Бесплатный фрагмент - Скифия — родина Русов

«На Волге славяне и арьи селились не ранее V — IV тыс. до н.э., придя туда из приполярных областей и в значительной мере продолжая сохранять сложившиеся задолго до этого добрососедские (не исключено, что и родственные) связи и поддерживая основы того, что исследователи называют культовым единством».

Р. Санкритьяяна, санскритолог

Введение

Для понимания не только прошлого, но и будущего нашей страны, нам всем полезно знать историю загадочных скифов. Почему загадочных? Потому что учёные так толком ничего и не говорят: кто они, откуда взялась и куда исчезла эта «группа народов», которая, как утверждается, 3 тысячи лет назад проживала на территории современной Восточной Европы, Средней Азии, Казахстана и Сибири, и эту территорию называли Великой Скифией. Широко распространено мнение официальной науки, относящее её к ветви древних иранских народов, откуда-то пришедших в степь к северу от Ирана приблизительно в 1 тыс. до н. э. Cкифский язык классифицируется, как один из восточных иранских языков. Основными источниками по истории происхождения скифов являются сочинения античных авторов, главное из которых «История» грека Геродота Галикарнасского, жившего в 5 в. до н.э., который, в основном, описывает скифов Северного Причерноморья. С названием народа тоже не всё понятно. Считается, что скифы — это греческое название, а сами они себя называли сколотами, которое историки вывели от иранского «skula-ta», что означает лучники. И что удивительно, этот бред, не имеющий к скифам никакого отношения, по-прежнему считается официальной точкой зрения «нашей» академической науки….

Однако осталось ещё достаточно не уничтоженных свидетельств того, что скифы воевали с Древним Египтом, основывали мощные государства в Месопотамии, Центральной Азии, Палестине, Индии и Китае, что почти весь континент Евразия, вплоть до Заполярья, 5 тысяч лет назад был занят огромной империей — Великой Скифией. Вспомним хотя бы, что сравнительно недавно люди знали, что в древности Ледовитый океан назывался Скифским. Например, на карте Скифии и Серики Кристофера Селлариуса (Christopherus Cellarius), изданной в 1703 в Германии, на которой можно увидеть древнее название реки Волга — РА (Rha) слева и Гиперборейский или Скифский океан вверху (рис.1). Кроме того, сейчас стали широко доступны результаты археологических раскопок, и мы теперь можем увидеть внешность скифов и воочию убедиться, что ничего иранского, читай восточного, в их внешности и близко нет. У скифов мы видим черты белой расы, более того — это черты современных русских людей, и сейчас проживающих на территории России.

В скифских курганах найдены сотни скифских золотых предметов с изображёнными на них скифами. Ниже вы видите скифов на золотой пекторали — нагрудном княжеском украшении из кургана Толстая Могила (Днепропетровская обл. Украина).

В нашем распоряжении имеются изображения конных скифов: на концах золотой гривны — шейного украшения, сцена воинского братания скифов на золотой пластинке, располагавшейся в нижней зоне одежды погребённого, скиф на вазе из кургана Куль-Оба (Крым, 4 в до н.э.); чаша-братина из кургана «Гайманова могила» у села Балки, Запорожской области (4 в до н.э.). Обратите внимание, что точно такие же причёски и бороды носила русская знать вплоть до 17 в. Причём, на чаше-братине волосы и бороды выполнены из золота, что показывает, что скифы были светловолосым европеоидным народом, а их упорно рисуют тюркообразными с чёрными волосами и глазами.

Так что А. Блок был прав, когда в стихотворении «Скифы» воскликнул: «Да, скифы мы!», но это единственное, в чём он был прав. Насчёт раскосых очей, азиатской рожи и свирепого варварства скифов он явно погорячился. Хотя не он первый рисовал скифов жестокими дикарями. Ещё Геродот живописал, как скифы сдирали скальпы и кожу с врагов, в частности из кожи руки делали футляры для стрел, из черепов делали чаши для питья, обкуривались коноплёй и напивались в дымину на царских пирах. Как видим, информационная война «прогрессивного» Запада против «варварского» Востока началась ещё в те далекие времена.

Но это никак не вяжется с тем, что «дикие» скифы были удивительными золотых дел мастерами, судя по находкам в курганах, хотя нам, наверняка, скажут, что сделаны все эти предметы искусными греками. Ведь нам стараются внушить, что Русь скифских времён была пустыней, по которой кочевали полудикие варвары в кибитках. Ну да, все, кто защищает свои законы и традиции и не соглашается перенимать западные ценности, объявляются варварами. Тот факт, что скифы казнили своего царя Скила, который жил в 5 в. до н.э., за то, что он «во всём жил по-эллински и приносил жертвы богам по эллинскому обычаю», и вообще жил в эллинском городе Ольвии, преподносится, как верх варварства и кровожадности.

Скифы были основателями и носителями культуры на Кавказе — от верховий реки Кубань до современного Дагестана 12—4 в. до н.э., которую исследователи называют кобанской, материальные предметы которой сплошь покрыты свастичным узором (арийский знак). Естественно, что скифская культура оставила свой след и в культуре России, как своей преемницы. Например, скифские головные уборы носили и носят на Руси, а также в древней Европе средних веков.

Ни скифы, ни сарматы никуда не исчезли, несмотря на то, что историки постоянно об этом твердят. В древности рода славяно-ариев назывались по имени своего князя: «И от того времени по имянам князей своих и градов их начахуся звати людие сии словяне и руси» (Сказание о Словене и Русе и граде Словенске из Хронографа 1679 г.) Так люди князя Руса, Словена, Скифа, Сармата и т. д. назывались, соответственно, русами, словенами, скифами, сарматами. Все эти народы так и продолжают жить на той же территории, где жили всё это время — на территории своей некогда огромной Империи, на месте которой находится современная Россия.

Ещё в 1854 г. Егор Классен доказал, что скифами и сарматами, о которых в разное время писали разные западные историки, называется один и тот же народ, говоривший на одном языке: «…Анна Комнена, Киннам и Константин Багрянородный называют их ещё Скифами, когда уже все прочие истории именуют Руссами…

1) Скифы Анны Комненой, Льва Диакона и Киннама говорили русским языком.

2) Тавроскифы Константина Багрянородного говорили русским языком.

3) Велико-Скифы греческих писателей, по Нестору, говорили русским языком.

4) Сарматы (Руссы) Халкокондилы говорили — русским языком.

5) Алане (Росси) в грузинской истории — разумеется, русским.

6) Сарматы Папы Сильвестра II говорили венедским языком, а венедский язык есть наречие славянского.

7) Сарматы (Яциги и Паннонцы) Аммиана Марцелина и блаж. Иоронима говорили славянским языком.

8) Сарматы (Анты), признанные всеми за славян, говорили, разумеется, славянским языком.

9) Сарматы (Сербы) Плиния и Антона говорят и теперь славянским языком.

10) Сарматы (Венеды) Прокопия и Птолемая, как занимавшие одно и то же место с Сарматами Папы Сильвестра, говорили одним с последними языком, следовательно, славянским.

11) Сарматы (славяне) разных историков–славянским.

12) Все вообще Сарматы Апендини — славянским.

13) Алане (Анты) славянским.

14) Алане в северной Франции — славянским…»

Также Е. Классен писал, что скифы-русы были самым передовым народом Земли: «…Зная, что Руссов (Классен писал с двумя „с“, но правильно с одним „с“) называли Скифами, Троянами и Славянами, мы переносим на первых, т.е. на Руссов все те отличительные черты, которые засвидетельствованы порознь за всеми тремя относительными их названиями историками фригийскими, греческими, римскими и немецкими, и из сего сгруппирования свойств и развития одного и того же народа оказывается, что просвещение древних Руссов и старше и выше греческого… Промышленность Скифов также опережала таковую же у всех прочих народов, ибо известно, что Скифы изобрели сталь, огниво, нелинючие краски, выделку кож сыромятных и юфти. Им известно было бальзамирование трупов, что они и исполняли над трупами царей своих. Им же принадлежат и первые горные работы и разные другие открытия и изобретения. Астрономия Скифов (Халдеев) есть, сколько известно, старшая у всех народов. Скифские письмена, сохранившиеся в некоторых скандинавских и всех поморских рунах, а также и по левому берегу Енисея, повыше Саянского отрога, свидетельствуют, что служили образцом для древних греческих письмен, равно для Кельтских и Готфских алфавитов…».

Однако за 100 лет об этом целенаправленно и тщательно забылось, и скифы снова стали загадочным исчезнувшим народом. Вот, что пишет в книге «Скифы: строители степных пирамид» Тамара Тэлбот Райс (1904—1993), урождённая Абельсон, иммигрировавшая из России в 1917 году: «Скифы исчезли со страниц истории так же неожиданно, как и появились, как будто они упали в глубокий колодец. И хотя сами они исчезли, они всколыхнули воды истории. Волны разошлись почти по всей Европе, и едва ли удивительно то, что наибольшее влияние они оказали на Россию, где их плавные и подвижные линии заметны даже в наше время…». Эта книга интересна тем, что автор проанализировала 94 скифских захоронения, расположенных на огромной территории в России (в том числе на Кубани, Астрахани, Самаре, Урале и Алтае), Украине, Германии, на Балканах, Румынии, Венгрии и Монголии, чем подтвердила, хотя и не ставила себе такой цели, существование Великой Скифии, когда-то занимавшей почти весь континент Евразии.

В данном исследовании попытаемся показать реальную историю скифов, что развеет весь тот туман от академической науки, в котором она пытается скрыть реальные сведения о народах Скифии, чтобы не дать нам русским познать свои истинные корни, чтобы мы, по-прежнему, считали пресловутого Рюрика и только его своим родоначальником. Это все делается для того, чтобы мы так и оставались «Иванами», не помнящими своего родства, и дальше продолжали блуждать в намеренно созданных лабиринтах мировой истории. Ведь тот, кто не знает своего реального прошлого, не сможет построить счастливого будущего.

Глава 1 НАЧАЛЬНЫЕ СВЕДЕНИЯ О СКИФАХ

I. Академическая наука о скифах

Скифы — экзоэтноним греческого происхождения, применявшийся к группе народов, обитавших в Восточной Европе, Средней Азии и Сибири в эпоху античности. Древние греки называли страну, где обитали скифы, Скифией. Информация о скифах происходит преимущественно из сочинений античных авторов (особенно «Истории» Геродота) и археологических раскопок на землях от низовий Дуная до Сибири и Алтая. Начиная с эпохи Великого переселения народов, слово «скифы» использовалось в греческих (византийских) источниках для наименования всех народов, населявших евразийские степи и северное Причерноморье: в источниках III — IV веков нашей эры «скифами» часто называются и готы, в более поздних византийских источниках скифами назвали восточных славян — русь, хазар и печенегов, а также родственных древнейшим скифам алан.

Подоснову ранней индоевропейской, включая скифскую, культуры активно изучают сторонники Курганной гипотезы. Формирование сравнительно общепризнанной скифской культуры археологи относят только к VII веку до н. э. (Аржанские курганы). При этом существует два основных подхода к толкованию её возникновения. Согласно одному, основанному на так называемом «третьем сказании» Геродота, скифы пришли с востока, что может археологически интерпретироваться как приход из низовий Сырдарьи/Амударьи, из Тувы или каких-либо других районов Центральной Азии (очень определенная и конкретная трактовка). Другой подход, который также может опираться на сказания, записанные Геродотом, предполагает, что скифы к тому времени обитали на территории Северного Причерноморья как минимум несколько веков, выделившись из среды преемников срубной культуры.

Мария Гимбутас и учёные её круга относят появление пращуров скифов (культур одомашнивания лошадей) к 5 — 4 тыс. до н. э. По другим версиям этих пращуров связывают с иными культурами. Они предстаются и потомками носителей срубной культуры эпохи бронзы, продвигавшихся начиная с XIV в. до н. э. с территории Поволжья на запад. Другие полагают, что основное ядро скифов вышло тысячи лет назад из Средней Азии или Сибири и смешалось с населением Северного Причерноморья (включая территорию Украины). Задаемся при этом вопросом, неужели у науки нет сил и средств, чтобы разобраться во всей этой неопределенности и прояснить, наконец, как возникли скифы и откуда они пришли? Именно в этой связи мы и предприняли попытку провести свое исследование и нашли достаточно фактов и аргументов, чтобы подойти к истине, которая, как оказалась, лежит на поверхности.

Но прежде всего, представим имеющийся академический взгляд на исторических скифов. Итак, кто же такие скифы в понимании античного мира, каковы пределы территории их обитания? Всмотревшись в принципы употребления этого названия в античной литературе, мы легко убедимся, что у разных авторов или даже у одного и того же автора в разных контекстах оно имеет различное содержание. Так, для Геродота, как правило, скифы — вполне конкретный народ, населяющий причерноморские и приазовские степи между Истром (Дунаем) и Танаисом (Доном). Уже земля соседнего с ними и родственного им народа савроматов, обитающих к востоку от Танаиса, для него определенно не скифская земля, и он достаточно внимателен к разграничению скифских племен и всех прочих, нескифских, народов. Лишь однажды он называет скифами один из среднеазиатских народов, вместе с тем причисляя его к сакам и отмечая, что персы всех скифов называют саками, что, судя по древнеперсидским надписям, соответствует действительности.

Зато другие авторы используют тот же этнический термин «скифы» в совершенно ином значении. К примеру, Диодор в рассказе о начале скифской истории сообщает, что после обретения могущества этот народ разделился на множество ветвей, из которых «одни были названы саками, другие массагетами, некоторые аримаспами и подобно им многие другие». Все эти народы знает и Геродот, но если в его описании они предстают как особые, нескифские, то для Диодора они же выступают как различные этнические подразделения единого массива скифов. О существовании наряду со скифами, живущими в Северном Причерноморье, также и других скифов — тех, которые обитают к востоку от Гирканского (Каспийского) моря, говорит Страбон. Представление о двух Скифиях — Европейской и Азиатской — с большей или меньшей отчетливостью проявляется в сочинениях и многих других античных авторов. Здесь мы сталкиваемся с ситуацией, когда: один и тот же этноним в разных контекстах служит для обозначения этнических (а порой и псевдоэтнических) совокупностей различного таксономического уровня, и это обстоятельство свидетельствует, что этноисторическую картину, заимствуемую из древних текстов, нельзя воспринимать как вполне адекватное описание реальности — она требует критического и аналитического подхода.

Отражают ли оба охарактеризованных выше варианта понимания этнонима скифы применение этого термина самими обитателями Евразии в качестве самоназвания? Называл ли сам себя скифами народ, обитавший в то время на юге Восточной Европы, и множество народов, живших достаточно далеко друг от друга, и если да, то свидетельствует ли это о родстве всех этих народов между собой? Здесь следует принять во внимание два обстоятельства. Во-первых, существование общего самоназвания предполагает высокую степень осознания своего этнического единства, а для общества столь ранней эпохи существование единого этнического самосознания у обитателей обширных пространств Евразии — приблизительно от Дуная до Памира — представляется для науки весьма проблематичным. Во-вторых, наши сведения об этнонимии этого региона почерпнуты исключительно из инокультурных источников, и нельзя исключать, что расширительное значение этнонима отражает его использование греками в качестве обобщающего термина. Собственно, именно об этом еще в древности и писал Страбон, согласно которому «известные народы северных стран назывались одним именем скифов или номадов… ибо вследствие неведения отдельные народы в каждой стране подводились под одно общее имя».

Существовали объективные причины для такого превращения конкретного этнонима в обобщающий термин. Большинство народов, именуемых античными авторами скифами, обладали сходным бытовым и хозяйственным укладом — это были кочевники, номады. Эта близость нашла выразительное отражение и в археологических материалах, описываемых ниже и демонстрирующих значительное сходство материальной культуры того времени на широком пространстве Евразийского степного пояса и смежных с ним областей. Что касается выбора в качестве такого обобщающего термина именно названия скифов, то ведь именно этот народ греки узнали раньше и лучше, чем всех других жителей этого региона. Однако это лишь умозаключение, основанное на общих соображениях. Проверить его в какой-то мере позволяют археологические материалы. В самой же античной традиции мы находим свидетельство, на первый взгляд как будто подтверждающее представление о непосредственном родстве скифов, по крайней мере, с некоторыми народами более восточных регионов. Оно содержится в сообщениях о происхождении скифов.

Происхождение скифов по данным античной традиции

Между сообщениями разных античных авторов о начале скифской истории имеются определенные расхождения, но основная канва в них совпадает. Пожалуй, наиболее детализированным является так называемый третий рассказ Геродота на этот счет. Приведя две чисто мифологические версии толкования этой темы, где повествуется о происхождении скифов непосредственно от богов и мифических героев, историк приступает к изложению третьей версии, которой он сам, по его собственным словам, наиболее доверяет. Согласно этой версии, скифы, изначально жившие «в Азии», вследствие давления на них со стороны народа массагетов перешли реку Аракс и вступили в землю, до этого заселенную киммерийцами. Далее сразу же следует повествование о вторжении киммерийцев и скифов в Переднюю Азию. В подтверждение своего рассказа Геродот приводит свидетельство из не сохранившегося до наших дней сочинения автора VII в. до н. э. Аристея Проконнесского, согласно которому причиной появления скифов в земле киммерийцев была цепная реакция миграций, вызванных рядом межэтнических конфликтов: живущие на самом краю обитаемой земли одноглазые люди аримаспы вытеснили народ исседонов с его территории, исседоны потеснили скифов, а те в свою очередь изгнали киммерийцев, живших «у южного моря». Примечательно, что если у Геродота скифов вытесняют с прежнего места обитания массагеты, то Аристей виновниками этого переселения называет уже исседонов.

Во многом близка к приведенным рассказам версия Диодора Сицилийского. Он, правда, не упоминает ни давления на скифов со стороны какого-либо народа, объясняя интересующее нас переселение, точнее расселение, ростом их могущества, ни вытесненных ими киммерийцев, но также отмечает, что скифы, поначалу обитавшие в незначительном количестве у реки Аракс, затем распространились до Кавказа и Танаиса (реки Дон), а потом и до Фракии (страны на Балканском полуострове), после чего совершили поход по землям древневосточных царств вплоть до Египта. Как видим, последовательность событий здесь та же самая. Отголоском этих же представлений является сообщение Страбона об изгнании киммерийцев скифами из области, где основан город Пантикапей, т.е. опять-таки из Северного Причерноморья. Правда, о самих скифах здесь же говорится, что они были изгнаны основавшими Пантикапей эллинами, т.е. имеется в виду не причина появления скифов в земле киммерийцев, а события более поздние, но прием — описание цепи миграций, вызванных давлением народов друг на друга, — сохранен.

Итак, античная традиция рисует восточноевропейских скифов как пришельцев из Азии. На этом в значительной мере и основано широко распространенное в современной науке представление об их родстве с более восточными народами, перекликающееся с отмеченным расширительным значением их этнического имени. Отсюда же — образ азиатов с раскосыми очами в известном стихотворении А. Блока. Между тем уже со времен первых раскопок скифских погребальных курганов Причерноморья в первой половине XIX в. принадлежность скифов по антропологическим, расовым характеристикам к европеоидам является надежно установленным фактом — как по костным останкам, так и по изобразительным данным. Представление о них как о раскосых монголоидах — не более чем дань традиции, сформировавшейся под влиянием оценки более поздних миграционных волн, периодически накатывавшихся в восточноевропейские степи с востока, — гуннов, тюрков, монголов.

Да и сам вопрос, как понимать ту «азиатскую» прародину скифов, о которой повествует античная традиция, не имеет однозначного решения. Дело в том, что эллинский мир в качестве границы между Европой и Азией рассматривал Дон-Танаис и Керченский пролив, а потому на роль такой прародины теоретически вполне может претендовать даже столь близкая восточная периферия Причерноморья, как степи волжско-донского междуречья. Сами античные авторы называют лишь два ориентира, по которым можно конкретизировать ее локализацию: реку Аракс, близ которой скифы якобы обитали первоначально, и название народа, под нажимом которого началось скифское продвижение на запад. Упоминаемый здесь Аракс — это, конечно, не современная одноименная река в Закавказье. Впрочем, в свое время было высказано суждение, что именно закавказский Аракс здесь и подразумевается, поскольку Геродот якобы смешал сведения о первичном появлении скифов в Европе с их возвращении сюда через Закавказье после переднеазиатских походов, при котором они, в самом деле, должны были пересечь одну из крупнейших закавказских рек. Однако эта гипотеза не слишком убедительна: ведь Диодор, также называющий бассейн Аракса в качестве места первоначальной локализации скифов, четко различает разные этапы передвижений этого народа — их уход от Аракса и вторжение в Переднюю Азию.

При этом его рассказ в целом настолько самостоятелен, что усматривать в нем просто повторение ошибки Геродота нет оснований. К тому же у самого Геродота в других контекстах упоминается, без сомнения, и иной, не закавказский, Аракс — например, как река, которая впадает в Каспийское море и за которой живут массагеты, занимающие закаспийскую равнину. Последний момент очень важен для нас в связи с упоминанием натиска именно этого народа, как причины начала переселения скифов. В указанном Араксе можно увидеть нашу Волгу (запомним этот момент для себя).

Что касается народа, вытеснившего скифов с их прародины, то Геродот, приписывая эту роль как раз массагетам, сам же приводит рядом и отличное мнение Аристея, объяснявшего миграцию скифов натиском исседонов. Тот же Геродот считает два эти народа соседними — по его словам, они живут друг напротив друга, так что это расхождение не дает большого территориального разброса в локализации прародины скифов. Но смысловое различие здесь налицо, и было высказано мнение, согласно которому, хотя Геродот использует свидетельство Аристея в подтверждение собственных данных, от его внимания попросту ускользнуло, что в действительности он и Аристей говорят о разных миграциях скифов: под натиском исседонов они якобы впервые появились в Европе около VII в. до н. э., а массагеты вытеснили сюда в последней трети VI в. какую-то новую волну азиатских кочевников. Следует, впрочем, отметить, что сам тезис об этой повторной миграции в Причерноморье в скифскую эпоху в письменных данных никаких подтверждений, помимо указанного расхождения между свидетельствами Аристея и Геродота, не находит, и сторонники этой гипотезы опираются в основном на толкование археологического материала.

Как бы то ни было, по представлениям Геродота, прародина скифов находилась непосредственно рядом с землей исседонов или вблизи от нее. Самих исседонов Геродота, судя по тому, в одном ряду с какими народами он их упоминает, следует, очевидно, локализовать не далее Южного Урала или южных областей Западной Сибири, хотя у более поздних авторов, например, Птолемея — тот же этноним иногда прилагается и к гораздо более восточным народам, соседствующим едва ли не с Китаем.

В свете сказанного нельзя пройти мимо давно существующей точки зрения, что Аракс, близ которого помещают исконные земли скифов Геродот и Диодор, — это Волга, тем более, что Птолемей упоминает сходное древнее ее название — Ра. Однако этот фонетический аргумент сам по себе не выглядит слишком убедительным. Приходится признать, что, опираясь исключительно на данные о реке Аракс, содержащиеся у древних писателей, ответить на вопрос, насколько достоверны данные античной традиции о начале истории скифов и, если в целом они достоверны, то откуда же именно скифы пришли в Северное Причерноморье, очевидно, невозможно — необходимо учитывать весь комплекс разнородных и разноприродных данных, в той или иной мере связанных с этой проблемой. Естественно, что важное значение здесь приобретают археологические материалы.

Появление скифов в Восточной Европе по археологии

Первый курган в Северном Причерноморье, который можно связывать со скифской эпохой, был раскопан еще в 1763 г. близ города Елисаветграда. В науку он вошел под именем Литого кургана, или Мельгуновского клада. Во второй половине XIX и начале XX в. в причерноморских степях был исследован целый ряд наиболее крупных — так называемых царских — курганов, возведенных в древности над могилами представителей высшей скифской знати, а во второй половине нашего столетия систематическим раскопкам подверглись многочисленные курганные могильники рядовых скифов. В итоге археологический облик восточноевропейских скифов известен достаточно хорошо.

Однако следует отметить одно любопытное обстоятельство: хотя скифский период в истории Северного Причерноморья по официальной позиции занимает несколько столетий, подавляющее большинство обнаруженных археологами скифских погребений относятся к сравнительно краткому отрезку скифской истории — к IV в. до н. э. Погребения VII — V вв., несмотря на интенсивные поиски, насчитываются в лучшем случае десятками. Тем не менее, сопоставление сделанных в них находок с древностями IV в. до н.э. позволило специалистам составить представление о материальной культуре скифов в ее динамике. Это представление и было положено в основу поиска истоков этой культуры и, соответственно, подхода археологов к проблеме происхождения скифов.

При взгляде на ту картину начала скифской истории, которую можно почерпнуть из античной традиции и которую мы обрисовали выше, создается полное впечатление, что именно в этом можно найти наиболее выразительный пример такой этноисторической ситуации, которая вполне четко отражается в археологических данных. К чему сводится эта картина? Северное Причерноморье на определенном этапе населено племенами киммерийцев. Затем сюда приходит вытесненный из какой-то области, лежащей, во всяком случае, восточнее Дона, новый народ — скифы. Следствием столкновения между этими народами становится тотальный уход киммерийцев в Переднюю Азию. Там же на какое-то время оказываются и скифы (или определенная их часть). Спустя некоторое время скифы возвращаются в Восточную Европу и на несколько столетий становятся основными обитателями большей части причерноморских степей. Понятно, что картина, выраженная языком археологии, выглядит так: в доскифское время на интересующей нас территории должна прослеживаться некая культура, которую следует соотносить с киммерийцами; затем происходит радикальная смена культурного облика региона, причем непременным признаком новой появившейся здесь культуры должно быть ее существование в предшествующее время где-то «в Азии» (в том понимании, какое свойственно античному миру, т.е. за Доном); тогда мы вправе связывать ее со скифами. Подтверждением правильности такой этнической атрибуции обеих этих культур могло бы служить наличие археологических следов пребывания их носителей в землях к югу от Кавказского хребта — как отражение киммерийско-скифских вторжений в Переднюю Азию. В таком виде задача поисков археологических следов киммерийцев и скифов выглядит достаточно простой, поскольку нам как будто известны время и место интересующих нас этнокультурных процессов и их характер.

По существу именно такое толкование целиком преобладало в науке на первых порах накопления археологических данных, а во многом сохраняется и в наши дни. Дело в том, что примерно с VII в. до н.э., т.е. как раз с той эпохи, когда, согласно античной традиции, скифы продвинулись из Азии в Северное Причерноморье, на всем пространстве евразийского степного пояса получили распространение во многом однотипные памятники. Это преимущественно погребальные курганы, содержащие захоронения воинов-всадников. Погребальный инвентарь в них также обнаруживает значительное сходство. Более всего оно проявляется в предметах, получивших название скифской триады: в вооружении, элементах конского убора и в произведениях искусства, выполненных в так называемом скифском зверином стиле. Ряд исследователей склонен причислять к общим для всего степного пояса элементам культуры и еще некоторые категории инвентаря — бронзовые котлы, каменные плоские блюда и некоторые другие.

Комплексы, содержащие перечисленные элементы, известны на огромном пространстве степей от Северо-Западного Причерноморья до Минусинской котловины на Верхнем Енисее и даже до провинции Ордос в Китае. Получили они распространение и в смежных со степями лесостепных и горных регионах — например, на Алтае и Памире. Поскольку в общих чертах зона их распространения совпадает с той территорией, с которой античная традиция связывает расселения скифов в упомянутом выше широком значении этого названия, памятники подобного типа часто именуют скифскими, а все оставившие памятники такого типа люди воспринимались как единый народ — скифы. В соответствующем ключе трактовалась и проблема поисков археологических следов того переселения скифов из Азии, о котором сообщают Аристей, Геродот, Диодор.

При таком подходе задача состояла лишь в том, чтобы определить, где именно подобная культура сложилась ранее всего. К примеру, в 1960-х гг., после исследования на Нижней Сырдарье курганных могильников Тагискен и Уйгарак, была высказана мысль, что прародину скифов следует искать в Средней Азии [Толстов, Итина 1966]. С открытием в 1970-х гг. в Туве замечательного кургана Аржан, содержащего погребение вождя крупного племенного объединения [Грязнов 1980], возникла концепция формирования скифов и их культуры именно в этом глубинном районе Центральной Азии [Тереножкин 1976]. Правда, вопрос о времени сооружения кургана Аржан является предметом полемики, причем предлагаемая его датировка колеблется между IX и VII веками до н. э. Острота этой дискуссии вполне объяснима: ведь от принятой даты зависит, можно ли видеть в центральноазиатских памятниках аржанского круга указание на локализацию здесь прародины скифов. Так или иначе, появление скифов в Причерноморье, описанное в античной традиции, сторонники этой концепции соотносят с распространением здесь той самой представленной курганными воинскими погребениями якобы единой культуры, для которой характерны предметы «скифской триады» и которая обнаружена во многих областях Евразии. На юге Восточной Европы подобные памятники появляются примерно во второй половине VII в. до н. э. (такова принятая их нижняя, ранняя дата), что в общем совпадает с картиной появления скифов здесь незадолго до их вторжения в Переднюю Азию, нарисованной Геродотом.

Что касается восточноевропейских памятников, которые можно было бы связать с киммерийцами, то сторонники изложенной точки зрения считают таковыми так называемые памятники черногоровско-новочеркасского типа — предшественники скифской культуры на юге Восточной Европы, датируемые в целом IX — VII вв. до н. э. Их атрибуция как археологических следов киммерийцев получила в отечественной археологии очень широкое распространение. Одно время все их рассматривали как в целом единый культурный массив, позже черногоровские и новочеркасские комплексы стали трактовать как два хронологически последовательных этапа одной культуры, теперь преобладает их четкое типологическое, пространственное и этнокультурное разграничение.

Можно заметить, что изложенная выше концепция отличается завершенностью, логичностью и стройностью и, на первый взгляд, целиком согласуется с античной нарративной традицией о смене киммерийцев скифами в Северном Причерноморье. Но при внимательном подходе в ней, однако, обнаруживаются уязвимые места, что приводит к созданию принципиально различных археологических реконструкций картины происхождения скифов и киммерийско-скифских взаимоотношений. Начать с того, что далеко не все исследователи согласны трактовать VII в. до н.э. как время коренного изменения культурного облика Северного Причерноморья, который можно было бы объяснять радикальной сменой обитателей этого региона. Так, известный российский археолог М. И. Артамонов утверждал: «Археология не знает ни о каком вторжении нового населения в Северное Причерноморье, которое могло бы соответствовать появлению скифов и вытеснению киммерийцев, после… распространения срубной культуры к западу от Волги и вытеснения ею предшествующей катакомбной культуры, но оно относится не к VIII — VII вв. до н.э., а к значительно более раннему времени — к последней трети II тысячелетия до н.э.» Связывая именно этот археологически засвидетельствованный процесс смены культур на юге Восточной Европы с описанными у Аристея и Геродота событиями киммерийско-скифской истории и приписывая, соответственно, катакомбную культуру киммерийцам, а срубную — скифам, М. И. Артамонов, таким образом, существенно корректировал ту хронологию этих событий, которая отражена в античной и древневосточной традициях. При таком понимании археологические следы скифов следует искать в Европе задолго до появления здесь памятников того типа, который связывается со скифами применительно к более поздним эпохам, а процесс формирования древностей, обычно причисляемых к характерным признакам скифской культуры, приходится локализовать не где-то далеко на востоке, а непосредственно на юге Восточной Европы.

Трактовка катакомбных племен как киммерийцев в целом не получила признания в науке. Но мысль о появлении скифов в Восточной Европе задолго до киммерийско-скифского вторжения в Переднюю Азию и о формировании знакомой нам культуры скифов не где-то на востоке, а там, где мы застаем ее позже, созвучна мнениям и других ученых. Углубленное изучение культуры евразийских степей нанесло ощутимый удар по археологической базе представления о культурном единстве этой зоны. Если на первых порах исследователи обращали преимущественное внимание на те черты, которые свидетельствуют о сходстве памятников на всем этом огромном пространстве, — на предметы «скифской триады» и т.п., — то со временем стало ясно, что при всей значительности этого сходства по чисто археологическим критериям на интересующей нас территории выделяется целый ряд самостоятельных культур. Они различаются между собой по таким признакам, как типы погребальных сооружений и погребальный обряд, формы и способ орнаментации керамики и т. д. Как правило, эти черты уходят корнями в культуру населения соответствующей области предшествующей эпохи. Сходство же — причем не полное, с заметными локальными особенностями — проявляется преимущественно в легко воспринимаемых от соседей (особенно в условиях преобладания здесь кочевого быта) элементах культуры, что, однако, не исключает и того, что в отдельных случаях такое восприятие облегчалось миграциями определенных групп. Вот так наука анализировала пути для поиска и фиксации движения скифов в Европу. Но как мы покажем позже, эти события именно на юге Восточной Европы происходили не в VII веке до н.э., а гораздо ранее, когда скифы установили свое господство над миром в 3600 г. до н. э. И в эти рамки укладывается мнение М. И. Артамонова о вторичном появлении скифов при замене катакомбной культуры на срубную.

Как писал один из исследователей культур скифского круга, археолог М. П. Грязнов, «каждая из них вполне самобытна и оригинальна в связи со своим особым историческим прошлым». При таком подходе археологический материал позволяет понять, чем могло быть обусловлено появление расширенного толкования этого этнического термина — скифы, подтвердив единообразие хозяйственно-культурного уклада обитателей разных областей этого региона и одновременно — этнокультурную их самостоятельность. По существу, представление археологов о единстве культурного облика евразийских степей в скифскую эпоху сродни тем представлениям античного мира об этой территории, которые породили расширительное употребление термина «скифы». Поэтому на смену определению всех культур этого круга как скифских в археологическую литературу пришла традиция именовать всю эту совокупность памятников «скифо-сибирским культурно-историческим единством» или «культурами скифского типа». В них следует видеть памятники не только культуры киммерийцев, но и «культуры собственно скифских племен на ранних ее этапах». Иными словами некую преемственность на протяжении длительного периода времени.

Этот подход нашел определенное развитие в предпринятом в последние годы этнокультурном разграничении черногоровских и новочеркасских памятников. При этом некоторые исследователи считают «черногоровцев» киммерийцами, а создателей комплексов новочеркасского типа скифами, тогда как другие — наоборот. Такой разброс мнений сам по себе показывает: если признать киммерийцев и скифов близкими по культуре народами, то сохранившихся в античной литературе сведений об их столкновении оказывается недостаточно, чтобы надежно дифференцировать памятники каждого из них. Но в гипотезе, высказанной А. А. Иессеном, для нас важно, что она, как и версия М. И. Артамонова, предполагает присутствие скифов как этноса в Восточной Европе ранее, чем здесь получила распространение культура, присущая им в последующие столетия, и формирование самой этой культуры на местной основе, а не принесение ее извне. При этом не обязательно вслед за М. И. Артамоновым видеть засвидетельствованное античной традицией появление скифов в Северном Причерноморье при переселении сюда носителей срубной культуры из Поволжья. Не исключено, что приход скифов «из Азии» в Европу, на территорию, занятую до этого киммерийцами, в действительности представлял какое-то перемещение племен на пространстве ареала, занятого весьма близкими друг к другу степными культурами рубежа бронзового и железного века, проследить которое археологически почти невозможно. Так полагал, к примеру, один из виднейших российских специалистов по скифской археологии Б. Н. Граков.

Итак, согласно этой концепции, никакой радикальной смены культуры скифо-киммерийское столкновение в Причерноморье не вызвало и к распространению здесь той культуры, которая ассоциируется в нашем сознании со скифами, исходя из более поздних данных, привести не могло: такой культуры на том этапе скифской истории просто не существовало. Если же киммерийцы и скифы представляли два этнических образования внутри однокультурного ареала, то наиболее правомерным представляется вывод А. А. Иессена, который, опираясь на археологические данные, полагал, что, результатом этого скифского вторжения явилась не тотальная смена населения, а обретение скифами господствующего положения в некоем племенном объединении, ранее возглавлявшемся киммерийцами (и мы с этим согласны — см. главу 2).

Более того, мы даже точно не можем сказать, где именно произошло это киммерийско-скифское столкновение. В самом деле, если Геродот исходит из того, что киммерийцы занимали территорию всей современной ему Скифии, то, согласно Диодору, первый этап пребывания скифов в Европе связан лишь с областями к северу от Кавказа. Скорее всего, именно в этом регионе и произошел интересующий нас межплеменной конфликт, имевший в действительности до некоторой степени локальный характер. Но в жизни скифов он, видимо, сыграл достаточно важную роль. Потому-то память о нем как об определяющем событии истории скифов и сохранилась в их эпосе, откуда сведения о нем только и могла воспринять античная традиция (следы фольклорного происхождения этого сюжета весьма ощутимы, к примеру, в изложении его Геродотом). Но Геродот, писавший много позже, знал скифов уже не как обитателей Предкавказья, а как население обширного пространства между Дунаем и Доном (куда, по данным Диодора, скифы проникли позже, чем в Предкавказье) — Причерноморской Скифии, и соответственно интерпретировал именно ее как область, прежде заселенную киммерийцами, и как арену тотального киммерийско-скифского столкновения.

Именно на этом этапе начинается довольно длительная переднеазиатская эпопея киммерийцев и скифов. Она выразилась не в однократном бегстве киммерийцев от преследовавших их скифов, а в повторяющихся рейдах обитателей южнорусских степей через Кавказ (указания на это имеются и в античной традиции). Свидетельством этих рейдов, возможно, являются находки древневосточных предметов — скорее всего, трофеев — в ряде северокавказских погребений, где они сочетаются с вещами новочеркасского облика, предшествующими времени распространения здесь собственно скифской культуры. В Переднюю Азию, конечно, уходили не все киммерийцы и скифы, как повествует античная традиция, а более или менее крупные военные их отряды. Именно в период этих вторжений на местной, черногоровско-новочеркасской, основе сформировалась известная нам по памятникам последующих веков скифская культура, причем процесс этот протекал под ощутимым влиянием древневосточных цивилизаций. В частности, большую роль древневосточное искусство сыграло в сложении звериного стиля, характерного для искусства европейских скифов и существенно отличающегося от аналогичных памятников других частей «скифо-сибирского мира». Показательно, что древнейшие в Восточной Европе памятники уже в основном сформировавшейся собственно скифской культуры обнаружены как раз в Предкавказье — в регионе, с которым, как сказано, скорее всего, связаны киммерийско-скифский конфликт и другие события раннескифской истории. Судя по всему, и на этом этапе скифы и киммерийцы продолжали оставаться носителями однотипной материальной культуры.

Поскольку античная традиция сохранила довольно подробные сведения о ее этногеографии, мы имеем возможность сопоставить письменные и археологические данные. Но если все эти культуры не распространились по евразийским степям из одного центра, то значительно ослабленной оказывается и археологическая основа гипотезы о принесении откуда-то с востока в сложившемся виде и культуры восточноевропейских скифов. Каково бы ни было хронологическое соотношение между разными культурами «скифского типа» как в западной, так и в восточной частях занятого ими обширного ареала, определить на этом основании ту «прародину», с которой скифы, в соответствии с данными античной традиции, пришли в Северное Причерноморье, не удается. А значит, предположительная легкость поисков археологических следов нарисованной этой традицией картины киммерийско-скифских взаимоотношений оказывается обманчивой. Вот это — то самое главное, к чему собственно пришла академическая наука по изучению времени и места появления скифов.

По сообщению Геродота, господствующими были царские скифы — самое восточное из скифских племён, граничащее по Дону с савроматами, занимали также степной Крым. Западнее их жили скифы-кочевники, а ещё западнее, на левобережье Днепра — скифы-земледельцы. На правобережье Днепра, в бассейне Южного Буга, близ города Ольвия обитали каллипиды, или эллино-скифы, севернее их — алазоны, а ещё севернее — скифы-пахари, причём Геродот указывает на земледелие в качестве отличия от скифов трёх последних племён и уточняет, что если каллипиды и алазоны выращивают и едят хлеб, то скифы-пахари выращивают хлеб на продажу. Скифы также уже в полной мере владели производством черного металла. Представлены и другие виды производства: костерезное, гончарное, ткацкое. Но уровня ремесла пока достигла лишь металлургия.

Скифы производили зерно на вывоз, в частности в греческие города, а через их посредство — в греческую метрополию. На скифских поселениях находят земледельческие орудия, в частности серпы, однако пахотные орудия чрезвычайно редки, вероятно, все они были деревянные и железных частей не имели. О том, что земледелие у скифов было пашенным, судят не столько по находкам этих орудий, сколько по количеству производимого скифами зерна, которое было бы во много раз меньшим, если бы землю обрабатывали мотыгой.

Укрепленные поселения появляются сравнительно поздно, на рубеже V и IV вв. до н.э., когда у скифов получили достаточное развитие промыслы и торговля. На Каменском городище имеются две линии укреплений: внешняя и внутренняя. Внутреннюю часть археологи называют акрополем по аналогии с соответствующим делением греческих городов. На акрополе прослежены остатки каменных жилищ скифской знати. Рядовые жилища представляли собой главным образом наземные дома. Их стены иногда состояли из столбов, основания которых были вкопаны в специально вырытые канавки по контуру жилища. Встречаются также жилища-полуземлянки.

Древнейшие скифские стрелы плоские, часто с шипом на втулке. Они все втульчатые, т.е. имеют специальную трубку, куда вставляется древко стрелы. Классические скифские стрелы тоже втульчатые, они напоминают трехгранную пирамидку, или трехлопастные — ребра пирамидки как бы развились в лопасти. Стрелы сделаны из бронзы, которая, наконец, завоевала себе место и в производстве стрел. Скифская керамика сделана без помощи гончарного круга, хотя в соседних со скифами греческих колониях круг применялся широко. Скифские сосуды плоскодонны и разнообразны по формам. Широкое распространение получили скифские бронзовые котлы высотой до метра, имевшие длинную и тонкую ножку и две вертикальные ручки.

Скифское искусство хорошо известно в основном по предметам из погребений. Для него характерно изображение животных в определенных позах и с преувеличенно заметными лапами, глазами, когтями, рогами, ушами и т. п. Копытные (олень, козел) изображались с подогнутыми ногами, хищники кошачьих пород — свернувшимися в кольцо. В скифском искусстве представлены сильные или быстрые и чуткие животные, что соответствует стремлению скифа настигнуть, поразить, быть всегда наготове. Отмечено, что некоторые изображения связаны с определенными скифскими божествами. Фигуры этих животных как бы охраняли их владельца от беды. Но стиль был не только сакральным, но и декоративным. Когти, хвосты и лопатки хищников часто оформлялись в виде головы хищной птицы; иногда на этих местах помещали полные изображения животных. Эта художественная манера получила в археологии название звериного стиля. В раннее время в Заволжье звериный орнамент равномерно распределен между представителями знати и рядовыми. В IV — III вв. до н.э. звериный стиль вырождается.

Наиболее знамениты и лучше всего изучены скифские погребения. Скифы хоронили мертвых в ямах или в катакомбах, под курганными насыпями. В районе днепровских порогов расположены знаменитые скифские курганы. В царских курганах скифов находят золотые сосуды, художественные изделия из золота, дорогое оружие. Таким образом, в скифских курганах наблюдается новое явление — сильное имущественное расслоение. Встречаются курганы маленькие и огромные, одни погребения без вещей, другие — с огромным количеством золота.

Савроматы — кочевые племена, близкие скифам и сакам, жившие в 7 — 4 вв. до н.э. в поволжско-приуральских степях. Греческие писатели (Геродот) называли савроматов народом, «управляемым женщинами». Пережитки матриархата доказаны и археологически: исследованы могилы богатых женщин с оружием, конским снаряжением и жреческими атрибутами (каменные алтари). С конца 5 в. и в 4 в. до н.э. отдельные племена савроматов начали теснить скифов и переходить Волгу. В 4 — 3 вв. до н.э. у савроматов сложились новые союзы племён, куда вошли и родственные им племена, пришедшие с Востока.

Б. Н. Граков считал, что савроматы (как основа большого союза племен) образовались в результате ассимиляции скифами, отколовшимися от своего основного ядра, какой-то группы приазовских меотов. Этой версии придерживался и Ф. Г. Мищенко, но в меотах (жителях округи Приазовья — Меотиды) он видел покоренных скифами киммерийцев. Аналогичны представления были и у М. И. Ростовцева. Возможно, савроматы играли важную роль в распространении господства скифов в Европе и Азии с 4 в. до н. э. Имя савроматов И. Маркварт сблизил с авестийским именем народа сайрима (cairima, sarima Авеста, Яшт XIII, 143, XXI, 52) как вариант имени «савромат». Авеста воспевает «мужей праведных сайрима» и «жен праведных сайрима», но не указывает их местопребывания. В источнике есть упоминание реки Ранги, которую И. Маркварт сопоставляет с Волгой (авест. Ranha, Аракс Геродота, греч. Rha из скифского Raha). Глубина эпической памяти здесь доходит до 4 — 3 тыс. до н. э. Савроматская конница отличилась в войне Великой Скифии против Дария I около 512 г. до н. э. Во главе этих смелых всадников стоял Скопасис (Скопас).

В 4 — 3 вв. до н.э. у савроматов сложились новые союзы племён, куда вошли и родственные им племена, пришедшие с Волги. Начиная с III в. до н.э. эти новые племенные группы выступали под общим названием сарматов. Начиная с IV в. до н.э. отдельные сарматские группы появляются в Правобережном Подонье, а во II в. до н.э. основная масса сарматов переходит Дон и вторгается в Скифию, медленно, но неуклонно занимая скифские кочевья, которые, возможно, были главной причиной сарматской экспансии. Сарматская керамика сделана без помощи гончарного круга. Гончарное ремесло еще не обособилось, хотя в курганах нередко встречается круговая античная керамика, в том числе римская краснолаковая. Существовали кузнечное, бронзолитейное, кожевенное, деревообрабатывающее производства, еще не достигшие уровня ремесла.

Оружие сарматов отлично от скифского. Их мечи длинные, приспособленные для рубки с коня. Скифы предпочитали воевать в пешем строю, сарматы же были в основном конными воинами, хотя пехота у них тоже существовала. Рукоятки сарматских мечей не сохраняются, поэтому интересны случаи, когда в курганах на черешках для рукоятей обнаруживаются следы обмотки ремнем. Сарматы привязывали кинжалы ремнями к правой ноге. Стрелы, как и у скифов, трехлопастные, но более крупные и почти с начала сарматской эпохи железные и черешковые. Выковать черешок было легче, чем втулку, а кроме того, оружиеведы заметили, что древко стрелы ломается чаще, если наконечник втульчатый, а это имело значение, так как после боя или охоты стрелы собирали. Сарматы носили металлический доспех, он был пластинчатый или кольчужный. Кольчуги, т. е. рубашки из железных колец, не стесняли движений воинов и были удобны в бою. Об одежде сарматов и их внешнем виде можно судить по боспорским надгробиям и по изображениям в расписных пантикапейских склепах. Знатный сармат носил короткую рубаху, пояс, мягкие сапоги и плащ, который на плече застегивался фибулой (застежкой типа брошки).

Луки в погребениях сохраняются плохо, вследствие чего трудно делать заключение об их размерах и конструкции. Однако очевидно, что в употреблении были сложные луки, от которых сохраняются обыкновенно костяные накладки. Следует отметить, что эти накладки известны в погребениях Саяно-Алтая и почти повсеместно отсутствуют в могилах кочевников Средней Азии и Казахстана. Это может объясняться, во-первых, тем, что население Средней Азии и Казахстана избегало помещать луки с накладками в могилы по неясным для нас запретам обрядового характера, а во-вторых, тем, что к XIV в. стали употреблять луки без костяных накладок. На Саяно-Алтае в XIII — XIV вв. пользовались сложными луками с врезанными фронтальными роговыми срединными накладками, имевшими лопатковидные концы, иногда дополнительно с фронтальными концевыми накладками в виде подтреугольной в сечении пластины с вырезом.

От конского снаряжения сохраняются в могилах остатки уздечек и сёдел: удила, стремена, пряжки, кольца и Т-образные бляхи от перекрестий ремней, кольца с пробоями и заклепками от седел, фрагменты седельных лук и кантов. Седло и уздечку клали обычно в ногах покойника. Удила относятся к двум типам. Наиболее многочисленны и повсеместно распространены двусоставные удила с звеньями неравной или почти одинаковой длины с одинарными большими подвижными кольцами для прикрепления повода и ремней оголовья. Для соединения перекрестий ремней оголовья служили железные кольца и бронзовые Т-образные бляхи с растительным орнаментом. Последние встречены в Саяно-Алтае и генетически восходят к подобным бляхам IX — Х вв. сросткинской культуры. В памятниках Казахстана и Средней Азии XIII — XIV вв. они не обнаружены.

Головные уборы представлены остатками шапочек с нашивными металлическими пластинами в качестве украшений (Королевка, Кудыргэ) и высоких конусообразных шляп типа бокки. В погребении у Королевки находились остатки шапочки типа тюбетейки из шелковой ткани, каркас которой на лбу образовывали две изогнутые пластинки — нижняя бронзовая с изображением в центре цветка, выполненного чеканкой, а верхняя золотая. Из высоких конических головных уборов наиболее хорошо сохранилась «бокка» из погребения, опубликованного Ф.X. Арслановой. Она была изготовлена из двух листов тонкого (0,2 мм) серебра, соединенных кровельными швами. По нижнему краю головного убора, а также спереди и сзади по вертикали имелся тисненый орнамент в виде двух рядов плетений («косички»). На полях были сделаны отверстия диаметром до 1 мм для пришивания серебряных листов к мягкой подкладке или шапочке.

Принадлежностью мужского костюма был пояс с прямоугольными обоймами из твердых материалов, чаще из металла, к которым подвешивали оружие, нож в ножнах, кресало в мешочке и др. Помимо блях-обойм функционального назначения, пояса декорировались бляхами различного вида — небольшими фигурными, прорезными с растительным орнаментом, железными с серебряной инкрустацией и пр. Возможно, деталями поясов были также крупные фигурные бляхи типа медальонов с орнаментом. Концы пояса закреплялись металлическими наконечниками. Пряжки на поясах находились слева или справа. Подвесные ремешки продевались в большие обоймы надетые на ремни. Пряжки и бляхи поясов делали из различных материалов — бронзы, серебра агальматолита, железа. Следует подчеркнуть, что (пояса с наборными бляхами находились только в богатых погребениях, пояса же из более бедных захоронений, вероятно, имели обоймы из органических материалов (кожи, дерева), вследствие чего от них сохранились только пряжки.

Украшениями служили подвески, бляшки, серьги бусы. Бронзовые и серебряные подвески представлены в женских и мужских погребениях. Четыре серебряные подвески находились в захоронении воина у Королевкн около плеча правой руки и с левой стороны черепа, из них две медалевидной формы были покрыты растительным орнаментом. Для украшения женской одежды использовали нашивные бляшки из листового серебра прямоугольной, квадратной, ромбовидной и трапециевидной формы с фигурновырезаннымв краями. Серьги, изготовленные из серебра и бронзы, находят как в женских, так и в мужских погребениях. Выделяются три основных типа серег. Первый, простейший тип — проволочные серьги в виде несомкнутого кольца. Аналогия серьгам этого типа широко известна в погребениях кочевников причерноморских степей. Серьги этого типа генетически связаны, очевидно, с подобными серьгами в виде литого или проволочного несомкнутого кольца, распространенными в тюркских памятниках VIII — Х вв. степей Западной Сибири и Алтая, у кимаков и родственного им населения, оставившего памятники сросткинской культуры.

Второй тип, хронологически, вероятно, несколько более поздний, представлен проволочными серьгами в виде знака вопроса. На прямой конец серьги обычно накручена проволочная спираль или надета бусина. Этот тип серег также имеет многочисленные аналогии в памятниках кочевников Восточной Европы XII — XIV вв. Третий тип характеризуется серьгами со щитком на S-образном стержне. При изготовлении этих серег сначала отливали или делали из проволоки стержень. Затем верхний конец его расплющивали и продевали, вероятно, в восковую модель, по которой отливали щиток с гнездами для вставки камней. Снизу расплющенный конец стержня закручивался, как бы поддерживая щиток. Серьги этого типа распространены на Саяно-Алтае, в Средней Азии и Казахстане. По мнению А. А. Гавриловой, в конструкции этих серег, как и в конструкции поясов с обоймами, отражены традиции таштыкской культуры.

Погребения, сочетающие черты язычества и мусульманства, исследованы также в Центральном Казахстане, в Семиречье, в Западном Казахстане. Надмогильные сооружения и погребальные камеры этих памятников разные. В них отражается различие в этническом составе оставивших их тюркоязычных племен. Так, захоронения Центрального Казахстана совершены в грунтовых ямах под каменными курганами, в Семиречье — под курганами с прямоугольными каменными оградками, конструктивно напоминающими курганы-оградки кимаков Восточного Казахстана IX — Х вв., или земляными насыпями. В Западном Казахстане могилы обозначены оградками из сырцового кирпича. Оградки в Семиречье являлись, очевидно, как и в Заволжье семейными усыпальницами и содержали по нескольку погребений. Погребения Центрального Казахстана совершены в прямоугольных, с закругленными углами могильных ямах, типичных для языческих погребений этого района, а захоронения в Семиречье — в грунтовых ямах с заплечиками, перекрытых на уровне заплечиков каменными плитами, или же в грунтовых ямах с подбоями, устроенными на уровне дна, вдоль юго-западных стенок, и заложенными сырцовым кирпичом. Изредка в этих погребениях находят хвостовые позвонки баранов — остатки положенных в могилы, согласно языческому обряду, курдюков.

Таково общее представление о скифском периоде древней истории согласно сформированным взглядам академической науки. Далее предполагаем более детально и внимательно взглянуть на ход исторических процессов скифского периода, используя для этого известные источники и мнения независимых исследователей. Шаг за шагом продемонстрируем конкретные исторические сведения, которые будут говорить сами за себя и раскроют истинную суть племени скифов, которые в результате нашего исследования явятся перед нами не ираноязычным народом, а непосредственными предками славяно-русов, т.е. русского народа. Мы намеренно опустили в этом разделе рассмотрение вопроса о языковой принадлежности скифов, так как считаем его решение со стороны академической науки в корне неверным. Но к этому вопросу мы не раз будем апеллировать по ходу исследования и раскроем его суть в главе 4.

II. О древности скифов

В качестве первого нашего источника о древнейших временах, связанных со скифами, предлагаем читателю Эпитому Марка Юстина по произведению Помпея Трога «История Филиппа» (объем 44 книги). Cведения источника уникальны. Скифы, о которых мы знаем из официальной истории только с 7 века до н.э., оказывается, спорили с египтянами (одной из древнейшей цивилизации на планете) и воевали с ними из-за выяснения вопроса, кто является древнейшим племенем на земле. Вот вам и первая нестыковка с официальной точкой зрения науки. Свою же историю П. Трог начинает с древнейших времен и одновременно упоминает двух царей — египетского Везосиса и скифского Таная. Первый доходил военным походом до Понта, а второй до Египта. Оба они, как пишет автор, искали не власти для себя, а славы для своих народов. Это одно из важных упоминаний о древнейших скифах.

Сделаем сразу некоторые комментарии. В начале своей истории П. Трог несколько раз упомянул про скифов. Наверное, это неслучайно, так как скифы, по-видимому, играли уже в древнейшие века не последнюю роль на исторической сцене. Как видно из названия, книга посвящена непосредственно Филиппу (отцу Александра Македонского), его деяниям, но автор начинает повествование со скифов и рассказывает далее в первую очередь и очень подробно об их происхождении. Он говорит, что племя скифов всегда считалось самым древним (!). Доблестью мужчин скифы прославились не более чем доблестью своих женщин. Скифы основали царства парфян и бактрийцев, а их женщины положили начало царству амазонок. Вот ведь как было в реальности.

Между скифами и египтянами долго шел спор о древности их происхождения. Египтяне считали с полным основанием, что люди появились там впервые, где им легче было прокормиться, т.е. в Египте. Скифы напротив, полагали, что умеренность климата вовсе не есть доказательство древности. И насколько в Скифии климат суровее, чем в Египте, настолько же и сами скифы более сильны духом и телом. Рассуждая далее, скифы исходили из того, что, если огонь был первым состоянием всех вещей (от огня якобы произошел мир), и постепенно потухая, уступал место земле, то никакая иная часть суши не могла под влиянием холода ранее отделиться от огня, чем Север. В Египте же климат стал умеренным намного позже. Далее скифы полагали, если земля некогда была погружена в воду, то когда вода стала убывать, раньше всего вышли наружу возвышенные части, а на низменных вода задержалась гораздо дольше (судя по всему, речь о наводнениях, которые согласно эзотерическим сведениям трижды накрывали Египет за время существования Атлантиды, прим. автора). Чем раньше та или иная местность просыхала, тем раньше начинала производить живые существа. Скифия расположена настолько выше других стран, что все реки, которые берут свое начало там, впадают в Меотиду, а оттуда текут далее в Понтийское и Египетское моря. Поэтому Египет, по-видимому, страна с самым молодым по возрасту населением, царские сооружения (плотины и каналы) и наносы ила создали эту страну, самую юную из всех. Вот такими доказательствами скифы одержали верх над египтянами и с тех пор всегда считались самым древним народом на земле! Ни много, ни мало.

Скифия, по представлению автора, простиралась в восточном направлении и ограничена, с одной стороны Понтом (Черное море), с другой — Рифейскими горами (Северные Увалы, Северный Урал, прим. автора), а сзади — Азией и рекой Фасис. Земля у скифов была не размежевана, т.к. полей они не возделывали. Ни домов, ни других строений, ни постоянных жилищ у них не было. Они пасли стада мелкого и крупного скота, постоянно кочуя по невозделанным степям. Своих жен и детей они возили за собой в повозках, покрытых шкурами для защиты от дождей и холодов (как это делали древние русы и по Сказам Захарихи, прим. автора). П. Трог говорит далее, что справедливость — прирожденная их черта, а не предписанная им законом. Самое тяжкое преступление — воровство. Все это и порождало чистоту их нравов, ибо ничего чужого они не желали (в полном соответствии с ведическими традициями прошлого).

Скифы трижды добивались господства над Азией, а сами они либо оставались не затронутыми чужим владычеством, либо же оказывались не побежденными. Дария, царя персов, они с позором прогнали из Скифии. Кира Великого убили со всем его войском. Полководца Александра Великого — Зопириона точно также уничтожили со всей его армией. О римском оружии они только слышали, но на себе никогда его силы не испытывали. Парфянскую и Бактрийскую Державы они основали сами.

Первым, кто объявил скифам войну, был египетский царь Везосис. Но скифы, прознав про это, рассудили по-своему. Они не собирались ждать, когда враги доберутся до них. И т.к. они могут получить от врагов гораздо больше (нищие от богатых), то они решили пойти навстречу добычи. Царь египетский испугался и в страхе укрылся в своем царстве. Вторжению скифов в Египет помешали болота. Повернув обратно, они покорили Азию, сделав ее своей данницей, и то скорее в знак своего владычества. На покорение Азии скифы потратили 15 лет и были вызваны домой женами, которые передали им, что если они не возвратятся, то приживут потомство с соседями, чтобы не допустить пресечения рода скифов (обращаем внимание, что это не та известная легенда, изложенная Геродотом, см. ниже). В течение 1500 лет Азия платила дань скифам! Прекратил выплату дани ассирийский царь Нин. Древние историки утверждали, что первый период «скифского господства в Азии» продолжался полторы тысячи лет и завершился около 2054 г. до н.э.! Получаем, что скифы начали властвовать в 3600 году до н. э. А это время соответствует зарождению древнеямной археологической культуры в Причерноморье.

В своей истории П. Трог рассказывает и об амазонском царстве, которое, судя по всему, реально существовало (только на другой территории, чем указывал Геродот, см. ниже) и отличилось доблестью. История амазонского царства начинается с того, что двое юношей царского рода у скифов Плин и Сколопит были изгнаны из отечества вследствие происка вельмож. Это однозначно указывает на смену власти у скифов. По времени эти события археологически могут быть зафиксированы периодом 2000 г. до н.э., когда ямная культурно-историческая общность в Причерноморье была заменена катакомбной культурой. И другой историк П. Орозий это подтверждает. Юноши царского рода увлекли за собой множество молодых людей и поселились на берегу Каппадокии Понтийской около реки Гермодонта, заняв покоренную ими Темискирскую равнину. Отсюда же они долго совершали грабительские набеги на соседей, которые затем договорились между собой, заманили их в засаду и истребили.

Когда их жены увидели, что к изгнанию прибавилось еще и вдовство, то взялись за оружие и стали защищать свои владения. Сначала только оборонялись, а потом и сами стали нападать на соседей. От браков с соседями они отказались, говоря, что это будет не брак, а рабство. За гибель своих мужей они мстили избиением своих соседей. Когда же они оружием добились мира, то стали вступать в кратковременные связи с соседями, чтобы их род не прервался. Если рождались мальчики, они их убивали. Девочек воспитывали по своему примеру. Приучали к оружию, к коням, к охоте, еще в младенчестве выжигали им правую грудь, чтобы не мешала стрелять из лука. Отсюда и произошло название «амазонок» — безгрудая (см. В. Татищева).

Покорив большую часть Европы, амазонки завладели так же некоторыми азиатскими государствами (П. Трог не говорит, к сожалению, ничего конкретного об этом, прим. автора). Но объединившиеся враги перебили их войско, которое охраняло власть над Азией во главе с Марпезией. Царицей стала ее дочь Синопа. Благодаря доблести этой правительницы амазонки прославились настолько, что тот царь, для которого Геркулес должен был совершить 12 подвигов, потребовал от него невозможного — принести оружие амазонской царицы. Для выполнения этого Геркулес и 9 его военных кораблей неожиданно напали на амазонок, когда те вели войну вдалеке от родины. Победа досталась Геркулесу, и он взял в плен две сестры царицы. Одну Меналиппу он выменял и получил необходимое оружие.

Орития, вторая царица, воевавшая вдали от родины, призвала к мщению, заявив, что для них бесполезны покорения Понта и Азии, если они открыты для нападения, а вернее для грабительских набегов со стороны греков. Орития обратилась за помощью к скифскому царю Сагиллу, который послал на помощь амазонкам своего сына Панасагора. Но еще до битвы возник конфликт царского сына с амазонками, которые лишенные из-за этого скифской помощи, потерпели очередное поражение от афинян. После Оритии царицей амазонок стала Пантесилия, которая во время Троянской войны пришла на помощь троянцам против греков. После этого амазонки существовали в своем царстве, отбиваясь от соседей, до времен Александра Македонского. Полученные сведения, как видим, немного отличаются от легенды, изложенной Геродота в его Истории про амазонок. В академической среде в этой связи даже бытовало мнение о Геродоте, как о фантазере и выдумщике, что естественно надо было учитывать при изучении его трудов.

Кир Великий покорил всю Азию и подчинил весь Восток, а затем пошел войной на скифов. У скифов царицей тогда была Тамирис (эти скифы будут называться Геродотом массагетами). В войне с Киром она потеряла сына, а затем заманила Кира в ущелье и уничтожила войско Кира и его самого. После смерти Кира вспыхнула борьба за его престол. В результате обмана Дарий захватил власть, победил в войне Вавилон и повел войну со скифами.

Изложение П. Трога подтверждает также факт владычества скифов в Передней Азии в ходе их так называемого третьего похода (якобы погнались за киммерийцами в Азию и властвовали там 28 лет по Геродоту), когда скифы были в разлуке со своими женами и детьми в течение длительного времени (легенда Геродота про возвращение скифов из Передней Азии домой), то по возвращении домой из Азии, им пришлось на родине вести войну с рабами. Просто жены скифов решили, что мужья все погибли, и повыходили замуж за рабов, которые затем не захотели пускать скифов обратно. Была долгая война, но скифам посоветовали не воевать, а победить по праву господ — взять розги в руки и плети, что и внушило страх рабам, и они сдались (немного фантастическая легенда, не правда ли).

После этого в стране скифов царил мир до времени царя Иантира (по Геродоту — Иданфирса). Против этого царя Дарий за то, что не получил в жены дочь Иантира, начал войну, которую проиграл и ушел ни с чем из Скифии (у Геродота, как известно, указана другая причина нападения Дария). Хотя после этого Дарий покорил Азию и Македонию и разбил ионян в морском бою.

Затем автор повествует непосредственно о Филиппе Македонском, который разграбил Грецию и завоевал много городов во Фракии. В то время скифским царем был Атей, который был связан обещанием с Филиппом во время войны с истрианами. За помощь от Филиппа Атей должен был усыновить его и сделать его наследником. Но царь истрийский умер и тем самым избавил скифов от страха перед войной и от нужды в помощи. Однако Филипп потребовал от Атея денег, который отказал македонянцу. Филипп, сняв осаду с Византия, двинул войска на скифов, которые превосходили Филиппа и числом и храбростью. Победа досталась Филиппу хитростью. Он организовал у себя большой праздник и пригласил туда Атея и всю его знать, которые прихватили с собой еще 20 тысяч отборных лошадей. Филипп коварно перебил всех скифов на празднике, а лошадей использовал в дальнейшем для войны.

В истории также излагается о войне наместника Александра Великого — Зопириона в Скифии, который полагал, что, если не совершит никаких подвигов, то будет считаться бездеятельным на посту наместника Понта. Собрав 30 000 войско, он пошел войной на скифов. Зопирион погиб со всем своим войском, опрометчиво начав войну против народа, ни в чем не повинного, по мнению автора.

Конечно же, автор в своей истории не обошел стороной и Митридата Великого, который превзошел могуществом всех царей прежних времен. Он 46 лет вел войну против Рима. Когда Митридат стал управлять государством, он сразу задумался об увеличении своего царства. Благодаря счастливой звезде, по мнению П. Трога, он покорил скифов, до него никем не побежденных. Он захватил также Понт, а после того и Каппадокию. Митридат для войны с Римом подготовил весь восток, в том числе он приказал прибыть войску из Скифии, разослав послов во все стороны к кимврам, галлогрекам, сарматам и бастарнам с просьбой о помощи.

Позже весь Восток постепенно из-за раздоров между царями-родичами перешел в руки римлян. При этом оставшаяся часть мира принадлежала парфянам, которые произошли от скифских изгнанников. Это явствовало из самого их названия, ибо на скифском языке, по мнению П. Трога, слово «парфы» значит изгнанники. Во время правления ассирийцев и мидян парфяне были из всех восточных народов наименее известными. Когда власть над востоком перешла от мидян к парсам, парфяне стали добычей победителей. Потом их поработили македоняне. Автор книги был очень удивлен, как удалось потом парфянам своей доблестью достичь какого-то успеха. Но они стали затем повелевать народами, под кем раньше были рабами.

Славу парфянам (читай скифам) принесло то, что они несмотря ни на что сумели выдвинуться, находясь между царствами Ассирийским, Мидийским, Персидским и рядом с Бактрийской Державой (основали также скифы), владеющей тысячами городов. Те, кого вследствие внутренних распрей изгоняли из Скифии, заняли в свое время пустынные местности между Гирканией, дагами, апартанами и маргианами. Затем они расширили свои границы и захватили огромные степи и скалистые возвышенности. После того, как парфяне отпали от Македонской державы, этим народом все время управляли цари. Язык у парфян был нечто среднее между скифским и мидийским и смешан из обоих. Оружие было скифское. После смерти Александра Великого никто из македонян не пожелал управлять парфянами, поэтому Парфянская держава была передана союзнику — иноземцу Стаганору. Парфяне отложились от македонян во время 1-й Пунической войны. Тогда же отложился и Диодот, правитель тысячи бактрийских городов.

Затем парфянский царь Фраат начал войну против Сирии. Скифы при этом были призваны за плату на помощь, но явились поздно, когда война была уже закончена. Скифов обвинили за опоздание и не уплатили им установленной платы. Из-за чего скифы начали войну и разгромили парфян, а затем вернулись на родину.

Вот некоторые сведения о скифах от древнего автора, по которым можно сделать интересные выводы о данном племени. История П. Трога начинается с царей Египта и Скифов. Автор прямо говорит, что племя скифов всегда считалось самым древним. В книге П. Трога говорится об уплате Азией дани скифам в течение 1500 лет (с 36 до 21 века до н.э.) до поражения от царя Нина, царствовавшем в Ассирии. Также отмечается о зарождении государства амазонок задолго до Троянской войны, в которой они принимали участие. Государство амазонок, которые по происхождению имеют скифские корни, просуществовало до времен Александра Великого. Это свидетельствует о мощи и величии скифского племени в далекие от нас времена, что полностью противоречит предлагаемой нам академической точке зрения.

По Митридату, который обратился к скифам за помощью, в Скифии проживали в то время кимвры, сарматы, бастарны, что может свидетельствовать о родстве перечисленных племен (что это так и есть, мы покажем позднее). Немаловажным фактом для нас является и то, что Великое Парфянское царство и Бактрийская держава были также созданы скифами. Это говорит о влиянии скифов, их активном участие в мировых делах в древние времена, что подтверждается также деятельностью царя Атея на Дунае.

III. Древняя Скифия по Ломоносову и Татищеву

Представлять великого русского ученого М. Ломоносова, наверное, нет нужды. Отметим лишь, что радея за процветание государства Российского, он внес неоценимый вклад в развитие многих наук в нашей стране, работал не покладая рук своих, в том числе и в области истории. В частности, он резко раскритиковал «нормандскую теорию» немецких ученых Миллера, Шлецера и Байера, призванных в Россию государями для написания истории нашей страны. Но его слова не были услышаны. Мы по-прежнему живем с догмами, предложенными нам иностранцами, которые и по-русски говорить не умели. Официальная наука по-прежнему нашу историю начинает с пришествия Рюрика. И это продолжается уже более 200 лет. Посмотрим более подробно, а что же предлагал М. Ломоносов в качестве древнейшей нашей истории.

М. Ломоносов был одним из первых, кто заявил о древности русского племени. Он не сомневался, что величество славянских народов считалось почти полторы тысячи лет (цифра совпадает со временем существования срубной археологической культурой) на одном месте. В начале шестого столетия после Христа славянское имя весьма прославилось, и могущество этого народа не только во Фракии, в Македонии, в Истрии и в Далмации было страшно, но и к разрушению Римской империи способствовало весьма много. Венды и анты, соединяясь со сродными себе славянами, умножали их силу. Единоплеменство этих народов не только сходство в языках имело, но и за двести лет засвидетельствовал Иордан, оставив известие, что «от начала реки Вислы к северу по безмерному пространству обитают многолюдные вендские народы, которых имена хотя и разные, однако общее славяне и анты называются». Их территория простирались от Вислы до Дуная и до Черного моря, что составляет частично территорию Великой Скифии. Фиксируем данный тезис и отмечаем, что венды, анты и славяне составляют один народ. Затем проследим, откуда и как появился каждый из перечисленных народов, чтобы понять первооснову народов Скифии.

М. Ломоносов отмечал также, что прежде Иордана Птолемей во втором столетии после Христа полагал вендов около всего Вендского по ним именованного залива, то есть около Финского и Курляндского. Указанный автор также полагал, что в Сарматии жили великие вендские народы. Важное положение, соединяющее вендские народы с Сарматией. И Плиний свидетельствовал, что в его время около Вислы обитали венды и сарматы. Народ славянопольский по справедливости называл себя сарматским, и Ломоносов был с Кромером согласен, что славяне и венды вообще были древние сарматы (!). Один из тех тезисов, который очень важен для нашего исследования. По Новгородскому летописцу город Словенск согласно мнению Ломоносова был построен и разорен много прежде Рюрика. Старинные развалины свидетельствуют об этом. Нестор о Новгороде упоминал прежде всех городов российских и что дважды был построен (два разорения перенес Словенск, что соответствует сведениям из Сказания о Словене и Скифе, а также из Будинского Изборника, см. далее).

Важный вывод, который сделал сам М. Ломоносов состоит в том, что сарматы и венеды или венды со славянами были единоплеменны («Велесова книга» подтверждает этот вывод). О живших к востоку сарматах Плиний писал, что они мидской породы, жили при реке Доне и разделяются на разные племена. Этот же автор и Страбон некоторых мидян в Европе вместе с фракиянами, то есть в сарматских пределах полагали, чем вероятность о единоплеменстве сарматов с мидянами умножается, так как, переселяясь от востока к западу, мидские народы, будучи поименованы сарматами, могли в некоторых поколениях удержать прежнее имя. Плиний о сарматах гинекократуменах, то есть женами обладаемых, упоминал, а также и о сарматских амазонах. Поэтому, заключает М. Ломоносов, они были славянского племени. Видя пафлагонов, енетов, мидян и амазонов в Азни славянского племени, Ломоносов также полагал, что обитавшие с ними в соседстве мосхи им были единоплеменны, поэтому московский народ у многих новых писателей от них производится.

В Южной Европе древность и могущество славян из Геродота следует, который венедов с иллирийцами за один народ почитал, что соответствует истине. Иллирийцев древность простиралась до веков баснословных, а сила из военных дел с греками и римлянами известна. Плиний объявлял, что ему названия иллирических народов выговаривать трудно. А это ясное доказательство, как считал Ломоносов, что ни от греческого, ни от латинского языка произведены, в которых он, без сомнения, был искусен. Признаки древнего имени славянского явствовали, во-первых, у Птолемея под названием стлаван (исковерканное имя славян). Свойство греческого и латинского языка не позволяет, чтобы они выговорить могли имя славян. Ради того прежде ставанами, после склаванами и сфлаванами назывались. Алазоны, славянский народ, по-гречески значат самохвалы. Видно, что это имя есть перевод слова славяне, то есть славящих, со славянского на греческий. По именам государей и героев своих народ прежде назывался, потом славою дел утвердил себе славное имя. Важный вывод Ломоносова, который мы раскроем несколько позже и подтвердим отчасти его мнение.

Древнейшее всех переселение славян по известиям старинных писателей, происходило из Азии в Европу (имеется ввиду уже послепотопное время!). Видим, что М. Ломоносов владел конкретными знаниями. Он считал, что переселения шли двумя путями, водою и посуху. Первое, венеты от Трои с Антенором плыли Архипелагом, Средиземным и Адриатическим морем. И весьма вероятно, что после этого многочисленные их однородцы из Пафлагонии указанным путем или по Черному морю и вверх по Дунаю к ним и в их соседство перешли. Подтверждается это тем, что венеты весьма широко распространились по северному и восточному берегу Адриатического залива и по землям, при Дунае лежащим. Пафлагония после того исчезла, так как уже у Птолемея та территория Малой Азии почиталась как малая часть Галатии. Второе, другой путь был из Мидии севером, около Черного моря, к западу и далее на полночь, когда сарматы, от мидян происшедшие, из задонских мест далее к вечерним странам простирались. Все это доказывало движение славянских поколений от востока на запад пространными нашими землями, по северу около Понтийского моря. Таким образом, распространяясь, соединялись с однородцами своими, переселившимися южною дорогою, и составили разные славянские племена, изменив наречия и нравы после общения с иноплеменными народами. Т.е. там, где по академической науке были скифы, по Ломоносову, проживали славяне.

Когда славянские племена из Мидии, около Черного моря, в Иллирик и в другие места распространялись, тогда и в северные страны поселялись в великом множестве. Новогородский летописец, как отмечал М. Ломоносов, согласен в том с древними писателями. Распространение славян северных до рек Выми и Печоры и даже до Оби позднее должно быть, нежели как положено в этом летописце, однако не так поздно, как некоторые думали, затем, что дорогими собольими мехами торг из России на запад уже за семьсот лет известен был от внешних авторов. По свидетельству того же Нестора, славяне в местах, где был Новгород, обитали уже во время проповеди Евангелия Святым Апостолом Андреем. Мы покажем далее, что славяне были в тех краях с 24 века до н.э.

Ломоносов полагал, что, в средние века, ненавидя римское иго и любя свою вольность, славяне искали ее в странах полуночных, которыми единоплеменные народы пользовались, в местах пространных, по великим полям, рекам и озерам. Нестор также подробно описывал, что нашли волохи на славян дунайских и, поселившись с ними, стали обижать и насиловать. Тогда те, уйдя на реку Вислу, назвались ляхами. От ляхов прозвались иные лютичи, иные мазовшане, иные поморяне. Иные сели по Днепру и назывались поляне, другие — древляне, затем что сели в лесах, многие между Припятью и Двиною и назывались дреговичи, некоторые поселились на Двине и назывались полочане по реке Полоте, многие перешли на Оку и именовались вятичами. Иные славяне сели около озера Ильменя и прослыли своим же именем, иные поселились по Десне, Семи и Суле и назывались северяне. Новгородцы сохранили не только имя свое славянское, но и язык сродных себе славян, около Дуная и в Иллирике обитающих. Взаимная северных и южных славян друг другу помощь явствовала из прихода болгар дунайских для заселения Словенска: первое после великого мору, от которого жители почти все погибли, второе после нашествия гуннов, от коих Словенск разорен и положен в конечное запустение.

В отношении скифов Ломоносов писал, что утесненные военными нападениями от массагетов скифы вынуждены были выгнать киммерский народ из пределов европейских. Судя по всему, Ломоносов следовал истории Геродота. Гонясь за киммерийцами скифы под предводительством царя Мадия, сына Прототиева, вошли в Мидию, где вступили в сражение с тамошними жителями и были от них побеждены, и власть над Азиею потеряли. Оттуда прямо в Египет путь предприняли. И как уже вошли в Сирию и в Палестину, Псаммитих, царь египетский вышел им навстречу, дарами и прошениями задарил, чтобы далее походом не пошли. Но пришедших в Мидию на великий пир знатнейших скифов, Киаксар царь напоил, перебил всех сонных, а прочих выгнал из Мидии военною силою, что соответствует окончанию 28 летнего правления скифов в Азии — третий период — по Геродоту.

По Ломоносову западные писатели российский народ за роксолан признавали, хотя в том у них и не было доказательств, которые сам Ломоносов выводил из следующего. Аланов и роксоланов единоплеменство из многих мест древних историков и географов доказано, и разность лишь в том, что алане общее имя целого народа, а роксолане речение, сложенное от места их обитания, которое не без основания производили от реки Раа, как у древних писателей называлась Волга. Плиний аланов и роксоланов вместе полагал. Роксолане у Птолемея назывались аланорси. Имена аорси и роксане или россане у Страбона точное единство россов и аланов утверждало, что подтверждало, что они оба славянского происхождения были, затем что сарматам единоплеменными от древних писателей засвидетельствованы и потому с варягами-россами одного корня. Вейссель из Богемии показывал, что от востока в Пруссию пришли амаксовии, алане, венды. Об аланах и вендах из вышепоказанных известно, что они славяне и с россанами единоплеменны. По свидетельству Гельмонда, алане были смешаны с курляндцами, единоплеменным варягам-россам. Ругенские славяне назывались сокращенно ранами, то есть с реки Ры (Волги), и россанами. От Ломоносова, как видим, получено достаточно подтверждений, что в Скифии проживали славянские народы. Просто за хаосом большого количества названия племен и народов это все скрыто и не очевидно. Позднее мы покажем, что наш историк XIX века Е. Классен распутал этот клубок несметных названий и привел их к единому знаменателю, показав нам реальную картину проживавших в Скифии народов.

Переселение алан волжских, то есть россан или россов, к Балтийскому морю происходило не в один раз и не в краткое время, что и по следам, доныне оставшимся, явствовало из имен городов и рек оставшихся. Рось-река, от западно-южной стороны впадающая в Днепр, и другие того ж имени реки в российских пределах, а особо город Старая Руса, доказывали, по М. Ломоносову, бывшие в древность жилища россов, переселившихся от Волги к западу, которые затем по своему имени новые поселения называли, как и восточное плечо реки Неман именовали, наподобие других, Русою. Правильный посыл от Ломоносова, отслеживающий по ономастике маршрут перемещения славянских народов под именем скифов. Подтверждение этому мы также найдем и у Е. Классена.

Сделаем некоторые выводы из изложенного. М. Ломоносов отметил главные и основные моменты касательно древности деяний славянского племени, которые происходили на скифской территории. Он также был уверен в единоплеменстве вендов, антов, славян, о чем свидетельствовали и древние историки. Многолюдные вендские народы обитали от начала реки Вислы до Дуная и до Черного моря под общим именем славяне. Автор был согласен с другими, что славяне и венды вообще были древние сарматы. М. Ломоносов считал, что сарматы и венеды или венды со славянами были единоплеменны. Считая пафлагонов, енетов, мидян и амазонов в Азни славенского племени, Ломоносов признавал также роксолан, один из сарматских народов, за российский народ. «Велесова книга», как увидим, дает этим сведениям более детальное подтверждение (см. далее).

От Скифов до Славян по В. Татищеву

Одним из основных источников по истории древней Руси являются исторические исследования русского государственного деятеля В. Н. Татищева, в частности его книга «От Скифов до Славян. История российская во всей ее полноте». Особая ценность этого исторического труда заключается в том, что В. Татищев для своей работы использовал такие сведения (летописи, труды древних авторов), которые в дальнейшем не были доступны для позднейших историков, так как погибли в Московском пожаре 1812 года. Его труд достоин уважения и тщательного изучения, в нем заключены основополагающие сведения по нашей древнейшей истории. Историк XIX века И. Забелин назвал его первым нашим ученым историком.

Главную свою задачу В. Татищев видел в необходимости разобраться и описать древние народы, в том числе три главных, как то: скифы, сарматы, славяне. Он уже в свое время полагал весь конгломерат названий племен — скифы, даки, саки, геты, ясы, косоги и другие за единое племя славян (и это было в XVIII веке), которые проживали на огромной территории и путь свой исторический начали из Сирии (расселение народов уже в после потопное время). По его умозаключениям мы и попытаемся понять ход исторических процессов формирования русского племени, временные рамки появления наших предков и проследить пути их переселений. Если говорить о скифах, то В. Татищев ссылался на М. Стрыйковского, который вел начало скифов от Геркулеса и чудовища (известная легенда Геродота).

Была одна историческая проблема, которая, по мнению В. Татищева, состояла в том, что у всех авторов, которые писали про историю, народы и урочища разные и мало сходные названия имели. В. Татищев полагал, что это происходило по разным причинам, одна из которых связана с тем, что переводчики древних манускриптов и переписчики делали ошибки (вполне возможно, и Е. Классен, как увидим, проанализировал ошибочное представление греков о народах Скифии). В частности, Татищев указывал, что многие старые писатели в Руси жили, а имен правильно писать не умели. В том числе и греки, и латины для единого только их ушам звуку и приятного произношения названия народов и урочищ сильно исказили (и у Е. Классена увидим такой же упрек грекам). Некоторые же народы, переходя с места на место, сами себе названия придумывали и тем в историю великую путаницу внесли. В. Татищев сделал попытку разобраться в этом важном для понимания истории народов вопросе.

Он начал со скифов. Название скифов у египтян, финикийцев, греков и других весьма старо и в глубочайшей древности, считал В. Татищев, у всех писателей было известно, но при этом значение его никем точно не показано, по-видимому, из-за того, что оно якобы всем известно было (то есть было первично для всех, так как скифы древнейший народ). Геродот, ссылаясь на их собственное сказание, род их и имя производил от Геркулесова сына Скифа (реальный прародитель). Греки полагали, что от первого короля скифов до нашествия Дария не более как 1000 лет скифы именовались. Это период с 1500 по 500 гг. до н. э. А это время, начиная с 1500 г. до н.э., существования срубной археологической культуры, которая согласно академической точке зрения приписывается киммерийцам (как увидим далее ошибочно). Видим противоречие свидетельств древних авторов оценкам и выводам современных археологов! Полагаем правильным носителей срубной археологической культуры считать всё же скифами. Геродот рассказывал, что скифы из Азии пришли, с чем в целом соглашался В. Татищев (правда из различных точек Азии).

Имя скифов греками было дано, а не являлась их собственным. По В. Татищеву, Иоаким (архиепископ Новгородский) никакого значения этому названию не дал, а по Степенной новгородской имя славянское от скитания или хождения производится (правильная этимология). Народ назывался скитальцами, т.е. кочевниками. А так как буквы «Т» у греков не было, то они писали «Ф». Из чего и получилось из «скиты» — «скифы». Польские писатели и Иоаким, а от него и в новгородской Степенной рассказывали также, что имя произошло от князя Скифа, которого они в сынах Иафетовых полагали (ранее существовала такая традиция). Праотца Скифа, по мнению автора, внука или правнука Иафетова и брата Словена первее Иоаким вымыслил, считал В. Татищев, а от него уже другие переняли. Но как оказалось это не так — Иоаким не первый. Существовала память о братьях и ранее (см. далее). В «Велесовой книге» также упоминаются браться Словен и Скиф, которые пришли в Причерноморье, по-видимому, от Волги.

О древности скифов, считал историк, нет нужды писать, они так стары, как все народы (полностью соответствует сведениям П. Трога). Скифы себя более древними считали. Из древних авторов также известно было, что скифы гиперборейские, т.е. живущие на побережье Северного Ледовитого океана (вот откуда начали своё расселение скифы, подвтерждение мнения Ж. С. Байи, см. далее), полагали, что праотец всех бог эллинский Уранус их первый король был (очень интересное замечание, производящее греков от скифов, подтверждая тем самым первичность скифов, а также, по-видимому, происхождение скифов с севера — как покажем далее, по нашим данным из Гипербореи). Скифов первое место обитания кратко описать трудно, полагал В. Татищев, так как весьма пространное их положение было (занимали всю северную Евразию). Из-за огромного их положения и римляне давали многим народам в различных странах вокруг них это же название. Татищев заключил, что, по-видимому, это был один народ всё же.

В. Татищев проследил расселение скифского народа. После разделения земли скифы образовали три главные группы — африканскую, азиатскую, европейскую, которые сами потом на разные части и народы разделились.

Первое, африканских Птолемей указывал близ Египта на южной стороне Нила. Они с египтянами о старшинстве войны имели (согласно П. Трогу). Другие полагали, что скифы были на северной стороне Нила, которые потом сарацины назывались.

Второе, Птолемей на реке Индосу указывает скифов индийских. И это подтверждается эзотерическими сведениями, согласно которым первая арийская подраса пришла с севера Евразии для проживания именно на Индостане, туда же пришли позднее ведийские племена ариев с севера Русской равнины.

Третье, в Азии скифы были перед Имаем или за горами Имайскими, которые иногда Таурос именуют. Где же располагались эти горы? Геродот их указывает за горами Тауринскими или Каспийскими и поэтому под местом скифов подлежит понимать всю Персию, а также и Дагестан. Птолемей же указывал их на востоке от Каспийского моря, где от них разные реки в Каспий текут (именно так — в Средней Азии ранее была другая водная система), в том числе Яксарт, ныне именуемый Аму, а также Окус и другие (правильное мнение Птолемея). Поэтому Имайские горы, по мнению историка, надлежит разместить в Бухарии, отдельные или отрог Великого пояса, которые Алтау именуются. И Клюверий также их там полагал. Народы этой части в Лексиконе историческом названы аланы, яксарты и саки, но Геродот в этом месте главным народом указывает массагетов, а также сакжиан, соседних с саками. Следовательно, скифы были перед Имаем, жили к востоку и югу от Арала.

Почему то никто из ученых не удосужился познакомиться с работой В. Татищева или они намеренно не ссылались на него. Позже мы покажем, что и в «Велесовой книге» (в дальнейшем ВК) отмечается, что в обозначенном регионе в горах Имайских жили русы, древнейшие представители наших предков. В Лексиконе историческом указано, что со скифами за Имаем граничили на севере скифы гиперборейские. На востоке Серика, что ныне Китай. На юг скифы вышеобъявленные перед Имаем и в Индии. На запад азиатские сарматы, у которых знатнейший город Иседон положен.

Гиперборейских или северных скифов, по В. Татищеву, на две группы делить надо, одни в Азии (со стороны восточного склона Уральских гор), другие в Европе (на Русской равнине — как бы западный склон Уральских гор). Почему необходимо выделить Уральские горы, так как нами в других исследованиях установлено перемещение арийских народов с севера Евразии, из Гипербореи, на юг по Уральским горам в после потопные времена. Так как вся земля была подтоплена, то Уральский хребет и его склоны были единственными дорогами при переселении народов с севера на юг в поисках более теплых мест для обитания. Первые по описанию Геродота и Плиния, по Тоболу, Иртышу и Оби располагались, однако сказаний о них мало имеется (важнейшее указание на одну из групп скифов, проживавших по Оби с древнейших времен). Европейская Скифия у древних также весьма пространна. По Геродоту ее границы к востоку — море Каспийское, иногда река Дон, к северу море Северное, к западу Эльба, к югу Дунай, иногда за Дунаем скифов называли. В этом пространстве Геродот заключал Богемию, Валахию, Польшу, Русь, а народы, обитавшие в этой стране, были тогда сарматы и славяне. Плиний о разнице сарматов и скифов говорил, но границы их не различал и кого он скифами в этой стране называл, дознаться нельзя.

Другие писатели Скифию к западу гораздо далее и практически до начала Дуная полагали, а на востоке иные до Днепра, иные до реки Дона. Но эта часть скорее по Птолемею Сармация или Славения, полагал Татищев, должна именоваться, так как из сарматов славяне не меньшую долю составляли. Эту же часть разделяли на разные, как Понтийская Скифия около Черного моря, в том числе и Болгария и часть Сербии, но некоторые под Понтийской Скифией понимали Колхиду, т. е. Мингрелию, Кубань, Кабарду и часть Дагестана. И Малая Скифия — это Крым и степь крымская.

В. Татищев ссылался на Геродотовскую легенду, когда скифы в область киммеров пришли, то киммеры ушли и скифы теми краями обладать стали, так с тех пор в тех местах и обитают. Путь по В. Татищеву скифов в Киммерию был таков. Сначала они массагетами изгнаны были к Волге, потом исседонами прогнаны к Дону, где они киммеров победили, а затем, преследуя киммеров, через горы в Мидию прошли и до Ассирии и Египта дошли и в тех пустынях арабских поселились. При этом их не малая часть по Дону, Днепру и до Дуная осталась.

По Диодору Сицилийскому, скифы, которые в Азию нападение учинили, переселили один народ из Ассирии в землю Пафлагонскую и к Понту, а другой из Мидии к Дону. Эти последние сауроматы (сарматы) именованы были, которые через многие годы, размножась, великую часть Скифии покорили. По Геродоту сарматы от скифов отличались языком. Об алазонах он говорил, что они языком сарматским по соседству говорили, а скифский с трудом изучали, из чего видно, что ни алазоны, ни сарматы со скифами одного языка не были, а так как кроме славянского третьего языка не было, то алазоны конечно славяне были, заключает Татищев. Из древних писателей Птолемей лучше всех разницу между скифами и сарматами объяснил. Он сарматов от скифов Волгою, а сарматов азиатских от европейских Доном разделил.

Сарматы у древних разных народов по-разному назывались. По М. Стрыйковскому, они имя свое получили от предка своего Асармата сына Ектанова, внука Симова и означает высокий, а с еврейского — вождь. О происхождении их от Сима поляк ссылался на Бероса и Флавия, о чем и наш Нестор согласно указывал (такова была историческая традиция того времени). Некоторые их имена трактуют из языка гуннов (которые сами сарматы по сути) — сарга и саргаин значит чермный, то есть светлый, то же что и русь. По другим писателям, якобы сарматов номадами или пастырями бездомными, и спорами или рассеянными (россы) именовали, приводя к тому, что имя Россия из сего переведенного с греческого произошло (и это правильное заключение).

Далее по В. Татищеву, сауроматы могли по пространству земель своих, по сравнению с другими, свою землю Великою именовать. Саурима есть собственное их языка, что означает саури — велико, а ма — земля, Великая земля. Сарматы это имя давно в Азии имели и под именем Саурима, или как более привычное Сармация, именовалось все то пространство, которое от Северного до Черного морей и Дуная, а с востока от моря Каспийского и гор Кавказских, на запад даже до рек Одер и Рейн (совершенно верное описание земель, населенных, правда, русами). Геродот, Страбон и Плиний все это пространство Скифией именовали (мы уже говорили ранее о путанице древних авторов в представлении Скифии), границами от востока источники Дон указывали, к югу реку Дунай, а к северу море либо Балтийское, либо Северное, к западу по реке Одер. Но Птолемей, по мнению историка, правильнее всех указал — с востока от Каспийского моря, к западу до реки Дона, от юга от Кавказских гор — сарматов азиатских. А от Дона до Рейна и от Северного моря до Днестра сарматов европейских заключил.

Рассуждая о народе кимбрах, В. Татищев соглашается с Клювером, что кимбры в Руси около Волги жили. В Ростовской области есть весьма древнее место на левом берегу Волги — село Кимра. Ростовские князья имели герб медведя, который и киммеры на знаменах имели. Птолемей к северу от Каспийского моря полагал кимбров, с чем соглашался и Плиний. П. Мела рассказывал о граде Киммере у Боспора Киммерийского. Бесспорно, что они в тех местах у Меотиса обитали, а после нашествия скифов часть их к Волге и к Балтийскому морю переселилась, а другая часть ушла в Азию. Отсюда два их разных названия произошли. Греки, при Меотисе обитавших, именовали киммерами, а латинисты, более ведавшие об обитавших у Балтийского моря, кимбрами называли. Страбон оба этих народа за единое принимал. А в ВК прямо указано, что «кимбры — отцы наши»! Вот так.

Аланы у греков или скорее у римлян за конкретное название принято. Они это производили от гор Алаунских, в Сарматии между Днепром и Доном лежащими. Отсюда же выводит их и Е. Классен (см. ниже). По Аммиану Марцелину аланы в сарматском языке обобщенное название — значит народ, что не совсем верно. Геродот говорил, что это имя много разных народов в себе заключало и что они от Днепра до реки Гангес в Индии распространились. Иосиф Флавий указывал их также при Меотисе и реке Дон, и что в 406 году в соединении с вандалами до реки Рейн дошли и во Францию или Галию прошли. Русские историки имя аланы не упоминали, поскольку тогда сарматский и русский язык наравне употребляли и знали, что аланы значит, то и упоминать о том не имели причины.

Видим, что В. Татищев несколько раз отмечал, что древнее собственное название славян неизвестно, без чего начало их и место отыскать, сложно. Диодор Сицилийский, рассказывая о переселении их из Сирии в Пафлагонию, не объявил никакого названия, просто народ именовал. Иоаким рассказывал, что древнейшее их имя алазоны, а после изменено греками в амазоны, но это название не славянского языка. О значении амазонов разное толкование есть. От греков амазос (без титьки — отсюда и имя племени амазонок), с чем наши Иоаким и Прокопович и польские историки согласны. В. Татищев при этом приводит мнение архиепископа Прокоповича, который был в науке настолько умен, что на Руси прежде равного ему не было. Вот тот утверждал, что амазоны были славяне. По этому поводу он книжку даже сочинил, в которой писал, что за недостатком мужского населения царствовали над ними жены или дочери государей (что соответствует сведениям П. Трога), а по славянскому древнему наречию именованы «сама жена». Из этого греки по их обычаю сделали амазона из «сама» без «с» плюс «жена», где вместо «ж» использовали «з», получаем ама + зе (о) на. И всех подданных амазоны называли. С этим согласны были и другие авторы. По Геродоту амазоны перешли за Дон и там поселились. Но так как там удобных к обитанию мест не было, то они конечно по Волге обитали долгое время, а оттуда уже с именами казар или хазар, и болгар к Днепру и Дунаю подались. Вот так и прослеживается родственная связь племен, живших в разное историческое время.

Иоаким писал (пересказ Татищевым Иоакимовской летописи), что сыны Иафетовы и внуки отделились, и один князь Славен с братом Скифом, ведя многие войны на востоке и идя к западу, многие земли у Черного моря и Дуная себе покорили. И от старшего брата прозвались славянами, а греки их либо похвально алазоны (в греческом означает то же, что и славяне), либо поносно амазоны именовали. Князь Славен, оставив во Фракии и Иллирии около моря своего сына Бастарна, пошел к полуночи и град великий создал и Славенском в свое имя нарек. А Скиф остался у Понта и Меотиса в пустынях обитать, питаясь от скота и грабительства, и прозвалась та страна Скифия Великая. Вот вам и второе объяснения имени народа, проживавшего в Причерноморье — от имени лидера племени, на что указывал и М. Ломоносов.

И далее по Иоакимовской летописи. После устроения града Великого Славен умер. Затем властвовали сыновья его и внуки много сот лет. И был князь Вандал, который правил славянами, ходя всюду на север, восток и запад морем и землею. По В. Татищеву, от князя Вандала до Гостомысла счисляется 14 колен, а по Гельмольду около 350 лет (что совпадает, так как 14х25 лет = 350). Вандал, многие земли на побережье моря завоевав и, народы себе покорив, возвратился в град Великий. Затем послал на запад подвластных себе князей и свойственников Гардорика и Гунигара с великими войсками славян, руси и чуди. Они многие земли покорили, но не вернулись обратно. Вандал разгневался на них, все земли их от моря до моря (по автору, от моря Балтийского до озера Ладожского, которое тогда Русским морем называлось) себе подчинил и сынам своим передал.

Сам В. Татищев видел собственно русов среди сарматов. С позиций сегодняшнего дня мы понимаем его точку зрения и осознаем, почему она была именно такой. Все это происходило из-за хаоса в названиях племен и народов. В своей работе автор пытался разобраться в этом и детально остановился на разборе причин отличия названий народов. Полагаем, что от решения именно этого вопроса зависит понимание сути исторических процессов на Русской равнине. К этому же вопросу в дальнейшем обратился и другой наш историк Е. Классен, который довел начатое В. Татищевым дело до логического конца и расчистил исторический полигон от мусора и ненужных названий и кличек (см. далее). В целом же отмечаем, что В. Татищев привел много свидетельств от древних авторов. И мы видим, что на территории Скифии Великой с древнейших времен проживали славянские племена.

IV. Сказание о Словене и Русе

Остановимся на некоторых исторических фактах, отмеченных В. Татищевым в своих исследованиях. Он приводит выдержки из Степенной новгородской (ее использует также и М. Ломоносов), в которой говорилось: «Через небольшое время после разделения детей Ноевых правнуки Иафетовы Скиф и Зардан, отлучившись от братьев и рода своего, поселились на полдень от Евксинопонта и жили там многие лета. От них народились сыны и внуки, и прозвалась та земля по имени прадеда их Скифа Скифия Великая. И была меж ними распря. Тогда владели пять братьев, их же имена: Славен, Рус, Болгар, Коман, Истер. В лето от сотворения мира 3099 г. Славен и Рус с родами своими отлучились от братьев своих и ходили по странам мира 14 лет, наконец, придя к озеру Илмер, после волхвования поставили град на реке Волхове, его же по имени князя своего Славенск именовали. И от того времени скифы начали именоваться славяне».

Этот отрывок из летописи содержит большое количество важнейших сведений о нашей древней истории. Здесь указан прародитель славян Скиф древний, от которого собственно и пошел скифский народ, и земля стала называться Великой Скифией. Подчеркиваем, что у древних народов была традиция называть свое племя или род по имени своего лидера, на что указывал и М. Ломоносов. Но это всего лишь внешний атрибут любого народа. По сути же, это было племя русов (понимай славян, т.к. славные это вторичное название племени русов), о чем собственно далее и говорится в летописи: скифы — это славяне! Другой важный момент — это указание времени, когда произошли указанные в летописи события: 3099 год от сотворения мира, что соответствует 2409 году до н. э. Сразу необходимо отметить, что это время соответствует аналогичной дате в другой летописи «Сказании о Словене и Русе и городе Словенске», на которой мы более подробно остановимся далее. При этом в двух летописях совпадает и срок — 14 лет, в течение которого русские князья были в поисках лучшей для проживания земли. Отмечаем, что это и есть установленное на текущий момент начало создания нашей государственности. Назван народ со своим лидером, известно время начало конкретных событий и место пребывания народа русов. И что важно для темы нашего исследования — скифы названы славянами! И никаких ираноязычных представителей не указано.

Другим источником, которым располагал В. Татищев, является летопись Иоакима. Она также подтверждает основные сведения из «Сказания о Словене и Русе и городе Словенске». Если учесть при этом и вышеотмеченный Новгородский летописец с похожими сведениями, то мы имеем несколько независимых источников, не ссылающихся друг на друга, но с почти схожими данными. Как будет показано далее, еще и «Велесова книга» говорит о братьях Словене и Скифе, как предках древних русов. С учетом этого можно констатировать достоверность и реальность изложенных в указанных источниках исторических фактах, которые являются очень важными для нашей истории и напрямую связаны с главной темой нашего исследования — понимании, кто же на самом деле были скифы.

После такого вступления обратимся непосредственно к одному из главнейших источников о прошлом нашего народа «Сказании о Словене и Русе и городе Словенске» (в дальн. «Сказание»), который содержит достаточно подробные сведения о нашем прошлом. Сказание — позднелетописная легенда XVII века об эпических предках русского народа и заселении окрестностей Новгорода племенем Словена, а также о дальнейшей истории Руси до Рюрика. До наших дней сохранилось более 100 списков «Сказания о Словене и Русе и городе Словенске» (с вариантами названий), датированных в основном второй половиной XVII века, в том числе в Летописном своде патриарха Никона 1652 1658 годов, «Хронографе» 1679 года, Новгородской III летописи, Мазуринском летописце Исидора Сназина. Современные исторические издания чаще основываются на списке из «Хронографа» 1679 года.

Историки предполагают, что «Сказание» было составлено основателем сибирского летописания митрополитом Киприаном (1626—1634 гг.), хотя версии о миграционных передвижениях Словена и Руса, их взаимоотношениях были известны еще задолго до XVII века. Так, арабо-персидские авторы с XII века приводили сказания о русах и славянах с упоминанием эпонимов Рус и Славянин. Иногда средневековые авторы ретроспективно связывали русов с более ранними событиями до VII века. Ещё с XIV века в западнославянском эпосе фигурируют Чех, Лех и Рус (Мех).

«Сказание» было широко распространено в русском государстве в XVII — XVIII веках, его пересказ или сходная информация содержится в вышеуказанных источниках. Частично используют сказание «Летопись, сказующая деяния от начала мира бытия до Рождества Христова» св. Дмитрия Ростовского, а также приписываемая Феофану Прокоповичу «Подробная летопись от начала России до Полтавской Баталии». Мимо сообщений сказания не прошли Н. Карамзин, Н. Костомаров и другие отечественные историки. Ниже приводим достаточно подробно из-за его невероятной важности текст самого «Сказания». По тексту даем перевод указанного в «Сказании» времени в современное летоисчисление.

ИЗ ХРОНОГРАФА 1679 ГОДА

В лето от сотворения мира 2244 (3264 г. до н.э.), во второе же лето после потопа, по благословению Ноя праотца разделилась вся вселенная на три части трем сынам его, Симу, Хаму и Иафету (указана дата практически соответствующая сложению в Причерноморье древнеямной культуры). Во время Всемирного потопа спаслась только семья праведного Ноя. На второй год, как спала вода, благословил Ной двух сынов своих, Сима и Иафета, а Хама проклял, так как видел он нагим своего отца. Ной завещал своему сыну Яфету властвовать над всеми западными и северными странами, а Симу, и сыну его Арфаксаду, вселиться в пределы Ханаановы. (Комментируя данный текст, обращаем внимание на существовавшую при написании древних летописей традицию начинать повествование от праведного Ноя, как основное действующее лицо в библейском сюжете. Это связано в первую очередь с тем, что само повествование вели и записывали монахи, т.е. служители церкви, которые никоим образом не могли отойти от действующих тогда догм. А с другой стороны, конечно, люди не обладали необходимыми знаниями о зарождении человечества и заселении людьми планеты Знмля).

По-прошествие времени правнуки Иафета — Скиф и Зардан, ранее отделившиеся от братьев своих и рода своего, приходят в Причерноморье и живут там много лет, породив сынов и внуков и умножившись много. Основывают Великую Скифию от имени прадеда своего Скифа. Вскоре потомки их столь расплодились, что из-за тесноты места начались распри, междоусобие и вражда. За власть боролись тогда пять князей-братьев: Словен, Рус, Болгар, Коман и Истер. Словен и Рус, как самые мудрые и храбрые из князей, первыми поняли, что так жить нельзя и так размышляли. «Разве наша земля, это уже вся вселенная? Неужто, нет в наследии праотца Иафета другой земли, к поселению человеку угодной? Ведь мы слышали от предков своих, что Ной благословил прадеда нашего Яфета всей землей западного и северного ветров владеть! Послушайте совета нашего — оставим вражду и несогласие и пойдем по свету от этой земли и от рода нашего, унаследованной от прадедов, туда, куда нас приведет счастье! И даст нам наш благословенный праотец Яфет плодородную землю для проживания там нам и нашему роду». Люба была речь князей всем людям.

И в лето от сотворения мира 3099 (2409 г. до н.э.) пошли Словен и Рус со своими родовичами от Черного моря прочь. Ходили они по странам вселенной, как крылатые орлы перелетали пустыни многие, ища себе место для поселения. Во многих местах останавливались и затем оставляли их, нигде не обретая покоя. 14 лет странствовали князья, пока не дошли до озера великого Мойска, которое потом называть стали в честь сестры их Илмеры Ильмер-озером. И волхвы повелели им здесь поселиться. Старший князь Словен с родом своим и всеми кто был под рукой его сел на реке, что звалась тогда Мутная, в последствие же именовалось Волхов во имя старшего сына Словена Волхова.

Князь Словен построил город на реке Волхов (2395 г. до н.э.) и назвал его именем своим Словенск, который в последствие Новград Великий именовался. С того времени новопришельцы скифы стали именоваться словянами (от имени Словен, а не от слова «слово», как указывают некоторые академики, приплетая сюда этимологию слова «немцы»). Реку, впадавшую в Ильмер, прозвали во имя жены Словена Шелони. А именем его младшего сына Волховца назвали оборотную протоку, что течет из великой реки Волхова и вновь возвращается в неё. Волхов, старший сын Словена, слыл за бессоугодника и чародея. Он превращался в лютого крокодила и топил проплывающие по реке Волхову корабли. Много рассказывается о делах его бесовских, что творил он, и о том, как пропал он. Младший сын Словена Волховец жил с отцом своим в великом граде Словенске. У него родился сын Жилотуг, по имени которого была названа протока, в которой он и утонул в детском возрасте.

Рус, брат Словена, поселился в пятидесяти стадиях от Словенска у Соленого Студенца (источника соли). Создал град между двумя реками. Нарек его по своему имени — Руса, что именуется Руса Старая. Одну реку назвал во имя жены — Порусья. Другую во имя дочери — Полиста. И иные городки многие поставили Словен и Рус. И от того времени по именам князей своих и городов стали называться люди словяне и руси.

От сотворения мира до потопа 2242 года (3266 г. до н.э.), от потопа до разделения языков — 530 лет (2736 г. до н.э.), от разделения языков до начала словенскаго — 327 лет (2409 г. до н.э.). Всего 3099 лет выходит от сотворения мира до начала города Словенска (прим. — ошибка автора летописи при расчетах — не учтено 14 лет на движение племен от Причерноморья до озера Ильмень, где и был воздвигнут город Словенск).

Словен и Рус жили между собой в любви и княжили там, да в тамошних краях завладели многими странами. Пошли от них сыновья и внуки княжить по коленам своим и обрели себе славы вечной, богатств многих мечом своим и луком. Обладали северными странами по всему Поморью, даже до пределов Ледовитого океана. Имели земли окрест Желтовидных вод и по великим рекам Печере и Выми, и за высокими и непроходимыми каменными горами в стране, нареченной Скир (Сибирь — прим. автора). И по великой реке Обве и до устья Беловодной реки, так как ее вода была бела как молоко. Там брали дорогих мехами зверей, особо — соболей. Ходили и на Египетские страны воевать (соответствует сведениям П. Трога, прим. автора), и много храбрости показывали в эллинских и варварских странах, наводили там великий страх.

Царствовали во время Александра царя Македонского у Словян и Русов князья с именами первый Великосан, второй Асан, третий Авесхасан. Они храбростью и мудростью многих превосходили. Об этих князьях был слух великий по многим странам, и дошел слух до самого самодержца. И послал Александр к ним дары многие и писание, всякими похвалами украшенное и от самого царя высокодержавного подписанное. «Александр, царь царем и над царями бичь божий, всего света обладатель и всех, их под солнцем, грозный повелитель, к покорным же мне милосердый пощадитель, к непокорным же яростный мечь, страх всего света, честнейший над честнейшими милость вам и по вас храбросердому народу словенскому, знатнейшему колену русскому великим князьям и владельцам от моря Варяжского и до моря Хвалинского, милым мне храброму Великосану, мудрому Асану, честному Авехасану поздравляю и сию милость даю вашему владычеству. Еще же какой народ вселится в пределах вашего княжества от моря Варяжского и даже до моря Хвалинского, да будут вам и потомкам вашим вечно работать, в иные ж пределы отнюдь да не вступит нога ваша. Дано вашей честности в вечность в месте нашего дела в Великой Александрии». В подтверждение наличия такого документа В. Татищева утверждал, что аналогичная грамота была и у чехов. Сведения о наличии привилегии Александра Великого славянам имеются и в книге М. Орбини «Славянское царство». Причем М. Орбини приводит сведения о существовании такой привилегии из двух независимых источников.

По-прошествие многих лет, два князя словянских Лалох и Лахерн пошли воевать землю греческую под самый тот царствующий град и много зла и кровопролития учинили греческому царству. И храбрый князь Лахерн под царствующим градом был убит близ моря, место же то и доныне зовется Лахерново. На этом месте монастырь построен во имя Пречистыя Богородицы. И множество тогда русских воинов (именно русских, а не скифских) под стенами града погибло. Князь же Лалох возвратился обратно с оставшимися со многим богатством. О них же свидетельствует и блаженный апостол Андрей Первозванный. В Синдерех же тогда княжили два брата, одному имя Диюлел, а другому Дидиядакх, которых боги прокляли за то, что позволили пчелам устроить свои гнезда в их идолах.

Первое запустение Словенска.

Потом пришел на землю Словенскую посланный праведный гнев божий, погубив чумой людей без числа во всех градах и весях, что некому уже было хоронить мертвых. Выжившие же люди ушли из градов в дальние страны, одни на Белые воды, ныне зовется Белоозеро, одни на озеро Тинном, и назвались они весь, другие же по иным странам и прозвались различными именами. Одни же пошли на Дунай к прежним родам своим, в старые страны возвратились. А великий Словенск и Руса опустели до конца на много лет, аж дикие звери стали там обитать и плодиться. По-прошествие времени пришли туда с Дуная словяне и скифы с болгарами и начали грады те Словенск и Русу заселять.

Второе запустение Словенска.

Но пришли на них угры белые (согласно «Будинскому Изборнику» это были готы в 221 году н.э.) и завоевали их до конца, и грады их разрушили, и пришла Словенская земля снова в конечное запустение. По-прошествие многого времени о запустении прознали скифы от беглецов словянских с земли праотцов своих, что лежит земля пуста, и никем не оберегаема, и весьма опечалились и начали думать, как бы им вернуть землю отцов своих. И пошло с Дуная множество их без числа, с ними же и скифы, и болгары, и иностранцы на землю Словенскую и Русскую, и поселились близ озера Илмеря, поставив град на новом месте, от старого Словенска вниз по Волхову и нарекли Новград Великий. И поставили старейшину и князя от роду же своего именем Гостомысл. Так же и Русу построили на старом месте, и иные грады многие восстановили. И разошлись с родом своим по всей широте земли, и одни поселились в полях и назвались поляне, сиречь поляки, иные полочане речки ради Полоты, одни мазовшане, иные жмутяне, одни же бужане по реке Бугу, иные дреговичи, одни кривичи, иные чюдь, одни меря, иные же древляне, и морава, сербы, болгары от этого же рода, и другие же северы, лопи, мордва, мурома и другие по-разному именованы.

И так начала расширяться страна, а общим же именем не именовалась. Сын старейшего князя новгородского Гостомысла, именуемый младый Словен, уехал от отца своего в Чюдь и там поставил град во имя свое над рекою на месте, называемом Ходницы, и нарек град именем Словенск, княжил в нем три лета, и умер (данные сведения невозможно пояснить). Сын же его Избор, переименовал этот град своим именем Изборск. Затем этот князь Избор от укуса змеи умер. (Немного странные сведения о сынах Гостомысла, которые не совпадают с реалиями, изложенными в «Будинском Изборнике», по-видимому, это делалось для того, чтобы сокрыть настоящие сведения о детях Гостомысла и о его восьми внуках, что прослеживается в ниже излагаемой явно надуманной легенде Сказания). Земля же Русская тогда пребывала с премудрым Гостомыслом. Когда он дожил до глубокой старости и не мог уже владеть таким многочисленным народом, началось много мятежных междоусобных кровопролитий в роде. Тогда он премудрый умом и седой волосами призывает к себе всех царей русских, и обращается к ним со словами, что состарился, крепость его исчезает и ум отступает, и ждет его смерть. Земля наша добра и всеми благами изобильна, но не имеет себе государя от роду царского. Из-за этого у нас мятежи и междоусобица. Послушайте совета. По смерти моей идите за море в Прусскую землю и молите там живущих самодержцев, от рода кесаря Августа, чтобы шли к вам княжить и владеть вами. Понравилась речь старейшины всем. Когда он умер, то всем градом проводили честно до места, называемого Волотово, где и погребли. По смерти же Гостомысла послали всею Русскою землею послов в Прусскую землю. И обрели они там курфистра или князя великого, именем Рюрика, рода от Августа, и звали его к ним княжить. И согласился князь Рюрик, и пришел на Русь с двумя братьями своими, с Трувором и Синеусом. Комментируя данный отрывок, отмечаем, что в этом тексте содержится не совсем точная информация о событиях вокруг Гостомысла. Да, он позвал одного из своих внуков — сына средней своей дочери на княжение, но всего лишь в Ладогу и не более. Всего же у Гостомысла было восемь внуков. Почему речь о внуках, т.к. все четыре его сына погибли в морском сражении с викингами. И Гостомысл в этой связи раздал всем своим внукам по волости, где они должны были княжить. В том числе старшего внука Вадима он посадил на княжение в Новгороде Великом, т.е. в Новгороде был законный правитель, и т. д. Полная информация на этот счет содержится в уникальном источнике — летописи «Будинский Изборник» (см. исследование «Об истинной истории Древней Руси»).

Вот такая информация имеется в нашем распоряжении благодаря Сказанию, где излагается о происхождении народов Скифии. Именно поэтому мы и остановились подробно на изложении этой летописи. Предками русского народа названы в нём князья Словен и Рус, потомки князя Скифа. По преданию, в 3099 году от сотворения мира (2409 год до н. э.) Словен и Рус со своими родами начали уходить в поисках новых земель с берегов Чёрного моря и через 14 лет вышли на берега озера Мойско (Ильмень), где Словеном был основан город Словенск (позднее именовался Великий Новгород), а Русом — город Руса (современная Старая Русса). Сказание даёт объяснения гидронимов и топонимов в районе Новгорода от имён родственников Словена и Руса, упоминает о расселении славян в то время до Белого моря и Урала, военных походах на Египет. П. Трог, как известно (раздел II), упоминает скифского царя Таная, который также доходил военным походом до Египта, Греции и других «варварских» стран. Летопись рассказывает о различных эпизодах истории славян, в частности, о Грамоте русским князьям от Александра Македонского, о посещении Руси апостолом Андреем, войнах с уграми, правлении князя Гостомысла и призвании варягов. Исходя из перечисленного, нельзя не согласиться, летопись представляет несомненный интерес и требует к себе повышенного внимания для ее изучения. И главное, летопись подтверждает, что в Скифии жили славяне, т.е. русы!

Покажем некоторые отличия, которые имеются в используемых нами текстах на эту тему из разных источников. Как было упомянуто выше, часть информации использовал в своем труде М. Ломоносов, который ссылался на Новгородский летописец и указывал, что город Словенск был построен и разорен много прежде Рюрика. Он также говорил, что славянские племена распространялись из Мидии к Черному морю, в Иллирик и в другие места и в северные страны, поселялись в великом множестве. Т.е. имеем следующее, что в Скифию, вернее на территории занимавшую ее, расселялись славянские племена.

В. Татищев в своей истории российской ссылался на святителя Иоакима (Иоакимовская летопись), который писал о князе Словене с братом Скифом, что они многие земли у Черного моря и Дуная себе покорили. Словен далее, оставив во Фракии и около моря по Дунаю сына Бастарна, пошел к полуночи и град великий создал и в свое имя Словенск нарек. А Скиф остался у Понта и Меотиса в пустынях обитать. После того, как князь Словен умер, у Ильменя озера властвовали сыновья его и внуки много сот лет. Далее излагается о князе Вандале, его сыновьях до князя Буривоя, который девятым был после Владимира сына Вандала. Буривой, имея тяжкую войну с варягами, проиграл ее. Варяги захватили град Великий и дань тяжелую наложили на славян. И далее о Гостомысле и призвании варягов. Видим, что от основателей Словенска мы можем проследить некоторую родословную, живших в Скифии князей. И эти князья однозначно славяне, т.е. имеем полную преемственность народов, проживавших в Скифии с древнейших времен до исторически известного нам времени, и эти народы — русы.

Содержание Сказания по Хронографу от 1679 года при наличии общих фактов все же отличается от сведений М. Ломоносова, В. Татищева. Говоря о князьях Словене и Русе, оно освещает более детальные подробности их жизни и жизни славянского племени у Ильменя, в том числе и про Гостомысла. Никаких сведений о родословной князей до Гостомысла там нет. Из этого можно сделать вывод, что все обозначенные выше сведения от М. Ломоносова, В. Татищева и из Сказания имели разное происхождение. Это говорит о том, что эпические князья Скиф, Словен и Рус могут быть реальными фигурами и существовали в действительности, только в разных местах проживания славян, вероятно, о них сохранились разные воспоминания. А отсюда следует, что история жизни славян-русов с допотопных времен реальная действительность и, что Словенск (Славенск) град существовал и древностью своею подтверждает жизнь славянского, русского племени (которые названы скифами) в древние времена на огромной территории от Дуная до Урала, от Балтики до Каспия (территория, населенная скифами). А это свидетельствует о том, что скифы официальной истории являлись на самом деле славяно-русами.

В наше время академическая наука почему-то не признает изложенные выше сведения, но ряд порядочных и независимых исследователей отстаивают точку зрения эпической достоверности изложенных в Сказании фактов: направлений перемещений части скифов как непосредственных предков русов, времени их выхода к Ильменю озеру, вероятного участия в ряде ярких исторических событий прошлого.

Глава 2 О Великой Скифии

I. Киммерийский период Скифии

Самые ранние из доступных нам письменных источников древнейшим народом на территории России называют киммерийцев. О киммерийцах упоминает Гомер в своей «Одиссее»: «Там страна и город мужей киммерийских. Всегдашний сумрак там и туман». В Библии Гомер (то есть «киммериец») признается старшим сыном Яфета, родоначальника тех народов, которые сейчас принято называть «индоевропейскими» (арийскими). Старшим сыном «Киммерийца», в свою очередь, считался «Скиф». Киммерийцы упоминаются и в древнейшем греческом памятнике — в «Илиаде». Кстати, имя автора «Илиады» — Гомер — как раз и значит «киммериец». Подобные имена в древности были распространены буквально по всей Европе. Кимеры были известны и на полуострове Ютландия, и среди кельтов Британии. На сходство названий столь удаленных друг от друга народов обращали внимание еще античные историки, предполагавшие их происхождение от одного корня.

Киммерийцы обитали в южнорусских степях еще в бронзовом веке, но конечно, их культура сложилась намного раньше. Археологические исследования показывают, что в позднем бронзовом веке, в 1600 — 1000 гг. до н.э., степную и лесостепную зону Восточной Европы занимала СРУБНАЯ культура, принадлежавшая земледельческо-скотоводческим народам «индоевропейского» (арийского) типа. СРУБНАЯ культура обнаруживает преемственность с более древними КАТАКОМБНОЙ (2000 — 1600 гг. до н.э.) и ЯМНОЙ (3600 — 2300 года до н.э.) культурами, занимавшими те же земли Южной России. Ямная культура считается «протоарийской»: именно от нее исходили те импульсы, которые привели к сложению на обширных территориях Европы и Северной Азии в 3 — начале 2 тыс. до н.э. многих народов индоевропейской языковой семьи. Поскольку именно в этих местах письменные источники и помещают «место жительства» киммерийцев, надо полагать, что именно катакомбная культура (рис. 2) и представляет собой реальный след «киммерийского царства». Также считали и некоторые исследователи прошлого, например, археолог М. И. Артамонов, о котором мы говорили в главе 1.

Ямная культура берёт начало от хвалынской культуры в среднем течении Волги и от среднестоговской культуры в среднем течении Днепра, а также её генетически связывают с культурой воронковидных кубков. На западе ямную культуру сменяет катакомбная культура. На востоке — андроновская и срубная культуры. Все эти культуры отличались одним и тем же обрядом погребения в курганах, различавшимся лишь в деталях. Сначала под курганом делали обычную яму, затем — более сложную конструкцию в виде катакомбы, а в эпоху поздней бронзы укрепляли ее деревянным срубом. В связи с этим этапы культуры южнорусских степей 3 — 2 тыс. до н.э. и получили соответствующие названия. На протяжении всей эпохи бронзы (XXXV / XXXIII — XIII / XI вв. до н.э.) сохранялись преемственность типа керамики, жилища и других характерных признаков. Тип хозяйства — смешанное, сочетавшее оседлое скотоводство с пашенным земледелием в этот период не претерпевал существенных изменений. Наконец, как показали антропологические исследования, физический тип населения также оставался постоянным.

Очевидно, что срубная культура — это уже скифы эпохи поздней бронзы. Напомним, что Геродот указывал в своих легендах, что до нападения Дария на Скифию, скифы уже были известны 1000 лет. Это 1500 г. до н.э., что собственно и есть начало срубной культуры. Если принять, что катакомбная культура принадлежала киммерийцам, то видим по Геродоту, что скифы являются представителями срубной культуры, прямыми наследниками киммерийцев, которые воевали со своими царями за передачу своих земель новой элите — скифской, о чем мы и говорили в главе 1, что при смене культур произошла не смена населения, а замена властной элиты с киммерийской на скифскую. Неудивительно, что древняя традиция, представленная в Библии, называет киммерийцев старшим из народов индоевропейской семьи!

Но при этом не надо забывать и то, что на протяжении всей эпохи бронзы на территории южнорусских степей сохранялась преемственность многих характерных признаков выше обозначенных культур, а также и то, что по П. Трогу скифы были старейшим народом на земле. А из этого следует, что скифы как индоевропейский народ можно напрямую сопоставить с носителями ямной археологической культуры, как первой индоевропейской. Из главы 1 исследования известно, что время первого могущества скифов в Азии накладывается на период 3600 — 2100 гг. до н.э., который как раз соответствует времени существования древнеямной культуры. Из этого следует, что сначала в южнорусских степях обитали древние скифы, которых в 2000 году до н.э. «сменили» киммерийцы, а потом уже самих киммерийцев «сменили» новые скифы. Что это означает, мы поговорим во втором разделе данной главы. Важно, что мы определили хронологическое место киммерийцев и соотнесли их с конкретной археологической культурой в череде известных нам культур в южнорусских степях.

Само название киммерийцы / кимры, скорее всего, означает просто «степняки» (в одном из древних арийских языков анатолийской группы «степь» — это «гимра»). Память о степной, киммерийской прародине долго сохранялась в северной Европе. В Ирландии и в Скандинавии записаны предания о том, что эти земли некогда заселялись выходцами из причерноморских степей (в скандинавских сагах Южная Россия — Скифия — называется «Великой Свитьод», то есть «Великой Швецией», тогда как собственно Швеция — «Малая Свитьод»). Эти легенды повествуют о переселении в Западную Европу народов арийской семьи, что произошло, как предполагают, в конце 3 тыс. до н.э. (а это время движения князей Словена и Руса на север по Сказанию). Выходит, что причерноморские киммерийцы бронзового века — это те степные арии, которые «остались у себя дома», а скандинавские и британские кимвры — их «родственники», ушедшие далеко на запад. В. Татищев так объяснял родственность причерноморских киммерийцев с балтийскими кимврами: «Греки при Меотисе обитавших, именовали киммерами, а латинисты, более ведавшие об обитавших у Балтийского моря, кимбрами называли. Страбон оба этих народа за единое принимал».

Родство европейских народов между собой ощущалось еще в античную эпоху. Недаром же греко-римские авторы пользовались собирательным термином «кельтоскифы», подчеркивая родство западных (кельтских) и восточных (скифских) «северных варваров», наследников древней Великой Киммерии. Учитывая данные археологии и исторической традиции многих народов, нет оснований считать киммерийцев поздними пришельцами в южнорусских степях. Напротив, есть все основания полагать, что они были автохтонами, местными жителями с древнейших времен.

Достаточно очевидно, что КИММЕРИЙЦЫ — ЭТО НОСИТЕЛИ КАТАКОМБНОЙ КУЛЬТУРЫ ЮЖНОРУССКИХ СТЕПЕЙ эпохи бронзы (2000 — 1500 гг. до н.э.). Но данные точных наук оказываются очень неудобными для тех, кто хочет представить историю евразийских степей как бессмысленный калейдоскоп: один неизвестно откуда взявшийся народ полностью истребляет или вытесняет другой, тоже неизвестно откуда взявшийся, и все повторяется снова и снова. Дескать, дикие «кочевники степей» не могли иметь связной, цивилизованной истории: внезапно появлялись и также внезапно исчезали, не оставляя никаких следов. После того как с помощью археологических, антропологических и лингвистических исследований выяснилось, что древняя цивилизация южнорусских степей не только имела очень высокий уровень развития, но и стала «прародительницей» многих и многих цивилизаций и народов Старого Света, вопрос о привязке древней «доистории» к наиболее ранним из дошедших до нас письменных источникам приобрел особую остроту. Все упирается в происхождение киммерийцев, первого из народов южнорусских степей, упомянутого в письменных памятниках. Именно решение этой проблемы позволяет установить, какое отношение имеет Скифия к древним ариям. Разобраться в этом нам помогут аргументы историка Н. Васильевой.

О причерноморских киммерийцах источники (в том числе и данные археологии) говорят как о типичных «всадниках», скотоводах. Кроме того, никаких археологических свидетельств продвижения народов с Северных Балкан в Причерноморье на рубеже III и II тыс. до н.э. нет. Как раз напротив, есть свидетельства значительных миграций в обратном направлении — из киммерийских степей на Балканы. Из небольшого списка имен, приведенного у Геродота, видно, что одинаковое имя «Спаргапит» почти одновременно носили: фракийский царь с берегов Дуная, царь причерноморских скифов и царевич среднеазиатских скифов-массагетов. Скифские имена обнаруживают большое сходство и с именами кельтского типа, распространенными в Западной Европе. Например: Фредегонда, королева франков; Родогунда, царевна парфян — среднеазиатских скифов; Гундохар, король Бургундии; Гондофар, царь скифов-саков в Северной Индии. Очевидно же, что этот общий именной набор есть наследие арийской эпохи, результат общего происхождения.

Спекуляции вокруг киммерийцев, попытки официальной науки приписать им какое-то «иностранное» происхождение выполняют поставленную задачу: создать разрыв между древними ариями эпохи бронзы и населением южнорусских степей железного века. Чтобы никакой связи не было! Точно такой же разрыв — и в тех же целях — пытаются искусственно создать между киммерийцами и скифами, заселившими степи Южной России в раннем железном веке. Якобы встретились два совершенно разных и чужих друг другу народа, один из них вытеснил другой, и вся жизнь началась заново.

Однако, если обратиться к подлинным историческим памятникам, можно убедиться, что скифы были известны окружающим народам с древнейших времен (некоторые сведения представлены в главе 1). Скифы упоминаются также у старейшего греческого поэта Гесиода (VIII в. до н.э.). В сказаниях о Геракле описано, как этот знаменитый герой Греции (и основатель многих царских династий) получил свой лук из рук скифа Тевтара, который и обучил его стрельбе, а ведь, согласно традиции, деятельность Геракла относится ко времени за одно-два поколения до Троянской войны, то есть к первой половине XIII в. до н. э. Наконец, предания о скифах входят в самые архаичные греческие мифы, такие, как миф об изобретении земледелия, лука, технологии выплавки меди и др. Нет сомнений, что, по крайней мере, в эпоху Гомера и Гесиода, то есть в начале I тыс. до н.э., скифы (равно как и киммерийцы) воспринимались греками как вполне известный, «привычный» народ; о них писали, их изображали (рис. 3). Но это значит, что место жительства скифов не могло в то время находиться на слишком большом расстоянии от Греции.

«Отец истории» Геродот, описывая происхождение скифов, предложил несколько версий. Одна из них (подобно о ней выше) повествует о приходе скифов из Азии и разгроме ими киммерийского царства в Причерноморье. Вторая же, рассказывая о происхождение скифов от верхового божества и «богини географического места», дочери реки Борисфена (Днепра), по сути, утверждает автохтонность скифского народа в степях Причерноморья. Обе версии имеют право на существование. Как отмечено нами выше, скифы были в Причерноморье и ранее киммерийцев, т.е. по сути, являются автохтонами. Потом их «сменили» киммерийцы, которых «сменила» в свою очередь некая новая волна скифов!

Как показывают данные археологии, СКИФЫ НОВОЙ ВОЛНЫ БЫЛИ БЛИЖАЙШИМИ СОСЕДЯМИ И РОДСТВЕННИКАМИ КИММЕРИЙЦЕВ, ПОТОМКАМИ ВОСТОЧНОЙ (ВОЛГО-УРАЛЬСКОЙ) ГРУППЫ СРУБНОЙ КУЛЬТУРЫ. Движение скифов в Причерноморье, о котором свидетельствуют древние историки, происходило вовсе не из «глубин Азии», а всего лишь от берегов Волги. Следует напомнить, что границей Европы и Азии в античные времена признавалась река Дон.

Кроме того, не следует представлять дело так, что скифы, пришедшие от берегов Волги и Дона к берегам Днепра, полностью вытеснили здешних киммерийцев. И те, и другие были родственными народами: их археологические культуры обнаруживают большое сходство, такое, что в самом деле трудно отличить одну от другой (об этом мы писали в главе 1). Традиции эпохи поздней бронзы (то есть киммерийского времени) сохранялись на Дону и в железном веке (в скифское время), что означало и сохранение основного состава населения.

Одним из важнейших показателей преемственности культур является обряд погребения. Всем известно, что скифы хоронили своих правителей в курганах. Но курганы строились в южнорусских степях и в эпоху бронзы. Установлено, что в скифский период в Поднепровье не только возводились новые курганы, но использовались для погребения и старые, сохранившиеся еще с бронзового века. Это значит, что скифы считали эти курганы своими! Неизбежен вывод: большинство населения Скифии железного века составляли все те же «киммерийцы», сменившие только свое называние.

Поскольку и скифы, и киммерийцы имели единое происхождение, то геродотово сказание о «первых царях» можно отнести к их общим предкам. Важно то, что ДАТИРОВКА ПО ГЕРОДОТУ НАЧАЛА ПРАВЛЕНИЯ ПЕРВЫХ СКИФСКИХ ЦАРЕЙ — около 1500 г. до н.э. — ПОЛНОСТЬЮ СОВПАДАЕТ С АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ДАТИРОВКОЙ НАЧАЛА СРУБНОЙ КУЛЬТУРЫ, сформировавшейся в южноуральском и волго-донском регионе в XVI в. до н. э. Это еще раз подтверждает, что древней исторической традиции вполне можно доверять.

Где же начали править первые скифские цари, которых, согласно легенде, звали Рипоксай, Арпоксай и Колоксай? Срубная культура, преемственная с более древними арийскими культурами бронзового века, сложилась в степном регионе южного Приуралья — нижнего Поволжья — нижнего Дона. К западу же от Дона в эпоху средней бронзы возникла культурная общность, имевшая несколько иные традиции. Эта общность, занимавшая территорию современной Украины в XVI — XIV вв. до н.э., получила название «культуры многоваликовой керамики». Насколько сильно она отличалась от классических степных культур эпохи бронзы, видно хотя бы из того, что ее носители почти не применяли курганный обряд погребения. Есть основания полагать, что «многоваликовая керамика» распространилась на Украину с запада, из бассейна Дуная.

Дон в эпоху средней бронзы стал границей двух этнокультурных общностей — различных и, по-видимому, враждебных. На берегах реки в это время возникла система мощных оборонительных сооружений — каменных крепостей. Это были первые постройки такого рода в Восточной Европе, не уступавшие современным аналогам на Балканах и Ближнем Востоке. Южнорусские степняки «откатились» на восток, в поволжские степи, утратив почти всю Украину, которую заняла культура многоваликовой керамики. На Волге же в XVI в. до н.э. сложилась новая общность, срубная культура, которая и была собственно «скифо-киммерийским» царством.

Такой геополитический «статус кво» сохранялся около 3-х столетий. Наконец, в XIV в. до н.э. носители срубной культуры прорвали линию укреплений на Дону. Крепости были разрушены и не восстанавливались более никогда. В них отпала надобность, поскольку теперь степи от Волги и Урала до Днепра и Днестра оказались объединены в одну этнополитическую систему. По-видимому, называние «скифы» по исторической традиции относилось первоначально к тем обитателям южнорусских степей, которые остались жить на своем «старом» месте, в первоначальной области формирования срубной культуры — в волго-уральских и донских степях, тогда как «киммерийцами» считались родственные им жители причерноморских степей — территории современной Украины.

Некоторое время после XIV в. до н.э. «скифская» — восточная и «киммерийская» — западная области срубной культуры поддерживали между собой связи, но на рубеже железного века — около 1000 г. до н.э. — их единство распалось. Старые, «срубные» традиции поддерживались еще некоторое время к западу от Дона, в Причерноморье, тогда как на востоке, на Дону и Волге, сложилась новая общность. Видимо, именно этот момент в развитии южнорусской степной цивилизации и отражен в наиболее ранних античных источниках, сообщавших о существовании двух царств — киммерийского и собственно скифского — а также о враждебном столкновении между ними. Рассказ о падении киммерийского царства под натиском скифов, приведенный древними источниками, находит археологическое подтверждение. Ко времени около 800 г. до н.э. относится внезапная гибель поселений так называемой кобяковской (позднесрубной) культуры на нижнем Дону; очевидно, это и есть реальные следы перехода исторических скифов через Дон, то есть их «нашествие» из Азии в Европу.

Достоверные источники свидетельствует о глубокой древности киммерийского народа (в Библии Киммериец признан старшим сыном родоначальника индоевропейцев, Яфета), а данные археологии позволяют проследить преемственность культур в южнорусских степях, по крайней мере, с начала бронзового века! Отмечаем, что некоторые исследователи пытаются разорвать связь между киммерийцами и древнейшим народом Южной России — «протоариями». На самом деле древняя историческая традиция говорит о глубоком родстве этих народов (в Библии Скиф считается сыном Киммерийца!), а археология свидетельствует о большой близости их культур. По официальной точке зрения скифы якобы полностью вытеснили (или даже истребили) киммерийцев, заняв их место. На самом деле была устранена только правящая элита. Киммерийский народ никуда не делся, а остался на своем месте, составив основу населения Скифии.

Подведем итог. Киммерийцы — это вовсе не «новый» народ, пришедший в южнорусские степи неизвестно откуда в бронзовом веке, а наоборот, самый древний, «старший» в арийской семье, преемственный с ариями (ямная культура III тыс. до н.э.). Из древней Киммерии происходили постоянные переселения в Европу и Азию, образовывались новые царства и новые народы (некоторые из них продолжали носить имя «кимры»…), но какая-то часть жителей сохраняла верность своей Прародине. Так продолжалось до тех пор, пока киммерийское царство не ослабло (конец катакомбной культуры около 1600 г. до н.э.), как результат проникновения «культуры многоваликовой керамики» в Причерноморье. И позже произошло восстановление этого царства с востока, из-за Волги: скифы вышли к Дону, и около 800 г. до н.э. заняли западные земли Причерноморья. Что удивительно, «Велесова книга» говорит именно об этих временах VIII — IX веках до н.э., когда русы, проживающие на Кавказе, начали переселяться в сторону Карпат. Причем в ВК отмечается, что переселенцы шли с боями. Т.е. скифское вторжение в Причерноморье по официальной точке зрения в VIII веке до н.э. можно синхронизировать на самом деле с переселение по ВК русов с Кавказа (см главу 5).

Никакого «калейдоскопа» народов в евразийских степях в бронзовом и железном веках не было. Археологические культуры степной зоны Восточноевропейской равнины эпохи бронзы и железного века обнаруживают большую преемственность, то же относится и к физическому типу людей, оставивших эти культуры. Очевидно, что название «киммерийцы» — обозначение «географической» принадлежности, а не собственно этноним. «Скифами» называли южнорусских степняков греки, в самой же «Скифии» это слово не применялось. У Геродота сказано ясно: «ОБЩЕЕ ЖЕ ВСЕХ ИХ (СКИФОВ) НАЗВАНИЕ — СКОЛОТЫ, ПО ПРОИМЕНОВАНИЮ ЦАРЯ; СКИФАМИ ЖЕ НАЗЫВАЮТ ИХ ЭЛЛИНЫ». Н. Васильева считает, что слово «сколоты» образовано от древнего славянского слова «коло», круг. Это слово было связано с солнечным культом и имело смысл «солнечный круг», который и отразился в этнониме. Вполне возможно. Обращаясь к древним источникам, можно также убедиться, что они использовали термин «скифы» очень широко, как в пространстве, так и во времени. С одной стороны, «скифами» называли жителей огромных пространств континентальной Евразии, с другой — не только собственно «скифов» железного века, но и их предков эпохи бронзы, и их потомков. За термином «скифы», применяемом в столь широком смысле, стоит понимание глубокой общности, единства скифской цивилизации в пространстве и ее преемственности во времени, о чем свидетельствует и археология.

Итак, киммерийцы — первый народ, получивший статус исторического по академической науке из нескончаемой вереницы реальных и мифических этносов, обитавших в незапамятную старину на территории современной России. Их имя прочно вошло в произведения греческих авторов, и в книги Ветхого завета, и в анналы ассирийских царей. В древние времена этот воинственный народ ураганом пронесся по просторам Передней Азии, сметая и сжигая все на своем пути. Киммерийцев упоминают античные авторы Гесиод, Гомер, Аполлодор, Геродот, Страбон, Посидоний, Диодор Сицилийский, Плутарх, Помпоний Мела, Плиний. Так, Геродот свидетельствует об остававшихся в V в. до н.э. киммерийских стенах. Аполлодор, Гекатей Милетский, Страбон, Помпоний Мела сообщают о г. Киммериада или Киммерис, расположенном на полуострове Тамань. Он перекрывал своими рвами и валами весь перешеек. Широко известны укрепления, называемые Киммерийскими, переправы Киммерийские, целая страна Киммерия и Боспор — пролив из Азовского в Черное море тоже назывался Киммерийским. К киммерийцам относили племя синдов, строившее города и селения на Таманском полуострове, Нижней Кубани и в Приазовье.

В Библии киммерийцы именуются «народ Гомер» (на ассирийских глиняных табличках встречаются написания гамиер, гимра и др.). Там говорится, что киммерийцы пришли «от пределов севера», то есть с Крайнего Севера, или Заполярья (подробнее см. главу 3). Это был народ, живший в древности на краю твердой земли, близ северного Океана, достигавший своими жилищами Понтийской Скифии, занимавший земли лесистые и мало освещаемые солнцем. Это, как видим, Гиперборея, где обитали народы белой расы до наступления Всемирного потопа в 9564 г. до н. э. В античные времена даже сложилось крылатое выражение — «киммерийский мрак», но уже тогда мало кто представлял его первоначальный смысл, связанный с полярной ночью на далеком и холодном Севере, который в древности до указанного Потопа отнюдь не был холодным. Подтверждение тому содержится в Гомеровой «Одиссее», где дается подробное описание северной страны киммерийцев после Потопа: «Закатилось солнце, и покрылись тьмою все пути, а судно наше достигло пределов глубокого Океана. Там народ и город людей киммерийских окутанные мглою и тучами; и никогда сияющее солнце не заглядывает к ним своими лучами — ни тогда, когда восходит на звездное небо, ни тогда, когда с неба склоняется назад к земле, но непроглядная ночь распростерта над жалкими смертными». Видим однозначное соответствие киммерийцев древним жителям севера Русской равнины — гиперборейским русам (В. Татищев называл их гиперборейскими скифами), которые расселялись по Ойкумене из Гипербореи, и оставили самые древние на планете, установленные на текущий момент археологические стоянки более чем 50 тыс. лет назад.

Подтверждает это и «Велесова книга», в которой написано, что киммерийцы — предки русов: «Были же кимры, также наши отцы, и они римлян потрясали, а греков разметали, как испуганных поросят». Доказательством сказанного может служить название русского города Кимры, расположенного в Верхней Волге к востоку от Твери. Здесь, на традиционной территории проживания русского населения, некогда существовали киммерийцы, мигрировавшие в далеком прошлом от северных пределов к югу и превратившиеся постепенно в классических кочевников. Но такими их знает уже писаная история.

Еще один интересный факт. Когда на Киммерийскую землю напали Скифы, то киммерияне, говорит Геродот, держали совет, что делать и как спасать себя? Война владык страны Киммериян с подвластным народом происходила в окрестностях Днестра, то есть в местности, которая искони была населена славянами и называлась Древнею Скифиею, что тоже соотносит киммериян с русами. Что касается тождественности киммерийцев и кимров, то об этом писал еще Диодор Сицилийский, подчеркивая одновременно их северное происхождение: «Жители северных стран, соседние со Скифией, чрезвычайно дики… Так как их сила и дикость прославилась повсюду, то некоторые говорят, что именно эти народы под именем киммерийцев в древние времена прошли войною всю Азию, причем время скоро испортило это слово в наименование кимвров…».

Существенным признаком Андроновской археологической культуры были захоронения по единой ямной структуре, а именно: погребения совершались в курганах, а под курганом делали обычную яму для положения останков или праха. Археологи называют эту культуру «ямной» и считают ее «протоарийской», т.е. предшествующей арийской. В XXV столетии до новой эры просторы юга современной России оказались занятыми представителями ямной археологической культуры. «Ямники» принадлежали к нордической расе. Для них были характерны светлые волосы, удлиненная голова (долихокефалы), прямой нос, пропорциональное телосложение, высокий рост. Их главными занятиями были скотоводство, охота. Ведущую роль в семье играл мужчина. По всем археологическим данным в XXIII в. до н.э. началось движение арийцев на запад, в результате Европа была ими завоевана, а жившие там ранее племена лапоноидов были вытеснены на север, а трипольцы мигрировали на юг. Но это указанное время соответствует также движению князей Словена и Руса от Причерноморья на север к Ильмень озеру. Т.е. племя, возглавляемое этими русскими князьями, было, по сути, арийцами ямной археологической культуры. Как известно, именно в XXIII в. до н.э. на берегах Каспийского моря зародилась Катакомбная археологическая культура, носителями которой были все те же индоарии. Вероятно, в это же время арийцы начали строить города, окруженные укреплениями. Это характерно для оседлых земледельцев.

Нам известно также, что через Месопотамию, Малую Азию, Палестину и Египет в ХХ в. до н.э. на боевых колесницах прокатилась очередная волна индоевропейских завоевателей, известных как «хетты». Предполагают, что это были киммерийцы, носители катакомбной археологической культуры эпохи поздней бронзы. Носители этой археологической культуры упомянуты в ассирийских, греческих, урартских и персидских источниках как «Гимирры». В русских преданиях их называют «комырями», в европейских — «кимрами». По-видимому, хетты были родственниками киммерийцев. История хеттов исследована, благодаря находкам Халколитической археологической культуры Малой Азии (1800 г. до н.э.). Хетты расселились по берегам реки Галис в Малой Азии и образовали царства Цальпа, Куссари и Канес. В 1800 г. до н.э. их царства объединил царь Аниттас, сын Питханы. Завершил объединение царь Лапарна — Хаттусилис I (1650 — 1660 гг. до н.э.). Столицей царства стал город Хаттусас. В 1600 — 1400 гг. хетты подчинили себе всю Малую Азию и Сирию. При царе Суппиилулиумасе (1380 — 1346 гг. до н.э.) хетты захватили Митаннию, Палестину и Месопотамию, добравшись до границ Египта. Тогда в состав хеттов входили племена канес, хатусос, бурш, ханда, хетты и хатты. Они строили города и занимались земледелием, торговлей и воевали с Египтом. К 1200 г. до н.э. царство распалось, и в южной Анатолии образовались новохеттские государства.

Вблизи современного города Анкары, столицы Турции, археологи обнаружили столицу Хеттского государства Хаттусас (современный г. Богазкей). Это были развалины большого города, остатки стен, ворот с башнями, пяти дворцов и, наконец, библиотеки из 20 000 глиняных табличек. Еще в 1915 г. словацкий ученый Бедржих Грозный расшифровал некоторые тексты. Результаты были ошеломляющие: хеттское «небис» означало «небо», «дулуга» — «длинный», «вадар» — «вода», «тая» — «таить, красть», «петар» — «перо», «хаста» — «кость», «тари» — «три» и т. д. Оказалось, что семья хетто-лувийских языков в лексическом смысле наиболее близка славянским языкам и является индоевропейской.

Несчастливая для троянцев Троянская война явилась как бы сигналом для нового переселения народов в конце II тысячелетия до н. э. Под натиском завоевателей киммерийцы были вынуждены мигрировать на запад и достигли берегов Балтийского моря. Здесь они внесли свой вклад в археологические культуры современных Германии и Польши, что привело к замене тшинецко-комаровской археологической культуры на лужицкую (XIII в. до н.э.). Киммерийцы вытеснили протогреков-дорийцев с берегов Одры и Спревы и дали толчок к их окончательному переселению в современную Грецию. С другой стороны известно, что после Троянской войны Малую Азию покинули во главе с Антенором многочисленные венетские (енетские) народы, что дает основание отождествлять киммерийцев Малой Азии с этими венетами, теми же самыми славянами.

Вернемся в Причерноморье. Часть земледельческого населения протославян (киммерийцы) Среднего Поднепровья сумела ужиться с пришедшими скифами. Это произошло, так как встретились родственные народы. С течением времени скифы стали участвовать в торговле протославян с греками. В VII — V вв. до н.э. греки основали многочисленные крепости, порты и рынки в устьях рек Дуная, Днестра, Днепра, Дона, Кубани и тем самым положили начало интенсивной торговле и экономическому процветанию в Северном Причерноморье. Конец этой мирной эпохи положило гуннское нашествие в конце IV в., разрушившее греческие города на Черном море. А до того с VII в. до н.э. по IV в. н.э. по руслам вышеупомянутых рек из лесной и лесостепной зон Причерноморья к пристаням греческих городов устремлялись тысячи лодий, полных зерна, пушнины, меда, пеньки, льна и т.п., которые везли скифы, т.е. киммерийцы. По сведениям ВК, указанный период времени с VII в. до н.э. по IV в. н.э. соответствует существованию в южнорусских степях государственного образования Русколани у русов, в том числе охватывающего и лесостепную зону Русской равнины.

Из всего сказанного можно сделать основной вывод по народу, который проживал в киммерийский период в Скифии, и он очевиден. Это были русы, говорившие на древнем русском языке и принадлежавшие арийскому роду. Никаких ираноязычных племен в древней Скифии не было!

II. О господстве скифов над миром

Современных бронзовому веку источников по истории Великой Скифии не сохранилось, однако основные события все же можно восстановить по позднейшим сообщениям. Стоит особо подчеркнуть, что историки античной эпохи считали население южнорусских степей периода, предшествовавшего собственно скифскому, прямыми и непосредственными предками скифов железного века. Поэтому, говоря о событиях, относящихся к эпохе бронзы, они просто употребляли термин «скифы».

Согласно Помпею Трогу, СКИФЫ ДОБИВАЛИСЬ ГОСПОДСТВА НАД АЗИЕЙ ТРИЖДЫ. Последний период скифского господства в Азии — это, несомненно, VII в. до н. э. Cобытия этого времени хорошо известны из античных источников. Первые же две эпохи «скифского господства», очевидно, относятся еще к бронзовому веку. Древние историки утверждают, что первый период «скифского господства в Азии» продолжался… полторы тысячи лет и завершился около 2054 г. до н.э.! Как писал Помпей Трог, «АЗИЯ ПЛАТИЛА ИМ (СКИФАМ) ДАНЬ В ТЕЧЕНИЕ 1500 ЛЕТ; КОНЕЦ УПЛАТЕ ПОЛОЖИЛ АССИРИЙСКИЙ ЦАРЬ НИН». То же самое событие точно датировано у Павла Орозия (историка 5 в. н.э.): «За 1300 лет до основания Рима царь ассирийский Нин <…>, поднявшись с юга от Красного моря, на крайнем севере опустошил и покорил Эвксинский Понт». Сопоставляя даты (основание Рима — 753 г. до н.э.), можно считать, что скифы господствовали в Азии в 36 — 21 вв. до н.э., то есть в эпоху ранней бронзы. Но это время и есть период ямной культуры и ее непосредственных предшественников, время, когда арии южнорусских степей расселялись по всем направлениям, создавая новые царства!

Интересно, что датировка прекращения скифского господства в Азии по Павлу Орозию (около 2000 г. до н.э.) полностью совпадает с окончанием ямной и началом катакомбной культуры южнорусских степей (т.е. древних скифов сменили киммерийцы, что мы и предположили ранее). Хотя эти культуры в целом обнаруживают преемственность, очевидно, что переход одной из них в другую отражает какие-то глубокие социально-политические изменения, какую-то внутреннюю перестройку скифской цивилизации. Такой момент как раз и должен был сопровождаться некоторым ослаблением Скифии и потерей ее влияния на окружающие страны. Как видим, античные историки, хотя не знали подробностей, сохранили в памяти общую геополитическую ситуацию той отдаленной эпохи. Их сведения, еще недавно казавшиеся фантастическими, полностью подтверждаются данными археологии: в самом деле, во второй половине IV и до конца III тыс. до н.э. народы, населявшие южнорусские степи, доминировали в культурном и политическом плане в Азии и Восточном Средиземноморье. Нет сомнения, что в глазах античных историков арии южнорусских степей эпохи ранней бронзы есть не кто иные, как те же самые скифы, предки скифов железного века. Мы же не разделяем прошлое и современное им настоящее великоскифского народа.

Экспансия скифов в Малую Азию: царство амазонок (21 — 13 вв. до н.э.)

Следущее известие о событиях в Скифии относится ко времени около 21 в. до н.э. (в момент прекращения господства скифов). Как утверждает Помпей Трог, знаменитое «царство амазонок», игравшее такую большую роль в греческих преданиях, было основано на южном берегу Черного моря «скифскими юношами царского рода», Плином и Сколопитом, изгнанными из отечества «происками вельмож». Очевидно, это было вполне реальное политическое образование, существовавшее в течение почти всего II тыс. до н. э. Интересно, что «страна амазонок» долгое время поддерживала политические связи со Скифией, своей «основной базой». Согласно Помпею Трогу, во время войны с афинским царем Тезеем царица амазонок Орития обратилась за помощью к скифскому царю Сагилу, который послал войска на помощь во главе со своим сыном Панасагором. Поход, однако, не имел успеха, так как «амазонки» и скифы перессорились.

Очевидно, в поздний период своего существования (Тезей, согласно традиционной хронологии, правил в 13 в. до н.э.) царство амазонок успело «вписаться» в местные, малоазийские условия, и его интересы стали расходиться с интересами скифской метрополии. Уже преемница Оритии, царица Пантесилия, участвовала в Троянской войне на стороне Трои, форпоста малоазийской цивилизации на западе. Таким образом, «страна амазонок», основанная как скифская колония на южном побережье Черного моря около 21 в. до н.э., в 13 в. до н.э. утратила все связи с прародиной.

Поражение скифов от фракийцев (16 в. до н.э.)

О крупном поражении, которое некогда претерпели скифы от фракийцев, сообщил римский историк Арриан. Якобы после этого поражение скифы, которые «прежде питались хлебом и занимались земледелием, жили в домах и имели города» (!), усилили скотоводство, чтобы стать более подвижными и воинственными. Очевидно, речь может идти только о древнейших событиях эпохи бронзы. Пониманию этого факта мешает только предвзятое представление, что «скифы» и «киммерийцы» — это два разных народа. Если обратиться к данным археологии, то у нас есть только одна возможность локализовать «поражение скифов от фракийцев» во времени: соотнести это событие с появлением в Причерноморье так называемой «культуры многоваликовой керамики» (16 — 14 вв. до н.э.).

Прекращение около 1600 г. до н.э. катакомбной культуры свидетельствует опять-таки о какой-то глубокой внутренней перестройке цивилизации Скифии. Вполне вероятно, что именно в этот критический момент Скифия и подверглась экспансии с западного направления. В самом деле, все бывшие западные области катакомбной культуры, вплоть до реки Дон, оказались на два-три столетия заняты новой общностью «многоваликовой керамики», традиции которой сильно отличались от местных: в частности, почти исчез классический южнорусский курганный обряд захоронения. Вероятно, «многоваликовую керамику» принесли с Дуная и Балкан фракийцы, подчинившие всю территорию современной Украины. За Доном же продолжала развитие местная традиция, преемственная с арийской степной культурой ранней бронзы. Начиная с 1600 г., в регионе от Урала до Волги и Дона сложилась срубная культура. Две этнополитические общности, многоваликовая и срубная, были разделены линией мощных каменных крепостей на Нижнем Дону, что свидетельствует об их военно-политическом противостоянии (см. также раздел I).

Сообщение Арриана о том, что скифы после поражения «оставили земледелие», став менее оседлыми, но более подвижными и воинственными, тоже может найти археологическое подтверждение: в 16 — 14 вв. в волго-уральских степях действительно имел место определенный культурный упадок. Так, прекратилось строение хорошо укрепленных и тщательно застроенных протогородов типа знаменитого Аркаима (был оставлен в 1600 г. до н.э.), их сменили поселки с небольшими домами. Тем не менее, упадок через несколько столетий был преодолен. Как уже отмечалось, в 14 в. до н.э. донские крепости пали, и срубная культура заняла всю Украину, восстановив тем самым целостность Великой Скифии.

Второе господство скифов в Азии (13 в. до н.э.)

Падение в 14 в. до н.э. крепостей на Дону, восточного форпоста дунайско-балканской цивилизации, было предвестником больших геополитических перемен. Теперь пришел черед для натиска Скифии. О войнах скифов с Египтом сообщают многие источники. Интересно, что некоторые из них утверждают, что нападению скифов предшествовала агрессия египтян! Так, Геродот сообщает, что на скифов некогда ходил воевать «фараон Сесострис». Павел Орозий утверждает, что на Скифию нападал «фараон Весоз». Эти имена, по-видимому, — собирательные, они могли относиться к разным эпохам. Корнелий Тацит называет имя фараона, одержавшего победу над скифами, достаточно точно. Согласно этому авторитетному источнику, «царь Рамсес овладел Ливией, Эфиопией, странами мидян, персов и бактрийцев, а также Скифией…». В 13-м в. до н. э. Египтом правили бесчисленные Рамсесы; видимо, об одном из них и идет речь.

Такого рода наступательные военные действия могли вести правители крупных держав Передней Азии и Восточного Средиземноморья и в эпоху поздней бронзы возможности у них для этого были. Павел Орозий датирует эту войну 1234 г. до н.э. (что очень близко предполагаемой дате взятия Трои ахейцами) и описывает ее так: «В 480 году до основания города (Рима) царь египетский Весоз, или желая смешать войной юг и север, разделенные почти целым небом и морем пояса, или присоединить их к своему царству, ПЕРВЫМ ОБЪЯВИЛ ВОЙНУ СКИФАМ, отправив наперед послов объявить врагам условия подчинения. На это скифы отвечают, что глупо богатейший царь предпринял войну против неимущих, ибо ему, наоборот, следует бояться, как бы ни остаться, в виду неизвестного исхода войны, без всяких выгод и с явными убытками. Затем им не приходится ждать, пока к ним придут, а они пойдут сами навстречу добыче. Они не медлят, и за словом следует дело. Прежде всего, они принуждают самого Весоза в испуге бежать в свое царство, на оставленное же войско нападают и забирают все военные припасы. Они опустошили бы также весь Египет, если бы не были задержаны и отражены болотами. Вернувшись тотчас назад, они бесконечной резней покорили всю Азию и сделали ее своей данницей».

Очевидно, это нашествие скифов в Восточное Средиземноморье (бывшее только ответом на агрессию!) и есть то «второе господство скифов», о котором говорил Помпей Трог. Эти же события имел в виду и Страбон, упоминавший о вторжении «киммерийцев, которые в гомеровские времена или немного раньше опустошали набегами целую область от Боспора вплоть до Ионии». В сообщении Страбона речь не может идти о знаменитых киммеро-скифских войнах раннего железного века, известных по Геродоту и ассирийским надписям, поскольку эти войны начались никак не ранее 720-х гг. до н.э., и Гомер, жизнь и деятельность которого относят к 9 — 8 вв. до н.э., уже не мог быть их современником.

Согласно ближневосточным источникам, вторжение «северных варваров» в Восточное Средиземноморье происходило в конце 13 — 12 в. до н. э. Его мощный поток сокрушил Хеттское царство, достиг Палестины и поколебал могущество Египта. Это нашествие, описанное в египетских источниках как экспансия «народов моря», было направлено на Ближний Восток через Балканы, из южнорусских степей, то есть из ареала срубной культуры.

Сопоставив сообщения Страбона, Помпея Трога, Павла Орозия и египетские надписи, можно утверждать, что и Троянскую войну, и войны с хеттскими Мурсилисами и египетскими Рамсесами в конце II тыс. до н.э. вели именно обитатели причерноморских степей, названные «народами моря» только потому, что в Египет они, в самом деле, прибыли морским путем, через Греческий архипелаг. Наименование в источниках «северных варваров», воевавших с Египтом, то скифами, то киммерийцами доказывает, что в эту пору они представлялись своим соседям родственными народами, если вообще не одним и тем же народом.

Египетские памятники донесли до нас внешний вид воинов Киммерии, боровшихся с фараоном Рамсесом. Они изображены «с бритыми бородами и головами, с длинными торчащими врозь усами и чубом, какой носили наши запорожцы 16 — 17 в. Черты лица суровые, с прямым лбом, длинным прямым носом. На головах высокие конические барашковые шапки, на туловищах рубахи с каймой по подолу и нечто вроде кольчуг или кожаных курток. На ногах штаны и большие сапоги с голенищами до колен и узкими носками. Сапоги настоящие, современные, какие носят и теперь простые казаки. На руках рукавицы. Вооружение: короткое копье, лук и секира».

Следует отметить также, что египетские источники называли «народы моря» гитами (гетами), а это имя издревле было одним из самых распространенных в скифской среде. Так, во времена Геродота «геты» жили на Дунае, «фисса-геты» на Волге и «масса-геты» — в Средней Азии. Судя по изображениям, эти древние скифы-геты были удивительно похожи на средневековых казаков. Не от того ли казачьи руководители носили титул «гетман»…

Скифский период

По нашему мнению, эпоха поздней бронзы (1600 — 1000 гг. до н.э.), когда южнорусские степи занимала срубная культура и есть собственно «скифский» период, который, как показано выше, был нарушен вторжением фракийцев. В ответ на это скифы восточной части срубной культуры и предприняли активные наступательные действия, отбросив захватчиков-фракийцев до Балкан. И, судя по всему, не остановившись на этом, двинулись на разгром самого грозного противника того времени — Египта, по ходу сокрушив государства Малой Азии.