Бесплатный фрагмент - Сон в летнюю ночь

СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ТЕСЕЙ — герцог Афинский.

ИППОЛИТА — королева амазонок, обручённая с Тесеем.

ФИЛОСТРАТ — распорядитель увеселений при Тесее.

АЙВОВЫЙ — плотник.

УДОБНЫЙ — столяр.

ЗАДАСТЫЙ — ткач.

ФЛЕЙТОВЫЙ — починщик гармошек.

МОРДАСТЫЙ — лудильщик.

ГОЛОДНЫЙ — портной.

ЭГЕЙ — отец Гермии.

ГЕРМИЯ — дочь Эгея, влюблённая в Лисандра, смуглая брюнетка, низкого роста.

ЛИСАНДР — влюблённый в Гермию.

ДЕМЕТРИЙ — влюблённый в Гермию.

ЕЛЕНА — влюблённая в Деметрия, высокая блондинка.

ОБЕРОН — царь эльфов.

ТИТАНИЯ — царица эльфов.

ФЕЯ — фея.

ПАК — простой дух, эльф.

ГОРОШЕК, МОЛЬ, ГОРЧИЦА, ПАУТИНКА — эльф и феи.

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: Афины и ближний лес.

АКТ I

СЦЕНА I. Афины. Дворец ТЕСЕЯ

Входят ТЕСЕЙ, ИППОЛИТА, ФИЛОСТРАТ и свита

ТЕСЕЙ

Всё ближе, дорогая Ипполита,

Наш брачный час. Счастливую луну

Несут четыре дня, но, о, как долго

Слабеет старая луна! назло

Моим мечтам: словно юнец, дохода

Ей, как вдовой иль мачехой, лишён.

ИППОЛИТА

Четыре дня в ночах растают быстро,

Четыре ночи промелькнут во снах,

Тогда луна, серебряная, в небе,

Изогнутая луком, озарит

Ночь нашей свадьбы.

ТЕСЕЙ

Филострат, отправься

Склонять к утехам молодёжь Афин,

Будить в ней дерзкий, лёгкий дух веселья,

А меланхолию в могилу гнать,

Как блеклость, что не красит нашу пышность.

Уходит ФИЛОСТРАТ

Я, Ипполита, взял тебя мечом,

Твою любовь снискал, тебя принудив,

Но на тебе женюсь в ином ключе:

Торжественно, насыщенно и пышно.

Входят ЭГЕЙ, ГЕРМИЯ, ЛИСАНДР и ДЕМЕТРИЙ

ЭГЕЙ

Будь счастлив, славный герцог наш Тесей!

ТЕСЕЙ Благодарю, Эгей! Какие вести?

ЭГЕЙ

Досады полный, с жалобой я здесь

На дочку Гермию, дитя родное.

Деметрий, подойди. Мой славный лорд,

Ему я дал согласье с ней венчаться.

Лисандр, подойди. Мой герцог, он

Околдовал моей дочурки душу.

Ты, ты, Лисандр, ты ей дарил стихи,

В обмен на знак любви с моим ребёнком:

Твой при луне пел под её окном

Фальшивый голос о любви притворной.

Ты образ обокрал её мечты

Витком своих кудрей, бриллиантом, лестью,

Букетом, трюком, сладостью, письмом —

Всем, что так важно юности незрелой:

Моей дочурки сердце хитро спёр,

Ты обратил в строптивую суровость

Её покорность мне: и, герцог мой,

Да будет так: коль здесь она, пред Вами,

На брак с Деметрием не даст добро,

Прошу я об афинском древнем праве:

Ей, раз моя, во всём располагать.

Ей суждено иль быть сего джентльмена,

Иль смерть принять, как наш закон гласит,

Немедля, как на этот случай до́лжно.

ТЕСЕЙ

Что скажешь, Гермия? Имей ввиду,

Тебе отец, как бог, милая дева.

Он красоты твоей творец и тот,

Кому ты только восковая форма,

Что вылеплена им, и властен он

Хранить иль уничтожить эту форму.

Деметрий — благородный дворянин.

ГЕРМИЯ

Как и Лисандр.

ТЕСЕЙ

Сам по себе такой же.

Но, в свете взгляда твоего отца,

Другого нужно бы признать достойней.

ГЕРМИЯ

О, лучше бы отец имел мой взгляд.

ТЕСЕЙ

Скорей свой взгляд смири с его сужденьем.

ГЕРМИЯ

Но, Ваша Светлость, я прошу простить.

Что придаёт мне смелость, я не знаю,

Уместно ли, для скромности моей,

В присутствии таком, озвучить мысли,

Но умоляю Вас, могу ли знать,

Что худшее со мной случиться может,

Когда Деметрию я откажу?

ТЕСЕЙ

Ты, иль умрёшь, иль навсегда отвергнешь

Сообщество мужчин. А потому,

Красавица, спроси свои желанья,

Изведай юность, страсть свою проверь,

Способна ль ты терпеть наряд монашки,

Коль не уступишь выбору отца,

Чтоб взаперти в монастыре тенистом

Всю жизнь прожив бесплодною сестрой,

Петь тихо гимны льдам луны пустынной?

Трижды блаженна, кто смиряет кровь,

Чтоб претерпеть паломничество девы,

Но счастье роз земных — дух дать духа́м,

Не увядать в блаженстве одиноком,

Жизнь завершив на девственном кусте.

ГЕРМИЯ

Такой мне стать, так жить и так погибнуть

Милей, чем девственность свою отдать

Во власть того, с чьим сумасбродным гнётом

Я не согласна всей своей душой.

ТЕСЕЙ

Повремени́. С ближайшим новолуньем —

В скрепленья день нерасторжимых уз

Меня с возлюбленной моей — готовься

Иль умереть за то, что вопреки

Воле отца пошла, иль выйти замуж,

Как бы хотел Деметрий, за него,

Иль выступить пред алтарём Дианы

За аскетизм и холостую жизнь.

ДЕМЕТРИЙ

Смилуйся, Гермия! — Лисандр, не стоит

Твой жалкий иск моих бесспорных прав.

ЛИСАНДР

Любовь её отца — к тебе, Деметрий.

Отдай же Гермию, женись на нём.

ЭГЕЙ

Лисандр надменный! Да, он мне по нраву,

С любовью всё моё отдам ему.

Её и на неё права в наследство —

Всё я Деметрию передаю.

ЛИСАНДР

Милорд, я, как и он, наследной знати,

Владений равных, но люблю сильней.

Мои права во всём не меньше правы,

А то Деметрия честней, они

Всю похвальбу такую превосходят —

Я Гермией прекраснейшей любим!

Так почему б не отстоять мне право?

Деметрий, в том клянусь ему в лицо,

Склонил к любви Елену, дочь Недара.

Душу пленил: она боготворит,

Преданно любит, обожает свято

Изменника и грешника, его.

ТЕСЕЙ

И я, признаюсь, это слышал, даже

Думал с Деметрием поговорить,

Но плотно занят личными делами,

Забыл об этом. Но, Деметрий, ты,

И ты, Эгей, сейчас со мной пойдёте,

Обоим лично наставленье дам.

Ты ж, Гермия, смотри мне, будь готова

Смирить свои мечты с волей отца,

Или закон Афин тебя обяжет —

Какой никак не можем мы смягчить —

Иль смерть принять, или обет безбрачья.

Что ж, Ипполита, милая, пойдём.

Деметрий и Эгей, идите рядом.

Вам кое-что хочу я поручить

К дню нашей свадьбы и посовещаться

О чём-то, что заботит вас самих.

ЭГЕЙ

Порыв и долг ведут нас вслед за Вами!

Уходят все, кроме ЛИСАНДРА и ГЕРМИИ

ЛИСАНДР

Любимая, что так бледна щека?

Как вышло, что там вмиг увяли розы?

ГЕРМИЯ

Наверно, от того, что нет дождя,

Что у меня в глазах скрыт от волненья.

ЛИСАНДР

Увы! Во всём, что как-то мог прочесть

Иль слышать из рассказов и историй,

Ни разу не был гладким путь любви.

Но, либо это кровь была неравной…

ГЕРМИЯ

Беда! Коль знатной увлечён простой.

ЛИСАНДР

Или неверно был подобран возраст…

ГЕРМИЯ

О, зло! Как старца тянет к молодой.

ЛИСАНДР

Иль с мнением друзей был выбор связан…

ГЕРМИЯ

О, ад! Любовь на выбор глаз чужих!

ЛИСАНДР

Иль, даже по взаимности был выбор —

Болезнь, война иль смерть вокруг него,

Всё делало любовь, как звук, мгновенной,

Как тень, проворной, краткой, словно сон,

Как в тёмной ночи молния, недолгой,

Небо и землю осветившей вмиг,

И прежде, чем: «Смотри!» — удастся вскрикнуть,

Вновь поглощённой пастью темноты:

Всё светлое так быстро исчезало.

ГЕРМИЯ

Но, раз мешают любящим всегда,

То, значит, так назначено судьбою.

Научим же терпенью наш удел,

Ведь для любви то крест традиционный,

Такой, как думы, вздохи и мечты,

И слёзы — все друзья фантазий жалких.

ЛИСАНДР

Да, ты права. Послушай, Гермия.

Есть тётя у меня, вдова, имеет

Большой доход, к тому же, нет детей.

Семь лиг пути к ней от Афин до дома,

И я ей за родного сына стал.

Там, Гермия, мы можем обвенчаться.

Закон Афин суровый нас достать

Не сможет там. И, если меня любишь,

То завтра ночью тайно дом покинь,

И в миле от Афин, в лесу, где как-то

Я встретил вас с Еленой, кто обряд

Свершали майским утром, там хочу я

Тебя дождаться.

ГЕРМИЯ

Милый мой, Лисандр!

Клянусь крепчайшим луком Купидона,

Стрелой его острейшей, золотой,

Той чистотою голубей Венеры,

Что взносят души до любви без меры,

Огнём, что сжёг царицу Карфагена,

Когда Эней, отплыв, явил измену,

Всем, что мужчины в клятвах нарушали,

Количеством, что женщины не знали,

В том месте, под покровом темноты,

Меня, конечно, завтра встретишь ты.

ЛИСАНДР

Сдержи же слово. Вот идёт Елена.

Входит ЕЛЕНА

ГЕРМИЯ

Прекрасная, Бог в помощь! Ты куда?

ЕЛЕНА

Прекрасна я? Здесь я молчу всегда.

Прекрасна ты! К кому Деметрий падок,

Твои глаза, как звёзды, голос сладок,

Приятней пенья птиц для пастуха,

Как над пшеницей зацветёт ольха.

Болезнь заразна: внешность будь такою,

Твоей бы заразилась, чтоб собою

Являть ушам твой голос, зренью — взгляд,

А языком — твой мелодичный лад.

Будь мир моим, Деметрий лишь свободный,

Всё б отдала, чтоб быть с тобою сходной.

О, преподай мне вид свой и уменье,

Пленить Деметрия сердцебиенье!

ГЕРМИЯ

Хоть хмурюсь с ним, в нём чувства всё не хлипки.

ЕЛЕНА

Твою бы хмурость да моей улыбке!

ГЕРМИЯ

Его кляну, он — про любовь опять.

ЕЛЕНА

Моим мольбам уметь бы так ласкать!

ГЕРМИЯ

Чем больше злюсь, тем больше он влюблён.

ЕЛЕНА

Чем больше влюблена, тем злее он!

ГЕРМИЯ

Что он сдурел, своей вины не чую.

ЕЛЕНА

Лишь красота. Вину бы мне такую!

ГЕРМИЯ

Утешься: впредь не взглянет на меня:

Отсюда убежим Лисандр и я.

Пока с Лисандром мы не повстречались,

Афины райским местом мне казались.

О, грации в любимом так манят,

Что небеса мне превратили в ад!

ЛИСАНДР

Елена, для тебя откроем планы:

Ближайшей ночью, только лик Дианы

Засеребрится в водных зеркалах,

И влажный жемчуг заблестит в полях,

В эти часы, чтоб наш побег укрыли,

Мы тайно из Афин уйти решили.

ГЕРМИЯ

И в том лесу, где много раз с тобой

В нежных цветах лежали мы весной,

Деля совет их сладкий меж сердцами,

Уже назначена там встреча нами,

Оттуда, от Афин — наш взор очей,

Идти искать встреч новых и друзей,

Прощай, молись за нас, игры́ друг милый.

Деметрия пленить найдёшь ты силы!

Помни, Лисандр! Хоть взгляды быть должны

Любви до ночи завтра лишены!

ЛИСАНДР

Да, помню, Гермия!

Уходит ГЕРМИЯ

Прощай, Елена!

Деметрия любви тебе нетленной!

Уходит

ЕЛЕНА

Как счастьем кто-то может обладать!

Я красотой в Афинах ей под стать.

Но что с того? Деметрия воззренье

Иное, чем у всех. Он в заблужденье

Так в Гермии глаза влюблён, как им,

Я восхищаюсь также лишь одним.

Любой, без счёта, низости уродства

Любовь придаст свой вид и благородство.

Душой, не глазом, зрит тот, кто влюблён —

Известно, слеп крылатый Купидон.

В сужденьях же душа любви безвкусна,

Без глаз глупа поспешность крыльев чувства.

Ведь, говорят, любовь — дитя, она

Своим капризом часто прельщена.

В любви юнца так просто обмануться,

Ведь пацаны, играя, отрекутся:

Пока Деметрий Гермию не зрел,

Он лишь моим глазам обеты пел,

Когда ж, лучами Гермии согретый,

Растаял он, иссохли те обеты.

Про бегство Гермии скажу ему,

Тогда в тот лес он завтра в ночь, во тьму

Пойдёт за ней. Рассказом заплачу я

Лишь за «спасибо» цену дорогую,

Но боль свою я этим утолю,

Чтоб он заметил, как его люблю.

Уходит

СЦЕНА II Афины. Дом АЙВО́ВОГО

Входят АЙВО́ВЫЙ, УДОБНЫЙ, ЗАДАСТЫЙ,

ФЛЕЙТО́ВЫЙ, МОРДАСТЫЙ и ГОЛОДНЫЙ

—

АЙВОВЫЙ

Вся наша труппа здесь?

ЗАДАСТЫЙ

Тебе бы лучше выкликать нас друг за другом, по сценарию.

АЙВОВЫЙ

Вот список тех, по мненью всех Афин, достойных

в нашей интерлюдии сыграть пред герцогом и герцогиней

в ночь их свадьбы.

ЗАДАСТЫЙ

Будь добр, сначала, Пётр Айвовый, сообщи, о чём же

в этой пьесе речь идёт, затем зачти актёров имена,

и так дойди до сути.

АЙВОВЫЙ

Да без проблем! А пьеса наша называется: «Досаднейший

комизм и ужасающая смерть Пирама с Фисбой».

ЗАДАСТЫЙ

Весьма достойная вещица, я ручаюсь, и весёлая. Теперь,

будь добр, Айвовый, вызывай по списку всех актёров.

Ребята, расступитесь.

АЙВОВЫЙ

Когда я назову вас, отвечайте. Ник Задастый, ткач.

ЗАДАСТЫЙ

Я здесь. Скажи, что у меня за роль, и продолжай.

АЙВОВЫЙ

Ты, Ник Задастый, будешь за Пирама.

ЗАДАСТЫЙ

А кто такой Пирам? Любовник иль тиран?

АЙВОВЫЙ

Влюблённый, кто сгубил себя, весьма галантно, за любовь.

ЗАДАСТЫЙ

Потребует такое некоторых слёз в правдивом исполненье.

И если я сыграю так, пусть за своими публика следит

глазами: я взволную бури, чтоб, хоть в какой-то мере,

вызвать состраданье. А в остальном, тиран мне больше

подошёл бы: я, на редкость, Геркулеса бы сыграл,

иль этакую роль, где можно заорать растерзанным котом,

чтоб всех перепугать.

Разгульный рок —

Земли толчок

Сорвал замок

С ворот тюрьмы,

И Феб опять

Смог засиять,

И боль прогнать

Невзгод судьбы.

Высокопарно это было! Назови других актёров. Стиль это

Геркулеса, стиль тирана, а влюблённый, больше, жалок.

АЙВОВЫЙ

Здесь Франк Флейтовый, кто починщик для гармошек?

ФЛЕЙТОВЫЙ Здесь, Пётр Айвовый.

АЙВОВЫЙ

Флейтовый, должен ты взять Фисбу на себя.

ФЛЕЙТОВЫЙ

А кто такой тот Фисба? Странствующий рыцарь?

АЙВОВЫЙ

Нет, это девушка, кого Пираму надлежит любить.

ФЛЕЙТОВЫЙ

Нет, мне поверь, я скоро буду с бородой, и женщину позволь

мне не играть.

АЙВОВЫЙ

А это всё равно. Сыграешь в маске, сможешь говорить

так тонко, как захочешь.

ЗАДАСТЫЙ

Так, если скрыть могу лицо, позволь сыграть мне Фисбу.

Таким ужасно тонким голоском заговорю я: «Фисби! Фисби!»,

«Ах, мой возлюбленный, мой дорогой Пирам! Я твоя Фисби,

дорогая, девушка любимая!».

АЙВОВЫЙ

Нет, нет, Пирама должен ты сыграть,

а ты Флейтовый — Фисбу.

ЗАДАСТЫЙ

Что ж, продолжай.

АЙВОВЫЙ

Здесь Роб Голодный, кто портной?

ГОЛОДНЫЙ Здесь, Пётр Айвовый.

АЙВОВЫЙ

Голодный, должен ты сыграть мать Фисбы.

Здесь Том Мордастый, кто лудильщик?

МОРДАСТЫЙ Здесь, Пётр Айвовый.

АЙВОВЫЙ

Ты будешь за отца Пирама. А я отца сыграю Фисбы.

А у тебя льва роль, столяр Удобный. И, я надеюсь,

что это в пьесе весь комплект.

УДОБНЫЙ

А у тебя есть львиной роли текст? Прошу, коль есть,

дай мне его, я медленно заучиваю роль.

АЙВОВЫЙ

Ты можешь и экспромтом роль сыграть, ведь в ней

нет ничего, а только рёв.

ЗАДАСТЫЙ

Позволь мне тоже льва сыграть: так зарычу я, что

приятно будет слышать сердцу каждого мужчины.

Так зарычу, что герцог скажет: «Пусть ещё рычит. Пусть

он ещё рычит».

АЙВОВЫЙ

Будь это чересчур ужасно сделано тобой, то герцогиню, да

и дам её, ты напугал бы, что они бы закричали. А этого

достаточно, чтоб нас повесить всех.

ВСЕ

За это всех повесили бы нас, сынов всех наших матерей.

ЗАДАСТЫЙ

Я гарантирую, друзья, что если напугали бы мы дам

до полусмерти, то не осталось бы иного, как повесить нас.

Но я усугублю свой голос так, что зарычу так нежно, как

любой сосущий голубок, я зарычу, как соловей любой.

АЙВОВЫЙ

Играть ты можешь только роль Пирама. Ведь Пирам —

лицом приятный человек, мужчина настоящий, тот,

каким его увидишь в летний день, прекраснейший

джентльмен. И, значит, должен ты играть Пирама.

ЗАДАСТЫЙ

Что ж, я возьмусь. В какой мне лучше бороде сыграть?

АЙВОВЫЙ

В какой угодно.

ЗАДАСТЫЙ

Исполню вам его в, соломенного цвета, бороде

иль в рыжевато-тёмной бороде с багровыми прожилками,

иль в бороде, под цвет короны Франции, что вся желта.

АЙВОВЫЙ

Отдельные французские короны вовсе без волос, тогда

тебе играть с лицом облезлым. Господа, вот ваши роли:

умоляю вас, прошу и требую, чтоб вы их заучили

к завтрашнему вечеру. А встретимся в лесу дворцовом,

в миле от Афин, при лунном свете. Там мы будем

репетировать, ведь если в городе встречаться, то

нас выследят другие и узнают наши планы.

А я, пока, составлю список реквизита нашей пьесы.

Прошу, меня не подведите.

ЗАДАСТЫЙ

Там встретимся и сможем без стеснения и страха

репетировать. Так приложите силы, будьте безупречны.

До свиданья.

АЙВОВЫЙ

Встречаемся у герцогского дуба.

ЗАДАСТЫЙ Довольно! Сделать или жилы надорвать!

Уходят

АКТ II

СЦЕНА I. Лес близ Афин

Входят с противоположных сторон ФЕЯ и ПАК

ПАК

О, Фея, здравствуй! Ты куда бредёшь?

ФЕЯ

По холмам, по долам,

Сквозь шипы, через пни,

По кустам, по лесам,

Сквозь дожди, сквозь огни —

Всюду так скитаться мне

И быстрее, чем луне.

Я, царицы фей, слуга,

Кро́ю росами луга.

Первоцветы — ей конвой,

В блёстках плащ их золотой,

То рубины — фей дары,

Ароматами остры.

Найти бы здесь росинки мне суметь,

Чтоб жемчуг в ушко первоцветам вдеть.

Прощай, ты, дух деревни, скоро краше

Царица будет здесь и эльфы наши.

ПАК

Свой пир здесь также ночью у царя,

Учти, царицу зреть ему нельзя,

Ведь Оберон свирепо в гнев впадает

За то, что с нею паж везде гуляет,

Красивый мальчик, в Индии пленён,

Никто не мил ей более, чем он.

Ревнивый Оберон хотел бы лучше

Чтоб с ним юнец бродил по дикой куще.

Она ж невольно держит пацана:

Он ей принц роз и радость ей одна.

Теперь, встречаясь в роще, на поляне,

При, свете звёзд искрящемся, фонтане,

Они бранятся так, что свите всей,

Хоть в страхе лезь под шляпки желудей.

ФЕЯ

Иль вид обманный твой, иль — формой тонок,

Иль ты проказник-дух, шалун-бесёнок,

Кто прозван Робин Друг, не ты ли тот,

Кто деревенским девам страхи шлёт;

Сняв сливки, сор смешав, велит всечасно

Масла взбивать, зерно молоть напрасно;

Варить заставит пиво без дрожжей,

Петлять в ночном пути, рад злых затей?

Тем же, кому ты — Милый Пак, иначе

Готов ты помогать, их ждёт удача.

Не ты ли это?

ПАК

Правда, это я.

Ночной весёлый странник — роль моя.

Смеяться Оберона заставляю,

Когда я, жирной кляче подражая,

Откормленной зерном, кобылке, ржу,

Иль в миске бабки-сплетницы сижу,

Весьма похож на жаренного краба,

А пить начнёт, в губу вцеплюсь не слабо,

Что эль прольёт с иссохших уст не раз.

Иль тётушка, ведя серьёзный сказ,

Меня принять за стул трёхногий рада,

Но тут же ускользаю из-под зада,

Она — кувырк, в крик, чихом заходясь,

Все ж хором — в хохот, за бока держась,

И млеют от веселья, и клянутся,

Что радостнее часа не дождутся.

Но, Фея, по местам! Вон Оберон!

ФЕЯ

А вон царица! О, исчез бы он!

Входят с разных сторон ОБЕРОН и ТИТАНИЯ, каждый

со своей свитой.

ОБЕРОН

Титания? Здесь свёл нас свет луны!

ТИТАНИЯ

Ревнивый Оберон? Уходим, феи:

Я отреклась от дел и ложа с ним.

ОБЕРОН Стой, дерзкая! Иль я не твой владыка?

ТИТАНИЯ

Тогда бы мне быть госпожой твоей,

Но, знаю, ты сбегал из царства эльфов,

Под видом Корина играл весь день,

На дудочке и влюбчивой Филлиде

Пел вирши о любви. Что ж ты сюда

Пришёл из Индии степей далёких?

Конечно, за подружкой боевой,

За сапогами гибкой амазонки,

Кто за Тесея выйдет, ну, а ты

Их ложу радость и успех даруешь.

ОБЕРОН

Не стыдно ли, Титания, что так

Мою приязнь ты ценишь к Ипполите,

Хоть знаешь, знаю, мил тебе Тесей?

Не ты ли увела его сквозь сумрак

От Перигении, что выкрал он?

Принудила порвать с прекрасной Эгле

И с Ариадной, с Антиопой тоже?

ТИТАНИЯ

Всё это лживой ревности подлог:

Ни разу нам, с той середины лета,

Где б ни встречались мы — в лесах, в лугах,

У родников, у рек, в горах, в долинах,

Иль на морском скалистом берегу,

Потанцевать под ветра свист не вышло,

Чтоб ссорой ты не помешал игре.

И ветры, к нам взывавшие напрасно,

Словно в отместку, тянут из морей

Заразные туманы, кто все реки,

Бурлящие на суше, полнят так,

Что, вспенясь, те из берегов выходят.

И вол напрасно тянет свой хомут,

И пахарь льёт свой пот, и злак зелёный

Гниёт вперёд, чем колос обретёт,

Загон пустует на залитом поле,

И склёван вороньём овечий мор.

В грязь выброшены доски игр настольных,

И в буйных травах тайная тропа

Без ходоков уже неразличима:

Здесь смертным не хватает лишь зимы.

Теперь ночам не быть без зимних песен:

Ведь и луна, царица грозных вод,

Бледна от гнева, разжижает воздух,

Что множит изобилие простуд:

Мы видим, всесторонне, в этой смуте

Сезонов смену: иней-седовлас

Лёг в алых лепестках у свежей розы,

А на короне ледяной Зимы —

Венок душистый из бутонов летних.

Всё, как в насмешку: лето и зима,

Весна и осень враз сменили платья,

И, сбитый с толку, мир не узнаёт

Их по плодам, не знает, чьи какие:

И происходят эти беды все

От наших ссор, от наших разногласий:

Мы их родили, мы причина им.

ОБЕРОН

Тогда исправить это в твоих силах.

Титания, зачем перечишь мне?

Прошу, всего лишь, мелкого мальчонку

Себе в пажи.

ТИТАНИЯ

Но сердце успокой:

За царство эльфов не продам ребёнка.

Как жрица, мать его служила, мне:

Мы часто, в пряном воздухе индийском,

Ночами с ней болтали иль вдвоём

Сидели на песках Нептуна жёлтых,

Заметив отходящие суда,

Потом смеялись, как распутный ветер

Брюхатит паруса, вздувая их.

Им подражая, плавною походкой —

Тогда богата в чреве малышом —

Она по суше, как бы, уплывала,

Чтоб возвратиться с чем-то для меня,

Словно из плаванья с богатым грузом.

Но, смертна, в родах умерла она.

Ей в память, мальчика я воспитаю,

Ради неё, я не расстанусь с ним.

ОБЕРОН

Как долго хочешь здесь, в лесу, остаться?

ТИТАНИЯ

Пока не обвенчается Тесей.

Коль мирно будешь хороводить с нами,

С луной кутить, иди к нам, если ж нет,

Меня покинь, и я от встреч избавлю.

ОБЕРОН

Отдай мальчишку и пойду с тобой.

ТИТАНИЯ

Нет, хоть за царство! Феи, нам — отсюда!

Коль задержусь, с ним, впрямь, ругаться буду.