роза?

— Да, — и он покивал, опустив голову, — виноват, руби.

— Знаешь же, что не стану, — и она снова обратилась к документам на столе, — но спасибо. Она красивая.

— Как работа? — остался он возле ее стола.

— Хорошо.

— Не жалеешь, что у него пашешь?

— Здесь бывает напряженно, — согласилась Юлия, — но, полагаю, если нет работы, то и работник не нужен.

— Логично, — кивнул Денис и уселся на край ее стола, — слушай, я тут подумал…

— Да Боже мой! — уткнулась Юлия лицом в ладони, — Вам мой стол медом намазан что ли? Столько мест, где можно присесть, но нет же! Я на этот угол карандашницу поставлю…

— Опа, извиняюсь, — Денис слез с ее стола и пересел на стул.

— Спасибо за понимание, — сыронизировала она, — хорошо, что ты хотел сказать?

— Да предложить хотел: давай доброшу к доктору? Отец сказал, ты к нему каждый день ездишь.

— А тебе-то зачем?

— Да не зачем, просто по пути. Захвачу и тебя.

— Ну не знаю… Хотя я занимаю служебную машину каждый день. Наверное, да, было бы удобнее.

— Вот и порешали. Жду внизу, — и Денис вышел.

— Спасибо! Я сейчас! — крикнула ему вслед Юлия, — Галина Ивановна, предупредите Мирослава Александровича, что я уехала на час. Вернусь — обязательно доделаю оба отчета!

— Денис мне сказал, откуда вы знакомы, — вдруг важным тоном сообщила она Юле.

— В смысле?! — девушка резко остановилась на выходе из приемной.

— Ну что он за тобой ухаживал.

— Чего-чего?! — Юля от удивления взяла высокую ноту.

— А это неправда? — сузила глаза Галина Ивановна, снимая очки, — да что ж у вас там происходит?…

— Ты зачем придумал, что мы встречались? — первое, что спросила Юлия в машине у Дениса.

— А что, про отца надо было сказать? Ты ж сама меня вчера отчитывала.

— Нет, конечно, — отвернулась Юля, — но мог бы сказать, что мы с тобой учились в одной школе.

— Ага, только я на два года старше и в частном лицее учился! Да она как пристала, эта Галина Ивановна, — откинул Денис голову назад, — вот я и сказал первое, что на ум пришло. Зато у нее аж глаза заблестели, было прикольно.

И по дороге Денис стал рассказывать свои наблюдения за некоторыми сотрудниками отца с большим толком и юмором.

— Я думала, ты редко бываешь у него на работе, — сказала Юля.

— В последнее время, да. Мне и дома его негатива хватает, — вздохнул он.

— Он многое тебе дал, Денис…

— Да мне вообще не нужно то, что он мне дает! — взорвался он.

— … и в твоем возрасте уже имеет право что-то требовать, — закончила мысль Юлия.

— Я ему — не машина, чтобы у него были на меня права, — возмущался молодой человек.

— Хорошо, я не так сказала — прав не имеет, но все-таки ожидает от тебя каких-то планов, как любой родитель.

— Не дождется, — Денис упорно помотал головой, — я не строитель, сто раз ему говорил об этом! И это чисто его интерес — толкать меня в эту отрасль.

— А какие у тебя интересы, Денис? Все это время ты занимаешься не своей жизнью, а противодействием отцу. Но уходит-то твое время, понимаешь? Из чего твоя жизнь состоит сегодня? Вот прямо сейчас?

Он перевел на нее взгляд, но не нашелся с ответом, только насупился.

Добрались они в молчании.

— Спасибо тебе, что подбросил, и извини, если расстроила чем-то, — сказала Юля, выходя из машины, — пока!

— Ну вот, теперь у меня настроения нет куда-то идти. Умеешь ты его испортить, Юлька, — нахмурился он.

— На правду обиделся?

Денис криво ухмыльнулся и отвел глаза со словами:

— Да прям, ладно, иди. Я тебя здесь подожду.

— Целый час?! Да не надо, я сама вернусь на работу. Езжай по своим делам, Денис…

— Я же сказал — подожду! — вдруг перебил он ее. — Давай, у тебя время тикает.

И Юля отправилась к врачу, задумчиво обернувшись на него у дверей клиники.

Денис исполнил свое обещание и дождался ее. Когда она спустя час открыла дверь его машины, он быстро убавил басы магнитолы.

— О, ты улыбаешься! Это хорошо. Отец говорит, ты всегда после этого доктора улыбаешься.

— Вы и об этом говорите с ним? — поразилась Юля.

— Ну, был разговор вчера. Про всё на свете, и про тебя тоже. Ты вроде как не чужая нам…

— Да, — присела она рядом, пристегиваясь, — сплела нас жизнь в одну косу.

На работе Галина Ивановна снова обсуждала «непотребный» внешний вид сотрудниц, приходящих к директору.

— Ну, что Вы так переживаете, — улыбнулась Юлия. — У Мирослава Александровича, наверняка, уже иммунитет. Вы — тут единственная, кому стыдно за чужие декольте и юбки.

— Хоть за тебя не стыдно, и то хорошо! — сказала помощница директора.

Юля покосилась на нее и незаметно достала зеркальце из сумки.

Когда наступил восьмой час, Галина Ивановна возмутилась, что задерживается на работе который день, выключила свой компьютер и попрощалась с директором и Юлией.

Тишина ускорила рабочий процесс девушки. И когда вышел Мирослав Александрович, она, чуть подавшись вперед, быстро печатала.

— Тебе еще долго? — спросил он.

— Нет, — мотнула она головой.

Он постоял, смотря на нее с высоты своего роста, и уже собрался уходить.

— Мирослав Александрович, подождите, пожалуйста!

Она заработала мышкой, усердно нажимая что-то в компьютере.

— Всё, я всё! Я никак не могла до Вас добраться за целый день, — подняла она на него глаза.

— Кому надо — тот добрался, — ответил он.

Но всеже уселся на стул возле ее стола, готовый к разговору.

— У меня завтра утром экзамен, а вечером — мануальный терапевт. Толку от меня будет немного на работе. Могу я на завтра отпроситься?

— Можешь. Заявление напиши и оставь на столе. Это все?

— Да. Спасибо, — поморгала она и добавила, — меня сегодня Денис возил к врачу.

— Я в курсе. Он хоть извинился?

— Извинился, — ответила девушка.

— Я вчера ему выдал по полной программе, — потер шею Мирослав Александрович. — Видно, что-то осталось в его голове. Это радует. Ну что же, Юля, желаю удачно сдать экзамен.

— Спасибо.

— Подвезти или сама доберешься?

— Сама.

— Ладно, — устало кивнул он, — так даже лучше. Ну пока!

В дверях как раз замаячил его друг Дмитрий Тагирович, и они ушли вдвоем.

Собираясь домой, Юлия все еще слышала их голоса в коридоре:

— А Мариночка будет на ужине? — спросил Дмитрий про жену друга.

— Нет, у нее свои планы, — ответил Мирослав.

— Тогда, может, заедем в «Авокадо»? — послышался вопрос Дмитрия.

— Ну давай…

Сидя на своей кровати в общежитии, Юля второй час заводила глаза под лоб, заучивая лекции.

— Ну ты там скоро? — скучающе присела рядом Ангелина, — шпоры бы написала и все.

— Мне нужно еще полчаса, — ответила Юля и начала сосредоточенно листать тетрадь.

Но спустя минуту обернулась:

— А ты знаешь, что такое «Авокадо»?

— Конечно, — улыбнулась Ангелина, — это стрип-клуб.

Глава 5

— Привет, Юлия.

— Здравствуйте, Мирослав Александрович, — приложила она телефон к уху поудобнее.

— Сдала экзамен? — послышалось в трубке.

— М-м… не совсем. Можно я на следующей неделе еще день возьму? На пересдачу.

— То есть не сдала? Хотя я не удивлен, — добавил он неожиданно грубо.

Юля потеряла дар речи от его тона.

— Короче, я тут немного занят, — сказал он, и на заднем фоне послышался женский голос.

— Вы же сами позвонили? — возмутилась Юля.

— Ну думал, дадут нам поговорить. В общем, я буду из Департамента возвращаться, заеду.

— Зачем?!

Но он отключился на фоне споров, очевидно, вошедших к нему сотрудников.

Юля же осталась сидеть в недоумении. Соседка с пилочкой в руках по-свойски заглянула в ее телефон через плечо:

— Ого, Мирославчик-красавчик звонит?

— Ага, — покосилась Юля, — звонит и оскорбляет. Наглый такой, сил нет! Заедет он, блин. Кто его тут ждет?!

В комнате общежития Ангелина разглядывала дорогого гостя, не скрывая своего интереса.

— Поехали, поговорим без фанатов, — сказал Мирослав Александрович, опираясь плечом о стену в узком коридоре комнаты, — ты там слышишь, Юля?

— Дайте мне хотя бы волосы высушить, — сказала Юля с полотенцем на голове.

— Да просто накрути свою гульку, мы же на машине, — и он сделал подгоняющий жест.

Юля в ответ на это поджала губы и аккуратно расчесалась перед зеркалом. Без единого слова она переоделась за дверью шкафа и демонстративно вышла первой из комнаты. Мирослав Александрович с едва скрываемой улыбкой вытерпел все это. Подруга также улыбнулась, наблюдая за ее поведением, и достала из холодильника сок с трубочкой:

— Хотите? — кокетливо спросила она мужчину.

Мирослав Александрович хмыкнул и вышел из комнаты следом за Юлией.

— Времени мало, давай сразу в машину, — сказал он Юле.

Это было странное начало, но девушка, даже не задумываясь, сделала, как он велел. А когда Мирослав Александрович устроился рядом, то сразу заблокировал двери.

— Что происходит? — спросила девушка.

Он основательно повернулся к ней:

— Давай ты меня сначала выслушаешь, а потом будешь возмущаться. А то ты у нас гордая.

— Двери откройте.

— Подожди. Короче, у меня есть квартира. Мы сейчас туда прокатимся. Я Денису брал, но, как видишь, мотивировать его не удалось. Поэтому жить он в ней пока не будет.

— И.. что? — почти по слогам спросила Юлия.

— Ну квартира рядом с работой. Ближе, чем эта твоя общага. И куда ближе, чем квартира твоих родителей за тридевять земель. В общем, продавать я ее не планирую, а тебе в самый раз там пожить, — сказал Мирослав Александрович. — А с такими подружками, как эта… ты, конечно, никакие экзамены не сдашь.

— Я на четверку сдала, — холодно ответила она, — но попросилась на пересдачу. Хочу свое «отлично».

— Понятно, хочешь свое «отлично», — повторил Мирослав Александрович, — но сути дела это не меняет. Поехали?

— Нет, не поехали, — помотала она головой.

Мужчина недовольно выдохнул:

— Вот об этом я и говорил… зачем ты все усложняешь? У меня есть возможность облегчить тебе жизнь. И, в конце концов, есть обязательства перед тобой…

— Спасибо, Мирослав Александрович. Правда, спасибо большое за такую возможность. Всё, что касается моего здоровья — я возьму и не откажусь. Но остальное — нет.

— Да почему?!

— Вы не понимаете? — она тоже развернулась к нему. — Одно дело, когда должны Вы, и совсем другое, когда я становлюсь обязанной Вам. Я не хочу переходить границы. Лишнего от Вас мне не надо.

— Откуда ты, человек? — сказал он, откинувшись на подголовник водительского места. — С Луны?..

— Сами Вы с Луны, — и Юлия взялась за ручку двери, — откройте!

— Короче, договорим — открою, — ответил он, — мне нужен адекватный работник в зоне доступа. В дальнейшем — на замену Галины Ивановны, что непонятного? Твое мыканье на общественном транспорте и пересдачи экзаменов после общаги — не улучшают лично мой рабочий процесс. А надо, чтобы улучшился. Пока Галина Ивановна меня до белого каления не довела! Давай так: я — тебе условия, а ты — мне результат.

Она внимательно посмотрела на него, стараясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие.

— А давайте так: я обдумаю, и мы поговорим в понедельник.

— Нет, решим сейчас, — сказал он.

— Это что, шантаж? — не выдержала она и хлопнула ладонью по стеклу заблокированной двери.

— Ой, да какой шантаж! Просто в понедельник опять не до разговоров будет. Все надо решать по горячим следам!

— В общем, я поняла про Ваш рабочий процесс… — откинула она волосы со лба нервным движением, — но, может, мое мнение в расчет возьмете? Я Вас удивлю, но у меня могут быть и другие планы в жизни, кроме как сидеть на Ваших планерках и кофе таскать. Это точно не моя мечта!

— Конечно! Твоя мечта — чтоб тебе были должны до гроба! Это я возьму, а этим — подавитесь! — высказал он.

У Юлии даже рот открылся от удивления.

— Я что, по-Вашему, такая?!

Молчание помогло им обоим остыть и собраться с мыслями. Юля сказала первой:

— Очевидно, наша проблема — не квартира, Мирослав Александрович. Я понимаю, что Вы хотите загладить вину, но методы у Вас…

Она покачала головой, не найдя нужного слова.

— Ну Вы поняли, — взглянула она на него.

— Ну я понял, — с той же интонацией ответил мужчина.

Мирослав Александрович перевел на нее взгляд и так долго смотрел, что она вздохнула:

— Ну поехали. Похвастаетесь апартаментами.

— Ну надо же, соизволила…

Квартира была обставлена выше всяких похвал и полностью упакована.

— Ого, у меня на такую родители за всю жизнь не заработали, — огляделась Юлия, — да… надо было мне сначала ее увидеть.

— Я тоже думал начать с визуализации, — усмехнулся мужчина, поводив рукой в воздухе, — но потом решил поговорить. И мы поговорили.

И он взглянул на нее при воспоминании об их диалоге в машине.

— С тобой, конечно, нелегко, — добавил он.

Юля ощущала неловкость за свое упрямство и, как оказалось, совершенно неуместное в ответ на его щедрое предложение.

— В общем… спасибо, — с полуулыбкой сказала она, — наверное, надо разуться?

— Это необязательно, по пятницам женщина приходит убираться.

— Может, теперь я сама, Мирослав Александрович? Руки-ноги есть, мне в радость будет здесь похозяйничать, — улыбнулась она.

— Тебе за радость — убираться? — искренне удивился он.

— Я понимаю, что это временно, но чувство своего угла уже зародилось в моей душе, — и она с юмором прижала руку к груди, — и мне уже не хочется пускать сюда других людей с их вениками.

Мирослав Александрович с пониманием кивнул и по-хозяйски уселся в кухне.

— Я знаю, о чем ты. Помню, как купил свою первую однокомнатную. Непередаваемое чувство. Все хотелось сделать своими руками. И ведь мог же! В жизни плитку не укладывал, а тут прям захотелось! Как ни странно, но это было счастливое время — когда желаний было больше, чем возможностей. Рвался вперед, чего-то достигал…

Юля, слушая его, налила воды в электрический чайник и включила.

— Ну да. Когда мы идем в гору, то бредим вершиной. А когда на вершине — видим только спуск. Можно порыться? — и она приоткрыла холодильник.

— Да, конечно! Может, что к чаю найдешь.

— Тут и продукты есть, — удивилась она.

— Да, там есть яйца, овощи, что-то замороженное было… правда, мясо я съел.

— Вы здесь жили?

— Нет, просто ночевал недавно, — махнул он рукой.

— А как же… — удивилась Юлия, — простите, это не мое дело.

— Выйдешь замуж — будет и твое. В семье такое бывает.

— Ну у моих родителей точно не было… — мимолетом сказала она, — сейчас что-нибудь сообразим к чаю, мука есть. Ой, чуть не забыла — мне же скоро к врачу!

— Да я отвезу, — ответил он.

— А как же Ваша работа?

— Ничего. У меня должна быть система, которая работает и без меня. Тогда есть интерес быть руководителем, — ухмыльнулся Мирослав Александрович, — а что ты делаешь, Юля?

— Блины, — как само собой разумеющееся, ответила она, встав рядом с ним у стола с глубокой чашкой.

— Это долго. Может, в магазин сходить?

— Яйцо, мука и молоко — это долго? Наш поход в магазин — это минимум полчаса. А я за это время уже напеку горку блинов.

— Ну… тогда давай. Я, вообще, блины люблю, — вдруг улыбнулся он.

Она тоже улыбнулась в ответ. И в эту секунду ею можно было любоваться.

Было так необычно — говорить с этим человеком обо всем, что придет в голову. Юля не пожалела, что согласилась приехать с ним сюда. На своей территории он вел себя лучше.

— Ну все, всё, Мирослав Александрович, поехали! — из коридора позвала Юля.

— Да успеем, не переживай, — говорил он, вставая со стула и заталкивая в рот последний блин.

В это время Юле позвонил Денис, заставив ее балансировать на одной ноге, пока она обувалась.

И уже отъезжая от дома, Мирослав Александрович, мимоходом поинтересовался:

— Кто звонил?

— Денис спрашивал, заезжать ли за мной на работу. Он же меня отвозил к доктору вчера.

— Ну да, ему по пути. Он рядом в тренажерный зал ездит. Я смотрю, вы вроде нормально общаетесь.

Юля не нашлась, что ответить, и только пожала плечами.

Еще никогда прием у мануального терапевта не длился для Юли так долго; и после него она не собиралась так быстро.

Возвращаясь в машину Мирослава Александровича, она заметила, что он откинул свое водительское место и, буквально, лежал на нем.

— Отдыхаете? — улыбнулась она, усаживаясь рядом.

— Ну а когда еще! — приободрился он, — как прием у доктора?

— Да прекрасно!

— Тогда поехали?

— Поехали. А куда? — спросила она.

— За продуктами. Блины-то я доел.

Было невероятно, что такой человек потратил на ее житейские хлопоты столько времени. Юлия даже не задумывалась, как они выглядели вместе в супермаркете, или когда возвращались домой с пакетами.

Раз пять ему звонили по телефону. Дважды он ответил. Взглянув на время, Юля почувствовала неловкость: как напомнить хозяину квартиры, что ему пора ехать к семье. А он, конечно, чувствовал себя вполне комфортно, особенно после того, как Юля поставила на стол рис с курицей и овощами.

— У тебя все как-то быстро получается, — удивился он, — пока говорили, и ужин придумала.

— Общага… — оглянулась она на него, — там всему научишься. Есть плюсы и в том, что Вам не нравится, Мирослав Александрович.

— Мне не нравится, что вокруг тебя там много людей. А люди бывают разные, Юленька, — назидательно пошутил он.

И Мирослав Александрович с жадностью приступил к еде. Аппетит у него был недюжинный, собственно, как и он сам.

В течение всего ужина кто-то усердно названивал ему, прерывая их беседу. Когда девушка убрала тарелки в раковину, он принялся что-то читать в телефоне, по ходу дела сказав:

— Спасибо, Юля, голодным не оставила.

Он в задумчивости ушел в коридор, порылся в пиджаке, посмотрел записную книжку и достал ключи. Все это время Юля наблюдала за ним, не мешая.

— У меня же последний прием был сегодня! — вспомнила она.

— И что мануальщик сказал?

Наконец, Мирослав Александрович отвлекся от своих дел и прислонился спиной к стене, весь во внимании.

— Ну все хорошо, сказал, насколько это возможно, — пожала она плечами.

— А сама что скажешь?

— Скажу — спасибо, — мягко улыбнулась Юля.

— Опять? — наклонил он голову вперед.

— Да. Спасибо, что нашли такого человека для меня. Пожалуй, это мое лучшее самочувствие за последние годы. Все, что можно было исправить, он исправил.

— Ясно, — кивнул он и продолжил смотреть на нее исподлобья, — что, и про свои мечты детские забыла?

— Нет, — ответила она, и улыбка медленно сошла с ее лица.

— Конечно, нет, — сам себе констатировал Мирослав Александрович с лицом, мрачнее тучи.

— Я что-то не то сказала?

— Нет, — вздохнул он, — это я что-то не то сделал…

Она смотрела на него и не знала, что ответить. Между ними было расстояние в метр-полтора, и оно было заполнено негативными вибрациями, исходящими от него.

— Из сына сделать человека не могу. У тебя забрал здоровье, детство. Короче, сколько бы ты не благодарила, в корне — это моя вина, — заключил он.

Юлия скрестила руки на груди, опираясь о стену напротив, и честно ответила:

— Да, Ваша.

Он поднял на нее глаза:

— Ты одна не врешь, не прогибаешься.

Юля продолжила смотреть ему в глаза, не зная, как разрядить ситуацию. А он вдруг сказал со вздохом:

— Потому что тебе от меня ничего не надо…

И, звеня ключами, ушел.

Выходные тянулись странно медленно. Юлия вычистила и вымыла в доме все, что только возможно. Поговорила с родителями, убедила, что жить здесь будет удобно для нее во всех смыслах; перевезла свои вещи из общежития и даже устроила небольшой шоппинг. Однако глаза ее оставались задумчивыми, и все чаще искали телефон.

Утро понедельника мало отличалось от предыдущих: все та же Галина Ивановна с недовольной складкой губ, все то же спокойное «Доброе утро, Юлия Викторовна» от руководителя, и все тот же коллектив на планерке.

Собрание Мирослав Александрович, естественно, начал с мотивирующих фраз для своих подчиненных, на что Юля вздохнула и открыла ноутбук.

Тут она заметила, что двое сотрудников, словно студенты, переписывались в своих телефонах под столом. Еще одна отстраненно рисовала в блокноте фигуры, а ведь тема собрания, на взгляд Юлии, была крайне серьезной.

— …ну так найдем стороннего проектировщика, если надо — и двух возьмем на этот объем работ. Не там ты экономишь, Борис! — возмущался Мирослав Александрович. — И это не твоя задача. Ты должен был доложить мне о проблеме еще в пятницу! Я что, один про сроки помню?

— Так я подходил! Галина Ивановна сказала, что Вы заняты, у Вас люди, а потом Вы ушли…

— Помню, что потом, — вздохнул директор.

Юля стыдливо потупила глаза, отлично помня, где он провел вторую половину пятницы.

— Я поговорю с Галиной Ивановной. Она не должна тормозить работу коллектива, а коллектив должен реально видеть, когда требуется срочное решение. Борис, мой телефон у тебя есть?

— Да, Мирослав Александрович.

— Что да? Где тогда пропущенный от тебя? — посмотрел на него руководитель, — повторюсь: если возникают сложности, коллеги, я всегда на связи.

Все вяло кивнули, не поднимая глаз.

— Переходим к коммерческой части… Ты это в чем? Ты на каблуках что ли?

Юля едва не подпрыгнула, когда поняла, что Мирослав Александрович смотрит на нее.

И, конечно, все тут же развернули головы в ее сторону. Ситуация была неловкой, находчивость покинула Юлю, она только моргала в ответ. Тогда Мирослав Александрович собрался с мыслями:

— Значит так, в приемной, и в моей организации в целом, попрошу сотрудниц одеваться скромнее согласно статусу компании. Вы все-таки здесь трудитесь, как я надеюсь, а не развлекаетесь.

И несколько присутствующих дам поспешили застегнуть верхние пуговицы на своих блузках. После окончания планерки, Мирослав Александрович с недовольным видом подозвал Юлю.

— Тебе же нельзя их носить, — негромко отчитал он ее.

— А доктор сказал небольшой каблук можно, — ответила девушка, — не волнуйтесь, говорю же, у меня сейчас все хорошо с позвоночником.

Мирослав Александрович поиграл желваками на своем лице, но потребовать Юлию снять туфли он не мог. Юля постаралась скрыть улыбку, когда сказала:

— И не надейтесь, босиком по приемной я расхаживать не буду для Вашего спокойствия.

Когда она вышла из кабинета руководителя, Максим Леонидович уже ждал ее возле рабочего места. Он с полуулыбкой закатил глаза:

— Видела, как все девочки застегнулись под самый подбородок?

Юля смешливо посмотрела на него:

— Куда важнее, что Вы это заметили. Только не говорите, что смысл жизни у Вас потерян.

— Как ты догадалась? — засмеялся он, — по-твоему, ради чего я терплю все эти собрания? Эх, пойду я… а мыла и веревки случайно не найдется?

Улыбнувшись, она покачала головой и отдала в руки Максиму документы из папки. Мимо прошел Мирослав Александрович, бросил взгляд в их сторону, между делом слушая начальницу отдела кадров. «Ну эта мадам везде его достанет», — подумала Юля, провожая в ответ их глазами.

Наконец, приемная опустела, и Юлия погрузилась в работу, но ненадолго.

— Я смотрю, ты и краситься начала, Юля, — скрипучим голосом заметила Галина Ивановна, не отрываясь от компьютера.

— Не больше, чем остальные, — ответила Юлия в том же ключе.

Глава 6

Покинув кабинет, Юля пожалела, что надела такую обувь — носиться пришлось очень много. Из приемной — в бухгалтерию, оттуда — в отдел кадров, где Алена Андреевна в чудном настроении подробно рассказала, как организовывать такие корпоративные вечера на будущее. Затем Юля прошлась по всем отделам с документами, забрала корреспонденцию с проходной внизу. И лишь перед обедом, с измученным лицом и ворохом конвертов, вернулась в родную приемную.

Электронная почта уже сигнализировала о десятке присланных писем, телефоны противно трещали, и даже собраться с мыслями Юле никак не удавалось. К тому же в приемной тоже ожидали люди, у каждого из которых было самое важное дело в мире к ее руководителю…

Вышел Мирослав Александрович из своего кабинета и неторопливо поздоровался с посетителями:

— Я сам, — махнул он рукой Юле, — занимайся делами.

И с ходу решил все вопросы: кому-то подписал документы в приемной, у других — забрал бумаги на ознакомление, третьих — пригласил к себе в кабинет.

— О, чудо… — с улыбкой прошептала Юлия в опустевшей приемной, — Вы создали тишину!

Мирослав Александрович, направляясь к себе, с довольным лицом ответил:

— Потерпи, скоро придет к тебе помощь.

— Спасибо, — вздохнула Юля.

И помощь пришла! Через час вошла временная Юлина помощница — высокая и стройная, как модель, в летнем платье с декольтированной спиной.

— Привет, я — Аня. А ты — Юля? — сказала красотка дня и улыбнулась, — Я на собеседование к Мирославу…

— …Александровичу, — помогла ей Юлия, — я сообщу.

И девушка присела на диванчик, закинув ногу на ногу, прямо как Дмитрий Тагирович.

Через пару минут вместе с посетителями из кабинета вышел сам Мирослав Александрович. Анна поднялась навстречу ему и улыбнулась. Девушка произвела эффект на мужчин, поскольку удаляющийся сотрудник едва не врезался в дверь на выходе из приемной, очевидно, в восторге от ее полуголой спины. По лицу же Мирослава Александровича трудно было определить, насколько глубоко он проникся обаянием новоиспеченной сотрудницы. Выражение его лица было, как водится, каменным, спокойным и несколько высокомерным. Будущий руководитель молча кивнул ей и пригласил в кабинет.

— Юлия, наберите Дмитрия Тагировича, он в бухгалтерии, — навис руководитель над столом своей помощницы.

Юля позвонила туда под внимательным взглядом Мирослава Александровича и передала, что его ждет директор.

— И сама зайди. Собеседовать будешь, — подмигнул он ей.

— А я Вам там сильно нужна? — и Юля положила руку поверх стопки незарегистрированных документов, — прямо очень-очень?

Уходя, Мирослав Александрович вдруг сделал шаг обратно и сказал:

— Очень-очень.

Тогда Юля молча поднялась и последовала за ним.

— Ой, да я тебя умоляю, — сморщился Дмитрий Тагирович, — Анюта все знает, все умеет. К чему эти вопросы, Мирослав?

— Дмитрий, — серьезно взглянул на него друг, — это моя организация и мой сотрудник — на данный момент. Лишнего времени у меня тоже нет.

Тагирыч недовольно отвернулся.

— Анна, с учетом Вашего опыта в компании Дмитрия Тагировича, уверен, Вы понимаете специфику работы в приемной: звонки, документы, четкое расписание и кофе-чай в мой кабинет, разумеется, — слегка улыбнулся руководитель.

— Да конечно, я знаю, как сидеть в приемной, — кивнула Аня.

— Нет, сидеть в приемной будет Юлия, а Вы будете ближе к коллективу — разносить документы, забирать при необходимости, в общем, ходить по моим поручениям. Скажем так, Вам отведена активная часть работы.

Она чему-то улыбнулась, закинула ногу на ногу и медленно кивнула ему, очевидно, с каким-то тайным смыслом. Юля невольно взглянула на Мирослава Александровича, но его, похоже, этим было не удивить.

— Как положено здесь отвечать на звонки — спросите у Юлии; все вопросы — сначала к моему помощнику, при необходимости — ко мне. Вот в принципе, и всё, Анна. Работы много, желаю удачи и терпения, — и Мирослав Александрович переключился на свою помощницу, — Юлия, список сотрудников для ресторана готов?

— Да. Он у меня на столе, — ответила Юлия.

— А мне надо, чтобы у меня на столе, — и он между делом постучал ручкой по его поверхности.

Анна прыснула от смеха и переглянулась со своим прежним руководителем — Дмитрием Тагировичем. Это не ускользнуло от взгляда Мирослава Александровича, и он с возмущением высказал:

— Какой Дима, такие и сотрудники что ли?

— Ну есть у меня недостатки, — вздохнул давний друг и приложил руку к спине Анны, уводя новую ассистентку в приемную.

Юля вернулась со списком и проводила недоуменным взглядом эту парочку при выходе из кабинета.

— Ты не обращай на него внимания, — нахмурился Мирослав Александрович и протянул руку за листом, — и человека нормального мы тебе найдем.

Юля приподняла брови, пряча многозначительную улыбку. Руководитель откинулся в своем кресле, ответив на ее немой комментарий:

— Да, Юля, я тоже вижу. И тоже немного разбираюсь в людях, к твоему удивлению. Но пока выбор не велик.

Она с терпеливой улыбкой кивнула ему. У нее были аккуратные черты лица, но улыбка их освещала совершенно по-особому. Мирослав Александрович посмотрел на нее еще пару секунд и перевел взгляд на листок у себя в руках.

— Присаживайся.

— Спасибо, некогда, Мирослав Александрович, я постою.

— А зачем мне в списке сотрудников их телефоны и должности? Я и так их помню.

— Это для меня. Вы же согласуете, и я буду обзванивать людей?

— Конечно.

— Ну а поскольку многих я не знаю, то сделала сразу так, если Вы не против.

— Ну вообще, да. Разумно, — согласился он, — видишь, как я с тобой угадал.

Юля мимолетно улыбнулась, стоя напротив него. Было заметно, что Мирослав Александрович рассчитывал на диалог. Но позади, в приемной настойчиво звонил телефон, разрывая тишину между ними.

После затянувшейся паузы, руководитель негромко спросил:

— Ты уйти хочешь?

— Да. Работа, сами понимаете, — пожала она плечами.

— Ясно. Иди тогда.

Время до конца рабочего дня пролетело для Юлии, словно щелчок пальцев. О перерывах на чай речи не было, хотя Анна пару раз предлагала сделать перекур.

Ближе к шести Мирослав Александрович вышел из своего кабинета с пиджаком в руках, Юля в это время объясняла Анне значение кнопок на панели сканера.

— Вам еще долго, девушки? — спросил он.

Они обернулись одновременно:

— Нет, два листа еще, — ответила Анна и помахала ими.

— А у меня двести двадцать два… — ответила Юля и торопливо направилась к своему столу.

Выглядела она задерганной и уставшей.

— Помнишь, я тебе говорил, чтобы ты чаще дышала? — напомнил руководитель, повернувшись по кругу за ней.

— Да, как вспоминаю, так сразу дышу, — пошутила Юлия, усаживаясь на свое место.

— Как дела с рестораном на завтра? — спросил Мирослав Александрович.

— Все хорошо. С предоплатой все решили. Завтра утром едем с Аленой Андреевной меню согласовывать… или как это правильно называется? — и она устало рассмеялась, подперев подбородок. — У меня, похоже, два слова под вечер остались: «утверждение» и «согласование».

Мирослав Александрович улыбнулся, понимающе кивнул и остался стоять на месте. Юлия опустила голову, пролистывая сегодняшние приказы. Она попыталась сосредоточиться, но ощущение его присутствия отвлекало.

— Ты… — и он прервался, затем поиграл ключами в руке и обернулся на Анну у сканера.

Юля вскинула на него глаза, понимая незаданный вопрос, и тихо ответила:

— Я сама доберусь. Спасибо, Мирослав Александрович, — и она снова опустила взгляд в документы.

— Ладно, тогда до завтра, коллеги, — и руководитель покинул приемную.

Вторник для Юлии начался так же суматошно, как закончился понедельник: люди, звонки, планерка в усеченном виде.

Руководитель появился в приемной в дорогой белой рубашке и со свежей стрижкой. Она шла ему безоговорочно. Юля же сегодня надела длинные серьги и убрала завитые локоны в простую «ракушку», благодаря чему ее лицо оказалось подчеркнуто-утонченным.

— Мирослав Александрович, доброе утро! А, может, Вы Анну с ноутбуком возьмете на собрание? — с ходу спросила она.

— И тебе доброе, — он остановился, — А где Анна?

— Ну скоро придет, наверное.

— Скоро придет… — недовольно повторил он и зашел к себе.

Юля мигом схватила подготовленные документы и последовала за ним в его кабинет.

— Что ты там наваяла с утра, пчела? — оглянулся он у своего стола.

— Да, оду радости — для бухгалтерии. Надо же съездить в ресторан и решить все окончательно. Ну так как насчет Анны и планерки?

Мирослав Александрович наклонился к столу, подписывая принесенную бумагу, и в разрезе его рубашки на груди блеснула цепь. Он делал все четко и уверенно согласно своему статусу, и в чем-то Юля могла понять интерес Алены Андреевны к его персоне.

— Нет уж, — ответил он, еще раз перечитывая документ, — ты — здесь. Анна — на звонках в приемной.

— Тогда Вы через час меня отпустите? — спросила Юля, вытаскивая ноутбук из его шкафа у двери.

— Конечно, отпущу, — присел он на свое место, — где там мои двоечники? Может, ты и им курсовые делала, поэтому мне такие работники достались?

Она показательно вздохнула в ответ, уложив на колени ноутбук. Однако укор в ее светло-зеленых глазах показался ему, скорее, шутливым.

— Молчишь? Может, Максим Леонидович, сегодня удивит, а? — и он улыбнулся.

Юля на мгновение «резанула» его взглядом и постаралась скрыть усмешку.

— А Вам было мало? Вы ждете от меня комментариев насчет планерки?

— А дождусь? — покрутился он в своем кресле.

— Конечно. Вы же меня знаете, — улыбнулась она уже без стеснения, — меня ничто не остановит. Даже когда надо бы.

— Так ты тоже это видишь? — расплылся он в улыбке.

Как только сотрудники начали заходить в кабинет, поза и выражение глаз Мирослава Александровича изменились и стали директорскими, авторитетными.

Юля проследила за переменами в его поведении, и ей было приятно осознавать, что с ней он вел себя иначе… Хотя вспоминать о причинах этого было больно.

Ресторан «Авалон» был хорош. В декорациях преобладали белый и красный цвета, что добавляло ему градус претенциозности. Тяжелые многослойные шторы над высокими окнами были дополнены драпировкой. Круглые столы, укрытые скатертями в тон им, в утреннее время уже стояли сервированными невероятным количеством приборов.

Утренний свет и прохлада от кондиционеров делали обширный зал немного одиноким при наличии всего двух посетителей. Естественно, для Юлии все рестораны — были в новинку, зато Алена Андреевна проявила себя выше всяких похвал: знала куда идти, о чем спросить, какими документами обменяться с администратором.

Девушкам, как дорогим гостям, налили коктейли за счет ресторана и усадили за пустующий столик с картой меню и вин.

— Я знаю, что Мирослав Александрович любит это вино, и ему на стол надо его заказать, — сказала Алена, указывая когтистым пальчиком в цифру.

Юля даже вздернула брови при виде цены за бутылку. Потом перевела взгляд на руки Алены Андреевны с остроконечным кольцом, которое перекликалось с кулоном, и сигнально-красным маникюром со стразами. Юлии было непонятно, как такая умная женщина может не видеть, что это добавляет ее облику больше стервозности, чем красоты.

Юля не решалась даже рта открыть и отдала бразды правления в руки начальника по кадрам и, очевидно, светской работе. Вопросов администратору было задано предостаточно — по внешнему виду блюд, по сочетаемости продуктов, по времени приготовления. Напоследок Алена Андреевна озвучила пожелания к очередности подачи блюд, и указала рукой, где должны размещаться столы и на сколько персон каждый.

Когда Юлия уселась в служебную машину, Алена Андреевна присела рядом и вдруг спросила:

— А что там у вас за Аня появилась вчера? Как-то мимо меня все прошло, а я ведь должна все оформить.

— Временный сотрудник от Дмитрия Тагировича, — пожала плечами Юлия, — как я поняла, это неофициально между ним и директором, вроде взаимовыручки.

— Ну так же не делается, да? — возмутилась Алена Андреевна и заглянула ей в глаза, словно подруга.

— Я как вышла на работу, вообще, перестала понимать, что и как делается, — иронично ответила Юля.

— А ты была молодец на собеседовании, — вдруг сказала Алена, — я сразу поняла, что ты перспективная.

— Спасибо, — покосилась Юля на нее.

— А, скажи… — тут начальница немного помялась и вкрадчиво спросила, — что там у вас за история с ключами?

— Да нет никакой истории, Алена Андреевна, — недовольно отвернулась Юля к окну машины, — квартиру снимаю. У меня возникла проблема с замками, а Мирослав Александрович помог. Попросить некого было.

Алена Андреевна согласно покивала головой:

— Ну я так и подумала, что ничего серьезного.

Юлия обернулась и внимательно посмотрела ей в глаза.

Когда она подходила к приемной, то услышала долгий звонок телефона. И ответить на него оказалось некому.

Юлия переступила «родной» порог, затем обошла стол своей ассистентки Анны, на котором лежала кредитная карта, а в компьютере был открыт сайт интернет-магазина. В следующую секунду Анна появилась из кабинета директора с улыбкой и подносом. Девушки поздоровались друг с другом, и Юлия присела на свое рабочее место, чтобы погрузиться в разбор накопившихся документов.

Ближе к обеду пришел специалист из IT-отдела и стал колдовать над Юлиным принтером. Когда из кабинета появился Мирослав Александрович, то Юля сразу пояснила руководителю:

— Мы с принтером дышали, но это не помогло, Мирослав Александрович. Приходится реанимировать.

— Понял, не трогаю.

Усмехнувшись, руководитель сразу направился к Анне. Он командировал новую ассистентку с водителем — купить букеты двум руководительницам отделов, которые в большей степени, чем остальные, поработали над сдачей жилого дома.

Юля между делом вложила все необходимые документы в красную папку и отдала директору, не вставая с места. Мирослав Александрович посмотрел на ее серьезное лицо, обращенное к таблице в компьютере, принял документы из ее рук и молча вернулся к себе.

Скорость печати Юлии удивляла некоторых посетителей, которые не прочь были познакомиться с новым помощником Мирослава Александровича. Но Юля отвечала им очень кратко, не отрываясь от работы. Сотрудники шли почти непрерывным потоком, и девушка только и успевала сообщать по телефону новое имя руководителю и говорить: «Проходите, пожалуйста».

Но вдруг директор вышел из кабинета и с негодованием обратился к посетителям:

— Коллеги, у кого еще сотрудницы отпросились? Информация для всех начальников: разрешаю сократить рабочий день только на час для женщин, которые идут на корпоратив, — и он добавил недовольным тоном, — я, конечно, понимаю — дамы хотят привести себя в порядок, но что же они тогда в таком беспорядке на работу ходят… два часа после работы им мало!

После этого осталось четверо посетителей из шести, но вдобавок на пороге появился Максим Леонидович.

Мирослав Александрович к тому моменту переступил порог своего кабинета со словами:

— Юлия, зайдите за документами. Я подписал.

Она поспешила за ним, но, забрав папку, остановилась в задумчивости посреди его кабинета. Мирослав Александрович, присев на свое место, заметил это и поднял голову в ожидании ее вопроса.

— А можно спросить? — задумчиво посмотрела она в окно.

— Да пожалуйста.

— Когда вы пришли на мой День рождения, — и Юля продолжила почти шепотом, — я хотела узнать… те цветы Вам тоже ассистентка покупала?

— А тебя это обижает?

От неожиданного вопроса она прижала папку к себе еще крепче:

— Да нет, конечно.

Мужчина поднялся из кресла и по привычке заложил руки в карманы.

— Я заехал за ними перед работой.

— Ясно, — улыбнулась она и быстро направилась к выходу.

— Стой, подожди, Юля! — окликнул он ее.

Она повернулась. Мирослав Александрович приблизился, рассматривая ее лицо с высоты своего роста.

— Тебя отпустить пораньше?

— Зачем? После Вашей речи в приемной, спасибо, не надо.

Он пожал он плечами:

— Сегодня все женщины отпрашиваются. Прямо восьмое марта какое-то. Но ты свои круги намотала еще до обеда, поэтому и спросил, — усмехнулся он.

— Спасибо. Но уходить я не собиралась. Я сразу взяла с собой платье, а вот туфли я сегодня оставила дома, — рассмеялась она.

Мирослав Александрович бросил взгляд вниз на ее черные босоножки на небольшом подъеме и кивнул:

— Вот и хорошо.

— Я приняла к сведению наш прежний разговор и подумала: вдруг я случайно запнусь, а Вас удар хватит!

— Ну спасибо за заботу, Юлия Викторовна! — иронично поблагодарил он.

— Да пожалуйста, Мирослав Александрович! — с невинным видом ответила она, — так что, я здесь до конца рабочего дня. Может, даже до шести. Как раз перепроверю журналы со вчера.

— Да ты прямо стойкий оловянный солдатик у меня! — улыбнулся Мирослав Александрович и, забросив ей руку на плечо, притянул к себе сбоку.

Он казался таким высоким и крепким по сравнению с ней. И с хорошим парфюмом, к тому же… Почти сразу же он отпустил ее, пребывая в благодушном настроении. Лицо же Юлии было слегка покрасневшим, она не нашлась, что ответить, поэтому просто пошла к выходу. На пороге кабинета уже стоял Максим Леонидович с внушительной папкой документов. И судя по его взгляду, он видел, как директор приобнял ее.

Мирослав Александрович с непроницаемым лицом разрешил Максиму зайти, кивнув в сторону своего стола.

Уточнив все, что требовалось у руководителя, Максим Леонидович вышел, наверное, впервые за все время без шуточек. Юлия уже активно работала на клавиатуре, когда он присел на стул рядом с ней.

— Я могу с тобой поговорить, Юля?

— А что случилось?

— Анна сможет тебя заменить на пять минут?

Юлия непроизвольно взглянула на свою ассистентку, вернувшуюся с букетами цветов.

— Я думаю, сможет. А что такое?

— Зайди, пожалуйста, в мой кабинет.

— Прямо сейчас?

— Ну как освободишься. Не хочется напоминать, но ты относишься и к моему отделу тоже.

Когда через десять минут Юлия освободилась и зашла в отдел по закупкам, за компьютером сидел только Максим Леонидович.

— Вы здесь один?

— У меня три сотрудницы в подчинении, и все они разбежались по салонам. Проходи, присаживайся.

На его лице не было привычной улыбки, и это настораживало.

— Спасибо, если ненадолго — я постою.

— Я хотел поговорить, — собираясь с мыслями, сказал Максим Леонидович, — что думаешь про свою ассистентку?

— У меня не особо много времени на разговоры. Она такая, какая есть. Вам она, что, понравилась?

— Да упаси Боже! — вдруг ответил он.

Юля и вовсе нахмурилась, не понимая, для чего он тогда ее позвал.

— М-да, везет же Мирославу Александровичу на таких, — добавил Максим, и лицо его выражало не восторг.

Он помолчал, вздохнул, пригладил волосы.

— Для начала я задам тебе вопрос, Юля. Этот разговор чисто между нами, обещаю. Я слышал про какое-то недоразумение с ключами… вроде как от квартиры Мирослава Александровича.

Он сделал паузу, но Юлия лишь скрестила руки на груди, ничего не комментируя.

— Просто ответь: ты с ним в отношениях? Это останется между нами, как я и сказал.

Юля прикрыла глаза и сделала длинный вдох.

— Какие, блин, отношения? Человек женат. Причем столько, сколько мне лет!

— Это… не особо меняет ситуацию, — ответил Максим.

— А что меняет ситуацию? То, что он помог мне с заменой замков на двери? Или то, что он приобнял да похлопал по плечу?!

— Юля, не злись, — постарался успокоить ее Максим, — дело в том, что я отлично вижу, какой ты — человек…

— И какой?.. — посмотрела она на него исподлобья.

— Я вижу, что ты — не Аня! Назовем это так, — развел он руками, — а еще знаю, каким бывает Мирослав Александрович.

— Мгм… понятно, но не переживайте. Я не состою с директором в отношениях, — терпеливо подняла она глаза кверху, — и у Вас нет причин беспокоиться за меня, Максим Леонидович.

— Я рад это слышать. Но одно дело, как ты себя ведешь с руководством, и совсем другое, как ведет себя он. У меня тоже есть глаза, — понизил голос Максим.

Юля, пряча улыбку, посмотрела на него уже иначе:

— Спасибо Вам, Максим Леонидович. Это всё?

— В общем, если что — обращайся. Я об этом и хотел поговорить. И давай уже без Леонидовича! Можешь называть меня просто Максим. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула Юля.

— Как поедешь на корпоратив?

— Не знаю, как получится.

— Запиши мой номер, у меня есть свободное место в машине. Но я буду здесь до последнего.

— Тоже? — улыбнулась она.

— Тоже, — кивнул Максим.

И он подмигнул ей:

— Не обижайся, Юль. Я в такое обычно не лезу. Просто заметил сегодня твое лицо, когда он тебя прижал.

— Он меня не прижимал, — покачала она головой, — и я не обижаюсь на Вас. Просто эта тема уже достала.

Когда же Юлия вернулась на рабочее место в приемную, то постаралась хотя бы принять спокойный вид. Оказалось, Анна перепутала журналы регистрации входящих и исходящих документов при записи документов. Работы прибавилось, но всеже это не настолько заботило ее ум, как вопрос: какое же выражение лица усмотрел у нее Максим в кабинете руководителя? И это плавно перетекало в другие мысли относительно того, что она действительно ощущала в ту секунду. Воспоминание о соприкосновении с Мирославом Александровичем прокручивалось в ее голове, обрастая все большими деталями: его запахом, силой руки, искренностью его улыбки в ту секунду. Дойдя до определенной точки осознания своих мыслей, Юлия вдруг стыдливо сморщилась и замотала головой.

А ведь еще недавно она сдержано ненавидела этого человека, не желая лишний раз даже видеть его холеную физиономию…

— Так ты едешь? Юля! — с трудом вывел ее из задумчивости голос Мирослава Александровича.

— Ой, а я Вас не заметила! — поморгала она и принялась усердно дергать мышкой.

— Да я вижу, — ответил он, бренча с ключами напротив ее стола, — время полшестого, домой будешь заезжать? Могу подбросить.

— Ой, нет, нет! Спасибо, нет!

Юля убрала выбившиеся локоны за уши, собралась с мыслями и посмотрела на него снизу вверх:

— Не надо, нет, — повторила она.

Лицо мужчины было удивленным:

— Сколько «нет»! Да пожалуйста, езжай сама.

И он ушел. Юля проводила его взглядом, а затем поднялась, чтобы полить цветы на том окне, которое выходит на парковку…

Возле машины к Мирославу Александровичу подошли какие-то люди. Юля видела их раньше здесь пару раз и запомнила по военной выправке. Судя по наклону головы руководителя, они сообщили Мирославу Александровичу какую-то важную информацию. После чего все вместе уехали на его джипе.

Юля подумала, что очень удачно отказалась от поездки с ним, поскольку у него возникли, очевидно, важные дела.

В ресторан Юлия приехала с Максимом Леонидовичем. Больше половины приглашенных гостей уже сидели за накрытыми столами. Рассеянный свет в зале удивительно преобразил все вокруг, добавляя нотки романтики в официальный ужин.

На Юле были цепочка с янтарным кулоном и серьги в форме капель, хотя если бы она и надела все свои драгоценности, то все равно вряд ли выделилась среди присутствующих дам. Ее темно-синее платье из жесткого материала полностью открывало руки и делало ее фигуру немного кукольной за счет юбки-колокола до колен. Трудно было не заметить, что другие женщины перед приходом в ресторан побывали у мастеров визажа и парикмахерского искусства. Дорогие и очень дорогие платья мелькали тут и там, высокие каблуки отстукивали повсюду, от изобилия украшений в ограниченном пространстве даже рябило в глазах.

Руководитель юридического отдела Олег Иванович, который участвовал в Юлином собеседовании, вдалеке шутливо спорил с коллегой. Увидев ее, он жестом призвал присоединиться ее за их стол. Максим кивнул ему в знак согласия и слегка подтолкнул Юлю для смелости вперед. Расположившись за одним столом с руководителями отделов, Юлия вскоре была втянута в поток обсуждений идеологических рабочих моментов.

Она внимательно слушала главного юриста, когда в дверях появился Мирослав Александрович. За столом, к которому он направлялся, его уже ждали главный архитектор, первый бухгалтер, его заместитель, руководитель отдела безопасности и, конечно, неуемный друг Дмитрий Тагирович. Но пустовали еще два свободных места.

Когда послышался руководительский голос, сотрудники постепенно смолкли. Оказалось, Мирослав Александрович поднялся со своего места с бокалом красного вина:

— Уважаемые коллеги, мне приятно работать с профессионалами, мастерами своего дела. Были периоды сложные, чрезвычайно сложные и просто невероятные. Но благодаря этому мы сплотились и проявили в себе лучшее, на что способны. Спасибо всем Вам за наш результат! Наш очередной дом на 226 квартир официально сдан!

Послышались восторженные «Ура!», «Молодцы!» вместе со звоном фужеров. Мирослав Александрович с бокалом в руках стал обходить столы с сотрудниками. Люди тянулись к нему в ответ, обнимали его, со многими он перекидывался парой слов, шутил. За соседним столом он даже присел и довольно долго слушал кого-то из коллег, а напоследок соприкоснулся с ним бокалом и душевно похлопал по плечу. Юля наблюдала за ним с улыбкой, понимая, что он не так далек от своего коллектива, как ей казалось раньше.

Не обошел он вниманием и второй стол, где сидела она. Случайно Юлин взгляд соскользнул на немолодую женщину напротив, с которой он ударился бокалом. Заметил ли Мирослав Александрович ее восторженный взгляд и жеманство не по годам — было неясно. Он, в свою очередь, улыбался ей ровно также, как и всем остальным, в том числе Максиму, Олегу Ивановичу и Юле.

Зазвучали столовые приборы и обсуждения блюд этого ужина. Юля обвела взглядом оба стола и обнаружила, что при первых звуках медленного танца одна из дам поднялась со своего места и направилась в сторону руководительского стола. Мирослав Александрович в эту же самую секунду почти бросил свою вилку и протянул руку пожилой соседке — главному бухгалтеру, приглашая на танец. Все последующие медленные танцы почему-то автоматически становились «белыми» относительно директорской персоны.

Вскоре вино и коктейли в дамских ручках окончательно растопили лед в отношениях коллег. По просьбе главного юриста Юля стала рассказывать о своем преподавателе юриспруденции в институте, методам обучения которого Олег Иванович очень удивлялся. Юле нравилось общаться с ним, как и танцевать с Максимом Леонидовичем, в котором энергия била ключом. Она давно так хорошо себя не чувствовала в физическом плане, ее проблемы со спиной ушли в прошлое, благодаря доктору, которого нашел для нее Мирослав Александрович.

Изредка девушка бросала взгляды на стол напротив. Мирослав Александрович кивал в ответ Дмитрию Тагировичу, ел и снова кивал, но уже архитектору. Все хотели поделиться своими эмоциями, высказать поздравления, вспомнить, как разрешился тот или иной казус в погоне за долгожданным результатом, который праздновали сегодня… Вдруг Юлия поймала себя на мысли, что не слышит, о чем говорят вокруг, и медленно опустила глаза в свою тарелку. Она ощутила волну стыда оттого, что, наверное, стала похожей на ту женщину, смотревшую на него откровенными глазами. Или на Алену Андреевну, у которой голова крутилась ежеминутно в сторону своего начальника.

— Нет, дружище, спасибо. Я пропущу, — прикрыл Максим свою пустую стопку ладонью и подмигнул Юле, — а то водочка в голову дала.

Девушка одобрительно посмотрела на Максима по левую руку от себя. Весь вечер она слушала его анекдоты, в которых ни разу не мелькнула пошлость, в отличие от баек других не особо трезвых коллег. Максим в дополнение к своим небесно-голубым глазам отличался умом и чувством юмора, что делало его «звездой» этого стола. Он помнил, что пьют девушки рядом, как их зовут и кто из них замужем. Со всеми он хотя бы раз потанцевал и каждой из них — поцеловал ручку. Сама же Юлия отлично понимала, что не блистает красотой, поэтому ее устраивал чисто дружеский интерес к ней Максима.

По мере взросления Юля все явственнее понимала, что иногда дружить с лицами противоположного пола ей приятнее, чем с девушками. В своем нынешнем окружении она не находила интересных приятельниц или подруг-собеседниц, а вот друзья-мужчины в нем оказались.

Максим помог ей присесть за стол после их совместного танца.

— Надо пригласить Наташу, — вдруг наклонился Максим к плечу Юли, придвигая стул, — а то скажут, что я только с тобой танцую. Решат еще, что клею.

— Наш коллектив может, — согласилась Юля, — тогда пригласи еще Лизу и Риту. Сравняешь мой счет.

— Лады! Подождешь? — улыбнулся он запросто.

Юля кивнула и отщипнула виноград перед собой. А когда подняла глаза, то обнаружила, что Мирослав Александрович внимательно смотрит на нее за столом напротив. За весь вечер Юлия не пересеклась с ним взглядом и не обмолвилась ни словом, поэтому сейчас она растерялась от такого пристального внимания. Кровь ударила ей в голову, и она даже не смогла изобразить подобие улыбки, просто убрав взгляд. Ей все сложнее становилось смотреть в эти карие глаза.

Мысли о том, почему Мирослав Александрович так посмотрел, терзали ее, но в конечном итоге, она решила, что этот человек не имеет права быть чем-то недовольным в отношении нее, сколько бы она не проводила времени с другими молодыми людьми. Особенно, с учетом того, скольких дам он и сам «перетанцевал» за свою жизнь… и когда Максим вернулся, Юлия с очаровательной улыбкой вложила свою ладонь ему в руку и отправилась снова на танцполе.

Она с удивлением заметила, как много людей вокруг уже были под градусом, как смешно двигались, несмотря на свои должности, как вели себя, о чем говорили…

И тут Юля догадалась, для кого пустовали места за столом Мирослава Александровича. Между сотрудниками шествовала Марина Евгеньевна по направлению к мужу. У нее были платиновые кудри почти до пояса, а фигура затянута в черное платье-футляр из кожи с ажурными вставками. Она выглядела красавицей, способной поднять статус любому мужчине, и даже тому, кто не нуждался в этом. Юлина самооценка откровенно «всплакнула» в платочек…

Тут девушка замедлилась посреди танцполя и стала оглядывать в поисках ее сына. Настроение окончательно упало, когда она представила, что Денис все еще обижен из-за квартиры, и может наговорить лишнего.

— Кого-то ищешь? — вдруг спросил Максим.

— Да, — честно ответила ему Юля, — мне надо поговорить с одним человеком. Ты не обидишься, если я отойду ненадолго?

Она сдобрила свои слова извиняющейся улыбкой, на что Максим раскрыл объятия и отпустил ее.

Юля повернулась вокруг своей оси в поисках сына Мирослава и остановилась в нерешительности. Денис стоял на входе в ресторан, опираясь плечом о стену, полностью погруженный в телефон. Пришел он в черной футболке и серых джинсах, словно бросая вызов местной «фауне». Юлия направилась к нему через весь зал, а Денис, в свою очередь, оттолкнулся от стены, которую подпирал, и пошел навстречу ей. Хмурясь, он между делом приложил мобильник к уху, разговаривая с собеседником. Поэтому при пересечении с Юлей, лишь сказал:

— Привет.

— Денис… — собралась она с духом.

— Юль, я занят. Давай потом, — мимолетом ответил он, ожидая ответа по телефону.

Он обогнул девушку и пошел к родителям. Желание Юли объясниться с Денисом пропало, она оглянулась на их семью за столом. Наверняка Мирослав Александрович и сам уже поговорил с ним, ведь это было его решение, и, в конечном итоге, его квартира.

Юля пригладила ладонью свою прическу, которая требовала внимания, и, вздохнув, направилась в дамскую комнату.

Полутемное спокойное пространство выдергивало из мира нескончаемой музыки и гула голосов. Зеркало намекало Юле, что следует припудриться. Она так и сделала, потом подкрасила губы и добавила блеска, подумала и подкрутила тушью ресницы. Но ее взгляд в отражение все еще выдавал недовольство, и она стала резкими движениями выдергивать шпильки из прически. Кудри упругими волнами легли ей на плечи, и девушка принялась их расправлять.

В зеркале позади появилась Алена Андреевна и достала помаду из сумочки со словами:

— Вы поссорились с Денисом? — вдруг спросила она, глядя на собственное отражение.

Юля пожала плечами, она не особенно хотела общения, тем более с ней.

— Как Вы все видите? — спросила Юля, перекидывая волосы набок и взбивая у корней пальцами.

Та самодовольно улыбнулась, и в ее глазах «отразилось» больше выпитого вина, чем следовало. Юля покинула компанию Алены Андреевны и направилась в зал.

За время ее отсутствия коллеги «раскрыли» свои совсем не лучшие стороны: кто-то из женщин танцевал теперь исключительно с поддержкой, кое-кто из мужчин порывался расстегнуть свою рубашку прямо на танцполе, некоторые общались только со своими телефонами, уже полусидя на стульях, хотя время лишь перевалило за десять вечера. Она мысленно молилась, чтобы не столкнуться с Мирославом или его сыном, и вдруг поняла, что настроение окончательно покинуло ее. Хотелось просто попрощаться с Олегом Ивановичем и Максимом, чтобы уйти и побыть наедине со своими мыслями.

Максим как раз мелькал среди танцующих. И Юля присела в ожидании его и Олега Ивановича, который общался с архитектором у окна. Из шестнадцати человек за столом осталось лишь двое, включая Юлю, остальные разбрелись по залу или танцевали. Девушка с чувством одиночества допила свой бокал вина, заела ломтиком яблока и уже взяла клатч, чтобы подняться на выход… но стул рядом отъехал в сторону, и в него присел Мирослав Александрович.

Юля замерла, а он слегка улыбнулся и сказал:

— И не поговорили за весь вечер.

— Да, — едва слышно ответила она.

— Тебе, наверное, уже пора, — оглянулся Мирослав Александрович на танцующих.

— Я и так собиралась уходить.

— И правильно. Ничего хорошего дальше не будет, — вдруг сказал он с пренебрежением.

Она молчала, пытаясь прочесть по его глазам, о чем идет речь. Тут подошел Максим и сел на свое место с другой стороны от Юли. Мирослав Александрович откинулся на спинку стула и, глядя через Юлино плечо, спросил:

— Как отдыхается, Максим?

— Прекрасно, Мирослав Александрович! — в тон ему ответил молодой человек.

Затем Мирослав снова сконцентрировался на Юле, окинул взглядом ее распущенные волосы, собираясь что-то сказать. Но судя по звуку поставленной на стол стопки, Максим выпил за Юлиной спиной и продолжил:

— А что, Марина Евгеньевна уже покинула банкет?

Лицо Мирослава Александровича приняло несколько иное выражение, чем хотелось бы Юле. И он медленно ответил, переведя взгляд на своего сотрудника чуть поодаль:

— Да, Максим. Покинула. А, кстати, давно хотел спросить, как там продвигается твой развод?

Максим ответил с ухмылкой и похвастался рукой:

— Нормально. Видите, теперь я даже без кольца. Свободный.

Юля невольно скользнула взглядом по руке Мирослава Александровича, на котором тоже не было обручального кольца, несмотря на его известное семейное положение.

— А как с алиментами? Уже решили? — продолжал спрашивать руководитель у Максима.

Юля была вынуждена слушать то, чего не хотела. Она нервно улыбнулась и поднялась со своего места:

— Прошу прощения, могу я пожелать Вам хорошего вечера? Мне пора.

— Ну что ж, и тебе всего хорошего, Юля, — сказал Максим и добродушно добавил, — до завтра!

Девушка с улыбкой кивнула ему, благодарная за хорошую компанию в течение вечера.

Мирослав Александрович же поднялся вслед за ней:

— Подожди немного, мой водитель вернется, и добросит тебя.

— Нет, — отвела она глаза в сторону, — спасибо, я сама.

Она не могла объяснить, почему настроение упало в ноль, и она хотела прервать их общение. Вот прямо сейчас.

— У нас так не принято. Есть корпоративный автомобиль, и всех женщин мы доставляем до дома, — объяснил руководитель.

— Ну, тут у Вас женщин еще на три рейса и без меня. Можно я уже пойду?

— Да подожди ты машину! Я тоже не хочу на следующее утро гадать, кто из вас куда уехал!

— Понятно, — сказала она и добавила, — обещаю, ночевать дома и утром быть на работе. Все? Можно идти?

Тут позади Мирослава Александровича появился его сын и хлопнул отца по спине.

— Что не поделили? — с ироничной улыбкой сказал Денис.

— Уйти хочу, — ответила за него Юлия.

— Да без проблем, Юль. Я отвезу, — предложил Денис.

Отец подумал и спросил:

— А что с Евой?

— Да… — ответил сын с недовольным вздохом, — трубку так и не берет. Выйдет на связь, тогда и поеду за ней.

— Ну давай, Денис, а то у нас тут только пьяные, да полупьяные остались из сотрудников. Будь аккуратней на дороге, — напоследок сказал отец.

Денис искоса взглянул на него и ушел вместе с Юлей.

Сев в его машину, Юля молча пристегнулась, не зная, как начать разговор. И Денис, выехав на прямую дорогу, заговорил первым:

— Как тебе вечер?

— Нормально, — негромко ответила она.

— Тебя же домой? — вдруг обернулся он к ней.

Юля настороженно посмотрела в его глаза, и обиженными они не выглядели. Она кивнула и снова уставилась на дорогу.

— Ты думаешь, я из-за квартиры злюсь? — усмехнулся он.

— Не знаю, а ты что скажешь?

— Я давно там не живу. Просто отец на выходных даже не сообщил про квартиру и тебя. А если бы я с Евой или с друзьями туда нагрянул? Прикинь, ситуация получилась бы… вряд ли бы ты присоединилась к нам!

И Денис повернулся к ней с улыбкой до ушей. Юля тоже улыбнулась, отпустив, наконец, свои переживания.

— Это вряд ли, — кивнула она, — а Ева — твоя девушка?

— Ага, — ответил он и снова перевел взгляд на дорогу.

— И где ты живешь сейчас?

— В пятикомнатной, у нее. Иногда уезжаем в коттедж к друзьям ночевать.

— Хорошо живешь, Дениска.

Когда он притормозил во дворе, то вспомнил:

— Слушай, Юль, а ты кофейный набор в лакированной коробке не находила? Я его из Милана заказал и забыл забрать.

— А… — догадалась Юлия, — я теперь поняла, к чему там надпись «Eva». Твоя коробка стоит на шкафу в кухне.

— Я забегу забрать? — спросил он, глуша машину.

— Да конечно, — пожала она плечами.

Поднимаясь пешком на шестой этаж, Денис, наконец, не выдержал и спросил:

— А почему пешком-то?

Она обернулась на него с пролета сверху, и волосы сделали красивый полукруг:

— Потому что можем.

— М-мм, — задумчиво протянул он и спросил вдруг, — а сколько времени ты не ходила?

— Двадцать восемь месяцев и шестнадцать дней, — ответила она, поднимаясь все выше.

— Сказала бы, два года.

— Нет, два года — это другое, — ответила она, и Денис не стал спорить.

Переступив порог дома, он сказал:

— Прикольно приходить в свою-чужую квартиру.

Юля сбросила босоножки и обернулась:

— Да ты не стесняйся, разувайся!

И она направилась на кухню.

— Ну вот, — заулыбался Денис, — уже и правила другие. А, может, у меня дырка на носке!

— Тогда точно никакая Ева тебе не светит, — посмеялась Юля, выглянув из кухни.

С ним было прикольно, особенно приятно было осознавать, что между ними нет обиды. И, пожалуй, то, что он был частью Мирослава Александровича…

Денис зашел следом за ней, и как раз в его кармане завибрировал телефон, взглянув на который, он констатировал:

— Появилась в сети…

Юля в этот момент уже спускалась с табурета с коробкой в руках:

— Ну езжай.

— Ага! Что я, бесхребетный? Пусть сама звонит.

— Высокие у вас отношения, — сказала Юлия и включила чайник.

— Не говори, выше плинтуса, — и Денис недовольно наморщил лоб, — а можно и мне чаю? Да, знаю, я немного наглый.

— Ну раз знаешь, то можно, — ответила она добродушно, — но все печенье я ликвидировала утром.

— О! Да у меня же в багажнике офигенный шоколад!

И он шустро смотался за коробкой конфет в машину и обратно. И он, действительно, оказался офигенным. Спустя десять минут было съедено больше половины коробки фирменного шоколада.

— Кстати, их тоже из Милана передали, — сказал он между делом.

— Да у тебя все оттуда, — засмеялась Юлия, дожевывая конфету.

Она уже переоделась в домашнюю тунику и черные бриджи, собрав волосы в высокий хвост. Ее большие и красиво выведенные глаза удивительно смотрелись среди уютной простоты, которую она излучала в ту минуту.

— А если не позвонит? — поинтересовалась Юлия.

— Ну и дура, значит, — ответил Денис, — домой поеду.

— Понятно.

— А что предлагаешь остаться? — подмигнул Денис ей.

Юля округлила глаза и засмеялась, чуть не подавившись чаем:

— Щаз-з! Разве что в ванной постелю. Что скривился?

Она встала со стула в кухне и направилась в гостиную. Денис, захватив свою кружку и конфеты, пошел следом:

— О, у тебя ортопедическая подушка для спины?

Юля устроилась в кресле вместе с этой подушкой и подобрала под себя ногу:

— Да, я редко сижу на кухне, спина затекает. Обычно здесь.

Денис присел в белоснежное кресло напротив и покрутил в руках телефон. Юля взглянула на настенные часы.

— Я смотрю, отношения с отцом у тебя налаживаются, — негромко сказала она, отведя глаза.

— Вроде, — кивнул Денис, — я ему сказал, что у меня есть определенные планы. Надо только кое-что посчитать и доделать. Хочешь, покажу?

Он что-то поискал в своем телефоне и, не поднимая головы, подошел к ней.

— Смотри.

И присел на корточки рядом с ее креслом.

Наступила тишина. Лицо Юлии постепенно приобретало удивленное, а местами и восхищенное выражение.

— Ты сам это рисуешь?

— Да. Но пока это наброски. А вот уже готовые эскизы, — он листал фото своих работ в телефоне, поглядывая на ее реакцию, — тут есть разные стили, реализм — самый сложный в исполнении.

Юля остановила пальцем одну фотографию и сказала:

— Эта — самая красивая, мне кажется.

— Это эскиз тату в стиле Акварель, — улыбнулся он, — кстати, моя последняя работа. Хочешь себе такую? Я планирую скоро открыть свой тату-салон. Будешь первым клиентом.

Юля удивленно посмотрела ему в глаза:

— Татуировка?! У меня?

— А что? Было бы классно, где-нибудь на спине, над лопаткой, например.

— Знаешь, моей спине и без этого досталось. Без обид, но я сомневаюсь, что когда-нибудь решусь.

Он кивнул с пониманием:

— Как хочешь, но многие получают от этого эстетическое удовольствие. Мне кажется, ты из таких.

— Ты знаешь, талант к рисованию у тебя однозначно есть, — сказала Юлия, — но чтобы свое дело открыть, тут немного другие таланты нужны.

— Ой, ты прямо как отец говоришь. Даже интонация такая же. Ты думаешь, я такой глупый и балованный?

— Честно? — улыбнулась она.

— Мне тоже во многом отказывали, между прочим, — ответил он и уселся на подлокотник ее кресла, — знаешь, я до сих пор помню, как хотел на 14 лет вертолет на радиоуправлении. Жутко большой и дорогой.

— Тот самый? — Юля подобрала обе ноги и полубоком повернулась к нему в кресле.

— Да, тот самый, — взглянул на нее Денис, — отец сначала обещал мне его купить, а потом сказал, что не получится. Я, конечно, обиделся, много наговорил ему… тогда он взял меня с собой в больницу.

Его лицо приняло неизвестное Юле выражение.

— А там тебя… в процедурную везли, на распорках. Всю в гипсе и бинтах. Капец…

— Я тебя помню, — кивнула Юля, — ты там лбом к стеклянной двери приклеился.

Он перевел на нее внимательные глаза:

— Еще бы! Я такого в жизни не видал.

— Ну думаю, от самого неприятного папа тебя тогда оградил, — опустила она глаза, — когда мне гипс с ноги сняли, оказалось, кость неправильно срослась. Пришлось ломать заново.

— М-да, папа рассказывал, — покивал со вздохом Денис, — отец же тогда с твоими родителями остался.

Юля попыталась обойти неприятные воспоминания и сказала:

— Ну вертолет-то тебе все равно купили.

— Да, на следующий год отец спросил, что я хочу на пятнадцатилетие. Я сказал — ничего. Но он все равно купил этот вертолет.

— Только с чего ты решил его мне отдать? — спросила она.

— Не знаю. Может, я был уже для него взрослый. Может, просто не те ассоциации были, он меня не радовал. Я видел, как твои родители были одеты и подумал, что у тебя-то точно такого нет. Эй, ты там не обиделась?

И Денис заглянул ей в лицо сверху вниз. Он продолжал сидеть на подлокотнике кресла Юли. В ответ она задумчиво помотала головой, прижимая колени подбородком:

— Нет. Я обижаюсь, когда меня обижают.

— Откуда ты всего этого набралась? — вдруг улыбнулся он, — ты прямо философ!

— Я же столько времени дома просидела! — подняла Юля брови. — Ходить не могла, вот энергия в другое русло ушла. Я и восточную культуру изучала, и астрономом хотела стать! Нумерологию, физиогномику, психологию — что видела, то и читала.

— Ну ты ботан! — не мог поверить Денис, качая головой.

— Я с детства была непоседой, а тут осталась в четырех стенах и с таким приговором! Хотя именно в то время у меня было невероятное количество друзей, большинство, конечно, по интернету — с учетом моего состояния… но одно я скажу тебе точно — именно у людей с ограниченными возможностями самые четкие цели. И они идут к ним быстрее других.

— Да, — покивал он, — ты молодец, Юлька. Я бы после такого, наверное, не поднялся.

— Отец поднял бы.

И тут заиграл телефон Дениса.

— Ева? — спросила она.

— Не-а, — ответил он и приложил телефон к уху, — говори, пап!

Юля от неожиданности спустила ноги на пол и замерла.

— Да нормально, как обычно, — отвечал он отцу, — нет, Ева не звонила… Да, у Юли… Ну что-что? Конфеты едим!

Денис рассмеялся, и Юля тоже заулыбалась, представив, как Мирослав Александрович удивился. И судя по молчанию в трубке, он, действительно, не знал, как продолжить разговор.

— Нет, не осталось, почти все съели. Не надо приезжать!.. Да, вот такие мы, ничего не оставили, — продолжал шутить с ним Денис, — ну ладно, давай! А?.. не знаю, когда выгонит, может, через часок. Пока!

И Денис отключил телефон. Юля вдруг подумала, что с ее головой — непорядок, поскольку шутки его отца она воспринимала совершенно в другом свете.

— Не хочешь куда-нибудь сходить? — спросил Денис у Юли, направляясь в коридор.

— Сейчас? Мне же завтра на работу, в отличие от некоторых.

— Тогда завтра вечером?

— Нет, наверное, Денис. Я редко куда-то выбираюсь, сейчас я сильно устаю.

— Но все-таки любишь позажигать, — сказал он, обуваясь на пороге, — весь корпоратив с этим блондином протанцевала. Честно, я думал, ты еле ходишь. А ты такая активная, суетная, прикольно даже.

Юля улыбнулась в ответ.

— А ты в какие клубы ходишь? — вдруг спросил он.

Теперь она скрестила руки на груди и оперлась плечом о стену в коридоре.

— Ни в какие, Денис. Но насколько я вижу, твоя Ева их сильно любит. Может, я не буду усложнять вам жизнь?

— Ай! Ты все про нее… — сделал недовольную гримасу Денис.

Юлия усмехнулась.

— Ладно, созвонимся, — решил он, — слушай, хочешь, я тебе еще такого шоколада завтра завезу?

— На работу? — уточнила Юля.

— Ну можно и на работу.

Он накинул куртку, поскольку за окном была уже полночь, и сказал:

— Иди-ка сюда.

До Юли даже не дошел смысл происходящего, как Денис притянул ее к себе за локти и поцеловал. Пока Юля расцепила руки и оттолкнула его в грудь, он уже успел показать себя профессионалом в этом деле. Его губы были теплыми и сладкими. По любому, от шоколада.

— Дурак что ли? — возмутилась она с круглыми глазами.

— Ой, да ладно, тебе же не пятнадцать, — махнул рукой, — просто решил кое-что проверить.

— Что проверить? — вытирая губы тыльной стороной руки, спросила она.

— Реакцию, — прямо сообщил Денис и подмигнул, — ладно, не бери в голову. Пока!

Юля не стала прощаться в ответ, и, закрывая за ним дверь, только пробубнила: «придурок».

Она убрала посуду, сходила в душ, проверила будильник, но сон как рукой сняло.

Глава 7

В совершенно измученном состоянии она проснулась в шесть утра, будто и не смыкала глаз. Старательно зачесав волосы и накрасив глаза, она вдруг поняла, что теперь у нее на это уходит много времени по утрам. Раньше ее мало волновало, покажется ли она красивой окружающим, но сейчас даже с макияжем и расческой в сумочке она не ощущала себя уверенной и достойной внимания. Что-то произошло с ее самооценкой. И самодостаточностью…

К собственному удивлению, она приехала на работу первой. Тишина и утренняя прохлада встретили ее в приемной. Она зашла в кабинет Мирослава Александровича, включила его компьютер, как полагалось его помощнику, и распахнула окна. На обратном пути, она сама того не заметив, провела пальцами по его столу, и удалилась к себе в приемную.

Постепенно деятельность в компании начала набирать обороты, люди звонили, уточняли — будет ли утренняя планерка и делились с Юлией своими надеждами: возможно, после вчерашнего корпоратива им будет поблажка.

Анна пришла с опозданием и, сняв один наушник, сказала:

— Привет! Как все прошло?

— Привет, хорошо, — копируя документы, ответила Юлия.

— Ты с сыном Мирослава вчера уехала?

Юля даже повернулась к ней, прервав работу:

— Тебя ж там не было.

— Там был Дима, — пожала Аня плечами.

— Какой Ди… а, Дмитрий Тагирович! — Юля недовольно втянула воздух носом, — да, Денис меня подвез вчера.

— М-м.. — поддержала Аня, — молодец, так держать!

После ее подмигивания, Юля вдруг разозлилась:

— Аня, включай компьютер, работы — валом. Меня достало одной все тянуть.

Ассистентка с недовольством закатила глаза и сообщила:

— Может, это тебе надо меньше напрягаться? Ну не успеешь ты на звонок ответить и что?! Директор накажет?..

Последовавшая за этим улыбка куда больше раскрыла смысл фразы, чем слова.

В этот день Юле было сложно сосредоточиться, и обычные дела давались ей с величайшим трудом. Ассистентка часто выходила по разным делам и не торопилась возвращаться. Пришел факс из надзорной организации, потом рассылка из Департамента строительства, внутренний телефон на столе Анны беспрерывно звонил и не давал Юле решать вопросы с посетителями на своем месте.

Когда Анна, наконец, вернулась с почтовым конвертом и стаканом кофе из кафетерия рядом, Юля отвечала по телефону, одновременно ставя штампы на документы:

— Да, знаю, время собрания прошло. Но как я могу Вам точно сказать? Мирослав Александрович может подъехать и после обеда, и тогда собрать сотрудников… Вероника! Может, Вам стоить потратить это время как раз на подготовку? Лично мне не надо, чтобы у него сегодня голова весь день болела. Да, и Вам хорошего дня!

Юля пристроила трубку на рычаг, и откинулась в кресле, давая себе секундную передышку.

— Что, достают с самого утра? — покосилась на нее Анна.

— Сотрудники, похоже, реально за пятнадцать минут готовятся к собраниям! И этот тоже… — она вздохнула и выгнула спину, сбрасывая напряжение, — позвонил бы: когда будет, что людям говорить?

— С утра и уже такая злая. Точно тебя надо наказать, — посмеялась Анна и затянулась кофе через трубочку. — Ну позвони ему, какие сложности?

Юля помолчала, покрутив в руках телефон, и набрала его номер:

— Доброе утро, Мирослав Александрович! Подскажите, когда Вы будете? С какого времени планировать Ваш график?

— Привет! — отозвался он, — Еду. Уже еду.

Больше он ничего не добавил. Возникло секундное молчание. Юле показалось, что она его отвлекает и, вообще, зря позвонила.

— Ясно, — и она быстро отключилась.

Когда спустя десять минут он вошел в приемную и поприветствовал девушек, Юля даже не подняла глаза от документов, только дежурно ответила: «Здравствуйте». Это стоило ей неимоверных усилий, но так было правильно, ей надо было срочно что-то делать, возвращать себе покой и ясность головы. Работать с ним, смотреть, слушать его — стало так сложно. Раньше Юля гордилась, что может все сказать напрямую любому человеку, а что теперь стало с ее волей?

Она напомнила себе самой: Он ей — не друг, никогда им не был, а когда-то был даже врагом…

Мирослав Александрович позвонил из своего кабинета Анне и попросил принести ему кофе. Затем он вышел в приемную сам. Юля в это время обзванивала посетителей из утреннего графика, после чего подскочила искать папки на стеллажах, встав спиной ко всем, надеясь, что он пройдет мимо. Но после того, как люди из приемной ушли, и наступила тишина, Юля, наконец, обернулась, и застыла на месте. Оказалось, Мирослав Александрович молча стоял напротив, упираясь руками в ее стол, и выжидательно смотрел на нее.

— Юлия, — сказал он с иронией в голосе, — я вижу, что Вы чрезвычайно заняты, но зайдите ко мне, пожалуйста.

Сердце девушки упало от его взгляда, от его голоса. Знал ли он это, когда разговаривал с ней? Знала ли она, какие у нее были глаза, когда она смотрела на него?

Она посмотрела в сторону, взяв тайм-аут, а затем медленно кивнула:

— Конечно.

Она была рада, что голос не подвел ее. Хотя она не была в этом уверена, перед тем как открыла рот. Девушка решила на будущее — говорить как можно меньше и общаться с ним только по работе, собственно, для чего и была здесь.

Когда она зашла в его кабинет, Мирослав Александрович присаживался на свое место. В полном молчании он указал жестом, где присесть его помощнику. Мужчина не торопился начинать разговор, и эта тишина в огромном помещении давила на Юлю, как и его задумчивое выражение лица.

— Я что-то не так сделала? — не выдержав, спросила она.

Он вздернул брови, словно, отвлекся от других мыслей, и вполне безобидно ответил:

— Нет, Юля. У меня нет претензий к твоей работе… — тут его мысли сменили ход, и он наклонил голову в сторону, — а ты что-то сделала не так?

О чем именно был его вопрос, Юля не поняла. Но ураган неожиданных догадок пронесся в ее голове, сделав взгляд ее красивых глаз пристальным.

— Нет вроде.

Мирослав Александрович еще некоторое время смотрел на нее, ожидая продолжения, и Юлия уточнила:

— Вы же по работе спрашиваете?

Он поднял глаза наверх и улыбнулся:

— И по работе тоже.

И снова наступила пауза, поскольку она лишь бровью повела, но рта не раскрыла. Юлия усердно придерживалась своего плана — ничем не выдать своей слабины и быть настроенной исключительно на работу с этим человеком.

— Ты что, в партизаны подалась? — спросил он.

— Почему? Времени просто нет на разговоры. Вы скажите, что нужно, и я сделаю.

— Ага-м… — сложил он губы в тонкую линию, — стало быть, Анна тебе не особо помогает. Ну ты делегируй ей часть работы, она же твой ассистент.

— Это сложно, если человеку все равно, и он здесь временно.

— Учись работать с людьми, Юля. Это не то же самое, что общаться с ними на корпоративе. Умей организовывать процесс, расставляй приоритеты.

Юля выслушала его.

— Всего не объяснишь, Мирослав Александрович, иногда быстрее самой сделать. К тому же надо найти время и еще перепроверить за другим человеком! А раз Вы поручаете мне, то и спросите с меня.

— Ну, так ты у меня кони двинешь на работе. И что я буду делать? — улыбнулся он.

Она не удержалась и улыбнулась в ответ ему тоже, потом потерла глаза.

— У меня завтра пересдача экзамена, и я хотела отпроситься. Но как я оставлю на Аню приемную?

— Нужно идти — значит, иди. Я думаю, мы как-нибудь переживем один день.

— Да, Вы правы, незаменимых — нет, — согласилась Юлия, — хорошо.

— Ну я этого не говорил, — ответил он шутливо, затем собрался с мыслями, — итак, для чего я тебя вызвал: позвони… нет, пусть Анна обзвонит отделы и сообщит, что утренняя планерка перенесена на час дня. Но на собрании будешь ты. Все-таки «помощник» — от слова «помогать», да?

— Да, — сказала она, раскрывая блокнот.

— Еще тебе надо поработать с нашим отделом охраны труда и согласовать их поездки на новый объект на корпоративной машине, остальные сотрудники с их выездами — вторичны. Будут возмущаться — соединяй со мной. Приоритеты ясны?

— Ясны, — кивнула она.

— Еще тебе нужно отвезти документы в Ростехнадзор сегодня. Закрепленный за этим сотрудник на полдня пропадает, посмотрим, как ты справишься. Подойдешь с руководителем отдела, я обрисую ситуацию. Так, и не забудь заявление у меня подписать насчет завтрашнего отсутствия и в кадры отнести.

— Хорошо, Мирослав Александрович.

— Есть вопросы? — спросил он.

— Нет, — ответила Юлия, — с Вами всегда все ясно.

Очевидно, даже такая скупая похвала от Юлии была ему приятна. Его лицо смягчилось.

— Кстати, сегодня день зарплаты. Реквизиты своей карты отдала Алене?

Юля закрыла блокнот, щелкнула ручкой в тишине и кивнула, не смотря на него.

Она принимала тот факт, что Мирослав Александрович наедине называл ее просто Юлей, но имя просто Алены вызвало у нее неприязненное чувство. Она еще раз посмотрела на этого мужчину, отлично понимая, как сложно той было работать с ним. Если даже недавняя Юлина ненависть к нему растаяла, как глазурь на пирожном.

Но процесс внутри Юлии был уже запущен, настроение испортилось при мысли о них двоих. Она скользнула взглядом по его столу и повернулась к выходу.

— Только, пожалуйста, не надо кардинальных перемен сразу после получки, — сказал он.

— Вы о чем?

— Ну всякие там рыжие волосы и сверхкороткие стрижки. А то каждый месяц в этот день все сотрудницы меняются, — откинулся он в кресле со смехом, — как ты там говорила: трудно не заметить, когда хотят, чтоб было видно.

— А Вы все видите! — вдруг с ревностью высказала Юля, и тут же закусила губы.

Звенящая тишина в ответ сдавила ее голову, сердце глухо застучало в груди, прокачивая кровь с температурой кипятка. Хотелось испариться в это мгновение. Или умереть.

Мирослав Александрович уже не улыбался, выглядел он удивленно-оскорбленным.

— Я пойду, — тихо сказала Юля и двинулась к входной двери.

— А кто-то говорил, что фильтрует информацию, — отчеканил он ей вслед.

Она решила ничего не отвечать, стараясь добраться побыстрее до дверной ручки. Судя по звуку за спиной, он тоже поднялся со своего места. Нервы у Юли были натянуты до предела.

— Постой! Я тебя не отпускал!..

В этот момент она уже распахнула дверь, и, как ошпаренная, выскочила в приемную. Анна и трое посетителей удивленно уставились на нее. Она рухнула в свое офисное кресло и схватилась за телефонную трубку, как за спасательный круг. Сотрудники в приемной с тем же любопытством в глазах встретили и Мирослава Александровича на выходе из своего кабинета. Он оглянулся на них, притормозил и уже спокойнее дошел до Юлиного стола.

— Я… я уже обзваниваю насчет планерки, Мирослав Александрович, все будет сделано, — попыталась она разрядить ситуацию.

— Я сказал, чтобы обзвоном занялась Анна, — ответил он, стоя перед ее столом, — А Вы, Юлия Викторовна — в мой кабинет… пожалуйста!

И он, пыша недовольством, указал рукой в сторону своей двери. Тут у Юли все-таки сдали нервы, и на ее лице стала расплываться улыбка. Защитная реакция девушки сработала так, будто она внезапно накатила полбутылки вина, и ее страх отступил, осталось только чувство юмора. К сожалению, не совсем здравое, но это лучше, чем слезы. Она попыталась скрыть неуместную улыбку, но он внимательно смотрел на нее.

— А можно я сначала эти распоряжения выполню, а потом зайду еще?

Юля подняла на него глаза со смешинкой и потрясла блокнотом. Лицо Мирослава Александровича выглядело недоуменным. Она без страха смотрела ему в глаза и кусала губы, чтобы не рассмеяться.

— Я не понял, кто здесь приказы раздает?

Кто-то из посетителей отчетливо прошептал: «Вторая Галина Ивановна…», и Юля ошарашено перевела взгляд на этого человека. Она перестала улыбаться и, медленно поднявшись, направилась в кабинет руководителя.

Мирослав Александрович сделал свои выводы, и, зайдя следом, остался стоять у двери с каменным выражением лица. Пути отхода для Юли были заблокированы. Им. Его телом. Его взглядом.

Веселое настроение бесследно прошло, оставив ее наедине со своей головой и этим человеком. Болезненно вскрылись реальные эмоции.

— Простите, пожалуйста… по-дурацки вышло. У меня нервы, похоже, сдают, — голос Юли был едва слышен, а в конце вовсе осип, — я не хотела Вас обидеть, Мирослав Александрович…

— Да я не особенно обиделся. Я привык, что меня все обсуждают, — он помолчал, поднял брови и холодно сказал, — но от тебя я не хочу этого слышать.

Если бы он добавил, что она не имеет на это никаких прав, Юля бы разревелась от стыда, ведь это было правдой.

— У нас с тобой свои отношения, Юля. Мы оба знаем, что в некоторой степени я зависим от тебя, но подрывать мой авторитет среди сотрудников нельзя! Если я говорю, чтобы ты остановилась, будь добра, остановись здесь, до двери в приемную, а не перепирайся со мной при всех. Я все-таки твой руков…

— …руководитель, да, — стыдливо закивала Юля и капитулировала окончательно, — обещаю, больше не буду.

— Но нервы у тебя точно не в порядке, — немного остыл он, — ты уверена, что есть смысл пересдавать экзамен завтра?

— Да.

— Юля, нужно ставить реальные цели, иначе просто вымотаешься и потеряешь веру в себя. Подняться и восстановиться сложнее, чем вовремя остановиться.

Юля посмотрела на него, влюбленная в каждое его слово, и все же покачала головой:

— А если я знаю, что могу? Глупо же не попробовать.

— Ну как знаешь, в любом случае, тебе и с четверкой по философии…

— Это не философия, — улыбнулась Юлия.

— … в этой организации мы подберем нормальное место, — посмотрел он на нее, — и не обязательно, в приемной. Возможно, в дальнейшем будешь у юристов работать или в отделе охраны труда, поэтому и хочу тебя протестировать с документами.

— А что не так с приемной?

— Не знаю, — убрал он руки в карманы, — помнится, ты говорила, что это не цель твоей жизни.

— Да нет, просто все сразу навалилось, и я не очень комфортно себя чувствую, — извиняющимся тоном ответила она, — к тому же такая ответственная должность, а у меня и опыта нет.

— Не бывает ответственных или безответственных должностей — все зависит от человека, который ее занимает, — сказал он.

Она кивнула, не отрывая от него взгляда.

— А с кем тебе здесь некомфортно? С сотрудниками у тебя вроде все хорошо, Галины Ивановны нет, Анну, понятное дело, будем менять. Я уже четыре собеседования назначил на завтра. Со мной что ли?

Юля посмотрела на него, растерянно подняв брови, она с трудом сообразила, к чему был последний вопрос.

— А, не-ет, нет, — ответила она с выдохом и перевела взгляд на стол позади него, — а можно посмотреть тех, кого Вы будете собеседовать?

— Ну посмотри.

Она подошла к его столу, еще раз взглянула на него, как бы спрашивая разрешения. Он кивнул, издали наблюдая, потом неторопливо приблизился к столу следом.

— Это пометки Алены Андреевны? А что здесь рядом написано, не могу разобрать? — полистала Юля распечатки.

— Написано: не соответствует критериям должности, — ответил он, встав за ее плечом.

Юля оглянулась на него и подняла два листа для сравнения:

— Здесь зачеркнута специализация, как у меня. А здесь перечеркнута фотография девушки, как видите. И все.

Взгляд Мирослава Александровича стал серьезным. Он был так близко от Юли, что, казалось, топленое молоко растекалось по ее жилам, хотелось просто замереть и не дышать. А он задумчиво отступил на шаг назад и добавил:

— Я посмотрю еще раз. Сам.

Настойчивый звонок из приемной заставил Юлю нахмуриться, и она аккуратно обернулась к руководителю в ограниченном пространстве. Затем расстроено подняла руки:

— Ну как так? И телефон даже не поднимает… я его отсюда слышу!

Мирослав Александрович вдруг разулыбался, его явно смешили ее печали. Взяв ее жестикулирующие руки, он сложил их ладошками вместе и сказал:

— Не переживай, найдем мы тебе ответственного человечка.

Втянув носом воздух, Юля покивала, поскольку ничего сказать не могла в ту секунду. Она перевела взгляд на свои руки, и он их тут же отпустил.

— Я пойду… — почти по слогам проговорила она, — телефон плачет.

— Подожди-ка, — сказал он, и вышел из кабинета первым.

В приемной народу было человек десять, и все проявляли недовольство, косясь на Анну, которая самозабвенно флиртовала с Максимом Леонидовичем.

Руководитель оттеснил Максима и навис над столом Анны:

— Вы не знаете, что в отсутствие первого помощника его ассистент поднимает трубку телефона? Вы — офис-менеджер со стажем, и решать вопросы с посетителями и брать телефон — это Ваша прямая обязанность.

— Ну так людей столько… — округлила Анна глаза, — а Вы там ругае… то есть заняты, я и не переводила звонки.

— Голову включайте, Анна. Хоть должность у Вас и временная, но зарплата настоящая. Второй раз повторять не буду.

Юля как раз стояла за его спиной, Максим сделал шаг к ней и серьезно спросил:

— Вы что, ругались?

— А?.. — девушка перевела на него глаза и успокаивающе улыбнулась, — нет, Максим, все нормально.

Мирослав Александрович, отвернувшись от Анны, метнул недовольный взгляд в сторону Максима и вернулся к себе в кабинет.

— Да что ж вы все такие дерганные с утра, — сказала Анна, ошеломленная поведением директора.

Юля молча присела на свое место и открыла график посещений, затем подняла глаза и стала расспрашивать, кто и на какое время подошел, по каким вопросам. Максим все это время задумчиво наблюдал за ней, сидя среди других сотрудников.

Когда напряжение в приемной спало, и рабочий процесс восстановился, он подсел к ней и пригласил пообедать. Юля покачала головой:

— Максим, никак не получится. У меня дел по горло. Просто завтра меня не будет, и сегодня я в двойном режиме работаю.

— И на обеде?

— И на обеде, — кивнула она.

Очередной посетитель при выходе от Мирослава Александровича отдал Юле документы, и она мимолетом взглянула в сторону его кабинета. Нескольких секунд, пока дверь закрывалась, хватило, чтобы она выхватила взглядом руководителя на его рабочем месте. Он что-то изучал в компьютере, потом внезапно поднял на нее глаза. И дверь снова скрыла его.

Юлия поставила неровную печать на документ и открыла журнал для регистрации. Максим все еще сидел напротив нее с обратной стороны стола:

— Я тебя тут не сильно отвлекаю?

— Нет, — качнула она головой, делая запись, — пока это не звонок, я могу разговаривать.

— А почему тебя завтра не будет? — спросил он.

— Сдаваться пойду, — улыбнулась она и захлопнула журнал, — в смысле, экзамен сдавать буду.

Через пару минут Мирослав Александрович появился на пороге своего кабинета:

— Ну ясное дело, а ты на что рассчитывала? Не глуши, спускаюсь. Прямо сейчас…

И, разговаривая по телефону, он пересек приемную и без объяснений ушел. Посетители переглянулись, Юля не знала, что им сказать и, подскочив, направилась следом за руководителем. В коридоре она окликнула его. Мирослав Александрович развернулся и, прижав телефон к груди, сказал ей:

— Юль, буду к часу. Всех, кто в приемной, записывай после обеда.

— У Вас что-то случилось? — подходя к нему, негромко спросила она.

— Пока ничего, — улыбнулся он в ответ на ее беспокойство, — работай дальше.

И он спешно вышел из здания на парковку. Юля приблизилась к окну и с высоты второго этажа увидела, что в машине ждала его жена. Юля пару секунд украдкой любовалась ей, хотя выражение красивого лица Марины Евгеньевны выдавало ее раздражение. Как можно быть чем-то недовольной, если у тебя такой мужчина, было непонятно Юле.

Обед Юли начался позже всех и продлился около пятнадцати минут в кафе напротив. Аппетит уже несколько дней как оставил ее. На десерт, чтобы заглушить свою непонятную грусть, она взяла черный шоколад. Вкус его был несравним с тем, который ей привозил Денис. Его сын.

Вернувшись на свое рабочее место, Юля проверила электронные письма и сделала рассылку по внутренней почте для сотрудников.

Затем взяла лейку для цветов.

Зачем он уехал, и почему так внезапно… мысли снова и снова тревожили ее, но еще больше ее расстраивало, что уехал он не один. Хотя это было глупо, ведь каждую ночь он возвращался к ней, а если не к ней, то еще хуже… Реальность сдавила виски, горло атаковал спазм, душу рвала когтями ревность с красивым женским лицом.

— Да ты их там уже залила, — услышала девушка голос Ани.

Юля оторвала свой взгляд от окна и подошла к стационарному телефону, набрала номер на память и сказала:

— Максим, директор вернулся. До планерки еще десять минут и никого нет. Тебе же только подписать у него? Тогда давай.

Юля положила трубку на рычаг, и ее ассистентка прерывисто вздохнула.

— Ох уж эти глаза у Максима… — сказала Анна, подбирая слова с улыбкой.

— Красивые? — спросила Юля.

— Не просто красивые, а такие… ну…

— А, небесно-голубые, как аквамарины, — иронично закончила Юля, подъехав на стуле к своему столу.

В приемную вошел Мирослав Александрович в молчании, весь в своих мыслях. Девушки примолкли, и редкая тишина повисла в приемной. Когда дверь кабинета закрылась за ним, Анна прошептала:

— А у него кто-нибудь есть?

— У Мирослава Александровича? — также шепотом удивилась Юля.

— Да нет! — фыркнула ассистентка, — у Максима, девушка!

— А, не знаю, — покачала головой Юля и стала скреплять степлером документы, — вроде была семья, я как-то не интересовалась.

— А ты? — спросила Аня, глядя исподлобья.

Юля усмехнулась и основательно покрутила головой, показывая, что не претендует на него:

— Нет. Мы не вместе.

— Точно? — наседала девушка.

— Да точно, точно, Ань, — улыбнулась Юля, — хотя я думала, в Вашу первую встречу ты заинтересовалась Мирославом Александровичем.

— А с чего ты взяла, что это была наша первая встреча?.. — спросила Анна.

Юля не успела ничего узнать, так как на пороге возник донжуан с голубыми глазами. Анна тут же подперла рукой подбородок и принялась смущать его безотрывным взглядом. Максим покосился на нее, изобразив подобие улыбки на своем лице, и поспешил к Юлиному столу. Юля в ту минуту во все глаза смотрела на свою ассистентку, прокручивая в голове в бешенном ритме все, что было сказано.

И что не было сказано, но додумано.

Максиму пришлось провести рукой перед Юлиным лицом, чтобы как-то отвлечь.

— Короче, я постучусь сам, — сказал Максим, удивленно поглядывая на «зависшую» Юлию.

Она же опустила глаза, сконцентрировалась на своих руках и… медленно подышала, как, собственно, и учил ее Мирослав Александрович. И, конечно, тут из кабинета пожаловал сам учитель-мучитель-руководитель. В своей надменной манере он посмотрел на Максима, стоявшего у Юлиного стола, и сказал:

— Ты здесь поселился, Максим? Свое рабочее место еще помнишь?

Юля пригладила волосы и подняла голову, включаясь в реальность.

— А ты, Юля, почему не на обеде? Перерыв для всех, — сказал он своей помощнице.

— Я была занята, — отвела она глаза.

— Ну да. Видно, — ответил он, выделив последнее слово.

Когда Юля поняла весь сарказм его фразы, то перевела взгляд на Максима, в глазах которого тоже зрело недовольство.

Обещанная планерка «надвигалась», и сотрудники постепенно заполняли приемную.

— Подпишите запрос на выписку, и я начну готовить документы для тендера, — с официозом сказал ему Максим.

— Оставь. Подпишу, — бросил ему Мирослав Александрович, поворачиваясь лицом к коллективу.

— Нет, нужно сейчас, — резко ответил Максим позади.

— Нет? Сейчас?! — повторил за ним Мирослав Александрович, оборачиваясь.

— Сумма договора — сто сорок миллионов, — отчеканил Максим каждое слово. — И у нас хорошие шансы. Если Вы подпишете документ сейчас. И если мой отдел успеет.

Максим стоял напротив руководителя и не двигался. Ситуация выглядела откровенно натянутой. Юлия знала, что Мирослав Александрович часто не расположен к Максиму, но адекватных причин этому не видела.

— Мирослав Александрович, — заговорила Юлия, «забирая» на себя часть его недовольства, — тендер закрывается сегодня в шесть. Может, подпишите? Человек просто выполняет свою работу…

— Ну что ж молодец, человек! — высказался директор, оглянувшись на нее, — всех подтянул, все участвуют. Даже на обеде.

— Да Боже ж ты мой! Что тут такого? Вы же сами говорили, что я в подчинении у трех отделов!

Выставив вперед челюсть, он все-таки подписал несчастную бумагу на Юлином столе.

— Очень надеюсь, что я Вас не подвел, Максим Леонидович, — сузив глаза, посмотрел на него директор, — и Вы успеете, что пообещали тут мне.

Потом повернулся к столпившимся сотрудникам и отдал приказ:

— Заходим на собрание, коллеги.

Максим быстро передал Анне «золотой документ» со словами:

— Анна, пожалуйста, отдайте в мой отдел. Мои сотрудники знают, что делать дальше. Спасибо.

— Для Вас — что угодно, Максим, — ответила ассистентка с очаровательной улыбкой.

После чего Максим Леонидович направился в кабинет к руководителю. А следом и Юля, словно на казнь.

Мирослав Александрович был сегодня особенно «острым» в отношении глупых вопросов и поверхностных предложений своих сотрудников. Но сказать, что он был во всем неправ, Юля не могла. Он предвидел такие события и развивал настолько глубокие мысли, что хотелось слушать его с открытым ртом. По крайней мере — ей, поскольку лица некоторых оставались скучающими. Юля печатала на ноутбуке по ходу собрания, когда звонок ее мобильного телефона прервал речь Мирослава Александровича.

— Простите, пожалуйста, — прошептала Юлия, — забыла отключить.

Она терпеливо пережила взгляд директора и перевела телефон на более тихий режим.

Но вернуться к своим записям ей не удалось, поскольку спустя минуту он стал тяжело вибрировать на столе. Под гробовое молчание руководителя она снова сбросила звонок, усмехнувшись тому, что это названивал его сын. Ее попытка незаметно написать Денису, что освободится только через полчаса, тоже не увенчалась успехом, а еще больше злить руководителя ей не хотелось. Еще дважды имя Дениса высветилось на ее телефоне, и тогда она перевернула телефон экраном вниз.

После фразы руководителя «Собрание окончено», Юля, наконец, взяла в руки свой мобильный и невольно подняла брови. Она первой выскочила из кабинета, миновала приемную и удалилась вглубь коридора.

— Привет, что случилось?! — спросила она, как только Денис поднял трубку.

— Привет! Ничего. Думал, ты выйдешь на улицу, — как обычно, на веселой ноте ответил он.

— У нас собрание было! Зачем так названивать? — негодовала Юля.

— Да я понял, что ты занята, просто прикольнулся! Какая ты серьезная, капец! Тебе точно надо проветриться.

Коллеги покинули приемную, и Юля осталась одна в пустом коридоре.

— Ты же знаешь, где я работаю. Зачем ставить меня в такое положение? — тихо ответила она, присаживаясь на подоконник.

— Я тебя понял, больше не буду. Спускайся, конфеты отдам, я же обещал, — сменил он тему.

— Так ты еще здесь?

И Юля стала рассматривать его авто на парковке через стекло. Тут она услышала голос Мирослава Александровича:

— Юлия, можете отложить на полчаса свой телефон? Мы с начальником отдела ждем Вас.

Девушка резко обернулась к нему. Мирослав Александрович стоял в проеме двери, ведущей из приемной в коридор. Она быстро кивнула и приглушенно сказала в телефон:

— Извини, не получится. Пока, — и, не дожидаясь ответа, отключилась.

Не смотря на директора, Юля быстро направилась к нему в кабинет. Неизвестно почему, но она не хотела, чтобы Мирослав Александрович знал, кто ей звонил и ждал внизу.

А по прошествии двадцати минут Юля вышла из кабинета руководителя с внушительным отчетом по экологии и «квадратной» головой. Директор остался на своем месте, проводив взглядом Юлию и начальника отдела охраны труда.

— Повторите, пожалуйста, еще раз название организации? — попросила она с усталой улыбкой на пороге.

Невысокий пожилой начальник, выходящий следом за ней в приемную, улыбнулся со словами:

— Управление Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору, но можно коротко: Ростехнадзор. Юленька, не переживайте, наш водитель знает адрес. Ничего сложного, просто сделайте, как говорит Мирослав Александрович. Как вернетесь, сразу отзвонитесь мне.

— Хорошо, Антон Владимирович, — кивнула Юля и подошла к стеллажу в приемной.

Когда начальник отдела удалился, Юля принялась упаковывать документ в сумку с логотипом компании, чтобы направиться в эту инстанцию с длинным названием.

Аня кивнула Юле в сторону ее стола:

— Ты хоть видела?

Девушка обернулась на свое рабочее место:

— А-а… теперь видела. Денис заходил?

— Да, а почему шепотом? — улыбнулась Аня.

Юля смущенно пожала плечами, распаковала коробку конфет со своего стола и угостила ассистентку. Они обе изобразили неземное блаженство, похихикав в пустой приемной.

— Когда уже этот день закончится, — с трудом выговорила Юля с конфетой во рту, — ты же меня поняла?

— Ась? — пережевывая две конфеты одновременно, засмеялась Аня.

Они напоминали детей, дорвавшихся до новогоднего сладкого подарка.

Как назло, зазвонил внутренний телефон, и Юля смешливо взглянула на ассистентку — кому брать трубку. Высветился номер Мирослава Александровича, и Юля схватила ее первой:

— Да?

— Юлия, еще вот что: подготовьте списки по отделам для заказа канцелярских принадлежностей и бумаги на следующий квартал, — сказал руководитель по телефону.

— Сейчас?! — чуть не подавилась она, — я же уезжаю с документами.

— Нужно до пятницы. К тому же у Вас еще есть время, пока освободится машина.

— Ну да. Семь долгих минут, — ответила Юля, не в силах спорить.- Ясно, конечно.

После того, как она положила трубку на рычаг, Аня внимательно посмотрела на нее и посочувствовала:

— М-да, директор тебя грузит, я смотрю…

— Ничего, с другими еще хуже, — вздохнула Юля и постаралась изобразить бодрый настрой, — но это все рабочие моменты.

Спустя минуту Мирослав Александрович покинул свой кабинет, взглянув на Юлю лишь на мгновение.

— Вот куда он? — прошептала ему вслед Анна, — по-любому, на перекур. У него точно есть время и кофе выпить, и сигару выкурить. А нам тут сидеть, работать.

Юля даже не подняла глаза, набирая текст рассылки сотрудникам:

— Он не курит.

— Да с чего ты взяла? Иногда очень даже курит, — потянулась на своем стуле ассистентка.

— Откуда… — Юлю снова накрыло воспоминание об их прежнем неудавшемся разговоре, — Аня, откуда ты его знаешь? И, вообще, давно?

— Да, давно, — пожала она плечами, — я с Димой в сауну ездила, там он и его друзья были.

— Куда-куда?! — распахнула она глаза.

— Да в сауну, говорю, они там что-то решали, отмечали… потом он был на Дне рождения у Димы в коттедже. Кстати, прикольную стриптизершу подарил тогда.

Анна недовольно ухмыльнулась, потом замолчала и взялась за свой телефон, чтобы позвонить Диме.

Хорошо, что в приемной было пусто, Юля опустила голову в ладони. Информация плавила мозг. Юля старалась держаться изо всех сил и не показывать вида, что находиться здесь ей стало невыносимо. Она исподлобья взглянула на Аню, но задать главный вопрос у Юли не было ни сил, ни голоса. Потом она потерла горящие щеки, выпрямилась и продолжила набор текста. Слезы застилали глаза, не давая работать, и она подняла их кверху.

В приемную заглянул молодой водитель машины, и улыбнулся девушкам со словами:

— Юлия Викторовна, я свободен. Можем ехать.

— Спасибо, — сипло ответила Юля, — иду.

Схватив документы и свой блокнот, она направилась за водителем, и вдруг резко остановилась в коридоре у отдела закупок.

Юля постучалась и распахнула дверь.

— Максим, можно теб… Вас на минутку? — заглянула она.

В огромном светлом кабинете Максим Леонидович с серьезным лицом что-то проверял, стоя рядом с сотрудником. Было удивительно видеть его в очках в тонкой оправе.

— Заходи, Юля, — кивнул он.

— Может, Вы выйдете?

Дамы в его отделе переглянулись, но Юле было безразлично в ту минуту. Начальник отдела нахмурился и вышел с ней в коридор.

Они вдвоем остановились в нише большого окна, и пока Юля собиралась с мыслями, Максим успел оценить ее состояние.

— Ты что такая взвинченная?

— Я? — подняла она глаза и махнула рукой, — да, с такой работой… слушай, Максим, давай куда-нибудь сходим. Хочу развеяться. Где можно потанцевать?

— Так у тебя же экзамен завтра, — напомнил он.

— Мне два часа хватит на подготовку. Так что с десяти вечера я свободна.

— Я знаю один ресторанчик с живой музыкой, или, может, в караоке?

— Нет, Максим, — покрутила она головой, — не сидеть, ни петь. Мы идем танцевать. И так, чтобы крышу снесло.

— Прямо так? В клуб что ли?

— Да, давай в клуб.

Проходящие по коридору сотрудники не волновали ее, но тут вдалеке замаячил Мирослав Александрович с главным бухгалтером.

— Ладно. Во сколько за тобой заехать? — спросил Максим.

— Ну… — на мгновение она замялась, — подъезжай к десяти.

— Хорошо, — поморгал он и улыбнулся.

— Ну вот и замечательно, — она тоже улыбнулась ему, — я побежала. Машина ждет.

В Ростехнадзоре Юля зашла в указанные кабинеты, зарегистрировала и передала отчет по экологии, что от нее и требовалось. И вернулась к себе в приемную уже через час.

Рабочий день подходил к концу, Анна все чаще сетовала на то, что не представляет, как справится завтра одна. Юлия же пребывала в какой-то агонии активности: делала все быстро, четко, не проявляла никакой лишней эмоции и почти не разговаривала ни с кем. Она ни секунды не позволяла себе думать о человеке с карими глазами, слишком болезненно ее душа отзывалась на все, что с было с ним связано. Юля оттягивала момент, когда следует зайти и отчитаться по поводу своей поездки и документов. Ее страшил тот факт, что ее зыбкое спокойствие будет нарушено за этой дверью.

Она решила погрузиться в работу, и, какое же счастье, вот ее было хоть отбавляй! Ближе к концу рабочего дня Мирослав Александрович появился из своего кабинета сам. И сразу направился к ней:

— Юля, почему ты ко мне не зашла, как приехала?

Юля делала записи в блокноте. Поставив точку, она подняла на него глаза и ответила без какой-либо эмоции в голосе:

— Не успела. Я планировала через пару минут зайти.

— М-м… а в отдел по экологии позвонила, как приехала? — спросил Мирослав Александрович.

— Да, — кивнула она.

— А ко мне не успела? — уточнил он, стоя над душой.

Юля медленно моргнула и улыбнулась:

— Нет.

— Нет, потому что… — выпытывал он.

— Потому что не успела, — закончила Юлия настолько спокойно, что это показалось странным.

Наступила пауза.

И вдруг Юлия отчетливо поняла, что Мирослав Александрович просто стоит и разглядывает ее. Невольным движением она откинула тяжелый хвост назад и закрыла блокнот, приняв важный вид.

— Значит, я прибыла в Ростехнадзор в 14—30, зашла в кабинеты, про которые Вы говорили, отдала отчет по экологии, забрала копию этого письма со штампом и вернулась сюда в 15—40.

И она показала ему копию возвращенного документа. Он выслушал, даже не глядя на ее бумагу, затем сказал всего одно слово:

— Понятно.

Ее сердце сжалось. Он хотел поговорить, а она держала его на расстоянии вытянутой руки. Она не ощущала в нем руководителя, и даже его «допрос» не показался ей обидным или унизительным.

У них были дни прекрасных теплых взаимоотношений, когда шутки оставались шутками, и ей было не стыдно показаться смешной в его глазах. Она вспомнила его улыбающееся лицо, когда они беседовали.

В этот момент в приемную зашли посетители, одним из которых был Максим Леонидович. Он едва заметно кивнул Юле и направился к Мирославу Александровичу, который стоял у ее стола.

— Мирослав Александрович, документы готовы, — сообщил Максим, — поставьте визу.

— Ну давай посмотрим, — с упрямой складкой губ он взял у него документы.

Знакомая картина заставила Юлю медленно подняться со своего места с диким желанием покинуть поле боя до начала их баталии. Ей совсем не хотелось тратить остатки своих душевных сил на усмирение их эго. Но она замерла в нерешительности рядом со своим столом, поскольку пройти вблизи Мирослава Александровича для нее было непосильной задачей. Руководитель поглядел на девушку, затем на документы в своих руках, и вдруг резко направился к себе в кабинет.

— Пойдем, Максим, а то Юлия Викторовна уже сбегать собралась. Видать, от нас с тобой.

И тут на пороге он отчетливо добавил:

— Идем, Аквамарин!

Юлия заметила по лицу Максима, когда он закрывал дверь кабинета, что он не понял такого обращения. Зато Юля даже приоткрыла рот от удивления.

Все-таки что происходило в голове Мирослава Александровича, ей было не понятно. Юле захотелось поставить на паузу этот день, и все обдумать, но пока такой возможности не было.

Через полчаса Анна накрасила губы, расчесалась и сказала:

— Все, за мной приехали. Мирослав Александрович занят, прощаться не буду, к тому же мой рабочий день уже кончился. Все, пока-пока, Юля!

Юля подняла на нее глаза, ни на секунду не забывая про ее сауну с директором, и ответила:

— Ну пока.

И ассистентка упорхнула к своему «Тагирычу» на парковку. Какого рода любовь была у нее с ним, да еще и его друзьями, было категорически непонятно Юле.

И тут она осталась в тишине в огромной пустой приемной, ощущая всю тяжесть накопившегося напряжения. Но за дверью еще оставался руководитель, к которому Юле предстояло зайти попрощаться. Она прикрыла глаза и почувствовала, как слезы вновь подступили к ее глазам. Спустя минуту она взяла себя в руки, тихо постучала к Мирославу Александровичу и сделала шаг на его порог:

— Прошу прощения, что прерываю. Я закончила на сегодня с делами. Я могу идти?

Он стоял полубоком, опираясь спиной о шкаф и задумчиво смотрел в огромное окно. Максим что-то доказывал ему, сидя за длинным столом с разложенными документами. Слушал ли руководитель его, было неизвестно, но к Юле он обернулся не сразу.

— Конечно, можешь, — ответил он ей, — удачно сдать экзамен завтра.

— Спасибо, Мирослав Александрович. Всем до свидания! — попрощалась она с обоими мужчинами и, буквально, сбежала с работы.

Сидя в автобусе у окна, она подумала, что Мирослав Александрович лишь посмотрел на нее перед уходом и не проявил никаких эмоций при прощании. Но почему ее это задело? Ведь это было мелочью в сравнении с тем, как они говорили днем, как он дотронулся до ее рук, как улыбался.

Ежедневно между ними стало происходить что-то непонятное — то война, то интриги, то капитуляция, но про ее победу речи не шло… поскольку в таких обстоятельствах Юля победить не могла. Слишком разное положение у них было — от возраста до статуса и семейных уз.

Очевидно, именно эти причины стирали все прекрасные и радостные ощущения от ее влюбленности, не позволяя рождаться чувству эйфории.

Увы, не счастье озарило ее лицо при воспоминании о своих руках в его теплых ладонях, а лишь горестная улыбка. Со сколькими еще он шутил и так тепло разговаривал, чьи руки держал — в своих? Кровь снова прилила к ее лицу, когда она вспомнила Анну и ее рассказ про первое знакомство с руководителем. Юлия зажмурилась, для нее это было почти мерзко.

Восхищаясь его умом, волей и дальновидностью, Юля с горечью осознала, что жизненные принципы и аморальное поведение Мирослава Александровича извратили для нее образ удивительного сильного мужчины. Которого она могла бы любить чисто и возвышенно, даже не надеясь на его взаимность. Тогда бы ее сердце не ныло и не сжималось так сильно…

Потом она провела ревизию в своей голове: жена, Алена Андреевна, стрип-клуб «Авокадо», ассистентка Аня, сотрудницы в вызывающих юбках в их приемной, настойчивые «белые танцы» на корпоративе, эти вечные женские взгляды на него, сауны, друзья с их развратными днями рождения и неизвестно кто еще…

Возмущение и неясная обида немного отрезвляли Юлю в ее состоянии нежной привязанности к этому мужчине, встряхивали и уводили подальше от чистых чувств. И вскоре она стала перечислять в голове все, что он сделал нехорошего на ее памяти.

Пребывая в воинственном настрое, Юлия бодро добралась до дома. Она попила чай, уселась за конспекты, а через пять минут достала из шкафа белую тунику и светло-голубые джинсы и принялась их гладить. Затем снова полистала тетрадь с записями, то откладывая ее в сторону, то беря на колени. Сконцентрироваться ей не удавалось, мысли убегали в одном и том же направлении, и она стремительно начинала что-то делать — мыть голову, пылесосить, красить ногти. В третий раз перечитав лекции, она вдруг отбросила их в сторону и решила, что ей срочно надо приготовить плов, возможно, еще и пирог с вишней. Только активная деятельность поддерживала в ней более или менее сносное настроение.

Но запас энергии постепенно истощился к девяти часам вечера. Она закинула в рюкзак свой конспект, зачетку, подготовила блузку и юбку на завтрашний экзамен. Затем взяла из косметички карандаш для подводки глаз и вдруг расплакалась.

Она выплакала всю свою боль, грусть и обиду. Прошла в ванную, умылась и постаралась улыбнуться в отражение. Потом еще долго смотрела на бегущую из крана воду, пока не восстановила свое душевное равновесие.

А на телефоне было уже три сообщения — одно от Максима и два от Дениса.

«Как подготовка? Все в силе?» — спрашивал Макс, и Юля написала ему «Да, конечно».

Денис же интересовался — дома ли Юля и почему не отвечает. Девушка нахмурилась, покрутила в руках телефон и не стала отвечать. Она не хотела сейчас видеть его лицо, его глаза…

Только она взялась за карандаш для подводки глаз, как позвонила мама. Юля соврала, что в поте лица зачитывается лекциями к предстоящему экзамену, лишь бы никто не лез сейчас ей в душу.

— Юленька, ты не сильно переутомляешься на работе? — спрашивала она.

— Мам, глупо жаловаться на работу, которую я сама выбрала. Скоро я войду в ритм, и все наладится. Все трудности — временны. Ты не переживай, ладно?

Мама вздохнула в трубку:

— Ты же на выходных приедешь домой?

— Да, конечно, — улыбнулась Юлия.

— Мирослав Александрович такой серьезный человек, как он, вообще, к тебе относится? — вдруг спросила мама.

— Хорошо. Требовательно иногда, но все по делу.

Юля ответила честно, затем помолчала и добавила:

— Ты знаешь, мам, он — исключительный руководитель. Я больше мозгов набралась у него за эти полторы недели, чем за все годы моей учебы. Он очень умный. А еще он сказал, что найдет мне место в организации после окончания Университета, так что у меня и перспективы есть.

— Ты же его не переносила на дух, Юленька! Ты планируешь у него работать и дальше?

— Все меняется, мам. Так что да, планирую.

Тут в дверь начали настойчиво звонить, и Юля попрощалась с матерью по телефону. Она в коротком халатике посмотрела в глазок и крикнула через дверь:

— Подожди, Денис!

Она быстро надела домашние бриджи и футболку, избегая лишней провокации после их последнего прощания. Только потом открыла, взглянув на наручные часы.

— Привет! До тебя не дозвонишься! — заявил Денис с порога, — ты с кем болтала?

— С родителями, — пожала плечами Юля, — а у тебя что-то срочное?

— Да мы с друзьями на дачу едем. Поехали с нами, — и он подпер плечом стену в прихожей.

Он стоял такой высокий и красивый, и улыбался так, будто все ее проблемы мог решить одним поцелуем.

— В среду вечером? На дачу? — округлила глаза Юля, а потом усмехнулась, — а что ж не в сауну, Денис Мирославович, а?

— Ой, не называй меня так, — скривился он, — а ты что, в сауну хочешь? Ну можно.

— Да прям, — разозлилась Юля с усмешкой, — шуток не понимаешь? Не поеду я ни в какую сауну.

— Ладно, а на дачу? — продолжил он.

— И на дачу.

— А там бассейн есть, — улыбнулся он, и стал разуваться без спроса, — обещают хорошую погоду, позагораешь завтра.

И Денис с улыбкой прошествовал в Юлину комнату, остановившись у шкафа:

— Та-ак, сейчас мы тебе купальник подберем!

Когда он раскрыл дверь шкафа, Юля не выдержала:

— У тебя уши есть? Я же сказала, что не поеду. Не надо рыться в моих вещах.

— Да успокойся, я не роюсь — просто решил тебя уговорить. Шучу, Юля, шу-чу!

Юля почувствовала себя грубой и вздохнула.

— Я, смотрю, ты не в настроении.

Юля ничего не ответила, разглядывая его глаза — они были светлее, чем у его отца.

— Что, никак наглядеться не можешь? Бывает, бывает, — сказал он с юмором и победоносно оперся рукой на дверь.

Юля улыбнулась, закатив глаза.

— Жаль тебя расстраивать, особенно, твоих друзей, но я точно никуда не поеду. У меня экзамен завтра.

— Блин, эта учеба… я тебя удивлю, но от нее умнее не становишься. Ни разу не видел дурака, который после Универа стал академиком.

— То есть после этой фразы мне бросить учебу и махнуть с тобой за город? — подняла она брови, — Я-то тебе зачем сдалась? С Евой скучно?

— Ева, Ева… я смотрю, она тебя сильно тревожит? — довольно спросил он.

— Ну знаешь, когда девушка берет с собой подругу на отдых — это одно, а когда парень приглашает свою девушку и свою подругу — это, по меньшей мере…

— Эротический триллер? — закончил он фразу с улыбкой.

— Эротики я тебе точно не обещаю, но триллер — очень может быть, — ответила Юля и пошла в другую комнату.

Ей не нравилась эта тема, его настойчивость и место, где они общались — ее спальня.

Денис потопал за ней, как приклеенный.

— Ева не едет, — сказал он вполне серьезно, — мы расстались.

— Мне жаль это слышать, — обернулась она по ходу.

— Да… — он махнул рукой и без спроса уселся в кресло в гостиной, — там нечего особенно жалеть.

Юля не стала присаживаться, надеясь, что Денис почувствует неловкость и удалиться как-нибудь сам. Она многозначительно молчала, а он сидел и разглядывал ее, словно ресницы считал.

— Спасибо за конфеты, — сказала она, — и за то, что позвал отдохнуть. Но у меня другие планы.

— Да не за что, — он стал серьезным, — ты вся измотанная. Раньше с тобой было прикольней.

— Когда? Неделю назад? — улыбнулась она печально.

— Ну да. Слушай, давай я отцу позвоню — он тебя отпустит, стопудово говорю. На пару дней.

— Нет! — испугалась Юля, — не надо, Денис!

Он пожал плечами с недовольным видом.

— Что я могу еще сделать? — спросил он.

— Да ничего не надо.

Юля услышала, как на телефон в другой комнате пришло сообщение.

— М-м, тебя потеряли, — подмигнул он, — парень пишет?

Юля открыла рот, потом внимательно посмотрела на него, сидящего в ее кресле почти в десять вечера, и ее мозг стал медленно обрабатывать информацию.

— Да, парень, — соврала она Денису.

Он втянул щеки, недовольно цокнул языком и улыбнулся:

— Хороший?

— Лучше всех, — не моргнув, ответила Юля.

— Здорово, — дернул он головой.

Денис, еще раз взглянув на нее, поднялся со своего места, и Юля решила, что он, наконец, удаляется. Она стояла на выходе из гостиной в коридор, убрав руки под поясницу и опираясь ими о стену. Но тут он навис над ней, и Юля поняла с опозданием, что уходить он не собирался.

— И как у тебя с ним? — нагло спросил он, поставив руки по обеим сторонам от ее головы.

— Не твое дело, — убрала она глаза.

Он промолчал, оставаясь также близко.

— Денис, это неуместно. Не порти, что у нас есть.

— А что у нас есть?

— Думала, нормальные дружеские…

— А ну конечно, — с недовольством покивал он головой.

Денис отступил и убрал руки. Юля сразу же отошла в сторону кухни.

Денис без единого слова обулся и ушел, а Юлино сердце еще долго тревожно стучало.

Пребывая в своих мыслях, она даже не заметила, когда начала нравиться ему. Она точно не флиртовала с ним, неужели тогда его зацепило просто нормальное общение? Рассказывал ли он своей Еве о том, что рисует, как тогда ей? Болтали ли они о детстве и его печальных воспоминаниях? Вряд ли. Похоже, Денису было просто одиноко в глубине души.

Юлю немного отпустило, когда она предположила, что это больше психологическая привязанность, нежели искреннее чувство. Хотя причиной могло быть и просто его задетое самолюбие в результате избалованности женским вниманием.

Глава 8

Она быстро собралась, захватила кардиган и вышла на улицу. Она не торопилась подходить к машине Максима, и сначала убедилась, что Дениса поблизости не было, оглядев все черные седаны.

— Привет, — выдохнула она, усаживаясь с Максимом на переднее пассажирское место.

— Привет, Юль. А ты осторожная, не торопишься из подъезда выходить.

— Да я тут осознала, что понятия не имею, что у людей в головах.

— Это точно. Ну что, поехали? Крышу срывать, как ты говорила, — улыбался Максим.

Юля посмотрела на него и тоже улыбнулась.

— Максим, только давай на берегу договоримся — мы друзья. И только. С тобой здорово, весело и все такое, но…

— Но у тебя кто-то есть, — спокойно дополнил Максим.

— С чего ты взял? — удивилась она.

— Не знаю! Ты — молодая, красивая, умная, дальше перечислять?

— Нет, — она с улыбкой покачала головой, — ты много мне прибавил: красоты — с гулькин нос, а про ум, вообще, молчу…

— Почему ты так решила? — перевел он на ее удивленный взгляд.

— Анализирую, — пожала она плечами.

— Не анализируй, все равно ты со стороны себя не видишь.

— Ну, спасибо на добром слове, — ответила Юля.

— И, по-моему, логично, в твои двадцать лет не быть одной, — он завел машину и стал отъезжать от дома, — но я не претендую на отношения, я только после развода, не переживай. Даже классно куда-то выбраться не с друзьями, а с девушкой, чтобы никто не начинал клеить.

Юля покивала:

— Это прямо то, что нужно. Я бы не пережила сегодня подкаты.

Она откинула голову назад и прикрыла глаза, стараясь поймать позитивную волну.

— У тебя проблемы? — спросил он.

— Я сама себе проблема.

— Ты? Не верю, — он мимолетно взглянул на нее, — мне кажется, ты знаешь все ответы.

— Ничего себе, — рассмеялась она, — мы точно обо мне говорим?

— Слушай, ну я же не слепой и знаю, кто есть кто. Мы это с тобой проходили. Если ты видишь в себе какие-то недостатки, то оглянись вокруг, — и он засмеялся, — и почувствуй себя королевой!

— Все! Ты — мой личный тренер по повышению самооценки, — и она со смехом слегка толкнула его локтем.

Максим улыбнулся и вновь погрузился в созерцание дороги.

— А вообще, обаяние — твой козырь, — добавил он серьезно, — если ты чего-то не знаешь, то начинаешь рассуждать, а это новый этап эволюции. Значит, далеко пойдешь. Это к тому, что ты можешь решить все свои проблемы. Если не сейчас, то потом.

— Не все свои проблемы я могу решить в одиночку, Максим.

Они припарковались возле заведения под названием «Ралли». Юля не без удовольствия окинула взглядом Максима: светлые брюки чинос и синяя футболка-поло со стоячим воротником. Максим улыбнулся ей, взял за руку, и их пропустили без вопросов, что неудивительно при его белоснежной улыбке и внешнем виде.

В коридоре клуба музыка все настойчивее звала на танцполе.

Влившись в толпу зала, Юля была выхвачена неоновым светом в своих голубоватых джинсах и белой тунике, которая красиво облегала ее молодую фигуру. Спустя десять минут она уже с закрытыми глазами крутила головой, задевая своим роскошным хвостом танцующих рядом людей. Чем громче лилась музыка, тем меньше ей было слышно стук своего расколотого сердца, тем меньше ее терзали мысли в голове. И только когда ей перестало хватать воздуха, она вернулась к их столику, где возвышался его бокал пива и ее коктейль с фруктовой нарезкой.

Юля достала мобильник из сумки и нахмурилась. На телефоне высветился номер Дениса и несколько пропущенных звонков от него. Она ощущала, будто посажена на цепь, и неведомый хозяин все агрессивнее дергает ее к себе. Было странно жить в квартире, где Денис еще недавно был хозяином, и это чувство у него, по-видимому, осталось.

Юля подумала, что, возможно, ей придется скоро съехать из своего нового дома. Что во многом упростило бы их ситуацию. Ведь Юля понимала: если в следующий раз она не откроет ему дверь, Денис однозначно обидится. Их отношения откровенно портились, но такова была цена ее независимости. Она точно знала, что не станет с ним встречаться, только не с ним.

Но оставалась и другая проблема: Денис всегда сможет прийти к ней на работу, в компанию отца.

И тут она осознала, что больше всего боится, что Мирослав Александрович станет ассоциировать Юлю со своим сыном. Вдруг ему в голову придет, что она больше подходит Денису… и тогда он лишит ее своего мимолетного внимания, за которые ее неразумная сущность так отчаянно цеплялась.

— Я скоро! — крикнула она Максиму.

Юля прошла в туалет и смочила руки в холодной воде, а затем приложила ледяную ладонь ко лбу. Она постояла в тишине, загладила влажными руками волосы, а когда образ Мирослава вновь накрыл ее, она со всей силой хлопнула ладонью по каменной столешнице у раковины. Резкая боль отвлекла ее, и она, сложив губы в жесткую линию, поспешила вернуться в мир ритма и сумасшедших басов. Она спасалась в шуме огромного зала, в его суете, чужих эмоциях, улыбках, довольных лицах и недолгой беззаботности окружающих. Она впитывала все это в себя, стараясь вернуть хотя бы часть потерянной свободы своему истерзанному сердцу.

Юля изобразила радость на лице, подходя к Максиму, поскольку знать посторонним о ее личных проблемах было ни к чему. Он сидел с бокалом пива за столом, а девушки напротив бросали на него взгляды. Увидев Юлю, Максим с многозначительной ухмылкой поднялся с места и, взяв ее за пальцы, увлек с собой на танцполе.

Втиснувшись в волнующееся пространство, они оказались почти прижатыми друг к другу. Юля поначалу старалась не смотреть ему в глаза, но постепенно неловкость между ними спала, а музыка сменилась на медленную. Он притянул ее за талию, а она положила руки ему на плечи.

— Ну, что крыша еще на месте? — спросил он в шутку.

— Пока да, — вздохнула Юля.

— Тогда что тебе заказать?

— Спасибо, но я не пить сюда приехала.

— Ну я же могу угостить мою маленькую подружку?

Юля улыбнулась, затем приняла серьезный вид:

— А можно тебя спросить?

— Ага.

— А почему ты развелся?

— Я? Ну были неприятные моменты, — отвел он взгляд.

— Моменты… — повторила Юля и задумчиво посмотрела через его плечо.

Максим поглядел на нее уже без улыбки.

— Ты ей изменял? — спросила она вдруг.

Он вздохнул:

— Почему всем девушкам надо все знать?

— Обещаю, я не буду осуждать, просто ответь. Это для моего личного развития.

— Врать не буду, было дело, — недовольно ответил он. — Но в браке не бывает одного виноватого.

— То есть она тоже гуляла от тебя? — уточнила Юля.

— Вроде нет, — пожал он плечами.

— Тогда в чем она виновата?

— Ты — чья подруга? Ее или моя? — попытался уйти он от темы.

— Прости, не хотела лезть. Просто у меня нет разведенных знакомых, стало интересно.

— У тебя родители вместе живут? — спросил он.

— Да, — ответила она.

— А у меня нет, — кивнул он, — может, и правда, что все программы из детства.

Юля закусила губы, она же обещала не осуждать. Знакомая печальная песня резала по ушам и вынимала душу. Спустя полминуты он прижался щекой к ее уху и заговорил:

— Все вы — обманщицы. Знакомишься с девушкой — милая, ласковая, просто мечта. А после свадьбы показывает себя во всей красе: психует, грубит, истерики закатывает. Если ты прогнулся — сразу тряпка. Если не прогнулся — тиран: слезы, скандалы, родители лезут… дома плохо, но скажешь вслух, значит, оскорбляешь. А уйдешь — так козел: несчастную девочку с ребенком бросил… Я бы никуда не ушел от детей, но жить-то с женщиной в первую очередь приходится.

Юля заметила, что настроение у Максима упало, и она с сожалением кивнула:

— Не у всех так. Хочешь, я тебя с нормальной девушкой познакомлю? Она, конечно, не красавица, но человек — замечательный. Я ее со школы знаю.

— Спасибо, — ухмыльнулся он, — не сейчас. Может, позже.

И он чмокнул ее в висок. Ритм музыки сменился, и Максим, отпустив ее, направился к столику. Они нашли другую тему разговора, заказали еще по салату и коктейлю на каждого.

— Не-ет! Я бы в жизни туда не поехал с семьей отдыхать! — шутил он.

— Везет, а мне и выбрать не из чего, — улыбнулась она.

— Так ты нигде не была? — удивился Максим.

Юля покачала головой.

— Тогда доставай блокнот и пиши! — в шутку скомандовал Максим, — куда в отпуск ездить не надо!..

— Нет, давай уж с позитивных моментов! — рассмеялась она, — Куда все-таки надо?

Он с удовольствием ей рассказал о своих впечатлениях от активного отдыха в горах и на Байкале. И не было ничего удивительного, что приходилось перекрикивать музыку и изредка касаться головами друг друга, когда в его телефоне хранились такие невероятные фотографии настоящей природы.

— Ого, у тебя здесь шевелюра! — рассмеялась Юля.

— Так мне на этой фотке столько же лет, как тебе!

— А недавние есть?

Он отключил телефон и невесело скривил губы:

— Больше я никуда не ездил, семья появилась. Все, пойдем танцевать!

И уже после двенадцати часов Юля с Максимом оставили все свои тяжелые мысли и бережно накопленный жизненный негатив где-то во вчерашнем дне.

Они снова и снова вливались в танцующую толпу, а некоторым живым композициям Юля даже подпевала, закрыв глаза.

— Уже первый час! — прокричал Максим в гуле толпы.

— Ага! — кивнула она, танцуя напротив.

— Может, пора?

— М-м… — сморщила она носик и замотала головой.

Спустя несколько треков она все же улыбнулась и кивнула Максиму, а затем направилась к столику. Но, достав свой телефон из клатча, Юля опешила:

— Блин!

Максим, присев рядом на диванчик, спросил:

— Звонят?

— М-да… — стремительно провела она пальцем по экрану, сбрасывая звонок.

— Денис? Это какой Денис? — нахмурился он, вглядываясь в имя, мерцающее на телефоне.

Максим с удивлением уставился ей в глаза, а Юля помахала официанту в надежде сменить тему разговора.

— Который Мирославович?..

Юля посмотрела на него в упор и с резким выдохом кивнула. Взглянув на свою руку с телефоном, она поспешно перевернула его, но было уже поздно.

— И семь пропущенных… — все-таки обратил собеседник внимание на цифру на ее дисплее.

— Максим, — нервно провела она по волосам рукой, — только, пожалуйста, никто не должен знать, хорошо?

— Да понятно. Вижу по тебе, — он пристально взглянул на нее еще раз, — а чего ты с ним не пошла? Он же любитель этих клубов.

— Да не пойду я с ним никуда! — возмутилась Юля. — С Денисом пойдешь, неизвестно, куда дойдешь…

Максим ухмыльнулся, приложил карту к терминалу в руках официанта и кивнул ей в сторону выхода, уходя первым. Юля забрала сумочку, кофту и последовала за ним.

— Я хотела сама за себя заплатить, — сказала она в коридоре, где музыка была тише.

— Мне не проблема заплатить за твои коктейли, товарищ студент, — улыбнулся он, взглянув на нее. — Равноправие, феминизм, эх, нынешняя молодежь… садись в машину.

— А ты не молодежь? — спросила она на парковке.

— Мне тридцать два, Юля, — ответил Максим и подмигнул, открывая дверь машины, — я никогда не понимал, как можно закончить приятный вечер таким расчленением чека — это мое, а это твое.

— Ну… сейчас как-то так повелось, — присела Юля в машину, — одни девушки постоянно рассчитывают на чью-то помощь, а другие — и за стакан сока деньги отдадут.

— Я еще в СССР родился, — завел он свое авто.

— Это как в песне? — вспомнила Юля с улыбкой.

— Да, — обернулся он к ней, — поэтому банальное воспитание тоже присутствует.

— Ну да, наверное, поэтому я с тобой и пошла.

— А ты с Денисом тоже делишь чек пополам?

И он аккуратно обрулил машины при выезде с парковки. Юля стала серьезной и покачала головой:

— Я с ним никуда не хожу.

— М-м… ну значит, будешь, — негромко констатировал Максим.

— С чего это? — перевела она недовольный взгляд на него.

Максим едва заметно кивнул, не отрывая взгляда от дороги.

— Он твой ровесник, да и социальный статус — не чета моему. В этом вопросе у Дениса есть огромный плюс, что он сын Мирослава.

— Для меня это минус, — сказала Юля понуро.

— Ну и не без минусов, само собой, — ответил Максим, — я, конечно, поверхностно знаю Дениса, но не заметить их схожесть трудно.

— Я как-то не думала об этом… а ты думаешь, они похожи?

— А ты приглядись. У них — если что не так, то рогом — в землю и вперед!

Юля молча перевела на него взгляд.

— А разве руководитель бывает другой?

— Я работал в других местах, Юль, и знаю, какие бывают начальники. Но с Мирославом у меня свой особый напряг.

— Я, кстати, замечала. А почему? — повернулась она к нему с откровенным интересом.

— Да там личное… я тогда еще женат был.

Юле стало до ужаса любопытно, она мялась с минуту, но потом не выдержала:

— Это связано с твоей женой?

— Связано.

Юля принялась кусать губы, поглядывая на него в ожидании.

— Ох, уж это женское любопытство… — сказал он и неприятно улыбнулся, — да на Новогоднем корпоративе моя жена… в смысле, бывшая, в нем дыру чуть не протерла своими глазами.

— В ком? — подняла брови Юля.

— А то ты не поняла!

Спустя мгновение Юля сцепила руки до белых костяшек и отвернулась к окну:

— Да поняла.

— До сих пор помню, как моя благоверная под конец вечера ринулась с ним на брудершафт пить. За знакомство, видите ли…

Максим больше не пускался в подробности, но тишина длилась недолго.

— Ты думаешь, они… потом еще виделись? — не смогла закончить Юля свое предположение так откровенно, как подумала в первый момент.

— Да вряд ли, — наморщил лоб Максим, — она не особенно привела себя в форму после родов. Так что, сдается мне, Мирослав Александрович нашел себе пару поинтереснее.

— Из фирмы? — едва слышно спросила Юля, смотря в окно невидящим взором.

— Не знаю, я за этим не следил. Мне тогда было за кем приглядывать, как ты поняла.

Юля молча кивнула и еще несколько минут ехала в глубокой задумчивости, не нарушая тишину.

Когда Максим завернул машину к ее дому, они по-приятельски попрощались, и Юля поспешила к себе. Девушка постаралась отделить неприятное, что осталось в ее душе от их разговора, непосредственно от самого Макса. Ведь ее приятель был не виноват в том, что она реагировала на имя Мирослава Александровича, как собака — на наркотик.

Дома она разулась, сбросила одежду, и в одном белье прошла в ванную. После того, как Юля умылась, она еще раз оглядела себя в зеркале. Как считала сама Юлия, Максим сказал правду про ее обаяние — и это все, что у нее было в арсенале привлекательности. Ее радовали теплые дружеские отношения с Максимом и та дистанция, на которой он держался от нее.

Никогда и никто не влюблялся в нее с первого взгляда. Она давно приняла то, что в мире полно девушек, действительно, прекрасных лицом и телом от природы, и конкурировать с ними не было смысла.

В ее студенческой жизни было лишь двое парней, с которыми отношения можно было назвать серьезными и продолжительными. Поначалу в обоих случаях они были просто друзьями из ее университетской компании, один — на первом, другой на третьем курсе. И только после долгого общения стали выделять ее из окружения и оказывать знаки внимания.

Юля не сомневалась, что была любима в последних отношениях с Николаем, и вполне могла бы построить с ним семью через пару лет. Но чего-то ей все-таки не хватило, чтобы ее чувства остались на том же уровне, как и у него. С Николаем она встречалась больше года. А рассталась в январе, сразу после Рождественских праздников и, конечно, с большим чувством вины.

Именно после своего разрыва она иначе взглянула на мужчин — иногда они меньше говорят, но их горе почему-то тяжелее, чем женское. Вот как узнать, что у них на душе? Как они влюбляются? За что любят?..

Еще долго Юля повторяла бывшему парню одну и ту же причину их расставания, а он все слушал и слушал ее, с теми же печально-преданными глазами. Прекратить общение она не могла, поскольку они виделись постоянно на учебе, и ближе к весне все-таки согласилась на новый для себя вариант встреч, когда они заканчиваются сбросом адреналина по вечерам. Особой потребности в таких отношениях у Юли не возникало, и это было больше в радость Николаю, но это вернуло в ее жизнь хотя бы умиротворение.

Слава Богу, хотя бы этот кадр уехал из города после сдачи сессии, порадовалась Юлия. Не хватало еще и ему впутаться в ее нынешний гарем…

На телефон пришло сообщение. Юля раздраженно засопела, когда взяла в руки мобильник. Денис за эти три часа уже умудрился позвонить ей восемь раз. Она оглядела квартиру и подумала, что завтра же после экзамена соберет вещи и уедет, если Денис продолжит ее доставать с утра. Юля отлично понимала, что это все было не на трезвую голову у него.

Она открыла сообщение от него с одним-единственным словом: «Динамишь?» И присела в раздумьях: совсем не ответить — было бы однозначным объявлением войны. Тогда Юля набрала самый нейтральный ответ, который ей пришел в голову: «Просто отдыхаю».

Не прошло и минуты, как телефон завибрировал:

«И как?»

«Норм. И тебе того же желаю», — отправила она сообщение, надеясь, что оно последнее на сегодня.

«Норм — не для меня! Здесь лучше!» — ответил Денис.

Юля в это время уже выключила свет в комнате и забралась под покрывало.

«Тебе бы здесь понравилось. Не передумала?» — снова написал Денис.

Юля со стоном уткнулась в подушку. Потом все же набрала совсем-совсем последнее сообщение: «Нет, конечно — у меня завтра экзамен. Пока, Денис! Два часа ночи».

Как ей показалось, он вроде остыл, и напоследок даже ответил со смайликом «Жаль. Сладких снов, принцесса!»

С чего она заслужила такое обращение, Юля не поняла, но отвечать больше не стала, чтобы не возобновлять общение.

Солнце торопилось к зениту, успев прогреть здание Университета, где пребывала Юлия уже больше часа. Внутри было прохладно в одиннадцать часов утра, но лето манило к себе наружу зеленью и теплом.

Наконец, Юля открыла неимоверно тяжелую дверь и покинула до следующего учебного года свой родной Универ.

Она прищурилась, надела темные очки и позвонила родителям:

— Привет, мам! Я сдала. Нет, в этот раз было несложно. А как ваши дела? Ты на работе?

Разговаривая с ней, Юля добралась через дорогу до своего общежития, а оттуда вышла на аллею, где еще можно было скрыться в тени деревьев.

— Честно, даже не знаю. Так привыкла носиться в последнее время, что целый день впереди, и даже странно, что дел нет.

— Ой, девочка моя, надеюсь, что все это не зря… — вздохнула мама в ответ.

— Кстати, надо карточку проверить! Зарплата же сегодня. Вот и посмотрим — зря или не зря, — приободрила ее Юля.

— Я же не про деньги, Юля. Ты сама знаешь, что никто лучше тебя не позаботится о твоем здоровье. Побереги себя, хорошо?

— Хорошо мам, — послушно ответила дочь, — зайду в банкомат, а потом сразу пойду домой себя беречь.

— А про выходные помнишь? — засмеялась мама.

— Конечно, а на выходные я привезу себя, любимую, беречь к вам с папой.

Она проболтала почти полчаса с мамой, а когда попрощалась и отключилась, то увидела сообщения на дисплее. По сложившейся традиции — одно было от Максима, остальные пять, естественно, от Дениса.

Денис атаковал ее со смайликами одним и тем же словом: «Сдала?», «Сдала?», «Сдала?». Юля усмехнулась и подняла голову вверх. Очевидно, он решил, что это прикольно. Девушка ответила ему коротко: «Привет! Да, сдала».

Максим же написал еще в десять утра: «Привет! Как сдашь, сообщи. Ты сегодня придешь на работу?».

Юля ответила следом и Максиму: «Доброе утро, я сдала на пять. На работу не планировала, а что?». Макс ответил с юмором: «Да ничего, просто хаос близко. Очень близко!»

Юля немного посидела в тишине, прислушиваясь к щебету птиц, разглядывая вдалеке мелькающие за кустарниками машины. Все вокруг было настолько удивительно-мирным, что становилось страшно за свободный полет собственных мыслей. Голову надо было срочно чем-то занять. И Юля направилась к банкомату в ближайшем торговом центре.

Увидев цифру доступных средств на экране, она невольно округлила глаза. Юля рассчитывала на гораздо меньшую сумму за свою работу. Она вытянула карточку обратно и медленно оглянулась вокруг себя, стоя в обширном холле центра.

Девушка с удовольствием зашла на экспресс-маникюр, затем купила себе серебряные серьги с нежно-голубыми камнями, просто потому что они ей понравились. Так бывало редко, поскольку жила она с родителями скромно. Все покупки совершались исключительно по причине необходимости той или иной вещи, а расходы были заранее спланированы.

Довольная Юля посмотрела на наручные часы и вышла из торгового центра с коктейлем. Она вернулась в аллею и присела на свободную лавку под тень навеса. В такое время дня здесь редко проходили люди, но всеже лица некоторых были ей знакомы по Университету. Потягивая через трубочку сок с мороженым, девушка задумчиво крутила в руках телефон.

Юля пружинисто встала, прошла круг под палящим солнцем и вернулась на прежнее место. Ее душа металась, и со стороны она выглядела также. Наконец, она собрала всю свою смелость и позвонила сама.

— Добрый день, Мирослав Александрович, — вкрадчиво сказала Юля.

— Привет, — ответил он.

Как у него получалось быть таким спокойным, было непонятно и даже обидно Юле. Поскольку покоя в своем сердце она уже давно не ощущала. Девушка помолчала, покусала губы и прервала паузу:

— Я просто хотела сказать, что сдала свой несчастный экзамен, — улыбнулась она, — так что больше отпрашиваться не буду.

— Ясно. Молодец, — ответил он коротко, словно между делом.

— Спасибо, — продолжала она улыбаться.

— А мне-то за что? — усмехнулся он.

— Есть за что, — сказала она, — мне было гораздо легче отвечать на вопросы, когда я увидела рабочий процесс изнутри. Так что мне повезло поработать у Вас, Мирослав Александрович.

Она терпеливо переждала его молчание.

— Ну надо же, — мужской голос в телефоне потеплел, — приятно слышать.

На заднем фоне что-то бухало, доносились отголоски музыки, да и голос у него был немного отрешенным. Юля опустила голову, рисуя носком босоножки под своей скамьей:

— Я, наверное, не вовремя. Вы заняты?

— Да я, в принципе, всегда занят, — ответил он, и мимолетом поздоровался с кем-то рядом, — но ничего, сделаю перерыв.

— Так Вы в тренажерке? — догадалась Юля по его фону.

— Ага, — ответил он.

Судя по стихающей музыке, Мирослав Александрович переместился в более уединенное место. Но теперь пришло время Юле вздохнуть и помолчать, прогоняя его образ из своих фантазий.

— Значит, теперь ты у нас круглая отличница? — спросил он.

— Ну да. Преподаватель сказал, что рад был послушать хоть кого-то, кто имеет небольшую практику за плечами.

— Это да, — ответил Мирослав Александрович, — работать с теми, кто, как говориться, пороху не нюхал — дело неблагодарное.

Тишина пролегла между ними, превратив их диалог из конструктивного в эмоциональный.

— А можно вопрос? — понизив голос, она почти прошептала в трубку.

— Валяй.

— А за что мне такая зарплата упала?

Мирослав Александрович рассмеялся:

— Я, наверное, единственный работодатель, кому задали такой вопрос. Хотя нет… это ты — единственный работник, кто еще задает такие вопросы!

— Почему? — удивилась Юля.

Ей было невероятно приятно слышать его смех, представлять, как расходятся лучики возле его глаз. Он влиял на нее, будто валерьянка на кошку. Где-то в груди притяжение к нему отозвалось судорогой.

— Да потому что, Юля, — продолжил он с веселой интонацией, — люди всегда считают, что они достойны большего, и неважно, сколько ты им платишь. А в твоем случае, это было заслужено. Таково мое мнение, как руководителя.

— Да? — спросила Юля, пряча довольную улыбку.

— Да, — и сказал уже серьезно, — у тебя премия за полмесяца твоих переработок. И нервов, кстати. Я же видел, что тебе непросто.

— А я думала, на работе платят не за нервы, — пошутила Юля, — а за результат.

Тут она услышала, как он усмехнулся:

— Да ты — ребенок рыночной экономики!

— Я — не ребенок, — нахмурилась Юля в ответ.

— Я не в том… — растерялся вдруг Мирослав Александрович и сменил тему, — слушай, тут в центре есть занятия йогой, как я вижу.

Последняя фраза зацепила Юлю, поскольку она не была уверена, что именно Мирослав Александрович там видел — то ли расписание, то ли проходящих мимо девушек в лосинах и с ковриками. Юля привстала с лавки с погрустневшим лицом. А поскольку она молчала, он продолжил мысль:

— Ты, наверняка, уже не занимаешься своей спиной. Будешь сюда ходить? Могу взять абонемент.

— Спасибо, — ответила Юля, — я занимаюсь дома. Да и далеко мне до Вашего центра.

— Ну со мной будешь ездить после работы. Я — к себе в зал, ты — на занятия.

Юля замолчала, прислушиваясь к его интонации. Что он имел ввиду — извечный женский вопрос: он проявил заботу о ее здоровье или сделал шаг навстречу?

Как же хотелось верить в прекрасное и чувствовать только обнадеживающее, но реальность развернула Юлю к себе лицом: никогда, ведь никогда этот человек не позволял себе намеков, слов или действий, дающих ей надежду. А вот о собственном неадекватном поведении она вполне могла бы вспомнить. И сморщиться от стыда, что и сделала в ту секунду.

Юля сдернула с лица «розовые очки» и неспешно проговорила:

— Я и так живу в Вашей квартире, работаю у Вас помощником. Если мы еще и уезжать будем вместе после работы… — она глубоко вздохнула, однако подходящих слов у нее не нашлось, — мы это уже проходили, Мирослав Александрович, я больше не хочу быть в центре дурацких слухов. Но и рассказать всем, почему Вы меня так выделяете, я не могу, сами понимаете.

В хаосе собственных чувств она отчаянно цеплялась за благоразумие, которое иногда возвращалось к ней. И в этот раз ей удалось выстоять в борьбе с самой собой — она показала себя рассудительным человеком.

— Как говорится, всё, что может быть понято неправильно, обязательно будет понято неправильно, — вспомнила Юля известную мудрость, — а коллектив у нас любознательный. Так что спасибо Вам, но нет.

Сказав это, она закусила губы в ожидании его реакции. Это был странный, более чем откровенный разговор для нее. Так близко к границе их взаимоотношений она еще не подходила. И снова Юле оставалось только догадываться, о чем думал Мирослав Александрович. Кто-то неподалеку подал голос, очевидно, уединение ее собеседника закончилось. Все-таки, он был в общественном месте.

— Да, ты права, — наконец, согласился он.

Юля нахмурилась, прижимая телефон к уху, но ничего кроме его сопения она больше не услышала.

— Ладно, — сказал он.

— Ладно, — едва слышно повторила она.

— Ну пока? — добавил он.

Юля ухватилась за нотку неуверенности в его интонации, и снова надежда ворвалась в ее сердечко. Ей было почти болезненно расставаться с ним, даже до завтра. Они пережили очередные секунды молчания, не торопясь отключать свои телефоны.

— А Вы поедете сегодня на работу? — спросила она, проигнорировав его прощание.

— Я там был с утра. И после обеда заскочу, — ответил он, — а что, переживаешь за свою территорию?

— Это не моя территория, а Ваша, — улыбнулась Юля. — А что есть причины переживать?

— Трудно сказать, но сегодня мне оттуда лучше было уехать, — засмеялся он.

— Если в приемной завал, я могу подъехать, помочь, — серьезно предложила Юля.

— Сегодня отдыхай. Завтра выйдешь и поможешь Ане, — ответил Мирослав Александрович.

Это имя резануло ее по ушам, но Юля сдержала свою неуместную ревность в этот раз и просто поинтересовалась:

— А Вы давно знаете Аню?

Он задумался, а Юлины нервы напряглись, поскольку она не знала, как он отреагирует на такие расспросы. Но представлять, что они даже на короткое время останутся наедине в его кабинете, было для Юли тяжелым испытанием. Особенно после предыстории их знакомства…

— Да, — медленно проговорил он, очевидно, с трудом вспоминая события, связанные с этой девушкой, — да, где-то полгода. Она уже давно с Димой.

— Это давно? — не удержалась Юля.

— Для Димки — да, — посмеялся Мирослав Александрович, — кстати, тебе привет от него!

И тут до Юли дошло, что этот самый Дмитрий Тагирович крутился неподалеку. Следом она услышала его гулкий голос в телефоне:

— Когда ты уже приедешь? Там надо мою Аню спасать! А?!

Юля не знала, что ответить, только улыбнулась в трубку. Своему другу ответил Мирослав: «Твоя Аня сама должна научиться плавать. Еще бы мы ее тут спасали! И вообще, иди уже занимайся…»

Затем послышалась возня и мужские смешки в телефоне. Юля еще больше рассмеялась, представив, как Мирослав Александрович отпихнул своего друга, поскольку тот подпрыгивал к его телефону со своими возмущениями, словно, великовозрастный подросток…

Сигнал в Юлиной голове об опасности, исходящей от такого миловидного создания, как Анна, замолк. Возможно, Юля, и правда, излишне эмоционально реагирует на окружение Мирослава Александровича? А, может быть, все, что думала Юля про него — вообще, бред?.. А ведь она столько неприятных мыслей перебрала за последние сутки о нем, так злилась, огорчалась. А в действительности что она знает о нем?

И тут ее женское начало взяло верх, и она благосклонно простила ему все, что было в его жизни, о чем она уже знала и не знала еще…

Прежняя досада отпустила ее, и она была сама не своя от счастья, что разговаривает с ним.

— Удивительно, — промурлыкала Юля.

— Что?

— Как это вы… — выдохнула она, — нет, почему вы, вообще, друзья? Вы настолько разные с Дмитрием Тагировичем, что просто поразительно. Сколько я ни думала, я ни одной общей черты у вас не нашла…

— А зачем ты об этом думала? — вопрос прозвучал неожиданно, но вполне в стиле Мирослава Александровича.

— Не знаю, потому что я — такой человек, наверное, — растерялась Юля, — я верю, что на всё есть свои причины. И если мне что-то любопытно, я постоянно ломаю над этим голову. Ищу ответы для себя.

Собеседник молчал, слушал. И Юля продолжила:

— Вы ведь тоже сделали свои выводы, когда приехали ко мне в общежитие. Но я не в состоянии выбирать свое окружение, а Вы — можете. Поэтому мне и стало интересно… наверное, я лезу не в свое дело, да? — стыдливо спросила она.

— Ну да, — хмыкнул он и вдруг выдал, — тебя вообще не поймешь: то разговаривать не хочешь, то настроение хорошее! Сиди — тут гадай…

Юля замерла — меньше всего она хотела быть такой взбалмошной девчонкой в глазах Мирослава Александровича. Но, очевидно, именно такое мнение у него сложилось о своей помощнице, причем, он даже не посчитал нужным его смягчить. Она опустила глаза, и горечь проявилась в них слезами. Юлия постаралась говорить ровно, но по голосу было ясно, что она расстроилась:

— Как я уже сказала, на все — свои причины. Иногда у меня времени не было разговаривать с Вами, а иногда…

— Что иногда? — спросил Мирослав Александрович после паузы.

— Не хотела Вам мешать, — закончила Юля мысль, сглотнув комок в горле.

— Ты что такая обидчивая стала? — вдруг удивился он, — Я всегда думал, что ты — боец.

— Да какой из меня боец… — едва слышно сказала она и поднялась со скамьи.

— Самый настоящий, — уже мягче ответил Мирослав Александрович.

Разговаривать Юля больше не хотела, до нее стало доходить очевидное: на что она могла рассчитывать, на какой интерес со стороны такого человека? Она несколько раз глубоко вздохнула, прощаясь со своими иллюзиями, и постаралась максимально бодро сказать в трубку:

— В общем, еще раз спасибо, Мирослав Александрович. Что я хотела, я Вам сказала. Извините, что отвлекла.

— Давай так, Юля, если меня отвлекают, то я об этом говорю напрямую. Чужого мнения мне не нужно. Это понятно?

— Понятно.

Такая резкость была для нее как по сердцу ножом. И это быстро вернуло ее с небес на землю. В молчании она вышла из аллеи на оживленную улицу. А Мирослав Александрович вдруг спросил:

— А ты где?

— Да гуляла. Сейчас домой поеду. Ладно, до свидания.

— Ясно, ну давай! — ответил он.

И Юля выключила телефон. Она медленно направилась к своей остановке. Для начала она запретила себе расклеиваться и попыталась улыбнуться солнцу, природе вокруг, людям: тем, кто еще заполнял ее мир, кроме него одного. Какое же это глупое и бессмысленное чувство — любовь.

Правда для Юли была всегда лучше, чем самообман. Главное, вовремя отрезать себя от него, как решила девушка. А дальше рана сама затянется. Нужно только время. Неделя-две, месяц? Но это можно потерпеть.

Юля хмыкнула про себя — возможно, Мирослав Александрович увидел истину: она и вправду была бойцом. Унижаться и заглядывать ему в глаза, как Алена Андреевна, она не станет. Только сложнее всего биться против реальности и собственного чувства. Куда тут сбежишь, как его отключишь? А если она оказалась мечтательной дурой, то никто в этом не виноват, тем более Мирослав Александрович. Его отношение к Юле всегда было достойно уважения, на этом, пожалуй, ей бы и стоило остановиться.

Она дождалась в тени остановки свою маршрутку и забралась в нее, вся в своих мыслях. Девушка перебрала в своей голове все, что вспомнила за последние недели, связанное с этим мужчиной. И теперь она иначе воспринимала их диалоги — без романтического подтекста, а на закуску она воссоздала в памяти образ его супруги, чем окончательно «пристрелила» свою подбитую надежду с одним крылом.

На своей остановке Юля вышла уже с готовым планом по возвращению себе самообладания: цель — четыре недели продержаться, не позволять себе думать о нем в свободное время и свести к минимуму эмоции на работе. А для этого нужно чем-то себя занять. Меньше слов, больше дела, как известно! И чтобы он ни говорил, как бы ни выглядел: это — чужой человек и чужой муж, в конце концов. На этом и поставим точку.

Точку, точку… ну а то, что он один раз взял ее за руки — так это было вынужденное успокоение невротичной Юли, она же именно такая в его глазах, как выяснилось. И то, как он приобнял перед корпоративом, — было из благодарности и хорошего настроения. Правда же? И, вообще, он сам — человек настроения. Ну а теперь, точка, и опять не думаем о нем!

Дома она включила музыку, переоделась, повязала передник, вытерла всю пыль — мамина привычка. Затем полила цветы, которые забрала из своей прежней комнаты общежития, немного посидела в переписке с подругой из другой страны, а в четыре часа — от нечего делать — завела тесто на шарлотку и принялась резать яблоки.

Когда больше дел не нашлось, Юля, проверив духовку, уселась в любимое кресло. Рана, пока еще открытая рана в ее сердце, просила покоя и тишины, и Юля вытерла две одинокие слезы со своего лица. Она подтянула к себе колени, положила на них подбородок и посидела в глубокой печали, разрешив себе две минутки подумать о нем, но только две.

Запах сладкого теста постепенно заполнял комнаты. Юля потерла лицо руками, пару раз хлопнула себя по щекам и взяла телефон. Она написала подруге из общежития: «Ангелинка, привет! Приходи в гости! Возьмем вина!», та сразу ответила «А со своими дровами можно? Или у нас девичник?».

Юля улыбнулась и написала, что хотела бы посидеть без парней, на что Ангелина оперативно согласилась и тут же сообщила, что придет с вином, а салатики и прочее — конечно, на Юле. И тут в процессе переписки телефон зазвонил у нее в руках.

Это был Денис. Девушка долго смотрела на мигающий экран, потом все же ответила на звонок.

— Да?

— Привет! Как дела? — спросил как всегда на позитиве Денис.

— Привет. Все отлично, — неспешно ответила она.

— А что с голосом?

— А что с ним? — спросила Юля.

— Не знаю, по нему не скажешь, что у тебя все отлично. Может, ты переутомилась и тебе надо снять напряжение? — разулыбался Денис.

— Чего?! — опешила Юля.

— Ну экзамен, работа и все такое, — засмеялся он, — я просто спросил!

— Тогда я просто отвечаю: я скоро трубку перестану брать, Денис. Давай как-то другую плоскость выберем для общения.

Денис помолчал. Юля тоже не спешила говорить — чем дольше длится тишина, тем глубже происходит у мужчин мыслительный процесс.

— Ну ясно, — наконец, сказал он.

Определенная доза обиды Дениса долетела и до Юли.

— Вот и хорошо.

— Какие планы на вечер? — куда сдержаннее спросил он, — за город ты не хочешь… у нас фонтаны в городе новые открылись, с подсветкой, говорят классные. Можем смотаться.

— Спасибо, но у меня сегодня свои планы, — ответила она.

Молчание в телефоне стало ей ответом. Юля вздохнула:

— Может, как-нибудь в другой раз съездим?

— Ну конечно, — сказал Денис с откровенным сарказмом.

Юля пыталась найти в своей голове хоть что-то вежливое, но ее собственное моральное состояние было настолько подавленным, что деликатничать с другими просто не было сил.

— Не обижайся, Денис, — сказала она напрямую и подперла висок рукой, сидя в кресле, — я с подругой договорилась увидеться. Это будет чисто девичник. Мы давно хотели посидеть, поболтать.

— И выпить… — угадал он со смешком, — ну ясно, девчачьи посиделки — это святое.

Юля улыбнулась:

— Денис, просто давай не сегодня, хорошо?

— Ладно, ладно, жду другого раза, — подытожил Денис, — но имей ввиду, я не особо терпеливый.

И тут в дверь позвонили.

— Ясно. Пока! — ответила она и спустила ноги на пол.

Юля выключила телефон и с любопытством направилась в коридор. Похоже, подруга прилетела на ракете к Юле в гости.

Она заглянула в глазок, и тут ее будто громом поразило. Ей понадобилась пара секунд, чтобы стряхнуть с себя удивление и открыть входную дверь.

На пороге стоял Мирослав Александрович. Просто так стоял, подпирая косяк одной рукой. Даже одна эта поза могла бы заставить ее влюбиться еще сильнее, если бы это было возможно.

Перед ней был тот самый человек, от которого она решила держаться подальше. И у которого была, наверное, целая книга адресов, куда поехать после работы, где ему точно будут улыбаться.

— Привет, — выдал «Апполон» на ее пороге.

Юля с трудом свела брови на переносице, чтобы ее взгляд был построже, и кивнула:

— Добрый день. Еще раз.

— Можно войти? — спросил он.

— А у меня есть выбор? — вопросом на вопрос ответила она, но всеже отступила в сторону.

Мирослав Александрович исподлобья посмотрел на нее и медленно перешагнул порог «гостеприимного» дома.

Юля ощутила весь казус ситуации: три часа назад она обиделась именно на то, что продемонстрировала сейчас. Ее настроение было очень неровным в последнее время, но ведь воспитание должно было всегда оставаться при ней. О нет! И как раз об этом она тоже говорила ему неделю назад, когда они ругались в его кабинете! А сама-то…

«Какой кошмар! — подумала Юля. — Он пришел сюда, ко мне, а я ему нагрубила… Я, походу, больная на всю голову!»

Юля по-детски поджала губы и виновато подняла на него глаза. Мирослав Александрович все еще молча стоял у нее в прихожей, очевидно, думал — зачем его принесло сюда?

— У меня сегодня нет блинов, — сказала Юля, — но есть пирог. И борщ. И можете не разуваться.

— Да? Можно? — поднял он брови с иронией.

— Можно, — пролепетала Юля, — Вам тут все можно…

С этими словами она пошла на кухню, даже не оглядываясь на своего гостя. Недолго думая, он прошагал следом за ней, заглядывая попутно в комнаты.

— Денис не у тебя? — спросил он совершенно обыденно.

Юля развернулась к нему, стоя уже с прихваткой у плиты.

— А почему он должен быть у меня? — удивилась она.

— Не знаю, — пожал плечами его отец, заходя в кухню, — он опять дома не ночевал. Вроде вчера хотел тебя куда-то позвать.

Сказал он это быстро. Юля закусила губы, поглядела на него еще пару секунд и повернулась к духовке, чтобы отключить ее. И в этот самый момент она почувствовала некоторую власть над этим мужчиной. Он явственно ждал от нее ответа. Очень терпеливо, что поразило Юлю, ведь такого поведения от него она не ожидала. Он совсем другой, когда нет посторонних, снова заметила она.

Монументальная уверенность Юли в безразличии к ней Мирослава Александровича пошатнулась. Неужели Денис — тот самый камень преткновения для них?

Молчание Юли открыло его мысли куда быстрее, чем любой диалог.

— Может, конечно, я понял что-то не так… — прервал он тишину, все еще рассчитывая на ее ответ.

— Да, Денис звонил мне вчера, — ответила Юля, но рассказывать о количестве его звонков она не стала.

Она аккуратно достала выпечку и поставила на каменную столешницу, затем повернулась к собеседнику. Девушка изучила его лицо без тени смущения, а затем сказала:

— Где он ночует, я не могу сказать. Но точно не у меня.

Лицо Мирослава Александровича не изменилось, только в опущенных глазах отразилось некоторое облегчение. Юле хотелось верить, что она заметила даже тень слабой улыбки, но надеяться на что-то снова она побоялась.

— Чай? Кофе? — сменила она тему.

Потом вспомнила продолжение известной фразы «… потанцуем, полежим?» и быстро отвернулась к шкафу за тарелками.

— Чай, — неспешно ответил Мирослав Александрович.

— Тогда присаживайтесь, — сказала Юля.

Самообладание вернулось к ней. Она держалась гордо и с достоинством, но внутри нее все ликовало при мысли о том, что он здесь. И он пришел сам.

Она поставила блюдо с нарезанной шарлоткой, и взглянула на гостя. Тот уже ел глазами. Юля давно заметила, что он ценил домашнюю пищу. При всех его возможностях, обеды и ужины в ресторанах едва ли были для него сравнимы со свежеприготовленными блюдами в домашних условиях.

— Ты каждый день печешь? — спросил он.

— Нет, — улыбнулась она, — только к Вашему приходу.

Он тоже ухмыльнулся краем губ и откусил здоровый кусок пирога, который выложил себе на тарелку. Она присела напротив него, размешивая сахар в кружке. Юля могла делать строгий вид, но сидеть рядом и не поглядывать на него, было выше ее сил.

Сегодня он был не в рубашке, как на работе, а в черной футболке с воротником и светлых джинсах. Аромат мяты то и дело доносился до нее — очевидно, это была основа его геля или шампуня, поскольку его волосы были еще влажными.

— А теперь борща, если можно, — дожевывая, сказал он и тут же поймал ее взгляд.

— После сладкого пирога?! — чуть не подавилась Юля своим чаем.

— Ну главное, что не вместо, — ответил он с юмором, — кстати, спасибо, было очень вкусно. Ты прямо молодец.

— Да не за что, — поднялась она со стула с довольным лицом, — странная последовательность, конечно… но борща так борща, Мирослав Александрович.

Она поставила разогреваться богатырскую тарелку в микроволновку, а когда посмотрела на гостя — оказалось, что он развернулся на стуле и наблюдал за ней.

Юля была просто не в состоянии скрыть улыбку. Сердце стучало чаще, воздуха становилось все меньше, а двенадцать квадратных метров кухни вдруг стали до ужаса тесными.

— А ничего, что я тут прихожу к тебе и ем? — спросил он.

— Ничего, — выдохнула она, — а Вам… дома не готовят?

— Почему, готовят. Просто сейчас наша домработница в отъезде, и мы не стали брать постороннего человека, — стал серьезным Мирослав Александрович.

Юля аккуратно донесла тарелку с борщом до стола и поставила перед гостем. Затем метнулась за ложкой и хлебом.

— М-м… домработница? — переспросила Юля.

— Да. А что? — не понял он. — Ну кто-то же должен отвечать за быт.

— Ну для этого есть такой человек в семье, — как можно аккуратнее намекнула девушка.

Мирослав Александрович взглянул на нее:

— Марина не особо любит готовить. Да и по времени мы оба ограничены, ты же знаешь мой график. А просить подстраиваться ее под каждый мой день… я не хочу.

Он закончил мысль, нахмурившись. Заметил ли он сам, неизвестно, но Юля обратила внимание.

— А чем Марина Евгеньевна занимается? — поинтересовалась девушка, — она работает?

— У нее свой бизнес, — ответил он, — бутик с итальянской обувью и чем-то еще.

Показалось странным, как мало слов понадобилось, чтобы описать деятельность его жены. Больше Юля не стала спрашивать о ней, а он не особенно желал делиться подробностями своей семейной жизни.

— Еще вопросы будут? — с шутливым ожиданием взглянул на нее Мирослав Александрович.

— Да как сказать, — улыбнулась Юля, сидя напротив него, — с Вами тоже не угадаешь: захотите отвечать или нет.

Мужчина оторвался от тарелки и приподнял брови:

— Ну надо же, припомнила, — ответил он иронично, — ты же понимаешь, что я был не один на тренировке.

Юля кивнула и опустила глаза на свою порцию пирога, к которой она так и не притронулась.

— Ты спрашивала про мою дружбу с Дмитрием. Так вот, он меня однажды выручил. Очень. Когда была внеплановая проверка Ростехнадзора. Я как раз после аварии запил сильно. В общем, без него у меня шансов не было. Рыли под меня серьезно. Потом налоговая пришла, седых волос мне добавила.

Он невесело ухмыльнулся, а Юля нахмурилась, поскольку всегда думала, что он катался, как сыр в масле, и деньги падали на него с неба. Поэтому его финансовую помощь на протяжении всех лет она воспринимала, как его святую обязанность. И лишь в Университете она стала отдаленно понимать, какие большие риски и ответственность лежат на руководителях компаний.

— Думаю, ты уже разобралась, какой Дима человек. Я просто стараюсь не давать ему повода относиться к моим работницам, как он привык у себя на фирме. Ну ты поняла, — глянул он на нее искоса.

— Поняла, — поставив локти на стол, кивнула Юля.

— А ты позвонила при Диме, — продолжил Мирослав Александрович, — и мне надо было как-то сгладить ситуацию. Про нашу с тобой историю он, естественно, не знает.

— Ясно, — с улыбкой вздохнула Юля, — значит, не буду больше звонить.

— Это вопрос не к тебе, ты ведь по делу звонила, — ответил он.

Юля важно покивала, уставившись в свою кружку, а он задумчиво добавил:

— Ты всегда по делу звонишь.

Юля бросила на него взгляд, но промолчала. Что там у него в голове, не разберешь. Она переживала, чтобы не сказать лишнего и не испортить их беседу. Этот день был ей дорог.

Когда он доел, она встала и машинально убрала посуду за ним. Трудно впитывать романтику за неубранным столом. Мирослав Александрович поднялся следом, и тут Юля догадалась по его лицу, что он собрался прощаться.

— И снова спасибо, — слегка улыбнулся он, — я, пожалуй…

— Я просто убрала посуду, это не намек! — протараторила она и посмотрела ему в глаза, — Вам необязательно…

— Уходить? — закончил он недосказанную фразу девушки.

— Да, — негромко ответила она.

Юля не хотела, чтобы ее мысли и желания проявили себя так очевидно. Но выбор был невелик — либо отпустить его, скрепя сердцем, либо сказать, как есть.

— А разве еще что-нибудь осталось? — спросил Мирослав Александрович с улыбкой.

Спустя секунду Юля залилась смехом. Он тоже заулыбался, стоя напротив.

— Осталось, осталось, — ответила она и по-свойски кивнула.

Хорошее настроение вернулось, отразилось в ее глазах и осталось в девичьем сердце. Она протянула полную кружку чая мужчине, чтобы он точно не отвертелся в ближайшие полчаса.

— Ну что, пойдемте, — мило улыбнулась она.

И Мирослав Александрович направился следом за ней в гостиную. Юля расположилась в своем кресле, поудобнее поправив подушку под спиной, а он присел напротив — в другое.

Мужчина отхлебнул чай и поднял глаза чуть выше над Юлей. На стене висела резная табличка из красного дерева, которая выжженными буквами напоминала: «Не судите чужое прошлое — Вы не знаете свое будущее».

Мирослав Александрович несколько раз пробежал высказывание глазами и под впечатлением перевел взгляд на Юлю. Она проследила за его потрясенным видом и с улыбкой сказала:

— Впечатляет? Когда мне ее подарили, у меня тоже внутри все перевернулось.

— Ну как верно написано! — поразился Мирослав Александрович.

— Хотя, казалось бы, одна фраза? Но она стала и для меня переломным моментом… по отношению к людям, — запальчиво поделилась с ним Юля.

— К кому? — спросил собеседник, как всегда в лоб.

Юля снисходительно улыбнулась, пристально смотря на него.

— Ко мне? — догадался Мирослав Александрович.

— К Вам, — не стала врать Юля, — умение прощать меняет жизнь. И облегчает, кстати.

Он смотрел на нее долго-долго, затем поднял глаза кверху, грустно улыбнувшись на мгновение. У Юли пресеклось дыхание, настолько любовь заполнила ее всю изнутри.

— Значит, ты меня простила? — вдруг выдал он.

Юля тоже спросила:

— А Вы — себя?

Он задумался, глядя на нее в упор. А она втянула носом воздух и поняла, что ей однозначно не хватает кислорода в комнате. Голова кружилась, а уровень ее гормонов был на пределе.

Юля поставила кружку с чаем на столик рядом и поднялась, чтобы открыть балкон полностью. Она отдернула в сторону белоснежную занавеску и распахнула дверь настежь под его молчание. А когда повернулась, оказалось, он стоял позади. Ее самообладание отключилось, чувство притяжения взяло верх. И все мысли замерли в голове, все до единой.

— Столько идиотов на свете, а я тебя сбил, — сказал он едва слышно.

Юля печально улыбнулась и сделала шаг к нему навстречу. Опустив голову, она уткнулась лбом ему в грудь. Руки мужчины едва ощутимо дотронулись ее локтей, прошлись выше и остановились на плечах, то сжимая, то разжимая их. Девушка молчала, и он тоже не нарушал тишину. Она прижала ладони к его груди по обеим сторонам от своего лица. Юля не могла поверить, что чувствует его тело под своими руками, как же давно она этого хотела. Она вдохнула мужской запах и прислушалась к его сердцебиению. И спокойным оно не было.

Еще пара секунд в его руках могли бы просто лишить ее сознания. Ноги подгибались, дыхание становилось неимоверно горячим, а в голове предательски блуждала пустота. Она осмелела и обняла его руками за талию, мечтательно потерлась щекой. Мирослав Александрович одной рукой прижал ее голову к себе, а другой — обхватил эти хрупкие плечи. Его руки не блуждали по ее телу, он не тянул к ней своих губ — его отношение к ней было иным. И за это она готова была любить его еще крепче. Юля собралась поднять лицо, посмотреть ему в глаза и разрешить все, что он захочет. Но тут он поцеловал ее первым, в волосы, чуть выше лба. Это было нежно, но совсем не страстно.

— Я помню, как ты ненавидела меня, с самого детства. Твой взгляд, твое отношение меня убивали.

Она подняла голову и запрокинула наверх, уперевшись в его грудь подбородком. Меньше всего на свете она хотела сейчас это вспоминать.

— Как ты смогла отпустить эту ситуацию? — спросил он, глядя на нее сверху вниз.

И тут до девушки начала доходить очередная страшная правда — он обнимал ее не так, как она его! Он думал не о том, о чем она в ту секунду…

Юля вглядывалась в его глаза в надежде увидеть что-то более значимое, кроме этой чертовой благодарности за ее прощение. Но весь разговор сводился к его чувству вины. Выражение лица Юли стало серьезней: неужели снова — головой об реальность с размаху? Она, что, все не так поняла?!

Юля резко развела руки и выпустила его из своих объятий.

— Нелегко, да какая разница? — ответила она и обиженно отвела взгляд.

После чего сделала два шага назад от него. Хотелось бы больше, но расстояние не позволяло. Ладони горели — помнили о его теле, к которому прижимались.

— Наверное, я просто повзрослела, — ответила она и загладила волосы со лба назад, так и не решаясь взглянуть на него.

Юле захотелось провалиться сквозь землю от этого недопонимания. Она закусила губы, спрятала свой стыд поглубже, и тут ее начала бить нервная дрожь. Она крайне остро реагировала на этого мужчину.

— Ты, правда, больше не злишься? — все не мог успокоиться он.

Юля невольно подняла глаза на собеседника. Оказалось, Мирослав Александрович смотрел на нее, словно жаждущий — на воду. Девушка замерла, пытаясь соотнести его взгляд и свои печальные выводы. Как же ей хотелось узнать, что он чувствовал на самом деле. Затем мужчина сделал шаг к ней, который она отняла у них. Слезы подступили к Юлиным глазам, так отчаянно захотелось снова прижаться к нему. Ее повело вперед, но она вовремя остановилась, чтобы больше не касаться его. Да что же он с ней делал?

— Я изменила свое отношение к аварии, — сказала она, сглотнув комок слез в горле, — Вы сделали для меня больше, чем смогли бы мои родители за всю жизнь. Хорошие врачи, платные клиники, операции, реабилитация и все по кругу, год за годом.

— Я обязан был, само собой, — ответил он почти резко.

— Да, обязаны, я так всегда и считала, — и она подняла глаза, полные непролитых слез, — но Вы дали мне результат, поставили меня на ноги. Ведь другой водитель мог бы скрыться или откупиться раз и навсегда, чтобы просто не сесть в тюрьму…

— А я нет?! — вдруг прервал ее Мирослав Александрович.

Юля немного пришла в себя, рассматривая его лицо, ставшее почти неприятным в ту секунду.

— Почему Вы так реагируете? — нахмурилась она и вытерла мокрую щеку.

— Потому что я тоже откупился, — сказал он, — и не сел, как видишь.

— Это разные вещи: дать денег, чтобы родители сбитого ребенка тебя не посадили, или организовать лечение, каждый раз смотря им в глаза. Мне хотелось бы повзрослеть чуть раньше, и понять это чуть раньше. Только сейчас я представляю, каково Вам было встречаться с нами снова и снова.

— Нет, не представляешь, — поднял он голову на выдохе.

— Знаете, когда я была маленькая, и мы ехали на дачу, отец сбил бродячую собаку. Мы вернулись, только когда я закатила истерику в машине. Все, что он потом сделал, это отнес ее в кусты.

— А причем тут собака? — не понял Мирослав Александрович.

— Да не в бедном животном дело, — покачала она головой, — речь о водителях. Мы — все разные, и поведение у нас в сложных ситуациях тоже разное. У одних людей чувство жалости сделает больше, чем у других — чувство вины.

— Если бы я был аккуратнее за рулем, сбросил еще пять-десять километров… — вздохнул он, окидывая сочувствующим взглядом ее лицо.

— Да, Господи! Я столько времени потратила с психологом, чтобы закрыть эту тему для себя! Может, Вам дать его номерок? — уже не выдержала Юля, — Давайте тогда реально: если бы Вы сели тогда, я бы вряд ли встала с коляски. Лечить меня было бы некому, мама — учитель, папа — электрик. Вы же понимаете, выбор у родителей был невелик — кому такая справедливость нужна? Да мне бы на коляску всем миром собирали, и не факт, что собрали бы! Так что закроем эту тему раз и навсегда, Мирослав Александрович. Пожалуйста!

Он посмотрел в окно и ответил:

— Ладно. Понял.

Она была на взводе, поэтому быстро отошла от него и уселась обратно в кресло.

Мирослав Александрович последовал ее примеру, закрыв рот на замок. И снова они оказались в исходной точке — с кружками чая, сидя напротив друг друга.

Она продышалась, немного успокоилась и уже «без огня» посмотрела на мужчину перед собой:

— Я не хотела… резко получилось, извините.

— Нет, нет, тебе не за что извиняться, — вскинул он брови с самым кротким видом, который она когда-либо видела.

— Я редко такая буйная, — улыбнулась она и пожала плечами, — просто у нас все личные разговоры сводятся к тому, что Вы до гроба виноваты и тому подобному. Трудно себя чувствовать полноценным человеком.

Он внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Возможно, сделал свои выводы.

— Будете еще чай? — улыбнулась она с надеждой, что он еще задержится хоть ненадолго.

— Буду, — кротко сказал он и слегка улыбнулся.

Юля встала и прошествовала на кухню, забрав у гостя его пустую кружку. И тут кто-то начал тарабанить, в прямом смысле, в дверь, а затем раздался нетерпеливый звонок.

Юля от неожиданности подпрыгнула на месте, а Мирослав Александрович поднялся с кресла и заглянул к ней на кухню, держась за косяк:

— Это кто такой нервный?

И направился в коридор, видимо, чтобы открыть и узнать. Юля обогнала его и первой посмотрела в глазок, привстав на цыпочки. Она очень переживала, что это мог быть Денис со своими неуместными вопросами. В то время как в гостях у нее — его отец, с такими же ненужными выводами.

— Ой, — прошептала она и приложила палец к губам, — тише.

Мирослав Александрович остановился перед ней с высокомерным видом:

— В смысле, тише?

Юля цапнула его за рукав и оттащила вглубь коридора:

— Это Ангелинка! — шепотом объяснила она ему.

Он нахмурился и совсем не тихо спросил:

— Это должно мне что-то сказать?

— Ну моя соседка из общежития.

— Та самая что ли? — недовольно нахмурился Мирослав Александрович.

Ангелина снова надавила на кнопку звонка и, очевидно, забыла ее отпустить или ей было за радость подергать Юлю. И одновременно с этим и Юлин телефон в дальней комнате завибрировал.

— Я совсем забыла, что позвала ее! Бли-ин, — прикрыла Юля рукой глаза, — и телефон был на вибрации.

И девушка метнулась в комнату.

Мирослав Александрович, наблюдая за этим, подпер своей крепкой фигурой стену в прихожей. Юля вернулась, водя пальцем по экрану, потом вскинула на него глаза:

— Простите, пожалуйста, за этот спектакль. Я ей сказала, что сняла квартиру у посторонних. Не хочу, чтобы она видела Вас здесь. Она и так зациклена на Вашей персоне.

Снова раздался звонок в дверь с переливами от желающей попасть в гости подруги.

— Ага-м… — понял мужчина, — то есть меня в моей квартире быть не должно?

— Ну да, — кивнула Юля, — если бы она знала, что я у Вас еще и поселилась, то запытала бы меня до смерти! Я сказала, что Вы мой дальний-предальний родственник и устроили к себе на работу. Вот и все.

— А почему родственник? — приподнял он брови.

— Вы ко мне заходили в общежитие, забыли? Я тогда у Вас не работала. Что-то же надо было сказать!

Снова раздался требовательный звонок на минуту с лишним.

— Она издевается что ли? — возмутился мужчина.

— Да, — сморщила Юля нос, — она такая.

— Дожились, — сказал он на тон ниже обычного, — зачем тебе такая подруга?

— Ну у Вас — Дмитрий Тагирович, у меня — Ангелина…

И Юля снова убежала от него — теперь в ванную, откуда донеслось: «Ангелинка, связь плохая. Я в продуктовом во дворе дома — спускайся. Да яблоки, бананы выбираю. Хорошо, давай!»

Стук каблуков за дверью обозначил перемещение Ангелины в сторону лифта, и спустя несколько секунд Юля еще раз заглянула в глазок. После чего уже в тишине подошла к Мирославу Александровичу, важно сложившему руки на груди в углу коридора.

— Значит, бананы выбираешь, — посмотрел он на нее с высоты своего роста.

Юля краем губ улыбнулась и на мгновение прикрыла лицо руками:

— Я вечно в какие-то глупости попадаю. Не получилось посидеть у нас по-нормальному…

Она стояла близко и все же сделала еще один маленький шажок к нему:

— Простите, но мне надо бежать, Вы же понимаете.

— Ну да, — усмехнулся он, — фигаро тут, фигаро там!

Юля посмеялась и стала быстро обуваться.

— М-да, — протянул он, — такого у меня еще не было.

Девушка несколько раз виновато взглянула на хозяина, внезапно ставшего неуместным гостем в собственных апартаментах.

— Не обижайтесь, ладно? — натягивая задник балетки улыбнулась Юля.

Мирослав Александрович сменил гнев на милость:

— Да успокойся ты! — и кивнул ей головой на выход.

Юля вышла на пустую площадку, а следом и мужчина взял связку своих ключей и переступил порог дома.

— Тогда до свидания, Мирослав Александрович, — попрощалась девушка.

— Да, до завтра, Юля, — ответил он.

— Приходите еще. У меня весело, как видите! — посмеялась девушка.

— Ну уж нет, спасибо! — рассмеялся он в ответ. — Иди, я сам закрою дверь, на верхний замок.

— А, ну да! У вас же тоже есть ключи, точно! — вспомнила Юля и стала торопливо спускаться по лестнице, поглядывая через перила вниз.

Глава 9

Юля почувствовала себя немного маньяком, когда занялась преследованием собственной подруги. Она зашла за ней в магазин и, пройдя лабиринт продуктовых стеллажей, схватила первые попавшиеся бананы в упаковке. Морально подготовившись, она выплыла навстречу Ангелине. Изображать радость долгожданной встречи с подругой даже не понадобилось, поскольку Юля и так «порхала» после своего недавнего гостя.

Ангелина покосилась на нее:

— Я думала, ты в расстройстве тут. Приехала спасать… но, видимо, я не так поняла тебя.

— Да, настроение сменилось, — подмигнула ей Юля.