Бесплатный фрагмент - Улётный препод

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Задыхаясь на ходу, рыжеволосая девушка бежала к университетскому корпусу.

Как нарочно, ногу больно натирали балетки, а сумка, нагруженная тетрадями и другими, не менее важными вещами, сползала с плеча.

Девушка нервно посмотрела на циферблат часов.

— О, Боже, — сокрушенно выдохнула она и сделала то, что уже давно не делала.

Побежала.

Другого выхода у неё не было.

Через пять минут — начало занятий, а она еще, подумать только, даже не переступила порог корпуса!

Мало того, что вчера она не попала на первые лекции, не хватало еще, чтобы и сегодня она пропустила занятия!

Нет, она, Лиза Белкина, не такая!

Она, можно сказать, вытянула счастливый билет, поступив на обучение именно в этот университет. И упустить возможности девушка не собиралась.

Наконец показался тот самый корпус.

Лиза аж сбавила ход от увиденного.

Высокое здание, полностью застекленное, казалось холодным и неприступным айсбергом, застывшим посреди осеннего парка.

— Что застряла? — раздался недовольный женский голос.

— Странная какая-то, — сделал кто-то вывод относительно Лизы.

Она вздрогнула.

Словно пришла в себя.

Сбросила волшебные чары и устремилась вперед, прямо в «айсберг».

Внутри, между прочим, все выглядело куда теплее, чем снаружи. Кадки с цветами, на стенах — фото лучших студентов, впереди — лестница, ведущая наверх.

Лиза начала вертеть головой в поисках информационной доски. Не сразу, но обнаружила её. Нашла свой поток. Ага, третий этаж, 317 класс.

«17 — хорошее число», — подбадривала себя Лиза, прибавляя шаг в сторону лестницы. По расчетам девушки, в её запасе было еще полторы — две минуты. Значит, надежда, что она не опоздает, еще есть.

Лиза еще никогда не была так близка к цели, как теперь. Она не бежала, а летела.

А потом…

Налетела на что-то неприятно твердое.

Первая мысль, которая посетила девушку после столкновения, что этим что-то был появившийся из ниоткуда шкаф, из которого вывалились книги.

Но когда над головой Лизы послышалось ругательство, девушка поняла, что это никакой не шкаф, а невоспитанный человек.

А как еще по-другому называть человека, использующего матные слова, да еще тут, в стенах университета?

— Простите, — первой извинилась Лиза.

Она, не глядя на лицо потерпевшего (хотя кто тут еще потерпел, вопрос, потому что её лбу и плечу тоже досталось), стала поднимать с пола учебники.

Делала это Лиза торопливо, и потому учебники у нее выскальзывали из пальцев и снова падали на пол.

— Я сам, — мужской голос прозвучал над головой, но Лиза не сразу отреагировала на него.

— Я сам! — прогремело так, что девушка была вынуждена остановиться.

Она замерла.

Подняла глаза и встретилась взглядом со жгучими черными глазами, которые глядели на неё с неприкрытым раздражением.

Лиза нахмурилась — как смеет этот мужчина так смотреть на неё?! Она ведь извинилась и еще помогла ему…

Наверное.

Потому что половина книг по-прежнему валялась у ног.

И вообще, это еще вопрос, кто виноват в этой ситуации!

Но воспитание не позволяло сказать Лизе все, что она думает об этом черноглазом наглеце.

Для успокоения собственной совести, девушка еще раз повторила: «простите», водрузила на те книги, что были в руках незнакомца одну, что успела поднять.

Только сделала она это не очень удачно…

Уголок книги едва не заехал в правый глаз мужчины.

— Слава Богу, ты не у меня учишься! — выплюнул он, и Лиза поняла, что пора «делать ноги».

ГЛАВА ВТОРАЯ

Звонок о начале занятий застал Лизу как раз в тот момент, когда она потянула на себя дверь в аудиторию.

«Ох, почти опоздала», — заныло в голове девушки.

Ладони её стали влажными от волнения.

Что же будет?

Как воспримет её появление преподаватель?

Ощущая себя чуть ли не прогульщицей, Лиза распахнула дверь, сделала шаг и… погрузилась в плотную атмосферу, состоящую из какофонии звуков, ароматов парфюма, крема и еще чего-то совершенно незнакомого девушке.

Преподавателя здесь не было.

Никто не заметил появление еще одной новенькой.

Разве только пару человек, не занятых разглядыванием разборок между загорелой блондинкой и краснощеким шатеном.

Они о чем-то горячо спорили. Блондинка активно жестикулировала руками и норовила толкнуть своего оппонента.

Лиза выбрала свободное место — третий ряд, первая парта, самая ближняя к двери.

Села, только поставила сумку, и услышала, как открылась дверь.

Взгляд Лизы автоматически взметнулся вверх, на источник звука.

У неё едва не открылся рот от шока.

Да, шока.

По-другому трудно назвать это чувство, что появилось у Лизы, когда она увидела, кто именно будет преподавать у них историю.

Рост около 190.

Черные волосы модно подстрижены.

Стильная небритость.

Самоуверенная улыбочка на чувственных губах.

И наглый взгляд черных глаз, которые еще недавно с раздражением взирали на Лизу.

Девушка вся сжалась, в надежде, что её не заметят.

Напрасно.

Черные глаза окинули студентов быстрым взглядом, скользнули по лицу Лизы.

Уголки губ мужчины приподнялись в усмешке.

— О, и эта здесь. Фамилия как?

— Б-белкина, — краснея, ответила Лиза.

— Будешь Белка, — ухмылка преподавателя стала шире.

— Арслан Ильясович, — в разговор вмешалась та самая блондинка, до этого спорящая с парнем, — у нас прям зоопарк какой-то. Вон, Волков — Горилла, Макарова — утка, а я вообще — курица.

— А ты есть курица, — подал голос краснощекий парень, оппонент блондинки, — все кудахтаешь и кудахтаешь!

Все громко засмеялись, все кроме Лизы. Она, не понимая, куда именно попала, хлопала густыми ресницами.

— Я папе пожалуюсь! — блондинка вздернула подбородок.

— Да хоть римскому, — преподаватель одарил всех самодовольной улыбкой. Снова обвел взглядом лица учащихся, коих здесь всего — 14 человек, и изрек:

— Вы можете жаловаться предкам, писать на меня жалобы — это бесполезно. Все в универе знают, что ваш поток — особенный. Короче, не мне вам все объяснять. Ваши родители спихнули вас сюда в последней надежде, что вы получите образование. И, оплачивая ваше обучение, они автоматически соглашались с методом моего преподавания.

Курица, она же Анжела, рухнула на стул и демонстративно отвернулась в сторону окна. Мало кто догадывался, что эта наглая модница была близка к тому, чтобы испортить тушь, которой она так щедро накрасила свои ресницы.

— Итак, к нашей теме. Для всех, — мужчина встал возле доски, — напоминаю. Я — ваш преподаватель и руководитель — Хайдаров Арслан Ильясович. Я люблю когда ученики знают мой предмет и когда ученики внимательно слушают меня. За перебивание — минус один балл.

— Минус балл? — раздался непонимающий голос с задней парты.

— Минус один балл тебе, Енот, — Арслан что-то отметил в своем телефоне.

— За что? — все тот же непонимающий голос требовал внимания.

— Еще одни минус, и все тебе, Енот, — преподаватель оскалился в улыбке, — за то что дважды перебил меня.

Арслан замолчал и выжидающе посмотрел на каждого из 14 учеников. Чуть нахмурился, когда взгляд его скользнул по волосам Белки. Лица её не было видно — девушка что-то строчила в блокноте.

Точно Белка. Волосы рыжие и самая какая-то…

Он не смог пока дать ей точного определения.

Но эта Белка определенно начинала подбешивать его.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Итак, кто не знаком с правилами на моих занятиях, советую познакомиться. На моих занятиях — действуют только мои правила. Свои понты, кто у кого папа, можете засунуть себя глубоко и надолго. Мне плевать у кого там какие родственнички. За непослушание буду наказывать.

— Как именно? — нервно ерзая на стуле, поинтересовалась кудрява блондинка. Не та что — курица, другая.

— А, Цыпленок, тоже минус балл, — Арслан сделал отметку в телефоне. — Что, Цыпленок, аж задергалась на стуле. Представила, наверное, что-то? Небось из этих оттенков… Как там его? Поносного?

Парни заржали, а вот девушки смущенно захихикали.

Не все.

Лиза молчала. Она все никак не могла понять — что здесь происходит. Девушка как-то иначе представляла процесс обучения, да и само общение преподаватель-студент в университете.

— Теперь на счет обучения. Все, что я говорю, вы должны записывать. Все! — Арслан улыбнулся и сел за стол. Отъехал на кресле назад и…

Закинул ноги, обутые в блестящие туфли, на стол.

— Начнем урок. Александр Македонский. Слышали о таком?

Преподаватель вызывающе изогнул правую бровь.

— Это что, актер такой? — пропищала тощая брюнетка.

— Неплохая попытка, Мышка, но нет. Еще — варианты?

— Певец? — сделала предположение пришедшая в себя Курица, то есть Анжела.

— Нет, — Арслан Ильясович улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. — Последняя попытка. Кто может ответить на мой вопрос из пятого класса школьной программы?

Взор преподавателя остановился на подрагивающей рыжей голове новенькой.

Белкиной.

— Может, новенькая, Белка, знает ответ на мой вопрос? — с вызовом в голосе обратился он к девушке.

Пальцы Лизы вмиг ослабели.

Ручка полетела на пол и закатилась под соседний стул.

— Великий полководец, — Лиза сползла под стол и потянулась к ручке.

— Умница, дочка. И не только! — прогремело со стороны учительского стола. — Это был великий лидер, за которым шли тысячи воинов.

Лиза на пару секунд опешила от такого обращения.

Затем, наконец, ухватилась за ручку и, попятившись назад, больно ударилась спиной о стол.

— Тише, Белка, мебель не ломай, — Арслан Ильясович уже стоял возле доски и выписывал на ней красивым, размашистым почерком «Александр Македонский».

Во время занятий Лиза только и делала, что записывала информацию, бурным потоком льющуюся из Арслана Ильясовича.

Оратор из него был отменный.

Он говорил эмоционально, сопровождая все это мимикой, а иногда и ударами — по столу, головам своих студентов.

К счастью, такие знаки внимания перепадали пока исключительно мужскому полу.

Но все равно, каждый раз, когда фигура Арслана Ильясовича внезапно нависала над ней, Лиза побаивалась, что тот тоже стукнет её по голове.

В эти секунды она замирала, переставала дышать…

В общем, пыталась, по её мнению, сделать все, чтобы быть незаметной.

К концу занятий Лиза ощущала себя выжатой, как лимон. Сложив вещи в сумку, девушка усилием воли заставила себя прибавить шаг, чтобы поскорее покинуть класс.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Часы показывали половину второго, когда Лиза спустилась в столовую.

Вообще, девушка намеревалась продержаться и пообедать у себя, но разбушевавшийся желудок требовал еды.

Пришлось подчиниться.

Набрав себе всего — и понемногу (а обед тут был разнообразным, этакий шведский стол для особенных студентов), Лиза уселась за свободный столик.

Правда, есть в одиночестве ей долго не пришлось.

— Ты не против, если я составлю компанию тебе? — с улыбкой предложила подошедшая к столу темноволосая девушка.

— Не против, — Лиза сдержанно улыбнулась и еще раз посмотрела на девушку.

Лицо её было уже знакомо Лизе. Только имя никак не приходило на ум.

Пока она лихорадочно вспоминала, как зовут девушку, та представилась сама:

— Я — Ирина Смолякова. Мы вместе учимся. Я тоже выиграла грант и попала сюда.

— Аа, — теперь улыбка Лизы стала шире. — А я — Лиза Белкина. Рада знакомству.

— И я тоже, — Ирина широко улыбнулась в ответ.

Её худое лицо на фоне темного, пышного каре казалось почти детским.

— Тоже взяла щи? — Ирина кивнула на тарелку Лизы. — Правильно, они тут их так вкусно готовят. А еще знаешь что советую тебе, бери, если будет — творожную запеканку. Вчера как раз давали. Вкуснятина!

— Спасибо, буду иметь в виду, — Лиза начала обедать.

Щи, действительно, оказались вкусными, но не такими вкусными, как дома. Одна только мысль о нём — и тоска напомнила о себе тупым ударом в грудь.

Лиза сразу же прогнала её.

Она сама хотела учиться в университете! Родители поддержали. Чего грустить-то?

— Девчонки, а можно к вам? — долговязый парень, застыв возле стола, нерешительно переминался с ноги на ногу.

— О, Мишка тоже подтянулся, — Ирина посмотрела на Лизу, — ну, что, возьмем в компанию еще одного везунчика, выигрывавшего грант?

— Возьмем, конечно.

Мишка Киселев довольно заулыбался и сел напротив Лизы. Около минуты с интересом он разглядывал девушку. Не выдержав, та задала резонный вопрос:

— Ты чего так смотришь на меня?

Лицо Миши — бледное (все лето он корпел над литературой), расплылось в глуповатой улыбке.

— А ты, правда, на белку похожа.

— Да ну тебя, — Лиза осуждающе покачала головой и рассмеялась.

Смех получился немного нервным.

Еще бы — после таких занятий!

— А что такого? — Мишка округлил и без того большие глаза. — Все лучше, чем Курица и Цыпа. А вот и они. Как говорится, вспомни…

Впрочем, Киселев Михаил не стал заканчивать эту фразу. Все же, они обедали, и нечего было портить это дело неуместными словами.

В столовой появились две блондинки.

Две подружки.

Оля Демидова (Цыпленок), прозванная так Арсланом Ильясовичем за кудрявую голову, оттенком напоминающую пух цыпленка.

И Анжела Борискина (Курица), получившая это прозвище за страстную любовь к спору, неуместному высказыванию своего мнения.

Обе подруги, разумеется, были одеты в модные прикиды.

Легинсы в облипочку, облегающие кофточки, высокие каблуки…

Настоящие «хищницы», заглянувшие в столовую.

Из всего разнообразия блюд Анжела и Оля выбрали лишь зеленый горох на пару и спаржу.

С чувством собственного превосходства, подруги уселись за столик и начали обедать.

— Точно курицы, — хихикнула Ирина, отправляя в рот кусок хлеба, — горох клюют.

— А тебя как прозвал Арслан Ильясович, если не секрет? — с улыбкой поинтересовалась Лиза.

— Да какой там может быть секрет. Я — заяц. А этот, — Ира кивнула в сторону Михаила, — бобер.

— Вот и, правда, зоопарк, — Лиза выразительно приподняла брови. — А он со всеми так?

— По ходу — да. Я слышал, что у него свои методы обучения, и что попасть к нему учиться — большая удача. Кстати, кликуха у него тоже есть.

Парень намеренно оборвал речь и окинул Лизу с Ирой выжидающим взглядом.

— Ну, и какая? — Лиза легонько стукнула ладонью по столу. — Не томи.

— Улетный препод! — с улыбкой выдал Мишка.

ГЛАВА ПЯТАЯ

«Улётный препод, — размышляла Лиза по дороге в общежитие, — придумали ведь. Да никакой он не улётный. Хамоватый — вот подходящее название для этого человека. Да и как его на работу взяли? Замашки такие и поведение неадекватное…»

Путь до общежития проходил через осенний парк.

Облагороженный — чистый, постриженный газон, асфальтированные дорожки, скамейки и даже один фонтан, который нередко облепляли студенты, парк был идеальным местом для прогулок.

Лиза, разумеется, еще не успела изучить его вдоль и поперек. Она приехала-то сюда утром — только успела заселиться, а потом — бегом на занятия, а тут еще этот препод ненормальный…

Уфф!

Теперь можно немного выдохнуть.

Лиза неспешно брела по дорожке. Хорошо, хоть пообедала, а то сил бы совсем не осталось. А они нужны — в комнате вещи разложить, уроки сделать, да и к завтрашнему дню подготовиться.

Скоро показалось само здание общежития, и тут нужно добавить, что оно отличалось от обычных студенческих общежитий.

Во-первых, весь корпус были исключительно для женского пола (об этом и говорил мармеладно-розовый цвет здания), во-вторых, удобства в этом общежитии были сравнимы с трёхзвёздочной гостиницей.

Отдельные комната и ванная, чайник, фен, и — какая нужная роскошь — собственная стиральная машинка! На первом этаже — общая кухня, столовая, весь второй этаж занимал тренажерный зал, остальные 5 этажей были отведены для студенток.

Комната Лизы находилась на последнем, седьмом этаже. Потоптавшись возле лифта, который отчего-то не спешил спуститься вниз, девушка направилась к лестнице. Пыхтя и потея, она начала подниматься наверх.

К тому моменту, когда Лиза оказалась на нужном этаже, ноги её дрожали от усталости.

Что поделать — непривычная нагрузка. Лиза всю жизнь прожила в частном доме и лестниц там не было.

Наконец девушка оказалась в своей комнате.

Разулась, обувь аккуратно поставила у самой двери. В который раз удивилась, как комфортно здесь, в новом месте. Не без удовольствия прошлась по темно-зеленому ковролину, заглянула в ванную. Тщательно вымыла руки с мылом, умылась.

Глянула на себя в зеркало.

С огромного круглого зеркала на Лизу смотрела бледная девушка. Длинные густые ресницы обрамляли медово-карие, чуть раскосые глаза. Аккуратный, но точно не точеный — нос. Правильной формы губы — но тоже не образец красоты.

И к довершению всему — ярко-рыжие волосы.

Лизу нельзя было назвать красавицей в привычном понимании этого слова. Ни золотистых кудрей, ни голубых глаз, ни идеального овала лица…

Но внешность её, меж тем, имела особую привлекательность, о которой, правда, сама девушка не догадывалась.

Лиза только завершила подростковый период неприятия собственной наружности и сейчас училась просто любить себя — такой, как она есть.

Безо всяких условностей.

— Эй, дома кто есть? — уже знакомый голос привлек внимание Лизы.

«Вот балда, дверь забыла закрыть!» — пронеслось в голове девушки прежде чем она вышла из ванной.

— Есть! — Лиза вывернула в коридор.

На пороге стояла уже хорошая знакомая, а может, кто знает, даже будущая подруга, Ирина Смолякова — та самая, в компании которой девушка обедала сегодня.

— Извини, что без приглашения, — немного замялась Ира, — я тебе гостинцы принесла.

— Гостинцы? — Лиза удивленно вскинула брови.

— Ага. Из дома, держи.

И гостья протянула Лизе банку.

— Вишневое варенье? — Лиза с улыбкой счастливого ребенка посмотрела на Иру.

— Ага, бабушка делала этим летом.

— Это мое самое любимое! Спасибо! — Лиза, вспоминая, что у нее есть в запасах, чуть нахмурилась.

— Погоди! У меня тоже кое-что есть для тебя!

Лиза прошла в комнату и достала из спортивной сумки две жестяные баночки с любимым лакомством.

— Вот, угощайся, — возвращаясь к Ирине, она протянула ей вкусняшки.

— Сгущенка! Белая и вареная! — Ира прижала к груди баночки и побаюкала их, словно дитя. — Спасибо!

— На здоровье! А ты на каком этаже живешь?

— Пятом. 505 апартаменты. Заглядывай — буду рада. И давай, что ли, свой номер телефона!

— Давай!

Лиза и Ира обменялись телефонами. Гостья вскоре ушла, а Лиза занялась работой. Разложила-повесила вещи в шкаф, выложила на учебный стол тетради и учебники.

Не все! За остальными ей еще предстояло сходить в университетскую библиотеку.

Хоть покидать уютную комнату совсем не хотелось, Лиза приняла решение сделать это.

Учебники сами по себе не появятся на её столе!

Переодевшись в джинсы и кофту с длинными рукавами, Лиза заклеила пластырем назревающую мозоль и обула кроссовки.

Самая удобная обувь!

Жаль, что на занятия в них ходить запрещалось. Ну ничего, ради обучения это можно потерпеть.

Лиза не стала вызывать лифт. Спустившись по лестнице, вышла на свежий воздух и замерла от красоты, раскинувшейся перед её глазами.

Багряно-красные и золотые листья озарялись алыми лучами заходящего солнца, ветви деревьев от ветерка слегка подрагивали и казались Лизе живыми.

Где-то позади раздались раздраженные женские голоса, и Лиза опомнилась.

Заморгала часто-часто и поспешила в университетскую библиотеку. К тому времени, когда девушка добралась до многоэтажного здания, расположенного где-то на окраине университетской территории, наступил вечер.

К счастью, библиотека работала аж до 21.00.

И еще большее счастье прибавило понимание того, что в библиотеке было немного посетителей.

Седовласая сотрудница, внешностью напомнившая Лизе старуху Шапокляк, оперативно выдала девушке все необходимые учебники. Лиза сложила их в два крепких пакета, собралось, было уходить, но задала вопрос, который её интересовал:

— Скажите, пожалуйста, а могу ли я взять что-то дополнительно?

— Зачем? — вытаращила глаза двойник вредной старухи.

— Почитать.

— Аа! Почитать! — сотрудница библиотеки, вдруг, расплылась в довольной улыбке.

Просто «почитать», уже давно никто не спрашивал, и потому вопрос этой рыженькой девушки застал женщину врасплох.

— Конечно, можно, — оживилась сотрудница. Она заговорщически улыбнулась Лизе.

— Я вижу, ты девушка умная, и книги, наверное, любишь умные читать?

— Может быть, — уклончиво ответила Лиза.

Ведь этой пожилой женщине совсем не обязательно знать, что она, Лиза, одно время зачитывалась сентиментальной прозой.

Можно ли подобный жанр назвать литературой для умных? И кто определяет какая из книг для глупых, а какая для тех, у кого есть ум?

Сотрудница библиотеки удивительно шустро для своего возраста поднялась этажом выше. Провернула ключом в двери и гостеприимно распахнула её перед Лизой.

— Вот, пожалуйста, пользуйся на здоровье. Час у тебя есть, — ощущая себя так, словно она совершила подвиг, произнесла старушка и ушла.

А Лиза осталась стоять перед открытой дверью.

Чувство смущения и нежелание разочаровывать щедрую сотрудницу не позволяли ей сообщить, что у неё не очень-то много времени, и вообще, наверное, она не такая умная, как о ней подумали…

«Ладно, — пошла на компромисс сама с собой Лиза, — загляну, посмотрю, может, действительно что-то заинтересует меня».

В помещении горел мягкий, теплый свет.

Корешки книг, выставленные ровными рядами на полках, привлекали внимание. Лиза протянула руку и неспешно провела пальцами по книгам.

Девушка заметила уже знакомых авторов…

Ибн Сина. Аристотель…

Внезапно, до слуха Лизы донесся какой-то звук.

Она замерла, пытаясь понять, что это.

Вдруг — мыши или еще хуже, крысы?

Да нет, вряд ли.

Лиза прикрыла глаза, чтобы понять, на что похож звук.

На шелест что ли? Забыли закрыть окно?

А если пойдет дождь…

Что же тогда будет с драгоценными книгами?

Лиза распахнула глаза и решительно пошла вперед — меж стеллажей с книгами. Через пару секунд она оказалась напротив небольшой, полутемной комнаты, из которой как раз раздавался тот самый воздух.

Лиза, как вкопанная, остановилась.

Волна стыда сковала её руки и ноги.

Глазам Лизы предстала картина — почти 18 +.

Полуобнаженная блондинка страстно целовалась с мускулистым загорелым брюнетом. Её ладони шарили по его обнаженной спине, а натренированные руки мужчины задирали короткое платьице женщины.

В тот момент, когда до Лизы дошло, что она может в любую секунду спалиться, брюнет резко повернул в её сторону голову и недовольно нахмурился.

Это был Арслан Ильясович.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Ой, — слетело с губ Лизы.

— Ой у меня в штанах, — почти огрызнулся Арслан Ильясович, и Белкина испуганно дернулась, — а ты какого здесь делаешь?

Блондинка в его руках затрепетала и порывисто отвернулась — так, чтобы Лиза не увидела её лица. Единственное, что девушка успела заметить — татуировку в виде бабочки на правой лопатке незнакомки.

— П-простите, я уже ухожу, — задыхаясь от стыда, выпалила Лиза и попятилась назад.

Разумеется, простым, незаметным уходом, дело не обошлось.

Пятясь назад, Лиза случайно задела плечом выступающий корешок книги. Та не только больно ударилась о руку девушку, но еще с грохотом упала на пол.

Со стороны уединенной комнаты послышалось грязное ругательство.

Мужское.

— Я так не могу, давай в следующий раз, — зашелестел женский голосок.

— Да нормально всё…

Лиза торопливо подняла книгу и поставила её на полку, а потом — выбежала из помещения.

Сердце её гулко стучало, руки тряслись от стыда и стойкого ощущения себя преступницей.

Понимая, что увидев её в таком состоянии старушка Шапокляк может заподозрить что-то неладное, Лиза намеренно медленно побрела к лестнице.

Пока спускалась вниз, следила за своим дыханием. Дышала глубоко и неспешно. И, вообщем, когда вернулась на первый этаж, ничего не говорило о том, свидетельницей какой откровенной сцены стала девушка.

Забрав свои пакеты с учебниками и тепло попрощавшись с сотрудницей библиотеки, Лиза поспешила обратно в общежитие.

Пока шла, перед глазами то и дело возникала та самая пикантная картина.

Блондинка с задранным платьем.

Мускулистые, загорелые руки.

И спина, по которой скользили женские ладони.

«Господи, как же теперь это развидеть?» — запульсировало в голове Лизы. Липкий жар противнейшим образом расползался по её груди. Не то чтобы девушка была абсолютно неграмотна относительно того, что происходит между мужчиной и женщиной.

Нет!

Она читала книги, в том числе и написанные врачом-гинекологом. Тщательнейшим образом изучала страницы романов, посвященный этой теме, и, чего таить, пару раз глянула голливудское кино, где присутствовали подобные постельные кадры.

Но!

Видит Бог, она, Лиза Белкина, была не готова увидеть это вживую.

— Лиза! Лиза! — женский голос окликнул Лизу как раз в тот момент, когда она проходила мимо фонтана.

Она обернулась на знакомый голос.

К ней бежала Ирина Смолякова. На девушке был спортивный костюм и кроссовки.

— Решила вот не забивать на занятия, — подбежав, сообщила Ира. Она заметила пакеты у Лизы и поинтересовалась:

— А ты, наверное, в библиотеке была?

— Ага, — Лиза постаралась непринужденно улыбнуться, хотя засомневалась, что это получилось у неё, когда Ирина задала вопрос:

— А ты что какая?

— Какая?

«Что же делать, — лихорадочно размышляла Лиза, — рассказать Ире о случившемся или лучше промолчать?»

— Встревоженная что ли… — девушка свела на переносице темные брови-домики.

— Да просто темно, — Лиза передернула плечами, — не люблю гулять, когда стемнело.

— Плохие воспоминания?

— Может быть, — уклончиво ответила Лиза, — а ты что, профессиональная бегунья?

— Какой там, — Ира улыбнулась, — любитель. Единственная физическая нагрузка, которая мне по вкусу. Вот и бегаю. Хорошо голову проветривает. Пошли в общагу?

— Пошли.

Девушки уже неспешно направились к розовому дому.

На их пути то и дело попадались другие студенты. Преимущественно девчачьи компании, которые, иногда, разбавлялись двумя-тремя парнями.

Они отличались и от Лизы, и от Иры.

Все в модных прикидах, раскрепощенные и без чувства ответственности, золотая молодежь шла тусить и набираться новых, адреналиновых впечатлений.

В общежитии Лиза и Ира вместе приготовили ужин. Яичница и батон с солеными помидорами — вот и вся еда. Договорившись завтра встретиться у выхода в восемь, девушки попрощались.

У себя в апартаментах Лиза разложила учебники, приготовила вещи на завтрашний день. Искупалась, надела пижаму и написала домой доброе сообщение.

И, как полагается хорошей, правильной девочке, Лиза Белкина легла в свою кровать ровно в 21 час.

Только вот сон никак не шел к ней.

Несмотря на усталость, девушка все никак не могла уснуть.

В голове мелькали те самые пикантные картинки и повторялся голос Арслана Ильясовича: «Ой у меня в штанах!»

Какой же он…

Ужасный пошляк!

«А ведь завтра мне предстоит встретиться с ним на занятиях», — обреченно пронеслось в голове Лизы, и она со стоном зарылась лицом в подушку…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Сердце в груди Лизы испуганно подпрыгнуло, когда дверь открылась, и в аудиторию стремительным шагом прошел Арслан Ильясович.

Взгляды всех присутствующих примагнитились к спортивной фигуре препода.

На нём были чернильно-синие джинсы, облегающая, белоснежная футболка, подчеркивающая загар и натренированные мускулы красавца.

Студентки пожирали взглядом Арслана Ильясовича, а он, купаясь в их внимании, как обычно, уселся за стол и закинул на него ноги, обутые в кроссовки.

Взгляд Лизы тут же примагнитился к их подошвам и прилипшему к левому кроссовку березовому листку.

«Какая несправедливость! — запульсировала в голове девушки. — Этот человек плюет на правила! И даже в кроссовках пришел на занятия! А я сегодня еле доковыляла в этих балетках».

К сожалению, мозоль, которую вчера «заработала» Лиза, сегодня лопнула и при каждом шаге приносила обжигающую боль.

Ситуацию смягчили бы родные кроссовки, но дресс-код запрещал студентам посещать занятия в «спортивной форме, обуви».

Приходилось терпеть боль и мысленно ругать всех тех, кто безнаказанно нарушал эти правила.

«Козел, самоуверенный козел!»

— Белка, ты что-то сказала? — голос препода проник сквозь мысленные ругательства Лизы.

Или не мысленные?

Девушка настороженно посмотрела на Арслана Ильясовича.

Тот ухмылялся.

Выразительно вскинул левую бровь и добавил:

— Делись, что за козел так огорчил тебя?

«О, Боже, — краснея, подумала Лиза, — я что же, совсем сошла с ума, и вслух сказала то, что было у меня в голове?»

Она, чувствуя, как лицо заливает краской, захлопала густыми ресницами и прижала ладонь к губам.

— Ой, — вырвалось из Лизы.

— Ой, — препод выразительно посмотрел на неё. — Какой «ой» в этот раз? Ты уж определись — ты занятиях или орехи собираешь. Белка.

С задних парт раздался веселый смех, больше походивший на индюшачий хор. Это смеялись Анжела (та самая Курица) и Оля (Цыпленок).

— Курятник оживился, — снисходительно протянул Арслан Ильясович. — Давайте домашку ко мне на стол.

— Какая домашка? — закудахтала Анжела. — Нам же не задавали ниче…

— Это же лекция! — встряла Оля, кудрявая блондинка. Она, жуя жвачку, продолжила:

— Хочу пишу — хочу нет.

— Ты что говна объелась? Здесь — только мои правила. Дома будешь свои хотелки хавать. Ваши предки определили вас сюда. Они отстегнули хорошее бабло, чтобы вас здесь в людей превратил, дегенераты вы конченные. На стол быстро все свои писюльки!

— «Писюльки», — засмеялись Курица и Цыпленок.

— Сейчас разберемся, откуда нам предстоит топать, — препод вызывающе улыбнулся и постучал костяшками по столу. — Тетради на стол. Все. Сдавайте, посмотрим, что вы записали.

Все — так все.

Студенты ломанулись к столу Арслана Ильясовича. Последней подошла Лиза.

Она снова покраснела, когда препод посмотрел на неё.

Нет, не из-за ругательства, вырвавшегося минутами ранее.

Совсем иная причина была для стыдливого румянца.

Вчерашняя, острая, запретная, ужасная…

— Что зависла? Клади давай и иди на место, — скомандовал Арслан Ильясович.

Лиза, пошла было, к своему столу, но посередине пути действительно зависла.

Внутри девушки все клокотало от обиды и острого чувства несправедливости.

С ней никогда никто так не разговаривал!

Никогда!

— Мне неприятно, что вы со мной так разговариваете! — почти строго бросила она все еще ухмыляющемуся преподу.

Все разом замолчали. Даже дышать, кажется, перестали.

Зловещая тишина загудела в классе. Что-то назревало.

— Неприятно ей, — Арслан Ильясович криво усмехнулся. — Приятно пусть тебе твой хахаль делает! А моя задача — сделать из вашего зверинца — образованных людей.

Препод встал. Смерил Лизу надменным взглядом и изрек:

— Поздравляю. С сегодняшнего дня прибавляется еще одно правило. Один за всех — и все за одного.

— Прям как у мушкетеров, — протянул смуглый, лохматый парень.

— О! А ты говорить, оказывается, умеешь, Енот, — препод окинул всех сверкающим взором.

— Поэтому, сегодня вы все — из-за Белки, Курицы и Цыпленка будете убирать мусор вокруг корпуса. После занятий. Бычки, гондоны и прочие харчки — все убрать. Не хотите учиться как белые люди, начнем с рабовладельческого строя. И я буду за этим всем пристально наблюдать. Сдаем мне сейчас — телефоны, ключи и деньги.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

«Напыщенный, наглый козел!» — стучало в голове Лизы, когда она подметала большой метлой на каменной дорожке.

Фантики, окурки, листочки, вырванные из блокнотов — там было почти все.

И какое везение, что обошлось без средств контрацепции, которые Арслан Ильясович так красноречиво назвал «гондонами».

«Что он за человек такой? — продолжала размышлять Белкина. — С тюрьмы что ли вышел? Слова такие… И сам… Козел!»

В этот раз, правда, Лиза следила за тем, чтобы губы её были сомкнуты, и ни один звук не выдал все то, что происходило у неё в голове.

Уж слишком много народу собралось неподалеку — все 14 человек. И препод, разумеется, был тоже. Он, словно коршун, взобрался прямо в обуви на скамейку, сел на её спинку и с ухмылкой на лице наблюдал за действиями студентов.

— Активнее метлой шевелите, — донеслась команда Арслана Ильясовича. — Эй, Горилла!

Краснощекий парень остановился и с напряжением посмотрел на препода.

— Ты чё топчешься на одном месте уже полчаса? — Арслан Ильясович кивнул в сторону дорожки, на которой все еще был мусор.

Гора мусора. Словно здесь случился осенний мусорный листопад.

— Убирайте! В темноте подметать будет сложнее! — скомандовал он.

— А мы, что, тут до вечера будем? — простонала-проныла высокая, тощая девушка, волосы которой были прилизаны, как у танцовщицы танго на выступлении.

— Если надо, Зебра, то — до самой ночи, пока вы не уберете свой срач. Это ведь вы его тут оставили, не так ли? Вчера собрались потусить, но вот незадача — ворота-то были закрыты, не пустили вас. А вы решили тут оторваться. Теперь отрывайтесь с метлой.

Хоть лица некоторых из студентов скривились от подобной «радостной» новости, никто не посмел сказать что-то против. Вдруг еще прикажет им убираться до утра?

Лиза, стиснув зубы — в этот раз от боли, потому что мозоль противно пульсировала, орудовала метлой. Движения её были ожесточенными, и вообще казалось, что девушка не подметает, а тренируется, прежде чем кого-то убить этой метлой.

— Белка! Ты там не взбесилась? — окликнул её препод.

Лиза замерла. Прежде чем повернуться лицом к Арслану Ильясовичу, несколько раз втянула в себя воздух.

Говорят, это помогает.

— Нет, я просто подметаю, — деревянным голосом, без тени эмоций, ответила Лиза.

— Смотри метлу не сломай, — ухмыльнулся препод.

«О твою голову — с удовольствием», — поражаясь собственной кровожадности, подумала Лиза.

Она стиснула зубы, чтобы не дай Бог, ничего не вырвалось наружу. Краем глаза девушка заметила, как Арслан Ильясович достал сигарету, поджег её и… Начал курить.

Лиза порывисто отвернулась и стала еще интенсивнее махать метлой.

В груди девушки все бушевало от нарастающего чувства несправедливости. Пыхтя и сильнее, до скрежета, стискивая зубы, Лиза пыталась подавить в себе эти эмоции.

Понимала — скажи она лишнего, то её выгонят с университета.

А Белкина Лиза этого совсем не хотела, вот и приходилось терпеть откровенное хамство препода. А заодно эту противную, пульсирующую мозоль…

— Эй! — окликнул Арслан Ильясович.

Все разом оглянулись на него. Препод сделал затяжку, уголек мелькнул на кончике сигареты, а затем она полетела на асфальт.

— Вы тут забыли убрать, — указывая насмешливым взглядом на окурок, самодовольно заявил Арслан Ильясович.

Енот первым отреагировал на приказ препода. Склонив голову, подмел за ним.

— Отлично, — спустя 15 минут расплываясь в довольной улыбке, заявил Арслан Ильясович.

Студенты облегченно выдохнули.

— Ну, наконец-то, Арслан Ильясович! — протянула Цыпленок. — Теперь можно и в общагу, похавать.

— А кто сказал, что работа окончена? — выразительно приподняв левую бровь, вопросил препод.

Студенты обменялись напряженными взглядами.

Арслан Ильясович, удивляя всех, громко свистнул, да так, что у Лизы заложило уши.

«Вот, блин, козел — Соловей — разбойник,» — пронеслось в её голове.

Через несколько секунд окна второго и третьего этажей открылись, и оттуда градом полетели…

Да что там только не полетело.

Огрызки яблок, скомканная бумага, самолетики, пакеты из-под чипсов и жвачки…

Несколько минут атаки сверху, и прежде убранное пространство снова покрылось мусором.

Лиза и другие студенты ошарашенно посмотрели на Арслана Ильясовича.

Он сверкнул черными глазами и приказал:

— Убирайте.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Как же у меня ноет спина-аа, — протянула Курица, устало усаживаясь на кухонный табурет.

Все студентки только недавно вернулись с уборки. Усталые, злые и… Голодные.

Ядреная смесь!

— Не у одной тебя, — вздохнула Ира, заглядывая в холодильник в поисках еды.

Она там имелась. Общежитие-то было непростое, для богатеньких деток, а богатенькие детки должны хорошо питаться.

Правда, никто из них толком готовить-то не умел.

А зачем? Когда дома — есть и кухарка, и прислуга, и все-все…

Когда тебе — уже разжеванное кладут в рот, зачем стараться?

— Давай омлет сварганим, а? — Лиза достала с полки большую сковородку. Новенькую такую, блестящую, увесистую. В голове тут же промелькнула картина, как она, Лиза, этой сковородой бьёт препода.

Настроение сразу улучшилось.

— Давай, — согласилась Ира. Она вытащила коробку с яйцами, молоко.

Лиза отыскала кастрюлю и венчик. Соединила все продукты и начала их размешивать.

— Масло там сливочное есть, посмотри? — деловито поинтересовалась Белкина. Зажгла плиту, поставила сковороду.

— Есть! — Ира положила пачку на стол. Отрезала треть и кинула кусок на сковороду. Масло зашипело и стало таять.

— На сливочном масле? — вытаращила глаза Оля — Цыпленок. — Вы че с ума сошли? Там же столько калорий! И вредно все это!

— А на чем ты предлагаешь жарить? — Лиза устремила на одногруппницу внимательный взгляд.

— На кокосовом масле! — гордо вскинув голову, сообщила Цыпленок.

По порозовевшему лицу Лизы пробежала веселая усмешка.

— И? — произнесла она.

— Что — «и»? — непонимающе переспросила Цыпленок.

— Ты видишь тут хотя бы один кокос, Оля? — широко улыбаясь, поинтересовалась Белкина.

— Не-ет, — Оля захлопала глазами, — но можно купить?

— Ты поедешь за кокосовым маслом? — спросила Лиза и решительно вылила молочно-яичную смесь в сковороду.

— Аа! — Анжела, она же Курица, аж подпрыгнула на табурете. — Ты все испортила, Белка!

— Испортила? Это ты про сливочное масло? — Лиза накрыла крышкой сковородку и убавила огонь.

Белкину уже начинала немного раздражать тупизна Курицы и Цыпленка, но девушка напомнила себе, что нужно быть терпимее к людям.

Лиза вздохнула и с улыбкой ответила:

— Вы можете не есть, если вам не нравится наша кухня.

— Вот именно, — добавила Ира, нарезая хлеб.

Анжела и Оля переглянулись. Подруги придерживались ппп. Да, именно — тройное ппп — постоянное правильное питание. Куриная грудка, листья салата, горох, брокколи, прозрачный кусочек хлеба, и не дай Бог что-то из запрещенки…

Но сейчас они были голодными, и, как назло, омлет так вкусно пах…

— Ну так вы решили? — доставая тарелки, поинтересовалась Лиза.

— Мы тут подумали, — смущенно улыбаясь начал Курица, — это же яйца, белок. Иногда можно.

— Я тоже так думаю, — испытывая облегчение и радость, что одногруппницы не останутся голодными, произнесла Белкина.

Девчонки дружно поужинали, Цыпленок даже вызвалась мыть посуду. Получилось, правда, у неё не с первого раза, но когда в ход пошли достаточно усилий и губка, щедро политая моющим средством, тарелки, ложки и сковорода заблестели.

К этому времени закипел чайник. Ирина заварила ягодный чай, Курица сбегала в свои апартаменты и вернулась с коробкой шоколадных конфет.

Откуда у неё эта запрещенка, девушка говорить не стала. Угостились все. Темный шоколад с орехами под душистый чай — милое дело.

Стало так уютно и хорошо. Одногруппницы разговорились. Оказалось, Анжела и Оля не такие высокомерные, как думалось Лизе прежде.

Посмеялись над сегодняшней уборкой, тихо поругали Арслана Ильясовича.

— Кстати! — будто что-то вспомнив, громко заявила Анжела. — Я его страницу нашла.

— Препода? — оживилась Оля.

— Его самого! — Анжела листнула страницу на телефоне, и на экране появилась улыбающаяся морда Арслана Ильясовича.

Профиль его был открыт, и девушки смогли вдоволь налюбоваться его многочисленными фото.

И каких только фотографий тут не было!

Вот Арслан Ильясович зажигает в клубе, вот оседлал железного коня, а на следующем фото — уже живого. Чем дальше углублялись в изучение счастливых моментов жизни препода, тем горячее становились его фотографии.

— Ни фига се… — протянула Оля.

— Да уж, действительно «ни фига се», — усмехнулась Ира.

На следующей фотографии Арслан Ильясович стоял на белоснежном пляже. Изумрудно-синее море (а может, даже океан) облизывало ему стопы, а стайка девушек чуть ли не облизывала самого полуобнаженного мужчину.

Загорелая кожа препода блестела, идеально прокаченный торс намекал о том, что его обладатель регулярно занимается в спортзале, а наглая улыбка сообщала всем, что Арслан Ильясович знает, как он хорош.

— Он тут на сутенера похож, — озвучила вслух мысли Лизы Ира.

Девчонки засмеялись.

— Гляньте-ка, а него тут и статус есть, чё я не заметила сразу? — оживленно произнесла Анжела.

— Что за? — Лиза сощурила глаза.

Она не могла поверить тому, что прочитала в статусе Арслана Ильясовича.

А написано было там так:

«Членистоногий. Куда член — туда и ноги».

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Лиза ворочались с одного бока на другой.

Всё никак не могла она уснуть.

Дело ли было в противной, ноющей мозоли или насыщенности физической активности в виде уборке территории…

А может, и вовсе — в фото Арслана Ильясовича, и еще больше — в его статусе.

«Как можно писать такое в соцсетях?! — мысленно возмущалась девушка. — Ужасный пошляк, к тому же, судя по всему, еще и озабоченный!»

Перевернувшись на живот, Лиза уставилась задумчивым взглядом в окно. В голове девушки вихрем закрутились новые мысли.

«Что, если… Да нет, глупость какая!» — тут же прогнала бредовую идею Лиза.

А внутри, меж тем, загорался безумный азарт.

Он был непривычен девушке. Лиза не свойственно было вести себя так необдуманно. Она — старшая дочь, всегда во всем, подавала пример и соблюдала правила.

Не пила и не курила.

С мальчиками не гуляла.

Соседский парнишка Павел — не в счет!

Они с ним иногда семечки грызли, в магазин вместе на великах гоняли — лет до 13, а потом — все изменилось. Повзрослели, стали стесняться такого общения, да и интересы теперь были уже другие.

Лиза еще больше стала налегать на учебу, а Павел — подался в спорт. Футбол полностью очаровал парня.

Нельзя было сказать, что эти события разбили сердце Лизы, но все же, она считала Пашку своей первой влюбленностью.

Так вот, азарт, что пришел к девушке, с каждым новым вздохом, все сильнее разгорался в её груди.

Не выдержав, Лиза стянула со столика свой телефон.

Загрузила то самое приложение и создала новый профиль. Чувствуя себя преступницей, Лиза отыскала страницу Арслана Ильясовича. Медленно, с каким-то затаенным ощущением коварства и запретного, она пролистывала его фото.

Увеличивала, разглядывая каждую черточку на мужском лице.

«Хорош, подлец», — с досадой выдохнула Лиза.

Палец её дернулся и она случайно поставила «нравится» фото, где Арслан Ильясович сидел верхом на коне.

В этот момент телефон Лизы сыграл с ней злую шутку.

Он, видимо возмущенный её действиями, а еще больше тем, что девушка давно не заряжала его, отключился.

— Вот блин!

Как ужаленная, Лиза подскочила с кровати.

Рванула к полке, где лежал зарядник.

Сделала она это не очень удачно, потому что не заметила угла, задела его ногой и рухнула на пол.

Обругав ни в чем не повинного препода, а заодно и себя, девушка нашла-таки зарядник и подключила его к телефону. Увы, гаджет не спешил радовать хозяйку включенным экраном.

Лиза понимала — вновь телефон заработает только под утро. К счастью, на такой случай у девушки имелся обычный будильник. Поставив его на шесть часов, Белкина отправилась в кровать.

Ей снились морские волны и Арслан Ильясович, катающийся на…

Метле.

Арслан Ильясович, насвистывая веселую песенку, взбежал по ступеням на нужный этаж.

Настроение у мужчины было на высоте.

На то имелись свои причины.

Первая, и самая очевидная — Арслан Ильясович был рад, что он есть у себя.

Вторая — мужчина любил свою работу и был в предвкушении, как сегодня пройдет день.

Ну, и третья заключалась в том, что прошлой ночью Арслан Ильясович «опустошил свои яйца», и это еще больше способствовало его хорошему настроению.

Завидев преподавателя, студенты, слоняющиеся по коридору, расступились в стороны. Студентки же, напротив, замирали и встречали красавца кокетливыми улыбочками.

Арслан Ильясович сдержанно улыбнулся одной из них, и лицо девушки засияло, как лампочка.

А вот возле аудитории его ожидал «сюрприз» в лице матери одной из учениц. Женщина, приняв воинственную позу, начала сверлить взглядом приближающегося препода.

Арслан Ильясович прошелся оценивающим взором по темным, прилизанным волосам дамы, оценил её строгий брючный костюм, подчеркивающий узкие бедра и длинные, худые ноги женщины.

Наконец, он вспомнил, чья эта мать пожаловала.

Насти Калининой, той, что Зебра.

— Арслан Ильясович, здравствуйте! — окидывая лицо преподавателя нахмуренным взором, произнесла женщина.

— Доброе утро, — черные глаза сканировали лицо незваной гостьи.

Она недовольно поджала губы и выпалила:

— Для меня — точно не доброе!

— А что так? — Арслан Ильясович вопрошающее приподнял левую бровь.

— Да так, — женщина нахмурилась. — И вы еще спрашиваете! Оказывается, моего ребенка эксплантируют!

— Да ладно? Кто? Когда?

— Вы что, издеваетесь?! — мать студентки сузила глаза, и теперь они стали похожи на змеиные. — Мне вчера дочь позвонила, плакала, жаловалась на вас!

— На меня? — Арслан Ильясович широко улыбнулся.

— На кого же? Я свою дочь отдала учиться, а не дворником работать! А вы её и других учеников заставили вчера метлой махать! Как будто у вас нет специально нанятых для этого людей! Я для чего деньги такие заплатила? Чтобы моя Настенька упахивалась с метлой?

Женщина вся покраснела — не спасла даже пудра. Красные щеки выдавали состояние матери Насти Калининой.

Она была близка к истерике.

— Вы тут на меня голос не повышайте, — отчеканивая каждое слово, начал Арслан Ильясович.

Он окинул женщину строгим взглядом, и та невольно чуть опустила прежде гордо поднятую голову.

— Ваша Настенька жива и здорова. Труд еще никого не испортил. Идемте, я вам кое-что покажу.

Преподаватель провел электронным ключом и открыл дверь аудитории.

Игнорируя правила этикета, Арслан Ильясович по-хозяйски зашел в помещение. Набрал шифр на шкафчике и извлек из него рабочий ноутбук.

— Вы можете тоже пройти, — не поворачиваясь в сторону женщины, небрежно бросил преподаватель.

Калининой-старшей ничего не оставалось, как зайти в аудиторию.

Как раз вовремя.

— Наслаждайтесь, — разворачивая ноутбук к женщине, с очаровательной улыбкой произнес Арслан Ильясович.

Там, на экране, «красовалась» группа студентов.

Сидя под раскидистым кленом, молодежь курила, пила пиво и ела роллы. Затем, все что было — пластиковая посуда, банки и прочий мусор — живописной горой остались под деревом.

— Узнаете дочурку? — нажав на паузу в тот самый момент, когда в кадре появилось лицо Насти, поинтересовался преподаватель.

— Да, — смущенно отводя взор в сторону и еще больше краснея, ответила Калинина-старшая.

Она сглотнула и вновь посмотрела на Арслана Ильясовича.

Дрожащим голосом произнесла:

— Но это же не совсем педагогично…

— Согласен, — расплываясь в улыбке, сказал преподаватель, — надо было их еще тогда, среди ночи разбудить и заставить убирать. В следующий раз так и сделаю.

Ей необязательно было знать, что этот ритуал посвящения с метлой — проходит каждый раз на его потоке.

Каждый первокурсник, попавший под крыло Арслана Ильясовича, подвергался такой душевной традиции.

А традиций у преподавателя было много…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

«Хочешь покататься?»

Это было первым, что увидела Лиза, когда её телефон наконец-то включился.

Девушка застонала:

— О, Боже…

Ведь сообщение, что светилось на её экране, принадлежало Арслану Ильясовичу.

Оно все светилось и светилось. Удивительно долго и ярко.

Белкина с опаской посмотрела на свой телефон, словно сообщение в нем источало радиацию.

«Что мне делать? Как поступить? — вихрем поднялись мысли в её рыжей головушке. — Проигнорировать? А может, лучше вообще удалить свой профиль?»

От волнения у Лизы вспотели ладони.

Она потерла их о брюки.

Нервно закусила губу. Айкнула, потому что зубы сильно царапнули нежную кожу.

— Лиза! Ты там живая?! — за дверью послышался голос Иры Смоляковой.

Белкина вздрогнула. Крикнула в ответ:

— Живая! Иду!

Лиза хмуро посмотрела на свой телефон. Зашла — вышла в приложение, чтобы сообщение не светилось и перевела в беззвучный режим все оповещения с данного приложения.

— Прости, я немного задержалась, — извиняющимся тоном начала Белкина, как только открыла дверь.

Ира окинула подругу внимательным взглядом.

— С тобой точно все в порядке?

— Да, а что? — Лиза улыбнулась.

— А с лицом что? — подруга нахмурилась.

— А что с ним? — Белкина непонимающе посмотрела на Ирину.

— Синяк на скуле.

— Ой, — теперь пришел черед хмуриться Лизе.

Она шагнула назад, к зеркалу в коридоре. На правой щеке красовался маленький синячок.

Почему она его в ванной не заметила?

— Это где ты так? — Ира обеспокоенно разглядывала подругу.

— Упала, — Лиза обернулась. Щеки её чуть покраснели от стыда. — Неудачно встала, поспешила — и упала.

— Бедняга, — Смолякова сочувственно вздохнула. — У меня тоже всякие казусы случаются. Пошли? Занятия через полчаса, пока дойдем, пока что…

— Пойдем, — забирая сумку, улыбнулась Белка.

Погода сегодня выдалась теплая. Ярко-голубое небо озаряло ясное солнышко. В воздухе витал аромат осенних цветом и жухлой травы. Дышалось хорошо и легко.

Весь путь до университета Лиза и Ира делились впечатлениями о новом сериале, смеялись и изображали актеров. Получалось у них это, надо добавить, очень артистично. Подруги смеялись, и к тому моменту, когда они вдвоем зашли в корпус, настроение у обеих было на высоте.

Впереди показалась компания второкурсников. Высокая брюнетка широко улыбнулась Ире и Лизе:

— Ну, и как вам боевое крещение?

— В смысле? — Смолякова непонимающе посмотрела на брюнетку.

— А, ха-ха, — она рассмеялась, — узнаю себя год назад. Мы тоже были не в курсе. Проясняю — это все проходят.

— Кто — «все»? — Лиза округлила глаза.

— Все первокурсники, все, кому повезло попасть на поток к улётному преподу.

— Так это, что, была подстава? — Ира сжала кулаки.

Брюнетка одарила подруг загадочной улыбкой:

— Мм, сколько вам еще предстоит пройти. Признаюсь, даже немного завидую.

— А что, будет еще? Снова метлы? — Белкина вглядывалась в хорошенькое лицо в поисках ответа.

— Всё-всё, пока, я и так много сболтнула, не буду обламывать кайф — ни вам, ни нашему любимому преподу, — сверкнув белоснежными зубами, произнесла девушка и поспешила догонять своих одногруппниц.

— «Любимому»?! Ты это слышала? — голос Лизы завибрировал от протеста. — За что его любить?

Ира лишь пожала хрупкими плечами. Девушки поднялись в аудиторию и уселись вместе за одной партой.

Постепенно, помещение стало заполняться остальными студентами. Заспанные, зевающие, они расселись по своим местам и…

Замерли в ожидание Арслана Ильясовича.

Вдруг, брякающий звук в коридоре привлек всеобщее внимание.

Студенты обменялись напряженно-удивленными взглядами.

— Это чё за?… — не сумев сформулировать полностью свою мысль, выдохнул Горилла. Его щеки покраснели.

— Мамочки, а вдруг это восстание роботов? — послышался робкий женский голосок.

— Скорее уборщиц, — усмехнулся Енот.

Дверь распахнулась, и в проеме появился силуэт греческого воина.

У всех отвисли челюсти.

Лиза вытаращила глаза. Смотрела — и не верила тому, что видит. Шлем скрывал лицо воина, панцирь и копье в руках придавали ему устрашающий вид.

Античный воин, издавая металлический звук, прошел до стола, забрался на него и медленно, как в рекламе шампуня, снял шлем.

Тряхнул головой… Волосы засияли в лучах утреннего солнца

Так и хотелось добавить: «мой новый шампунь делает волосы шелковистыми и блестящими»…

Глазам всех студентов предстал Арслан Ильясович во всей своей красе.

— Македоняне! — прорычал препод. — Ваш царь приветствует вас!

Следом послышался хруст, и стол под Арслан Ильясовичем провалился.

Царь исчез так же эффектно, как появился.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В аудитории повисла гробовая тишина.

Первой её прервал Горилла:

— Он чё, помер?

— Да не, так задумано, — уверенно заявил Енот.

Лиза так не думала.

Она, забыв обо всем, побежала спасать человека.

Под столом слышалось какое-то шуршание, бряканье и почти что мат.

Впервые в жизни Белкина была рада слышать такую острую речь.

Значит, жив.

— Арслан Ильясович, — позвала она, заглядывая в дыру, — все нормально?

— А, Белка, добивать пришла? — показалась усмехающаяся физиономия препода. Глаза его сверкнули, как угольки. — Не дождетесь!

Он попытался встать, но латы закусились под обломки стола. Пыхтя и выворачиваясь, Арслан Ильясович невольно напомнил Белкиной рождений теленка прошлым летом. Роды тогда оказались сложными, и им всем пришлось попотеть.

На какой-то миг Лиза даже увидела вместо головы препода голову теленка. Лицо её озарила блаженная улыбка.

— Не стой, руку давай! — рявкнул Арслан Ильясович и нахмурился.

Он не привык, чтобы на него смотрели с таким умилением.

С восхищением — да!

Лиза протянула ладонь, и горячие властные пальцы сомкнулись на её запястье.

Она потянула Арслана Ильясовича, он потянул её на себя.

Силы были неравные, вес мужчины, да и латы, которые никак не хотели расставаться со столом, сделали свое дело.

Белкина рухнула прямо на препода.

Её грудь придавила голову Арслана Ильясовича, а сама девушка оседлала его тело.

Более комичной и одновременно провокационной картины в жизни Белки, да и самого препода, во время занятий еще не было.

Арслан Ильясович выпучил глаза, руки его самовольно потянулись к девичьей груди. Но препод опомнился за мгновение до опрометчивого поступка.

Ладони, уже успевшие принять форму округлостей, опустились на талию Лизы и приподняли её над собой.

Испуганная, застигнутая врасплох такой неприличной близостью, Белка резко дернула ногой, чтобы найти опору и встать.

И она нашла её.

Но это был не пол, а что-то…

— Ааа, Белка, твою мать, — заорал препод и со всей силы спихнул с себя девушку, посмевшую задеть самое святое.

Корень его жизни.

Лиза завалилась на левый бок, и теперь она и Арслан Ильясович оказались в плену учительского стола.

Когда девушка подняла взгляд, то обнаружила, что они окружены.

Все 13 студентов, выпучив глаза и нацепив на лица ухмылки, пытались понять, что же произошло.

— Кто-нибудь поможет нам встать? Горилла, дай лапу. Только не наступи на мои яйца, на сегодня уже хватит! — рявкнул Арслан Ильясович, и Лиза покрылась краской.

Только сейчас она осознала до конца причину злобного крика препода.

«О, Боже, — испуганно закрутилось в её голове. — Хотела помочь, а получилось — как всегда».

— Я здесь, я тут! — как верный пес, Волков, он же Горилла, протянул широкую ладонь преподу.

— Да не меня сначала вытаскивай! Белку, сначала Белку! — раздраженно выдохнул Арслан Ильясович.

Никогда он не мог подумать, что будет нуждаться в помощи, да еще, будучи в такой героической одежде!

Настроение и тема урока испарились мгновенно.

Боль медленно отступала, ясность ума возвращалась, и Арслан Ильясович обнаружил, что весь женский коллектив с нескрываемым интересом разглядывает его обнаженные бедра и трусы-боксеры.

— Ну, что, насмотрелись? — самодовольно вопросил препод. — У греков не было трусов, так что вам повезло! Хорошо, что я отступил от этой традиции!

Девушки смущенно захихикали, кто-то даже издал разочарованный вздох.

— Не грусти, все повидаешь в своей жизни! — ободряюще произнес Арслан Ильясович.

В следующую секунду Горилла подтянул к себе Белкину и приобнял её.

Препод буквально сфотографировал, как их тела случайно соприкоснулись.

— Хватит тискать её, поднимай меня! — приказал он.

Горилла выполнил его требование, и, наконец, Арслан Ильясович встал на свои ноги.

Вид у него был слегка помятый, но его обаятельная улыбка сгладила это.

— Итак, македоняне, — как ни в чем не бывало, продолжил препод, — сегодня я позволю вам почувствовать себя греческими воинами!

— А почему тогда мы — македоняне? — удивилась Анжела, она же Курица.

— Потому что в армии Александра Македонского были и те, и другие, — Арслан Ильясович улыбнулся, — иди-ка сюда, Курица.

Анжела, захлопав густо накрашенными ресницами, подошла к преподавателю.

— И ты тоже, Горилла, — Арслан Ильясович кивнул головой.

Высокий широкоплечий парень, совсем недавно тискавший Белку, подошел к преподу.

— Секунду! — Арслан Ильясович, обойдя хлам из стола, открыл шкаф и извлек из него еще одни, похожие что были на нем, доспехи.

— Одевай, — препод вручил панцирь Горилле, а Курице дал шлем и деревянный меч.

— Одевай, Курица, — Арслан выжидающе посмотрел на студентку.

— Ну, Арслан Ильясович, прическа испортится… — протянула она. — Я почти час волосы укладывала.

— Уложишь потом еще. Одевай шлем, иначе… — препод выразительно усмехнулся, и Анжела напялила на голову этот проклятущий шлем.

— Так, и тебе меч, — Арслан Ильясович кинул Горилле меч. Парень поймал его и с усмешкой оглядел «оружие».

Препод подошел к Горилле и помогу тому одеть панцирь.

Девчонки удивленно вытаращили глаза, когда их взгляду предстал Волков в греческих доспехах.

Даже Курица другим взглядом посмотрела на одногруппника.

Он сразу возмужал и уже не казался таким противным.

— Бей его, Курица, — скомандовал Арслан Ильясович и взглядом указал на Гориллу.

— Бить? — девушка нахмурилась. — Зачем? За что?

— Да просто бей, так надо. Мечом.

— Ну, ладно.

И Анжела ударила.

Правда, не по корпусу, спрятанному в доспехах, а по голове Волкова (он же Горилла).

Мечом, разумеется.

— Ай, Курица! — выдохнул парниша, а вместе с ним и препод.

— Курица! Ты чё? Надо было бить по панцирю, а не по голове! — Арслан Ильясович покачал головой.

— Какому панцирю?! Я не вижу тут черепаху! — изумленно глядя на препода, с вызовом заявила Анжела.

— Курица! Это доспехи так называются, — Арслан Ильясович стукнул ладонью по панцирю, что был на нём. — Полное название — металлическая кираса, обычно её делали из бронзовых дисков. Под неё надевали хитон.

Увидев непонимание в глазах большинства студентов, препод пояснил:

— Это такая одежда типа длинной футболки.

— А как они ходили в туалет? — вскинув лохматую голову, поинтересовался Енот, он же Денис.

— А это очень интересный вопрос, — Арслан Ильясович сверкнул белоснежными зубами, — учитывая то, что они не носили белье, воины мочились прямо в строю.

— Фу-уу, — в один голос выдохнули девушки.

— Фу не фу, это было, — препод окинул студентов веселым взглядом и снова посмотрел на Гориллу и Курицу. — Так. Дубль два. Курица, бей его по доспехам! Поняла?

— Поняла! — глаза Анжелы блеснули, и девушка обрушила всю мощь своего меча на доспехи.

Надо отдать должное выдержке Волкова. Он молча ждал, когда Курица закончит свою атаку.

— Всё, всё, Курица, — препод с трудом остановил Курицу, превратившуюся в амазонку.

Анжела шумно выдохнула и отдала меч Арслану Ильясовичу.

Тот вознес над её головой деревянное оружие.

Голосом, полным торжественности, препод произнес:

— Посвящаю тебя в почетные воины. Отныне — ты больше не Курица.

— А кто? — по глазам Анжелы было видно, что она вот-вот расплачется.

— Боевая Курица!

Аудитория взорвалась смехом.

Одна только Анжела не смеялась.

— Шучу я, шучу, — миролюбиво добавил Арслан Ильясович. — Ты теперь — Амазонка!

— Правда?! — Анжела запрыгала на месте и захлопала в ладоши.

— Правда. Если выполнишь задание. С тебя — доклад про амазонок.

Доклады были больной темой Анжелы. Все так долго, муторно, а еще она боялась публичного выступления…

Но для того, чтобы стать Амазонкой, она была готова по-настоящему постараться.

— А я? — пробасил Горилла. — Я — кто?

Препод чуть сощурил глаза. Криво усмехнулся и добавил:

— Ты еще не эволюционировал. Но, если подготовишь доклад о Филиппе Македонском, отце Александра Великого, может, случится чудесное перевоплощение. Именно труд отличает обезьяну от человека.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— А он все-таки классный! — с воодушевлением сообщил Киселев Михаил, он же Бобер.

Большие глаза Мишки сверкали от веселья, когда он посмотрел на Лизу и Иру.

Подруги, удобно разместившись возле окна столовой, обедали. Сегодня на их подносах красовались куриный суп, картофельное пюре с запеченной рыбой и овощной салат.

— Я к вам присоединюсь, можно? — Мишка, оробев под пристальным взглядом Белки, вопрошающе приподнял густые брови.

— Да можно, чего ж нельзя, — Лиза вежливо улыбнулась в ответ.

Она заметила, что Киселев ни с кем особо не общается. Стеснительный парнишка, но честный и добрый.

Таким всегда непросто.

Лиза понимала его. Можно было сказать, что все они — она, Ира и Мишка, были похожи. Никто за их обучение не заплатил. Все трое — из провинциальных городков и небогатых семей

И каждый горел мечтой доказать всем, в том числе и самому себе, что достоин учиться в этом престижном университете.

— Да, классный, — Ирина, вздохнув, улыбнулась, — методы обучения, конечно, экзотичные, но они действенны, а значит, имеют место быть.

Смолякова легонько толкнула локтем подругу:

— А ты что скажешь?

— Я? — Лиза захлопала глазами. Щеки её порозовели. Это моментально заметила Ира.

— Ты какая-то красная, — Смолякова нахмурилась, — не заболела?

— Нет, — Белка замахала ладонями у пылающего лица, — день сегодня выдался такой… Жаркий.

— Не то слово, — усмехнулась Ира, — особенно учитывая то, что тебе довелось поваляться вместе с нашим преподом. Кстати, мы про это не говорили. Как ты после такой сцены?

Лиза стала красной, как помидорина. Глаза её лихорадочно засверкали.

— Да нормально. Неудобно, конечно, получилось. Я помочь хотела, а вышло… — Белка шумно вздохнула и, опустив взгляд, принялась расковыривать вилкой кусок рыбы.

Делала она это с таким остервенением, что Мишка, не выдержав, сказал:

— Ты кого так мысленно убиваешь?

— Что? — Лиза подняла на него глаза.

Михаил кивнул на рыбу, и девушка рассеяно рассмеялась.

— Да нет, я просто думаю, мне стыдно за сегодняшний случай.

— Да ладно, Белка, — попытался успокоить её Киселев, — все это поняли. И Арслан Ильясович наверняка тоже. Поди уже забыл давно, только ты одна саму себя мучаешь.

— Думаешь?

— Уверен!

«Давненько я не получал по своим коколям», — разглядывая в туалете свое совершенное отражение, размышлял Арслан Ильясович.

Он аккуратно застегнул ширинку. Поправил галстук и усмехнулся красавцу, глядевшего на него с зеркальной глади.

Взгляд Арслана Ильясовича изменился, когда он подумал о Белке.

Вот ведь рыжая бестия!

Свалилась на него в прямом смысле!

Так и тянет чертовку к нему.

То в коридоре, то в библиотеке, то теперь на занятиях…

От неё, определенно, одни неприятности.

Видимо, Лиза и неудача — родные сестры.

Пожалуй, от бешеной Белочки ему стоит держаться подальше!

С этими мыслями мужчина решительно вышел в коридор и, ослепляя всех своей улыбкой, направился в столовую. Разумеется, Арслан Ильясович предпочитал более изысканную кухню, но то, что подавали здесь, тоже подходило для его меню.

Сейчас он поест, а после — проверит задания и отправится на встречу с красоткой из фитнес-центра. Признаться, она удивительно долго ломалась, но Арслан Ильясович чувствовал — сегодня у них все случится.

Насвистывая веселую песенку, преподаватель почти забежал в столовую, и тут же столкнулся…

Да-да, именно с ней.

С Лизой Белкиной.

Девушка несла поднос с недоеденным обедом, и всё его содержимое вывалилось прямо на чистую, выглаженную рубашку Арслана Ильясовича.

Картофельное пюре растеклось по светло-синей ткани, кусок рыбы размазался по блестящему галстуку…

Безупречный вид преподавателя был испорчен.

— Белка… — грозно сверкая темными глазами, выдохнул Арслан Ильясович.

Лиза испуганно задрожала. Заморгала часто-часто. Прежний румянец слетел с её лица.

— Простите… — пропищала Белкина и упала в самый настоящий обморок.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Что-то обожгло щеки Лизы.

Девушка с шумом втянула в себя воздух и распахнула свои глаза.

Секундное замешательство.

Где она? Почему лежит в общественном месте?

И что это за место?

Оно кажется ей совсем незнакомым…

Почему все плывет, а внутри сжимается от стойкого ощущения, что она, Лиза Белкина, опять что-то натворила?

— Белкина! Лиза! Ты слышишь меня?

Требовательный мужской голос пробил гул в ушах.

— А? — Лиза сосредоточила взор и, наконец, остановила его на привлекательном мужском лице.

Мм, черные, как угольки, глаза глядели на неё так пристально!

На неё еще никогда так никто не смотрел!

Ну разве только мама, когда она, Лиза, заболела ангиной и валялась в постели с температурой под сорок.

Но это не в счет! То — мама.

А тут — мужчина.

Красивый такой, как с обложки журнала…

Настоящий, и его можно даже потрогать.

Лиза опустила взор на густую щетину, покрывавшую лицо красавчика. Блаженно улыбнулась, потянула ладонь и дотронулась до неё.

— Хм, какой колючий! — хихикнула Белкина.

— Видать точно сильно головой ударилась, — с тяжелым вздохом произнес…

Её преподаватель.

Преподаватель?!

О, Боже!…

Лиза дернулась, но мужские руки удержали её от попытки встать, а властный голос, прогремевший после, лишил всякого желания шевелиться:

— Лежи уже, Белкина. Ты уже набегалась сегодня.

Лиза сглотнула. Противная горечь с трудом протолкнулась по горлу.

Девушка поморщилась и выдавила из себя:

— Я испачкала вас… Простите, пожалуйста.

— Да ладно, кончай извиняться, — Арслан Ильясович как-то удивительно по-доброму улыбнулся. — Главное, чтобы головушка была цела. Доктор, каков ваш вердикт?

Лиза повернула голову в сторону раздающихся шагов и окинула взглядом место, в котором оказалась.

Светлые стены и потолок. Какой-то холодильник. Жужжит странно. Стеклянный шкаф с бутыльками…

В помещении, а это оказался университетский медпункт, разумеется, навороченный, было солнечно и вкусно пахло кофе. Здесь имелось все, в том числе и специалисты, способные оказать первую помоешь. В конце концов, для чего родители платят такие бабки за обучение своих отпрысков?

В кабинет прошла высокая и широкая женщина с удивительной милой, почти девичьей улыбкой, на лице. Щеки её налились румянцем — совсем, как спелые яблоки.

Лиза пробежалась взглядом по бейджику.

Афанасьева Елена Павловна, невролог.

— Скажу, что девочке очень повезло. Отделалась лишь испугом и легким сотрясением.

— Значит, сотрясение все-таки имеется? — Арслан Ильясович недовольно поджал губы.

Лиза, ощущая себя больным ребенком, родители которого раздражены его недугом, опустила взор.

Аккурат на рубашку препода.

Там живописно красовались остатки картофельного пюре. Девушка принюхалась. Сама она тоже пахла этим пюре и рыбой.

Так, получается, это Арслан Ильясович принес её сюда?

Прямо на руках?

Живописно представив эту картину, Белкина обреченно застонала.

Какой, блин, позор!

— Белкина, тебе, что плохо? — преподаватель наклонился над её лицом.

В нос ударил запах все той же рыбы. Девушку обдало волной стыда и замутило.

— Нормально, просто воздуха мало, — уклончиво ответила она.

— Павловна, осмотрите девочку еще раз. Внимательнее, — Арслан Ильясович метнул в сторону доктора напряженный взгляд.

— Да что её осматривать? — врач всплеснула руками. Но все-таки, подошла к пациентке.

— Давай, зайка, посмотри на меня, — включила фонарик и посветила в широко распахнутые глаза Лизы. Выключила.

— Не тошнит?

Белкина отрицательно мотнула головой.

— Голова не кружится?

— Если только чуть-чуть, — Лиза как-то виновато посмотрела на Арслана Ильясовича.

Тот шумно вздохнул.

— Могу сделать укольчик, — предложила Елена Павловна.

— Не надо укольчик! — Лиза медленно села и заставила себя улыбнуться. — Мне уже лучше. Правда. Можно идти?

— Идти можно, — невролог, окинув пациентку задумчивым взглядом, кивнула, — но только пусть тебя кто-нибудь проводит.

— Я провожу, — вызвался помочь Арслан Ильясович.

— Вот и хорошо. Только давайте так, пусть тогда Лиза дня три отдохнет. Как раз выходные. А уж в понедельник, если ничего не будет беспокоить, можно и на занятия. Но если что-то появится — тошнота, рвота, беспокойство, в общем, симптомы, которых раньше не было, сразу сюда. В выходные здесь будет другой врач, но тоже хороший специалист. А уж в понедельник я снова заступлю на рабочее место.

— Хорошо, — Лиза начала неспешно вставать. Преподаватель поднялся и протянул руку.

Девушка неуверенно посмотрела на раскрытую мужскую ладонь. Так не вовремя вспомнила она, как эта ладонь лапала блондинку в библиотеке…

— Хватайся, давай, — Арслан Ильясович в итоге сам взял Белкину за ладонь.

Удивился, что девичья рука, на первый взгляд казавшаяся хрупкой, вовсе не ощущалась таковой. Препод успел даже прощупать старые отметины от мозолей.

Мозолей?

Серьезно? Откуда у этой рыжей куколки могут быть мозоли?

Арслан чуть нахмурился.

А почему он не заметил это прежде, когда девушка помогала ему выбраться из подземелья сломанного стола?

Наверное, тогда он хорошенько шандарахнулся головой, а вот теперь — её черед.

Преподаватель подтянул Белку.

Она встала. Чуть покачнулась, вызывая этим очередную порцию поджатых губ у Арслана Ильясовича.

— Всё нормально, — поспешила успокоить его Лиза.

— Ага, — не спуская глаз со своей ученицы, согласился препод.

Стоило им только попрощаться с врачом и выйти на свежий, прогретый осенним солнцем, воздух, как Арслана Ильясовича и Белку обступили плотным кольцом почти все студенты, учащиеся на его потоке.

— Лиза, ты как? — первой начала Ира Смолякова. Её большие глаза выражали беспокойство.

— Белкина, что сказал доктор? — это уже подал голос Мишка. Он, пытаясь определить насколько все плохо, вглядывался в лицо Лизы.

— Лиза! — Курица, она же Анжела, нервно теребила свою сумочку. — Ты жива? Все хорошо?

— Все хорошо, — смущаясь от обилия такого внимания, ответила Белкина.

Но во всеобщем галдеже её почти никто не расслышал.

Все начали перебивать друг друга, обстановка нагнеталась, и тогда Арслану Ильясовичу пришлось брать всё в свои руки.

— Так, ребзя, угомонились тут! С Белкой все в порядке! Я сам провожу её! А вы — не мешайтесь под ногами.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Чувствуя, как к щекам подкатывает краска смущения, Лиза потянула дверь на себя и сказала:

— Вот. Все. Пришли.

Арслан Ильясович вызывающе изогнул левую бровь.

— И не пригласишь в гости?

— В гости? — Белкина округлила глаза.

Она торопливо размышляла, в каком состоянии оставила комнату и подходит ли та для столь важных гостей.

И вообще, можно ли так… Пустить чужого мужчину в гости.

— Ага, — невозмутимая улыбка скользнула по смуглому лицу преподавателя.

Подавив вздох, Лиза шире открыла дверь и сказала:

— Добро пожаловать.

Арслан Ильясович переступил порог, сделал всего пару шагов и тут уже слышал летящее в спину замечание:

— Вообще, обувь снимают в коридоре.

Препод полуобернулся.

Белка стояла у двери, уже без обуви.

Стопы девушки Арслану Ильясовичу показались весьма изящными. Особенно узкие лодыжки. А еще, когда Лиза повернулась, чтобы закрыть дверь, он заметил пластырь на её ноге.

Мужчина снял туфли и аккуратно, можно даже сказать, с любовью, поставил их у стены.

— Так лучше? — обнажив белоснежные зубы в улыбке, вопросил препод.

«Как же он классно улыбается, — с досадой размышляла Лиза, — аж сердечко ёкает».

От последней мысли Белке стало не по себе.

— Значительно лучше, — вежливо улыбнулась она и кивнула в сторону комнаты, — проходите, Арслан Ильясович. Чай будете?

— А что, и чай имеется? — с интересом разглядывая комнату, произнес он.

Арслан уже давненько не бывал в женской общаге. Лет пять, наверное, прошло, когда он последний раз совал нос сюда.

Взгляд его заскользил по чистым, светлым стенам, по аккуратно заправленной кровати, пробежался по полкам с книгами и переместился на рыжую макушку Белкиной.

— А как же? — Лиза открыла навесной шкафчик. — У меня и варенье есть, и сгущенка.

— Да ты и, правда, Белочка, — Арслан Ильясович по-хозяйски уселся на стул.

— Может быть, — Лиза пожала плечами. Достала с полки баночку сгущенки и того самого, подаренного Ирой, вишневого варенья.

Поставила угощения прямо на стол, за которым делала уроки.

— Сейчас и чай будет, — пообещала Лиза, хватая с подоконника электрический чайник.

— Белкина, дай, я сам, — Арслан Ильясович забрал у неё чайник. — А ты посиди, отдохни. Тебе и так сегодня досталось.

С этим словами препод скрылся в ванной.

Пока заполнял чайник водой, мужчина с интересом разглядывал содержимое полок. Ничего сверхъестественного, стандартный женский набор. Бритва, паста и щетка, мыло, а вот при виде шампуня Арслан Ильясович улыбнулся.

На ярко-желтом тюбике было выведено обещание:

«Не щиплет глазки».

С задумчивой улыбкой мужчина вышел из ванной и посмотрел прямо на Белку, сидящую на краю кровати.

Сидела она как отличница. Ноги вместе, спина прямая. Ладони на коленях.

Завидев выражение лица препода, Лиза принялась нервно перебирать в голове, что такого мог увидеть он в ванной комнате.

Прокладки? Они были шкафчике.

Белье? Грязное зеркало?

— Куда втыкать?

Невинный вопрос препода застал Белку врасплох.

Она метнула в его сторону обеспокоенный взгляд. Вовремя вспомнив, что они собирались пить чай, девушка указала рукой на розетку, рядом со столом.

— Вот сюда.

Арслан Ильясович поставил чайник и снова уселся на стул — как раз напротив Лизы.

Они уставились друг на друга.

Он видел перед собой уставшую, но невероятно хорошенькую молодую девушку. Лицо Лизы было нежным и выразительным. Её рыжие волосы беспокойными волнами рассыпались по женственным плечам.

Арслану, вдруг, захотелось намотать на палец рыжую прядь.

Он усмехнулся собственному желанию и мысленно одернул себя.

Белка же видела перед собой самоуверенного, наглого и очень притягательного красавчика.

«Как удивительно, — рассуждала она, — кто-то уже при рождении получает все. Положение, связи, деньги и внешность. А кто-то из кожи вон лезет, чтобы хотя бы получить просто нормальную работу».

Нет, она не завидовала и даже не сетовала.

Просто удивлялась, как по-разному у всех складывается жизнь.

Чайник как-то удивительно быстро вскипел, и взаимное разглядывание закончилось.

Лиза достала красивые чашечки и чайник. Счастье, что они не разбились в дороге. У неё всего-то было их три штуки. На всякий случай и, конечно, для настроения. Всегда приятнее пить из красивой посуды, даже если пьешь пустой чай.

— Ой, а у меня открывалки-то нет, — с досадой произнесла Белка, ставя перед преподом любимые чашечки с пионами и такой же красивый чайник.

Арслан Ильясович заботливо залил кипятком фарфоровый чайничек, в который Лиза насыпала какую-то душистую траву.

— Я пойду сбегаю на первый этаж, там должна быть, — Белка уже собралась было отправиться воплощать в жизнь свою идею, но препод схватил её за плечо и сказал:

— Не надо, я сам открою.

Он отпустил её руку, но кожа, там, где были его пальцы, все еще горела. Лиза растерянно потерла плечо своей ладонью и вопрошающе посмотрела на Арслана Ильясовича.

— Как откроете? Чем?

— Ножом.

В руках преподавателя что-то блеснуло. Арслан Ильясович склонился над банками.

Баам! Еще раз баам, и довольный препод произнес с улыбкой супергероя:

— Готово!

— Ух ты! Не думала, что вы умеете так ловко обращаться с ножом, — Лиза, ощутив очередной приступ смущения, наклонилась над чайником.

Она не хотела, чтобы гость видел, как сильно она покраснела.

— Ты много чего не знаешь обо мне. Впрочем, как и я о тебе. Рассказывай, давай, откуда ты такая взялась.

— Какая? — Белкина краем глаза посмотрела на препода.

Тот продолжал довольно улыбаться.

— Чудная, — ответил он. — Ты с какого города? Вижу, что неместная.

— А что, так заметно? — Лиза начала разливать чай.

«Если бы ты была местная, я заметил бы тебя давно,» — пронеслось в мужской голове, но разумеется, Арслан Ильясович ответил иначе:

— Совсем немного. Так с какого города ты? Казань? Питер? Самара?

— Ни то, ни другое. Я не с города, а с деревни.

— Деревни?! — удивление отразилось на лице препода. — Реально?

— Ага, — Лиза подвинула чашку к Арслану Ильясовичу. — Ваш чай.

— Как ты попала-то к нам? С деревни?

Белкина выпрямилась и посмотрела прямо на преподавателя. Строго так глянула, что он аж вскинул брови.

— Я выиграла грант, Арслан Ильясович.

— Какой грант?

— А вы, видимо, и не знали? — готовая в любой момент начать защищаться, подчеркнуто вежливо спросила Лиза. — Между прочим, нас таких на вашем потоке — трое. Я, Ира Смолякова и Мишка Киселев.

— Не знал, — честно признался Арслан Ильясович. — Я думал, что у меня все — из богатеньких.

Лиза покраснела и гордо вскинула голову.

— Говорите прямо, Арслан Ильясович, вы разочарованы, что в вашем элитном университете, на вашем потоке учатся такие, как я?

— Разочарован? — он сделал глоток чая. Улыбнулся, ощутив давно знакомый вкус. Что она туда добавила? Душицу? Мяту? Совсем как у бабушки чай.

— Я приятно удивлен! — добавил Арслан Ильясович. — Кстати, что в чае? Душица?

— Душица, — Лиза кивнула головой и улыбнулась. Улыбка её получилась мечтательной. — Я сама собирала этим летом. У нас есть коровы, и вот когда мы водили их на поле, там рядом росла душица. Я тогда много насобирала. Огромную охапку домой принесла!

Белкина, вдруг, оборвала свою речь.

Ей стало стыдно, что она так много рассказала о себе, по сути, совершенно чужому человеку.

— То-то я все никак не мог избавиться от ощущения, что ты отличаешься от остальных, — хитро прищурив глаза, произнес Арслан Ильясович. Он сделал еще один глоток. -Чай у тебя вкусный, как в детстве. А ложку для варенья дашь?

— Ой, дам, конечно! — Лиза подскочила, метнулась все к тому же шкафчику и вернулась с блестящей ложечкой.

— Спасибо! — Арслан Ильясович от души зачерпнул ложку варенья и запихнул её в рот. — И варенье зачетное.

— Это уж Иры заслуга. Не моя, — Лиза взяла чашечку и стала пить чай.

— Голова не кружится?

— Только чуть-чуть, — ответила Белка, и мысленно добавила «и кружится она не от того, что я упала».

Веселая, зажигательная мелодия как-то внезапно ворвалась в их общение.

Арслан Ильясович достал сверкающий смартфон. Улыбнулся, обнаружив, что ему звонит та самая красоточка с фитнес-центра. Сбросил вызов и быстро написал ответ:

«Буду через полчаса».

Как раз он успеет заехать к себе, переодеться и заехать за девушкой.

Препод решительно поднялся на ноги.

— Спасибо за чай, Белка! Пойду я.

— Пожалуйста, — Лизе стало почему-то грустно. — Может вам отсыпать чаю? Попьете вечерком.

Губы Арслана Ильясовича расползлись в самодовольной улыбке.

— Как-нибудь потом, спасибо, Белка. Выздоравливай. Жду тебя на занятия в понедельник.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Когда Лиза осталась одна, она почувствовала странное, щемящее чувство в груди.

С каким-то сожалением девушка посмотрела на недопитый Арсланом Ильясовичем чай, на стул, на котором он совсем недавно сидел.

Странная заторможенность охватила её всю.

Белка водила взглядом по комнате, касалась спинки стула и ручки чашечки, из который пил препод.

Он ушел, и забрал с собой очарование их чаепития.

Девушка вздохнула. Нос уловил почти незаметный свежий аромат. Парфюм Арслана Ильясовича. Даже запах — и тот был шикарным.

Зачерпнув ложку с вареньем, Белкина запихнула лакомство в рот и подошла к окну.

Осенний парк, вдруг, показался Лизе удивительно красивым и торжественным. Золотистые листья сверкали, дорожки, усыпанные им, казались волшебными тропинками, ну а молодой мужчина, идущий в сторону главного корпуса университета, прекрасным принцем.

Таким же красивым, умным, заботливым и…

Недоступным.

«Даже не думай!» — предостерегающе пронеслось в голове Лизы.

«Где он, и где я? Да я для него — всего лишь ученица!»

Она сильнее сжала ложку и сглотнула варенье. Увы, даже его приятная сладость не смогла погасить ту горечь, возникшую после понимания того, что она, Белкина Лиза, не ровня Арслану Ильясовичу.

Испугавшись своих мыслей и чувств, которые, подобно снежному кому, становились все больше и больше, девушка забралась на кровать. Завернувшись в покрывало, Лиза накрыла голову подушкой и приказала себе уснуть.

Сладко-ментоловые губы прижались к его рту.

Жанна выдохнула:

— Давай скорее, я вся горю!

Арслан куснул её за пухлую губу и прошептал:

— Да я чую, как у тебя все горячо.

Его рука умело скользнула под юбку платья и нащупала кружево на бедре.

— О-у, чулочки, — довольно протянул Арслан.

— Ты не видел самого главного, — брюнетка закинула ногу на бедро мужчины.

— Ты тоже.

О, как же он хорош!

Во всем!

Организовал ужин в японском ресторане, покатал по вечернему городу.

А теперь, пришел черед покататься на нём самом!

Будет завтра, что подружкам в фитнес-центре рассказать.

«Вот обзавидуются», — продолжая целовать Арслана, подумала Жанна. Её длинные пальцы отыскали ширинку на мужских брюках и тут же принялись расстегивать их.

— Погоди-погоди, — Арслан сжал пальцами женское запястье. — Тут я управляю, милая.