Бесплатный фрагмент - Страсть и предсказание

Глава 1. Тыква на Хэллоуин

Тыква стояла на столе в моём кабинете. Кто-то из сотрудников подшутил? Злая тыква на Хэллоуин. Всё как положено. Вырезанное свирепое выражение лица. Плод хищно смотрел на меня со зверским оскалом. Любуйся, мол, дорогая, от ворот поворот тебе и полный облом. Что бы это значило, я не знала. Но ничем хорошим это быть не могло.

Вот оно — истинное отношение коллектива к молодой начальнице бухгалтерского отдела. Ничего удивительного. Обычная зависть. Не каждой сотруднице так везёт. Мне в двадцать три года удалось стать временно исполняющей обязанности главного бухгалтера.

Зашла в кабинет. И нате вам, здравствуйте! Злая тыква прямо на рабочем столе главбуха. Настроение сразу же испортилось на целый день, но я решила не показывать виду, чтобы недоброжелатели не обрадовались. Сделала вид, что отнеслась к тыкве, как к чьей-нибудь милой шутке.

«Подарочек» переставила на подоконник и решила пока промолчать, поскольку с поличным никто не пойман, следовательно, и обвинять некого, но про себя твёрдо решила, что «шутник» поплатится за такую выходку. Надо только его вычислить и разоблачить.

Тыквине я вынесла суровый приговор: возьму домой и уничтожу, изрежу на мелкие кусочки злорадную ухмылку и сварю тыквенную кашу.

Ничего, скушаю эту вашу тыкву и даже не подавлюсь. Теперь хоть целый месяц можно сидеть на тыквенной диете. Это же надо так завидовать или ненавидеть человека, чтобы принести в кабинет тыкву. Да ещё незаметно! Всего неделю я врио на новой должности, а уже такое ко мне отношение.

Мимо стеклянной стены кабинета главного бухгалтера по коридору проплыли две любопытные мелкие сотрудницы-гуппи из соседнего отдела. Они бросали косые взгляды, старались рассмотреть злое выражение «лица» тыквы и мою реакцию. Я сделала вид, что очень занята, пялилась в монитор невидящим взглядом.

Всё утро мне казалось, что все вокруг в курсе, кроме меня. Наконец я уговорила себя, что заговора не существует, а злоумышленник, скорее всего, один единственный человек, который терпеть меня не может, либо небольшая группа людей. И всё-таки, скорее всего, одиночка. Если бы были сообщники, то информация о тыкве уже выплыла бы наружу.

Проходящие мимо коллеги-мужчины простодушно улыбались или хорошо притворялись. Проплывающие по коридору-аквариуму женщины скользили по тыкве ехидными взглядами, корчили вежливые гримасы и лицемерные ухмылки. Такое впечатление, что мимо кабинета сегодня проложили свой экскурсионный маршрут все, кому не лень. Кто только не прошёл мимо по якобы «неотложному делу». Постыдились бы.

После такого подарочка я успокоиться и сосредоточиться уже пару часов не могла. Прямо вся кипела внутри от злости, но усилием воли делала равнодушный вид. В уме перебирала всех подряд, гадая, кто бы это мог быть. И всё же у меня не было ни единого предположения, кто мог притащить эту злобную тыкву. Дурацкая привычка оставлять дверь кабинета открытой. Отсутствовала я минут сорок всего. Не больше. Видимо, кто-то заметил, что я не закрыла дверь.

Утро понедельника для меня началось в кабинете генерального директора, всё, как обычно. Генеральный вызвал меня к себе «на ковёр», там и оторвался по полной программе. Впрочем, я уже привыкла.

Просто так должности даже врио не раздают, так что продвигаться по служебной лестнице приходится с помощью Константина. Я ему много чем обязана. Он меня сразу после университета без стажа на работу взял, правда, с дипломом бакалавра по направлению финансы и кредит. Генеральный честно сказал, что берёт временно на декретное место и с дополнительным условием, с формулировкой, что я ему очень нравлюсь.

Он мне, кстати, тоже сразу же понравился. Ещё бы не понравился! Тридцать один год, перспективный, красивый, стройный, шикарный экземпляр успешного делового мужчины. Только вот женат не на той.

Но про то, что он женат, позже выяснилось, когда я в него уже по уши влюбилась. Влюблённость моя не сразу прошла, но со временем мозги прояснились, страстные чувства поостыли, надежда испарилась, а интимные отношения остались. Дело привычки, наверное.

Хотя, может, с его стороны тоже было что-то большее. Для привычки у Кости жена есть, красивая даже. Я её видела. Она пару раз на работу к мужу заезжала, хорошо, что перед этим позвонила, а то бы попала тоже «на ковёр». А вот на корпоративы Константин жену ни разу с собой не брал, а, может, она сама их игнорировала. Чужая семья — потёмки.

Константин меня ничем не обидел. Он ничего мне не обещал, относился ко мне сначала, как к королеве. Я даже думала, что он в меня по-настоящему влюбился, хотя в любви мне не признавался, но ревновал ко всем по-страшному, бесился, если я на работе кому-нибудь из мужчин глазки строила, а потом постепенно успокоился, начал остывать и остыл.

С самого начала отношений всё было у нас очень красиво и на высшем уровне. Подарки, материальная помощь, культурный досуг, на работе всегда премии. Жила, как на курорте. Целых два года мы встречались в разных красивых местах, в шикарных номерах лучших курортных отелей, на яхте даже.

Впрочем, все пылкие отношения когда-нибудь да заканчиваются, а щедрость любовников не безгранична. Поэтому яхты, курорты и клубы остались в прошлом, в настоящем — только встречи в кабинете генерального директора, в ближайших гостиницах города и в Костином автомобиле, да и то только потому, что я в самом начале наших отношений поставила условие: никаких встреч в моей квартире. Не хватало ещё, чтобы его благоверная явилась когда-нибудь ко мне домой. Супруга — его проблема, а не моя, поэтому в случае чего со своей женой Константин пускай разбирается сам. Костя уже в возрасте Христа, но по-прежнему чертовски красивый чужой муж.

Возможно, тыква — это намёк на расставание?.. Нет. Глупость какая-то получается. Костик так бы со мной не поступил. Вот и временно на должность главного бухгалтера поставил… Хотя… Смотря с какой стороны на это назначение посмотреть. Два года работы в фирме после института для должности главбуха явно недостаточно. Так что, можно сказать, что Константин от меня откупился, причём, по минимуму. Понятно же, что главного бухгалтера возьмут со стороны.

Может, тыква — это «подарок» от Костиной жены?.. Нет. Думаю, если бы его супруга про нас узнала, то меня бы здесь уже в помине не было. Костя меня сам уволил бы, наверное. Никому не нужны дома скандалы из-за адюльтера. Рассекреченный служебный роман женатого начальника с подчинённой — это не то, о чём мечтают неверные мужья-карьеристы. Константин помешан на карьере и бизнесе, он вообще на работе живёт.

Кто только до обеда не побывал у меня в кабинете, чтобы увидеть злополучную тыкву. Являются под разными предлогами даже те, кто никогда сюда не заходил. Смотрите. Мне не жалко. Было бы, на что тут глазеть.

Может, Галка из отдела продаж тыквину притащила? Злая и стервозная особа. Она всегда меня недолюбливала, а тут ещё меня «повысили». Хотя, вряд ли.

Тоже мне, повышение. Три человека в подчинении всего. И уже столько зависти. Не знаешь, на кого и думать. Подумаешь, бухгалтерия! Не фирмой ведь командовать поставили.

Какой позор. Тыква… У бабушки в деревне это называлось «поднести гарбуза», то есть отказать в сватовстве. Ну и что теперь думать? Это же архаизм какой-то! Дикость средневековая. Какой деревенщина мог до такого докатиться? Вот тебе и город. Кто тут знает эти деревенские обычаи? Господи! Как стыдно.

Ну кто же сотворил со мной такое?

Может, Зойка? Я на неё «вежливо» так недавно наорала, называла только по имени-отчеству. Всё, как положено начальнице. Так ведь она сама была виновата, цифры в отчёте перепутала. Ну, неужели из-за такой мелочи надо позорить коллегу перед всем коллективом?

Может быть, охранник Иван Александрович с пропускного пункта? Я, когда пропуск забыла, то долго с ним препиралась. А он ведь всего лишь выполнял инструкции. Нет. Вряд ли. Человек в возрасте не должен так со мной поступить. Он, конечно, занудный, но спокойный. На него не похоже.

Уборщица? Я к ней придиралась. Ну так ведь она передвинула все мои папки на рабочем столе. Не люблю, когда всё не на своих местах. Зловредная баба и очень любопытная. Я даже подумала, что она по чьему-то заданию за мной шпионит. Но это — перебор, конечно. Она же не промышленным шпионажем в бухгалтерию заниматься пришла. У неё по жизни мозгов хватает только на то, чтобы тряпку со шваброй в руках держать.

Руководитель маркетингового отдела П. В. Буряк материализовался в дверном проёме неожиданно. Вошёл без стука. Правильно, зачем стучать, если через стекло всё моё личное пространство на рабочем месте просматривается, как под прицелом. У каждого сплетника или сплетницы есть возможность разглядеть злую физиономию тыквы и меня заодно во всех деталях и подробностях. А жалюзи в аквариуме главбуха почему-то не предусмотрены. Надо будет поныть на этот счёт, разжалобить начальство.

Молча кивнув в знак приветствия, Буряк тяжёлым взглядом уставился на тыкву. Конечно, мимо меня сегодня мало кто пройдёт, вот и Пахом Вольфович заявился ни с того ни с сего. Бесперспективный, тридцатисемилетний, толстеющий женатый мужчина, вечно говорит полунамёками и ощупывает меня взглядом.

Буряк хмыкнул, глянул на меня маленькими прищуренными глазками, скривил толстые губы и осклабился в неприятной ухмылке:

— Думал, врут.

— А что, Пахом Вольфович, злые языки уже болтают?

— Угу, — хмуро подтвердил он. — Развлекаются.

— Вы по какому-то делу?

— Ну что вы, Татьяна Ивановна?.. Какие могут быть дела в понедельник на работе… Ладно. Не берите в голову. Это я так. Шучу. Что планируете сделать с тыквой?

— Кашу.

— В прямом смысле или в переносном?

— В прямом, конечно. Что ещё с ней можно сделать?

— Ну, я думаю, рецептов много… Кхе-кхе… В кулинарном смысле, естественно. Вы женщина, вам виднее.

— Это вы сейчас…

— Шучу я, шучу. Татьяна Ивановна, что у вас сегодня за настроение такое? Нельзя же быть такой серьёзной. Хэллоуин, честное слово.

— Подумаешь, праздник.

— Народ развлекается. Значит, для кого-то праздник.

— Праздник — это когда выходной, Пахом Вольфович. Развлекаются они. Лучше бы работали.

— Это да. Но всё равно забавно кто-то пошутил. Есть подозрения?

— А вы что?! Детектив?

— Нет. Но всегда же интересно, кто и кому, пардон, готов свинью подсунуть. Конечно, тыква — это не свинья. И всё же забавно. Кто-то рискует премией.

— Или мстит.

— Глупости. Никакая это не месть. Чья-то глупая шутка.

— Вы так думаете?

— Уверен. Не берите в голову. Вам этой тыквы надолго хватит. Хотя вам диета точно не нужна, а мне бы не помешала.

— Хотите тыкву себе? Могу подарить.

— Да нет, что вы. Я на чужие подарки не претендую. И всё же забавно, забавно. Ладно, пойду. А вы не расстраивайтесь. Всё же есть в этой тыкве приятный момент.

— Интересно, какой это?

— Вы единственная получили подарок на Хэллоуин, значит, кто-то к вам явно неравнодушен.

— Очень смешно.

— Да уж. Плакать точно нет повода. И всё же. Забавно, забавно.

***

Самое лучшее решение — выйти из зоны дискомфорта и пойти прогуляться. Дальше ближайшего кафе в обеденный перерыв не уйти, конечно. Хорошо, что такое местечко есть в пяти минутах ходьбы от офиса. Приятная кафешка, хоть и недорогая. Впрочем, знакомые физиономии сотрудников там иногда встречаются, не одна я туда дорожку в обеденный перерыв протоптала. От обилия вкусных запахов слюной захлебнуться можно.

Снова этот компьютерщик Вася Петров. Второй раз за день на него натыкаюсь. Дали же родители имечко человеку. Вроде бы отличные внешние данные у парня, ведь симпатичный же, но какой-то весь неуверенный в себе и ведёт себя, как полный идиот. Вечно на лице эта глупая стеснительная улыбка, и очки у него уродские. Странный парень, стоять спокойно вообще никогда не может, постоянно с ноги на ногу переминается. Интересно, он свои джинсы и клетчатые рубашки в секонд хенде, что ли, покупает? Чудаковатый малый. Иванушка-дурачок местного разлива.

Только не это! Ну есть же столик свободный. Компьютерщик направился прямо ко мне. Я принципиально отвернулась в сторону свободного стола. Оказалось, парень вполне понятливый, прошёл мимо, сел на свободное место у окна. Правильно, незачем рядовым сотрудникам во время обеда беспокоить врио главного бухгалтера.

Поесть спокойно не удалось. Я чуть куском отбивной не подавилась, когда напротив меня плюхнулся на свободный стул Буряк. Даже вопрос не задал, можно ли присесть. Чего он такой настырный сегодня? Толстые пальцы руководителя маркетингового отдела пробарабанили по поверхности стола замысловатую дробь. Мой кофе чуть не выплеснулся из чашки. Зачем Буряк такие порции пельменей себе покупает? Ведь растолстел и так уже не по годам.

— Приятного аппетита, Татьяна Ивановна. Что за салатик у вас? Диетический?

— Спасибо. Греческий.

— Хотел вам предложить… — Буряк скользящим взглядом обследовал окружающее пространство кафе, потом плотоядно глянул на мой бюст и сосредоточился на пельменях.

— Интересно что, — я напряглась, было совсем не интересно, что он мне предложит, но в его интонации и словах чувствовался то ли намёк, то ли подвох, поэтому решила, что лучше прояснить всё и сразу.

— Вы же у нас девушка свободная…

— Не поняла. Это что, домогательства? Предпочитаете нарушать этический кодекс сотрудников на прилегающей к офису территории? — решила сразу же поставить наглеца в тупик, ткнула кодексом, вместо пощёчины по наглой физиономии.

— Кхе-кхе… — подавился пельменем поганец, так ему и надо.

— Похлопать по спине?

— Не надо!

— Ну, не надо, так не надо.

— Не надо притворяться, что вы не по этим делам.

— Даже знать не хочу, что вы имеете в виду, Пахом Вольфович.

Он либо что-то знал, либо догадывался, либо блефовал. Лоснящиеся толстые губы Буряка скривились в пошловатой улыбке, взгляд стал маслянистым, противным. Толстые щёки раздулись, жевалки задвигались интенсивнее. Отвратительный тип! Не мужчина, а фабрика по утилизации пельменей.

— Такая красивая девушка…

— Спасибо за комплимент. Но думаю, что этот разговор мешает вам наслаждаться обедом.

— Танечка, вы же не станете утверждать, что вы принципиально против встреч с женатыми мужчинами? — он определённо о чём-то догадывался, иначе, что за намёки.

— Я вообще ничего утверждать не буду, Пахом Вольфович. Сколько вашим деткам лет? У вас, кажется, трое?

— Сын и дочь в девятом классе. А какое отношение это имеет к вам?

— Вы правильно заметили. Ко мне, Пахом Вольфович, это не имеет никакого отношения. Зато к вам самое непосредственное. Я принципиально не встречаюсь с отцами семейств. Дети — это святое. Вы же не станете утверждать обратное?

— Ну-ну. Про детей не стану. Но если вам когда-нибудь понадобится помощь, то вы можете на меня рассчитывать.

— Это вы сейчас мне цену назначили?

— Ну что вы, милая Танечка. Ничего такого я даже в мыслях не имел. Наоборот. Моё предложение честное. Всегда готов вам помочь, — он хохотнул и подцепил вилкой очередной пельмень.

— Спасибо. Но я в помощи не нуждаюсь. У меня всё в полном порядке.

— Это сегодня. Никто не знает, что может случиться завтра.

— Вы меня сейчас запугиваете?

— Нет, конечно. Вы как-то всё неправильно понимаете. Наоборот, Танечка, я всегда на вашей стороне. Всегда. Как вам только такое в голову могло прийти? Подозрительность не к лицу молодой девушке. Наверное, сегодня не ваш день. Это тыква на вас так повлияла. Забавно. Так и не нашли того, кто её принёс?

— Начинаю думать, что это были вы.

— Э, нет. Я же не ваша крёстная фея, — съехидничал Буряк и заржал.

Глава 2. Крёстная фея

Маша Громова после своего недавнего развода впала в мрачную депрессию, погрузилась в состояние жалости к себе и тяги к душевным страданиям. Она даже похудела на нервной почве. Поддерживать её морально было задачей нелёгкой. Бывший муж подруги, отвратительный тип, который мне никогда не нравился, постоянно ей звонил и наносил неожиданные визиты со скандалами.

Этот урод отжал у Машки половину трёхкомнатной квартиры, которая по сути даже совместно нажитым имуществом не являлась, а была таковой только по договору купли-продажи. Предупреждала я Машу, что нельзя доверять Михаилу, у него своего собственного жилья отродясь не было. Продать улучшенную двухкомнатную квартиру в центре Симферополя и купить трёхкомнатную на окраине Громову надоумил супруг, убедил, что надо расширить жилплощадь, чтобы родить ему наследника.

Наследника этому хитрому нищеброду Машка родить не успела. Михаил ушёл в длительный загул и поколотил жену, чтобы не возмущалась по поводу права мужчины ходить налево. Потом грянул бракоразводный судебный процесс с разделом совместно нажитого жилья и имущества, и размен квартиры на две полуторки на разных окраинах города, да ещё и с доплатой.

Теперь Громова жила одна и горевала о своей неудавшейся попытке стать счастливой. Зачем она вообще вышла замуж за Мишку Буйного, я никогда не понимала. Ведь Маша наверняка что-то чувствовала, раз вступив в брак, даже свою девичью фамилию оставила. Теперь Мария изводила себя сомнениями и неуверенностью в себе.

Убедить подругу, что она нормальная, симпатичная и достойна большего, мне никак не удавалось. Своими аргументами и самокритикой она доводила до отчаяния не только себя, но и меня.

Если бы не Милана Завацкая, я сама впала бы в депрессию, наверное. Но наша подруга-учительница была крепким орешком, довести её до нервного срыва не могли даже ученики. Как ни странно, Машка к её критическим замечаниям, холодной логике и специфическому мнению прислушивалась больше, чем к моей успокоительной терапии.

Сколько бы я Громовой убедительных доводов ни приводила, пытаясь разуверить и успокоить, она в результате открыв рот слушала, как её отчитывает Милана Вадимовна, которая в свои двадцать пять лет знает в теории ответы на все вопросы, которые укладываются в выражение «как надо правильно». Почему-то тотальная осведомлённость Завацкой по всем вопросам у Машки даже сомнений не вызывала. Вот что значит, быть педагогом по призванию.

Двадцатишестилетняя Мария Сергеевна Громова работала главным инженером в домоуправлении, а вела себя после развода глупо, как нецелованная ученица средней школы. Ей бы лучше было до революции родиться, желательно в веке семнадцатом или восемнадцатом. Скучная жизнь без интернета и телевизора была бы для неё в самый раз, она даже книги для чтения выбирает, описывающие любовные отношения в ту эпоху.

Сегодня заунывное Машкино настроение и занудные речи на меня не действовали, её тираду я перебила буквально на полуслове:

— Тыквенную кашу хочешь?

— Давай.

— Тань, тебе ещё тыквенные «разносолы» не надоели? — со смехом поинтересовалась Милана. — Ты уже неделю эту тыкву ешь.

— А что такого? Диетические блюда, между прочим, — я так и не нашла злоумышленника, подбросившего ко мне в кабинет тыкву.

— Ты, как крёстная фея Золушки, носишься со своей тыквой, — Завацкая специально надавила на больную мозоль.

— Жаль, что не могу превратить её в карету представительского класса.

— Тань, никто так и не признался? — наивная Машка всё ещё верила в людскую порядочность.

— Никто.

— Я бы не отказалась от похода в бар, — Милана вопросительно посмотрела на меня своими голубыми глазами.

— Пойдём, конечно. Маш, ты с нами?

— Нет. Я сегодня хочу начать ремонт кухни.

— Ты сначала мужчину состоятельного себе найди, потом он пусть тебе оплатит ремонт. Зачем самой-то горбатиться в выходные?

— Мне нужна настоящая любовь, а не спонсор.

— Машка, одно другому не мешает.

— Тань, прекрати. Маша пытается тебе сказать, что ещё не готова к отношениям.

— Это плохо. Я вот всегда готова к отношениям. Только отношения ко мне не готовы.

***

Кабинет генерального директора — это одно из тех немногих мест, где нет видеокамер. Во всех других помещениях и в коридорах они есть. Хорошо, что туалеты не просматриваются.

У шефа прямо пункт какой-то, он пытается всё и всех контролировать. Я встала на стул и приклеила жвачку к объективу следящего ока. Это Косте в отместку за очередные испорченные выходные, которые я провела в одиночестве.

Наверное, он отлично провёл время с женой. От этой мысли мне стало немного жаль себя. В последнее время в выходные Костик не звонил, даже не вспоминал обо мне, наверное. Я чувствовала себя ненужной, покинутой и потому свободной.

Чтобы позлить любовника, на своей странице в соцсети я сменила статус. Теперь я объявила на весь мир, что нахожусь «в активном поиске». Только вот оказалось, что искать я ещё не готова. Два года отношений с Костей привязали меня к нему не то чувством, не то привычкой.

Вчера в баре познакомилась с симпатичным парнем, почти решилась изменить своему боссу, но в последний момент передумала. Неужели это любовь? Я была абсолютно уверена, что у меня с любовником просто секс. Страстный, необузданный, нежный… О чём это я! Пора уже подумать о себе.

Наши отношения зашли в тупик. Впереди у меня никакой надежды. Костя жену не бросит, если бы хотел быть только со мной, то давно бы уже развёлся. Правда, Константин мне ничего не обещал, поэтому обижаться на него не за что, да и бесполезно, это мне никак не поможет.

Если судить чисто по-человечески, то он меня спас. Когда мои родители погибли в автокатастрофе, после них остались огромные кредиты, которые помог погасить Константин, иначе я осталась бы без родительской квартиры. Подумать только! Я могла стать бездомной сразу после получения высшего образования. Такое вот наследство, и это случилось вскоре после защиты диплома бакалавра. То страшное время я вспоминать не люблю, от этих мыслей становится невыносимо тяжело на душе.

Генеральный, никогда не упоминал, что мне придётся эти деньги возвращать. Он же мне их не в долг давал, а просто за меня расплатился. Теперь вот мне непонятно: товар я или любимая женщина, должна я любовнику или могу бросить его в любой момент?

Конечно, раньше я об этом не думала. В моих глазах Костя был героем, совершившим рыцарский поступок. По-сути, он спас меня, помог материально, взял на работу в свою фирму, сделал своей возлюбленной, то есть любовницей. Я его чуть ли не боготворила. Крёстная фея для Золушки и то меньше добра сделала.

Теперь по прошествии двух лет мне уже не кажется, что Костя меня тогда спас, возможно, он меня просто купил, а теперь, наверное, я ему надоела. Но всё же его поступки были тогда благородными. Всё-таки есть в нём благородство. Конечно, он не ангел и не безгрешен. Есть в нём неоспоримые достоинства и кое-какие недостатки. И главный его недостаток — жена.

Думая о том, как несправедлива ко мне жизнь, я никак не могла решить, кто для меня Костя — подарок судьбы или наказание, посланное мне за грехи, которые я совершила в прошлых жизнях?

Из раздумья вывел звонок. Я сняла трубку, звонили из налоговой.

***

Про приклеенную к объективу камеры видеонаблюдения жвачку я уже успела забыть. Прошло два дня, и вдруг прислали устранять неисправность программиста. Бардак какой-то. При чём здесь программист? Оказывается, начальник охраны попросил его лично, потому что сотрудник, отвечающий за эти камеры заболел.

Какая же я дура! Совсем не подумала, что шеф такие ерундовые распоряжения лично раздавать не будет. Ему, скорее всего, об этом даже не доложили.

Теперь вот Василий Петров отклеил жвачку от следящего глаза и в упор уставился на меня. Я сделала непроницаемое выражение лица. Мол, что-нибудь ещё, а то вы тут меня от важной работы отвлекаете всеми этими хозяйственными мелочами, между прочим.

Симпатичное лицо парня приобрело загадочный вид, он задал мне бестактный вопрос тоном соучастника в преступлении, совершённом с ним в сговоре против генерального директора:

— Ваша работа?

— Что? — я сделала удивлённое лицо.

— Жвачку вы прилепили?

— За кого вы меня принимаете! — тоном главбуха возмутилась я. — Вы что, в детском саду находитесь! Могли бы подумать сначала, прежде чем спрашивать всякие глупости.

— Извините, — смущённо пробормотал программист, на пару секунд он застыл.

На ошарашенном симпатичном лице отразилось недоумение, оперативная память зависла у парня, улыбка медленно сползла.

— Извиняю, — милостиво ответила я.

Будет знать, как разговаривать с начальством. Я же не девочка, мог бы соблюдать субординацию.

— У вас всё? Или ещё что-нибудь хотите проверить?

Василий переступил с ноги на ногу, снова улыбнулся и ответил:

— Ну если у вас к технической поддержке никаких вопросов и просьб нет, тогда всё.

Как будто у меня до этого были какие-то вопросы. Я его не вызывала. Чего он так на меня таращится? Симпатичный мальчик, но слишком молодой. Сколько ему? Двадцать? Двадцать один?

— У меня никаких просьб нет, — всё работает отлично, только вот сексуальная неудовлетворённость одолевает, прямо волнами накрыло с головой, если я уже «техническую поддержку» в сексуальном плане рассматриваю, как мальчика по вызову, то с моим либидо точно что-то не в порядке.

Всё-таки Костя поставил меня в какое-то странное двойственное положение. Вроде бы есть любовник, который меня полностью удовлетворяет, но выходные и ночи, проведённые в одиночестве, наталкивают на тревожные мысли, одолевают неудовлетворённые желания, посещают бурные сексуальные фантазии.

Этот Петров мог бы стриптизёром работать, а он в программисты подался, наверное, умный очень. Никогда ещё не видела ни одного человека, которому бы так шли очки. Он в них выглядит, как потомственный интеллигент в тринадцатом колене. При этом внешность у Васи — высший класс. Тёмные волосы, карие глаза, красивые черты лица, спортивная фигура. Вот только рост сто семьдесят четыре сантиметра, не больше. Зато телом он своим не пренебрегает, наверняка, посещает тренажёрный зал, а одевается совсем просто, даже дёшево: джинсы, рубашка в клетку, кроссовки. Похоже, стоять спокойно Петров совсем не умеет, снова переступил с ноги на ногу. Мнётся, как красная девица, а у самого, при взгляде на меня, наверное, слюни текут. Смотрит так… Интересно, какой он в постели?

— Тогда пойду.

— Конечно. Спасибо.

— За что?

— За то, что камеру починили.

— Я её не чинил.

— Вы — специалист, вам — виднее.

Дура ненормальная! Размечталась о сексе во время рабочего дня. Вот до чего меня Костя довёл! Готова отдаться первому встречному программисту. Если бы я не была такой порядочной, то стала бы, наверное, шлюхой. Прости, Господи!

— Вы ещё здесь? Хотите что-то спросить?

— Да нет. Ничего. Уже ухожу.

***

Наши тела слились воедино. Жаркая ночь и такие же жаркие наши объятия. Я чувствовала биение его сердца рядом с моим. Его руки ласкали моё тело. Страсть сжигала меня изнутри.

Мы занимались любовью неистово, жадно, как будто это была последняя ночь в нашей жизни, и завтра уже не наступит. Почему-то в голове неизменно пульсировала мысль: «Солнце не взойдёт никогда!»

Я не помню в какой момент и откуда возникла эта дьявольская фраза. Эта сумасшедшая мысль родилась где-то на глубинном уровне моего подсознания, как будто вдохновенная кем-то могущественным извне.

Волны неги от его прикосновений и нескончаемых ласк уносили меня в какое-то параллельное измерение. В далёких мирах я словно парила над землёй в воздушном пространстве.

Он был неутомим, напорист, нежен и груб одновременно. Он меня дразнил, баловал, подчинял себе и владел мною без остатка. Он доводил меня до исступления.

Я ощущала себя единственной, любимой и неповторимой. Я растворялась в пылу его страсти и послушно подчинялась всем его желаниям.

Он брал меня снова и снова. Я потерялась во времени и пространстве. Он доводил меня до экстаза, потом ненадолго давал отдохнуть и начинал всё сначала.

Все мои мысли и чувства перепутались. В какие-то моменты я будто теряла сознание. Он на мгновение останавливался, а потом приводил меня в чувства новой порцией безумных ласк.

С безудержной силой очередной мощный всплеск эмоций поглощал меня полностью и без остатка. Я чувствовала себя пленницей неистовой страсти.

Я познавала его и себя. Я была похотливой ведьмой, которую завтра, может быть, сожгут на костре. Но сегодня я сгорала, не ведая стыда.

Вместе с ним я горела в его бушующем пламени. В какой-то миг я готова была умереть от счастья и восторга.

Я задыхалась, извиваясь под напором его горячего сильного тела. Он сжимал меня в объятиях. Я вырывалась. Я прижималась к нему. Он обладал мною.

Я попыталась от него уползти, чтобы он меня снова добивался. Он меня не отпускал, потом почувствовал моё желание, понял, чего я хочу, и принял эту игру.

Он стал ещё напористее и жёстче. Его безумные ласки сводили меня с ума. Я начала сопротивляться, чтобы почувствовать, как он меня хочет.

Он угадывал все мои желания и доводил меня до исступления вновь и вновь. Слёзы текли из моих глаз по щекам и смешивались с его жаркими поцелуями.

Он меня пил и выпивал всю мою энергию без остатка. Волны наслаждения уносили меня, как морской отлив, но мужская воля возвращала меня обратно.

Я устала от собственного вожделения. Я проклинала себя и его во время моего очередного оргазма. Я стонала и билась в конвульсиях.

Я ненавидела его за то, что он не давал мне отдохнуть. Я молила его, чтобы он не останавливался. Я смирилась с ним.

Я чувствовала его несомненную власть надо мной. Я чувствовала его мужскую суть, его неукротимую силу и неистощимую энергию.

Я перестала быть собой, стала его собственностью. Он был хозяином, а я рабыней. Он был властелином, а я его наложницей.

Он тешил своё мужское эго, и я понимала и принимала это безропотно. Он повелевал и доминировал. Он был нежным деспотом и грубым тираном.

Раз за разом он доводил меня до оргазма. Я не могла сдержаться. Я кричала. Я молила его о пощаде. Он был неумолим. Я просила ещё и ещё. Он держался…

Так себе удовольствие — ласкать себя, читая эротический роман, но сексуальный голод до добра не доводит. Так не долго и инвалидность схлопотать в расцвете молодости.

Всё-таки Костя — эгоист и что ни на есть самый настоящий негодяй! Небось, он там сейчас с женой сексом занимается, а я тут удовлетворяю саму себя, как распоследняя безмозглая дура.

Понапишут в этих эротических романах всякую фигню, ну прямо коктейль для эротоманов. И ведь веришь каждому слову, когда секса хочется!

Ну и имечко у автора! Дура иностранная. Где она такой секс в жизни испытала? Где она таких мужиков встречала? Наверное, девственница нецелованная, а секс только в эротическом кино и видела.

И иностранка ли она вообще? Наверняка, сидит за компьютером какая-нибудь толстуха-графоманка Фрося Поросюшкина в глухой деревне Тмутаракановке, куда только месяц назад интернет провели, и пишет свои эротические фантазии, а потом превращает их в бестселлеры, да ещё и деньги с несчастных сексуально неудовлетворённых людей берёт. Чёртова фантазёрка озабоченная!

О-о-о! Ну как же это всё-таки приятно…

Пожалуй, перечитаю ещё разок с самого начала главы. И спать.

***

Моя соседка Марго — замужняя женщина, вполне счастливая во втором браке, варила кофе. Я сидела в кресле у неё на кухне и жаловалась на свою беспросветную жизнь.

Соседкой я всегда восхищалась. Она — успешная бизнес-леди, у неё свой собственный салон красоты в центре города. К тому же, она ещё и любимая жена, муж которой на десять лет её младше и на пять лет старше меня. Маргарита даже не красавица, а её Артём в ней души не чает, как дурак, восхищается своей женой, называет её «королева Марго». Глядя на их семейное счастье, я всегда чувствую себя полной неудачницей.

Квартира у них трёхкомнатная, на одной площадке с моей, обставлена богато и со вкусом. Сыну Марго от первого брака девятнадцать лет, она его в девятнадцать лет родила. Естественно, Эдуард в меня влюблён, симпатичный парень, но полный придурок.

Марго его интерес ко мне видит, но, кажется, её это нисколько не беспокоит. Во всяком случае, она меня всегда радушно принимает и считается моей старшей подругой. Она не только за сына, но даже за своего мужа не боится. Вот что значит, быть богатой, любимой, счастливой и уверенной в себе женщиной.

У Марго на кухне мне всегда уютно, тепло и душевно.

— Танечка, ты просто на этом зациклилась.

— На чём? На сексе?

— На отсутствии у тебя крёстной феи. Ты это уже пять раз повторила. Ну хочешь, я стану твоей крёстной феей? — миниатюрная соседка, скорее, походила на дюймовочку, чем на крёстную Золушки.

Миниатюрные женщины в любом возрасте кажутся девочками. Впрочем, фигура у неё очень красивая. Хотя, бюст маловат. Тут я ей сто очков вперёд дам.

— Марго, спасибо тебе, конечно. Но я же не сумасшедшая.

— Я это и не имела в виду.

— А что тогда?

— Хочешь, я дам тебе хороший совет? — голубые глаза Марго смотрели на меня в упор, как тут было не согласиться.

— Дай, конечно.

— Плюнь ты на этого кобеля. Брось его.

— Я не могу. Пока не могу. Ты же знаешь, я многим Косте обязана.

— Хочешь сказать, что ты с ним спишь только из-за денег? — светлые брови Марго приподнялись и изобразили крайнюю степень удивления.

— Конечно, нет! Как ты могла такое подумать!

— А тогда что мне думать? Скажи, я постараюсь понять.

— Марго! Понимаешь… Расстаться с Костей сейчас — это для меня, как сердце из груди вырвать или руку без наркоза…

— Ну ты даёшь! Да ты его любишь! — Марго покачала головой, кудряшки её светло-русой копны волос затрепетали, или это был просто сквозняк.

— Не знаю, любовь ли это. По-моему, это — болезнь. Неизлечимая.

— Это ты сильно преувеличиваешь. Всё болезни лечатся. Иногда хирургическим путём. Неизлечимые болезни встречаются редко. Если любовь излечить нельзя, тогда пора на приём к психиатру.

— Ты хочешь сказать, к психологу?

— Нет. К психиатру.

— А к психотерапевту нельзя?

— К психотерапевту идут с теми болезнями, которые лечатся. С неизлечимыми — к психиатру.

— Да почему?!

— Правило такое: неизлечимым душевнобольным — место в сумасшедшем доме, Танюша. Раньше им лоботомию делали, но теперь просто закрывают, изолируют от социума.

— Спасибо, соседка! Успокоила. Ты — настоящая подруга.

— Не ной! Я пошутила. Есть одно средство. Оно тебе поможет.

— Какое средство?

— Смени имидж. Перекрась цвет волос, например. Или совсем уж кардинально. Сделай короткую стрижку, пирсинг или тату, например.

— Да ну нафиг! Скажешь тоже. Я иголок боюсь. Чем мне поможет короткая стрижка?

— Считается, что волосы собирают на себя всю негативную энергию и накапливают информацию. Состригаешь волосы — отсекаешь от себя чёрную полосу жизни, прошлые неудачи, негативную энергетику, неприятные воспоминания.

— Обязательно стричься коротко?

— Чем короче, тем лучше. Волосы — не зубы, отрастут.

— А чем поможет другой цвет волос?

— Поможет почувствовать себя другим человеком, преобразиться, перевоплотиться в новую личность.

— А с моей личностью что не так?

— Да всё так, но нужны перемены. Попробуй каштановый, красный, рыжий или вообще блонд. Неужели ты никогда не красила волосы в другой цвет?

— Красила, но только оттеночными шампунями. Мне мой цвет волос нравится.

— Не любишь перемены?

— Нет, не очень. Я консервативна.

— Вот в этом вся твоя проблема. Надо что-то менять, а ты боишься.

— Думаешь, Косте понравится мой новый имидж, если я перекрашу волосы в рыжий или блонд?

— Да плевать на то, что ему нравится! Главное, чтобы нравилось тебе. В любом случае смена имиджа поможет.

— Как она поможет? Чем?

— Может, реанимирует его чувства. А, может, нет. По крайней мере ты увидишь его истинное к тебе отношение. Посмотришь на его реакцию. Да ты и сама почувствуешь себя обновлённой. Может, тебе даже Костя станет не нужен.

— Почему это?

— Встретишь другого. Лучше, чем Костя.

— Ладно. Уговорила. Я над этим подумаю.

— Поздняк думать, надо срочно спасать себя.

— От чего спасать?

— От психиатра.

Глава 3. Деспот

На выходных я все же решилась сменить имидж. На короткую стрижку я так и не отважилась, разрешила мастеру подстричь только кончики моих тёмных с каштановым оттенком, густых волос, длинных, ниже плеч, новый цвет выбрала светло-русый. Получилось очень даже неплохо. Настроение улучшилось, почувствовала себя обновлённой личностью. Марго могла бы мне в своём салоне и скидку сделать, но от неё не дождёшься.

Новый наряд себе я купила в любимом бутике, платье, туфли и две пары чулок, там же присмотрела и норковую шубу, но на неё придётся поклянчить деньги у Костика. Зато сумочка мне досталась почти даром, хозяйка магазина сделала скидку, как постоянной клиентке. Всё это влетело мне в копеечку. Но на себе экономить я не привыкла.

Я почувствовала себя королевой и в понедельник явилась на работу в обновках. Бухгалтерия рассыпалась в подобострастных комплиментах. Завистливые тётки из других отделов рты поразевали, подавились завистью, наверное.

Реакция мужчин была предсказуемая. Они пожирали меня глазами. Генерального на месте не оказалось, неожиданно уехал куда-то на выходные с благоверной и до обеда так и не появился, позвонил секретарше, передал, что ближе к концу рабочего дня вернётся, сказал, чтобы я дождалась его на работе, о чём Оксана меня и предупредила.

Вот наглец! Мог бы мне и сам позвонить. Всё-таки я врио главбуха, а не простая сотрудница, так что за звонок перед женой оправдываться не пришлось бы. Настроение сразу испортилось. Почувствовала себя абсолютной дурой. Ради кого старалась? Косте это нафиг не надо! Он с женой на сексуальный уик-энд укатил, развлекается, обратно даже и не торопится.

В добавок ко всему зацепилась за край стола и сделала затяжку на новых дорогущих чулках. Хорошо, что запасные в столе лежали. До обеда не зря злилась, как чувствовала, что-то произойдёт. Для платья выше колен надо иметь идеальное рабочее место, а не эту уродскую мебель. Позвонила завхозу, наорала, намекнула на премию. Тот перепугался, долго извинялся по телефону, сказал, что сейчас пришлёт специалиста.

В результате через тридцать минут в кабинет вошёл компьютерщик Василий Петров и окаменел, как будто я Медуза Горгона. Ни тебе здрасте, ни комплимента заслуженного, никого уважения к начальству. Интересно, что ему надо? Я его не вызывала. Неужели его прислал завхоз по поводу стола?

Живыми у Васи остались только его красивые карие глаза, хотя, моргать он перестал в первую же минуту, как меня увидел. Захотелось подойти и снять с него очки, но сдержалась, мы же не в первом классе, надо вести себя подобающе моему нынешнему статусу.

— Василий, как вас по отчеству?

— Иванович.

— О! Так мы с вами по отчеству тёзки. Василий Иванович, я вас не вызывала сегодня.

— Заведующий хозяйственной частью попросил меня забить гвоздь в вашем столе. У них рабочий на больничном.

— Во-первых, надо не гвоздь забить, а завертеть шуруп. Но это к вам никак не относится. Во-вторых, вы же у нас не столяр, а программист. Я сама поговорю с завхозом на эту тему. Вы свободны.

— Позвольте я посмотрю…

— На кого?

— На шуруп, Татьяна Ивановна. Вы не волнуйтесь. Я умею закручивать шурупы.

— Ну раз вы у нас на все руки мастер, тогда пожалуйста, смотрите на здоровье.

Вася уставился на меня в упор. Вот смешной! Да не на меня смотри, а на стол.

— Шуруп правее меня и на два метра дальше.

Петров смутился, опустил глаза и шагнул к столу. Провозился он недолго, закрутил шуруп брелоком-отвёрткой и исподтишка снова посмотрел в мою сторону.

— Татьяна Ивановна, вам очень идёт. Вы красивая, — быстро сказал он и шагнул в сторону двери.

— Спасибо за комплимент и за починку моего стола, Василий Иванович.

— Пожалуйста, — ответил компьютерщик и вышел из кабинета.

***

— Эк, как вы преобразились, голубушка Татьяна Ивановна! — свинячьи глазки Буряка сузились, взгляд забегал по моей фигуре.

Я чуть не поперхнулась, захотелось выплеснуть на жирного урода кофе. Чашка в моей руке дрогнула, и на платье образовалось кофейное пятно.

— Красное и чёрное… — озвучил происходящее голос Буряка. — Ай-яй-яй, как вы неосторожны.

Буряк схватил салфетки со стола, стремительно кинулся ко мне и начал щупать своими толстыми пальцами мою грудь. Остатки кофе я вылила ему на белую рубашку, теперь на пузе начальника отдела маркетинга красовалась блямба из кофейной гущи.

— Ой! Извините, Пахом Вольфович! Какая я неловкая сегодня.

Нахал медленно убрал руки с моей груди и злым взглядом посмотрел на меня:

— А вот это было грубо, Татьяна Ивановна.

— А вы пожалуйтесь шефу. Может, он заставит меня объяснительную написать по поводу случившегося.

— Нарываетесь на неприятности?

— Нет. Просто не знаю, как мне ещё просить у вас прощения. Испортила вам рубашку. Небось, новая?

— Переживу.

— Я вот думаю… Сколько человек видели, как вы лапали меня за грудь, Пахом Вольфович? Забыли, что мой кабинет — это аквариум?

— Ну, положим, это ещё не ваш кабинет, дорогая. Мне кажется, что вы тут надолго не задержитесь. К тому же, я хотел вам помочь. Надеюсь, все это видели. Жаль, что вы так реагируете.

— А как мне надо было реагировать на ваши домогательства?

— Где вы видели домогательства, Татьяна Ивановна? Не знаю, что с вами происходит, но вы ведёте себя неадекватно, выдумываете всякое нехорошее. Пожалуй, я пойду к себе. Вы сегодня какая-то нервная.

— Это я выдумываю?! Зачем вы приходили? — от возмущения я повысила голос.

— Теперь уже неважно. Зашёл засвидетельствовать вам своё почтение, так сказать. Хотел вам сделать комплимент. Не вышло. Ну да ладно. Давайте забудем это досадное недоразумение.

— Не хотите передо мной извиниться?

— Помилуй Бог, за что?

— За своё поведение.

— Ну раз вы так этого просите, то извините меня, пожалуйста. Вы меня не так поняли.

Я внимательно посмотрела по сторонам, в соседние аквариумы. Никто из сотрудников в нашу сторону не пялился, наверное, не заметили случившееся. Нет смысла поднимать скандал. Наверняка, этот свин понял, что связываться со мной опасно. Пакостник ретировался, а неприятный осадок остался. Да ещё и платье испортила. Что за день такой! Не зря говорят, что понедельник — день тяжёлый.

Захотелось поныть, позвонила Рогову на мобильный.

— Это с работы, — сказал Костя кому-то, наверное, жене. — Что-то случилось?

— Я соскучилась.

— Я сейчас не могу говорить. К концу рабочего дня приеду. Ждите, Пахом Вольфович.

Раздались гудки.

***

Пока шла по коридору, состоящему из таких же аквариумов, как и мой, кого только не встретила по дороге в дамскую комнату. Казалось, что все специально высыпали на прогулку, чтобы посмотреть на врио главбуха. То ещё зрелище! Прямо коррида. Я блондинка в красном платье с наверченным вокруг шеи зелёным палантином, чтобы кофейное пятно на груди прикрыть. Одним словом, светофор для пешеходов, только наоборот.

Женские улыбочки выводили из себя. Завистницы, небось, злорадствовали. Мужчины просто плотоядно смотрели на меня, их сексуальный аппетит от цветовой гаммы моего наряда ничуть не уменьшился. Если бы мне сейчас сказали, что все мужики страдают дальтонизмом, то я бы ничуть не удивилась.

В туалете у огромного зеркала я слегка расслабилась. С расстояния трёх метров моё отражение выглядело шикарно, светофорный наряд ничуть меня не портил. Я приблизилась к зеркалу ровно настолько, чтобы сфокусироваться и внимательно рассмотреть пятно.

Всё-таки с карими глазами светло-русый цвет волос сочетается очень эффектно. Левое веко задёргалось. Вот зараза! Только этого мне сегодня не доставало. Теперь ещё и подмигивать каждому встречному буду.

Пятно отмывать водой не решилась. Надо будет сначала в интернете почитать, как кофейные пятна выводить, чтобы ткань не испортить. Конечно, дома что-нибудь придумаю. Но всё же обидно, что день оказался таким неудачным. Перевязала палантин замысловато, чтобы драпировка закрывала пятно, но не выглядела убого.

Осталась недовольной, какая радость может быть от встречи с генеральным, если я тут стою, как оплёванная. И это совсем не плюс к смене имиджа. Вращай, не вращай этот дурацкий зелёный шарфик, а лучше с красным платьем он смотреться не станет. Хорошо, что туфли тоже красные, иначе третий цвет тут явно был бы лишним.

Выходя из туалета в коридор столкнулась с Константином. Сказать, что, увидев меня, он был удивлён, это ничего не сказать! Только вот радости на его лице я не заметила. Брови Рогова поползли вверх. Карие глаза уставились на меня, как на вывеску с рекламой чего-то вопиюще непристойного. Мой тик невольно подмигнул Костику левым глазом. Лицо генерального сделалось хмурым. Мы минуту стояли безмолвно, пока Рогов не пришёл в себя.

Вместо приветствия он сквозь зубы процедил всего одну только фразу:

— А ну пошли в мой кабинет.

Мне сразу сделалось как-то не по себе, как будто я в чём-то провинилась, и сейчас меня ждёт образцово-показательная порка. Про «образцово-показательную» я мысленно пошутила, мы же не эксбиционисты какие-нибудь, про остальное начала фантазировать. Долго дорисовывать разные сексуальные позы не пришлось, пока дошли до кабинета директора, я уже была на взводе. От возбуждения даже щёки вспыхнули и горели. Как же я по нему соскучилась!

Секретарша в приёмной поздоровалась с генеральным, глянула на меня и тут же выскользнула в коридор. Понятливая, объяснять не надо, всё с полувзгляда улавливает. Интересно, кто её так выдрессировал? Наверное, жизнь. Не люблю секретарш.

Костя пропустил меня в кабинет первой и плотно закрыл двери. Я прижалась к нему, обняла. После порции поцелуев, Рогов бережно взял меня за запястья, освободился от моих объятий и начал меня рассматривать более внимательно. Так дальше продолжаться не могло.

Я не выдержала его паузы и спросила:

— Ну как тебе мой новый имидж?

Ответ меня убил:

— Ты специально в мою жену перекрасилась? Надоумил кто-то или ты сама?

Улыбка сползла с моего лица, левое веко задёргалось ещё сильнее. Такого эффекта я никак не ожидала. Можно было предположить всё, что угодно, но только не это. Он совсем свихнулся, что ли? При чём тут его жена! Долго терпеть унижение я не собиралась, хотела развернуться, чтобы уходя посильнее хлопнуть дверью. Уйти не получилось. Константин крепко схватил меня за запястье правой руки и притянул к себе.

— Куда это ты собралась?

— Отпусти. Я к грубости не привыкла.

— Ладно. Извини, — он чуть-чуть ослабил хватку. — Таня, какого хрена происходит? Что ты с собой сделала?

— Сменила имидж, хотела, чтобы ты внимание на меня обратил.

— Ну этого ты с лёгкостью добилась. Внимание я обратил.

— Тебе не нравится?

— Клон моей жены? Нет.

— Зачем же ты тогда на ней женился, если она тебе так не нравится?

— Значит, всё же специально?

— Нет. Я об этом даже не думала. Неужели мы с ней так похожи? — левое веко мигнуло помимо моей воли.

— Не задавай глупых вопросов. Забери вещи в своём кабинете. Мы уезжаем.

— Куда?

— Увидишь.

***

Теперь уже глаз дёргался не только у меня, но и у моего парикмахера. Выяснив по дороге адрес салона красоты, Константин припарковал машину у входа, решительно прошагал в зал мимо очереди ожидающих клиентов, при этом тянул меня за руку, как тянут осла на привязи. Я даже не сопротивлялась, потому что бессмысленно, чего только не сделаешь ради любви. Тех, кто попытался нас остановить, Рогов одним только молчаливым взглядом пригвоздил к креслам в зале ожидания, как насекомых. Никто даже не рыпнулся, чтобы ему помешать.

Клиентское кресло только что освободилось, мой мастер застыл в изумлении. Я поздоровалась, плюхнулась на сиденье и устроилась поудобнее, разглядывая свою красоту с разных сторон и под разными углами в зеркалах.

Рогов со злым видом поздоровался с Верой и недовольно приказным тоном рявкнул:

— Верните всё, как было! — точнее и не скажешь, зачем что-то объяснять.

На туалетный столик перед Верой легла пятитысячная купюра.

— Надеюсь, этого хватит? — спросил деспот.

— Да. Конечно, я сейчас дам сдачу.

— Не надо. Сдачу оставьте себе, — буркнул Константин. — Часа хватит?

— Да, — испуганно ответила парикмахерша.

— Через час тебя заберу, — это уже адресовалось мне, интересно, куда он меня заберёт?

Внизу живота заныло в ожидании чувственных удовольствий. Внутри меня буквально трясло от напряжения, так я по нему соскучилась. Рогов вышел, а Верочка обмотала меня пелериной и с извиняющейся заискивающей улыбкой тихонько смахнула пятитысячную купюру в передний карман своего фартука.

— Надо было просить десять тысяч, — сказала я, а сама подумала, что лучше бы эти деньги Костя дал мне, не маленькая, сама бы с ней рассчиталась, а теперь сдачи не будет, чаевые утонули в кармане этой пройдохи.

Я закрыла глаза, пусть Вера делает, что хочет. За такие деньги, я бы и сама себя перекрасила. Лёгкие руки парикмахерши принялись за дело. Я открыла глаза и уставилась в зеркало, покорно принимая заботу о себе.

— Какой у вас потрясающий мужчина… — многозначительно продекламировала пожилая клиентка из соседнего кресла справа.

— Да. И не жмот, как некоторые мужики, — поддакнула молодуха, сидящая в кресле мастера слева.

Я промолчала, решила не поддерживать разговор. Кумушки тут же переключились на жмотов, стали делиться своими историями, чей жмот самый жмотский. В разговор встряла маникюрщица, ожидающая опаздывающую по записи клиентку. Выяснилось, что самый жмотский жмот — её муж. На том и порешили. Маникюрщица вернулась на своё место, клиентки начали обсуждать слова глупой песни, которая транслировалась по радио. Я снова закрыла глаза и отдалась приятным ощущениям. Вера колдовала надо мной молча, своей немногословностью она мне всегда нравилась. Я задумалась. Костя, конечно, деспот, но слава Богу, не жмот.

***

Щекой я прижалась к стене, Костя придавил меня сзади весом своего тела. Его горячее дыхание щекотало мне ухо. Руки Рогова слегка массировали мою грудь. Аромат его парфюма с нотками бергамота приятно пьянил и кружил мне голову. Я начала отплывать в царство наслаждения. Ну и пофиг, что в лифте!

До нужного этажа мы не доехали и застряли где-то посередине. Сейчас я находилась между небом и землёй. Я его вернула!

Даже несмотря на то, что прежний цвет на сто процентов восстановить оказалось невозможно, новый коньячный оттенок моих тёмных волос, как видно, любовнику понравился, во всяком случае, подействовал на него возбуждающе. Милый снова снял номер для нашего свидания в лучшем отеле города.

В душе я торжествовала победу!

Внезапно двери лифта распахнулись, я наспех поправила на себе одежду. В следующее мгновение Костя подхватил меня на руки и понёс по пустому коридору в гостиничный номер. Возле двери мне пришлось спешиться, мой жеребец не то чтобы устал меня нести, а тупо не смог открыть дверь, злился, матерился, психовал, чуть не сломал замок, наконец ключ повернулся и мы вломились в номер, обуреваемые страстью.

Ради этого стоило сменить имидж дважды!

Швырять вещи в пылу в разные стороны приятно. Это нам всегда нравилось. Я ускользала из Костиных объятий, дразня себя и его. Костик принял эту игру и преследовал меня по комнате, роняя стулья, сдвигая другие препятствия, попадающиеся ему на пути.

В конце концов он меня поймал и повалил на кровать, но я не сдавалась. На мне ещё оставались три предмета женского туалета: гипюровый бюстгальтер, кружевные трусики и чулки. Туфли чуть раньше улетели в неизвестном направлении, кажется, что-то разбили, наверное, какую-то вазу, во всяком случае, послышался звон стекла.

Милый рычал, как дикий зверь, освобождая меня от нижнего белья. Я обмякла под его напором и обвила его шею руками. Сейчас он только мой! Ничей больше! Наверное, это — любовь.

Глава 4. Тиран

В начале декабря мне пришлось скучать в одиночестве. Костиной страсти хватило на две недели, потом она поутихла. Обидно до одури! Хотелось бы этому тирану изменить. Он как будто специально бросал меня из огня в прорубь, закалял мои чувства к нему, наверное, испытывал на прочность. Отморозок чёртов!

Неужели Рогов воспылал теперь страстью к своей светло-русой жене? Хорошо ему между двух женщин в любви купаться. Небось, сексуальной неудовлетворённостью не страдает. А я вот уже вторую неделю совсем без секса. Нафиг мне такой любовник нужен!

Мне двадцать три года всего. Что я в жизни видела? Костя — второй мужчина. Первый был даже не любовью, а мимолётной связью. Если с Костиком расстанусь, то следующий будет уже третьим. И что дальше? Потом будет четвёртый, а в народе говорят, что четвёртый — от чёрта. И вот что мне делать? И сколько их будет?

Пренебрегать собой я Рогову точно не позволю. Надо что-то менять. Сколько можно надеяться на несбыточное!

Конечно, шубу мне Костик купил, дорогую, норковую, которую я просила, но это же не значит, что я ему теперь по гроб жизни обязана, и меня можно позабыть и позабросить, как ненужную вещь. Он вообще отдаёт себе отчёт в том, что я молодая и красивая, и не обязана его ждать? Неужели он ни разу не подумал, что я могу ему изменить? Или Костя думает, что он один единственный неповторимый на всём белом свете и весь такой-разэтакий?

Вот когда сижу дома одна, то появляется чувство, будто он меня не уважает. Вчера смотрела фильм, так там мужчина во имя своей страстной любви бросил благоверную с тремя детьми. А у Рогова с его женой вообще детей нет. Зачем она ему? Почему он так держится за этот брак? Пару дней назад видела его супругу в городе с другим мужиком. Неужели у Костиной жены тоже есть любовник? Вот был бы прикол!

Господи! Ну до чего же быть одной противно моей женской природе. Недавно сын Марго в гости на чай вечерком напрашивался, тот ещё извращенец девятнадцатилетний. Хотя нет, ему недавно двадцать лет исполнилось. И не смущает парня, что я считаюсь подругой его матери. Ничего себе парнишка, симпатичный. Я бы с ним переспала, если бы… Всякая всячина в голову лезет!

Эдуард в меня влюблён, и совсем не по-детски. Хорошо, что я морально устойчива. Иначе удивили бы Маргошеньку: нянчила бы она внуков. Представляю себе лицо Маргариты. Вот бы она обрадовалась такой невестке. А что такого? Подумаешь! Я всего на три с половиной года старше её сына. Вот и проверили бы на крепость нашу женскую дружбу. Какие только мысли не приходят от недостатка секса. Смешно даже.

Конечно, у моих подруг дела с этим обстоят ничуть не лучше, но у каждой из нас свой темперамент. Машка — моралистка, ей бы только порассуждать на философские темы о любви. Милана — та своё не упустит, если кто-то подходящий ей подвернётся, она вынужденный простой с лихвой наверстает. Видела я, как она по пьяни с незнакомым парнем на дискотеке кокетничала. Если бы я её оттуда домой не утянула, то кто знает, где бы она ему отдалась, и не скажешь, что учительница. А я с моим-то темпераментом вынуждена прозябать в ожидании чуда. Ну до чего же жизнь несправедлива!

Рогов как будто специально на эти выходные снова куда-то со своей женой уехал. Вечер субботы, а я сижу тут дома одна, как дура. Захотелось позвонить Косте. Ну и что, что он сейчас с женой. Я врио главбуха, может, на работе сейчас аврал, и у меня с отчётами что-то не получается. Нажала на быстром наборе рабочий номер мобильника генерального, пошли гудки.

— Алло… — ответил приятный женский голос, наверное, жена.

— Здравствуйте! Извините за беспокойство. Можно к телефону Константина Лаврентьевича? — в случае чего, скажу, что…

— Кто его спрашивает?

— Врио главного бухгалтера. Скажите ему, что я звоню по поводу годового отчёта, — ну ничего себе она бдит, взялась всерьёз за своего мужа-изменщика.

— Он сейчас подойти не может. Я ему передам, что вы звонили, скажу, чтобы он вам перезвонил.

— Спасибо.

Я поспешно бросила трубку, словно боялась, что меня сейчас поймают на лжи. Сердце бешено колотилось. Какая же я дура! Чем это он интересно занят таким, что не может подойти к телефону? Если не перезвонит, завтра же найду себе кого-нибудь на одну ночь. И вообще пора… Звонок помешал собраться с мыслями.

Звонили с незнакомого номера:

— Здравствуйте! Вас беспокоит служба безопасности… банка. Ваша карта заблокирована, — сообщил приятный женский голос.

— Какая нафиг карта в субботу в девятом часу вечера?! — мошенники совсем оборзели, мозгов у них нет, что ли. — Идите, сами знаете куда!

В ответ раздались гудки.

***

Вкус дорогого кофе меня взбодрил, приятный аромат заполнил кухню. Дешёвые напитки я не пью, их употребляют только те, кто себя не ценит. Скажи мне, что ты пьёшь, и я скажу, кто ты есть по жизни. К еде я отношусь попроще, могу ради фигуры сэкономить, но это исключительно для диеты, поэтому ем я мало, но продукты покупаю высшего качества. Покупать дешёвые продукты мне пока не приходилось. Тьфу-тьфу-тьфу!

Иначе зачем любовник? Он же всё-таки генеральный директор, а не нищий какой-нибудь. Если мужчина свою женщину не содержит и не помогает материально, то это не мужик, а самец. Таких моральных уродов я не терплю.

Мобильный телефон вздрогнул и пополз по столу. Раздались переливы колокольчиков — это у меня такая мелодия на звонок поставлена.

Звонил Костя:

— Привет, что-то случилось?

— Костик, я соскучилась. Давай встретимся.

— Сегодня я не могу. Да заткнись ты! — последняя фраза адресовалась кому-то другому, наверное, жене, очевидно, Роговы ссорились. — Ты мне всю душу испоганила! Весь мозг проела!

Связь прервалась. Послышались гудки. Ну и дела! Роговы бранятся или только тешатся? Интересно, это как-то связано со мной или у Костиной жены всё же есть мужчина на стороне?

Константина я тоже не оправдываю. Он, конечно, как муж для своей рогатой жены не подарок, но таких слов я от него никогда не слышала. Кажется, у них там всё очень серьёзно. Надо ему почаще в выходные звонить, напоминать о себе.

Настроение у меня сразу улучшилось. Я вовсе не злорадствовала, а просто поняла, что не мне одной сейчас плохо, некоторым гораздо хуже.

Лично я совсем не какая-нибудь злобная стерва. Я всей душой за здоровые и крепкие семейные отношения, но семьи должны создаваться по любви. Я вот Костю, наверное, люблю, и он меня тоже. Мы могли бы давно расстаться, но что-то нас связывает больше, чем свидетельство о браке. Хотя от штампа в паспорте я бы не отказалась.

Фамилия Рогова, конечно, по сравнению с Карповой звучит не очень благозвучно, но это я с лёгкостью переживу. Я за свою девичью фамилию, как Машка Громова, держаться не собираюсь. Был бы муж состоятельный и состоявшийся, а остальное срастётся.

Если Роговы на гране развода… Нет. Об этом думать сейчас нельзя. Сколько раз я на это надеялась, не хочу в сто первый раз переживать разочарование. Сколько мы с Константином знакомы, столько он со своей женой и ссорится, только ничего не меняется. Очередной раз Роговы чего-то не поделили. Ладно, пофиг! Это меня не касается.

Звонок мобильного сообщил, что кто-то жаждет со мной пообщаться. Пока я добежала из туалета на кухню, телефон замолчал. К сожалению, звонил не Костик, а Маша. Легка на помине. Слушать Машкино нытьё по поводу её развода и бывшего мужа сейчас не хотелось.

Жила бы да радовалась, что избавилась от подлеца. А Громова вроде бы и рада, а жить свободной жизнью ещё не научилась, считает себя жертвой злодейки-судьбы. В конце концов все люди — жертвы каких-нибудь жизненных обстоятельств в широком смысле слова. Можно подумать, что мне сейчас лучше.

Раздался звонок, а потом стук в дверь. Да я прямо сегодня нарасхват! Кого это черти принесли? В глазке непонятный мужской силуэт. Надо бы глазок заменить, в этом плохо видно.

— Кто там?

— Это я. Эдик.

Открыла дверь наполовину, чтобы быть вежливой, но не давать сыну подруги борзеть. Парень попытался сделать шаг вперёд, чтобы войти. Вымахал почти под два метра ростом богатырь, наверное, весь в отца.

Я слегка прикрыла дверь, чтобы Эдуард в коридор «не просочился», и в образовавшуюся щель громким шёпотом сообщила:

— Привет. Извини, я сейчас не одна. Пригласить в гости не могу. Что ты хотел?

— Привет. А кто у тебя? — по инерции тоже шёпотом спросил парень.

— Эдик! Вопрос, который ты мне только что задал, бестактный. Я взрослая женщина, и я не одна. Это всё, что тебе нужно знать. У меня мужчина.

— Врёшь! — громко выпалил сосед.

— Эдуард! Ну вот как с тобой по-человечески можно общаться?!

— Танечка, со мной по-человечески общаться никак нельзя. Я тебе это уже неоднократно говорил. В кино со мной пойдёшь? Фильм классный.

— Я в кино не хожу. Я тебе уже говорила.

— А куда ходишь? В театр? Ну, тогда пошли в театр, — с издевательской интонацией сказал Эдик, и его симпатичное лицо осклабилось.

— Ты правда думаешь, что спектакли устраивают по твоему расписанию? По-твоему они в театре каждый день? Ты хоть когда-нибудь в театральную афишу заглядывал ради спортивного интереса?

— Неа. Зачем? Я футбол люблю. Но ради тебя я готов. Пошли в театр.

— Господи! Какой же ты непонятливый. Никуда я с тобой не пойду. Про театр забудь, я пошутила.

— Значит, ты не любишь театр? — нахальная улыбка озарила добродушное лицо. — Тогда напои меня чаем.

— Обойдёшься без чая.

— Могу тебя на тренировку пригласить. На игру ты сама не захотела.

— В качестве кого пригласить?

— В качестве моей девушки.

— Я не твоя девушка, Эдик.

— Это временно.

— Всё. Пока. Я от тебя устала.

— А кто этот хмырь?

— Какой ещё хмырь?

— Значит, всё-таки ты одна. Обманула меня?

— Я Марго скажу! Ты перешёл все дозволенные границы.

— Скажи. Никуда я не перешёл. И отказываться от тебя не собираюсь.

— Всё. Иди отсюда. Утомил!

Закрыла дверь. Симпатичный парень, если бы не был сыном Марго, то проблем с ним было бы гораздо больше. Где-нибудь на Луне можно было бы с ним временный роман ради секса замутить. Но не в этом мире. Господи! Ну что за мысли! Одиночество мне точно не на пользу.

***

Воскресное декабрьское утро порадовало солнышком. Погода стояла замечательная, безветренная, с лёгким морозцем. День по прогнозам синоптиков обещал быть солнечным, а не противным и промозглым, как предыдущие. Надо было ловить момент: такой денёк — для прогулки самое то! Предновогодняя лихорадка уже наступила. Покупателей в магазинах и на рынках прибавилось. Ходить по магазинам в такую прекрасную погоду не хотелось.

Рано утром мы с Миланой решили устроить себе уик-энд, жаль, что в субботу до этого не додумались, на автовокзале купили билеты до Севастополя, сели на междугородный автобус и поехали «грешить». Шучу, конечно, но иногда всё может случиться невзначай.

Машку с собой «на выход» мы не взяли, да она и сама бы не захотела. Для прогулки выбрали другой город специально, чтобы уехать подальше от мест, где обычно пролегают наши жизненные маршруты.

Можно сказать, что мы с Завацкой вышли «на охоту». Надо же где-то знакомиться с мужчинами. Конечно, можно было назначить свидание с кем-нибудь из виртуальных друзей по странице из соцсети, но вероятность нарваться на какого-нибудь маньяка тогда бы в разы увеличилась. Сайты знакомств для этого тоже не подходят, нам же не по сто лет.

По прибытию в Севастополь сняли в гостинице номер на двоих. Днём погуляли по Большой Морской, сходили на набережную, сфотографировались у памятников и на фоне моря, замёрзли и зашли в какое-то небольшое кафе с баром. Для прогулки было холодно, а для посещения бара в самый раз.

Я чувствовала себя, как королева. То ли настроение было такое, то ли Севастополь на меня так подействовал. Мы с подругой, как день и ночь. Милана эффектная голубоглазая блондинка, и я с коньячным оттенком тёмных волос и карими глазами не уступаю ей ни в чём. Обе стройные и красивые.

Ясное дело, за наш столик сразу же попросились мужчины, оба в военной форме. Теперь вот подвыпивший офицер рассказывал мне про какие-то военные самолёты. Брюнет с зелёными глазами, если освещение не врёт, старался произвести на меня наиболее благоприятное впечатление.

Произвёл. Я его по достоинству оценила на твёрдую четвёрку. Некрасивый, воспитанный, выдрессированный командирами. Наверняка, в военных училищах таких ещё курсантами к хорошим манерам приучают, чтобы служивые в дальнейшем честь мундира не запятнали и не опорочили. Жаль, Громову с собой не взяли, может, этот старший лейтенант Машке бы и понравился на безрыбье.

В баре приглушённо играла музыка. Милана танцевала с голубоглазым блондином, тоже старшим лейтенантом, который на вид казался её ровесником. Смазливый малый. Завацкой он явно понравился, она этого даже скрыть не старалась, наоборот, всячески подчёркивала свою к нему симпатию.

Что касается меня, то я предпочитаю мужчин постарше, деловых и состоятельных. Военные — это чуждая для меня среда. Экзотика военных гарнизонов лично меня на романтику не вдохновляет. За что некоторые женщины любят военных лётчиков — для меня загадка.

Щедрые ребята. Такую поляну накрыли, что какие-то местные девушки смотрели на нас с завистью. Со скуки я готова была уснуть. Слушать пришлось про их службу и полёты. Кажется, ни о чём другом они говорить не привыкли.

Милана задавала вопросы с пристрастием, как будто ей и вправду было интересно. Я рассеянно слушала вполуха всю эту чушь про военную жизнь и прикидывала варианты, чем может закончится ссора Кости с женой.

Темноволосого звали Иван, он увлечённо продолжал свой нескончаемый монолог. Наверное, если бы ему доверили военную тайну, то я бы уже была в неё посвящена. Во всяком случае, всех его командиров и прочих сослуживцев я знала теперь по званиям, именам и фамилиям.

Как он ко мне тесно ни придвигался, никаких флюид я не почувствовала, надо было срочно прощаться, пока он вёл себя ещё по-джентльменски. Когда Завацкая вместе со своим кавалером вернулись за стол после сексуального медляка, я стала прощаться с нашими новыми знакомыми, сказала Милане, что пора идти в гостиницу.

Увести подругу из бара оказалось совсем непросто, в обществе офицеров она почувствовала себя, как рыба в воде, хотя нет, они же не моряки, а лётчики, поэтому, как птица в небе.

Я утащила училку в туалет под предлогом, что нужно «припудрить носики» и призвала к здравому рассудку.

В ответ услышала какой-то пьяный лепет:

— Ладно, Тань. Ты вызывай такси, а я приеду позже.

— Какого хрена?! Ты что с ними двоими одна тусить собралась?

— Ты же не хочешь. А парни ничего. Ведут себя прилично.

— Нафиг они тебе сдались? Им же даже надеть нечего. Они вечером в воскресенье припёрлись в бар в военной форме.

— Тань, ничего ты не понимаешь. Может, у военных так принято. Они поужинать сюда зашли.

— Точно. И девиц снять.

— А мы разве не за этим сюда пришли?

— Ну ты прямая, как!..

— Да шучу я. Скажу ребятам, чтобы нас проводили. Ты с Иваном хоть номерами телефонов обменялась?

— Он мне не понравился.

— А мы с Павлом обве.. обме… обменялись.

Парни к нашему решению отнеслись с пониманием, заказали такси, довезли нас до дверей гостиницы и распрощались. Им надо было возвращаться в гарнизон. Они оказались тоже не местными, приехали четыре дня назад в Севастополь по службе и задержались на выходные.

***

Милана в гостиничном номере закатила мне скандал, как будто я её свадьбу расстроила. Дурдом какой-то! Я так и не поняла, Павел ей понравился или то, что он военный лётчик. Убедив подругу, что все порядочные Золушки должны возвращаться домой вовремя, то есть до полуночи, иначе принцы их искать не станут, потому что на пьяных девицах из бара, которые «часов не наблюдают», российские офицеры не женятся, я выслушала в ответ её трагикомическую тираду.

О том, что Милане уже двадцать пять лет, и что коллег-мужчин на работу в школы никакими посулами не заманишь, я и сама знала. Завацкая об этом постоянно нам с Машкой рассказывает, жалуется на жизнь одинокой училки и напоминает при каждом удобном случае о маленькой зарплате и отсутствии в педагогическом коллективе молодых мужчин, поэтому даже если бы я и хотела забыть всю эту ерунду, то не смогла бы.

Милана права. Учительский коллектив хуже, чем женский монастырь. У монахинь хоть нервы спокойные, а педагогам не позавидуешь, у них постоянно кровь пьют и сами деточки, и родители учеников, а также всякие-разные комиссии, завуч и директор.

Но это же не причина, чтобы знакомиться с какими-то командировочными! В общем-то, поездка мне понравилась, но в основном познавательная её часть. Взгляд на мужчин у нас с Завацкой коренным образом отличался всегда, но я не думала, что до такой степени.

Оказывается, подруга была бы не против познакомиться с этим Павлом поближе. Никакие мои доводы, что военные живут в отдалённых гарнизонах, а их жёны сидят дома на хозяйстве вдали от цивилизации, Завацкую не убедили.

Она твёрдо стояла на своём, доказывая мне, что лучше быть женой офицера и домохозяйкой, чем старой девой и классной руководительницей в средней школе. И только моё трезвое наблюдение, что Павел сделать ей официальное предложение ещё не успел, и поэтому у них вся их семейная счастливая жизнь вилами на воде нарисована, то есть ещё далеко впереди, успокоило подвыпившую Милану.

В общем, у меня возникло такое ощущение, словно я разрушила подруге её женское счастье. Одним словом, дурдом!

От этого мне не спалось. Милана, наоборот, тихо сопела, лёжа на своей кровати. Я смотрела в окно на огни Севастополя и думала о том, можно ли меня величать старой девой или лучше назвать молодой дурой. Из раздумья меня вывела мелодия звонка.

Весёлые колокольчики сообщили, что любовник вспомнил обо мне в два часа ночи с воскресенья на понедельник:

— Что делаешь?

— Собираюсь выключить свет и лечь спать, — ответила я.

— Не ври. У тебя свет не горит.

— Ты что? Ты сейчас под моими окнами стоишь, что ли? Что случилось, Костя?

— Не важно. Ты где?

— В Севастополе. В гостинице.

— С кем?

— А ты ревнуешь?

— Мне сейчас не до шуток.

— С подругой.

— Завтра понедельник.

— Боишься, что опоздаю на работу? Не переживай, утром вызовем такси.

— Я сейчас за вами приеду.

— Подруга спит.

— Пусть пока спит. Разбудишь, когда буду на месте. Что за гостиница?

Я сообщила название и адрес. Вот и изменила! Рогов как будто всё чувствует. Могла бы расстаться с ним, если бы захотела. Так ведь не хочу. Не хочу больше так жить! Он же тиран самый настоящий!

Слёзы потекли из глаз. Вместо того, чтобы до приезда Кости часок поспать, проревела, сидя в кресле у окна, глядя как стёкла обрастают замысловатыми морозными узорами.

Вся моя жизнь пошла наперекосяк из-за Рогова. Всю душу он мне вывернул наизнанку! Все нервы вымотал! Натянул Костя мою любовь, как поводья, и иду я за ним на поводу, как послушная лошадь в стойло своего хозяина. Я не свободна. Это только в паспорте у меня нет штампа, а на самом деле на мне клеймо рабыни. В моей груди и сердце-то бьётся, как птица в золотой клетке, а ключ от воли хранит у себя и не отпускает меня на свободу мой любимый тиран.

Глава 5. Псих

Телефон на моём столе разрывался. Невозможно на пол-часика отойти по делам, как сразу же начинают звонить. Нет. В работе главного бухгалтера мне определённо понравилась только зарплата. Прошло два месяца с моего успешного, хоть и временного, карьерного взлёта. Всё по высшему разряду, почувствовала себя персоной VIP. Эх! Жаль, что это не навсегда. Будь я замужем, это не имело бы особого значения. Работать должен муж. Я для себя так решила. Я бы прекрасно и дома посидела. Главное, чтобы супруг был богатый или хотя бы успешный и с хорошей зарплатой.

Вроде бы не уродина. Почему так не везёт? Надо брать трубку, иначе телефон не заткнётся. Через пять минут конец рабочего дня. Кому неймётся?

Голос генерального в трубке проорал мне в ухо:

— Ты что, оглохла там? Сюда иди.

— Костя, что-то случилось?

— Говорил же, на работе по имени и отчеству называть. Проверка налоговая намечается. Быстро ко мне в кабинет!

— Иду.

В трубке грохнуло и прогудело противно в ухо, наверняка, генеральный бросил её со злостью.

Секретарша в приёмной уже собиралась домой, увидела меня, сделала страшные глаза, предупредила, что начальник не в духе. Я поправила на себе перед зеркалом блузку и шагнула к двери, ведущей в кабинет босса. Двойные двери, разделённые тамбуром на входе, выполняли роль звукоизоляции. Из кабинета генерального в приёмную никогда не доносились никакие звуки и голоса.

Впрочем, я не была уверена, что наши встречи не были слышны снаружи. Похоже, что Константин тоже в этом сомневался, поэтому при каждом нашем свидании «на ковре у шефа» секретаршу он либо отпускал домой, либо отсылал куда-то с глаз подальше, а дверь приёмной закрывал изнутри. Конечно, свидания происходили не в прямом смысле слова на ковре, а в зоне отдыха, где стояли кресла и диван, да и то не часто, а только когда надо было срочно снять напряжение и психологически разгрузиться.

Думаю, Оксана догадывалась о наших тайных встречах, но виду никогда не показывала, делала невозмутимое лицо, со мной была всегда внимательна, уважительна, предупредительна и вежлива. Надеюсь, что сплетен за нашими спинами она не распускает. Такого Константин бы точно не потерпел, уволил бы болтливую секретаршу в два счёта.

Плотно закрыв за собой обе двери, я молча шагнула в кабинет. Глянула в сторону дивана, журнального столика и кресел, посмотрела на ковёр, перевела взгляд на длинный стол для заседаний перед огромным столом генерального. Зачем такой гигантский кабинет, размером с тронный зал королевского дворца? Королевские замашки? Заскоки чрезмерного честолюбия?

Рогов сидел в кресле за своим гигантским столом начальника и выглядел важно, как властелин мира. Только его взгляд казался каким-то обеспокоенным. На красивом лице Константина застыла гримаса недовольства. Короткие тёмно-русые волосы были взъерошены, чёлка торчком. Узел галстука ослаблен и перекошен. Верхние две пуговицы рубашки расстёгнуты. Пиджак брошен на стоящий поблизости стул. На столе бутылка коньяка и пустая рюмка. В пепельнице дымящаяся сигарета. В кабинете витали запахи коньяка и табачного дыма с примесью аромата дорогого мужского парфюма.

Красивые карие глаза Костика жадно уставились на мой бюст. Рогов встал из-за стола и подошел ко мне вплотную. Я почувствовала себя провинившейся школьницей.

Никогда не видела Костю таким взбудораженным, почувствовала, что как будто чего-то боюсь, словно жду, что он поведёт себя, как дикарь. Не знаю, почему появилось это тревожное ожидание. Константин никогда не обращался со мной грубо. Наверное, глубоко внутри я абсолютно испорчена и порочна, раз меня возбуждают подобные мысли.

Голос Кости прозвучал резко:

— Почему сразу трубку не берёшь?

— Я выходила из кабинета.

— Присаживайся. Сейчас от Оксаны избавлюсь, — он встал из-за стола и быстрым шагом направился к двери.

— Она уже домой собирается. Рабочий день закончился пять минут назад.

— Вот и хорошо. Проверю, ушла или нет. Закрою приёмную.

— А уборщица?

— С каких пор это тебя волнует? Я сегодня запретил кабинет убирать. У меня деловая встреча с партнёром.

— Партнёр — это я?

— Что у тебя за настроение сегодня? Жди. Сейчас вернусь.

Костя вышел из кабинета и закрыл за собой дверь на ключ. Зачем, интересно? Чтобы я не сбежала? Теперь я пленница, что ли? Мне почему-то стало неуютно. Появилось какое-то странное тягостное ощущение, будто что-то произошло.

Внезапно мне захотелось расслабиться, а лучше вообще поскорее уйти домой. Минут пять я неприкаянно ходила по ковру туда-сюда, потом подошла к столу, налила в рюмку коньяк и выпила залпом. Закашлялась и скривилась. Гадость. На столе не было даже шоколадки или конфеты. Как можно пить такой крепкий напиток без закуски? По плечам почему-то словно поползли мурашки, своеобразное покалывание началось. Что-то у меня сегодня весь день нервы шалят.

Я прошла в зону отдыха и села на диван. Почему Костя не спешит возвращаться? Зачем он тянет время? Ясно же для чего позвал. Даже конфеты не купил. Конфетно-букетный период не для таких отношений, как у нас сейчас?

Настенные часы высвечивали семнадцать тридцать. Что-то Рогов сегодня странно себя ведёт, домой не торопится. Видно, не всех ещё из офиса разогнал.

Я откинула голову на спинку дивана и закрыла глаза. Всё-таки я Костика не понимаю. Зачем ему жена, если он никак не может оставить в покое меня? Ведь я ему не докучаю, не преследую, не требую, чтобы он развёлся, замуж за него не прошусь. Прямо идеальная любовница. Почему мы всё ещё не можем расстаться? Я даже не знаю, хочу ли я порвать с ним отношения или всё ещё на что-то надеюсь. А он? Для чего я ему нужна? Таких, как я, хватает. Почему именно я?

Дверь открылась. Константин зашёл в кабинет, закрыл замок, стал у окна и принялся опускать жалюзи.

— Скоро Новый год… — сказала я просто так, чтобы заполнить тишину.

— Хочешь подарков? Что тебе подарить?

— Раньше ты не спрашивал.

— То было раньше.