***
Как-то встретил знакомого драматурга, рассказал, что пишу пьесу на такую-то тему, что идея такая-то. Через полгода он зовёт меня на премьеру своей пьесы. Угадайте, о чем в ней рассказывалось?
С тех пор он всем жалуется, что Айдар скрытный, никогда не скажет, над чем работает.
***
Брал интервью у милицейского начальника. Спрашиваю:
— А какие места в Уфе вам нравятся?
— У нас много красивых мест, — отвечает он. — Но куда бы я не пришёл, я все время вспоминаю преступления, которые там были совершены!
***
Поэт Ринат Юнусов говорил:
— Если тебе в 99 местах дали по жопе, иди в сотое, там тебя ждут!
***
Спрашиваю одного башкирского писателя:
— А ты почему с таким-то нашим коллегой не общаешься?
— А, он пиздарный! — отвечает писатель.
***
На птичьем рынке возле Авдона встретил чудесного кролика. Его в руках держит мальчик.
— Ого, — говорю, — какой кролик!
— Он очень вкусный! — с энтузиазмом восклицает мальчик.
***
Лет тридцать назад пришёл на выставку неизвестного мне молодого художника по имени Ринат Миннибаев. Смотрю — интересные работы, сделаны на особой фактурной бумаге.
Народу много, любопытствуют. Тут одна девушка спрашивает:
— А как эту бумагу делают?
— Берут обычный ватман и тщательно жуют, — говорю. — Потом сушат — художник сутки сидит на прессе.
— Не верю! — говорит девушка.
— А вот я могу подтвердить, — встрял какой — то молодой человек, который стоял рядом.
— А вы откуда знаете? — вскинулась девушка.
— Я автор, Ринат Миннибаев, — сказал молодой человек.
***
Один уфимец переехал на ПМЖ в Германию, работы не было и он устроился на мясокомбинат. Там он делал сосиски. Это не просто — надо было набить мясом кишку, а потом размять ее пальцами.
— Слушай, — говорит ему мастер. — Да ты талант! Обычному человеку надо полтора года, чтобы делать такие сосиски!
— Ну я же не зря кончал консерваторию по классу фортепиано, а потом пятнадцать лет работал в театре оперы и балета в Уфе, — ответил наш земляк.
***
Камиль Бузыкаев рассказывает:
— Я женился, как я тогда наивно думал, на самой молчаливой девушке в мире. Поскольку не мог вставить ни слова в разговор, пришлось научиться рисовать.
***
Приходил молодой человек устраиваться на работу. Говорит:
— А если я не справлюсь?
— Захочешь — справишься! — отвечаю.
— Ну это же от меня не зависит! — уверенно сказал он.
***
— Эх, Айдар! — вздохнул поэт Ринат Юнусов. — Как же тебе повезло, что твой организм водку не любит!
***
Музыкант Евгений Напалков из группы «Аннигиляторная пушка» мечтал познакомиться с легендарным композитором Римом Махмутовичем Хасановым. Часто дежурил возле дома, но вот Как-тоне везло.
Однажды он от полноты чувств заснул в подъезде, где жил композитор. Среди ночи его кто-то разбудил.
— Ты кто? — спрашивает.
— Музыкант, — отвечает Евгений.
— Я тоже, — говорит незнакомец.
— Выпить хочешь?
— Хочу! — говорит Евгений.
Выпили они, закусили, познакомились, поболтали и разошлись.
С тех пор Евгений Напалков рассказывает:
— В этом подъезде живут два прекрасных человека — композитор Рим Хасанов и музыкант Селиваныч!
***
Пишу знакомой девушке в Москву:
— С поэтом Залесовым побывали на турбазе ««Айгир». Я снял с себя двух клещей, а он — целых пять.
Знакомая пишет в ответ:
— А что вы сделали потом с клещами? Надеюсь, выпустили их обратно?
***
В 2010 году я побывал в Казани на «Державинских чтениях». Нас — большую группу писателей — повезли на родину Тукая, в Арский район.
В автобусе один татарский писатель стал с воодушевлением рассказывать:
— Друзья! Мы въезжаем в город Арск! Это название происходит от татарского слова Арча! Это значит можжевельник! Здесь издревле жили татары!
— Позвольте! — встрепенулся сидевший рядом со мной писатель. — Это название происходит от слова Ар, что означает удмурт. Вот меня, к примеру, зовут Вячеслав Ар — Серги, и здесь издревле жили удмурты.
Татарский писатель встрепенулся, но промолчал, и мы поехали дальше. Побывали в музее Тукая, встречались с читателями, выступали на вечере. Когда ехали обратно, тот же самый татарский писатель с воодушевлением сказал:
— Друзья! Мы покидаем город Арск! Это название происходит от татарского слова Арча, что значит можжевельник! Здесь издревле жили татары!
Вячеслав Ар — Серги встрепенулся, но промолчал.
***
Едем со Светланой Гафуровой в машине.
— Света, откуда ты так хорошо знаешь дорожные знаки? — спрашиваю я.
— Ну как не знать, если я за каждый из них отдала пятьсот рублей! — отвечает Света.
***
Поэт Ркаиль Зайдулла даёт интервью. На все вопросы он отвечает:
— Потому что я татарин!
— Вы известны тем, что всегда говорите то, что думаете. А это почему? — спрашивает наконец корреспондент.
— Это потому что я мишар, сам уже готов высунуть язык и бить по нему! — отвечает Ркаиль.
***
Галарина сказала: «Это только хулиганы собираются в стаю. Вы когда — нибудь видели банду отличников?»
***
— А почему Зухра на тебя обиделась? — спрашивает Галарина. — Ты что ей сказал такого?
— То же, что и тебе — солнышко светит, ветер дует, дождь собирается, — говорю в ответ. — Только ты на это улыбаешься, а Зухра на стенку лезет!
***
Однажды я познакомился с пожилым башкирским журналистом. Агай многие годы жил в Средней Азии. Он рассказал, что работал в казахской, узбекской, киргизской, уйгурской и еще разных других национальных газетах.
— Вы что, знаете все эти языки? — удивился я.
— Достаточно знать сто слов! — засмеялся агай.
***
Мила, дочь художника Камиля Бузыкаева, проводит с отцом разъяснительную работу:
— Папа, если ты меня не нарисуешь, я до вечера буду выносить тебе мозг, пока ты не сделаешь, как я хочу!
***
— Ты, Айдар, не башкирский журналист, — сказал мне как-то Мустай Карим.
— Почему? — удивленно и несколько настороженно спросил я.
— Ты всегда приходишь вовремя! — засмеялся Мустафа Сафич.
***
Бабушка мне в детстве говорила:
— Зачем ты слушаешь эту иностранщину? А что, если они поют «инаннен куте»? (Это башкирское ругательство).
Самое смешное, что когда я узнал, о чем поют рокеры на английском своём языке, я понял, что бабушка была права.
***
Поэт Айрат Еникеев устроился на работу в «Башнефть», в пресс — службу. Пришлось нелегко — заботы и хлопоты с утра до вечера, да ещё начальство постоянно кричит. Наконец Айрат Марсович не выдержал и спросил:
— А почему вы постоянно оскорбляете мое человеческое достоинство? Начальник, москвич средних лет, весьма удивился такой наглости и ответил вопросом на вопрос:
— А как вы думаете, за что мы Вам платим 150 тысяч рублей ежемесячно?
***
Когда меня назначили главным редактором газеты «Истоки», нашлись люди, которые стали говорить:
— Покойный Филиппов хотел Дениса Лапицкого, он должен был стать его преемником.
— Лапицкий все равно не стал бы работать, — отвечал я оппонентам в интернете.
И тут откликнулся сам Денис.
Он написал мне:
— Вы всех обманываете, когда говорите, что я не стал бы работать главным редактором!
— Помилуйте, — пишу ему в ответ. — Вы же сами на второй день после моего назначения пришли ко мне с заявлением об уходе в «Баштрансгаз»!
— Ну вы же понимаете, что от такого предложения не отказываются? — возмущённо ответил мне Лапицкий.
***
Фотограф Николай Критский выкладывал в фейсбуке фотографии уфимцев.
— Каки они у вас мрачные, — написал я ему.
— Вы ошибаетесь, уфимцы очень милые люди! — отвечал мне Николай.
Наконец он сделал выставку и продал первую фотографию, о чем написал в блоге.
— А вот вы продаёте фотографии людей, а если они не согласны с этим? — тут же ему написали в ответ.
— Не согласны — уберу, — написал Николай. — А вообще от этих уфимских правозащитников уже тошнит!
***
Я пришёл на работу в «Молодежную газету» и провёл там интернет. На следующее утро редактор Виктор Савельев собрал коллектив.
— Товарищи, Айдар Хусаинов распространяет порнографию через интернет! Что будем делать? — сурово спросил он.
— С чего вы взяли, что это он? Интернетом все пользовались! — удивился коллектив. Савельев не нашёл, что сказать и закрыл собрание.
Через две недели он опять собрал коллектив.
— Давайте разберёмся, как пишет Айдар Хусаинов, — сказал он.
Коллектив молчал, только кто-то сказал:
— Он же писатель, чего с ним разбираться?
И тут встала корреспондент Светлана Нургалеева.
— В своём репортаже из театра Айдар Хусаинов написал: «Это был практически лукуллов пир духа!» Так говорить нельзя, это аморально и неправильно! Или лукуллов пир, или пир духа, одно из двух, практически! Так она бушевала минут двадцать. Савельев сиял, а кто-то из коллектива сказал про Свету:
— Далеко пойдёт!
Так и вышло — она сменила имя и фамилию, теперь ее зовут Екатерина Некрасова.
***
Жил в Уфе в семидесятые годы журналист Марган Мерзабеков.
Чем — то его обидел первый секретарь Башкирского обкома партии Мидхат Закирович Шакиров. И вот Мерзабеков решил о нем писать повсюду, в том числе в вышестоящие органы.
Прошли годы. Уже сняли с работы Шакирова, уже не стало КПСС, а потом Советского Союза, уже Шакиров умер, а Мерзабеков все писал и писал о том, какой же это негодяй.
Вот так журналист нашёл себе тему на всю жизнь. До последнего дня стоял он на защите правды.
***
В Уфе и Казани порой попадаются люди, которые говорят о том, что между нами нет различий, мол, два крыла одной птицы, и все тут!
Я изучал биографию Сергея Довлатова и вдруг обратил внимание на его приятеля, питерского писателя Валерия Попова. Так вот, Попов всю жизнь жил с начальством очень хорошо, а Довлатов конфликтовал. И что вы думаете? Попов родился в Казани, а Довлатов в Уфе!
***
Когда Раиль Сарбаев стал премьер — министром Башкирии, все мои друзья и знакомые стали меня поздравлять:
— Ну ты же тоже зианчуринец, ты же зианчуринский, как он, а??
Слушал я их, слушал, а когда они устали возбужденно радоваться, сказал:
— Ну да, я зианчуринский! А толку-то?!
***
В магазин вошли три ребёнка лет пяти — девочка и два мальчика. Спросили мороженое, выбрали из витрины. Мальчик и девочка взяли по маленькому мороженому, а второй мальчик взял просто огромный пломбир.
— Почему ты берёшь такое большое мороженое? У тебя лишний вес, тебе же вредно! — сказал я.
Мальчик задумался, тяжкое недоумение отразилось на его лице.
— Потому! — наконец выпалил он и обрадованно пошёл к выходу.
— Уфимец растёт! — подумал я вослед.
***
— Иосиф Давидович, а как вы общаетесь с болгарами? — спросил я поэта Гальперина. — Вы же языка не знаете!
— А я дружески киваю! — отвечает Гальперин.
Кто не знает — мотать головой из стороны в сторону по болгарски значит «да», а кивать значит «нет».
***
Галарина приехала из Питера.
— Ну как, ты встретилась с Тарасом Бурмистровым? — спрашиваю.
— Да-а! — махнула рукой Галарина.
— А что так? — удивился я.
— Да он все время говорит: «Айдар гений, Айдар гений»! — сказала Галарина и махнула рукой, дескать, что с вами поделаешь.
***
Еду как-то в троллейбусе по Садовому кольцу в Москве. Только приближается остановка, пассажир передо мной вытаскивает сотовый и Что-то говорит. Я заинтересовался, прислушался.
— Зиночка, проехали Садово — Триумфальную, — сказал пассажир. Жене, оказывается, докладывает свою дислокацию.
***
В советское время в Уфе проходили учения гражданской обороны. Местные товарищи увлеченно эвакуировали предприятия, осваивали бомбоубежища на территории республики. Все прошло на отлично.
Состоялся банкет. Слово представили старенькому генералу из Москвы. Он откашлялся и негромко сказал:
— В реальных боевых действиях достаточно одной бомбы и все мосты упадут. Вы никуда не выберетесь. Уфа — это большое кладбище.
***
— Почему тебя все любят? — спрашиваю знакомого поэта.
— А я в Уфе башкир, в Казани татарин, а пока еду — то тептяр, то мишар, то чуваш! — отвечает он.
***
Мой брат после армии проездом заглянул в ДАС, дом аспиранта и студента МГУ, к друзьям с психфака МГУ. Сидят, на гитарке играют, умные речи ведут. Мой брат после армии отдыхает душой.
Тут взваливаются в комнату два гопника. Начинают вести себя по хамски, девушек тянут за руку, в общем, очень неприятно стало.
Тут мой брат попросил вежливо прекратить безобразия. Одет он был в гражданку, и два гопника тут же стали на него быковать.
Ну брат и заехал обоим промеж глаз.
Нужно было видеть их недоумение!
***
Вдруг случайно на улице встретил Шамиля Валеева. Поздоровался, чувствую, меня не слушают.
— Извини, — говорю, — я и забыл, что прохожу у тебя по разряду городских сумасшедших.
— Я тебя услышал, — блеснул глазами Шамиль.
***
Идем как-то с Володей Глинским. Навстречу один башкирский писатель.
— Вот, Айдар, ты башкир, а похож на русского. А вот Володя русский, а похож на башкира. — говорит он. — Почему же так получается, а?
— Это потому что он не пьет, — сказал Володя.
***
Захожу в мечеть, а там на входе два ящика для сбора пожертвований. Вытаскиваю купюру, слышу голос из — за спины:
— Молодой человек, подождите!
Подбегают два бородатых товарища в халате.
— Не надо туда бросать, нам отдайте!
— Эге, ребята, — отвечаю. — Это все-таки не вам!
И бросил деньги в ящик.
***
Знакомая девушка жаловалась на судьбу, спрашивала, как быть.
— Напиши двадцать рассказов, станешь писателем, — отвечал я.
Прошло двадцать лет. Столько рассказов она так и не написала, писателем не стала, но и вопросом, что делать, больше не задается. Ясно же — сделать ничего нельзя!
***
Лет пятнадцать назад я пришел на какую — то пресс — конференцию. Девушка за столом регистрации подняла сердитое уфимское лицо и спросила:
— Вы кто?
— Своих поэтов надо знать! — вдруг раздался голос за ее спиной и к столу подошел уфимский журналист Сергей Фуфаев.
Я смущенно поздоровался. Было очень приятно, что меня знают.
Ну и какая судьба ждала в Уфе человека, который знал своих поэтов?
Разумеется, его побили какие-то негодяи, потом на него много раз подавали в суд, выгнали с работы и он был вынужден уехать в Москву.
***
Когда я перевёл на русский язык эпос «Урал — батыр», я его раздал всем своим друзьям и знакомым — чтобы они высказались, вдруг Что-то не так.
Один башкирский писатель мне тогда сказал:
— Наконец — то я прочитал его.
Другой обрадовался:
— Наконец — то я понял, о чем он написан!
Писатель и переводчик Газим Шафиков огорчился:
— Теперь мой перевод все забудут! — сказал он.
***
Прошло десять лет. Однажды на большом собрании писателей наша известная литератор и общественный деятель Марьям Буракаева долго меня ругала за перевод. Она нашла в нем ошибку.
Я эту ошибку поправил за две минуты. Просто проглядел. Такое бывает.
Прошло ещё пять лет, и другой известный литератор Салимьян Бадретдинов мне написал:
— Айдар, в твоём переводе есть досадные ошибки!
Правда, в чем конкретно эти ошибки выражаются, он так и не сказал.
Так что я жду, когда пройдёт ещё десять лет и кто-то из моих коллег снова меня покритикует.
***
На УФЛИ я процитировал слова Иосифа Гальперина о том, что границу надо пересекать в толпе.
Александр Залесов тут же ехидно заметил:
— Однако границу с Болгарией он пересёк один!
***
Когда я только-только поступил в сельхозинститут и переехал в Уфу, гулял по улице Ленина с одним знакомым, который тоже недавно стал уфимцем. Мы разговаривали о том, о сём, и вдруг он заторопился.
— Куда это ты? — удивился я. Он замялся. Наконец, после долгих расспросов он сказал, что ему надо на автовокзал.
— А что ты там собираешься делать? — ещё сильнее удивился я. Он опять замялся, покраснел, на лице его заиграла целая рок — группа чувств.
— Да я… в туалет… туда езжу… — нехотя, с трудом себя заставляя, сказал он.
— Ну ладно, — сказал я. — Пойдем, провожу тебя. Только давай пойдём через вот этот переулок, так ближе. Хорошо?
Мы свернули с улицы Ленина, прошли десять шагов под арку, и я показал ему… общественный туалет (это было возле МВД, кому интересно). Как же он был счастлив!
***
Как-то все встречные и поперечные мои знакомые стали меня спрашивать:
— Как ты думаешь, кому дадут премию имени Салавата Юлаева?
Одному я улыбнулся, с другим пошутил, третьему пожал плечами. Когда ко мне подошёл пятнадцатый человек, я сказал:
— После Рината Камала можно давать кому угодно!
***
Мы с Наной Эристави учились вместе в Литературном институте на одном курсе. Однажды на перемене вдруг решили поиграть в города.
— Ли, — сказала она.
— Это что за город такой? — удивился я.
— В Ирландии, — ответила она.
— Исянгулово! — сказал я тогда.
— А это что за город? — удивилась она.
— В Башкирии! — сказал я.
Но в Ирландии городов оказалось больше, так что я все равно проиграл эту игру.
***
Как-то меня пригласили в Сербию, погостить в писательской резиденции. Оказалось, что никто из моих коллег не говорит по русски, ну и я ни слова не знал по сербски. Три дня я сидел и слушал застольные разговоры, а на четвёртый день вдруг понял, что они сказали буквально вот что:
— У нас говорят — пьёт, как русский. А этот русский совсем не пьёт!
И я автоматически сказал:
— Это потому, что я пью как серб!
***
Приехал я в одну деревню, а там один бабай мне говорит:
— Что-то ты не похож на башкира!
— Это потому, что вы впервые в жизни видите умного, талантливого и образованного башкира! — ответил я.
***
Разговариваем с моим другом Володей Глинским. Володя говорит:
— Ты меня все время упрекаешь!
— Я тебя ни в чем не упрекаю!
— Нет, ты меня упрекаешь!
— Ну хорошо, как я тебя упрекаю?
— Ты говоришь — не пей!
***
Светлана Гафурова написала рецензию на мою книгу «Соло на айпаде». Получилось так: «Сергей Довлатов писал смешнее, чем Айдар Хусаинов, потому что боролся против коммунизма».
***
Янина Свице пишет Светлане Гафуровой:
— Света, я не могу долго читать вашу ФБ ленту. Она мне напоминает жизнерадостную истерику.
***
Поэтесса Тамара Ганеева написала воспоминания о поэте Рамиле Янбекове:
— Когда мы с ним работали в журнале «Агидель», он часто приходил ко мне, рыдал от отчаяния, жалуясь на свою несчастную судьбу. Я боялась, что от моего сочувствия он совсем расклеится, поэтому ни разу его не пожалела.
Я ему говорила:
— Я вот баба, и то терплю, а ты, гнилой лапоть, чуть что, сразу реветь начинаешь!
***
В школе мне часто говорили:
— Айдар, тебе не кажется, что ты слишком много думаешь о себе?
Этот вопрос ставил меня в тупик, я не знал, что ответить.
Прошли годы. Я закончил два института, издал с десяток книг и приехал в родное село. Мне казалось, что я нашёл ответ.
Однако оказалось, что люди, которые задавали мне этот вопрос, или умерли, или спились, или все ещё сидят в тюрьме.
Так мне и не удалось поделиться с ними своими мыслями.
***
Муж одной знакомой пришёл домой счастливый.
— Представляешь, — говорит, — мне выдали паспорт, а там написано, что я по национальности NN. Но ведь я ZZ! Как я на них кричал! И вот мне поменяли паспорт! — с гордостью показал он краснокожую книжицу.
— И тогда я поняла, что мой муж дурак, — с горечью рассказывала потом знакомая. — И что вся родня с его стороны — тоже дураки! Среди них не было никого с высшим образованием! Как же я раньше этого не видела?
***
Пришёл на выставку художника Адиса Агалетдинова. Спрашиваю у него:
— Адис, а вот у тебя в каждой картине есть масонские знаки. Это означает, что ты масон?
— Да нет, — махнул рукой Адис. — Просто я заметил, что когда есть такие знаки, работа лучше продаётся!
***
Я сажаю картошку с пяти лет. Сперва просто бросал в лунку (не просто так, а отрезанной частью вниз), потом боролся с сорняками, потом собирал. Таскал неподъемные ведра и мешки, жарился на солнце и мерз холодной осенью. Бывало, убирал под снегом, засыпающим землю мелкой крупой. Летал даже за тысячи километров чтобы только убрать ее, родимую. Не считаю уже ежегодных поездок за полтысячи км.
И никакого прогресса в этой области не наблюдается. Как прежде, лопата, мозоли на руках и дикая усталость.
К чему я об этом?
На днях беседовал с одной дамой, преподавателем института. Она рассказывала, как в общежитии, где живут студенты, их обворовывают, бьют и насилуют.
— И ничего сделать нельзя! — заключила она.
***
Мы ехали по Сербии в машине с коллегами — писателями. Вдруг я увидел какие-то развалины.
— А что что такое? — спрашиваю.
— А это американцы шахту разбомбили в 1999 году, — говорит один писатель.
— Нет, это русские в 1945! — начал возражать другой. Видимо, решил пошутить.
— Если бы это были наши, тут на сто вёрст в округе были бы развалины! — сказал я.
***
Ходил купаться. На берегу Караидели сидит мужик, поёт песню:
— Умом Россию не понять,
Надо благодарно принимать.
***
— Мустафа Сафич, каково это — быть знаменитым? — спрашиваю Мустая Карима.
— Понимаешь, Айдар, — отвечает он, — не успеешь выбить человеку квартиру, он за орденом приходит. И ещё обижается, что все так медленно движется.
***
Тележурналист Шаура Гильманова училась в Казани. Пошла подрабатывать на Татарское радио. Заведующий промышленной редакцией Леонид Букштейн сказал ей:
— Делай передачу.
Она сделала. Букштейн ей и говорит:
— А почему она на русском языке? Делай на татарском. Делать на русском у меня есть евреи.
***
— Айдар, я огорчена, ты начал пить, — сказала мне мама.
— Почему ты так думаешь? — удивился я. — Я увидела у тебя бутылку коньяка и бутылку водки, — сказала мама.
— Я тебе расскажу, откуда они взялись, — сказал я.
В прошлом году я написал статью про известного тележурналиста Шауру Гильманова. И вот я прихожу на телевидение. Мне навстречу идёт Шаура Гильманова и говорит:
— Айдар, как я рада вас видеть, зайдите ко мне. Я захожу в ее кабинет, она говорит:
— Никто никогда так хорошо обо не писал, вот вам в подарок бутылка коньяка.
Я стал отнекиваться, но она стояла на своём. Пришлось взять.
На следующий день я опять попал на телевидение. Мне навстречу опять попалась Шаура Гильманова и сказала:
— Айдар, как я рада Вас видеть, зайдите ко мне. Я удивился, но зашёл. Она сказала:
— Айдар, никто и никогда не писал обо мне так хорошо! Вот вам в подарок — бутылка водки!
Я опять стал отнекиваться, но она стояла на своём.
На третий день я опять зачем — то пришёл на телевидение. Снова мне навстречу попалась Шаура Гильманова. Однако на этот раз она прошла мимо, даже не поздоровалась. Вот откуда у меня две бутылки.
Мама после моего рассказа вздохнула с облегчением и успокоилась.
Прошёл год.
— Айдар, я огорчена, ты начал пить! — опять сказала мне мама.
— Почему ты так думаешь? — удивился я.
— Я увидела у тебя бутылку коньяка и бутылку водки, — сказала мама.
— Ну, мама! — сказал я. — Это же прошлогодние две бутылки!
***
Шёл по улице, встретил Зухру Буракаеву. Она удивилась:
— Айдар, теперь при встрече со мной все знакомые перебегают на другую сторону, у меня ведь вдруг появилась репутация оппозиционерки! А ты почему так не делаешь, неужели не боишься?
— Понимаешь, Зухра, — сказал я, — все дело в том, что после выхода книги «Соло на айпаде» никто не верит, что ты моя сестра!
***
Как-то спорили со Светланой Гафуровой о роли мужчин и женщин. Наконец я сказал:
— Дорогая Света, все дело в том, что ты за мужчинами признаёшь только одно — грубую физическую работу на благо женщин!
— Нет, это неправда, ты ошибаешься! — стала разоблачать меня Светлана.
Так мы и не пришли к единому мнению.
А сегодня она написала в фейсбуке: «Лучший пост Айдара Хусаинова в этом году таков — «Весь день копал картошку»!
***
В шестидесятые годы Александр Касымов очень переживал по поводу возможной ядерной войны. Наконец он написал письмо Илье Эренбургу. Странным образом письмо дошло до адресата. Это стало ясно, когда пришёл ответ.
— Войны не будет, это пропаганда! — писал Эренбург.
Это письмо успокоило Касымова и он стал внештатным сотрудником ««Вечерней Уфы».
Вскоре появилась возможность побывать в Москве. Касымов пришёл на квартиру к Эренбургу, долго вытирал ноги о половик, но так и не решился позвонить. Ему не хотелось терять уверенность в завтрашнем дне, ведь живой классик мог ему не понравиться.
***
Камиль Бузыкаев купил книгу «Соло на айпаде». Принес домой. Дочь Мила его спрашивает:
— А в этой книге про меня написано?
— Да.
— Значит, это хорошая книга!
***
Когда Светлана Гафурова работала в «Башинформе», Шамиль Валеев ей сказал:
— Светлана Марселевна, я запрещаю вам писать о городских сумасшедших! — О ком тогда писать? — удивилась Светлана Гафурова.
***
Светлана Гафурова часто меня критиковала. Ну, будем честны — ругала. Будем ещё честнее — не она одна. А сегодня Светлана мне сказала:
— Айдар, как я тебя понимаю!
— А что случилось? — удивился я.
— Понимаешь, Айдар, — вздохнула она, — С тех пор, как я начала писать байки, столько людей на пустом месте на меня обиделись!
***
— Мне было пятнадцать лет, у меня не было девушки, не было друзей, я был одинок. Тогда я и начал писать стихи.
— И что, стихи помогли тебе найти девушку и друзей, избавиться от одиночества?
— Нет, но благодаря стихам я к этому привык.
***
Мы с Зухрой Буракаевой познакомились в 1990-м году, когда ехали поступать в Литературный институт. В общежитии Слава Ананьев спросил у нас:
— А вы кто?
— Мы башкиры, — сказали мы с Зухрой.
— А чем вы отличаетесь от других народов?
На этот вопрос было трудно ответить, поэтому мы пожали плечами. Наступило 16 сентября. С утра мы с Рамилем Зиннатуллиным поехали в город и где — то на Рижском вокзале на последние деньги купили килограммов пять сосисок. Вернувшись в общежитие, мы отдали их Зухре и сели праздновать ее день рожденья.
В комнату набилось огромное количество людей. Было весело и шумно.
На следующее утро я зашёл к Зухре и сказал:
— Зухра, свари пару сосисок!
— А ничего не осталось! — ответила она.
А в коридоре в этом время пьяный Слава Ананьев кричал:
— Пошли к башкирам!
Видимо, он уже понял, в чем же наше отличие.
***
Первым, с кем познакомилась Зухра Буракаева в Литературном институте, был поэт Александр Белокопытов. Он строго спросил у неё:
— Ты комсомолка?
— Да, — испуганно пролепетала Зухра.
— Взносы будешь платить мне! — грозно сказал Белокопытов. — Я комсорг Литинститута!
И до третьего курса Зухра и другие наши студентки из национальных групп платили ему взносы, пока Белокопытов по пьяни не разболтал, что он никакой не комсорг, а деньги просто пропивает.
***
В начале семидесятых годов после концерта Радика Гареева в его гримерку зашёл представительный мужчина и стал им восхищаться.
— Ты хорошо поешь, Радик! — сказал он. — Я дам тебе квартиру в центре Уфы!
— А вы кто будете? — удивился Радик Гареев.
— Меня зовут Мидхат Шакиров! — сказал мужчина.
Прошло пятьдесят лет. В гримерку одной певицы вошёл представительный мужчина и стал ей восхищаться.
— Ты прекрасно поешь! — сказал он. — Я дам тебе квартиру в центре Уфы за миллион!
— А вы кто будет? — удивилась певица. — Меня зовут Эдуард Ижбаев! — сказал мужчина.
Певица отдала ему миллион, но квартиру так и не получила.
***
Когда я поступал в Литературный институт, у нас было собеседование в ректорате. Ректор Сидоров меня спросил:
— Ты из Башкирии?
— А откуда вы это знаете? — удивился я.
— У нас учились Сабир Шарипов и Риф Туйгунов, — засмеялся Сидоров. — Только от вас приезжают мужики, здоровенные как медведи!
***
В 2002 году в составе делегации общественников я поехал в США. Все они были руководители разных НКО, а когда спросили меня, я сказал, что поэт. Они пожали плечами, дескать, из чего это следует?
Через дня три — четыре у нас состоялась встреча с руководителем программы от США. Приятная дама стала спрашивать, какие у нас ощущения. Все наперебой стали восторгаться и благодарить, а я сказал:
— Вы знаете, я живу один в роскошном номере и плачу около двухсот долларов в сутки. Для меня это почти полугодовая зарплата, это меня очень огорчает. Нельзя ли нас селить хотя бы по двое?
Дама сказала, что подумает, а мои товарищи по делегации после собрания набросились на меня с упреками и негодованием:
— Как ты мог такое сказать! Они подумают, что мы жадные, что хотим денег!
Однако на следующий день, когда мы заселялись в другой отель, нам сказали, что можно заселиться по двое. Мои общественники живо разбились на пары, а поскольку нас было нечётное количество, я так и жил в одноместном номере.
***
В 90—е годы мы с поэтом Юнусовым торговали нефтью.
Прошли годы. Как-тосидели мы с Ринатом и разговаривали о тех временах.
— Все было круто, — сказал со вздохом Юнусов, — только мы с тобой так и не разбогатели.
— Не скажи! Знаешь, какое самое главное богатство мы с тобой приобрели в те годы? — засмеялся я.
— Какое же? — спросил Ринат.
— Мы остались живы!
***
Я спросил Сергея Янаки:
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.