Бесплатный фрагмент - Шпаргалка для гувернантки

1. Новелла «Истории гувернантки»

2. Занятия для детей
3. Рекомендуемые стихи для детей

«ИСТОРИИ ГУВЕРНАНТКИ»

Знакомство с родителями

Второй месяц на сайтах «висело» объявление от бывших

работодателей — не могут найти гувернантку. «И это

несмотря на семь тысяч просмотров и безработицу?» —

закрывая страницу, подумала женщина и посмотрела на

телефон — звонил детский психолог, она ему не ответила.

«Разговора не получится, да и смысл», — подумала она.

Перед глазами предстала картина того, что, пробежав

чёрной кошкой, осталось в её отношениях с детским

психологом и с самой мамой. Вечером она увидела

объявление «Требуется гувернантка», позвонила и

договорилась о встрече. Когда состоялось знакомство с

мамой ребёнка, и тот факт, что сразу дали ключи от квартиры

— без дополнительных, пробных дней — показался ей странным,

даже если наниматели обратили внимание на её

компетентность в работе с детьми. Первая встреча длилась

не более тридцати минут, хозяйка была женщиной лет

сорока с четырёхлетней дочкой. По словам матери, дочка

всего лишь немного отставала в развитии, особенно

речевом. Девочка занималась лепкой, пока её мать

знакомила гувернантку с порядком вещей и режимом

ребёнка, питанием и приёмом таблеток. Режим — это сильное

преувеличение, когда у ребёнка не было ни распорядка дня,

и тем более тихого часа. С первых минут в разговоре с

мамой гувернантка выяснила об её отношении к гаджетам,

планшетам — ограничений в случаях приёма еды и сборов

на улицу не было, и, кроме того, имелись поощрения в виде

конфет.

В первый день гувернантка заметила, что ребёнок ведёт

себя так, словно не замечает её присутствия. «Здесь не

просто отстающая в речевом развитии, а нервная девочка,

с истериками и частой сменой настроения. С проблемами не

только в период приёма еды, но и во время прогулок», —

подумала гувернантка.

По словам мамы, поведение девочки, её не желание

одеваться на улицу и стягивание с себя одежды связано тем,

что долгое время родители были поглощены собственным

бизнесом, девочка находилась одна, и в основном была сама

себе предоставлена, игры проходили в закрытом

пространстве двора.

Постепенно девочка привыкла и к детскому распорядку,

пообедав, они отдыхали в спальне, гувернантка выбирала

ребёнку что-нибудь из сборника детских стихов в

картинках и читала, а затем следовал полдник и небольшая

прогулка. День за днём в процессе игры они занимались,

вернее девочка получала первые навыки рисования,

обучалась правильному захвату кисти, карандашей,

приёмами работы с краской — гуашью. А кроме того и

конструированию, с «лего» -деталями, с кубиками —

выстраивая башенки. Игры со временем усложнялись,

переходя к теме занятий, включающих счёт. Знакомство с

окружающим миром от муляжей животных переходило к

изучению алфавита и узнаванию предметов по изображению

на картинках. Беседуя о том, что видим мы вокруг нас, какие

у предметов предназначения, формируя понятия,

гувернантка подводила сознание девочки к осмыслению

всего того, что происходит с ней и вокруг, сообщая ребёнку,

что они вместе с ней делают. Выходя на прогулку, читала

стихи и чистоговорки, водила девочку по низенькому

бордюру вдоль тротуара, тренируя детскую координацию.

Гувернантка в процессе собирания ягод с кустов в переулке

продолжала развитие детской мелкой моторики.

Но когда во дворе они встречали других детей с их

родителями, то девочка могла в определенном нервном

состоянии не замечать окружающих или, напротив, пытаясь

поиграть со сверстниками, она не воспринимала желаний

других детей, раздражая их своим смехом в ситуации, когда

другой ребёнок упал.

Напоминая сюжет из картины «Укрощение строптивого».

Было бы смешно, если бы не так горько,

говоря об отсутствии правильного восприятия действительности.

Могла забрать без разбора и чужие игрушки.

Наблюдалась полная неспособность вступать в

игровые контакты с другими детьми, не понимая поведения

личности в социуме.

Постепенно прогулки стали спокойнее, без стягивания

штанишек, переходящих в истерику. Поэтому они стали

захватывать первую половину дня, до обеда.

Иногда с утра родители водили ребенка к детскому

логопеду.

Мама ребёнка все чаще задерживалась на работе, и вместо

шести часов вечера у нее появилась привычка приходить

не раньше семи.

По возвращению родители приносили ребёнку, что-нибудь

сладкое, особенно баловал папа, которого девочка обожала.

Связь его с дочкой была очень заметной: вечерами,

возвращаясь с работы, и по утрам Иван Сергеевич уделял

ей всё свободное время.

В конце дня, перед уходом, гувернантка в основном с мамой

обсуждала успехи ребенка. Но иногда Нино Автондиловна —

мама воспитанницы — была настолько раздражительной

после работы, Людмиле казалось: «Ей не до успехов

ребёнка, если имеется желание придираться к «няньке» по

мелочам. Непонятно, почему Нино Автондиловна

потребовалась не нянька, с её слов, а воспитатель для

проведения развивающих занятий ребёнку». Поэтому по

пути домой Людмила отправила фотоотчёт занятий с

ребёнком родителям.

«Ну что здесь такого, если девочка не спала в нужное

время, а заснула к приходу родителей? Ведь нужно

учитывать, что даже у здорового ребенка может быть по

ряду причин смена настроения, тем более, что этот ребенок

более подвержен таким перепадам», — прокручивая события

дня, думала гувернантка. Как бывало нередко, во время

тихого часа они на кровати с Аурикой рассматривали

картинки, ребёнок повторял стихотворные фразы.

Ну а если в плохую погоду, играя после тихого сна,

девочке захотелось поспать, возможно, она проснулась раньше

обычного.

Но для мамы ребёнка подобный отдых малышки казался

трагедией. И чтобы не вызывать Нино Автондиловну на

конфликт, приходилось прогуливаться с девочкой под

дождём или сидеть под навесом дома, чтобы не дать ей

заснуть до маминого прихода. Смотря на стрелки часов

вечером, ближе к семи, Людмила спешила разложить все

игрушки по их местам, прибрать в комнате за собой.

Дотошность мамы в отношении места каждого предмета в

различных ящиках или коробочках, как в комнатах, так и на

нескольких лоджиях просторной квартиры доходила до

абсурда. «Интересно, чем же мне заниматься: раскладывать

вещи по коробочкам или с активным ребёнком?» Стараясь не

вступать в полемику, Людмила, чтобы не раздуть конфликт,

очередной раз промолчала.

Иван Сергеевич попытался урезонить супругу:

— Нино, смотри, а гувернантка нашла подход к Аурике, она знает,

как привлекать внимание нашей дочки к занятиям, как

замечательно они играют.

Впоследствии Нино Автондиловна пыталась и сама сгладить ситуацию, замечала:

— Да, Иван мне не раз говорил, что на работе я

срываюсь на девочек, на сотрудников: «Вечно ты всех

ругаешь, что за тотальный контроль, чего же ты

добиваешься, чтобы все разбежались?»

Действительно, постепенно контакт гувернантки с ребёнком

налаживался. Девочка не только брала её за руку, но и чётко

произносила:

— Пойдём руки мыть.

Она также повторяла начало слов, беря за руку Людмилу:

— Лю.

Иногда не только одно слово, а короткую фразу — давая понять, чем она хочет заняться.

Как правило, папа возил Аурику к психологу по утрам или же

логопеду, а затем, пока гувернантка отвлекала внимание

девочки, родители уходили. Но в один день, когда

гувернантка услышала, что мама познакомилась с новым

детским психологом, практикующим на дому, всё

изменилось.

Контакты с детским психологом

Первое посещение психолога Доры Вольфовны проходило в

присутствии мамы.

— Я хочу, чтобы Вы присутствовали при нашей беседе с

мамой, Людмила, — обратилась она к гувернантке, — я буду

Вам сообщать, что требуется подготовить для моих

посещений.

При этом она заметила, что гувернантка посмотрела на

маму:

— Людмила, Вы смотрите на реакцию мамы, вашего

работодателя, не так ли?

Людмила в ответ улыбнулась, да ей была интересно

отношение мамы к тому, что подготовку к своим занятиям

психолог перекладывает на гувернантку. «И почему она себя

так ведёт, кто психологу даёт это право — её старший

возраст, как будто я школьница, с которой можно

беседовать в таком русле?» Только со стороны мамы не было

возражений, что было вполне объяснимо. Ведь родители

Аурики не имели отношения к нейролингвистическому

программированию (НЛП), включающему слова и действия,

оказывающие скрытое влияние на коммуникативное

поведение человека.

Когда подошёл Иван Сергеевич для знакомства с новым

психологом, беседу продолжили в гостиной. В разговоре с

главой семейства фразы психолога были рассчитаны на

заинтересованность Иван Сергеевича. Заводя разговор с ним,

расположившись с правой стороны, Дора слегка

прикоснулась к его руке:

— С Нино Автондиловной мы обсудили много вопросов

относительно состояния Аурики. Но мне важно Ваше

мнение, Иван Сергеевич, чувствую, что мне нужно с Вами

поговорить. Вижу, Аурика Вас очень любит, и она очень

похожа на Вас. В отличие от сверстников она высокая

девочка.

Так как Иван Сергеевич был мужчиной-«аудиалом», Дора

Вольфовна как практикующий психолог использовала эту

особенность, постоянно меняя интонацию в разговоре,

продолжая расхваливать музыкальные таланты отца.

Во время беседы в отличие от родителей Людмила имела

свидетельство об успешном прохождении курса лекций по

НЛП, в связи с чем родители не догадывались о

манипуляциях Доры Вольфовны, считывая символы древнего

механизма общения, управляющие их подсознанием. Но

наигранная улыбка блестящих, накаченных ботоксом губ

психолога, на случай, если нужно воздействовать на

«кинестетика», и несоответствующее им выражение её глаз

не могли ускользнуть от Людмилы. «Маска» Доры

сохранялась на лице на протяжении всего разговора с

родителями: долгого опроса о семье, особенно, что касалось

музыкальных талантов отца и его генетического древа, и

откровенные хвалебные оды в адрес внешности и роста

девочки, их сходства с Иваном Сергеевичем.

«Когда же всё это закончится? — подумала гувернантка. —

Неужели такие беседы должны проводить психологи?» Она

вспомнила, как год назад в одну из семей приглашали

молодую девушку психолога-логопеда, которую при первом

знакомстве с ребёнком не интересовали подобные темы, её

вопросы затрагивали поведение ребёнка, проблемы,

связанные с его развитием. С первого дня проводились

занятия с мальчиком, пособия для которых приносила лично

психолог. После нескольких занятий она порекомендовала

Людмиле, как лучше общаться с ребёнком. Спустя месяц

психолог посетила вновь семью малыша, заметив, что

имеется прогресс в речевом развитии мальчика и её

вмешательство больше не требуется.

Закрепляя успех своего воздействия на родителей, Дора

поцеловала девочку со словами «Я люблю тебя» и, подойдя к

маме, заключила её в крепкие объятия, затем она достала из

сумочки золотые браслеты, медленно одевая их,

воспользовалась демонстрацией украшений как средством

для привлечения взглядов к себе. Не забывая хвалебных од

в адрес родителей, говоря о внимании и заботе, которую

они уделяют ребенку, добавила:

— Бог не в каждую семью посылает таких особенных детей.

Что бы я без вашей помощи сделала? Иван Сергеевич, Вы

настроите нам музыкальное медитативное сопровождение

для занятий?

— Да.

— Прекрасно, без Вашей помощи не обойтись!

После ухода Доры мама продолжала её расхваливать,

говоря, что такого высококлассного психолога в нашем

городе не имеется, и ей повезло, что сюда приехала Дора

Вольфовна. А Людмилу настораживали факты из биографии

Доры. «Зачем на склоне лет ей вдруг понадобилось менять

место жительства, тем более имея, со слов психолога, в своём

городе большую наработанную практику и клиентуру, ведь

проживала она на подобном курорте…»

На следующий день, поиграв с ребёнком на детской

площадке у дома, Людмила к полудню повела Аурику

обратно в квартиру — нужно было переодеться и подготовить

комнату для занятий психолога, убрать все игрушки на

лоджию и подогреть пластилин для занятий. Минут через

двадцать в дверях появилась психолог. С порога она стала

обнимать и целовать ребёнка, затем отправилась в ванную

комнату для мытья рук, но вернулась в той же одежде, не

переодеваясь.

Когда гувернантка оставила девочку с Дорой, она услышала,

как ребёнок стал убегать от психолога в спальню, — это было

полной противоположностью того, как раньше вёл себя

предыдущий Людмилин воспитанник с молодым психологом.

Услышав, что Дора Вольфовна просит её к ним подойти,

гувернантка поспешила на зов, увидев следующую картину:

девочка билась в истерике на полу, всем своим видом давая

понять, чтобы её оставили поиграть в спальне.

— Людмила Александровна, — обратилась к гувернантке

психолог, — мне важно Ваше мнение, скажите, что Вы обычно

делаете, когда Аурика в таком состоянии?

«Похоже, Дора не догадывается о моих познаниях в

психологии — она воспринимает меня как человека сложного

в общении, и тем не менее странно, — подумала Людмила, —

почему психологу потребовалась узнавать, как вести себя с

ребёнком во время его истерии у гувернантки, или она

решила меня протестировать?»

— Обычно в такой ситуации я не продолжаю её отговаривать,

убеждения, если она требует достать что-либо с верхней

полки, в этот момент на девочку не подействуют. Я просто

стараюсь отвлечь её музыкальной песенкой или детской

считалочкой, включаю планшет или звук в телефоне и ухожу,

приглашая её за мной последовать, она успокаивается и

забывает о причине истерики.

— А какие бывают причины?

— Она может захотеть конфет перед приёмом пищи, захотеть

опасный для её игры предмет, попытаться залезть с

компьютерного стола на настенные полки за игрушками,

которые там.

Тем не менее, психолог не стала уходить от бьющегося в

истерике ребёнка, уговорами перестать плакать только

лишь провоцируя её истерию, объяснение было простое — ей

нужно знать продолжительность истерии.

В результате всего она всё же успокоила девочку, дав ей

вторую конфету. Затем, когда Людмила заняла ребёнка

игрушками, Дора попросила сделать ей кофе, причина тому —

перекусить сегодня она не успела. Приготовив психологу

кофе и сервируя стол, Людмила уточнила и её предпочтения

к содержимому бутербродов.

Прошли выходные дни гувернантки, сегодня она, как и

прежде, пришла к девочке, заметив небольшую ссадину на её

лбу, но по этому поводу мама ничего ей не сообщала.

С приходом Доры Вольфовны ребёнок выбежал в коридор,

Людмиле показалось, что отношения Аурики с психологом

постепенно наладились, но она ошибалась. Глядя на

девочку, судорожно сгребающую первые попавшиеся

игрушки, когда та пыталась забрать ребёнка с собой для

занятий в гостиную.

Хотя пособия для занятий и комната были приготовлены в

соответствии с требованиями психолога, она потребовала у

гувернантки, чтобы та незаметно унесла игрушки из

комнаты, взятые девочкой. Когда эти проблемы были

улажены, а гувернантка подогревала обед ребёнку и

раскладывала лекарства, опять раздались позывные Аурики,

которая убежала от психолога. Девочка подбежала к

Людмиле и стала вынимать из ящиков кухонного стола

половники, лопатки и другие предметы, демонстрируя своё

нежелание продолжать занятия с Дорой.

— Имеет смысл обсудить с Вами приёмы, которые

практикуются с «аутятами», — произнесла за спиной

гувернантки подошедшая Дора.

Во время занятий я пытаюсь её зажать в угол, но она

выскальзывает и убегает.

— Как это в угол?

— Пройдёмте со мной в гостиную, я продемонстрирую Вам.

Дора повела гувернантку к детскому столику и стульчику,

его спинка примыкала к стене, дивану, и действительно они

располагались под углом, так что ребёнок оказывался

зажатым в ловушке, а напротив стоял низкий стульчик

психолога.

— Людмилочка Алексанровна, я понимаю, как это звучит, но

Вы не сделаете мне кофе с конфеткой?

— Хорошо. Пару минут.

Гувернантка посмотрела на комод у стены, там были

брошены фантики от конфет и в стопочке нетронутые

карточки с названием геометрических форм.

— Имеет смысл обсудить то, что Нино Автондиловна не всегда

понимает мои просьбы, она распечатала вместо

изображения объёмных фигур их названия. Людмилочка

Алексанровна, пожалуйста, напомните ей об этом.

— Да, я об этом подумала, когда подготавливала комнату к

вашим занятиям.

— Знаете, — продолжила Дора, подойдя к обеденному столу,

при этом переставляя столовые приборы и посуду с

содержимым с середины стола на торец, — вам не нравится располагаться посередине?

«Как правило, на торце стола — место хозяина дома,

предназначенное для мужчин, странно, по каким причинам психолог пересаживается за столом?» — думала

гувернантка.

— Видите ли, я так привыкла. Имеет смысл обсудить, —

продолжила Дора, — что когда Вы отсутствуете, то мои

занятия в выходные проводятся в присутствии Нино

Автондиловны. Вы понимаете, о чём я говорю?

— Вы о том, что во время процесса обучения детей родители

их отвлекают?

— Да, Нино Автондиловна большая умница и очень

заинтересована в успехах ребёнка, но она пытается мне

диктовать, как нужно проводить эти занятия, а также — чем

заниматься, находясь с нами в комнате. Несомненно, она

помогает, удерживая Аурику во время занятий.

Я понимаю, как это звучит, но не могли бы Вы, Людмила

Александровна, обходиться одним выходным — раз в неделю?

Я тут серьёзно подумала, большее время занятий Аурике

пошло бы на пользу.

— Что Вы, уважаемая Дора Вольфовна, мне кажется

достаточным и того времени занятий, которое я уделяю

ребёнку обычно, тем более что я дополняю наши занятия с

Аурикой выполнением заданий, порученных Вами. На мой

взгляд, ребёнку необходимо контактировать и с родителями,

да, они балуют своё чадо, но Аурика нуждается в их

внимании. С папой она посещает аттракционы или детские игровые комнаты. Ведь именно разнообразие положительным

образом влияет на детскую психику.

— Я чувствую, что мне нужно поделиться с Вами. У меня были

родители с ребёнком, у которых я занималась. Они были

сильно заинтересованы во мне. В моём дополнительном

обучении за рубежом, конечно, приходилось терпеть их

присутствие во время контактов с ребёнком. Мне важно, как в таких случаях поступаете Вы?

— Да очень просто, даю им понять, что во время уроков

родители не приходят в класс, чтобы потискать детей.

В конце беседы психолог заметила:

— Вижу детский планшет на столе, вы им пользуетесь?

— Естественно, во время еды девочка с её аутизмом имеет

привыкание к гаджетам.

Проводив Дору Вольфовну в коридор и захлопнув дверь,

гувернантка позвала Аурику, чтобы вымыть руки, включив

детские песенки про любимую ёлочку.

Во время мытья рук Аурика поиграла с игрушечной уточкой,

потом Людмила подвела её к обеденному столу. Пока

девочка слушала песенки, она подогрела ей суп. Аурика

казалась довольной. «Наверно, потому, что теперь психолог

оставил ее в покое», — подумала гувернантка, глядя на

девочку. Аурика с удовольствием ела. Затем она

последовала за Людмилой в спальню, на ходу захватив одну

из книжек любимого автора гувернантки — детские стихи

Корнея Чуковского.

Тот момент, когда девочка всё ещё пила компот из

бутылочки, несмотря на то, что после двух лет детей

отучают от этой привычки, с «особенной» девочкой являлся

нормальным, а дальше, отставив бутылочку в сторону,

ребёнок лежал на широкой кровати рядом с Людмилой.

Рассматривая картинки, перелистывала плотные картонные

страницы книжки, повторяя фразы за гувернанткой, которая

читала вслух стихи и нежно поглаживала её.

Прошло больше часа, прежде чем возбуждённая приходом

психолога девочка вернулась к прежнему спокойному

состоянию. Заметив, что она отдохнула, но так и не

расположена ко сну, гувернантка предложила ребёнку

полакомиться бананом. Они сидели рядом за столом, пока

Аурика занималась музыкальной считалкой с планшета,

выпила чаю.

В быстром темпе одевшись под музыкальное

сопровождение, они вышли во двор, где гувернантка катала

девочку на соседском двухколёсном велосипеде. А затем,

минуя калитку, взявшись за руки, вышли за пределы двора.

Вскоре воспитаннице захотелось взглянуть на машинки во

дворике частного дома, там с лета в небольшой песочнице

остались игрушки — это был большею частью транспорт. И

как обычно, когда девочка брала одну из игрушек, Людмила

называла вид транспорта, демонстрируя предназначение.

Начинало темнеть, гувернантка включила мелодию на

телефоне, предлагая Аурике уйти. И действительно, музыка

благотворно влияла на девочку, вдобавок Людмила достала

одну из игрушек, припасённую, для того, чтобы отвлечь

внимание от предметов, лежащих в песочнице.

— Они останутся здесь, завтра мы снова придём к ним, а твоя

машинка очень по тебе заскучала. Экскаватор пришёл за

тобой, зовёт тебя ещё поиграть с ним в домашней

песочнице.

Поднимаясь по лестнице, они считали ступеньки и уже дома

повторяли стихи и чистоговорки.

— Моем, моем трубочиста, чисто, чисто, чисто. Будет наш

трубочист чист, чист, чист!

А теперь послушаем песенки, вот она наша любимая

музыкальная книжечка, давай сегодня мы нажмем на

клавишу с Винни Пухом.

Расположившись за обеденным столом, девочка в который

раз разглядывала любимые картинки из мультфильмов, в то

время как Людмила предложила ей небольшой полдник.

После еды она открыла тонкую книжечку с цветными

наклейками, ребёнок с удовольствием позанимался.

А потом Аурика побежала в игровую комнату, зовя Лю за

собой, так она обращалась к Людмиле.

— Аурика, хочешь я достану мишку, такого же, как в нашей

книжечке, но сначала за мной повтори: «Мишу дай».

— Ми.

Замечательно, на первый раз особенно, вот — бери.

Когда девочка получила игрушечного медведя, Людмила

взяла картинку для выполнения одного из заданий.

Требовалось оторвать от большого куска белого пластилина

маленькие кусочки, потом прикрепить эти кусочки на

картинку, чтобы спрятать медведя в его снежной берлоге.

Сидя на диване рядом с детским столиком, Людмила стала

показывать Аурике, бегающей вокруг с мягким

медвежонком, как это делается. Сначала девочка

подбежала к столу и стала брать небольшие кусочки из

пластилина, оставленные для этого, затем стала прилеплять

их на картинку, «пряча под снегом» медведя в берлоге. И

парадокс — никого не потребовалось загонять за стол в угол.

А когда ребенку захотелось поиграть с муляжами животных,

она принесла их в коробке из игровой к гувернантке.

Сначала Людмила называла каждого из них, а затем

принесла деревянные игрушки в виде домиков, деревьев,

бабушки, мальчика с девочкой и стала раскладывать так,

чтобы стало понятно, что возле домика рядом с людьми

живут домашние животные. А на другой половине стола

располагаются дикие животные, деревья и звери, которые

проживают в лесу. Аурика подошла к столу и стала

передвигать фигурки, играя в ферму с Людмилой, незаметно

для себя девочка, как и в прошлый раз, села на стульчик за

столом и продолжила играть с муляжами.

Вскоре гувернантка принесла коробочку с карточками и

картинками, на которые нужно выкладывать похожих зверей

или птиц. Но прежде чем сесть вместе с ребёнком на ковёр

и заняться новой игрой, они убрали со стола в небольшой

ящик все игрушки, которые оттуда достали.

Звякнул замок, вот и родители.

Гувернантка поспешила домой.

Диагноз аутизм

Людмила не имела медицинского образования, но поняла

сразу, что это особенный ребёнок, не просто отстающий в

развитии — речевыми проблемами, со слов Нино

Автондиловны, у девочки, отстающей в развитии, скорее

всего, нездоровая психика.

Беседы с психологом всё это лишь подтвердили. Как

выяснилось, у девочки имеется аутизм четвёртой группы.

Действительно, Аурика произносила целые фразы

осознанно: «Пойдём мыть руки», или повторяя за гувернанткой

стихи в соответствии к рисункам.

— Я понимаю, как это звучит, Людмила Александровна, но

аутичные дети рождаются, когда родители по какой-то

причине решают «завести ребёнка». Некоторые — для

сохранения брака или по причине разницы в возрасте у

супругов. Эти дети лишены эмоций, говоря о том, что у таких

«аутят» не имеется сильной привязанности к близким, к

родителям. Мне важно знать, что Вы думаете по этому

поводу?

— Дора Вольфовна, думаю, если связь нервных центров

отсутствует в должной мере, то по возрастной причине,

имеющейся у родителей. Не зря ещё в девяностые годы

термин «старородящие» относился и к женщинам

тридцатилетнего возраста. Генетика — наука, которую не

опровергнуть.

— Девочка у Нино Автондиловны — это второй ребёнок после

достаточного перерыва, как я поняла, и, судя по тому, что у

неё имеется взрослый сын, студент, выходит, проблем со

здоровьем он не испытывает в отличие от Аурики.

— Понимаете, я давно и успешно занимаюсь с детьми-«аутятами», многим из них я помогла, — продолжала петь в свой адрес хвалебные оды психолог, — моими наставниками

были прекрасные педагоги в столице, я рекомендую

почитать их статьи.

По просьбе Доры, подавая украшения, оставленные в

гостиной после её занятий, Людмила уточнила имена

педагогов, надеясь разобраться с методиками, которые

будут способствовать развитию девочки.

— Видите ли, у меня есть вопрос — это связано с Аурикой.

— Людмила, что Вас волнует?

— Буду с Вами откровенна, меня беспокоит указание Нино

Автондиловны, что нам с Аурикой нужно посещать не только

площадку у дома, но и другую игровую площадку, которая в

20 минутах ходьбы. Как Вы знаете, у девочки присутствует

частая смена настроений. Предположим, что некоторые дети,

скажем, в песочнице не захотят делиться с ней своими

игрушками, чего Аурика не понимает. В результате может

случиться истерика, в таком состоянии девочка вырывается,

падает и бьётся о землю. Удержать крупную девочку в такие

минуты на руках мне не под силу, тем более что её нужно

доставить обратно домой. В отличие от Ивана Сергеевича,

здорового и крупного человека, я не имею такой физической

силы, да и машины нет под боком. В этой связи хочу узнать

Ваше мнение: стоит ли мне уводить ребёнка от дома так

далеко?

— Я точно знаю, что не стоит.

— Мне нужна Ваша консультация, как специалиста ещё по

одному вопросу, что касается Аурики. Когда она

капризничает и просится на руки, я её беру, тем не менее

она проявляет агрессию; тут же царапает мне лицо и бьётся

головой без разбора, еле успеваешь от девочки

отстраниться. Боишься её уронить, но не всегда её можно и

оставить на месте, хорошо, если она бьётся в истерике на

газоне, а бывает и на асфальте.

— Видите, такое происходит — будьте осторожны с ней.

Осуществляйте захват сзади. В моей практике были случаи,

когда один из мальчиков во время истерии выбил зубы

своему отцу.

Людмила, я хочу, Вас похвалить. Вы правильно всё делаете,

вы имеете большой опыт с детьми и поступаете правильно.

Без Вашей помощи мне не обойтись, значит, к завтрашнему

дню вы повторите задания и выполните некоторые из тех,

что мы не успели, Аурика и сегодня вырывалась, пытаясь то

покушать или попить, выйти на лоджию, знаете, там она

нашла ещё конфеты.

— Да, я не предполагала, что они могут там быть, обычно те,

что кладут родители в кухонных шкафчиках, я прячу до

обеда, но лишь в пределах кухни. Хорошо, я проверю: не

осталось ли ещё конфет на балконе.

Перед уходом Дора повернулась к Людмиле и, обняв её,

сказала:

— Людмилочка Александровна, до завтра.

Людмиле не нравились эти объятия, так как это нарушало ее

личное пространство. Она считала, что между коллегами на

работе должна сохраняться дистанция.

Тех же взглядов она придерживалась, наблюдая, как

психолог зажимает и тиская Аурику, повторяя постоянно

одно и то же в очередной попытке внушить свои чувства:

— Я люблю тебя. Давай поцелуемся. Аурика, Дода любит тебя.

Закрывая дверь, Людмила подумала: «Ну наконец

закончились её лобызания».

«Только вот после её любви, как накормить ребёнка,

особенно теперь — после стольких конфет, учитывая и то

обстоятельство, что Нино Автондиловна запретила

пользоваться планшетом, а её выговор — ограничение

ребёнка в сладком — и вовсе ставил в тупик. Кто, как не

родители по вечерам, приносят девочке сладости, с утра она

получает конфету у логопеда, в обед наедается во время

занятий с психологом. Выходит, гувернантка — это чёрная

лошадка, на которую приходиться вся нагрузка, но она как

великий Гуру должна обходиться и без музыкального

сопровождения во время обеда», — размышляла Людмила, закрывая за психологом дверь.

Гувернантка позвала девочку к умывальнику, вместе они

повторили:

— Если руки моешь ты, если руки моем мы — значит, руки вымыты.

Людмила включила на своём телефоне песенку про машинку,

везущую молоко, под которую, к её удивлению, даже после

конфет Аурика съела полностью и суп-пюре, и выпила

немного компота.

После тридцатиминутного отдыха с ребёнком, зазвонил

телефон — это Нино Автондиловна не замедлила с

указаниями в отношении прогулки.

«Интересно, — пронеслось в голове у Людмилы,

— а когда же девочке отдыхать?»

Как и следствие, Аурика закатила истерику, с трудом одев

девочку, Людмила вынесла её на улицу на руках — так как ни

на какие уговоры ребенок не соглашался, она плакала и

прижимаясь к Людмиле повторяла:

— Лю, Лю, домой! Домой… а… а… а, — захлёбываясь в слезах. —

Лю, баю, Лю, баю-бай, — заходясь в истерике, выкрикивала

Аурика.

«Не надо иметь и семи пядей во лбу, чтобы понять — девочка

нуждается в отдыхе».

Гувернантка взяла ребёнка, успокаивая и слегка прижимая к

себе, поспешила обратно. Затем они зашли в спальню. На

руках Людмилы крики Аурики постепенно стихали, женщина

напевала колыбельную и гладила девочку по волосам, она

улыбалась. Вскоре ребёнок уснул, проспав около часа. После

сна гувернантка открыла детскую книгу с мелодиями, глянув

на довольное выражение девочки, сообщила:

— Аурика, пойдём за стол, пить компот и кушать печенье. Она

еще предложила немного каши с варёными овощами. А

потом на столе с клеёнкой разложила раскраски с кистями и

красками. Сообщив, что займутся раскрашиванием уточки

желтого цвета. И вместе, под весёлую песню утят стали

рисовать. Потом в гостиной Аурика заметила на столе

альбомный листок, на нём было нарисовано озеро с

камышами по краям, у которого были расставлены уточки из

пластмассы и ещё приготовлен пластилин жёлтого цвета,

тарелочка из детского набора посуды. Людмила села на

диван, достала из коробки игру — ловля рыбки удочками с

магнитиками. Аурике нравилось эта игра, во время которой

Людмила сообщила, что рыбки любят полакомиться

червячком, как и эти уточки.

— Аурика, давай мы покормим уточек. С этими словами она

стала раскатывать пластилин в небольшие колбаски, потом

она разрезала их на части и раскатывала пальцами червячков.

Девочка, наблюдавшая за гувернанткой, подошла к своему

небольшому столу и, сев за него, продолжила дальше лепить,

раскладывая червячков на маленькие тарелочки.

Вскоре, посчитав всех уточек, Людмила положила по

количеству птиц цифры возле каждой из них, слушая, как

Аурика считает с ней вместе.

Немного времени, и ребенку захотелось побегать.

Гувернантка доставала цветные шары и весело

подбрасывала их то вверх, то вниз вместе с ребёнком,

включившимся в весёлые игры. Людмила озвучивала их

полёт, указывая направление воспитаннице, куда бросать

шары определённых цветов. Только к приходу родителей

эмоциональное состояние девочки порадовало гувернантку.

С утра Нино Автондиловна выговаривала недоумевающей

Людмиле, что ребёнок ест чрезмерное количество

сладостей. В результате чего наблюдается небольшая сыпь

на всём теле ребенка.

Людмила решила немного пройтись, чтобы себя успокоить и

настроиться на позитив. Когда к назначенному времени

прибыла психолог, гувернантка сообщила ей, что отойдёт,

пока у ребёнка сеанс. А перед уходом Людмила включила

телевизор в гостиной, нашла для занятий заставку с

музыкальными файлами и медитативным сопровождением.

К концу часа Людмила вернулась, Дора ознакомила её с

заданием для Аурики и попросила чашечку кофе. Пока

психолог кофейничала, гувернантка собрала разбросанные

предметы.

— Я понимаю, как это выглядит, но дорогая Людочка

Александровночка, я сегодня вообще не успела

позавтракать, благодарю Вас за бутерброды из красной

рыбки и сыр. Вчера к нам приехал приятель мужа со своим

взрослым сыном. И я поспешила приготовить им завтрак, а

вот сама поесть не успела.

— Почему же, Дора Вольфовна, вы не сказали об этом сразу,

как пришли, тогда бы я задержалась.

— Людмила, Вы не представляете, какой прекрасный человек

его друг, он выстроил себе особняк в своём городе, только

одна проблема, ему нужна женщина для семейного союза.

Людмила, мне бы хотелось познакомить вас, когда в

следующий его приезд состоится без сына.

«Вероятно, Дора считает, что мною можно манипулировать,

как и другими людьми, как вижу, за меня она всё решила», —

Эта мысль не покидала Людмилу, но, взяв себя в руки,

произнесла:

— Знаете, я не так давно благополучно рассталась с

мужчиной, покинув столицу.

— Вы столичная штучка, — свою неудачную попытку

сватовства Дора сразу перевела в шутку. — Я хочу, чтобы Вы

рассказали мне, помните, Вы говорили, что занимались с

мальчиком около двух лет. Мне важно знать, у него имелись

проблемы в развитии? — попыталась перевести разговор на

другую тему и тем загладить неловкость, ведь кто, как не

специалист-психолог, разбирается в бестактности своих

предложений.

— Да, с речевым развитием, но пробелы за пару месяцев были

преодолены, ребёнок оказался очень способным, его мама и

родственники относились ко мне как к члену семьи и всегда

с большим интересом следили за успехами мальчика.

Затем, психолог попыталась навести справки у Людмилы о

бывших работодателях, их семье.

— Людмила, а почему Вы не работаете в этой семье,

расскажите мне какие они, эти работодатели?

— Мы поддерживаем отношения. А расстались мы по причине их отъезда и смены места жительства. Они предлагали мне переехать вместе с ними, но я не хочу уезжать, я совсем недавно вернулась в родные места, теперь они вынуждены искать гувернантку для

мальчика. Дора Вольфовна, у меня имеются рекомендации от этой

семьи, Нино Автондиловне в своё время они

предоставлялись. Я не буду вдаваться в подробности в части того, что касается моих бывших работодателей, по определенным

этическим правилам, надеюсь, Вы меня понимаете.

— Людмилочка Александровночка, а я со своей стороны могу

назвать пофамильно семьи, которым я помогла. Когда

приехала сюда, супруг, это у меня второй брак, упрекал меня

за то, что я себя не жалею и снова занимаюсь с аутичными

детками. Но считаю, если помогу хоть одному ребёнку, — это

большое благо для кармы. И для Вашей кармы тоже,

Людмила. Я заметила, что вы очень мудрая женщина, мало

того, что Вы сами образованный человек, вы говорили, что и

дочери дали хорошее образование.

— Да, — ответив психологу, Людмила заметила:

— Мне пора заняться кормлением Аурики, её приём пищи

строго расписан в соответствии с приёмом лекарств.

— Да, я хочу, чтобы Вы услышали меня, я понимаю, как это

звучит, но будьте к родителям девочки снисходительней, без

Вашей и моей помощи им не обойтись. Подумайте о том, что

мы с Вами уходим после работы, а они с этими проблемными

детьми остаются. Людмилочка Александровночка, я советую

серьёзно подумать о том, что занимаясь с аутичными детьми,

мы улучшаем свою карму. До завтра.

«Непонятно, что за игры затеяла Дора, сначала она

предлагает какое-то сватовство, а затем проявляет свой

интерес к в моей подноготной?» — провожая взглядом

психолога, размышляла Людмила. В тот момент, когда Дора

скрылась в дверном проёме, какая-то навязчивая мысль о

том, зачем она затеяла беседу об улучшении кармы, так и не

давала покоя.

Следующим утром от Нино Автондиловны Людмила

услышала упрёки в свой адрес, по её мнению, на голове

ребёнка обнаружилась шишка и следы в виде небольших

синяков в области ног и рук.

— Нет, при мне ребёнок не падал, иначе бы я заметила, как

правило, дети плачут, если им больно, а я не удерживаю

силовыми методами Аурику, она сама часто «подкидывает»

мне тему занятий, а я лишь замечаю и развиваю направление

дальше. Когда девочка не расположена к занятиям, не

заставляю её, мы с ней просто играем.

К назначенному времени для занятий психолога не было, а

гувернантке поступило телефонное указание от Нино

Автондиловны покормить Аурику. И так как это указание

было спустя некоторое время после приёма лекарств,

Людмила Александровна так и сделала.

Поиграв с Аурикой с муляжами фруктов,

овощей и грибов, разложив перед ней их в три кучки,

а затем с этими изображениями на магнитах

прикрепляли, классифицируя их, на миниатюрной

магнитной доске. Такая же доска, но

большая по размеру, находилось в гостиной.

Последнее время маму воспитанницы мало заботило то,

какие пособия нужны гувернантке для проведений занятий с

ребёнком, тем не менее она требовала от неё их

проведения, а пособия для занятий перемещались в

рюкзачок Доры Вольфовны и, ожидая её прихода,

находились в гостиной.

Покормив ребёнка, Людмила услышала, что детский психолог

уже на подходе. Нажав кнопку на домофоне, чтобы

обеспечить ей доступ, гувернантка поспешила к двери,

заметив, что Аурика выдвинула ящик комода и судорожно

хватает игрушки. «Опять запасается впрок на занятия», —

пронеслось в её голове.

У Людмилы создалось впечатление, что не случайные

обстоятельства явились причиной нарушенного режима —

это решение Нино Автондиловны. Последнее время

участилось подобные переносы, ломки режима, как будто бы

аутизм девочки не брался в расчёт. Тому подтверждение не

заставило себя ждать, когда во время занятий психолога

девочка попросилась на горшок. Основную же часть

времени они провели в играх, ребёнок был больше обычного

возбужден и сильно взмылен. Сегодня во время своего

чаепития психолог сообщила Людмиле, что недели на две

уезжает с мужем в Израиль. А затем попросила:

— Люмилочка Александровночка, я понимаю, как это звучит,

но не могли бы Вы мне дать телефон своей педикюрши,

конечно, если она у Вас есть.

— Да, но вряд ли она Вами займётся. Педикюр она делает

только близким приятельницам, как женский парикмахер,

она вас примет, но только через неделю, не раньше.

— Я понимаю, тогда, пожалуй, не стоит. Так сложилось, что я

стараюсь поездки в Израиль совмещать с процедурами,

делать за рубежом инъекции ботокса. Многие пользуются

покупкой страховки, чтобы их принимать, мои знакомые

девочки делают здесь, но стоит дороже. А вы пока не

задумывались?

— Я считаю подобную процедуру для себя неприемлемой, не

хочу, чтобы на лице появились растяжки, которые со

временем должна буду заполнять.

— Я понимаю, что работа занимает немало Вашего времени, а

спортом Вы занимаетесь?

Людмила посмотрела на сухую с заметной сутулостью спину

Доры Вольфовны, которая одевалась перед уходом в

полупальто цвета опавшей листвы и вдохнув глубже, чтобы

не сорваться и не сказать «Не только спортом, но также и

сексом», отвечала:

— В зимнее время — это бассейн и ходьба. Знаете, дома я имею

совершенно другую жизнь, особенно по выходным — долгие

прогулки вдоль моря, у меня существуют хобби и личные

интересы.

«Конечно, я должна быть как робот, и Аурика — быть

запрограммированной с приходом мамы на сон, —

пронеслось в голове у гувернантки, — вероятно, до психолога

не доходит, что вместе с мамой воспитанницы они только

делают, что прилагают усилия к изматыванию детской

психики и физического состояния ребенка. Непонятно, каково

предназначение психолога, если допускается частая ломка

графика и ликвидируется распорядок дня ребёнка, тем

более при аутизме. Кто, как не психолог, должен учитывать

всю пагубность дневного расписания девочки без сна и

отдыха на психику. Чем это оборачивается: расстройством

психики, истериками. Они не имеют понятия о

релаксирующих процедурах девочки в форме занятий с

водой, проводимых мной, чтобы успокоить ребёнка. Вместе

с Аурикой Людмила слушала спокойные мелодии во время

прогулок, чтобы прийти и самой в спокойное

уравновешенное состояние. Они не задумываются о том, что,

кроме существующих обязанностей, гувернантке приходится

поднимать и носить на себе тяжёлого ребенка».

Но вот наступил день перед отъездом психолога. На этот раз

занятия проводились во второй половине дня по причине

профессионального празднования, в связи с чем Дора

пришла позже обычного, ближе к вечеру, и, снимая пальто,