Бесплатный фрагмент - Социокультурный анализ христианства: история и современная интерпретация нравственности

Введение

Человеку свойственно жить счастьем, которое по представлению простого обывателя есть совокупность радостно-положительных эмоции, получаемых от материального компонента бытия людей. Ничего предосудительного в этом нет, ибо человек остро нуждается с источнике духовной энергии (кроме энергии материальной — еды), что представляет собой радость. Однако современная личность перешел к стадии абсолютизации положительных эмоции, что выражается в пожелании «Жить в шоколаде». Формируется устойчивое желание не видеть отрицательные явления и процессы, миллионы обладателей смартфонов с утра начинают посылать друг другу Тик-токовские веселые клипы.

Все хорошо, прекрасная маркиза! Никто не желает видеть падение рождаемости в высокоразвитых странах, невероятный рост количества физически и духовно больных детей. ВИЧ стал обыденным явлением, миллионы больных потихоньку умирают от сердечнососудистых заболеваний, туберкулеза, пневмонии, рака и так далее.

Вспоминается картина, где слепой поводырь ведет к пропасти таких же слепых людей. Только специалисты, знакомясь с статистическими данными о деструктивных явлениях современности понимают, что движение к пропасти идет все более интенсивными темпами. В своей предыдущей работе мы подробно описали те самоуничтожающие личность и общество процессах, которые наглядно демонстрируют реальные события в мире людей.

В ней мы попытались обосновать диалектическую идею о том, что только возрождение монотеистических верований, в данном случае ислама способно спасти человека как особого духовного существа. В представленной здесь работе мы доказываем невероятно великие потенции учения Христа, направленные на формирование гармоничной личность и обществе на основе сочетания приоритета душевных качеств человека и социумов.

§1. Предпосылки зарождение христианства и основные черты: научно-философское исследование

Существует масса научных работ, посвященных анализу генезиса и развития христианства как монотеистической религии. С другой стороны, с первых шагов распространения учения Иисуса в устной и письменной форме изложены основы нового верования. Однако в соответствии с принципами научной методологии, между двумя вариантами анализа христианства проложена ненарушаемая граница. Священники описывали учение Христа исходя из принципов и норм, обоснованных «Отцами церкви» в Риме и Константинополе. То, что они содержали иногда поразительное искажение учение Иисуса, игнорировалось. Ученые материалисты создавали фундаментальные труды по христианству, исходя из тезиса о том, что оно представляет собой труд исключительно человеческой деятельности. Не допускалась мысль о том, что учение Христа может быть итогом реализации трансцендентных, метафизических компонентов бытия.

Данная работа представляет собой попытку интегрировать эти две диалектические противоположности, основываясь ан принципе объективности. Это означает, что с уважением относимся концепциям ученых-материалистов, отрицающих реальность Всевышнего и потустороннего мира. При этом мы аргументируем свою, диалектически противоположную теорию. Например, в своих трудах мы используем точку зрение великого русского мыслителя Н. А. Бердяева.

В своей работе «Философия свободного духа» отмечает следующее. «Реальность духовного мира и реальность Бога есть и является не в соответствии и сопоставлении, а в самой, как реальность иного качества и реальность несоизмеримо большая, чем качества и мысли душевного мира, чем явления мира природного».

Для великих Платона, Аристотеля, Н. А. Бердяева, В. С. Соловьева, С. Л. Франка, Р. Моуди, С. Н. Лазарева, И. Ньютона, А. Эйнштейна и многих ученых реальность Всевышнего и трансцендентного компонента бытия никаких сомнений не вызывает. Однако реальность материалистического компонента существования у Ф. Бэкона, классиков марксизма-ленинизма и других ученых также несомненна. Такова диалектическая истина нашего бытия, и если мы считаем себя настоящими учеными, то должны признавать противоположные точки зрения и их аргументации.

Одной из особенностей мировоззрения атеизма выступает идеология ограниченности бытия личности и общества. Философия материализма основывается на тезисе о первичности материального компонента существующего. Материя же, согласно законам физики имеет свойство разрушаться, отсюда подсознательная уверенность сотен миллионов людей во временности своего бытия. Отсюда единственным смыслом жизнедеятельности человека выступает удовлетворение потребностей тела и разума. Первый реализуется вкусной едой, сексом, роскошным домом и деньгами, чтобы их получить. Второй осуществляется властью и славой. Вполне закономерно, что для великих материалистов — К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина их коммунистический идеал характеризовался полным обеспечением пролетариата всеми радостями земного бытия: большим куском хлеба, просторной квартирой и так далее. Крах идеологии марксизма был закономерен, ибо человек живет не только куском хлеба, но и словом Божием.

При этом необходимо отметить то, что марксистская идеология заранее была обречена на провал, ибо основывался на принципиальном искажении закономерностей диалектики. Дело в том, что признавая «рациональное зерно» гегелевской диалектики, Ф. Энгельс и К. Маркс игнорировали самое главное — принцип единства противоположностей. Они приняли саму идею борьбы, как двигателя всеобщего развития бытия. Однако совершили роковую ошибку — выдвинули идею уничтожения одной из противоположностей. Наглядно это было продемонстрировано В. Лениным, допустившим полное уничтожение класса богачей. Как показала история, после 70-летнего развития социалистическая система в России перестала существовать. Ибо была уничтожено классовое равновесие общества, то есть одно из двух противоположностей. А согласно диалектики, конец одной из оппонентов единой системы закономерно вызывает смерть второй.

Современная социальная реальность такова, что сотни миллионов людей живут в ми­ре без Бога, без Христа, и, следовательно, безо всякой надеж­ды на будущее. Для них не существует ничего, кроме этой временной жизни. Не беда, отшучиваются они: ни один здраво­мыслящий человек не станет сетовать во время обеда на то, что трапеза не может длиться вечно. Веселись на банкете жиз­ни, пока он продолжается, — этого вполне достаточно для каж­дого. А когда этот банкет подойдет к концу, удались, соблюдая приличия настолько, насколько можешь, чтобы следующее поколение могло прийти и занять свое место за столом жизни.

Однако это плохой совет даже для тех счастливчиков, жизнь которых и в самом деле напоминает веселое застолье. Существуют очень веские основания верить, что нынешний бан­кет — только первое блюдо величественного грядущего банкета. И если нам так нравится жизнь земная, было бы очень стран­но отказаться от возможности насладиться банкетом жизни грядущей.

Более того: как быть с теми людьми — а их, вероятно, ог­ромное большинство, — жизнь которых нисколько не напомина­ла веселое застолье, но, наоборот, изобиловала крушением на­дежд, умственной, нравственной и духовной нищетой и часто сопровождалась физической болью и страданием? Значит, у них уже нет никакой надежды когда-нибудь в будущем познать радость жизни?

Отсюда напрашивается закономерный вывод, изложенный во многих философских трудах — наш мир совершенно несправедливый и бессмысленный. Ведь действительно, какой смысл моего бытия, если она посвящена: еде, продолжения рода и остальной «мелочи», связанной с этой стратегической задачей человека: зарабатыванию денег, чтобы обеспечить достаток для семьи, карьере в жесткой конкурентной борьбе, продвижения по бесконечной лестнице социальной структуры общества. Мудрый человек рассуждает: «Главное ведь в том, что я конкретно понимаю, что все это временно, зыбко и иллюзорно. Все, что рождается, умирает, и никакие пластические операции и чудесные методики не обеспечат бессмертие. И смыслом моей жизни мои дети также не являются, так как они тоже умрут. При этом, создавая семью, мы обязаны были бы задуматься о принципиальной ответственности: что будет с нашими детьми, как сложится их судьба?».

К сожалению или к счастью, подавляющееся большинство людей не задумываются над этими вопросами, также как и братья наши меньшие, которым просто недоступны такие возможности. И если же кто поставит перед собой перечисленные проблемы, то рано или поздно он придет к идее о Боге, как фундаменте и смысле нашего существования, так именно Он есть основа стабильности и нашей уверенности в смысле бытия.

Во всяком случае, не в грядущей жизни, заметит атеист, по­тому что никакой грядущей жизни не существует. Но это ниче­го: давайте размышлять и составлять проекты социально-поли­тической утопии на земле, а затем все вместе будем работать, проводя эти планы в жизнь, чтобы сделать наш мир раем для будущих поколений.

Прекрасно! Во всяком случае, для этих будущих поколений. Однако почему люди должны трудиться, бороться и приносить жертвы сейчас ради рая, который им не суждено никогда уви­деть? Кроме того, в современном мире по понятным причинам не осталось места для веры ни в какую утопию. Еще со времен «Республики» и «Законов» Платона многие составляли подроб­ные планы, как построить рай на земле; все эти планы были совершенно замечательны, кроме одной мелочи: когда их пыта­лись претворить в жизнь, они не удавались и не удаются до сих пор. Правда, некоторые из этих проектов были настолько химеричны, что никто и не пытался провести их в жизнь. Дру­гие, на первый взгляд гораздо более перспективные, были навя­заны силой со слепой и бесповоротной преданностью теории, ценой миллионов человеческих жизней и принесли беспримерное горе и страдания, однако и этим планам не суждено было воплотиться в жизнь. Так кто же теперь поверит в великие утопические проекты и теории?

Эти великие и благородные идеи потерпели неудачу по мно­гим причинам, но главным образом потому, что они совершен­но не принимали в расчет всеобщую греховность человеческой природы, которую не в силах исправить никакие социальные или политические реформы, с какой бы силой их ни навязыва­ли, что с такой исчерпывающей полнотой показала история двадцатого века. А греховность людей исходит от того, что признаем мы теорию Дарвина или нет, но если мы придерживаемся научной точки зрения, то необходимо признать, что произошли люди от обезьян. При этом внешние изменения — развитие образования, экономики и политики не привели к полной эволюции в духовной сфере. На сегодняшний день большинство людей, как и обезьяны, страдают эгоизмом, большой хитростью, даже можно сказать, умом, при обеспечении материального благополучия. И все беды человечества по нашему мнению, основывается именно на обезьяньем эгоизме.

И это качество всего живого уничтожить невозможно, ибо Творец создал живую природу для того, чтобы она развивалась. Естественно, без эгоизма это невозможно. Его нужно и можно сдерживать, исходя от законов диалектики и религиозной картины мира. Которая достаточно ясно выражена в учении о двух лошадях великого Платона. Так вот, древнегреческий мыслитель доказывал наличие двух противоположных сил в нашей душе. Черная Лошадь — это совокупность наших деструктивных черт — агрессивности, злобы, зависти, алчности, выражающих черты эго. Лошадь Белая — э то комплекс божественной нраственности, включающая Любовь, Добро, Милосердие, Терпение и так далее.

Исходя из вышесказанного, наше самоуничтожающее эго можно сдерживать при помощи Белой Лошади. А это возможно только при помощи обращения к Всевышнему, посредством молитв, поста и помощи нуждающимся милостыней.

По мнению материалистов, нет загруженности личности греховными тенденциями, исходящих от Адама и Евы. Просто имеется комплекс психологической слабости или последствия социальных недостатков. Это же означает полное отрицание бытия Всевышнего и Писаний монотеизма: Библия и Священного Корана. «И Ветхий и Новый Завет дают ясную блистательную надежду на грядущий рай; и не только на вечный духовный рай в грядущем мире, но и на рай для ок­ружающей нас вселенной: творение Бога, которое и поныне стенает от отчаяния и боли, когда-нибудь освободится от раб­ства тления и получит сияющую свободу детей Божьих». В области же международной политики народы не будут более воевать. «…И перекуют они мечи свои на орала и копья свои — на серпы».

Однако, почему мы должны доверять библейскому проекту будущего рая более, чем всякому другому? Во-первых, потому, что он реалистичен. Он настаивает на том, что для того, чтобы стать реальностью, любая надежда на будущий рай на земле или на небе должна начинаться с каждого отдельного человека, принимать в расчет его греховную природу и быть в состоянии преобразовать грешника в личность, которая любит Бога всем сердцем и всей душой, а также любит ближнего, как самого себя. Диалектичность бытия позволяет нам быть уверенными в реальности религиозных картин мира. Дело в том, что существующая материалистическая система должна иметь свою противоположность. То есть, имеющую метафизическую трансцендентную природу, которую невозможно увидеть, пощупать и воспринять органами чувств. Единство материального нематериального есть условие бытия, имеющего абсолютный характер.

Диалектическим выступает также принцип взаимосвязи явлений и процессов, на чем основывается фундаментальное положение монотеистических религий. Оно заключается в признании всеобщего единства нашего мира и Всевышнего. Отсюда не может быть его глубинного разделения на определенные части, когда какая — либо ее составная имеет преимущество перед другой. При этом внешние раздельные черты и качества могут быть, ибо это есть необходимое условие диалектического развития. Однако согласно квантовой физике сущее имеет общий фундамент — это энергетически-информационное единство бытия, которое творит время, пространство и материю. При этом принцип «Наблюдателя» теоретически и практически доказывает религиозную истину. Которая гласит, что Единый Творец создал и постоянно контролирует сущее. «Отцы» квантовой физики доказывают, что существующая реальность может быть только при наличии наблюдателя. Не только сам Всевышний, но каждый отдельный человек может участвовать в творении существующей реальности. Принцип «Мысли материализуются», который признают даже атеисты, блестяще доказывает данное утверждение.

Неспособность воспринимать единство всех элементов социально-политических систем вызвал провалы созданных мыслителями утопических проектов. Либеральная идея предполагала верховенство богатых над бедными; коммунистическая — наоборот, господство бедных над богатыми; националистические идей проповедовали власть одних народов над другими. И только мировые религии провозглашают всех братьями, независимо от происхождения и статуса.

Евангелие от Луки не сообщает нам всего, что говорится в Библии об будущем рае; однако оно рассказывает, как шаг за шагом Христос, когда Он был на земле, исправлял, ис­купал и возвращал на путь истинный несчастных, испорченных, обиженных, грешных людей, чье поведение было вызывающе антисоциальным.

Нет никакого сомнения в том, что когда Христос явится для того, чтобы судить мир по правде Своей, Он установит Свое царство с помощью божественного авторитета и силы. Господь больше не позволит своеволию человека препятствовать Своим намерениям возродить и преобразовать вселенную. Но значит ли это, что власть Христа в грядущем или нынеш­нем Царстве является тиранией, тем более опасной, что она го­раздо могущественнее, чем все тирании, когда-либо существо­вавшие на земле? В прошлом, по крайней мере, самыми жесто­кими оказывались религиозные тирании. Какими, интересно, средствами будет обеспечивать Христос послушание Своих под­данных? Какова природа Его власти в настоящем и будущем? Ответ на эти и множество других вопросы содержатся в священных книгах, прежде всего в Новом Завете

И еще два последних вопроса. Во-первых, не означает ли вера в грядущий рай, обещанный Библией, то, что все усилия человека в этой жизни, весь прогресс и все попыт­ки усовершенствовать наш мир по крайней мере напрасны, а по существу бесполезны? Разумеется, нет! Евангелие учит нас, что чем больше мы верим в грядущее царство Христа, тем более серьезно обязаны относиться к этой жизни и более горячо поддерживать прогресс и усо­вершенствование здесь и сейчас.

Содержание, форма религиозных учений и организации выражается, прежде всего, в Писаниях. Поэтому, прежде чем начать более подробное ознакомление с основами христианства, остановимся на принципиальных моментах данной религии.

Священная книга христиан — Библия (с греческого — книга). Состоит из Ветхого Завета (39 книг) — целиком взятого из иудаизма и Нового Завета (27 книг) — отвергаемого иудаистами. Новый Завет создавался во 2 -ой пол. I–II вв. н. э. он состоит, из 4 жизнеописаний Иисуса Христа (Евангелия, что означает Благая весть).

Самое раннее Евангелие от Марка (60-е гг. I в.н.э.). Марк-иерусалимец, переводчик при апостоле Петре, в его проповеднической деятельности в Риме, написавший Евангелие по воспоминаниям Петра о его совместной деятельности с Христом.

Второе по хронологии — Евангелие от Матфея (70-е гг. I в. н.э.) — Матфей, сборщик податей, один из сподвижников Иисуса. В 40-50-е и I в.н.э. создал «Логии» — сборник притч и высказываний Иисуса. На основе «Логии» в 70-е I в.н.э. неизвестный автор создал текст Евангелия от Матфея. Третьем было создано Евангелие от Луки. Создано в Греции в конце 70-х гг. I в.н. э. Лука, врач из Антиохии, сириец по национальности, спутник апостола Павла. Евангелия от Марка, Матфея и Луки сходны между собой композиционно.

Особняком стоит четвертое Евангелие — Евангелие от Иоанна (90-е гг. I в.н.э.) — Иоанн, из знатной священнической семьи, любимый ученик — апостол Христа, единственный, кто был на Голгофе. Взял мать Христа к себе в семью. Умер в возрасте около100 лет глубоким стариком.

Помимо Евангелий в состав Нового Завета входит сочинение, приписываемое апостолу Луке и названное «Деяния апостолов».

Третьей частью являются письма апостолов к различным раннехристианским общинам объединенные в «Послания апостолов» — Их 21. 14 из них приписываются апостолу Павлу, 3 — апостолу Иоанну, 2 — Петру, по 1 — Иакову и Иуде.

Четвертая часть Нового завета — Апокалипсис или откровение апостола Иоанна, датировано 68—69 гг. н.э, и является описанием видений конца мира, данных Иисусом Христом своему любимому ученику. Основные догматы христианства были систематизированы на двух первых христианских церковных соборах 325 и 381 гг. Они были сведены к 12 пунктам и получили название «Символ веры».

1) Верую во единого Бога-Отца, Вседержителя Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.

2) Верую во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божьего, Единородного рожденного от Отца прежде всех веков… одного существа с отцом, через которого все сотворено.

3) Для нас, людей, и для нашего спасения сошедшего с небес, принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы и сделавшегося человеком.

4) Распятого за нас, при Понтии Пилате, страдавшего и погребенного.

5) И воскресшего в третий день, согласно с писаниями.

6) И восшедшего на небеса и сидячего около Отца

7) И опять в будущем, который придет, чтобы судить живых и мертвых, царству которого не будет конца.

8) Верую и в Духа Святого, Господа, подающего жизнь, исходящего от Отца, поклоняемого и прославляемого равно со Отцом и Сыном, говорившего через пророков.

9) Верую и во единую святую, соборную, вселенскую и апостольскую церковь.

10) Исповедую одно крещение во оставление грехов.

11). Ожидаю воскресения мертвых.

12). И жизни будущего века (т.е. вечной жизни после воскресения).

В ходе расколов христианства в V — XVI вв. единая догматика подверглась изменениям и дополнениям о которых будет сказана при рассмотрении направлений христианства.

Становление вероучения сопровождалось Формированием христианского культа, включающего:

— крещение — приобщение к христианству путем погружения вводу;

— евхаристию (причащение) — поедание хлеба и вина, воспринимаемых как тело и кровь И. Христа;

— покаяние (исповедь) — устный рассказ священнику о своих грехах перед Богом и получение прощения грехов от Христа через священника;

— миропомазание — передача христианину «даров Святого Духа» путем смазывания лба, глаз, ушей, рта, груди, рук и ног специаль­ный ароматическим веществом — миро;

— елеосвящение (соборование) — помазание больного христиа­нина освященным елеем (маслом), в целях выздоровления;

— церковный брак;

— Священство — посвящение в церковный сан.

Эти обряды, получившие наименование «семи таинств», в ходе церковных расколов XI — XVI вв. также подверглись корректировке, рассматриваемой ниже.

Все таинства, а также молебны Богу составляют церковное богослужение, проводимое в христианском священном здании — храме или церкви. Славным христианским богослужением является литургия (от греч. богослужение) театрализованное действие, сопровождаемое молитвами, пением, чтением Библии, поклонами зажиганием свечей и лампад курением благовоний и т. д.

Среди обрядов следует также отметить культ «святых» — почитание лиц «угодивших богу», культ креста, воспринимаемого не только как орудие казни Христа, но и как средство «спасения»: объектами поклонения являются еще «мощи» — останки «святых». ' Значительное место в христианском культе отводится праздникам: Пасхе — празднику «воскресения» Христа; Троице — или пятидесятнице — в честь нисхождения на апостолов Святого Духа, имевшего место на пятидесятый день после воскресения Христа; Рождеству Христову, Крещению Христову, Преображению Христову и др.

§2. Возникновение и эволюция христианства

Христианство традиционно считается второй мировой религией, имеющей глубокие исторические и гносеологические корни в истории человечества. Наиболее принципиальное воздействие на учение Иисуса оказал иудаизм.

В древнейший период своей истории (1-ая пол. I I тыс. до н.э.) евреи-кочевники — бедуины Северной Аравии почитали духов предков каждого рода (отразилось в Библии как почитание патриархов. Из обще еврейских богов известен скотоводческий культ Азазела, культ Луны, культ Яхве, как бога пустынь Из праздников известна Пасха — весеннее жертвоприношение первого приплода стад. Из обрядов — обрезание новорожденных мальчиков, почитание священных гор, рощ, источников, столбов (ашер).

С XV в. до н.э. началось завоевание евреями земледельческой Палестины. Оно принесло постепенный переход евреев к оседлости и занятию земледелием. В XI в. до н.э. появляется царская власть (Саул), формируется древнееврейское государство. Ассимиляция местного палестинского этноса (хананеян) привела к включению территориальных духов-покровителей (ваалов) в. древнееврейский пантеон. Появляются новые религиозные праздники: шакуот (пятидесятница) — праздник жатвы пшеницы, суккот (праздник кучей) — сбор плодов и т. д. Культ Яхве уже в качестве Бога — воителя и покровителя всех еврейских племен, становится главным в общееврейском пантеоне.

В X в. до н.э. в Иерусалиме — столице древнееврейского царства строится главный храм Яхве. Формируется жречество (левиты), во главе c наследственными первосвященниками. С VIII в. до н. э. появляются пророки — жрецы-реформаторы. Наиболее известны Исайя (VIII в. до н. э.), Иосия (VII в. до н.э.), Иезекииль (VI в. до н.э.), и другие.

В 621 г. до н. э. царь южноеврейского царства (Иудеи) Иосия провел централизацию еврейского пантеона. Был объявлен строгий монотеизм. Бог Яхве отныне остался единственным. Изображения других богов уничтожались, их жречество было подвергнуто репрессиям. В 586 г до н. э. Иудея была захвачена, храм Яхве разрушен. В 538г. до н. э. храм восстановили и иудаизм превратился в теократическое государственное образование во главе с первосвященниками иерусалимского храма. Началась окончательное редактирование Библии — сборника священных книг иудаизма. Сформировались две идеи иудаизма, богоизбранничество еврейского народа и вера в миссию (будущего спасителя евреев).

В эпоху диаспоры (рассеяния) иудаизма складывается синагогальная организация еврейских религиозных общин. Синагога (от греческого — собрание) — молитвенный дом евреев диаспоры, орган общинного самоуправления. Синагога имела свое имущество, помогала соплеменникам. В ней читалось и комментировалось священное писание, проводились молитвы, но жертвы Яхве не приносились, это считалось прерогативой иерусалимского храма. Расселение евреев за пределы Палестины привело к появлению прозелитов (иудаистов- неевреев), изменению ряда догматов, появлению новых (идея будущего блаженства в ином мире для праведников, вера в загробную жизнь, в воскресение мертвых и т.п.). Возникают секты (саддукеи, фарисеи, эссены).

В III — V в. в. н. э. в среде вавилонских и палестинских евреев составляется Талмуд- кодекс религиозно-юридических правил иудаизма. Он состоит из двух основных частей: Мишна (куда включены тексты Библии с их объяснениями и Гамера, представляющих комментарии Мишне. В VI -Х вв. к Талмуду были добавлены Мидраши — поздние комментарии. Талмуд отныне стал основой всей жизни еврейских общин. Его чтецами-комментаторами стали руководители общин — талмуд- хахаиы (раввины), отныне решавшие все дела жизни и быта евреев, исходя из норм Талмуда. Замкнутость и изоляция иудаизма возросла.

В VIII в.н.э. появилась еретическая секта Караимы. Караимы отвергали талмуд и требовали вернуться к «чистому» иудаизму, иудаизму древних времен. Учение караимов распространилось в Хазарии (в VIII — IХ вв. государственная религия), Крыму, позже Литве. В Крыму и Литве живут до сих пор.

В Х-ХII вв. в среде испано-арабских евреев появились попытки приспособить устаревший Талмуд к новым условиям жизни, к высокому уровню науки. Эти попытки шли в двух направлениях: рационалистическом (Майнонид 1135—1204гг.) и мистическом (Каббала).

В эпоху капитализма возникло движение Хасидов (благочестивых). Основоположник хасидизма Израэль Бешт (1700—1760) проповедовал, что раввинская «ученость» и соблюдение религиозных запретов не нужны: достаточно непосредственного общения с Богом, достигаемого в молитвенном экстазе. Общения с Богом может достичь лишь праведник — цадик.

Огромное большинство евреев продолжало исповедовать орто­доксальный иудаизм. Между тем, рост религиозных правил (более 600) привел к необходимости составления краткого конспекта-справочника по Талмуду. В XVI в. появился Шулхан- Ярух- настоль­ная книга каждого иудаиста.

В начале XIX в. появляется реформированный иудаизм (отмена древнееврейского языка, как обязательного при богослужении, введение органной музыки в синагоге, перенос празднования субботы на вечер пятницы или утро воскресенья, сокращение времени религиозных служб, отказ от лицевых запретов). Организованный во всемирном союзе прогрессивного иудаизма (с 1928), в настоя­щее время преобладает среди евреев США.

В 20-х годах ХХ в в США возник консервативный иудаизм, среднее течение нейду ортодоксами и реформаторами. Организован во всемирном Совете Синагог. В настоящее время иудаизм распространен в 81 стране мира, является государственной религией Израиля (с 1948т). Наибольшее количество последователей иудаизма после Израиля насчитывает США

Кроме Библии, иудей чтят Тору (Пятикнижне Моисеево). Автором их назван главный пророк иудаизма — Моисей. Включает: «Бытие» — сотворение мира и человека, грехопадение его и изгнание из Рая, древнейшая история до и после всемирного потопа, жизнь патриархов — родоначальников евреев — Авраама, Исаака, Иакова, Иосифа, поселение евреев в Египте; «Исход» — жизнь и деятельность Моисея; «Левит» — религиозное законодательство; «Числа» — законодательства и история евреев после выхода из Египта и до завоевания Палестины; «Второзаконие» — дополнения к религиозному законодательству. К Торе примыкает книга Иисуса Навина, военачальника, который руководил завоеванием Палестины.

Можно достаточно обоснованно говорить о том, что, морально-этические нормы иудаизма сыграли принципиальную в становлении всей современной человеческой цивилизации. Они сформировались на основе 10 заповедей Моисея и дополнений Талмуда.

«1.Я есть Господь Бог твой да не будет тебе Бога иного кроме меня;

2.Не сотвори себе кумира, да не поклонишься ему, не послужишь ему;

— 3.Не приемли имени господа Бога твоего всуе;

4.Помни день субботний: 6 дней делай дела твои все, в день седьмой — субботу поклоняйся Господу Богу твоему;

5.Чти отца твоего и матерь твою;

6.Не убий;

7.Не прелюбодействуй;

8.Не укради;

9.Не лжесвидетельствуй;

10. Не пожелай жены ближнего твоего, дома ближнего твоего, ни села его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ничего, что принадлежит ближнему твоему»

Прямо или косвенно данные заповеди содержатся в религиозных учениях других мировых религии. Основанные в период формирования человечества как сообщества сознательных существ, именно они стали фундаментом становления отношения людей к окружающему миру и в межличностных отношениях.

Жизнь верующего еврея подчинена религиозно-обрядовым предписаниям и запретам (их 613): на 8-й день жизни мальчик-еврей подвергается обрезанию. Пища делится на дозволенную (кошерную) и трефную (запретную). К последней относятся: мясо свиньи, верблюда, зайца, тушканчика) пресмыкающихся, любое мясо с кровью. Ограничение в одежде: мужская одежда должна быть длинной, сделанной из однородной ткани, иметь карманы ниже пояса. Голова должна быть покрыта всегда. Иудаист обязан носить бороду и длинные бакенбарды (пейсы); во время молитвы одевают поверх одежды особое ритуальное покрывало (талес). Обязательные омовения со­вершаются в специальном обрядовом бассейне Микве (с непроточной водой).

Соблюдение субботы подчинено особо строгим правилам: в этот день нельзя работать, готовить пищу, зажигать огонь, переносить что-либо в руках, прикасаться к деньгам, пользоваться транспортом. Данные требования важны потому, что формируют чувство взаимосвязанности и взаимозависимости личности и сотворившего ее Создателя- Бога. Выполнение комплекса запретов имеет принципиальное значение потому, что заставляют человека отвыкать от уверенности в «самости», то есть в том, что человек хозяин себе сам и может самостоятельно решать важнейшие задачи. В действительности это глубокое заблуждение, и многие, даже далекие от Бога люди приходят к пониманию того, что от нас зависит не все. Запреты, будь в иудаизме, христианстве или в других религиях, формируют понимание зависимости, того, что мы не можем все, что-то остается в компетенции Создателя. Отказываясь от чего- либо согласно религиозных учений, человек признает главенство Бога, свою подчиненность Его воле. По нашему мнению, это является важным моментом, так как современное человечество переживает негативные моменты во многих сферах именно потому, что позабыв Бога пришел к уверенности в своем величии и вседозволенности. Люди «потеряли тормоза», то есть сдерживающие их животные начала, которые в древности были подавлены при помощи перечисленных запретов. Отсюда и распространение наркомании, СПИДа, преступности, и других «прелестей» современной цивилизации, доказывающих возврату к идее признания единства с Прародителем — Богом.

Христианство (от греч. Христос — Помазанник, Мессия; по свидетельству новозаветного текста Деяния апостолов, образованное на основе греческого языка с употреблением латинского суффикса существительное christianoi — приверженцы (или последователи) Христа, христиане, впервые вошло в употребление для обозначения сторонников новой веры в сирийско-эллинистическом г. Антиохия в 1 в.), одна из мировых религий (наряду с буддизмом и исламом), одна из т. н. «авраамитических» (или «авраамических») религий, преемственных по отношению к библейскому монотеизму (наряду с иудаизмом и исламом).

При анализе возникновения христианства необходимо выяснить:

а) общественно-исторические условия,

б) теоретические источники.

а) Христианство возникло в I в. н. э. в римской провинции Палести­на, в период кризиса рабовладельческого строя и постепенной потери остатков еврейской государственности- в 63 г. до н. э. Палестина стала римской провинцией, а ее цари отныне утверждались се­натом Рима. После гражданских войн и кровавого террора 30-х г.г. до н. э. Римская республика была постепенно преобразована в импе­рию с династией Юлиев- Клавдиев. Единоличная деспотическая власть императора активизировала завоевательную политику Рима. Римский орел раскинул крылья от Атлантики до Ближнего Востока и от Британии до африканских берегов.

Завоевания не избавили Рим от внутренних конфликтов — Земли и Финансы сосредотачивались в руках сенаторско -всаднической олигархии. Налоговый пресс разорял свободное крестьянство Италии, покидавшее свои земельные участки и пополнявшее ряды римского плебса, кормившегося случайными заработками и подачками властей. Долгие войны наводнили столицу рабами (их было около миллиона).

Жесточайшее угнетение, пытки и казни за малейшую провинность приводили к незатихающим волнениям рабов, которые часто поддерживались свободной беднотой и покоренными народами империи. Все они подавлялись Римом со страшной жестокостью. Так, после разгрома восстания Спартака 6000 рабов были распяты вдоль дороги от Капу и до Рима.

б) Не менее глубоким был духовный кризис. Если придерживаться теории А. Шопегауэра, то это был период очередного перехода от культуры к цивилизации. Древние римляне, создавшие на основе древнегреческой духовной культуры свою, имеющую специфические черты, создали великую империю. Однако процесс возвеличивания Рима сопровождалось закономерным крахом свободного земледельческого класса — основы всей духовной, материальной культуры и военного гения римлян. Приток рабов сделал ненужным труд как таковое. Жители римских городов требовали «Хлеба и зрелищ!». Пресыщение достатком привел к извращению духовности. Например, по свидетельству историков на гербе города Помпей был изображен фаллос, а пол городских бань- терм был сплошь покрыт эротическими изображениями. Таким образом, великая империя превратилась в громадного паразита, эксплуатирующего народы от Британских островов до Ирана, естественно, такая общественно-политическая и духовная система не могла дальше обеспечивать прогресс. Нужны были новые духовные ценности и ориентиры как основы новой культуры, которая придет на смену омертвевшей Римской цивилизации. Приход Иисуса, провозгласившего Любовь и Веру в единого Господа и был фундаментом дальнейшей эволюции человеческой цивилизации.

Древние верования предков стали вызывать у многих насмешку. Религия теряла свое значение, превращаясь в часть гражданских обязанностей. Познакомившись в ходе завоеваний с религиями Востока, римляне жадно потянулись к ним. Египетским Изиде и Осирису, Фригийской Кибеле, персидскому Митре стали молиться от Британии до Балкан. Возродились греческие мистерии, которые обещали их участникам бессмертие и познание высших миров. Оккультные учения, астрология, магия находили последователей во всех классах общества. Время от времени появлялась надежда, что появится тот, кто выведет мир из лабиринта. Поэт Вергилий предсказывал рождение младенца, с кото­рого начнется новая эра Сатурна. Буддисты ждали будду Матрейю, индуисты — очередное воплощение бога Вишну, персы — спасителя Саошианта, иудеи — Мессию.

В Палестине с каждым годам сгущалась атмосфера мистических чаяний. Надеялись на скорое явление с неба пророка Илии, который должен был совершить помазание над Посланников Божиим. Иудейская секта зелотов считала, что он будет великим воином и сокрушит языческую империю во главе с императором — «человекобогом», храмы которого действовали по всей державе.

Другая секта — эссены (ессеи), что в переводе значило «сыны света» ожидала, что Мессия будет лидером духовным, аскетом-проповедником. Не желая иметь ничего общего с греховным миром, ессеи избрали уединенную жизнь в пустыне, основав колонии на берегу Мертвого моря в Кумране. Аскетическая жизнь, общий труд и общее имущество — так ожидали они своего Мессию.

Между тем евреи, жившие вне Палестины, активно усваивали элементы греческой культуры. Наиболее образованные из них стремились согласовать античную философию с Библией. В этом направлении особенно продвинулся Филон Александрийский (25 г. до н.э-50 г. н. э.) в учении о божественной силе (Логосе). Бог необъятен и невыразим, считал Филон. Его мощь проявляется через Лагос. Логосом Бог творит и поддерживает Вселенную, в логосе он открывается смертным. Логос у Филона — посредник между людьми и Богом. Большой популярностью среди греко-еврейской интеллектуальной элиты пользовалось и учение римского философа Сенеки (4 г. до н.э.- 65 г. н.э.), утверждавшего, что в земной жизни человек обречен на непрерывные и неустранимые страдания, что счастье и равенство достижимы лишь в загробном мире. Идеи Филона и Сенеки составили мировоззренческую основу христианства.

Христианство возникло в 1 в. в Палестине в контексте мессианских движений иудаизма, с которым, однако, вскоре оказалось в состоянии конфликта (исключение христиан из синагогальной жизни после 70 года, завершившееся составлением формальных проклятий против христиан как «еретиков»). Первоначально распространялось в среде еврейства Палестины и средиземноморской диаспоры, но уже начиная с первых десятилетий приобретало все больше последователей среди других народов («язычников»). Вплоть до конца Римской империи распространение христианства происходило преимущественно в ее пределах, причем особую роль играли восточные окраины — Малая Азия, земля тех 7 церквей, которые в Откровении Иоанна Богослова символизируют судьбы Вселенской Церкви; Египет — колыбель христианского монашества, и расцветшей в городской среде Александрии христианской учености и философии; необходимо отметить также значение таких «буферных» территорий между Римской империей и Ираном (Парфянской, позднее Сасанидской империей), как Армения.

Меняющийся в зависимости от условий эпохи и культуры, политико — идеологический контекст определил логику последовательных церковных разделении («схизм»), в результате которых возникла рознь Церквей и вероисповеданий (конфессий). Уже в 5—7 вв. в ходе выяснения доктрины о соединении божественной и человеческой природ в личности Иисуса Христа (так называемые христологические споры) от единой Церкви Римской империи отделились так называемые «нехалкидониты» (от названия 4-го Вселенского собора в Халкидоне) — христиане Востока, жившие вне греко-латинской языковой зоны; не признавшие уже 3-го Вселенского собора (431) несториане, пользовавшиеся значительным влиянием вплоть до позднего средневековья в Иране и дальше на Восток от Средней Азии до Китая (ныне общины так называемых ассирийцев («айсоров»), разрозненные от Ближнего Востока до США, а также «христиане св. Фомы» в Индии; не признавшие 4-го Вселенского собора (451) монофиситы, которые возобладали в яковитской (сирийской), грегорианской (армянской), коптской (египетской) и эфиопской Церквах; монофелиты, остаток которых — вторично соединившаяся с католиками маронитская Церковь Ливана. В настоящее время (после научно-аналитической работы, одним из инициаторов которой еще в 19в. был русский церковный ученый В. В. Болотов) среди католических и православных богословских экспертов преобладает отношение к«нехалкидонским» Церквам как к отделенным не столько в силу реальных вероучительных различий, сколько под действием лингво- культурных недоразумений и политических конфликтов.

Администрация римских цезарей долго рассматривала христианство как полное отрицание официальной нормы, инкриминируя христианам «ненависть к роду человеческому»; отказ участвовать в языческих обрядах, особенно в религиозно-политическом культе императора, навлекал на христиан кровавые гонения. Воздействие этого факта на специфическую эмоциональную атмосферу христианства было весьма глубоким: лица, подвергшиеся за свою приверженность христианству смертной казни (мученики) или заключению и пыткам (исповедники) первыми в истории христианства почитались как святые, идеал мученика (соотнесенный с образом распятого Иисуса Христа) стал центральной парадигмой христианской этики, рассматривающей весь мир как находящийся под неправедной властью «князя мира сего», а должное поведение — как мирное сопротивление этой власти и постольку принятие страданий. В то же время универсально — цивилизующий характер Римской империи был созвучен вселенскому духу христианства, обращающегося ко всем людям; раннехристианские авторы 11—111 вв. (которых принято называть апологетами, поскольку они в условиях преследований и нападок выступали с апологией своей веры) призывали в своих сочинениях, часто формально адресованных носителям власти, к примирению между Церковью и империей.

Став в начале IV в. благодаря инициативе императора Константина официально дозволенной (а к концу того же столетия господствующей) религией в Римской империи, христианство надолго оказывается под покровительством, но также и опекой государственной власти (так называемая «константиновская эпоха»); границы христианского мира некоторое время примерно совпадают с границами империи (и греко-римской цивилизации), так что положение римского (позднее византийского) императора воспринимается как сан единственного верховного светского «предстоятеля» всех христиан в мире (по инициативе которого, в частности, собирались Вселенские соборы IV — VII вв., признаваемые не только католиками, но и православными). Эта парадигма, представляющая аналогию халифату в раннем исламе и оживленная необходимостью религиозных войн именно с исламом, теоретически значима еще на исходе западного Средневековья — например, для трактата Данте Алигьери «О монархии» (1310—11). Тем более она определила византийскую идеологию священной державы и отчасти некоторые традиции православной ветви христианства (в Московской Руси идею» — Москвы третьего Рима»). В западной половине Римской империи слабость, а затем и крушение государственности привели к подъему власти римского епископа (папы), перенявшей также и светские функции и спорившей с имперским принципом по существу о той же теократической парадигме.

Во II — V вв. н.э. произошло Формирование христианского духовенства. Все оно было поделено на священнослужителей и церковнослужителей (обслуживающий персонал). Священнослужители имеют 3 степени: епископ, пресвитер (священник) и диакон.

Епископ (архирей, т.е. начальные иереев — священников) совершает все 7 таинств и все церковные службы, освящает миро. Степень епископа делится на 4 подстепени: патриарх, митрополит, архиепископ, епископ.

Пресвитер (священник, иерей) совершает 6 таинств (кроме священства) и все церковные службы, миро освящать не имеет права. Христианская община, подчиненная ведению священника, называется его приходом. Степень пресвитера делится на 3 подстепени: протопресвитер, протоиерей, священник.

Диакон помогает совершать таинства епископу или священнику. Самостоятельно проводить богослужение не имеет права. Степень диакона имеет две подстепени: протодиакон и диакон.

В состав церковнослужителей входят иподиаконы, псаломщики (дьячки) и пономари. Священнослужители 2—3 степени (пресвитер и диакон) делятся на черное духовенство (монашество) и белое (приходское). Аналогами протопресвитера, протоиерея и священника в монашестве являются: архимандрит, игумен и иеромонах. Аналогами протодиакона и диакона в монашестве являются: архидиакон и иеродиакон.

Учение Иисуса есть самодостаточное явление, направленно на формирование основ всестороннего самосовершенствования личности посредством Веры и Любви. Вызванное всеобщим кризисом древней цивилизации Запада, учение Иисуса должно было вывести человечество из духовного тупика. Он был послан Богом с целью помощь человечеству стать человечнее посредством дальнейшего отказа от животных инстинктов, которые сохраняются в подсознании людей, формированием идей о причинности греховности людей, и значит возможностью ее прощения. Однако, как и любое мировоззрение, религия Христа была поддержана людьми, которые отличаются друг от друга своим интеллектуальным и психическим уровнем развития. Закономерно, что одно и то же разные люди видят по разному. Поэтому по истечению некоторого времени появились разные, иногда совершенно противоположные трактовки цельного учения Иисуса. Данный процесс по нашему мнению основывается на рациональном понимании христианства и поэтому, в общем то приводит к разным степеням искажения мыслей Иисуса церковниками.

К 1054 было официально провозглашено и в XIII в. закрепилось разделение Церквей православной (с центром в Константинополе) и католической (с центром в Риме); за ним стоял конфликт византийской идеологии священной державы и латинской идеологии универсального папства, осложненный доктринальными и обрядовыми расхождениями. «Попытки примирения (на 2-м Лионском соборе 1274 и особенно на Флорентийском соборе 1439) не имели долговременного успеха; их результатом была парадигма униатства», или «католицизма восточного обряда» (соединение православной обрядной и церковно-бытовой традиции, включая Символ веры без filioque, с признанием вселенского примата Рима), чаще всего приводившая к психологическому обострению конфессионального конфликта (особенно Брестская уния среди украинцев и белорусов), как это нередко признается и с католической стороны; тем не менее необходимо иметь в виду, что примерно для 10 млн. христиан во всем мире «униатство» давно уже является унаследованной и выстраданной в конфликтах традицией. В России, важнейшей православной стране после гибели Византии в 1453, присущая византийскому христианству тенденция к отождествлению церкви, царства и народа и к связанной с этим сакрализации привела в спорах XVII в. о норме обрядовой практики к расколу, в результате которого от Православия отделилось старообрядчество (само раздробившееся на множество «толков»)».

На Западе папство вызвало под конец Средневековья протест как «сверху», со стороны светских властей, с которыми оно вступало в спор о полномочиях, так и «снизу» (лолларды, гуситы и т. п.). На пороге Нового времени инициаторы Реформации — Лютер, Меланхтон, Цвингли, Кальвин и др. — отвергли папство как реальность и идеологию; разрушив единство западного христианства, Реформация породила множество протестантских конфессий и деноминаций. Протестантизм создал культуру со своими специфическими чертами: особый интерес к Библии (включая Ветхий Завет), библейские чтения в семейном кругу; перенос акцента с церковных таинств на проповедь, а с личного послушания духовным «предстоятелям» и практики регулярной церковной исповеди — на индивидуальную ответственность перед Богом; новая деловая этика, оценивающая бережливость, порядок в делах и уверенность в себе как род аскезы, а успех как знак Божьего благоволения; бытовая респектабельность, равно удаленная от монашеской суровости и аристократического великолепия. Такая культура воспитывала людей волевых, инициативных, внутренне уединенных — человеческий тип, сыгравший важную роль в становлении раннего капитализма и вообще цивилизации Нового времени Данная сторона реформированного христианства раскрыта в работе немецкого философа и социолога М. Вебера. «Протестантская этика и дух капитализма». Недаром протестантский Север Европы (к которому позднее присоединятся США в целом обгоняет по темпам индустриализации католический Юг, не говоря уже о православном Востоке (а в развитии традиционного капитализма в дореволюционной России особую роль играют старообрядцы, в противостоянии царистскому официозу развившие у себя черты, представляющие известную аналогию «протестантской этике»).

Однако при всех контрастах и конфликтах, выливавшихся в XVI — XVII вв. в кровавые религиозные войны, в дальнейшем развитии конфессиональных ветвей христианской культуры прослеживаются некоторые общие свойства. И создатели системы протестантского образования вроде «наставника Германии» Меланхтона, и такие крайние поборники католицизма, как иезуиты (и пиаристы), субъективно стремясь вытеснить друг друга, объективно разрабатывают и насаждают новую систему школьного дела, менее репрессивную, чем прежняя, более ориентированную на соревнование между учениками и на эстетическое воспитание.

Секуляризаторские тенденции Нового времени последовательно выявляются уже антиклерикальным крылом Просвещения: оспорена не только практика Церкви, но и учение христианства как таковое; в противоположность ему выдвигается самодовлеющий идеал земного прогресса. Приходит конец «союзу Трона и Алтаря», к которому свелась идея христианской теократии (если ранние буржуазные революции прошли под знаменем Реформации, то во время Великой французской революции уже была проведена кампания«дехристианизации», предвосхищавшая «воинствующее безбожие»русского большевизма); миновала «константиневская эпоха»христианства как государственной религии. Оспорено привычное понятие «христианской (православной, католической, протестантской и т.п.) нации»; во всем мире христиане живут рядом с неверующими, а сегодня, хотя бы ввиду массовой миграции рабочей силы, и рядом с инаковерующими. У сегодняшнего христианства — опыт, не имеющий аналогов в прошедшем.

Еще с XIX в. в протестантизме и особенно в католицизме наблюдается тенденция к выработке на основе христианского учения социальной доктрины, отвечающей задачам времени (энциклика папы Льва XIII«Rerum novarum», 1891). Богослужебная практика протестантизма, а со времени 2-го Ватиканского собора (1962—65) и католицизма ищет сообразности новым моделям человеческого самоосознания. Аналогичные попытки русского послереволюционного «обновленчества» провалились как ввиду большей силы православного консерватизма, также ввиду того, что лидеры «обновленчества» скомпрометировали себя оппортунизмом в пору антицерковных репрессий. Вопрос о легитимном соотношении между «каноном» и новаторством в христианской культуре является сегодня первостепенным для всех христианских вероисповеданий. Реформы и сдвиги вызывают резкую реакцию крайних традиционалистов, настаивающих на обязательности буквы Священного Писания (так называемый фундаментализм — термин, возникший как самоназвание групп американских протестантов, но ныне употребляемый расширительно), на неизменности обряда (движение католических «интегристов», отвергших 2-й Ватиканский собор, а в православной Греции — «старокалендаристов»). На противоположном полюсе — тенденции (особенно в некоторых протестантских конфессиях) к ревизии вероучительных основ ради беспроблемного приспособления к этике современного либерализма.

Современное христианство — это не религиозное самоопределение однородного социума, не наследие предков, «всасываемое с молоком матери» потомками, но скорее вера миссионеров и обращенных; и в этой ситуации христианству может помочь память о его первых шагах — в пространстве между этносами и культурами.

Новым фактором в жизни христианства XX столетия является экуменическое движение за воссоединение христиан различных вероисповеданий. Оно обусловлено ситуацией христианства как веры, заново предлагающей себя нехристианскому миру; человек, в акте личного выбора становящийся христианином, все реже наследует навыки конфессиональной культуры своих предков, но зато и взаимные счеты конфессий, уходящие в века, становятся для него все менее актуальными. Популярный английский христианский писатель К. С. Льюис написал книгу с характерным заглавием «Просто христианство»; заглавие это удачно выражает потребность эпохи в постановке вопроса о существенной сердцевине христианского учения, просматриваемой сквозь все частные особенности того или иного исторического типа. Очевидна содержащаяся в таком умонастроении опасность упрощения и обеднения. Но определенная мера упрощения становится адекватным ответом на жесткую реальность радикального вызова, брошенного христианству и тоталитаризмом, и секуляристским релятивизмом. Многообразие богословских позиций на глубине сменяется делением на двое — за или против Христа. Христиане различных конфессий, находившие друг друга как товарищи по судьбе в сталинских и гитлеровских лагерях, — вот самый глубокий «экуменический» опыт века. Одновременно интеллектуальная честность, отнюдь не принуждая к отказу от вероучительных убеждений, обязывает видеть в реальной истории и жизни разных конфессий, с одной стороны, по известно формуле Бердяева, печальное «недостоинство христиан», контрастирующее с «достоинством христианства», с другой стороны, дела искренней любви к Богу и окружающему миру.

Экуменическое движение дало выражение этим внутренним сдвигам. Инициатива в этом движении принадлежала протестантским деноминациям (Эдинбургская конференция 1910); с православной стороны она была поддержана в 1920 посланием Константинопольского патриарха, обращенным ко всем Церквам и призвавшим их к общению и сотрудничеству. В 1948 был создан Всемирный совет церквей (ВСЦ), объединивший важнейшие протестантские деноминации и ряд православных поместных церквей, с 1961 участие в его работе принимает Московская патриархия, а также наблюдатели от Ватикана. В1965 папой Павлом VI и патриархом Афинагором было объявлено об отмене взаимных анафем между католическим Римом и православным Константинополем.

Как было отмечено выше, в начале IV в. н.э. александрийский пресвитер Арий выдвинул идею подчиненности Иисуса Христа Богу-отцу. В 20-30-х гг. V в. эта идея нашла выражение в учении константинопольского патриарха Нестория (428—431) о единстве человеческой сущности Христа, ставшего лишь в ходе своей деятельности Мессией. В 431 г. учение Нестория было объявлено еретическим. Возникла первая восточная древнехристианская церковь- несторианская. В настоящее время несторианство исповедуют малабарская церковь Индии и ассирийская церковь.

В 40-50-х гг. и V в. появилась монофиситская церковь. Ее основателен был константинопольский архимандрит Евтнхий (умер в 454 г.). Поддержанный влиятельной александрийской патриархией, Евтихий утверждал, что Христос — Бог, отрицал его человеческую сущность. Это учение было объявлено ересью на Соборе 451 г. В настоящее время монофиситство исповедуют коптская церковь в Египте, эфиопская церковь, армяно-григорианская церковь, сирийская яковитская церковь. Было обоснована идея, которая объединяла эти две крайности. Ортодоксальный, православный было признано учение о двойной сущности Христа. Он был объявлен богочеловеком и данная теория в общем господствует в религиозной литературе православной России.

Главный вопросом, вокруг которого разгорелись страсти, был вопрос о Филиокве (похождении Духа Святого от Бога-сына). Константинополь, центр восточного христианства, считал, что Дух Святой может исходить только от Бога-отца. Рим — центр западного христианства, приписывал аналогичные функции Богу-сыну. В этом споре проявляется противоречие души и разума. Для православия в религии Иисуса главным становится духовная сфера, поиск возможностей духовного совершенства личности. Для Римской, католической церкви постепенно главенствующим становится рациональное понимание и толкование учения Иисуса. Таким образом, для Запада открываются возможности очеловечения христианства, когда те или иные теоретические положения начинают пользоваться для защиты интересов самих церковников, класса богачей и власть держащих. Хотя необходимо добавить, что и православие показало возможность адаптироваться изменению социально-политической обстановки, будь то времена Петра Великого, будь период большевизма в России.

Формирование православия произошло в IV — V111 вв., организационная самостоятельность была оформлена в ходе раскола 1054 г. Православие сложилось в восточной части бывшей Римской империи (Византии). Замедленные темпы развития феодальных отношений в Византии наложили отпечаток на религиозную жизнь, веками пребывавшую в состоянии застоя, при которой верность традиционным формам вероучения и обрядности воспринимались как один из важнейших показателей православия. Сильная императорская власть, поднявшая под себя власть православных иерархов, и децентрализация церковного управления, — вот главные социальные особенности православия. На основе четырех равнозначных религиозных центров (Константинополь, Александрия, Антиохия, Иерусалим) в Византийской империи образовались четыре самостоятельных православных церкви, возглавляемых патриархами.

К началу 90-х гг. XX в. число таких церквей достигло 19: 15 их них имеют статус автокефальных, 4 — автономных (последняя по времени автономизации — Украинская православная церковь получившая свой статус на Соборе 1990 г.). Все православные церкви связаны общностью вероучения, основных норм церковной жизни (канонов) и важнейших обрядов.

Православное вероучение базируется на двух основаниях: священной писании (Библии) и священном предании (решения 1—7 вселенско-поместных Соборов IV — VIII вв.; труды крупнейших церковных авторитетов того времени — «отцов церкви» — И. Златоуста, В. Великого, Г. Назианзина и т.п.). Главные положения этого вероучения (догматы) изложены в 12 параграфах (членах) Символа веры. Все догматы православие считает богоданными и не подле­жащими никаким изменениям.

Православие признает 7 таинств (главных культовых обрядов), являющихся первоосновой культа. Все они имеют специфические, характерные только для православия, отличия. Крещение проводится путем погружения младенцев в воду; миропомазание совершают вслед за крещением; причащают хлебом и виной всех.

Центр культовой деятельности православия — храм, здание которого ориентировано с востока на запад и разделено на 3 части: алтарь, собственно храм и притвор. В алтарь, отгороженный от остальных частей храма иконостасам, могут входить лица мужского пола.

Важную роль в православии играет культ святых. Характерно для православия почитание икон, особые почести воздаются кресту. Главный праздник в Православии — Пасха (вознесение Иисуса Христа). За ней следуют 12 великих праздников: 8 из них посвящены Христу (Рождество Христово, Крещение Господне, Сретение, Преображение, Вознесение, Вход Господень в Иерусалим, Троица и Воздвижение креста Господня); 4 — Богородице (Рождества Богородицы, Введение во Храм, Благовещение и Успение). Много в православии праздников, посвященных различным моментам библейской и церковной истории, а также святым всех рангов. Главная опора православной церкви — монашество. Имеются мужские монастыри и женские (отдельно с VII в.). Монахини к священнической деятельности не допускаются.

Начало утверждения православия на Руси в качестве государственной религии было положено киевский князей Владимиром Святославичем, по просьбе которого в 988 г. византийское духовенство крестило жителей столицы Древнерусского государства — г. Киева. Христианизация древнерусского общества, начатая этим актом и продолжавшаяся несколько столетий, была вызвана потребностями складывавшегося феодального строя, который нуждался для своего укрепле­ния в соответствующей идеологии.

Созданная русская православная церковь, возглавляемая митрополитом Киевским и всея Руси, длительное время была в религиозной зависимости от Византии. Так, в X — XIII вв. из 23 митрополитов Руси, лишь 3 были русичами по происхождению (Илларион (1051—1054); Клин Смолятмч (1147—1149; 1151—1155,1158); Кирилл II (1247—1281). Лишь в 1448 г. она обрела авто- кефалию, ее глава с титулом митрополита Московского и всея Руси стал избираться поместным Собором. С 1589 г. русскую православную церковь возглавляет патриарх Московский и всея Руси, занимающий в иерархии православных патриархов почетное пятое место, непосредственно за четырьмя древними восточными патриархами.

Морально — нравственные ценности православия жизнедеятельности россиян в средние века отражены в «Домострое» — сборнике правил поведения личности. Здесь даются советы, какими должны быть отношения между христианином и священнослужителем.

«Следует знать, как почитать отца своего духовного. Приискать отца духовного доброго, боголюбивого и благоразумного, и рассудительного, а не потаковщика, пьяницу, не сребролюбца. Следует такого почитать и повиноваться ему во всем, каяться перед ним со слезами, исповедуя грехи свои без стыда, и наставления его соблюдать. Призывать же его в дом часто и поучение его с признательностью принимать. И бейте челом ему низко, и давайте ему приношения от своих трудов по возможности; и советуйтесь с ним почаще». Источник доносит до нас сведение о том, что в средние века на Руси были иные взаимоотношения между пастырями и стадом, чем они представляются сейчас. Главное, не было духовного деления в жизнедеятельности священников и верующих. Перед нами советы по налаживанию плодотворной деятельности по совершенствованию благочестия. Принципиальная мысль авторов «Домостроя» — формирование полного доверия христианами своим духовным отцам.

Документ наставляет отцов, которые хотят правильно воспитывать своих сыновей. Советуется наказывать сына своего в юности его, так как это успокоит тебя в старости твоей. Не жалея необходимо бить ребенка, если прутом посечешь его, не умрет, но здоровее будет, ибо ты, казня его тело, душу его избавляешь от смерти. «Не улыбайся ему играя: в малом послабишь — в большом пострадаешь. Не дай ему воли в юности, но сокруши ему ребра, пока он растет, и тогда, возмужав, не провинится перед тобой и не станет тебе досадой, и разорением дома, погибелью имущества, и насмешкой врагов».

Далее составители «Домостроя» наставляют мужей, как необходимо относится к своим женам. Мужья должны учить свою жену, как Богу угодить и к мужу своему приноровиться, как свой дом лучше устроить и всякий домашний порядок знать. Следует также мужьям поучать жен своих с любовью и примерным наставлением. То есть по отношению к женам авторы источника советует использовать заветы Иисуса: Любовь и Наставление. Жены мужей своих вопрошают о том, как Богу и мужу угодить и дом свой устроить, а что муж накажет, исполнять и иметь страх Божий и пребывать в телесной чистоте. Поднявшись с постели, умывшись и помолясь, женкам и девкам работу указать на день, сама бы хозяйка знала, как муку сеять, квашню затворить, как хлебы испечь, а также калачи и пироги, да знала бы, сколько чего получится из осьмины или из решета, меру знать во всем. «А еду мясную и рыбную, всякие пироги и блины, всякие каши и кисели, — все бы сама хозяйка умела, чтобы и всех слуг научить. Когда же хлебы пекут, тогда и одежду стирают, так и дровам неубыточно, но нужно приглядывать, как нарядные рубашки стирают и лучшую одежду и сколько мыла идет и золы, да хорошо и постирать, прокипятить, выполоскать и высушить и разгладить и скатерти, и платки, и полотенца, и счет всему самой знать, а ветхое осторожно бы залатали, все сироткам сгодится. Когда хлебы пекут, того же теста велеть отложить и пироги начинить в скоромные дни со скоромною начинкой, а в постные дни с кашей или с горохом, или со сладким, или грибы, или рыжики, или капусту, — что Бог подаст, все семье в утешенье. Такая хозяйка домовитая и умелая».

Стремясь укрепить позиции православия внутри страны и повысить ее престиж в христианском мире, патриарх Никон (1652—1667), провел в 1653—1656 гг. церковную реформу. Она выразилась в исправлении неточностей и разночтений в богослужебных книгах, в некотором изменении элементов обрядности. Так, например, была сокращена церковная служба, земные поклоны заменены поясными, креститься стали не двумя пальцами, а тремя, восьмиконечный крест был заменен четырехконечным, хождение во время обряда крещения по солнцу («по солонь») на хождение против солнца.