Бесплатный фрагмент - Революция Аркаира

Революция — это взрывоопасная смесь жажды справедливости и зависти.

Барн Чжа, измышлитель

Пролог

Под утро с моря пришел туман и окутал побережье Торо так плотно, что на расстоянии нескольких шагов не было видно ни зги. Аркаир, от Порта до Верхнего города, затопило полностью, даже трубы и причальные мачты дирижаблей накрыло гигантской белой волной. Город просыпался медленно и лениво. Из белого марева сначала послышались голоса грузчиков и мастеровых, затем донесся скрип повозок и карет, наконец, раздались гудки и пыхтение паротягов.

Королевский механик Вито Стан поднялся рано, но жена уже успела приготовить завтрак. Жена была аккуратная и заботливая, Вито с ней повезло. Ему вообще во многом в жизни повезло. Повезло с отцом, потомственным королевским механиком, который устроил его сначала в школу гильдии, а затем на работу в Синюю мастерскую. Повезло с начальником, старшим мастером Гредом, с которым Вито был не разлей вода: вместе точили инструменты, вместе гуляли в «Подземелье крогов», вместе занимались нелегальной торговлей. Работа в королевских мастерских престижная, но денег много не приносила. Король Клаймак Азура каждый год облагал механиков Верхнего города новыми налогами. Вот и приходилось крутиться. Вито с Гредом наладили в Синей мастерской подпольное производство инструментов. Товар не проводили по описи, а продавали в Порту. Старший мастер подправлял бумаги, чтобы королевские проверяющие не замечали перерасход металла, а Вито сбывал инструменты контрабандистам. Дело, конечно, опасное, но этим грешили многие. У королевского Внутреннего Взора забот и без того хватало, чтобы по мелочам за мастерами следить. К тому же Вито регулярно заносил взятки одному из капитанов стражи Верхнего города и был уверен, если какая жалоба на него и Греда поступит, то они сразу о ней узнают и успеют откупиться.

Вито вышел из дома, когда туман все еще висел над городом. Погода не только неприятная, но и опасная. Вито недавно читал заметку в «Королевском вестнике», что в такие дни в Порту чаще всего происходят преступления: кражи, грабежи, побои. В Порту в последнее время неспокойно. Слишком много разного сброда осело: бедняки из деревень, сезонные мастеровые, пришлые наемники. Одни недовольны грошовой работой, другие и вовсе сидят без нее. Того и гляди, до бунта недалеко. К счастью, Нижний город, где жил Вито, хорошо охранялся.

Механик пропустил вереницу повозок, спускавшихся из Верхнего города, перешел вымощенную брусчаткой улицу и, весело насвистывая, зашагал на работу. Настроение было приподнятое: скоро праздник Весны, время сдавать отчеты и подсчитывать барыши за год. Синяя мастерская на хорошем счету во Дворце. Сам Первый королевский механик Тиро Аспри похвалил старшего мастера Греда за усердие и, как ни смешно, за экономию.

Механик повернул за угол, когда его окликнули.

— Господин Стан? Вито Стан? — из тумана вынырнул молодой плечистый парень с «Блюстителем» на поясе.

— К вашим услугам, любезный.

— Вы работаете в Синей мастерской?

— А в чем, собственно, дело? — механик насупился. Он решил, что клиент из Порта отправил гонца с заказом. Сколько раз он предупреждал, что не ведет переговоров в своем квартале! Вокруг полно агентов Взора, и не стоит лишний раз показывать, что он общается с портовыми.

Незнакомец замолчал, пропуская проходившую мимо парочку служанок с корзинками. Больше рядом никого не было. Силуэты прохожих на другой стороне улицы едва виднелись в тумане. Вито Стан напустил на себя надменный вид. Надо хорошенько проучить наглецов, пусть усвоят, что требования королевских мастеров надо уважать. Для начала он задерет цену на следующую поставку. Клиентов он потерять не боялся: инструменты товар ходовой, а инструменты из королевских мастерских ценны вдвойне. Не одни контрабандисты, так другие купят.

— В чем дело, любезный? — холодно повторил он.

— Господин Стан, у меня для вас важная новость, — человек приблизился. — К сожалению, революция отменяется!

Вито недоуменно сдвинул брови, и в следующий миг получил удар кинжалом прямо в сердце. Четкий выверенный удар, не оставивший бедному мастеру шансов на спасение. Механик мешком рухнул на землю.

Из тумана показались трое мастеровых, но убийцы уже и след простыл. Слева за домом начинался узкий проулок, в котором головорез скрылся. Он хорошо изучил квартал, а густой туман оказал ему неоценимую услугу.

1. Неизбежная жертва

Глава Взора Аркаира советник Кен-Мар Вальдо каждый день встречался с десятками влиятельных и полезных людей. Утром к нему на доклад спешили офицеры и чиновники, днем на прием шли иностранные дипломаты, а вечером за новыми заданиями приходили агенты. От решений советника зависела безопасность Города небесных воинов. Два года назад Аркаир едва не стал жертвой заговора двух самых крупных государств Южного материка: Республики Дантар и королевства Брадос. Тогда вторжение на остров армии неприятеля удалось остановить во многом благодаря геройским действиям Кен-Мара и его друзей. Враги бежали, лишившись трех своих сокрушителей, десятков дирижаблей и морских кораблей. Как доложили аркаирские агенты, после поражения дантарский диктатор Железный Канцлер с трудом удержал власть. Сначала ему пришлось подавить мятеж собственных генералов, а затем начать войну со своим недавним союзником — королем Ар-Каном. Правитель Брадоса воспользовался тем, что Дантар во время вторжения на Торо потерял все свои сокрушители, и вторгся на земли недавнего союзника. Старому королю Ар-Кану, чьи войска также потерпели унизительное поражение на Торо, срочно требовалась, если не большая победа, то хотя бы просто война, которая бы отвлекала его собственных подданных и армию от мыслей о революции.

Кен-Мар, однако, был опытным разведчиком и прекрасно понимал, что враги Аркаира рано или поздно оправятся от удара. Секреты Города небесных воинов, его технологии и богатства, как магнит, притягивали авантюристов и завистников со всего Яра. Значит, у разведки и сыска Аркаира по-прежнему будет немало работы, и лучше него, Кен-Мара, с ней никто не справится.

Сегодня на прием в канцелярию советника во Дворце пожаловал особый гость. Сайло Туллок ранее был послом Содружества Эндор в Аркаире, но спустя год после дантарского вторжения оставил пост. Северяне традиционно меняли своих посланников раз в три года независимо от качества их службы. Туллок покинул Аркаир, но Кен-Мар не сомневался, что влиятельный северянин обязательно вернется. Туллок был не только дипломатом, но и разведчиком, занимавшим высокое положение в иерархии Содружества. Такой человек обязан держаться поближе к секретам Аркаира. Кен-Мар не ошибся. Туллок вновь прибыл на Торо, но уже в качестве представителя клана салавитов — северных золотодобытчиков. Этот клан стал самым влиятельным в Содружестве Эндор примерно полвека назад, когда на принадлежавших ему землях нашли огромные залежи золота. Последние годы салавиты активно торговали с механиками. Сейчас Туллок вел переговоры с Черным Бароном об аренде старой крепости на Лысых холмах, в которой два года назад плели заговор сторонники Дантара. После победы крепость была конфискована Бароном, и салавиты хотели разместить там свои мастерские.

Высокий и изящный Туллок, одетый по последней моде, походил на дворцового франта. Со времени их последней встречи он избавился от бородки и бакенбардов, что сделало его моложе и привлекательнее в глазах дам. Кен-Мар и сам в свои сорок с небольшим лет выглядел отлично: но тут невольно позавидовал северянину. Он не забыл, что Туллок когда-то был близок с Герцогиней. И хотя Клариса уверяла, что с красавцем из Эзибры ее связывали чисто дружеские отношения, советник продолжал ревновать.

Разведчики обменялись теплыми приветствиями. Туллок с нескрываемым интересом осмотрел кабинет Кен-Мара и задержал взгляд на стратегической карте Яра на стене, словно собирался увидеть там пометки об активности шпионской сети Аркаира. Для начала поговорили о последних новостях: строительстве на Торо, крупных торговых сделках и слухах о том, что на границе Брадоса и Эсхатонии начались раскопки неизвестного древнего города. Обычно время приема у советника было ограничено, но с этим гостем он мог говорить сколь угодно долго. Содружество Эндор — важный торговый партнер. Салавиты были благодарны аркаирцам за то, что те остановили Железного Канцлера. Если бы Аркаир пал, то объединенная армада Дантара и Брадоса рано или поздно добралась бы и до Северного материка.

Кен-Мар ожидал, что Туллок начнет расспрашивать его о ситуации в Дантаре, например, не вынашивает ли Железный Канцлер планов мести. Однако северянин заговорил о пурпурных банкирах. Роль пурпурных в недавнем заговоре против Аркаира для большинства жителей Торо так и осталась тайной. Лишь немногие знали, что эти ростовщики выдали многомиллионный кредит Железному Канцлеру в обмен на обещание после победы отдать им два аркаирских сокрушителя. Разумеется, ни летающих кораблей, ни денег пурпурные не увидели. Банкиры испугались возмездия со стороны Аркаира и надолго ушли в тень. Лишь месяц назад они обратились к Совету с просьбой разрешить им вновь появиться на острове. Они обещали выдавать кредиты местным гильдиям под самый низкий процент. Совету Аркаира идея понравилась. Экономика острова была на подъеме, но наличных средств не хватало. Промышленники затеяли грандиозное расширение мастерских Семи Шахт, а механики решили проложить вторую железную ветку для паротягов через Верхний город во Дворец, что требовало выкупа у домовладельцев целых кварталов. Наконец, бургомистр Эктор согласился заменить устаревший веревочный мост Качели через Разлом на железный и укрепить первый ярус Верхнего города вдоль того же Разлома. На это требовались немалые средства, желательно заемные.

Делегация из двенадцати пурпурных банкиров на этой неделе прибыла на Торо. Чтобы доказать серьезность своих намерений и дружелюбие, они привезли свои семьи. На средства не скупились: арендовали под жилье и конторы сразу несколько домов недалеко от площади Свободы и, как докладывали агенты, раздавали взятки направо и налево. Первым в списке, разумеется, шел бургомистр Эктор.

— Скажите, господин советник, банкиры хотят всерьез покаяться перед Аркаиром?

— Если бы за покаяние давали деньги, они бы каялись каждый день, — усмехнулся Кен-Мар. — Они хотят на нас заработать.

— Делегация впечатляет: самые влиятельные пурпурные перебрались к вам из Эзибры.

Кен-Мар уловил в голосе заморского посланника озабоченность.

— Нас это тоже удивило. Власти Содружества не устроили на них гонения?

— Ни в коем случае! Мы по-прежнему настроены к ним дружелюбно. Часть суммы, что пурпурные два года назад ссудили Дантару, они взяли у нас. Полностью долг перед нами они так и не погасили, но частично расплатились своей недвижимостью. Мы не сомневались, что они быстро компенсируют свои потери, но они повели себя странно, — Туллок сделал многозначительную паузу, и Кен-Мар понял, что сейчас услышит нечто важное.

— Буду рад, если вы поделитесь сведениями. Мы ведем с ними переговоры об условиях кредита и хотели бы знать, если они держат камень за пазухой.

— Поведение пурпурных настораживает. Они не просто перебрались к вам, они свернули всю свою деятельность на Северном материке.

Кен-Мар удивленно поднял брови, а его собеседник, насладившись эффектом, продолжил:

— Пурпурные перестали выдавать кредиты нашим торговцам. Последний год они только и занимались тем, что собирали старые долги и перепродавали оставшиеся займы новым кредиторам с большими убытками, но за наличные. Они пустили с молотка всю оставшуюся недвижимость: дома, мастерские, акведуки, флот дирижаблей — все, чем владели. По моим сведениям, все наличные средства пурпурные вложили в заряженные дайлы, зериданские камни и золото. Теперь же они почти в полном составе с семьями перебрались к вам. Содружество Эндор серьезно встревожено. Не скрою, некоторые наши лидеры даже решили, что это козни Аркаира, что вы каким-то образом перетянули банкиров на свою сторону, наказывая нас за то, что все эти годы мы были лояльны к вашим коронникам. Скажу сразу: я так не считаю, но и другого объяснения пока не имею. Меня направили на Торо, чтобы докопаться до истины. Мне приказали выяснить все по-тихому, но я принял иное решение. Вы честный человек, господин Вальдо. Скажите прямо: Содружеству есть, чего опасаться?

Туллок с надеждой смотрел на Кен-Мар.

— Честно говоря, я озадачен не меньше вашего, — нахмурился советник. — Если вам и грозит опасность, то мы не имеем к этому никакого отношения. У меня нет причин не верить вам, и я прекрасно понимаю, почему это вас беспокоит. Когда Дантар готовил вторжение на Торо, банкиры, наоборот, выводили с острова свои активы, не выдавали новых кредитов, собирали долги, опасаясь разрушения Аркаира и краха местных заемщиков. Теперь подобное происходит у вас. Понимаю, это навело на мысль, что ваши земли под угрозой разорения. После поражения Дантара единственное государство в теории, подчеркиваю — в теории, способное на такое, это мы. Я правильно вас понял?

Туллок кивнул:

— Повторяю: я не верю в это, но главы наших кланов не исключают подобной возможности. Аркаир был нам другом на протяжении веков. Мы не всегда были честны с вами, наши политические цели порою расходились, а наши союзники были вашими врагами, но мы никогда не хотели ни поработить, ни разорить вас. Однако неведомая угроза пугает, и раз пурпурные прибыли к вам, значит, вам эта опасность не грозит.

Кен-Мар задумался. Туллок, похоже, не лгал. Пурпурные вели себя подозрительно.

— Клянусь, мы не в курсе происходящего, — выдохнул советник. — Пурпурные последние годы и нам не давали кредитов, поэтому мы рады их возвращению. Война несет разорение, а сотрудничество, даже с бывшим врагом, — прибыль.

Туллок разочарованно вздохнул. Он раскрыл свои карты, но пока ничего не получил взамен.

— Во сколько вы оцениваете состояние банкиров? — спросил Кен-Мар.

— Я и сам не прочь выяснить, — гость усмехнулся. — Мы не знаем, насколько сильно они пострадали, но имущества они продали на десятки миллионов редариев.

— Не похоже, что они все это готовили для сделки с нами. Максимум, что мы хотели у них взять, несколько миллионов. В противном случае выплаты по процентам были бы слишком велики. Недвижимость в Аркаире, которую они присмотрели, тоже не столь дорога.

— Что это значит? — нахмурился Туллок.

— Я не знаю. Ясно только, что им нужны средства, но тратить их они собирались не в Аркаире. Возможно, опасность грозит не только Эндору.

                                       * * *

После ухода Туллока Кен-Мар долго в задумчивости стоял у окна. Из его кабинета под крышей юго-восточной башни Дворца открывался великолепный вид на Аркаир. Черепичные крыши Нижнего города волнами бежали от горы Леры на юг, к заливу. То здесь, то там над ними, как острова, выступали вершины сторожевых и водонапорных башен. Вдалеке стеной стоял лес труб мастерских и причальных мачт — там начинался Порт. Восточные окна кабинета выходили на Разлом, что разделял два пика горы Леры. Несколько улиц шли по краю Разлома, дома буквально нависали над пропастью, поддерживаемые сваями.

Кен-Мар любил смотреть на величественный и неповторимый город Небесных воинов, который защищал уже много лет. Это помогало собраться с мыслями. Разговор с Туллоком его встревожил. Он привык доверять интуиции, и сейчас она подсказывала, что Аркаиру грозят новые неприятности. Два года счастливой и относительно спокойной жизни подошли к концу. Стабильности в Яре не прибавилось, и кому, как не ему, главе Взора, одному из самых могущественных людей Аркаира, под силу разобраться в происходящем.

Об откровениях Туллока следовало немедленно сообщить Герцогине и Черному Барону. Вместе с ними Кен-Мар последние два года управлял Аркаиром. Конечно, Совет города по-прежнему существовал, механики, промышленники и торговцы продолжали играть там свои роли, но все важные решения принимала троица героев, спасших Аркаир. Однако бежать искать бургомистра Эктора, под маской которого скрывался Черный Барон, Кен-Мар не спешил. Что же касается Герцогини, то советник помнил о ее близких отношениях с Туллоком. И пусть Кен-Мар и Клариса вновь были одной семьей, он не смог побороть вспышку ревности. Он должен сам все проверить.

Для начала советник решил поговорить с человеком, мнение которого для него в последнее время стало особенно важным. Формально хранитель Дворца мастер Тин не был главой Гильдии механиков, но его слово обычно было решающим для Великого Дайла. Тин не просто всю жизнь изучал секреты Лабиринта, много лет он путешествовал по свету в качестве агента механиков, был на обоих материках, встречался с самыми влиятельными людьми Яра, в том числе с пурпурными, знал их привычки и скрытую мотивацию. Его суждения отличались взвешенностью и непредвзятостью. Иногда казалось, что старик знает гораздо больше, чем говорит. Кен-Мар до сих пор вспоминал разговор с мастером накануне вторжения войск Дантара. Тин был в курсе таких тайн, о существовании которых советник за десятилетия службы во Внешнем Взоре даже не ведал. Наконец — возможно, самое главное — мастер Тин никогда не плел интриг. Мало того, во время голосования в Совете Тин часто шел против двух других представителей механиков, мастеров Лаваля и Брамос-Дара.

Кен-Мар дал указание своему помощнику, старшему офицеру Зеву, отменить все назначенные на сегодня встречи и направился в Золотую мастерскую. Хранитель Тин теперь все реже спускался в Лабиринт, говорил, что возраст уже не тот, чтобы ходить по мрачным и сырым коридорам без особой надобности. Почти все время он проводил в мастерских: следил за наладкой особо ценных механизмов, проверял чертежи, составлял новые географические карты Яра. Вот и сегодня он оказался здесь, в кругу молодых механиков из Списка библиотекарей разбирал груды древних свитков из запасников гильдии и что-то рассказывал. Молодые мастера слушали, раскрыв рты. При появлении главы Взора старик тотчас отложил дела. Визитам Кен-Мара он тоже придавал особое значение.

Хранитель Тин был уже совсем седой, но спину по-прежнему держал прямо, двигался уверенно, говорил бодро. Однако Кен-Мар подметил, что старик во время беседы часто уходит в себя, делает вид, что слушает, а на самом деле размышляет о чем-то своем. Вот и сейчас, выслушав рассказ советника о пурпурных банкирах, Тин глубоко вздохнул и задал неожиданный вопрос:

— Есть ли новости о дневнике Тэйта?

Советник даже рассердился про себя: он распинался перед механиком, а у старика на уме все одно. Вслух, впрочем, Кен-Мар ничем не выдал своего раздражения.

— Если было бы что-то значимое, я бы обязательно сообщил, уважаемый Тин. Я помню ваши слова о том, насколько это важно.

— Да, это крайне важно, — Тин строго посмотрел на Кен-Мара. — Вы сделали большое дело, вернув это бесценное сокровище, однако я по-прежнему беспокоюсь, к кому еще могли попасть его секреты.

Кен-Мар едва заметно поморщился. Спустя два года историю с дневником он уже не мог однозначно занести в список своих побед. Дневник великого хранителя Тэйта был похищен из Лабиринта и попал в руки механика-предателя Креза. Тот пытался продать его на тайном аукционе Коллекционера, но сын Кен-Мара Малыш с друзьями отбил сокровище. Советник долго думал, как поступить с дневником. Оставить себе или поделиться с механиками? Он хотел сам заняться расшифровкой записей, но в то время, как назло, у него забот было по горло. Речь шла не только о восстановлении Аркаира и охоте за шпионами Дантара. Он заново обрел семью — Кларису, Малыша, приемную дочь Вилету — и хотел как можно больше времени проводить с ними. Спустя столько лет одиночества он понял, как это важно. В итоге Кен-Мар передал дневник хранителю Тину. Он не стал распространяться об истории похищения, чтобы не подставлять механика Себа Аркато и наемницу Лину Дар, которые теперь работали на него. Впрочем, старый механик и не спрашивал. Он страшно обрадовался сокровищу и занялся расшифровкой. Вот только вскоре выяснилось, что дневник неполный. Кто-то аккуратно вырезал часть страниц с наиболее важными, как утверждал Тин, заметками мастера Тэйта. Кен-Мар вызвал Себа. Молодой механик держал дневник в руках сразу после похищения и мог вспомнить, были ли тогда все страницы на месте. Себ внимательно просмотрел дневник и подтвердил, что часть страниц отсутствует. Когда он листал дневник на аукционе Коллекционера, то в суматохе не обратил на это внимания. Открытие удручило Кен-Мара. Страницы мог вырезать предатель Крез, перед тем, как выставить сокровище на торги, но мог изъять и сам Коллекционер. Увы, ни того, ни другого спросить было нельзя. Крез исчез, вероятно, бежал с острова, как только получил деньги, а таинственный Коллекционер, почуяв неладное, затаился. За последние два года он не провел ни одного подпольного аукциона. Тогда мастер Тин попросил советника собирать любые слухи о дневнике Тэйта.

— Я слышал, в городе вновь появились иноземные наемники, — сказал хранитель. — Надо усилить охрану Башни древнего часовщика. Если помните, я говорил, что, судя по всему, в исчезнувших страницах речь шла о ее секретах.

— Я помню, и это давно сделано, уважаемый Тин, — вздохнул Кен-Мар. — Опасаться нечего, город под нашим контролем. А наемники, о которых вы говорите, из Легиона семи островов. Они помогли нам в борьбе с Дантаром. У них немало клиентов на Торо. Между прочим, они охраняют пурпурных банкиров, про которых я вам только что рассказал.

— Ну, разумеется, банкиры, — Тин разгладил седую бороду. — Они вечно там, где неприятности. Они скупают все, что только можно. Технологии механиков — самый лакомый кусок.

— Полагаете, они могли собрать все свои деньги, чтобы оплатить кражу секретов из Лабиринта? — насторожился Кен-Мар.

— Некоторые секреты Древних не купишь ни за какие деньги. Да и кто бы мог их продать? Последние два года вы же только и занимались тем, что выводили на чистую воду предателей.

В голосе старика послышалась ирония, но Кен-Мар не стал обижаться. Он как глава объединенного Взора теперь отвечал не только за работу аркаирских агентов за границей, но и за поимку вражеских шпионов на Торо. Сыскная работа для него была в новинку, но он быстро освоился. Ему удалось сохранить прежнюю команду следователей во главе с Троном Законником. Шпионов они обнаружили немало. После поражения Дантара и Брадоса многие из их сторонников, кто не успел бежать с острова, сами приходили сдаваться. Причина была проста: поисками предателей также занимался Черный Барон, который с врагами не церемонился. У шпионов в итоге появился выбор: сдаться следователям Взора или оказаться в лапах главы преступного мира Аркаира. Иными словами, они выбирали между тюрьмой и смертью.

— Вы бывали в Эзибре, сталкивались с пурпурными, вам знакомы их хитрости. Их гильдия процветала на Северном материке два столетия. Что могло заставить их сняться с насиженных мест и, собрав последние деньги, переехать в Аркаир, который они недавно хотели предать? — не унимался Кен-Мар.

Старик вздохнул:

— В молодости я много путешествовал и видел немало удивительных вещей, объяснения которым не нахожу до сих пор. В итоге я понял главное: в нашем мире все вертится вокруг технологий Небесных воинов. Их знания — двигатель нашей науки. Аркаиру повезло, что Дворец приземлился на острове, но Торо не единственное место, где невы побывали. Все, что происходит: все наши поиски, открытия, даже борьба за власть, будь то революция или карательные походы короля Клаймака, — все это не что иное, как продолжение давних историй, подоплека которых нам не ясна. Мы сродни актерам, которые играют только один акт где-то посередине представления и гадают, что это за пьеса, кем написана, когда началась и чем закончится. Увы! Ответ мы вряд ли получим. Возможно, нам и не следует его искать. В молодости я очень хотел узнать, чем закончится та или иная история, свидетелем которой был. К сожалению, теперь я понимаю, что заканчивается она обычно смертью актеров, но сама пьеса продолжается… — Тин строго посмотрел на озадаченного Кен-Мара. — Вам кажется, я несу стариковский бред. Вы пришли сюда за мудрым советом. Совет дам, но насколько он мудр, не знаю. Вы опять ищите не там. Не пурпурные банкиры ключ к тому, что происходит на Торо. Они алчны и хитры, я сталкивался с их коварством не раз, но и они всего лишь участники пьесы. Как всегда, ищите технологии Небесных воинов. Это не значит, что пурпурные их купили или хотят купить, это лишь значит, что какие-то технологии вызвали или вызовут цепочку событий, меняющих наш мир. Так было не раз. А одна из немногих тайн, разгадка которых может вызвать такие последствия, кроется в дневнике Тэйта. Вернее, в его исчезнувшей части. Я изучил записи, что остались, и, в целом, не нашел для себя ничего нового. Но вот намеки на то, что содержится на пропавших страницах, меня тревожат. Похоже, Тэйт подобрался к разгадке одной их тех тайн невов, которые могут перевернуть наше представление о мире. Молюсь, чтобы я ошибся, в противном случае нам всем грозит большая беда, и я не знаю, как ее отвести. Боюсь, большего сказать не смогу.

Беседа с Тином разочаровала Кен-Мара. Хранитель Дворца, как обычно, видел картину целиком, но советник искал ответы на конкретные вопросы. Кен-Мар решил, что пора поднять свои связи в преступном мире, иными словами, ввести в игру шпионов Короля.

                                       * * *

С утра зарядил мелкий противный дождь, поэтому полет пришлось отменить. Каре парить под дождем было привычно, вспомнить хотя бы тот самый, уже ставший легендой, смертельно опасный десант с «Железного когтя» на дантарский сокрушитель «Гордость Республики». Однако тогда риск был оправдан — на кону стояла судьба Аркаира. Сегодня случай был не такой. Кара обещала полетать вместе с Линой, а жизнью подруги рисковать не стоило. Сама Лина тоже не горела желанием мокнуть в небе. Она только начала привыкать к высоте.

Кара впервые уговорила Лину лететь в качестве пассажира под крылом чуть больше года назад. После первого спуска с крыши Дворца в Нижний город Лина была ошарашена. Она призналась, что у нее от страха скрутило живот. Однако, когда портовая рассказывала, какое впечатление произвел на нее Аркаир с высоты птичьего полета, глаза горели. Крылатая не сомневалась, что подруга захочет повторить прыжок. Так и случилось. За последний год они летали вместе уже с десяток раз.

Кара и сама не понимала, как они с Линой ухитрились стать подругами. Крылатой исполнилось двадцать пять, портовая была лишь на год младше, но у девушек были абсолютно разные характеры и интересы. Высокая, красивая шатенка Кара была спокойной и рассудительной, обожала романы измышлителей и представления в театре «Серебряный Тарок». Рыжеволосая, коротко стриженая Лина часто вела себя вызывающе, не боялась лезть на рожон, а светским развлечениям предпочитала попойки с друзьями и тренировки с оружием. Кара, крылатая механиков, уважала законы Аркаира. Лина, портовая наемница Короля, под маской которого в преступном мире орудовал советник Кен-Мар Вальдо, промышляла темными делами. Времени встречаться почти не было. Кара свободные от дежурства дни и ночи проводила с сыном бургомистра — Ронаром Трэем. Однако она не забывала о подруге и хотя бы раз в неделю заходила проведать ее в старый особняк со львами в Нижнем городе.

Поскольку полет сорвался, подруги решили провести время на земле. Чтобы не болтаться под дождем, Лина предложила пойти в «Ласточкино гнездо». Эта харчевня Герцогини славилась великолепной кухней и ужасно высокими ценами, однако Лина сказала, что в этот раз угощает. Недавно в Порту ей обломилась крупная добыча. Дела у рыжеволосой наемницы шли в гору. Помимо работы на Короля, она выступала посредником между аркаирскими контрабандистами и валонийскими наемниками. Торговцы с удовольствием нанимали на работу «ту самую стерву, что замочила Монаха Дерваля». Впрочем, уважали ее не только за прошлые заслуги: в меткости и скорости стрельбы она могла бы дать фору самым опытным бойцам.

«Ласточкино гнездо» в это ранее время оказалось почти пустым. Уютные плетеные кресла с мягкими подушками, деревянные столики в виде пеньков — непривычная обстановка для питейной Нижнего города, но именно поэтому очаровательная. Официант, принимая заказ, неодобрительно косился на Лину. Девушка, как всегда, была увешана оружием: «Мясник» и кинжал на поясе, еще один «Мясник» в наплечной кобуре. С оружием она никогда не расставалась. Впрочем, когда Лина заказала дорогое вино, официант подобрел: богатые посетители могут позволить себе любые причуды.

— Ты все с сыном бургомистра мутишь? — портовая развалилась в кресле. — Неплохой выбор. Он хотя и дворцовый, но смелый и не сноб.

Кара смутилась. Даже подруге она не говорила, кто такой Рон, боялась за нее. Все, кто приближались к тайне Черного Барона, рисковали подписать себе смертный приговор. Лишь немногие смогли избежать подобной участи. Ронар признался Каре, что советник Вальдо и Герцогиня знают правду о его отце, но они правят Аркаиром, а простым смертным такое знание ни к чему.

Помимо Лины, Кара беспокоилась за старшего механика с «Железного когтя» Грува. Тот тайну Барона не знал, но явно что-то подозревал. Когда Ронар в маске Барона два года назад штурмом взял тюрьму Аркаира и освободил Кару, он передал девушку именно Груву. Тогда Кара проговорилась механику, что Барон прикрыл ее от пуль в перестрелке. Теперь же, когда она крутила роман с сыном бургомистра, Грув наверняка сложил кусочки пазла. К счастью, у него хватило ума молчать.

— Как твой крог? Они с сыном бургомистра друг друга еще не подрали? — поддела Лина.

— Они виделись всего пару раз. Господин До-Ку у меня в Верхнем городе живет, когда я в Нижнем, он ко мне не бегает.

— Это правильно, охрана бургомистра пристрелит и глазом не моргнет. Знаешь, у меня сосед есть по имени Смотритель, который тоже с крогом дружит. Странный тип. И крог у него странный, кличка Толстый, целыми днями сидит на крыльце, наблюдает. Так дикие звери себя не ведут.

— Кроги не дикие звери, — возразила Кара.

— Думаешь, в них души Древних механиков вселились? Их ведь никто так и не нашел. Они теперь рядом с нами живут, наблюдают, может, замышляют что-то.

Кара с удивлением уставилась на подругу. Неужели Лина всерьез увлеклась историями измышлителей? Надо сводить ее в «Серебряный Тарок». Там к столетию Революции гильдий поставили новую пьесу «Последний король и богиня Лера». Главную роль исполнял известный молодой актер Гебион Датс — потомок легендарного Йорона Датса, чье имя гремело на Торо до революции.

— Кроги — это просто кроги, — сказала Кара. — Они всегда странно себя вели, и при Древних, и при королях. Никто не знает, откуда они. А по поводу «замышляют»: кроги — это последние, кого я в Аркаире заподозрю в заговоре.

— Повезло тебе, подруга, и с крогом, и с парнем, — Лина вздохнула.

Кара смутилась и поспешила задать встречный вопрос:

— Как у тебя с Себом?

— С чего ты взяла, что у меня с ним что-то должно быть? — Лина скорчила недовольную гримасу.

— Парень от тебя без ума. Он тебе совсем не нравится?

— Он милый, но странный. Раньше мне казалось, что просто неопытный, не чувствует себя мужиком, но вот уже два года прошло, а он все такой же. Иногда кажется, что он мне как брат: вертится вокруг, заботится. Нет, на свидания приглашает, целоваться лезет, но так несмело, меня вообще не заводит. Не поверишь: за это время он меня в постель так и не затащил! Если он думает, что я ему сама штаны снимать буду, не дождется. Слава богу, у меня есть, с кем время провести.

— Уж, не Малыша ли ты имеешь в виду? — прыснула Кара.

— Еще чего! Этот мелкий, как заноза в заднице! — взвилась портовая. — Мне с него порою, действительно, штаны спустить хочется, но только чтобы высечь. Возомнил себя командиром, когда в особняке Короля появляется, сразу начинает указания раздавать.

— Он уже не такой мелкий, скоро шестнадцать, кажется, — усмехнулась Кара. — Я его недавно видела — подрос немного.

— Ага, и наглости прибавилось, — скривилась Лина. — Я все жду, когда он ко мне руки потянет: сразу по роже дам, не посмотрю, что сын советника!

Кара рассмеялась, глядя на насупившуюся подругу. В глубине души она даже была рада, что у Себа с Линой ничего не выходит. Он не тот парень, который ей нужен. Наверное, ей подошел бы наемник Джоф, имя которого еще недавно гремело по всему Аркаиру. Лина была влюблена в этого рубаху-парня. К несчастью, Джоф оказался агентом коронников, его следы затерялись во время неудавшегося вторжения Дантара и Брадоса. Кара расспросила знакомых наемников и стражников: ни среди убитых, ни среди арестованных заговорщиков его не нашли. Вероятно, Джофу удалось ускользнуть, и в Аркаире они его больше никогда не увидят.

                                       * * *

Джоф Драг умел сидеть в засаде. Его спокойствию и выдержке позавидовали бы многие. Правильно выбрать место, подготовиться и замереть в ожидании добычи. Расслабиться, ибо нельзя проводить многие часы в постоянном напряжении, но при этом не терять бдительности. В этот раз Джоф поджидал жертву у нее дома в Нижнем городе. С «Мясником» в руке он расположился в рабочем кабинете, в темном углу, в кресле возле шкафа. Хозяин особняка любил читать. Джоф с интересом осмотрел полки с десятками книг. Вопреки ожиданиям здесь почти не оказалось трудов механиков, в основном исторические хроники и заметки путешественников. Большинство книг Джоф никогда не брал в руки. Его внимание привлекли «Заметки с Туманных островов» — повесть неизвестного картографа, побывавшего в этом месте около века назад. Во время путешествия автор наткнулся на развалины древней цивилизации, которая, судя по масштабам затерянных в джунглях строений, была не менее великой, чем цивилизация Древних. Взять хотя бы гигантскую рукотворную пирамиду, по описанию, вполне сопоставимую с горой Леры. Она возвышалась над джунглями, как остов потерпевшего крушение корабля — полуразрушенная, большей частью разграбленная, но по-прежнему полная загадок. Внутри пирамиды имелась система ходов и камер с хитроумными ловушками. Путешественник так обстоятельно описывал их, будто сам устанавливал.

На улице начало темнеть, и наемник с сожалением отложил книгу. Он подумал, что все эти заметки могли быть выдумкой измышлителя. В мире полно тайн, но лучше все увидеть своими глазами, а не верить на слово.

В коридоре послышались шаги, в замке повернули ключ. Джоф молниеносно вскочил и отступил в темный угол, держа оружие наготове. Доступ в кабинет имели лишь три человека, но наемник не сомневался, что пришел сам хозяин, и не ошибся. Человек незаметно вошел в дом из канализации, через потайной люк на кухне. Точно так же несколько часов назад сюда проник и сам Джоф. Люк был закрыт на замок, который без знания кода не открыть. К счастью, Джоф знал правильную комбинацию, а замок на двери в кабинете он вскрыл отмычкой.

Хозяин в полумраке направился к столу, но на полпути замер, рука потянулась к кобуре. Он не мог видеть притаившегося в темноте Джофа, но он был опытным бойцом и почуял неладное. Увы, слишком поздно.

— Замрите!

У хозяина хватило ума подчиниться.

— Господин советник, медленно выньте оружие и положите на пол, — скомандовал Джоф. — Если бы я хотел вас убить, то уже убил бы. Но я выстрелю, если вы не подчинитесь. Я не промахнусь.

Кен-Мар медленно достал огнедых и положил на пол.

— Что дальше? — его голос не дрогнул.

— Зажгите лампу на столе, отодвиньте кресло и сядьте. Руки положите на подлокотники. И говорите тише. В доме еще есть люди, и я не хочу, чтобы кто-то из них пострадал. Уверен, вы тоже не хотите.

Когда хозяин опустился в кресло, Джоф, продолжая держать его на прицеле, запер дверь. Затем вернулся к столу, придвинул стул и уселся. Теперь свет падал на лицо наемника.

— Я тебя знаю, — Кен-Мар нахмурился, — Джоф. Ты был наемником механиков, принимал участие в заговоре на стороне Дантара.

— У вас отличная память, господин советник.

— Ты убил Арнока Блюстителя. Такое не забудешь.

— Моя роль в заговоре преувеличена, да и участвовал я в нем не ради Дантара, а во имя братьев-коронников. Впрочем, это не важно. Вы пережили один заговор, но второй вас уничтожит.

— Еще один заговор? О чем ты говоришь? Брадос дрожит в страхе, Дантар повержен, аркаирские предатели трудятся на рудниках.

— Вы очень удивитесь, когда обнаружите, что ваши враги по-прежнему рядом, — покачал головой Джоф. — Вы сами дали им в руки оружие, которое вас прикончит.

— Я не понимаю…

— Вам и не надо понимать, придется принять неизбежное. Все, чему суждено случиться, произойдет, и вы не в силах этому помешать.

Кен-Мар ухмыльнулся:

— Признаться, поначалу я удивился, почему ты сразу не спустил курок. Теперь догадываюсь: тобою движет обида человека, чьи мечты разрушены. Ты хочешь насладиться местью. Я первый в твоем списке?

— Нет, вы не умрете. Вы мне нужны.

— Забавно. И зачем?

— Вы поможете убить Черного Барона и Герцогиню. Только вам это под силу.

Джоф посмотрел Кен-Мару в глаза. Под его взглядом тот проглотил готовую сорваться с языка насмешку.

— Ты безумен, — холодно заметил советник.

— Не торопитесь. Сейчас я расскажу одну историю. Сначала вы сочтете, что я лгу, затем решите, что это вы сошли с ума, но в конце концов поймете, что я говорю чистую правду, и вам не останется ничего другого, как помочь мне прикончить ваших друзей.

— Убить мою жену? — криво усмехнулся Кен-Мар. — Ты понимаешь, как глупо это звучит?

— Я знаю, — холодно заметил Джоф. — И все-таки вам придется ее убить.

                                       * * *

На площади Свободы, позади Башни древнего часовщика, возвышался приземистый двухэтажный особняк, обнесенный ажурной металлической решеткой. До революции здесь жил королевский ростовщик, а теперь дом принадлежал аркаирскому промышленнику, который сдавал его. Недавно здание, наряду еще с двумя по соседству, арендовали пурпурные банкиры. В двух других домах они разместили свои семьи, а в этом открыли контору. Особняк взяли под охрану прибывшие с банкирами наемники Легиона семи островов.

В этот вечер банкиры устроили в доме общее собрание: в ворота постоянно заходили люди, с головой закутанные в темные плащи, заносили какие-то ящики. Агенты Взора, разумеется, обратили на это внимание, но особого значения не придали. Пурпурные обустраиваются на новом месте. Вряд ли торговцы прибыли в Аркаир, чтобы сразу начать плести заговор в двух шагах от казарм городской стражи.

Беспечность агентов сразу бы улетучилась, загляни они внутрь особняка. Людей здесь находилось не менее сотни, и все вооружены до зубов. Помимо тех, кто входил через парадную дверь, десятки человек незаметно пробрались по канализации, что раскинула свои сети под Нижним городом. Охрана дежурила в разных частях дома, превратившегося в большую казарму, а сами пурпурные банкиры собрались на втором этаже в парадном зале при свете десятка масляных ламп. Двенадцать банкиров составляли костяк гильдии. За каждым из них стояло могущественное семейство ростовщиков, ведущих дела на обоих материках Яра. Но в Аркаир, вопреки официальной версии, они приехали не для того, чтобы вести финансовые дела. Они, и вправду, плели заговор.

Банкиры сидели за круглым столом, покрытым парчовой тканью. Перед ними выступал убеленный сединами старик. Длинные волосы заплетены в косичку, как у заправского пирата. Впрочем, пиратом он никогда не был. Большую часть жизни он провел в Аркаире, работал на механиков, но при этом не оставлял мысли избавиться от их правления. Он всегда был незаметен, и даже советники, которые регулярно видели его в Башне древнего часовщика, обычно не смотрели ему в лицо. Для них он давно стал частью привычного интерьера, в котором проводились совещания Совета Аркаира. Некоторые из советников, возможно, никогда даже не слышали его голоса — все свои обязанности «подай-унеси документы» он выполнял молча. Но сейчас секретарь Шэйлон демонстрировал великолепные ораторские способности: пурпурные банкиры внимательно слушали его напористую и пафосную речь. Многие одобрительно кивали, хотя кое-кто и хмурился.

— Все, что я услышал, противоречит здравому смыслу. Я не понимаю, как это может работать, — проворчал полноватый банкир с бритой головой.

— А вы можете объяснить, как работает серв? Как летает сокрушитель? Что такое эссенто, в конце концов? — парировал Шэйлон.

— По крайней мере, мы знаем, что все это существует. А то, о чем вы говорите, пока просто слова, — пожал плечами банкир.

— Вы все-таки приехали сюда.

— Таково решение остальных.

— Не надо сейчас затевать спор, Лой, — перебил товарища сухопарый банкир с седыми усами. — Все помнят, почему мы оказались здесь? Мы на грани краха. Наши вложения последних лет не окупились, ставка на Дантар оказалась самым кошмарным провалом за всю нашу историю. Мы до конца не расплатились с Эндором, и у нас растет долг перед пиратами Моря Призраков, которые очень не любят, когда их водят за нос. Впрочем, главное даже не это. Нас перестают уважать. Дантар никогда не вернет нам деньги, и мы ничего не сможем сделать. Видя нашу беспомощность, другие государства Яра решат, что нас можно доить и не возвращать долги. Еще немного и наша финансовая империя, создававшаяся веками, рухнет. Требуется чудо, чтобы вернуть наше могущество и наши богатства. И этот человек, преданный сторонник коронников, который много лет жил под боком у механиков и выведал их самые сокровенные тайны, такое чудо предлагает.

— Мы уважаем технологии невов, но пока нас кормят сказками. Нам нужны доказательства, что наши последние деньги будут потрачены не зря, — упорствовал Лой.

— Вы их получите через три дня, — к столу подошел плечистый коротко стриженый парень. Под рубашкой, обтягивающей тело, играли мускулы.

— Мой племянник Край-Дар, — пояснил Шэйлон. — Он возглавит нашу операцию.

— Три дня? — насупился Лой.

— Да! Через три дня мир изменится. Каждый получит, что хотел. Вы, например, окажитесь владельцами такого состояния, что сможете купить всю Эзибру, — сказал Шэйлон. — В Аркаире же вас будут принимать, как самых дорогих друзей.

— Три дня! Боюсь, мы не готовы, — раздался голос.

— Вам ничего не придется делать. Вы будете сидеть и наблюдать. Главное, помните, о чем вас просили: вам и вашим родным необходимо находиться в пределах четырехугольника, который образуют Башня древнего часовщика, Арсенал, площадь Менял и Королевские бани. В этом районе самые старые здания, большинству не менее полутора сотен лет.

— Вы уверены, что это поможет? Я мало что понял из тех заумных терминов, что вы говорили про Древних и эссенто, но суть уловил: вы знаете об этом только в теории. Вы даже не механики, если на то пошло.

— Мы с племянником нет, но он механик.

Из темного угла зала появился еще один участник тайной встречи: низенький, худой, бледный, как призрак.

— Механик из Списка библиотекарей мастер Крез. Именно он добыл и расшифровал дневник хранителя Дерка Тэйта. Он запустит в действие механизм, который откроет нам дорогу к славе и процветанию.

Крез рассеянно кивнул. Ему было неуютно в такой важной компании. Банкиры оживились. Лишь наиболее недоверчивый из пурпурных, толстяк Лой, сомневался:

— Хорошо, уважаемый Шэйлон, мы получим огромные богатства, а какой ваш интерес?

— Разве не ясно? Я сокрушу механиков, которые много лет назад вместе с королевской семьей истребили и мою. Мы, потомки коронников, никогда это не забудем и не простим.

— Не стоит ли все же немного обождать? Мы только что прибыли и хотели бы в подробностях обсудить детали. Нам еще нужно решить, кто из нас примет участие в операции вместе с вами…

— Господа, времени нет, — отрезал Край-Дар. — Мы уже отдали приказ убрать с дороги особо опасных аркаирских советников: Черного Барона и Герцогиню.

— Покушение? Представляете, какой шум поднимется? — покачал головой сухопарый банкир.

— Мы рискуем гораздо больше, если они останутся живы, — возразил Край-Дар. — Мы раньше никогда такого не делали. Никто не делал. Всех последствий не просчитаешь. Эти люди очень опасны. Они пришли к власти один раз, и мы не знаем, что от них можно ожидать. Они выскочки. Мы не смогли проследить родословную ни Барона, ни Герцогини. Лучше разобраться с ними здесь и сейчас.

— Не волнуйтесь, господа! Вам и в этом случае не придется ничего делать, — заверил банкиров Шэйлон.

                                       * * *

Клариса спустилась со второго этажа, когда ее дирижабль «Синяя ласточка» был готов к отлету. Команда и дочь Вилета ждали на борту. Герцогиня оделась в строгий черный костюм с широким боевым поясом, на котором висели два огнедыха. Погода с утра была ветреной, поэтому поверх костюма она накинула парадный плащ, отороченный меховой бахромой. Герцогиня всегда любила произвести впечатление, а здесь случай был подходящий — переговоры Черного Барона и посла Туллока. Северянин настоял, чтобы Герцогиня выступила в качестве посредника. Ее дирижабль должен был подобрать Барона в Лысых холмах и прибыть за Туллоком в Приморье. «Синяя ласточка», помимо своего очаровательного внешнего вида, славилась скоростью. Установленный на ней паровой двигатель позволял разгоняться не хуже сокрушителей.

Клариса выглядела хмурой, и Кен-Мар, не выдержав, тронул ее за плечо:

— Как ты себя чувствуешь?

— Голова болит. Наверное, погода. Весьма некстати.

Кен-Мар взял ее за руку, но она высвободилась и шагнула к двери.

— Мне пора. Барон не любит ждать. Не провожай меня.

— Удачи, — Кен-Мар с тоской посмотрел ей вслед.

«Что же я делаю!» — советник хотел кинуться за ней, но усилием воли сдержался. Это было бы трогательно, но бесполезно. Он давно уже все решил, и любая минутная слабость могла обернуться еще большей трагедией. Кен-Мар вышел на террасу, откуда открывался вид на лес и озеро Слезы Леры. Два года назад именно здесь состоялась их последняя встреча с бывшим главой Внешнего Взора предателем Алеонием Барадеем. Это был один из самых неприятных дней в жизни советника, когда он мог потерять ту единственную, которую любил. И самый счастливый, так как именно в тот день они вновь стали семьей. Расскажи ему тогда, что он сделает спустя пару лет, какую жертву принесет… Увы, сейчас он мог лишь выбрать, кого предать, а кого спасти. И он выбрал.

Советник нервно расхаживал по террасе. Внутренний двор особняка отсюда не просматривался, однако через несколько минут над домом легко взмыла «Синяя ласточка», развернулась и стала стремительно удаляться в сторону моря. Кен-Мар застыл, глядя ей вслед. «Ласточка» летела к своей судьбе, как пуля, выпущенная из огнедыха. Ее было не остановить.

                                       * * *

Дирижабль «Ветер Валонии» летел из Семи Шахт на Черепаху. Внизу уже проплывало западное побережье Торо, и капитан приказал взять на десять градусов левее. Настроение у него было отличное: грузовой отсек доверху забит ценными товарами из мастерских промышленников, погода стояла ясная, а судя по сообщениям, которые он получил перед отлетом, воздушный путь на Черепаху патрулировал сокрушитель «Меч Аркаира», так что пиратов можно было не опасаться.

Справа показался дирижабль, идущий наперерез, и капитан на всякий случай приказал опустить «Ветер Валонии» чуть ниже. Неизвестный корабль резво проскочил над ними. Гондола дирижабля очертаниями напоминала птицу, сине-черный окрас корпуса, «хвост» в виде мощных пропеллеров. Капитан слышал о таком, но видел впервые. Он взял подзорную трубу. Дирижабль как раз повернулся бортом, делая разворот над заливом для захода на Приморье. Сомнений быть не могло. Знаменитая «Синяя ласточка». Корабль советницы Герцогини.

— Не летит, а порхает! — с восхищением сказал помощник капитана.

— Аркаирцы многое могут себе позволить, — завистливо заметил капитан.

— Будь у меня такой дирижабль, я бы почту возил с материка на остров, всех конкурентов обставил бы, — хмыкнул помощник.

— Будь у тебя столько денег, чтобы такой корабль купить, ты бы просто катался над Черепахой на зависть другим, — ухмыльнулся капитан и приказал рулевому. — Подними выше.

— Проклятье! Что это?!

Капитан обернулся. Помощник продолжал наблюдать за «Синей ласточкой», которая осталась далеко по левому борту. Теперь за дирижаблем стелился шлейф черного дыма. Капитан поднял подзорную трубу и обомлел: объятая пламенем гондола «Ласточки» разваливалась на части.

— Шакра, помилуй!

«Синяя ласточка» резко пошла на снижение, теряя части своего корпуса, аэростат тоже был поврежден, но он был наполнен негорючим газом. Пролетев еще немного, дирижабль механиков врезался в воду недалеко от Приморья.

— Разворачивай и снижайся! — приказал капитан рулевому.

— Зачем? Мы им уже не поможем, — растерянно возразил помощник. — Дирижабли механиков просто так не падают. Вдруг они решат, что мы его сбили!

Летуны в рубке растерянно смотрели на командира.

— А вы представляете, что будет, если мы улетим, а они и впрямь решат, что мы его сбили? Мы даже до Черепахи не доберемся. Сокрушитель перехватит нас на полпути и расстреляет прямо в воздухе, — заскрежетал зубами капитан «Ветра Валонии». — Но даже если проскочим, я не хочу пополнить список врагов Аркаира. Cнижаемся!

Помощник капитана обреченно махнул рукой.

2. Ночь, изменившая мир

Малыш плакал, уткнувшись Кен-Мару в плечо. Такого еще никогда не было. Да, Малыш в последнее время сблизился с матерью и сводной сестрой, но все-таки Кен-Мар не ожидал, что их гибель вызовет у парня такую бурю чувств. Сердце советника разрывалось от боли. Он растерянно гладил сына по голове, не зная, что сказать. Он с тоской смотрел на дверь комнаты, словно ожидая, что она откроется и на пороге, вопреки здравому смыслу, появится Клариса, как всегда решительная и знающая, как поступить. Кен-Мар молил, чтобы чудо произошло, это избавило бы его от мучений, пожалуй, даже более жестоких, чем тогда, когда он провожал ее на «Синюю ласточку».

Малыш перестал рыдать, высвободился из объятий отца, подошел к окну и распахнул ставни. Был ясный день, по голубому небу плыли разрозненные облака, бросая куцые тени на раскинувшийся под горой Аркаир. Ветер принес запах моря и угля.

«Это происходит не со мной», — растерянно подумал Кен-Мар. Сейчас, видя горе Малыша, ему захотелось плюнуть на все, взять сына за руку и улететь из Аркаира, подальше от города, к Лысым холмам, к одинокому маяку, где гуляет вольный ветер, где грозные волны в бессилии бьются о тысячелетние скалы. Покойный глава Внешнего Взора дантарец Алеоний не зря выбрал это место для уединения…

— Ты найдешь их, отец, — неожиданно твердым голосом сказал Малыш, не отрывая взгляд от окна. — Эти твари ответят за все.

Обломки «Синей ласточки» только начали собирать, но, по рассказам свидетелей падения, на борту произошел сильный пожар. Команда Герцогини была одна из самых опытных на Торо, поэтому в случайность никто не верил.

— Да… — голос Кен-Мара сорвался. — Я найду всех. Жизнь положу, но найду.

— Пусть они сдохнут самым мучительным образом. Обещай, что я это увижу, — Малыш повернул к нему заплаканное лицо.

— Предатели умрут, — не моргнув глазом сказал Кен-Мар. — Дай мне только время.

— Я помогу. Я лечу в Нижний, поднимаю ребят…

— Нет, ты останешься здесь, — отрезал Кен-Мар.

— Они убили маму и Ви, а я должен сидеть во Дворце?! — Малыш сорвался на крик.

— Это приказ.

— Я уже не мальчик, чтобы мной командовать!

— Прекрати истерику, — ледяным тоном сказал Кен-Мар. — Ты разве не понял: это война на уничтожение. Война без правил и жалости. Это хуже, чем вторжение Дантара, ибо тогда мы знали врага в лицо, а сейчас не знаем. Предатели могут быть рядом, гораздо ближе, чем мы думаем. И они ни перед чем не остановятся, чтобы лишить Аркаир своих правителей.

— Я не боюсь!

— Малыш! Я в этом списке следующий. Я единственный, кто может их остановить, и они это понимают. Я готов к схватке, но если они доберутся до тебя, я проиграю. А я не должен проиграть, ради тебя, ради Кларисы и Вилеты.

— Неужели, ты думаешь, что я буду отсиживаться, пока ты рискуешь жизнью?

— Я сказал, значит, будешь! — отчеканил Кен-Мар. — Из Дворца ты никуда не выйдешь.

Подросток в ярости сжал кулаки.

— Пойми, пожалуйста: мне тоже тяжело, но больше мы не должны ошибаться, — уже мягче сказал Кен-Мар. Он сделал шаг к сыну, но тот развернулся и выбежал вон, хлопнув дверью. Кен-Мар тяжело вздохнул.

— Прости меня, Малыш, — тихо сказал он. — Прости… если сможешь.

                                       * * *

Тайрон по прозвищу Капитан, здоровый бритоголовый громила, прославился не только беспощадностью и решительностью, но и смекалкой. Двадцать лет назад он был обычным валонийским наемником, прибывшим в Аркаир за поживой. Удача пришла к нему в лице Черного Барона, который как раз тогда набирал новую команду головорезов. Капитан нанялся на службу и быстро завоевал симпатию самого страшного человека Города небесных воинов. Доверие Черного Барона к Капитану простиралось настолько далеко, что тот посвятил помощника в свою тайну: Тайрон знал, кто скрывается под железной маской безжалостного убийцы. Даже верный пес Барона Монах Дерваль, ныне покойный, не ведал настоящего имени хозяина, а Капитан знал, что преступным миром Аркаира управляет не кто иной, как бургомистр Эктор Трэй.

Хитрый, жестокий и беспощадный Эктор был баловнем удачи: он пережил не один десяток покушений, но каждый раз выходил сухим из воды. После победы над Дантаром и Брадосом, казалось, власть Барона стала абсолютной. Единственный человек, с которым он ее делил, — сын Ронар. Тот время от времени играл роль Барона, принимал участие в управлении тайной империей отца. Капитан не сомневался, что Ронар рано или поздно займет место Эктора. Вот только не ожидал, что это случится так скоро.

Во дворе особняка бургомистра в Нижнем городе было непривычно тихо, трое охранников у входа застыли с мрачными лицами. Капитан с двумя преданными бойцами прошел внутрь. Ронара он обнаружил в кабинете бургомистра. Парень облачался в черную бароновскую броню и раздавал указания своим личным телохранителям: Так-Ра и Дани. Ронар Трэй внешне выглядел спокойным, но Капитан отлично знал сына бургомистра и видел, какие усилия тот делает, чтобы сдержать гнев и скрыть растерянность.

— … четыре «своры» в Черные Доки, три в Задворки, две в Телячий Пригород. Трясите всех подряд. Везите ко мне глав торговых домов и кланов наемников. Я лично потолкую с каждым. Так-Ра, рассылай бойцов по постоялым дворам и питейным. Десять тысяч тому, кто первым сообщит имя твари, которая… — Ронар судорожно сглотнул, — подняла на нас руку.

Так-Ра кивнул и вышел. Капитан многозначительно посмотрел на Дани, тот опустил глаза и шагнул следом:

— Я в арсенал, надо больше «Саламандр» парням раздать.

— Хорошо, пусть видят, что мы готовы к войне, — сказал Ронар. — Капитан, ты со мной. Берем четыре «своры», конфискуем в депо паротяг и во Дворец. «Черному крылу» отстучим, чтобы подлетело туда, как закончит поиски в заливе. Лучшего места, чтобы появиться, не придумаешь. Надо на корню пресечь слух, что Барон погиб. Я встречусь с советником Вальдо. Он единственный, кто может знать, что, вашу мать, происходит!

Капитан проводил взглядом Дани. С решением Ронара не поспоришь. Заговорщики нанесли по главе Взора страшный удар. Кен-Мар в одночасье потерял жену и дочь. Уж кому, как не ему, землю носом рыть в поисках предателей.

— Ну, чего молчите, братцы? — Ронар посмотрел на своих бойцов. — Я не верю, что ни одна сука не слышала, кто на нас оскалился!

Пришедшие с Капитаном парни покачали головами. Ребята из числа доверенных лиц, один куратор «казармы» в Порту, второй — курьер. Вид у обоих был смущенный и растерянный, пожалуй, слишком растерянный. Они косились на Капитана. Так люди всесильного Барона себя не ведут. К несчастью, Ронар был слишком взбешен, чтобы это заметить.

— Ладно, разберемся! Пошли.

— Не так быстро, Рон, — прочистил горло Капитан. — Если разобраться, то слухи о смерти Барона нам сейчас на руку. Если появишься сразу, заговорщики подумают, что промахнулись и затаятся. А так мы их быстро выведем на чистую воду…

— Мне плевать, что ты думаешь! — процедил Ронар. — Черный Барон не может умереть. Батя так бы и поступил. А теперь я сказал, значит, так оно и будет!

— Извини, Рон, не в этот раз, — покачал головой Капитан.

— Что ты сказал?! — сын бургомистра сначала остолбенел, затем сжал кулаки и сделал шаг к Тайрону.

Капитан не стал медлить и ударил первым, на мгновение опередив своего молодого соперника. Голова Ронара мотнулась в сторону, он покачнулся, устоял, но не успел ответить — бойцы Капитана повисли у него на плечах. Ронар сопротивлялся, как зверь, но железная броня, защищавшая от пуль, сковывала движения в рукопашной схватке, да и не был он готов к тому, что охрана набросится на него.

— Ко мне! Так-Ра! Дани!

Бойцы Капитана повалили сына Эктора на пол и стали крутить руки.

— Увы, Рон. Сегодня не день Черного Барона, — пробормотал Капитан и вышел. В коридоре он столкнулся с Дани. — Передай, мы его взяли.

Дани растерянно переминался с ноги на ногу. Из-за двери доносились крики Ронара, тщетно звавшего на помощь верных телохранителей.

— Надеюсь, мы правильно поступаем, — пробормотал Дани.

— Хорош трепаться, умник. Исполняй!

Дани вздохнул и побрел прочь. Капитан поморщился. Предавать всегда тяжело, но если уж решился, нечего сопли распускать.

                                       * * *

Неведение — один из самых страшных кошмаров, и Кара за пару дней испытала его в полной мере. Когда разнеслась весть о гибели «Синей ласточки», на которой летели Герцогиня и Черный Барон, сердце затрепетало от ужаса, но разум тотчас подсунул спасительную мысль. «Эктор. На борту был Эктор!» Из рассказов своего возлюбленного девушка знала, чем он обычно занимается, надевая маску Барона: вооруженные разборки, сбор дани, встречи с кураторами «казарм», торговые переговоры, испытания наемников — парень мог заменить отца во всем, однако наиболее важные сделки Эктор вел сам. Переговоры с послом салавитов вряд ли обошлись без его участия.

Кара настолько убедила себя в том, что под маской Барона в день трагедии скрывался не сын, а отец, что почти перестала волноваться. Впрочем, сидеть и гадать не стала, побежала в особняк бургомистра в Нижнем городе. Здесь она бывала не так часто, как в загородном поместье Эктора, но охрана ее хорошо знала. Увы, на сей раз внутрь ее не пустили. Охранники, которых она видела впервые, были угрюмы и молчаливы. Ронара нет, бургомистра тоже. Каре это показалось странным. Она хотела отправиться в загородный особняк Трэев, но сообразила: Рон не станет отсиживаться за крепостными стенами. Наверняка, он рыскает по городу в поисках убийц. Скрепя сердце она отравилась в Приморье.

Новость о гибели двух самых влиятельных людей Аркаира шокировала всех едва ли не больше, чем весть о приближении эскадр Дантара и Брадоса два года назад. Поначалу многие отказывались верить. Толпы людей запрудили набережную, наблюдая за поисковыми работами в дальнем конце залива. В море вышли несколько десятков судов и сотня лодок, собирали обломки «Ласточки», искали выживших. Над местом крушения висели дирижабли и сокрушитель Барона «Черное крыло». Выживших не нашли. Из воды вытащили тела двух человек из команды Герцогини.

Под вечер Кара на паротяге вернулась в Аркаир. В городе царило мрачное оживление. На перекрестках дежурили усиленные патрули Взора и люди в масках из «свор» Барона. В питейных было особенно оживленно: горожане обсуждали новости и слухи. Предположений было предостаточно: от мести Дантара и Брадоса, до новой войны между гильдиями. Доказательств никаких ни у кого не было.

Кара поспешила в «Крылья Леры», надеясь, что там ее ждет гонец от Ронара. Когда парень хотел ее видеть: посылал людей в Гильдию механиков, к ней домой и в «Крылья Леры». Гонцы околачивались там целый день, терпеливо ожидая появление крылатой. Но ни в «Крыльях», ни дома гонца не оказалось. Только тогда Кара всерьез занервничала. Если Ронар не погиб, то должен был сообщить ей, что все в порядке. Пусть он ищет убийц отца, но отправить пару человек к возлюбленной мог. Она хотела вновь идти в особняк Эктора, но сдержалась. Если ее днем не пустили, то ночью, когда дом превращался в непреступную крепость, даже разговаривать не станут. Лучше попробовать утром. Возможно, ей повезет, и она встретит кого-то из знакомых телохранителей Рона.

Кара, не раздеваясь, завалилась на кровать, тщетно гоня из головы пугающие мысли. «Это был Эктор. Точно Эктор. Ронар сейчас собирает армию. Возможно, уже поймал и пытает убийц». Она всегда содрогалась, когда думала, что ее любимый может кого-то пытать, вытягивая признание или заставляя принять выгодные условия сделки. Но сейчас эта мысль подействовала успокаивающе. Он выпустит им кишки и завтра придет к ней. Его можно понять — он потерял отца, ему сейчас не до нее.

Тревожные мысли долго не позволяли уснуть, но помог Господин До-Ку. Крог, оказавшийся в этот вечер у нее дома, улегся рядом, хрипло урча. Он терся о девушку, лизал руки, подставлял для почесывания мохнатую шею. Кара гладила зверя, шептала ласковые слова, а под конец уснула под его мерное урчание…

Утро не принесло ни ясности, ни облегчения. Спозаранку ее разбудил гонец, к сожалению, не от Рона, а от механиков. Глава Взора советник Вальдо ввел усиленное патрулирование, ее вызвали дежурить на крышу Дворца. Кара с утра хотела вновь наведаться к бургомистру, но не стала спорить. Если эта трагедия — преддверие очередного кризиса или, не дай бог, войны, она должна быть на боевом посту. Ее долг защищать Аркаир. Ронар объявится.

Стражников с утра было так много, словно Аркаир и вправду готовился к войне: усиленные патрули с «Саламандрами» и «Трескунами» на станции, в вагонах, на площади Гильдий. Во Дворец ее пустили не сразу, хотя она и предъявила железный жетон. Пришлось ждать представителя механиков, который провел внутрь. На крыше Дворца дежурили четверо: трое механиков и крылатый. Все как обычно — усиленное дежурство. Крылатые должны быть готовы за считанные минуты доставить приказ или гонца в любой уголок Аркаира.

Дежуривший с прошлого вечера крылатый после полудня сменился. Вместо него пришел Кирк. Парень рассказал последние новости. На берег с утра вытащили крупные обломки дирижабля, но новых тел не нашли. Поиски сместились вдоль западного побережья Торо на север, куда от Приморья шло сильное течение. Таинственные заговорщики себя никак не проявили. Никаких новых покушений или диверсий, даже ночных перестрелок в городе было меньше обычного. Преступные кланы замерли в ужасе: они не могли понять, действительно ли погиб неубиваемый Барон и кто теперь займет его место. Меры безопасности усилили все. Наемники механиков наводнили Верхний город, бойцы Взора — Дворец и Нижний город, «своры» Барона — Порт, адмирал Дремос поднял над Брадосским проливом сокрушители «Меч Аркаира» и «Серое крыло» на случай появления кораблей неизвестного врага. С утра должен был собраться Совет, но Кен-Мар Вальдо в последний момент отложил заседание.

Говорили, что нигде не могут найти бургомистра Эктора, хотя этому удивились мало — в разгар кризисов он постоянно пропадал. А вот отсутствие Черного Барона дворцовых озадачило. Да, в этом не было никакого противоречия. В правящих кругах Аркаира после нашествия Дантара стали догадываться, что под маской Барона скрывается не один человек. Но даже если один из тайных правителей Аркаира погиб во время диверсии, то второй-то точно должен был взять власть в свои руки. Никто не объявился, но «своры» Барона по-прежнему находились на чьем-то коротком поводке: дежурили на улицах и в «казармах», ожидая приказа.

У Кары вновь заныло сердце. Происходило что-то странное. Ронар должен объявиться в своей железной маске. Может, было еще одно покушение, о котором никто не знает? Девушка с тоской смотрела на Аркаир. Над городом сгущались тучи, пока еще не тяжелые, просто серые и рваные. Она внезапно поняла, что здесь, на крыше, как и в Небе, ничего не происходит. Жизнь кипит на земле, и отсюда ни в чем невозможно разобраться. Ей захотелось вниз. Скорей бы закончилась ее смена.

— Здравствуй, Кара.

Девушка обернулась. Перед ней стоял Малыш. Последний раз она видела его не так давно, но в первое мгновение не узнала. Парень побледнел, осунулся, черты лица заострены, волосы взъерошены, во взгляде злая решимость. Они не были близки, но за два года знакомства Кара настолько привыкла к сыну Кен-Мара, что без всякого стеснения шагнула к нему и обняла:

— Мне так жаль, Малыш.

Она не стыдилась выразить свои чувства. Кирк и механики с пониманием смотрели на них. Малыш выждал немного, затем деловито похлопал девушку по плечу:

— Спасибо, я в порядке, крылатая. Ты приятно пахнешь. Любовник духи новые подарил?

Задиристые шутки всегда были в духе паренька, но сейчас он острил по привычке — глаза оставались серьезными.

— Поговорить надо, — хрипло сказал Малыш и повернулся к механикам. — Я украду ее ненадолго. Дезертиром ее только не сочтите.

— Она старшая в смене, — ухмыльнулся Кирк.

Крылатая и паренек отошли к павильону на крыше.

— Ты точно в порядке? — зачем-то вновь спросила Кара.

— Разумеется, нет. У меня мать и сестру на куски разорвало, — угрюмо сказал он.

— Извини…

— Не извиняйся. Я сейчас сам не свой. За сочувствие спасибо. Я всегда знал, что ты добрая и верная. Кен-Мар не ошибается в людях, да и я тоже. Мне сейчас помощь нужна.

— Конечно! И разговора быть не может. Что надо?

— Меня вниз доставить.

— Задание?

— Нет. Тебе врать не стану. Меня отец из Дворца не выпускает, боится, что на нашу семью охоту объявили. А я не могу сидеть, хочу помочь этих тварей отыскать. Я пытался ускользнуть, но каждый стражник на выходе мое описание получил. И Лабиринт для меня закрыли. Я там пару лазеек помню… Короче, ты Кен-Мара знаешь, если он за горло взял, не вырвешься. Только, похоже, он про крышу забыл… — Малыш прищурился. — Или не забыл? Он тебе приказ оставлял насчет меня?

Кара покачала головой, и паренек облегченно вздохнул.

— Это хорошо. Спустишь меня к особняку Короля? Предупреждаю: отец осерчает не на шутку, он не любит, когда ему перечат. К тому же тебя два года назад едва не расстреляли за такой спуск с Джофом. Так что я пойму, если откажешься. Обижусь, конечно, но пойму.

Кара горько усмехнулась:

— Засранец ты все-таки, мелкий. Ты же знаешь, я друзей не бросаю. И твоего отца не боюсь.

— Спасибо, крылатая. Ты настоящий друг, — в печальных глазах Малыша мелькнула озорная искорка.

Они вернулись к дежурным.

— Готовьте крыло. Я лечу с гонцом Взора, — сказала Кара.

— Это он гонец? — Кирк с недоверием посмотрел на Малыша.

— Со старшими будешь спорить? — поддела его Кара.

Кирк пожал плечами, механики заулыбались и пошли за крылом.

— Куда летите?

— Тебе знать не положено, — отрезал Малыш. — Секретная операция.

— Я в том смысле, куда стражников за крылом посылать, — смутился Кирк.

— Мы на месте стражников найдем, не волнуйся.

Механики подтащили крыло, Кара пристегнула себя и Малыша.

— Давно летал? Помнишь, как себя вести?

— Разберусь, не бойся. Ты, главное, нас не угробь, а то советник и на том свете достанет, — уверенно сказал Малыш, но Кара обратила внимание, как судорожно он вцепился в перекладину.

Девушка определила направление ветра, поправила кобуру с «Говоруном», похлопала по карману, проверяя, на месте ли нож.

— Толкаем на счет «три». Готов? Раз, два, три!

«Небо, здравствуй, я твоя». Старт получился аккуратным. Крыло сразу плотно легло на воздух. Кара уверенно держала курс. В последнее время она часто летала с пассажиром, с Линой или Ронаром, и отлично овладела всеми тонкостями полета вдвоем. Подруга Кары, дворцовая Эльни, рассказала, что старший летун Гаэр-Ра при свидетелях назвал Кару лучшей крылатой во всем Яре. А когда кто-то пошутил, что девок под крылом не так много и лучшей среди них быть несложно, Гаэр-Ра серьезно добавил, что имел в виду всех крылатых, включая себя. Кара полагала, что старший летун слишком лестного о ней мнения, но похвала была приятна.

Под ногами проплывал Аркаир: дымящие трубы, железные пути для паротягов, аккуратные серые квадраты площадей и море черепичных крыш, от ярко красных до грязно-серых, — зрелище, которым дано любоваться не всем. Каре любоваться было некогда. Долгий полет в планы Малыша не входил. Неровен час стражники доложат советнику, что его сын сбежал, а парень рассчитывал успеть что-то сделать, прежде чем за ним отправят вооруженных нянек.

Быстрый спуск Каре был не в новинку, да и Нижний город она с высоты знала отлично. Стремительно снизилась, заложила вираж над кварталом Депо, пролетела рядом с причудливой Башней древнего часовщика, мимо площади Свободы и оказалась над кварталом Золотая Горка. Особняк Короля стоял возле казарм стражников — место приметное, хотя для посадки не очень удобное. Каре, однако, было не привыкать. Она уверенно снизилась над улицей. Прохожие бросились врассыпную, сообразив, что крыло идет на посадку. Кара пролетела, едва не коснувшись груженой бочками повозки, и приземлилась у ворот казармы. Малыш тоже не сплоховал, вовремя выставил ноги и не покатился по брусчатке, как это случалось с неопытными гонцами. Крыло ткнулось носом в каменную мостовую.

— Прибыли, господин разведчик.

— Я и не думал, что это так захватывающе! — глаза Малыша горели.

— Что значит «не думал»? — насторожилась девушка. — Ты же сказал, что уже летал.

— Я этого не говорил, крылатая, — Малыш отстегнул страховку. — Я сказал, что разберусь.

— Это твой первый полет? — изумилась Кара.

— Ага. Если бы знал, что так здорово, давно бы попробовал.

— Ты отлично держался, — похвалила Кара. — Но если бы сказал, что в первый раз, я бы полезные советы дала.

— Не беспокойся, еще успеешь. Я теперь летать буду только с тобой.

К ним подошли двое стражников, дежуривших у ворот казармы. Они решили, что крылатая доставила гонца с приказом.

— Кара Этна, сокрушитель «Железный коготь». Примите крыло, — Кара показала железный жетон.

Стражники кивнули. Они узнали Малыша, который часто появлялся в соседнем особняке. Парень уже исчез в воротах дома Короля. Кара решила пойти за ним, тем более что крыло, за которое она отвечала, под надежной охраной. Девушка хотела увидеть Лину, которая часто бывала в особняке.

Увы, Лины на месте не оказалось. Себа тоже. Были только бессменный помощник Короля хромой громила Граваль да незнакомый худой прыщавый паренек из команды ищеек. Малыш тут же ушел вместе с ними в кабинет.

Кара присела на ступеньки лестницы, по обеим сторонам которой на постаментах лежали грозные, но несколько потрепанные временем и непогодой каменные львы. В этом особняке она жила некоторое время, когда они по приказу Кен-Мара разыскивали дневник хранителя Тэйта. Именно во время поисков она сдружилась с Малышом, Себом и Линой. Хорошее было время, хотя и тревожное. Тогда враг готовился вторгнуться в Аркаир, сбил «Небесное око», начал охоту за Бароном… Кара прикусила губу. Неужели, все повторяется? Что делать? Может, попросить Малыша разыскать Ронара? Интересно, а парень знает, кто такой Черный Барон?

Из дома появился прыщавый шпион, окинул Кару плотоядным взглядом и поспешил прочь. На крыльцо вышел Малыш. Девушка спросила, какие новости.

— Граваль всех на ноги поднял. С утра собирал пацанов, но ничего толкового не выяснил. Никто про этих ублюдков не слышал, хотя понятно, что о таком заговоре не трубят направо и налево. Правда, пропал летун-механик, который готовил «Ласточку» к полету. Его уже все ищут. Скорее всего, именно он «Тихого убийцу» заложил, — Малыш был рассудителен и собран.

— Слушай, у меня к тебе тоже просьба. Я встречаюсь с сыном бургомистра… — Кара замялась.

— Это не он был в дирижабле. С мамой и Ви летел сам Эктор, — прервал ее Малыш.

У Кары вырвался вздох облегчения, а на глазах навернулись слезы радости. Ронар жив!

— Значит, ты знаешь, кто такой Барон? — встрепенулась она.

— Разумеется. Отец от меня секретов не держит. И про тебя с Ронаром мне известно.

— Но почему Ронар до сих пор не объявился в маске Барона?

— Сам голову ломаю. Когда я сидел во Дворце, Кен-Мар пытался связаться с бароновскими людьми, но те молчат. Что у них происходит, не ясно, но что-то происходит. Наши агенты сообщили, что видели Ронара уже после покушения, но затем он пропал. Сейчас у них командует Капитан Тайрон, правая рука Эктора, но к нему никого не пускают. Отец считает, что твой Ронар придумал какой-то хитрый план, но что-то он долго тянет…

Малыш не договорил, а у Кары вновь защемило сердце.

— Не бойся, Кара, мы его обязательно найдем, а всех ублюдков повесим, — уверенно сказал Малыш.

Они стояли на ступеньках дома. Над Аркаиром сгущались сумерки.

— Мне надо Лину найти, — сказал Малыш. — Она портовых хорошо знает, нам сейчас все связи поднять надо. Но ее батя зачем-то в Башню древнего часовщика отправил на ночное дежурство. Мне Граваль сказал. Я иду к ним. Здесь не останусь, за мной, скорее всего, уже стражу отправили.

— Я с тобой.

— Я и сам хотел предложить, а то загребут тебя сгоряча за то, что мне помогла.

— Мне не привыкать, но тебе охрана не помешает.

Каре хотелось быть полезной. Малыш и его шпионы. Если кто и способен сейчас разобраться, что происходит, то только они.

                                       * * *

Башня древнего часовщика была одним из самых узнаваемых символов Аркаира. Издали она напоминала мощную приземистую сторожевую башню, сложенную из гигантских каменных блоков. Самые древние здания Аркаира строились именно из такого материала, пока ему на смену не пришел более дешевый и практичный кирпич. Каждую из четырех стен здания украшал неповторимый орнамент. Южная была выполнена в виде чешуи дракона, западная — водопада, струящегося из-под крыши, восточная — коры дерева, а северная покрыта причудливыми узорами, напоминавшими гигантскую паутину. Башню венчала массивная металлическая крыша со слегка загнутыми краями.

Свое название башня получила благодаря часам. Их огромный механизм был одним из шедевров Древних механиков. Он имел четыре циферблата, размещенных на четырех сторонах под крышей. Каждый из циферблатов показывал разное время. На южной стороне, выходящей на площадь Свободы, время было аркаирское. На западной — отставало на четыре часа, на северной отставало на час, а на восточной опережало местное на пять часов. При этом стрелки циферблатов были неразрывно связаны между собой: если меняли время на одном из них, на других стрелки также двигались. Часовой колокол бил два раза, когда стрелки одного из циферблатов достигали полудня, и один раз — когда наступала полночь. Таким образом, жители Аркаира слышали бой часов восемь раз в сутки.

В полуподвальном помещении башни находились еще одни часы, получившие название Железные. В каменные плиты пола был вмонтирован металлический циферблат с тремя стрелками разной длины. Циферблат был разделен на множество секторов, некоторые из которых, в свою очередь, имели несколько делений. Вместо цифр выбиты неизвестные нынешним механикам знаки и символы. Из трех стрелок в движении находились лишь две. Самая длинная шла медленно, но постоянно, в течение суток совершая полный оборот. Вторая по длине стрелка передвигалась примерно раз в месяц скачкообразно, на одно деление в противоположную сторону от движения большой стрелки. Самая маленькая не двигалась вовсе. Механизм Железных часов был заключен в герметичный металлический цилиндр, уходивший на десятки шагов под землю. Мастера полагали, что и Железные часы, и часы наверху башни работали от одного серва, скрытого под землей, но добраться до него не удалось.

Ночью башня выглядела особенно величественно. Дайлы ярко освещали все четыре циферблата, поэтому Башня древнего часовщика была отлично видна почти из любой части Аркаира. Когда Кара и Малыш добрались до места, время на южном циферблате приближалось к полуночи. Площадь Свободы патрулировали двое стражников. Малыш сказал, что внешняя охрана появилась недавно. Раньше Башню по ночам просто запирали, оставляя внутри одного смотрителя архива. Однако полгода назад архив из башни вывезли во Дворец, смотрителя отозвали, зато у главного входа ночью появились стражники.

С тыльной стороны башни имелся черный ход, массивная железная дверь. Малыш и Кара подобрались к нему вдоль неосвещенной стены, улучив момент, когда оба часовых обошли здание и встретились у главного входа. Малыш достал из кармана большую связку ключей, которую прихватил из дома Короля.

— Кен-Мар тебе от всех дверей ключи оставляет? — удивилась Кара.

Дверь отворилась, и они проскользнули в темное помещение. Малыш повернул ключ в замке уже изнутри.

— Как же, оставляет, — фыркнул он. — Я по случаю сделал слепки ключей от всех важных мест в городе, что у отца были.

— Ну, ты даешь, мелкий, — укоризненно сказала Кара.

— Ты не подумай, отец мне доверяет, — поспешил оправдаться Малыш. — Просто он вбил себе в голову, что должен сам решать, куда мне можно лезть, а куда нельзя. Обидно, честное слово.

Внутри башни царили темнота и тишина. Каре сделалось не по себе. Ходили легенды, что в этом древнем здании порою появлялись призраки.

— И где нам Лину искать? — шепотом спросила Кара.

— А я хотел бы знать, что она вообще здесь делает, — хмыкнул Малыш. — Зал Совета на третьем этаже. Пойдем туда.

— Смотри! — Кара указала на лестницу в подвал. Оттуда лился голубоватый свет.

— Подземелье с часами. Там всегда дайлы горят, как в Лабиринте. Пойдем, проверим.

По каменным ступенькам они спустились вниз. Кара здесь никогда не была, поэтому с любопытством осмотрелась. Тайна Железных часов, чей механизм был скрыт от людских глаз под слоями металла и гранита, уже не одно столетие будоражила лучшие умы Аркаира. При королях в Башне проводились мистические ритуалы, читались молитвы Небесному Механику. После революции какое-то время башня была доступна для всех аркаирцев, которые ходили смотреть на конфискованное достояние династии Азура, но затем игры в народовластие кончились, и в подвал вновь стали пускать только избранных, механиков и советников. Последние лет двадцать помещение и вовсе использовалось как склад старых реликвий: дальняя стена была заставлена ящиками.

Кара наклонилась к часам, провела рукой по стрелкам. Ей показалась, что они сами по себе слегка мерцают. Хотя, возможно, это были причуды освещения.

— Никого. Надо проверить верхние этажи, — сказал Малыш.

— Стоять, расхитители!

Кара вздрогнула, рука дернулась к «Говоруну» на поясе, но голос показался знакомым.

— Ты сдурела, Рыжая? Так удар может хватить! — возмутился Малыш.

Со стороны ящиков показалась Лина с огнедыхом в руке. Кара вздохнула с облегчением. Ей шутка тоже не понравилась, но Лина подошла к ним уже с серьезным лицом.

— Извини. Я в азарте ляпнула, — девушка остановилась перед Малышом. — Мне очень жаль. Прими мои соболезнования.

Кара поняла, что после смерти Герцогини ее подруга еще не видела парня.

— Спасибо, но не надо меня жалеть. Мы здесь по делу, — немного осипшим голосом сказал Малыш. — Себ, привет.

Вслед за Линой из-за ящиков появился молодой механик.

— Малыш, Кара, что вы здесь делаете?

— Вас ищем. А вот что вы тут забыли?

— Я уже не первую ночь здесь тайно дежурю по приказу твоего папаши, — скривилась Лина. — Полгода назад началось, регулярно, раз в неделю, так развлекаюсь. Советник сведения получил, что кто-то из механиков тайком Башню посещал, прошлого смотрителя архива подкупил. Брать отсюда нечего. Зал Совета закрывается на такие хорошие замки, что только вместе со стеной взорвать можно. Непонятно, кому нужно сюда лезть. Внешнюю охрану усилили.

— Ага, усилили, — фыркнула Кара. — Мы с черного входа незаметно вошли.

— Да какая разница, — махнула рукой Лина. — Более глупого занятия я себе и придумать не могла — сидеть и ждать, пока какой-нибудь расхититель появится. Вы первые за все это время. Хорошо хоть моя смена раз в неделю, в остальные дни другие агенты дежурят, а то я дезертировала бы с «королевской» службы.

— Тебя отец тоже отрядил расхитителей ловить? — спросил Малыш Себа.

— Я сам вызвался, — смутился механик. — Лине не так скучно, а мне интересно Железные часы вблизи изучать.

Лина за его спиной скорчила гримасу.

«Вот дурной. Надо не на часы пялиться, а за девушкой ухаживать», — фыркнула про себя Кара.

— Мы за ящиками устроились, наблюдаем, если кто явится… — начал было Себ, но Малыш его перебил.

— Надо в Порт двигать. Лина, ты с валонийскими наемниками работаешь. Я хочу с ними переговорить. Сможешь устроить встречу?

— Смогу. У тебя есть какие наводки по поводу… — Лина запнулась, — по поводу диверсии?

— Пару месяцев назад прошел слух, что валонийцы пытались купить «Тихих убийц» у контрабандистов в Черных Доках. Тогда не вышло, но, возможно, они другие источники нашли.

— Они парни серьезные.

— А вы мне на что?

— Хорошо, идем, — ради Малыша Лина без колебания была готова покинуть свой пост.

Наверху, в коридоре, раздались голоса.

— Кого еще принесло? — удивился Малыш. Он хотел направиться к выходу, но Лина схватила его за руку и потащила к стене.

— Сюда, быстро!

Себ в свою очередь потянул за рукав Кару. Та не стала сопротивляться, но подумала, что это, скорее всего, нагрянули стражники, которых Кен-Мар пустил по следу сбежавшего сына. Граваль мог догадаться, куда Малыш направился.

Крылатая последней втиснулась в проем между ящиками и стеной. Отсюда через щели просматривался весь подвал, освещенный дайлами. Только места для четверых было маловато.

Они успели вовремя. По лестнице спустились четверо, и Кара поняла, что это не стражники. Двое были вооружены «Трескунами», один держал двуствольного «Судью», еще один — «Стрекач», оружие, которым пользовались наемники с Южного материка.

Наемник с «Судьей» осмотрел помещение, подошел к ящикам. В тот же момент возле уха Кары тихо щелкнул взведенный курок: Лина, сидя на корточках, вытянула руку с огнедыхом. Кара вжалась в стену. Если наемник заглянет за укрытие, то получит пулю в лоб. Вот только и им несдобровать. Его дружки изрешетят их пулями, деревянные доски от «Стрекача» не спасут, они даже выбраться не успеют.

К счастью, у входа послышались еще голоса, и наемник с «Судьей», так и не сделав шаг за ящики, развернулся.

— Дарэл, пошли четверых на третий этаж. Пусть следят за площадью. Двоих к черному входу, — скомандовал он.

«Как они попадут на верхние этажи? — подумала Кара. — Есть ключи от дверей? Но тогда, может быть, это бойцы Взора или механиков?»

В подвал продолжали спускаться люди, в основном без оружия. Они занимали места вдоль стен, вокруг циферблата часов, словно готовились к собранию. Крылатая покосилась на Лину. Та держала оружие наготове. Малыш прильнул к щели, рассматривая гостей. Как ведет себя Себ, в темноте не было видно. На всякий случай Кара подергала Лину за рукав. Только бы она не наделала глупостей. Наемница покачала головой, мол, я знаю, что делаю, и левой рукой достала из кобуры второй «Мясник». Кара похолодела.

                                       * * *

Избитый Ронар сидел взаперти в подвале особняка дома бургомистра. В этих камерах обычно содержались враги Эктора: строптивые торговцы, глупые шпионы, неудачливые наемные убийцы. Участь многих была незавидна. Убитых или умерших под пытками выносили по канализации на ближайший пустырь в районе Топи. Не исключено, теперь такая же судьба ожидала и самого сына бургомистра. Бароновскую броню с него сняли, руки связали кожаными ремнями, так туго, что все онемело. Ронар все равно пытался хотя бы немного их ослабить. Ярость давала ему силы. Он не мог поверить, что его все предали.

Увы, все попытки освободиться были тщетны. Впрочем, и они ничего не дали бы. Камера надежно запиралась, а тюремщики появлялись исключительно вчетвером. Они навещали его дважды, приносили воду и давали возможность справить нужду, затем снова связывали. Тюремщики были крепкими мужиками, которых раньше он никогда не видел. На вопросы, угрозы и проклятья не реагировали. Оба раза он не пытался сопротивляться. Про себя же решил, что их третье появление станет решающим. У него будет только одна попытка. Один против четверых. Слабая надежда, но сидеть в полной темноте и гадать, чья кровь льется сейчас на улицах Аркаира, он больше не мог.

Лязгнул засов, выдирая его из полудремы. Он отругал себя, что позволил расслабиться, дал одеревенеть мышцам, но ему показалось, что после последнего прихода тюремщиков прошло немного времени. Впрочем, счет времени он уже потерял. Ронар сел на холодном полу. В камеру ворвался свет масляного фонаря, а вместе с ним предательская мысль: это не тюремщики вернулись так быстро, а палачи припозднились…

Он не сразу сообразил, что вошедший человек пришел один.

— Рон, живой?

Он узнал голос, но не понял, радоваться или проклинать еще одного предателя.

— Я сейчас, — Так-Ра поставил фонарь на пол и разрезал ремни.

— Раздери меня крог! Что происходит? — Ронар поднялся на ноги, разминая затекшие кисти.

— Я не знаю, Рон, — Так-Ра был растерян. — Они всех купили: и Капитана, и Дани, и Шамала…

— Не может быть! Парни были готовы умереть за нас.

— Я знаю, Рон, но это так.

— А ты? — Ронар пристально посмотрел на телохранителя.

— Меня просто пытались пристрелить. Видимо, хотели сэкономить, — мрачно пошутил Так-Ра. — Повезло сбежать. Возле особняка крутился. Как охраны меньше стало, пробрался внутрь. Я боялся, что тебя уже сплавили по канализации, но, похоже, ты Капитану еще нужен.

— Спасибо, брат, — Ронар обнял его.

— Уходим, — Так-Ра сунул сыну бургомистра «Блюститель».

Они вышли из камеры. В конце коридора, на лестнице, горел фонарь, но Так-Ра потянул хозяина в другую сторону.

— В караулке сидели двое наемников. Я с ними разобрался, но в особняке еще два десятка человек, все не наши. Уйдем тихо, через канализацию.

Через несколько минут они уже брели по тоннелю по колено в воде. Так-Ра освещал путь фонарем.

— Что в городе творится?

Эхо гулко понеслось по тоннелю, опережая беглецов.

— Я все время в лавке сапожника Кано сидел, с особняка глаз не сводил, боялся, что тебя вывезут. Кано мужик надежный, я его послал по району пройтись, послушать, что говорят. Новых нападений не было, во Дворце паника, никого не пускают. Все ждут, когда Совет Аркаира с утра в башне соберется.

— А кураторы, курьеры? Неужели и их всех переманили?

— Не знаю. В «казармах» простые бойцы не понимают, что происходит. Тайрон руководит от твоего имени, ничего не объясняет.

— Значит, надо «казармы» в Порту поднимать, в Черных Доках, там парни самые надежные.

— Подожди. А если ошибемся? Мы не знаем наверняка, кого они еще переманить успели. К тому же многие кураторы Барона без маски не видели, сын Эктора им не указ, а твоя броня у Тайрона.

— Я верное слово для каждого найду, — процедил Ронар.

— Все равно опасно. Надо действовать наверняка.

Они выбрались на одну из улиц Нижнего города. В Аркаире царила ночь. Где-то далеко раздался гудок паротяга, забрехали собаки.

— К советнику Вальду будем пробиваться. Тайрон меня скрутил, когда я к нему собрался.

— Ночью во Дворец без золотых жетонов не пустят.

— А мы во Дворец не пойдем. Говоришь, заседание Совета завтра? Я Кен-Мара на площади Свободы перехвачу, при входе в башню.

В конце улицы мелькнули тени, и Так-Ра потянул сына бургомистра в темный проулок. Через минуту мимо них прошел отряд до зубов вооруженных наемников. Когда они скрылись из виду, Ронар выругался:

— Как воры, по подворотням прячемся.

— Пулю словить всегда успеем. Вот наденешь броню…

— Я этих тварей и без брони достану. Мне бы только до «Дракона» добраться, — процедил Ронар.

                                       * * *

Кен-Мар не любил «Дракона». Один из самых мощных и знаменитых огнедыхов Аркаира имел несколько недостатков: тяжелый, громоздкий и капризный. Последнее было особенно обременительно, приходилось тратить уйму времени на разборку и чистку оружия. Аккуратности и упорству Кен-Мару было не занимать. «Дракон» ему не нравился по другой причине: за свою кровожадность. Этот огнедых кромсал людей не хуже палубного «Разрывателя». Зрелище малоприятное. Даже если ранение не было смертельным, человек часто становился калекой.

Однако в этот раз Кен-Мар в качестве оружия выбрал именно «Дракона». Огнедых принесли ему днем, новенький, в обильной смазке, хорошо пристрелянный. Глава Взора долго возился с ним, бережно разобрал, проверил каждую деталь, вновь собрал, зарядил патроны в ленту. Надобности в этом не было, мастер Эдо лично проверил оружие, но Кен-Мар хотел себя чем-то занять. Возня с оружием его утомила, и он прикорнул. Увы, сон оказался тревожным. Он брел куда-то, «Дракон» приятно холодил руку. Пейзаж вокруг менялся: то горы, то узкие переулки, то коридоры Лабиринта. Он без труда находил выход, да вот беда, никак не мог прийти туда, куда стремился. Впрочем, он и сам не понимал, куда должен прийти. Рядом с ним шла Клариса. Они обменивались фразами на непонятном языке. Кен-Мар знал все слова, произносил четко, слушал ответ, но ничего не понимал, лишь кивал головой и вновь что-то говорил. Словно не он вел эту беседу, а кто-то другой…

Кен-Мар приказал разбудить его в определенный час, но проснулся сам раньше назначенного срока. Он посмотрел на часы, вызвал дежурного офицера, уточнил время, но, даже когда убедился, что еще слишком рано, с трудом сдержал себя, чтобы не броситься вон. Порою требуется напрячься, чтобы не опоздать, но сейчас он делал титанические усилия, чтобы не спешить. Его сердце разрывалось от тоски не менее сильно, чем два дня назад, когда он провожал в последний полет дирижабль Герцогини…

Наконец условленный час пробил. Кен-Мар впервые за многие годы облачился в металлический нагрудник. Ощущение было странное: чувство защищенности не прибавилось, зато броня сковывала движения, с непривычки терла в плечах. Поверх нагрудника он с трудом натянул темную куртку наемника, обмотался лентой с патронами, в карман сунул матерчатую маску, в руки взял «Дракона».

Из зеркала на стене на него смотрело бледное небритое лицо. Его поразили глаза. Безысходность. Он не ожидал от себя такого. Какая бы потеря ни была, он не должен падать духом. Да, он шел умирать. Это печально, но это только половина правды. Кен-Мар передернул затвор огнедыха, вгоняя патрон в ствол. «Дракон» грозно лязгнул, и его холодная злоба передалась Кен-Мару. Сегодня он шел не только умирать — он шел убивать.

                                       * * *

Секретарь Шэйлон был одаренным человеком: знал несколько языков, разбирался во многих науках. Его отец денег на образование сына не жалел, равно как и на поддержку коронников. Отец Шэйлона ненавидел революцию, которую пережил, будучи совсем маленьким мальчиком, и в которой потерял всю свою семью. Ему посчастливилось выжить, вырасти и стать удачливым торговцем, но неприязнь к механикам он пронес через всю жизнь и единственному сыну передал.

Казалось бы, революция растворилась в тумане времени, и молодой Шэйлон не мог прочувствовать все ее горькие и трагичные последствия, но он чтил заветы отца, помнил его рассказы о зверствах толпы, убивающей всех, кто богаче, удачливее и чтит королевские законы. Его тяга к знаниям тоже сыграла большую роль. В молодости, путешествуя по Северному материку, Шэйлон не раз встречался с коронниками в изгнании. Их красочные рассказы убедили его, что мир при династии Азура был лучше и благороднее нынешнего Аркаира. В иное время Шэйлон принял бы участие в каком-нибудь заговоре, но уже во времена его молодости позиции коронников, чтобы там ни докладывали шпионы механиков, ослабли настолько, что о реальной борьбе не могло быть и речи. Шэйлон решил пойти другим путем. Он стал работать на механиков, год за годом завоевывая их доверие, и в итоге занял пост секретаря Совета Аркаира. Это дало ему доступ к таким секретам и тайнам, о которых его отец и не мечтал.

К сожалению, нанести реальный вред гильдиям Шэйлон по-прежнему не мог. Ему оставалось лишь бережно хранить знания о славном прошлом династии Азура. Детей у Шэйлона не было, но был племянник Край-Дар, которого он взял к себе писарем. Некогда отец воспитал Шэйлона в духе ненависти к механикам, теперь уже сам Шэйлон передал частичку этой ненависти племяннику. Возможно, этим его вклад в борьбу за реставрацию короны и ограничился бы, но на закате лет судьба преподнесла ему неожиданный подарок.

Шэйлон поддерживал связи с коронниками, поставлял для них сведения и контрабандные товары из мастерских механиков. За свою жизнь он заработал на этом немало денег и со временем сам стал скупать всевозможные раритеты королевских времен. Его племянник Край-Дар принимал в этом участие, в последние годы все чаще заменяя стареющего дядю на сделках. Однажды Край-Дар попал на подпольный аукцион Коллекционера, где продавался дневник хранителя Тэйта. Край-Дар хорошо знал историю, поэтому сразу понял, какое сокровище плывет к нему в руки. Увы, он его упустил. Сначала проиграл торговлю, а затем не смог отбить артефакт в бою. К счастью, удача сопутствовала ему. Продавец дневника, мастер Крез, оказался большим хитрецом. Он тоже знал, какую ценность представляет собой украденный документ, поэтому вырезал часть наиболее лакомых страниц и попытался продать их отдельно. На сей раз он вышел на коронников, а те свели его с Край-Даром.

План, которому было суждено изменить судьбу Аркаира, они придумали втроем: Шэйлон, Край-Дар и мастер Крез. Все трое мечтали об одном — сокрушить власть механиков. Шэйлон и Край-Дар хотели вновь прославить коронников, а Крез — отомстить ненавистной гильдии, которая с позором выкинула его из своих рядов. В последний момент к заговору привлекли еще одного опасного человека.

Джоф, вопреки предположениям шпионов Взора, Аркаир не покинул, а ушел на север острова, в горы к бисканцам. Его тоже не оставляла мысль о мести. Он не соврал во время памятного разговора с Карой: работать на Дантар он стал исключительно ради коронников. Предки Джофа также пострадали в огне революции. Шэйлон и Край-Дар нашли отличного союзника.

Важной частью плана стали пурпурные банкиры. Убедить их было крайне тяжело, но Шэйлон, который всю жизнь зарабатывал себе репутацию в определенных кругах Севера, сумел это сделать. И вот настал решающий час. В особняке пурпурных банкиров этой ночью собралась небольшая армия. Легионеры Семи островов стянули сюда свои лучшие силы. Они не догадывались, что происходит, но пурпурные заплатили такую огромную сумму, что наемники не удивились, если бы сейчас поступил приказ идти на штурм Дворца. Как бы дико это ни звучало, они были готовы. Они привыкли исполнять приказы и по собственному опыту знали, что смелым и дисциплинированным бойцам по зубам любые крепости. Понятно, что воевать с целой армией Аркаира долго они не смогут, но этой ночью, если понадобится, город будет в их власти. Что принесет завтрашний день — такой вопрос они не задавали.

В отличие от легионеров, у Шкипера были вопросы.

— Ты хоть представляешь, во что мы ввязываемся? — спросил он Джофа.

Они сидели на первом этаже особняка, наблюдая за тем, как из подвала, где был вход в канализацию, появляются все новые бойцы, вооруженные до зубов. Джоф пристраивал на пояс кобуру с «Блюстителем». Оружие было для него непривычное, и он пытался найти для него удобное место, чтобы молниеносно доставать, как привык выхватывать «Мясник».

— Мы все уже обсудили, я тебя с собой не тяну.

— Ну, спасибо тебе! — фыркнул Шкипер, теребя седую бороду. — Бросить меня, значит, решил. Сам пойдешь за корону воевать, а меня по боку.

— Не ворчи. Чего ты хочешь? Я же тебе говорил: сам не знаю, чем все закончится. Может, и не будет ничего. Все, о чем Крез и Шэйлон говорят, звучит, как сказка.

— Что я хочу? Ты же знаешь: заработать на спокойную старость в Валонии. Уютный домик на берегу, собственная питейная, куча баб на побегушках…

— Себе-то не ври, — ухмыльнулся Джоф. — Если бы ты этого хотел, то не сидел бы в Аркаире после поражения Дантара, а слинял бы подальше. Мертвецы по питейным не ходят. А там, глядишь, нанялся бы к кому в команду и продолжил на домик копить.

— Ага! И бросил бы тебя одного? Кто тебе спину прикроет? — насупился Шкипер. — Да и стар я напарников менять. С тобой мы такое пережили, на десять жизней хватит.

— Значит, есть возможность и на одиннадцатую собрать впечатлений. Твоя помощь мне будет кстати. Из «Громобоя» ты стреляешь лучше всех, кого я знаю, а умение палить из такого огнедыха сейчас нам понадобится.

— Ну, если так, то я с тобой, — Шкипер довольно осклабился, словно весь этот разговор затеял для того, чтобы Джоф еще раз подтвердил, как он, Шкипер, ему нужен.

Со второго этажа спустились Шэйлон, Край-Дар и Крез. У двоих последних за спиной большие походные ранцы. Племянник к тому же был увешан оружием: на поясе два «Блюстителя», в руках «Громобой».

— Близится полночь, пора выступать, — сказал Шэйлон. — Время имеет важное значение, не так ли, мастер?

Крез кивнул. Он был бледен, под глазами мешки от недосыпа.

— Нам нужно уложиться в час. Тогда… тогда все будет хорошо, — немного хриплым голосом сказал бывший библиотекарь.

Край-Дар повернулся к главе наемников Легиона семи островов, усатому громиле с забранными сзади в косичку волосами:

— Зови банкиров.

— Обождите пару минут. Мы уберем охрану на площади и дадим знак, — наемник взял «Судью» и приказал бойцам: — Первый отряд за мной. Остальные занимают позиции в оцеплении. Как только войдем в башню, никто не должен к ней подойти или проникнуть в дома, где живут господа. Действуем тихо, огонь открывать только в крайнем случае.

Через несколько минут Шэйлон и его сообщники вышли из дома. Дайлы на Башне древнего часовщика ярко освещали пустую площадь Свободы. Стражников там уже не было. Заговорщики подошли к главному входу. Одновременно с другой стороны под охраной легионеров появились банкиры. На сей раз шестеро. Остальные предпочли ждать развязки дома. По подсчету Джофа сейчас пурпурных охраняли до двухсот бойцов Легиона, который считался самым грозным формированием наемников за пределами Торо.

Край-Дар распахнул дверь в башню. Внутри их встретил командир наемников:

— Чисто. Все этажи проверили.

— Сюда, — Шэйлон указал на лестницу вниз и первым спустился по ступенькам.

Войдя в подвал, пурпурные банкиры с любопытством осмотрелись. Они впервые переступили порог этого легендарного места.

— На циферблат не наступайте, — предупредил Шэйлон.

Мастер Крез открыл мешок, который ему передал один из наемников. Часы на башне пробили один раз. Полночь. Банкиры переглянулись. Толстяк Лой, у которого единственного был за плечами мешок, подошел к Шэйлону:

— Мы решили: с вашими людьми иду я.

— Не боитесь рисковать, господин Лой? Никто не знает, с чем придется столкнуться.

— Я не боец, но многое повидал на своем веку, — сказал банкир. — К тому же мы дали вам такую кучу денег, что просто обязаны проследить, чтобы вы их правильно потратили.

Мастер Крез подошел к Железным часам. В руках он держал странное приспособление, похожее на подкову.

— Неужели за столетия механики не поняли, что у них под ногами? — недоверчиво спросил кто-то из пурпурных.

— Они просто не знали, как с этим обращаться, — усмехнулся Крез. — Никто не знал до хранителя Тэйта, и я бы многое отдал, чтобы выяснить, где ему удалось раскопать этот секрет.

Вдоль окружности циферблата через равный промежуток шли небольшие выпуклости, словно в пол были утоплены металлические шарики. Крез поднес «подкову» к одному из них, раздался щелчок, шарик выскочил из пола и прилип к железке.

— Это сильный магнит. С его помощью мы для начала вынем заглушки на часах, — пояснил Шэйлон. — Все просто, если знать, что делать.

Крез пошел по кругу, собирая заглушки. На месте вынутых шариков остались зиять отверстия. Через несколько минут по окружности часов было более четырех десятков дыр.

— Кто же это построил? — спросил Лой.

— О, эта загадка на сто миллионов, — ухмыльнулся Край-Дар. — У нас столько нет. Вы нам ссудили гораздо меньше.

Банкиры шутку не оценили.

— Не важно, кто строил, важно, кто воспользуется, — пробормотал Крез. — Дайлы, господа.

Один из банкиров поставил на пол саквояж, наполненный большими голубыми кристаллами. Мастер Крез вынул из кармана сложенный лист бумаги, сверился с записями, взял один дайл и установил его в нужное отверстие. Кристалл тут же вспыхнул ярким светом.

— Даже если бы механики вскрыли заглушки и догадались вставить дайлы, ничего бы у них не получилось. Вариантов расстановки так много, что случайно привести в работу механизм не получится, — пояснил Шэйлон.

Мастер Крез обошел часы по окружности и, сверяясь с листком, установил еще семь дайлов. От их яркого свечения стало резать глаза. Пурпурные банкиры и легионеры стояли, затаив дыхание.

Закончив с дайлами, бывший механик занялся стрелками. Скрытый механизм часов уже пришел в действие, и все три стрелки спокойно вращались руками. Крез установил их напротив нужных символов. На этот раз он был особенно внимателен, сверялся с бумажкой несколько раз.

— Вот и все. Приготовьтесь, у нас будет мало времени.

По голосу бывшего библиотекаря стало ясно, что он жутко нервничает. Секретарь Шэйлон похлопал племянника по плечу, и тот без лишних разговоров шагнул внутрь круга. За ним последовали Крез, Джоф и Шкипер. Банкир Лой растерянно оглянулся, ему стало не по себе, но старший из пурпурных кивнул головой, и толстяк ступил на железный циферблат.

— Ну, храни вас Небесный Механик, — Шэйлон подошел к часам и достал из кармана еще один дайл. Те, кто стоял рядом, заметили, что у старика задрожали руки. Секретарь вставил дайл в одно из оставшихся пустых отверстий.

Девятый дайл вспыхнул. Под полом раздался тихий гул. Если бы не гробовая тишина, то, возможно, его бы вообще никто не услышал. Но кроме этого с виду ничего не изменилось. Дайлы по-прежнему ярко горели.

— И это все? — выдохнул Лой.

По тону банкира было не понять, вздох ли это разочарования или облегчения. В тот же миг самая длинная стрелка часов ожила и быстро двинулась по кругу. По мере ее движения дайлы, мимо которых она проходила, гасли. Первый, второй, третий…

— Смотрите под ноги! — предупредил Шэйлон.

Стоявшие в круге люди переступали стрелку, когда она достигала их.

…четыре, пять, шесть…

Лой сделал шаг, словно собираясь покинуть круг, но Край-Дар схватил его за рукав.

…семь, восемь…

Стрелка достигла последнего, девятого, дайла, но он вместо того, чтобы погаснуть, вспыхнул ослепительно ярким светом, а вместе с ним вспыхнули все остальные дайлы Железных часов, словно в подвале башни сверкнуло множество молний. Банкиры и наемники невольно зажмурились, некоторые выругались.

Когда присутствующие протерли глаза, дайлы потухли, длинная стрелка часов замерла, но посреди железного круга никого не было. Пурпурные завертели головами в поисках помощников Шэйлона и своего друга.

— Это какой-то фокус? — недоверчиво спросил седовласый банкир.

Шэйлон не отвечал, он завороженно смотрел на часы. Похоже, он сам не знал наверняка, что произойдет.

— Куда они делись? — собравшиеся заволновались.

— Они там, где и должны быть! — старик рассмеялся. — Вы присутствуете при величайшем событии в истории Яра. Уверяю, чудеса только начинаются.

Шэйлон подошел к часам и вынул дайл, который вставил последним. Остальные восемь дайлов зажглись.

— Господа, прошу за мной. Надо дождаться следующего удара колокола на башне. Тогда круг замкнется. Мы будем наблюдать за новым миром из зала Совета.

Старик положил дайл в карман и приказал наемникам:

— В этот зал, кроме меня, никто не должен войти.

Главарь легионеров кивнул. Если он и удивился исчезновению людей, то виду не подал. Провалились ли они под пол, развеялись по ветру или Шакра сделал их невидимыми — не его ума дело. Он свой гонорар отработает с оружием в руках. Ночь еще не кончилась.

                                       * * *

Как только заговорщики покинули подвал, Кара выбралась из укрытия. Лина появилась следом с двумя «Мясниками» в руках. Затем вылезли Малыш и Себ.

— Вы это видели?! Вы видели, как они исчезли? — взволнованный Себ подбежал к часам и остановился возле горящих дайлов, опасаясь зайти в круг.

— Я ничего не видела, меня вспышка ослепила, — проворчала Лина.

— Меня тоже. Но они пропали, если, конечно, их не развеяло в пыль ударом молнии, — сказал Малыш.

— Вы представляете, что это?! — Себ захлебывался от волнения. — Это самое удивительное чудо Древних, и оно было скрыто у всех на виду.

— Говори тише. Охрана услышит, — шикнула Лина. — Мне интересно, кто эти люди и что они затевают.

— Это правильные вопросы, Рыжая, — кивнул Малыш. — На первый могу ответить: это пурпурные банкиры, а с ними секретарь Шэйлон и его помощник Край-Дар — я их видел, когда с отцом сюда приходил.

— И мастер Крез, тот самый, который у нас дневник Тэйта украл, — вставил Себ.

— Джоф тоже в круге стоял, — Кара повернулась к Лине. — Ты разве его не узнала?

— Узнала, но, честно говоря, глазам не поверила, — призналась портовая.

— На второй вопрос, «что они затевают», ответ мы пока не знаем, но, судя по всему, ничего хорошего, — продолжил Малыш.

— Они исчезли! — не унимался Себ. — Не развеяло же их, в самом деле!

Механик в возбуждении обежал циферблат.

— Что будем делать? — Лина косилась на вход в подвал.

— Как я поняла, из башни они уходить не собираются, — сказала Кара.

Малыш направился к лестнице.

— Ты куда? — зашипела портовая.

Паренек приложил палец к губам и тихо взбежал по ступенькам. Лина навела огнедыхи на дверь. Малыш осторожно выглянул в коридор, затем вернулся.

— Легионеры у главного входа. Двое, но в здании наверняка их больше.

— Похоже на очередной заговор, — заметила Кара.

— Точно. Кто же в здравом уме будет занимать Башню древнего часовщика!

— Может, это происки механиков? Барон и Герцогиня погибли, им теперь бояться некого, — нахмурилась Лина.

— Не думаю, что это механики. Мастер Крез у них в опале, да и Джофа они бы снова не наняли. Тут что-то другое. Знать бы, что делает эта штука, — Малыш уставился на Железные часы.

— Лина, помоги мне, — вмешался Себ. — Надо вытащить один из дайлов на стене.

— Сдурел? Нашел время воровать! — одернула его портовая. — Надо выбираться. Я положу тех, кто в коридоре, выбегаем через главную дверь.

— А если они ее закрыли? — поморщился Малыш. — Со стороны зала прибегут и, пока я дверь открывать буду, в спину из «Стрекачей» положат. Еще не известно, есть ли охрана на площади.

Паренек решительно направился к Себу:

— Я догадываюсь, что ты затеял. Подсади, я вытащу дайл.

Себ пытался посадить Малыша к себе на шею, но с первой попытки не получилось, потребовалась помощь девушек. Кара дала Малышу свой нож. Подросток выковырял из стены один из дайлов освещения.

— Что ты задумал? — спросила Кара.

— Хочу проверить, правильно ли я запомнил, что этот старик делал, — ответил Себ.

— Верно говоришь, механик, — поддержал Малыш. — Узнаем, что за фокус.

Подросток в одном из ящиков нашел небольшую медную вазу и поставил ее внутрь круга, на самом краю, чтобы длинная стрелка не задевала.

— Это безумие, — пробормотала Лина.

— Ты помнишь, куда Шэйлон вставил последний дайл? — спросил Малыш.

— Кажется, сюда, — Себ вставил дайл в одно из отверстий.

Кристалл ярко загорелся. Они подождали немного, но ничего не произошло. Лина разочарованно фыркнула.

— Наверное, я ошибся, — сконфузился Себ. — Из-за ящиков плохо видно.

Он извлек дайл, отошел к стене, проверил направление, затем вновь подошел к циферблату.

— Не тяни! Если охрана войдет… — нервничала Лина.

Себ вставил дайл в другое отверстие. Дайл снова вспыхнул. На этот раз под полом раздался легкий гул. Мгновение, другое — и большая стрелка на часах ожила.

— Раздери меня крог! — воскликнула Кара.

— Себ, ты гений! — Малыш просиял.

— Вы даже не понимаете, что делаете, — скривилась Лина.

— Мы что-то запустили, — рассудительно заметил Малыш.

Стрелка дошла до первого дайла, он погас. Себ прикрыл лицо рукой, оставив щелочку между пальцами:

— Я постараюсь заметить, что произойдет с вазой.

Погас второй дайл, третий, четвертый, пятый…

— Ни с места!

На лестнице в подвал возник легионер. Лина развернулась с «Мясниками» в руках. Она и противник начали стрелять одновременно, однако портовая оказалась искуснее. Одна из ее пуль угодила легионеру в грудь, и бедняга покатился по ступенькам.

Обрадоваться никто не успел: в дверях показался еще один боец со «Стрекачем». Малыш и Себ бросились врассыпную, Кара выхватила «Говорун». Лина, продолжая стрелять из «Мясника», попятилась к ящикам. К несчастью, она задела ногой стрелку часов и упала прямо в центр циферблата.

Кара увидела, что погас восьмой дайл.

— Лина!

Легионер дал очередь, но крылатая, не обращая внимания на свистевшие вокруг пули, ринулась к подруге. Она схватила ее за руку и дернула, помогая подняться. В следующий миг зал озарили вспышки. Легионер на несколько мгновений ослеп и перестал стрелять. Себу глаза застлала белая пелена, но он успел добраться до спасительных ящиков. Механик упал на спину, больно ударившись о стену головой. На него кто-то навалился, и парень с испугу замолотил кулаками.

— Очумел?! Чтоб тебя!

Он узнал голос Малыша и разлепил глаза. Пацан тоже юркнул за ящик.

— Оружие есть? — спросил паренек, тяжело дыша.

Себ ошалело замотал головой.

— Тогда нам трындец, — уныло заключил сын советника.

Вновь рассерженно затараторил «Стрекач»…

                                       * * *

На площади Свободы царила тишина. Охраны нигде не было видно, хотя Ронар помнил, что ночью здесь должны дежурить стражники Взора.

— Не нравится мне это, — сказал он, наблюдая из-за угла.

— Давай близко не подходить, проберемся в лавку напротив, — предложил Так-Ра.

— Может, все же лучше во Дворец прорываться? Вдруг они заседание в кабинет Кен-Мара перенесли, как во время предыдущего кризиса, — сказал сын бургомистра.

Так-Ра не успел ответить. Из темноты выскочили несколько фигур. Телохранитель Барона запоздало развернулся и получил удар кинжалом. На плечах у Ронара повисли двое. Он мощным движением разбросал их, схватился за огнедых, но получил в висок прикладом «Палача» и рухнул на брусчатку.

— Не стрелять! Работаем тихо, — раздался голос.

Ронар попытался встать, но нападавший прижал его коленом к земле.

— Вы на кого руку подняли, твари! Я сын бургомистра, — прохрипел он.

Наемник промолчал, в его руке блеснул кинжал, но воспользоваться им он не успел. Теперь уже на его голову обрушился приклад тяжелого огнедыха. Налетчик рухнул на Рона. В темноте послышались глухие удары и стоны.

Ронар спихнул с себя тело наемника, которому раскроили череп, и поднялся, приготовившись к драке.

— Спокойно, я на вашей стороне! — в неярком свете ока Асгона стоял человек в маске с «Драконом» наперевес. У его ног лежали еще двое нападавших. Приклад «Дракона» разил мощнее приклада «Судьи». Ронар замер в нерешительности, но тут на земле застонал Так-Ра, и сын бургомистра бросился к нему.

— Ранен? Сейчас перевяжу.

— Под ребра, сука, заехал, — прохрипел Так-Ра, держась рукой за бок.

Ронар обернулся к неизвестному спасителю:

— Помогите, раз вы на нашей стороне.

Тот не успел ответить. Из Башни древнего часовщика донеслись выстрелы.

— Началось, — пробормотал незнакомец. — Быстро за мной.

— Мой друг ранен… — начал было Ронар.

— Кару свою живой хочешь увидеть? Она сейчас там, — не оборачиваясь, сказал человек. В башне заговорил «Стрекач».

— Беги, Рон, я в порядке, — выдохнул Так-Ра.

Незнакомец двинулся через площадь. Рон подхватил упавший «Блюститель» и бросился следом. С другой стороны площади показались двое вооруженных людей. Незнакомец дал две короткие очереди из «Дракона». Бойцы повалились на землю.

— Быстрее! — гаркнул стрелок.

По ним открыли огонь с верхних этажей башни. «Дракон» огрызнулся длинной очередью, зазвенели разбитые стекла. Это дало его хозяину и Ронару драгоценные мгновения, чтобы добежать до входа. Сверху ударили две «Саламандры», но пули уже не могли достать людей в дверном проеме.

Ронар увидел, что к башне бегут уже человек десять бойцов.

— Они площадь оцепили. Живо, внутрь! — приказал незнакомец и первым ворвался в башню, поливая темный коридор свинцом.

— Где Кара?! — закричал Ронар, когда огнедых на секунду замолчал.

— В подвале, за мной.

Незнакомец дал еще одну очередь вглубь здания и первым кинулся по лестнице. Ему навстречу полетели пули из «Стрекача». «Дракон» злобно зарычал и через пару мгновений выиграл и эту дуэль.

Ронар сбежал по ступенькам. Подвал при свете дайлов выглядел зловещим и пустым. На полу два трупа наемников.

— Кара! — сын бургомистра огляделся. — Где она?

Незнакомец с «Драконом» не ответил, он взял на прицел входную дверь.

— Ронар, не стреляй! — из-за ящиков показались двое.

— Я Малыш, сын Кен-Мара, — подросток смело направился к Ронару. — Это Себ. Мы друзья Кары.

— Где Кара?

— Она была здесь, но… — Малыш развел руками.

— Небесный Механик! Они тоже пропали! — всплеснул руками Себ. — Как они оказались в круге?

— Что значит пропали? Что здесь творится?! — взревел Ронар.

«Дракон» вновь начал изрыгать свинец, разнося в щепки дверной проем. Кто-то попытался сунуться в подвал, но под плотным огнем поспешно отступил.

— Твою мать, механик, не тупи! — гаркнул человек в маске. — Вставляй этот проклятый дайл, и убирайтесь вслед за ними!

Себ растерянно уставился на Железные часы:

— Это безумие…

— Сейчас в подвал ворвутся легионеры, тогда вы сдохнете и их не спасете, — процедил незнакомец.

Малыш первым опомнился, подбежал к циферблату и вытащил из отверстия девятый дайл. Остальные восемь кристаллов вновь засветились.

— Говорил мне батя, не хватай в Лабиринте что попало, — пробормотал Малыш и вставил дайл обратно. Стрелка часов двинулась по кругу.

Малыш торопливо вошел в центр:

— Себ!

Механик медленно, как на эшафот, ступил на железный круг. Погас первый дайл.

— Ронар, иди к нам, — сказал Малыш.

— Что все это значит? — хмуро спросил сын Черного Барона.

— Нет времени объяснять, да ты и не поверишь.

— Иди, отомсти за отца, — проронил человек в маске.

Дайлы продолжали гаснуть. Ронар подошел к Малышу и Себу.

— А вы? — сын Барона обернулся.

— У меня еще дела, здесь и сейчас, — глухо ответил человек с «Драконом», продолжая держать на прицеле дверь в подвал.

— Кто вы? Мы вас знаем? — Малыш прищурился.

Незнакомец повернул голову и молча посмотрел на него. Погас последний дайл. Подвал озарился ярким светом.

                                       * * *

Когда началась стрельба, собравшиеся в зале Совета пурпурные банкиры вскочили с мест. На улице сердито заговорил «Дракон», с верхнего этажа башни затараторили «Саламандры». Шэйлон подбежал к двери, с опаской выглянул. Стрельба вскоре стихла, но в зал вбежал командир легионеров:

— В подвал прорвались чужаки. У них «Дракон», не можем войти.

— Сейчас весь город на уши поднимут! — по рядам банкиров пронесся ропот.

— Это не страшно, но из подвала их надо выбить. Берите бомбы, — приказал Шэйлон.

— Вы взорвете часы! — заволновался седоусый банкир.

— Механизм под землей, с ним ничего не случится, — буркнул Шэйлон. — Дело сделано. Через несколько минут колокол вновь пробьет, и история уже не будет прежней.

Старик и командир легионеров спустились на первый этаж. У входа в подвал сгрудились бойцы.

— Бомбы! — приказал командир.

Наемники подожгли фитили на трех металлических шарах-бомбах и кинули вниз. Шары покатились по ступенькам и через пару мгновений подвал сотрясли взрывы. Командир махнул рукой и четверо бойцов, вооруженных «Стрекачами» и «Саламандрами», ринулись вниз. Началась ураганная стрельба. «Дракон» по-прежнему свирепо огрызался. Глава легионеров выругался, выхватил два «Мясника» и сам бросился в бой. За ним последовали еще трое бойцов. Стрельба вспыхнула с новой силой, но численный перевес сделал свое дело: «Дракон» наконец смолк. Шэйлон поспешил вниз.

Из восьмерых ворвавшихся в подвал нападавших на ногах остались лишь двое: сам главарь легионеров и боец с «Саламандрой». Владелец «Дракона», человек в куртке наемника и черной маске, сидел возле ящиков, рядом валялся его грозный огнедых. Как ни удивительно, защитник был еще жив.

— Не стрелять, — приказал Шэйлон.

Легионеры, держа врага на прицеле, приблизились. Куртка героя намокла от крови. Под ней был металлический нагрудник, но от пуль «Мясника» защитить хозяина он не смог. Человек с трудом приподнял голову.

— Кто с тобой был? Где они? — требовательно спросил командир легионеров.

Шэйлон посмотрел на Железные часы и выругался, сообразив, что произошло.

— Кто вы такие? — визгливо спросил старик.

— Они успели… — с трудом разлепил губы незнакомец.

Старик нахмурился. Он уже слышал этот голос. Колокол на башне гулко пробил один раз. Это часы, которые отставали от аркаирского времени на час, наконец-таки добрались до полуночи. Звук в этот раз прозвучал как-то странно. Он не был громче или пронзительнее, но Шэйлон почему-то вздрогнул, а затем улыбнулся.

— Неважно, мы победили, — сказал старик.

Незнакомец закрыл глаза и уронил голову на грудь.

3. Неизвестный Аркаир

Кара ослепла от яркой вспышки дайлов, но Лину не отпустила. Она потащила подругу из круга, но нога подвернулась, и крылатая упала на холодный камень. Выстрелы стихли. Кара заморгала. Зрение постепенно вернулось, но вокруг все было, как в тумане. Девушка не сразу сообразила, что это и есть туман. Рядом на коленях стояла Лина с двумя «Мясниками» в руках. Вокруг висела белая пелена, справа возвышалась кирпичная стена, под ногами булыжник. Кара опустила «Говорун», стрелять было не в кого.

— Себ! Малыш! — неуверенно позвала она.

— Тихо, — скомандовала Лина.

Кара поднялась с земли, шагнула в туман и обнаружила еще одну кирпичную стену. Было сыро и прохладно.

— Мы не в подвале.

— Вижу, не слепая, — буркнула Лина. — Что ты сделала?

— Я хотела тебя из круга вытащить.

— Молодец, подруга. Нас обеих и накрыло.

Девушки удивленно озирались. Туман по-прежнему стоял стеной. Издалека доносились приглушенные голоса, лошадиное ржание, скрипы, позвякивания. Лина убрала один «Мясник» в кобуру, а в барабан второго дозарядила патроны.

— Может, нас не только ослепило, но и оглушило, и мы забыли, как выбежали на улицу, — неуверенно предположила Кара.

— Ага, и не помним, как слонялись по городу несколько часов. Сейчас уже утро, — фыркнула Лина. — Они исчезли, ты забыла? А теперь и мы оказались там же.

— «Там же» — это где?

— Я откуда знаю!

Из тумана раздались удары колокола, но не с Башни древнего часовщика.

— Бред какой-то, — покачала головой Кара.

— А не надо трогать механизмы Древних! — зло сказала Лина, словно это ее подруга запустила Железные часы. — Пошли разбираться, что здесь творится.

Они вышли из проулка на улицу. Из тумана выступали двухэтажные дома с потрескавшейся штукатуркой. Послышался скрип повозки, показалась телега, груженая мешками. Бородатый возница при виде девушек отшатнулся и едва не выронил вожжи.

— Убери оружие, — Кара сунула «Говорун» в кобуру. Лина нехотя последовала ее примеру. Телега проехала мимо, возница косился на них, пока не скрылся в тумане.

Девушки пошли по улице. Навстречу попались несколько мастеровых, спешащих на работу. Послышались голоса, ржание лошадей, вдали просигналил паротяг. Туман немного рассеялся, и Каре показалось, что она узнала одну из улиц Нижнего города.

— Литейная, где-то южнее Арсенала, — подтвердила ее догадку Лина. — Как мы здесь очутились?

— Не знаю. Пошли обратно к башне.

Аркаир быстро оживал. Улицу наводнили повозки и всадники, прохожие жались к домам, толкали друг друга на узких деревянных тротуарах.

— Бургомистр опять ремонт мостовой затеял, — проворчала Лина.

Кара посмотрела под ноги — булыжников не было, улица утопала в грязи. В следующее мгновение она едва не попала под лошадь. Хорошо, Лина вовремя дернула подругу за руку. Всадник промчался мимо, обрызгав их грязью.

— Совсем рехнулись, уроды! — выругалась Лина. — Откуда столько лошадей развелось?

Они вышли к зданию Арсенала. Мощные сторожевые башни, построенные двести лет назад, возвышались над окрестными домами.

— Это еще что за комедианты? — удивилась портовая.

Возле входа в Арсенал вместо стражников в синих мундирах стояли военные в белых штанах и красных куртках. На головах медные шлемы, в руках огнедыхи с длинными стволами — «Зверобои». Кара такое оружие видела во время исторического представления в «Серебряном Тароке». Механики перестали делать «Зверобои» более полувека назад.

— Наверное, в честь столетия революции стражников в старую форму переодели, — предположила она.

— Ага, и в патрули отправили? — фыркнула Лина.

На противоположной стороне улицы показались двое стражников в красных куртках со «Зверобоями» и офицер, шлем которого венчали перья, а на поясе висела сабля.

— Знаешь, а не «Серебряный Тарок» ли так на свое новое представление зазывает? — нашлась Кара.

— Ну, подруга, за такую наглость в Порту можно по роже получить.

— Слава богу, здесь все-таки Нижний.

— Странный только какой-то. Народ, словно с ярмарки, — заметила Лина.

Каре и самой показалось, что в одежде горожан было что-то не то. Костюмы мастеровых поражали однообразием и блеклостью, зато у горожан отличались вычурностью. Взять хотя бы высокие цилиндрические шляпы, такие уже давно мало кто носил, но Кара, немного пройдя по улице, встретила в них несколько человек. Мимо проехала бричка, в которой сидел пожилой господин в строгом черном костюме и молодая девушка в ярком платье с нелепым цветным зонтиком в руках, хотя ни дождя, ни солнца не было.

— Хорошо, хоть все спокойно. Видимо, легионеры башню покинули, — сказала Лина.

— Или их уже перестреляли, — нахмурилась Кара.

Началась хорошая брусчатка. Они вышли на площадь Серебряной подковы.

— Пить хочу, — призналась Лина. — Раньше здесь колонки на каждом шагу были, не понимаю, кому они помешали.

Колонок, которые были подсоединены к серву городского водоснабжения, действительно, не было. Зато на площади развернулся небольшой рынок: несколько прилавков, с которых продавали овощи, молоко, сыр. Лина подошла к молочнику — толстому господину с большими усами, концы которых щегольски завивались кверху. На прилавке в ряд стояли крынки, закрытые тряпочками. Продавец наливал молоко в бидон скромно одетой девушке, в платье и переднике. Одежда девушки выцвела, словно от бесконечных стирок, и была вся в нелепых заплатках.

Лина дождалась, пока покупательница расплатится, и достала монету:

— Дайте одну крынку.

Торговец взял монету, повертел в руках, покачал головой и вернул:

— Извините, госпожа, таких денег не знаю.

— Сдурел? Редарий не признал?

— Это не редарий. Вы не местные? — насупился продавец.

— Да ты шутник, — скривилась Лина.

— Мы из Валонии, — поспешила вмешаться Кара.

— Оно и видно. Был я в детстве в вашей дыре, — усмехнулся молочник. — Не знаю, кто вам эту монету подсунул, но вас обманули. Наши редарии — вот, — он достал из кармана большую медную монету и показал девушкам.

Медь была светлая. На одной стороне отчеканен номинал, а на другой вместо шестеренок герба механиков и девиза «В знании сила» — профиль незнакомца.

— Кто это? — спросила Кара.

— Наш король. Его Величество Клаймак Азура. С его профилем монеты чаще всего встречаются. Еще с его отцом ходят — Бестием Азура. При нем как раз реформа была. Короче, медь мы только аркаирскую берем, серебро и золото заморское — иное дело.

Кара и Лина растерянно уставились друг на друга.

— Если вас местные провели, могу стражу кликнуть, покажите им обидчика. У нас мошенников быстро на рудники отправляют, — участливо сказал продавец.

— Я на дуру похожа? — обозлилась Лина.

Кара поспешно схватила ее за рукав.

— Я же тебе говорила: она не настоящая. Ты проспорила, — затараторила она. — Все в порядке. Мы в другой раз зайдем.

Крылатая, не дав Лине возразить, потащила подругу прочь.

— Это я схожу с ума или у мужика с головой не в порядке? — негодовала Лина. — С каких это пор сумасшедшим коронникам в Аркаире торговать разрешили?

— Пошли на станцию, — Кара растерянно огляделась. — Надо кое-что проверить. Какая тут ближайшая на ветке Герцогини? «Черная Горка»?

— Ага. Можем тут срезать, — кивнула Лина. Она хотела спросить, что задумала подруга, но почему-то не решилась.

По мере приближения к станции портовая все больше хмурилась, она не узнавала этих мест. Вот Угольная улица, черные закопченные дома, рядом одноименные склады, но забора почему-то нет. Вот знакомый перекресток… Или нет, не он. По той стороне улицы стояли каменные дома, а не деревянные хибары.

Они вышли к станции «Черная Горка» и остановились как вкопанные. Пустырь, навесы, угольный склад, сточные канавы… Станции не было.

— По-моему, у нас обеих помутнение, мы не туда вышли, кварталом ошиблись. Это Топь… наверное, — неуверенно сказала Лина.

— Нет, не ошиблись, — упавшим голосом возразила Кара. — Видишь: за домами две водонапорные башни рядом? Они одни такие во всем Аркаире.

— Но станция…

— Станции здесь и не должно быть. Ее только через девяносто лет построят по приказу Герцогини.

— Ты… серьезно?

Кара кивнула. Лина посмотрела в сторону горы Леры, но туман рассеялся не настолько, чтобы можно было увидеть Верхний город и Дворец. Возле склада рабочие загружали углем две подводы. Работами руководил мастер в темно-синем потертом комбинезоне. Лина направилась к нему.

— Добрый день, уважаемый!

Мастер обернулся. Он был бледным и осунувшимся, лицо все в угольной пыли, как и у рабочих, грузивших подводы. При виде хорошо одетой и вооруженной девушки он отвесил низкий поклон:

— Здравствуйте, госпожа.

— Мы не местные, поэтому не сочтите вопрос глупым, — Лина замялась, а затем выпалила. — Какой сейчас год правления короля Клаймака?

— Восемнадцатый, уважаемая госпожа. Скоро у Его Величества день рождения, да продлятся его дни. Праздник большой будет.

Лина с каменным лицом развернулась и, даже не поблагодарив, подошла к застывшей Каре.

— Восемнадцатый год правления Клаймака, — загробным голосом сообщила она. — Как такое может быть?

— Я не знаю, — уныло сказала Кара. — Одно ясно: это все из-за вспышки в подвале.

— Значит, мы оказались в прошлом? В нашем прошлом? — Лина смешно наморщила носик. — Королевская власть и все такое…

Девушки надолго замолчали. Рабочие закончили грузить первую подводу, и тяговая лошадь с мохнатой спутанной гривой с трудом потянула ее за собой. Колеса вязли в грязи.

— Я всегда подозревала, что с Железными часами что-то не то, — сказала Кара. — Есть легенда про мастера Яко Лысого, который исчез в Башне древнего часовщика на десять лет, а когда нашелся, ничуть не постарел и никак не хотел поверить, что столько времени прошло. Я думала, это выдумки измышлителей… С ума сойти. Мы теперь, как тот мастер, только хуже.

— А знаешь что, подруга? — сказала Лина с натянутой улыбкой. — Пошли королевский Аркаир смотреть. Когда еще такой случай выпадет!

                                       * * *

Королевская власть в Аркаире издревле держалась на четырех столпах: Гильдии механиков, Небесной гвардии, шпионах Внешнего Взора и страже Внутреннего Взора. Механики изучали наследие Древних, открывали новые технологии, создавали полезные механизмы и оружие. Королевские гвардейцы на сокрушителях бороздили воздушные просторы Яра, наводя ужас на соседей. Шпионы Внешнего Взора добывали иноземные секреты, вербовали сторонников в Брадосе, Дантаре, Эндоре. Стража Внутреннего Взора следила за порядком на острове, ловила преступников, смутьянов и вражеских лазутчиков.

Старшему королевскому сыщику Внутреннего Взора Драко Мальму обычно поручали самые важные дела: поимку шпионов, поиск пропавших реликвий Лабиринта и преступления против аркаирских аристократов. Мальм был на особом счету у министра Внутреннего Взора Тео Арна. Министр считал его лучшим сыщиком королевства. Драко, действительно, было, чем гордиться. Выходец из семьи мелкого портового торговца, он начал карьеру в сыске простым агентом, но за четверть века службы дорос до должности старшего королевского сыщика. На его счету были сотни успешно раскрытых ограблений, десятки обезвреженных шпионов Брадоса и Валонии, полсотни пойманных наемных убийц и три предотвращенные покушения на родственников короля. Драко имел агентов по всему Аркаиру. Он искусно планировал облавы, умело вел допросы и часто лично принимал участие в арестах преступников. С такими способностями в иерархии Взора можно было бы рассчитывать на пост и повыше, но Драко, к сожалению, был простолюдином, поэтому своего потолка в звании достиг. Впрочем, сам сыщик об этом не жалел. Сыскная работа увлекала его сама по себе, и он хандрил, когда приходилось скучать без дела.

В последнее время, как назло, ничего интересного не происходило: последнюю шпионскую сеть Брадоса раскрыли прошлым летом, Лабиринт был под надежной защитой, даже громких ограблений в городе уже пару месяцев не случалось. Время от времени вспыхивали волнения среди рабочих в Семи Шахтах и в Порту, но поисками смутьянов занималась Тайная канцелярия. Драко этому был даже рад. Одно дело выводить на чистую воду иноземных шпионов, матерых убийц и грабителей и совсем другое — допрашивать и пытать бунтовщиков. В общем, министр Арн давно Драко не вызывал и ответственных заданий не поручал.

В такие моменты сыщик сам находил себе работу. Он изучал дела следователей Взора и отбирал наиболее интересные. Покушений в Аркаире происходило немало: торговцы сводили счеты с конкурентами, наемники и контрабандисты делили территорию, головорезы охотились на богачей. Вот и на этот раз среди находившихся в производстве дел об убийствах Драко обнаружил кое-что интересное. Механик Вито Стан был заколот среди бела дня в Нижнем городе, механика Дагон Ра нашли мертвым на пороге собственного дома в Верхнем городе, а тело торговца Тори Знака выловили из канала в Порту. Все три дела вели молодые сыщики. Они рассматривали разные версии, от случайных ссор до происков конкурентов, но все преступления расследовали порознь. Драко же обратил внимание на детали. Первое: все три жертвы были заколоты в сердце, преступник бил умело, не оставляя шансов на спасение. Второе: размер и характер ран говорили о том, что оружие, как и сила удара, были одни и те же. Третье: ценности и личные вещи убитых остались на месте. Сыщик предположил, что все три преступления совершил один и тот же человек, и затребовал дела себе.

Для начала он попытался установить связь между жертвами, но не преуспел. Все трое были людьми уважаемыми в своих кругах, но между собой не знакомы и даже через третьих лиц дел не вели. Двое из них по мелочи нарушали закон: механик Вито Стан приторговывал неучтенными инструментами, а торговец Тори Знак водил дружбу с контрабандистами, но за это не убивают. Механик же Дагон Ра слыл вполне респектабельным, жил в Верхнем городе и от преступников держался подальше.

Так как связи между жертвами найти не удалось, сыщик сосредоточился на личности подозреваемого. Он просмотрел картотеку преступников и нераскрытые дела последних лет и пришел к выводу, что так в Аркаире никто не убивал. Возможно, на Торо появился новый наемный убийца. Не исключено, он набирает заказы, чтобы заработать репутацию. Если так, то в преступном мире о нем должны были слышать. Следовало скорее опросить осведомителей. Накануне дня рождения Его Величества разгул преступности на улицах города Внутреннему Взору ни к чему.

                                       * * *

Кара и Лина целый день бродили по Порту и Нижнему городу. Королевский Аркаир предстал перед ними во всей красе. Это был город контрастов: богатые кварталы Нижнего, в которые они заглянули, поразили чистотой и аккуратностью, в то время как улицы Порта столетней давности выглядели хуже, чем трущобы Собачьего Пустыря в их родном времени. Многие улицы девушки не узнавали, иных еще не было вовсе — только пустыри или заросшие лесом участки на окраине города. Однако самые важные архитектурные символы Аркаира были почти такими же, как и через сто лет: Арсенал, театр «Серебряный Тарок», Башня древнего часовщика. Последняя, вообще, выглядела так знакомо, что Лина и Кара на мгновение решили, что они вернулись в свое время. Но иллюзия рассеялась, как только они увидели стражников у входа. Знаменитые гвардейцы короля: позолоченные металлические нагрудники, шлемы с разноцветными перьями, в руках тяжелые алебарды, как у духов-стражников из небесных храмов.

Город был чужой, непонятный, суетливый, но все-таки он не был враждебен по отношению к незваным гостям. Аркаир во все времена был открыт для приезжих. Кара и Лина на каждом шагу встречали наемников: из Валонии, Эндора, Дантара, с Черепахи. Кого, как и через сто лет, нельзя было увидеть, так это гостей из Брадоса. Соседнее королевство, недавно подвергшееся атаке флота аркаирских сокрушителей, находилось с островитянами в состоянии войны.

Центром сосредоточения роскоши в Нижнем городе оказался проспект Доблести. В эту эпоху он назывался проспектом Ламерато, в честь первой королевской династии Аркаира. По недавно уложенной брусчатке двигалась нескончаемая вереница экипажей, по тротуару в сопровождении охранников прогуливались знатные аркаирцы. Главы семейств были одеты в строгие костюмы или военные мундиры, на головах цилиндры и котелки, в руках трости. Женщины щеголяли в умопомрачительных нарядах. У Кары и Лины зарябило в глазах от разноцветных платьев, юбок, жакетов и шляпок. Пожалуй, было невозможно найти двух одинаковых нарядов. Знатные и богатые красавицы будто бы состязались друг с другом, стремясь выглядеть не только привлекательно, но и экстравагантно. Через сто лет модницы Аркаира, разумеется, тоже будут стараться выделиться, но нынешнее разнообразие исчезнет. Мир под властью гильдий станет более практичным, сдержанным и скучным.

Помимо нарядов, Кару и Лину поразили торговые лавки. На проспекте Ламерато они были на каждом шагу. В одних продавались готовые платья, в других — ткани, в третьих — посуда, в четвертых — мебель. Встречались также обувные, часовые, книжные, цветочные и свечные лавки. Они перемежались с многочисленными винными погребками и булочными. Везде полно народа. Казалось, жители королевского Аркаира только и делают, что ходят по торговым рядам да питейным.

На проспекте Ламерато девушки стали свидетелями происшествия, которое подпортило картину всеобщего благополучия. На их глазах из булочной с огромными окнами-витринами выбежал пацан лет десяти, но в дверях споткнулся и упал. Его догнал усатый продавец в белом фартуке, схватил за шиворот и выволок на тротуар.

— Попался, гаденыш! — продавец отвесил мальчугану пинка.

— Не бейте, дяденька! Я ничего не сделал!

— Я тебя стражникам сдам, мерзавец! — негодовал человек, встряхивая паренька, как котенка. — Говорил же, еще раз увижу, покалечу.

Прохожие, пожилой лысый господин и моложавая дама, с интересом наблюдали эту сценку. Лина насупилась и хотела вмешаться, но Кара, почуяв настрой подруги, схватила ее за рукав. Продавец отвесил ребенку несколько увесистых пинков, но в итоге отпустил. Мальчуган, прихрамывая, бросился наутек. Продавец погрозил ему вслед кулаком и, заметив негодующий взгляд Лины, пояснил:

— Ходит тут шваль портовая, пирожные таскает, а мне перед хозяином отвечать.

— Портовые вконец обнаглели, — согласился лысый господин. — Я бы вообще запретил им в Нижнем появляться.

— Дорогой, но кто же тогда работать у нас будет? — возразила дама.

— Это отребье я в дом не пущу даже стоки чистить, — буркнул господин.

— Их отлавливать надо и на шахты сгонять, или на фермы по малолетству, тогда они и по Аркаиру шататься не будут, — хмыкнул продавец. — А кого на воровстве поймают, того клеймить, как при Ламерато.

— Ну, мы же не варвары. Король Эстер не зря клеймение отменил. И потом, это все-таки дети, — покачала головой дама.

— Дай этим «детям» волю, они вас обнесут, а затем прикончат, — зло сказал продавец. — Моего двоюродного брата в Порту забили до полусмерти просто потому, что ботинки его новые понравились.

— Да, эти могут, — с важным видом согласился господин.

— С клеймом сразу было бы видно, можно человека на работу брать или в приличное место пускать, — подытожил продавец и пошел в лавку. На пороге «приличного места» валялось пирожное, которое пытался стащить паренек, мужчина в сердцах пнул его ногой.

— Пожалуй, в эту булочную заходить не стоит, — пробормотала Кара.

— Сукин сын, будто он знает, как Порту живется, — скривилась Лина.

— Не забывай, какое сейчас время. До революции, чем ближе человек ко Дворцу жил, тем сложнее ему было понять бедняков.

— Ха! Будто у нас во Дворце отзывчивые люди живут, — насупилась Лина.

Девушки, не сговариваясь, посмотрели на Дворец: в дымке на западном пике Леры уже можно было различить знакомые очертания. У Дворца висел сокрушитель — грозный страж покоя короля. Каре и Лине очень хотелось посмотреть на Дворец столетней давности вблизи. К сожалению, прогулка по проспекту Ламерато заняла немало времени. День клонился к закату, и восторженное ощущение от того, что они стали свидетелями небывалого чуда, уступило место усталости и тревоге. Что им делать в этом чужом мире, куда идти, наконец, как провести хотя бы ближайшую ночь? После революции на вершине горы Леры можно было гулять хоть до утра, но в королевские времена простым горожанам вряд ли разрешалось шататься под окнами спящего правителя. Поход к Дворцу благоразумно отложили.

Уже под вечер, когда голова кружилась от впечатлений и усталости, на одной из улиц Нижнего города Лина заметила знакомую вывеску: на черном фоне желтые глаза с вертикальными зрачками, похожие на кошачьи. Легендарное «Подземелье крогов»! Эта вывеска и через сто лет останется неизменной. Лина загорелась желанием войти. Каре также было любопытно посмотреть на одну из самых известных питейных Торо. Самое время отдохнуть, обсудить планы.

— Только без денег там делать нечего, — вздохнула крылатая.

— У меня есть несколько серебряных валонийских монет, — сказала Лина. — Молочник сказал, что иноземное серебро здесь берут. Как раз и обменяем.

Охранник проводил их пристальным взглядом. Кара уже поняла, что в королевские времена девушки не разгуливали увешанные оружием. Спасало то, что их принимали за чужеземок: таких откровенно обтягивающих кожаных штанов и мужских курток местные красавицы не носили.

Вопреки ожиданиям, «Подземелье крогов» выглядело как обычная питейная. Старые дубовые столы, заплеванный пол, чадящие лампы. В зале было людно и шумно. Компании гуляли разношерстные: от господ в дорогих костюмах до уныло одетых конторских писарей. Подруги с трудом отыскали свободный столик. Лина послала служанку за хозяином, чтобы выяснить курс валонийского серебра. Подошел высокий худой аркаирец с глазами навыкате. Он повертел монету в руках, попробовал на зуб и выгреб из мешочка на поясе кучу двойных королевских редариев.

Еда здесь была простая, зато поразило обилие хмельного. Лина заказала «Королевскую перцовую настойку», соблазнившись названием. Штука оказалась крепкая: от одного запаха кружилась голова. Кара понюхала и решила не рисковать, Лине же напиток понравился.

— Представляешь, как нам повезло? Мы в нашем прошлом! Голова кругом! Я многое повидала, но к такому не была готова. До сих пор кажется, что это сон. Ущипни-ка меня, подруга, ну, ущипни.

Кара отмахнулась. Ей не нравилось, что они на виду. Народу прибавилось, но компании сидели мужские. Женщины, если и встречались, то имели настолько расфуфыренный вид и вели себя так развязно, что это наталкивало на определенные мысли. На Кару и Лину мужчины тоже посматривали оценивающе, некоторые бесцеремонно подмигивали.

— Что делать будем? — спросила крылатая. — Ты сможешь найти переулок, в который нас забросило?

— А толку! Думаешь, нас обратно затянет? — поморщилась Лина. — Скорее уж, в башню прорываться надо. Хотя мы все равно не знаем, как часы запустить.

— Но Джоф с сообщниками как-то узнали этот секрет.

— Джоф! Какая же он все-таки сволочь! Я от него без ума была. Герой Аркаира! А он сначала дантарцам продался, а теперь пурпурным банкирам.

— Зачем они здесь, как думаешь?

— Откуда я знаю, — Лина пожала плечами. — Пурпурные банкиры хитрые и жадные. Я не удивлюсь, если они этот секрет у механиков купили. Теперь, в прошлом, натырят всякого добра, а потом вернутся и продадут втридорога.

— Что ты несешь! — Кара всплеснула руками. — Тут величайшее открытие в истории Яра, а ты про деньги.

— История всегда про власть, а власть у тех, у кого деньги, — отмахнулась Лина. — Мы все равно не узнаем, что они планируют. Давай сегодня не думать об этом. Лучше выпьем, чтобы нас с тобой не шлепнули. Восемнадцатый год сейчас — тот самый.

Лина налила себе еще настойки. Кара и сама все прекрасно понимала. Восемнадцатый год правления Клаймака стал последним для династии Азура. В канун праздника Весны в Аркаире началась революция. Недовольные правлением короля гильдии подняли восстание и за несколько дней захватили власть.

— Праздник Весны близко, только что-то никакой революцией не пахнет, — с сомнением сказала крылатая.

— Видно, мы с тобой не по тем кварталам гуляли, — фыркнула Лина. — И потом, если бы заговорщики трубили о своих планах на каждом углу, их бы быстро переловили. Король до последнего момента ничего не подозревал, иначе бы сокрушители не профукал.

За соседним столом компания торговцев неожиданно начала кричать:

— Ура! Да здравствует Его Величество Азура! Слава Клаймаку!

— О! Эти болваны точно не в курсе, — довольно сказала Лина и махом осушила кружку.

Кара призадумалась. Заговорщики неспроста отправили Джофа в это время. Внезапно она пожалела, что с ними нет ни Себа, ни Малыша. Парни наверняка что-нибудь придумали бы. Им же удалось запустить часы один раз… Увы, они понятия не имеют, что случилось после их исчезновения. Они оставили Себа и Малыша безоружными под огнем легионеров. Что если они уже погибли, как, возможно, погиб ее любимый Ронар. Погиб сто лет тому вперед… Каре сделалось страшно. Она посмотрела на Лину, налегавшую на спиртное, и поняла, что портовой тоже не по себе, но свои чувства она, как обычно, скрывает за бравадой.

Захотелось забыться. Кара взяла кружку и сделала большой глоток. Идея оказалась неудачной. В горле запылало так, что глаза на лоб полезли. Крылатая закашляла. Она хотела кликнуть служанку, чтобы та принесла воды, но не смогла сказать ни слова. Кара поднялась и сама пошла к стойке. Голова кружилась. На ее счастье, хозяин сразу все понял и с улыбкой подал кувшин воды. Девушка осушила его целиком, но еще долго стояла у прилавка, приходя в себя.

В зале было душно, дымно и шумно. Страх отступил, уступив место тоске. «Подземелье крогов» уже не представлялось легендарным местом. Обычная питейная, полная потных и похотливых мужиков. Такие места она не любила, и не важно, в каком Аркаире они находятся.

Нетвердым шагом Кара вернулась на место. Оказалось, что к их столику подсел черноволосый господин в дорогом и, видимо, по здешним меркам, очень модном камзоле. Господин был одним из тех, кто славил короля за соседним столиком. Сейчас он настойчиво предлагал Лине поднять тост за здоровье Его Величества. Портовая, привыкшая осаживать наглецов, едва сдерживалась.

— Мы, аркаирцы, уважаем короля. Он залог процветания нашего великого города. Народ его любит, — напыщенно говорил черноволосый.

— Как же! Залог процветания Аркаира — наследие Небесных воинов, — фыркнула ему в лицо Лина. — А по поводу любви народа… У вас революция на носу, дурни. Прямо на праздник Весны получите.

Портовую порядком развезло, и Кара отчаянно делала ей знаки, чтобы та замолчала.

— Не знаю, как в Валонии, но у нас бунтовщики долго не живут, — нахмурился черноволосый. — Его Величество смуту на корню выводит. В прошлом месяце пятерых подстрекателей вздернули в Порту.

— А их баб на рудники отправили за то, что не донесли на мужей, — заметили за соседним столиком.

— Свиньи! Женщин на рудники. Вы же сами себе могилу роете, — поморщилась Лина, но ее перебили.

— Смуту — на корню! Мы пиратов разгромили, бисканцев приструнили, Брадос укоротили. Трон Азура сто лет стоит. А все почему? Азура тайны Древних на благо народа использует.

— На благо народа, говоришь? — нахохлилась Лина. Напрасно Кара дергала подругу за рукав, портовую было уже не остановить. — Если хочешь знать, механики сейчас за оружие возьмутся, и вам мало не покажется. А затем придет Черный Барон и вашему драгоценному Клаймаку пулю меж глаз пустит. Раз, и конец династии Азура!

— Кто придет? — опешил черноволосый.

— Черный Барон! Вот кто, — победно объявила Лина и поднялась из-за стола. — Лидер нашей… ну, и вашей революции. И пулю королю в лоб. Бах!

Лина сложила пальцы и «выстрелила» черноволосому ухажеру в голову. Тот отшатнулся и свалился со стула. Присутствующие заволновались. Кара прикусила губу от ярости. Черноволосый пробормотал проклятие, но, решив с пьяной вооруженной красавицей не связываться, ретировался.

— И кто же вам сказал, что механики против короля пойдут? — с любопытством спросил почтенный господин в очках, сидевший за соседним столом.

— Пойдут, не сомневайтесь. После праздника Весны будете свободными людьми. Гильдии власть возьмут.

Кара в сердцах под столом пнула Лину по ноге. Портовая неловко отмахнулась и опрокинула пустую бутылку и тарелки на пол. Это разрядило обстановку. Собравшиеся засмеялись. Видимо, пьяным девушкам местная публика могла спустить многое.

Подошла служанка, стала собирать осколки посуды. Лина потребовала еще настойки, но Кара попросила вместо этого принести холодной воды. Портовая начала возражать, но тогда крылатая взяла ее за воротник и прошипела в лицо:

— Ты что делаешь, дура? Хочешь, чтобы нас арестовали за неуважение к королю? Что ты им скажешь? Что еще не родилась? Я ни в сумасшедший дом, ни в тюрьму не хочу.

Лина нахмурилась, но все же взяла себя в руки.

— Извини, что-то мне настойка в голову ударила, — пробормотала она.

Служанка принесла воды, и Лина, как до этого Кара, добросовестно выпила целый кувшин. Кара заказала подруге жаркого. Торговцы за соседним столиком отпустили несколько шуток, пытаясь вновь разговорить девушек, но Лина угрюмо молчала. Вокруг вновь воцарилось пьяное веселье, и Кара было решила, что опасность миновала. Она попросила служанку позвать хозяина, узнать, где ближайшая гостиница.

В этот момент в «Подземелье крогов» появился патруль. Двое стражников и офицер. Посетители торопливо расступались перед ними. Патрульные подошли к стойке и стали беседовать с хозяином, к ним подошел почтенный господин в очках. Кара отвела взгляд. В конце концов, это королевский Аркаир, здесь наверняка стража заглядывает во все злачные места. Шум вокруг стал тише.

— Именем короля! Ваши документы! — Кара вздрогнула от громкого голоса.

Возле столика стоял высокий усатый офицер, челюсть немного выпячена, нос картошкой. По бокам застыли стражники, молодые ребята, ровесники девушек. Парни были вооружены «Зверобоями» с укороченными дулами, а у их командира на поясе висел «Блюститель».

— Прошу прощения, господин офицер, мы что-то нарушили? — Кара улыбнулась.

— Предъявите документы, — сурово ответил офицер, не сводя глаз с Лины.

Портовая хмуро посмотрела на стражника и отложила вилку.

— Аркаир удивительный город! Мы только сегодня прибыли из Валонии, господин офицер, голова идет кругом, — попыталась спасти положение Кара.

— Вот мы и узнаем, кто вас послал сеять смуту среди подданных Его Величества, — отчеканил военный и положил руку на кобуру с «Блюстителем». — Именем короля, следуйте за мной.

— Это какая-то ошибка, господин офицер, — Кара предприняла еще одну отчаянную попытку уболтать стражника.

Лина медлить не стала и рванула из кобуры «Мясник». Хоть выпивка и ударила ей в голову, сноровки она не потеряла. Офицер даже не успел притронуться к своему оружию, как ему в лицо смотрел ствол огнедыха. Портовая поднялась из-за стола, направив второй огнедых на одного из молодых патрульных. Стражники растерялись. Они не ожидали сопротивления и не успели схватиться за «Зверобои».

— Оружие на пол! — рявкнула Лина.

— Я старший офицер Ночной стражи! — офицер гордо поднял подбородок. В отличие от своих подчиненных он не испугался.

Кара, кляня про себя Лину, вытащила «Говорун» и взяла на прицел третьего стражника.

— По законам Аркаира убийство офицера карается смертной казнью, — сказал военный, гневно топорща усы. Он, как и все, принял девушек за чужеземок.

— Оружие на пол, — процедила Лина.

Молодые стражники медлили, косясь на командира. Похоже, его они боялись больше, чем вооруженных незнакомок. Лина поняла это и хладнокровно выстрелила офицеру в ногу. Тот с криком повалился на пол. Посетители, до этого толпившиеся вокруг, бросились в разные стороны. Стражники торопливо сняли и кинули на стол «Зверобои».

— Возьми у него огнедых, — приказала Лина.

Гвардеец, стиснув зубы, сидел на полу, зажав рукой рану, пуля попала ему чуть выше колена. Ошалевшая Кара наклонилась и разоружила стражника.

— Кто кинется за нами, схлопочет пулю в лоб, — зло сказала Лина и попятилась к выходу.

Посетители шарахались в стороны, прячась за столами. Кара шла следом, прикрывая подругу. Охранник у входа благоразумно отступил в сторону. Девушки выскочили наружу и бросились прочь. Сзади раздались встревоженные голоса и свистки — патрульные вызвали подмогу. К счастью, уже стемнело. Лина задыхалась, хмель давал о себе знать, но она бежала, стиснув зубы. Следовало как можно дальше оторваться от возможной погони. Улицы Аркаира опустели. Фонарей было мало. Лишь на одном бульваре столбы с масляными лампами стояли через каждые двадцать шагов, здесь прогуливались парочки прилично одетых господ и дам. Кара и Лина перебежали освещенный участок и вновь углубились в лабиринт темных улиц.

Дважды они едва не нарвались на патруль, но вовремя заметили опасность — стражники передвигались по городу с фонарями. Когда Лине бежать стало совсем невмоготу, заскочили в проулок между домами. Здесь портовую вырвало, а затем она долго пыталась отдышаться. Кара стояла на страже, глядя во тьму. Сердце бешено колотилось от бега и волнения. Они были на волосок от смерти. И неприятности только начались. До этого момента путешествие походило на странную, но безопасную прогулку. Древний город и его жители относились к гостьям из будущего немного холодно, но не враждебно, как относились ко всем другим чужестранцам. Теперь они разом превратились во врагов.

— Извини, — сказала Лина, тяжело дыша. — Я сглупила.

— Тут у кого хочешь в голове помутится, — Кара не хотела ругать подругу.

— Этот козел чернявый своим высокомерием вывел меня из себя. Надо было на сто лет назад перенестись, чтобы ко мне первым делом стал цепляться какой-то коронник, — вздохнула Лина. — У тебя «Блюститель» офицера?

Кара кивнула.

— Это хорошо. У меня патроны к «Мяснику» скоро закончатся, а здесь, как я понимаю, таких еще полвека не купишь.

— Если мы продолжим на каждом шагу палить, то до революции не доживем, — вздохнула Кара.

— Ты права. Теперь у нас один шанс: спрятаться и ждать, пока народ на улицы выйдет, — сказала Лина.

— Где мы столько времени проведем? В гостиницу не сунуться. Из города надо выбираться.

В конце проулка хлопнула дверь, раздались голоса. Девушки поспешили дальше. По темной улице они вышли на площадь. Посредине стоял памятник: конный всадник вытянул руку, указывая по направлению к морю. Площадь по периметру освещали масляные фонари — сразу видно, что район не бедный.

— Это же Эстер Мореплаватель, только с головой, — Лина хихикнула.

Кара тоже узнала статую одного из королей династии Азура, воздвигнутую на площади Потерянной Монетки. Памятник пережил революцию и остался стоять на постаменте только благодаря тому, что восставшие снесли Эстеру голову и оставили в таком виде в назидание сторонникам свергнутой королевской династии. Статую в народе так и прозвали — Всадник без головы.

— Вон в том доме я живу, вернее, буду жить через девяносто пять лет, — Лина кивнула на трехэтажный каменный особняк. Под окнами стоял фонарь, освещавший подход к зданию. На стене дома красовалась фреска корабля, летевшего по морским волнам.

— Я часто думала, кто в моем особняке жил до революции, — задумчиво сказала Лина.

Кара обратила внимание, что во всех домах, стоявших вокруг площади, хотя бы в одном окне горел свет. Лишь каменный особняк с фреской был погружен во тьму.

В конце улицы, на которую указывал Эстер, показались огни. Приближался очередной патруль.

— Пойдем отсюда, — Кара забеспокоилась.

— Давай-ка за мной, — Лина потянула подругу к особняку. Окна дома были закрыты ставнями. — Похоже, там никого нет.

— Тебе мало неприятностей?

— Нам надо где-то переночевать, — сказала Лина, осматривая водосточную трубу. — Я устала по городу бегать, держусь из последних сил.

Фонари патрульных приближались.

— Я как-то ключ от своей квартиры потеряла, залезла по водостоку, — Лина взялась за выступ.

— Ты пьяна, навернешься. И потом, как ты ставни откроешь?

Лина замерла в нерешительности.

— А ключ от общей двери у тебя с собой? — осенило Кару.

— Это мысль, подруга! — пробормотала Лина. — Входная дверь у нас старая, кажется, ее никогда не меняли, да и надобности не было, внутри отдельные квартиры, у всех свои замки.

Они взошли на крыльцо, портовая достала ключ. Кара обернулась: патруль уже вышел на площадь. Если ключ не подойдет, их заметят. До ближайшей подворотни расстояние немаленькое, при свете уличных фонарей они отличные мишени…

Щелкнул замок.

— Ты молодец, Кара, я бы не додумалась, — хмыкнула Лина. — И спасибо хозяину, что пожадничал и после революции не поменял замок.

Портовая отворила дверь, они скользнули в особняк. Если патрульные их заметили, то, скорее всего, приняли за хозяев. Внутри царила непроглядная тьма. Лина нащупала на двери засов и задвинула.

— В доме точно никого, иначе бы входную дверь изнутри закрыли, — сказала она. — Ищи лампу, пока ноги не переломали.

Обычно масляную лампу оставляли возле входа. Кара пошарила руками вдоль стены и нашла столик с лампой и огнивом. В неярком свете девушки увидели просторный мраморный зал, на постаментах — статуи мифических героев, на стенах — зеркала в человеческий рост и картины. Особняк принадлежал богатому аркаирцу.

— Вот, значит, как жили люди при королях, — насупилась Лина. — Через сто лет это великолепие превратится в убожество.

— Если бы все аркаирцы так жили, то и революции бы не было, — заметила Кара.

Они осмотрели первый этаж: кухня, парадный зал, гостиная. Никого. Хозяин жил на широкую ногу: на кухне высились груды фарфоровой посуды, в ящиках лежали серебряные приборы, на каждой стене — масляные фонари.

По мраморной лестнице девушки поднялись на второй этаж. Сердце замирало, вдруг хозяева все-таки дома, просто крепко спят? Им повезло. Комнаты на втором этаже также оказались пусты, хотя, судя по разбросанным в спальне вещам, хозяева были здесь недавно. Помимо спальни на втором этаже находились библиотека и просторный зал, в котором стены были оклеены театральными афишами.

Когда добрались до третьего этажа, Лина начала зевать. Азарт, который питал ее во время погони, иссяк, хмель брал свое.

— В этой комнате будет моя квартира, — портовая хихикнула. — Мне даже по пьяни не могло привидеться, что я окажусь тут сто лет назад. Может, подруга, нас просто пристрелили в башне, и все, что сейчас происходит — лишь наша фантазия в чертогах горы Смерти?

— Я чуть не описалась, когда ты в гвардейца выстрелила, — фыркнула Кара. — Ходить с тобой по питейным — настоящий кошмар.

Лина подошла к кровати под темным балдахином и сняла наплечную кобуру.

— Я отдохну немного, утром решим, что делать. Может, это наш общий сон? Лежим обкуренные в притоне в Порту, — она вынула второй огнедых из кобуры на поясе и положила под подушку.

— Я по таким местам не хожу, — отрезала Кара. — Но отдохнуть нужно. Только как бы хозяева не заявились. Может, спать по очереди?

Лина не ответила. Она уже развалилась, уткнувшись лицом в подушку. Кара сняла кобуру с «Говоруном» и вместе с «Блюстителем» положила возле кровати. Подошла к двери спальни, прислушалась. Чужой дом был пугающе тих. Ладно, парадная дверь на засове, ставни закрыты, без шума сюда даже хозяева не войдут. Впрочем, наверное, хозяева сейчас для них наименьшая из проблем. Кара притворила дверь, щеколды на ней не оказалось. Она вздохнула и, не раздеваясь, легла рядом с Линой.

«Пусть это действительно окажется кошмаром. Завтра мы посмеемся от души», — с робкой надеждой подумала она.

4. Актеры и охотники

Драко Мальма спозаранку вызвали к министру Внутреннего Взора Тео Арну. В приемной уже скучал главный сыщик-дознаватель Фалько Нури. Они обменялись приветствиями, вежливыми, но сдержанными. Драко относился к Фалько настороженно, как и к любому высокородному выскочке. Фалько был на десять лет младше Драко, но, будучи знатного рода, уже обогнал его в должности, получив ее по протекции. И должность была особенная: Фалько руководил Тайной канцелярией, расследовавшей заговоры против короля. Таким людям везде мерещатся предатели, с ними надо держать ухо востро.

Их пригласили в кабинет вместе. Министр принял сыщиков, сидя в кресле за столом, заваленном папками с бумагами. В какое бы время дня и ночи Драко ни приходил к начальнику, неизменно заставал его за разбором документов. Казалось, министр только и делает, что читает доносы, отчеты шпионов и рапорты следователей. Тео Арн был большим бюрократом, но именно любовь к крючкотворству позволяла ему быть в курсе всех событий в королевстве и вовремя докладывать о самых важных из них Его Величеству.

— Вы читали рапорт командира Ночной стражи? — Тео Арн, сухопарый господин с седыми висками, снял очки и, прищурившись, посмотрел на подчиненных.

— Никак нет, господин министр! — бодро ответил Фалько.

— А зря, господа. Прочтите. Выделено красным, — министр подвинул к ним листок.

Драко про себя усмехнулся. Тео Арн лукавил. Они не могли прочесть рапорт командира Ночной стражи, так как тот свои отчеты первым делом приносил самому министру.

Фалько взял лист, пробежал глазами и передал коллеге. Отчет состоял из описания важных происшествий в Аркаире за минувшую ночь. Туда вносились убийства, перестрелки, грабежи, кражи, драки, даже просто непристойное поведение знати или горожан — все события, которые требовали вмешательства Внутреннего Взора. Конечно, все эти преступления уже расследовались местными отделениями Взора, но министр на то и министр, чтобы знать обо всем и, если надо, прислать для контроля старших следователей.

Доклад Ночной стражи обычно занимал несколько страниц, но сегодня уместился на одном листке. Нужная строка была выделена Тео Арном красным карандашом. «Вечером в питейной „Подземелье крогов“ две наемницы, предположительно из Валонии, призывали к свержению короля, после чего напали на патруль, ранив из огнедыха офицера. Описание преступниц прилагается отдельно».

— Призывали к свержению короля! Наемницы из Валонии! Представляете? — Тео Арн патетически воздел руки вверх. — Стреляли в офицера стражи на глазах у горожан.

— Им удалось уйти, я полагаю? — сказал Фалько.

— Вы чертовски догадливы, друг мой, — улыбаясь, сказал министр.

Драко его улыбка не могла обмануть. Министр был раздражен. Только в этих случаях он называл подчиненных «друзьями». Однако простая стычка в питейной, пусть и приведшая к ранению гвардейца, не повод для беспокойства. Здесь что-то еще.

Министр подтвердил его догадку.

— Еще я получил подробный доклад одного из осведомителей, который в этот вечер дежурил в «Подземелье крогов», — Тео Арн выудил из папки еще несколько листков. — Потом прочтете подробно, я скажу главное. Осведомитель уверяет, что наемницы по пьяни проболтались, что в Аркаире зреет заговор. Это раз. И в центре заговора — Гильдия механиков. Это два. Именно так! Одна из наемниц хвасталась, что механики накануне праздника Весны возьмутся за оружие и устроят революцию. Как вам такое, милый друг Фалько?!

Драко нахмурился. «Милый друг» означало, что министр в бешенстве. Фалько тоже знал об этой привычке начальника, поэтому побледнел и вытянулся по струнке. Заговор против короля — серьезный промах его следователей.

— У нас нет таких сведений, господин министр. Вернее, не было раньше, но теперь мы сделаем все возможное…

Тео Арн прервал его взмахом руки и посмотрел на Драко:

— Господин Мальм, валонийские наемники — это по вашей части.

Обычно министр называл сыщика по имени, а не по фамилии, но все же это лучше, чем «милый друг».

— Я выясню, кто они и откуда прибыли. Нападение на офицера не останется безнаказанным, господин министр.

— Хорошо, работайте по этому делу вместе. Возможно, оно даже серьезнее, чем кажется. В отчете еще упоминается некий Черный Барон. Вы что-нибудь слышали о таком наемнике?

Сыщики переглянулись, словно ища друг у друга поддержки, но в итоге оба покачали головами.

— Печально, — Тео Арн нахмурился. — Шпионка твердила, что он обещал лично расправить с королем, пустить ему пулю в лоб. Выясните, кто этот мерзавец. Я пока не докладывал Его Величеству. Вы же знаете, он не любит плохих новостей, а мне нечем его порадовать.

Драко понимающе кивнул. Две сбежавшие шпионки, раненый офицер Ночной стражи, угроза убийства короля — сообщать о таких возмутительных вещах лучше, когда смутьяны пойманы. Тео Арн был опытным придворным, его карьера началась еще при дворе Бестии Азура, поэтому он знал, какие новости, как и когда приносить правителю.

— Не забывайте, господа, у Его Величества скоро день рождения. Все готовят ему приятные сюрпризы. Но если в качестве подарка от меня он получит бунт или покушение, боюсь, всем нам не поздоровится, — в голосе министра послышались железные нотки. — Вам ясно? Тогда за дело!

Выходя из кабинета, Драко подумал, что дело здесь все-таки не только в пьяной болтовне вооруженных наемниц. Последней фразой глава Внутреннего Взора намекнул, что кое-кто при дворе захочет обернуть ситуацию против самого Тео Арна. Во Дворце вечно плелись интриги, которые усилились после трагической гибели сына Клаймака несколько лет назад. Основная борьба за благосклонность Его Величества развернулась между племянником короля молодым адмиралом Небесной гвардии Эйсхо и двоюродной сестрой короля герцогиней Лирой. Последняя благоволила к Тео Арну. Стороны не упускали возможности доложить Клаймаку о своих успехах и выставить в неприглядном свете конкурентов. Политика, будь она проклята!

Драко и Фалько вышли из приемной, многозначительно переглянулись и прошли на балкон второго этажа Дворца. Окна министерства Взора выходили на Парадную площадь, по периметру которой стояли статуи королей династий Ламерато и Азура. Площадь даже в ранний час выглядела оживленной: то и дело подъезжали экипажи с придворными, маршировали отряды караульных, у причальной мачты висел патрульный дирижабль Небесной гвардии.

— Будем работать вместе, господин Мальм? — спросил глава дознавателей. Фалько понимал, что сейчас он в первую очередь заинтересован в сотрудничестве: нераскрытый вовремя заговор против короля в лучшем случае может стоить ему карьеры, а в худшем — головы.

— Дело ответственное. Я уже и не припомню, кто в последний раз осмеливался так нагло грозить Его Величеству, — осторожно сказал Драко.

— У меня преступники обычно делают это на дыбе, когда им уже все равно, — мрачно заметил собеседник, помялся и добавил: — Я прекрасно понимаю господина министра, нельзя торопиться с докладом, нужно размотать клубок заговора.

Драко согласно кивнул. Клаймак был известен вспышками ярости, во время которых принимал жесткие и не всегда дальновидные решения. Например, два года назад без объявления войны отравил сокрушители бомбить столицу соседнего Брадоса. А год назад устроил чистку в рядах Небесной гвардии. Правда, тогда министр Тео Арн сам сплоховал. Поступили доносы на трех офицеров флота, которые были недовольны уничтожением Ратории и якобы поговаривали о смене правителя. Сыщикам следовало проследить за возможными заговорщиками, выяснить их связи и планы, но Тео Арн поторопился доложить Клаймаку. Король пришел в бешенство и приказал немедленно схватить предателей. Следствие он поручил не Внутреннему Взору, а главе своей личной охраны капитану Варду Высокому. Тот отнесся к заданию с особым усердием: офицеров арестовали и под пытками стали выбивать признания. Двое держались стойко, но один не выдержал, оговорил себя и еще несколько человек. Мол, замышляли убить короля и провозгласить республику. Клаймак, не раздумывая, приказал казнить бунтовщиков, а семьи отправить на рудники в назидание остальным. Впервые за долгие годы правления династии Азура аресты и казни прошли в рядах военных. Офицеры Небесной гвардии глухо роптали. Вард Высокий доложил Клаймаку, что мятеж изведен на корню, но Драко подозревал, что круг заговорщиков мог быть шире: телохранитель короля, который в сыском деле ничего не смыслил, действовал при помощи кнута, хотя, возможно, стоило применить и пряник. Так или иначе, не поспеши Тео Арн на доклад к правителю, возможно, Внутреннему Взору удалось бы добиться больших успехов.

                                       * * *

Кара проснулась от яркого света Шакры, который слепил даже через закрытые веки. В голове метались обрывки сна, уже забытого, но все еще приятного. Она потянулась и рукой заехала кому-то в бок. Ронар! На душе стало спокойно. Любимый рядом. Она подставила лицо теплым лучам и открыла глаза.

Огромное окно, как в особняке бургомистра, но за ним виднелась статуя: всадник указывает рукой вдаль. Всадник без головы, но с головой. Кара села на кровати и увидела, что рядом мирно посапывает Лина. Она вспомнила все: Башня древнего часовщика, улицы чужого Аркаира, «Подземелье крогов», перестрелка, дом на площади Потерянной Монетки… Стало тошно. Захотелось вновь уткнуться лицом в подушку.

Тут она заметила, что в комнате посторонний. В дверях спальни стоял светловолосый подросток лет пятнадцати и напряженно смотрел на девушек. Он был одет в аккуратный темный костюм с высоким воротником, на ногах крепкие кожаные ботинки — сразу видно, что не из прислуги. Кара улыбнулась, хотела сказать что-то успокаивающее, но осеклась, увидев в руках паренька огнедых.

— Привет, — осторожно сказала она, боясь пошевелиться.

Паренек молча вытянул руку с огнедыхом. Это был «Мясник». Кара скосила глаза: кобура, которую Лина повесила на кресло у кровати, была пуста.

— Мы не грабители и не убийцы, — девушка облизала пересохшие губы. — Мы случайно зашли. Ты здесь живешь?

Подросток продолжал молча целиться.

— Можно я разбужу подругу? А то вдруг она неожиданно проснется и с испугу что-то не то сделает.

Молчание. Кара решила, что это согласие, и осторожно потрясла Лину. Та откликнулась не сразу. Сначала отмахнулась, затем, не открывая глаз, скорчила гримасу:

— Я сейчас… не мешай…

— Просыпайся, пожалуйста. У нас неприятности, — твердо сказала Кара.

Лина нехотя села на кровати.

— Только спокойно, — предупредила крылатая.

Увидев парня с огнедыхом, Лина сразу собралась и отодвинулась к спинке кровати. Со стороны могло показаться, что она испугалась, но Кара заметила, как рука подруги скользнула под подушку, где лежал второй огнедых.

— Он еще ребенок. Мы просто поговорим, — крылатая поспешно взяла подругу за руку.

— Я не ребенок, — подал голос паренек. — А вы грабительницы.

— Мы не грабительницы. Мы только что прибыли в Аркаир из Валонии, — Кара дружелюбно улыбнулась.

— У вас в Валонии такая традиция — ночевать в чужих домах, пока хозяева в отъезде? — голос паренька звучал уверенно.

— А у вас в Аркаире в традиции грозить оружием девушкам? — насупилась Лина.

— Девушкам, которые с оружием вламываются в чужие дома?

Лина посмотрела на свою кобуру и только сейчас поняла, что у парня ее огнедых.

— Осторожнее, сопляк, у него очень мягкий спуск.

— Разумеется, я буду осторожен, расхитительница, — в тон ей ответил парень. — Если твои мозги разлетятся по стенке, отец заругается. Он этот дом недавно купил.

— Твой отец наверняка уважаемый человек. Отведешь нас к нему? — Кара постоянно косилась на Лину, опасаясь, что портовая схватится за оружие.

На лестнице раздались голоса.

— Сейчас вы с ним познакомитесь. Отец! Скорее сюда!

— Мы не грабители и не замышляем ничего дурного, — продолжала увещевать Кара.

— Это хорошо. Значит, вам стражников бояться нечего.

За дверью послышались шаги, и он повернул голову:

— Я здесь!

Кара проморгала: Лина начала действовать. К счастью, портовая схватилась сначала не за огнедых, а за подушку, которую метнула в подростка. Подушка попала в цель. Парень попятился, рука дрогнула, и он все-таки нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, но пуля ушла в пол. Кара скатилась с кровати. Лина схватила огнедых и спрыгнула с другой стороны. Ошалевший от выстрела паренек немного замешкался. Лина подняла оружие, но Кара бросилась к подростку, закрыв его.

— Лина, не надо!

Крылатая повернулась лицом к подруге, которая целилась из «Мясника». В тот же миг парень приставил дуло огнедыха к спине Кары. В комнату вбежал господин, а за ним еще один подросток. Лина тут же взяла их на прицел:

— Стоять!

Господин остановился. Ему было лет тридцать пять, бархатный костюм с щегольским бантом на шее, в руках трость. Прибежавший вместе с ним светловолосый подросток был похож на того, что завладел «Мясником» Лины, только немного младше.

— Что здесь происходит? — господин уставился на девушек.

— Отец, это грабители!

— Брось оружие или я разнесу голову твоему папаше! — приказала портовая.

— А я пристрелю твою подругу, — парень ткнул «Мясником» Каре в спину.

Крылатая похолодела, но нашла в себе силы продолжить:

— Мы не желаем вам зла, просто переночевали. У нас неприятности, некуда было идти.

— Прикажи своему сыну бросить оружие! — нахмурилась Лина. — Я клянусь, если он причинит вред моей подруге, я пристрелю и тебя, и его.

Господин неожиданно упал на колени:

— О, воительницы! Вы можете забрать мою жизнь, но умоляю, не трогайте детей. Они ни в чем не виноваты! — он в мольбе простер руки к Лине.

— Пусть бросит оружие, — сказала девушка.

— Нет, это ты брось! — упорствовал паренек.

— Клянусь памятью о любимой жене, мы не причиним вам зла, кто бы вы ни были! Умоляю вас поступить так же, — патетично воскликнул господин. — Дарго, опусти оружие.

— Нет. Она пристрелит нас, не моргнув глазом.

Кара поняла, что ситуация зашла в тупик.

— Лина, пожалуйста, брось огнедых. Подумай об этих детях, они же ровесники Малышу, — взмолилась она.

Портовая, хмурясь, смотрела на стоящего перед ней на коленях господина.

— Пожалуйста, милая, мы и так наделали кучу глупостей, — выдохнула Кара.

— Пропади все пропадом, — Лина скривилась, бросила огнедых в кресло и с каменным лицом опустилась на краешек кровати.

— Гебион, беги за стражей, — сказал парень, продолжая держать Кару на прицеле.

— Нет, Гебион, стой, — господин поднялся с колен.

— Но отец…

— Дарго, дай мне оружие!

— Вдруг, они наемные убийцы!

— По-твоему, я так плохо сыграл последнюю премьеру, что меня стоит пристрелить? — усмехнулся господин и протянул руку. — Ну!

Дарго с неохотой отдал «Мясник» отцу. Тот с интересом осмотрел незнакомое оружие.

— Мне бежать за стражей? — спросил второй паренек.

— Я поклялся, что мы не причиним им зла, — господин посмотрел на Кару. — Клянитесь, что не замышляете ничего дурного.

— Клянемся, что не хотим вас ни убить, ни ограбить! — с чувством произнесла Кара.

— Как вы попали в дом?

— Через парадную дверь.

Господин обернулся к сыновьям:

— Ха! А торговец из Гильдии механиков уверял, что этот замок нельзя вскрыть.

— Мы и не вскрыли, открыли ключом, — пояснила Кара.

— Ага, давай, расскажи им обо всем, — буркнула Лина, косясь на свой огнедых.

— Ключом? Откуда он у вас? — удивился хозяин дома.

— Это длинная история.

— Я люблю длинные истории, — сказал господин. — Но давайте для начала успокоимся и уберем оружие.

Он повертел в руках «Мясник», затем неожиданно протянул Каре.

— Держите, уважаемая… простите, не знаю вашего имени.

— Кара Этна, — девушка взяла огнедых. — Моя подруга Лина Дар. Мы аркаирки.

— А врали, что из Валонии, — буркнул Дарго.

— Я же говорю, длинная история, — смутилась Кара.

— Рад познакомиться, — кивнул господин. — Меня зовут Йорон Датс, а это мои сыновья: Дарго и Гебион.

Кара выпучила глаза. Ее осенила догадка:

— Вы актер? Выступаете в «Серебряном Тароке»?

— Совершенно верно. Я актер королевского театра, — Йорон поклонился так, словно его представили девушкам на каком-нибудь торжественном приеме. — Раз вы не планировали ни грабить, ни убивать я буду рад принять вас в моем доме. Если я чем-то могу помочь…

— Можно воды? — хрипло спросила Лина, которая в последние минуты вела себя, на удивление, тихо.

— Конечно! Могу предложить крепкий травяной чай. Самое лучшее средство, чтобы взбодриться с утра, — он обернулся к сыновьям. — Гебион, пожалуйста, вскипяти воду, а ты, Дарго, покажи гостям, где у нас ванная, они, возможно, захотят умыться.

Старший сын Датса скривился. Идея принимать налетчиц как гостей пришлась ему не по вкусу.

— Встретимся внизу, — Датс вновь церемонно поклонился и вышел в сопровождении младшего сына.

— Ванная справа по коридору, мыло только не украдите, — Дарго и не пытался быть любезным.

Лина засунула в наплечную кобуру огнедых, который лежал в кресле, потом взяла у Кары второй.

— И как ты себе ничего не отстрелил, малец? — с издевкой спросила она.

— Скажи спасибо, что я твоей подруге пулю в спину не всадил, — хмуро ответил Дарго.

Лина подошла к нему вплотную:

— Если бы ее тронул, я бы тебя убивала медленно и мучительно. Первым делом отстрелила бы все, что можно отстрелить. Так что радуйся, что не спустил курок.

Парень разинул рот, но на сей раз промолчал.

— Это очень злой огнедых. Нам повезло, что никто не пострадал, — Кара попыталась смягчить напряжение.

Ванная комната была под стать богатому убранству дома. Высокое зеркало, большая ванная из розового мрамора, печка и, главное, вода сама текла из крана — дом питался от водонапорной башни. Пока Кара умывалась, Лина задумчиво смотрела в окно.

— Вчера я думала, что сильнее умом тронуться уже нельзя, — вздохнула портовая. — Но, кажется, все-таки можно.

— Ты права, — согласилась Кара. — Кто бы мог подумать, что мы познакомимся с самим Йороном Датсом, легендой королевского Аркаира! Он же лучший актер «Серебряного Тарока» всех времен. Предок нашего Датса, между прочим.

Портовая странно посмотрела на нее:

— Я про Йорона Датса читала, хотя его изображений не видела. Этого же господина знаю под другим именем.

— Что ты имеешь в виду?

— Это Смотритель, у нас в доме живет. В том доме, который сто лет вперед. Я его сразу узнала. Смотритель старше Йорона, но это точно один человек, и лицо, и голос.

— Брось, такого не может быть, — растерялась Кара. — Просто похож. Я тоже Йорона не видела на картинках — на всех старинных афишах он в масках. Твой Смотритель, наверное, его потомок.

— Да, он всем говорит, что его предок был хозяином этого дома. Но знаешь, подруга, я почему-то уверена, что это он и есть.

— Сто лет спустя? Так долго не живут.

— Ага, еще добавь, что в прошлое никто не попадает, — портовая с задумчивым видом вытащила «Мясник». — Может, нам все это снится? Сейчас я выстрелю себе в руку и проснусь…

— Ты что городишь? Не смей! — Кара поспешно схватила ее за руку.

— Да шучу я, шучу, — Лина ткнулась лбом в плечо подруги. — Тяжело после вчерашнего. Голова раскалывается, мысли нехорошие.

— Ты осторожнее, пожалуйста, — Кара нерешительно погладила ее рыжие волосы. — И с хозяевами помягче. Зачем ты паренька пугала? Он теперь будет считать тебя кровожадной стервой.

Лина подняла голову. Ее большие карие глаза уставились на Кару.

— Я не пугала. Если бы он тебя тронул, я бы его на куски порвала и не посмотрела бы, что пацан, — Лина нахмурилась и добавила раздраженно. — А ты дура полная — лезешь под пули в самый неподходящий момент, а потом еще мораль читаешь!

                                       * * *

На восемнадцатом году правления короля Клаймака Йорон Датс был на пике своей славы. Он играл главные роли во всех пьесах «Серебряного Тарока», и его часто приглашали на выступления в Подземный театр Дворца, находящийся в Лабиринте. Представления там устраивались специально для короля Клаймака, который в «Серебряный Тарок» не ходил уже лет десять. Король всегда вел замкнутый образ жизни, покидая территорию Дворца в исключительных случаях и обычно на сокрушителе. С годами Клаймак стал крайне подозрительным, ему везде мерещились шпионы и заговорщики.

Представления в «Серебряном Тароке» преумножали славу Датса, но денег приносили немного. Театр принадлежал двоюродной сестре короля, герцогине Лире Азура, поэтому львиная часть всех сборов оседала у нее в кармане. А вот визиты в Подземный театр Клаймака, хоть и были нечастыми, давали хороший доход. Королевский казначей щедро вознаграждал всех участников, а Датсу лично вручал увесистый кошель с редариями. На эти деньги Датс в итоге купил особняк на площади Потерянной Монетки. Его жена всегда мечтала об огромном доме, где будет жить вся семья, а муж сможет репетировать. Увы! Она скончалась несколько лет назад от неизвестной хвори, но Датс решил воплотить ее мечту в жизнь. На счастье Кары и Лины, актер накануне ездил с визитом в загородное поместье друга, а прислуги в доме не было. Датс с сыновьями вернулись утром и были очень удивлены, что не смогли открыть парадную дверь. Пришлось войти с черного входа…

Йорон напоил девушек чаем со сладостями. Кара и Лина не понимали, что на уме у актера, но он явно ждал от них рассказа, как и зачем они проникли в его дом. Он все еще мог позвать стражу. У девушек было время, чтобы обсудить тактику. Разговор вела Кара. Лина больше молчала, лишь изредка вступая в словесную пикировку с Дарго, который даже в присутствии отца не стеснялся поддевать незваных гостей.

— Мы родились в Аркаире, в Порту, но много лет жили в чужих краях, обучались ремеслу наемников, — рассказала Кара. — Мы не шпионки и не убийцы. Нас отправили сюда с заданием, которое, однако, не угрожает интересам ни короля, ни Аркаира. К несчастью, мы попали в неприятности. Мы не хотели нарушать аркаирские порядки, но вчера у нас вышла стычка со стражей. Нам надо было где-то спрятаться, поэтому мы забрались к вам.

— Вы сказали, что открыли дверь ключом! — фыркнул Дарго.

— Да, у нас есть ключ от этого дома. Я не могу рассказать всего, но его нам дали наши друзья. Они знакомые старого хозяина особняка. Мы не ожидали, что он уже продал его. Он ничего не рассказал вам, видимо, опасался раскрывать свои связи с иноземцами. — Кара даже глазом не моргнула, рассказывая только что выдуманную историю.

— Да, но штука в том… — начал было Дарго, но Йорон прервал сына.

— Потом, Дарго. Меня больше интересует, на кого вы работаете? Вы говорите, что не шпионки Валонии, но, может быть, вас послали агенты Брадоса?

— Клянусь, нет! — пылко воскликнула Кара. — Мы ищем одного пурпурного банкира. К сожалению, не знаю его имени. Его сопровождают двое наемников и один опальный механик-библиотекарь.

— Пурпурные банкиры пользуются уважением Его Величества, — заметил Йорон.

— Поверьте, эти парни прибыли сюда не с дружеским визитом, — скривилась Лина.

— Уверяю, их замыслы никому в Аркаире не понравятся, — подхватила Кара.

— А что они замышляют? — уточнил Дарго.

— Мы не знаем.

— Вы не знаете ни имени пурпурного банкира, ни его целей! — Дарго рассмеялся. — Отец, ты же видишь, они морочат нам голову.

— Боюсь, мы не сможем доказать вам, что не врем, — вздохнула Кара. — Единственное, что вы можете наверняка проверить — вчера в «Подземелье крогов» мы ранили гвардейца короля. Мы не хотели, но так получилось.

— Это я сдуру пальнула, — нехотя призналась Лина. — «Королевская перцовая» ударила в голову, и я не разобрала, какой мундир на идиоте, который ко мне полез.

За столом воцарилась тишина.

— Ранение гвардейца — серьезное преступление, — прищурился Йорон.

— Мы не хотим втягивать вас в неприятности, — заверила Кара. — Если позволите нам тихо уйти, будем благодарны. Мы много слышали о вас как о великолепном актере, и я уверена, что вы хороший человек. У вас замечательные сыновья, и мне жаль, что ваша жена не дожила до этого дня.

Йорон молчал, барабаня пальцами по столу. Лина налила себе еще чаю, поднесла чашку ко рту да так и замерла:

— Толстый?!

— Простите? — актер вышел из столбняка.

Лина смотрела на дверь. На пороге гостиной стоял большой мохнатый крог и настороженно водил ушами.

— Как вы его назвали? — переспросил Йорон.

— Э-э… Толстый. Так звали одного моего знакомого крога… когда-то давно, — растерянно сказала Лина и поднялась со стула. — Он очень похож на вашего.

Крог фыркнул и, не дожидаясь пока человек подойдет, исчез в глубине дома.

— Отец… — Дарго вновь хотел что-то сказать, но Йорон взмахом руки заставил его замолчать.

— Это наш крог, живет с нами почти с того момента, как мы купили дом. Он к нам пришел раненым, и мы не смогли его прогнать, хотя понимали, что это опасно.

— Опасно?

— Вы разве не знаете, что кроги в Аркаире вне закона?

— Вне закона? Я читала, что в королевские времена… во все времена, — быстро поправилась Кара, — кроги почитались аркаирцами, их появление в доме считалось счастьем.

— Только не для Его Величества, — проворчал Дарго.

— Все верно: кроги всегда почитались. Некоторые даже держали их у себя, вернее, кроги позволяли держать себя, эти животные никогда не были по-настоящему домашними, — кивнул Йорон. — У короля Клаймака тоже был крог. А потом что-то случилось, и крог загрыз его сына. Это произошло как раз накануне похода королевского флота сокрушителей на Брадос. Ходили слухи, что у короля помутился разум от горя, поэтому он и отдал приказ о том походе… Впрочем, это темная и трагичная история, но с той поры на крогов объявили охоту, за их убийство назначена награда, а тех, кто их укрывает, ждут большие неприятности. Но когда этот крог явился к нам едва живой, мы не смогли сдать его властям. Теперь он скрывается у нас днем, а по ночам уходит, мы оставили ему пару лазов.

— Отец, нам надо поговорить, — Дарго решительно встал из-за стола.

— Пожалуй, — согласился Йорон. — Мы оставим вас ненадолго.

Датс и его старший сын вышли из комнаты. Девушки остались за столом с Гебионом. Парень с любопытством смотрел то на Кару, то на Лину. Крылатой паренек показался знакомым, хотя она не могла понять, где его видела раньше.

— Мне жаль вашу маму, — сказал Кара. — Думаю, вам с братом ее очень не хватает.

— Жизнь полна страданий, и наш удел стойко их переносить, — не по-детски серьезно ответил паренек.

— Ты умный мальчик, — улыбнулась Кара. — Наверное, учишься в школе механиков?

— Я выступаю с отцом в «Серебряном Тароке», — важно ответил паренек. — Я уже два раза участвовал в представлении для короля в Подземном театре. Когда вырасту, обязательно стану знаменитым актером, как мой отец.

— Гебион Датс! Звучит! Я бы хотела сходить на твои представления, а ты, Кара? — Лина многозначительно посмотрела на подругу.

Кара растерялась. Она вспомнила, где видела эти черты лица: на афишах Аркаира, ее родного Аркаира, где остались Малыш, Ронар, механик Грув. Она ничего не понимала.

Вернулись Йорон и Дарго. Датс-младший хмурился, его отец улыбался.

— Прошу прощения, дамы. Я вынужден вас покинуть. У меня дневная репетиция.

— Конечно, мы уже уходим, — Кара поднялась из-за стола.

— А куда, позвольте спросить? У ваших друзей, что дали ключ от моего дома, были еще какие-то тайные убежища в Аркаире?

Кара замялась.

— Подозреваю, что нет, — покачал головой актер. — Идти вам некуда. Если вы ранили гвардейца, на вас сейчас охотится вся стража и все шпионы Внутреннего Взора. К тому же вы очень бросаетесь в глаза — увешаны оружием, которое у нас никто не носит. Я предлагаю вам остаться в моем доме столько, сколько захотите. Он все равно большую часть дня пустует: я с Гебионом в театре, а Дарго… у него свои дела. К нам иногда приходят горничная и кухарка, но пока обойдемся без них.

Кара и Лина растерянно переглянулись.

— Спасибо вам, но у нас дела в Аркаире.

— Поиски пурпурного банкира? У меня есть друзья, я помогу. Вы и сами сможете покидать дом в любое время. Ключ у вас уже есть, а одежду я найду. Я сохранил вещи жены, думаю, кое-что вам подойдет.

— Почему вы так поступаете? — с подозрением спросила Лина.

— Потому что я Йорон Датс! — гордо ответил актер. — И потом, я уже скрываю крога. Кроги — враги короля. За одно это меня ждет суровое наказание. Если я помогу переждать неприятности парочке милых чужеземок, для меня мало что изменится.

Он повернулся к старшему сыну:

— Приготовь гостям комнату, ту, в которой они уже ночевали.

Дарго скорчил недовольную гримасу. Гебион же улыбнулся и не по-детски серьезно продекламировал:

Король — правитель наш и благодетель,

Его приказ — закон всему на свете.

Но есть и выше слово, бог свидетель:

Наказ отца в сердцах храните, дети!

                                       * * *

— Ты врешь, как дышишь, — сказала Лина, когда они остались одни.

— У Малыша научилась. Ты понимаешь, что происходит?

— Ты меня спрашиваешь?! У меня голова раскалывается. В одном уверена: этот Йорон и есть мой знакомый Смотритель. И крога знаю, кличка Толстый. Я его окрас хорошо помню, и пятно белое возле уха. А сын Датса, Гебион, актером станет. Ты же на его представления ходила! Разве не узнала?

— Он маленький еще. Тому Гебиону уже под тридцать, — неуверенно произнесла крылатая.

— Так и Смотритель постарше.

— Но как? Они там, эти здесь. Сто лет разницы…

— Как сказал бы Малыш, в этом-то и вопрос, — хмыкнула Лина. — Уверена, что дом этот непростой, и хозяин его особенный. Надо с ними осторожнее.

— Нам с тобой, вообще, надо быть осторожнее, — заметила Кара и взяла одно из принесенных Йороном платьев. — Если останемся здесь, хоть какая-то передышка.

— Для чего? Ты действительно думаешь искать пурпурного банкира и Джофа?

— А ты нет? Они не зря в прошлое переместились. Уж точно не для того, чтобы королю денег ссудить. Они же в курсе, что его скоро свергнут, значит, заемщик из него паршивый. И потом, они единственные знают, как обратно вернуться. Вряд ли они хотят навсегда здесь остаться. Я историю помню: после революции в Аркаире смутные времена много лет были.

— Может, они Лабиринт хотят ограбить? — встрепенулась Лина. — Во время революции в суматохе много всякого добра пропало.

— Что-то пока тут революцией и не пахнет.

— Это мы скоро выясним, — решительно заявила портовая.

                                       * * *

«Бык» издал протяжный гудок, выпустил из-под колес клубы пара и остановился. Вагон сильно тряхнуло, и Шкипер, собиравшийся выходить, приложился о стенку вагона.

— Машинист первый день за рычаги дергает, что ли? — выругался он.

— «Быки» дореволюционной сборки все так резко тормозят, — ответил Джоф, оглядывая вагон.

Пассажиры потянулись к выходу. Публика подобралась разношерстная: рабочие в замасленных робах, мастера в униформе механиков и промышленников, торговцы с большими баулами, наемники в кожаных куртках. Поезда к Семи Шахтам ходили нечасто, поэтому вагон забился до отказа.

— Пошли, — Шкипер поправил висевший за спиной на ремне «Громобой».

— Не торопись, давай толпу пропустим.

Пассажиры, толкаясь, покинули вагон. Джоф и Шкипер вышли последними. В лицо ударил противный промозглый ветер, дувший с моря.

— Захолустье какое-то, — поморщился Шкипер, оглядывая платформу.