Бесплатный фрагмент - Путь. Книга 2. Письма из будущего, где всё погибло

Путь
Книга 2. Письма из будущего, где всё погибло
Пролог

Мы настолько привыкли к своему комфорту, что уже не можем представить жизнь без таких банальных вещей, как электричество, телефоны, интернет, автомобили, холодная и горячая вода. Как долго мы протянем, если всего этого разом не станет?

Эта книга — не совсем продолжение первой части, эта книга — сборник не связанных между собой историй и рассказов о жизнях разных людей. Кто-то из них честный, смелый, кто-то — нет. У каждого из них своя мораль, свои правила, но всех их объединяет одно — желание выжить.

Глава 1. Как всё произошло

Профессор посмотрел на меня, немного нахмурился и, скрестив руки, начал свой рассказ.

— Раньше было много фармакологических компаний, которые производили лекарства, капли, таблетки практически от всего на свете. На мировом рынке были теневые гиганты, знания и технологии которых уходили на десятилетия вперед и значительно опережали представления о фармакологии не только обычных людей, но и других производителей. Эти компании не производили обычные таблетки типа анальгина, витамина D или свечей от запора. Они занимались производством препаратов, призванных лечить гораздо более серьезные заболевания, такие как ВИЧ, рак, Паркинсон, миастения, различные опухоли, некрозы, вирусы. Эти теневые гиганты зарабатывали астрономические деньги на таких препаратах. Чтобы вам было понятно, есть такая болезнь, как миодистрофия Дюшенна, и один укол для ее лечения стоит три миллиона долларов. Точнее, стоил. На эти деньги можно было нанять рабочих, и они бы отстроили пятьсот таких поселений, как у вас.

У этих компаний была договоренность между собой: они поделили заболевания, и каждый из них работал только над своим, не переходя дорогу другому. Это было сделано для того, чтобы каждый мог заработать. В прошлом веке контролировать рынок и не пускать в серьезные проекты небольшие компании было проще, но все поменялось в этом столетии. Маленьких компаний расплодилось так много, что их деятельность стало очень тяжело контролировать, и они то и дело залазили на чужой кусок пирога, словно мерзкие мошки. И тогда альянс гигантов сделал очень опасный шаг, который привел нас в нашу реальность. Они создали общую научно-исследовательскую группу, которая занималась созданием новых, сильных и невероятно опасных вирусов. Вакцина для которых всегда была готова заранее. Все, что оставалось, — это выпустить вирус на волю. Делали это в бедных и густонаселенных странах, желательно туристических. Там, где он будет стремительно распространяться среди местных, а уровня медицины не хватит для того, чтобы его остановить. А туристы — они привезут его в свои страны вместе с сувенирами. Дальше нужно было немного подождать, чтобы новый вирус получил статус эпидемии от Всемирной организации здравоохранения — и все. Можно гордо заявлять, что ты бросил все силы и, жертвуя сном и отдыхом, изобрел ту самую вакцину, которая всех спасет. Я слышал от отца по меньшей мере о трех вирусах, которые выпускали подобным образом в 21-м веке и успешно побеждали. И все было хорошо у этих компаний до одного инцидента.

Одна из компаний альянса вступила в сговор с ученым, который разрабатывал вирусы, они договорились, что он сделает что-то, о чем не будут знать остальные. Вот с этого момента все пошло не так. Ученый или ошибся в расчетах, или поленился делать что-то новое. Он создал симбиоз из тех наработок, которые у него были, добавив туда еще что-то. Получилась настоящая гремучая смесь, убийственная и очень опасная. Вирус был способен убить человека за несколько суток, воздействуя на всех по-разному. Он словно обладал интеллектом. Находил слабые места в организме и бил по ним. Попечительский совет был в восторге, они уже буквально чувствовали эти миллиарды, которые падают на них с неба. Но они допустили ошибку. Желание выпустить вирус до полной готовности препарата оказалось фатальной ошибкой. Вирус гулял по планете, убивая людей. Другие компании альянса вскрыли правду, а ученый, который трудился над вирусом и вакциной, мистически пропал, как и все чертежи, схемы и расчеты, которые для надежности хранились только в бумажном виде.

Компании альянса перестали контролировать ситуацию, и когда весь мир уже бил тревогу, а численность людей снизилась наполовину, альянс начал активно нанимать лучших ученых, биологов, врачей со всего мира для разработки вакцины. Но вирус оказался очень сложным, и пока работа над ним кипела, мир продолжал умирать. Несмотря на изоляцию исследовательских центров, вирус начал пробираться и туда. Ему понадобилось всего три года, чтобы уничтожить почти все на своем пути. Когда страны по очереди перестали выходить на связь, на планете оставалось около двух процентов населения. Это два-три мегаполиса старого мира. А сейчас, наверно, и еще меньше.

Большинство выживших сегодня — это дети людей-отшельников, жителей небольших уединенных поселений, которые и в старом мире не особо пользовались технологиями и благами цивилизации и знали о них.

Глава 2. Последняя битва людей севера

Часть 1. Не было несчастья

В одном северном регионе нашей необъятной родины первые странники нового мира образовали поселение под названием «Ущелье». Две массивные отвесные скалы расступились перед ними, устремив взор путешественников на небольшую поляну посреди скал, она была несколько десятков квадратных метров, но выглядела очень надежной, потому как со всех сторон была отгорожена от мира крутыми отвесными скалами, которые, казалось, подпирали небо, а единственный проход был настолько узким, что не позволял пройти даже вдвоем. Удивительное место, с эффектом бутылочного горлышка. Лучшего места для того, чтобы бросить корни, и не придумаешь. Рядом со скалами лес со всем его природным изобилием и река, которая буквально кишила рыбой. Поселенцы отстроили дома, сделали массивные ворота из высоких и крепких деревьев и смотровую площадку на их внутренней части.

На сегодня в Ущелье жило около сотни человек. Часть домов была выдолблена прямо в горной породе, а часть одноэтажных землянок превратились в основательные двухэтажные дома. Обязанности жителей были строго разделены между собой. Кто-то занимался собирательством, кто-то выращивал овощи, кто-то занимался охотой, а кто-то — рыбалкой. Большое внимание уделялось безопасности. Каждый мужчина проходил обучение военному ремеслу и умел пользоваться топориком, щитом и метательными ножами.

Всё было хорошо, тихо и спокойно долгие годы до одного дня, когда далеко на юге раздался громкий взрыв, а в небо поднялись клубы дыма.

Воевода молча стоял на смотровой площадке и смотрел вдаль, нахмурив густые седые брови. Он не знал, что там случилось, но отчётливо понимал, что ничего хорошего этот взрыв им не сулит, и оказался прав.

Воеводе было около пятидесяти, и для нового мира он считался долгожителем. Ещё ребёнком он строил Ущелье с нуля вместе с первыми поселенцами и знал каждый уголок. Со временем он, будучи человеком, умеющим обращаться с топориками и получивший тактические знания от отца, возглавил оборону Ущелья. Долгие годы он учил молодёжь, но ничего не происходило, и его, в общем-то, это вполне устраивало, а теперь он стоял, смотрел вдаль, и внутреннее чувство буквально кричало ему: «Жди беды».

Как оказалось позже, не зря.

Воевода махнул рукой, и к нему подбежал молодой парень, который сидел у ворот.

— Нам нужно ограничить выход за территорию в ближайшее время. У меня плохое предчувствие, — сухо сказал воевода, продолжая вглядываться вдаль.

Часть 2. Кого вы привели?

Громкий взрыв изрядно обеспокоил Ущелье. Они, конечно же, знали о существовании других выживших, но они и представить не могли, как близко они живут. Еще больший страх вызывал и тот факт, что их соседи обладают столь разрушительным орудием старого мира. Воевода объявил общий сбор. Такие собрания проходили крайне редко, и на них обычно поднимались жизненно важные вопросы. От каждой семьи на них должен был присутствовать один человек, преимущественно — глава семьи. Уже через несколько минут поселенцы сидели у главного костра Ущелья и взволнованно перешептывались, ожидая воеводу, который не заставил себя долго ждать. Толпа, завидев его, стремительно умолкла.

— Друзья! Я не знаю, кто это был и каковы его намерения. Может быть, они, может быть, они пробивали канал или туннель в южных скалах, а может быть, это был акт агрессии против другого поселения! Уже сегодня я отправлю в те места лазутчиков, чтобы выяснить это, а пока мы находимся в неведении, нам нужно сохранять спокойствие и рассудительность. С сегодняшнего дня и до особых указаний я запрещаю покидать ущелье без моего личного на то согласия. Я ввожу комендантский час. С наступлением заката, как только разгораются ночные костры, все должны сидеть дома и не выходить из него до рассвета. Ущелье будет охраняться дружинами, которые я до вечера сформирую и оглашу. Это всё, что я хочу вам сказать.

Воевода закончил, но люди не торопились расходиться. Они взволнованно переговаривались друг с другом. Воевода подозвал к себе Мишу, толкового воина, которого считал своим преемником, и поручил ему возглавить группу лазутчиков и не медля выдвигаться в путь. По его подсчетам, до места взрыва Миша будет идти около двух дней. Воевода дал наказ внимательно осмотреть там всё, но в бой ни под каким предлогом не вступать, ну и, конечно же, проверить хвост, чтобы не привести в Ущелье чужаков. Миша кивнул и отправился в путь, прихватив с собой троих.

Воевода и остальные с нетерпением ожидали их возвращения. Но ни на четвертый день, ни на пятый, ни даже на шестой никого не было.

На седьмой день внимание воеводы привлек шорох кустов неподалеку от ворот. То, что он увидел, привело его в ужас…

Часть 3. Жди беды

Когда кусты раздвинулись, воевода увидел людей в черной одежде с оружием старого мира. Они шли прямо ко входу в ущелье, смело и в открытую, а перед ними на носилках лежал Миша.

— Стойте, где стоите! — прокричал воевода, пытаясь вглядеться, жив ли преемник.

Люди не слушали его и остановились, только подойдя к воротам вплотную. — Ты старший? — спокойно спросил крепкий мужчина с автоматом в руке и винтовкой за спиной. Он был единственный, чье лицо не скрывала маска.

— Да! С кем говорю? — спросил воевода.

— Спускайся! Есть разговор. — гость проигнорировал вопрос.

— Кто вы и что с моим войном? — повторно спросил старец, не торопясь покидать деревянный помост над воротами.

— Мы так и будем кричать друг другу? Твой воин ранен, но жив, мой медик оказал ему первую помощь, сейчас он спит, но успел рассказать, где вы находитесь! Мы пришли с миром, спустись и поговори со мной, или мы оставим его здесь и уйдем, не рассказав вам, какая опасность вам грозит. — сказал мужчина.

Его слова посеяли зерно сомнений в голову воеводы, и он, несмотря на попытки поселенцев отговорить его, все же скомандовал открыть ворота и вышел за территорию.

Мужчина представился командиром штурмового отряда империи и назвал свой позывной: «Коготь». Он рассказал, что устроенный именно их отрядом взрыв видели жители Ущелья, рассказал про подземную лабораторию, которую они штурмовали. Лазутчики, посланные воеводой на разведку, столкнулись в лесу с тварями. Так называются быстрые и кровожадные существа, которых искусственно вырастили в лаборатории. При штурме охрана открыла все клетки, чтобы осложнить жизнь имперским штурмовикам, но твари, вместо того чтобы нападать, разбежались и сделали это весьма организованным строем, под предводительством одной, наиболее большой особи. Штурмовики пошли по следам тварей, чтобы ликвидировать их, но передумали. Во-первых, твари двигались на север, а империя находилась намного южнее, а во-вторых, силы оказались неравны и продолжать преследование означало большой риск потерять своих людей. Когда Коготь принял решение свернуть операцию, они услышали движение впереди и звуки борьбы. Твари напали на лазутчиков, и отряд успел спугнуть их слишком поздно, когда в живых остался только Миша. Они оказали помощь и предложили эвакуировать его. Миша поверил отряду и указал координаты Ущелья. Когда Коготь закончил рассказ, воевода какое-то время молчал, глядя вдаль, после чего спросил, как много тварей сбежало, но точного ответа у Когтя не было. Отряд торопился назад и, пожелав удачи и передав Мишу, уже хотел уйти.

— Спасибо! Мы рады тем, кто пришел с миром, — ответил воевода.

— Ну да, ну да, я заметил. Только лучников, которые весь разговор в нас целились, лучше чуть ниже и левее. Так будет лучше, если твари придут. Удачи! — сказал Коготь, и отряд ушел так же стремительно, как и появился, оставив воеводу очень озадаченным.

Именно их разговор и стал основной темой вечернего собрания. Единственным решением, к которому пришли поселенцы, — существенно усилить охрану. Теперь на воротах дежурили не два-три человека, а два десятка, для которых был специально сооружен особый помост. Близилась ночь, и напряжение нарастало…

Часть 4. Твари

С заходом солнца тревога среди ночных защитников ущелья нарастала. Молодые парни, которые еще ни разу не были в бою, стояли плотной шеренгой на помосте, крепко сжимая в руках самодельные деревянные луки, и пристально вглядывались вдаль. В каждом шорохе их подсознание рисовало страшных тварей, которые крались в лесной глуши на запах крови.

Воевода расставил лучников по позициям и сам остался вместе с ними. Конечно, не было гарантии, что гости придут именно сегодня, как и не было гарантии, что они вообще явятся в ущелье, но предчувствие у воеводы было нехорошее. В этих местах было очень мало животных и не было совсем других поселений, так что встреча людей и тварей, по его мнению, была лишь вопросом времени.

В лесу стояла тишина, слышалось пение птиц. Один из лучников, воспользовавшись тем, что воевода задремал под утро, вышел за ворота, чтобы собрать несколько яблок, лежащих на небольшом участке, отгороженном старым невысоким и изрядно покосившимся забором, единственной целью которого была защита фруктов от диких животных. В тот момент, когда лучник выпрямился, тут же замер от ужаса, а из подола посыпались яблоки. Прямо перед ним было несколько тварей, их желтые глаза уставились прямо на него, а пасти были широко раскрыты, обнажив зубы. От них исходил запах животной ярости и смерти.

Лучник успел издать короткий крик до того, как твари накинулись на него и буквально разорвали на части.

Крик привлек остальных, и пока защитники ущелья пребывали в ужасе, опомнился лишь воевода, который скомандовал открыть огонь. В тварей полетели стрелы, пронзая их. Одна из тварей замерла и рухнула замертво. Остальные, глядя на нее, издали оглушительный рев, но самым страшным оказалось то, что этот рев получил ответ из глубины леса.

Выжившие твари поспешили ретироваться, скрывшись в кустах.

Остальные, словно почуяв страх, исходящий от защитников ущелья, устремились в их сторону.

Воевода велел вооружать всех до единого: стариков, женщин, детей, всех, кто мог держать оружие. Ущелье готовилось к осаде.

Часть 5. Конец

Вооруженные защитники ущелья стояли перед воротами и слушали речь воеводы, который стоял на самодельном деревянном помосте и старался быть краток, чтобы успеть сказать всё то, что считал необходимым.

— Друзья, я не знаю, что это за существа и как их много, но я знаю вас, каждого из вас! Мы вместе прошли всё, что только возможно, строя наш дом, ухаживая за ним и делая его безопасным. Сегодня настал тот самый день, когда мы должны защитить наш дом и отстоять наше право жить здесь. Вам страшно, и мне страшно тоже, но страх сейчас нам не враг, страх сейчас наш помощник, так давайте направим его не против нас, а вместе с нами против этих тварей! Я готов умереть за каждого из вас и за наш дом. За ущелье! — воевода закричал что было сил и замолчал.

— За ущелье! — послышался чей-то детский крик в ответ. Это был чумазый и перепуганный мальчуган лет двенадцати. Он еле-еле держал топор в своей руке, а самодельный шлем скрывал половину его лица.

— За ущелье! — подхватили его все.

Теперь это уже скандировала толпа.

Воевода отправил часть людей, вооруженные топорами и щитами, за ворота, а лучникам велел нацелиться и стрелять без предупреждения, как только твари покажутся из леса. Последние не заставили себя ждать. Из кустов начали выпрыгивать существа, один за одним. На глазах защитников, которые видели их впервые, появился необъятный ужас.

Лучники открыли сделали залп, и поток стрел накрыл первую волну полностью, но твари уже почувствовали страх и кровь. Их было не остановить. Лучники продолжали стрелять, укладывая на землю всё новых и новых гостей, но расстояние между пехотой и новыми тварями сокращалось.

Как только люди вступили в рукопашную, воевода велел лучникам вооружаться топорами и принимать бой. В первых рядах стояли опытные и сильные воины, но и им было очень тяжело. Твари действовали без какой-либо организованности, стараясь взять наскоком, и благодаря численному преимуществу они начали прогрызать себе путь к вторым и третьим рядам, которые состояли преимущественно из стариков, женщин и детей.

Небольшая группа лучников, которые остались на помосте, продолжали стрелять сверху.

В самый разгар боя земля начала буквально содрогаться. Кусты и деревья тряслись. На опушку перед воротами вышел тот самый вожак, про которого говорил солдат империи. Он был гораздо крупнее своих сородичей. Увидев людей, тварь издала очень громкий вой и бросилась к воротам, откидывая на своем пути и других тварей, и людей, которые разлетались как щепки от сильных ударов когтями.

Когда перед тварью оказался воевода, тварь опешила, не ожидая встретить сопротивления, она попыталась отбросить его, но старик оказался быстрым и успел подставить щит, который от удара раскололся прямо на руке.

Воевода отбросил его в сторону и, достав из-за пояса второй топор, побежал на тварь, нанеся ей удар в живот, вспоров его. Тварь заорала от боли и, удерживая одной лапой содержимое, не давая ему вывалиться наружу, начала хаотично размахивать второй, пытаясь попасть по воеводе, который какое-то время мастерски уворачивался, пытаясь наносить удары в ответ. Их бой, казалось, длился целую вечность, но силы начали покидать старика, и он пропустил удар. Тварь попала ему по лицу, одним когтем лишив воеводу глаза. Он сделал два шага назад и упал на спину. Тварь нависла над ним, расплываясь в подленькой гримасе, но в тот момент, когда ее пасть была уже готова вцепиться в него, старик, собрав последние силы в кулак, нанес точный и сильный удар топором, перерезав твари шею. Вожак завис над воеводой и, замерев на доли секунды, рухнул на него. Бой лидеров был закончен, они оба погибли.

Как люди ни пытались, но победить превосходящие силы противника им не удалось. Битва длилась несколько часов и унесла жизни сотен защитников. Могли ли они попросить помощи у империи? Могли! Но делать этого из-за гордости не стали, и это было общее решение, принятое на последнем собрании.

Пали все без исключения, но для себя они остались несломленными победителями, которые до последнего вздоха пытались защитить свою честь и свой дом.

Глава 3. Дикие

Я проснулся от холода. Руки и ноги непроизвольно подергивались. Виной всему оказался моросящий мелкий дождь, который начался под утро. Он потушил еле горящий костёр, который согревал меня ночью. Размяв руки и ноги, я моментально вскочил, в спешке натягивая самодельный тент из старых курток над головой, параллельно подкидывая ветки в огонь, мысленно умоляя его схватиться. Моё странствие длилось уже четыре месяца. За это время я не встретил ни души, и надо сказать, что я был чертовски рад такому раскладу. После того как на наше поселение напали дикие, в живых остался только я. Чувство вины никуда не ушло, оно по-прежнему буквально разрывало меня изнутри, не давая спокойно жить. Я струсил, спрятался в погребе и просидел там, пока остальных буквально рвали на куски. Что я мог сделать? Ничего!

Про диких мы слышали только раз, от случайного путника, который называл себя Призрак. Он шёл с востока на запад. Именно он рассказал нам о существовании могущественной Сибирской империи на востоке, но старейшины не захотели рисковать и покидать родные просторы, подвергая поселенцев опасностям странствий в поисках рая на земле. В нашем поселении жило девятнадцать человек. Мы вели хозяйство, охотились, рыбачили и никогда не встречали людей извне. Благодаря очень удачному расположению, нас защищал густой лес и болота, которые окружили поселение со всех сторон. Призрак пришёл на рассвете. Коготь, который дежурил в то время у костра, не разобравшись, попытался связать незваного гостя, но был стремительно обезоружен. Поднявшимся от шума поселенцам гость сообщил, что не представляет опасности, и рассказал свою историю, оставив нам такие блага старого мира, как: фонарь на динамо-машине и бензиновую зажигалку, попросив взамен кров и еду на два дня. Он очень вымотался и хотел отдохнуть перед тем, как продолжить путь. Среди множества интересных историй, которые он рассказал, меня особенно впечатлила история про диких. После того как мир, который когда-то был, прекратил своё существование, а в живых остались единицы, большинство выживших постарались сохранить человеческий облик. Мы были одними из таких. Призрак рассказал о появлении жертв эксперимента профессора Йозефа Бартоша, которые были похожи на людей, но лишь отдалённо. Высокие, с бледно-белой кожей, которая слегка светилась на солнце, длинными зубами. Они существовали группами и нападали на всё живое, что попадалось им на пути, они были отличными охотниками, превосходно видели в темноте, у них была молниеносная реакция, а остановить их можно было лишь огнестрельным оружием старого мира, которого у нас никогда не было. Призрак бился с ними на востоке, выжил, но именно дикие уничтожили его дом, в котором он жил. Именно их нападение послужило катализатором, вынудившим Призрака найти империю, но за годы странствий он настолько привык к путешествиям, что не смог остепениться и, прожив в империи несколько лет, вновь отправился в путь.

Рассказ про диких произвёл на нас впечатление, посеяв ужас от одной мысли о существовании подобных тварей. Старейшина пытался успокоить подопечных, и его аргументы о сказках незваного гостя ради ночлега подействовали. Всё было хорошо до тех пор, пока они не пришли. Стремительно, как сама смерть.

Я проснулся от криков и шума. Выглянув из землянки на улицу, я впал в ступор. Дикие были повсюду. Они передвигались на очень быстро и методично рвали на куски всех, кто попадался им на пути. Ни вилы, ни рогатины были не в состоянии нанести им урон. В тот момент мне стало настолько страшно, что я струсил. Всё, что я смог, — это залезть в небольшой погреб землянки, укутаться в одеяло и, заткнув уши руками, беззвучно плакать и трястись, ожидая, когда за мной придут. Что было дальше — я не помню. Мне показалось, что прошла вечность. Когда я отодвинул от ушей трясущиеся руки, то не услышал ничего, кроме оглушающей тишины, которая причиняла боль. «Ушли?» — мелькнуло в голове. На улице начало светать, я медленно выглянул в окно, но не увидел там никого, тогда я решился выйти на улицу. Ни диких, ни моих друзей там уже не было. Всюду следы борьбы и кровь, кровь, кровь. Все были мертвы. Сердце билось так сильно, что мне казалось, что оно вот-вот разорвёт мою грудь. В панике, со слезами на глазах я бегал по поселению, как курица, которой только что отрубили голову, отчаянно хватая всё, что мне может пригодиться. Когда сборы были окончены, я сказал трясущимися губами: «Простите» — в тишину и убежал. Так начались мои бесконечные странствия. Единственное, что я мог сделать в ту ночь, — это проявить смелость и биться со всеми и умереть со всеми, но я струсил, я спрятался, я предал всех и убежал. Вместо того чтобы быть со всеми там, на небесах, про которые рассказывал старейшина, я был обречён на вечные скитания в одиночестве. Маленький трус. Слёзы снова потекли из глаз.

Глава 4. Пленники Речного

В лесу у костра сидели трое. Они выглядели очень уставшими, сил на разговоры после тяжелого дня не осталось. В лесу стояла пугающая тишина. Не было слышно ни звуков животных, ни пения птиц, даже привычные завывания ветра отсутствовали. Еще два дня назад все трое были каторжниками поселения под названием «Речной». Небольшой острог очень удачно расположился на берегу когда-то судоходной реки и был виден случайным путникам издалека. Именно на это и был расчет правителя. Острог располагал достаточно сильной охраной, чтобы не боятся чужаков, и необходимость скрываться в лесах, как это делали небольшие поселения, у Речного отсутствовала. Несмотря на человеческий облик, это был путь в один конец для любого странника, который решит ступить на порог острога. Надежды на новую и безопасную жизнь разбиваются, словно «Титаник» о айсберг.

Речной был домом и настоящей крепостью лишь для тех, кто здесь родился. Для чужих он был большой тюрьмой. Мужчины работали на каменоломнях, в полях, ловили рыбу, и всё это под полным контролем беспристрастных охранников. Участь попавших сюда женщин была страшнее.

Юра попал в острог совершенно случайно. После того как его и без того небольшое поселение вымерло, он, не в силах оставаться в пустых стенах родного дома, покинул его. Практически сразу после попадания в острог его сильно избили и бросили работать на каменоломни. Здесь же он и познакомился с будущими беглецами: худощавым и чумазым мальчиком Мишей лет пятнадцати и его дядей, имени которого Юра так и не узнал. Все называли его «Дядя», так же стал звать его и Юра. Дядя был опытным выживальщиком, который взял шефство над сыном брата после его смерти. Единственный раз в жизни он нарушил свое главное правило: не связываться с незнакомцами, и, нарушив его, обрек себя и Мишу на заключение.

Глаз главного надсмотрщика был заточен на то, чтобы разглядеть бунтарей и ликвидировать их до того, как они начнут сеять смуту. Бунтарей сначала пытались сломать как морально, так и физически, а если это не помогало, тогда их прилюдно казнили перед другими каторжниками, как бы показывая, что здесь ждет любого несогласного. Юра не был похож на бунтаря из-за своей природной скромности и молчаливости, именно это отвело от него подозрения. За время работы он сдружился с Дядей и Мишей, и именно он предложил бежать. Юра обладал потрясающей способностью замечать детали, которые никто не видит.

План побега родился буквально на коленке, и он был до безобразия прост. Ранним утром, когда конвой приводил каторжников в каменоломню, происходила смена караульных, и все они, включая заключенных, были сонными после ночного дежурства. Каменоломня находилась рядом с небольшим притоком реки, которая была здесь чрезвычайно стремительной. После смены караула, когда в дальней части каменоломни остался лишь один охранник, трое начали воплощать план. Миша схватился за сердце и упал. Когда охранник подошел, чтобы узнать, что случилось, Дядя сильным ударом кирки в затылок объявил старт забега. Пока остальные охранники опомнились и рванули в погоню, беглецы уже по очереди спрыгивали в реку. Им даже не пришлось грести. Река сама подхватила их и понесла вперед. Ветки поваленных деревьев хлестали беглецов по лицу, но эта боль не чувствовалась из-за бешеного адреналина, который полностью наполнил их тела. Еще два поворота, и ни охраны, ни чертового острого уже не было видно.

Когда приток впал в реку, а течение замедлилось, беглецы выбрались на берег. Лежать было некогда. Они соскочили и побежали в лес. Они бежали так долго, сколько могли, пока Миша не рухнул на землю со словами: «Я больше не могу». Беглецы устроили привал. Отдых был небольшим, скорее это была передышка, вытереть кровь, отдышаться и отправиться в путь. Трое смогли окончательно расслабиться только на второй день пути. Острог был уже очень далеко, и совершенно точно никто их не найдет. В голове не было никаких мыслей, они не думали: «Куда дальше идти? Как дальше жить? Что делать?» Сейчас был их второй день рождения, они обрели свободу, которую могли потерять навсегда. В лесу у костра сидели трое.

Глава 5. Ефросинья

Нашему с Жужей взору открылась очередная деревня. Точнее, развалины, которые когда-то ей были. Два десятка покосившихся деревянных домов, какие-то были с рухнувшей крышей, какие-то еще сопротивлялись времени. Какое-то время Жужа пристально смотрел через бинокль, тщательно осматривая каждый дом на предмет отсутствия посторонних, а я сидел рядом и жадно пил холодную воду из старой армейской фляги, поглаживая свой лук, который преданно лежал на ногах.

Наше поселение находилось достаточно далеко от этих мест, но, несмотря на это, мы не имели права привезти домой чужаков. Из двадцати человек большинство были или слишком старыми, или слишком юными. Сражаться, равно как и путешествовать в поисках полезных для быта вещей старого мира, было некому. Жужа был чуть младше меня, недавно ему стукнуло двадцать, и всё, что он умел и знал, было моей заслугой. Как по мне, это был идеальный воин. Крепкий, выносливый, высокий, неплохо владеющий ножом и обладающий навыками рукопашного боя. Я же предпочитал тихое стрелковое оружие.

— Чисто! Идем? — послышался низкий шепот Жужи.

Я кивнул, и мы выдвинулись. У входа в деревню стояла покосившаяся и ржавая табличка с названием деревни: «Семёново». Вся деревня представляла собой одну небольшую улицу, по краям которой стояли домики. Те, которые нам казались опасными для осмотра, мы отсекли сразу. Погибнуть в неизвестной деревне в поисках ценного — последнее, что нам хотелось бы. В оставшихся, как и ожидалось, ничего найти не получилось. Всё, что представляло хотя бы небольшую ценность, было вынесено задолго до нас. С каждым последующим домом надежда таяла на глазах. Остался последний.

— Там сарай, я посмотрю в доме, а ты в него, — сказал я Жуже.

Внутри старого деревянного дома царила прохлада. Несмотря на разбитые окна, находиться здесь после жары, которая стояла последние дни на улице, было приятно. В доме не было ничего, кроме большого старого шкафа, который оказался пустым. Из-за широко раскрытых дверей это было видно с порога. Мое внимание привлекли старинные часы, которые висели на стене. Я подошел к ним, какое-то время стоял и вглядывался в них с любопытством. В голове промелькнула мысль о том, что теперь нам предстоит долгий путь в следующую деревню. Так далеко мы еще не заходили, но и вернуться с пустыми руками после нескольких месяцев странствия мы не могли. В предбаннике послышались шаги Жужи. Я уже догадывался о том, что он ничего не нашел.

— Что у тебя? — спросил я, не глядя, поглаживая часы, но ответа не последовало.

— Открой часы, — послышался нежный и высокий женский голос.

От неожиданности я сделал резкий шаг назад, споткнулся и упал. В проеме спиной ко мне стояла молодая босоногая девушка с длинными русыми волосами. Ее кожа была белая и словно светилась на солнце. Увидев, как я упал, она засмеялась, не поворачиваясь.

— Ты кто? — спросил я шепотом. У меня было странное чувство, словно голос отнялся. По телу пробежали мурашки.

Девушка не ответила ничего и вышла из дома, я побежал за ней практически сразу, но на пороге столкнулся лоб в лоб с Жужей.

— Ты куда? — спросил он.

Но я лишь оттолкнул его в сторону, сделав это с такой силой, что Жужа отлетел в стену. Я же выбежал на крыльцо, но ни на участке, ни за воротами никого не было.

— Что с тобой?! — прокричал Жужа, он очень встревожено смотрел на меня.

— Где она? — прокричал я.

— Кто? — голос напарника был полон недоумения.

— Девушка в белом.

— Кто? Ты перегрелся, что ли?

Я сел на лавочку на крыльце и вытер руками пот с лица. Я был уверен, что видел ее так же, как вижу все в этом мире. А еще я видел, что ее нет. Вспомнив ее слова, я влетел в дом и ударил по часам, которые упали на пол и разбились. В них лежали три золотые монеты с царским гербом, которые в сегодняшнем мире не имели совершенно никакой ценности, и маленькая выцветшая фотография. Подняв которую, я второй раз за день был готов сойти с ума. На фотографии была та самая девушка, она стояла около этих часов, одетая так же, в этом самом доме. На обратной стороне была надпись: «Ефросинья, 2010-й год».

Мы продолжили свой путь. Что это было — я не знаю. С тех пор прошло несколько лет. Эту девушку я больше не видел. Видений у меня не было ни до, ни после этого случая. Но забыть тот день я так и не смог.

Глава 6. Перевозчик душ

Мы с Женей с юных лет не отличались послушным поведением и зачастую нарушали правила, которые, как говорил старейшина, писались кровью. Пятнадцать лет — замечательный возраст, вся жизнь впереди, ты полон сил и, как кажется в тот момент, знаешь намного больше, чем занудные взрослые.

Поселение у нас было большое, и наши частые вылазки за его пределы зачастую оказывались незамеченными. Мы постоянно околачивались по лесу в поисках приключений на одно место, но ничего особенного не происходило.

В нашем поселении был Савелич, очень добрый и очень старый мужичок, которого остальные считали сумасшедшим. Что-то с ним произошло, после чего он слетел с катушек. Он мог очень долго сидеть безвылазно в своей землянке, никого к себе не пуская и не выходя из нее. Однако в те редкие дни, когда его отпускало, он выходил, разжигал большой костер перед своим жилищем, приглашал к себе детей и подростков, усаживал их в круг, поил лесным чаем и рассказывал страшилки. Он рассказывал про говорящих птиц, которые человеческими голосами заманивают случайных путников в болота, про леших, русалок, оборотней и восставших мертвецов. Все эти истории действовали на маленьких, для нас с Женей это звучало как интересная сказка, не более. Несмотря на это, мы приходили со всеми и слушали его раз за разом. Особых дел у нас не было, а тут какой-никакой досуг. Наверное, мы больше смеялись, чем боялись, и делали это не над историями Савелича, а над ним самим. Так же случилось и в этот раз. Он очень смешно размахивался руками, пародируя какую-то летающую ящерицу. Дети вжались в землю и смотрели на него с широко раскрытыми ртами, мы же еле держались, чтобы не засмеяться в полный голос. Когда рассказ был закончен и все начали расходиться, мы тоже поспешили домой, но нас остановил сумасшедший старик.