Бесплатный фрагмент - Сталинградский Армагеддон

Stalingrad-2023

От автора

Это мой первый опыт производства контента в историческом жанре, где по-прежнему на первом месте будет оставаться философское понимание глобальных событий на фактологической базе.

Впервые столкнувшись с тематикой исторического милитари, отдаю себе должное, что взялся за то, что до меня писали много раз люди разного образования, жизненного опыта и таланта. Рецепт этой книги крайне прост: архивные документы и мемуары. Цель моей работы: ещё раз транслировать историческую аксиому, которую по большому счёту никто не думал отрицать или опровергать.

В этой книге используются, ранее засекреченные, информационные кладези оцифрованных архивов, по которым я выстраиваю свои логические цепочки, а значит она будет интересна для проныр, любителей путешествий по дыркам в сыре познания.

Поражает степень засекреченности информации, относящейся к историческим событиям. Непонятно огромное количество документов, засекреченных ужасными грифами надолго — до прилёта корпускул разума в головы ответственных чиновников.

Понимание причин турбулентности в военных действиях Великой Отечественной войны, особенно на первом этапе исследований — архисложная задача в плане подачи новых умозаключений отличных от традиционных советско-патриотических, постсоветских западно-прагматических, которыми пропитаны многие поколения «благодаря» государственной пропаганде.

Приближаясь к владениям Аида, где в доставке Харон, я остаюсь патриотом своего города. Если в моём свидетельстве о рождении в графе «место рождения написано» г. Сталинград, помочь малой Родине подсветить в конце тёмного тоннеля — мой гражданский и писательский долг. Не очень хочется сочинять книгу подобную бестселлеру Дж. Ф. Купера «Последний из могикан» — «Последний из Сталинграда», но исчезновение на Земле последнего сталинградца в ближайшие 20—30 лет превратится в свершившийся факт. Осознавая это, я посвятил этот труд постсталинградским поколениям, предлагая путешествие назад в будущее.

Казалось бы, с точки зрения здравого материализма в эпоху нарастающего милитаризма вернуть историческое имя эпохальному историческому городу — это само собой разумеющееся решение для исправления недоразумения, но как оказалась — сложнейшая задача.

Сталинград — Эверест мужества и скорби. Сталинград — история человечества. Сталинград — свершившийся Армагеддон.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо путь их труден, по причине отсутствия к ней допуска какого-нибудь чиновника.

Но всякое движение в направлении поиска истины достойно почтения и прочтения. Благодарен всем, кто помогал и тем, кто не мешал.

С чего начинается уничтожение жизненной силы?

Первый вопрос в новой книге поставил меня сразу в тупик: «С чего начинаются войны?»

В свете современнейших событий, происходящих на просторах бывшего СССР, медленно приходит понимание ценности изучения исторических фактов, которые происходили на нашей территории менее века назад. Кто внятно ответит на вопрос: «С чего началась Вторая мировая война?»

Если идти по клубку Историадны в обратном, относительно движения времени направлении, то нить непременно приведёт к Первой мировой войне. Возможно войны никогда не кончаются, только затихают на время, чтобы в омуте лжи и лицемерия достигнуть более мощного уровня кровопролития, жестокости, леденящего ужаса.

Изначально мне хотелось написать несколько строчек от 22 июня 1941 года и перейти к исторической битве на территории моего родного города Сталинграда, но сотни вопросов заставили меня остановиться на некоторых подробностях для понимания начал, но не причин больших войн.

В повседневной современной жизни, даже прогуливаясь по улице, у Вас не так много шансов получить удар кулаком по лицу от встречного прохожего, даже если вы его жёстко задели плечом. Шансы, как попасть в ДТП — выше если игнорировать ПДД. Однако, если кто-то этим очень озадачился, то событие агрессии становится неизбежным.

При этом у Вас есть варианты извиниться, объясниться, сравниться с возможностью получить «обратку по морде». Так почему же, нападение одного государства на другое с целью захвата его площадей и порабощения людей, так часто сопровождаются модным политическим термином «вероломство»?! Ведь нападения ныне производятся не тёмной ночью одним человеком, а сотнями тысяч и миллионами вооружённых людей.

Может обычай говорить о внезапности нападения, существует только для того, чтобы прикрыть ошибки просчёты или расчёты высших политических лиц и их разведок, «проворонивших нашествие ворога?!»

Во всём этом наблюдается закономерность ретуширования всех своих просчётов победителями и скромность побеждённых. Хаос, страх, неразбериха, тупость, дурость, жестокость… — остаются скрытыми за секретными грифами. Всё это практиковалось со времён Трои: «проворонивание деревянной лошади» — за гранью адекватного. Много подвигов было у людей из древних цивилизаций: месопотамцев, финикийцев, македонцев или спартанцев… Подвиги — они не солнце, но убедительнее, когда без пятен и царапин.

Подготовить вторжение человеческой военной группировки, численностью порядка двух миллионов участников операции с огромным количеством техники и боеприпасов, незаметно в полной секретности — это блеф и пропагандистский шлам.

Во все времена для вторжения в соседские владения требовалось время на подготовку: наточить мечи, пристрелять луки, обкатать лошадок, провести мобилизационную работу, решить проблемы заготовки провизии для обоза и фуража… Только на заключение военных союзов уходила уйма времени: то гонец потерялся, то не договорились, то передумали.

В преддверии нападения на СССР Германия только и делала, что нуждалась в сырьевой подпитке из большевистской России. Не понимать этого не мог никто, кто находился тогда в кремлёвских кабинетах.

Операция Ауфбау Ост (aufbau ost — восточное сосредоточение) началась 8 августа 1940 года. Сотни агентов легальных и нелегальных, внедрённых друг другу со времён «Первой мировой» отрабатывали свою «немаленькую зарплату», отчитываясь шифровками и радиограммами в свои разведывательные штабы.

По иронии судьбы, никто не знал, что по приказу Гитлера генералы Альфред Йодль и подчинённый ему Вальтер Варлимонт уже приступили к комплексу подготовительных мероприятий маскировки переброски войск к советским границам. Но это ведь не портфель с сотней другой листовок, а миллионы людей и сотни тысяч механизмов в движении, которого не заметить было нельзя. Никто не изучал, не разведывал, не составлял карт, маршрутов движения?!…

Возможности интернета открыли историкам доселе неведомый человечеству ресурс оцифрованных исторических документов, находящихся по всему миру. Материалы публикуются в том виде, как они были оцифрованы в оперативные дела, вплоть до сохранения авторской стилистики, орфографии или фотокопии.

На официальном сайте Службы внешней разведки Российской Федерации выложен электронный сборник, рассекреченных ранее полутора тысяч архивных документов, освещающих военно-политическую ситуацию предвоенного и военного периода европейской истории (1935—1945г.г.), которые резидентуры добывали и направляли руководству страны.

Посты и репосты агентурных донесений, служебных записок и сводок различных посольств, содержащих только факты, дают более полное понимание информационной битвы в преддверии Второй мировой войны.

Один из главных «руководителей Сталинградской битвы» с немецкой стороны бывший генерал-фельдмаршал германской армии Фридрих Паулюс на судебном заседании Международного военного трибунала 11 февраля 1946 года под протокол вещал:

«…все приготовления для совершения этого нападения на СССР, которое имело место 22 июня, велись уже осенью 1940 года… Примерно в сентябре 1940 года, как раз тогда, когда я был занят оперативной разработкой нападения на Советский Союз, уже тогда предусматривалось использование румынской территории в качестве плацдарма для наступлений правой, т.е. южной группировки германских войск… Нападение на Советский Союз состоялось, как я уже говорил, после длительных приготовлений и по строго обдуманному плану. Войска, которые должны были осуществить нападение, сначала были расставлены на соответствующем плацдарме. Только по особому распоряжению они были частично выведены на исходные позиции и затем одновременно выступили по всей линии фронта — от Румынии до Восточной Пруссии. Из этого следует исключить финский театр военных действий. Так же, как продуман и проанализирован был оперативный план, так же тщательно был произведен анализ наступления в штабах армейских групп, корпусов и дивизий в целом ряде военных игр. Результаты этого анализа были еще задолго до начала войны зафиксированы в соответствующих приказах, которые касались всех мелочей наступления. Был организован очень сложный обманный ход, который был осуществлен из Норвегии и также с французского побережья. Эти операции должны были создать видимость операций, намеченных против Англии, и должны были тем самым отвлечь внимание России. Однако не только оперативные неожиданности были предусмотрены. Были также предусмотрены все тактические возможности ввести в заблуждение противника. Это означало, что шли на то, что, запрещая производить явную разведку на границе, тем самым допускали возможные потери во имя достижения внезапности нападения. Но это означало также и то, что не существовало опасений, что противник внезапно попытается перейти границу… Конечная цель нападения, заключавшаяся в наступлении до Волги, превышала силы и способности германской армии. И эта цель характеризует не знавшую пределов захватническую политику Гитлера и нацистского государства. Со стратегической точки зрения достижение этой цели означало бы уничтожение вооруженных сил Советского Союза. Захват этой линии означал бы захват и покорение главных областей Советской России, в том числе столицы Москвы, и тем самым политических и экономических центров Советской России. Экономический захват этой линии Волга Архангельск означал бы обладание важнейшими источниками питания, важнейшими полезными ископаемыми, включая сюда нефтяные источники Кавказа, а также важнейшими промышленными центрами России и далее центральной транспортной сетью Европейской части России. Насколько это соответствовало стремлениям Гитлера, соответствовало его экономической заинтересованности в этой войне, об этом можно судить по тому примеру, который я лично знаю. 1 июня 1942 г. на совещании командующих армейской группировкой юга в районе Полтавы Гитлер заявил, что если он не получит нефть Майкопа и Грозного, то он должен будет покончить с этой войной. Для эксплуатации захваченных территорий и администрирования ими все экономические и административные организации и учреждения были созданы еще до начала войны. В заключение я хотел бы сказать: указанные цели означали завоевание с целью колонизации русских территорий, эксплуатация которых и ресурсы, которых должны были дать возможность завершить войну на Западе с той целью, чтобы окончательно установить господство Германии в Европе…»

Учитывая, что Гитлер и Сталин были практически из одного исторического котла, когда с падением монархических строев, на смену пришло историческое новшество руководства государств в виде авторитарных однопартийных систем. Социалистические партии, как бы они себя не позиционировали, представляли из себя популистские и пропагандистские монократии во главе которых впервые после монархов стояли «народные вожди». Государства «похитрее» оставили дуалистическую выборную партийную систему со сменой лидеров, властные элиты Германии и России сделали ставку на вождизм.

И уже в 1937 году вовсю репетировалась войны Германии с СССР на полях битв гражданской войны в Испании между республиканцами и франкистами.

Поэтому в схеме новых государственных систем управления в преддверии «эпохи постправды» присутствовали все компоненты политической пропаганды: митинговщина, лозунговщина, вперёд-ура за Родину, за…

Маленькие иже самые отличительные черты двух стран заключались по двум позициям: интернациолизм и унонационализм.

Завоевание сырьевой базы СССР в политике Третьего рейха занимало основное место в немецких военных планов, основанных на концепции молниеносной войны (авт. что изменилось?) Нападением на СССР нацистское руководство после капитуляции Франции рассчитывало устранить последнее препятствие на пути к установлению германского господства над Европой и обеспечить материально-техническую базу для продолжения войны с Англией и США за мировое господство.

Уже 3 июля 1940 года генеральный штаб сухопутных войск вермахта занялся вопросом, «как нанести решающий удар России, чтобы принудить ее признать господствующую роль Германии в Европе».

Основываясь на первоначальных расчетах этого штаба, главнокомандующий сухопутными войсками генерал-фельдмаршал В. Браухич 21 июля 1940 года на совещании в ставке Гитлера выразил готовность начать поход против СССР еще до истечения текущего года. Однако 31 июля 1940 года Гитлер принял решение напасть на СССР примерно в середине мая 1941 года с тем, чтобы дать вермахту возможность основательнее подготовиться к «уничтожению жизненной силы России» в течение пяти месяцев. К тому времени уже началась переброска немецких войск из Западной Европы к границам СССР и тщательная разработка плана его разгрома.

Главную роль в разработке плана «восточного похода» вермахта играл генеральный штаб сухопутных войск. Первые его варианты, представленные оперативным отделом, предусматривали наступление ударной группировки немецких войск сначала в направлении на Киев, а затем нанесение ударов с Украины на север с целью захвата столицы СССР. Начальник генерального штаба сухопутных войск предложил нанести главный удар в направлении на Москву и лишь после ее захвата нанести удары с севера по тылам советских войск на Украине. В соответствии с его указанием генерал-майор Э. Маркс 5 августа 1940 года подготовил «Оперативный план Восток». В его основе лежала идея о наступлении главных немецких сил севернее Припятских болот на московском направлении. После захвата Москвы они должны были повернуть на юг, чтобы во взаимодействии с наступавшей южнее Припятских болот другой группировкой немецких войск занять Украину. Еще одна группировка должна была наступать на ленинградском направлении и прикрывать северный фланг главной группировки во время ее прорыва к Москве.

Из дневников начальника штаба сухопутных войск генерала-полковника Франца Гальдера:

«Заметки о совещании у Гитлера 5.12 1940, 15.00:

Опыт прежних военных кампаний показывает, что наступление должно начинаться в соответствующий благоприятный момент. Выбор благоприятного времени зависит не только от погоды, но и от соотношения сил сторон, вооружения и т. д. Русские уступают нам в вооружении в той же мере, что и французы. Русские располагают небольшим количеством современных полевых артиллерийских батарей. Все остальное — модернизированная старая материальная часть; наш танк T-III с 50-мм пушкой (весной их будет 1500 шт.), как нам представляется, явно превосходит русский танк. Основная масса русских танков имеет плохую броню.

Русский человек неполноценен. Армия не имеет настоящих командиров. Смогли ли они за последнее время серьезно внедрить правильные принципы военного руководства в армии, более чем сомнительно. Начатая реорганизация русской армии к весне еще не сделает ее лучше.

Весной мы будем иметь явное превосходство в командном составе, материальной части, войсках. У русских все это будет, несомненно, более низкого качества. Если по такой армии нанести мощный удар, ее разгром неминуем.

Ведя наступление против русской армии, не следует теснить ее перед собой, так как это опасно. С самого начала наше наступление должно быть таким, чтобы раздробить русскую армию на отдельные группы и задушить их в «мешках». Группировка наших войск в исходном положении должна быть такой, чтобы они смогли осуществить широкие охватывающие операции.

Если русские понесут поражения в результате ряда наших ударов, то начиная с определенного момента, как это было в Польше, из строя выйдут транспорт, связь и тому подобное и наступит полная дезорганизация.

К весне вступят в строй 1600 немецких тяжелых зенитных орудий и дополнительно к этому — трофейные зенитные орудия; сверх того — еще 2500–3000 легких зенитных орудий. Тогда летом предпринять дневные налеты на нашу территорию будет уже невозможно».

3 сентября 1940 года разработка плана «восточного похода» вермахта была поручена заместителю начальника генерального штаба, оберквартирмейстеру генерал-лейтенанту Ф. Паулюсу. Под его руководством план нападения на СССР был уточнен и 18 декабря 1940 года утвержден Гитлером.

Заявление Фридриха Паулюса ПРАВИТЕЛЬСТВУ СССР Москва 8 августа 1944 г.

«С 3 сентября 1940 г. до 18 января 1942 г. я занимал должность оберквартирмейстера в генеральном штабе сухопутных сил. В мои задачи входило замещать начальника генерального штаба и выполнять его особые задания. Лишь осенью 1941 года я стал руководить отделами генерального штаба. Из них мне были подчинены отдел обучения и организационный отдел. В указанный период времени начальником генерального штаба сухопутных сил был генерал-полковник Гальдер. При моем поступлении на службу в Верховное командование сухопутными силами ОКХ (Oberkommando des Heeres — Верховное командование сухопутными войсками) 3 сентября 1940 г. я, среди прочих планировок, застал там еще незаконченный предварительный оперативный план нападения на Советский Союз, известный под условным обозначением «Барбаросса».

Разработкой плана занимался генерал-майор Маркс. Маркс состоял начальником штаба 18-й армии (фельдмаршала фон Кюхлера) и был временно командирован в ОКХ для разработки этого плана. Этот план, разработка которого производилась по приказу Верховное командование вермахта (ОКВ — Oberkommando der Wehrmacht, начальником штаба ОКВ с основания до мая 1945 года был генерал артиллерии Вильгельм Кейтель), генерал-полковник Гальдер передал мне с заданием проанализировать возможности наступательных операций с учетом условий местности, использования сил, потребной силы и т. д. при наличии 130—140 дивизий.

По замыслу ОКВ оперативной задачей было: сначала — захват Москвы, Ленинграда и Украины, в дальнейшем — Северного Кавказа с его нефтяными источниками. Конечной целью предусматривалось достижение приблизительно линии Астрахань — Архангельск. Поставленная цель уже сама по себе характеризует этот план как подготовку чистейшей агрессии; это явствует также из того, что оборонительные мероприятия планом не предусматривались вовсе… Этим самым развенчиваются лживые утверждения о превентивной войне против угрожающей опасности, которые аналогично оголтелой геббельсовской пропаганде распространялись ОКВ. Заблаговременно начинается также подготовка у будущего партнера по агрессии — Румынии, которая в предварительном плане «Барбаросса» с самого начала была предусмотрена как плацдарм наступления. В сентябре 1940 года по приказу ОКВ были направлены в Румынию военная миссия и 13-я танковая дивизия как образцовая часть. Во главе военной миссии был поставлен генерал от кавалерии Ганзен. Начальником его штаба был назначен генерал-майор Гауффе, оберквартирмейстером майор Мерк, 13-й танковой дивизией командовал генерал-майор фон Роткирх. Задачей военной миссии было реорганизовать румынскую армию и подготовить ее к нападению на Советский Союз в духе плана «Барбаросса». Предварительную ориентировку в этой задаче генерал Ганзен и его начальник штаба получили у меня, задание — от главнокомандующего сухопутными силами фельдмаршала Браухича. Директивы генерал Ганзен получал из двух мест: по линии военной миссии — от ОКХ (верховное главнокомандование сухопутных войск), по вопросам сухопутных сил — от ОКВ (верховное главнокомандование вермахта), директивы военно-политического характера только от ОКВ. Связь между немецким генеральным штабом и румынским генеральным штабом осуществлялась через военную миссию. В то время, как с Румынией существовал тайный союз уже в сентябре 1940 года, связи с другими двумя сателлитами в этот период подготовки агрессии против Советского Союза были слабее, вернее, осторожнее. Так, например, установление связи с финским генеральным штабом для выяснения наступательных возможностей в мурманском направлении было разрешено начальнику штаба армейской группировки (Норвегия) полковнику Бушенгагену лишь в конце февраля 1941 года. Вопрос о сотрудничестве с Венгрией по плану «Барбаросса» оставался в течение месяцев невыясненным. Впрочем, Финляндия постоянно оставалась непосредственно подчиненным ОКВ театром военных действий. Знаменательным было все же то, что начальник финского генерального штаба генерал-лейтенант Хейнрикс в середине декабря 1940 года приезжал в ОКВ (верховное главнокомандование вермахта) и ОКХ (верховное главнокомандование сухопутных войск). Воспользовавшись этим случаем, он выступил с докладом перед офицерами — генштабистами из ОКХ о советско-финской войне 1939—1940 гг. и о полученном им опыте войны. В докладе была ярко выражена общая заинтересованность в военном столкновении с Красной Армией. Хейнрикс оценивал Красную Армию как серьезного противника. Визит во второй половине декабря 1940 года начальника оперативной группы венгерского генерального штаба полковника Ласло ограничился чисто организационными вопросами. Между тем подготовительные мероприятия по плану «Барбаросса» к концу 1940 года продвинулись значительно вперед. Начатая в августе 1940 года разработка предварительного плана «Барбаросса» закончилась проведением двух военных игр под моим руководством в главной квартире ОКХ в Цоссене. На играх присутствовали генерал-полковник Гальдер, начальник оперативного отдела генерального штаба полковник Хойзингер и специально приглашенные старшие штабные офицеры из ОКХ. Результат игр, принятый за основу при разработке директив по стратегическому развертыванию сил «Барбаросса», показал, что предусмотренная диспозиция на линии Астрахань-Архангельск должна была бы привести к полному поражению Советского государства, чего, собственно, в своей агрессии добивалось ОКВ и что, наконец, являлось целью этой войны: превратить Россию в колониальную страну. Во время игр оценку по Советскому Союзу давал начальник отдела иностранных армий «Восток» полковник Кинцель. Выводы докладчика были построены на предпосылках, что Красная Армия — заслуживающий внимания противник, что сведений об особых военных приготовлениях не было и что военная промышленность, включая вновь созданную восточнее Волги, была высоко развитой. Решающим в дальнейших подготовительных работах по плану «Барбаросса» было то, что ОКВ директивой от 18 декабря 1940 г. установило начало наступления приблизительно на середину мая 1941 года. Назначенный срок объяснялся русскими климатическими условиями. Одновременно с этим был расширен круг сотрудников с привлечением командующих трех намеченных армейских группировок, которые на совещании в ОКХ в Цоссене были посвящены во все детали этого замысла. Этими командующими были: генерал пехоты фон Зоденштерн для будущей армейской группировки «Зюд»; генерал пехоты фон Зальмут для группировки «Центр»; генерал-лейтенант Бреннеке для группировки «Норд». В то же время Гитлер, в присутствии Кейтеля и Йодля, утвердил доложенные ему Браухичем и Гальдером намечаемые ОКХ операции и отдал приказ о разработке окончательных директив по стратегическому развертыванию сил. Этим самым военное командование окончательно решилось на нарушение договора, на нападение и на захватническую войну против Советского Союза. Дальнейшую разработку плана принял на себя начальник оперативного отдела полковник Хойзингер, который непосредственно подчинялся начальнику генерального штаба. 3 февраля 1941 г. в Берхтесгадене по докладу Браухича Гитлер, в присутствии Кейтеля и Йодля, утвердил первую директиву по стратегическому развертыванию сил «Барбаросса». Тут же присутствовали сопровождавшие Браухича начальник оперативного отдела полковник Хойзингер, генерал-квартирмейстер Вагнер, начальник транспорта генерал Герке и я, как заместитель находившегося в отпуске начальника генерального штаба. Гитлер дал разрешение ОКВ, расценивая это как важное политическое решение, на ведение переговоров с румынским и финским генеральными штабами. Переговоры с Венгрией он запретил до особого распоряжения. Вообще же Гитлер в военных вопросах часто занимался мелочами, как, например, введением в действие отдельных дальнобойных орудий. В вопросах, касающихся Советского Союза, он не высказывал своей позиции ни в политическом, ни в военном отношении. В дни упомянутого совещания у Гитлера подполковник фон Лоссберг из ОКВ рассказал мне о следующем выражении Йодля: «Через три недели после нашего наступления этот карточный домик развалится». Это столь же самонадеянное, как и легкомысленное заявление характеризует всю духовную низость нацистского руководства и его авторитетных советников Кейтеля и Йодля. Это замечание свидетельствует также об отсутствии всякого стеснения в отношении подготовки захватнической войны и выдает их истинное мнение, прикрытое сознательной ложью, об угрозе со стороны России, как причине запланированного нападения. На пути к нападению на Советский Союз эти опасные нарушители мира должны были устранить еще одно препятствие — угрозу флангу со стороны Югославии. С этой целью в апреле 1941 года производится нападение и на эту страну. 27 марта 1941 г. я встретил в имперской канцелярии всех троих- Гитлера, Кейтеля и Йодля, собравшихся как раз непосредственно после принятия 27 этого решения и распределения Браухичем и Гальдером заданий для его осуществления. В силу этого замысла ОКВ вынуждено было отдать приказ о перенесении срока для осуществления плана «Барбаросса» на вторую половину июня. Вследствие тесной связи югославского вопроса с наступлением на Россию я был 30 марта 1941 г. командирован Гальдером в Будапешт к начальнику венгерского генерального штаба генералу пехоты Верту для того, чтобы сговориться с венграми, которые тоже хотели оторвать себе кусок этой добычи, относительно осуществления югославской операции как в отношении участия самих венгров, так и по вопросу о развертывании немецких войск на венгерской территории. Наступление на Югославию обусловило изменение директивы о стратегическом развертывании сил по плану «Барбаросса», так как для наступления из Румынии не хватало войск, которые были связаны на Балканах. 6 июня 1941 г. в имперской канцелярии состоялось последнее решающее совещание. Все главнокомандующие войск, флота и авиации докладывают Гитлеру, Кейтелю и Йодлю о предстоящих им задачах при осуществлении немецкого вторжения в Советскую Россию. Со дня 22 июня 1941 г. нами был взят курс на уничтожение и опустошение Советской страны. В Сталинграде на Волге этот курс достиг своего апогея концентрацией всех явлений, сопутствовавших нацистской захватнической войне. Ввиду веского факта, что 6-я армия пришла в Сталинград в результате нацистского нападения на Советский Союз, все жертвы и горести, которые понес советский народ в своей справедливой борьбе, получают возвышенное значение в свете вины и ответственности.

1. Военные преступники Кейтель и Йодль виновны в том, что из-за отказа в моих неоднократных настоятельных требованиях прорыва из замкнутого кольца — телеграммы от 22, 23, 25 ноября 1942 года и далее, почти ежедневно в период от 8 декабря до конца декабря, — Сталинград превратился в зону истребления находящегося там русского гражданского населения.

2. Они несут, кроме того, ответственность за принципиальный запрет капитуляции находящихся в безнадежном положении войск и особенно за отказ в моем настоятельном ходатайстве от 20.1.1943 г. о разрешении капитулировать. Последствием отказа были гибель и тяжелые страдания русских военнопленных и местного населения.

3. Военные преступники Кейтель, Йодль и Геринг виновны в том, что не выполнили своих торжественных обещаний доставить воздушным путем снабжение окруженной в Сталинграде 6-й армии. Обвиняемый Геринг несет еще особую вину за то, что он не только не выполнил обещания доставить воздушным путем недостающие продукты питания, медикаменты и перевязочный материал, но даже за его легкомысленное обещание принять на себя снабжение по воздуху, что побудило Гитлера и Кейтеля предоставить 6-ю армию своей судьбе. Последствиями были: голод и смерть от изнеможения многих русских военнопленных и русского гражданского населения.

4. Обвиняемые Кейтель, Йодль и Геринг несут значительную вину в том, что из сталинградской катастрофы не сделали необходимых выводов политического и военного значения. Поэтому, они в особенной степени виновны за все потери, главным образом за потери советского народа так же, как и за дальнейшее ведение войны. Я сам несу тяжелую ответственность за то, что я тогда, под Сталинградом, вполне добросовестно выполнял приказы военных руководителей, действовавших сознательно преступно. Я несу также ответственность за то, что не контролировал выполнение моего приказа от 14.01.1943 г. о передаче всех военнопленных русской стороне, что повлекло смертные случаи среди них, и за то, что не заботился больше о них. Как оставшийся в живых под Сталинградом, я считаю себя обязанным дать удовлетворение русскому народу».

Любой политический спектакль на мировой сцене перед войной выглядит сумбурно. Просмотреть его начало невозможно: включаются на всю катушку все рупоры пропаганды «все мы боремся за мир и свободу хороших народов», запускается на полные обороты военная промышленность и наращивается армия.

Термин «холодная война» звучит не совсем корректно, указывая на промежуток времени подготовки к «горячей войне». Выходит, этакая политическая кулинария, где все ингредиенты «мука, маргарин, яйца…, они же бомбы, ракеты, танки, самолёты, подводные лодки…» — разве не для того, чтобы засунуть в огненную печь?!

Когда в начале XVIII века численность населения на земном шаре увеличилась до 610 миллионов Роберт Томас Мальтус — человек со слабой психикой создал первую всемирно известную теорию перенаселения народом планеты Земля. Люди очень перепугались от этой безукоризненной теории и со страху размножились к 2022 году до 8 миллиардов, напуганных челдобречиков.

Это происходит несмотря на усилия отдельных гениев «по оптимизации народозаселения Земли».

Месхет, Переволох (Переволока), Царицын, Волгоград — ни разу, ни на йоту не СТАЛИНГРАД

Когда речь заходит о переименовании города-героя Волгоград в Сталинград, то любые соцопросы населения (референдумы), в попытке определить истину количеством голосов эхлектората, не являются объективными в виду отсутствия у народа исторических фактов, для адекватного восприятия проблемы, которые предшествовали моменту переименования.

На вопросе «вы за или против переименования Волгограда в Сталинград?», — большинство жителей Волгограда ответят наобум Лазаря: «да или нет». Самый честный обыватель ответит: «хрен её знает».

Глупые люди очень боятся выглядеть глупее соседей и рвут рубаху до пупа, доказывая свою «правоту» кулаками, громкостью ора и слюнями изо рта.

С нынешней ситуацией переименования Волгограда обстоит всё настолько спорно, что рассматривать процедуру возврата от Волгограда к Сталинграду надо обстоятельно, подробно, с широким освещением в СМИ умозаключений специалистов-экспертов и учёных.

По иронии судьбы, любимчик Сталина «курский хохол Никитка Хрущёв», предал своего идейного отца-покровителя и отрёкся да так, как Иуда и не смог бы. Это никоим образом не касается действительных должностных преступлений вождя, многие из которых раздуты, а про другие история пытается умолчать. Короче — личность требующая тщательного исследования на основе документальных доказательств.

Неоспоримо то, что все юридические процедуры переименования Сталинграда в Волгоград были спонтанны и незаконны — лишь бы вычеркнуть Сталина из памяти народа, в угоду Никите Сергеевичу.

Настолько беззаконно с точки зрения, существовавшей на тот момент легитимности, что большинство современных жителей и не подозревает об этом. Город, присутствующий во всех учебниках мира по истории, одномоментно был изгнан с карты Земли. Прецеденты этого существовали ранее.

Почти никто не знает маленький тунисский городок Кортаж, но всему миру известен «Великий Карфаген, тот который должен быть разрушен древними римлянами». Где-то на древнем бренде исторического факта под флагом ЮНЕСКО зарабатываются миллионы в американской валюте, а в Волгограде старательно избегают этот нелёгкий, но законный способ отъёма денег у своих и иностранных туристов.

Величие Сталинграда, на фоне масштабов потерь во Второй мировой войне, несравнимо с Карфагеном, а утрата исторической связи с нашим городом идентичности с мировой историей — это признак деградации любого человеческого социума и грядущая катастрофа небытия.

Мои любимые сограждане на этапе формирования своего «экспертного» мнения должны хотя бы понять, что города Царицын, Сталинград и Волгоград по своей сути (содержанию) являются различными городами с приблизительно одинаковыми географическими координатами, но своими историями.

В доцарицынском варианте приблизительно на этом же месте располагались поселение Переволох, а до него стойбище кочевников, именуемое Месхет (не путать с грузинской Месхетией).

По преданиям многих историков-археологов местечко (крепость, поселение, посад, уезд) Царицын возникло от тюркского Сарычын — жёлтый остров. Царица — малоизвестный ныне крохотный приток реки Волга, она же Сарысу (жёлтая река) сплошной рекреатив в те заповедные времена — что ещё нужно кочевому человеку, если есть рыбалка и отличный песчаный пляж?!

Только 2 июля 1589 г., в переводе на современный календарь, в результате Российской экспансии на юг, в грамоте воеводе Г.О.Засекину от царя Федора Ивановича из племени Рюриковичей, сына первого царя на Руси Ивана Грозного, впервые упоминается об основании города Царицына на реке Царица (не на Волге): «От царя и великого князя Федора Ивановича всея Руссии на Переволоку воеводам наши князю Григорию Осиповичу Засекину да Роману Васильевичу Олферову, да Ивану Офансьевичу Нащокину, которые суды отпущены ис Казани на Переволоку для лесовой возки с вами, со князем Григорием и с Иваном, и как даст бог, город и острог зделаете, и вы б у себя на Переволоке поставили для тутошных посылок из тех судов сколько пригоже, которые для тутошних дел пригодятца… Писан на Москве лета 7097 году июля во 2 день за переписью дьяка Дружины Петелина».

Априори такогова текста не могло быть написано, потому как российский язык в грамоте имеет более поздний на два века «карамзинский период».

Вот так, к «юбилею — 400 лет Царицыну», некий В. Ткачев в 1989 году основал Царицын на основании «берестяной грамоты» только по одному слову «Переволока», что соответствует «Переволоху». Его фантазия подсказала, что в шестнадцатом веке какие-то торговцы чего-то переволакивали из Дона в Волгу именно в Царицыне, хотя река Царица для тех деревянных судёнышек была вполне полноводна и многовероятно в те далёкие времена в период весеннего паводка соединялась с Доном!!!

Касаемо града Царицын: острог — в те времена это всего лишь частокол из заостренных жердин, а город — огороженное место нескольких примитивных строений. Варяги называли славянские поселения гардариками — огороженными поселениями.

Где Царицын на царской бересте знал только наш современник Ткачёв?! А кто знает этого Ткачёва?! Подлинных документов о князе Засекине в Царицыне и поныне нет. Но есть красивые легенды, памятники, названия улиц и т. д.

Безусловно на памятнике сохранено портретное сходство коня Засекина, но «красавчик на коне», «мамой клянусь — ниразу не Засекин, а скорее — артист Никита Джигурда». Портретные технологии в России возникли после смерти Засекина, спустя сто лет после реформ Петра 1.

К переводу исторической грамоты также есть вопросы. И совсем неважно, что Ф. И. О. начали внедряться только при Петре 1, но так заведено, что дыры в истории затыкаются выдумщиками-историками спустя многие годы.

Для объективности можно разъяснить, что в шестнадцатом веке ни фамилий, ни отчеств, у россиян не было. Наиболее вероятно, что в настоящей истории Царицына был некий некий Засека Зубок сын Осифа, который спустя пять веков стараниями придворных летописцев, ради красного словца, стал Григорием Осиповичем Засекиным.

Простолюдинам и царям того времени хватало прозвища для идентификации себя в поселении из нескольких десятков человек, а говоря современным языком начальникам (буграм, шишкам), к прозвищу добавлялось дедичество. Византийские имена на Руси приживались веками и стали преобладающими стараниями церкви позже.

В 1786 год население города, согласно ведомости Казённой палаты спустя 200 лет со дня основания Царицына, составляло «аж» 627 человек.

Учитывая высокую детскую смертность средняя российская семья могла «поставить на ноги» около шести детей. Население страны не смотря на постоянный прирост не могло обеспечить достаточную плотность заселения для огромной территории, поэтому основной административной единицей составляли крестьянские общины и посады, именуемые сегодня посёлками городского типа. Весь Царицын, выражаясь современным языком, уместился бы в одной девятиэтажке из шести подъездов.

Но при этом надо понимать, что социальный статус этой "девятиэтажки" под названием Царицын существовал, как родовая общинная организация, а в современной девятиэтажке, не всегда знакомы между собой соседи по лестничной площадке.

При этом, Царицын до середины девятнадцатого века ещё двести лет был городом, имеющим статус уездного центра посадского типа, что поддерживало его тихое провинциальное существование и скромный быт с населением сопоставимым с соседним посадом Дубовка — 12844 человек (нынешний райцентр Волгоградской области). В Саратовской губернии Царицынский уезд был самой южной мало заселённой «украиной-окраиной» (161472 чел. по данным переписи населения в 1897 г.), его численность была вдвое меньше численности населения Камышинского уезда (307493 чел. по данным переписи населения в 1897 г.).

С появлением в Царицыне в 1859 г. Волго-Донской железной дороги, а в 1871 г. — Грязе-Царицынской (Московская ветка ЖД), город начинает превращаться в транспортный узел. Перепись населения 1897 года показывает «скачок» численности городского населения до 56,5 тыс. человек. За период 1860—1873 (всего 13 лет) население увеличилось в два раза, при этом следующее удвоение населения случилось всего за 4 года (1873—1877).

К окончанию гражданской войны 1920 году численность жителей Царицына составляет менее ста тысяч — 87,3 тысяч человек.

Началом пути к всемирной славе моего города следует считать с момента, когда Иосиф Виссарионович Сталин «оказался главным героем» обороны Царицына во время гражданской войны.

29 мая 1918 года Совнарком РСФСР назначил И.В.Сталина ответственным за проведение продовольственной диктатуры на юге России и командировал его чрезвычайным уполномоченным ВЦИК по заготовке и вывозу хлеба с Северного Кавказа в промышленные центры. В связи проведением инспекции боевых действий, будущий вождь отец народов СССР прибыл 6 июня 1918 года в маленький городок Царицын и тем самым предопределил выдающуюся судьбу этого географического места.

По приезду в Царицын у будущего вождя сразу же вспыхнул конфликт с бывшим генералом-лейтенантом царской армии военруком Севера-Кавказского военного округа А.Е.Снесаревым, из-за скептического отношения Сталина к царским военспецам и личным назначенцам партайгеноссе Троцкого.

19 июля 1918 года был создан Военный совет Северо-Кавказского военного округа (председатель И.В.Сталин, члены А.Е.Снесарев и С.К.Минин).

В результате серьёзного идеологического столкновения Снесарева со Сталиным и Ворошиловым, Снесарев со всем своим штабом был арестован. Москва по инициативе Троцкого потребовала освободить Снесарева и выполнять его распоряжения. Приехавшая московская комиссия во главе с членом ВЦИК А.И.Окуловым приняла решение оставить Сталина и Ворошилова в Царицыне, а Снесарева отозвать в Москву. Таким образом военным руководителем на Северном Кавказе и в районе Царицына стал И.В.Сталин.

С политической точки зрения в Царицыне произошло первое крупное столкновение двух вождей революции Троцкого (признанного) и Сталина (восходящего). Только благодаря личному вмешательству Ленина Царицыном Сталину удалось уйти с повышением в члены реввоенсовета в связи с чем Сталин 19 октября 1918 года отбыл из Царицына в Москву.

С приходом к власти в СССР Иосифа Виссарионовича Сталина «придворные историки» начали формировать образ усатого вождя народов и факт трёхмесячного пребывания его в Царицыне в 1918 году был увековечен в человеческой истории, как выдающийся подвиг руководителя обороны Царицына.

С 1924 года, после смерти Ленина, у большевиков началась эйфория по поводу переименования всего, и вся во всякую «революционную белиберду». По умолчанию приоритет в переименовании города отдавался «великому вождю Ленину», а далее у кого насколько хватало власти, ума и совести.

Царицыну было предопределено переименование не столько из-за созвучности царскому режиму, сколько пребыванием вождя СССР.

Хотя по преданиям историков первым вариантом для переименования Царицына было название Ильич, но 1 сентября 1924 г. ознаменовалось прибытием в город председателя Совнаркома А. И. Рыкова на пароходе «Стрежень» для вручения награды за оборону в гражданской войне сыграло ключевую роль в судьбе города.

В шесть часов вечера перед зданием губисполкома Царицына собралось 35 тысяч человек и А.И.Рыков, выйдя с руководителями города на балкон, сказал: «Есть два города в Союзе Социалистических Республик, пролетариат которых выдержал на своих плечах бремя Октябрьской революции и гражданской войны, это — Ленинград на севере и Царицын на юге. Царицын несколько лет жил в самом пекле гражданской войны. На опыте Царицына и Ленинграда пролетариат доказал всему миру: достаточно иметь несколько крупных заводов, чтобы сделать из города непреодолимую твердыню пролетарской революции!»

При вручении Царицыну ордена Красного Знамени за мужество и героизм, проявленные в годы Гражданской войны Рыков повторно назвал город «второй колыбелью революции». Пытаясь угодить «новому вождю» И. Сталину, говорил местной элите: «Поскольку первая колыбель уже получила имя Ленина, то и второй требуется новое».

В 1924 году у большевицких карьеристов лопался мозг от тщеславия, которое помноженное на необразованность народа и на агитбред на повсеместных митингах, где каждый пытался перебрехать своего «конкурента». В виду незначимости самого города до обороны И. Сталиным Царицына, горячие революционные языки пытались «увековечить» свой революционный героизм через пустобрёхство.

Согласно закону чинопочитания 15.11.1924 года губернская газета «Борьба» предлагает назвать Царицын Сталинградом. В столицу от партийных и профсоюзных организаций направляют делегатов к «отцу народов» с просьбой приять народное пожелание переименовать город. Однако Сталин делегацию не принял, но её принял «всероссийский староста» Михаил Иванович Калинин и объяснил, что с бухты-барахты такие серьёзные политические акции не устраиваются. Требуется провести в коллективах собрания, выяснить отношение жителей к идее, оформить всё документально, а уж потом ходатайствовать о переименовании.

Через полтора месяца на Новый год, 01.01.1925 года, городской Совет рабочих, крестьянских и казачьих депутатов в Царицыне принимает решение, что новая власть «отбрасывает как ненужное всё, являющееся пережитком старого, и заменяет его новым, соответствующим духу великой пролетарской революции, и начинает это с переименования города Царицын в Сталинград. В феврале Царицынский губком обратился уже в Москву во ВЦИК с просьбой о поддержке революционного почина.

По бытующей у историков версии, Сталин к идее увековечить свое имя в названии провинциального городка отнесся отрицательно. В архиве сохранилось его письмо одному из «товарищей по партии» в Царицыне, секретарю Царицынского губернского комитета РКП (б) Б. Шеболдаеву, где он пишет:

«Я узнал, что Царицын хотят переименовать в Сталинград. Узнал также, что Минин добивается его переименования в Мининград. Знаю также, что вы отложили съезд Советов из-за моего не приезда, причем думаете произвести процедуру переименования в моем присутствии. Всё это создает неловкое положение и для вас, и особенно для меня.

Очень прошу иметь в виду, что:

1) Я не добивался и не добиваюсь переименования Царицына в Сталинград;

2) Дело это начато без меня и помимо меня;

3) Если так уж и нужно переименовывать Царицын, то назовите его Мининградом или как-нибудь иначе;

4) Если уж слишком раззвонили насчет Сталинграда и теперь трудно вам отказаться от начатого дела, не втягивайте меня в это дело и не требуйте моего присутствия на съезде Советов, иначе может получиться впечатление, что я добиваюсь переименования;

5) Поверьте, товарищ, что я не добиваюсь ни славы, ни почета и не хотел бы, чтобы сложилось обратное впечатление.

С коммунистическим приветом. И. Сталин».

Письмо Сталина секретарю Царицынского губернского комитета РКП (б) Борису Петровичу Шеболдаеву, 25.01.1925 г. — исторический документ скромности будущего вождя.

На свое письмо «с коммунистическим приветом» секретарю Царицынского губернского комитета РКП (б) Б. Шеболдаеву Иосиф Виссарионович получил мгновенный коммунистический ответ: «Переименование города согласовано в ЦК с т. Антиповым и прошло уже на горсовете и всех уездных съездах, т.е. окончательное переименование на губсъезде считаю необходимым».

10 апреля 1925 город Царицын переименован в Сталинград.

В 1925 году с товарищем Сталиным мог спорить и действовать вопреки любой председатель губкома!

Более того, за своё «ослушание товарища Сталина» Борис Петрович Шеболдаев был незамедлительно переведён в Москву на должность заместителя заведующего отделом ЦК ВКП (б). Будучи членом ЦК ВКП (б) впоследствии он занимал многие ответственные посты, в том числе был первым секретарём Нижне-Волжского крайкома ВКП (б) в 1928- 1930 г.г.

Мало кто знает, что Б.П.Шеболдаев был непосредственным участником дела об огромном наследстве гетмана Полуботко. Наследники гетмана в число коих входил большевик коммунист Борис Шеболдаев безуспешно надеялись получить несметные сокровища всю свою жизнь.

Как гласила статья из газеты «Русское слово» от 21 (08) января 1908 года: «В прошлом году в газетах промелькнуло известие, что бывший украинский гетман Полуботко оставил в английском банке наследство в 15 милл. рублей, которое теперь достигло колоссальной суммы в 800 миллионов рублей». Это отдельный роман о сокровищах.

Когда-то французский революционер Дантон писал: «Революция пожирает своих детей». В 1937 году, как и многие партфункционеры он из «ЯгОдинских объятий» попал в «Ежовские рукавицы».

10 июня 1937 года Шеболдаев был арестован. Выскользнуть не удалось. По утверждению О. Шатуновской, поводом для ареста и последующего расстрела Б.П.Шеболдаева стала информация, полученная им на допросе В. Каспаровой в Новочеркасской тюрьме в 1936 году. Со слов Шатуновской: Сталин поручил Шеболдаеву сказать Каспаровой, что если она откажется от того, что говорила в его адрес, то он её пощадит и сохранит её жизнь… В ответ на это Варсеник Каспарова вскочила с тюремной койки и яростно закричала: «Я знаю, что Сталин — провокатор, агент царской охранки! Говорила это и буду говорить до самой смерти, никогда не откажусь от этих слов».

Постановлением Июньского пленума ЦК ВКП (б) выведен из состава членов ЦК ВКП (б). Приговорен Высшей коллегией Верховного Суда СССР 30 октября 1937 года к расстрелу и расстрелян в тот же день.

Спецсообщение Л. П.Берия И. В.Сталину спустя год с приложением протокола допроса Д. М. Дмитриева от 23.10.1938 гласило: «К раскрытию многочисленной контрреволюционной организации троцкистов во главе с ШЕБОЛДАЕВЫМ, затем организации правых, большого числа шпионских, вредительских, диверсионных, террористических формирований НИКОЛАЕВ Н.Г., равно как и РУДЬ, не имел никакого отношения, хотя как я показал выше он работал в Ростове-на-Дону ряд лет.

Кстати, ШЕБОЛДАЕВ и все огромное гнездо контрреволюционных формирований в бывшем Азово-Черноморском крае были разоблачены после отъезда НИКОЛАЕВА Н.Г. из Ростова-на-Дону».

И это о человеке, который 24 января 1934 года с трибуны 17 съезда ВКП (б) кричал в микрофон на весть зал:

«Новый подъем обеспечен всей предыдущей борьбой нашего ЦК, во главе с товарищем Сталиным, огромной возрастающей активностью со стороны рабочих и колхозных масс, и это гарантирует нам новые победы.

Мы знаем, что борьба продолжается и будет продолжаться, что классовый враг вновь изощряется, еще больше приспосабливается; мы знаем, что и в наших колхозах еще очень много осталось кулацкого охвостья, что еще не покончено со всякого рода оппортунизмом и извращениями партийной линии. Мы знаем, что чем сильнее мы, тем изощрённее борьба классового врага и сопротивление врага. Но мы знаем, что наша партия больше, чем когда-либо, едина и сплочена вокруг ЦК, вокруг товарища Сталина. Мы знаем, что мы вооружены ленинизмом. Мы знаем, что во главе нашей партии стоит товарищ Сталин. Мы знаем, что наша партия выдвинула вождя, который обеспечит нам правильную партийную линию, указание целей нашей борьбы, правильное практическое руководство ею. Мы знаем, что под знаменем Ленина — Сталина мы победим окончательно не только в нашей стране, но и во всем мире».

Уже после смерти Сталина Хрущев утверждал, что Шеболдаев в кулуарах XVII съезда предлагал Кирову сместить Сталина в 1934 году. Киров отказался озвучить это предложение с трибуны и якобы доложил об этом разговоре Сталину.

В последствии специальная комиссия, работавшая в начале 1956 г., выяснила, что из 1966 делегатов с решающим и совещательным голосом были арестованы по обвинению в контрреволюционных преступлениях 1103 человека, из них расстреляны 848 человек.

14 марта 1956 Борис Петрович Шеболдаев реабилитирован и посмертно восстановлен в партии.

Это краткая справка о человеке «переименовавшим» Царицын в Сталинград.

Думаю, читателю также интересно будет понять, какого же такого Минина в телеграмме Б. Шеболдаеву тов. Сталин предлагал увековечить вместо себя в названии города Царицын.

Минин Сергей Константинович (кандидатура Сталина) автор идеи переименования Царицына в Мининград биографию, которого воссоздать детально сложно и даже в простенькой статье «википедии» выглядит он по крайней мере странным. Скорее всего «фортуна» этого исторического персонажа объясняется какими-то личными симпатиями И.В.Сталина, возникшими во время трёхмесячного общения при обороне Царицына.

Сергей Константинович Минин родился в семье священника 29 июня 1882 года, уроженец посада Дубовка Саратовской губернии. Окончил духовную семинарию. Учился на юридическом факультете Венского и на историко-филологическом факультете Юрьевского университета. Из чего следует, что был гуманитарием, заразился марксизмом и как член РСДРП (б) с 1905 года, за революционную деятельность подвергался трехлетнему тюремному заключению, арестам в 1910 и 1914 годы (ссылки, последняя из которых была в легендарную Сибирь).

Возможно, что царские тюрьмы были хорошими поставщиками кадров для новой России. С приходом к власти Временного правительства и созданием Советов в регионах в феврале 1917 года Минин возглавлял комитет РСДРП (б) Царицына, избирался председателем городского Совета рабочих и солдатских депутатов. Подавал себя как «гражданин Минин». В начале весны 1917 года взял курс на союз с меньшевиками. С мая разорвал отношения с ними и снова подался в товарищи. В июле 1917 года с целью повышения профессионального мастерства пребывал под арестом. И уже вскоре избран Городским головой Царицына с 27 августа 1917 года. Выпустил очень ловко местные деньги - боны и являлся Членом Учредительного собрания.

Ещё до свершения Октябрьской революции в Петрограде он уже стоял во главе взявших власть в Царицыне большевиков на должности председателя революционного военного совета и был городским головой Царицынского самоуправления.

С 1918 года Минин член РВС Северо-Кавказского ВО, член РВС 10-й армии РККА. Был помощником М. В. Фрунзе. Член коллегии НКВД.

В 1918—1920, как и тов. Сталин член РВС ряда фронтов и армий, затем начальник управления НКВД РСФСР.

С мая 1920 года член РВС 1-й Конной армии.

В самый трудный момент гражданской войны стал одним из организаторов обороны Царицына. Именно в этот период Минин выиграл свой главный приз жизни, когда сблизился со Сталиным и Ворошиловым в борьбе против Троцкого на единой позиции бойкота военных специалистов, выступая против назначения А.Е.Снесарева военным руководителем обороны Царицына. За отказ выполнять приказы Центра Троцкий пригрозил отдать Минина под трибунал и снял с должности члена РВС Царицына, за проведение «исключительно вредной политики».

Удивительное рвение наследить в истории сопровождало многих политических лидеров того времени и С.К.Минин — не исключение в этом списке. В январе 1920 года Сергей Константинович заканчивает свою пьесу «Город в кольце». Как гласили афиши театров того сумбурного времени: жанр пьесы «Революционная хроника в шести картинах». Прямо в ней не говорится именно о Царицыне — авторская ремарка достаточно расплывчата: «Действие происходит осенью 1918 года в одном из губернских городов на окраине Советской Республики». Однако сразу же было известно, что автор пьесы — один из организаторов обороны Царицына вместе со Сталиным и Ворошиловым вершил победу пролетарской революции не щадя живота своего.

Пьеса «Город в кольце» получила большой общественный и политический резонанс.

В 1921 году в Театре революционной сатиры (г. Москва) режиссер и кинохудожник Сергей Козловский — впоследствии главный художник киностудии «Союздетфильм» (Киностудия имени М. Горького) — для спектакля «Город в кольце» снял ряд киноэпизодов и смонтировал из кадров кинохроники три части, которые, являясь продолжением спектакля, демонстрировались на той же театральной сцене между действиями.

В 1922 году Козловский при показе пьесы, не где-нибудь, а в Большом театре, попытался совместить сценическое действие с большим показом действа на киноэкране.

На обсуждении после премьеры выступал поэт Владимир Маяковский, о ней писал Нарком просвещения СССР Анатолий Луначарский. Вслед за Москвой пьесу поставили театры в десятке городов страны.

Личность Минина была чрезвычайно популярна в то время. А личное знакомство с Лениным, Сталиным, Ворошиловым, Будённым делало его причастным к революционной элите.

Будучи человеком амбициозным пытался попасть на олимп теоретиков марксизма.

В 1922 году Сергей Константинович совершает первую свою роковую политическую ошибку в своей замечательной карьере.

В научном военно-политическом журнале «Армия и революция» он публикует пространную статью с резким названием «Философию за борт!».

В большой статье он провозглашает «философию — опорой буржуазии»: «философия это полувера, полузнание, полуоткровение, полунаука. Вернее, философия больше вера, чем знание; она ближе к религии, чем к науке». И это в тот момент, когда начинает формироваться «марксистско-ленинская философия», как главная опора идеологии большевиков.

В 1923—1925 годах член Северо-Западного бюро ЦК ВКП (б).

С 1923 года — ректор Коммунистического университета.

В 1924—1926 годах занимал пост уполномоченного Народного комиссариата просвещения РСФСР по ВУЗам и рабочим факультетам Ленинграда.

С 23 мая 1925 года фактически возглавил Ленинградский государственный университет, дублируя полномочия с ректором

Н. Державиным. Руководил присоединением Ленинградских Географического и Химико-фармацевтического институтов, с 1925 года ставшими отдельными факультетами при университете. С осени 1925 года уступил свои полномочия заместителю В. Покровскому.

Участник «военной оппозиции» Троцкого в 1922 году и один из лидеров зиновьевской «новой оппозиции» в 1925 году.

Крайнюю свою политическую ошибку Сергей Константинович совершил, будучи делегатом 15 съезда ВКП (б) в 1927 году.

В своём выступлении на съезде он объявил себя приверженцем оппозиции: Ибо, товарищи, что-нибудь одно: либо принимать в той же самой резолюции XIV съезда решение о проведении в жизнь демократии (Крики: «Долой!» Шум), либо так проводить кампанию, как проводили её в Ленинграде, когда резолюцию, отвергнутую большинством и непроверенную голосованием, объявили как принятую «подавляющим большинством» голосов! (Крики: «Ложь! Довольно! Долой! Кончай!» Голос: «Залез в болото!»). Многие рабочие спрашивают: «Что такое происходит… (Возгласы: «Долой с трибуны!» Тебе сказали — довольно, долой!») … когда люди, которых мы уважаем, так проводят демократию». (Возгласы: «Хватит болтать! Рабочие уже сказали свое мнение. Долой!») Дальше, товарищи… (В зале волнение. Шум. Крики: «Долой с трибуны, довольно!»

При уходе Минина с трибуны со скамей ленинградской делегации раздаются возгласы: «Иди к Троцкому, прощай навсегда, пропащий человек!» (напечатано по стенограмме съезда).

В итоге на 15 съезде ВКП (б) были исключены из партии 98 человек, сплошь старых большевиков, работавших с Лениным.

Сергей Константинович Минин благополучно избежал пули в затылок, благодаря поспешной госпитализации в психиатрическую клинику, где благополучно пребывал вплоть до смерти отца всех времён и народов.

Правда ли он сошёл с ума или, как сейчас говорят, «косил под дурака», чтобы избежать ссылки или заключения, теперь уже, наверное, и не узнать. В лечебнице Минин ставил спектакли, сам играл в них, исписал груду блокнотов (они сейчас хранятся в секретных архивах), исследуя самые различные направления общественной жизни.

И, конечно же, поносил Сталина и его присных, обвиняя их во всех смертных грехах.

В 1954 году благодаря ходатайству К.Е.Ворошилова Минину Сергею Константиновичу присвоено звание персонального пенсионера СССР.

В этом статусе он умер 8 января в 1962 году, похоронен в «большевистском зале» закрытого колумбария №18 Нового Донского кладбища.

Вот такой замечательный человек, который служил «аж» членом революционного военного совета, пару лет занимался «наукой» в 45 лет ушёл на «лечение и заслуженный» отдых, и в честь него сам товарищ Сталин некогда предлагал назвать город Царицын Мининградом.

Если кто-то не верит в закономерность цепочек, происходящих событий, то это его проблема, но будь Сталин «понастойчивей», Царицын преобразовался бы в никчемный Мининград, то остался (по крайней мере до 1961 или 1991 г.г.) малоизвестным российским городком нижнего Поволжья Саратовской области.

Ну, кто бы стал строить Мининградский тракторный завод в ни о чём не говорящем Мининграде, который заложили 12 июля 1926 году, но в Сталинграде?!

Спустя всего четыре года в СССР получился прекрасный отечественный трактор СТЗ-1, он же «Интернешнл Мак-Кормик Диринг 15/30» выпускавшийся на тот момент американской компанией «International Harvester». А ещё через два года вместо английского танка Vickers Mk E в Красной Армии появился советский танк Т-26, который в последствии эволюционировал к 1940 году в легендарный танк Т-34!

И не стал бы Гитлер в 1942 году упираться до позорного разгрома своей 6-й Армии, чтобы взять Мининград, и не стал бы Сталин издавать свой исторический приказ №227 Народного комиссара обороны СССР И.В.Сталина от 28 июля 1942 года известный, как «Ни шагу назад!», если бы на кону был Мининград, а не собственное имя.

Да и как объяснить людям, что такое свой личный город, когда у всех людей мира нет даже собственного переулочка.

Не очень удобный для историков вывод, но топонимика в случае со Сталинградом, должна более скрупулёзно отнестись к астиониму названия города Сталинграда.

Моё личное мнение, как догадался внимательный читатель, если бы В. Сталин не участвовал в обороне Царицына в гражданской войне и Рыков не приехал в Царицын вручать за это городу орден Красного знамени в 1923 году, товарищ секретарь Царицынского губкома не подсуетился с переименованием городка — никакой бы Сталинградской битвы в истории человечества не состоялось.

При отсутствии сослагательности в истории, ход её определяется зачастую стечениями обстоятельств связанными с отдельными историческими личностями.

Ни Царицын, ни Мининград в 1942 году не стали бы объектом великой битвы поворотной в современной мировой истории.

На момент завершения стройки Сталинградского тракторного завода в 1930 году население областного центра составляла уже 217 тысяч человек.

С 1927 г., когда был принят курс на индустриализацию, началось преображение Сталинграда. Так, в мае 1927 г. на пленуме Сталинградского губкома ВКП (б) были поставлены задачи по строительству водной магистрали Волга — Дон — Азовское море; переустройству железной дороги и новых узлов; в области промышленности был взят курс на развитие металлообрабатывающей отрасли, создание тракторостроения, судостроения и вагоностроения; оптимизации деревообработки, переработке нефти, целлюлозного производства.

Статус крупного промышленного и регионального центра нашел отражение в градостроительных решениях. Другой важный фактор развития городской среды — резкое увеличение численности населения. Начиная с 1930-х гг. в Сталинграде велось активное строительство, город стал полигоном для реализации новых архитектурных идей. Шел активный процесс культурно-бытового строительства, появились благоустроенные квартиры для инженерно-технических кадров, в 1934 г. была пущена первая очередь фильтровальной станции, благоустраивались улицы и городские парки. К концу 1939 г. общий жилой фонд Сталинграда насчитывал 1848 тыс. кв. м., протяженность трамвайных линий составила 67,1 км, улиц — 605 км, водопровода — 179,4 км.

В начале 1930-х гг. бурное развитие Сталинграда повлияло на то, что 10 января 1932 г. ВЦИК постановил перенести центр края из Саратова в Сталинград. Образовалась гигантская административная территория под названием Нижневолжский край. В Сталинград переехали краевые руководящие органы и краевая печать из Саратова. В 1932 году, с созданием Нижневолжского края со столицей в Сталинграде (включавшего в себя помимо Сталинградской Астраханскую, Саратовскую области и Калмыкию) происходит присоединение к Сталинграду ряда крупных прилегающих городов (включая Красноармейск). За 1929–1933 гг. численность населения в Сталинграде увеличилась на 226,4 тыс. За счёт этого, к 1933 году население Сталинграда составляет по официальным данным 406 тысяч человек.

Начали сбываться пророчества А.И.Рыкова «о второй колыбели революции в городе Сталина.

Большой акцент на поддержку социальной инфраструктуры увеличил приток в город не только сельской молодёжи, но специалистов ИТР из других промышленных регионов.

Пресловутые социальные лифт, открытые на время бурной индустриализации, благотворно влияли на динамику роста экономических показателей.

Огромное количество семинаров и слётов по всем отраслям народного хозяйства проводились в те сложные времена, о чём свидетельствуют многочисленные брошюры, которые было принято выпускать по итогам мероприятий.

Немного остыв от гигантомании, спустя два года, 10 января 1934 г., ВЦИК своим постановлением разделил Нижневолжский край на Сталинградский край с центром в Сталинграде и Саратовский край с центром в Саратове. На карте появляется новый административно-территориальный субъект, связанный с именем вождя СССР — Сталинградский край.

В Сталинградский край вошла территория бывших Астраханского, Камышинского, Сталинградского и Хопёрского округов, а также Калмыцкая автономная область.

5 декабря 1936 года край преобразован в Сталинградскую область.

Рост города продолжается и по последним полным предвоенным данным население (согласно переписи от 17 января 1939 года) достигает нового пика в 445,3 тыс. жителей.

Для наглядности демографической ситуации в Сталинградской (предвоенной) и (Волгоградской) в наше время областей можно употребить официальную статистику (статкомитета).

Численность населения в Сталинградской области на 17.01.1939 года, всего — 2287535 человек, в т.ч. сельское население — 1394887 человек и городское — 892648 человека. Удельный вес в численности: населения РСФСР — 2,1%, населения СССР — 1,3%,

Численность населения Волгоградской области на 01.01.2022 года, всего — 2449781 человек, сельское — 565821 человек, городское -1883960 человек Удельный вес в численности: населения в РФ — 1,7%.

С определённой долей скепсиса, можно говорить о демографической катастрофе в Волгоградской области, так как современная статистика в двадцать первом веке не имеет данных о временно проживающих людях за пределами региона в поисках заработков и институт «крепостничества-прописки» теряет своё многовековое гегемонство.

С приобретением индустриального и регионального статусов в Сталинграде развивается городская инфраструктура в виде магазинов, кинотеатров, театров, цирков, зверинца и музеев.

Нетрудно догадаться, кто был главным мотиватором в обширной застройке города СТАЛИНГРАДА и СТАЛИНГРАДСКОГО края в 30-х годах прошлого века — это безальтернативно товарищ СТАЛИН!

До начала Сталинградская битвы область уже стала важным советским промышленным центром СССР в Поволжье, соответствующим величию светочу своего вождя — город Сталина. В производстве было занято 346,2 тыс. человек, занятых в народном хозяйстве региона, 34,2% из которых трудились в промышленной отрасли.

В 1939 г. по данным из объяснительной записки статистики к третьему пятилетнему плану Сталинградской области следует, что промышленность региона насчитывала 9,8 тысячи предприятий и характеризовалась глубокой диверсификацией.

Среди 1,3 тысячи крупных организаций 496 относились к пищевкусовой отрасли (замечательное название унылого общепита); 349 были заняты в металлообработке, из них 43 — машиностроением и производством металлических изделий, 72 — деревообработкой, 43 — производством строительных материалов, 27 — швейным производством.

По среднесписочной численности рабочих (данные за 1940 г.) наиболее крупными предприятиями области (без учета Астраханского округа) являлись завод «Баррикады» — 15453 человека. На Сталинградском тракторном заводе работало — 15992 человека. Сталинградский металлургический завод «Красный Октябрь», Фабрика им. Сако и Ванцетти, Химический комбинат №91, СТАЛГРЭС, судостроительный завод №264 («Судоверфь»), лесозавод имени Куйбышева и многие другие отраслевые предприятия.

В Сталинградской области перед войной валовая продукция промышленного производства в 1940 г. составляла 155 млн. рублей и превышала данные 1913 г. в 21 раз!!! Почти половина объема производства (49,3%) приходилась на машиностроение и металлообработку, 16,9% — на пищевую промышленность и 14,1% — на черную металлургию. Среднегодовой темп роста промышленности Сталинградской области в предвоенные годы (1938 — 1940 гг.) составил 116,2% при общесоюзном значении 113,2%. Наиболее высокие темпы роста демонстрировали предприятия химической и резиново-асбестовой отрасли (166,5%), машиностроения и металлообработки (122,5%), легкой промышленности (114,5%), пищевой промышленности (113,2%), промышленности строительных материалов и топливной промышленности (по 112,9%). Темп роста производительности труда в 1940 г. по отношению к 1937 г. составил 142%. В области производилась десятая часть объема стали в РСФСР, более трети тракторов.

Развитие экономики Сталинградской области положительно сказывалось на условиях жизни населения и инфраструктуре. В 1940 г. общая площадь жилищного фонда городской местности региона составляла 4,2 тыс. кв. м. По данным на 1 июля 1939 г. 6 городов области были оборудованы водопроводной сетью протяженностью 317,9 км. В областном центре действовало 89,3 км уличной канализационной сети.

Более половины обобществленного жилищного фонда Сталинграда было оборудовано водопроводом, канализацией, центральным отоплением и теплофикацией, что выше среднего значения по городам — административным центрам областей, краев и автономных республик Советского Союза.

В Сталинграде работала 61 общественная баня (не считая фабричных и заводских), 8 механизированных прачечных комбината. Должное внимание в Сталинградской области уделялось вопросам просвещения населения. На начало 1940/1941 учебного года в Сталинградской области для 334,5 тыс. учащихся действовало 1996 начальных, семилетних и средних школ, в том числе 1,8 тыс. — в сельской местности, в которых преподавало 12,1 тыс. учителей. Высшее образование в 4 вузах получали 5,3 тыс. студентов, из них 4,1 тыс. — на дневном отделении. В 40 средних специальных учебных заведениях обучалось 8,6 тыс. человек, из них 7,7 тыс. — на дневном отделении.

Не баней единой жив человек. По официальной статистике, на 1 января 1939 г. в Сталинградской области имелось 11 театров (не считая самодеятельных заводских и фабричных) и областная филармония. За весь 1938 г. силами местных режиссёров и артистов на театральных подмостках было поставлено 157 пьес, сыграно 2597 спектаклей, филармония дала 2259 концертов. Эти культурные мероприятия посетило около 2,4 млн человек.

В предвоенный год в Сталинградской области работало 1,5 тыс. общественных библиотек, из них 1,2 тыс. — в сельской местности, 1,8 тыс. клубных учреждений (1,6 тыс. в сельской местности), 3 музея, 393 киноустановки.

Для решения проблемы занятости родителей в области работали 241 детсад и 310 детских яслей.

Здравоохранение в Сталинградской было представлена 180 больничными учреждениями, 530 учреждениями фельдшерско- амбулаторной помощи, 155 родильными домами, 89 женскими консультациями, 12 санаториями. На каждые 10000 жителей области приходилось 6 врачей и 32 представителя среднего медперсонала.

Современному человеку, даже с самым богатым воображением, трудно хоть на йоту, прочувствовать дыхание той уникальной эпохи, где вперемешку существовали патриархальные пережитки, вихри индустриализации и свежесть великого неизведанного. Массовое переселение «крепостных крестьян» на объекты всеобщей индустриализации в СССР, затеянное ещё в 1861 году российским императором-реформатором Александром Вторым, было развёрнуто в полной мере товарищем Сталиным, а завершено Б.Н.Ельциным, но уже в рамках сырьевизации и деиндустриализии страны.

Когда сегодня нам долбают в уши о Сталине, как о Франкинштейне или Ф. Крюгере, то во многом для того, чтобы отвлечь внимание от чего-то такого, что можно назвать советской эпохой возрождения с огромной долей домыслов и манипуляций историческими фактами. А самая большая часть айсберга исторических фактов по сей день остаётся за грифом «совершенно секретно».

Другое дело: глаголом жги и испепеляй сердца людей! Она же великая и ужасная, оголтелая и беспринципная, беспощадная и безумная — СТАЛИНСКАЯ ПРОПАГАНДА.

Радио-сковородки, а финансово благополучных граждан уже появлялись приёмники, работающие на разных волнах, способствовали проникновению в мозг населения с литургиями во славу товарища Сталина:

«Были годы, годы боевые

Полыхала Родина огнём,

Мы ходили в жаркие походы

За своим учителем — вождём!

Нас водили в бой товарищ Сталин,

Первый маршал — Ворошилов Клим

И врагов мы далеко погнали

До границы Сталинской земли.

Припев:

Лейся песня огненной ракетой* (странно для 1938 г.),

Озари родные города!

Мы берём победу за победой,

И сдавать не будем никогда!..

Всех проучим памятным уроком,

Кто ворвётся в наш советский дом

И за око вышибем два ока,

А за зуб — всю челюсть разобьём.

…

(Куплет, не вошедший в исполнение песни):

Мы весь мир отвагой удивляем,

Мы страну прославили свою,

Мы рекорды мировые ставим

И не дрогнем в будущем бою.

Не собьёшь стальную нашу птицу,

Не замедлишь смелых танков бег,

Крепко наши заперты границы,

Не пройдёт ни зверь, ни человек».

(отрывок из песни Боевая сталинская (Комсомольская) на музыку А. Тонина и слова Г. Быкова)

Вместо архаичного «Боже, царя храни» — славный товарищ Сталин и «крепка броня и танки наши быстры» в бесчисленных вариациях. Чуть позже окажется, что подобная переоценка и патриотическое самовоспевание очень дорого обойдутся простому люду.

Много было избыточного патетизма и пацифизма в послереволюционный период, но развитие городской инфраструктуры, роста промышленного производственного потенциала отрицать абсолютно глупо и лживо. В тоже время нельзя отрицать грандиозного развития маленького провинциального городка. Рекорды промышленного роста были реальные. Вопрос цены до сих пор остаётся открытым.

Как говорится: от этой песни до 22 июня 1941 года оставалось три года. И дрогнули мы, и наших стальных птиц посбивало изрядно, и смелых танков наших пожгли немало, и сквозь границы вероломно просочилось 127 гитлеровских дивизий…

И за око вышибем два ока, а за зуб — всю челюсть разобьём

После небольшой философской прелюдии о том, как незаметно начинаются самые кровопролитные войны, которые по версиям историков осуществляются вероломным врагом, а населённые пункты становятся крупномасштабными историческими полями сражений, необходимо перейти к размышлениям о том, как начинаются великие битвы, которые на века остаются в истории человечества.

В предыдущей главе было всё здорово, пока не началась война:

Всех проучим памятным уроком,

Кто ворвётся в наш советский дом

И за око вышибем два ока,

А за зуб — всю челюсть разобьём.

Для Сталинградской битвы начальную точку отсчёта многие справочные издания определяют с 17 июля 1942 года — с момента первых боёв на территории Сталинградской области в большой излучине реки Дон в районе притоков Чир и Цымла. В Википедии официальное начало Сталинградской битвы озвучивается, как 17 июля 1942 года. Хотя 17 июля основные немецкие и советские воинские части находились от Сталинграда на расстоянии 80 км.

Если быть объективным, то 12 июля 1942 г. Ставка Советского Верховного Главнокомандования образовала Сталинградский фронт, в состав которого были включены 62-я, 63-я и 64-я общевойсковые армии, выведенные из резерва, и 8-я воздушная армия.

Командущим Сталинградским фронтом был назначен маршал Тимошенко, только что проваливший наступление на Харьков, с потерями (с нашей стороны) сопоставимыми в далнейшем в Сталинградской битве. Непонятно по какой логике он назначен, но понятно почему снят через девять дней с этой должности и заменён на генерала-полковника Гордова.

Вскоре в состав фронта был включен еще ряд ослабленных в боях соединений расформированного Юго-Западного фронта. Новый фронт получил задачу оборонять рубеж по реке Дон от Павловска до Клетской и далее по линии Клетская, Суровикино, Верхне-Курмоярская. 17 июля 1942 года авангарды 6-й армии вермахта вошли в первое боевое соприкосновение с разведотрядами войск Сталинградского фронта, начиналась великая битва на Волге («Великая победа на Волге», под редакцией маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского, М., 1965, стр. 27–28, 49).

Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер 18 июля сделал следующую запись в своём дневнике:

«Обстановка. На юге операция по окружению противника севернее Ростова развивается планомерно. Восточнее Ростова войска заняли берег Дона. Сильные грозы ночью серьезно замедлили и осложнили передвижение войск и их снабжение горючим. На Дону и северном участке фронта группы армий «Б» никаких существенных боевых действий за исключением отдельных атак северо-западнее Воронежа. Подтягивание [русских] сил с севера и северо-востока в направлении Воронежа продолжается. По данным агентуры, Сталин использует все, чтобы отстоять Сталинград, переправить свои войска через Дон и удержать этот рубеж…

…На докладе у фюрера сегодня вдруг было одобрено то, что я предлагал вчера и что было довольно резко отклонено в пользу бессмысленного сосредоточения сил против Ростова на северном берегу Дона; отдан «высочайший приказ», требующий форсирования Дона на широком фронте [на юг, к востоку от устья Донца] и начала сражения за Сталинград».

Кроме одобрения фюрером наступления на Сталинград 18 июля 1942 года до середины августа происходили только стычки в донских степях. Но по всей видимости 17 июля 1942 года начало Сталинградской битвы определяли после войны чиновники «ЦК КПСС» из отдела пропаганды для «юбилирования» 200 днями героического сражения с вердиктом: «176 дней для такой исторической битвы звучит как-то не солидно, а вот 200 — самое оно то!»

Более вероятным начало Сталинградской битвы инициировано автором мемориала на Мамаевом кургане Евгением Вучетичем, так как по его замыслу количество ступеней на лестнице к Матери-Родине должно быть символично и равно 200 дням, продолжающейся битвы. Именно поэтому, ранее 60-х годов прошлого века нет упоминаний о начале Сталинградской битвы 17 июля 1942 года.

Например, в дневниках Чуянова мы читаем следующую цитату Президента США Рузвельта, поздравляющего нашего Верховного Главнокомандующего И. Сталина с победой под Сталинградом: «162 дня героической борьбы за город, борьбы, которая навсегда прославила ваше имя, а также решающий результат, который все американцы празднуют сегодня, будут одной из самых прекрасных глав этой войны народов, объединившихся против нацизма и его подражателей. Командиры и бойцы ваших войск на фронте, мужчины и женщины, которые поддерживали их, работая на заводах и полях, объединились не только для того, чтобы покрыть славой оружие своей страны, но и своим примером вызвать среди всех объединенных наций новую решимость приложить всю энергию к тому, чтобы добиться окончательного поражения и безоговорочной капитуляции общего врага».

А 162 дня это с 23 августа по 2 февраля 1943 года — посчитано от первых боестолкновений на севере Сталинграда и до полной капитуляции.

После своего блестящего контрнаступления под Харьковом, всё командование вермахта пребывало в эйфории. Из состава войск группы армий «Б» для захвата Сталинграда была выделена 6-я армия (командующий — генерал-полковник Ф. Паулюс). Немецкое командование было настолько уверено в быстром захвате Сталинграда, что с 1 по 16 июля сократило состав 6-й армии с 20 до 14 дивизий. Всего в 6-й армии к началу наступления насчитывалось 270 тыс. солдат и офицеров, около 3 тыс. орудий и минометов, около 500 танков, а с воздуха ее поддерживали 1200 боевых самолетов 4-го воздушного флота. Эти цифры с можно воспринимать с одним большим НО — без учёта союзных войск Великой Германии.

Нередко фигурирует другая начальная дата Сталинградской битвы от первой массированной бомбардировки непосредственно города 23 августа 1942 года и выхода танковой дивизии на северную окраину города, но наиболее точная дата начала с которой мало кто из историков спорит — 5 апреля 1942 года.

«А может она начинается» с появления директивы №41 от 05.04.1942 года? Хотя этот, совсекретный когда-то, исторический документ вышел из немецкого генштаба за 4,5 месяца до горячей фазы битвы за Сталинград, ещё ни один штабной «полководец» и фюрер в тот момент не видят будущего результата, даже в гипотетической форме. Во истину: фюрер предполагает, а Бог располагает. Все великие политики, увлечённые больным тщеславием, играют в солдатиков, танчики и самолётики.

Фюрер и верховный главнокомандующий вермахта

ОКВ/Штаб оперативного руководства

№55616/42

5.4.1942.

Директива №41

Зимняя битва в России близится к концу. Благодаря выдающейся храбрости и самоотверженным действиям солдат Восточного фронта достигнут грандиозный оборонительный успех германского оружия.

Противник понес тяжелейшие потери в людях и технике. Стремясь использовать мнимые начальные успехи, он этой зимой в значительной мере израсходовал также основную массу своих резервов, предназначенных для дальнейших операций.

Как только условия погоды и местности будут благоприятствовать, немецкое командование и войска вновь должны захватить в свои руки инициативу и навязать противнику свою волю.

Цель состоит в том, чтобы окончательно уничтожить живую силу, оставшуюся еще у Советов, лишить русских возможно большего количества важнейших военно-экономических центров.

Для этой цели будут использованы все войска, имеющиеся в распоряжении германских вооруженных сил и вооруженных сил союзников. Вместе с тем необходимо при всех условиях обеспечить удержание занятых территорий на западе и севере Европы, особенно побережий.

I. Общий замысел

Придерживаясь исходных принципов Восточной кампании, необходимо, не предпринимая, активных действий на центральном участке фронта, добиться на севере падения Ленинграда и установить связь с финнами по суше, а на южном крыле осуществить прорыв в район Кавказа.

Учитывая обстановку, сложившуюся ко времени окончания зимней битвы, при наличных силах и средствах, а также существующих транспортных условиях цель эта может быть достигнута только по этапам.

Первоначально необходимо сосредоточить все имеющиеся силы для проведения главной операции на южном участке фронта с целью уничтожить противника западнее реки Дон и в последующем захватить нефтяные районы Кавказа и перевалы через Кавказский хребет.

Окончательная блокада Ленинграда и захват района реки Нева будут осуществлены, как только позволит обстановка в районе окружения или высвобождение других, достаточных сил.

II. Проведение операций

а) Первоочередная задача сухопутных войск и авиации по окончании распутицы — создать предварительные условия для осуществления главной операции.

Для этого требуется упорядочение и укрепление положения на всем Восточном фронте и в оперативном тылу с целью привлечь возможно больше сил для главной операции, сохраняя вместе с тем на остальных участках фронта способность минимальными силами отразить любое наступление противника. Однако там, где для этого надлежит, согласно моим указаниям» осуществить наступательные операции с ограниченной целью, необходимо обеспечить превосходство сухопутных войск и авиации, чтобы введением в бой их наступательных средств добиться быстрых и решающих успехов. Лишь таким образом, причем прежде всего до начала крупных весенних операций, у наших войск будет вновь укреплена безусловная вера в победу, а противник в результате наших ударов вынужден будет осознать, что безнадежно уступает нам в силах.

b) Следующими задачами в данных рамках являются: очищение от войск противника Керченского полуострова в Крыму и захват Севастополя. Авиации, а также и военно-морскому флоту в порядке подготовки этих операций решительнейшим образом парализовать вражеские коммуникации в Черном море и Керченском проливе.

На южном участке фронта отрезать и уничтожить в районе реки Донец противника, вклинившегося по обе стороны реки Изюм. Какие именно меры по корректированию линии фронта еще потребуются на центральном и северном участках Восточного фронта, можно будет окончательно установить и решить лишь после окончания текущих боевых действий и периода распутицы

Однако необходимые для того силы — как только позволит обстановка — должны быть получены за счет сокращения линии фронта.

с) Главная операция на Восточном фронте Цель, ее, как уже подчеркнуто, состоит в том, чтобы для выхода к Кавказу нанести решающий удар по русским силам, расположенным в районе к югу от Воронежа, западнее, а также севернее р. Дон, и уничтожить их. По причинам, связанным с переброской предназначенных для нее войск. Эта операция может быть проведена лишь путем ряда следующих друг за другом, но взаимосвязанных и взаимодополняющих наступлений. Поэтому осуществление их следует с севера на юг согласовать по времени таким образом, чтобы, кроме того, в каждом отдельном наступлении обеспечить максимальную концентрацию на решающих участках как сухопутных войск, так и особенно авиации.

Учитывая достаточно доказанную русскими нечувствительность к оперативным окружениям, решающее значение (как при сражении в районе Брянска и Вязьмы с целью окружения) придавать осуществлению отдельных прорывов в форме плотных двойных охватов.

Следует избежать, чтобы в результате слишком позднего поворота войск, осуществляющих окружение, у противника осталась возможность уйти от уничтожения.

Не допускать, чтобы из-за слишком быстрого и дальнего броска танковых и моторизованных соединений нарушалась их связь со следующей за ними пехотой или же сами эти соединения, теряли возможность своими непосредственных действиями в тылу окруженных русских армий прийти на помощь пехотным войскам, с тяжелыми боями, наступающим с фронта.

Таким образом, помимо главной оперативной цели в каждом отдельном случае необходимо при любых условиях обеспечить уничтожение атакованного противника уже самим характером постановки боевой задачи и методами командования собственными войсками.

Общую операцию начать охватывающим наступлением, соответственно прорывом из района южнее Орла в направлении Воронежа. Из обоих предназначенных для осуществления окружения танковых и моторизованных соединений действующее с севера должно быть сильнее, чем действующее с юга. Цель этого прорыва — захват самого Воронежа. В то время как часть пехотных дивизий должна немедленно создать сильный фронт обороны на рубеже от исходного пункта наступления из района Орла в направлении Воронежа, танковые и моторизованные соединения имеют задачей своим левым флангом, примыкая к р. Дон, продолжать наступление от Воронежа на юг с целью поддержки второго прорыва, осуществляемого примерно из района Харькова на восток. Основная цель и здесь — не оттеснить русскую линию фронта, как таковую, а во взаимодействии с пробивающимися вниз по течению р. Дон моторизированными соединениями уничтожить русские силы.

Третье наступление в рамках этих операций следует вести так, чтобы войска, продвигающиеся вниз по течению р. Дон, соединились в районе Сталинграда с теми силами, которые пробиваются на восток из района Таганрог — Артемовск через р. Донец между нижним течением р. Дон и Ворошиловградом. В завершение операции они должны войти в соприкосновение с танковой армией, наступающей на Сталинград.

Если же в ходе этих операций, особенно в результате овладения неповрежденными мостами, возникнет перспектива создания плацдармов восточнее или южнее р. Дон, такими возможностями надо воспользоваться. В любом случае следует попытаться достигнуть самого Сталинграда или же по меньшей мере подвергнуть его воздействию нашего оружия в такой степени, чтобы он перестал служить военно-промышленным и транспортным центром.

Особенно желательно, если бы удалось или захватить неповрежденные мосты, к примеру, в самом Ростове, или надежно овладеть какими-либо предмостными укреплениями южнее реки Дон для продолжения операций, намеченных на более поздний срок.

С целью не дать значительной части расположенных севернее реки Дон русских сил переправиться через него и уйти на юг важно, чтобы правое крыло боевой группы, продвигающейся из направления Таганрога на восток, было усилено танками и моторизованными войсками, которые в случае необходимости следует создавать также и в виде импровизированных соединений.

По мере продвижения в ходе указанных наступлений следует не только уделить внимание сильному обеспечению северо-восточного фланга наступательной операции, но и немедленно приступить к оборудованию позиций, примыкающих к реке Дон. При этом решающее значение придавать созданию максимально мощной противотанковой обороны. Расположение позиций следует заранее определить исходя из их возможного использования зимой, а также всемерно оборудовать для того.

Для занятия все более учиняющейся в ходе этих операций линии фронта по реке Дон привлечь в первую очередь соединения союзников при том условии, что германские войска будут использоваться в качестве мощного барьера между Орлом и рекой Дон, а также вдоль прибрежной полосы Сталинграда; в остальном же отдельные германские дивизии будут находиться позади линии, проходящей вдоль реки Дон, в качестве подвижного резерва.

Союзные войска следует использовать на занимаемых ими участках насколько возможно таким образом, чтобы севернее располагались венгры, затем итальянцы и далее к юго-востоку — румыны.

d) Быстрое продолжение движения через реку Дон на юг для достижения целей операции должно быть обеспечено с учетом условий времени года.

Адольф Гитлер

Ещё раз хочется напомнить, весной 1942 года 5 апреля вся Европа празднует католическую пасху, которая в тот год совпала с православной. Да, это уже была пасха, когда немцы забуксовали под Москвой. Огромное количество потерь личного состава и техники понесли все воюющие стороны.

Результатом Ржевско-Вяземской операции, продолжавшейся до апреля 1942 года, стало освобождение Московской, Тульской и ряда районов Калининской и Смоленской областей. Однако, не смотря на очень большие потери советских войск, окружить и уничтожить ржевско-вяземскую группировку вермахта им не удалось.

По выдержкам из дневников начальника генштаба сухопутных войск Франца Гальдера потери немецких войск с 22.6.1941 года по 31.3.1942 года: ранено — 23541 офицер, 799389 унтер-офицеров и рядовых; убито — 8827 офицеров, 223553 унтер-офицера и рядовых; пропало без вести 855 офицеров, 51665 унтер-офицеров и рядовых. Итого потеряно 33223 офицера, 1074607 унтер-офицеров и рядовых.

Общие потери сухопутных войск на Востоке (без больных) составили 1107830 человек, или 34,6% их средней численности (3,2 миллиона человек).

Это был уже серьёзный звонок непобедимым войскам великого рейха. Исходя их военной хитрости победы раздувались фанфарами на весь мир, а сводки о реальных потерях «секретились» в штабных архивах.

Множились в Германии вдовы и сироты, что влияло на начинающийся упадок морального духа армии и тылов.

Не падал духом только «великий фюрер» безальтернативно верящий в свою гениальность и историческую миссию.

Хочется ещё раз повторить, что весной 1942 года ещё не была разработана детальная операция по захвату Сталинграда, и как заключение логической цепочки Советский генштаб вряд ли был готов спрогнозировать и организовать героическую оборону Сталинграда. Гениальных планов окружения немецкой армии у советского главнокомандования тоже ещё не было. Спустя год военных действий наше командование приобрело огромный, к сожалению слишком жертвенный опыт, ведения боевых действий в оперативном режиме.

«В любом случае следует попытаться достигнуть самого Сталинграда или же по меньшей мере подвергнуть его воздействию нашего оружия в такой степени, чтобы он перестал служить военно-промышленным и транспортным центром» — гласила директива №41верховного главнокомандования вермахта 05.04.1942 года.

По всем документам немецкого командования весной 1942 года захват района Сталинграда имел вспомогательное значение. Основные же усилия немецких войск должны были сосредоточиваться для захвата Кавказа.

1 июня 1942 года в штабе группы армий «Юг» в Полтаве Гитлер проводит совещание. Обсуждался план действий на южном направлении. Гитлер уточнил цели наступления, намеченные в директиве №41 от 5 апреля 1942 года.

По воспоминаниям адъютанта командующего 6-й армией Ф. Паулюса А. Вильгельма Гитлер вел большую игру, по поводу чего и сам заметил:

— Если мы не возьмем Майкоп и Грозный, то я должен буду прекратить войну.

На юге России, западнее Дона, намечалась крупная операция с целью окружения и уничтожения основных сил Красной Армии. При успехе этой операции открылся бы доступ к Волге и Кавказу с его нефтяными источниками и, по замыслу Гитлера, был бы нанесен смертельный удар Советскому Союзу.

Паулюс информировал наш оперативный отдел о предстоящих операциях, в которых со стороны Германии и ее союзников должны были участвовать более полутора миллионов солдат, свыше тысячи самолетов и несколько тысяч орудий всех калибров. 6-я армия первоначально получала задачу по обеспечению фланга танковой группировки, наступающей на Сталинград. Наш командующий вселил в нас уверенность. Мы все с новыми силами принялись за работу.

Хотя в ходе предыдущей операции под кодовым наименованием «Фридрих I» был уничтожен Изюмский выступ, нужно было принять меры, чтобы создать для 6-й армии более благоприятное исходное положение. 13 июня был предпринят удар на Волчанск, получивший название операция «Вильгельм», и 22 июня — удар на Купянск (операция «Фридрих II») совместно с III танковым корпусом, который затем остался в подчинении 6-й армии. Танки с грохотом помчались вперед, пехота и артиллерия заняли свои исходные позиции. После короткого массированного огневого удара из сотен орудий наши войска прорвались вперед, смыкая клещи. В течение нескольких дней окруженные соединения были разбиты. Мимо двигавшихся на новые исходные позиции немецких войск продефилировало 20 тысяч пленных в наш тыл.

10 июля группа армий «Юг» была разделена на две части: Группа армий «A» и Группа армий «Б». 6-я армия Паулюса должна была продолжать движение к Волге без поддержки танковых сил.

13 июля Гитлер отказался от немедленного захвата Сталинграда и переключил свое внимание на Кавказ. Планируя окружить и уничтожить силы Южного фронта в низовьях Дона, он приказал 4-й танковой армии остановить наступление на Сталинград и двинуться на юг на соединение с первой танковой армией и 17-й армией, наступавших на Ростов-на-Дону. Туда же был направлен 40-й танковый корпус из состава группы армий «Юг».

Перебросив часть войсковых соединений с северо-кавказского направления, вермахт сумел добиться значительного превосходства на участке от Клетской до Суворовского и 23 июля 1943 года начал решительное наступление, в результате которого фронт был прорван.

Советское командование попыталось установить причины неудачи на данном направлении: «Ставка Верховного Главнокомандования приказала не позднее 18 часов 1 августа 1942 года донести, при каких обстоятельствах, по приказу или самовольно и по чей вине была оставлена 31 июля 1942 года Клетская. Василевский».

После падения Ростова-на-Дону Гитлер посчитал результат плана «Блау» достигнутым и 23 июля 1942 года издал директиву №45 о продолжении операции «Брауншвейг».

Однако в ходе летней кампании 1942 г. положение на южном фронте коренным образом изменилось. Вначале немецкое командование, отказавшись от последовательного выполнения задач (большинство высших офицеров после войны всё валило на фюрера, решило овладеть районом Сталинграда и Кавказом одновременно, что неизбежно приводило к распылению сил. Затем в силу складывавшейся обстановки оно вынуждено было значительную часть своих резервов, предназначавшихся для развития наступления на Кавказ, перебросить на усиление ударной группировки группы армий «Б», наступавшей на Сталинград. Сталинградское направление, таким образом, из вспомогательного становится основным, решающим направлением советско-германского фронта. Достаточно указать, что в октябре на этом направлении действовало уже свыше 50 вражеских дивизий, а на Северном Кавказе противник имел всего 26 дивизий.

Это отражалось в новой директиве верховного главнокомандующего вермахта №45 от 23 июля 1942 года. Прошло несколько месяцев и планы верховного главнокомандования поменялись, если не кардинально, то существенно: «На долю группы армий «Б», как указывалось ранее, выпадает задача, наряду с оборудованием оборонительных позиций на р. Дон, нанести удар по Сталинграду и разгромить сосредоточившуюся там группировку противника, захватить город, также перерезать перешеек между Доном и Волгой.

Вслед за этим танковые и моторизованные войска должны нанести удар вдоль Волги с задачей выйти к Астрахани и парализовать там также движение по главному руслу Волги.

Фюрер и верховный главнокомандующий

вооруженными силами ОКВ.

(Штаб оперативного руководства).

Оперативный отдел

№551288/42.

Ставка фюрера

23.7.1942 г.

6 экземпляров.

3-й экз.

Сов. секретно.

Только для командования.

Передавать только через офицера.

ДИРЕКТИВА №45

I. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОПЕРАЦИИ «БРАУНШВЕЙГ»

Во время кампании, продолжавшейся менее трех недель, большие задачи, поставленные мной перед южным крылом Восточного фронта, в основном выполнены. Только небольшим силам армий Тимошенко удалось уйти от окружения и достичь южного берега р. Дон. Следует считаться с тем, что они будут усилены за счет войск, находящихся на Кавказе.

Происходит сосредоточение еще одной группировки противника в районе Сталинграда, который он, по-видимому, собирается оборонять.

1. Ближайшая задача группы армий «А» состоит в окружении и уничтожении сил противника, ушедших за р. Дон, в районе южнее и юго-восточнее Ростова. Для этого бросить в наступление крупные силы танковых и моторизованных войск с плацдармов в районе Константиновской,

Цимлянской, которые должны быть заблаговременно захвачены нашими войсками, в общем направлении на юго-запад, примерно на Тихорецк, а пехотными, егерскими и горными дивизиями форсировать Дон в районе Ростова.

Наряду с этим остается в силе задача передовых частей оседлать железную дорогу Тихорецк — Сталинград.

Два танковых соединения группы армий «А» (в том числе 23-ю и 24-ю танковые дивизии) передать группе армий «Б» для продолжения операций в юго-восточном направлении.

Пехотную дивизию «Великая Германия» оставить в резерве ОКХ в районе севернее Дона. Подготовить ее отправку на Западный фронт.

II. Задачи дальнейших операций

А. Сухопутные силы

2. После уничтожения группировки противника южнее р. Дон важнейшей задачей группы армий «А» является овладение всем восточным побережьем Черного моря, в результате чего противник лишится черноморских портов и Черноморского флота.

Для этого переправить предназначенные для выполнения этой задачи соединения 11-й армии (румынский горный корпус) через Керченский пролив, как только обозначится успех продвижения главных сил группы армий «А», чтобы затем нанести удар вдоль дороги, проходящей по Черноморскому побережью на юго-восток.

Другая группировка, в состав которой войдут все остальные горные и егерские дивизии, имеет задачей форсировать р. Кубань и захватить возвышенную местность в районе Майкопа и Армавира.

В ходе дальнейшего продвижения этой группировки, которая должна быть своевременно усилена горными частями, в направлении на Кавказ и через его западную часть должны быть использованы все его достигнутые перевалы. Задача состоит в том, чтобы во взаимодействии с войсками 11-й армии захватить Черноморское побережье.

3. Одновременно группировка, имеющая в своем составе главным образом танковые и моторизованные соединения, выделив часть сил для обеспечения фланга и выдвинув их в восточном направлении, должна захватить район Грозного и частью сил перерезать Военно-Осетинскую и Военно-Грузинскую дороги по возможности на перевалах. В заключение ударом вдоль Каспийского

моря овладеть районом Баку.

Группе армий «А» будет передан итальянский альпийский корпус. Для этих операций группы армий «А» вводится кодированное название «Эдельвейс».

Степень секретности: сов. секретно.

Только для командования.

4. На долю группы армий «Б», как приказывалось ранее, выпадает задача наряду с оборудованием оборонительных позиций на р. Дон нанести удар по Сталинграду и разгромить сосредоточившуюся там группировку противника, захватить город, а также перерезать перешеек между Доном и Волгой и нарушить перевозки по реке. Вслед за этим танковые и моторизованные войска должны нанести удар вдоль Волги с задачей выйти к Астрахани и там также парализовать движение по главному руслу Волги.

Эти операции группы армий «Б» получают кодированное название «Фишрейер». Степень секретности: Сов. секретно. Только для командования.»

Б. Авиация

Задача авиации состоит в том, чтобы сначала крупными силами обеспечить переправу войск через Дон, затем оказать поддержку восточной группировке, наступающей вдоль железной дороги на Тихорецк. После этого главные силы ее должны быть сосредоточены для уничтожения армий Тимошенко. Наряду с этим необходимо оказывать помощь наступлению группы армий «Б» на Сталинград и Астрахань. Особенно большое значение имеет заблаговременное разрушение города Сталинграда.

Кроме того, следует при случае производить налеты на Астрахань; движение судов в нижнем течении Волги должно быть парализовано путем сбрасывания мин.

В ходе дальнейшего развертывания операций главная задача авиации состоит во взаимодействии с войсками, продвигающимися к портам Черного моря, причем, помимо непосредственной поддержки сухопутных сил, необходимо воспрепятствовать воздействию военно-морских сил противника на наступающие войска, взаимодействуя при этом с военно-морским флотом.

Далее, необходимо выделить достаточное количество сил для взаимодействия с войсками, наносящими удар через Грозный на Баку.

В связи с решающим значением, которое имеет нефтяная промышленность Кавказа для продолжения войны, налеты авиации на промыслы и крупные нефтехранилища, а также перевалочные порты на Черном море разрешается проводить только в тех случаях, когда это безусловно необходимо для операций

сухопутных сил. Однако для того, чтобы в ближайшее время лишить противника возможности доставлять нефть с Кавказа, необходимо разрушить используемые для этой цели железные дороги, а также парализовать перевозки по Каспийскому морю.

В. Военно-морской флот

На долю военно-морского флота выпадает задача, наряду с непосредственной поддержкой сухопутных сил при переправе через Керченский пролив имеющимися на Черном море силами, не дать противнику возможности с моря воздействовать на войска, ведущие операции на Черноморском побережье.

Для облегчения снабжения сухопутных сил по возможности скорее перебросить через Керченский пролив на р. Дон несколько морских паромов.

Штабу военно-морских сил, кроме того, принять необходимые меры для того, чтобы использовать в Каспийском море легкие корабли военно-морских сил для действий на морских коммуникациях противника (транспорты с нефтью и связь с англосаксами в Иране).

Операции, к которым сейчас проводится подготовка на участках фронта групп армий «Центр» и «Север», должны быть проведены быстро одна за другой. Таким путем в значительной мере будет обеспечено расчленение сил противника и падение морального состояния его командного состава и войск.

Группе армий «Север» к началу сентября подготовить захват Ленинграда. Операция получает кодовое наименование «Фойерцаубер».

Для этого передать группе армий пять дивизий 11-й армии наряду с тяжелой артиллерией и артиллерией особой мощности, а также другие необходимые части резерва главного командования.

Две немецкие и две румынские дивизии временно остаются в Крыму; 22-я дивизия, как было приказано ранее, направляется в распоряжение командующего войсками юго-восточного направления.

IV

При разработке планов на основе этой директивы и ее передаче в другие инстанции, а также отдаче связанных с ней приказов и распоряжений руководствоваться моим приказом от 12.07.1942 о сохранении тайны.

Адольф Гитлер

Операции группы армий «Б» получают кодовое название «Фишрейер».

В 6-й армии к исходу 22 июля было уже 18 дивизий, в том числе пехотных — 12, легкопехотных — 1, танковых — 1, моторизованных 2 и охранных — 2. В боевых частях армии вместе с частями усиления насчитывалось: людей — около 250 тыс., орудий и минометов — около 7500, танков — около 740. Наступление 6-й армии с воздуха поддерживалось основными силами 4-го воздушного флота противника, в составе которого к этому времени имелось около 1200 боевых самолетов.

В составе Сталинградского фронта к исходу 22 июля числилось пять общевойсковых армий и две танковые армии.

Адам Вильгельм (адъютант Ф. Паулюса) следующим образом описывает события, предшествующие Сталинградской битве:

«В директиве №45 от 23 июля 1942 года были заново сформулированы задачи групп армий «А» и «Б». Из каких предпосылок исходило при этом Верховное главнокомандование вермахта? Первый раздел директивы гласил: «Лишь весьма незначительным силам противника из армии Тимошенко удалось избежать окружения и достичь южного берега Дона». Это была совершенно ошибочная оценка достигнутых к этому времени результатов летнего наступления 1942 года. Небольшое количество пленных, почти пустые поля сражений, мало убитых — таковы факты, решительно опровергающие утверждения директивы №45. Далее директива определяла цели будущих операций. Группа армий «А» должна была частью своих сил наступать на западный Кавказ и вдоль Черноморского побережья, а другой частью своих сил — захватить Майкоп и Грозный, перекрыть дороги через горные перевалы Центрального Кавказа и затем прорваться к Баку.

«Перед группой армий «Б», — сказано в соответствующем разделе директивы, — поставлена задача, как было приказано ранее, наряду с созданием линии обороны по реке Дон нанести удар по Сталинграду и разгромить формируемую там вражескую группировку, занять сам город и перерезать междуречье Дона и Волги в его наиболее узком месте, а также прервать движение судов на Волге.

Вслед за тем направить подвижные соединения вдоль Волги с задачей выйти к Астрахани и там также перекрыть главное русло Волги».

Если директива №41 предписывала достичь сперва Сталинграда силами обеих групп армий и затем проводить дальнейшие операции, то директива №45 требовала решить все эти задачи одновременно, иначе говоря, растянуть фронт от 800 километров в начале летнего наступления до 4100 километров после окончания планируемых операций. Это значило распылить силы обеих групп армий, хотя, как уже отмечено, наши собственные потери далеко не были восполнены.

Директива ничего не изменила в задаче, поставленной перед 6-й армией уже после того, как 4-я танковая армия двинулась на юг; овладеть большой излучиной Дона — такова была наша ближайшая цель».

Не будучи профессиональным историком при погружении в глубины исторических документов, я как начинающий дайвер не могу долгое время находиться в глубинах истории без воздуха в этих бесконечных массивах многочисленных цифр и периодически позволяю себе свободные авторские умозаключения, не связанные с конкретными хронологическими событиями.

В начале этого исследования я не смог убедить себя в вероломстве событий от начала Великой отечественной войны. Это никоим образом не связано с более вероломной волной «развенчальщиков исторических мифов», нахлынувших в историю СССР в период его развала, когда абсолютно бредовые инсинуации выдавались «на ура» многочисленными тиражами и праймтаймами в телевещании, только для того, чтобы очернить историю любыми бредовыми инсинуациями, с целью оправдания свержения «Советского государства». С другой стороны, «фанатические борцуны» с западничеством ушли в другую крайность патриотизма, отрицая самые чудовищные исторические нелепицы, созданные «коммунистической пропагандой». Две крайности в многом и надолго подорвали прагматичность и стремление к приближению исторических истин к простому народонаселению нашей страны. Захлёстывающий разум пафос, самые немыслимые фейки со всеми современными возможностями создания фальшивок в компьютерных программах и распространению их на просторах интернета.

Вся история развития военных событий в Великой отечественной войне наряду с героизмом простого народа сопряжена с многочисленными ошибками вождей и военачальников. Впоследствии либо засекреченными на долгие годы, либо замазанные и заретушированные под стечения обстоятельств неотвратимости судьбы из книги предсказаний. Отсекая все, умаляет величие гранита или мрамора на памятниках, отсекаются реальные события и реальные люди, исчезают нелицеприятные главы реальной истории.

Касаемо развития событий в период, предшествующий Сталинградской битве, накануне начала осуществления операции «Блау» в руки советского командования попали планы немецкого наступления на юге восточного фронта, высшее руководство не воспользовалось своей гениальностью и пренебрегло этим фактом для использования для лучшей подготовки к отражению немецкого наступления и сохранению многих человеческих жизней с обеих, воюющих сторон.

Из так называемых российских историков-ревизионистов Борис Соколов (далее — Б.С.) очень детективно изложил историю попадания секретного плана наступления вермахта летом 1942 года на южном направлении в руки Советских войск в своей книге «Мифическая война. Миражи Второй Мировой» (2011).

Особого доверия дословность этого повествования не гарантия 100% реальности событий, но есть упоминания этого случая в воспоминаниях генерала армии, героя Советского Союза генерала армии Михаила Ильича Казакова.

Опять же напоминаю, что никакое наступление армии утаить было нельзя уже в то время: снабжение огромного числа людей, транспортные перемещения, подготовка к марш-броскам, обслуживание многочисленной техники, продовольствие, боеприпасы … — огромное количество нюансов, невозможные для сокрытия от противника события, касающиеся сотен тысяч людей на чужой территории.

Когда великий фюрер уже отдал на исполнение свою очередную директиву по наступлению вермахта в южном направлении, в войска «полетели» совершенно секретные бумажки по различным подразделениям.

Для пущей секретности каждое военное ведомство секретно изготавливало оперативные приказы, запечатывало в секретные пакеты, и секретные адъютанты всех ведомств направлялись по всем закоулочкам огромной армии, находящейся в завоевательном походе вне своей страны.

Чтобы в назначенное время всем вовремя перейти в наступление этот приказ фюрера должен в нужное время попасть в самое мелкое подразделение мотострелковое или механизированное с оперативным заданием: бежать и стрелять в нужном направлении в Н-часов Н-минут.

Это в августе возникло отчаянное «Ни шагу Назад, только вперёд!!!», а до этого было очень много промахов с обеих сторон. Кто-то «кинет в меня камнем», но очень краеугольным фактором в Сталинградской битве было название города, которое являлось «тёзкой» Сталина. Как, никогда ранее не говорилось: «Гитлер и Сталин закусили удила».

Приказ Ставки Верховного Главнокомандования от 9 августа 1942 года:

«Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: с 6 часов 10 августа подчинить Сталинградский фронт командующему Юго-Восточному фронту генерал-полковнику Ерёменко, оставив за товарищем Ерёменко командование Юго-Восточным фронтом по совместительству.

…Иметь в виду как товарищу Ерёменко, так и товарищу Гордееву, что оборона Сталинграда и разгром врага, идущего с запада и с него на Сталинград, имеет решающее значение для всего нашего советского фронта».

Как я уже излагал выше: начало Сталинградского сражения было очень благоприятно для Гитлера и после «Харьковского поражения» тяжёлым для Сталина.

…Не смотря на огромный пафос советских историков и не терпящей сослагательного склонения исторической науки, многие потери жизненных сил можно было избежать, если бы не…

Хоть разведка доложила точно, командир отдал не тот приказ

Разведка СССР, начиная с января 1942 г., обеспечивала Генеральный штаб необходимой информацией о планах гитлеровцев и указывала на приоритетность юга для будущего наступления. Весной 1942 г. резиденты Разведуправления Генерального штаба РККА своевременно вскрыли и новые германские планы по ведению войны против СССР. В донесениях разведчиков А. Ф. Сизова, И. А. Склярова, Ш. Радо и других сообщалось о том, что немецкое командование в ходе летней кампании планирует нанести главный удар на южном фланге советско-германского фронта. В январе — марте слова «южный фланг» и «Кавказ» в донесениях разведчиков встречаются часто. Данные резидентов военной разведки в Центре тщательно анализировались, проверялись и после этого в виде специальных сообщений направлялись членам Ставки ВГК и начальнику Генерального штаба. Первые сведения о немецких планах по ведению войны против СССР на 1942 г. поступили в Москву в марте 1942 г. от резидентур военной разведки «Дора» в Женеве, «Брион» и «Эдуард» в Лондоне, «Омега» в Вашингтоне.

12 марта руководитель резидентуры военной разведки в Швейцарии Ш. Радо доложил в Центр о том, что основные силы немцев будут направлены против южного крыла восточного фронта с задачей достигнуть рубежа р. Волга и Кавказа, чтобы отрезать армию и население центральной части России от нефтяных и хлебных районов. 15 марта агент Долли из Лондона доложил о содержании бесед японского посла в Берлине с министром иностранных дел Риббентропом, которые состоялись 18, 22 и 23 февраля. В этих беседах Риббентроп сообщил японскому послу о том, что «в операциях Германии против СССР в 1942 г. первостепенное значение будет играть южный сектор восточного фронта. Именно там начнется наступление».

В донесении Разведуправления Генштаба, направленном в ГКО 18 марта, сообщалось о том, что центр тяжести весеннего наступления немцев будет перенесен на южный сектор фронта (Ростов — Майкоп — Баку). В выводах указывалось: «Германия готовится к решительному наступлению на восточном фронте, которое развернется вначале в южном секторе и распространится в последующем на север».

Не располагая возможностью для ведения одновременного наступления на нескольких направлениях, командование вермахта решило нанести главный удар летом 1942 г. на южном фланге восточного фронта. Разгром Красной армии предполагалось осуществить в три этапа. В мае — июне планировались частные операции для улучшения оперативного положения войск, спрямление линии фронта и высвобождение возможно больших сил и средств для проведения главной операции. На втором этапе немецко-фашистские войска, сосредоточив основные усилия на югозападном направлении, должны были разгромить южное крыло советских войск и овладеть районом Сталинграда, Нижней Волгой и Кавказом. Причем сталинградское направление рассматривалось как вспомогательное и по своему назначению должно было обеспечить успешное продвижение войск вермахта на Кавказ.

Чтобы скрыть направление главного удара летней кампании и создать ложное впечатление о подготовке крупного наступления на московском направлении, по распоряжению командования вермахта штаб группы армий «Центр» разработал дезинформационную операцию под кодовым названием «Кремль». Цель ее была сформулирована в приказе о наступлении на Москву, подписанном 29 мая фельдмаршалом Клюге. (Энциклопедия ВОВ 1941—1945, т.3, с.224)

19 июня майор Иоахим Рейхель, начальник оперативного отдела 23-й немецкой танковой дивизии получил в штабе армии секретный пакет и на легком самолете «Физелер-Шторх» вылетел в свой штаб. Если учесть, что фронтовая полоса — это на деле кривая кто куда вывезет, то периодически самолёты попадали в зону обстрела с вражеской стороны и периодически сбивались над вражеской территорией.

Начальник штаба Брянского фронта (07.07.1942 переименован в Воронежский фронт), тогда ещё генерал-майор Михаил Ильич Казаков позже вспоминал: «19 июня на Юго-Западном фронте, в районе Нежеголь, был сбит немецкий военный самолет. Все, кто находились в нем, погибли, но в планшете одного из погибших сохранилась карта 1:100000 и еще какие-то документы. При тщательном изучении удалось установить, что планшет принадлежал майору Иоахиму Рейхелю, начальнику оперативного отдела 23 танковой дивизии, и что этот самый Рейхель доставлял в свой штаб директиву командира 40-го танкового корпуса 6-й немецкой армии о предстоящей наступательной германских войск в южном направлении, как это предусматривалось операцией «Блау».

Для понимания иерархии немецких войск: в моторизованный (танковый) корпус обычно включались две танковые и одна моторизованная дивизии. Такой корпус в 1941–1943 гг. насчитывал до 500 танков и самоходно-артиллерийских установок.

Так вот, штабной майор на легкомоторном самолёте из штаба танкового корпуса вёз пакет с директивой в штаб дивизии.

В пакете было указано, что корпусу надлежало наступать из района Волчанска в направлении Волоконовки и далее на Старый Оскол, с тем чтобы у Старого Оскола соединиться с войсками 4-й немецкой танковой армии, наступающей из района Щигры, и замкнуть кольцо окружения значительной группировки советских войск. В дальнейшем эти части противника становились авангардом его 6-й полевой и 4-й танковой армий, коим предстояло вести наступление дальше — вдоль реки Дон на юго-восток.

Генерал М. И. Казаков признает: «несмотря на большую интенсивность работы всех видов нашей разведки — и авиационной, и наземной — нам не удалось установить тогда с достаточной точностью состав сил противника. Мы знали лишь общее количество его дивизий, предназначенных для наступления в первом эшелоне (с ошибкой в две-три единицы), но не имели данных о танковых и моторизованных соединениях». Несомненно, что всю группировку немецких войск, равно как и весь замысел операции «Блау» документы и карты, захваченные у майора Рейхеля, не раскрывали. Однако уже одно то, что стало известно о задачах 40-го танкового корпуса, должно было насторожить советское командование, поскольку указывало на проведение крупной наступательной операции с решительными целями.

Это, обратите внимание, так вопросы с разведданными решались на уровне командования не отделения и не взвода, а целого фронта. Не сержантом, а целым генералом, начальником штаба армии.

Командование фронтом, не разобравшись с немецкими разведданными, отправило их поспешно в штаб верховного командования, в надежде получения больших орденов.

Вечером 20 июня между главнокомандующим Юго-Западным фронтом и направлением маршалом А. Тимошенко и И. Сталиным состоялся разговор по прямому проводу: «Василевский. Здравствуйте. Товарищ Сталин сейчас будет говорить. Ставка просит Вас кратко доложить обстановку, Ваше отношение к перехваченным у немцев документам и какие мероприятия Вы считаете необходимым провести в ближайшее время».

Маршал Тимошенко С. К.: «Перехваченные документы с плановыми действиями противника не вызывают сомнений, потому что направлялись они боевым самолетом, на котором были офицеры. Самолет в силу плохой погоды потерял ориентировку и попал в сферу нашей войсковой зенитной артиллерии, которой был сбит. Два офицера, в том числе летчик, при падении сгорели и один офицер в звании майора остался живым, пытался уничтожить документы, но был достигнут нашими войсками в момент падения на землю и убит в перестрелке. Кроме переданных Вам документов, захвачено еще много других, которые расшифровываются.

Среди них уже расшифрован один документ, в котором указывается, что это наступление отложено до 23 июня (немецкое наступление началось 28 июня, а 23 июня намечалось завершить последние перегруппировки по плану «Блау». 19 июня точный день начала наступления еще не был установлен. Эта ошибочная интерпретация дорого обошлась советскому командованию. (авт. Б. Соколов).

Не исключена возможность, что противник узнает о том, что самолет сбит в расположении наших войск, и сможет внести кое-какие изменения или отложить во времени. Нам думается, что коренного изменения не последует, поскольку группировки противника, видимо, в основном уже сосредоточены и направление, избранное им для удара до сегодняшнего дня, являлось выгодным по части наших мероприятий. До получения настоящей директивы мы намечали следующее решение:

1. Вывести на фронт Сурково, Нестерное еще две стрелковые дивизии и расположить их в обороне, имея в первом эшелоне две стрелковые дивизии и во втором эшелоне одну. Эти две стрелковые дивизии мы берем от Рябышева (командующего 28-й армии — Б.С.), у которого остается пять стрелковых дивизий.

2. На этот же фронт за пехоту предполагали вывести 13-й танковый корпус.

3. Просим дополнительно к решению Ставки Верховного Главнокомандования утвердить изложенное нами решение.

4. Нам несколько неясно, что предпринимается Ставкой для обеспечения нашего стыка с Голиковым (командующим Брянским фронтом. — Б.С.), поскольку там противник замышляет главный удар.

5. Сегодня к исходу дня нашей авиацией выявлена к югу от Изюм крупная группировка танков и мотопехоты, и к этому месту во второй половине дня обнаружено движение танков и автомашин со стороны Барвенково.

6. По нашей оценке, замысел противника сводится к следующему: противник стремится нанести поражение нашим фланговым армиям, а затем создать нашим войскам (очевидно, угрозу — Б.С.) с фронта Валуйки — Купянск.

7. В связи с этим и решением Ставки по усилению левого фланга мы считаем целесообразным оставить 1-ю истребительную дивизию для обеспечения Купянско-Изюмского направления. В основном все. Тимошенко, Хрущев, Баграмян».

У аппарата Сталин.

1. Постарайтесь держать в секрете, что нам удалось перехватить приказ.

2. Возможно, что перехваченный приказ вскрывает лишь один уголок оперативного плана противника. Можно полагать, что аналогичные планы имеются и по другим фронтам. Мы думаем, что немцы постараются что-нибудь выкинуть в день годовщины войны, и к этой дате приурочивают свои операции.

3. Ставка утверждает Ваше решение о выводе двух дивизий в указанный Вами район, а также о сосредоточении 13-го танкового корпуса в этом же районе.

4. Истребительную дивизию нужно оставить на месте ее нынешнего расположения.

5. Насчет стыка Вашего фронта с Брянским фронтом Ставка принимает меры, о которых будет сообщено дополнительно.

6. Очень важно, чтобы противник не предупредил нас массированными авиаударами. А поэтому мы считаем нужным, чтобы Вы начали обработку района сосредоточения противника нашими авиационными ударами как можно скорее. Нужно перебить с воздуха живую силу противника, танки, узлы связи, авиацию на аэродромах раньше, чем противник предпримет удары против наших войск. Для этого посылают Вам тов. Ворожейкина. Мы думаем также направить Вам тов. Василевского. Все. И. Сталин, Василевский.

Тимошенко. Первую истребительную дивизию мы уже сняли с участка Крюченкина (командира 3-го гвардейского кавалерийского корпуса. — Б.С.) и в связи с угрозой удара на Изюмско-Купянском направлении переправили ее в район юго-западнее Купянск, куда она в на…

Сталин. Это нам известно. Поступили правильно. Все.

Тимошенко. Хорошо. Было бы хорошо, если бы в районе Короча можно было от Вас получить одну стрелковую дивизию. Остальное все изложенное Вами устраивает нас, будем выполнять. Все. Тимошенко, Хрущев, Гуров, Кириченко, Баграмян, Бордовский.

Сталин. Если бы дивизии продавались на рынке, я бы купил для Вас 5–6 дивизий, а их, к сожалению, не продают. Все. И. Сталин, Василевский, Бодин. Всего хорошего. Желаю успеха.

Тимошенко. У нас тоже все. Благодарю за пожелание. До свидания».

Да, любил Иосиф Виссарионович пошутить, на этот раз — насчет дивизий, как картошка, продающихся на рынке. Но Тимошенко было не до шуток. Сталин так и не рискнул перебросить резервы с западного направления на юг.

Сталин, похоже, склонялся к мысли, что документы Рейхеля подлинные. Однако он считал, что наступление на юго-западном направлении — это лишь один из многих ударов, которые немцы собираются нанести в первую годовщину войны, подобно тому, как Красная Армия наступала на всех направлениях в первые месяцы 1942 года. Он гораздо больше беспокоился за Московское направление, где, как он думал, немцы, как и в 1941-м, нанесут главный удар. Чтобы убедить в этом советское командование, германская разведка осуществила серию дезинформационных мероприятий под условным названием «Кремль». И 27 июня, в самый канун немецкого наступления, в штабе Брянского фронта, по свидетельству М. И. Казакова, стали разрабатывать план Орловской наступательной операции, поскольку в советской Ставке решили, что, поскольку 23 июня наступления не последовало, немцы отложили наступление, узнав, что документы Рейхеля у русских.

Немецкое командование не стало менять план «Блау», поскольку перегруппировка потребовала бы несколько недель, а связанная с ней потеря времени была для немцев опаснее, чем возможные меры, которые советское командование успело бы предпринять, получив бумаги Рейхеля. 28 июня 1942 года 2-я и 4-я танковые немецкие армии начали наступление на Воронежском направлении против Брянского фронта. 30 июня в наступление перешла 6-я немецкая армия.

Немцы же из-за инцидента с Рейхелем даже не стали откладывать начало наступления. Были предприняты все меры к тому, чтобы выяснить, попали ли документы злосчастного майора в руки русских. Гальдер 20 июня записал в дневнике: «Самолет с майором Рейхелем… с исключительно важными приказами на операцию „Блау“, по-видимому, попал в руки противника». А 22 июня констатировал после доклада начальника отдела устройства службы войск полковника Радке: «Выводы из дела Рейхеля — воспитание личного состава в духе более надежного сохранения военной тайны оставляет желать лучшего». 27 июня последовали оргвыводы: со своих постов были сняты командир 23-й танковой дивизии и командир, и начальник штаба 40-го моторизованного корпуса, в состав которого входила 6-я дивизия. К тому времени разведка уже выяснила, что бумаги Рейхеля у противника.

Вот что рассказал об этом самом событии бывший офицер разведотдела VIII армейского корпуса 6-й немецкой армии Иоахим Видер: «Я считаю, что одно роковое событие, произошедшее незадолго до начала нашего летнего наступления… существенно облегчило противнику разработку и осуществление плана стратегического отступления. Лишь узкий круг людей знал в то время об этом злосчастном инциденте, который заставил штаб армии в Харькове и наш корпусной штаб в городишке Волчанск в течение нескольких дней развернуть лихорадочную активность и поставил главное командование сухопутных сил перед ответственными решениями. А случилось вот что: в середине июня, когда наши части занимали исходные рубежи для большого наступления на Донецком предмостном укреплении, только что захваченном после кровопролитных боев, начальник штаба одной из наших дивизий, молодой майор, вылетел на разведывательном самолете «Физелер-Шторх» в штаб соседнего соединения, чтобы обсудить там вопрос о предстоящих операциях. Портфель майора был битком набит секретными приказами и штабными документами. Самолет не прибыл к месту назначения. По-видимому, сбившись с курса в тумане, он перелетел линию фронта. Вскоре мы, к ужасу своему, обнаружили обломки сбитого «Физелер-Шторха» на «ничейной земле» между окопами. Русские уже успели буквально растащить машину по винтикам, а наш майор исчез, не оставив никаких следов. Немедленно возник вопрос: попал ли в руки противника его портфель, в котором находились важнейшие секретные документы — приказы вышестоящих штабов?

Несколько дней подряд все линии связи между главным командованием сухопутных сил, штабом армии и штабом нашего корпуса (на участке которого были найдены обломки самолета майора Рейхеля. — Б.С.) были постоянно заняты: срочные вызовы к аппарату следовали один за другим. Поскольку беда стряслась в расположении нашего корпуса, мы получили задание до конца выяснить все обстоятельства дела и избавить командование от мучительной неопределенности. Мы провели несколько разведывательных поисков с сильной огневой поддержкой на участке фронта, где был сбит самолет, и захватили нескольких пленных. Вначале полученные от них сведения были крайне противоречивы, но постепенно картина стала проясняться. Оказалось, что самолет подвергся обстрелу и совершил вынужденную посадку на «ничейной земле». Находившийся в нем «офицер с красными лампасами на брюках» (Рейхель был офицером Генштаба, которые, в отличие от обычных армейских офицеров, носили на брюках красные лампасы. — Б.С.) был убит не то еще в воздухе, не то при попытке к бегству, а его портфель взял с собой «кто-то из комиссаров». Наконец, пленный, захваченный в результате нашего последнего по счету поиска, точно указал нам место, где, по его словам, был зарыт этот погибший немецкий офицер. Мы начали копать на этом месте и вскоре обнаружили труп злополучного майора. Итак, наши наихудшие предположения подтвердились: русским было теперь известно все о крупном наступлении из района Харьков — Курск на восток и юго-восток, которое должны были начать наши 6-я и 2-я армии в конце июня. Противник знал и дату его начала (на самом деле все-таки не знал. — Б.С.) и его направление, и численность наших ударных частей и соединений. Точно так же мы против воли осведомили русских и о наших исходных позициях, детально ознакомили их с нашими боевыми порядками.

Вскоре рассеялись и последние сомнения на этот счет: начались яростные воздушные налеты на районы развертывания наших частей, а также на штаб нашего корпуса (где и был на совещании майор Рейхель. — Б.С.), причинившие нам немалый ущерб. К тому же мы вскоре установили, что противник производит перегруппировку сил на противостоящих нам участках. Но было поздно — главное командование сухопутных сил уже не могло пересмотреть принятые решения и отменить столь тщательно подготовленную операцию. Таким образом, наше наступление на Сталинград с самого начала проходило под несчастливой звездой».

Об инциденте с Рейхелем пишет в своих мемуарах и бывший адъютант командующего 6-й немецкой армией фельдмаршала Паулюса полковник Вильгельм Адам. Правда, он датирует происшествие 19 июня: «19 июня после напряженного рабочего дня я сидел в комнате полковника Фельтера. Он отбирал донесения корпусов, чтобы передать их дальше, в группу армий. Было около 20 часов. В эту минуту позвонил телефон. Фельтера срочно вызывал начальник оперативного отдела 40-го танкового корпуса.

— Соедините немедленно!

Смысл последовавшего длинного разговора я не мог уловить. Однако я заметил, что лицо Фельтера все мрачнеет. Он с раздражением брякнул трубкой.

— Только этого нам не хватало. Сбит «Физелер-Шторх» с начальником оперативного отдела 23-й дивизии майором Рейхелем. Он вез с собой карты и приказы на первый период нашего наступления.

Я так растерялся, что ничего толком не мог спросить. Мало-помалу до моего сознания дошло то, что в нескольких словах наспех объяснил мне Фельтер. После совещания, состоявшегося при 40-м танковом корпусе в Харькове, майор Рейхель решил вернуться в свою дивизию на «Физелер-Шторхе». Но уже стемнело, а он еще не вернулся. Офицер связи позвонил в штаб корпуса, чтобы проверить, не вылетел ли обратно Рейхель с опозданием. Но это предположение не оправдалось. Танковый корпус немедленно организовал поиски исчезнувшего офицера. Тогда одна из дивизий сообщила печальную весть, что во второй половине дня противник сбил какой-то «Физелер-Шторх» за линией фронта. Разведывательные группы пехоты нашли самолет километрах в четырех от нашей передовой. Очевидно, он совершил вынужденную посадку, потому что при обстреле у него был пробит бензобак. Трупы майора Рейхеля и летчика были подобраны там же. А приказы и карты исчезли бесследно. Их захватили русские. Это грозило роковыми последствиями еще и потому, что в приказах имелись сведения о предстоящих операциях соседей слева — 2-й армии и 4-й танковой армии.

Той же самой истории «дело майора Райхеля» посвящена целая глава «Пропавший самолёт» в незавершённом романе о Сталинградской битве В. Пикуля «Барбаросса» (1990).

«Представьте, война закончилась нашей победой, и весь мир блаженно вдыхал долгожданную тишину… 17 июня 1945 года группа наших офицеров въехала в люксембургский городишко Бад-Мондорф, где американская администрация устроила им свидание с Кейтелем, ожидавшим суда в Нюрнберге.

Сохранился очень интересный протокол этой беседы, опубликованный в нашей печати только в 1961 году. История войны со многими ее тайнами в 1945 году еще не была расшифрована, многое от нас было сокрыто, и я думаю, что наши офицеры попросту не обратили внимания на одну из фраз Кейтеля, которая сейчас имеет особое значение для познания сложной предыстории Сталинградской битвы. Вот она, эта загадочная фраза:

— В самый последний момент перед наступлением на Воронеж стало известно, что майор Рейхель, один из офицеров генерального штаба… видимо, попал в руки русским. Кроме того, в одной из английских газет проскользнула заметка о планах немецкого командования (на Востоке), в которой упоминались точные выражения оперативной директивы генерального штаба. Мы ожидали контрмер со стороны русских и впоследствии были очень удивлены, что наступление на Воронеж сравнительно быстро увенчалось нашим успехом…

Я тоже удивлен! И пусть удивится читатель, почему Сталин, поверив в фальшивую операцию «Кремль», все-таки пренебрег подлинными документами, сочтя их дезинформацией.

* * *

19 июня в Харькове закончилось оперативное совещание офицеров, которое проводилось при штабе 40-го танкового корпуса генерала Георга Штумме. Здесь были доложены результаты свидания с Гитлером в Полтаве, планы высшего командования на летний период 1942 года… Ближе к ночи Паулюса навестил серый от пыли полковник Вильгельм Адам.

«– Не знаю, чем все это кончится», — сказал он, — но сейчас по всему фронту идет такой перезвон, будто мы попали на междугородную телефонную станцию.

— Что еще могло случиться, Адам?

— Ерунда какая-то… Пропал «фезелер-шторх», на котором из Харькова вылетел в свою дивизию майор Йоахим Рейхель.

— Напомните о нем.

— Рейхель — начальник оперативного отдела Двадцать третьей дивизии. Он вылетел из Харькова, но в свою дивизию не попал. А при нем был портфель, набитый секретными документами и картами… Сейчас штабы, обзванивают весь фронт, всех подряд.

Паулюс поначалу никакого волнения не выказал:

— Найдется. И самолет. И майор. И его портфель…

Нашли! В ночь на 20 июня советский Генштаб получил сообщение с фронта, что в районе поселка Белянка (Нежеголь) воины 76-й стрелковой дивизии подбили «фезелер-шторх», который и сел прямо «на брюхо». Два офицера и летчик сгорели.

Но один майор с портфелем выскочил из «шторха» и, отстреливаясь, хотел драпануть в кусты. Его шлепнули наповал. В портфеле оказались оперативные планы германского командования относительно операции «Блау»…

Николай Федорович Ватутин, бывший тогда заместителем начальника Генштаба, вопросительно глянул на Василевского:

— Не фальшивка ли, Александр Михайлович?

— Но тогда к чему же такой спектакль с посадкой «на брюхо», с двумя сгоревшими и стрельбой? Это не кино…

С. М. Штеменко вспоминал: «В Генштабе взволновались: такое случается не часто… К нам попали карта с нанесенными на нее задачами 40-го танкового корпуса (Штумме) и 4-й танковой армии немцев (Гота) и много других документов, среди них шифрованных. К шифру быстро удалось найти ключ…»

Паулюс утром спросил Вильгельма Адама:

— Ну что там наш майор с портфелем?

— Никаких следов. Перезвон продолжается. Очевидно, при низкой облачности «фезелер-шторх» нечаянно перелетел линию фронта. Если это так, то кое-кому в ближайшее время предстоит облизать мед с лезвия бритвы.

Командующего 6-й армией вскоре навестил Йоахим Видер:

— «Фезелер-шторх» найден. Сейчас из одной дивизии сообщили, что вчера вечером над ними пролетал в сторону русских окопов самолет, который и упал на ничейной земле. Эта дивизия ходит в атаки, чтобы добыть самолет и пленных, показания которых сейчас крайне необходимы…

Тревога в нижних фронтовых инстанциях перебралась на верхние этажи германского руководства. Гальдер записал в дневнике: «Самолет с майором Рейхелем с исключительно важными приказами по операции „Блау“, по-видимому, попал в руки противника». Гальдер при этом сказал Хойзингеру:

— Узнает фюрер — в ОКХ посрывают головы.

— Заодно пусть летят головы и в ОКВ…

Кейтель проявил не свойственное ему легкомыслие.

«– Я знаю русских», — сказал он (совсем их не зная). — Если этот самолет и достался им, они из дюраля наделают себе портсигаров, из плексигласа кабины пилота намастерят расчесок, а секретные документы изведут на махорочные самокрутки. К чему лишняя нервотрепка? Случай с генералом Самохиным (авт. попал в плен) не может служить прецедентом для ситуации с нашим майором Рейхелем…

В тот же день Василевский вышел на связь с Тимошенко:

— Ставка просит кратко доложить ваше отношение к перехваченным у немцев документам. Какие у вас сомнения?

— Документы майора Рейхеля сомнений не вызывают. Рейхель летел самолетом боевого назначения, который в условиях плохой погоды потерял ориентировку… По нашей оценке, — докладывал Тимошенко, — замысел противника сводится к тому, чтобы нанести поражение нашим фланговым армиям, создать угрозу советским войскам с фронта Валуйки — Купянск.

К аппарату подошел сам Сталин — с указаниями:

— Строго держите в секрете, что удалось нам узнать. Возможно, перехваченный приказ вскрывает лишь один участок оперативного плана противника… Мы тут думаем, что двадцать второго июня немцы постараются выкинуть какой-либо номер, чтобы отметить годовщину войны, и к этой дате они приурочивают начало своих операций…

В конце разговора Тимошенко снова просил для своего фронта хотя бы одну стрелковую дивизию. Сталин ответил:

— Дивизиями, к сожалению, на базаре не торгуют. Если бы торговали, я бы пошел на базар и купил вам дивизию. Умейте воевать не числом, а умением. Вы не один там держите фронт. У нас, не забывайте, много других фронтов…»

Зная, что творчество В. Пикуля было построено на сюжетах из малодоступных документов, можно констатировать ровно то же самое, что у Б. Соколова — художественный пересказ на тему документального сюжета.

В «дело Рейхеля» вмешался сам Адольф Гитлер. Командир корпуса генерал танковых войск Штумме, начальник его штаба полковник Франц и командир 23-й танковой дивизии генерал-лейтенант фон Бойнебург были отстранены от должностей и преданы военному суду. За них немедленно же заступились генерал Паулюс и генерал-фельдмаршал фон Бок, так как все трое не являлись прямыми виновниками произошедшего (все же часть вины лежала и на командовании корпуса, которое не воспротивилось рискованному полету легкомысленного майора. — Б.С.).

Известный британский историк сэр Энтони Джеймс Бивор в своём известном труде «Сталинград» (1998) на эту тему писал следующее.

«Тем временем произошло еще одно важное событие, поставившее под вопрос успех всей операции «Блау», начало которой было назначено на 28 июня. 19 июня майор Рейхель, офицер оперативного отдела 23-й танковой дивизии, на легком штабном самолете вылетел в части, расположенные на линии фронта. В нарушение всех правил о соблюдении военной тайны он захватил с собой детальные планы предстоящего наступления. Самолет был сбит неподалеку от передовой. Патруль, направленный к месту катастрофы, чтобы забрать тела и документы, обнаружил, что русские добрались до самолета первыми.

Гитлер, узнав о том, что произошло, пришел в бешенство. Он потребовал, чтобы командира дивизии и командира корпуса судил военный трибунал, и настаивал на расстреле. По иронии судьбы Сталин, когда ему доложили о захваченных бумагах, посчитал их очередной дезинформацией. Вновь, как и в прошлом году, он проявил просто маниакальное упрямство, отказываясь верить всему, что противоречит его убеждениям. В данный момент Сталин был уверен, что главный удар Гитлер нанесет по Москве. Узнав, что командующий Брянским фронтом генерал Голиков, на чьем участке и должны были развернуться основные боевые действия, считает документы подлинными, Сталин сердито сбросил бумаги со стола. Голикову же было приказано немедленно возвращаться в свой штаб и в кратчайшие сроки подготовить план превентивного наступления с целью освобождения Орла. Командующий Брянским фронтом, и его штабисты весь следующий день и всю ночь работали над составлением этого плана, но, к сожалению, их работа пропала даром: через несколько часов началось наступление немецкой армии.»

Адам Вильгельм, будучи адъютантом Ф. Паулюса, так описывал этого человека: «С командиром танкового корпуса, генералом танковых войск Штумме, я встретился здесь впервые; в армии ему дали шутливое прозвище „шаровая молния“. Кличка эта очень подходила к маленькому, толстому, живому как ртуть генералу. Его танковые дивизии оттеснили противника, который прорвался было в наши позиции на северо-востоке от Харькова».

«Летом 1942 года во главе своего 40-го корпуса (теперь он именовался танковым) готовился к наступлению на южном фланге советско-германского фронта, однако в связи с делом майора Райхеля в июне 1942 года был отстранён от командования и отдан под суд военного трибунала. Был приговорён к пяти годам тюремного заключения, однако благодаря заступничеству главнокомандующего группой армий «Юг» генерал-фельдмаршала Федора фон Бока помилован Гитлером и отчислен в резерв.

Направлен в Северную Африку, 20 сентября 1942 года сменил заболевшего генерал-фельдмаршала Э. Роммеля на посту командующего танковой армией «Африка». 24 октября 1942 года Штумме умер от сердечного приступа во время битвы за Эль-Аламейн. Генерал на полном ходу выпал из машины, атакованной английским самолётом. Тело нашли при поиске раненых. Георг Штумме имел прозвище «Шаровая молния» за резкий, непредсказуемый характер.»

«Дело Рейхеля» дало повод для приказа Гитлера, согласно которому ни один командир впредь не должен был знать о задачах, поставленных перед соседними подразделениями. Приказ этот приходилось соблюдать с таким тупым формализмом, что он крайне затруднял координацию боевых действий…

— Можем ли мы вообще провести нашу операцию «Блау I» в той форме, в какой она была запланирована, и в установленный срок? — спросил я Фельтера. — Противник ведь не глуп. Он будет всячески стараться испортить нам все дело.

— Разумеется, мы должны быть готовы к неприятным неожиданностям. Но что делать? Изменить план мы не можем. Изменить его — значило бы на несколько недель отложить операцию. А там нагрянет зима, и с нами, чего доброго, случится что-нибудь похуже того, что случилось в прошлом году под Москвой. Это учитывает и ОКХ, и командование группы армий.

Спустя несколько дней Паулюс сообщил нам, что группа армий возражает против изменения плана, однако требует отодвинуть срок наступления».

Противодействие с советской стороны ограничилось бомбардировкой указанных в захваченных документах районов сосредоточения немецких ударных группировок. Между тем, можно и нужно было бы принять более радикальные меры. Конечно, после харьковского разгрома сил для упреждающего удара у Юго-Западного фронта не было. Но можно было заранее отвести основную часть войск на новые рубежи. Тогда бы немецкое наступление пришлось по пустому месту. Кроме того, следовало бы заранее перебросить резервы с московского направления для занятия оборонительных позиций в тылу фронтов Юго-Западного направления. Тогда бы немцы вряд ли дошли до Сталинграда и Кавказа.

В своих предыдущих работах, я частенько чехвостил в хвост и в гриву представителей околонаучных наук в виде юристов и экономистов, а теперь тоже самой можно сказать про полководцев и различных историков — сколько историков, столько и мнений, открытий, выводов, заключений. По сути, вместо честных учёных, занимающихся установлением исторических истин, более века подсовывались люди пропагандисты, готовые из любой горькой правды испечь сладкий пропагандистский пирожок.

Когда у всех всё не вполне по плану

У Сталина были объективные основания ожидать наступления немцев на Западном направлении. В группе армий «Центр» по-прежнему оставалось свыше 70 немецких дивизий — больше, чем в любой другой группе армий на Восточном фронте. На юге в генеральном наступлении участвовали 90 дивизий, но свыше половины из них составляли соединения, выставленные союзниками Германии — Румынией, Венгрией, Италией и Словакией. По боеспособности они уступали немецким, но это были действующие военные вооружённые подразделения. На одном ржевско-вяземском плацдарме, который Гитлер приказал удерживать для будущего, после достижения основных целей на юге, наступления на Москву, было сосредоточено 42 дивизии. Когда в феврале-марте 1943 года немцам пришлось его оставить, за счет сокращения линии фронта им удалось высвободить 21 дивизию. Если бы плацдарм эвакуировали весной или летом 42-го, эти дивизии отправились бы к Сталинграду. И тогда фланги армии Паулюса прикрывали бы не слабые войска союзников, а полноценные германские соединения, и немцы на юге смогли бы достичь больших успехов.

Немецкий план летне-осенней кампании 1942 года в качестве первоочередной цели ставил захват Кавказа. Предполагалось окружить и уничтожить южнее и юго-восточнее Ростова на Дону войска Южного фронта, отошедшие за реку Дон, и овладеть Северным Кавказом. Затем немецкие и союзные войска должны были обойти Большой Кавказ одной группой с запада, захватив Новороссийск и Туапсе, а другой группой — с востока, овладев нефтеносными районами Грозного и Баку. Одновременно немецкие горнострелковые части должны были по перевалам преодолеть центральную часть Главного Кавказского хребта и вторгнуться в Грузию.

28 июня 4-я танковая армия вермахта под командованием Германа Гота прорвала фронт между Курском и Харьковом и устремилась к Дону. В течение первой недели генерального летнего наступления немецкие войска захватили более 200 тыс. пленных. 4-я танковая армия за 10 дней прошла около 200 км и глубоко обошла с севера группировку советского Южного фронта и 23 июля взяла Ростов-на-Дону.

За июль войска Южного и Юго-Западного фронтов потеряли 568 347 бойцов и командиров, в том числе около 80 тыс. пленными, 2 436 танков, 13 716 орудий и минометов, 783 боевых самолета. Вермахт за июль на всем Восточном фронте потерял 91,4 тыс. человек, в том числе убитыми и пропавшими без вести — более 19 тыс. Один только 3-й танковый корпус 1-й танковой армии захватил к 25 июля 33,5 тыс. пленных, 422 орудия и 109 танков, потеряв 268 убитых и пропавших без вести и 1 134 раненых. Такое соотношение потерь, особенно с учетом того, что значительная часть немецких потерь приходилась на Ржевский плацдарм и район Ленинграда, доказывает, что на Кавказском направлении превосходство в людях и технике было на советской стороне, и только ошибки Ставки и командования фронтов позволили немцам прорваться на Кавказ.

Немецкое командование знало, что сильная оппозиция Советской власти существует среди Донского, Кубанского и Терского казачества, в Гражданскую войну ставших жертвой политики расказачивания, а позднее — насильственной коллективизации. Также горские народы Северного Кавказа продолжали ту борьбу за независимость, которую они вели еще против Российской империи. Немало противников советской власти было и в Закавказье. Во время битвы за Кавказ особенно велико было дезертирство из тех дивизий, где была высока доля азербайджанцев, армян и грузин.

С самого начала германское наступление развивалось не вполне по плану.

6 июля 1942 года Гитлер приказал командованию группы армий «Юг» вывести из боя в районе Воронежа подвижные соединения 4-й танковой армии и повернуть их на юго-восток, чтобы окружить войска Юго-Западного фронта между Осколом, Доном и Донцом. Однако фон Бок стремился быстрее захватить Воронеж и запоздал со сменой танковых и моторизованных дивизий на пехотные. В наступление вдоль Дона на юг перешел лишь один корпус 4-й танковой армии, и многим соединениям Юго-Западного и Южного фронтов удалось избежать окружения. 9 июля 1942 года группа армий «Юг» была разделена на группы армий «A» и «B», наступавшие, соответственно, на Кавказ и Сталинград. За невыполнение приказа Бок 13 июля 1942 года был снят с поста командующего группой армий «Б».

Советские специалисты-баталисты в диссертациях утверждали, что к концу июля в состав Сталинградского фронта входило 38 дивизий. Только 18 из них имели полный состав, шесть имели от 2,5 до 4 тыс. человек, а 14 — от 300 до 1000 человек. Этим малочисленным войскам пришлось развернуться на 530-километровом фронте. Всего в составе фронта насчитывалось 187 тыс. человек, 360 танков, 337 самолетов, 7900 орудий и минометов.

У немцев будто бы было 250 тыс. человек, около 740 танков, 1200 самолетов, 7500 орудий и минометов, что обеспечило им перевес по людям — 1,4:1, по орудиям и минометам — 1:1, по танкам — 2:1, по самолетам — 3,5:1.

Но эти цифры совершенно фантастические. 38 дивизий никак не могли насчитывать 187 тыс. человек, если 18 из них имели полную штатную численность. 16 марта 1942 года был введен новый штат стрелковой дивизии, переход на который следовало осуществить до 1 апреля. Согласно этому штату, численность личного состава составляла 12 785 человек. С 28 июля 1942 года был введен новый штат стрелковой дивизии, но к нему до конца месяца, естественно, еще не успели перейти. Значит, одни только 18 стрелковых дивизий полной штатной численности в составе Сталинградского фронта должны были дать 230187 человек, а в остальных 20 вряд ли было меньше 50 тыс. человек. Подозреваю, что приведенные выше цифры (от 2,5 до 4 тыс. и 300—1000 человек) касаются только активных штыков, а реальная численность дивизий неполного состава могла составлять от 3,5 до 7 тыс. человек. Тогда общая численность дивизий Сталинградского фронта — не менее 306 тыс. человек, а с учетом частей армейского и фронтового подчинения — не менее 315 тыс. человек, что дает численный перевес уже войскам Сталинградского фронта в соотношении 1,26:1.

Уже упоминавшийся Альфред Риммер из 16-й танковой дивизии так описал события, непосредственно предшествовавшие началу операции «Блау»: «11 июня — Утром сильный артиллерийский огонь со стороны русских. Машины разогнаны по всем углам. Днем появились пять русских, не замечая, что здесь наши позиции, получен приказ не стрелять, а взять их в плен, чтобы получить сведения. Но один пулеметчик нарушил приказ и выстрелил — русские удрали. Мы получили задание — догнать их. Проехав около 2 км, увидели их в двухстах метрах от себя. Они тоже заметили нас и стали удирать. Мы стреляли и гнались за ними, но не догнали, а застрелили. Захватили штатского — он сообщит нам кое-какие сведения.

Вечером в 9 часов — атака 10 русских танков. Мы подпустили их на 300 метров, а потом начала стрелять противотанковая артиллерия, танки, пулеметы — все, что только может стрелять. Три танка были подбиты, три сразу бежали, четыре отошли с боем. Ночью я был на посту подслушивания.

12 июня — Утром 14-я танковая дивизия прорвалась вперед, кольцо замкнуто. Вчера мы захватили две русских автомашины с людьми, которые были очень удивлены, что вдруг оказались среди немецких солдат. Вечером мы узнали, что наша 16-я танковая дивизия окружена и, по сообщению одного русского пленного, Сталин дослал две танковых бригады из Сталинграда, чтобы окончательно уничтожить 16-ю танковую дивизию во главе с ее командиром Хюбе. Да, 16-я тд понесла огромные потери и это понятно — все вестфальцы и белесые рейнцы. Но уничтожить её полностью Сталину не удалось. 14-я танковая дивизия услышала о нашем положении и спасла нас. Когда пришли танки 14-й дивизии, было видно дикое бегство русских. Я думаю, что окружение нашей дивизии можно объяснить плохой погодой: после дождя здесь невозможно продвигаться. Во время боя танков это ясно отразилось, так как им не хватило боеприпасов, и самолеты сбросили боеприпасы на парашютах.

14 июня — Мы все готовы, так как пленные сообщили, что русские готовятся предпринять ложную атаку. Вши грызут до сумасшествия. В окопе я снял с себя сорочку и вот добыча — 17 больших и 12 маленьких вшей.

15 июня — Пехота пришла нам на смену. Мы выехали и расквартировались в одном селе. Дивизия уничтожила 160 танков и взяла 20 тыс. пленных (главным образом, в ходе ликвидации «котла» под Харьковом. — Б.В.)».

22 июня немцы начали частную наступательную операцию «Фридерикус-N», в которой участвовали 13 дивизий из состава 6-й полевой и 1-й танковой армий. Главный удар наносился из района Чугуева по правому флангу и центру 38-й армии в направлении на Купянск, где действовали три танковых, три пехотных и одна мотопехотная дивизии. Вторая группировка, насчитывавшая три пехотные дивизии, наступала из района Балаклеи. Еще три дивизии действовали южнее Изюма против 9-й армии. 25 июня операция закончилась захватом Изюма и Купянска и взятием 18 тыс. пленных.

Альфред Риммер писал в дневнике: «24 июня — Рота расположилась у цели в предместье г. Изюма. В три часа началась атака. В городе уничтожили большое количество танков и взяли много пленных. Это было относительно весело, так как нам досталось приличное количество моркови и редиса. При обыске домов ели очень много яиц, пили много молока, ели хлеб и колбасу, масло, мармелад, сахар и т. д. Колбасу мы ели без хлеба, так как просто уже не могли больше. Нашему отделению посчастливилось достать три куска копченого сала. После жиров и яиц мы облизывали пальцы. Большую опасность представляют мины. Автомашина командира взлетела на воздух, но сам он получил только легкое ранение. До двух часов ночи ехали в юго-западном направлении…»

Первоначально предполагалось, что сначала 6-я и 4-я танковые армии будут вместе наступать на Сталинград, и только после его захвата должно было последовать наступление на Ростов-на-Дону с дальнейшим прорывом на Кавказ. Однако Гитлер, вопреки советам Гальдера, сразу же направил 4-ю танковую армию на юг, к Ростову, да еще усилил ее 40-м танковым корпусом, взятым у 6-й армии генерала Фридриха Паулюса. Последняя в результате не смогла овладеть Сталинградом с ходу. Уничтожить же советские войска в междуречье Дона и Донца не удалось, поскольку советское командование стремилось избежать окружения и в ряде случаев сумело оперативно отвести свои войска, значительная часть которых отступила именно к Сталинграду, куда также выдвигались советские резервы. Игнорировать подобную группировку советских войск германское командование не могло.

По воспоминаниям бывшего начальника оперативного управления Генштаба С. М. Штеменко, «генерал Р. Я. Малиновский, который командовал Южным фронтом, первоначально решил было остановить немецко-фашистские войска на рубеже Миллерово, Петропавловка, Черкасское. Но от этого решения пришлось почти сразу отказаться, поскольку более маневренные части противника опережали нас в выходе на этот рубеж. Южному фронту пришлось загибать северный фланг на восток, чтобы не дать врагу охватить этот фланг и прорваться в тыл.

Командующий просил Ставку помочь отвлекающими ударами со стороны Юго-Западного фронта и выделить дополнительно танки и авиацию, «чтобы раз и навсегда отбить охоту противнику двигаться между Доном и Донцом на мои глубокие тылы в общем стремлении на Сталинград…»

По мнению Генштаба, целесообразно было все наши силы, которые действовали от Лиски до устья Дона, свести в один фронт и подчинить его Р. Я. Малиновскому. Конечно, фронт занимал огромное пространство, но здесь был опытный, хорошо работающий штаб во главе с генералом А. И. Антоновым, и он, без сомнения, мог успешно управлять войсками.

О соображениях Генштаба А. М. Василевский доложил Верховному Главнокомандующему. Оказалось, что И. В. Сталин думает так же. И когда Р. Я. Малиновский во время переговоров упомянул о Сталинграде, Верховный Главнокомандующий продиктовал ему:

«В нынешней обстановке немцы имеют главную задачу выйти на Сталинград, перерезать единственную оставшуюся железнодорожную линию Сталинград — Тихорецкая, связывающую север с югом, разрезать таким образом весь советский фронт надвое и прервать связь между севером и тремя южными фронтами, а именно: Юго-Западным, Южным и Северо-Кавказским.

Без друзей их не чуть-чуть, а с друзьями больше

Когда вопросы историков-баталистов касаются разбора «ошибок» проигравших сторон, то все «шишки» в общепринятом негласном поведении сводятся к ошибкам поверженных вождей про которые твердят бывшие приближённые к их телу: мы не хотели, они нас заставляли — мы лишь выполняли приказ.

Если рассматривать все исторические феномены сражений, за всю историю существования человечества, то Сталинградская битва будет самой-самой по многим позициям.

Всего в 6-й армии к началу наступления на Сталинград насчитывалось 270 тыс. солдат и офицеров, около 3 тыс. орудий и минометов, около 500 танков, а с воздуха ее поддерживали 1200 боевых самолетов 4-го воздушного флота.

Откуда же берутся миллионы «немцев» в битве за Сталинград?

Есть один маленький исторический инсинуарий — редкое упоминание в советских документарных источниках союзников Великого Рейха, а их было ни много, ни мало, а 19 государств.

Дневники адъютанта Ф. Паулюса А. Вильгельма пронизаны скепсисом по отношению к союзникам:

«Что мы знали о союзных армиях? Нам было известно, что их незадолго до наступления летом 1942 года начали формировать в отдельные армейские объединения. Боевой опыт имела только ничтожная часть войск, заново сформированных в тылу группы армий «Юг» (с 7 июля 1942 г. — группа армий «Б»). Их оснащенность была недостаточной. Румыния и Венгрия зависели целиком, а Италия частично от германской военной промышленности.

Какой смысл имело требовать, чтобы на северном фланге главное внимание уделялось противотанковой обороне, если у союзных армий полностью отсутствовали эффективные противотанковые средства. Так, например, румынская танковая дивизия располагала только легкими чехословацкими и французскими трофейными танками. По сравнению с немецкими дивизиями боевая мощь союзников составляла только 50—60 процентов. В сущности, даже профану было ясно, эти армии никогда не будут способны устоять перед противником, располагавшим танками Т-34, прежде всего потому, что союзники плохо вооружены».

Если рассматривать состав армий по национальному признаку, а точнее по государственной принадлежности коалиции союзных армий, то количество союзных войск вермахта, участвовавших в Сталинградской битве окажется беспрецедентно самым большим за всю историю человеческих войн. Я выбирал лишь только самые большие соединения, не входившие непосредственно в состав немецкой армии и не расшифровывая по национальностям «русские войска», вывевавшие на стороне врага.

При исследовании интернационального состава вермахта определится ещё более 30 групп армейских формирований по национальному признаку от СС до различных инфантерий.

Всё, что описывается далее взято из общедоступных интернет источников от википедии до сайтов различных ведомств с милитаристической тематикой.

Итальянцы (235 тыс. человек)

Итальянская армия в России (итал. Armata Italiana в России; ARMIR) была армейским подразделением Королевской итальянской армии, сражавшимся на Восточном фронте во время Второй мировой войны. ARMIR также была известна как 8-я итальянская армия и первоначально насчитывала 235000 солдат.

8-я армия (итал. 8 Armata, или 8-я итальянская армия, Итальянская армия в России, итал. Armata Italiana в России, АРМИР, с 1 апреля 1942 года — «Экспедиционный итальянский корпус в России», итал. Corpo di Spedizione Italiano in Russia, CSIR) — итальянская армия, принимавшая участие во Второй мировой войне.

Названия воинских корпусов были благозвучны и даже романтичны.

Даже командующий этой армии звучал красиво по-генеральски вначале Джованни Мессе, затем  Итало Гарибольди.

8-я итальянская армия состояла из трёх корпусов:

35-й армейский корпус:

Дивизии «Торино», «Пасубио» и «Им. принца Амедео, герцога д’Аосты».

2-й армейский корпус:

Дивизии «Сфорцеска», «Равенна», «Коссерия» и «Виченца».

Альпийский корпус:

Дивизии «Тридентина», «Юлия» и «Кунеэнзе».

Ввод итальянских войск на территорию Советского Союза Гитлер лично «выдавил» из своего друга Бенито Муссолини, наобещав ему молочную Волгу с кисельными берегами.

Начав лето 1941 года с курортных побережий Крыма, потеряв в боях за Одессу и Севастополь около 15 тысяч бойцов, ровно через год армия оказалась в Сталинградских степях.

К июлю 1942 года армия вышла на рубеж, проходящий по правому берегу Дона. В августе подразделения берсальеров 3-й подвижной дивизии ликвидировали плацдарм советских войск у населённого пункта Серафимович. В этом же месяце с поддержкой немецких танков они отбили хорошо организованную атаку советских войск

Итальянская армия в России в канун Сталинградской битвы насчитывала в своем составе 7 тыс. офицеров и 228 тыс. солдат: 10 дивизий и 4 бригады чернорубашечников. Она имела на вооружении более 4 тыс. пулеметов, 860 минометов и 1700 орудий разного калибра и типов. Авиационную поддержку осуществляли 64 самолёта. Танковые силы армии сводились к 55 легким танкам. Транспортные средства армии состояли из 25 тыс. лошадей и мулов, 16 тыс. автомашин, 1 тыс. тракторов.

Великий «дуче», отправляя в дальний поход своих соотечественников не скупился на обещания райских российских ништяков и пропагандистская машина заливалась на полную мощь о сказочных трофеях из большевистской России, ждущих итальянцев в большевистской России.

Немецкие офицеры получили следующее указание по отношению к союзникам: «Обращаться с союзниками вежливо. Необходимо политическое и человеческое взаимопонимание. Не стоит забывать, что итальянские солдаты сильно отличаются от немецких. Они более эмоциональны, быстро устают. Вы не должны быть слишком требовательны к нашим итальянским союзникам, не должны выказывать своего превосходства. Они прибыли сюда, чтобы помочь нам в трудный момент. Не оскорбляйте их, избегайте конфликтов».

«Приключения итальянцев в России» принесли трагические результаты.

Потери итальянских войск в России (CSIR и ARMIR) составили: безвозвратные потери — 92867 человек, санитарные потери — 87272 человек, итого общие потери — 180139 человек. Безвозвратные потери состояли из 43970 человек убитыми, умершими от ран и болезней, пропавшими без вести, и 48957 попавшими в плен. За первый год участия итальянских войск в войне на советско-германском фронте (5.09.1941- 13.08.1942) их потери были относительно невелики: 1010 убитыми и умершими от ран и болезней, пропавших без вести, 1127 попавшими в плен и 8798 санитарные потери. Но с 14.08.1942 по 20.02.1943 их количество стало огромным: 42900 человек, 47830 человек и 78784 человек соответственно.

На совещании в феврале 1943 года А. Гитлер вынес фактический приговор остаткам Итальянской армии в России: «Я скажу дуче, что это не имеет смысла. Давать им оружие — значит обманывать самих себя… Нет никакого смысла давать итальянцам вооружение для организации армии, которая побросает оружие перед лицом врага при первом же случае. Точно так же не к чему вооружать армию, если нет уверенности в ее внутренней прочности… Я не дам себя обмануть еще раз»

После фактического уничтожения 8-й итальянской армии немцы вывели её остатки с фронта, но в Италию возвращать не стали. Итальянцев разместили в Польше и на Украине, где активно привлекали к тыловым работам.

В результате переворота в Италии 25 июля 1943 года и падения режима Муссолини итальянцев интернировали и поместили в лагеря для военнопленных. А затем немцы начали массовые убийства итальянских военнопленных, в том числе на территории Польши было уничтожено около 22600 итальянских солдат и офицеров из бывшей 8-й армии, во Львове — ещё около 10000 человек.

Как писал в своих мемуарах, один из немногих выживших ветеранов Итальянской армии в России — лейтенант Корти: «Оборванные солдаты тяжело тащились вдалеке. Это была война… И я подумал о тех, кто устраивал демонстрации с требованием войны… Я подумал о наших руководителях, которые объявили войну. Свиньи, сукины дети!.. Однако и они только несчастные люди, оружия в руках Судьбы. Невозможно, чтобы те страдания, которые мы пережили, зависели от воли нескольких людей. Это было искупление вины всем человечеством. Только так можно объяснить войну».

Другой ветеран «похода итальянцев в Россию» Ф. Гамбетти, доброволец-чернорубашечник, побывавший в русском плену, писал: «Проклятья в адрес офицеров и штабов так и носились по воздуху, и большинство из них невозможно передать. Больше всех достается политике, которая привела нас к войне, и тем людям, которые ее олицетворяют. Солдаты в таком состоянии, что, знай они, что я доброволец и что под наглухо застегнутой шинелью у меня черная рубашка, они были способны донести русским, что я бандит, совершивший бог знает какие преступления».

В обращении первой конференции итальянских военнопленных, состоявшейся в марте 1943 г., говорилось: «Посылая на войну, нас уверили, что мы направляемся защищать европейскую цивилизацию от большевизма. Но мы видели, что за цивилизацию несет фашизм Европе. Мы видели трупы изнасилованных женщин, мы видели костры, на которых гитлеровцы сжигали военнопленных, мы видели школы, музеи, больницы, разграбленные так называемыми защитниками цивилизации…»

Также, около четверти миллиона людей, в жертвенный котёл Сталинградского побоища, привнесли ещё одни «друзья» великого фюрера — румыны.

Румыны (228 тыс. чел)

В Сталинградской битве в составе немецких войск приняла участие румынская 3-я армия (8 пехотных и 2 кавалерийские дивизии, общей численностью 152,5 тысячи человек) под командованием генерала-лейтенанта Петре Думитреску. Кроме этого в румынскую армию входило 11,2 тысяч солдат вермахта, объединённых в 4 корпуса и резерв. В Сталинградской битве армия дислоцировалась на позициях между 6-й немецкой и 8-й итальянской армиями севернее Сталинграда на участке Клетская — Вешенская.

Другая, 4-я румынская пехотная армия (5 пехотных и 2 кавалерийские дивизии, общей численностью 75 тысяч человек), насчитывавшая 75 580 человек, под командованием корпусного генерала Константина Константинеску-Клапс и обороняла полосу шириной 280 км южнее Сталинграда.

Получается, что общая численность двух румынских армий, принимавших участие в Сталинградской битве, составляла 228080 человек.

Касаемо своих иностранных союзников, ни для кого не секрет, что немцы относились к ним очень высокомерно. Особенно это относилось к румынским соединениям. Несмотря на многочисленные инструкции о союзническом дружеском отношении друг другу, чёткое взаимодействие союзных соединений отсутствовало. По качеству дисциплины, вооружения и выучки немцы существенно превосходили румынские соединения.

Кроме двух армий в составе 4-го воздушного флота Люфтваффе под командованием генерал-оберста Александра Лёра в боях на Сталинградом участвовала румынская авиационная группировка, сформированная специально для Восточного фронта, которая располагала 253 самолетами во главе генералом де эскадра Константина Келыреану.

К 16 сентября 1942 г. у излучины Дона находились следующие части румынских ВВС:

1) GAL (командир: эскадренный генерал авиатор Ермил Георгиу) с 17 эскадрильями (2 — разведывательные, 4 — тяжелых бомбардировщиков, 3 — легких бомбардировщиков, 6 — истребительных, 2 — истребительно-бомбардировочных/штурмовых);

2) ВВС 3-ей Армии с 3 разведывательными эскадрильями и полком зенитной артиллерии (8 батарей: 2 — 75мм, 5 — 37мм и 1 — 13,2мм);

3) ВВС 4-ой Армии с 3 разведывательными эскадрильями и группировкой зенитной артиллерии (6 батарей: 2 — 75мм, 3 — 37мм и 1 — 13,2мм);

4) 4-ая Бригада ПВО с 21 батареей (8 — 75мм, 11 — 37мм, 1 — 13,2мм и 1 — радиолокаторная);

5) Передовая Авиационная Зона с 2 региональными техническими базами, 5 мобильными мастерскими, 1 санитарно-транспортным самолетом, 1 авиатранспортной группой и 3 автотранспортными колонами.

Когда 6-ая немецкая Армия Ф. Паулюса была окружена и капитулировала в Сталинграде, группа генерала Михаила Ласкэр снабжалась авиацией по мере возможностей. Утром 22 ноября капитан Валентин Стэнеску облетел окруженные войска на Fiesеler Storch и приземлился у с. Головский, в котором находился штаб 6-ой румынской Пехотной Дивизии. Он привез генералу Петре Думитреску, командующему 3-ей румынской Армии, последнее сообщение окруженных, подписанное генералами Ласкэр, Мазарини и Сиан:

«1. Положение очень тяжелое. Сегодня утром (22.XI) началась очень мощная танковая атака, при поддержке Катюш слева сектора D.5I, справа сектора D.6I и слева сектора D.15I. Кольцо сжимается с каждым часом.

2. Осталось всего 40 артиллерийских снарядов. Большинство минометных мин израсходовано. У пехоты очень мало патронов. Противотанковая артиллерия всех калибров неэффективна против танков противника. Пехота гибнет под гусеницами танков.

3. Очень большое количество раненых, но очень мало медикаментов.

4. Можем продержаться максимум до завтрашнего дня. Люди три дня не ели. В ночь с 22.XI на 23.XI запланирован прорыв в направлении Чернышевская».

В сентябре 1942 года 3-я и 4-я румынские армии начали занимать позиции в районе Сталинграда. После падения города они собирались сформировать группу армий «Маршал Антонеску» вместе с немецкой 6-й армией.

Через два месяца, 23 ноября советские войска Юго-Западного фронта и Сталинградского фронта встретились у Калача, завершив окружение 6-й немецкой армии, частей 4-й румынской армии и еще 6 румынских пехотных дивизий и одной кавалерийской дивизии.

Высшее командование румынских войск потеряло связь со многими частями и нуждалось в информации о положении на фронте. 16 декабря советская 3-я гвардейская армия начала операцию «Маленький Сатурн» и атаковала группу армий «Холлидт», которой подчинялась 3-я румынская армия, вдоль реки Чир. В ходе боев румынский 1-й корпус (7-я, 9-я и 11-я пехотные дивизии) и немецкая 62-я пехотная дивизия понесли тяжелые потери. 18 декабря советская 6-я армия прорвала оборону 8-й итальянской армии (слева от 1-го румынского корпуса), а 18-й, 24-й и 25-й танковые корпуса проникли глубоко в тыл фашистов, угрожая тылу фронта на фронте.

С началом контрнаступления советских войск под Сталинградом (операция «Уран») по позициям 3-й румынской армии 19 ноября 1942 года наносили основной удар главные силы Юго-Западного фронта. Румыны только в первый день стойко защищали свои позиции, опираясь на удобные для обороны рубежи по берегу Дона, но когда 20—21 ноября их фланги были охвачены советскими танковыми корпусами, начали отход, быстро превратившийся в бегство. К 21 ноября значительная часть армии была окружена в районе хутора Верхнечеренский, а 23 ноября — капитулировала (в плен сдались командиры 5-й и 6-й румынских дивизий генералы Н. Мазарини и М. Ласкар, 8 полковников и 8058 солдат и офицеров).

C 23 на 24 ноября в станице Распопинская капитулировала вторая окруженная группировка 3-й армии (части 13-й, 14-й и 15-й пехотных дивизия и остатки других частей) во главе с бригадным генералом Стэнеску (9 полковников и около 21000 солдат и офицеров). В последней половине половина дивизий армии была потеряна в позиционных боях и окружениях. В результате Сталинградской битвы 3-я армия была практически уничтожена, совокупные потери румынских войск в ходе битвы составили 159 тысяч человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Фактически было потеряно 16 из 18 румынских дивизий, действовавших на этом участке фронта, львиная доля потерь пришлась именно на 3-ю армию.

Также в битве принимала участие румынская 4-я армия. Частям 4-й румынской армии противостояли 51-я и 57-я армии Советского Сталинградского фронта. На рассвете 20 ноября 1942 года советские войска перешли в контрнаступление, началась операция «Уран». Основной удар Сталинградского фронта пришёлся именно по позициям, занимаемым частями 6-го армейского корпуса. Уже вечером 20 ноября оборона корпуса была прорвана. Несмотря на ответные атаки и сопротивление 8-й кд, прорыв и дальнейшее продвижение советских войск остановить не удалось. Командование корпуса не осознало масштаб советского наступления, полагая его локальным контрударом, и поняло масштабы катастрофы, когда связь и управление войсками были прерваны, а взаимодействие дивизий корпуса — нарушено. К вечеру 22 ноября войска 2-й и 18-й пехотных дивизий были разбиты, свыше 10 000 румынских солдат попало в плен, корпус лишился практически всей артиллерии, танков и большей части автотранспорта.

Фельдмаршал Манштейн в своей книге «Утраченные победы» писал: «26 ноября утром проездом через Ростов я имел разговор с генералом Гауффе, начальником немецкой военной миссии в Румынии, первоначально намечавшимся на должность начальника штаба группы армий Антонеску. Он нарисовал нам действительно безрадостную картину относительно состояния обеих румынских армий, находящихся на Сталинградском фронте. Он прямо заявил нам, что из первоначально имевшихся 22 румынских дивизий 9 полностью разбиты, 9 бежали и в настоящее время небоеспособны, 4 пока еще боеспособны».

В итоге, атакуя именно через позиции 4-й румынской армии войска Сталинградского фронта замкнули ударом с юга кольцо окружения вокруг 6-й немецкой армии под Сталинградом. После соединения советских фронтов 23 ноября 1942 года в котле окружения вместе с немцами оказались и румынские части — 20-я пехотная и 1-я кавалерийская дивизии. Оставшиеся части 4-й армии — 6-й АК и кавалерийская группа «Попеску» (5-я, 8-я кд) приняли участие в операции «Зимняя гроза», целью которой было выведение из окружения 6-й армии Фридриха Паулюса в районе Сталинграда. Части армии были включены в специально созданную немцами армейскую группу «Гот». Румынские войска прикрывали наступающие немецкие танковые и моторизованные подразделения. Последнее поражение части 4-й армии потерпели на рубеже реки Аксай 27.12.1942 года, армия без боя оставила село Кетченеры.

Южнее остатки 4-й армии и румынского авиационного корпуса участвовали в операции «Wintergewitter», целью которой было создание связи с войсками Оси в Сталинграде. Главный удар должен был нанести немецкий 57-й танковый корпус (6-я и 23-я танковые дивизии — 230 танков). На его левом фланге находился 6-й румынский корпус (2-я и 18-я пехотные дивизии). На правом фланге находился 7-й румынский корпус (1-я и 4-я пехотные дивизии) и кавалерийская группа «Генерал Попеску» (5-я и 8-я кавалерийские дивизии). Немецкие танки продвинулись до 50 км от Сталинграда, но были остановлены советскими войсками.

24 декабря Красная Армия с участием 149000 человек и 635 танков контратаковала 57-й немецкий танковый корпус и 4-ю румынскую армию. Кавалерийская группа «Генерал Попеску» была почти уничтожена 26 июня в боях под Шарнутовским с советским 6-м механизированным корпусом. Румынский 6-й корпус был отброшен советскими 7-м танковым корпусом и 4-м кавалерийским корпусом. 29 декабря 57-му танковому корпусу пришлось оставить Котельниковский. Провал операции «Wintergewitter» решил судьбу войск Оси в Сталинграде. 15 января 1943 г. был нанесен еще один сокрушительный удар: 2-я венгерская армия была окружена и в конечном итоге уничтожена (147971 человек).

Румынская армия потеряла 158854 человека (убитыми, ранеными и пропавшими без вести) в период с 19 ноября 1942 г. по 7 января 1943 г. Это составляет 16 из 18 дивизий, участвовавших в боях под Сталинградом, и половину действующих войск (31 дивизия). Румынский авиакорпус потерял 73 самолета (26 в бою, остальные на земле).

2 февраля 1943 года сопротивление войск гитлеровской коалиции в Сталинграде прекратилось. Из 91000 пленных, захваченных Советским Союзом, только 3000 были румынами. Это были выжившие из 20-й пехотной дивизии, 1-й кавалерийской дивизии и отряда полковника Войку.

К концу января 1943 года обе румынские армии были практически уничтожены. Пол разным источникам общие потери румын составили почти 160 тысяч погибшими, пропавшими и ранеными.

Британский историк автор известной книги о Сталинградской битве Сэр Энтони Джеймс Бивор писал: «Понимая, как велик риск, Гитлер все-таки попытался подстраховаться и на место отведенных армий вермахта поставил армии союзников Германии. Можно было сколь угодно долго петь дифирамбы и превозносить боевые качества румынских и венгерских солдат, но ни один немецкий генерал никогда не верил в преданность союзных армий. Офицеры вермахта с презрением относились к союзникам и понимали, что вряд ли могут рассчитывать на серьезную помощь с их стороны. Германский генералитет полностью разделял мнение фельдмаршала фон Рундштедта, который так сказал об этой „армии Лиги наций“: „Румынские офицеры и нижние чины не выдерживают никакой критики; итальянцы просто ужасны, а венгры только и мечтают, как бы поскорее убраться домой“. Мало-мальски пригодными для боевых действий Рундштедт считал словацкие и румынские горные части. Все остальные союзники Германии были столь плохо обучены и вооружены, что казались совершенно непригодными для использования на Восточном фронте».

2-я венгерская армия (206 тыс. человек)

С 12 февраля 1942 года все венгерские бригады были переименованы в лёгкие дивизии, которые были значительно слабее как по личному составу, так и по оснащению в сравнении с немецкими. Сделано это было с подачи начальника венгерского генштаба генерал-лейтенанта Сомбатхейи, стремившегося хотя бы по количеству соединений, участвующих в оккупации СССР, успешно соревноваться с Румынией. С ней у Венгрии были особые счёты: одним из важнейших факторов, заставивших как венгров, так и румын в угоду Третьему рейху объявить войну СССР, были их взаимные территориальные претензии. К середине 1942 года Венгрия по численности посланных на Восточный фронт войск догнала Румынию: на помощь немцам прибыла 206-тысячная 2-я венгерская армия. Она участвовала в летне-осенних боях в излучине Дона, после чего её задачей стало удержание линии обороны по западному донскому рубежу.

Однако качество боеспособности «мадьяров» оставляла желать лучшего. В своих мемуарах Вильгельм Адам «Воспоминания адъютанта Паулюса» писал: «Случилось то, чего Паулюс опасался ещё 1 марта. Дивизия отступила. Пришлось отвести километров на десять назад и VIII армейский корпус, так как венгерская охранная бригада под командованием генерал-майора Абта не смогла противостоять наступающему противнику. Советские танки стояли в 20 километрах от Харькова». Где не было конкуренции венгерской армии, так это в жестокости и мародёрстве.

Из доклада немецкого офицера Крувеля: «С учётом пропаганды противника, их (венгерская) недисциплинированность и абсолютно произвольное поведение по отношению к местному населению могли принести только вред немецким интересам. Грабежи, изнасилования и другие преступления были обычным делом. Дополнительную неприязнь местного населения вызывал, очевидно, тот факт, что венгерские войска не могли нанести поражение противнику в боевых действиях».

Венгерские историки и публицисты Тамаш Краус и Ева-Мария Варга, много изучавшие советские архивы описывают в своей работе «Венгерские войска и нацистская истребительная политика на территории Советского Союза» причины оккупационных преступлений венгров следующим образом: «Чем можно объяснить массовое и частое сожжение живьём взрослых и детей, массовое изнасилование женщин с их последующим жестоким избиением или убийством? Зачем нужно было уничтожать всех, кто оставался в живых после сожжения населённых пунктов? Здесь нужно говорить о сложной цепи причин. Во-первых. Определяющую роль в этом сыграл чреватый фашизмом авторитарный режим, давший венгерским солдатам моральное, духовное и культурное „воспитание“. […] С первой минуты был очевиден грабительский, аморальный характер войны. Из воспоминаний венгерских солдат выясняется, что под влиянием поражения на Дону у многих из них зародилось сомнение: с какой же целью они находятся почти за две тысячи километров от своей родины, в чужой стране, не понимая ни языка, ни чувств местных жителей? […] Во-вторых. Можно с полным правом предположить, что к числу причин относится и постепенно охватившее всех чувство, связанное с безнадёжностью войны, с неумолимым приближением смерти, с бессмысленностью происходящего, с „недоступностью“ и „непостижимостью“ противника, странностью его привычек, с муками совести, страхом совершивших злодейства преступников, с желанием уничтожить свидетелей этих злодейств. К этому нужно добавить алчность, возможность свободного грабежа, сознание безнаказанности, больше того — стремление преподнести устрашение, терроризирование населения в виде героического мифа, который помогал обосновать все карательные акции. […] В-третьих. Чувство мести. Во многих документах говорится о том, что кровавые расправы и зверства особенно учащались после крупных поражений. Имеются в виду не только потери, понесённые в борьбе с партизанами, но прежде всего в наступлении Красной армии на рубеже 1942—1943 гг., о прорывах у Сталинграда и Дона».

Что надо было сделать ужасного, чтобы в своём дневнике сам министр пропаганды Германии Йозеф Геббельс мае 1942 года описывал ситуацию в Брянской области: «Южнее этого региона воюют мадьярские формирования. Им нужно занимать и пацифицировать одно село за другим. Когда венгры заявляют, что они пацифицировали то или иное село, это обычно означает, что там не осталось ни одного жителя. Это, в свою очередь, для нас значит, что мы едва ли сможем выполнять какие-нибудь сельскохозяйственные работы на такой территории».

Какими фактами надо обладать министру пропаганды, чтобы понимать то, что если «мадьяры» выбьют всё оккупированное население до последнего человека и немецкую армию, то на захваченной территории будет кормить некому.

2-я венгерская армия под командованием генерал-полковника Густава Яни с апреля 1942 года на Восточный фронт начала прибывать до количества 200 тысяч человек после массовых мобилизаций в Венгрии (3-й, 4-й и 7-й армейские корпуса по 3 лёгких пехотных дивизии двухполкового состава, механизированная дивизия). Армия участвовала в Воронежско-Ворошиловградской операции в июне-июле 1942 года в составе немецкой группы армий «Б», а затем занимала оборону по рубежам рек Воронеж и Дон. Учитывая важность захвата Сталинграда ситуация у венгерских войск стала меняться: осенью 1942 года тыловые грабежи и бесчинства для 2-й венгерской армии закончились и немцы всех мадьяров загнали в окопы на передовую, перед этим германцы еще вдобавок отобрали у своих союзников и всю теплую одежду которую им выслали из Венгрии их соотечественники.

В целях максимального использования успеха, достигнутого под Сталинградом, Ставка Верховного Главнокомандования намечала развернуть в начале 1943 г. наступление на воронежско-курском и харьковском направлениях, путем проведения ряда фронтовых наступательных операций, объединенных единой стратегической целью — разгромить немецкую группу армий «Б» и освободить от противника важный в стратегическом отношении Харьковский промышленный район. Вначале предполагалось нанести поражение вражеским войскам, оборонявшимся в районе верхнего течения Дона между Воронежем и Кантемировкой (2-я венгерская и 8-я итальянская армии).

«В ходе наступления советских войск на Верхнем Дону на смежном со Сталинградским фронтом участке Воронежского фронта в январе 1943 г. 2-я венгерская армия была разгромлена. Только за первые десять дней боев она потеряла 105 085 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Почти 75 процентов самолетов и танков осталось на поле боя. В период с 12 января по 9 февраля 1943 г. 2-я венгерская армия потеряла, по подсчетам ее командования, 148 тыс. человек убитыми, ранеными, пропавшими без вести и пленными; было потеряно 80 процентов оружия, боевой техники и снаряжения» (A 2 magyar hadsereg megsemmiulese a Donnal).

Всего же по информации российских архивов, во Вторую мировую погибло примерно 300 000 венгерских солдат, больше 500 000 попали в плен. В 1950 г. было издано секретное распоряжение по вопросу возвращения на Родину пленных с восстановительных работ в СССР венгров и румын. В соответствии с данным приказом, советское Министерство внутренних дел должно было внимательно проверять военнопленных на предмет их участия в карательных акциях в период Великой Отечественной. Несколько сотен венгров после подобных проверок получали сроки лишения свободы и направлялись в лагеря, а множество мадьяр приговаривалось к высшей мере наказания.

369-й хорватский пехотный полк

(Дьявольская дивизия) — 5062 человек.

Со стороны Хорватии в Сталинградской битве принимал участие 369-й пехотный полк, известный также под названиями Дьявольская дивизия и Хорватский легион (Verstärktes Kroatisches Infanterie-Regiment 369).

Полк состоял из трех батальонов пехоты и артиллерийской батареи. Каждый пехотный батальон включал в себя штаб батальона, 3 пехотные роты (причем одна рота набиралась из боснийских мусульман, а остальные две — из хорват-католиков), пулеметную роту, противотанковую роту, роту снабжения и батарею артиллерии. Полк называли «укрепленным» из-за входящей в него артиллерии, которая обычно не включалась в состав пехотного полка. Возглавлял 369-й Хорватский полк полковник Иван Маркуль. 9 октября 1941 года 369-й полк был прикреплен к 100-й егерской дивизии вермахта, а 13 октября он принял участие в своем первом сражении.

С конца августа по конец сентября 1942 года полк принял участие в различного рода тренировках за линией фронта. 22 сентября полковник Виктор Павичич, прежде возглавлявший Хорватскую Военную Академию, сменил полковника Маркуля на посту командира полка.

С конца августа по конец сентября 1942 года полк принял участие в различного рода тренировках за линией фронта. 22 сентября полковник Виктор Павичич, прежде возглавлявший Хорватскую Военную Академию, сменил полковника Маркуля на посту командира полка. 24 сентября 1942 года диктатор Хорватии — поглавник Анте Павелич посетил полк. Особо отличившихся добровольцев он наградил орденами и медалями, а также пригласил их позавтракать за одним столом с генералом фон Паулюсом. Наконец, еще через два дня, 26 сентября, полк получил приказ двигаться дальше и взять курс на юго-восток. После 14-часового перехода полк прибыл в предместье Сталинграда. В 23.30 того же дня 1-й батальон полка вошел в город. На следующее утро остальные части полка вошли в Сталинград, окружив его.

Вот, как в своих мемуарах описывали бои в Сталинграде хорватские ветераны.

Командир 2-го батальона, капитан Иван Корич, вспоминал:

«В течение ночи 26–27 сентября русские самолеты летали чрезвычайно низко и бомбили как раз тот район, где должен был расположиться мой батальон. Однако, предчувствуя, что этот район будет обстреливаться, мы укрылись в канавах вокруг него. Утром 27 сентября, все еще оставаясь в укрытиях, я перегруппировал своих солдат. Мы оставались в таком положении до 13.00 — до тех пор, пока полковой командир не приказал моему батальону двигаться к позициям немецкого 227-го полка. Я просил отложить это перемещение до темного времени суток, так как русские бомбили область тяжелой артиллерией и ракетами „катюша“. Я беспокоился, что в результате передвижения по открытой местности мы можем понести серьезные потери. Но командующий и слушать меня не хотел, и в 14:00 под градом пуль и бомб я началпродвижение к позициям 227-го полка. Нам предстояло пройти 10 километров. Мы двигались группами по 3–4 человека. Я и мой адъютант шли самыми первыми. Пройдя всего несколько сот метров, мы были поражены сильнейшим артиллерийским огнем. Солдаты падали мертвыми один за другим. Командир роты Томас был ранен. Пройдя полпути, мы получили приказ остановиться и доложить об этом командующему 227-го полка. Я разместил своих солдат в канавах и траншеях. Командующий 227-го полка полковник Мор приказал, чтобы мой батальон предоставил подкрепление для его ослабленного полка, а мне и моему штабу приказал оставаться вблизи его штаба. После того, как я получил эти распоряжения, я вернулся к своим солдатам. Между тем уже стемнело. Мы продвигались к позициям 227-го полка, переползая через огромные канавы, оставшиеся после бомбардировок. При лунном свете советские самолеты легко обнаружили нас и стали скидывать на нас фосфорные бомбы, которые после взрыва горели ярким пламенем. Многие из моих солдат сгорели заживо. Это было чудовищное зрелище. Здоровые и раненые вскакивали и бежали, чтобы спасти своих горящих товарищей… Мой батальон, теперь прикрепленный к 227-му полку, продвигался вперед с большим трудом, сражаясь за каждое здание. Ночью 28 сентября 1942 года я вынужден был оставить свой батальон, так как получил серьезную травму головы во время воздушных бомбардировок. Мой адъютант, лейтенант Томислав Елич, также был ранен. Позже я слышал, что солдаты моего батальона продолжали героически сражаться до тех пор, пока последний боец не упал замертво».

Легионеры отличились в боях за завод «Красный Октябрь». По состоянию на 21 июня 1942 в 369-м полку насчитывалось 113 офицеров, 7 военных клерков, 625 унтер-офицеров, 4 317 рядовых (из них 2 902 кавалериста). К 21 октября 1942 из-за потерь в строю осталось только 1 403 человека, а подкреплений из страны не поступало из-за недостатка кадров. Из всех офицеров 22 погибли, 38 были ранены, 66 вернулись на Родину. Только 20 офицеров остались в строю.

Самым известным унтер-офицером хорватского полка был сержант Драгутин Подобник, награждённый Железными крестами II и I классов лично Анте Павеличем в сентябре 1942 года. Он участвовал в битве за Сталинград, в которой лично отдал приказ штурмовать завод «Красный Октябрь», не дожидаясь прибытия бронетехники. Вместе с 18 солдатами он отбил здание у советских солдат, не понеся никаких потерь и передав здание завода в распоряжение 54-й немецкого корпуса. Ответная атака советских солдат привела к полному уничтожению гарнизона завода. В течение нескольких дней завод, который немцы прозвали «Т-домом» (он был в форме буквы Т), переходил из рук в руки, а Подобник вынужден был покинуть фронт после ранения (он был застрелен весной 1945 года).

Легионеры понесли всё же крупные потери в Сталинграде, пытаясь отбить «Красный Октябрь». Двигаясь от северной части фронта к южной, хорваты несли потери. По состоянию на 21 октября 1942 из пехотинцев осталось только 983 человека (не считая артиллеристов и вспомогательных войск).

К 3 ноября 1942 года 369-й полк имел в своем составе следующие силы: 1 пехотная рота, состоявшая из 98 солдат с 8 легкими пулеметами, рота тяжелой артиллерии из 73 бойцов и одним тяжелым пулеметом, противотанковая рота из 20 солдат с 6 орудиями.

Общее количество оставшихся в живых хорватских солдат составляло 191 человек, из которых только четверо были офицерами. Это число не включает батарею артиллерии, солдаты которой были рассеяны по различным немецким единицам. 4 ноября прибыло подкрепление из Штокерау.

6 ноября остатки хорватского полка были присоединены к немецкому 212-му пехотному полку. Борьба продолжалась вокруг фабрики «Красный Октябрь». 21 ноября 1942 года пришли новости о советском нападении на фланги 6-й армии. К 25 ноября из-за отсутствия живой силы в линии нападения появились такие бреши, что советские разведчики могли проникнуть в тыл германских войск. Поэтому каждого более-менее боеспособного солдата, включая больных и легко раненых, посылали на передовую, чтобы держать линию фронта.

5 офицеров, 9 сержантов и 110 солдат в конце ноября 1942 года покинули поле боя. Пища для военнослужащих была в то время тщательно нормирована и составляла 120 граммов лошадиного мяса с небольшим количеством хлеба. Ежедневно солдаты получали лишь малую часть от количества пищи, необходимого для поддержания их в строю.