Бесплатный фрагмент - Свой крест

Жизнь — это несение креста!

«Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее; какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его. Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем.»

(Матф.16:1—28)

Первоначально данный сборник задумывался, как сборник духовной поэзии. Но, когда появилось его название «Свой крест», то настойчиво на переднюю полосу его выдвинулся вопрос: «А что значит для каждого из нас свой крест? Что означает несение креста и сам крестный путь?» Это очень похоже на то, когда перед нами стоят два вопроса: «Что такое жизнь?» и «Что такое моя жизнь?»

По традиционному определению «Жизнь — это активная форма существования материи…» Но также под словом «жизнь» понимают период существования отдельно взятого организма от момента возникновения до его смерти. Но это не про нас с вами. Наша жизнь — это что-то большое, яркое и значимое, необъяснимое человеческим сознанием и неразрывно связанное с несением креста.

Так что же значат эти слова — «нести свой крест», к которым мы так привыкли? Имеют ли они какое-либо отношение к нам и нашей жизни? И может ли человек пройти по жизни без несения креста? Как понять, что именно есть «наш крест», несение которого является условием следования за Христом?

Вот что о несении креста говорит Преподобный Паисий Святогорец:

— Благий Бог даёт каждому крест в соответствии с имеющимися у него силами. Бог даёт человеку крест не для того, чтобы он мучился, но для того, чтобы с креста человек взошёл на Небо. Ведь в сущности крест — это лестница на Небо. Понимая, какое богатство мы откладываем в [небесную] сокровищницу, терпя боль испытаний, мы не станем роптать, но будем славословить Бога, беря на себя тот маленький крестик, который Он нам даровал. Поступая так, мы будем радоваться уже в этой жизни, а в жизни иной, получим и [духовную] «пенсию», и «единовременное пособие». Там, на Небе, нам гарантированы владения и наделы, которые приготовил нам Бог. Однако если мы просим, чтобы Бог избавил нас от испытания, то Он даёт эти владения и наделы другим, и мы их лишаемся. Если же мы будем терпеть, то Он даст нам ещё и духовные проценты.

А вот что говорит о кресте преподобный Ефрем Сирин:

— …Крест — путь заблудшим; крест — упование христиан; крест — узда богатым; крест — памятник победы над демонами, помощь беспомощных, надежда обуреваемых, заступник вдов, упокоение скорбящих, цель старцев; крест — оружие вечное, мудрость неученых, проповедь апостолов, целомудрие дев; крест — безопасность вселенной; крест — уничтожение идолов, сила бессильных, разрешение расслабленных, покров нагим; крест — воскресение мертвых, жезл хромым, низложение горделивых, победа над диаволом; крест — надежда отчаянных, стена воюемых, судия неправых, страж младенцев; крест — свет сидящим во тьме, любомудрие варваров, закон беззаконным, похвала мучеников; крест — радость иереев, ниспровержение капищ, соблазн иудеям, врачевство болящим; крест — хлеб алчущим, путеводитель слепым, утешение нищим, покаяние невоздержным; крест — пестун юношей, кормчий плавающих, отец сирот; крест — советник праведных, глава мужей, великолепие царей, свобода рабов, проповедь пророков; крест — упражнение монахов, основание Церкви, разрушение идольских жертвенников, источник жаждущим… Приходит крест, и преисподняя разорена.

Мы же спросим наших авторов: «Что для вас ваш крест?»

Елена Потехина, член Союза Писателей России.

Иеромонах Иоаким (Салтыков)

Иеромонах Иоаким (Салтыков Виктор Георгиевич) родился в 1947 г. в Минеральных Водах. Закончил школу в Бендерах, университет в Одессе. Работал в Кавказском биосферном заповеднике. Но, когда промыслом Божиим впервые оказался в глубинке России (в Жарках Ивановской области), то сразу «узнал» эти места, как свои родные. И вот уже почти 30 лет, как он трудится в храме Рождества Пресвятой Богородицы с. Жарки. Пройдя путь от послушника до протоиерея, отец Виктор 3 апреля 2018 года вместе с супругой принял монашеский постриг (с именами Иоаким и Анна).

— КРЕСТ? У инопланетян нет креста. Какое счастье, что мы не инопланетяне!

Я хочу быть святым,

Как земля неотступно желает

Быть опять обитаемым Раем,

Как вода, став ручьём и рекой,

Этот склон, эту гору не покидает.

Я хочу быть святым,

Как тропинки, заросшие травами,

До конца остаются дорогами к храму,

Как последние дети в последнюю полночь

Помышляют наутро проснуться рано.

Как опять на закатном просторе,

Птичий клик, непреклонно

Сзывающий в стаю,

От грядущей зимы клин отчётливо строит,

Хоть и видно — их трое осталось…

Я две тысячи лет, как уже

Неразлучен с Тобою.

                    *   *   *

Россия!

Я уже бессловесен,

Висеть на кресте устал.

И прости, что невесел…

Не пойму, как разбойником стал.

                     *   *   *

Я ещё не родился, но умер уже.

Где пропущенный выстрел?

Я стою на меже.

Неужели не слышал, как кричала весна:

— Ты, возлюбленный свыше! Пробудись ото сна!

Как упорно трудился всю ночь козодой,

Выдирая из крышки ржавый гвоздь гробовой.

                     *   *   *

Кузнечик, умолкнуть не смея,

Ещё удерживает натиск тишины.

Осенняя прозрачность представленья

Нас вводит в храм предчувствия зимы.

Деревьев обгоревшие опоры

И небо опустилось до упора…

И вновь на крыше мира мы.

Монахиня Анна (Бухарова)

Творчество монахини Анны (Натальи Евгеньевны Бухаровой) пронизано болью за судьбу русской деревни. Человек с тонкой душой и острым взглядом, она умеет увидеть настоящую красоту там, где другой пройдет мимо.

Родилась в семье военнослужащего в 1946, училась на филфаке в Одессе, там и познакомилась с Виктором Салтыковым (будущим протоиереем Виктором и иеромонахом Иоакимом). Более 10 лет они проработали в Кавказском Биосферном заповеднике. И в 1990 году чудным образом оказались в Жарках, где служат Богу по сей день.

— КРЕСТ для меня навсегда связан с отцом. Он был очень добрый человек, но очень часто он говорил такое странное слово — «надо». Он любил рисовать, писал стихи, но стал военным — это было «надо», на пороге стояла война. Свою квартиру он уступил другим и сказал «надо» — у них много детей. Он 10 лет досматривал сам свою больную маму — «надо». «Надо» — это любовь к другим и жертвование своим. Я думаю, русские люди всегда этим жили. Это наш крест.

Папе с великим поклоном

О, крепости не сдавшейся завалы,

Окоп, который не возьмёшь.

Зажат, как в танке тесном, на диване

Сидит мой папа. Кто он? Не поймёшь…

Империи солдат непобедимый,

Иль просто очень добрый человек.

Его не соблазняют жизни новые картины,

В нём жив ещё советский непонятный век.

И страстная любовь к познанью,

И гордость за страны великие дела,

Терпенье русское и всех всепонимание,

И без комфорта жизнь, которая уже прошла.

И вглядываюсь я в черты знакомого лица.

Сомненье скользкое его не гложет.

В нём лишь уверенность последнего бойца,

Который отступать уже не может.

Земля обетованная

Безжалостно, уже который год, вырубаются леса в районе Талицы, Костяево, бывшего Башарино, теперь уже и Жарков.

   Как ты стала бедна,

   Нам судьбой  обетованная,

   Словно в пропасть без дна

   Потекло уготованное.

    Твои  избы молчат,

    Накрест все заколоченные.

    Сиротою  земля,

    Потом, кровью оплоченная.

   Лесовозы ревут,

   Расхищая последнее.

   Слышно — глухо рекут:

   «Так убьём и наследника».

   И всё та же толпа,

   Беспощадно-безликая,

   Всем довольна сполна.

   Ей не надо великого.

   Простоты и труда,

   Птиц лесных щебетания…

   Здесь тебе навсегда

   Я скажу — до свидания.

   Через муку и крест

   Всё живое спасается.

   С обетованных мест

   Этот Крест начинается.

«Кресту Твоему поклоняемся Владыко»

Четверг недели Вознесения. После литургии солнечный луч на чаше с вином, и свет от сияния её по всему подоконнику с отразившимися буквами — «Кресту Твоему поклоняемся Владыко».

   Ни Красоты Твоей, ни Скорби

   Нет силы, Господи, вместить.

   Нам в наших мелочах просторно,

   Но я хочу с Тобою быть.

   Твой Крест не выразить словами,

   Мы у подножия его

   Живём самозабвенно сами,

   Не понимая ничего.

   Я грешный человек, но всё же,

   Безмерностью Твоей наполнены все дни

   Не смею, но прошу: «О, Боже, Боже!

   Во Царствии Твоем, ну хоть чуть-чуть

                                                              нас помяни.»

Чаша скорби

Нас покидает всё в конце концов:

И матери любовь, и мужнее вниманье.

Лишь чаша всё полнее — до краёв,

Обещанная — скорби и страданья.

Какими бы путями не ходил,

Каких бы ты не прилагал стараний,

Наступит час — останешься один,

Беспомощный, и язвами уранен.

Где литургия, там и центр земли.

В безумных городах, в бездонной глухомани…

И ты, душа моя, к ногам Того прильни,

Кто присно эту чашу пьёт со всеми нами.

Постовое

Душа предвкушает пространство Поста,

Как райского сада прохладу.

И птицей стремительной рвётся она

Сквозь прутьев житейских ограду.

И рада, и ждёт, замирая, полёта свободу

В воздушном и тихом прозрачном струеньи,

Когда под церковное долгое пение

Она позабудет земные заботы.

И я в отдаленьи смотрю, как проста,

Летает она, отложив попеченье.

Душа предвкушает пространство Поста,

Как райскую сладость спасенья.

Дождь осенью

   Вот молиться бы так, словно дождь за окном,

   Когда осенью правит свою он работу.

   Беспрерывно и долго и всё об одном,

   Словно вымолить хочет  кого-то.

   О себе ли самом его тихая речь.

   Нет веселья недавнего в ней.

   И уж снегом на землю ему хочется лечь,

   И в молитве своей он припустит сильней.

   И ещё за меня и за немощь мою

   Слышу, трудится он в воздыхании слёзном.

   Я ведь тоже уже пред зимою стою.

   Всё созвучно у нас, всё серьёзно.

Весна

Ну, как ни говори, что мёртв, но снова

Какая-то знакомая повсюду возникает канитель.

Трепещут радостно скворцы, мычат коровы

И тарабанит сумасшедшая капель.

И храм открыт, и дети без призора

По лужам бродят, полные надежд…

Травой зелёной покрываются просторы.

И воздух Пасхи — чист и свеж.

Я не поэт

Я не поэт. Стихов бы не писала,

Когда могла бы что-нибудь ещё.

Я просто книжек много в детстве прочитала,

Сочувствуя героям горячо.

Так бабушка меня учила —

Благоговеть пред жизнию иной.

И слов незабываемых её хватило

На кругосветный путь земной.

Я не поэт, я просто не забыла,

Как солнце красное за Крымзу заходило.

И как огромен был его прощальный свет.

И ставил хлеб военный строгий дед.

Я не поэт, который перемен желает.

Без крови не бывает перемен.

Все перемены лишь в душе бывают.

А наша жизнь, как Вавилонский плен.

Я не поэт, который всё вокруг взрывает,

Собой прообразуя путь комет.

Я только путник, что дорогу озирает,

И пропустить боится чуть заметный след.

Иеромонах Серафим (Короткин)

Иеромонах Серафим (Александр Короткин) родился в Санкт-Петербурге в 1968 году. С 1990 года проживает в Жарках. Служит Богу и людям. Его стихи — это исповедь оголенной души, это плач истомленного сердца.

На вопрос «Что для вас значит свой крест?» он ответил подборкой высказываний святых отцов:

«С креста не сходят,

С креста снимают.

А без креста

Не увидим мы Христа»

Архим. Иоанн (Крестьянкин)

«Кто в продолжении жизни

Вообразил в себе самом крест

Подвигами и делами самоотвержения,

Тот сам есть крест победный»

Святитель Феофан Затворник

«Крест — знак избрания Божия,

Печать Христова.

Этою печатию

Запечатлевает Христос Своих!»

Святитель Игнатий Брянчанинов

Покаяния двери

Боже, милостив буди мне, грешному.

Чтоб душа ожила,

Любовь должна умереть.

Если не будет Креста,

Нам будет не о чем петь.

Нам будем незачем жить,

Если не будет Креста.

Богу не может служить,

Кто не жалеет Христа.

Веди же нас, Боже, туда,

Где Твоя Страшная боль.

Кто потеряет себя,

Тот будет найден Тобой.

Верность

На ощупь сквозь туман идти

И день за днём свой крест нести,

И верить, что в конце концов,

Он превратится в Крест Христов.

Отцам 21-го века

Умоляю: не надо спешить.

Даже если вас перегоняют.

Те, что слишком торопятся жить,

К смерти всё равно не опоздают.

Только миг постоишь на краю,

И в страданиях землю оставишь.

Изнурённую душу свою

Там ничем уже не оправдаешь.

Но словам моим верить нельзя,

Потому что и сам увлекаюсь.

И со скорбью, уныло слезя,

Вроде каюсь, но не исправляюсь…

Так всё дальше и дальше бреду

По широкой знакомой дороге.

По весеннему шаркаю льду,

Позабыв  о вчерашней тревоге.

Где-то рядом синицы звенят,

Лес шумит, солнце спину мне греет.

Видно, скоро скворцы прилетят,

И заботу работой рассеют.

Вот уже ослабела зима

И сдаваться на милость собралась.

До чего она нас довела…

Хорошо, хоть надежда осталась.

Очень просто всё смысла лишить:

Свиньи в море с обрыва несутся…

Потому что не надо спешить,

Чтобы к жизни успеть прикоснуться.

Новомученикам и Исповедникам ХХ века

Арест, допрос, Таганка и — расстрел,

Иль десять лет без права переписки.

Сан принимая, знал, чего хотел:

Христос ему дороже самых близких.

И этой странной правды простота

На место с хрустом душу мне вправляет.

И красотой Животворящего Креста

Пути кривые в сердце выпрямляет.

Тут, видно, мало только пострадать,

Тут нужно душу Словом Божьим переплавить,

Чтоб за Евангелие жизнь свою отдать

И даже смертию суметь Христа прославить.

Свет Рождества

Отец, отец! Прости меня! Прости!

Я виноват перед тобой и перед Богом!

Но я надеюсь встретиться за гробом,

И по твоим молитвам милость обрести.

Душа моя печальная болит,

Хотя на это не имеет права.

«Христос родился! В вышних Богу слава!» —

Мне светлый Ангел тихо говорит.

А снег в лицо летит, летит, летит…,

Напоминая что-то неземное,

Почти забытое, далёкое, родное,

Неповторимое, как жизни каждый миг.

И я беззвучно плачу и молюсь,

И понимаю, что молиться не умею.

И ни о чём прошедшем не жалею,

Лишь к свету этому незримому стремлюсь.

Прежде Пасхи — Преображение

«Сначала Победа, потом война»

о. Иоаким (Салтыков)

Стремительно влетает лето в осень,

И их глотает лютая зима.

Как будто кто-то камень в реку бросил,

И тут же лёд сковал её до дна.

Не бойтесь, всё пока что поправимо.

И ничего нет невозможного для нас.

Придёт в себя родная Украина,

Возрадуется мученик Донбасс.

Когда всем сердцем к Богу обратимся

И перестанем без конца себя жалеть,

И каждой скорби в ноги поклонимся,

И с благодарностью научимся болеть.

Не будем ныть, завидовать и злиться,

Роптать и лгать, виновного искать.

Начнём поститься, каяться, молиться,

Себя во всём стараясь укорять.

Когда мы, наконец, начнём сначала,

Сумеем прямо перед Богом встать.

И как бы совесть нас не обличала,

Уж не посмеем руки опускать.

Тогда страданья претворятся в радость

И всех сердец коснётся благодать,

И нестерпимо станет дальше падать,

И сможем жизнь за Родину отдать…

Возьмём свой крест, и по опавшим листьям

Вслед за Спасителем помчимся, полетим!

И всем родным, далёким или близким,

Благую весть, ликуя, возвестим!

«Верою и Любовию»

После встречи с Лилией Евсеевой. 28.02.2019

«Я на шаг впереди

Перед бездной стою:

— Спаси, сохрани

Всех, кто в этом строю!…»

Иером. Иоаким

(Салтыков)

Родину нельзя любить без крови.

Если любишь, надо кровь пролить.

А иначе всё будет пустое,

А впустую — нету смысла жить.

Братья-сёстры там, на Украине,

Вы же все страдаете за нас.

Чтобы мы по правде Божьей жили

С болью за Луганск и за Донбасс.

Родину нельзя любить без крови.

За Россию надо пострадать.

Это счастье для рабов Христовых

Заново святыни обретать.

Все дедами заповеданные смыслы

Вам дано опять отвоевать.

Чтобы их знамёна не обвисли

И могли врагов, как прежде, устрашать.

До земли поклон вам всем, родные.

Лишь бы только вас не подвести!

Люди русские! Вы всё ещё живые!

Невозможно вас под корень извести.

Киев! Киев! Это ж сердцевина,

Это ж Матерь Русских городов!

Это ведь родная Украина

Учит нас молиться за врагов.

За каких врагов? За наших братьев!

За таких же православных христиан.

А враги, беснуясь, веселятся,

Делят доллары со злобой пополам.

Нам чужого ничего не надо,

Нам бы только память сохранить.

Для солдата высшая награда —

Жизнь свою за други положить.

Прекратите вой, готовьтесь к бою!

Вам в глаза Победы не видать.

Ибо там, за нашею спиною

Всех святых невидимая рать!

Невозможно Русь любить без крови.

Невозможно русских победить.

Убивать и грабить — в вашей воле,

Но Святыни вам не умертвить!

Потому-то прямо и без страха

Мы глядим спокойно вам в глаза.

Крест нательный, белая рубаха,

Купол неба, чистый, как слеза.

Сколько б ни бомбили, ни стреляли,

Вам Святую Русь не одолеть.

Сколько бы нас смертью не пугали,

Со Христом не страшно умереть.

Со Христом! За Родину Святую!

За Луганск, за братьев и сестёр!

За Донбасс, за всю страну родную!

Под расстрел, в темницу, на костёр!

Но звучит печально и устало:

«И двух раз не пропоёт петух…»

Господи! О, только б сил достало,

Только бы огонь Твой не потух.

Замереть на самом крае бездны…

Со креста вздыхаем вновь и вновь:

Без Тебя нет никакой надежды,

Побеждает лишь Твоя Любовь!

Зимняя Пасха

Опять морозы, папа.

Но выручают печи.

Особенно под вечер,

Когда замёрзшей лапой

Дрова толкаешь в топку

И нажимаешь кнопку,

Чтоб написать письмо,

О том, как нам тепло.

Не больно и не страшно,

Легко и безопасно,

И на душе светло.

И это не смешно,

Пронзительно правдиво,

Родным сердцам на диво,

И «всем смертям назло».

Пусть скажут: «повезло…»

«Христос Воскрес!» — ответим.

И Пасху дружно встретим

В заснеженных Жарках,

Затерянных в полях.

И берегущих нас

От всех недобрых глаз.

Любовию всех тех,

Кто здесь когда-то жил,

Трудился и служил,

Оставивших свой след.

Неизреченный свет,

Который нам хранить,

Как золотую нить,

Как драгоценный дар,

Чтоб никакой пожар,

Ни время, ни удар

Не смог её прервать.

И вот такой завет

На много-много лет

Звучит в наших сердцах,

Как радость и как страх.

Так жить и умирать

И с Богом воскресать!

Крест над Голгофой

Всё в этом мире приходит к концу,

Только Любовь бесконечна.

Слёзы незримо бегут по лицу

Боли и радости вечно.

В музыке тайна страдания есть

И сострадания Богу.

Творческой муки спасительный крест

Пусть освящает дорогу.

Что там такое в далёкой дали?

Словно пожар полыхает…

Это у края кровавой земли

Крест над Голгофой сияет!

Октябрь

Дожди, грибы и листья всех цветов.

Даль светится, и красная калина

Горит слезами средь сырых кустов,

А рядом плачет горькая рябина.

Но эта горечь в радость нам дана,

Чтобы погибель нас не одолела.

Когда вся чаша выпита до дна,

Тогда душа для вечности созрела…

Нету у Бога заброшенных мест

Поздняя осень в холодных Жарках.

Ветер шумит в оголённых ветвях.

Храм среди поля два века стоит.

Божия Матерь с иконы глядит.

Над колокольней сияющий крест.