Бесплатный фрагмент - Сказки Миланы

Счастье

Полуденное солнце. По небу высоко разбросаны перистые облака. В морском воздухе фоном кружат голоса людей, крики птиц и шум прибоя.

— Папа, что такое счастье? — спросил мальчик на берегу, перебирая песок в руке.

— Счастье… — спокойно произнёс отец, укладывая в формочку очередную порцию песка. — Счастье — это чувство, которое взрослый человек воспринимает как вспышки света в темноте.

— Когда я иду в темноте по комнате и свечу фонарём перед собой, это тоже счастье? — удивлённо спросил малыш.

— Ты боишься темноты, а с фонарём в руках тебе становится легче идти, ты многое видишь, и страх отступает. Так и взрослые, когда они счастливы, то многое, что их тревожило, уже безразлично. Они сами себе освещают дорогу, — ответил отец, скрепляя ладонями песочную конструкцию.

— Получается, ночь — это несчастье, а день — полное счастье, ведь светло и всё видно? — задумчиво спросил малыш.

Отец посмотрел на сына и произнёс:

— Так и живут люди в ожидании счастья словно дня много времени, хотя можно было просто освещать свою дорогу самому.

Малыш присел рядом с отцом, лазурная волна омывала берег, оставленные следы ног быстро заполнились водой.

— Мы сами строим своё счастье, берём и строим, вот, к примеру, как я сейчас, — сказал уверенно отец, возводя стены замка.

Очередная более сильная волна подмыла край основания башни, она подкосилась и осыпалась.

— Папа?! — вскочил и вскрикнул малыш.

— Ничего, так бывает, строишь своё счастье, а очередная сильная невзгода его рушит, тогда начни заново или в другом месте, — ответил спокойно отец и поправил песок. — А оставлять без присмотра нельзя, уйдёшь, вернёшься, а его разрушили, — с улыбкой добавил он.

— Получается, счастье — это свет на песке… — вдумчиво промолвил малыш.

Цветок

На обочине одной из многочисленных дорог рос цветок. Жёлтый, с нежными лепестками, тонким стеблем и изящными листьями, парно раскинутыми в стороны. Ветер и порывы проезжающих машин теребили его вместе с короткой травой. Он скромно смотрел в небо, любовался зелёной долиной и грелся в лучах солнца, охраняя свой дар.

Утренняя роса крупными каплями собралась в его листьях. День начинался бодрым рассветом, проснулись пчёлы, мухи, кузнечики. Из лугов прилетел шмель и ритмичным громким жужжанием взбудоражил пространство.

— Стойте, стойте! Что вы себе позволяете?! — отклонившись от шмеля, возмутился цветок.

— Разреш-жите мне к вам? Ж-ж-ж, — шмель облетел цветок с другой стороны.

— Нет! Вы видите, какая я?!

— Какая ж-ж-ж?

— Стройная и изящная! Мои грациозные листья, нежные лепестки! Разве можно портить такую красоту?

— Почему ж-ж-ж? Опылить ж-ж-ж хочу! Семена надо ж-ж-ж!

— Не надо мне никаких семян! Хочу быть красивой и молодой! Что вы мне тут предлагаете?! Чтобы через пару дней я увяла и сбросила всё?! Нет!

— Как скаж-ж-жете! — улетел в сторону шмель, где, раскинув свои шапки, скромно стояли точно такие же три цветка, тихо смеясь и посматривая в сторону дороги.

…Утренний туман таял над лугами, раскрывая разноцветный ковёр. Милые подружки показали свой обновлённый наряд, белоснежный кудрявый пух в головах.

Придорожный цветок с невозмутимой стойкостью и грациозностью смотрел по сторонам. Изогнутый оголённый корень показывал, как трудно пробираться сквозь камни асфальта, трепеща на ветру стройным стеблем и чашей листьев.

Тихий соседский смех прервал высокомерный взгляд.

— Разменяли свою красоту! — с упрёком промолвил цветок.

Сильный порыв подхватил белоснежные кудри и растрепал причёски, одинокие парашютики устремились вдаль, оставив только оголённые макушки.

— Ха! О чём и говорить! — усмехнулся цветок и повернулся к проезжающему авто.

Машина остановилась на обочине, смелая рука быстро сорвала цветок, не дав ему даже опомниться, и добавила в букет к другим, не менее красивым и разноцветным, умирающим на заднем сидении.

Ручей

В одном лесу был ручей. Он тёк между холмов, по низинам, среди деревьев и пробирался по оврагам. Он тёк, журчал и шуршал. И изливался на большую равнину, где было много-много камушков. И вот эти камушки постоянно ссорились.

Они спорили, журчали, как ручей, кто из них главней.

Кто первый, кому больше воды должно достаться.

Они постоянно спорили и журчали, спорили и журчали.

Не было для них ни дня, ни ночи.

Они постоянно толкались друг с другом, журчали и продолжали спор.

А ручей только гладил камушки своей водой и протекал дальше, усмехаясь.

И так они барахтались, булькали, перекатывались, всё время спорили.

Один говорит: «Я первый!» А другой кричит: «Нет, я первый!»

Не вытерпел ручей, подвинул одного, потом другого, а они всё равно спорят.

— Нет! Я первый!

— Нет! Тут я первый!

— Тут я первый!

Пошёл сильный дождь, ручей стал набирать силу, воды всё прибывало, ручей становился мощным, становился горной рекой.

И все эти камни, которые не могли поделить своё место, унесло водой далеко-далеко.

Поприбивало их к берегам различным, где они уже и не спорили друг с другом.

Они там улеглись, забились. Лежали и плакали: «Мы так хорошо жили на равнине, но не ценили этого. И всё время спорили, кто из нас первый, пока вода не унесла нас в грязные берега».

Нужно ценить то, что есть, и место, где ты сейчас есть. А иначе можно всё потерять и оказаться на грязном берегу.

Домовой

Жил-был маленький гном. И звали его Алёша. Он жил в старом доме под полом. Дом почти зарос, был давно заброшен, и жил в нём только гном Алёша.

Гном ходил в лес, собирал ягоды, грибы, набирал водички из росинок и возвращался в свой дом, в своё подполье. Он ни с кем не разговаривал, да и говорить почти не умел. Делал только вот так: «Оу-у у-у!»

Но однажды в деревню приехали люди и решили заселиться в этот заброшенный дом. Они его очистили, покрасили, привели в порядок. Устроились со всем удобством.

Маленькому гному было страшно, он привык к одиночеству. И от страха он по ночам выл: «Оу-у-у-у!» Ему было так страшно, что он не мог заснуть. А люди не могли понять, откуда вой. Думали, ветер ревёт из щелей избы, но ветра на улице не было.

Отец всегда говорил: «Это домовой. Это хорошо! Значит, наш дом под охраной. Надо ему сладенького положить».

И стали люди оставлять на блюдечке для домового сахарок, конфетку, печенье и ложились спать. Домовой по ночам выходил и забирал вкусные подарки. Утром семья радовалась: «Во! Наш домовой кушает то, что мы ему даём!»

Так домовой и жил у людей под полом, сладко кушал и иногда выл.

Но однажды он заболел, простудился. Бегал по лесу по росинкам и так промок, что потерял голос. И более не выл по ночам, он болел и всё время лежал.

Хозяева подумали: «Что-то наш домовёночек не воет и за сахаром-печеньем не ходит. Наверное, обиделся на нас. Ушёл». Расстроились. «Где же наш домовёнок?»

Но вдруг, когда между собой разговаривали, услышали, как кто-то под полом чихает: «Апчхи! Апчхи!»

«Да нет, он тут! Простыл, наверное! Надо ему горячего чайку в блюдечко налить, а он придёт и попьёт. С малинкой и вареньем!»

Налили они чаю в блюдце, положили варенья малинового в вазочку, выключили свет и легли спать.

Наутро проснулись, ни варенья, ни чая нет. «Ура! Съел! Значит, выздоровеет!»

На следующий день, когда они ложились спать, домовёнок, как всегда, пришёл за сахарочком и перед сном сделал «Оу-у-у-у!».

Хозяева обрадовались: «Во! Домовёнок дома! Домо-вой! Дом воет!»

Так они и жили с этим домовым гномом Алёшей.

Очень хорошо, когда в твоём доме есть хороший дух, можно прийти домой и сказать ему: «Привет!»

Добро

Высоко-высоко в горах жила-была девочка. Жила она в небольшой деревне, где все люди были очень добрыми. Девочка была тоже добрая, у неё были светлые волосы, голубые глаза и очень звонкий голос. Любила она бегать по полям, равнинам, собирать цветочки. Босыми ножками ощущать траву. Радовалась солнышку, лучам, птицам.

Кричала в ущелье: «Приве-е-ет!» А оттуда доносилось эхо: «Приве-е-ет! Приве-е-ет! Приве-е-ет!»

Радовалась, веселилась. Но однажды, идя по знакомой тропе, где она не раз бегала раньше, девочка отступилась и покатилась вниз. Прокатилась до самого дна ущелья, ударилась и потеряла сознание.

Долго лежала, пока спустя время к ней не подошёл оленёнок и начал облизывать ей лицо. Девочка очнулась, открыла глаза. Но оленёнок не испугался.

— Привет! — сказала девочка.