Бесплатный фрагмент - Третий путь

Когда дует ветер перемен, одни возводят стены, другие строят ветряные мельницы.

У того, кто делает — получается редко.

У того, кто не делает — не получается никогда.

При разных принципах не найти общего языка.

Конфуций

Глава 1. Состояние нестабильности: история кризиса

1

Ветер перемен, задувший в России с начала 90-х, вместе с ожиданиями нового дня и ощущениями безграничной свободы, поднял волну социальных потрясений, военных конфликтов и кровавых междоусобиц, отличающихся особой жестокостью и до глубины потрясших общественные устои.

Могущественное государство — Советский Союз, выступавшее одним из гарантов ядерной безопасности, и казавшееся нам оплотом устойчивости, на поверку оказалось огромным больным организмом, пораженным кризисом нестабильности, недуг которого проникает во все слои и ячейки, разрушает системы и связи, разлагает моральные ценности, затормаживает экономику, останавливает развитие общества.

Причины болезни, вызывающей кризис нестабильности, различные подходы лечения общественного организма, все это давно является объектом пристального внимания политиков, экспертов политологии, ученых-экономистов, исследователей экономической теории. Казалось бы, за прошедшие два с лишним десятка лет, все уже было сказано, все изучено, и должны были сделаны выводы, следуя которым мы можем избежать повторения ошибок, допущенных в прошлом.

Однако, сегодняшнее состояние системы финансов и производства, управления и безопасности, не вызывают у нас ощущения стабильности российского государства и общества, не прибавляют уверенности в завтрашнем дне, заставляет вновь и вновь задумываться о причинах неустойчивости, создающих ситуацию системного кризиса, наблюдаемого в недалеком прошлом, и повторяющегося в настоящем.

Наше исследование, предлагаемое широкому кругу читателей, представляет еще одну точку зрения на причины глубокого системного противоречия, возникшего в сфере научно-технического прогресса, в период расцвета социалистических отношений, и не преодоленного до сих пор, несмотря на реформы перестроечного и постсоветского периодов.

Мы попытаемся показать, как перекосы командно-административной системы, особенно в научно-технической сфере, стали катализатором негативных процессов в экономике и привели общество в состояние глубокого «застоя», с последовавшим за ним острейшим политическим кризисом и развалом страны. Эти же перекосы административного управления продолжают иметь место в современной действительности, образуя опасный источник нестабильности государства Российской Федерации.

Задачей исследования ставится разработка концептуальной модели новых безопасных методов управления и действенной мотивации, снимающих критическое противоречие, обеспечивающих устойчивую динамику экономического курса, и действующих в соответствии с законами развития общественных процессов.

Знание законов общественного развития, умение наблюдать их действие в динамике исторического процесса, прогнозируя возможные изменения и их последствия, дает единственную защиту от повторения ошибок авторитарного советского руководства, следствием чего могут статься ошибки с последствиями глобальными и необратимыми.

Для политика управляющего государством, устанавливая курс, важно не натыкаться на мели и рифы незадачливых предшественников, и всегда занимать устойчивое положение «по ветру» в бушующем море экономики. Но для этого одних только старых лоцманских карт и дедовских компасов уже недостаточно.

Что мы имеем, на сегодняшний день, в арсенале «средств навигации» первопроходца постсоветской экономической действительности. Почти у каждого, как балласт, за плечами груз фундаментальных основ теории «развитого социализма», загруженный в рамках обязательного минимума высшей школы во времена «застоя». Сегодня это, по категории «плавсредств», больше напоминает топор и повсеместно не применяется.

Багаж марксистской политэкономии эпохи раннего капитализма был также получен в дар, в эпоху бесплатного всеобщего образования. Однако позже прояснилось «обманутому поколению», что наследие гениального утописта вовсе ставило сомнительные цели классового передела — показывало «тайну» присвоения прибавочной стоимости, раскрывало «завуалированную» природу капиталистической эксплуатации.

Теперь, когда люди, овладевшие этой тайной, и победившие в классовой битве, понимают, что жить им от этого лучше не становится, но остается надежда, что, освоив однажды такую мудреную науку, далее они будут более осмотрительными в выборе революционных путей строительства общества. И все же, мы не будем спешить выбрасывать на свалку «Капитал» К. Маркса в уверенности, что это монументальное произведение еще послужит в качестве наглядного учебного пособия.

А пока российские университеты заменили увесистые фолианты «Капитала» на не менее объемные тома «Economics» Макконнелл К. и Брю С., Самуэльсона П. и K°, позаимствованные из богатого наследия западной школы, за неимение достойных отечественных первоисточников экономической теории. Широкой натуре российского студента по душе изучение просторов капиталистической реальности, обогащенных новыми либеральными ценностями, испещренных кривыми падающего спроса, и растущего предложения, с безнадежно убывающей доходностью, и вечной ограниченностью ресурсов.

И наш молодой, еще не очень разборчивый студент доверчиво приобретает выброшенные широким тиражом образцы западного монетаристского звучания, побуждающие к истинному демократическому выбору. Но уже, не заметно для глаз, однообразные мотивы этой «заезженной пластинки» все больше напоминает такой же догматический хор наших старых партийных гимнов, поющих о верном ленинском пути и неизменном идеале коммунизма.

В то время, когда студенчество еще только пополняет свой интеллектуальный потенциал в университетских аудиториях, с мечтой о правильном пути, вперед выступают флагманы отечественной рыночной экономики, новые русские предприниматели — владельцы и короли торговых сетей, нефтяных и газовых компаний, банкиры и олигархи. Сейчас эти люди практически не нуждается в специальных знаниях по экономической теории и менеджменту качества. Они просто умеют держать курс по ветру, вовремя «воткнулись» в приватизацию, быстро освоили оптимизацию налогов, и многим пока этого достаточно.

В большинстве своем, эти люди имеют прекрасное образование, многие даже ученые степени. Известный факт, что большая часть российской науки в 90-е нашла себе применение в торговом бизнесе, не имея должной оценки своих способностей в родных стенах НИИ и КБ. Надо отметить, что все они имели прекрасную подготовку по марксистской политэкономии и прошли школу выживаемости в суровых условиях тоталитаризма, и, сейчас, легко освоив азбуку рыночных действий, постепенно заполняют позиции в рейтинге Forbes, оттесняя своего западного коллегу, не знакомого ни с диалектикой материализма, ни с антагонистическими противоречиями капитализма. За освоение подобных премудростей, тем пришлось бы, по жизни, заплатить очень большую цену.

Отметив неоспоримую пользу базового марксистского образования в становлении российского предпринимательства, необходимо все же открестится от разрушительных инстинктов воинствующего коммунизма, неистребимый призрак которого все еще бродит на развалинах тоталитарной империи.

Если оглянуться назад, примерно на сто лет истории, можно было бы увидеть, что дало тогдашнему жителю Санкт-Петербурга или Берлина откровения марксистского «основного закона» капитализма. Сейчас можно рассуждать и анализировать, почему тысячи, а затем и миллионы людей, овладевшие азами этой революционной теории, ринулись крушить устои старого буржуазного мира, на сегодняшний взгляд не такого уж плохого. Почему они не принялись вдохновенно и увлеченно трудиться на благо общества, а с большим энтузиазмом принялись разрушать пресловутое противоречие между общественным характером труда и частной формой присвоения его результатов. Что за необыкновенная сила двигала этими людьми, и почему она двигала ими в именно этом направлении. И нельзя ли энергию подобной силы направлять в более созидательное русло.

2

Не секрет, что одним из основных побудительных мотивов в формировании осознанной деятельности человека во все времена являются материальные стимулы, или попросту деньги, и не столько сами деньги, сколько их количество. Недостаток или избыток денежного содержания может коренным образом влиять на поведение людей, заставлять их принимать те или иные решения. В некоторых, уже упоминаемых источниках даже был высчитан предельный уровень умножения денежного капитала, за которым «капиталист» может терять рассудок и готов пойти на любые преступления.

Другим побудительным мотивом, также неплохо стимулирующим активность индивидуума, следует признать информацию. Известно, что большая часть информации бесполезна, как шум, и пропускается «мимо ушей», значительно меньшая часть принимается к сведению, в расчете, что пригодится в перспективе, и только некоторая часть исключительно ценной информации может заставить человека сразу изменить поведение, принять решение и даже круто изменить свою жизнь.

И здесь дело уже не в количестве, а в качестве информации, т.е. в полезности ее потенциала. Получив полезную информацию (utility), человек может использовать ее как средство для достижения своих целей. Если с помощью этого средства он зарабатывает больше денег, то можно говорить о том, что величина полезного потенциала информации является таким же рычагом мотивации, как и количество денег, за гранью критической массы которых, изменения в поведении людей становятся радикальными. Случается, что качественный потенциал информации может оказать огромное стимулирующее воздействие не только на одного человека, но и на целое общество, и даже повлиять на ход его развития.

Вновь возвращаясь в историю, мы вспомним, что одним из ключевых элементов в марксистской теории было учение о прибавочной стоимости, раскрывающее смысл и значение товарно-денежных отношений капитализма. Возможно, что именно «горькая правда» о несправедливом присвоении прибавочной стоимости наталкивала пролетариев на мысли об экспроприации, и заставляла в ужасе трепетать законопослушных буржуа. О величине потенциала информации данного учения можно судить уже только потому, как она «помогла» круто изменить жизнь для целого поколения человечества.

Но прошла эпоха раннего капитализма, отгремели классовые баталии, на Западе с пролетариями стали делиться по справедливости, на Востоке рухнул недостроенный монстр «развитого социализма». Для современного постиндустриального общества характерным явлением становится бурный рост научно-технического прогресса и нарождение нового способа производства — производства информации.

Производство информации, как понятие экономической теории, необходимо отличать от товарного производства как две различные стадии единого процесса — развития глобальной экономической системы, или, по привычной терминологии марксизма, совокупного общественного производства.

В начале XX века, в эпоху безраздельного господства товарного производства начинали развиваться первые ростки будущей научно-технической революции. Величайшие открытия и изобретения, сделанные в области фундаментальных наук, физики, химии, биологии, позволили быстро создать новые отрасли производства: машиностроение, энергетика, транспорт, связь и др. С этого времени производство информации научно-технического знания стало приобретать массовый характер. И армия «белых воротничков» в современном бесклассовом обществе постепенно становится решающей силой в битве за «урожай» валового национального продукта.

Первые признаки того, что Советский Союз серьезно проигрывает ведущим капиталистическим державам в темпах научно-технического прогресса, стали заметны к середине 70-х. Это проявилось, прежде всего, в значительной разнице в уровне качества потребительских товаров. Советские граждане столкнулись с явлением тотального дефицита, что могло свидетельствовать о масштабном кризисе социалистической экономики. Но еще раньше, все, кто по роду деятельности отвечал за качество продукции, инженеры, проектировщики, и так или иначе был связан с интеллектуальной деятельностью, столкнулись с навязанным в обществе неуважительным, и даже пренебрежительным отношением к ним, как к «прослойке» так называемой «гнилой интеллигенции».

Это пренебрежение особенно выражалось в непозволительно низкой оплате труда отечественных дипломированных специалистов. Попадая за границу, наши люди ощущали огромную разницу в уровне жизни на Западе, и видели совсем другое, уважительное отношение к интеллектуальному труду, результаты которого оценивались по достоинству, предоставляя шансы жизненного успеха.

В этот момент явной кризисной ситуации, состояние производственных отношений в сфере производства информации, скованных устаревшими догмами, могло бы заинтересовать пытливых политэкономов старой марксистской школы на предмет соответствия, к уровню явно возросшего потенциала производительных сил современного наукоемкого производства. Не тормозит ли здесь что-нибудь вновь, не цепляет ли одно за другое, превращаясь в «оковы».

Как известно, анализ подобного рода противоречий уже имел место в истории экономических учений. И, несмотря на то, что теоретически исследование было выполнено блистательно, его научные результаты были использованы в сомнительных целях эксперимента, социальные последствия которого стали для России национальной трагедией.

Сегодня, пытаясь воспроизвести старый научный метод марксистского анализа кризисной ситуации, складывающейся в наукоемкой среде современной российской действительности, важно, прежде всего, не допустить на своем пути повторения главной ошибки предшественников, связанной с подходом разрешения социальных противоречий — революционным путем.

3

Совокупная система современного постиндустриального производства, разумеется, гораздо шире научно-технической сферы с характерным для нее способом производства информации, несмотря на его, явно возрастающий массовый характер в эпоху повсеместной автоматизации и компьютеризации. Основой системы и ее преобладающей частью было и остается товарное производство — источник создания материальных благ общества. Следовательно, сохраняется устойчивое положение товарно-денежных отношений в роли рыночного регулятора. Все это в одинаковой мере относится и к развитым странам, и к странам с недостаточно сильной экономикой, где катастрофическое отставание в темпах научно-технического прогресса становится фактором общей нестабильности.

Развитие капитализма в постсоветской России, на начальном этапе, также не изменило, в сторону увеличения, удельный вес наукоемкого производства информации в объеме совокупного национального продукта. Отрасли, требующие опережающего развития, включая машиностроительный комплекс, все, что составляло основу советского научно-технического производства, сейчас находится в стадии небывалого упадка и продолжает борьбу за свое существование только за счет мизерных дотаций из федерального бюджета. Зато на стадии бурного подъема и секторального роста торговая сфера и сырьевые рынки.

Бывшие научные и инженерные кадры быстро освоили рыночную грамоту, и, увлеченные процессом накопления капитала, бросают никогда не престижную в своем отечестве профессию, и постепенно забывают остатки когда-то полученного научного знания. Полный триумф материального стимула — люди идут туда, где делают деньги. Банки растут как грибы, палатки превращаются в супермаркеты, но наукоемкое производство стоит, развивается производство стран, поставляющих в Россию дорогие высокотехнологичные товары и сборочные технологии. Состояние растущей технологической зависимости национального производства от импорта является неустойчивым для экономической системы в целом, и крайне опасным для страны, особенно в нынешний период нестабильности, связанный с обострением внешнеполитической ситуации.

Курс на импортозамещение в оборонной промышленности, взятый администрацией Путина с началом вооруженного конфликта на юго-востоке Украины не может решить всех проблем по отставанию отечественных технологий промышленности, возникших даже в такой приоритетной для России нефтегазовой отрасли. Для этого необходима структурная модернизация всего машиностроительного комплекса, созданного еще в период планового хозяйства, и потребовавшего тогда от страны титанических усилий по концентрации людских и материальных ресурсов, накоплению научно-технического потенциала, что позволило завершить важный этап индустриализации страны.

Всем понятно, что сейчас повторить такой подвиг, в условиях экономических санкций, финансового кризиса и нестабильности цен на энергоносители, и обновить машиностроительный комплекс до уровня развитых постиндустриальных стран, для России задача практически невыполнимая. Однако без решения этой задачи Россия остается в когорте развивающихся стран и продолжает испытывать проблемы дефицита отечественных технологий, вместе с которыми приходит нестабильность экономики, глубоко зависимой от импорта энергоносителей, и дальнейшее падение уровня жизни, перманентно грозящее социальными последствиями, вследствие роста недовольных политическим курсом правительства. Затягивание решения задач модернизации сулит далеко не радостную перспективу вхождения страны в полосу длительных кризисов, как правило, сопровождающихся внешними приграничными и внутренними межнациональными конфликтами, бунтами обнищалых и недовольных масс, путчами и переворотами, постоянно сопровождавшими историю старой России и похоже становящихся обыденностью в новом постсоветском пространстве.

Политическая реформа в России 90-х годов привела к радикальному изменению политического курса, произошел отказ от коммунистической идеологии, была открыта полноценная свобода слова, и свобода частного предпринимательства. Однако реформа совсем не решала глубинные вопросы обновления и модернизации в сфере материального производства и научно-технических отраслях. И главное, реформа практически не коснулась механизма мотивации в производственных отношениях и в управлении, сложившихся в эпоху тоталитаризма и господства планово-распределительной системы.

В ходе политической реформы, начатой Горбачевым и проводимой Ельциным, заложившей основы демократического выбора, главным экономическим успехом стал переход к полноразмерной рыночной модели. Развитие частного предпринимательства, бурно проходящее в несколько этапов, от кооперативного движения и ИЧП, к приватизации государственных предприятий, и создания торгово-промышленной индустрии крупного и среднего бизнеса. Новая негосударственная экономика сумела быстро накормить страну, обеспечить достаточный уровень насыщения потребительными товарами и услугами. У отечественного предпринимателя, скопившего первоначальный капитал, уже просыпается интерес для инвестирования промышленного производства, в том числе и в наукоемкой сфере.

В то же время, значительная часть системы материального производства, включая базовые отрасли промышленности, частично сохранившие потенциал отраслевой науки, даже проходя через болезненный этап приватизации, остаются со своими старыми болезнями, глубоко укоренившимися в управлении и мотивации.

В арсенале средств регулирования бывших государственных предприятий остается набор все тех же командно-административных методов, больше напоминающих, управление воинским подразделением, но уже не боеспособным и деморализованным. Продукция российских предприятий в большинстве производится на изношенном и морально устаревшем оборудовании, требующем коренной модернизации и обновления. Продукция таких предприятий не соответствует мировому уровню качества и потребляется только на внутреннем рынке, проигрывая в конкуренции более дешевому импорту из Китая.

Ставшие уже традиционными стандарты типа ИСО 9000 сегодня представляют всего лишь пропуск на внутренний рынок, и никак не решают ключевые задачи управления качеством, связанные с выпуском конкурентоспособной продукции. На предприятиях отсутствует система мотивации персонала, включающая обучение, моральные стимулы, признание заслуг и лидерство, а также и другие элементы процессного менеджмента качества, получившего мировую известность благодаря работам автора японского «чуда» Деминга Э. и успешно применяемого в интенсивно развивающихся экономиках Юго-Востока.

Кризис дестабилизации в современной российской экономике можно охарактеризовать состоянием не «антагонистического», но очень глубокого противоречия между производительными силами, требующими интенсификации роста под влиянием НТР, и производственными отношениями с устаревшими методами административного управления, слабо изменившимися со времен «застоя». Пытаясь найти возможность разрешения такого, почти «диалектического» противоречия, следует, по совету К. Маркса, обратиться к сфере наиболее бурно развивающихся производительных сил общества, и выяснить, в какой части застывших как «оковы» производственных отношений тормозится их поступательный ход развития.

Если посмотреть, какие производительные силы в России имеют сегодня наибольший темп, то соответствующие им производственные отношения придется, скорее всего, изучать где-нибудь, на бескрайних оптовых рынках великой державы. Но мы, опять-таки, следуя «соломоновым» заветам старого мудрого Маркса, будем искать корни этого противоречия, там, где оно наименее проявляется — в промышленно развитых странах, с передовыми производительными силами, и производственными отношения, наиболее соответствующими им по своему характеру.

В современном мире к таковым относятся страны так называемой «Большой Семерки», и в первую очередь Соединенные Штаты, имеющие, прежде всего, огромный технологический потенциал современного постиндустриального производства. Именно в этих странах уже давно сложились, и действуют, в качестве «стимулятора» производительных сил общества, новейшие производственные отношения, вызывающие стремительный прогресс в сфере научно-технического производства.

Фактор опережающего развития высокотехнологичных отраслей, в том числе машиностроительного комплекса дает решающее преимущество странам «семерки» прежде всего в производстве высококачественной наукоемкой продукции мирового уровня, составляющая импорта которой превращается в неиссякаемый источник роста ВВП.

В отличие от экономик развитых, развивающиеся страны, к числу которых относят Россию, имеют в качестве источника роста импорт сырьевых ресурсов, в том числе углеводородов, запасы которых ограничены и неумолимо иссякают. Но в настоящее время их предложение явно превышает спрос, о чем свидетельствует значительное падение биржевых цен на энергоносители, и мы имеем в своем пассиве к началу 2016 года очередную волну затяжной стагнации нефтегазового сектора.

В то же время, благодаря научно-технической революции, наблюдаемой уже в мировом масштабе, мы становимся свидетелями и участниками явления нового способа производства информации, «вызревшего» в недрах индустриального товарного производства и ставшего важнейшим элементом — движителем развития системы современного постиндустриального производства. Для нас этот движитель интересен, прежде всего, как устройство, и будет подвергнут анализу на предмет выяснения царящих здесь производственных отношений, традиционно являющихся объектом политической экономии.

Задачей настоящего исследования является анализ отношений распределения и мотивации, складывающихся в процессе производства информации и создания нового качества конечного продукта. Целью исследования становится моделирование системы управления пригодной для организации нормального процесса информационной экономики и стимулирования научно-технического прогресса в условиях современной российской действительности.

Глава 2. Анализ информации: ценность и мотивация

1

Наше исследование распределительных отношений складывающихся в процессе производства информации начинается с определения отправной точки, в качестве которой мы принимаем элементарную частицу информации, созданную как продукт интеллектуальной деятельности, и определенно обладающую рядом отличительных свойств:

Информация как предмет анализа всегда представляет собой набор полученных знаний, сведений, концепций, идей, изобретений, открытий, полезных и нужных, имеющих значение, ценность для их обладателя.

Информация является искусственным продуктом и создается человеком посредством интеллектуальной деятельности, представляемой нами в процессной форме.

Производство любой полезной информации протекает в одной из универсальных процессных форм, соответствующих каждому из видов интеллектуальной деятельности: познание, управление, созидание.

Процессная форма познания наиболее общая, поэтому наше исследование начинается именно с этого вида деятельности. Элементарную модель производства информации можно рассматривать как систему, включающую в себя следующие основные компоненты процесса познания человеком окружающей действительности:

Субъект познания — человек, имеющий задачу исследовать реальный объект.

Объект познания — материальный предмет или явление окружающей действительности, подлежащие исследованию.

Информация об объекте — информационное описание объекта, отражающее сумму знаний, накопленных обществом ранее и доступных.

Результат исследования — новая информационная модель объекта, улучшенная в процессе познания.

Ценность информации — удовлетворяющая задаче исследования.

В начальной стадии процесса познания каждый исследователь, безусловно имеющий собственную точку зрения на объект, тем не менее, отталкивается от уже известной и общепризнанной информационной модели данного объекта, созданной ранее обществом и являющейся всеобщим достоянием.

Предварительным, и немаловажным условием этой стадии является обучение субъекта необходимыми знаниями, включая не только предметный «багаж» накопленных сведений, фактов известного знания об объекте, но также методы и приемы «извлечения из природы» нового знания, составляющие инструментальный «арсенал» квалификации исследователя.

Должным образом подготовленный субъект должен быть «заряжен» не только информацией, но и обладать креативными способностями поиска, умением творчески мыслить, принимать нестандартные решения, способствующие созданию принципиально нового, не известного ранее знания.

Имея цель получить более совершенную модель, с лучшими потребительными свойствами, субъект ставит перед собой задачу с параметрами поиска этих новых, не известных ранее свойств, и выполняет исследовательское действие, непосредственно акт познания, в котором находит решение, удовлетворяющее этим параметрам.

В завершающей стадии создается результат, это доступное для общества описание (publication) открытых новых полезных свойств и качеств, предваряющее возможность более продуктивного использования объекта на практике.

Исследование признается выполненным успешно, если в результате акта познания качественная сумма знаний об объекте пополнилась новой информацией, представляющей определенную ценность для использования (потребления).

С точки зрения экономической теории, информация признается ценной, когда она несет в себе знание о новых качественных свойствах объекта, улучшающих возможности его использовании в потребительских целях человека.

Ценность или полезность конкретной информации «добытой» в результате каждого успешного акта познания наполняет пространство научно-технической сферы и аккумулируется в потенциал движителя материального производства.

Развернутая система процесса производства информации, описываемая в терминах и понятиях экономической теории, включает в себя основные группы (подсистемы) элементов познания:

Группа I — субъект познания, обладающий необходимыми знаниями и умениями:

Информационная модель объекта — общедоступные знания о предмете исследования;

Средства и методы познания — инструментарий индивидуальной подготовки и оснащенности субъекта познания;

Способности и умение — интеллектуальный уровень, креативное мышление, способности научного поиска, лидерские качества;

Группа II — интеллектуальная деятельность (труд), выполняемая субъектом в процессе акта познания:

Выбор цели, определяющей тему и направление научного поиска;

Постановка задачи с параметрами качества и свойств перспективной разработки;

Поиск и принятие решения, удовлетворяющего параметрам поставленной задачи и соответствующего заявленной цели исследования.

Группа III — результат познания, представленный субъектом на суд общественности, в информационной форме сообщения содержащего сведения:

Новые качества и характеристики объекта, выявленные актом познания;

Полезные свойства нового качества, улучшающие использование объекта и представляющие потребительная ценность;

Горизонт использования потребительной ценности с перспективой капитализации в единицах добавленной стоимости и аккумуляции как научно-технического потенциала.

Группа IV — комплекс мотивации интеллектуального труда, превращающей акт познания в регулярный, цикличный процесс производства информации:

Оценка результатов труда, включая возможный экономический эффект от использования потребительной ценности, и ёмкость научно-технического потенциала;

Оценка индивидуального вклада в результат, в случае коллективной работы, общественное признание, заслуженный авторитет, авторские преференции в комплексе мер морального стимулирования;

Справедливая оплата интеллектуального труда в зависимости от вклада каждого, повышение общего уровня оплаты, поднятие престижа профессии.

Целенаправленное применение комплекса мотивации является методом управления производства информации, стимулирующим труд исследователя, новатора, изобретателя, позволяющим оценивать индивидуальный вклад каждого в общее дело.

Мотивация включает режим интенсификации интеллектуальной деятельности, повышает эффективность труда, ориентирует на достижение наиболее значимых результатов, решения все новых задач познания, открытия нового качества продукции и постоянного улучшения качества процессов и технологий.

Включение в общую схему важнейшей функциональной подсистемы, обозначенной нами как блок мотивации, работающий в режиме обратной связи, превращает процессную форму производства информации в управляемую и саморегулируемую систему, развивающуюся в динамике научно-технического прогресса.

2

Высокий уровень научно-технической революции, достигнутый в Соединенных Штатах и странах «семерки», во многом обеспечен усилием превосходной мотивации интеллектуальной деятельности, созданием максимума условий материального и морального стимулирования, что способствовало концентрации умов, за счет привлечения лучших специалистов, ученых, исследователей со всего мира, в том числе из России.

Напротив, вследствие «утечки мозгов», ускорившейся в 90-е, экономика РФ постепенно замедляет темп научно-технического развития, с нарастанием проблемы качества продукции, нехваткой квалифицированного персонала, падением производительности труда и бесконечным отставанием машиностроительного комплекса. Наблюдается полный упадок отраслевой науки, остро ощутима болезненная зависимость от импорта комплектующих стратегических и оборонных производств.

Извечная проблемы качества в России обусловлена «перекосом» мотивации в научно-технической сфере, и в управлении, сохраняющих в себе «наследственные черты» старой командно-административной системы социалистического периода.

Сложившиеся на заре индустриализации и послевоенного восстановления «рычаги и методы» экономики народного хозяйства основывались на количественных показателях роста, и стимулировали экстенсивные темпы развития. Этому периоду мы обязаны и самым шапкозакидательным лозунгам — «догнать и перегнать Америку», и потрясающим воображение рекордам «выпуска тракторов на душу населения».

Насквозь прогнившая, бюрократическая и в высшей мере догматическая советская экономическая школа оказалась неспособна среагировать на перемены, требуемые временем, и предложить мотивацию качественного развития индустрии с переходом на «рельсы» интенсификации.

Когда весь мир свободно вкушал «плоды изобилия» НТР из Европы, США и Японии, виде новинок радиоэлектроники и вычислительной техники, автомобилестроения, советские граждане, уставшие от повального дефицита и безликости отечественного «ширпотреба», выстраивались в длиннющие очереди за товарами с лейблом качества «загнивающего» капитализма.

Современная экономическая наука РФ к решению проблемы качества подходит долго и слишком вдумчиво. За это время накапливаются новые проблемы — постепенное скатывание к «отверточному» производству становится всеобщей болезнью машиностроительного комплекса. Зарубежные компании, владеющие сборочными производствами в РФ, как правило, используют для внедрения технологии, завершающие свой жизненный цикл на мировом рынке, не горя желанием инвестировать в дальнейшую модернизацию, и переходить на выпуск продукции отвечающей последним мировым трендам качества.

Многочисленные предприятия оборонного сектора и стратегически значимых отраслей, в связи усугубляющейся внешней нестабильностью и введенными против России санкциями, также столкнулись с острой проблемой — необходимостью замещения импортируемых промышленных товаров продукцией национального производства, с одновременным повышением ее качества до уровня мировых аналогов.

По опыту Японии, стран Юго-Восточной Азии, решение проблемы качества возможно, если его не откладывать в «долгий ящик», тогда оно становится тем самым ключом, который открывает двери выхода из кризиса национальной экономики.

Сегодня Россия стоит перед выбором — воспользоваться спасительным ключом качественного роста, с выходом на мировой уровень, или оставаться в привычном дрейфе экстенсивного развития, постепенно скатываясь к изоляционизму и мобилизационному типу экономики.

Как показывает мировой опыт, переход к интенсивному темпу экономического роста становится возможным в результате глубинных структурных преобразований производства и внедрением в него интеллектуальной процессной формы управления качеством — комплекса мотивации.

3

Решение проблемы качества продукции современного постиндустриального производства находится в плоскости мотивации интеллектуальной деятельности, повышения уровня образования и подготовки специалистов и разработчиқов, увеличение моральной и материальной заинтересованности, должной оценки их труда и значимости вклада.

Интеллектуальный труд как форма деятельности разработчиков и исследователей, участвующих в производственном процессе должен оцениваться не по количеству отработанного времени, как это было в советское время и как имеет место сейчас, а по конечному результату — найденному решению задачи научно-технического поиска, управления процессом, креативной разработки.

Рассматривая комплекс мотивации и оценки труда в качестве главного элемента производственных отношений, запускающих движитель высокотехнологичного производства, мы отталкиваемся от конечного результата любой интеллектуальной деятельности — продуктивного решения.

Отвлекаясь от конкретных потребительных качеств бесконечного множества продуктивных решений можно сказать, что любая новая информация абстрактно полезного знания всегда содержит в себе сведения о возможностях использования объекта и обладает свойством потребительной ценности, капитализируемой в единицах добавленной стоимости.

Сегодня любому специалисту из России, знакомому с экономической теорией, не надо объяснять, как пользоваться методом научной абстракции. Это метод, как и другие средства познания гегелевской диалектики, мы успели впитать в себя с молоком марксистской политэкономии, еще во времена бесплатного высшего образования, хотя и были им несколько перекормлены. Зато сейчас наш человек легко понимает, как это, существуя в поле нашего сознания и воображения, в форме некоторого бестелесного понятия, абстрактный элементарный товар воплощает в себе свойство всех остальных товаров удовлетворять потребности человека и является носителем потребительной стоимости.

Также, однажды, запросто следуя «от абстрактного к конкретному», К. Маркс выбирает отправную точку — товар, а сформулированное, еще А. Смитом, понятие потребительной стоимости товара, в дальнейшем становится одной из базовых категорий политической экономии. Отныне любой исследователь, который сумеет отвлечься от конкретных физических свойств и потребительных качеств изучаемого предмета, и научится оперировать обобщающими характеристиками и категориями, имеет шанс получить в награду удовлетворенный интерес открытия удивительных закономерностей и природы своего объекта познания.

Главное в этом деле — найти свою отправную точку анализа. В данном исследовании, в качестве отправной точки, мы будем использовать новый абстрактный предмет — информацию продуктивного решения.

Элементарная информация должна быть, прежде всего, отвлечена от конкретики содержания и потребительских свойств любого полезного знания. Более того, нас уже не интересует и сам реальный объект познания, как физический предмет, явление или процесс, о котором идет информационное сообщение. Непосредственно объектом анализа экономической теории становится голая абстракция информационного сообщения, созданного в процессе интеллектуальной деятельности и содержащего некое полезное знание.

Это полезное знание осмысливают на выходе процесса, определяя его потребительную ценность вместе с возможностями его практического применения.

Любое конкретное знание о предмете исследования имеет определенную ценность, только касаемо интереса для изучающего предмет субъекта. Даже самое любопытное открытие в области молекулярной биологии может просто не заинтересовать специалиста по астрофизики.

Поэтому, понятие ценности информации категория весьма субъективного свойства. Для людей, не интересующихся данным предметом, любая информация о нем будет просто бесполезной. Из этого вытекает, что потребительная ценность информации в каждом конкретном случае имеет свои очертания в границах предметной области, являющейся изначально объектом исследования. Казалось бы, сопоставляя не одинаковые по масштабу области распространения, мы уже получаем сравнительную оценку полезной информации. Однако, в некоторых ситуациях на выходе из процесса мы получаем совсем другие очертания границы потребления информации, существенно расширенные, относительно изначально предполагаемых.

4

Так же, как и товар, информация продуктивных решений воплощает в себе потенциальную возможность удовлетворения различных потребностей.

Но, в отличие от товара, способного непосредственно утолить жажду на сущих потребностях человека в пище, одежде, жилье и передвижении, информация представляет собой знание, как лучше удовлетворять новые, постоянно растущие потребности человека в лучшей пище, новой одежде, более комфортабельном жилье, а также в более современных средствах передвижения, связи и т. д.

С развитием индустриального производства, под влиянием научно-технической революции, продуктивные решения наполняют мир знанием, как производить новые, все более совершенные станки и оборудование, автоматизированные сборочные линии, промышленные роботы, и другие высокотехнологичные компоненты современных наукоемких производств.

Сегодня это знание становится самым мощным и самым востребованным информационным ресурсом, обеспечивающим модернизацию производств и выпуск новых, все более качественных и полезных товаров, чем достигается все более полное удовлетворение постоянно растущих потребностей человека.

Знание о современных технологиях и новых способах производства, обладает особой, ресурсной полезностью, которая позволяет решать поставленные задачи модернизации, и способна широко распространятся в сфере совокупного материального производства, приобретая значимость научно-технического потенциала (НТП).

Границы, в которых будет распространяться полезность, могут быть формально определены в структуре областей научно-технического знания. Очевидно, чем шире «география» производств, получающих импульс развития, тем выше значимость НТП.

Наиболее значительные результаты «прорывных» технологий сопровождаются волной «лавинообразного» распространения новации, охватывающей весь мир и заряжающей своим потенциалом все сферы производства информации.

Диапазон распространения информационной волны может свидетельствовать о потенциале ее источника. Мы можем научиться определять этот диапазон формально, в масштабе определенных сфер, дисциплин и областей научно-технического знания, тогда мы сможем оценивать и сравнивать различные по «всплеску» потенциалы множества полезных и продуктивных решений.

Сравнивая потенциальную значимость источника с описанием новой технологии выращивания монокристаллов арсенида галлия для производства светодиодов, имеющих громадное значение для всей сферы электронных устройств применимо для модернизации световых и лазерных технологий, например, с информацией об изобретении новой модели микровыключателя кнопки «мышки», всплеск которого распространяется только в диапазоне, видимом производителями кнопочных устройств, мы оцениваем несопоставимые по значимости потенциалы.

В этом примере сравнения заведомо несоразмерных диапазонов распространения, главное, не пропустить момент, когда потребительная ценность становится носителем потенциальной значимости, в измерении которой можно оценивать и сравнивать качество различных продуктивных решений.

Оценка и сравнение являются достаточно простыми инструментами мотивации, выработанные практикой производственной отношений за многие десятилетия индустриальной эволюции. В основе их количественные критерии оценки результатов материального производства — штуки, метры, граммы и т. д. Однако для стимулирования нового способа производства информации нужны свои критерии оценки и сравнения различных результатов, без которых механизм мотивации интеллектуальной деятельности работает на «холостом ходу».

Таким оценочным критерием становится показатель потенциальной значимости информации продуктивных решений, устанавливающий масштаб их предложения в научно-технической сфере. Свидетельство потенциальной значимости на практике неочевидно. Его иллюстрирует инновационный всплеск (толчок) развития возникающий впоследствии опубликования полученных результатов. Это эффект так называемого мультипликативного роста последующих новаций в смежных областях, проявляющийся в динамике характерного волнообразного распространения в научно-технической сфере.

Неоспоримый фактор мультипликативного роста позволяет судить о качестве любых результатов исследований и разработок. Он или есть, или его нет, следовательно, и потенциальная значимость разработки либо есть, либо её нет. Все остальные критерии научно-технических результатов, такие, как новизна, актуальность, экономическая эффективность и т.п., являются весьма субъективными и недостаточными для адекватной оценки.

Оценка результатов на основе критерия потенциальной значимости необходима для мотивации интеллектуальной деятельности, направляющей труд исследователей и разработчиков на поиск наиболее значимых, «прорывных», революционных результатов, переворачивающих устаревшие основания науки, меняющих представления об окружающей действительности, раскрывающих горизонты реальности, утверждающих новые методы познания.

Потенциальная значимость продуктивных решений заключается не просто в «прорыве» старой оболочки знания и смене парадигм. В процессе новаторских подходов, приемов и методов научного поиска, завершающихся c результатами revolt, создается потенциал особой инструментальной значимости, как средство (метод) решений ряда предметных задач общей проблемной области.

Применение такого revolt метода (метод-R) в смежных областях и параллельных исследованиях создает мультипликативную волну информационного взрыва последующих решений и результатов, в сумме меняющих качественное состояние этих областей, переводя его на более высокий уровень развития.

Особая ценность метода-R заключается в возможности его применения в новых областях и с различными людьми как универсального средства труда, позволяющего выполнять инструментальные операции с предметным знанием с целью его обогащения потенциалом используемых методов познания. Вполне понятно, что значимость результатов таких операций по переносу метода-R в областях, где он ранее не применялся, не адекватна значимости его непосредственной разработки.

В процессе производства информации для решения задач повышенной сложности может принимать участие множество людей различной квалификации и разного уровня подготовки, выполняющих неодинаковые функции в процессе разделения труда. Очевидно, что для создания метода-R обладающего потенциальной значимостью ключевого решения потребуется участие специалиста — лидера, с максимально высоким уровнем подготовки и наиболее более развитыми способностями креативного поиска. В то время как, работа инструментального характера, выполняемая специалистом — исполнителем, предусматривает использование готовых методов решений и требует значительно меньшей квалификации.

Как известно, главным мотивационным стимулом производства, во все времена, является оплата труда, изменяющаяся в соответствии с его результатами. Уровень оплаты труда, результатом которого, становится решение любой научно-технической задачи, приравнивают степени потенциальной значимости этого решения, оцениваемых среди других задач определенной проблемной области.

Если устанавливается, что это решение является ключевым и имеет максимальную степень значимости, то уровень материального вознаграждения его разработчика также становится максимальным, относительно оплаты труда исполнителей рядовых технических решений данной проблемной области — научно-технического проекта, программы исследований.

Потенциальная значимость ключевых решений, как уже говорилось, может выходить за рамки узкоотраслевых исследований и становится толчком развития для целой научной сферы. Оценка индивидуального вклада в масштабную программу развития крупной научно-технической сферы, или науки в целом, становится фактом признания заслуг разработчика и относится к мерам морального стимулирования.

Использование моральных стимулов, таких как признание заслуг перед коллективом, общественное признание, как фактор жизненного успеха, усиливает мотивацию разработчика, заставляет его трудиться с полной отдачей, прикладывая максимальные усилия для достижения наиболее значимого результата.

Разработка и принятие порядка (стандарта) проведения квалификационной оценки, обеспечивающего мотивацию интеллектуальной деятельности за счет материальных и моральных рычагов, запускает механизм системы стимулирования, работающей на выявление и поддержку наиболее значимых, «прорывных» результатов, обеспечивающих качественный «скачок» развития в сфере научно-технического знания.

5

Покидая сферу производства информации, готовый интеллектуальный продукт, представляющий обогащенное высокотехнологичное знание, попадает в стадию материального производства и начинает «новую жизнь» по законам рыночной экономики.

Реальная стоимость любого интеллектуального продукта в цивилизованном мире складывается на рынке патентов и лицензий на изобретения, технологические секреты know-how. Механизм, определяющий рыночную стоимость такой продукции, напрямую связан с понятиями спроса и позволяет хорошо стимулировать интенсивные темпы роста, при условии достаточного технологического предложения.

Но это прекрасно, когда фундаментальная и отраслевая наука работают в синхронной связке, отлажен трансферт технологий в производство, и на рынке в достатке высококачественные потребительные товары, а доля экспорта know-how становится определяющим фактором роста ВВП. Тогда можно говорить о существовании в стране единого сбалансированного рыночного механизма и отрегулированной системы управления. Но если национальное производство огромной страны стоит на месте, при беспрецедентном размахе сырьевого экспорта и торгового обращения, которое перемалывает в основном импортные товары и технологии, это значит, что серьезно разбалансирован рыночный механизм или одну из осей «нашего паровоза» где-то перекосило.

Судя по тому, что в России сейчас проблемы модернизации имеют даже базовые отрасли добывающей промышленности, которые традиционно являются основным источником валютных поступлений, за счет распродажи природных ресурсов, то, что можно сказать о наших производствах, которые уже давно ничего не производили наукоемкого, ни для себя, ни на продажу. В стране наблюдается очень неблагоприятное явление «утечки мозгов», возникшее еще в конце 80-х, и ставшее синонимом отчаянно бедственного состояния отечественной науки. В результате, отставание в научно-технологической сфере, от развитых экономик Европы, США и Японии достигло опасного критического уровня, с угрозой внешнеполитической стабильности.

Поэтому, нас сейчас больше интересуют, в чем главная причина тотально-перманентного кризиса российской промышленности и науки, как складываются производственные отношения в сфере производства информации, в части стимулирования и мотивации интеллектуальной деятельности. Почему тормозит российская фундаментальная наука, и совсем упало без признаков прогресса отраслевое производство прикладного знания. В чем причина, что потребительная ценность результатов в научно-технологической сфере крайне низка, продукция уровня know-how не производится, не продается, и никому не нужна.

За два с половиной десятка лет политические и экономические реформы в России, при всех достижениях, практически не затронули управления качеством в производстве, и вообще ни коснулись сферы научно-технического прогресса. Еще до начала реформы, в разгар застойного периода, огромная армия отечественных НИИ и КБ тоннами «переводила бумагу» с бесполезной информацией бесчисленных технических заданий и рабочих проектов, экономическая эффективность которых измерялась в стоимостных количественных критериях, не отражающих качество, ценность и значимость результатов исследований.

Повсеместный принцип административного управления, распространялся и на научную сферу, где лидером становится чиновник от науки, присваивающий себе и «пальму» первенства разработок, и наиболее крупные «плоды» материального стимулирования, извлекаемые из бюджета государственной «кормушки». В научной сфере соблюдался негласный закон, по которому аспиранты и кандидаты наук многие годы «батрачили» на своего руководителя, разрабатывая его «липовые» диссертации, прежде чем допускались к публикации собственных результатов.