Бесплатный фрагмент - Разговор после смерти

Том первый

«Бог — великий и жестокий Палач, потому что Он любит. Вам не понять этого, поскольку вы не встречались и не играли с Кришной». Ауробиндо Гхош

Часть первая

Аудиенция у Учителя. Лекция 1. Аватары. Путешествие в прошлую жизнь и реинкарнация. Скандал в Маньчжурии и карма. Разгром Квантунской армии. Шри Ауробиндо и Мать. Демоны-асуры

— Я что умер, — обратился Тимур куда-то в светлую пустоту, будучи уверен, что там непременно кто-то есть. Страх попытался сковать всё его существо, но откуда-то из сердца по телу разлился умиротворяющий поток, легкий свежий и непререкаемый поток любви, уверенности, и, как ему тогда показалось — вечности. Он оглядел своё тело, но его не было. Ледяной ужас снова начал овладевать им, яростно выкрикивая из области ума: «Ну, что тебе ёще нужно, чтобы ты поверил? Бейся в истерике! Кричи, зови на помощь, ты же умер, тебя нет, возопи на весь свет, может быть…!»

— И да, и нет. — вдруг услышал он голос, который пролился из ниоткуда и тотчас остановил поток буйства его собственного ума — не бойся, ты уже своё отбоялся. — Голос звучал настолько необычно, что казалось будто говорящий незримо приближался и удалялся.

— Отбоялся!? В смысле: отбоялся!!? Кто это!!!? Так я, что, всё-таки умер, значит меня теперь…? — Тимур проглотил нервную слюну и вновь почувствовал, как мысли уносят его в какую-то фантастическую картину, подобную творениям Босха. Ему даже на какой-то миг показалось, что он уже погружается в пасть какого-то рыбоподобного чудовища — во мрак его утробы, как голос вновь вернул его в свет.

— Он всегда так поступает, когда не подкреплен верой и знанием, если хочешь и, если тебя это беспокоит, я могу остановить всё разом. — голос не нёс в себе никакой угрозы, но его абсолютная уверенность, парадоксально, и пугала, и успокаивала.

— Нет!! По-до-жди-ии..!!! — крикнул Тимур, но его собственный голос как будто потек в густом киселе и сразу стал ровным и негромким. — Нет, прошу, не надо ничего останавливать, ты мне объясни, пожалуйста.., то есть, Вы, мне объясните, пожалуйста, я где, и что вообще происходит?

— Здесь не принято громко и резко разговаривать, точнее сказать: плотность покоя, которым пронизано сознание этого места не дает расходиться волнам агрессии и шума. Если ты позволишь мне прояснить для тебя суть происходящего, я с радостью это сделаю, однако если ты расслабишься и успокоишься, то тебе будет легче, и голова твоя не будет так болеть. — Тимур схватился за то место где должна была быть его голова и только сейчас почувствовал, как она действительно очень сильно болит, но он не увидел рук, и мысль изнутри сызнова попыталась возобладать над реальностью, а реальность была такова, что её ни с чем из прожитого и увиденного не сравнить.

— Я говорю, что он всегда так поступает. Это твой ум. Он пытается осознать и разложить по полкам то, что его сотворило, он пытается осознать необъятное, и, соответственно, когда у него не получается он начинает паниковать и ведет себя как обезьянка, прыгающая с одной ветки на другую. Он когда-то забыл, что создан как инструмент, как глина в руках горшечника, а не как сам мастер-горшечник. Итак, друг мой. Скоро он успокоится и боль уйдет. Ты спросил: умер ли ты? — Тимур пару раз кивнул головой или тем, что у него должно было быть на её месте и голос продолжил:

— Ты не умер, ты очень крепко спишь, выражаясь вашим медицинским языком это состояние сродни коме, но не кома. Пульс почти не прощупывается, дыхание настолько слабое и редкое, что его можно определить только с зеркалом, сознание твое отсутствует, тело охладело, поэтому, когда я сказал: и да, и нет, я имел ввиду, что сон — это младший брат смерти. Так что, если тебя интересует как выглядит вся процедура после смерти физического тела, то череда событий приблизительно такая же. Вот смотри…

Свет плавно превратился в темноту, и Тимур увидел самого себя лежащим на кровати в несколько неудобной позе. Тело лежало на левом боку, голова съехала с подушки и была почти прижата к плечу, правая рука была откинута в сторону обнажая торс спящего, при этом ноги были переплетены и вытянуты. Луна тускло освещала его бледное лицо, которое в этом ракурсе и освещении выглядело, как лицо мертвеца.

— Ты можешь подойти и пощупать пульс, последить за дыханием, — предложил голос, — ничего не бойся, пока я рядом, с тобой не произойдет ничего дурного.

— А давайте я воздержусь, если можно, я верю, да и.., зрелище не из приятных — Тимур застыл у кровати, не испытывая никакого желания ощупывать свое же собственное закоченевшее тело. Страх всё еще не отпускал его, но и той лихорадочной дрожи в коленях уже не было — наступал период любопытства. «Ну и сон, — подумал он, — пора просыпаться, пока при разуме, а то так совсем крыша съедет. Еще эта темень страшнючая».

— Не съедет, — весело произнес голос, и сцена снова вернулась к первому акту, — темнота — это не враг человека, а друг его. Мрака вообще не бывает, есть места, в которых очень мало света. Так вот, ты не умер, ты вроде как очень крепко спишь, но я решил воспользоваться этим моментом, и кое-что показать тебе, что-то поправить для тебя, чем-то помочь, привнести свет туда, где он так нужен. — Сцена полумрака снова сменилась светом и Тимур, как и прежде не увидел своего тела, но слова говорящего его успокоили. «А он еще и мысли мои теперь читает, ну вообще.., и голос какой-то пацанский, стоп, тихо, он же все слышит…» — подумал Тимур и выдохнул:

— Уффф, я уж думал, что всё, финита ля комедия. А можно попросить Вас как-то показаться.., и сделать так, чтобы я себя видел, а то как-то непривычно, и это конкретно пугает, если честно…

— Друг мой, я непременно покажусь, когда участок твоего сознания, отвечающий за зрение, немного привыкнет, а ум не прекратит сопротивление, ибо болевой спазм в твоей голове и есть протест тёмного ума против нисходящего высокого светлого сознания. Вообще, любая боль возникает там, где затруднен поток сознания, расширь мысленно это место, пропусти туда свет, и боль уйдет — Тимур увидел, как появились слабые очертания его нагого тела и ублаготворенно вздохнул, он уже не испытывал такого первобытного страха, как в самом начале; не понимая ровным счетом ничего из того, что с ним сейчас происходит, его ум-непоседа пребывал в полном оцепенении. Но неожиданно для самого себя человек набрался решимости и спросил:

— Пардон, а вы что.., прошу понять меня правильно.., вы — Бог? Только еще раз прошу понять меня.., ну, не каждый же день..!

— Бог? Ну, в принципе, так меня тоже называют. — голос весело рассмеялся юношеским заливистым смехом и у обоих собеседников наладился контакт. Тимур внезапно тоже расхохотался и почувствовал, как по телу пробежала волна дружелюбия. А голос немного успокоившись от смеха, тем временем, продолжил:

— Тимур, ты же сам еще не определился с именем для меня, но под общей формулировкой «Бог» обращался ко мне так часто, что я решил прийти, давай я попозже уберу завесу с твоих глаз и ты меня увидишь, ибо когда-то я попытался открыться неподготовленному взору очей человеческих, а мой собеседник чуть не ослеп, пришлось повернуться к нему спиной и подождать пока его глаза не привыкнут. А в одном книжном издании с тех пор пишут, что я ему показал свои ягодицы. Ну, а так как ты, сын человеческий, по моему образу и подобию сотворенный, то и прелести у нас одинаковые. Сейчас не думай ни о чем, какое первое имя приходит на ум твой? — Человек присел на то, что было светом, почесал очертания своей головы и ответил:

— Кришна. Можно я буду называть Вас Господь Кришна?

— Можно, но давай попроще, мы же с тобой не разлей вода друзья-товарищи, просто Кришна, хорошо? Тем более, что я не первая, а аж восьмая аватара Вишну (Аватара — нисхождение божества на землю, его воплощение в человеческом облике. Самые известные аватары: Рама, Кришна, Будда, Христос — прим. автора) и голос разлился задорным смехом.

— Ок. Просто Кришна — удивленно радостно воскликнул Тимур — А можно вопрос: почему Вы не говорите «сын мой», а называете меня другом?

— Потому что мы с тобою верные друзья. Ты же редко относился ко мне как к отцу, а всё больше, как к другу. Да и вот эти высокопарные формы обращения придумали вы сами, для определения какого-то мнимого статуса. Согласись, что отец не всегда любит своё дитя, а сын порой не уважает своего родителя, а верный друг — это всегда и брат, и отец, и сын в одном лице. Хотя, на гору ведь восходят разными маршрутами, так и ко мне идут разными тропами: вот для верующих в христианской традиции мои отношения с паствой воспринимаются как родительские, как отца и детей. Если им так проще — я только рад! — Все объяснения Кришны были такими простыми бесхитростными ясными, что Тимуру и возразить было нечего. Он молча кивнул и тут ему показалось, что в розово-голубом искристом свете промелькнуло синеватое облако. Он только было попытался раскрыть рот, как Кришна сказал:

— Красивый оттенок, правда? Я сам его выбрал, а потом уже люди написали, что это якобы олицетворение неба, сравнивали цвет моей кожи с сапфиром, ну и так далее.., как будто это не я сам придумал и сотворил, и небо, и сапфиры, и цвет, смешно, не находишь? — Кришна хихикнул и продолжил. — Если бы ты, твое сознание и твой адхар — твой внутренний сосуд, не были готовы, мы бы нынче не встретились, и пришлось бы тебе опять жизней двести ждать своего часа, часа Бога, но в этой инкарнации душа твоя все же смогла пробиться наружу и привести тебя ко мне. Заметь, при жизни. Потому я тебя поздравляю. У нас с тобой сегодня праздник! Так что давай на «ты». Мне это «выкание» всё одно особого титула не прибавит, так что не будем уподобляться разным «их величествам, и их сиятельствам».

— Да как-то.., непривычно.

— У нас вечность впереди, и привыкнуть успеешь, и отвыкнуть, и снова привыкнуть. Вижу вопрос: почему отвыкнуть? Вот как раз по этому поводу мы сегодня и побеседуем. В позапрошлой жизни ты довольно преуспел в поисках меня, хотя я никуда от тебя и не уходил и не прятался, а как раз наоборот, ангелов-хранителей к тебе направлял и сам присматривал. А в прошлой жизни тебе не до поисков было.

— А почему так?

— Да вот решили тут за меня, что война должна разразиться на земле.., она и разразилась. У меня же с человеками договоренность: я вашу свободу не ограничиваю, до определенной поры, а иначе это будет игра в поддавки, а мне так неинтересно, да и вам тоже. Я хочу себя, через вас найти, а вы — меня найти в себе. Ну это тебе сейчас может показаться сложным…

— А кто может за тебя что-то решить, разве такое возможно?

— Есть пара господ-приятелей, которые кстати будет сказать, и меж собой то не очень ладят. Смотри — Тимур увидел, как свет постепенно начал гаснуть, как в кинотеатре. Посреди пространства образовался фрагмент какого-то бытия, и когда детали прояснились и стали четкими, он увидел что-то вроде опушки лесистой местности, сидящих на циновках людей похожих на индусов, но среди них попадались и лица европейских национальностей. Человек тридцать сидели полукругом и сжав на груди ладони на молитвенный манер, внимательно слушали старенькую, сухенькую старушку. Все женщины, были одеты в индийские сари и сидели слева, а мужчины в дхоти — справа. Одежды этой группы были неяркими, не особо разноцветными и в основном были либо просто белыми, либо светлых тонов. Как только раздался голос старушки — учителя, Тимур отметил про себя, что у нее очень молодой для её лет голос, сильный уверенный, а что самое удивительное, очень знакомый.

Женщина поправила одежду, переставила курительницу с благовониями, дымок от которой, несомый ветром, попадал прямо на её лицо и продолжила свою речь:

— Итак. О первенцах творения: есть два вида асуров. Одни — те, которые были святыми при своем происхождении, но пали по собственной воле и благодаря противодействию намерениям Всевышнего. О них говорят индийские священные писания как о бывших или ранних богах. Они могут быть обращены на путь истины, и их обращение есть действительная необходимость для конечных целей Вселенной.

Я должна вам сказать, что происхождение этих существ предшествует происхождению других богов. Они первые эманации, первые индивидуальности Вселенной… Их было четверо. Первый был обращен, другой растворился в своем источнике. Двое еще живут, и эти двое более неподатливы, чем все другие. Один известен в оккультизме как Лорд Обмана, другой как Лорд Смерти. Пока эти два существа существуют, будут трудности. Они будут существовать до тех пор, пока они нужны для вселенского развития. День, когда они станут не нужны, будет днем их исчезновения, или они будут обращены. Сейчас они знают, что близится их последний час. Вот почему они делают так много хаоса, сколько только могут.

— Непонятно, друг мой? Вот эти двое и мутят воду во пруду… — в голосе Кришны не было иронии, но был оттенок веселья и сопереживания одновременно. Звук с поляны стал приглушенным и речь старушки стала неразборчивой.

— Секундочку пожалуйста, а на каком языке она сейчас говорила?

— На французском, предвосхищая дальнейшие вопросы, поясняю: понимание шло сразу в глубь сознания, минуя ментальную обработку и перевод на твой родной язык. Помнишь двух кошек: серо-белую и черную? Но об этом позже.

— Да уж, чудны дела твои Господи — Тимур не понял о каких кошках идет речь, но расплылся в улыбке, а в облаке по неровному эллипсу пробежала изумрудная рябь. — А я думал она индуска, но какая-то нетрадиционная, не очень похожая.., я прошу глубокого пардону, конечно, но она как-то и на француженку не особо похожа. Нет, ну так-то, в общих чертах, понятно, совсем в общих.., только про асур если можно, поясни. Слушай, ну здорово как, а, прямо как в театре, и даже запах ароматических палочек доносится. Сандал напоминает.

— То ли еще будет. Вот здесь мать объясняет понятие «асур», слушай — звук внезапно усилился.

Обычный асур — это не эволюционное, но символическое существо и представляет собой фиксированное начало, которое не развивается, не изменяется, да и не имеет намерения это сделать. Эти асуры, как и другие враждебные существа — ракшасы, писачасы и др., имеющие сходство с дьяволом христиан, противоположны святому Намерению и целям развития в человеческом существе. Они не меняют свою цель, которая есть зло, для которого они существуют. Они должны быть разрушены как зло.

Асур не имеет души и душевного существа, которое должно развиваться к высшему состоянию. У него есть только Эго, и обычно очень сильное. У него есть ум, иногда даже высоко интеллектуализированный ум, но основа его мышления виталическая, а не умственная. Его ум — в распоряжении его желаний и неправды. Он есть формация, допущенная способом развития жизни для особого вида работ, а не святая формация или душа.

Злые силы есть извращение правды неведением. В любом полном преобразовании они должны исчезнуть, и Правда за ними — быть освобожденной. О них можно сказать, что они должны быть преобразованы путем разрушения.

Звук совсем угас, изображение поляны словно застыло и преобразовалось в размытое пятно, но не уходило, не исчезало совсем. Невидимый оператор словно тем самым давал понять, что его можно вернуть назад, перемотать как в видеомагнитофоне, сделать громче.

— Тимур, так понятнее? — голос Кришны, впервые произнесший имя Тимура, вывел его из глубоких размышлений. Человек, по ходу прослушанного и увиденного старался осмыслить сказанное, но у него это получалось несколько слабо. А вот голова снова начала болеть.

— Слушай сердцем, дружище. Не перенапрягай ум, а то видишь, голова начала болеть; прочувствуй вибрацию, отключи разум, и волна сознания, прошедшая из души в сердце сама сформирует правильную идею в твоем мозгу, которая потом им же и будет осмыслена как его собственная. Он все время пользуется всеобщим потоком знания и выдает мысли как собственные умозаключения. То есть все наоборот — и при этом Кришна радостно расхохотался, найдя это очень смешным. На растерянной физиономии Тимура застыла глуповатая улыбка. Он слегка, через силу подхихикнул, перед тем как высказать свои сомнения по поводу услышанного, но не успел.

— Все придет, ты все поймешь, я обещаю, твоя душа сама попросилась прийти на Землю в твоем теле, чтобы получить новый опыт, так что придет к тебе и знание, и высокое сознание, и трансформация, но об этом еще рановато.., хотя… А ты что совсем ничего не помнишь? Я же вижу, что кое-что проблеснуло для тебя из прошлой жизни… Ну.., ну.., во-оотт…

И Тимур вдруг неожиданно вспомнил как в глубоком детстве, эта женщина, примерно вот в таком виде, но только в платке, приходила к нему по ночам. Он просыпался от того, что кто-то смотрит на него, от её взгляда. Стоя в дверном проеме, она что-то тихонько шептала и улыбалась. Маленький Тимур, которому было года 3—4, при виде этой ночной гостьи в страхе прятал лицо в подушку и убеждал свой ребеночий мозг, что это ему только снится, что сейчас он поднимет голову и она исчезнет. И она действительно исчезала, но в следующую ночь происходило тоже самое, с одной лишь существенной разницей — бабуля подходила все ближе и ближе. И очевидно, поняв, что детское сердце разорвет от страха если она подойдет к его кроватке вплотную, старушка исчезла навсегда. А Тимур для себя решил, что это такой страшный сон и никому о нём не рассказывал.

— А ведь это была она. Вы были очень дружны с ней в одной из твоих прошлых жизней, и ты был одним из её любимейших и преданнейших последователей. Когда она узнала, что твоя душа пришла на землю, она попросила меня устроить вам свидание, ей очень хотелось видеть, как ты выглядишь на этот раз, но ты так её и не узнал. Теперь вижу вспомнил.

— Да.., — Тимур был совершенно опустошен от такой массы информации и переживаний, — но я же был совсем маленьким, а тут она, как привидение, в непонятном тогда для меня наряде, я был уверен, что это Баба-Яга какая-то за мной пришла.

— Чувствуешь себя пустым? Вот и хорошо, ум успокаивается, эмоции выравниваются, чаша готовится принять в себя пару капель высокого сознания. Кстати, после смерти происходит примерный процесс, после смерти тела, начинает распадаться физическое сознание, за ним витально-эмоциональное, потом спадает ментальная оболочка и высвобожденная душа устремляется к свету, который я для неё испускаю, как маяк для затерянного в океане суденышка. И вот если человек прикован к своему телу, любит его, лелеет, всю жизнь живет ради телесных удовольствий, то за чертой, когда он теряет тело, как опору, как вместилище самого себя, он начинает страдать, потому, что страдает его физическое сознание. И всегда найдутся темные силы, которые приумножат эти его страдания, до тех по, пока физическое эфемерное тело не распадется. Затем приходит черед витально-эмоционального уровня и если умерший при жизни был падок на лесть, на славу, если был зачастую в гневе или во трусости, если вел разудалый развеселый образ жизни, слыл самовлюбленным «нарциссом» и жил только для удовлетворения своих эгоистических целей, то на этот раз придут другие темные силы, которые начнут сдирать эти оболочки привязанностей, ну в общем и так далее, и так далее, и так далее… Вот этот процесс люди и называют адом или чистилищем. Хотя на самом деле ад и рай — это просто разные уровни сознания людского. Гляди, что мать, говорит своему любимому ученику.

Облако с Кришной уплыло куда-то на задний план, а вместо него как будто возникла и начала стремительно увеличиваться линза, сквозь которую Тимур увидел уже знакомую ему старушку, сидящую у стола, за которым также сидел какой-то мужчина, по виду не индус, а скорее европеец, но в индусском традиционном наряде и что-то записывал за ней. И когда картинка перестала увеличиваться и полностью установилась, незримый звукорежиссер включил звук:

— Человеческие существа сделали ужасную трагедию из смерти. И я видела, во всех этих недавних переживаниях, я видела, как множество, множество бедных человеческих существ разрушаются теми самыми людьми, которых они больше всего любили! Под тем предлогом, что они мертвы. Люди устраивали им очень скверные времена.- Женщина прервалась и глубоко вздохнула. А мужчина поднял на нее глаза и спросил:

— Разрушались?

— Да, сжигались. Или хоронились в ящике без воздуха и света — будучи полностью сознательными — старушка акцентировала внимание мужчины на этом словосочетании и продолжила:

— И просто потому что они больше не могли выражать себя, люди объявляли, что они «умерли». Они просто не тратили время, заявляя об их смерти! Но они были сознательны. Они сознательны. Вообрази кого-то, кто больше не может говорить или двигаться — согласно человеческим законам он «мертв». Он мертв, но он сознателен. Он сознателен, так что видит людей вокруг себя: некоторые из них рыдают, другие… если он хотя бы чуть-чуть ясновидящий, он также видит, что некоторые веселятся. И тогда он видит, как его кладут в ящик, как опускается крышка, запирая его: «Ах, теперь все кончено, они собираются предать меня земле!» Или же его берут туда [в крематорий] и тогда огонь в рот — когда он полностью сознателен.

Недавно я переживала это. Я видела это. Прошлой или позапрошлой ночью, по крайней мере два часа я была в неком мире — тонком физическом мире — где живущие смешиваются с мертвыми без ощущения разницы, там совершенно нет разницы. Например, когда Мриду (старая повариха Шри Ауробиндо, толстая как бочка) была в своем теле, обычно я видела ее по ночам, может быть, раз в год (возможно, и реже). Годами она просто не существовала в моем сознании… но после того, как она оставила свое тело, я вижу ее почти каждую ночь! Там она такая же, как и была прежде, — женщина сделала жест руками как будто охватывает что очень широкое, объемное-, но больше не тревожащаяся, больше не беспокоящаяся. И там были как живые… что мы называем «живые» и «мертвые» — они были все вместе, ели вместе, гуляли вместе, развлекались вместе; и все в милом, спокойном свете — приятном, очень приятном. «Вот! — подумала я. — И люди проводят резкую границу, говоря: «Теперь он умер». Умер! И что в самом деле изумляет, это способ, каким они считают тело несознательным предметом, а тело все еще сознательно!

Тело рассматривается как предмет: «Что теперь! Давайте поскорее от него избавимся: какая досада, оно еще путается здесь под ногами». И даже те, кто наиболее опечален, не хотят видеть это; для них это слишком болезненно. — затем сцена как будто прервалась, и тут же возобновилась с нового места, словно монтажер фильма неудачно оформил переход. Далее женщина продолжила:

— Даже когда тело в совершенно плохом состоянии, требуется, по меньшей мере, семь дней, чтобы жизнь формы оставила его. И для практиковавших йогу эта жизнь сознательная. Так что вы сжигаете людей спустя несколько часов после медицинского заключения о смерти, но жизнь формы еще никуда не ушла, а в тех, кто практиковал йогу, она сознательна.

Картина исчезла, а Тимур приуныл от подобного откровения, он когда-то занимался различными духовными практиками, и перспектива быть похороненным заживо его далеко не веселила. Он принялся искать в себе перечисленные Кришной вещи, которые при жизни принято называть грехами. Но Кришна прозревающий всё и вся тут же откликнулся:

— Не впадай в уныние, оно ведь и по христианским канонам суть грех. Тем более, что ты сейчас под крылом того, кто всё это замыслил, и в чьих руках делать поблажки. Выше нос, мой друг. — Тимур поднял глаза и увидел, что в переливах изумительного искристого розово-голубого света появились смутные очертания человека с короной на голове, вокруг которой сиял ореол солнечного света, одетого, как ему показалось преимущественно в синие цвета с элементами золотого.

— Блистательно выглядишь — вырвалось из уст человеческих при виде очеловеченного Господа.

— Да! Мне тоже нравится, как от лучших ваших модельеров — весело ответил Кришна.- «А Бог-то оказывается, с юмором товарищ! — подумал Тимур и впервые свободно рассмеялся.- Какое счастье! Какая невыразимая удача, быть в друзьях у самого Шри Кришны!!! Он так легко меняет мое настроение и самочувствие» Тимур немного насладился зрелищем и своим мыслям, и, хотя сначала хотел уточнить, кто такая «мать», но неожиданно для самого себя задал совсем другой вопрос, словно кто-то отбирал и делил вопросы на важные и не очень:

— Так значит войну, да и вообще войны, раздули, и раздувают вот те двое асуров, двое твоих бывших соратников? Вся вина на них, получается?

— А вот тут поправка: если мы берем конкретную вторую мировую, то фашизм, как причина той войны, зародился там, где человеко-ненавидящее меньшинство предприняло конкретные деструктивные шаги, а сонное, ленивое и равнодушное большинство сделало вид, что ничего не видит и, как следствие, ничего не предпринимало. А при такой аморфности и невежественности масс, вот эти двое и вступили в свои права, один сеял ложь, другой смерть, кстати и со стороны союзников невежества и равнодушия было не меньше. Вот и столкнулись две невежественные силы, ведомые крупными специалистами в деле скандалов, обмана, предательства, корыстолюбия, страдания и смерти. Вспомнил как воевал в прошлой жизни?

Тимура этот вопрос ошарашил, и заинтересовал, и напугал одновременно: «Кем я был, а главное: на чьей стороне воевал? Я, конечно, иногда чувствовал, что вроде как в прошлом у меня был боевой опыт, но за кого я кровь проливал? А ну как за фашистов? В Саласпилсе, эсэсовцем.., тогда как?» Но исследовательское любопытство одержало верх над всеми остатками трезвой мысли, укрепиться в главенствующем положении разума людского.

— Ну вдохни глубоко — подсказал Кришна — внеси покой во все уровни… Та-ак… Та-аак…

Тимур глубоко вдохнул, голова его слегка закружилась, он, почувствовав тяжесть во всем теле, лег на спину, закрыл глаза и еще раз глубоко вздохнул. И пригрезилось сыну человеческому поле пшеничное все в дыму и огне, и словно день превратился в ночь, а из глубин сознания выплыло слово — «Прóхоровка»; увидел он как стоит на вершине поросшего густым лесом берегового утеса и смотрит на серебряную гладь широченной реки, а в голове мысль — «Днепр». Вдруг, резкий переход, и он уже заезжает в какую-то красивую долину всю покрытую зелеными лугами, мимо небольших ветвистых рощиц, позади которых виднеются невысокие буро-зеленые горы, взлохмаченные хвойными лесами. Он въезжает в румынскую деревушку и точно знает, что она именно румынская, и что он тут уже бывал когда-то. А за нею будет городок и он помнит его название: «Фокшáны». Затем, он вдруг оказывается у развалин большого красивого каменного моста через широкую реку, разрезавшую красивейший город Европы на равнинную и гористую части, и в голове его возникает одно-единственное слово — «Будапешт». Потом он опять переносится в другую местность и стоит перед позеленевшей бронзовой статуей всадника, что перед величественным подковообразным фасадом какого-то старинного дворца, а мысль одна — «Хóфбург». Далее, перед его мысленным взором мелькают кресты готических башень каких-то католических соборов, и картина вновь меняется, и он на большом пароме переплывает реку, а на берегу видны серо-черно-зеленые ДОТы береговых укреплений и снова одна мысль: «Хэйхэ́» (ДОТ — долговременная огневая точка) — стационарное фортификационное сооружение или укреплённый опорный пункт. — из Википедии) Полотна воспоминаний еще некоторое время повсплывали в виде пейзажей Китая и Тимур очнулся.

— Ну как, болезный? Пояснить или сам догадаешься?

— Да как-то внезапно всё, и в одну кучу.., но если позволите, если позволишь, я сам — Тимур захотел было встать, но ватные ноги еще не слушались хозяина, он присел, потер виски и начал последовательно перечислять увиденное:

— Прохоровка, Белгород я проезжал, когда к сестре в Венгрию ездил. Днепр. Киевские холмы, я там был, когда еще в школе учился. Затем Румыния, помню, бывал там, и в Бухаресте тоже. Потом Будапешт, там я тоже бывал. В Вене возле дворцового комплекса императора Франца Иосифа, помню, был. Потом Китай, переправа через Амур из Благовещенска в Хэйхэ. Погоди, ты хочешь сказать, что это мой боевой путь из прошлой жизни?

— Вне всяческих сомнений, Тима, — Кришна заискрился радужным облаком, — гляди как я радуюсь за тебя. — «Как ребенок иногда, честное слово» — только подумал Тимур, как Кришна парировал:

— А я и есть Вечный Ребенок и Вечный Романтик, ты помнишь, что мой брат Христос сказал? Вот его слова.

Поперек облака, в пространстве, золотыми объемными буквами повисла цитата: «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Матф.18:3). Слова еще немного повисели и медленно растворились.

— А кто ему об этом поведал? Во-оотт.., полностью поддерживаю эту доктрину. — и Кришна вновь рассмеялся. — Уверовал в реинкарнацию, нет?

— Да не особо, признаться.

— Я знал, знал, что с первого раза тебя не убедить, но я подготовился к нашей беседе, точнее, я и так все знал, знаю и буду знать. И тем не менее, смотри как я для тебя всё витиевато оформил, придется несколько развернуть доказательную базу, чтобы ты все детально припомнил; аватара Вишну не может позволить себе быть голословным, даже если она не первая и не пятая, изволь.

Силуэт Кришны растворился в пространстве, в очередной раз по центру образовалось поле для показа сюжета, и Тимур увидел себя, как он двадцать пять лет назад прогуливался по г. Манчжурия.

Что такое торговать с китайцами, Тимур понял давно, в КНР он к тому времени уже съездил раз двадцать. И в принципе всегда обходилось всё довольно удачно, только не в тот осенний пасмурный полдень, в Маньчжурии. Он приехал туда конкретно за обувью и уже набросал себе планчик закупа. Но, как обычно происходило в те времена, продавец-китаец «за базар вообще не отвечал». И если у прилавка тебе понравились какие-то модели и ты, обсудив цену, поехал за ними на склад, где рассчитался и заказал несколько больших коробов с обувью, то не факт, что к гостинице, в которой ты остановился, тебе подвезут то, что ты купил. И тот раз не стал исключением, открывая один короб и вынимая оттуда коробку с демисезонными туфлями, он обнаружил, что туфли были не черными и даже не коричневыми: они были ярко-морковного цвета. Это сейчас молодежь носит подобные расцветки, и под синие штаны может себе позволить ярко-оранжевые туфли, да еще при этом надеть желтую рубашку, а сверху — зеленый свитер. Но в те времена, когда Союз пару лет как развалился, такого авангарда в моде еще не наблюдалось. Конъюнктура рынка — ничего не попишешь. А тут ему еще и целый короб привезли, в котором таких пар штук двадцать-тридцать было. Тимур соответственно моменту, расстроился и вежливо попросил китайцев поменять товар на черные. Но китаец «помогайка» резко забыл русский и в одноминутье перестал понимать, чего от него требуется. А смысл ему напрягаться, родимому, он свои чаевые уже и с той, и с другой стороны содрал, юани в карман сложил и расслабился.

Тимур начал открывать все короба и к ужасу своему выяснил, что около тридцати процентов обуви были рыжими, как Антошка из мультфильма. Уже повышая голос и накатывая своими 90 кг. тела на тщедушного китайца он, после пятнадцатиминутного диспута, добился-таки, что «помогайка включил заднюю», и они поехали чуть ли не загород, на склад друзей этого китайского пройдохи.

Склад представлял из себя подобие огромного деревянного амбара, который снаружи был обмазан глиной и как попало выбелен. У Тимура сразу возникло ощущение, что он попал на съемки фильма «Поднятая целина», в довоенные годы. На складе было довольно много народу: все что-то таскали, поднимали, опускали, паковали, тут же, посреди всей этой антисанитарии, часть работников ела лапшу быстрого приготовления, и на Тимура толком никто не обращал внимания. «Помогайка- фленда» (от английского friend — друг — прим. автора) гаркающими фразами выкликнул какого-то парня непонятного возраста и тот слез откуда-то с верхотуры третьего яруса. Они погутарили о чем-то резкими гортанными фразами, и парнишка «без возраста» ярким жестом махнув перед лицом Тимура жилистой рукой, красноречиво показал, что ничего он менять не собирается.

Тимур, соответственно, не собирался устраивать на своем новосибирском складе курган из рыжих туфлей, а втюхивать народу такой яркий неликвид он еще не научился. Доставая пару «рыжиков», он дал понять китайцу, что ему нужны только черные, ну или, в крайнем случае, часть он готов забрать коричневыми, но никак не этими — жизнерадостными. Все загалдели, и вокруг Тимура мгновенно собралась толпа.

Аборигены что-то выкрикивали, паясничали, показывали непристойные знаки и, в целом, напомнили Тимуру стаю бандерлогов. Обстановка накалялась. Тимур стоял на своем и требовал, либо возврата денег, либо обмена товара. Он знал, что китайцы побаиваются в открытую конфликтовать с иностранцами, там у них за подобные выходки длинная статья корячилась, а так как права человека там только на бумаге, то местные полицаи могли запросто запинать своих же. Да еще дубинами так отходить, что человек терял сознание.

Обстановка накалилась до предела: Тимур уже тупо перешел на крик и отборный мат, но китаец тех времен еще плохо ориентировался в идиоматических выражениях русских. Он кричал свое — китайцы свое. Никто не хотел уступать. Китайцы давили на то, что, мол, такой ассортимент заказал «фленда», к нему дескать и устремляйте свои взоры «товалися». А также показывали, что другой обуви у них не осталось и что, если Тимур желает, он может забрать товар мокасинами. Это в зиму-то, для Новосибирска. И когда наш герой уже совсем вышел из себя и стал яростно открывать короб где, как ему показалось, лежат именно такие туфли, какие он заказал и купил, китайцы накинулись на него и стали толчками выпроваживать из склада.

Тимур не стерпел такого обращения и сильно оттолкнул «главного китайца». Такого нахальства на своей территории, да еще и при подчиненных «маленький Буанапартий» конечно не стерпел и пнул Тимура ногой. Ну тут уже и сибиряк не стал церемониться: «Кто нас будет пинать? Вот эта вша амбарная»? И он с разворота, на полном автомате вонзил в переносицу китайца свой тяжелый кулак. Китаец, будучи в наилегчайшем весе, только плавно взмахнул подошвами своих сандалей и улетел обнимать коробки. Тут же с боков на Тимура обрушились плотные удары жилистых китайчат. Тимур махнул ногой в одну строну и еще один китаец полетел на глиняный пол амбара. Выбросил руку в другую сторону и она наткнулась на лоб редкозубого китайца, тот последовал по маршруту своего начальника. Но силы были неравны: бойцы из команды Поднебесной были легкими, но очень крепкими и сильными парнями. На нашего героя, тут же, со всех сторон, посыпался град ударов. Китайцы практически повисли на нем, а Тимур как медведь «Балу» стряхивал их с себя, как диких рыжих собак, вдогонку сопровождая крепкими зуботычинами. Ну и логично представить, что, в итоге, победило количество. Несколько пар цепких рук схватили его за волосы, руки и корпус, за одежду, и попытались повалить на землю, но Тимур понимал, что если его завалят, то потом уже просто затопчут. Он был в корне не согласен с такой постановкой вопроса, а потому рычал, стонал и бился, как мог, до последнего. Китайцам все же удалось поставить его на одно колено, и он получил несколько хороших ударов ногами в лицо, в живот и спину, но пытался отбрыкиваться ногой и отмахивался руками, как мог. Тут он увидел, как из разбитого носа и изо рта на пыльный пол амбара струей побежала кровь — эта картина подействовала на него магически и он закричав, что было сил: «Убью, твари-ии» стал еще активнее сопротивляться, а китайцы, наоборот, при виде такого обильного потока крови, все разом, как по команде отпрянули назад. Кровь иностранного гражданина их быстро отрезвила. Тимур воспользовался этой секундной паузой, схватил стоящую в углу метлу и, рассекая воздух перед физиономиями злых, но напуганных китайцев, прорвался к выходу, и выскочил на улицу.

Там он, качаясь, размазал по лицу и рукам кровь и, пытаясь выйти из нокдауна, встал с этой метлой в позицию штыкового боя. Весь в крови и грязи он больше напоминал не шопника, а защитника Сталинграда, и всем своим видом показывал, что так просто он отсюда не уйдет, и отступать, бежать не станет.

Несколько местных выбежали за ним, но «помогайка» пытаясь их остановить, начал что-то быстро выкрикивать на северном маньчжурском диалекте. Он активно размахивал руками, что-то доказывал и показывал на китаянок, которые на шум повыскакивали из соседних строений. Тимур понял: «флэнда» говорит, что слишком много свидетелей теперь и вся эта возня может им стать очень дорого, дороже чем весь их склад с товаром. Тут с окровавленным носом, пошатываясь, из склада вышел «редкозубый» и, остановив своих коллег, подошел к Тимуру на дистанцию трех-четырех метров.

— Кыдáй, кулигáна, нóга, нóга — вытянув вперед правую руку с оттопыренным указательным пальцем, заорал редкозубый китаец. Тимур сплюнул тягучую красную слюну из разбитого рта и, улыбаясь кровавым ртом, ответил:

— Много. Да мне по фигу, я сам хулиган. — Китаец понял, что его никто не боится, посмотрел на кучу невольных свидетелей и остановил своих соратников, которые уже столпились вокруг него, выкрикивая что-то угрожающее.

— Обосрались, желтомордые? Хрен вам, а не победа. — бросил Тимур и, отшвырнув в сторону метлу, постанывая присел на корточки. Тут из толпы свидетелей вышла немолодая женщина и, взяв его бережно за рукав куртки, потянула на себя.

— Хадѝ, товáлися, хадѝ… товáлися — показывала она на дверь своей халупы, рукой изображая жест умывания. Тимур еле-еле поднялся, и, опираясь на ее плечо, захромал к подобию вагончика. Из вагончика вышел мальчик лет двенадцати и помог Тимуру пройти вовнутрь. Там перед ним поставили таз с чистой водой и дали не совсем свежее полотенце. Он умыл лицо, отмыл руки от запекшейся крови и, прикладывая мокрое полотенце, пытался остановить кровотечение из носа и рта.

— Сей — се (спасибо на китайском — прим. автора). — поблагодарил он хозяев и, кое-как поднявшись, взял таз, чтобы вылить его содержимое на улицу, но хозяйка остановила его.

— Товáлися, товáлися. — сказал она и тихонько вытащила таз из его рук. Тимур был тронут такой заботой и натужно улыбаясь, приложил руку к сердцу в знак благодарности.

Хозяйка подала ему какую-то склянку, в которой была пахнувшая ментолом мазь и жестами показала, что надо смазать болезненные места. Он с лицом побитой собаки принял мазь, кивнул головой в знак глубокой признательности и начал смазывать ею свои раны. Мазь так молниеносно обожгла его ободранный нос, щеку, губы и костяшки разбитых кулаков, что он чуть со стула не свалился от болевого шока.

— Ох-ххренеть… Аа-аа.., ты чё мне дала..? А-аа, бли-иин..! А-аа.., извергиня. — Но хозяйка невозмутимо отвечала, показывая на мазь:

— Кыдáй холосо, кыдáй холосо, — затем ткнула пальцем в Тимура добавила, — товáлися холосо, холосо-холосо. — Тимур продышался, постонал, и, к удивлению, своему заметил, как мазь стала уменьшать его боль. Он попросил зеркало и увидел в нем чужое лицо: оба глаза были сильно подбиты и уже прилично подпухли, наливаясь красно-синим цветом; по диагонали на переносице и щеке виднелись следы параллельных царапин, от обувки какого-то китайца, одно ухо тоже опухло и было лиловым, как закатное небо. Вся левая сторона его лица была похожа на одну сплошную ссадину. Нижняя губа раздулась и Тимур показался себе верблюдом. «Твою ж дивизию.., ну и рожа… — слегка улыбаясь, через боль, подумал боец -Офигеть. И как с такой физией на люди выходить? Караул».

Мальчик-китаец заметил, как иноземец рассматривает свою побитую физиономию в зеркале, улыбнулся, и подал ему алюминиевую кружку с водой. Только Тимур сделал один глоток, как дверца лачуги распахнулась, и внутрь стремительно заскочил «директор». Его уже отмыли от крови и грязи, полностью привели в чувство после нокаута, и он осмелел. В его руке был зажат нож типа «аллигатор» с фиксированным лезвием, но все в его поведении выдавало в нем страх.

— Кулигáна, кулигáна!!! Кыдáй нóга кулигáна. — размахивая ножом, в двух метрах от Тимура, кричал уязвленный начальник склада. Тимур понял, что раз уж тот не кинулся сразу, значит поножовщины не будет.

— Вылазь харя, баш на баш, — кинул Тимур, — только ты и я! — сказал он, показывая на себя и на китайца, и поднял по одному пальцу на обеих руках. Китаец опять повторил весь текст и всю процедуру, но уже чуть тише.

— Ссышь, «чайнадаун»?! (сложносокращенная идиома состоящая из двух понятий: «Чайна- (таун)» — «китайский (город)» и «даун» — человек с низким уровнем интеллекта — прим. автора) Давай, чё! Выходи! Я тебе сейчас его в задницу засуну… — ответил было Тимур и попытался встать, но тут на сцену вышла хозяйка. Она усадила пострадавшего обратно на стул и что-то быстро-быстро начала лопотать по-своему. Китаянка, бурно жестикулировала, показывала то на Тимура, то на себя, то на китайца и постепенно наступая, выдавила-таки китайца из помещения, и сама вышла вслед за ним.

На какое-то время всё стихло. Тимур огляделся: хижина, в которой он находился, была чем-то вроде кустарной миниатюрной столовой. Мальчик все это время чистил картошку, резал лук и размешивал какое-то варево на печи. Он изредка, с любопытством поглядывал на побитого Тимура, а тот натирал мазью свое разбитое колено, глубоко дышал и думал: «Ну что, пацан.., по ходу ты таких зрелищ еще не видел? Чтобы на твоих глазах куча сородичей поколотила одного россиянина. Вряд ли и увидишь». И вслух добавил: «А мы вас от японцев освобождали».

Страха не было, как не было и никаких мыслей. Всеобъемлющая ноющая боль быстро угасала. Тимур снова попытался остановить кровь и запрокинул голову, но повреждения были слишком сильными, чтобы раны сразу перестали кровоточить. Периодически он сплевывал сукровицу в мусорное ведро, которое находчивый мальчишка сразу поставил возле него.

Тут в комнату вошла хозяйка и вслед за ней, перепуганный «помогайка», который стараясь не глядеть на Тимура, начал жестами, мимикой и жутким русским пояснять перспективу дальнейших событий:

— Товáлися, иди отеля… Моя помогай, тупли… Я иди тупли отеля.

— Ага, ты уже один раз привез. Дальтоник хренов. Иди и передай своим «флендам», что если они мне не поставят сюда черные туфли, я пойду к «капитану» и всем будет плохо. Понимаешь? Плохо будет всем! — Китаец в ответ протестующе замахал руками.

— Капитана ни н-ннада.., капитана плохо, капитана плохо, ни нннада капитана.

— Ну, вот тогда давай без «ментов» ваших разбираться. Я никому не говорю про это, — Тимур показал на все свои травмы, — а они отдают мне черные туфли. Ок?

— Окейла товáлися, окейла. Кыдáй длỷга, кыдáй флэнда, кыдáй холосо. Помогай — холосо.

— Ага, опупеть, как хорошо — простонал битый и жестом отправил «помогайку» наружу, — иди туда, а я жду здесь.

Не прошло и десяти минут, как помощник вернулся, и позвал Тимура наружу. Картина на улице тянула на сцену в зоопарке. Если час назад тут не было ни души, то теперь весь переулок заполнился зеваками всех возрастов и полов. Галдящая до этого масса, завидев Тимура, моментально притихла. Сначала люди тихонько перешептывались, но спустя секунд десять со всех сторон начали раздаваться крики: «Товáлися, холосо-оо…!!! Луский холосо…!!! Товáлися, длỷга. Флэнда!!!». Тимур, овеянный ореолом славы даже меньше стал хромать и шел ко складу, как за «Оскаром». Китайцы похлопали в ладоши и постепенно успокоились, ожидая продолжения шоу. А перед складом уже стоял велорикша и под командованием «помогайки» грузил на свою тележку короба с обувью. Редкозубый, мрачнее тучи и со следами побоев на лице активно размахивал руками и гонял своих подчиненных, чуть ли не пинками. У дверей склада в окровавленной рубахе, прислонившись к косяку, стоял «директор» и что-то помечал в своем блокнотике. Тимур подошел к транспорту, открыл один короб, достал коробку и увидел в ней пару черных туфлей.

— Опаньки, нашлись таки черные лапти. Да еще и модель покруче. Помогайка, — бросил он китайцу, — а таких в магазине не было. Гляди! Хорошие туфли.

— Помогай говоли́.., кыдáй холосо. Тупли холосо — ответил «флэнда», намекая на своё ораторское искусство, которое, якобы, привело к мирному урегулированию конфликта.

— Ну-ну, сам кашу заварил, чучело. А теперь конечно. Сразу надо было вопрос решать. — беззлобно сказал Тимур и начал было открывать остальные короба. Но тут «Буанапартий» вышел из тени и, подойдя к Тимуру, вымолвил:

— Челный. Все челный. Ни нада. Кыдáй длу́га! — и протянул Тимуру ладонь в знак примирения. Тимур расплылся в довольной улыбке и, слегка морщась от боли, пожал руку китайцу.

— СССР и Мао — дружба навек!!! Держи краба, морда узкоглазая. И не держи зла. — на лице китайца промелькнула сдержанная улыбка и он, резко развернувшись, быстро ушел на склад. Ни ему, ни Тимуру дальнейшее напряжение международной обстановки было ни к чему, и все стремились как можно быстрее разойтись по углам.

Так Тимур стал обладателем хорошей партии качественной обуви, да еще и новой интересной модели. Ну, а раны затянутся, боль уйдет, лицо сменит цвет с синего на розовый и он будет со смехом вспоминать этот эпизод своей жизни, хвастаясь перед друзьями, как он, в одиночку, принял неравный бой с китайцами. И вышел из него победителем. А ведь могли и вынести. Как того беднягу-шопника, которого прирезали в Пекине, на улице Я Бао Лу.

Тимур сидел, и глядя на эти сцены двадцати пятилетней давности прокручивал в уме воспоминания о тех событиях, про которые он уже и не вспоминал никогда. Из сосредоточенности его вывел синий блеск, возникшего Кришны:

— Ну как? Интересное кино? — сцена из Маньчжурии растворилась и на передний план выплыло облако восьмого аватары Вишну.

— Да, круто, то есть, извини, супер, ну в смысле, здорово… Смотреть вот так, на себя, со стороны, я бы может быть сейчас себя иначе повел, а тогда…

— Сленговые обороты меня не раздражают, это же не матерщина, так что.., а общую идею данного показа ты понял? Как иногда полезно взглянуть на себя со стороны, согласен? А я на ваши проделки каждый день, каждый час, каждую секунду смотрю. Но основная цель этого путешествия в прошлое несколько иная.

— Так, а кто же сейчас смотрит за поведением других? Если ты тут со мной..

— Ну я же и смотрю — хмыкнул Кришна -ты забыл кто я? Я же есть Альфа и Омега, я есть начало и конец, Я — везде, Я создал эту Вселенную, да и не только эту, так разве я не найду возможность приглядывать за ней. К тому же, у меня огромное количество помощников. Но, к делу. Всё началось с того, что я внушил Ван Мину идею, подсунуть тебе ярко-оранжевые туфли, и он, Ваня, как его потом стали называть русские туристы, отлично справился с задачей. — Тимур застыл с изумлением на лице и начал подбирать слова, соответствующие моменту, но Вечный Романтик и тут помог ему:

— Не трудись, все просто — я уже тогда знал, что этот наш разговор рано или поздно состоится, а, чтобы ты запомнил, состряпал для тебя воинственную атмосферу, ну и ты как истинный воин с честью вышел из ситуации, хотя я до последнего надеялся, что ты обойдешься словарным запасом и рукоприкладства не допустишь. С одной стороны, ты теперь очень четко вспомнил, что проехался по тем местам где Советские войска перешли границу Китая. Вспоминаешь? Ты же до этого был и в Суйфыньхэ, и в Хэйхэ, и вот, и в северо-западной Маньчжурии. А именно там и наступали части 1-го и 2-го Дальневосточного фронта, которые двигались навстречу Забайкальскому фронту. Первый ДФ пересек границу с Китаем через Суйфыньхеский укрепрайон, второй ДФ через Сахалянский укрепрайон в районе Хэйхэ и Забайкальский фронт через Чжайланор-Маньчжурский УР. Некоторые его части вошли в западную Маньчужуриюи с территории Монголии. О.., вижу знакомое сияние над твоей головой. — Тимур не понял о каком сиянии говорит Кришна, но в его голове без всякой работы логической мысли, словно из ниоткуда стали появляться картинки, которые как пазлы, полетели укладываться на свои места, создавая одно, монументальное полотно.

— Погоди пожалуйста. Ничего себе, а откуда я это помню? — Кришна молча висел в своем облаке, немного мерцал и по всему было понятно, что он доволен. И дает возможность доселе сокрытым механизмам памяти раскрыться в новой ипостаси. А Тимур застыл с приоткрытым ртом и принялся наблюдать внутренние виды, которые возникали и исчезали с большой скоростью. Он видел, как войска 1-ой краснознаменной армии генерала Белобородова штурмуют ДОТы под Суйфыньхе, и прорываются к Муданцзянскому УРу, как войска 2 ДФ форсировали реку Амур в районе Благовещенска, высадили Сахалянский десант и прорвав долговременную оборону противника в районе Сахалян, преодолели горный хребет Большой Хинган. Он видел как 6-я гвардейская танковая армия Забайкальского фронта входит на территорию западной Маньчжурии, прорывается через Большой Хинган и с боями выходит на равнины Центральной Маньчжурии. Немного снизив скорость, образы разгрома Квантунской армии еще какое-то время помелькали в его воображении и исчезли. Тимур, словно немного отойдя назад, окинул общую картину мысленным взглядом, немного помедлил и спросил:

— Кришна, я что в прошлой жизни был маршалом Василевским и командовал тремя фронтами? — Из облака раздался хрустальный раскатистый хохот Кришны, который не прекращался секунд пятнадцать. — Да нет, дорогой друг, ты не командовал фронтами.

— А откуда тогда, я все это знаю, и почему я побывал везде, где начинали советско- японскую войну три фронта, если я в прошлой жизни воевал в тех местах, не мог же я одновременно быть на разных участках? Значит я этим всеми войсками и командовал, а как по-другому? — Кришна вновь закатился от смеха и засиял всеми цветам радуги — чисто синий бриллиант. А человек насупился, уставился на эту божественную картину и решил обидеться.

— Ну что ты, дорогой, не огорчайся, сейчас я тебе все объясню. В прошлой жизни ты всё это видел на показе военной хроники в Доме офицеров при штабе Забайкальско-Амурского военного округа в Хабаровске, который организовал для младшего офицерского состава маршал Малиновский 23 февраля 1946 года. Однако всё, да не всё, кое-что ты видел вживую… Ну… Расслабься, сейчас память сработает так как надо… Вот. Во-оотт.., видишь?

И тут Тимура, что называется осенило, а учитывая цвет кожи собеседника еще и осинило! Он вспомнил, как служил танкистом в 5-м гвардейском корпусе, как прошел огненный смерч Курской дуги, как горел под Прохоровкой, как освобождал Киев, как потом в конце января 1944 года их корпус объединили с 5-м мехкорпусом и сформировали 6-ую танковую армию, вспомнил как 31 августа его танк в составе передовой группы вошел в столицу Румынии, город Бухарест. Вспомнил он как за проявленные мужество и героизм в сентябре 1944 г. его армии было присвоено звание Гвардейской. Ему показалось, что слезы покатились у него из глаз, он провел рукой по лицу и явственно ощутил влагу на своей ладони. Утирая слезы, он вспоминал как в составе 2-го Украинского фронта под командованием маршала Малиновского, он наступал на Будапешт, как потом, двигаясь на запад весной 1945 г. под началом бессменного командарма генерал-полковника Кравченко, его танкисты брали Вену, и, как после падения третьего Рейха, его 6-я Гвардейская танковая армия будет громить японцев на просторах Маньчжурии.

— Поплачь, поплачь, за это не стыдно, за это можно, а что же, про то как Прагу освобождал, забыл? — Тимур встрепенулся:

— Точно, а про Прагу то я и забыл.

— А ведь ты и там бывал в этой жизни.

— Так я ж проездом…

— Был же тем не менее? Был. Итак, друг мой, что ты теперь скажешь, есть реинкарнация или нет её?

— Ощущения удивительные, я знаю, что точно видел себя, а лицо другое, так странно — Тимур успокоился и какая-то нежная благость разлилась по всему его телу.

— О, первая капля вошла в адхар, у нас есть плоды, Тима!

— Ага, такое чувство, что я сейчас взлечу… Только у меня кое-какие сомнения все же, остались.

— Вот эти извечные людские сомнения всему помеха, сказал же Христос Петру (и в воздухе как прежде обозначились золотые слова): «Видишь? Я иду по воде, отбрось все сомнения и иди вслед за мной», — Так и тут вступили сомнения, — пояснил Первоисточник — и чуть не утонул апостол, и упрекнул Петра Спаситель: «Маловерный! Зачем ты усомнился?» (Мф. 14, 29—31) Не читал ты разве этих слов? Знаю, читал. Так руководствуйся ими. Это всё ум-обезьянка, да витал неочищенный, препоны ставят, но мы сдюжим, так же?

— Конечно сдюжим, при таком друге как не сдюжить? — Тимур поддержал ироничный тон Кришны и оба рассмеялись. — Ну, а вопрос-то можно? Все-таки кое-что непонятное для меня осталось.

— Задавай смело, хоть и вопрос, и ответ мне известны, но я хочу видеть, как преобразуется твое сознание, в динамике.

— Зачем..ну в смысле не зачем, а.., как это сказать-то? Почему я объездил весь северный Китай, всю Северную Маньчжурию, хотя на своем танке заходил с Монголии и по идее туда и должен был поехать, сразу?

— Твоя душа вела тебя, она сразу пыталась тебя привести в северо-западную Маньчжурию, но твой ум, да ряд обстоятельств все время сбивали тебя с нужного курса. Вечно этот ум-проказник вмешивается в дела души и мои дела. Если бы человек вспомнил как когда-то жил сердцем и душой, то на земле бы уже царил полный «Паради», как говорят французы. Не было б ни войн, ни жестокости, ни зависти, ни гордыни… кстати, Тима, если хочешь жить дальше счастливо и в контакте со мной — живи сердцем. Твоя душа, как мой представитель, живет в твоем сердце, слушай её, не прогадаешь! Так вот, душа твоя не смогла сразу привести тебя на тот склад на окраине города Маньчжурия. А как тебе твоя же собственная фраза: «А мы вас от японцев освобождали»?

— Ну это ж я для хохмы сказал, от лица, так сказать, потомков героических предков, тем более, что он же все равно ничего не понял… -Тимур как-то сразу принялся оправдываться, ну, а как же — сам Бог спрашивает — кто избежит? А Кришна тем временем достал какую-то дудку и начал играть на ней приятную мелодию, которая текла себе как ручей, не имея, как в песне, повторов или припевов. Человек немного смутился и стараясь говорить громче, продолжил:

— В качестве шутки же часто говорят от имени храбрых дедов и прадедов, ну вроде:

— Да, были люди в наше время,

Не то, что нынешнее племя:

Богатыри — не вы!

— Нет? Ну или: «Вы нам еще за Севастополь ответите…» Тоже нет?

Кришна стал играть чуть потише, но и только. Тимур сидел смущенный и не знал, что еще сказать и тут слова: «А ты расслабься, как он обычно говорит и просит, и все поймешь. Все постижения, творения и достижения рождались в абсолютном покое». Человек аж подскочил от неожиданности, кто это, откуда, да так ясно? «Кришна играет, я пытаюсь сосредоточиться, а тут как из наушников.., тут как из… «Покой, Тима, покой» — снова услышал он и так же быстро уселся обратно. Немного отдышавшись он прилег среди светового пространства, набрал побольше воздуха (если в том месте вообще был воздух и, если это действо вообще влияло на что-то) и тут почувствовал, как у головы появилось нечто вроде подушки, чьи-то невидимые руки аккуратно приподняли его голову, подложили подушку и вернули голову на место. Такого блаженства он не испытывал, наверное, с глубокого детства, когда заботливые руки любящей матери укладывали его спать. Лицо его расплылось в довольной улыбке, он закрыл глаза и расслабился. В вихре образов, которые понеслись перед его внутренним взором опять побежали сцены из китайско-маньчжурского прошлого: «Так.., драка, метла, женщина, лачуга, вода, китаец с ножом.., вот он вышел, и я остался один.., и мальчик.., а я ему говорю… «А мы вас еще…". Стоп!» И тут в его воображении, из какого-то серебристого тумана, показался танкист в шлемофоне, дымка рассеялась, и Тимур увидел незнакомое лицо, левая сторона которого была сплошным шрамом от ожога. Все лицо танкиста было в пыли и копоти, со следами пота и машинного масла, на носу и щеке, а изо рта торчала почти искуренная самокрутка, которая, судя по иероглифам, была закручена из обрывка местной газетки. «Мама дорогая, так это же я! — у Тимура не было никаких сомнений, что он смотрит на самого себя. — Это же не мое лицо, но это точно я.., а кто же тогда я сейчас?» Он уже открыл глаза, а эхом в его сознании еще гудел бас танкиста: «А …мы… вас… еще… от японцев… освобождали».

— Ну, вижу все довольно удачно прояснилось — Кришна отложил свой инструмент и вновь заблистал всеми цветами радуги — я тебя туда привел по двум причинам, первая: пора уже было тебе закрепить материал, чтобы сегодня его обсудить, а тебе там как раз так удачно по голове настучали, что на какое-то время все твои функции затихли: и ум, и витал, и физическая боль ушла после того, как тебе Сюин мазь принесла, и душа твоя произнесла из сердца те слова, которые только что ты сам себе в шлемофоне танкиста произнес.

— Ну и методы у вас, — удивился было Тимур, — по голове настучали, чтобы я эту фразу запомнил? Сюин значит…

— Пути Господни неисповедимы — притворно вздохнул Кришна — некоторые лампочки лучше светят после доброго встряхивания — и оба расхохотались, после чего восьмой аватара Вишну добавил:

— Но и это еще не всё — вот тебе вторая причина. И как заведено, Кришна улетучился, на его месте заклубилось облако, и Тимур увидел, как по проселочной дороге, под жарким летним солнцем, на средней скорости едут три танка Т- 34—85 передовой группы, с автоматчиками на борту. Впереди показались какие-то жёлто-серые глинобитные китайские строения, очевидно крестьянские жилища. Как только один из танков поравнялся с китайской лачугой и на мгновение сбросил скорость, из-за небольшой насыпи у дороги выскочил человек в одежде китайского крестьянина и с криком «Банзай» кинулся на танк, с шестовой миной в руках. Механик-водитель танка в последние доли секунды заметил смертника и дернул танк вправо, а увидевшие смертника автоматчики тут же открыли по нему огонь. Раздался взрыв, поднявший здоровенное облако дыма и пыли. Два следующих танка резко дали по тормозам, и Тимур увидел, как с них в придорожную пыль посыпалась пехота, вооруженная ППШ и ППС. Когда дым и пыль рассеялись он увидел, японец не добежал до танка каких-то три-четыре метра, и подкошенный автоматной очередью воткнул двухметровый шест не в борт машины, а в придорожные камни. Взрывная волна прошла по касательной и задела лишь ходовую часть, ранив несколько бойцов десанта. Танк замер, солдаты попрыгали на землю, и, открыв стрельбу в сторону дома, понеслись с двух сторон окружать предполагаемого противника. Стрельба закончилась так же внезапно, как и началась, и Тимур увидел, как несколько солдат выволакивают из дома человек пять японцев и начинают их бить прикладами автоматов, буквально втаптывая сапогами в глиняный двор. Особенно досталось двоим, которые пытались что-то выкрикивать и принялись оказывать посильное сопротивление, но тут из домика вынырнул какой-то старик и принялся метлой дубасить красноармейцев, один из них резко развернулся и дал старику такую оплеуху, что тот отлетел к стене дома, ударился головой и рухнул в пыль.

— Сельянов, твою мать, ты совсем голову отлежал — это же женщина. — прикрикнул выскочивший из домика капитан, в танковом комбинезоне. Пехотинец в погонах старшины, невысокого роста, но крепкого телосложения, принялся оправдываться:

— Товарищ капитан, да их тут не поймешь, мало того, что все на одну рожу, так еще не поймешь где мужик, где баба.., эта ж тоже, вона.., в штанах. — Капитан закурил самокрутку и сквозь зубы процедил:

— Этим двоим япошкам еще добавьте, чтоб не повадно было, вяжите, и, вместе с остальными в кузов, к пехоте, в штаб полка отправим. — Тут Тимур заметил, как из-за танка, который остановился дальше всех от домов, бегут двое: один в танкистском комбинезоне, а второй, в черной гражданской куртке и широких серых штанах. Тот, что в комбезе добежал первым и еще из-за забора на бегу крикнул:

— Товарищ капитан, это китайцы! Товарищ капитан, со мной переводчик! Товарищ…

— Отставить! — резко заорал капитан — Мишаков, я кому сказал, замерли все — Танкисты и пехота бросили двух несчастных на крыльцо, встали вокруг и избиение прекратилось. Тут уже подбежал китайский переводчик и запыхавшись что-то бегло залопотал по-своему, обращаясь к китайцам. Те что-то простонали в ответ, он затряс головой и мелкими шажками засеменил к старшему:

— Капитана, ни японасы, китаесы, помогай победа. Ни японасы, китаесы. Кыдай холосо! Кыдай ЭсЭсЭл длузба. — на ломаном русском залепетал переводчик, размахивая руками и показывая на своих соотечественников — Ни японасы! Китаесы! — затем отбежал в строну, где лежали останки камикадзе и крикнул оттуда — Япаносы плохо. Японасы влаг! Кыдай холосо! Японасы кыдай сапсем влаг!

— Растарахтелся, что твой мотоцикл — капитан смачно сплюнул махористую желтоватую слюну, сладко потянулся, и обращаясь к танкисту, который прибежал с переводчиком, уточнил — Как это он узнал, что это определенно китайцы, а не японцы, он их, что в бинокль разглядел? — И жестко бросил — Всех в штаб, там пусть разбираются. По машинам! — затем зашел в дом, набрал там воды в какую-то широкую миску, присел возле старухи-китаянки и принялся мокрой тряпкой оттирать её лицо от грязи и крови.

— Ну вот! Очухалась, бабусечка? Вот и молодец, буйных твоих мы забираем — переведи, товарищ, — окликнул он переводчика. Тот живенько подскочил к старушке и короткими очередями китайских слов ввел её в курс дела.

— Ну, а как ты хотела? Война, а вы тут врага пригрели, да еще с миной. — переводчик выслушал, что в ответ простонала старушка и обратился к танкисту:

— Капитана.., японеса — показал на камикадзе — кыдай тульма — и показал на сухенькие руки китайской крестьянки. Китаянка уже пришла в себя и морщась от боли ощупывала затылок. Рукава одежды оголили запястья, и все увидели широкие глубокие следы от веревки. Переводчик ткнул пальцем на отметины и снова принялся заверять военных в своей дружбе:

— Кыдай тюльма. Кыдай длуга. Японеса влаг… Сталин!!!

— Да понял я уже, понял, что они тут сами пострадавшие, понял, но порядок есть порядок, не «в парке Чаир, где расцветает миндаль» (слова из популярной советской песни довоенных лет — прим. автора). Так что этих всех, в комендатуру. А старушка.., старушка пущай остается. Понял, камрад? Доведи! — китаец быстро перевел слова красного командира, а тот наклонился к бабушке и дал ей попить из миски. Китаянка сделала пару глотков, кивками головы поблагодарила офицера-танкиста и изобразила на лице подобие улыбки. Капитан похлопал по плечу переводчика, и широкими шагами быстро пошел ко второму танку. Затем оглянулся, улыбнулся сквозь зубы, из которых торчал окурок самокрутки, и сказал: «А мы вас от японцев освобождали».

Кадр минифильма застыл и голос Кришны за сценой возвестил:

— Шрамы на всю левую часть лица никого не напоминают? Но я тебе открою еще одну тайну: бабуля китаянка — это Сюин в прошлой жизни, ты спас её от ареста и омыл её раны тогда, в 1945 г., а она помогла тебе в 1993 г., а эти два китайца, которых поколотили по твоему приказу, это «директор склада» и «редкозубый», которым от тебя больше всех на складе досталось, круг кармы по данному сюжету замкнулся, хотя и не без крови, но это всегда большой праздник.

— Мда.., интересное кино. Жизненно сняли… Но я как-то не могу пока всё это переварить, как обухом — человек тяжело вздохнул.

— Да ты попроще смотри на всё, вы — люди, так всё усложнили, что я уже вашу пятую расу перевоспитываю, а вы всё никак меня понять не можете.

— А чего, конкретно, мы все никак понять не можем?

— А вот глянь, как мать объясняет это своему ученику — Кришна включил свой любимый кинопроектор, а сам скрылся за пеленой местной реальности. На сцене появилась мать, которая полусидела полулежала на широкой софе, застеленной белыми покрывалами, а подле неё сидел мужчина с блокнотом и записывал, всё что слышит.

— Действительно, если ты внимательно посмотришь на вещи, то будешь вынужден заключить, что Господь разыгрывает грандиозную комедию для Себя, что Манифестация — это комедия, которую он разыгрывает с Собой и для Себя!

Он поставил Себя в роль зрителя и наблюдает за Собой. А чтобы смотреть на Себя, Он должен принять представление о пространстве и времени — иначе Он не смог бы смотреть на Себя! И немедленно разыгрывается вся комедия. Но это комедия и ничего больше!

А мы — марионетки, вот так! Вот почему мы воспринимаем это столь серьезно. Но как только мы перестаем быть марионетками, то осознаем, что это комедия.

Для некоторых людей это настоящая трагедия. Да, потому что мы делаем из этого трагедию. Мы делаем это трагедией.

Стереопроекция изображения погасла и в приближающемся облаке появился более четкий лик Кришны.

— Земля настолько мала, что уже с Сатурна выглядит как малюсенькая звездочка, а если взгляд перенести в туманность Андромеды, то такой планеты вроде, как и не существует. А теперь представь себе рассмотрение данного вопроса на уровне кластеров Вселенной. С такого ракурса вашего дома просто нет и ваше присутствие на планете -это только информация, миф, сказание, что якобы где-то, где-то там, в немыслимых далях и глубинах есть разумная жизнь. То есть с чего начали тем же и закончили — ваше присутствие со стороны мироздания — это только пункт в сознании и ничего более. Как глаза, Тимур, привыкают?

— Да, сначала как-то резало аж до слез, а сейчас полегче, спасибо…

— Ну-с, милостивый государь, как она просто и доходчиво все объяснила, не находишь?

— Вот честно, как на духу, она такие речевые обороты использует, что с одной стороны вроде все ясно, а начинаешь анализировать, и понимаешь, что не понял ничего.

— Сердцем, сердцем принимай и не напрягайся: зерно пало в благодатную почву, значит ростки нового знания обязательно прорастут, может быть не сразу, но однозначно и неизбежно. А что, допустим, в той речи требует пояснения?

— Ну у меня вот пара вопросов назрела: а мать, это кто, и что она имела ввиду, когда говорила, что ты должен принять представление о пространстве и времени?

— Хорошо, только с твоего позволения я сначала на второй вопрос отвечу. Я закончил с сотворением общего дома, который вы называете галактикой Млечный Путь, где-то 13,5 млрд. лет назад, земных лет.., как вчера было, аж самому не верится — Кришна так серьезно вздохнул, как будто такой короткий, по его мнению срок, вызывал в нем глубокое сожаление. — Свет от Земли летит до мнимого горизонта Универсума 13 млрд. лет с небольшим, но это без учета расширения Космоса. Земле 4,5 млрд. лет, таким образом, земле в три раза меньше лет, чем тому сроку, в который свет с окраин Вселенной достигает Земли. Представил?

— Даже вообразить себе не могу того, что ты сказал… Аж страшно стало.

— Ты прими пока на уровне Nota bene («N. B.» означает особую важность и иногда употребляется как знак, показывающий, на что надо обратить особое внимание — из Википедии), в дальнейшем разберемся, пусть тебя не пугают масштабы и временные отрезки — «Ничего себе.., отрезки» — подумал Тимур и криво-виновато улыбнулся, а Кришна добавил — Вот именно. Далее. Если какое-то событие, ну, допустим, та же яркая вспышка света, случается на Земле, то информацию о нем, сидя на краю Мироздания, я смогу получить только через 13 млрд. земных лет. Согласись — не скоро.., — в ауре вещающего пробежали золотистые искры, — знаю, знаю, по вашим меркам это целая вечность. Возраст человеческой расы, если очень приблизительно, в том виде, в котором мы наблюдаем её сейчас, в плотном физическом теле и в двух полах, около 20 000 000 лет, ближе к началу того периода, который люди называют Миоценским, и вот вообрази себе, что если бы я захотел узнать или увидеть, человеческим способом, что появились первые разумные люди, сидючи на задворках Мира, то вы бы уже несколько раз вымерли, потом заново народились, и потом опять вымерли, и так раз 500. Но я же все вижу по-другому, для меня все события разворачиваются здесь и сейчас одновременно, но в разных точках, в общем, сейчас, человеческим разумом, ты меня не поймешь. И тогда я решил изменить свой подход к пространству и времени, решил принять их. Вот об этом мать и говорит в своей беседе. И вот тут-то все и началось.

Образно говоря: если замысел события обозначился во временной точке Х, а информация о нем дошла до точки Y, только спустя 20 дней (Х+20д), то поднявшись или достигнув в своем сознании, уровня точки Y здесь и сейчас, или отшагнув назад, и взглянув на оба события со стороны, одновременно, можно последовательно расписать цепь деяний от временной координаты Х, на все последующие 20 дней, и чем дальше устремляется или шире раскрывается сознание, тем больше информации из общего источника может получить человек ищущий. А этого можно добиться только отождествлением с объектом, а не логическим знанием. Ну или у меня спросить. Напрямую — в облаке все вспыхнуло лазурью, затем последовал короткий смешок и Знающий продолжил:

— И вот когда сознание расширяется, когда приходит истинное Знание, тогда из области души, через сердце в интуитивный разум входит слово, которое впоследствии мозг выдает за озарение. Вывод: хочешь больше знать, расширяй сознание. Ты даже не представляешь себе, как я это всё примитивно, по-детски, сейчас объясняю, но по другому ты меня не поймешь, хочешь познать всё сам? — Тимуру показалось, что из облака вынырнула коронованная голова Кришны и лукаво улыбаясь подмигнула.

— Ой.., у меня слов нет, давай ты потом мне еще раз все объяснишь. Но, а так то, я конечно хочу. То есть когда Шекспир сказал, весь мир — театр, и люди в нем — актеры, то он как раз и имел ввиду, то что сказала мать?

— Не совсем, он имел ввиду человеческие отношения, но, по большому счету, талант поэта интуитивно выдал общий смысл всей Космической игры. Чтобы насладиться плодами своего творения, я сам себя сокрыл в каждом человеке и дал ему свободу. Кто-то называет это великой жертвой, хотя мне так не кажется. Чтобы обрести самого себя я низверг мириады своих эманаций на землю и добровольно сдался в плен материальному миру. Ты, когда хоккей смотришь, тебе же неинтересно если ты знаешь счет, а представь, когда ты знаешь все, что произойдет дальше лет на тысячу — вообще никакого интереса, поверь мне на слово. Я крайне не понимаю людей, которые из кожи вон лезут, чтобы обрести сверхспособности и научиться прозревать будущее, точнее я их понимаю, но не поддерживаю. Тем более, что в итоге, этим порывом движет гипертрофированное эго и желание властвовать. А я хочу, чтобы было честное соревнование, чтобы человек прикладывал усилия, чтобы он развивался и каждую свою маленькую победу воспринимал как заслуженную, с радостью и счастьем. Поэтому всё, что ты видишь вокруг, это все одна громадная театрализованная постановка где я и режиссер, и зритель, но сценариев миллиарды. Будь проще друг мой, не тянись за излишествами, довольствуйся необходимым, предпринимай усилия, излишне не горюй, но и не фонтанируй диким весельем, и старайся быть сознательным, это не так уж сложно, но плодами твоих усилий будет голос, который ты будешь слышать, который поведет тебя по извилистым, и интересным тропам жизни. Жизней.

Человек сидел, склонив голову, он был опустошен, ему хотелось рыдать и смеяться одновременно, он уже перестал понимать, что с ним происходит, а также цель всего этого суперсна! Но тут как будто молния через темя вошла в его голову, спустилась в тело, прожгла все его нутро и через стопы ушла куда-то вниз. Он увидел нестерпимый блеск наиярчайшего света, и чтобы не ослепнуть, закрыл глаза ладонями, но нисходящий поток настолько разнопланово подействовал на все закоулки его натуры, что он почувствовал и силу, и легкость, и уверенность, и покой, и любовь, и трепетную заботу, и вечность одновременно. Его секунды три колотило так, что со стороны он был похож на осенний лист, терзаемый ураганным ветром, но его это не беспокоило, он этого даже толком и не заметил. Когда волна прошла, он открыл глаза, глубоко вздохнул и вымолвил:

— Ох, вот это ничего себе, я думал меня прибьет этой молнией так, что даже тени не останется, а теперь я чувствую себя, как никогда не чувствовал, я как будто стал.., как это отобразить-то? Словно я стал вечным! Вот, точное определение.

— Капля, номер два — сказал Кришна и оба залились счастливым звонким детским смехом.

— Капля, — сквозь смех простонал Тимур, — а что со мной будет если я приму душ из таких капель?

— Станешь бессмертным, — весело и одновременно убедительно ответил аватара, — а если ванну примешь из подобного нектара, то станешь Мной, а Я тобой. Перестанет существовать человеческое сознание, оно растворится в этой ванне моего сознания, но останется просветленное человеческое тело, падут оковы, ты вырвешься из круга Самскары.., там вообще, очень много бонусов. Если бы вы только знали какие несметные духовные сокровища вас ожидают, какие лучезарные просторы гармонии и света, бесконечные дали Бытия, Сознания и Блаженства, вы бы тотчас все бросили и кинулись бы искать меня. Я жду, что вы сами мне сдадитесь, но к этому вас не принуждаю: и до тех пор, пока ваше преображение не станет окончательным, вы вольны в любой момент отказаться и отвергнуть меня, если, конечно, вас не страшат духовные последствия вашего выбора. Преданность должна быть добровольной и естественной, преданностью живого существа, не бездушного механизма, не слепого орудия. Надо признать, что вам бы лучше за мной так рьяно гоняться, чем, как вы, по обыкновению своему, друг за другом носитесь. И меня для счастья искать, чем прикипать мужчине к женщине, матери к ребенку, брату к сестре.., как там брат Христос сказал:

По заведенному обыкновению, зависнув перед человеком, высветились слова из Евангелия: «…Ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня…» (Мф.10:35—38).

— Жестковато конечно, друг Матэо, всё это передал, но так ведь не понимали ж этично-педагогическим языком, пришлось идти на жертвы, во всех смыслах, кстати. Понасоздавали себе кумиров и молитесь на них! Я конечно не вмешиваюсь, коль у нас конкретика в договоренностях, но и это тоже не дело. Друг, Тимур, да что там муж-жена — люди уже собак и кошек полюбили больше, чем себе подобных. Но им и этого мало: они этой самой «бескорыстной» любовью даже развратили братьев своих меньших и превратили тварей Божественных, которых, на минуточку, я создал, а не они, в лицемерных существ, ну и чтобы окончательно закрепить эту свою неуемную любовь — теперь еще и режут их, делая бесплодными, или ядами всякими травят, чтобы они не плодились. Теперь оказывается: не я — они решают данные вопросы. Ну это уже совсем ни в какие ворота, что уж там про игольное ушко говорить.

Человек сидел, скрестив ноги и на его лице отразилась безмятежная беспристрастность. Он слушал слова, но они не затрагивали его эмоций, тихим ручейком они втекали в его сознание без какой-либо реакции со стороны ментала, и критики со стороны эго, и его это вовсе не беспокоило. Ему сказали постараться отключить ум, он и отключил, тем более: кто сказал, сам инициатор всей этой глобальной заварушки.

— Теперь, что касается матери: при рождении ей дали имя Бланш Рашель Мирра Альфасса, она родилась 21 февраля 1878 г., в Париже, в семье турецкого банкира и египтянки. Она была прекрасно образована, увлекалась литературой, музыкой и была профессиональной художницей. Позже, она вот что рассказывала своим ученикам, слушаем.

Кришна на этот раз никуда не исчезая, внезапно замолчал и на фоне его присутствия, среди образовавшейся тишины, раздался хороший классический английский: «С пяти лет я осознавала, что не принадлежу этому миру, что у меня нет человеческого сознания. Моя садхана (сáдхана — санскритский термин, которым в индуизме и буддизме называют духовную практику и который также можно перевести как „средство для достижения чего-то“ — прим. автора) началась в этом возрасте». «Я чувствовала сознание как свет и силу у себя над головой… Очень приятное ощущение: я сижу на стульчике, сделанном специально для меня, одна в комнате, и… ощущаю над головой сильное и светлое Сознание. Мне казалось, что им я должна жить, быть, и потому я пускала его вниз, ведь для меня оно было единственным основанием, чтобы жить…» Голос матери стих и аватара пояснил:

— Да, английским она тоже владела. — и продолжил:

— Когда ей исполнилось 11 лет и её душа затребовала Манифестации, я понял, что пора представиться и начал потихоньку открывать занавес. Через 2 года, после ряда духовных переживаний она открыла для себя не только существование Всевышнего, но и то, что человек имеет возможность соединиться с Ним и реализовать себя полностью в жизни Божественной. Вот её слова по этому поводу.

Трансляция голоса матери возобновилась, но теперь уже на французском: «Когда я была ребёнком лет тринадцати, в течение почти года, каждую ночь, как только я ложилась спать мне казалось, что я выхожу из своего тела и поднимаюсь прямо над домом, затем очень высоко над городом. Затем я привыкла видеть себя одетой в чудесную золотую одежду, гораздо длиннее, чем я сама; и как только я поднималась выше, одежда вытягивалась, распространяясь кольцом вокруг меня, формируя некую огромную крышу над городом. Потом я могла видеть мужчин, женщин, детей, стариков, больных, приходящих со всех сторон; они могли собираться под распростёртой одеждой, умоляли о помощи, рассказывая о своих тайнах, своих страданиях, своих лишениях. В ответ одежда становилась гибкой и оживала, могла вытягиваться индивидуально к каждому из них, и как только они касались её, они успокаивались или исцелялись, и возвращались в свои тела более счастливыми и более сильными, чем они были до этого». Предвосхищая вопрос, Кришна сказал: — Один из её любимых учеников, ты его уже видел, кстати.., он тоже был французом.

В возрасте 14 лет Мирра начинает учиться в художественной студии, а годом позже в школе в качестве заданного сочинения пишет мистическую историю «Дорога завтрашнего дня». В 1893 году она отправилась в путешествие по Италии со своей мамой и находясь во Дворце дожей в Венеции, Мирра вспомнила одну из сцен из своей, прошлой жизни, где она была задушена и выброшена в канал.

В 19 лет она выходит замуж за художника Анри Мориссе, а через год у неё родился сын Андрэ. В то же время она занимается творчеством, пишет картины, дружит с Огюстом Роденом и Клодом Моне, и занимается оккультной практикой. Между 19 и 20 годами она уже достигла постоянного сознательного контакта с Божественным Присутствием без какой-либо помощи учителей или книг. Вскоре после этого она открыла для себя Раджа йогу Свáми Вивеканáнды, которая помогла ей ускорить её духовное развитие. Через год или два в Париже Мирра встречает индуса, который рекомендует ей прочесть Бхагавáд-Гиту, принимая Кришну как символ внутреннего бессмертного Духа. Ну и тут тоже я постарался — это очевидно, хотя она в своих медитациях видела несколько других духовных личностей, которые предлагали ей ту или иную духовную помощь, на выбор. Когда ей исполнилось лет 25—26, в своих медитациях Мирра стала встречать некое Божество с тёмной кожей, которое она стала называть «Кришна». Она говорила, что это Божество помогало ей и вело в её внутренних духовных путешествиях. Так что она обрела полную и безоговорочную веру в меня и хотела, чтобы мы встретились однажды, в реальной жизни.

Затем, в возрасте 27 лет, она отправляется в «жемчужину Магриба», алжирский город Тлемсен, где в течение некоторого времени изучает оккультизм, вместе с польско-русским адептом Максом Теоном и его женой.

Знающий прервал свой монолог и раздался голос матери, на французском: