Бесплатный фрагмент - Странный человек в чёрной шляпе

Как говорила моя учительница французского, любившая на своих уроках пофилософствовать «Родиться– дело случая, а умереть– дело каждого». Мудрые слова, тогда казалось мне, но по мере моего взросления я начал с ней не соглашаться.

По моему родиться– это тоже дело каждого, ведь подумай просто, кто не родился, тот и не каждый. А если допустить, что родиться– дело случая, то и умереть– дело всё того же самого случая, ведь не родившийся и не умирает.

Вот такая вот фигня эта ваша философия, решил я когда стал совсем, совсем взрослый.

(Гайярд Левингстон. Книга третья. 1919 год)

***

Это случилось, как раньше любили писать, в городе Н. И действительно, какая собственно разница, если таких городов у нас как на собаке моей блох? Небольшой областной городишко, коих десятки, а то и сотни разбросанно по всей необъятной нашей матушке России. Городок абсолютно ни чем не примечателен, а потому все призывы местного губернатора развивать тут туризм по новой моде спущенной из столицы даже ему самому кажется смешным. Под стать городу скучны тут и улицы и люди, что по этим вот улицам с деловитым видом порой неспешно прогуливаются. Не трудно догадаться, что каких-то невероятных происшествий город этот не видел наверное с самого своего сотворения и даже когда другие города героически оборонялись или хотя бы героически сдавались неприятелю тут всё протекало относительно мирно. Пришли эти, выгнали тех, потом пришли те и выгнали этих. И казалось бы, что ж тут плохого, живи да радуйся, вот только скучно очень. Даже вспомнить нечего. Единственное развлечение тут придумали, опять же по нивой моде присланной из центра, в знак солидарности то с французами, то с немцами когда у них там случаются страшное «чёрте-что», постоять у здания администрации со свечками в руках продающимися тут же предприимчивыми цыганами.

Так бы и жил этот город и дальше своей скучной, сонной жизнью, когда даже дни запоминать не надо, идо тот, что вчера был абсолютно похож на тот, что сегодня и я всех уверяю завтрашний ни чем от них отличаться не будет, если бы осенним солнечным вечером у серой стены, что тянется от аптеки на против ателье по пошиву свадебных платьев не появился этот странный тип. Ни кто и не заметил как он там появился. Просто вот стоит и всё. Как пришёл, откуда в таком виде? Странным назвать этого человека язык не поворачивается. Странный у нас вон, который и зимой и летом в шортах и футболке бегает и хоть мне на это абсолютно плевать, но для большинства это и есть «странный». Этот был сверх странный. Одет в чёрный плащ, а ля «я ужас летящий на крыльях ночи», только вида до такой степени замызганного, что кажется довелось этому плащу повоевать ещё при Бородино бугая неразумных французиков. Поло плаща рваными грязными лохмотьями свисает до самого асфальта на котором этот тип стоял. На руках у странного человека чёрные, сильно потёртые перчатки, на ногах сильно истоптанный, тоже когда-то чёрные, но теперь скорее пыльного бархата оттенка сапоги. Сам он тоже одет во всё чёрное. Но пожалуй самая странная часть его гардероба, именно то, что отличает его от редкого зверя в наших краях по причине скудности корма– чёрная шляпа с огроменными полями. Шляпа его вся в прорехах и заломах, но при этом вполне умудряется держать лицо своего хозяина в густой непроглядной тени.

Этот чёрный человек (буду его так называть, просто для общего удобства) по началу стоял возле серой стены абсолютно ни чего не делая. Приглядывался, изредка приподнимая голову, дабы поля шляпы открывали ему обзор. Замечу, что и при этом тень от шляпы не открывала лицо хозяина. Наверное именно за такую крепкую преданность тот и любил свою рванину.

Вечер, народ спешит с работы домой. Кто к плите жарить картошку али макароны, кто к любимому сериалу про доярку убившую в коровнике олигарха, а кто и к продавленному дивану– единственному другу с кем единственным хочется хряпнуть пивка. Человека этого конечно же замечают, но стыдливо отводят глаза, ещё чего взгляды встретятся и вечер наполненный муками совести, что прошёл мимо обделённого испорчен. Людские ручейки по широкой дуге обтекали того человека, боясь попасть как это сейчас говорят в зону его личного комфорта, то есть под тень его невероятных размеров шляпы. Это друг друга они толкают, пинают и грызут не заботясь об этой зоне, но вот к такому странному типу стараются близко не лезть. Вдруг он плюнет своей вонючей слюной, потом ни какая химчистка не отчистит это доставшееся от бабушки пальто.

Вот, театрально раскинув руки, словно гигантский грязный ворон расправил он свой истерзанный веками плащ. Молча поклонился, приложив правую руку к груди и запел.

Вернее не запел, а очень тягучим, мелодичным, чарующим голосом медленно заговорил:

— Подходи, налетай. Только сегодня и только сейчас. Уникальное предложение. Панацея и душевное спокойствие. САМАЯ ЛЁГКАЯ СМЕРТЬ — с этими словами он ловким движением руки вынул откуда-то большую то ли конфету, то ли пачку таблеток «аскорбиновой кислоты» завёрнутую в цветастый шелестящий фантик и начал его всем демонстрировать.

— Это волшебное средство подарит каждому желающему нескончаемое удовольствие смерти. Прими это чудо средство и ты просто сладко уснёшь. НИ КОГДА ЕЩЁ СМЕРТЬ НЕ БЫЛА ТАК СЛАДКА.

Он демонстрировал и раскланивался распевая свои нелепые мантры. Раскланивался и демонстрировал. Но народ решив, что в местной психушке закончились места и психов теперь отпускают кого куда ещё большим полукругом стали обходить человека.

— Молодой человек ­– обратился он к пухленькому прохожему лет двадцати пяти — не желаете ли попробовать очень сладкую смерть?

— Ты совсем очумел что ли, старый хрыч? — рявкнул тот в ответ — Среди бела дня наркоту толкаешь. Я тебя ментам сдам, ублюдок — заорал парень, но сам подошёл поближе и шёпотом спросил — А что у тебя?

Человек в чёрном звонко заскрипел, видимо так он рассмеялся.

— Э нет, мил мой. Это не дурь какая-то. Это настоящая смерть. Я по глазам вижу, что хочешь. Только стесняешься. А ты не бойся. Она сладкая — прошипел продавец смертью.

— Сладкая говоришь? — парень подошёл ещё ближе, а за ним теперь начал образовываться маленький стихийный митинг из любопытных — И по чём оно?

— Всего десять рубликов — пропел человек в чёрном — только желательно одной монеткой.

— Давай — парень сунул руку в карман и выгреб оттуда горсть мелочи пополам с каким-то мусором. Человек уже подставил ладонь в засаленной истёртой перчатке. Увидя это парня перекосило и он выбрав на своей ладони большим пальцем десятирублёвик брезгливо швырнул его в ладонь человеку в чёрном. Тот машинально отдал свёрток в цветастой обёртку и стал смотреть на монету. Рука его задрожала, буд то в экстазе от того, что он только что получил самое ценное, что есть на этом свете. Из под шляпы послышалось тихий скрежет его хохота. Спрятал быстро манету в карман и принялся расхваливать новую «конфету» которую тут же откуда-то вынул. Только пухлячка и след простыл как к торговцу подскочил какой-то бугай.

— Ты, что, больной? — завизжал тот — Тебя в каталашке давно не мутызили?

— О, мой дорогой — спокойно ответил человек всё тем же певучим своим голосом — я то не больной. Эт ты зря так наскочил на меня. А вот жена твоя, знаю больна и даже очень — от этих слов, про жену бугай вдруг быстро сдулся и раза в два уменьшился в размерах — Сколько ей осталось? Врачи говорят год, два. Ты разве не вскакиваешь по ночам от её воплей? Возьми вот это. Подари ей самое важное в её жизни– лёгкую смерть. Раз уж лёгкую жизнь не сумел подарить.

Бугай стоял как окаменевший. Тягучие слова горячей смолой вливались ему в уши заполняя всё сознание и душу. Он взял «конфету», отдал так же нашаренную в кармане монету и незаметно исчез в толпе. Успел лишь услышать вдогонку «Инструкцию не забудь прочитать».

Толпа вокруг торговца росла. Люди уже начали становиться в очередь, за ранее готовя десятирублёвые монеты. Певучий голос торговца лился в обе стороны по улице одурманивая всё новых и новых клиентов. Только и успевал он напоминать «Читайте внимательно инструкцию. Без неё ни как».

***

Мария по обыкновению своему не спеша брела с работы домой. Как обычно, задержалась, попила чайку с диспетчерами, послушала новые сплетни, всё ради того, что бы все нетерпеливые, спешащие поскорее убежать с ненавистной им работы, постоянно толкающиеся её коллеги разбежались по своим углам и направлениям. Она же домой не неслась, в гостях её тоже не ждали, а потому незаметно даже для самой себя любимым её занятием стали вот такие неспешные прогулки по медленно расслабляющемуся после кипящего трудового дня городу. Зашла в магазин, просто так, от скуки. От скуки же купила там сама уже не помнит что, но за то целый пластиковый пакет, который теперь врезаясь ей своими тонкими ручками в ладонь настойчиво подгонял её домой. Каждый день одно и то же, разве, что с небольшими вариациями.

Подходя к старой городской аптеке, в той, где ещё её бабка порошки по бумажным пакетикам фасовала, она увидела толпу людей, явно собравшихся на что-то поглазеть. Мария не любила больших скоплений разношерстного народу, она вообще людей старалась сторониться, а потому решила обойти это сборище по другой стороне улицы. Привычное дело, главное перебежать, не угодив под машину.

Уже присмотрев момент и собравшись, было выскочить на проезжую часть Мария заметила в толпе плотным кольцом оковавшем неведомое представление маленькую щель. Оттуда наверняка открывается хороший вид на то, что там происходит, подумалось ей. Словно в законченной головоломке из маленьких пазлов осталось одно не закрытое окошко и это окошко ждало именно её. Почему бы и нет? Эта новая мысль на мгновение удивила её, но логика подсказала ответ: завтра будет, что рассказать моим девкам.

***

— Здравствуйте сударыня — приметив нового клиента торговец с ходу взял Марию в оборот, от чего та, не ожидая такого внезапного напора и внимания к своей персоне крайне смутилась и хотела было даже убежать, но что-то приказало ей остаться.

— Не стесняйся, не бойся меня — продолжил петь серенады человек в чёрной шляпе — я ведь ждал тебя. А?

Мария ещё больше смутилась и боясь что либо ответить дабы не привлекать к себе ненужного внимания просто положила руку на грудь, молча спрашивая «именно меня?».

Голос торговца становился всё гуще и слаще. Мария слушала каждый новый комплемент почти не вдаваясь в подробности его смысла. Она просто утопала в этом голосе как муха утопает в медовом сиропе. И ей становилось всё теплее и спокойнее. Спустя совсем небольшое время она погрузилась в это дремотное состояние до такой степени, что не только у этой стены или хотя бы в этом городе, но и во всём этом мире и всей этой и множестве других неведомых вселенных остались только она и этот чёрный человек. Ей хотелось, что бы это состояние длилось как можно дольше.

— Всего каких-то жалких десять рублей и все твои мечты непременно сбудутся — фраза всплыла над прочими тягучими фразами этого человека и обратила на себя внимание. Мария слегка вздрогнув вопросительно посмотрела на торговца.

— Сладкая смерть, сударыня — низко поклонившись протянул торговец название своего товара, а выпрямившись уже держал в руках ту самую «конфету», которую успел уже продать не одному страдальцу — я знаю, что ты её хочешь. Я ВИЖУ.

Тишина. Нет ни толпы, но города, ни мира. Человек в чёрном держит «конфету» в шелестящей обёртке двумя пальцами и ждёт. Он знает ответ, но не торопит. Клиент сам должен понять, что он этого непременно хочет. Глаз его не видно в густой тени под шляпой но он пристально смотрит на своего дозревающего клиента.

Мария сама не заметила, как достала из кошелька десятирублёвую монету.

***

Торговец явно поймал свою волну. Не знаю какой ему прок свой наверное не дешёвый товар отдавать чуть ли не даром, но товар у него теперь расходился как свечи перед кладбищем в пасхальное воскресение.

— Друзья мои — вдруг обратился он ко всем сразу при этом почему-то поспешно убирая свой товар обратно в драную котомку висящую на боку — смотрю к нам гости поспешили. Смотрите — он указал рукой куда-то за толпу — господа полицейские прибыли. Я уж и не надеялся.

Толпа разом, как по команде повернулась в ту сторону, куда указал торговец сладкой смертью. Со стороны площади рысцой, придерживая руками болтающиеся на поясе дубинки бежали четверо полицейских в чёрной, ещё летней форме. Толпа отпрянула прочь и так же синхронно, как сделали это мгновением ранее, повернулись обратно к торговцу. Того и след простыл.

Он не исчез, не испарился как это в кино показывают, когда был и опа, кадр сменился, а персонажа на нём уже нет. Его просто и не было. Такое чувство, что привиделось, померещилось. Сам себе это придумал, да так убедительно вышло, что на мгновение даже поверил. Толпа рассосалась как воробьи распуганные кошкой.

***

«Читай инструкцию» крикнул он ей в след. Что он имел в виду? Не померещилось ли ей это? Может нужно отдохнуть от такой работы?