Бесплатный фрагмент - Сильнее любви

Первый фильм «Гогланд»

1. ГОРОДСКАЯ УЛИЦА

У арки во двор многоэтажного дома останавливается легковой автомобиль. Из него выгружается капитан Рыбаков.

— Коля, завтра в восемь!

Водитель кивает. Рыбаков захлопывает дверь.

— А портфель, Семен Викторович?

Рыбаков машет рукой.

— Да-да! Спасибо. С этой командировкой совсем голова поехала…

Рыбаков открывает заднюю дверь автомобиля, с сидения забирает портфель.

— До завтра, Коля.

Водитель снова кивает и нажимает на педаль газа. Автомобиль уезжает. Капитан провожает его взглядом и входит в арку.

2. АРКА ДОМА

Капитан Рыбаков проходит под аркой и оказывается в дворе-колодце. Перед ним возникает темная тень. Капитан удивленно смотрит на человека, стоящего перед ним.

— Что вам нужно?

Но в ответ капитан Рыбаков получает удар ножом в область живота. Капитан Рыбаков падает на землю. Неизвестный пытается забрать у капитана кожаный портфель, но мертвая рука цепко держит его. Убийца ногой выбивает портфель, подхватывает его и быстро покидает двор.

3. ПОРТ

Хроника: В порту Таллинна идет погрузка военной техники на корабль. Грузят пушки, машины. Нескончаемой змейкой на судно по трапу поднимаются люди. Вперемежку идут военные и гражданские. Порт бомбит вражеская авиация. Снизу по вражеским самолетам стреляют прямо с кораблей корабельные орудия. Подбитые самолеты падают в воду, которая тут же поглощает их. На подступах к городу идут ожесточенные бои. Немецкие войска стремятся захватить Балтийский флот, находящийся в порту, но продвинуться вперед ему не удается. Советские войска стоят насмерть.

4. КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА ПОРТА

В кабинет начальника порта без стука входит Никифоров, проходит к столу, за которым сидит хозяин кабинета. Тот отрывается от телефонной трубки.

— Я занят!!!

Никифоров, молча, протягивает документы начальнику порта.

— Ну, нет у меня больше транспорта! Нет! Жалуйтесь! — Начальник машет рукой, чтобы Никифоров вышел из кабинета. Снова говорит в трубку, — Расстреливайте! Только в очередь станьте. Вы пятый, кто хочет меня сегодня к стенке поставить!

Начальник в сердцах бросает трубку. Никифоров кладет документы на стол начальнику порта. Тот тяжело вздыхает и принимается изучать бумаги Никифорова. Отложив их в сторону, поднимает на Никифорова уставшие глаза.

— И много золота?

— Всё, что хранилось в Таллиннском банке, — сообщает Никифоров, — Кроме него еще валюта.

— Ничем помочь не могу, — вздыхает начальник порта, — Люди важнее. Я и так гружу на корабли вдвое больше человек.

— Вы хотите все это оставить немцам? — Задает вопрос Никифоров.

— Не хочу, — отвечает начальник порта, — Но выбирая между золотом и пушками, я выберу — пушки, из которых можно убивать врага.

Никифоров что-то хочет сказать, но его успевает опередить начальник порта.

— Ну, скажите мне еще, что я за это буду отвечать по всей строгости военного времени.

Никифоров топчется на месте, не зная, что делать. На столе снова звонит телефон. Начальник порта хватает трубку.

— Слушаю? — Поворачивается к Никифорову, — Свободен. — продолжает говорит в трубку, — Да? Слушаю?.. Нет!.. Нет!.. Пойду! И тебя с собой возьму… Можешь жаловаться…

Никифоров козыряет, разворачивается и выходит из кабинета.

5. ПРИЕМНАЯ НАЧАЛЬНИКА ПОРТА

Никифоров выходит из кабинета. Начальник порта кричит ему в след.

— Дверь за собой закрой!

Никифоров закрывает дверь, но ручку не отпускает. Некоторое время стоит, не двигаясь. Секретарь и несколько офицеров, сидящих в приемной, наблюдают за ним. Никифоров открывает дверь и снова входит в кабинет.

6. КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА ПОРТА

Никифоров проходит по кабинету к столу. Вынимает пистолет, снимает с предохранителя и кладет его перед начальником порта.

— Можете меня расстрелять, но я отсюда никуда не уйду, пока вы меня не отправите в Кронштадт.

Начальник порта отодвигает пистолет от себя и показывает на мужчину и женщину, сидящих в кабинете под стенкой. Только сейчас Никифоров замечает, что в кабинете присутствует еще кто-то.

— Займите очередь.

Никифоров топчется на месте. Потом решается сообщить то, о чем не хотел говорить.

— Товарищ капитан 2-го ранга…

— Я вам все сказал, гражданин банковский работник, — перебивает его начальник порта, — Свободны!

— Меня можете оставить здесь, — начинает Никифоров.

— Оставайтесь.

— Только отправьте под надежной охраной ведомости по заработной плате личного состава Западного фронта.

Начальник порта удивленно смотрит на Никифорова.

— Всего один небольшой ящик, — добавляет Никифоров.

— Не золото, а ведомости? — Задает вопрос начальник порта.

— Да.

— Что ценного в этих ведомостях?

— В них фамилии всего личного состава фронта. Всех солдат и офицеров. Их подписи и номера их удостоверений.

Начальник порта поднимается, понимая какую информацию, содержат простые бухгалтерские документы для противника.

— Где эти ведомости?

— В машине. Я сейчас принесу.

— Не надо.

Начальник порта садится за стол и пишет записку. Поднимается и протягивает записку Никифорову.

— Под погрузкой стоит рыболовецкий катер. Передадите записку капитану Жирову. Он вас заберет.

Никифоров прячет записку в карман.

— Спасибо.

— А вот охраной обеспечить не могу.

Со стула у стены поднимается мужчина.

— Разрешите, товарищ капитан 2-го ранга?

Начальник порта и Никифоров поворачиваются на голос. Мужчина подходит к ним.

— Я могу заняться охраной.

Начальник порта на мгновение задумывается, затем расплывается в добродушной улыбке и поворачивается к Никифорову.

— Вот… лучшей кандидатуры сейчас не найти. Это сотрудник военной прокуратуры…

— Рогов.

— Да-да, Рогов, а это… — Он поворачивается к женщине.

Та поднимается со стула.

— Товарищ Рогов сам всё вам расскажет. Счастливой дороги.

7. ПАЛАТОЧНЫЙ КОМАНДНЫЙ ПУКТ

Из брезентовой палатки, в которой немецкое командование устроило полевой штаб, выходят руководитель восточного отделения Абвера полковник Бауэр и командир отряда десантников майор Майер. С двух сторон выхода стоят вооруженные солдаты. Кроме них из палатки выходят еще несколько офицеров. Они прощаются и расходятся в разные стороны.

— Командующий нервничает, — говорит Бауэр.

— Я бы тоже нервничал, — соглашается Майер.

— Эти русские умеют ломать планы.

— Генерал делает всё, чтобы корабли Балтийского флота не вырвались из Таллинна.

Они проходят по дорожке, обходя огромные лужи, уже покрытые тонким слоем льда. Бауэр поскальзывается и вступает ногой в грязь.

— Черт!

Бауэр, продолжая слушать Майера, обтирает листьями запачканный грязью сапог.

— Армия уже находится на подступах к городу, скоро сломит сопротивление противника и войдет в Таллинн.

Бауэр и Майер подходят к автомобилю и садятся внутрь на заднее сидение.

8. САЛОН МАШИНЫ

Бауэр хлопает водителя по плечу.

— Домой.

Шофер кивает и заводит автомобиль.

— Даже если суда выйдут в море, — продолжает Майер, — их будет сопровождать авиация Келлера.

— Да-да, конечно… — кивает Бауэр.

Автомобиль медленно выезжает на дорогу.

— А в Финском заливе их ждет минное заграждение.

— Дорогой мой друг Майер, нельзя недооценивать противника, — произносит Бауэр, — Русские всегда хорошо воевали.

— Полковник, у нас большой перевес в технике, — не сдается Майер.

— Да. Техника — очень хорошо. Но не забывайте, Майер, что русские воюют на своей земле.

— Ну, и что?

Бауэр бросает короткий взгляд на собеседника.

— Когда вы это поймете, тогда выиграете войну…

9. ПОДВАЛ

На массивном деревянном столе — перекидной календарь. На верхнем листке «20 ноября 1941 года». За столом сидит Савелов и рассматривает фотографии убитого капитана Рыбакова, сделанные на месте преступления. За спиной рядом с ним стоит полковник Яковлев. В руках держит папку, из которой вынимает документы и раскладывает их на столе перед Савеловым.

— Погибший — капитан Рыбаков, — комментирует Яковлев, — Руководитель группы инженеров, которые разрабатывают систему защиты внешних островов Финского залива: Малого и Большого Тютерса, Родшера, Мощного, Сескар и Кронштадта…

Савелов откладывает в сторону фотографии, снимает очки и кладет их в футляр, который определяет между перекидным календарем и чернильницей.

— Думаешь, их интересовала его работа?

— Уверен.

— Тогда зачем они его убили? У живого они могли бы узнать всё.

— Пропал его кожаный портфель с документами.

— Откуда ты это знаешь?

— Водитель сказал, что капитан Рыбаков был с портфелем.

Савелов хмыкает.

— О документах водитель тоже рассказал?

— Нет, — отвечает Яковлев.

— Тогда откуда ты знаешь о документах?

— Рыбаков должен был завтра с утра отправиться на остров Гогланд для укрепления оборонительных сооружений.

— Ну и что?

— Возвращаться в кабинет Рыбаков утром не планировал…

Савелов поднимается со своего места.

— О документах нужно знать точно. Вы понимаете, если они действительно попали к врагу?

Яковлев вздыхает и разводит руки в стороны.

— Мы это сейчас выясняем.

10. КВАРТИРА БОРИСОВА

На кровати, повернувшись к стенке лицом, спит Павел Борисов. Ему 33 года, лейтенант. Военный инженер, один из разработчиков систем оборонительных укреплений на внешних островах Финского залива, перешедших СССР от Финляндии в 1940 году. Высокий, стесняясь своего роста — сутулится. Неуклюж. Близоруко щуриться. Очки надевает в редких случаях. Досконально знает систему подземных коммуникаций острова Гогланд, которые сам же и спланировал. Мать трясет его за плечо.

— Паша, проснись…

Павел поворачивается и открывает глаза. Автоматически тянется к тумбочке, на которой рядом с книгой стихов А. С. Пушкина лежат его наручные часы. Подносит часы к близоруким глазам.

— Ма, еще рано…

— Паша, за тобой пришли… — тревожно сообщает мать.

— Кто?

— Военная разведка.

Мать отходит в сторону, показывая на дверь, в проеме которой стоит Гуров с двумя сотрудника милиции лейтенантами Петровым и Егоровой. Сон тут же слетает с Павла. Он садится на кровати, свесив ноги вниз, надевает очки и смотрит в сторону двери.

— Что случилось?

— Одевайтесь, Борисов, — говорит Гуров.

11. ПОДВАЛ

Гуров сидит на длинной лавке, расположенной у стены, в которой находится входная дверь. Савелов располагается за массивным столом. Павел — на прикрепленном к полу стуле посередине комнаты для допросов. Яковлев ходит у Борисова за спиной.

— Борисов, правда, что ваш отец служил в белой армии, а затем эмигрировал во Францию?

— Правда, — соглашается Павел, — Но я отказался от него по идейным соображениям.

— Объясните?

— Будто вы не знаете?

— Нет.

— Когда меня принимали в комсомол, — объясняет Павел, — я заявил, что не хочу быть сыном предателя моей Родины.

Савелов кивает.

— Да. У нас есть такое заявление.

Савелов возвращает бумагу в папку. Рассматривает другую.

— У вас хорошие характеристики. А рекомендации вам дали первый секретарь райкома и секретарь бюро…

— Отец когда-нибудь с вами связывался? — Задает вопрос Яковлев.

— Нет.

— Вы знаете, где он?

— Меня он не интересует, — отвечает Павел, — Для меня он умер… давным-давно.

Савелов кивает. Яковлев наклоняется к Борисову.

— Куда вы дели портфель Рыбакова?

Павел пытается повернуться к Яковлеву.

— Сидеть! — Кричит тот.

— Вы это о чем, товарищи? — Возмущается Павел, — Зачем мне портфель Рыбакова?

— Не ломайте комедию, Борисов, — просит Яковлев, — Вы смогли обмануть комсомольских товарищей, но нас провести не получится.

Савелов изучающе наблюдает за Борисовым.

— С вами связался ваш отец, — продолжает Яковлев, — Вы ему сообщили, что Рыбаков завтра отправляется на Гогланд. В портфеле у него — секретная документация.

Павел удивленно вертит головой.

— Вы убили его и передали портфель врагу, — заканчивает контрразведчик.

— Что вы на это ответите, лейтенант? — Интересуется Савелов.

Павел глотает слюну, обводит присутствующих взглядом.

— А что… Рыбакова убили?

— Да.

— Когда?

Савелов смотрит на часы.

— Четыре часа назад.

— Бедная Раиса Петровна… — вздыхает Павел.

— Борисов, хватит ломать комедию! — Вставляется Яковлев, — Это вам не поможет…

Павел кивает.

— Ваши обвинения беспочвенны, товарищ полковник. Во-первых, ни Рыбакову, ни мне эти документы не нужны.

— Почему? — Задает вопрос Савелов.

— Потому что фортификационные оборонительные сооружения этих островов придумали мы. Все схемы обороны у меня — вот здесь, — Борисов показывает на свою голову, — Для этого мне не нужно никого убивать.

Савелов удовлетворенно кивает и откидывается на спинку кресла.

— Во-вторых: секретных документов в портфеле Рыбакова быть не могло, — говорит Павел.

— Откуда вы знаете?

— Он при мне складывал туда свои тапочки, полотенце и зубную щетку. В общем, то, с чем всегда ездил в командировки.

— А где же документы? — Спрашивает Савелов.

— А документы лежат в сейфе, — произносит Павел, — В кабинете Рыбакова.

— Никаких ключей у Рыбакова не было, — снова вставляется Яковлев.

— Ключ от сейфа у меня. Я всегда заменяю Рыбакова, когда он уезжает в командировки, — Борисов достает из кармана ключ от сейфа и показывает Савелову.

12. САЛОН МАШИНЫ

Бауэр и Майер едут в машине.

— Русские ни за что не спасут свой флот, — говорит Майер.

— Согласен, — кивает Бауэр, — Очень сложно вывести из-под удара свыше ста шестидесяти кораблей, не говоря уже о людях.

— Военной разведке и гестапо придется потрудиться, чтобы отфильтровать пленных.

Бауэр машет рукой:

— У них свои задачи, у генерала фон Лееба — свои, а у нас свои, дорогой мой Майер.

— Так точно, господин Бауэр.

— Мы — первопроходцы, — продолжает Бауэр, — Чтобы помочь армии разгромить противника и взять Ленинград, мы должны поработать на островах.

— Не проблема, — сообщает Майер, — Мои люди готовы.

— Русские сделали из них настоящие крепости.

— Это может остановить наше наступление?

— Не остановить, а задержать, — уточняет Бауэр, — Чтобы этого не произошло, нужно добыть схемы оборонительных сооружений на этих островах.

— Это займет много времени? — Спрашивает Майер.

— Нет. Мы уже работаем в этом направлении.

13. ТРАССА

Автомобиль Бауэра мчится по трассе в направлении осажденного города Таллинна. За автомобилем взвивается вверх мелкая поземка.

14. КАБИНЕТ РЫБАКОВА

В кабинете Рыбакова — Павел Борисов, Гуров и Яковлев. Павел открывает сейф и вынимает из него документы со схемами оборонных сооружений внешних островов Финского залива. Аккуратно кладет их на стол.

— Всё на месте? — Интересуется Гуров.

Павел перекладывает толстые папки, на которых крупными печатными буквами от руки красными чернилами написаны названия островов: «Малый Тютерс», «Большой Тютерс», «Родшер», «Мощный», «Сескар», «Кронштадт» и «Гогланд».

— Всё на месте. Ничего не пропало.

Яковлев накрывает рукой папки с документацией.

— Мы забираем эти документы. У нас они будут в большей сохранности.

Борисов вежливо улыбается.

— Товарищ полковник, у вас нет доступа к этим документам. Поэтому они останутся в этом сейфе.

— Но… — пытается возразить Яковлев.

— А если вы переживаете за них… — Добавляет Павел, — Я не возражаю, если вы усилите нашу охрану.

Гуров смеется.

— Умыл, лейтенант…

Павел прячет папки с документами в сейф.

— Кто теперь вместо капитана Рыбакова отправиться в командировку на Гогланд? — Спрашивает Гуров.

Павел закрывает сейф на ключ. Ключ прячет в карман.

— Я. Больше некому. Лучше меня никто не знает остров. Я лично разрабатывал все его подземные коммуникации.

— Желаю тебе, лейтенант, спокойной дорожки на Гогланд.

— Спасибо.

Гуров поворачивается к Яковлеву.

— Идем, полковник.

Яковлев вздыхает.

— Пойдем, Гуров… после того, как проверим охрану и удостоверимся, что сюда и мышь не пролезет.

— А кто возражает? — пожимает плечами Гуров.

— Не нравится мне вся эта история.

15. ПИРС

Малотоннажное судно причаливает к пирсу. Один матрос спрыгивает на причал, второй матрос бросает ему концы. Первый матрос закрепляет канаты на кнехтах, торчащих из бетонных плит причала. Не дожидаясь, когда спустят трап, Павел покидает корабль.

Оказавшись на твердой почве, Павел оглядывается по сторонам. Пирс находится в небольшой бухте. На причале стоят раненные матросы и солдаты. Тут же находятся и гражданские лица.

Отдельно от всех на причале стоит старый маячник Ярвинен, наблюдая за небом. С корабля спускают трап. Сразу же на корабль начинается погрузка. Павел подходит к маячнику и тоже задирает голову вверх.

— В Багдаде всё спокойно?

Старый маячник бросает на Павла недовольный взгляд.

— Советую быстро покинуть пирс, молодой человек, если не хотите попасть под бомбежку немецких самолетов.

— Спасибо.

— Штаб… прямо по дороге.

— Я знаю.

Ярвинен снова смотрит на Павла. Осматривает его с ног до головы.

— Откуда? Я вас здесь никогда не видел.

— Ошибаетесь, — улыбается Павел, — Вы — маячник. Я вас видел в 39-м, когда впервые приезжал сюда. Мы тогда геодезию делали.

Впервые старый маячник улыбается.

— Так это вы здесь по горам лазили?

— Ага.

— А сейчас что вас сюда привело?

— Дела.

— Какие могут быть дела, когда война вокруг…

Павел подмигивает Ярвинену:

— Военные дела.

Старый маячник еще раз бросает взгляд на Борисова, качает головой и снова заглядывается в небо.

16. КАБИНЕТ СВЯТОВА

В кабинете командира гогландского гарнизона находится капитан 2-го ранга Иван Георгиевич Святов и Павел Борисов. Павел козыряет.

— Товарищ капитан 2-го ранга, лейтенант Борисов прибыл в ваше распоряжение.

Павел передает Святову сопроводительное письмо. Святов изучает его.

— Мне говорили, что должны были прислать капитана Рыбакова…

— Товарищ капитан погиб.

— Жаль, конечно… — говорит Святов, — Но… извини, лейтенант, мне ни он… ни ты здесь не нужны.

Павел удивлен, но никак не выказывает своего удивления.

— Я просил прислать вооружение, а мне прислали… инженера, — Святов оценивающе оглядывает Борисова. Вздыхает, — Автомат в руках держал?

— На стрельбах у меня были отличные показатели, — сообщает Павел.

— Значит, умрешь не сразу. Плавать умеешь?

— Зачем?

— Людей спасать… — Объясняет Святов, — Из воды вытаскивать… Мимо нас корабли проходит, а немцы их бомбами забрасывают. Мы организовали группы спасателей. Выходим на лодках после бомбежек.

— А как же зенитная батарея? — Спрашивает Павел.

— Из десяти орудий осталось четыре, — говорит Святов, — Остальные немецкие самолеты уничтожили.

— Я посмотрю, что можно сделать? — Обещает Павел, — Если подлежат ремонту — отремонтируем.

Святов в этот раз заинтересованно осматривает Борисова.

— Если нужны люди — я дам. Немного…

— Еще я с собой привез корабельные орудия. — Добавляет Павел, — Их выгрузили на причале.

Святов впервые улыбается и с довольным видом закручивает свои усы.

— Я сейчас же за ними пошлю людей.

— Не надо, — останавливает его Павел, — Мы их установим для защиты бухты, которая подвергается налетам больше всего.

— Согласен.

Святов подходит к столу, рукой приглашает Борисова сесть.

— Эти орудия с крейсера «Аврора», — говорит Павел.

Святов удивлен.

— От них здесь пользы больше, чем в Ленинграде.

Святов отвечает, немного подумав.

— Умно. Да и орудия с легендарного крейсера будут вдохновлять матросов к сопротивлению.

Павел разворачивает перед Святовым карту.

— У меня есть несколько идей по укреплению обороны острова.

— Рассказывай.

17. БУХТА

Катер медленно входит в бухту.

18. КАТЕР

На палубе вповалку располагаются женщины, раненные матросы и солдаты. На небольшом ящике сидят Никифоров и Маша.

— Почему мы сюда свернули? — Тревожно спрашивает Никифоров.

— С такой пробоиной, как у нас, до Кронштадта не дойти, — отвечает Маша.

На капитанском мостике — капитан Жиров. Рядом с ним стоит Рогов.

— Вот здесь мы дырку залатаем и дальше пойдем, — сообщает Жиров.

— Что это за место? — Интересуется Рогов.

— Остров Гогланд.

— Большой?

— Двенадцать километров в длину и полтора в ширину. До 39-го финским был. А после к нам перешел.

— Здесь кто-то остался? — Задает вопрос Рогов.

— При финнах здесь две деревни было Сурку… Сюркю… тьфу, макароны по-флотски, никак выговорить не могу, — плюется капитан, — Сейчас деревни пустые…

— Чего?

— Остались только военно-стратегические объекты для защиты Ленинграда.

19. ПИРС

Павел и два механика проводят замеры на берегу. Механики рулеткой отмеряет расстояние от земляного бруствера до площадки, выложенной камнем, а Павел все записывает в блокнот.

Рыболовецкий катер причаливает к пристани. Старый маячник помогает пришвартоваться: набрасывает концы на кнехты.

Павел отрывается от работы и наблюдает тем, что происходит у катера.

Матросы устанавливают трап, по которому сходит Никифоров с небольшим ящиком в руках. Опускает ящик на землю и осматривается. Следом за ним спускаются Рогов и Маша.

Павел завороженно смотрит, как по трапу на причал идет Маша.

Матросы сгружают три больших ящика. Складывают их друг на друга. Рогов тянется к небольшому ящику.

— Не надо, — просит Никифоров, — Этот я понесу сам. Вы лучше организуйте выгрузку остальных, а я узнаю, куда их спрятать.

Никифоров подходит к Ярвинену.

— Простите, милейший. Где ваше руководство?

— В штабе. Идите по дороге, никуда не сворачивайте и упретесь прямо в штаб.

— Спасибо.

Ярвинен громко объявляет:

— Еще… Долго на причале не задерживайтесь. Немцы налететь могут.

Никифоров взгромождает на спину небольшой ящик и идет по пирсу к берегу. Рогов поворачивается к Маше.

— Чего стоим? Берем и несем.

Рогов и Маша пробуют поднять большой ящик, но поднять его не могут. Рогов смотрит по сторонам, замечает Павла, машет ему рукой.

— Молодой человек, помогите, пожалуйста!

Павел отдает механику блокнот с записями.

— Продолжайте.

Павел подходит к Рогову и Маше. Рогов отходит в сторону, уступая Павлу своё место. Павел проходит мимо него. Становиться у ящика вместо Маши.

— Лейтенант, помогите лучше товарищу Рогову, — советует Маша, — Я сама справлюсь.

— Моя мама меня учила помогать женщинам и инвалидам, — вежливо замечает Павел, — Ваш товарищ Рогов ни тот, и не другой.

Маша прячет улыбку. Рогов с опаской смотрит на небо.

— Хватит соревноваться в остроумии. Берем ящик и несем.

Павел и Рогов поднимают ящик.

— Что вы в него загрузили? — Спрашивает Павел.

— Вам лучше не знать, — отвечает Рогов.

Они несут ящик к берегу. Маша идет рядом. Павел незаметно бросает на неё короткие взгляды.

20. ДЕРЕВНЯ

Сверху падает мелкий снег и тут же тает. На детской качельке во дворе заброшенного дома покинутой деревни Сууркюля сидит Святов. Мерно скрипит под ним качелька. К Святову подходит старый маячник.

— Иван Григорьевич, всех расселили.

— Спасибо, Михаил Иванович, — благодарит Святов.

— С продуктами проблема будет.

— Ничего, поделимся…

— Раненных много, а доктора нет… — сообщает маячник.

Святов вздыхает и поднимается на ноги.

— Война…

Не оборачиваясь, Святов уходит со двора.

21. БАТАРЕЯ

На берегу матросы под руководством Павла Борисова с помощью лебедок устанавливают береговую артиллерию, состоящую из 4-х корабельных орудий. Возле одной из пушек орудуют два механика. Один производит зачистку забоин и задирин, а второй — проводит сборку и регулировку агрегатов, механизмов и узлов пушки.

Работа кипит. К батарее подносят ящики со снарядами, складируют их в стопки, прячут под брезентом. Часть солдат, вооружившись лопатами, создают земляной вал перед артиллерийской батареей.

К Павлу подходит Святов.

— Как дела, инженер?

— Товарищ капитан 2-го ранга, закончили установку минного заграждения на выходе из бухты, — докладывает Павел.

— Это хорошо, но мало, — говорит Святов, — В случае нападения, противника это задержит, но не остановит.

— Мы уже восстановили четыре орудия, — добавляет Павел, — Теперь у нас три полноценных батареи.

Святов улыбается:

— А вот это уже что-то.

Святов обращает внимание, что рука у Павла в крови.

— Что с рукой?

Павел прячет руку за спину.

— Да так… ерунда. До свадьбы заживет.

— Покажите!

Павел показывает руку.

— Чем это вы?

— Надо было убрать ствольную вмятину, — объясняет Павел, — а нужного инструмента под рукой не оказалось.

Святов с улыбкой слушает рассказ инженера.

— Делал тем, что нашел, товарищ капитан 2-го ранга… Баба вроде крепкая была, а разлетелась при первом ударе.

— Нужно обработать и перевязать рану, лейтенант, — приказывает Святов.

— Успею, — машет рукой Павел.

Святов качает головой.

— Сейчас, лейтенант. Ты мне здоровый нужен. Ступай за мной.

22. У ШТАБА БАТАЛЬОНА

У входа в штаб стоит Никифоров. Топчется на месте, дожидаясь Святова. К штабу подходят Святов и Павел Борисов. Никифоров видит командира и сразу бросается к нему.

— Иван Георгиевич, разрешите обратиться?

— Обращайтесь.

— Всё с катера перенесли в бункер, как вы приказали.

— Хорошо, что ещё хотите?

— Надо бы охрану поставить, — просит Никифоров.

— У меня нет лишних людей, — отрезает Святов.

— Но я один просто не выдержу.

— А этот ваш Рогов… чем занимается?

Никифоров мнется перед тем, как сказать.

— Охраняет опасную преступницу…

— Преступницу? — Удивляется Павел.

Никифоров кивает:

— Это жена генерала Борцова.

— Не того ли, Борцова, который покончил с собой? — Вспоминает Святов.

Никифоров кладет руку на грудь:

— Простите, я — гражданский человек. Подробностей не знаю. Говорят, что из-за него задержали отправку кораблей Балтийского флота из Таллинна.

— Чушь, — бросает Святов.

Никифоров кивает:

— Я тоже считаю, что это вражеская дезинформация.

— А чем виновата жена? — Спрашивает Павел.

Никифоров поворачивается к Борисову.

— Спросите у Рогова. Он больше знает.

Никифоров, чтобы сменить тему разговора, обращает внимание на окровавленную руку Павла.

— Что у вас с рукой?

За Павла отвечает Святов.

— Ранение.

Никифоров разворачивается к командиру.

— Рану нужно обработать и перевязать. Иначе будет заражение.

— У меня есть бинты и йод, — перечисляет Святов, — Вы можете это сделать?

— Нет… Но я знаю, кто это может сделать лучше всех, — сообщает Никифоров.

— Кто?

— Наша арестантка. Она была медсестрой в гарнизонном военном госпитале.

— Приведите её ко мне кабинет, — приказывает Святов.

Никифоров кивает.

23. КАБИНЕТ СВЯТОВА

Маша обрабатывает Павлу рану перекисью. Рогов внимательно наблюдает за ними.

— Товарищ Рогов, в деревне расквартировано много раненных, — говорит Святов, — Им нужна медицинская помощь.

— Товарищ капитан 2-го ранга, я не имею права, — возражает Рогов, — У меня приказ…

— Пока вы находитесь в моем подразделении, — поднимается Святов, — вы будете выполнять мои приказы. Вам всё понятно?

— Так точно, — вскакивает Рогов, — Но в свободное время она будет находиться на гауптвахте.

Святов смотрит на Рогова, вздыхает и качает головой.

— Не возражаю.

Маша заливает рану на руке йодом. Павел вскрикивает и закусывает губу. Маша дует на рану.

— Терпи, казак, атаманом будешь.

Павел улыбается Маше.

— Я не хочу быть атаманом.

Маша улыбается ему в ответ.

— Тогда просто терпи.

— Я стараюсь, — оправдывается Павел, — но у меня не получается.

— Плохо стараешься.

Их грубо перебивает Рогов.

— Не переговариваться!

24. ПИРС

К пирсу причаливает катер. Старый маячник помогает ему пришвартоваться. Не дожидаясь окончания швартовки, на причал спрыгивает полковник Яковлев. Быстро осматривает остров, по бетонному пирсу идет к берегу. Через плечо переброшен рюкзак, в руках держит небольшой чемоданчик.

25. КАБИНЕТ СВЯТОВА

Капитан 2-го ранга Святов пожимает полковнику Яковлеву руку.

— Слушаю вас, полковник?

— У меня очень мало времени, — сообщает Яковлев, — Я хочу сегодня уехать назад.

— Не получится, — говорит Святов.

— Почему?

— Надвигается шторм. Сколько продлится — неизвестно.

— Я на это не рассчитывал, — теряется Яковлев.

Святов пожимает плечами.

— Это не от меня зависит.

— Знаю.

Яковлев вздыхает.

— Чем собираетесь заниматься? — Спрашивает Святов.

— Мне нужно допросить Борисова?

Святов удивленно поднимает брови и пальцами крутит кончики усов.

— Что он натворил?

— Я не могу вам все рассказать.

Святов бросает на Яковлева удивленный взгляд:

— Ну, хотя бы в общих чертах. Я командир подразделения, в котором он служит.

Яковлев не сразу решается заговорить. Он, нервно трет лоб.

— По агентурным данным к немцам попали чертежи, разработанные Борисовым для островов Большого и Малого Тютерса.

— Вы считаете, что их передал Борисов? — Интересуется Святов.

Яковлев пожимает плечами:

— Поэтому я здесь, чтобы во всем разобраться.

26. БУНКЕР

В подземном бункере-медсанчасти на деревянных лежаках ждут своей очереди раненные матросы и солдаты. Маша — в белом халате. Она обрабатывает рану солдату, сидящему у стола на табурете. В помещение входит Павел.

— Здравствуйте, Мария Георгиевна.

Маша удивленно встречает его.

— Что-то еще поранили?

— Нет. Пришел на перевязку, как вы сказали.

— Я сейчас занята. Видите, сколько людей? — Она показывает на солдат и матросов, сидящих в помещении, — А перевязку вы можете сделать сами.

— Ну, вы же сделаете это лучше, — говорит он, — А я не хочу себя лишать такого удовольствия.

Маша внимательно смотрит на Павла.

— Я не поняла? Вы решили за мной приударить?

Павел теряется от прямого вопроса Маши. Он виновато улыбается и мотает головой.

— Что вы! Как вы могли такое подумать? Вы — жена генерала, а я простой — лейтенант.

— Вот и не забывайте об этом.

27. ШТАБ БАТАЛЬОНА

За столом сидит Яковлев. Перед ним — Павел Борисов. Яковлев внимательно слушает, что говорит ему Борисов.

— Такого не может быть, товарищ полковник!

Яковлев кивает.

— Всю документацию перед отъездом я сдал на хранение в спецотдел. У меня накладные есть. С подписями и печатями.

— Я хотел бы на них взглянуть, — вставляет Яковлев.

Павел разводит руки в стороны.

— Их с собой у меня нет.

— Где они?

— В кабинете. В столе…

Яковлев вздыхает:

— Мы проводили обыск у вас в кабинете. Вот перечень вещей, изъятых из вашего стола.

Яковлев выкладывает из папки перед Борисовым исписанные листки.

— Обратите внимание, Павел Николаевич, никаких накладных в перечне нет.

— Не может быть! — Восклицает Павел.

— Может, — сообщает Яковлев, — Это могут подтвердить ваши коллеги, которые присутствовали при обыске в качестве понятых.

— Обратитесь в спецотдел, — предлагает Павел, — Там подтвердят.

— Обратились. Увы, ответа до сих пор нет.

— Они ответят.

— Конечно, — соглашается Яковлев, — Я в этом не сомневаюсь. Но меня интересует совсем другое.

— Что?

— Откуда у немцев документы, которые были только у вас?

Павел опускает голову.

— Не знаю.

— Я вам предоставлю время подумать об этом.

28. ГАУПВАХТА

Гауптвахта располагается в подвальном помещении без окон. Представляет собой большую бетонную коробку, поделенную на несколько камер металлическими решетками. Под потолком горит тусклая лампочка. Звенят ключи, щелкают замки. Павел поднимается на ноги.

В помещение входит Рогов и Маша Борцова.

— Проходите, — предлагает Рогов.

Они проходят по помещению. Маша входит в камеру. Рогов закрывает за ней дверь на замок.

— До завтра, товарищ тюремщик, — машет ему рукой Маша.

— Не ерничайте. Вы не в том положении, — советует Рогов, потом замечает Борисова, — О! У вас сегодня компания.

Рогов подходит к камере Борисова.

— Что вы натворили, лейтенант?

— Передал фашистам секретные документы.

Рогов теряется, не зная, что сказать.

— Шутите?

— Ага.

Рогов улыбается, затем грозит Павлу пальцем:

— Ну, не скучайте.

Рогов уходит. Маша присаживается на корточки. Павел тоже сползает вниз, опирается спиной о стену.

— Как здесь можно спать?

— Свернувшись калачиком на бетонном полу, — советует Маша.

— Не лето. Холодно.

29. КАБИНЕТ СВЯТОВА

Святов сидит за столом в кабинете и держит в руках несколько листочков. Раздается стук в дверь.

— Войдите! — Разрешает он.

В кабинет заглядывает Яковлев.

— Вызывали, товарищ капитан 2-го ранга?

Святов машет рукой Яковлеву, приглашая в кабинет.

— Проходите, присаживайтесь, полковник.

Яковлев плотно закрывает за собой дверь и садится за стол.

— Пообщались с лейтенантом? — Узнает Святов.

— Да, — отвечает Яковлев.

— Он сознался?

— Я этого и не ждал.

— Что собираетесь делать дальше?

— Колоть. Я не такие дела распутывал.

Святов бросает на стол перед Яковлевым листочки, которые держал в руках.

— Отпускайте парня.

Яковлев показывает на бумаги.

— Что это?

— Это его алиби, — объясняет Святов, — Шифровка. Только что принесли мне мои связисты.

Яковлев берет бумаги и принимается изучать.

— Тридцать минут назад они засекли на нашем острове вражеский радиопередатчик, — рассказывает Святов, — Борисов в это время находился на гауптвахте.

Яковлев вертит бумаги в руках.

— Вы уверены, товарищ капитан 2-го ранга?

— Мои связисты не ошибаются. Они глушат вражеские передатчики и занимаются перехватом. Это их работа.

— Координаты точные?

— Да, — кивает Святов, — Я послал туда людей, но уверен, что радиста там уже нет. Отпускайте Борисова.

Яковлев поднимается.

— Нет. Радист может быть сообщником Борисова.

Святов вскакивает со своего места и стучит кулаком по столу.

— Так найдите мне его! Целый полковник контрразведки сидит на острове, а у меня под носом шпионы бегают!

Яковлев вытягивается по стойке «Смирно!»

30. ГАУПВАХТА

Борисов и Маша лежат на бетонном полу каждый в своей камере и переговариваются.

— Муж звонил в Москву, — рассказывает Маша, — но никто не хотел взять ответственность на себя. Все чего-то ждали…

— Чего? — Спрашивает Павел.

— Наверное… что всё в один миг остановиться.

— Не остановилось?

— Нет, — вздыхает она.

— А почему арестовали вас? — Задает вопрос он.

— За пособничество.

— Вас обязательно отпустят, — старается успокоить её Павел, — Разберутся и отпустят.

— На разбирательство нет времени, лейтенант, — говорит она, — Война…

— Мою мать тоже задерживали, когда исчез отец. Но разобрались и отпустили.

— Кто ваш отец? — Интересуется Маша, — Где он?

— Воевал на стороне Юденича. Где сейчас — не знаю.

— Мать ничего о нем не рассказывала?

— Она всегда уходила от ответа, когда я спрашивал.

— Она простила отца? — Спрашивает Маша.

— Не знаю… — Павел садится спиной к стене, — А я никогда не брошу свою семью… Конечно, если когда-нибудь женюсь…

— А что… — улыбается Маша, — у вас есть какие-то сомнения?

— У меня нет, — отрицательно вертит головой он, — Но у вашего пола… какие-то другие предпочтения. Я под них не подхожу. Худой очкарик…

— Много же вы знаете о наших предпочтениях! Откуда вы про них узнали?

— В умных книжках прочитал.

— Каких? — Хмыкает Маша.

— «Анна Каренина», «Война и мир» Толстого, например… Льва Николаевича, — перечисляет Павел, — Вы же не будете возражать, что Анна Каренина изменила своему мужу с красавцем Вронским?

— Каренин был на много старше её… — возражает она.

— Ну и что? А Наташа Ростова бросилась в объятья Курагина. Тоже, между прочим, красавчика…

— Но замуж вышла за толстого Пьера Безухова.

— Она его не любила.

— Вы ошибаетесь.

— Вы любили своего мужа? — Вдруг задает вопрос Павел.

— Да? — Отвечает Маша.

— А вот меня могли бы полюбить?

Маша отвечает после небольшой паузы.

— Возможно… если бы была младше лет на десять. Сколько вам лет?

— Тридцать пять.

— Не врите.

— Тридцать три, — сознается он.

— А мне тридцать восемь.

— Ну и что?

— Ничего, — пожимает плечами Маша, — Я не хочу, чтобы через несколько лет вы об этом пожалели.

31. ШТАБ БАТАЛЬОНА

В комнате на столах лежат стопки папок. За столами сидят Рогов и Никифоров. Яковлев стоит перед ними.

— Разрешите представиться. Я полковник Яковлев — сотрудник военной разведки.

Никифоров и Рогов поднимаются.

— Мне посоветовал привлечь вас к розыскной работе товарищ Святов, — продолжает Яковлев, — Он полностью доверяет вам.

Рогов кивает, Никифоров удивленно смотрит на соседа.

— Простите, я не военный. Я гражданский человек.

— Идет война, товарищ Никифоров, — сообщает Яковлев, — Считайте, что вы мобилизованный.

Никифоров растерян:

— Но я никогда не занимался розыскной работой. Я имел дело только с банковскими документами.

— Я знаю, — успокаивает его Яковлев, — Вам не придется бегать за шпионами с автоматом в руках. Будете делать работу, которую хорошо знаете.

— Как скажете…

Яковлев делает паузу, а потом продолжает.

— То, что вы сейчас услышите, не должно выходить из этой комнате.

— Понятно, товарищ полковник, — кивает Рогов.

— На столах лежат папки с личными делами всех… — сообщает Яковлев, — почти всех, кто сейчас находиться на Гогланде.

Никифоров и Рогов рассматривают стопки папок.

— Вы — изучаете документы. Нам нужно выявить того, кто может быть завербован вражеской разведкой.

32. ШТАБ БАТАЛЬОНА

За столом — Святов. Раздается стук в дверь. В кабинет заглядывает капитан Жиров.

— Вызывали, Иван Георгиевич?

Святов поднимается из-за стола.

— Заходи, Василий Петрович?

Капитан Жиров проходит в кабинет.

— Что с твоей посудиной? — Спрашивает Святов.

— Латаем…

— Когда закончишь?

— Неделю еще провозимся, — отвечает Жиров.

— У нас нет столько времени, Василий Петрович.

— Что случилось?

— Пришел приказ из Ленинграда покинуть остров, — сообщает Святов.

— Макароны по-флотски! Почему? — Возмущается Жиров.

— Мы выполнили свою задачу. Прикрыли корабли, которые шли из Таллинна в Кронштадт.

Капитан Жиров вздыхает.

— Когда нужно выходить?

— Седьмого декабря — последний срок.

Жиров чешет затылок:

— Значит, у нас в запасе только трое суток. А как же техника?

— Уничтожить… — Говорит Святов, — Ничего нельзя оставлять врагу.

— Постараюсь успеть к сроку, — обещает Жиров.

Святов поднимается, давая понять товарищу, что разговор закончен.

— Выходим двумя судами. Не успеешь — расстреляю за саботаж.

33. ШТАБ БАТАЛЬОНА

К Яковлеву подходит Никифоров, протягивая открытую папку с личным делом.

— Товарищ полковник, я, кажется, нашел того, кто больше всего вызывает подозрение.

— Кто? — Спрашивает Яковлев.

— Это маячник, — сообщает Никифоров.

— Почему вы так решили?

Никифоров показывает личное дело:

— Маячник Микаэль Ярвинен — финн. А с финнами мы воюем.

Яковлев забирает папку из рук Никифорова и изучает документы, находящиеся в нем.

— Как могли особисты его просмотреть.

Яковлев поворачивается к Рогову.

— Товарищ Рогов!

Тот поднимается из-за стола.

— Займитесь слежкой. Нам нужно знать, где маячник прячет рацию, и кто ему помогает.

— А я? — Интересуется Никифоров.

— Изучайте документы. У вас это хорошо получается.

34. БАТАРЕЯ

Под руководством Павла Борисова саперы минируют батарею на берегу. Тянут детонаторные шнуры от артиллерийских орудий в только что выкопанные окопы. Святов наблюдает за работой. К Святову подбегает Яковлев.

— Товарищ капитан 2-го ранга, кто вам дал право отпускать арестованного Борисова?

Святов не поворачивается в сторону Яковлева. А тот продолжает возмущаться:

— Я доложу о вашем самоуправстве руководству Балтийского флота.

Святов приближается вплотную к Яковлеву и говорит тихо, чтобы слышал его только тот.

— Рот закрой, полковник! И слушай меня внимательно.

Святов отворачивается и снова наблюдает за работой Борисова.

— Я выполняю приказ командования и уничтожу любого, кто мне будет мешать.

— Какой приказ? — Теряется Яковлев.

— Покинуть остров. Через неделю здесь будут немцы.

— Как через неделю?

— Может, через две. Какая разница? Мы уходим отсюда!

35. ДЕРЕВНЯ

Рогов стоит рядом с качелькой во дворе заброшенного дома. Он беседует с теткой Верой — соседкой маячника.

— Давно вы видели Ярвинена? — Спрашивает Рогов.

— Давно, — отвечает тетка Вера.

— Он появляется когда-нибудь дома?

— Раньше появлялся. А с тех пор, как деревню разбомбили, его здесь никто не видел.

— Где же он ночует? — Задает вопрос он.

— На маяке, наверное, — пожимает плечами она, — Немцы маяки не бомбят. Они им тоже нужны…

— Давно он здесь?

— А он отсюда и не уезжал, — сообщает тетка Вера, — В тридцать девятом, когда остров присоединили, все уехали, а он остался.

— Чего?

— А я почем знаю? Говорят, что у него дочка в Ленинграде. Но я её никогда не видела, а вот внук к нему каждое лето приезжал.

— Этим летом тоже? — Интересуется Рогов.

— Да.

36. БЕРЕГ

Рогов из кустов наблюдает за маяком. Из маяка выходит старый маячник Ярвинен и спускается на берег. Рогов, пригибаясь, следует за ним. Перебираясь по отполированным водой валунам, Ярвинен идет по берегу. У опушки леса останавливается и оглядывается по сторонам.

Рогов едва успевает нырнуть за огромный камень. Ничего не заметив подозрительного, Ярвинен заходит в лес. Рогов быстро нагоняет его, но не показывается на глаза.

Спрятавшись за деревом, Рогов видит, как старый маячник раздвигает кусты, открывая вход в подземелье. Через мгновение Ярвинен входит внутрь. Рогов следует за ним.

37. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Рогов попадает в подземелье. Ждет, пока глаза привыкнут к темноте. Впереди слышаться шаги старого маячника. Рогов идет вперед. Пропетляв по лабиринту подземелья, Рогов попадает в тупик. Возвращается назад. Снова попадает в тупик. Прислушивается. Вокруг него — темнота и тишина.

38. БАТАРЕЯ

Павел Борисов продолжает работы по минированию острова. Он сидит в окопе, к которому тянутся многочисленные детонирующие шнуры. Павел подсоединяет их к клеммам детонатора.

39. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Рогов сворачивает за угол и видит выход из подземного лабиринта. Он облегченно выдыхает и ускоряет ход.

40. БЕРЕГ

Рогов выходит наружу и тут же попадает под обстрел. Из кустов в него кто-то стреляет из пистолета. Рогов успевает вовремя нырнуть назад в подземелье.

41. ШТАБ БАТАЛЬОНА

Рогов выходит наружу и тут же попадает под обстрел. Из кустов в него кто-то стреляет из пистолета. Рогов успевает вовремя нырнуть назад в подземелье.

42. ПИРС

Рогов взволнованно докладывает Яковлеву. Никифоров, прикрывшись папкой, делает вид, что изучает документы, а сам внимательно слушает этот разговор.

— Если бы я не отпрыгнул, товарищ полковник…

— Ясно. А потом? — Уточняет Яковлев.

— А потом на месте, с которого стреляли, никого не оказалось.

— Вы внимательно все осмотрели?

— Да.

— Нам нужно арестовать маячника, — делает вывод Яковлев.

— Не успеем, товарищ полковник, — сообщает Никифоров, — Святов приказал грузиться на катера.

43. БАТАРЕЯ

У причала стоят два рыболовецких катера. На пирсе находятся Святов, Яковлев, Жиров и Павел Борисов.

— Всё, товарищ капитан 2-го ранга, погрузка закончена, — докладывает Жиров, — Можно поднимать паруса и с попутным ветром в Кронштадт.

— Только бы немцы не пронюхали про наш бросок, — заявляет Яковлев.

— Обезвредить германского шпиона — было вашей задачей, товарищ полковник, — делает замечание Святов.

Яковлев разводит руки в стороны:

— Я своей вины не снимаю. Но на это не было времени.

— Это вы в Кронштадте оправдываться будете, — Святов поворачивается к Борисову, — У тебя все готово, лейтенант?

— Так точно, товарищ капитан 2-го ранга, — козыряет Павел, — Основное сейчас рванем, остальное немцев пождет.

— Сверим часы, — предлагает Святов.

Все смотрят на наручные часы.

— У меня — двадцать три. Повторяем задание.

Святов поворачивается к капитану Жирову.

— Выхожу через двадцать минут, становлюсь на рейд и жду, — говорит капитан.

Святов смотрит на Борисова.

— В двадцать три сорок произвожу взрывы, — произносит Павел, — гружусь в лодку и следую к катеру капитана Жирова.

Жиров продолжает.

— Подбираю людей и догоняю вас, товарищ капитан 2-го ранга.

— Выполняйте, товарищи офицеры! — Командует Святов.

44. КАТЕР

Павел Борисов с двумя саперами из окопа наблюдает, как из бухты, погасив все огни, выходят два катера.

45. БУХТА

На палубе вповалку лежат, сидят люди. Вперемежку военные и гражданские. Среди них — соседка маячника тетка Вера, Маша Борцова и Рогов. Маша с тревогой вглядывается в темноту, пытаясь увидеть Павла Борисова.

— Сядьте, Борцова! — Приказывает ей Рогов.

— Да-да, хорошо… — Маша хмыкает, подумав, что ведет себя, как девчонка, и садится на место, — Господи, пусть у него всё получится.

46. КАТЕР

Катер Святова выходит из бухты и становится на рейд. На выходе из бухты перед катером капитана Жирова вздымается столб воды, разрывая на куски металл. Летят щепки.

Все сразу обволакивает огнем и дымом. В воду прыгают люди.

47. БУХТА

К Святову, стоящему на капитанском мостике, бросается Никифоров.

— Их надо спасать!

Святов опускает бинокль и поворачивается к Никифорову.

— Прекратите панику! Берег близко. Спасутся. А нам надо уходить. Сейчас прилетят самолеты… Я не хочу терять второе судно.

Никифоров смотрит, как уходит ко дну горящий корабль.

48. БЕРЕГ

Борисов на лодке вместе с саперами спасает тонущих людей. Он прыгает в воду, не глядя обхватывает кого-то за шею и плывет к берегу. Яковлев получает удар по голове куском металлической обшивки и начинает тонуть. Тетка Вера подхватывает его и тащит на сушу.

49. БЕРЕГ

Только на берегу Павел замечает, что спас… Машу. Она не дышит.

— Маша!

Он делает искусственное дыхание. Она дает ему пощечину, откашливается и только после этого открывает глаза.

— Хорошая благодарность за спасение, ничего не скажешь.

— Просите, я не хотела…

На берег выбираются из воды люди, помогая друг другу. Выйдя на твердую почву, они падают от усталости. К Павлу и Маше подходит Яковлев, садится рядом с ними на камень, кивает в сторону уходящего от острова катера.

— Какие инструкции дал вам Святов на этот случай? — Спрашивает он.

— Никаких, товарищ полковник, — отвечает Павел.

— Они за нами вернутся?

— Нет.

— Понятно.

Маша показывает кровь на голове Яковлева.

— Вы ранены.

— Знаю, — машет тот рукой.

50. КАБИНЕТ СВЯТОВА

В кабинете командира — Яковлев, Борисов, Рогов и Жиров. У Яковлева забинтована голова.

— Я, как старший по званию, беру командование на себя, — говорит Яковлев, — Есть возражение?

— Никак нет, товарищ полковник, — произносит Рогов.

— Согласен, — кивает Жиров, — На суше я макароны по-флотски.

— Ты и на воде не очень… — бросает Рогов.

Жиров обижено морщит лоб.

— От этого никто не застрахован. Кто знал, что шторм бомбы сорвет.

— Хватит ныть, товарищ Жиров, — стучит по столу Яковлев, — Кто виноват — потом разбираться будем.

— Что нужно делать? — Спрашивает Рогов.

— Вам, Рогов, и вам, капитан, поручаю собрать всех оставшихся в живых матросов и солдат, — ставит задачу Яковлев, — Нужно организовать оборону острова.

— Будет сделано.

— Взрывать остров будем? — Задает вопрос Павел.

— Нет… — Сообщает Яковлев, — Только в крайнем случае.

— Так, по-моему, крайний случай уже наступил, — вставляет Жиров.

Яковлев поворачивается к капитану.

— Пока на острове есть хоть один солдат, пока он держит в руках оружие и может убивать врага, крайнего случая нет и быть не может. Ясно?

— Так точно, — выравнивается на стуле Жиров.

51. ПИРС

Утром к причалу Гогланда швартуется легкий моторный катер. С него спрыгивает на пирс майор Майер.

— Schnell!/Быстро!/

Диверсанты высаживается с катера, бегут по пирсу к берегу, где залегают, прячась за прибрежными валунами.

52. БЕРЕГ

На опушке леса, скрываясь в зарослях, за действиями диверсантов наблюдает отряд моряков, которым командует капитан Жиров. Рядом с ним — Павел Борисов. Жиров бросает на него взгляд.

— Лейтенант, где винтовка?

— Какая винтовка? — Спрашивает Павел.

Жиров вздыхает:

— Ты как собираешься воевать, макароны по-флотски? Голыми руками?

Павел смотрит на свои руки.

— Я чего-то не подумал…

Жиров отдает ему пистолет.

— А вы как же?

Жиров подмигивает ему, вынимает из-за пояса еще один пистолет.

— У меня еще есть.

Павел рассматривает оружие.

— Я никогда не убивал людей.

— Это дело наживное, — говорит капитан, — Сегодня научишься.

Павел пожимает плечами:

— Не знаю… смогу ли я?

— Тут сомневаться нельзя, макароны по-флотски… или ты их, или они тебя…

К ним подползает Яковлев.

— Ну, что тут у вас?

— Сидят на берегу… — докладывает Жиров, — присматриваются.

Яковлев выглядывает из кустов в сторону немцев.

— Долго они сидеть не будут. Обязательно полезут.

— Сложно будет. Бойцы не обстрелянные. Вон, даже лейтенант только в тире стрелял.

— Других нет, — Яковлев поворачивается к Павлу, — Он правду говорит?

Павел кивает. Яковлев качает головой.

— Ладно. Будьте предельно внимательны. Я — к Рогову.

Яковлев уползает. Жиров приподнимается, чтобы лучше видеть прибрежные валуны, за которыми засели немцы. Павел дрожащими руками достает носовой платок и вытирает запотевшие стекла очков.

53. ДЕРЕВНЯ

В овраге перед деревней в засаде сидит отряд Рогова. Рядом с Роговым — Маша Борцова.

— Чего они сидят? Чего не наступают?

— Боятся попасть в засаду, — предполагает Рогов.

— Откуда они о ней знают? — Спрашивает Маша.

— Не знают и не узнают, если мы себя не выдадим.

В это время где-то между отрядами взлетает вверх сигнальная ракета. Рогов вскакивает на ноги.

— Черт! Кто стрелял?

54. ПИРС

Со стороны валунов открывается шквальный огонь из автоматов. Майор Майер жестами командует атакой. Диверсанты рассредоточиваются по берегу и, бросая вперед гранаты, начинают наступление.

55. БЕРЕГ

Павел Борисов несколько раз целится, но никак не может нажать на курок. Он опускает пистолет и тыльной стороной ладони вытирает пот со лба.

56. ДЕРЕВНЯ

Рогов видит, что атака немцев идет на отряд капитана Жирова. При этом диверсанты оставляют неприкрытым свой фланг. Рогов поднимается во весь рост.

— За Родину! За Сталина! Ура!

Рогов, стреляя из пистолета, устремляется вперед. За ним с криком: «Ура!!!» бегут солдаты. Кто-то падает, подкошенный автоматными пулями. К ним сразу бросается Маша.

57. БЕРЕГ

Видя атаку отряда Рогова, капитан Жиров тоже поднимает свой отряд:

— Сыночки, полундра! За мной, макароны по-флотски! Ура!

Моряки, закусив зубами ленточки, бегут за капитаном. Павел Борисов тоже бежит, размахивая пистолетом, будто шашкой.

— Ура!

Крик «Ура!» летит со всех сторон. Первая пуля попадает Павлу Борисову в плечо. Его разворачивает. Вторая пуля прошивает ногу. Павел падает.

58. ДЕРЕВНЯ

Маша видит, как Павел Борисов падает на землю.

— Паша!!!

Она бежит, не разбирая дороги, к раненному Павлу.

59. БЕРЕГ

Немецкие диверсанты открывают шквальный огонь из автоматов. Кто-то бросает навстречу атакующим солдатам и матросам гранаты.

60. ДЕРЕВНЯ

Маша подбегает к Павлу и прилипает головой к груди. Слышит бьющееся сердце. Изо всех сил под обстрелом тащит его с поля боя.

— Паша, мальчик мой, ты только не умирай… Не умирай, пожалуйста.

61. БЕРЕГ

Шквальный огонь не останавливает солдат и матросов. Они быстро преодолевают расстояние от деревни к берегу, где сразу завязывается рукопашный бой. Капитан Жиров, умело орудуя кулаками, быстро разбрасывает немецких диверсантов.

— Куда ты лезешь, макароны по-флотски?

Рядом с ним дерется Рогов.

62. ДЕРЕВНЯ

Маша тащит Борисова к кустам, за которыми находится вход в подземелье.

— Сейчас, Паша… Сейчас.

Она с трудом открывает металлическую дверь и затаскивает Павла внутрь.

63. БЕРЕГ

Панорама острова Гогланд. Остров окружен острыми скалами, на которых высятся сосны.

64. БУНКЕР

Павел вместе с Машей находится в одном из подземных бункеров. Это медсанчасть. В помещении — два деревянных лежака, стол и три табурета. Под стеной — шкаф со стеклянными дверцами. На полках в шкафу равными рядами стоят банки с какими-то растворами. В углу топится печка-«буржуйка».

65. БЕРЕГ

Вокруг острова постоянно клубится туман. На берегу валяются обломки погибших кораблей.

66. БУНКЕР

Павел находится на лежаке. Маша на печке-«буржуйке» кипятит в кастрюльке медицинские инструменты. Обрабатывает свои руки спиртом.

67. ДЕРЕВНЯ

Возле брошенной полуразрушенной деревни Сууркюль примостился маяк, построенный в 1905 году.

68. БУНКЕР

Маша проводит первую самостоятельную операцию. Зашивает рваную рану у Павла на плече. Кусает губы. Павел стонет. Она вытирает его вспотевший лоб ватным тампоном.

69. ДЕРЕВНЯ

Недалеко от деревни находятся жертвенные камни, сохранившиеся с дохристианских времен.

70. БУНКЕР

Маша ухаживает за Павлом. Обрабатывает и перевязывает рану. Уставшая, садится на табурет рядом с лежаком, на котором спит Павел.

71. ДЕРЕВНЯ

У остатков финского поселения располагается кладбище, на котором кроме бывших жителей деревни похоронены жертвы крушения судна под названием «Америка», трагедия с которым произошла в далеком в 1856 году.

72. БУНКЕР

Темнота постепенно рассеивается. Павел Борисов моргает, стараясь навести резкость. Над ним нависает какой-то расплывчатый силуэт, который постепенно превращается в Машу Борцову.

— Где я?

— Это медсанчасть, — говорит Маша, — Ну, та, что под землей.

Павел осматривается.

— Как я сюда попал?

— Долг платежом красен.

— Какой долг? — Спрашивает он.

— Ты спас меня, когда я тонула, — объясняет она, — Я спасла тебя, когда тебя ранили.

— А почему мы здесь? Где остальные?

— Остальные… — Маша вздыхает, — кто-то погиб… кого-то схватили немцы…

— Как же так?

— Они знали, что мы устроили им засаду, — отвечает она, — Кто-то их предупредил.

— Кто?

— Не знаю. Им подали знак.

— Где полковник? Капитан? Ваш Рогов?

— Я тебя сюда затащила и вернулась, — рассказывает Маша, — А там всё кончилось… Больше я никого не видела.

Павел пытается подняться, но рана в плече резкой болью дает о себе знать.

— Лежи, пока не затянется рана.

73. У ШТАБА БАТАЛЬОНА

Пленные женщины под присмотром немецких диверсантов стаскивают на площадку перед штабом погибших русских солдат и моряков. Складывают их в ряд. Майор Майер наблюдает за работой. Из штаба в форме немецкого диверсанта выходит… Яковлев. Майер видит его и подает команду.

— Achtung, gebaut! /Внимание, построились!/

Диверсанты отгоняют пленных в сторону и строят в два ряда. Яковлев проходит мимо мертвых солдат и матросов, вглядываясь в их лица. Потом подходит к пленным и изучает их. Среди пленных — соседка маячника тетка Вера. Она узнает Яковлева и не выдерживает.

— Ирод! Чтоб ты сдох!

Первый диверсант бьет женщину прикладом автомата прямо в лицо. Та падает. Диверсант размахивается для второго удара. Яковлев поднимает руку. Диверсант опускает автомат и становится по стойке: «Смирно!». Яковлев поворачивается к Майеру.

— Ist das alles? /Это все?/

— Ja, der Standartenfuhrer. /Так точно, штандартенфюрер./

— Borisova ist nicht hier. /Борисова здесь нет./

Яковлев заходит в штаб. Майер идет за ним. Пленные помогают тетке Вере подняться на ноги.

74. КАБИНЕТ СВЯТОВА

Яковлев и Майер входят в бывший кабинет Святова. Яковлев занимает место хозяина кабинета. Говорят по-немецки.

— Зачем вам этот Борисов, герр Ройсс?

— Я специально прибыл сюда, чтобы получить от него схемы оборонительных укреплений на островах Родшер, Сескар и Кронштадт, — сообщает Яковлев.

Майер, слушая Яковлева, садится за стол.

— Вы же знаете, — продолжает тот, — что на них базируются морские соединения Балтийского флота.

Майер вынимает из кармана флягу, показывает Яковлеву. Тот кивает, поднимается и идет к стенному шкафу. В шкафу берет две рюмки и возвращается.

— Скоро все их суденышки превратятся в труху. Мы замкнули их в Ленинграде. Они там и сгниют.

— Майер, не будьте таким самоуверенным, — говорит Яковлев, — Немецкое командование уже замыкало русский флот в Таллинне и что?

Майер разливает из фляги коньяк по рюмкам.

— Они вытащили его под авиационными бомбежками, артиллерийскими обстрелами, через минные заграждения, потеряв в основном только гражданские суда, — подводит итог Яковлев.

Они, не чокаясь, выпивают коньяк. Майер предлагает Яковлеву сигарету. Тот отказывается.

— Это халатность нашего штаба… — сообщает Майер.

— Нет, Майер, это русский характер, — не соглашается Яковлев, — Я очень долго жил в России и всякое видел. Когда надо, русские на многое способны.

Майер закуривает.

— Вы ими восхищаетесь, герр Ройсс?

— Нет, Майер. Я их трезво оцениваю.

Майер наливает еще по одной рюмке.

75. БЕРЕГ

В небе ярко светит осеннее солнце. Под наблюдением немецких десантников пленные женщины разбирают заваленный взрывом вход в подземелье. Выстроившись в цепочку, они носят тяжелые камни.

76. ЛЕСОК

Борисов, спрятавшись в кустах у другого входа в подземелье, наблюдает в бинокль за работой пленных женщин на берегу.

77. БЕРЕГ

Первый диверсант, стоящий в оцеплении, замечает яркий лучик, мелькнувший в кустах на лесной опушке. Первый диверсант некоторое время следит за этими кустами. Лучик мелькает еще раз. Стараясь не привлекать к себе внимание, диверсант медленно подходит к майору Майеру и что-то шепчет тому на ухо. Майор кивает.

Первый диверсант подходит ко второму. Они отходят в сторону и, прикрываясь прибрежными валунами, быстро бегут по берегу, направляясь к кустам, где прячется Павел.

78. ЛЕСОК

Павел не замечает того, что его засек противник. Он продолжает свое наблюдение за пленными женщинами.

79. БЕРЕГ

Два немецких диверсанта пробежками приближаются к кустам. Они уже отчетливо видят в них Павла. Они ложатся на землю и ползут в разные стороны, чтобы взять Борисова в клещи.

80. ЛЕСОК

Павел опускает бинокль и прислушивается.

81. БЕРЕГ

Немцы приближаются все ближе и ближе. Когда к цели остается несколько метров, они поднимаются и совершают бросок.

82. ЛЕСОК

Но в кустах уже никого нет. Первый диверсант поднимает с земли бинокль. Они быстро присаживаются и вертят головами, ожидая нападения. Говорят по-немецки.

— Куда он делся?

Второй десантник отряхивается.

— А он был? Бинокль давно здесь мог валяться.

Первый десантник осматривает место, где только что лежал Павел. На снегу замечает отчетливый след. Идет по следу, который приводит его ко второму входу в подземелье.

— Смотри…

Они быстро оказываются у входа и прижимаются к бетонной стене.

— Он сюда ушел.

Опасаясь нападения, первый диверсант быстро заглядывает в подземелье.

— Темно…

— Майер приказал не соваться в подземелье. Это может быть опасно.

Первый диверсант кивает, достает гранату, снимает чеку и бросает её внутрь подземелья.

83. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Павел видит, как по коридору катится граната, и быстро ныряет в темный проем какого-то помещения.

84. ЛЕСОК

Из подземелья вырывается сноп пыли, огня и дыма.

85. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Павел откатывается к стене. Подземный ход заполняется едким дымом. От резкого движения усиливается боль в плече. Борисов закрывает глаза. Чей-то кашель приводит его в сознание. В темноте он пытается увидеть того, кто кашляет.

— Кто здесь?

Из темноты доносится знакомый голос.

— Макароны по-флотски… Что это за фейерверк?

Павел сразу расслабляется.

— Василий Петрович, вы живы!!!

— А что мне сделается, лейтенант? Я заговоренный.

— А где товарищ Рогов? — Спрашивает Павел.

Ему тут же отвечает Рогов.

— Здесь я.

86. БУНКЕР

В подземном бункере-медсанчасти за деревянным столом сидят Борисов, Жиров и Рогов. Под потолком тускло горит лампочка.

— Хорошо устроился, лейтенант, — смотрит вокруг Рогов, — Вода… Свет…

— Пока у немцев будет работать генератор — у нас будет свет, — сообщает Павел, — А вода в колодце.

— Когда немцы узнают, что здесь есть люди, — говорит Рогов, — свет обрежут.

— Это ничего не даст, — улыбается Павел, — В подземелье идет четыре линии кабеля. Один обрежут, три останется.

— Хитро, — хмыкает Жиров.

Маша ставит на стол чайник и четыре металлических кружки. В миску из небольшого мешочка выкладывает сухари.

— Ели давно? — Интересуется Павел.

— Да… дня два точно маковой росинки во рту не держали. — Вздыхает капитан.

Рогов бросает на капитана осуждающий взгляд. Но тот не замечает этого, продолжает:

— Я привычный. Бывало, когда путина… пока трюмы рыбой не забьешь — не до еды было. А вот товарищ Рогов…

— А что Рогов? — Смущается тот.

— Когда я, извиняюсь, свои «макароны по-флотски» вспоминал, — рассказывает Жиров, — он такими матами ругался, что наш боцман Савченко позавидовал бы. А он в этом деле асом был.

Все смеются. Маша ставит на стол банку тушенки и протягивает капитану Жирову нож. Тот принимается открывать банку.

— Откуда такое богатство? — Задает вопрос Рогов.

— Здесь нашла, — сообщает Маша, — Видно, начальник медсанчасти был запасливым. Но скоро закончатся…

Маша разливает чай по кружкам и садится за стол.

— Приятного аппетита. Но… очень не налегайте. Это опасно после голодания.

Жиров и Рогов набрасываются на еду. Заметив, что Павел и Маша пьют только чай, Жиров ест медленно. Еще через некоторое время так же ест Рогов.

— С таким питанием мы долго не протянем, — качает головой Жиров.

— Недалеко отсюда есть склад с НЗ, — говорит Павел, — Там одежда, продукты… на случай войны.

— Пришло время туда наведаться, — хлопает в ладоши капитан.

— Но дорога на склад засыпана камнями после бомбежки, — вздыхает Павел, — Я со своей рукой попробовал разобрать завал, но…

— Не проблема, макароны по-флотски. У меня руки целы… И у Рогова.

Рогов принимается за чай.

— Нужно разведать обстановку на острове.

— Не проблема, — поворачивается к нему Павел, — Я досконально знаю остров. Все подземные коммуникации проектировал лично. Поэтому ориентируюсь здесь хорошо.

— Даже в темноте?

— Да.

Жиров берет кружку с чаем и пересаживается с табурета на деревянный лежак. Откидывается назад к стене.

— А оружия ты тут нигде не припрятал, лейтенант?

— К сожалению, только снаряды для артиллерийских орудий — пожимает плечами Павел.

— Так давайте их подорвем к чертовой бабушке, — предлагает капитан.

— Нельзя, — возражает Павел. — Вместе с немцами погибнут пленные женщины, которых каждый день немцы выводят на работы.

— Какие работы? — Уточняет Рогов.

— Расчищают территорию.

— Обустраиваются, — делает вывод Рогов, — Значит, собираются здесь долго сидеть.

— Да… — Качает головой капитан, — Голыми руками с фрицами не повоюешь.

— Давайте сначала добудем пропитание, — подводит итог Рогов, — а потом подумаем об оружии. Голодный солдат — не воин.

— Согласен, — соглашается Жиров.

87. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Рогов и Жиров таскают камни, расчищая проход к продовольственному складу. Камни растаскивают вдоль подземного коридора, который освещается лампочкой. Разгоряченные, они не замечают прохлады, царящей в подземелье. От их разгоряченных тел идет пар.

88. ДЕРЕВНЯ

На центральной площади деревни стоят Яковлев и Майер. Из домов выгоняют пленных женщин. Немецкий диверсант, орудуя прикладом автомата, выталкивает со двора заброшенного дома тетку Веру. От удара она падает.

— Schnell. /Быстрее./

Женщины выстраиваются в линию на площади. Перед ними проходит Яковлев.

— Милые дамы, если вы будете бойкотировать работы, я прикажу вас всех расстрелять.

— А ты пробовал три дня не жрать, Ирод, — отзывается из строя тетка Вера, — и пахать на твоих работах, что лошадь.

Яковлев останавливается перед ней.

— Стреляй, все равно сдохнем ни сегодня, так завтра.

Яковлев поворачивается к Майеру. Говорят по-немецки.

— Как не прискорбно, Майер, но она права.

— Герр Ройсс, может, оставим всё, как есть, — предлагает Майер, — Пусть финны сами разгребают эти завалы?

— Это не я получил приказ, майор, а вы… — Говорит Яковлев, — Вам решать. У меня на этом острове свои задачи.

Майер некоторое время, молча, смотрит на пленных женщин, которые, шатаясь, стоят в строю. Затем поворачивается ко второму диверсанту.

— Выдай им пять булок хлеба.

Диверсант убегает. Яковлев кивает.

— Правильное решение, майор. Зачем самому выполнять грязную работу, если её может сделать кто-то другой.

Яковлев снова выходит вперед и обращается к пленным женщинам.

— Поблагодарите господина майора. Он приказал выдать вам пять буханок хлеба.

Тетка Вера демонстративно кланяется.

— Вот спасибо!

— Каждый день вы будете получать хлеб, — продолжает Яковлев, — от вас требуется только работа. Ясно?

— Ясно.

— В подземельях могут быть советские солдаты. Увидите — сообщите! За каждого солдата получите еще по буханке хлеба, а за офицера — две.

— Забыл про тридцать серебряников? — Снова вставляет тетка Вера.

Яковлев качает головой:

— Смотри — договоришься… А за лейтенанта, который недавно появился на острове, я дам еще и тушенку.

89. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Рогов и Жиров носят камни, расчищая завал. Жиров бросает камень под стенку, вытирает тыльной стороной ладони пот со лба. Из темноты появляется Павел с чайником воды.

— Полундра! Вода пришла! — Говорит Жиров.

Павел протягивает ему чайник. Жиров жадно пьет, потом стягивает с себя тельняшку и обливается водой.

— Слава Богу, что воду экономить не надо.

К ним подходит Рогов, бросает камень и забирает чайник у Жирова.

— Ты не ошибся, лейтенант? А то таскаем-таскаем, а конца не видно…

— Не ошибся.

Рогов кивает, пьет воду из чайника. На месте завала обваливается еще часть перекрытия и в подземелье сверху врывается дневной свет.

— Макароны по-флотски, Рогов — ты в рубашке родился, — восклицает капитан, — Если б ты там задержался…

— Если бы, да кабы… — машет рукой Рогов.

Павел прислушивается.

— Тихо!

Рогов и Жиров замолкают и тоже слушают. Павел показывает пальцем на появившийся проем.

— Там кто-то говорит.

— По-немецки? — Спрашивает Рогов.

— Нет, — отрицательно вертит головой Павел, — По-русски.

Рогов и Жиров приседают за камни. Павел крадется к проему.

90. БЕРЕГ

Несколько немецких диверсантов, вооруженных автоматами, следят за работой пленных женщин. Те разбирают кирпичный завал разрушенного наземного бункера. Тетка Вера, хватается за сердце и приседает перед темным провалом, который образовался только что в результате обрушения.

— И тут не повезло! Опять жива осталась. Господи, чего ж ты меня мучаешь? Забрал бы к себе, так нет же…

В провале появляется Павел, видит тетку Веру и тихо спрашивает:

— Немцы далеко?

Тетка Вера вначале не понимает, откуда слышит голос. Она вертит головой, а когда замечает Павла, делает вид, что выбирает какой-то камень. Отвечает шепотом.

— Говори. Они не слышат.

— Много их на остове? — Спрашивает он.

— Человек сорок, — отвечает она, — Старших у них двое: майор Майер и какой-то Ройсс. Последний так хорошо говорит по-нашему и совсем не похож на немца.

— Ясно…

— Этот Ройсс ищет какого-то лейтенанта, который недавно приехал на остров.

— Меня? — Вырывается у него.

Тетка вера бросает взгляд на Павла:

— А ты — лейтенант?

— Да.

— Тогда лучше не высовывайся.

— Спасибо за совет.

— Ты там один, сыночек? — Интересуется она.

— Нет. Есть еще люди.

Тетка Вера поднимается.

— Не уходи. Я сейчас.

91. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Тетка Вера уходит. Павел остается у провала. Из глубины отзывается Жиров.

— Ну, что там, лейтенант?

— Немцев на острове осталось человек сорок, — сообщает Павел, — С ними два офицера.

— Не густо, — вздыхает Рогов, — Эх, было бы оружие…

Над провалом снова появляется тетка Вера.

— Сынок, ты еще здесь?

— Да.

— Держи.

Она бросает вниз свернутую и перевязанную веревкой фуфайку. Павел подхватывает её.

— Что это?

— Хлеб…

— Хлеб? Откуда?

— Нам его немцы за работу дают, — рассказывает она.

— А как же вы?

Тетка Вера машет рукой.

— Завтра еще получим. Вы только держитесь там, сыночки…

Павел отходит от провала и передает фуфайку Рогову и Жирову. Те развязывают веревку и разворачивают фуфайку. В ней лежат пять буханок хлеба.

92. БУНКЕР

За столом в бункере сидят Павел, Маша, Жиров и Рогов. Они пьют чай.

— Лейтенант, неужели у склада продуктов всего один вход? — Спрашивает Рогов.

— Вы правы, товарищ Рогов. Их два, — говорит Павел, — Основной — рядом со штабом. А второй — тайный — из подземелья.

— Выходит, что у немцев есть доступ к этим продуктам? — уточняет Жиров.

— Конечно.

— Макароны по-флотски! Мы же можем с ними там встретиться!

— Можем, — соглашается Павел, — Но у нас есть преимущество. О тайном входе они не знают. И не сразу его найдут.

— Это радует.

Рогов смотрит на часы.

— Пора.

Мужчины встают. Маша поднимается из-за стола вместе с ними и идет к выходу.

— Маша, а ты куда? — Останавливает её капитан.

— Я пойду с вами. Еще две пары рук не помешают.

Мужчины переглядываются. Жиров отрицательно машет головой.

— Нет. Женские руки нам пригодятся позже. Когда принесем продукты их нужно приготовить.

Маша отступает назад, уступая дорогу мужчинам. Жиров и Рогов выходят. Маша задерживает Павла рукой.

— Береги себя…

93. СКЛАД

Из-за стены сначала пробивается луч света от фонаря. Затем в узкий проем протискивается Павел. Он проводит фонарем по высоким стеллажам, на которых стоят ящики и лежат мешки. За Павлом в помещение пробираются Рогов и Жиров. Жиров тоже направляет свет фонаря на стеллажи.

— Сокровища Али-Бабы и сорока разбойников… Всегда задавал себе вопрос: зачем это НЗ? Теперь понял… макароны по-флотски!

Жиров пытается открыть ящик. Но крышка прибита гвоздями. Жиров с помочью ножа вырывает одну доску из крышки и бросает её под стеллаж. Достает из ящика три плитки шоколада, две передает Рогову и Павлу. Рогов разрывает обертку и сразу начинает есть.

— Лейтенант, здесь точно вооружения нет?

— Точно.

Они стоят в проходе между стеллажами.

— Я не знаю, где что лежит, — сообщает Павел.

— Расходимся в разные стороны и смотрим, — предлагает Рогов, — Потом определим, что берем в первую очередь.

В помещении резко загорается свет. Жиров, Рогов и Павел приседают и прячутся под стеллажами. Через некоторое время они видят, как по проходу идут два человека. Нижние полки позволяют им видеть только две пары ног в десантных немецких сапогах. Один немец останавливается прямо перед Роговым, а второй проходит дальше по складу и исчезает за поворотом.

Жиров шарит рукой вокруг. Находит доску, которую сам забросил под стеллаж. Из доски торчат гвозди. Жиров сжимает доску в руках и кивает Рогову. Рогов быстро хватает за ноги первого немецкого диверсанта и резко дергает на себя. Тот падает. Жиров выкатывается из-под стеллажа и бьет диверсанта доской по голове. Тот дергается и через некоторое время замирает.

Рогов и Павел выбираются из укрытий. Павел видит мертвого немца и его вымучивает. Он хватается за стойку стеллажа, чтобы не упасть. Рогов обыскивает немца. Забирает четыре гранаты и нож.

— Где второй?

— Там, — Жиров показывает, куда пошел второй немец.

Рогов поднимает автомат и снимает его с предохранителя.

— Стрелять нельзя, — останавливает его Жиров, — Поднимется шум.

Рогов кивает, отдает автомат Павлу и вынимает нож. Рогов и Жиров уходят, оставив Павла на месте. Тот садится на ящик, кладет автомат на колени и закрывает глаза. Со стороны основного входа на складе появляется… Яковлев в немецкой форме. Он замирает на месте, увидев Борисова с автоматом в руках и убитого диверсанта.

— Лейтенант? Ты как здесь?

Павел открывает глаза и расплывается в добродушной улыбке.

— Полковник! Живой!

Павел поднимается, но, увидев немецкую форму, останавливается и направляет автомат на Яковлева.

— А что это вы…

Яковлев делает шаг назад и нервно кусает губу. Потом улыбается и машет рукой.

— А… Форма… Моя совсем того… после рукопашной… в клочья… Выбирать не пришлось. Раздел первого, кого встретил.

Павел кивает.

— А в этой легче по острову бегать, — объясняет Яковлев, — Немцы не сразу понимают, кто перед ними.

Павел опускает автомат и снова садится на ящик.

— А мы тут с товарищем Роговым и капитаном Жировым…

Яковлев делает шаг вперед. Потом шаг за шагом, не спеша, приближается к Борисову.

— Жив Василий Петрович, «макароны по-флотски»!

— Ага, — улыбается Павел, — Все время рвется в бой, но у нас нет оружия…

— Не проблема, — говорит Яковлев, — У меня есть.

— Откуда?

— Святов в деревне схрон устроил. Перед отъездом мне показал. Верил, что вернется на Гогланд.

— Здорово, — радуется Павел, — Теперь мы устроим этим фрицам «спокойную» жизнь…

— А где Рогов и Жиров? — Интересуется Яковлев.

Павел рукой показывает направление, в котором те скрылись.

— Они здесь на складе. Пошли за вторым немцем. Сейчас вернуться.

Яковлев с опаской оглядывается по сторонам.

— Значит так, лейтенант. Ждите меня здесь.

— Вы куда, полковник?

— Ты ж сам про оружие спросил, — показывает на выход Яковлев, — Захвачу пару винтовок и вернусь. Я быстро.

— Хорошо, — кивает Павел.

Яковлев уходит. Павел поднимается и принимается перекладывать шоколад из ящика в карманы.

94. У ШТАБА БАТАЛЬОНА

Из бункера-склада выходит Яковлев и машет рукой диверсанту, стоящему недалеко от штаба. Тот быстро бежит к Яковлеву.

95. СКЛАД

Услышав шаги, Павел замирает, направляет автомат в сторону шума.

96. У ШТАБА БАТАЛЬОНА

Возле входа в бункер-склад стоят пять диверсантов. Перед ними — Яковлев. Говорит по-немецки.

— На складе их трое. Меня интересует самый молодой — Борисов. Мне он нужен только живой. С остальными поступайте, как захотите.

97. СКЛАД

Из-за стеллажа выходят Рогов и Жиров. Павел облегченно выдыхает и опускает автомат.

— Вы не поверите, кого я только что видел?

Рогов подходит к мешку и вонзает в него нож. Из мешка сыпется зерно. Рогов насыпает его в мешочек, который вынимает из кармана.

— Пришествие Христа народу? — Спрашивает Жиров.

— Нет, товарищ капитан, — говорит Павел, — Нашего полковника Яковлева.

— В твоем состоянии, лейтенант, и не такое увидишь… — удивленно смотрит на него капитан.

— Честное слово!

— Полковника? — Задает вопрос Рогов, — Здесь?

— Да, — сообщает Павел, — Только он в немецкой форме был.

Рогов замирает на месте. Жиров снисходительно кивает.

— Ну, что я говорил…

К ногам Жирова, Рогова и Павла летит дымовая шашка. Раздается громкий хлопок и помещение заволакивает едким дымом.

— Полундра! — Кричит Жиров, — У нас гости!

Тут же со стороны входа раздается автоматная очередь. Жиров хватается за живот и быстро приседает.

— Макароны по-флотски!

Рогов выхватывает из рук Павла автомат и открывает ответный огонь.

— Лейтенант, забирай капитана и дуй отсюда. Я прикрою.

Павел подхватывает Жирова под руки и тащит к тайному ходу. Рогов прикрывает их отход. Безостановочно стреляет из автомата. Затем бросает в десантников три гранаты.

98. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Павел вытаскивает Жирова в длинный подземный коридор, который освещается единственной лампочкой. Здесь он взваливает капитана себе на спину и, превозмогая боль в раненной ноге и искалеченном плече, несет подальше от склада.

99. СКЛАД

Отстреляв всю обойму, Рогов отбрасывает в сторону уже не нужный автомат и достает из-за пояса последнюю гранату. Снимает чеку и выходит в центр помещения склада.

100. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Павел, шатаясь, тащит на себе капитана Жирова. Пройдя несколько метров, он сворачивает влево и попадает в помещение без окон. Он шарит рукой по стене и включает свет.

101. СКЛАД

Пять немецких автоматчиков выходят из-за стеллажей, окружая Рогова. Он, улыбаясь, обводит их спокойным взглядом.

— Что, гниды? Думаете, взяли? А хрен вам!

Рогов разжимает руку. Граната вываливается из рук.

102. У ШТАБА БАТАЛЬОНА

Яковлев стоит у открытой двери в бункер-склад. Слышится громкий грохот от взрыва. Яковлев отшатывается от двери, из которой вылетает огонь и черный дым.

103. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Жиров держится двумя руками за живот и кривится от боли.

— Не бросай меня в этом склепе, лейтенант. Я тебя очень прошу. Не хочу помирать под землей.

— Василий Петрович, вы еще у меня на свадьбе погуляете, — успокаивает его Павел.

— Я-то с удовольствием, но это уже от меня не зависит, — говорит капитан, — С такой дыркой на животе долго не живут.

— Не переживайте. Мария Георгиевна вас быстро на ноги поставит. Она у нас умница.

— Да-да! — Соглашается Жиров, — Она у нас умница. Ты её береги, лейтенант.

— Конечно.

В коридоре слышится топот.

— Тихо! — Просит Павел, быстро выключает свет в помещении и прижимается спиной к стене. Через несколько минут мимо них пробегают три немецких автоматчика. Топот постепенно стихает.

Павел выглядывает из помещения, включает свет и подходит к Жирову. Жиров — мертв. Павел стягивает с головы фуражку. По щекам у него текут слезы.

104. БЕРЕГ

Павел и Маша сидят у могилы капитана Жирова. Могила из камня. У изголовья лежит его капитанская фуражка. Сверху сыплется белый снег. В небе неистово кричат чайки.

— Он так не хотел умирать под землей, — говорит Павел, — Пусть хоть теперь лежит здесь.

Маша вздыхает.

— Вот и остались мы с тобой снова вдвоем, Паша.

105. У ШТАБА БАТАЛЬОНА

Яковлев и Майер выходят из бункера-склада и направляются в штаб.

— От огня пропало очень много продуктов, — раздраженно говорит Яковлев, — Придется еще завозить.

— Это проблемы финнов, — машет рукой Майер.

Яковлев поворачивается к нему, произносит резко:

— Майор, не кажется ли вам, что вы снимаете с себя проблемы, которых могло бы и не быть… Если бы вы выполняли свои обязанности.

Майер поднимает брови от неожиданного выпада.

— Не понял?

— Вам приказали очистить остров от русских солдат, засевших под землей. Так выполняйте приказ!

— Я его выполняю.

— Плохо выполняете, — кричит Яковлев, — если мы теряем людей и продовольствие.

Майер вытягивается по стойке «Смирно!». Яковлев подходит к нему вплотную.

— И не забудьте о Борисове, майор. Борисов мне нужен живым.

106. БУНКЕР

Павел садится за стол. Маша снимает с печки чайник и ставит его на стол. Затем достает из шкафа две кружки и плитку шоколада. Сама остается стоять.

— Это всё, что у нас осталось.

Павел придвигает шоколад Маше.

— Садись и ешь.

— Мы перешли на «ты»?

— Да.

— С каких пор? — Интересуется Маша.

— С этих самых… — сообщает Павел.

Маша садится за стол.

— Паша, у меня был муж… Я старше тебя на пять лет. Между нами ничего не может быть.

— Мужа уже нет, — говорит он, — На возраст мне плевать.

— Мне не наплевать.

Павел поднимается.

— Я люблю тебя, Маша, и ничего с этим поделать не могу.

— Сейчас война… — возражает она.

— Вот именно, — соглашается Павел, — У нас не осталось времени. Завтра нас может и не быть. А я не хочу уходить, не рассказав тебе о своих чувствах.

— Я знаю…

— Маша, я люблю тебя.

— Паша, что ты со мной делаешь!

— Я полюбил тебя, как только увидел. Сразу…

Павел снимает очки и достает носовой платок, чтобы вытереть стекла. Маша подходит к нему и прижимается к груди. Он не решительно обнимает её. Она поднимает к нему свое лицо. Он целует её в губы.

107. КАЗЕМАТЫ

Борисов шарит рукой по стене у входа в помещение. Находит тумблер и включает свет. На стеллаже под стенкой стоит целый ряд радиоприемников. Он радостно бросается к стеллажу, снимает первый радиоприемник и ставит его на стол. Включает. Открывает заднюю стенку…

108. БУНКЕР

Павел входит в медсанчасть. Маша поднимается ему навстречу.

— Смотри, чего я нашел, — Павел ставит на стол радиоприемник.

— Радиоприемник! — Радостно говорит Маша.

— Ага. Я нашел склад, на котором они хранились.

— Здорово!

— Этот я собрал из нескольких, — сообщает он, — И кое-что усовершенствовал.

— Он будет работать? — Спрашивает она.

— Обижаешь, Маша, — улыбается Павел, — Я все-таки инженер. Коротковолновые приемники — это азы даже для начинающего радиолюбителя.

Маша садится за стол.

— Давай послушаем?

Павел кивает, садится рядом с Машей и включает радиоприемник. На передней панели загорается красная лампочка. Из динамика раздается свист и шипение. Павел крутит ручку верньера. Свист и шипение резко прекращаются. Из динамика звучит голос диктора.

— На Ладожском озере завершено строительство еще одной трассы. Но ледовая дорога все еще не удовлетворяет потребностей блокадного Ленинграда.

Павел и Маша внимательно слушают то, что сообщает диктор.

— Продовольственное положение остается тяжелым.

Павел и Маша вздыхают.

— Сегодня Военный совет фронта принял решение передать населению из запасов, находящихся в Кронштадте, более трехсот тонн продовольствия.

Маша кладет на стол руки.

— Ты слышишь, Паша? В Ленинграде тяжело.

— Слышу… — вздыхает он, — Но Ленинград никогда не сдастся.

Павел накрывает своей рукой руку Маши.

— 10 декабря в Государственном Эрмитаже состоялось заседание, — продолжает диктор, — посвященное 500-летию со дня рождения великого узбекского поэта Алишера Навои. После небольшого доклада товарища Болдырева о Навои и его эпохе, зазвучала поэзия.

В радиоприемнике симфонический оркестр начинает играть увертюру из «Ленинградской симфонии» Дмитрия Шостаковича. На её фоне звучит голос чтеца.

— Лик твой, зеркалом сверкая, в мир бросает сто лучей,

Даже солнца свет слепящий превзойден красой твоей.

В жажде жизни дышит солнце ветром улицы твоей —

Ведь в дыхании Мессии излеченье всех скорбей.

109. БЕРЕГ

Музыка звучит над островом, по берегу которого идут немецкие диверсанты с огнеметами за спинами. Первый диверсант подходит к разрушенному входу в подземелье и заливает его огнем. Второй диверсант заливает огнем оконные проемы наземной части входа в подземелье.

— Из предельного рождаясь, входит в вечность бытие,

И начала нет у жизни, и конца не видно ей.

Образ твой — свеча и роза, с мотыльком и соловьем:

Мотылька свеча сжигает, розой ранен соловей.

110. БУНКЕР

Маша и Павел сидят рядом за столом, держа друг друга за руки. Музыка заполняет все пространство бункера.

— Есть в Лейли, в Ширин твой облик: без Ширин погиб Фархад,

Потерял Меджнун рассудок от любви к Лейли своей.

В этих именах явила ты любовь и красоту,

Стала ты хирманом муки и грозою для страстей.

111. ФИНСКИЙ ЗАЛИВ

Хроника: Панорама финского залива, затянутого в ледяную корку. По проложенному фарватеру в сторону Ленинграда крадется одинокий корабль. Голос чтеца несется над ним вместе с музыкой.

— Только тот тебя достоин, кто пройдет пустыню «я»,

Ибо — кто взыскует жизни, смысл найти обязан в ней.

Говорить о нуждах сердца моего мне нужды нет, —

Что в стране сердец таится, мыслью видишь ты своей.

112. БУНКЕР

Павел и Маша лежат на лежаке, укрывшись одеялами. Свет от огня, горящего в печке-«буржуйке», рисует на потолке причудливые красные узоры.

— Ливнем милости пролейся в сад засохший, Навои:

Роза в нем не распустилась и не свищет соловей.

113. ОСТРОВ КРОНШТАДТ

Хроника: У острова Кронштадт стоят военные корабли Балтийского флота. Моряки дежурят у артиллерийских орудий. Они зорко вглядываются в пасмурное балтийское небо.

114. ЛЕС

Немецкие диверсанты огнеметами продолжают «обрабатывать» входы в подземелье. Огонь поглощает все вокруг, оставляя выжженную раненную землю.

115. БЕРЕГ

На берегу работают пленные женщины. Теперь им приходится не только разбирать завалы, но и расчищать снег.

116. БУНКЕР

Павел и Маша лежат на лежаке. Маша накрывается одеялом и прижимается к Павлу.

— Паша… Мы долго здесь без еды не протянем.

— Я что-то придумаю, — говорит Павел.

— Я уже придумала, — грустно улыбается Маша, — Я должна подняться наверх.

— Куда «наверх»? — Не понимает он.

— В деревню.

— Тебя могут убить?

— Они женщин не трогают, — успокаивает его она.

— Маша, я не хочу тебя терять.

— Ты меня не теряешь, Паша. Я всегда буду с тобой.

Павел садится и тяжело вздыхает. Она прижимается к нему.

— Паша, мы не можем здесь отсиживаться. Кто-то же должен их остановить…

117. БЕРЕГ

Пленные женщины собирают на развалинах кирпичи и несут их к земляной насыпи, где аккуратно складывают в стопки.

Тетка Вера работает на развалинах у провала. Она сколом очищает кирпичи от налипшего цементного раствора.

Из провала быстро поднимается Маша, берет кирпич и садится рядом с теткой Верой. Та сразу замечает Машу.

— Ты оттуда?

— Да.

— Господи!

Тетка Вера украдкой смотрит на диверсантов, стоящих в оцеплении.

— Работай, может, не заметят.

Маша собирает целые кирпичи и подносит тетке Вере. Проходя мимо провала, она замечает Павла, который внизу наблюдает за ней. Не останавливаясь, она шепчет ему:

— Паша, уходи. Не трави душу!

Он кивает и исчезает в темноте. Она идет по битым кирпичам. По щекам у неё текут слезы. Второй диверсант свистит. Пленные женщины прекращают работу. Тетка Вера бросает кирпичи и поднимается.

— Как тебя зовут, детка?

— Маша.

— Держись меня, Маша. Будем надеяться, что проскочим. Замотай лицо.

Маша укутывается в платок и идет следом за теткой Верой. Женщины строятся по двое. Второй диверсант считает пары. Тетка Вера крестится и выходит из строя.

— Пошли уже… Никто не сбежал…

Первый диверсант заталкивает её обратно в строй. Второй продолжает считать пленных. Закончив, пересчитывает еще раз. Затем подходит к первому диверсанту. Говорят по-немецки.

— У нас лишний человек.

— Не может быть!

— Я пересчитал два раза.

— Доложи Майеру.

Второй диверсант кивает и бежит в сторону штаба. Тетка Вера опускает голову.

— Кажись, заметили.

Маша выходит из строя. Первый диверсант направляет на неё автомат.

— Назад!

— Ich will Colonel Jakowlew sehen /Я хочу видеть полковника Яковлева/.

118. КАБИНЕТ СВЯТОВА

В кабинете командира батальона на месте Святова сидит Яковлев. Напротив него за столом — Маша.

— Как я рад вас видеть, милая Мария Георгиевна, — добродушно улыбается гостье Яковлев, — Вы правильно сделали, что пришли к нам. Чего вы так долго сидели в этих казематах?

Маша пожимает плечами.

— Я боялась.

— Зря. Германия лояльно относится к тем, кто пострадал от сталинского режима.

— Я этого не знала.

— Вас же арестовали из-за вашего мужа? — Спрашивает Яковлев.

— Да, — отвечает она.

— Вы встречали там, внизу инженера Борисова?

Маша удивленно смотрит на Яковлева, пытаясь понять: зачем Яковлеву нужен Павел?

— Нет. Как только начали стрелять, я спряталась в медсанчасти. Там было немного продуктов. Когда они закончились, я вышла.

— Вы давно ели?

— Да.

— Я прикажу вас покормить, когда мы закончим беседу, — сообщает он.

— Спасибо, — кивает она.

— Вы можете передвигаться по острову без ограничений. Уехать отсюда, когда захотите.

— Куда?

— Европа большая.

— Спасибо.

Яковлев делает паузу, смотрит, изучая, на Машу:

— Но у меня к вам небольшая просьба.

— Пожалуйста, — говорит она, — Если я смогу её выполнить…

— Сможете. Я предлагаю вам немного поработать. Нет… не в разведке. На радио.

Маша удивленно смотрит на Яковлева. Он поднимается и ходит по кабинету, заложив руки за спину.

— Ленинград находится в кольце. Не сегодня-завтра он падет. Мне жаль людей, которых руководство страны бросило на произвол.

— Странно слышать от вас такое, — удивляется Маша.

— И не только мне, — продолжает он, — Германскому руководству тоже не безразлична их судьба.

— Я не пойму, что вы от меня хотите?

— Помогите этим несчастным ленинградцам.

— Как?

— Я предлагаю вам принять участие в радиопередачах, которые мы транслируем на Ленинград.

— Что я должна делать?

— Вы должны убедить жителей города сдаться, — предлагает Яковлев, — Вас они послушают. Так вы сможете спасти немало жизней.

Маша поднимается.

— Мой муж предпочел смерть, чем бесчестие. Он покончил собой.

— Его вынудили к этому шагу.

— Его обвинили в саботаже, а не предательстве. Поэтому я вынуждена отказаться от вашего предложения.

— Зря, — разочарованно произносит Яковлев, — У вас была возможность выбрать достойную жизнь. Больше вы мне не интересны.

119. ДЕРЕВНЯ

Немецкие диверсанты выгоняют из домов пленных женщин. Строят их в два ряда на центральной площади деревни. Майер и Яковлев ждут, когда закончится построение.

Два диверсанта приводят на площадь Машу и толкают её в строй. Первый диверсант подбегает к Майеру.

— Герр майор, все построены.

Майер поворачивается к Яковлеву. Яковлев машет рукой. Первый диверсант возвращается назад.

— Приготовится.

Строй диверсантов щелкают затворами автоматов. Пленные женщины моментально замолкают и смотрят на немецких солдат. Наступает гнетущая тишина. Диверсанты направляют автоматы на женщин.

— Огонь!

Автоматные очереди разрывают тишину. От их грохота чайки срываются с насиженных мест. Они взмывают вверх и громко кричат. Их крик звучит, как стон.

120. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

На возвышенности стоит дзот, в котором находится Павел. Через бойницу он видит расстрел пленных женщин…

121. ДЕРЕВНЯ

Павел выходит из подземного хода на окраине деревни. Оглядывается по сторонам и направляется к площади. Останавливается перед лежащими на земле мертвыми женщинами. Находит Машу, берет её на руки и, не обращая внимания на боль в плече от раны, несет по дороге.

122. СОПКА

Павел поднимает с земли камень и укладывает его у изголовья каменной могилы. Затем садится рядом и снимает шапку. Вместо черных волос у Павла на голове оказывается копна совершенно белых седых волос.

123. БУНКЕР

Павел входит в медсанчасть. Не раздеваясь, берет штык-нож и засовывает его за пояс. Под лежаком находит ножовку и веревку. Быстро выходит из помещения.

124. ЛЕС

Павел пилит стропила, удерживающие деревянную лестницу, висящую на отвесной горе. Пилит, не обращая внимания на шум, который поднимает. Закончив работу, вверху он привязывает один конец веревки к дереву, а второй сбрасывает вниз.

125. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Павел идет по подземному ходу. Свет от лампочек падает на его лицо. Его глаза горят решительностью. Пройдя несколько метров, Павел сворачивает и оказывается перед узкой лестницей, ведущей вверх. Он вынимает из-за пояса нож и быстро поднимается по лестнице.

126. КАЗАРМА

Казарма диверсантов состоит из нескольких автономных блоков. В блоке по две двухъярусных кровати. Дежурный по казарме, раскинув ноги в стороны, дремлет у входа. В блоке, где расположен умывальник, тихо открывается дверь в кладовку. Из неё выскальзывает Павел с ножом в руках.

По казарме идет первый диверсант, направляясь к умывальнику. Толкнув по дороге дремавшего дежурного, первый диверсант входит в умывальник и тут же натыкается на нож, который держит в руках Павел. Павел подхватывает немца под руки и кладет на пол.

Дежурный снова закрывает глаза и не замечает, как сзади подкрадывается Павел и с силой опускает на него нож. Павел прислоняет мертвого дежурного по казарме к стене, чтобы пришедшие подумали, что тот спит.

Далее Павел заходит в оружейную комнату, расстилает на стол одеяло и складывает на него гранаты и запасные обоймы. Завязывает одеяло в узел. Узел забрасывает на плечо. Подхватив автомат, спокойно возвращается в умывальник.

127. БЕРЕГ

Павел грузится в лодку, смазывает уключины темной вязкой смазкой. Вставляет в уключины весла и начинает грести, направляясь к десантному немецкому катеру, стоящему у причала.

Пройдя половину пути, Павел, чтобы не шуметь, пускает лодку в дрейф. Лодка медленно приближается к катеру. Через некоторое время она касается борта судна. Павел быстро перебирается на катер.

Тихо ступая по палубе, идет на нос и оттуда осматривает пирс. Диверсант, охраняющий катер, сидит на кнехте и смотрит на берег. Павел со штык-ножом в руках прыгает сверху на диверсанта и сразу же убивает его.

Потом сбрасывает его в воду и поднимается на катер.

128. КАТЕР

Павел открывает крышку люка. Внизу — двигатель катера. Павел вырывает шланг, через который в двигатель подается топливо. Поливает соляркой двигатель. Затем к чекам четырех гранат присоединяет провода. Укрепляет гранаты у топливного бака, выведя провода наружу.

Закрывает крышку люка и прикрепляет провода к его ручке. Если кто-то откроет люк, провода вытащат чеки — отчего произойдет взрыв.

129. ДЕРЕВНЯ

На околице деревни стоит бак с питьевой водой. Павел открывает вентиль и сливая воду. Снимает кожух насоса и обрывает электропровода, присоединенные к движку. В коробку движка вставляет гранаты и надевает кожух. Провода от гранат присоединяет к рубильнику.

Пересекает деревню по центру и оказывается у бункера, в котором установлен электрогенератор.

130. КАБИНЕТ СВЯТОВА

Яковлев и Майер сидят за столом. На столе стоит бутылка коньяка, два бокала и тарелке с бутербродами.

— Я не думал, что новый год придется встречать на безлюдном острове, — вздыхает Майер.

— Война, дружище Майер, — хлопает его по плечу Яковлев, — А мы — солдаты…

Раздается грохот. Звенят бокалы, стоящие на столе. Тут же гаснет свет. Яковлев зажигает спичку.

— Что это может быть? — Поднимается с места Майер.

— Это Борисов, — Спичка обжигает Яковлеву пальцы, — Майер, объявляй тревогу.

131. КАЗАРМА

Майер стоит над мертвым дежурным по казарме и нервно кусает губу. Мимо него пробегают диверсанты.

— Не задерживаться! Доставьте мне его живого или мертвого!

132. БЕРЕГ

Павел бежит по берегу. Останавливается и стреляет из автомата вверх, привлекая к себе внимание.

Диверсанты стоят на пирсе. Второй диверсант показывает рукой в сторону отвесной горы.

— Он там!

Все срываются с места.

133. СОПКА

Павел поднимается по деревянной лестнице вверх по отвесной скале. Стреляет в преследователей.

Те, пригибаясь, петляют между деревьями. Некоторые залегают.

Павел поднимается все выше и выше.

Часть диверсантов бегут к лестнице, а часть — в обход, чтобы встретить беглеца с другой стороны скалы.

Оказавшись на небольшой смотровой площадке, Павел опять открывает огонь по противнику. Те прижимаются к отвесной стене. Павел снова бежит вверх по лестнице.

Тоже самое делают диверсанты.

Павел приближается к месту, где подпилены стропила. С помощью веревки, привязанной к дереву, он выбирается наверх. Вытаскивает веревку и смотрит вниз.

Диверсанты преодолевают смотровую площадку и приближаются к опасной зоне. Раздается треск, лестница уходит вниз под ногами диверсантов. Те срываются вниз.

Павел разворачивается и, не торопясь, направляется к входу в подземелье.

134. БЕРЕГ

Павел замечает немцев раньше, чем они его. Он открывает огонь из автомата. Те стреляют в ответ и ранят его в руку. Павел, отстреливаясь, отступает к дзоту, с трудом открывает перекошенную металлическую дверь и заскакивает внутрь.

135. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

По узкой каменной лестнице Павел спускается вниз. Бежит по темному лабиринту подземелья. Через некоторое время останавливается и прислушивается. Погони — нет. Но Павел не двигается дальше.

— Кто здесь?

Ему никто не отвечает. Павел щелкает затвором автомата.

— Кто здесь? Отвечай, не то я буду стрелять

В темноте слышится тяжелый вздох.

— Не надо, прошу вас.

136. БУНКЕР МАЯЧНИКА

На столе горит керосиновая лампа, освещая небольшое помещение без окон. Дверь открывается. В бункер входит старый маячник Ярвинен. За ним идет Павел с автоматом в руках.

— Проходите, молодой человек, — приглашает Ярвинен.

Павел проходит в центр бункера, садится на табурет.

— Вы, правда, меня не убьете?

— Правда.

Ярвинен облегченно выдыхает:

— Мне ведь никак нельзя умирать.

— Я не стреляю в гражданских людей, — сообщает Павел.

— Спасибо, молодой человек, — говорит старый маячник, — Я должен спасти внука. Без меня он погибнет.

— Какого внука? — Павел удивленно оглядывается.

— Мишу… — Ярвинен смотрит по сторонам, — Внучек, выходи. Не бойся. Он — офицер. Он дал слово.

Из-под лежака выползает мальчик одиннадцати лет, закутанный во множество одежек. Он, с опаской поглядывая на вооруженного человека, подходит к деду. Павел устало смотрит на старика и мальчика.

— Не бойтесь. Я ничего плохого вам не сделаю. Сейчас немного отдохну и уйду.

Павел стягивает шапку, оголяя седую голову. Старый маячник от удивления открывает рот.

— Бог ты мой! Что они с вами сделали!

137. У ШТАБА

У штаба стоят Майер и два диверсанта.

— Включите, наконец, насос, — орет Майер, — Я не хочу встречать новый год без воды и без света!

Диверсанты козыряют и бегут в сторону деревни.

138. БУНКЕР МАЯЧНИКА

Старый маячник перевязывает Павлу раненную руку.

— А почему вы живете здесь? — Спрашивает Павел, — У вас же в деревне дом.

— Чтобы спасти внука, молодой человек, — отвечает Ярвинен, — Он приехал ко мне на летние каникулы, а тут война…

Старый маячник с любовью смотрит на мальчика, который сидит на лежаке и пьет из кружки чай.

— Мать погибла, где воюет его отец — не знаю. Есть старшая сестра в Ленинграде, но о ней тоже нет никакой информации.

Старый маячник заканчивает перевязку, зубами разрывает бинт пополам, чтобы завязать узел.

— Сейчас здесь для нас самое безопасное место.

— Чего вы боитесь? — Интересуется Павел, — Вы же — финн, а немцы ваши союзники. Они вас не тронут.

Ярвинен вздыхает.

— Это я — финн, молодой человек. А фамилия моего внука — Лернер.

— Ну и что?

— Как что? По отцу мой внук — еврей, — отвечает Ярвинен, — А к евреям у немцев особое отношение.

139. ДЕРЕВНЯ

Диверсанты подходят к насосу и врубают рубильник. Тут же насос разлетается от взрыва. Немецких диверсантов взрывной волной отбрасывает назад.

140. БУНКЕР МАЯЧНИКА

Павел открывает глаза, надевает на голову шапку, поднимается с табурета и идет к выходу. Он шатается и, чтобы не упасть, хватается за стену. К нему бросается старый маячник.

— Ты даже ничего не поел…

— Потом, — Павел отстраняет Ярвинена рукой.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Потом.

— Останься. Места всем хватит.

— Потом. Я еще должен наказать главного убийцу.

— Он обязательно ответит перед Богом.

— Я не буду ждать божьего суда, — говорит Павел, — Может быть, я до этого не доживу. А я хочу видеть, как он умрет.

141. БУНКЕР РАДИОСВЯЗИ

Павел открывает металлическую дверь в подземный бункер радиоперехвата, вся стена которого занята аппаратурой. Павел включает фонарик. Луч света скользит по аппаратуре и останавливается на двери в соседнюю комнату.

Павел проходит дальше. Там запускает дополнительный дизельный генератор. Сразу же в бункере загорается свет. Аппаратура на стене начинает светиться разными огоньками.

Павел возвращается назад. На столе перебирает разбросанные радиодетали. Берет одну из них, подходит к центральному приемнику, отщелкивает заднюю стенку и определяет деталь внутрь. Щелкает тумблером.

142. ШТАБ БАТАЛЬОНА

Диверсант, сидящий у рации, быстро сбрасывает с себя наушники. В наушниках слышится неприятный пронизывающий писк. Диверсант крутит верньер на рации. Слушает. Снова крутит, но писк не прекращается.

143. КАБИНЕТ СВЯТОВА

В бывший кабинет Святова входит Майер.

— Герр Ройсс, связаться с базой нельзя.

— Можно узнать: почему? — Интересуется Яковлев.

— Радист несет какую-то ахинею, — разводит руки Майер, — Говорит, что кто-то запустил глушилку. В эфире — только свист.

Яковлев бросает ручку на стол:

— Я догадываюсь, кто это сделал…

— Мы не можем вызвать подкрепление.

— Значит, нужно подумать, как это сделать, — орет Яковлев, — Пешком идите! Пусть пришлют кинологов с собаками…

— Зачем?

— Чтобы выгнать русских партизан из подземелья.

Майер качает головой:

— Я отправлю на базу катер.

— Отправляйте! — Соглашается Яковлев, — Не говорите, а делайте что-нибудь!

144. ПИРС

Майор Майер стоит на причале и наблюдает, как на катер поднимаются три диверсанта. Первый становится за штурвал, второй затягивает на катер трап. Третий сбрасывает с кнехтов причальные канаты (концы) и запрыгивает на катер.

Первый пытается завезти катер, но тот только бурчит и сразу глохнет. Первый подходит к люку и открывает крышку.

Взрыв сбрасывает Майера с пирса прямо на лед. Рядом с ним падают горящие детали от разрушенного катера. Все вокруг заволакивает густым черным дымом. Когда дым рассеивается, Майер видит горящий искореженный катер.

145. ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Павел идет по длинному подземному коридору. Через плечо переброшен автомат. Перед поворотом он замедляет шаг и прижимается к стене. С опаской заглядывает за поворот. Впереди — сплошная темнота. Павел достает фонарик, включает его и бросает за поворот. Фонарик летит по коридору, бросая луч света в разные стороны.

Тут же из темноты по фонарику открывается автоматный огонь.

Павел стреляет в темноту, разворачивается и бежит назад по коридору. Диверсанты преследуют его.

Повернув за очередной поворот, Павел снова стреляет. Немецкие автоматчики отвечают. Павел резко сворачивает в нишу и замирает. Три диверсанта, стреляя, пробегают мимо. Павел выходит из своего укрытия и быстро идет по коридору в сторону, куда бежали немцы. Оказавшись у круглой металлической двери, быстро закрывает её на засов. Она герметично закрывает вход в колодец. Тут же изнутри по двери громко стучат пули, выпущенные из автоматов. Павел отступает несколько шагов назад, сворачивает в узкий проход и поднимается вверх по лестнице.

Оказавшись на площадке у большого вентиля, Павел открывает воду, которая тут же заполняет колодец, где находятся немецкие диверсанты.

146. ФИНСКИЙ ЗАЛИВ

По льду Финского залива в сторону острова Большой Тютерс на лыжах идут три немецких диверсанта в белых маскировочных халатах. В голове небольшой колоны — майор Майер. От ледяного ветра их лица покрыты белым инеем.

147. КАБИНЕТ СВЯТОВА

В бывшем кабинете Святова на столе горит керосиновая лампа, освещая небольшую часть помещения. Рядом с ней стоит стакан, в который опущена елочная лапа, украшенная новогодней мишурой и конфетами. Стол накрыт на две персоны. На блюдах — бутерброды с колбасой, рыбой и икрой. На углу стола — две бутылки: шампанское и водка. На перекидном календаре: «31 декабря 1942 года».

Яковлев включает радиоприемник, висящий на стене. Из него раздается неприятный пронизывающий свист.

— Черт!

Он быстро выключает приемник. Смотрит на часы, подходит к столу, некоторое время смотрит на бутылки, выбирая какую открыть? Открывает бутылку водки. Из стакана выбрасывает елочную ветку. В стакан наливает водку и собирается выпить, но замирает на месте.

Перед ним, с автоматом в руках стоит Павел Борисов. Рука со стаканом у Яковлева опускается вниз. Водка выливается на пол.

— Зачем ты их убил? — Спрашивает Павел.

— Это не я, — отвечает Яковлев, — Это всё Майер…

— Не надо, Яковлев… или как там тебя? Ройсс? Я всё видел.

Яковлев бросает в Павла стакан. Павел спокойно уклоняется. Яковлев в это время успевает открыть верхний ящик стола.

— Война, лейтенант. А войны без жертв не бывает.

Яковлев незаметно опускает руку в ящик.

— Воюют с солдатами, полковник, — говорит Павел, — Зачем ты убил женщин?

— Они меня видели и могли меня опознать.

Яковлев пытается дотянуться до пистолета, который лежит в ящике.

— За свою шкуру боялся.

— За дело, — оправдывается Яковлев.

— Гореть тебе в аду.

— Ты сможешь убить человека? — Снисходительно интересуется Яковлев.

— Человека? Нет, — произносит Павел, — Не смогу. Но ты же не человек…