Бесплатный фрагмент - Самоизоляция

ЭТО СЛИШКОМ ЛИТЕРАТУРА

Предлагаемый вашему вниманию сборник раcпадается на две части (с небольшим хвостиком).

Несколько стихотворений родилось после работы над книжкой 2018 года «Прощание с буквами». Не хочу, чтобы они затерялись. Хотя должен признаться: своё решение всё-таки публиковать эти стихи я долго саботировал — из соображений скорее мистических. То есть дурацких. Наверное.

Вот ещё одна бутылка с запиской, брошенная в океан. Я какие-то свои тексты, годы спустя перечитывая, уже не понимаю до конца. А в этих что-то шевелится, пульсирует, шуршит, когда смотрю на них. Иногда замечаю излишний пафос. Может, я один и замечаю. Всё-таки эти стихи в первую очередь грустные… А бывает ли печальный пафос?

Много всего случилось потом, но про «потом» у меня уже нет стихов. А 2019-й был годом промежуточным, даже внятных дневниковых записей от него почти не осталось: обнаруживаешь, что одним из самых странных событий года стала покупка книги Пелевина в магазине Fix Price за 199 рублей (её я, кстати, так и не прочитал). Мир уже покрывался трещинами, кровь просачивалась и капала, но ещё оставались иллюзии: а вдруг через два-три года здесь будет всего лишь грустно?

Несколько стихотворений датированы 2020 годом, написаны они главным образом весной, в разгар ковидной паники; о той атмосфере пусть напомнит случайному читателю заметка из газеты, в которой я работал:

«В Воронеже в автобусе задержали женщину, которая после общения с отцом, больным коронавирусом, сбежала из стационара.

Восьмого апреля в городской больнице №8 она забаррикадировалась в его палате и требовала от врачей отпустить домой своего родителя.

Сама же она изолироваться в стационаре для проведения тестирования на Covid-2019 отказалась. На место приехали полицейские, которые обеспечили доступ врачей к больному. Но на следующий день женщина сбежала.

Её задержали в маршрутке 26А. Вскоре на место прибыли сотрудники Управления транспорта Воронежа и Левобережной управы. Автобус доставили на базу и подвергли обработке. Водителя под контролем сотрудников транспортной компании доставили домой. Там он будет пребывать на самоизоляции. Все пассажиры также отправлены на самоизоляцию. Они находятся под регулярным медицинским наблюдением. Всего в автобусе было пять человек, включая водителя, сообщили в пресс-службе правительства Воронежской области.

Сбежавшую женщину изолировали в той же 8-й больнице, откуда она сбежала. У нее взяли первый анализ на Covid-2019. Полиция направила административный материал в Левобережный суд Воронежа (ст. 6.3 КоАП) для решения о возбуждении в отношении нее административного дела. Не исключено и возбуждение уголовного дела, если речь пойдет о массовом заражении».

А мы в те дни по большей части дома сидели. Что-то пописывали, конечно, чтобы заполнить номер буквами в отсутствии событий. Но и свободного времени оказалось больше, и случился у меня некоторый творческий всплеск. Я даже ухитрился на эти стихи альбом записать с помощью разных находившихся в квартире предметов, среди которых был, к счастью, и диктофон, самый обычный диктофон.

Прошло четыре года, а как будто вечность. В 2024 году мне стоило усилий выяснить более точную датировку собственных стихов: оригиналы отыскались главным образом в виде черновиков на обороте каких-то распечаток, и не всегда на бумажном листке стояли число и месяц. Некоторые из этих стихов я оперативно публиковал на своей странице в ВК. Что-то — чуть ли не в ЖЖ. Иные остались только на бумажных исчёрканных клочках.

Часть текстов появилась на свет почти спонтанно, поэтому можно назвать их (полу) автоматическими. Ощущения той весны уже почти забыты из-за дальнейших событий, но хотя бы по стихам можно что-то понять.

Дальнейшее — лишь постскриптум. Или нет?

Я не знаю, не знаю, не знаю. Этот сборник словно обрывается на полуслове, и рождались эти полслова крайне тяжело.

А потом что-то взорвалось, и наступила звенящая тишина.

Здесь есть одно стихотворение, которое я поначалу не хотел публиковать. Решение о его судьбе принимал долго. Возможно, оно не очень удалось. Но это стихотворение, в котором я хотел бы жить. Из мира прочих предпочёл бы убежать, но

***

Тот кто сожжет всё это дотла

наверное учится на филфаке

и не ощущает присутствие зла

вот за пивом идет в супермаркет

вот из кино едет вечером

отвечая пальцем на sms-ки

больше в этом году делать нечего

да пожалуй что и не с кем

2017 год

ОЛОВО (2018—2019)

***

ничего не сделал

не отстреливался от погони

не закладывал динамит

не прятался на балконе

вспомнить нечего

не в чем признаться под пыткой

никого не назвал червяком

полз по жизни улиткой

в русском поле протухли добро и зло

если сам не сгниёшь — наверное повезло

отразится в луже памятная доска

вот сейчас ветераны возложат венок

тоска

выдавили раба место заполнилось газами

сердце похрустывает печень по снегу размазана

кто-то смотрит в моё окно на одиннадцатом этаже

а меня здесь нету уже

Конец 2018 года

***

я с балкона на летний асфальт плюю

прожигая асфальт насквозь

там написано краской — вика люблю

а этого лысого брось

горевать ли радоваться за неё

или вовсе смеяться пора

буквы даже написанные огнём

можно смыть водой из ведра

это слишком литература

хруст метафор корректор тираж

а в соседнем подъезде какую-то дуру

полюбили и взяли на абордаж

что там будет в финале нож под ребро

или всех сожрёт крокодил

может даже восторжествует добро

я всё это уже проходил

август 2018 года

***

вечное царство заик

манит забыть язык

память стряхну в пакет

тает стрихнин в руке

дай мне последнее слово