Бесплатный фрагмент - Три счастливых дня. Я шёл за ней. Круиз

Предисловие

Как родилась эта книга!

Мне очень нравится исследовать этот мир и делиться своими мыслями.

В этой книге я делюсь энергиями нового времени, которые прогружались в меня с 2018 г., даже раньше.

Все, что я писала, будь то стихи, проза, музыка, оно не было специально написано. Все это было как инсайт.

Я конечно что-то пропускала через себя, а что-то выдумывали мои герои. И я уже жила вместе с ними, проживая их истории как свои.

Только я пишу в моменте, не надумывая, что будет. А пишу так, как идёт.

И жить я стараюсь также. Если появляется, какая то тревожность, а что там дальше, я себя переношу снова сюда, в этот день. Пытаюсь зацепиться за лучик сегодняшнего дня, извлечь из него пользу, чтобы сгармонизироваться с телом, с мыслью. Иду за собой. Там, где мне комфортно. Слушаю себя.

Вот так в потоке неожиданно, я стала писать в какой-то момент даже от имени мужчины. Как-будто понимая его.

Вообще все начиналось с прогулок в лесу, когда я научилась слышать себя, свое тело, свою тишину.

И потом понимание пришло, что гармонизируешься физически — через прогулку, чтобы продышались кислородом клеточки организма естественным образом.

Ответы я искала во всем. Все было параллельно-и по устройству тела, как работать с ним, улучшать его. Как запускается весь процесс, когда работаешь с телом. Начиная от физического, от прогулок, от умения слышать его. Умение давать телу отдыхать.

Все начинается с отдыха.

Не когда ты загружен и выдаешь какую-то мысль, а именно когда позволишь себе отдыхать, качественно высыпаться, имея минимум необходимого.

Выпуск книги весной, когда просыпается природа, и это снова для меня-как рождение ребёнка.

В книгу вошли стихи, и также стихи, ставшие песнями. проза и рассказы.

И последняя рубрика позитивная Советотерапия, которая шуточная и в тоже время имеет оптимистичные ноты. И составлялась она в моменте, и уже опробованная на моих страницах в интернете с откликом читателей.

Я всегда нахожусь в творческом поиске и открыта для сотрудничества.

С уважениям к вам,

Автор.

Три счастливых дня

Глава 1. Встреча

..Поезд мерно укачивал пассажиров. Тени фонарей порой заглядывали длинными лучами по вагону. За окном было дождливо, а в вагоне тепло и даже по-домашнему.«Утром я уже буду на месте», — подумала она и поставив будильник на 5 утра, подоткнув одеяло под себя, погрузилась в сладкий сон…

                                            * * *

Каждая их встреча-это всегда был сюрприз. Как он умел все придумать! Это действительно нужно уметь! Это талант! Да и это не главное! Они снова встретились! Они снова вместе! И можно отдав чемодан ему, больше ни о чем не думать, потому что она знает-он все придумал, продумал, и сделает все, чтобы это время наполнить счастьем.

Заказная машина подъехала к самому выходу аэропорта. Она не успела и глазом моргнуть, как была уже в машине. Он сидел, как обычно, рядом с водителем, открыв окно и облокотившись на него, сам то и дело поглядывая то в зеркало, то оборачиваясь на нее. Она, очень довольная и счастливая тоже смотрела на него. Он набираясь этого тепла, вдыхал переполняющей грудью воздух и продолжал это действо до конца маршрута.

Массивные чугунные резные двери и охрана возле них, заставили их остановиться.

— Здесь можно выйти, — сказал водитель.

Он же, попросив его минуточку подождать, пошел к охранникам. Что-то спросив, те утвердительно покачали ему головой, и пока он возвращался в машину, ворота автоматически открылись перед ними.

— Едем, — улыбнувшись ей, сказал он водителю.

— Вам разрешили заехать? — удивленно спросил тот и покорно поехал.

Машина довольно долго следовала виражами, спускаясь вниз и наконец подъехала к главному входу, который как-будто был спрятан от всех под роскошными и цветущими деревьями. Он еще раз попросил подождать водителя и вошел с центрального входа.

Выйдя через некоторое время, он рассчитался и поблагодарил водителя. Тот помог донести чемодан до двери, он же в это время с особой галантностью и почтением, все как в лучших домах Парижа, протянул ей руку, и помог выйти из машины. Зеленая подстриженная полянка и гуляющие по ней павлины, встречали новых гостей.

— Картинка завораживающая, — сказала она.

— Это все для вас. Павлинов специально выпустили по этому случаю, — шутил он. Она только и успела, что покачать головой и восхититься и увиденным, и сказанным в эту минуту.

Номер был на двоих. А за окном их встречало бескрайнее море, синее, переливающееся и такое радостное, как и они сами. Она сразу же выбежала на балкон.

— Ах, какая красота, — сказала она.

— Нравится? — спросил он.

— Нет слов, — добавила она, едва сдерживая слезы.

Она как никто, умела их сдерживать. Он все это чувствовал, и оставив ее одну, сказал, что сейчас придет.

Оставшись одна, она позволила все-таки выбежать нескольким слезинкам.«Какой все-таки он», — думала она и принялась открывать чемодан, чтобы разложить вещи и переодеться уже в другую одежду.

Шкаф был огромный во всю стену, от пола до потолка, в который можно было входить и прямо там одеваться. Одежда уже была на плечиках, и она приняв душ, уже переоделась, когда зашел он.

— Откуда столько одежды? Целый шкаф. Это было все в чемодане? Как это все вместилось туда? — смеясь сказал он. И они вместе покатившись от хохота, залились смехом.

— Тебе правда нравится здесь? — не успокаивался он.

Она отвечала удивленно: «Ну конечно». И добавила: «Как это может не нравиться?»

— Одно море, которое слышно в номере, чего стоит. Это такая песня, такой разговор с ним, такие ответы, — восхищенно и завороженно говорила она.

На этих словах она снова вышла на балкон, а он встал рядом с нею. Они любовались морем вместе, и друг другом в душе, специально ничего не показывая. Но это состояние буквально выпирало из них, и поэтому не нужно было ничего говорить, чтобы это заметить и понять.

— О, мгновение, остановись, — закричала она поэтично, растягивая слова.

Он радостный и взволнованный, удалился в комнату, пока она стояла на балконе, любуясь красотами и тоже стал что-то разбирать из своей сумки, которая была небольшого размера. Вообще он больше любил путешествовать налегке. Да и ее чемодана хватало на двоих для полного счастья.

Обернувшись, она увидела, что на столике стоит вино в бутылке. Ну, конечно! Праздник начинается! Она подошла и взяв ее в руки, прочитала название.

— Пиросмани. Что? Пиросмани? — она спросила это так, что он насторожился.

— Да. Что-то не так? Не то?» — сказал он и замер в ожидании ее ответа.

Она так и села на кровать, держа бутылку в руке и видно было, что она сейчас где-то далеко-далеко. Минутная пауза продолжила ее повествование о том, что буквально на днях, она была на концерте своей любимой певицы Тамары Гвердцители и была потрясена ее новой песней про художника Пиросмани.

— Ждет тебя красотка-Маргарита, — пропела она.-Ты слышал эту песню?

— Нет, — сказал он. — Первый раз слышу.

Надо ли говорить, уважаемый читатель, что снова попадание, что называется, «в яблочко», не могло не обрадовать его. Опять все оказалось к месту.

Вино богатым букетом винограда рубинового цвета было преподнесено им уже на балконе, куда она предложила переместиться. Южные фрукты и сладости были также организованы здесь.

— Какое вино! — восхищалась она, то и дело повторяя: «Пиросмани. Это же надо же купить вино с таким названием. Я в шоке. В приятном шоке.»

А как был рад он, услышав эти слова, да и по нему это было видно. Вообще удивлять друг друга, было еще их одним любимым занятием.

Она отпивала вино небольшими глотками, сопровождая пением трапезу, вспоминая понравившиеся слова песни и так четко подходящие к этому моменту.

«А вино в бокале — сердце ало,

И вино любви в глазах разлито.

За тебя, мой милый, из бокала

Пьет твоя красотка Маргарита!»…

Двое. Он и она. Море, чайки, вино, красота, нежность и грация, волшебство текущего момента и совершенный полет в небеса от этого всего, заставляло ее трепетать все больше и больше.

Что касается его, на вид он все-таки казалось был сдержан, и только одному Богу известно, что у него происходило в душе.

Одно было ясно, что он так боялся вспугнуть ее, и чтобы ничего не испортить, предложил ей пойти любоваться парком, который находился прямо напротив их номера.

Она тут же согласилась, уловив его напряжение от паузы, которая казалось, затянулась. «Отличный момент-переключиться», — подумала она…

Глава 2. Парк

Совершенно чудный парк сопровождал аромат цветущих растений.

Все было так ухожено и красиво, что оставалось соответствовать этой картине.

Скульптуры ангелочков и божественные изваяния греческих богинь вносило особый колорит и изысканность парка.

Невольно воображение их переносилось в те времена, поэтому и жесты, и походка менялись под стать моменту. Ими не был упущен ни один кирпичик, ни один камушек. Все было подмечено, занесено на пленку, и сопровождено комментариями.

— Это ты, — говорил он, делая ее очередной снимок на фоне скульптуры «Афродиты». — С тебя слеплено! Ты сама-то видишь?

Он так об этом говорил, что ей не представляло никакого труда согласиться с его мыслями и примерить этот образ на себя!

Да, да, уважаемый читатель, хочу заметить, что под пристальным взором этого очаровательного молодого человека, моя героиня погружалась в сказку, которую он ей часто дарил. И то, что они были из прошлого века, это так подтверждалось. Вот они уже идут, манерничая, она, представляя себя в кринолине и делая реверансы то в одну, то в другую сторону, а он, словно одетый во фрак, предупредителен и изыскан в манерах, сопровождающим жестом ведет ее по лестнице вверх. И в парке кроме них нет никого. И от этого еще более свободны их движения и музыка речи.

— Это наш сад. Прогуляемся еще? Посмотрим какие розы расцвели в нашем саду для нее, — говорил он, не выходя из образа

Они, еще более войдя в эту роль, уже называли друг друга на «вы».

У ротонды, пройдя через мостик, где журчал ручей, заливались птицы на все голоса, и все это было так созвучно их настроению, единению прекрасного, что не нужно было слов, а только присутствие друг друга и взгляда, чтобы утвердиться в мысли одинакового ощущения блаженства.

И ниоткуда ни возьмись заиграла музыка, а он подхватив ее в танце, взял на руки и начал кружить..Как он умел это делать! Она себе казалась пушинкой в его руках. Настолько легко ему это удавалось, что она не могла удержаться от смеха и счастья.

— Поставь меня на место, — смеясь и смущаясь говорила она ему каждый раз, потому что захватывало дух от этого всего, и хотелось чуть отдышаться. Сердце ее стучало так, того и гляди — выпрыгнет наружу. Как она была счастлива! Как они оба были счастливы!

Глава 3. Море, павлин и качель

Утро было солнечное, но немного прохладное. Море за окном, заставило ее немедленно встать и выйти на балкон. Чайки, так низко пролетающие на фоне моря и неба делали виражи, то поднимаясь, то опускаясь над гладью морского пейзажа.

— Море музыкальное. Я оделась в море. Слышишь хор чаек? — спрашивала она у него и в то же время разговаривала будто сама с собою.

— Вообще! — в дреме улыбаясь ответил он.

Утренние растяжки на балконе, под сопровождение набегающих волн моря и умиротворяло, и настраивало ее на гармоничный лад. Розово-голубое небо и ослепительное солнце на нем поднималось празднично и торжественно, открывая новый день утренней зарей. Она не дожидаясь пока все проснутся, вышла к морю, где оказалась совсем одна.

«Я и целое море со мной! Здравствуй, море! — приветствовала она его. — Море — живое! — думала она. И если бы могла, то обняла бы его и положила себе в карман, и когда нужно, то разворачивала бы его себе, как скатерть-самобранку.

Пройдя вдоль небольшой аллеи, она присела на широкое плетеное кресло, стоящее возле главного корпуса, над которым свисали вьющиеся цветы, и у самых ее ног появились те же самые павлины, которые встретили их в первый день приезда. Павлины у ног, опять же казалось, появившиеся ниоткуда, да еще с распустившимися, как веера, перламутровыми хвостами, делали утро еще более сказочным.

Так он и застал ее в такой картинке.

— Вот она где. Павлины уже к ее ногам пришли. Пожалуйста! — сказал он весело и сделал снимок"Она и павлины».

Павлины по-царски гуляли по всей территории и затем зашли в кафе-ресторан, через открытую дверь, ведущую сразу к морю.

Окна кафе выходили на море. Светлый зал, цветы и разнообразное меню с обязательной веточкой грозди винограда на столах, было атрибутом каждого дня.

Она просила сварить ей кофе из молотых зерен, привезенного с собой. Шеф-повар с удовольствием исполнил ее просьбу, за что она искренне его благодарила.

После завтрака они снова гуляли в парке, находя новые места и удивительные деревья и беседки.

Качели, расположенные на самом высоком берегу моря, казалось, ждали их. Качели были на двоих. Тихонько раскачиваясь, они молчали, и только море, ветер, и солнце говорили за них. Это единение и тишина, такая понятная им, не требовала перевода. Сколько это продолжалось по времени-неизвестно, но им казалось, что прошла целая вечность.

Вернувшись в номер, она надела купальник и решила позагорать на балконе, так как прямо на нем был расположен шезлонг. Она достала крем для загара и попросила его намазать ей спину.

— Я сейчас приду, — сказал он и вышел из номера

Вернулся он и вправду скоро и по ее просьбе намазал ей спину кремом. В его руках она чувствовало волнение, которое он пытался скрыть разговором на постороннюю тему. Она же успела подумать, что наверное нужно было самой это сделать, не прибегая к его помощи.

— Ну ты пока загорай, а я пойду осмотрю еще территорию, куда еще здесь можно будет сходить, — сказал он.

Солнце было нежное, не жаркое, и она с удовольствием решила принять воздушные ванны.

Он пришел оживленный и энергичный.

— О,у тебя кожа загорела, как персик! Такой красивый загар! — сказал он.

— А ты на тренировку что-ли ходил? — спросила она его.

— А откуда ты узнала? — спросил он.

— Так видно по тебе. Вон мышцы какие стали. И она потрогала его плечи.-Раз ты занимался, то немного нужно для тренировки, чтобы подчеркнуть рельефы.

— Все замечает, — с восхищением опять заключил он.-Если хочешь тоже потренироваться, можно будет сходить. И еще я узнал, что здесь есть бассейн с морской водой. Хочешь?

— Да! Пойдем прямо сейчас? — предложила она ему.

Взяв все принадлежности, они пошли в бассейн, который находился совсем рядом от их номера. Он был отделан цветной мозаикой. В бассейне никого не оказалось. Они опять были одни. Вода была теплая, и заходить в нее было очень приятно. Наплававшись досыта и завернув волосы в полотенце, они так и пошли в номер, уставшие и довольные.

Приятная усталость после бассейна потянула их в сон. Немного отдохнув, они стали собираться, чтобы поехать в город, по знакомым местам, как и запланировали с вечера.

Глава 4. Любите друг друга

Автобус был с мягкими сиденьями и высокими спинками. Они сели возле водителя на первых местах, чтобы видеть весь обзор через окно. Она наклонила голову ему на плечо, положив свою руку в его, а он что-то ей напевал тихонечко.

Знакомые места на набережной не смогли дать им того ощущения, которое осталось у них с прошлой поездки. Все было по-другому. Не так как когда-то. Вот уж верно говорят» Не возвращайся дважды туда, где тебе было хорошо». Усвоив эту истину, они не стали больше задерживаться и зашли в кафе.

И в нем не оказалось никого, кроме них! Все было для них и здесь! Как им это все нравилось!

— Я хочу грибочков, — сказала она, увидев их в меню.

— Да, давай закажем грибочки в сметане и еще что-нибудь, — подхватил он радостно ее идею.

В центре зала были зеркала, красиво обрамленные в стене. И пока никого не было, она успела немного потанцевать.

Выпив немного вина, они опять стали что-то вспоминать и смеяться. А потом также смеясь, спешили на последний автобус, чтобы успеть к ужину в номере.

— Успеем! Не переживай, — говорила она.

— А если опоздаем, то нужно будет возвращаться и что-то прикупать, — не успокаивался он.

— Да успеем! Я думаю, что нам оставят ужин, вот увидишь, — с уверенностью в голосе говорила она.

Женщина, сидевшая на лавочке, рядом с ними, ожидающая автобуса, как и они, невольно стала свидетелем их разговора. Ее глаза смотрели на них как-то по-матерински, и они продолжали при ней разговор, совершенно не стесняясь ее присутствия, а даже наоборот, принимали ее благословение и одобрение. Они придерживались такого правила-наблюдать за ответами, которые посылает Вселенная. Такие были мои герои, уважаемый читатель!

Сидя в автобусе, он опять ее смешил, а она, как всегда еле сдерживалась от хохота. Женщина, сидевшая с ними на лавочке, оказалась в автобусе, сидящей перед ними, и слышавшая весь этот смех. А выходя из автобуса, на своей остановке, повернулась к ним и сказала: «Любите друг друга так всегда». Они молча переглянулись, услышав послание в свой адрес. Двери автобуса уже закрылись, а она стояла и улыбаясь, махала им вслед.

На ужин они опоздали. Но они решили все равно зайти в кафе и спросить, не осталось ли чего для них. Она даже не удивилась, как знала, когда им вынесли целый поднос с едой, прикрытой тарелочками. Но удивился он.

— Надо же! Оставили для нас ужин! Вот спасибо, — благодарил он повара.

Придя в номер и приставив журнальный столик на колесиках между двумя кроватями, она быстро накрыла стол и зажгла свечи. А он достал оставшееся вино из холодильника и разлил в бокалы, произнеся как всегда тост по теме, соответствующей моменту.

Чайник в номере оказался кстати. Вскипятив воду, она заварила травяной чай. Он очень обрадовался ее желанию подсуетиться и организовать трапезу, сделав обстановку совершенно домашней.

А море за окном пело и рассказывало новые истории, когда они уже легли спать, переговариваясь и вспоминая впечатления дня.

Глава 5. Фото, рояль и абсент

Прогулка по берегу моря на другой день, где оно оказалось опять на двоих и парк, откуда они возвращались были поистине сказочными.

Васильковое платье с воланами, легкая поступь и белокурые волосы, развевающиеся от ветерка, делали ее еще красивее на этом фоне.

Его темные волнистые волосы, белая рубашка выделялись на просторе набегающих к берегу волн, неба и буйной царственной зелени.

Мои герои были очень красивые. А в тот момент-особенно. Что это? Энергия, которая соединяла их невидимо? Чувства, которые охватывали их и делали неотразимыми божественными творениями? Пока додумает мой читатель портреты моих героев, вернемся к их диалогу.

— Минуточку! Работаем! — говорил он. — Встань вот так. И он стал делать снимки с ней на фоне пенного моря.

Она любила ему позировать. Он же делал это очень осторожно, ненавязчиво. И вот новые снимки «Она и море"были готовы.

Увидев несколько кадров, она захлопала в ладоши с восхищением и восторгом. Он обладал исключительным художественным вкусом.

— Это я? Неужели я такая? Да нет. Это потому что ты меня снимаешь.

— Ты просто себя не видишь со стороны. Ты именно-такая, — говорил он, радуясь, что ей понравились фотографии.

— Здесь можно дать концерт. Пойдем посмотрим зал. Если конечно ты хочешь, — предложил он ей.

Концертный зал оказался просторным. Высокая сцена и рояль, стоявший на ней, тут же зазвучали, едва они зашли. Пройти мимо инструмента, чтобы не заиграть, моя героиня не могла. Она была музыкант. И вот уже ее руки касались клавиш, так послушно издававших легкие звуки-то приближались, то удалялись по звучанию.

Он, как самый настоящий импресарио, расхаживал по залу, представляя будущих зрителей, сам слушая ее игру. А когда она запела, он стал открывать двери, выходящие прямо на море.

— Пусть слушает море как она поет и играет! А кто будет прогуливаться рядом, просто зайдет на эти дивные звуки! А может концерт дать прямо на улице под открытым небом?, — говорил он, раскрывая двери настежь.

Увлеченный снова своим идейным ходом мыслей, он исчез за дверями и появился, пританцовывая под ее пение, держа маленькие бокальчики в руках.

— Леди, за ваш будущий концерт в этом зале, — сказал он и преподнес ей бокал с содержимым зеленого цвета. Это-абсент, попробуйте. Он на травах, содержит полынь.

Она отпила глоток абсента, взяв бокал одной рукой и продолжая игру другой, не останавливаясь и поставила его на рояль, как вдруг в раскрытые двери со стороны моря, вошел павлин. Тот самый, что ходил возле ее ног еще вчера утром.

— А вот и первый зритель! — смеясь и радуясь одновременно произнес он.

Павлин осторожно, вертя головой, посмотрел в зал, на сцену и не осмелился зайти дальше. Даже павлин осторожничал с ней.

Закончив игру на рояле и пение, они отправились в номер. А музыка все еще лилась, заполонив все пространство, в котором они находились.

Придя в номер, он ей сказал, что завтра они переедут в другое место.

— Зачем? — удивилась она и немного расстроилась.-Здесь так хорошо! Зачем еще куда-то ехать?

— Ты еще не была там, куда я тебя хочу повезти! — настаивал он, удивляясь тому, что она не хотела оттуда уезжать.

— А там будет море как здесь, прямо за окном? — немного нервно спросила она его.

— Нет. Моря там не будет. Там будет другой вид. Но на море мы сможем сходить или съездить, — сказал он, совершенно уверенный в своем решении.

Вещи пришлось упаковывать с вечера, так как с утра он заказал машину. Она несколько раз за ночь выходила на балкон, слушая море, вдыхая приятный морской воздух. Уезжать ей явно не хотелось отсюда. И потом море, которое всегда так манило, не отпускало ее. А здесь оно было так рядом. В один момент проснулся и он. Подогрев чайник и заварив немного травяного чая, она налила его в чашку, предложив ему и поставила ее в блюдце перед ним.

Поужинав среди ночи, они уснули под рассказ морского говоруна, который убаюкивал их, унося в царство сна далеко-далеко.

Глава 6. Вилла

Такси уже подъезжало к главному входу, когда он готовил следующий сюрприз для нее. Он снова сидел рядом с водителем и отдавал команды направо-налево, распоряжаясь смело, как хозяин положения. Не менее. По отношению к ней он был очень добрый и заботливый. И эти два противоположных качества только дополняли друг друга. Наверное поэтому она и могла растворяться с ним в очередной раз.

На расчищенной дороге, открывающей взор на 3-х этажную виллу-отель овального вида, она не могла себе даже представить, что они остановятся в таком месте.

Садовник подстригал деревья и кусты, и она увидев цветущую лаванду у самого крыльца, попросила срезать ей веточку. Он конечно не отказал, выбрал несколько голубых цветков и протянул ей.

— Какой аромат, — сказала она и поблагодарила за цветы.

В это время чемодан из такси водрузился возле центрального входа, заявляя о себе. Он попросил подождать. Ей нужна была такая пауза..

Вилла стояла на высоком берегу, а на несколько километров вдаль виднелись поля и горы. Она не могла до конца вздохнуть, словно боясь нарушить ритм и гармонию этого места.

Он вышел сияющий и взяв чемодан, приглашающим жестом: «Леди, прошу вас», — открыл перед ней дверь.

Холл был очень уютный. Администратор на «ресепшэн» с улыбкой и неподдельным интересом провожала взглядом их шествие по лестнице, ведущей к номеру.

Бодрым решительным шагом он подошел к дверям, и стал открывать их перед ней, как страницу свежего нового блокнота.

Состояние невесомости от такого великолепия и широкого жеста, совершенно сразило ее наповал.

— Это ваша комната, здесь шкаф, здесь ванна, — радостно говорил он.

Комната оказалась в итальянском стиле. Балкон и окно были во всю стену. Мягкий ковер, лежащий на полу, позволял утопать стопам и ощущать его, как мягкую траву.

Номер-люкс разделялся белым светлым коридором со встроенным шкафом и двумя меблированными раздельными комнатами. Его комната с овальным балконом соединялась с ее комнатой. Удивительная архитектура, окна в пол и много света! Хрусткая постель не заставила себя ждать. Едва оставив чемодан в коридоре, она уместилась на кровати, примеряя будущий сон.

— Как мягко и уютно! — говорила она.

Распахнув шторы, она вышла на балкон, а за ним целый горизонт-картины маслом. Долина, луга и высоченные горы, уходящие в облака. Столько воздуха, столько счастья и роскоши. И это все было для нее!

На балконе стоял плетеный столик и такие же кресла. Вино открылось и бокалы были уже им наполнены, когда прозвучал тост за осень, за праздник, за радость встречи. Голова кружилась от всего этого великолепия и сказочного торжества!

— Сейчас будешь плакать? — спросил он.

— Нет. Зачем? — ответила она.

Ему нравилось видеть ее счастливой. Он и сам становился от этого счастливым.

— Давай немного отдохнем и пойдем гулять по набережной. Хочешь? — предложил он.

— Да, конечно! — ответила она.

Переодевшись в белые брюки и удобные туфли, накинув на себя легкий плащ, она готова была пойти изучать новую территорию.

Набережная была полупустая и в то же время еще летняя. На ней прогуливались парочки, расхаживали важно голуби, успевая клевать семечки бросавших им прохожих. Справа был детский парк аттракционов, куда шли мамаши со своими чадами. Все куда-то шли.

«Раз мы здесь, то нужно куда-то идти», — подумала она.

Кафе из белого камня с винтовой лестницей, ведущей на балкон, притягивал и манил к себе. Зайдя на первый этаж, стало понятно, что это кофейня. Народу было мало и тем не менее, заказав кофе-эспрессо, они поднялись на верх, где оказались одни.

Играла музыка. Она опять успела потанцевать. Это вообще было ее любимое занятие. Сделав последнее «па», появился официант с подносом, на котором виден был дымок из фарфоровых кружечек, внутри которых красовались сердечки.

Бескрайнее море, чайки и счастье полета летали в воздухе, захватывая набережную и плывущие вдали корабли.

На улице было солнечно и даже тепло, несмотря на наступившую осень. Бассейн, который был в отеле, правда не работал. А им так хотелось в нем поплавать. Но так как они были единственными посетителями этого роскошного 3-этажного отеля, хозяевам было невыгодно подогревать воду в нем. Они же не настаивали на этом.

Глава 7. Мэри Поппинс

На другой день они решили прокатиться на местном автобусе. В салоне было свободно, и можно было смотреть на горные пейзажи за окном. Но уже на следующей остановке в автобус набилось очень много пассажиров, которые, в основном, составляли школьники.

В этой «давке» подростки общались на своем «слэнге», не стесняясь и слов похлеще. Она взглянула на них, как умела своим взглядом осечь не только таких юнцов. Он же подыгрывая ей сказал: «Скажи им, как ты умеешь это делать.»

Это была их фишка-строить всех и вся шутя и игриво.

— Так, еще одно слово из этого района, и я позову полисмэна, — сказала она серьезно и в тоже время как-то по-доброму и очень убедительно. Увидев, что мальчишки опешили и чуть присмирели, он добавил, обращаясь к одному из них.

— Это Мэри Поппинс, — сказал он.

И выдержав маленькую паузу, увидев оценку юного парнишки, добавил. «Не веришь что ли?»

Мальчишка, лет восьми, с неподдельным интересом взглянул, немного удивленный и несколько ошарашенный.

— Верю, — выдохнул он и продолжил изучать незнакомку украдкой.

Через минуту они уже выходили из автобуса, а мальчишки смотрели им вслед, радостно прощаясь и додумывая свое в голове.

Они же вышли, «держа марку», пока не отъехал автобус, а потом закатились смехом, пересказывая друг другу снова и снова этот эпизод. Вообще, надо сказать, что они из всего могли сделать «выполаскивание смехом».

— Они сейчас встретились с чудом. Ты это понимаешь? — говорил он. — Ты заставила их задуматься. Хоть на время, они забыли о нецензуре и переключились на что-то неизведанное. Теперь ты понимаешь, как ты можешь влиять и какая в тебе сила?

Он каждый раз подчеркивал ее важность то в том, то в другом, окрыляя ее волшебным ореолом своей любви. Так он умел любить.

Глава 8. Платье из одеяла

У набережной винный погреб и «Пиросмани» в фирменных бутылках остался на полке, так как у продавца не нашлось сдачи. Уже потом, в номере они думали, что надо было взять на все три, вместо одной, ведь вино пришлось докупать еще. Но уже не «Пиросмани», так как его нигде не было.

Уже вечерело и он заказал гала-ужин, куда они спустились нарядные. В ресторане они были одни. Она попросила зажечь свечи на столе. Официантка любезно исполнила ее просьбу. Все было красиво, роскошно. И вот они уже на крыше! Луна и звезды под южным небом. И опять целый полигон для них двоих.

Луна то и дело мигала, шампанское в бокалах, которое они взяли с собой на крышу, переливалось и перешептывалось пузырьками.

Вновь пережитый день давал ощущение настолько яркой, наполненной жизни, делая нереальным-реальное. Он что-то говорил, танцевал с ней, а она, как в тумане, казалось, не понимала — во сне это или наяву.

Приглушенный свет, свечи и романтическая атмосфера вечера настолько располагала и растворяла, что очень сложно было контролировать себя. Но сила воли и характер делали свое дело.

Их взгляды встречались не раз, мысленно запрашивая друг друга о чувствах. И снова трепет и дрожь возникала от предчувствия. Но она находилась, как в туго-запечатанном корсете, и не позволяла себе распечататься..

От полноты счастья, от такого волшебного головокружительного мгновения казалось, будь, что будет..

Он подносил вино, легким жестом приглашая. И произнеся очередной тост, смеясь, казалось-порхал по комнате, постоянно что-то придумывая. Она закатывалась от хохота со словами, — «Дай хоть вздохнуть.» Он же, довольный своим результатом, продолжал смешить ее.

Ночь уже окутала все окрестности и вдали были видны повсюду огоньки, как ночные светлячки, расположившиеся в долине и горах. Ночная прохлада и дуновение ветерка обдувало тюль на балконе, и она своим шевелением, словно живая, включалась в их разговор безмолвно. Белое одеяло уже было наброшено на плечи, чтобы было теплее, не то от зябкого вечера, не то от волнения. И вот уже она расхаживала в нем позируя, и подобрав его под себя, как свадебный наряд.

— Как это красиво! Умеет сделать платье из одеяла, — с восхищением говорил он.

И вот они уже кружатся, смеются..Кино, да и только. В какой-то момент от неловкого шага, одеяло упало на пол, обнажив ее тело. Она только и успела зарыться на ходу в тюль, прикрываясь стыдливо. Что же сделал он? Взяв телефон с камерой, он то и дело управлял, делая фото и восхищаясь ее позами и движениями.

— Как это получилось? — спрашивала она у себя и у него.

И вот снова, надев на себя слетевшее одеяло, он уже продолжил снимать ее в нем, делая акцент на образе невесты, раскладывая одеяло, как шлейф на полу. Роза, подаренная им и стоявшая в вазе, оказалась снова в руках. Снимок «Она и Роза». Портрет был сотворен тут же и запечатлен на пленку.

Вино разливалось по телу, свечи догорали и нужно было как-то завершать этот романтический вечер.

— Ну что? Будем отдыхать? — спросила она.

— Да, если она хочет.-ответил он.

«Столько лет мы вместе, но никак не можем подойти ближе друг к другу», — думала она, но не смела ничего предлагать. И он не смел видимо тоже. Сметь-не сметь! Пожалуй этот глагол и есть истина-начала их отношений, когда в первый день знакомства, она так и обозначила отношение к себе! Не сметь! Не трогать руками! Почти картинка, обычно расположенная в местах газопровода и электро-защитных будок..

Лепестки роз отрывались у него на глазах, делая их удивленными.«Зачем она это делает?», — думал он. Она как-будто услышав вопрос, ответила, не дожидаясь.

— Я всегда хотела так сделать, но все не получалось.

По одному крылышки красных лепестков летели на белую накрахмаленную простыню, превращая ложе в цветочный ковер, а точнее, в какой-то праздник-торжество. Красное на белом-классика!

— ЗдОрово? — спросила она.

— Нет слов, — ответил он шокировано.

Картинка из зарубежного фильма, да и только. Камера снова принялась за дело. Увлеченный уже этим процессом, этой вдохновляющей нотой нового образа, немедленно заставлял его делать шедевральные снимки, руководить процессом, выбирая пикантные позы, при этом делая вид, что это работа. Не более..У нее же ощущения были, как Ди Каприо рисовал портрет, в фильме"Титаник», и героиня невольно проживала его пристальный взгляд.

Нет, нет, все было достойно и очень даже прикрыто.

— Сегодня не будем спать всю ночь, — сказал он.

Глаза у нее закрывались! Нет! Не от этой фразы!..От приятной усталости, от впечатления целого дня, и даже нескольких дней. Чуть-чуть уснуть ей надо. Столько событий, столько волнения, эмоций и чувств прожито, что не спать всю ночь, прозвучало призывом-приглашением, которого она ждала, и сейчас ей просто для этого шага нужна была пауза, вздох-решиться!..

Он, видимо, настолько не ожидал такого поворота, а она не смогла объяснить свое состояние, что только и смог сказать: «Ну, отдыхайте»…

Она открыла глаза часа через два, обнаружив звездную ночь за окном.

«Конечно мне нужно зайти в комнату к нему», — решила она, так как слышно было звук телевизора за стеной..

Постучавшись в дверь, она осторожно приоткрыв ее, вошла со словами: «Ты не спишь? К тебе можно?»

Он сидел, чуть наклонившись на спинку кровати и обложив себя подушками со всех сторон, словно баррикадами. Взгляд был совсем не приглашающий, даже острый и колкий..

— Нет, я уже буду сейчас спать ложиться, — сухо ответил он.

— А, ну тогда спокойной ночи, — сказала она, и ушла также спиной, как и зашла.

Надежды, которые он возлагал на этот вечер, а точнее-ночь, в очередной раз не совпали с его представлениями, и его уязвимость оказалась налицо.

Уйдя в свою комнату, она вышла на балкон, и постаралась ни о чем не думать..

Глава 9. Беззвучный плач и громкий душ

Утро разбудило ее розовым рассветом и пением птиц. Как приятно было валяться и потягиваться в теплой постели, ощущая мягкую простыню и одеяло. Оно обнималось с ней… В какой-то момент дверь открылась без стука и он вошел радостный.

— Ты чего не стучишь? — сказала она, приняв лежачую позу под одеялом.

— Ну вот еще! — красиво, дерзко, не по-утреннему ответил он, прошагав по-хозяйски от двери к балкону. Он делал вид, что не обиделся, помогая преодолеть ей вчерашнее смущение.

«Почему так? — спрашивала она себя.«Почему опять все так?"…Вопросы без ответов. Только одна мысль, что сегодня они уезжают отсюда, охлаждала и замуровывала ее. Она цепенела от ужаса, что они снова должны будут расстаться. Последние минуты до расставания не давали ей покоя..

Мысли летели по кругу. Он, такой красивый, в белоснежном халате, расхаживающий по комнате, обрушивал на нее такие внутренние переживания, что она не в силах была справиться с ними сама..Накинув на себя такой же белоснежный халат, она упорхнула в ванную налегке, как могло показаться со стороны.

Включив душ, она встала под него, обливаясь теплыми согревающими струями воды и слез..Беззвучный плач и громкий душ!!!…

В ванной стало тепло, и она села на нее не выключая кран, уставившись в одну точку, обессилевшая совсем от безысходности и непонятности случившегося..

«Отчего два человека, чувства которых так возвышенны, не могут подойти на расстояние, которого казалось бы и нет?» — думала она.

Он уронил ее на постель внезапно, неожиданно для нее и решительно для него. Она замерла, задержав дыхание, чтобы не возможно было выдать своего волнения и громкого сердцебиения. Замерла, успев подумать, что через три часа им уезжать отсюда. И от этого похолодев еще больше.

Он как-будто почувствовал ее состояние-встал, и решил смягчить неловкость момента.

— Что это я? — не роняя спокойствия и выдержки задал ей вопрос.-Хотела бы ты еще остаться здесь? — с осторожностью спросил он.

— Да. Очень, — ответила она и очень внимательно посмотрела на него.

— Всеми правдами и неправдами остаемся? Сдаем билеты на самолет? — вопрошенно и в то же время достаточно утвердительно рассуждал он.

Их глаза встретились. Минутная пауза, в которой был и вопрос и мольба, считывались у обоих.

— Что это изменит? — сказала она холодно и в то же время, как сдающая позиции, но так ожидающего точного ответа от него на ее вопрос.

Он совершенно обескураженный, не ожидавший такого вопроса, но уловив в ней какую-то недосказанность, достойно ответил, поддержав ее ответ, и как ни странно-ее саму.

— Тоже верно, — мягко сказал он.

«Значит ничего не изменит, — крутилось у нее в голове. И ты готов сдаться?..Зачем ты соглашаешься?..Зачем ты веришь моим сказанным словам?..Ведь это защита моя от самой себя. Мой панцирь, — думала она.

Конечно она возлагала на него ответственность за этот шаг. Если бы ей была нужна только близость от него. Тогда может и не было бы все так серьезно… Ей так хотелось, чтобы он сказал: «Это изменит все!»

Да и он мог бы уже давно воспользоваться моментом этой самой близости, если бы только это ему нужно было. Но бережное отношение и такое трепетное чувство к ней — было очевидным. И уезжать за столько километров не было смысла, если бы все было так несерьезно.

Он не знал. Не знал ее мыслей, также, как и она не знала его! Но мог чувствовать! По нему было видно, что он что-то придумывает, тем самым оттягивая момент. Включив действие, он сходил в свою комнату, принес камеру, и настраивая ее, стал комментировать:

— Значит так. Мы сейчас снимем сцену. Ты бежишь по балкону, убегая от меня, закрывая двери, заходя в шкаф, выходя из него, и снова забегая на балкон.

Неловкость момента была срежиссирована и спрятана действом игры, задачу которой нужно было немедленно воплотить на пленке. Как-будто им так было проще. Спрятаться за камеру и проиграть чувства, переключившись на игру киногероев.

Она подхватила его предложение и выбежала на балкон из своей комнаты, легкой танцующей походкой направляясь в его комнату. Он стремительно последовал за ней, успевая держать фокус камеры.

— Ты сейчас такая естественная, поэтому и кадры будут интересными! Вот увидишь! — комментировал он.

Я снова вмешаюсь, уважаемый читатель, и поясню, что он обладал даром кинорежиссера, и мечтал уже давно снять о ней фильм. А она была не только музыкант, певица, но и актриса и по призванию, и по профессии. И лепить ее, как из пластилина ему очень нравилось! И ей похоже-тоже. Только ему она готова была доверять, так близко отдавая себя, как материал художнику.

Как он ее видел, так ее не видел никто! Вот она таинственная профессия! Вот она-гениальность актера, зачастую открытая мастером! А может это дуэт мастера-скульптора и его статуи? Но, давайте вернемся снова к нашим героям! К этим двум любящим сердцам.

— Потом будешь смотреть, вспоминать, — говорил он восторженно, успевая заснять ее печальные глаза.

— Собираемся? — сказала она, оглушив его окончательно этой фразой.

— Да. Хорошо.-ответил он и ушел в свою комнату.

Вытеснению ее мыслей помогли вещи, которые она начала складывать в чемодан. Это помогало справиться с внутренним протестом. Ведь уезжать отсюда, а значит-расставаться с ним было невыносимо.

Между всеми этими сборами, она то и дело убегала в ванную, открыв кран и подставив руки к нему, чтоб создавать шум, еле сдерживая внутренний крик-истерику. И только громадные слезы скатывались по щекам.

Снова собрав себя внутренне и ополоснув лицо холодной водой, она вышла из ванной по-деловому, продолжая упаковывать дальше свои вещи.

Красные сапоги и такой же шарф были уже на ней, и она стояла посередине коридора, рядом с чемоданом. Осмотрев комнату в последний раз, убедившись, что все взяла, ничего не забыла, она, уже казалось, больше не дышала. Воздуха не хватало и сил, чтобы что-то сказать ему. Вместо этого она говорила совершенно другой текст и совсем не с такими интонациями, какие были на самом деле внутри.

— Ну все? Так. Все на месте. Уходим? — провожая взглядом комнату говорила она, стараясь не встречаться глазами с ним, чтобы не расплакаться. Ее сердце застывало, но на вид это невозможно было определить.

«Как бы я сейчас разрыдалась, прямо здесь, — думала она, а в ее глазах были невидиме огромные слезы, которые хотели скатиться, как в нарисованных мультфильмах. Крупные кукольные слезы! Ее любимая цитата Марины Цветаевой, была уже в голове «были слезы больше глаз». Ноги у нее не хотели идти. Да и он, казалось, что-то пытался придумать, чтобы здесь задержаться, но не мог то ли решиться, то ли боясь очередной осечки, что все будет опять напрасно. Мои герои проживали оба «невидимые миру слезы».

Глава 10. Аэропорт

Хозяин отеля сам предложил увезти их до аэропорта. Так понравились ему мои посетители.

— Я сам отвезу вас, не беспокойтесь о такси, я почту это за честь-проводить вас, — совершенно искренне и добродушно сказал хозяин, взяв ее чемодан. Укладывая его в багажник, сказал: «Большой!»

— Да, на все случаи жизни. Вместительный. Чтобы все вошло, — улыбаясь, ответила она.

— Куда дальше поедите? — спросил он, не без интереса.

— Мы еще сами не знаем, — ответили они ему.

До аэропорта дорога оказалось короткой и попрощавшись с хозяином отеля, они зашли в кафе.

— Сдаем билеты? — немного нервно, но как-то пытаясь понять себя и ее, он говорил и разговаривал как-бы сам с собою. — Сейчас опоздаем, самолет улетит и тогда точно придется оставаться, — рассуждал он вслух, ожидая хоть какого-то ответа от нее.

Она внутренне соглашалась, но вымолвить вслух не получалось у нее. «Да, да, догадайся сам, помоги ее нерешительности», — крутилось в голове у нее..

Как она была ему благодарна за все эти прекрасные дни! И сейчас ей больше всего хотелось ему помочь, и себе тоже.

Выйдя из кафе, по пешеходному переходу они молча шли к зданию аэропорта. Он, запустивший мысль «остаемся здесь, сдаем билеты», обнадеживал ее, и она настраивалась на возможность продолжения отпускных дней вдвоем.

Оставив ее с чемоданом в зале он ушел и вернулся с двумя стаканчиками кофе и плиткой шоколада. Они пили кофе также молча, иногда переглядываясь.

До регистрации билетов еще оставалось время. Теперь она оставила его с багажом. А когда вернулась, он с удивлением произнес:

— Опять другая! Леди, вы как-будто переоделись, сменили прическу и макияж, — сказав это он поднял ее на руки и покружил. Он знал-как разрядить обстановку. Она снова залилась смехом. А смех-лекарство для души. Он это знал.

Освободившись от вещей, они пошли коротать время через зал Дюти Фри, где нашли свои любимые ароматы. В какой-то момент он поднял ее на руки, и она оказалась выше полочек с флаконами. Головы сидящих в зале пассажиров невольно повернулись в ее сторону. Она смеялась и смущалась от этой картины, видимой только ей.

— Поставь меня обратно! Меня все видят!

— Пускай! Пускай все видят!, — громко говоря и улыбаясь, ответил он.

Он не скрывал своих чувств, а после этой фразы он тем более хотел утвердиться в этом, заявив сказанное пространству.

И вот уже из окна, где они сидят в зале ожидания, видны крылья стоящих самолетов, готовящихся к полету.

Она повернулась к нему и потеребила его волосы, пробираясь пальцами, как гребнем от лба до макушки. Потом положила голову ему на плечо и протянула свою руку, спрятав в его ладонь свою. И снова затихла. Время опять остановилось.

— Леди, а это не наш самолет? — нарушил он молчание.

— Не знаю, — ответила она.

Они оглянулись вокруг, и поняли, что сидят одни в зале ожидания.«Он что, испытывает судьбу, или тоже не услышал, как и она, объявленный рейс?» — подумала она.

Со смехом они выбежали из дверей с табличкой «Выход», удивив на стойке администраторов.

— Вы на этот рейс? — спросил один из них. — Давайте быстрее, уже давно посадка закончилась.

— Да нам плевать, — сказал он, и взяв ее за руку, побежал к трапу самолета.

Они взлетели по нему, удивив своим присутствием стюардесс, буквально закрывающих перед ними двери.

— Вы чудом успели! — сказали они.

— Да знаем мы! У нас все чудо! Да может мы хотели опоздать на ваш рейс! Откуда вы знаете? — говорили они, идя уже по салону. Пройдя на свои места, они наконец устроились, и оказались опять одни. Третьего пассажира не оказалось в ряду. То ли он решил не лететь, то ли опоздал.

«Последние часы они вместе — это такое счастье. Без посторонних глаз», — думали они.

Глава 11. Поцелуй

Зашумели двигатели и ее сердце застучало. На этот раз не от захватывающего полета, ведь она так любила летать, а от надвигающегося расставания. Комок в горле начал сдавливать ее.

Самолет стал набирать высоту, и лишь на ней она не смело, но произнесла.

— Ты можешь меня поцеловать.. в шею?..Здесь, — и она робко показала куда именно.

Глаза его сверкнули, и он не раздумывая, мгновенно наклонился над ней, и прижался нежно губами к ее шее.

Секундный вскрик под шум моторов, который заглушил его, унес ее в небеса..Она больше ничего не понимала. Он только коснулся ее шеи, и все у нее перед глазами поплыло…

                                          * * *

Когда она согласилась поехать с ним на этот раз, поездка для нее была значимой, как никогда! В ней было все: надежда, ответы на все вопросы, и в то же время мысль, что это — последняя поездка!

И этот поцелуй, который соединил мостик между ними, и как печать остался на ней, давал ответ.

— Теперь и умереть не страшно, — произнесла она.

Он удивился в очередной раз, когда это услышал, и она поведала ему о том, что у нее обнаружили опухоль груди, и она не знает, чем это может все закончиться.

Эта болезнь века буквально одолела планету, и люди сплошь и рядом оказывались с таким недугом. Она не щадила ни молодых, ни старых.

Он протянул руку и смело, жестом знающего врача, провел по груди, затронув подмышку.

— У тебя ничего нет! Не бойся! Все будет Хорошо! — сказал он и взял ее руку.

---

                                          * * *

Она думала о будущем. И еще там, в отеле о том, что если произойдет близость, то разлука станет совсем невыносимой.

Встреча обнадеживала, помогала забыть про все, давала ей снова глоток свежего воздуха, который она хватала, буквально, как рыбка, выброшенная случайно на берег из недр морских, успевающая дышать, в надежде поймать этот самый воздух, чтобы еще пожить..

Каждая минута с ним давала счастье в этих красотах земного рая, как никогда! Но она мысленно прощалась с ним. И обнадеживать себя, и тем более его, она боялась. Приблизить его из жалости к себе-никогда! Делать героя из него и тем самым привязать его еще больше-исключалось.

Она, как ей казалось, этим самым освобождала его от обязанностей, которые могли стать для него грузом, обузой. А для нее — превратиться в еще большие страдания.

«Одной ногой в небе, другой-на земле!«Такое состояние было у нее, когда мозг работал в режиме «Нон-стоп!»

«Если продолжения не будет, уж лучше пусть все останется как есть. И этого поцелуя хватило для того, чтобы понять-это Космос! И встреча с ним-Космическая!

— А что если с ней что-то случиться?» — проносилось у нее в голове…

Все эти если и вдруг, не хотели связывать ее с ним. Она не хотела причинить ему боль, чтобы потом не укорить его в собственном бессилии..

                                          * * *

«Ну, а сейчас — он рядом», — думала она, и весь этот полет, и воспоминания нескольких дней, проведенных вдвоем, давало ей состояния счастья. Была та наполненность, бальзам для души, которую она ощутила с ним, и это давало ей силы на предстоящий визит к врачу.

И этот поцелуй развеял ее сомнение — «Взаимно ли?» Она почувствовала в его касании к ней что-то божественное. «Ангел коснулся» — подумала она.

Розовые облака в окне иллюминатора, принимающие причудливые формы и солнце, светящееся сквозь них, погружало ее в сказку. Она уснула.

Глава 12. Так лучше

Когда она проснулась, то его не оказалось рядом. Она обнаружила его спящим на пустых сиденьях в конце салона. И опять у нее закружило мыслями «Я на него вывалила такую информацию, загрузила!..Но ведь так лучше, что он узнал!», — теперь она пыталась найти себе оправдание.

— Проснулась? Хорошо поспала? — улыбаясь спросил он, вернувшись на место рядом с ней.

«Он всегда улыбался ей, и ровен был в интонациях, в отличии от нее. Вот она-то могла себе позволить быть с ним разной. И он-позволял. Принимал ее такую, какая она есть. Со своими причудами. Может быть поэтому она и «выбиралась с ним» в поездки, становясь самой собой, — думала она.

Колеса самолета коснулись земли, все зааплодировали. Он покашливал.

— Ты заболел? — спросила она его.

— Незнаю. Возможно, — сказал он, не особо придавая этому значения.

Теперь она точно знала — продолжения не будет. Даже небольшая простуда останавливала их, как некий знак.

«Мы сейчас расстанемся. Переосмыслить надо все», — она старалась опять гнать мысли, чтобы удержать все то прекрасное, с чем она только-только простилась.

                                            * * *

Они долго стояли, прощаясь молча, держа за руки друг друга.

— Ты обязательно сейчас приедешь, купи клюкву и бруснику. Сделай теплый чай, завяжи шерстяной шарф и под одеяло, — сказала она.

— Хорошо. Я так и сделаю. Созвонимся, — улыбаясь в ответ сказал он.

Они обнялись и пошли в разные стороны. Она еще долго оглядывалась, словно запоминая в последний раз его силуэт и походку.

Слезы заполонили глаза и она двинулась дальше, пытаясь настроиться и сохранить те впечатления, «которые ей помогут, обязательно помогут преодолеть визит к врачу», — рассуждала она.

                                            * * *

— Леди, бежим смотреть на китов! Помнишь, как в фильме? — говорил он, держа в руках букет полевых цветов.

Плетеное кресло, в котором она сидела и павлин, расхаживающий возле ее ног, как тогда, одевали ее в счастье.

Они оба — лучились!!!

Я шел за ней

Часть первая

Я ждал ее

Любовь такая им дана с небес…

И выдержав часы разлуки,

Он с нею был в безмолвной тишине,

И только он протягивал ей руки

Я ждал ее.

Волны в этот день были очень игривые. Плавать хотелось до бесконечности. Я погружался снова и снова в это бурлящее море, нырял и никак не мог расстаться с ним.

Она, появившаяся внезапно в свете солнца, зашла в море и поплыла..

Я продолжал плавать, и прилив сил, что появились ниоткуда, и блики солнечных лучей, превратились в праздник! Я ждал ее возвращения..

Прошло уже довольно много времени, и солнце уже заходило за горизонт, но она так и не появилась.

Собрав вещи, я пошел к себе в номер.

На другой день, расположившись в этом же месте, я все время смотрел по сторонам, ища ее глазами. Народу было немного и все же не хотелось пропустить ее приход.

Ее силуэт я заметил еще вдалеке. Распущенные волосы, легкая походка, развивающееся парео, темные очки и в этом всем она снова зашла в море.

---

Ну сегодня я точно не пропущу ее и познакомлюсь, — решил я, и занял выжидательную позицию. Но и сегодня я потерял ее из виду.

Она заходила в море и не выходила из него. Что это, наваждение?

Мой отпуск подходил к концу. Больше я ее не видел..

Это она!

— Это она! — почти крикнул он своему другу, буквально вылетев из дверей гримерки, в которую только что зашел, чтобы спросить о репертуаре выходящих артистов на сцену, бросив эту фразу, а вслед за ним и тот, к кому была брошена начальная реплика.

— Как похож на итальянца, — пронеслось у нее в голове..

Несколько костюмов висели на плечиках, отражаясь в зеркалах. Она готовилась на выход. Новая обстановка, новый зритель, и новые люди. Все опять сегодня было новым для нее. И она для себя тоже сейчас была новая.

«Как проще выходить на новую публику, которая тебя совсем не знает, не видела. Ты можешь заново открыть себя, неожиданно, почувствовав смелость оттого, что это тоже свобода. Нет ограничивающих рамок. Ничего нет. Ты и Сцена! ТЫ и Люди, смотрящие тебя первый раз. ТЫ И песня! ВСЕ!!! Думай только об этом. Неси себя, пой, дерзай, твори и будь самой собой… И псевдоним, который ты себе позволила, он тоже помогал открыть в себе новую, а может и ту, которая была на самом деле».

---

Её дневник

…«Живчик такой, — подумала я, наблюдая за ним в отражение зеркала гримерки, в которую он снова зашел, обсудить с соведущей дальнейшую программу. Его бурные эмоции, жесты, и перепалка слов с ней на итальянском, подтверждали мое «точно итальянец», либо изучает этот язык, либо часто туда ездит. Соведущая тоже была взрывной, чувствовался эмоциональный накал между ними, и я решила, что это семейная пара. И после концерта, мои новые друзья, предложили мне поехать к ним, на что я отреагировала очень настороженно. Ехать ночью к двум незнакомым мужчинам, и последняя реплика соведущей «я с вами не поеду», буквально чуть не истерично произнесенная вслед захлопнутой дверце, отказе ехать с ними, меня смутила окончательно. И все же я поехала в одной машине, сначала по адресу, где должны были выйти они, долго уговаривающие меня остаться у них. «Зачем? Что они меня за дурочку держат? А такими приличными казались на вид».

Не поддавшись на уговоры моих новых знакомых я ехала домой и думала, что это последняя встреча с ними. «Спать с ними я не собиралась. Девочку нашли на вызов? Вообще-то я отработала программу, и не для этого пришла сегодня сюда». Неужели в шоу-бизнесе все так!? Я не хочу делать того, чего я не хочу! И хотя мне понравилась сцена, место и будущая моя работа, я готова была отказаться от нее немедленно, если речь шла о посягательстве на личное пространство. «Неужели я так себя веду, что даю повод так о себе думать? Или они решили, что они такие мэтры, что девочка-провинциалочка обрадуется быть замеченной ими… Теперь кипело все у меня внутри. Хотелось наговорить много дерзкого им вслед и «смыть» с себя этот день, который казалось обещал мне прекрасную новую страницу жизни… Но не таким образом. Не через постель. Извините!…

                                          * * *

…

Вот они творческое натуры какие. Она выпустила приобретённые шипы и уехала в машине.

Это было она!!! Я ее видел, заходящей в море и долго дожидался ее возвращения. Но она не возвращалась. И каждый день я видел ее на берегу… А сейчас я ее увидел здесь, наяву, но не смог оказаться ближе, чем положено видимо было в этот момент. Удастся ли мне снова с ней встретиться? Почему все так нелепо? Я был уверен, что завтра мы проснемся и пойдем, куда глаза глядят..

                                          * * *

.. Я читал ее записи, понимая, что она должна писать. Мне буквально пришлось заставить ее это делать. Но это уже случиться намного позже. А пока я шел за ней..

Надолго ли?

Аллея, где мы встретились, и долго шли разговаривая и спрашивая друг друга о своей деятельности, казалось была бесконечной. Бесконечно юной.

Он, заглядывающий в мои глаза, смотрел с очень большим интересом, чистым, не лишенным влюбленного взгляда, который улавливался сразу.

Мне нравилось, что он на меня так смотрит.

Заинтересованно. И я, не обделенная мужским вниманием, отнесла это к очередному взгляду обожателя.. Мне понятно было, что я понравилась. Но это обычное дело. Я умела нравиться. И ловить такие мужские взгляды было тоже привычным делом.

Не скрою, мне бы хотелось нравится ему по-особенному. Чтобы он влюбился на всю жизнь. И вот так смотрел на меня до конца дней..

Но разве могла я такое допустить думать!? Ведь я была не свободна. Да и я не посмела бы так себя вести, чтобы позволить разрушить возможно женский идеал, который нарисовался ему в моем лице..

И все же, Он, герой из моих детских грез появившийся так внезапно, неожиданно, принес в мою жизнь коррективы.

Вдыхая в себя его влюбленность, я не сразу скажу ему о детях. Да и говорить сейчас об этом совершенно было незачем. Мне хотелось так гулять, встречаться с ним и шокировать его наличием детей у меня, ну совсем не было необходимости.

Да и подумать о том, чтобы навесить такие заботы на него, даже в голову не приходило. Ведь он влюбленный, казалось мне, ничего еще не знающий о жизни, мог бы взвалить на себя эту ношу, а потом либо нести достойно, либо сломаться.

Какую-то ответственность перед ним я чувствовала изначально.

Ну влюбился мальчик во взрослую женщину, так я думала. Интересно ему. Но рано или поздно это все закончится. Его влюбленность. Я не могла себе позволить разбивать свое сердце. А его тем более.

Он же, непреклонный, продолжал красиво ухаживать за мной, достаточно смело. И несмотря на свои годы, был уже какой-то очень мудрый.

Я просто позволила себе такие прогулки с ним, почувствовав себя юной. Я летала.

Я проникалась к нему всем своим существом, и запрещая себе, все равно ехала к нему на наши свидания. «Что я делаю?» — кричал мой внутренний голос… Но ноги сами бежали к нему, заглушая вопрос. И влюбить его в себя тоже не мечтала, и очень осторожно себя вела на встречах, если быть точнее, могла демонстрировать не лучшие свои стороны, чтобы не затянулся его процесс влюбленности. Так я решила, что я его уберегу, да и себя тоже. Я не имела права сломать ему судьбу.

Если бы не все мои препятствия, в лице моей семьи и детей, то конечно, я бы хотела быть его возлюбленной.

Он давал мне крылья, и я преодолевая, и сдерживая себя, все равно летела к нему на свидание.

Я думала, что сведу на нет наши встречи, чтобы сохранить его и себя. И потом, что мог думать молодой человек про меня, замужнюю, которая бросая семью летит к нему на всех парусах..

Как я не хотела, чтобы он обо мне плохо думал.

Для него же казалось этих препонов и нет. Он уверенно шагал и делал свои жесты в мою сторону, как так и надо.

Несмотря на свои годы, он все же был очень мудрый.. Его рассуждения были на голову выше его возраста.

Он оказался крепким орешком, и наличие у меня детей его не напугало, а наоборот-очаровало, к моему великому удивлению.

Что делал он со мной? Его энергия била через край.

У меня появилась я у самой себя. Ведь семья занимала всю мою жизнь, и о себе позаботиться, чтобы что-то позволить лишнее, даже не было и мысли.

А здесь молодой, энергичный, влюбленный, поднимающий тебя в небо, появившийся ниоткуда, принес свежий ветер в мою размеренную жизнь…

Переделав дела, я бежала к нему на встречу. И мы гуляли. Мы просто гуляли и говорили…

Мне нравилось идти рядом с ним, и чувствовать себя свободной и очень-очень юной.

И все же испытывала свою вину перед семьей, что урывала для себя такие минуты.

Но Неведомая сила меня снова вела к нему на следующее свидание..

Я думала — Мальчишка. Влюбился. Надолго ли? Что с нами будет? Что будет со мной?

                                          * * *

Этот мальчишка, укравший мое сердце еще в аллее, перевернет всю мою жизнь…

Поездка в Карелию

Ее Дневник.

Поездка в Карелию была через Питер. В разгар белых ночей. В самый пик.

                                            * * *

Поезд прибыл рано утром.

Дефиле по вагону со стаканчиками кофе и пирожное на завтрак было последним штрихом перед выходом в наш любимый город.

Ступив на платформу, вздохнув всей грудью, я снова сказала: «Здравствуй, Питер!»

Глаза увлажнились и сердце снова замерло. Как можно только почувствовать свою землю, единение, родство, едва, ступив на нее? Невозможно объяснить.

Только какая-то звенящая радость внутри, как ожидание подарка в день рождения.

Поездка в Карелию, озвученная накануне, но проложенная маршрутом через Питер, захватив всю красоту белых ночей, когда Луна повисла над городом большим круглым шаром-невероятное зрелище, которое наблюдалось со всех точек города.

Неважно было куда идти. Радость была ото всего. Ты идешь по Питеру. По городу, полюбившемуся с первой минуты, с первого приезда в него. Идешь с Ним!!! Когда горы без него-просто горы..

О, эти парки и зеленые лужайки, на которых, как бабочки сидели отдыхающие. И теплоходики, развозившие людей, которые махали, сидящим на лужайках, видимо тоже от переполнявших эмоций. Благодаря ему я могла видеть этот город острее..

Свободный город, где так много приезжих, которые вливались в его ритм так же непринужденно. Для этого и существует отпуск, где ты действительно себя отпускаешь в свободное плавание, чтобы наполниться новыми впечатлениями и себя сделать новым, свободным, легким.

Удивительное состояние! Здесь все за этим. Ловишь себя на мысли.

Не все может это понимают, но главное ты понимаешь и наполняешься, складывая, как в кармашки словившееся состояние полета.

Это была очередная поездка, путешествие вдвоем, где ответы звучат в пространстве. Ответы для двоих. Не по одиночке, а сразу. Умеющий считывать эти ответы, находит в них подтверждение. Удивляясь и радуясь одновременно.

Какая поэма любви может звучать на двоих всю жизнь там, где над отношениями трудятся, при этом берегут и лелеют друг друга..

Мой дневник.

Как мне нравилось планировать, удивлять и видеть ее восторженные глаза от придуманной мною вновь поездки.

Только так я мог себе позволить к ней приблизиться, прикоснуться, хотя бы изредка…

Боязнь не нарушить своим появлением ту, которая заполонила невольно весь мир. Та, которая казалось бы «несвободна», но так жаждущая полета и этого освобождения.

Как я это чувствовал? Какими такими фибрами души, не знаю, но полагаю, что делал все правильно.

Я имел дерзость поступать таким образом видя в этом необходимость. Ее преображение. Ей, данной так много от природы, я понимал, что нужно наполняться. Это как в ребенка талантливого, родители пытаются вложить, научить.

Я как учитель видел эту задачу. Да, пожалуй смело я могу называть себя еще и так. Если быть точнее-мы были учителями друг другу.

Луна. Питер

Ее дневник.

Полная луна над городом, целая неизведанная планета висела сначала вечером и светило солнце и ночь была, как день, и я удивленная, с широко раскрытыми глазами пыталась понять, постичь это невероятное зрелище белой ночи Петербурга, которую мне показывал человек, идущий со мной рядом. И он, заглядывающий в мои глаза, как-будто в них была луна, а не на небе, что-то опять постигал. И мне нравилось это.

Огромные окна в пол в зале ожидания и все та же огромная луна над Питером, все это переплеталось, как явление, непонятное в природе, и наше явление миру. Как непонятна мне встреча луны и солнца, как такое может быть. Но ведь может!!! А значит могло быть и то, что явилось возможностью нашей встречи. Хотя по логике, этого не должно было быть…

Время всегда останавливалось, и казалось, впереди-целая вечность. Так и будет. Будет он и я. По-другому быть не может.

Я уже привыкла постигать через него все, предложенное им. Если говорит маршрут, значит туда и надо идти.

Чудеса Петрозаводска

Ее дневник.

Поезд в Петрозаводск прибыл рано утром.

Весь город спал и только слышен был звук чемодана, ехавшего по дороге, стуча маленькими колесиками, как эхо поезда, который привез нас сюда.

Время было раннее, не было ни машин, ни людей. Мы шли долго вниз по дороге к Онежскому озеру.

Какой вид открывался, когда мы подходили к нему!!!

Издалека озеро казалось морем. Залитое пространство, совершенно безлюдная набережная, на которой мы сделали несколько снимков, где было много неба и солнца. И счастья!!!

Следующим открытием и изумлением оказались тренажеры под открытым небом, которыми мог пользоваться любой, приходящий сюда. Это было удивительно!!!

Утренняя зарядка у озера вдвоем, сопровождающаяся смехом, сделало тренажеры-Смехотренажерами.

Пресс качался так, что ни одно упражнение так не прокачает.

Наши оживленные голоса и звонкий смех, разбудил казалось всех птиц города. Залетали и чайки, и вороны. А воробьи просто кучами возле нас прыгали, не то помогая нам тренироваться, не то подглядывая за нами, повторяя наши движения, садясь на перила, или ручки тренажеров.

Мы уже были не одни. А в компании симпатичных друзей.

Физические упражнения придуманы не зря, а тренажеры-тем более. Позанимавшись на них, поднимается настроение, ведь кровь начинает бурлить от них, запуская весь организм к активным действиям. «Солнце, воздух и вода» — наши лучшие друзья.

Если вдуматься в эту фразу глубоко, в ней весь смысл здоровья.

Смех разбудил еще двух старушек, которые пришли в спортивной одежде и стали заправски заниматься на них.

— Как это здорово, — думала я. Надо во всех городах поставить такие чудеса. И тогда люди будут здоровее и добрее.

Супермаркетов понастроили, торговых центров, а перерабатывать продукцию оставили аптекам, которых просто пруд пруди.

Если бы в каждом городе тренажеры поставить на улице, сделать доступными, как здесь, то насколько могла стать радостнее планета. Я мечтала об этом!

Дедушка с внучком пришли следом. Было мило наблюдать за ними. Дед, достаточно поджарый для своих лет, отжимался, и за ним повторял внучок, как мог, эти упражнения.

Все это не могло не умилять нас.

Ну вот, подтвердились мои мысли, что это необходимо в каждом городе. Какая всем польза. И прогулка, и пример здорового образа жизни.

Насмеявшись вдоволь, поставив себе «зачет», такому бодрому утру, мы шли дальше по набережной, любуясь видом красивого озера слева.

Справа находилась парковая аллея и странное дерево, к которому мы подошли поближе. Оказалось, что это сооруженное — Дерево-Ухо. И надпись на нем, как в сказке-«Шепни свои желания в это ухо и они сбудутся».

— Ну, Чудо, — подумала я, и конечно стала нашептывать в это самое Ухо — желания, которые здесь не так легко оказалось вспомнить.

— Самое настоящее волшебство так и проявляется. Особенно если в него веришь. А я верила! У меня все в жизни было похоже на сказку.

Даже люди, и те делились на всех сказочных героев, которые знала моя душа от перечитанных сказок, и все образы возникали в том или ином человеке в полном обличьи. И мне их так было легче понимать, и как с ними обращаться зная сюжеты сказок, и чем они заканчиваются.

А как всем известно — добро должно было победить зло, поэтому в каждом человеке я всегда пыталась найти что-то хорошее и понять мотив его поведения.

Правда не всегда мне это удавалось. Ведь я тоже имела право на плохое настроение. И если у меня не получалось мирно договориться с отрицательными героями моей сказочной жизни, то я могла загрустить от этого еще больше. От этого непонимания.

Правда ненадолго.

Моя подруга-природа, мой верный и надежный помощник, где я могла восполнить запасы радости, всегда ждала меня в гости.

Она, молчаливая и прекрасная протягивала свои руки и растилала зеленый ковер перед моими ногами.

Я за это всегда благодарила судьбу. За эти подарки жизни, которые в каждом дне. Нужно только их замечать. Постараться замечать.

Мысли шли, и мы шли дальше, остановившись у скульптуры, сделанной из проводов у озера.

На фоне неба и озера были «Он и Она». Космические и фантастичные герои нашей реальной жизни. Как и мы сами. Все подсказки и ответы слагала про нас самыми разными способами моя любимая планета-Земля, являя чудеса на каждом шагу, проявляя мои мысли и отвечая на них символично.

— Еще чуть-чуть и я снова заплачу, — думала я. И я сдерживала слезы, чтобы его не ранить, ведь он так хотел видеть меня радостной, и стал бы меня об этом спрашивать, почему я плачу, может мне это не нравится. А об'яснить свое состояние я просто даже не смогла бы..

Мне все нравилось!!! И нравился мне он!!! Он и был причиной моих подступавших слез!!!

Столько эмоций и все время сдерживание их, ведь об'яснить мне это ему было сложно. Я даже слова не могла выговорить, настолько много впечатлений вмещала моя душа, радости, счастья, восторга, и всех моих переполнявших чувств, которые вырывались наружу. Я же могла лишь мастерски, незаметно для него убирать слезинки, выступавшие под темными очками.

Бесконечная набережная, с чудесами, за каждым метром наших шагов и наше погружение в них, вот это и есть тот мир, который мне казалось, мы видели одинаково. Наш мир! И только — Наш!

Меня всегда удивляло то, как он находил такие места, и привозил меня, открывая мне их, через которые я открывала его и себя заново. Меня это приводило в восторг. Мне хотелось плакать, потому что от переполнявших эмоций, все во мне откликалось, как в детстве, от петушка на палочке. Он как-будто знал! Мне всегда так казалось, куда он меня везет, что мне показать, удивить и расчувствовать.

Может поэтому каждый раз собираясь от его звонка в дорогу, у меня выпадали из рук вещи, которые я начинала укладывать в тот самый заветный чемоданчик, шествующий сейчас с нами, от мысли, что он приготовил очередные сюрпризы, на которые опять откликнется моя душа.

Я заранее уже плакала, поднимая, укладывая их снова в чемодан, и невольно замирая от ожидания очередного счастья, которое он мне готовит.

Взрослый мужчина и взрослая женщина были как дети, во всяком случае такими казались мне мы сейчас.

Чертово колесо

Продолжая любоваться набережной мы вышли к парку. В самом центральном месте находилось Колесо обозрения. Он предложил прокатиться на нем.

Я с интересом приняла его предложение, и в то же время как-то с опаской. Немного озвучив причину своего опасения.

Однажды я уже каталась на нем. В детстве, с родителями. Помню, что мама говорила «хочешь прокатиться на чертовом колесе?» Почему чертовое, я так и не узнала, но помню, что само название меня настораживало.

Корзинки с людьми поднимались вверх. Со стороны это было забавно, и я согласилась прокатиться с мамой на этом самом колесе.

Как мне было страшно там, на высоте. А мама как-то так сказала, не поддержав меня: «Ой, трусиха». Помню, что это слово мне так не понравилось, как-будто меня наделили самым скверным словом в мире. Ведь я не трусиха по своей натуре была. Наоборот!!!

Как важно ребенку давать уверенность, не наделяя его такими страшными словами. Ведь этот страх высоты остался со мной, хотя я обожаю летать на самолете, подниматься в горы.

А вот трусить перед чем-то, преодолевать себя, пожалуй осталось со мной на всю жизнь, особенно если не было никакой поддержки в жизни. Я привыкла преодолевать все сама, без чьей-либо помощи тогда, когда сама буду готова.

Больше в жизни я не появлялась у этого колеса, которое меня уже напугало сразу, одним своим названием. Я совсем не мечтала еще раз на нем прокатиться…

И вдруг его предложение покататься с ним, меня очень удивило, а я очень внимательно относилась к его затеям, и соглашалась понимая, что он опять знает, зачем мне это надо. Выходит и я узнаю и пойму-зачем, если сейчас решусь прокатиться.

И потом это так романтично, с ним подняться на высоту, чтобы захватывало дух от ощущений. Я решилась. Больше всего проверить себя, буду ли я бояться, как тогда в детстве? Но я ведь с ним. И бояться нечего. С таким принятым внутри решением я шагнула в кабинку.

Пассажиров на аттракцион не оказалось, и вот мы вдвоем стали подниматься ввысь.

Я следила за своим состоянием, что я буду испытывать на этот раз. Вниз уходили грибки, аттракционы с лебедями и лошадками, озеро стало видно далеко, и даже тренажеры, где мы только что были.

Колесо набирало высоту и я начала беспокоиться. Мне казалось, что останавливается сердце. Он смотрел по сторонам, улыбался. А я уже совсем испуганная на самой высоте сказала ему:

«Мне страшно. У меня похолодели руки. Я боюсь.»

И в это мгновение еще и корзинки почему-то остановились в воздухе, усиливая мое сердцебиение.

— Почему ты боишься? Смотри, весь город под нами. Любуйся, — сказал он весело, не придавая значения моему страху.

Как мне хотелось, чтобы его слова были другими.

«Не надо бояться», «Я с тобой»… Я так хотела, чтобы он просто пересел ко мне и прижал к себе. Или хотя бы взял мои руки в свои.

Нет. Этого не произошло… Почему не было поддержки и в этот раз, как и в детстве с мамой?.. Не знаю. Я опять осталась один на один с этим словом» трусиха», такого значения, но другими словами…

Как важно защищать девочку, даже если она стала взрослой. Тот внутренний ребенок, который есть в ней, нуждался сейчас в этой защите.

Такой маленький нюанс, но такой важный. Доверие начинается в таких вещах. Это тоже проверка и очень сильная в будущее..

Мне хотелось плакать, но понимая, что моему страху он не придал сильного значения, я сдержала себя, похолодев окончательно и мы стали опускаться вниз.

Сойдя с «чертового» колеса, я все еще пыталась теперь уже на земле об'яснить ему, но уже более эмоционально, что мне было страшно на самом деле. Я побежала вперед, чтобы как-то снять с себя напряжение. Слезы катились по щекам..

Отбежав на большое расстояние от него и немного успокоившись, я смахнула следы слез. Я не хотела, чтобы он увидел их. Стеночка и броня появились от того, чем он меня хотел порадовать..мне было жаль, что у него не получилось это сделать. И мне было жаль себя, что не кому было пожалеть меня в этот момент. Приняв меня с этой слабостью… Он подошел к тому моменту, когда слезы высохли, ничего не заметив, или сделав вид, что не увидел, произнес «бегает, как бабочка летает»…

Я не знаю, что было у него в душе, я так и не спросила. И снова заулыбалась, как ни в чем не бывало..

Ну что ж, бабочка, значит бабочка, — подумала я.

«Трусиха» одела себя в броню, ведь ей надо было опять быть смелой, а значит быть готовой защищать себя…

Мы отправились дальше.

Кафе на двоих

Думаю чтобы как-то утешить и проявить заботу по-своему, он предложил зайти в кафе — «Шашлычная».

Деревянное кафе, напротив озера, с такими же столиками и лавочками прямо под открытым небом, в утопающей зелени, смотрелось симпатично. Светильнички у каждого стола, видимо для ночных рандеву.

Он снова оживленный и радостный, предложил мне присесть на понравившееся место, а сам зашел внутрь кафе.

Мы заказали шашлык. Посетителей не было. Мы были одни, и приготовили его быстро, и главное-Вкусно!!!

---

Теплый ветерок обдувал нас. Небо было синее, озеро переливалось и блестело звездами. Было очень тихо и спокойно.

На часах не было еще 10 утра, а мы так много уже сделали дел, ведь приехали в этот город очень рано.

Посидев немного мы двинулись дальше.

Куда будет следующий его шаг я не знала. Он обожал хранить в тайне свои задумки, ему нравилось видеть мою реакцию и удивление. Мне хотелось узнать хотя бы примерно что ожидать.

— Мы поедем в кемпинг, — сказал он. Все сама увидишь.

Конечно мне тоже нравилась интрига. Но подготовить себя не мешало. И потом я ведь уже согласилась с ним поехать, а значит приняла его решение. Он всегда сам выбирал место, куда мы поедем, наводящими вопросами что-то уточнял у меня. И я уже понимала, то, что он задумал, то и будет.

Так ему было видимо проще ориентироваться, заранее изучив все нюансы нового места.

Разве в этом не было доверия ему?

Я отправлялась с ним в неизвестное, ожидая получить новые ответы. Про него, про себя, про нас.

Машина для нее

Ее дневник.

К определенно назначенному часу, нас встречала машина. Он ничего не сказал, просто открыл передо мной дверь, и только мое удивленное «это за нами?», и его довольная улыбка с жестом «пожалуйста» и мы уже едем через лес, с лапами елей, напоминающий сказки, к природе, где домик с балконом над озером станет нашим жильем на несколько дней.

Первозданная природа, птицы, аромат леса, озеро, место, где быстрее всего может восстановится человек. Ведь здесь тишина и земля..

И вот мы едем через дремучий сказочный лес, где я снова знаю, будет много потрясений для меня.

Кто он, увозящий меня, понимающий, что мне нужно, открывающий новую страницу моей жизни?

Иван Царевич

Ее дневник.

Полнолуние.

Дремучий сказочный лес, как с картины Васнецова, где юноша увозит девушку, минуя волков.

Лес, полный тайны, как и луна, похожая на землю в микроскоп.

Да, такой для меня была каждая встреча с ним, как картина Васнецова «Иван Царевич на сером волке».

Девушка, прижавшаяся к юноше, совершенно спокойная и уверенная, что он справится, и тот, с бесстрашными глазами, пробираясь через густой лес, везет ее на волке, освободив от чего-то. Так считывалась мне картина известного художника, с детства запавшая мне в душу и так ярко проступившая сейчас, в эту минуту, здесь.

Тоже лес. Тоже увез от чего-то. От каких-то обстоятельств. Спасая, помогая, возвращая меня к себе.

Эти поездки с ним не были праздными. Хотя весь антураж вроде бы соответствовал этому. Каждая минута была прожита так, словно примеряя роль встретившейся пары, желающей быть вместе, чтобы понять дальнейшие шаги.

Я искала в его глазах ответы, смотря в него так глубоко, помогая ему своим взглядом проникнуть в самую суть и веря, что он знает точный ответ. Знает, потому что вот он Иван Царевич, который в очередной раз привез меня. Даже картина, помогающая расшифровать явлена и соответствует внутреннему проживанию.

Я еще и не начинала жить, — проносилось у меня в голове. Мир только открывается мне. С ним. С тем, который мне его показывает так, как я бы хотела его видеть, еще много лет назад..

Мои детские мечты воплощались реально на моей арене жизни. Что я сама в это верила и нет. И поэтому его сила и вера в то, что он знает, что делает, было для меня основанием, чтобы довериться ему и почувствовать его отцовскую заботу. Он был Принцем из сказки. Это красиво. А сможет ли он выстоять, если случится шторм. Сможет ли остаться таким же нежным и сильным одновременно?

Что это, из детства? Когда ребенок полагается на взрослого, опираясь на него, понимая, что он для этого ребенка-все. И щит, и меч, и тыл, и забота, и любовь.

Наверное так и выбирает себе женщина мужчину. Наверное так оно и должно быть…

Мне всегда думалось, что он все знает. И зачем везет, и зачем мы здесь, и то, что будет дальше. Но я пожалуй сбивала его с настроенных мыслей, внезапно возникнувшим вопросом внутри меня, чтобы выбить ему почву из-под ног наверное для того, чтобы посмотреть, как он справится с очередной задачей. Зачем я это делала? Думаю, проверяла его силу.

Не зря наверное картина Васнецова вышла и аллегория сказок, когда девушка дает задание добру молодцу, посмотреть его сноровку и как он с этим справится.

Я не могла купится на одну его красоту, которая сражала меня так, что казалось еще одна минута и я сама отменю все задания, которые придумала в одно мгновение. Я давала эти задачи, чтобы дать себе паузу. Перевести дух, пока он замешкается.

Я не могла позволить себе ошибиться. Разрушить идиллию и его сказочный образ. Я не готова была с ним расстаться. Поэтому оттягивала момент близости, как могла, защищая себя от неверных шагов. Почему я боялась этого? Я хотела увериться в его добрых помыслах в отношении меня..

Женщина всю жизнь будет испытывать мужчину и проверять его силу. Так как это надо ему самому.

Задавая задачи, он укрепляется сам и становится сильнее.

Она выбирает себе под стать.

И если мужчина испугается такого натиска, то лучше сейчас, чем тогда, когда будут запущены все паруса, и остановиться резко будет невозможно, не поломав балки этого прекрасного корабля.

Как это узнаешь, пока не проживешь? Для этого-то и надо нырнуть..а для того, чтобы понять, она и дает эти задачи.

Домик у озера

Ее дневник.

В лесу были построены деревянные домики, с отдельным крыльцом для каждого. Их было видно из машины, когда мы подъезжали, к одному из них.

Пьянящий воздух, ключи, выданные нам, пение птиц, его горящие глаза и желание снова удивить и расположить к себе, было несомненным.

Вот он домик, крыльцо, с деревянными перилами. Он открыл дверь, где нас ждала комната с двумя кроватями, стоящими раздельно.

Запах дерева и солнечные лучи, лежащие на полу, вызывали радость, погружали в детство.

Выбрав себе кровать у окна, я открыла дверь, увидев за ней маленький балкончик, который, как оказалось свисал над озером.

Домик у озера. Балкончик для Принцессы, увезенный Иван Царевичем.

Душ и умывальник находились возле него, куда мы проследовали, оставив чемоданы, набросив полотенце на плечо.

Вся эта картина всплывала во мне, как в детстве, где я была знакома с особенностями деревни, поэтому мне не было сложно приспособиться к этим условиям.

По расписанию шел завтрак и он объявил, что трех разовое питание будет обеспечено и добавил: «Принцесса должна хорошо кушать.»

Что вы знаете о женщине?

Идя по траве, мы шли вдоль озера, где нас ждала трапеза в деревянном домике, оборудованном под домашнюю кухню.

Хозяйка, Светлана угощала нас так, что было впечатление гостивших родственников.

Даже здесь все было наполнено лесом и надышаться этим было невозможно.

Неспешная трапеза, затем прогулка вдоль озера под песни птиц, легкий ветерок, и вырубленная деревянная банька, привлекшая наше внимание с расколотыми дровами возле нее. Решение в нее пойти было мгновенным.

— Мы пойдем в баньку с вениками. Я сама свяжу их.

— Ты умеешь делать веники?

— Да. Да не просто веники, а по-сибирски сделаю.

Нарвав охапку березовых веточек, я вручила ему, и стала закручивать по одной, превращая их в березовый букет. Он смотрел на это, как на таинство, происходящее у него на глазах. Как на действо. Именно так это и было.

Мы унесли приготовленные два добротных веника дожидаться нас. Оставалось только перевязать веревочкой основания букетов берез.

Банька спешки не любит.

— А еще нам нужен мед.

— Зачем? Чтобы есть?

— И есть, и намазываться им.

Его глаза были так удивлены и мне стало смешно оттого, что может представить мужчина про мед, да еще в бане.

Забрав из комнаты все необходимое и накинув пледик, мы двинулись к уже протопленной и приготовленной для нас бани. Солнце и луна не прощались. Наоборот, встретились и смотрели на нас с двух сторон, как мать и отец.

Баня была просторная с большим столом, на котором красовался самовар. Деревянные резные лавочки в виде диванчика, завершали его.

Накинув на себя простыню, я отправилась в парилку, где сняв ее с себя, разложила на верхней полке, и улеглась на нее по-царски.

Плеснув воды на камни и уткнувшись в березовые веточки, вдыхая аромат, стараясь уравнять дыхание, я пробовала расслабиться.

Порозовевшая я уже хотела начать себя парить, как зашел он.

Обалдевшему, я думаю от этой картины, и не успевшему опомниться, так же, как и я, сказала ему:

— Может ты меня попаришь?

— Учите как, — отозвался он и взволновался сильнее меня.

Но было сказано, а значит-сделано.

Повернувшись спиной, лежа на полке, я попросила немного поддать из ковшика воды на камни, и похлопать меня, начиная с ног.

…Листья веника коснулись моего тела и принялись танцевать на мне, а кавалер казалось был отдельно от него.

.. Картина не для слабонервных.

— Что вы знаете о женщине? — произнес он, подняв руки перед собой и глядя вверх, как будто обратившись к божеству. Весь его вид и взгляд, смотрящего на меня, как на икону, еще больше пронзил меня.

В этой картине, представшей перед моими глазами это читалось так.

Я никогда не встречала такого взгляда, обожания и обожествления себя, как в эту минуту.

Он вышел из парилки, а следом за ним и я, возбужденная от этого действа и немного дерзкая, чтобы сохранить спокойствие.

Ведь мы, раздетые и совершенно оголенные предстали друг перед другом. Устоять перед фактом сближения оставался один шаг. Я чтобы как-то охладить себя, сказала ему довольно резко, чтобы не выдать своего желания, и даже немного небрежно:

— Ты можешь меня облить водой из ведра?

— Конечно, — ответил он, поливая меня водой со всех сторон, удивляясь моей резкой перемене в лице и движениях.

Он старался «держать» лицо, заметив мой колкий взгляд, хотя это практически было незаметно, ничего не понимая, что могло случиться за эту минуту. И вообще почему я так себя веду?

У меня закружилась голова, стоять рядом с ним было невыносимо, и я снова влетела в парилку, чтобы спрятаться от его пронзительных глаз.

«Будь что будет. Ну вот и все. Сейчас это случится» — подумала я.

— Ну все, завыеживалась, — сказал он в след закрывающейся за мной дверце парилки.

Эта реплика меня охладила сразу. Такое несоответсвие моих мыслей и его выводов, помогло мне потушить немного в себе жар.

— Давай теперь я тебя попарю, — сказала я ему без добавлений.

Ему ничего не оставалось, как принять позу на верхней полке.

Я с удовольствием отхлопала его, выпустив немного силы, чтобы устать, и оставив его с вениками вышла в предбанник.

Завернувшись в простыню, я заварила чаю и прилегла на диванчик.

Он вошел через некоторое время также в простыне, каждый раз удивляясь моим действиям.

Думаю со стороны было впечатляющим и аппетитным мое поведение, в котором при всем этом не было ничего пошлого. Для меня это было привычным. А для него, пожалуй шокирующим откровением.

Я предложила ему чай. Он сел рядом, что-то оживленно говорил, я поддерживала беседу, пытаясь успокоить себя картиной «Приехали»..

Он не мог сидеть на месте. Выйдя из бани, радостно крикнул мне:

— Идем искупаемся.

Я вышла, а он уже нырнул в озеро и стал снова зазывать меня.

Коснувшись глади воды, я не решилась в нее зайти, она мне показалась достаточно холодной…

Луна плясала в оживленной воде, освещая полночь мягким светом. Солнце, как — будто в дымке, прищурившись, дремало, сев на облака. Птицы тоже не умолкали.

— Чтобы быть молодым, надо искупаться в полнолуние в реке. Теперь ты будешь вечно молодой, — сказала я ему.

Охладившись, мы снова парились, теперь уже самостоятельно, каждый проживая свое состояние.

— Ты можешь мне намазать медом ножки? — задала новый вопрос я ему.

— Да, давай. Как? Вот так? — спросил он, достав из баночки немного меда и принялся промазывать ступни и каждый пальчик так умело, будто этим он занимался ежедневно.

Дрожь по всему телу снова перекинулась на меня, я только и сумела вымолвить «пока достаточно», и завернувшись потуже в простыню, перевела разговор на другую тему, чтобы снова подавить в себе подступающее желание..

.. Я не слышала, что он говорил, а только улыбалась, кивая головой…

Я заходила еще несколько раз в парилку, обливалась водой, отдыхала, пила чай в прикуску с медом. Он делал это гораздо реже, снова купался в озере.

Распаренные и уставшие мы вышли на улицу, где белые ночи являли чудо. Дрова на завалинке, и я забравшаяся на них, опять как в детстве, радовалась, а он смеялся и удивлялся моим выкрутасам.

Ночной балкончик освещала луна. Я открыла дверь, отодвинув тюль и впустила лунный свет в комнату, которая стала еще таинственнее..

Приятная усталость повалила с ног и глаза закрылись сами.

Озеро

Очень трудно было понять, сколько прошло времени с момента сна. Меня разбудили птицы, упражнявшиеся в утренних напевах.

Нега раскатывалась по телу отзвуками вчерашней баньки.

Он спал. Красивый, расслабленный и очень притягательный.

Удержаться видеть его таким, и не иметь возможности прижаться и залезть к нему под теплое одеяло было невыносимо.

Я собралась тихонько и взяв с собой плед ушла к озеру.

Он крепко спал и не слышал как я уходила.

Озеро было спокойное. Солнце уже начинало прогревать, несмотря на раннее утро. Я разложила свой заветный пледик на траве возле него, найдя самую мягкую полянку и улеглась, пробуя доспать на природе под шелест деревьев и птиц.

На листе зеркально дрожала роса-карельское сокровище…

Лодка

Меня разбудил его голос.

— Она уже принимает солнечные ванны. Я потерял вас, Леди.

«Да, если бы он знал, что заставило меня уйти так рано сюда»..

— Купалась? — спросил он.

— Нет. Вода холодная в озере.

У берега стояла лодка.

— А хотите на лодочке покататься?

— Очень хочу, — отозвалась я.

Он ушел и вернулся радостно, открыв ключом замок от лодки.

И опять погружение в детство, где я была научена управлять ею. Он об этом не знал.

Пригласив меня в нее войти, он подал руку и я прошествовала как на корабль, устроившись в ее мыс, красиво разложив пледик.

Мы поплыли по озеру в спокойном величественном окружении дикой природы. Я была счастлива, и когда мы приплыли на середину, то предложила ему поменяться местами. Он удивился, увидев как я взялась за весла и умело повела лодку.

— Все умеет, — только и сказал.

Воспоминания детства нарисовались тут же, где я одна восьмилетняя веду лодку по течению, ведущую к обрыву специально, чтобы потом суметь против течения выплыть. Зачем я так испытывала судьбу? Училась что-то преодолевать? Ведь это было опасно. Сегодня я бы не стала так рисковать.

Та я, восьми лет, и сидящая сейчас здесь с мужчиной тоже преодолевала что-то, испытывая судьбу.

Прожив вновь картинку детства, я вернула управление нашим маленьким кораблем ему.

Сильны были его руки, и подчеркивающие рельефы проступали через рубашку, когда он стал активнее грести веслами.

Мы смеялись, о чем-то снова мечтали и приплыли к островку, отделенному от озера.

— Хотите погулять на нашем острове? — спросил он.

— Ну, конечно.

Причалив к берегу, накинув цепочку с креплением, и закрыв ее на замок, мы оказались на небольшом островке, где были деревья, цветы, и ягоды.

Обойдя его, сняв всю прелесть этого места и запечатлев его, как на пленку, мы вернулись к лодке и подплыли к месту баньки, где вчера еще были со стороны берега. Вид отсюда был совсем другим. Это уже была другая история. Другого фильма. Но тоже очень красивого.

Возможность так проживать, видеть всю эту божественную красоту и напитываться этим блаженством, ведя рукой по воде, было очередным большим сюрпризом в моей жизни.

Нам не хотелось покидать наш корабль, ставшим временным пристанищем для нас, но что делать?

Умиротворенные мы вернулись в комнату, где я находившаяся под впечатлением, стала сочинять мелодию, из которой выходили ирландские «улилулигу».

Он, сидя на своей кровати, наблюдающий за моими движениями и танцем во время сочинения, вытянулся удивленный и восхищенный одновременно. Мне казалось, что бы я ни сделала, его это и удивляет, и восхищает, и окрыляет.

А как мне-то это все нравилось! Как меня это все воодушевляло!!! Ну еще бы!!! А ради чего все это происходило? Ради чего он все это организовывал и придумывал?

Водопад

Этот день оказался особенный, таинственный, и символичный.

Заранее спланированная им поездка к водопаду которая даст ответы, и навсегда запомнится мне.

Животрепещущая горная река и пенная, стекающая с гор, уносящая все неприятности, непонятности, предстала пред нами, лишь только мы очутились у нее.

Мы пробыли там почти целый день. А по ощущениям-это была-вечность.

Тишина, безмолвие, и огромный поток воды, похожий на взбитую пену, завораживал. Оторваться от этого зрелища было практически невозможно.

Почему-то глядя на него, хотелось избавиться от проблем, забот, которые он мог унести.

Стоя на горе, глядя сверху на это чудо природы, где бабочки касались крыльями, как ангелы, а внизу-шумящий поток водопада, все это давало силу и легкость.

Белая накидка из шифона были очень кстати. Она помогала мне двигаться в темпе бабочек, которые кружили надо мною стайками.

— Ты-фея, — сказал он. — Посмотри, все бабочки леса к тебе слетелись. Каждый хочет к тебе прикоснуться, полетать возле тебя.

Какими комплиментами он осыпал меня! Невольно станешь феей, думала я. И мне очень нравилось быть ею…

Шум водопада напоминал о себе и будто призывал к действию. Решительность, бесстрашие, убирая препятствия и преграды считывались в нем, и наделяли силой мысли, и движением в этом направлении.

---

Я думала о своих намеченных планах, загадывала желания и мечты, а все, что сдерживало, пыталась отпустить и убрать с дороги.

Нарастающий Водопад придавал уверенность завтрашнему дню. Помогал справиться с застоявшимися проблемами, которые сейчас казалось, все уходили на второй план. Была только чистая зеленая дорога. К мечтам, к цели, к счастью.

Невозможно было думать иначе. Просто невозможно. Сама природа подсказывала тебе ее путь.

Обязательно нужно ездить к водопадам, — думала я. Особенно, если нужно освободиться или решиться на что-то грандиозное в твоей жизни.

Сила природы обязательно поможет настроиться и достичь задуманного.

Он сидел на краю горы задумчивый и погруженный в себя, и в эту стихию. Мы молчали. И нам это не мешало.

Наоборот, в этом была идиллия и ответ тишины, в которой витали мысли и подсказки.

Тогда я впервые почувствовала его внутреннее проживание. Внешняя невозмутимость, глубина и сила читалась в нем между строк.

Таким он мне предстал в этих бурлящих потоках водопада, который наделял его в этот момент этими свойствами еще сильнее.

«Иван Царевич» обретал здесь силу, для будущих подвигов. Ведь с ним была Принцесса, которую возможно нужно будеть защитить…

И снова картина Васнецова всплывала перед моими глазами..

Вспоминая взгляд героя на картине, и смотря на моего спутника сейчас, здесь, я четко понимала, что так он набирается этой силы.

---

Мне нравилось смотреть на него, такого погруженного и спокойного, как на картину, которую хотелось нарисовать…

Снова будет Карелия сниться…

Перрон, на который мы вышли, а скорее проходящая станция, где мы приобрели билеты на обратный путь был полупустой.

До поезда оставалось еще достаточно времени и это радовало. Еще не хотелось уезжать, прокручивались кадры, запечатлевшиеся от поездки. И они проживались и заселяли грустинку оттого, что поездка подошла к концу.

Маленький магазинчик, в который мы зашли, оказался очень уютным и по-деревенски домашним.

«Наливочка» — настойка с вишней стоявшая на полочке, была приобретена им в дорогу.

У железнодорожных путей с видом на голубые озера, от которых невозможно было оторвать взгляд и зазвучавшая песня» Снова будет Карелия сниться..», которая была на пластинке дома в детстве, когда мы жили с родителями ворвалась аккордами невыносимой грусти, неожиданных воспоминаний и картинок, переплетающихся сейчас с ним и поездкой, которую он организовал и подарил.

«Так вот про какую Карелию пелось в песне» — вспомнилось мне и засосало под ложечкой от детских воспоминаний, как в большой комнате с проигрывателем, где ставились пластинки, и на одной из них была точно она. И родители, которые ее пели и очень любили. Я неожиданно для себя стала ее подпевать, удивляясь, что помню некоторые слова, которые отпечатались в памяти.

Это было очень приятным воспоминанием. Ну, а сейчас после этой поездки я точно знала, что включу ее дома, как только доеду. Теперь эта песня будет связана с ним… Песня, передающая палочку, как эстафету от детства и какого-то родительского благословения через все это…

Слезы уже опять подступали к глазам, когда он словно почувствовав мою грусть, подхватил и покружил меня.

Как я любила, когда он меня так кружил! Это такое непередаваемое счастье-быть на его руках. Мгновение, которое останавливается. Наверное это оттого, что происходит головокружение и ты еще минутку приходишь в равновесие…

Поезд подходил на первый путь, светило солнце, голубые озера прощались с нами, а мы с ними, и были видны в окне вагона, куда мы прошли.

Глазки закрываются

Наши полки оказались верхними боковыми. Мы не ожидали. Это было неудобно, учитывая наливочку, которую вдруг захотелось выпить, как итог и расслабление. Пришлось проявить смекалку и чувство юмора, чтобы не испортить добрые впечатления поездки с которыми мы только что простились.

Нам пришлось очень потрудиться, чтобы очень мягко отвоевать столик на двоих.

Но все по-порядку…

Пассажиры, сидевшие на своих местах, и не желающие шевелиться, чтобы дать нам возможность растелить белье на полках и освободив для нас пространство, заставили нас включить актерскую игру. А мы это умели.

Ну что ж, пришло время смеха. Напряжение всех дней, проведенных вместе, не должно было закончиться так грустно. Это точно.

Наливочка, жаждущая своего открытия, помогала нам расшевелить ситуацию. Нам очень нужен был столик. На двоих. Чтобы глаза в глаза, смотреть и говорить…

Женщина с нижней полочки сидевшая с ребенком, не собиралась покидать своего места, а девочка, внимательно разглядывающая нас, с неподдельным интересом наблюдала за тем, как я в неудобной позе, но не выключая актерства доставала из чемодана вещи, необходимые в поезде.

В это время мой путник присел перед девочкой, на уровне ее глаз и попросил :

— Ты не будешь против, если мы сядем за ваш столик? Мы хотим поужинать, а наши полки вверху и столика там нет.

«Как мило он это сделал» — подумала я, любуясь, как он говорит с ребенком.

Девочка, удивленная и очень довольная, как к ней обратились и попросили освободить место, одобрительно закивала головой, и забрав свои игрушки пересела на соседнюю полку, где по всей видимости ехала ее родственница, с которой она переглянулась и занялась своей игрой дальше.

— Вы не будете против, если мы поужинаем за вашим столиком? — обратился он и к женщине, сидевшей на нижней полке.

Та откликнулась и пересела в соседнее купе.

Мы разложили ужин на столе, распаковав пирожное, курочку, сок, помидоры, и конечно достали заветную наливочку, которая сейчас была настолько кстати и к месту, что показалась самым вкусным напитком в данный момент.

— За прекрасное путешествие, — поднял тост мой друг.

Мы старались говорить тихо, мягко, не обнажая сильно наливку, подливая ее в свои кружечки.

Ужин мы заканчивать не торопились, не понимая где мы сможем сесть после него. На свои верхние полки ложиться было еще рано. Да и не хотелось. Соседи по купе рядом, как договорившись, заняли позиции лежа, обозначив свою территорию.

Мужчина справа лег головой на подушку к проходу, достав газету и широко раскрывая страницы, не позволяя даже и думать, чтобы нам присесть на краешек его полки. Женщина слева разложила себя на всю кровать и лежала с открытыми глазами, делая вид, что ничего не замечает.

Все это вызывало у нас такой смех, что мы едва сдерживались, но не показывали вида, над чем смеемся.

— Так, если не спим, значит глазки закрываются, — сказала я тихонько для нас, отчего мы прыснули смехом. Конечно никто ничего не понимал и не слышал. Мы покатывались со смеху. Разряженная атмосфера нам была необходима, как воздух.

Закончив трапезу, пропесочив всех лежащих, мы прибрали за собой и стали готовиться ко сну.

Странное дело, как только мы улеглись на верхние полки, началось движение внизу. Все это было так смешно. И теперь сверху, произнося фразу «глазки закрываются», мы выполаскивались смехом, никому не мешая, делая, это почти про себя, отчего прессотерапия была, как говорится, что надо.

Мерное покачивание поезда и стук колес располагало ко сну.

Мы еще раз благодарили друг друга за эти чудесные дни, и пусть не до конца понятные наши отношения, от которых мы наверное оба ждали большего. Но это раскроется и поймется видимо позже.

Поезд набирал ход, в вагоне погасили свет. Заатра будет новый день. А сегодня спать.

— Спокойной ночи и приятных снов, — сказала я.

— Спокойной ночи, принцесса, — улыбаясь ответил мне он.

Еще не один раз

Мы еще не один раз с'ездим в путешествие. Еще не один раз не найдем наверное ответов и правильных шагов друг к другу, и завершением этого станет самое страшное испытание для меня-это разлука и тишина, без обратной связи, которая продлится полгода…

Неужели это любовь?

После этого затишья, длящимся невыносимо долго, мои мучения, внутренние страдания подводили черту ежедневно-перестать думать о нем. Но ничего хорошего из этой затеи у меня не получалось. Тоскуя по нему, я все больше и больше понимала, что пропадаю. Пропадаю совсем. И то, что я не называла любовью, со своей стороны, обнажилось так что разговаривая с деревьями в лесу, умываясь слезами, я спрашивала. «Что это!? Неужели это такая любовь? В пространстве мне открывалось по-новому его отношение ко мне, еще вчерашнего дня. Я удивлялась своему состоянию и мысли, которая пронзала меня насквозь!!! Я хотела родить ему ребенка!!! Что это? У меня, имеющей уже двоих взрослых практически детей, мысль родить была невероятной. Но именно она давала понимание о любви к нему. Я представляла девочку, которая могла у нас родиться.. Но зачем? Это все так сложно.. И мы, так и не узнавшие еще друг друга… И потом рождение и воспитание этого маленького чуда… И вообще, что такое я говорю? Мысль об этом я отодвинула, но очень четко поняла, что чувства к нему у меня намного сильнее и глубже, чем я думала…

И вообще, вряд ли мы будем вместе… Если он пропал так надолго, то явно у него кто-то появился.

Что ж, думала я, он имеет на это полное право. И я загадала лишь о том, чтобы мы могли хотя бы иногда говорить с ним. Может быть нам удастся даже просто пройти по аллее и поговорить…

Даже этому я бы рада была. Хотя бы этому…

Смертельная разлука

Я училась жить без него. Вставала и делала все автоматически. Выживала, как могла. Я конечно радовалась небу, дню, крыше над головой. Но запрятав чувства, я как-будто спрятала от себя и всех свои таланты, данные свыше. Я просто не могла ничего делать. Хотя при всем этом я делала дела, писала песни, стихи, и даже рассказы с романами. Но все это делалось, как под плитой, которая меня придавила…

Я должна была стремиться к чему-то. Ведь я была такой всегда-целеустремленной, обучающейся..

— Но ведь как-то я жила без него, — скажу я у деревьев в лесу, в небо, и эхо повторит мои слова.

Его тишина, длящаяся полгода, стала для меня самым страшным испытанием…

В эти минуты я правда думала, как хорошо, что ничего не случилось между нами. Ведь если бы произошла близость, то сейчас мне было бы еще хуже. А так, я могла себя оправдать в том, что я была права. И если бы что-то было, а сейчас он пропал так надолго, то я бы корила себя за то, что стала доступной. А для меня это, как цветок розы, которым полюбовались и бросили на проезжую дорогу.

Это единственное, что помогло мне выжить и снова начать жить. Но уже без него. Без мыслей о нем. Так я убедила себя. Я училась его забывать. Чтобы не терзаться. Бред конечно… Но оставаться в непонятности отношений я больше не могла, и это представлялось мне игрой в одни ворота.

Так волнообразно протекала моя жизнь. Лишь изредка приходили смс от него, где он мог одним предложением спросить где она? Мне казалось это такой издевкой, чтобы так спрашивать. Я негодовала. Я же тебя уже забывать начала… Зачем ты опять тревожишь меня? Чего ты хочешь?

— Ничего, — ответит он мне однажды на этот вопрос.

— Ну, а если ничего, тогда что? — спрашивала я его.

И опять тишина…