Бесплатный фрагмент - Сквозь шторм

Глава 1: Тихий шторм

Семья Ивановых жила в обычной трёхкомнатной квартире на окраине города. Здесь было всё, как у большинства людей: утренние пробки, вечерняя суета, посиделки за чашкой чая и бесконечные разговоры о том, как всё будет лучше завтра. Анна часто думала, что её жизнь, как и жизнь многих других, течёт по заранее намеченному руслу. Она вставала рано, готовила завтрак, провожала детей в школу и старалась сделать так, чтобы каждый день был немного лучше предыдущего.

Однако под поверхностью этой привычной рутины зреют проблемы, которые, как грозовые облака, постепенно заполняют её мир.

Анна сидела за кухонным столом, ковыряясь в чашке с чаем. Погода была пасмурной, и дождь не прекращался уже второй день. На улице темнело рано, а в доме было так тихо, что это тревожило её. Алексей, её муж, сидел в другом углу кухни, с выражением усталости и разочарования на лице. Его взгляд был прикован к телефону — очередной день без хороших новостей о поиске работы.

«Пятую неделю, Анна… пятую,» — сказал он, не поднимая глаз, его голос был хриплым от усталости. — «Каждый раз, как только кажется, что вот-вот… Ничего. Просто ничего.»

Анна почувствовала, как на сердце давит тяжёлый камень. Она пыталась поддерживать его, но силы были на исходе. Как и Алексей, она чувствовала, что борьба с проблемами становится всё более бесплодной. Её работа в маленькой редакции уже не приносила удовольствия, и деньги, которые она зарабатывала, едва хватали на оплату коммунальных услуг и еду для детей.

На кухне зазвонил телефон — это был звонок из школы. Данила, их старший сын, снова задерживается, пропустил пару занятий, и теперь его учитель просил поговорить с родителями. Анна мгновенно почувствовала, как сердце сжалось. Данила стал гораздо замкнутее за последние месяцы, его grades падали, и её тревога росла с каждым днём.

Катя, младшая дочь, только что вернулась домой из школы. В её глазах не было той искренней радости, которая всегда была раньше. Она молчала, едва сняв рюкзак. Могла бы сказать, как прошёл день, но её взгляд был каким-то потерянным, словно она тоже чувствовала, что что-то не так. Она села за стол и начала разбирать книжку, её пальцы не двигались так быстро, как обычно. В комнате стало ещё тише.

Анна посмотрела на своих детей, на Алексея, и в её душе возникло чувство беспомощности. В этом доме, полном любви, но всё больше наполненном молчанием и обидами, кажется, что шторм не за горами.

«Данила не пришёл на ужин, он опять… в своей комнате?» — спросила она тихо, обращаясь к Алексею. Его молчание было ответом. Оба они знали, что проблемы их старшего сына выходят за рамки обычной подростковой непоседливости.

Всё казалось каким-то болезненно-обычным, как эта тишина за окном. Не громкий, но постоянный дождь, не буря, а именно этот, «тихий шторм», который постепенно подкрадывался, разрушая их маленький мир.

Анна устала. Устала от того, что с каждым днём они становились всё более чужими друг для друга. Устала от того, что каждый новый день приносил новые испытания, но не решения. Но, несмотря на всю свою усталость, она не могла оставить свою семью. Она знала, что если сейчас сдаться, то всё рухнет. Она продолжала бороться, хотя порой ей казалось, что борьба уже не имеет смысла.

«Нам нужно поговорить,» — сказала она вдруг, собрав всю свою решимость. Алексей поднял голову и посмотрел на неё усталыми глазами. Он молчал, но в его взгляде была благодарность. Он тоже понимал, что это нужно, хотя и не знал, с чего начать.

Судьба их семьи висела на волоске, и это был не громкий, но немалый шторм. Тихий шторм, который они должны были пережить, научившись снова доверять и поддерживать друг друга.

Анна взяла за руку Катю и взглянула на Алексея. Не зная, как именно начнётся эта борьба, она просто была готова идти через этот шторм. Вместе.

Глава 2: Разрушенные иллюзии

День начинался, как и все остальные. Алексей встал рано, по привычке заварил кофе, и даже пытался улыбнуться в ответ на приветствие жены. Но в его глазах было нечто другое — утомление, растерянность, и то, что он пытался скрыть, но уже не мог: отчаяние.

Он долго стоял перед зеркалом, пытаясь собрать себя в кучку. Вчерашний разговор с начальником на работе был последним гвоздём в крышку гроба его надежд. «Ты — хороший работник, Алексей. Но сейчас нам нужно сократить штат. Я бы рад был предложить тебе что-то другое, но возможностей нет». Эти слова звенели в его ушах, когда он стоял в кухне, склонив голову, и старался придумать, что скажет Анне.

Но сказать было нечего. Он надеялся, что она не заметит. Он надеялся, что она не увидит пустых банковских счетов и растущих долгов. Он надеялся, что всё как-то наладится. Но эти иллюзии начали рушиться, как старый дом, разрушающийся под натиском времени.

Когда он вышел из кухни, Анна как раз заканчивала собирать детей на школу. Катя весело трещала о том, что будет показывать на уроке рисования, а Данила, как всегда, что-то бурчал себе под нос, готовясь к очередному дню, который, как и все предыдущие, не обещал ничего хорошего.

«Ты опять молчишь, Алексей?» — спросила она, заметив его затуманенный взгляд. Она всегда замечала такие вещи. Но сегодня её голос был напряжённым, будто сама атмосфера в квартире стала более плотной.

«Просто не выспался,» — сказал он, стараясь скрыть напряжение в голосе. Это было настолько убедительно, что Анна не стала допытываться.

Они провели этот день, как все дни за последние месяцы, но тишина в доме становилась всё более ощутимой. Вечером, когда дети наконец уснули, Алексей почувствовал, что не может больше скрывать правду.

«Анна,» — начал он, сидя напротив неё на кухне, — «меня уволили. Сегодня это официально.»

Её лицо побледнело, и, несмотря на то, что она пыталась выглядеть спокойной, его слова, как холодный дождь, проникли глубоко в её душу. Она молчала несколько секунд, пытаясь осознать услышанное, а затем сжала губы.

«Как… это произошло?» — её голос был почти шёпотом. — «Ты же говорил, что у тебя всё в порядке. Ты сказал, что всё стабильно.»

«Я думал, что это так,» — его слова звучали как признание в собственной беспомощности. — «Но они сказали, что кризис затянулся, и нам нужно сокращать расходы. И я оказался в числе тех, кто потерял работу.»

Анна молчала, как будто пыталась понять, насколько глубоко они погрузились в эту бездну. Сначала был лёгкий дискомфорт — недоплаченные счета, какие-то мелкие долги, но теперь… теперь это было уже нечто большее. В её голове крутились мысли о том, как долго они могут держаться, прежде чем что-то совсем выйдет из-под контроля. Но она не могла себе позволить паниковать. Она должна была что-то сделать.

«Что нам теперь делать, Алексей?» — её слова были сдержанными, но в них было столько переживания, что казалось, они прорвутся через каждое слово. Она чувствовала, как её жизнь, только что казавшаяся стабильной, начинает рушиться.

Он опустил голову, не в силах ответить. Он не знал. Он только знал, что в этот момент его собственная роль в семье изменилась. Теперь он не был тем, кто может обеспечить, кого можно было бы поддержать. Он стал тем, кто сам нуждается в поддержке, и это ощущение разрывало его изнутри.

С того дня в их жизни начался новый этап, и каждый день приносил всё больше признаков того, как мелкие проблемы превращаются в огромные, как тучи сгущаются над их головами. Анна чувствовала, что её мир начинает трещать по швам, и она больше не могла позволить себе быть только заботливой матерью и женой. Она должна была стать и тем, кто будет искать выход, кто будет вести их через этот шторм.

Но как это сделать, если всё вокруг начинает рушиться?

Вечером, после этой разговора, они долго сидели в тишине, осознавая, что теперь каждое решение будет иметь огромное значение. И хотя Алексей чувствовал себя сломленным, Анна пообещала себе одно: они будут бороться, несмотря ни на что. Потому что они не могли позволить себе сдаться.

Глава 3: Невидимый груз

Анна проснулась в тот день с ощущением, что её тело словно не было её собственным. Она чувствовала тяжесть в груди, будто кто-то положил камень прямо на её сердце. Её утренние дела — приготовление завтрака, сбор детей в школу, сборка рюкзаков — всё происходило на автомате. Каждое движение было механическим, а внутри неё бушевал настоящий шторм.

Она прекрасно знала, что всё это началось не вчера. Но вот только сейчас она не могла больше скрывать этот невидимый груз, который с каждым днём становился всё тяжелее. Несколько недель назад, после того как Алексей потерял работу, она пыталась держать лицо. Она ведь должна была быть сильной, должна была поддержать его, как всегда. Но вот теперь она чувствовала, как её собственные силы иссякают, а внутренние стены рушатся.

«Что со мной не так?» — она спрашивала себя, стоя перед зеркалом в ванной. Измотанное лицо, тени под глазами — она едва узнавала себя. Зачем она продолжала тянуть, когда самой было так тяжело? Она не могла вспомнить, когда в последний раз её душа отдыхала. Когда она в последний раз чувствовала себя по-настоящему счастливой, без этих навязчивых мыслей о долгах, неотложных делах и обязанности быть идеальной.

Весь этот месяц она пыталась быть идеальной женой, матерью и хозяйкой, но в её голове раздавался один и тот же голос: «Ты недостаточно хороша. Ты не справляешься». Она не могла избавить себя от этих мыслей. Даже на работе, в моменты, когда она сидела за компьютером, казалось, что коллеги замечают её усталость, её растерянность. И как бы она не пыталась сделать больше, чем могла, ей всегда казалось, что этого недостаточно.

«Ты не успеваешь за всеми. Ты недостаточно заботлива. Ты не можешь быть хорошей матерью, если не можешь обеспечить своему ребёнку стабильное будущее. Ты не можешь быть хорошей женой, если не можешь поддержать своего мужа в этот трудный момент». Эти мысли не давали ей покоя.

Сегодня, как и в последние дни, Анна чувствовала, что не может найти силы для простых вещей. Она встретила детей, вернувшихся из школы, с отсутствующим взглядом, и, хотя они были рады вернуться домой, в их глазах тоже было что-то, что настораживало её. Данила снова вернулся из школы с очередной запиской от учителей, а Катя, как всегда, молчала, что-то не договаривая.

«Мам, ты хорошо себя чувствуешь?» — спросила Катя, остановившись в коридоре с обеспокоенным выражением лица.

Анна улыбнулась, но её улыбка была пустой. «Как я могу рассказать детям, что мне страшно? Что я боюсь, что не смогу справиться с этим?» — её внутренний голос был настойчив. Но она не могла себе позволить слёзы. Не могла позволить себе слабость.

Вечером, когда дети уже заснули, она сидела на диване, глядя в темное окно. Алексей тихо сидел рядом, молчал, уставший после долгого дня. Их молчание было не просто тишиной, оно было тяжёлым и густым, как дым, который невозможно развеять. Анна чувствовала, как её мир рушится, а она сама остаётся в этом бесконечном пространстве между обязанностями и страхом не оправдать ожиданий.

«Ты что-то хочешь мне сказать?» — спросил Алексей, но его голос был усталым, как и его взгляд. Он смотрел на неё, и в его глазах было что-то, что заставляло её чувствовать вину. Он не требовал от неё многого, но она чувствовала, что должна быть рядом с ним, поддерживать его, быть опорой, как он был опорой для неё раньше.

Она опустила глаза и ответила тихо: «Я не знаю, Алексей. Я чувствую себя… беспомощной. Не могу всё удержать, не могу всё сделать правильно. Ты теряешь работу, а я не могу даже поддержать тебя, я сама на грани. Я не могу быть хорошей матерью и хорошей женой. Я не справляюсь».

Он взял её руку, молчаливо, но уверенно. Он понимал, как тяжело ей сейчас. Он сам чувствовал себя потерянным, не зная, как вернуть тот баланс, который они когда-то имели. Но он знал одно — сейчас, больше чем когда-либо, они должны быть вместе, несмотря на все трудности.

«Ты не одна, Анна. Мы вместе. Мы переживём это», — тихо сказал он.

Но несмотря на его слова, Анна не могла избавиться от ощущения, что она не оправдывает ожидания ни его, ни своих собственных. Она всё пыталась быть сильной, но внутри неё уже не было сил. Она чувствовала, как этот невидимый груз продолжает давить, как он разрывает её изнутри, и она больше не знала, как с ним справиться.

Тот вечер стал моментом, когда Анна поняла, что нужно перестать притворяться, что она всё контролирует. Ей нужно было признать, что ей нужна помощь, что она не должна быть идеальной во всём. И, возможно, это было первым шагом к тому, чтобы выйти из этой тени, из этой бесконечной борьбы с собой. Но пока этот шаг казался ей невозможным.

Глава 4: Пустое место

Данила перестал быть тем мальчиком, которым он был ещё несколько месяцев назад. Раньше его комната была полна беспорядка, который он так любил — коллекции игрушек, старые модели машин, книги с невыцветшими картинками. Его глаза всегда искрились любопытством, и каждое новое открытие казалось ему целым миром. Но теперь в комнате стало тихо. Он всё чаще сидел за столом, уставившись в экран компьютера, иногда словно не замечая окружающего мира. С его лицом, покрытым лёгкой тенью усталости, было трудно понять, что именно его беспокоит.

Анна чувствовала это. В каждом его молчаливом взгляде, в каждом уходе в себя, когда она пыталась поговорить с ним, было что-то холодное, что-то отдалённое. И это пугающе напоминало тот момент, когда Алексей был поглощён своими мыслями, когда он начал отдаляться от неё, и она не могла понять, почему. Она не могла найти способа достучаться до сына.

«Данила, ты опять не сделал домашку?» — она спросила, подходя к его столу, где он был погружён в экран, словно весь мир за пределами его монитора не существовал.

Он поднял голову только тогда, когда она заговорила, и его взгляд был пустым, как если бы все эмоции, что когда-то горели в его глазах, исчезли.

«Нет,» — ответил он, но его голос был равнодушным, без всякого интереса. — «Мне это не интересно.»

Анна не могла понять, что происходит. Данила всегда был прилежным учеником, увлечённым тем, что ему нравилось. Она помнила, как он гордился каждой хорошей оценкой, как его радость от научных проектов всегда освещала дом. Но теперь это всё исчезло, и он будто бы выпал из реальности.

«Ты не можешь так, Данила. Ты должен учиться, тебе нужно думать о будущем,» — сказала она, пытаясь взять на себя роль наставника, но её слова звучали словно пустые обещания, не имеющие силы.

«Не хочу я этого, мам. Ты не понимаешь,» — его голос был тихим, но в нём было что-то резкое, будто он был слишком устал от этих разговоров.

Анна осталась стоять у его стола, чувствуя, как её собственное сердце сжимается от боли. Она не знала, как вернуть ему ту искру, что когда-то горела в его глазах. Он начал уходить в себя, и она не могла понять, почему. Почему всё изменилось так быстро?

«Что происходит, Данила?» — спросила она, но в её голосе не было уже обычной настойчивости, только страх. Она боялась потерять его.

Но Данила только пожал плечами и вернулся к экрану.

Её слова застряли в воздухе, не найдя отклика. Анна подошла к окну и посмотрела на его силуэт в комнате. Он был так близко, но в то же время казался так далеким, как если бы между ними стояла непреодолимая стена.

Прошло несколько недель, и Анна всё больше замечала, как отчуждение между ними росло. Данила стал приходить поздно, а его разговоры с друзьями стали вялые и бесполезные. Он больше не интересовался спортом, не хотел брать на себя никаких дополнительных обязанностей. Даже фильмы, которые раньше заставляли его смеяться, теперь не вызывали у него никаких эмоций. Он просто сидел, как будто его собственное существование стало для него обузой.

В один из таких вечеров, когда семья сидела за ужином, Анна заметила, как его рука застыла над тарелкой. Он не ел. Не отвечал на её вопросы. Она пыталась завести разговор, но он лишь отмахивался, погружённый в свои мысли. Это молчание было заразительным, оно проникало в атмосферу дома и вызывало странное чувство пустоты.

Алексей, как всегда, молчал, но Анна чувствовала, что ему тоже невыносимо тяжело наблюдать за этим. Он сам находился в поисках ответов, но ни одна из их бесед не могла вытащить их из этого тупика. С каждым днём она становилась всё более уверенна, что в их доме образовалась трещина, и эта трещина угрожала поглотить всё.

«Данила, поговори со мной,» — в какой-то момент она не выдержала и села рядом с ним на диване, пытаясь взглянуть в его глаза, найти что-то знакомое. — «Я не могу понять, что с тобой происходит. Ты всё время молчишь, ты ничего не говоришь.»

Данила снова молча смотрел в окно, не двигаясь, как будто его тело было тут, а душа где-то далеко.

«Ты больше не хочешь быть частью нашей семьи?» — её слова вырвались, и она тут же почувствовала, как он отстраняется. Это было как нож в сердце.

Он не ответил. Вместо этого просто встал и ушёл в свою комнату, не оглянувшись.

Анна сидела в темноте, её сердце сжималось от боли. Она чувствовала себя потерянной. Данила был её сыном, её жизнью, но он начинал исчезать, словно развеянный туман. Она не знала, как вернуть его. Но её беспокойство за него становилось всё сильнее.

Всё вокруг начинало терять смысл. И пустота, что она чувствовала внутри себя, становилась всё глубже и бездоннее.

Глава 5: Разговоры, которые не сказаны

Анна сидела на кухне, слегка наклонив голову, стараясь сосредоточиться на запахе свежезаваренного кофе. Её руки, не спеша, обтирали чашку, но взгляд был отрешённым. Каждый день начинал с того, что она пыталась скрыть своё беспокойство под маской обычной рутины. Утренний звонок детей, их шуточки и разговоры, сборы на работу и в школу — всё это было знакомо и неизменно. Однако что-то в этом обычном ритме изменилось. То ли сама Анна изменилась, то ли сама жизнь как-то стала другой. Тише. Тяжелее.

Алексей сидел за столом, поглощённый чашкой кофе, его взгляд был углублён в мысли. Он всё чаще погружался в молчание, и это молчание становилось тяжёлым, как бетонный блок. Он не искал общения, и она не могла понять, что происходит. Его мысли всегда казались унесёнными куда-то далеко — и куда именно, она не знала. Он, как и она, молчал. Они оба чувствовали, как между ними нарастает стена, но не решались её разрушить.

«Ты что-то не ешь,» — сказала Анна, пытаясь растормошить его, но в её голосе звучала не привычная забота, а какая-то скрытая тревога.

Алексей поднял глаза и на мгновение встретился с её взглядом. Он видел, как она пыталась проникнуть в его мысли, и как всегда, он уклонялся от этого.

«Не хочу,» — он отмахнулся, но его ответ был скорее знаком усталости, чем конкретным отказом. Это было его неизменное «не хочу» на всё, что происходило вокруг. Когда они только поженились, его слова звучали с лёгкостью, с уверенностью в завтрашнем дне, но теперь в них не было ни силы, ни смысла.

Анна почувствовала, как её собственные плечи начинают сжиматься, как если бы невидимый груз снова лег на неё. Она пыталась говорить, пыталась поднять разговор, но каждый её вопрос соскальзывал мимо. Все её попытки начинались с ощущения, что она пытается тронуть лёд, и каждый раз её руки замерзали.

«Ты всё в порядке?» — спросила она наконец, немного беспокойно, но стараясь звучать как можно спокойнее.

Алексей снова поднял глаза, но не стал отвечать сразу. Он потёр виски, как будто мысли его снова не могли собраться в единую картину. Сколько раз они в последнее время молчали? Сколько раз он пытался уйти от вопросов, которые она пыталась задать? Он знал, что ей нужно больше, чем просто ответ — ей нужно было его настоящее «здесь», его участие, его искренность.

«Я не могу продолжать вот так, Алексей,» — Анна почувствовала, как в её голосе появляется тень раздражения. Она не могла понять, почему он так отдаляется. Она пыталась быть рядом, пыталась поддержать, но он не делал ни одного шага навстречу.

«Я не знаю, что тебе сказать,» — его слова звучали как ответ, но не ответ. Они сливались с общим молчанием, которое обволакивало их отношения. — «Всё просто сложно. Слишком сложно.»

Анна вздохнула, не зная, как быть. Она почувствовала, как её собственные слова теряют силу, как она больше не может заставить его слушать. Она устала быть тем, кто всё тянет на себе. Она устала от того, что она одна выстраивает их мир. Но она не могла этого сказать вслух. Она не могла назвать свои чувства, не могла признаться в том, как устала быть женщиной, которая всегда должна поддерживать.

«Ты не один в этом,» — её слова звучали робко, как если бы она не верила сама себе. Но она не могла остановиться. — «Мы должны как-то поговорить. Я не знаю, сколько ещё смогу так держать.»

Он поднялся, убрал чашку и, не сказав ни слова, вышел в другую комнату. Анна осталась сидеть за столом, ощущая, как тишина поглощает всё вокруг неё. В комнате было тепло, но в её груди снова стало холодно. Это было знаком того, что они давно не разговаривали по-настоящему. Они не делились своими переживаниями, не говорили о том, что их тревожит.

Каждое молчание как будто прокачивалось в её душе, и она чувствовала, как в этом молчании теряются годы. Годы совместной жизни, которые не могли быть просто шумом и простыми деньгами, уходящими в никуда. Годы, полные любви, желаний, мечт. Сейчас это всё, казалось, исчезло, а место его заняло нечто безликое и пустое.

Она встала, подошла к окну и взглянула на мир за ним. Солнце уже почти село, но её взгляд оставался на горизонте, где ничего не было видно — только пустое пространство. Пустое, как их разговоры.

Анна понимала, что если они не найдут момент для откровенного разговора, то их жизнь продолжит двигаться в этом направлении — тихо, но разрушительно. Время словно замедлялось, а она не знала, как найти тот момент, когда всё, что было сказано и несказано, выльется наружу.

Но каждый день они всё откладывали. И каждый день этот груз становился всё тяжелее.

Глава 6: Тень прошлого

Иногда, сидя в тишине дома, Анна ловила себя на том, что её мысли возвращаются в те дни, когда всё было проще. Когда каждый день был полон света и смеха, а дома царила атмосфера любви и понимания. Тогда они были семьёй. Настоящей семьёй. Образ того времени был ярким и четким, как цветная фотография, хранящая счастливые моменты, которые, казалось, никогда не исчезнут.

Она вспоминала их первые годы совместной жизни, когда Алексей и она жили в маленькой квартире, но это не имело значения. Важно было, что рядом был человек, на которого можно было опереться, разделить каждый день и каждую радость. Они смеялись, когда Данила, только начав ходить, разбрасывал игрушки по всему дому. Тогда каждый вечер они с Алексеем уставали от смеха, глядя на сына, который с таким энтузиазмом исследовал мир.

«Смотри, он везде успевает, не могу за ним угнаться!» — смеялся Алексей, когда Данила, уставившись на игрушечную машинку, катил её по всему полу, не замечая ни родителей, ни собаку, которая пыталась играть с ним. Алексей всегда был в этом внимателен и тронут, его глаза были полны гордости.

Анна с улыбкой думала, как тогда они считали эти моменты счастьем, даже если жизнь была трудной. Им не нужно было много. Просто быть вместе, делить все радости и заботы.

Вспомнив об этом, Анна почувствовала, как сердце сжалось от тоски. Это было так давно, но в её душе оставался живым этот образ — семья, которая была настоящей командой, не распадающейся под давлением жизни. Тогда они разделяли всё: радости, разочарования, маленькие победы и большие страхи. Это была их особая связь, которую они строили с каждым днём.

Но теперь она смотрела на своего мужа, и между ними словно простиралась пропасть. Он стал другим — отстранённым, молчаливым. Он не мог слышать её, а она не могла пробиться в его мир. Всё изменилось, и хотя в её памяти ещё оставались яркие моменты из того времени, они, казалось, растворялись в нынешней пустоте.

Иногда, когда она шла по дому, ей казалось, что стены могут рассказать эти истории — истории о том, как они смеялись, как вместе готовили ужины, как обсуждали планы на будущее. Даже когда было трудно, они не сдавались, потому что были вместе. И эта уверенность в том, что можно доверять друг другу, была основой всего.

Теперь же всё было иначе. Анна не могла вспомнить, когда последний раз они смеялись вдвоём. Она не могла вспомнить, когда последний раз Алексей оглядывался на неё с улыбкой. Она давно научилась не обращать внимания на его молчание, но каждый день это молчание как будто становилось всё гуще, оно окружало её.

Данила тоже изменился. Он был больше не тем мальчиком, который утром с радостью кричал, что сегодня у него будет урок рисования, и верил в свои силы. Он стал тихим и замкнутым, его увлечения исчезли, и он не говорил о своих переживаниях. В её памяти всё ещё сохранялись яркие моменты из его детства — его первые шаги, его радость от того, что ему удавалось сделать что-то самостоятельно. Но сейчас этот мир, который она с Алексей строили, рушился под давлением незримых проблем.

Анна вспомнила, как они мечтали о том, что сделают из этой квартиры дом, как вместе выбирали обои для стен, как расставляли мебель. Тогда было легко, потому что не было тревог, не было тяжести ответственности. Все проблемы казались решаемыми. Алексей всегда был рядом, и она чувствовала, что вместе они преодолеют всё.

Теперь же она всё чаще думала, что они потеряли не только близость, но и саму возможность быть рядом. Они начали отдаляться, и чем дальше, тем труднее было вернуться.

Иногда, сидя на кухне и чувствуя тяжесть, сжимающую грудь, Анна закрывала глаза и пыталась представить те времена. В её воспоминаниях они с Алексеем часто смотрели на закат, держась за руки, и говорили о том, как много хотят сделать для своей семьи. Это было так просто. Так искренне. И даже несмотря на всю тяжесть повседневной жизни, они всегда были друг для друга источником поддержки. И теперь, когда она не могла найти его в своём мире, она вдруг поняла, как сильно она этого хотела.

Она надеялась, что те воспоминания, о которых она думала, вернутся к ним, что они смогут найти путь обратно. Но как вернуть всё то, что казалось незыблемым? Как вернуть те самые моменты, когда их семья была единым целым, когда каждый день был полон смысла, когда радости были на вес золота?

Тень прошлого преследовала её, словно напоминание о том, что было, и о том, что ускользнуло.

Глава 7: Темные ночи