Бесплатный фрагмент - Тайна голубого дома, или Наперекор судьбе, минуя годы

От автора

«История, которую я хочу рассказать — вымышленная. За основу я взяла обычный панельный дом голубого цвета в районе Чертаново. И живущих в нём людей — главных героев рассказа, семьи Толмачёвых, соседки-пенсионерки Веры Дмитриевны Толмачёвой (Соболевой) и её детей Юлии и Никиты».

Мария Романова

«Мама, ты знаешь наших соседей Кулаковых — тётю Свету и дядю Лёшу?».

«Конечно, дочка как же мне Свету с Лёшей не знать? Мы сюда в этот дом ровно тридцать лет назад, вместе въезжали, тогда это было такое трудное время, перестройка всё-таки. И мы буквально со Светкой вырвали эти две квартиры — зубами! А ты что про них спрашиваешь?».

«Да тут такое дело, они же переехали пару часов назад, с этой квартиры, вроде как к своим детям куда-то на Проспект Вернадского. Там у них дома рядом».

«Да, ладно Светка с Лёшей? А как же они так? Теперь я понимаю, почему мне Света вчера отдала несколько банок своего абрикосового варенья, а Лёша мне отдал один из своих ящиков с инструментами. Видимо знал, что Никита, будет что-нибудь ремонтировать».

«Мама, да не переживай ты, ваша многолетняя дружба, на этом точно не закончилась. Мне тут Анна, их дочка оставила адрес и телефон, специально для тебя, попросила, чтобы я лично тебе его передала. Так что когда тебя тётя Света с дядей Лешёй позовут, тогда к ним в гости и съездишь».

«Тогда, ладно. Но я вот дочка, только одного понять не могу, зачем они так внезапно взяли и переехали».

«Единственное, что я знаю, что они поменялись квартирами, с теми людьми, которые жили на Проспекте Вернадского, то есть они взяли квартиру в Чертаново в нашем доме, а тётя Света с дядей Лёшей взяли квартиру там».

«Но зачем, Юля? Это же не основная причина».

«Мама, а тебе Никита разве ничего не говорил?».

«А что он мне может сказать? У него работа, семья, дом, а к матери съездить в гости, только по праздникам может. Подумаешь, трудно ему с Якиманки, приехать к маме в Чертаново. Одно дело ты, живёшь в Коньково, а готова приехать, ко мне по первому зову. А вы ведь, кстати, живёте с Никитой недалеко друг от друга могли бы хоть раз вместе ко мне приехать».

«Мам, ты, пожалуйста, Никиту не осуждай, он работает с утра до ночи, ему просто некогда, а так он мог тоже бы приезжать к тебе, как и я по первому твоему зову, ну ему же, как то надо, семью свою кормить».

«Да я не осуждаю, вас, ты и Никита, вы мои самые дорогие и любимые дети, хоть и у вас уже есть свои дети, а вы для меня всё равно останетесь самыми дорогими и любимыми детьми. Даже если вы бы жили за пределами Москвы, или вообще в другом городе. Кстати, Юля, а ты что имела в виду, когда говорила, что мне Никита хотел, о чём-то сказать?».

«Да, мам тут уже около трёх лет ходят слухи, о том, что якобы в этом доме, происходят какие-то странные вещи: то чердак всё время открыт на последнем этаже, то лестницы посыпаны то ли солью, то ли пудрой, причём на всех этажах, то ещё происходит что-то странное, я не знаю. И самое интересное, что в подъезде каждый день, на протяжении трёх лет, происходят какие-то странные звуки. Слухи конечно слухами, но люди то верят, за три года уже человек двадцать, наверное, переехали, отсюда. Судя по всему происходящему в этом доме, здесь всё покрыто тайной — «тайной голубого дома».

«Скажи мне, дочка а, Никита то откуда всё знает?».

«Ну, во-первых, мама, Никита рассказал, мне всё от Ани Кулаковой, дочери твоих закадычных друзей. Во — вторых он работает вместе с ней, а так как сначала, перед тем как нашему Никите всё рассказывать, Анька, успела провести своё расследование, предварительно пообщавшись с уборщицей и со старшей по дому, со старшей по нашему подъезду, и с некоторыми жителями. И они все в один голос, подтвердили, что в доме происходит что-то странное. А одна из соседок нашего подъезда — Зоя Васильевна, рассказала Ане, что в один из дней, кто-то залепил её дверной глазок, тёмным-притёмным скотчем. По словам, Ани, женщина долго ничего не могла понять, пока просто не вышла на лестничную площадку, и не обнаружила залепленный скотчем — дверной глазок. Единственное, что я поняла, все, что происходит в этом доме, это какая-то тайна — тайна голубого дома. Как её уже успели окрестить жители».

«Теперь мне всё стало понятно. Действительно, какая-то тайна. И теперь я понимаю, почему Света мне недавно жаловалась на какой-то странный шум, в подъезде. А кто переехал сегодня в квартиру где жили Света с Лёшей?».

«Семья Толмачёвых, тоже, пенсионеры, кстати, мать и сын. Так что я думаю, тебе будет, о чём с ним поговорить».

«Погоди, как ты сказала? Мать и сын, говоришь? А как их фамилия — Толмачёвы? А как зовут, наших новых соседей ты знаешь?»

«Хм, по-моему, Владимир Петрович и Нинель Павловна, да, да так их зовут, я вспомнила. Мама, а чего ты так напряглась, как будто бы в эту квартиру переезжает твоя школьная подруга — тётя Лена, с которой ты уже полвека соперничаешь».

«Да лучше бы Лена, мы с ней уже как пять лет нормально общаемся. Понимаешь, какое дело, наши новые соседи, это, даже не знаю, как тебе сказать».

«Говори, как есть».

«Твой отец и его мамочка, твоя бабушка — баба Нина».

«Что, прости? Что ты сейчас сказала?».

«Да, да. Владимир Петрович Толмачёв ваш с Никитой отец, мы с ним развелись, ещё в 1975 году вам с Никитой было тогда по три года, вот вы и не помните его. А я его любила, между прочим».

«Мама, он, что тебе изменил?».

«Да, лучше бы изменил, я и то бы его простила. Нас разлучила его мать, „моя мамочка“, как он её называл — Нинель Павловна».

«А почему она Нинель?».

«Мне Володя рассказывал, что у неё польские корни».

«Теперь я понимаю, мама, почему ты не вмешиваешься ни в мою личную жизнь, ни в личную жизнь Никиты».

«Потому что, дочка я не хочу, чтобы вы из-за меня разрушали свою личную жизнь. Я ведь знаю, что у вас семьи, причём крепкие — что ты с Колей живешь уже душа в душу больше двадцати лет, и дети у вас замечательные. И что Никита с Машей, также долго уже живут вместе с двумя также замечательными детками. А я тем самым замечательная бабушка, четверых внуков. А вот Нинель Павловна, лишила себя возможности быть с вами, она даже знать вас не хотела. Не знаю, как сейчас, а вот в 1972 году, когда я Володе родила двух двойняшек тебя и Никиту, Нинель Павловна, сразу же сказала, Володе что знать меня не хочет, и своих новорожденных внуков. Представляешь, дочка?».

«Мама, не плачь, пожалуйста. Господи, я даже не помню, когда видела тебя плачущей. Хочешь, я поговорю, с этой Нинель Павловной? Ну и с Владимиром Петровичем, поговорю?».