Бесплатный фрагмент - Тайны никольского маньяка

ЧАСТЬ 1

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Короткий вдох… Лёгкие не расправляются. Тяжело дышать. И кровь так медленно течёт по венам. Сердце оглушительно бьётся в висках, наполняя тело страхом. Клонит в сон, но спать нельзя, иначе смерть…

Глава 1

Ника открыла глаза и испуганно дёрнулась: густая непроглядная темнота не расступилась перед ней, а только сильнее сдавила в том тесном пространстве, где она сейчас находилась. Девушка пошевелилась, но не смогла ни повернуться, ни встать: глухой удар головой о сковавшие её доски вызвал сначала боль, а потом приступ паники. Что это??? Гроб?! Она что, в гробу?!! Но этого не может быть! В панике Ника принялась ощупывать стенки своей узкой темницы: мягкая влажная ткань, шёлк или атлас, кружева, цветы… И неудобное, похожее на свадебное, платье, надетое на ней… Гроб. Да, это гроб, но она не умерла! Почему её похоронили? Господи-и-и!!! Ма-а-ма-а-а!!!

Завизжав от ужаса, девушка изо всех сил принялась стучать руками и ногами в крышку гроба и тонкие доски не выдержали, треснув от её усилий. А она всё продолжала звать на помощь, надеясь, что кто-нибудь услышит её мольбы.

— Помогите-е-е… А-а-а-а!!!

Могила, тесная и холодная, остро запахла свежей землёй и Ника, охрипшая от криков, задохнулась, когда её лёгкие наполнились отвратительной сыростью. Когда она очнулась в гробу? Минуту, час или целую вечность назад? Сколько она уже находится под землёй и почему никто не спешит к ней на помощь?

— Мамочки… — с трудом прокашлявшись, простонала девушка. — Я не хочу, я живая. Не надо, пожалуйста!

Ответом ей была тишина и густая, липкая темнота, давившая на глаза. Сердце Вероники рвалось из груди, лёгким не хватало воздуха и девушка, всхлипнув в последний раз, стала проваливаться в глубокое, тягучее беспамятство…

***

Ника проснулась и ещё какое-то время лежала неподвижно, пытаясь вспомнить ускользнувший от неё сон. Нет. Никак. Ну и ладно. Она встала и подошла к окну, раздвинув шторы и распахнув его, чтобы впустить в комнату свежее летнее утро.

— Боже, как хорошо! — она потянулась, потом закинула руки за голову. Все-таки Лизе повезло родиться в такой чудесный день. Ника улыбнулась: надо сначала просто поздравить подругу по телефону, а потом, уже вечером, когда они все вместе соберутся за столом, она произнесёт в её честь что-нибудь очень красивое и трогательное.

Она взяла в руки телефон и набрала знакомый номер:

— Алло! — голос Лизы был сонным и Ника рассмеялась:

— Я звоню тебе с приветом, рассказать, что солнце встало! Просыпайся, соня! С днём рождения тебя! Желаю тебе всего-всего самого лучшего! Лизка! Я тебя очень сильно люблю!

— Ника, я тоже тебя люблю, — ответила ей подруга и, не удержавшись, зевнула. — Только ты можешь разбудить меня в такую рань!

— Ничего себе, рань! — Ника взглянула на часы: — Половина девятого!

— Ну и что, нам же сегодня всю ночь не спать, — пожала плечами Лиза. — Ты же не забыла, что мы вечером едем в Никольское? Зажжём не по-детски! Мы с Владом кое-что придумали. Будет так круто!

Вероника в ответ промолчала и Лиза насторожилась:

— Эй, ты там? Слушай, только не говори, что ты не поедешь! Ника! Я же предупреждала всех вас ещё неделю назад!

Ника вздохнула. Да, она очень хотела поехать вместе со всеми, но отец был против и, когда она сказала ему, что друзья пригласили её на базу отдыха в Никольское, где Лиза собиралась отметить свой день рождения, заявил, что никуда её не отпустит.

— Лиза, а может быть просто посидим в какой-нибудь кафешке? — неуверенно произнесла Вероника.

— Просто посидим?! — воскликнула та. — Ника! У меня уже всё оплачено! Ну что ты начинаешь?

— Да это не я, это папа, — снова вздохнула Вероника. — Ладно, Лизок, я попробую уговорить его.

— Слушай, мы с Владом и ребятами уже все обсудили. Он заедет за мной в одиннадцать и мы сразу помчимся в Никольское. А ты около пяти часов вечера жди ребят с Аней. Они тебя заберут, и Паша в два счёта домчит вас до базы, — поторопилась закончить разговор Лиза. — Не вздумай отказываться, Ника, и я обещаю тебе, что ты проведёшь самую незабываемую ночь в своей жизни!

Чтобы она не возразила ей, придумывая отговорки, Лиза отключила вызов и Ника улыбнулась: её подруга всегда была такой решительной и легко находила выход из любой ситуации. Новый вздох вырвался из груди девушки: ну почему она не такая? Ей трудно справиться даже с собственным отцом.

***

— Ника! Завтрак остывает! — позвала её мать прямо из кухни и девушка, накинув халат, вышла к родителям, которые уже сидели за столом.

— Долго спишь, — буркнул отец, окидывая дочь недовольным взглядом. — А дома дел невпроворот! И сессия у кого-то. Не до гулянок. В общем, заранее предупреждаю тебя: я заступаю на сутки, но мать сегодня выходная. Она присмотрит за тобой, чтобы ты не натворила никаких глупостей. Ты сама знаешь, что я имею в виду.

— Пап, а тебе не кажется, что я уже взрослая и могу сама решать, где и с кем мне проводить время? — нахмурилась Вероника, прекрасно поняв, о чем он говорит.

— А я тебе ещё раз повторяю: ни в какое Никольское ты не поедешь! — рассердился Николай. –Придумала, тоже мне! И эта Лиза твоя — дура набитая, если тянет вас в такое место!

— Пап, но я не понимаю, почему нет?! — в голосе Вероники послышались нотки отчаяния. — И зачем ты так про Лизу? Она ведь хорошая!

— Я всё сказал, — отрезал Николай, бросил вилку на недоеденную яичницу, встал, и, громко хлопнув дверью, вышел из кухни.

Вероника, сквозь застилавшие глаза слезы, посмотрела ему вслед. Конечно, её отец отличался строгим и даже угрюмым характером, он всегда больше молчал, чем говорил, и она к этому привыкла. Но ведь в то же время Николай никогда не обижал жену и дочь, не кричал на них и не оскорблял, а ещё всегда старался порадовать даже в мелочах. И теперь Ника не могла понять, почему отец так странно отреагировал на её просьбу и, к тому же, очень некрасиво отозвался о любимой подруге своей дочери.

С Лизой и Аней Вероника дружила давно, с того самого дня, когда она впервые переступила порог их класса. Нике тогда было десять лет. Тихая, болезненная девочка, она совсем не умела улыбаться, и ради её здоровья родителям пришлось переехать из далёкого сибирского посёлка, где они жили, сюда, в небольшой тихий городок, ничем не выделяющийся среди сотен других, похожих на него как братья-близнецы.

Впрочем, кое-какое достоинство у города все-таки было: его окружали очень красивые места — леса и пара-тройка живописных озёр, на берегах которых предприимчивые дельцы настроили гостевых коттеджей и баз отдыха на любой вкус и кошелёк.

На одной из них Лиза решила отметить свой день рождения и пригласила туда самых близких своих друзей: Влада, за которого собиралась замуж, Аню с Пашей и Веронику с Дэном. Они уже даже подготовили для именинницы подарки и вдруг теперь, из-за принципиальности отца, Ника должна остаться дома, испортив тем самым отдых для всех остальных, по крайней мере для Дэна точно. Что он там будет делать один? Планировалось-то отдохнуть парами, парни сняли для этого двухэтажный коттедж с великолепной верандой и уютными спальнями, а Дэн выбрал двухместный домик, стоявший немного в стороне от коттеджа…

Подумав об этом, Ника покраснела. Ей до ужаса надоело встречаться с Денисом в неуютной комнатке семейного общежития, где он жил с тех пор как съехал от родителей, решив доказать им свою самостоятельность. Работал Дэн на большом оптовом складе вместе с Пашей и вкалывал там с утра до ночи, чтобы как-то обеспечить себя и сколотить хоть какой-то начальный капитал.

Ника восхищалась его подходом к жизни и искреннее радовалась, когда он купил себе подержанную десятку, все-таки на колёсах Дэну было гораздо удобнее добираться до работы, да и их свидания стали более романтичными и уютными. Но её отцу Дэн совсем понравился и, однажды заикнувшись о своём женихе, Вероника больше не поднимала эту тему. А вот мать тайну дочери знала и теперь смотрела на неё сочувствующим взглядом.

— Никуль, не расстраивайся! У тебя всё впереди, поверь мне.

— Мама, — Вероника уже не могла сдерживать слёзы, — ну почему он так?! Мне двадцать два года! А он обращается со мной так, будто мне пять лет! Я устала, сил уже нет!

— Ника, доченька, успокойся, — Светлана положила руки ей на плечи. — Ты в последнее время не очень хорошо выглядишь. И нервная такая стала. Тебя что-то тревожит? Расскажи…

— Как тут не нервничать, мам? — всхлипнула Ника. — Я просто устала и хочу отдохнуть. А папа…

— Его тоже можно понять, — мягко заговорила Светлана. — Он волнуется за тебя, потому что очень любит. Пожалуйста, не расстраивай его и не огорчайся сама. Всё будет хорошо, я тебе обещаю.

Через час отец ушёл на работу, а Ника с матерью занялась домашними делами. Им оставалось только пропылесосить полы, когда Светлане кто-то позвонил.

— Да, алло, я слушаю, — отозвалась она и вдруг опустилась на стул, как будто силы внезапно оставили её. — Что? Когда?! Почему вы сразу не позвонили мне?! О, Господи! Да-да, я приеду.

— Мам, что случилось? — забеспокоилась Вероника. — Что-то с папой?

— А? — Светлана, погруженная в свои мысли, отозвалась не сразу. — Нет-нет, с папой все хорошо. Это другое.

Она вскочила и заметалась по комнате, потом снова опустилась на стул:

— Ника, доченька! Мне нужно уехать. Вернусь поздно. Не жди меня, ужинай и ложись спать, ладно?

— Мам, что происходит? — тревожное предчувствие наполнило Веронику, но мать мягко коснулась её руки:

— Не переживай, всё хорошо, — Светлана быстро поцеловала дочь в щеку и вдруг попросила: — Пожалуйста, никому не открывай дверь.

— Ладно, — кивнула Ника и украдкой взглянула на часы: через полтора часа за ней заедут друзья. Она как раз успеет собраться. А матери оставит записку, чтобы та не волновалась. Девушка улыбнулась: все-таки она проведёт незабываемую ночь, как ей и обещала Лиза. А потом будь, что будет!

Глава 2

Через два часа Ника, сидя на заднем сиденье машины рядом с Дэном и прижимаясь к его плечу, смеялась над шутками Паши и слушала рассказ Ани о том, что Лиза с Владом явно что-то задумали.

— Похоже, они готовят что-то грандиозное, — сообщила всем Аня. — Всё держится в строгом секрете. Я пыталась, конечно, что-то узнать, но на мои расспросы Лиза только улыбалась.

— Ну, посмотрим, чем они решили нас удивить, — кивнул Паша, сворачивая на просёлочную дорогу, и вдруг так резко повернул руль, что Аня, сидевшая на переднем пассажирском сиденье не пристёгнутой, чуть не вылетела в лобовое стекло. Дэн разбил губы, ткнувшись в спинку сиденья Паши, а Ника сильно ушиблась плечом. Завизжав тормозами, машина накренилась и, только чудом не перевернувшись, развернулась и заглохла.

— Ты что делаешь? — вытирая окровавленные губы ладонью и размазывая кровь по лицу, крикнул Паше Денис. — Ослеп что ли? Или решил разбить мою машину? Девчонки, вы как? Живы?

Аня и Ника ничего не ответили, они только тихонько всхлипывали, пытаясь справиться с пережитым испугом.

— Мужик… там, на дороге, — простонал Павел, ощупывая грудную клетку. — Черт, хоть бы ребра не сломал…

— Какой мужик?! Что ты врёшь! — рассердился Дэн. — Я смотрел вперёд, там никого не было!

— Да говорю тебе, был бородатый мужик, в спецовке! Болотного цвета, хаки, кажется. Я потому его и не заметил. Господи, а если я его сбил?! — Паша толкнул свою дверь и вывалился из машины, упав на колени и упираясь обеими руками в землю. Потом с трудом поднялся и, шатаясь, пошёл назад, боясь увидеть лежавшего на земле человека. Однако он не нашёл даже следов, которые тот должен был оставить на пыльной дороге.

— Ну?! — раздался позади Паши голос Дэна. — Я же говорил, что никого не было!

Паша помотал головой, словно стряхивая оцепенение:

— Я видел… У него борода и спецовка…

— Ты что, тоже пил сегодня? — Дэн всмотрелся в лицо друга. — Слушай, я посадил тебя за руль, потому что уже выпил пива и думал, что ты трезвый.

— Ты же знаешь, я не сажусь за руль пьяный, — нахмурился Павел.

— Давай всё-таки дальше поеду я, — предложил Дэн.

— Не надо, — отмахнулся от него Паша. — Со мной все нормально. Только умыться нужно, там в багажнике пятишка воды. Полей мне, потом я тебе полью.

Они вернулись к машине и, встретив испуганный взгляд девчонок, постарались их успокоить:

— Никого там нет. Колесо поймало яму, вот машину и бросило в сторону, — пояснил им Дэн.

— Ничего себе, «бросило», — проворчала Аня. — Я чуть из машины не вывалилась, ушиблась сильно.

— Прости, малыш, — Павел привлёк её к себе и поцеловал. — Дорога давно не ремонтировалась. Ладно, поехали дальше. Скоро начнёт темнеть, нам надо поторопиться.

— Ань, пересядь к Нике, а я сяду вперёд, — попросил девушку Дэн и взглянул на Павла: — Вдруг опять ямы, я хоть подстрахую.

Анна возражать не стала, и оставшаяся часть пути прошла без приключений. Только на одном из перекрёстков Павлу пришлось притормозить: у дороги сидела огромная чёрная кошка, которая как будто поджидала кого-то. В самом деле, заметив фары приближающейся машины, кошка встала и начала медленно переходить дорогу, но на полпути остановилась и пристально посмотрела на автомобиль Павла, находившийся уже метрах в десяти от неё.

— Вот зараза! — Паша сбросил скорость и покосился на Дэна: может быть, он опять один видит это? Но Дэн тоже был удивлён необычным поведением животного:

— Смотри, какая наглая тварь! Посигналь ей, пусть ускорится!

Паша нажал на клаксон, но кошка не испугалась. Она только сверкнула своими зелёными глазищами и спокойно продолжила свой путь.

— Дурдом какой-то, — повёл плечами Павел и остановился, подъехав к перекрёстку: — Ну, куда ехать дальше? Как там база называется?

— Долина Снов, — подсказала Аня. — Красивое название, правда?

Ника кивнула, а парни переглянулись между собой:

— Ну и где искать эту Долину?

— Сейчас я наберу Владу, — сказал Дэн, но, достав телефон, чертыхнулся: — Сети нет. Труба совсем мёртвая. Бли-и-ин!

— Кажется, он говорил, что на развилке нужно повернуть направо, — вспомнил Паша. — Поедем туда, дорога обязательно куда-то выведет. А там спросим у кого-нибудь. Здесь всё равно никого нет, как будто все вымерли!

— Вон идёт какая-то бабка! — воскликнула Ника, увидев в наступающих сумерках чей-то силуэт. — Давайте спросим у неё!

Они вместе вышли из машины и направились к высокой, худощавой старухе, которая остановилась и стала ждать их, склонив голову. Седые волосы длинными грязными сосульками обрамляли её измождённое, желтоватое лицо, напоминавшее восковую маску. Но старухой она явно не была, хотя определить её возраст было очень не просто.

— Извините, — поздоровавшись, начала Аня, — вы не подскажете, где находится база отдыха Долина Снов? Нас там ждут друзья, а мы не знаем, как проехать туда.

Странная незнакомка, словно не слыша её, сделала два шага к Нике и ткнула ей в грудь длинным грязным ногтём указательного пальца:

— Ты!

И не успела Ника отшатнуться, как она провела шершавой ладонью по её щеке и прохрипела:

— Зачем вернулась?

Дэн выступил вперёд, заслонив собой Веронику:

— Долина Снов где? Вас же спросили!

— Там! — махнула рукой сумасшедшая и захохотала громким торжествующим смехом: — Ха-ха-ха!!! Вы все уснёте вечным сном! Долина смерти ждёт вас! Ха-ха-ха! Спешите в её объятия! Смерть это не больно! Это просто сон!!! Ха-ха-ха!!!!

Девушки бросились к машине, парни, оглядываясь, поспешили за ними. Павел надавил на педаль газа, и страшная незнакомка скрылась в облаке пыли, но в спину им ещё долго летел её надрывный смех:

— Вы все умрёте! Все! Ха-ха-ха…

Нику просто трясло от шока, она не понимала, почему эта сумасшедшая обратилась именно к ней. Она говорила так, будто знала её, но Ника никогда не встречалась с ней раньше. Или… Девушка потёрла виски: ей снова стало казаться, что она что-то забыла, не может вспомнить. Но что?!

***

В полном молчании они доехали до базы, которая, на удивление, оказалась совсем рядом, и с облегчением вздохнули, увидев сияющие лица Лизы и Влада, вышедших, чтобы встретить их.

— Ну, наконец-то! — воскликнула довольная именинница. — А мы уже волнуемся. Звоним, вы недоступны. Ой, а что это с вами?

Лиза с недоумением оглядела помятых и словно посеревших друзей, потом повернулась к Владиславу и беспомощно посмотрела на него:

— Влад!

— Один момент! — без долгих разговоров он подтолкнул Павла и Дениса к веранде, где на длинном столе стояли бутылки со спиртным и лёгкая закуска. Лиза подхватила под руки Нику и Аню:

— Пошли! Выпьем, закусим, и вы нам всё расскажете!

В самом деле, после пары стопок Денис поделился с друзьями дорожными приключениями, но вместо испуга те только рассмеялись:

— Боже мой! Какая чувствительность, — Влад снова наполнил их стаканы, — чёрная кошка перешла дорогу, а придурковатая бабка наговорила всякой чепухи! Чем не повод для расстройства?

— Мы чуть не попали в аварию, — сказала Аня.

— Ну не попали же! — перебил её Владислав. — Всё нормально, расслабьтесь. День рождения у нас тут или что, в конце концов? Лиза, включай музыку, сейчас мы вручим тебе подарки и будем отрываться по полной! А потом пойдём купаться!

Глава 3

То ли неугомонный Влад сумел убедить всех в том, что ничего необычного не произошло, то ли спиртное так на всех подействовало, но настроение друзей быстро улучшилось. Они тоже стали смеяться над своими страхами и даже Ника расслаблено откинулась в кресле, с удовольствием скинув туфли и вытянув ноги.

— Боже, как здесь красиво! — воскликнула она, глядя по сторонам. Темнота уже накрыла землю, и мягкий свет фонарей выхватывал из сгущающегося мрака декоративные растения и извилистые тропинки, переплетающиеся друг с другом.

— Ника!!! Анька! Пойдёмте танцевать! — Лиза, довольная подарками и тем, что все, наконец-то развеселились, схватила подруг за руки и вытащила их из-за стола. — Расслабьтесь, тут так классно!!!

Влад покрутил ручку магнитофона и из динамиков донёсся неповторимый голос Горшка:

Как бессонница в час ночной

Меняет, нелюдимая, облик твой,

Чьих невольница ты идей?

Зачем тебе охотиться на людей?

Ника обожала группу «Король и шут» и не смогла удержаться на месте. Они танцевали до изнеможения и громко подпевали любимому певцу:

— И ты попала!

К настоящему колдуну,

Он загубил таких как ты, не одну!

Словно куклой, в час ночной

Теперь он может управлять тобой!

Все происходит как в страшном сне.

И находиться здесь опасно мне-е-е…

Резко погас свет, и голос Горшка оборвался на самой высокой ноте.

— Вот тебе раз, — усмехнулся Дэн. — А так хорошо всё начиналось.

Ника широко распахнула глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то в этой непроглядной мгле.

— А-а-а!!! Помогите!!! — раздался вдруг из темноты голос Лизы. Никто и не заметил, как она исчезла, и теперь все замерли, не понимая, что происходит. — А-а-а!!!

— Эй, кто там? — громко крикнул Влад. — Лиза!

Ответом ему был дикий рёв бензопилы и чей-то хрип.

— А-а-а!!! — снова взметнулся вверх отчаянный крик Лизы и захлебнулся в невыносимой, нечеловеческой боли.

— Быстро в дом! — Павел подтолкнул Аню и Нику к двери.

— А вы? — взвыла от страха Анна. — Паша!!!

— Иди!!! — заорал на неё Павел, а потом вслед за Дэном и Владом скрылся в темноте.

До смерти перепуганные девушки спрятались в доме. Они замерли, прижавшись к двери и прислушиваясь к наступившей тишине, но ни одного звука извне не доносилось до них. Медленно текли минуты. Вдруг на втором этаже что-то громко упало, и кто-то странно захихикал.

— Ника, что это?! — Аня схватила подругу за руку.

— Т-с-с, шаги, — прошептала Вероника, услышав тихое поскрипывание деревянных ступеней.

— А? — вздрогнула Аня, и тут же где-то на лестнице раздался жуткий, скрежещущий смех, сопровождаемый быстрым топотом ног.

Визжа и толкая друг друга, Ника и Аня стали дёргать дверь, но когда выскочили на веранду, крик замер на их губах: окровавленная Лиза, цепляясь непослушными пальцами за ступени, ползла к ним, держась из последних сил.

— Де-воч-ки… — простонала она. — Простите меня… за этот …розыгрыш…

Резко вспыхнул свет и Лиза, вся залитая кровью, но целая и невредимая, смеясь, поднялась и бросилась к подругам. Всё ещё ничего не понимая, Ника и Аня, дрожащие и всхлипывающие от испуга, не могли пошевелиться. А по дорожке к ним приближались хохочущие Дэн, Влад и Паша.

— Дура! — Аня первая пришла в себя и набросилась на Лизу с кулаками. — Я чуть Богу душу не отдала от испуга! Совсем с ума сошла, такие розыгрыши устраивать?! И вы тоже хороши! — повернулась она к улыбающимся парням.

— А я что? Я тоже испугался, — сказал Паша. — Думал, на нас маньяк какой-то напал.

— Лиза, ну в самом деле, — поддержала их Ника. — Ты как всегда!

Даже в крепких объятиях Дэна она никак не могла успокоиться и справиться с дрожью.

— Предлагаю поднять бокалы за здоровье именинницы и её прекрасное чувство юмора! — улыбнулся Влад. — Давайте, ребята! Паша, наливай!

Через минуту они уже снова сидели за столом, и Лиза обнимала подруг, умоляя их не сердиться.

— Я просто хотела организовать что-то интересное и запоминающееся, поэтому обратилась в агентство, которое занимается проведением праздников. Вот они и предложили мне провести хоррор-вечеринку. Ну, классно же! Мы как в фильме ужасов побывали!

— О-о-ох, — протяжно выдохнула Аня, — Лизка, я тебя когда-нибудь убью за твои шуточки. Надеюсь, сюрпризов больше не будет?

— Эй, а там, на дороге, тоже ваши штучки? — воскликнул Павел.

В это время на террасе появились два официанта: один в костюме Пеннивайза, а другой маньяка из «Крика», и принялись расставлять перед друзьями горячие блюда.

— Так! Ну раз мы все на месте, значит, мясо можно пробовать без опаски, — пошутил Дэн, демонстративно пересчитав всех присутствующих. Все расхохотались и праздник продолжился.

Появление мумии-ведущей было встречено новым взрывом смеха, и время до полуночи пролетело незаметно. Уставшие и довольные друзья, поблагодарили организаторов вечеринки, девушку и двух парней, за незабываемый вечер и простились с ними. А потом вернулись к столу.

— Ну как вам шоу? — улыбнулся Влад, осматривая всю компанию и распечатывая очередную бутылку. — Классно, правда?

— Да, — кивнул Дэн. — Раз уж даже я струхнул, значит, ребятам всё удалось.

— У меня чуть сердце не остановилось, — испуганно округлила глаза сильно захмелевшая Аня. — Я думала, что просто умру на месте.

— Я тоже, — подтвердила Ника. Она чувствовала, что голова начинает кружиться и накрыла свой бокал ладонью: — Влад, мне больше не надо. Я и так перебрала со спиртным. Но, ребят, мне, правда, ещё никогда не было так страшно…

Или было? Голову Ники прострелила эта внезапная мысль, и она замерла, не договорив фразу. Ночь, тропа среди деревьев и животный, ни на что не похожий вой… Смутное воспоминание тенью пронеслось у неё перед глазами, но она не успела уловить его суть и смысл.

А Влад, не обращая внимания на её состояние, продолжил:

— Кстати, здесь необычное место, если что. Эта база находится на месте древнего языческого капища. В старину колдунов со всей округи на этом берегу хоронили, а некоторых даже сжигали на кострах. Правда, это было давно, ещё во времена Ивана Грозного. Тогда здесь была основана деревушка Николин Погост. Не знаю, почему так её назвали, но то, что она старинная была, это точно. Я когда историю края изучал, она попадалась мне среди других названий.

— Ну всё, нашего Влада снова понесло, — покачал головой Дэн, наполняя бокалы. — Ты что, собрал нас на урок истории? Своим ученикам мозги компостируй этой чушью, а у нас здесь праздник! О весёлом говорить надо, Лизку поздравлять. Кстати, Лизок, как тебя угораздило влюбиться в учителя? Он же самый настоящий зануда!

— Нет-нет, погоди, Дэн, — прервал его Паша, внимательно слушавший рассказ Влада. — Дай послушать. Интересно же! Только, Влад, ты путаешь что-то. Может это другая деревня была, Николин Погост? Здесь такой нет, я по навигатору дорогу смотрел, перед тем как ехать сюда

— Была, — ответил Влад. — Но в начале восьмидесятых её переименовали в Никольское. Партийные чинуши местную природу оценили, дачи себе тут строить начали. Ну а на Погосте жить не хотелось, все-таки Погост — это кладбище, вот и дали деревеньке новое название. Старые захоронения с землёй сравняли. Часть деревни тоже. Только с окраины домишки остались, вы видели, наверное, когда ехали сюда. Ну вот! Потом Перестройка началась и Никольское пришло в упадок. Богатеи своё имущество за бесценок продавали, а некоторые из их дач совсем развалились, под снос пошли…

— Вот! Даже колдуны не перенесли бардака в нашей стране, — рассмеялся Дэн. — Слава Богу, закончились и те времена, и вообще все ужасы…

Влад пожал плечами:

— Ужасы, кстати, не закончились. Совсем недавно, около пятнадцати-двадцати лет назад, здесь собирались сатанисты, людей в жертвы приносили, детей маленьких. Местные старики из Никольского помнят все эти истории, следствие тогда долго велось. Может быть, поэтому молодёжь разбежалась из этих мест. А кто остался, тот спился, чтоб не сойти с ума.

— Зачем же тут построили базу отдыха? — удивилась Ника.

— Места очень уж красивые, — пожал плечами Влад. — А городской народ во всякие деревенские басни не верит. Вот и едут сюда отдыхать, несмотря ни на что.

— Разве тут до сих пор происходит что-то необычное? — спросил Паша, не пропустивший ни одного слова друга.

— Ни один сезон не обходится без смертей, — кивнул Влад. — То в лесу кого-нибудь найдут, то в озере. Когда эту базу строили, двое рабочих погибли, я читал где-то об этом. Один в котлован упал, прямо на прутья. Второй под гусеничный трактор бросился, как будто его толкнул кто-то.

— Кто? — ахнула Аня.

— Абсолютное зло, — страшным голосом произнёс Паша и вскинул руки над головой, как будто готовясь схватить девушку.

Она весело завизжала, и все снова рассмеялись. Никто из них не заметил тусклый блеск воспалённых глаз, наблюдавших за ними из темноты. И только Нике вдруг послышался тихий, едва уловимый звук, похожий на чей-то сдавленный стон. Она испуганно обернулась, но ничего не увидела, кроме покачивающихся лоз склонившихся над дорожками ив.

***

— Так, с вами хорошо, но времени уже много, а я ещё не поздравил нашу именинницу лично, — Влад поднялся и подхватил Лизу на руки. — Наша спальня наверху в конце коридора. Паша, вы спите на первом этаже, вторая дверь налево. А у Дэна и Ники будут отдельные апартаменты, вон тот однокомнатный домик прямо по тропинке — ваш. Доброй ночи не желаю, все-таки у нас хоррор-вечеринка. И до утра доживут не все…

Последнюю фразу он произнёс с пугающими интонациями, а потом, хохоча, скрылся в доме, так и не выпустив Лизу из рук.

Ника переглянулась с Аней и улыбнулась ей:

— Пожалуй, я тоже пойду. Вечер выдался не самый простой. Да и с озера, смотри, какой ползёт туман.

Дэн поднялся:

— Да, иди, я тебя сейчас догоню. Только телефон из машины возьму.

— Ну а мы с Анькой выпьем ещё по стаканчику, да? — Паша привлёк девушку к себе, и она тихонько хихикнула:

— Тогда тебе тоже придётся нести меня на руках…

— Да легко! — рассмеялся Паша, но как-то совсем невесело. Казалось, что он пытается отвлечь себя от неприятных мыслей и боится, что они всё-таки одержат над ним верх. — Ань, тебе налить?

Ника, больше не слушая друзей и улыбаясь своим мыслям, направилась к домику, где им с Дэном предстояло провести эту ночь. Но ноги сами по себе свернули на соседнюю тропинку, уводившую к озеру. Через пять минут Ника уже стояла на берегу, на краю невысокого обрыва, и смотрела, как белёсый туман рваными кусками накрывает чернильно-чёрную воду, подползая к её ногам.

Это зрелище завораживало, и Ника никак не могла оторвать глаз от колышущейся, живой мглы, в которой ей мерещились какие-то неясные тени.

Она глубоко вдохнула сырой воздух и закрыла глаза, почувствовав лёгкое головокружение. А в следующую минуту кто-то сильно толкнул её в спину и Ника, подавшись вперёд, упала в холодную, вязкую воду, которая мгновенно сомкнулась над её головой.

Глава 4

Аня допила свой бокал и, покачнувшись, поднялась из-за стола:

— Паш, пойдём уже, — проговорила она. — Я спать хочу!

— Иди, — кивнул он. — Я сейчас.

— Хватит пить! — Аня хотела забрать у него бутылку, но только расплескала вино и облила своё платье. — Паша!!!

— Я сказал тебе: «Иди!» — прикрикнул на неё Павел. — Что непонятного?

— Да пошёл ты! — Аня приподняла мокрый подол, липнувший к ногам, и, шатаясь, направилась к коттеджу.

Павел, посмотрел ей вслед и отвернулся. Да, сегодня он выпил очень много, но хмель почти не взял его. Он никак не мог забыть ту фигуру на дороге: бородатый мужик в спецовке. Он там был!!! Стоял и, немного склонив голову, в упор разглядывал приближающийся к нему автомобиль. Павел очень хорошо помнил этот момент, ведь раньше он не испытывал ничего подобного. Чтобы избежать столкновения, ему пришлось резко надавить на тормоз. Потом их всех сильно тряхнуло.

— У меня что, начались галлюцинации? — пробормотал Паша. — Ведь никто, кроме меня, не видел этого мужика. Чёрт! Не хватало ещё сойти с ума!

Он снова потянулся за бутылкой, надеясь, что водка поможет ему избавиться от наваждения, и только минут через двадцать поднялся на ноги.

— Анька, наверное, меня не дождалась и уже дрыхнет, — усмехнулся он. — Ну, ничего, сейчас я её разбужу и хорошенько извинюсь. А потом спать… И утром уже ничего не вспомню. Чёрт! Всё-таки я здорово набрался…

Бормоча себе под нос, Павел подошёл к спальне, тихонько толкнул дверь, щёлкнул выключатель и замер на пороге. Леденящий ужас сдавил его горло, не позволяя дышать: над неподвижно лежавшей на кровати Аней низко склонился худощавый бородатый мужчина в рабочей спецовке. Тот самый, которого Павел видел на дороге. Словно слепой, он растопыренными пальцами ощупывал лицо и грудь девушки, а потом медленно повернулся и посмотрел на Павла невидящим взглядом. Вдруг лицо незнакомца исказилось от беззвучного, яростного крика. Лампа погасла, и темнота мгновенно проглотила комнату и всё, что было вокруг.

Заорав во весь голос, Павел бросился бежать и остановился, только когда столкнулся с Дэном, который шёл по тропинке к коттеджу, фонариком освещая себе путь через колышущийся туман.

— Эй, что с тобой?! — перехватил он друга. — Ты куда летишь? Слушай, электричество почему-то пропало…

— Там! — трясущейся рукой показал ему Павел, а потом схватил и потащил за собой: — Там, с Анькой!!! Тот, в спецовке!

Он втолкнул Дэна в спальню и тот направил луч фонаря на постель, где спала девушка. Потревоженная светом, она, не открывая глаз, повернулась на правый бок и что-то пробормотала, натягивая на себя одеяло. Никого, кроме неё, в комнате не было. Денис перевёл взгляд с Ани на друга, который тяжело дышал у него за спиной:

— Слушай, Паш, ты завязывай с выпивкой, ладно? А то мало ли что… — Денис направился к выходу.

— Дэн, я видел его! Я же не сумасшедший! — взмолился Павел и бросился вслед за другом. — Дэн!!!

— Паш, — Денис повернулся к нему и положил руку на плечо: — Я не знаю, что за тараканы у тебя там в голове, но до добра они не доведут. Ещё раз говорю тебе, бросай пить. А сейчас помоги мне найти Нику. Я пошёл в машину за телефоном и фонариком, потом сразу к ней, но в домике её не было. И вообще нигде нет. Я звал, но она не отвечает. Может она тут, в коттедже?

Павлу впервые после далёкого детства захотелось заплакать, и он изо всех сил сдавил челюсти, скрипнув зубами. Здесь что-то происходило, что-то страшное и необъяснимое. Он видел и понимал это, но никому доказать не мог. Даже Дэн, самый близкий его друг, не верил ему. Тяжело сглотнув, Паша кивнул:

— Пойдём, поднимем Влада. Вместе мы быстрее найдём её.

Влад и Лиза уже успели уснуть и когда Павел с Денисом разбудили их, сначала ничего не поняли, но потом быстро оделись и спустились на веранду.

— А где Аня? — спросила Лиза.

Дэн и Паша переглянулись.

— Она спит, — неохотно пояснил Павел. — Перебрала немного. Мы не стали её будить. Поищем Нику сами. Она не могла далеко уйти.

— Влад, ты иди направо, Паша, ты налево, — распорядился Денис, — я осмотрю берег. Лиза, ты ещё раз проверь коттедж и наш домик, потом жди нас на веранде, чтобы нам не пришлось искать ещё и тебя. Так, сколько у нас времени? — он взглянул на часы и ахнул от неожиданности: — В смысле пять минут первого?!

Все торопливо посмотрели на экраны своих телефонов.

— Не может быть! — воскликнул Влад. — Было уже далеко за полночь, когда мы с Лизой ушли к себе. Я это хорошо помню. Скоро должен быть рассвет!

Дэн пожал плечами, а Павел вдруг рассмеялся: ну вот, он же говорил, что здесь что-то не так!

— Ладно, потом разберёмся, — махнул рукой Дэн, и первый пошёл по тропинке, ведущей к озеру.

Павел направился в свою сторону, Влад — в свою, и Лиза осталась одна. Постояв немного, она проверила домик, потом вернулась в коттедж и там тоже заглянула во все комнаты. В спальне Ани Лиза немного постояла над подругой и даже попыталась разбудить её, но та только пробормотала что-то, не в силах освободиться от липкой паутины сна. Тогда Лиза вышла на веранду и села в кресло, думая, куда же могла уйти Ника.

Вдруг позади себя она услышала свистящее, прерывистое дыхание, а плеча коснулась чья-то рука. Лиза медленно повернулась и закричала от ужаса, увидев бородатое лицо склонившегося над ней мертвеца.

***

Дэн долго звал Нику и тщательно, метр за метром, осматривал берег, лучом фонаря выхватывая из тумана серые валуны, кусты и деревья. Девушки нигде не было. Тогда он решил вернуться в коттедж, в надежде на то, что Влад или Паша оказались счастливее его. А может быть, Ника сама уже нашлась, и теперь ждёт его там? Дэн на ходу взглянул на наручные часы и остановился как вкопанный: стрелка, дрогнув, показала ему, что только что наступила полночь. Бред какой-то! Он полез в карман за телефоном и нажал на кнопку. Модный гаджет, превратившийся в бесполезный предмет, мигнул тусклым экраном: Дэн забыл поставить его на зарядку. Но перед тем как он погас совсем, Денис успел заметить на дисплее то же самое время, что и на часах. Полночь. Снова полночь.

Дэн вышел на тропинку и направился к коттеджу, но почему-то снова оказался на берегу озера.

— Что ж такое?!

Он развернулся и сначала пошёл, а потом побежал прочь от озера, но дорожка опять привела его к воде. Серый, лохматый туман как живой заглядывал ему в лицо. Дэн принялся кричать, но сам не услышал своего голоса: там, где он находился, больше не было ни пространства, ни времени…

***

Павел тоже долго шёл, подсвечивая себе дорогу фонариком телефона. Равнодушно подбрасывая носками кроссовок попадавшиеся под ноги камушки, он думал о том, что в таком тумане найти кого-то просто нереально. Только нахохлившиеся деревья и кусты, напоминающие сюрреалистические фигуры, то и дело попадались ему на пути.

Вдруг Павел споткнулся о какую-то насыпь и, цепляясь руками за жёсткую траву, мешком свалился на сырую землю.

— Что за черт?! — воскликнул он. А в следующую секунду почувствовал, как его тело сотрясает крупная дрожь: едва приподняв голову, он увидел почерневший от времени деревянный крест, и понял, что опирается руками на чью-то могилу.

Павел вскочил как ужаленный и отпрянул в сторону, тут же натолкнувшись ещё на одно надгробье. Диким взглядом он смотрел на полусгнившие кресты, могилы и покосившиеся надгробья, окружавшие его. Внезапный и потому неожиданный порыв ветра снова чуть не сбил его с ног. В одну минуту от тумана остались только редкие клочья и чёрная, непроглядная ночь снова вступила в свои права. Над головой Павла пролетела какая-то крупная птица. Громко ухнув, она едва не задела его своим крылом. А в следующую секунду могильный покой старого кладбища разорвал леденящий душу волчий вой, которому тут же вторил гулкий церковный колокол и протяжное, заунывное пение.

Павел, так и не сделавший ватными ногами ни шага, без сил опустился на землю. Он во все глаза смотрел на появившуюся среди могил процессию.

Люди в длинных черных балахонах с капюшонами и странных, похожих на клювы птиц масках, скрывавших их лица, медленно шли друг за другом, приближаясь к Павлу. В руках они несли факелы, освещая себе путь и подсвечивая ночь рвущимися языками огня. Тот, кто шёл последним, нёс в руках большой свёрток и к своему ужасу, сквозь непонятное песнопение, Паша расслышал тихий детский плач.

— Нет, нет, нет… — непослушными губами прошептал Павел. — Пожалуйста, не надо… Остановитесь…

Шаг, ещё шаг. Беспредельный ужас неумолимо надвигался и Павел зажмурился, ожидая, что эти выходцы из ада сейчас набросятся на него, начнут терзать и рвать его на клочья. Но прошла минута, потом другая, и Павел, осмелившись, приоткрыл глаза. Люди в чёрном стояли в десяти метрах от него. Они воткнули факелы в землю и ровным полукругом обступили плоский надгробный камень. Опустив головы, под дикие завывания ветра, монотонно читали они молитву своим страшным богам.

Павел снова зажмурился и потряс головой, надеясь прогнать наваждение, но взметнувшийся к небу детский плач заставил его вздрогнуть и открыть глаза: на камне, в окружении демонов в человечьем обличье, лежала худенькая девочка. Её голова была запрокинута назад, а светлые спутанные волосы поблёскивали в неверном свете пляшущего огня факелов. Пение стихло, и вперёд выступил высокий человек.

— Эго арео венос! Вос спиритус номени! Ехорцизо вос… — нараспев стал произносить он непонятные и оттого страшные слова и все присутствующие эхом повторяли их за ним. Но вот он умолк, и другие голоса тоже стихли, а над несчастной жертвой взметнулась тонкая худая рука с острым ножом, похожим на старинный кинжал.

— А-а-а!!!

— Стой!!! — забыв обо всем на свете, Павел бросился к нему, чтобы спасти невинное дитя, но девочка уже хрипела, содрогаясь в конвульсиях. А её мучители выли и хохотали как стая злобных гиен, почувствовавших свежую кровь. С криком Павел ворвался в их толпу и… упал, споткнувшись о бордюр дорожки, ведущей к коттеджу, где он оставил Аню.

Тяжело дыша, Паша никак не мог понять, как он здесь оказался. Ведь он только что был на кладбище, где произошло чудовищное жертвоприношение. Он сам видел всё это, видел своим глазами. Павел поднёс трясущиеся ладони к лицу: на них не было следов земли и травы. А это значит, что ничего остального тоже не было.

— Господи, я схожу с ума, — прошептал он и тихо заплакал.

Глава 5

Ледяная вода вывела Нику из странного оцепенения, которое напало на неё, она принялась барахтаться, чтобы выплыть на берег, но воздуха ей не хватило и она, захлебнувшись, пошла ко дну.

Рядом раздался плеск воды, и сильная мужская рука схватила Нику за волосы:

— Паршивка! — вытащив дочь на берег, Николай помог ей откашляться, а потом несколько раз хлестнул по лицу, впервые за всю жизнь, подняв на неё руку: — Я тебе говорил, чтоб ты не смела ехать сюда! А если бы мать не вернулась домой и не позвонила мне?

Нику мутило и страшно хотелось спать, но она не посмела ослушаться отца и позволила ему усадить её в машину. Когда же они отъехали, из тумана выступила худощавая женщина с длинными сосульками давно нечёсаных волос и, потрясая им вслед костлявыми руками, расхохоталась диким, страшным смехом:

— Смерть это не больно! Это просто сон!!! Ха-ха-ха!!!!

***

В Никольском девяностовосьмилетняя старуха Ерастиха, измученная беспокойным сном, сползла со своей кровати, подошла к иконам и принялась креститься:

— Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище моё, — нараспев шептала она слова древней молитвы и тьма, готовая выдавить маленькие стёклышки её окон, вдруг отшатнулась, отступила. Туман тоже пополз назад к озеру, а в сарае, завозившись на насесте, проснулся и расправил свои крылья красавец петух.

— Ку-ка-ре-ку! — крикнул он звонким, раскатистым голосом и в ту же минуту на улице посветлело: наступил рассвет.

Стрелка часов на руке Дэна дрогнула и перескочила с полуночи на начало пятого.

Дэн, все это время находившийся в каком-то ступоре, дёрнулся и потёр ладонью глаза. Оказывается, он был совсем рядом с коттеджем и теперь не понимал, как же он раньше не заметил этого. Пискнул внезапно оживший телефон, это пришло сообщение от Ники:

— Меня забрал домой папа. Прости.

Что ж, значит, с ней все в порядке и, наконец-то можно пойти спать. На тропинке появился Влад и показал на Павла, сидевшего на бордюре с опущенной головой.

— Что это с ним?

Дэн пожал плечами:

— Перепил, наверное.

— Ясно. А я тут поплутал в тумане немного. Прям в морок какой-то попал. Еле выбрался. Лизка тоже учудила, — медленно, с трудом ворочая языком, произнёс Влад, — уснула прямо в кресле на веранде. Я её сейчас отвёл в комнату. А Ника? Нашлась?

— Её забрал отец, — Дэн показал на телефон. — Слушай, меня рубит так, будто я один два вагона угля разгрузил. Давай Пашку определим и спать. Иначе я упаду.

— Дурацкая ночь, — кивнул Влад. — Я тоже очень устал.

Они вдвоём помогли Павлу подняться, дотащили до гостиной и уложили на диване. Потом разошлись по своим комнатам.

Страшная ночь закончилась, и на смену ей пришёл тусклый и безрадостный день…

***

Было уже около полудня, когда вялые и хмурые друзья, с трудом проснувшись, стали собираться в обратный путь.

— Я сам за руль сяду, — сказал Паше Дэн, с тревогой всматриваясь в почерневшее за ночь лицо друга.

Тот не стал спорить и только махнул рукой:

— Делай, что хочешь, мне всё равно.

Потом повернулся к Лизе:

— Разбуди Аню, пожалуйста, пока мы тут управимся…

Он так и не смог заставить себя войти в ту комнату, где видел призрака. И теперь хотел только одного: как можно скорее уехать отсюда.

Лиза вошла в комнату Ани и застыла на месте, когда поняла, что та рассматривает в зеркало лицо, шею и грудь, которые были покрыты округлыми пятнами фиолетового оттенка.

— Кто это сделал? — испуганно спросила она. — Паша?

— Нет! Я ничего такого не помню, — Аня нахмурилась и прикоснулась к одному пятну: — Ай! Похоже на синяк, но болит как ожог. Может быть это аллергия?

— Больше похоже на отпечатки чьих-то пальцев, — медленно произнесла Лиза.

— Похоже. А может быть все-таки это аллергия? Правда, какая-то странная, — задумчиво произнесла Аня. — Да и не было у меня никогда ни на что аллергии. Тем более, такой. Слушай, мне надо скорее ехать в город, я ещё успею записаться на приём к врачу.

Она вышла в ванную комнату, а Лиза, убедившись, что подруга не видит её, осторожно потянула майку с правого плеча: на белой, слегка покрытой веснушками коже, ярким кровоподтёком выделялся отпечаток мужской ладони. Это было то самое место, к которому ночью прикоснулся страшный призрак, заставив Лизу потерять сознание. И даже сейчас, при свете дня, она не могла забыть его ледяного дыхания и лица, искажённого от беззвучного крика…

***

Девушки вышли во двор, где их уже ожидали парни, и Влад с удивлением взглянул на Аню:

— Что это с тобой? — показал он пальцем на её лицо.

Дэн и Паша тоже повернулись к ней.

— Я и сама не знаю, — махнула она рукой. — Наверное, аллергия. Ну что вы замерли? Поехали уже! Мне срочно надо в больницу.

Спорить с ней никто не стал, и очень скоро база отдыха «Долина снов» скрылась за поворотом.

ЧАСТЬ 2

Боль наполняет тело и рвёт его на части. Она пульсирует, колет и режет каждую его клеточку. Сердце не справляется с такой нагрузкой, резкими толчками оно пытается пробить грудную клетку, а из охрипшего горла рвётся нечеловеческий, жуткий вой: — У-у-у!!!

Глава 6

Маргарита Юрьевна заканчивала развешивать на балконе постельное белье, когда увидела машину, из которой вышла Аня.

— Явилась наконец-то, — проворчала женщина. — Господи, что сейчас за молодёжь, одни гулянья на уме. Так бы и прибила паразитку! Ведь просила её приехать пораньше, у меня последняя неделя отпуска, дома дел невпроворот, отец на даче с Наташкой пластается, а у этой одни гулянки на уме. Получишь ты у меня сейчас, зараза такая!

Она вышла в прихожую, чтобы хорошенько отчитать младшую дочь, но замерла с открытым ртом, увидев её.

— Ань… Это что? — испуганная женщина показала на фиолетовые пятна, покрывающие её лицо и шею.

— Мам, — девушка заплакала. — Я не знаю… Болит очень, не дотронешься…

— Кто это сделал?! Тебя что, изнасиловали?! Анечка…

Маргарита Юрьевна метнулась к телефону:

— Алло, полиция! На мою дочь напали…

Вскрикнув, Аня бросилась к ней и, вырвав из её рук телефон, запустила им в стену:

— На меня никто не нападал, мама!!! — у неё началась настоящая истерика. — Я была с друзьями, с Никой, Пашей, Владом и Денисом. Мы отмечали день рождения Лизы, и там больше никого не было!!! Почему ты не хочешь слышать меня, мама???

— Анечка… Девочка моя… — губы Маргариты дрожали. — Я не понимаю…

Она засуетилась возле дочери, которая без сил опустилась на диван:

— Ты ложись, ложись. Может водички? Голова болит?

— Кружится, — пожаловалась матери Аня. — И холодно очень…

— Я сейчас вызову скорую помощь и позвоню папе. Мы вместе поедем в больницу. Там тебе помогут… Давай я тебя одеялом укрою… Вот так…

Аня легла и закрыла глаза. Она вдруг вспомнила растерянное, и даже испуганное лицо Павла: когда она вышла из коттеджа к машине. Он посмотрел на неё с таким выражением, будто увидел привидение. Девушка тихонько застонала. Она вчера сильно перебрала со спиртным и, едва добравшись до своей комнаты, провалилась в глубокий сон, проспав до утра. Вдруг в это время он и в самом деле что-нибудь сделал с ней? Но что и зачем?

Аня приподнялась:

— Мам, мне срочно нужно поговорить с Пашей… Где мой телефон?

— Потом, это все потом. Анечка… Скорая приехала…

Врачи, осматривая Аню, то и дело переглядывались друг с другом.

— Первый раз такое вижу, — сказал один другому.

— Да, все это очень странно, — подтвердил и второй. — Я даже предварительный диагноз поставить не могу. Температура слишком низкая. И эти гематомы… Так, Миш. Давай определим её в третью клиническую. Пусть разбираются.

Михаил поднялся и взглянул на Маргариту Юрьевну:

— Мы вынуждены госпитализировать вашу дочь, потому что ей необходимо серьёзное обследование.

— Что с ней, вы можете сказать? — испуганно всхлипнула женщина.

В ответ он покачал головой:

— Вам всё расскажет лечащий врач после того, как выяснит природу её заболевания в целом, и этих необычных пятен в частности. Внешне они похожи на гематомы, но кто и чем нанёс ей такие повреждения?

— Я не знаю, — заплакала Маргарита, закрывая лицо ладонями. — Она только что вернулась с базы отдыха в Никольском, где отмечала день рождения подруги. Вчера ещё всё было хорошо…

— Не надо расстраиваться и паниковать раньше времени, — Михаил коснулся её плеча. — Сейчас медицина творит чудеса, и вашей дочери мы тоже поможем.

***

Маргарита Юрьевна ходила по длинному больничному коридору, меряя шагами медленно текущее время. Аню куда-то увели, и теперь она не знала, где искать дочь. А тут ещё муж пропал, хотя уже давно должен быть здесь. Нервным движением она достала из сумочки телефон и хотела набрать его номер, когда увидела, что к ней приближается средних лет мужчина в полицейской форме и с папкой в руках.

— Здравствуйте, вы Маргарита Юрьевна Ковальская? Анна Игоревна Ковальская ваша дочь? — обратился он к ней и, получив утвердительный кивок, представился: — оперуполномоченный по особо важным делам ГУ МВД майор полиции Макаров Олег Васильевич. Я должен задать вам несколько вопросов по поводу вашей дочери. Давайте присядем вот сюда.

Они отошли в уголок для посетителей, где стояли два диванчика и столик, и майор, открыв папку, принялся доставать оттуда какие-то бланки.

Маргарита наблюдала за ним и молчала, но когда он поднял голову и посмотрел на неё, глубоко вздохнула:

— Я и сама хотела звонить вам, потому что испугалась, когда увидела её. Но я ничего не знаю.

— Давайте разбираться по порядку, — майор был предельно спокоен, и это почему-то подействовало на неё успокаивающе. — Расскажите, где ваша дочь провела последние сутки?

— Где-то в Никольском или рядом с ним. На базе отдыха, с друзьями, — ответила Маргарита. — Я не хотела её сначала туда пускать, но ведь она уже не ребёнок. Как удержишь… Да и ребята, её друзья, совсем не плохие. Паша, Анечка встречается с ним, — парень во всем положительный, хоть и вырос в детском доме. Работящий.

— Значит, Паша — это молодой человек вашей дочери? — майор делал на бумаге быстрые пометки. — Давно они встречаются?

— Да. Уже года два, — кивнула Маргарита. — После учёбы собираются пожениться. Аня учится в педагогическом, она такая умница, идёт на красный диплом.

— Ясно…

Он хотел спросить у неё что-то еще, но в это время к ним торопливым шагом подошёл её муж:

— Рита, что происходит? Аня жива? На неё напали? Избили? Почему тут полиция и где наша дочь?

— Это Игорь Валерьевич, мой супруг, — пояснила майору Маргарита.

— Не волнуйтесь так, — сказал тот, обращаясь к взволнованному отцу. — Присядьте. Сегодня утром к нам поступило сообщение, что на дороге, ведущей к селу Никольскому, обнаружены тела трёх молодых людей, девушки и двух парней. Нам удалось выяснить, что это эта семья — муж с женой и её брат — организаторы праздников различного уровня, аниматоры. Все трое погибли. Поэтому когда врачи, после осмотра вашей дочери сообщили нам, что она тоже пострадала в Никольском, мы не могли проигнорировать этот факт. В связи с этим я должен опросить и вас, и Анну, как только врачи разрешат мне сделать это.

— Рита, ты можешь нормально объяснить мне, что с Аней? — вскипел Игорь, поворачиваясь к жене. — И какое она имеет отношение к этим погибшим? Может они и знакомы не были.

— Я сама не знаю, что с ней, — покачала та головой и громко всхлипнула: — Ты не представляешь, как я испугалась, когда она пришла! Её кожа на лице и шее покрыта странными пятнами. И температура упала. Ей очень плохо, Игорь, а я не знаю, чем помочь…

***

Аня лежала на кушетке и смотрела на потолок, по которому блуждали неясные тени. Но мысли её были далеко, она пыталась вспомнить сон, который видела прошедшей ночью. Кажется, это было что-то страшное, а может быть, и нет. Зачем она столько выпила вчера? Врачи взяли у неё анализы крови и теперь расскажут родителям, что их дочь совсем не такая паинька, какой они привыкли её считать. О, как сильно болит голова. И эти пятна. Медсестра сделала Ане обезболивающий укол, но он почему-то не помогал. Глаза девушки наполнились слезами: а что, если она останется такой навсегда? Вдруг эти синяки не пройдут?

Аня посмотрела на грудь и осторожно прикоснулась к самому большому пятну не округлой, а продолговатой формы:

— Ай! — не удержавшись, вскрикнула она. Боль была мгновенной и очень острой.

В палату тут же заглянула медсестра:

— Вам плохо?

По щёкам Ани потекли слёзы:

— Как вы думаете, если я тут, мне хорошо?! Где все ваши врачи? Куда они ушли? Почему никто мне не помогает?

— Я сейчас позову вашего доктора, Константина Ильича Макутина, — сказала медсестра. — Вы не переживайте, у нас работают очень хорошие специалисты и Константин Ильич один из лучших. Так что не надо волноваться, одну вас не оставят. Кстати, в коридоре ожидают ваши родители. Если хотите, я приглашу их к вам.

— Не надо, — всхлипнула Аня. — Потом. Пусть сначала придёт доктор…

***

Макутин в палату пришёл не один, с ним было ещё двое мужчин, но Аня обратила внимание на пожилого полного мужчину в помятом белом халате и очках. Он сильно хмурился и был как будто недоволен тем, что его отвлекли от серьёзных дел и вызвали сюда. Однако два других врача с такой предупредительностью относились к нему, что девушка сразу поняла: он главнее и опытнее, чем они. Поэтому именно к нему она обратилась с вопросом, беспокоившим её:

— Доктор, что со мной? Вы можете сказать?

Он как-то странно взглянул на неё, но ничего не ответил и, поправив на носу очки, взялся за осмотр синяков и кровоподтёков, покрывавших лицо и грудь девушки. Несколько раз он довольно-таки сильно надавил то на одно пятно, то на другое, тем самым заставляя Аню кричать от боли.

— М-да, — изрёк он, наконец, закончив мучить её, двумя пальцами приподнял очки и потёр толстую красную переносицу. Потом вышел в соседний кабинет, кивнув и без того поспешившим за ним врачам.

— Виталий Петрович?! Ну? — с нетерпением обратился к нему Макутин.

Тот посмотрел на своего молодого коллегу поверх очков:

— Константин, вам говорит о чём-нибудь такое понятие как «стадия гипостаза»?

— Да, но это совсем не то, — смутился Константин. — Андрей, ты-то что молчишь? У девушки просто необычные гематомы, надо расспросить хорошенько, что с ней произошло, и тогда мы обязательно докопаемся до истины.

— Это не гематомы, это трупные пятна. Костя, неужели тебе не понятно? — Виталий Петрович начал сердиться. — Я вам патологоанатом или кто? Если вы мне не верите, тогда зачем позвали? Сами же пришли за советом, я вас не звал.

— Трупные пятна? На живом человеке?! — не удержался Григорьев. — Петрович, ты сам себя слышишь?

— Согласен, — кивнул тот, — ничего подобного за свою практику я не встречал. Но трупные пятна от обычных синяков или гангрены отличить могу. Да и вы тоже. Всё-таки не первый день в медицине. Особенно ты, Андрюша. Так вот. Прекращение активного кровообращения в точках, которые мы осматривали, соответствует двенадцати-четырнадцати часам. То есть как раз той самой стадии гипостаза, о которой я вам сейчас говорил. Это она и есть, коллеги, хотя теоретически этого не может быть.

— Что же нам делать? — развёл руками Константин. — Какой диагноз ставить?

— Над этим мы сейчас подумаем, — сказал Виталий Петрович. — Предварительно я бы указал на некротические изменения тканей и их повышенную болезненность, но расположение и частота пятен, признаюсь, меня сильно смущают. Так что надо назначить пациентке серьёзные анестетики, и внимательно наблюдать за её состоянием. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что процесс будет обратимым. Скорее всего, некроз распространится на всё тело девушки, это вопрос времени. Разумеется, ни ей, ни её родственникам об этом говорить не надо, чтобы не вызвать панику.

Андрей покачал головой:

— И всё-таки так не бывает…

Константин перевёл взгляд с него на патологоанатома:

— Послушайте, а если созвать консилиум?

— Я сейчас позвоню Виктору, это мой товарищ, — Урманский снял очки, достал из кармана платок и протёр линзы. — Он работает в НИИ Сеченова, очень грамотный специалист. Посоветуюсь… А ты всё-таки поговори с главным. Не годится прыгать через голову, тем более при таком непонятном диагнозе.

Глава 7

Ожидая появления врачей, которые после осмотра ушли, так ничего и не объяснив ей, Аня повернула голову на лёгкий скрип входной двери, но вместо них увидела родителей в сопровождении незнакомого человека в полицейской форме, на которого был наброшен белый халат.

— Доченька… — Маргарита стремительно подошла к ней и, присев рядом, взяла её за руку, — как ты?

Аня не ответила. Она смотрела на незнакомца, и он поспешил представиться ей.

— Майор? Значит, вы полицейский? — спросила она. — Но при чём тут полиция? Я никого ни в чём не обвиняю.

— Если ты что-то скрываешь от нас, то сейчас самое время во всем признаться, — заговорил Игорь, внимательно глядя на дочь. — Такие синяки, как у тебя, не появляются сами по себе. Скажи честно, тебя изнасиловали? Кто это сделал?! Павел? Или он был не один? Я всегда говорил, что тебе не нужен этот детдомовский недоумок.

— Пап! — воскликнула Аня. — Перестань, пожалуйста! Ничего такого не было! И не оскорбляй Пашу, он хороший человек и я его люблю!

— Маргарита Юрьевна, Игорь Валерьевич, — обратился к родителям Ани майор. — Позвольте мне наедине поговорить с вашей дочерью. Я задам ей всего несколько вопросов, а вы пока можете найти врачей и обсудить какие-то моменты с ними.

— Идите, мама, — поддержала его Аня. Она чувствовала, как паника, немного отпустившая её после обезболивания, снова возвращается вместе с болью. К тому же присутствие родителей нисколько не успокаивало её, а только заставляло ещё больше нервничать. Ещё этот майор. Наверняка, его вызвала мать, все-таки, нажаловавшись на Павла. Разговаривать с ним Ане совсем не хотелось. Что она могла сказать ему, если сама ничего не знала? Она была только уверена в том, что её никто не трогал. Иначе она обязательно почувствовала бы это.

Дождавшись, когда за родителями закроется дверь палаты, Аня сама начала разговор:

— Послушайте, я ничего не знаю о том, что со мной произошло и никого не обвиняю в этом. Кто вообще вызвал вас? Мама? Не слушайте её, пожалуйста. И папу тоже. Ему просто не нравится мой парень.

— Я хочу спросить вас о другом, — сказал он, с нескрываемым интересом разглядывая странные фиолетовые пятна, покрывавшие лицо и шею девушки, — хотя ваша история тоже вызывает у меня вопросы. К ней мы ещё вернёмся, а пока расскажите об аниматорах, развлекавших вас прошлой ночью. Они ведь приезжали к вам для организации дня рождения?

— Да, их пригласила Лиза, хотела устроить всем нам сюрприз, — пояснила Аня. — Света, Вадим и Никита очень хорошие ребята и настоящие профессионалы своего дела. Насколько я поняла, Вадим и Света — муж и жена, а Никита её брат. Лично мне они очень понравились. Но до вчерашнего вечера мы не были знакомы, поэтому ничего другого я сказать о них не могу. Они провели всё как надо и уехали после двенадцати.

Слушая Аню, Макаров делал какие-то пометки в своём блокноте. Но когда она сказала о времени, когда они проводили аниматоров, поднял голову и внимательно посмотрел на девушку:

— Вы уверены, что это было после двенадцати? Может быть, они уехали в одиннадцать или ещё раньше?

— Нет, — покачала головой Аня. — Ровно в двенадцать Вадим, он был в костюме Пеннивайза, вынес торт, потом они ушли собираться. Ещё минут через двадцать они уехали, мы все вышли провожать их.

— Кто-нибудь из вас потом уходил или уезжал? — спросил Макаров. — Я имею в виду сразу после аниматоров или вместе с ними.

— Нет, — уверенно сказала Аня. — Мы ещё посидели за столом, потом разошлись по своим комнатам.

— Кто ушёл первым? — продолжал свои расспросы майор.

— Сначала Влад и Лиза, — пожала плечами Аня, припоминая события ночи. — Потом Дэн, Денис, то есть, и Ника. Я тоже ушла к себе, потому что у меня уже глаза слипались. А Паша остался на веранде, за столом. Я не знаю, когда он пошёл спать. Но когда уезжали аниматоры, мы были все вместе.

Аня помолчала, дожидаясь, когда Макаров закончит писать, потом спросила:

— А почему вы так расспрашиваете о них? Разве они что-то натворили?

— Они погибли. Попали в аварию, — коротко ответил майор, прислушиваясь к шуму, который доносился из коридора, и торопливо поднялся: — Выздоравливайте, Анна. И если что-нибудь вспомните, обязательно сообщите мне об этом.

Он не стал говорить ей, что ночью, на трассе, ведущей в Никольское, произошла не авария, а что-то непонятное и необъяснимое. Случайные автомобилисты, рано утром обнаружившие погибших и вызвавшие полицию и скорую помощь, были шокированы тем, что увидели: на заднем сиденье машины со сломанной шеей лежала Света, за рулём находился обезглавленный труп её мужа, а на обочине, в придорожной пыли лежал бездыханный Никита. В его глазах застыл непередаваемый ужас, а пальцы касались окровавленных волос Вадима, голова которого лежала рядом с ним.

Глава 8

***

Набросив на шею махровое полотенце, Дэн вышел из душевой и по длинному коридору семейного общежития направился в свою комнату, которая находилась рядом с комнатой Павла. Для приличия пару раз стукнув в дверь, он заглянул к другу и застал его замершим у телевизора.

— Слушай, я после этой дурацкой ночи никак не могу проснуться. Не представляю, как вечером пойду на смену, — сказал ему Дэн, усаживаясь в старое продавленное кресло и вытягивая ноги. — Под холодной водой стоял почти пять минут. Замёрз как цуцик, но спать всё равно хочу. Эй, Паш, алло, ты меня слышишь?

— Смотри… — Павел показал рукой на телевизор, и Денис перевёл взгляд на экран. По местному каналу шли новости, и ведущий рассказывал о происшествии, случившемся в одном из районов области.

— Тела молодой женщины и двух её спутников были обнаружены местными жителями на выезде с грунтовой дороги на Михайловское шоссе около пяти часов утра. Как выяснили наши корреспонденты, погибшие — члены одной семьи, работавшие аниматорами. Правоохранительные органы не дают каких-либо комментариев и обещают во всём разобраться в самые короткие сроки. Однако мы нашли свидетелей, утверждающих, что произошедшая трагедия напоминает сцену из фильма ужасов, ведь один из пострадавших мужчин был обезглавлен. Мы вернёмся к этой теме в следующем выпуске, а пока переходим к другим новостям.

— Пашка! — Дэн вскочил с кресла: — Это же наши аниматоры! Их машина! Ты узнал её?

— Узнал, — кивнул Павел. — Что делать будем?

— Подожди, — оторопел Денис. — А мы-то тут при чём?

— Ты не понимаешь?! — усмехнулся Павел. — Мы последние видели их живыми.

— И что с того? — удивился Денис. — Не мы же их убивали. И за работу заплатили им хорошо. Какие к нам претензии?

— Слушай, Дэн, — немного помолчав, спросил друга Павел. — А ты вчера ночью ничего странного не заметил?

— Заметил, — кивнул Денис. — Один мой друг, Пашкой его зовут, напился до галюников. Мерещилось ему всякое. А так больше ничего.

Павел отвёл взгляд в сторону: разубеждать Дэна и доказывать ему что-то было бессмысленно, всё равно он бы ему не поверил.

— Ладно, забудь. Слушай, я перед работой заеду к Ане, узнаю, что с ней. Почему-то не могу ей дозвониться. Если вдруг задержусь, прикрой меня.

— Договорились, — кивнул Денис. — Только ты не вздумай снова пить.

— Дэн, — нахмурился Паша. — Не надо так со мной. Ты что, первый день меня знаешь?

— В том-то и дело, что я знаю тебя давно, но видел таким впервые, — немного резко ответил ему Денис. — И не хочу, чтобы ты снова возвращался в своё вчерашнее состояние.

Он хлопнул Павла по плечу:

— Ладно, давай! На работе прикрою. Аньке привет. Надеюсь, ей уже лучше.

Денис ушёл, а Павел снова повернулся к телевизору, как будто тот мог понять его или ответить на все вопросы. Но на экране мелькали весёлые лица очередной рекламной семьи, рассказывающей о вкусных колбасках, которые можно жарить на природе. Взглянув на костёр, пылающий на экране, Павел почувствовал головокружение и тошноту: в его глазах снова заплясали огни факелов, а в ушах зазвенел жалобный детский крик: «А-а-а!!!»

Зажмурившись и закрыв уши руками, Павел выбежал из комнаты, даже не позаботившись закрыть за собой дверь.

***

— Ну что ты трезвонишь? — Наталья, старшая сестра Ани, встретила Павла таким недовольным взглядом, что он смутился и убрал руку от звонка.

— Привет, Наташ, можешь позвать Аню, я звоню ей, но она трубку не берет, — сказал он.

— Аня в больнице, — хмуря нарисованные брови, проговорила Наташа. — Извини, в квартиру не приглашаю, у нас вечный ремонт и потому беспорядок.

— Она что, ещё не вернулась? — удивился Павел. — Подожди, я знаю, что она хотела показаться врачу, но не думал, что будет там так долго. Разве у неё не аллергия?

Тяжёлое, неприятное предчувствие шевельнулось у него где-то глубоко внутри, а когда Наталья отвела взгляд в сторону, оно стало быстро расти, заполняя собой душу.

— Мы с отцом были на даче, когда мама позвонила и сказала, что Ане очень плохо, — снова посмотрела на него Наталья. — Не знаю, Паша, что там у вас произошло, но сестру положили в больницу. У неё что-то серьёзное. А телефон она второпях бросила дома, поэтому ты и не смог ей дозвониться.

— В какой она больнице? Я сейчас поеду к ней, — Павел чувствовал, что сходит с ума.

— В третьей клинической. Но я бы не советовала тебе это, — покачала головой Наташа. — Папа очень зол на тебя и может при всех устроить скандал.

— Я ни в чём не ви-но-ват, — медленно проговорил Павел, повернулся и, не дожидаясь лифта, стал торопливо спускаться по лестнице.

***

Наталья оказалась права: едва Игорь увидел Павла, которого всегда недолюбливал, как сразу же напустился на него с криком и оскорблениями:

— Как ты посмел явиться сюда после того, что сделал с моей дочерью?! Мелкий гадёныш! Да я тебя за Аню как клопа по стене размажу!!!

Он схватил Павла за грудки и приблизил к своему лицу, но тот оторвал его руки от себя и оттолкнул так, что Игорь чуть не упал.

— Что вы тут устроили? — воскликнула медсестра, проходившая мимо. — Я сейчас охрану вызову! Перестаньте сейчас же!

Но Игорь уже снова бросился на Павла и если бы не подоспевший майор, услышавший шум во время разговора с Анной, драки не удалось бы избежать.

— На пятнадцать суток захотели? — прикрикнул Макаров на разъярённых мужчин. — Я быстро вам это организую!

— Не надо, — попросил Павел. — Я просто хотел увидеть Аню.

— А я хочу, чтобы ты навсегда исчез из её жизни! — тяжело дыша, ответил ему Игорь. — Убирайся отсюда, я всё равно не подпущу тебя к ней.

Макаров обратился к Павлу:

— Вы Трофимов Павел Анатольевич, правильно? Я — оперуполномоченный по особо важным делам ГУ МВД майор полиции Макаров. Мне нужно задать вам несколько вопросов, пройдёмте со мной, чтобы мы могли поговорить в спокойной обстановке.

Павел кивнул. Он понял, что разговора не избежать и догадался, что сейчас ему придётся как-то объяснять то, что произошло с ними прошедшей ночью.

— Это не закончится никогда, — пробормотал он, направляясь вслед за майором.

***

— Мы что, едем в полицию? — спросил Павел, когда Олег усадил его в свою машину и вырулил с больничной стоянки на дорогу.

— Да. Там нам никто не помешает, — кивнул майор и свернул на улицу, ведущую к УВД.

В кабинете Макаров предложил Павлу стул, а сам занял своё место за столом.

— Никогда не думал, что попаду на настоящий допрос, — усмехнулся Павел, разглядывая его кабинет.

— Это не допрос. Я же сказал, что хочу просто поговорить с вами, — майор был предельно серьёзен. — Мне нужно кое-что понять. Вы знаете, что произошло с девушкой и двумя парнями, которые прошлым вечером организовали для вас вечеринку?

— Да, об их гибели говорили в новостях, — кивнул Павел.

— Расскажите, кто был на дне рождения Елизаветы, — попросил Макаров.

Павел перечислил всех своих друзей. Его рассказ ничем не отличался от рассказа Ани и майор удовлетворённо кивнул. Потом задал новый вопрос:

— Вы постоянно находились вместе? Никто из вас не отлучался?

— Нет, мы всё время были друг у друга на виду, — соврал Павел, не желая вдаваться в подробности. — Послушайте, не надо подозревать нас в том, что мы не совершали. Никто из нас не способен на убийство. О девчонках и говорить не стоит. Они, все трое, дружат очень много лет. Мы с Денисом тоже знакомы со школьной скамьи, учились в одном классе и сидели за партой вместе. Наш детский дом, где я воспитывался, был прикреплён к школе Дениса, и жил он совсем рядом. Я часто бывал у него в гостях и даже оставался на ночь. Так что можно сказать, что мы с ним как братья. Влад тоже нормальный парень. Учитель истории, весёлый, умный и начитанный. Мы знаем его не так давно, но он жених Лизы, она нас и познакомила.

— А что вы можете сказать о состоянии Анны? — спросил Макаров, записав что-то в свой блокнот.

— Я не знаю, я не врач, — пожал плечами Павел. — Я пришёл в больницу, чтобы поговорить с ней, но вы же видели реакцию её отца. Он всегда считал, что я недостойная партия для его дочери.

— Почему? — майор бросил на Павла испытующий взгляд.

— Ну а как же? — горько усмехнулся тот. — Бывший детдомовец, обыкновенный рабочий человек. Звёзд с неба не хватаю, живу в общежитии. У меня нет элитных квартир, дорогих машин и свободных денег. А Игорь Валерьевич видит счастье только в этом. Ему плевать на чувства и любовь.

— Любовь — это хорошо, — неизвестно к чему произнёс Макаров. А потом вдруг резко спросил, глядя в глаза Павлу: — Вчера вечером вы никого подозрительного не видели? Может, был кто-то ещё, о ком вы мне не сказали?

— Бородач в спецовке! — чуть не вырвалось у Павла, но он вовремя прикусил язык. Не хватало ещё, чтобы он здесь рассказывал о призраке, который померещился ему сначала на дороге, а потом в их с Аней спальне. Как он может доказать, что он был, если его никто, кроме него не видел? Даже Аня…

Павел вдруг побледнел и диким взглядом посмотрел на майора, вспомнив момент, который почему-то упустил: бородач в спецовке склонился над спящей Аней, это он оставил на ней эти странные пятна! Он душил её, получается, или хотел сделать это, а Павел ему помешал.

— Что с вами? — спросил его внимательно наблюдавший за ним Макаров.

— Ничего. Просто голова сильно разболелась, — ушёл от ответа Павел и поднялся. — Если вы не будете задерживать меня, можно я пойду? Мне нужно ещё успеть на работу.

— Сейчас я выпишу вам пропуск, — кивнул майор. — Но надолго с вами не прощаюсь. Пока идёт следствие, нам придётся ещё не раз встретиться. Подписку о невыезде я вам вручать не буду, вы не обвиняемый, а свидетель. Но прошу вас в ближайшее время не покидать пределы города.

— Я и не собирался, — буркнул Павел и вышел из кабинета, не попрощавшись с майором.

Макаров посмотрел ему вслед, потом набрал номер телефона Сафонова, начальника управления:

— Товарищ полковник. Макаров. Я по поводу сегодняшнего убийства. У меня есть подозреваемые, и я хотел бы лично обсудить этот момент с вами. Через полчаса? Да, конечно. Спасибо, Георгий Валентинович.

***

Павел показал пропуск дежурному и вышел на улицу. Больше всего он хотел сейчас оказаться подальше от этого мрачного здания, которое невольно навевало страх на всех, кто приходил сюда не по своей воле. Но на ступеньках УВД он невольно задержался, услышав знакомое название. Двое полицейских курили, тихо переговариваясь между собой, но Павел разобрал их слова:

— Да я тебе говорю, Макс, это маньяк орудует в Никольском. Было уже такое около двадцати лет назад. Вообще это Никольское проклятое какое-то.

— Ну да, отрезать голову нормальный человек не будет, — согласился со своим собеседником Максим. — Чёрт, только маньяка нам не хватало.

Больше Павел ничего не услышал. Заметив, что он не торопится уйти, оба полицейских повернулись к нему, и он сделал вид, что ищет зажигалку. Похлопав ладонями по карманам, Павел медленно пошёл прочь, чувствуя на себе внимательные взгляды сотрудников полиции.

— Маньяк, — думал Павел. — Они сказали «маньяк». А что, если бородач не привиделся ему? Вдруг он и есть настоящий убийца? Но зачем он приходил к ним? Нет, это бред и не может быть правдой. Неужели маньяк-одиночка хотел расправиться с ними? Но их было трое парней, а он один. На что он мог рассчитывать, нападая на них? Хотя с аниматорами он же справился… Ещё и так страшно!

Павел остановился. Ему вдруг захотелось вернуться к майору и рассказать обо всём, что там случилось на самом деле. Целую минуту он колебался, но потом покачал головой, тихо пробормотав себе под нос:

— Сначала я должен разобраться во всем сам…

Глава 9

***

После совещания с Сафоновым, Макаров несколько дней опрашивал свидетелей, беседовал с Лизой, Дэном и Владом. А вот разговор с Никой у него не получился: Николай категорически запретил дочери давать какие-то объяснения, а потом и вовсе отправил её куда-то вместе с женой. Макарову он сказал, что дочь всегда отличалась слабым здоровьем и периодически нуждается в санаторном лечении.

— Сейчас именно такой момент? — усмехнулся Макаров.

— Да, — вполне серьёзно ответил ему Николай. — Ника в детстве часто болела и долго не разговаривала. Только к шести годам у неё сформировалась базовая речь, и нам пришлось для этого привлекать немало специалистов. Психологи уверяют, что она перенесла какой-то стресс, но мы с женой не представляем, о чём они говорят. Мы всегда заботились о своей дочери и не позволяли, чтобы с ней произошло что-то плохое.

Макаров внимательно выслушал Николая:

— Хорошо, я понял, — сказал он. — Вероника ваш единственный ребёнок и вполне понятно, что вы так переживаете за неё. Но если у меня будут вопросы к вашей дочери, ей придётся на них ответить. Она совершеннолетняя и не нуждается в вашем присутствии. То, что я сейчас пошёл вам навстречу, не должно оставлять у вас ложного впечатления о том, что я и дальше буду идти на все уступки, тем более против интересов следствия.

— Моя дочь ни в чем не виновата, — медленно, чётко проговаривая слова, произнёс Николай.

— Её никто ни в чём не обвиняет, — немного резко оборвал его Макаров. — Но если вы и дальше будете разговаривать со мной в таком тоне, я начну думать по-другому.

Николай исподлобья взглянул на него и, ничего не сказав, ушёл, боясь, что не сдержится и нагрубит этому наглому майору. Макаров молча посмотрел ему вслед и почему-то вдруг вспомнил своего собственного отца.

Василий всегда был таким весёлым и общительным, он обожал семейные праздники и шумные застолья. А когда Макаров-старший брал в руки свой баян, даже дряхлые старики шли в пляс, забыв и про почтенный возраст, и про вечный ревматизм. Но после смерти дочери Елены и маленькой внучки Дашутки, погибших от руки Ивана, изверга, бывшего для первой мужем, а для второй родным отцом, с Василием произошла непоправимая перемена. Он замкнулся в себе, перестал ходить в гости и звать людей к себе. Хмурый и молчаливый, он теперь никогда не смеялся, даже с женой и сыном был сдержан и строг.

Глядя на мужа, Елизавета Антоновна сначала вздыхала, потом стала находить утешение в молитвах. Она больше не носила цветные одежды, предпочитая чёрные или просто тёмные, неброские цвета. А как только у неё появлялось свободное время, шла в местную церквушку, где подолгу молилась у икон. Она просила у Бога милости для невинно убиенных дочери и внучки, а для бывшего зятя — все кары небесные и геенну огненную, чтобы он, не переставая, мучился до скончания веков…

Подумав о семье, Макаров поморщился: он очень давно не навещал отца и мать, но никак не мог заставить себя поехать к ним. Тяжёлая, тягостная атмосфера родного дома невыносимо давила на него, не позволяла дышать полной грудью, убивала малейшие проблески радости и надежды на счастье. Впрочем, родители ни разу не упрекнули Олега в том, что он не приезжает к ним, на его звонки отвечали неохотно и сухо, сами никогда не звонили и вообще как будто забыли о том, что у них есть ещё и сын… Олег смирился с этим, а вот привыкнуть так и не смог. И теперь, после разговора с Николаем тяжёлое, неприятное чувство снова наполнило его душу, как будто он только что поговорил не с отцом Ники, а с собственным отцом, которому был совершенно не нужен.

***

Влад с укоризной смотрел на стоявшую перед ним женщину, вот уже много лет работавшую в школе уборщицей:

— Надежда Акимовна, я понимаю, что у вас дома проблемы, но ремонт моего класса страдать из-за этого не должен. Вы сами вызвались побелить в кабинете потолок, мы вам выделили на это два дня, деньги вперёд заплатили, а вы теперь говорите, что не можете сделать это ни сегодня, ни завтра. Скоро приёмка школы к учебному году. Почему из-за вас я должен оправдываться перед директором? Спрашивать-то будут с меня! Оно мне нужно? Идите к нему и объясняйтесь сами.

— Владислав Викторович, — женщина умоляюще сложила руки. — Я всё сделаю, всё успею. Только сегодня и завтра, пожалуйста, отпустите. Я сама поговорю с Анатолием Михайловичем, когда вернусь. Мне очень нужно поехать в область, в больницу. Мой внук Стасик… Ему всего семь лет… С ним его мать, Олеся. Но я должна помочь внуку и дочери…

Больше она говорить не могла и захлебнулась в рыданиях.

Влад отвёл взгляд в сторону. Он знал, что недавно с мальчиком произошла беда: Стас не вернулся домой из пришкольного лагеря и отсутствовал два дня. На его поиски были брошены все поисковые группы района, к ним присоединились просто неравнодушные люди, но найти его не смогли. Только к концу вторых суток несколько человек случайно наткнулись на ребёнка: он, обессиленный, но живой, лежал на куче валежника в лесополосе. Влад тоже участвовал в поисках, потому что не мог остаться в стороне от чужой беды и оказался как раз в составе той группы, которая обнаружила мальчика. Влад первым увидел ребёнка и кинулся к нему, но едва приподнял голову и позвал по имени, как Стас тихонько вскрикнув, обмяк на его руках.

— Скорее, вызывайте скорую помощь! — закричал Влад, бережно поддерживая мальчика. — Он потерял сознание! Его нужно как можно скорее доставить в больницу!

Врачи, прибывшие на место, только ахнули, осмотрев ребёнка:

— Срочно готовьте реанимацию, — не скрывая своего волнения, говорил по телефону диспетчеру седоусый фельдшер. — Мальчика как будто пытали: у него ожоги по всему телу, черепно-мозговая травма и ножевые раны, есть перелом. Правая рука, лучевая кость. Я вообще не представляю, как он выжил… И кто мог сделать с ним такое…

Стаса отправили сначала в районную, а потом в областную реанимацию, где он продолжал находиться после нескольких проведённых ему операций. Полиция бросилась на поиски извергов, мучивших ребёнка, но без свидетелей и показаний самого Стаса следствие быстро зашло в тупик, а он молчал и не отвечал на вопросы, которые ему задавали мать и полицейские. Только в глазах несчастного мальчика плескался пережитый им ужас.

Влад смягчился и коснулся плеча плакавшей перед ним уборщицы:

— Ну что, всё так плохо? — сочувственно спросил он. — Стасу стало хуже?

Женщина покачала головой:

— Наоборот, мы надеемся, что он пойдёт на поправку. Представляете, Владислав Викторович, Стасик попросил куриного супчика, его любимого. И котлетку…

— Так он заговорил? — обрадовался Влад. — Это же очень хорошо! Ладно, Надежда Акимовна, поезжайте к внуку и ни о чём не беспокойтесь. В конце концов, здоровье Стаса важнее…

Надежда всхлипнула и вдруг, поддавшись внезапно нахлынувшему чувству благодарности, шагнула к Владу и уткнулась лицом в его грудь:

— Спасибо вам за всё, Владислав Викторович! Вы такой добрый! Дай Бог вам здоровья!

— Ну-ну, Надежда Акимовна! — Влад положил руки на её плечи, отстранил от себя и заглянул в лицо: — Успокойтесь. Главное, что Стас пошёл на поправку. Теперь всё будет хорошо!

Он хотел сказать ещё что-то, но в это время зазвонил его телефон и Влад, кивнув женщине на прощание, отошёл в сторону.

— Алло! Да, Паша, привет, узнал, конечно. Что-то случилось?

— Даже не знаю, — Павел немного замялся. — У тебя был следователь?

— А, это по поводу наших аниматоров? — усмехнулся Владислав. — Да, был. Но мы-то тут при чём? Я так и сказал следаку… Погоди, они что, пытаются что-то повесить на тебя?

— Нет, Влад, — проговорил Павел. — Я хотел спросить тебя о другом. Помнишь, ты говорил, что изучал историю Никольского? Мне нужны подробности. И чем больше, тем лучше.

— Зачем? — удивился Влад.

— Просто хочу кое в чём разобраться, — признался Павел. — Понимаешь, я не могу рассказать или объяснить тебе, что там произошло. Но я уверен, что ребята, я имею в виду аниматоров, погибли не просто так.

— Ты что-то видел? — заинтересовался Владислав.

— Да, одного бородача, но об этом не по телефону, — не стал говорить о своих подозрениях Паша. — Давай с тобой сегодня встретимся и всё обсудим.

— Сегодня не могу, — покачал головой Влад, как будто Павел мог увидеть его. — Честное слово, очень занят, домой возвращаюсь поздно, еле ногами передвигаю, только бы до постели добраться. Я и сейчас ещё в школе. Ремонт в кабинете, будь он неладен. В пятницу будет чуть свободнее, приезжай ко мне, всё обсудим. А я пока подготовлю для тебя что-нибудь о Никольском.

— Ладно, — разочарованно произнёс Паша. Ему не терпелось приступить к собственному расследованию, и он надеялся, что Влад поможет ему в этом. — Сам пока попробую разузнать что-нибудь.

Он сбросил вызов и задумчиво постучал телефоном о ладонь. Потом набрал номер Ани, надеясь, что она ответит ему.

— Абонент временно недоступен, перезвоните позже… — равнодушно сообщил ему электронный голос.

— Чёрт! — выругался Павел. — Аня, что с тобой происходит? Потерпи, маленькая, я обязательно тебя найду…

***

Маргарита Юрьевна сидела рядом с мужем в кабинете врача и нервно теребила в руках незажжённую сигарету:

— Константин Ильич, простите, я не понимаю, о чем вы говорите.

— Я говорю о вашей дочери, Анне, — спокойно пояснил ей доктор. — Сегодня утром состоялся консилиум врачей, и нами было принято решение, о котором я вам и рассказываю. У Анны очень странная болезнь. У неё необычный некроз тканей, который быстро распространяется по всему телу. Подробности, думаю, вам ни к чему, но вы должны знать, что ситуация очень серьёзная. Интоксикация тела может привести к серьёзнейшим нарушениям жизненной деятельности организма. Последствия этого вполне предсказуемы, надо вам говорить о них?

Игорь Валерьевич сдвинул брови:

— Вы хотите сказать, что наша дочь умирает?

— Да, — ровным тоном ответил ему доктор. — Она разлагается заживо и скажу вам честно, что такого рода заболеваний никто из нас в своей практике не встречал.

— Что же нам делать?! — воскликнула Маргарита и умоляюще протянула к нему руки. В её глазах заблестели слезы. — Мы же должны спасти Анечку любой ценой! Константин Ильич! Пожалуйста, помогите…

— Есть один момент, — кивнул тот. — Но я не знаю, как вы отнесётесь к этому. Дело в том, что о случае Ани узнал один из лучших научно-исследовательских институтов, и оттуда нам поступило предложение перевести вашу дочь к ним. Там она будет получать максимально подходящее лечение, а доктора смогут изучить природу её заболевания.

— Вы что, хотите сказать, что мы должны отдать её на опыты? — воскликнул Игорь, моментально понявший смысл слов врача.

Маргарита только ахнула и прижала ладонь к губам.

— Не будет этого! — сердито воскликнул Игорь. — Вы врач и обязаны спасти ей жизнь!

— Скажу честно, я не уверен, что Анна выздоровеет, — покачал головой доктор, — но с помощью современных процедур и медикаментов ваша дочь проживёт намного дольше. Разумеется, у института возможностей намного больше, чем в нашей больнице и вы должны это понимать. И ещё, они готовы заплатить вам очень хорошие деньги. Программы клинических исследований, тем более, если они ведутся в купе с зарубежными специалистами, оплачиваются быстро и серьёзно. Разумеется, при условии, что вы подписываете все бумаги и просто ждёте результат, каким бы он ни был.

— Что?! — от возмущения Игорь даже привстал с места. — Да как вы можете?! Вы хоть понимаете, что предлагаете нам?!

— Я вас прекрасно понимаю, но был обязан донести эту информацию, — доктор тоже встал и потянулся к двери, предлагая Ковальским покинуть кабинет. — Извините, меня ждут пациенты.

— Подождите, — остановил его Игорь. — Мне даже интересно, во сколько вы оцениваете нашу дочь?

Константин Ильич назвал сумму и добавил:

— Я не оцениваю вашу дочь. Просто передаю вам информацию и все. А вы думайте, только не долго. У Ани нет времени на ваши раздумья и мне очень жаль, что такая беда произошла именно с ней. А теперь позвольте проститься с вами…

Ковальские вышли из кабинета, не глядя друг на друга. К Ане они заходить не стали и молча направились к машине, которую Игорь оставил на стоянке.

***

Наталья была дома, когда озадаченные родители приехали из больницы. Удивлённая выражениями их лиц, она повернулась к матери.

— Что такое? Что-то с Аней? Ей лучше?

Маргарита покачала головой:

— Нет. У неё очень высокая температура и начались боли. Господи, я не знаю, как переживу всё это… Ещё и этот доктор со своими деньгами!

— С какими деньгами? — не поняла Наталья.

— Нам предложили большую сумму за то, чтобы мы разрешили институту изучать болезнь Ани и проводить над ней опыты, — хмурясь, произнес Игорь.

— Да? — удивилась она. — И сколько?

Игорь ответил, и Наталья всплеснула руками:

— Вы с ума сошли, что ли?! Мама, папа! Да как можно…

— Наташа, — вздохнула Маргарита. — Мы понимаем, что это всё неправильно, но такие деньги… Кто ещё нам даст их просто так?

— А я о чём вам говорю?! — воскликнула Наталья. — Конечно, соглашайтесь! Или вам нравится жить, как…

Она показала руками на стены с дешёвыми, старенькими обоями, кое-где свисавшими со стен лохмотьями.

— Я замуж выйти не могу, потому что свадьба — это очень дорого. И после Толика мне стыдно приводить сюда кого-то, — Наталья была готова расплакаться. — Никогда не забуду его слова о том, что у нас не квартира, а бомжатник какой-то. Мне уже двадцать семь и я хочу нормальной жизни. В конце концов, я тоже имею право на счастье! Вы всё всегда делали только для Аньки! А мне было обидно. И вообще, кто виноват, что она подхватила какую-то заразу? Пусть теперь лечится, а нам за это ещё и заплатят. На эти деньги мы могли бы сделать ремонт и здесь, и на даче! Ещё бы и на жизнь осталось. Не пойму, о чём вы ещё раздумываете?

— Не знаю, как-то это всё неправильно, что ли, — вздохнула Маргарита и бросила на мужа робкий взгляд. — Игорь, ты-то что молчишь? Сам же по дороге мне говорил, что надо брать деньги.

Тот не ответил, махнул рукой и вышел из комнаты. Но вдруг вернулся и остановился перед женой и дочерью, сложив руки на груди:

— Пусть платят нам каждый месяц, а если не захотят, тогда мы завтра же заберём Аню домой. Я не позволю этим коновалам просто так издеваться над ней, понятно?

— Понятно! — кивнула Маргарита, а Наталья улыбнулась отцу и поспешила в их с Аней комнату. Ей не терпелось обдумать, что она купит себе на полученные за сестру деньги.

***

— Мне больно!!! Сделайте что-нибудь!!! — металась по кровати Анна. Она кричала, не переставая, и медсестра бросилась в ординаторскую, где Макутин разговаривал с Урманским и Григорьевым.

— Константин Ильич! Ковальской совсем плохо, — обратилась сразу ко всем врачам медсестра. Они прервали свой разговор и переглянулись, но не поспешили в палату, где мучилась Аня. — Константин Ильич, Вы меня слышите?

— Да, Марина, — спокойно ответил он. — Иди к себе и займись делом. Мы разберёмся.

Пожав плечами, медсестра удалилась, а Макутин повернулся к Урманскому и посмотрел ему прямо в глаза:

— Ну вот и что мне с этим делать?

Виталий Петрович привычным жестом приподнял очки и двумя пальцами потёр переносицу:

— Значит, родители всё-таки дали согласие на экспериментальное исследование? Что ж, я не удивлён. Их дело. А вот врачей понять могу, всё-таки случай у девушки необычный. Если в самом начале, когда я впервые увидел нашу странную пациентку, её кожа на лице, шее и груди находилась на начальной стадии развития трупного пятна, то теперь у неё открытая стадия гниения. А вот то, что пятна стали расширяться, распространяясь по всему телу, меня нисколько не удивило. Это как раз понятно и очень естественно. При первом осмотре, если вы помните, они были небольшими, визуально миллиметров пятнадцать, и напоминали отпечатки пальцев, а теперь увеличились почти в три раза и потеряли прежнюю форму, расплылись.

— Анна испытывает сильнейшую боль, а я не могу помочь ей, — сказал патологоанатому Макутин. — Любое вмешательство может изменить или смазать диагностическую картину и мне вполне чётко дали понять, что это чревато для меня серьёзными последствиями.

— Когда её заберут отсюда? — спросил Андрей.

— Вертолет уже в пути, — кивнул на окно Макутин, как будто все могли увидеть, что там действительно приближается летательный аппарат.

— Вот и не парься, — усмехнулся Григорьев. — Она уже не твой пациент, а значит, ты никакой ответственности за неё не несёшь. Займись другими больными, у тебя их вон сколько!