Бесплатный фрагмент - Тарелка на коленке

От автора

Здравствуйте, дорогие друзья. Этот рассказ не просто моя выдумка. Конечно, большая часть того, что вы в нём прочтёте, — фантастика, но то, на чём основана история, — чистая правда. И вот почему: в мире действительно есть гениальные дети в самых обычных семьях и, как ни печально признавать, к сожалению, некоторые мамы и папы даже не догадываются, какое сокровище в их руках, и, зачастую недооценивая ребёнка, относятся к его увлечениям если не с пренебрежительной насмешкой, то точно со снисхождением, свойственным «серьёзным взрослым», к так называемым «детским забавам» или просто не обращают внимания на возню малыша, мол, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.

Без должного пониманиями истинной сущности увлечений пытливых чад родители либо случайно закапывают чудесные способности ребёнка, либо просто не делают нужных шагов, чтобы раскрыть потенциал, заложенный в малыше. Представьте, как тяжело маленькому гению самостоятельно идти по дороге жизни, неся на неокрепших плечах груз из необычных дарований, от которых распирает несметное количество оригинальных идей и желание все их воплотить в жизнь, и постоянного преодоления непонимания окружающих, порой готовых любыми способами заглушить творческое начало, потому что «как все» — это норма, а всё выходящее «за» — опасно для ребёнка или отвлекает его от «стандартного набора» обязанностей маленького человечка.

Лично знаю мальчика, постоянно мастерившего и экспериментировавшего с детства. Из него вырос гениальный специалист. Вы возразите: «Бывают эксперименты опасные!» А я отвечу: «Ребёнок не навредит себе, если сможет обсудить задуманное со взрослыми и они вместо строгого „нет“ предложат поэкспериментировать вместе, не забыв рассказать об обязательных правилах техники безопасности. Главное, ребёнок не должен бояться делиться с родителями идеями, особыми мыслями, сокровенным. Сама мама и убедилась на опыте — это работает сто процентов. Но как писалось выше, все зависит от отношения взрослых к увлечениям ребёнка и воспитанию».

Сегодня тот мальчик взрослый мужчина, который умеет разобрать и собрать любую технику с закрытыми глазами. Отремонтировать и оживить любой компьютер. Никогда не занимаясь с учителем рисования, может нарисовать прекрасную картину и, не взяв ни единого урока игры на фортепиано, сесть за инструмент и исполнить двумя руками с листа любое произведение.

С уважением, Нелл Кьюри!

Гришкины поделки

Зачем нужны каникулы

История и персонажи являются выдуманными.

Любое совпадение с реальными людьми, местами, именами и событиями полностью случайны.

Книга посвящается моему младшему братишке. Спасибо, что ты есть!

Сегодня прямо с раннего утра прибежал Колька и стал звать Гришку кататься на велосипедах. А почему бы и нет? Лето! Солнце! Каникулы! Знай себе лови каждый момент для развлечений, пока вновь не наступила серая, унылая осень и эти скучные надоедливые уроки в школе.

Однако Гришки дома не оказалось. Его мама сказала, что он опять пошёл в гараж. И, наверное, просидит там до самого обеда, а после — до ужина.

Гришка уже недели две так и делал: рано поднимался, завтракал и сразу уходил в гараж, ну, по крайней мере, в это старое перекошенное сооружение из горбыля, которое построил ещё отец много лет назад, задолго до своей смерти.

Когда папы не стало, машину продали. Гараж остался стоять серой махиной посреди двора и использовался только для хранения садового инвентаря. Гришка, будучи тогда совсем маленьким, долгое время близко не подходил к этому отсыревшему мрачному строению. Мальчику становилось тоскливо и страшно при одном упоминании о гараже. Но годам к двенадцати повзрослевший разум постепенно подавил все страхи, а постоянное назойливое внимание домашних к Гришкиным занятиям: поделкам из проводов, болтиков и гаечек да прочему мастерству, дополнили решимостью мальчишку, и он перенёс работы в гараж.

Обустраиваясь на «новом» месте, Гришка по первости ещё прислушивался к себе, опасаясь, что неприятные ощущения вернутся, но нет — ничего пугающего он больше не чувствовал. Лишь иногда накатывала какая-то необъяснимая грусть. Посидев со своими поделками пару дней в строении, мальчик понял: гараж напоминал о папе. Вот что вызывало у него такие эмоции. Просто маленьким совсем он этого не осознавал. А теперь, став постарше, разобрался в чувствах, поймав себя на том, что, когда сидит в гараже, частенько вспоминает отца: как они играли вместе, как Гришка прыгал по машине, пока папа наводил порядок в гараже… Да, эти воспоминания стоили очень многого! Если не сказать всего!

Гришка торопился закончить изобретение до осени. Ведь едва наступят холода, возможность работать в гараже пропадёт. А обогреть эту махину в дожди и морозы было нереально для мальчика. А маме же он ничего говорить не хотел, и домой проект перенести не получилось бы. То, что он намеревался создать, по размерам значительно превосходило его комнату.

Сегодня, придя в гараж, Гришка сразу включил паяльник, планируя закончить сборку электронной платы. Паяльник нагрелся, мальчик расположился за столом и принялся прилаживать конденсаторы* и другие мелкие детальки по своим местам, заранее размеченным на плате.

Колька не понимал увлечения друга. Нет, конечно, круто быть мальчишкой и мастерить, да ещё такие штуки, как Гришка: роботов там, дронов*. Но ведь лето и каникулы созданы не для этого!

Колька осторожно подошёл к гаражу, тихонько поскрёб в дверь и почти шёпотом позвал:

— Грих, ты тут? Открой!

Гришка очень любил своих приятелей, всегда был им рад и с удовольствием играл с ними. Только сейчас, когда у него в процессе такой невероятный проект, все лишь мешали. Играть не было желания. Хотелось одного: довести задуманное до конца и увидеть результат!

Поскольку Гришка был мальчик хороший, добрый и воспитанный, он, конечно же, не мог обидеть друга и, горько вздохнув, отложив паяльник, поднялся из-за стола и пошёл открывать.

— Привет, Колька! — сказал Гришка, отворив дверь и впуская товарища в гараж.

Колька юркнул в полутьму помещения и, проскользнув к стеллажу в дальнем углу, стал с интересом рассматривать то, что там лежало. В Гришкин гараж он не заходил уже неделю, и за это время на полках прибавилось множество интересных вещей.

Колькин любознательный палец потрогал большую катушку из медной проволоки, сделанную Гришкой собственноручно.

Это была серая пластиковая канализационная труба ста двадцати миллиметров в диаметре, аккуратно обмотанная от одного конца до другого тонкой медной проволокой, которую Гришка раздобыл с катушек сломанных электроприборов, не помяв, размотал и так же осторожно и идеально накрутил на ту самую трубу.

— Грих, а что это? — поскрёб Колька ногтем обмотку.

— Не трожь сейчас же! — воскликнул Гришка, недобро взглянув на товарища. — Знаешь, сколько мне стоило труда перемотать туда эту проволоку?

Колька, отдёрнув руку, пожал плечами:

— Ну я ведь аккуратно! И всё-таки что это? В прошлый раз этой штуковины у тебя не было.

— Да, действительно, не было. Я её закончил мотать позавчера, — подтвердил Гришка, усаживаясь вновь паять. — Это катушка Теслы.

— Ой-ёй, что ещё за ерундовина? — удивился Колька, не обладающий такими обширными познаниями. Как порвать штаны, лазая по заброшенной стройке, он отлично знал. Как сбить колени, выделывая фортели на велике*, — это он тоже знал прямо как дважды два. Или как смыться из дома, не сделав уроки, он хорошо знал и был в этом чуть ли не профессионал. А что такое катушка Тесла? Ему и не снилось. Вот!

— Это… — начал было подбирать Гришка подходящие слова для объяснений неискушённому другу, но потом махнул рукой и спросил: — А ты чего хотел? Зачем пришёл?

Колька подошёл к рабочему столу и стал шарить любопытными глазами по вещам, разложенным там:

— Хотел позвать тебя кататься на великах. Пойдёшь?

Гришка, закончив очередную пайку, отложил паяльник, повернулся к Кольке и задумался, взирая на товарища секунду-другую невидящим взглядом, прикидывая, можно ли себе позволить прервать работы на несколько часов и при этом не выбиться из запланированного графика. Наконец Гришка сказал:

— Сегодня не пойду. Вон иди Саньку позови. А у меня много работы.

Колька печально вздохнул:

— Ну раз так… — Он указал на кучку флопиков* на столе: — А это что?

— Магнитный сменный носитель информации для компьютера, — отвлечённо ответил Гришка, уже вновь поглощённый пайкой на плате.

— Я возьму? Хорошо?

— Один!

Колька схватил со стопки флопик и умчался из гаража, попутно бросив:

— Пока, Грих!

Гришка посмотрел на часы и, покачав головой, удручённо подумал: «Такими темпами я никогда не закончу проект!» Время близилось к полудню, скоро нужно было бежать домой обедать. После же еды сразу мама не даст вырваться в гараж. Прежде она закидает кучей вопросов: «Гриша, ты уже читаешь то, что задали на лето? А правила по русскому повторил, чтобы не забыть к сентябрю, что учили? А чем ты занимаешься в гараже?»

К матери присоединится ещё и бабушка. Обычно она, подслеповато щурясь, вглядывалась во внука и начинала: «Гришечка, не хочешь помочь маме помыть посуду?.. Все воспитанные мальчики так делают!.. А в комнате у себя ты убрался?..»

Тут Гришка понял, что зря тратит время на эти размышления. Лучше побольше сделать намеченного, а как выпутаться из цепких рук мамы и бабули, он придумает, когда до дела дойдёт.

Закончив паять плату, Гришка повертел её в руках, внимательно рассматривая под лампой. Все пайки его вполне устроили, и он спрятал своё творение в ящике стола.

Шагнув в глубину гаража, мальчик выудил оттуда несколько железных труб. Взял одну из них, зажал в старых тисках на верстаке, оставшихся от папы в наследство, и согнул в полудугу. Затем проделал то же и с другими трубами. А потом соединил их при помощи хомутов и шурупчиков в обруч диаметром примерно четыре метра. Это — одновременно с подготовкой блока управления и прочих приборов жизнедеятельности, для разнообразия — Гришка занимался сборкой корпуса… Где он брал материалы? На мусорке. Удивительно, сколько хороших, работающих вещей люди выкидывают на помойку. Именно там мальчик раздобыл кучу железных листов, разбирая старые холодильники. Отыскал массу деталей, чтобы создать необходимую бытовую технику и электронные приборы для проекта. Знай себе твори да радуйся тому, как всё прекрасно получается.

После обеда

К часу Гришка был дома. Он помыл руки, тщательно умылся и теперь сидел и жадно уплетал бабушкин борщ.

Мама с бабулей пристроились напротив и не спеша кушали со своим любимцем за компанию. Вдруг мама заметила, какая чернота под ногтями у сына.

— Григорий, ты что, не вымыл руки перед едой? — строго спросила мама.

Мальчик застыл с ложкой у рта.

— Вымыл, конечно! С велика цепь соскочила, и, пока я её надевал обратно, перепачкался в масле. А оно не отмывается… — приврал Гришка. Он не хотел рассказывать маме о своём творении, а значит, и о том, что ногти выпачкал в смазке, собирая внутренние узлы для проекта.

Тут присоединилась бабушка:

— Надо было отмывать щёткой с простым мылом. Иди-ка приведи руки в порядок, а уж потом сядешь за стол!

Гришка отложил ложку и кусок душистого, свежего хлеба, который испекла, как обычно, мама, и поплёлся в ванную. Проще было сделать что говорят, иначе бы в жисть* не отстали.

Открыв горячую воду, Гришка старательно намылил щётку для ногтей хозяйственным мылом и принялся вновь отмывать руки. Бабуля была права: простое мыло сотворило чудо — под ногтями значительно побелело. Мальчик уже закрывал воду, намереваясь вернуться за стол, как послышался голос бабушки:

— Гриша, ты чего там застрял? Иди кушать! Борщ стынет!

— Иду, ба, иду! — отозвался мальчик, выходя из ванной и возвращаясь за стол.

Бабушка и мама внимательно посмотрели на руки своего драгоценного чада и пришли к выводу, что он большой молодец и всё сделал как надо.

После борща мама дала сыну ещё котлет с картофельным пюре, а бабуля выставила на стол горячий чай и пирожки с яблоками. Когда Гришка наелся до отвала, он попытался исчезнуть из-за стола, торопясь вернуться в гараж. Но не тут-то было!

Едва бабушка и мама заметили, что мальчик дёрнулся встать со стула, как посыпались вопросы:

— Гриша, что ты сейчас собираешься делать? — поинтересовалась мама, а бабуля, не дав внуку и рта раскрыть, добавила:

— Миленький, поможешь мне сегодня разобрать кладовку? Потолок там низкий, а коробки тяжёлые. Хотела вытащить всё, развесить, проветрить. Боюсь, отсыреет и завоняет, давно ведь не перебирала!

Гришка твёрдо решил сегодня закончить сборку блока управления и не планировал поддаваться уговорам и хитростям. А чтобы маме и бабушке нечем было крыть, ответил так:

— Да вот я же хотел в гараже прибраться, починить лопату, подмести у калитки!

Мама довольно заулыбалась:

— Умница! Это ты хорошо придумал.

Бабушка согласилась:

— Давай сделай. И ещё грабли посмотри. Они болтаются на палке.

— Ладно! — Гришка, подорвавшись из-за стола, с такой скоростью умчался из дома, что только его и видели…

Добежав до гаража, мальчик скорее схватил инструменты и принялся доделывать дела, намеченные на сегодня. Разумеется, подметать и чинить инвентарь он не хотел. Наверняка бабушка с мамой забудут о Гришкиных словах уже через пять минут. А прибираться в сарае нужды не было, поскольку мальчик там и так постоянно поддерживал порядок. Он любил, когда на рабочем месте всё аккуратно разложено и кругом прибрано. Хаос мешал думать.

К вечеру блок управления был закончен. Наступило время опробовать его в работе, и Гришка трясущимися от волнения руками нажал кнопку…

Как и задумывалось — на экране выскочило окно с соответствующей надписью. Мальчик, продолжая тестирование, нажал ещё кнопки, и тут — бац… В блоке заискрило, и внутри гаража воцарился мрак.

Сперва Гришке стало неприятно, что блок испортился, а потом в голову прокрались совсем страшные мысли. Ведь, если свет вырубился в гараже, который питался от электричества в доме, то, значит, и там кромешная тьма и мама с бабулей мечутся в поисках свечек и без него, Гришки, сами в щиток не полезут. Хоть мальчику и было двенадцать лет, а за такое хозяйство без папы теперь отвечал он как маленький ещё, но уже очень толковый мужчина.

Гришка второпях повыдёргивал из розеток вилки всех электроприборов и помчался «спасать» маму и бабулю.

Когда мальчик прибежал домой, несчастные женщины стояли с зажжённой свечкой у щитка и растерянно смотрели на кучу чёрных рубильников. Как к ним было подступиться, мама и бабушка понятия не имели и очень обрадовались Гришке, влетевшему в дверь и скорее подскочившему к щитку.

— Давайте я!

— Ой, Гришечка, дорогой! — обрадовалась бабуля. — Что же это случилось? Света ведь только у нас нет! Вон — у соседей все окна горят*.

— Да, сынок, — присоединилась мама, — мы ничего такого не включали.

Гришка поднял нужные рубильники, и сразу же в коридоре и на кухне засветились лампочки.

— Порядок! — сообщил мальчик. — Просто скачок напряжения.

— Умничка ты наш! — порадовалась бабушка и задула свечу. — Иди мой ручки и скорее ужинать!

Мама, улыбаясь, похлопала сына по плечу:

— Настоящий мужчина!

Гришка даже засмущался:

— Да ладно… — И он, сбросив ботинки, юркнул в ванную.

Натирая руки мылом, мальчик подумал: «Хорошо, что они не знают правды! А то наругали* бы по полной!»

Поужинав, Гришка взял книжку и прилёг в кровать. Нужно было почитать заданное на лето. Первые три предложения текста пошли нормально, на четвёртом и пятом началась зевота. Шестое предложение вообще скомкалось, и Гришка понял, что ему больше не прочитать ни слова. Ужасно хотелось спать. Положив книгу на тумбочку, мальчик выключил ночник и, устроившись поудобнее на подушке, приготовился уснуть. Но, к удивлению, только Гришка избавился от чтения — вся сонливость исчезла: зевоту как рукой сняло и в голове закрутились вереницей мысли о проекте. Особенно мучило, что блок управления сгорел, даже не успев толком поработать. Снова и снова мальчик перебирал в голове возможные варианты неполадки. В какой-то момент ему показалось, что он совершенно точно понял свою ошибку при сборке, но тут же заснул, так и не поймав нужную мысль за хвост.

Полетит не полетит

Наутро Гришка быстренько покушал и побежал опять в гараж.

Блок управления валялся на столе, и мальчик, схватив его, стал осматривать. Сделав несколько тестов, Гришка задумался. Что-то явно не сходилось. А мысль, которая скользнула в голове перед сном, упорно не хотела возвращаться.

Мальчик отложил прибор, решив сегодня ограничиться сборкой корпуса. Он и раньше замечал, что простая физическая работа помогает привести мысли в порядок. Вот и теперь принялся резать, гнуть, сверлить, крутить и клеить.

К полудню посреди гаража стояла сфера, собранная из тонких металлических труб. Вокруг сферы была приделана такая же железная «юбка». Гришка достал металлические листы от старых холодильников и начал ими обтягивать нижнюю часть сферы. Он как раз заканчивал крепить лист на дно, когда за дверями гаража послышался тихий свист.

Отложив инструменты, Гришка пошёл открывать.

— Привет, Колька! — поприветствовал мальчик товарища, увидав за приоткрытой воротиной хитрую физиономию соседа.

— Привет, Грих! — Колька занырнул в гараж и сразу подскочил к сфере. — А это что такое?

— Очень важная составляющая моего проекта.

Колька ходил вокруг сферы, недоумённо оглядывая её:

— Похоже на шар в юбочке. А зачем юбка?

— Она будет выполнять роль крыльев для планирования.

Колька большими глазами посмотрел на друга:

— Для планирования? Это гигантский дрон?

Гришка загадочно улыбнулся:

— Ну… почти…

— Что-то мне кажется, эта штука не полетит…

— Полетит! Уверен на девяносто девять процентов! И на ней можно будет перемещаться втроём.

— Чё, правда? — ещё больше удивился Колька. — А далеко?

— Очень далеко! — Гришка взял вновь инструменты и продолжил крепить железные листы на «юбку» сферы.

— А высоко?

— Очень высоко!

— А когда эта штука полетит?

— К осени. Надеюсь успеть до школы.

— А куда ты собрался лететь?

— Пока не решил.

— А можно с тобой?

— Конечно, если не страшно! — Гришка закрутил последний на сегодня болт, убрал инструменты и присел за стол. Вновь взяв блок управления, мальчик задумчиво его оглядел и вздохнул: — Что же тебе надо? Я ведь правильно тебя спаял.

Колька уже тёрся у стола и всё опять трогал руками, хотя знал, что Гришка этого не любит. Но на столе лежало столько интересных вещей… Как было удержаться?

— У тебя что-то не получается? — с участием спросил Колька друга.

— Да! — опять вздохнул Гришка. — Думал, будет трудно разжиться парашютами, кислородом и штурвалом для моего изобретения. Но достал их в два счёта. А вот эта штуковина отказывается работать нормально, притом что я точно знаю, как она должна быть устроена.

Колька взял из коробочки на столе маленький чёрный бочонок с железными ножками из проволоки.

— Это что? Я возьму?

— Конденсатор, — пояснил Гришка и разрешил: — Бери — всё равно не работает. — Тут он вскочил со стула и принялся переставлять с места на место коробочки, которые занимали почти треть стола. — Колька, какой ты молодец! — воскликнул мальчик. — Если б не ты, век не догадался бы, в чём моя ошибка! Можешь забрать все конденсаторы из этой коробочки.

— А что я такого сделал? — удивился Колька и высыпал себе в карман шорт бочонки с ножками из той самой коробочки. — Я даже не знаю их настоящего предназначения. Мне-то они сгодятся для дизайна в моей комнате.

— Благодаря тебе я вспомнил, что не те конденсаторы припаял к плате. Когда я готовил детали, меня отвлекла бабушка. Она тогда дома увидела мышь и с криками прибежала за шваброй в гараж. Я же скорее всё стал прятать, чтобы бабуля не задавала вопросов, вот детали и перепутались… Ой, Колян, спасибо! Теперь сто процентов полетит!

Гришка выудил из кучи коробочек нужную, схватил блок управления и паяльник.

— Ты, Колька, иди! Займись чем-нибудь полезным… — И, углубляясь в работу, мальчик между делом взял ещё один контейнер с красивыми разноцветными детальками и подсунул другу: — Иди, а я начну ремонт.

Колька высыпал в задний карман содержимое коробочки и, коротко бросив:

— Пока! — выбежал из гаража.

«Пластмассовый бульон», телескоп и дорога в деревню

К середине июля Гришка завершил работы по созданию внутренних частей аппарата и вплотную занялся отливкой купола для сферы.

До этого мальчик много дней собирал пустые пластиковые бутылки из-под газированной воды, и сейчас, когда скопилось достаточное количество, он включил электрическую плитку и, поставив на неё большой железный бак, принялся в нём плавить бутылки.

Чтобы пластмасса после повторного застывания была прозрачной и однородной, Гришка в «пластиковый бульон» подсыпал белый порошок собственного изобретения.

Пока пластмассовая масса доходила в баке на плитке, Гришка приготовил за гаражом в земле круглое углубление, дно которого выстелил коленкором*.

Затем мальчик вылил расплавленный пластик в ямку и специальным приспособлением разровнял его в форме купола.

Когда пластик застыл и Гришка вынул из ямки готовую деталь, оказалось, что получилась гладкая прозрачная полусфера, идеально подходящая для верхней части корпуса из металлических труб и железных листов.

Скафандры Гришка тоже отлил из пластика, только на этот раз добавив в него другой порошок. Застыв, детали костюмов получились пластичными и мягкими, как силиконовые трубочки от капельниц, но очень прочные.

Части скафандров соединялись довольно хитрым способом. Сначала нужно было через верх костюма, где плечи, просунуться внутрь и продвинуться вниз, чтобы ноги очутились в штанинах, а затем, вытянув руки, надеть один рукав и прикрутить его к скафандру у плеча, а дальше так же другой. Потом проёмы в плечах закрыть специальными накладками и надеть шлем.

Скафандры можно было свернуть в плотные рулоны, и тогда они занимали совсем мало места в нишах, устроенных под сидениями пилота и пассажиров. Это имело важное значение, учитывая, что аппарат Гришка задумывал небольших размеров, а в путешествие нужно было взять кучу вещей.

Пластиковые ваяния заняли много времени, и июль незаметно подошёл к концу. Правда, в последнее число месяца Гришка успел начать сборку телескопа. Но поскольку это была тонкая работа, на то, чтобы его полностью собрать, понадобилась целая неделя. Наконец, сие чудо техники, созданное мальчиком собственноручно из пластиковой серой трубы и линз, было установлено на самодельную треногу, и появилась возможность с наступлением темноты разглядывать космические тела. Единственная сложность заключалась в том, что двор Гришки находился в городской черте и свет, зажжённый вечером на улицах, мешал чётко видеть объекты в космосе. Однако мальчик не отчаивался. Он придумал взять телескоп с собой, когда в середине месяца поедет с Колькой в деревню к его деду, Ивану Тимофеевичу. Там никаких городских ночных огней. Кругом поля. Кроме того, Иван Тимофеевич был лётчиком, многое знал о небе, астрономии и неоднократно затевал разговоры про самолёты, космические ракеты, наблюдение звёздного неба, не скрывая, что и сам готов принять участие в исследованиях. К слову сказать, Иван Тимофеевич любил Гришку как родного внука. Хвалил мальца за то, что тот хорошо учится, стремится узнать больше, чем сверстники. И в глубине души ругал судьбу-злодейку, оставившую Гришку без отца. Наверное, в отношении Ивана Тимофеевича к мальчонке присутствовала и жалость за нелёгкую судьбу. Но жалость рассудительная. Дедушка не баловал Гришку, а старался учить жизни. Много рассказывал, каким должен быть настоящий мужчина. Говорил о чести и храбрости, что всегда нужно быть вдумчивым и справедливым. А главное — стойко переносить трудности, которых в жизни встретится немало.

Утром семнадцатого августа под окном Гришкиной комнаты просигналил гудок старого жигулёнка Колькиного папы, Дмитрия Ивановича.

Гришка был в полной боевой готовности. Он собрал с собой всё, что посчитал нужным для исследований на просторах деревни, и, едва заслышав клаксон, пыхтя, с телескопом под мышкой потащил к лестнице здоровенную сумку.

Мама протянула мальчику пакет с подарками Колькиным бабушке и дедушке:

— Вот, передай Ивану Тимофеевичу и Марине Степановне. Им тут наша бабуля салфеток крючком навязала кружевных, да я кое-что на ярмарке прикупила старикам для хозяйства.

— Хорошо! — Гришка прихватил пакет одним пальцем руки, в которой держал сумку.

Мама обратила внимание на телескоп и, не подозревая, что из себя в действительности представляет серая канализационная труба, улыбаясь, спросила:

— Сынок, а зачем ты в гости трубу-то тащишь?

— Это, мам, не труба! Это высокоточный прибор для научных исследований! — переводя дух у выхода из квартиры, сообщил Гришка.

Мама не смогла удержаться от смеха:

— Сына, ну в кого ты у меня такой чудно́й?

Бабуля выглянула из кухни:

— А я бы на твоём месте, Маша, запретила ему тащить эту гадость с собой! Люди невесть что подумают, когда он с этим залезет в машину! Ещё б сливной бачок потащил!

Повисла пауза. Мама задумалась, а Гришка принялся торопливо крутить ключ в замке, чтобы поскорее убраться из дома, прежде чем его «непросвещённые» женщины сломают ему все планы.

Наконец, дверь была отперта и Гришка протиснулся за порог.

Бабуля не отставала:

— Маша, запрети ему!

— Григорий… — начала было мама.

Но мальчик, коротко бросив:

— Пока, — несмотря на тяжеленную сумку, пакет и неудобную трубу под мышкой, сиганул по лестнице с такой прытью, что тотчас оказался у открытого багажника ожидающей его машины. Дмитрий Иванович уже брал Гришку в деревню и, зная, какую кучу вещей каждый раз набирает с собой мальчонка, стоял у распахнутой задней двери своего бордового универсала, готовый набить багажник добром запасливого мальца.

— Здрасте*, дядя Дим! — поприветствовал Гришка Колькиного папу и стал торопливо запихивать телескоп в багажник.

— Здравствуй, Гришка! — улыбнулся Дмитрий Иванович, забирая у мальчика поклажу и засовывая в машину. — Чего придумал теперь, пострел? Будем совершенствовать канализацию?

— Нет, дядя Дим. Это мой телескоп!

— Ах, телескоп! — приподнял брови Дмитрий Иванович, закрыл багажник и, отряхивая руки, пошёл и уселся за руль.

Гришка забрался на заднее сидение к Кольке и Саньке.

Нужно заметить, что Санька был одноклассником и соседом Гришки и Кольки и тоже всегда ездил с ними в деревню.

— Привет! — сказали Санька и Колька.

— Привет! — бросил в ответ друзьям Гришка и вежливо поздоровался с мамой Кольки, сидящей впереди рядом с водителем: — Доброе утро, Тамара Игоревна.

— Доброе, Гришечка! — отозвалась мама Кольки и протянула мальчишкам пакет, набитый пирожками, конфетами и газировкой. — Вот, покушайте. Только не сорите, а то потом вам самим придётся убирать!

Ребята поблагодарили Тамару Игоревну и приступили к уничтожению вкусностей из пакета.

Дмитрий Иванович, недовольно взглянув на жену, тронул машину с места:

— Я же говорил много раз — не есть в машине!

— Ой, да что будет?! Не ворчи! — отмахнулась Тамара Игоревна и развернула свежую газету.

Дмитрий Иванович, задумчиво пошевелив усами, ещё раз посмотрел на жену, но ничего больше не сказал. Машина вырулила с их узенькой улочки на оживлённую многополосную дорогу и помчала к окружной, откуда начинался трёхчасовой путь до деревни Колькиных дедушки и бабушки.

Первый час Дмитрий Иванович слушал радио, Тамара Игоревна увлечённо читала газету, а мальчишки играли в «Слова», «Я беру с собой в поход», «Города»… На втором часе Тамара Игоревна, покончив с газетой, сказала:

— Уж не знаю, как ты, Дима, а я это радио больше слушать не могу!

— Ну а я что тебе сделаю? Плеер* в ремонте… — пожал плечами Дмитрий Иванович, продолжая вести машину по загородной дороге, пролегающей сейчас меж полей. Там и тут паслись коровы. И даже удалось увидеть аиста, стоящего на одной ножке в гнезде, свитом на водонапорной* башне.

Тамара Игоревна предложила:

— А давайте споём!

— Да ну, — хмыкнул Дмитрий Иванович. — Нет настроения.

— Ладно, как хочешь, а мы с ребятами споём! — Тамара Игоревна оглянулась к детям, которым тоже до жути надоели их игры, и они маялись от скуки. — Споём, мальчишки?

— А что петь? — поинтересовался Колька.

— Что-нибудь хорошее, можно весёлое!

— «В траве сидел кузнечик» или «Два весёлых гуся»? — хихикнул Санька.

Тамара Игоревна заулыбалась:

— Хорошее и весёлое, согласна, только как-то не по вашему возрасту.

— Ну тогда что-нибудь современное… — подключился Колька.

— Ой! — сразу же отозвалась Тамара Игоревна. — Точно — нет! Давайте из народного, времён ваших бабушек и дедушек…

— Но мы этого не знаем… — пожал плечами Санька.

— Можно из фильма…

— Ничего не идёт на ум… — посетовал Колька.

— Я знаю! — вдруг сказал Гришка.

Товарищи удивлённо посмотрели на него.

— Прямо так и знаешь? — усомнился Санька.

— Да. Моя бабушка, когда праздники, всегда поёт народные песни. Я несколько уже запомнил… Вот, Тамара Игоревна, вы эту песню точно слышали! Бабушка поёт её: «Калинка-малинка. Калинка, калинка, калинка моя! В саду ягода малинка, малинка моя!»

— Конечно, слышала! И знаю наизусть. Давайте споём! — И Тамара Игоревна запела…

Гришка бойко подпевал, а Колька с Санькой вначале пытались подстроиться, не зная слов и мелодии. Но после третьего раза смогли подпевать вполне сносно, и в машине стоял такой шум, что спустя полчаса Дмитрий Иванович не выдержал:

— Стоп! Тишина! — воскликнул он, решительно заруливая к заправочной станции.

От неожиданности мальчишки и мама замолчали, и Дмитрий Иванович добавил:

— Пора долить бензин и размять ноги! Бегом все из машины! — Он остановился у одной из заправочных колонок и вышел на улицу.

Тамара Игоревна, подхватив свою дамскую сумочку, тоже пошла прогуляться. Ребята высыпали следом.

На территории заправки ничего, кроме трёх колонок с бензином, двух чахлых клумб да лавочки, мальчишки не обнаружили. Походив бесцельно там-сям, они вернулись в машину, а следом и мама с папой сели на свои места.

Автомобиль подкатил к дороге, и вот дружные путешественники вновь мчали к деревне.

После остановки Дмитрий Иванович опять включил радио. Тамара Игоревна взяла из сумочки книжку и углубилась в чтение. А дети попритихли, уже порядком притомившись. Ещё и небо стало заволакивать серыми тучами. В стороне промелькнула зарница. Вскоре на машину упали первые крупные капли дождя. Минут через десять начался ливень, вовсю замелькали молнии. Послышались раскаты грома.

От монотонного движения машины и пасмурной погоды ребят разморило. Они уснули и не заметили, как доехали до деревни.

Дедушкины сказки

Иван Тимофеевич и его жена, бабушка Марина Степановна, с нетерпением ждали гостей, приготовив подарки и стол, полный угощений. Последний раз мальчики приезжали в деревню на новогодних каникулах, и дед с бабушкой сильно соскучились.

Дождь давно прекратился, на небе опять не было ни облачка, светило яркое солнышко. И когда Дмитрий Иванович остановил машину на подсохшей подъездной дорожке у дома дедушки и бабушки, мама Кольки сказала:

— Надо накормить мальчишек, и пусть бегут играют! — Положив в бардачок книгу, Тамара Игоревна сняла очки и спрятала в футляр и в сумочку.

Дмитрий Иванович был всецело согласен:

— Верно, Томочка. Зря, что ли, на природу выбрались?! — Он повернулся к ребятам и добавил: — Эй, пострелы, подъём! Приехали! — Затем Колькин папа вылез из машины и подошёл к дверце со стороны жены, чтобы и ей помочь выйти.

Первым открыл глаза Санька:

— Ой, мы уже в деревне?.. — Он сонно огляделся.

Колька, моргая, посмотрел по сторонам и толкнул локтем в бок Гришку:

— Грих, проснись! Мы у деды!

Гришка, что-то невнятно замычав, устроился поудобнее на сиденье и продолжил спать.

Подошли Иван Тимофеевич и Марина Степановна.

— И кто это у нас тут приехал?! — воскликнула бабушка, когда дед открыл заднюю боковую дверь машины и Колька с Санькой вылезли наружу.

— Здрасте, — поздоровался Санька.

— Привет, баб, привет, дед! — сказал Колька, терпеливо снося бабушкины обнимашки.

— Здравствуйте, мои милые! — Марина Степановна закончила мять внука и ущипнула за щеку Саньку, а потом серьёзно поглядела на Тамару Игоревну: — Мало мальчики в деревне бывают. Вон какие худые и чахлые от городских воздуха и харчей. А где Гришечка?

— Вот он! — улыбнулся дед, которому удалось-таки растолкать Гришку и выудить на свет божий из недр многострадального жигулёнка.

— Здравствуйте! — сонно промямлил мальчонка и потёр глаза.

Марина Степановна, увидав дорогого Гришечку, ахнула:

— А ты-то какой худой и бледный! Небось со своими книжками да опытами не ешь ничего! А ну, быстро за стол! Все бегом кушать! — И бабушка погнала детей в дом.

Тамара Игоревна с пакетами подарков для стариков от себя и Санькиной мамы в одной руке и с дамской сумочкой в другой пошла за мальчиками и бабулей, а дедушка и папа задержались у машины — перекинуться несколькими словами.

— Сергей узнал, что ты приедешь, хотел взять тебя на рыбалку! — сказал сыну Иван Тимофеевич. — Он с мужиками собирается на Плоское озеро. Там сейчас рыбу можно руками ловить, столько её. Поедешь?

Папа кивнул:

— Устал я что-то! Но… наверное… поеду. Глядишь, голова прояснится от городской суматохи!

— Правильно, поезжай! — искренне поддержал дедушка.

А тем временем Марина Степановна усаживала гостей за стол.

— Садитесь, мои милые! Садитесь, мои пригожие! Посмотрите, сколько мы для вас наготовили. Дедуля сам рыбку да курочку закоптил, вон какая красота на тарелках лежит. Я сделала компотик, капустку и огурчики солёные, грибочки… вот вам картошечка с пылу с жару, маслице, сметанка домашние… Бурёночка наша постаралась! Кушайте, может, румянец на щёчках появится. А то вы в этом городе прямо зачахли от пыли да сухомятки…

Мальчики и Тамара Игоревна разместились за столом, а тут уже и папа с дедушкой подоспели.

Все приступили к еде. Бабушка только и знала, что приговаривала:

— Ешьте, мои милые, кушайте, мои дорогие! Коля, быстро положи себе ещё котлету… А ты, Саня, перестань чавкать и вытирать руки о скатерть… Доешь немедленно рыбу и положи себе грибов… Гришечка, хлеба возьми… Он же свежий-свежий. Испекла к вашему приезду. Положи себе ещё кусочек курочки… Боже, какая худоба у вас в этом городе… — Бабуля строго взглянула на Тамару Игоревну. — Тома, ты почему картошку не ешь? Тебе тоже бы чуток поправиться! С вашими городскими модами на диеты недалеко и до чахотки* допрыгаться…

Тамара Игоревна хорошо знала — с Мариной Степановной спорить бесполезно. И, положив себе варёную картофелину, стала её разламывать на маленькие кусочки вилкой, стараясь тем самым убедить свекровь, что всё будет обязательно съедено.

Бабушка, довольная, подложила сыну и мужу ещё хлеба и котлет и отправилась готовить чай.

Когда обед закончился, выйти из-за стола не было сил. Гости и дедуля объелись так, что, казалось, пройдёт неделя, а кушать больше не захочется!

Тамара Игоревна, собрав волю в кулак, таки встала и принялась помогать бабушке убирать остатки обеда, чтобы накрыть для чая.

Марина Степановна достала пирог с вишней, пирожки с капустой, варенье клубничное, смородиновое, крыжовниковое и, разлив по чашкам горячий чай, шутливо пригрозила:

— Пока не слопаете всё, никуда не пойдёте.

Иван Тимофеевич посмотрел в окно и сказал:

— Уже смеркается. Пора выдвигаться в поле, чтобы опробовать Гришкин телескоп. Пока суд да дело, уж и звёзды выйдут. Благо небо ясное. Ты, Мариночка, нам собери чай с собой. Мы на природе продолжим потчеваться твоими яствами*.

Бабуля вздохнула. Очень ей не хотелось отпускать своих любимцев из-за стола. Но делать было нечего. Дедушка старался поддержать мальчишек в хороших начинаниях. Это следовало всячески поощрять.

Бабушка завернула вкусности в пакетики, налила чай в термосы и вместе с покрывалами и пластиковой посудой сложила в сумку.

Колька с Санькой подхватили складные стулья и стол, а Гришка бережно зажал под мышкой телескоп, и они с дедом отправились в поле наблюдать звёзды.

До нужного места пути было минут двадцать. Иван Тимофеевич шёл впереди строевым шагом и бодро напевал какой-то марш.

Мальчики гуськом* топали следом и гомонили* о своём.

Миновав деревенские постройки и пройдя по краю жиденькой поросли молодых берёзок, дедушка с ребятнёй выбрались к большому полю. Такому большому, что оно показалось мальчишкам бескрайним.

Иван Тимофеевич с Гришкой сочли лучшим устроиться подальше от деревни, и Саньке с Колькой, уже порядком уставшим, пришлось телепаться ещё метров пятьсот наперевес с надоевшей поклажей. Но признаться, что им не терпится присесть, дети постеснялись. Не хотелось перед дедушкой выглядеть слабаками. Иван Тимофеевич был для мальчиков героем, несгибаемым, закалённым воякой со множеством наград. И они старались подражать ему во всём и очень гордились перед товарищами тем, что у них есть такой выдающийся дед. И ни в коем случае не желали расстраивать его нытьём.

Когда мальчики и дедуля пришли на место и разложили вещи, совсем стемнело и на небе светились яркие звёзды.

Колька с Санькой улеглись на покрывало и стали рассматривать эту красоту.

— Погляди, Санёк. Как думаешь, те звёзды, наверное, Кассиопея*?.. — проговорил Колька.

— Возможно. Я ничего не понимаю в астрономии, — признался Санька. — Но мне очень нравится.

Гришка с дедушкой установили телескоп на треногу и приступили к наблюдениям с научной точки зрения.

Дедушка посмотрел-посмотрел в телескоп и похвалил:

— Хороший ты прибор собрал, Гриша! Молодец!

— Правда?! — смущённо улыбнулся мальчик. — По мне, слабоват!

— Ну, что есть! — ободрил дед. — И так в него хорошо всё видно.

Гришка вздохнул и мечтательно сказал:

— Эх, вот если бы через мой телескоп разглядеть планеты у других звёзд…

Дедушка улыбнулся:

— Ишь чего захотел. Раньше за счастье было кратер на Луне в телескоп увидеть, а сейчас уж тебе и этого мало?!

— Разумеется, мало! Я хочу узнать, существуют ли ещё пригодные планеты для людей, как Земля… У иных звёзд… Как думаете, Иван Тимофеевич, а чисто гипотетически поблизости могут быть звёзды с планетами типа Земля?

— Конечно. И поблизости. И поодаль. И не только гипотетически, — совершенно серьёзно ответил дед и, махнув рукой на одну из красноватых звёзд, добавил: — Вот, к примеру, здесь есть, и она даже обитаема музазу́ммами!

— Что?! — Гришка огромными от удивления глазами уставился на деда. — Вы пошутили?!

Санька и Колька, позабыв о своей пустой болтовне, подскочили к деду и Гришке.

— Как вы их назвали, Иван Тимофеевич? Музазуза… пуза… — попытался выговорить Санька.

Дедушка прыснул со смеху:

— Ой, насмешил! Никакого там «пуза» нет. Жители той планеты называются музазу́ммы. Фиолетовые такие, с большими глазами, пухлыми зеленоватыми губами, ростом метра два, очень умные и добрые.

— Деда, а как ты о них узнал? — спросил Колька.

— Случайно познакомился. Лечу я, значит, на самолёте. Кручу себе штурвал. Вдруг параллельно мне летающая тарелка появляется. Я сначала увиденному не поверил. Думаю, всё, переработался… Давай глаза закрывать и открывать. Проморгался, а тарелка не исчезает. А в ней сидит фиолетовый человек, машет мне рукой и улыбается… Мол, привет, коллега, смотри, я тоже аппаратом летательным управляю…

— Да ну?! Неужели правда? — ахнул Санька.

— Она самая! — подтвердил Иван Тимофеевич, и тут раздался голос бабушки, которая пришла проведать своих ненаглядных исследователей и добавить им пирожков и термос с горячим чаем:

— Да-да, мальчики, слушайте больше! Наш дед ещё тот фантазёр. Даже мечтает написать книгу о его приключениях при встрече с зелёными человечками.

Иван Тимофеевич невозмутимо ответил:

— И вовсе они не зелёные были. Я уже говорил — фиолетовые! И я их не выдумал!

Бабушка ласково похлопала дедушку по плечу и, улыбаясь, ушла, а дед сказал, обращаясь к детям:

— Ох уж эти женщины! Если чего сами не видели, так ни в жисть не поверят!

— Иван Тимофеевич, а вы правда не шутите? — очень-очень серьёзно спросил Гришка.

— Правда! — без колебаний и тоже очень-очень серьёзно подтвердил дед. — Хочешь, назову тебе даже точные координаты планеты, с которой прилетали мои фиолетовые друзья? А ещё имеются такие штуки… — Иван Тимофеевич достал из кармана коробочку и высыпал её содержимое на покрывало. — Вот — посмотрите!

Перед ребятами лежали три незнакомых с виду предмета. Один был продолговатый, похожий на кусок душистого* мыла* или большой голыш*, второй показался браслетом на руку, а третий выглядел как железный прямоугольник шириной сантиметров двадцать и высотой — двенадцать. На нём было выдавлено множество кружочков, около некоторых располагались точки.

Гришка взял прямоугольную пластинку и, внимательно её рассмотрев, заключил:

— Иван Тимофеевич, этот рисунок из разноцветных кружочков мне напоминает карту нашего неба.

Дедушка согласно кивнул:

— Так и есть. Какой внимательный! Кружки — это звёзды. А точечки возле них — планеты. Красные и оранжевые кружки — звёзды, подобные Солнцу, а голубые и зеленоватые точечки — планеты, как Земля. И все они обитаемы.

Ребята от удивления не могли вымолвить ни слова. Гришка потрогал один из красных кружочков на пластинке, и вдруг изображение изменилось. Другие звёзды исчезли. А та, которой мальчик коснулся, увеличилась до размеров монеты, и вокруг неё точки выстроились, словно планеты на своих орбитах около Солнца.

Зелёная точка была третьей по счёту от звезды, а голубая — четвёртой. Дедушка ткнул пальцем в голубую точку, и картинка на пластине опять изменилась. Звезда и остальные планеты исчезли. А точка, которую потрогал Иван Тимофеевич, увеличилась, и на ней проступил рисунок. Он был похож на очертания материков, выступающих среди поблёскивающей водной глади океанов.

— Нажмёшь на материк — увидишь карту города! И так до бесконечности, — поделился подробностями дедушка. — Можно рассмотреть даже дома внутри.

Иван Тимофеевич взял с покрывала предмет, напоминающий кусок мыла или, скорее, крупный продолговатый голыш, и протянул Гришке:

— Осмазу́за сказал — это усилитель. Если его прикрепить к двигателю самолёта или ракеты, удастся без труда вылететь с планеты, не испытывая перегрузок. И потом перемещаться в космосе со сверхсветовой скоростью.

— Осмазуза? — переспросил Колька. — Это твой друг инопланетянин?

— Он самый.

— Иван Тимофеевич, а что, если это правда? — Гришка с надеждой взглянул на дедушку.

— Я и не сомневаюсь! — подтвердил Иван Тимофеевич. — Осмазуза ведь как-то на Землю попал.

Колька воскликнул:

— Гришка, а давай эту штуку приделаем к твоему летающему шару в юбочке и в космос махнём!

Гришка задумчиво подбросил на ладони загадочный голыш.

— Хорошая идея!

— Вот, держи — прибор безопасности, называемый охранителем*. Он для защиты. — Дедушка взял предмет, походящий на браслет, и вручил Гришке. — По словам Осмазузы, это устройство может уберечь от любой опасности. Я пробовал, работает! Нажимаешь здесь кнопочку, и тебя окутывает специальное поле, через которое не тронет ни дикий зверь, ни человек, ни пуля. Если надо обеспечить защиту ещё кому-то, следует сначала взяться за руки, а потом включить охранитель, и тогда экранирующее* поле распространится и на тебя, и на того, кого ты касаешься. Главное — помните: заряда у этой штуковины хватает ненадолго. Потом аппарату нужно полежать без дела, чтобы восстановить силы.

Гришка хотел было нажать кнопочку на браслете, но тут из темноты послышались голоса Дмитрия Ивановича и Тамары Игоревны.

— Дети, папа, уже первый час ночи, — сказал Дмитрий Иванович, а Тамара Игоревна добавила:

— Бабушка переживает, что её любимчиков комары слопают. И потом, вы, мальчики, ещё не распаковали подарки, которые так ждали вас. Нужно идти домой.

Иван Тимофеевич заговорщицки улыбнулся ребятам и впихнул в руки Гришке коробочку:

— Давай спрячь. Это теперь твои трофеи!

— Что, правда? — благоговейно выдохнул мальчик.

— Ну конечно! — Дедушка поднялся со складного стула и отошёл с папой в сторонку поболтать, а мама вместе с ребятами стала собирать вещи, и скоро все тронулись в обратный путь.

Марина Константиновна дожидалась своих любимцев у накрытого стола. Она успела напечь блинов, и дом наполнял аромат горячей выпечки. На столе стояли вазочки с мёдом, сметаной и вареньем. Три стула были заняты свёртками. Это бабуля разложила на видные места подарки для сорванцов.

— Посмотрите, что вам припасли бабушка с дедушкой! — ласково сказала Марина Константиновна. — Разверните подарки и скорее кушать. Уже очень поздно. Детям так полуночничать даже в каникулы вредно. Пора спать.

Колька прыгнул к крайнему стулу. Мальчик всегда сидел здесь, и бабушка положила ему подарок именно на это место. Схватив большой синий свёрток, Колька принялся торопливо его разворачивать, шурша бумагой.

Санька с Гришкой тоже взялись за подарки, подготовленные для них бабулей.