Бесплатный фрагмент - Притэлий

«Данная книга является художественным произведением, ничего не пропагандирует и не призывает к жестокости, насилию или другим противоправным действиям. Книга содержит изобразительные описания подобных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий.»

От автора:

Всё новое — это хорошо забытое старое.

Притэлий

Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, Асси, не успев ещё проснуться, запустила под подушку свою тоненькую ручку, обнажив из ножен лежащий под ней, острый, как бритва, клинок, сделанный из металла судьбы, и только затем открыла глаза, всматриваясь в темноту ночи, готовясь пронзить им любого подкравшегося врага.

Лежа в постели и закутавшись в белых простынях, Асси была похожа на очень хрупкую, миленькую девушку лет шестнадцати, с белыми пышными кудряшками и добрым, ангельским, слегка загорелым личиком, кожа которой даже в темноте поблёскивала золотыми искорками Аусума* (А́усум — цвет желто-красноватого утреннего солнца*).

Но впечатление хрупкости было очень обманчивым, чем она пользовалась не хуже любого другого доступного ей вида оружия. Асси была немного старше, хотя и выглядела совсем юной, что являлось нормальным для АисСо́и* (АисСо́и — первородные, чистокровные носители золотой крови бессмертных*).

Ещё с 3 лет, в отличие от других девочек её семьи, она обнаружила тягу к владению холодным оружием, которое начала изучать, тщательно маскируя свое увлечение танцами, уединяясь в молитвенных залах храма, пока оно не стало неотъемлемой частью жизни. Да и время, проведенное в молитвенных залах, принесло свои плоды, с годами сделав её «Халой» в залах АурТа́ри (Священный Зал). (Хала — священнослужитель высшего звания. Патриарх. Жрица, провожающая души к солнцу.)

Тень, нависшая над Асси, зная, что её клинок в следующее мгновение может оказаться у его горла, с силой прижала её руку к перине, тем самым не давая возможности воспользоваться оружием.

Знакомый голос, заставивший её забыть о всякой опасности и выпустить из руки клинок, сказал:

— Прости, не хотел тебя будить. Только лишь поцеловать перед уходом.

— Уходом? — удивилась Асси и тут же продолжила: — Я вроде тебя не отпускала.

Она обхватила его другой рукой, не давая ему уйти.

— Скоро начнет светать. Не стоит искушать твоего отца. Вряд ли он согласиться на такую партию, как я. — ответил ей знакомый голос, обладателем которого был высокий человек со светлой кожей, очень выделяющейся среди окрашенных солнцем АисСо́и*. Явно худой, но не лишенный физической силы, он всячески старался её подчеркнуть, пряча худобу под титановую кирасу со слегка преувеличенным рельефом его тела. Расшитые АурРоРам* (А́урРоРа — золото или утренняя заря, как символ нового дня. Аур, Ро, Ра — освящённое рождение, Богом Солнца*), расшитые АурРоРам вставки и узоры не только говорили о знатном роде и положении в армии, но и позволяли мгновенно заживлять раны во время боя, в котором за все свои тридцать лет он ни разу ещё не был. Звали его Айд Тлант из древнего рода Тлантов. Ле́гий* (Командующий пятитысячным войском*) армии планеты ТераРа (Планета Богов, Рай*), занявший этот пост только благодаря влиянию своей семьи.

— Боишься? — спросила она.

Айд освободился из её объятий и, выпрямившись, встал возле кровати, важно и гордо приподняв голову, как победитель, сказал:

— Я никого не боюсь, но и не хочется быть заключенным в Таре* (Тара — тюрьма, ящик, помещение.) или погребённым навеки в Сути́не* (Сути́на — могила, склеп. Усыпальница бессмертных, подземный мир).

Асси, сев в кровати, дернула его за титановые наручи, заставив тем самым сесть рядом с собой, и испытывающим взглядом посмотрела ему в глаза сквозь темноту комнаты.

— Заточи его сам, — прошептала она, склонившись над его ухом, и, снова взглянув ему в глаза, пытаясь разобрать его реакцию на сказанное, продолжила. — Пусть он тебя боится. Или ты планируешь скрывать наши отношения вечно? Если что-то пойдёт не так, я вытащу тебя. Я всё же дочь притела́та* (Притела́т — Высшее звание в монархии, царь, король, наместник бога).

— Последняя дочь, — с улыбкой поправил её Айд. — Перед тобой в очереди на Притэлий (Улей, империя) ещё два десятка его детей, таких же законных прилей* и прила́тов* (Приле́я — принцесса; Прила́т — принц), которых он народил за свои годы жизни.

— Так убей их всех. — сказала Асси, посмотрев на своего возлюбленного невинным взглядом ребёнка. Айд в ответ громко рассмеялся.

— Ты что такое говоришь? Убить целый род АисСои? Да тут потребуется полномасштабная война, не меньше, а я всего лишь Ле́гий* (Ле́гий — командующий пятитысячным войском). К тому же речь о твоих братьях, сёстрах и, в конце концов, об отце.

— Подумаешь, отец. — невозмутимо хмыкнула Асси. — Мало просто родить, нужно ещё и быть отцом. Кроме упрёков и запретов, я от этого отца ничего не слышала. Я для него не дочь, а товар для укрепления его власти. Одна из девяти. Рождённая составить партию с каким-нибудь стариком во благо империи, и будет чудо, если старик откажется от жизни и сдохнет на третий день после свадьбы. Сестрам вряд ли есть дело до трона, а старшие братья, живущие в тени отца, сами об этом мечтают. Да и несправедливо заточенных в Таре, я думаю, за сотни лет его правления набралось немало, и все они легко могли бы стать нашими союзниками.

— Нашими союзниками? — Айд взял её личико в ладошки и внимательно посмотрел на её лицо.

— Да ты не шутишь, как я посмотрю, и не раз уже обдумывала это, прежде чем произнести. Слегка опешил Айд, понимая, что Асси говорит вполне серьёзно.

«Преступники, воры и убийцы, предатели и мошенники» — не самые лучшие союзники. — продолжал говорить Айд.

Она села на кровати, обняв свои колени, накрытые простынями, и уткнулась в них лицом, совершенно растерянная и не понимающая, что говорить дальше. Айд явно не был таким человеком, который ради неё мог рискнуть всем, что у него есть. Она это прекрасно понимала, но и жить с написанной для неё судьбой ей совершенно не хотелось. Она долго готовилась к этому разговору и рассудила: «Даже если он кому-то передаст её слова, скорее всего, ему не поверят. Слово прилеи против слова ма́руна (Испорченный или испачканный (бессмертный, но с синей кровью, от которых рождаются смертные)), но осадок на её репутации может остаться ещё надолго». В любом случаи её слова были достаточно рискованными. Оба молчали. Вдруг Айд, хмыкнув, произнес:

— Ты настолько сильно меня любишь, что готова освободить преступников, затеять войну и свергнуть отца, чтобы мы были вместе, или твоя цель — трон, а я лишь пешка, поддавшаяся чувствам? Опасную же игру ты затеяла, злодейка, — улыбнувшись, заговорил он.

— Я не злодейка, да и ты не пешка! — расслабившись, захихикала Асси, мгновенно поняв, что он на её стороне и ей уже ничего не грозит за столь опрометчивые слова.

«Я не могу претендовать на притэлий, ты сам прекрасно это понимаешь. Пока живы мои старшие братья и сестры, законы, выбитые в „Писании истинных“, к трону меня не допустят. Да и альянс никогда не признает. Но ничто не будет помехой, если на трон сядешь ты, как новая династия,» — она обняла его шею руками и, повиснув на них, как потягивающаяся кошка, лукаво посматривая ему в глаза, продолжила:

— А я могу узаконить твои притязания, став твоей прителе́ей* (Прителе́я — королева) и законной женой. И уже никто не посмеет сказать, что ты ма́рун. Ни кожа, ни цвет твоей крови не будут иметь значение.

— Но ведь имеют, — возразил Айд. — Наши дети не унаследуют наше бессмертие. Они не будут АисСои, они станут лу́дусы (Луд — деградировавший. Бездушные, чье тело разлагается после смерти), которые умирают от лишнего удара плетью. Тебя это не пугает?

— Лу́дусы? — переспросила она. — Помнится, ты говорил, что работаешь над способом восстановления чистоты своей крови, что у тебя есть человек в центре исследований. Не для этой ли цели тебе нужны образцы великих предков из хранилища в АурТа́ри? Не для исследований ли ты каждый раз просишь у меня деньги? Где результаты, злодей?

Айд посмотрел ей в глаза и, освободившись от её объятий, встал с кровати, поправив на себе кирасу.

— Скоро уже, скоро. Не смей во мне сомневаться! — сухо сказал он и через тайную дверь в стене вышел из комнаты, оставив Асси одну со своими мыслями и сомнениями.

Глава 2

Город Пи́рги* (пирг — порта́л, порт) был самым большим портовым городом на ТераРа* (ТераРа — Божье место, святое место, Рай, четвёртая планета в системе Ра. Тера — место, вынесенное за пределы чего-либо. Планета.) и довольно красивым. Несмотря на многоэтажные здания, заполнившие город, и мелькающий в воздухе на разных уровнях высоты персональный транспорт в виде разноцветных полусфер на овальных ножках, город не был суетлив, наполненный цветами и разными посадками. Все крыши домов были усеяны травой и злаками, на некоторых даже росли плодовые деревья. Балконы пестрели овощами, цветами и кустами ягод, которые жители города выращивали для себя, где только могли.

Несмотря на звание портового города, сквозь город проходила всего одна небольшая река «Нетуне́с», разделяющая его на северную и южную часть, но движение по ней любых транспортных средств было запрещено природоохранными организациями, которые боролись за чистоту воды, особенно в больших, промышленных и высокотехнологичных городах, как Пи́рги. Портами являлась отдельная четырёхуровневая площадка на северной стороне реки, в центре самого города, огни центральной башни которой, светящиеся проекционной рекламой, виднелись из любой точки города. Территория вокруг порта, усеянная гостиницами, театрами, ресторанами на все вкусы двенадцати фракций альянса, заманивали своих посетителей яркими рекламными огнями на всевозможными развлечениями. Назывался район Дола́р* (Дола́р — граница* разделитель). А называлась она так, потому что здание порта являлось границей между 12 мирами и охранялось таможенными военными, собирающими пошлину со всех товаров и путешественников. Напротив района Долар, через реку, во всей своей красе располагалась Аста́рта* (Аста́рта — Храм* Дворец притела́та.) с высоченной вибрационной башней, которая испускала высокочастотный сигнал, покрывавший своей волной весь город и прилегающие к нему окрестности, позволяя питаться от неё всем электроприборам и устройствам в радиусе её действия.

В самой нижней, цокольной части дворца располагалась святилище АурТари* (Священный Зал), где в золотых чашах (ма́нах) хранилась кровь великих и самых знатных АисСои. А в тиве́рах (Ти́вер — тьма, неосвещённый зал) стояли ма́ны забытых или нечестивых АисСои.

По поверью, в «Писании истинных» говорилось: «Устав от жизни в бренном теле и оставив свои обескровленные, высушенные, как мумии, тела в сути́не (могиле, подземный мир), праведные АисСои отправлялись на обучение к Ра* (Ра* — Бог ставший солнцем; творец, дающий жизнь, тепло и свет), который находился на Солнце, являлся его центром и основанием. Обретя новую форму из перегретой плазмы, продолжая духовную жизнь как плазмоидная сущность или душа под названием „парсу́ра“ (Парсу́ра — человеческий облик, ментальное я, душа), как маленькие костры, соединенные в одно светило, они освещали и освещают оттуда своим светом и обогревают своим теплом всё живое в системе Ра. Когда солнце, наполняясь их душами (парсурами), достигнет такого размера, что даже самые дальние планеты системы Ра наполнятся теплом, наступит время масан* (ма́сан — возрождение. Весна, Великое пробуждение), они вернуться в свои тела и, став такими богами, как Ра, разлетятся по вселенной, создавая новые миры и новые солнца. Неугодные Ра останутся забытыми и не смогут возродиться. Они так и останутся во тьме».

Вход в Аста́рту проходил только через АурТари, охраняемый армией астэ́рцев* (Астэ́рец — охранник Аста́рты и законопорядка в целом. Набранные из чистокровных и придворных АисСои), большая часть которых располагалась в трибу́лах* (Трибу́ла — казарма, больше напоминающая развлекательный притон с множеством пьяных игр и азартных увлечений), которые находились вблизи Астарты и в считанные минуты могли сформировать укрепление из пяти тысяч человек АисСои, включая тех, кто находился непосредственно в самом дворце, возле каждого коридора и лестницы. Всю остальную часть армии ТераРа составляли мару́ны и лу́дусы (испорченные и деградировавшие).

Часто между родственниками могли рождаться мару́ны и даже лу́дусы, которых считали бездушными, так как тело и душа неразделимы. Это считалось болезнью или наказанием за грехи «расточения родства» которое случалось без законного бракосочетания. Потому АисСои очень стремились хранить близкое родство своей крови, составляя браки между родными и чистыми.

Тело живо, пока жив дух, а тела лу́дусов быстро предавались разложению, оставляя после себя лишь гниль и кости. Они были неспособны сохранить тела до наступления времени Ма́сан, а значит неугодны Ра и души у них нет. К ним относились как любому бездушному существу или домашнему питомцу, часто использовали как рабов или отправляли на тяжёлые и грязные работы. Именно поэтому самая большая часть армии ТераРа состояла из лу́дусов и командующих ими мару́нов, так как всё же маруны были бессмертными, хоть и неспособными передать свое бессмертие детям.

Прошмыгнуть незамеченным из спальни принцессы было несложно, так как астэ́рцы, привыкшие к долгому миру, в это время спали на своих постах, а вот выбраться из дворца, не попавшись кому-нибудь на глаза, даже в это время было делом довольно затруднительным. Поэтому Айд, уже привычным ему образом, через тайную дверь в стене, которая вела в гардеробную, вышел во внутренний коридор. Коридор соединялся с комнатами фрейлин, прислуги и прачки, а также выходил в главный коридор дворца. Важно было незамеченным выйти из гардероба во внутренний коридор, а там уже, даже попавшись, можно было сказать, что Айд проводил сегодняшнюю ночь у одной из фрейлин, прислуги или, на крайний случай, прачки. Так как о тайном проходе через гардероб в покои принцессы не знал никто. Разве лишь только смотритель Бэ́уль, живущий в этом дворце с момента его основания, чья комната располагалась как раз напротив. Но ничего подобного не случилось. Все крепко спали, даже астэрцы, охраняющие главный коридор дворца, дремали, облокотившись на свои алебарды. Айд тихонько приоткрыл дверь главного коридора и, убедившись, что его никто не видит, в несколько больших шагов пересёк коридор и вошел в дверь на противоположной стороне. Это была комната старшего смотрителя Бэуля. Он, когда не спал, отвечал за порядок и техническую оснащённость всего дворца. Но в связи с тем, что Бэуль был уже довольно стар и очень толст, спал он везде и при первой возможности. В своей комнате он открывал настежь окно, являющееся одновременно дверью на широкий балкон, откуда веяло благоуханием цветов, и начинал храпеть. Легкий ветер с балкона, который пролетал по его комнате, то и дело двигал занавеси, шуршал бумагами на его письменном столе и двигал янтарные перья, играющие музыку ветра в такт его сонным сонетам. Бэуль даже не подозревал, что Айд неоднократно использовал его комнату как парадный вход во дворец, минуя АурТари.

Закрыв за собой дверь, Айд на мгновение замер, прислушиваясь к равномерным звукам храпа. Затем достал из кармана брелок с лазерной указкой и через открытое окно посветил ей на балкон. Уже несколько секунд спустя к тому месту, куда указывала указка, на балкон, совершенно беззвучно опустилась небольшая, разукрашенная фамильным гербом, напоминающая шляпу с овальными полями со стороны дверей, белая полусфера. Айд выпрямился, поправил волосы и, стараясь не брякать эфесом о кирасу, прошел по комнате и вышел на балкон. Встав на вытянутый край подножки, Айд остановился, чтобы маленький красноватый лучик просканировал его и поднял перед владельцем дверь.

— В центр исследований, — сказал Айд, войдя внутрь, уже не боясь, что его кто-то сможет услышать. Айд завалился на небольшую кровать с десятком маленьких подушечек, расположенной внутри полусферы. Сфера была полностью автоматизирована и не нуждалась в сложном ручном управлении, хотя оно там и присутствовало.

Повинуясь его словам, сфера так же бесшумно поднялась над балконом и никем не замеченная направилась прочь от Астарты.

Это был пирга́с* (ПиргАс или сокращено Пега́с — портировщик, делающий работу портала, Ас — то, что делает какую-то конкретную работу лучше всего.) самое распространенное, личное, транспортное средство которое выпускала компания Тэ́шэр. Он был запаян со всех сторон и при закрытых дверях совершенно герметичен. Благодаря этому свободно перемещался практически в любой среде: под водой, в воздухе и даже за пределами атмосферы. Воздушные, салонные фильтры делали её по истине практичным транспортом, по сравнению с любым другим видами портировщиков. Такой транспорт составлял основу всех портировщиков. Его прозвали по́ланка (Пол — Основа. По́ланка — место для отдыха при передвижении, ложе, паланкин)

глава 3

В холле, перед дверями зала заседаний, где по своему обыкновению каждое утро перед завтраком заседал притела́т Мариус со своими приближенными сыновьями прила́тами (прила́т — принц), на большом диване сидела Фари́са. Она была одной из фрейлин приле́и (приле́я — принцесса) Асси, которые свободно могли разгуливать по дворцу, где и когда им вздумается, ссылаясь на распоряжение своей госпожи.

Потому Фари́са, сев поудобнее на одном из диванов холла, всем своим существом старательно делала вид, что читает оставленный на столике журнал одной из защитных организаций о здоровье окружающей среды, когда к ней подошел Титэ́й. Он был третьим сыном притела́та, занимающий должность главы национальной безопасности. Не мудрено, что его заинтересовало присутствие фрейлины одной из принцесс в холле перед залом заседаний.

— Интересно пишут? — спросил Титэ́й, подойдя к Фарисе, которая тут же встала с дивана и упав на колени уткнулась носом в свои сложенные лодочкой ладони, и поцеловав их несколько раз ответила:

— Да, ваша милость. — растерянно произнесла она, не ожидая, что её присутствием в холле может кто-то заинтересоваться.

— И что же там вас так увлекло? — продолжил её спрашивать Титэй.

— То, как важно соблюдать здоровье окружающей среды, — ответила Фариса, перефразировав заголовок, так как не смогла прочитать ни строчки из этого скучного журнала экоактивистов. Да и читать ей особо и не хотелось, она находилась тут лишь по приказу Асси, с поручением дождаться, когда начнут свое утреннее заседание отец и её братья, а точнее все ключевые фигуры государства, и сообщить ей.

Так как Фариса была всецело предана своей приле́и Асси, выдавать её поручение так легко ей, конечно же, не хотелось. Фариса закрыла журнал, в надежде, что Титэй не станет искать, есть ли там подобная статья, и сочтет, что она задержалась здесь по собственной воле, благодаря исключительности данного чтива. Она протянула журнал прилату.

— Вот, можете сами прочитать, ваше высочество.

Титэй, улыбнувшись, принял из её рук журнал и тут же отправил его обратно на журнальный столик, даже не взглянув на него.

— Молодец! — с легкой усмешкой ответил он, как будто прочитав все мысли в её голове. — Вот бы и мне таких сообразительных в команду. Скажи Асси, что заседание уже началось. Ведь ты здесь именно для этого!?

Фариса хотела что-то возразить, но Титэй уже развернулся и направился к дверям зала.

Глава 4

Перед дверями в зал стояли двое астэрцев в глухих латах, с обнаженными и сделанными из металла Судьбы алебардами, готовыми уничтожить любого, кто попытается без разрешения пройти через хранимые ими двери.

Таких стражей, одетых в глухие латы и с опущенным забралом, закрывающим лица, по замку стояло довольно много. Но большая часть из них были пустые боты. Они создавали только видимость живого астэрца, периодически случайным образом переминаясь с ноги на ногу, покряхтывая и перекладывая оружие из руки в руку. Это делалось с учетом финансовой экономии, по приказу смотрителя Бэуля. Который большую часть сэкономленных денег отправлял своей семье, в поместье Ге́урлок (Драконье Гнездо). Но эти астэрцы были настоящими, готовыми арестовать и даже уничтожить любого нарушителя, и по приказу прителата «никого не пропускать» остановили перед дверями Асси, скрестив перед ней алебарды. Глаза Асси блеснули гневом, настолько ярко, насколько это было возможно на таком милом детском личике.

— Ты знаешь, кто я? — спросила у старшего астэрца Асси и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Я иду к своему отцу с важными новостями. Не преграждайте мне путь!

— Я знаю, кто вы, ваша светлость, но я не могу нарушить приказ прителата. Это может стать для меня чревато последствиями.

— Астэрец, — командным голосом, наполненным гневом, обратилась к нему Асси. — Поднимите забрало, вы разговариваете с прилеей и вашей халой! (Хала — священнослужитель высшего звания. Жрица, провожающая души к солнцу)

Астэрец послушно поднял забрало и тут же получил от Асси пощёчину кистью наотмашь. Удар пришелся возле носа и с такой силой, что одно из перстней принцессы рассекло ему щеку в кровь, выпустив из ранки золотые ручейки, которые потекли по щеке и тут же впитались обратно в кожу, оставив на щеке лишь блестящий след от подтёка. Рана бесследно затянулась.

— Твой отказ, мне, чреват последствиями и будет для тебя роковым. Помни, что именно я буду провожать твою душу к солнцу. Не препятствуй мне, астэрец.

Немного замешкавшись, видимо борясь со своими эмоциями, астэрец убрал свою алебарду, но второй всё ещё, сомневаясь в решении, продолжал преграждать ей путь.

Но стоило Асси посмотреть на него, как все его сомнения развеялись, и она свободно вошла в зал.

Закрыв за собою двери, Асси бегло осмотрелась, все ли братья, во главе с её отцом, на своих местах, и, убедившись, что все на месте, сменив гнев на испуганное детское личико, бросилась в ноги к отцу.

— Отец, прости меня, что прерываю твоё заседание, но я ужасно напугана.

— Что случилось, дитя моё? Неужели твои страхи не могут подождать до завтрака? — спросил он, слегка улыбнувшись.

— Я сегодня спускалась в АурТари, чтобы помолиться перед завтраком, и услышала, как лудусы молятся, чтобы боги дали силы повстанцам посадить на трон истинного прителата. — Её глаза были наполнены неподдельным страхом, но не потому, что она боялась за отца. Она боялась быть разоблаченной в своих замыслах, что грозило ей неминуемым заточением заживо в таре (тюрьма) или, что ещё хуже, мёртвой в сутине. Представив себя в таком бедственном положении, она с легкостью прослезилась.

По залу пошел шёпот обсуждения услышанного, то, чего и добивалась Асси, запечатлеть первую реакцию каждого из братьев, а уже потом, в спокойной обстановке, охарактеризовать поведение каждого, чтобы выявить потенциального врага или союзника в своем деле, которое она замыслила.

— Что это значит, отец, разве не ты истинный правитель? — продолжила она подливать масло в огонь, сквозь слёзы разглядывая зал.

— Мне об этом ничего не известно. — тут же возмутился Лармус, отвечавший за общественное мнение.

— Кому вообще молятся эти бездушные лудусы? Что они могут нам сделать своими молитвами? — вмешался архивариус Идий.

— Всё зависит от того, кого они считают истинным прилатом. — ответил ему самый старший из братьев, по имени Дорал, который занимал пост Приа́тора (производное от ПреаИре (вперёд залезающий), в данном случаи «второе лицо государства», тот, кто стремиться занять место правителя). — Хала, ты должна знать, кому молятся твои прихожане. Разве нет?

Хала из неё была так себе, ведь для неё это было всего лишь прикрытием для занятия фехтованием. Да и в перевоплощение обескровленных АисСои в святую парсуру она, конечно же, не верила, потому наказание от Ра её не пугало, а вот отец и её братья представляли реальную угрозу. И каждое её слово могло стать для неё решающим. Потупив взор, она решила промолчать.

— Какая разница, кому молятся эти животные, — вмешался в разговор Деспий, громко рассмеявшись услышанному. Он явно отличался от всех недюжим здоровьем и, судя по виду, не спроста был назначен главнокомандующим освободительной армии Астарты. Нужно признать, что благодаря ему и его военным навыкам освободительная армия Астарты, сразу после коронации её отца, освободила все великие родовые поместья на ТараРа от претендующих на трон или подрывающих авторитет нового прителата.

Теперь Асси, как жрица (Хала), помимо молебнов над ма́нами, хранит в забытых тиве́рах АурТари живую кровь его врагов.

— Ты же не спрашиваешь у овцы, — продолжил говорить Деспий, — помолилась ли она, прежде чем ты съешь её? Как бы там ни было, я давно высказываю мнение, что пора разобраться с рассадником этих тварей и передавить их, как тараканов, не признающих наших ценностей и истин. Деспий хлопнул ладонью по столу и сел обратно.

— Отец, это может быть тревожным звонком, — сказал Титэй, поднявшись со своего места. — Я, как глава национальной безопасности, прошу у тебя разрешения искоренить зачинщиков подобных слухов, которые, как я понимаю, добрались уже до стен Астарты. Я всё верно понял, хранительница Хала?

— Да. — ответила Асси, поднимаясь с пола и утирая слёзы тонким платком, который тут же покрылся мокрыми пятнами, демонстрируя обилие её слёз всем присутствующим. Разговаривать с Титэем в присутствии окружающих ей точно не хотелось, так как он, как правило, знал намного больше, чем говорил и мог легко разоблачить её. Асси решила побыстрее перевести внимание с себя на своего отца, потому, ещё раз всхлипнув носом, продолжила:

— Пусть зачинщики этих сплетен поскорее сгниют или окажутся навеки обескровленными в сутине. Лучше они, чем мы, верно, папа?

— Конечно, дитя. Не бойся, раз уж они молятся в твоем святилище, то халу этого святилища уж они не тронут. — сказал прителат дочери и вновь обратился к Титэю и всем присутствующим:

— Я не вижу опасности в пустых сплетнях. Но всё же, пусть решением вопроса займётся Титей. Не спеши избавляться от зачинщиков. Выясни всё обстоятельно! Даже если это пустые слухи.

— Конечно, Отец. Скажи, сестра, в котором часу сегодня ты это успела услышать? — быстро включился в работу Титэй.

— Позже поговорите. — вмешался отец. — Давайте перейдём к насущным делам. Ступай, дитя, спасибо, что оповестила. Скажи охране, чтобы больше нас никто не беспокоил. Асси еле сдерживала внутри себя ликование первой победы, которое слегка тронуло её лицо еле заметной улыбкой, что не ускользнуло от глаз Титэя.

Она сделала реверанс и направилась к двери.

Глава 5

Центр исследований находился на территории аграрно-биологического института в деловом центре города Пирги.

Обучение на ТераРа было занятием не из дешёвых. Подчас только знатные семьи АисСои могли себе это позволить, но «Аграрно-биологический» институт за небольшую плату был доступен практически для всех, не исключая чернорабочих лудусов. Его филиалы располагались во всех мало-мальски значимых городах планеты.

Это делалось для того, чтобы можно было хоть как-то решить остро стоящий вопрос с глобальной нехваткой растительной пищи и растительности в целом по планете.

Финансировались эти институты не из казны прителата Мариуса, а из общественных фондов экологических компаний, которые в данном вопросе были солидарны между собой. Деятельность данных институтов контролировал один из сыновей прителата. Звали его Эредон, он являлся главой экологических ассоциаций.

По его инициативе во всех населённых пунктах находились фильтры для очистки воздуха от любых возможных вредных примесей, и каждый житель должен был оплачивать налог на обслуживание фильтра. Налог был незначительным по сравнению со всеми остальными, но хорошо пополнял казну прителата Мариуса, так как не было тех, кто пытался от него уклониться, все с пониманием подходили к данной проблеме.

Острая нехватка, вынуждавшая жителей планеты разводить огороды в любом удобном месте, включая балконы и крыши домов, появилась из-за отказа союзного государства, стремящегося войти в альянс тринадцатым членом, но отказавшего в экономическом сотрудничестве с притэлием Мариуса. Это была планета ТераСея (Рождающее место, Взращивающие место) (Сад), которая являлась пятой от Солнца и самой большой из двух обитаемых планет в системе Ра. Некогда давно она являлась колонией ТереРа (Место Богов, Рай), на которой выращивались всевозможные растительные культуры, добывались различные минералы и основной, жизненно необходимый ресурс АурРо́Ра (Золото, метал, освящённый Богом Солнца).

Постепенно впитываясь через кожу, он обновлял золотую кровь АисСои, мгновенно заживляя любые раны, делая их тела поистине бессмертными.

Чтобы как-то отделить парсуру от тела, остановив все жизненные процессы, погружая АисСои в вечный сон, нужно было откачать всю кровь, а затем, когда тело утратит способность к регенерации, вынуть внутренние органы. Только после этого все жизненные процессы в теле считались остановленными в ожидании времени Масан.

Потому АисСои носили ауро́рум вплотную к телу, делая из него элементы одежды, украшения, косметику, помады и тонирующие кожу крема, его добавляли даже в пищу, украшая тончайшим налетом обыденные яства, создавая из них не только изысканные блюда, но и полезную пищу для АисСои. Бедные АисСои пользовались плоскими круглыми дисками, носимыми на запястье, и меняли их по мере их истончения.

Если кровь АисСои не имела контакта с золотом долгое время, она окислялась, умирала, постепенно меняя свой цвет. Если цвет менялся полностью, кровь уже не могла восстановиться. Таких АисСои называли «мару́ны», то есть испорченные. ТераСея являлась собственностью и колонией Мариуса, туда сгоняли всех провинившихся или неугодных лудусов для работы на плантациях по выращиванию зерновых культур.

Считалось, что у них нет души и связи с богом Ра, и уж тем более с создателем солнц и началом всех начал, богом «А». Они то и дело болели, быстро умирали, не выдерживая нагрузок, да и в идеальных условиях жили совсем недолго, хотя и плодились между собой тоже довольно быстро.

Не успело смениться несколько поколений АисСои, как лудусы уже разбрелись по всей планете ТераСея, заполнив её своими поселениями. К моменту коронации прителата Мариуса ТераСея уже подала заявку на вступление в альянс как тринадцатый независимый участник, а спустя ещё несколько сотен лет отказались безвозмездно поставлять какие-либо ресурсы на ТераРа, считая их своими.

Можно было передавить их как тараканов, как и заявил на заседании верховного правления главнокомандующий освободительной армии Деспий, но, как ни странно, на их защиту выступило большинство других представителей АисСои из других звёздных систем, считая, что ТераСея будет прекрасным местом, куда можно согнать всех лудусов из всех звёздных фракций. Это решение для всех было экономически обосновано и довольно выгодно со всех сторон. Кроме прителата Маруса, который хотел получить ТераСею вместе с её ресурсами под свой ускользающий контроль.

Нападение на ТераСея грозило Мариусу изгнанием из альянса и началом войны с рудными корпорациями каждой из фракций, а долго удерживать вторжение через порталы, позволяющие моментально перемещаться с планеты на планету, минуя расстояния в миллионы световых лет, было практически невозможно.

Разве что уничтожить все порталы в системе Ра, но это бы обозначало остаться полностью одинокими, отрезанными от всех звёздных систем галактики без какой-либо поддержки.

Из-за лудусов, которые действительно были очень слабы и раны их могли затягиваться месяцами по сравнению с АисСои, а зачастую попросту падали замертво от лишнего удара и уже на следующие сутки начинали смердеть и разлагаться, как любая падаль, начинать войну со всеми фракциями не имело смысла.

Нужно было взять под контроль ТераСею, лишив её поддержки альянса и выдворив туда всех лудусов с ТераРа, использовать как рабов, забирая все ресурсы себе.

Торговать лудусы с Тера-Сея не умели, да и торговать там было не с кем. У них не было централизованной власти. Каждый город был самообеспеченным независимым государством, из которых центральным являлась Борея (наследник или наследница) символ независимости лудусов. Другие города старался быть лучше остальных, потому и названия городов были ничего не обозначающие степени превосходства: «мега», «мульти», «ультра», «супер», «гипер», «гига», «нано», «мета» и т. д. И город Метрополь, полностью принадлежавший АисСои и другим представителям притэлия.

Для торговли с притэлием из всех городов выбирался какой-то один представитель, который и говорил от имени всей планеты, но каждый раз этот представитель был разным, так что договариваться о чем-то там было не с кем.

Они не воспринимали денежно-экономическую систему ценностей АурРоРа, потому торговля с ними протекала на уровне простого обмена, и то только между путешествующими торговцами, но никак не на уровне межпланетного соглашения.

Зато другие участники альянса, в жилах которых текла такая же золотая кровь ауррора, были рады денежно-экономическим отношениям с ТераРа, продавая им растительные ресурсы по завышенным ценам и в таком количестве, в котором на всю планету явно не хватало, что постепенно поднимало цены на данные товары. Контролем за торговлей растительных ресурсов занимались экокорпорации, разделившие планету на свои регионы. Торговля растительностью являлась их основным источником дохода, а также сборы за оплату обучения в аграрных институтах. Борьба за экологию была таким же прибыльным занятием, как создание и продажа новых видов оружия, которое нельзя было бы идентифицировать как оружие той или иной фракции. Каждая фракция альянса, в тайне друг от друга, обращалась за этим к прителату Мариусу, а он успешно помогал решать военные вопросы напрямую, оснащая мелкие террористические группировки, которые впоследствии подавлялись миротворческими войсками освободительной армии Астарты, которая считалась самой сильной армией во всем альянсе.

Так как ТераСея считалась независимой и равноправной фракцией в альянсе, которое не вело никаких военных действий, даже не имело регулярной армии, только местные, локальные вооруженные силы, любое военное вмешательство во внутренние дела рассчитывалось бы как вторжение, что являлось бы объявлением войны всему альянсу, чего Мариусу явно не хотелось. Он давно искал предлога, чтобы правомерно вторгнуться на планету ТераСея, подчинив её себе, и новость, которую ему сообщила Асси, о том, что лудусы угрожают его политической системе, являлась прекрасным основанием для вторжения. Ему было совершенно всё равно, даже если бы это были ничем не обоснованные слухи, главное, чтобы эти слухи дошли до глав альянса, до самого «А» что развязало бы руки Мариусу.

Глава 6

Туалета в поланках не было, а все здания института на ночь закрывались. Осторожно, внимательно вглядываясь себе под ноги, Айд, ступая по траве, отправился к вестибюлю административного корпуса, где находился его брат, профессор Зевис Тлант. Он был чистокровным АисСои, старшим сыном в семье и гордостью отца, так как всего в жизни добился сам. Зевис был ведущим специалистом в области генной инженерии, но за последнее время своими разработками и фанатичным желанием накормить весь мир растительной пищей несколько раз пересёк интересы главы экологических ассоциаций Эредону, тем самым порядком урезав финансирование себе и своей кафедре.

Пройдя систему идентификации в виде красноватого лучика перед дверями вестибюля, Айд сразу же направился в приемную брата, которую тот переоборудовал в жилое помещение, чтобы не приходилось в конце дня покидать институт. Зевис жил на работе, в доме отца он появлялся очень редко. Свой дом он продал, потратив деньги на закупку оборудования для своих исследований. Но дверь в его кабинет была заперта. Айд кулаком постучал по табличке с надписью «Профессор Зевис Тлант» и прислонил ухо к двери в надежде услышать какие-нибудь звуки, исходящие с той стороны. Но все было тихо.

— ХМ. — Айд задумчиво хмыкнул. Он специально приехал в институт как можно раньше, чтобы застать своего брата вне работы и спокойно с ним пообщаться. К тому же в такое время, когда вокруг все спят, гораздо легче оставаться незамеченным.

В том, чтобы проведать брата, ничего зазорного, конечно, не было, но, будучи легием, он всё равно находился под наблюдением службы национальной безопасности. В первую очередь они отслеживали перемещение портативных коммуникаторов, которые одновременно являлись основным способом взаимодействия друг с другом, включая общение на расстоянии, платежи и социальные связи, а также являлись портативным идентификатором личности. Но Айд предусмотрительно оставил его дома, возле собственной кровати, потому планировал успеть вернуться до наступления утра, чтобы комуникатор вовремя начал движение, не вызывая подозрений.

Немного поразмыслив, он вернулся к вестибюлю и, подойдя к лифтам, спустился на несколько уровней вниз, отправившись в лабораторию кафедры генной инженерии.

— Простите, но сюда можно только сотрудникам института. — сказала охранница лудус, которую разбудил звук приближающегося лифта, и к появлению в дверях Айда она уже была готова добросовестно исполнять свой долг.

— Я Айд Тлант, легий армии ТераРа. Брат Зевиса Тланта, большая часть оборудования, находящегося здесь, находится здесь только благодаря мне. Я не представляю никакой угрозы ни тебе, ни оборудованию. Мне просто нужно увидеться с братом. Даже главные ворота вестибюля меня свободно пропустили, и я пройду.

— Да, — понимающе ответила охранница, — но здесь другие ворота, и чтобы пройти дальше, вам необходим пропуск.

— Слушай, лудус, я только дойду до своего брата и вернусь. — Айд двинулся вперёд. — Не заставляй меня применять силу.

— Детей своих лудусом называть будешь, марун белокожий! — возмутилась охранница. — Я сейчас нажму на кнопку и вызову астэрцев. Им будешь разъяснять, кто тут марун, кто лудус, а кто чистокровная РаСеча (РА — Бог Солнца, Сеча — дочь, дитя или рожденная, взрощенная) подданная ТераСеи.

Айд громко рассмеялся, услышав такое заявление.

— Дитя Бога Солнца. — смеясь, повторил на языке бессмертных Айд. — Какая ты РаСеча, если в вас даже души нет. Я бы разорвал тебя на пополам, посмотреть на твою парсуру, есть ли она в тебе. Но ты мне нравишься, ты смелая, так и быть, раз уж я не могу пройти, вызови моего брата сюда.

— Как будто в тебе она есть. — пробормотала охранница, понимая, что её жизнь буквально на волоске. Но, набрав воздуху в грудь и мысленно распрощавшись со своими родными, ради которых она и устроилась на эту работу, заявила:

— Я не могу его позвать, марун.

— Что опять? — спросил Айд, чувствуя, как в нем закипает гнев от такой наглости. Он, способный в одно движение отделить её голову от тела, должен выслушивать оскорбления от бездушного существа. Единственное, что его останавливало, это то, что его блестящая кираса будет забрызгана бурой, трудно отмывающейся кровью. А ещё придётся полдня объясняться, почему так вышло, и вся его конспирация будет напрасна.

— Потому что его здесь нет. — ответила охранница. — Он три дня назад взял отпуск за свой счёт, собрал вещи и уехал.

— Зевис? Но куда? — неподдельно удивился Айд, зная фанатичную привязанность брата к этому институту.

— Не могу знать. Предо мной он не отчитывался. — разведя руками, ответила охранница.

Глава 7

В комнате стоял безудержный женский хохот. Одна из фрейлейн Асси, Фариса, рассказывала остальным присутствующим, сидящим на большом резном диване, о поваре Коуси и при этом изображала поведение петуха. Коуси клеился ко всем девушкам, попадающим в его поле зрения, в надежде на взаимность. Он был уродлив во всех отношениях, начиная с характера до внешнего вида. Низкорослый марун, чей отец проиграл всё свое состояние, оставив свою жену и детей в бедности, не имея возможности прокормиться, не говоря уже о том, чтобы заботиться о чистоте своей крови, тем самым превратив свою семью АисСои в марунов.

Они были посмешищем и назиданием для всех АисСои о важности материального обеспечения и страха потерять чистоту своей крови, стать марунами.

Коуси ещё ребёнком отдали в подмастерье местному повару Тартли, известному своей жестокостью к своим ученикам. Жестоко избивая своих учеников, он обучал их правилам и дисциплине. Возможно, благодаря этим мерам, изысканность его блюд впоследствии открыла ему дорогу на кухню Астарты, куда он и прихватил за собой своего самого способного ученика Коуси. Тяжелое детство заставило Коуси озлобиться на весь мир. Он ненавидел всех и вся и частенько проводил свои тайные испытания, подмешивая в свои блюда различные травы, сложные химические ингредиенты, галлюциногены, афродизиаки и искусственные феромоны, предлагая их девушкам с целью создания идеального «пирога любви», чтобы хоть как-то получать от них взаимность.

Иногда это срабатывало, иногда приводило к проблемам и слухам, иногда действие препаратов заканчивалось раньше ожидаемого времени. В общем, все они работали не так, как он того желал, или не работали вовсе.

Но Фарисе действительно нравилась его настойчивость и чрезмерное внимание, которое он признать то, что ей нравится марун, да ещё и такой, было довольно постыдно для АисСои, особенно для Фарисы.

Будучи приближенной к семье прителата, она могла рассчитывать на партию гораздо состоятельнее, влиятельнее и перспективнее.

Коуси, при виде Фарисы, сразу же выпячивал грудь, стремясь выглядеть выше, чем есть на самом деле. Менял свою семенящую походку, приобретённую с целью разносить подносы так, чтобы жидкость на них ни разу не колыхнулась, на важный, горделивый шаг.

Это выглядело очень смешно и действительно напоминало петуха.

Дверь в комнату распахнулась, превратив яркий смех в сдавленное хихиканье и неловкие покашливания.

Асси сидела в центре дивана, с улыбкой наблюдая за представлением Фарисы. Все её подружки смолкли и повернулись к двери, а затем, встав, пали на колени, целуя собственные ладони сложенные лодочкой, в ожидании дальнейших распоряжений своей прилеи. Асси слегка кивнула им в знак того, что пора удалиться. В дверях стоял Титэй.

— Тебя не учили оповещать о своем приходе, когда ты входишь в жилую комнату, особенно комнату прилеи? — сказала Асси, обращаясь к Титэю, после того как вышли все её фрейлины и закрыли за собой дверь.

— Должность у меня такая — оказываться там, где меня совсем не ждут. — ответил ей Титэй, проходя во внутрь комнаты, по-хозяйски, можно даже сказать, демонстративно сорвав виноградинку с виноградной кисти, лежавшей в вазе на столике возле дивана, в центре которого, откинувшись на спинку, сидела Асси в белом платье из плетённой в виде косичек нитей. Они крепились меленькими петельками к золотому воротнику на шеи Асси, переходящему в наплечники, по дюжине к каждой петельке и меживались между собой, отделяя нить от нити такими же по размеру золотыми цепочками. Плотно прилегая друг к другу, они пересекались по диагоналям, практически полностью скрывая за собой её молодое тело, затем сходились на петельках толстого, из золотых пластин пояса, украшенного разноцветными камушками, обвивали его и уходили вниз до самых колен. Но все же это были нити, а не плотная, непрозрачная ткань.

— А если бы я была обнажена или мы все были обнажены и, более того, чинили бы разврат и оргии? Нельзя врываться в дверь без стука, дорогой мой брат! — с улыбкой продолжала возмущаться она.

— Меня бы это не смутило. — ответил ей Титэй, положив виноградинку себе в рот, он раздавил её языком, а затем, смачно прожив её, поднял указательный палец вверх, внимательно разглядывая сквозь платье свою собеседницу.

— Конечно, если бы ты не затеяла оргию с врагами нашего государства. Что было бы очень глупо и нелогично, как и то, что тебя не было сегодня утром в залах АурТари и всё сказанное отцу ты там услышать не могла. Он сорвал ещё одну виноградинку.

— Вкусный виноград. — не меняя своего тона, сказал Титей.

Асси почувствовала, как жар охватил всё её тело.

Она была взволнована и напугана.

«Он всё понял», — было её первой мыслью. — «Хотя в любом случаи это пока лишь его догадки. Сейчас он будет меня испытывать, дабы убедиться в своей правоте. Главное — не выдать себя самой. Тогда все его подозрения так и останутся необоснованными, а лучше для начала выяснить, что он сам думает по этому поводу». Она глубоко вздохнула, с видом, что ей безразличны его обвинения, и, стараясь подавить внутреннее волнение, ответила:

— Если твои разведчики не способны проследить за халой, то медяк твоя цена, дорогой братец, и безопасность наша под угрозой. Не выдумала же я о заговоре против короны?

— Верно, не выдумала. Я смотрю за тобой с самого момента твоего рождения. — сказал Титэй, присаживаясь к ней вплотную и кладя руку свою на её плечо, продолжал говорить:

— И знаю о тебе намного больше, чем ты знаешь о себе сама, и помню тебя совсем крошкой. Такой милой и забавной.

Он придвинулся к ней ещё ближе и начал без малейшего стеснения разглядывать её тело через открытые элементы платья, как бы мысленно сравнивая прошедшие изменения, запечатлённые в его памяти.

— Я знаю многое. Знаю твои слабости и маленькие секреты, такие как: — он положил свою руку ей на живот, просунув её под нити её платья, и начал медленно двигаться в сторону её груди.

У Асси перехватило дыхание от такой наглости. Гнев мгновенно поглотил всё её сознание. За все её годы ещё никто ни разу не осмелился на такое поведение.

Она, как кошка, отпрыгнула от него в сторону, всё ещё продолжая сидеть на диване. Мгновенно вытащила свой острый, как бритва, тонкий клинок, который прятала в своих пышных кудряшках, как красивую заколку, и уже была готова пришпилить им к дивану ту самую руку Титэя, которой он так бесцеремонно её касался. И в то мгновение, когда клинок был уже готов вонзиться в его руку, Титэй поймал её за запястье. Схватив за самое основание кисти, не давая возможности пошевелить острым жалом, и дёрнул руку Асси к себе с такой силой, что она беспомощно повалилась ему на грудь, уткнувшись носом ему подмышку.

Титэй взял её за щёки и поднял ей голову, заставив смотреть ему в глаза, так же спокойно, не меняя интонацию в голосе, продолжил говорить незаконченную фразу:

— Такие, как: фехтование. А ещё, если я узнаю, что ты спишь с этим маруном, которому переводишь свои личные деньги.. — Он снова, не закончив говорить, с легкостью перетянул Асси через себя так, что её попка оказалась у него на коленях.

С силой хлопнув по ней, он запустил руки ей между ног, больно схватив её за промежность, продолжил:

— Я тебе туда колодку вставлю. Ты поняла меня, девчонка?

Он без труда забрал из её руки нож и спихнул её со своих колен так, что Асси повалилась на пол, совершенно растерянная и подавленная.

— Только главы военного совета знают о решении пустить слух о якобы готовящемся мятеже среди Расечей, чтобы мы могли санкционировать вторжение на СеяЛар перед лицом альянса. Будь любезна рассказать, откуда это известно тебе? Ведь ты не вхожа в военный совет, не так ли, хала? — Титей, повертев немного отобранным у неё клинком, бросил его ей обратно на пол.

— Встань, — скомандовал он. — И сядь рядом. Я не хочу тебя наказывать, но я должен узнать правду. Такая уж у меня работа.

— Правду? — повторила Асси, не спеша подниматься. — Правда в том, что я, услышав о заговоре против отца, тут же прибежала к нему сообщить об этом.

— И потому послала фрейлину дождаться, когда начнётся утреннее заседание.

— Да. Чтобы все слышали! — гневно выкрикнула Асси, подняв свой клинок с пола. — Не думала, что придётся подвергнуться такому унижению.

— Ха, унижению. — небрежно повторил её слова Титей, вставая с дивана.

— Унизили. Потрогали. По жопе на хлестали — он рассмеялся и вышел из комнаты.

Глава8

(Приа́тор — производное от ПреаИре (вперёд залезающий), в данном случае — «второе лицо государства», тот, кто стремится занять место правителя).

Приа́тор Дорал прогуливался по фруктовой оранжерее, которая располагалась по всему периметру предпоследнего этажа здания Астарты. Это был самый настоящий маленький эдемский сад, созданный по его собственному проекту, где он расположил так называемые «комнаты отдыха» (ПрасноТиТарии), сделанные из стриженого кустарника, с расставленными в них диванами и лежанками.

— Ваша светлость, — обратился к приа́тору его личный скрибун (секретарь), — к вам Тамерла́риус (князь, губернатор) Олий.

— Олий? — переспросил Дорал. Он удивлённо повёл бровью, пытаясь вспомнить, о ком идёт речь. Но, судя по выражению его лица, задача для него оказалась непосильной.

«Напомни мне, какими землями он владеет, этот Олий?» — обратился приатор Дорал обратно.

Скрибун лишь развёл руками в сторону:

— Не могу знать, ваша светлость. Не лучше ли спросить у него лично. К тому же он стоит в дверях сада, ожидая вашего позволения войти.

— Да-да, пусть войдёт. — небрежно ответил Дорал и занял самое удобное место в ПрасноТиТарии.

Олий не заставил себя долго ждать.

Через несколько мгновений он уже стоял перед лежанкой приатора в компании своего друга Зевиса Тланта.

Дорал сделал жест рукой, давая понять, что Олий может начать говорить.

— Мы просим разрешения покинуть планету.

— А в чём, собственно, сложность? — решил уточнить приатор. — Вас не пропускают на таможне порта?

— Вы не поняли, Ваша светлость. Мы хотим снарядить экспедицию и покинуть пограничную орбиту ТераРа.

Дорал снова сделал знак рукой, предлагая собеседникам сесть, так как разговор мог затянуться. К тому же он узнал второго собеседника, Зевиса Тланта, который был, как считал Дорал, «шизанутым биологом» и вряд ли бы покинул свой институт, если бы не нашёл что-то более ценное. А самое ценное место для биолога, куда бы он желал отправить свою экспедицию, это, конечно же, заповедник. Заповедником являлась третья планета от солнца, таковой она была объявлена межгалактическим альянсом БОГ (Бесконечного Объединение Галактик) и, возможно, давно бы была кем-нибудь колонизирована, если бы на ней были комфортные условия для существования. Она была в два раза больше ТераРа и при этом слишком близко расположена к Солнцу, из-за чего температура на ней даже в самое холодное время была слишком высокой. К тому же ее быстрое вращение вокруг оси увеличивало центробежную силу, делая предметы на ней более легкими. Всё вместе делало её непригодной для комфортной жизни неприспособленной сои* (плоть — тело), но вполне пригодной для растительности. Догадавшись, о чем сейчас пойдёт речь, и дождавшись, когда гости расположатся поудобнее, он улыбнулся и спросил:

— Какая цель экспедиции и куда вы направляетесь?

— Меня зовут Зевис Тлант. — начал говорить второй. — Я являюсь профессором генной инженерии ЭЦИ \ (Экологического центра исследований\).

— Да, я слышал о вас. — перебил его Дорал. — Ближе к сути, пожалуйста, у меня не так много времени.

Зевис на секунду замешкался, словно подбирая слова в голове, а затем продолжил:

— Недавно я сканировал заповедник на предмет температурных аномалий и выявил на одном из полюсов зону повышенного давления но пониженной температуры. Это говорит о том, что мы можем свободно находиться на поверхности без всякого дополнительного оборудования и защитного снаряжения.

Дорал сделал знак рукой, чтобы Зевис перешел к самой сути разговора.

— Я считаю, — продолжил Зевис, — что мы можем свободно там высадиться и провести ряд исследований в области биоинженерии и культивации новых видов растений, к тому же гигантских растений по сравнению с нашими, что могло бы послужить на пользу нашей цивилизации.

Его рассказ подхватил Олий, видя, что Дейспий начинает терять терпение, выслушивая ненужную ему информацию.

— Мы можем высадиться, — сказал он, — и, установив портал с односторонним кодом шифрования, без возможности подключения третьей стороны. Основать из местных ариев (доминирующий вид) колонию под видом научно-исследовательской миссии.

— Под видом? Это уже интересно. — Слегка удивлённо сказал Дорал, рисуя в свое голове образ нового промышленного и рудодобывающего комплекса. — Продолжайте, Олий. Продолжайте.

Олий, слегка кашлянув в кулак, продолжил:

— Благодаря такому порталу, который, кстати, является разработкой моей компании, никто, кроме обладателей нашей навигационной карты, воспользоваться им не сможет. Даже самые внимательные сотрудники альянса и защитники экологии. Это будет только ваш канал, а что уж вы там передаете, новые культивированные растения или, может быть, запрещённые для добычи ресурсы… — Олий развел руки в стороны. — Кто знает, кто знает? Основной канал поставок, для всех контролирующих организаций альянса будет производиться напрямую транспортниками, как условлено в кодексе по защите заповедников и проверятся таможенными службами.

— Хм, — задумавшись, хмыкнул Дорал. В его голове моментально созрел план. Ведь благодаря такой возможности и притоку растительной пищи, не говоря уже о притоке золотых ресурсов из заповедника, он с легкостью мог ослабить влияние Эридона, тем самым ещё больше укрепив свои позиции внутри семьи. Но для этого было бы неплохо заручиться поддержкой дополнительного военного легиона, чтобы в случае чего сдержать негодование Эридона и защитить новый канал поставок.

— Интересное предложение. Вы уже говорили с кем-нибудь по этому поводу? — сказал Дорал, обращаясь к Олию. На что тот отрицательно покачал головой. — Что же вы хотите от меня?

— Прежде всего, разрешение покинуть планету, желательно на одном из ваших межпланетных портировщиках. Ну или финансирование на приобретение оного и других нужд для экспедиции.

Дорал встал со своего ложа и начал расхаживать по ПрасноТиТарию.

— Межпланетный портировщик я, конечно, вам дам. Насчет финансирования не уверен. Мне бы не хотелось подключать бюджетные средства в пока ещё сомнительную относительно обратного дохода экспедицию. Особенно учитывая, что миссия у вас получается в культивации новых видов растений, а это подотчетные средства моего брата Эридона. Я к ним, к сожалению, не имею никакого отношения. Но вам дам межпланетный портировщик, оснащенный спускаемым модулем, оборудовав его всем необходимым техническим снаряжением за мой личный счет. Плюс я вам дам боевой пилотируемый пиргас прикрытия. Более того, своего личного капитана для пилотирования. Я даже в качестве охраны данной миссии отправлю с вами вашего брата.

Дорал повернулся к Зевису Тланту и продолжил:

— Айд Тлант, легий одной из группировок нашей армии, является же вашим братом? Верно?

— Да, Ваша Милость. — ответил Зевис.

— Ну и прекрасно. — Улыбнулся Дорал. Он уже решил, кем заменит Айда в его отсутствие и как распорядится его пятитысячным войском. Даже если экспедиция окажется провальной.

— А что получу я, если, предположим, ваша миссия окажется провальной и что-то пойдёт не так? — спросил Дорал, поочередно поглядывая на своих собеседников. Возникла неловкая пауза. Дорал, выждав какое-то время, сам предложил решение:

— В таком случае, раз ваших предложений нет, Олий, я пошлю своего скрибуна следить о доходности подконтрольной вами Тамерларии и взыскании издержек до вашего возвращения.

Вы согласны?

Олий был явно недоволен таким предложением, но, понимая, что будущий поток ресурсов шел бы через его кодированные порталы, согласился.

Глава 9

В священном зале АурТари для празднования восхода в день начала посева собралось очень много прихожан. Как ни странно, небольшой частью из них была группа Лудусов, считающие себя коренными жителями ТераРа (Планета Солнца). Это были не просто бездушные Лудусы. Это были фанатики, созданные и, можно сказать, выращенные с детства по приказу прителата Мариуса, под надзором тайной полиции Титэя.

Такие фанатики попросту не знали о мутации генов в крови АисСои, что в последнее время было довольно частым явлением, указывающим на естественный процесс эволюции, говорящий, что видов на ТераРа (Рай, Солнечная планета) стало достаточно много, и в бессмертии больше нет нужды.

АисСои, зная это, боялись разбавлять свою кровь с далёкими, пусть даже родственными генами, стремясь сохранить геном только своей семьи, чтобы не потерять бессмертие в своих потомках.

Но фанатики об этих процессах попросту ничего не ведали. Им было достаточно верить, что они являются созданиями богов «Ра» которых создал отец всех светил бог «А».

Так же непосредственных для них богов, которыми для них являлись все АисСои.

В отличие от других Лудусов, изгнанных жить на ТераСею, высшей целью жизни фанатиков было служение своим богам, в надежде на получение индивидуальной парсуры, души, которую в них вдыхал тот, кому они служили. Они верили в свою исключительность, что именно им и только им было позволено жить на планете богов (ТераРа) и надеяться на время Масан (воскрешения), чьё тело иссушат и тем самым сохранят после смерти.

Называли они себя «АиссоДамиты», распространяющими и исполняющими истинный завет своих богов.

Но так как конкретных целей или заветов на данный момент у прителата не было, задача АиссоДамитов была плодиться, размножаться, праздновать и развлекаться за счёт казны, попутно пополняя свою численность, дабы в назначенный час распространить волю творцов на изгнанных, бездушных, опороченных грехом знаний и самостоятельности, Лудусов ТераСеи.

Лудусы, знающие истинную причину своего появления, предавались АиссоДамитами гонению в своих же кругах общения. Большинство, боясь оказаться изгнанными или попросту убитыми от рук фанатиков, пополняли собой их численность. Но не все были способны на братоубийство ради одобрения АисСои. Среди лудусов назревал внутренний конфликт, способный привести к гражданской войне.

Чтобы узаконить действие АиссоДамитов и учащающиеся расправы над «бездушными», которыми считались все лудусы в целом, нужно было провести обряд посвящения АиссоДамитов в число приближённых к богу Солнца Ра, выделив им место в храме для хранения своих иссушённых тел.

В первый день весны, который наступал в дни солнечного равноденствия, прителат Мариус спустился в святилище АурТари лично провести обряд посвящения. Он, как и любой правитель, хотел бы полного контроля на своей территории, а точнее в системе Ра. Учитывая тот факт, что он же и ссылал всех Лудусов как рабов на ТераСею, желая создать их руками колонию планетарного масштаба, откуда мог черпать бесконечные запасы растительной пищи, так сильно недостающей на ТераРа, а также полезных ископаемых, в частности золота, необходимого для обновления крови самих АисСои.

Лудусы жили недолго и при этом быстро размножались. Буквально за несколько столетий они сменили с десяток поколений, построив свои собственные города и цитадели, решили, что ТераСея их исконная земля по праву рождения, а они такие же полноправные, тринадцатые члены альянса, как и первородные АисСои.

Теперь прителат Мариус мог потерять не только контроль над своей колонией и даже не ежегодную выплату дани со всей ТераСеи. Речь уже шла о разделении системы «Ра» на две самостоятельные державы.

Воевать с Лудусами ему не хотелось. Да и по законам альянса было уже нельзя. Лудусы стали отдельным видом, уничтожение которых могло привести к неприятным санкциям, вплоть до полной блокады всей Солнечной системы.

Буквально в несколько десятков лет Мариус начал свое воплощение плана по насаждению на планете лудусов религии, способной подчинить всех без войны и ненужных затрат. Ну убивают лудусы друг друга из-за религии, и пусть убивают. Не важно кто из них победит или проиграет. В Выигрыше остаётся Мариус. А после распространения религии лудусы бы сами отдавали жертву, радуясь, что у них её забирают, и даже бы не смогли подумать, чтобы сравнять себя с первородными и тем более вступить в альянс тринадцатым участником.

— Братья мои, АисСои! — сказал прителат Мариус. — Я прожил много, много сотен лет и имею право вас так называть, так как вы моя кровь и моё наследие. Но сегодня почести не вам.

Сегодня, в этот священный день встречи восхода, я хочу обратиться к нашим созданиям, которые в этот судьбоносный час предстанут чистыми среди нас. Скинут свои повседневные одежды, как образ прошлой жизни, и прикрыв свою наготу листьями «Фии» (*Фия — легкие облака. Крылья. Дерево с закрученными листками из длинных нитей, напоминающий по структуре хлопок), представ перед халой, прителатом и ликом восходящего Солнца, поклянутся верностью нам, своим создателям.

С этого дня вступившие на истинный путь перестанут быть бездушными. «Ра» дарует им парсуру на Солнце, а мы место в сутине и нашего храма для хранения маны и нетленных тел.

Теперь забытые и проклятые АисСои получат шанс на новую жизнь, как пополнившие наши ряды, молящиеся, приносящие дань и свою жертву АиссоДамиты (\*Дарующие Первородство А), их последователи, потомки, дети и дети их детей. Пока стоит и процветает Астарта, пока светятся залы АурТари. Исполняйте!

Асси, будучи Халой* (главный священнослужитель) храма АурТари, стоявшая позади своего отца, после его слов выступила вперёд и, подняв над головой золотую ману*, наполненную водой, (Мана — священный сосуд, чаша, где хранились кровь, сердце или внутренности умерших АисСои.) спустилась по ступеням к Тали* (Тали — основа. Там, где собиралась основная часть прихожан).

АисСои тут же обступили её вокруг, желая прикоснуться к ней или хотя бы частям её одежды губами, чтобы выразить своё почтение и зажечь её светом свою парсуру* (Парсура — душа. Образ человека, находящийся на Солнце). Прося благословение за своих усопших.

Началась суматоха.

— Голд Преа Ал Хала* (Падите ниц пред белой (светлой) Халой) — Крикнула Асси собравшимся с такой интонацией, что, несмотря на царящую суматоху, никто не дерзнул её ослушаться. Не только обступившая её толпа в Тали, но все залы, включая Тиверы* и даже стоящие на балконах храма АурТари тут же пали ниц, а затем, встав на колени и поднося свои ладони к губам, начали издавать громкий звук целования в знак поклонения и уважения династии, к которой не могли прислониться для целования лично. Даже её отец, прителат Мариус, склонив свою голову, встав на одно колено, целовал свои ладони.

— Лудусы* (Деградированные) — Продолжила Асси — которые сегодня нарекутся АиссоДамитами* (Дарующие первородство). Подойдите и смойте грязь свою водой из священной маны.

АисСои, стоящие возле неё, поднялись с колен и расступились, давая возможность провести обряд посвящения.

Первым встал перед Халой главный из группы фанатиков, считающий себя избранным и ответственным перед всеми посвященными адептами.

Он, не стесняясь своей наготы, скинул с себя всю свою одежду, встав на неё босыми ногами, вытянулся во весь свой рост, позволяя всем присутствующим рассмотреть себя.

Он был довольно крепкого телосложения для слабых и быстро дохнущих лудусов. Если не смотреть на белизну его кожи, по его виду нельзя было сказать, что он являлся выродком, следствием генной мутации златокожих АисСои. Пред ней стоял полноценный представитель какой-то другой, не менее значимой расы, которая довольно обосновано претендовала на тринадцатое место в альянсе.

Но Асси быстро откинула эти мысли, понимая, что разговаривает, пусть и привлекательным на вид, но всего лишь с выродком, которому предстоит поработить подобных себе на благо империи и её самой.

— Склонись, чтобы я могла очистить тебя. — Сказала Асси и, подняв над ним ману, продолжила: — Умой лицо и тело своё от прошлой жизни, дабы принять жизнь новую, соединённую с источником А* (А — Бог начала всех начал) внутри себя и его светлым образом, заключённым в Радиусе света* (Солнце или Солнечная система). РА (Ра — Солнце как бог или основа жизни, заключенное в круг) дарует жизнь твоей парсуре* (Парсура — образ человека, основанный на его поведении, поступках, самовосприятии. Душа).

Вылив всю воду на голову посвященному и дождавшись, когда тот умоется, дала ему в руки ману со словами:

— Забудь, как звали тебя прежде. Отныне нарекаю имя тебе ПахРой (Пах — Плодородный. Рый, Рай или Рой — превосходная форма. Лучший, превосходящий). На мане сей напишут твоё имя и после твоей смерти сохранят в ней кровь твою и органы твои до прихода Масан.

А теперь прикрой наготу свою небесными листами Фии и дай клятву верности прителату, как владыке всех АисСои и твоему создателю, а также мне, АлХале (Светлой Жрице высшего ранга), твоей проводнице в жизнь вечную. Да воссияет парсура твоя новым костром на Солнце и даст жизнь новым мирам когда придёт всемя Масан (Время посева, весна, новая эра, воскрешение)

С этими словами в залы храма проник свет восходящего Солнца, сделав сияние ламп тусклыми и бессмысленными. Зал загудел словами, славящими РА, и луч света начал медленно опускаться по стене славы, освещая маны великих предков, всё больше и больше заливая светом храм АурТари.

— Клянёшься ли ты пред ликом восходящего Солнца в верности АлХале, прителату и всем АисСои, служить и защищать честь своих создателей, принося им самую дорогую жертву, даже ценою своей жизни.

— Клянусь. — Сказал ПахРой и поцеловал золотую ману.

Если ты не выполнишь своей священной клятвы, то тивер* (Тивер — тьма, забвение) покроет все дела твои, включая детей твоих. Сгорит твоя парсура в огне Солнца до скончания времён, пока не останется от неё даже пепла, станешь ты и дети твои бездушными, гниющими и смердящими. Как и все непосвященные лудусы. Исполняйте.

— Да будет воля ваша. — Согласился ПахРой и, уткнувшись лбом ей чуть ниже живота, громко и символично поцеловал её промежность в знак поклонения династии. В место начала любой родословной.

Затем, поднявшись, отошел в сторону, чтобы выразить свое поклонение прителату и уступить место следующему.

Асси, показав на своем примере, как проводить обряд, предоставила его проведение другим служителям храма, чтобы быстрее принять всех посвящённых, а сама отошла в сторону, к отцу, для получения поклонения и клятвы.

— Сама придумала этот обряд или помогал Титэй? — Еле слышно спросил её отец, так, чтобы только она и никто другой не могли его услышать.

— Вот ещё. — Так же еле слышно фыркнула Асси. — Буду я ещё слушать его советы в храме. Пусть занимается своим. Делами тайной Астерии (полиции).

— Получается, это твоя идея приносить клятву верности не только мне — прителату, но ещё и тебе — Хала?

— Если Вы не услышали, отец, то лудусы приносят клятву ещё и всем первородным.

— Не оправдывайся, девочка. Я тебя ни в чем не обвиняю. Ты моя дочь и достойна поклонения. К тому же… — Прителат замолчал, так как очередная посвящённая, преклонив перед ним колени, чересчур страстно пыталась отдать ему почести, так что прителату Мариусу пришлось оттолкнуть от себя её ногой, а затем, как ни в чем не бывало, продолжить:

— К тому же это прекрасная мысль. Иначе как ты будешь управлять фанатиками на ТераСеи?

Асси не понимающе посмотрела на отца задаваясь немым вопросом на который он тут же ответил.

— Я отправляю тебя с миссией мира на ТераСею, пока каждый лудус не обретёт Парсуру!

— Что? — Забыв о всех правилах приличия, выкрикнула от удивления Асси. — Я никуда не поеду.

— Поедешь. В качестве моего посла. — Всё так же спокойно ответил прителат, вновь замолчав на мгновение, позволяя очередному АиссоДамиту преклонить перед ним колени и прикоснуться губами к источнику рода, и всей династии.

Глава 10

По окончании церемонии посвящения было выбрано четыре десятка самых преданных АиссоДамитов из списка, предоставленного Титэем, в зале совещания прителата, куда Асси в этот раз прошла со всеми, как равноправный член совета, не прибегая в этот раз к хитростям и уловкам, чтобы хоть на мгновение заглянуть за кулисы большой политики.

— Это список Лудусов, которых я бы рекомендовал Вашему Величеству отправить на ТераСею (Планета Садов). — Сказал Титэй, протягивая прителату Мариусу список.

— Хорошо. — Ответил прителат, быстро пробежав по списку глазами, а затем, положив его на стол, сказал: — Но в любом случае я бы не хотел отправлять свою дочь одну с фанатиками без присмотра. Вдруг что-то пойдёт не по плану. Потому пусть мой сын, Лармус, отвечающий за формирование общественного мнения на ТераРа (Планета Бога или Рай), отправляется вместе с ней.

— В таком случае, может, отправлюсь я, я сделаю всё как нужно, и буду убеждён что всё прошло гладко! — Спросил Титэй.

— Нет. Лармус знает, что от него требуется, а ты… Ты мне нужен здесь. Лармус — эксперт в вопросе общественности и в курсе наших планов относительно Халы и ТераСеи (Планета садов). Пусть прибывает там. — Возразил прителат.

— А не желаете и меня посвятить в ваш план? — Не выдержав, спросила Асси.

Прителат кивнул в знак одобрения, тогда Деспий, главнокомандующий освободительной армии Астарты, поднялся и сказал:

— ТераСея (Планета Садов) готовится к войне. Несложно догадаться, что воевать они собираются с нами. Хотя первыми они вряд ли атакуют. Скорее всего, заявят о своей независимости и будут ожидать наших действий.

— Если так случится, — перебил его прителат, — по закону, Альянс признает их тринадцатым членом, и система «Ра»(Солнечная система) будет расколота на два независимых государства.

А это неизбежный конфликт интересов. Особенно учитывая нашу идеально выстроенную систему управления, основанную на единовластии, а также правилах, законах и порядке, против их беззакония и безвластия и, можно сказать, полнейшей анархии. Подобный конфликт в одной системе ведёт к санкциям и блокировке всей системы «Ра» со стороны Альянса до окончания междоусобицы. Мы будем изолированы и не сможем покидать Солнечную систему даже на личных партировщиках, не говоря уже о межгалактических порталах. Весь товарооборот будет остановлен.

А в долгосрочной перспективе мы, АисСои (Первородные), можем перестать существовать как вид. Вот к чему может привести открытая или затянувшаяся война с Лудусами, если они станут тринадцатым членом Альянса. Действовать надо сейчас.

Я хотел от них избавиться, изгнав большинство с ТераРа (Планета Бога или Рай) на «Планету Садов»(ТераСея), создав там нашу колонию. Пусть бы они там жили самостоятельно и отдавали нам подати. Но пришел момент, когда они почувствовали себя свободными и независимыми от податей.

Прителат вновь слегка кивнул, давая Деспию продолжить.

— Они разобрали центральный порт и поставили малые порталы возле каждого города, окружив каждый маленький портал своими войсками. Это делает единовременное вторжение попросту невозможным. Разбивать силы на сотни маленьких групп — настоящее самоубийство. Даже несмотря на то, что наши раны затягиваются, а их нет, нам так не прорваться. Они будут рождаться быстрее, чем мы уничтожать их.

Атаковать с космоса — это значит потерять преимущество в бессмертии. Что от него толку, если ты беспомощно трепыхаешься в пустоте? Все партировщики будут сбиты шквалом огня ещё на подлёте к первой космической орбите до начала гравитационного поля. Даже если удастся прорваться, их города имеют геометрически ровную круглую форму, что позволяет закрыть его энергетическим куполом. И таким куполом оснащён каждый город. Они просто закроются и всё. Каждый город полностью автономный, держать все города под осадой не под силу даже нашей армии.

Когда Деспий, закончив свой доклад, сел, поднялся Лармус и продолжил:

— В связи с тем, что прибегнуть к насилию мы не можем, наша задача — подорвать их экономику. Так как их экономика кардинально отличается от нашей и основана не на материальных, а на моральных ценностях, обычное вливание денежных средств тоже не представляется возможным. Они попросту не знают, что такое деньги.

Можно было бы попробовать установить наших людей в правление, но у них нет центрального правления. Есть Комитет Планетарной Безопасности (КПБ), который состоит из самых уважаемых и известных представителей от каждого города. Мы пытались поставить шпионов, но их распознают на раз-два. Но самая проблема заключается в том, что, попав в их города, наши шпионы оказываются перевербованными и начинают работать против нас, имея все наши знания, данные и планы. Я думаю, они применяют какое-то устройство или наркотик, меняющий сознание. По-другому такие метаморфозы я объяснить не могу.

Вслед за Лармусом встал Титэй.

— Было просчитано огромное количество вариантов для действий, и с прителатом Мариусом было принято решение создать для них религию. Они все, по большому счёту, атеисты. Ведь мы сами их считаем бездушными, и они себя тоже. Потому стараются прожить жизнь как в последний раз. У них на планете нет никаких ограничивающих законов. Кроме одного: «Не навреди, а навредил — верни кратно нанесённому вреду».

Но если мы вернём им веру в их личную парсуру, личную исключительность и возможность уподобится богам, переродившись новым Солнцем, они будут стараться жить по тем правилам, которые мы им напишем. И эти правила работают, достаточно посмотреть на АиссоДамитов.

Твоя задача, АлХала (Светлая Жрица, глава всей епархии), сделать там такими всех, принять у каждого клятву верности и подготовить почву для прибытия их создателя, нашего прителата.

Глава 11

В эту ночь в Аста́рте, дворце Притела́та, почти никто не спал. Все, так или иначе, были заняты предстоящими, неумолимыми и такими стремительными переменами. Адепты священного зала АурТа́ри в спешном порядке и стараясь соблюдать правила приличия, чтобы избежать кровопролития среди первородных, всё ещё продолжали выбирать, кто заменит Светлую Жрицу (АлХа́лу) и станет ХелаБорéя (Хела -Служительница низкого звания, Борея — Наследница) хотя бы на то время, пока Асси будет пребывать со своей миссией на ТéраСéя (Планета Садов).

Сама же Асси не стала называть приемника, как её об этом просили сразу после окончания церемонии посвящения.

Сославшись на то, что устала настолько, что не способна принимать никаких решений. Затем, сильно зажмурившись от яркого света, заливавшего зал АурТа́ри, и прижав ладошки к вискам, слегка потирая их, как при сильной головной боли, попросила свою фрейлину Фарису сопроводить её до покоев. Фариса же, взяв Асси под локоть и слегка приобняв её за талию, спешно увела прочь от переволновавшейся толпы священнослужителей.

Голова у Асси, конечно же, не болела, но она прекрасно понимала, что, оставшись в АурТа́ри и выбрав себе Борею (наследника или наследницу), остальных автоматически задвигала на второй план, лишая себя возможных союзников.

Но не это её беспокоило. Она торопилась в свои покои в ожидании появления Айда, ведь его войско, пока проходила церемония посвящения, по приказу приатора (Наместник, заместитель прителата) Дорала, самого старшего из её братьев, было собрано на площади перед Астартой (Дворец прителата). Стоило Айду только сказать, как пятитысячное войско ворвалось бы внутрь, сметая всё на своём пути. Но они стояли неподвижно перед такой же неподвижной, мгновенно собранной по приказу прителата Мариуса, надёжной стеной из астэрцев (Охрана замка, городская полиция). Хоть прителат и знал о простой передаче войска новому командующему, своему сыну и заместителю Доралу, всё же решил перестраховаться и, не поднимая тревоги, окружить город своими преданными войсками, собранными из лучших подразделений освободительной армии Астарты.

Но собраться полностью они могли только к утру. А в случае бунта все войска главнокомандующего Деспия могли войти в город только через несколько дней. Вся надежда оставалась только на астэрцев и на преданность приатора.

«Неужели, — думала Асси, ходя ночью по своей комнате, — пятитысячное войско не сможет преодолеть астэрцев и арестовать прителата. А лучше не арестовывать, а сразу, выпустив всю кровь, иссушить его тело без возможности подняться».

— Пусть отправляется в Сутину вечную! — негодовала Асси.

Она нервно ходила по комнате, раздосадованно сжимая свои маленькие, но крепкие кулачки и сетуя на то, что её отец с такой лёгкостью перечеркнул все её планы. Но как он мог знать? Единственный, кто был в курсе её планов, это Айд, но он был на её стороне, хотя почему-то не торопится появиться, несмотря на то, что его армия уже стояла под окнами. Достаточно всего лишь слова, одной маленькой команды, и вся Астарта, а затем и система Ра у неё в кулаке.

Но Айд вместе со своим братом Зевесом уже был на пути к Заповеднику в компании капитана и биоинженера третьего ранга, любезно предоставленного в помощь приатором Доралом, который в эту ночь тоже не мог сомкнуть глаз.

Дорал мысленно рассуждал сам с собой, удобно расположившись среди своих возлюбленных в одной из цветущих комнат ПрасноТиТарии. Он понимал, что, решившись на такой поступок сейчас, обрекает себя в лучшем случае на смерть. Даже если армия Айда, теперь принадлежащая ему, сможет одолеть астэрцев и обескровит прителата, долго на троне Доралу не продержаться. Титэй, который с прошлого дня исчез в неизвестном направлении, поднимет всех АисСои (первородные) против отцеубийцы.

«Титэй единственный, кто имеет реальную власть в системе Ра. Наверное, даже большую, чем сам прителат и уж тем более, чем я». — Мысленно рассуждал Дорал, застывшим взглядом и не моргая рассматривал странный фрукт, свисавший над ним с потолка ПрасноТиТария.

— Титэй должен стать моим союзником, либо быть убит прежде, чем я решу замахнуть свой меч над головой прителата. Никто другой угрозы не представляет, разве что эта амбициозная малолетняя Хала, наделившая себя властью сопровождать парсуры АисСои (душа, образ первородных с их делами и мыслями) на Солнце. И ведь ей верят. Да. Однако религия в правильных руках может быть более сильным оружием, чем любое войско.

Хорошо, что прителат послушал моего совета и сослал её от двора подальше. Скоро про неё и её обряды все забудут. Было бы неплохо обзавестись и там своим человеком, чтобы он придумывал обряды, прославляющие моё имя.

А пока главное, чтобы этот ботаник Зевис, как обещал, создал мне коридор в Заповедник, тогда в поставках с ТераСеи отпадёт всякая необходимость. Весь трафик пойдёт через меня. А это собственная финансовая независимость.

Титэй мог сам с легкостью встать во главе Астарты и всей системы Ра, и уже не раз за столько лет имел такую возможность, но по причине отсутствия собственной финансовой независимости был полностью и безоговорочно предан отцу. Он будет драться за трон до конца, хотя с такими финансами я смогу купить даже его.

Отец, прителат Мариус, тоже не мог спокойно спать, всю ночь просыпаясь от каждого шороха и вслушиваясь в тишину за окнами, в ожидании первых выстрелов, обозначающих начало переворота. Но ничего не происходило.

Даже смотритель Бэуль, никогда прежде не закрывавший своё окно, заперся изнутри, задраив окна балкона и задвинув на них шторы, затем, подперев входную дверь тумбой, которую смог пододвинуть от ближайшей стены, лёг в постель, полностью укрыв себя с головой одеялом.

На утро всё было как обычно. Прителат Мариус, войдя в зал заседания, ни в коей мере не желал подавать вида о своем ночном беспокойстве, производя впечатление о своей полной уверенности в несокрушимость его власти. Но войско его легия Айда, недавно находившегося под командованием Деспия, теперь перешедшее приатору Доралу, на площади возле Астарты находиться более не могло. Потому он сразу заявил, обратившись к архивариусу Идию:

— Идий, будьте так любезны, снять с обеспечения казначейством армию легия Айда. Самого же легия Айда уволить из рядов армии главнокомандующего Деспия. И сообщите его отцу, что его сын дезертировал с поста вооруженных сил по личным соображениям и целям, передав своё войско другому командованию.

— Но отец! — хотел возразить Дорал.

— Хорошо. — Продолжал прителат. — Несмотря на это безрассудство, своею милостью к его семье я оставляю за ним звание «легий освободительной армии ТераРа. (Рай)» после его возвращения и отбывания наказания, разумеется.

— Я не понимаю, отец. — Дождавшись момента, когда прителат закончит говорить, решил высказать своё мнение Дорал. — Что значит снять с обеспечения принадлежащее теперь мне пятитысячное войско? Содержать такое войско со своего кармана совсем недёшево!

— А! — понимающе воскликнул прителат. — Так вот что тебя беспокоит. Я думал, тебя заботит судьба твоего друга Айда, в то время как ты беспокоишься о собственном кармане.

— Этот марун мне вовсе не друг. — Обиженно ответил Дорал.

— Однако ты дал ему свой лучший межпланетный портировщик, а взамен получил пятитысячное войско. Достойная сделка. Не так ли? Или всё было как-то по-другому, так как мне неизвестно?

Дорал замер на какое-то мгновение. «Ох уж этот Титэй. — думал он. — Повсюду развешаны его уши. Неужели отцу известно о цели их путешествия или он просто меня проверяет? А может, он действительно думает, что это был простой обмен? Если так, то он наверняка подозревает меня в измене, зачем мне, приатору, собственное войско? Тем более учитывая недавнее предупреждение Халы о готовящемся перевороте со стороны лудусов и их тайного покровителя. Ох уж эта девчонка со своими выскочками».

— У всех есть свои войска. — Собравшись с мыслями, ответил Дорал. — А у меня, приатора, второго лица государства, нет даже собственной охраны. И мне приходится прибегать к каким-то уловкам, чтобы заполучить себе её.

— Ну, значит, всё верно. Неужели ты считаешь, что твою собственную охрану должен оплачивать я?

— Нет, ваше всевластие. Как прителат, конечно, нет. Но как отец, я надеялся на вашу благосклонность, совершая такую сделку. — Oтветил Дорал, склонив голову, как мальчишка.

— Здесь тебе бояться нечего, сын мой. Здесь ты под надежной охраной моих астэрцев.

В это мгновение прителат обнажил свой меч и, в мгновении ока остановив его возле шеи приатора, продолжил:

— И под моей личной защитой, как видишь, я не совсем слаб, как может показаться многим, другим моим детям, метившим на моё место, и всё ещё способен тебя защитить от любых врагов, сын мой. Так что будь любезен убрать свою охрану от моей Астарты в свой загородный дворец, где у тебя живет жена и твои дети, которых ты, кстати, не навещал уже много лет.

Пусть там твоя охрана защищает самое дорогое, что у тебя есть, это твоих детей, а здесь, в моем доме, оставь вопрос своей безопасности, мне.

Глава 12

Асси, истощив все свои силы переживанием, терзанием и сомнениями, присев на постель, и сама того не замечая погрузилась в сон, в котором лудусы, собрав собой многотысячную толпу восторженных адептов, падают друг за другом на колени, целуя сложенные лодочкой пальцы своих рук в знак поклонения и ментального прикосновения к источнику рода их Белой Жрицы (АлХàлы), плавно выплывающей на золоченом портиро́вщике через главный портал ТéраСéи. Асси ещё никогда не собирала такое количество адептов единовременно, даже в святых залах ÀурТàри в момент свящённых и всеобъединяющих духовных праздников. Хоть во сне, она в первый раз почувствовала себя настолько значимой, что на какое-то мгновение буквально ощутила на своем теле почести преклонения, которое дрожащим возбуждением стало плавно разливаться по всему телу так, что Асси непроизвольно начала постанывать от удовольствия. Она даже запустила руку себе между ног, дабы убедиться, не касаются ли её чьи-то губы в действительности. Вдруг толпа разом воспряла и начала скандировать: «Ал-Хàла, Хàла-Àсси. Ал-Ас-Хàла, Àсси-Ра». — Развеяв своими криками все приятные ощущения и не дав ей в полной мере насладиться почестями.

Всё громче и громче скандировали адепты ТéраСéи, пока их голоса не слились с ритмом её пульса, эхом разносившимся по её золотой крови и превращаясь в глухие удары её собственного сердца. «Тух, тух, тух, тух» — стучало сердце, с каждым ударом всё меньше и меньше походившее на голоса и всё больше напоминающее на стук в дверь.

«Тух, тух, тух, тух». Кто-то, не отступаясь, методично и довольно звонко стучал в её дверь, периодически сменяя стук на более тяжёлые и глухие удары кулака явно большего размера.

«АлХала», «Асси», «Ваше Святейшество» — Говорили они разными и еле слышными из-за двери голосами.

Асси вскочила как ужаленная, стараясь как можно быстрее расправить задравшуюся кверху и без того короткую, только-только закрывающую бедра, белую мантию с неуместно большим капюшоном, складками свисающим на её плечах, переходящим в длинный, волочащийся по земле плащ, который перекрутился несколько раз вокруг её ног, закрывая собой наготу её бёдер.

За все свои годы так крепко она ещё никогда не спала. Она могла проснуться при единственном лишнем шорохе, всегда готовая встретить врага. Но сегодня, закончив неуклюже расправлять свой наряд, Асси села обратно на постель, собираясь с мыслями и совершенно не обращая внимания на суматоху за её дверями. Асси уткнулась лицом в свои ладошки и начала с силой разминать щёки, брови, виски, запуская пальцы в свои пышные кудряшки и сводя их в пучок где-то на затылке.

— Что может быть со мной не так? — Думала она.

«Наверное, я просто перенервничала вчера. Ведь усталость имеет свойство накапливаться, и мне просто было нужно хорошенько выспаться.» — Она снова откинулась на спину, лежа на постели, закинув руки за голову и стараясь не обращать внимания на шум за дверью. Она решила, что никуда не пойдёт и не поедет, пока они не выломают дверь и силой не портируют на ТераСею. Потому она закрыла глаза, стараясь уснуть вновь.

Долго спать не пришлось. Смотритель Бэуль принёс запасные ключи и открыл дверь. В комнату с шумом ворвалась её прислужница Фариса, новоиспечённый адепт ПахРой, которого буквально вчера возвели в ранг «Духовного лидера среди бездушных», смотритель Бэуль и два астэрца с алебардами, которые тут же начали рыскать по углам комнаты в поисках опасности.

— О, прилея, с вами что случилось? — Спросила Фариса, присаживаясь рядом и освобождая запястье Халы от мантии, пытаясь прощупать пульс.

— А что со мной не так? Я как-то плохо выгляжу? — Уточнила Асси, не поднимая головы с постели и даже не открывая глаз.

Фариса, ни на секунду не задумываясь, ответила:

— Вы, как всегда, прекрасны, Ваше Святейшество. Но вы не открывали, когда я стучала вам в двери, чтобы напомнить…

Асси, не дав ей договорить, снова спросила:

— То есть, я должна вскочить и бежать открывать двери, стоит тебе только постучать? Ты ничего не путаешь? Кто тут из нас прилея?

Фрису такие слова нисколько не смутили, на что она ответила:

— В священном зале АурТари вас заждалась целая толпа паломников, готовых отправиться вместе с вами на вашу святую миссию, дарить смертным бессмертные души.

— А что, если я не хочу никуда ехать? — Всё ещё не открывая глаз, спросила Асси. — Что, мои желания никого не волнуют? Только желания отца имеют значение?

— Как раз о вашем желании, прекрасная прилея, мы и волновались. Ведь именно от него зависят тысячи и тысячи судеб и будущее всей Притэлии (Империи, улей, пчелиные соты).

Рано или поздно Вы, моя прекрасная Хала, станете во главе вместо прителата Мариуса, и всё живое на этих землях будет зависеть от ваших желаний. Не смотрите на это как на ссылку. Это возможность возглавить ТераСею, а за ней и всю систему Ра. Не стоит это терять только потому, что ты устала и хочешь спать, моя дорогая прилея.

— Ой, ой, ой, Фариса. — Прервал её Бэуль. — Не слишком ли ты замечталась? Но в чём-то она права, Ваше Святейшество. Вы АлХала (Светлая Жрица) ТераРа и всей Прителии (Империи, улей, пчелиные соты). Везде, где вас почитают. Вы, и только Вы, держите нить, соединяющую Сою* (Плоть, Тело) с парсурой (Образ человека, ментальное я, душа). А теперь вам дарована власть наделять ей и бездушных, а с нею и возможность на воскрешение тем, кого ждало вечное забвение. И у Вас, Ваше Святейшество, теперь есть пусть пока маленькая, но собственная армия, и только вы, Хала (Служитель высшего звания, Патриарх), можете её увеличить.

Асси открыла глаза и тут же сев в постели, позабыв про всякий сон, внимательно посмотрела на ПахРоя, пытаясь разглядеть его реакцию на слова Бэуля. Она до этого момента не думала об адептах как о собственной армии, которая подчиняется только ей, Хале.

Вслед за Асси все, даже астэрцы, невольно ставшие свидетелями данного разговора, повернулись, чтобы посмотреть на ПахРоя, который в одно мгновение из пресмыкающегося превратился в воина спасения, посланника души и света, готового сражаться за свою веру.

— Что вы так смотрите? Я посланник Ра, получивший спасение через АлХалу. — С этими словами он кинулся на колени, моментально схватив с пола кусочек плаща от мантии Асси, и сложив ладони лодочкой, начал целовать свои пальцы, продолжая сквозь целования говорить:

— Во имя священного рода Халы, дочери прителата, посланного нам Ра, только укажите на зло, мешающее вам, и я уничтожу его, даже ценой своей жизни. Он, стоя перед ней на коленях, так страстно целовал кусок грязной ткани в своих ладонях, что все невольно посмотрели на всё ещё сидящую на постели Асси, от которой в этот момент требовалась хоть какая-то реакция на его почести.

Асси не придумала ничего лучше, как раздвинуть свои ноги перед фанатичным адептом, который от волнения тут же покрывшись испариной, сделав несколько шагов на четвереньках, присосался губами к источнику её рода.

Асси, закрыв глаза и прикусив губу, сделала глубокий вдох, а затем, слегка пискнув на выдохе, на манер своего отца оттолкнула ПахРоя от себя ногой так, что он повалился на спину. Астэрцы, видя во всём опасность и призванные защищать членов Притэлии (Прителий — Династия, Империя, Улей.), подхватив движение Халы, прижали ПахРоя алебардами к полу, в ожидании дальнейших распоряжений. Асси сделала жест отпустить его. ПахРою на это уже было всё равно, он и не думал вставать или сопротивляться. Он лежал на полу с блаженной, счастливой и немного горделивой улыбкой человека, которому выпала великая и совершенно уникальная честь, в живую прикоснуться к источнику священного рода, ведущего к самому Солнцу. Он чувствовал себя святым и самым значимым среди остальных АиссоДамитов.

Асси, увидев на примере ПахРоя, какую власть имеет над своими адептами, воодушевившись тем, что может создать из них собственную армию, способную превзойти численностью армию её отца Мариуса, а если она до кучи воскресит из сутины (могила, склеп, забытие) АурТари всех его заклятых врагов, освободит невинно осужденных в тиверах (Тюрьма), то превзойдёт ещё и силой, восторженно сказала:

— Нечего рассиживаться. Вперёд, на ТераСею, нас ждут великие дела.

Глава 13

За последние несколько сотен лет интенсивной депортации бездушных лудусов на ТераСею (Планета садов), не занятых рабским трудом на первородных землях, достигло своего максимума и совершенно неожиданного результата для прителата Мариуса.

ТераСея (Планета садов) начала разрастаться городами, не зависящими от Метрополя, в котором оставались ещё преданные монархии астэрцы, собранные из марунов и тех же самых лудусов с повышенными привилегиями. Чистокровные АисСои отказывались служить там, собирая подати с городов, так как бездушные лудусы, поначалу не имеющие возможности обескровить бессмертного АисСои, пользуясь своей многочисленностью, связывали, а затем замуровывали представителей монархии, собирающих с них дань, заживо. Для первородных АисСои это было страшнее, чем смерть, ведь они не могли соединиться со своей Солнечной парсурой, так как по факту они не были мертвы, будучи замурованными заживо, но и живыми назвать их тоже было нельзя. Лудусы, будучи на тот момент малограмотными, не имели возможности на примере Астарты построить свою гигантскую вибрационную пирамиду, которую можно было бы настроить на необходимую частоту колебаний, тем самым раздвинув под собой огненную реку (прослойку из магмы, находящуюся в середине грунтовой коры, образовывающую огненную сферу с пустотами на полюсах, в данном случаи пустотами под пирамидой), чтобы пройти на внутреннюю сторону планетной сферы. Там, в центре планеты, сиял доведённый до состояния плазмы разогретый металл, на манер Солнца, но, в отличие от него, не рождающий жизнь, а обжигающей иссушающий всё вокруг, и-за слишком маленького размера ТераРа. Это место на внутренней стороне планеты и называлось сутиной (могила, склеп). На планете Мариуса, ТераРа (Планета Бога, Рай), в нижней части Астарты, располагался священный зал АурТари, где в его Тиверах (тёмных, дальних комнатах) стояли Маны (золотой погребальный сосуд), в них хранилась кровь и жизненно важные органы почивших АисСои, ожидающих наступления времени Масан (воскрешения, возрождения, весна). В тех Тиверах, куда доступ был только у АлХалы и её ХелаАтиу (Атиу -Жрец мумий. Помощники Халы, Хела — служитель низшего звания), был проход на внутреннюю часть планеты, сутину. Там-то и хранились иссушенные тела первородных.

Бездушным лудусам такие сложные сооружения для погребения были ни к чему, им не нужно было проникать в сутину (внутренняя сторона планетной сферы), они просто вырезали в скале яму, складывали туда связанных АисСои, а затем заваливали камнями, перемешенными с песком и вулканической пылью. Со временем всё это затвердевало, превращаясь в монолитный кусок скалы. Тела своих умерших они попросту сжигали, так как тела умерших лудусов смердели, отравляя воздух и воду.

А гибло их немало с обеих сторон, так как большая часть войска астэрцев состояла из привилегированных лудусов под командованием марунов, пусть не чистокровных, но всё же бессмертных воинов. Лудусам требовалось оружие астэрцев, охраняющих Астарту. Только у них было холодное оружие из металла судьбы, способные наносить незаживающие раны, выпуская кровь у бессмертных АисСои. Но на ТераСеи такого оружия не было. Даже на планете Мариуса таким оружием экипировалась только армия прителата.

За последние несколько сотен лет из Метрополя приходили героические сводки о захвате очередного города лудусов с увеличенным на порядок размером подати. Единственное, что утаивал Метрополь, как им казалось, совершенно незначительную мелочь, что города строились десятками, а захватить контроль удавалась лишь единицы, и те самые ближайшие к Метрополю, несмотря на марунов, и бессмертных АисСои, предпочитающих командовать армией из светлых залов с АлТарями Метрополя. (Ал- Светлый, белый. Тырить — тащить, Уносить; Тарить — подносить, заполнять) (АлТарь — место для подношений).

У лудусов не было центральной власти. Они жили единым обществом, коммуной, и власть их не заботила. Каждый город был отдельным и самодостаточным.

Единственное, что заботило лудусов, было выжить и размножиться, создав самое большое потомство. Клан. Смысл жизни каждого мужчины.

(Клан — сын) Сын принадлежал отцу, не зависимо от того, какая мать его родила. Мальчики после трехлетнего возраста жили в доме и городе отца, а зачастую и раньше, девочки же оставались в доме матери. Такого понятия, как институт брака и семьи не существовало. Каждая могла лечь в постель с каждым по взаимному согласию и родить от него сильного воина. Чем больше она рожала сыновей, тем более желанна была для мужчин и более почитаема среди женщин. Единственное, что было порицаемо, это близкое кровосмешение, так как оно вело к появлению нового вида лудусов (Луд — деградация, вырождение. Лудус — Деградированные, выродки.). Для избежания таких последствий каждый клан (сын) следил за своей родословной.

Для этого к имени ребёнка прикладывалось имя его отца. В результате стали образовываться кланы, набиравшие сотни, а то и десятки сотен лудусов, принадлежащих к одному роду. Когда очередной город ВелиСорги (Рассеянные злаки) пал от долгой осады Метрополя, из него вышел безбородый старец Салавий. Он специально обрил наголо свою бороду и пошел по городам, призывая создать совет по представителю от каждого клана, по количеству кланов в городе и от всех городов ТераСеи. Все сыновья Салавия и весь его род погибли, защищая стены города ВелиСорги (Рассеянные злаки), оставив старика одного. Смысл его жизни был утрачен, не осталось никого, кто мог продолжить его род (Клан). Чем больше клан, тем более значимым и более обеспеченным он становился. Каждый отец, так или иначе, боялся такой участи, как у старца Салавия, весть о котором разлеталась намного быстрее, чем тот разносил её о себе пешком. К тому моменту, как Салавий подошел к очередному городу, его уже встречала многотысячная толпа представителей каждого клана и от каждого города. Тогда старца провели на трибуну, выстроенную над воротами города, откуда он прежде всего предложил избавиться от влияния Мариуса и стать свободной планетой, вступив в альянс Бесконечного Объединения Галактик тринадцатым членом. И старец рассказал совету план, как это сделать.

Первым делом требовалось уничтожить большой портал, находящийся в центре Метрополя, а также блокировать малые порталы с целью перехвата любых войск, даже по одиночке. Чтобы Мариус не мог прислать через него военную технику и свои войска.

Вторым действием требовалось создание военной техники и боевых портировщиков на простейших дисинхранизационных двигателях (Двигатель, основанный на ускорителе частиц, где намагниченная частица, разогнанная до скорости света внутри вакуумной трубки, увеличивая свою массу, не только создав свое собственное магнитное поле, но, входя в связь с центральным магнитом, начинает работать как эксцентрик. В какую сторону направлен центральный магнит, туда тянется эксцентрик, а разогнавшись до таких скоростей, с легкостью перемещает портировщик, по направлению центробежной силы).

Мощности таких боевых портировщиков будет достаточно, чтобы отразить атаку Мариуса из космоса. Энерционными пушками, выстреливающими разогнанными частицами, работающими на том же принципе ускорителя частиц, внутри атмосферы пользоваться нельзя, а вот за пределами можно. Там не имеет значение, смертный лудус или бессмысленно барахтающийся в пустоте бессмертный АисСои. Там все равны.

Для начала требовалось в каждом городе построить собственную вибрационную башню. Проход через лаву на внутреннюю часть планеты их не интересовал, а вот обеспечить каждый станок необходимой мощностью было просто необходимо.

Потому было принято решение объединиться с силами и построить первый технологичный город, который они назвали «Борея» (Наследие). Наследие Салавия.

Спустя несколько сотен лет после этого первого собрания, которому они дали название «Прави», технологии лудусов выросли до полной автономии. Более того, каждый город был самообеспечивающимся и полностью автономным, с собственным защитным энергетическим куполом, что делало вторжение в такой город совершенно бессмысленным. Более того, боевых портировщиков стало столько, что они сами могли атаковать Мариуса. Единственное, что они сделали в последнюю очередь, это вернули захваченные города обратно и с лёгкостью взяли под контроль Метрополь, уничтожив большой галактический портал, а затем выставив за города все малые порталы, создав вокруг каждого небольшую военную базу. С того момента прорыв на ТераСею изнутри, через порталы был невозможен.

Глава 14

Конечно же, Асси с её делегацией никто не встречал. Не было многотысячной Прави, зрителей, паломников, духовных последователей Халы, сторонников прителата и притэлия в целом.

Под выходом из портала, напоминающего хрустальный шар, превышающей в несколько раз рост нормального АисСои, была видна небольшая круглая площадка, плавно переходившая в узкие мосточки, уходившие в разные стороны над растянутым под ним огромным порталом, не имеющим выхода. Поскольку он втягивал в себя весь окружающий свет, не имея выхода, и не отражал ничего с другой стороны, он выглядел как бездонная черная дыра в земле. По краям такой технологичной ямы стояли лудусы, вооруженные электропарализующими пушками, нацеленными на портал и готовыми в любое мгновение ненадолго обездвижить даже самых сильных АисСои, а главное, сбить с ног, отправив прямиком с мостков в эту самую черную дыру.

Асси медленно обошла портал по кругу, не решаясь входить к вооруженным лудусам, внимательно разглядывала всё, что происходило внутри этого шара, пока не заметила гражданского, стоявшего на конце одного из мостков. У него была совсем небольшая бородка, означающая то, что сравнительно недавно в его семье родился внук, наследник рода (борей рода). В знак этого события, что он стал дедом и главой собственного клана, мужчина у лудусов больше не сбривал свою бороду, символизируя то, что он теперь «сталЯрий» (превосходная форма, доминирующий вид) в своем клане. Теперь он СтАрий. Чем больше была борода у мужчин лудусов, тем больше и знатнее был его род, клан, тем больше и уважаемее он становился среди кланов и других Старцев.

Это был Алча (жаждущий, голодный) — единственный представитель прави, пришедший встретить делегацию Асси, так как попросту не смог отказаться по причине того, что был представителем самого технологичного города. Того самого города Борея, с которого и начиналась их свобода и независимость. Асси, узнавшая перед отправкой краткую историю ТераСеи, выбрала именно этот город для посещения, так как было бы очень символично начать миссию именно с него.

Алча стоял с хмурым лицом и через портал внимательно рассматривал собирающуюся прибыть на его планету делегацию. Его взгляд остановился на Асси, которая в это мгновение рассматривала его самого и думала: «Не чересчур ли надменен этот лудус?»

Ей захотелось войти в портал без какого-либо приглашения, а через несколько прыжков и кувырков через голову, пока военные не успели одуматься, преодолеть всё расстояние этого узенького мостка и воткнуть надменному лудусу её острозаточенный кинжал из металла судьбы, который она всегда прятала в своих длинных волосах.

— Вот бы воткнуть ему шпильку между его хмурых бровей. А затем, уворачиваясь от выстрелов этих мерзких и наверняка косых лудусов, отбирая их же оружие и стреляя в них же самих, по очереди спихнуть всех по одиночке в бездну, подготовленную для несанкционированного проникновения АисСои или представителей Мариуса.

От этой мысли Асси улыбнулась во весь рот, представляя, как она легко всё это проделывает. Алча, увидев, как её лицо расплывается очаровательной улыбкой, решил, что это знак дружбы, и улыбнулся ей в ответ.

Асси, не дожидаясь разрешения войти и продолжая широко улыбаться, вошла в портал в сторону улыбающегося ей в ответ гражданского. Единственного встречающего её представителя прави.

— Добро пожаловать на ТераСею. — Сказал гражданский на той стороне, давая рукой знак на отключение технологичной бездны, которая тут же исчезла, оставляя под мостками сферичную яму, отделанную абсолютно гладкой монолитной керамикой. Солнечный свет, попадающий внутрь этой ямы, отражаясь, преломлялся в своем спектре, создавая ощущение радужного моста, как будто бы Асси ступала по радуге. Охрана портала опустила свое оружие, и вся делегация из сорока адептов, не считая носильщиков с вещами, выстроились парами для перехода. Первыми за своей Халой вошла Фариса, и рядом с ней, нога в ногу, не желающий уступать первенство в таком важном деле, глава посвящённых адептов ПахРой.

— Не слишком восторженно Вы встречаете свою прилею. Я рассчитывала на более пышный прием, не говоря о количестве встречающих представителей прави (Прави — Одноразово, под определённый случай, выбранный представитель как администрация города). — Сказала Асси, подходя к Алче. Он, отступив в сторону, чтобы не мешать прилеи сойти с мостков на твёрдую почву, слегка поклонился, поцеловав свои ладони, демонстрируя, что уважает чуждые ему правила и морали. А затем сказал:

— Простите, Ваша Светлость, но и меня бы здесь не было, будь хоть малейшая возможность отказаться от данного мероприятия.

Асси при его словах сдавленно, стараясь удержать смех, хихикнула.

— Как я Вас понимаю. — С лёгким злорадством сказала она, что не её одной приходится терпеть это унизительно-противное мероприятие, от которого несмогла отказаться из-за своего положения. Она с усмешкой взглянула ему в глаза, а потом добавила:

— Я, к сожалению, тоже не смогла отказаться от портации к вам. Не именно к Вам, а в целом. Лично к Вам у меня пока нет никаких претензий.

— Лично к Вам, — ответил Алча, — я тоже не испытываю особой неприязни, но вот в целом, особенно учитывая ваше положение… Ну, вы понимаете.

— Да, очень хорошо понимаю, что нам придётся терпеть друг друга какое-то время. Я была бы вам куда менее противна, если бы вы разместили меня достаточно комфортно, достойно дочери прителата и посланнице Бога Солнца, дарующего Вам, бездушным лудусам, свою бессмертную парсуру.

— А нужна ли нам, бездушным лудусам, ваша бессмертная парсура? Нам бы к БОГу (аббревиатура, обозначающая Безопасное Объединение Галактик) присоединиться, как независимая раса, а не колония какой-то притэлии (династия, улей из множества сот, империя, государство). С парсурой (образ человека, душа) мы как-нибудь позже разберёмся.

— Не какой-то, а Великой притэлии первородных АисСои. — Парировала Асси. — И что плохого в том, чтобы быть её частью?

— А что хорошего, когда у вас отбирают последнее на благо прителата Мариуса?

— Не сказала бы, что вы бедствуете. — Асси указала рукой на городскую стену, выходящую из горизонта и уходящую куда-то за горизонт, за которой виднелся цветущий зелёный город с ослепительно белой верхушкой пирамиды, возвышавшейся над разноцветными вертикальными фермами и жилыми зданиями. Над огромным городом, как маленькие мушки, хаотично летали доставщики и портировщики разных мастей, цветов и размеров. Двигатели у всех, как и планировалось, были одинаковые, дисинхранизационные (крупная намагниченная частица, двигающаяся в магнитном поле внутри вакуумной трубки со скоростью, приближенной к скорости света, по абсолютному кругу. При изменении магнитного поля круг деформируется в небольшой овал, в результате чего образовывается дисинхранизационное вращение (биение в одну определённую сторону), что на таких скоростях и образовывает тягу в любом направлении относительно верхней точки эллипса). А вот корпус для каждой модели выполнялся под индивидуальный проект заказчика, именно потому небо над городом пестрело, как при разноцветном салюте, всеми красками.

От портала, находившегося в небольшом удалении от города и стоявшего на небольшой искусственной возвышенности, окруженной декоративным забором из плотного кустарника, с расставленными за ним автоматическими турелями, направленными на очень широкую транспортёрную ленту из белых керамических вертикальных пластинок, очень быстро двигающуюся по кругу до городских ворот и обратно, располагалась погрузочная платформа. Сойти или вступить на такую ленту без специальной погрузочной платформы было бы сверхглупостью, так как она двигалась очень быстро, не уступая по скорости летающим над головами портировщикам.

Погрузочная платформа располагалась рядом с транспортёрной лентой по направлению стороны движения и за счёт крутившихся под ним валиков с вертикальными пластинками, крутящимися между зазорами друг друга, создавая самодвижущуюся дорожку.