Бесплатный фрагмент - Стрелок

Стрелок — охотник на нечисть, носитель древней крови. У каждого стрелка своя способность, но то, что их всех объединяет — умение обращаться с оружием. В их руках оружие оживает. Новый путь молодого стрелка. Если выживет… В этой книге вас ждут знакомство с героями, некая сила, иногда называемая К–Тет, сведет их в нашем мире. Кто-то впервые почувствует силу, но еще не сможет осознать, что это и как ее использовать. Переплетения странных, а может и подстроенных кем-то, случайностей, море крови, перестрелки, погони и, конечно, магия.

Некоторые люди отличаются от остальных. В них скрыта сила. Она проявляется в момент сильного стресса или под влиянием особых факторов. Никто не может сказать точно, почему так происходит. Возможно, сила крови. Человек может прожить всю жизнь и не знать, что он особенный.

Пролог

Луна вышла из-за туч и осветила старый храм. В темноте он казался мрачным и безлюдным. С моря дул теплый соленый ветер и шевелил кроны деревьев. Цикады пели, привлекая самок, нарушая идеальную ночь. В тишине раздавались звуки шагов и сбитое дыхание.

Мальчик в белой длинной накидке бежал по темному коридору. Светлые волосы, спадали в чистые изумрудные глаза. Одной рукой он смахивал их в сторону, второй держал старую керосиновую лампу. По стенам прыгали зловещие тени и казалось, вот-вот оживут.

— Учитель!!! Учи-и-и-тель!!! Я видел его!!!

Запыхавшийся ученик вбежал в комнату и уперся руками в колени. Камин уже догорал, но было еще очень тепло. Седой старик не спеша поднялся и сел на кровать, сонно моргая стеклянными глазами.

— Что? Кто? «Кого ты видел?» — спросил он хриплым тихим голосом, — Лиам, помедленнее, прошу тебя.

— Учитель, я видел его! Молодого стрелка, это точно он, прямо, как в той книге на картинке, и глаза такие, голубые, как горное озеро. Стрелок ранен и ему очень больно. Он идет к двери, нужно ее открыть, — голос ученика дрожал, и от этого он говорил еще более высоким тоном.

— Он может умереть, нужно открыть дверь сейчас же!

— В твоем видении у стрелка на шее был кулон в виде черепахи? — монах закашлял.

— Да, за ним гонятся низшие во главе с сильным магом. — уверенно ответил ученик.

Старик все понял и больше никаких вопросов не задавал, сон как рукой сняло, он наклонился, пытаясь попасть ногами в тапки, наконец это получилось, и монах встал,

— Пошли, нельзя допустить, чтобы кулон попал в их мерзкие руки, или лапы, или что там ещё у них, — старик быстро направился в подвал. Ученик поспешил за ним.

Они добрались до узкой, винтовой лестницы, вниз уходило ровно 44 ступени. Некоторые ступеньки совсем раскрошились от сырости, старик смотрел вниз и было видно, что он ему страшно.

— Давно я не был тут, — сказал монах. — Помоги мне, Лиам, — ноги старика предательски дрожали. Ученик протянул руку, пальцы монаха крепко сжали ладонь мальчика, и они стали медленно спускаться. Парень не спешил, еще не хватало подвернуть ноги или свалиться, он светил вниз и внимательно следил, куда наступает монах.

Вот, наконец, они спустились в длинный каменный коридор. Было темно и сыро, капли падали с потолка в лужи, эхом отражаясь от стен. Под ногами бегали и пищали голодные мыши. Одна запрыгнула Лиаму на сандалию, ученик дернулся и затопал ногами» Надо было взять с собой кота», — пришла в голову дурацкая мысль.

Они добрались до самой дальней комнаты. Массивную железную дверь украшала картина, вырезанная прямо на полотне: с неба сыпались огненные стрелы, на земле лежали мертвые люди, и горстка оставшихся в живых держали над головами щиты с гербом в виде сжатой в кулак руки. Со временем от сырости мелкие детали облупились, сложно было разобрать что на них изображено, но сюжет был понятен, хоть время и стерло большую часть.

Монах сорвал с шеи ключ в форме креста (он никогда его не снимал и всегда носил с собой), вставил его в замочную скважину и два раза повернул. Дверь, противно скрипнула и открылась.

В центре комнаты стоял тяжелый дубовый стол, на нем что-то, накрытое белой шелковой тканью. Лиаму было страшно и в то же время очень интересно, это было необходимо сделать. Старик потянул за край ткани, и та бесшумно соскользнула на пол. На столе, в специальной подставке лежал стеклянный шар, размером с большой апельсин. Он был на вид гладкий и абсолютно прозрачный, только свет фонарей проходил сквозь него, необычно преломляясь. Несколько мгновений они просто смотрели, но вот старик снял с пояса кинжал и одним движением проколол подушечку пальца. На месте пореза выступила капля крови.

— Знаешь, почему об этом шаре никто не слышал? — тихо заговорил монах и, дождавшись заинтересованного взгляда ученика, продолжил. — Потому что его не существует.

Капли крови коснулись прозрачной поверхности и начали обтекать шар.

— Это просто побочный эффект. Когда великий Мерлин создавал те тринадцать шаров, огромный всплеск энергии вырвался в астрал. В месте, где заклинание достигло максимальной концентрации, энергия материализовалась.

Кровь начала погружаться в шар, он, словно губка впитывал ее. Секунда… Ничего не происходит, еще секунда, тишина.

— Так он и появился, он прозрачный, поэтому легко исчез, никто не знает, где он был и сколько лет, и как он попал в наш орден. Ходят разные легенды, но какая из них правдивая…

— Это слабый кристалл, по сравнению с остальными, у него только одна способность. А может, и наоборот, самый сильный, не такой, как черный, конечно. Да, у этого совсем другая сила.

Шар дернулся, повернулся, оживая и сделал оборот. Старик внимательно смотрел, внутри него начал проявляться силуэт двери, будто голограмма.

— Он способен открыть все двери. Все двери во всех мирах.

Железная дверь позади них с грохотом распахнулась. Служители не могли видеть, но знали, что сначала в храме, открылись все двери, затем в ближайшей деревне, в городе и так далее, словно кости домино, одна за другой открывались замки и распахивались двери. Даже те, которые были запечатаны уже тысячу лет.

Монахи не двигались, они просто не могли пошевелиться. Легким не хватало сил противостоять высокому давлению, из ушей пошла кровь. Низкий гул, не слышимый человеческим ухом, а только ощущаемый, сдавил, словно тиски. Их накрывал откат. Капилляры в глазных яблоках лопались, но они все понимали и ясно знали, что нужно терпеть. Нужно терпеть и ждать, когда стрелок войдет в дверь.

Мир повернулся.

Инстинкты

У человека нет инстинктов в классическом понимании. У нас отсутствует общий шаблон поведения, вместо этого у людей есть более сложный механизм, сознание. Благодаря разуму человек может быстро адаптироваться под какие–либо условия.

Сегодня был самый жаркий день лета, земля обезвожена, мелкие трещины покрывали лесную дорогу,

Солнце пекло и, как назло, дождей не было уже несколько дней. Человек в шляпе медленно шел, прятавшись в тени огромных деревьев от палящего солнца. Каждый шаг поднимал пыль. Он тяжело дышал, губы пересохли и потрескались. Поля шляпы скрывали его лицо, бледное и уставшее.

— Черт! Как же жарко!

Далеко позади него, низко над землёй летел ворон. Обычная птица — черные, блестящие перья, острый клюв. Но вот ворон в очередной раз моргнул, и вместо черных глаз появились другие, человеческие с ярко-красным, налитым кровью зрачком. В голове прозвучала команда: «Ищи». Птица на миг потерялась, взлетела высоко, зацепила крылом макушку дерева, но тут же восстановила равновесие и подчинилась чужому сознанию. Глаза быстро задвигались в поиске и остановились на идущем вдалеке, одиноком путнике.

Человек в шляпе был слаб, но сосредоточен, его чувства обострены до предела, организм боролся, чтобы выжить. Остатки энергии тратились на то, чтобы передвигать, казавшиеся такими тяжелыми ноги. Он ощутил взгляд на себе, но не сбавил шага и не подал вида. Медленно распахнул полы плаща, словно ему было жарко, положил руку на кобуру и пальцем отстегнул ремешок.

— Все-таки догнали, — тихо произнес стрелок.

Сил уже не было, он был ранен и знал, что долго не протянет. Нужно вытащить пули и как можно быстрее. Три попадания: левый бок, живот и плечо. Боль была невыносимой, с каждым шагом казалось, что пули вгрызаются все глубже, словно маленькие голодные гиены. Они разрывали всё внутри, пробираясь дальше. Это была особенность яда, содержавшегося в них, и сейчас он расходился по организму.» Нужно найти целителя. Нужно дойти. Дойти. Дойти», — эхом пульсировало в голове.» Нужно найти дверь.»

Далеко позади, тварь, внешне, похожая на человека, опустилась и пригнулась низко к земле. Темная гладкая полупрозрачная кожа, обтягивала тощее тело, казалось, что кожа слишком сильно натянута и вот-вот лопнет. Этих тварей называли низшими. Строение и структура их тел могли меняться, в зависимости от задач и желаний хозяина. Обычно ими управляли маги. Они подчинялись беспрекословно, в этом и был смысл их существования. Сейчас тварь принюхивалась, поворачивая вытянутую собачью голову, тонкие руки с длинными пальцами были согнуты, готовые в любой момент сорваться с места.

Стрелок еле переставлял ноги и в какой-то момент чуть не свалился, но даже в таком состоянии он был смертельно опасен, ищейки его боялись и держались на расстоянии. Человек в шляпе слышал взмахи крыльев,» в такое пекло звери и птицы, обычно, прячутся в тени», — он чувствовал исходившую от птицы магию. Темную и древнюю. Путник поморщился от отвращения, ему не нужно было видеть, он и так знал, где эта чертова птица.» Надо избавиться от нее поскорее, еще и эта тварь сзади, нужно подпустить их ближе. Надо ждать.»

Руки слабели, но вот тот, кто наблюдал через ворона, отвлёкся на миг, и птица опустилась ниже. Ищейка, притаившаяся за деревьями, высунула голову. «СЕЙЧАС!»

Рукоятка из сандалового дерева удобно легла в ладонь. Еле заметный поворот ноги и толчок. Импульс поднимался по телу к руке, та, словно плетка, вырвалась, распахивая плащ. Не успев дойти конечной точки и прицелиться, стрелок дважды нажал на курок. Выстрелы заложили уши, пули по странной дугообразной траектории рассекли воздух, закручиваясь и повторяя форму нарезного ствола.

Первая пошла наискосок вверх. Ворон даже не успел понять, что произошло. То, что осталось от птицы, упало на потрескавшуюся дорогу безжизненным куском мяса. Маг, взявший птицу под контроль, встал на колени, схватился за голову и прикусил губу до крови. Глаза горели, он не успел разорвать связь и испытал на себе часть боли, умирающего ворона.

Какое-то время он будет приходить в себя и не сможет преследовать.

Вторая пуля была выпущена параллельно земле. Низший контролировал расстояние, разделявшее их и скрывался так, чтобы между ними никогда не было прямой линии, тогда пуля точно его не достанет. Обычный человек, конечно, не смог бы попасть с такого расстояния, но потомок короля Эльда, истинный стрелок, этим и отличался от обычных людей.

«Не рукой стреляю, а сердцем. Тот, кто стреляет рукой — забыл лик своего отца.»

Оружие в его руках ожило, пуля закручивалась, бесшумно скользя между деревьев, вот она пробила, падавший лист, пролетела мимо комара, застрявшего в паутине, срезала кору молодого дерева. Низший дёрнулся, но слишком медленно. Пуля снесла голову, даже не почувствовав сопротивления, разбрызгивая кровь во все стороны.

Все длилось — ровно один удар сердца.

Эхо от выстрелов затихало где-то вдалеке. На землю медленно опускались перья.

Человек в шляпе двинулся дальше. Дорога плавно повернула, и он увидел закусочную — низкое одноэтажное здание из восьмидесятых, сочетание розового с синим, большие окна, рядом несколько припаркованных автомобилей, пару велосипедов, над входом круглая неоновая вывеска. На ней изображен кусочек пирога с вишенкой. Пахло жареным мясом и специями.

— Это здесь, — прохрипел стрелок.

Пятничное безумие

Безумие — это искажение восприятия реальности в органически поражённом головном мозге.

Пятница, в закусочной у Синти было слишком много народу. Обычно в это время заходят только работники после смены, удивительно, но сегодня почти не было свободных мест. Толстый повар Саймон, еле справлялся.

Синти взяла салфетку и протерла шею,» Как же здесь душно.» Кондиционер давно был сломан, а мастер все обещает приехать. В углу крутился вентилятор, скрипел, шатался, и все, что мог, — это гонял по заведению раскаленный воздух.

На полке стоял старый магнитофон. (Сколько ему уже? Лет двадцать, наверное.) Из динамиков звучал джаз, что-то из классики. Синти нравилась эта музыка, к тому же она добавляла заведению уютной атмосферы, чего-то особенного. Фотографии старых автомобилей на стенах, в углу проигрыватель пластинок, хорошая коллекция винила, два игровых автомата, «пакмен» и «стрит файтер», напротив холодильник с газировкой. Синти поправила начинающую седеть прядь волос, потянулась включить кофе-машину, и тут раздался выстрел. Хозяйка пробежалась взглядом по заведению: никто не обратил на выстрел внимания, а может, это вообще колесо лопнуло.

Люди за столами шумно разговаривали, кто–то спорил, кто–то обсуждал футбол — а как же, их любимая команда проиграла аутсайдерам. Некоторые уже достаточно влили в себя пива и пытались что–то доказать другим, повышая голос. Мама ругала сына за то, что он испачкал рубашку кетчупом, и с силой пыталась оттереть пятно салфеткой. Пузатый Джонни обнимался с алко-другом и рассказывал, как всегда, очередной тупой анекдот. Загорелый мужчина в дорогом темно синем костюме с золотыми запонками гладил под столом ногу местной сосульке Бетти в коротком белом сарафане с подсолнухами. Странная была эта девчонка, но очень нравилась мужчинам. Пожилая пара танцевала.

«Наверное, так и выглядит любовь до гроба, — подумала Синти. — Может быть, эта их песня».

Началось все с того, что огромный ворон врезался в стекло бара, упал на землю, пару раз дернулся и замер. По стеклу пошла паутина трещин, в центре появился кровавый отпечаток. Следом за ним еще один, но уже не так сильно. Толстый беззубый Джонни заржал и решил разрядить обстановку тупой шуткой

— Синти, а я говорил, не стоит мыть окна так часто, я и сам несколько раз после твоей выпивки чуть не вышел в окно.

Конечно же, шутку никто не оценил, один только друг попытался имитировать смех.

Хозяйка вздохнула и начала протирать стойку, хотя та была чистая. Почему-то ей было не по себе, как-то тревожно что ли, а это занятие отвлекало. На миг женщине показалось, что стало темнее, это произошло слишком резко. Вроде бы и солнце светит, и туч нет. «Наверно, я просто устала…»

Один…

Песня начала замедляться, будто кассете стало тяжело крутиться, но это просто радио.

Внезапно наступила полная тишина, слишком резко оборвались все звуки. Синти подумала, что у нее заложило уши, удивленно пошевелила пальцем в ухе, открыла рот, как учили делать в самолете при посадке, выругалась и не услышала собственного голоса. «Что со мной?» Ей резко стало страшно. Сейчас что-то произойдет. Откуда это чувство? Что произойдет? Ее глаза раскрылись, она вспомнила. Она знала, что будет дальше.

Два…

В бар вошел мужчина.

Все люди молчали и смотрели на дверь, точнее на человека в черном плаще, и, кажется, на нем была шляпа.

Позже, когда всё закончилось, когда смогли отойти от ужаса, который происходил в закусочной, люди стали обсуждать странного человека, но запомнили только несколько вещей: яркие голубые глаза и странный, потертый кулон в виде черепахи на шее.

В тот момент все смотрели на него и не могли оторваться. Кулон вибрировал. Синти была удивлена, нет, у нее был самый настоящий шок, казалось, сердце выскочит из груди, сбилось дыхание, ей не хватало воздуха, но на это была еще и другая причина: она знала, что он придет. В детстве отец читал ей книгу о Роланде из Гелиада, последнем стрелке срединного мира и прямом потомке короля Артура Эльда, который ищет Темную башню. Эти воспоминания давно были забыты, и, конечно, это не он, но в том, что перед ней стрелок, она не сомневалась.

В то время, когда все посетители смотрели, не моргая, на амулет, она изучала странного человека.

Это был молодой парень, лет восемнадцати, весь в дорожной пыли, плащ порван, кажется, были даже дырки от пуль, хотя, может, показалось. Поношенная ковбойская шляпа, стертые старые ботинки.

Он с трудом стоял на ногах и смотрел по сторонам, было в его взгляде что-то необычное… Эти яркие чистые глаза с небесным оттенком, они затягивали ее. Каждое движение зрачков было четко выверено, несколько едва заметных поворотов головы и… Стрелок что-то искал.

В руке он сжимал огромный кольт. Огромный и тяжелый.

«Как вообще из такого стрелять?» — подумала женщина.

Молодой человек слегка пошатнулся, и по руке, сжимавшей пистолет, потекли капельки крови.

Да он же ранен и еле стоит на ногах! Синтия дернулась в попытке помочь как-то, но тут же остановилась, страх сковал ее.

Парень сделал несколько шагов к женщине. Она считала шаги: раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, всего семь шагов, но как же долго он шел. Синти не помнила, как наливала воду, но в руке оказался стакан, женщина слишком сильно сжала его пальцами. Молча протянула, и человек в плаще с благодарностью кивнул и выпил залпом. Облокотившись на стойку, он прикрыл глаза.

Дальнейшие события показались ей сном. Нет… это был кошмар.

Три…

Тихий далекий гул приближался, нарастал и заполнял всё помещение. Кому-то чудились голоса, кто-то слышал звук колокольчиков, люди стонали, мычали, некоторые плакали, но не произнеся ни звука, лица были перекошены в ужасе, и это происходило в полной давящей тишине. Люди сходили с ума, воздух стал плотным, тягучим. Повезло тем, кто не выдержал и сразу отключился.

За дальним столиком женщина безмолвно кричала. Она царапала себе лицо, все резче и сильнее впиваясь в кожу. Ее сын смотрел не в силах оторваться, глаза мальчика были широко раскрыты. Женщина медленно начала погружать ногти в глазницы глубже и глубже, пальцы были напряжены, по ним текла кровь вперемешку со слизью и тем, что было когда-то глазами. Мальчик не выдержал, и он отключился. Лысый коротышка, сидевший напротив, смотрел на это таким взглядом, что Синтия открыла от удивления рот, и казалось, волосы начали шевелиться. Он смотрел на девушку влюбленными глазами и пил пиво, только пил он странно, засовывая бутылку глубоко в рот, так, что зубы со скрипом терлись об стекло, и жадно глотая.

Людей рвало, воздух пропитался вонью, страхом и безумием. Мужчина у окна отрезал кусок стейка, положил в рот и спокойно, без эмоций, начал отрезать себе палец. Нож был тупой, но он не сдавался, интеллигентно улыбался и с силой давил, врезая его в плоть. Удивительно было то, что ему даже нравилось это делать.

Девушка в платье с подсолнухами схватила обеими руками кетчуп со стола и стала жадно вливать себе в рот. Ее рвало, но она не остановилась, пока не выпила всю бутылку. Затем отбросила ее, взяла руками косички и начала прыгать по закусочной, как маленькая девочка, и посылать вокруг воздушные поцелуи. С лицами людей творилось что–то страшное, они были искажены, такое чувство, словно кожу сдвинули и натянули обратно. Казалось, что у людей вместо лиц маски. Пара, которая танцевала, замерла, смотря друг другу в глаза. Пожилая дама присела, уперевшись пальцами в пол, верхняя губа приподнялась в оскале. Словно зверь, готовый прыгнуть за добычей,

«Какого хрена, она же уже бабушка», — не успела подумать Синти, как та резко оттолкнулась от пола, прыгнула и вцепилась зубами в шею улыбающегося деда. Она мотала головой и грызла его. Наконец она оторвалась, и кусок плоти остался у нее в зубах. Дед довольный покрутился вокруг себя и отвесил поклон, словно актер, кровь брызгала в стороны. Весь пол был залит. Бабка задрала голову вверх, празднуя победу и, не жуя, проглотила добычу. Ее лицо было все в крови деда.

Жирный Джонни приоткрыл рот и начал двигать языком из стороны в сторону, затем свалился под стол и пополз к этой луже крови, не используя руки и ноги, как гусеница, толстая, волосатая гусеница. Когда он проползал мимо столов, люди хлопали ему. Странно было смотреть на это в полной тишине. Джонни облизывался и полз, штаны сползли до колен, демонстрируя всем морщинистый жирный прыщавый зад. Его друг, прикусив губу, стоял на столе голый по пояс, ремень на брюках был расстегнут, он засунул руку в штаны и, закатив глаза, мастурбировал.

Четыре…

Медленно всё стало отрываться от столов и подниматься в воздух, кружки, тарелки, стулья. Было ощущение, что мир сейчас перевернется. Синти с силой вцепилась в стойку бара, ломая наращенные ногти, и беззвучно кричала. Она боролась и держалась изо всех сил — ей казалось, если расслабится, то сойдет с ума. Женщина бросила взгляд на парня в шляпе. Его лицо не выражало ничего, он был слишком бледный. Со стены упала картина с изображением поезда из детских книжек. Бокалы, висевшие над стойкой, посыпались, и осколки сразу же начали подниматься в воздух. Мимо нее пролетел коричневый ботинок, вставная челюсть, следом чья-то оторванная кисть с золотым перстнем на среднем пальце.

Резко распахнулась дверь в туалет, ударив ручкой о плитку, от чего та раскололась. Девушка с косичками в очках свалилась с унитаза, трусы с сердечками были спущены до колен. Она подняла стульчак, отвела голову назад и со всей силы начала биться об него. Синти даже в тишине ощущала звук хруста носа, разбитых очков и сломанных зубов. Удар, еще удар, осколок стекла вошёл под глаз, еще удар. В мгновение унитаз стал красным. Девушка улыбнулась беззубым ртом и свалилась без сознания.

Всё это время Бетти танцевала, как балерина, в руках держа вентилятор и представляя, как поет. Сарафан был расстегнут, и маленькие груди подпрыгивали под одну, только ей, слышимую музыку.

Стрелок еле слышно произнес:

— Мне нужна дверь.

Губы его не шевелились. Синти поняла, что голос сейчас звучит только в ее голове, она повернулась машинально и уставилась на старую дверь в подсобку. На ней пульсировала алая роза, словно живой нарост. Откуда она здесь? Да и сейчас это было не важно. Роза надувалась, словно комар, пивший кровь. Голодный, который не может насытиться. Сил удивляться уже не было, сможет ли ее теперь хоть что–то удивить до конца жизни? Вряд ли.

Хозяйка чувствовала, что эта дверь сейчас ведет совсем в другое место. Сейчас это не та дверь, что была несколько минут назад.

Парень в шляпе выпрямился, и уставший голос вновь зазвучал в голове:

— Простите, но я не могу это остановить.

Трясущейся рукой он взял за ручку и потянул на себя. Дверь сопротивлялась, словно сквозняк всасывает ее с той стороны. Синтия почувствовала сырость и запах озона, как после дождя. Вот дверь медленно открылась, стрелок переступил порог и исчез. Раздался хлопок. Роза на двери медленно растворялась, пока совсем не пропала.

Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Океан звуков резко накрыл закусочную, больно ворвавшись в уши. Какое-то время люди просто переглядывались, медленно начиная осознавать, что произошло. Повсюду кровь и стоны. Закусочная была похожа на декорацию из фильма ужасов. Дед лежал на полу, его тело били судороги, рядом сидела супруга, зажимая рукой рану на его шее. Он продержался недолго. Девочка в туалете и мама мальчика скончались почти сразу же. Джонни ревел, натягивал штаны и подозрительно косился на друга.

Люди приходили в себя. Они не чувствовали магию, им казалось, что они сами хотели этого и уже никогда такое не забудут. Никто не смотрел на человека, который стоял за окном в тени дерева и с улыбкой наблюдал за происходящим.

Это был высокий сутулый мужчина с темными, средней длины, волосами, зачесанными набок. Круглые очки с черными стеклами, казалось, совсем не пропускали свет. Острая бородка и тонкие усы были идеально подстрижены. На нем была одежда священника, которая была мала и сидела на нем нелепо. Воротник плотно застегнут, сдавливая горло, вены на лице и шее были напряжены. Ему было неудобно, он то плавно выгибался, то резко двигался, словно его ломало. Священник улыбнулся еще шире, обнажив острые нечеловеческие зубы. Улыбка была огромной и продолжала расти, она стала почти до ушей. Изо рта показался узкий раздвоенный птичий язык, и он закричал. Нет, это был писк, он радовался происходящему, наслаждался. Священник вытащил из-под накидки телефон, выдвинул небольшую антенну и набрал номер. Говорить он не любил, человеческая речь ему давалась не просто. Когда на другом конце ответили, он напряг связки и сказал:

— Плохая новость — мальчишка сбежал вместе с амулетом. Хорошая — он уже мертв, я попал в него, раны от тех пуль неизлечимы. Бедный меленький стрелок, как же ему сейчас, наверное, больно. Яд сумеречного лотоса убьет его, ну или он не вытерпит боли и поможет себе сдохнуть этой чертовой пукалкой. Еще никто не выдерживал. Это был последний носитель этой вонючей крови.

Его собеседник молчал, повисла долгая пауза, затем уставший и раздраженный голос произнес:

— Нам нужен амулет, и нас не волнует, как, но ты достанешь его, — голос говорил сквозь зубы. — Иди за стрелком и принеси нам кулон.

— Господин, но дверь закрылась.

— Мне плевать! Найди другую! Ты упустил стрелка, хочешь, скажу почему? Потому ты жалкий трус и любишь перекладывать работу на других, а сам оставаться в стороне. Твой отец поэтому и сдох, потому что не смог вынести, что его сын — ничтожество. Ты недостоин его имени. Маг, который боится раненого стрелка, нам противно с тобой говорить. Верни кулон, и мы вернем тебе имя, Ахелар.

Человек в одежде священника обнажил зубы, телефон сминался в его руках.

— Я сделаю это, — он развернулся и бросил телефон в дерево, да так, что тот разлетелся вдребезги.» Я верну кулон, а потом уничтожу и вас.»

Мгновенно гнев сменился спокойствием.

— Ненавижу одежду.

Курьер

Безоблачная ночь, парень в кепке с рюкзаком в костюме курьерской службы на самокате летит по тротуару. В наушниках играет лаундж. Настроение отличное, людей немного, и он плавно балансирует между ними. Мужчина в спортивной куртке спорит с копами, бомж с какой-то картонкой облокотился на стену магазина и еле стоит на ногах. Девушка в короткой юбке с красивыми ножками куда-то торопится, кажется, она не привыкла ходить на каблуках и постоянно спотыкается. Толстая проститутка залезла по пояс в окно машины, юбка задралась, демонстрируя целлюлит. Огромный афроамериканец в майке дает другому потрогать бицепс.

— Вот, кажется тут, — парень нажал на тормоз, достал планшет и сверился с навигатором.

Вытащил из кармана жвачку, подкинул, поймал ртом и, пританцовывая, зашел в дверь, проходя мимо зеркала, снял кепку, поправил челку и вызвал лифт. Тот приехал почти сразу же, бесшумно открылись двери, он вошел и нажал самую верхнюю кнопку с надписью Night club. Он вдавил ее, снял наушники, двери уже начали закрываться, как вдруг в последний момент их остановила нога в до блеска начищенном остроносом черном ботинке. Двери лифта снова разъехались, и курьер увидел высокого мужчину. Тот вежливо поздоровался.

— Мне на тридцать девятый, — сказал парень.

— Замечательно, — очень по-доброму улыбнулся аристократ, снял белые перчатки и убрал их в карман старинного пальто.

Лифт тронулся. Курьер опустил глаза, ему было почему-то очень неуютно. Парень изучал дурацкие туфли незнакомца и мысленно считал этажи, вдруг аристократ заговорил,

— Посмотри на меня, Ник.

Эти слова были последними, что он запомнил. Парень посмотрел вверх и встретился с глазами странного человека. Не в силах пошевелиться курьер только и мог, что смотреть. Аристократ дотронулся указательным пальцем до лба парня и сделал ногтем несколько движений, словно рисуя. Темнота.

Лифт остановился, двери раскрылись. Странный мужчина вышел, надевая перчатки. Лифт тронулся дальше.

Посылка

Одно из самых высоких зданий Нью-Йорка, сорок этажей, обычная пятница в клубе «Перпл Руф». Открытый стеклянный танцпол на крыше, тяжелый дым стелется по полу, светомузыки столько, что огни видит весь город. Огромные колонки пульсируют в одном груве, крутой сет дипхауса заставляет людей качаться. Красивые женщины в сексуальных платьях, готовые этой ночью на всё. Богатые мужчины, алкоголь и море коктейлей. Владелец клуба Энтони знает, что любят его гости и умеет удивлять.

Эта ночь особенная. Под танцполом пентхаус для вип–гостей. Огромная комната с панорамным видом на город, черный мрамор, запах дорогого коньяка и марихуаны, кожаный диван, рядом небольшой столик с алкоголем, таблетками и приличной горкой кокаина. В центре на столе резная лампа с винтажным абажуром. Справа и слева от двери пальмы в высоких кашпо. Пушистый белый ковер, на котором две полуголые девушки, Моника и Джесси, кажется, гладили друг друга и очень искренне смеялись.

«Хорошие актрисы», — подумал официант и облизнулся.

Блондинка заметила это, повернулась маленькой попкой, прогнулась, посмотрела профессионально отработанным взглядом и спросила:

— Нравится?

Официант тут же одернул себя и выпрямился в стойку. Девушка повернулась к подружке и поцеловала.

Несколько парней играли в приставку на огромном телевизоре. «Мортал комбат» — на экране Лю-Канг сражался с принцессой Китаной и в пятый раз подряд умирал, ни разу не ударив.

— Бруталлити! — воскликнул лысый татуированный парень с туннелями в ушах и вскочил на диван.

— Пошел ты в жопу, Тайлер, ты сраный читер, — ругался бородатый на друга. В руке у него откуда-то появились ножницы. «В трусах он их что ли носит?» — подумал тощий парень, сидя в большом аквариуме с рыбками. Он закрыл один глаз, напрягся и перданул, пузыри всплыли на поверхность.

— Фууу, дрочер, ты смотри там не обделайся! — крикнул кто-то из друзей, и все заржали.

Парень с выпученными глазами был похож на актера Стива Бушеми. Друзья звали его Аквадрочер, ну очень уж любил он водичку. А однажды его спалили в школьном бассейне, ну бывает, засмотрелся на старшеклассниц и не удержался. Конечно, его заметили, еще и засняли на телефон. Вот теперь он и носит почетное звание Аквадрочера.

В руке парень держал косяк, лениво вытянул шею и с наслаждением затянулся, ему понравилась шутка про ножницы, он стал шевелить ногами в аквариуме и тихо смеяться, выпуская дым.

Мелкий с бородой перерезал провод от джойстика, обиженно встал у окна и начал отливать в цветок.

— Эй, борода, тебя мама не учила пользоваться туалетом?

— Иди на хер, Сэм! — ответил он.

На диване развалившись сидел Дариан Винчестер, обычный трудный подросток, у которого есть всё. Тачки, телки и деньги… Много денег. Его отец — владелец компании «Винчестер Индастриал». Никто толком и не знал, чем они там занимаются — научные институты всякие, опыты на людях, разработка вакцин, исследования инопланетных жизней, короче, хрен их там знает.

Это был красивый, загорелый юноша, острые черты лица, узкие брови, тонкий нос, крашеные пепельные волосы, как у корейских школьников, проколотая бровь, на шее татуировка — буква Ди. Вообще ему часто говорили, что он похож на эльфа, каким его показывают в фильмах. Только уши человеческие. Легкая ухмылка, кажется, никогда не сходила с губ. Этот парень был хоть и распиздяем, но был очень умным и сообразительным, мог найти выход из любой ситуации. Умел принимать правильное решение. Только часто противный характер ему мешал, резкий, нетерпеливый и вспыльчивый.

Друзья звали его Винч. Он полулежал на диване в леопардовом халате, на ногах большие плюшевые тапки. После очередной дорожки его приятно размазало, он отбивал ритм ногой и напевал себе под нос какую-то невнятную песню на иностранном языке. Недавно он от нечего делать научился приподнимать одну бровь, как делает Дуэйн Джонсон. И теперь всегда это делал, когда думал.

— У меня сегодня день рождения, кстати, — Дариан приподнял указательным пальцем веко и осмотрел одним глазом комнату. — Где мой подарок?

— Да у тебя же всё есть, — решил отмазаться Сэм. — Мы тут думали с парнями — ну реально сложно тебя удивить. Давай ты сам скажешь, что хочешь, мы быстро подсуетимся, братан.

Стук в дверь прервал его. Огромный лысый громила открыл дверь и прохрипел:

— Дариан, к тебе курьер, кажется, сы пыдарком, ыыыы.

— Ну наконец–то па–а–дарочки, па–а–а–дарочки, — пропел Винч, потирая ладони. — Я хочу автомат… золотой автомат.

В комнате появился худой парень в кепке с логотипом молнии и синей куртке с таким же рисунком. Ничем не примечательный, странно, но Дариан даже насторожился — слишком непримечательный. Он скользил взглядом по курьеру и не мог ни за что зацепиться.

«Я не могу его описать, смотрю и не понимаю, почему так. Глаза постоянно соскальзывают на что–то другое, только не на внешность, неужели это древняя магия?» Винч приподнял бровь и, пригнувшись, на цыпочках подкрался ближе к курьеру.

— Вот это тя прет. Да ты прям ниндзя, — Сэм присел, отвел ногу в сторону, словно мастер боевых искусств.

— «Наверно, это кокаин», сдался да Винч: «Да похрену вообще кто он, а вообще, интересно, может спросить?»

— А кто ты?

— Я курьер

— Курь–ер, курь–ер, — по слогам произнес Дариан, мысли ускользали, очень сложно было сконцентрироваться.

Большой Бо зашел следом, это его работа, и выполнял он ее иногда слишком усердно. Он подозрительно смотрел на испуганного парня в кепке.

— Бо, расслабься, это же простой курьер, — Сэм закурил толстую сигару.

— Сээээмм, — Винч попытался сделать серьезное лицо, — это моя сигара, — и тут же, не дожидаясь ответа, повернулся к курьеру. — Что ты мне принес, курьер? и как тебя зовут?

— Я Клейтон, сэр Дариан, это вы?

— Я сэр Дариан? Рыцарь света и защитник добра, — Винч расправил руки в стороны

— Распишитесь, пожалуйста. Эту посылку просили доставить вам лично в руки.

Курьер стеснялся и мялся, одной рукой он держал посылку, второй теребил собачку на молнии куртки.

— От кого она?

— Я не знаю, сэр, я просто курьер, — парень посмотрел и быстро скользнул взглядом по окну, оно было открыто, и еле заметно дернулся. Дариан заметил это.

«Он хочет прыгнуть? В окно? А зачем? Да и хрен с ним, вообще все равно, если хочет, пусть прыгает», — подумал он, расписался в планшете и взял посылку…

Курьер медленно присел завязать шнурки. То, что произошло дальше, сложно понять, всё было очень странно…

Парень закрыл глаза и откинул челку. Под кепкой на лбу появилась тонкая горизонтальная полоса, словно кто-то невидимый сделал аккуратный надрез скальпелем, выступили капли крови, кожа начала разъезжаться, с противным звуком лопнула, и в том месте открылся глаз. Большой красный зрачок с паутиной капилляров сделал полный оборот и уставился на Дариана. Парень вырвал посылку, оттолкнул громилу и прыгнул к стене; в воздухе сжался, обеими ногами оттолкнулся и распрямился, словно пружина, параллельно земле. Рука уперлась в пол, другая прижимает к себе посылку. Перекат, толчок и еще один прыжок, но уже в окно…

Винчестер смотрел, удивленно открыв рот, понимая, что сейчас произойдёт. Мысли, затуманенные наркотиками, бешено крутились в голове. Вдруг Дариан пошатнулся.«Кажется, я поймал флэшбэк?» — только и успел подумать он…

Почему всё так медленно? Винч посмотрел на настенные часы: секундная стрелка плавно, никуда не торопясь, двигалась по циферблату. Обвел взглядом комнату: кто–то продолжал заниматься своими делами, кто-то наблюдал.

Обкуренный Дрочер дымился и смотрел, широко открыв стеклянные глаза. «Вот это меня накрыло», — подумал он.

То же самое подумал и Дариан. «Твою мать, 40-й этаж, он же сейчас прыгнет! Передумал что ли отдавать?»

— Фак! — выругался Винч.» Надо же что-то сделать».

Мысли метались одна за другой. Перебирая варианты, наконец он принял решение.

Действия Дариана были выверены до идеального, повторить такое было нереально. Мгновение позже, и курьер бы уже летел вниз, прямо на дорогу.

Раз

Удар ногой по столу, тот откатывается к двери, старинная лампа, стоявшая на нем, потеряла опору и зависла в воздухе.

Два

Удар, снизу вверх подкинул ее в воздух.

Три

Рука ловко поймала ее и крепко зафиксировала.

Четыре

Другой рукой Дариан вырвал провод и бросил ее через всю комнату, попав четко в голову смертнику в последний момент. Того повело, он не вписался в окно, врезался со всей силы в раму, упал на пол и обмяк…

Комнату заполнил женский крик. А, нет — это кричал Сэм. Девушки были заняты друг другом и ничего даже не видели.

— Какого хрена! — выругался Аквадрочер, вылез из аквариума и, шлепая босиком по полу, в желтых трусах с бананами подошел к курьеру. Тот не двигался. — Это че было, Винч? Этот хреносос хотел выпрыгнуть в окно? Реально? Да тут же пипец как высоко!

— А как ты круто сбил его лампой! Да ты, мать твою, прям Жан–Клод Ван Дамм- Терминатор, — Дрочер повернулся к Дариану, несколько секунд просто смотрел, потом присел на край дивана и пару раз причмокнул губами. — Сушняк, надо попить.

Дариан стоял, замерев, в какой-то странной неестественной позе. Откуда-то достав лимонад, Аквадрочер жадно присосался, рыгнул и спросил, пытаясь четко проговаривать каждое слово:

— Винч, что с тобой? Что это вообще было, а? Охренеть! У тебя глаза светятся!

Дариан смотрел на тело, распластавшееся на полу, и наконец отвис,

— А? Что? — он закрыл руками лицо, приходя в себя, присел на диван и посидел так несколько секунд.

— Ф-у-у-у-х, кажется, отпустило. Глаза? — посмотрел он на Дрочера. — Ты кури побольше, еще не такое покажется.

Парень в трусах еще раз внимательно посмотрел на друга.

— Реально, наверное, показалось. Что будем делать с трупом? Предлагаю его расчленить или кислотой залить.

— Каким трупом, придурок? Ты чего? Да он жив…

Курьер медленно поднялся, держась за подоконник и начал крутить головой, ничего не понимая. Все переглядывались в полной тишине.

Наверное, прошло минут пять, прежде чем Дариан, уже успокоившись, сказал:

— Большой Бо, закрой окно.

Охранник держал в руке пистолет, направленный на суицидника.

Курьер затрясся и заплакал.

— Это не я! — начал истерить он. — Не я!!! Это всё он! Он сказал, что я должен передать посылку.

— Пиз… Простите. Врет, как дышит, — возмутился Дрочер. — Ты, мудила, хотел ее отобрать и выпрыгнуть в окно. Я все видел и раскусил твой коварный план.

— Я не хотел… Не хотел. Тот другой, который с длинными пальцами… Он не хотел, чтобы я отдавал посылку, он сказал мне прыгнуть.

— Кто? — спросил Дариан.

Аквадрочер встал, прикурил очередной косяк и «включил» Эркюля Пуаро:

— Значит, кто-то, назовем его первый, заказал доставку этой посылки для этого человека, — он тыкнул пальцем в друга. — А потом другой человек, назовем его второй, сказал не отдавать посылку, ты его послушал и решил выпрыгнуть в окно, так?

— Я не знаю, не помню! Я встретил его в лифте, он вставил мне палец в голову. Я не вру, правда, поверьте мне, он разрезал ногтем мне кожу, вот тут, я помню, д-а-а, — курьер показал на центр лба. — И засунул палец мне прямо в голову. У него очень длинные пальцы.

— Но почему он сам не забрал у тебя посылку?

Все смотрели на жалкого мальчишку, но на лбу не было и царапины.

— Отпустите меня, пожалуйста, я не знаю.

Дариану стало жалко парня, он почему-то верил ему. Винч устал, он не хотел думать. «Странная история, конечно, но сейчас я не хочу разбираться с этим». Он прилег на диван и произнес:

— Пусть идет… Сэм, вызови водителя.

— Спасибо, я на самокате, — промямлил курьер и выбежал за дверь.

На пороге появилась молодая девушка в круглых очках с медицинским чемоданом. Она строго обвела взглядом комнату, втянула носом и, почувствовав запах марихуаны, поморщилась. Доставщик, выбегая, чуть не сбил ее.

— Это я вызвал врача, — сказал Сэм.

— Надеюсь, копов ты не вызвал? — подколол его Дариан, вставая с дивана. Встал и пошатнулся.» Почему такая слабость?»

Большой Бо подскочил и придержал Винча.

— Дариан, давай домой! Эта телка поедет с тобой, ты очень бледный.

Доктор поправила очки, ее губы дернулись, она хотела грубо ответить, но сдержалась. Все-таки ее вызов стоит хороших денег, плюс фирма доплачивает за внеурочное время, а уже как никак ночь, девушка посмотрела на часы.

— Я поеду с вами, — тихо сказала она.

Аквадрочер смотрел на нее, застыв и даже не моргая, — медсестры всегда так влияли на него.

Ее звали Лесси. Последний курс университета, отличница. Однокурсники и преподаватели были уверены, что она знает всё, всегда обращались за советом… Лесси, и правда, была одержима профессией. Всё свободное время она проводила за книгами, могла поставить диагноз мгновенно. Знания — это хорошо, но было еще кое-что. Она чувствовала людей, по одному виду могла узнать, чем человек болен, или что нарушено у него. Отец не раз говорил, что у нее дар. Лес не верила, но иногда поражалась своей интуиции.

Стройная девушка в очках, темные прямые волосы ниже плеч, маленькие губы, веснушки, которые летом высыпали еще сильнее. Она знала, что нравится парням, но редко кого подпускала близко. Сегодня не ее смена. Вообще она должна была идти сегодня на свидание, но сначала получила сообщение, что парень не сможет встретиться, а затем раздался звонок от шефа: напарница заболела, и он попросил ее приехать на вызов.

«Все равно вечер испорчен», — подумала она и согласилась.

Сейчас ее переполняли эмоции, но девушка старалась не подавать виду, она испытывала странные чувства, замешательство или страх? Она не могла понять, что именно.

Первый раз такое, когда она не понимала, что с этими двумя: с Дарианом и тем странным парнем в кепке, который убежал. У них была аура, которую не прочитать. Что-то темное окутывало комнату и мешало ей.

Дариан отодвинул Бо.

— Всё в порядке, я только умою лицо и домой.

Парень машинально схватил со стола посылку и направился в туалет. Он закрыл за собой дверь, облокотился на раковину и посмотрел на отражение.

«Да уж, видок у тебя неважный», — подумал он и вдруг пошатнулся.

По зеркалу пошла рябь, оно словно потекло, и на него уставился мальчик со светлыми волосами и дебильной прической под горшок.

— Спаси стрелка! — сказал он высоким тонким голосом, голос прозвучал очень далеко, Дариан не столько услышал его, сколько прочитал по губам.

Винч моргнул и видение пропало. Ноги подкосились, но он устоял. В голове бардак: посылка, человек, который воткнул палец в голову парню, прыжок в окно, еще и зеркало говорящее.» Да это бред какой-то.»

Винч взял в руки сверток — небольшая коробка, завернутая в мятую упаковочную бумагу, перевязанная бечевкой. В центре восковая печать со странными символом. Дариан одним движением сорвал всё и бросил на пол. Это была шкатулка, деревянная, теплая и приятная на ощупь, она была старой и потертой. Парень медленно выдвинул крышку, теперь вопросов стало еще больше. В шкатулке лежал старинный шприц с серебряными кольцами по бокам и мутной серо–желтой жидкостью. Дариан взял его в руку, покрутил, посмотрел сквозь содержимое на свет, потрогал защитный колпачок на иголке.

«Да ну в жопу, наверное, это какой-то прикол», — он убрал шприц назад в шкатулку, положил в карман халата, ополоснул лицо холодной водой и вышел.

Охранник, доктор Лесси и Дариан вышли из пентхауса, спустились на лифте на парковку, водитель уже ждал их в огромном белом кадиллаке.

Большой Бо был предельно напряжен и сосредоточен.

— Ты на сегодня свободен, — сказал он водителю, забирая у того ключи. — Я сам отвезу.

Все сели в машину, Бо включил музыку, и они поехали.

На заднем сидении Дариан и Лесси смотрели в окна на спящий город. Лесси повернулась и спросила:

— Как вы?

— Нормально, — отмахнулся Винч.

Девушка чувствовала огромную усталость, исходившую от парня, и не стала надоедать. ” Кажется, всё хорошо с ним.»

Подвеска работала плавно, укачивая пассажиров, до дома оставалось ехать минут двадцать. Дариан облокотился лбом на прохладное стекло и задремал.

Бо нравилась эта тачка, он ехал быстро. Такая сейчас была хорошая атмосфера в машине: тишина, легкая музыка. Он поймал себя на том, что улыбается. Водитель вдавил газ еще сильнее. Начался дождь, капли стучали по крыше, дворники работали, как метроном, видимость стала неважной, но машин на дороге не было, все-таки поздняя ночь, а ночью, обычно, люди спят. Бо поправил зеркало, повернул его на девушку, чтобы взглянуть разок, как вдруг перед ними по середине дороги появилась дверь.

«Что? Дверь?» Он не понял, дверь появилась прямо из воздуха. Бо был уверен, что мгновение назад ее не было, и резко ударил по тормозам. Машина вильнула в сторону, он выкрутил руль в противоположную, но автомобиль был тяжелый и неуправляемый, их закрутило, колеса по мокрому асфальту скользили, словно по льду. Водитель оцепенел, это случилось для него слишком внезапно, он тупо держался за руль и смотрел перед собой. Дариану это казалось сном, он даже глаза не открыл.

Лесси пыталась оценить обстановку,» Этот здоровяк не справится с управлением, столкновение на такой скорости с вероятностью в сорок процентов смертельно для всех», — странно, но девушка в тот момент была совершенно спокойна, она даже не успела этому удивиться. ” Слишком большая скорость, никакого сцепления с дорогой». Она не видела причину, из-за чего это началось, не видела двери, она считала обороты. Один… Пальцами нащупала предохранитель двери. Два… Потянула вверх до щелчка, другой рукой отстегнула ремень безопасности. Три… Сейчас… Дернула замок ручки. Дверь по инерции распахнулась, ветер и ночной влажный воздух ворвался в машину и растрепал девушке волосы. Лесси сгруппировалась, уперлась ногами в сидение и резко оттолкнулась. Получилось, она выпрыгнула и на мгновение зависла в воздухе. Первое касание земли было ногами, мягкие кроссовки и правильно согнутые ноги в коленях смягчили удар, ее занесло, но уже не так сильно. Брызги. Она проскользила несколько метров по мокрому асфальту и остановилась.

Лесси резко подняла голову, теперь она видела дверь, обычная деревянная дверь в центре дороги. Затем перевела взгляд на машину, та переворачивалась в воздухе… Но почему-то очень медленно. ” Скорее всего, мозг и тело в состоянии шока работают слишком быстро», — выдала заключение девушка.

Она видела, куда собирается влететь эта гребенная «американская мечта» — огромное, сухое дерево с ветками во все стороны. Так и произошло.

Снова взгляд на дверь. Та начала открываться. Свет из двери слепил ее, девушка прищурилась… Из нее вышел человек в шляпе. Мужчина. Окантовку силуэта поглощал свет, слишком яркий, нет, слишком белый. Лесси машинально попробовала прочувствовать ауру незнакомца, и в этот раз получилось легко.

Девушка схватилась за голову, села на корточки и закричала, она не понимала, как можно терпеть такую сильную боль. Следом за болью была смерть. Она ощущала ее, совсем близко.

Лесси выла, она чувствовала всего лишь малую часть боли человека в шляпе и кричала, кричала. Она не видела момента аварии, не слышала звука удара, она только могла кричать. Вдруг услышала в голове приятный голос и сразу взяла себя в руки. Голос был слабый и такой знакомый. ” Где я уже слышала его? Где?»

— Помоги…

Голос прозвучал так ясно, прямо в голове у нее.

— Помоги, — повторил незнакомец.

Дверь исчезла, и он упал, как мешок, ударившись головой об асфальт, шляпа слетела, дождь заливал его тело.

Лесси сделала глубокий вдох и сконцентрировалась, почувствовав тепло в животе, оно разлилось по телу, дойдя до кончиков пальцев. Медленный долгий выдох. Глаза на миг вспыхнули, и она сорвалась с места, оцепенение, как рукой сняло. Сила переполняла девушку.

Три человека… Первое — оценить состояние каждого и расставить приоритеты.

Лесси видела ауры и уже знала, что делать, она подбежала к машине. Водитель был не пристегнут и вывалился по пояс из переднего окна на капот. Девушка положила руку на голову Бо и закрыла глаза. ” Всё в порядке, перелом кисти, несколько сломанных ребер, вывих плечевого сустава и множество мелких порезов. Жить будет», — она крепко взяла водителя за руку, уперлась ногой в подмышку и дернула. Тот скривился от боли, повернул голову, посмотрел на неё и опять отключился. Лесси смахнула капли дождя с лица рукавом, размазав тушь.

Задняя дверь кадиллака оторвана и валяется неподалеку. Лесси влезла на заднее сиденье, Дариан сидел пристегнутый и хрипел. Свист из легких вперемешку с бульканьем. Весь халат завален осколками стекол. По подбородку текли слюни с кровью, из окна торчала огромная раздвоенная ветка. Та, которая поменьше, торчала из шеи, другая, толщиной с ее запястье, пробила легкое. Дариан не осознавал, что с ним, ему казалось, будто что-то его придавило и мешает пошевелиться. Он не мог двинуть головой, от этого глазные яблоки максимально были напряжены и повернуты влево. Он смотрел на человека, лежавшего на асфальте без сознания, и глотал воздух.

Около машины на земле валялся ее чемодан, Лесси схватила и быстро заговорила:

— Не двигайся, раны серьезные, но не смертельные, будет больно, терпи.

Из чемоданчика она вытащила медицинский пистолет, взяла красную ампулу, вставила сверху в отсек, отвернула ворот халата и выстрелила в плечо парню.

— Ггхххххх, — Дариан сжал зубы. Боль от плеча расходилась по телу.

Следом за красной ампулой желтая, опять выстрел чуть ниже. Тепло, жарко, нет, холодно, Винча затрясло.

Третью ампулу он уже не чувствовал, но постепенно тело расслабилось, дыхание выровнялось. Его отпустило, в голове прояснилось, всё было на своих местах. Мысли, следом за ними идеи плавно и размеренно выстраивались, словно складывался паззл.

Дариан смотрел, не отрываясь, на человека на асфальте. Он пытался сглотнуть, но почему-то не мог. Хотелось пить. Вдруг он вспомнил голос того белобрысого мальчика.

«Спаси стрелка».

Винч схватил Лесси за руку, другой рукой быстро нащупал шкатулку в кармане, вытащил и протянул доктору. Слова давались с трудом, но он четко знал, что нужно сделать. И сделать сейчас.

— Вколи это ему.

— Что? — удивленно подняла брови Лесси.

— Вколи ему это, –повторил Дариан, — во имя своего отца… Вколи! — сказал он громче. — Сейчас же!!!

Лесси молча взяла шкатулку, открыла, отбросила пустую коробку в сторону, сорвала колпачок, проверила, что в шприце нет воздуха. Дождь стал идти еще сильнее, вдалеке ударила молния, осветив силуэт тела на дороге. Она присела около человека в плаще, одним резким движением вогнала шприц в шею и ввела содержимое…

Некоторое время ничего не происходило, дождь стекал по прилизанным волосам и заливал лицо.

«Наверное, я сейчас, как мокрая курица», — подумала девушка и стала ждать. Человек дернул сначала пальцами, затем пошевелился, попытался приподняться, опять упал и перевернулся на спину. Он молча смотрел в небо и тяжело дышал.

«А он симпатичный», — подумала Лесси.

Очнулся и Бо. Кряхтя и бормоча себе под нос, он слез с капота, встал на ноги, хромая, подошел к доктору и первым делом спросил:

— Как там Винч?

— Ему ничего не угрожает, но этим двум нужно в больницу.

Бо подошел к машине, около зеркала заднего вида отковырнул защитную крышку и нажал кнопку SOS.

Дождь закончился. Лесси, насквозь мокрая, сидела в машине, укутанная в плед, и двумя руками крепко держала чашку чая. Она была вымотана до предела, на лице не было никаких эмоций, только усталость. Мигалка скорой помощи отражалась в лужах. Ноги… Кто-то куда-то ходил, что-то спрашивал, записывал. Она не могла никак согреться.

Двери микроавтобуса были раскрыты. Рядом лежал человек, который вышел из двери, он был в сознании, но лежал с закрытыми глазами. Голова перевязана, сквозь бинт проступала кровь. Она отчетливо чувствовала смерть, это проклятие с детства преследовало ее. Сначала бабушка, потом отец, а вскоре и мать. Во время обучения несколько раз она чувствовала ее и никогда не ошибалась. ” Что это был за шприц? Ведь это спасло парня», — врачи временно наложили ему повязки, но пули нужно вытащить, как можно скорее, ему нужна операция.

Плащ и шляпа валялись рядом. Она толкнула их ногой, что-то тяжелое лежало под тканью, Лесси потянула за кожаный ремень и вытащила кобуру с огромным пистолетом.» Такой тяжелый» … Ей было интересно, и она достала кольт. Теплая деревянная рукоятка с непонятными надписями на каком-то языке, очень гладкая и старая. Металл отливал серо-голубым цветом. На стволе была выгравирована роза. Девушка не могла оторваться от этого произведения искусства. Казалось, пистолету уже тысяча лет, она сжала рукоятку сильнее и почувствовала едва заметную вибрацию. От этого по ее телу прошла приятная волна. Пистолет был очень тяжелый, не хотелось отпускать его. Лесси поднесла его ближе и втянула носом. Запах пороха с чем-то непонятным… Кажется, запах дерева. Большим пальцем отвела стяжку и откинула барабан… Четыре патрона. Одним движением дернула вправо, барабан встал на место, но руку чуть не вывернуло. Девушка посмотрела на незнакомца.

«Я думала, он старше, а на самом деле, наверное, мой ровесник», — подумала Лесси. –” Сейчас его отвезут в больницу. Если врачи найдут пистолет, то вызовут полицию и передадут его копам. У меня такое чувство, что револьвер очень важен для…» На ум пришло слово… Стрелок… Она быстро убрала пистолет в кобуру, застегнула у себя на поясе и прикрыла пледом. Врачи доставали Дариана из разбитой машины. Бо хромал вокруг и суетился.

— Аккуратнее с ним! Дариан, держись, мы тебя вытащим, отвезем в больничку, там тебя быстро поставят на ноги.

Дариан не понимал, где сон, а где реальность, он балансировал в астрале, в своих мечтах. Ему было так хорошо, он представлял, что бежит по полю с подсолнухами, солнышко греет, теплый ветерок щекочет. Врачи наконец-то достали его, положили на каталку и занесли в машину. Теперь он лежал рядом с тем парнем. Врачи отпилили ветку, но не рискнули ее доставать, Винч был бледный, было страшно смотреть на это. Но главное, он был жив.

Видящий

Два монаха, старый и молодой, стояли возле прозрачного шара.

Старик смотрел то на шар, то на мальчика. Глаза ученика были закрыты, видно было, как глазные яблоки нервно двигаются под веками. Светлые волосы с ровной челкой сейчас спадали на лоб. Старик любил этого парня и сильно за него переживал.

Мальчика привели в храм, когда тот был совсем маленьким. Его родителей нашли разорванными дома, а он сидел на полу весь в крови и смотрел в одну точку. Тонкий, едва заметный, шрам проходил через глаз от щеки ко лбу, но сам глаз не пострадал. Мальчик чудом остался жив, и никто так и не понял, что произошло в ту ночь.

Лиам до 11 лет совсем не разговаривал. Он мог, со связками всё было в порядке, просто не хотел или боялся и всегда отворачивался, когда наставник поднимал эту тему. Мальчик мало ел, часто просыпался от ночных кошмаров. Монах заботился о нем, учил и был для него, как отец. В итоге однажды мальчик зашел к нему в комнату и сказал:

— Доброе утро, учитель, я приготовил завтрак.

Голос у мальчика был высокий и чистый, в нем отсутствовали низкие тона, ни намека на баритон или бас, казалось, он говорил фальцетом.

Старик чувствовал, что у мальчика есть врожденные способности видеть, то, что скрыто от других, и был убежден в том, что не бывает случайностей, и мальчик оказался тут не просто так. Лиам любил рисовать, и мастер иногда не понимал, что изображено на его рисунках. Какие-то странные железные повозки на колесах, каменные высокие дома, доходившие до облаков, демоны, вампиры, одноглазые гиганты, поезда, летающие по небу. Лиам рассказывал, что видит их во снах, но монах уже понял, что это другие миры. Мальчик был видящим.

С того момента они начали тренировать способности. Сначала это были легкие задания: он учился видеть глазами животных, затем других учеников и служителей храма. Потом он мог уже дотянуться до деревни. Теперь монах стучал перед тем, как войти к подростку — кажется, ему нравилось подглядывать за девочками в бане. Хоть старику и не нравилось это, но он понимал, что такой возраст. Лиам всё равно не послушается.

Недавно ему стукнуло 16 лет. Совсем уже взрослый, монах отогнал воспоминания.

Мастер знал, что Лиам сейчас не здесь: он пытается увидеть, нашел ли стрелок дверь и выжил ли. Шар продолжал крутиться, но уже медленнее, действие заканчивалось. Но вот парень открыл глаза, как всегда, после перемещения они временно теряли цвет и сейчас были черно-белыми. Лиама трясло, зубы стучали, капли пота текли по лицу, старый шрам от волнения налился бордовым цветом. Старик скорее хотел узнать, прошел ли стрелок, получилось ли у них.

— Ну что? Лиам!!! Скажи.

Лиам сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, но голос предательски срывался:

— Да… Стрелок прошел, он жив…

Плечи учителя опустились, напряжение спало. Он выдохнул и сделал несколько движений, разминая их. Лиам молчал и смотрел в пол.» Слишком долгая пауза», — мастер почувствовал, что что-то не так и ждал продолжения.

— Но кажется, мы совершили непоправимое. Мы открыли двери между мирами, которые никогда не должны были открываться. Это нельзя было делать.

В это время шар остановился, но дверь внутри еще виднелась.

— Учитель, — тихо произнес парень, — я должен пойти туда сейчас и найти стрелка… Зло проникло в тот мир. Мы должны исправить это.

Долго они просто молчали. Наконец Лиам поднял голову и посмотрел на учителя, глаза его теперь были нежно изумрудного цвета.

— Хорошо, — старик не хотел отпускать его, но по уверенному взгляду понял, что Лиам не отступит. Он крепко прижал парня к себе.

— Будь осторожен и обязательно возвращайся. Перемещение может быть долгим, время между дверьми изменчиво и непостоянно. Для тебя может пройти минута, а для остальных неделя или даже месяц.

Парень неестественно улыбнулся, коснулся шара, тот был горячий, поднес его к глазам и стал смотреть. Дверь была, словно настоящая, вырезанные узоры покрывали старое дерево, видны было даже самые мелкие потертости и царапины, медная круглая ручка. Лиам сосредоточился, представил, что открывает ее, уши заложило… Дверь открылась, и парень вместе с шаром исчез.

Старик медленно пошел назад, шурша тапками. Он знал, что будет скучать по мальчишке, но знал, так же и то, что они обязательно еще увидятся.

Изменяющий

Пустота — отсутствие чего–либо. В пустоте нет времени, так как время предполагает процесс, движение из прошлого в будущее или в обратную сторону. Всё временное подвергается старению, разрушению и рано или поздно исчезает. Абсолютная пустота пребывает в вечности, она и есть вечность.

Какого это осознавать, что кругом пустота, ничего, кроме пустоты?

— Сколько я уже здесь? Год? Сто лет? Тысячу? Я не знаю… Я не помню своего имени, не помню прошлого, не вижу будущего, не ощущаю своего тела, я не знаю, где нахожусь и как тут оказался. Единственное, что вижу, это пустота и дверь. Обычная черная дверь просто висит в воздухе, без ручки, без замка, я уже пытался ее открыть, но безрезультатно. Непонятно, сон это или происходит реально. Бывает так тяжело и одиноко, что я разговариваю сам с собой, иногда даже тот второй голос мне отвечает. Интересно, дверь когда-нибудь откроется? Должна открыться, это же все-таки дверь. Возможно, кто-то зайдет и скажет: «Ооо, привет, пошли со мной».

— Что бы я сделал, если бы она открылась? Ну, конечно же, я бы сразу вошел в нее, даже не думая. Может я оказался бы в ресторане, заказал бы банановый пудинг, ммм, и молочный коктейль, ванильный…

— А что потом? Да какая разница, главное — свалить отсюда.

— А может, я нахожусь в коме? Или лежу в какой-нибудь лаборатории, у меня на голове шлем с кучей проводов, и надо мной ставят опыты. Или это матрица.

Мысли путались.

Единственное, что осталось у меня, это ждать. Вот я и жду. А может, она откроется сейчас? Это же может произойти в любой момент. Было бы круто.

Что это было? Дверь наклонилась? Показалось? Или это мир повернулся? Щелчок? Это был щелчок замка?

Тишина…

Дверь медленно со скрипом открылась… Яркий ослепительно белый свет.

Ни секунды не раздумывая, я вошел.

Осознание

— Фу-у-у, как противно, холодно и мокро. Я открыл глаза и долго моргал, пытаясь успокоиться. Меня накрыло море информации, картинок, звуков, запахов и эмоций. Казалось, мозг сейчас взорвется. Возможно, я даже кричал, потому что осознал, что мой рот открыт. Кругом огни, всё светится и моргает, слишком ярко. С

Сильный ливень мгновенно намочил волосы, он стучал по крышам, препарированных автомобилей. Перед глазами всё было мутным. Я закрыл их, заткнул уши руками, сел на корточки и часто задышал, приходя в себя. Холодно, очень холодно. Следующая мысль заставила меня улыбнуться.

Я вышел, не верю, нет… Да, я вышел, по-настоящему, нет, не может быть? Или может? Спокойно, спокойно. Медленно открыл глаза и встал. Посмотрел на руки, у меня есть тело… А я ведь даже не знаю, как выгляжу, потрогал лицо, волосы, они были длинными, пошевелил ногами, подпрыгнул, сделал оборот вокруг.

Со стороны картина была странная, голый человек прыгает под дождем и радуется.

Дождь был холодный, но я наслаждался. Я чувствую… каждой клеткой, каждым волоском на теле, возбуждение было непередаваемым, я словно заново родился. Люди в здании сидели, смотрели в окна, дверь открылась, и ко мне навстречу вышел толстый мужчина в форме. Наверное, местный шериф. Он подошел ближе, жирная кожа на лице блестела в свете фонаря, неприятная бородавка на подбородке, толстые пальцы лежали на кобуре. Полицейский заговорил противным надменным голосом:

— Слышь, придурок, у тебя все в порядке? Ты, наверное, пьян. Где твоя одежда?

В его голосе чувствовалось презрение. Коп высокомерно смотрел из-под шляпы, во рту была зубочистка, от этого он говорил немного сквозь зубы. Я почувствовал отвращение, мне не нравился этот взгляд, не нравился этот голос, как он вообще посмел так на меня смотреть!!! Злость закипала внутри.

— Эй, бомжара, –полицейский широко расставил ноги, — документы есть?

Он вытащил изо рта зубочистку, сплюнул на землю и щелкнул пальцами. Палочка отлетела, попала мне в грудь и прилипла к мокрому торсу.

— Кто ты такой? — ответил я вопросом на вопрос. — Давай ты сейчас развернешься и уйдешь туда, откуда пришел, у меня хорошее настроение. И НЕ ПОРТИ МНЕ ЕГО!

От последней фразы даже мне самому стало страшно, она не была похожа на человеческий голос. Что-то внутри меня пошевелилось. Полицейский испугался и дернулся, но тут же взял себя в руки и вытащил пистолет. Это был старый отцовский Смит-Вессон первого образца, весом 1,2 килограмма, калибр 10,67. Начальная скорость пули 200 метров в секунду.

— На колени! Руки за голову! Развелось же вас наркоманов и пи… сов..! Какого хера вам дома не сидится? Приходится мне убирать мусор с улиц. Сейчас, чмошник, я надену на тебя наручники и закину в камеру! Посидишь, подумаешь над своим поведением, а потом, когда тебя начнет ломать, будешь умолять отсосать у меня, лишь бы отпустил за очередной дозой.

Полицейский смотрел в глаза незнакомца и голос дрогнул — у того глаза наливались кровью.

— Подойди ко мне, человек.

Страх сковал копа.

Я чувствовал, как теряю контроль над собой, что-то внутри хотело вырваться наружу. Оно хотело крови, хотело оторвать голову мерзкому человеку. А может, оно и есть я? Да плевать, я находился в заточении слишком долго, и никто не посмеет меня больше лишить свободы. Я могу делать, что захочу, мы можем делать… А сейчас мы хотим убить его, в таком тоне разговаривать с нами не стоит. Нужно его наказать. Да, накажем его. Пришло время меняться.

Я почувствовал, как в месте, где находится солнечное сплетение, зарождается непонятное чувство, словно сгусток энергии. Эта была сила, она расходилась по телу, ощущение было такое, что я могу всё, это была магия…

— Тебе нравится это чувство? — раздался голос внутри. — Расслабься и смотри.

За тем, что было дальше, я словно наблюдал со стороны. Руки потянулись к полицейскому и взяли его за лицо.

Злость — чувство сильного раздражения и враждебности, направленное на определенный объект или ситуацию.

На заправке у окна сидели Гарри и Майк, два друга. Недавно они закинулись розовыми таблетками и ждали прихода.

— Ну как? — спросил Майк. — Тебя уже прет?

— Неа, — ответил друг. — Может еще по одной?

— Давай подождем немного.

— Ну давай.

Майк залез в карман и проверил пакетик с таблетками, затем посмотрел на часы, ему их подарил отец. На задней крышке была надпись: Лейтенанту Хаммону за отличную службу. Отец был полицейским и погиб в перестрелке, это все, что напоминало о нем. Майк спрятал часы под рукав кофты и потер руки. За окном шел дождь, и ребята ждали, когда хотя бы перестанет лить так сильно. Они хотели поиграть в приставку дома, но мокнуть не хотелось еще больше. На заправке было много желающих переждать ливень: кто-то залипал в телефоне, кто-то разговаривал или пил чай с вафлями.

Дождь пошел еще сильнее, ударил гром, сверкнула молния. Гарри смотрел в окно, как вдруг очередная молния осветила небо, и рядом с фурой появился голый человек.

— Твою мать, Майки, смотри, Терминатор! Мы все умрем!!! — завопил он.

— Вот тебя накрыло, — тихо сказал друг, но повернулся и посмотрел в окно.

Голый мужик с длинными темными волосами стоял под дождем, махал руками, ногами и радовался.

Майк больно ущипнул друга и сквозь зубы прошипел:

— Тихо, тихо, Гар, ты нас палишь. Даже, если это Терминатор, то он не за нами.

В это время все посетители заправки уже смотрели на странного человека и смеялись над ним. Дверь туалета распахнулась, из нее вышел жирный полицейский, он пытался застегнуть кобуру на поясе, но огромный живот сопротивлялся. Наконец ему это удалось.

— Что за паника? Ну-ка разойдетесь, — полицейский подошел к окну и тоже увидел «Терминатора». — Кому нет восемнадцати, закройте глаза, — сказал он. — Пойду разберусь.

Выходить не хотелось, но такая работа, придется…

Гарри был весь на измене, он натянул капюшон, стянул его завязками и молча сидел, наблюдая, как жиробас идет, держа руку на кобуре.

— Вот это приход! — парень вжался в стул, он был уверен, что сейчас что-то произойдет. — Майки, надо валить отсюда, мы все умрем.

Майк ударил друга под столом ногой и тихо сказал:

— Гарри, успокойся, скоро тебя отпустит.

— Скорее бы, — жалостливо пропищал тот и уставился в окно, его начало трясти.

За окном под фонарем стояли полицейский, странный человек и смотрели друг на друга. Вдруг полицейский направил ствол на «Терминатора». Голый, словно не замечая оружие, подошел вплотную и положил руки на голову копа. Длинные руки, слишком длинные, гладили того по лицу. Затем резко придвинул к себе, заглянул в глаза, наклонив голову.

— Словно в душу смотрит, — прошептал Майк.

— Ты тоже это видишь? — спросил Гарри и обвел взглядом заправку.

Голый человек пальцами щупал лицо полицейского и мял, со стороны это выглядело очень странно и жутко. Наконец-то опустил руки, коп развернулся и пошел назад. Сначала Майк заметил, что у жиробаса изменилась походка,

«Что не так?» — пытался собраться с мыслями парень. ” Да у него же одна нога короче другой… И намного…»

Полицейский наступал на короткую, даже казавшуюся маленькой, ножку, а вторую, которая не сгибалась, волочил сзади.

«Но туда–то он, вроде, шел нормально», — пытался вспомнить Майки.

— Бл..ть!!! — Гарри был бледен.

Коп дохромал ближе, его стало видно лучше, и Майк услышал, как люди начали говорить громче, одни показывали пальцем на входную дверь, другие доставали мобильные телефоны. Началась суета. Дверь открылась, и коп вошел. Челюсть неестественно опущена вниз и сдвинута в сторону. Рот открыт, один глаз смотрит, не моргая и быстро вращается в глазнице, во второй воткнута зубочистка. Из уголка вытекает что-то черное и тонкими дорожками стекает по щекам. Лицо будто было из пластилина, ненастоящее. Оно плыло, словно эта была не кожа, а восковая маска.

«Это тот голый мужик его смял», — сделал заключение Майк.

Гарри в это время уже отключился и скатился под стол без сознания.

Полицейский держал в правой руке пистолет, а левая маленькая ручка была согнута в локте. Сейчас она напоминала куриную лапку. Он ей водил в стороны, пытаясь что-то нащупать, пальцы шевелились сами по себе. Полицейский

что-то говорил с открытым ртом, челюсть не закрывалась, и ни слова не было понятно, сплошные гласные буквы. На это было очень страшно смотреть. Люди начали кричать. Майк почувствовал, что обмочил штаны.

— Тони, что с тобой? — обратился к копу мужчина в желтой кепке, стоявший за кассой.

Полицейский издал непонятный звук, направил на того пистолет и выстрелил. Пуля пробила шею насквозь и разбила витрину сзади, кровь брызнула во все стороны. Кепка слетела, сотрудник заправки издал нелепый звук, замахал руками, затем обхватил шею, словно хотел остановить кровь, сделал пару шагов, поливая все вокруг, его подкосило, и он упал на раскаленную плиту. Вонь от горелой бороды и кожи заполнила помещение. Следующий выстрел срубил худую женщину в очках, ее отбросило прямо на стол, за которым сидел Майк. Тот отшатнулся на стуле и свалился на пол.

Люди метались по залу и падали. Рокер в кожаной куртке с татуировками пытался разбить окно стулом, но у него ничего не получалось. Тогда он отошел назад, разбежался и собрался выбить окно плечом, но зацепился за ножку стола и со всей силы врезался в стекло головой. Шея хрустнула, он сполз и обмяк.

Прозвучало еще три выстрела, три попадания. Может, этот коп и был жирным, но стрелял он неплохо. Полицейский откинул пистолет в сторону, схватил с прилавка большой нож для рубки мяса. Своей левой маленькой ручкой вцепился в волосы, пытавшейся пробежать мимо него девушке, резко дернул и воткнул нож ей в голову. Тот вошел на несколько сантиметров и остался в голове.

Майк пробирался на карачках под столами, пытаясь не обращать внимания на крики и стоны. Дополз до стойки, спрятался за ней и начал молиться.

В дверь медленно вошел тот самый голый человек. На его лице была довольная улыбка. Он поставил одну ногу на стул, почесал яйца и стал весело подбадривать полицейского:

— Давай Тони, убей их всех! Молодец Тони, настоящий профессионал, мы гордимся тобой.

Коп доковылял до двух мальчишек лет пятнадцати, они так и продолжали сидеть за столом. Взял вилку, наколол на нее картошку фри и закинул себе в рот, затем воткнул ее в горло одному мальчику, а другого взял за волосы и начал бить о стол. С каждым ударом тарелка, развалившийся гамбургер и стакан колы подпрыгивали на подносе. Коп поднял и посмотрел в кровавое лицо мальчика, придвинулся и провел языком по лицу, слизывая кровь. Голый человек смеялся.

Майк не помнил, что происходило дальше, когда он пришел в себя, была уже тишина. Он боялся вылезать и сидел, не шевелясь. Казалось, сердце так сильно стучит, что слышно на всю заправку. Он закрыл рот руками, боясь закричать. Слезы и сопли текли по лицу. Вдруг он услышал спокойный добрый голос:

— Майк, ну что же ты там сидишь? Иди к нам, оказывается, Тони очень вкусно готовит вафли.

Майк надеялся, что если не будет отвечать, то о нём забудут, но голос повторил снова:

— А я тебя вижу, не бойся, Майки, мы тебя не обидим.

Парень медленно встал и выглянул из-за стойки. Полицейский стоял у плиты в фартуке. Он поднял лопаткой вафлю, положил на тарелку, взял ложку и так бережно с любовью, прям как бабушка, зачерпнул варенье из банки, намазал сверху и протянул тарелку Майку. Парень хлопал глазами: за столом сидел голый человек с длинными волосами, а напротив него Гарри. Они пили чай, как старые добрые друзья, а кругом был ад, трупы, куча трупов и крови. Майка вырвало себе на кроссовки. Он снова поднял глаза и вытер рот рукавом.

«Это нереально, нет, это мне всё кажется, никогда больше не буду употреблять наркоту, пусть только меня отпустит. Пожалуйста».

— Иди к нам, — сказал волосатый.

Полицейский продолжал протягивать тарелку и странно улыбаться с широко открытым ртом. Майк не знал, как себя вести, он молча взял и пошел к столу, аккуратно, стараясь не наступать на тела. Много тел, женщины и дети, вот лежит кусок оторванной ноги до колена. «Чееерррттт, как? Как ее могли оторвать?»

Ноги не слушались, он медленно плыл по залу и всё еще надеялся, что это просто приход, что вот сейчас он придет в себя, и они с Гарри пойдут, как обычно, играть в приставку. Но этого не происходило. Подняв с пола стул, он сел рядом с другом. Гарри уплетал вафли, как ни в чем не бывало и запивал их чаем. Майк поднял глаза и посмотрел на длинноволосого.

— Привет, — улыбнулся тот, — рад познакомиться с тобой, Майк. Меня зовут… Прости, но я не знаю как… — тяжелый вздох… — Может, когда-то и знал, но забыл. Но теперь-то мы друзья, и вы мне поможете придумать новое имя, правда, Гарри?

Гарри проглотил очередной кусок и кивнул.

— Майки, какое бы ты имя мне дал? — добрый голос успокаивал парня.

«Может, он и, правда, не убьет нас, а может, он вообще ни при чем. Он же никого не трогал, это всё коп Тони».

Майк задумался:

— Никогда еще не придумывал имен… Ну-у, если честно, то вы похожи на актера Тома Хиддлстона, а точнее на персонажа Локи, из фильма.

— Локи… Хм–м, — голый произнес имя несколько раз, попробовал как звучит и выдал, — Мне нравится!

Тут встрепенулся Гарри и сказал:

— Да, точно, Локи отлично вам подходит, он тоже был злодей.

— Разве я злодей? Ну вы что, мои хорошие, я добрый… просто немного вспыльчивый, не надо меня злить. Вы же не будете меня злить?

— Нееетт, — одновременно замотали головами друзья.

— Теперь зовите меня Локи. Но это временно, надеюсь, я вспомню свое настоящее имя.

— А я сначала подумал, что вы Терминатор, — сказал Гарри, жуя, — увидев непонимающий взгляд волосатого, уточнил, — ну это робот, который вернулся из будущего, чтобы убить парня, который должен возглавить восстание роботов.

Локи задумался…

— Неее, я точно не робот. Кстати, Майк, хочешь чаю? Тони сделай нам чаю, пожалуйста… — волосатый выдержал паузу и добавил, — а потом, Тони… Сдохни!

Майка мгновенно пробил холодный пот. Голый встал, потянулся и поправил волосы.

— Ребятки, вы посидите тут, я пойду найду одежду и надо отлить. Вы же не убежите?

— Нет, не убежим, — замотал головой Майк.

— Ну и славно. А вы и не сможете убежать. Если что… Я вас найду.

Локи не спеша направился в подсобку, по пути почесывая зад. Полицейский Тони вышел из-за стойки, держа в руке чашку чая на блюдце. Ему было ну очень неудобно идти, он ковылял, расплескивая чай во все стороны. Блюдце противно звенело. Кожа продолжала сползать с его лица, он весь был вздутый и отекший. На теле появились гнойные язвы, маленькой ручкой он почесал одну на щеке, та брызнула, попав в чай. Майк опять сдержал рвотный рефлекс. Тони дошел до ребят, поставил чашку и начал хромать по заведению, он что-то искал. Парни молча наблюдали за ним. Наконец-то Тони нагнулся и пернул…

— Кажется, он обделался, — тихо сказал Гарри.

Коп подобрал с пола пистолет, откинул барабан, маленькой ручкой начал доставать из кармана патроны и вставлять в отсеки. Шесть патронов заняли свои места, Майк поймал себя на мысли, что считает их. Тони не мог закрыть рот, поэтому издавал какие-то звуки горлом, будто напевал. Затем защелкнул барабан, взвел курок, спокойно засунул ствол в рот и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел, кровь вместе с пулей вылетела через затылок и пробила плафон лампы на потолке. Огромная вонючая туша упала на пол, пару раз дернулась и замерла.

Майк вжался в стул, он срывал ногтями заусенцы и пытался собраться с мыслями. «Этот волосатый сказал копу убить себя, и тот убил. Он умеет внушать людям свои мысли? Это происходит при зрительном контакте? Или приказывает голос? Хотя на улице он держал полицейского за лицо. Может, он должен прикоснуться, чтобы подчинить? Касался ли он меня? ААА, я не знаю. Что еще он может? И кто он такой?» Столько вопросов было в голове…

— Мы должны убежать, — шептал Гарри, — он убьет нас.

Майку было страшно, он хотел убежать, но не готов был рисковать. Его взгляд упал на кружку, из которой пил волосатый, и сразу пришла идея. Он достал из кармана таблетки, пять розовых таблеток в прозрачном пакетике, вывалил их на стол и начал крошить чайной ложкой. Быстро сгреб в ладонь и высыпал в кружку, перемешал пальцем и сдул остатки. Гарри молча наблюдал.

Локи вышел из подсобного помещения. На нем был новый коричневый комбинезон со светоотражателями на локтях и коленях, волосы собраны в хвостик, на ногах армейские ботинки. Майк наконец-то осмелился посмотреть в глаза человеку: один зрачок был обычный, с зеленоватым оттенком, а другой ярко-желтый и напоминал звериный. Никогда в жизни парень не видел таких глаз. И что-то еще было с ним не так, что-то изменилось в лице, оно стало другим. Локи шел через зал к ним, перешагнул через мертвого Тони и сел на свое место.

— Чем займемся? — спросил он.

Парни переглянулись и одновременно пожали плечами. Майк пытался не смотреть на кружку. «Пей, ну же. Давай». Локи взял чашку двумя руками, поднес к губам, посмотрел на парня, ухмыльнулся и поставил ее обратно на стол.

— А давайте сыграем в игру? Кто из вас первый убьет другого, тот останется жив, и я его отпущу.

Майк вскочил возразить, открыл рот, чтобы сказать, что не будет играть, как вдруг боковым зрением увидел руку друга с зажатым в ней ножом. Майк успел отклониться в последний момент и нож полоснул по щеке. Боль обожгла лицо, он отскочил в сторону и закричал:

— Гарри, нет! Нет надо! Ты же видишь, он всё равно нас убьет!

— Гарри, не слушай его, убей.

Гарри был безумен, глаза блестели, лицо покраснело, сбоку на губах выступила пена. Он шел на друга, согнув колени, нож крепко сжат в кулаке. Майк схватил стул и бросил в парня, тот легко отбил его и прыгнул. Нож прорезал джинсы и ногу. Майк снова закричал от боли, двумя руками зажал кисть соперника и ударил ею о стол, нож со звоном выпал на кафель. Часы Майка расстегнулись и слетели с руки. Они сцепились, повалились на пол, Гарри рычал и царапался, как зверь, он хотел дотянуться до глаз. Майки уворачивался. Вот у него получилось высвободить руку, он с силой взял друга за волосы и дернул назад. Тот на мгновение потерялся. Майк уперся ногой в живот и перекинул обезумевшего товарища через себя. Взгляд быстро начал скользить по залу в поиске хоть какого-то оружия. Рядом лежал мертвый Тони, в руке был зажат пистолет. Майк быстро пополз, цепляясь за пол, руки в крови проскальзывали, он перекатился, вырвал ствол, вскочил на ноги и направил револьвер на друга. Гарри хрипел, изо рта и носа вырывались пузыри, он дернулся в порыве опять наброситься, и Майки нажал на спуск, пуля вошла точно в центр лба. Рука твердо держала пистолет, быстрый поворот тела, и теперь ствол смотрит на волосатого урода. Майк закрыл глаза и прохрипел:

— Не рукой стреляю, а сердцем. Тот, кто стреляет рукой, забыл лик своего отца, — и уверенно нажал на спуск.

Изменяющий нелепо крутанул головой, уворачиваясь в сторону. Пуля вместо того, чтобы попасть в лоб, пробила обе щеки насквозь, кроша зубы и разбив стекло сзади. Человек улыбнулся, но эта улыбка теперь показывала его настоящего. Волосатый издал гортанный скрип, повернулся к парню с пистолетом и засунул палец в дырку в щеке.

— Не плохо стреляешь, — выдал он.

— Сука! — закричал Майк и сделал еще три выстрела.

Пули попали в плечо и шею, третью он просто отбил ладонью, словно отмахнулся от надоедливой мухи.

— Майки, друг, ты чего? Это же очень обидно и неприятно.

Майк смотрел слезившимися глазами на человека, пули выпали из ран, и те тут же начали затягиваться.

— Да кто ты такой? — пистолет выпал из рук парня.

— Я не знаю кто, но теперь знаю, что обычные пули меня не могут убить. Спасибо тебе за это.

Человек подошел ближе. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Злое перекошенное лицо в миг сменилось добрым. Локи поднял брови и со всей теплотой сказал:

— Знаешь, парень, мне почему-то не хочется тебя убивать, что-то в тебе есть, и мне интересно посмотреть на это. Увидимся еще, Майки, — человек развернулся и вышел…

Майк смотрел ему вслед, злость сменялась бессилием.

— Я убью тебя, — шептал он, — найду и убью… но звучало это слишком жалко.

Парень упал на колени и заревел.

Перемещение