Бесплатный фрагмент - СатАна

Данную книгу я посвящаю моей дорогой супруге.

Благодарю тебя за безграничную поддержку и исключительную помощь в оформлении. Без тебя этих строк бы не было…

ОСОБУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ хотелось бы выразить Юлии Козыревой, самому ДОБРОМУ администратору замечательной группы BESTAUTHORS (https://vk.com/best_authors_books), где вы сможете найти самые разные книги на любой вкус,

А так же Алёне Измайловой, администратору группы «ПОЭЗИЯ И ПРОЗА» (https://vk.com/so_smuslo), лучшему сообществу для начинающих авторов.

Спасибо вам, девушки! За поддержку и помощь! Вы лучшие!

Так же хотелось бы поблагодарить следующие сообщества за бескорыстную помощь в продвижении книги:

https://vk.com/strokiknigi https://vk.com/booksareeternal https://vk.com/bam_book_literature https://vk.com/fox_tail_creation https://vk.com/litrpg_books https://vk.com/untypical_ficwriter https://vk.com/club_writer2016 https://vk.com/club156910890 https://vk.com/generation_data_group https://vk.com/moy_nakama https://vk.com/ayoungpoet https://vk.com/massolit_group https://vk.com/literatorium_club https://vk.com/public58342464

Пролог

Умирающий вечер подходил к концу. Жизнь потихоньку покидала этот мир, желая сбежать от его дневной суеты и безумия и окунуться в спокойный тихий сон. Сон, что порою был так близок к смерти…

К далёкому горизонту клонилось солнце, огненным покрывалом окутывая старую чуть покосившуюся церквушку. Сначала пламя прошлось по крыше. Затем и ряды серых брёвен принялись медленно заниматься, стремительно превращаясь в единое алое зарево. Словно кровавая рана на груди мирозданья. А после пожар перекинулся на ближайшие могилы, заставляя и их трепетать в этом огненном действе.

Теперь полыхало всё. Кресты, что с тоскою взирали вдаль, бесполезно ища спасения. Массивные каменные надгробья, за долгие годы почти целиком вросшие в землю. И даже едва различимый отсюда лес не избежал страшной участи. Огонь был всюду, как в тех далёких сказаньях о грядущем Апокалипсисе, которыми мамы ещё с юношеских лет пугают своих детишек.

Багровыми клубами закат расцветал в небесах — и от этого гнева было не уйти. В целом мире не нашлось бы уголка, где возможно было бы укрыться. Оставалось лишь одно — отдаться под его власть, раствориться в его непримиримом свечении…

Но очень скоро всё прекратилось. Солнце осело за край и, подобно весеннему снегу, растворилось в ночном тумане. Церковь застыла во всё том же спокойствии, словно и не было никогда этого страшного пожара. А может так оно и есть?

Мир начал медленно погружаться во мрак. Вот уже и полоска горизонта, что не так давно напоминала свет, исчезла. Стало темно…

Пора…

Из-за густого кустарника, звенящего причудливым фиолетовым цветом, вышла одинокая фигура в сером плаще. Темнота растворяла её силуэт, заставляя его сливаться с окружающей растительностью. Однако и этого было недостаточно, так что, не задерживаясь на открытой местности, она быстро пронеслась вдоль ряда пышных деревьев и окунулась в высокую траву, что мгновенно скрыла её присутствие.

Теперь лишь едва различимый шелест стеблей можно было увидеть в кромешной тьме. Но уже совсем скоро фигура показалась вновь. Она выбралась из зарослей у западной части кладбища и, перескочив через небольшую оградку, уверенно пошла вперёд.

Глубокий капюшон надёжно скрывал лицо незнакомца, а длинный мешковатый плащ вкупе с царящим вокруг сумраком довершали дело. Невозможно было понять, мужчина это был или женщина. Да и человек ли вообще? Лишь лёгкая тень, скользящая вдоль невысоких надгробий, свидетельствовала сейчас о пребывании здесь кого-то постороннего.

Вокруг было всё также тихо. Неясно, от кого скрывался незнакомец, но если у этого места имелись какие-то тайные хозяева, то они совсем не спешили проявлять себя. А может им и вовсе не было никакого дела до странного существа, по какой-то неведомой причине забредшего на их территорию? Кладбище было мертво.

И всё же незваный гость всегда остаётся незваным. А значит, стоит быть настороже.

Завернув возле очередной могилы, незнакомец приблизился к церкви. Здание не выражало собой совершенно ничего, кроме полнейшего равнодушия. Мир вокруг давным-давно забыл про него, так почему же оно должно помнить о мире? Лишь только пара косых крестов, символов старой веры, с презрением уставились сверху.

Помедлив с секунду, незнакомец аккуратно потянул на себя массивную входную створку. Старые изъеденные временем петли надрывно заскрипели, не желая поддаваться чужой воле. И всё же им пришлось.

Из открывшегося прохода в лицо ударил тёплый воздух. Никаких следов затхлости или сырости. Словно внутри не существовало никакого многолетнего запустения, но по-прежнему теплилась жизнь. Так может хозяева всё-таки дома?

Он сделал шаг в дверной проём. Затем — ещё один. Тишина. Атаковать его никто не спешил. Церковь внутри, казалось бы, была просто церковью. Вот только тьма… здесь она казалась значительно гуще, чем снаружи. Плотной. Почти осязаемой.

Незнакомец замер. Дальше так продвигаться нельзя. В кромешной темноте даже малая выбоина в полу может сделаться серьёзным препятствием. Чего уж говорить о реальных противниках, которые наверняка притаились где-то там… Но не выдаст ли он себя, воспользовавшись светом?

Его раздумья продлились недолго. Нет, скрываться и дальше не имеет никакого смысла. Если хозяева этого места до сих пор здесь, то о его присутствии им уже явно известно. А значит, осторожничая, он лишь добавляет им преимущества.

Короткий шёпот сорвался с губ. Тихий, почти неслышимый. Однако этого хватило, чтобы заклинание вступило в силу. Но вопреки ожиданиям свет не родился в темноте яркой вспышкой, освещая каждый потаённый уголок этого зала. И даже блеклый путеводный огонёк, которыми любили пользоваться маги Приюта Анварии, не спешил устремляться вверх с руки незнакомца, чтобы озарить его путь. Пускай они оставят себе все эти бесхитростные игрушки. У него же есть свои методы.

Вокруг, казалось, ничего не изменилось. Лишь только пара крохотных зелёных искр загорелась под капюшоном незнакомца. Наполненный мистической мощью взгляд, способный зрить даже в самом пугающем сумраке. Там, где сама надежда на свет порой становится немыслимой. Это была магия уже совсем другой школы…

Однако даже такая мера помогла плохо. Тьма вокруг была действительно материальна. Всполохи чуждой энергии буквально пронизывали собой пространство, витали в воздухе, закрывая обзор. Пришлось приложить усилия, чтобы пробиться сквозь эту завесу. Удалось. Но и сейчас «кошачий взгляд» мог показать лишь тускло-серые очертания окружавших предметов. Словно весь этот зал был сделанным на скорую руку наброском, которому только предстоит стать полноценной картиной… Что ж, и на том спасибо.

Недовольно хмыкнув, незнакомец двинулся дальше.

Убранство церкви не отличалось ничем выдающимся. Пара рядов деревянных скамеек. Помутневшие от времени фрески на крохотных окнах. Прогоревшие до основания свечи, что были расставлены повсеместно. И бесчисленные восковые подтёки — даже там, где их, казалось, не должно было быть.

В конце зала виднелся невысокий алтарь, над которым раскинулась целая композиция икон длинной во всю стену. Старинные Божества и их Слуги взирали со своих постаментов недвижимым полным суровости взглядом. Вот они-то во всём этом однообразии могли представлять интерес. Древний автор явно старался, расписывая каждую деталь, каждую чёрточку в изображениях Высших. На просторах Семиградья — и даже за его пределами — коллекционеры могли бы немало отдать за такую ценность. Странно, что всё это до сих пор осталось нетронутым.

Ещё с секунду помедлив, незнакомец двинулся к ним. Но как выяснилось уже совсем скоро, вовсе не иконы были целью его визита. Он остановился возле невзрачного деревянного алтаря, который в своём нынешнем состояний мог бы сгодиться разве что на печную растопку. Совершенно ничего примечательного… но откуда же это странное чувство страха, вдруг зародившееся на самом уголке сознания? И эта неуверенность внезапно дрогнувшей руки…

Пересилив себя, незнакомец уверенным движением смахнул с ветхой крышки скопившуюся за десятилетия пыль и внимательно всмотрелся в резные руны, высеченные на её гладкой поверхности. Это оно. И поскольку вокруг всё по-прежнему тихо, нужно начинать…

Лёгкий жест, что должен стать проводником чему-то большему. Тому, чему лишь предстоит зародиться. И вновь едва различимый шёпот. Шёпот, что складывался в совершенно неразборчивые формулировки, не имеющие никакого отношения ко Всеобщему языку. Лишь изредка в них просматривались нотки старотрейдорнского, но и они были настолько незначительны, что понять что-либо не представлялось возможным. Казалось, даже сам незнакомец не ведает смысл своих слов.

Однако их суть понимала Сила. Та, что вдруг ощутилась в дребезжании плотного воздуха. Что надрывным гулом отозвалась в ветре, пробежавшем вдоль пустынных стен. Что сверкнула ярким нежно-голубым огоньком — и наконец устремилась вниз, неимоверным потоком ударив в деревянную крышку.

Несмотря на свою ветхость алтарь выдержал. Он поглотил в себя всю вложенную в заклинание мощь, словно исполинская губка, подставленная под поток водопада. Тьма вокруг стала медленно отступать — и вместе с тем помещение вновь стало обретать все утраченные краски. Сам алтарь сделался непроглядно-чёрным, а по поверхности высеченных на нём рун забегали крохотные голубые искры, стремительно наполняя их своей энергией.

Откуда-то снизу послышался треск, словно сама земная твердь откликнулась на магический призыв. А когда рунический узор оказался завершён, алтарь стал медленно отодвигаться в сторону, открывая в полу широкий проход, освещённый факелами.

Незнакомец сделал шаг в сторону. Больше его участия не требовалось — заклинание завершится само. Ему же стоит собраться с мыслями и подготовиться к тому, что ждёт его впереди. Кто знает, какие подвохи таит в себе это место? Странно, что до сих пор ему не встретилось таковых. Может, местные хозяева всё же ушли, а та тьма — это лишь остаточные отголоски их энергетики?

Грохот бьющегося стекла заставил всё вновь переосмыслить. Многочисленные фрески разлетелись вдребезги, пропуская внутрь заунывный утробный вой. А вслед за ним показались и его обладатели: прогнившие, изъеденные тленом тела и руки — и лица, что когда-то давно, возможно, напоминали людей, но теперь превратились в гротескное, исковерканное отображение самих себя. Впалые глазницы и свисающие грязными клоками волосы. И зловоние. Нестерпимый запах гнили, что в одно мгновение заложил нос.

Мертвецы лезли через окна, через всё ещё открытые двери — через любую щель, куда только могли протиснуться их обезображенные тела. Пробуждённые от многовекового сна, разъярённые необходимостью вновь ходить под небом, сейчас они хотели лишь одного. Утолить тот голод, что стал для них единственной причиной «быть».

— Что-то вы припозднились, — чуть грубоватым, и тем не менее женским голосом проговорил незнакомец.

Серая мешковатая накидка рухнула на пол, обнажая стройную обтянутую в тёмную кожу фигуру и хвост угольно-чёрных волос, доходящий до самой поясницы. Чересчур бледное лицо со слегка зауженными уголками глаз — внешность совершенно нетипичная для этой части Семиградья — не выражало собой совершенно никаких эмоций. Видя приближавшихся врагов, девушка лишь грустно склонила голову набок и возложила руки на эфесы катан, закреплённых на поясе.

— Ну что, начнём?

Мертвецы и не думали ждать. Несколько уже вплотную приблизились к незнакомке, готовые к решающему броску. Пятерни почерневших от времени пальцев тянулись к её неприкрытому горлу. Прогнившие зубы клокотали, пропуская сквозь себя ни на миг не утихавшую мелодию ненасытного утробного стона. Рывок!

Короткий шаг в сторону, и лезвие, выскользнувшее из ножен, разрубает сразу трёх противников пополам. Ещё двое тянут свои руки слева — уход и два резких взмаха. Рука и пара голов разлетаются в стороны ненужными культяпками. Вой ударяет в самое ухо — однако очередной расторопный мертвец смыкает свои зубы на заранее подставленной стали. Быстрый разворот — и половина его черепушки уносится прочь.

Не давая новым врагам приблизиться, воительница устремилась вперёд по дуге и с разбега толкнула одну из скамеек точно в толпу мертвецов. Несколько тут же попадали навзничь. Другие, тяжело рыча и скрежеща руками воздух, стали неуклюже перелезать через вставшую на пути преграду. С обратной стороны тоже послышались стоны — так что вторую скамейку девушка направила уже туда. Теперь только центральный проход зала оставался неприкрытым. Им-то сейчас и стоило заняться.

Быстрый взмах по косой. Затем ещё один. И ещё… Мертвецы не успевали подходить, а их искажённые злобой лица уже уносились прочь, отделённые от основания шеи. Груда обезглавленных тел у ног воительницы начинала расти. Однако и количество живых «немёртвых» при этом не уменьшалось. А снаружи всё прибывали новые.

Катаны делали своё дело. Идеально заточенная эмбиринская сталь из ковален Антримитиды легко разрезала плоть мертвецов словно мягкое масло. А нанесённые на клинки магические резы не давали отрубленным конечностям срастаться обратно, делая вторую смерть нежити окончательной. И тем не менее на смену одному убитому противнику приходил с десяток новых. Расклад получался совсем не радужным.

Очередной враг приблизился сбоку. Незнакомка хотела уйти в сторону, пропустив его мимо себя — но не тут-то было! Левая нога будто вросла в пол, не желая двигаться с места. Нет, дело было не в полу. Ещё один мертвец, подползший сзади, крепко ухватился за ступню. А зубы другого уже мелькнули перед самым лицом…

Реакция не подвела. Плавно уклонившись от укуса, воительница вонзила мечи сразу в обоих противников. А затем для верности ещё и отрубила державшую её руку. Нога оказалась свободна, однако за это время дюжина новых мертвецов уже успели подобраться совсем близко. Чтобы увеличить дистанцию, девушка отскочила обратно к алтарю и, приняв боевую стойку, внимательно воззрилась на приближавшееся «стадо».

— Ребята, вы как? — тяжело выдохнула она, — Передохнуть не желаете?

Мертвецы не желали. Они не знали усталости. Не знали сострадания, боли — или каких-то иных свойственных человеку преград. Их влекло вперёд то, что было гораздо сильнее всего этого. Чувство тёплой бушующей крови. И бешеный стук живого сердца, что всё ещё билось в груди.

Бесполезно бороться с бесконечностью, особенно когда твои собственные силы имеют чёткий предел. А ведь необходимо оставить ещё и на потом. Толпа оживших трупов — она была уверена — ещё не самое скверное из того, что ждёт её впереди.

— Что ж, — заключила девушка, срубив двух самых расторопных противников, — Боюсь, я вынуждена вас покинуть. Было весело. Как-нибудь повторим, — и, не дожидаясь, пока оставшиеся мертвецы успеют подобраться слишком близко, она юркнула в открытый в полу проход.

Короткое заклятье — и алтарь снова начал задвигаться на место. Пытаясь не упустить последний шанс, один из противников просунулся в оставшийся проём, но вернувшаяся в паз крышка разрубила его тело надвое. Однако и после этого покойник не спешил умирать. Он трепыхался на земле, всё ещё протягивая свои склизкие пальцы к вожделенной добыче.

— Пакость, — скривилась воительница, пригвоздив голову покойника мечом к полу, — Так-с, посмотрим, что у нас дальше?

Впереди тянулся длинный, освещённый факелами коридор. Потолок был недостаточно высокий, чтобы встать во весь рост, так что пришлось идти, немного пригнувшись. На полу виднелись остатки чьих-то костей — имевшегося света вполне хватало, чтобы разглядеть их выразительные очертания. Как и довольно внушительные трещины в стенах, что в любой момент грозили обернуться мощным обвалом. Не очень приятная перспектива…

Ночное зрение больше не требовалось, так что девушка поспешила снять заклинание, дабы не расходовать магическую энергию зря. Что ж, так-то лучше. Всё же постоянное воздействие чар не слишком благотворно влияет на глаза. Не стоит им злоупотреблять.

Несмотря на мрачную атмосферу, обстановка здесь была совсем не такой как снаружи. Тёмная мощь, что наполняла собой всё здание церкви, буквально пульсируя в самом воздухе, здесь вовсе не ощущалась. Словно перед воительницей был совершенно обычный тоннель, не таящий в себе совсем никаких подвохов. Однако незаметность чуждой силы совсем не говорила об её отсутствии. Напротив, если там, наверху, она была демонстративно выставлена напоказ, в надежде отпугнуть случайного гостя, то здесь её присутствие было надёжно скрыто. Тот, кто ждал девушку впереди, теперь хорошо знал, что просто так назад она не повернёт. И потому старался подготовить ей достойную встречу. Что ж, пускай старается. Она тоже будет готова.

Однако пока всё по-прежнему оставалось спокойно. Никаких скрытых ловушек или же нападений из засады. Даже предречённый обвал до сих пор не случился. Может это место всё-таки решило оставить её в покое?

Порядка получаса коридор уходил всё дальше вглубь, пока наконец не оборвался небольшим продолговатым залом с ровным каменным полом, разукрашенным странными письменами. Здесь уже можно было выпрямиться во весь рост — высокий сводчатый потолок уходил далеко вверх, открывая взору всё те же странные символы. С него свисало несколько крохотных люстр, свечи в которых несмотря на долгие годы всё так же не переставали гореть. Даже восковых подтёков нигде не наблюдалось.

Такие же виднелись и внутри глубоких арочных ниш, что попарно торчали в стенах зала. Но главным источником света здесь являлась большая металлическая чаша, расположенная в самом центре помещения. Внутри неё, тревожно подрагивая, полыхал огонь. Он-то и освещал четыре застывшие в боевых позах фигуры, что притаились в стенных углублениях, угрюмо взирая перед собой.

Свирепые воины в совершенно невообразимых доспехах, состоящих из множества продолговатых щитков, и с причудливыми шлемами-масками на лицах. Каждый из них выражал свою собственную гримасу: ярость, смех, равнодушие, скорбь, — гримасу, что должна была вызвать в противнике лишь одно — чувство ужаса. У каждого и четвёрки в руках имелся длинный изогнутый к кончику меч. Весомое дополнение к их общему устрашающему виду.

Воительница презрительно хмыкнула. Не дольше секунды у неё ушло на то, чтобы понять, что противники, застывшие перед ней, не более чем статуи. Безжизненные каменные изваянья, поставленные здесь каким-то неизвестным мастером в память о бойцах прежних эпох — или же вовсе творческий вымысел художника, не имеющий никакого отношения к действительности. Хотя и от них стоило ждать беды — во всяком случае именно об этом говорило пламя, тусклыми бликами игравшее на их лицах, будто бы оживляя тревожный каменный взгляд. Не хорошо…

В противоположном конце зала виднелась небольшая деревянная дверь. Без каких-либо замков и с единственной круглой ручкой, будто бы зовущей прикоснуться к себе. Что ж, цель ясна. Оставалось только преодолеть пару десятков метров, отделявших девушку от неё.

— Ну ладно, — тихо проговорила она, ещё раз оглядев все четыре статуи, — Поехали что ли…

Короткий шаг вперёд. Ещё один. Ничего не случилось — однако вдруг дрогнувшее пламя чуть было не заставило воительницу отступить. Она угрюмо покачала головой. Скверно. Очень скверно. Тяжело противостоять противнику, которого на деле может и не быть.

Ещё шажок… И ещё… Теперь пара статуй были уже позади неё, так что приходилось идти полубоком, то и дело оборачиваясь, дабы не пропустить коварный удар в спину. Удар, которого может и не последовать…

Пламя свечей не переставало мелко подрагивать, будто нарочно сгущая атмосферу. Огонь же в чаше и вовсе взбесился, словно раздуваемый неслабым ветром. Однако вокруг всё по-прежнему было тихо. И лишь только взгляды зловещей четвёрки будто бы провожали каждое движение девушки.

— Да оживай же вы уже! — не выдержала она, застыв посреди зала.

Ничего. Никакого признака жизни в окаменевших телах. Гротескные лица будто насмехались, с издёвкой глядя на неё со своих постаментов. И даже пламя, казалось, успокоилось, наконец завершив свою жуткую пляску.

Может всё-таки обойдётся?..

Её мысли оборвал громкий хлопок. А когда он сменился протяжным скрежетом, девушка с небывалым задором устремилась к ближайшей статуе. С занесённым мечом, готовым отразить внезапный удар… Но его так и не последовало. Статуя оставалась просто статуей, разве что во вдруг потускневшем свете ставшей ещё более мрачной.

— Что же это за?..

Проклятие так и не успело сорваться с её губ.

С лёгким шелестом, словно листва, раздуваемая в старом парке, из глубины пола стало подниматься нечто тёмное. Четыре сотканные из мрака фигуры, точь-в-точь повторяющие собой очертания давешних статуй. Вот только эти уже не были недвижимыми. Без лишних промедлений они тут же вступили в бой.

Грозные, сверкающие тёмной мощью клинки обрушились сразу со всех сторон. Не ожидав такого натиска, воительница чуть не пропустила первые же удары. Лишь всё та же выработанная годами реакция помогла ей резко уйти в сторону и занять боевую стойку, прижавшись плечом к стене.

Однако четвёрку прыть противницы совсем не смутила. Быстро, почти синхронно, они вновь устремились вперёд, заставляя девушку, изо всех сил отбиваясь катанами, уйти в глухую оборону. А затем и вовсе, кое-как увернувшись от направленных в лицо лезвий, кувыркаться по полу, дабы укрыться за массивной чашей.

Огонь вновь принялся разгораться. Но свет совсем не спешил развеять чёрную сущность четвёрки. Напротив, с каждым новым бликом, попадавшим на них, тьма, из которой были сотканы их тела, становилась всё отчётливее, всё плотнее.

Новый бросок. И шелест ревущей стали сразу с обеих сторон — и вновь, с трудом принимая удары на лезвия, воительница уходит за спасительную чашу. Попытка вытянуть противников в линию, чтобы сражаться один на один. Куда там! Они действовали слишком слаженно, чтобы попасться на такую уловку.

Выпад, отбив — и резкое нападение. Тщетно! Меч будто бы уткнулся в каменную стену. Ещё раз… и вновь…

Защиту их пробить не получалось, никак. Клинки сталкивались, звенели, рушились на врага, не зная пощады — и каждый раз находили под собой непреодолимую преграду, словно само пространство не пускало их к цели. Воительница не уступала четвёрке, раз за разом отбивая их смертоносные выпады. Но время шло, силы её таяли. А вот противники — те, напротив, словно прибавляли с каждой минутой. Всё быстрее, всё сноровистее, всё резче. Можно ли выстоять в битве с такими?

«Можно», — услужливо подсказало сознание.

Очередное отступление — и резкая контратака. Враги не растерялись — но и она не зря проходила школу Гремора. Пара мечей летят на неё сверху. Короткий взмах катаной, чтобы увести их по дуге, другой клинок позволяет прикрыться от удара сбоку. Уворот, заход за спину — и мощный взмах, который сделает одного из противников на голову ниже…

Звяньк!

Ещё одна особенность четвёрки, что никак не могла уложиться в сознании. Девушка отскочила на несколько метров в сторону, ошалелым взглядом взирая на противника. Разум просто не хотел поверить в увиденное!

Тёмная фигура, что должна была лишиться головы от одного лишь прикосновения эмбиринской стали — стали, которой нет равных в целой Эллидии, — как ни в чём не бывало стояла по другую сторону зала. На облачённой в доспех шее не осталось даже малой царапины. А вот сама девушка ощутила неприятное жжение на левом плече. Один из мечей всё-таки сумел её достать.

— Зараза! — выругалась воительница, сплюнув, — Что вы такое?

Тьма не спешила давать ответов. Как и бушующий свет, чей танец даже и не думал утихать. А клинки зловещей четвёрки уже снова рвались вперёд, обрушиваясь на девушку целым градом быстрых ударов. Катаны тревожно звенели, мелькая перед лицом словно молнии в грозовом небе. Звучали безудержным гласом — но это была уже совсем не та бравая песнь, с которой они вступали в битву, а скорее стон. Стон боли и отчаянья. Стон свежей крови, что во что бы то ни стало должна была пролиться…

Темп делался невыносимым. Пришлось вновь отпрыгивать в сторону, пропуская лёгкий удар по бедру, и не дожидаясь, пока противники её настигнут, быстро прятаться за чашей.

Огонь полыхнул перед самым лицом. Огонь! Что, если это он даёт четвёрке их силу? Заклинание сформировалось само собой, устремившись в самую глубь каменного чрева. Вверх взметнулось облако жара, без остатка покинув своё исполинское ложе. Пламя окутало теневых воинов, на мгновение полностью скрыв их из вида… А затем оно резко опало.

Все четверо стояли перед ней как ни в чём не бывало. Ни единой опалины, ни одного ожога не осталось на их сотканных, казалось, из самой тьмы телах. Тьмы, однако, материальной. Тьмы, что была прочнее даже самого твёрдого железа. Даже эмбиринской стали…

А в следующую секунду огонь в чаше вновь полыхнул. И как по команде противники снова бросились в бой.

Отбиваться становилось всё сложнее. Девушка чувствовала, как по её плечу хлещет кровь. А в голове неугомонным рёвом проносились совершенно бессвязные мысли…

Эмбиринская сталь… Четверо воинов… Тьма… Неугасающее пламя… Что за существа способны пережить удар её катаны? Существа, против которых даже первородная стихия оказалась бессильна…

Наконец ответ явился.

— Фантомы…

Эмбиринская сталь может сразить любого противника. Но ни одно оружие не способно повлиять на сущность, которой, по сути, нет…

— А значит…

Принять на лезвие ещё с дюжину ударов, резкий уход, ложный выпад — и отпрыгнуть в сторону, пока противники не поспели следом. Заскочив под одну из арок, девушка на лету рубанула мечом и, даже не глядя на то, как статуя за её спиной рассыпается в крошки, повернулась обратно к четвёрке. С особым ехидством наблюдая за последствиями своих действий.

Ещё пару секунд ничего не происходило. Противники всё так же уверенно подступали к ней. Когда один вдруг замер, содрогнувшись всем телом — а после стремительно растаял в воздухе, будто развеянный ветром.

— Упс, — криво усмехнулась она.

Трое оставшихся всё ещё пёрли вперёд, казалось, даже не заметив гибели товарища. Но и они теперь не составляли особой проблемы. Несколько новых выпадов, стремительных прыжков — и всё было кончено. Последнюю статую ударом ноги девушка обрушила на каменный пол.

Четвёртый противник исчез — а вслед за ним и пламя в чаше стало медленно угасать. Тяжело выдохнув, воительница упёрлась спиной в стену и медленно съехала вниз. Кровь в плече не унималась. Нога тоже кровоточила. А её путь был ещё очень далёк от завершения…

Нужен отдых. Хотя бы пара минут спокойствия в череде этого кошмара… Всего пара минут…

Она быстро затрясла головой, не давая сознанию окончательно ускользнуть прочь. Надо идти. Если она не встанет сейчас, то уже навряд ли когда-нибудь сможет покинуть это место. Вставай!

Простенькое заклинание чтобы остановить кровь. Не слишком надёжно, но на первое время сгодится. Ноги, легонько вздрогнув, всё же послушались. Катаны оказались слишком тяжелы, чтобы нести их в руках — пришлось убрать в ножны.

Шаг… ещё один… головокружение наконец ушло, оставив за собой лишь лёгкое неприятное послевкусие во рту. Нужно идти…

Заветная дверь была прямо перед ней, а вокруг всё вновь сделалось совершенно спокойно. Словно имевшаяся здесь сила наконец выплеснула всю свою ярость, что скопилась за долгие годы, и теперь снова ушла на покой. Хорошо, если так. Но что, если это лишь короткое затишье перед очередной бурей? Не пора ли повернуть назад?

И всё же воительница уверенно потянула ручку на себя. В отличие от той, что была сверху, эта дверь отворилась совершенно плавно, не скрипнув ни единой петлей. Почему-то такая удача совсем не обнадёживала…

Девушка оказалась в небольшом круглом зале. Тёмный, совсем непримечательный, с облезлыми грубыми стенами — он вызывал чувство заметного разочарования в сравнении с прошлыми хоромами. Единственным, что хоть как-то в нём выделялось, был небольшой алтарь в самом конце помещения, точно такой же, что и в церкви, только на этот раз каменный.

Покрытую пылью столешницу обрамляли всё те же замысловатые руны. А вот в её центре виднелось то, что могло заинтересовать любого кладоискателя. Небольшой гранёный камень нежно-голубого цвета, поражавший своей глубиной… Именно глубиной — иных слов она подобрать не могла. Казалось, что камень обладал неограниченным внутренним пространством, в котором хотелось полностью и всецело раствориться… исчезнуть, забыв обо всём…

С трудом отогнав от себя эти мысли, навеянные странной ворожбой, девушка протянула руку, чтобы извлечь свою находку. Но в последний миг её прервал чей-то голос. Спокойный. Даже ласковый.

— Подожди.

— Что? Кто здесь? — бросила она, оглядываясь по сторонам. Однако ответа не последовало, — Покажись! Нечего играть в прятки!

— Прячется не тот, кто скрывается во тьме, а тот, кто бежит от своего собственного я, — всё также рассудительно заметил голос, — Но если тебе так важно меня видеть, то что ж, пожалуйста.

Воительница так и не смогла понять, откуда он появился. Либо где-то в полу был хорошо замаскированный лаз, либо это была какая-то бесшумная телепортация… а может сама Тьма расступилась, выпустив из себя его лик?..

Прямо перед ней по ту сторону алтаря стоял седовласый старик, сгорбленный, в чёрной мешковатой мантии. Его лицо было испещрено морщинами, в глазах же сверкал какой-то непонятный тёмный блеск. В руках он сжимал косой рунический крест, точно такой же, как на шпилях церкви. Только сотворённый из какого-то странного металла.

— Кто ты? — потребовала воительница, выхватывая катану.

— Я всего лишь хранитель, оставленный здесь, дабы не пустить в покои Высших кого-то из посторонних и оградить Священную реликвию от чуждых ей рук.

— Пара фантомов и кучка полуразложившихся трупов… не очень-то ты стараешься…

— Да, ты успешно прошла эти нехитрые преграды. Поэтому я и решил выйти к тебе лично. Чтобы в последний раз попытаться образумить тебя.

— Ну, так что же тогда? Может уже начнём битву? — резонно предложила она, — А то меня ещё с полсотни разъярённых мертвецов на улице ждут.

— Ты жаждешь драки со стариком? — усмехнулся он, слегка опустив голову, — Да и к тому же, зачем сражаться, если можно сначала поговорить?

— Не трать напрасно слов. У меня приказ…

— Деточка, задумайся о судьбе мира. И о своей собственной судьбе. Разве тебе нужна такая ноша?

Она скривилась, явно подбирая в уме какую-то колкость. Но затем, в очередной раз окинув взглядом его и без того ущербный вид, лишь вяло махнула рукой.

— Уберись с глаз долой. Ты всё равно меня не остановишь. Я пришла за этим и я это получу. Хочешь ты того или нет…

Девушка потянулась к камню — но его не в меру сильная рука тут же перехватила её кисть.

— Постой. Ты же не думаешь, что всё будет так просто?

— Уйди, старик! Не заставляй тебя калечить!

— Не переживай. Тебе и не придётся…

Удар был настолько резкий, что она не успела понять, откуда он поступил. Будто какая-то неведомая мощь толкнула её в грудь. Старик лишь взмахнул рукой и довольно осклабился, видя как воительница, пролетев по залу, со всего маху впечаталась спиной в стену — и ничком распласталась на полу.

Боль! Былая рана в плече отозвалась новым завыванием. Но это было ничто в сравнении с болью в позвоночнике, который, казалось, лишь едва не разлетелся на части. И всё-таки она была цела. Во всяком случае пальцы всё ещё слушались…

— Ты… покойник… — с трудом поднимаясь на ноги, проговорила девушка.

— Ты даже не представляешь, насколько.

Зловещая улыбка старика стала ещё шире, стремительно превращаясь в нечто иное. Нечто, совершенно несвойственное лику обычного человека. Мерзкое. И даже жуткое… А в следующий миг по всему его телу прошла страшная судорога. Лицо, и без того не вызывавшее особых симпатий, стало покрываться обширными язвами, приобретая гнилостный зеленоватый цвет. Быстро заостряясь, зубы начали вытягиваться вперёд. Руки тоже увеличились в длину, неприятно скрежеща по полу тонкими изогнутыми когтями. Во всём образе мужчины неизменным оставалось лишь одно — его глаза, тёмная пустынная глубина которых теперь лишь лучше дополняла общую картину.

— Крожинг… я знала, что без подвоха тут не обойдётся! — бросила воительница, на что старик лишь в очередной раз оскалился. — Ну, хватит разговоров! К бою!

— Деточка… Неужели ты считаешь, что Я буду драться с тобой?

Не успела она сделать и шагу, как крест на его груди полыхнул алым. По рунам и навершиям заструились язычки зелёного пламени. Страшный вой наполнил всё помещение. Уши мгновенно заложило. От невыносимого звука, разрывающего собой сознание, катаны чуть было не выскользнули из рук.

— Что за?!

Не устоять…

Разум трещал по швам, начиная забывать, где находится грань, отделяющая мрак от реальности. Мысли путались, подчиняясь грохочущему грому в ушах, чьи пронзительные молоточки с каждой новой секундой лишь набирали ход. Не было уже ничего, кроме этого всепоглощающего звука. Не спастись…

Спокойствие…

Прислушавшись к внутреннему голосу, её сознание всё-таки смогло прийти в норму, поставив перед собой внушительный мысленный блок. Стену, через которую даже этот визг не сможет пробиться.

Но прежде чем она пришла в себя, старик уже был готов к новому удару. В дальнем конце зала, за его сгорбленной костлявой спиной, из самой сущности мрака зарождалось нечто. Сначала это напоминало лишь пыль, вознесённую вверх случайным ветром. Но после оно начало обретать форму, изображать очертания, совершенно чуждые обычному человечьему взору.

Зло ещё более чёрное, чем вся та тьма, что наполняла собой это страшное место. Зло, сотканное из тысяч развоплощённых духов, что сейчас, посредством какого-то по-настоящему чёрного заклинания, вновь получили некое подобие жизни. Лица, взиравшие множеством алчущих глаз. Глаз, в которых не осталось ничего, кроме гнева.

Собравшись в единый плотный комок, они тут же ринулась к намеченной жертве…

Огромных усилий девушке стоило увернуться от этой страшной лавины. Однако на этом всё не закончилось. Быстро развернувшись, духи вновь устремились вперёд. Новый прыжок в сторону — на этот раз ещё и взмахнув мечом, дабы разрубить этот мёртвый поток пополам. Но, как и ожидалось, эмбиринская сталь прошла насквозь, не причинив противникам совершенно никакого вреда.

— Они — лишь отражение моего сознания. Твоё оружие бессильно против них, — заметил старик, ухмыляясь, — Прими свою судьбу.

— Ага, как же, — огрызнулась она, — Не удаётся с ними — попытаю удачу с тобой.

Ещё один уворот — и резкий выпад навстречу своему главному противнику. Но за мгновенье до того, как гнев воительницы успел его настигнуть, старик исчез, а сталь с наивным звоном разрубила лишь сумеречный воздух.

— Покажись! — надрывно крикнула девушка, — Выйди и сражайся!

— Тебе моих деток мало?

Жуткий хохот огласил пространство. Он наждачкой черканул по разуму, так что даже ментальный блок не сумел помочь. Ей показалось, или на ушах проступила кровь?

Новая атака призрачных сущностей чуть было не застала врасплох. Она лишь в последний момент успела отскочить в сторону, но даже это не спасло от короткого контакта. Облако прошло по самому краю предплечья — и всю руку целиком зажгло неимоверным жаром. Не осталось сил держать меч. Их не осталось даже на то, чтобы продолжить сопротивляться.

Очередная попытка отпрыгнуть в сторону — неудачно… С каждой следующей атакой душ боль становилась всё сильнее, всё нестерпимее. Вот уже и вторая рука отказалась повиноваться. Катана с громким звоном упала на пол. А затем и её обладательница повалилась на колени, не в силах продолжать схватку.

Конец… звонкие молоточки всё ещё отбивали в ушах… Конец… не спастись…

— Ну, вот и всё, — послышался печальный голос старика, явившего свой лик где-то сбоку.

Его уродливое лицо будто бы и правда изобразило на себе нотки досады, столь неестественной для его ужасного вида. Над головой же воительницы уже собралась страшная серая масса, готовая к завершающему удару. Короткий взгляд наверх позволил увидеть не менее тысячи глаз, направленных на неё.

— Пришла пора закончить всё это…

— Я тоже так думаю.

Девушка перевела свой взор на старика. И на короткий миг спокойствие царящей в нём тьмы и ярость, бушевавшая внутри неё, встретились. Столкнулись, и — она могла поклясться! — ей удалось уловить короткую вспышку мелькнувшего в его глазах страха. Страха, что не мог вызвать ничего, кроме улыбки на её лице.

А когда серая стая уже сорвалась с места и однородным мёртвым потоком понеслась к ней, воительница выхватила из-за ворота своей куртки какой-то небольшой предмет, цепочкой крепившийся к её шее. Талисман в форме совершенно обычного яйца — что приятно обдал теплом онемевшие пальцы.

Он совсем не выглядел устрашающе, и всё же для душ он был именно таковым. Разрывая реальность мрака, развоплощая ужасные призраки, из его глубин ярким потоком начал струиться свет. Чистый и нежный. Бесконечно прекрасный для любого живущего — и нестерпимо губительный для всякого порождения тьмы. Свет, мгновенно заполнивший собой всё пространство этого небольшого зала.

— Рааа! — в страшной агонии старик рухнул на пол, не в силах перенести воздействие ослепительных лучей.

— Ну как? Нравится? — ухмыльнулась воительница, тяжело поднимаясь на ноги.

— Убери это!

— Отчего же?

— Я замерзаю! Это… этот проклятый свет!

Враг трепыхался в страшных корчах. Не в силах противиться. Не в силах отразить удар. Не в силах даже исчезнуть, подобно тем душам, канувшим в пустоту… Ему оставалось лишь терпеть.

— Ладно, хватит с тебя.

Она спрятала свой талисман обратно и, подобрав с пола мечи, медленно направилась к алтарю. Тело всё ещё покачивало. Однако теперь она знала, что выстоит. Впереди не осталось преград, способных её удержать.

Небольшой светло-синий камень всё так же возлежал в центре столешницы. Оставалось лишь протянуть руку.

— Не делай этого, — толи в мольбе, толи с каким-то странным укором протянул старик, — Ты не понимаешь, что может случиться…

Однако все его слова были теперь лишь пустым звуком. Убрав одну из катан в ножны, она прикоснулась к камню. А затем столь же аккуратно взяла его в руку. По всему телу пробежал какой-то странный холодок. Боль, оставленная сражением, в мгновение стихла.

— Так вот ты какой, — улыбнулась девушка, вглядевшись в бездонные грани. Необъятные. Настолько глубокие, что в них, казалось бы, мог бы поместиться весь мир. Они были так притягательны, что невозможно было отвести глаз. Невозможно даже на секунду отвлечься от этого великолепия…

— Как твоё имя, о обрёкшаяся? — на время поборов свои корчи, тихо спросил старик. Его спокойные глаза приобрели теперь почти человеческий вид.

Ворвавшиеся в разум слова увели её мысли прочь от прекрасной находки, заставляя вернуться из секундного забытья. И, наверно, в благодарность за это она всё же решила ответить.

— Меня зовут Сатàна, — отозвалась воительница, в последний раз грозно посмотрев на старика. А затем, убрав свою добычу в карман, спокойно пошла прочь.

ЧАСТЬ 1: КЛАН

Глава 1: Приказ

Клан есть власть. Волеизлияние Клана есть волеизлияние судьбы. Оно непреклонно. Оно доносится до служителей Клана старшими адептами, принявшими его из уст Совета. Уста адепта есть уста Совета. Уста Совета есть уста Клана. Уста Клана есть уста Судьбы. Так и не иначе.

Выдержка из Верховного устава клана Тарвати

Дождь прекратился ещё с утра, однако даже к вечеру день и близко нельзя было назвать солнечным. По небу то и дело кочевали массивные серые тучи, толи ища своё пристанище, толи, напротив, стараясь побыстрее унестись оттуда, где ещё совсем недавно их считали родными. И, словно вторя им, ветер так же постоянно менялся: он менял свои направления, свою скорость и даже свой внешний вид: порой он казался почти незаметным, совершенно прозрачным, а порой он становился похожим на большое пылевое облако, в котором, тем не менее, отлично прорисовывалась каждая деталь его многочисленных дуновений.

Аманда тяжело вздохнула, вглядевшись вдаль: Стор должен был уже час как вернуться, однако пока никаких даже самых незначительных признаков его приближения не было. Лишь бы ничего не случилось в пути! Ведь кто знает, что может сделаться с одиноким путником, едущим через лес? В последнее время слишком много диких животных бродит по этой округе, да и они не единственные, кого здесь следовало бы опасаться. Далеко не единственные…

Со своим мужем они жили на отшибе, пусть и недалеко от города, но всё же на достаточном расстоянии, чтобы оказаться лишёнными главного преимущества городских жителей — защищённости. Здесь не было ни стражей, ни каких-либо ещё блюстителей порядка, что заставляло в каждой непростой ситуации рассчитывать лишь на себя. А дикий лес, раскинувшийся далеко окрест их одинокого домика, с должным постоянством такие ситуации предоставлял.

Однако такая жизнь для Аманды не была какой-то странной ошибкой проведения или же наказанием свыше — она сама сделала такой выбор, решив, что здесь от неё будет гораздо больше пользы, чем где-нибудь в уютной лаборатории там, за городскими стенами. Всё-таки научные разработки, проводимые ею совместно со Стором, казались им намного важнее, нежели страх за собственную жизнь.

Помимо изучения поведения животных в их естественной среде обитания, они так же не упускали из своего внимания и случайные проявления магии, которые порою возникали здесь. Образование новых энергетических полей, исследование их скрытых источников — всё это было возложено на плечи их небольшой научной группы, состоящей всего из двух человек. И, как ни странно, они со Стором прекрасно справлялись со своими обязанностями, успевая при этом даже находить время для решения совершенно обыденных семейных вопросов. Таких, к примеру, как очередная годовщина их свадьбы, которой они собирались посвятить сегодняшний вечер. Лишь бы только Стор уже поскорее вернулся и сбросил, наконец, груз волнения с её женских плеч…

Из-за дома послышался какой-то шум, и Аманда, ради разнообразия, решила прогуляться туда. Чтобы просто убить время, а заодно и проверить, не её ли это муженёк решил устроить ей сюрприз. Всё-таки, учитывая какой сегодня день, от него можно было ожидать всякого.

— Стор, это ты? — громко позвала женщина, пройдя вдоль высокой ограды и оказавшись на заднем дворе.

Всё было тихо. Лишь ветер медленно покачивал стебельки посаженных возле дома растений. Может он и стал причиной того звука? Хорошо, если так. Всё-таки Стор навряд ли стал бы прятаться от неё где-то за домом, а мысль о том, что на их участок забрела какая-то нечисть, очень даже не радовала. Лишних забот Аманде сейчас совершенно не хочется.

Она уже собиралась вернуться обратно в дом, когда шум внезапно повторился. А точнее грохот — теперь не оставалось никаких сомнений, что он доносится из сарая, где хранилось их научное оборудование. Кто-то решил легко поживиться? Что ж, проверим.

Достав из кобуры пистолет, с которым, ввиду такого образа жизни, ей приходилось расставаться крайне редко, женщина медленно пошла к сараю, готовая «тепло» встретить незваного гостя, кем бы он ни был. Ну, давай же, покажись! Долго ещё будешь прятаться?

Грохот повторился в очередной раз — видимо лазутчик даже и не пытался скрыть своего присутствия. Что ж, смело с его стороны. Смело — и глупо…

— Стой, кто бы ты ни был! Я вооружена! — грозно выкрикнула Аманда, распахнув деревянную дверцу.

Тут же ей в ноги с бешеным визгом бросилось что-то, — и женщина с огромным трудом успела, не нажав на курок, отскочить в сторону, пропуская мимо себя странного гостя. Гостя, который даже и не думал нападать. Напротив, избегнув встречи с человеком, он быстро бросился наутёк, скрывшись где-то за оградой. Лишь длинный пушистый хвост в последний раз мелькнул среди густого кустарника.

Что ж, лисы и всякие другие безобидные лесные зверьки были здесь совсем не редкостью, да и на человеческий участок они забирались достаточно часто. Только вот по-настоящему напугать Аманду доводилось далеко не каждому. Видимо, эта лиса постаралась на славу.

С трудом переведя дух, женщина уже хотела захлопнуть дверь сарая, но какой-то шум за спиной её отвлёк. Она оглянулась, надеясь, что это Стор, наконец, вернулся, однако во внутреннем дворике было всё так же пустынно, как и минуту до этого. Похоже, что-то всё-таки случилось, раз его до сих пор нет, а значит…

Но не успела она закончить свою мысль, как сзади её схватила чья-то рука. В тот же миг на лицо женщине легла какая-то дурно пахнущая тряпка, один лишь вдох запаха которой заставил солнечный свет в глазах Аманды резко потускнеть…

…Голова буквально раскалывалась на части, но, не обратив на это особого внимания, Аманда всё же приоткрыла глаза. Вокруг было ещё светло: день хотя и изо всех сил стремился к вечеру, но ещё не перевалил за его рамки. Было тихо. Пожалуй, слишком тихо для сегодняшнего дня: даже шёпот ветра не доносился до её сознания.

Женщина попыталась оглядеться, что получилось крайне плохо: оказалось, что её руки и ноги накрепко привязаны к какой-то бетонной плите, слишком похожей на обычное могильное надгробье. Во всяком случае, странные письмена, которые были выгравированы по всей её поверхности, подтверждали именно это.

Попытка приподняться так же не увенчалась успехом, слишком уж хорошо она была связана. Так что, каким бы неприятным ни было лежание на холодном камне, пока что придётся перетерпеть. Но вот вопрос: как долго? И кто же, интересно, позволяет себе среди бела дня такие вот шуточки?

«А, может быть, это Стор?» — внезапно осенила её мысль, показавшаяся в этот миг вполне логичной. А ведь действительно, сегодня их годовщина, Стор, наверняка, долго думал, какой же сюрприз ей приготовить, вот и решил, в конце концов, сначала напугать, а потом спасти. Получается вполне правдоподобно, — «Я прибью его, если это он!»

Вдруг Аманда услышала шаги и затем какой-то стук возле самой своей головы. Изо всех сил скосив в ту сторону взгляд, она с трудом смогла разглядеть человека в абсолютно чёрной накидке, а точнее в мантии, скрывавшей своего обладателя с ног до головы. Он вбивал в землю нечто, крайне похожее на обычный могильный крест, вот только с навершием, заострённым на манер копья.

— Стор, это ты? — с мольбой прозвучал её голос.

— Здесь нет никакого Стора, — раздался совершенно бесстрастный ответ.

И только теперь Аманда испугалась по-настоящему — голос, который она услышала, мог принадлежать кому угодно, но только не её мужу! А значит, всё происходит взаправду. Её, действительно, пленили, и теперь собираются сделать с ней нечто невообразимое. Быть может, принести в жертву…

— Кто вы такой? Что вам от меня нужно? — закричала Аманда, пытаясь вскочить — но тщетно, верёвки отлично фиксировали её лежачее положение.

— Не переживай, всё закончится быстро, — всё так же бесстрастно проговорил голос, пока его обладатель неспешно подходил к ещё одному кресту — как оказалось, здесь их было четыре, и три из них уже образовывали возле Аманды неоконченный круг, четвёртый же должен был стать замыкающим, — Но всё же тебе придётся немного потерпеть, — сказал он и, сделав по навершию пару ударов, отряхнул руки, явно довольный своей работой.

Женщина попыталась хоть как-то унять свой страх, но это получилось у неё крайне плохо. Во всяком случае, её руки и ноги, не переставая, била мелкая дрожь, сердце же колотилось в груди настолько сильно, что, казалось, вот-вот вырвется наружу. Нет, это всё не взаправду! Этого не может быть!

По её щекам покатились слёзы, когда она смотрела, как незнакомец всё так же бесстрастно обходит её по кругу и, достав из-за пазухи баночку с какой-то тёмно-красной жидкостью, смазывает ею кресты, рисуя на них совершенно неразличимые с её положения знаки. Когда же он извлёк на свет небольшой жертвенный нож, на устах у Аманды оставался всего один вопрос:

— Кто же ты?

— Боюсь, этого ты уже не узнаешь, — как будто сочувствуя своей жертве, ответил незнакомец.

А дальше была лишь боль.

***

— Ну же, уходи! — выкрикнул Джек, с силой треснув по баранке руля, да так, что тот, по-видимому, обидевшись, издал протяжный гул, — Ну… ну… в сторону!

Чемпионат по файтингу был в самом разгаре. Боец из Гарондия уверено теснил новичка из родного городка Джека, Пероса. Казалось ещё парочка точных ударов, и Меотор, и без того для своего возраста прошедший в турнирной таблице слишком далеко, падёт, оставив дальнейшее разбирательство ветеранам. Однако Джек не отчаивался, всем сердцем веря в своего соотечественника.

И, несмотря на многочисленные толки скептиков, обсуждавших данный поединок, полуфинал продолжался. Меотор, уйдя от очередного выпада гарондийца, произвёл ответную атаку. Быстрый обманный манёвр, затем резкий удар коленом под дых и после, с уклонением, быстрый прямой в челюсть. Действительно неплохо для новичка!

Оппонент на секунду потерялся, однако уже спустя мгновение возобновил былой напор.

— Надо добивать! Давай же! — воскликнул Джек, просыпав при этом остатки своей закуски на сиденье, — Вот чёрт.

Меотор был вновь вытеснен к углу арены. Бой подходил к концу, а у здоровяка из Гарондия даже испарина на лбу не высыпала. И как с таким сладить?

Вот Архад, на мгновение сжав Меотора своими ручищами как в тиски, откинул его в сторону. Тут же прыжок сверху на добивание. Перосец ушёл в сторону, но от очередного удара ему уже будет не спастись. Решающий момент и… ГОНГ!

Шестой раунд был закончен. Остался последний, и Меотор явно проигрывал, как минимум по очкам. Единственная его надежда — это стремительный нокаут, но где уж там?!

Джек понимал это, и потому, чтобы хоть на какое-то время отвлечься от трагичных мыслей, занялся уборкой рассыпавшейся закуски. Колени, кресло, пара палочек картофеля фри, лежащих под ногами. Вроде бы не так уж и плохо. Но, как оказалось, жирные следы картошки и кетчупа виднелись ещё и на соседнем сиденье, что явно не внушало оптимизма.

— Чёрт, Сати меня убьёт, — Джеку немного взгрустнулось от этой мысли, что тут же вернуло его к трагичности транслируемого боя.

В целом Джек никогда не отличался чистоплотностью. В его грузовичке — под ковриками или же на заднем сиденье — всегда можно было найти пустой стакан из под газировки или, к примеру, кусок позавчерашней пиццы. И это ещё цветочки, которые иногда обрастали и ягодками в виде пышной зелёной плесени.

Однако когда его напарником стала Сати, всё как-то само собой изменилось. Просто после пары совместных пеших марш-бросков на задания ввиду отказа садиться «в этот гадюшник», Джеку пришлось немного пересмотреть своё мнение о понимании чистоты и порядка.

Теперь его машина представляла собой нечто более-менее чистоплотное. И если личное место Джека и имело право содержать в себе «следы былого величия», то всё, что было здесь для напарников общим, а тем более личное имущество его протеже, должно было пребывать в полной чистоте и порядке.

Но сейчас его усилия не принесли никаких результатов. Да, кетчуп стёрся, но вот жирные пятна от картошки никак не хотели покидать насиженное местечко на обивке пассажирского кресла. Как бы насмехаясь, они взирали на Джека небольшими кляксами.

За окном что-то тренькнуло. Джек попытался вглядеться в окружающую темноту, но бесполезно. Даже зажжённый фонарик, в упор приставленный к боковому, а затем и к лобовому стеклу автомобиля, не принёс результатов. Под покровом ночи было ничего не разглядеть.

— Ай, и чёрт с ним, — выругался Джек и снова обратил внимание на столь тревожащие его пятна, — Ладно. Потом с вами разберусь, — прокомментировал он, — Нужно решать проблемы по мере их поступления. И если Сати и оторвёт мне сегодня голову, то это произойдёт лишь после того, как я досмотрю этот треклятый матч!

Любовь Джека к файтингу обуславливалась довольно-таки многими причинами, одной из которых была его собственная внешность. Высокий атлетичный брюнет — описание, которое подходило ему совершенно.

Не будучи совсем уж грудой мышц, но в то же время не оставаясь одним из тех пареньков, кого без труда можно побить в подворотне какому-нибудь хулиганью, он своевременно понял, что его телосложение отлично подходит для серьёзных занятий каким-либо видом единоборств. Конечно, непростое детство в непростом квартале в далёком от числа простых городе тоже сильно подстегнули его в этом направлении. И хотя он не достиг на данном поприще таких уж выдающихся успехов, как, скажем, Меотор, — чему опять же была масса своих причин, — но тяги к данному виду спорта, хотя бы в качестве зрителя, он не потерял.

Джек как раз вовремя вернулся к своему монитору, так как очередной гонг только что возвестил о начале последнего раунда. После секундной заминки Архад резко рванул вперёд, по-видимому, намереваясь покончить со своим соперником одним махом. Однако теперь и Меотор не хотел отступать. Он быстро разобрался в ситуации, уйдя от ударов оппонента, и сам пошёл вперёд.

Похоже, перосец во время передышки правильно расценил сложившуюся ситуацию и, всё обдумав, верно определил свой единственный шанс на победу в этом поединке. Только нокаут — и никак иначе! И сейчас он на всех парах мчался к этому шансу!

Вот он несколькими точными ударами оттеснил гарондийца к краю площадки. Архад, по-видимому, удивлённый непонятно откуда взявшейся прытью соперника, попытался уйти в сторону и контратаковать — но не тут-то было! Меотор принял всю мощь обрушившегося на него удара на локоть левой руки, и тут же правой произвёл апперкот точно в кончик челюсти нападавшего.

Гарондиец, отпрянув назад, пошатнулся, однако не упал. Но по лицу его было видно, что он не понимает происходящего. Теперь об атаке с его стороны не могло быть и речи — даже возможность оборониться от направленных в него многочисленных ударов он и то находил с трудом.

— Ну, давай же! Так его! — взревел Джек, видя, что теперь его боец побеждает.

До конца боя оставалось не так много времени. Меотор, видимо, знал это, так что незамедлительно приступил к решающей атаке. Вот он проходит чуть мимо корпуса гарондийца. Удар по почкам. Резкий уход назад корпусом — и прямой в слегка открывшуюся голову. Обманный выпад — и новый прямой в ту же точку. И резкий апперкот…

Картинка плавно поплыла по экрану, вскоре сменившись рядами белёсых помех. Сопровождавшее данный шедевр шипение тут же заложило уши, заставив избавиться от себя, повернув тумблер громкости.

— Что за чёрт!? — выругался Джек, потеребив ручки настроек. Ничего не произошло, разве что линии помех стали чуть более размытыми, — Ну где же сигнал?! Я просто обязан узнать, чем закончился этот идиотский матч!.. Чёрт! Не уж-то что-то с антенной?

Времени раздумывать не было, ведь на кону двадцатка септинов, поставленная в катализаторе на победу перосца! Выскочив на улицу, Джек захлопнул за собой дверь и, опёршись ногой о подножку, полез на крышу грузовичка. Он сунул руку вперёд, чтобы проверить, всё ли хорошо с антенной… куда уж там! Крепление вырвано с корнем. Лишь проводок да несколько шурупов торчат. Куда девалась сама антенна непонятно.

— Что за чёрт тут происходит?! — выругался Джек, осматриваясь по сторонам, дабы отыскать виновника.

Темнота была всё так же непроглядна, однако здесь уже небольшой ручной фонарик помогал лучше. Во всяком случае, в нескольких десятках метрах вокруг можно было различить с добрую дюжину высоких деревьев, притулившихся тут и там, и густой колючий кустарник, обширно разросшийся на оставшейся территории. Спокойствие и глушь, как ни крути.

Так называемая «дорога», по которой они въехали в эти дебри, по сути, представляла собой всё тот же кустарник, но уже не тянущий вверх свои многочисленные цепкие ветви, а бесцеремонно вбитый в бурую землю тяжёлыми колёсами грузовика. Здесь тоже всё было спокойно. Никто их явно не преследовал, да и кому такое могло прийти в голову?

Но что же тогда случилось с антенной? Не могла же она сама просто взять и рухнуть от усталости?! А метеоритный дождь на сегодня точно не прогнозировали!

Сати тоже пока нигде не видно, а ей бы уже давно пора было вернуться. Может это она и подшучивает над ним от нечего делать? Ну, если так, то он этот недосмотренный матч ей припомнит!

Тяжко вздохнув, Джек махнул рукой на несбывшиеся ожидания, а вместе с ними и на пропавшую непонятно куда антенну, и спокойно спустился вниз. Нос к носу столкнувшись с тем, кого никак не ожидал увидеть…

Прямо перед ним застыл полуразложившийся, да и к тому же грязный как чёрт, мертвец, что, однако, не мешало ему тянуть к Джеку свои покрытые плесенью и ещё неизвестно чем руки. Несмотря на своё частичное отсутствие и местами практически полностью сгнивший вид, зубы его так же по-боевому были оскалены. Так что намерения мертвеца не представляли собой никакой тайны.

Однако и Джек был не из робкого числа. Да и рассматривал ходячий труп он явно не больше доли секунды. В следующий же миг он резко отстранился назад и одним хорошим толчком ноги в грудь опрокинул противника наземь, так что тот своего гордого звания «ходячий» тут же лишился.

Тем не менее, бой был ещё далёк от завершения, поскольку из-за грузовичка показалось ещё двое зомби — не менее злые, чем их незадачливый товарищ, но заметно более шустрые. Во всяком случае, те немногочисленные метры, которые отделяли их от жертвы, они преодолевали с завидным для покойников упорством.

— Вы что, все под машиной что ли прятались? — буркнул Джек, неожиданно осознав, что в высоком кустарнике может скрываться ещё не один такой оглоед.

По спине пробежал холодок. Джек кинул грустный взгляд на оставленную в кабине разгрузку с оружием и фыркнул. Вот тебе и посидел удобно, чтобы ничего не мешало!

А мертвецы были уже совсем близко. Ближайшему до добычи оставалась буквально пара шагов. Не дожидаясь, пока его настигнут, Джек сам решил выйти навстречу — и, попытавшись сделать шаг, осознал, что в его ногу намертво вцепились склизкие пальцы уже, казалось бы, позабытого трупа.

— Да отвяжись ты уже, наконец! — выкрикнул Джек и свободной ногой пнул новоявленного знакомца в голову, да так, что та, отделившись от тела, по широкой дуге улетела куда-то в траву.

Между тем Джек вновь обратился к оставшейся парочке, однако, как оказалось, его внимания здесь больше не требовалось. Буквально у него на глазах зомби развалились на части, а лёгкий самурайский меч, последний раз сверкнув в воздухе, опустился в ножны.

Она появилась так же тихо, как и обычно. То есть бесшумно. Даже кустарник за её спиной не колыхался. Сати стояла, скрестив руки на груди, и взирала на него ярко-зелёными, явно наполненными магией, глазами. Но вот один взмах ресниц — и сияние угасло. И теперь лишь вялый свет из кабины с трудом различал её черты.

— Что, с парой трупов справиться не в силах? — как обычно с ехидством улыбнулась она.

Джек уже давно привык к этой её ухмылке и к некоторой едкости порой вылетавших из её уст слов, и потому даже не думал обижаться. Напротив, хочешь хотя бы чуть-чуть совладать с Сатаной, первой мечницей Гремора и верховным стражем клана Тарвати, значит сам переходи в атаку.

— Во-первых, они были не такими уж мёртвыми, как кажутся на первый взгляд, — заметил Джек, — Во-вторых, я в общем-то не просил о помощи.

— Она была тебе необходима, — всё тем же тоном пояснила Сати, с обратной стороны обходя грузовичок и распахивая пассажирскую дверь.

— Ладно, проехали, — махнул рукой Джек и решил последовать её примеру, водрузив себя за обтянутый кожей руль. И тут же вспомнил о сиденье, которое он не так давно пытался оттереть, — Слушай, я тут случайно пару пятен поставил. Нужно будет потом в чистку заехать, убрать, — не дожидаясь, пока его напарница сама заметит результаты случившегося, буркнул он.

— Не имеет значения, — коротко взмахнув рукой, ответила она и повалилась спиной в кресло, — Едем в Клан.

Это было странно. Джек даже чуть было ключи из рук не выронил, — а после покосился на неё. Только теперь, при свете кабины, можно было разглядеть, как же всё-таки сильно потрепало её последнее задание. Тут и там на всём её теле виднелись многочисленные царапины. Некоторые из них были очень глубокими и в довесок ко всему изрядно кровоточили. Застывшая же на её лице гримаса говорила о том, что всё это было ещё и довольно-таки больно.

— Слушай, ты ранена. Может тебя перевязать? А ещё лучше давай сначала покажешься Грегору, а то он, должно быть, волнуется.

— Чепуха, со мной всё в порядке, — она слегка сдвинула брови, продемонстрировав решительное выражение лица, — Так что никакого Грегора. Едем в Клан — и точка!

— Ну, как скажешь.

Он завёл машину и, теперь уже задком, пробороздил единожды поломанные кусты. Небольшая чаща была пересечена ими всего за пару минут, и, выехав на просёлочную дорогу, грузовичок поколесил куда-то на запад.

— Ну, так тебе удалось добыть то, зачем мы сюда явились? — решил возобновить Джек так некстати затухший разговор.

Однако Сати, по-видимому, была не в настроении вести длинные речи.

— Да, — только и отозвалась она.

— Мне можно взглянуть?

— Думаю, не стоит. Этот камень обладает слишком большой силой, так что я бы и сама больше не хотела на него смотреть. Пусть лучше остаётся подальше от глаз.

— Понятно, — это всё, что только и мог он теперь ответить. Видимо, его напарница, действительно, была измотана, поэтому стоит ли лишний раз докучать ей своими расспросами?

Так некоторое время они ехали молча. Песчаная дорога вскоре кончилась, уткнувшись в полноценную, абсолютно ровную трассу. Здесь уже можно было, не сбавляя скорости — обращая внимание на всяческие ямы и ухабы — ехать вперёд.

За окном проносилась ночная природа Эллидии. С одной стороны до самых небес громоздился вековой Аутинейский лес, ветви которого частенько нависали даже над самой дорогой. С другой — после небольшого овражка виднелись многочисленные поля и прилески, те, что поменьше Аутинейского.

Какие-либо жилые строения или трактиры с топливными заправками попадались пока крайне редко. Эта территория всё ещё оставалось дикой и местами даже непригодной для поселения. Однако, чем дольше они колесили в выбранном направлении, тем отчётливее вокруг просматривались следы цивилизации.

Первым весомым признаком того, что они приближаются к большому городу, были небольшие одинокие фонари, то тут, то там примостившиеся к дороге. Ещё до приближения одинокого грузовичка, они вспыхивали ярким светом и, несмотря на свой малый размер, умудрялись освещать довольно-таки внушительные пространства.

Такие фонари были «чудом техники» в прямом смысле этого слова. Функционируя согласно инженерной логике, проявлённой здесь в многочисленных электронных схемах, они работали сугубо на магических источниках энергии, чем и обуславливалась их эффективность вкупе с экономичностью. Срок их работы не ограничивался стандартной длинной человеческой жизни, а радиус действия распространялся на территорию размером в несколько сотен метров, не меньше.

Дальше стали попадаться многочисленные строения поселкового плана, своим внешним видом всё ещё близкие к природе, однако являющиеся уже достоянием деятельности людской. Или же, напротив, совершенно далёкие от природы и, даже более того, губительные для неё заводские здания, очистные и перерабатывающие сооружения. Пока всего этого так же было немного, но становилось предельно ясно, что город неумолимо приближался.

— Ну вот, мы почти прибыли, — обрадовал Джек, — Как думаешь, после твоего доклада об успешно выполненном задании, Совет Клана даст нам недельку-другую отпуска?

За время партнёрства Джек уже привык слышать в ответ даже на самые важные его вопросы короткие и зачастую ничего незначащие фразы. И сейчас, в контексте всей ситуации, простого «Хорошо бы» или даже коротенького, но вместе с тем весьма частого в употреблении Сати «Ну» вполне хватило бы. Но вот полного молчания он никак не ожидал. Она совсем что ли стыд потеряла?

— Сати, эй, ты что, спишь?! — бодро воскликнул он, внезапно осознавая для себя, что это действительно могло походить на правду. Тяжёлый день, сложное задание, долгая дорога — всё это наверняка оставило девушку совершенно без сил, вот она и поддалась сну, убаюканная трассой. Да и крови она, должно быть, потеряла немало…

— Чёрт, — сам на себя выругался Джек, сетуя на то, какой он болван, — Сати, очнись, живо!

Он потеребил девушку за руку, но та не подала никаких признаков жизни. Действительно, потеря крови, да и ещё неизвестно что… возможно яд… кто знает, чем были пропитаны когти у тех ходячих трупов — или с кем она там ещё встретилась? А он сразу даже и не обратил внимания… молчит, да и ладно… И сколько она уже в таком состоянии? Что, если весь проделанный путь?

— Сати, да очнись же ты! Сатана!

Безрезультатно. И тут Джеку стало по-настоящему не по себе. Он был совсем не уверен, что у девушки всё ещё есть пульс…

Странный коридор, а в конце его дверь. Маленькая, деревянная. Она уже проходила здесь. Или это были лишь сны? Она толкает дверь, но ничего не происходит. Толи потому, что заперто, толи потому, что она сама не хочет туда.

За дверью слышны голоса. Мужчина и женщина. Возможно, это её родители. Они что-то обсуждают, но слов не разобрать. Только голоса, то и дело срывающиеся на крик.

Неожиданно дверь распахивается, и её затягивает внутрь. Она оказывается в какой-то тёмной комнате, что-то вроде чулана, в которой совершенно ничего нет. Хотя стоп, здесь есть дверь, такая же, как и предыдущая, но уже не из столь плотно сбитых досок.

Она протягивает к ней руку и замирает. Дверь… сколько ж можно! Они что, специально сговорились? Если за этой будет ещё одна, то она явно выйдет из себя.

Вместе со злостью откуда-то пришла и уверенность. Больше ждать нельзя. Она потянула ручку на себя.

На удивление дверь поддалась абсолютно легко — ни чета предыдущей! — и девушка оказалась в просторном светлом помещении округлой формы. Но уже спустя секунду неясно откуда подул ветер, и как будто само пространство вокруг исказилось. Свет угас. Стало темно или, если точнее сказать, серо.

Девушка больше не чувствовала себя, да она уже и не была собой. Она видела впереди светящийся круг, горящий семью огнями. Символ Семицветья, или же символ страха, вцеплявшийся в её сознание словно когтями. Странный шёпот…

— Грядёт… не уйти… не избежать…

Всё резко завертелось вокруг. Странные видения, события, лица… Снова её родители: на миг появились, — и исчезли во тьме. Женский крик, оборвавшийся столь же внезапно, что и начался. Блеск заострённого лезвия, пронизывающий мрак. И две тёмные фигуры, застывшие в ожидании. Они были, как отражение одного целого. Она знала, это важно! Она рванула вперёд. Ещё мгновение — и они станут доступны её взору!

Но тут она как будто налетела на какую-то незримую преграду. А в следующий миг земля ушла у неё из-под ног.

— Сатана! — зловещим шёпотом раздалось во тьме. И две тёмные фигуры, казалось, улыбались, наблюдая за её неминуемым падением.

— Сатана, очнись!

***

Эстериол — славный и гордый город на самом берегу Силенциевого моря. Как и все крупные города Западного Союза, он впечатлял своими архитектурными сооружениями. Взять, к примеру, Великий дворец праотца Бернара. Несмотря на то, что последние постояльцы съехали отсюда уже более полувека назад, местными служителями он до сих пор поддерживался в роскошном состоянии.

Башни дворца — три высоких шпиля, уходящие в самые небеса, — обновлялись и реставрировались чуть ли не каждый год, загодя, чтобы не дать возможности дождям и ветрам, а так же другим природным факторам, способствующим к разрушению, испортить столь замечательные конструкции. Фасад здания так же содержался в надлежащем виде, ухоженный же сад ежегодно приносил немало плодов, коими, в основном, угощались местные ребятишки, доступу которых в сад никто не мешал. Дворец уже давно был достоянием народа, на радость которому и существовал.

И это здание было далеко не единственным среди местного ансамбля архитектурных шедевров. Особенно же красиво было в центральных областях Эстериола, которые почти вплотную примыкали к портовому кварталу и были чем-то вроде фасада города для приезжих, прибывающих вплавь.

Но помимо изящества построек, здесь радовало глаз и убранство улиц. Вымощенная отборным камнем мостовая, куда не допускались никакие ездовые средства, кроме, разве что, лёгких квазителег и скутеров, лишь изредка заменялась здесь стандартным заасфальтированным покрытием, что огибая три большие фонтанные площади, уходило от центра далеко вглубь города. Сами же улицы — начиная с фасадов как построек государственного уровня, так и лачуг, содержащих в себе всевозможные магазинчики и лавки, и заканчивая тротуарными ограждениями и рекламными вывесками — все лучились чистотой и новизной в равных пропорциях. Всё здесь подметалось, полировалось, намывалось, чистилось — и так до бесконечности, как будто местные обитатели только и занимались тем, что содержали свой город в чистоте и порядке.

Наверное, поэтому-то и было странным увидеть прямо посреди Центральной улицы небольшой обрывок газеты, который, подхваченный резким порывом ветра, быстро мчался вперёд, то и дело подпрыгивая на мостовой. Кто-то из местных обитателей, когда обрывок проносился мимо, не обращал на него никакого внимания, кто-то же, напротив, задумчиво чесал голову, пытаясь определить, откуда же тот появился.

Однако этого было уже не угадать. Возможно, кто-то просто оставил открытым окно на кухне, откуда и вырвался незадачливый экспонат. Или какой-нибудь продавец сувенирной лавки хотел завернуть в газетку одно из своих драгоценных изделий, но всему помешал сквозняк. А может кто-то просто был недоволен утренними новостями и, скомкав газету, с досады выкинул её мимо урны — такое тоже бывает. Однако какие столь важные новости могут быть утром?

Для самого обрывка было уже совершенно неважно, откуда он появился. Теперь он жил своей жизнью, проносясь мимо невыспавшихся зевак и знавших своё дело тружеников, даже в этот утренний час поглощённых рабочим процессом. Он лихо проскочил по Центральной, а затем завернул на Полуденную улицу, промчался под холодной струёй Северного фонтана и почти уже упёрся в большую кирпичную стену, когда новый порыв ветра резко подхватил его вверх.

Теперь обрывок не просто путешествовал по улице — он проносился над ней, огибая крыши попадавшихся тут и там домов и заглядывая в случайные окна. Вот прачка стирает бельё, а вот какой-то мелкий купец натягивает рейтузы… и, наконец, перед обрывком открылся по-настоящему великолепный вид.

Если бы обрывок мог видеть, он наблюдал бы сейчас большой застеклённый купол на крыше цилиндрообразного здания. К нему так же подходили какие-то балкончики с красивыми балюстрадами и многочисленные наземные пристройки, о назначении коих можно было только догадываться. В совокупности всё это блистало различными оттенками голубого и синего цветов, как будто отражая в себе свечение небесного свода.

Таким было местное здание Центрального Научного Управления, в котором денно и нощно трудились многочисленные работники научного поприща вкупе с крупнейшими магоинженерами Эстериола.

Сразу за научным центром открывался вид на ещё одну замечательную постройку — Собор Всенадёжности, в котором располагался Верховный Анклав городского отдела церкви Пресвятейшего, а так же различные монастырские залы, усыпальницы и многие другие места, нужные во служении. Так же внутри собора находился Приют Благоденности, где каждый лишённый крова мог найти для себя пищу и ночлег и, конечно же, при наличии соответствующего желания, примкнуть к числу так называемых служителей церкви.

Но помимо многих выставленных напоказ церковных красот, были здесь и те, что оказались глубоко сокрыты от посторонних глаз. Как говорят, сам Собор когда-то был возведён на месте монастыря Старой Церкви, который в своё время также служили крепостью, где местные жители укрывались от различного рода вторжений. Точных бумажных свидетельств тому не сохранилось, однако именно это подтверждают многочисленные катакомбы, расположенные под фундаментом нынешнего Собора.

Обрывок не знал всего этого, да и «огромная церковь с куполами и шпилями» особого интереса в нём не вызывала. Поэтому, долго не задерживаясь внутри соборной анфилады, он полетел дальше.

Набрав необычайно высокую скорость, обрывок чуть было не врезался в шершавый серый зубец ещё одного городского строения, но, увернувшись в последний момент, пронёсся над самой стеной, тут и там обрамлённой острыми металлическими шипами, и устремился в сторону одной из громоздких каменных башен.

Это был Замок Скорби, местная тюрьма, в которую был преобразован старый королевский дворец. Когда-то здесь был самый центр города. Во дворце селились особы королевской семьи вместе с их многочисленными слугами и некоторыми другими людьми благородных кровей. Однако, после свержения старой власти и установления Нового Порядка, бразды правления разделились между различными торговыми гильдиями, клановой элитой и военной аристократией. Каждый держал под контролем свою сферу влияния, и хотя единый городской совет так и не был сформирован, сильным мира сего удавалось содержать город в порядке и даже обеспечивать его относительное процветание.

Сам же замок, потеряв свою былую значимость, очень быстро приобрёл новую. Сначала в нём содержались всё те же члены королевской семьи, казнь которых могла повлечь за собой слишком сильные волнения, свобода же была неприемлема с политической точки зрения. Однако после сюда стали свозить и прочих важных государственных преступников, альтернативой пребывания здесь которых была разве что виселица. Но таких тоже оказалось немного. Большинство помещений замка пустовало, что обусловило постепенный перевод сюда заключённых всё более низкого уровня. Пока, наконец, во дворец не начали ссылать прямо из залов суда и вовсе всякий сброд.

По ходу наполняемости замок постепенно менялся. Старые королевские усыпальницы и прочие светские комнаты обзавелись со временем стальными решётками как на дверях, так и на окнах. Те же решётки стали красоваться и на многочисленных бойницах башенных и коридорных помещений. Вся роскошная царская мебель из дворца была убрана, а ей на замену установили жёсткие деревянные нары и простенькие деревянные же столы, да и то не везде. Внешние же стены замка почти повсеместно «украсили» острыми металлическими шипами, которые должны были значительно снизить вероятность побега. Тюрьма стала называться Замком Скорби.

Однако после серьёзного бунта в стенах тюрьмы, при котором погибло большая часть охранников и военных, посланных подавить оный, а так же немало мирного населения, проживавшего неподалёку, власть предержащим стало ясно, что держать в самом сердце города такое количество разношёрстной мрази крайне нежелательно. Поэтому тюрьму частично расформировали, переведя основной её контингент в загородные укрепления, оставив в самом Замке Скорби, который теперь полностью оправдал своё название, лишь некоторых благонадёжных политических преступников, а так же для строгого карцерного содержания часть «особо опасных» — тех, на чьих руках оказалось немало человеческой крови.

Именно таким и застал это место обрывок, пролетая над громадой его внутреннего строения и многочисленными заграждениями внешними. Одиноким и угрюмым, даже несмотря на царящую вокруг атмосферу яркого солнечного дня.

Новый порыв ветра понёс куда-то резко в сторону. Мимо Стальной улицы, через довольно-таки обширное пустое пространство Стражьей площади, прямиком ко… дворцу? Замку? Цитадели? Сложно было подобрать какое-то одно название к этому сооружению, поскольку своим внешним видом оно разительно отличалось от всего перечисленного, однако по своим размерам, функциям и, конечно же, статусу, оно, несомненно, являлось и тем, и другим, и третьим.

Резиденция клана Тарвати, великое и монументальное здание, на первый взгляд напоминала извращённого фантазией злого гения спрута. Щупальца его стеклянных коридоров, переплетаясь между собой, расходились в разные стороны. Одни из них, подобно водопадам, уходили резко вверх, возносясь в самое небо, другие, напротив, крутым изгибом углублялись под землю, третьи же, образуя петлю, уползали обратно к основанию или же и вовсе, никуда не удаляясь, сворачивались в тугую спираль.

Конечно же, вся внешняя схожесть со щупальцами была лишь мистификацией. На самом деле каждое такое ответвление представляло собой отдельное помещение, со множеством комнат, коридоров, ниш и прочего. Строительный же материал «щупалец» — квортий, — хоть внешне и был очень похож на обыкновенное стекло, но по всем своим свойствам так же отличался от него, как земля от неба.

К примеру, он совершенно не отражал солнечный свет, напротив, как будто поглощая его, что придавало всей постройке некую матовость. Кроме того, квортий был необычайно прочным, так что даже тонкая его полоска могла выдержать удар кузнечного молота. При нагревании же он совершенно не трескался, а со временем просто начинал плавиться, да ещё и мог подвергаться закалке. В общем, по всем основным признакам он больше напоминал собой полупрозрачную сталь, поэтому, видно, и был отнесён магоинженерами к разряду металлов.

Посреди же всего многообразия форм и извивов «щупалец» высился покрытый изогнутыми «стёклами», словно чешуёй, купол, очерченный по всей своей площади снизу вверх параллельными линиями окошек и бойниц, которые своим внешним видом становились лишь крупнее и замысловатее ближе к верхушке. Это был головной центр всей резиденции, где располагались самые значимые отделения Клана. Такие, к примеру, как Верховный Совет или же Суд Светлейших.

Неожиданно ветер стих, и обрывок, что совсем недавно так просто пересекал по воздуху немалые расстояния, внезапно устремился вниз. С трудом обогнув одно из «стеклянных щупалец» и чуть было не застряв в его изгибе, он пронёсся по резкой дуге и продолжил своё падение уже над Стражьей площадью.

Однако когда до земли ему оставались считанные мгновения, внезапно его подхватила чья-то рука, и он повис в цепких пальцах седоголового худощавого человека.

Если бы обрывок хотя бы немного был знаком с местной городской иерархией, или же хоть как-то осведомлён о тех, кто входил в клановые ряды, он бы наверняка узнал, кого только что встретил. Однако ему совершенно не было никакого дела до того, что сейчас перед ним находился Хейдо Борд, один из верховных адептов Клана и ведущий мастер боевой планировки по званию, а по сути — старик, давно потерявший счёт своим годам, который, тем не менее, до сих пор умудрялся вселять в большинство подчинённых неподдельный трепет. Это достигалось им не благодаря каким-то выдающимся особенностям его внешности или же устрашающим поступкам прошлого. Все знали специфику его работы нынешней и то, какой у него изворотливый ум. Поэтому многие, даже из тех, кто был значительно выше его по статусу, весьма обоснованно опасались стать объектом его профессионального интереса.

Хейдо Борн поднёс к лицу случайно выловленный из воздуха обрывок газеты и, не сочтя его стоящим внимания, порыскал глазами по сторонам в поисках урны. Но, поскольку таковой поблизости не оказалось, он лишь тихо хмыкнул и, сунув находку в карман своего плаща, чтобы выкинуть при первом удобном случае, продолжил свой путь в сторону резиденции Клана.

Несмотря на солидные годы, дорога казалась ему лёгкой. Старик преодолевал оставшиеся до резиденции метры, насвистывая что-то весёлое себе под нос и постукивая по мостовой роскошной тросточкой, служившей ему скорее для поддержания солидного вида, нежели ввиду реальной необходимости.

Внешняя стража мгновенно расступилась в стороны, сразу узнав подошедшего к ним человека, и Хейдо Борн, поблагодарив лёгким кивком, прошёл дальше. Кабинка мультипутевого лифта раскрыла перед ним своё уютное лоно, и, удобно устроившись в глубоком кресле, он щёлкнул кнопку нужного отделения.

Лифт резво понёсся по электромагнитным путям, то проплывая куда-то в сторону, то быстро ныряя и выныривая в вертикальном направлении. Несведущему человеку невозможно было определить, в какой из частей огромного «спрута» кабинка окажется в тот или иной момент. Однако обрывку это было совсем не интересно; он спокойно лежал в кармане у своего случайного спутника, ничуть не заботясь о происходящем.

Хейдо Борн же точно знал, куда он направляется, и поэтому в глазах старика не читалось совершенно никакого удивления, когда кабинка лифта, наконец, распахнулась и перед ним предстала приёмная зала Совета.

— Здравствуйте, господин Борн, — незамедлительно обратился к нему невысокий служащий, сидящий у входа в главный зал. Всё так, всё верно. Почтение, быстрота, вежливость — всё как полагается при обращении к верховному адепту.

— Добрый день, Айрих. Совет у себя?

— Да, все в сборе. Ожидают Вас.

— Хорошо. Доложи о моём прибытии.

Айрих не заставил себя долго ждать, и уже через пару секунд большие двустворчатые двери раздались перед Хейдо Борном в разные стороны. Старик вошёл внутрь.

Если бы обрывок мог видеть происходящее, его взору предстал бы большой куполообразный зал, который мог бы удивить не только своим размером, но и освещением. От множества фонарей, вмонтированных куда-то в потолок, расходились всевозможные синеватые блики, которые замысловатыми узорами освещали не только сам купол, но и небольшую светлую дорожку, проведённую от входа к центру зала. Однако вместе с этим все остальные края помещения были затемнены, в том числе и та часть, где на высоких постаментах восседал Совет.

Так же обрывок мог бы увидеть семь величавых фигур, расположившихся полукругом в дальнем конце зала. Их лица были сокрыты, окружавшая же их тьма придавала фигурам какой-то мрачный и даже несколько нереалистичный вид. Как будто это были не люди, а всего лишь древние статуи, которые, однако, вот-вот оживут, стоит лишь заговорить с ними.

— Приветствую Вас, Верховный Совет, да будут долгими Ваши дни, — оказавшись в центре площадки, заговорил Хейдо Борн и, в знак приветствия, произвёл головой лёгкий кивок, однако чуть более долгий, чем адресованный страже.

— Верховный адепт Борн, мы ждали Вас, — отозвалась фигура вторая справа. По всей видимости, это был мужчина уже довольно преклонного возраста, о чём говорила скрипучая усталость, прозвучавшая в его словах, — Поведайте нам, всё ли, что Совет поручал Вам ранее, выполнено как должно?

— Благодарю Верховный Совет за оказанное мне доверие, — ответил он стандартной фразой, — и спешу доложить, что вчера ночью моё доверенное лицо возвратилось в город. Задание выполнено успешно. Однако, ввиду некоторых обстоятельств, интересующий Вас предмет будет доставлен чуть позже, поскольку Сатана в бою была тяжело ранена и перед визитом ко мне нуждается в небольшом отдыхе. Но, спешу заверить, это не заставит Верховный Совет ждать долго. Девушка уже в порядке, и я с минуты на минуту ожидаю её к себе.

Образовалось короткое молчание, которое нарушил всё тот же старик справа.

— Хорошо, — наконец сказал он, — Совет не имеет ничего против некоторой заминки. Учитывая Ваш авторитет и всю сложность возложенной на Вас миссии, это приемлемо, — он сделал небольшую паузу, после чего резко продолжил, — Однако мы должны быть уверены, что к вечеру Ваше доверенное лицо восстановит свои силы и будет готово к очередной миссии.

— Достопочтимый Совет, — Хейдо Борн слегка прокашлялся. Видимо, только что услышанное его не очень обрадовало, — Я, должно быть, неправильно понял. Не могли бы вы уточнить, на какой именно день запланирована вышеупомянутая миссия?

— Вы всё поняли верно, — раздался женский голос фигуры третьей слева. Она говорила медленно, размеренно, и каждое её слово буквально источало собой власть, — Сегодня ночью Вашему бойцу необходимо будет совершить новую вылазку, от успеха которой будет зависеть многое, — на секунду остановившись, что, похоже, было принято среди членов Совета, она продолжила уже с новой интонацией, — А после этого она уже сможет отдохнуть и нормально залечить раны.

— Хорошо, — сказал Хейдо Борн, — Могу я ознакомиться с содержанием миссии?

— Пожалуйста.

Короткая вспышка — и перед его лицом завис небольшой конверт. Хейдо протянул руку и, мгновенно его распечатав, просмотрел содержимое. Выражение его лица резко изменилось. То, что он прочитал, ему не нравилось явно больше, нежели весь предыдущий разговор.

— Уважаемый Верховный Совет, я не могу сомневаться в Вашем высоком мнении, но позвольте мне всего лишь один вопрос: почему именно сейчас?

— Верховный адепт Борн, — медленно проговорил мужчина по центру. Он был явно моложе других членов Совета, говоривших ранее, однако его возраст не помешал его же голосу набрать достаточно властной уверенности для того, чтобы любое желание спорить с его словами исчезало само собой, — Могу задать Вам ответный вопрос: смотрите ли Вы утренние новости?

— К сожалению, Достопочтимый Совет, сегодняшний выпуск я был вынужден пропустить.

— Очень жаль. В нём бы вы нашли все интересующие Вас ответы, — вновь уже знакомая пауза, — А теперь, прошу нас извинить, но у Совета на сегодня запланирована ещё масса дел. У Вас, я так понимаю, тоже. Так что можете идти.

— Хорошо, — вновь отозвался Хейдо Борн. С Советом не принято спорить. Он и не спорил. Никогда, — Да будут долгими годы Верховного Совета и его членов.

Он вышел из зала, не совсем ещё осознавая всё, что только что произошло. И только спустя пару минут его как будто осенило. Хейдо Борн начал рыскать по карманам, пока, наконец, не обнаружил давешний обрывок газеты, и когда он, уже внимательно, просмотрел его со всех сторон, он нашёл то, что искал. На обороте второй страницы была помещена небольшая статья с парочкой фото и с очень кричащим заголовком:

«На окраине Аутинейского леса на старом капище обнаружен труп молодой женщины. Эпоха тёмных жертвоприношений возвращается?»

***

— Сатана, очнись!

Глаза открылись, хоть и с превеликим трудом — как будто на каждое веко прикрепили по маленькому чугунному грузику. Прямо перед ней маячило лицо мужчины её возраста, светловолосого, со строгим, чуть приподнятым подбородком.

— Проснулась наконец-то. А то я уже было стал переживать…

— Грегор! — она резко приподнялась на локтях, чтобы осмотреться. Как она и ожидала, вокруг было до боли знакомое убранство его комнаты: серые обои, шкаф, стол, пара стульев, разложенные на них тут и там какие-то бумажки, — всё, как полагается для квартиры холостяка, да ещё и занимающегося наукой, — Какого чёрта я здесь?

— Джек привёз тебя. Ты была ранена.

Его рабочий белый халат, с которым он обыкновенно не расстаётся даже дома, непривычно висел на спинке стула, в то время как сам Грегор был в потёртых спортивных штанах и помятого вида футболке. Значит его, действительно, разбудили среди ночи, причём дело было очень срочное.

— Я его убью, — пообещала Сати, внезапно вспомнив причастность ко всему Джека.

— Забавно, он сказал примерно тоже, — улыбнулся Грегор, присаживаясь на стул.

— И поделом.

Следующим открытием для неё оказался тот факт, что под одеялом она была абсолютно голой. Хотя нет. Кажется, нижнее бельё на месте.

— Ты меня ещё и раздел?!

— Не впервой, — хмыкнул он, — Хотя обычно обстоятельства и несколько иные.

На это Сатана ответила лишь лёгким кивком, после чего отбросила в сторону совершенно не нужное на её взгляд одеяло, под которым ей вдруг стало ужасно жарко. Да и действительно, какой смысл прикрываться, когда Грегор и так уже знаком с её телом лучше, чем кто бы то ни было. И дело тут совершенно не в его склонности к врачевательству…

Знакомы с Грегором они довольно давно. И так получилось, что с течением времени их с стало объединять нечто большее обычного служебного интереса. Гораздо большее — во всяком случае именно так могло показаться со стороны. Всеми друзьями — коих у них было не то, чтобы много — они и вовсе были негласно определены в разряд парочки, которой уже просто необходимо играть свадьбу. Причём сам Грегор был бы только за, однако у Сати оказалось совершенно иное мнение на сей счёт. Она не видела смысла каких бы то ни было серьёзных отношений. Развлечься временами — это да, но не больше. Основу её жизни составлял Клан, и она не была намерена что-либо менять.

— В любом случае, мне нужно было тебя осмотреть и перевязать, а тебе необходим был отдых, что в твоём боевом костюме несколько затруднительно.

— Понятно, — кивнула девушка, — Ну и как осмотр? Насмотрелся?

— Даже очень, — не стал обращать он внимания на колкость, — Как выяснилось, раны твои не опасны, крови ты тоже потеряла немного, яда или ещё каких-либо вредных веществ я не обнаружил. Поэтому твоё состояние нельзя объяснить ничем иным, кроме как банальным переутомлением, из чего Джек и развил трагедию.

— Так значит, я абсолютно здорова и мне можно идти?

— Так-то да, но я бы всё-таки рекомендовал тебе сделать хотя бы небольшую передышку. Когда ты в последний раз спала?

— Только что, если ты не заметил.

— Нет, я имею ввиду обычный сон. Как у всех нормальных людей.

— Нормальность — это не для меня. Ты же знаешь, — подмигнула она, вставая.

— Да, — неуверенно отозвался он, — И всё же с усталостью не шутят, кто знает, когда у тебя может произойти очередной обморок? А дела Клана, они никуда не уйдут.

— Ты что-то хочешь мне предложить? — теперь ей стало, действительно, весело. Эх, Грегор-Грегор! Когда же он повзрослеет и начнёт, наконец, воспринимать мир таким, каков он есть?

— Да, хочу, — её смешок его ничуть не смутил, — Вчера у нас в Центре выдавали путёвки на неделю в горы. Две из них оказались свободны. Вот я и подумал, почему бы нам…

— Извини, Грег, — она посерьёзнела, — Я бы с удовольствием съездила с тобой, но сейчас дела Клана для меня важнее. Исчезнув на неделю, я поставлю под удар не только себя, но и другие жизни.

— Да тебя никто не просит исчезать! Попроси ты банальный отпуск! Что, тебя заменить некому? Мало у Клана стражей? Разве дядюшка Хейдо тебя не поймёт?

— Это не ему решать. И не мне. Всё решает Совет, и пока я остаюсь частью Клана, только он может диктовать мне свою волю, — она внезапно замерла, и голос её стал чуть нежнее, — Но давай договоримся, как только появится реальная возможность, как только Клан не будет так остро во мне нуждаться, мы съездим в отпуск, хорошо? — она хотела притянуть его к себе, но он внезапно отстранился.

— Хорошо, — резко ответил Грегор и, поднявшись, отошёл к столу, — Тогда не буду сейчас тебя задерживать. Если будешь завтракать, то всё на плите, если нет — то ты знаешь, где дверь.

Она пожала плечами, и молча стала надевать свой костюм, который был аккуратно сложен здесь же, возле кровати. Куртка, штаны, плащ — вроде всё на месте. Сапоги, естественно, Грегор оставил у входа.

— Слушай, а почему бы тебе не пригласить кого-нибудь ещё? Разве в том же Центре мало привлекательных девушек?

Грегор, поперхнувшись водой, стакан с которой он на своё несчастье взял, удивлённо воззрился на неё.

— Ты серьёзно не понимаешь? Или ты просто издеваешься?

— Да ладно-ладно, я же шучу, — сжалилась девушка, — Слушай, я только что выполнила довольно-таки сложное задание Клана, так что есть вероятность, что мне уже сегодня дадут отгул, — она подошла к нему и обхватила его шею руками, — Я на самом деле хотела бы с тобой куда-нибудь съездить.

— Серьёзно?

— Серьёзно, — улыбнулась Сати и нежно поцеловала его в губы, — Но сейчас мне уже надо идти, — спохватилась она и вновь принялась собираться.

— Даже не позавтракаешь?

— Неа, — вновь улыбка полная ехидства, — Как ты уже сказал, я знаю, где дверь.

Сати собралась быстро, как и полагается лучшему по всем показателям стражу клана Тарвати, так что уже через пару минут она в полном боевом облачении шла по улице Тихой, которая, тем не менее, очень редко оправдывала своё название.

Как и все жилые кварталы города, она разительно отличалась от центральных районов. Серые неказистые многоэтажки были натыканы здесь повсеместно, лишь изредка перемежаясь с какими-нибудь памятниками архитектуры и искусства. Мусора на улице так же хватало: нет, конечно, это была не совсем свалка, но и не вычищенный до блеска центр. Что же касается тишины…

Днём здесь всегда народу было столько, что не протолкнуться. Кто-то куда-то спешил, кто-то на кого-то кричал. Торгаши, спекулянты и просто всякий орущий сброд — всего этого здесь было в достатке. Да и нескончаемое движение автотранспорта со всеми своими скрипами и тарахтением так же придавало картине своего изящества.

Что же касается ночи, то и тут название «Тихая» было очень далеко от типичного состояния этой улицы. Обычным горожанам не стоило заглядывать сюда затемно. Да и многие стражи порядка в такое время старались обходить эти места стороной. Подпольные бордели, клубы со своей вооруженной до зубов «крышей», разборки местных банд, с которыми властям так ничего и не удавалось сделать — всё это было неотъемлемой частью данного района. Да и обычного сброда, который почему-то начинал проявлять свою активность именно к ночи, здесь тоже хватало. Так что от разбоя и грабежа застрахован не был никто.

Однако этот район был всё же поспокойнее, чем многие другие в городе. Особенно с тех пор, когда местные полуночники узнали, что главный страж Клана зачастил бывать на их улице. А после нескольких «удачных» встреч с оным в ночное время и пары рассечённых острым мечом лиц, они и вовсе стали обходить дом №12 стороной.

И всё-таки это была лишь одна капля в целом море. Ведь если на улице Тихой ночные бандиты ограничивались лишь уличными нападениями, то в некоторых других районах города доходило до открытых проникновений в чужое жилище с нанесением многочисленных травм и увечий жильцам, к своему несчастью оказавшимся дома.

Конечно, власти в лице Клана и военного командования пытались с этим что-то сделать: организовывались специальные рейды, патрули, — однако людей на всё попросту не хватало. Да и сами жители, в большинстве своём, не очень-то охотно называли имена и приметы грабителей, так как все понимали возможные последствия своих слов: когда остаёшься один на один с вооружённой бандой, уповать на какой-то там Клан бесполезно.

Утешал разве что тот факт, что и расплата за преступления была немалой. И если нарушителя удавалось поймать с поличным, либо находилось достаточно доказательств его злодеяниям, то его в лучшем случае ждала смертная казнь. В худшем же его отправляли на вечную ссылку в загородные поселения, где он весь остаток своей жизни трудился на благо обществу, а после так или иначе умирал — либо тихо, от старости, либо от изнурительных работ, либо при попытке к бегству.

Клан был жесток. Жесток, но справедлив. Сатана, верховный страж клана Тарвати, знала это, и именно поэтому она в своё время доверила Клану свою жизнь, поклявшись ему в верности. Клятвой, которую она никогда не нарушит.

Наконец покинув жилой район, в котором Грегора угораздило поселиться, Сати оказалась на улице Бархатных Роз, от которой уже и до центра было рукой подать. На самом деле, для неё оставалось загадкой, почему её любовник не выбрал для себя жильё получше, ведь у него, как у старшего научного сотрудника Центра, была масса альтернатив.

У самой Сатаны были свои собственные апартаменты в стенах резиденции Клана, как и положено для стража её уровня. Однако же она посещала их теперь крайне редко, ночуя в основном либо у Грегора, либо, что, казалось, было ещё чаще, в машине Джека при выполнении очередного задания. Но, как бы то ни было, если бы сам Грегор перебрался поближе, то ей бы не пришлось каждый раз ходить до резиденции так далеко.

Как выяснилось по прибытию, Хейдо Борн уже давно ждал её, и не удивительно. Миссия, возложенная на неё Кланом, содержала в себе гриф крайней срочности, так что те несколько часов, что она спокойно нежилась в кроватке, были для неё непозволительной роскошью.

Она без замедлений прошла в просторный кабинет, который, однако, не имел в себе особых излишеств. Интерьер здесь был крайне строгий, всем своим видом соответствуя статусу, который заработал для себя в обществе Хейдо Борн. Большой налакированный деревянный стол, перед ним — широкий ковёр, который пестрил какими-то замысловатыми узорами, сбоку — шкаф для папок и прочих рабочих принадлежностей, да ещё пара стульев, которые, обычно, пригождались лишь в исключительных случаях. И, видимо, по мнению хозяина кабинета, сейчас был именно такой.

— Присаживайся, Сати. В ногах правды нет.

— Да я особо не устала, — пожала плечами девушка, однако же подвинула себе стул и примостилась напротив старика.

Сам Хейдо Борн восседал в удобном кожном кресле, которое, похоже, было самым дорогим предметом роскоши в местной атмосфере. За спиной же верховного адепта находилось довольно большое окно, жалюзи на котором были прикрыты неплотно, ввиду чего по глазам девушки бил неприятный свет. Всё-таки день выдался необычайно солнечным.

— Уважаемый верховный адепт, позвольте доложить, что возложенная на меня миссия прошла успешно, — с места в карьер начала Сати, — мне удалось добыть…

— Подожди-подожди, деточка, — совсем по-отечески остановил её Хейдо, — Не надо так торопиться. Скажи мне лучше сначала, как твоё самочувствие?

— Моё? Эм-м, всё отлично. Я чувствую себя превосходно.

— Да-да, конечно, я и не сомневался, что так, — вздохнул он, — Хотя мне всё-таки кажется, что ты всё равно приукрашиваешь реальную картину. Я-то, старик, понимаю, что никакие силы, даже самые что ни на есть сильные, не бесконечны. Я пожил достаточно и прекрасно осведомлён о том, что такое слабость.

— Что вы, вы совсем ещё не стары.

— Не стар? — ему вдруг стало весело, — Ну коли так говорит молодая самодостаточная девушка, которую я, считай, воспитал с самых пелёнок, то буду иметь в виду.

— Верховный адепт, со мной действительно всё в порядке.

— Верховный адепт? — он весело хмыкнул, — А ведь когда-то я был дядюшка Хейдо. И куда же делась та милая девчонка, что когда-то плакала, прищемив себе пальчик?

Вопрос был направлен явно в пространство, поэтому Сати решила не отвечать. Да и зачем вспоминать прошлое? Прошлое — слабость. Есть только будущее. Будущее Клана.

— Да, видимо я действительно уже совсем старик, — вновь выдохнул Хейдо Борн, постукивая пальцем по столу, — Ну да не будем пускать разговор по второму кругу. Лучше покажи мне результаты своей вчерашней вылазки.

Второй раз просить не пришлось. Сати, слегка расстегнув куртку, быстро залезла во внутренний потайной карман и достала оттуда нечто, завёрнутое в тряпочку. Давешняя находка даже через ткань обдала руку приятным холодком, как будто напрашиваясь на то, чтобы открыться человеческому взору.

— Не разворачивай, — как будто угадав её мысли, попросил Хейдо Борн, — Знаешь ли, с возрастом начинаешь понимать, что не во все дела Клана нужно быть посвящённым. А от некоторых и вовсе стоит держаться подальше, — он аккуратно принял у девушки свёрток и убрал его куда-то в стол, подальше с глаз. Из-за яркого, бьющего из окна, света, Сати так и не смогла определить, был ли это тайник, или же просто небольшой выдвижной ящик.

— Есть ли у Вас ещё дела ко мне? — после секундного молчания спросила она.

— Да, к сожалению, это ещё не всё, — Хейдо Борн, позволяя себе небольшую заминку, постучал пальцами по столу, — Дело в том, что у Клана для тебя очередное задание, от успеха которого, как мне известно, будет зависеть многое.

— Благодарю Клан за оказанное мне доверие. Я с должным тщанием отнесусь к выполнению возложенной на меня миссии.

— Да, я знаю, — подтвердил верховный адепт, — Иного услышать от тебя я и не ожидал. Что ж, тогда изложу тебе суть, — он щёлкнул несколько клавиш на столешнице, и перед ними появилась интерактивная карта, — Вот здесь, недалеко от Аутинейского леса, находится резиденция одного неугодного Клану человека. Он… — Хейдо Борн с секунду помолчал, потеребив у себя в кармане давешний обрывок газеты, а затем, в какой-то нерешительности, вынул руку из кармана, оставив обрывок покоиться всё там же, — В общем, его имя Клавдий Мэйт, раньше он входил в состав нашего Клана и даже был одним из представителей его верхушки. Однако позже он ушёл, и долгое время о нём ничего особенного слышно не было. Ну, живёт за городом, ну, занимается своими делами…

Хейдо Борн сделал небольшую паузу, уже привычно постучав по столешнице кончиками пальцев, а затем, промочив горло из удачно подвернувшегося под руку стакана воды, продолжил:

— В общем, ранее он в дела, как города, так и в частности Клана, не лез, поэтому нам до него так же не было никакого дела. Однако теперь он переступил черту, поэтому мы обязаны…

— Простите, верховный адепт, но зачем вы всё это мне рассказываете? — Сатана склонила голову набок, скучающим взором глядя на собеседника, — Для меня достаточно знать, какая миссия на меня возложена, а что касательно резонов… вы же сами говорили, что не во все дела Клана нужно быть посвящённым.

— Умница, — кивнул Хейдо Борн и вновь потеребил свой карман. Однако, переборов ненужный порыв, он сложил перед собой руки домиком и продолжал, — Ладно. Твоя миссия будет заключаться в том, чтобы, не оставив никаких свидетельств причастности Клана, покончить с ним. Предупреждаю, будь осторожна, в его доме очень хорошая охрана. Конечно, их подготовка нечета в сравнении с твоей, но всё же, — он опять вздохнул, — Все имеющиеся у нас чертежи, схемы и прочее, что нам удалось узнать о резиденции Клавдия, тебе выдадут в техотделе. Как обычно, ты получишь так же и всё то, что сама посчитаешь нужным.

— Хорошо, когда мне приступать?

— Операция должна быть выполнена сегодня.

Ни один мускул не дрогнул на её лице. Она — страж Клана. Такие слова, как усталость и слабость должны быть ей неведомы. Что же касается Грегора… он простит, как, в общем-то, и всегда прощал. Однако остаётся ещё один нерешённый вопрос.

— Могу ли я именно на эту миссию получить нового водителя? — выпалила она и, сама поняв, как это прозвучало, тут же решила уточнить, — Просто Джек утомился за последнее время, и я считаю, что ему просто необходим отдых.

Хейдо Борн улыбнулся. Что ж, о других она заботится. Жаль, что о себе чаще всего забывает.

— Хорошо, сообщите об этом в техотделе, думаю, они что-нибудь придумают. Если же начнут вам как-то в этом препятствовать, скажите, что это мой приказ.

— Спасибо, дядюшка Хейдо, — сказала она и вышла за дверь, напоследок увидев, как старик ей вслед лучезарно улыбнулся.

В коридоре девушка ещё раз просмотрела приказ Верховного Совета, в котором значилось: субъект Клавдий Мэйт, статус Ликвидировать.

— Что ж, Грегор… Видно, сегодня не судьба.

***

На улице уже начинало темнеть, а от Сатаны так и не было никаких вестей. Что ж, она всегда любила где-то пропадать — Грегор привык к этому. Он даже привык к тому, что пообещав прийти, она может и вовсе не явиться. Такова уж была её натура: она могла забыть обо всём. Обо всём, кроме своей работы, — и как бы Грегору порой не было обидно, он всё равно раз за разом не переставал ждать её.

И даже сейчас, склонившись над микроскопом и то и дело записывая какие-то вычисления в блокнот, он думал не о том, каких результатов пытается добиться данным исследованием. Он думал о Сатане: о том, придёт ли она сегодня или же уже нет.

В дверь постучали. От неожиданности Грегор вскочил на ноги и даже сделал шаг от своего рабочего места, чтобы открыть, — но после, вспомнив, что Сати никогда не стучит, спокойно сел обратно.

— Войдите, открыто, — крикнул он, вновь взявшись за свой микроскоп.

Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы в неё смог протиснуться худощавый старик в сером плаще, ворот которого был поднят так, что практически полностью закрывал собой лицо вошедшего, кроме, пожалуй, уставших окаймлённых глубокими морщинками глаз. Нет, Хейдо Борну было совершенно ни к чему скрываться от кого-либо — разве что только от ветра, ставшего в последнее время необычайно холодным. Всё-таки возраст заставлял быть к своему здоровью чуть более внимательным, нежели то было необходимо в молодости.

— Очень неосмотрительно держать дверь открытой, особенно в этой части города, — покачал он головой и, быстро расстегнув неподатливые петли, повесил свой плащ на притулившуюся в углу вешалку, — Я могу войти?

— А разве вы ещё не вошли? — хмыкнул Грегор, — Бросьте, верховный адепт, вы же знаете, что я всегда рад видеть вас у себя дома.

— Мне лестно слышать такие слова, мальчик мой. Хоть я и знаю, что ждал ты явно не меня.

— Вам что-то известно? — буркнул Грегор, между тем не отрываясь от своих записей.

— Пора бы привыкнуть к тому, что мне всегда что-то известно, — улыбнулся Хейдо Борн, присаживаясь рядом, — Во всяком случае, о том, что касается моей племянницы…

Грегор промолчал, усердно делая вид, что его научная деятельность сейчас для него гораздо интереснее, нежели то, что мог бы поведать ему верховный адепт. Однако Хейдо Борн, по всей видимости, примерно такой реакции от него и ждал.

— Как бы то ни было, думаю, тебе не стоит дожидаться Сати сегодня.

— Новое задание?

— Новое задание, — кивнул верховный адепт и откинулся на спинку стула, — Я пытался убедить Совет, что ей сейчас просто необходим отдых, однако… в общем, ты знаешь их, — махнул он рукой, — Но как меня заверили, после этой миссии…

— Появится новая, — спокойно выдохнул Грегор, — Верховный адепт, не нужно мне сочувствовать. Я знал, на что иду ещё тогда, когда в наших с Сати отношениях только начинали появляться зачатки страсти. Да и кроме того я давно уже привык ко всему этому.

— Как раз таки это меня и беспокоит… видишь ли, мне кажется, что моя племянница не совсем понимает, что ей нужно от жизни. А точнее не совсем понимает, кто именно ей в этой жизни нужен, — Хейдо Борн сделал паузу, наблюдая, как Грегор устало пожал плечами, — Нет, я не хочу сказать, что она этого никогда не поймёт. Просто, я не уверен, что к тому времени не будет слишком поздно…

— Вы сомневаетесь в моём умении ждать?

— Нет, ну что ты, мой мальчик, в тебе я ни капли не сомневаюсь, — уверил Хейдо Борн и, совершенно по-отечески улыбнувшись, потрепал парня по плечу, — Но согласись, в нашей жизни есть множество обстоятельств, от нас не зависящих. А у каждого ожидания есть свой срок и, что более прискорбно, своя цена.

— Я не собираюсь менять свои взгляды, если вы об этом, — Грегор наконец оторвался от своих бумаг и взглянул старику прямо в глаза, — И совсем не жду этого от Сатаны. Поверьте, со временем всё у нас и так уладится.

— Хотелось бы мне в это верить…

— В любом случае, верховный адепт, я благодарен вам за вашу заботу… но, я полагаю, наши отношения с Сати — не единственное, что заставило вас сегодня прийти ко мне. Я прав?

— Ты очень проницателен, — улыбнулся Хейдо Борн и, поднявшись со своего места, стал обходить стол по кругу, — Видишь ли, существует ещё один вопрос, который мне бы очень хотелось обсудить. Рабочий вопрос.

— Я вас слушаю…

— Знаком ли ты с выпуском утренних новостей?

— Не особенно, — пожал плечами Грегор, — Я обычно не смотрю новости. И газет, к сожалению, тоже не читаю.

— Действительно, к сожалению, — Хейдо Борн покивал, а затем, подойдя к высокой кухонной стойке, налил себе из-под крана стакан воды, — День сегодня на удивление жаркий. Ты не против?

— Конечно, верховный адепт. Моя кухня в вашем распоряжении.

— Благодарю.

Отпив всего несколько глотков, он вернулся к столу. Лицо старика продолжало выражать всё тоже радушие вкупе с удовлетворённостью, однако в его взгляде Грегор внезапно обнаружил какую-то странную скорбь. Видимо, верховному адепту совершенно не нравилось то, о чём он собирался говорить.

— Видишь ли, — тем не менее всё так же легко продолжил разговор Хейдо Борн — хотя его голос теперь стал значительно серьёзнее, — Вчера неподалёку от города было совершено убийство. Ритуальное убийство. Жертвой его стала Аманда Найсон, одна и ведущих сотрудниц вашего научного центра.

— Что? Аманда? — Грегор не мог поверить своим ушам, теперь ему и самому вдруг очень захотелось пить, но, переборов это некстати возникшее желание, он задал ещё один очень важный вопрос, — Как такое случилось?

— Убийца подкараулил её возле дома. Как я могу судить, всё произошло настолько внезапно, что она не могла ни бежать, ни как-то иначе сопротивляться. Даже позвать на помощь у неё возможности не было… да и кого, собственно говоря, там позовёшь: вокруг на десяток километров ни души. Так что у неё не было шансов.

Оттуда, ещё живую, убийца перенёс её на давно заброшенное капище, то, что севернее реки Тхарки. И там он в буквальном смысле принёс её в жертву. Причём не просто принёс — он воспроизвёл ритуал, который высвобождает поистине чёрную магию. Мало кто из ныне живущих способен на такое.

— Это как-то сужает круг поисков?

— В том-то и дело, что нет, — Хейдо Борн тяжело вздохнул, — Люди, способные на такое, обычно не очень-то охотно распространяются по поводу своих умений. Те же из них, кто прёдпочитает не держать всё в тайне, обычно долго не живут. Так что на данный момент никаких зацепок у нас нет. Более того, мы даже не можем сказать, была ли Аманда Найсон выбрана убийцей преднамеренно, или же она… как бы это помягче выразить?.. просто подвернулась ему под руку. Слишком много неясного. К сожалению, убийца не оставил нам ничего, что могло бы внести в дело хоть какую-то конкретику.

— Подождите. А как же Стор? Он уже всё знает или ему решили пока не сообщать?

Хейдо Борн прокашлялся. Было очевидно, что каждое новое слово даётся ему со всё большим трудом.

— Видишь ли, Стор умер немногим раньше своей супруги…

— Что?!

— Его тело нашли в кустах, неподалёку от их лесного домика. Горло было перерезано, предположительно тем же клинком, которым впоследствии убийца проводил ритуал. Опять же, детали убийства пока не ясны: возможно, супруг Аманды просто оказался не в том месте не в то время и приди он на минуту позже, с ним бы ничего не случилось; а возможно именно его убийца и ждал, не желая оставлять никого из возможных свидетелей, — верховный адепт прервался, чтобы сделать очередной глоток воды, после чего продолжил ещё более скорбным тоном, — Как бы то ни было, боюсь, твои друзья мертвы. Приношу тебе свои соболезнования.

— Они не были моими друзьями, — спокойно произнёс Грегор, глядя куда-то в сторону, — Разве что хорошими знакомыми и коллегами. Но, тем не менее, мне будет их не хватать. И я надеюсь, что вам — или кому бы то ни было, кто так же занимается этим делом, — удастся найти виновного. И он в итоге получит по заслугам.

— Будем надеяться, мой мальчик, будем надеяться, — Хейдо Борн вновь потрепал его по плечу, а затем с тихой размеренной речи перешёл и вовсе на шёпот, — Но, видишь ли, это ещё не совсем всё, о чём мне хотелось бы с тобой поговорить…

— Рассказывайте, — потребовал Грегор. Недавно столь важные для него блокнот с микроскопом оказались им вдруг совершенно забыты.

— Понимаешь, это не первый случай такого ритуального убийства, произошедший в окрестностях Эстериола. Подобное уже случалось ранее, — с трудом признал Хейдо Борн и, прежде чем Грегор успел сказать что-то, быстро выставил перед собой руку, пресекая возможные вопросы, — Я не могу рассказать тебе все детали. Могу лишь уточнить, что убийцу тогда поймали и что нынешняя миссия Сатаны связана именно с ним, — новый жест рукой, — Не спрашивай меня, что это за человек — я не могу тебе ответить. Скажу лишь, что Совет предполагает его причастность к новым убийствам и оттого жаждет ликвидировать любую угрозу в его лице. Ликвидировать в прямом смысле.

Как лично мне кажется, это пустая трата времени и сил, однако, как бы то ни было, последствия этого могут оказаться крайне непредсказуемыми. И то, что Сатана оказалась вовлечена во всё это, меня совершенно не радует. Я беспокоюсь за неё. Я боюсь, что всё это неслучайно. Особенно учитывая то, что…

Хейдо Борн замолчал. Грегор всё так же сидел напротив, настороженно всматриваясь в лицо старика и ожидая, пока тот завершит свой рассказ. Однако секунды шли, а нужные слова всё не думали раздаваться. Хейдо Борн лишь хмуро постукивал пальцем по столу, теперь так же пристально глядя на своего собеседника.

— Да, верховный адепт?

— Прежде чем я всё тебе расскажу, ты должен будешь пообещать, что Сатана об этом ничего не узнает, пока от этого напрямую не будет зависеть её жизнь.

— Я не понимаю, к чему такие клятвы?

— Всё очень просто. То, что я хочу рассказать, крайне важно как для благополучия Клана, так и для судьбы самой Сати. Лишь единицам известна правда, и тот факт, что я собираюсь раскрыть её тебе, является для тебя важным обязательством. Не думай, что единственной причиной моих действий являются твои отношения с моей племянницей, — поверь, есть и другие, о которых, к сожалению, я пока не могу распространяться. Но, как мне кажется, я могу тебе доверять. И, что самое главное, может доверять Сатана, а это, при её-то профессии, можно назвать совсем уж редким явлением. Ну, так что скажешь, ты готов дать подобную клятву?

Грегор думал не дольше секунды.

— Да, верховный адепт.

— Подожди. Прежде чем ты всё узнаешь, я хочу предупредить ещё об одном. Будь готов к тому, что Сатана, узнав, что именно ты от неё скрывал, возможно, никогда тебя не простит. Как, в общем-то, не простит и меня.

— Почему вы так думаете?

— Я просто знаю свою племянницу и её взгляд на некоторые вещи. Но сейчас суть в другом… Так что, ты согласен?

— Я уже ответил вам, верховный адепт. Если от этого знания будет зависеть благополучие Сати, то я готов пойти на риск.

Хейдо Борн помолчал, словно обдумывая слова своего собеседника. А затем, слегка опустив голову, вздохнул:

— Хорошо, я расскажу тебе всё…

За окном солнце ещё даже и не думало опускаться за край. Напротив, оно буквально изо всех сил вцепилось в свое тёплое уютное местечко на небе, не желая двигаться никуда в сторону и тем самым словно намекая Грегору, что и ему следует устраиваться поудобней. Разговор сулил быть очень долгим.

Глава 2: Откровение

Клан есть семья. Как и в любой семье, внутри Клана все открыты между собой. Таков изначальный порядок. Нарушение порядка ведёт за собой гибель Клана, а значит заведомо недопустимо.

Выдержка из верховного устава клана Тарвати

Ключ в замочной скважине тихо скрипнул и увесистая деревянная дверь, облицованная по бокам металлом, застыла в немом спокойствии, заверяя, что кабинет будет в полном порядке, пока его хозяин не вернётся назад. Мужчина в дорогом чёрном пиджаке с золотыми узорами в районе ворота и на рукавах слегка потянул за ручку, чтобы проверить, надёжно ли заперт замок. Дверь не поддалась. Что ж, это вполне приемлемо.

Ещё с секунду потеребив в руке связку ключей, а затем спрятав её во внутренний карман пиджака, Стюарт Нотжис лёгкой размеренной походкой пошёл прочь по коридору.

Это был мужчина лет сорока, солидной и очень важной наружности. Лицо его украшали широкие густые усы, столь же густая борода и лысина на пол лба, которую он, однако, даже не пытался прикрыть от чужих глаз. В своей же правой руке он сжимал изысканную деревянную трость, которая была совершенно не нужна ему во время передвижения, однако служила важным, хотя и очень простым элементом декора. Наверное, именно потому мерное постукивание металлического наконечника о пол, обычно раздающееся при ходьбе, порой прерывалось, когда владелец трости ненадолго забывал ею пользоваться. Однако это не мешало ему сохранять важный и очень самоуверенный вид.

Ещё один рабочий день завершён — какая прелесть! А в особенности радовало то, что ещё один успешный контракт был практически у него в кармане. И какой контракт! Он сулил немалую прибыль ему и всей Каменной Гильдии не только сейчас, но и в будущем. Осталось только ещё чуток поторговаться, чтобы навязать клиенту наиболее подходящие условия. Хотя, в конечном счете, эта сделка всё равно будет выгодной, какие бы обязательства не пришлось взять на себя его Гильдии.

— Добрый вечер, мистер Нотжис, — поздоровался пожилой охранник, когда Стюарт проходил мимо небольшого окна его уютной коморки, расположившейся перед самым выходом из здания.

— Всего хорошего, Кленд. Удачно отдежурить.

На улице уже успело сильно стемнеть. Да и похолодало изрядно, так что когда Стюарт распахнул перед собой парадную дверь, ему в грудь тут же ударил поток холодного воздуха. Сразу захотелось развернуться и пойти обратно в свой кабинет, чтобы до самого утра не вылезать из своего тёплого и такого уютного кресла! Жаль, что так нельзя: никому, кроме персонала охраны, не положено находиться ночью в резиденции гильдии. И ведь предосторожность-то в принципе правильная, однако из-за неё теперь придётся идти через несколько улиц по такому холоду.

— Вот это погодка, — угрюмо пробормотал Стюарт, изо всех сил кутаясь в свой пиджак, который даже близко не смог бы сравниться с тёплым кожаным плащом, так некстати оставленным дома, — А ведь до зимы-то ещё не один месяц!

Быстрым шагом он прошёл по широкой Каретной улице и свернул на более узкую — Хилую, — где небольшие балкончики и козырьки казавшихся в этот час совсем уж неуютными домов практически полностью закрывали собой и без того неяркий лунный свет. Благо хоть самовспыхивающие фонари горели почти повсеместно — так что на добрый десяток метров вокруг было всё хорошо видно.

На улице практически не было прохожих. Да и действительно, кто ещё решит разгуливать здесь так поздно, да к тому же по такой погоде? Конец рабочих смен у большинства местных часы протикали ещё тогда, когда на улице было более-менее светло. Что же касается праздных прогулок с целью повеселиться и поискать себе приключений, то данный район города был явно не по этой части. Слишком тихий, слишком спокойный. Многие местные предпочитали ложиться спать ещё до захода солнца, что же тут говорить о ночном кутеже?

Однако же Стюарт явно выбился из общего числа, засидевшись на работе почти до двенадцати. Благо хоть дома его никому не приходилось ждать: жена уже несколько лет как почила, сын же, повзрослев, давным давно обзавёлся собственной семьёй. Сам же он остался совершенно один, и единственным, что хоть как-то наполняло смыслом его жизнь, была Каменная Гильдия. Его Гильдия…

Хотя нет. Как же он мог забыть о Генри, своём пожилом дворецком? Тот-то наверняка уже ни первый час ждёт, когда же будет можно подавать ужин? Ждёт, то и дело подбадривая вкуснейшие на его взгляд блюда лёгкой порцией печного огня, чтобы не остыли. Эх…

От мыслей о еде желудок предательски заурчал. Неприятно. Интересно, сколько же он не ел? Если считать с обеда, то уже, наверное, часов десять прошло. Жуть. А ещё и этот непрекращающийся холод! Эх, надо было всё-таки вызывать за собой машину. Было бы гораздо быстрее, да и не пришлось бы сейчас трястись от холода и мусолить себе глаза, пытаясь различить хоть какие-то детали окружения. Да и вообще, впредь стоит всё же возвращаться домой пораньше, а не засиживаться до последней пересменки охранников на посту.

Хотя, если быть с собою предельно честным, оно того стоило! Не каждый день Гильдии удаётся заполучить сделку, после которой им ещё много лет не нужно будет беспокоиться о каких-либо финансовых трудностях. И не просто не беспокоиться — но и свободно диктовать свои условия на общем рынке. До сегодняшнего дня никому такое даже не снилось. Нельзя упустить этот шанс!

Очередной фонарь, висящий в паре метрах впереди чуть выше уровня человеческого роста, вдруг начал мерно мерцать, а через пару секунд и вовсе потух. Стюарт с тревогой остановился. Не часто встретишь такое, чтобы магическая лампа, рассчитанная на долгие годы бесперебойной службы, вдруг ни с того ни с сего перестала работать. Особенно редко это могло случиться в его районе, где техническое обслуживание всех осветительных приборов происходило чуть ли не каждый день. Так что обычную неисправность почти со стопроцентной гарантией можно было исключить. Но тогда что же здесь происходит?

Мужчина сделал несколько шагов назад, рассчитывая вернуться в световую зону другого фонаря, висящего совсем неподалёку. Вокруг всё по-прежнему было тихо, но кто знает, что может произойти дальше, уже через какую-то пару секунд? В любом случае лучше оставаться на свету, особенно если не представляешь, чего именно ждать. Может сотрудники других гильдий каким-то образом прознали о его сделке и теперь послали кого-то, чтобы эту сделку прервать, причём самым что ни на есть простым способом? Что ж, тогда им придётся с горестью осознать, что не всё так просто, ведь не зря же Стюарт догадался захватить с собой пистолет. А уж стрелять-то он умел…

Хотя, конечно, стояние в светлом круге делает его лёгкой добычей для любого, даже самого паршивого, огнестрела или же любого другого дальнобойного оружия. Но раз уж за истёкшую треть минуты выстрела в него так и не последовало, то значит либо у его оппонентов такового попросту нет, либо им приказано захватить Стюарта живым. И то, и другое даёт ему преимущество над ними, так что пусть только попробуют сунуться!

Внезапно фонарь над его головой замигал точно так же, как и первый. Это означало, что дело тут, действительно, совсем не в обычной поломке: две маголампы меньше чем за минуту — таких совпадений просто не бывает! А ещё за секунду до того, как фонарь окончательно угас, мужчина понял, что его партия всё-таки проиграна. Конечно, нет, он не отдаст свою жизнь просто так, без боя, но всё же, если нападавших будет больше одного — в чём он, в принципе не сомневался — и если они хоть как-то подготовились к этой встрече, то в полной темноте шансов у него уже не будет никаких. Разве что забрать хотя бы одного-двух с собой…

Сразу с десяток рук схватили его, казалось, повсюду. Ни рукой, ни ногой было не пошевелить! Что ж, умно, очень даже умно. Но ведь не зря же он считался самым лучшим стрелком своей гильдии — определить, где находится тело человека, даже вслепую, проследив лишь несколько движений его руки, было для Стюарта делом пары секунд. Стоило лишь чуть-чуть отклонить дуло в сторону, — и вот оно уже смотрит точно в грудь одному из незнакомцев. Резкий щелчок…

Выстрел должен был сразу и безоговорочно лишить жизни одного из нападавших, других же, как минимум, привести в замешательство. Но, как выяснилось уже через долю секунды, ничего из этого не последовало. Чьи-то руки не только не разжали своей дикой хватки, но даже, напротив, создавалось такое впечатление, что давление холодных и — отчего-то хотелось сказать — бесплотных пальцев после этого только усилилось. А ещё спустя секунду Стюарт вдруг понял, что нападавшие не были людьми какой-то там другой гильдии, и даже более того — они и вовсе людьми не были.

Захотелось закричать — но крик затих, поглощённый неведомой силой, как и несколько новых выстрелов, что ушли в никуда. Тьма надвинулась на грудь, казалось, став гораздо материальней, чем вдруг уплотнившийся ставший необычайно сырым воздух. Сделалось нечем дышать, но даже это сейчас страшило Стюарта меньше, чем тёмные сгустки, которые он со всё большей ясностью видел возле себя. Сгустки гораздо более тёмные, чем сама ночь…

А спустя ещё секунду свет навесных фонарей снова вспыхнул. И в его возрождённых лучах на землю упала лишь одинокая деревянная трость. Упала со стуком, показавшимся необычайно громким на этой пустынной улице.

***

Да, нелёгкая выдалась ночка. Сначала это срочное задание, затем эта чёртова антенна, — которая, кстати, так и не нашлась, — и, наконец, этот странный обморок Сати. Причём, Джек был уверен, последнее было неспроста — хоть Грегор и утверждал обратное, мол всё нормально и это лишь переутомление. Но чёрта с два оно так! И — он мог поклясться — какое-то время его напарница действительно не дышала.

Хотя может он и сам переутомился, вот и напридумывал себе всяких небылиц? Или это так тот свет на него повлиял: голубой и ослепительно чистый… а кстати, та вспышка была до или после обморока Сати? Странно, что он забыл, вроде бы всё было только сегодня… хотя с другой стороны здесь нет ничего удивительного. Слишком длинной была эта ночка…

Да и последующий день не принёс собой особой радости. Один только разговор с их куратором чего стоит. Да, верховный адепт Хейдо Борн умеет выжать из человека все соки, даже, по сути, не желая этого. Он часа два расспрашивал Джека о том, как прошло задание, заметил ли он что-то странное — и так далее по стандартному списку. И что, собственно говоря, Джек мог заметить, просидев практически всё время в машине? Пару мертвяков, которые чуть было его не съели? Так тут как раз таки ничего необычного не было– поработаешь вместе с таким стражем, как Сатана, и ни такого насмотришься!

Конечно, про обморок Сати он тоже сказал. Однако все свои догадки Джек оставил при себе, удостоив старика Борна официальной версией Грегора. Всё-таки Грег научник и получше разбирается во всяких там тонкостях. А там уж пусть сама Сати решает, произошло ли с ней нечто грандиозное и стоит ли это внимания Клана.

После Хейдо Борна его ещё мучили в гараже, в техническом отделе и в кадровой службе, — и лишь только к шести часам вечера он, наконец, обрёл полную свободу. Однако весь сон к тому времени с Джека как рукой сняло, поэтому он, недолго думая, отправился в местную забегаловку, чтобы пропустить стаканчик-другой.

«Филин на стрёме» было не единственным заведением подобного рода в городе, однако в нём имелась какая-то своя, влекущая Джека, романтика. Возможно, всё дело было в названии, ведь в такие минуты парень ощущал себя именно тем самым «филином», которому, несмотря ни на что, приходилось оставаться «на стрёме».

В целом здесь было очень даже неплохо: приятные как на внешность, так и на общение официантки, недурная и весьма разнообразная выпивка, а главное — тут всегда можно было посидеть спокойно и подумать о жизни, не привлекая к себе лишнего внимания. По сути Джек не знал никого из людей, его здесь окружающих, но не сложно было догадаться, к каким вехам общества те или иные из них относятся.

Преимущественно в «Филине» обитали те самые личности, которые ещё не достигли уровня открытых уличных краж и разбоя, хотя и были не так уж далеки от этого. Короче, мелкое жульё и те отчаявшиеся люди, которым, в принципе, уже нечего было в жизни терять, и потому сейчас они пропивали здесь последнюю копейку, чтобы чуть позже, дойдя до так называемой «кондиции», идти себе эту копейку возвращать, причём любыми доступными способами.

Хотя были здесь и действительно интересные личности, некоторых из которых Джек даже знал не понаслышке. Например, адмирал Шторм, прославленный офицер королевского флота времени былого и довольно-таки неплохой, хотя порою и надоедливый старикан дня сегодняшнего. Ему было уже далеко за шестьдесят — точнее сказать было трудно. Настоящего его имени никто — даже он сам, — пожалуй, уже и не помнил, однако все поголовно называли его «адмирал Шторм», поскольку это прозвище подходило ему как нельзя лучше.

Доподлинно не ясно, был ли Шторм в своё время действительно адмиралом, или же это звание прикрепилось к его прозвищу чисто по созвучию. Однако точно известно, что после свержения королевской семьи этот милый старикан — а тогда ещё мужчина в самом расцвете сил — не вынес произошедшего и попросту сошёл с ума. Скорей всего это и послужило причиной полной амнистии, дарованной ему новыми властями, а так же назначением ему ежемесячной пенсии, как гласила официальная бумага, «ввиду достижений и труду на благо государства прошлых лет».

Джек любил временами общаться с ним, хоть это и было порой нелегко. Дело в том, что адмирал Шторм очень даже оправдывал такое прозвище. Он очень любил своё, возможно выдуманное, прошлое, и оттого часто, хоть и спокойно, но в то же время ненасытно, рассказывал о нём. Однако в определённые моменты он ни с того ни с сего вдруг резко вспыхивал, начинал кричать и чуть было не биться в истерике, посылая всех к чертям — или ещё куда дальше. А после вновь успокаивался и как ни в чём не бывало продолжал свой рассказ.

Врачи объясняли эти его временные помутнения банальными приступами. Но Джек видел тому и другую возможную причину: просто старик понимал, что, по сути, он находится в окружении врагов, причём врагов победивших. И именно поэтому его нервы порой не выдерживали, а сам адмирал начинал походить на подобие того самого «Шторма». Хотя не слишком ли часто мнение Джека стало расходиться с официальным заключением медиков? Может ему и самому стоит уже провериться у кого следует?

Ещё одним неординарным персонажем в местном антураже был Дэйли Кэрис, ведущий специалист из научного центра и просто неплохой парень. Одна загвоздка — всё своё свободное время он проводил за популярной здесь карточной игрой, в простонародии называемой «кейтл», и соответственно большая часть зарабатываемых им денег оставалась не иначе, как за карточным столом.

Правила кейтла были просты. По сути, они делились на две версии игры: простую — крестьянский кейтл — и сложную, то есть официальный турнирный вариант. Крестьянский кейтл включал в себя колоду из тридцати шести карт и трёх игроков за столом, каждый из которых делал свою ставку, после чего им раздавалось по шесть карт и определялся козырь.

Далее шла сама игра, которая в простом варианте кейтла имела достаточно скупой характер. На каждый имеющийся на руках козырь игрок мог докупать по одной карте из общей колоды, но не более трёх в совокупности. Если докупленная карта была номиналом ниже разыгрываемого козыря, то игрок забирал её себе. Если же попавшаяся карта оказывалась так же козырной, да ещё и выше по старшинству, то разыгрываемый козырь считался битым и уходил в отбой вместе с обозначенной картой.

Затем шёл подсчёт очков, правила которого определялись либо по договорённости непосредственно перед самой игрой, либо, если игроки более опытные, исходя и номинала выбранного в самом начале козыря. Сложность была в том, что здесь уже имелась целая система, заключавшаяся в зависимости распределения очков от достоинства исходной карты: дальнейший подсчёт мог вестись по собственному номиналу карт, либо по номиналу отдельных из них, либо даже исходя из общего количества карт на руках у каждого игрока. На основании всего этого определялся победитель, который и забирал весь выигрыш.

Таким был крестьянский кейтл. Однако сложный его вариант отличался тем, что колода здесь уже использовалась на семьдесят две карты, после раздачи образовывалась не одна стопка, а целых шесть, у каждой из которых был свой козырь, и, самое главное, принцип итогового подсчёта очков определялся лишь в конце игры при розыгрыше из шести оглашённых вначале козырей. Таким образом, игра теперь велась не в один этап, а в целых три, на каждом из которых игрок сам выбирал для себя козырь из числа предложенных и делал ставку. Выбор же стратегии на протяжении всего игрового процесса был сильно затруднён тем, что до самого конца невозможно было определить, нужные ли карты ты собираешь.

В общем, не ясно, какой из вариантов кейтла предпочитал упомянутый Дейли Кэрис, но с игрой ему явно не везло. За последние годы из-за постоянных карточных долгов он успел развестись с женой, переехать из дорогой квартиры в центральном районе в какую-то небольшую комнатушку на окраине, — но от игры так и не отказался. И ведь были же в научном центре различные психологи и всякие другие специалисты, которые наверняка бы смогли бедняге Кэрису помочь. Однако все они думали, что он — самодостаточный преуспевающий сотрудник, помощь которому всяко не требуется. О его же зависимости знали он сам, его сотоварищи по игре, да ещё, разве что, Джек, не раз его за игрой созерцавший, которому, однако, не было никакого дела до какого-то там научника.

— Когда своей головы на плечах нет, чужую явно не приставишь, — буркнул он, наблюдая, как Дейли Кэриса какие-то умники в очередной раз оставляют без штанов, после чего отвернулся, занятый уже совершенно другими мыслями.

Ему на глаза попалась Авейна, ещё одна легенда данного заведения. Не просто не стесняясь своей профессии, но и всецело ею гордясь, эта женщина была весьма неординарна в своём поведении. Шепча тебе на ушко что-то нежное в одно мгновение, в следующее, если ты повёл себя как-то неподобающе, она могла без особых проблем тебя проучить, да так, что потом любое желание хамить или же распускать руки само собой отпадало.

В приличном обществе, будь у неё на то желание, она легко бы заняла довольно-таки высокую нишу. Однако её нынешний статус Авейну вполне устраивал, и именно поэтому она изо дня в день, а точнее из вечера в вечер, проводила время в «Филине на стрёме», зарабатывая себе на жизнь самым приятным для себя способом.

— Здравствуй Джек, — с кокетливой улыбочкой присела она рядом, — Что по поводу планов на текущую ночь?

— К сожалению, я сегодня не при деньгах, — улыбнулся он ей в ответ, — Мне бы лучше узнать, чем вчерашний поединок по файтингу завершился.

— О, ну это для хорошего друга всегда пожалуйста. Причём бесплатно, — махнула рукой Авейна и, усевшись поудобнее, приняла из рук бармена какой-то изумрудно-зелёный коктейль, — Боец из Пероса вырубил того здоровяка из Гарондия в последнем раунде. Чистая победа. Я слышала, он твой соотечественник. Так что поздравляю.

Её речь была размерена и приятна. Нежно-румянные щёчки сияли в местном освещении как наливные яблочки. Глубина же больших чёрных глаз неотрывно влекла к себе, да так, что Джек, чуть было не забыв про своё «не при деньгах», хотел уже поддаться искушению посвятить будущую ночь исключительно им: этим чёрным глазам и их неописуемой глубине…

Благо полупустой бумажник вовремя напомнил о себе.

— Спасибо, — с трудом извлёк он, с трудом отводя взгляд.

— Да мне-то за что? — пожала Авейна плечами, — Ты со своей работой, смотрю, совсем уже ни на что времени не находишь, даже на любимый спорт.

— Что поделать, такая работа…

— Да, понимаю тебя, — кивнула она, — И именно поэтому я вынуждена сейчас покинуть твою прекрасную компанию. К сожалению, я тоже на работе. Не скучай.

— Удачи, — пожелал он ей вслед и, чтобы в очередной раз удержать себя от совершенно неразумной мысли — попросить Авейну остаться, — опрокинул новый стакан, — Ещё одну красного…

В целом «Филин на стрёме» жил своей обыденной жизнью. Кто-то пил, кто-то играл в карты, кто-то ссорился, а кто-то мирился, кто-то вовсю отдыхал, а кто-то в поте лица работал. Всё как обычно.

Наверное именно поэтому Джек сразу заменил, когда во всём этом произошло резкое изменение. Голоса вдруг притихли, перейдя на уровень полушёпота, остальные же звуки и вовсе потерялись во внезапно нахлынувшей тишине.

Следующее, на что Джек обратил внимание, это пара солдат в чёрной, без каких-либо опознавательных знаков, форме, застывшие у него за спиной. У обоих в руках было оружие, причём ни те детские игрушки, с которыми обычно разгуливают по городу патрули. Эти ребята явно были посерьёзнее.

— Джек Аберос, вы должны пройти с нами, — сказал один из них, по-видимому, осознав, что их заметили.

— Ну, даже не знаю, парни. По-вашему, я уже настолько пьян, чтобы что-то кому-то задолжать и благополучно забыть об этом?

Джек пытался тянуть время. То, что бойцы не промах, было очевидно. Но вот откуда они такие взялись? Вроде бы не клановские, однако и на местных военных не похожи. Из другого города? Но тогда уж он им действительно ничего не должен!

Хотя в таком случае стали бы они так рисковать? Ведь правила Союза прописаны чётко, и появление в Эстериоле вооружённых солдат из того же Мейзока или, скажем, Дейнира вызовет не просто конфликт — дело может и войной обернуться. Да и зачем им так понадобился какой-то обыкновенный клановый водитель, чтобы действовать настолько в открытую? Не сходится. Тогда кто же? Обычные наёмники? С такими-то пушками? Выходит, заказал его, действительно, кто-то важный. И с очень хорошими связями в клане, чтобы потом всё это замять.

Один из солдат, видно, потеряв терпение, положил руку Джеку на плечо. А вот это уже большая ошибка. Одно дело пробубнить что-то, стоя над душой, и уже совсем другое — хвататься за что не следует, веря, что останешься цел.

— Джек Аберос, мы уполномочены доставить вас.

— Хорошо-хорошо, сейчас. Только вещички соберу…

Солдат, положивший руку на плечо, явно не успел понять, что случилось. Вот он вроде бы всё так же стоит над уже, казалось бы, задержанным человеком, — когда в следующий миг так называемый «задержанный» резко вскидывается вверх и, подцепив ладонь нападавшего, направляет того в свободный полёт спиной вперёд прямиком за барную стойку.

Слышится звук битого стекла. Вниз опрокидывается полка с алкоголем. Автомат же, потерянный бойцом «при посадке», закатывается куда-то под стойку, устраняя тем самым всю возможную угрозу своего наличия.

Второй солдат был явно порасторопней. Он даже успел передёрнуть затвор, прежде чем Джек прямым ударом ноги в грудь, точно как давешнего зомби, уронил своего противника на удачно подвернувшийся сзади столик. Причём тот оказался достаточно крепким, так что боец, приземлившись спиной на его край, сразу откатился в сторону и подобно креветке скрутился на полу.

Парню теперь явно было не до автомата, так как боль, по всей видимости, терзала его, действительно, нестерпимая. Да и не мудрено! Если уж зомбак после такого удара подняться не смог, — будучи живым мертвецом и всё такое, — то солдатик всяко не обошёлся без перелома пары рёбер. Да ещё и неизвестно, всё ли теперь нормально у него со спиной — удар-то всё-таки был не слабый.

Изъяв, однако, у солдата его оружие — чисто на всякий случай, — Джек отшвырнул автомат куда-то в угол и, ободряюще похлопав парня по плечу, вернулся обратно к барной стойке.

— Спасибо за выпивку, — бросил он, положив перед собой несколько бумажных купюр, и, развернувшись, пошёл прочь, — Сдачи не надо.

— А кто мне за ущерб заплатит?! — выпалил ему вслед белобрысый бармен, опасаясь, однако, сильно выглядывать из-за стойки.

— А вы вон у этих парней спросите, — кивнул Джек на поверженных солдат, — У них наверняка есть какие-то деньги на служебные издержки, — и, не собираясь дожидаться, пока бармен начнёт причитать что-нибудь ещё, быстро вышел на улицу.

Однако уже в следующую секунду Джек понял, что внутри было не так уж и плохо. Уютно, тепло, временами даже тихо… Здесь же его ожидали человек десять бойцов во всё той же неопознанной форме, взявшие вход в заведение в небольшое полукольцо.

— Кажись, приплыли, — подытожил Джек, осматривая представшую его взору картину.

На мгновение он даже пожалел, что не захватил с собой хотя бы один трофейный автомат. Однако с другой стороны, учитывая наличие у этих ребят точно таких же стволов, шансы всё равно оказались бы не в его пользу. Да и в случае наличия у него оружия, эти парни явно бы долго думать не стали. Заканчивать же свою жизнь возле входа в какую-то забегаловку изрешечённым пока ещё даже не ясно чьими пулями в планы Джека точно не входило.

— Мы надеялись обойтись без лишнего шума.

Вперёд вышел их явный предводитель. Офицер? Возможно. Он был в длинном кожаном плаще и аккуратной фуражке на чёрных волосах, однако никаких опознавательных знаков на нём всё так же не имелось.

— Без лишнего шума? — хмыкнул Джек, — А про такую вещь, как повестка, вы не слышали?

— К сожалению, это особый случай.

— Понятно, — кивнул Джек, соображая, что же сейчас будет. Ведь не будут же они открывать перекрёстный огонь, учитывая, что у него за спиной, в заведении, люди, риск попасть в которых очень даже велик. Или же будут? Эх, знать бы, что же это за бойцы такие и откуда они здесь взялись.

— Мне не знакома ваша форма… офицер, — попытал удачу Джек, — Не могли бы вы представиться?

— Можете называть меня Дэс, — пожал плечами предводитель, — И это на данный момент всё, что вам следует знать.

— Понятно, — «Нет, ни черта не понятно! Да кто же вы?!»

— Джек, к моему сожалению, вам всё-таки придётся пройти с нами, хотите вы того или нет, — офицер даже слегка опустил голову, как будто ему действительно было жаль, — Я бы очень хотел заверить вас, что вам ничто не угрожает, но, к несчастью, не могу. Да, думаю, вы и сами всё понимаете.

— Понимаю, — сказал Джек, про себя усмехнувшись, так как в данной ситуации он мог делать всё что угодно, кроме как что-то реально понимать.

Что ж. Похоже, у него остаётся последний шанс. Офицер подошёл слишком близко, а значит, у него есть возможность для рывка. А уж по своему-то предводителю они стрелять явно не будут. Главное успеть.

— Хорошо, офицер. Я пойду с вами…

Не теряя ни секунды резкий бросок вперёд. Удивление на лице главаря читается лишь в слегка приподнятом веке. И…

Нет, он просчитался! Кто-то оказался значительно проворнее его. А резкий удар в затылок — чем-то твёрдым, похожим на приклад, — заставил сознание свернуться в одно большое чёрное пятно…

***

В этот поздний час Хейдо Борн находился у себя дома, а именно в роскошных апартаментах, выделенных ему в самом центре резиденции Клана, совсем неподалёку от покоев самого Совета. Сторонний наблюдатель, которому каким-то невероятным образом посчастливилось бы побывать здесь, наверняка бы сказал, что в этом месте есть всё для нормальной жизни. Сам же хозяин в такой момент мог всегда от себя добавить: да, есть — для нормальной жизни какого-нибудь мальчика-богача, но уж никак не для человека его возраста.

И, действительно, зачем ему нужны две большие, по своей величине и интерьеру сравнимые разве что с королевскими палатами, комнаты, каждый раз пересекая которые, он чувствовал себя не иначе как спринтером на дальние дистанции? Нет, конечно, Хейдо Борн не был настолько стар и немощен, чтобы его пугали какие-то несколько десятков метров, однако своего потраченного времени на эти переходы он жалел.

И если дальнюю комнату — ту, что служила спальней, — он хотя бы смог обустроить ещё и под свой кабинет, и даже под некоторые другие нужды, с передней он и вовсе не знал, что делать. Эта комната уже который год стояла им практически не тронутой, выполняя разве что функцию приемной, где Хейдо Борн встречал своих редких гостей.

С кухней всё обстояло примерно так же. Нет, как ни крути, всё здесь было прекрасно: электроплита, разные шкафчики, куча всякой дорогой посуды, и даже холодильная камера двухметрового размера. Всё красиво, всё опрятно, нигде ничего лишнего, и в то же время везде всё есть. Однако одна вот загвоздка: для чего одинокому старику такая роскошная кухня, если он всё время питается либо в рабочей столовой, либо, в лучшем случае, пользуется сервисом с доставкой на дом? Разве что, чтоб чайку попить…

Так же Хейдо Борну было крайне непонятно, зачем ему такой шикарный санузел, где можно было бы десятку человек поместиться? Хотя, с другой стороны, если уж быть с собой полностью откровенным, своё личное джакузи ему очень даже нравилось. Хоть какая-то радость на старости лет.

Но, по сути, верховный адепт Хейдо Борн жил бы лучше где-то вдали от резиденции, в небольшой комнатушке, где всё удовлетворяло бы исключительно его потребностям. Кровать, стол, книжная полка. Пара кресел для посиделок вдвоём с Сати за чашечкой чая… Что ещё старику нужно для счастья? Однако его высокое положение и заработанный годами статус требовали от своего владельца совершенно иного.

Вот и сейчас он восседал в своём удобном кресле перед большим столом из чёрного дерева, вперив взгляд в одиноко смотрящийся здесь, уже довольно-таки потёртый, газетный обрывок. Тот, что стал настоящим камнем преткновения сегодняшнего дня.

«На окраине Аутинейского леса на старом капище обнаружен труп молодой женщины», — уже в который раз перечитал он, — Да, это явно не к добру.

Журналист, опубликовавший эту статью, определённо лукавил, обозвав данный инцидент «возвращением тёмной эпохи». Небылицы о Злом владычестве и о временах смут, которыми их всех пугали ещё в детстве и которые, по тем же рассказам, прекратились лишь с появлением королевской власти Уйрихта — правоприемником дома которого и стал нынешний Союз — до сих пор так и оставались небылицами. А байки об их возвращении могли нравится лишь поколению молодых святош, которые в своих речах только и делали, что обрекали весь мир на кару своего пресвятейшего бога, будь он неладен.

Однако, если возвращение «Эпохи тьмы» — это чистой воды абсурд, то вот возвращение призраков прошлого может быть вполне реальным. И если так… если это всё вовремя не остановить, то данный ритуал может быть только началом.

«Девушка была распята на могильной плите», «обширные ножевые раны обеих рук и груди», «четыре креста с остриями в навершиях были расставлены в точном соответствии четырём сторонам света», — одну за другой выхватывал Хейдо Борн цитаты из читаной должно быть уже раз сто статьи.

Всё так до боли знакомо. Всё это он уже не раз видел. Тогда, больше десятка лет назад, когда в их городе стали внезапно исчезать люди. Сначала простые девушки из небогатых семей крестьян, рабочих или купцов средней руки. Их тела находили на окраинах города, сильно изувеченные, а часто и вовсе непригодные к опознанию. Кто-то хорошо заметал за собой следы. Опять же, поначалу. Пока окончательно не уверился в своих силах и в своей безнаказанности.

Тогда уже стали находить такие же вот ритуальные места, с распятыми девушками. Убийце надоело убирать за собой, и он стал оставлять всё как есть, даже орудие преступления особо не пряча — небольшой ритуальный нож обычно находили в траве где-нибудь поблизости. Однако к убийце всё это ни на шаг не приближало: как на оружии, так и на месте преступления не было ни следов обуви, ни каких-то телесных выделений кого-то, кроме как самой жертвы. Всё было чисто, словно убийство совершал действительно какой-то призрак.

Затем в городе стали один за другим погибать при невыясненных обстоятельствах или же и вовсе пропадать без вести разные высокопоставленные люди: члены гильдий, военная знать и даже кое-кто из верхушки Клана. Поначалу все эти события не связали, поскольку слишком уж разные были они по своему характеру. Однако позже, когда число жертв перевалило уже за добрую сотню, сложить два плюс два не смог бы разве что ребёнок, — и всё это стали расследовать как одно дело. И снова безрезультатно.

Наверное, убийца так и остался бы не найден, если бы в один прекрасный день Клавдий Мэйт не явился бы в одно из отделений и не сказал бы примерно следующее: «Свою миссию я уже выполнил, так что скрываться мне больше незачем». Многие сразу подумали, что высокоуважаемый господин Клавдий, верховный адепт Клана и председатель гильдейской коллегии по совместительству, зачем-то просто оговаривает себя. Однако когда его попросили показать места совершённых преступлений и то, каким образом всё было проделано, он ничуть не растерялся, продемонстрировав всё и даже больше.

Сам Хейдо Борн принимал непосредственное участие в следственной работе. Он видел, с каким необычайным спокойствием Клавдий рассказывает о том, как его жертвы мучились и как им было страшно созерцать последние мгновенья своих жизней. В его глазах не было ни радости, ни скорби — разве что, может, немного сочувствия к судьбе бедных девушек, которым, тем не менее, суждено было умереть… поистине пугающая логика…

О своих же высокопоставленных жертвах он сказал лишь одно: «Их убили тени». Уже позднее Хейдо Борну удалось найти информацию о том, что же Клавдий всё-таки под этим имел в виду. Теневые порождения, убийцы, сотканные из самого мрака, были персонажами всё тех же историй, что рассказывали о Тёмной эпохе. Сцену же их вызова можно было встретить в любой самой обычной книжке детских сказок, в которой, однако, описывались в основном лишь мучения жертвы, перед тем, как пришёл Герой, чтобы её спасти. Подробностей же самого ритуала не было здесь и в помине.

Выходило, что Клавдий каким-то образом смог воссоздать древний, ещё доуйрихтский обряд? Или же он специально устроил убийства девушек как ритуальные, чтобы запутать следствие и не дать сопоставить их с остальными жертвами? Но зачем же тогда было сдаваться? Вопросов было много, а ответов на них, пожалуй, было уже не найти.

В итоге Клавдия Мэйта судили. Адвокат во время заседания напирал на недостаточность улик и на чрезвычайную неполноту следствия, в чём с ним было тяжело поспорить. Так что, благодаря его стараниям, да и, пожалуй, влиянию Клана, где Клавдий был далеко не последним лицом, подсудимого не казнили, а лишь отсекли ему правую руку, коей он по данным следствия держал ритуальный нож, и отправили его на вечную ссылку в одиночное загородное поселение. Там-то он до сих пор и прибывает.

Теперь, если принимать как должное все эти странные убийства прошлого и причастность к ним Клавдия Мэйта, а так же новую жертву, желание Клана ликвидировать потенциально опасного человека кажется вполне объяснимым. Однако почему они поручили это дело именно Сатане, для верховного адепта Хейдо Борна оставалось крайне неясным. Много правильнее было бы созвать Общий Совет, как это уже делалось ранее, и на нём решить судьбу Клавдия, причём уже радикально. Какой смысл избегать лишней шумихи, когда она и так поднялась? Или же Клан просто хочет сэкономить время? Не слишком ли большой риск? Или Совет рассчитывает именно на то, чтобы Сатана узнает всю правду? Для чего это им?

Хейдо Борну тут же вспомнился недавний разговор с Грегором. Правильно ли он сделал, что доверился ему? Конечно, Грегор отличный парень и, несомненно, любит Сатану, но не станет ли именно эта любовь причиной, по которой он не сможет держать всё в тайне? Нет. Он должен понимать, насколько она важна. И чем может грозить преждевременное её раскрытие. Он-то должен, но вот Клавдий Мэйт… Что заставит его сходу не выложить всё, что ему известно? Разве что Сатана нанесёт свой удар раньше, чем он успеет промолвить хоть слово…

Стоп. А что, если Клавдий Мэйт действительно не причастен ко всем этим убийствам? Или хотя бы к убийству новому? Где искать доказательства его вины?

Хейдо Борн быстро поднялся со своего места, подошёл к большому стенному шкафу и, покопавшись в нём какое-то время, извлёк оттуда довольно-таки толстую папку, битком набитую всякими бумажками. Уже с нею старик вернулся за стол.

Здесь он держал всё, что ему удалось добыть по тому делу. Газетные вырезки, опросы свидетелей, даже страница из старой книги сказок, на которой описывался момент проведения ритуала. «Девушка не могла пошевелиться, так как её руки и ноги были привязаны к тяжёлой каменной плите. Всё, что ей оставалось, это молиться всевеликому, видя, как над её телом сверкает вознесённый злодеем нож». Всё это Хейдо Борн помнил и так. Ему не обязательно было перечитывать старые сказочки, чтобы убедиться в том, что в них нет ничего, кроме лишь напыщенной бредятины. Но сейчас его интересовало другое.

— Так, это всё не то, — он отложил в сторону все газетные вырезки с заголовками, такими как: «Найден истерзанный труп женщины» или «Ещё одна жертва. Убийца не найден». И вот, наконец, ему попалась статья, которая действительно его заинтересовала.

«В пригороде Эстериола обнаружен ужасающий алтарь. Ждать ли нам новую волну террора?», — значилось в заглавии. Статья была сильно раздута, и не мудрено. После семи нашумевших изуродованных тел, люди жаждали получить хоть какую-то новую информацию о серийном преступнике. Здесь же газетчики, похоже, и вовсе решили, что открыли миру нового маньяка, действующего совершенно по-новому, что и постарались достаточно подробно описать.

Вроде бы всё так. Алтарь, вкопанные кресты, тело жертвы. Но всё-таки что-то очень смущало Хейдо Борна. Что-то именно в этом, первом случае, на что он ещё тогда не обратил особого внимания. Где же…

— Вот оно! — старик даже подскочил от неожиданности находки, — Вот. «Оружие преступления так и не было найдено, однако, по заключению экспертов, это был небольшой ритуальный нож», — прочитал он и вновь обратился к газетному обрывку, что по случайности попал к нему сегодня утром, — «Оружие преступления найти не удалось. Можно предположить, что убийца избавился от него, чтобы запутать следствие».

Почти слово в слово! С одним лишь «но»: разница между выходом газет составляет более десяти лет. Значит, ножа найдено не было и тогда, и теперь. А ведь и, правда, Хейдо Борн что-то такое припоминал. Просто на тот момент они не обратили на это внимания, ведь, по сути, кто, совершив такое преступление, будет намерено оставлять против себя улики? Да никто. А уже потом, когда число жертв приблизилось к сотне и у каждой последующей убийца оставлял новый ножик, разве кто-либо вспомнил об этом первом случае?

Хейдо Борн взглянул на часы, которые с лёгкой грустью натикали уже половину десятого. Эх, плохо, что у него на руках нет заключений по следствию, а поднимать в такое время на уши Главный архив даже человеку его положения лучше не стоит. Подождёт уж дело до завтра, хотя, конечно, было бы интересно взглянуть. Может он найдёт что-то ещё, о чём в газетах не упомянуто? В любом случае, гадать пока рано.

Но что же это получается? Во всех остальных случаях Клавдий оставлял жертвенный нож прямо на месте преступления, в первом же зачем-то забрал его с собой? Это казалось бы вполне допустимым — мол, побоялся оставить улику и всё такое, — если бы ни этот новый случай! Теперь можно практически наверняка утверждать, что убийца мог быть не один. Однако вместе с тем появляется и множество новых вопросов: действовали они сообща? Если нет, то зачем вдруг Клавдию понадобилось имитировать неизвестно кого?

Хейдо Борн вновь поднял взгляд, но теперь уже, чтобы посмотреть на фотографию, которая стояла в рамочке у него на столе. На ней было четверо улыбающихся лиц: он сам на пару десятков лет моложе, девочка лет пяти, в которой кое-кто возможно и смог бы распознать ещё совсем маленькую Сати, а так же двое людей — мужчина и женщина, — обнимающие свою дочь за плечи.

— И самый главный вопрос, почему же именно теперь?

***

Как это обычно бывает в такие моменты, вечер умирал. Надрывно, но в тоже время спокойно и тихо… Будто кто-то раскалённым серпом прошёлся по линии небес, и огромная рваная рана, не успевши открыться, тут же затянулась, разбросав по сторонам кровавые брызги. Оставив после себя лишь багряный рубец у самой линии горизонта. Красиво.

Однако Сатана уже давно привыкла к такой, пусть временами и захватывающей, но всё-таки прозе жизни. Её совсем не удивляли прекрасные небесные вздохи, волшебные дребезжания пространства и даже неимоверно чистое сверкание звёзд. Всё это для неё было слишком чуждо. А главное волшебство в своей жизни она уже давно, наверное, с самого детства, носила у себя на шее. Тот самый кулончик в виде небольшого белого яйца, что уже ни раз и ни два выручал её даже в самых сложных ситуациях.

Откуда он попал к ней? Скорее всего, от матери. Во всяком случае самое первое воспоминание об этом артефакте было связано именно с ней. Воспоминание, которое каким-то чудом сохранилось в столь скоротечной детской памяти и теперь, подобно самому кулону, в минуты сложных жизненных испытаний согревало душу.

Всё, что Сатана помнила о том дне, это искрящуюся быстрым потоком реку, что бежала куда-то вдаль, пересекая многочисленные мелкие порожки. Пара светлячков в лёгком танце кружились прямо над водой. Ах да, ещё и ночь… Тогда было практически так же темно, как и сейчас: не мертвенно, а бездонно-сказочно… наверное, последняя такая ночь в её жизни, красоту которой она в реальности ощутила. Дальше-то был лишь Клан, по крайней мере, насколько хватало памяти.

Всё со временем забывается. На смену старым воспоминаниям приходят новые, очередные свершения сменяют образы минувшего, но, сколько бы времени ни прошло, ту ночь Сатана помнила, как будто всё произошло только сейчас. Казалось, она в мельчайших деталях могла бы воспроизвести в своём сознании тихий плеск волн о пологий берег, настойчивый шелест высоких прибрежных трав, короткие движения губ матери, несомненно, произносящих что-то важное. Что она говорила тогда? Наверное, как сильно любит. Что ещё может говорить мать?

Затем мама коротко улыбнулась, и Сатане тоже стало весело в ответ. Мама счастлива, да и как тут не быть счастливой? Ведь сидеть по уши укрывшись в траве было так здорово! Они вместе. Всё хорошо… И вот в руках женщины появился тот самый амулет в форме яйца, который сразу же перекочевал на шею к совсем ещё юной Сати. И на этом воспоминание обрывалось.

— Храни, — последнее, что раз за разом, погружаясь во всё те же грёзы, слышала девушка из уст своей мамы. И она пообещала хранить. До самого конца.

Хотя, кто знает, может, это напутствие было обращено к амулету? Но, как бы то ни было, они оба неплохо справляются с данным поручением. Мама бы ими гордилась…

Кажется, она задремала. Но это даже хорошо — небольшой отдых никогда не помешает. Особенно когда в твоих руках чья-то смерть. Не жизнь — жизни Сати уже давным-давно считать перестала, — а именно смерть. Ведь ничто иное, даже в руках Сатаны, не может наступать столь же неминуемо и беспристрастно. Только смерть.

Она уже была на месте, у того самого объекта, чертежи которого сегодня выдали ей в техотделе. Клавдий Мэйт был здесь, внутри. Осталось только до него добраться, пройдя через несколько уровней усиленной охраны. Так себе задачка.

Сам объект представлял собой большой двухэтажный особняк, обнесённый частоколом высотой метра в три, который был оборудован по всем правилам охранного дела. Он уходил вверх множеством острых наверший, которые в несколько рядов опутывала колючая проволока. А прямо за ним, практически по всему периметру, находилось высокое смотровое возвышение в виде балкончика, по которому расхаживали часовые с автоматами. Они то и дело заглядывали за край стены, дабы убедиться, что там никого нет.

Таким образом, самым подходящим местом для прохода через периметр был участок возле южных ворот, где охранный режим был наименее жёстким. Однако перемахнуть на ту сторону было только половиной беды. Впереди ещё ждал большой внутренний двор — более ста метров от частокола до особняка. И там часовых тоже хватало. Оставалось лишь надеяться, что их будет не слишком много. А главное — выждать подходящий момент.

Она всегда умела ждать. Бестрепетно, спокойно. Ожидание — та часть её мира, которая всё ещё связывала Сатану нынешнюю с той маленькой Сатаной прошлой. Мира, лёгкое дыхание которого пробуждалось лишь в короткие минуты спокойствия в шаге от зарождавшейся бури. Мира, понятного лишь ей…

Однако, как бы хорошо у неё ни получалось ждать, гораздо лучше она всегда определяла тот невесомый миг, когда ожидание должно было кончиться. Сейчас.

Лёгкий нырок из-за дерева в полумрак высокой бревенчатой стены. Передышка. Уже достаточно темно, чтобы совершить задуманное, однако прежде всего нужно разобраться в ситуации. Двое стрелков в доме на крыше — в этом она убедилась, ещё наблюдая издалека. Но кто-то ещё должен быть и возле ворот. Сомнений, конечно, здесь не было, оставалось ответить лишь на вопрос «сколько?».

Стали слышны голоса. Так, кажется двое мужчин, и оба, естественно, вооружены. Не страшно, прорвёмся. И не с такими справлялись. Стоп. Вот ещё голос. И даже два. Итого уже четверо. А вот это уже многовато. Не будь хотя бы той парочки на крыше, можно было бы попробовать, а так слишком большой риск. Значит, здесь мы не пойдём.

Девушка быстро откатилась в сторону, после чего абсолютно бесшумно прошмыгнула вдоль массивных, однако оттого местами неплотно прилегающих друг к другу, брёвен. Щёлочки, конечно, маленькие — не протиснуться, — но вот заглянуть в них очень даже можно.

Остановка у подходящего места, чуть-чуть не доходя до середины стены. Тело плотно прижато — так, чтобы сверху было не обнаружить. Передышка — и в тоже время осмотр территории. Всё верно, обширный внутренний двор был практически пуст, основное движение наблюдалось лишь с краю, где располагались большие въездные ворота. С остальных же сторон можно было встретить одного-двух часовых — не более.

Удивительно, но план территории, выданный ей в техотделе, оказался настолько верен. Неплохо, должно быть, агенты Клана потрудились, чтобы добыть все необходимые сведения, вплоть до мельчайших подробностей. Интересно, а чертежи здания так же точны? Что ж, увидим, когда проберёмся внутрь.

Как гласили древние заповеди, «всё, что необходимо бойцу Клана для того, чтобы всегда и везде достигнуть успеха, — это сам боец Клана». Сатана верила заповедям, хотя и добавляла от себя порой: «Но некоторые хитрости тоже не помешают».

— Эстери офур.

Тьма сгустилась возле неё. Теперь, даже подойдя впритык, разглядеть её будет непросто. Конечно, заклинание не получится поддерживать долго. Но времени вполне должно хватить, чтобы сделать короткий прыжок, при котором «незримая плеть» зацепляется за край ограды и тело, словно само собой подъятое вверх, плавно перемахивает через шипы колючки и оказывается на небольшом балкончике уже внутри периметра. Здесь — ещё секунда, чтобы, зацепившись с краю, повиснуть под выступом и притаиться в его тени. Всё. Заклинание спало как раз вовремя. Первый рубеж пройден.

Теперь вновь можно передохнуть. Не следует особо торопиться, когда у тебя, в принципе, вся ночь в запасе. Напротив, любая излишняя спешка может всё здорово подпортить.

Снизу прошёл одинокий часовой. Висящую у него над самой головой девушку он, естественно, не заметил. Видно, был больше занят осмотром прилегавшей территории. Или же, что вернее, прослушиванием музыки у себя в наушниках. Ну и поделом.

Гибкое тело легонько прогнулось вниз. Цепкие руки мгновенно ухватили добычу, так что парень даже ничего и сообразить-то не успел, когда его, сдавив горло, куда-то потащили. А уже спустя секунду тело повисло на крепких ремнях, прижатое к парапету. Нет, конечно, он был ещё жив. Правда в себя придёт теперь очень не скоро, но пусть и на том спасибо скажет. Столкнись он с кем-то другим из Клана, глядишь, так легко бы и не отделался. Однако у самой Сатаны был железный принцип: без лишних жертв. Ни к чему сеять трупы, когда, действуя тихо и аккуратно, можно обойтись и без них.

Пускай висит, ближайшее время его здесь никто не хватится. Оставлять же такие улики, как скрутившие парня ремни, она ничуть не страшилась — специально для этого отбирала сегодня из всего арсенала Клана то, что когда-то было в качестве трофея позаимствовано у различного рода наёмников. Так что пусть потом вычисляют, что за банда такая здесь поорудовала.

Цепляясь за поперечные балки, девушка проползла вперёд на несколько метров — максимум, на который позволяла продвинуться длинна её укрытия так, чтобы оставаться незамеченной. Однако и этого хватит. Где-то неподалёку должно быть то, что обеспечит её проход внутрь. Согласно схеме, это где-то здесь… Ага, точно! Она немного отогнулась назад и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, резко метнулась в сторону.

Весь периметр вокруг особняка был абсолютно свободен от каких либо построек на десятки метров, вплоть до самого частокола. Ни тебе какого-нибудь сарайчика, ни хотя бы небольшой кочки — укрыться негде. Однако и здесь было одно исключение. Недалеко от южной части стены находились вентиляционные люки домашней канализации, выводящая установка которых обеспечивала пусть и малое, но укрытие. Для её миссии в самый раз.

По сути, наличие столь укромного места посреди двора нельзя было списать на обычное везение. Нет, конечно, при строительстве неприступной крепости такую установку могли поставить и где-нибудь в глубине дома, в каком-нибудь укромном подвале. Но тогда бы и все неприятные запахи оставались именно там, где они и есть — и никакая бы очистка не помогла. Не слишком-то эстетично… Хотя что касается эстетики, то такой канал и вовсе стоило бы выводить за ограду, подальше от лишних глаз. Но тогда и попасть внутрь можно было бы гораздо проще, лишь слегка замарав ноги. Так что проектировщики этого места явно выбрали среднее из зол. И, как всегда, прогадали…

Сатана целиком растянулась возле невысокой постройки, то и дело посматривая по сторонам. Тут разлёживаться было уже особо некогда. Часовые вдоль люков проходят не реже, чем раз в пять минут, а не заметить её с пары десятков метров в такой ситуации не смог бы разве что слепец.

Прошептав ещё пару наговоров: на скрытность, зеркалку и просто освежитель воздуха, — девушка слегка приподнялась и, самую малость приоткрыв крышку одного из люков, шустро нырнула в него. Упёршись в стены руками, она повисла над самой гладью зловонной жижи, которая местами бугрилась, булькала и как-то странно урчала. Неприятно. Однако наговор отлично выполнял свою функцию, позволяя девушке, ничуть не заботясь о запахе, спокойно осматривать окружающее пространство через тонкую щель.

Так, вот и часовые. Сразу двое. Как раз вовремя. Что ж, как только они пройдут, можно двигаться дальше. Не прыгать же, в самом деле, в этот киш-миш с фекалиями? Что у них там, ещё и химические отходы какие-то сливают что ли?

Часовые были уже совсем близко, когда Сатана почуяла что-то неладное. Один из приближавшихся людей был совершенно обычным парнем лет двадцати пяти-тридцати, ничем не примечательный. А вот второй… было в нём что-то неестественное. Что же?

Её аж передёрнуло от внезапной догадки. Боевой маг. Без сомнений. Она прикрыла глаза, взглянув на него внутренним зрением, как когда-то её учили. Точно, его энергетика совершенно не схожа со спектром обычных людей. Волнистая, витиеватая, она выдавала его суть с потрохами. Одна проблема, такой чародей, наверняка, был научен тому же фокусу, а, значит, обнаружить укрывшуюся в коллекторе девушку для него не составит труда. Нужно что-то решать и срочно!

Боевые маги в её время не были редкостью. Как и все прочие разношёрстные колдуны, чародеи и ведьмы, они очень разнились между собой как в плане своих магических навыков, так и в умении эти навыки применять. Например, для некоторых боевых магов было достаточно одного движения руки, чтобы в буквальном смысле горы свернуть, другие же только и знали, что парочку защитных и атакующих заклинаний, да и то не высшего сорта.

Этот маг, исходя из мощи сияния его ауры, да и судя по его положению наёмника, был хоть и не совсем простак, но и до звания верховного архимага ему было как до границы Хаерси на тройке заводных сусликов через Орнурский пролив — то есть очень далеко. Так что справится с ним, в принципе, будет не сложно. Однако, если этот боевой маг успеет поднять шум, — что очень даже вероятно! — то сюда сразу же сбегутся как минимум десятка два человек, пусть уже и не вершителей магического поприща, но зато с огнестрелом в руках каждый. А против такой толпы в одиночку особо не навоюешься.

Поставить защитный блок тоже уже не удастся. Если он и успеет подействовать, то маг в любом случае почует творимые под самым его носом чары — и, конечно же, начнёт целенаправленно рыскать у коллектора. В общем, итог будет тот же.

Значит, избежать переполоха уже не удастся. Единственная благоприятная возможность — это обратить поднявшийся шум себе на пользу. В любом случае, не просто же так она разрабатывала план «б».

— Квадрецо, — тихонько прошептала девушка.

В первые секунды ничего не изменилось. А несведущему в магии человеку могло бы даже показаться, что заклинание и вовсе не сработало. Однако Сатана не зря называлась верховным стражем Клана и не просто так годами изучала основы магического ремесла. Она была уверена в каждом своём действии.

Двое часовых уже довольно близко подошли к вентиляционным вытяжкам. Они осмотрелись по сторонам и уже было собирались идти дальше, но в последний миг — Сати видела — боевой маг взглянул прямо в её сторону. Девушка всем своим естеством ощутила растерянный и как будто не верящий самому себе взор чародея, который, однако, уже спустя пару секунд наполнила уверенность. А с его губ, даже совсем ещё молодой страж бы заметил, уже готовилось сорваться мощное атакующее заклинание.

Да, будь этот маг немного поопытнее, он вряд ли бы стал даже пробовать идти в открытую атаку. Прежде всего, обнаружив девушку, он бы понял, что с такой аурой, как у неё, обычных людей не бывает. А значит, от неё стоит ожидать подвоха. Кроме того, будь его знания ещё чуть более обширными, он сразу бы опознал в ней воительницу одного из семи Кланов союза, что сразу увеличивало вероятность подвоха в десятки, а то и в сотни раз.

Однако маг либо ничего этого не знал, либо просто не успел разобраться в ситуации. Как бы то ни было от него осталось сокрыто, что произнесённое девушкой заклятие уже активировало две небольшие сферы, загодя оставленные ею южнее, возле самых въездных ворот. Сгустки магии начали медленно пульсировать, постепенно вбирая в себя энергию окружающего мира, при этом набухая подобно воздушным шарам. А уже через несколько секунд…

Взрыв!

Южные ворота разлетелись в щепки, так, словно по ним дали залп сразу из нескольких тяжёлых орудий. Однако следов огня видно не было: магия работала чисто и вместе с тем безотказно. Сразу же вслед за взрывом послышались автоматные очереди. Видимо, кто-то из защитников, явно наугад, работал по кустам, росшим за пределами охраняемого периметра. К стрельбе стали подключаться и другие поспевавшие со всех концов охранники. У ворот становилось жарко.

Боевой маг, уже готовый ринуться в атаку, лишь на какую-то долю секунды отвёл взгляд от девушки, отвлечённый неимоверным грохотом взрыва. Однако Сатане было этого вполне достаточно, чтобы, слегка вскинув руку, один за другим пустить в сторону противников пару сонных дротиков, при попадании которых чародей вместе со своим напарником почти одновременно повалились на землю.

Угроза была нейтрализована, падения же двух часовых никто не заметил. Все были заняты светопреставлением, разыгранным возле теперь уже бывших въездных ворот. Спасибо всё тем же сферам, что устроив диверсию, вобрали в себя остатки магии и теперь словно заведённые носились по кустам, создавая видимость неприятеля. Вполне достаточно, чтобы занять охранников на пару минут.

Однако присутствие Сатаны было раскрыто, так что и дальше действовать тихо уже не выйдет. Девушка понимала это, и потому, стараясь не терять времени, она выбралась из ставшего теперь совсем ненадёжным укрытия и, позволив себе лишь короткую улыбку при беглом осмотре содеянного, ринулась к особняку, до которого оставалось ещё несколько десятков метров.

Автоматчики на крыше со своей позиции никуда не делись, так что Сати ничего не оставалось, кроме как снять их при помощи небольших метательных ножей. Два точных броска — и оба охранника исчезли из зоны видимости с лезвием в горле каждый. Теперь нужно было действовать наверняка. Момент, когда можно было бы обойтись без жертв, ушёл безвозвратно.

Через пару секунд она оказалась у дома. Двери, как и полагалось, оказались заперты, поэтому, чтобы не терять времени, пришлось вышибать их при помощи таранных чар. Плохо. Сати не была чародейкой, поэтому её собственный запас энергии был не велик. Пополнить же силы тут явно негде. Так что ещё пара-тройка заклинаний, и на магию можно будет уже не рассчитывать. Конечно, ещё оставался её амулет, но им удастся воспользоваться только при самой крайней необходимости.

Внутри было темно, как будто кто-то намеренно выключил весь свет, чтобы спрятаться. Глупо. Если хочешь одолеть врага, особенно такого, как страж Клана, нужно его видеть. Этот же полумрак Сатане только на пользу.

Она ушла резко в сторону от сверкнувшей прямо в лицо автоматной очереди — и сразу перешла в атаку. Да, она была права. Действия местных защитников сыграли с ними очень злую шутку. Стреляя почти что вслепую и пытаясь при этом попасть в противника, они то и дело попадали по своим. Не прошло и нескольких секунд, как отовсюду стали доноситься стоны раненых.

Сама же Сати, истратив ещё одну порцию магической энергии на заклинание кошачьего взгляда, видела всё вокруг предельно чётко. Ей даже не требовалось убивать — отсечённых пальцев рук вполне хватало, чтобы и без того непутёвые охранники вовсе переставали сопротивляться.

Так что уже спустя минуту бой был окончен. Сатана стояла посреди тут и там копошащихся тел, преимущественно стонущих и о чём-то просящих. Однако были и те, что лежали смирно. С продырявленной головой или с изрешечённой грудью. Эти явно мертвы. Однако их смерть уже не на её совести: пускай товарищам скажут спасибо.

Сатана двинулась дальше. Она вбежала вверх по лестнице сразу на несколько пролётов, а затем вправо по коридору, который сворачивал ещё трижды. Всё точно как в схеме. Вплоть до последнего дверного проёма. Умеют же агенты порой удивлять!

Пару раз ей попадались одиноко засевшие по углам часовые, которые, тем не менее, не представляли совершенно никакой опасности. По сути, они даже не успевали осознать, что случилось, перед тем, как упасть замертво. А она всё бежала: лёгкий взмах мечом, и пока тело спокойно оседает на пол, быстро вперёд, к следующей жертве.

В коридорах царил полумрак, и не только из-за отсутствия света. Сами стены были выкрашены в какой-то тёмный, грязно-коричневый цвет. Никаких картин или каких-либо других элементов декора нигде видно не было. Всё было скупо и даже как-то бедно. Совсем нетипично для человека, построившего себе подобный особняк. В отшельники он, что ли, метит?

Времени развивать мысль у Сатаны не было. Она уже стояла перед большими дверьми, за которыми, согласно плану, и должен был находиться нужный ей зал. Как ни странно, заперты они не были. Лёгкий толчок — и створки медленно поплыли в стороны.

В глаза ударил свет. В отличие от всего остального дома, здесь горело целое множество ламп, причём так ярко, что зрению понадобилось несколько секунд, чтобы восстановиться после былого полумрака. Однако этим никто не воспользовался, и Сатана, со всё так же обнаженными мечами, вошла внутрь.

Как оказалось, не только света здесь было заметно больше, но и интерьер выглядел гораздо ярче, нежели в других помещениях. Множество канделябров, развешенных тут и там, позволяли увидеть разнообразные картины и росписи, украшавшие не только стены, но и потолок зала. Пол был застелен яркими цветными коврами, промежутки между которыми растворялись в причудливых узорах гладкой изумрудной плитки.

Окон, как ни странно, здесь вовсе не было — но в противоположном конце зала виднелась большая, во всю стену шириной, фреска, что в своих крохотных деталях играла всеми цветами радуги. На ней был изображён мужчина, что аккуратно держа в своих руках младенца, возносил его куда-то вверх. Возможно, к самым небесам.

А посреди зала, заметно выбиваясь из общей композиции, стояло старое потрёпанное временем кресло. Обивка его местами была сильно потёрта, местами же и вовсе разорвана, демонстрируя девушке светлый наполнитель. Из-за высокой спинки, что была повёрнута ко входу, невозможно было разглядеть, сидит ли в нём кто-то. Однако это без труда угадывалось по руке, внезапно появившейся из-за кресла, что-то взявшей со столика, примостившегося слева, и вновь исчезнувшей из виду.

— Здравствуй, Сатана, — послышался мягкий мужской голос, — Я ждал твоего визита. Ведь это ты, я прав? Они просто не могли послать сюда кого-то другого.

Удивление среди стражей Клана было не в чести, поэтому тот факт, что объект знает её имя, девушка просто пропустила мимо ушей. Да и какая разница, откуда? Если он думает, что таким образом спасёт свою жизнь, что ж, видимо, настал черёд и ему удивиться.

— Ну что же ты стоишь на пороге? Не стесняйся, проходи, — послышался лёгкий щелчок, как будто бы кто-то прикурил сигарету, а уже в следующий миг над креслом поднялось небольшое облачко дыма, — Ну же, уважь старика. Дай мне взглянуть на тебя хоть глазком.

Девушку не смутила такая фамильярность. Она прошла немного вперёд, встав в стороне от кресла так, чтобы видеть расположившегося в нём человека. На самом деле ничего примечательного. Перед ней был самый обычный мужчина сидящий нога на ногу в тёплом домашнем халате. Судя по всему он не был стар, однако излишняя худоба лица, испещрённого многочисленными морщинами, вкупе с седыми волосами, спускавшимися до самых плеч, делали своё дело. Иначе, как стариком, его было не назвать.

Однако это совершенно не мешало ему выглядеть вполне опрятно. Следов бороды и усов на лице видно не было, да и сам незнакомец буквально благоухал чистотой и свежестью. Даже до срока постаревшее лицо не делало его омерзительным. Единственным, что лишь немного смущало во внешнем виде мужчины, была его правая рука — а точнее её полное отсутствие начиная от локтя. Хотя, как могла наблюдать Сати, он неплохо справлялся и левой, медленно потягивая истлевшую уже до половины сигарету.

— Вообще я предпочитаю дорогие сигары, — ухмыльнулся Клавдий, правильно уловив взгляд Сатаны, — но только где их тут раздобудешь? Да и с обычными сигаретами как-то сподручнее.

Да, это и был её объект. Совсем как на выданном в техотделе фото, разве что на десяток-другой лет постарше. Однако его возраст не меняет той цели, с которой она пришла.

— Вам совсем не страшно? — зачем-то вступила она с ним диалог, как будто немного жалея этого однорукого, оставленного в одиночестве человека.

— А чего мне бояться? — Клавдий пожал плечами, всё так же потягивая сигарету.

— Я думаю, вы знаете, зачем я пришла сюда.

— Да, знаю, — кивнул он, — Но ведь этого уже не изменить, поэтому чего мне бояться? — он аккуратно затушил окурок прямо о столешницу, а затем вновь взглянул на неё, — Но прежде чем ты завершишь свою миссию, я считаю, нам стоит немного пообщаться.

— С чего бы это?

— Давай будем считать это моим последним желанием, — он улыбнулся, — Кроме того, учитывая стрельбу, которая всё ещё слышна со двора, моя доблестная стража пока что не разобралась, в чём именно дело, так что сюда они нагрянут не скоро. В любом случае, у нас есть как минимум минут пять.

— Вы так заботливы, — хмыкнула Сати, — И с чего бы это?

Между тем она убрала один из мечей в ножны, второй, однако, приподняв, так, чтобы при необходимости одним махом снести старику голову. Кто знает, что может быть у него на уме.

— Просто я ждал этого разговора уже очень давно, и оттого не хочу, чтобы нас отвлекали.

— Даже ваша стража?

— Особенно она, — он тяжело вздохнул, — Как ты могла заметить, здешние бойцы не особо смекалисты и гостеприимны.

— Зачем же вы набрали себе таких подручных?

— Зачем набрал? — теперь Клавдий, казалось, действительно развеселился, — Похоже, ты совсем ничего не знаешь. Хотя этого и следовало ожидать…

— И что же я, по-вашему, должна знать?

— Ну, начнём с того, что моих бойцов тут нет, — старик сделал паузу, аккуратно достав из пачки ещё одну сигарету и подкурив её, — Эх, мерзкая привычка. А врачи-то мне говорили, что это она меня убьёт, — он ухмыльнулся, явно довольный своей шутке, а затем, сделав затяжку, продолжал, — А те бравые парни снаружи, коих ты, не сомневаюсь, немало уже положила, они именно, что и есть, — моя стража.

— Не понимаю вас.

— Их сюда приставили ваши городские правители, чтобы стеречь меня. Им бы не очень-то хотелось, чтобы я куда-нибудь делся. Понимаешь ли, Сатана, я пленник в этом доме, причём уже очень давно. И всё это время я не видел ничего, кроме этой да ещё разве что пары комнат.

— Мне говорили иное…

— Понятное дело. Они же не могли сказать тебе всей правды, не так ли?

— Хватит, — старик начинал её раздражать, — В любом случае я сделаю то, зачем пришла. А если Клан и решил от меня что-то скрыть…

— Да-да, помню эти догматы… то это лишь во имя общего блага Клана и далее, и далее, так?

— Надеюсь, ты уже закончил болтать?

— Почти, — он вновь пригубил уже практически докуренную сигарету, — Может вина?

— Хватит заговаривать мне зубы. Если это всё, то мне незачем больше ждать.

— Понимаю, — старик был всё так же спокоен. Казалось, собственная участь его ничуть не волновала, — Что ж, если ты действительно настроена столь радикально, позволь мне поинтересоваться напоследок, что тебе известно о судьбе твоих родителей?

— Что? — рука Сатаны застыла с мечом у самого горла старика, — Моих родителей убили мародёры, которых очень скоро поймали и повесили. И ни тебе это вспоминать!

— Мародёры? Досадно, — он слегка склонил голову к плечу, как будто даже не замечая направленного на него лезвия, — Особенно если учесть, что твоя мать была стражем. Лучшим стражем своего времени. Думаешь, какие-то мародёры справились бы с ней?

— Моя мать никогда… откуда вы… — рука слегка дрогнула, и, кажется, она даже чуть-чуть царапнула Клавдия у самого кадыка, во всяком случае он поморщился словно от боли.

— Вижу, ты не знаешь слишком многого. Ни про мать, ни про отца. Досадно.

— Говорите, что вам известно, — медленно проговаривая каждое слово потребовала она.

— О, я бы с удовольствием, но, думаю, нас уже совсем скоро побеспокоят.

Откуда-то снизу уже, действительно, слышались шаги. Человек десять, не меньше, бежали сейчас по коридору первого этажа. Совсем скоро они окажутся здесь.

— Я же говорил, никакого гостеприимства, — посетовал Клавдий на стражников, — Но, поскольку нам не дали закончить разговор, думаю, ты можешь расспросить обо всём своего наставника, Хейдо Борна, ведь наш старичок всё ещё жив, я не ошибаюсь?

— Он и так рассказал мне всё, что знает!

— Нет, Сатана, ему известно гораздо больше, чем ты думаешь. И о судьбе твоей матери, и особенно о судьбе твоего отца.

Времени оставалось совсем немного. Через минуту они будут здесь.

— Что ж, и на том спасибо, — кивнула она — а в следующий миг её меч пронзил старика в районе сердца.

— Что, — Клавдий медленно посмотрел на торчащее из него лезвие, — Но он же говорил…

Тело обвисло вперёд, так что пришлось приложить усилия, чтобы извлечь меч. Теперь нужно было действовать быстро. Она и так потратила слишком много времени на разговоры.

Взяв со стола бутылку, где-то на треть наполненную чем-то красным, — видимо, то самое вино, которым и пытался угостить её Клавдий, — она размахнулась и швырнула её точно в центр стенной фрески. С лёгким дребезгом шедевр стал рассыпаться на части, однако за ним не оказалось ничего, кроме каменной кладки. Запасного выхода нет. Старик, похоже, не врал — его отсюда никто не собирался выпускать. А теперь и её.

— Проклятие, — она взглянула на дверь, за которой уже совсем близко слышался топот десятков ног.

Что ж, другого выхода не остаётся. Похоже, придётся перебить их всех, чтобы выбраться на волю. Если конечно её чуть раньше не закидают гранатами или ещё чем похуже. В общем, теперь или пан, или пропал.

— Или стоп.

Она резко метнулась к краю стены, где зал образовывал уютный закуток, в котором виднелись небольшая раковина и стульчак туалета. Мощный удар ногой сверху, и седушка провалилась куда-то вниз, открыв взору довольно-таки широкую трубу отстойника.

— Что ж, или так, — скривившись, промолвила Сатана и юркнула вниз, прежде чем в помещение вбежал первый охранник.

***

В зале Совета было как обычно темно, однако это совершенно не смущало семерых людей, привычно восседавших на своих креслах. Они были спокойны и непоколебимы. Ни эмоций, ни жестов — только семь силуэтов, застывших посреди пустынного зала.

Знают ли они лица друг друга? Очень может быть, хотя сказать точно не представлялось возможным. Ведь обращались они друг к другу исключительно по номерам, от одного до семи в порядке нумерации мест. Все остальные же посетители называли их не иначе, как Верховный Совет.

Тьма окутывала их практически целиком, не давая даже понять, реальные ли это люди, либо же просто куклы, по ошибке забытые здесь кем-то. И лишь только голос каждого из семи членов Совета, периодически оглашавший пространство зала, мог свидетельствовать о том, что в их телах всё-таки теплилась жизнь.

— Всё подтвердилось, — сказал мужчина крайний слева. Его голос эхом разнёсся по залу, — Девушка была умерщвлена тем же способом, что и ранее. Нам стоит опасаться возобновления.

— Но ведь меры предосторожности уже приняты, — отозвался женский голос, — Клавдий Мэйт уже сегодня будет ликвидирован.

— Боюсь, Третий, дело совсем не в Клавдии, — это уже мужчина по центру, — Мне доложили, что он все эти годы не покидал своего пристанища. Да ему бы и не позволили.

— Если только он не нашёл другой путь, — предположил второй справа.

— Возможно, но тогда и вероятность его ликвидации заметно снижается.

— Потому-то мы и отправили лучшего стража, — вновь женский голос, — Осечки быть не должно. Её и не будет.

— Нет, господа, — снова мужчина по центру, — Если бы всё было так просто, мы бы сейчас здесь не сидели. Дела обстоят гораздо серьёзнее, чем кажется на первый взгляд. И боюсь, что это только начало, — он щёлкнул что-то, и посреди зала появилось голографическое изображение лица мужчины средних лет, — Перед вами Стюарт Нотжис, купец и ведущий представитель Каменной Гильдии. Думаю, многие его знают лично, — он сделал паузу, чтобы члены Совета получше разглядели картинку, — Так вот, сегодня вечером он был убит. Никаких следов, никаких улик, наводящих нас на убийцу. Похоже, всё повторяется.

— Как же?

— Но кто же тогда?

— Не думаете же вы, что это дело рук Двойки? — обратился к центральному старец крайний справа.

— Их активности пока замечено не было. Думаю, что они ещё не вступили в игру.

— По-вашему это игра? На кону человеческие жизни.

— Понимаю. Однако тот, кто всё это затеял, несомненно, играет с нами.

Воцарилось молчание. Если бы члены Совета могли сейчас видеть друг друга, они бы наверняка переглядывались, ища поддержки. Однако завеса мрака не позволяла делать этого. Поэтому они могли высказывать что-либо, полагаясь исключительно на своё собственное мнение.

— Что вы предлагаете, Четвёртый?

— Предлагаю подождать. Убийца уже сделал несколько шагов, когда мы были не готовы. Так что нам остаётся лишь одно: быть готовыми, когда он совершит следующий.

***

Туман в голове рассеялся, однако ясности это так и не принесло. Перед глазами был ночной полумрак, а за ним — сотканное из серых туч небо. Всё спокойно, только где-то вдали ещё слышны нечастые выстрелы.

Старонс приложил руку к шее и, нащупав на ней небольшую головку дротика, резко дёрнул. Защипало, и не мудрено. Могло быть гораздо хуже, будь в игле не обычное сонное зелье, а какой-нибудь яд. Пригодились же тебе твои умения, боевой маг!

Запоздало отругав себя, он приподнял голову, пытаясь разобраться в ситуации. Вокруг всё было спокойно. Никого из охранников поблизости не видно — разве что его напарник лежал неподалёку, сражённый, видимо, тем же оружием.

На всякий случай просмотрев ауру часового и убедившись, что с ним всё в порядке, Старонс поднёс к глазам дротик, чтобы получше его разглядеть. Да, тонкая работа. Тут не сразу и определишь, кому такой может принадлежать. Но ничего, чуть позже он разберётся и с этим. Сейчас же надо понять, что вообще он помнит о нападении.

Взрыв ворот. Какая-то тень в коллекторе. Тень? Он видел её ауру, но почему он не может её вспомнить? Побочное действие зелья? Видимо так. Чёрт.

Он попытался подняться на ноги, но не смог. Похоже, действие дротика ещё не до конца отошло. Что ж, подождём. Благо сесть у него получилось. Теперь можно спокойно осмотреться.

Да, ворота взорваны — ему не привиделось. Однако возле них никого — все посты куда-то делись. В доме тоже всё тихо. Лишь одиночные очереди продолжали доноситься откуда-то далеко из-за ограды. Отбились? И теперь загоняют противника? Не похоже. Тогда бы и здесь кто-нибудь остался. Чёрт.

Неизвестность бесила больше всего. Особенно неизвестность того, что же это за тень смогла прокрасться к ним на территорию и так легко нейтрализовать довольно-таки опытного боевого мага.

— Значит, бьём исподтишка. Ничего, ещё свидимся, — пообещал Старонс, сжав перед собой руку в кулак.

Внезапно что-то изменилось. Толи ночь стала вдруг раза в три холоднее, толи он почему-то намного отчётливей стал чувствовать её холод. Поднявшийся ветер ледяным шлепком ударил по лицу. Старонсу это не понравилось, и он попытался укрыться под каким-нибудь простеньким заклинанием. Не получилось. Видимо, силы ещё не вернулись к нему.

Занятый борьбой с холодом, боевой маг не сразу заметил, как в здоровенной дыре, бывшей ещё недавно южными воротами, появилась одинокая фигура. Закутанный в тёмный плащ человек шёл вперёд как будто бы влекомый ветром. Движения его ног было не различить. Лишь только тёмная ткань колыхалась по земле, повторяя собой порывы стужёного воздуха.

— Значит, уже всё, — заговорил незнакомец, остановившись в нескольких метрах от сидящего на земле мага. Смотрел он, однако, совсем не на него, а в сторону одинокого, совсем уже тёмного в этот час дома.

— Что вам нужно?! — крикнул Старонс, повторяя попытку встать. Тщетно. Побочный эффект, видимо, оказался сильнее, чем он предполагал.

— Кто тут у нас? — незнакомец ничуть не смутился, наконец, обратив внимание на мага, — М-м, как интересно.

Человек в тёмном резко вскинул руку перед собой. На Старонса уставились тощие белёсые пальцы, ногти на которых, по всей видимости, не стриглись уже очень давно. А в следующее мгновение мага подкинуло вверх и он завис в воздухе в нескольких сантиметрах над землёй. Незнакомец всё так же стоял перед ним, как бы между делом вычерчивая пальцем в пространстве какие-то странные узоры. Лица его было не разглядеть из-за глубокого капюшона, из-под которого торчал только острый худой подбородок.

— Что ж, думаю, я смогу найти тебе применение.

Затем он зашагал прочь. А беспомощное тело Старонса, влекомое неизвестной силой, медленно поплыло следом. Маг попытался закричать, но вскоре понял, что это бессмысленно. Ведь человека, шедшего перед ним, совсем не волнуют чужие крики.

Глава 3: Расплата

Клан есть долг. Любой служитель Клана должен понимать значение своего места в нём. Должен внимать устам Клана. Должен осознавать значимость цели, Кланом на него возложенной. Должен отвечать за отречение от оной.

Выдержка из Верховного устава клана Тарвати

И когда же уже кончится эта ночь? Мало ей было зловонного коллектора, в котором плавает не пойми что, так теперь ещё и эти бравые парни плотно сели на хвост! Нет, в следующий раз она явно будет думать дважды, прежде чем… прежде чем повторять все те ошибки, что она умудрилась допустить в течение последнего часа. Нет, это был явно не её день.

Сатана нырнула за ближайшее дерево и спиной облокотилась о ствол, давая себе передышку. Интересно, её преследователи ещё не отстали? Нет, как же, дождёшься от них! Прицепились как пиявки, просто так не отцепишь! Одного короткого взгляда из-за дерева хватило, чтобы засечь как минимум троих. И ещё где-то с десяток на подходе. Эх, это ж надо было так вляпаться!

— Где он? Кто-нибудь его видит? — слышится откуда-то неподалёку. Солдатик, а ты ведь даже не в курсе, что воюешь с женщиной! Вот будет-то удивления!

— Кажется, туда побежал, — а вот это уже совсем близко. Похоже, кто-то из вас зашёл слишком далеко.

Сатана быстро выпрыгнула из-за дерева и, как бы наугад рубанув в перекате мечом, укрылась в ближайших зарослях. Солдат, который явно не успел ничего сообразить, коснулся рукой своей шеи — а спустя мгновение рухнул там же, где и стоял.

— Квентин!

— Что с ним?

— Кто-нибудь видел, что произошло?

Правильно, ребятки, нервничайте. И не такое ещё увидите. Сатана отползла немного вбок, пока её полностью не закрыл собой огромный валун. Что ж, отсюда можно вновь осмотреться. Хм, кажется, преследователи остановились. Неудивительно. Кому хочется первым лезть в пекло?

Эх, лишь бы палить без разбора не начали. А то ведь пуля — дура, неизвестно, куда по случайности попадёт. Вроде и до машины недалеко уже осталось. Можно попробовать пробежаться, однако, не станет ли она при этом лёгкой мишенью? С другой стороны, если разбираться с каждым из них поодиночке, то можно и до рассвета провозиться.

Нужно что-то срочно решать, а то они, кажется, вновь собрались с мужеством и перестали топтаться на месте. Правда, теперь уже идут заметно аккуратнее. Смотрят, куда ступают.

Однако метательного ножа, угодившего ему в область переносицы, один из солдат явно не ожидал. Он вскрикнул и завалился на спину, по инерции нажав на курок. Лес огласили звуки выстрела, а ушедшие в небо пули спугнули парочку птиц, дремавших где-то в ветвях. Итак, ещё минус один.

Да, теперь они станут действовать ещё осмотрительнее. И злее. Предупредительных выстрелов в воздух и фраз вроде как «Стой, стрелять буду» можно точно не ждать. Хотя, что это меняет? Она и так не собиралась сдаваться им живой.

Пора, больше ждать не имеет смысла. Потратив остатки энергии на заклятие тумана, Сатана быстро проскочила между двумя вековыми деревьями и, убедившись, что преследователи её не видят, спустилась вниз с небольшого холма.

Теперь, будь она в самой гуще Аутинейского леса, о погоне можно было бы особо не волноваться: там такой бурелом, что сам чёрт ногу сломит. Однако здесь было что-то вроде прилеска, а значит и заросли пореже, и возможности пустить в беглянку автоматную очередь гораздо больше.

Одно радовало: солдаты, похоже, окончательно уверовали в то, что они столкнулись с каким-то сверхчеловеком, и потому очень нехотя вступали в сгустившийся впереди туман. По сути, их опасения были обоснованы. Но вот только Сатана совсем не собиралась дожидаться их где-то там, в призрачной завесе, чтобы по-тихому расправиться с каждым.

Быстро преодолев небольшую прогалину, она окунулась в заросли каких-то кустов и, выбравшись по другую сторону, вновь устремилась вперёд по теперь уже совсем редкому лесу.

Через пару минут преследователи остались далеко позади. Убедившись, что опасность пока миновала, Сатана решила сделать небольшую передышку, чтобы заодно свериться с компасом. Всё верно. Машина должна находится четырьмястами метрами дальше. Осталось немного. Что ж, будем теперь надеяться, что водитель за всё это время не надумал куда-нибудь отлучиться, иначе ждать его будет явно не с руки.

Нет, он не ушёл. Ему просто не дали уйти. Во всяком случае, тело лежало в высокой траве подле самой машины. Пульса не было, однако и никаких ран Сатане обнаружить не удалось. Что же тут, чёрт побери, случилось?

Она прислушалась. Нет, солдаты остались далеко позади, в лесу, так что тут они поработать явно не могли. Да и вряд ли они умеют убивать, не оставляя ранений. Тогда что же? Сердечный приступ? Звучало бы правдоподобно, не будь этот парень водителем Клана. Их-то, Сатана знала, довольно хорошо проверяют на профпригодность.

— Бред какой-то, — пробурчала она, ещё раз осматриваясь по сторонам, — Удачно же, Джек, ты взял себе отгул, а то глядишь бы и…

С краю мелькнула какая-то тень. Или может ей просто показалось? Ни запахов, ни звуков — ничего, что могло бы свидетельствовать о присутствии здесь ещё кого-то. Посторонних следов на траве, кстати, тоже видно не было. Неужели водитель, действительно, умер сам?

Вновь что-то пронеслось, но уже с другой стороны прогалины. Девушка могла бы списать это на пролетевшую птицу, услышь она хотя бы взмах крыльев. Ничего. Хотя она была уверена, что видела что-то. В любом случае, разбираться что к чему времени уже не было. Нужно было как можно скорее убираться отсюда.

Обыскав водителя и так и не обнаружив у него ключей, Сатана влезла в кабину, чтобы осмотреть машину изнутри. Никаких видимых повреждений не обнаружилось, как, в общем-то, и следовало ожидать. Однако и ключей нигде не наблюдалось, что было по меньшей мере странно. Не мог же он их спрятать? Или мог?

Ещё раз порывшись в бардачке и даже заглянув под сиденья, девушка так ничего и не нашла. Плохо. Будучи верховным стражем Клана, Сатана угона авто никогда раньше не практиковала, так что завести грузовичок без ключа можно было даже не пробовать.

Выходит, транспорт отменяется, придётся топать ножками. Что ж, и не такие дистанции ей приходилось преодолевать, причём сейчас она будет идти налегке, так что можно двигаться достаточно быстро. Оставалась ещё одна проблема: оставленный здесь грузовик в купе с трупом водителя могут оказаться весомой уликой, если те ребята всё-таки сюда доберутся. Но тут уже ничего не поделаешь. Не её вина в том, что сердечко у кого-то оказалось чересчур слабым.

Ещё раз осмотрев грузовик на предмет ценностей, Сатана собрала в небольшой рюкзак все бумаги, которые ей были выданы для осуществления данной операции, а так же кое-что из вещей, которые могут пригодиться в пути. Затем девушка кивнула мёртвому водителю в знак последней почести, и, осмотревшись по сторонам, припоминая, ничего ли она не забыла, углубилась обратно в лес.

***

День был пасмурный. Уже со вчерашнего вечера на небе висели тяжёлые тёмные тучи, так что даже с восходом солнца, о котором, кстати, можно было догадаться лишь по мерному тиканью настенных часов, улицы оставались мрачными. Словно утро так и не наступило.

Дождь тоже не унимался. Весь день, так и не перейдя в полноценный ливень, он то периодически вспыхивал, то начинал едва моросить, как будто насмехаясь над жителями Эстериола, благоразумно попрятавшимися под зонты.

Благо хоть дороги оставались относительно сухими. Разветвлённая система канализации города обеспечивала неплохой сток воды с улицы. Это позволяло не опасаться того, что даже самый незначительный дождик обернётся здесь настоящим потопом. Однако же это совершенно не уберегало от мелких луж, которыми брызгали в разные стороны то и дело проезжавшие мимо машины.

В общем, погода была отвратная. Но если в обычный день она, безусловно, показалась бы Хейдо Борну сущим наказанием, то сегодня непрекращающийся дождь даже радовал. Ведь гораздо приятнее сидеть в Главном архиве Клана, когда по улице течёт вода и всё живое, что только рискнуло там показаться, в считанные минуты становится насквозь мокрым — чем заниматься тем же, но только в ясный солнечный день. В день, который можно потратить на что-то гораздо более приятное, нежели копание во всяких старых бумажках.

И, тем не менее, даже эти часы, просиженные в архиве, когда на улице льёт дождь и выходить туда совсем не хочется; часы, которые больше некуда было бы применить, Хейдо Борном были потрачены зря. Как и подозревал, он не нашёл ничего нового в архивных материалах, никакой новой зацепки, которая приблизила бы его к разгадке вдруг возобновившихся преступлений.

Всё указывало на то, что автор нового убийства либо и есть былой преступник, либо человек, слишком хорошо осведомлённый о деятельности оного. У Клавдия был приспешник? Ученик? Всё возможно, однако если так, то где теперь его искать? Разве что пройтись по списку знакомых Клавдия, коих, учитывая положение последнего, было немало. Прямо как иголка в стоге сена.

А что, если предположить, что подражатель никак не связан с Клавдием лично? Возможно. Но откуда тогда такая точность в исполнении преступлений? Человек, совершивший такое, должен был в мельчайших деталях знать все подробности прошлых убийств. Мог ли кто-то, кто не входил в круг общения Клавдия, знать всё это?

Ответ проглядывался совсем не радужный. Единственными, кто помимо самого убийцы был в курсе всех обстоятельств преступлений, были люди, входившие в следственную группу. «Ведь только у нас был полный доступ ко всем уликам».

От внезапной догадки Хейдо Борн даже уронил папку с бумагами. Благо, ничего не разлетелось. Быстро собрав все документы, он сдал их дежурному и, не давая неожиданно посетившей его мысли ускользнуть, направился в Центральный офис Клана.

— Могу я получить список лиц, участвовавших в расследовании дела РН-153-К2, а так же имеющих доступ к архивным данным по нему. Желательно, с уточнением, кто из них и когда к этим данным обращался.

— Да, верховный адепт Хейдо Борн, — взглянув на монитор, служащая быстро пробежалась по клавишам и с улыбкой оповестила, — Материал есть в базе. Я отправила запрос с пометкой «Срочно». Так что для вас все сведения будут собраны в течение получаса.

Она была очень мила. Гораздо милее, чем того требовал распорядок. От этого Хейдо Борну было даже как-то неловко спрашивать о чём-либо ещё. И тем не менее…

— Спасибо. И ещё одно. Могу я получить подробную сводку по нынешнему делу, к сожалению, не могу уточнить его номер, но речь идёт о ритуальном убийстве девушки. Вчера была публикация в прессе.

— Да, конечно. Я поняла, что вы имеете ввиду, верховный адепт. Эти данные свежие, поэтому запросить их будет ещё быстрее. Думаю, они поступят к вам в течение десяти-пятнадцати минут. Будете ли вы ждать в приёмной, или отправить всё единым пакетом к вам на дом?

— Пожалуй, подожду. Ещё раз спасибо.

— Всегда пожалуйста, верховный адепт Хейдо Борн, — девушка вновь улыбнулась, — Заходите ещё, мы рады видеть Вас в любое время.

В очередной раз поблагодарив, старик направился дожидаться прихода нужных бумаг в приёмную. Это было очень просторное помещение, с несколькими окнами и обилием сидячих мест, отлично подготовленных для работы за ними. На небольших столешницах имелись чистые листы бумаги, всякого рода письменные принадлежности, а так же вмонтированные прямо в деревянную поверхность экраны для получения интерактивной информации.

Несмотря на будний день, больше никого из посетителей не было. Видимо, ни у кого сегодня не нашлось настолько важных дел в Центральном офисе, чтобы идти заниматься ими по такой погоде. Хотя с другой стороны все помещения резиденции Клана так или иначе связаны между собой, так что, чтобы попасть куда-то, не обязательно выходить на улицу. Но, похоже, для многих это не причина, чтобы лишать себя возможности домашнего уюта.

Хейдо Борн присел за один из ближайших столиков — тот, что располагался у окна, — и, заказав себе по внутренней связи чашку кофе, принялся терпеливо ждать. Кофе принесли почти сразу. Он взглянул на часы, которые показали половину пятого. Весь день потрачен впустую, а он ведь даже ещё не обедал. Похоже, придётся компенсировать всё плотным ужином, пусть это в его-то годы и будет преступлением против себя.

Ещё один факт, немного волновавший Хейдо Борна, — это отсутствие каких-либо вестей от Сатаны. А она уже давно должна была появиться. Видимо, что-то пошло не так. И хотя Сати — взрослая девочка, да к тому же ещё и страж Клана, но всё же он пообещал её родителям заботиться о ней, и потому не мог не волноваться.

С другой стороны Сатана, учитывая всю сложность её ремесла, не раз уже вот так исчезала на день, а то и на два. Потом всё объяснялось просто: дорожные трудности, проблемы с заданием… Эх, лишь бы на этот раз всё прошло гладко. Учитывая характер её нынешней миссии, не хотелось бы лишних недоразумений.

Наконец ему принесли необходимые бумаги, и, чтобы отвлечься от тревожных мыслей о судьбе своей племянницы, Хейдо Борн с головой ушёл в чтение. Как оказалось, ему доставили сразу всё, включая нужные списки, несмотря на то, что прошло ещё не более десятка минут.

Однако, изучив предложенные фамилии, ни за одну из них он так и не смог зацепиться. Тридцать два человека. Все были уважаемыми людьми в городе и ранее, сейчас же они либо и вовсе занимают совсем высокие посты, либо уже находятся на заслуженной пенсии, получая полное содержание от городских структур. Подозревать по сути некого. А если всё же выбирать кого-то из них, то надо выбирать всех. Хотя нет, трое отпадают. Их уже, к сожалению, нет среди живых.

Хейдо Борн немного помедлил, а затем вычеркнул из списка ещё одно имя. Своё. Нет, конечно, он допускал возможность того, что две ночи назад на него нашло какое-то помутнение, ввиду которого он совершил это злодеяние и потом благополучно обо всём забыл. Хех, могла бы получиться неплохая версия, особенно если бы ему пришлось выступать своим же собственным обвинителем на суде. Повеселился бы на старости лет! И всё же нет, это не он. И о том свидетельствует множество фактов: если уж не прямых, то косвенных.

Итого остаётся двадцать восемь фамилий. Конечно, можно было бы их всех расспросить на предмет того, чем они занимались во время убийства. Возможно, узнал бы для себя много всего нового. Но даже ему, Хейдо Борну, учитывая его положение, такая необоснованность действий не простится. Да и многие с ним просто разговаривать не станут. Всё-таки не он сейчас ведёт это дело. Во всяком случае, пока. А значит, нужно отложить все расспросы на потом. Может, из улик найдётся ещё что-то.

Он как в воду глядел! Одного беглого взгляда на следственные бумаги о новом ритуальном убийстве хватило, чтобы понять, что этот случай так же разнится со всеми предыдущими, как земля и небо. Нет, на первый взгляд всё здесь было идентично: ритуал, жертва, раны на её теле. Однако было и то, чего — Хейдо Борн был уверен — во всех предыдущих убийствах не встречалось. На каждом из вбитых в землю крестов был чёрной краской нарисован один и тот же символ — две переплетающие друг друга черты, загибающиеся у основания на манер рыболовного крючка и опять уходящие вниз. Эйта. Символ холода.

Наравне с другими первичными символами он изучается во введении в искусство магии и используется в простейших магических заклинаниях как накопитель энергии. Для более сложных заклятий он не применяется ввиду недостаточности своих сил. Но для чего же тогда убийца украсил им жертвенный алтарь? Что он хотел сказать этим?

И вновь вопросов было больше, чем ответов. Это начинало уже откровенно злить. Стоит хоть на шаг подобраться к решению одной загадки, так перед тобой сразу же появляется с десяток новых. И при этом старые никуда не деваются. Взять, к примеру, этот символ. Хорошо бы его наличие внесло ясность, причастен ли Клавдий к этому убийству, так ведь нет. Всё равно остаётся лишь гадать, может он намеренно изменил ритуал или просто решил отвести от себя подозрения.

Хотя в любом случае находка была стоящей. С этим уже можно идти в Совет и просить о своём назначении ведущим следствие от Клана. А учитывая былые заслуги и нынешний статус, ему не откажут.

Хейдо Борн хотел уже было подняться и уйти, когда в окно, прямо возле его рабочего места, постучали. Неизвестно, что удивило старика больше: недавняя находка или тот факт, что с улицы почти в упор на него сейчас смотрела Сатана. В полной боевой экипировке она висела, уцепившись одной рукой за верхнее основание оконной рамы, а другой настырно барабанила по стеклу.

Старик огляделся по сторонам, неожиданно почувствовав себя нашкодившим школьником, а затем щёлкнул ручкой, настежь распахнув оконную створку. Сатана спокойно вошла внутрь, вступив сначала одной ногой на стол, чуть было не задев при этом лежащие на нём бумаги, а затем аккуратно спрыгнув на пол.

— Я так понимаю, пользоваться дверьми я тебя так и не научил.

Только теперь он смог внимательно её осмотреть. Внешний вид девушки оставлял желать лучшего. Местами порванная и и заляпанная не пойми чем одежда, сальные волосы, свисающие вниз бесформенными сосульками, лицо, перепачканное многочисленными бурыми разводами… Всё это создавало образ какого-то пещерного человека, но никак не ведущего стража Клана. Но даже всё это было лишь цветочками по сравнению с состоянием её обуви, от которой на полу оставались многочисленные грязные следы.

Точно такой же отпечаток Хейдо Борн обнаружил и прямо перед собой на столешнице, по которой Сатана вошла внутрь. Однако, так и не придумав, чем его можно было убрать, он лишь махнул рукой, оставив это нелёгкое дело местным уборщицам.

— Не было времени.

— Себя привести в порядок, я так понимаю, тоже?

Девушка кивнула. Серьёзность её лица говорила о том, что в её поведении действительно не было пустой бравады. Судя по всему, случилось что-то серьёзное, раз она заявилась так.

— Твоя миссия?..

— Выполнена, хотя и были небольшие осложнения, — с ходу отрапортовала она, а затем, сделав секундную паузу, тем же тоном продолжила, — Дядюшка Хейдо, нам нужно поговорить.

Дядюшка Хейдо? И так с ходу? Видимо, случилось что-то действительно из ряда вон.

— Хорошо, присаживайся…

— Нет, не здесь. Нам ни к чему лишнее внимание.

— Тебе не нужно лишнее внимание, и именно поэтому ты решила лезть через окно? — ситуация начинала его веселить.

— Не было времени, — повторила Сатана, — В вашем офисе сказали, что вы здесь, а по коридорам резиденции вышел бы слишком большой крюк.

— Что ж, понятно, — вздохнул он, — Ну теперь-то ты меня нашла. Миссия выполнена. Я вижу, что с тобой всё в порядке, хотя отдых бы тебе не помешал… и душ, кстати, тоже. Может, сделаем так: ты сейчас пойдёшь, немного приведёшь себя в порядок, отдохнёшь наконец. А после придёшь ко мне, и мы с тобой обсудим всё, что требуется.

— Дядюшка Хейдо, — как ему знаком этот взгляд, в один миг и просящий, и требующий. С таким не поспоришь.

— Ну, хорошо, пойдём. Есть тут неподалёку местечко, где можно спокойно поговорить. Но перед тем, как войти, вытрешь ноги!

***

Вечер непреклонно входил в свои права, хотя на состоянии улиц это, по сути, никак не сказывалось. Всё тот же насквозь пропитанный влагой воздух, что в течение всего дня пронизывал город, теперь стал разве что немного прохладнее. Отчего, однако, его паршивость увеличилась в разы.

Вместе с тем людей на улицах как не было, так и не думало появляться. Большинство из них, уже закончив свою рабочую деятельность в различного рода ангарах, офисах и прочих прикрытых от влаги местах, теперь и вовсе нежились в домашнем уюте, даже не подозревая, насколько скверно может быть снаружи.

Алару передёрнуло. Мысли об уюте и тёплом очаге лишь усугубили положение, ведь в отличии от всех тех бездельников, что сейчас были далеко от то и дело хлюпающих под ногами луж и бесконечных литров воды, льющихся с неба, она пребывала в самом эпицентре всего этого. А её рабочая смена, по сути, только началась. Впереди ещё долгий вечер и не менее долгая ночь во всей этой адской пучине. Брр…

Будучи стражем Клана, не всегда успеваешь нормально поесть, а тем более спокойно поспать — это она усвоила давно. И эта данность её вполне устраивала. Но вот ночные дежурства были явно выше её сил — особенно в такую погоду. Угораздило же её попасть в дежурный отряд именно сегодня, когда по городу сухо вступить некуда!

Нет, конечно, мокла сегодня она не одна. Ещё с десятка три таких же бедолаг бродили сейчас по Эстериолу, поддерживая на улицах спокойствие и порядок… Спокойствие! Как будто надо оно кому-то, выходить в такую погоду из дому, чтобы подраться с кем-то в переулке. В такой дождь даже самые отъявленные отморозки сидят по своим берлогам, наружу носа не высовывая. В отличие от неё…

Но даже не это было в её положении самым гнусным. Больше всего Алару раздражало совсем другое обстоятельство. Дежурный отряд формировался как из военных, так и из клановых ребят примерно в равном количестве. Однако все они преимущественно были обычными рядовыми бойцами, только и годными на то, чтобы патрулировать улицы. Она же, Алара, была стражем экстра-класса, одним из лучших стражей клана Тарвати, если не сказать самым лучшим. И именно её нужно было сегодня назначать «командиром дежурства»! Ну не смешно ли? У них, что, с кадрами там совсем туго?

Как бы то ни было, приходилось мириться с этим мириться. А так же с тем, что боевая экипировка совсем не спасала от дождя. Короткая кожаная куртка хоть и не спешила промокнуть, но зато давала отличную возможность многочисленным каплям то и дело попадать за шиворот. Штаны же и вовсе были уже насквозь сырыми. Ну, это ничего. Лучше испытывать дискомфорт, выглядя при этом достойно, — чем как остальные ходить по улицам в этих глупых бесформенных балахонах до самых пят, от чего Алара ещё при заступлении на дежурство наотрез отказалась. Нет уж, не дождётесь!

Она поправила светлую прядь волос и огляделась по сторонам. Всё спокойно, да и чего ожидать? Бандиты сидят в такую погоду дома, греются… эх…

Внезапно ей на глаза попалась витрина небольшого магазинчика одежды, в которой, как в зеркале, отражалась вся улица. Алара подошла к ней и с грустью вгляделась в стекло. Оттуда на неё смотрела сильно вымокшая и заметно уставшая девушка лет двадцати.

Обычно белые как снег волосы до плеч сейчас приобрели какую-то непонятную желтизну, да и к тому же висели как мокрая тряпка. С состоянием лица дело обстояло не лучше: туш слегка подтекла, а на подбородке, как будто насмехаясь, повисло несколько дождевых капель. Даже в обычно ярких зелёных глазах не осталось сейчас привычного блеска. Она устала, это факт.

— Эх, надо было всё-таки надеть балахон, — грустно констатировала Алара, осознав, что сейчас она выглядит значительно глупее, чем ей представлялось минутой ранее.

— Капитан Хельсер, капитан Хельсер, приём! — неожиданно воскликнула рация у неё на поясе.

Прозываться капитаном было для неё настолько непривычно, что она даже не сразу сообразила, что вызывают именно её. Благо свою фамилию с чьей-либо ещё было трудно спутать.

— Эмм… Капитан Алара Хельсер слушает, — поднеся ко рту рацию, вымолвила она, — Что у вас стряслось?

— Капитан Хельсер. Рядовой Бакли докладывает. Пьяная драка на углу Бравой улицы. Двое задержаны. Доставить их в участок?

— Отставить, — рявкнула она, причём так быстро, как будто даже секундное промедление было бы здесь смерти подобно, — Думаю, дело требует моего вмешательства. Никуда не уходите, я скоро буду.

Услышав испуганное «Есть, сэр», она зацепила рацию обратно за пояс, про себя удивляясь, как та ещё умудрялась работать в такую погоду, а затем двинулась обратно по улице. Ну вот, кажется, дело у неё на ближайшие час-полтора имеется. Всё интереснее, чем бездумно слоняться туда-сюда по Эстериолу, ожидая, пока случится ещё хоть что-то. А так хоть в участке чуток погреться получится.

Алара прошла мимо нескольких лавок, заваленных всякой домашней утварью, и завернула в ближайшую отворотку направо. Здесь был небольшой проулок. Он должен был вывести её прямиком к Светлому кварталу, откуда до Бравой улицы будет и вовсе рукой подать.

Конечно, кто-то другой на её месте сначала прошёл бы до конца по Белому проспекту и уже только потом, сделав хороший крюк по нескольким смежным улицам, добрался бы до Бравой. Но только не Алара. Ещё в детстве она излазила все здешние области Эстериола вдоль и поперёк, поэтому прекрасно ориентировалась, где и как можно было срезать. Так что уже минут через десять она окажется там, где надо.

Никогда нельзя угадать, в какой именно миг все твои планы быстро и непреклонно полетят к чертям. Вроде бы всё тот же дождь и всё те же сырые каменные стены, что, кажется, уже целую вечность сопровождают твой маршрут. И вроде бы ничего не меняется. Ты всё так же идёшь в нужном направлении, зная, что уже совсем скоро ты прибудешь на место.

Но вот в определённый момент всё переворачивается с ног на голову, когда ты видишь за небольшой кучей мусора, неизвестно кем сваленной в этом проулке, что-то тёмное лежащее на дороге. Сначала ты принимаешь это за всё тот же мусор, но уже чуть позже, подойдя поближе, ты начинаешь понимать, что непонятный предмет имеет чёткие человеческие очертания.

— Вот чёрт, — Алара замерла на месте, медленно осознавая, что за находку она обнаружила, — Бакли, похоже вам придётся разбираться самостоятельно. У меня тут появилось дело посерьёзнее. Я обнаружила тело неподалёку от Светлого квартала.

— Рядовой Бакли принял. Требуется ли вам помощь?

— Какая к дьяволу помощь? Он меня не укусит, он же уже труп!

Алара спрятала рацию за пояс, ещё раз отругав про себя «кретина на том конце связи», а затем присела возле только что обнаруженного тела. Это был мужчина, причём довольно-таки молодой. Жгучий брюнет, и притом отлично сложенный! Да, приятель, кто же тебя так?

— Слушай, Бакли. Пришли-ка мне всё же парочку ребят. Понадобится помощь с переносом, — попросила девушка, неожиданно осознав, что такого детину она если и дотащит до участка, то не ранее завтрашнего утра.

Вновь услышав утвердительный ответ, она вернулась к осмотру трупа. Настроение её заметно приподнялось, хотя и жалко было осознавать, что ещё одним красивым молодым парнем в их городе стало меньше. Что ж, ну хоть как-то он теперь ей сгодится. Всё лучше, чем бесцельно бродить под дождём.

Всё это время парень лежал на животе, и потому Алара решила аккуратно перевернуть его, чтобы получше рассмотреть лицо. Чёрт. Она его знала. Не лично — но всё же частенько видела его в резиденции. Водитель. Джек, кажется. Досадно. Кто же это настолько обезумел, чтобы просто так расправиться с человеком из Клана? В голове не укладывается.

Внезапно так называемый труп едва дёрнул рукой, что заставило Алару немного напрячься. Эмм… Видимо, конвульсии. С кем не бывает.

Когда же он едва приоткрыл глаза и тихо, но отчётливо спросил: «Где я?» — девушка, больше ни секунды не раздумывая, схватилась за рацию:

— Бакли! Говорит капитан Алара Хельсер. Бросайте всё и живо дуйте сюда!

— Да, капитан. Но задержанные…

— К чёрту задержанных! Сюда, срочно! Кажется, он ещё жив…

***

Дождь не унимался, напротив, становясь всё сильнее. И как будто назло выбранное Хейдо Борном уединённое место находилось отдельно от общих помещений резиденции, где-то обширном внутреннем дворике, что образовывали собой сразу несколько громадных «щупалец». Досадно.

Сатана обиженно глянула вверх, как будто лишняя пара капель теперь уже могла что-либо изменить. Куда там, она и так уже вымокла настолько, что вылей на неё сейчас хоть ведро воды, внешнему виду это уже никак не повредит. Куда уж вредить…

Однако на старика девушка не сердилась. Она сама его просила о разговоре тет-а-тет, так что нет ничего удивительного, что для этого он выбрал самое неприметное место. Сама напросилась.

— Ну чего, ты идёшь? — Хейдо Борн остановился в десятке метров от неё. По всей видимости, дождь его совершенно не смущал. И даже напротив, создавалось такое впечатление, что старику нравился сам факт гуляния под ливнем. Детство он, что ли, вспоминает? Эх, ей бы его настрой…

Тем не менее, Сатана двинулась дальше. Огромный осьминог резиденции обвивал их по кругу, как будто грозя в один миг стянуть свои щупальца, сдавив тем самым случайную жертву. Занятно. Когда-то в детстве, ещё до своего отправления в Бастион Гремора, где она провела более двух лет, это здание казалось ей таким огромным. И таким страшным! Словно спрут, действительно, мог ожить и раздавить её, как букашечку…

Сколько же времени прошло! Теперь былого страха вовсе не осталось, да и само здание нынче кажется исхоженным вдоль и поперёк, исключая возможность даже самого небольшого потаённого уголочка. Как быстро она выросла.

— Ну, где ты опять пропала?

Она действительно опять остановилась? Блеск! Надо срочно брать себя в руки, иначе у кого-то может сложиться впечатление, что страж в самом расцвете сил не может догнать пожилого адепта, идущего шагом. Вот смеху-то!

Но смех смехом, а сосредоточиться придётся. Да и что это с ней? Не уж-то она действительно настолько боится предстоящего разговора, что неосознанно тянет время? Не глупо ли? А ещё называется страж!

Подстегнув себя этой мыслью, Сатана быстро поравнялась с Хейдо Борном и теперь изо всех сил старалась не отстать. Шли молча. О ходе минувшей операции она в общих чертах доложила ещё на выходе из резиденции, не забыв упомянуть и о загадочной смерти своего нового водителя, в чём верховный адепт пообещал в срочном порядке разобраться. Оставалось обсудить лишь одно. Но это чуть позже, когда они прибудут на место.

Небольшой храм посреди внутреннего двора резиденции девушке приходилось видеть не впервой. Он совершенно не был похож на ту обветшалую церквушку, в которой ещё позавчера ей довелось побывать. Точный, если не сказать резкий в своих очертаниях, храм имел правильную прямоугольную форму. Наверху от него в разных местах ввысь уходили небольшие чёрные шпили, стены же строения по всему периметру были украшены причудливой резьбой на отшлифованном до блеска камне.

В храме имелось и несколько окон, стёкла в которых заменялись сложными многоцветными фресками. Они не содержали в себе конкретного рисунка, однако могли легко удивить своим великолепием. Особенно в яркий солнечный день, когда лучи, как-то умудряясь проходить насквозь через внутренние помещения храма, раскрашивали собой ближайшие окрестности, и те в буквальном смысле расцветали всеми цветами радуги.

Сатана не раз наблюдала это зрелище из окон резиденции. И не раз она проходила мимо массивных каменных стен храма, любуясь разнообразными узорами, выгравированными на них. Однако, как ни странно, внутри самого здания она ни разу не была. Может быть, просто не было времени. Хотя скорее всего тому была иная причина.

Будучи стражем и проживая день за днём с одной лишь единственной целью — чтобы жил твой Клан — перестаёшь верить во что-то ещё, в том числе и в бога. Да и верила ли она когда-то? Вряд ли.

Весь её мир состоял лишь из тех вещей, которые она могла объяснить: оружие, заклятия, техника. Всё это было для неё предельно просто и предельно понятно. В то время, как какие-то там божества очень сильно выходило за рамки всего этого. И оттого Сатана не понимала даже самого смысла веры. Зачем отдавать себя в руки пусть и «пресвятейшей», но всё-таки просто иллюзии, которую не то, что потрогать, но даже увидеть-то никогда не сможешь? Бред!

Большинство людей в Клане придерживались той же точки зрения, и потому оставалось не ясным, зачем этот храм вообще существует посреди их двора? Может быть потому, что такие люди, как её дядя, всё же относятся к вере несколько иначе? Хотя очень сложно сказать, так ли это. Может Хейдо Борн выбрал это место лишь потому, что здесь никого никогда не бывает, и к его религиозным взглядам это не имеет никакого отношения?

Массивные створки с лёгким скрипом разошлись, и они вошли внутрь. Вот он, момент истины. Теперь она сможет своими глазами узреть то, что видит каждый верующий, заходя сюда. И, возможно, попытаться понять, что же заставляет их так слепо верить?

В небольших канделябрах на стенах мерно горели свечи, уютно освещая просторный зал. Причем огонь в них был совершенно настоящий, живой; ни малейшего признака магии в нём не ощущалось. Значит кто-то всё-таки периодически захаживал сюда, чтобы следить за этим: то и дело менял свечи, поддерживал их горение… Как не рационально!

По краям зала, практически во всю его длину, располагались ряды деревянных скамеек. Много. Человек сто точно поместится. Один из них упирался в довольно-таки большую столешницу, на которой виднелись ещё несколько горящих свечей, правда уже совсем тонких в отличии от настенных.

Девушка знала, зачем они здесь. Поминальные свечи. Очень удачно, учитывая то, какой предстоит разговор. Хейдо Борн явно угадал с выбором места. А может он просто знал, о чём с ним хочет поговорить Сатана, и оттого привёл её сюда? Как бы то ни было, атмосфера весьма подходящая.

Ещё в храме имелось небольшое подиумное возвышение в конце зала, точно по центру многочисленных сидячих рядов. А прямо над ним висел знак Пресвятейшего, занимающий собой чуть ли ни треть всей стены.

На самом деле, помимо размеров в нём не было ничего примечательного. Обычный крест с изображением какого-то сияния в центре. Простая деревяшка, и ни следа какой-либо божественной магии. Глупо поклоняться этому. Нет, решила Сатана, религия — это явно не её.

— Тебя не отвлекать? — улыбнулся Хейдо Борн, наблюдая за тем, как девушка осматривает помещение.

— Нет, я закончила, — как ни в чём не бывало отозвалась та, — Здесь всё тихо, можно говорить.

— Ну, хорошо, если так, — ещё раз улыбнулся старик, — И чего же такого секретного я должен услышать?

— На самом деле услышать должна я, — Сатана запнулась. Она долго оттягивала этот разговор, и даже теперь ей было трудно начать, — Дядюшка Хейдо, я хочу задать вам один вопрос и смею надеяться, что вы на него мне ответите предельно честно.

Ни один мускул на лице Хейдо Борна не дрогнул. Однако взгляд его отчего-то вдруг сделался очень печальным. Или всему виной местное освещение?

— Да, конечно, моя дорогая, я полон внимания.

— Как на самом деле умерли мои родители?

— Сати, тебе же и так всё известно, — Хейдо Борн развёл руками, — В городе были волнения. Многие тогда погибли от рук взбесившейся толпы. И твои родители в том числе. Ты и сама чудом осталась в живых.

— Да, я всё это знаю, — подтвердила девушка, — Но, понимаете, дело в том, — она глубоко вздохнула, — Перед тем, как завершить миссию, я говорила с Клавдием Мэйтом. Он поведал мне несколько иное.

— Всё ясно, — кивнул старик и, немного покряхтев, сугубо для солидности, присел на одну из скамеек, — Сати, ты же уже взрослая девочка. Как ты вообще могла поверить словам какого-то стороннего человека, которого в довесок ко всему ещё и ждала скорая смерть от твоего клинка? Как будто не ясно, что он всего лишь пытался отсрочить время своей гибели?

— Не похоже, — отозвалась она, присаживаясь рядом, — По-моему, всё, чего он хотел, так это сказать мне то, что сказал. Своя же собственная судьба его ничуть не волновала.

— Клавдия Мэйта не волновала его судьба? Человека, живущего за высоким сторожевым частоколом и содержащего у себя целый взвод охраны?

— Он жил там не по своей воле. А вся охрана к нему была приставлена извне. Скорее всего, при участии всех правящих структур Эстериола, в том числе и Клана. И вы, как верховный адепт, не могли быть не в курсе, ведь так?

— Всё может быть. Однако, как бы оно ни было, я не могу об этом говорить. Хотя бы во благо нашего Клана.

— А я и не прошу вас говорить что-то, что может навредить Клану, — девушка резко поднялась и принялась взад-вперёд расхаживать по залу, — Я не прошу вас говорить, кто и почему держал Клавдия Мэйта взаперти. Не интересуюсь, как Клан здесь замешан и почему ему вдруг понадобилось Клавдия Мэйта ликвидировать. Я ничего этого не спрашиваю, — она остановилась напротив знака Пресвятейшего и вгляделась в него, — Я просто хочу знать, что случилось с моими родителями. Разве я не имею права?

Хейдо Борн глубоко вздохнул и, поднявшись, подошёл к ней. Его рука легла девушке на плечо.

— Знаете, дядюшка Хейдо, ведь я узнала, что моя мать была стражем, — она грустно ухмыльнулась, — А разве может толпа каких-то болванов просто так справиться со стражем клана Тарвати?

— В этой жизни возможно всё, моя дорогая, — он ещё раз вздохнул, — Но здесь ты права, какие-то мародеры не справились бы с твоей мамой… Хорошо, я всё расскажу. Давно уже надо было. Я-то старый забыл, что ты уже совсем взрослая, всё тебя оберегаю…

— Дядюшка Хейдо, спасибо вам за то, что вы для меня делали и делаете… но мне просто необходимо знать.

— Хорошо. Но давай всё-таки присядем.

Они вновь разместились на скамейке, прямо у столика с поминальными свечами. Взгляд Сатаны как-то неосознанно, сам собой упал на их лёгкое, почти невесомое пламя. И хотя свечей было немного — всего две, — но этого вполне хватило, чтобы заставить её на секунду забыться. Всего на секунду. Но и этого было достаточно — на душе отчего-то стало спокойнее.

За окном уже не слышался стук дождя. Видимо, погода наконец возвращалась в благоприятное русло. Однако небо всё ещё не прояснилось, так как за яркими многоцветными фресками на стенах оставалось всё так же темно. Огонь пылал лишь внутри этого, теперь уже кажется, совсем небольшого храма, как никогда, согревая душу теплом.

— Я расскажу тебе всё, — начал Хейдо Борн, — Хотя, по сути, я и сам знаю не так много. Твоя мать погибла ни от рук толпы, это правда. Она была первоклассным стражем и какие-то десятка два мародёров ничего бы не смогли с ней сделать. Однако она погибла. И смерть её была не из лёгких.

Он прокашлялся, а затем продолжал:

— Около полутора десятка лет назад в округе стали происходить странные события. Кто-то совершал зверские ритуальные убийства девушек. А твоя мама была одним из ведущих специалистов в этом расследовании.

Работая под моим руководством, она тщательно изучала все улики, связанные с делом, и, видимо, подобралась уже совсем близко, — старик сделал небольшую паузу, как будто собираясь с мыслями, — Но убийца оказался хитроумней, чем нам хотелось бы думать. Ему удалось заманить твою маму в ловушку, и она… она стала его очередной жертвой. Мы нашли её тело на алтаре.

В голове Сатаны тут же нарисовалась картинка беспомощной женщины, распятой на каменной плите. Её мамы. Она не кричала, не звала на помощь; она просто смотрела в глаза своего мучителя, ожидая, пока тот завершит своё дело… во всяком случае Сати думалось, что всё было именно так.

— А убийца? Его нашли?

— А как же? Более того, завершив своё дело, он сам пришёл к нам. Думаю, ты уже и сама догадываешься, кто это…

— Клавдий Мэйт, — спокойно выдохнула Сатана, вновь видя перед собой образ беспомощного однорукого старика. Откуда же у неё к нему эта жалость?

— Да, человек, которого ты убила сегодня ночью.

— Ясно, — подтвердила она, — Но в таком случае я не понимаю. Зачем он хотел сказать мне всё это? Ведь знай я правду, я бы убила его с ещё большим удовольствием!

— Возможно, ему, действительно, так надоела жизнь, что он не хотел упустить свой шанс.

— Не знаю. Мне кажется, тут что-то не так, — покачала головой девушка, а потом резко повернулась к Хейдо Борну, — А что с моим отцом? О нём вы ни словом не обмолвились.

— Да, — старик потёр лоб, словно избавляясь от вдруг проступившего пота. Странно, но следов испарины видно не было, — Тут дело обстоит уже несколько сложнее. Твой отец тоже работал над этим делом, представляя в нём интересы армии, офицером которой он и являлся. Причём заниматься расследованием он начал гораздо раньше твоей мамы. Начиная ещё с самых первых жертв.

Долгое время он пытался найти убийцу, но у него ничего не получалось. Не было ни единой зацепки, что могла бы навести его на след. И именно поэтому, решив, что армия здесь бессильна, Клан приурочил к расследованию своего лучшего стража, коим тогда была твоя мать.

Сатана слушала, стараясь не пропустить ни слова. Вот оно. Только сейчас, спустя эти долгие годы, она узнаёт всю правду о судьбе своих родителей. Было ли ей грустно? Да, было. Но она старалась никак не выдать своих горьких чувств, опасаясь, что Хейдо Борн может прекратить свой рассказ.

Однако старик даже и не думал останавливаться.

— Не знаю точно, как так получилось, но действия твоей мамы, в отличие от многих других, принесли неожиданные плоды, и она стала шаг за шагом приближаться к убийце. Возможно, Клавдий сам подталкивал её, чтобы заманить в ловушку… не знаю. Но как бы то ни было, когда её нашли мёртвой, твой отец возложил всю вину на себя. Он считал, что если бы не его непрофессионализм, то твоей маме вообще не пришлось бы вмешиваться, и она была бы жива.

Я пытался поговорить с ним, убедить его в обратном, но всё было тщетно. Знаешь, ты ведь не совсем мне племянница. Племянницей была твоя мама, а ты мне уже что-то вроде внучки. Так вот, я очень сильно её любил, и оттого очень горевал о её гибели. Но всё моё горе было ничем, по сравнению с муками твоего отца.

Он забыл, что такое сон, поставив перед собой одну единственную цель — найти убийцу. И, похоже, в скором времени у него даже что-то получилось. Во всяком случае, во время последнего нашего с ним разговора, он обмолвился о том, что уже близок к разгадке и что скоро всё должно закончиться.

А потом он пропал. Мы начали поиски, уже не сомневаясь, что в скором времени обнаружим его труп. Но… — старик сделал паузу, как будто переводя дыхание, — Мы так ничего и не нашли. Он пропал бесследно, и о его судьбе до сих пор ничего не известно.

— Что? — теперь уже девушка не могла сдерживать свои эмоции, — Его никто не видел мёртвым? Так значит, он может быть всё ещё жив?!

— Сати, успокойся, пожалуйста, — Хейдо Борн взял её за руку, но она этого даже не заметила. В её глазах уже горел огонь, который диктовал ей, что она будет делать дальше, — Сати, послушай. Именно поэтому я не раскрыл тебе всей правды раньше. Я не хотел, чтобы ты питала пустые надежды. Пойми, в то время из-за действий Клавдия пропало очень много людей, и никого из них так и не удалось найти…

— Никого? — она вырвала руку, — Но это же мой отец! Муж вашей племянницы! Как вы вообще могли бросить поиски?

— Я не бросал. Я пытался многие годы, — но ничего не вышло. Теперь я знаю лишь одно: твой отец либо мёртв, либо его судьба, как и всех остальных безвести пропавших, гораздо хуже обычной смерти. И мы тут уже ничего не можем сделать. Поскольку единственный, кому была известна участь твоего отца, — это Клавдий Мэйт. Человек, которого…

— Которого вы приказали мне убить, — Сатана вскочила на ноги, — Вы всё знали, но так ничего и не сказали мне. Вы знали, что Клавдий — единственная ниточка, которая может привести меня к отцу, но вы отдали мне этот приказ.

— Сати, пойми, так было нужно Клану. От этого зависело его, а так же наше с тобой благополучие.

— А как же благополучие моего отца? Как же… как… — она задыхалась. Слова пытались вырваться из её груди, но не могли найти выход. Всё смешалось. Мир, который вроде бы начал собираться по кусочкам, неожиданно рухнул, оставив за собой лишь колющие сердце осколки.

Девушка смотрела на своего дядю, и не могла поверить, что именно этому человеку она столько лет доверяла. Именно этот человек вёл её по жизни, а теперь выясняется, что вёл в никуда.

Наконец она нашла в себе силы сказать:

— Я делала и буду продолжать делать всё необходимое во благо Клану, — небольшая пауза, чтобы набрать воздуха для решающего слова, — Но вас, верховный адепт Хейдо Борн, я никогда не прощу, — и, развернувшись, она пошла прочь, несмотря на все устремлённые ей вслед уговоры теперь, казалось, уже совсем беспомощного старика.

***

Было холодно. Холод, пожалуй, первое, что довелось ему испытать после долгого пребывания в беспамятстве. По лицу скользили немногочисленные капли едва моросящего дождя, но этого вполне хватало, чтобы заставить пляшущее на грани тёмной пропасти сознание поймать равновесие.

Затем Старонс понял, что не чувствует рук. Это было плохо. Он пытался отбросить страшные опасения, но, несмотря на все усилия, в голову всё настойчивей и настойчивей лезли мысли о том, что рук у него теперь и вовсе нет. Нет, нельзя в это верить!

Ноги так же ему не повиновались, а какая-то странная неподатливость тела не позволяла даже определить, в каком положении он находится. Что же это? Что с ним произошло? Где он? Бесконечная череда вопросов мучила сознание. Вопросов, на которые нет ответа.

Тело выдавило из себя слабый стон. А точнее губы. Губы, которые, несмотря на все усилия их разлепить, были плотно прижаты друг к другу. Что-то сдерживало их извне. Что-то, сильно сдавившее всё лицо. Что это? Липкая лента? Или же что-то похуже? Опять эти вопросы!

Боевой маг вновь попытался дёрнуться. Тщетно! Хотя нет. Кажется, он смог пошевелить пальцем. Пальцем! Значит его руки всё-таки на месте. Тогда почему же его тело так упорно отказывается их чувствовать? Есть всего один вариант: он связан, причём так туго, что все его конечности изрядно затекли. Нужно сделать над собой усилие и подвигать пальцами ног. Есть, получилось! Значит его догадка оказалась верной.

К нему стал возвращаться слух. В самое ухо неприятно задул ветер, но даже это обстоятельство смогло порадовать. Всё лучше немой тишины. Невыносимо немой.

Гул ветра не утихал, а капли всё продолжали падать по округе, оставляя за собой какое-то неразборчивое трепетание. Однако за всем этим шквалом вдруг навалившихся на сознание звуков слышались и другие. Звуки, совершенно не относящиеся к извечному бормотанию природы.

Старонс услышал шёпот. Тихий, еле различимый голос произносил какие-то странные слова. Торкноди… оргурлес… паркадас… местазид… Что это? Какой-то древний язык? Зачем его используют? Магия! Догадка осенила, как гром среди ясного неба. Да, он, боевой маг, не мог ошибиться. Прямо здесь и прямо сейчас, в каких-то метрах от него творится страшная волшба, чуждая самому его естеству. А использование в оной неизвестных ему магических формул лишь подкрепляло такие выводы.

Так же был и другой звук. Звук, который было сложно с чем-либо перепутать. Именно такой звук можно услышать на кухне, когда повар решает поточить свои ножи. Или на эшафоте, когда палач острит свой топор перед последним в чьей-то жизни ударом. Именно этот звук иглой впился в уши Старонсу и теперь не хотел отпускать.

Маг попытался разлепить намокшие веки. У него получилось. Однако это не принесло особой пользы. Его глаза были накрепко связаны. Перед ними висела лишь темнота. Не было даже возможности увидеть хотя бы отблеск того, что находится за повязкой.

Но был бы Старонс настоящим боевым магом, если бы такая мелочь его остановила? Пусть его тело сковано, а рот заклеен, исключая, тем самым, даже малый шанс произнесения магического жеста, у него остаётся то, чего нельзя лишить банальным связыванием. Внутренний взор. Взор, которым маг может взглянуть на мир, чтобы узреть для себя всю суть происходящего.

Старонс снова закрыл глаза, мысленно пытаясь настроиться на нужный лад. Было сложно. Сознание то и дело пыталось вильнуть в сторону, окунувшись обратно в бездну беспамятства. Однако этого маг не мог себе позволить. Балансируя на самом краю, он с трудом старался отыскать в себе те самые незримые нити, которые должны были показать ему путь наружу. Нити, которые соединяют тело каждого чародея с вереницами магических путей, делая их одним целым. Есть, нашёл.

Картинка так резко ударила в сознание, что Старонсу даже пришлось зажмуриться… точнее, он зажмурился бы, если бы смотрел своими собственными глазами. Но глаза эти были не его. Это были те лёгкие зеркальные отблески, по которым магия просачивалась в мир, растворяясь в его атмосфере. Именно вместе с этими отголосками магии Саронс и сам проникал сейчас через плоть сущего, опуская взор на небольшую лесную поляну.

Сначала он увидел себя, а точнее своё тело. Грубой верёвкой оно было связано по рукам и ногам и накрепко примотано к дереву, без шанса пошевелиться. Значит, его доводы подтвердились. Хорошо. Но кто же с ним это сделал?

Память яркой вспышкой вернулась в его разум, когда он увидел человека в тёмном капюшоне, застывшего посреди поляны. Мысли тут же лихорадочно запрыгали по совсем ещё недавним событиям. Проникновение на охраняемую зону. Какая-то тёмная фигура в дыре, оставшейся от взорванных ворот. Бессилие. И затем темнота.

Всё это, казалось, произошло только что. Хотя, кто знает, может с тех пор прошёл уже ни один день. Сколько его продержал здесь этот человек? И что ему нужно?

Между тем незнакомец уже покончил с заточкой своего изогнутого на подобии полумесяца ножа, и теперь, казалось, всё его внимание занимал здоровенный могильный камень, установленный тут, словно алтарная плита. Более того, Старонс не сомневался, это и была алтарная плита, необходимая этому тёмному чародею… для чего?

Боевой маг не мог в подробностях различить всё происходящее на поляне. Для него оставались сокрыты все действия незнакомца, обращённые к алтарю. Он мог лишь видеть как тени, повинуясь движениям человека в чёрном, плясали по округе.

— Торкноди… оргурлес… паркадас… местазид…

Слова заклинания становились всё громче и отчётливее, подобно раскалённым свёрлам врезаясь в мозг. Старонс не мог ничего с собой поделать. Паника внезапно охватила его. С трудом хватало сил, чтобы удерживать магический взгляд.

Накативший раскат грома обрушился на сознание, разбивая его на части. Ветер истошно взвыл, заполняя собой всё оставшееся подобие слуха. И, как будто вторя ему, с небес неимоверным потоком хлынула вода, растекаясь по лицу миллионами крохотных ледяных игл.

А затем ритуальный нож, на миг блеснув в руке незнакомца, резко опустился вниз.

— Нет! — не сдержанный даже путами, крик огласил пространство.

А после наступила тишина. И лишь только дождь всё продолжал падать вниз тяжёлыми каплями.

***

Она вышла на улицу, где к тому времени стало совсем темно. Вдоль неширокой дорожки, вымощенной тусклым камнем, уже горели одинокие фонари, но их света с трудом хватало, чтобы осветить небольшой пятачок пространства возле своего основания. Темень, как будто отражаясь в небесах, расползалась по траве, наполняя собой весь внутренний двор резиденции. Всё говорило о том, что день изо всех сил стремился к своему завершению.

Дождь уже не лил. Однако, судя по тяжёлым тёмным тучам, нависшим над самой землёй, становилось ясно, что это ещё не конец. Лёгкая морось, что сейчас витала в воздухе, уже совсем скоро грозила обернуться настоящим шквалом холодной воды. Об том же свидетельствовал и лёгкий отблеск молнии, вспыхнувшей где-то вдалеке. Даже отзвуков грома практически не было слышно. Но это только пока — стихия не любит заставлять себя долго ждать.

Сатана зло устремила взор в небо, как будто обвиняя погоду во всём произошедшем. Небеса со спокойным величием выдержали этот взгляд, между тем, не удостоив девушку даже малой толикой внимания. Им были безразличны укоры обычных смертных. Они просто продолжали делать то, к чему их ещё миллионы лет назад обязали высшие силы. Делать, не задаваясь вопросом: зачем?

Сатану, однако, устроило такое невнимание, и она просто пошла вперёд, рассчитывая добраться до дома ещё до начала ливня. Спешить ей, по сути, было некуда — до резиденции здесь было всего ничего. Идти же к Грегору сегодня она не хотела. Ей нужно было побыть одной и собраться с мыслями, чтобы решить для себя, что дальше.

Разговор с Хейдо Борном оставил на душе след какого-то странного, не ясного ещё пока чувства. Возможно, это было разочарование. Разочарование во всём, чему она доверяла. Пустота, которую уже ничем не восполнить. Холод, который все эти годы сковывал её сердце — и лишь теперь обратил на себя её внимание… А может это была простая усталость. Усталость от долгой ночи и от ещё более долгого дня. Как бы то ни было, ей срочно нужен отдых.

Она старалась не думать о том, зачем Хейдо Борн всё это сделал, зачем лгал, скрывая от неё правду. Всё это было уже не важно. Важным оставалось то, что теперь вся эта правда была совершенно бесполезна, так же как бесполезен меч в руках уже мёртвого бойца. И такая безысходность мучила больше всего.

Неожиданно справа что-то мелькнуло. Другой на её месте наверняка бы подумал, что это ему лишь привиделось. Но Сатана, верховный страж клана Тарвати, была готова поклясться, что кто-то только что прошмыгнул по невысокой траве совсем близко от неё. Прошмыгнул — и сразу же скрылся из вида. Сложная задачка, учитывая пустынность внутреннего двора и практически полное отсутствие в нём мест для укрытия. Разве что тьма, довольно сильно сгустившаяся к тому времени, могла послужить таковым…

Внутренняя энергия, полностью истраченная ею на прошлом задании, ещё до конца не восстановилась. Однако сейчас её было достаточно для произнесения заклятия кошачьего взгляда.

— Аверьедо.

Мир вокруг изменился. Нахлынувшая серость объектов в тоже время придала им небывалую чёткость. Теперь девушка могла без труда разглядеть всё, что творится даже в самых удаленных уголках внутреннего двора. Было по-прежнему тихо. Никаких следов скрывавшегося от неё зверя или человека. Может ей действительно показалось?

Она прибавила шаг, в тоже время посматривая по сторонам, чтобы не дать застать себя врасплох. Вновь какая-то тень скользнула по траве, но уже слева. Точно, тень! Наверное, та самая, что девушка видела в лесу. Она следит за ней ещё оттуда? Очень может быть.

Внезапно инстинкты просто взбушевались, изо всех сил крича о грозящей опасности. Сатана остановилась, напрягшись всем телом и готовая к чему угодно. Движения тени больше заметно не было, однако девушка точно знала, что она где-то рядом. Лёгкий шелест, практически не различимый для обычного человеческого слуха, послышался на расстоянии не более одного шага. За спиной.

Сатана резко взмахнула мечом с разворота, пытаясь предугадать действия противника. Пусто. Клинок распорол лишь воздух. Но она же была уверена, что к ней кто-то подкрадывается. Она буквально кожей чувствовала постороннее присутствие. Что же это?

Вокруг всё вроде бы вновь было тихо. Тени нигде не наблюдалось. Словно намеренно дразня её, она опять убралась восвояси. Что ж, туда ей и дорога. Атаковать пока не решаешься? Ничего, когда надумаешь, я буду готова!

Девушка постояла на месте ещё с минуту — чисто на всякий случай. Но убедившись, что кроме неё здесь больше никого нет, решила опустить меч в ножны и идти дальше. И только теперь она обнаружила, что вторая катана, до этого висящая у неё на поясе, исчезла. Так вот значит что! Неведомый противник не пытался напасть. Он просто хотел завладеть её оружием. И, кажется, это ему удалось.

Дикий крик, донёсшийся откуда-то со стороны храма, заставил мысли окончательно проясниться.

— Хейдо! — промолвила девушка и со всех ног устремилась на помощь своему дяде, смерти которого ещё минуту назад сама же желала.

Сатана преодолела всё отделявшее её от храма расстояние за какие-то доли секунды. Но даже теперь, невзирая на такую стремительность, она прекрасно понимала, что ей уже не успеть.

Двери храма были слегка приоткрыты. Через щёлку пробивалось неяркое свечение. Однако никаких звуков оттуда не доносилось. Девушка легонько толкнула одну из створок, уже догадываясь, что ждёт её внутри.

Наполовину прогоревшие свечи теперь освещали помещение ещё тусклее, чем прежде. Храм изнутри был всё тот же, что и несколько минут назад. За одним лишь большим исключением: на холодном каменном полу, истоптанном за долгие годы многими сотнями людских ног, лежал человек.

Глаза его были широко раскрыты, устремив свой взор куда-то вверх. Левая рука, положенная на грудь, всё ещё шевелилась в бесполезной попытке сжать в кулак сдавившую лёгкие одежду. Вокруг же была кровь. Неестественно тёмная при местном освещении, она создавала впечатление огромной дыры в полу, над которой и зависло тело.

— Дядюшка Хейдо! — девушка в мгновение ока оказалась рядом с верховным адептом, вместе с тем ясно понимая, что сделать она уже ничего не может. Рана в груди, оставленная мечом, была смертельной. Рана, оставленная её мечом. Он лежал тут же, по рукоять измазанный бурым.

— Сати, прости, — Хейдо Борн каким-то образом нашёл в себе силы протянуть ей руку, в которой был зажат небольшой клочок бумаги. Девушка не задумываясь сунула обрывок в карман и вновь склонилась над лежавшим человеком.

— Дядюшка, нет… пожалуйста…

Впервые за долгие годы её щёки ощутили вкус слёз. Слёз не боли физической, от которой можно спастись, прикрывшись мечом или же каким-то заклятьем. Слёз боли душевной, которая всегда была остра и невосполнима. Остра, как её собственный меч…

Хейдо Борн больше не двигался. Он был мёртв.

Сатана не знала, сколько времени просидела возле него, пребывая в состоянии полуяви. Ей было совершенно плевать, когда двери церкви распахнулись и какие-то голоса стали что-то говорить ей. Она не видела людей, которые подхватили её сзади и быстро куда-то повели. Ей было всё равно.

Недавнее предательство больше не имело значения. На её глазах умер тот, кто всего один раз её предал и — более тысячи раз выручал.

Глава 4: Суд

Клан есть закон. Закон привилегий и обязательств. Закон суровый, но справедливый. Соблюдение закона воздаётся Кланом каждому по справедливости. Несоблюдение закона сурово карается, не делая исключений ни перед кем.

Выдержка из Верховного устава клана Тарвати

«Добро пожаловать в Приют Анварии. Место, где каждый волшебник может обрести свой дом, познать себя и раскрыть в себе самые потаённые грани магического искусства», — именно так гласила надпись, красиво выгравированная на широкой каменной табличке, что была установлена перед большими воротами, в которых искрящийся горный хрусталь переплетался с причудливыми завитками красного дерева.

Так обычно начинался духовный путь каждого мага и чародея, рождённого в Эллидии, и заканчивался путь их физических скитаний, направленный на поиски самого Приюта, надёжно сокрытого от посторонних глаз. Не все бывали успешны на этом пути, однако каждый, кто всё же сумел достичь сокровенных врат, сполна вознаграждался за свои поиски.

В Приюте Анварии были совершенно неважны обычные мирские ценности, такие как деньги, самоцветы и прочие дорогостоящие материалы. Здесь имели место сокровища иного плана, а именно знания. По сути, это единственное, что мог невозбранно даровать Приют каждому нашедшему сюда дорогу страждущему. Но совершенно справедливым было и то, что ничего сопоставимого по ценности во всём остальном мире нельзя было отыскать.

Здесь каждый, кто хоть немного смыслил в магии, мог научиться понимать её истинную природу. Мог пребывать в стенах Приюта столько, сколько нужно, обучаясь у выдающихся чародеев правильно находить магические потоки, определять тональность их гармоничного хаоса, а так же находить путь к раскрытию своего собственного потенциала.

Маги, закончившие здесь своё обучение, по итогу всегда получали возможность выбора. Некоторые решали и дальше оставаться жить в Приюте, продолжая совершенствовать полученные навыки и помогая в этом новоприбывшим. Остальные — и таких всегда оказывалось большинство — возвращались обратно в большой мир, чтобы испытать приобретённые за долгие годы возможности на практике. В основном в их делах не было ничего грандиозного — одни оказывали посильную помощь селянам во врачевании и уходе за посевами, другие принимались охотиться на всякую волшебную нечисть, третьи же и вовсе продолжали скитаться по миру, собирая по крупицам новые магические знания и ища своё место в нём.

Но были среди них и те, кто сумел прославить своё имя на всю Эллидию и тем самым навеки остаться в анналах истории. Таким был чародей Ферунгос, спасший в своё время королевство Уйрихта от страшного стихийного бедствия. А так же боевой маг Карсипут, одолевший чудовище Вердиева моря, что до того потопило немало кораблей. И, конечно же, не стоит забывать об искусном лекаре Абедии, победившем своими зельями многие страшные заболевания Союзных земель.

В целом таких имён было не более нескольких десятков. Казалось бы, очень немного в рамках многовековой истории. Но этого вполне хватало, чтобы даже самые скептически настроенные к ворожбе люди относились к Приюту Анварии с трепетом и уважением.

И, несмотря на то, что многие взращенные здесь маги со временем покидали Приют, о них в этих стенах не забывали никогда. Каждый, прошедший своё обучение, оставлял здесь частичку себя, лёгкую магическую эманацию, энергетическую крупинку, что помещалась в Кристалл Назидания. Так мэтры приюта всегда могли ведать судьбами своих учеников, никогда, однако, не вмешиваясь в оные.

И в свою очередь каждый ученик мог всегда ощущать свою связь с Приютом и в случае нужды просить у мэтров совета и помощи — и даже заимствовать некоторую часть магической энергии из общего потока. А что может быть важнее в трудную минуту настоящей руки помощи, пусть и протянутой издалека?

Приют давал многое, взамен при этом не требуя почти ничего. И именно поэтому он вынужден был обезопасить себя. Сделать так, чтобы сюда не смоги попасть люди недостойные и те, чьи умыслы были нечисты.

Казалось бы, что сложного найти это несравнимое ни с чем на свете место, дорога к которому не была особым секретом? Ведь даже крохотным малышам из самых отдалённых частей Эллидии была известна старая сказка, начинавшаяся так:

Далеко на севере, среди извечных льдов и заснеженных пустынь находится древнее царство, название которому Хаерси. Жители его, хоть и похожи очень на людей, по нраву своему и своим законам жестоки и грубы, как сама земля, их взрастившая. Их сердца холодны, словно стужа, воспитавшая их, а в душах их нет той искры, что даруют нам ясные небеса. Небеса их седые и спят постоянно во мраке, который жители Хаерси вобрали в себя, и лишь он царит их мотивами.

Детям не место в той далёкой стране. И потому царство Хаерси обнесено великой многомильной стеной, созданной из больших ледяных глыб и из каменных валунов, глыбы те по размеру ещё превышающих. Охраняют ту стену самые мрачные воины царства Хаерси. Восседают они на своих ледяных постаментах у огромных ворот, через которые любому из людей путь закрыт.

Однако нелюдимы ближайшие земли, и оттого убережены люди от страшных соседей с севера. Великий и прекрасный лес простирается к югу от царства Хаерси, прозванный с незапамятных времён Аутинейским. Но, несмотря на всю свою красоту, множество страхов хранит он в себе: древних чудовищ и ведьм, проживающих в его дебрях. И потому детям так же не стоит забредать туда.

Ещё южнее, на самом краю Аутинейского леса, находятся семь великих столиц, заключивших между собой вечный союз. Названия их всегда на слуху у каждого: Эстериол, Мейзок, Дейнир, Жистерпт, Лейфарт, Баиций и, конечно же, Архадий. Гордые и миролюбивые люди живут в этих городах. Поддерживая связи с другими соседними государствами, они никому не уступают своей свободы, однако и на свободу прочих не покушаются. Здесь можно чувствовать себя спокойно и уверенно. Но не будем задерживаться, ведь путь наш должен продвигаться дальше.

Долгие поля устилают пространство к югу от союзных столиц, упираясь точно в Гардинский лес. Здесь нужно быть внимательным и держаться наезженных трактов. Ведь, хотя Гардинский лес менее дремуч, чем Аутинейский, но он так же таит в себе немало опасностей и скрытых подвохов.

Кроме того, не стоит забывать и о Юнейском болоте, что огибая лесную чащу, постепенно заходит с запада. Никому ещё не удавалось пересечь его: трясина там прожорлива и не терпит чужаков. Никто не знает, сколько смельчаков уже нашли свой приют внутри этой бездонной гущи. И даже прогулка по самому краю может обернуться бедой, ведь не только само болото опасно, но и существа, обитающие в нём. Даже маленькая кочка может статься там хищной тиккодой, от щупалец которой никому не спастись.

Берегись путник! Всё это — и многое-многое другое будет подстерегать тебя на пути. Так что, если ты ещё мал, тебе следует сильно подрасти, чтобы отправиться в это опасное путешествие. Наберись терпения, прежде чем следовать дальше.

Если же ты думаешь, что уже готов, то продолжим наш путь. Прямо перед тобой лежат земли великого царства Трейдорн, ещё одного дома людей, живущих, однако, придерживаясь старых законов. Трейдорн не враждует с семью столицами, но и особой любви к ним не испытывает, оттого и не стоит идти туда без веских на то причин. Остановись путник и осмотрись по сторонам.

На западе, прямо перед собой, ты видишь чарующее место. Природа в нём дика и необузданна. Обширные лиственные леса соседствуют там с крутыми горными пиками, многие из которых в особые годы способны даже извергать из себя пламя. Там расположились поселения славного народа Юноров.

Юноры во многом схожи по взглядам с людьми, но всё же таковыми они не являются. Это станет понятно тебе, путник, лишь только ты повстречаешь кого-то из их великого племени. Кожа юноров по своему цвету не сравнима ни с чем, тобою на свете виданном. Лишь только особый фиолетово-зелёный цвет летнего заката может в редких случаях уподобиться ей.

Но не на это ты обратишь внимание в первую очередь, если узришь перед собой юнора. Рог, хранящий в себе свет самой яркой звезды, увидишь ты у него над самой переносицей, и до глубины души он поразит тебя. И устрашит. Но не бойся, юноры — миролюбивый народ, а внешний их вид хоть и причудлив, но не опасен.

Многими тайными знаниями обладают они, а техника у них такая, какой ты не видывал ранее нигде. Однако секрета своего появления в этом мире не знают даже сами юноры. Некоторые говорят, что они явились в Эллидию очень издалека, от самых звёзд, оттого и их разительное сходство с небесными светилами. Но то лишь слухи и домыслы, не стоит им верить.

Вдоволь полюбовавшись красотами тех мест, повернись путник, ведь не на запад лежит твой путь, а на восток. Там расположились гигантские Ирхедские горы. По своим размерам они сравнимы разве что с древними Мезунскими великанами, что могли доставать своими руками до самого солнца, а их протяжённость уходит далеко за границы Союза семи столиц.

Тут ты видишь перед собой не столь высокие пики. Но это лишь оттого, что здесь одно из немногих мест, где горы уступают место давлеющим на них сверху небесам и у человека есть возможность, хоть и с огромным трудом, но перейти через них. И потому твой путь лежит именно сюда.

Но высота — не единственная преграда, что встретишь ты здесь перед собой. Приготовься путник, прежде чем двигаться дальше! Жуткие создания обитают на склонах Ирхедских гор. Закалённые большими высотами и чрезмерно суровым климатом и оттого не переносящие жизнь в низинах, они очень злы и опасны. Голод их ненасытен, а когти настолько остры, что крошат даже камень. Встреча с такими влечёт за собой неминуемую смерть.

Но если ты настолько смел и решителен, что сумел пересечь возложенные перед тобой опасности и остался цел, то следуй дальше на юг, вдоль нескончаемого горного хребта, через Неметарскую равнину, в самую гущу Дерторского леса. Леса, почти такого же обширного, что и Аутинейский. И гораздо более прекрасного, ввиду сказочного многообразия обитающих там растений.

И только здесь, оказавшись достаточно храбр и умён, ты сможешь найти, наконец, вожделенные врата. Они взрастут перед тобой завитками из красного дерева и откроют тебе дорогу туда, где лежит Приют Анварии. И уже ничто не сможет повернуть тебя назад…

Повествование сказки на этом не заканчивалось, но всё, что говорилось в ней о дороге к Приюту, излагалось именно в этих строках. И хотя за долгие годы содержание их несколько видоизменилось: королевство Уйрихта сменилось Союзом семи столиц, а Трейдорн из союзного государства стал вынужденным соседом, — но суть истории осталась прежней.

Как и повествовала сказка, Приют Анварии располагался именно в гуще Дерторского леса, готовый принять любого, кто туда забредёт. Но загвоздка оставалась в том, что даже не убоясь многих трудностей и пройдя весь описанный маршрут вдоль и поперёк, не каждый находил здесь то, что ожидал. Для многих Дерторский лес так и оставался дремучим и необитаемым.

Многие же другие, кто случайно забрёл сюда по каким-то житейским обстоятельствам, внезапно обнаруживали перед собой раскрытые врата, словно бы зовущие войти. Казалось бы, несправедливо — но все обитатели Приюта Анварии знали, что так правильно. В чём же причина такой избирательности?

Всё дело в том, что Приют был скрыт незримой завесой от чуждых глаз. И только те, кто имел в себе магический потенциал и стремился во что бы то ни стало его раскрыть, могли увидеть вход. И, конечно, не стоит забывать, что в сердцах счастливчиков не должно быть злобы, поскольку, как считали ещё основатели Приюта, магия должна развиваться во благо, но никак не во вред.

Но что же открывалось взору тех, кто всё же сумел переступить желанные врата и попасть вовнутрь? Приют Анварии был соткан из переплетений многих и многих деревьев, что сжимаясь чуть ли не в узел у его основания, уходили далеко вверх, образуя некое подобие воздушного шара.

Окна и небольшие вычурные балкончики в нём не были застеклены. Единственным, что могло считаться на них хоть сколь-нибудь значимой преградой, были лёгкие шёлковые ткани разных цветов, развешанные почти повсеместно.

Помимо многообразия древесных извивов, здание Приюта украшали так же и большие хрустальные многогранники, подобные тем, что имелись во внешних вратах. А на вершине чудесного древа располагался самый большой, переливающийся всеми цветами радуги, кристалл.

По краям от большого дома располагались строения поменьше, созданные, однако, по тому же принципу. Они служили спальнями для обитателей Приюта, а некоторые из них использовались и для хозяйственных нужд.

Всё это было не отстранено от природы, а как будто, наоборот, в природу вписано. Возле магического древа протекали небольшие затейливые ручейки, кое-где переходившие в весёлые фонтанчики. Так же здесь произрастали и обычные деревья, в основном плодоносные. Яблони, груши, керотты — всего этого здесь было вдоволь.

Сейчас, как и всегда, во дворе Приюта было людно. Возле одного из ручьёв резвились несколько ребятишек, пуская по воде сделанный на скорую руку кораблик. Пара мальчишек повзрослее стояли чуть в стороне, раз за разом пытаясь попасть заколдованной водной каплей в мишень. Их наставник сидел неподалёку, подбадривая ребят и то и дело довольно усмехаясь, когда у тех получалось хоть что-то.

Ещё одна группа подростков трудилась на импровизированном огороде, помогая заклятиями свежим саженцам прорасти. Были тут и совсем уже взрослые маги. Они ходили туда-сюда, высказывая какие-то замечания и тоже творя ворожбу.

Приют жил как обычно. Полной, хоть в чём-то и очень размеренной, жизнью. Никто не скучал. Каждый был занят своим делом, и хотя некоторым приходилось временами нелегко, никто не жаловался. Все были довольны тем, что оказались тут.

Мэтр Сэтроций выглянул из-за шторки своего кабинета и довольно улыбнулся, пронаблюдав картину жизни внутреннего двора. Всё правильно. Всё так, как должно быть. Это хорошо.

Он вновь склонился над рукописью и, поправив на носу небольшие круглые очки, попытался разобраться в написанном. Вышло плохо. Возраст с каждым днём всё отчётливей давал о себе знать. Прискорбно, но такова жизнь. Будь ты хоть трижды архимагом, молодости это тебе не вернёт.

Тяжело вздохнув, мэтр прищёлкнул пальцем и что-то пробормотал себе под нос. В следующий миг на книгу упала лёгкая алая искра, и буквы стали поочерёдно увеличиваться, как будто по ним водили довольно-таки мощной лупой. Вот, так-то лучше!

«Сотворённые из пепла». Занятная книжица, да к тому же ещё и древняя! Старее даже самого Сэтроция, а уж его-то возраст давно уже перевалил за добрую сотню. И где же это Сэйтон умудрился раздобыть такую редкость? Уж не у чёрных ли скупщиков? Надо будет его об этом расспросить.

Изучив несколько страниц, Сэтроций ещё раз вздохнул и почесал длинную голубую бороду. Да, тот, кто это писал, явно неплохо смыслил в магии. Во всяком случае, в её физиотехническом использовании. Описание воссоздания сущности из праха поражает своей точностью. М-да.

Постучав пальцами по столу, мэтр тяжело поднялся и направился к книжным полкам, расположенным здесь же, в кабинете. Сам Сэтроций для своего возраста выглядел очень даже статно. Он был высок, но не худощав. Длинная мантия до самого пола простиралась по его фигуре, придавая ей особого величия.

Лицо мэтра так же отличалось изяществом. Его голубые волосы и борода резко контрастировали с его же чёрными как смоль бровями, что, однако, совсем не выглядело глупо. Напротив, всё это делало черты мага более выразительными. И подчёркивало чуть впалые чёрные же глаза, придавая им некоторой суровости.

«Где же этот справочник? Нужно непременно узнать, кто автор рукописи. Интересно, есть ли он в общем реестре?», — подумал мэтр, проводя рукой по книжным корешкам. В неярком свете призывно блеснул небольшой зелёный кристалл, вставленный в широкий кожаный браслет у него на запястье. Точно такой же виднелся и на другой руке. Фокусировщики энергии были готовы в любое время помочь своему владельцу.

Однако Сэтроций справился и без помощи магии. Взяв нужную книжку с полки, он быстро её пролистал, чтобы найти необходимую страницу. Так, «Сотворённые из пепла»… автор неизвестен… хм, занятно. Что ж, будем продолжать поиск.

— Мэтр Сэтроций, вы нужны в большом зале, срочно!

На пороге появилась девушка лет двадцати. Её сиреневые волосы волнами ниспадали ей на плечи, исчезая где-то за спиной. Из-за правого её уха выглядывал какой-то цветок, что-то вроде зелёной фиалки. Высокий же воротник мантии гордо выпячивался вперёд, закреплённый небольшой брошью в виде змеи с фиолетовыми глазами.

Она была явно чем-то взволнована. Похоже действительно что-то срочное.

— Что случилось, Кэртиллона? — тон мага был как всегда спокоен и невозмутим.

— Кристалл Назидания. С ним проблемы.

Сэтроций задумчиво взглянул на свою воспитанницу, а затем, прищёлкнув пальцем, чтобы книги отправились обратно на свои места, поспешил к выходу.

— Уже иду.

Девушка, отступив немного в сторону, пропустила пожилого мага вперёд, а затем, чуть погодя, последовала за ним. Пройдя по небольшому коридору, они вступили на широкую витиеватую лестницу, ведущую на нижний этаж. Тёмные изогнутые перила, украшенные всё теми же хрустальными многогранниками, с радушием приняли на себя вес руки Сэтроция, чего было вполне достаточно, чтобы мэтр мог спуститься, не теряя гордой осанки.

— И чего же такого выдающегося произошло с Кристаллом Назидания? — аккуратно вышагивая по ступенькам, уточнил маг у своей спутницы, — Насколько мне известно, раньше он функционировал совершенно исправно.

— Мэтр Сэтроций, думаю, вам самому сначала стоит взглянуть…

— Моя дорогая Кэртиллона, — он с улыбкой повернулся к ней, — Если бы я считал так же, я бы не стал спрашивать… так что не томи. Говори, как есть. Не хочешь же ты, чтобы старик предстал перед всеми, не имея даже малейшего представления о случившемся?

Во всех его словах не было ни кали упрёка, напротив, они были полны радушия. Но почему-то девушке всё равно стало не по себе. Видимо, ей просто не очень хотелось брать на себя роль вестника плохих новостей. Но деваться уже было некуда.

— Сигнал Старонса, он…

— Да? Что с ним?

— Он пропал.

— В смысле потускнел? Ты хочешь сказать, Старонс мёртв?

— Не совсем, господин мэтр. В том-то и дело, что сигнал не угас, а именно пропал. Как будто его никогда не было.

Сэтроций вновь взглянул на свою спутницу, однако в этот раз на его лице уже были видны тревожные нотки. Девушка между тем продолжала:

— Я не знаю, как это возможно. И никто из мэтров не знает. Поэтому мне и велели позвать вас…

— Что ж, тогда поспешим.

Скорость их передвижения выросла в разы. Со стороны могло бы показаться, что в походке чародея ничего не изменилось, разве что кристаллики на его браслетах стали сверкать чуть ярче. И только люди с магическими способностями смогли бы отчётливо разглядеть, что теперь ноги Сэтроция, скрытые полами длинной мантии, буквально парили над полом, его при этом совсем не касаясь.

В просторном зале было людно. Чародеи в изящных мантиях толпились как у входа в оный, так и у большого лазурного кристалла, примостившегося в самом углу. В его глубине переливались множества радужных искр, переплывая с места на место, словно гонимые каким-то непонятным течением. Но вместе с тем внутреннее пространство кристалла порою мутнело, словно заволоченное лёгким туманом, скрывающим под собой значительную часть ярких светлячков, а порою наоборот прояснялось, демонстрируя окружающим обворожительную игру света. Зрелище воистину дивное!

— Мэтр Сэтроций, — обратился один из чародеев к вошедшему, — мы ждали вас. Кристалл…

— Я всё знаю. Кэртиллона доложила мне, — отмахнулся пожилой маг и пошёл дальше, прямиком к вызвавшему всеобщий интерес объекту.

На первый взгляд казалось, что кристалл вёл себя совершенно обычно, без каких-либо отклонений. Однако уже спустя секунду пристального наблюдения можно было обнаружить небольшую чёрную точку, плывущую в общем потоке светлых огоньков. Словно крохотную часть пространства каким-то магическим образом изъяли из кристалла, и теперь там осталась зияющая пустота. Пустота, бывшая когда-то живой.

— И давно всё так?

— Вчера вечером всё было в норме. Отклонения заметили сегодня днём, — отчитался всё тот же чародей, — Сначала мы посчитали это сбоем пространственного заклинания. Но после, расспросив кайсы, мы определили, что эта точка принадлежит Старонсу.

— Кайс боевого мага Старонса, — задумчиво проговорил Сэтроций, — Когда-то такой же светлый, как звёзды Мейсерты. Что же с тобой случилось?

Да, это был он. Сложно было ошибиться. Даже сейчас, в этом, казалось бы, абсолютно бесплотном сгустке пространства ещё чувствовались отголоски сущности боевого мага. Пусть очень слабые, но они были отчётливо слышны.

Странно, но по своему поведению чёрная точка практически ничем не отличалась от прочих кайсов. Так же, как и они, она хаотично проплывала по внутреннему пространству кристалла, с каждым новым мгновением выбирая всё новые и новые траектории.

Но ещё удивительней был тот факт, что точка словно бы имела свою чёткую, неменяющуюся форму. Она даже и не думала раздаваться вширь, поглощая всё окружавшее её пространство. Словно какая-то незримая сила удерживала бушующую внутри неё пустоту. Или, быть может, эта пустота была не столь прожорлива, как все прочие?

— Что известно о состоянии боевого мага Старонса? — обратился мэтр к давешнему чародею, не отводя, однако, взгляда от кристалла.

— Мы думаем, что он погиб при каких-то особенных магических обстоятельствах. Иначе произошедшее объяснить трудно, — он глубоко вздохнул, — Ничего подобного я ещё не встречал.

— И я, — признался Сэтроций. Он пристально следил за движением чёрной точки, за тем, как она колыхается в светлом потоке, — Однако я не был бы столь категоричен.

— Мэтр Сэтроций, что вы имеете ввиду?

— Очень может быть, что боевой маг Старонс всё ещё жив, — он сделал небольшую паузу, наконец, окинув взглядом присутствующих, — В любом случае, мы должны как можно скорее выяснить это.

— Что вы предлагаете?

— Нужно отправить кого-то во внешний мир, чтобы разузнать всё о случившемся.

— Вы хотите собрать разведывательную группу?

— Нет, — пожилой мэтр задумчиво покачал головой, — Это было бы слишком приметно. Думаю, одного человека будет вполне достаточно.

— Дядя Сэтроций! Дядя Сэтроций! — к нему подбежала девочка лет двенадцати и что было сил дёрнула за полы мантии, — Дядя Сэтроций! С дядей Старонсом что-то случилось?

Девочка уставилась на него полным мольбы взглядом. Она была белокура и немного курноса. Завязанные в два небольших хвостика волосы весело торчали у неё в обе стороны. Весь общий вид малютки вызвал у пожилого мэтра столько умиления, что он не смог удержаться от того, чтобы слегка приобнять её.

— Нам пока ничего не известно, Дайтни, — он легонько потеребил её по головке, — Но мы обязательно всё выясним. А ты сама мне можешь что-нибудь рассказать?

— Нет, — девочка ещё больше погрустнела, — Я ничего не чувствую.

— Не переживай. Просто расстояние слишком большое.

— Угу…

— Мэтр Сэтроций, — вновь заговорил чародей, — Так что вы решили?

— Я же уже говорил. Пошлём кого-нибудь из опытных магов, чтобы он смог разобраться в ситуации и доложить обо всём в Приют.

— Думаю, посылать кого-то из мэтров будет неуместно, — к ним подошёл довольно-таки упитанный маг в светло-зелёной мантии, — Призрачные Сферы уже третий день нестабильны. Возможно, понадобится участие всех, чтобы удержать защитное заклинание.

— Да, я думал об этом, — признался Сэтроций, — И оттого не вижу другого выхода, нежели как послать кого-то из старших учеников.

— Я могу пойти, — тут же отозвалась Кэртиллона, стоявшая неподалёку.

— Не думаю, что это будет приемлемо, — отозвался всё тот же маг в зелёном, — Для данной операции у старшей ученицы Кэртиллоны недостаточно опыта.

— Отчего же? — возразил Сэтроций, — Кэртиллона уже закончила своё обучение, и теперь сама вольна избирать свой путь. К тому же её успехи в магических науках очевидны. Так что не вижу ничего, что могло бы ей здесь препятствовать. А что ты сама думаешь, Кэртиллона? Ты уверена в своих силах?

— Да, мэтр Сэтроций, — откликнулась девушка, — Я уверена, что справлюсь. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы узнать хоть что-то о судьбе боевого мага Старонса.

— Вот видите, — улыбнулся пожилой мэтр.

— Ну, если вы уже и так всё решили, то я умываю руки, — пожал плечами «зелёный», — Но позвольте тогда хотя бы вручить вам это, — он протянул девушке небольшой ножик, с рукоятью инкрустированной изумрудами, — Он поможет в сложной ситуации.

— Бери, Кэртиллона, — утвердительно кивнул Сэтроций, — Мэтр Белортий знает, что говорит.

Девушка аккуратно приняла подарок, при этом всё ещё недоверчиво глядя на мага. Нож был весьма увесистый, чего не скажешь по его незначительным размерам. Рукоять намного тяжелее лезвия, так что для метания он явно не годился. Однако сила, стремительно разлившаяся по руке, свидетельствовала о том, что для магических целей он подойдёт в самый раз.

— Спасибо, — как-то неуверенно произнесла девушка, убрав клинок куда-то за пояс.

— На здоровье.

— И я, и я пойду! — возопила Дайтни, всё ещё вцепившаяся в мантию пожилого мэтра, — Я помогу найти дядю Старонса.

— Извини, детка, но ты ещё слишком мала для такой миссии, — улыбнулся ей Сэтроций, — Когда-нибудь подрастёшь и тоже получишь от нас важное поручение.

— Но я хочу сейчас! — однако её уже никто не слушал.

— Боевой маг Кэртиллона, — обратился мэтр к своей подопечной, — Присуждаю тебе это звание досрочно, за неделю до твоего выпуска, и назначаю тебя исполнителем воли Приюта Анварии. Принимаешь ли ты на себя возложенное поручение?

— Да, мэтр Сэтроций, — Кэртиллона слегка опустила голову, — С гордостью принимаю.

— Хорошо. Тогда отправляешься завтра утром.

— И я, и я хочу!

— Прости, Дайтни, но такие дела не для соплячек, — Кэртиллона легонько погладила её по голове, — Без обид.

— Ну и топай! Попросишь ещё меня о помощи! Я тебе тогда…

Девушка только улыбнулась.

— Договорились, — она вновь взглянула на мэтра Сэтроция, — Буду заниматься сборами.

***

В больничном отделении как всегда было людно. Ничего удивительного — немало народу поразбивало себе лбы и носы, посчитав себя первоклассными гонщиками. В такую-то погоду! И поделом им. О заболевших же чем-то вроде простуды и гриппа вообще говорить не приходилось — у самой после вчерашних гулянок глаза были на мокром месте. И это с её-то иммунитетом! Как бы теперь добрая половина города не слегла.

Алара остановилась возле стойки информации, с трудом удержавшись от того, чтобы не чихнуть. Да, ночные дежурства явно не шли ей на пользу. Молодая медсестра, восседавшая за стойкой, с интересом наблюдала, как девушка справляется с собой, между тем не говоря ни слова. Это раздражало. Что она, за время работы на больных не насмотрелась?

— Могу я узнать состояние пациента по имени Джек Аберос?

— А кто интересуется?

— Алара Хельсер. Страж клана Тарвати и доверенное лицо в решении оперативных задач.

— Секунду, проверю по базе, — медсестра принялась активно перебирать пальцами по клавишам, а затем выдала следующее, — Да, всё верно. Алара Хельсер, у вас есть доступ к пациенту.

— Мои полномочия мне прекрасно известны, — теперь уже Алара с трудом сдерживалась, чтобы не нагрубить, — Но где сам пациент?

— Ах, да, — вспомнила медсестра, как будто это была совсем незначительная деталь, — Палата №314. Можете пройти.

— Спасибо.

Два этажа вверх и несколько десятков шагов по вертлявому коридору — и всё, она у цели. Небольшой пакетик с апельсинами тоскливо ударился о стеклянную поверхность двери. И зачем она взяла с собой фрукты? Нет, конечно, больным полезны лишние витамины, но всё-таки она пришла не к родственнику и даже не к хорошему знакомому. Этого Джека она едва знала, хоть ей и посчастливилось спасти ему жизнь.

«А ладно, чёрт с ними», — решила Алара, ещё раз искоса взглянув на оранжевые кругляшки у себя в пакете.

Она приоткрыла дверь, запоздало сообразив, что возможно стоило постучать. Благо пациент был одет, да и к тому же лежал на койке под одеялом. Больше никого в палате не было. И не удивительно: разве могли служителю Клана выделить что-то кроме роскошных одноместных апартаментов с широким плазменным телевизором и прочим барахлом? Хоть сама ложись в больницу, чтобы с комфортом отдохнуть.

— Добрый день, мы знакомы? — поинтересовался Джек, воззрившись на неё. Факт того, что он находился в сознании, Алару, впрочем, ничуть не удивил. В Клане ребята крепкие, долго разлёживаться не привыкли. И этот Джек, похоже, не был исключением, — Хотя, наверное, нет. Я бы вас точно запомнил.

Девушка машинально взглянула в висящее на стене зеркало, чтобы определить, всё ли в порядке с её внешним видом. И убедившись, что всё в норме, довольно хмыкнула, расценив слова Джека как комплимент.

— Моё имя Алара Хельсер, — она склонила голову немного вбок, — Это я вас нашла в том переулке.

— А, ну спасибо, раз так, — кивнул пациент, — Один лишь только вопрос: а вот это было так уж обязательно? — он продемонстрировал наручник на своей левой руке, прикованный другим концом к металлической спинке кровати.

— Некоторые меры предосторожности, учитывая последние обстоятельства, были необходимы для вашей же безопасности.

— Это какие же такие обстоятельства?

— К сожалению, пока для вас это закрытая информация. Могу лишь сказать, что речь идёт о судьбе вашей напарницы.

— Сатана? — его голос дрогнул, выдавая за маской хладнокровия неподдельную тревогу, — Что с ней?

— С ней всё хорошо. Она сейчас в резиденции Клана, — и это всё, что вам следует знать, — Алара с трудом удержалась от довольной ухмылки, увидев, как теперь лицо Джека изобразило сильное недоумение, — Давайте лучше поговорим о другом.

— О чём же? — мужчина присел на кровати, изобразив своим видом ту же невозмутимость, что и раньше, — Вы ведь сюда пришли явно не для того, чтобы меня апельсинчиками кормить?

Алара вновь грустно взглянула на пакет, а затем, положив его на столик рядом с кроватью пациента, присела на удачно подвернувшийся стул.

— Витамины вам будут не лишними, — как бы невзначай бросила она, — Но не о том сейчас речь.

— Я весь внимание.

— Вы можете рассказать мне, как оказались в том переулке, да ещё и без сознания?

— Да без проблем, — Джек пожал могучими плечами, — Я отдыхал в одной из городских забегаловок, неплохо надрался. Ко мне привязались какие-то парни, двоих из которых я вырубил. Ну а потом они вырубили меня.

— Это всё?

— Да, в общих чертах.

— А как вы попали именно в тот переулок, вы помните?

Теперь уже он склонил голову немного вбок, взглянув на неё как на ненормальную.

— Думаю, не совсем, учитывая то, что на тот момент я уже был без сознания. Возможно, по воздуху. Хотя, скорее всё же, волоком по земле.

— То есть, вы не знаете, кто именно покушался на вашу жизнь и зачем вас оставили в том переулке?

Глаза Джека изобразили удивление.

— Девушка, что вы вообще от меня хотите?

— В смысле?..

— В смысле к чему эти странные расспросы о моих ночных похождениях? Вы нашли меня — и за это вам огромное спасибо. Но поверьте, если бы кто-то действительно хотел моей смерти, мы бы сейчас с вами не разговаривали.

Возникла неловкая пауза. Теперь уже Алара пыталась изобразить на лице невозмутимость, лёгкое подобие которой то и дело с него ускользала.

— Да как вы не понимаете, затронута честь самого Клана! — наконец не выдержала она, — Нападение на служителя равносильно нападению на Клан. И в ваши обязанности входит пресекать даже саму возможность оного! Ради всеобщего, в том числе и вашего личного блага!

— Да-да, и именно ради своего блага я сейчас сижу здесь прикованным, — Джек ещё раз продемонстрировал браслет на своей левой руке, — Послушайте, девушка, давайте договоримся так. Я разберусь со своими проблемами сам, а вы займётесь чем-нибудь более интересным? И давайте не будем приплетать сюда Клан: у него и без моей скромной особы своих забот хватает. Идёт?

Огромных усилий Аларе стоило вновь взять в себя в руки. Однако не зря она считалась одним из лучших стражей Клана. И даже хамство такого красавчика не могло помешать её служебному долгу.

— Нет, поскольку сейчас вы — моя проблема, — девушка встала и, склонившись над наручником, щёлкнула замок, — Мне поручено доставить вас в резиденцию. Пойдёте ли вы добровольно?

— Ну, раз уж вы так просите, — он потянулся, чтобы размять затёкшую спину, — Только сначала я всё-таки хочу знать, что случилось с Сатаной?

Алара смерила его сосредоточенным взглядом. Джек, конечно, здоровяк и может наделать глупостей, но ей ли, опытному стражу, не справиться с таким? Хотя всё же её первоочередным приказом было обойтись без лишнего шума. Поэтому девушка всё-таки решила ответить:

— Сатана Версет обвиняется в убийстве служителя Клана. Сейчас она содержится во временном изоляторе до вынесения судом ей справедливого приговора.

— Что? — Джек вскочил на ноги, — Но кого она убила?

— Верховного адепта Хейдо Борна.

— Что? Сати не могла…

— На этом всё — я и так сказала вам слишком много. А теперь будьте добры собраться. И апельсинчики не забудьте — съедите по дороге.

***

Её не терзали какими-то изощрёнными пытками. Да и полноценного допроса ей никто не устраивал. К чему? Все улики и так были на лицо. Как поняла Сатана из резких слов своего тюремщика, доносящихся до её сознания отдалённым гулом, звучащим на фоне мощного монотонного перестука в висках, она обвиняется в убийстве. В убийстве верховного адепта Хейдо Борна, совершённого в порыве гнева… гнева? Да, именно так. Гнева, порождённого действиями со стороны самого адепта.

Возможно, Хейдо Борн сказал что-то не то, или повёл себя как-то неподобающе, что и заставило девушку выйти из себя. А может ему стало известно о своей подручной нечто, недостойное стража, и он пригрозил доложить обо всём Совету… тюремщик не знал точно, как могли развиваться события этого рокового вечера, и оттого вслух перебирал всё новые и новые их вариации. Его скрипучий голос звучал всю дорогу до небольшой одноместной камеры, куда девушку было велено доставить.

Однако Сати совсем его не слушала. И даже те немногочисленные слова, что всё-таки пробивались в её сознание, распадались в нём эхом одной и той же страшной мысли. Хейдо Борн мёртв. Её дядя и наставник мёртв! И это она виновна в его гибели.

Пусть тюремщик не знал, о чём говорит. Пусть все его фразы в большинстве своём были вздором. Но в основном он был прав: Хейдо Борн погиб от её клинка и это она допустила его гибель. И осознание этого ранило гораздо сильнее, нежели какие-то там пытки.

Наконец она осталась одна. Большая металлическая дверь лениво скрипнула у неё за спиной тяжёлым запором. Грузные шаги тюремщика быстро удалились, оставив девушку в кромешной тишине. Этого хватило, чтобы заставить воспалённый мозг окончательно отключиться и, рухнув на жёсткую тюремную койку, забыться в глубоком сне.

Сатана не знала, долог ли был её сон. Во всяком случае, когда она открыла глаза, вокруг ничего не поменялось. Всё та же пустая тесная комнатушка без окон и с единственной дверью, намертво запертой с другой стороны.

Здесь было сумрачно. Небольшой лампы, спрятанной под самым потолком, едва хватало, чтобы слегка подсветить окружающее пространство. Но и этого было достаточно. Уже спустя минуту глаза привыкли, и Сатана смогла рассмотреть приютившую её комнату в мельчайших деталях.

Как и ожидалось, ничего примечательного. Голые бетонные стены, кое-где испещрённые зарубками былых заключённых. Холодный плиточный пол, раздражавший серостью и унынием. В углу, у стены, виднелось отверстие выгребной ямы. Последнее, кстати, говорило о том, что здесь её могут продержать очень даже долго.

О том же свидетельствовал и небольшой поднос с тарелками, лежавший возле самой двери. Его Сатана сразу не заметила. Выходит, забывать о ней и тем более морить её голодом никто не собирался. Более того, пленителям явно хотелось, чтобы узница была в полном порядке вплоть до вынесения ей приговора. Всё правильно, всё как и должно быть.

В другой ситуации девушка наверняка бы просто посмеялась над такой логикой и принялась бы за еду. Но не сейчас. Сейчас ей кусок в горло не лез. И вовсе не оттого, что принесённая каша была уже давным-давно остывшей. Дело было совершенно в другом…

Минувший вечер казался теперь не более чем ночным кошмаром. Казалось, стоит выйти отсюда, и всё вновь будет по-старому. Дядюшка Хейдо встретит её, улыбнётся, усадит за свой стол, и они как обычно начнут обсуждать всякие разные глупости. Как это было когда-то… и именно осознание иллюзорности таких мыслей ранило больнее всего.

— Как же так? — тихо проговорила она в пространство, — Кому понадобилось?.. Ведь дядя никому…

Слова не желали быть досказанными. Они умирали сами собой, срываясь с губ словно с крутого обрыва и исчезая где-то в бездонной тишине. Даже память об их недавнем существовании, казалось, исчезала в пространстве, оставляя за собой лишь пустоту сковавших тело девушки стен.

— Я отомщу, — пообещала она.

Сатана не знала, кому она будет мстить и дадут ли ей такую возможность. Но она совершенно точно знала другое: эти её слова не будут пустыми. Сама не ведая, почему, но она была в этом абсолютно уверена. И эта странная уверенность, неожиданно придя к ней, теперь не хотела покидать её сердце. Сердце, которое уже давным-давно сковал лёд. Лёд, который только теперь дал небольшую трещинку.

В камере было прохладно. Она сунула руки в карманы, чтобы согреться, и неожиданно обнаружила, что один из них не был пуст. Её пальцы коснулись чего-то шершавого. Девушка извлекла находку и, взглянув на неё, узнала небольшой клочок бумаги. Тот самый, который перед самой смертью вручил ей Хейдо Борн. Это совсем вылетело у неё из головы. Хорошо хоть никто её особо не обыскивал, и бумажка осталась при ней. Чего нельзя было сказать об её амулете, который изъяли ещё по дороге сюда. Ну, ничего, его-то она обязательно себе вернёт.

Сатана поднесла обрывок поближе к лампе, чтобы прочесть. И уже первые строки вызвали у неё вздох разочарования. Обычная газетная вырезка, причём из совсем свежего номера. На днях она уже пробегала его глазами, не обнаружив в нём ничего интересного. И эта статья не была исключением.

Ну завёлся где-то в пригороде маньяк — и что с того? Стражи Клана для того и существуют, чтобы отлавливать подобную нечисть и придавать её справедливому суду. Или клинку — это уже как повезёт. О, он владеет чёрной магией! Что за чушь? Обычный показушник, у которого, небось, и ножичек-то из сувенирного отдела!

И, тем не менее, дядюшка Хейдо им заинтересовался. С чего бы? Казалось, чего примечательного мог разглядеть бывалый адепт клана Тарвати в каком-то второсортном убийце? Но ведь разглядел же! Более того, последней его волей было передать племяннице именно эту бумажку. А значит, неспроста. Должна быть какая-то связь.

Постойте-ка, что там дядюшка Хейдо говорил ей последним? Её мать стала жертвой ритуального убийства. А что если?.. Ну да, точно же! И как она сразу не поняла? Видимо, последние события её так измотали, что голова просто отказывалась думать.

Итак, убийцей её матери был Клавдий Мэйт. Сейчас появился кто-то, кто имитирует его действия, причём данное убийство наверняка не единственное. Клавдий Мэйт не замешан, так как он уже мёртв. Да и нет никаких гарантий, что он и тогда не взял на себя чужую вину. Уж больно не походил он на маньяка.

Итого, мы имеем серийного психопата-убийцу, который уже успел набедокурить в прошлом, и теперь вновь взялся за старое. Дядюшку Хейдо наверняка это заинтересовало, и он принялся за самостоятельное расследование. И не вышло ли так, что он подобрался настолько близко, что его решили убрать? Эх, узнать бы ещё хоть что-то о том, что дядюшка смог найти. Возможно, у неё самой появилась бы зацепка.

Хотя из всего произошедшего уже итак можно сделать интересные выводы, например, что убийца — далеко не бедняк. Скорее даже наоборот, кто-то из знати. Немало средств нужно на то, чтобы обучиться такой магии, чернее которой не каждый день встретишь. Да и осведомлённость об её ночной операции и о действиях Хейдо Борна так же о многом говорит.

Кроме того, помимо своего положения, этот человек должен был иметь и хороших покровителей во всех властных структурах Эстериола, в том числе и в Клане. А что если?.. Не хотелось так думать, но вывод напрашивался сам собой: а что, если это кто-то из Клана? Это бы многое объяснило, если даже не всё. Доступ к базам данных, в технический отдел — да куда угодно. А главное практически полная гарантия, что тебя не заподозрят. Красота!

Однако делать подобные предположения было ещё очень рано. С таким же успехом можно было бы утверждать, что её родители — юноры. Подождите-ка. Родители! А что, если этому «новому убийце» известно что-либо об её отце? Нужно найти его, во что бы то ни стало!

За дверью послышался мерный стук шагов. Спокойный и монотонный. Он мог принадлежать исключительно человеку, знавшему своё дело и абсолютно уверенному в своих действиях. Тюремщику, который уже ни один год трудится на этой должности.

У самой двери шаги прекратились. Сатана так и не смогла определить, какой из дальнейших звуков оказался наиболее мерзким: скрип открывавшихся створок, или же голос, последовавший за ним.

— Сатана Версет, на выход! — прокричал тюремщик, словно бы его могли не услышать.

— Меня куда-то переводят?

— Нет, мне приказано доставить тебя на Суд Светлейших, — он довольно ухмыльнулся, — Совет уже собран, чтобы по справедливости решить твою судьбу.

В словах мужчины слышалось столько ехидства, как будто он за это получал надбавку к жалованию. Первым желанием Сатаны было скрутить мерзавца и показать ему, что такое справедливость с её точки зрения. Однако девушка сдержалась. Спокойно встав на ноги, она лишь грозно глянула на своего тюремщика и медленно пошла за ним.

***

Деревья. Мощная стать и чарующая грация. Они были прекрасны всем своим внешним видом. Уходя ввысь, к самым небесам, и практически щекоча своими ветками редкие кочевые облака, они между тем не забывали и о благах земных. Их толстые корневища, извиваясь между собой, как будто бы вплетались в саму плоть этого мира, образуя с ним единое целое. Красиво.

Их младшие собратья, такие как кустарники или совсем уж крохи-травы, однако тоже не желали уступать лесным гигантам в изяществе. Они произрастали всюду, как вдалеке, так и практически у самых ног, не толкаясь, но в тоже время никому не уступая своего законного места. Гармония — вот то, что руководило каждым их действием. Ну разве это не прекрасно?

— Верховный адепт Гарсези, вы нужны здесь.

Мерлих глубоко вздохнул и ещё раз окинул взором величие окружавшей природы, пытаясь напоследок насладиться каждым её росточком. Затем он резко повернулся в сторону небольшой поляны. Тут его взору предстала уже совершенно иная картина.

Чёрный пепел ровной чертой прорезал густую траву, образуя собой идеальный круг, занимавший практически всю поляну. В его центре высилась большая каменная плита, на которой ещё виднелись следы свежей крови. Однако их было немного — по-видимому, большую их часть смыл вчерашний ливень. Как и странные символы, начерченные мелом, от которых сейчас на плите остались лишь мутные кляксы. Что поделать, природа предпочитает убирать за другими их мусор.

— Тела не нашли? — спросил он, подходя ближе.

Мерлих Гарсези был очень молод для человека своего положения. На его тридцатилетнем лице не имелось ещё ни одной морщинки, разве что пара трещинок на лбу, появлявшихся лишь в минуты сильного умственного напряжения. На такой же атрибут приближавшейся старости, как лысина, на его голове и вовсе не было никакого намёка. Напротив, его длинные каштановые волосы были отлично ухожены и убраны в тугой хвост, подчёркивая тем самым необычайную остроту изгиба густых бровей. Подбородок же, хотя и не был гладко выбрит, тем не менее, не содержал на себе особо густой растительности; по краям его обступала лишь короткая едва заметная щетина.

Всё это прекрасно сочеталось с его изящной кожаной жилеткой, надетой поверх чёрной рубашки, и с тёмными же брючного типа штанами, застёгнутыми на широкий ремень. Он производил собой впечатление солидности и в тоже время простоты. Простоты, однако, ложной, ведь сам Мерлих был далеко не прост.

— Нет, верховный адепт. Но мы нашли кости, — доложил паренёк в синей спецовке. Такой же, как и десяток других, трудившихся сейчас на поляне.

— Кости? — Мерлих умело скрыл своё удивление, которое между тем было немалым, — Покажите мне.

День был солнечный, однако густые кроны деревьев, нависшие над самой поляной, практически не пропускали света, создавая кругом атмосферу позднего вечера. Паренёк провёл адепта немного вперёд, где возле высокого дерева, совсем недалеко от алтарной плиты, в груде пепла действительно лежал скелет. Останки сильно обгорели, но, тем не менее, среди них без труда можно было различить череп, рёбра, а так же части некоторых других конечностей.

Здесь же виднелись и куски истерзанной огнём верёвки. Её же волокна Мерлих обнаружил и на почерневшем стволе. Похоже, прежде чем обгореть до костей, несчастный был накрепко связан. Интересно, он был ещё жив, когда пламя поглотило его?

— Мы предполагаем, что убийца изменил свой почерк для того, чтобы что-то нам сообщить.

— Нет, дело не в почерке, — Мерлих покачал головой, — Это совершенно другой ритуал.

— Что, простите?

— С магической точки зрения всё устроено по-другому.

Паренёк в спецовке посмотрел на Мерлиха каким-то странным, восторженно-испуганным взглядом, так что тому даже стало не по себе. Он внезапно почувствовал, будто читает научную лекцию школьнику младших классов, который вроде как и жаждет понять, но отчаянно застревает уже на слове «лекция».

— Смотри, обычные элементы ритуала — кресты по краям — здесь отсутствуют. Земля вокруг обгорела, чего раньше никогда не было. На алтаре, который, кстати, был исписан какими-то знаками, нет распятого тела — вместо этого мы находим неподалёку обгоревший скелет, причём я даже не уверен, что он женский. Все различия налицо. Так что изменился либо ритуал, либо убийца.

— То есть вы хотите сказать, ещё один маньяк?

— Всё может быть.

— Верховный адепт Гарсези, — окликнул паренёк с другого края поляны, — Мы нашли следы. Кусты сломаны, как будто кто-то быстро сквозь них пробирался. Не думаю, что это животное.

Мерлих подошёл ближе, чтобы самостоятельно убедиться в словах подчинённого. Всё так. Звери не носят одежду, небольшой лоскуток которой тоскливо свисал с переломанной пополам ветки. Адепт подобрал его и, покрутив перед глазами, аккуратно положил в карман своего плаща.

— Да, вы правы. Очень похоже, что наш убийца устремился на запад.

— Выслать погоню?

— Не имеет смысла. Думаю, он уже слишком далеко, — Мерлих постоял с секунду в раздумье, — Сделаем так, вы оставайтесь здесь и продолжайте поиск улик. А мне необходимо срочно вернуться в резиденцию. Вечером жду с докладом.

***

— Заседание Суда Светлейших начинается. Слушание ведёт достопочтимый Верховный Совет, — разнеслось эхом по большому светлому залу с трибунами, образующими широкий полукруг.

Сатана не видела говорившего, так как он был скрыт от неё где-то за задними рядами. Однако на виду оставались ещё сотни три человек, заполнившие собой все сидячие места в зале и теперь во все глаза смотрящие на неё. Словно она была кем-то вроде клоуна в цирке, на которого обязательно стоит сходить полюбоваться. Противно.

Девушка сидела на небольшой деревянной скамье перед журнальным столиком, на котором стоял крохотный графинчик с водой и несколько чистых листов бумаги. Удобно. Можно попрактиковаться в рисовании весёлых рожиц, пока остальные будут решать твою судьбу. Причём срисовывать можно чуть ли не с каждого зрителя на трибунах. Получится, конечно, криво, учитывая наручник, сковывавший её запястья, но тем не менее.

За своей спиной Сатана чувствовала дыхание двоих мужчин, вооружённых автоматами. Такие же виднелись и по периметру зала. Все с суровыми лицами, а в глазах читается неуверенность. Молодые стражи, сразу видно: настоящим оружием пользоваться пока не научились, вот и стоят с огнестрелом. Дилетанты.

Ещё один мужчина сидел рядом с ней. Но этот уже в пиджачке и вооружённый бумагой и ручкой. Сатана грустно усмехнулась, сразу определив, кто это. Адвокат. Бравый защитник. Борец за её права. Что ж, в этом Клану нужно отдать должное. Он ни на шаг не отступает от правил, которые сам же и изобрёл.

Мужчина делал какие-то записи, периодически сверяя их с данными настольного компьютера. Видимо сочиняет линию защиты. Естественно, ему же наверняка никто даже подготовиться не дал. Клан любит всё делать быстро, не откладывая. Вот потом юристы и отдуваются.

Бедняга. Он ведь действительно жаждет помочь, с огромной скоростью илозя ручкой по бумаге. Жаль, что все его умственные усилия будут потрачены впустую. Совет уже уверился в её виновности, так что нужно сделать невозможное, чтобы их разубедить.

— Подсудимая, представьтесь, пожалуйста, — неожиданно пробился в её мысли чей-то спокойный голос.

— Верховный страж клана Тарвати Сатана Версет, — машинально ответила она, разыскивая взглядом говорившего.

Долго искать не пришлось. Прямо перед ней, на значительном возвышении, прерывавшем стройные ряды трибун, восседали семеро. Так же, как и в зале Совета, лица их были сокрыты завесой сумрака, что, однако, не скрывало спокойной невозмутимости, исходящей от них. Они были готовы вынести свой «справедливый приговор», каким бы суровым он ни оказался.

Тьма, окружавшая лица судей, выглядела явно напускной. Причём создавалась она не просто отсутствием света, а практически полным его поглощением. Оставалось только догадываться, сколько магической энергии тратилось на то, чтобы часами поддерживать такое заклятие.

— Подсудимая, вы обвиняетесь в убийстве верховного адепта клана Тарвати Хейдо Борна. Преступление, наказание за которое смерть. Признаёте ли вы свою вину?

Говорил явно кто-то из них, скорее всего тот, что по центру. Однако не сложно было и ошибиться, ведь ни движения губ, ни каких-либо ещё внешних признаков разглядеть не получалось. Определить же собеседника по голосу в зале, где буквально поселилось эхо, было и вовсе нереально. Так что оставалось лишь гадать и надеяться, что сейчас перед тобой сидят настоящие люди, а не резиновые куклы.

— Нет, не признаю.

— Есть ли у вас что-то, что вы хотели бы сказать Суду Светлейших до того, как начнётся разбирательство?

— У меня есть вопрос, — хмыкнула Сатана, откидываясь немного назад, — Во время моего задержания у меня был изъят один очень ценный предмет. Талисман, висевший у меня на шее. Он является нашей семейной реликвией и очень дорог мне как память. Поэтому меня интересует, могу ли я получить его назад?

— Удивительно, что после всего совершённого вас интересует именно это, — ворчливо отозвался уже другой голос, гораздо более старческий.

— Достопочтимый Суд Светлейших, — говоря, адвокат привстал со своего места, — Прошу заметить, что вина моей подзащитной пока ещё не доказана, в связи с чем рано говорить о свершённых ею деяниях. Прошу прощения, — он снова сел и с вызовом уставился на судей.

«А этот парень не плох, — про себя улыбнулась девушка, — Не каждый осмелится вот так разговаривать с Советом».

— Да, защитник Рэснэроз, мы примем ваши слова к сведению, — вновь отозвался первый голос, — И впредь будем тактичнее выбирать формулировки, так, чтобы они не затрагивали вашу тонкую натуру, — он сделал небольшую паузу, — Что же касается вашего вопроса, подсудимая, то можете не переживать. Ваш амулет сейчас находится в надёжном месте в резиденции Клана. Он, как и все личные вещи, будет возвращён вам в случае признания вас невиновной. В обратном же случае он, как и всё остальное, перейдёт в разряд собственности Клана, но вас тогда это уже не будет волновать. Надеюсь, я ответил на ваш вопрос?

— Да, вполне, — девушка пожала плечами.

— Хорошо. В таком случае, если вы не имеете к Суду каких-либо иных вопросов или обращений, то мы начнём разбирательство.

Голос стих, явно ожидая какой-либо реакции со стороны обвиняемой. Девушка запоздало поняла это и вяло кивнула в знак утверждения. Видимо, такой ответ Суд посчитал достаточным.

— Преступление было совершено вчера в районе восьми часов вечера. Тело верховного адепта Хейдо Борна обнаружили в храме Пресвятейшего, расположенном во внутреннем дворе резиденции Клана. Согласно заключению медиков, адепт скончался от обильной кровопотери и несовместимого с жизнью повреждения внутренних органов. На теле адепта, в области груди, имелась рана, оставленная колюще-режущим предметом, предположительно боевым мечом.

Подходящий под описание меч был найден непосредственно рядом с телом. На нём обнаружены свежие следы крови, принадлежавшей верховному адепту Хейдо Борну. Подсудимая, вам знаком этот предмет?

В центре зала появилось голографическое изображение меча, который Сатана ни с чем не могла спутать.

— Да, это моя боевая катана с лезвием из Эмбиринской стали, дарованная мне в честь завершения обучения в Бастионе Гремора.

— То есть вы подтверждаете, что орудие убийства принадлежит вам? Хорошо, — заключил голос, а затем продолжил чтение протокола, — Именуемая Сатаной Версет так же была обнаружена на месте преступления в непосредственной близости к телу жертвы. На её одежде так же имелись следы крови верховного адепта, а в ножнах — ещё один меч представленного образца. Подсудимая, вы подтверждаете это?

— Да, подтверждаю, — кивнула девушка, — С одной лишь оговоркой: верховного адепта Хейдо Борна я не убивала, а, напротив, пыталась ему помочь.

— В таком случае как вы объясните, что смертельная рана была нанесена вашим мечом? — опять этот скрипучий голос, всё ему неймётся.

Девушка хмыкнула.

«Рассказать им про тень? Ну да, пускай посмеются. А если и поверят — что толку? Убийца может быть в зале, а значит, есть шанс его спугнуть. Не стоит рисковать», — она постучала пальцами по столу, как это любил делать её дядюшка, — Я могу объяснить это разве что магией.

— В таком случае магией можно было бы объяснить все злодеяния, творящиеся в этом мире. Мы же просим от вас немного конкретики.

— К сожалению, таковой не обладаю, — Сатана вновь пожала плечами, — Могу лишь сказать, что тот, кто убил верховного адепта Хедо Борна, очень искусен в магическом ремесле.

— Спасибо, Суд примет ваши слова к сведенью. А теперь продолжим. Поскольку никаких непосредственных свидетелей преступления нет, то Суд считает возможным для экономии времени огласить лишь обобщённые показания лиц, в связи с данным делом допрошенных. Согласна ли сторона защиты с такой позицией?

— Да, защита согласна, — отозвался адвокат, — Если же у меня возникнут какие-то дополнения, то я выскажу их позднее.

— Хорошо, — утвердил голос, — Итак, вчера, в районе пяти часов вечера подсудимая вернулась со своего очередного задания и направилась прямиком в личный кабинет верховного адепта Хейдо Борна. Не застав оного на рабочем месте, она уточнила у служителей, где его можно найти, и, получив интересующую её информацию, отправилась в центральный офис Клана.

Там подсудимая встретилась с верховным адептом и, поговорив с ним, убедила последнего в необходимости разговора наедине. Местом для такого разговора ими был выбран храм Пресвятейшего, куда они и направились. Однако в результате приватной беседы между подсудимой и убитым случилась ссора, ввиду которой именуемая Сатаной Версет покинула храм. Но уже несколькими минутами позднее она вернулась, чтобы учинить над верховным адептом Хейдо Борном расправу. Всё ли сказанное Судом верно?

— Почти, — пожала плечами девушка, — Дело в том, что не знаю намеренно или случайно, но вы упускаете важные детали. Во-первых, я не просто так возвращалась с задания в такое позднее время. Я бы прибыла ещё утром, но с моим водителем что-то случилось. Он погиб словно бы от сердечного приступа, и мне пришлось добираться до города пешком…

— Подсудимая, вы ведь опытный страж и должны прекрасно понимать, что на подобного рода заданиях никто не застрахован от случайностей. То, что ваш водителей погиб, конечно, прискорбно, но деятельность любого из нас сопряжена с определённым риском. Кроме того, к делу это не относится.

— Ещё как относится. Ведь неподалёку от тела водителя я чувствовала то же магическое присутствие, что и рядом с верховным адептом Хейдо Борном. Не стану делать никаких преждевременных выводов, но как мне кажется, сущность, погубившая моего дядю, следовала за мной ещё от особняка Клавдия Мэйта. А значит, достопочтимый Суд, думаю, вы должны быть в курсе того, что это может быть.

На некоторое время в зале воцарилось молчание.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего особенного. Просто, учитывая суть моей прошлой миссии и некоторые связанные с ней обстоятельства, я считаю, что обвинение против меня смехотворно в сравнении с реальными проблемами Клана. Или вы настолько слепы, что не видите очевидных вещей?

— Как вы смеете нас в чём-либо обвинять?

— Успокойтесь, Седьмой, — убедительно попросил властный женский голос, — Думаю, девушка всего лишь пытается указать нам на свою связь ещё и с убийством своего водителя. Возможно, некоторые факты её прошлого, дошедшие до неё в ходе последнего задания, привели к помутнению рассудка или даже к значительному расстройству личности. По всей видимости, подсудимая сама не помнит, как совершала указанные убийства и оттого подсознательно просит Суд о помощи.

Сатана с недоумением воззрилась на фигуру третью слева. Почему-то у неё не возникало сомнений, что говорила именно она.

— Знаете, все учителя и адепты мне всегда говорили, что Совет включает в себя только самые лучшие умы нашего Клана, — она вздохнула, сделав небольшую паузу, — И только теперь я понимаю, как они все ошибаются, поскольку большей чуши, чем сейчас, я ещё никогда в жизни не слышала.

— Да как вы смеете!

— Достопочтимый Суд, — адвокат вновь вскочил со своего места, — Прошу простить мою подзащитную за резкие высказывания. Просто ситуация складывается весьма напряжённая, а высказанные в её сторону домыслы не имеют под собой никакого основания…

— Да-да, защитник Рэснэроз. Мы принимаем ваши слова к сведению. Но просим заметить и то, что Суд не позволит устраивать из заседания балаган, — голос оставался таким же спокойным, как и в начале слушания. Казалось, его было ничем не пронять, — Подсудимая, остались ли у вас ещё какие-то дополнения к делу?

— У меня ещё было во-вторых и в-третьих, но, думаю, при сложившихся обстоятельствах это уже не важно, — непринуждённо ответила Сатана.

— То есть вам нечем дополнить разбирательство?

— Нет.

— Достопочтимый Суд, — защитник так же был само спокойствие, — Мне только что поступили очень важные сведения, в связи с которыми я бы хотел в рамках данного слушания допросить священника Юсайтуса, бывшего в тот вечер в храме.

— Защитник Рэснэроз, Суду не очень понятна ваша просьба, ввиду того, что Юсайтус уже был допрошен в ходе следствия. В его показаниях нет ничего, что могло бы внести в дело какую-либо ясность, поэтому Суд не видит смысла в его повторном вызове.

— Прошу прощения, — твёрдо сказал адвокат, — но сторона защиты обладает несколько иными сведениями.

— Хорошо, будь по-вашему. На заседание Суда Светлейших приглашается личный священник клана Тарвати Арсинг Юсайтус. Прошу проводить его в зал.

Слова ворвались в пространство новым эхом. Сатана не видела, кто из присутствующих сорвался с места, чтобы исполнить высокую просьбу, но не прошло и нескольких минут, когда большие двери зала распахнулись и в них появилась высокая фигура в тёмном облачении. Широкая длинная ряса позволяла без труда угадать в пришедшем богослужителя.

Священник неторопливо прошёл по краю боковой трибуны и остановился у изящной деревянной стойки, по левую руку от Сатаны. Свет, падавший ему на лицо, позволял различить уже совершенно старческие черты, которые лишь подчёркивала длинная грязно-серая растительность, скрывавшая под собой всё ниже кончика носа. В то время, как макушка священника была гладко выбрита, отражая в себе и без того яркое местное освещение. Что ж, как бы то ни было, на нимб всё равно не тянет.

— Арсинг Юсайтус, вы были вызваны Судом Светлейших для дачи показаний по делу об убийстве верховного адепта клана Тарвати Хейдо Борна. Судом вы обязуетесь говорить всё, известное вам о произошедших событиях, а так же отвечать на все относящиеся к делу вопросы, которые могут поступить к вам во время заседания. Всё ли вам понятно?

— Добрый день, уважаемый Суд, — священник осуществил лёгкий поклон, — Да, мне понятно всё, что от меня требуется. Я расскажу всё то, что известно мне о данном злодеянии, да не позволит воля Пресвятейшего моим устам утаить хоть что-то, могущее изобличить истинного виновника.

— Хорошо. Можете начинать.

— Спасибо, — священник ещё раз поклонился, — Как я уже говорил ранее, в тот день в четыре часа я удалился в свою келью, чтобы осуществить молебен за души заблудших, обратившихся ко мне с покаянием. Я пребывал там уже несколько часов, когда услышал, что кто-то решил посетить Пресвятейший храм. По обыкновению я не стал мешать страждущим, продолжив свою молитву.

Однако спустя недолгое время я услышал слова брани, звучащие между прихожанами. Я не осознал толком, о чём шла речь, а так же не мог узнать, кому именно принадлежали голоса, но Пресвятейший позволил мне понять, что спор вёлся между мужчиной и женщиной.

Особенно горяча была женщина. Её слова доносились до моего слуха резкими чёткими формами, позволявшими услышать всю горечь, испытанную ей.

— Ещё бы, — хмыкнула Сатана, — Вам бы один такой денёчек, я бы на вас посмотрела.

— Да-да, именно вас я тогда и слышал, — священник, прищурившись, взглянул на девушку, — Глаза могут подвести, но вот слух, который только и способен распознать слова истинной молитвы, обмануть не может. Именно ваш голос я слышал вчера, из своей кельи.

— Ну, так я этого и не отрицаю.

— Хорошо, — не выдержал кто-то из судей, — Однако данный факт не является предметом разбирательства, поэтому, Арсинг, не могли бы вы продолжать.

— Да, конечно. У меня и в мыслях не было затягивать заседание, — священник прокашлялся, — Дальше всё произошло очень быстро. Девушка в порыве гнева покинула храм, а мужчина остался, я слышал его шаги в зале.

Вроде бы всё успокоилось, но потом вновь началось нечто странное. Мне показалось, что я услышал звуки борьбы. Я поспешил выйти из своей кельи, и когда я уже почти добрался до зала, до моих ушей вновь донёсся голос всё той же девушки. А затем я увидел, что она сидит, склонившись над истекающим кровью человеком.

— Вы можете сказать, она ли нанесла верховному адепту ранение? — уточнил спокойный голос судьи.

— Нет, к сожалению, я не видел этого своими глазами. Но было похоже, что всё случилось именно так.

— Чушь, — бросила Сатана и тут же увидела палец своего адвоката, приставленный к губам, — «А чего это мне молчать?»

— Защитник Рэснэроз, вы говорили, что показания Арсинга Юсайтуса могут дополнить следствие. Пока же мы не наблюдаем в них ничего нового. Может быть, вы поясните свою точку зрения?

— Конечно, достопочтимый Суд, я всё поясню. Но для начала мне бы хотелось задать свидетелю несколько уточняющих вопросов по существу дела.

— Хорошо, задавайте.

— Господин Юсайтус, мне совершенно понятны все ваши мысли, связанные со вчерашними событиями, а так же то, что, как и каждый, понимающий значение своего дела, вы человек занятой. Поэтому я постараюсь быть краток в своих расспросах, чтобы лишний раз вас не задерживать.

Итак, вы сказали, что вчера в храме мужчина и женщина ссорились. Не могли бы вы уточить, о чём был их спор?

— Я же уже говорил, что всего разговора я не слышал. Только некоторые обрывки.

— Не могли бы вы припомнить хоть что-то, из тех обрывков, которые вы слышали?

— Да-да, конечно, я постараюсь, — священник произвёл неподдельное усилие, напрягая свою память, что выразилось появлением нескольких новых морщинок у него на лице, — Насколько я могу судить, речь шла о родителях девушки, а точнее об её отце. Ныне упокоившийся, да благословит свет его имя, сказал о нём что-то, что девушку очень сильно разозлило, к сожалению, не знаю, что это могло быть.

— Спасибо, господин Юсайтус, за ваш ответ. У меня есть к вам ещё один вопрос, но прежде чем задать его, я бы хотел уточнить у своей подзащитной, действительно ли имел место быть данный предмет спора?

Сатана недоумённо уставилась на своего защитника.

— Да, такой разговор был. Но дядюшка Хэйдо не говорил о моём отце ничего плохого. Он просто поведал мне обстоятельства смерти моих родителей, о которых я ранее не знала, а так же намекнул, что мой отец может быть всё ещё жив. Вот я и разозлилась.

— Вас разозлил тот факт, что ваш отец может оказаться жив? — уточнил судья.

— Нет, меня разозлило то, что от меня это, кстати, по настоянию Клана, до сих пор скрывалось.

— Хорошо, — кивнул адвокат, — А теперь, господин Юсайтус, ещё один вопрос. Можете ли вы припомнить последние слова обвиняемой, прежде чем она покинула храм?

— В целом это было сказано достаточно громко, поэтому я слышал… не могу, конечно, воспроизвести дословно, но общий смысл был такой: девушка сказала, что она будет и дальше верно служить своему Клану, а ныне убиенного она никогда не простит.

— Спасибо вам, я услышал всё, что хотел.

— Защитник Рэснэроз, Суд не совсем понимает вашу позицию. С нашей точки зрения показания свидетеля лишь подтверждают вину обвиняемой.

— Да, — согласился адвокат, — Они подтверждают вину моей подзащитной в убийстве. Но не её мотивы.

— Что вы хотите этим сказать?

— Моя подзащитная не убивала верховного адепта Хейдо Борна из мести или в порыве каких-то душевных волнений. Она сделала это совершенно осознанно.

Суд был в замешательстве. Саму же Сатану ситуация даже веселила. Неужели её защитник настолько отчаялся в ситуации, что решил самостоятельно подлить масла в огонь? Или же он решил таким вот образом потянуть время, вынудив Суд искать ей нового адвоката? Нет, в Клане такой номер не пройдёт.

— Достопочтенный Суд, — между тем продолжал Рэснэроз, — Я вижу, что мои мысли пока что всем не особо понятны. И поэтому я уточню. Дело в том, что мне была доставлена копия приказа Верховного Совета Клана, отданного адепту Хейдо Борну ещё десятилетие назад. Приказ гласил, что адепт не должен раскрывать своей подопечной Сатане Версет никаких фактов, так или иначе связанных с судьбой её родителей и с обстоятельствами их смерти.

Хейдо Борн усердно исполнял этот приказ до недавнего времени — все эти годы девушка оставалась в неведении. Однако вчера всё изменилось — верховный адепт раскрыл своей воспитаннице всё. Я понимаю, что прошло уже больше десяти лет и приказ, возможно, утратил своё былое значение, однако он не был отменён. И тем самым, нарушив его, Хейдо Борн стал никем иным, как предателем. Поэтому моя подзащитная, будучи стражем клана Тарвати, убила не верховного адепта, нет. Она убила предателя. Следовательно, судебное разбирательство над ней не имеет под собой никаких оснований.

Он замолчал. Все остальные так же молчали, видимо собираясь с мыслями. Сатана же до сих пор не могла поверить в услышанное. Неужели её адвокату всё-таки удалось победить? Причём вот так просто? Немыслимо.

— Подсудимая, — между тем обратился к ней Суд, — Согласны ли вы со словами своего защитника? Всё действительно было так, как поведал нам ваш адвокат?

Дяде уже не помочь. Да и то, каким образом Сатана избежит приговора, ему было бы совершенно не важно, если только она останется жива. А значит стоит ей сейчас лишь подтвердить сказанное, и всё закончится. Приговора не будет. Её выпустят из зала Суда и она сможет спокойно дальше служить своему Клану, в тоже время ища истинного виновника произошедшего. А когда она найдёт его, ничто уже не будет мешать ей обелить и поруганное имя дядюшки Хейдо.

Девушка украдкой посмотрела на своего защитника. Он сидел, напряжённо глядя на неё. Его лицо, сравнимое сейчас разве что с каменной маской, не выражало собой совершенно никаких эмоций. И только лёгкий ободряющий кивок выдавал в нём неподдельное волнение.

А ведь действительно. Всё просто. Ситуация сложилась как нельзя лучше. Остаётся просто сказать «да». И всё же…

— Нет, достопочтенный Суд, — Сатана прокашлялась, пытаясь говорить спокойно, — Я понимаю действия моего защитника. Он пытается помочь мне. Более того, он действительно думает, что помогает. Но на самом деле это не так. На самом деле не так всё ныне сказанное. Мой дядя был великим человеком. Он всегда превыше всего ценил свою семью и Клан, и, я думаю, никто не смог бы усомниться в его верности. Поэтому, если бы у меня и поднялась на него рука, то только не за предательство.

Слова были сказаны. Назад пути больше не было. Теперь оставалось надеяться разве что на здравомыслие судей, которого они по недосмотру высших сил были явно лишены.

— Что ж, если это ваше последнее слово, то, думаю, дальнейших разъяснений данный вопрос не требует. Защитник Рэснэроз, есть ли у вас ещё хоть что-то, что можно добавить к судебному заседанию?

Адвокат глубоко вздохнул. Возможно, у него и могли бы быть какие-то идеи, как заставить судей усомниться в виновности обвиняемой, если бы не одно «но»: минутой ранее он сам признал, что не кто иной, как Сатана убила своего дядю. Так что теперь все его попытки опровергнуть это выглядели бы, по меньшей мере, жалко.

— Нет, достопочтимый Суд, у меня всё.

— В таком случае судебное заседание можно считать оконченным. Но прежде, чем Суд примет своё решение, подсудимая, вы имеете право на последнее слово.

— Если весь его смысл в том, чтобы добавить ситуации драматичности, то я, пожалуй, откажусь.

— Будь по-вашему, — ей показалось, или спокойный всё это время голос приобрёл несколько иные нотки? — А теперь, уважаемые коллеги-судьи, настало время нам вынести свой вердикт.

Всё смолкло. Судьи молчали, не произнося больше ни слова. Казалось, обсуждение вопроса их вовсе не интересует. Но Сатана ясно понимала, что это всего лишь видимость. И хотя она не знала, каким способом они общаются между собой, сам факт разговора был очевиден. Возможно, какие-то магические формулы, вроде тех, что скрывали завесой тьмы их лица, не позволяли их речи пробиться в общий зал. Объяснить это как-то ещё было сложно, ведь, в самом деле, не телепаты же они.

Наконец через несколько долгих минут ожидания завеса пала. По залу вновь эхом разнеслись слова всё того же судьи, которые, несмотря на всё своё спокойствие и непредвзятость, не сулили тем не менее ничего хорошего.

— Решением Светлейшего Суда, ознакомленного со всеми обстоятельствами дела, большинством голосов подсудимая признаётся виновной в убийстве верховного адепта клана Тарвати Хейдо Борна. По уставу Клана приговор за такое преступление смерть.

Сатана криво усмехнулась. Ничего другого она и не ждала услышать. Клан Тарвати — это механизм, работа которого выверена годами. И если одна из его шестерёнок начинает сбоить, остальные её просто пережёвывают. Так проще, чем тратить время на поиск какой-либо другой причины поломки.

— Однако, учитывая все былые заслуги подсудимой перед Кланом, а так же отсутствие единства во мнениях судей, мы считаем возможным оставить приговорённой Сатане Версет жизнь. И употребить в её сторону другое наказание, не связанное со смертной казнью.

Сатана Версет, решением Светлейшего Суда клана Тарвати вы приговариваетесь к вечному изгнанию. Это значит, что вы отрекаетесь от всех идеалов нашего Клана. Вы больше не являетесь стражем и лишаетесь всего вашего оружия. Всё ваше имущество целиком и полностью переходит в собственность Клана. Вам запрещается появляться в Эстериоле, а так же на любой другой территории, подотчётной Клану. Понятен ли вам приговор?

— Почти, — девушка подняла голову, в упор посмотрев на судей, — Хотелось бы только уточнить: то есть с этого самого момента я уже не являюсь частью Клана и теперь моя жизнь принадлежит исключительно мне?

— Именно так.

— Что ж, мне всё ясно.

— В таком случае можете быть свободны. Охрана проводит вас прочь из резиденции. У вас будут сутки, чтобы покинуть город. В противном случае в силу вступит смертный приговор.

Двое её сторожей подхватили Сатану под плечи и рывком поставили на ноги. Нести её на руках никто тут явно не собирался, однако и идти самостоятельно ей тоже точно бы не дали — только строгим конвойным шагом, нога в ногу с суровой охраной, для которых и взгляд-то в сторону практически равносилен побегу. Но, благо, она и не таких видывала…

— Достопочтимый Суд, прежде чем меня уведут, я бы хотела обратиться к вам ещё с одним делом. Понимаете…

Кто-кто, а охранники явно не успели понять, что случилось. Смирная ещё секунду назад, Сатана резко нырнула спиной немного в бок, в то же время коснувшись коленом переносицы одного из «суровых» парней. Тот повалился назад, разбрызгивая по сторонам небольшие струйки тёмной крови. Девушка же, пока второй не успел схватиться за автомат, шагнула вперёд и, произведя короткий удар, накинула цепь от наручников на шею противнику, воспользовавшись им как живым щитом.

— Понимаете, теперь, когда я освобождена от всех своих клятв и обязательств, меня больше ничто не сдерживает. Мне плевать на все ваши домыслы и ваш приговор. Но я готова подчиниться и покинуть зал Суда. Правда, лишь после того, как мне будут возвращены все мои вещи.

— Не делайте глупостей. Вы сейчас очень близки к тому, чтобы Суд изменил своё решение касательно вас в худшую сторону.

— А вы попробуйте, — она посильнее сдавила цепь, — Увидите тогда, что будет.

Что будет, судьи и так представляли прекрасно. И погибнет не только взятый в заложники охранник. Пострадать могут много людей. Не зря Сатана обучалась своему ремеслу столько лет. И не зря она до сих пор считалась лучшим стражем теперь уже чужого ей Клана.

— Суду нужно время, чтобы вынести решение по вашему ходатайству.

— А я никуда и не тороплюсь, — как могла пожала она плечами, — Да и к тому же…

Договорить она уже не успела. Свет в помещении принялся сосредоточенно моргать, так словно при сильном перепаде напряжения. И в его мерном сиянии по залу стали пробегать странные тени, то и дело складываясь в различные причудливые формы. Они проносились по потолку, вдоль трибун и даже у самых ног Сатаны. Странный магический след, который распространялся за ними, не узнать было невозможно.

— Вы видите это! — девушка кричала, надрывая горло, — Вот ответ на все ваши вопросы!

Внезапно поднявшийся вихрь уносил слова, так что Сатана сама не могла понять, произносит она их вслух, или это лишь мысли в её голове. Никто из присутствующих, похоже, так же её не услышал. Но вот крики самих зрителей, то и дело срываемых тенями со своих мест и уносимых куда-то в чёрную неизвестность, были слышны очень даже отчётливо. Тут и там один за другим, словно осенние листья, подъятые вверх резким порывом ветра, люди срывались со своих мест и, пролетев по залу несколько кругов, исчезали, будто их никогда здесь и не было. Оставалась лишь тьма, их собой поглотившая.

— Охрана! Она применила что-то из разряда тёмной магии! — с трудом прорвался в сознание голос кого-то из судей, — Немедленно её ликвидировать!

— Да вы что там, озверели совсем?! — крикнула девушка, наблюдая как к ней, с трудом справляясь с бушующей стихией, со всех сторон начинают подступать бойцы с автоматами, — Идиоты!

В воздухе слева от неё что-то блеснуло. Сатана знала, что сейчас ей нельзя отвлекаться, и всё же не могла не обратить внимания на тень, застывшую в шаге от неё. В отличие от своих бесформенных собратьев, тех, что тёмными сгустками сейчас носились по залу, эта имела чёткие человеческие очертания. Возможно, она была та же, что и вчера. Тень-убийца.

Сатана напряглась всем телом, приготовившись к бою, однако атаки не последовало. Тень лишь склонилась немного в сторону, а затем исчезла, как будто развеянная ветром. Оставив после себя лишь два блестящих предмета. Девушка с удивлением воззрилась на острые лезвия своих катан.

Времени на долгие раздумья не было. Так что, толкнув своего заложника куда-то в сторону, девушка быстро проговорила короткое заклинание, что без труда расправилось с цепью наручников — а уже секунду спустя она застыла в боевой стойке, сжимая в ладонях рукояти своих клинков.

— Вот так вот уже лучше.

Видимо, судей слишком сильно впечатлил данный трюк, поскольку следующим, что она услышала, было…

— Стреляйте!

Пускай местные стражи и были ещё очень неопытны — ведь правила ведения боя усваиваются лишь через долгие годы тренировок. Но есть вещи, которым Клан учит сразу и безоговорочно. А именно — исполнять свои приказы. Так что уже в следующий миг по залу пронесся шквал выстрелов, дополняя собой и без того буйную картину происходящего.

Однако Сатана ожидала этого. Одного несложного заклинания ей хватило, чтобы на несколько секунд создать перед собой мощный магический барьер, который смог удержать первые автоматные очереди. От последующих же её защитила ближайшая зрительская трибуна, за которой девушка не упустила возможности укрыться. Благо сами зрители — те, кому посчастливилось избежать атаки теней — уже поразбежались кто куда, поэтому агрессии с их стороны можно было не опасаться.

— Извините мальчики, но одних огнестрелов вам будет явно недостаточно, чтобы справиться со мной.

Она собралась с силами, приготовившись к очередному рывку. Но, чтобы он удался, в дело, прежде всего, вновь должна была вступить магия. Хорошо, что за эту ночь её внутренняя энергия восстановилась, а провести нейтрализацию тюремщики, судя по всему, посчитали излишним. Так что теперь она могла колдовать в полную силу.

Крохотный огонёк сорвался с ладони девушки и, как будто снежинка, влекомая порывом лёгкого ветерка, устремился к центру зала. Не удивительно, что все присутствующие, кто с недоверием, а кто-то и с трепетом, стали вглядываться в эту искорку, ожидая от неё подвоха. Подвоха, который не заставил себя долго ждать. Уже секунду спустя всё помещение озарила ослепительно-яркая вспышка, которой Сатана не применула воспользоваться, чтобы найти для себя новое укрытие.

Вспышка продлилась всего лишь краткое мгновенье, но этого времени девушке вполне хватило, чтобы, проскочив за спину атакующим, спрятаться за очередной трибуной. Уже оттуда она могла увидеть, что её заклинание помогло не только ей. Вторгшиеся в зал тени, словно впитав в себя энергию магического света, стали гораздо крупнее и яростней. Отовсюду послышались новые крики.

— Она подпитывает этих тварей! — послышался истерический голос, — Немедленно, убрать весь свет!

Наступила тьма. Густая и непроглядная. Тьма, которая рождается не от простого выключения света, а от его полного поглощения. Такую тьму Сатана уже встречала, причём всего пару дней назад, войдя в ту самую покосившуюся церквушку. Однако в этот раз ей противостояли не какие-то там неживые неведающие страха существа — против неё были люди, которые темноты-то прежде всего и боятся.

— Похоже, жизнь вас совсем ничему не учит.

Можно было больше не скрываться. Отсутствие света, конечно, помогло судьям избавиться от теней, без которого те, видимо, просто не могли существовать. Однако и стрелки, бессильные увидеть что-либо вокруг себя, теперь оказались нейтрализованы. Поэтому Сатана, вооружённая действием кошачьего взгляда, спокойно и без лишнего шума пошла вперёд, прямиком к выходу.

Отовсюду слышались сосредоточённые переговоры бойцов, пробующих разведать обстановку. Однако никто из них даже не попытался заступить ей дорогу. Лишь только у самых дверей она услышала нервный оклик кого-то из судей: «Остановите её! Она уходит!», — но было уже поздно, девушка вышла за дверь.

Снаружи охрана тоже была, но совсем немного — всего двое. На них у Сатаны ушло не больше пары секунд, — и она уже бежала прочь по коридору, с каждым новым его поворотом продвигаясь всё дальше и дальше вглубь резиденции. Инстинкт самосохранения кричал ей: «Назад! Спасайся!», — но она не могла уйти, не закончив все имеющиеся здесь дела.

Кругом было безлюдно — видимо, практически все служители Клана собрались сегодня в зале Суда. По пути встретились разве что парочка охранников, разделаться с которыми особого труда так же не составило.

Наконец Сатана добралась до центральных отделений Клана, самых важных и самых охраняемых. Однако и здесь солдат сегодня было не так уж много — кто же мог знать, что подсудимая мало того, что сбежит, так ещё и ринется не к желанному выходу, а в эти дебри? Разве что дядюшка Хейдо смог бы предсказать подобное…

Миновав очередной блокпост, девушка замерла, услышав впереди чей-то знакомый голос. Он доносился из-за мощной металлической решётки одной из изоляционных камер, коими пестрил здесь весь коридор. И что самое странное, похоже, голос звал именно её.

— Эй, Сати! Я здесь! Сати!

Она подошла ближе, готовая к любому подвоху. Однако никакого удара или же выстрела не последовало. Узник всё так же спокойно стоял возле своей решётки, с широкой улыбкой глядя на девушку. Сатана с лёгким недоумением узнала в нём своего водителя.

— Ну, наконец-то заметила! — воскликнул Джек. При этом его улыбка сделалась ещё шире, — Не поможешь?

— Что ты тут делаешь?

— Тебя жду вестимо, — хмыкнул он, — Стою-стою, а ты вот всё не идёшь. Как, кстати, суд прошёл?

— Меня приговорили к изгнанию. Я сбежала.

— Выходит, ты теперь не с Кланом? Грегор будет в восторге.

— Не думаю…

— Ну и бог с ним. Может, ты меня всё-таки вытащишь?

— Если я сделаю это, то ты станешь соучастником.

— Ага, — он кивнул, — А нет, так меня казнят за красивые глазки. Очень многообещающе.

— Ладно, отойди.

Всё-таки Эмбиринская сталь не зря звалась таковой. Она не резала стальные прутья как нож масло — ведь даже в масле нож чувствует какую-то, пусть незначительную, но преграду. Клинки же Сатаны пронеслись как будто по воздуху, ничего, казалось, собой не касаясь. А уже мгновенье спустя к ногам девушки рухнул солидный кусок тюремной решётки.

— Вот так бы сразу, — довольно бросил Джек, протискиваясь в образовавшийся проём.

— И всё-таки, как ты сюда попал?

— Долгая история. Скажу лишь, что быть твоим водителем ныне не в чести, — он потянулся, — Ну что, как будем выбираться?

— Ещё рано. Я должна найти свой амулет. Он должен быть где-то в хранилищах.

— Так значит, это не меня ты тут искала? — Джек деланно обиделся, — Ну ладно, что уж там, веди.

— Если бы я ещё знала куда. Давай попробуем сначала заглянуть в хранилище клановых артефактов.

— Мне нравится твой энтузиазм! И чего же мы ждём? — пожал плечами он и первым припустился по коридору. Сатана побежала следом.

Коридоры резиденции, особенно в центральной её части, были настолько многочисленны и изворотливы, что несведущему человеку потеряться в них было бы делом нескольких минут. Однако и Сатана, и Джек за долгое время своего служения смогли отлично изучить все особенности местной планировки, и оттого найти нужное направление труда у них не составило.

В хранилище вела большая металлическая дверь, которая, естественно, оказалась закрыта. Справа виднелся кодовый замок с кнопками и экранчиком для восьмизначного номера. Наугад не подберёшь.

— Есть идеи? — хмуро поинтересовался Джек.

— Есть.

Сатана с размаху вонзила лезвие в электронное табло. Посыпались искры. Что-то тренькнуло. И в следующую секунду створка медленно поползла в сторону.

— Неплохой способ. Хотя местным техникам он явно бы не понравился, — его слова оборвал протяжный гул сирены, разнёсшийся по коридору, которому аккомпанировали загоревшиеся под потолком красные лампы, — Один только минус: теперь, похоже, все в курсе, где мы.

— Не страшно. Когда подоспеет охрана, нас здесь уже не будет.

Они вошли внутрь. Сразу за коротким коридорчиком хранилище образовывало довольно обширную комнату со всевозможными стеллажами и стойками, заполненными различными предметами. По количеству экспонатов это место очень даже могло бы сойти за музей — вот только доступ сюда, к сожалению, имели далеко не все служители Клана.

— Нужно быстро всё осмотреть. Амулет должен быть где-то здесь.

Сатана прошла мимо длинных полок, стремительно окинув их взглядом. Какие-то закупоренные склянки, кинжалы, кольца, серёжки, тарелки, кубки, броши, застёжки — чего только Клан не хранил в своих закромах. Были здесь и совершенно непонятные вещи, например чёрный куб с несколькими белыми точками на каждой из граней — издалека и вовсе можно спутать с обыкновенной игральной костью.

В общем, куча всего. Вот только нужное всё никак не находится…

— Ничего себе, — неожиданно послышался возглас Джека откуда-то из другой части хранилища, — Сати, иди сюда, тебе нужно на это взглянуть!

Девушка подошла ближе, уже намереваясь влепить своему напарнику нехилую затрещину за то, что он тратит время на всякую ерунду. Однако её рука зависла в воздухе, когда она увидела, на что именно уставился Джек.

Это был небольшой гранёный камень светло-синего цвета, лежавший на отдельной полке в красном бархате. На первый взгляд он не представлял собой ничего необычного. Кристалл как кристалл, коих много во всевозможных ювелирных лавках Эстериола. Причём бывают среди них и красивее. Однако именно в этом было нечто особенное, какая-то немыслимая глубина, уже знакомая Сатане по первой их встрече.

— Это тот самый камень, что я вынесла из той церквушки.

— И отчего же ты не хотела мне его показывать?

— Не знаю… есть в нём что-то… — не договорив, она схватила камень и быстро убрала его в карман.

— Стой, ты хочешь взять ещё и его? Не думаю, что Клан тебе за это спасибо скажет.

— Не важно, он и так не особо вежлив, — пожала она плечами, — А камень добыла я, следовательно, он мой по праву. Да и кроме того, нельзя оставлять Клану такие вот сувенирчики.

— Думаешь, это что-то мощное?

— Всякое может быть. Но меня сейчас другое интересует — где же мой талисман?

— Доброго всем дня, — неожиданный оклик заставил обернуться, — И кого только не встретишь в местной кладовке.

Неподалёку от входных дверей стояла светловолосая девушка. На лице у неё была доброжелательная улыбка, однако вот рука, возложенная на эфес лёгкого боевого меча, выдавала в ней совершенно иные намерения. Судя по всему она была стражем, причём, учитывая отсутствие огнестрела, стражем весьма опытным.

— Сатана! — между тем радушно воскликнула девушка, — Никак решила погулять перед казнью?

— Прости, мы разве знакомы?

— О, ты должна была обо мне слышать! Я — Алара, верховный страж клана Тарвати и его первый меч… с сегодняшнего дня.

— Что ж, не повезло твоему Клану, — Сатана слегка приподняла катану, чтобы было сподручнее обороняться, — Извини, но у нас нет времени на пустые разговоры. На твоём месте я бы развернулась и ушла восвояси. Целее будешь.

— Если ты просишь, то я, несомненно, так и поступлю. Только вот одно «но», — она достала из кармана нечто, напоминающее небольшое яйцо на цепочке, и подкинула его на руке, — Мне казалось, тебе это нужно.

— Верни. Живо.

— Конечно-конечно, держи…

Меч Алары вспорол воздух. Атака была настолько стремительной, что Сатана с трудом смогла отвести удар. А за ним тут же последовали новые, ещё более ожесточённые.

Биться в замкнутом пространстве было крайне неудобно. От двух мечей не было никакого толку, поскольку, чтобы развести их в сторону, просто не хватало места. Пришлось слегка отступить. Но уже после третьего шага Сатана нащупала спиной стену, и лишь только её отменная реакция спасла девушку от того, чтобы оказаться зажатой в углу.

Алара фыркнула, когда её меч проскоблил бетон, и вновь ринулась в бой. Попытка зайти ей за спину не увенчалась успехом — всё-таки скорость боя этой стражницы была нешуточной. Как, кстати, и мастерство. Ситуация начинала становиться опасной.

— Ну всё, надоело!

Во время очередного выпада в её сторону Сатана быстро поднырнула под руку противнице и, когда та попыталась с замахом уйти в сторону, перехватила кисти её рук. Резкий удар в переносицу, а затем бросок через себя. Алара кубарем покатилась по полу, однако, не выронив при этом меч.

— Ну что, девочка, может с тебя хватит?

— Я тебе не девочка!

Скорость, с которой она вскочила на ноги, поражала. Истошному же крику, с которым Алара вновь ринулась в бой, позавидовали бы все известные актрисы театров ужасов. Однако Сатану всё это не впечатлило. В очередной раз уйдя в сторону, она пропустила нападавшую мимо себя и отскочив на несколько метров, приняла боевую стойку.

— Может, хватит уже? Мне ни к чему на руках твоя кровь.

— О, нет, — протянула Алара, исподлобья глядя на неё, — Тебе не уйти. Скоро здесь будут остальные. Но именно я стану тем стражем, кто тебя… — она оборвалась на полуслове, неожиданно рухнув лицом вниз. Стоявший же за её спиной Джек, небрежно пожав плечами, откинул в сторону ненужный уже подсвечник.

— Надоела болтать, — пояснил он.

Сатана не стала тратить времени на разговоры. Подскочив к телу девушки, она быстро обыскала её карманы и, обнаружив в одном из них свой амулет, вернула его на законное место.

— Ну и что теперь? — Джек сложил руки на груди.

— Она была права. Скоро здесь будут и другие стражи. Так что нужно как можно скорее выбираться отсюда.

— А её мы так и оставим?

— Ничего страшного, через пару минут её найдут и приведут в чувства, — махнула рукой Сатана, — Она не наша забота. Да и не по душе мне как-то возиться с той, что чуть было не насадила меня на меч. Сейчас мне больше всего хочется поскорее выбраться, а там уж… ой…

— Что такое?

— Моя куртка. Она жжётся.

— Что прости?

Девушка и сама не могла понять, что происходит. Весь её правый бок пылал, как будто у неё в кармане кто-то решил развести костёр. В кармане… Она сунула туда руку, и её пальцы тут же обдало ледяным пламенем, каким обычно обжигает самый лютый мороз.

— Да что же это?! — Сатана пересилила себя и просунула руку дальше. Её пальцы нащупали что-то твёрдое, — Кристалл! Он… он…

— Сати! Ты в порядке?! — Джек подскочил к ней, но было поздно — девушка заваливалась на пол, стремительно теряя сознание.

— Он… я…

Она выдернула камень наружу, — но это последнее, что она успела сделать, прежде чем яркая светло-синяя вспышка, опалив ей лицо, заволокла её веки кромешным заревом.

ЧАСТЬ 2: ПУТЬ

Глава 5: Бегство

Путь к знанию долог и тернист. Сомнения сплетаются на нём подобно паутине из колких веток, с каждым новым шагом всё больше мешая идти. Однако лишь только в этом самом сомнении, кирпичик за кирпичиком, дощечка за дощечкой, рождается долгожданная дорога истины.

Книга Мудрости Приюта Анварии, стр. 32.

Ветки беспощадно хлестали лицо, то и дело стараясь расцарапать кожу и напиться тёплой животворной влаги. Ничто не могло спасти от них: ни выставленные перед собой руки, ни даже натянутый до самого носа капюшон. В мире не было такой силы, которая могла бы противостоять им. Во всяком случае, в этом крохотном мире, сжавшемся до разума одного испуганного человека.

По сути, стоило бы остановиться или же хотя бы замедлить шаг. Его лицо, по крайней мере, сказало бы ему за это «огромное спасибо». Но нельзя. Бежать сейчас — это единственное оружие, и лишь только оно может спасти его от ужаса, оставшегося за спиной. Ужаса, в сравнении с которым даже эти злополучные ветки кажутся совсем уж безобидными.

Он бежал, пробивая кустарники грудью. Пальцы почти онемели от то и дело бьющих в них корявых сучьев. Мысли путались, никак не желая складываться в целую картинку. Он не знал, кто он, откуда и как попал сюда. Остался лишь страх, что сдавил тело острыми когтями и никак не хотел отпускать.

Что-то твёрдое подвернулось под ногу, и парень, уже понимая где-то на уголке сознания всю безысходность упущенного мгновения, бессмысленно потраченного им на попытку удержать равновесие, с тяжёлым вздохом растянулся на земле. Боль въелась в колени и в выставленные перед собой локти. Но боль, даже отдалённо несравнимая с той, которую ему уже пришлось пережить. Она не могла помешать ему снова подняться на ноги и бежать — он знал это. Нужно лишь сделать над собой небольшое усилие. И встать.

Он уже перевернулся набок, чтобы мгновенье спустя осуществить задуманное, когда чей-то шёпот заставил его замереть. В нём не было упрёка или презрения, приказа или мольбы. Это были просто слова, доносящиеся, казалось, до самых глубин сознания. Они всё повторялись и повторялись, вторя самим себе словно эхо.

— Ты ушёл… ушёл… Ты с нами… нами… Ты должен вернуться… вернуться… Ты здесь… здесь…

В лицо ударил ледяной ветер, заставив кожу вспомнить прикосновения недавних ветвей. Зрачки расширились, видя надвигавшееся из глубины леса нечто. То, что продвигалось вперёд абсолютно бесшумно. И лишь только участившиеся удары сердца сопровождали каждый его новый шаг.

Даже свет внезапно показавшейся луны не смог помочь разглядеть приближавшееся чудище. А то, что это было именно чудище, парень не сомневался. Ничто — ни один зверь или же человек — в этом мире не могло быть столь же устрашающим. Тварь как будто источала вокруг себя эманации чистого ужаса, от которых было не скрыться.

Тело оцепенело, не повинуясь никаким усилиям воли. Глаза то и дело силились закрыться, и лишь с огромным трудом получалось держать веки поднятыми. Чтобы взирать становящуюся всё ужаснее картину.

Чудовище, однако, больше не приближалось. Вокруг же стало происходить что-то и вовсе странное: тени, срываясь со своих мест, стали плясать на стволах деревьев, на земле возле самых ног и даже в небе. Эти тени — а точнее сгустки непроглядной тьмы — не имели никаких определённых форм. Они просто были, существовали так же, как существует сама тьма, чуждая всему, что обитает на свете и в тоже время нераздельно с ним связанная.

Тени проносились взад и вперёд, уже почти касаясь лица своими бестелесными сущностями. Стало нечем дышать. Воздух, его окружавший, словно тоже стал частью этого мрачного действа, не уступая ему в безразличии и жестокости. Лёгкие, казалось, вот-вот раздавит внезапно навалившейся на них тяжестью.

— Нет… хватит…

Парень, наконец, смог разорвать тиски страха, сковывавшие его, и очертя голову броситься наутёк. Однако тени и не думали отставать. Он то и дело видел их, висящих над самым его плечом и вновь исчезавших в сумраке. Они шептали… говорили ему то, что он должен был знать, но понять был совершенно не в силах.

— Что вам от меня нужно?! Оставьте меня в покое!

Удивительно, но тени стали отставать. Возможно, они послушали его, а может он просто стал им больше не интересен. В определённый момент их шёпот просто прекратился, и окружающее пространство вновь стало таким, каким ему и положено быть: спокойным, безопасным…

Где-то впереди среди зарослей забрезжил свет, и парень из последних сил рванул туда. Его не могла обмануть иллюзия миновавшей угрозы. Он знал, что зло ещё где-то рядом, совсем близко. И единственным его шансом на спасение остаётся этот крохотный огонёк, что тускло светит в непроглядной ночи.

Наконец он вырвался из зарослей, и ноги как будто бы сами понесли его к совсем уже старому одинокому домику, обнесённому невысоким деревянным забором. Обветшалая калитка была слегка приоткрыта, однако сил уже не осталось, чтобы потянуть её на себя и войти внутрь. Он присел на сырую траву, боясь при этом хотя бы на миг отвести взор от настолько близкого спасительного огонька. Присел — и понял, что теперь уже сам огонёк уплывает от него куда-то в сторону.

И лишь когда щеки коснулась прохладная влага земли, Старонс краешком ускользающей мысли осознал, что теряет сознание.

***

Небольшой рюкзак не позволял вместить в себя много, и оттого ей пришлось брать только самое необходимое: комплект тёплых вещей, нож мэтра Бэлортия и ещё один, самый что ни на есть обычный — чисто на всякий случай, — кресало и, конечно же, набор магических камней для проведения всякого рода ритуалов. Взятых с собой продуктов хватит всего на несколько дней — дальше придётся как-то выкручиваться. Но тут уже ничего не поделаешь, ведь её крохотная заплечная сумка, пусть и слегка увеличенная заклятием пятого измерения, итак вместила в себя слишком много и теперь весила как здоровый походный тюк. Масса расширенного пространства, к сожалению, никуда не девалась.

Кэртиллона затянула тесёмки и взглянула на оружие, разложенное у неё на кровати. Лук и колчан со стрелами. Пожалуй, их всё-таки стоит взять с собой, мало ли что может случиться в дороге? А вот от короткого лёгкого меча всё же нужно отказаться, слишком уж он неудобен для странствований. Да и к тому же мечница из неё всё равно никакая…

В дверь тихонько постучали.

— Кто там?

— Кэртиллона, это я, мэтр Сэтроций. Пришёл пожелать удачи.

— Да, войдите.

Пожилой маг аккуратно вступил в комнату и огляделся по сторонам. Его взор привлекло необычайное разнообразие вещей, раскиданных по кровати. Помимо выбора оружия девушка, похоже, ещё и пыталась определиться с походным костюмом.

— Смотрю, к сборам ты подошла очень серьёзно.

— Я решила взять с собой лук, — отозвалась Кэртиллона, видимо, подумав, что мэтр имеет ввиду исключительно оружие, — Я выросла в стане охотников, и оттого неплохо умею с ним обращаться.

— Хорошо, раз так, — одобрил мэтр, — А что меч?

— Меч я оставлю, — вздохнула она, — Я слишком плохо им владею, чтобы таскать его с собой.

— И то верно. Не стоит брать с собой лишние тяжести, если им нет должного применения, — согласился Сэтроций и, коснувшись рукояти ладонью, поднёс лезвие к самым глазам, — Хотя этот клинок, кажется, не плох. Откуда он у тебя?

— Это всё, что осталось мне от отца. Видимо, он решил, что это гораздо лучше воспоминаний.

— Может быть и так, — хмуро заметил мэтр и вернул меч на место, — Ты уверена, что справишься?

— Мэтр Сэтроций, я же уже говорила, что сделаю всё от меня зависящее, чтобы исполнить возложенную на меня миссию.

— Да, я знаю, — кивнул он, — Но я беспокоюсь не за исход миссии. Я беспокоюсь за тебя.

— За меня? — девушка округлила глаза.

— Каждый ученик, покидающий Приют, создаёт неподдельную грусть в моём сердце. Но все они сами избирают свой путь, а твой путь избрал тебя. Очень непростые испытания ждут тебя впереди, но всё же я смею надеяться, что если перед тобой встанет выбор: успех миссии или твоя собственная жизнь — то ты выберешь жизнь.

— Спасибо, мэтр, за добрые слова. Но, думаю, я так не смогу.

— Я знаю, — в очередной раз вздохнул он, — Оттого и беспокоюсь… Но что поделать, все мы бессильны перед взором звёзд… Ладно, поскорее заканчивай сборы. Тебе ещё нужно перекусить перед отбытием.

— Да, мэтр, я быстро.

Последний нормальный завтрак за ближайшие дни прошёл в гробовом молчании. Кэртиллоне было не о чем говорить, да, пожалуй, и не с кем. Её сверстники в этот ранний час ещё спали, несколько же пожилых чародеев, присутствующие за столом, были явно не лучшими собеседниками.

Короткие проводы так же не отличились особой торжественностью. Мэтр Сэтроций, конечно же, обнял и пожелал удачи. Остальные последовали его примеру. Ну и на этом всё. Она спокойно пошла вперёд, лишь у самых ворот всего разок оглянувшись на оставшийся за спиной Приют.

— Я скоро вернусь, — пообещала девушка и двинулась дальше.

Вокруг бушевал лес. Кроны деревьев, заслонявшие собой и без того неяркий свет утреннего солнца, нависали над головой непрерывным покровом из крупных листьев, которые лишь изредка сменялись яркими кочками разнообразных цветков. Цветков, время цветения которых ещё только началось. Но которые уже совсем скоро принесут свои прекрасные плоды.

Не зря Дерторский лес славился своей растительностью. В этих местах она была поистине чарующей и могла порадовать своим величием любого, даже самого искушённого путника. Конечно, только, если этот путник не прожил последние несколько лет в магическом приюте, где навидался и не такого. И, конечно же, если путник не был вынужден пересекать этот самый лес по практически сплошному бурелому, двигаясь почти наугад.

Дорог или же каких бы то ни было нахоженных троп, которые хоть как-то могли бы облегчить маршрут, здесь не было. Был лишь магический компас, который чертил своей стрелкой направление туда, где в последний раз объявлялся Старонс. Город Эстериол. Очень дальнее местечко для прогулки пешком, особенно по этим дебрям. Но что поделать — ковры-самолёты здесь, к сожалению, были не предусмотрены.

Было тихо. Днём хищные звери либо и вовсе не вылезают из своих нор, либо стараются обходить пусть и одинокого, но всё же непредсказуемо опасного путника стороной, не попадаясь ему на глаза. Иначе каждый из них рискует сам стать добычей. Это они понимали прекрасно, ведь как не крути, а инстинкт выживания развит у местной фауны хорошо.

Лесное спокойствие нарушал разве что нечастый щебет птиц да равномерное похрустывание веток под ногами. «Тишь да гладь!» — сказал бы в такой ситуации мэтр Сэтроций и по-своему был бы прав. Но только по-своему. «Скука и бурелом!» — буркнула про себя Кэртиллона, явно не разделяя мнение пожилого волшебника.

Солнце между тем уже стремилось к полудню, всё выше и выше вскарабкиваясь на небосвод. Однако светлее от этого не становилось. Дерторский лес явно больше любил спокойный и надёжный полумрак, нежели дневную суету со всеми её заботами.

Подошло время сделать короткий привал и перекусить, о чём возвестил желудок, буркнув на какой-то невнятный мотив. Благо костра не требовалось — на первые пару раз у девушки была припасена уже готовая еда, которую даже подогревать было не нужно: только и оставалось, что развернуть, положить в рот и прожевать.

Она присела у массивного дерева, толщина ствола которого была сравнима разве что с приличного размера жилым домом. Таким, к примеру, как здание Приюта. Может подобное древо когда-то и послужило началом всего магического поселения в этом лесу? Ведь будь оно полым, в нём бы немало народа поместилось. Н-да…

Странно, что все остальные деревья, произраставшие здесь, кажется, уже испокон веков, не стали такими же крупными. А может они, как и люди, не очень спешат состариться, пытаясь, напротив, подольше сберечь свою красоту и стройность? Хотя с другой стороны, это ли не величие быть таким большим и необъятным?

Интересно, а что бы выбрала она, будь она деревом: размеры и мощь или же изящество и стать? И был ли бы у неё этот выбор? Смакуя эту мысль, Кэртиллона приступила к еде.

Пара бутербродов и подслащённый ягодно-травяной отвар — что ещё нужно молодому организму? Ответ был до грустного прост: нормальная пища, которую она увидит ещё очень нескоро. Но что поделать? Придётся довольствоваться малым.

Громкий хруст, донёсшийся откуда-то из кустов, заставил насторожиться. Кэртиллона медленно отложила свой бутерброд в сторону и, выхватив из-за плеча лук, аккуратно натянула тетиву. Тишина.

Остриё стрелы смотрит прямо на ближайший кустарник, однако оттуда не слышится больше ни звука. Можно было бы сослаться на то, что ей просто померещилось, только вот пение птиц тоже умолкло, а это уже сулило что-то явно нехорошее. Пернатые лесные обитатели никогда так просто не затихают, прячась в глубине листьев.

Секунды шли, но ничего так и не происходило. Казалось, Дерторский лес просто насмехается над незадачливой путницей, пытаясь проверить, насколько у той крепкие нервы. И у него это получается.

Сердце, наконец, перестало бешено колотиться, и Кэртиллона, ещё раз глубоко вздохнув, опустила лук. Всё-таки померещилось. Ничего страшного. Бдительность никогда не бывает излишней. Это лучше, чем…

— А-а-а!

Внезапный детский крик, донёсшийся всё из-за того же кустарника, заставил её мгновенно подскочить и броситься навстречу неизвестности. Лук между тем всё ещё оставался при ней, готовый в любой момент помочь своей хозяйке одним метким выстрелом.

Кусты встретили девушку неприятным покалыванием в области рук и груди. Не обращая на это внимания, Кэртиллона вломилась в густые заросли и уже секунду спустя оказалась по другую их сторону, готовая принять бой. Лук, тем не менее, пришлось слегка приподнять, чтобы во время прорыва колючие ветви не испортили тетиву. Это, верно, и послужило причиной тому, что она сразу не пустила стрелу в кого-то крохотного, тут же бросившегося ей в объятья.

— Кэрти! Кэрти! Оно там! Оно идёт! — сквозь слёзы закричал до боли знакомый голос.

Её радость была сравнима разве что с её же гневом, когда она узнала в оказавшейся у неё в руках малютке ту самую девчонку из Приюта, что так порывалась идти с ней. Она была вся в слезах, а по телу пробегала мелкая дрожь. Наверное, это единственное, что удержало Кэртиллону от того, чтобы дать бедняжке хорошую затрещину.

— Дайтни, что ты тут делаешь?! — насколько могла спокойно спросила девушка, — За каким бесом ты увязалась за мной?!

— Кэрти! Оно уже близко! Нужно бежать!

— Да погоди ты секунду! — наконец не выдержав, рявкнула она, — Что близко? От кого бежать?

— Оно…

Дальнейших объяснений уже не требовалось. Проламливая кусты и изящно огибая деревья, медленно, но верно, к ним двигалось существо, больше похожее на огромный клубок змей. Каждое из его хищных щупалец, извивалось на траве, выжимая из неё все до единого соки и оставляя за собой лишь тёмный бесформенный тлен. Небольшие же жёлтые глаза, коих у основания чудовища виднелось несколько десятков, взирали на своих жертв с плотоядной страстью.

— Платакер… но откуда он в этих местах?

— Кэрти, мне страшно!

— Спокойно. Всё будет хорошо, — попыталась успокоить Кэртиллона, между тем сама не веря своим словам.

Она помнила всё, что рассказывали ей об этом чудище на лекциях, и это ничуть не прибавляло ей энтузиазма. Платакер — страшная тварь, обычно обитающая в самых гиблых болотных трясинах. Она очень прожорлива и почти неубиваема ввиду своей просто феноменальной регенерационной способности. Если же отрубить платакеру одно из щупалец, то из него в скором времени очень даже может вырасти ещё одна такая же тварь. По сути, платакер — это что-то вроде простейшей гидры или какой-нибудь там амёбы с инфузорией, только в тысячи раз больше.

Одно только странно: платакеры ведут преимущественно оседлый образ жизни и крайне редко покидают привычные места обитания. Должно было произойти что-то действительно из ряда вон, чтобы одного из них занесло в эти леса, где до ближайших болот десятки, если не сотни миль.

— Стой, тварь! Я не шучу! — крикнула девушка, вновь изо всей силы натягивая лук. На своей талии она всё ещё чувствовала крепкие объятия похныкивающей Дайтни. Бедняжка. И чего ж ты дома-то не сидела? — Стой, кому говорю?!

Однако платакер не понимал слов. Бежать от такого тоже было бессмысленно: эта мерзость не ведает усталости и потому в любом случае догонит. Отогнать же его можно только одним способом — показать силу.

— Сам напросился!

Наконечник стрелы загорелся розовым. Пламя, разгораясь всё ярче и ярче, постепенно стало переползать дальше, пока не охватило всё древко целиком. Однако руки оно не обжигало. Кэртиллона подождала ещё с секунду, позволяя магическому огню набрать необходимую силу, а затем отпустила тетиву.

Огненная молния устремилась к своей цели. Она вспорола воздух, разбрасывая в нём сотни тысяч магических искорок. А через долю секунды её остриё ударило точно в один из жутковатых глаз чудища и… с лёгким «хлюпом» исчезло в нём, словно камень в болоте. Платакер как ни в чём не бывало продолжил своё движение.

— Не получается, — теперь уже и саму Кэртиллону стала бить мелкая дрожь, — Нужно попробовать ещё раз…

Вторая стрела отправилась вслед за первой — и точно также исчезла в ненасытной трясине.

— Ничего не выходит. Что же делать…

Платакер был уже совсем близко. Он тянул к своим жертвам множества мерзких щупалец, не отрывая между тем от обречённых алчущего взгляда. У него не было рта — рот ему был и не нужен, ведь весь он сам был словно одно большое ненасытное чрево.

«Это всё!» — пронеслось в голове у Кэртиллоны, и она повернулась чуть боком, заслоняя собой Дайтни. Может платакеру, чтобы насытиться, хватит её одной и ребёнка он оставит в покое? Хотя куда уж там, бедняжку не спасти. Если только велеть ей бежать, а самой хоть ненадолго задержать это чудовище. Нет, бесполезно.

— Стоп, — внезапная догадка осенила её словно вспышка в ночи. Пусть у неё самой и не хватает мощи, чтобы справиться с бестией, но она знала, у чего точно хватит…

Девушка сунула руку в карман и вытащила оттуда небольшой ножичек, инкрустированный зелёными камнями. Подарок мэтра Белортия дабы помочь в сложной ситуации. А эта ситуация такая, что куда уж сложнее.

Благо, что она не оставила клинок в рюкзаке, достав его перед самым выходом из Приюта. Как знала, что пригодится. Лишь бы только получилось…

— Ладно, посмотрим, что ты можешь.

Одно из щупалец пронеслось у самого лица, но Кэртиллона, как будто не заметив этого, шагнула вперёд, выставив перед собой нож. Казалось, в нём не было ничего магического: обычная безделушка, которая подходит разве что в качестве подарка кому-нибудь на день рождения, но уж никак не для битвы с чудовищем. Прав ли был мэтр Белортий, что настолько доверял своему артефакту?

Бесконечные доли секунд нож оставался прежним. Но стоило смертоносным щупальцам рвануть в сторону девушки, чтобы положить конец её мукам, как лезвие клинка вспыхнуло цветом ярчайшего из изумрудов. Щупальца замерли в воздухе, так и не достигнув своей цели. Незримая стена встретила их, причём настолько прочная, что она даже слегка не пошатнулась от всё новых и новых ударов.

Девушка сделала вперёд ещё один шаг — и теперь уже самому чудищу пришлось отступить, дабы не быть раздавленным невероятной мощью. Взмах руки в сторону — и летящее в неё щупальце не отлетело прочь коротким обрубком, нет. Оно просто рассыпалось в невесомый прах.

Платакер истошно взвыл, так, словно у него всё-таки была пасть. В порыве ярости, понимая, что долгожданная добыча от него вот-вот ускользнёт, он вновь попытался ринуться вперёд, — но очередной взмах ножа наглядно показал, что ему не выиграть эту битву.

Новый стон — не то боли, не то презрения, — и платакер подался резко назад, на всех парах отступая с поля боя. Не прошло и нескольких минут, как чудовище скрылось из вида.

Кэртиллона стояла, тяжело дыша и всё ещё не веря в то, что у неё получилось. А волшебный нож оказался действительно мощным артефактом! Только теперь она поняла, насколько щедр был мэтр Белортий, расставаясь с ним. Такие штуки на дороге не валяются, нужно его беречь.

— Кэрти, ты справилась, — Дайтни вновь обхватила её за пояс, изо всех сил сдавив в объятиях, — Но почему ты его отпустила? Надо было добить, пока была возможность.

— Скажи спасибо, что мы вообще живы остались.

— Спасибо, — искренне поблагодарила девочка, — Ты действительно самая-самая сильная.

— Так, хватит заговаривать мне зубы, — прервала Кэртиллона полную умиления речь Дайтни, — Ты так и не ответила на мой вопрос: как ты вообще тут оказалась?

— Я… ну… понимаешь… — девочка явно силилась выдавить из себя нужные слова, — Я отправилась за тобой, считая, что тебе может понадобиться помощь.

— Понятно, — Кэртиллона присела на траву, пытаясь обдумать сложившуюся ситуацию.

Дайтни присела рядом.

— Ну и куда мы теперь?

— Ты — домой, а я — дальше в лес.

— Но я ведь действительно могу помочь! Ты же знаешь!

— Пока, почему-то, напротив, это мне приходится помогать тебе.

— Но…

— И никаких «но». Тебе придётся вернуться, — Кэртиллона на секунду задумалась, — В общем так, я не могу отпустить тебя одну, поскольку эта тварь может быть всё ещё где-то рядом. Придётся идти с тобой, дабы в целости и сохранности доставить тебя обратно в Приют. К вечеру доберёмся, а завтра я выдвинусь вновь, — девушка потёрла виски руками, — Что же за наказание, придётся потерять из-за тебя целый день!

— Прости, я не специально, — девочка нахмурилась, — Но Кэртиллона, ты же знаешь мои способности. Я могу помочь тебе в поисках. Тебе не придётся тратить из-за меня день, да и назад вдвоём мы вернёмся гораздо быстрее.

— Да как же ты не понимаешь! Ты ещё ребёнок! И я не могу брать на себя ответственность за твою жизнь!

— Но ведь, если ты доставишь меня обратно, что помешает мне снова сбежать?

— Мэтр Сэтроций к примеру.

— Нет, мэтр Сэтроций не станет насильно меня удерживать. Ведь главное правило Приюта гласит, что каждый его обитатель волен сам избирать свою судьбу. Вот я и выбрала…

— Вот дурочка, — Кэртиллона грустно вздохнула, — Что же мне с тобой делать? Ведь и вправду снова сбежишь, и где тебя потом искать? А в этих лесах всякой мерзости хватает, — новый вздох, — А если и сможешь вновь увязаться за мной, то я уже не выдержу и самолично тебя прибью, чтобы опять не возвращаться… Эх, ладно, будь по-твоему, можешь пойти со мной. Но только чтобы не путалась под ногами и не совалась, куда не просят, это тебе ясно?

— Да, Кэрти, конечно, — девочка расплылась в широкой улыбке, словно тот самый ребёнок, которому вернули только что отобранную конфетку.

— А твой дар, может быть, действительно пригодится, — она поднялась на ноги, — Ладно, пойдём. Нужно быстро перекусить. Через пятнадцать минут выдвигаемся. И только попробуй заныть, что у тебя ножки болят!

***

Тёмный коридор начинал сужаться, стоило сделать по нему хотя бы шаг. Но впереди была дверь, и ей туда было очень нужно. Зачем? Неважно, она вспомнит потом. Главное добраться до этой двери и не быть раздавленной навалившимися стенами.

Она сделала очередной шаг, и коридор, который, казалось, подпирал уже со всех сторон, наконец, отступил, даруя возможность свободного прохода. Она взялась за дверь. Ручка холодная и влажная. Но ещё бы ей не быть таковой, в этой-то сырости!

Хотела потянуть, но её остановили какие-то звуки по ту сторону. Это были голоса. Голоса её родителей. Они о чём-то спорили, слов было почти не разобрать. И всё же…

Она прижалась ухом к замочной скважине, и в её сознание тут же ворвался высокий женский голос.

— Как ты мог?! Как ты вообще пошёл на это?! — кричала её мать.

— Я не знал. Я понятия не имел, что так будет, — немного спокойнее вторил ей её отец.

— Мама. Папа. Что происходит? Почему вы ссоритесь?

Она изо всех сил потянула дверь на себя, но та не поддалась. Толи старые петли, наконец, совсем заржавели, толи ей просто не нужно было туда входить.

За спиной послышался какой-то скрежет. Она оглянулась, всё ещё не понимая, почему так быстро сдаётся. Ведь она нужна своим родителям! Нужна прямо сейчас! Тем не менее, её рука уже отпустила ручку, а ноги как будто бы сами зашагали прочь по коридору.

— Мы ждём тебя… иди… мы знаем…

Шёпот будто бы доносился отовсюду, и в тоже время его словно совсем не было. А может у неё просто воображение разыгралось? На самом деле нет никаких голосов, и всё это лишь у неё в сознании?

— Ты должна идти… грядёт… уже скоро…

— Кто вы и что вам от меня нужно?

Ответа не последовало. Однако повторился странный скрежет, теперь уже откуда-то сбоку. Она повернулась туда и обнаружила, что там, в стене коридора, есть ещё одна, совсем уже крохотная дверь.

Доски были неплотно прижаты друг к другу, поэтому, если бы по ту сторону была бы хоть капелька света, можно было бы легко заглянуть внутрь. Однако там было темно; лишь только чернота прорывалась через щели.

Она протянула руку, чтобы открыть хотя бы эту дверь. Но тут через одну из щёлок прямо на неё взглянули чьи-то глаза. Она отшатнулась, так и не успев понять, кому бы мог принадлежать этот жуткий взгляд. Когда же она вновь взглянула на дверь, там уже ничего не было.

Откуда-то вновь послышались крики. Но это были уже не её родители. Кричали злые и совершенно чужие голоса.

— Мама! Папа!

Она бросилась вперёд по коридору, который вновь с каждым новым шагом всё сильнее и сильнее сдавливал её в тиски. Не обращая на это внимания, девушка пробиралась к заветной цели, однако дверь, несмотря на все её усилия, даже и не думала приближаться.

— Мама! — последний раз крикнула она — и стенки, наконец, сошлись перед её лицом.

Она стала падать куда-то вниз. Окружающая пустота шептала ей что-то — но слов было уже не разобрать. В круговороте полёта единственное, что она могла различить, это две тёмные фигуры, взирающие на неё откуда-то сверху. И их злобный хохот… или же это всего лишь визг ветра в ушах?

— Сатана! — шепнула ей, казалось, сама тьма, — Сатана!

Она уже перестала понимать, где она, пока её спина, наконец, не коснулась земли…

Сатана приземлилась во что-то мягкое. Кровать в доме Грегора — её она не могла ни с чем спутать. Одеяло было сбито в один огромный ком где-то в районе ног. Однако особой нужды в нём и не наблюдалось — она была полностью одета, да и в комнате оказалось довольно-таки тепло.

— Ну, наконец-то, очнулась! Я-то уже думал, тебя из пушки придётся будить!

Грегор стоял неподалёку и аккуратно заваривал чай. Внешне он выглядел совершенно буднично, но Сатана легко смогла различить тревожные нотки на его деланно спокойном лице. Волнуется? Ещё бы!

— Как я тут оказалась?

— Тебя Джек принёс, — пожал он плечами, — Остальные подробности, думаю, лучше узнать у него. Со мной он не очень-то откровенничал.

— А где он? — она присела, чтобы лучше осмотреть комнату, и уже хотела было встать, но вовремя подоспел Грегор, с чашкой горячего чая в руках.

— Вышел. Но скоро вернётся. Вот, лучше пока попей — тебе нужно восстановить силы.

Девушка не стала спорить. И хотя в её планы явно не входило рассиживаться, пока её теперь уже не просто водитель, но ещё и полноценный напарник пропадает неизвестно где, Грегору она доверяла. И раз он сказал: «Ждать», — она дождётся.

— Что тебе снилось? — между тем поинтересовался Грегор, явно намереваясь сменить тему разговора.

— Не важно. Это был просто сон, — отмахнулась она, приняв в руки обжигающе-горячую кружку. Эх, Грегор, мог бы хоть слегка остудить. Всё ему говорить надо!

— Ну да, — тем временем согласился он, — Просто сон — то-то ты так кричала.

— Кричала? — чашка чуть было не выскользнула у неё из рук. Благо, пусть ещё наполовину спящая, её реакция помогла не облиться.

— Ты звала своих родителей. Раньше с тобой такого никогда не было, — он погладил её по лицу, — С тобой точно всё в норме?

— Не знаю… Просто этот сон… Я вижу его уже не впервые, и всякий раз перед этим я по какой-то причине теряю сознание, — она вручила ему чашку, так и не отпив, а сама уселась поудобнее, направив взгляд куда-то в сторону, — Знаешь, я обычно не запоминаю свои сны. Да в них обычно и нет ничего примечательного.

Это чаще всего либо спокойный цветочный луг, со всякими там бабочками, где даже лёгкому ветерку нет места. Либо, наоборот, самый разгар кровавой битвы, из которой я в любом случае выйду победительницей. Да, и ещё мне раньше снились покойники… ну в смысле мои жертвы, — поправилась она, уловив недоумённый взгляд Грегора, — раньше они часто приходили по ночам, говорили со мной, чего-то от меня хотели, — но я уже очень давно научилась не обращать на всё это никакого внимания. Теперь же…

Это совершенно другой сон. Я помню его до мельчайших деталей. До мельчайших же деталей я осознаю в нём себя. Более того, я в нём дышу, чувствую, как будто это вовсе не сон. Я даже помню липкий холод дверной ручки, когда я её коснулась. По-твоему, это нормально?

— Ну, как сказать, — Грегор вздохнул, — Допустим, я часто вижу довольно реалистичные сны.

— Реалистичные — но не реальные! — покачала она головой, — Кроме того, есть ещё кое-что… этот сон… я его боюсь.

— Боишься? Почему?

— Не знаю точно, — девушка грустно склонила голову, — Возможно, я всё ещё переживаю смерть своих родителей и просто осознаю во сне, что мне не удастся их защитить, — она протянула руку и, вновь взяв у него чашку, сделала глубокий глоток.

На улице уже почти стемнело. Единственное окно в комнате Грегора выглядело сплошным чёрным квадратом, словно нарисованным на бумаге. Некую жизнь в нём выдавали лишь небольшие серые капельки, буквально усеивавшие собой стекло. На улице снова шёл дождь. Дождь, что забрал с собой уже ни одну жизнь.

— Но знаешь, есть ещё одна причина, — Сатана сделала ещё глоток, так и не отводя взгляда от вымокшей глади стекла, — Там, во сне, я каждый раз вижу ещё кого-то. Их двое. Они смотрят на меня и наслаждаются моим падением. И самое страшное то, что я понимаю, что мне с ними не совладать.

— Ты говоришь о Двойке? — на лице Грегора читалось неподдельное изумление; похоже, возможность скрывать тревогу он только что утратил, — Это ведь они являются тебе в твоих снах?

— Что? Я понятия не имею, о ком ты! — девушка развела руками, пытаясь найти, что сказать, — Кто они?

— Как может лучший страж клана Тарвати не знать, кто есть Двойка?

— Теперь уже бывший страж, если ты не в курсе, — поправила она, — И если ты собрался читать мне нравоучительные лекции, то можешь не начинать. Но если всё же хочешь рассказать, что тебе известно, то говори.

— Я расскажу, — не стал спорить Грегор, — Просто я удивлён, что ты не в курсе таких вот вещей, — продолжил он немного смущённо, а после, сделав небольшую паузу, повторил, — Я расскажу, правда я не очень даже представляю, с чего начать.

Надеюсь, тебе известно, что с Древних времён за порядком в Эллидии следили разные весьма могущественные силы. Силы гораздо более мощные, нежели любой из ныне живущих магов.

— Ты имеешь ввиду изначальных творцов?

— И их тоже. Но таких Столпов Сил было огромное множество. Некоторые из них боролись между собой, некоторые, напротив, сотрудничали. С течением времени их становилось меньше, так как кто-то из них погибал, кто-то отходил от дел этого мира, а кто-то и вовсе стал простым смертным и в конце концов самостоятельно, без чьей-либо помощи умер. Потом же, с приходом Пресвятейшего Бога, былые сильные мира сего и вовсе исчезли, растворились, словно их никогда и не было. Во всяком случае, большинство из них.

— Ну, это всё понятно. Всё это я слышала ещё на лекциях в Клане, — она демонстративно зевнула, — Ты лучше поясни, что ты хочешь этим сказать? Эта твоя Двойка тоже является Столпом?