Бесплатный фрагмент - 12 шагов

Любовь и разум

Вот уже третий день Ник бродил по лесу этой Планеты в надежде найти Любовь. Все думали, что она может быть где угодно, но только не на этой забытой Богом, огромной Планете. Уверенность Нику придавал компас, который реагировал на Любовь, указывая направление и расстояние до неё. В данный момент показания компаса были очень обнадеживающими.

Ничто не мешало Нику продолжать поиски, как вдруг откуда-то послышался голос:

— Браток! Закурить не найдется?

Ник резко обернулся. Вокруг никого не было.

— Я здесь! — голос раздался сверху.

Ник поднял глаза. Прямо над ним висел привязанный к дереву вниз головой человек. Это был парень с неестественно белыми волосами.

— Эй! — окликнул пораженного Ника висящий парень. — Раз уж ты остановился, может, снимешь меня отсюда?

— Откуда я знаю, за что тебя повесили? — ответил Ник, сжимая за спиной рукоятку своего полуавтоматического «дракона» 35-го калибра. — Может, ты убийца?

— Допустим, — сказал блондин. — Но, во-первых, я без оружия, а ты вооружен. Во-вторых, мне неудобно разговаривать в таком положении.

— О’кей! — согласился Ник, вытащив правую руку из-за спины. Он выстрелил по веревке. Блондин устремился вниз, ломая ветки.

— Как любезно, — заметил он, встав после более-менее удачного приземления.

— Меня зовут Первый, — представился парень, протягивая руку.

— Ник Киа, — неохотно отозвался Ник.

— И что же землянин Ник Киа потерял на этой Планете?

— А тебе-то какое дело? — гавкнул Ник.

— Таков закон: если тебе сделали добро, ты должен отплатить тем же. Я родился на этой Планете и знаю её, как свои четыре пальца…

Ник бросил взгляд на руки блондина — действительно, у того было всего четыре пальца.

— Если ты что-то ищешь, то лучшего проводника, чем я, тебе не найти. Осталось только выяснить, что именно ты ищешь?

Я разделю текст на несколько сообщений, чтобы он уместился. Продолжу с текущего места:

— Любовь! — выпалил Ник, наблюдая за реакцией блондина. Тот даже глазом не моргнул.

— Отлично! — Первый встал с земли. — Но с чего ты взял, что она где-то здесь?

— Большой секрет, — съехидничал Ник.

— Хорошо! — обрадовался чему-то попутчик. — Куда направимся?

Ник достал «сердечный» компас.

— Туда, — ответил он, вытянув руку.

— Там желтое болото. Ты уверен, что нам нужно именно туда?

— Можешь не идти, — сказал Ник и двинулся по указанному направлению.

— Не будь таким грубым. За мягкостью характера кроется ум! — прошептал Первый и покорно пошел за Киа.

…

Вот уже битый час Ник Киа и блондин брели по болоту, утопая в желтой жиже.

— Ты уверен, что у этих желтых топей есть конец? — спросил Ник.

— Конечно, уверен! Иначе я не пошел бы с тобой.

Они продолжали путь, пока не стемнело.

— Ну всё, пора сделать привал, — сказал Ник.

— Как ты это себе представляешь? — усмехнулся Первый.

— А вот как, — Ник вытащил из рюкзака самонадувающуюся лодку, и через минуту на желтой жиже стояло судёнышко, готовое принять на борт двух человек. — Ночевать будем в ней. Только тебя мне придется на ночь связать. Сам понимаешь…

— Прекрасно! — улыбнулся Первый. — Я был связан на дереве, почему бы не полежать связанным в лодке?

Через полчаса путники уже спали.

…

— Вставай, Первый! — кричал Ник, пытаясь разбудить спутника.

— В чем дело? — Первый нехотя открыл глаза.

— Посмотри вокруг, — Ник развел руками.

Первый оглянулся.

— И что? Обычная поляна.

— Как что?! — Ник чуть не сорвался. — Еще вчера мы плескались в желтой трясине, а сейчас свободно сидим на зеленой полянке!

— А! Ну да… Я забыл тебя предупредить, — объяснил Первый. — Болото-то, как бы тебе сказать… живое.

— Живое?! — Киа был поражен.

— Да ты не волнуйся! Это желтое болото — единый живой организм, который никому не причиняет вреда. Оно просто перемещается по Планете, всасывая мусор. Экологический «пылесос». Кстати, Земле не помешала бы небольшая порция этого «существа». А мы на этой поляне, потому что сели на мель. А болото «ушло».

— Я здесь с ума сойду! — пробурчал Ник, сдувая лодку. — Интересно, далеко нас забросило?

Он достал компас и не поверил своим глазам. Показания были такими, как будто Любовь находилась всего в двух шагах.

— Скорее! Мы уже близко! — завопил Киа. — Что находится там? — спросил он Первого.

Парень прищурился.

— Это Тихие Горы.

— Отлично. Они не живые?

Первый улыбнулся:

— Нет, это обычные горы, покрытые густым хвойным лесом.

…

Не один десяток километров оставили путники позади, взбираясь по крутому склону среди елей и сосен.

— На вершине горы очень красивое место — Белое озеро, — после долгого молчания сказал Первый.

Ник не обращал внимания на его слова. Он шел, как одержимый, ведь он приближался к своей Любви.

Вскоре они добрались до вершины. Перед ними раскинулось Белое озеро. Оно было действительно красивым. На его берегах лежал белый песок, который напомнил Нику волосы Первого. Киа решил посмотреть на компас — стрелка зашкаливала.

— Где же она? — нетерпеливо спросил Ник у самого себя.

— Ищи! — сказал Первый, блеснув глазами.

…

Они двинулись вдоль берега. Минут через пятнадцать неторопливой ходьбы по песку на горизонте появился силуэт девушки, сидящей на камне и наблюдающей за волнами. Ник разволновался, бросил рюкзак и оружие, побежал к ней.

Подобрав брошенный пистолет, Первый бросил его в воду. Затем, доставая свой лазерный из потайной кобуры, медленно двинулся следом за Ником.

«Она — само совершенство!» — подумал Ник, добежав до девушки и остановившись в нерешительности.

— Любовь?! — наконец позвал он.

Девушка повернулась. Её фигура была идеальной, а лицо сказочно красивым.

— Да, Ник! — ответила она голосом, похожим на звон колокольчика.

— Откуда ты знаешь моё имя? — удивился Киа.

— Я же люблю тебя, — улыбнулась Любовь.

— Я тебя тоже, — прошептал он.

— Хорошо, голубчики! Хэппи-энд! Все плачут от счастья. Аплодисменты! — раздался голос Первого.

Ник обернулся. Прямо к его голове был приставлен лучемет.

— Спасибо за компанию, Ник! Извини, конечно, но теперь тебе придется уйти.

— Первый! Что ты делаешь? — в ужасе вскрикнул Ник.

— Он не Первый, — вмешалась Любовь. — Он — Разум!

— Что?! — Ник окончательно запутался.

— Она права, — заговорил блондин. — Тебя надули. — Он покрутил пальцем у виска Ника. — А теперь проваливай!

Раздавшийся выстрел отвлёк Ника от мыслей. Он отбежал, став наблюдать за происходящим со стороны.

…

— Ты всё-таки нашёл меня, — обречённо вздохнула Любовь.

— Да! — гордо ответил Разум. — Это было нелегко. Найти Любовь может только человек. Но когда я нашёл тебя, всё стало проще, и вот я перед тобой, дорогая.

— Ты меня убьёшь?

— Конечно! Иначе зачем я тебя искал?

Разум поднял руку с оружием и направил его на Любовь.

— Не-е-е-т!!! — крикнул Ник. — Подожди!

— Как?! Он ещё здесь? — не оборачиваясь, спросил Разум.

— Ответь мне на один вопрос. Зачем ты это делаешь?

— Хорошо. Я отвечу. С момента создания человека Любовь постоянно мне мешала. Люди из-за неё делают неразумные поступки. Сколько умов и идей погибло только потому, что кто-то в кого-то влюбился! Я долго терпел. Потом решил, что пора покончить с этим.

— Одумайся!!! — это слово прозвучало как гром.

Налетел лёгкий туман. Вдали послышался крик новорождённого ребёнка — так приходила Жизнь.

— Одумайся! — повторила Жизнь, выходя из тумана.

— О, нет! — раздражённо вскрикнул Разум. — Тебя ещё не хватало! Живи спокойно, я тебя не трогаю.

— Разум! Как ты смеешь со мной так разговаривать? — возмутилась Жизнь.

Тут резко подул холодный ветер. Из-за горизонта по волнам озера приближался человек в чёрном балахоне с огромной косой в руках. Его имя было простым — Смерть.

…

Вся компания молча ждала, пока Смерть подойдет к берегу. Любовь закрыла лицо руками и отвернулась. Разум нервно бегал глазами по сторонам, Жизнь смотрела на приближающегося «косаря» с мрачной задумчивостью. Ник, наблюдая за этим, побледнел и сел на песок.

— Давай! Убей её! — произнёс Смерть, ступив на берег.

— Ты в своём репертуаре, — отозвался Разум.

— Меньше слов — больше дела. Убей её!

Глаза Разума загорелись азартом. Он поглаживал пальцем холодный курок пистолета.

— Я разочарован в тебе, сынок, — внезапно прозвучал голос.

На берегу появился пожилой человек. Его взгляд был строг, но мудр.

— Дедушка Мудрость! — воскликнул Разум с натянутой улыбкой. — И Вы здесь?

К этому моменту на пляже собрались почти все абстрактные воплощения: Ложь и Правда, Вера и Надежда, Смысл с Искренностью, Глупость, Судьба и другие. Каждый наблюдал за разворачивающейся драмой.

— Да он блефует! — выкрикнуло Недоверие.

— Хватит, Разум! — вмешалось Высокомерие. — Зачем этот спектакль?

— Не дразните его! — встревоженно шепнула Жалость. — Он же убьёт её!

— Любовь — причина всех человеческих бед, — продолжал Разум. — Сколько людей сошло с ума из-за неё! — Он кивнул в сторону Сумасшествия.

Сумасшествие сидело у берега и строило песочный замок. Заметив взгляды, она радостно выкрикнула:

— Да! Спросите меня! Я вам всё расскажу!

…

— Видите?! — торжествовал Разум. — А ты, Счастье, ещё не поняла, что только Любовь мешает тебе процветать?

Тем временем Ник докурил сигарету, наблюдая за происходящим. Он понял, что должен вмешаться.

«Я заварил эту кашу, мне её и расхлёбывать», — подумал он и начал пробираться через толпу к Разуму.

— Пока существует Любовь, — продолжал Разум, — такие, как Отчаяние, Сумасшествие и Смерть, будут пополнять свои коллекции человеческих душ. Поэтому я и здесь! Поэтому я это делаю!

Разум поднял руку с оружием. Ник бросился к нему. Всё происходило, как в замедленном кино. Разум повернулся к Любви. Ник прыгнул. Раздался выстрел. Ник почувствовал яркий свет, а потом — темноту.

…

Темнота. Ник не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Может, их и не было. Но он чувствовал глаза. Нужно было открыть их.

— Ты должен это сделать, — говорил он себе.

И он это сделал. Перед ним появилось лицо девушки, одетой в белое.

— Где я? — спросил Ник.

— В больнице, — ответила девушка.

— Разве меня не забрал Смерть?

— Нет, Вы живы! — она улыбнулась. — С Вами всё будет в порядке.

Ник осознал: это был сон. Просто сон.

— А Вы кто? — спросил он.

— Я медсестра.

— Как меня зовут?

— Александр, — прочла она в карточке.

Александр рассмеялся.

— Это был сон… Я искал Любовь.

— И как, нашли?

Он посмотрел на девушку. Она была совершенна.

— Кажется, да, — ответил он.

Без выхода

Это лаборатория. Одна из тех лабораторий, где нет свободного угла — всё занято аппаратурой, назначение которой знает только хозяин. А вот и он. Эрнест Грант — так его зовут. Он врач. А если быть точным — психолог. Но необычный. Если обычные психологи лечат пациентов посредством общения, то Эрнест подходит к проблеме изнутри. Он входит в сознание пациента с помощью той самой аппаратуры и, путешествуя по его мыслям, пытается разобраться в причине расстройства.

Если есть врач, то должен быть и пациент:

Он тоже здесь. Его имя — Джим Гистограт. Джим — молодой и процветающий художник, чьи картины стали шедеврами, известными во всём мире. В один из прекрасных дней он сошёл с ума. Никто не знал, почему это произошло и в чём причина его сумасшествия. Именно сегодня Эрнесту предстоит это выяснить.

Врач отошёл от окна и окинул взглядом лабораторию. Посреди стояла кровать, на которой лежал Джим. На его голове располагалось устройство, больше всего похожее на сушилку для волос из парикмахерских. Из вершины устройства отходил толстый шлейф разноцветных проводов и уходил в вырезанную дыру в потолке. Похоже, что на чердаке находилось продолжение этой чудо-машины.

Пора начинать.

Эрнест подошёл к пульту управления и включил установку. На мониторе засветились цифры, показывающие время до начала сеанса. Обратный отсчёт начался.

Психолог с минуту покрутился на месте, затем сел в кресло, над которым располагался такой же шлем, как и у Джима. Эрнест сунул руку в карман. На дне кармана он нащупал шприц. Всё хорошо.

Каждая такая процедура по вхождению в чужой мозг подвергала доктора огромному риску. Покинуть чужой разум просто так нельзя — для этого у Эрнеста на подсознательном уровне было закодировано, что после того, как он введёт инъекцию себе в вену, он сможет покинуть чужой разум. Осознание реального шприца проецировало его и в сознании Эрнеста, когда он работал в сознании пациента.

Самой большой опасностью был сам сеанс. Если принять чужие мысли за свои, можно уже не вернуться.

Раздался сигнал, сообщающий, что до начала сеанса осталась ровно одна минута. Доктор надел шлем, чувствуя, как к его затылку и вискам присосались электроды. Ещё раз прозвучало пищание — пять секунд.

Эрнест закрыл глаза…

Яркая вспышка белого света. В глазах? Нет — в мозгу! Ещё мгновение…

Вокруг была пустота. Белым-бело и пусто. Эрнест огляделся. Позади находилась дверь, которая просто висела в воздухе. Это был вход в сознание Джима. Эрнест вспомнил, сколько раз он уже открывал такие двери, и каждый раз волновался, потому что не знал, что ждёт его там.

Пора. Он открыл дверь и шагнул.

Колоски. Вокруг только колосья пшеницы. Эрнеста поразило увиденное. Обычно, входя в чужое сознание, он наблюдал семейные сцены, воспоминания о безответной любви или трагедиях. А здесь он обнаружил поле, усеянное золотой пшеницей. Сначала он растерялся: Эрнест стоял посреди огромного поля, где лёгкий тёплый ветерок качал колосья, создавая эффект волн. Во всём этом было что-то до боли знакомое… Ну, конечно! Это была одна из картин Джима, только теперь частью её сюжета стал сам Эрнест. Так вот, что творилось в голове великого художника! Его внутренний мир — это его картины. Видимо, он настолько увлёкся своими творениями, что они поглотили его полностью, мешая видеть реальность.

На горизонте этого огромного поля Эрнест заметил строение. Он направился туда. «Замок Лонгтайм» — доктор узнал ещё одну картину великого художника. Строение было необычайно красивым: высокие башни подпирали небеса, а позолоченные купола ослепляли, отражая ярко-оранжевое закатное солнце. Вокруг стояла гнетущая тишина, как будто кто-то нажал стоп-кадр посреди фильма. Большие ворота замка были открыты.

Эрнест долго блуждал по лабиринтам главного дворца, проходя многочисленные залы и коридоры, пока, наконец, не вышел в овальное помещение. В конце его находился трон. На троне сидел человек в костюме шута. На его голове красовался красно-синий колпак с бубенчиками. Несмотря на расстояние, Эрнест видел, как блестят его глаза. Это был Джим.

— Знаешь ли ты, знахарь, что моё искусство принадлежит мне и только мне! — прокричал художник.