Бесплатный фрагмент - ШИШ и компания

Введение

Все мы знаем сказочных персонажей: Деда Мороза и Снегурочку. Про них написано множество сказок, сняты кинофильмы и множество мультфильмов. Кажется, больше нечего добавить к сказочным историям, но воображение писателей многолико и многогранно. Давайте представим, что в Новый год появляются совсем не «Новогодние» персонажи: Шиш, Шишига, Купава, Кикимора, Лизун, Полевик, Водяной, Берегиня, Банник. Как они поведут себя? Испортят весёлый праздник или внесут свою лепту в его проведение? А что если и сам Дед Мороз обладает вполне человеческими качествами: празднует активно Новый год, переживает за взрослую внучку, теряет оленей и ведет себя вполне по-человечески!

Сборник книги «Шиш и компания» приятно удивит читателей и порадует сказочными историями. Приятного прочтения!

Славянские мифологические духи:

Шишига

Дух женского пола. Любит селится возле воды. Ехидная. Пакостная. Скрытная. Тайно влюблена в Шиша.

Купава

Дух воды. Русалка. Обладает чарующим голосом. Мстит молодым людям.

Лизун

Обожает жар печи. Постоянно вертится возле хозяйки. Любит лизнуть первый блин или сковороду, отсюда и «блин комом». Ночью «забавляется» с посудой: вылизывает ее, роняет, гремит. Любит повеселится, особенно с глиняными горшками.

Кикимора

Дух дома. Мелкая, очень худая и безобразная женщина. Может помогать по хозяйству, а может и пакостить. Жена Домового.

Берегиня

Дух воздуха. Оберегает людей от Шишиг и Водяного. Обожает танцы, веселье и маленьких детей. Охраняет все живое, предсказывает, что будет в будущем.

Банник

Считается недобрым, злопамятным духом. В зависимости от отношения людей к нему и обстоятельств может быть, как доброжелательным помощником, так и коварным обманщиком.

Полевой

Низкорослый дух полей. Кривые ножки и рожки, огненная шевелюра и борода. Своенравный характер. Обидчивый. Может одарить трудолюбивого пахаря, а может и «наказать» лентяя.

Шиш

Дух пыльных дорог. Обожает сопровождать шумные процессии (свадьбы, похороны). Обожает пьяниц и гуляк. Любит «веселиться» с ними, но для людей это заканчивается очень плохо.

Водяной

Колдун водяной стихии. Своенравен. Любит подшутить над людьми. Вспыльчив, но быстро отходит от гнева. «Пасет» косяки рыб.

Наши славянские духи — не хорошие и не плохие. Так повелось на Руси. Плохими или хорошими их создают в своих рассказах люди.

А мы, 9 авторов, собрались в писательском клубе «Пиши Шедевр» и решили написать Новогодние забавные сказки, героями которых являются славянские духи. Пусть они будут в сказочных историях добрее к людям и полюбят наш традиционный Новый Год!

Вячеслав Иванов

Шишига, мельник да Дед Мороз

Велика Русь, лесами богата, реками могуча, населением крепко». Жители, что Славянами зовутся, расселились по необъятной территории Руси: и в полях, и возле леса, и подле вод полноводных. Дома понастроили, не боясь ни черта, ни лешего…

В одной деревне, что возле реки Быструхи стоял дом с мельницей водяной. Мельник — мужчина основательный, трудолюбивый, за порядком следил. Предков чтил, да не «заигрывал» с водою хмельною, как некоторые жильцы, соседи его. Оттого и обходила нечистая сила его стороной.

Дорога примыкала к мельнице той, огибала слегка двор, да в аккурат выходила на центральную площадь деревни. А там ярмарки устраивали, да празднества разные. Шум, веселье, торг, одним словом. Народец туда спешил гурьбой, а обратно на телегах с песнями возвращались. Да чего греха таить, некоторые и без лошадок обратно брели, покачиваясь, песни распевая, да пританцовывая нелепо.

Объявился возле дороги той Шиш. Мелкий мужичок, голова с ноготок, чело сморщенное, глазки мелкие, нос огромный, вертлявый. Глянешь на него, да рукой махнешь, кукиш одним словом. Шиш.

Ну, а как водится, где один бес, там и другой сыщется. Так вот, померла супружница у мельника нашего. Запустил он хозяйство, духом сник, руки опустил, белый свет ему не мил. Тут-то и завелась в подполье Шишига. Откуда? Неведомо. Баба худа, брюхо огромно, ножки тонкие синие, ручки — веточки с пальчиками, что покоя не ведают. Космата, страсть! Одежду не признает, в космы заворачивается.

Шишига хоть и скверный дух, но, как любой женский пол, любила уют и порядок. В сумерки вылезет из под половицы, глазками по сторонам стрельнет, ладошками худенькими потрёт и к печке. Нос в одну бадью — пусто. В другую — молоко скисло. Поморщится Шишига, подбоченится. Глядь, мельник на лавке спит. Та — к нему. Бороду распушит, косички наплетет, голову лохматую, седую вздыбит и «вавилоны» настроит. Горшки под лавку, валенки в печку, ох и набедокурит! А поутру — в подпол.

Мельник проснется, в зеркало глянет, сам себя не узнает. Не мужик отражается, а неведомое существо неопределенного пола, хоть юбку надевай для пущего эффекта. Сплюнет, герой наш, рукой пахнет, обувку нащупает, да ноги в голенища сунет, а вместо обувки горшок.

— Ох взялись за меня нечистые! — схватился за голову мельник. — Ох спасу нет. Пройду к батюшке, может совет какой даст.

Сказано — сделано. Обулся, оделся, да вон из избы.

Шишига за ним. «Это чего удумал! В церковь!» — бормочет про себя. — «Я тебе не только космы заплету, я…»

Выбежала она вслед за мельником, глядь, а возле дороги пыльной, мужчина красавец сидит. Сам невысок, но нос! Геройский нос. Самостоятельный. Сам по себе вертится. Всплеснула Шишига руками, да вмиг про мельника позабыла. Пригладила волосы, наготу прикрыла, но не совсем, чутка тела синюшного оставила для соблазну, и к герою своих грез.

Подбежала, позу соблазнительную приняла, и волос спутанный расчесывать стала, а сама так глазками белесыми и стреляет. Нос Шиша дернулся, встрепенулся, надулся как огурец семенной. Тут и сам хозяин «шнобеля» внимание обратил на «красавицу».

— Ух ты! — подпрыгнул тот, да руками всплеснул.

— А то, — выставила на показ ножку костлявую Шишига.

— Ох ты! — Шиш к ней бросился.

Шишига ручки раскинула, губки тонкие в дудочку свернула и глазки прикрыла. А Шиш мимо пролетел.

— Не поняла, — обернулась Шишига.

А возлюбленный ее уже подле мужиков хмельных пританцовывает.

— Ах, так! — Шишига волосы откинула, всю себя на обозрение предоставив.

Не обратил на нее внимание Шиш, ему компания хмельная — ближе. Воротилась Шишига «не солоно хлебавши». Сидит за печью, подвывает.

Тут мельник вернулся. Посудой зазвенел. Шишига лишь ножки в коленях согнула, да к себе поближе притянула. Волосами накрылась, сидит, всхлипывает.

Вкусным потянуло. Раздвинула Шишига волосы, смотрит, блюдце с молоком свежим на столе стоит. Шишига вмиг к нему. Лизнула. Улыбнулась и все выпила. «Неужто за ум мельник взялся?» — задумалась Шишига, губы вытирая. Мельник и вправду после беседы со святым отцом, переменился. Хозяйствовать принялся. Шишига пакостить перестала, начала помогать одинокому мужику. А по вечерам продолжала к дороге бегать, к «жениху» стало быть. Только не отвечал взаимностью Шиш.

Наступила зима. Людей меньше стало по тракту ходить. Заскучал Шиш, про «подругу» вспомнил. Но сам не идёт. Гордый. Сидит в сугробе, только нос торчит. Учуял шнобель дух живой. Выскочил Шиш и давай куролесить, такую пургу поднял, страсть. А в это время шел по дороге дед Карачун, да сбился с пути. В лес направлялся. У самого мешок на плече, гостиницы зверятам нес, а пурга все снегом замела! Вот как Шиш порезвился.

— Да где же это я? — всматривается в снежную завесу Карачун. — О, берлога!

И направился на темный холм, что за жильё Потапыча принял, только это дом мельника оказался.

Отворил дверь Карачун. Валенки отряхнул.

— Здорово, Потапыч! О, мельник?!

— Карачун? — из за стола поднялся хозяин дома.

— Вот так встреча! — Карачун мешок на пол опустил. — Чего грустный, невесел? А в избе чего не пробираешься? Хоть и светло, да вон, в углу, возле печи паутина! — Карачун подбоченился, осмотрелся. — Так, глядишь и заведется пакость какая.

Карачун к печи шагнул, заглянул за нее.

— Шишига!

Та сжалась, глазками моргает, боится. Как же тут не испугаешься? Карачун вмиг заморозит!

— Оставь её. — мельник к нему подходит. — Хоть и дух она, да помогает по хозяйству.

— О как! — всплеснул руками Карачун. — Ну дела! Добро. Ох ты, снег да иголки! Зверятам подарки нес, да метель разбушевалась! Погодь, это я же снегами повелеваю!

— То Шиш веселится, — шмыгнула Шишига.

— Ах пакость-напасть! — затопал Карачун, головою качая. — Вмиг заморожу!

— Не надо, дедушка! — из-за печи Шишига выскочила. — Я сама с ним поговорю. Успокою.

Сказала и в метель метнулась.

— И то верно, — похлопал по плечу Карачуна мельник, — присаживайся, я самовар поставлю. Чаю попей.

Опустился на стул предложенный Карачун, шапку стянул:

— Ну дела! — нечисть людям служит, а меня почитают. — Вот, что! — вскочил он. — Коли так, то и я поменяюсь! Ты, мельник народ собирай, а я в лес.

Отшатнулся от него хозяин избы.

— Не боись, человече! — Карачун рассмеялся ладони за пояс заткнул, да живот выставил. — Ёлку принесу, нарядим. Гулять будем!

Тут Шишига с Шишом вошли. Услыхали такое, запрыгали, затопали радостно, захлопали довольно:

— Я ленточек навяжу на ёлку! — Шишига руками потирает.

— Я людей развеселю! — Шиш отплясывает.

— Да, давайте праздновать! — принялся одеваться мельник.

— Давайте, и не смотрите что зима. Всех гостинцами одарю! Правда они для зверей: орехи, шишки, да ягоды замороженные. Не беда, в следующий год исправлюсь!

Сделали они, как задумали. Праздник «гремел до небес»! Карачуна — Дедом Морозом окрестили, а само празднество — Новым Годом!

Дед Мороз и олени

Кто не любит новый год? Глупый вопрос. Этот веселый праздник любят все. А если кто-то считает наоборот, то он просто не умеет его праздновать. Ведь это тот день, когда можно есть сколько угодно, даже не у себя дома, когда плясать считается нормой, даже если не умеешь. А пускать ракеты по ночам и хлопать петардами даже приветствуется! Только в этот день года можно возвращаться к себе домой, а оказаться в Ленинграде. Да и много чего ещё! Новый Год любят все!

Любили его праздновать и в транспортной компании «Сам вез». Праздновали с размахом! Стол, что теннисный корт, а на нем чего только нет. Нет только свободного места. Все заставлено блюдами, тарелками и спиртными напитками. А выпить наш народ любит.

Уважал «горячительные» напитки и Станислав Говорухин, снабженец компании. Принимал «на грудь» самозабвенно, предаваясь хмельной расслабленности и безостановочному веселью. Но все, рано или поздно кончается. Закончился и праздник. Неожиданно наступило утро — пополудню. Это если верить часам.

В этот «ранний» час, Станислав мирно спал на диване у себя дома. Его многострадальное тело отдыхало от народных гуляний. Часть сознания смотрела сюрреалистические сны, а другая прыгала, кружилась, и звенела. Станислав раскрыл рот, намереваясь крикнуть: «да не звените вы, что вам трудно, что ли?» Но сухая гортань лишь жалобно проскрипела.

Станислав с трудом оторвал голову от подушки, и бессильно уронил ее. Диван медленно раскачивался. Наступила блаженная тишина. Станислав, поджав к себе колени спокойно засопел. В ушах снова кто-то зазвонил. Сознание встрепенулась, выключило трансляцию сна, собравшись в кучу выдало несусветное: звонят в дверь.

— Садисты, — простонал Станислав, садясь на край дивана.

Звонок повторился.

— Иду! — крикнул он в пустоту, с трудом поднимаясь.

Квартира раскачивалась, словно корабль, когда с одного борта на другой бегают бестолковые матросы. «Морской походкой» Станислав доковылял до дверей. Звон прекратился. «Может к соседям кто ломится?» — счастливо подумал он. Но тут вновь раздался звонок.

Чертыхнувшись, Станислав открыл входную дверь. На лестничной площадке стоял дед Мороз. Увидев его, наш герой чуть было не захлопнул дверь обратно, но что-то его остановило, и это оказались глаза деда Мороза. Печальные, с отражением вселенской грусти, немного влажные. Казалось сейчас из этих голубых зрачков выльются потоки соленой воды, извещающие о невосполнимой потери.

— Мужик, помоги оленей найти, — облизал пересохшие губы Дед Мороз, облокотившись о дверной косяк.

Станислав, тяжело вздыхая, тупо уставился на зимнего сказочника. «Ко всем белочка с чертями приходит, а ко мне дедушка Мороз». — С грустью подумал он, и вслух добавил:

— Проходи.

Дед Мороз не заставил себя ждать. Отслонившись от дверного прохода, смело переступил порог, быстро зашагал в комнату. Оглядевшись, развернулся, беря курс на кухню.

Станислав закрыл дверь, зашаркал следом. По пути он слегка не вписался в проход на кухню, но на ногах устоял. Возле холодильника он застал деда Мороза, допивающего бутылку минералки. Опустошив «полторашку» Мороз крякнул, подмигивая Степану. Тот молча опустился за стол, с тоской взглянул на деда Мороза.

— Ты из бюро добрых услуг? — грустно улыбнулся Степан.

— Нет, что ты! — Махнул рукой дед Мороз. — Я самый настоящий, с Северного Полюса. Вот только не рассчитал вчера. Оленей растерял, а там подарки, — Дед мороз рухнул на соседний табурет, обхватив голову руками. — Старый стал, поддался на уговор внучки, а она и с Эльфом сбежала. Молодежь! Совсем взрослая стала.

Станислав посмотрел на причитающего деда и покачал головой:

— Заливаешь ты все, борода из ваты.

— Я? — Подскочил дед Мороз.

Его глаза сверкали как айсберг в лучах восходящего солнца, губы тряслись от душевной обиды. Щеки раскраснелись. Всем своим видом он стал похож на кукольную игрушку, что стоит под елкой в каждом доме. Станислав даже зауважал его. «Здорово играет массовик!» — ухмыляясь, подумал он. Дед Мороз шагнул к Степану.

— Вот ты помнишь, что хотел на новый год получить? — уставился на Станислава дед Мороз.

— Ну, скажи, раз такой умный, — расплылся в улыбке Степан.

— Литр коньяка «Арарат» и коробку гавайских сигар! — выпалил дед Мороз, подбоченившись.

С лица Степана медленно сползла улыбка, он побледнел, даже на мгновение протрезвел. «Об этом никто не мог знать». — Размышлял Степан. — «Я же, действительно, размечтался, сидя в такси. Мол, встречу деда Мороза и скажу ему: а вот, подари мне коньячку армянского, и сигар гавайских!

Степан поднял на гостя удивлённый глаза:

— Как?

Дед Мороз досадливо хлопнул себя по ляжкам:

— Вот так! Сказочный я. Волшебный.

В нетрезвом мозгу Степана мелькнула шальная мысль.

— Слушай, Морозко, а подари мне машину, а? — расплылся он в глупой улыбке.

— Ну, — засмущался дед Мороз. — Я, конечно, не старый, но и не молодой! Нечего мне тут зубы заговаривать. Будешь себя вести хорошо, на следующий год поглядим.

— Буду! — подскочил Степан, и перекрестился.

— Ладно, — махнул рукой Мороз, — и чтобы с Людкой хвостом не крутил. — Погрозил он пальцем. — Или женись или…

— Чего «или»? — сжав кулаки, шагнул к нему Степан.

— Сам знаешь, «чего»! — насупился дед Мороз, но сменив гнев, жалобно произнес:

— Ты мне помоги, добрый человек, подсоби, оленей найти!

— Ладно, пошли, поищем. Хоть проветрюсь, — развернулся к выходу Степан.

— Проветришься! — «расцвёл» Дед Мороз. — На улице хорошо, свежо!

Степан, почесывая спину, направился одеваться. Нацепив рубашку, сунув ноги в брюки, он принялся искать носки. Их нигде не было, ни в шкафу, ни под диваном. Почесав голову, Степан быстро свернул одеяло и отправил его в плательный шкаф, взяв подушку, с изумлением увидел мирно лежащие искомые предметы гардероба. Хмыкнув, положил подушку на одеяло и закрыл шкаф. Быстро нацепив носки, выскочил на кухню.

Дед Мороз молча смотрел в окно, заложив руки за спину.

— Ну, двинули? — окликнул его Степан.

— А? Да, конечно, — оторвался от размышлений дед Мороз.

Степан накинул дубленку, шарф и шапку, обулся, вышел на лестничную площадку, за ним, со скрещенными сзади руками проследовал дед Мороз. Захлопнув и заперев дверь на ключ, они молча спустились. Шагнули на морозный воздух.

Слабо дул ветерок. Снег кружился, сверкал изумрудами. Возле подъезда валялись порванные хлопушки, серпантин, в сугробе торчало горлышко из-под шампанского. Степан взглянул на небо. Чистая синева ослепляла. Пахло новым годом, то есть елками и мандаринами.

— Куда пойдем, молодой человек? — поправил пояс дед Мороз.

— Степан.

— Мороз Иванович, дед. Но лучше просто, Дед Мороз.

Они пожали друг другу руки, улыбаясь будто лучшие друзья.

— Дед мороз, а что твои олени едят?

— Ну, — Протянул Мороз, — ягель.

«Где же его найти, часом здесь не тундра». — С грустью подумал Степан, но вслух произнес:

— Я, думаю надо в магазин для животных идти.

— Хорошо, двинули.

Дед Мороз чинно зашагал в указанном Степаном направлении. Тот последовал за ним, но больная голова давала о себе знать. Степан поскользнулся, и чуть не упал на снег. Его вовремя поймал дед Мороз. Так они и шли дальше: сказочный дед ведущий под руку Степана.

На встречу приближалась молодая пара. Веселые лица, румянец на щеках.

— С Новым годом! — весело поприветствовали Степана с дедом Морозом.

— Счастья вам в этом году, дорогие! — авторитетно ответил на приветствие дед Мороз.

Посмотрев вслед удаляющейся паре, он хитро ухмыльнулся. Хлопнул в ладоши. В тот же миг в руках у девушки появилась коробка конфет. Девушка вскрикнула, остановилась. Что было дальше, Степан не видел, его увлек за собой невозмутимый дед Мороз. Пройдя по пустынной улице, они свернули в проулок.

— Вон, вывеска. Нам туда, — указал на неё Степан.

— «Товары для животных», — вслух прочитал Дед Мороз. — А для оленей корм у них есть?

Степан лишь пожал плечами. Подойдя поближе, они осмотрелись. Оленей нет, снег не тронут.

— Нет их здесь, — с досадой огляделся Дед Мороз.

Степан молчал, и напряженно думал:

«Олени сказочные, вот где они могут быть? Да хоть где! Может в детском садике, там дети. Да, ну ерунда и закрыт он на праздники. Черт, как голова трещит».

— Слушай, дед, а ты где их потерял?

— На улице, — невозмутимо произнес тот, осматривая окрестности.

— Понятно, что не в метро, а где конкретно?

— Поляна была, пахло скотиной.

«Скотиной. Сам, блин, „накушался“ как животное, ходи теперь этих рогатых ищи. Стоп!» — Степан хлопнул себя по лбу.

— Слушай, я знаю, где их искать! — расплылся в улыбке он.

— Ну?

— Загну! В коровнике! Правда, туда идти далеко.

— Пошли, не в первой! — похлопал по плечу Степана Дед Мороз, и зашагал по дороге. — Куда идти, то? — Обернувшись, поинтересовался Дед Мороз.

— Да погодь, — отмахнулся Степан, ища в кармане мобильник.

Найдя телефон, он сунул руку в карман брюк. «Так, деньги есть, надо звонить». Он достал мобильник, набрал привычный номер. Шли долгие гудки. Дед Мороз с интересом наблюдал за Степаном. Наконец трубка «ожила».

— Такси «городок», здравствуйте, — произнесла она женским, сонным голосом.

— Здравствуйте, с новым Годом! — начал Степан.

— Куда едем? — прервал его голос в телефоне.

— Улица Можайского, дом тридцать пять, а едим совхоз Светлый, Большая девять.

— Заказ принят, ожидайте.

Дед Мороз вопросительно взглянул на Станислава.

— Сейчас сани подъедут, — на молчаливый вопрос ответил Станислав.

Дед Мороз одобрительно кивнул, заткнув руки за пояс, приготовился ждать. Ждали двадцать минут. Хмель у Станислава постепенно прошла, но на смену ему явилась головная боль и полная апатия.

— Может, домой вернемся? У меня «по чуть-чуть» еще осталось, — С надеждой в голосе обратился Станислав к делу Морозу.

— Да ты что? Там подарки! — возмутился Мороз.

— Нет, так нет, — махнул рукой Станислав.

Захотелось спать. «Сейчас бы в кровать под одеяло, а так сохатых ищи», — мелькнуло у него в голове. Грустные мысли развеяло подъехавшее такси.

Опустилось боковое стекло, и молодой водитель весело бросил:

— Кому на коровник надо?

— Нам, — за обоих ответил Станислав, забираясь в салон автомобиля. — Ну, садись, снежный герой. — Пригласил он Деда Мороза, открыв заднюю дверь автомобиля.

Ехали минут тридцать. Водитель оказался молчаливый. Так что двигались в полной тишине. Повеяло свежим навозом. Мороз Иванович жадно принюхался, расцветая в улыбки. Скрипнули тормоза. Машина остановилась.

— Приехали! — весело выкрикнул водитель.

— Вот, возьмите, сдачи не надо, — протянул деньги Станислав, после чего они вылезли из такси.

Впереди виднелось длинное здание коровника. Из открытых настежь ворот поднимался пар, со стойким амбре рогатого поголовья.

— Ну, пошли, что ли? — подбодрит Мороза Ивановича Степан.

— Да, да, конечно. Давай, сперва, сани поглядим, — отозвался Мороз.

— Где, в коровнике? — прыснул от смеха Станислав.

Но дед был серьезен. Он указал впереди себя варежкой:

— Вон, гляди.

И действительно, впереди снег разбросан, будто длинная повозка крутилась на месте, а дальше уходила широкая колея, скрываясь за поворотом. Мороз Иванович, не дожидаясь Станислава, зашагал по следу. Станислав замешкался, но быстро нагнал его. Зайдя за угол коровника, они увидели большие сказочные сани, доверху наполненными разномастными подарочными коробками. Дед Мороз буквально расцвёл.

— Нашлась пропажа. Но где олени?

— В коровнике, — не уверенно протянул Станислав. — Но это не точно.

— За, мной! — Скомандовал Дед Мороз и, широко ступая, потопал к открытым воротам.

Как только они вошли в хлев, почувствовали тепло. Помещение на удивление чистое. Два ряда заграждений с коровами, а между ними проход. Под потолком висел ряд горящих ламп, хорошо освещающих весь коровник.

— Дешер, Денсер, Виксен, вот вы где! — радостно закричал Дед мороз и широко расставив руки бросился по коридору.

В метрах двадцати от них, возле кормушек с сеном, стояли три самых настоящих северных оленя. Станислав от удивления протер глаза. Олени не исчезли, а их стало даже больше. Из глубины коровника прискакали еще четыре оленя.

— Пренсер, Комет, Донер, Блитцен! Как я вас рад видеть, дорогие мои! — обрадовался Дед Мороз и бросился к ним на встречу.

Подбежав, он расцеловал каждого в мокрый нос.

— Нашлись! И подарки целы! — обернулся к Станиславу Дед Мороз, его влажные глаза светились от счастья. Но в следующую секунду лицо приобрело растерянный вид. — А где Купидон?

Ответом ему послужило грубое мычание. Дед Мороз огляделся по сторонам и наконец, увидел последнего оленя — Купидона. Тот стоял за ограждением вместе с коровами, а с двух сторон к нему прижались две телки. Они не сводили с Купидона томных взглядов.

— Купидон, ах ты старый развратник! Я же тебя отборным ягелем кормил, а ты! К девкам!

Купидон хитро взглянул на Деда мороза и громко фыркнул. Корова, что с левого бока, призывно замычала, сильнее прижимаясь к боку Купидона.

Собрав всех оленей, Дед Мороз запряг их в сани, а сам сел на лавку спереди. Взяв вожжи, он крикнул Степану:

— А ты веди себя хорошо и верь в чудо!

Степан ничего не ответил, лишь улыбнулся и махнул рукой.

— Хо-хо-хо! — гортанно засмеялся Дед Мороз, исчезая.

На место, где он только что был, с неба посыпалось разноцветное конфетти. Запахло ванилью и имбирным печеньем.

Минул год. Степан забыл о своих приключениях, списав их на похмельный бред. В канун Нового Года он сделал предложение Людмиле, она согласилась. Двадцать девятого декабря, Станислав возвращался из гаража домой. Проходя мимо продовольственного магазина, к нему подскочила девушка в наряде снегурочки. Хитро улыбаясь, она сунула ему в руки новогодний лотерейный билет. Степан хотел было отказаться от него, но девушка, рассмеявшись, быстро побежала прочь, а из соседнего подъезда к ней подскочил парень в костюме эльфа. Обнявшись, парочка скрылась за поворотом.

Первого января, Станислав и Людмила, от нечего делать, смотрели розыгрыш лотереи. Внезапно Станислав подскочил со своего места и схватил «лотерейку».

— Тебя, что ужалили? — рассмеялась Люда

— Да ты взгляни! — Станислав и протянул ей лотерейный билет.

Номер, серия, все сходилось, а приз — автомобиль.

— Не может быть, — расплылась в улыбке Людмила.

— Может, главное верить в чудо и вести себя хорошо! — вскакивая, Степан схватил супругу и закружил по комнате. Вот так и закончилась эта новогодняя история. Верьте в чудо, ведите себя хорошо!

Анжелика Леонова

КУПАВА

Вспомним славянскую мифологию. Сказка о любви.

Лето подошло к концу, наступила пора свадеб. Белокурый красавец Багша вместе с другими парнями наблюдал за девушками, которые собирали лён в пучки. Его взгляд упал на одну из них, особенно миловидную.

— Спорим, к вечеру она будет моей? — Бросил он другу, самоуверенно улыбаясь.

Юноши засмеялись.

— Ты, холоп, и она? Да ее отец тебя и на порог не пустит!

— А вот и пустит! Спорим? — Багша преувеличил свою значимость, пытаясь сохранить достоинство.

— Ну что ж, спорим. Мой конь против твоей коровы, — ухмыльнулся один из друзей.

Багша побледнел: его семья жила так бедно, корова была их единственной кормилицей. Но, упрямство взяло верх, и он дал согласие на пари, уверяя себя, что девушка того стоила.

Он нарвал полевых цветов и направился к девушкам в поле. Не обращая на него внимания, они продолжали петь песню о богине любви Купаве:

«Дай, Купава, мне жениха,

Работящего молодца,

Я тебе венок сплела,

Пришли за ним гонца».

Багша не растерялся. Подойдя к одной из девушек, и попытался обнять ее за талию.

— Сплети мне венок, вот тебе цветы, — девушка вырвалась из его рук и побежала к реке.

— Нежана, ты куда? Твой суженый уже здесь! — Смеясь, окликнули ее подруги.

Багша догнал Нежану у самого берега. Видя ее неуверенный взгляд, он на минуту задумался, но все же схватил ее за руку, желая добиться своего. Девушка закричала, прося богов о помощи. Оказавшись на краю, она поскользнулась и упала с обрыва в воду. Ее тонкая фигура быстро скрылась в реке.

Юноша в ужасе замер, а потом бросился бежать. Никому ничего не сказал; ночью он собрал вещи и вышел из деревни. Бродя в одиночку, он не мог избавиться от чувства вины. Каждая тень, каждый шорох напоминали ему о Нежане.

На третий день пути он упал на колени и взмолился к Купаве.

— О, богиня любви! Верни Нежану! Я сделаю всё, что ты попросишь!

Купава услышала его мольбу и приняла решение помочь юноше. Она превратила Нежану в русалку.

— В озере неподалёку живёт теперь твоя возлюбленная. Если ты полюбишь ее такой, какая она стала, я верну ей первоначальный облик. Но если нет, ты сам станешь водяным и остаешься с ней навсегда.

Багша поблагодарил Купаву и отправился к озеру.

Когда он наконец добрался до воды, тишина его обволокла. Вечером он задремал, но вдруг услышал всплеск.

— Кто здесь? — Крикнул он, оглядываясь.

Из воды раздался тихий смех.

— Не бойся, это я, твоя невеста, — запела русалка.