Бесплатный фрагмент - Свободная, но счастливая ли?

Аннотация

Последняя книга серии «Клан голубых кошек»

Элла попадает в «Великий лес» к эльфам, она теперь свободна и от Кая и от Сарида. Вот только от Кая ей достался маленький «подарок». И Элла, пока еще не знает, что с ним делать. Сможет ли она найти себе место среди эльфов, и стать счастливой? Время покажет…

ОСТОРОЖНО!!! В книги присутствуют сцены очень откровенного и извращенного, но очень страстного секса! 18+

СЕРИЯ ЗАВЕРШЕНА!!!

Книга первая: Наложница императора демонов.

Книга вторая: Наложница императора вампиров.

Книга третья (последняя книга серии): Свободная, но счастливая ли?

Глава 1

Я сидела на берегу местного лестного озера Ичимири и любовалась на свой собственный дом.

Да, впервые в жизни у меня есть свое собственное жилье, где я буду единственной хозяйкой.

На Ларосе мы жили в доме у теток, на Озре я жила в доме у Кая…. На Земле — в квартире тети, а после ее смерти — хозяйкой в нашей «однюшке» я оставалась совсем не на долго.

Здесь на Уралии — сначала в гареме Императора Демонов, потом на острове, что принадлежал уже Сариду, а у вампиров опять у Кая…

А теперь впервые в жизни у меня есть свое жилье…

И более того, я создала его лично сама… Конечно же, не без помощи магии Великого Леса, но все же….

Этот процесс оказалось очень сложным. Сначала нужно было суметь войти в контакт с деревом, потом «договориться» с ним. Да-да! Именно «договориться», только на ментальном уровне! Я должна была доказать чистоту моих помыслов. Полностью раскрыть свое сознание, чтобы мой будущий живой дом дал мне возможность жить в нем. И только после этого, я должна была удерживать в собственном сознании в течение нескольких часов, только лишь образы моего дома, который я продумывала детально, весь последний месяц, и ничего более. И это оказалось очень сложной задачей, осилить которую я смогла только лишь спустя три месяца, на эльфийском — целую «раву».

А до этого приходилось жить у Мили. И учиться полностью, очищать свою голову не только от дурных мыслей, но и вообще от всех мыслей, кроме, как строение собственного дома.

И вот он мой красавец передо мной.

Я выбрала дерево как можно дальше от основного селения, особенно, когда увидела это озеро, так сразу же загорелась идеей жить именно здесь.

В деревне находиться было слишком тяжело. Не все эльфы относились ко мне спокойно. Вождь так вообще со своей женой куда-то исчезли, на то время пока я жила в доме Мили. И я прекрасно понимала, что он просто не желает меня видеть….

Мили отмахивалась от меня, когда я пыталась на эту тему заговорить, но я-то все прекрасно понимала, почему его нет в поселке, как и его жены. Да и некоторые эльфы не слишком доброжелательно на меня смотрели.

И я упросила эльфийку, чтобы она помогла мне построить себе такой же дом, как и у нее. Особенно, когда она упомянула о том, что каждый эльф сам себе создавал дом без проблем, с помощью магии Великого Леса.

Да уж, для Мили, которая, казалось вообще жила одним днем, это было проще простого, но для меня с моим вечным бардаком в голове, это было практически непосильной задачей.

И если бы не помощь Алисиниэль, родной сестры Мили, владеющей ментальной магией, я бы так и не смогла ничего создать.

Алисиниэль была той самой эльфийкой, которая встала на мою защиту перед вождем вместе с Мили.

И Али, так она просила себя называть, очень сильно помогла мне не только полностью не погрузиться в отчаянье и бесконечную вину, что тяжким грузом давили на меня, но и суметь не думать об этом вообще.

Правда, она говорила, что всего этого недостаточно, что я не просто не должна об этом «не думать», я должна сама себя простить, но на такое я пока была не готова. И поэтому Али временно научила меня просто блокировать память о моем прошлом.

Сейчас, мне даже вспоминать стыдно за те свои мысли, что посетили меня, после того, как вождь поведал о смерти Сарии и объявил меня гостьей; а Мили потянула с местной «площади» к себе в дом.

В тот момент мне хотелось умереть. Я даже забыла о том, что беременна. Ведь смерть Сарии для меня и была именно той последней каплей, что переполнила мой «сосуд».

Если бы не Али, что смогла достучаться до моего разума ментально… Если бы не ее ежедневные разговоры «по душам» причем в самом прямом смысле этого слова, то меня бы, как и моего малыша уже и не было бы в этом мире…

Ведь именно эльфийка с ярко-голубыми волосами, с зелено-фиолетовыми прядями указала мне путь в этой жизни, указала мне цель, она показала мне моего малыша. Точнее, пока я только смогла почувствовать его ауру. Но и этого мне было достаточно…

И с тех пор очень многое изменилось во мне.

— Ну не, я уже больше не в силах ждать! — услышала я знакомый голос и, повернув голову на звук, увидела, как из кустов выбираются Мили, Али и Эдилиэль, или просто Эд, мой личный врач, а по совместительству еще и сын Али.

А следом за ними по одному, из тех же кустов стали выходить еще эльфы,… еще и еще.

Мои брови поползли вверх от удивления.

Кажется, все эльфы из селения пришли ко мне в гости?

— Ой, мы уже просто устали ждать, когда же твоя душенька налюбуется на дом, — беззаботно улыбнулась Али.

— Эмм… я даже не знала, а зачем? — занервничав от такой толпы, я начала заикаться.

Мили закатила глаза в небо и, подойдя ближе, схватила меня за руку.

— Праздновать новоселье! Дубовая твоя голова, — пробурчала она, таща за собой, как на буксире к дверям моего нового дома, и уже у самого порога, пояснила: — По традиции ты войдешь в свой дом, а мы должны устроить праздничный фейерверк, потом будут танцы, пляски, праздничный ужин, и орги… — эльфийка закашлялась, увидев мой испуганный взгляд, и хитро улыбнулась, — ну, последнее уже по желанию, а остальное — сто процентов будет.

И открыв полукруглую дверь, что теперь является входом в мой новый дом, ударила меня по пятой точке ладонью, придав ускорение. От неожиданности я взвизгнула и, отпрянув, автоматически шагнула за порог. И в этот же момент началось светопреставление, озарившее всеми цветами радуги мою гостиную, совмещенную с кухней на первом этаже. И заиграла музыка. Обернувшись, я увидела невероятно красочную картину.

Оказывается, пока Мили вела меня к двери, эльфы на пляже уже устроили фейерверк с дискотекой. Учитывая то, что со «строительством» провозилась я с утра до позднего вечера, в темноте выглядело это потрясающе.

Я застыла в немом изумлении, разглядывая красивую иллюминацию, сопровождаемую музыкой, что магией создавали местные жители.

Сначала это было похоже на салют, но позже в ночном небе можно было разглядеть целые картины, по большей степени — абстракция.

— Ну что же ты медлишь! — услышала я веселый голос Али, которая тоже стояла у двери, — иди, давай быстрее! Насмотришься еще этих фейерверков.

— О да! — поддержал мать Эд, — Каил с Мери всю ночь не успокоятся, я же их знаю, им только дай волю! Так что иди скорей, а то твой дом еще обидится, он же тоже с нетерпением тебя ждет.

— Обидится? Я не знала… — в растерянности пробормотала я, погладив совершенно гладкий косяк моей двери.

Сложилось такое ощущение, что он отшлифован и покрыт лаком. Снаружи стенки моего дома были такие же, как кора обычного дерева, но внутри они оказались очень гладкими, словно отполированные.

— А ты как хотела? — это была Мили, — ты с деревом в контакт вошла? Вошла! А значит, разбудила его сущность! Оно теперь живое. И ты с ним без проблем на ментальном уровне сможешь общаться, если тебе понадобится, что-то переделать или ты не захочешь кого-нибудь впускать или выпускать. Ой, да все, что угодно! Главное, правильно объяснить, зачем тебе это надо, и оно все для тебя сделает. Так что хватит тут стоять, на пороге, вали уже отсюда!

И эльфийка просто закрыла дверь у меня перед носом, отрезая меня от музыки и светопреставления.

Повернувшись, я огляделась и, положив руку на теплую стену громко сказала: «Свет!»

Магические светильники, что подарила мне Мили, тут же засветились, озаряя мой новый дом мягким желтым светом.

Я сделала его трехэтажным.

На первом этаже была небольшая кухня, соединенная с гостиной. Винтовая лестница в углу справа от двери вела на второй и третий этажи. Вторую комнату я отвела под детскую, малыш ведь когда-то вырастит? И последний этаж сделала своей личной комнатой. Всего комнаты получились по семь квадратных метров, примерно.

На втором этаже я сделала душевую кабинку. Поэтому комната у ребенка не будет слишком большой. Мне Али посоветовала так сделать, чтобы мой малыш как можно раньше захотел создать собственное жилье.

«Чем раньше он научится общаться ментально с лесом, тем лучше для него», — назидательно говорила мне эльфа, когда я заикнулась, что хотела бы подольше пожить вместе с ребенком и не стеснять его, а наоборот создать лучшие условия.

Мне показалось это странным, но все эльфы жили в отдельных жилищах. Хоть и были вроде как женаты, а кто-то кому-то был родственником, но это не имело значения. Мили сказала, что когда я проживу пару тысячелетий, то пойму, что мужья, и дети, иногда надоедают, особенно, когда постоянно мельтешат перед глазами.

Кухня моя состояла из обеденного стола и нескольких стульев, а также небольшого кухонного гарнитура темно-красного цвета. Удивительно, но мой живой дом, даже цвет у гарнитура сделал тот, что я хотела.

В первую очередь, я проверила, работает ли деревянный кран в мойке, хотя, на деревянный он совершенно не был похож. Я представляла его металлическим, и дом сделал его под цвет хромированного металла. Кран действительно заработал. От радости я захлопала в ладоши. Если честно не верилось, что получится. И тут же ощутила радость дома на эмоциональном уровне. С удивлением поняла, что дом радовался мне в ответ.

В душевой кабинке кран тоже работал исправно.

Комната для ребенка, пока пустовала, я решила ее обставить, когда он подрастет.

Моя комната порадовала большой кроватью светло-коричневого цвета, пока без матраса, парой тумбочек возле нее, шкафом для одежды, и даже столиком с зеркалом, все одним цветом. Только, зеркала самого пока не было, но крепления для него уже висели. Мили обещала, что зеркало она берет на себя, как и матрас. Что ж, буду надеяться, что не придется как-то самой справляться с этой проблемой. Хотя, если честно, даже не представляла, как это буду делать. Магазинов и супермаркетов в Великом Лесу что-то я не заметила. Впрочем, как и денег у себя. Хотя, у Мили в доме были и зеркала, причем самые обычные, и матрасы, вполне себе мягкие.

Все стены внутри дома я пока сделала нейтральных светло-коричневых тонов. Али посоветовала мне их позже переделать.

В окнах не было стекла, но магия не позволяла с улицы не только насекомому попасть или ветру, но и звуку. Поэтому, когда я вошла в дом, я оказалась в абсолютнейшей тишине.

Я подошла к окну и залюбовалась праздничным салютом и танцующими эльфами на берегу озера. И ощутила, как кто-то легонько трогает меня. Только не физически, а ментально. Дом?

— Да? — спросила я вслух, так как пока еще не совсем понимала, как мне с ним общаться.

И перед моими глазами появилась картина: Мили, Али, Эд и еще несколько эльфов стояли перед моей дверью. В руках у них был большой матрас для моей кровати, зеркало, и что-то еще, какие-то вещи.

«Впустить?» — скорее почувствовала, чем услышала я вопрос от дома.

«Да», — попробовала ответить мысленно, не зная, услышит или нет?

И сразу же услышала Милин голос, она стояла внизу у лестницы:

— Хозяйка! Тебе куда матрас заносить?

— И подарки?

— Да-да подарки куда?

Послышались другие голоса, и я побежала встречать первых гостей.

Подарков было много. Я даже не сразу сообразила, куда все ставить. Но Мили увидев мой ошарашенный взгляд количеством гостей и подарков, сама начала командовать.

Матрас сразу же подняли наверх ко мне в комнату. Следом отправились подушки, одеяла, постельное белье. Мне оставалось только посторониться и беспрестанно говорить всем — «спасибо».

Кажется, в моем доме побывали все эльфы из селения, само собой, кроме вождя и его жены.

Эльфы заходили небольшими группами, заносили подарки, Мили командовала, куда их ставить и выгоняла, чтобы надолго не задерживались. Потому что моя мойка и кран, а также душевая кабина, вызывали у них очень сильный интерес. Все же местная «сантехника» немного отличалась от моей. По крайней мере, если судить по той, что я видела в доме Мили и Али.

На подарки и знакомство с моим домом местных аборигенов ушло примерно час. А после, Мили всех выгнала и, схватив меня за руку, потащила на берег реки.

— Будем праздновать! — ответила она на мой закономерный вопрос, о том, куда она меня тащит.

— Но я хотела подарки разобрать, — попыталась пискнуть в ответ.

— Потом посмотришь! — безапелляционным тоном заявила эльфа, а Али и Эд ее поддержали.

Меня подвели к выставленным на берегу столам, для фуршета, и сунули в руку кружку с каким-то напитком.

— Это сок! Ребенку не повредит! — успокоила меня эльфа.

Музыка резко стихла, и все эльфы с кружками столпились вокруг нас. Я опять оказалась в центре внимания, от чего стало неловко.

Мили толкнула меня в бок:

— Скажи пару слов, ты все-таки высшая, полубогиня, дочь демиурга.

От слов эльфы я поперхнулась воздухом.

— Не смотри на меня так, все об этом знают, — беззаботно улыбнулась она.

Я обернулась и посмотрела на всех эльфов. С серьезными лицами они ждали от меня каких-то слов. Мои щеки заалели от стеснения. Но сделав несколько глубоких вдохов, постаралась унять дрожь во всех конечностях, и начала говорить:

— Спасибо вам огромное за то, что позволили мне жить среди вас. За ваши подарки и ваше внимание. Я очень сильно переживала из-за того, каким образом мне удалось попасть в это чудесное место. Но благодаря — Мили, Али и Эду, а также вам всем, я думаю, что смогу жить среди вас и, как минимум соответствовать этому месту.

Я замолчала и попыталась улыбнуться. Наверное, получилось жалкое зрелище. Но эльфы тепло и искренне заулыбались в ответ.

— Добро пожаловать! — первой была Мили.

— Добро пожаловать! — посыпалось со всех сторон, заиграла музыка, и эльфы пустились в пляс.

Ко мне тоже подбежал Эд и попытался вытянуть к танцующим, но мне удалось сбежать от настырного эльфа. На танцы я все же была неспособна. Да и танцевать не умела. Никогда ведь не пробовала. Даже живя на Земле в школу на дискотеки не ходила. А на Озре Кай не спешил проводить какие-то балы. Вот так и оказалось, что я совершенно не умела танцевать.

Но эльф не особенно расстроился, подхватил какую-то эльфийку и закружился с ней в странном танце.

Я его часто с ней видела, может быть, жена или подруга? Я если честно, так до конца и не поняла, как устроена тут жизнь. Мили и Али вроде говорили, что у них есть мужья, однако мужчин эльфийки меняли с завидным постоянством.

Почти каждый день Мили приводила к себе домой совершенно разных эльфов. А на следующий день я могла увидеть этих же эльфов в компании Али или другой эльфийки.

Сложилось впечатление, что эльфы вообще не заморачивались о какой-то верности или морали.

Однажды я набралась смелости и, заикаясь и краснея, спросила об этом Мили. И да, мои подозрения подтвердились. Эльфы действительно понятия не имели о существовании слова верность. Когда я ей объяснила, что это такое у эльфийки так глаза округлились, что я кое-как сдержалась, чтобы не прыснуть от смеха.

— Ты хочешь сказать, что собираешься заниматься сексом с одним и тем же мужчиной в течение нескольких тысячелетий? — хриплым голосом переспросила она меня.

А я даже икнула от такой постановки вопроса.

— Ну и ну, это кто же тебе в голову такие глупости засунул? — покачала головой эльфийка.

— А зачем же вы тогда женитесь? К чему этот ритуал? Я думала, что брак подразумевает именно эти понятия — верность, вечную любовь, защиту, ответственность…, — попыталась оправдаться я перед эльфийкой.

— Нет! Ты не поняла, — замахала Мили руками и засмеялась, — мы женимся не поэтому, у нас этот ритуал существует для того, чтобы родить ребенка. Перед богами мы клянемся друг другу, что до его совершеннолетия мы будем оба помогать ему выжить в этом мире, и научим всему тому, что сами знаем. У нас за нашу долгую жизнь может быть очень много мужей, сколько детей столько и мужей. У Али, к примеру, трое мужей, потому что детей трое. У меня один муж, так как сын всего один был.

Мили сразу же помрачнела при последней фразе, а я постаралась сменить тему, видя, что для эльфийки воспоминания о сыне слишком болезненны.

— А где дети Али, они тоже ушли из леса?

— Не все, Эд никуда не ушел, — уже бодрее ответила Мили, и опять заулыбалась.

— Эдилиэль сын Али? Они ведь почти не похожи, — с сомнение посмотрела я на танцующих эльфов.

— Он на отца похож, — махнула рукой Мили куда-то в сторону. — Они с моим мужем и еще несколькими эльфами построили другое селение и живут далеко от этого места.

— А почему они ушли? — с удивлением спросила я, впервые узнавая о еще одном селе.

Мили пожала плечами.

— Наверное, захотелось чего-нибудь новенького? Я вот тоже, когда на тебя наткнулась, уходила из поселка и вообще жила одна в лесу несколько оборотов Уралии вокруг Акки, кажется двадцать или тридцать, я уже забыла точную цифру, — беспечным голосом сказала мне эльфийка.

Мне лишь оставалось молча удивляться.

Это что же получается, она несколько лет жила совершенно одна в лесу?

— Ой, да не смотри на меня так, у нас так многие делают. Надоедает порой смотреть на одни и те же рожи, знаешь ли, — хихикнула она в кулак, — вот я и ушла.

И сейчас я наблюдала, как эльфы беззаботно веселятся, танцуя друг с другом, даже в танце бесконечно меняя партнеров.

Ко мне подбегали еще несколько эльфов, пытаясь утянуть в танец, но я опять отнекивалась. Сомневаюсь, что кто-то из них бы сильно расстроился. И действительно, эльфы возвращались в танец, смеялись, подкидывали вверх своих партнерш. И делали это все с такой грациозностью и отточенностью движений, словно танцевали вместе не одну сотню, а то и тысячу лет. Скорее всего, так и было.

И я наблюдала за этим красивым зрелищем со стороны, дивясь тому, что вытворяют веселые аборигены.

Эльфы продолжали беззаботно веселиться, словно парни и девушки, которые только что закончили школу, настолько молодо они выглядели. Если бы я не знала, что этим «парням» и «девушкам» каждому по несколько сотен, а некоторым и тысяч лет, то не за что бы ни догадалась.

Их глаза, их мимика, их жесты…. Они были молоды, словно и не прожили всех этих лет…

Странно, но чем дольше я жила в этом лесу, тем сильнее сама чувствовала эмоциональный подъем.

Я уже почти не обижалась на Кая, и даже практически перестала по нему скучать. А то, что сделал Сарид, сгладилось в моей памяти, словно это было настолько давно, что уже и не так важно.

Магия Леса заставляла забывать все плохое. Скорее всего, поэтому эльфы и выглядели такими беззаботными.

Я как можно дальше ушла от веселившихся аборигенов, так, что даже музыка почти стихла, и села на теплый песок недалеко от воды. Над озером все еще продолжал светиться магический салют, освещающий всю округу, поэтому было светло, почти, как днем. Легкий ветерок создавал небольшие волны на озере, выплескивая их на берег и утягивая обратно. Местные насекомые устроили целый концерт, пытаясь перепеть, друг друга. Хорошо, что никто не пытался меня укусить. Мили заставляла меня мыть голову каким-то специальным сбором из трав, который отпугивал насекомых.

Я положила руки пока еще на свой плоский живот, пытаясь уловить ауру ребенка. Очень слабо, где-то на грани сознания, но я ощущала его или ее. Улыбнувшись, я мысленно погладила малыша.

Услышала шаги и, повернувшись, увидела, как ко мне из кустов выбирается Эдилиэль.

Он подошел и плюхнулся рядом со мной на песок.

— Ну и спряталась же ты, кое-как тебя нашел, — хитро улыбнулся эльф. — Так и не хочешь потанцевать?

— Нет, я не умею, — улыбнулась я в ответ.

Эти эльфы, так заразительно и искренне умели радоваться, что было сложно не ответить им такими же эмоциями.

— Я бы тебя научил, это не сложно, — продолжил настаивать эльф.

— Давай в другой раз, сейчас я все равно устала, столько эмоций за день, — попыталась объяснить я Эду свой отказ, чтобы не расстраивать, хотя этих эльфов довольно сложно чем-то расстроить.

Вот и сейчас Эд перевел взгляд на мои руки на животе, и сразу же сменил тему, заговорив о ребенке:

— Твоему малышу понадобиться не меньше одного оборота Уралии вокруг Акки, чтобы появиться физически внутри тебя. А потом еще целый оборот ждать, когда он разовьется. Теоретически твоя беременность будет длиться два года. Точнее уже один год и девять месяцев.

— Почему так долго? — спросила я с удивлением.

По правде говоря, с Эдом мы почти не общались, только когда рядом были Мили и его мать Али. Поэтому у меня даже не было времени, как следует обсудить с ним малыша. Да если честно, я как-то и не думала о нем в самом начале, наверное, пока еще была не в состоянии осознать, что скоро стану матерью.

Все же Кай был прав, я такая безответственная…

Эд пожал плечами, продолжая улыбаться.

— Ничего не поделаешь, так рождаются высшие….

— И откуда ты это знаешь?

Эд наклонился к моему уху и прошептал, щекоча его своим теплым дыханием:

— Милисиониэль, тоже высшая, ее беременность длилась два оборота Уралии вокруг Акки.

— А разве, она не эльфийка? — тоже прошептала я, копируя его тон, и потерла ухо. — И почему мы говорим об этом шепотом?

— Она не любит об этом вспоминать, вот мы и говорим шепотом, — объяснил Эд. — И нет, она эльфийка, но наполовину. Ее мать была эльфийкой, а отец погибшим во время войны богом.

Я округлила глаза от удивления.

— Ты должно быть шутишь?

Эд так выразительно посмотрел на меня, что мне сразу же стало стыдно за свои слова.

— Неужели ты думаешь, что о таком шутят?

— Прости, у меня нечаянно вырвалось, — тут же извинилась я, и нетерпеливо начала задавать вопросы эльфу: — И что же это был за бог, как его имя? И…

«Почему Мили живет здесь, а не с ним?» — хотела продолжить я, но Эдилиэль прервал меня, накрыв мой рот ладонью, а вторую руку положил мне на затылок, и тихим голосом сказал, смотря мне в глаза:

— Нельзя называть имена мертвых богов, мы просто говорим о них, как об ушедших.

— Почему? — спросила я, убирая руку мужчины от своего рта, и слегка отодвигаясь от него.

Но наглый эльф, поступил по-своему. Он вообще подхватил меня за подмышки, так что я даже пискнуть не успела, и перетащил к себе на колени, прижав мою спину к своей груди, и обвив меня руками.

— Ты что творишь?! — взвизгнула я, и попыталась вырваться из рук эльфа, но он прижал меня к себе так, что выбраться не получилось.

— Не дергайся, я просто согрею тебя! — шикнул он на меня.

Я затрепыхалась, но Эд держал меня очень крепко. Хм, я и не подозревала, что в нем столько силы. Вроде, такой хлипкий, на вид… Ростом буквально сантиметра на три меня выше. Но все-таки мужчина, есть мужчина.

— Отпусти меня! — разозлилась я еще сильнее. — Мне не холодно! Здесь тепло!

— Да хватит трепыхаться! — опять шикнул на меня эльф, да таким тоном, словно я маленький ребенок, пытающийся слезть с рук родителя. — Еще бы здесь холодно было! В нашем лесу никогда не бывает холодно. Я же про твою душу говорю, глупая! Тебе же холодно, я же чувствую! Кто тебя так заморозил?

Я замерла в руках эльфа, с удивлением понимая, что мне действительно стало теплее и уютнее. Странное чувство… ведь так же не должно быть? Незнакомый мужчина меня обнял, а мне вдруг так хорошо стало и легко…

— Ты что-то делаешь? — спросила я, пытаясь повернуться, но эльф мне не дал, и прижал к себе еще сильнее, обняв обеими руками за талию, и положил свой подбородок мне на плечо.

— Я делюсь с тобой своей энергией, разве не чувствуешь? Не двигайся, я хочу посмотреть твою ауру. Ты такая холодная…. Никогда такого не ощущал, это не нормально.

Я притихла. Все же он доктор, ему, наверное, виднее? Может быть, он так лечит? Вроде руки никуда не сует, и вообще не двигается. Или это он все же, так хитро ко мне клеится? Да и ладно, в любом случае в его объятиях действительно слишком хорошо, чтобы вырываться.

Я успокоилась и, расслабившись в руках эльфа, откинулась на его грудь.

— Так ты мне расскажешь про ушедших богов? — тихо спросила я.

Мне бы не хотелось сбивать его с настроя, он ведь там что-то делал с моей аурой или сразу душой? Но и любопытство слишком сильно мучило меня.

Эльф глубоко вздохнул, словно я действительно его оторвала от какого-то важного дела, но все же начал говорить:

— До того момента, когда пришли вампиры и демоны, наш мир был полон богов. Каждая раса имела своего создателя.

«Действительно», — мысленно отметила я, вспомнив о Храме всех богов на площади столицы Империи Демонов.

— Когда же в наш мир были открыты порталы из другой вселенной, — продолжил свой рассказ Эдилиэль, — и появились демоны с вампирами, оказалось, что наши создатели не были готовы к такому испытанию. И первые императоры демонов и вампиров, смогли уничтожить наших богов, тем самым на порядок, лишив силы и поддержки, всех жителей нашей планеты.

Я все же извернулась в руках эльфа, и уставилась на него с удивлением, настолько была ошеломляющей эта информация.

— Но они же даже не высшие! Как они смогли уничтожить не просто высших, а создателей?

Эд, опять многозначительно вздохнул:

— Эя, если ты будешь вертеться, то я не только не смогу латать твою дырявую ауру, но и рассказывать тебе ничего не стану.

— Дырявую? В каком смысле дырявую? — не поняла я.

— Тебе про что рассказывать, про богов или про ауру, ты уж определись?

Я развернулась и поудобнее устроившись в уютных объятиях эльфа, подумала о своей ауре, но вслух все же выбрала первое:

— Сначала про богов, потом про ауру.

Эдилиэль чуть крепче обнял меня, и я ощутила, как он потерся носом об мои волосы, вдыхая аромат шампуня. Я поймала себя на мысли, что его запаха уже практически не ощущаю, наверное, привыкла. А первые дни все же удивлялась. Все эльфы пахли разными цветами. Я сначала думала, что они моются каким-то специальным мылом. Но как-то увидела одного эльфа, который грязный и потный возвращался из леса. Так от него такой сильный цветочный запах поплыл, что у меня даже нос зачесался. Когда я спросила у Мили, чем это он пах. То она сказала, что так пахнет его пот, сейчас помоется и станет меньше «вонять». Вот так я узнала, чем «воняют» эльфы, когда вспотеют — цветами.

— Я не знаю, что случилось точно, — тем временем продолжил свой рассказ Эд, — мне об этом рассказывала мать, поэтому говорю, с ее слов. Император вампиров и Император демонов были носителями одного артефакта, его сила была слишком велика, поэтому они и разделили его на две части, договорившись между собой. Точно не известно, но по одной версии, в этом артефакте хранилась душа очень древнего спящего демиурга, создателя Демонов и Вампиров, возможно, твоего отца, — услышав данную версию, я инстинктивно напряглась, а Эд продолжил: — по другой версии в этом артефакте был запечатан сам бог Хаоса. И именно поэтому они и смогли уничтожить наших богов.

— Старейшины говорят, что артефакт продолжает существовать. Императоры передают его друг другу «по наследству», — последнее слово он произнес с нотками сарказма, и грустно усмехнулся мне в волосы. — Еще они говорят, что артефакт постепенно подавляет личности своих носителей, пожирая их души, превращая в собственные тени. Захватывает тела и сам начинает ими управлять. Но артефакт сам же себя и загоняет, таким образом, в ловушку. Душа не может жить без тела, как и тело не может жить без души. В итоге, когда артефакт понимает, что душа полностью мертва, он находит нового носителя, и как паразит постепенно уничтожает и его душу. Конечно, происходит это не сразу. Чем сильнее душа, тем дольше она сопротивляется и тем дольше соответственно живет тело. Артефакту и самому не выгодно слишком часто менять тела. Он теряет свои силы. Поэтому выбирает он всегда очень сильного носителя, душа которого может сопротивляться ему, как можно дольше. Наверное, ты уже знакома с историей демонов и вампиров. Некоторые императоры проживали и по пять, а то и по десять тысяч лет. При этом каждый день они пытались бороться за свою собственную душу. Я даже не представляю, как же им сложно, наверное, живется… — размышлял вслух Эдилиэль, пока в моей голове медленно сходилась эта информация и те события, что произошли в моей жизни.

Сэй… он же начал меняться, когда стал императором. Его душу начал поглощать артефакт. И Кай… с ним же случилось то же самое. В тот день, когда он убил своего отца, артефакт выбрал его новым носителем. И Кай тоже изменился. Причем кардинально…

И значит, все то, что делал Сэй и то, что сказал Кай, это произошло из-за действия на них артефакта?

— А как избавиться от артефакта? — дрожащим голосом спросила я Эда, хотя уже предполагала его ответ.

— Только в том случае, если артефакт найдет себе нового носителя.

— Или душу, — тише добавила я, вспомнив о том, как Сэй стал Саридом.

Эдилиэль глубоко вздохнул, еще теснее прижимая меня к себе.

— Мне совершенно не нравятся твои мысли и эмоции, все мои старания ушли в пустую, если бы ты видела то, что вижу я, то была бы в ужасе.

— Ты о чем? — спросила я, отрываясь от грустных мыслей.

— Я о твоей ауре, она вся в дырах, я пытался их залатать, но стоило нам заговорить об ушедших богах, как все мои энергетические «заплатки» исчезли, а дыры стали еще больше.

В его голосе прозвучал укор, на что я сразу же начала оправдываться:

— Я не могу об этом не думать, это сложно взять и все забыть, еще и то, что ты сказал, навело меня на мысли об отце моего ребенка. Ведь получается, что артефакт завладел его душой, и возможно то, что он тогда сделал, это были совсем не его мысли? А я вместо того, чтобы помочь, просто сбежала? Оставила Кая совсем одного, с этим артефактом внутри? — я грустно выдохнула и еле слышно добавила: — как и Сэя…

Эльф отклонился и, взяв меня за подбородок двумя пальцами, повернул голову к себе.

— Эя, ты понимаешь, что своими мыслями вредишь не только себе, но и своему ребенку?

На лице эльфа я впервые увидела хмурое выражение.

— Но как?

Я убрала от своего лица руку Эдилиэля и попыталась немного отодвинуться от него. Но, похоже, проще сдвинуть гору, чем убрать руки эльфа с моей талии.

— Не дергайся, я все объясню. Или тебе неудобно? — недовольно пробормотал он.

— Удобно, — со вздохом ответила я, а мысленно добавила: «даже слишком удобно».

— Ну, вот и хорошо, тогда слушай внимательно, объясняю первый и последний раз, и очень надеюсь, что ты не просто выслушаешь меня, но еще и будешь делать так, как я говорю, — в голосе эльфа послышались менторские нотки. — Вокруг тебя есть твоя собственная аура. Она формирует не только твой магический потенциал, но и твое физическое состояние. Твое здоровье физическое и душевное. Но из-за дыр, которые «кто-то», — в этом месте эльф сделал акцент на последнем слове, произнеся его с саркастическими нотками, и вздохнув, добавил: — не будем показывать пальцем. Так вот «кто-то» наделал в твоей ауре, скорее всего питаясь твоей энергией, очень много этих самых дыр. И теперь, вся энергия, поступающая из вне, словно через сито проходит мимо тебя. И ты вместо того, чтобы её поглощать и становиться сильнее, наоборот слабеешь и продолжаешь терять крохи своей оставшейся энергии. Ты высшая Эя, хоть и совсем младенец, по сравнению с остальными богами, однако все равно высшая, полубогиня, но, даже моей физической силе не можешь сопротивляться, хотя я всего лишь смертный эльф.

Я сглотнула, понимая, что Эдилиэль прав. Ведь я действительно совсем ослабела и после каждого «питания» Каирама чувствовала себя только хуже и хуже. А ведь раньше в другой жизни, я могла спокойно сразиться с несколькими воинами из свиты Кая. Зато в этой жизни вообще превратилась в размазню. Когда еще путешествовала с пчелами, и то ощущала себя намного сильнее и увереннее.

— Но, кроме того, — продолжил Эд, — твоя аура еще и подпитывает ауру твоего ребенка. Сейчас на энергетическом уровне, он очень слаб. Ему нужно огромное количество твоей энергии, а взять ее не откуда. Единственный источник — это ты. Он пытается сосать ее с тебя, и таким образом просто-напросто продолжая тебя уничтожать. А ты еще и сама ему в этом помогаешь.

— И как же я тогда смогла забеременеть вообще с такой аурой? — спросила я эльфа, лишь бы не молчать и не думать о том, что тот, кого я так сильно любила, медленно, но верно меня же и убивал.

— Мне сложно ответить на твой вопрос, я не знаю, как рождаются дети у вас — у высших. Теоретически вас вообще не рождают естественным путем, а создают другие высшие, собирая космическую энергию. Возможно, сошлись какие-то определенные условия? И все равно мне сложно понять, почему ты в таком состоянии смогла забеременеть… И поэтому…

Эльф резко замолчал, словно в его голову пришла какая-то мысль. Пауза затянулась и я уже хотела спросить, его «что поэтому», но Эд сам продолжил говорить:

— И поэтому, сейчас, ты должна выкинуть все глупости из своей милой головки, — с этими словами он положил свою ладонь мне на лоб, и я ощутила исходящее из нее тепло, — и посмотреть вверх на красоту, что создают над озером Каилиэль с Мериэль, наши укротители магии иллюзий.

Я подняла голову вверх и действительно увидела невероятное зрелище. В воздухе медленно расцветали сотни различных видов цветов. Они распускали свои бутоны, да так детально, что даже можно было заметить на их лепесточках не только капельки росы, но даже пыльцу, разлетающуюся вокруг цветов. А затем с такой же скоростью бутоны закрывались, цветы увядали, и исчезали, а их место занимали другие.

Зрелище действительно увлекло меня настолько, что я ни о чем другом и думать не могла. Или это все же Эдилиэль что-то со мной делал? Да и какая разница, эльф прав, не нужно ни о чем думать, я здесь в этом лесу, я жива и больше никому не мешаю жить, ни для кого не являюсь обузой. И у меня есть тот, о ком я должна думать в первую очередь.

Я положила руку на низ живота, мысленно стараясь уловить ауру малыша. Поверх моей руки легла теплая ладонь эльфа. Стало так тепло и уютно в его объятиях, что я даже не заметила, как начала проваливаться в сон.

Проснулась же от того, что эльф поднял меня на руки и куда-то понес.

— Спи, — тихо прошептал мне Эд, когда я завозилась в его руках.

Обняв за шею мужчину, я положила голову ему на плечо, а сквозь ресницы всматривалась в темноту.

— Эя, закрой глаза, а то чувствую, тебе это зрелище не понравится, — вдруг усмехнулся Эдилиэль.

И само собой я тут же встрепенулась. А зрелище мне не то, что не понравилось, я вообще не знала, куда глаза девать.

Мы вышли на пляж, находящийся напротив моего дома и там было такое…

Все эльфы не стесняясь друг друга, прямо на песке занимались сексом. Мне очень сильно хотелось закрыть глаза и уши заодно, но ничего не получалось. Какое-то нездоровое любопытство одолело меня. Почему-то страшнее всего было увидеть здесь среди этих озабоченных извращенцев Али и Мили.

— Эя, прекращай нервничать, и я же просил тебя закрыть глаза, — слегка встряхнул меня Эдилиэль.

— И уши, — кто-то со смехом высказался не далеко от нас. — А то Вива, когда кончать будет такой концерт, закатит, что мы все оглохнем.

В этот момент объятия эльфа показались не таким уютными. Мне стало, откровенно говоря, не по себе. Кажется, я вся с ног до головы покраснела, хотя вообще-то не страдала подобными проблемами.

А затем в голову пришла ужасная мысль: «А вдруг сейчас и меня попросят поучаствовать, а если не попросят, а заставят?» И от этой мысли внутри меня все похолодело.

Нет, младенцем я не была уже давно, да и девственности все же меня уже лишили, не самым приятным способом и во всех местах, спасибо Сариду. И о групповом сексе я знала и о таких секс-вечеринках была наслышана. Но все же здесь в этом мире подобного не встречала. Да и вообще слышать одно, а видеть и находиться рядом, это уже совершенно другое. Не говоря уж об участии. Последнее для меня вообще было чем-то запредельным.

Я заерзала в руках эльфа активнее, и он меня все же отпустил.

А я рванула к своему дому, огибая голые тела, и стараясь не слушать шуток туземцев. Сердце готово было вырваться из груди. Я слышала голос Эдилиэля. Он пытался меня остановить. Но мне хотелось спрятаться от всех этих сумасшедших озабоченных.

О Боги, кажется, я чуть не наступила на двенадцать или пятнадцать голых тел, пока торопилась к своему дому.

Когда я все же добежала до него, то не сдержала радостного вздоха. И уже хотела дотронуться и попросить меня впустить, как мою руку перехватил Эд.

— Эя, тебя туда нельзя, пока.

— Что? Что ты говоришь? Отпусти! — зашипела я на эльфа, стараясь говорить тихо, чтобы не привлечь к себе внимание остальных.

Попыталась вырваться, но эльф не только за руку меня схватил, но еще и приобнял за талию со спины, подталкивая куда-то в сторону от моего дома.

— Тебе нельзя сейчас в дом, его насыщают сексуальной энергией Мили, Али и еще парочка их партнеров, — ошарашил меня Эд.

От удивления я попыталась остановиться, но у меня плохо получалось это сделать, так, как Эд продолжал тащить меня вглубь леса.

На что я еще больше испугалась.

— Может, ты объяснишь мне, что тут происходит? И куда ты меня ведешь? — в моем хоть и тихом голосе, но все же послышались истеричные нотки.

Эд глубоко вздохнул и все же остановился, но так и не отпустил мою руку.

— Мы идем ко мне домой. Тебе нужно выспаться и желательно вместе со мной. И лучше это делать не один раз, а до конца твоей беременности, чтобы я полностью смог восстановить твою ауру.

Мои глаза стали такими огромными, что я увидела красный отблеск на лице эльфа.

— Это шутка такая, что ли? — выдохнула я и, затараторила, чтобы скрыть свой страх: — И объяснишь ты мне, наконец, что происходит? Что там за оргия? Часто у вас тут такие секс-вечеринки? Если что, я участвовать не намерена! Даже если мне это грозит изгнанием из Великого Леса!

Последнее предложение я проговорила строгим голосом, вкладывая в него как можно больше серьезности, чтобы эльф не подумал, что я тут перед ним ломаюсь.

В ответ Эд опять нахмурился, уже второй раз за этот день.

— Нет, это не шутка, я серьезно, — таким же строгим тоном ответил он мне. — И заставлять тебя участвовать никто не будет, и уж тем более изгонять из Великого Леса. Мы вообще не вправе это делать, Лес всегда сам решает, стоит ли кого-то изгонять, и впускать. Я вообще думал, что ты уснула, хотел тебя осторожно унести к себе домой. Но раз уж ты проснулась, то все же придется тебе все объяснить. Но только давай уже пойдем, мне бы не хотелось, чтобы ты еще и простудилась. Уже слишком прохладно, а учитывая твою дырявую ауру, вполне возможно, что ты и обычную простуду способна подцепить. Видел я уже подобное. Так что идем и по дороге я тебе все расскажу.

Я внимательно посмотрела на эльфа, пытаясь увидеть на его лице ложь. Но потом вспомнила, что магия в этом Лесу не дает возможности врать. Значит, Эд говорит правду?

Эльф потянул меня за руку, и я пошла вслед за ним.

Чем дальше мы уходили от пляжа, тем темнее становилось вокруг.

— Эта наша традиция, — начал Эд. — Новый дом нужно напитать сексуальной энергией. Но мы прекрасно знали, что ты уж точно не будешь этим заниматься. Поэтому Али и Мили вызвались сделать это вместо тебя.

— И как они попали в мой дом? Мили говорила, что только я могу там быть.

Я чуть не запнулась о выступающий корень дерева, и Эд, поддержал меня.

— Ты уже дала разрешение на вход всей деревне, — улыбнувшись, сверкнул белозубой улыбкой эльф.

— Что?! — я опять остановилась, — теперь, кто угодно может попасть в мой дом?!

— Не переживай, когда вернешься, отменишь свое приглашение, дом слушается только тебя, — успокоил меня эльф и опять потянул за руку.

— И зачем его напитывать сексуальной энергией? — пробормотала я, стараясь вглядываться под ноги.

— Затем же, зачем ты напитала его своей энергией радости, а все остальные напитали его энергией любопытства и одобрения, в тот момент, когда входили и дарили тебе подарки. Твоему дому, в котором будет жить твое дитя, нужно много положительных эмоций. Ты пойми, что твой дом, он же сам сейчас как младенец. Ты его разбудила. Дерево много сотен лет стояло на берегу озера, само по себе росло, его никто не трогал. А тут ты появилась. Заговорила с ним. Пробудила его сущность, заставила измениться в угоду себе. Ему же сейчас какие эмоции дашь, то он и будет впоследствии проецировать на своих жителей, то есть на тебя и на твоего малыша.

Мы дошли до деревни, и эльф повел меня куда-то вглубь. В его доме я еще ни разу не была. Мы всё шли и шли, даже дом вождя, дом Али и Мили прошли, и когда добрались до самой окраины, наконец-то остановились.

Здесь стало совсем темно, иллюминации, озаряющие все небо, почти скрылись из виду, и я видела очень плохо.

Но эльф что-то прошептал, и вход у дерева озарился мягким теплым светом.

— Идем, — потянул он меня во внутрь.

«Ох уж эти эльфы», — подумала я, уже засыпая в объятиях Эдилиэля.

Конечно, мы с ним еще по препирались, минут эдак с пятнадцать, когда я поняла, что кроме его большой кровати, стоящей по среди единственной комнаты, спать можно было только на полу. Но самым главным аргументом для меня стали уже последние слова эльфа:

— Неужели ради странных рамок и ограничений, что ты выстроила в своей голове, еще и имена им дала — «мораль» и «менталитет», ты готова уничтожить своего малыша? Неужели эти самые «мораль» и «менталитет» важнее той жизни, что зародилась в тебе?

Искреннее недоумение эльфа, подкупило меня. Он действительно не понимал, то о чем я ему втолковывала. Да и энергия, что он предлагал мне, для восстановления моей ауры… В общем, я сдалась на его уговоры, и выпросив одну из его длинных рубах, быстро переоделась. И пока эльф ушел умываться, юркнула под одеяло.

Глава 2

Утро принесло много странностей. Во-первых, я впервые чувствовала себя выспавшейся и по-настоящему отдохнувшей. Во-вторых, мне не снилось снов. Вообще никаких. Раньше в своих снах, я от кого-то убегала, пряталась, с кем-то пыталась драться. По большей части это были какие-то неясные и размытые образы. В итоге получалось так, что во сне, я будто марафон пробегала, и каждый раз просыпалась разбитой и ужасно уставшей, все мышцы болели от напряжения, а на лбу между бровей даже появилось пара еле заметных морщинок, словно я начала стареть. Но крепкие объятия эльфа прогнали мои тяжелые сновидения.

И сейчас он так вцепился в меня, что я даже по утренним надобностям выбраться не могла. Да и не хотелось особо, в смысле «надобности» хотелись, а выбираться из постели желания не было. Слишком тепло, слишком уютно…. Так и привыкнуть можно…

Я повернула голову и посмотрела на спящего эльфа. Сейчас он больше всего напоминал молодого мальчишку. Словно ему было не больше восемнадцати лет. Я же ощущала себя рядом с ним самой настоящей старухой.

Стало как-то не по себе от таких мыслей. Интересно, сколько Эду лет? Почему-то мне кажется, что он не такой древний, как все остальные. Есть в нем что-то такое отличающееся. Может и в самом начале я не замечала, но по прошествии трех месяцев, или целого периода, как говорят местные, мне показалось, что Эд немного выделяется среди своих сородичей.

Я осторожно приподняла свою руку и коснулась его мягких волос. Они были светло-фиолетовые с тонкими зелеными прядками. Я не замечала у местных эльфов подобных расцветок. Фиолетовые прядки у некоторых видела, но вот, чтобы фиолетовые волосы — нет. Интересно, это, наверное, что-то означает? Я почему-то за эти дни так и не поинтересовалась этим вопросом. Наверное, слишком сильно была погружена в себя и с огромным трудом замечала, что творится вокруг.

А еще мне показалось, что Эд держится от всех подальше. Нет, он здоровался, обменивался ничего не значащими фразами с другими эльфами, когда я была по близости, но в этом общении я не замечала ничего личного или дружеского. Вот Али и Мили, так те могли без умолку трещать о чем-то или друг с другом или с остальными жителями деревни, смеяться над шутками, толкаться или даже кидаться лесными шишками. А Эд, всегда в этот момент стоял рядом со мной, наблюдал со стороны и просто тихо посмеивался, но никогда не участвовал в этих забавах.

Пока гладила волосы Эдилиэля, то не заметила, как осторожно коснулась кончика его острого уха. Ухо сразу же дернулось, да так резко, что я не сдержала испуганного возгласа, а Эд открыл сонные глаза.

Ох, ну и умилительный же вид был у него. Его можно было сравнить только с сонным котенком. Я не заметила, как уголки моих губ поднялись и я заулыбалась. Глаза у эльфа увеличились, он явно был удивлен моей улыбке.

— Неужели я такой смешной? — хриплым после сна голосом, спросил он.

Я еще сильнее заулыбалась, и даже не удержала смешка.

— Если бы ты видел сейчас себя, то тоже не сдержал бы улыбки. Ты похож на маленького сонного котенка.

Вид у Эдилиэля стал озадаченный, от чего его лицо стало еще милее и нежнее.

Я прыснула и уже окончательно рассмеялась, уткнувшись носом в его шею. Сама не заметила, как положила ладонь на его грудь. Она оказалась довольно твердой. Эльф был по пояс голый, и я невольно обратила внимание на его широкие жилистые плечи, и твердые мышцы на груди и руках.

— А ты, между прочим, сейчас почти угадала мое тотемное животное, — прервал мой осмотр эльф, хриплым голосом.

Я перевела взгляд на его лицо и увидела самодовольную ухмылку эльфа, а глаза загорелись фиолетовым светом. Ой, кажется, он понял, что я рассматриваю его тело. Мне стало ужасно стыдно за свое поведение, даже мои щеки заалели. Убрала руку с груди эльфа, и решила сконцентрироваться на его словах. Вот только объятия Эда стали на много теснее.

— Тотемное животное?

Я сглотнула и постаралась выбраться из его медвежьей хватки. Эльф, страдальчески простонал, закатив глаза, но все же отпустил меня.

— Да, в свое совершеннолетие каждый из нас выбирает себе тотемное животное близкое по духу, то существо, в которое мы можем обратиться.

Я села на кровати и опустила ноги на мягкий настил.

— Кажется, я поняла, у Мили тотемное животное — олень?

— Да.

— А у тебя — кот?

Я оглянулась на эльфа. Он лег на бок, подпер рукой голову. Одеяло сползло и еле прикрывало его интимное место, которое явно рвалось в бой. От такой картины, я резко встала с кровати.

— Ну… да… почти, — кажется, Эд не заметил моего стеснения и поспешного бегства, или же просто сделал вид, что не заметил, и продолжил: — если кратко, то да, мой тотемный зверь из семейства кошачьих.

— Может нам завтрак сделать? — я оглянулась в сторону столика у окна и нескольких шкафов стоящих рядом.

Наверняка где-то там, Эд хранил свою пищу, я поспешно двинулась в сторону кухни в больших кавычках, лишь бы не думать о той картине, что увидела пару секунд назад.

У эльфа не были отделены комнаты между собой, почти никаких перегородок. И эта комната была всего одна. Только лишь своеобразная ванная с туалетом были выделены в отдельную комнату. И да, эльфы не какали бабочками…

— Ладно, делай, а я пойду, умоюсь, — услышала я голос Эдилиэля и невольно оглянулась.

Кажется, мои щеки опять покраснели. Эльф шел в ванную, виляя своими подтянутыми голыми ягодицами. Этот развратник, оказывается, был абсолютно голым! Он спал со мной голым! А я даже не заметила! И пока я пылала всеми оттенками красного, и заодно праведным гневом, Эд быстро обернулся и подмигнув мне, томным и хриплым от возбуждения голосом произнес:

— Если хочешь, присоединяйся.

Я поспешно отвернулась от эльфа, и почти бегом ринулась искать еду для завтрака. Мои щеки пылали от смущения. Даже не подозревала, что я такая стеснительная. Хотя, если вспомнить мои обе жизни, то у меня и не было подобных ситуаций. А эльф действовал на меня, как-то очень странно.

Стараясь выкинуть из головы подтянутые мужские ягодицы, я достала из шкафа овощи и фрукты. Дощечки не нашла, только лишь странного вида нож, больше похожий на мачете, и пару больших стеклянных чашек.

Пока готовила, вдруг поняла, что ужасно захотелось чего-нибудь мясного. Или хотя бы яиц. Прямо слюни от воспоминаний о хорошо прожаренном мясе или яичницы с жареным беконом, потекли.

Вот странно, пока жила все эти месяцы в Великом Лесу, даже не задумывалась о еде. Мили мне что-то давала нарезать, какие-то овощи или фрукты (причем всегда в сыром виде), выдавить сок из мякоти, я все это делала, а потом жевала, почти не чувствуя вкуса. Конечно, если сильно сладкое или кислое, или острое, я ощущала, а на остальное было как-то наплевать.

Но в «эльфяндии» кроме сырых овощей и фруктов, ничего, к сожалению не водится. А еще нет хлеба, жареной картошечки с лучком, и соленой селедочки. Я вдруг почувствовала, как даже десны заныли от желания все это сейчас поесть. Неужели ко мне аппетит вернулся, да еще и с такой силой?

Нарезала фруктов с овощами, смешала в стеклянной миске, выдавила сок из фруктов, похожих на цитрусовые, ручками, соковыжималок у травоядных не водилось, и разложила по чашкам.

Эльф оказался не очень хозяйственным, из столовых приборов нашлись только ложки, и те, деревянные. А у Мили и Али были металлические и не только ложки, но и вилки. Вот интересно, а как они металл добывают, или стекло с зеркалами делают? Что-то я не замечала ни кузнецы, ни цехов по производству стекла…

— Ты чего опять загрустила? — резко плюхнулся эльф на табуретку.

— Да вот думаю, — рассеяно ответила я, еле проглотив ложку салата, и стараясь сильно не кривиться, — где вы добываете металлические предметы? Или вот стекло? — я потыкала ложкой в чашку с ненавистным салатом и, посмотрев в нее, не сдержала грустного вздоха.

— Ну, для этого есть маги земли и металла, они и делают. Видела Лелиминэля, к примеру, у него пепельные волосы с прядками такими, красновато-оранжевыми.

Мне показалось или Эду тоже не понравился мой салат? С каким-то скептицизмом он прожевал первую ложку.

— Видела. У него цвет волос похож на серебряный. Это металл такой был, в одном из миров в котором я жила, — пояснила, на озадаченный взгляд эльфа.

По идее местный магический переводчик, то есть Великий Лес должен был сделать для эльфа перевод, и назвать ему близкое по значению слово, но видимо, здесь такого металла нет, вот Эд и не понял, о чем я ему рассказываю.

— Ну, так вот, он, — продолжил Эд, и тоже скривился, когда проглотил разжеванный салат, — владеет магией способной управлять металлами. А деревянные ложки, которые у тебя в руках, так это мой дом создал. Он и чашки может создать, ты попроси свой, он тебе сделает. Хотя, тебе наверняка надарили там, всего-всего.

— Удобно, — пробормотала я, — не нужно окружающую среду всякими вторичными отходами от производства засорять. Магия рулит.

— Да, — согласился эльф, — им достаточно захотеть и… та-дам! Любое изделие готово!

За столом на некоторое время воцарилась тишина, я пыталась глотать еду, не пережёвывая, благо, нарезала мелко, да и сок добавила. Вроде даже почти нравится стало, и рвотных позывов практически не было.

— У меня такое ощущение, что тебе, тоже, как и мне не нравятся овощи и фрукты, — хитро улыбнулся эльф.

Я потупилась и положила ложку на стол.

— Наверное, я неправильно ингредиенты смешала? — нерешительно ответила Эду.

Если честно, совершенно не думала, что и с чем смешиваю, потому что поняла, что без мяса в любом случае будет не вкусно, а признаться в этом эльфу побоялась. Ведь непонятно, как он отнесется к моему желанию поесть плоть убитого животного?

А желание с каждой секундой нарастало все сильнее и сильнее.

— Нет, ты все правильно сделала. И если бы я тоже был травоядным, как Мили и Али, то непременно восхитился бы твоим салатом.

Я нахмурилась и посмотрела на эльфа. Издевается он что ли?

— Да, я не травоядное, — подмигнул он мне, — ты не забыла, какое мое тотемное животное?

— Кот, — тут же ответила я.

— Вот именно, а где ты видела котов жующих, только траву?

Я раскрыла рот от удивления.

— Поэтому собирайся, — эльф встал, взял обе миски — мою с недоеденным салатом и свою, тоже почти полную, в обе руки. — Мы идем на охоту, добывать тебе и мне нормальной еды. — И направился к входной двери, вышел, вывалил из мисок еду, на землю и, вернувшись, продолжил: — Правда придется подальше от селения уходить, так, чтобы нас никто не увидел.

И с мисками Эд пошел в ванную комнату, а я вспомнила, что рядом с дверью у него была грядка с какими-то растениями, и догадалась, что он высыпал овощи в нее, Мили и Али, тоже так иногда удобряли землю в своих мини-огородах.

— А может, мы просто рыбы поймаем? И на кого мы охотиться будем, не спутаем ли случайно с кем-нибудь из эльфов? — задала я резонный вопрос, направляясь к своей одежде, а затем к ванной комнате.

Настроение тут же поднялось, от того, что скоро поем жареного мяса, но все же, я переживала: вдруг у местных это под запретом, а эльф, ради меня собрался какой-нибудь закон нарушить? Не хотелось бы оказаться перед грозным взглядом вождя.

— Рыбу мы тоже поймаем, — вышел Эд, с мытой посудой в руках, — не переживай. А на счет спутать,… — он тронул пальцем кончик моего носа, и со смешком добавил: — хотел бы я посмотреть на того эльфа, который позволит нам на него охотиться.

Я юркнула в ванную комнату, и закрыла дверь, перед носом, зачем-то пытающегося зайти за мной, эльфа. И потерла зачесавшийся нос.

Из-за двери, тут же послышался преувеличенно грустный голос:

— А я так хотел тебе спинку потереть,… вдвоем было бы гораздо интереснее…

— Угу, и с чашками в руках, — пробормотала я, пытаясь понять, как работает сантехника, а заодно удивляясь отделке ванной комнаты, а точнее ее полному отсутствию.

Эльф, похоже, никакой отделкой и не занимался вовсе. У него, что в общей комнате, все стены были внутри даже не то, что не отделаны, а просто испещрены деревянными корнями, хорошо, хоть кустов и листиков нигде не росло, вот и в ванной было то же самое. Не жилище, а лисиная нора. Хотя для быта все на месте имеется, и сама ванная похожа на мини-бассейн, сюда и вчетвером можно залезть. В принципе не плохой антураж.

— Я бы их на пол поставил! — послышалось из-за двери.

— Что поставил? — на автомате спросила я.

— Чашки, конечно!

— Ты что, до сих пор под дверью подслушиваешь меня?

Я обернулась на дверь, словно через нее могла увидеть эльфа.

— Нет, я уже ушел! — ответил эльф, а удаляющихся шагов, так и не послышалось. — И кстати, чтобы включить воду, нажми на рычажок, он в углу находится над ванной, — я обернулась и начала взглядом искать тот самый рычажок, а эльф добавил: — да-да ты как раз на него смотришь.

— Спасибо! — сказала я вслух, а сама подумала: «Ну и пусть подслушивает, лишь бы не подглядывал», — и без задней мысли надавила на рычажок, потрогала воду, льющуюся из отверстия похожего на желобок, удостоверилась, что она теплая, и начала снимать рубаху эльфа.

А затем вдруг вспомнила, как мой дом показывал мне гостей на улице, и замерла, с подтянутой до груди рубашкой. Нижнего белья у меня, между прочим, не было. Никакого.

— Ты, надеюсь, за мной не подглядываешь? — спросила я, опуская рубашку вниз и, взяв какую-то деревянную емкость, стоящую возле умывальника, похожую на небольшой тазик, начала наполнять ее водой.

Эльф почему-то замолчал, а когда я тазик почти наполнила, он вдруг спросил:

— А зачем ты это делаешь?

С тазиком я подошла к двери, и пробормотав: «Сейчас узнаешь», — открыла ее, и облила эльфа с ног до головы водой, а затем резко закрыла дверь.

Наступила звенящая тишина. Я была в шоке от своего поведения, а эльф, видимо не ожидая такой подлянки, и тоже замолчал. А затем в зеркале на двери, появилось его изображение. Большущие светящиеся фиолетовым светом с зелеными искорками глаза, на вытянутым от удивления лице, и капли воды, стекающие по слипшимся прядям волос. Мои губы автоматически расплылись в веселой ухмылке, и я не смогла сдержать смешка. Изображение исчезло, а из-за двери тоже послышались звуки, похожие на еле сдерживаемый хохот. И через несколько секунд, мы оба не то, что хохотали, а ржали, как ненормальные. У меня даже ноги подогнулись, и я сползла на пол, обнимая тазик и продолжая всхлипывать от смеха, все еще вспоминая его ошарашенный взгляд.

***

Каирам Де Терис Варихуа, новый Император страны Вампиров, уже который день сидел в своей лаборатории возле тела своей бывшей подопечной Эллы. Сразу же после смерти, по приказу его брата Альхаима, ее тело было помещено в магический стазис, который не давал возможности начаться разложению омертвевших тканей.

Кай очнулся всего лишь несколько дней назад, после того, как провел между жизнью и смертью почти целый период, а точнее семьдесят оборотов Уралии вокруг своей оси.

В момент смерти его единственного источника энергии, вампир Каирам и сам должен был последовать вслед за Эллой. Однако, то, что вселилось в него в момент победы над бывшим Императором Вампиров, его отцом, удержало его в этом мире. И более того восстановило его связь со всеми подопечными бывшего Императора Вампиров. А это несколько сотен тысяч разумных. Благодаря чему Каирам в итоге и смог очнуться.

Уже позже Кай понял, что поселилось в нем, и что не дало ему уйти за грань.

Сам хаос!

А точнее часть того самого артефакта хранившего хаос. Кай и понятия не имел, что его собственный отец все эти годы был его носителем, он вообще не понимал, как этот артефакт оказался на Уралии. Ведь в его воспоминаниях, он был безвозвратно утерян.

Скорее всего, Кай вспомнил не все, что было в прошлой жизни.

Его брат Альхаим пытался провести расследование смерти Эи, но результаты так ничего и не дали. Опасаясь, за жизнь брата и нового императора Вампиров, Альхаим умудрился выстоять против восстания, а так же сохранить тело Эи, и Каирама, находящегося при смерти. Альхаим верил, что его брат вернется. И сохраняя тело Эллы, его наложницы, он надеялся, что это поможет выжить Каираму.

И Кай выжил, но не благодаря этому, а тому, с чем он пытался бороться всю свою прошлую жизнь, и возможно даже погиб из-за этого, хотя он так и не вспомнил, что же послужило его гибели.

И вот теперь он сам стал носителем хаоса. И до конца еще не понимал, как с этим бороться.

Кай все продолжал рассматривать тело Эи, вспоминая о своих последних словах и действиях. То, что он сказал ей,… это была правда, но эту правду он никогда не собирался выкладывать перед ней. Да, его точили сомнения, да, он злился на нее, но не настолько, чтобы так подло обижать…

Охранники, что проворонили предательницу, скрывшуюся в портале, так ничего вразумительного и не рассказали. За свою ошибку они ответили своей жизнью. Кай сам лично допрашивал их, и сам же лично привел приговор в исполнение.

Но ведь Эю это уже не вернет.

Кай понимал, что ее душа вернется. Она переродится где-нибудь в другом мире, и будет жить своей жизнью, а он возможно уже больше никогда с ней не встретится. Потому что она сама не пожелает его видеть, ведь он так больно ранил ее словами.

И это страшное слово «никогда» дикой болью отзывалось в его сердце. Хотя Кай и не подозревал, что такие сильные чувства испытывал к этому маленькому глупому котенку, дочери великого демиурга, за которого он готов был отдать жизнь, и который сделал ему щедрую награду. Он отдал ему свое дитя.

Кай потер глаза руками, и ощутил влагу на собственных пальцах. Когда он открыл глаза, то увидел кровь — это были его слезы. Сколько оборотов он не плакал? Кай и не помнил уже, наверное, когда-то в далеком детстве, когда он был ребенком. Но душа болела с такой силой, что Кай не смог сдержаться. Ведь он потерял ее и на этот раз навсегда. Проведение или же сам Лэситер дал ему второй шанс, а Кай не смог им воспользоваться. Он все испортил…

Мало того, что он уже во второй раз не смог справиться со своей обязанностью опекуна, так еще и понял, что и сам привязался к малышке …. Кай не сказал бы, что это та самая любовь, которую он когда-то испытывал, и потерял, из-за того же, что вернуло его к жизни. Ведь хаос уничтожил его семью. Хоть это и было в прошлой жизни, и настолько давно, что Кай даже и лиц своих близких не мог вспомнить, но он помнил любовь и знал, что это за чувство. И это чувство он не испытывал к Эе. Он испытывал что-то другое. Кай и сам не мог понять себя до конца. И единственное, что знал, так это то, что очень хотел бы вернуть все те слова, что сказал Эе перед ее смертью.

Как назло, память услужливо подбрасывала все детали их разговора, словно это было не целый период назад, а вчера.

Да, когда-то Эя была для него обузой, там в том мире, ему было совершенно не до нее, он пытался сохранить свой мир. Делал все возможное, чтобы выжили его сородичи, так как хаос все ближе и ближе подбирался к его территориям. А увести жителей с планеты было совершенно некуда. Бросить же всех и уйти одному, как предлагал ему сделать его друг, да и сам Лэситер, он тоже не мог. А тут еще и «подарочек», от Лэситера, с какими-то недвусмысленными намеками, в которых Кай, так до конца и не разобрался. И поэтому, он, мягко говоря, не был в восторге. Но когда он увидел эту маленькую храбрую девчонку, его сердце смягчилось, вот только реакция собственного тела очень сильно насторожила. Кай подозревал, что без участия Лэситэра не обошлось. И очень сильно злился по этому поводу. Он понял, что Лэситер таким образом специально связал их обоих, чтобы и Эя никуда от Кая не делась, как и Кай не смог от нее отказаться. К тому же он и так понимал, что от подарков, да еще и таких щедрых не отказываются, и ему пришлось смериться со своей странной ролью.

Но здесь в этом мире он ведь уже осознанно потянулся к ней. Он осознанно захотел быть с ней, поэтому и решил провести тот самый ритуал на корабле.

А артефакт вытащил его стародавние воспоминания на поверхность и Кай высказал все, то, о чем думал когда-то давно, да еще и смешал с тем, что его тревожило на данный момент. Словно выборочно отобрал самое плохое, что только может ранить малышку в самое сердце.

Да, Кай специально старался убежать как можно дальше от Эи. Он не хотел, чтобы его раздражение и переживания вылились на нее. Он понимал, что ему нужно просто перебеситься, а потом вернуться к ней.

Но он и понятия не имел, что все, о чем думал, и скрывал, выскажет ей, да еще и в такой форме.

А теперь у Кая даже не было возможности попросить прощения и хоть как-то оправдаться.

Да еще и это странное предательство Сарии…. Кай так и не смог разобраться в чем проблема. Зачем она это сделала? И узнать уже не сможет, похоже, никогда. Воины, которых он отправил в ее деревню привести ее родных на допрос, приехали к пепелищу. Все жители деревни исчезли. А близ лежащих селениях никто и понятия не имел, куда они делись. Ведь жители исчезли, как по команде — в одну ночь. Кто-то даже из местных торгашей рассказал, что выехал вечером из деревни за товаром, и все было, как обычно, жители готовились ко сну, а не к дальней дороге, а на следующий день, когда он вернулся, то не нашел ни одного мерта.

Что это было? Так никто и не понял. А душевных сил ехать и самому проводить расследование у Кая пока не имелось. К тому же, даже если он и узнает, что произошло, Эю ведь это не вернет…

Впервые же дни, когда Кай очнулся, он вообще хотел уйти вслед за ней. Но артефакт и здесь умудрился поставить ему блок. Кай никогда не боялся умереть, тем более, что знал, что его душа бессмертна, и даже если он погибнет, то в следующей жизни вспомнит все то, что было в предыдущих двух, но артефакт все равно не позволил ему уйти.

Кай горько рассмеялся и в тишине лаборатории на корабле, где он прятался ото всех, в том числе и от брата, этот смех показался ему каким-то жалким и даже надломленным.

Всю свою прошлую жизнь Кай посветил борьбе с хаосом, а теперь сам стал его обладателем. И на данный момент, он понятия не имел, как его уничтожить.

— Каирам, брат? — услышал он голос Альхаима, который умудрился открыть портал прямо рядом с ним.

Но Кай даже не шелохнулся, он так и продолжал сидеть и рассматривать тело Эи, замороженное в магическом стазисе.

Альхаим подошел ближе, чтобы удостовериться, что брат не спит сидя. Да и вообще еще жив.

— У меня новости брат, — начал Аль, но Какирам опять не шелохнулся, будто и не слышал, что с ним кто-то разговаривает. Альхаим глубоко вздохнул и продолжил: — Это не тело Эллы.

Каирам резко обернулся и уставился на брата со злостью.

— Я не советую тебе продолжать, брат мой, — начал он хриплым голосом, так как не произносил ни слова уже несколько дней. — Я прекрасно понимаю, что тебе нужна моя помощь в управлении государством, но добиваться ее, таким образом, это даже для тебя слишком низко.

Альхаим положил руку на плечо брата, в его глазах мелькнула неподдельная обида на его слова.

— Каирам, как ты можешь так думать обо мне, да я всю жизнь заботился о тебе, и всегда все делал для того, чтобы тебе доставалось самое лучшее, чтобы у тебя все было хорошо!

Кай накрыл руку брата, лежащую на своем плече, и посмотрел ему в глаза.

— Не надо брат, вот не надо сейчас все это мне говорить. Я уже давно не маленький ребенок, и даже не юнец. Все что ты делал, ты делал только для себя. Даже твоя любовь ко мне…, — Кай сглотнул, чувствуя, как в душе шевелиться что-то темное. Артефакт — понял он, и, стараясь не замечать муторного ощущения поднимающегося из глубины души, продолжил: — Даже твоя любовь ко мне, была не для меня, а только для тебя одного. Прошу тебя уходи, пока этот проклятый артефакт, что достался мне в наследство от папочки, полностью не поглотил мой разум, и я не наделал ошибок.

Кай рассказал своему брату, о том, что у него внутри, когда очнулся. Ему пришлось объяснить брату, насколько опасно ему находиться среди разумных, когда тот пытался его остановить и призвать к долгу.

Он осторожно убрал руку брата со своего плеча и, не обращая внимания, на боль, мелькнувшую в глазах Альхаима, отвернулся и продолжил смотреть на мертвую Эю.

Не без усилия, давя в себе чувства ревности и обиды, и понимая, что иначе, он брата потеряет навсегда, Альхаим, обошел стол, на котором лежало тело девушки и, встав напротив сидящего вампира, продолжил:

— Каирам, я клянусь тебе, что это не она. Мой ученый, Эсентимус, он брал у Эллы образцы крови, волос, слюны, и даже кожи, для изучения.

— Что? Зачем и когда он это делал? — с удивлением прервал его Каирам, подняв на брата взгляд.

Но Альхаим не обращая внимания на вопросы, продолжил:

— И когда мы нашли это тело, он с него тоже взял образцы, и буквально пару дней назад мне сообщил, что образцы абсолютно не совпадают! Это не тело Эллы. Чье угодно, но не ее.

Каирам медленно встал, и пристально посмотрел на брата.

— Я спросил, когда и зачем, твой псих прикасался к моей девочке? — вкрадчивым голосом начал он.

Альхаим не выдержал и, выругавшись, взорвался:

— Ты меня, что совсем не слышишь? Это не ее тело! Она жива! Понимаешь! Это чье угодно тело, но не ее!

— Во-первых, я так и не услышал ответ на свой вопрос, — скрипнул зубами Кай, — а во-вторых, с чего ты взял, что она не мертва? Я четко ощутил разрыв нашей связи! А это означает, что….

— Что это очень древняя магия Великого Леса! Вот что это означает! — резко ответил брату вампир. — И что касаемо твоего вопроса…, — Альхаим отвел глаза, — я не хотел тебе говорить, иначе ты бы убил его…

Глаза Кая начали наливаться красным светом — явный призрак ярости.

— Мне силой из тебя всю информацию вытаскивать? — тихим голосом спросил Кай, а из его пальцев вместо ногтей стали появляться когти.

Альхаим напрягся, готовясь к ответному выпаду, и тоже начал трансформировать свои руки.

— Прошу тебя брат, прежде чем ты решишь покарать моего подопечного, я хочу, чтобы ты знал: если бы не его экспериментальная сыворотка, которую он вколол нашим воинам, неизвестно, смогли бы они победить во время схватки в зале суда, и не известно, смогли бы ты и Элла выжить в тот момент. Поэтому подумай, как следует, прежде чем рубить сгоряча. Эсентимус псих, еще какой, и я сам его не раз наказывал, и поверь, очень жестоко наказывал, за его выходки. Но он очень полезный псих! — Кай стоял, не двигаясь, прожигая брата злым взглядом, и глубоко вздохнув, словно бросившись головой в омут, Альхаим продолжил: — Когда Эя сбежала, Эсентимус нашел ее первым. Он забрал ее в свою лабораторию и там взял образцы, пока она была без сознания. Он хотел сделать из нее Татира, стой! — крикнул Аль, и выставил руку вперед, когда увидел, как дернулся в сторону выхода брат, — подожди, он не успел начать свои эксперементы, но… он попытался ее изнасиловать, я буквально стащил его за шкирку с нее…

Альхаим прекрасно знал, что Кай все равно выбьет из Эсентимуса все детали, и поэтому решил рассказать ему сразу, обо всем. Все же терять ученого психопата ему не хотелось. Слишком много от него было пользы.

Кай замер, пытаясь осознать все то, что рассказал ему брат. И все это с трудом умещалось в его голове.

— Почему она мне ничего не рассказала? — тихо спросил он скорее сам себя, чем брата.

— Я напугал ее, сказал, что через ошейник, полностью контролирую даже ее мысли. И если она попытается тебе, хоть что-то рассказать, то ошейник не позволит ей это сделать, — ответил Альхаим.

Красный свет в глазах Кая потух, а когти втянулись обратно.

— А ведь я ей сказал, что все это время знал об ошейнике, — тихо проговорил он, разглядывая тело, а затем резко подошел к нему и, настроившись на заклинание стазиса, начал снимать его.

— Что ты делаешь? — с удивлением спросил вампир, уже расслабившись, и тоже обратно трансформировал свои когти, до обычных размеров.

— Хочу знать правду, — ответил Кай и, сняв полностью заклинание магического стазиса, наклонился и впился клыками в шею девушки.

— Ты с ума сошел, это же чистый яд! — зарычал Альхаим и, подскочив к брату со всей силы, толкнул его, чтобы отдернуть от мертвого тела, но Кай все же успел сделать глоток.

Он упал на пол, и ощутил, как капли яда мертвой крови обжигает его гортань, пытаясь всосаться в ее стенки. Боль начала затмевать разум. И не в силах сопротивляться ей Кай воспользовался помощью артефакта. Впервые…

Боль сразу же ушла, яд нейтрализовался, а в его голове, мгновенно выстроились все воспоминания о запахах. Спустя одно мгновение, Кай понял, над чьим телом сидел все это время. Это Сария, мертка, которую он считал убийцей Эи! А еще он ощутил наличие древней магии Великого Леса, о которой рассказал его брат.

— Значит, есть шанс, что она жива? — прохрипел Кай глядя на взволнованного брата, что навис над ним и хотел уже дать своей крови, чтобы уменьшить действие яда.

— Есть, — успокаиваясь, и пряча грусть во взгляде, ответил Альхаим, и начал вставать на ноги, — и я даже подозреваю где ее искать.

— Великий Лес, — ответил за брата Кай, и на его лице впервые за долгое время, появилась улыбка.

Глава 3

Нет, зря я эльфа в не хозяйственности обвинила. У него и полотенце нашлось, и даже мочалка и мыло, и шампунь в стеклянных баночках. Я по запаху определила, где что, у Мили уже научилась за эти месяцы.

Вот только привычного для меня душа не было, или я его не нашла? И чтобы смыть с себя пену пришлось использовать тот самый тазик, из которого я облила любопытного эльфа.

Промокнув волосы полотенцем, что оставил мне Эдилиэль, внимательно рассматривала мягкую пушистую ткань. И как им удается ее создавать? Проверила на просвет, вязка была плотная, даже слишком. Будто и не вручную сделано, а на специальной прядильной машинке. Хотя может быть, она у эльфов есть?

— И как же я буду без полотенца? — озадаченно спросила сама себя, надевая рубашку эльфа.

Надо будет как-то этот вопрос решать… Обратиться к Мили? Я даже поморщилась. Стало стыдно, что по любой проблеме бегу к ней. Может у Эда спросить?

Вышла из ванной комнаты и увидела, как эльф, сосредоточенно разбирается с какими-то веревками, сидя на кровати. Подойдя к креслу, на котором лежала моя одежда, я, быстро натянув шорты, повернулась к эльфу спиной и резко сдернув его рубашку, надела обтягивающую майку-топ. Думала, что эльф опять подглядывает, и почему-то захотелось его немного подразнить, он же меня дразнит? Да и настроение для легкого флирта и заигрывания с утра появилось.

Интересно к чему бы это?

Быстро обернувшись, мысленно расстроилась — мое переодевание не произвело нужного эффекта, так как эльф, так и продолжал возиться с веревками, а на меня не обращал внимания. Хихикнув над собой, за собственные странные эмоции, и не менее странные поступки, решила поговорить о насущном:

— Эд, у меня вопрос по поводу полотенца. А где, его можно раздобыть? Вот желательно такое же, как у тебя?

— Забирай это, — не глядя ответил эльф, продолжая перебирать веревку. — И вообще тебе, скорее всего все подарили. К тебе наши прядильщики всей толпой с охапками подарков заходили, ты, что не заметила?

— Да там столько всего было, я просто растерялась, и разобраться не успела, там Мили командовала. А что ты делаешь?

Эд посмотрел на меня, а затем его взгляд переместился на мои еще не до конца высохшие, и уже отросшие до лопаток волосы, что наверняка сейчас растрепались, и торчат в разные стороны. А Эд, наоборот, с каким-то восхищением скользил взглядом по ним. Я смутилась, от такого пристального внимания.

— Нужно же тебя как-то ко мне привязать, — хриплым голосом сказал он.

— Что? — не поняла я, что это был ответ на мой вопрос.

А Эд встал, подошел ко мне, и так быстро наклонился, и чмокнул меня в нос, что я даже среагировать не успела. И когда я хотела возмутиться и оттолкнуть его, то он уже отскочил от меня с хитрой ухмылкой на лице, и побежал к выходу.

— Идем быстрее, иначе вкусного поджаристого мяска тебе не видать! — взявшись за ручку двери, сказал он, и выбежал на улицу.

— Ах, ты! — усмехнулась я, потирая кончик носа, и побежала за эльфом.

Хотелось опять сделать какую-нибудь шалость. Но пока бежала, ничего так и не придумала.

Выбежав, прикрыла дверь, и увидела, как эльф стоит уже на поляне и улыбается.

— Бежим быстрее! — крикнул он и рванул в лес, удаляясь от деревни.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Тем более, что хотелось хоть как-то «отомстить» шутнику. На всякий случай подцепила с земли пару шишек.

Бежать пришлось долго, и у меня сложилось ощущение, что эльф специально надо мной издевался, еще больше раззадоривая. Делал вид, что вроде устал, и приостанавливался, но стоило мне попытаться его схватить, как он опять убегал, и из далека еще и подшучивал надо мной. Попыталась бросить в него шишки, но опять не удалось его достать.

В итоге Эд совсем скрылся из виду, за высокими кустами, и я уже подумала, что потеряла его.

Кое-как пробралась сквозь эти кусты неизвестного растения и резко вывалилась на странную белесую поляну, чуть было, не упав на четвереньки, но в последний момент все же смогла устоять на ногах. Я вначале не сразу сообразила, почему это кусты из зеленых превратились в белые, но когда присмотрелась, то поняла, что они вовсе не белые. Они все зеленые. Вот только паутина, которой были оплетены все растения, от самых корней до верхушек, была ярко белой, вот и казалось, будто вокруг все растения тоже белые.

А затем у меня возникло ощущение, что вся паутина переливается так, будто шевелится или колышется…. Но стоило мне присмотреться, как я поняла, что она не шевелится. А это на паутине что-то ползает, причем в большом количестве, и с большим количеством ножек.

Пауки… это были пауки… полчища белых маленьких паучков, на белых паутинах… Мой взгляд охватил не только кусты, но и траву на поляне. И я поняла, что она тоже вся в паутине.

Сглотнув, вдруг ставшую очень вязкой, слюну, я посмотрела на землю и ощутила, как сердце упало в желудок, а затем в пятки, а ноги подкосились от страха…

— Мамочки… — вырвался из меня полу стон или полу всхлип, а может и полу хрип?

Полчища мелких белых паучков, ползали по траве и плели паутину. А я умудрилась каким-то образом встать на единственный пустой участок земли, где не было травы и соответственно паутины.

Руки и ноги словно заледенели, тело стало ватным, а мир перед глазами поплыл, и я начала падать в темноту.

***

Перед глазами завертелись картинки из прошлого: как я стою перед Каем с мечом в руках, и рассказываю ему о своей любви, как нас прерывают и появляются гости в его замке, мы подлетаем на стену и я вижу рыжеволосую красавицу Ию, верхом на странном животном, а рядом с ней рогатый верф. Он смотрит на нее с нежностью и любовью. И вскоре мы уже с Ией летим на помощь Эё, ведь у нее есть артефакт, что сможет открыть замки на его кандалах.

Я вижу злость в глазах Ии, когда она затаскивает Эё в портал, и эта злость в мою сторону. Она не позволила пойти вместе с ними. А затем, я вижу разъяренного верфа, от которого меня спасает Кай.

И последняя картинка, как я лежу на алтаре, а на лице верфа предвкушающая злорадная ухмылка, когда Кай начинает вскрывать мою грудную клетку.

Я чувствую сильную боль. Она не прекращается ни на минуту. И даже когда Кай берет меня на руки и уносит в комнату, боль так и не покидает меня.

К вечеру мне становится, только хуже. Всю ночь мои болезненные стоны слышны всему замку. Боль не отступает и на следующий день. И следующая ночь вновь проходит в мучениях, а под утро я просто устаю метаться по постели, и проваливаюсь в тяжелое муторное бессознательное состояние. А просыпаюсь вновь от боли раздирающей каждую клеточку моего тела.

С каждым днем мне становится все хуже и хуже. Я смотрю в глаза Кая, который постоянно сидит у моей постели, и мне кажется, что я вижу его в последний раз. Он бледен, в его глазах вина, и паника. Но лучше мне не становится. Кай постоянно приводит разных докторов. Но они лишь разводят руками. А я уже даже глаза не могу открыть. Не то, чтобы рукой или ногой пошевелить. А каждое прикосновение отзывается только острой болью.

Кай сам моет меня, пытается делать это бережно и осторожно, но мне кажется, что это пытка. Какая злая ирония, раньше я мечтала о том, чтобы Кай коснулся меня, а сейчас я кричу от каждого его прикосновения, потому что оно приносит мне адскую боль. Даже плакать уже не получается, слез больше нет. А вместо стонов одни хрипы, я сорвала голос от очередного приступа. Ведь боль накатывает волнами, а потом немного отступает на короткое время, и то не полностью и в эти моменты я погружаюсь в вязкое полубессознательное бытие. Но из него меня вновь вырывает боль, и появляются мысли о смерти. Я хочу, чтобы все прекратилось. Я больше не могу терпеть эту пытку. Это невыносимо. И я начинаю молить отца, чтобы забрал мою душу на перерождение, но в ответ лишь слышу шепот Кая. Он умоляет меня остаться, умоляет не уходить, умоляет простить его.

«Пожалуйста, Эя… я прошу тебя, Эя… не уходи Эя… я же с ума сойду, если ты умрешь,… девочка моя,… пожалуйста», — шепчет он бесконечно, и носит меня на руках, не понимая, что каждое его прикосновение и движение приносит мне невыносимую боль.

Очередной приступ отступает, и я опять проваливаюсь в вязкое небытие. Меня поглощает муторная тьма. И я слышу чей-то зов. Мне кажется, что это Кай и какое-то время я не реагирую, подсознательно боясь вновь той боли, что он мне принесет, своей заботой и желанием вернуть меня к жизни. Мне начинает казаться, что я ненавижу его. Боль измотала меня настолько, что мне хочется, чтобы Кай исчез и оставил меня в покое. Чтобы я просто смогла умереть. Но голос не хочет оставлять меня в покое, он все зовет и зовет, сначала шепотом, а затем уже кричит, и начинает меня трясти. Боль прокатывается по всему моему телу. О нет,… неужели он не понимает, что вызовет очередной приступ! Только ни это! Не выдержав, я распахиваю глаза, а картинка расплывается, но постепенно фокусируется.

Я открываю рот, хочу сказать Каю, чтобы оставил меня в покое, пока приступ не вернулся, я хочу передохнуть, поспать, я так устала, но слова застревают у меня в горле.

Я не знаю этого мужчину, что пытается докричаться до меня, и в то же время знаю. Я помню его глаза.

— Эё? — с удивлением шепчу я одними губами, голоса совсем нет.

— Эя… — на его лице появляется облегченная улыбка, и он резко поднимает меня на руки, вырывая очередной стон боли, — прости малышка, скоро все закончится, — говорит он, и шагает в портал, который открыл прямо в моей комнате.

Портал закрывается за нами, а мне почему-то становится легче, боль уходит, остается только усталость, и ощущение, словно я нахожусь в тумане или во сне и все это не по-настоящему. Но я все равно безумно радуюсь этой передышке. Хочется расслабиться, но я боюсь поверить, в то, что боль исчезла, и продолжаю напряженно вслушиваться в собственные ощущения. Эё куда-то несет меня. А я перевожу взгляд на его взрослое и суровое лицо. Черные брови, хмуро сведенные на переносице, черные короткие волосы ежиком топорщатся на голове, рубленые черты лица, большие, словно подведённые из-за черных пушистых ресниц, глаза, узкие зрачки с полыхающими красным светом, радужками. Упрямый квадратный подбородок и тонкие губы.

Воин… настоящий суровый воин. И такой взрослый. Я ведь его запомнила совсем ребенком. А он уже мужчина, и прожил больше двух тысяч оборотов.

Он заходит в какую-то большую комнату и укладывает меня на мягкую постель. Я инстинктивно пытаюсь пошевелить хотя бы головой, чтобы осмотреться, но сил хватает лишь на то, чтобы повернуть голову и посмотреть на Эё. Ох, какой же он высокий и здоровенный, весь в мускулах. И правда,… настоящий воин.

— Не стоит двигаться Эя. Я снял боль, но ты все еще теряешь силы и умираешь, — говорит он, и почему-то начинает раздеваться.

— Что ты делаешь? — шепотом спрашиваю я его, язык еле шевелится, заплетается.

Эё не глядя на меня продолжает снимать с себя одежду. Она у него очень необычная. Сверху была надета туника, полностью сплетенная из белой металлической сетки, целая куча оружия по бокам в ножнах, которые он небрежно бросает на пол. Куртка из твердой кожи, жилетка уже из мягкой, белая рубашка, брюки из той же кожи, что и куртка. Вся одежда присоединяется к оружию на полу. Эё раздевается догола. Я отвожу взгляд.

— Прости малышка, но по-другому связь не восстановишь, — говорит, он, подходит к кровати и начинает раздевать меня.

Лицо Эё расплывается у меня перед глазами, разум вновь затягивает в небытие, но я вырываюсь оттуда. Мне не хочется забыться. Мне хочется понять — что происходит?

— Эё, я не понимаю? — еле шепчу я, и заглядываю ему в глаза, но он их отводит в сторону, и снимает с меня мою сорочку, которая уже успела пропитаться потом, кажется, Кай надевал на меня вчера чистую.

Эё нависает сверху, раздвигает мне ноги и вклинивается бедрами между них, и я ощущаю, как он упирается чем-то твердым мне в промежность, все, как в тумане. Если это и сон, то он мне не нравится…

— Эё, что происходит? — шепчу я, и ловлю взгляд мужчины.

Он пристально смотрит на меня какое-то время, а затем, заводит свою руку, куда-то вниз, я не могу поднять голову, и не вижу, что он делает рукой, но зато ощущаю, как что-то очень твердое начинает проникать в меня, и в этот же момент Эё начинает объяснять:

— Мне придется это сделать, иначе ты умрешь, этот эрхов выбледок обрезал тебе связь с Ларосом, — зло рычит он, и продолжает осторожно двигаться. А я ощущаю отголосок тупой боли, хотя к ней я уже и привычна, но новая боль мне не нравится, как и не нравится все то, что происходит. Всё, словно в тумане, и кажется, что это кошмарный сон. А Эё продолжает объяснять, глядя мне в глаза, напряженным голосом: — Меня тоже отрезали, но я был уже взрослый, я смог пережить разрыв связи, но ты еще слишком молода, тебя чуть не убил этот изверг, я не представляю какой мразью нужно быть, чтобы так издеваться над практически еще ребенком… это было так давно, но я до сих пор помню, как больно мне было…, — на его виске выступает капля пота. У меня возникает ощущение, что он сейчас напряжен, как струна, и еле сдерживает себя. — И чтобы тебя спасти придется попробовать восстановить связь хотя бы со мной. Но других методов я не знаю….

Эё входит в меня полностью, и в моем животе вспыхивает огненный цветок. На глазах выступают слезы, у меня появляются силы в руках, совсем чуть-чуть и я упираюсь в грудь Эё ладонями, чтобы оттолкнуть. Но он не замечает моих слабых попыток и продолжает объяснять, отвлекая от болезненных ощущений: