Бесплатный фрагмент - Тайны воплощения души

От автора

Уважаемые читатели!

Пожалуй, нет ни одного человека, даже далекого от веры, который бы оставался равнодушным к вопросу своей посмертной участи. Что ж, одни из нас хотят знать, что произойдет с ними после того, как их сердце перестанет биться. Других интересует вопрос, есть ли на самом деле у человека душа и куда она отправляется после того, как покинет физическое тело. Третьи пытаются выяснить, существует ли за пределами нашей физической Вселенной некий небесный мир с населяющими его разумными существами и что он из себя представляет. Четвертые интересуются тем, куда попадает душа после смерти тела и что она там делает.

Ответить на этот вопрос было бы практически невозможно, если бы не книги американского ученого-исследователя, директора Института гипнотерапии, доктора философии Майкла Ньютона — «Путешествие души» и «Предназначение души», благодаря которым широкому кругу людей впервые стала доступна достоверная, подробная научная информация о том, что происходит с душой человека после смерти его физического тела. То, что в них описывается, окончательно снимает завесу тайны с самого загадочного процесса, который ожидает каждого из нас «по ту сторону жизни», где нет никакого ада, но есть Мир Душ сродни раю, если называть его знакомым для нас понятием.

Этот роман — художественное осмысление его научных исследований. В нем также использованы исторические факты, помогающие проследить многократные воплощения душ на Земле, прохождение ими в человеческих телах предписанных в духовном мире уроков для их развития, в том числе и кармических.

Вместе с главной героиней вы совершите чудесный переход в другую, полную свободы и духовных ценностей жизнь, узнаете, как происходит удивительный процесс перевоплощения души: кто встречает её после физической смерти и куда она направляется дальше; кто такие Гиды-наставники и что входит в круг их обязанностей в духовном мире; чем занимаются души в духовной Обители после смерти их физических тел; какая структура и иерархия существуют в том неизвестном нам мире; как и для чего души опять воплощаются на Земле и почему они бессмертны. Вы также узнаете, каким образом и почему каждый из нас выбирал свое тело, родителей, семью, страну, в которой живет, профессию, друзей и даже «врагов».

Роман можно с полным правом назвать сокровенным дневником о Мире Душ, в котором поэтапно художественно описано то, что происходит с человеком после того, как заканчивается его телесная жизнь на Земле.

Каковы бы ни были Ваши убеждения, я надеюсь, что Вы задумаетесь о том, какое значение может иметь для всего человечества знание, изложенное в романе. Поэтому не спешите прочитанному в нём навешивать ярлык «несуществующего» и «невероятного».

Надеюсь, что, закрыв последнюю страницу этой книги, Вы получите истинную разгадку тайны жизни после смерти тела, которая находится по ту сторону духовной двери для каждого из нас. И, конечно же, осознаете, что случайностей в человеческой жизни не существует: всё на этом свете либо испытание, либо расплата, либо предвестие, либо награда…

Добро пожаловать в Мир Душ!

Глава 1

Она смотрела на фотографию Алекса, ловя себя на мысли, что получает какое-то мазохистское удовольствие, в сотый раз рассматривая его утонченные черты лица, высокий чистый лоб, красиво изгибающиеся густые брови, небольшие, но выразительные серо- голубые глаза, взгляд которых, холодный и спокойный, выражал его критичный и несколько скептичный взгляд на жизнь. Несмотря на это, ей хотелось прикоснуться рукой к его холеной смугловатой коже на лице, запустить пальцы в мягкие, волнистые волосы, похожие на черный шелк.

Каждая черточка этого любимого лица казалась ей до боли знакомой и привычной, хотя эти свои ощущения она никак и ничем не могла объяснить.

Ей нравилась его высокая, худощавая и подтянутая фигура, длинные прямые ноги, обтянутые джинсами, красивые сильные руки с тонкими пальцами… и плотно сжатые губы. На фотографии они кажутся тонкими, но в прошлом сводили с ума своими ненасытными поцелуями. Как давно это было… Впрочем, не так и давно: чуть больше пяти месяцев. Какая романтическая банальность все время доставать этот снимок и, не отрываясь, рассматривать его!

— Аня, выйди во двор, — услышала она в открытое окно, распахнутое навстречу летнему дню, яркими солнечными лучами заглядывавшему в комнату.

Нехотя убрав фотографию в ящик комода и надежно прикрыв её под папкой с документами о разводе, Анна радостно поспешила на зов подруги. Они с визгом обнялись и, отойдя на расстояние вытянутой руки, внимательно осмотрели друг друга.

— Ты, Элина, стала еще красивее, — не смогла удержать своего восторга Анна. — Это сколько же мы с тобой не виделись?

— Почти три года. Да и ты выглядишь на все сто.

— Не преувеличивай. Я каждый день смотрю на себя в зеркало и знаю, что не заслуживаю подобной оценки. А если к этому добавить шорты, отрезанные от изношенных джинсов, и старую футболку, то и вовсе… Да еще темные круги под печальными глазами…

— Всё, хватить самокритики. Мне виднее. Ты просто сама себе примелькалась, — оборвала ее подруга. — А дома никто и не ходит в вечернем платье.

— Ты когда приехала?

— Ночью. И, как только выспалась — сразу же к тебе. Вот держи. Это подарок.

— Ой, я что-то тормознула. Пойдем в дом. Ты завтракала?

— Не успела. Только умылась, оделась и…

— Помчалась к школьной подруге, с которой просидела за одной партой десять лет, утешать её, — закончила вместо неё Анна.

— Вот-вот. Именно так и было.

— Не стоит меня жалеть. Я сама справлюсь.

— И не собираюсь. А что у тебя на завтрак?

— О, разнообразие, как в ресторане. Согласно меню, основное блюдо — бутерброды с колбасой и сыром. Есть еще сливочное масло, абрикосовый джем, чай и кофе.

— Да мы шикуем, — захохотала Лина и, схватив Анну за руку, потащила ее в дом. — Угощай гостью, а заодно и поговорим. Надеюсь, жилетка подруги тебе не помешает.

— Конечно, нет, но мне особенно и плакаться в нее незачем.

Элина внимательно посмотрела на Аню, ничего не сказав в ответ, и направилась в кухню. Вдвоем они быстро накрыли на стол, заварили покрепче чай и сели напротив друг друга.

Тишина оглушала и заставляла Анну чувствовать себя неловко. Распахивать душу как-то не хотелось. Отвыкла, что ли. В прошлое ушло то время, когда они, две подружки, делились друг с другом, не стесняясь, своими секретами. После окончания школы жизнь разбросала их в разные города и ниточка безоговорочного доверия, как прежде, так крепко, как раньше, уже не связывала их. Встречались редко: всего два раза после того, как окончили школу, если не считать сегодняшний день, а прошло уже почти девять лет. Их связывал только этот небольшой городок, где жили и продолжают жить их родители.

Правда, отец Анны умер два года назад. Неожиданно для всех, и её мама до сих пор не может найти себе места, выискивая любую причину, чтобы уехать из дома, где она прожила в счастье и радости со своим мужем тридцать пять лет. Вот и сейчас она уже почти два месяца гостит у старшего сына, помогая ему и его жене воспитывать детей. Дом, небольшой огород и сад она оставила на дочь, которая переехала к ней сразу же, как ушла от мужа.

Молчание явно затянулось, и Аня не выдержала первой.

— Ты, наверное, знаешь, что я развелась с Алексом.

Лина кивнула, намазывая очередной тост джемом.

— Мама сказала мне об этом еще ночью, когда я приехала. Ты не думай, что так рано меня погнало к тебе любопытство. Просто хочу тебя морально поддержать.

— Даже если я не права и во всем виновата?

— А это так?

— Не знаю. Много всего наслоилось. Если честно, еще не разобралась в случившемся, даже в самой себе. Глупо, но это так, хотя при этом успела уже официально развестись с мужем. И теперь он уже бывший.

— Слова в данном случае большой роли не играют, — заметила Элина. — Если эмоционально готова, можешь поговорить со мной о своей семейной жизни. Я ведь психолог, если не забыла об этом. Не исключено, что вдвоем разберемся, что к чему. Однако не настаиваю. Это должно быть исключительно твоим выбором, причем, добровольным, и желанием, конечно.

— Давай вернемся к твоему предложению позже. Пока я буду психологически созревать, ты расскажешь, как жила два последних года.

— Хорошо. Мне тоже есть, чем поделиться с тобой. А для начала посмотри на это фото и скажи, что ты думаешь.

После этих слов Лина открыла сумку и протянула ей телефон со снимком, на котором довольно симпатичный блондин обнимал ее за плечи и радостно улыбался в объектив.

— Думаю, мне не нужно задавать уточняющий вопрос для своего предположения.

— Да, ты не ошибаешься. Это Артур. Скоро полтора года, как мы с ним живем вместе.

Увидев, что Анна готова была о чем-то её спросить, Лина поторопилась с ответом:

— Нет-нет, мы не женаты. До этого наши отношения еще не дошли. Пока что просто притираемся друг к другу. Но если всё же решу выходить замуж, мне бы хотелось, чтобы ты была подружкой невесты на моей свадьбе. Я могу надеяться? Ведь ближе тебя у меня никого так до сих пор и нет.

— Конечно. Извини, что в свое время не сделала тебе подобного предложения. Всё у нас с Алексом так быстро завертелось, что расписались без всякой свадьбы. Даже родителей на ней не было ни с моей, ни с его стороны. Их просто поставили в известность о свершившемся факте. Посидели в кафе вшестером вместе с нашими друзьями и разошлись. У меня и платья свадебного не было: поменяла свою фамилию в кремовом брючном костюме. С тех пор я Анна Сергеевна Соколова. А так как замуж я вышла сразу после первого курса, то документы об окончании университета получила уже на эту фамилию. На нее же оформлена трудовая книжка, поэтому после развода не стала возвращать девичью, чтобы не заморачиваться с обменом документов. Только сейчас не обо мне речь. Артур тоже с тобой приехал?

— Нет, не смог. У него незавершенное дело о лишении родительских прав. Он адвокат. Работает в том же семейном Центре «Лада», что и я.

— А почему у него такое название? В честь мулермановской Лады?

— Не смеши. Вряд ли её кто-то помнит в наше время. Так звали покровительницу брака у славян. Ну так что ты скажешь об Артуре? Твое первое впечатление.

— Весьма приятное. Что-то в его лице настолько располагающее, что вызывает симпатию, несмотря на то, что я с ним не знакома. Сразу видно, что по гороскопу Лев.

Элина удивленно приподняла брови и тотчас спросила:

— Ты ясновидящая? Не знала раньше за тобой таких способностей. Однако ты права: он родился первого августа.

— Ха, ты многого обо мне не знаешь, — улыбнулась Аня. — У меня появилось хобби такое: обожаю

астрологию.

— И по каким признакам ты определила Артура?

— Тебе в самом деле интересно?

— Еще бы! Удиви меня еще чем-нибудь.

— Тогда слушай и сравнивай, глядя на снимок. Самая характерная черта внешности Львов — большие выразительные миндалевидные глаза с немного приподнятыми вверх уголками. К тому же, в их взгляде есть что–то кошачье. Брови Львов часто разлетаются к вискам, придавая их взгляду еще большую выразительность. Лоб немного выпуклый, высокий и чистый, нос с широким основанием, чаще всего прямой или орлиный. У твоего Артура– орлиный, что говорит о его большом честолюбии, а квадратный подбородок — о решительности и силе воли, присущих представителям этого знака. Рот зачастую крупный, с четко очерченным контуром губ, а волосы — густые и непослушные, чем–то напоминающие львиную гриву. Почти всех Львов отличает правильная осанка, уверенно расправленные плечи и горделивая посадка головы.

— Здорово! — восторженно выдохнула Лина, только сейчас заметив, что непроизвольно задержала дыхание, боясь пропустить хотя бы слово. Ты сразила меня, честное слово. А что можешь сказать о его характере?

— Это проверка? Да запросто. Артур страстный любовник, не терпит сравнения, добивается желаемого любой ценой, предан тем, кого любит, но… диктатор в семье. Он самодоволен, компетентен, обладает ярким воображением, любит навязывать другим свои ценности, не переносит критику, горделив и эгоистичен. Часто переоценивает свои возможности, обидчив и ревнив. Тем не менее, стремится совершенствоваться в выбранной профессии, повышать качество жизни и… неутомимый жизнелюб. Думаю, достаточно. А если серьезно, то я тебе не завидую, хотя внешне он и обращает на себя женское внимание.

— Почему? — тихо спросила Элина.

— Мужчины этого знака зодиака редко бывают верными своим женам. Часто они с головой бросаются в любовные приключения, поэтому ты должна все время быть настороже и не пропускать в его поведении ни одной мелочи. Если сможешь прощать ему измены, значит, все у вас сложится. Однако есть и верные Львы. Исходя из этого, будем надеяться, что Артур из их числа. Я не испортила тебе настроение?

Если честно, не стоило заводить разговор на эту тему. Ведь я могу и ошибиться, а ты отложишь сказанное мною в тайник памяти и будешь дергаться. Так что я оказала тебе плохую услугу тем, что решила козырнуть перед тобой своими знаниями, и теперь очень об этом сожалею. В астрологии все приблизительно и не стоит чесать всех Львов под одну гребенку.

— Не оправдывайся. Я спросила — ты ответила. К тому же, в сказанном много правды. Но я люблю Артура и принимаю его со всеми недостатками, как и он меня. О нем я расскажу тебе позже, так как десять дней буду гостить у родителей. А теперь мне хотелось бы послушать твою историю. Надеюсь, у тебя есть фото твоего бывшего мужа?

— Было много, а теперь осталось одно. Остальные я уничтожила, даже в телефоне удалила. В порыве гнева, а сейчас жалею. Тем не менее, сделанного назад не вернешь. Пойдем в гостиную. Там мягкий диван и кресла. Мне кажется, разговор будет длинным.

Подруги, взяв с собой по чашке горячего кофе, устроились в удобных креслах. Затем Аня, поставив свою на журнальный столик, пошла в спальню и вернулась с фотографией Алекса. Протянула ее Алине и стала маленькими глотками пить бодрящий напиток. Подруга внимательно рассматривала мужчину на фотоснимке.

— Что ж, он в твоем вкусе: ты всегда отдавала предпочтение брюнетам, а у этого еще и глаза голубые… Красивый мужчина. Я бы даже сказала, что броский. Нелегко с таким жить, поскольку все женские взгляды — его. Ты поэтому от него ушла? Он бабник?

— Нет. Ты ошибаешься. Несмотря на свою внешность, он был верным мужем, хотя… не знаю. Его задержки с работы не отслеживала. Повода так думать он мне не давал, а там, кто знает, кроме него. Но развелась с ним не из-за подозрений в измене.

— Алекс был тираном в семейных отношениях или ревнивцем?

— Ни то, ни другое. Не угадывай: все равно не получится отгадать причину.

— Тогда расскажи сама и помни, что мне важно знать именно твою психологическую составляющую, когда ты приняла решение уйти от мужа. О чем ты думала, твои эмоции, тайные мысли, как ты видела и оценивала ваши отношения на этот момент. И, конечно, по мере возможности объективно опиши его отношение к тебе.

— Все началось с банальной перепалки. Было воскресенье, и мы собирались в гости к нашим друзьям. Нас три пары, и мы по очереди готовим воскресные обеды. Я одевалась в спальне, а Алекс был в зале и что-то читал в интернете. И тут он мне говорит, что нам нужно завести ребенка, и почти семи лет достаточно, чтобы убедиться в том, что семья у нас крепкая, и в ней на сегодняшний день не хватает только малыша. И тут меня понесло…

— Ребенка?! — во весь голос заорала я. -Ты издеваешься надо мной?!

— А почему вдруг такая реакция? — удивилась Элина. — Обычный разговор в семье между супругами, у которых нет детей. Желание Алекса вообще-то оправданно.

— Ты, Лина, не понимаешь. Мы жили в двухкомнатной квартире на четвертом этаже без лифта. Стандартных тридцать три квадратных метра общей площади. Куда бы мы поставили детскую кроватку? В кухню или на балконе, которые друг друга меньше? И как бы я таскала коляску и ребенка с четвертого этажа на первый и обратно? Я ведь не кинг-конг.

— Ну, другие живут еще в худших условиях и не жертвуют ребенком из-за этого, — услышала в ответ Аня.

— Это другие, а не я. К тому же, у него хватило наглости заявить, что он не в состоянии прямо сейчас купить дом в пригороде.

— А если он действительно не мог? Ты же знала ваше финансовое состояние?

— Конечно знала. Мы кое — как сводили концы с концами. Я работаю не по специальности: вместо юриста — регистратором в нашей местной поликлинике. Получаю сущие гроши.

— А Алекс?

— О, это вообще больная тема. У него есть два друга, с которыми он рос на одной улице и дружил с первого класса. Вместе закончили один и тот же вуз и уже дважды до этого пытались организовать общий бизнес. В итоге — ни бизнеса, ни денег. На момент нашей ссоры они занялись третьим видом бизнеса. У меня уже в печенках сидело наше безденежье. А тут разговор о ребенке! Но и этого ему показалось мало.

Прежде чем продолжу, хочу сделать небольшое отступление. Подобную тему Алекс поднимал уже неоднократно, и я спокойно реагировала на неё, отмахиваясь, что сейчас еще не время обзаводиться детьми, что надо ему организовать свой бизнес или устроиться на хорошую работу с высокой зарплатой, сменить жилье, словом, материально стать на ноги, чтобы не отвлекаться на финансовые проблемы и спокойно воспитывать ребенка, ни в чем ему не отказывая.

Алекс всегда соглашался, что так будет правильнее всего, а тут уперся — и всё. Захотел ребенка, видите ли.

— Мы вполне можем себе позволить пока одного малыша, — продолжает он настаивать на своем. — Если что, родители на первых порах помогут, а там и наше с ребятами дело пойдет. Ты сможешь бросить работу и заниматься ребенком, чтобы не платить за садик. От твоей работы пользы все равно никакой: время тратишь, а зарплата — кот наплакал. Надо себя не уважать, чтобы работать в бюджетной регистратуре, имея диплом о высшем юридическом образовании.

И тут меня понесло. Как с цепи сорвалась. Даже не знаю, почему столь резко отреагировала.

— Ты бы сначала мужиком настоящим стал, чтобы семья материально не нуждалась, а потом мои деньги считал.

А вот тут Алекс взвился, словно змей-Горыныч, разве что пламя изо рта не извергал. Его словно крокодил за задницу укусил — с такой прытью он кинулся к стеллажу, который стоял вдоль одной из стен комнаты.

Поскольку я много лет коллекционирую редкие по форме и дизайну свечи, он подскочил к полкам, на которых они стояли, и резким движением с одной из них смахнул все свечи на пол. Конечно, я не выдержала.

— Ты что, свихнулся? — завопила я, бросившись собирать разлетевшиеся по гостиной «сокровища». — Не размахивай своими идиотскими граблями!

— Идиотскими?! Граблями?! — задыхаясь от возмущения, переспросил Алекс. — Ты сказала «идиотскими»?!

— Да-а! — ответила я, не в состоянии унять сотрясавшую меня дрожь. — Не нравится определение, замени его на «чертовыми». — Лучше бы помог, чем громить все, что доставляет мне удовольствие.

— А ты лучше бы урезала свои аппетиты и прекратила наконец до отказа забивать полки всей этой дрянью!

— Дрянью?! — взвизгнула я, тряхнув головой так, что резинка соскочила с моих волос и они рассыпались в беспорядке по плечам. — Да я в этой проклятой клетке, которую ты только и в состоянии снять, тем и утешаюсь, что собираю свою коллекцию и любуюсь ею, когда нет сил смотреть на то, что меня окружает. Если бы ты был хоть чуточку более внимательным, давно бы это заметил!

Алекс подошел ко мне и, раздувая в бешенстве ноздри, насколько это было возможно, чуть ли не по слогам с показным спокойствием мне заявляет:

— Для утешения и любования тебе вполне бы хватило вместо пяти полок одной. Посчитай, сколько бы мы сэкономили!

— Этого не хватило бы не то что на приличную квартиру, но даже на старый дощатый гараж под «Оку»! — оглушительно крикнула я в ответ, расставляя на полке подобранные свечи.

— Тогда поменяй работу, — предложил мне он, явно с трудом сдерживая голос. — Я, например, в поисках более достойных заработков готов податься хоть к черту в услужение!

— Но пользы от этого никакой! — упрямо возразила я, сдерживая злые слезы.

Алекс резко развернул меня к себе лицом.

— Ты же знаешь, Аня, что надо еще немного подождать, — с отчаянием и мольбой сказал он, заглядывая мне в глаза. — Мы с Виктором и Давидом только-только начали свое дело. Если в этот раз удача нам улыбнется, то…

— Это уже третье ваше общее дело, в котором так же, как и в предыдущих, и близко нет не только никакой удачи, но даже отдаленной улыбки от неё! — взорвалась я, отталкивая Алекса от себя. — Иногда мне кажется, что вы не выросли из детсадовских штанишек, а попытками заниматься бизнесом просто развлекаетесь от нечего делать или бездарности.

— Развлекаемся от бездарности?! — прорычал он. — Ну знаешь… придержи свой ядовитый язык!

— Что?! — уже я подскочила к нему и воинственно рыкнула, начав, если честно, ненавидеть себя за свою скандальность, которая почему-то в ту минуту все разрасталась в недовольство всем и вся. Ты же знаешь, Лина, что любая ссора, дойдя до определенной стадии, выводит меня из себя настолько, что потом мне уже невозможно остановиться.

— По-моему, ты перегибаешь палку, — угрожающе тихо произнёс Алекс.

— Это по твоему мнению. А по моему ты слишком легкомысленно относишься к жизни, поэтому тебе плевать на меня и наше будущее! — завизжала я, как резаный поросенок. — А еще ребенка захотел! Это удовольствие для кого угодно, только не для нас! Не с таким папочкой-неудачником!

— Поменяй работу, — повторил Алекс с ледяным спокойствием. — В наше время женщина тоже должна вносить свою лепту в семейный бюджет, а не тратить свою мизерную зарплату на свечи, крема, лосьоны и всякие скрабы. Да, и еще на разных цветов лак для ногтей. Этой чепухи у тебя столько, что в пору магазин открывать.

— Не трогай мою косметику! Скажи спасибо, что я на нее сама зарабатываю, а не от тебя требую деньги. При нормальных мужьях жены с подобным маразмом не сталкиваются. Они их балуют и ни в чем не отказывают.

— Ну извини, что я не такой. Нет у меня пока достаточного количества денег. Это трудно понять? Найди лучше высокооплачиваемую работу по специальности, чем сидеть в своей занюханной регистратуре.

— Не хо-чу! Слышишь, не хо-чу! Мне нравится моя работа, к тому же, ничего другого я делать не умею!

— А для чего тогда получила диплом юриста? За пять лет уже приобрела бы опыт, смогла устроиться на приличную работу… Уж если ни знаний, ни ума не хватило заниматься юриспруденцией, тогда не изводи меня своими претензиями!

— А ты меня — своими разговорами про детей! И не упрекай, что мало зарабатываю. Я жен-щи-на! По большому счету, я вообще не должна работать. Женившись на мне, ты взял на себя определенные обязательства по моему содержанию. Поэтому не смей предъявлять мне никаких претензий!

И Алекс не выдержал… схватил меня за руку, причем, довольно крепко. И, естественно, я закричала, вырвалась и упала в истерике на диван.

— Чего ты хочешь, Анна? — впиваясь в меня горящим взглядом, спросил он, подойдя ко мне вплотную. — Последнее время тебя не устраивает все на свете! И, знаешь, мне кажется, причина не в квартире и не в том, что у нас не так много денег, как тебе хотелось бы, а во мне. Только во мне!

— Ты больше не смотришь на меня, как раньше… с обожанием, — тихо и с грустью через паузу добавил он. — Практически на все выходные уезжаешь то к подругам, то к матери.

Вместо того, чтобы цивильно обсудить поднятую тему, я, зло прищурившись, начала нести несусветную чушь. Какой-то чертенок внутри меня так и подмывал спихнуть свою вину на него. Сейчас я понимаю, что это было по-детски, но тогда… вдруг вспыхнула, как сухой тростник:

— На что это ты намекаешь? Хочешь уйти от меня? Я тебя не держу! Выметайся! — и с этими словами оскорбленно сделала широкий жест рукой, показывая, что хоть сейчас отпускаю его на все четыре стороны. Через минуту я уже целенаправленно указала на входную дверь.

Алекс как-то странно дернул головой и уставился на меня. Тяжело вздохнув, вдруг изрек:

— Ты вот уже почти четыре месяца твердишь одно и то же. Самой-то не надоело? Не понимаю, почему до сих пор живешь со мной. Я же тебя не закрыл в высокой башне, как принцессу. Знаешь, в этот миг я на минуту замерла.

— Почему? — удивилась Лина.

— Потому, что он был совершенно прав. Ведь я, как заезженная пластинка, в последнее время только и талдычила ему: давай разведемся. А это был именно тот момент, когда мне стоило броситься мужу на шею и попросить прощения.

— И ты не попросила?

— Нет. Вместо этого на меня вновь накатил приступ ярости и на себя, и на нашу неустроенность.

— Будь ты проклят, как и твоя никчемность! — заорала вдруг не своим голосом. — И я не шучу: мне действительно все осточертело!

И тут Алекс поднял руки, словно сдаваясь в плен, и уставшим голосом сказал:

— В таком случае нам действительно лучше разойтись.

Услышав это, меня охватила легкая паника, переходящая в страх, но громче других чувств во мне всё же бушевал неуемный гнев.

— Что ж, прекрасно! Наконец-то и ты это понял! Слава Богу, достучалась до тебя, не прошло и полгода, выкрикнула я и уверенными широкими шагами ушла в спальню, где остановилась возле большого зеркала на стене. Собственное отражение заставило меня ужаснуться. Вид у меня был препаршивый! Продолжая заниматься прической, представила, как смехотворно выглядела, когда, разгораясь, как неудержимый огонь, сотрясала своими запутанными волосами. Злоба в душе разгорелась с новой силой, хотя, казалось бы, дальше просто некуда.

— Я сегодня же перееду к маме! — крикнула я, напрягая слух, чтобы понять, услышал это Алекс или нет.

А он на мою угрозу ничего не ответил. Представляешь, молчал, словно ему все равно. Я, естественно, не успокоилась и не привела свои эмоции в порядок. Мне было очень плохо, и я горела физически ощутимым желанием сделать ему больно. Причем, как можно больнее! И тут, уже не сдерживая себя, со злобой заявила:

— Потому что сыта по горло и тобой, бездарным неудачником, и этими постоянными выяснениями отношений, и теснотой, которую ты только и способен обеспечить своей семье, и твоей беспросветной тупостью, чтобы понять всё это!

Я была уверена, что на подобное оскорбление он отреагирует, во всяком случае не останется спокойным. Однако Алекс, к моему великому удивлению, в ответ продолжал молчать. Как будто речи лишился. Правда, в тот момент я не знала: от страха потерять меня или от равнодушия.

— И даже не думай звонить мне, донимать меня попытками все вернуть и изводить упреками! — решила продолжить я свой монолог. Говоря это, на мгновение замерла и опять прислушалась. Тишина, только какие-то легкие звуки доносятся из ванной. Меня начало трясти от возмущения. Неужели собирается идти на работу? По всей видимости, спокоен, как слон, несмотря на мои угрозы. Да как он смеет?! Мне ужасно захотелось сорвать с него эту маску показного равнодушия, и я решила припугнуть его еще больше.

— Если появишься у моей матери, она тебя даже в калитку не пустит, а погонит метлой по улице у всех соседей на виду! Понятно?! — уже заорала я, совсем теряя власть над собой.

И вдруг Алекс неслышно возник на пороге спальни, уже одетый в костюм и держа в руке галстук.

— Не появлюсь, — сказал он спокойно и так убежденно…

И, знаешь, меня заклинило. Я так и застыла с расческой в руках в полном ошеломлении. Потом бросилась к нему, готовая расцарапать ему лицо. А он… он… представляешь? Одной рукой отодвинул меня, как мебель, и с невозмутимым видом пошел к входной двери, открыл ее, задержался у зеркала, чтобы надеть галстук и пригладить волосы, и исчез из виду.

— Сволочь! Скотина! — закричала я что есть мочи, бросившись вслед за ним на площадку. — Наглая скотина!

Но, видя, что его уже нет, и, понимая, что он уже меня не слышит, в тот миг осознала, что это в самом деле конец…

— Алекс домой так и не вернулся?

— Не знаю. В состоянии невменяемости я достала чемоданы, побросала туда свои вещи, вызвала такси и поехала к маме. Через час была уже у нее.

— И всё?

— Да.

Подруги несколько минут сидели молча, осмысливая что-то свое. Анна после того, как рассказала всё о скандале с Алексом, посмотрела на ситуацию со стороны, ужаснувшись своему поведению, и чувство вины отозвалось щемящей болью в сердце. Она знала, что имеет взрывной характер и с трудом управляет разбушевавшимися гормонами, но повести себя как вздорная базарная баба на пустом месте, оскорбляя мужчину, которого любит, — такого и врагу не пожелаешь. До сих пор непонятно, какая пчела её укусила!

Глава 2

Элина незаметно наблюдала за переживаниями подруги, отражавшимися, как в зеркале, на ее лице. Слова утешения и сочувствия вряд ли были бы сейчас к месту, а потому она решила продолжить прерванный разговор:

— И как отреагировала мама?

— Никак. Сделала вид, что в порядке вещей то, что после стольких лет замужества я переехала к ней.

— А с работой все проблемы утрясла?

— В принципе, и утрясать было нечего. Я ведь в регистратуре работаю посменно. Правда, в первую смену теперь приходится рано вставать, а после второй — поздно возвращаться, но это мелкие неудобства. Уже привыкла.

— А кто из вас на развод подал?

— Конечно, я, но Алекс не возражал.

— Что ж, рассказывай, дальше, — вздохнув, сказала Лина.

— А что тут рассказывать?

Анна допила остывший кофе, скривилась и тихо прошептала:

— Знаешь, на самом деле, если честно, до сих пор не верю, что два дня назад даже на бумажке перестала быть женой Алекса.

— Как все прошло? Он не просил тебя отказаться от этой безумной затеи? — спросила Лина, погладив подругу по руке.

— Гмм… нет, — тяжело вздохнула Аня.

— Знаешь, все время, находясь в ЗАГСе, я твердила себе, что ничего другого и не желаю. Что если затяну с разводом, превращусь в неизлечимую истеричку, да и Алекса сведу с ума своими разборками. В глубине души я чувствовала, что между нами что-то безвозвратно умерло, и нет ни малейшего смысла мучить друг друга. Так во всяком случае мне казалось. Наверное, потому так стойко демонстрировала ему свое чувство оскорбленного достоинства. А теперь, когда получила на руки документы о разводе, перестав перед собой притворяться, вдруг ясно осознала, что втайне от себя только и ждала, что Алекс не допустит этого, что, вопреки всему, явится ко мне и назовет меня глупышкой, прижмет к своей груди и начнет целовать мне веки, собирая с них готовые скатиться по щекам слезинки. И, как обычно, у меня что-то смягчится внутри — и мы снова заживем, как раньше.

Но, к сожалению, Алекс после моего ухода даже не думал осыпать меня мольбами и не опустился до уговоров. А позавчера держался с достоинством и, несмотря на то, что все-таки выглядел грустным и несколько растерянным, вел себя так, как будто ни о чем не сожалел. Я до последней минуты надеялась, что он дрогнет, поглядывала на него, но…

Получив документы, Алекс, даже не попрощавшись, вышел из кабинета. Я не выдержала и поспешила вслед за ним, ошеломленная случившимся до такой степени, что хотелось истерически и плакать, и смеяться.

— Почему вдруг? Ведь ты же сама стала инициатором развода, — удивилась Лина. — Ты что-то противоречишь сама себе. Или ты все же не хотела, чтобы распалась ваша семья?

— Не знаю, что я тогда хотела. Помню только злость, которая сотрясала меня: и на Алекса, и на саму себя. И боль, впившуюся острой занозой мне в сердце. Я изо всех сил сдерживала слезы, готовые хлынуть из моих глаз. Мне так хотелось догнать его и сказать, что я дура, что по глупости наказала не только его, но и себя, но вместо этого позвала:

— Александр!

Он остановился, выйдя из главного входа, и повернул ко мне голову. Мне следовало все всё то искреннее, что рвалось из моей души, сказать ему. В крайнем случае, что-нибудь нейтральное или даже дружеское, однако…

— … ты ему ничего такого не сказала, — закончила Лина мысль вместо подруги. — Гордыня не позволила. Или вредность?

— Не могу ничего на это ответить. Знаю только, что вдруг почувствовала неожиданное опустошение внутри, потом… даже стыдно вспоминать… засмеялась дурацким смехом и воскликнула:

— Ура! Наконец-то свершилось! Поздравляю тебя и себя с долгожданной свободой! Да здравствуют перемены и новая жизнь!

— Ну ты даешь! — не выдержала Лина. — Это с какой же дури ты выкинула такой необъяснимый финт?

— Не спрашивай. Даже спустя два дня я не могу объяснить свое поведение. Оправдать тоже.

— А что Алекс?

— Он, прищурившись, пристально посмотрел на меня, медленно положил документы в папку и, полностью владея собой, сухо спросил:

— Может, еще устроишь по этому поводу вечеринку?

И, представляешь, я опять рассмеялась, а потом, отдышавшись, выкрикнула:

— Конечно, устрою! Будем гулять и веселиться с девчонками ночь напролет. Это же такое счастье — избавиться от семейных цепей. Теперь я свободна, как птица…

— Вот –вот, — перебил он меня, — отныне будешь жить, как в мультике ворона: «куда хочу — туда лечу». Что ж, счастливого полета. Не смею больше сдерживать твоей души прекрасный порывы, которая сорвалась с привязи.

И столько сарказма было в его голосе!

— А может, сожаления? — предположила Элина.

— Нет, сожаления не было ни в голосе, ни в глазах. Я же, непонятно почему, гордо вскинула

голову, словно действительно скинула с себя цепи, которыми была опутана, будучи его женой. Хотя это чушь собачья. До сих пор не понимаю, зачем я разыграла подобную роль.

— Возможно, тебя потрясло равнодушие Алекса, которое он показал в день развода?

— Наверное. Если честно, я ожидала какого-нибудь признания, вроде: «Нелегко ведь это — прожить с женой восемь лет и вдруг снова стать холостяком» или «Жаль, что ничего у нас не получилось». Тем не менее, ничего подобного я не услышала, кроме:

— Ладно, пока. У меня нет времени на пустые разговоры, — и, спокойно повернувшись ко мне спиной, пошел к остановке маршрутки.

А я еще долго стояла на месте и смотрела сначала ему вслед, потом на тротуар, по которому он ушел… Если честно, у нас давно так: я затевала скандал, а Алекс любыми способами пытался восстановить мир. Вот и позавчера мне, как обычно, хотелось выступить в роли королевы, а его видеть в роли заискивающего раба, над которым я посмеюсь и гордо уплыву, а он, убитый и подавленный, будет провожать меня тоскливым взглядом и придумывать, как все вернуть. Но не тут-то было! Мы поменялись местами.

— И как? Отметила с девчонками развод? — поинтересовалась Лина.

— Глупости, никакого праздника я устраивать не стала, потому что вернулась домой в прескверном расположении духа. Настроение было ни к черту, и я позвонила маме, с которой весьма странно побеседовала.

— А вот с этого места подробнее, — улыбнулась подруга.

— Не торопись. Я до сих пор анализирую наш разговор. Как только мама ответила на мой звонок, первое, что она меня спросила, — «Как дела?».

— Как дела? — глупо переспросила я и округлила глаза.

— Почему? Ведь Анна Петровна знала, что в этот день у тебя должен состояться развод.

— Конечно. Но она спросила об этом таким голосом, каким обычно интересовалась, не случилось ли у меня чего-нибудь новенького.

— Все, я в разводе, — медленно ответила я, настороженно ожидая ее ответа.

— Извини, но я тебя перебью, — сказала Лина. — Как твоя мама отнеслась к тому, что ты ушла от Алекса?

— Когда я переехала к ней после последнего скандала с мужем и объявила о решении покончить с семейной жизнью, мама лишь сказала, что этот дом навсегда останется и моим, тяжело при этом вздохнув. А потом все больше избегала говорить о моем намерении и ни разу не упомянула про Алекса. Меня это удивляло, но первой заводить разговор об этом я тоже не стала. Родители ведь были категорически против моего раннего брака, считая, что до добра он не доведет, и недолюбливали зятя, который настоял на нем. Мама даже ревновала меня к нему, а в последнем разговоре держалась так, будто не радуется моему разводу и молча осуждает меня.

— Как-то странно ты себя ведешь, — не выдержала я. — Такое чувство, что ты не понимаешь моих поступков и не поддерживаешь меня.

— В чем? — с невинной интонацией спросила мама.

Я повысила голос, теряя терпение:

— Как это в чем? Мы с Алексом развелись, потому что продолжать в том же духе просто-напросто не могли! Это была не жизнь, а каторга!

Она пробормотала в ответ что-то неопределенное, так и не высказав прямо своего отношения к произошедшему.

— Мама! — воскликнула я. — Умоляю, скажи, что ты об этом думаешь!

Сначала было молчание, а потом устало прозвучало:

— Я, если честно, и правда не совсем тебя понимаю, Анна. Мне важно, чтобы ты была счастлива, дочь.

И опять молчание. У меня возникло чувство, будто ей очень жаль, что я такая бестолковая.

— Что ты имеешь в виду? — выдавила я из себя, хотя продолжать разговор уже расхотелось.

— То, что без Алекса ты…, — мама вновь умолкла, словно споткнулась. Через время она все же свою мысль закончила:

— Ты уверена, что сможешь жить без него полноценной жизнью?

Если бы ты знала, Лина, какая меня взяла злость. Даже в глазах потемнело. Создавалось впечатление, что все кругом правы и прекрасно разбираются в любой ситуации и лишь я одна совершаю ошибку за ошибкой.

— По-твоему, я не могу быть счастлива сама по себе? Намекаешь на то, что я теперь, после восьми лет семейной жизни, недочеловек? Так? А ты не допускаешь того, что мне необходимо отдохнуть от этой лавины неурядиц? Может, я еще не нашла свой настоящий путь и отыщу его лишь теперь, когда не надо будет каждый день растолковывать мужу, что ребенок отнюдь не дешевое удовольствие и что он не обеспечил условия для его рождения.

— Вы прожили вместе немало лет, — задумчиво произнесла мама. — Неудивительно, что Алексу захотелось, чтобы у вас родился ребенок. Это важно для укрепления семейных отношений. Помню по себе: когда у нас появился твой брат, мы с твоим папой будто вступили в новую фазу…

— Вы уже жили здесь, в этом доме! — воскликнула я.

— Да, это так, но были вынуждены платить ежемесячно внушительные суммы, погашая деньги, взятые на пять лет в долг под большие проценты. Пришлось во многом себе отказывать. Это только кажется, что другим живется легче. Проблемы есть у всех без исключения, просто кто-то спокойно, последовательно и без лишней суеты их решает, а кто-то пытается от них сбежать.

— Можешь не продолжать: я тебя поняла. Намекаешь на меня?

Мама, не скрывая огорчения, тяжело вздохнула:

— Не намекаю, а прямо говорю об этом. Когда ты вернулась в отчий дом, я старался помалкивать, не лезть к тебе со своими советами, считая, что ты уже взрослая, к тому же неглупая женщина. Думала: успокоишься, переосмыслишь случившееся и вернешься, но… Словом, не хотела вмешиваться в твою личную жизнь. Но ты ведь сейчас сама об этом заговорила…

— По-твоему, у меня был другой выход? — не на шутку разнервничавшись, спросила я.

— Думаю, да. Может, вам следовало обратиться к психологу? Чтобы он посоветовал, каким образом снять напряжение в ваших отношениях, устранить скандалы… С ним обсудили бы все спокойно и мирно решили, стоит ли рожать малыша сейчас или все же нужно еще подождать и найти способ зарабатывать побольше. Вам обоим. А уж потом…

— Дельный совет, — сказала Лина, отреагировав на услышанное. — Неужели ни тебе, ни Алексу не пришла подобная мысль? Не исключено, что и овцы при этом были бы живы, и волки сыты. Другими словами, вы могли бы с минимальными потерями решить свои проблемы.

— Признаться, после развода, когда Алекс со столь важным видом удалился, мне и самой пришла на ум подобная мысль, но я, чтобы скрыть собственный упрек, прозвучавший у меня в душе, лишь рассмеялась на мамины слова.

— Неужели ты искренне веришь, что психологи в таких случаях способны дать дельный совет?

Мама с недовольством в голосе сказала:

— А почему нет?

— Боже мой, какое заблуждение! Да они сами точно такие же люди, как и мы! К тому же, они и в своих собственных жизнях не в силах навести порядок! По-моему, это невозможно — заставить мужчину и женщину, которые терпеть друг друга не могут, снова воспылать любовью.

— Ты действительно уверена, что не можешь терпеть Алекса, а он — тебя? — спросила мама и вновь сделала многозначительную паузу.

— С сегодняшнего дня он не мой! — излишне горячась, воскликнула я. — К тому же, я не могу судить, какие мысли бродят у него в голове.

— Что ж, пусть так, — то ли с усталостью, то ли с грустью произнесла мама. — Только я не об этом.

— И знаешь, Лина, у меня вдруг защемило в груди. Да так сильно. Все это время я пребывала в неопределенности и смутно чего-то ждала, стараясь не погрязать в раздумьях и не жалеть о содеянном. Теперь же впервые осознала всю серьезность своего шага. Ненавистен ли мне Алекс? Когда я впопыхах собирала вещи, была уверена, что мы поженились, не думая о последствиях, и ошиблись. А в ту минуту… он не был мне чужим. Не знаю. Я растерялась.

Потом велела себе прекратить сомневаться в своих решениях и поступках. При этом постаралась себя убедить, что мне тяжело и тревожно исключительно потому, что слишком непросто прощаться с давними привычками. Да-да, не смотри на меня с таким удивлением! Алекс, говорила я сама себе, мало-помалу превратился для меня в привычку, а любви к нему уже давно нет…

Мое сердце, будто услышав эти категоричные выводы, больно сжалось. Но я постаралась прикинуться, что не заметила этого.

— Да, я уверена, — с чрезмерной торжественностью заявила я ожидавшей ответа матери. — На сто процентов уверена, что поступила правильно.

Мама опять не сдержала печального вздоха.

— Тогда могу только сказать, что это самое главное. Я не стану тебя осуждать. Может, когда-нибудь встретишь другого парня и с ним заживешь совсем иначе, — добавила она и опять замолчала.

У меня, по правде сказать, что-то неприятно дрогнуло внутри. Я засмеялась, чтобы мама не почувствовала смятения, которое могло прозвучать в моем голосе.

— Может, я его уже встретила.

Мама обреченно спросила:

— Имеешь в виду Максима?

— Он тебе что, не нравится? — спросила я таким тоном, будто меня оскорбили.

— Да нет, почему же. Но он не для тебя. Впрочем, не мне судить, хотя жизненного опыта у меня побольше твоего.

И мне вдруг захотелось плакать. Наверное, потому, что все последние месяцы слезы у меня были где-то совсем близко, но я не позволяла им проливаться, поскольку жила, как полузамороженная.

— В любом случае выбирать только тебе, — добавила мама.

— Вот именно! — с неуместной воинственностью, маскирующей маяту в душе, воскликнула я. — Ладно, я отключаюсь, чтобы не мешать тебе. Дел у тебя, как мне кажется, невпроворот, а тут я со своими проблемами.

Мне очень хотелось, чтобы мама меня утешила, сказав, что мои проблемы для нее важнее всего, но…

— Удачи тебе, моя хорошая! — услышала я в ответ.

Гудки, последовавшие за ним, привели меня в чувство, и я поднялась к себе в спальню. Больше часа лежала на кровати, глядя невидящим взглядом на стену. Потом пришел Макс.

— Что-то мне подсказывает, что это Максим Чернецкий. Я не ошибаюсь? — уточнила Элина. — Помню, как он еще в выпускном классе сох по тебе и смотрел на тебя такими щенячьими глазами…

— Не ошибаешься. Макс тоже развелся и сейчас живет один, так что никому дорогу я не перехожу. Правда, у него с первой женой остался сын, но это ничего не значит. У меня относительно Максима никаких серьезных планов нет, мы с ним просто друзья.

— У тебя, может, и нет, а что касается его чувств к тебе, сомневаюсь, что их можно назвать дружескими. Не играй с огнем и пожалей его. Тебе надо кому-то поплакаться в жилетку, а ему каково, ты подумала?

— Вот еще! Не строй из себя защитника прав человека или адвоката. Я ему на что-то более серьезное, чем дружба, поводов не даю.

— Так то оно так, но ведь сердцу не прикажешь.

— Это уже его проблемы, и не надо вызывать в моей душе чувства вины. Я его не заставляю ко мне ходить. Изначально сказала, что, кроме дружбы, никакие другие отношения между нами невозможны. Макс согласился. На этом и поставим точку.

— Хорошо. Тему эту закрываем. Давай лучше поговорим о твоем внутреннем состоянии после развода. Только, как на духу, без рисовки и роли сильной женщины, которая уверена в своей правоте. Что ты чувствуешь на самом деле, Аня? Тебе, думаю, прежде всего, необходимо разобраться в причинах происшедшего.

— Я только этим и занимаюсь последние два дня. Все мои мысли о нашей вине, точнее, о моей собственной вине, о том, что развода могло и не быть. Раздумья, начинающиеся с «если бы не…», — одни из самых мучительных в этот период.

— Как психолог могу сказать пока одно: существуют две основополагающие установки супругов по отношению друг к другу в ситуации конфликта. Первая — познавательная — заключается в стремлении понять супруга и выяснить свою роль в его действиях, несмотря на ту боль, которую он доставляет. Вторая — защитная — состоит в попытках уйти от боли, защититься, оградить себя от неё, а то и напасть самому. Наиболее успешно реализуется вторая стратегия, особенно при разводе.

— Нет, Лина, дело не в боли. Алекс как муж очень хороший, терпеливый, понимающий, добрый… Он никогда ни поступком, ни словом не сделал мне больно. Просто безденежье достало. Не то чтобы я стремилась купаться в деньгах, но хотелось бы жить, не заглядывая со страхом в кошелек. А Алекс все эти годы искал себя и применение своим знаниям и способностям за счет меня и нашего благосостояния.

— Но, как я поняла, ты тоже палец о палец не ударяла, чтобы увеличить семейный бюджет за счет своей зарплаты. Устроилась в регистратуре на шесть часов в день — и травушка не расти. Малая зарплата — малая ответственность и малая загруженность. Почему же ты к себе не предъявляешь финансовых требований? Семья ведь строится на общих ценностях, в том числе и материальных.

— Я женщина, и обязанность Алекса меня обеспечивать. Знаешь, как жена, я была все эти годы весьма нетребовательной. На какие-то особенные шмотки себе деньги не тратила, по магазинам не шастала. Ограничивалась минимумом, за исключением свеч и косметики. Так что претензий в легкомысленном отношении к деньгам ко мне предъявить нельзя. Впрочем, Алекс никогда меня в этом и не упрекал. Если бы не этот ребенок, которого ему захотелось, думаю, и дальше мы жили бы, как и все предыдущие годы.

— А мне кажется, Аня, что дело вовсе не в ребенке. Ты привыкла жить для себя, максимум для мужа, а ребенок — это многолетние хлопоты и ответственность.

— Возможно ты и права. Есть женщины, которые при виде младенца тут же начинают его неистово тискать. Так вот, если бы я была одной из них, уже давно завела бы своего ребенка. Но в какой-то момент я поняла, что не готова пожертвовать той жизнью, которая есть у меня сейчас, в том числе и возможностью поспать допоздна в воскресенье. К тому же, от коллег по работе наслушалась жалоб, что их мужья не разделяют с ними заботы по уходу за детьми. Для меня это стало еще одним аргументом «против». Все годы замужества в целом я была довольна своим браком и не хотела портить его «третьим лишним».

— Ты не любишь детей?

— Не знаю. Наверное, люблю, но материнство требует слишком больших усилий, и это навсегда. Словом, не хочу осложнять себе жизнь и быть прикованной к ребенку. К тому же, еще и сильный страх испытываю от мысли о ребенке, не понимая, почему. Может, просто боюсь ответственности за него?

— Выходит, материальная сторона вашего брака для тебя не так уж и важна, а твое поведение — это обычное проявление эгоизма?

— Возможно, хотя и не хочется признаваться в этом.

Анна вдруг неожиданно заплакала, закрыв лицо руками. Лина молчала, понимая, что подруге сейчас нужно побыть наедине со своими чувствами и мыслями. Минут через пятнадцать Аня успокоилась и вытерла зареванное лицо салфеткой.

— Не осуждай меня, Лина, за слезы. Я страдаю после расставания с Алексом, потому что за то время, что мы были вместе, успела психологически, эмоционально и физически сильно привязаться к нему. Плюс общие бытовые дела, общий досуг, одна на двоих «химия». После того, как я от него ушла, бывали ощущения, будто от меня оторвали мой собственный кусок тела. И это не позволяет мне полноценно жить без него.

— Тогда зачем разводилась? Пожили бы на расстоянии — и обновили отношения. К чему нужна была такая спешка?

— А ребенок? — опять заревела вголос Анна. — Он бы все равно не отказался от мысли о нём. Так какая разница развестись сейчас или позже! Результат был бы один и тот же. Мне не нужен ребенок…

— А как вел себя Алекс после того, как ты ушла от него?

— Надеялся на лучшее. Звонил, приглашал сходить куда-нибудь, говорил, что продолжает любить меня, что новой любовницы у него нет. Был уверен в том, что буря с моей стороны пройдет и можно начать все с начала. Мне кажется, что он не воспринял всерьез мой уход. В его голосе я не чувствовала каких-либо переживаний.

— Ты не права. Согласно психологическим исследованиям, в подобной ситуации мужчине приходится еще тяжелее, чем женщине. Она не скрывает своих эмоций, всем рассказывает, как переживает разрыв с любимым, как страдает и т. д. А мужской характер не позволяет парню показывать свои слабости и переживания при разрыве с женой или девушкой. Отсюда и возникло, наверное, определение «сильный пол».

Мужчины скупы на эмоции, они держат все в себе. Однако такое состояние не может длиться долго. Если женщина находит выход своим эмоциям в слезах и истериках, то мужчина пускается во все тяжкие. Когда он испытывает душевную боль, то предпочитает заглушать ее алкоголем. Чтобы отвлечься от тоски, начинает заниматься экстремальным видом спорта или уходит с головой в хобби. А беспорядочные половые связи с любовницами помогают не столько пережить закончившиеся отношения, сколько самоутвердиться.

— Подобное Алексу не грозит. Я думаю. Он вряд ли начнет «оплакивать» свою развалившуюся семейную жизнь водкой, поскольку крайне отрицательно относится к тем, кто заливает свое горе спиртным и считает их слабыми людьми. Что касается экстремальных видов спорта и хобби… Тоже вряд ли. У него на них нет свободного времени. Все его мысли и действия нацелены на то, чтобы создать успешный бизнес. А любовницу, конечно, завести может. Он темпераментный мужчина и долго без секса не протянет.

— И ты так спокойно говоришь об этом? И ни капельки не ревнуешь?

— Естественно, ревную, — резко ответила Анна. — Но что я могу сделать, живя вдали от него и перестав быть его женой? Но и вернуться к нему, чтобы этого не допустить, тоже не в моей власти: что-то внутри меня упирается против этого и настраивает против Алекса. Хотя, если честно, я его до сих пор люблю и ужасно скучаю по его нежной улыбке, бархатному голосу с легкой хрипотцой и ласковым рукам. Даже ночью сплю плохо из-за того, что не чувствую рядом мужа, его тепла и объятий. Да и вообще чувствую себя несчастной…

И Аня вновь заплакала, пытаясь глубокими вдохами успокоить себя.

— Это я дура плачу, а он, наверное, и рад в душе, что стал свободным от меня, семейных склок и обязательств.

— Вряд ли. Мужчинам в силу стереотипов, навязанных обществом, более свойственно сохранять лицо мужественного, безразличного и неподатливого душевным мучениям человека. Они страдают в одиночку, скрывая свою боль и загоняя эмоции вглубь. И, несмотря на то, что мужчины переживают разрыв отношений так же болезненно и остро, как женщины, понять это по их внешнем виду сложно.

Не думай, что Алекс не переживает. Он любил и, я уверена, продолжает любить тебя, а, значит, ему пришлось пройти несколько стадий переживаний. И это неизбежно. Во-первых, он сначала не верил в происходящее. Отрицал, не в состоянии признать факты, находил им другое оправдание. Не воспринимал твой уход, как реальность, тешил себя надеждой, что всё совсем не так, как видится, и скоро изменится. Затем попытался выплеснуть негативные эмоции, пройти через них, испытывая каждую по полной.

Следующей стадией была депрессия, осознание произошедшего, но еще не принятие. Он тосковал по ушедшему прошлому, перелистывал в своей памяти вашу совместную жизнь и все воспоминания, связанные с ней.

Депрессию сменило осознание проблемы. Встало понимание, что и почему произошло, где он виноват, где ты, словом, новое осмысление фактов. А после этого пришло стремление решить проблему. Вот почему он стал тебе звонить, предлагать встретиться, что говорит в пользу его чувств к тебе, иначе он пошел бы по другому пути и завязал новую связь. Хорошо, что пока этого не случилось и он окунулся в повышенную занятость на работе. Однако теперь, не связанный семейными узами, не исключено, что он станет искать утешения в других женских объятиях.

Господи, — схватив себя руками за голову, застонала Анна. — Выходит, тем, что отказалась пойти ему навстречу, я толкнула его в отношения с другой женщиной?

— Если создать разрешение проблемы нельзя, а притупить её восприятие алкоголем невозможно в силу внутренних принципов, чаще всего мужчина находит выход в новой связи. Конечно, учитывая, что предыдущие чувства еще сильны, новый роман не окажется ни долгим, ни глубоким, а будет восприниматься, как таблетка быстрого действия с последствиями. Встреча с новой женщиной только временно повысит его самооценку, но не позволит забыть нежелательный разрыв. Однако это даст Алексу передохнуть и набраться внутренних сил.

Когда это произойдет, у него появится смысл жизни. На этой стадии возникнут новые желания, восстановится утраченная самооценка, появятся новые планы. Выздоровление окажется близко к завершению.

И, наконец, предыдущая связь, из-за которой были проблемы и душевная боль, завершится. В этот период Алекс будет готов забыть прошлое, найти себе нового партнера для жизни и создать с ним новую семью.

Аня, слушая подругу, все больше впадала в отчаяние и, наконец, не выдержала:

— Ой, какая же я идиотка. За щепками леса не увидела. Мы же с Алексом по любви поженились и так были счастливы все время… кроме последнего года. В меня, словно черт вселился в последний год совместной жизни: я столько ему крови выпила, столько нервов попортила, даже страшно теперь представить. А он терпел, думал, наверное, что вот-вот перебешусь — и все возвратится к тому, с чего мы начинали.

Алекс всегда проявлял такую теплоту и нежность в своих чувства, так заботился обо мне… Всегда знал, в каком я пребываю настроении, считался с моим мнением, замечал, если что-то волновало меня, никогда не изменял. Даже просто на другую девушку не смотрел… все они для него были пустым местом. Абсолютно доверял мне, не подозревал в связях на стороне, а я, дура, не ценила всего этого. Просто воспринимала, как должное. И что же мне теперь делать? Как ты думаешь, еще не поздно мне вернуть его?

— Учитывая, что Алекс до последнего пытался восстановить отношения с тобой, думаю, два дня после развода дополнительной отрицательной роли в вашем разрыве не сыграют. Если ты поторопишься, осознав при этом то, что была не права, и готова исправить допущенные ошибки, уверена, он пойдет тебе навстречу, поскольку сам заинтересован в восстановлении семьи. Однако мне хотелось бы знать, любишь ли ты его настолько, чтобы поступиться своим эгоизмом, самомнением и гордыней, чтобы стать ему эмоциональной и психологической опорой в сложный период его становления как бизнесмена? Если ничего подобного в себе не чувствуешь, оставь все, как есть, и идите дальше по жизни каждый своим путем.

— Конечно, я люблю Алекса. Всем сердцем. Ты не представляешь, как я тоскую по нашей маленькой квартирке, которая казалась мне источником всех моих несчастий. Как только вспомню, как мы дружно жили в ней, так сразу же делается не по себе. До чего непривычно и противоестественно думать об этой квартире и знать, что я для нее уже чужая, что теперь не имею права на то, чтобы жить в ней, что Алекс может привести в нее другую женщину…

— Тогда не жалей себя. Изгони из себя черта, который толкнул тебя на глупые поступки, повинись перед Алексом, признай, что была не права, и попроси у него прощения за все плохое, что ему пришлось пережить из-за твоей дури.

— И ты считаешь, что он простит меня и захочет, чтобы я вернулась?

— Да. Иначе и быть не может: ведь он любит тебя, как уверяешь ты.

Анна задумалась над словами подруги. В своих мыслях она перенеслась в будущее, продумывая, что скажет Алексу по телефону, как только Лина уйдет домой. И та, словно бы почувствовав невысказанное желание бывшей одноклассницы, поднялась и, тронув рукой ее за плечо, сказала, что ей пора уходить, так как впереди ждут дела и встречи с родственниками.

Глава 3

Не став задерживать Алину, Анна проводила ее до калитки и в задумчивости вернулась в гостиную. Собрав на поднос чашки, сахарницу и вазу с печеньем, отнесла всё на кухню, на автомате разложила все по своим местам и пошла в спальню. Взяв с тумбочки телефон, легла на кровать и позвонила Алексу.

Какое-то время шли длинные гудки: по-видимому, он думал ответить или нет. Затем, напряженно и холодно, прозвучал его голос. У Леры от обиды появилось желание отключиться, но она взяла себя в руки и тихо прошептала:

— Привет! Не ожидал от меня звонка?

— Если честно, нет. Что хотела, ты мне уже все сказала. Или еще что-то вспомнилось?

— Я позвонила не поэтому. Мне очень нужно встретиться с тобой. Очень. Для меня это вопрос жизни и смерти. Ты можешь освободиться завтра к шестнадцати часам? Мы могли встретиться в нашем кафе…

— До конца этой недели я очень занят и не смогу найти свободного времени для встречи. Разговор терпит?

— Как сказать… Возможно, терпит, а возможно и нет. Однако если ты не можешь освободиться или не имеешь желания увидеться со мной, я пойму и не буду настаивать. Что ж, извини за беспокойство. Пока.

— Аня, подожди, не лезь в бутылку. Я обрисовал тебе состояние моих дел в ближайшие дни, но, если эта встреча тебе необходима, приезжай ко мне домой сегодня к половине девятого вечера. К этому времени я освобожусь. Надеюсь, адрес не забыла. Я сделаю бутерброды с копченой колбасой и сыром, сварю кофе — и устроим себе кафе, в котором сможем поговорить. Тебе такое предложение подходит?

— Да. Я приеду. Жди.

Гудки напомнили, что разговор окончен, и, отключив телефон, Анна вскочила. Подойдя к плательному шкафу, открыла его. По пути глянув на часы, прикинула в уме, что у нее достаточно времени привести себя в порядок и предстать перед бывшим мужем во всей красе. Ей хотелось поразить Алекса новым образом, чтобы он отразил все изменения, произошедшие у нее внутри, чтобы без слов понял, что она готова начать жизнь по-новому, оставив в ней самое лучшее из их отношений и избавив от ошибок.

Напряжение было настолько сильным, что Анне пришлось опять сесть на кровать. В коктейле из мыслей и чувств у нее родилась алхимия собственного нового образа, который буквально выкристаллизовался из её главной цели. На холсте её предполагаемой внешности тут же появились тончайшие краски, мимолётные штрихи, едва заметные лики и даже целые картины. Главное, она хотела создать себе яркий образ без убойного грима и маскарадного стиля в одежде. Яркий образ, который невозможно забыть. Словом, неповторимый образ, который очень деликатно и очень точно передаст во внешний мир её непостижимую Вселенную!

Аня подошла к зеркалу и внимательно осмотрела себя. Её главной отличительной внешней чертой можно назвать большие, очень выразительные миндалевидные с поволокой глаза зеленого, словно молодая листва, цвета. Брови, тонкие, немного поднимающиеся к вискам, как бы еще больше подчеркивали красоту и выразительность глаз. Лоб небольшой, гладкий и чистый. Что касается носа, он аккуратный и немного вздернутый. Рот с нежными и чувственными губами. Овал лица округлый, а кожа на нем белая и нежная. Щеки отмечены ямочками, которые придают лицу особый шарм и миловидность. Волосы каштанового цвета, тонкие, послушные…

Недолго думая, Анна вынула шпильки, удерживающие пучок на затылке, и волосы упали ей на плечи, концами доставая до самой талии.

— Выгляжу старомодно с этими длинными волосами, — мелькнула неожиданная мысль. Одна и та же прическа, добавляющая ей лет, вызвала раздражение. Потрогав волосы руками, она вновь свернула их на затылке и, подгоняемая принятым решением, открыла шкаф, чтобы выбрать себе одежду.

Сняла с плечиков зеленое платье из тонкого трикотажа с драпировкой на боку, имитирующей запах с ассиметричным низом. Положила его и золотистые лодочки в сумку, бросила туда же мамины бусы и браслет из прозрачного желтого янтаря и отнесла к входной двери. Потом быстро натянула на себя джинсы и футболку, положила в карман кошелек и, впихнув ноги в разношенные кроссовки, выскочила на крыльцо. Закрыв дом на ключ, помчалась на остановку, с которой уже практически отходил автобус.

Чудом Анне удалось запрыгнуть в него и, усевшись недалеко от водителя, облегченно вздохнула, посчитав это хорошим знаком. Она не следила за дорогой, хоть все время смотрела в окно. Даже старалась не думать, совершенно ни о чем не думать. Просто пыталась надышаться надеждой, которая согревала ее душу.

Вышла на остановке, недалеко от большого салона красоты. Раньше она никогда не ездила в подобные места, поскольку обходилась своими силами в домашних условиях. Подравнивала ей волосы Элла, а ногти на руках и ногах обрабатывала и делала маникюр сама. Теперь же ей нужно преобразиться, так как сегодня у нее особенный вечер и полагаться на свои непрофессиональные умения не стоило.

— У вас всегда были длинные волосы? — спросила девушка-парикмахер, с легким прищуром рассматривая лицо Ани.

— Гм… да, — подтвердила она.

— Значит, делать стрижку не пробовали ни разу?

— Нет. Сколько себя помню, у меня были косы.

— Я посоветовала бы вам «гарсон». Он опять в моде, отлично подойдет для ваших волос и… — она окинула лицо клиентки еще одним внимательным взглядом и кивнула, — будет вам очень к лицу. — Вообще асимметрия в стрижке — выбор тех, кто устал от дресс-кода, строгого делового стиля, правил и рамок. Тяга к креативу и модным экспериментам — вот чем руководствуются девушки при выборе этой стрижки. К тому же, она подойдет для тех, кто понимает и чувствует спортивный стиль в одежде, как вы. Ну, что? Рискнете?

В первое мгновение Аня не сумела скрыть свой страх. Мысль сделать стрижку, разумеется, время от времени посещала её, но она всегда отказывалась, боясь, что изменится в худшую сторону. Однако теперь её страх вдруг сменился небывалой решимостью.

— Я отважилась расстаться с мужем, а теперь, поправ все, что этому способствовало, решила с ним помириться и, если надо, унизиться до просьбы дать шанс восстановить их семейные отношения. Неужели мне не хватит смелости проститься и с волосами?

Эти размышления придали ей смелости, и Анна решительно сказала:

— Да, давайте попробуем. Но сделайте такую стрижку, чтобы она подходила не только к джинсам, но еще и к платьям.

Её голос прозвучал с поразительной уверенностью.

Парикмахер чуть наклонила голову набок и вновь пристально осмотрела девушку.

— Может, еще и осветлимся? Хотя бы немного? Или сделаем мелирование? Знаете, традиционно при выборе асимметрии стилисты рекомендуют девушкам сразу решаться и на креативное окрашивание, отличающееся от натурального оттенка либо от того, в какой цвет сейчас окрашены волосы.

Не узнавая саму себя, Анна кивнула утвердительно головой.

Пока её обрабатывали в этом зале, потом в маникюрном, она всё пыталась понять, что происходит. А причина была в том, что все это время ей не давало покоя странное чувство, от которого она упрямо отмахивалась, но с каждой новой минутой понимала, что сил прятаться от него становится меньше. Как понимала и то, что изменяет она свой образ не для себя. Прежде всего для Алекса, чтобы, когда он увидит ее, она могла уверенно тряхнуть перед ним хорошенькой головкой и между делом заметить, что она теперь совсем другая, другая во всем.

Наконец и прическа, и маникюр с педикюром готовы. Анна, схватив сумку, отправилась в дамскую комнату, переоделась и встала перед огромным зеркалом, осматривая себя с головы до пят, — и не узнала ту красавицу, которую видела перед собой.

Несколько минут она любовалась незнакомой девочкой-мальчиком с белыми «перышками» в каштановых волосах, что глядела на нее блестящими немного потемневшими от восхищения зелеными глазами. Потом растерянно поправила короткую прядь, хотя в коррективах она не нуждалась.

— До чего же непривычно… — выдохнула она, не находя сил оторвать радостного взгляда от зеркала. За спиной словно выросли крылья — и Анна почувствовала в себе не только необычайную легкость, но и уверенность, которой не чувствовала раньше.

Время еще было, и она решила зайти в кафе поесть, поскольку пропустила обед. Все мысли о том, как построить разговор с Алексом, изгоняла из своей головы, надеясь на экспромт, который подскажет ей сердце.

Затем поймала такси и подъехала к дому, где жила прежде, немного раньше времени. Минут десять собиралась с духом. Потом решительной походкой направилась к парадному. Удивительно, но в довольно коротком узком платье и на каблуках ходить само собой получалось иначе — более женственно и плавно. Куда делась ее размашистая походка в кроссовках! Эта мысль придала ей уверенности.

По ходу ее обогнал мужчина средних лет, спешащий по каким-то делам, который внезапно повернул голову, посмотрев на неё, — и его озабоченное лицо вдруг озарилось восхищением. В душе у Анны всё возликовало. Отбросив остатки сомнений, она вполне естественно и счастливо улыбнулась, уверенная в успехе.

Не дойдя до подъезда, она вздрогнула, заставив себя перенестись в реальность, и заметила, что стоит возле входной двери того дома, в котором до недавнего времени они с Алексом делили на двоих довольно тесную, столь действовавшую ей на нервы, но такую родную квартирку.

Не отдавая отчета в своих действиях, Аня достала телефон и набрала номер Алекса. Только спустя несколько минут она поняла, что этот звонок был продиктован боязнью того, что бывший муж еще не вернулся с работы и ей было бы унизительно ждать его перед закрытой дверью. Он ответил не сразу, и сердце тревожно застучало в груди. После напряженного ожидания мелодией зазвучал родной и привычный голос:

— Ну, наконец-то! Ты где?

— Возле подъезда, — ответила Анна голосом более строгим, чем хотелось.

— Гм… — немного растерялся Алекс. — Зайти не желаешь? Выпить чашку кофе?

Почему-то эти слова заставили её отключить телефон. Медленными шагами она пошла прочь от подъезда по дорожке, посыпанной гравием, будучи в престранном настроении. С одной стороны, душу заполнила тоска, граничащая с отчаянием, с другой — радость, приправленная грустью.

Позади хлопнула дверь. Анна остановилась у тротуара, повернулась и увидела Александра. На неё он не смотрел. Остановился возле подъезда, засунул руки в карманы брюк и, слегка хмурясь, оглядывал окружающее пространство.

Пользуясь минутой, Аня несколько мгновений рассматривала его. На нем были светло-голубая рубашка без галстука и костюмные темно-синие брюки. Пиджака на нем не было, по-видимому, он уже успел его снять.

Остановила взгляд на его лице. Оно осунулось, глаза не такие ясные, как обычно. Сердце её сжалось, словно она смотрела не на человека, с которым её больше ничего не связывает, а на единственного и неповторимого родного мужа. Старательно придав себе уверенный и бесстрастный вид, медленно, покачивая бедрами, пошла к нему и, не дойдя несколько шагов, с преувеличенной веселостью спросила:

— Ты ждешь кого-то еще?

Алекс вздрогнул, посмотрел на неё сначала растерянным, потом озадаченным взглядом, который сменился недоверчиво-восхищенным, дернул головой и начал смеяться.

— Аня! Ну ты даешь! Я просто шокирован! Слышу: голос твой, но вижу какую-то незнакомку. Чудеса! Столкнулись бы где-нибудь в толпе, я, честное слово, никогда не узнал бы тебя! Но мимо бы не прошел! Ты поистине восхитительна!

Анна пожала плечами, изображая на лице обиду, хотя в душе ей было безмерно приятно.

Алекс продолжал внимательно разглядывать ее, потом в нескрываемом изумлении расставил руки в стороны и немного наклонился назад.

— А где твои косы? — задал он глупый вопрос.

— Остались в парикмахерской, — со смехом ответила Анна. -Вот такая она, наша жизнь: живешь с человеком семь лет, а через два дня после развода он заявляет, что, не столкнувшись с бывшей женой нос в нос у собственного подъезда, никогда бы ее не узнал при мимолетной встрече.

— Да нет же! — горячо воскликнул Алекс, не соглашаясь с Анной. — Просто ты теперь… совсем другая.

Он с любопытством опять осмотрел ее с головы до ног и усмехнулся:

— Вот так метаморфоза! Я и представить не мог, что двуцветная и стриженая ты станешь настолько красивее! Хотя мне всегда казалось — дальше хорошеть тебе просто некуда.

У Анны на миг зашлось сердце, даже дышать стало трудно, но она напомнила себе: не давай волю своим эмоциональным порывам.

Не зная о мыслях бывшей жены, Алекс, тем не менее, подвел черту, прикасаясь к её волосам, будто сомневаясь, что они натуральные:

— Бесспорно, получилось поистине сногсшибательно!

— Спасибо! Наконец-то дождалась комплимента, — слегка кокетничая, отреагировала на столь приятные слова Анна и кивком указала на дверь:

— Пойдем?

Взгляд Алекса на мгновение стал выразительным и нежным, и Ане показалось, что вот-вот он её поцелует. Однако Он лишь едва заметно качнул головой и, взяв ее за руку, повел к входной двери в подъезд.

— Черт! Извини! Я действительно растерялся.

Он горько усмехнулся:

— Глупо с моей стороны, увидев тебя здесь, увлечься мечтой, которая однажды уже не сбылась.

Анна молчала, не в силах разомкнуть губы, и как будто утратила власть над собственным голосом.

Они молчали, в тишине поднимаясь по ступенькам на четвертый этаж. Аня словно потерялась во времени.

Перед открытой дверью, которую Алекс забыл закрыть, спеша к Ане, чтобы она не ушла, он как-то неуверенно спросил:

— Зайдешь? Выпьем по чашке кофе, поговорим…

Анна повернула к нему голову и пристально посмотрела прямо в глаза.

— Ну разве что ненадолго.

Лицо Алекса вмиг преобразилось. Из груди вырвался не то смех, не то стон. Он сгреб строптивицу в объятия, прижался губами к её виску и стал вдыхать привычный запах волос с персиковым оттенком.

— Ты не поменяла свои духи, — прошептал он.

Анна тихо засмеялась, чувствуя себя так, будто все, чего она в своей жизни ждала и жаждала, — это снова оказаться у его груди, опять ощутить, что она принадлежит ему вся без остатка. Они замерли и какое-то время не смели ни двигаться, ни говорить.

— Так что? — шепотом спросил Алекс, еще крепче прижимая ее к себе.

Вместо ответа Анна отстранилась и уверенно вошла в квартиру. Никакого кофе им не понадобилось. Разговоров тоже. Их они, не сговариваясь, отложили на потом.

Ни он, ни она не поняли, как оказались в спальне, когда побросали свою одежду на пол и почему сплелись в единое целое на их супружеской кровати.

Позже, когда Аня проснулась и с любовью разглядывала расслабленное во сне лицо Алекса в свете уличных фонарей, беззастенчиво заглядывавших в не зашторенное окно, она вдруг подумала, что не вполне нормальная, поскольку упивалась ласками мужа, с которым делила постель много лет, так, будто он её новый, беспредельно желанный и совершенно фантастический любовник. В минуты, когда его знающие, то невообразимо нежные, то требовательные руки скользили по изгибам её бедер, по округлости груди, ей казалось, что всё остальное в мире совершенно не в счет и не имеет ни малейшего смысла. И что они переживут любое ненастье, лишь бы больше в жизни никогда не разлучаться.

Утро отчасти всё же воскресило сомнения, но Аня постаралась их отогнать, стоя под душем.

— Надо привести в порядок мысли и только после этого обо всем спокойно подумать, — приказала она себе. — Мы теперь снова вместе, это ясно, но не стоит бросаться в прежнюю жизнь очертя голову. По большому счету, совершенно такой, какой была раньше, я уже никогда не буду. Мы изменились, и нельзя не принимать это в расчет.

После ванной она вышла в гостиную уже одетая. Алекс в халате замер с двумя чашками в руках и дурашливо, как ребенок, выпятил обиженно губы:

— А я-то надеялся… что мы еще вернемся в постель.

— До чего он мил, — пронеслось у Ани в голове. — И как я могла надеяться, что заживу без него спокойнее, благополучнее и счастливее? С улыбкой она взяла у него чашку и сделала глоток горячего напитка.

— Валяться в постели не время.

— Сегодня же суббота! К тому же, я пойду на работу после обеда, — воскликнул Алекс.

— Между людьми, которые не утрясли между собой недоразумения и не разрешили проблемы, суббот не бывает, — с важным видом заявила она, опустив чашку на стол.

И, несмотря на то, что во взгляде у нее играла всеми цветами веселая улыбка, лицо Александра внезапно стало серьезным. Он поднял указательный палец и о чем-то сосредоточенно задумался. Судя по всему, о том, что между ними произошло и почему она здесь.

— Да, это верно, — наконец изрек он. — Нам многое надо обсудить и…

Он посмотрел на Аню, умолкнув на полуслове, и его губы растянулись в улыбке, а глаза стали такими ясными, какими бывали только в самые безоблачные времена.

— Пообещай, что подождешь моего возвращения и останешься со мной до понедельника — попросил Алекс. — Давай проведем его так, как в наш медовый месяц, без серьезных разговоров, которые в итоге скатываются до элементарных упреков. А завтра, насытившись друг другом, обо всем поговорим и найдем компромисс. Ты же вернешься ко мне? Мы опять будем вместе?

Анна уже собиралась кивнуть, но что-то её остановило. Какая-то скрытая и непонятная тревога. Она не имела отношения к Александру, но все же…

— Мне нужен небольшой перерыв, чтобы, так сказать, перевести дыхание. Я люблю тебя, Алекс, и буду счастлива, если ты простишь меня за то, что последний год сделала для тебя невыносимым. Я скучала по тебе и днем, и ночью, постоянно разглядывала твою фотографию, тосковала по твоим ласкам, но я должна вернуться в этот дом, уважая и простив себя за то зло, которое привнесла в нашу с тобой жизнь. Я должна прийти к тебе морально очищенная и уверенная не только в себе, но и в завтрашнем дне, чтобы больше никогда не сделать тебе больно. Поэтому сегодня позволь мне уйти.

Алекс заметно погрустнел.

— А вот завтра я соберу свои вещи и ты можешь приехать за мной, — быстро добавила она, подходя и кладя ему руки на плечи.

Алекс заглянул ей в глаза и какое-то мгновение был уязвимым и полностью зависимым от неё. Словом, таким, каким бывал во времена их совместной жизни в те минуты, когда поверял ей секреты и признавался в чувствах. Аня всмотрелась внимательнее в голубизну его глаз.

Нет, сейчас в его взгляде есть что-то новое, и имя ему — боязнь вновь потерять её. Это придает ей значимости в собственных глазах и дает повод поважничать. Если она опять попадет на этот крючок, то вновь возомнит себя королевой и станет чего-то требовать от него и качать права. На миг ей сделалось страшно. Нет! На эту дорогу больше сворачивать нельзя. Она приведет туда же — в тупик.

Алекс слегка сузил глаза.

— В чем дело? — спросил он, чувствуя, что настроение Леры внезапно переменилось.

Она рокачала головой и напряженно улыбнулась, боясь, как бы Алекс не прочитал её тревожные мысли, которые даже она не могла внятно сформулировать:

— Ни в чем. Все хорошо.

— Честно? — с легкой настойчивостью произнёс Алекс.

— Да.

Он поцеловал любимую женщину и обвел её лицо восхищенным взглядом. Аня легонько шлепнула его по плечам и убрала руки.

— Ну, я поеду.

— Я отвезу тебя на автовокзал, — сказал Александр, развязывая пояс халата. — Вот только ополоснусь и переоденусь.

Аня согласно кивнула головой и стала собирать чашки из-под кофе, чтобы отнести их на кухню.

Алекс продолжал стоять, не двигаясь, и растерянно смотрел на нее, даже как будто с испугом, словно никак не мог избавиться от ощущения, что она уйдет, пока он будет в ванной. Анна не желала мучить его, напротив, хотела доказать, что умеет быть терпеливой, заботливой и бесконечно любящей.

Она подошла к нему и, приподнимаясь на носочки, чмокнула в губы.

— Иди мойся и спокойно приводи себя в порядок. Я дождусь тебя. Сейчас что-нибудь соображу на завтрак, поедим, а потом ты меня проводишь до автобуса.

Облегченно вздохнув, Алекс пошел, послав ей воздушный поцелуй. Аня тем временем сделала бутерброды, сварила очередную порцию кофе и стала ждать его на кухне. Через полчаса они уже приступили к завтраку, говоря о пустяках и обмениваясь нежными взглядами.

— Знаешь, — сказала она, — нет смысла тебе ехать на автовокзал. Проведешь меня до остановки, поймаем такси, и я успею на свой рейс. Я ведь часто так делала в прежние времена, когда ездила к родителям.

Александр нехотя согласился, боясь спорить и нарушить ту хрупкую гармонию, которая установилась между ними. Они вышли из подъезда и в обнимку пошли к остановке.

Завтра в пять часов дня я за тобой приеду, — сказал Алекс, целуя ее в висок. — Буду ждать воскресного вечера с огромным нетерпением, — прошептала он ей на ухо, проводя пальцами по её щеке и глядя на нее так, будто она музейная ценность.

— Я тоже, — ответила Анна. Она порывисто сжала его руку, чувствуя, как из души фонтаном хлынули обострившиеся чувства. В этот миг они оба почувствовали, что не могут друг без друга и сил бороться с этим нет. Да и не нужно.

— Я люблю тебя, малышка! — услышала Аня.

— Я тоже, — слетело с ее уст, и счастливая улыбка сделала ее лицо поистине прекрасным.

В этот момент на противоположной стороне остановилось такси, из которого вышла женщина с двумя маленькими детьми. Анна, увидев его, крикнула Алексу:

— Останови его!

Александр, заложив пальцы в рот, громко свистнул и махнул таксисту рукой. Тот кивнул головой, и Аня, обняв в последний раз Алекса, побежала через дорогу, не заметив мчавшегося на всей скорости мотоцикла. Александр в страхе замер, молясь, чтобы они разминулись, но, по-видимому, просьба его не достигла Всевышнего.

Анна заметила мотоциклиста в последнюю минуту и вместо того, чтобы пробежать вперед или замереть на месте, дернулась назад — и в этот миг мотоцикл врезался в нее, отбросив ее тело вперед, которое, упав на асфальт, распласталось на нем, как поломанная кукла. Нога её неестественно изогнулась, а из — под головы стало расползаться красное пятно.

Эта ужасная картина привела тело Алекса в оцепенение. Оно будто застыло, лишенное возможности сдвинуться с места.

— Аня-я-я! Казалось, этот утробный крик сам по себе вырвался из груди, в которой неистово билось сердце, но губы всего лишь беззвучно прошептали ее имя. Осознав это, Александр почувствовал, как неудержимая волна отчаяния накатила на него — и в глазах на миг потемнело.

Справившись усилием воли с физической слабостью, Алекс явственно услышал, как из его горла вырвался звериный рык, и он рванулся к Анне, возле которой уже суетились таксист и какие-то другие прохожие. Он бежал к ней, кажется, вечность, крича, чтобы кто-то вызвал скорую помощь. О том, что у него в кармане мобильный телефон, он абсолютно забыл.

Добежав, Алекс упал на колени возле любимой и стал искать пульс у нее на шее. Его не было, и, сокрушенный горем, он закричал, чувствуя, как оно снежной лавиной накрыло его и заморозило сердце, которое не хотело биться без женщины, которая была для него единственной на свете.

Глава 4

Я почувствовала сильный удар мотоцикла, и какая-то неуправляемая сила швырнула меня вперед. Дыхание как будто чем-то перекрыло… трудно дышать… очень трудно… боль ужасная… Но вдруг она исчезла, и непонятно откуда ко мне пришло понимание того, что я сейчас умру. Затем произошло что-то очень странное: словно некая сила вытолкнула меня из моего тела через макушку головы, из-под которой медленно вытекала кровь, собираясь в красную лужицу.

В первый момент после выхода из тела я вдруг попала в зону «тонкой дымчатости», которая вскоре рассеялась, и оказалось, что я могла видеть всё вокруг себя.

Моя сломанная нога неестественно подогнулась под мое тело, которое лежало передо мной, как безжизненная биологическая масса. Я не испугалась, поскольку, продолжая мыслить, в то мгновение не поняла, что вижу перед собой собственный труп. И тут меня резко окутало странное чувство абсолютного спокойствия. Стало очень легко и тепло. Было так чудесно чувствовать себя свободной и без всякой боли! Но чуть позже я поняла, что дезориентирована, поскольку у меня не было намерения умирать.

Вскоре все же осознала, что я — это не та я, которая находилась в физическом теле. Сейчас я была душой, которая покинула свое тело, поднялась в воздух и стала парить над ним. Сверху я отчетливо видела, как вокруг моего уже пустого тела суетятся врачи и полицейские. Тем не менее, ни печали, ни скорби, ни сожаления по этому поводу у меня не было. Мне было хорошо, так хорошо, как ни разу в жизни. Все мое новое существо наполнилось какой-то легкостью, радостью и невесомостью. Хотелось поделиться этими ощущениями с озабоченными людьми, толпившимися внизу вокруг меня, той — прежней.

Я ловила мысли других людей вокруг моего тела, которые думали, что я умерла, но… ведь я жива. Однако это странно, потому что подо мной безжизненное тело, а я двигаюсь над ним.

И тут мой взгляд останавливается на Алексе, который сидит прямо на асфальте и сжимает меня за плечи, уложив их на колени и прижимая мою окровавленную голову к своей груди. Он держит мое тело, слегка раскачивая его, и плачет над ним… Он ничем не может мне помочь, но, кажется, еще не понимает этого. В моем покинутом теле нет жизни, но он обеими руками держит мое лицо и целует его.

Я уже более осознанно понимаю, что мое тело уже мертво, но мне не хочется в это верить.

Алекс весь дрожит и, не стесняясь чужих людей, оплакивает меня. Я пытаюсь проникнуть в его ум, успокоить, сказав, что со мной все в порядке. Но он настолько охвачен горем, что мне не удается пробиться в его сознание. Слишком много горя. Оно просто поглотило его. Алекс находится в состоянии такого шока оттого, что меня убили у него на глазах, поэтому онемел от внезапно настигшего несчастья и не в состоянии почувствовать мою энергию.

Я хочу, чтобы он знал, что мне уже не больно, что я не страдаю, что свободна от своего тела, которое мне теперь не нужно… что буду ждать его там. Я хочу, чтобы Алекс знал об этом, но он не слышит меня. Он даже не поднимает головы в мою сторону, чтобы увидеть, что я рядом. Он не чувствует моего присутствия. Мне не под силу пробиться к нему прямо сейчас.

Я пытаюсь дотронуться до его спины, но не могу ощутить её, и он тоже не чувствует моего прикосновения. Тут мне попадается на глаза моя сумочка, одиноко лежащая возле его ног. Я тянусь к ней, чтобы взять и бросить её в Алекса, однако она остаётся лежать на том же месте. И в этот момент я понимаю, что у меня нет руки, поскольку не вижу ее. Впрочем, я почему-то не удивляюсь и не пугаюсь, а воспринимаю всё, как должное.

Чтобы убедиться в своей нематериальности, глажу Алекса по щеке и волосам, но он никак не реагирует на мои прикосновения.

В это время мое изувеченное тело укладывают на носилки и накрывают белой простынёй. Алекс вскакивает и отбрасывает ее с моего лица, поправляет волосы и прижимается губами к моему лбу. Один из полицейских оттягивает его от носилок, позволяя медикам погрузить их в машину.

Я опять пытаюсь утешить Алекса, поговорить с ним, но он не слышит меня и не чувствует моего присутствия. Он долго смотрит вслед отъехавшей скорой помощи, затем, выслушав полицейского, согласно кивает и, сгорбившись, потерянно идет к дому.

Я плыву за ним, надеясь, что в квартире мне удастся проникнуть в его сознание и вселить покой в сердце. Так мы и поднялись на четвертый этаж: он по ступенькам, а я над ним.

Пока Алекс открывал дверь, я удивительным образом прошла сквозь стену и встретила его в коридоре. Он, даже не сняв туфли, прошел сквозь меня на кухню и достал из шкафа бутылку початой водки. Открутив крышку, приложился к горлышку и стал глотать ее, закрыв глаза. Затем сел за стол и, положив на него руки, упал на них головой, горько заплакав.

Я беспомощно металась над ним, не в силах успокоить и понимая, что он не знает, что я здесь, рядом. До конца не веря, что не могу управлять предметами, я пытаюсь поднять чашку и бросить ее на пол, чтобы, разбившись, она привлекла его внимание. Однако не почувствовала ее в своих пальцах. Не подчинились мне и другие предметы. Я как бы невидимо проходила сквозь них, а они, как стояли, так и оставались на своих местах.

Осознав, что не могу повлиять на ситуацию, я стала передвигаться по квартире в надежде, что найду способ обратить внимание Александра на себя. В нашей спальне я словно повисла в воздухе, который был совсем и не воздух, поскольку в нем не было пределов и не было силы тяжести. Я была абсолютно невесома. И, несмотря на шкаф, кровать и комод, я проходила сквозь них, будто они не были твердыми предметами. Для меня не существовало никаких преград, в которые я могла бы врезаться или зацепиться за них.

Я вновь возвратилась в кухню и замерла над головой Алекса. В очередной раз пытаюсь его утешить, хочу, чтобы он почувствовал, что моя любовь, на самом деле, не ушла, чтобы он знал, что он не потерял меня навсегда.

Я расстроена из-за того, что мне не удается успешно использовать свою энергию и ментально соприкоснуться с Алексом, который из-за шока и горя оказался невосприимчивым. Эмоциональная травма захлестнула его внутренний ум настолько, что его душа потеряла свою способность к общению со мной как душой.

Мне так хочется, чтобы Алекс прекратил горевать и сконцентрировался на своих мыслях. Конечно, он не верит, что я могу быть все еще жива, поэтому все его энергетические структуры ужасно сбиты и спутаны. Обидно. Я нахожусь рядом с ним, а он не подозревает об этом!

Наконец Алекс поднимает голову и смотрит в мою сторону. О, сколько скорби в его глазах! Но что-то еле уловимое мелькает в его взгляде: Александр чувствует мою сущность. Я знаю это, поэтому пытаюсь проникнуть в его ум. Не получается. Однако я не сдаюсь и стараюсь обострить его чувствительность и восприимчивость, войдя в его подсознание, и, подобно эфирному видению, проношусь перед его глазами.

Соприкоснувшись с ним, я улыбнулась, сообщая о том, что спокойно приняла свою смерть и чувствую себя хорошо. Затем плавно поднялась наверх. Мои усилия, продолжаясь всего лишь несколько секунд, становятся своего рода выразительным завершающим актом, в результате которого я осознаю, что он какую-то долю мгновения чувствовал мое присутствие и также продолжает любить, как при жизни, — и на меня снизошло облегчение.

Вдруг какая-то сила стала увлекать меня прочь от Алекса, относя в сторону. Однако я слишком беспокоюсь за него, чтобы оставить сейчас одного. Тем не менее, что-то настойчиво манит меня в яркую белизну, но я пока не готова уходить, поэтому сопротивляюсь ощущению тяги: хочу еще совсем недолго остаться в этом мире. Хотя и знаю, что в физическом понимании умерла, все же не могу пока покинуть Алекса, хочу посмотреть, как он и мама похоронят меня. Тем не менее все ощутимее чувствую, что меня подталкивают какие-то незримые силы, уводя из нашей квартиры. Я сопротивляюсь изо всех сил.

Глядя пристально на Алекса, я стала излучать на него поток своей энергии, который принял форму облака, начинающегося от его талии и идущего вверх, к его голове. Оно окутывает Алекса ментальным теплом, которое не только успокаивает, но и способно сделать его более восприимчивым.

Я начинаю пропускать определенные аспекты себя через это облако энергии вокруг него, пытаясь почувствовать точку, где у него в настоящий момент меньше всего энергетических блоков. Наконец я нашла её на шее за правым ухом и вдруг вспомнила, что Александр очень любил, когда я целовала его здесь.

Увидев открытый энергетический проход, я превратила свою энергию в плотный луч и направила его в это место. Не сводя взгляда с лица своего мужа, я увидела, что он все же почувствовал нежное прикосновение, но его сознание по-прежнему разбито горем. Я увеличиваю силу своего луча — посылаю ему мысли любви.

Вскоре я обнаруживаю, что от Алекса исходит новая, светлая энергия. Его эмоции меняются… он перестает плакать… оглядывается, чувствуя меня. И вдруг улыбка осветила его черты, засияв в глазах. Я достигла своей цели. Теперь с ним все будет в порядке. Мне пора идти. Я уже твердо знаю, что он оправится благодаря этому. Мой энергетический поток стал исцелять его, когда установилась связь, соединяющая два ума — мой и его — в телепатическом контакте.

Направляя луч своей энергии, я попыталась вызвать у Алекса зрительный образ меня, понимание того, что мое отсутствие — это лишь изменение реальности, и оно не окончательно. По-видимому, мне это удалось, поскольку в это мгновение я почувствовала, что его горе несколько притупилось и в его душе стал прорастать росток примирения с потерей. Для меня, прежде чем покинуть земной мир, было важно, чтобы Алекс нашел в себе силы вернуться к нормальной жизни и конструктивно продолжить свой жизненный путь. Я буду рада, если он снова обретет счастье. Это доказательство того, как хорошо нам было вместе. Наша совместная жизнь, каждый эпизод, никогда не будет утрачена, и ее можно вернуть и проиграть снова в Мире Душ.

Потом, словно опомнившись, Алекс достал из кармана телефон и позвонил моей маме. Услышав её голос, мне стало не по себе от того, что я совсем о ней забыла, пытаясь успокоить мужа. Поздоровавшись, он какое-то время молчал, собираясь с силами, чтобы сообщить ей ужасную весть о моей внезапной смерти. Затем, всхлипнув и проглотив так и не вырвавшееся наружу рыдание, он стал сбивчиво рассказывать ей, что произошло на дороге.

Вскрик мамы прозвучал так громко, что Алекс даже на мгновение отвел телефон в сторону, а затем стал с болью в голосе успокаивать ее, умоляя, чтобы она не плакала так отчаянно.

Я тотчас оказалась рядом с мамой, чтобы хоть как-то успокоить её, прикоснуться к ней еще раз и попрощаться.

Начала с обычного мысленного контакта, но у меня ничего не получается. Мама очень грустит. Ее печаль из-за того, что она не находится рядом со мной, поглотила ее. Я проецирую свои мысли вместе с оранжево-желтым светом, подобным пламени свечи, и помещаю этот свет вокруг ее головы, посылая ей мысли любви, но безуспешно. Она не понимает, что я рядом. Поэтому принимаю решение подождать, когда мама ляжет спать, чтобы действовать через ее сновидение.

Наконец, измученная горем и слезами, мама, так и не раздевшись, заснула на диване. Поскольку мне еще не очень хорошо удается самой создавать сны, не оставалось ничего другого, как использовать одно из ее сновидений: войти в него, добиться наиболее естественного контакта и затем принять в нем участие, так как для меня важно, чтобы она совершенно отчетливо узнала меня во сне.

Первые два сна оказались абсолютно не пригодны для этой цели. Один — просто бессмыслица. Другой представлял собой фрагмент её прошлой жизни, где меня в ней еще не было. Наконец, ей снится, что она, когда мы были в гостях у её мамы, моей бабушки, идет в сад, чтобы нарвать вишни для вареников. В этом сне мама не испытывает печали, поскольку я еще не умерла.

И несмотря на то, что меня в этом сне нет, я плавно вхожу в него, приближаясь к ней из глубины сада, приводя характер своей энергии в соответствие с мыслями моей матери. Я проецирую себя перед ней такой, какой она видела меня в последний раз. Я медленно иду к маме навстречу, давая ей возможность привыкнуть к моему присутствию: машу ей рукой и улыбаюсь. Затем подхожу к ней. Мы обнимаемся, и теперь я посылаю волны живительной энергии в ее спящее тело.

Потом мы вместе рвем вишни, смеемся, вспоминая разные случаи из моего детства, когда гостили здесь у бабушки и дедушки. Потом лепим вареники и с наслаждением едим их, окуная в душистый цветочный мед.

Эту картину я помещаю на высший уровень сознания мамы. Я хочу, чтобы сон остался с ней после того, как она проснется. Я знаю, что влияние такого живого сна очень велико. Когда мама проснется, в ее уме останется яркое воспоминание об этой сцене со мной, и она догадается, что я была рядом с ней. Через некоторое время воспоминание представится настолько реальным, что она примет это.

Я продолжаю посылать ей волны энергии на протяжении всей ночи и утра, пока она не начала осознавать мой уход из жизни. Для меня важно, чтобы она верила, что я продолжаю оставаться частью ее и всегда буду вместе с ней. И мама искренне прониклась этим, разглядывая мои фотографии в альбоме, а я при этом испытывала всепоглощающее желание того, чтобы она имела возможность завершить свой жизненный путь так, как она хочет. И до этого я еще не раз приду и к ней, и к Алексу, как только услышу их зов, вызванный желанием, чтобы я, хоть недолго, побыла с ними рядом на энергетическом уровне.

Кроме того, часть их энергий, которые они, воплотившись на Земле, оставили в Мире Душ, всегда доступны для меня в духовной обители.

Глядя на успокоившуюся маму, я почувствовала, что завершила то, что хотела сделать перед тем, как покинуть Землю. Пришло время уходить. К тому же, что-то, помимо моей воли, настойчиво принуждает, чтобы я быстро покинула земной мир. Что-то вроде магнетической силы. Я подчиняюсь ей, и тут меня окутывает нечто сродни серой субстанции, похожей на плотный дым без запаха, сквозь которую вдали пробивается яркий свет. Он неудержимо влечет к себе, вселяя в меня эйфорическое чувство свободы.

И внезапно я вижу вместо себя постепенно вытягивающуюся сияющую искорку.

— Что это? — непонятно откуда всплывает вопрос, на который сама же и отвечаю. — Моя энергия. Я выгляжу теперь так. Это моя душа, которая после того, как покинула тело, стала похожа на тонкую светящуюся нить, зависшую в пространстве.

У меня незаметно исчезает интерес к тому, что произошло со мной в земной жизни. Это не проявление жестокосердия по отношению к ситуации и людям, которых я оставляю на Земле, а просто чувство облегчения, которое испытывает моя душа по окончании своей ужасной смерти. Я уже хочу быстрее отправиться в прекрасный духовный мир.

Как могла, я уже успокоила Алекса, не сокрушаясь о своей смерти, ибо знаю, что его и маму я обязательно увижу снова в других жизнях. Жаль, что боль в сердце будет напоминать им, что они потеряли меня навсегда. Это их заблуждение меня огорчает.

Но мне пора идти. За мной уже пришли другие духовные существа, они рядом. Я не вижу их, но чувствую любовь, которую они распространяют на меня, так, как хотела бы, чтобы Алекс чувствовал мою.

Они терпеливо ждут, когда я буду готова отправиться дальше, в духовный мир. Я в последний раз вглядываюсь в родное лицо своего мужа и направляюсь к открытому тёмному туннелю прямо надо мной, из другого конца которого пробивается слепяще яркий свет. Устремляясь в его глубину, всё дальше и дальше удаляясь от места, где умерла, я оглядываюсь на Землю, чтобы попрощаться с ней, но, к сожалению, уже не вижу её, несмотря на то, что в моем уме она кажется близкой, но откуда-то всё же знаю, что нахожусь уже в другом пространстве.

Я чувствую мягкое затягивание и подчиняюсь ему, поскольку убеждена, что должна двигаться по этому туннелю. Постепенно темнота в нем сменяется сумраком из-за яркого круга света, который растет и приближается. Меня зовут вперед, хотя и не знаю, кто.

Круг света становится большим, и я, проносясь сквозь него, оказываюсь вне туннеля. Меня обволакивает приглушенная яркость, похожая на легкий туман, который собирается вокруг меня в пенистые облака. Я просачиваюсь сквозь них — и передо мной открывается бесконечное и величественное пространство, похожее на огромный искрящийся кристалл. Оно такое яркое и чистое! От восторга у меня прямо дух захватывает. Такое впечатление, словно вокруг меня сияют цветные камни, объединяясь в фантастическую мозаику. Здесь царят тишина, покой и еле уловимый божественный аромат, который невозможно описать словами.

Откуда-то ко мне ментально приходит информация, что я нахожусь у Врат в Мир Душ. Я чувствую силу мысли вокруг меня, которую не могу выразить доступными мне средствами. Затем приходит осознание, что это мысли любви, братства и симпатии, соединенные с хорошим предчувствием. Сначала я не поняла, с каким именно, а потом для меня все же открылась истина, что меня уже ждут… в родной Обители.

Мне абсолютно не страшно. Когда я находилась в туннеле, была весьма дезориентирована, а сейчас чувствую себя в полной безопасности. Наверное, потому, что ловлю долетающие до меня мысли заботы и поддержки. Они слишком обострены из-за того, что я чувствую повсюду их гармонию. Также вокруг меня присутствует понимание того, кто я, где сейчас нахожусь и почему.

И, наконец, я понимаю, что в своем путешествии в духовный мир уже оставила позади входные врата, которые находятся сразу после выхода из туннеля, и оказалась в духовной Обители. Здесь я почувствовала, что земной аспект моего существа изменился: я перестала быть человеком с присущими ему специфическими эмоциями, характером и физическими особенностями. Я уже не горевала о своей недавней физической смерти, как переживали о ней мои близкие: мама и Алекс. Но главное — я поняла, что именно душа делает людей людьми на Земле, а вне физического тела она не является человеком.

Став энергией, именуемой душой, я тотчас ощутила перемену и полностью осознала, что по-прежнему жива, но в новом качестве: просто освободилась от бремени земного тела, которое умерло и осталось там, на Земле, где я как душа проходила свой урок. И я приняла этот факт со вздохом облегчения, мысленно воскликнув: «О, замечательно, я снова дома, в этом прекрасном месте!».

Однако чувство потери, преследующее меня, не дает мне возможности всецело насладиться радостью возвращения. Я еще не освободилась от переживаний, связанных с тем, что мне пришлось неожиданно расстаться с Алексом и оставить его в одиночестве, терзаемого болью потери. Из-за этого меня всю пронизывает усталость.

И вдруг я вижу, что навстречу мне кто-то направляется. Я узнаю Алазариса, своего Гида-проводника, который ранее уже встречал меня после окончания моего земного пути в прошлых жизнях. Мое движение замедлилось. Приблизившись, он окутал меня огромной вращающейся массой своей мощной энергии, и я почувствовала, как попала внутрь некоего пузыря, испытывая при этом чистый экстаз.

Так как я погибла от удара мотоцикла и при этом моя голова и нога были сильно повреждены, достигнув Врат, я увидела дыры в своей энергетической ауре, вследствие которых моя энергия как души была серьезно разрушена. Когда мой Гид-проводник увидел, в каком состоянии я прибыла в духовную обитель, он совершил срочное исцеление, представлявшее собой как физическое, так и ментальное целительское действие, которое ему необходимо было провести прежде, чем я направлюсь дальше в Мир Душ.

Алазарис приблизился ко мне и вернул на место поврежденную энергию. Он сформировал ее, словно это была глина, и заполнил ею пустоту, возвращая мне утраченную целостность. Затем придал моей ауре нормальный вид, сгладив грубые края и разрывы.

Он предупредил меня, что отпечаток поврежденного тела моей последней жизни может отражаться на физической форме в очередном воплощении, пока не будет произведено перепрограммирование. Однако это не вызвало у меня никакого отклика.

Несмотря на то, что я находилась уже в духовном мире, моё эфирное тело, или тело души, продолжало иметь очертания моего старого физического тела. По существу, оно представляло собой отпечаток моей человеческой формы, которую я еще не отбросила, подобно тому, как змея сбрасывает свою кожу. Откуда-то у меня было знание, что я не из тех душ, которые полностью отбрасывают свою телесную форму в момент смерти. Как и знание о том, что моя человеческая форма — это временное состояние и что позже я смогу создать ее в виде красочной, сияющей формы энергии.

Несмотря на это, во мне неожиданно пробудился протест: я не хочу идти дальше из-за вспыхнувшего желания вернуться к Александру.

Без слов, на уровне телепатии я говорю Алазарису, что хочу вернуться на Землю, поскольку не уверена, что мой муж справится с постигшим его горем. Я должна быть рядом с ним. Меня угнетает мысль, что своей смертью я предала его и нашу любовь.

Мой Гид — проводник успокаивает меня, но я все равно чувствую себя подавленно. Я не могу понять, как позволили этому случиться, как могли так поступить со мной…

— Вы заставили меня и Алекса пройти через непонимание, душевную боль, развод и эмоциональные потрясения, а теперь разъединили нас, не позволив до конца простить друг друга и помириться, насладиться рождением и общением с ребенком, которого он так хотел, — выплескивала я из себя возмущенные мысли. — Я любила его, несмотря на наш временный разрыв. Я хотела сказать об этом после возвращения к нему, а теперь… И как же моя мама? Она до сих пор еще не смирилась со смертью отца, а теперь и меня потеряла. Навсегда. Переживет ли она очередной удар судьбы?

И я заплакала, горько и безнадежно, при этом всё же понимая, что это только память о слезах, которые были свойственны моему физическому телу, которое я покинула, но от этого легче не стало.

Алазарис пытается меня успокоить тем, что все у меня было согласовано с Гидом-наставником, что я выполнила намеченное в последнем земном воплощении и все идет так, как и было спланировано, но я не соглашаюсь с этим. И тогда он послал мне информацию о будущем Алекса и мамы без меня.

Я увидела собственные похороны. Возле гроба стоит Алекс, осунувшийся, похудевший и очень печальный. В глазах застыла тоска… и неизбывное чувство вины. Незаживающая рана в сердце и осознание невосполнимой потери вызывают слезы в его глазах, которые медленно скатываются по его щекам.

Рядом мама, постаревшая в одночасье. Она опирается на руку Андрея, моего старшего брата, бледное лицо которого застыло, словно маска. Мама не сводит глаз с моего тела в гробу, накрытого белым плотным гипюром, и не перестает шептать: «Нет, я не верю, что Анечки больше нет. Этого не могло с ней случиться»…

Эту информацию сменила другая.

Мама продала дом и переехала к Андрею, поскольку не могла жить сама. Она заметно постарела и стала совсем седой. Жизнь забрала у нее двух дорогих людей, но она справилась, найдя утешение во внуках, которые переходили из детства в юность. Она сохранила память обо мне, но уже смирилась с моей смертью как с неизбежным злом, постигшим ее жизнь.

А вот и Алекс. Заметно возмужавший. Он выходит из дорогой черной иномарки. Серый, явно сшитый на заказ костюм великолепно сидит на его всё еще спортивной фигуре. В руках сумка с ноутбуком. Это не тот Алекс, которого я знала, а успешный деловой бизнесмен, знающий себе цену. Значит, они добились того, к чему так втроем стремились. Я испытываю гордость за него, провожая его удаляющуюся фигуру.

Эту картину сменяет другая. Алекс вошел в ресторан, где его ждали, по-видимому, деловые партнеры, поскольку я раньше никогда не встречала в его жизни. Они с уважением поздоровались с ним и стали обсуждать какой-то контракт. Было видно невооруженным взглядом, что он среди них лидирует и к его словам прислушиваются.

Затем он достал ноутбук и включил его, чтобы показать необходимые документы. На рабочем столе у него была наша фотография. Мы на ней такие счастливые и смотрим друг на друга с такой любовью, что у меня дрогнуло сердце, которого уже не было, а вместо него — просто иллюзия земного ощущения.

Алекс задержал на моем лице взгляд. В нём было столько чувств и воспоминаний! Он продолжал меня любить, хотя и смирился с тем, что меня уже никогда не будет с ним рядом. Алекс научился жить без меня, не испытывая боли.

И я почувствовала покой, в котором расслабилась, будто в безопасном коконе. С улыбкой посмотрев на Алазариса и облегченно вздохнув, я согласилась продолжить свой путь:

— Да, теперь я готова. Больше меня ничего не удерживает на Земле.

Однако мой Гид- проводник, по-видимому, решил еще несколько облегчить мое продвижение в духовный мир, чтобы я оказалась в нем, не отягощенная сожалениями о внезапной смерти. Он решил еще какое-то время задержать меня в моем естественном земном окружении, чтобы помочь моей душе окончательно пережить переходный этап после физической смерти, поскольку я все еще находилась под воздействием своего земного опыта.

Я оказалась в родительском доме, просмотрев, как на кинопленке, сцены своего взросления. Затем передо мной прошли незабываемые картины жизни с Алексом в нашей небольшой уютной квартире, когда в ней царили любовь и взаимопонимание.

Потом я побывала в тех местах, где мы с Алексом любили отдыхать: на берегу лесного озера, берега которого усеяны луговыми цветами; на нашей поляне, где мы танцевали под аркой радуги, раскинувшейся в голубом небе, и безудержно радовались теплым каплям грибного дождя…

Всё это открылось моей душе благодаря тому, что духовная сила великодушно дала мне возможность успокоиться, созерцая знакомые и дорогие сердцу земные образы. Я даже не заметила, как исчезли замешательство и растерянность из-за того, что мне неожиданно пришлось оставить людей, которых я любила, что моя прошлая жизнь внезапно оборвалась в молодом возрасте. Я поняла, откуда в моей душе после оставления своего физического тела было столько чувств печали и потери: просто я не была готова к неожиданной смерти.

Предвидя это, Гид-проводник и предложил мне сжатую визуализацию лучших прошлых и будущих событий на Земле как средство утешения, чтобы я могла продолжить свое путешествие в более позитивном настроении. Ведь он, будучи в высшей степени развитым духовным учителем, знал, что моя душа травмирована из-за того, что оставила незавершенные дела, а потому был готов принять на себя взрыв её негодования, разочарования и потрясения от своей безвременной кончины.

Таким образом я прошла процесс обновления энергии, хотя мой энергетический потенциал продолжал оставаться недостаточно восполненным.

Тем не менее, я понимаю, что не могу больше задерживаться на этом этапе своего путешествия и продолжаю удаляться от туннеля, чувствуя невидимое сопровождение Гида. Передо мной появляется нематериальная энергия, состоящая из полупрозрачных уровней света, сплетенных в многослойные нити. Толщина этих слоев различна, как и преломление цвета в них. Они отклоняются в сторону от меня, когда я проплываю через них. Вокруг меня вибрирует белый цвет от затуманенного оттенка до яркого — и я узнаю духовный мир, который предстает передо мной как огромный многоярусный вертикальный ряд с затененными сечениями сверху донизу.

Я вхожу в него и чувствую: что-то не только втягивает меня внутрь моего уровня продвижения, но и пытается расслабить меня. И тут до меня доносятся звуки: то эхо чарующей музыки, то дивный хрустальный перезвон, то расслабляющая музыка ветра, вибрирующая с моими движениями. Волны музыкальных звуков настолько прекрасны, что на какой-то миг пробуждают память о чувствах, свойственных моей душе в ее земном воплощении.

— Исцеление твоих эмоциональных травм в Мире Душ идет от источника доброты и великодушия, — услышала я необыкновенно чарующий голос, не зная, кому он принадлежит.

— Позитивная энергия течет к твоей душе, проникая в каждую часть ее существа вместе с сущностью и мудростью самого Творца, — продолжаю слышать я, при этом не в состоянии объяснить тонкую красоту этого процесса усвоения энергии, напоминающего собой течение обновляющего тока.

Как бы там ни было, накануне очередного возвращения в духовный мир после расставания со своим физическим телом, я как душа имела мало време­ни для того, чтобы растерянно недоумевать, где она находится и что с ней будет дальше. А потому, чтобы облегчить мне возвращение домой, помимо моего Гида –проводника, здесь уже ждал меня и отец, который пришел, чтобы наполнить мою душу пони­манием, любовью и уверенностью в том, что со мной здесь, в Источнике, будет все в порядке. Я пока еще не вижу его, но чувствую, что он где-то рядом и фокусирует свою энергию на разные точки по краям моего эфирного тела.

Глава 5

Чистый белый песок продолжает перемещаться вокруг меня как нечто парообразное, и я помимо воли плыву вперед по нему. Вдруг на расстоянии вижу свет, стремительно приближающийся ко мне. Еще не видя отца, я почувствовала, как он сначала взял меня за руку, а потом обнял за плечи — и началось глубокое проникновение в меня его мощной, любящей энергии, похожей на нежное поглаживание.

Позже от Алазариса я узнаю, что приемы проникновения энергии, примененные ко мне отцом, были процессом использования её целительской силы как важное умение перед тем, как отец получит статус Гида.

Но в тот момент я была поглощена земными чувствами к нему.

— О, Боже мой! — кричу я в радостном волнении. — «Папа! Это ты! Я чувствую тебя!»

И в тот же миг вспоминаю, что отныне могу общаться с ним только телепатически. Но это меня не останавливает, и я продолжаю мысленно делиться с ним своими чувствами:

— Папа, мне так тебя не хватало! Я очень скучала по твоим озорным глазам и улыбке, по твоему смеху. Я долго не могла смириться с тем, что ты умер. Ты для меня таким и остался: веселым, добрым, милым… А теперь ты рядом со мной — и я по-прежнему чувствую твою любовь и поддержку.

Папа улыбается, показывая мне себя… в моем уме. Мы счастливы, вспоминая лучшие моменты нашей земной жизни. Вот он подхватывает меня маленькую и я, сделав сальто-мортале, оказываюсь у него на плечах, глядя с радостным визгом на окружающий мир.

Я смотрю на него и вспоминаю, каким он был удивительно трогательным и неуемным в проявлениях любви отцом: как каждое лето в шесть часов утра шел на стихийный рынок купить у бабушек черешни, которую я просто обожала. Причем, самой свежей, первой, лучшей. Я вижу себя в нашем доме, только что проснувшейся, а передо мной — огромная чашка черешни: и пурпурной, и алой, и желтой. А в другие разы — в этой чашке клубника, малина, абрикосы, персики…

Мы смотрим друг на друга, радуясь этим общим воспоминаниям, которые сменяются другими.

И опять я в нашем доме, жду папу с командировки. Открывается дверь — и я бегу ему навстречу, обнимаю крепко-крепко, а потом плачу навзрыд от избытка чувств, что он снова рядом со мной. Мне в разлуке его так не хватало! А папа устраивает феерический праздник — достает из чемодана «гостинцы» для меня: чаще всего игрушки, конфеты, шоколадки в виде разных зверушек…

Да, я росла папиной дочкой. Мы каждое воскресенье ходили с ним гулять: покупали шаурму на улице и пломбир в любимом кафе «Сластена», а потом заходили в книжный магазин — и он покупал все книги, которые я хотела, так как знал, что я прочитаю каждую из них. Папа был счастлив, что я, как и он, любила читать. Эти воспоминания навсегда остались в моем сердце, как и то, что он всегда позволял мне плакать у него на груди, утыкаясь носом в его рубашку. Он всегда шептал мне на ушко ласковые слова и так нежно меня обнимал, что моя грусть исчезала…

Мы плаваем друг возле друга, и он в моем уме показывает себя, каким я его знала в моей последней жизни. Картинки сменяются, как на кинопленке, — и вдруг передо мной проецируется его рука, которую он протягивает мне. Я понимаю, что он хочет подбодрить меня и вести дальше к свету, который словно разрастается вдали. Я иду с ним, и мы одновременно думаем о том, как хорошо мы проводили время вместе… Он знает, что я еще немного шокирована своей смертью, авария на дороге застала меня врасплох, неподготовленной. Поэтому отец старается, чтобы я окончательно избавилась не только от страха, но и от замешательства, в котором пребывала до сих пор. Как и раньше, он опять пришел мне на помощь.

— Иди за мной, доверься мне безоговорочно, как в детстве, — просит меня папа, увлекая все дальше. — Мы сейчас перемещаемся в место, куда ты должна прийти.

Я, не сопротивляясь, плыву рядом с ним. По мере приближения вижу много людей. Они смотрят на меня дружелюбно и посылают мысли, которые помогают мне понять, что они хотят, чтобы я присоединилась к ним. Откуда-то ко мне приходит осознание того, что я была с ними раньше, что знаю каждого из них.

И тут замечаю, что отец начинает удаляться, увеличивая расстояние между нами.

— Папа, не уходи! Почему ты бросаешь меня? — кричу я в отчаянии.

Вместе с его прощальной улыбкой я получаю информацию, что он живет в другом месте и покинул его, чтобы встретить меня и привести сюда, тем самым облегчив мой переход в иное состояние, и убедиться, что со мной все в порядке.

Я отпускаю его с сожалением, но спокойствие все больше и больше наполняет меня, принося с собой предчувствие того, что совсем скоро я встречу и поприветствую всех людей, имевших для меня значение не только в последней, но и в предыдущих жизнях. И на это не повлияет даже то, что многие из них уже живут другой жизнью, воплотившись в новых телах.

Скоро состоится наша встреча — и волнение захлестывает меня. Я жду её с трепетом и нетерпением, чувствуя, как уменьшается физическое и ментальное бремя моего земного существования.

Тщательно организованный порядок и гармония в духовном мире возвращают мне воспоминания о том, где мы были до того, как выбрали жизнь в физической форме, уверенность в том, что сейчас я увижу тех, которых и не чаяла когда-либо еще увидеть после их смерти на Земле, и получу возможность стать частью того, что окружает меня в духовном мире.

В нём тепло и уютно… Наконец я чувствую облегчение, оставив Землю, и уже хочу остаться здесь навсегда. Тут нет напряжения или беспокойства — только чувство полного комфорта. Я просто плаваю — и это так прекрасно.

К тому же, меня не покидает чувство, что в этом мире мне всё знакомо: люди, друзья… все, кто здесь есть. Я никого из них пока не вижу, но чувствую их присутствие.

Медленно продвигаясь вперед, созерцаю впереди огни, похожие на нежные облака. Они растут, превращаясь в шарообразные сгустки энергии, и я знаю, что это души тех, кого я знала. Мы движемся навстречу друг к другу, но я продвигаюсь медленнее, чем они, потому что мне не ясно, что делать дальше.

Наконец я вижу наполовину проявленные человеческие формы тела выше талии. Их очертания прозрачны, и я могу смотреть сквозь них. Я присматриваюсь к их лицам, но различаю лишь слабое очертание рта и ничего больше. Вдруг вижу вокруг себя глаза, но не с радужной оболочкой и зрачком, а черные глазные яблоки, излучающие свет, направленный на меня.

Мне становится тревожно, однако тревогу сменяет вздох облегчения, поскольку вместе со светом я ловлю мысли, которые начинаю узнавать. Они посылают моему уму образы, облеченные в мысли о себе, — и формы меняются в людей с человеческими физическими признаками.

И вдруг я вижу его. Да, это он! Мой Дэмиан! Он впереди всех — первый, кого я действительно разглядела… Дэмиан! Мой любимый! Его душа отрывается от группы людей, которых я знаю, но пока еще не узнаю, поскольку они в отдалении и находятся как бы в тумане. Тем не менее, я ощущаю их присутствие.

Дэмиан подплывает ко мне и посылает свою любовь. Я окунаюсь в нее — и меня настигает блаженство, как в той жизни, когда он был моим мужем в период между двумя мировыми войнами во Франции.

Вновь ощущаю, как мне было хорошо с ним, начиная с нашей первой встречи.

Он подошел так близко, что практически соединился со мной и послал сокровенные мысли с помощью прикосновений, которыми мы обменялись как «электрическими звуковыми импульсами», вызвавшими наши общие воспоминания о том незабываемом вечере, когда впервые и навсегда пересеклись наши жизненные пути.

Я вновь оказалась в ночном клубе, где мне было необходимо избавиться среди людей от горечи расставания со своим парнем, а, может, для того, чтобы с помощью спиртного притупить душевную боль, вызванную его предательством. Я смотрела на чужие невыразительные лица, окружавшие меня, и уже начала сожалеть, что пришла сюда, когда вдруг почувствовала на себе чей-то пронизывающий взгляд, который на какое-то мгновение буквально заворожил меня.

Пульсирующий ритм музыки господствовал над залом, властно наделяя всех своей искрящейся энергией. По стенам металась паутина теней и света, сменяя причудливые рисунки, словно в черно-белом калейдоскопе. Силуэты танцующих лихорадочно подчинялись этому всепроникающему импульсу.

Я закурила, и дым серыми колечками потянулся к потолку. Оставалось надеяться, что со стороны незаметно, в какой степени я выбита из колеи. Несмотря на то, что не смотрела в сторону незнакомца, чувствовала, что его карие завораживающие глаза по-прежнему не оставляют меня в покое. Понятно, что я была не в силах более игнорировать высокого, неотразимо привлекательного мужчину, явно обратившего на меня внимание. Через какое-то время я осмелилась обернуться в его сторону, наши взгляды встретились и…

— Похоже, вам не помешает немного развлечься, — раздался над самым моим ухом приторно-вкрадчивый голос, и я подскочила от неожиданности.

Быстро обернулась и, мельком заметив в распахнутом вороте сорочки из черного шелка блеск толстой золотой цепочки на мужской груди, тут же отступила. Терпкий запах дорогого шипрового одеколона, казалось, обволакивал вокруг все пространство, вызывая у меня тошноту.

— Вижу, вы без компании. Позволите купить вам выпивку? — оживленно предложил нежданный кавалер, подвигаясь ближе, в полной уверенности, что я ухвачусь за столь щедрый аванс.

— Черт возьми! Все пошло не так, как я рассчитывала! — пронеслось у меня в мозгу.

— Э-э-э… нет, благодарю вас, — пробормотала я, инстинктивно прижав ладонь к шее. Ведь этот тип с нескрываемой плотоядностью заглядывал в вырез моего платья!

Я снова отстранилась, отвернувшись от надоедливого мужчины в другую сторону. Но это не подействовало.

— Эй, не стоит корчить из себя недотрогу! Вы одна, и я один. Почему мы не можем приятно и с удовольствием провести вечер друг с другом?

Я прижалась спиной к стене и со смущением объявила, пытаясь сохранить не только дистанцию, но и воспитанность:

— Сожалею, но вы ошиблись. Видите ли, у меня тут назначена встреча. А вот и мой приятель, — и я, как могла кокетливо, помахала рукой кареглазому незнакомцу, который в этот момент бесстрастно

наблюдал за происходящим.

— Вон там, видите… Но все равно спасибо!

Вежливо кивнув, я протиснулась мимо незадачливого ловеласа и стала пробираться сквозь толпу к стойке бара, где стоял незнакомец. Медленно и настолько незаметно, что мне могло и показаться, он отсалютовал бокалом, прежде чем допить янтарное содержимое. Да, именно отсалютовал, словно разгадал скрытые мысли моего поступка. Потом извлек бумажник и положил перед барменом несколько банкнот.

У меня было чувство, что он неспешно, нарочито изучает мое тело. А потом вдруг двинулся мне навстречу, очевидно намереваясь проявить должную галантность.

Темп музыки изменился и теперь совпадал с ритмом его чувственно плавной походки. Я судорожно вздохнула, набираясь мужества, и, когда он наконец оказался передо мной, протянула руку.

— Потанцуете со мной? — чуть слышно произнесла я и опасливо оглянулась. Назойливый приставала, от которого я пыталась отделаться всего минуту назад, решительно направился к нам.

— Пожалуйста, — умоляюще прошептала я и, не дожидаясь ответа, схватила своего избранника за руку, потащив его на середину зала.

— Вести тоже собираетесь? — усмехнулся он, шутливым жестом показывая, что сдается на милость победительницы.

— Простите, — вспыхнув от неловкости, выдохнула я. — Обычно я не…

— Не вцепляетесь в незнакомых мужчин и не требуете, чтобы они танцевали с вами? — улыбнувшись, докончил за меня незнакомец.

— Что-то в этом роде, — улыбнулась в ответ я и утонула в темном омуте его глаз.

— Если уж решились показываться в подобных местах, должны быть готовы стать легкой добычей для любого негодяя, — предупредил он. — Неужели вы не знали?

— Теперь знаю.

— Вы с кем-то приехали? — спросил он как бы невзначай.

— Нет. А вы?

— Я тоже один. Прилетел в Париж по делам.

— Кстати, — продолжил он, чуть помолчав, — вы совсем не похожи на посетительницу злачных заведений.

Мы медленно кружились под незатейливую мелодию, на мгновения синхронно соприкасаясь телами и вновь слегка увеличивая расстояние между ними. Я сочла себя обязанной не оставить без внимания столь недвусмысленную реплику.

— Вы правы, — искренне призналась я, — но сегодня отчего-то почувствовала непреодолимое желание пуститься во все тяжкие.

Незнакомец, похоже, взвесил услышанное, и глаза темного шоколада коварно блеснули. Склонившись, он привлек меня ближе, с наслаждением вдыхая аромат моих волос. Немного погодя отстранился, пристально вглядываясь в мое лицо, — и он мне показался чертовски соблазнительным ангелом…

— Вас привлекает разгульная жизнь? — услышала я колдовской звук его голоса, дрожью пробежавший по моей спине.

Я лукаво подмигнула, поднялась на носочки и прошептала ему на ухо:

— По крайней мере, сегодня.

Он слегка поднял брови, как бы подтвердив, что смысл моих слов ему достаточно ясен.

Пока длился этот чарующе томный танец, я ощущала исходивший от него жар. Казалось, между нами исчезают последние преграды. Закрыв глаза, я отдалась ощущениям, затягивавшим меня в чувственный водоворот. Мелодии незаметно менялись, а мы продолжали танцевать, опьяненные этой сладостной близостью. Окружающее словно перестало существовать.

Я таяла в плену его объятий, сознавая, что он жаждет меня, хотя не сказал об этом ни слова.

— Хочешь уйти? — услышала я его шепот с легкой хрипотцой.

Трудно было ошибиться в значении этого вопроса — и я кивнула, выдохнув:

— Да, только скорее.

— Тогда нам стоит познакомиться. Дэмиан Моретти к вашим услугам.

— Кэтлин Росс, — машинально ответила я, до конца не уверенная в правильности своего поведения.

До отеля, где остановился Дэмиан, мы пошли пешком. Он сказал, что это не займет больше, чем пятнадцать минут, но для меня минуты растянулись на целую вечность. Чувство нереальности происходящего не покидало меня, и, чтобы убедиться в обратном, я то и дело поглядывала на своего спутника, видя перед собой мужественный, даже слегка грубоватый профиль. Не красавец, но для меня- то, что надо! Почему-то жгуче темные глаза, нос, выглядевший так, словно был не однажды сломан, и чувственные губы — все вместе взятое создавало лицо, казавшееся куда более привлекательным, чем идеально классические черты. Свет из окна проезжавшей машины заиграл в непокорной пряди его густых темных волос.

Видимо, заметив, что его разглядываю, Дэмиан свободной рукой прижал меня к себе.

— Нервничаешь?

Я отрицательно покачала головой. Ложь. Гнусная ложь! Теперь, зайдя так далеко, я была насмерть перепугана.

— Уверена? Ты не похожа на прожигательницу жизни. По-моему, впервые отважилась на нечто

подобное.

— А как, по-твоему, я должна выглядеть? — еле слышно осведомилась я.

— Во всяком случае, не так. У тебя вид… словно вот-вот передумаешь.

— В таком случае, пожалуй, нам стоит вернуться обратно. Уверена, что в клубе полно женщин, которые…, — я решила не продолжать, чувствуя все возрастающую неловкость.

— Эй, малышка, я вовсе не хотел тебя обидеть. Просто уж очень у тебя взгляд затравленный.

Затравленный… Вот именно! Прекрасное определение. А если точнее, то я была вне себя от страха.

— Если пытаешься вести светскую беседу, можешь не трудиться, — заявила я вдруг куда резче, чем намеревалась.

— Женщина, которая точно знает, чего добивается, — настоящая редкость, — насмешливо заключил Дэмиан, не посмотрев на меня. К этому времени я действительно многое бы отдала за то, чтобы очутиться у себя дома. И что мне взбрело в голову? Никогда в жизни я не отваживалась на подобную глупость!

— Дура, идиотка, кретинка, — ругала мысленно я саму себя, но продолжала идти с ним рядом.

— Далеко еще? — спросила я, и собственный голос отдался в ушах дребезжащим звоном.

— А в чем дело? Готовишься сбежать?

— Мне и в голову такое не приходило, — нехотя произнесла я, покривив душой. — Просто хотелось бы поскорее покончить с этим.

Дэмиан с иронией посмотрел на меня и сухо сказал.

— Готов служить даме. Если предпочитаешь, можно сразу перейти к делу. Большинство женщин любят сначала поболтать, немного пофлиртовать, возможно, выпить. Короче, полный набор того, что называют прелюдией перед сексом. Но ты, по всей видимости, ожидаешь другого. Никаких условностей. Ни жеманства, ни притворства… Словом, без всякой игры.

Через пару минут он произнес:

— Ну вот мы и пришли. Прежде чем мы войдем в это здание, у тебя есть время передумать.

Я посмотрела перед собой и увидела гостиницу Бристоль, которая органично соседствовала на улице Фобур-Сент-Оноре с художественными галереями и магазинами известных брендов.

— Там, в 300 метрах отсюда, находится Елисейский дворец, — как бы между прочим зачем-то сказал Дэмиан, пристально глядя на меня.

Я, не обратив на его слова внимания, упрямо тряхнула головой и направилась к дверям.

Слепящие огни хрустальных люстр в огромном вестибюле высвечивали каждую деталь фешенебельной обстановки. С горделивой осанкой я последовала за Дэмианом к отделанной мрамором стене, куда были встроены лифты. Он нажал кнопку. Несколько минут спустя мы уже стояли перед его номером.

Открыв ключом дверь, Дэмиан вошел в номер и включил свет. По комнате разлилось приятное розовое сияние, не достигавшее, однако, дальних углов. Он направился к окну, задернул шторы и только тогда обернулся ко мне. Я сжалась под его пристально-холодным взглядом и вздрогнула то ли от предчувствия, то ли от предвкушения неведомого. По-видимому, удовлетворенный тем, что видит, он поманил меня к себе.

Я пересекла комнату так медленно, словно предстояло выдержать какой-то ужасный экзамен.

Можно подумать, что с ним предстоит провести целую совместную жизнь. И почему сердце вот-вот готово выскочить из груди?

Послушайте, — сдавленно произнес Дэмиан, — не знаю, зачем вы пришли сюда и чего ищете…

Я, интуитивно осознавая, в чем дело, поспешила развеять его сомнения.

— Это… это именно то, что я желаю, — прошептала я, понимая, что отрезаю последний путь к отступлению. И, умоляя про себя Господа простить мне грех, положила руки на грудь Дэмиана. Дрожь томительного предчувствия вдруг пронизала мое тело.

Я схватила его руку и повернула ладонью кверху, так как не хотела ее отпускать и, чтобы как-то продлить эти мгновения, в задумчивости провела пальцем по его линии жизни. И в тот миг меня обожгло словно короткой вспышкой молнии. Никогда раньше я не испытывала такого жаркого желания. Его взгляд обволакивал и притягивал, излучая такую всесокрушающую силу чувственности, против которой невозможно было устоять.

Будто провинившаяся девчонка, я безвольно замерла перед ним. Чуть расставив ноги, Дэмиан притянул меня к себе и осторожно провел ладонями по щекам. Пальцы его запутались в моих волосах цвета спелой пшеницы. Нагнувшись, он накрыл мои губы своими — дерзко и властно, требуя ответа.

И я тихо, но уверенно сказала:

— Да!

Эта ночь стала одной из многих, которые мы провели вместе, и столько же счастливых дней. Дэмиан был изумительным мужем, отдавая всего себя мне и сыну, который умер от порока сердца в десятимесячном возрасте. Мы вместе горевали и поддерживали друг друга, успешно пережив этот тяжелый период в нашей совместной жизни.

Поэтому я испытала невыносимый удар судьбы, когда Дэмиан после тяжелого ранения, полученного на оккупированных улицах Парижа из автомата пьяного фашиста, тоже покинул меня. Держа за руку и в последний раз улыбнувшись мне своей незабываемой улыбкой, которая излучала нежность, он с трудом прошептал:

— Мы еще встретимся с тобой, любимая, поэтому не прощаюсь…

И он сдержал свое слово, с такой же любовью глядя на меня сейчас и так же нежно улыбаясь, как в тот далекий день расставания в моей предыдущей физической жизни. Вся наша семейная жизнь пронеслась передо мной, словно в киноленте.

Я благодарно прильнула к его груди, как бывало раньше, но не услышала биения сердца и поняла, что в мире душ все по-другому. Тем не менее, наша любовь осталась с нами. Дэмиан был рядом — и я вновь ощутила себя безмерно счастливой.

Дэмиан, как отец, не стал удаляться от меня, а отплыл немного в сторону, оставив после себя тепло и осознание того, что наша встреча была неминуема, поскольку он не мог допустить моей растерянности и душевной неустроенности, вызванных тем, что я должна была покинуть тех, кто был мне дорог в моем последнем воплощении. К тому же, он был всегда человеком слова, таким же обязательным он остался и в духовном мире.

Я с тоской смотрела на него, не понимая, почему он покинул меня и наблюдает за мной со стороны. Не успев осмыслить встречу с моим бывшим мужем, я увидела, что от него вдруг отделились два светящихся шара, которые стали быстро приближаться ко мне, приобретая очертания человеческих фигур и послав моему уму узнаваемые земные образы, благодаря чему извлекли из моей памяти картины жизни с ними.

Мы обнимаемся, выражая свою любовь, хотя я и понимаю, что выглядим всего лишь тремя сгустками яркого света, вращающимися вокруг друг друга и соединяющимися в единое целое. Тем не менее, наши объятия доставляют нам искреннюю радость.

Затем на небольшом расстоянии глубоко проникаем взглядом друг в друга — и понимание, полное знание всего потоком связывает наши умы: знание всего, что мы значили друг для друга. Наши энергии вливаются в магнетическое поле неописуемой радости, соединяющей нас вместе.

Мы принимаем облики, которые были у нас в прошлых жизнях, проходя через фазы изменения тел на протяжении наших браков, несмотря на то, что в духовном мире наш облик представляет собой всего лишь сгустки энергии. Нам сейчас приятно чувствовать себя теми людьми, которыми мы были в наших совместных жизнях.

При этом потоки наших энергий сливались вместе, рождая духовную страсть, которая сопровождалась экстазом слияния. Мы испытывали изумительный восторг по отношению друг к другу, исходивший из комбинации сотен наших совместных жизней и воспоминаний о состоянии блаженства, в которое мы погружались, когда воссоединялись между жизнями.

Я ощущала обновление и восстановление своей позитивной энергии благодаря тому, что меня встретили те, которых я сильно любила. И Дэмиан, и Эван, и Айрес, мои бывшие мужья, воспламенили мою уставшую энергию, зажгли огонь внутри меня, чтобы я восстановила свою потерянную целостность воспоминаниями о нашей совместной жизни и счастье, которое мы испытывали, любя друг друга.

Эван и я жили в восемнадцатом веке в Шотландии, в то время, когда эта горная свободолюбивая страна вошла в состав английского королевства. Он относился к клану МакКензи, а я — к МакКеям. Наши кланы долгое время враждовали.

Маккензи — мощный клан, имевший массу ответвлений и септов и держал «под присмотром» весь север Шотландского Нагорья. В 1746 году Джордж МакКензи, вождь клана, был лишен собственности в наказание за поддержку злополучного якобитского восстания 1745 года. Таким образом отец Эвана потерял замок Леод, и члены его семьи вынуждены были отныне заботиться каждый о себе.

Эван с группой верных ему горцев мигрировал на побережье моря, чтобы оттуда перебраться в Канаду, но в пути заболел, так как загноилась рана, полученная в одном из местных боёв, и у него началась опасная лихорадка.

Чтобы спасти его, члены клана принесли своего друга в Балнакейл-хаус, где до этого жили мы с отцом, который со своими людьми все в том же 1745 году не поддержал второе восстание якобистов и стал на сторону британской короны. В одном из сражений отец был убит, и мне пришлось со своими верными людьми всеми силами защищать земли своего маленького клана, так как я была у него единственным ребенком. На то время мне было почти девятнадцать лет. Однако замужем я не была, поскольку мой жених погиб в том же бою, что и отец.

Забыв все распри между нашими кланами, я спасла от смерти Эвана и выходила его в своем доме. После выздоровления он вызвался верой и правдой служить мне.

Светом из своих глаз мой бывший муж послал мне воспоминание о том времени, когда мы были счастливы. Симпатия между нами вспыхнула, как сухой костер в летнюю ночь. Мы вели долгие беседы ни о чем, бережно и нежно прикасались друг к другу, совершали прогулки в осеннем лесу под незабываемый бесконечный цветной листопад.

Эван с улыбкой в глазах убирал случайно упавшие листики из моих волос, согревал своим дыханием мои замерзшие руки. Он напомнил мне о первом поцелуе под золотистыми ветвями березы, когда с нескрываемой надеждой в голосе спросил:

— Айлин, я не смогу жить без тебя. Мы будем вместе?

И я искренне ответила то, что подсказало мне сердце:

— Да, ведь я тебя люблю.

Через два дня мы тихо и скромно обвенчались в нашей семейной часовне, и я передала ему управление Балнакейл-хаусом с примыкающими к нему землями.

С того дня прошло девять лет. Влюбленность прошла, но нежность и любовь остались. Моё сердце уже не замирало от звуков его голоса, оно просто любило, и, если Эвана не было рядом, мне очень-очень сильно не хватало тепла его нежных рук и ласковых слов.

Но мне никак не удавалось забеременеть, хотя мы все годы совместной жизни мечтали о ребенке, много беседовали об этом, гуляя или просто сидя за ужином. Даже имена подобрали для сына и дочери. И судьба смилостивилась над нами.

Беременность моя протекала очень тяжело, поэтому много времени приходилось лежать в постели. Эван сильно переживал и на его лицо временами набегала тень, выдававшая волнение, но она тотчас проходила, как только он заходил ко мне в спальню. Он садился ко мне на кровать и всегда улыбался, показывая тем самым, как был счастлив, что его любимая должна была родить ему сына. Его сына. Их единственного и неповторимого малыша. Мы почему-то были уверены в этом.

В такие минуты мы представляли, как он впервые заплачет, придя в этот мир, как впервые засмеется, глядя на своего папу, как впервые скажет то единственно верное слово «мама». Как разбудит нас темной ночью, просто потому, что ему захочется почувствовать, что он не один и что его любят, а может и не только по этой причине. Как сделает свой первый шаг, такой маленький шаг для всего человечества и такой большой для него…

Картины нашего общего прошлого вдруг сменились воспоминаниями самого Эвана, когда он стоял над кроватью, где лежало моё бездыханное тело рядом с телом нашего сына, сумевшего сделать только один вздох, чтобы затем навечно успокоиться под моим боком.

Мой мужественный и сильный муж горевал, не стесняясь своих слез, стоя перед нами на коленях и положив свою голову мне на живот.

А затем я вновь увидела его через много лет все в той же спальне. Он остался таким же красивым, как и в то время, когда мы жили с ним вместе, как бы подтверждая значение своей фамилии Маккензи, которая в переводе с гэльского означает «миловидный».

Эван сидел возле моего сундука и перебирал мои вещи: гребень, которым я закалывала волосы, флакон духов, украшенный драгоценными камнями, золотой пояс, который я надевала на нашу свадьбу… И по лицу его скользила мягкая улыбка, вызванная приятными воспоминаниями. И вдруг он прикрыл глаза, прижав мой шелковый бирюзовый шарф к губам, которые успели прошептать:

— Жди меня, моя любимая Айлин.

Эвана не смущал тот факт, что я покинула его, что меня уже много лет не было с ним. Ошибка повивальной бабки при родах — и не стало ни меня, ни ребенка… Но он ждал встречи с нами, будучи уверенным в том, что она обязательно состоится.

И вот мы снова вместе. Его ожидания не были напрасными. Я послала ему свою благодарность и любовь, а потом перевела нетерпеливый взгляд на того, кто стоял с ним рядом, — тоже своего мужа Айреса Виэйру, с которым мы жили на острове Мадейра в конце девятнадцатого века. Он был португальцем, а я дочерью английского плантатора.

Глава 6

Сейчас, глядя на всех троих, я не могла не отметить их удивительного внешнего сходства: продолговатые улыбающиеся лица, выразительные глаза, густые прямые брови, широкие лбы, с легкой горбинкой носы и худощавые фигуры. Высокий рост тоже примерно одинаков. Вот только цвета волос и кожи не совпадали: у Эвана русый и белый, ближе к загорелому, а у Айреса и Дэмиана черный и смуглый от рождения. Да и глаза у них были карие, а у Эвана серо-голубые.

И вдруг я поняла, что, сохранив в новом физическом теле знакомые мне черты, Эван пытался сказать мне, что выполнил клятву и вновь пришел ко мне в теле Айреса, а затем Дэмиана, но в моей душе, когда она воплощалась в новые тела, стерли память о нашем общем прошлом.

Айрес, находившийся молча рядом, по-видимому, прочитал мои мысли и тут же послал информацию, что все они были моими мужьями в прошлых жизнях, являясь воплощениями одной и той же души в разных физических телах. Это обрадовало меня, и я поплыла навстречу к нему. Мы с ним обнялись своими энергиями, благодаря которым почувствовали друг друга. Во мне стал разрастаться комок тепла — и через мгновение земная память моей души вернула меня в те далекие годы.

Мой отец был отставным английским полковником, третьим сыном в семье, а потому не получившим титула виконта. Однако его покойная матушка оставила любимому сыну хорошее наследство, позволившее ему осесть на острове Мадейра и построить усадьбу на возвышенности недалеко от Фуншала, его столицы. Остров был завораживающе красив: зеленые склоны гор, глубокие ущелья, синева океана — и отец отдал ему свое сердце.

В качестве подарка своей жене на большой территории по его указанию был разбит сад с множеством редких и ценных экзотических растений, привезенных из разных стран, среди которых были более двухсот платанов, а также Дамский садик с фигурными кустами-скульптурами, «тропические ущелья» и водоемы с цветущими лилиями.

Папа купил много земли на южном побережье острова и стал выращивать бананы и манго. Все свое детство и юность я провела именно там — в плантаторском доме. Мысли о нем вызвали в моей памяти удивительные пейзажи, среди которых был мыс, моё любимое место на острове.

Он буквально врезается в Атлантику, которой остается только бросать и бросать на него свои пенистые волны. Пустынный берег, сплошь поросший густой зеленью и ярко-белыми цветами, обрывается в воду крутыми каменистыми утесами. Сильный ветер многие века приносил на мыс ни с чем не сравнимый свежий запах океана.

Это удивительно красивое место в том моем земном воплощении вызывало во мне бурю эмоций. Особенно во время заката, когда солнце садилось прямо в воду, окрашивая все вокруг в золотые краски. Я любила тишину, царившую там, которая нарушалась лишь шумом ветра и шипением разбивающихся о камни волн.

Нашим ближайшим соседом был итальянский плантатор, который выращивал виноград для знаменитого вина мадеры. Они с отцом были друзьями, и Дарио Грассо со своей женой и сыном Арландо часто гостили у нас.

Я и Арландо дружили с детства, несмотря на то, что он был старше меня на пять лет. Незаметно наша дружеская привязанность переросла в более сильные чувства и, когда мне исполнилось семнадцать, он сделал предложение, которое я приняла, согласившись стать его женой. После обручения мы решили со свадьбой не спешить и обвенчаться через год.

За четыре месяца до свадьбы он приехал ко мне в поместье возле Фуншала вместе со своим другом, который должен был стать шафером на нашей свадьбе. Он был сыном хозяина винного завода.

— Я Айрес Виейра, — прозвучало с нескрываемым волнением, и по моей руке пробежал ток от его поцелуя.

— А я Эмили, — с улыбкой произнесла я и пристально посмотрела ему в глаза, в которых был до боли знакомый мне свет, происхождение которого я не могла объяснить.

— Мы раньше нигде не встречались? — не удержалась я от вопроса. — У меня такое впечатление, будто мы виделись раньше…

Айрес, задумавшись, как-то неуверенно, словно сомневаясь, покачал головой, но меня не покидало напряжение. Я чувствовала сильное притяжение. Это была любовь с первого взгляда для нас обоих. Он смотрел на меня с таким трепетом и нежностью… Мы обменялись только нам понятными взглядами.

В последующие дни в отсутствие Арландо Айрес стал наносить мне визиты. Мой жених редко приезжал в Фуншал, поскольку было много работы на виноградных плантациях, а Айрес находил время для встреч со мной. С каждым днем мы узнавали друг друга все лучше и лучше. Чувства взяли наши сердца в плен, а мы не нашли в себе сил воспротивиться этому.

Мы гуляли с ним по аллее камелий в нашем саду, катались на лошадях в парке драконовых деревьев, крупными белыми цветами которых он украшал мои волосы, ходили пешком по старинной улочке Руа-де-Санта-Мария, самой красочной улице Фуншала, заходили в церковь Санта-Марии Майор, где я, преклонив колени, просила у бога прощения за то, что люблю друга своего жениха.

Мы с ним не говорили о своих чувствах, но наши взгляды были настолько красноречивы, что слова нам были не нужны.

Так как Фуншал расположен в большом естественном амфитеатре, направленном к синему океану и обрамлённом живописными горами, нам приходилось спускаться к центру города на тобоггане — двухместной повозке в виде огромной плетеной корзины, установленной на деревянные полозья, которой управляли двое рослых мужчин. Это позволяло нам тесно прижиматься друг к другу, не нарушая приличий.

В городе мы подолгу сидели в кафе, смакуя кофе с пирожными, и разговаривали… обо всем, а в особо жаркие дни пили ларанхаду, газированный безалкогольный напиток с апельсиновым вкусом, и ели болу ди мел — коврижки с патокой из сахарного тростника и орешками.

Вместе посещали салон, где музыканты играли на португальской гитаре, которая незадолго до этого вошла в моду. Айрес здесь брал уроки игры на этом необычном музыкальном инструменте.

Часто мы приезжали на стремительно ниспадающий в океанические воды утес Кабо Жирау, который открывал просто фантастические виды на округу. Именно здесь в ясный день граница между небом и океаном практически стирается, образуя бескрайний простор голубого горизонта. И каждый раз я уезжала отсюда с букетом стрелиций, цветов, похожих на больших фантастических рыжих птиц.

В один их таких счастливых дней мы сидели в Чайном домике в нашем саду и страстно целовались. Мы были так увлечены друг другом, что не услышали, как к нам подошел Арландо. Он кашлянул и замер, глядя на нас и увидев наши испуганные взгляды, которые сказали ему обо всем.

Я увидела в его глазах боль: ведь девушка, которую он любил, ему изменяла, причем с близким человеком — его лучшим другом. Ничего не сказав, Арландо резко развернулся и молча ушел. Просто исчез из нашей жизни. Я вернула ему обручальное кольцо и написала письмо с извинениями, но ответа так и не получила.

Айрес тоже ушел, и мы не виделись с ним больше месяца. Я страдала, но гордость не позволяла мне сделать первой шаг. Как-то возвращаясь с прогулки, я, выходя из сада, увидела его возле ступенек с огромным букетом орхидей. Моё сердце куда-то провалилось. Не говоря ни слова, мы пошли навстречу друг другу.

Я чувствовала, что в душе каждого из нас таится страх… Страх поднять глаза. Страх пройти мимо. Страх рассказать о своих чувствах и не услышать ничего в ответ. Страх услышать равнодушие. Но сильнее всего оказался страх навсегда потерять друг друга. И мы, как по команде, одновременно подняли глаза.

Встретившись со мной взглядом, Айрес подошел ко мне вплотную, прижал крепко к себе и сказал:

— Я люблю тебя больше всех на свете и не представляю своей жизни без тебя! И не переживу, если ты сейчас скажешь, что мы не сможем быть вместе. Поэтому лучше просто промолчи.

По моей щеке покатилась слеза, слеза счастья. Я так ждала этих слов… Потом заглянула в его встревоженные глаза и тихо прошептала:

— Я тоже тебя люблю! И хочу попросить всего об одной вещи.

— Я выполню любое твое желание, — пообещал Айрес, целуя мне веки.

— Никогда больше не оставляй меня, — сказала я, сдерживая восторг в душе.

— Я всегда буду рядом, даже если ты попросишь меня уйти, — тихо произнес он, подтверждая сказанное нежным поцелуем.

Мы обвенчались месяц спустя в главном кафедральном соборе Се до Фуншал, сохранившем готический облик, под мозаичными сводами, вырезанными из местной древесины и искусно инкрустированными золотыми элементами и деталями из слоновой кости. Мы дали друг другу клятвы перед запрестольным образом святого Франциска Ксаверия под величественные звуки органа.

Вскоре после медового месяца мы уехали в Португалию и поселились в городском особняке, принадлежавшем Айресу.

Я забеременела, и мы с нетерпением ждали нашего первенца. Моему мужу приходилось часто ездить на Мадейру, поскольку здоровье не позволяло отцу полноценно заниматься делами. Накануне моих родов мы собирались переехать на остров. До этого счастливого момента мне оставалось чуть меньше полтора месяцев.

Во время нашей очередной разлуки я очень скучала по Айресу, тяготилась своим одиночеством и с нетерпением ждала его возвращения. Как и в тот роковой день.

Переодеваясь в спальне к ужину, вдруг услышала в открытое окно голос своего мужа, который спрашивал у дворецкого, дома ли я. Недолго думая, я выскочила из комнаты и поспешила навстречу любимому. Начав спускаться по лестнице, я увидела Айреса и радостно вскрикнула, не отрывая от него взгляда. Он улыбнулся и поспешил через холл ко мне навстречу, распахнув руки для объятия. И в этот момент подол платья попал мне под ногу — и я, не успев осознать произошедшего, покатилась по крутой лестнице.

Меня пронзила резкая боль, однако я успела услышать душераздирающий крик Айреса. Наверное, я потеряла сознание, но почувствовав на себе теплые руки своего мужа, пытавшегося меня поднять, открыла глаза. Он на мгновение замер и, прижав к себе, стал что-то говорить, но я его уже не слышала. Жизнь неумолимо покидала мое тело, освобождая душу. И в последний миг все же услышала:

— Я найду тебя, где бы ты ни была. Жди меня… — и теплая слеза упала мне на лицо, после чего моя душа покинула тело, которое Айрес, сотрясаясь от рыданий, прижимал к груди. Его сердце в ней оглушительно билось, не соглашаясь с потерей. Это было моим последним физическим ощущением в

той жизни.

И вот Айрес вновь стоит возле меня, окутывая своей любовью. Мне стало спокойно и радостно, поскольку будущее уже не пугало своей неизвестностью.

Я смотрела на троих мужчин, которых любила в прошлых земных воплощениях, осознавая и в духовном мире, насколько они мне дороги. Однако, встретив меня, они тоже вынуждены были уйти туда, где восстанавливалась их душа. Простившись и опять приобретя форму светящихся сгустков энергии, объединившихся в один, они удалились. Я, не дождавшись его полного исчезновения, оглянулась вокруг себя.

— Ой, они все здесь — люди, которые мне были дороги в предыдущих жизнях. Теперь я уже не только чувствую их, но и вижу, — ярко проявилась мысль, вызвавшая во мне очередное волнение.

Их с каждым мгновением становится все больше тех, кто подплывает ко мне все ближе и ближе. Среди них — мама, моя любимая мама в одной из моих предыдущих жизней. Она приблизилась ко мне.

— Ах, мама, мне так тебя не хватало… — мысленно признаюсь я ей.

Она берет меня за руку, и мы переплетаем свои пальцы. Ничего не говорим — просто держим друг друга, понимая, что нам хорошо быть снова вместе. Мы окружаем друг друга светом, словно укутываемся ярким покровом любви.

Под маминым взглядом мною овладевает чувство, которое я испытала в тот момент, когда обретала новую жизнь в далеком тысяча шестьсот восьмом году. Растерянность от неизвестности. Я находилась внутри огромного кокона, залитого светом и словно сотканного из тысяч маленьких лучиков-паутинок. Нет, я не чувствовала в тот момент страха. Просто опустошение и отчуждение.

Наконец я решилась и сделала шаг в неизвестное…

— Какая она хорошенькая! — вдруг услышала я чей-то ласковый голос, — Интересно, какие у неё глазки?

Словно откликаясь на этот вопрос, я открыла их и увидела доброе, ласковое лицо мамы, её молодое прекрасное лицо, ещё не пролившее много слёз над своей непутёвой дочерью.

Потом промелькнули картины моего детства, окружённого заботой, лаской и вниманием. Я чувствовала тепло маминых рук, слышала колыбельную, которую она мне пела каждый раз перед сном, в моем уме звучала мамина сказка, в которой я вырастала и становилась красивой…

Но я не оправдала маминых надежд и сбежала с женатым мужчиной, став его любовницей, и уплыла с ним в Новый Свет. Больше маму я не видела, даже не знаю, когда она умерла. Расстояние, отчаянное положение, в котором я оказалась после того, как любовник бросил меня в чужой стране одну без денег, и острое чувство вины не позволили мне вернуться в родительский дом.

И вот мы снова вместе. Я прошу у нее прощения за боль и позор, которые ей пришлось пережить из-за моих необдуманных поступков, но она просто обнимает меня, и столько в ее глазах понимания и света любви, что я плачу слезами раскаяния, хотя понимаю при этом, что у меня их в этом мире нет. Однако ощущения остались. Мама через время тоже прощается со мной и исчезает: ведь она, как и другие, покинула свое место в духовном мире, чтобы внести в мою душу мир и покой, потерянные на Земле из-за моей безвременной кончины, и теперь ей нужно вернуться назад.

Маму сменяют моя подруга из моей предпоследней жизни, внезапно умершая совсем молодой; мой брат, погибший от пули горца из враждебного клана; моя сестра, утонувшая в озере накануне своего совершеннолетия… Так замечательно видеть их здесь! Они машут мне руками, приветствуя мое возвращение домой после очередной разлуки.

Постепенно все, встречавшие меня, попрощались со мной, уступив место моему Гиду-проводнику, который в отдалении терпеливо ждал, когда закончатся наши встречи. Он находился поблизости, не мешая мне общаться с душами дорогих мне людей из прошлых земных воплощений.

Алазарис сообщил мне, что эмоциональные встречи, произошедшие между мною и другими знакомыми мне душами на этой стадии духовного перехода, являются лишь прелюдией к моему окончательному возвращению в особую группу существ, которые находятся на том же уровне зрелости, что и я. Эти первые встречи были еще одним эмоциональным воздействием для меня, находящейся в процессе сверхсознательного воспоминания, чтобы моя душа почувствовала спокойствие, безмятежность и любовь.

В этой ситуации, сказал мой Гид-проводник, мне было очень важно видеть человеческие черты тех, кого я знала в прошлых жизнях и любила. Особенно в период очередной адаптации после того, как покинула Землю. Благодаря им, я престану чувствовать себя потерянной, одинокой и сбитой с толку. Увидев людей такими, какими они были, я, после возвращения в Обитель душ, быстрее привыкну ко всему в духовном мире.

Я внимательно слушала Алазариса, общаясь с ним телепатически. И в этот момент вдруг отчетливо поняла, почему не хотела иметь ребенка в своем последнем земном воплощении. В трех жизнях до этого я теряла детей — и страх поселился в моей душе. Будучи с Алексом, я не помнила о том, что меня из жизни в жизнь постигали несчастья с детьми, но страх, преобразившийся в нежелание становиться матерью, вызывал во мне неприятие родов и всего, что с ними связано. Я просто неосознанно боялась повторения того, что преследовало меня в предыдущих жизнях, боялась пережить горе, связанное со смертью детей, а потому всеми возможными способами пыталась избежать этого.

Мы с Алазарисом продолжаем свой путь. Я нахожусь под впечатлением от встреч и пытаюсь разгадать тайну нашего общения. По-видимому, моё последнее земное воплощение, которое все еще довлеет над моей душой, пока не позволяет мне вспомнить особенности пребывания душ в духовном мире. Поэтому, не найдя самостоятельно ответа, я обращаюсь к своему Гиду-проводнику с вопросом:

— Почему я многого не помню? Ведь я уже много раз возвращалась в Мир Душ после смерти моих физических тел, а, значит, все в нем должно быть мне знакомо и понятно.

— Твой духовный опыт пока заблокирован земным. Ты сейчас как бы находишься перед чертой неизвестного, поскольку твое сознание все еще подвержено земным воспоминаниям, а духовные будут открываться постепенно, чтобы ты безболезненно перешла из одного состояния в другое. Для это каждую возвратившуюся душу встречает Гид-проводник, а потом передает её Гиду — учителю.

— Зачем? — удивилась я. — Неужели я сама не смогла бы найти дорогу в то место, где обитает моя родственная духовная группа.

— Несмотря на то, что ты уже много воплощений тому назад покинула свою младенческую группу, ты продолжаешь оставаться молодой, неопытной душой. Когда ты воплощаешься на Землю, тебе блокируют все знания, полученные в духовном мире, чтобы ты самостоятельно набиралась земного опыта путем принятия собственных решений для прохождения необходимых уроков. Подсознание помогает тебе в этом, хотя ты и не понимаешь, что оно — результат накопленных знаний здесь, в духовной Обители. А уж от тебя зависит, прислушаться к нему или нет.

— Значит, я сейчас в духовном мире как первоклассник, если пользоваться земными понятиями. И мне предстоит многое узнать… заново. И так каждый раз?

— Абсолютно верно. Пока мы будем находиться с тобой в пути, ты можешь задавать мне любые вопросы, которые тебя интересуют. Это одно из слагаемых твоего обучения в Мире Душ. В процессе нашей беседы земная память будет постепенно уступать свое место духовной и ты что-то вспомнишь сама, что-то тебе расскажу я, а затем меня сменит — твой Гид-учитель, с которым ты тоже можешь разговаривать на любые темы. Когда придет время воссоединиться со своей группой душ, на большую часть вопросов ты уже будешь знать ответы, а на остальные получишь в процессе занятий.

Эти беседы призваны восстановить твою духовную память, заблокированную на этом этапе твоего пребывания в духовном мире.

Я успокоилась, поскольку была озабочена своей явно выраженной амнезией. Оказывается, в этом нет

ни моей вины, ни отклонения от нормы. Загоревшись идеей узнать побольше, я спросила:

— Каким образом душа может проецировать человеческие черты.

— Из твоей массы энергии, — отвечает он. — Просто ты думаешь о чертах, которые хочешь видеть, — и они возникают перед тобой.

— Но ведь я не могу объяснить, откуда берется у меня способность проделывать это.

— А это тебе и не нужно. Узнавание зависит от твоих чувств и чувств тех, кто встречает тебя здесь. И Дэмиан, и Эван, и Айрес, а также отец и мама показали тебе то, что хотели, чтобы ты увидела в них, и то, что ты сама, на их взгляд, хотела бы увидеть.

— Выходит, они манипулировали моими воспоминаниями?

— Не совсем так. Твое общение с ними в большей мере зависело от обстоятельств вашей встречи, от того, как вы представляете себя друг другу, что чувствовали в тот момент, какие у тебя сложились отношения с каждым из них.

— Значит, все они ориентируются в моей душе настолько хорошо, что знают о ней абсолютно все?

— Да. В какой бы образ ты не трансформировалась, он никогда не скроет от остальных, кто ты есть на самом деле. К тому же, это действие не сопровождается такими эмоциями, как на Земле. Здесь всё более абстрактно. Помимо этого, ты в духовном мире имеешь лишь одну индивидуальную сущность, несмотря на множество различных образов и черт лица, которые ты можешь проецировать как душа.

— А мои чувства? Я же их испытывала.

— Можно сказать и так, но это не совсем те чувства, которые ты испытывала в своем земном воплощении. Это просто память о них.

— А как же тогда человеческие черты, по которым я узнавала дорогих мне людей? Ведь в духовном мире можно общаться и без проецирования черт и их особенностей.

— Поскольку они имели черты, ты ментально общалась с ними быстрее. Каждый из вас принимал именно те черты, по которым вы лучше всего узнавали друг друга, в полном соответствии с тем, что вы хотели сообщить на момент общения.

Некоторые из душ, такие, как Эван, при очередном воплощении вселяются в тело с чертами, какие были у них в предыдущей жизни. Отсюда и такое большое сходство между ним, Айресом и Дэмианом. Не исключено, что и в последующих земных воплощениях он воспользуется таким же лицом.

— А почему это для него так важно — сохранить свою внешность?

— Точный ответ на этот вопрос я не знаю, но я могу предположить, исходя из имеющегося опыта, что он хорошо себя чувствовал в качестве Эвана Маккензи. У него была счастливая жизнь с тобой. К тому же, он выглядел великолепно с красивым лицом и фигурой. Поэтому и сохранил их в новом физическом теле.

— В духовном мире все узнают друг друга?

— Не всегда, — ответил Алазарис. — Люди, которых не было в твоих предыдущих жизнях, могут не узнать тебя здесь. Они, конечно, достаточно быстро могут понять, что это ты, но это для них не является чем-то важным или значимым. Главное, что все они видят каждого тем, кем он, в действительности, является. Правда, некоторые души хотят показать свою лучшую сторону, заботясь о впечатлении, которое производят на того, с кем общаются, не понимая, что в первую очередь важно то, к чему они стремятся, а не то, как выглядят. Среди таких душ находятся даже такие, которые принимают лица, которых у них никогда не было на Земле.

— И какие же это души? — поинтересовалась я.

— Как правило, довольно незрелые. Они могут какое-то время упорствовать в этом, но в конце концов приходят в норму.

— А души могут проявлять тщеславие и пребывать в таком умонастроении, словно они на Земле?

— Души могут проецировать формы своих прошлых жизней, и они часто делают это, общаясь друг с другом, — после некоторого молчания сказал Алазарис. — Спроецированная форма человеческой жизни — это лишь один из бесчисленных вариантов внешнего облика, который могут принять души, черпая их из субстанции своей основной энергии.

— А имеет ли душа свой идентификационный признак по типу отпечатков пальцев у человека?

— Можно сказать и так: ведь у каждой души особая цветовая аура, присущая только ей.

Нашу беседу прерывает сгусток энергии, похожий на падающую заезду, пронесшийся мимо нас на высокой скорости.

— Что это? — зачарованно спрашиваю я, глядя вслед этому необыкновенному явлению.

— Это тоже чья-то душа. Она очень спешит, — спокойно отвечает Алазарис.

— Одна? А где же ее Гид-проводник? — моему удивлению нет предела.

— Он ей не нужен.

— Почему? Это особенная душа?

— Не особенная, но много раз воплощавшаяся в физические тела в разное время. Она в нужное время закончила свою жизнь на Земле и знает дорогу в свою небесную обитель, поэтому ей нет необходимости кого-либо видеть рядом с собой.

— И такая душа не беспокоится о том, что её никто не встречает?

— Когда-то ей помогали встречи с родственными душами и требовался Гид-проводник, но после многих возвращений в духовный мир это уже для неё не столь важно.

— Освободившаяся от физического тела душа сама принимает решение о том, что будет входить в духовный мир без поддержки и сопровождения?

Алазарис ответил после паузы:

— Нет, это обоюдное решение самой души и её Гида-наставника. Оно может быть принято тогда, когда оба уверены в том, что душа сама справится с возвращением домой.

— И эта душа совсем не чувствует себя потерянной или одинокой, как я вначале?

— Любое из этих ощущений ей не свойственно, поскольку в своем развитии эта душа достигла уже такого состояния, когда ей больше не нужно, чтобы кто-то держал её за руку. Она знает, куда идёт, и очень хочет туда попасть. К тому же, её в это место притягивает словно магнитом, а потому душа наслаждается этим быстрым перемещением.

— Интересно, а как работает механизм притяжения, который позволяет душе попасть в место своего назначения? — задаю я очередной вопрос.

— Она перемещается на луче света. Он подобен радиоволне, которая подобрана с подходящей для данной души частотой.

— Выходит, в этом случае душу ведет невидимая сила и она не может произвольно контролировать скорость своего движения?

— Абсолютно верно. Душа следует в соответствии с волновым диапазоном световых частиц. Так как волны имеют направление, она в резонансе плывёт вместе с ними.

— Неужели во время движения душа слышит какие-то звуки?

— Да, волновой луч вибрирует, а душа находится внутри него. Она несется в нужном направлении на звуковой и световой маяк, который является частью её собственной тональности души, то есть частоты. Поняла?

— Как-то не очень. Не уверена, что понимаю, как свет и вибрации комбинируют в диапазоне частот, определяющем направление движения души.

— Тогда представь себе гигантский камертон внутри мигающего света — стробоскоп. Это если оперировать земными понятиями.

— О, значит, там есть энергия?

— Конечно. В мире душ есть энергия внутри энергетического поля. Она выглядит не просто линиями, по которым они перемещаются. Души производят энергию сами и могут использовать её силу в зависимости от своего опыта.

— Выходит, что уровень зрелости души дает ей некоторый элемент контроля в отношении скорости? — уточнила я.

— Да, но не вначале. Позже, то есть после того, как душа уже устроится там. Тогда у неё появится больше возможности перемещаться самостоятельно. А сейчас её уносит, и она должна устремляться к своему родному месту, с которым связана.

— Алазарис, а куда ведешь меня ты?

— В промежуточную зону духовного мира. В неё прибывают все души, невзирая на свой опыт. На этом этапе они отличаются друг от друга после смерти тела только скоростью перемещения, которая зависит от их духовной зрелости. После того, как встретившие тебя родственные души разошлись по своим местам, ты была уже готова отправиться в пространство, где будет совершаться исцеление, переориентация или настройка души на духовную среду. И я сопровождаю тебя туда. Там ты встретишься со своим Гидом-учителем.

— Так значит мы направляемся в восстановительную зону? — уточнила я.

— Да.

— А что она собой представляет?

— Это трудно объяснить, так как она относится к нефизической Вселенной. Словом, это «место исцеления», или целительское пространство для поврежденных душ, возвращающихся с Земли.

Мы все еще движемся вперед, преодолевая большое расстояние. Я чувствую, как невидимая сила направляет меня в более замкнутое пространство — вход в место чистой энергии, и, наконец, я оказываюсь в чем-то вроде сосуда, в котором, по подсказке Алазариса, будет происходить мое исцеление. Я прощаюсь с ним.

Меня вносит внутрь, и я вижу яркий теплый луч, напоминающий собой поток текучей энергии. Я ощущаю её как пар, который кружится вокруг меня, периодически прикасаясь ко мне, словно живой. Затем он входит в меня как безболезненное пламя — и я омываюсь, очищаясь от всего, чем заболела моя душа в период своего последнего физического воплощения.

Я здесь одна, но понимаю, что этот процесс кем-то управляется. Моя сущность не просто омывается, а очищается после пребывания на Земле. Это подобно освежающему душу, но более приятному. К тому же, нет ощущения физического тела и мокроты.

Затем меня помещают в место моего энергетического восстановления, которое состоит из кристаллов, помогающих мне не только собраться с мыслями, но и активизировать их посредством балансировки энергии. Кристаллические стены включают в себя разноцветные камни, которые отражают в своих гранях свет и помогают в настройке моей вибрации на вселенскую энергию с целью освобождения от негативной энергии.

Глядя на них и испытывая их чудодейственное влияние, я вдруг осознала, почему на Земле многие тысячелетия кристаллы были не только предметом красоты, гармонии и могучим талисманом, но и незаменимым лекарством, применяемым при самых серьёзных недугах. О целебных свойствах драгоценных камней прекрасно знали врачи древности и средневековья и применяли их в лечении.

В течение многих веков цивилизации использовали силу кристаллов и камней для разных практических целей, в том числе психических и энергетических.

Да и в современном мире природные кристаллы являлись источником дохода, подарком любимому человеку, лекарством, символом совершенства. Царство земных минералов принимает каждого нуждающегося, чтобы в своём пути человек стал лучше. Для некоторых кристаллы и камни — неодушевлённые предметы, низшие формы жизни на планете. Для других — огромные источники света и энергии. В любых случаях эти прекрасные дары планеты радуют нас в физической жизни изысканной расцветкой и совершенными геометрическими формами, позволяя подключаться к силам Космоса. Поэтому люди так дорого платят за них, чтобы иметь.

Как и обработанные грани драгоценных камней на Земле, геометрические углы этих кристаллов и в духовном мире отбрасывают полосы света, но здесь и сейчас они движутся, крестообразно перемещаются вокруг меня, восстанавливая мою мудрость, проявляющуюся в состоянии расширенного сознания благодаря исцелению.

Эти энергетические потоки исцеляют мою душу, проникая в её существо, и вдруг я осознаю, как устала от моей прошлой жизни и от тела, которое покинула. Оказывается, и мой человеческий ум, и мое тело, которое я занимала в последнем земном воплощении, оставили глубокий эмоциональный след в моей душе после смерти, поскольку я все ещё продолжала хранить яркие воспоминания о нем в своей последней жизни. Да, я была под сильным воздействием своего последнего тела, несмотря на то, что сейчас уже была отделена от него навсегда.

Я уже не была здесь Анной, но память о ней была настолько свежа, что я продолжала даже в энергетическом состоянии, будучи светящейся точкой, ощущать себя ею.

Мои ощущения как бы разделились на два вида: приятные и неприятные. Телом я была здорова, поэтому в памяти не осталось каких-то особенно запоминающихся болей. Я практически не болела, за исключением гриппа или острых респираторных заболеваний, вызванных вирусами извне. Ну разве что подвернула пару раз щиколотку, или сильно обожгла большой палец на левой руке.

Я внезапно улыбнулась, не только вспомнив, но и почувствовав все места, куда меня кусали комары, эти зловредные кровососы. Даже почувствовала, как чешется кожа, там, где они вводили в кровь часть своей слюны, содержащей антикоагулянт и специфические белки.

Мой земной ум, который до сих пор оставался со мной, подкинул мне визуальные картины, как я прикладывала к укусам то кубики льда, то мазала их антиаллергенным кремом, то просто натирала солью, когда ничего другого не оказывалось под рукой. Даже явно почувствовала, как эти места чешутся от неимоверного зуда.

Вспомнила и о том, как редко, но все же чувствовала боль от приступов мигрени, особенно после сильного стресса. Память услужливо подбросила мне картинки, на которых я увидела себя с Алексом на нашей собственной кровати. Именно он в этих случаях выступал моим доктором, поскольку после сумасшедшего секса с ним моя головная боль куда-то исчезала — и я вновь была здоровой.

Но самым неприятным ощущением, которое я вдруг вновь испытала, находясь далеко от Земли и оставив на ней свое тело, — патологически сниженное настроение с подавленностью и слезливостью, которое периодически посещало меня и длилось как минимум две недели. В эти дни у меня возникало чувство безрадостности с отсутствием удовольствия от ранее приятных вещей и видов активности: мне не хотелось встречаться с подругами и весело проводить с ними время, я отказывалась с Алексом идти в кино или в кафе, ездить к родителям и даже покупать свечи, которых не было у меня в коллекции, несмотря на их необычность…

На меня нападало безразличие, нежелание заниматься как работой, так и домашними делами. Я страдала от выраженного бессилия, из-за которого мне становилось трудно справляться с привычными обязанностями. И все эти депрессивные состояния постоянно сопровождались ощущением слабости, рассеянности и вялости. Мне было трудно сосредоточиться на чем-то и концентрировать свое внимания. В такие дни, когда еще училась в университете, я пропускала занятия, поскольку наблюдала ухудшение памяти, а, устроившись на работу в регистратуру, прогуливала работу под видом несуществующего «заболевания», благодаря которому оформляла больничный лист в клинике по месту жительства, придумывая себе симптомы, которые трудно проверить.

Зная, что у меня был сколиоз позвоночника, жаловалась на боли в нем, которых у меня не было, или придумывала головные боли, которыми не страдала, но врачи почему-то ставили мне диагноз вегетососудистой дистонии… Благодаря этому, я могла официально находиться дома и предаваться своему унынию.

И только сейчас, вновь пережив это состояние, я вдруг отчетливо поняла, что у меня в такие периоды была элементарная депрессия.

Да, я действительно в настоящий момент находилась под эмоциональным воздействием своего человеческого ума и тела, от которых еще не освободилась как душа.

Однако неприятные воспоминания неожиданно сменились довольно-таки приятными. Почему-то я ощутила, как было приятно скинуть неудобные туфли на высоком каблуке, которые были мне несколько малы, но их все равно купила, поскольку они были красивыми и подходили к платью, в котором я была на свадьбе своего брата, или запустить руку в пакет с гречкой или пшеном.

Глава 7

Перед моими «глазами» прокрутилась «кинопленка» с подобными приятными минутами моей земной жизни. Вот я в детстве «хлопаю» пузырьки на оберточной пленке и довольно улыбаюсь. На другом «кадре», сильно уставшая после жаркого летнего дня, я стою под прохладным душем и затем ложусь на мягкую подушку, испытывая при этом неземное блаженство.

Моя земная память напомнила мне, какие невероятно приятные чувства я испытала, когда Алекс впервые поцеловал меня. Мне было так хорошо, что казалось, будто в любую секунду я могла взорваться от удовольствия. Я вновь почувствовала, как у меня в тот момент кружилась голова и мое сердце билось с неимоверной быстротой.

Вспоминая свою последнюю земную жизнь, я увидела себя с огромным букетом сирени. Мое лицо зарылось в цветы — и я явственно, несмотря на то, что находилась в духовном мире, почувствовала настоящий запах поздней весны: все еще свежий и цветочно-сладкий, но уже с терпкими и тягучими нотками грядущего лета.

Только находясь здесь, я поняла, что человеческое тело само по себе — самый точный инструмент для анализа того, что попадает к нам в рот. Меня до сих пор не покинули яркие ощущения вкуса кофе: его плотности, терпкости и аромата. Я очень любила кофе с ореховым привкусом, но иногда, по настроению, отдавала предпочтение сортам с ягодным или цветочным ароматом. Да, они были мне практически не по карману, но в такие минуты я не могла отказаться от чашечки с таким удивительным напитком и баловала себя в дорогостоящей кофейне, не признаваясь в подобной слабости даже своему мужу.

Удивительно, что сейчас, вспоминая о кофе далеко от Земли, мне на ум, который все еще продолжал воздействовать на мою душу, пришла фраза, которую я когда-то, даже не помню где, прочитала о Талейране, французском дипломате, который описывал идеальный кофе «черным, как дьявол, чистым, как ангел, и сладким, как поцелуй любви». В своем последнем воплощении я не задумалась над ее смыслом, а в духовном пространстве я как душа постигла его.

Вспомнила и том единственном разе нашего пребывания за границей, когда мы через год после того, как поженились, поехали в свое свадебное путешествие, которое устроили нам родители Алекса, простив наше поспешное бракосочетание без их присутствия. Им удалось с большой скидкой купить нам тур на Багамы. Впечатление от поездки было настолько сильным, что память сохранила его для души, и я вновь почувствовала радость, восхищение и счастье, которые испытала, когда впервые увидела перед собой пляж Пинк — удивительный уединенный пляж кораллового происхождения с песком цвета розового шампанского, ощутила бархатные лучи южного солнца на своей коже, услышала завораживающий шепот пальм под воздействием ласкового морского ветерка…

Что и говорить, мое проявление в мире душ как энергетического существа действительно оказалось под воздействием ума и тела, которое я занимала в последней жизни, поэтому и здесь я ощутила освежающие капли грибного дождика под которым любила прогуливаться в летний солнечный день, вновь почувствовала то острое удовольствие от пробежек на заре босиком по росистой траве, когда мы с друзьями располагались в палатках на берегу озера в выходные дни, или с разбега прыгала ранним утром в его прохладную воду, еще не прогретую жаркими солнечными лучами, а также приятный запах пирогов, которые умела печь только моя мама…

Удивительным образом я как душа помнила на уровне чувств и ощущений даже такие, казалось бы, земные мелочи как желанный глоток холодной воды в знойный полдень, замерзшие руки у огня, с каждой минутой отогревающиеся и набирающиеся жизненной силы, умиротворяющее мурлыканье лежащего на груди кота, теплый плед на теле, когда по окну монотонно стучит студеный дождь, или наслаждение первым глотком вина, под воздействием которого появилась нежданная мысль, что жизнь — чертовски приятная штука…

А ведь будучи человеком я на подобные мелочи, ставшие привычными, не обращала никакого внимания и воспринимала как должное, не испытывая той остроты восприятия, которой подверглась моя душа, покинув тело и оказавшись в мире себе подобных.

На протяжении какого-то времени я испытывала эти физические и эмоциональные отпечатки тела, от которых мне не хотелось освобождаться, но подобные желания процесс очищения не учитывал, поэтому мои яркие воспоминания о своем теле в последнем земном воплощении постепенно покидали меня.

Я находилась во взвешенном состоянии, окруженная светом, который пронизывал мою душу и вымывал из неё не только земную память, но и наиболее негативные вирусы, и каким-то образом я начала понемногу понимать, что именно этот свет позволяет мне отпустить все узы, связывавшие меня в моей прошлой жизни, и, благодаря этому, начинается осуществляться процесс моей трансформации, ведущий к восстановлению моей целостности.

В этот момент моя душа вспомнила, что, будучи моложе и имея меньше опыта, я уже приходила сюда в более поврежденном состоянии, постепенно загрязняясь из жизни в жизнь и нуждаясь в особом исцелении, поскольку в прошедших жизнях разрушительно действовала на других и себя, участвуя в актах, явно причинявших вред другим людям. Своими действиями я нарабатывала себе карму, которую пыталась отработать в последующих жизнях, но не всегда успешно, так как опять в некоторых новых воплощениях прибегала к насилию и жестокости.

Ко мне тогда применили Всю совокупность комбинированных сил Целителей, работающих в зоне восстановления сильно поврежденных душ, именуемую между душами Городом Теней. Несмотря на то, что меня отправили туда, я не была освобождена от ответственности за свои предыдущие действия, поскольку в конечном итоге так или иначе должна была исправить, возместить тот урон, который нанесла другим, чтобы полностью восстановить свою позитивную энергию.

Однако впоследствии ужасные воспоминания о моих жестоких действиях были стерты из моей памяти, но не все. Я обязана была хоть немного помнить о своей порочной жизни, чтобы в дальнейших воплощениях могла нести ответственность и отчитываться за свои поступки. Это знание было необходимо моей душе для принятия будущих решений.

При этом я понимала, что процесс восстановления серьезно поврежденных душ в духовном мире является актом милосердия, так как ум такой души после лечения не сохраняет в своей памяти все страшные детали своих жестоких действий по отношению к другим в прошлых жизнях. В противном случае чувство вины и воспоминания о таких жизнях подавляло бы души настолько, что они могли бы отказаться от воплощения, необходимого, чтобы исправить свои земные прегрешения. Это сложное искусство реконструкции энергии таких души осуществляется невоплошающимися Мастерами.

Я была лишена возможности углубиться в свои воспоминания о прошлых повреждениях души, так как переместилась в место «выравнивания». Пока плавала в центре этого пространства, я видела над собой множество огней. Тут меня окликнули: «Алиена, ты готова?» Я ответила утвердительно, и в меня стали вливаться звуки, которые резонировали, как камертон, пока не достигли нужной частоты, позволяющей сформировать моё энергетическое «Я». Состояние превосходное.

Потом появились прожекторы. В начале меня просканировал интенсивный луч целительного зеленого света, затем он образовал вокруг меня круг света, который предназначен для того, чтобы высветить уровень моей смешанной энергии, определить, что я утратила или повредила, и внести исправления.

Для меня это был наиболее эффективно, потому что моя энергия всегда оживала благодаря звуковым вибрациям. Затем меня омыл золотистый свет, восстанавливающий силы, и голубой, укрепляющий сознание. В завершение всего один из прожекторов восстановил мой собственный темно — розовый цвет в окружении белого. Вся эта процедура была исполнена умиротворения и нежности, и мне стало очень жаль, когда она закончилась.

Восстановившись, я ушла из зоны духовного очищения, которая являлась прелюдией к процессу реабилитации вернувшихся душ, и отправилась в другое спокойное место, где меня уже ждал мой Гид-учитель. Именно здесь мне предстояло пройти период ориентирующей настройки, который включал в себя важную беседу с ним. Это собеседование необходимо моей душе, чтобы способствовать её дальнейшему эмоциональному освобождению от ошибок и новой адаптации в духовном мире. Моя освежившаяся душа прибыла сюда, чтобы просмотреть и проанализировать только что завершившуюся жизнь.

Я оказываюсь в кафе «Морской конёк», куда ребенком очень часто водил меня папа лакомиться различными пирожными. Это были самые счастливые минуты моего детства.

Вновь передо мной воссозданное уютное помещение с оригинально оформленными стенами, одна из которых разрисована под морское дно, где среди водорослей и кораллов прячутся морские коньки, а другая имела роспись, имитирующая ландшафт морского побережья.

Освещение было ярким, напоминающим ласковое солнце. Прямоугольные столы и стулья с ажурными спинками были выкрашены в голубой цвет. Уместно на их фоне смотрелись бежевые прилавок и витрины.

Но более всего мне нравилось, когда я была ребенком, рассматривать корабельные аксессуары — штурвалы, бочки, канаты, паруса, раковины и аквариумы…

На территории кафе был размещен небольшой мини-водопад, вызывавший мое искреннее восхищение.

В этом кафе мы с папой не только ели мороженое, но и вели сокровенные беседы, когда что-то меня беспокоило, и вот он опять здесь — просто сидит за нашим столиком возле декоративной пальмы и ожидает меня. Его лицо с морщинками у глаз так же светится любовью, как и при жизни.

Через некоторое время я начинаю понимать, что он, в действительности, мой Гид — учитель Альвисс. Он выбрал это место и принял на короткое время образ моего отца, чтобы успокоить мой ум воспоминаниями о том времени, когда я была поистине счастлива. Я немного удручена перспективой личной беседы со своим Учителем о своей последней жизни, поскольку мне предстоит объяснить ему, почему у меня многое из того, что планировалось, не получилось и моя жизнь оказалась не такой, какой была задумана.

Ведь перед своим последним воплощением мы с Альвиссом договорились, что я буду работать над постановкой своих задач и затем осуществлять их в земной жизни. Он надеялся, что мне как Анне это удастся. Однако я не справилась и теперь мне нужно предстать перед ним с ворохом допущенных ошибок.

Я чувствую, что нарушила условия контракта, который заключила со своим главным Гидом-наставником Абрэхэмусом в виде уроков, которые мне нужно было выполнить как Анне, и теперь мне придется заниматься этим снова в последующей жизни. Я не могу обмануть ни себя, ни Альвисса, которому поручено выслушать меня и сделать выводы, поэтому говорю правду и только правду. Я расстроена тем, что сделала и чего не сделала, и он знает это. Я прекрасно понимаю, что мой Гид будет недоволен моим отчетом, но никогда не покажет этого и не унизит меня, поскольку слишком духовно продвинут.

Я беседую с ним о грустных и счастливых моментах своей жизни, которая только что закончилась. Я знаю, что совершила много ошибок, но он добр ко мне и не осуждает. Пока я предаюсь воспоминаниям, мы вместе смеемся и грустим. Затем обсуждаем все, чего я не сделала, но могла бы сделать в своей безвременно закончившейся жизни.

Альвисс тихо и мягко беседует со мной. Я не могу ничего утаить от него, поскольку в ментальном мире не существует никаких ухищрений, уловок или обмана. Он, строгий и заботливый, знает все о моих земных привычках, слабых и сильных сторонах, а также обо всех моих страхах и готов работать со мной столько, сколько я буду в состоянии продолжать свои старания. Мне нельзя остановиться, иначе всё в моем духовном развитии приостановится.

Процесс нынешней ориентирующей настройки, как и в предыдущих случаях, был зависим от индивидуального строения меня как души и состояния моего ума после последней жизни, поэтому я не знаю, как долго он продлится.

Я отчитываюсь за свою прошлую жизнь, начиная с детства. Я никогда не знала сама, что лучше для меня, хотя всю свою сознательную жизнь интуитивно чувствовала, в какие моменты предавала себя и свои ценности. Часто боялась об этом сказать и отстоять свое мнение, свое видение ситуации, свои решения.

Мечтая быть врачом- косметологом, я ничего не сделала, чтобы получить эту профессию. Имея проблемы с изучением химии и биологии, мне оказалось легче отказаться от мечты, чем их преодолеть с помощью силы воли и репетиторов. Я оказалась малодушной и не устремленной в достижении цели и поплыла по течению жизни, поступив на юридический факультет. Мне не хватило внутренней силы и храбрости, чтобы сказать себе самой, что важно для меня. В итоге я получила диплом юриста, но ни дня не работала по специальности, не только чувствуя профессиональную неустроенность, но и не уважая себя.

Уж так получилось в моей последней жизни, что я никогда не занималась любимым делом, поэтому не чувствовала вдохновения, увлечения и полноты энергии, которая могла бы стать магнитом, притягивающим ко мне внимание других. Я не помню, чтобы мои глаза когда-либо горели, чтобы меня переполняла страсть к жизни, а все потому, что у меня не хватило смелости быть самой собой и следовать своим желаниям.

Моя короткая жизнь не соответствовала красивой метафоре, суть которой сводится к следующему: когда две капли сливаются в одну, они растворяются друг в друге и теряют себя, а когда две зажженные свечи начинают гореть вместе, пламя становится больше, но каждая из них может нести свой собственный свет.

Отсутствие увлеченности любимым хобби, спортом, личностным развитием не позволило мне сохранить индивидуальность и уникальность. Я просто стала тенью своего мужа, которая не помогала ему открывать новые грани жизни, а, наоборот, тормозила его в этом. Да и собственная моя жизнь была скучной и монотонной.

Даже общение с друзьями не вдохновляло и не развивало меня, не давало возможности по-новому взглянуть на себя и мир. Я попала в ловушку однотипных мыслей и реакций со своими подругами и стала не только для Алекса, но и для самой себя предсказуемой, зависимой и скучной, поскольку не придавала значения получению новой информации, знаний и не сохранила свежести восприятия.

Да и в личных отношениях с мужем я не стремилась держать в тонусе его интерес к себе, что делало наши отношения прогнозируемыми и хрупкими. Я не была целостной как жена, поскольку неправильно реагировала на настроения и поступки своего мужа, несмотря на то, что любила его.

Любая критика с его стороны, даже незначительная, ввергала меня в депрессию, что было явным свидетельством того, что я не чувствовала себя в гармонии с собой. Однако я не задумывалась об этом. Поэтому обрушивала на Алекса упреки, лила слезы по случаю и без и не пыталась ответить на вопрос, почему так реагирую на все, что связано с его замечаниями. Словом, со мной происходило лишь то, чему я позволяла происходить.

Мне вспомнились два последних дня моей земной жизни, когда после разговора с Алиной, прогнав прочь ложную гордость, я оказалась во власти надежд на примирение с Алексом. Я не могла жить без него. Это было мне ясно, как то, что ночь сменяет рассвет.

Я представляла себе, как это будет здорово, простить друг друга и забыть обо всех обидах, отпустить на волю, словно птицу, унынье, которое вот уже почти полгода владело моим сердцем. Как это будет здорово не ссориться с любимым человеком и не бросать ему в лицо обидные слова, жить с ним в мире и спокойствии! И вообще, как замечательно на самом деле не воевать друг с другом и не рвать свои сердца упреками и недовольством.

У меня было столько планов по-новому начать строить нашу семейную жизнь, стать Алексу другом и помощником… Но им не суждено было сбыться. И теперь меня терзало то, что Алекс так и не узнал о них, не узнал меня новую.

Не могла я никак смириться и с другим. Когда пришла в последний раз к Алексу, я подарила ему надежду, что мы снова будем вместе и многое у нас изменится в лучшую сторону. Как именно, я не уточнила, а приберегла на будущее, когда привезу назад свои вещи и расскажу ему о своих планах перед тем, как вновь пойдем оформлять свои отношения в ЗАГСе, о чем мы договорились с ним ночью. Но даже и без этого он был неимоверно счастлив, видя меня опять в нашей квартире.

И тут у него на глазах меня сбивает мотоциклист, и я опять оставляю его, но уже не на полгода, а навсегда, разрушив все его мечты и надежды. Безвозвратно. Горе, которое он испытывал, держа в руках мое мертвое тело, передалось и мне, и я никак не могла избавиться от этого чувства. Точнее, от боли, которую принесла ему, возвратившись и уйдя навечно. Я сделала ему вдвойне больнее, чем в первый раз. И понимание этого лишало меня успокоения, свойственного духовному миру, и вызывало непреходящее чувство вины.

Альвисс не мешал мне размышлять о моей семейной жизни в последнем воплощении. Он понимал, как это важно для меня, хотя я уже и не Анна. Но душа всё еще хранила чувства к Алексу и пока еще находилась под их воздействием.

— Главное, что ты в отношениях с мужем хотела измениться к лучшему и осознанно предприняла для этого первые шаги, — сказал он.

Я никак не отреагировала на его слова, понимая его стремление поддержать меня.

— И всё было бы так, как ты задумала, если бы не преждевременная смерть твоего физического тела, — успокоил меня Гид -учитель, уже целенаправленно вселяя в меня свою уверенность. — А теперь давай продолжим дальше твой самоанализ.

— Что ж, — сказала я, нехотя меняя тему, — поскольку я избегала разбираться с собой, ничего в моей жизни не менялось в лучшую сторону. А потому, не будучи независимой, постоянно раздражалась и была недовольна всем и вся.

К тому же, я никогда не была самодостаточной женщиной, которая знает себе цену и вкладывает в себя время и деньги. Времени у меня было много, но денег явно не хватало, тем не менее, я ничего не предпринимала, чтобы увеличить семейный бюджет. Я мало себя ценила, забывала о своих интересах, не развивалась, не баловала себя красивой одеждой. Именно отсутствие любви к себе лишило меня энергии жизни, вдохновения и радости.

За все время совместной жизни с Алексом я не отличалась хладнокровием и умением

контролировать свои эмоции, поэтому не была по-женски мудрой. Мои частые истерики были лишь свидетельством моей неуверенности в себе и внутренней распущенности.

Даже здесь, в духовном мире, мне было стыдно за свое поведение и оскорбительные слова, которые я с легкостью бросала в лицо своему мужу, мечтавшему, чтобы в нашей семье появился ребенок. Мой эгоизм, нежелание ответственности, боязнь обязательств и, главное, необъяснимый в земной жизни страх в отношении беременности и рождения ребенка привели нас к разводу, которого могло бы и не быть, будь я более разумна и сдержанна.

Мне пришлось глубоко проанализировать не только свою последнюю земную жизнь, шаг за шагом осмысливая допущенные ошибки.

В своих ранних воплощениях я получала тела не только женщин, но и мужчин, которые проявляли в своих жизнях заносчивость, высокомерие и даже безжалостность, а потому мне приходилось на протяжении многих воплощений вырабатывать в себе качество смирения. В противоположность всему этому, в последней жизни я вынуждена была проявлять пассивность.

Поскольку эта жизнь не соответствовала тенденциям моего развития, я как душа, попав после смерти в зону восстановления, испытывала чувство поражения. Однако окружающая меня знакомая обстановка несколько смягчала чувство разочарования в себе, которое я испытывала в связи со своей прошедшей жизнью.

Альвисс улыбнулся и предложил мне мороженое. Мы едим его, запивая апельсиновым соком, и смотрим на декоративный водопад. В это время аура моего старого физического тела уходит все дальше и дальше от меня. Я начинаю чувствовать, что вбираю в себя могущественную энергию Гида-учителя — словно получаю кислород после того, как чуть было не утонула.

Гид-учител очень великодушен, и он знает, что меня нужно поддержать, поскольку я так критично отношусь к себе. Я сейчас была более строга к себе, чем он. Мы беседуем о моих недостаточных попытках исправить прошлые ошибки и о том, что я хотела осуществить и не сделала или частично сделала. Учитель приободряет меня, говоря, что я кое-чему научилась в этой жизни и поэтому следующая будет лучше. Он объясняет мне, что важно было то, что я не испугалась перемен.

В процессе беседы мой Гид прибегал к помощи памяти чувств, которую я имела в своем последнем физическом теле, чтобы помочь мне восстановиться: использовал вкусовую и созерцательную память, чувства осязания и обоняния и, как дополнительную поддержку, потоки яркой белой «жидкой энергии» в виде звуковых ощущений и восприятия разноцветных огней.

Я прекрасно понимала, что собеседование с Гидом-учителем во время установочной ориентации направлено на исцеление моей души, но это не означало, что препятствия, мешающие моему духовному росту, полностью устранены. Болезненные эмоциональные воспоминания о моей прошлой жизни не так быстро оставили меня, как душа мое тело. Прежде всего, я должна была увидеть негативную сторону своей последней земной жизни, причем, ясно и без всяких искажений.

— Ты знаешь, что могла бы поступить лучше? — спросил меня Альвисс.

— Да, я пыталась, но не видела цели, а потому не смогла.

— А если бы ты могла изменить что-либо в своей жизни, что бы сделала?

— Я выбрала бы себя и сумела самостоятельно принимать решения, занималась бы тем, что мне нравится, создала бы для развития свой круг общения, не позволила бы пренебрегать собой и не уважать себя, старалась бы быть образованной и ухоженной, не устраивала бы истерики по любому поводу, выбирала бы самое лучшее и не соглашалась на меньшее, стала бы мудрой, самодостаточной и сильной.

— Тогда почему ты позволила второстепенным вещам отвлечь себя от первоначальных обязательств?

— Из-за лености души, отсутствия силы воли и целеустремленности.

— Что ж, теперь ты должна обратиться к самосознанию, чтобы повлиять на все это в последующем воплощении и не сбиться с пути. Это необходимо для того, чтобы не вернуться в прежнее состояние, начиная в нем все с начала, что в свою очередь помешает тебе двигаться вперед.

Наша беседа продолжилась. Альвисс терпеливо и доброжелательно слушал меня, не осуждая и не порицая за ошибки.

Вспомнив о картинах своих предыдущих жизней, спроецированных мне моими бывшими мужьями Эваном, Айресом и Дэмианом, я поинтересовалась у своего Гида-учителя:

— А почему я не помню, какой была в телах Айлин, Эмили и Кейтлин?

— Когда ты выбирала тело Анны и разрабатывала план перед возвращением на Землю, с тобой заключили соглашение о том, что ты не будешь помнить другие жизни, поскольку учиться с нуля лучше, чем знать заранее, что может случиться с тобой из-за твоих старых достижений.

— Но разве мне не было бы полезно знать об ошибках своих про­шлых жизней, чтобы избежать те же ловушки в этой?

— Нет. Если бы люди знали все о своем прошлом, многие из них стали бы обращать на него слишком много внимания вместо того, чтобы пробовать новые подходы к той же проблеме. К новой жизни необходимо относиться серьезно, без оглядки на старую. К тому же, если человек не имеет воспоминаний о прошлом, он менее озабочен тем, чтобы пытаться отомстить за прошлое, расквитаться за зло, которое ему причинили когда-то. Полное беспамятство, поражающее людей на Земле относительно их вечной духовной жизни, необходимо для прогресса их душ.

Однако они не полностью отключены. Бывают какие-то проблески или прорывы во снах, в кризисные периоды жизни — и, когда необходимо, люди получают внутреннее знание о том, в каком направлении им двигаться. А иногда существа из духовного мира дают им намек, озаряя идеями.

На какую-то долю секунда Альвисс замолчал, а потом продолжил:

— Несмотря на кажущееся беспамятство, сверхсознание каждой души содержит непрерывную память и цели человека. В какой-то определенный момент жизни он должен гармонизировать свои материальные потребности с целью пребывания своей души в духовном мире. Для этого человеку необходимо стараться руководствоваться здравым смыслом, согласовывая и приводя в соответствие прошлый и настоящий опыт.

Вечная личностная сущность никогда не оставляет людей одних в телах, которые они для себя выбрали. В процессе размышлений, медитации или молитвы воспоминания о том, кто они такие, на самом деле пробиваются к ним в форме особых мыслей. Так или иначе, каждый человек интуитивным способом получает ключ к разгадке тайны своего существа.

После исповеди и наставлений мне стало легко, и я спросила своего духовного Учителя:

— Каждый человек, попавший в зону очищения, должен отчитаться за свою прошлую жизнь?

— Да, — ответил Альвисс. — Только это может происходить по-разному и зависит от того, как каждая личность понимала и исполняла свои жизненные роли. У продвинутых душ собеседование с Учителями проводится позже. Менее опытным существам, как ты, обычно уделяется особое внимание, потому что переход из физической формы в духовную дается им гораздо труднее. Однако есть души, которые на этом этапе испытывают большие затруднения.

— И какие это души?

— Убившие себя.

— Они здесь получают наказание?

— Конечно, нет. Здесь, в духовном мире, нет наказания. Наказание — это земная вещь. Правда, Гиды –наставники в таких случаях расстроены, что их подопечные души рано «вышли из игры» и что им не хватило мужества преодолеть трудности.

— Почему? — полюбопытствовала я, поскольку у меня в прошлых жизнях не было подобного опыта.

— Добровольное решение умереть подводит их к необходимости снова воплотиться в другое тело и иметь дело с теми же проблемами, но уже в условиях другой жизни. Они просто впустую потратили свою жизнь, преждевременно сведя с ней счеты.

— Итак, никто не будет здесь осуждать за совершение самоубийства?

— В целом да, но никто из друзей и не одобрит. Это обычное духовное отношение к самоубийству.

— А те, кто пытаются освободиться от хронической физической боли или от почти полной недееспособности путем самоубийства? Что чувствуют они?

— Как люди они сознательно идут на самоубийство, внутренне не желая расставаться с жизнью, но позже, как души, уже не испытывают сожаления об этом.

— А что испытывают души, приобретшие на Земле различный опыт?

— Когда душа проживает продуктивную жизнь, благоприятную для нее и для окружающих, она, возвращается удовлетворенная и наполненная энтузиазмом. Однако, когда душа осознает, что впустую потратила свою прошлую жизнь, особенно в случае самоубийства, то, возвращаясь в духовный мир, она испытывают чувство подавленности.

— Процесс ориентации возвратившихся душ всегда положительный? — не удержалась я от очередного вопроса.

— Нет, он может быть и огорчительным. Основная причина этого — внезапность, с какой душа снова обретает полноту понимания. После физической смерти, не обремененная телом душа неожиданно оказывается в потоке ощущений и знаний. Глупости, которые она совершала в человеческом теле, сильно поражают её во время духовной ориентирующей настройки. Но чем дальше душа очищается в духовном мире, у нее происходит снижение напряжения и возрастание ясности мысли.

Ты должна понимать, что в первоначальной своей матричной основе все души были порождены в любви и мудрости, и когда они начинают воплощаться на таких планетах, как Земля, и соединяться с физическими существами, эволюционирующими из примитивного состояния, то неизбежное в таких условиях насилие шокирует какие-то из них. Человеческим существам свойственны грубые, негативные эмоции — гнев, ненависть, зависть, злость и прочие. Все они являются продуктом страха и боли, поскольку связаны с борьбой за выживание, начиная с Каменного Века.

— А зачем души должны проходить через это? — поинтересовалась я, не совсем понимая значимость негативных эмоций в земном воплощении души.

— Позитивные и негативные эмоции души перемешаны в теле человека для его более успешного развития, — объяснил мне Гид- учитель. — Если бы душа знала только любовь и покой, она не имела бы прозрений и никогда по-настоящему не могла бы оценить значение этих позитивных чувств. Поэтому основная задача каждого очередного воплощения для души — победить страх в человеческом теле. Душа развивается, пытаясь преодолеть все негативные эмоции, особенно те из них, которые связаны со страхом, проявляя при этом упорство и настойчивость на протяжении многих жизней, и нередко возвращается в духовный мир израненной и побитой. Часть этой негативности может сохраняться даже в духовном мире и снова проявляться в новом теле в следующей жизни.

— Неужели для души обязательно проходить подобные уроки?

— В какой-то мере да, но все же нельзя опускать и компенсирующий момент, который проявляется в безграничной радости и восторге от того, что на Земле истинная природа индивидуальной души раскрывается в счастливом человеческом существе.

— Значит, встреча с Гидом-учителем в духовной зоне обязательна?

— Конечно. Ориентирующая встреча с духовным учителем позволяет душе начать в промежутке между жизнями длительный процесс саморазвития. Данная встреча подготавливает душу к тому, чтобы успешно проходить обучение в учебном классе под руководством Гидов — наставников, а затем предстать перед группой высших существ — Советом Старейших. Душа появляется перед ними после того, как побывает дома, в своей исходной обители.

— Все эти встречи связаны с оценкой души? — уточнила я.

— Да. В оценке и анализе твоей прошедшей жизни, которые ты получишь в форме авторитетного суждения, будут учтены как изначальный мотив твоего выбора, так и твои действия, совершенные тобой в течение последней жизни. Твои побуждения будут внимательно рассмотрены, если необходимо, подвергнутся критике, но ты не услышишь осуждения, которое может заставить тебя страдать или чувствовать вину.

— А души могут после этого освободиться от ответственности за нанесение ущерба другим, если выразят сожаление о содеянном?

— Всё не так просто. Кармическая расплата обязательно наступит в следующих жизнях, поскольку человеческий ум не имеет врожденного чувства нравственности. За совесть должна нести ответственность душа. Тем не менее, в духовном мире царит дух прощения. Душе будут даваться другие возможности и шансы в её борьбе за собственный рост и развитие.

— А без этих уроков душа может обойтись в своем земном воплощении? Этот вопрос очень интересовал меня.

Спустя паузу Альвисс ответил:

— У каждого человека на Земле есть собственный уникальный кармический код, наработанный за предыдущие воплощения: в него входят эмоции и переживания, которые когда-то испытывала его душа. Большая часть этого энергоинформационного кода не оказывает на него негативного влияния, а, наоборот, помогает на жизненным пути в качестве пережитого опыта и усвоенной ранее мудрости.

Словом, кармический код, будто духовное ДНК, содержит в себе информацию о том, кто такой конкретный человек, через что он прошёл, как воспринимал произошедшие с ним события во множестве предыдущих жизней.

— А что такое карма? Я уже проходила на Земле свои кармические уроки или они ждут меня в следующем воплощении?

Карма в человеческой жизни выполняет две главные задачи: во-первых, позволяет почувствовать и понять энергии прошлых жизней, которые человек мог неправильно истолковать и «законсервировать» в кармическом коде своей души. Во-вторых, помогает усвоить важные уроки, из которых он не смог извлечь «жемчужины мудрости» в предыдущих воплощениях.

Обычно такие уроки очень важны для эволюции души и для распространения любви на всю Вселенную. Эти две задачи кармы неразрывно связаны друг с другом. Благодаря им, человек рано или поздно усваивает, что выученные им кармические уроки способствуют возвращению его впустую растраченной энергии и, тем самым, восстановлению потерянных частей души.

— А как проявляется карма в земном воплощении? — пришлось уточнить мне, поскольку всё еще смутно понимала, что она собой представляет.

— Карма проявляется в виде череды неприятных однотипных событий, — терпеливо объяснил мне мой Гид — учитель. — Иными словами, это урок, который человеку необходимо осознать и выучить. Карма, прежде всего, — это конкретное правильное «деяние» или последствия особого волевого решения. Вначале у человека в уме возникает мысль, затем эта мысль начинает принимать определенные формы, затем происходит ее материализация. Вся его жизнь, настроение, здоровье, отношения с близкими, личное счастье, заработанные или незаработанные деньги — все это следствия, плоды ранее посеянных семян кармы.

— Все равно не совсем поняла, — упорствовала я. — Приведите мне какой-нибудь конкретный пример.

— Хорошо. Представь себе, что в прошлой инкарнации человек был убийцей. Однако это не значит, что в следующем воплощении он обязательно должен быть убит, чтобы освободиться от этой «законсервированной» кармы. Ему для прохождения кармического урока будет достаточно научиться ценить, уважать и почитать жизни других. Это поменяет его сознание и освободит закодированную энергию, а также повысит его вибрации и приведет их в гармонию.

Если же этот урок он не усвоит, возможно, будет убит кто-то из близких ему людей, чтобы он смог по-настоящему оценить ценность человеческой жизни. Это и будет компенсацией энергии, которая сможет открыть ему глаза. С человеческой точки зрения такие переживания могут казаться чрезмерными, но для души это не столь драматично. На все эти вопросы ты получишь ответы, когда к тебе вернется духовная память и ты будешь анализировать свою Книгу Жизни.

Глава 8

Слушая Альвисса, я вдруг подумала о том, что иногда человеческая жизнь может быть трудной, а порой просто невыносимой. Неужели душа, воплощаясь, сознательно выбирает ее такой? Невероятно!

Словно подслушав мои мысли, Гид-учитель, вооружившись, по всей видимости, привычным для него терпением, ответил на мой невысказанный вопрос:

— Душа в отличие от смертного тела и ума смотрит на вещи более широко и видит жизнь на Земле иначе, чем человек. Если выражаться земным языком, душа похожа на актера, который знает, какую роль он сыграет в фильме, и, когда съемки закончатся, он будет играть новую роль. Что касается страданий его героев, то они — только иллюзия. Также актер полагает, что очень трудная и эмоциональная роль — прекрасный повод усовершенствовать свое актерское мастерство, глубже погрузиться в себя и подняться до высот, которые необходимо открыть, чтобы сыграть очередную, но более характерную и сложную роль.

Для души 80—90 лет земной жизни — практически один миг, но даже временная и недолгая роль в масштабах вечного бытия очень важна для эволюции. Болезнь или бедность, страдания или муки для вечного «Я» души не более серьезное горе, чем для актера, который играет соответствующую роль.

Душа относится к человеческим невзгодам, как к важным и ценным возможностям для работы над своей эволюцией, самосовершенствованием, самодисциплиной, самовыражением, распространением любви и обретением мудрости, наконец.

— А как душа оценивает события жизни с целью обретения ею мудрости в человеческом теле?

— В этом нет ничего сложного, — сказал Альвисс. — Душе известно, что в ее очередном воплощении будет и хорошее, и плохое, но при этом она также видит всю масштабность замысла.

У человека же в процессе его жизни нет четких представлений о его высшем плане, а потому он может воспринимать только собственное эго, привязанности и страстные желания. Но если взглянуть на жизнь с точки зрения души, то все сразу же изменится, поскольку каждое событие содержит урок для нее.

Причем более глубокий смысл и настоящее значение имеет для неё не само событие, а то, чему оно её учит. Человеческая душа знает: дело не в том, что с человеком происходит в его земной жизни, а в том, как он с этим справляется. Словом, приоритеты души — важный указатель, следуя которому можно наполнить свою жизнь любовью, гармонией, принятием и благодарностью.

Мы долго молчали. И хотя я не произнесла ни слова из того, о чем думала, мой Гид-учитель все же продлил наш разговор:

— Проанализируй сейчас свою последнюю жизнь — и сама сумеешь определить, какие события по своим признакам могут относиться к кармическим, а какие нет. Само событие не столь важно, сколько важно, как ты на него реагировала, о чем думала и как действовала в дальнейшем.

Обрати внимание на те из них, которые были не просто «плохие», или «странные», или «непонятные», а именно неприятные, то есть вызывали у тебя конкретные неприятные ощущения. Ты должна четко разграничить все негативные события между собой. Если они просто сами по себе были объективно плохими, но не вызывали у тебя неприятных ощущений, не стоит относить их к кармическим. Например, твоя подруга рассталась со своим возлюбленным или на бирже обвалились акции на алюминий… Это плохие новости, но тебя лично они не затронули, а потому ты в разной степени осталась к ним равнодушной. Это значит, что такие события не имеют отношения к твоей карме. Поэтому очень важно понять эту разницу.

Ты должна понимать также и то, что кармические события непременно вызывают целый эмоциональный букет неприятных ощущений: боль, грусть, тоску, тягостное состояние, разочарованность… Словом, за любой неверный шаг, уводящий с пути развития души, человек будет испытывать воздействие кармы. Собственно говоря, о карме он только потому и начинает рассуждать при жизни, что ему становится плохо.

Да, хочу также подчеркнуть, что карма никогда не наказывает, она только помогает развитию души. И ещё. Если человек отреагирует на неприятные события позитивно, его карма растворится. Это значит, что он достойно усвоил предложенный ему урок. Что касается повторяющихся сходных событий, вызывающих позитивные эмоции, они кармическими не являются, как и единичные неприятные события, не связанные между собой общим элементом.

Я задумалась. Первое, что сразу пришло мне на ум, это неприятные события, связанные с финансовой стороной моей жизни. Именно деньги были общим элементом для всей череды кармических событий в моей последней жизни, вызывая постоянные неприятности. Они проявлялись как в моей личной жизни, так и в профессиональной деятельности. Причем происходили они все по одной и той же причине: я постоянно колебалась и не решалась сделать важный шаг в трудоустройстве по профессии. А всё потому, что не верила ни в свои знания, ни в свои способности и возможности. В итоге — не то, чтобы говорить, но и думать о юридической карьере я не стала. Так было легче и удобнее. Именно моя нерешительность не давала мне выйти на финишную прямую к желанной цели и была общим элементом всех неприятных событий, связанных с деньгами.

И еще леность. Не хотелось напрягаться в этом направлении и плыть против установившегося, ни к чему не обязывающего течения жизни. Мысль, что именно муж должен материально меня обеспечивать, прочно засела в моем сознании, и у меня не возникало потребности от нее избавиться. Я не искала всевозможные пути, чтобы самостоятельно заработать больше денег, применить все свои внутренние ресурсы, силу воли и ум.

Я всегда жаловалась, что, выпорхнув из-под родительского крыла и создав собственную семью, мне тотально не везло с деньгами. Было такое впечатление, что они постоянно обходили меня стороной. Мне было психологически комфортно винить в своих денежных неудачах что и кого угодно, но только не себя. Поэтому и выбрала в качестве «мальчика для битья» Алекса, упрекая его в том, что он не может заработать достаточно денег, чтобы купить квартиру или дом и обеспечить нам достойную жизнь. При этом весьма успешно себя жалела, что из-за него не могу позволить себе купить то, что мне хочется.

К тому же, меня неоднократно обманывали на предмет денег, навязывая мне статус жертвы: то сдачи за покупку не додадут, то долг не возвратят, то разведут на деньги, которых у меня и так не хватало.

— Это потому, что в предыдущей жизни ты сама вынуждала расставаться людей с их деньгами, не

видя в этом ничего зазорного, и теперь отрабатывала свой кармический долг, — вклинился в мои размышления голос Альвисса. — Под кармой следует понимать связь причины и следствия. Все человеческие поступки влекут определенные последствия. Если человек когда-то совершил ошибку, обращаясь с финансами, то потом ему придется ее отработать.

И мне вдруг вспомнилось одно из моих воплощений, длившееся всего тридцать пять лет. Семь лет из них я жила в Канаде и работала кассиром в большом банке в Ванкувере. Зарплата была небольшая, а жить хотелось не по средствам. Вот и стала со временем прибегать к обману при расчетно-кассовом обслуживании: то незаметно вытаскивала по одной — две купюры из пачек, когда клиент спешил и не имел времени посчитать их, то списывала с карты клиента немного большую сумму, чем в чеке, то подкладывала в пачку старые или испорченные купюры, которые собирались для уничтожения. И вот оказалось, что это мелкое мошенничество обернулось для меня кармическими уроками в последующей жизни.

Проведя параллель между этими двумя жизнями и выявив причинно-следственные связи между ними, я искренне порадовалась тому, что большей частью с юмором реагировала на то, что меня часто обманывали в ситуациях с деньгами, ни на кого не злилась и не проклинала, только с улыбкой говорила: «Сама лохушка». Даже Алексу никогда на это не жаловалась.

Значит, исходя из сказанного Альвиссом, эта моя карма частично растворилась в последнем воплощении, и в следующей инкарнации я уже не буду столь жестко отрабатывать ее уроки.

Что ж, эти события я осмыслила и поняла, но вот нехватку денег у нас с Алексом не воспринимала как карму, считая их взаимоисключающими понятиями. Может, простое отсутствие нужного количества денег — это все-таки не карма?

И опять мой Гид-учитель пришел мне на помощь, объяснив мне то, чего я недопонимала.

— Во всех кармических сценариях финансы играют одну из главных ролей, — сказал он. — Деньги — то самое средство, с помощью которого можно направить жизненную силу в нужное русло, исполнять желания и мечты. Их можно сравнить с энергией человека. Когда она ослабевает, деньги покидают его.

— И что же так влияет на неё? — удивленно спросила я.

— Вопрос задан не совсем корректно. Энергетику подавляют отрицательные чувства — зависть, гордыня, злорадство, моральное и физическое насилие, наличие долгов, депрессия, страхи, неблагодарность, обидчивость, зависть.

В человеческом подсознании все это формируется в комки агрессии, удерживающие человеческую энергетику. Для избавления от этих сгустков, подсознание делает равноценную потерю финансов. То есть, чем больше негативной энергии в человеке, тем больше он теряет денег и блокирует их приход. Финансами мы расплачиваемся за агрессивность, пессимизм, тотальное осуждение и недовольство, а также за подпорченную карму.

Лично в тебе недостаток денежных средств в твоей жизни провоцировали завить к тем, кто жил обеспеченно и ни в чем себе не отказывал, депрессия, в которой ты пребывала по собственной вине, обидчивость и неблагодарность, которые ты изливала на своего мужа, не желая помочь ему в осуществлении цели по организации доходного бизнеса. Ты не верила в него и его друзей, которые пытались не только найти себя в бизнесе, но и стать успешными.

Помимо этого, ты была не в состоянии принять финансовую помощь со стороны. Ты просила о ней у родителей, брата и подруг, но никогда не могла толком ею воспользоваться: залезая в долги, ты то теряла взятые в долг деньги, то тратила их на пустяки, не улучшающие ваше материальное состояние, а в итоге только нарастала сумма долга. Благо, что родители и брат не требовали возвращения денег, а с подругами, бывало, дело заканчивалось конфликтами и разрывом отношений. При этом ты абсолютно не хотела слышать рациональных советов мужа, которые действительно могли помочь улучшить финансовую сторону вашей семейной жизни.

Я осознала, что Альвисс абсолютно прав относительно денежной кармы, преследовавшей меня в последней земной жизни и отработанной мною только частично. Главное, что я вынесла из разговора со своим Гидом-учителем на эту тему, — то, что финансовая карма — это программа, выстроенная из личного опыта человека в той или иной жизни, опыта души, пронесенного через разные воплощения, а также из сценариев и убеждений, укоренившихся в коллективном бессознательном того места, где он постоянно проживает.

— Ты все поняла правильно, — поддержал меня Альвисс в моих рассуждениях. — Однако есть еще кое-то, что следует усвоить, анализируя данные кармические уроки.

Стремление людей к защищенному теплому жилищу, финансовой стабильности связано в немалой степени с предоставлением условий для духовного развития души. Если же деньги используются исключительно на ублажение инстинктов тела, получение незаслуженного комфорта, то такой подход к ним указывает на бездуховное проживание жизни. Чем больше денег приходит к человеку, тем у него может быть больше сложностей в системе взаимоотношений души и тела, их гармонии. Отсутствие денег так же приводит к осложнениям в развитии души. Поэтому человеку в денежных вопросах в его земных воплощениях нужно выбирать «золотую середину».

— Значит, кармические события заставляют сознание человека застревать на них и создают своеобразную «зашоренность», — сделала я для себя вывод и посмотрела на своего Гида-учителя, в надежде получить подтверждение.

— Абсолютно верно, — согласился Альвисс. — Человек «зацикливается» на своей цели, а потому не может ни достичь ее, ни оторваться от нее. Это опять-таки прямое следствие внутреннего подсознательного комплекса: с одной стороны, этого хочется, но с другой стороны, он понимает, что это плохо. В такой ситуации человек уподобляется мотыльку, который кружит и кружит вокруг лампочки, не в силах ни приблизиться к ней, ни улететь. Он устанет и упадет — или, переборов себя, обожжется и погибнет, но не отвлечется от цели, которая одновременно манит и отталкивает.

Другим словом, возникает ситуация, когда человек бьется словно рыба об лед, цели не достигает, но и биться не перестает. Несмотря на это, человек, пораженный кармой, мог бы обеспечить свою семью десятками способов — но он не видит этих способов, поэтому все свое время и силы тратит на тот единственный способ, который для него недоступен. Это о твоем муже и его друзьях.

Тебе же больше подходит другой кармический эпизод, когда человек оказывается в прострации. Он с трудом находит себя и свое занятие. В подтверждение использую твой пример: ты пять лет старалась учиться на юридическом факультете, получала хорошие оценки, но все равно не воспользовалась дипломом, имеющимися у тебя знаниями и вынуждена была отказаться от полученной профессии. Вместо того, чтобы сразу же найти работу по специальности, ты впала в длительное состояние нерешительности, немало времени провела дома в бездействии, а затем устроилась на работу, абсолютно не требовавшую от тебя полученных в университете знаний и умений.

Ты оказалась в состоянии, когда мысли, словно лошадки на карусели, все плывут и плывут по одному и тому же кругу, не в силах вырваться из него. Многие, проходя подобный кармический урок, со временем с изумлением понимали, что было совсем не сложно решить эту проблему: надо было сделать лишь один шаг — но сделать его в другом направлении! К сожалению, ты этого не поняла и кармическую ситуацию позитивно не прошла. А это значит, что…

— Мне придется в следующем земном воплощении проходить этот же кармический урок, — закончила я вместо Альвисса, тем самым показывая, что его наставления прошли для меня с пользой.

А карма всегда связана только с деньгами? — поинтересовалась я в продолжение нашего с ним диалога.

— Конечно, нет. Многие кармические события связаны с социальной изоляцией человека, пораженного кармой.

— Выходит, в изоляции он остается исключительно в той сфере своей жизни, которая поражена кармой?

— В общем, да. В земном воплощении людей наблюдаются случаи, когда на работе жизнь кипит, а в личной жизни человек одинок, и ему даже не с кем обсудить эту тему.

— А почему так происходит?

— Потому что человек, пораженный кармой, способен вступать лишь в очень ограниченный круг контактов — и контакты эти только те, которых требует его чувство вины. То есть я хотел сказать о том, что женщина, ощущающая себя недостойной любви, естественно, не только не найдет любящего мужчину, но и подруг будет выбирать только таких же, как она, — ощущающих себя недостойными.

— Почему? — не удержалась я от очередного вопроса.

— По элементарной причине: других, «достойных», она подспудно боится и завидует им. А вот с помощью таких же «недостойных» будет пытаться решить свою проблему по принципу «Слепой слепого ведет». Естественно, из этого ничего никогда не выходит, а потому такие контакты быстро становятся неинтересными и наступает полное одиночество именно в сфере кармических проблем — в данном случае личных отношений. А в рабочей атмосфере такая женщина может быть всегда в гуще событий и сослуживцев. Но если аналогичные кармическим события развиваются на фоне увеличения и расширения числа контактов, то это уже не карма, а лишь последствия закрытого пути, или черной полосы жизни, которая в последствии сменяется на белую.

— А каким образом карма прошлых жизней влияет на ту, которую человек проживает в своем последнем воплощении?

— Посредством определенных факторов, которые почти наверняка приводят к затруднениям и проблемам в текущей инкарнации, а возможно распространятся и на будущие воплощения

— И что они собой представляют?

— Прежде всего — сильный эмоциональный заряд и интенсивность. Чем больше эмоциональный заряд будет содержать в себе какое-либо переживание, тем вероятнее, что он будет влиять на человека и во всех его последующих жизнях, то есть до тех пор, пока не будет осознан и снят.

Это справедливо как для позитивного, так и негативного опыта: ведь сильный эмоциональный отпечаток кодируется в памяти души и через подсознание определяет человеческие действия. Например, если в предыдущей жизни женщину предал муж, то в ее подсознании укоренится вывод, вынесенный из того воплощения, что мужчинам нельзя доверять. Это умозаключение прошлого повлияет на течение её последнего воплощения.

— Думаю, мы в достаточной мере обсудили с тобой вопрос, связанный с кармическими уроками, а теперь нам предстоит дальнейшая дорога. После этих слов Альвисс проплыл мимо меня, телепатически дав знать, чтобы я двигалась за ним.

— А теперь куда мы направляемсяь? — с любопытством поинтересовалась я, поравнявшись со своим Гидом-учителем.

— В промежуточную зону духовного мира. Оттуда тебя отправят в конечный пункт назначения.

— Мне предстоит одной совершить этот путь?

— Нет, ты молодая душа, а потому я вызвался тебя сопровождать. Однако в этом путешествии ты не будешь бездельничать. Ты пройдешь через испытание различных чувств, которое зависит от состояния твоего ума после последней жизни на Земле.

— Значит, мне предстоит очередной переход?

— Да, и состоит он из двух фаз. Говоря земным языком, мы направимся в «перевалочный пункт», куда поступают все вновь прибывшие души, независимо от приобретенного опыта во всех предыдущих жизнях. Затем они перейдут в свои конечные пункты назначения.

На этом беседа с Альвиссом закончилась, и мой Учитель порекомендовал мне перед предстоящей дорогой отдохнуть в этом прекрасном мире. Тепло и успокоение окутало мою душу, которая, собираясь отдыхать, уже не заботилась о том, вернется ли снова на Землю, потому что её настоящий дом был здесь.

После отдыха я покинула место ориентирующей настройки и в сопровождении своего Гида попала в организованно движущийся поток большого количества душ, переносящихся в центральный приемный пункт духовного мира, являющегося промежуточной зоной.

Наконец наше путешествие в этом направлении закончилось. Это было место, куда постоянно заходило и выходило большое количество незнакомых душ, которые двигались очень целесообразно.

На этапе вступления в промежуточную зону я испытала необычные ощущения. Было такое впечатление, что я прохожу сквозь произвольно изогнутые ответвления огромного галактического облака, направляясь в более единообразное, цельное небесное поле. Окинув его взглядом, я увидела, что по нему бродят другие души.

— Они готовятся к предстоящему перемещению в предписанное им пространство, — ответил мне Альвисс на промелькнувший в моем сознании вопрос.

Вдруг я почувствовала исходящий от них восторг, выражавшийся в их мысленных описаниях увиденного, достигавших меня. Эти души были изумлены великолепием раскинувшегося перед их взором духовного мира и верили, что здесь, где-то внутри, находится ядро Творения.

Я тоже созерцала открывающиеся моему взору окружающие картины, пронизанные яркими свечениями. Вокруг меня не было черноты, с которой у людей ассоциируется глубокий космос. Перед моим взглядом раскинулась необозримая даль, безграничное пространство, нескончаемое…

Скопления душ на переднем плане казались мириадами ярких огней, движущихся в различных направлениях. Одни двигались быстро, другие — неторопливо.

Более отдаленные скопления энергии предстали перед моим взором как «острова туманной пелены». Меня полностью пронизало чувство присутствия могущественной ментальной силы, которая приводит всё в невероятную, сверхъестественную гармонию. По всей видимости, она является наиболее примечательной особенностью этого мира, в котором я делаю временную остановку.

Это духовное пространство было местом чистой мысли, принимающей многочисленные формы. Именно в этот момент своего возвращения я начала ощущать, а точнее предвкушать предстоящую встречу с ожидающими меня собратьями. С некоторыми из них я уже виделась у входа в духовный мир, но с большинством родственных душ мне еще предстоит встретиться.

Все души здесь, как я поняла, в процессе перемещения уже вступали в контакт друг с другом, телепатически общаясь посредством энергии, которая представляет собой форму невидимого контакта. Несмотря на это, каждая из душ имеет личностные особенности и следует своим путем.

В отличие от меня и других молодых душ, зрелые души, как это было видно со стороны, проходили по этому маршруту уже множество раз в промежутках между их многочисленными жизнями. Они отличались уверенностью и целенаправленностью движения, чего я не наблюдала в себе.

— Ты находишься на завершающем этапе своего путешествия к тому месту, которое является твоей обителью в духовном мире, — уточнил Альвисс, глядя на меня, и послал энергию успокоения. — В этой конечной зоне, куда прибывают все души, в том числе и ты, их ожидают большие и маленькие сообщества родственных душ.

— А от чего зависит их размер?

— От уровня развития души и других факторов, о которых ты узнаешь позже.

— Я не чувствую здесь времени и не могу определить, насколько быстро продвигаюсь к назначенному месту.

— Переход твоей души из промежуточной зоны к своему дому происходит довольно быстро, поскольку ты испытываешь сильную привязанность, чувство исключительной принадлежности к своему сообществу, а также благоговейное почтение к тем, кто управляет всей этой системой.

Я продолжаю, как мне кажется, медленно перемещаться, и окружающее меня пространство начинает меняться. Поначалу все вокруг меня остается бесформенным, но, когда я начинаю скользить быстрее, появляется ощущение сферичности духовного мира. Кажется, что линии изгибаются в более очевидном для меня направлении и дают мне меньше свободы передвижения, вследствие чего у меня создается впечатление, что я двигаюсь внутри гигантской чаши, перевернутой вверх дном. Однако я не вижу её краёв и не знаю, существуют ли они вообще — и у меня появляется чувство замкнутого единообразия, несмотря даже на мое быстрое передвижение.

Да, действительно у меня почему-то появляется чувство быстрого передвижения. Наверное, потому, что, когда я быстро перемещаюсь по линии контакта, которая является путем к особому месту назначения, впечатление меняется и возникает ощущение окружности, чего не было, когда моя душа продвигалась тихо: тогда путь казался прямолинейным и я перемещалась по направляющим силовым линиям, имеющим пространственные качества сетчатой энергосистемы, напоминающей вибрационные струны.

А теперь мое движение проходило вдоль изогнутых контактных линий. Оно было целенаправленным, словно меня кто-то направлял по ним. Ощущения при этом были невероятные: мне казалось, что я нахожусь в течении белой воды, но не плотной, а легче воздуха. Я будто плыла вверх и вниз по всему пространству, уносимая быстрым течением, которое не могла контролировать, при этом не имея никакой твердой субстанции вокруг.

Во время своего перемещения я видела другие души, движущиеся целенаправленно над и подо мной. Было такое впечатление, что все мы, вернувшись после смерти тела в духовный мир, начинаем свой путь в отдельных потоках и затем втягиваемся все вместе в одну большую реку, которая впадает в море душ, каждая из которых медленно кружится в водовороте.

Вдруг я ощутила, что меня настоятельно тянет в сторону, в маленький поток. Он значительно спокойней, и я постепенно удаляюсь от скопления мыслей такого огромного количества умов, направляясь к тем, кого знаю.

Как это было не похоже на путешествие домой, когда меня направляли высшие существа! В отличие от той высокой скорости продвижения вперед, здесь, в энергетическом потоке, я перемещаюсь плавно, без спешки, в состоянии умиротворения. Меня обволакивает покой, настолько абсолютный, что мне не хочется уходить из этого духовного пространства.

Тем не менее, медленно и уверенно я продолжаю двигаться дальше вместе с течением энергии, приближаясь к месту своего назначения. Вокруг меня множество огней на участках, отделенных друг от друга галереями без стен, которые находятся в длинном, простирающемся на большое расстояние коридоре, местами расширяющемся.

В этих расширениях — души людей, отражающие свет в мою сторону и приводящие сам коридор в ритмичное движение. Когда я проплываю мимо него, он покачивается как лента на ветру.

Присмотревшись более внимательно, я вижу многочисленные скопления из множества огоньков, повисших, словно зажженные виноградины огней. Души разделены тонкими волокнами, которые делают свет молочным, подобно матовому стеклу. Эти многочисленные скопления светящихся точек — душ разбиты на маленькие группы. Продвигаясь мимо, я ощущаю яркий свет энергии, исходящей от них, чувствую исходящие от них мысли: такие разные, но вместе они создают гармонию. Я не знаю тех, мимо кого я проплываю сейчас, но это для меня не важно.

И вот я оказываюсь на краю другого коридора. Замедляю движение, чувствуя возрастающее возбуждение из-за приближения к месту, где находятся мои друзья. Я направляюсь к моей собственной группе. Здесь знакомое умонастроение, долетающее до меня. Я, окунаясь в него, присоединяюсь к друзьям в мыслях. Они тоже вокруг меня в виде огоньков. Долгое время брожу среди них, ощущая единство, царящее между нами. Мы не общаемся, просто распространяем друг на друга свою энергию и испытываем родство и единение.

Здесь никто не является чужим и напрочь отсутствует враждебность по отношению к кому бы то ни было. Я воспринимаю, как само собой разумеющееся, что все души дружелюбно настроены по отношению друг к другу, в том числе и ко мне, независимо от прежних отношений между нами, когда мы оказывались в различных ситуациях, свойственных всем предшествующим земным воплощениям.

Здесь меня просто поражает то, что пространство вокруг меня наполнено больше, чем просто дружелюбием. В нем родственные души поистине осознают универсальную связь между собой, которая делает их всех одним целым, поскольку ни одна из них не испытывает подозрительности. А те, которые встретились впервые, проявляют полную открытость и приятие друг друга.

В этом удивительном месте мне, молодой душе, приходит осознание того, как было трудно жить на Земле, поскольку, отправляясь на неё, моя душа надеялась, что с ней там будут обращаться столь же справедливо, как и в духовном мире. Однако вселившись в тело и развиваясь с ним, моя душа, как и другие незрелые души, убедилась, что в земном воплощении все оказывается не так, как предполагалось изначально, поэтому мне потребуется ещё не одна жизнь, чтобы привыкнуть к этому несоответствию.

Я растерянно посмотрела на Альвисса. Он откликнулся на мой невысказанный призыв и тотчас объяснил, чем вызвана мое замешательство:

— Борясь с негативными земными условиями и используя для этого человеческий ум, молодые души вскоре убеждаются в том, что их методы и приемы, приобретенные в духовном мире, оказываются менее эффективными, потому что человеческий ум вносит в души много страха, агрессии и неистовства. Это тяжелое испытание для душ, тем не менее, они приходят на Землю, чтобы преодолеть этот человеческий негатив.

Я не могла не вступить в диалог с ним, высказав свое понимание услышанного.

— Поэтому пораженные земным негативом молодые души, более ранимые и больше нуждающиеся в поддержке группы по возвращении в свое сообщество, так хотят вернуться домой! — воскликнула я. А потом более спокойно добавила:

— Чтобы очистится, исцелиться и настроиться на новое воплощение. Я права?

— Абсолютно, — подтвердил Альвисс, послав мне поток безусловной любви.

— Что ты чувствуешь сейчас? — спросил он меня мгновение спустя.

— Теплоту, дружбу, симпатию… И это восхитительно!

Мой Гид — учитель удовлетворенно кивнул, и тотчас я почувствовала, что замедлила движение, при этом заметив, что всё вокруг стало иным: более ясным и определенным.

— Альвисс, я узнаю это место!

— Естественно. Ты видишь вдалеке души, которые знала в своих предыдущих земных жизнях, с некоторыми из них ты состояла в родственных связях.

Я изо всех сил пытаюсь добраться до них, но никак не могу дотянуться.

— Почему? Неужели им не известно, что я здесь, совсем недалеко?

На этот вопрос у меня нет ответа, но Альвисс приходит мне на помощь, послав всего лишь одну мысль:

— Эти души не относятся к твоему сообществу, но ты можешь телепатически связаться с любой из них, но при этом она должна оставаться там, где находится.

— О, я получаю их послания! — и мне радостно от осознания этого. — В них содержится информация, что сейчас для меня не время для встречи с моими родственными душами. Его я должна посвятить индивидуальным размышлениям о себе и проработать свои вопросы с душами, находящимися на моем уровне развития.

Глава 9

Удовлетворившись данным объяснением, я снова начала медленно двигаться в прежнем направлении. Затем неожиданно остановилась, понимая, что я нахожусь перед входом внутрь своего сообщества более молодых душ.

У меня было такое чувство, будто в сумерках я вернулась домой после длительного путешествия. С продвижением вперед мое восприятие становилось более личностным и субъективным. Я постепенно входила внутрь своего сообщества, и духовная обстановка вокруг меня стала, как по мановению волшебной палочки, отождествляться с городами и другими знакомыми мне земными объектами, которые ассоциировались для меня с безопасностью или удовольствием.

Мне казалось, если использовать земной язык, что сначала я прошла «сельскую местность», затем вошла в «город» и, в конце концов, добралась до «своей улицы».

— Здесь очень оживленно и вокруг так много людей! — восхитилась я.

— Не людей, а душ, — поправил меня Альвисс.

Мне захотелось подойти к ним поближе, но тотчас получила предупреждение, что не должна ходить туда, несмотря на то, что многих из них я узнала: там были отец, которого я очень любила, когда воплощалась в его дочь во времена викингов; мой дядя, спасший меня от рук лесных разбойников; тетя, которая пожертвовала собой, чтобы я не вышла замуж за пожилого немецкого барона, который был известен своими садистскими наклонностями в сексе…

— В чем проблема? Ведь я же практически добралась до своего места, — спросила я у своего Гида-учителя, с нетерпением пытаясь поприветствовать их.

— Это не важно, — ответил он. — Энергия твоей души не может произвольно перемещаться за допустимые для тебя пределы.

— Они, все, кто там, не в моей группе? — уточнила я.

— Да. А твоя — здесь, — и Альвисс указал на дом, возле которого мы остановились.

— Ах, как радостно видеть их всех снова! — упоение от увиденного просто заполонило меня.

Какое-то время я наслаждалась этой представляемой картиной, чувствуя, как наполняюсь любовью ко всем, к кому была эмоционально привязана в разных земных воплощениях и которых сейчас увижу.

Однако вместо этого услышала голос Альвисса:

— Их сейчас в доме нет: они все на занятиях. Так что дождись, когда войдешь в класс.

— Да что это такое! С одними не помогу пообщаться, хотя и вижу их, а других и вовсе нет! — воскликнула я.

— Я понимаю, что ты сильно огорчилась из-за того, что не можешь подойти ближе к своим отцам, матерям, дядьям, тетям и другим людям, которых ты знала и любила в прошлых воплощениях, но у них есть свое собственное место, где быть тебе не позволено, — объяснил мне Альвисс, чтобы понимание происходящего не расстраивало меня.

— Ты сможешь позже установить с ними телепатический контакт, но находиться ты должна здесь, в этом месте.

— И я никогда не смогу посетить группы, в которых они находятся?

— Никогда. Ты не должна делать этого.

— Почему?

— Ответ прост: нельзя посещать эти группы, чтобы не вмешиваться в их энергии.

— Но разве ментальный контакт не означает вмешательство в их энергию? — продолжала я упрямиться.

— Нет. Телепатически контактировать с ними можно, но не тогда, когда ты этого захочешь.

— Для этого есть специально отведенное время?

— Можно сказать и так. Ты сможешь связаться с ними, когда они не заняты и будут иметь возможность общаться с тобой.

— Я правильно поняла, что каждый здесь находится в пространстве своей собственной группы и не бродит просто так вокруг, посещая другие группы или вступая в длительный ментальный контакт в неурочное время?

— Правильно, — с добродушной улыбкой подтвердил мой Гид-учитель. — Все они находятся в своих пространствах, где происходит обучение. В окружающем пространстве перемещаются, в основном, только руководители.

Удивительно, но я не чувствовала, чтобы подобное правило стесняло меня. Наверное, потому, что вокруг меня было много места и я находилась под влиянием чувства свободы.

Альвисс направился вперед и позвал меня за собой, разрешив по пути задавать ему вопросы, если что-то меня интересует: ведь он знал, что моя память о духовном мире пока заблокирована земной памятью и требуется время, чтобы вернуть мне утраченные знания. Чем он и занимался после того, как забрал меня от Гида-проводника.

— А как души подбираются для определенной группы? — заинтересовалась я.

— Критерием допуска в группу является определенный уровень знания и развития, — ответил мне Альвисс.

— А кто решает, где должна размещаться каждая группа душ? — уточнила я у него.

— Учителя. Ведь сюда прибывают души растерянные и ментально не настроенные. Они бы потерялись в этом пространстве и не справились со своими проблемами. У всех душ разные реакции на конечный этап их возвращения в духовный мир. Я говорю о начинающих, молодых и продвинутых душах.

У каждой из них своя интерпретация панорамной картины на пути от промежуточной зоны до конечного пункта назначения — места пребывания их сообщества. Некоторые из них так быстро перемещаются от входных врат в духовный мир до места расположения их группы, что им по прибытии требуется время, чтобы акклиматизироваться.

И мне вдруг вспомнился свой промежуток: как я проявляла беспокойство по поводу того, что та

или иная важная в моей жизни личность не присутствовала в форме света или не общалась со мной телепатически. Папа из последней моей земной жизни, трое мужей и мама из предыдущих помогли мне адаптироваться в новых условиях существования, а потом ушли в свои группы, но, благодаря им, к концу переходного периода я не только совершенно успокоилась, но и испытала радость, вернувшись домой.

Я окинула взором окружающее меня пространство и увидела, что все присутствующие в нем души собраны вместе в волнообразные массы яркого света разных цветов. Мое прибытие, а точнее возвращение меня как души, они приветствовали резонирующими музыкальными звуками со специфическими аккордами. Мне казалось, что я слышу монотонное звучание множества голосов, быстро вибрирующих, как теплая, яркая энергия.

— Это тебя встречают невоплощенные души, — ответил мне Альвисс на не произнесенный вопрос.

— Значит, тех душ, которые в данный момент воплощены в одном или нескольких телах, здесь нет и они не принимают участия в приветственной встрече меня, как вновь прибывшей? — уточнила я.

— Верно. Те души, которые еще воплощены, практически не могут общаться с остальными, но, несмотря на это, от них исходит пульсирующая низкочастотная энергия или неяркий свет, достигающие своей родственной группы. Чаще всего их энергия находится в пассивном состоянии. Но есть и такие, которые продолжают обучение в своих учебных классах и духовной Библиотеке. Это души, которые сделали подобный выбор по согласованию с Гидом-наставником и Советом Старейших. В целом же все души, воплотившиеся и не воплотившиеся, по-разному ощущают барьер между различными группами душ, и зависит это от возраста души.

— Это конечный пункт моего настоящего путешествия? — я не могла не задать этот вопрос, так как не знала, что ждет меня дальше.

— В какой-то степени.

Чуть осмотревшись, я неожиданно поймала себя на земной мысли, которой придерживалась в своем последнем воплощении, что все души в духовном пространстве смешаны в одной большой группе. И верила в это, пока не попала в него сама.

Поэтому была сильно озадачена тем, что каждая душа в духовном мире имеет свое, предназначенное исключительно ей место. И вовсе они, оставив Землю, не плавают бесцельно сами по себе в этом духовном пространстве.

Оказалось, что распределение по группам определяется уровнем души, а это значит, что после смерти тела душа возвращается в место нахождения своей группы единомышленников, то есть духовной родственной группы, если только она не является слишком уж молодой и не опытной душой или не изолирована по серьёзным причинам.

Души в этих группах — старые близкие друзья, которые имеют примерно одинаковый уровень сознания. К тому же, между ними существуют тесные, прямые отношения, то есть такие, какие встречаются обычно в человеческих семьях на Земле. Но, в отличие от них, члены духовных групп очень чувствительны и внимательны друг к другу — и это выходит за рамки земных представлений.

Я обратилась с вопросом к своему Гиду-учителю:

— Здесь, в духовном мире все именно так и устроено?

— Не совсем. Помимо первичных групп в нём есть еще и вторичные группы душ, которые представляют собой объединения первичных групп поддержки, и члены их уже менее близки друг к другу. Помимо этого, из объединений первичных групп также формируются еще более масштабные вторичные группы душ, которые, образно говоря, представляют собой бесконечные духовные озера, имеющие в своем составе около тысячи душ.

— И они все знают друг друга и общаются как родственники? — для меня это было настолько удивительно, что я не могла не задать этот вопрос.

Альвисс послал мне ощущение одобрительной улыбки, как бы приветствуя мою любознательность.

— И да, и нет, — достиг меня его телепатический ответ. — Некоторые первичные совокупные группы, формирующие одну вторичную группу, иногда вступают в контакт с другими вторичными объединениями. Другие из них вообще не имеют никаких контактов с первичными группами. Тем не менее, в духовном мире можно встретить души, связанные друг другом какой-либо целенаправленной деятельностью, но при этом принадлежащие к разным вторичным группам.

— А чем определяются их рабочие контакты с другими совокупными группами?

— Уроками, которые должны быть пройдены во время воплощений. Это может быть связано с контактами в прошлой жизни или с какими-то личностными особенностями этих душ.

Связи между членами различных совокупных групп обычно имеют отношение к частным, второстепенным ролям этих душ на Земле. Воспользуюсь земными категориями, чтобы ты это лучше поняла. Их взаимоотношения строятся по типу людей, которые когда-то вместе учились и были приятелями, но потом собираются вместе лишь на встречах бывших однокурсников.

Но, что касается членов одной совокупной родственной группы, то они тесно связаны на вечные времена. Эти прочные первичные сообщества часто состоят из одинаково мыслящих душ с общими целями, которые они постоянно прорабатывают друг с другом. Обычно во время своих воплощений на Земле они решают жить вместе как родственники или очень близкие друзья.

— Выходит, я, папа, мама и мой брат из одной совокупной группы?

— Относительно себя и твоих родственников в твоем последнем воплощении ты сама ответишь на этот вопрос, когда пройдешь через процедуру распределения. В целом же братья и сестры из прошлых жизней конкретной души, как и мужья, могут чаще оказываться в одной с ней группе, чем души, которые были её родителями. Родители или родитель, как в твоем случае, обычно встречают душу у входа в духовный мир после смерти её тела на Земле, но в дальнейшем она редко вступает с ними в контакт в духовном мире.

— Это происходит из-за различной степени зрелости души, вновь прибывшей в духовный мир после жизни на Земле?

— В какой-то мере да, но не применительно к самой этой душе, потому что душа родителя может быть даже менее развита, чем душа его человеческого отпрыска. Это, скорее, вопрос социальных уроков.

— Что вы имеете ввиду, Альвисс? Я не совсем понимаю, какие могут быть социальные уроки в духовном мире.

— Я говорю не о духовном мире, а о земном воплощении душ. Так, супруги, как правило, являются современниками, в отличие от отцов и детей. Что касается родителей, которых получают души, то они являют собой первое проявление их кармических реакций: как хороших, так и плохих.

Несмотря на это, чаще всего именно отношения с супругами, братьями, сестрами и отдельными близкими друзьями наиболее сильно влияют на личностное развитие души на протяжении её жизни. Но это ничуть не умаляет воспитательную роль, которую играют в её жизни родители, дяди, тети, дедушки и бабушки.

— Выходит, все души в произвольных духовных образованиях связаны между собой, — подвела я итог сказанному Альвиссом.

— Не совсем так. Душа первичной группы может быть расположена внутри большей вторичной группы, что позволяет ей тесно работать со всеми другими душами этой группы. Некоторые души, несмотря на то, что находятся в двух разных первичных группах, тоже могут работать вместе. Но что касается молодых душ внутри вторичных групп, то у них не все так однозначно. Другими словами, они могут иметь некоторые контакты с другими душами или вообще не иметь их в духовном мире или на Земле.

— А с чем связано тесное общение между душами в первичных группах? Этот вопрос меня почему-то сильно заинтересовал.

— Прежде всего с их врожденным сходством, а также с тем общим знанием и родственностью, которые они приобретают в совместном земном опыте.

Ответ был исчерпывающий, и наш диалог подошел к концу. Гид-учитель об этом мне напрямую не сказал, но, по-видимому, этого от него и не требовалось, поскольку о завершении нашего разговора на эту тему я и так откуда-то знала.

— А сейчас я выполню свою последнюю миссию, в соответствии с которой должен познакомить тебя с Храмом Знаний, услышала я голос Альвисса.

Смотри: мы приближаемся к священному пространству, которое представляет собой идеальную картину мира, где царит строго определенный порядок., — сказал Гид. — Здесь находится Храм Знаний, в котором при необходимости обучаются души, в том числе и твоя духовная группа.

То, что ты видишь перед собой, не физические объекты, а энергетические иллюзии, создающие их. Душам, воплощающимся на Земле и вернувшимся в духовную Обитель, комфортно находиться в привычной для себя остановке, среди предметов и вещей, напоминающих им физический мир, поэтому всё, что ты увидишь в Храме Знаний, всего лишь отражает его.

Первым появился передо мной первозданный холм, который поднимался из вод праматерии, которые являлись фундаментом храма. Мы начали двигаться по дороге, ведущей к Храму, — аллее, вдоль которой стояли огромные глыбы кварца разного цвета, излучающие яркое сияние.

— Они олицетворяют физическое начало, показывая своим постоянством, разнообразием и сосредоточенностью, каким должен быть путь, ведущий к Храму Знаний, — ответил мне на невысказанный вопрос Альвисс.

Мы вошли в него. Потолок первого помещения являл собой символ неба, представленный звездами, зодиакальными рельефами и изображениями всех видов птиц и животных.

В бесконечную даль уходили колонны, олицетворяющие жизнь, развитие и трансформацию, отраженную в образах различных цветов с раскрытыми и закрытыми бутонами.

Стены Храма были увенчаны карнизом в виде стеблей лианы и цветов лотоса.

Пилоны и врата храма изображали две горы горизонта, между которыми поднимается, словно солнце, шар светящейся энергии.

— Этот Храм, — произнес Гид-учитель, — является образом небесного горизонта, местом, где энергия Земли соприкасается с энергией неба. Он представляет собой модель пути, где каждая часть отражает определенный этап подготовки души к встрече с Божественным.

Являясь образом Вселенной и человека, он имеет семь основных частей.

— Видишь эти прямоугольные ворота? — спросил он меня.

— Да, — ответила я.