Бесплатный фрагмент - Теремочки — теремки

Добрым людям на радость. Сказка первая, актуальная

В чистом поле теремок, он не низок — не высок… Шёл мимо человек Хороший, смотрит — стоит теремок, никого вокруг нет. Постучал он в окошко, спрашивает:

— Кто-кто в теремочке живёт, кто-кто в невысоком живёт? Никто ему не ответил. Толкнул мужик дверь, она и открылась. Видит — нет никого в теремке, и остался он тут жить. Красоту навёл, как мог, стол поставил, лавки, печку сложил, рядом огород посадил. Красота! Скучно только.

Однажды брела мимо девица-сирота, смотрит — стоит теремок, постучала она в ворота, спрашивает тихонько:

— Кто-кто в теремочке живёт, кто-кто в невысоком живёт?

— Я тут живу, мужик простой. А ты кто?

— А я сирота бездомная, голодная. Дай мне хлеба кусочек да воды глоточек.

— Заходи, — говорит мужик, — можешь тут в теремке жить, я тебя не обижу, а вместе веселее будет.

Со временем понравились они друг другу — оба красивые, работящие, стали мужем и женой, деток нарожали, сад вокруг посадили, живут — поживают, добра наживают.

Как-то раз стучится кто-то к ним в дверь. Поглядели, а это семейство небольшое — отец да мать, да двое ребятишек. Просятся — пустите, мол, переночевать, у нас дом сгорел, деваться некуда. Отвечает им мужик Хороший:

— Теремок-то у нас совсем маленький, да куда ж вам деваться, заходите, разместимся как-нибудь.

И стали они все вместе жить — поживать. Теремок пришлось расширить немножко, пристроечку соорудить под стать всему домику. Ничего — неплохо получилось.

Прошло время, опять семейство бездомное попросилось в теремок к мужику Хорошему. А ему всех жалко, всех пускает, только знай домишко свой надстраивает да расширяет. Скоро уже не теремок в поле стоял, а приличной высоты и красоты Терем, вокруг сады цвели, пашни колосились. Мужики в поле работали, женщины домашним хозяйством занимались, ребятишки бегали и светловолосые, и чёрненькие, у кого глаза голубые, настежь распахнутые, у кого карие с косинкой. Огородили мужики свою землю стеной крепкой, бревенчатой, чтоб звери дикие в ограду не зашли, детей не напугали да скотину не порезали. Живут — днём работают, вечерами песни поют да хороводы водят.

Но нет худа без добра. Завидовать стали соседи из окрестных земель мужику Хорошему — чего-то, мол, он забогател да развеселился не в меру. Пуще всех разозлился вожак по прозвищу Зелёный. Стал он по ночам к терему бегать, по забору палкой колотить, детей пугать. А то научился как-то через стену перебираться, в окна заглядывать и рожи корчить. Ребятишки как увидят в тёмном окошке зелёное чучело, так плачем и заливаются. Поймали как-то мужики Зелёного и выпороли крапивой, чтоб не совался, а он только злее стал. Собрал он свой нищий народишко и говорит

— Чего-то плоховато живём мы на нашей окраине. Надо бы, братва, богатства кое-какого у Хорошего мужика оттяпать да проучить его людишек, а то больно громко песни поют.

Братва-то была драчливая, запрыгали от радости, зависть их заедает, хотят поскорее навредить соседям. Да чувствуют — одним не справиться. И стал Зелёный звать на помощь своих приятелей, вожаков других земель. Все странные такие, клички у них какие-то разноцветные, даже флаги цветные, полосатые, поразвесили. Одного звали Морковный, другого вообще кликали Коричневой колбасой. А ещё один, самый старый и злой жил далеко за морями, это личность известная по имени Кащей бессмертный.

Вот собрались они все вместе, хотели было ограду дубовую проломить, да не вышло, крепкая оказалась, тогда давай в Терем стрелами пулять. А мужики в теремке не лыком шиты, крепкие да сноровистые оказались, стрелы прямо руками ловят и обратно их высвистывают.

Тогда Кащей из-за своих морей на летучем Змее Горыныче приволок пушки с огромными ядрами. Уж они-то, мол, стены дубовые пробьют. А мужики теремные к тому времени сетки такие специальные изобрели, в которые ядро как попадёт, так сетка спружинит, что ядро это назад летит и там уж, откуда прилетело, и взрывается. Быстро прибили они и Зелёного, и Морковного, а Коричневая колбаса сама покатилась домой от страха. Да и Кащей струхнул, ему ещё за свои моря лететь надо, а Змей-то Горыныч хвост поджал, того и гляди хозяина своего на чужой земле бросит. Бегал-бегал Кащей по полю, во все кусты заглядывал, заблудился от старости. Мужики на стене стоят смеются, что он такую громадину Горыныча прямо под носом своим не замечает. Наконец взгромоздился Кащей на Змея, чуть не свалился, потом ухватился покрепче и полетели они восвояси.

А мужик Хороший со своими друзьями стали дальше в Тереме жить добрым людям на радость, а злым — на зависть.

Верунькин теремок. Сказка вторая, социальная

В чистом поле теремок, он не низок — не высок. Вообще-то домик этот, похожий на теремок, стоял не в поле, а на окраине городка, от других домов в сторонке, вот мама с дочкой, что в нём жили, так и называли его — наш теремок. Жили они вдвоём, папы у них не было, мама часто болела, денег не хватало. Девочка рисовала очень хорошо и в свои неполные взрослые годы поступила учиться в художественное училище, там небольшую стипендию давали, и жить им стало полегче.

Девочку звали Верой, а мама называла её Верунькой. Каждый день Вера на большом листе рисовала мамин портрет. На нём она была весёлой, улыбающейся, молодой и красивой. На самом деле мама была грустной, худенькой и выглядела несчастной. Случилась беда, мама умерла, и Верунька осталась совсем одна. Она повесила мамин портрет на самое видное место и каждый день мысленно разговаривала с ней, рассказывала, как прошёл день.

Как-то раз девочка шла с учёбы и услышала какой-то писк в кустах, жалобный такой. Заглянула она под ветки и увидела малюсенького котёнка. Он был таким же одиноким, как она сама. И взяла Вера котёнка домой, напоила молочком, и стали они вместе жить в их доме-теремке. Немножко веселее стало Веруньке.

А потом приблудилась к теремку собака. Бегала вечно голодная, и Вера стала её подкармливать, вот собака девочку и полюбила. Днём стала дворик охранять, а ночью, хоть места и мало было, пускала её Вера в дом на порожек, коврик специально постелила. И стали они жить втроём. Котика назвала она Кася, а собачку Нюся.

Когда шла на учёбу, часто встречала девочка бездомную старушку, она то у магазина стояла, милостыню просила, то сидела где-нибудь на скамейке, сухой хлебушек жевала. А на дворе уже холодно стало, осень. И так жалко стало Веруньке старушку, что как-то подошла к ней и предложила бабушке пойти в её домик жить. Места, говорит, у меня мало, зато тепло, печка есть, греться можно. Согласилась старушка. И стали они жить вчетвером. Утром Вера на учёбу идёт, Каська в подполе мышей ловит, Нюська дом сторожит, а бабушка щи в печке варит. Так и приспособились.

Немножко повеселела Верунька, смотрит, бывало, на мамин портрет и с ней будто бы разговаривает — гляди, мол, какой у нас настоящий теремок получился — я да бабуля, кошка да собака, все дружно живём.

Заметила Вера, что частенько к их домику мальчишка маленький, лет семи, прибегать стал с собакой играть. Вечерами, главное, приходит, темно уже почти, а сам одет плоховато, по-летнему. Нюська вообще-то чужих не любила, а тут бегает, прыгает вокруг мальчишки, как маленькая. Спросила Вера парнишку — чего, мол, ты один по вечерам раздетый бегаешь. А он рассказал, что живёт сам по себе, родители за ним не смотрят, вино пьют и даже не спрашивают, где он гуляет, даже если он и ночевать не приходит.

— Где же ты ночуешь?

— Да где придётся, могу в подвале каком-нибудь или на чердаке, — гордо отвечает мальчишка.

Вера даже расстроилась, услышав такую историю. Подумала-подумала и решила, хоть теремок у неё маленький, да места хватит, можно и на печке спать, и на лавке возле печки, главное не в подвале каком-то. И позвала она мальчишку в свой домик, хотя бы ночевать в тепле. Он сначала растерялся, а когда увидел, что в теремке ещё котик хорошенький проживает, да щами пахнет, согласился.

Разместились они — бабуля на кровати, Варя на диванчике, котик у неё в ногах примостился, Нюська на пороге на коврике, а Лёшка, так парнишку звали, на печке устроился. Всем места хватило. Лёшка щей наелся, лежит в тепле и думает, что никуда больше не пойдёт, будет тут жить, если не выгонят.

А на дворе совсем похолодало, зима уже наступила, снег кругом, и как назло у Веруньки дрова почти совсем закончились. Брёвна ещё лежат у ворот, а разрубить их на поленья никто из малосильных домочадцев не может — бабушка даже топор не поднимет, Вера тяпала, тяпала по брёвнам, толку мало, даже маленький Лёшка пытался, да Верунька у него топор отобрала, чтоб беды не наделал.

Слышала Вера, что по дворам мужик ходит, кому надо, дрова пилит да колет, ремонтирует чего за деньги, конечно. Посоветовались они, посчитали свои копеечки, денег-то мало у них совсем было, но деваться некуда, не замерзать же всей оравой. Нашла Веруня этого Ивана Петровича. Оказался он почти таким же неухоженным и бездомным, как все её постояльцы, уговорила его за небольшие денежки да за еду поколоть ей дровишки. Он и согласился.

До самого вечера возился мужик с брёвнами да с поленьями, пилил сначала, потом колол, все вместе в сараюшку их носили, но пока ещё мало получилось. Предложила Вера Ивану Петровичу у них заночевать, чтобы завтра снова дрова колоть — надо ведь чтоб на всю зиму хватило. Мужик сначала отказывался — места, мол, у вас совсем нету. А Верунька говорит, брошу вам старое одеяло на лавку и будете спать за печкой, там так тепло, даже жарко будет, дрова-то теперь есть. И согласился Иван.

Ещё несколько дней он пилил и колол дрова. Потом решил крышу подлатать, окна затыкать, из которых дуло всё время, крыльцо поправил, забор починил, в общем, прижился. А чтоб денег заработать, ходил ещё по людям, кому какую работу делал, потому что был на все руки мастер. И зажили они все вместе — утром Вера на учёбу идёт, Иван — на работу, бабушка обед варит, Лёшка дрова в дом носит, тропинки от снега расчищает, Нюська дом сторожит, а Каська на печке лежит, всех мышей уже переловил. Так до весны и дожили. А как только земля оттаяла, стали огород копать, картошку да овощи сажать.

Вдруг однажды, это через полгода-то, спохватились родители Лёшкины, что сын их давно уж пропал куда-то. Стали они его искать, людей спрашивать, не видали ли мальчишку такого небольшого. Им и подсказали, что живёт такой парнишка в теремке у девушки Веры, на окраине городка.

И вот являются родители Лёшки к Веруньке в дом и требуют им сына вернуть. А тот под кровать забился, его и не видно, никуда он из теремка идти не собирался. Смотрят родители — мужик сидит какой-то, собака у его ног с поводка рвётся, бабка с печки выглядывает, кот на лавке сидит, а сынишки их чего-то не видно. Пошли они восвояси, но не верят, так и думают, что спрятался он куда-то.

И тогда отправились они в Опеку — это контора такая, которая всех детей безнадзорных к родителям пристраивает. Приходит Опека к Вере, говорят, что вы тут незаконно парнишку скрываете, вас за это наказать могут. Лёшка расстроился, вылез из своего убежища, заревел — не хочу, говорит, к родителям, они вино пьют и меня не кормят, хочу у Веры жить, здесь хорошо.

А Веруньке к тому времени восемнадцать лет исполнилось, она уже и сама могла Лёшку под опеку взять и как сыночка родного растить. Но Опека не соглашается при живых-то родителях с какой-то девчонкой Лёшку оставить. Ушли они, чтобы ещё с каким начальством посоветоваться.

И вот приезжает к их теремку машина большая, чёрная, и выходит из неё дядька важный, серьёзный, только глаза у него то ли грустные, то ли пустые какие-то. Оказывается, этот дядька начальник всего их городка. Опека его науськала, он и приехал посмотреть, что тут такое творится. Увидал он домик, теремок настоящий, задумался о чём-то, посмотрел на Веру, Лёшку, бабушку-старушку, на Ивана Петровича. на собаку Нюську и кота Каську, которого Вера на руках держала, и спрашивает — неужто вы все в этом теремке живёте, не дело это. Мы ваш домик снесём. Ахнули постояльцы все разом. А дядька продолжает, что тут всё равно новое строительство запроектировано.

— А мы куда же? — испуганно спросила Вера.

— Не волнуйтесь, всех пристроим. Бабулю в специальный интернат отправим, мужчину в отделение для бездомных, собаку с кошкой в приют для животных, а мальчика придётся родителям отдать. Ну а тебе, девочка, как сироте, квартира положена. Так что всё будет в порядке. Дайте-ка я посмотрю, как вы там в домишке этом размещаетесь, бывал я тут когда-то, места там совсем мало.

Зашёл дядька в домик и вдруг замер прямо у порога, уставился куда-то в одну точку и стоит. Видит Вера — в глазах его что-то переменилось, из пустых и равнодушных они будто бы в нормальные человеческие превратились и даже чуть ли не слеза в них блеснула. А смотрел дядька на мамин портрет, который прямо напротив двери на самом видном месте висел. И спрашивает он:

— Кто это?

— Это мама моя, Галина Васильевна.

— А где твой папа?

— Не знаю, — отвечает Вера, — его никогда и не было.

Смотрят все на них с удивлением, слушают разговор непонятный, переглядываются. А дядька вдруг подбежал к Веруньке, за руки её схватил и будто горло у него перехватило, шёпотом почти заявляет:

— Вера, а ведь я твой папа. Я когда-то на войну уехал и не знал, что у меня дочка родилась. А потом я долго в другом месте жил. Теперь вот сюда на работу меня прислали, я и решил посмотреть на теремок, в котором моя любимая Галина жила, а тут ты…

Стоят все, смотрят на эту картину, как в кино индийском, и слёзы утирают. А папа этот говорит:

— Не будем мы ваш теремок сносить. Я рядом для вас всех новый большой дом построю, а теремок пусть стоит, о прошлом напоминает.

Так и порешили. Построил папа для Веры и её друзей хороший дом, вокруг другие большие дома выросли, а маленький теремок рядом стоит, красивый такой, как в сказке.

Чёрная история. Сказка третья, злая

В чистом поле теремок, он не низок-не высок. Шла Мышка-норушка, постучала в дверь:

— Кто-кто в теремочке живёт? Кто-кто в невысоком живёт?

Никто ей не ответил, и решила Мышь, что хозяев нет, значит будет она сама здесь как хозяйка жить. Нарыла она под полом норки, стала в поле бегать да зёрнышки в свои закрома таскать, много натаскала, на целую зиму. Хорошо, думает, заживу в тепле и сытости.

Скачет как-то мимо теремка Лягушка-квакушка, постучала в окошко, спрашивает:

— Кто-кто в теремочке живёт, кто-кто в невысоком живёт?

— Я Мышка-норушка. А ты кто?

— А я Лягушка-квакушка. Пусти меня к себе жить.

Мышке места не жалко, есть ещё куда пристроиться, а вот за припасы свои она опасается и спрашивает:

— Вот пущу я тебя в теремок, а чем ты тут кормиться будешь?

— Да мне много не надо, отвечает Лягушка, — я комарами да мошками питаюсь, прямо на лету их поймать могу.

Подумала Мышь, что вреда от этого не будет, а вместе всё-таки веселее, и пустила Лягушку в теремок. Вот живут они — поживают: Мышка зёрнышки свои втихаря поедает, Лягушка мошек да комаров ловит.

Идёт мимо Ёжик, увидал теремок, из трубы идёт дымок, а на дворе уже прохладно стало, решил он погреться, постучал в дверцу, спрашивает:

— Кто-кто в теремочке живёт, кто-кто в невысоком живёт?

— Я Мышка-норушка.

— Я Лягушка-квакушка. А ты кто?

— А я Ёжик-ни головы, ни ножек. Пустите меня к себе жить.

— А чем ты тут у нас питаться будешь? У нас никакого корма нету, — заявила жадная Мышь.

— Да я кормёжку где угодно добуду, грибов да желудей из леса натаскаю, яблоки могу на иголки наколоть, если где увижу.

Посовещались Мышь с Лягушкой и решили пустить Ежа в теремок, место ещё есть, пропитание он найдёт себе да и им чего-нибудь перепадёт, а втроём ещё веселее будет.

Только скрыл от них Ёжик одну свою привычку. Промолчал он о том, что, кроме грибов и ягод, любил он жирными мышками полакомиться. Пристроился в теремке, а сам всё на Мышку масляными глазками поглядывает, прикидывает, как он с ней расправится, когда зимой голодно будет.

А так живут они втроём вроде бы и неплохо. Мышь своё зерно поедает, Лягушка комаров ловит, Ёж грибы в домик таскает да на печке сушит.

Однажды откуда ни возьмись у них во дворе Петух появился, кукарекает, крыльями машет, клювом в окошко колотит, кричит:

— Пустите меня скорее, за мной Лиса гонится.

Зверьки с перепугу впустили Петуха в теремок, даже и не спрашивая — кто такой и как здесь оказался. Забился Петушок в угол, спрятался, а Лиса тут как тут. Вокруг домика бегает, в окошки заглядывает, в двери колотит.

Первым практичный Ёжик опомнился: