Бесплатный фрагмент - В борьбе с COVID-19

Глава первая. Первый день в реанимации

Пронзительный, тревожный звук сирены скорой медицинской помощи клинком из дамасской стали бешено разрубал густой морозный воздух лениво спящего проспекта города в начале седьмого утра.

Автомобиль лихо мчался к лечебному учреждению, он стремился скорее спасти жизнь пациента.

По воле проведения этим пациентом оказался я.

Ещё два часа назад я спокойно встал с кровати, чтоб принять очередную таблетку противовирусного препарата. Старался всё делать согласно инструкции. Выпив лекарство, я медленно побрёл к постели и присел отдохнуть.

В теле чувствовалась жуткая слабость и опустошённость. Уже неделю я не мог глубоко вздохнуть, а любое физическое действие вызывало отдышку. Временами бил изнуряющий кашель.

Сегодня всё повторилось, как и в предыдущие дни. Но на этот раз, в комнату зашла жена, увидела плачевное состояние мужа и срочно вызвала скорую помощь.

Медики приехали минут через пятнадцать. Выяснив у жены подробности, один из прибывших обратился ко мне:

— Вы поедете в больницу?

— Не хотелось бы, — отрешённо проговорил я, — но раз надо, то придётся ехать.

— Сейчас мы созвонимся, куда вас везти.

Один из медработников принялся звонить по телефону.

Из разговора следовало, что нам ещё предстояло заехать в роддом.

— Странно, — подумал я, — ещё какую-то роженицу придётся брать с собой. И как они не боятся, что я могу её заразить.

Но я не стал задавать ненужные вопросы. В это время медик принялся выяснять у меня:

— Болеете диабетом?

— Нет.

— Какие хронические заболевания?

Я перечислил тройку штук.

— Побыстрей собирайте ему вещи, паспорт, тарелку с ложкой и кружку. Сейчас мы поедем, — распорядился врач.

— Видно, конец рабочего времени у ребят, не за дальними горами пересменка, — подумалось мне, — и они спешат домой.

О том, что медики видели моё плачевное состояние и спешили доставить пациента в больницу, пока не умер, мне и в голову не могло тогда прийти.

От сильного нервного переживания, жена встала в ступор.

Пришлось давать указания:

— Возьми табурет, поставь около шкафа. Залезь на табурет и с верхней полки достань мой тренировочный костюм.

Она беспрекословно всё выполнила. Это маленечко привело женщину в чувства. В те минуты, как я медленно переодевался в тренировочный костюм, она собрала мне вещи в больницу.

— Мы его понесём на носилках, — сообщил один из медиков.

— Да, — мигом пронеслось в женском мозгу, — лифт не работает. Они будут нести на носилках по лестнице с четвёртого этажа. Не дай Бог, ещё и уронят. Тогда он наверняка может, что сломать себе! Ещё этого не хватало! Нет, нельзя этого допускать!

— Нет, — решительно проговорила жена, — он сможет сам дойти!

Медики удивлённо взглянули на супругу, но не стали спорить.

Закончив с переодеванием, я взял мобильник с зарядным устройством и пошёл в прихожую.

Мне помогли надеть куртку, сын натянул зимние полусапожки на ноги.

Мы вышли на лестничную площадку. Лифт не работал. Пришлось спускаться пешком с четвёртого этажа.

Не думал я, что это так трудно. Всего шесть пролётов, по восемь ступенек в каждом. Да последний у почтовых ящиков из шести ступенек.

В иные дни проходил и не замечал, но не сегодня.

Хоть меня и поддерживали, но преодолеть это расстояние оказалось адски сложно. Ноги заплетались и не слушались хозяина, катастрофически не хватало воздуха. Точно тебя подняли на высоту четырёх тысяч метров и оставили на произвол изменчивой судьбы.

Собрав волю в кулак, пришлось заставить себя спускаться. Третий этаж, второй. Наконец первый этаж и дверь на улицу. Мы выбрались на свежий морозный воздух.

— Наденьте капюшон на голову, — предложил врач.

Но мне решительно всё было безразлично, и я не стал следовать этому совету.

Автомобиль скорой стоял у соседнего подъезда. Мы медленно добрались до него. Врач открыл дверь салона, я вскарабкался вовнутрь и сел в ближнее кресло.

Медработник последовал за мной, закрыл дверь, сел в соседнее кресло и мы отправились в путь.

В то самое время, как я вспоминал недавние события, автомобиль скорой помощи подъехал к неведомому мне зданию, остановился и заглушил мотор.

Сопровождающий меня медик открыл дверь и вышел на улицу. Я медленно последовал за ним.

Медработник со скорой помог спуститься. Было ужасное самочувствие.

Какой-то энергетический вампир высосал всю энергию жизни из больного организма, и один угасающий разум из последних усилий заставлял непослушные ноги двигаться.

Врач скорой помощи взял под локоть и принялся помогать идти. Медленно поднялись по порожкам к дверям.

Сбоку стоит девушка со свёртком в руках. Жутко захотел сказать:

— Глупая, идёт ковидный больной без маски и ты без неё. Заразишься ведь так!

Но в тот момент мне было не до этого.

Медик дёрнул дверь, она оказалась закрытой.

— Странно, — проговорил он, — они всё знают.

Но вскоре вышла в фойе женщина, открыла дверь и принялась объяснять девушке, куда что положить, а мы пошли вовнутрь.

Прошли маленький коридор и завернули в другой. На пути встретилась каталка для перевозки больных. Мне жутко захотелось прислониться к ней и отдохнуть, но надо двигаться вперёд.

В коридоре замаячила женщина около открытой двери. Ох, как трудно до неё добраться.

Чувствуя, что я начинаю слабеть, врач со скорой принялся волоком тащить меня к заветной двери.

За дверью оказалась палата. Меня втащили вовнутрь. В помещении медицинский персонал принялся помогать мне снимать зимнюю куртку, куртку тренировочного костюма, зимние полусапожки.

Я лёг на кровать, мне надели маску с подачей воздуха, обогащённого кислородом, от аппарата искусственной вентиляции лёгких. На палец нацепили приборчик в виде зажима. Он подаёт на монитор информацию о моём артериальном давлении, пульсе и насыщенности кислородом в крови на этот момент.

Пришла медсестра, чтоб взять из вены кровь для анализа.

В обычных местах забора венозной крови ей не удалось отыскать мои вены, пришлось делать забор крови из вен на кулаке. Около запястья в вену вставили катетер, чтоб через него вводить внутривенные инъекции, а не искать в очередной раз вену для установки капельницы.

После этих процедур я мигом впал в забытьё.

Проснулся я через тройку часов. Часы мобильника показывали десять часов восемь минут утра 24 декабря.

На подоконнике стоял остывший завтрак в одноразовой посуде. Я поднялся и присел на кровать, насколько позволял шланг от аппарата искусственного дыхания. Через тройку минут ко мне подошла медработник. Что это женщина, я узнал лишь по голосу.

Весь медицинский персонал облачили в серебристо-белые, или чисто-белые комбинезоны. На ногах бахилы. Кисти рук защищали перчатки. На лицах маски и очки, а у иных ещё и прозрачный пластиковый экран на лице. Этакие ангелы хранители или инопланетяне.

— Вы будете кушать? — поинтересовалась она.

— Да, надо организм маленько побаловать едой.

— Может вас покормить?

— Нет. Я попробую сам, снимите, пожалуйста, маску.

Женщина сняла с меня маску и положила рядом на кровать. Аппарат мгновенно запищал на разные лады, он явно возмущался, что я прекратил поглощать воздух, обогащённый кислородом.

Не обращая внимание на возмущённые сигналы техники, я принялся за завтрак.

Каждую ложку с громадным трудом проглоченной каши приходилось сопровождать вдыханием обогащённого воздуха. Это придавало силы к приёму следующей порции еды.

После завтрака мне помогли надеть маску, я прилёг отдохнуть и огляделся. Палата представляла собой комнату метров пять на восемь. Стены выкрашены в светлый желтовато-коричневый цвет, приятно действующий на зрение, что не режет глаза, нет дискомфорта. Это создавало в палате атмосферу спокойствия и уюта.

Кровать, где я лежал, разместилась около окна, что выходило во двор. Метров в двух от кровати разместилась ещё одна пустая кровать. Рядом с ней стоял аналогичный прибор для искусственной вентиляции лёгких, как у меня. Сбоку от кровати, где лежал я, расположился санузел.

Интересная особенность в нём. Раковина с горячей и холодной водой есть, зеркало есть, а унитаз отсутствовал.

Хоть Википедия и даёт определение реанимации, как «совокупность мероприятий по оживлению человека, что находится в состоянии клинической смерти, восстановление резко нарушенных или утраченных жизненно важных функций организма». Но ни я, ни другие обитатели ковидной реанимации не находимся в таком состоянии. Это главное отличие от других реанимаций.

По этому поводу вспоминается старый советский анекдот.

Глубокой ночью идёт женщина через кладбище, страшно ей. Вдруг впереди увидела идущего мужчину. Она к нему.

— Мужчина, проводите меня, пожалуйста, я ужас как боюсь мертвецов.

— С большим удовольствием провожу. Но зачем нас бояться? Мы ничего худого никому не сделали.

Так и в данном конкретном случае. Если человек с ковидным вирусом попал в реанимацию, то это никак не значит, что у него клиническая наступила смерть. Этого не надо бояться.

Все пациенты находятся в сознании. Есть те, кому делают разрез и вставляют трубку аппарата искусственного дыхания в трахею, но и в этом сложном случае пациент не находится в состоянии клинической смерти.

В реанимационных палатах внимательный уход, в разы интенсивней лечение, а аппарат, что подаёт обогащённый кислородом воздух, облегчает дыхание пациенту.

Но продолжим повествование.

В то самое время, как я отдыхал после завтрака, раза три подходили медсёстры и спрашивали:

— Как вы себя чувствуете?

— Нормально. Всё хорошо, — отвечал я.

И действительно, всё было хорошо. Аппарат помогал дышать, что улучшало самочувствие.

Подошла ещё одна медсестра и спросила:

— Кислород поступает нормально?

— Да, — ответил я, — но, надеюсь, это не 100% кислород. Чистый кислород сильнейший окислитель и ядовит.

— Нет, конечно, — удивлённо проговорила медсестра, — аппарат подаёт смесь кислорода с воздухом.

Позвонила жена:

— Дорогой, мы тебя все любим. Только не умирай, пожалуйста! Я и Богу молилась, чтоб он тебя спас!

— Не волнуйся, — принялся я её успокаивать, — у меня всё хорошо. Главное сейчас, что жив, да врачи помогут поправиться. Всё будет хорошо.

— Что тебе передать из еды?

— В больнице кормят нормально. Передай воды в бутылках без газа. У меня сильная сухость во рту, да и вымывать токсины надо.

— Хорошо, я всё сделаю.

Вскоре подошёл врач.

— Я только кардиолог, — проговорил врач, он явно намекал, что, кроме сердца, по другим вопросам некомпетентен, — у вас есть проблемы с сердцем?

— Нет. Имелась аритмия лет тридцать назад, но её удалось вылечить. А так проблем нет.

Кардиолог ушёл. За ним пришли другие врачи. Стали выяснять, когда я заболел, есть ли хронические заболевания. Посоветовали лежать на боку или на животе. На спине не рекомендовали лежать. Разрешили изредка сидеть на кровати, чему я обрадовался. Находиться в лежачем положении длительное время жутко утомительное занятие. В таком положении и пролежни заработать можно.

Затем другие медработники сняли кардиограмму и сделали рентген грудной клетки. Взяли ещё раз из вены кровь на анализ. В общей сложности за первый день нахождения в реанимации у меня раз пять взяли кровь из вен кулаков и раза четыре из пальцев рук.

Это меня маленько утомило, я лёг на кровать и вновь заснул. Когда проснулся, на подоконнике стоял остывший обед в одноразовой посуде.

Я съел суп и гарнир второго, а мясо не стал есть. Идёт пост, а я придерживаюсь его последние лет пятнадцать.

К пониманию, что есть Бог, или высший вселенский разум, я шёл трудной дорогой. Начиная с написания в советское время рефератов на тему: «Как химия разоблачает религиозные догматы», до понимания того, что окружающий мир не вписывается в рамки марксистско-ленинского учения и научного атеизма.

Этот мир значительно сложнее и многогранней, а многие вещи человек не может толком объяснить, коль использует одни научные истины.

Например, наличие у человека бессмертной души.

В 1901 году доктор Дункан Макдугалла из Хэверхилла, штат Массачусетс произвёл интересный опыт. Он поместил кровать с умирающим человеком на весы и принялся взвешивать. В самый момент смерти человек терял около 21 граммов. Доктор сделал вывод, что это душа человека покинула тело.

Можно ещё привести и иные доказательства наличия души.

Например, учёные установили, что у человека есть биополе, то есть энергетическая оболочка.

Согласно закону сохранения энергии: « энергия тела никогда не исчезает и не появляется вновь, она может лишь превращаться из одного вида в другой».

Хорошо, когда человек жив, то у него есть биоэнергия. А когда он умирает? Но энергия не может полностью исчезнуть. Появляется вам и сгусток энергии в виде души, что улетает из человеческого тела.

В то самое время, как я вдавался в философские рассуждения, подошла санитарка и принялась забирать пустую посуду из-под обеда.

— Скажите, — поинтересовался я, — что это за медицинское учреждение, где мы находимся?

— Это роддом. Городской роддом номер два. Его переделали в больницу для ковидных пациентов.

Как символично, подумалось мне. Человек рождается в роддоме, а сейчас мы в родильном доме получаем второе рождение, переболевающие коронавирусной инфекцией. Не все справляются с этой напастью, есть те, кто уходит в мир иной.

В житейской суете у человека появилось время подумать о прожитой жизни, об ошибках, что совершил и наметить шаги, чтоб не повторять прошлых необдуманных поступков.

Минут через тридцать зашли две медсестры и остановились около пустой кровати.

— Этот аппарат в рабочем состоянии? — спросила одна у другой.

— Да.

— А почему в палате один пациент?

— Всё выполнялось согласно полученному приказу.

— Но так у нас не хватит мест на всех поступающих больных. Надо уплотнить.

Медсёстры постояли ещё минуты три, и ушли, а я лёг каплю подремать. Проснулся опять к холодному ужину. На соседней койке лежал новый пациент с маской, что подключили к аппарату искусственной вентиляции лёгких.

Так прошёл мой первый день в палате отделения реанимации и интенсивной терапии.

Глава вторая. История моего заболевания

Когда меня подняли в палату из реанимации, и я поздравлял родную сестру с Новым годом, она сказала:

— Как ты мог это допустить? Ты грамотный человек! Ты знаешь, я думала, что тебя потеряю.

Миновав эту напасть, надо действительно разобраться, как я дошёл до реанимации. Но вначале тройка соображений о коронавирусе.

Никто толком не знает, откуда он взялся. Американцы винят в появлении вируса китайцев.

Китайцы кивают на американцев.

Многие учёные считают, что вирус возник природным путём от летучих мышей, но звена стоящего между человеком и этими мышами не нашли до сегодняшнего дня.

С другой стороны, индийские исследователи обнаружили, что геном коронавируса имеет четыре белковые вставки, аналогичные обнаруженным в молекуле ВИЧ, что повышает вероятность искусственного происхождения коронавируса 2019-nCoV.

Получается, что и среди учёных нет единого мнения.

И хоть они дружно освистали выводы индусов, но в науке регулярно так происходит.

Новая теория вызывает во все исторические времена в среде учёных активное отторжение.

— Этого не может в природе быть, потому что однозначно не может в окружающей среде находиться, — говорят маститые корифеи науки.

Проходит малость времени и если появляются новые ещё доказательства верности предложенной теории, то в научной среде зарождается понимание, что эта теория и не такая абсурдная, и в ней есть толика здравой мысли. Ещё проходит время, вновь появляются новые доказательства верности теории. И учёный мир говорит:

— Да, эта теория более точно отражает реалии и глуп тот, кто не понимает этого.

Особенность этого коронавируса заключается сначала в том, что он поражает не одни лёгкие, а и все внутренние органы, да заодно и всю нервную систему. Главный удар достаётся по ослабленным органам, или подвергнутые иным заболеваниям.

Любители заговоров считают, что это мировое правительство создало биологическое оружие в виде covid-19. Оно напустило на человечество пандемию, чтоб сократить население планеты и поработить его.

Ревнители религиозных вероучений утверждают, что это божественное наказание, что ниспослал Всевышний на человечество за все грехи его. За то, что оно забыло Бога, погрязло в блуде, отвратительно относится к Земле, а планета — живой организм.

Спасутся в этой пандемии те, кто угоден Богу, а всех остальных постигнет смерть.

Об этом в прошлом веке ещё говорила провидица Ванга.

Каждый выбирает то, что ему не чуждо.

Но сегодня новый коронавирус бродит по планете и с этим приходится считаться и жить.

Когда я заразился этим вирусом, история умалчивает. Но как у многих мужей, во всём виновата жена.

В первых числах декабря у неё начался кашель, но температура не повышалась. Я накупил ей таблеток, и она принялась лечиться.

У женщин сильнее по стойкости иммунитет, чем у мужчин. По этой причине они переносят многие болезни значительно легче нас, а простудного характера, тем паче.

Так произошло и в данном конкретном случае.

За всё время болезни у жены температура поднималась раза два до 37,40 С. Всё же остальное время была нормальной. Дня два она не могла толком ощутить запах любимого кофе, но потом всё восстановилось. А так, обычная простуда.

Первые дни у меня отсутствовали признаки заболевания.

Но в середине декабря я пошёл на дачу и страшно вспотел. Это привело к появлению кашля, но температура тела не повышалась. Я принялся активно лечиться от кашля. Не забывая промывать нос с хозяйственным мылом после каждого похода на улицу и ношение маски.

Прошло дня три и температура повысилась до 37,50 С. Пришлось вызывать врача из поликлиники. Как я дозвонился до регистратуры этого учреждения здравоохранения, это отдельная песня. На стотысячный микрорайон одна поликлиника министерства здравоохранения, это, конечно, круто.

Пришедший врач послушала лёгкие и сообщила, что у меня первые признаки начала бронхита.

Выписала антибиотики, посоветовала пройти рентген и ретировалась. Я выполнил все предписания, но улучшение не наблюдалось.

В один из дней температура поднялась до 400 С. Удивительное, однако дело. У меня такая температура тела, а чувствовал себя, если б у меня температура 36,60С. Явно так вирус влиял на организм.

Вызвали скорую. Скорая медицинская помощь добиралась до нас три часа. За это время под действием жаропонижающих таблеток температура упала до 36,90 С.

Врач не стала слушать у меня лёгкие, но поинтересовалась:

— С ковидными больными контакт был?

— Да вроде не было.

— Запахи ощущаете?

— Да.

— Отдышка есть?

— Нет.

Врач посмотрела на рекомендации коллеги из поликлиники и посоветовала принимать сильнее антибиотики, а ещё противовирусные препараты. Измерили ещё раз температуру и убедившись, что она равна 36,90 С, медики ушли.

Я выполнил все рекомендации, но улучшения самочувствия не почувствовал. Произошло, наоборот, ухудшение.

Кашель усилился. Если в прежние дни я мог глубоко вздохнуть, то сейчас это не получалось.

Появилась отдышка. Во время приёма пищи, после каждой съеденной ложки еды приходилось минуты три отдыхать.

За два дня до вторичного вызова скорой и попадания в реанимацию при отхаркивании мокроты, стал выплёвывать кровяные сгустки алого цвета. Об этом я не стал говорить домашним, чтоб не пугать.

Пропало ощущение запахов. Появилась полная апатия и абсолютное безразличие ко всему происходящему.

Начали появляться зрительные и слуховые галлюцинации.

Постоянно они возникали, когда я садится отдохнуть и закрывал глаза.

Мгновенно я перемещался в параллельный мир и иную реальность.

Неслучайно учёные говорят, что параллельный мир находится рядом с нами. В прямом смысле этого выражения. В чём я убедился на собственном примере.

Всецело допустимо, что все видения наркоманов и алкоголиков реальны, это они видят параллельный мир. Наркотики и алкоголь стирают границу и они видят то, что человек в обычном состоянии не может толком увидеть.

Возможно, что так влияет на человека и коронавирус.

Случалось, едва прикроешь глаза, как попадаешь мгновенно в иной мир.

Ты сидишь за столом. Вокруг куча зелёных растений причудливых форм. Стоит стол на кухне, на нём тарелки. С тобой разговаривают люди, но ты их не видишь.

Тебе предлагают поесть, но я пять минут назад поел и не хочу.

А попить, я не отказываюсь. Мне дают стакан с водой, ты протягиваешь руку, чтоб взять стакан. Но я открываю глаза, всё мигом исчезает. Знакомая комната, привычная мебель и поднятая рука, что протянул в сторону мнимого собеседника.

Случалось, что попадал на берег прекрасной морской лагуны.

Ласковые волны тёплого моря лениво лизали прибрежный песок.

Пальмы и экзотические растения тропических широт виднелись невдалеке, противоположный берег лагуны густо застроили толстосумы коттеджами и гостиницами для туристов.

Всё располагало к неге и отдыху.

Встречались моменты, что могли мне привидеться целые кинофильмы.

Не успевал я прикрыть глаза, как попадал в иной мир. Я летел над лесами и горами, а затем спускался к поверхности планеты и оказывался мчащимся по заснеженной дороге. По боковым сторонам дороги проносились вековые ели.

Но вдруг кадр меняется, и я попадаю в рыбацкий городок, где мне дают огромную рыбину.

Рыба открывает громадную пасть, и я оказываюсь внутри.

Но мгновенно рыбьи внутренности превращаются в тоннель, и я несусь по нему с приличной скоростью. Не проходит и двух-трёх секунд, как я оказываюсь на поверхности Земли и наблюдаю за битвой двух групп людей, одетые в звериные шкуры и вооружённые копьями и мечами.

Но когда дело доходило до массовых убийств, или глобальных разрушений и катастроф, я просто открывал глаза и мигом всё исчезало.

Попадались эпизоды, что мне предлагали тухлый помидор, или гнилую хурму в пакете для мусора, в таких случаях открывал я глаза и всё исчезало.

До этих дней такого со мной не происходило. Подобные галлюцинации я отношу на действие коронавируса.

Хотя я разговаривал впоследствии с переболевшими этим вирусом, у многих таких отклонений не наблюдалось.

Анализируя прошедшие события, можно с полной уверенностью сказать, что жена спасла мне жизнь. Не вызови она вовремя повторно скорую помощь и я через день-другой оказался в ином мире, рядом с усопшими предками.

Общаясь с заболевшими этим вирусом, выяснилась интересная деталь. Многие мужчины попали в больницу по настоянию близких женщин. И этим спасли им жизни.

Глава третья. Врачи ковидного госпиталя

Городской роддом, где сегодня оказался я, администрации города пришлось дважды переоборудовать под ковидный госпиталь.

Первый раз это проделали в конце апреля 2020 года, и проработал он в таком состоянии до августа, когда пандемия пошла на спад. В октябре вторая волна захлестнула страну, и роддом вновь превратили в ковидную больницу.

Покуда шла подготовка роддома к приёму пациентов коронавирусной пандемии, весь медицинский состав прошёл переподготовку для работы с инфекционными пациентами.

Дистанционно слушались лекции, скидывались методички по работе с ковидными больными.

Врачи роддома прошли дистанционное обучение в местном медицинском университете. Это позволило им совмещать работу в роддоме и готовиться к работе с ковидными больными.

После прохождения обучения им выдали соответствующий подтверждающий документ. Но не как в иные дни в одном из кабинетов, а представитель университета выносил бумаги во двор и раздавал сертификаты, подтверждающие обучение вне стен учебного заведения. Вначале студентам, работающим с ковидными пациентами, а после этого врачам.

Если в первую волну пандемии имелись шероховатости в работе ковидного госпиталя, то во вторую волну процесс приёма и лечение больных стал похож на работу хорошо отлаженного часового механизма.

Пациенты, что заразились ковидным вирусом, при попадании в больницу распределялись в реанимацию, или направлялись в инфекционное отделение в палату.

Если у человека серьёзная отдышка, не соответствует требуемым параметрам частота дыхательных движений, низкая сатурация, и нехорошие данные ряд иных важных показателей, что говорит о критическом состоянии болеющего организма, то медики отправляют этого больного прямо в реанимацию. Таким видно образом, поступили и в моём случае.

Если пациент показывает недурную динамику, болезнь протекает не в столь тяжёлой форме, то его отправляют на лечение в палату инфекционного отделения.

Врачи реанимации работают по два человека сутки через трое.

Как правило, смена начинается в девять часов утра с планёрки, где определяются задачи на этот день, предыдущая дежурная смена сообщает о происшествиях за прошлый день, на каких больных необходимо обязательно обратить пристальное внимание и поднимались другие насущные вопросы.

После планёрки один из врачей новой смены направлялся в чистую зону, где в ординаторской работал с документами, участвовал в видеоконференции со специалистами из крупных инфекционных центров Москвы и иных городов.

Обсуждались алгоритмы лечения ковидных больных, разбирались сложные случаи протекания этого заболевания, что встречались у конкретных подопечных пациентов на этот день.

Второй врач новой смены после планёрки шёл в санпропускник, где надевал на себя защитный комбинезон, бахилы, на лицо респиратор, маску, очки, на руки перчатки. Тщательно проверялось отсутствие щелей между кожными покровами лица и респиратором с маской и очками.

После всего этого второй врач направлялся в красную зону отделения реанимации, что разместилось на первом этаже, где лежали ковидные больные.

В красной зоне врач брал истории болезни пациентов, что помещены в папки с надписью палаты, в какой находится конкретный больной. Медсёстры подают письменное сообщение о тех пациентах, у кого повысилась температура или давление.

После получения необходимой информации врач совместно с заведующим реанимационным отделением совершал обход больных.

Выяснялось самочувствие пациентов, какие возникли жалобы и решались другие вопросы по процессу лечения больного.

После обхода врачи отправляются в ординаторскую красной зоны, где знакомятся с анализами обследованных больных. Если требует ситуация, то меняют алгоритм лечения или делают корректировки в медикаментозном вмешательстве для конкретного пациента. Всё тщательно фиксируется в специальных тетрадях.

По прошествии первых четырёх часов работы врача, ему на смену приходит коллега из чистой зоны и продолжает работу напарника. Доктор, что отработал в красной зоне, снимает в санпропускнике защитный костюм, принимает душ, переодевается и идёт в чистую зону.

Поочерёдно меняясь по четыре часа то в красной зоне, то в чистой, врачи реанимации дежурят 24 часа в сутки. После такой напряжённой работы они дома отдыхают трое суток, а после заступают на новую суточную смену.

Врачи, что работают с пациентами в палатах инфекционных отделений, трудятся иначе, чем доктора в реанимации.

Например, Сверчкова Лариса Александровна.

Лариса Александровна проработала в роддоме 22 года. Она решила обязательно стать медиком после происшедшего с матерью драматического события.

Когда маленькой Ларисе исполнилось десять лет, мать попала в реанимацию и у неё наступила клиническая смерть.

Как потом рассказывала мама, она вначале оказалась вне тела и с изумлением тройку минут взирала на него со стороны.

Вдруг сбоку образовался широкий туннель. Приятный притягательный свет в конце трубы ласково манил к себе. Её потянуло вовнутрь. На душе возникло полное спокойствие и лёгкость, как у бабочки. Все проблемы и переживания остались позади.

Ей стало легко и хорошо. Душа женщины устремилась в том направлении, но вдруг она услышала голос дочери:

— Мамочка, милая, вернись, не умирай!

И мгновенно возникла жуткая тяжесть, точно её к земле прибили. Бабах, и она вновь очутилась в собственном теле.

По окончании десятого класса школы Лариса Александровна твёрдо решила стать акушеркой, ей нравилась эта специальность. Она попыталась поступить в мединститут, но неудачно. После этого она подала документы в медучилище на акушерское отделение.

Но в это время приехала тётушка в гости, папина сестра. Она в прошлом закончила санитарно-гигиенический факультет мединститута в Перми.

— Куда собралась поступать, — поинтересовалась у племянницы.

— На акушерское отделение медучилища.

— Да ты что! Ты представляешь, какая это ответственность! Это бесконечные роды, это частые ночные смены! Иди лучше на санфельдшерское отделение. Санэпидстанцию все уважают, боятся и стоят на ушах при очередной проверке. Будешь уважаемым человеком и в магазинах, и на рынках, и у работников общепита. В медучилище всего одна группа набирается, иди, поступай.

Тётушке удалось уговорить племянницу, и Лариса Александровна пошла на санитарно-фельдшерское отделение.

Окончив училище, она стала помощником санитарного врача. Это обследование гигиену питания, труда и многие другие санитарные нормы. На проверку питания подростков, где работники общепита стояли бы перед ней навытяжку, не попала. Она стала заниматься коммунальными вопросами. Обследование помоек, выгребных ям и иных мест.

Для девушки это стало страшным мучением, да ещё требовалось мигом заполнить громадную кучу актов и иных бумаг.

Многие одногруппники после училища пошли повышать образование в мединститут на санитарно-гигиеническое отделение.

Работа санитарного врача в корне отличается от деятельности помощника. Но Лариса Александровна поступила на лечебное отделение.

Благополучно окончила мединститут и получила диплом врача со специализацией хирурга.

После этого стала работать в этом городском роддоме врачём-трансфузиологом.

На это время Лариса Александровна работает с ковидными больными на ежедневке во втором инфекционном отделении на третьем этаже ковидного госпиталя, что перепрофилировали из роддома.

Под наблюдением доктора две палаты с десятью пациентами.

Каждый будний день на работу она приходит к девяти часам утра. Как и остальных медиков у неё проверяют температуру тела и выясняют самочувствие. Всё фиксируется в специальной тетради.

После этого поднимается в чистую зону инфекционного отделения. Когда все собрались в отделении, то начинается планёрка.

Выясняются возникшие проблемы с больными у дежурной смены.

Если коллеги не смогли их все решить, то ставятся задачи по преодолению этих трудностей.

На планёрке обсуждаются нюансы в новых подходах к лечению ковидных пациентов в нестандартных ситуациях.

После планёрки Лариса Александровна отправляется в санпропускник, где переодевается в защитный комбинезон, надевает бахилы, на лицо респиратор и очки.

В 10 часов она поднимается на третий этаж во второе инфекционное отделение красной зоны.

Администрация строго продумала маршрут, и чтоб сотрудники неукоснительно следовали ему, имелись специальные стрелочки-указатели.

К этому времени девочки-медсёстры измерили у больных температуру, давление. Доктор в ординаторской комнате красной зоны берёт папки по палатам с историями болезни курируемых пациентов, просматривает результаты анализов и отправляется на обход больных.

Если новый поступил пациент или у больного в сложной форме протекает заболевание, то к лечащему врачу присоединяется заведующая отделением. В сложных случаях они вдвоём обсуждают методику лечения, доктора пытаются придерживаться мудрой поговорке, что одна голова хорошо, а две — лучше.

Сегодня в начале обхода подошла к Олегу Михайловичу. Мужчине 68 лет, но он бодр, не имеет лишнего веса. В середине срока лечения принялся шустро двигаться, регулярно ходит по коридору.

Но не все ведут такой активный образ жизни. В соседней палате есть два молодых человека.

Одному двадцать семь лет, другому тридцать. Но они весь день лежат пластом на спине и встают, когда надо пойти поесть или сходить в туалет.

— Олег Михайлович, как самочувствие? — поинтересовалась она.

— Всё хорошо.

— Вам регулярно надо делать дыхательную зарядку.

— Да, я пять лет занимаюсь йогой и сейчас делаю тройку упражнений.

— Это хорошо. Но у вас низкий гемоглобин, вам надо чаще есть мясо.

— Я веган и не ем никаких продуктов животного происхождения.

— Но вы сейчас болеете и для поднятия гемоглобина нужно обязательно есть печёнку, сердце, куриное мясо.

— Нет, я к мясу не приду.

— Тогда нужно чаще есть каши, бобовые, сухофрукты. Вам необходимо обязательно поднимать гемоглобин, иначе выздоровление будет затягиваться.

После этого она обошла остальных прикреплённых пациентов.

Проверила у всех сатурацию. С каждым поговорила, дала указания по процессу успешного лечения и восстановлению организма.

Проведя обход, Лариса Александровна направилась в ординаторскую красной зоны. Где она принялась работать с документами.

На основе полученных анализов приходится проводить корректировку процесса лечения. Для отдельных пациентов назначить новые анализы. Если больной требует наблюдения дежурного врача, то в отдельной тетради вносится соответствующая запись. Приходится делать и выписку прошедших курс лечения больных. На всё требуется время.

Работа с бумагами затягивается до двух часов дня, а в иные дни и до трёх.

По завершении работы с документами Лариса Александровна идёт на первый этаж в санпропускник, где снимает защитный костюм, бахилы, респиратор с перчатками и идёт в душ.

После душа надевает чистую одежду и направляется в чистую зону.

В ординаторской чистой зоны можно, наконец, перекусить и поработать с бумагами. Оформляются талоны статистического учёта больных, производится заполнение историй выписавшихся пациентов, делаются ряд других записей.

В пять часов вечера заканчивается рабочий день, и Лариса Александровна отправляется домой.

В иные дни оправа очков за смену так надавливает на кожу лица, что оставались круги вокруг глаз на длительное время. Она садилась в маршрутку и чувствовала неловкость от собственного вида. Но ничего не поделаешь, приходилось ехать домой в таком виде.

Глава четвёртая. Второй день в реанимации

Утро второго дня в реанимации началось с лечебных процедур.

Ко мне подбежал паренёк со шприцем в руке, явно студент пятикурсник медицинского университета, помощник медсестёр, медбрат, как они себя называют.

— Вы Мерлов, сделать мне нужно вам укол, — скороговоркой проговорил он и принялся оттягивать кожу на руке, чтоб ввести инъекцию.

— Обождите, — попытался я его остановить, — я не Мерлов.

— Да, ну ладно, — проговорил он и побежал к соседу.

Хорошо, что удалось его остановить. Ибо неизвестно, насколько полезна мне та инъекция.

У меня есть друг, дадим ему имя Влад. Он в начале семидесятых годов прошлого века учился в фармацевтическом училище на фармацевта. В 1974 году он попал в аптеку на производственную практику. В то время в аптеках готовили лекарственные формы, а не как сейчас, продают готовые, заводского изготовления лекарства.

В один из дней Влад готовил глазные капли с сильнодействующим веществом.

Согласно прописи в рецепте он отмерил двадцать капель этого вещества и поместил во флакон с лекарством, но внезапно прибежала рецептар-контролёр и стала подгонять:

— Пришёл больной за каплями. Они готовы?

— Ещё нет.

— Быстрей заканчивай, надо срочно отдать лекарство человеку.

Влад укупорил капли, как учили в училище, и вручил рецептару. Та понесла отдавать. Но в это время Влад решил, что он не добавил сильнодействующее вещество и срочно побежал к месту выдачи лекарств.

— Подождите, — проговорил он, — я ещё не всё сделал.

Влад отобрал капли и понёс в ассистентскую, где вскрыл флакон с лекарственным средством и добавил ещё двадцать капель прописанного сильнодействующего вещества. После этого вновь укупорил флакон и отдал больному. Спустя час Влад сообразил, что вместо двадцати добавил сорок капель сильнодействующего вещества. Но больной ушёл и где его искать неизвестно.

Оставшиеся две недели практики Влад каждый день ждал, что придут из милиции и сообщат, что больной умер, а его арестуют.

Но этого не произошло.

Насколько эта халатность Влада повлияла на жизнь больного, неизвестно. Капли наружного применения и отравить человека не могли, но нарушить зрение, вплоть до слепоты, могли.

Этот случай стал для Влада серьёзным уроком и после этого происшествия он старался не спешить в выполнении порученных дел и любую работу исполнял основательно и скрупулёзно.

Ещё один жуткий случай из-за невнимательности медика произошёл в конце восьмидесятых годов прошлого века.

Тогда ещё сообщались чрезвычайные происшествия ведомственного характера, чтоб другие учились на этих ошибках.

В одном из роддомов Советского Союза медсестра вместо раствора глюкозы ввела семерым новорождённым раствор аммиака. А это верная смерть этих новорождённых.

Всё это я привожу для того, чтоб показать, что работа медика ужас как ответственна и любая ошибка может однозначно привести к печальным последствиям.

Надо воздать должное медперсоналу реанимационного отделения.

После случая с несделанным уколом тем молодым человеком, над каждой кроватью в нашей палате медики оперативно прикрепили кусочки пластыря с указанием фамилии пациента. На входной двери с внутренней стороны они поместили кусочки пластыря с моей фамилией к окну, где я расположился, а фамилию соседа к двери, где он лежал.

Но вернёмся к событиям второго дня нахождения в реанимации.

Перед завтраком я не стал спать и когда его принеси, то каша оказалась тёплой, что улучшило настроение при поглощении пищи.

На завтрак дали манную кашу, масло на булке и сладкий чай. Я поддался искушению и хотя пост продолжался, съел булку с маслом. Я решил, что раз болею, то нужно лучше питаться и Бог простит этот грех.

Сосед вновь отказался от еды. Попросил попить.

Странный он. Или так на него действует этот вирус? Больным коронавирусом надо бороться с заболеванием, для этого необходимо питание организма, а он отказывается от еды. Что, хочет уморить себя голодом? Так зачем вообще приезжал в больницу?

Дома мог он отказаться от госпитализации, и дело с концом. Зачем создавать лишние проблемы медицинскому персоналу? Они окружили нас полной заботой и стараются скорее поднять на ноги.

В огромной мере от больных зависит, какой результат даст лечение. Если у пациента настрой на положительный результат, на стремление победить болезнь, то это 90% успеха в лечении. И такое положение дел необязательно при вирусной инфекции, а при любом заболевании.

Самовнушение, это великая вещь. Коль больной поставил цель вылечиться, да осознаёт, что ещё уйму дел не закончил на этой грешной планете, то он с помощью медиков обязательно пойдёт на поправку.

Есть те, кто сравнивает ковидный госпиталь с чумным бараком. Сетуя, что сидят в четырёх постылых стенах, в нечеловеческих условиях.

А что такое чумной барак? Это сарай с нарами, где лежали больные заражённые чумой. Окон нет и одна дверь. В помещение заходят врачи, чтоб покормить больных и дать лекарства в виде настоев из трав. Ни антибиотиков, ни противовирусных препаратов тогда не наличествовало. На всё имелась воля божья.

Слабые умирали, сильные выздоравливали. По этой причине чумные пандемии косили тысячи людей, что характерно для Западной Европы того времени.

В тех краях до XIX века мыться считалось грехом, а из-за отсутствия канализации нечистоты выливали на улицу, что попадало на головы прохожих. На улицах грязь, нечистоты плавают, крысы разносят заболевания.

Это приводило к вспышкам различных эпидемий, что выкашивало порой население целого города.

Оттуда и широкополые шляпы появились, чтоб защитить голову и плечи от нежданного душа.

Да и духи применяли дамы, чтоб нейтрализовать запах немытого тела.

А на Руси с глубоких веков имелись бани, приветствовалась чистоплотность. По этой причине и эпидемии встречались значительно реже.

Сегодня тоже многое зависит от воли божьей. Но люди стремятся соблюдать гигиену, да и у врачей есть мощный арсенал для лечения больных, чтоб как можно далече оттянуть встречу пациента с создателем.

Да и условия содержания несравнимы с содержанием в прошлые века. Сейчас мы лежим в просторных палатах, на белоснежном постельном белье. Получаем калорийное трёхразовое питание, как в санатории.

После еды я прилёг и стал играться с аппаратом искусственной вентиляции лёгких.

Я сделал тройку вдохов и выдохов, после чего затаивал дыхание. Секунды через три аппарат начинал с большей силой подавать воздух в маску. Он явно заставлял меня дышать. Приходилось подчиниться.

Не прошло и полчаса, как подошла медсестра и принялась брать кровь из пальца на сахар. Я не стал ей ничего говорить, но удивился.

На завтрак съел достаточное количество углеводов, они всосались в кровь, но явно ещё не успели из неё уйти к внутренним органам и клеткам тела. Зачем делать анализ на сахар? Убедиться, как хорошо попали углеводы из пищи в кровь?

Брать анализ крови на сахар надо через два часа после еды, но это не вина медсестры, а тех, кто ей дал указания сделать этот забор крови. Хотя, сестра имеет среднее медицинское образование и сама должна это тоже знать. А коль не имеет представления об этом, следовательно, плохо училась на занятиях по анатомии и физиологии человека.

После процедуры взятия у меня крови для анализа, пришла другая медсестра и поставила капельницу с лекарственным веществом.

После капельницы пришла ещё одна медсестра с двумя помощникам, парнем и девушкой. Им предстояло ввести мне внутривенно инъекцию.

— Что ж, — проговорил молодой человек, — если удачно получится, то назовём это мастер классом, а если не очень хорошо, то симпозиумом.

Начал он искать вены у локтевого сгиба, но не нашёл, пришлось медсестре брать процедуру внутривенного введения лекарства в собственные руки.

Как я понял из дальнейших разговоров, помощниками медсестры оказались студенты старших курсов и ординаторы медицинского университета. Хоть у них не всё хорошо получается с первого раза, но они учатся и стараются.

А будущему знающему врачу надо самому уметь и поставить капельницу, и сделать внутривенный укол, и взять кровь для анализа. В жизни всё это пригодится. Неизвестно, в какую глубинку их может ещё забросить судьба и где им придётся выполнять клятву Гиппократа.

Этим ребятам и девушкам честь и хвала. Если ровесники, в том самом числе и с их курса, в данный исторический момент отдыхают, занимаются развлечениями и прочими делами, эти молодые люди помогают выжить больным в ковидном госпитале и рискуют сами заразиться.

Это для тех, кто привык ругать сегодняшнюю молодёжь. Она разная, это отмечалось в прошлые времена, да и сейчас. Среди них есть и хорошие, и плохие.

Ещё в середине семидесятых годов прошлого века при раскопках одного древнего города в Месопотамии нашли глиняные таблички.

Когда учёные расшифровали письмена, то получился такой текст: «Какая стала сегодня отвратительная молодёжь. Они не уважают старших, не почитают богов и предков, погрязли в разгулах, делают всё наперекор наставникам…» И это третий век до нашей эры.

Во все исторические времена были и есть люди, кто недоволен молодым поколением.

Глава пятая. Третий день в реанимации

День начался, как и вчера с процедур. Подошла медсестра, чтоб взять у меня кровь из вены.

— Возьмите кровь из правой руки, — предложил я.

— Хорошо, — согласилась она, — сжимайте кулак.

Я принялся интенсивно работать пальцами руки, а после этого сжал кулак.

— У вас вены хорошие, — проговорила сестра и принялась забирать кровь.

— Да вы знаете, одни говорят, что у меня прекрасные вены, а другие сообщают, что у меня плохие вены. Как кто что может.

— Да. В этом деле пятьдесят на пятьдесят. Это и от зрения зависит.

Вскоре медсестра перестала брать кровь около локтевого сгиба и перешла на вены около кулака.

— А в чём дело, что вы перешли на кулак? — поинтересовался я.

— Вы что, воду не пьёте? У вас нет крови. Я полшприца взяла и всё, — сообщила она.

Да, она права, я вчера мало пил воды, сегодня надо наверстать это упущение.

Медсестра взяла нужное количество крови и ушла. Не прошло и десяти минут, как пришла вторая медсестра со шприцем в руке. Она сделала подкожную инъекцию в руку.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Не за что, — ответила она.

— Зря отказываетесь.

— Отчего?

— Что такое «спасибо»? Это: «Спаси тебя Бог». А вы отказываетесь, говорите, что не нужно мне этого спасения.

— Нет, мы вас всех любим!

— Я понимаю, что вы сказали это машинально, но надо следить за словами. Каждое слово, это сгусток энергии и энергетической информации, что мы передаём собеседнику. И разбрасываться ими не стоит. Я сказал: «Спасибо», то есть «спаси вас Бог». На это лучше ответить: «Пожалуйста», то есть «пожалуй, мне это спасение сто раз».

— Спасибо, буду знать.

Медсестра ушла. Вскоре принесли завтрак.

Лечение начало приносить первые плоды. Оно положительно стало влиять на организм. Я реже брал маску во время еды и не так продолжительно дышал обогащённым кислородом воздухом.

Реже стал бить меня и изнуряющий кашель, но временами покашливание оставалось.

После завтрака зашёл дежурный врач:

— Как самочувствие? — поинтересовался он.

— Прекрасное, — проговорил я, — мы в больнице как в санатории. Трёхразовое питание. Тебе принесут и унесут. Регулярно получаем лечение. Лежи и отдыхай.

— Это хорошо, а как сам процесс выздоровления?

— По сравнению с тем, как я пришёл, значительно лучше. И настрой на скорое вылечивание.

— Это главное, — проговорил он и ушёл.

Я прилёг отдохнуть и заснул, но спал недолго. Пришла медсестра и принялась брать кровь из пальца.

От неожиданности я слабо вздрогнул.

— Я вас не разбудила? — поинтересовалась она.

— Да, уколи тебя во время сна. Разбудишь или нет, — подумал я, но не стал ей ничего говорить.

Пришёл парень, студент пятого курса, будущий хирург. Он принялся мерить температуру и давление.

Температура 36,80С, а верхнее давление 114 мм рт. ст.

— На этих днях можно и в космонавты брать, — пошутил я, — правда, надо 120 мм рт. ст. на 80 мм рт. ст., но ничего, сейчас пройдёт болезнь и можно мне записываться.

— О, это правильно, — поддержал молодой человек, — так надо поступать.

Парень закончил обследования, и я у него спросил:

— Вы давно в больнице работаете?

— Да давно, ещё с первой волны пандемии.

— Зачем фольга на этом окне?

Окно около моей кровати имело интересный вид.

Оно состояло из трёх створок. Первую створку полностью занавесили фиолетовой фольгой, среднюю загородили москитной сеткой, а третью створку наполовину закрыли серебряной фольгой.

На высоте сантиметров сорока от подоконника эту фольгу обрезали. Интересная особенность фольги на первой створке. Днём она частично пропускает солнечный свет, а вечером и ночью искусственный свет отражает.

— Когда солнце светит, становится невозможно жарко и, чтоб защитить пациентов от солнечных лучей, мы повесили эту фольгу.

Говоря это, он развернулся в сторону окна и рукой зацепил серебряную фольгу. Она сорвалась с крепления и рухнула вниз.

— Пожалуйста, сейчас нет её, — проговорил он, собрал фольгу, положил на подоконник и ушёл.

Я прилёг отдохнуть. Пришла медсестра, поставила капельницу и ушла. Но вдруг монитор, а к нему подключили мой указательный палец начал мигать и пищать. Подошла встревоженная медсестра.

— Чего мигает он? — спросил я у неё.

Она подумала, что я говорю о капельнице.

— Нет, всё идёт нормально, капельница работает.

— Да нет, я о мониторе. Он минуту назад горел зелёным огоньком, а сейчас жёлто-оранжевыми огнями. У него что-то не так, да ещё попискивает.

Медсестра подошла к монитору, явно она не знала, как поступить.

Минуту посмотрела на него. После чего взяла и отключила прибор полностью.

Минут через шесть пришёл ещё один молодой человек, наладил монитор и включил его.

— Чем он был недоволен, — спросил я.

— Вам надо лежать или на боку, или на животе, а когда лежите на спине, он начинает возмущаться.

Капельница вскоре закончилась, и сестра убрала её.

Принесли обед: первое, второе и компот.

Санитарка помогла снять маску и положила рядом на кровать.

Аппарат искусственной вентиляции лёгких вновь запищал на разные лады, точно произносит фразы: «Кавивит побил» или «Кавивит привит».

Но временами соседний аппарат выдавал музыкальную мелодию созвучную с фразой:

— Кавит победит!

— Врёшь, — начинал возмущаться я, — мы его победим!

Вчера из-за поста я не стал есть мясо, но сегодня решил съесть.

Идёт борьба с серьёзной болезнью и для усиления иммунитета нужен белок, а его организм может спокойно получить из мясной и молочной пищи. Да и церковь не возбраняет людям, кто страдает тяжёлыми заболеваниями, не соблюдать пост.

А коронавирусная инфекция явно относится к тяжёлым заболеваниям, да ещё с поражением лёгких. Встречаются случаи и летального исхода.

Рассудив так, я принял решение на этом закончить поститься. Полноценное белковое питание поможет организму скорее справиться с нагрянувшей напастью и быстрее поставит меня на ноги.

После еды я вздремнул часок. Пришёл парень, будущий хирург и принялся мерить давление.

Верхнее давление поднялось до 132 мм рт. ст.

— Да, — проговорил он, — каплю переусердствовали. По всей вероятности, вышли в открытый космос и давление поднялось.

— Да, целиком такое возможно, — ответил я.

— Сегодня в космонавты вы не идёте.

— Ничего, подождём. Время есть. Скорее всего, болеть буду длительное время. По этой причине будем ждать.

В это время подошёл врач и принялся расспрашивать:

— Как самочувствие, как дышится?

— Самочувствие нормальное, дышится хорошо, мне кажется, что всё хорошо.

— Кашель есть?

— Да, кашлю.

— Оно как, само кашляется, или вы нарочно кашляете?

Это меня страшно возмутило, и я проговорил сердито:

— Да вы что? Я в больницу пришёл нарочно? Я болею, а сейчас должен нарочно ещё и кашлять!

Врач обиделся и ушёл, а будущий хирург говорит:

— Вы друг друга не поняли. Он спрашивал, как вы кашляете сами по себе или чтоб мокрота выходила?

— А, понятно. Да, встречаются случаи, что я кашляю, чтоб мокрота выходила.

Минут через сорок пришла медсестра, принялась брать кровь из пальца. Она сообщила, что у меня сахара в крови 18 ммоль/л.

В нормальном состоянии у человека должно в крови сахара быть 6 ммоль/л и ниже. Если выше, то это начало диабета, а у меня в три раза выше нормы.

Получается, что коронавирус наградил меня и диабетом. А я удивляюсь, что страшно мучает сухость во рту, да стопы отекли, как у диабетика.

Эта весть меня жутко расстроила. Но сильнее всего меня огорчило то, что с этого дня мне нельзя будет пить вина, что я регулярно делаю из ягод и яблок. Я не любитель алкоголя, но по великим праздникам, или в соответствующем настроении позволяю себе на один зуб домашнего вина. А с сегодняшнего дня эта радость мне противопоказана.

Да с этого дня ещё регулярная проверка крови на сахар, соблюдение диеты, режима питания и прочие «радости» от этого заболевания.

Открывается интересная перспектива, но жизнь на этом не заканчивается. Надо продолжать жить и с этим печальным диагнозом.

Позвонили из городской эпидемиологической службы и с большой радостью сообщили:

— У вас подтвердили наличие вируса covid-19.

— Я и не сомневался в этом.

— Как связаться с вашей женой?

— У меня сейчас нет номера телефона, но вы позвоните на работу и вам сообщат.

На этом разговор завершился, а я решил прилечь отдохнуть, но не успел прикрыть глаза, как перед взором возник живой младенец.

Такой пухленький карапуз, в комбинезоне. Он лежит в детской коляске и весело болтает ручками.

Он повернул ко мне головку и высунул маленький розовый язычок.

Дескать, вот тебе, на! После этого я мигом заснул.

Глава шестая. Средний медицинский персонал реанимации