Бесплатный фрагмент - Принцесса-служанка

Глава 1. Кораблекрушение

В море бушевал шторм. Одинокий корабль метало из стороны в сторону высокими волнами, но они были не страшны гордому исполину. Корпус его был крепок, команда умела, а капитан силен и смел. От шторма в каюте корабля укрылись дедушка с внучкой. Маленькую девочку пугала разгневанная стихия. Она жалась к дедушке, словно испуганный котенок, а тот лишь посмеивался:

— Эх, ты, егоза! Это ещё не шторм, а так — ветер шалит. Не бойся, маленькая, после бури всегда восходит солнце.

— Правда, дедушка? — боязливо спросила девочка.

— А как же иначе? Знаешь, о том, что за ненастьем грядет солнце, люди даже сказку придумали. Хочешь послушать?

— Да, расскажи, дедушка!

— Хорошо. Случилось это в те далекие времена, когда люди только начали делить между собой земли и моря, враждуя и убивая друг друга. Битвы не утихали десятилетиями, и могли продлиться ещё веками, если бы мудрый король Зэрила не придумал, как прекратить бесконечные войны. Он решил заключить союз со своим соседом, королем страны Наарта, и выдать за его сына свою дочь…

— Ни за что! — упрямо кричала маленькая принцесса.

— Доченька, будь благоразумной, — призывал её король Зэрила. — Принц Наарта будет тебя обожать, выполнять все твои прихоти, на руках носить и никогда не обидит! Чего же ты упрямишься?

— Меня на руках носить — это его обязанность, папочка, и в этом нет ничего заманчивого, — фыркнула принцесса. — Но я же его в глаза ни разу не видела! А вдруг он каким-нибудь уродом окажется или ужасно толстым? Нет, никогда за него не выйду, и не проси!

— Но это же во благо всего народа Зэрила, дочка! Как же ты не понимаешь?

— Значит, народу — благо, а мне — страдания с уродливым мужем? Так-то ты меня любишь, папа? — возмущенно воскликнула принцесса, пронзив его возмущенным взглядом.

— Анель, прекрати! Ты и сама прекрасно знаешь, что ты — самое дорогое, что у меня есть.

— Так покажи мне это на деле — передай мой отказ принцу Наарта!

— Это невозможно!

— И вообще, как ты мог согласиться на мою свадьбу без моего согласия?!

— Анель, это твой долг — жертвовать всем ради своего народа.

— Не желаю слышать ни про какой долг! Я — принцесса, я никому и ничего не должна!

— Именно потому, что ты принцесса, ты выйдешь замуж за принца Наарта. Всё, разговор окончен!

Разгневанный недостойным поведением своей гордой дочери король вышел из её покоев, сказав свое последнее слово.

Принцессе Анель было тринадцать лет на тот момент, когда ей объявили о её свадьбе. Она не могла простить отца за его решение… Отправляясь в морское путешествие, Анель в гневе размышляла над способом мести отцу.

— Как только увижу этого принца, влеплю ему пощечину! — злорадствовала принцесса, плывя на корабле через море.

— Госпожа, нельзя же такого делать с будущим мужем, — укорила её служанка.

— А ты не смей мне указывать, грязная рабыня! Ты мне никто, и слушать я тебя не желаю, — гневно закричала Анель.

Королевский корабль шёл через Кларанское море, к границам королевства Наарта. Но несмотря на то, что за успешное прибытие в порт морякам корабля была обещана славная награда, они были не в восторге от этого путешествия. Даже на палубе они слышали злобные и недовольные крики строптивой принцессы. Их представления о красивой, любезной и статной молодой принцессе разбились вдребезги, как только Анель открыла рот. И теперь в умах моряков вместо красавицы принцессы поселилась маленькая, вредная девчонка. Все, кто был на этом корабле, не могли дождаться окончания плавания, которое должно настать лишь через десять дней. И им, и слугам, приставленным к принцессе, пришлось собрать в кулак всё свое мужество и терпение и продолжать улыбаться дочери короля. Но кто-то должен был научить принцессу тому, что она такой же человек из плоти и крови, как и её служанки.

Неожиданно подул сильный ветер, принесший с юга грозовые тучи. Волны возмутились, грянул гром, и море стало чёрным, словно смоль. Свинцовые тучи закрыли солнце, напуская на корабль непроглядную тьму. Все вокруг освещалось лишь на миг ослепительными вспышками молний, которые вспарывали чёрное небо, будто когти небесного чудовища. Волны бились о корабль со страшной силой. Море будто жаждало забрать его в свою пучину.

Анель сильно испугалась. Она вжималась в угол каюты и закрывала ладонями уши, лишь бы не слышать ужасного стона ветра и ударов волн. Но вдруг весь корабль сотрясся от чудовищного удара, и принцесса услышала крики матросов:

— Мы напоролись на подводные скалы!

— В трюме вода!

— Спускайте шлюпки!

Морская вода потекла из пробоины в каюту принцессы. Девочка ужаснулась, поняв, что судно тонет. Она спешно побежала на палубу, даже не заботясь о виде своего роскошного платья. Как только она вышла наружу, ей в лицо ударил холодный ветряной поток. Вокруг творился хаос. Анель увидела исполинскую мощь моря, её высоких волн и сильного ветра. В поисках опоры, она вцепилась в борт корабля, всеми силами желая, чтобы её не поглотила разгневанная стихия. Вспышка молнии ослепила её на миг, а когда она открыла глаза, увидела сквозь плотную завесу ливня одинокий силуэт, паривший над высокими волнами. Анель разглядела в этом силуэте фигуру мальчика. Тогда она не знала, что в тот день повстречала самого Хозяина бурь.

Он стоял на грозовом облаке, наблюдая за взбесившимся морем. Его черные волосы развивались на ветру, а ясно-голубые, словно морская гладь, глаза были спокойны и серьезны. Ливень, гроза и волны повиновались его воле, не причиняя никакого зла. Куда он укажет рукой, там поднимется волна; когда щелкнет пальцами, гром прогремит; а сомкнет ладони — ветер поднимется. Принцесса смотрела на Хозяина бурь со страхом и восторгом, ужасаясь и восхищаясь его невиданной силой.

И вдруг мальчик повернул голову в сторону тонущего корабля и встретился со взглядом девочки. Он узнал в ней принцессу Зэрила.

— Вот ты где, глупая девчонка, — Анель услышала его голос в своей голове. — Из-за таких, как ты, я и разочаровался в людях!

Он взмахнул рукой, и тут же огромная волна устремилась к королевскому кораблю. Она накрыла его, словно огромная рука маленькую букашку, разрушила и поглотила. Последнее, что девочка помнит о том дне — это то, как она тонула в черной воде, окруженная темнотой и гробовой тишиной…

— Эй, ты жива? Девчонка, ты меня слышишь? — скрипучий старческий голос доносился до её слуха, словно через вату.

Анель почувствовала жар песка под собой. Обжигающее солнце светило ей в глаза, в горле пересохло, тело было налито свинцом. Прикрывая глаза ладонью, девочка увидела склонившуюся над ней старушку. Она вопросительно и даже раздраженно смотрела на неё. Немного подумав, старуха сняла с ремня бутыль и сунула ей. Почувствовав прохладную влагу, которая вылилась из бутыли на её губы, Анель жадно припала к горлышку и стала пить так, будто это была не простая вода, а изысканный королевский напиток.

— Всё, хватит с тебя, — сказала та и грубо отняла у неё бутыль.

Сейчас у капризной принцессы не было сил даже возмутиться такому непочтительному обращению к ней.

— Кто ты такая? — спросила старуха.

— Я… Анель… принцесса Зэрила, — слабо отвечала та.

— Ага, тогда я — Владычица морская! — с издевкой подхватила старуха, не поверив её словам.

— Это правда…

— Врешь, негодница. Принцесса уже давно пересекла море, а сейчас, наверное, играет свадьбу с принцем Наарта. Меня не обманешь.

— Нет… Я… Корабль затонул. Был шторм… Там был мальчик… Он управлял бурей… Я видела его…

— Какой шторм, дуреха? У нас уже неделю тишь да гладь.

— Не может быть, — удивилась Анель и поглядела на спокойное море.

Весь тот кошмар, который она пережила, на миг показался ей сном. Но потом она осмотрела пустой, песочный берег и поняла, что всё произошедшее — не иллюзия.

— Если ты отвезешь меня во дворец, мой отец щедро вознаградит тебя, можешь в этом не сомневаться, — заговорила Анель, обращаясь к старухе.

— Хватит пороть эту чушь! Ты не можешь быть принцессой Анель! — не верила ей незнакомка.

— Ещё как могу! Посмотри на меня хорошенько, чернь!

— Да что тут смотреть-то? Обыкновенная замухрышка.

Анель удивилась её словам. Она опустила на себя взгляд и обнаружила, что ничем не отличается от обычной нищенки — недавно такая красивая и дорогая одежда превратилась в грязные лохмотья, на прекрасной бледной коже были раны и грязь, а шелковистые светлые волосы стали похожи на половую тряпку.

— И у тебя ещё хватает наглости называть себя принцессой. Оборванка, — проворчала женщина, с презрением сплюнув. — Иди за мной.

Принцесса, сгорая от стыда и смущения, повиновалась. Она поплелась вслед за странной старушкой, со злостью признавая, что нуждается в её помощи.

Бабушка привела её в ветхую избушку, огражденную старым плетнем. Если бы Анель завидела такой дом хотя бы неделю назад, то она бы ни за что в него не вошла. Сейчас же у неё просто не было выбора.

— Входи, чего встала? — раздраженно проговорила старуха, открывая скрипнувшую дверь.

Сжимаясь от страха и отчаянно вцепляясь пальцами в мокрые лохмотья, принцесса вошла в дом нищенки. В нём было темно и пахло плесенью, но сама хозяйка будто не замечала этого. Вся печка была черная от золы, на ней лежали какие-то старые одеяла и тряпки — видимо, кровать старухи. Стол и скамейка грозились вот-вот развалиться. На полках стояла немногочисленная утварь, некоторые горшки были с трещинами, а у некоторых был отколот краешек. Все вокруг красноречиво свидетельствовало о неаккуратности и скупости старухи.

— Вот, умойся, замарашка, — сказала хозяйка, указывая на бочку рядом с печкой.

Анель опустила руки в холодную воду, ополоснула лицо и тут же замерзла. Дыхание перехватило, а руки задрожали. Ей хотелось поскорее снять свои тряпки, одеться в теплую одежду, съесть ту еду, которую подавали во дворце, и заснуть на мягкой постели. Но вместо этого она получила лишь мешковатое, дырявое платье и кусок хлеба, который был сухой и соленый на вкус.

— Теперь отрабатывай, — был приказ старухи.

— Я же тебе говорю, мой отец заплатит за твои тряпки, только отвези меня к нему.

— Не смей мне больше зарекаться о короле! Бери метлу и вычищай пол.

Протестовать было бессмысленно, и поэтому принцесса взялась за метлу. Она никогда раньше не подметала полы, только издалека видела, как это делают слуги. И теперь она пыталась скопировать их действия, но за спиной слышала лишь недовольные крики старухи.

— Не так, не так! Вот ведь неумеха! Дура! Никогда что ли не работала?

— Никогда, — раздраженно отвечала Анель. — Я и не должна была этого делать, у меня были сотни слуг! Я — принцесса!

— Ох, ох, ох, посмотрите на неё, — насмехалась старуха. — Говорит это с такой гордостью, будто за свои заслуги стала принцессой.

Анель замерла в недоумении. С самого рождения все вокруг исполняли любые её прихоти, не допуская ни к какому физическому труду, пылинки с неё сдували, всячески опекали. Но она лишь по счастливой случайности родилась в королевской семье, стала принцессой целого королевства, не прилагая к этому никаких усилий. Это значит, что с таким же успехом эта старушка, которая сейчас попрекает её в невежестве, могла стать королевой, лишь родившись во дворце. Осознав это, Анель почувствовала, как возмущается её гордость, но потом замолкает, заглушенная недоумением. В этот момент она почувствовала, будто внутри неё что-то надломилось…

За недолгую жизнь со старухой на берегу моря маленькая принцесса научилась подметать полы, мыть посуду в холодной воде, спать на твердом полу, топить печь, вычищать золу, готовить еду, полоть грядки, отличать сорняки от ростков других овощей и многое другое. Всё это она делала под чутким надзором хозяйки. Старушка давно не могла делать что-то по хозяйству самостоятельно из-за старости и болезней, но могла научить этому Анель. Принцесса уже не сопротивлялась. Рядом с этой старухой она растеряла свою гордость и поняла, что в жизни нищенки ей не помогут восклицания о королевском происхождении. Ей помогут лишь мозолистые руки, умеющие работать.

И вот однажды старуха приказала Анель пойти на пляж и собрать там все ракушки, какие она найдет, чтобы потом сделать из них красивые украшения и продать на рынке. Прохаживаясь по пустому пляжу, девочка внимательно выглядывала в песке маленькие ракушки, принесенные морскими волнами, но пока что в её корзинке лежало всего лишь несколько штучек. С таким уловом нельзя было возвращаться.

Но тут ей кое-что показалось странным — насколько бы далеко она не уходила от дома, тот всё не отдалялся. Анель уже несколько часов шла вперед по пляжу, но всё еще, оборачиваясь, видела крышу серого дома.

— Очень странно, — тихонько сказала принцесса.

Вдруг ей на глаза попался выглядывающий из-под песка белый краешек ракушки. Достав её, Анель увидела, что ракушка была очень красивой, гладкой и аккуратной. Девочка пожалела, что такую красоту придется отдавать старухе, но, если бы она попыталась тайно оставила ракушку себе, а старуха бы узнала про это, наказания было бы не миновать. С этими мыслями девочка положила ракушку в корзину.

И вдруг она услышала пронесшееся над всем пляжем задорное ржание, топот копыт и всплеск морской воды. Анель оглянулась и увидела, как по границе суши и моря скакал прекрасный белоснежный конь. Грива его вздымалась на ветру, сильные ноги разбивали подступавшие волны в водную пыль, с каждым его движением сильные мускулы перекатывались под белой, короткой шерстью, источая мощь и здоровье вольного мустанга.

Принцесса не могла отвести глаз от белоснежного скакуна, зачарованная его величием и красотой. Приблизивший к ней, конь вдруг остановил свой вольный бег и посмотрел на неё. Анель невольно сжалась под его внимательным взглядом. Тот словно знал, что перед ним стоит потомок королевских кровей, но не мог в это поверить. Вспоминая своё прошлое, в котором она была возвышена над всем королевством, ей стало стыдно за свой нынешний жалкий облик.

«Как глупо, — подумалось ей. — Теперь я чувствую стыд даже перед этим зверем. На сколько же сильно может пасть человек всего за несколько недель?»

Анель, огорченная своей судьбой, уже собиралась уйти, но голос, раздавшийся у неё в голове, остановил её:

— Здравствуй, Анель.

Принцесса заметила радостный блеск в светлых глазах коня.

— Это ты сейчас сказал? — спросила она, не веря.

— А чему же тут удивляться? — вновь заговорил тот. — Раз стала жить в доме ведьмы, то готовься к чудесам.

— Подожди… Ведьма? Эта старуха ведьма?! — девочка не на шутку испугалась такому открытию.

— Конечно, ведьма. Самая настоящая, — просто отвечал ей голос, будто речь шла о погоде. — Или для принцессы Зэрила обычное дело прислуживать ворчливым старухам и бесконечно уходить от одного места, не удаляясь от него?

— Нет, это ненормально, — та в панике схватилась за голову.

«Вот оно что… Треклятая старуха! Я её и так ненавижу, так она ещё и ведьмой оказалась. Вот вернусь во дворец, прикажу сжечь её заживо, а прах скормить свиньям — ей там самое место. Но что она, проклятая, со мной сделала? Неужели что-то в эту отвратительную похлебку подмешивала?»

— Не совсем, — оборвал её мысли твердый голос.

Анель с удивлением подняла глаза на коня. Он оказался в шаге от неё, подойдя так, что та даже не услышала этого. И тут девочка поняла, что тот слышал все её мысли, лишь найдя гневный укор в его взгляде.

— Она подчинила тебя своей воле, дав хлеб, приготовленный с колдовской солью.

— Откуда ты знаешь? — недоумевала Анель, вспомнив тот кусок соленого хлеба.

— Это её известный фокус. Как ни как она Ведьма побережья. Но даже такая плутовка не заслуживает той страшной смерти, какую ты ей сулишь.

— Да ты хоть знаешь, что она со мной сделала?! Она держала меня у себя, как прислугу, издевалась, била лишь по своей прихоти! Меня — принцессу Зэрила! Она более, чем заслуживает казни!

— Ты всего лишь маленький человек. У тебя нет власти решать кому жить, а кому умереть. Даже у твоего отца её нет.

— Да кто ты такой, раз смеешь говорить мне такие вещи?

— Я? Мое имя — Свобода. По-моему, у вашего народа ходят легенды обо мне, но, видимо, до дворцовых ворот они не доходят. Я могу путешествовать между мирами, временем и пространством. Я свободен, как ветер, и не существует для меня преград. А этот барьер, что стоит на владениях Ведьмы, ничто передо мной.

Легенда простолюдинов, которую принцесса принимала за глупую фантазию, оказалась правдой. Она слышала её только один раз, не придавая ей значения, и поэтому сейчас не могла вспомнить историю полностью.

— Похоже, ты теперь понимаешь, как я здесь оказался. Но я все не могу понять, как ты попала к Ведьме.

— Во время моего путешествия в королевство Наарт я попала в ужасный шторм, и мой корабль затонул, — тихо отвечала принцесса, чувствуя боль от темных воспоминаний. — Но я знаю, что это был необычный шторм. Я видела, как какой-то мальчик управлял им. Ему подчинялись и ветер, и волны, и ливень. Это он виноват в том крушении.

— Вот оно что, — кивнул Свобода. — Тот, кого ты видела, был Хозяином бурь. Это единственный наследник Морского Властелина, и он обладает неслыханной силой, которая очень скоро может превзойти мощь его отца. С этим «мальчиком» даже я бы шутить не стал.

— Но я же не причиняла ему никакого зла! Более того, даже не знала о его существовании до того дня! За что он так со мной? — плаксиво возмутилась принцесса.

— Твоя встреча с Хозяином бурь означает, что тебе как следует стоит подумать о своем поведении.

— Но я делала всё, что было дозволено принцессе, и ничего плохого в этом я не вижу, — гордо заявила Анель.

— Ты в первую очередь человек, и поэтому должна вести себя с другими по-человечески. И знай, это Ведьма спасла тебя из морской пучины, вырывая из рук Хозяина бурь.

— Неужели? — удивилась та.

Принцесса теперь по-другому посмотрела на всё, что с ней случилось. Хоть Ведьма и поступала с ней жестоко и, по её мнению, несправедливо, но сейчас Анель была благодарна ей за спасение.

— А остальные? Что случилось с теми, кто был со мной на корабле? — несмело спросила она у Свободы.

— Некоторые спаслись на шлюпках, а некоторые навсегда останутся в царстве Морского Властелина, — тяжело ответил тот.

— Так значит они погибли… Отец знает об этом?

— Боюсь, что его уже нет в живых. В мире Ведьмы время течет гораздо медленнее, чем в твоем. Один миг здесь равен десятилетию там.

— Не может быть…

Теперь, когда всё было потеряно, Анель осознала, какой глупой была в прошлом. Она ссорилась с отцом из-за пустяков, устраивала скандалы на ровном месте, не ценила той заботы, с которой к ней относились. Она всё воспринимала, как должное, а должна была принимать с благодарностью. Но теперь ничего уже не вернуть…

— Анель, я пришел в этот мир, чтобы забрать тебя.

— Куда? — спросила Анель, глотая подступившие слезы.

— В тот мир, где тебе будет лучше. Хоть там всем будет безразлично твое происхождение, но, по крайней мере, ты сможешь найти друзей.

— У меня никогда не было друзей. Были только слуги… — призналась она, сомневаясь в том, что у неё получится поладить с новыми людьми.

— Тогда тебе придется постараться, чтобы обрести их. Попробуешь?

Немного подумав, Анель тихо ответила:

— Хорошо.

И вдруг средь бела дня ударил гром, солнце затянулось грозовыми тучами, ветер поднял песок и пыль.

— Что это? — забеспокоилась девочка, прижавшись от страха к коню.

По всему берегу раздался страшный, скрипучий голос старухи-ведьмы:

— Не позволю! Не пущу! — кричала Ведьма, направляясь к ним.

— Наконец-то ты заметила меня, старая ворчунья, — поприветствовал её Свобода.

— Ты что удумал, белогривый? Эта девчонка моя, а ты проваливай отсюда!

— Ишь, как сердится…

Свобода закрыл собой испуганную принцессу, встав напротив Ведьмы.

— Я пришел сюда от имени Виралда, Владыки бескрайних равнин, — громко говорил он ей. — Он желает забрать принцессу под свою опеку. Неужели ты решишься противостоять ему?

На лице Ведьмы изобразилась злая обида.

— Виралд! — затрясла она кулаками. — Да как он посмел, неблагодарный? Я ж видала, как он под стол пешком ходил! Я ж его, паршивца, под ручку водила!

— Именно потому, что вы так давно дружны, Виралд и решил, что ты не откажешься отдать ему это дитя, — любезно произнес Свобода.

Ведьма аж заскрежетала зубами от злости, но ничего поделать не могла.

— Ладно! — рявкнула она. — Забирай эту дуреху. И чтобы духу твоего больше здесь не было!

Этого Свобода только и дожидался. Встав на колено перед принцессой, он помог ей забраться на свою сильную спину.

— Держись крепче, — сказал он.

Анель в трусливой растерянности вцепилась в гриву коня.

— Прощай, бабушка! — сказал напоследок Свобода.

Сорвавшись с места, он унес маленькую принцессу в другой мир. В мир, где правит сильнейший Владыка…

Глава 2. Знакомства

Свобода легко прорвался через барьер Ведьмы, забирая с собой маленькую принцессу. И в тот момент перед Анель открылись просторы огромного космоса. Его красота поразила её до глубины души. Вокруг сгущалась вязкая тьма, утыканная светлыми зернами. Далекие звезды сияли холодным светом, словно алмазы, и манили к себе, словно далекие мечты. Вокруг девочки вертелись созвездия, планеты и галактики. Всё для неё было прекрасным и удивительным. Она никогда не слышала о космосе и о его великолепии, потому что её не интересовало что-то, находящееся за пределами дворца. Но сейчас ей захотелось остаться здесь, среди немого величия светлой тьмы. Однако Свобода не останавливался. Он обгонял звезды и планеты, мчась к чему-то далекому и невидимому глазу человеческому. И спустя миг Анель увидела впереди огромную зеленую планету.

Вдруг сильные ноги коня оттолкнулись от черной материи, вознесся его на небывалые высоты, и он преодолел мощнейший барьер, за которым лежал мир Бескрайних равнин. Они пересекли границу между реальностью и вымыслом.

Анель медленно открыла зажмуренные глаза и улыбнулась, увидев бескрайнее поле, травы которого колыхались на ветру, словно волны в море. Грудь её наполнил вскруживший голову аромат полевых цветов и согретой солнцем земли. Небо над ними было пронзительно голубым и ясным. По нему неспешно плыли огромные, белые облака, гонимые шаловливым теплым ветром.

— Как хорошо, — вздохнула принцесса, улыбаясь.

— Всё это владения Виралда. Его мир огромен, в нем ты сможешь увидеть высокие леса, бескрайние просторы, сможешь услышать, как волки поют песню или как коршун кричит в небесах.

— Вижу, он могущественный маг.

— Нет, он, скорее, бог. По крайней мере, так бы его назвали люди из твоего мира. Однако он категорически отказывается принимать этот титул, аргументируя своей уверенностью в том, что он сам когда-то был кем-то создан. Кем-то, кто гораздо сильнее, чем он.

— И ты веришь его словам?

— Конечно. Ведь даже моему существованию кто-то положил начало.

Свобода вдруг ударил копытом по высокой траве и устремил свой взгляд к горизонту. Анель, не понявшая значения его поступка, так же посмотрела вдаль. И тогда на её глазах заплясал, будто туманная дымка над озером, образ огромного дворца, возвышающегося над строениями небольшого города. С каждой секундой на нем сгущались живые краски, образ стал отчетливее и не так расплывчат. Вскоре дворец принял свой настоящий облик, величественный и статный.

— Теперь ты будешь здесь жить, — сказал Свобода.

— Этот дворец прекраснее, чем мой, — робко произнесла Анель.

Но вспомнив о своем доме и отце, принцесса почувствовала в горле горький ком, рвущийся наружу. Осознание произошедшего снова охватили её. Когда она услышала страшное известие о смерти отца, огорчилась, но в глубине души хранила сомнения. А сейчас, увидев такие чудеса, которых она не видела и в самых потрясающих снах, Анель поняла, что всё в этом мире возможно. И смерть её отца тоже.

По её щекам скатились горькие слезы, и она не могла их остановить. Впервые она плакала не из-за своих капризов. Это были слезы горя и боли от потери.

«Прости меня, папа… Я была плохой дочерью… Но я исправлюсь…»

Когда они вошли в город, стоящий при дворце, принцесса увидела множество горожан, счастливых и занятых своими любимыми делами. Дети играли в догонялки во дворе крепкого дома, а один добрый дедушка угостил их большими красными яблоками. Женщины ходили около прилавков и магазинов, привлеченные бодрыми выкриками продавцов, нахваливающих свой товар. По дороге мчались быстрые экипажи, а иногда и одинокие всадники. Под звон ударов молотка в кузницах кипела работа. Гончары в своих мастерских создавали красивые кувшины, а в ювелирных лавках как всегда суетились веселые девушки. Куда ни глянь, всюду стремительным потоком текла жизнь.

«Интересно, наша столица была такой же оживленной?» — гадала Анель, не успевая налюбоваться теплыми картинами городской жизни.

Вскоре дорога стала шире, ведя прямиком к воротам чудесного дворца.

— Мы, что, через парадный вход войдем? — заволновалась принцесса.

— Тебя это смущает?

— Очень. Можно ли попасть туда менее нелепым образом?

— Нелепым? Благородная госпожа на прекрасном коне и в красивом платье прибыла во дворец. Что здесь нелепого?

— Да уж красивом, не шути так…

Рассматривая город и его жителей, Анель и не заметила, что её прежнее одеяние сменилось прелестным бежевым платьем с золотыми цветами.

— Это твой подарок от Виралда, — развеял её недоумение Свобода. — Нравится?

— Да. И все же… моя просьба остается в силе.

— Что ж, если тебе так будет лучше…

Свобода свернул с главной дороги и пришёл к маленьким воротам, куда входят служащие во дворце. Там они встретили девушку, которая развешивала постиранное белье.

— Свобода? — удивилась девушка, завидев его. — Я думала пойти встречать нашу принцессу у парадных ворот… А почему ты привез её сюда?

— Я не мог оставить скромное пожелание Её Высочества без внимания, — ответил тот. — Здравствуй, Кера.

— Здравствуй, Свобода, — улыбнулась девушка.

Кера была мила, лучезарна и стройна. От неё веяло спокойствием и жизнелюбием, которое без труда можно было разглядеть в её сияющих глазах. Сейчас на ней было скромное и аккуратное нежно-зеленое платье, достающее до пят, на поясе был повязан белый фартук, подчеркивающий её принадлежность к числу прислуги этого дворца и придающий ей некую женскую нежность и хрупкость.

Анель не могла понять, почему при одном взгляде на эту, казалось бы, обычную девушку, она прониклась к ней доверием и любовью. Может, от того, что Кера напомнила ей образ матери, которой у неё очень давно не стало.

— Рада видеть Вас в добром здравии, Ваше Высочество, — Кера поклонилась стоящей перед ней принцессе. — Прошу прощения за мой неподобающий вид.

— Не стоит извиняться. Признаться, это мой недавний облик стоило назвать неподобающим, а твой мне очень симпатичен, — искренне сказала девочка.

— Благодарю Вас, — ответила девушка, не скрывая веселой улыбки. — Позвольте мне представиться. Мое имя Керолла, но друзья зовут меня Керой. Я буду счастлива, если Вы будете так меня называть, Ваше Высочество.

— Меня зовут Анель. Рада с тобой познакомиться, Кера!

— Что ж, Анель, позволь отвести тебя к господину Виралду. Он давно желает с тобой познакомиться.

— Хорошо…

Они шли по широким коридорам дворца под высокими и красивыми потолками, украшенными изящными рисунками животных и цветов. Из таких же высоких окон был виден прекрасный сад, наполненный дивными и яркими цветами, за которыми ухаживал заботливый садовник. Везде царили чистота и уют, наполненные теплым спокойствием. И маленькой принцессе казалось, что она была здесь единственной, кто не вписывался в общую картину. Даже Кера дополняла её особой красотой и изяществом, просто мерно идя по коридору, а Анель, идущая вслед за ней, чувствовала себя настолько неловко, что ей подумалось, будто это она была служанкой, идущей за благородной принцессой.

— Кера, можно тебя спросить? — скромно начала девочка.

— Конечно, спрашивай, что угодно, — был дружелюбный ответ девушки.

— Ты же здесь работаешь, верно?

— Да, меня приняли сюда в качестве горничной.

— А я что буду здесь делать?

— Прости, но я точно не знаю. Возможно, тебе выделят комнату, и ты будешь здесь жить в свое удовольствие. Тебе здесь понравится! Во дворце есть большая библиотека, красивый сад и…

Девушка замолчала, услышав, что Анель от неё отстала. Обернувшись к ней, она заметила задумчивую грусть на её лице.

— Что с тобой, Анель?

Губы девочки поджались. Решив для себя нечто важное, Анель снова посмотрела на Керу и сказала:

— Но я не хочу снова жить «просто так» и быть здесь кому-то обузой…

Кера не ожидала такого от принцессы. Она готовилась встретить капризную и требовательную девицу, а познакомилась с милой девочкой, въехавшую во дворец через вход для прислуги. К добру это или к худу, но воспитание Ведьмы побережья оставило неизгладимый след.

— Тогда попробуй поговорить об этом с господином. Уверена, он с пониманием отнесется к твоей просьбе, — с доброй улыбкой посоветовала девушка.

Наконец они пришли к огромным дверям, ведущим в тронный зал. Здесь Кера остановилась и, немного подумав, обернулась к девочке:

— Хочу тебя предупредить, Анель, — взволнованно произнесла она. — Этот мир под полной властью господина и его состояние напрямую зависит от него. Если господин из-за чего-то разгневается, то из-под земли станет вырываться огонь, а если он будет мучиться от горя, то пойдет дождь. Хоть эти события у нас довольно редки, ничего хорошего они не принесут. Сейчас такая прекрасная погода именно потому, что господин в добром расположение духа. Так что, Анель, постарайся завоевать доверие и симпатию господина, хорошо?

— Конечно, — кивнула принцесса. — Но как мне к нему обращаться? Мне тоже нужно будет называть его господином?

— Думаю, что так. Но только в том случае, если он не скажет тебе называть его как-то иначе.

— Я поняла.

Девушка улыбнулась, успокоенная её словами.

— Не волнуйся, Анель, господин добрый. Всё будет хорошо.

Как только Кера, поклонившись, покинула её, двери в зал открылись…

В этот момент маленькая принцесса почувствовала зарождающуюся в сердце робость. Но взяв себя в руки, Анель вспомнила все уроки светского этикета, что она получала в доме, и направилась к высокому трону, легко шагая по красной дорожке.

На троне восседал красивый, как бог, мужчина. У него были яркие зеленые глаза, как трава на равнинах, и белые волосы, словно пушистые облачка. Он внимательно следил за приближающейся принцессой, и азартная улыбка не сходила с его тонких губ. Подле него стоял горбатый старик, впивающийся в принцессу своими крысиными глазками. Он как-то недобро следил за каждым её шагом, а его рот перекосился в злобной усмешке.

— Добро пожаловать в мое скромное королевство, Ваше Высочество, — спокойный, бархатный голос Владыки разнесся по всему залу.

— Для меня большая честь находиться здесь, господин, — ответила Анель, приседая в изящном реверансе.

От девочки ускользнуло то удивление, мелькнувшее в глазах мужчины. Он не думал, что жизнь у Ведьмы побережья окажет на принцессу такое действие.

«Бабушка, вы, как всегда, слишком строги… Что ж, посмотрим, насколько сильно вы изменили строптивую принцессу».

— Думаю, тебе известно, кто я, поэтому можешь называть меня Виралдом. Так нам обоим будет проще. А мне можно называть Вас Анель, Ваше Высочество?

— Я буду только рада, Виралд.

«Вот как… Либо эта девочка умеет обманывать богов, либо с каждым веком бабушка становится все строже и строже…»

— Хорошо. Раз так, то перейду сразу к делу, — Виралд сцепил пальцы вместе, придавая себе более серьезный вид. — Мне стоит признаться в том, что тот, по чьей вине ты пострадала, был моим другом. И поэтому я, зная, какая судьба тебя постигла, хочу извиниться перед тобой и помочь. Я предлагаю тебе выбор: отправиться в свой родной мир или же остаться жить здесь. Какой бы выбор ты не сделала, я пойму твое решение и сделаю все, чтобы облегчить твой путь.

То, что ей предоставили выбор, для маленькой принцессы было приятной неожиданностью. Анель поняла, что она здесь не пленница, и почувствовала облегчение. Тогда ей не потребовалось много времени, чтобы окончательно избрать путь, по которому желает идти.

— На сколько я понимаю, мой мир уже не тот, что прежде. Изменившись, он стал для меня чужд и опасен. Там не сталось ничего, что заставило бы меня вернуться. Поэтому я желаю остаться здесь, под Вашей защитой, Виралд.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул тот.

— Однако… Я хочу отблагодарить тебя за доброту и помощь.

— Вот как? Интересное заявление от принцессы.

— Этот титул потерял для меня ценность, как только я услышала о смерти отца, — покачала головой Анель. — Теперь я хочу начать новую жизнь, начать все с чистого листа. И мое желание исполнится, если ты позволишь мне стать твоей служанкой.

Взгляд Владыки полностью передавал его недоумение. Его поразила искренность и честность слов девочки, отказавшейся от столь высокого, но пустого титула. И он, видя её стремление достичь чего-то самой, не смог ей отказать.

— Признаюсь, Анель, ты сумела меня удивить, — улыбнулся он. — Хорошо, так тому и быть.

Виралд поднялся с трона и вознес над ней руку.

— Клянешься ли ты, Анель, служить мне верой и правдой до конца дней твоих?

— Клянусь, — твердо ответила девочка.

И как только она это сказала, в воздухе вспыхнул яркий луч света. Он сгустился в одной точке, словно блуждающий огонек, а когда рассеялся, Анель увидела на его месте красивую сережку с изумрудом.

— А это моя клятва уважать и защищать тебя, Анель.

Сережка встрепенулась и подлетела прямо к уху девочки. Через миг она почувствовала приятную тяжесть, когда изумрудная сережка повисла на её мочке уха.

— И вот мой первый приказ: встань под руководство Кероллы и слушайся её всегда и во всем.

После этих слова через неприметную дверь около трона в зал вошла радостная Кера. Она подошла к девочке и заботливо взяла её за руку. Вместе с Анель она благодарно поклонилась Владыке и увела её за собой.

Двери закрылись за удалившимися девушками, и в этот момент старик, что стоял подле трона Виралда, оживился. Он наклонился к мужчине и проговорил тягучим голосом:

— Ну и шоу же Вы устроили, господин. Как бы Вам это развлечение не вышло боком.

— Не переживай, Зиград. Это всего лишь маленькая девчонка, потерявшая отца и дом. Она совершенно безобидна и беспомощна.

— А вдруг в её маленькой головушке изначально был план затесаться к Вам в прислуги? Она точно что-то замышляет.

— Тоже самое ты говорил и о Керолле, а она оказалась прекрасной девушкой. Тебе, видно, уже пора на покой, Зиград.

Старик недовольно сморщился, но не посмел перечить словам Владыки.

— Как же я переживала, — с облегчением вздохнула Кера, когда они оказались в коридоре.

— Я тоже очень нервничала, — с улыбкой призналась девочка. — Но теперь все хорошо.

— Да. Господин подарил тебе сережку, и это повод, чтобы больше ни о чем не переживать.

— Вот как? Кера, а у тебя тоже есть такая сережка?

— Конечно. Вот, смотри, — девушка собрала волосы, открывая подруге свою изумрудную драгоценность.

Но взгляд девочки заметил у девушки другую сережку, точно такой же формы, что и зеленая, но сделанную из белого золота. Она блестела на солнце теплыми цветами, завораживая и удивляя.

— Какая красота, — воскликнула она, невольно потянувшись к белоснежной сережке. — Это тебе тоже господин подарил?

— Да, — тихо призналась Кера, не скрывая смущенной улыбки.

— Но господин ведь не каждому такую дает, верно?

— Да.

— Может, это знак доверия? Или чего-то большего, — хихикнула Анель, а в её глазах затанцевали хитрые искорки.

— Может быть…

На щеках девушки расцвел предательский румянец, чему Анель очень порадовалась.

— Ладно, — девушка тряхнула головой, прогоняя смущающие мысли, — пойдем, Анель, я покажу, где ты теперь будешь жить.

Девочка с удовольствием почувствовала тепло от заботливой ладони девушки. Она очень хотела стать ей близкой подругой, потому что именно от Керы чувствовала то тепло и спокойствие, которого ей так не хватало.

Кера привела её на первый этаж большого дома, служащего жильем для всех слуг во дворце. Здание разделялось на два корпуса, женский и мужской, и оба были красивы и аккуратны. При входе был разбит небольшой садик, с клумбами и небольшим прудом, на водах которого плавали большие кувшинки. Внутри было просторно и светло. В углах стояли большие растения в расписных горшках, на стенах были нарисованы красочные пейзажи. Анель прошла с Керой мимо огромного рисунка скачущих по лугу лошадей и зашла в седьмую комнату. Там она увидела синий ковер, пять заправленных кроватей, расставленных возле стен, пять широких комодов, стоящих около каждой кровати, большое окно, выходящее в сад, с воздушными белыми занавесками, а на его подоконнике стояли горшочки с фиалками, гарденией и герберой.

— Вот твоя кровать, — пояснила Кера, хлопнув по подушке. — Это все твое, под твоей ответственностью и заботой. Да, кстати, тебе стоит переодеться.

Девушка присела и выдвинула ящик, спрятанный под кроватью. Она достала оттуда платье, такое же, как и на ней, только с подходящим для Анель размером. Оно было легким и мягким на ощупь. Совсем не те тряпки, что дала ей Ведьма. Девочка с благодарность приняла одежду и переоделась, спрятав красивое бежевое платье в ящик.

— А чьи это кровати? — спросила Анель.

— Это девчонок. Уже начинает вечереть, так что скоро ты с ними познакомишься.

Время ожидания они скоротали за разговором. Кера рассказала о том, как она сюда попала. Она говорила, что родилась в человеческом мире, где нет Владык, Хозяев и Ведьм. Детство её прошло в очень бедной семье, в которой она осталась одна с отцом, потеряв мать и двух маленьких сестер из-за страшной болезни. Отец после смерти жены и дочерей переменился, у него опустились руки, он перестал видеть цель и смысл жизни. Кера хотела помочь ему, взяла на себя все домашние обязанности, зарабатывала деньги, подбадривала его. Но это не помогало. Отец так и остался жестоким, бесчувственным и пропивающим все деньги. В конце концов он свел счеты с жизнью. В тот день у Керы ничего не осталось. Она бродила по равнинам без цели, словно в кошмарном сне, не веря в случившееся. И там, в туманном поле, она встретила Свободу, который, выслушав её, привез в мир Виралда. Тут она нашла свой дом, друзей и первую любовь.

Анель так же ничего не скрыла от новой знакомой. Она желала заполучить её расположение, и поэтому решила не оставлять между ними секретов. Она признавала то, какой была в прошлом, и говорила об этом Кере, хоть та и с не верящим удивлением отнеслась к её словам. Это удивление девушки было знаком того, что Анель менялась.

Когда солнце село, Кера услышала знакомые голоса и шаги, зазвучавшие в коридоре. Не прошло и минуты, как дверь впустила в комнату троих девушек. Заметив Керу и новенькую, они оборвали свой разговор.

— Привет, девочки! — помахала им Кера.

— Глядите, девки, вот что значит работать, не покладая рук. Учитесь у Керы! — всплеснула руками первая, полная и крепкая женщина.

— Вижу, тебе Виралд индивидуальное задание дал, — хихикнула вторая, стройная красотка с лисьими глазками.

— Здравствуй, — тихо прошептала третья, маленькая и скромная девочка, одним словом, божий одуванчик.

Анель поднялась с места и легким поклоном поприветствовала их.

— Здравствуйте, меня зовут Анель, — представилась она.

Те немного растерялись от этого, но неловкую тишину, которая на миг повисла, разрядила первая вошедшая, громко засмеявшись.

— Ты чего это кланяешься, малышка? Чай здесь Виралда нет, так что расслабься.

Она подошла к девочке и, дав ей руку, сказала:

— Я Золла, будем знакомы, детка.

— Приятно познакомиться, — ответила та, пожимая широкую ладонь.

— Меня можешь называть госпожа Рарита, — представилась красавица, проведя рукой по своим шикарным волосам.

— Ой, не выступай, Раря, а-то губа треснет, — махнула рукой Золла. — Зови её просто Рита, — сказала она Анель.

— А я… меня зовут… — тихо начала божий одуванчик, — я… Акалия…

— Приятно познакомиться, — дружелюбно ответила Анель этой миниатюрной служаночке.

— Слушайте, я как узнала от мадам Мариам, что к нам новенькую заселили, весь день гадала, какая она будет, прям извелась вся! А она вон какая хорошенькая оказалась!

С этими словами Золла стиснула девочку в крепких объятиях.

Девчонки ещё долго шумели в своей комнате, рассказывая новенькой про свою работу, сегодняшний день и даже некоторые сплетни. Во время их шумного разговора Анель смогла увидеть отношения, которые были между девушками. Рарита была простой швеей, но речи её были полны язвительности и сарказма, которые действовали на всех, кроме Золлы, из-за чего та у неё получила прозвище «толстокожая». Но Золлу-повариху это прозвище не напрягало. Она сама по себе была прямолинейной, открытой и смешливой, из всего могла шутку сделать, и очень часто этой участи подвергалась модница Рарита. Самая же тихая при разговоре была Акалия, работавшая с Золлой на кухне. У неё получались вкуснейшие десерты. В разговоре она участвовала лишь изредка, когда его тема касалась её лично. Она больше предпочитала брать на себя роль благодарного слушателя. И эта маленькая, хрупкая девочка ежеминутно умиляла габаритную Золлу.

И этой ночью Анель засыпала, готовая с радостью встреть завтрашний день. Она нашла место, где ей было по-настоящему хорошо.

Глава 3. В преддверии праздника

— Анель… Неля! Вставай! — слышалось девочке сквозь дымку приятного сна.

Она открыла глаза и тут же вспомнила все, что с ней недавно произошло. Воодушевление и радость от наступившего утра наполнили её новыми силами.

— Доброе утро, соня, — улыбнулась девушка.

— Доброе утро, Кера! — ответила та.

Все обитательницы комнаты уже проснулись и начали готовиться к новому рабочему дню. Золла заправляла кровать, Рарита причесывала волосы напротив небольшого зеркала, а Акалия уже справилась со всеми утренними делами и тихонько читала книгу, сидя на кровати. В этот момент они показались такими родными для Анель, что она не могла сдержать улыбки.

— Доброе утро всем!

— Утречка! — отвечали ей весело девушки.

После того, как Анель надела скромное, хорошенькое платье служанки, к ним в дверь постучали. Последовало приглашение войти, и на пороге показалась женщина. Она была высокой, одетой в строгое темно-синее платье, на её прямом носу сидели прямоугольные очки, придающие ещё больше строгости её серым глазам.

— Вижу, вы уже все на ногах, — произнесла женщина бойким голосом, в котором отчетливо слышалась требовательность к исполнению всех установленных во дворце правил.

— И Вам не хворать, мадам Мариам, — усмехнулась Золла.

На это приветствие мадам лишь кольнула Золлу придирчивым взглядом, в котором сверкнули искорки сдержанного возмущения. Поправив очки, мадам продолжила свою речь:

— Дамы, постарайтесь сегодня послужить нашему Владыке со всей честностью и достоинством слуги. Помните, что все ваши невежественные проступки влекут за собой ответственность, а порой и заслуженное наказание. Золла, сколько раз я тебе говорила, что приготовленные блюда не нуждаются в твоей дегустации? — и снова строгий взгляд пронзил веселую повариху. — Рарита, пора бы тебе уже запомнить, что необходимо заплетать волосы перед тем, как садишься за работу. И во время работы думать только о работе, а не о своих бесчисленных ухажерах.

Красавица-швея демонстративно фыркнула на эти замечания, встряхнув шикарными локонами.

— Акалия…

Тут девушка стала похожей на маленькую мышку, когда она почувствовала на себе взгляд мадам.

— К тебе у меня претензий нет, как и к Керолле. Но это пока что. Я за всеми вами наблюдаю. А что касается нашей новенькой…

Теперь и Анель почувствовала неловкое смятение, вызванное острым блеском серых глаз.

— На сколько я помню, тебя зовут Анель. Для тебя же я мадам Мариам. Не «Маря», не «мамаша» и не «извините», а мадам Мариам. Я служу господину Виралду многие годы и по его милости заняла высокий пост главной горничной, стоящей над всеми вами. Ты должна слушаться меня безукоризненно и выполнять мои приказы без лишних вопросов, но ежели таковые будут ты задаешь их не мне, а Керолле, которой доверили заботу о тебе. Не беспокой меня по пустякам. Тебе понятен смысл моих слов?

— Да, мадам Мариам, — ответила Анель, чуть склоняясь.

— Прекрасно, — удовлетворенно кивнула та. — Теперь перейдем к распределению сегодняшней работы. Золла, проконтролируй доставку продуктов в замок вместе с главным дворецким.

— Охо-хо-хо, госпожа, Вы сегодня так добры, — проговорила та, прикрывая азартную улыбочку ладонью.

— Если увижу вас вдвоем, отлынивающих от работы, я лично проконтролирую, чтобы тебя перевели в прачки, — предупредила её Мариам, обидчиво вздернув нос. — Рарита, нужно починить дюжину платьев и костюмов слуг. Ты найдешь их на своем рабочем месте.

— Ничего нового, — выдала красотка.

— Акалия, сегодня привезли вишню и малину, что ты просила. Порадуй нас сегодня своими прекрасными десертами.

— Благодарю Вас, госпожа, — служаночка присела в неловком реверансе.

— Керолла, тебе необходимо подмести все дорожки в восточном саду. Если решишь, что не справляешься самостоятельно до заката, привлеки к этому столько служанок, сколько тебе необходимо. Да, и возьми с собой Анель, за одно и расскажи, как устроен дворец.

— Я не подведу Вас, мадам.

В восточном саду было красиво, словно в раю. Огромные клумбы были засажены экзотическими цветами, а недалеко от них виднелась аллея раскидистых деревьев. Цветы росли каждый на своем месте, дополняя и украшая друг друга. Между ними еле заметно выглядывали маленькие фонтанчики, спасающие растения от жары. Дорожки вились, словно виноградные лозы, и охватывали весь сад.

Кера умело сметала пыль и сорванные ветром листья в одну сторону дорожки, за ней шла Анель, собирающая весь мусор в плотный мешок. Так они успели очистить уже четверть дорожек сада спустя час после начала работы.

— … каждый первый месяц весны мы проводим Цветочный фестиваль, — рассказывала Кера. — На нем очень весело и красиво! Девушки вплетают в волосы цветы или надеваю венки с лентами, а парни должны украсть их, чтобы потом, сняв с них ленту, привязать один её конец к своему запястью, а другой предложить той, у которой забрал венок. И если девушка согласится и привяжет другой конец ленты к своей руке, то они становятся влюбленной парочкой. Удивительно, но часто такие пары не расстаются и создают семьи.

— А твой венок кто-нибудь крал? — заинтересованно спросила Анель.

— Я пока не осмеливаюсь его надеть. Просто ромашки вплетаю в волосы.

— А хотела бы?

— Скорее да, чем нет, — улыбаясь, ответила девушка.

— А с кем бы ты хотела связать ленту? — не унималась та.

— Не скажу, — заупрямилась Кера, пряча зардевшиеся щеки.

— А может с тем, кто подарил тебе белую сережку? — хитро протянула девочка.

— Н-не говори так… Виралд… Он…

— Ну признайся, я ведь попала в точку!

— Слушай, Нелька, хватит вгонять меня в краску! — шуточно пригрозила ей Кера, тряся метлой.

Анель засмеялась, обрадовавшись реакции подруги.

— Вижу, вам весело, девочки, — послышался старческий добрый голос из-за живой изгороди.

К ним навстречу вышел крепенький старичок, вооруженный садовыми ножницами. Он был невысокого роста, даже чуть ниже Керы, спина его слегка прогнулась под тяжестью жизненных испытаний, но в ней осталась часть силы от той, что наполняла его в молодости. Всё его лицо — лоб, краешки улыбающихся губ и задорно прищуренных глаз испещряли многочисленные морщинки, выдавая его почтительный возраст.

— Здравствуйте, дедушка Фанвир! — поприветствовала его Кера, радующаяся встрече.

— Здравствуйте, здравствуйте, — весело прокряхтел старичок, подходя ближе.

Кера его порывисто обняла, вызвав довольный и смущенный смех дедушки. Видя эту теплую картину, Анель даже подумала, не родные ли они друг другу. Но как после оказалось, нет. Дедушка Фанвир уже не первые десяток лет работает во дворце садовником. Все его здесь знают. Он никого на своем веку не обидел, все стерпел и простил. Душа у него нежная, чистая и красивая, как те цветы, которые он с такой заботой выращивает. Всякого, кто младше его, зовет «дружком» или «внучкой», а господин у него один — Виралд.

— Дедушка, это наша новенькая, Анель. Анель, познакомься, это наш главный садовник, дедушка Фанвир.

— Очень приятно, — кивнула та головкой.

— Взаимно, внучка, — улыбался дедушка в ответ.

Дальше работа у них пошла гораздо веселее. Дедушка им помогал, рассказывал всякие небылицы и сказки, чаще про цветы или деревья, а наградой ему служили девичьи улыбки и смех.

Когда они закончили убирать дорожки, Фанвир подарил им прекрасные белые ирисы. Девушки поставили цветы в вазу в своей комнате, и даже строгая мадам Мариам отметила их прелесть.

На следующее утро мадам Мариам объявила всем, что начинается подготовка к Цветочному фестивалю. За те два месяца, что остались до него, все служанки и слуги должны были привести весь дворец в порядок, подготовить его к приему знатных гостей и выполнить прочие праздничные приготовления. Мадам так же поделилась известием о том, что на главной площади города будут танцы, а вся еда и выпивка будет бесплатной. Девчонки были в восторге! Рарита стала думать, какое платье она наденет на торжество, какие кружева к нему пришьет, а Золле же было интересно, какого кавалера она подцепит на танцах. С задором она вспомнила, как бойко танцует главный дворецкий, за что была удостоена надменным взглядом мадам Мариам. Акалия же тихонечко думала, скромно сидя на своей кроватке, о том, какие цветы она вплетет в волосы. А потом разговор дошел до того, что Рарита захотела надеть на фестиваль венок.

— Ну, тогда удачи тебе, милая! — хлопнула по коленке Золла. — Все женихи твои будут!

— Так уж и все, — фыркнула мадам Мариам.

— Кстати, Керочка, а ты все так же с ромашками пойдешь? — заинтересовано спросила модница.

— Думаю, что да, — просто ответила девушка.

— Да что же это такое? Даже Акалия с венком ходила. А теперь ей уже это без надобности.

От этих слов служаночка мило покраснела, сжимая худенькие плечи.

— А ты-то вообще замуж собираешься, Кера? Фестиваль не просто так придумали, да и парни не просто так разговоры о тебе ведут. Кстати, с приближением фестиваля, этих разговоров становиться все больше и больше, — с толикой ревности добавила Рарита.

— Так значит, ты знаешь, о чем говорят мужчины из соседнего корпуса? — теперь уже Мариам заинтересовалась.

— Кхым, я к чему веду… — замялась на секунду красотка. — Пора бы уже о будущем подумать и принимать решительные меры! Неужели тебе хочется всю жизнь кругами ходить да от каждого взгляда изумрудных очей Виралда теряться и краснеть?

— Что?! — изумилась строгая мадам Мариам.

— Вот дурочка, Рарита, — насупилась Кера. — Как будто бы другие девочки не смущаются от такого…

— Да что мне эти другие вертихвостки! — махнула рукой Рарита. — Мне ты важна, а не они. Всё, на этот фестиваль идешь с венком, и точка! Сколько мы тебя уже уговариваем на это? Всё, хватит! Схвати наконец свою удачу за хвост! А точнее за ленточку.

— Во-во, послушай нашу Рарю, — засмеялась Золла. — Она-то у нас эту удачу на коротком поводке держит.

— Ладно, — ответила Кера, решившись.

У Рариты заблестели глаза.

— Положись на меня, подруга! Охмурим Виралда! — с боевой решимостью заявила девушка.

— Кхым, кхым, — ненавязчиво прочистила горло мадам Мариам, невольно ставшая свидетелем готовившегося покушения на господина. — На вашем месте, уважаемые, я бы была поосторожнее с такими темами для разговора и пошла бы работать.

— Всё, всё, всё, мы уходим, — засуетилась Рарита.

Она юркнула из комнаты, забирая с собой хихикавшую Акалию. Кера и Анель последовали их примеру, а вот Золле захотелось кое-что обсудить с мадам Мариам.

— Послушай, мамаша, давай договоримся. Не рассказывай никому об этом, по нашей старой дружбе, хорошо? Всё-таки сытнее жить будешь, — подмигнула ей повариха.

— К вашему сведению, я главная горничная, а не главная сплетница, — возмутилась Мариам, вздернув острый носик с очками.

— Ну вот и договорились, — Золла по-дружески хлопнула её по плечу.

Анель поручили миссию вместе с другими горничными приводить в порядок коридор левого крыла дворца, окна которого выходили в сад. Днем уборка была в самом разгаре. Девушки очевидно вошли во вкус и уже без сонных глаз, а с энтузиазмом вычищали пыль и мелкий сор. Анель было приятно и хорошо работать вместе со всеми, даже несмотря на то, что было трудно и непривычно. Хоть с ней не было Керы и других подружек, она не чувствовала себя лишней или одинокой. Работницы доверяли ей, помогали и с охотой обучали тонкостям своей профессии. Звали они её ласково «Нелей», так шутливо выражая свое умиление от вида младшей горничной.

— Неля, — весело позвала её одна из работниц, — смени, пожалуйста, воду в моем ведре.

— Сейчас, — с готовностью ответила девочка, хватаясь за ручку ведра.

Как только это поручение было исполнено, тут же последовало другое. И так весь день прошел в веселом напряжение. Только тогда, когда пришла мадам Мариам и проверила выполненную работу, Анель обнаружила, что солнце уже садится за горизонт. Попрощавшись со всеми, девочка направилась к общежитию. Но спустя полчаса блужданий по восточному саду, тропинки которого должны были привести её к цели, она поняла, что немного заблудилась. Однако она не могла сказать, что её это сильно расстроило. Среди прекрасных цветов вполне позволительно ненадолго заблудиться. С удовольствием бродя по аккуратным дорожкам сада, девочка разглядывала цветы. Им уже пора было спать, солнце садилось, но они красовались перед гостьей своими разноцветными платьями, не желая засыпать. Анель присела на корточки, чтобы получше познакомиться с чудесными обитателями сада, как вдруг услышала приближающееся шуршание травы. Но это не ветер заколыхал цветы…

— Мяу…

Этот скромный и беспомощный звук развеял всю настороженность девочки. К ней навстречу, неловко перебирая маленькими лапками, вышел рыжий, как солнышко, котенок.

— Маленький, хорошенький, иди сюда… ну, иди ко мне, — ласково поманила его Анель.

Котенок пискнул, опасливо покосившись на приблизившиеся руки, но потом, уткнувшись в её пальцы мокрым носом, убедился, что его не обидят. Девочка трепетно и осторожно взяла на руки крохотное существо. Котенок с удивлением посмотрел на уходящую из-под лапок землю, а потом перевел любознательный взгляд на Анель.

Девочка отнесла его в комнату. Там её нашла Кера и, заметив пушистого гостя, спохватилась и принесла ему молока в блюдце. Когда же котенок был накормлен и умыт, вернулись другие жительницы комнаты, которые очень обрадовались новому соседу. Однако мадам Мариам первое время не разделяла общего желания оставить котенка в общежитие, но, когда это рыжее создание стало сладко ворочаться на кровати, подставляя мохнатый животик, ее мнение изменилось. Было решено оставить котенка.

С тех пор котенок Шуня стал незаменимым членом женского общежития, который каждый день дарил девушкам тепло пушистой, гладкой шерстки и умиротворенность от мерного, довольного урчания. Он любил гулять в восточном саду близ общежития и сумел подружиться с дедушкой Фанвиром. Когда старичок заканчивал работу, он составлял ему молчаливую компанию, сидя рядом с ним на скамейке. В такие моменты между котенком и стариком создавалась душевная атмосфера покоя. Они будто отделялись от той суеты, что наступила во дворце с подготовкой к шумному празднику…

Глава 4. Шум праздника

Чем ближе был фестиваль, тем красивее становился дворец и город. Вот уже оставались считанные дни до торжества, и всё вокруг дрожало от праздничного предвкушения. Куда ни пойдешь по городу, всюду увидишь цветы, выглядывающие на тебя то из окон, то из прилавков, то с крылечек домов. Между домами появились цветочные гирлянды и украшения, а на веревках повесили яркие фонари, которые должны будут освещать город в ночь фестиваля.

Взволнованные девушки старались подобрать себе самые красивые платья, самые яркие ленты и самые красивые цветы. А парни, смотря на их улыбки и сверкающие глаза, уже мечтали, как заполучат венки своих красавиц. Конечно, их сентиментальные мечтания не разделяли шумные юркие мальчишки, которым бой на палках с другими соседскими задирами был предпочтительнее всей этой «романтической чепухи».

Во дворце завершались последние приготовления. Золла с интригой в голосе рассказывала подругам про фантастический торт, который она со всем кухонным штабом собирается подать на праздничный стол. Рарита втайне от строгого взгляда мадам Мариам заканчивала шить платья и себе, и, конечно же, Кере, и другим девушкам, которые очень просили её об этой услуге, полагаясь на её мастерство и утонченный вкус. Акалия же с сильнейшем и одновременно милым смущением рассказала, что её молодой человек, который в прошлом году забрал у неё венок, изъявил настойчивое желание провести праздник только с ней, в уединение и нежности. Золла на это откровение подруги только одобрительно кивала. Кера с приближением заветного дня все больше волновалась. Свое волнение она никому не объясняла, так как причины были известны для её драгоценных и понимающих подруг. Всё дело было в мятежности юного сердца, трепещущего от неразделенной любви и надежды на счастье.

Слушая планы девочек, Анель без труда решила, что будет делать на празднике. Разумеется, пойдет без венка — рано ей ещё, — платье ей обещала предоставить Рарита, а новость о танцах на главной площади никого не оставила равнодушной. Анель ещё не забыла тех уроков танца, данных ей во дворце, и поэтому считала, что и ей удастся хорошенькой повеселиться.

Идя по длинному и тщательно вычищенному коридору, Анель несла новые простыни в комнаты служанок. От неё не отставал Шуня, весело мяукая. У него тоже была своя миссия — необходимо было переловить всех солнечных зайчиков. С этим рыжий охотник блестяще справлялся. Вот и нужная дверь. Анель постучала, с трудом удерживая многочисленные простыни. Ей открыла знакомая служанка. Она освободила девочку от ноши, а после благодарности вдруг сообщила ей:

— Кстати, тебя искал Фанвир. Кажется, ему требуется твоя помощь.

— Я с радостью помогу, — отозвалась та. — А где сейчас дедушка?

— Он должен быть в восточном саду, где и всегда.

Не теряя больше ни секунды, девочка поспешила в сад. Котенок и тут от неё не отставал.

Когда они вышли в сад, у Шуни будто второе дыхание открылось. Куда он только не совал свой нос! Пока Анель искала доброго садовника, он успел проверить каждую клумбу, испугать каждого воробья, убежать от разозленного шмеля и окончательно перепачкаться в земле. И переделав все эти важнейшие дела, он довольный вернулся к девочке.

— Вот неугомонный, — всплескивала руками Анель при виде котенка.

Почувствовав, что ей не понравилось сочетание черной земли и его рыжей шерсти, Шуня игриво завалился на бок и подставил пушистый животик. Это был беспроигрышный прием, разбивающий все зреющие укоры. Вздохнув, обезоруженная Анель взяла котенка на руки, простив ему маленькие шалости. По пути она пыталась сбить приставшие к его шерстке комочки земли, сетуя о том, как Кера старательно его купала и вычесывала, а он давай по кустам лазить. Поддавшись её безобидным наставлениям, Шуня довольно мурлыкал. А спустя немного времени они нашли дедушку Фанвира.

— Вот ты где, Нелечка, я уже тебя заждался, — сказал тот, выйдя ей на встречу.

— Здравствуй, дедушка! — с улыбкой поприветствовала его девочка. — Чем я могу тебе помочь?

— Дело-то тут пустячное, но для такого ветхого старика непосильное. Нужно деревца новые подвязать, чтоб не погибли маленькие, а у меня всякая веревочка из пальцев-то выпадает, — со вздохом рассказал Фанвир.

— Милый дедушка, какая бы не потребовалась помощь, я всеми силами постараюсь исполнить твою просьбу, — тепло ответила Анель.

Старичок приободрился и улыбнулся в ответ.

Вместе они быстро справились с работой. Саженцам яблонь теперь были не страшны ни ветры, ни дожди, ни быстро бегавший Шуня, который отнесся к процессу подвязывания яблонь с большим интересом и энтузиазмом. Даже после того, как Анель поиграла с ним, дразня беленькой веревочкой его охотничьи инстинкты, энергии в нем не убавилось.

Когда же они шли по саду в сторону дворца, девочка заметила большую зеленую поляну, покрытую белым куполом и окруженную белыми цветами.

— Что это за место, дедушка? — спросила она, удивляясь этой красоте.

— Эта беседка — дом для семьи Свободы, — отвечал старик, не тая.

— Дом? Для семьи Свободы? — удивилась Анель, вспоминая своего избавителя от тирании Ведьмы побережья.

— А как же? Всем нужна семья. Свобода вернется вместе с ними в праздник, отдохнет, и снова отправится путешествовать по мирам и другим временам, ища несчастных и спасая их от страданий.

— А кто его семья?

— Эк, какая оказия! Про листочки и цветочки я тебе рассказал, а про наших благодетелей — нет. Ох, память, память…

— Ну же, дедушка, расскажи!

— Погоди, погоди, милая, дай все хорошенько припомнить, — весело стал умолять старик любопытную девочку. — В те далекие времена, когда Свобода был ещё молодым пострелом, он то и делал, что гулял себе в волю, где вздумается, без цели и смысла. Правда, когда с Виралдом приключилась беда, он направил все свои силы на то, чтобы среди сотен миров найти средство, которое бы избавило того от мучений. И в те дни поисков он встретил свою Любовь. Влюбился он в неё без памяти! Уж не знаю подробностей, не привык любопытствовать, но с тех пор Любовь стала спутницей Свободы, принадлежа ему одному, своему мужу. Счастливее пары я не видел! С ней Свобода наконец-таки набрался уму-разуму, перестал слоняться повсюду, а Любовь посвятила всю себя и ему, и их детям. Прелестные ребятишки, скажу я тебе. Назвали их Радость и Доброта. Вот увидишь их на празднике и сразу поймешь, что их имена самым прямым образом отражают их характеры.

Услышав рассказ дедушки, Анель стала ждать фестиваля Цветов ещё с большим нетерпением. За мыслями о том, какие же из себя Любовь, Радость и Доброта, девочка не заметила, как вышла из сада.

«Наверное, Любовь очень красивая, — мечтательно размышляла она. — Я уверена, что в моем королевстве не было таких лошадей, превосходящих её по красоте, иначе бы они обязательно оказалась в нашем дворце. Разумеется, королю предоставляется все самое лучшее. Да уж, мой отец был достоин самых лучших скакунов только за то, что он терпел все мои капризы и любил такую взбалмошную дочь».

От этих мыслей Анель почувствовала вину, которая отразилась на её грустной улыбке. Она любила отца, но сказать ему об этом уже не могла.

Задумчиво бредя, Анель приближалась к тому месту, где надеялась найти мадам Мариам и попросить у неё какую-нибудь работу для себя. И вдруг, не заметив, столкнулась с кем-то, выходящим из-за угла.

— Глупая девка! — пронзительный крик вырвал девочку из её мыслей. — Ты, что, не видишь, что я здесь иду?

Анель возмущенно подняла глаза на того, с кем ей не посчастливилось столкнуться. Это был Зиград, приближенный Виралда. Но она его не узнала. На фоне дедушки Фанвира он показался девочке безобразным стариком, не достойным ничего, кроме презрения. Желание извиняться перед ним у Анель безвозвратно пропало, когда Зиград стал продолжать свою тираду:

— А, так ты та самая принцесса-служанка, что так ловко затесалась в доверие к господину! И что же ты тут высматриваешь, а?

— Ничего, — резко ответила та. — Я иду к мадам Мариам за поручением.

— А, так у тебя нет работы. Так-то ты благодаришь нашего господина за его щедрость и долготерпение?! Иди работай, бездельница! И чтоб глаза мои больше тебя не видели!

— Удивлена, что ты до сих пор что-то видишь, старый хрыч, — бросила Анель, в которой проснулись доселе дремлющие королевские повадки.

Она обошла Зиграда с высоко поднятой головой и ускоренным шагом. Однако ни гордости, ни торжества победителя она не почувствовала. Вместо них было гадкое ощущение, что она натворила нечто противоестественное ей и это теперь не исправить. Но обвинять себя она не стала, просто решила в следующий раз ни за что не попадаться злому старику на глаза.

Возможно, этот довольно-таки неприятный случай и забылся, если бы на другой день Анель вновь не повстречалась бы с Зиградом. Ей поручили сменить воду в большой кадке, которую она несла с большим трудом. При каждом её шаге грязная вода грозилась выплеснуться прямо на платье. Чтобы этого не произошло, девочка шла очень осторожно, но быстро, чтобы не поддаться соблазну бросить противную ношу прямо посреди дороги. И по причине того, что её взгляд был больше заинтересован движениями грязной воды, Анель упустила из виду так не кстати лежавший камень. Встреча с ним сопровождалась испуганным визгом, падением кадки и расплескиванием всей мутной воды. Но за тем к своему необъятному удивлению девочка услышала возмущенный голос:

— Ах, ты, криворукая девчонка! Да как ты посмела, дура! Ты испортила мои любимые туфли!

Зиград был в ярости. Анель была довольна. И удовольствие её было злым и отвратительным. Схватив упавшее ведро, она убежала прочь, слыша за спиной ругань. Но та только ублажала её злорадство.

«Так ему и надо! — хихикала она про себя, убегая. — Нечего было оскорблять меня. Я ведь королевских кровей, а он какой-то уродливый старикашка без роду и племени, не имеющий права и взглянуть на меня!»

И вдруг её сердце кольнул немой укор совести.

«Королевских кровей… Ну, да, я принцесса… в своем мире… здесь я служанка. Но это же не значит, что я заслуживаю такого обращения к себе! Или значит? Заслужила ведь… Ха, зато теперь пусть он походит в мокрых туфлях!… Может, стоит извиниться?»

До колодца она дошла в полном смятении. С одной стороны, остатки гордости не позволяли распинаться перед неприятным ей человеком, а с другой, проснувшаяся совесть не унималась. Анель так и не решила, как правильно нужно поступить.

Вечером, когда работа была закончена, Анель повстречала Керу, которая заметила её необычное состояние. Девочка не стала открывать ей настоящей причины и сослалась на волнение от предстоящего праздника. Девушка мягко погладила её по голове и поделилась, что и сама не может успокоить волнующееся сердце, ждущее чего-то волшебного и чудесного.

— Я сегодня, наверное, не усну, — призналась Кера, смеясь. — Столько мыслей в голову лезет, а воображение так играет, что сил моих не хватает унять её. Завтра непременно что-то случится!

До комнаты они дошли вместе. Там их уже поджидали Золла, Рарита и Акалия. Завидев их, девушки оживились, а красивая Рарита вдруг с трепетом и нетерпением спросила Керу:

— Ну, что? Мадам Мариам нет поблизости? Можно доставать свечу?

— Нет, мы её не встретили, — охотно ответила та, заразившись её веселым волнением.

— А в чем дело, девочки? — поинтересовалась Анель, закрыв за собой дверь.

— Ничего криминального, милая, просто маленькая женская традиция, — засмеялась Рарита, подлетев к своему комоду.

Через мгновение перед взглядами девушек представилась большая, толстая свеча. Рарита поставила её на подсвечник, на пол в центре комнаты, и грациозно села на колени рядом с ней. Все четверо последовали её примеру, образовав вокруг маленького источника света круг.

— Золла, расскажи Анель нашу легенду, пока солнце совсем не село за горизонт, — попросила её красавица.

— И вновь мне выпала эта почетная миссия, — важно улыбнулась толстушка и, посмотрев на растерянную девочку, начала свой рассказ: — Давным-давно жила на свете девушка, звали её Хаана. Была она красива, как цветок, добра, приветлива, по-детски наивна и весела. Отец её был богат, имел всё, что душе было угодно. Но среди всех сокровищ, больше всего он дорожил своей дочерью. Любил он её сильно и нежно, баловал, журил за шалости, но всегда прощал. И на её совершеннолетие он подарил ей огромный сад, в котором цветы никогда не увядали, а деревья всегда стояли со спелыми плодами. А вместе с садом пришли и женихи. Каждый из них был под стать ей: красив, богат, благороден. Но не хотела Хаана идти замуж ни за одного из них. От их настойчивого внимания она сбегала в свой прекрасный сад, где её никто не мог найти, ведь только она знала его самые потайные места. И однажды, прячась от надоедливых поклонников, она встретила незнакомца. Он не был похож ни на одного из её женихов. От него веяло холодной отрешенностью от всего мира, а во взгляде золотых глаз виднелась таинственная душа. Хаана влюбилась в него с первого взгляда. Они разговорились, и с тех пор девушка забыла про еду, спокойный сон, перестала обращать внимания и на отца, и на женихов. Все её мысли были об удивительном незнакомце. Она искала его, ждала встречи с ним, а когда они вновь встречались, ей казалось, что она самая счастливая девушка на свете. Но не знала глупая, что возлюбленный её был Змеем, питающийся кровью своих жертв. В пылу искренней, но слепой любви, Хаана призналась ему в своих чувствах, а тот победно ухмыльнулся, обратился Змеем и выпил её кровь. Холодное тело несчастной девушки нашли в вечно цветущих хиганбанах, которые после стали называть «цветами смерти». А в память о Хаане и о её любви люди устраивают праздник Цветов. И вот чтобы на празднике к девушкам не подкрался Змей, они стали устраивать обряд — зажечь на закате свечу и после того, как воск начнет таять, капнуть его себе на шею, куда Змей укусил Хаану. Если эта капля воска скатится вниз, то не тронет тебя Змей, а если сразу же застынет и пристанет к коже, то остерегайся незнакомцев, зовущих тебя на танец…

— Это, конечно, все сказки, Нелечка, но уж больно мне не хочется в этом году повстречаться со Змеем, — брезгливо заметила Рарита.

— Мда, таким-то красоткам в первую очередь бояться надо, — подхватила Золла.

— Всё, солнце зашло. Давай, зажигай свечку.

Новорожденный огонек жизнерадостно затанцевал на фитильке. Тени от сидящих рядом с ним девушек упали на кровати, на стены, на комоды. Они дрожали вместе со сбивчивым дыханием молодых красавиц, восторженных и напуганных внезапно опустившейся темнотой, в которой скрывалось нечто неизведанное и таинственное. Ощущалось, будто из этой тьмы кто-то смотрит на тебя, наблюдает со спины, хочет прикоснуться… Анель поддалась этому необъяснимому трепету. Тут же к ней пришла вера в то, что действительно существовала прекрасная Хаана и Змей, который до сих пор блуждает где-то поблизости и желает утолить свою жажду. Она уже не задумывалась о том, что эта вера основывается лишь на выдуманной кем-то легенде, герои которой являются простым плодом воображения.

Наконец воск начал таять. Первая беленькая капелька скатилась на дно подсвечника. Рарита дрожащими руками взялась за холодную серебряную ручку и поднесла свечу к Акалии. Та быстро убрала волосы, открывая нежную кожу на шее. Горячая капля обожгла её, но тут же скатилась вниз по плечу, пророча ей счастье. И тут же на пересохших от волнения губах растянулась робкая улыбка. Потом Золла подверглась нехитрому испытанию, успешно завершенному. После неё Рарита наклонилась над Керой и, будто стараясь повлиять на судьбоносный исход, капнула воск на шею гораздо выше плеча. И на всеобщую, тайную радость капля юркой змейкой скользнула на краешек платья.

Подошла очередь Анель. Ей было трудно даже самой себе признать в том, что тогда её схватило тревожное чувство, не сочетающееся с общей атмосферой происходящей женской шалости. Она так же, как и другие, подставила шею под свечу, убрав волосы, и через миг ощутила на коже обжигающую бусину воска. Девочка чуть вздрогнула от испуга и из-за этого воск скатился к ключице и… застыл. Тогда-то Анель испытала тот самый суеверный и ничем неоправданный страх. Вроде бы ничего страшного не произошло, всего лишь воск не вовремя застыл, но всё же неприятное предчувствие не отступало. Рарита нашла в этом происшествии нечто мистическое, Золла лишь удивилась, а нежная Акалия почему-то побледнела…

Утром Анель разбудило настойчивое мяуканье Шуни. Он не успокоился, пока девочка не открыла глаза. Она погладила котенка, успокаивая его, и оглянулась. Её подруги всё ещё спали. Не смея нарушать их покой, девочка соскочила с кровати и налила Шуне молока из кувшина — его теперь каждый день приносила Золла с кухни вместе с угощениями для пушистого обитателя общежития. Воспоминания о прошлой ночи неожиданно всплыли в её памяти, принося с собой тревогу и смятение. Анель осторожно коснулась того места, где застыл воск, и будто вновь ощутила его неприятное жжение.

Сзади неё послышалось какое-то движение. Это девушки стали просыпаться.

— Доброе утро, — желала она всем.

— Утречка, — отвечали её девушки.

Почти весь день прошел в оживленной подготовке к праздничному вечеру. По милости Виралда, все работы были закончены к полудню, и благодаря этому прелестные служаночки смогли потратить отведенное время на себя любимых.

Рарита торжественно вручила своим подругам их наряды. Те были в восторге! Рарита, как юная законодательница моды, сумела учесть все предпочтения своих клиенток и добиться изумительных результатов. У Акалии было белое воздушное платье с голубыми лентами и широким поясом, подчеркивающим хрупкую талию девушки. В нем она казалась маленьким ангелом. Платье Золлы, богатое бардовыми и золотыми оттенками, придало ей ту аристократичную твердость и силу, которая порой скрывалась за её вольным нравом. Сама Рарита предпочла более женственные, пастельные сиреневые тона, прекрасно сочетающиеся с её золотыми волосами. Для Анель было приготовлено желтое платьице, с кружевными рукавами и красивыми сборками у такого же кружевного пояса. В нем она была похожа на маленькое солнышко, искрящееся детской наивностью и игривостью.

А Кера надела то, что Рарита называла «шедевром своего воображения». Платье её было легким, простым на вид, но элегантным и красивым. Оно было сшито из белой и зеленой ткани, подходящей под цвет её сережек. У него был неглубокий вырез на груди, украшенный серебряными узорами, рукава расширялись у локтей, а небольшие складочки делали очертания её фигуры более манящими и привлекательными. Но лучше всего платье дополняли не сережки, а венок из чудных цветов и лент.

— Вот теперь красавица, — сказала Рарита, надев на Керу венок.

Девушка тепло улыбнулась, оглядывая себя. Её улыбка и блеск глаз отражали все то спокойствие, нежность, легкость и простоту, которые наполнили её сияющую душу.

Солнце село! Фонари зажглись, музыка заиграла на площади, люди оживились — праздник начался!

Анель в веселом удивление оглядывалась по сторонам, попав в головокружительный праздничный поток. Впереди неё шли подруги, такие же радостные и улыбчивые, как и все вокруг. На главной площади было множество народа, гремела веселая музыка, а от запаха цветов и еды кружилась голова. Оказавшись здесь, девочка боялась потерять подруг из виду. Тогда она в детском и беспомощном порыве ухватилась за руку Керы. Та обернулась и, улыбнувшись, покрепче сжала её ладошку. К Анель тут же вернулась радость, на миг вытесненная растерянностью.

Девушки пробрались в самую гущу собравшейся толпы, и прежде, чем Анель успела что-то понять, они протолкнули её вперед. Девочка удивленно посмотрела на ленту, растянутую перед ней. Только потом она поняла, что люди собрались около входа огромного портала. Из возбужденных разговоров горожан она узнала, что через этот портал в мир Бескрайних равнин должны были прийти почетные гости. А этой лентой была ограждена широкая часть площади, по которой должны были пройти гости прямо к почетному возвышению, где Анель заметила самого Виралда. Также от её взгляда не укрылось то, что девушек собралось больше не у портала, а около возвышения. Как бы невзначай. Вспомнив о главной цели праздника и о дружном заговоре девушек, Анель нашла в толпе Керу и подмигнула ей, указывая в сторону вышедшего Владыки. Керолла, привыкшая к её шалостям и воспринимающая это как детскую забаву, улыбнулась ей. Ей уже давно была известна причина такого пристального внимания всех девушек к пьедесталу.

Неожиданно портал начал сиять ярким белоснежным светом, с небес стали падать лепестки роз, и Виралд громко произнес:

— Друзья мои, поприветствуйте наших гостей!

Под оглушительные аплодисменты и восторженные крики на площадь вышел Свобода. Анель даже не представляла, что так соскучилась по нему. Выкрикивая его имя, девочка махала ему рукой. Тот заметил её усердие, и радость встречи заиграла в его глазах. Портал снова засиял за ним, но теперь уже теплым, алым светом. И через миг девочка наконец увидела ту, которой принадлежало сердце вольного коня. Она увидела Любовь. Избранница Свободы была прекрасна. В гриве её танцевал огонь, но не тот, который сжигал все на свое пути, а тот, который согревал остывшие сердца. Каждая её черта, каждый изгиб изящного тела были наделены непередаваемой красотой, которую можно только увидеть или почувствовать, но не вообразить. Любовь озарила всю площадь своим присутствием, зажгла огонь жизни в людях. А за Свободой и Любовью выбежали их дети — Радость и Доброта. Молодые, бойкие жеребята забежали сначала вперед родителей, сгорая от любопытства, а потом, вдруг вспомнив о хороших манерах, прыгнули обратно к ним. Радость, рыжегривый конек, держался около отца, а Доброта, женственная лошадка с гладкой розоватой шерсткой, шла подле матери. Радость до такой степени старался подражать любимому отцу, величественно и свободно идущему вперед, что даже важно вскинул маленькую головку. Заметив его старания, Свобода довольно улыбнулся. Виралд сердечно поприветствовал своего друг и его семью.

Из портала выходило ещё много гостей из других миров. Среди них Анель даже увидела Ведьму побережья. Все такая же старая и ворчливая она не вызвала у девочки ни злобы, ни ненависти. Смотря на неё, бывшая принцесса чувствовала какую-то благодарность, смешанную со снисходительностью младшего к старческим странностям старшего. Вот, мол старушка, злюка и ворчунья, но она спасла её из морской пучины, вырвав из лап смерти. И Анель не показалось странным то, что, когда Ведьма обратила на неё свой придирчивый взгляд, она склонила перед ней голову. На морщинистом лице вдруг изобразилось искреннее недоумение, которое старушка быстро скрыла под неразборчивым ворчанием. А девочка продолжала смотреть ей вслед, пока Виралд не взял почтенную подругу под руку и не проводил её к другим гостям.

— Ишь, как принцесса-то принарядилась! Много же ты ей позволяешь, Виралд. Живет у тебя задарма, да ещё и на праздниках гуляет, — скрипела старуха.

— Вот тут ошибаешься, моя милая, — с уважением заметил Владыка. — Анель стала моей служанкой в тот самый день, как прибыла сюда. Причем эта была не моя идея, а её личное пожелание.

— О как, — хмыкнула Ведьма, — похоже, хоть чему-то я её научила.

— Ваши методы воспитания на ком угодно след оставят.

— А-то! — самодовольно заметила та. — А тебе бы, красавец, давно пора хозяйку найти. Вишь, даже наш белогривый пострел нашёл такой самородок, а ты все в одиночку гостей принимаешь.

Виралд ощутил зарождение трудной темы и поспешил мягко направить разговор в другое русло.

Анель на секунду прикрыла глаза, прислушиваясь и к себе, и к тому, что творилось вокруг. Она прислушалась к голосам подруг, радостных горожан, к переливам музыки, и приятное тепло разливалось по её сердцу. Она чувствовала жизнь, пульсирующую вокруг бесконечным потоком и отдававшуюся гулким ритмом сердца. Тудум-тудум-тудум! Она поняла, что любит этих людей с их пороками и светом, любит эту жизни с её лишениями и подарками, и хочет узнать больше, постичь её тайны. Разгадать, как в человеке объединяются ужасные грехи и самые глубочайшие, святые чувства? Понять, почему одних жизнь калечит, а других благословляет? И что вообще такое жизнь? Есть ли на это окончательные ответы? Анель задумчиво улыбнулась:

«У всякого вопроса или события есть и две, и три, и четыре стороны правды. Нельзя сказать о чем-то однозначно. Мир многогранен и этим прекрасен. Может быть, в нем и совершенно плохих людей не существует…»

Её мысли прервались вновь раздавшимися овациями и приветствиями. Девочка открыла глаза. Из портала вышел величественный мужчина, широкий и могучий, способный напугать любого одним своим видом, если бы сейчас на губах его не играла дружелюбная улыбка. Девочка почувствовала, как спало её внутреннее напряжение, когда она увидела её. Из речей горожан она узнала, что это был Морской Властелин. Да, в нём определенно было и то, что заставляло вытянуться в струнку при встрече с ним, и то, что внушало доверие и чувство защищенности.

И за ним шёл тот, из-за которого сердце Анель пропустило удар… За Морским Властелином шёл его наследник — Хозяин бурь.

— Рад приветствовать Морского царя и принца в своих скромных владениях, — шутливо произнес встретивший их Владыка.

— Здорова, Виралд! — хлопнул его по плечу Царь. — Как твои дела?

— Благодарю за беспокойство, Шинен, друг мой. Дела идут спокойно и бури пока не намечалось, — при этих словах Виралд перевел многозначительный взгляд на принца. — Так ведь, Кайрен?

В глазах Хозяина блеснул угрожающий огонек. Ему было достаточно и этой перемены в голосе Виралда, чтобы понять, что тот знает о затонувшем корабле принцессы Зэрила.

— Не будет, — насмешливо ответил Кайрен. — По крайней мере до того момента, пока кому-нибудь не вздумается муть мне воду.

— Об этом тебе нечего переживать. Для тебя здесь нет врагов.

Тот ничего не ответил, пожав протянутую руку Владыки.

«Я знаю, что ты здесь», — вдруг прозвучал голос в голове Анель.

Она узнает его из тысячи. Он нашёл её. Девочка ощутила, будто снова тонет в бескрайней толще чёрной воды. Она вспомнила то отчаяние, что тогда испытала, и тишину… гробовую тишину. Анель попятилась, гонимая паническим страхом. Сердце кричало, сжималось в испуге, воздуха не хватало.

«Вот ты где, глупая девчонка!… Из-за таких, как ты, я и разочаровался в людях!… Я знаю, что ты здесь!…» — этот голос эхом отдавался в голове, приумножая её ужас.

И она бросилась прочь.

Глава 5. Лёд и Змей

Анель бежала, не разбирая дороги. Страх гнал её все дальше и дальше от портала, от площади. В голове крутился вопрос, звенящий плачущим голосом: «Почему он здесь? Почему он здесь?»

Девочка не ожидала, что в её душе остался такой страх, связанный с образом Хозяина бурь. Воспоминания о том ужасном шторме посещали её чуть ли не каждую ночь, но они были не так страшны, как явь. Она видела в его голубых глазах не спокойное море, а глыбы льда, готовые заточить её навеки в ледяном гробе. И она бежала от него, как от смерти, даже до конца не понимая причины появления этой холодной ненависти.

«Оставь меня, оставь! Я не причинила тебе никакого вреда! — твердила Анель, мысленно обращаясь к Хозяину бурь и чувствуя, будто тот преследует её. — Оставь, не мучь меня! Я ни в чём не виновата!»

«Ошибаешься, — с холодной злобой ответил Кайрен. — Вспомни своего отца, вспомни своих слуг, вспомни, как ты обращалась с ними, вспомни свою прошлую жизнь. Ты не ценила, что имела, и думала, что тебе все должны лишь по тому, что ты рождена принцессой. Неблагодарная, наглая, слабая. Мне противна мысль о том, что ты до сих пор существуешь. Лучше бы тебе было сгинуть в морской пучине!»

Анель зажмурилась, схватившись за голову. Она вжалась в угол какого-то дома, дрожа всем телом. Здесь уже не слышны было голоса толпы, музыки и аплодисментов, и девочка молила, чтобы её укрытия не нашёл её мучитель. Уставшие ножки уже не держали её. Анель сползла вниз по стене и приземлилась на теплый булыжник. Она все ещё не осмеливалась открыть глаз и отнять ладони от ушей, боясь вдруг увидеть перед собой Кайрена. С бледных губ её слетало торопливое и умоляющее: «Прости…»

Неизвестно, сколько бы она так ещё просидела, скрываясь ото всех в незнакомом переулке, если бы её одиночества не нарушил тихо подошедший незнакомец, ласково спросивший:

— Что тебя так напугало, солнышко?

Девочка в светло-желтом платье вздрогнула и подняла испуганные глаза на незнакомца. Но стоило ей увидеть теплый блеск его янтарных глаз, как страх тут же улетучился. Вместо него вдруг появилась какая-то муть, легкость в голове, говорящая о том, что с приходом этого приятного человека всё страшное осталось позади. Анель вдруг показалось, что не было никакого холодного и жесткого Хозяина бурь, не было и того шторма, и чёрной глубины, что всё это был лишь страшный сон, вызванный её шаловливым, детским воображением. Не было ничего, кроме прекрасных, золотых глаз со змеиными зрачками.

— А я… Я не помню, — протяжно и весело ответила девочка.

Незнакомец странно улыбнулся. Анель и не заметила, как в его глазах заиграл лукавый огонек.

На площади веселье было в самом разгаре. Музыка лилась ритмичным потоком, накрывая всех горожан, словно звенящая река. Вот уже ей в такт вторили дружные хлопки, яркие юбки красавиц взметались от бойкой пляски стройных ножек, атласные ленты манили взгляд разгоряченных юношей. Самые смелые из них уже поймали венки своих возлюбленных и, осчастливленные их смущенным и радостным соглашением, повязали ленты на свои и их запястья. Всё дышало праздником, счастьем…

Но Виралд не мог поддаться общему настрою. Что-то внутри его гложило, тревожило. Он оглядывал своих подданных, ища среди них кого-то или что-то, что могло бы послужить причиной необъяснимого чувства. Вроде бы всё было, как всегда хорошо: громко и раскатисто смеялся Шинен, Морской Властелин, держащий не первый бокал с вином, Ведьма побережья о чём-то с интересом толковала с рядом сидящей красавицей, угощаясь с ней чёрным виноградом, другие гости развлекались, кто-то уже ушёл танцевать, а кто-то остался продолжать занимательные беседы. Но вот взгляд его остановился на морском принце, Хозяине бурь. Кайрен отчужденно смотрел на пляшущих горожан, но при этом пытался делать вид, будто слушает свою милую соседку, которая с придыханием что-то ему рассказывала.

«Может это все из-за него?» — подумал Виралд.

Поднявшись со своего места, он решительно направился к своему другу. Тот без труда различил его приближающиеся шаги.

— Покорно прошу простить мою дерзость, Олайла, но я вынужден ненадолго украсть у тебя Кайрена.

— Ах, Виралд, ну что за спешка? — недовольно произнесла юная богиня, внутренне сдавшаяся перед обаятельностью Владыки. — Мог бы и попозже подойти.

— Тогда было бы поздно спасать меня от твоей болтовни, — резко заметил Кайрен.

Он вышел из-за стола, не считая нужным извиниться за свои слова.

— Прости его, Олайла, он сегодня что-то не в духе, — виновато улыбнулся Виралд.

— Не сегодня, а последние десять лет, — фыркнула обиженная богиня.

Тот не мог с ней спорить. Кивнув ей на прощание, он поспешил за удалившимся другом.

— Куда это он пошёл? — возмущенно спросила Рарита, заметив уход Виралда.

— Наверняка захотел поговорить с Хозяином бурь, — просто отвечала ей Кера.

— Да что же это такое? — сердито всплеснула руками красотка. — Он, значит, уходит в тайное место не с тобой, а с этим… этим… мрачным принцем! Это не входит в мои планы!

— Тут уж мы ничего не сможем поделать, Рарита.

— Нет уж, в этом году ты его очаруешь. Если охмурять, то бога!

— Раря, — одернула её девушка.

— Что, Раря? — передразнила её подруга. — Ты его любишь? Любишь, и это видно без бинокля. Он тебя любит? Непонятно. Так это нужно выяснить! Ну же, Кера, пошли за ними.

— Шпионить вздумала? — возмутилась Керолла.

— Ладно, тогда хотя бы подождем момента, когда они наговорятся друг с другом и разделятся. Виралд же после разговора наверняка станет возвращаться к гостям, так что будет шанс его перехватить и остаться с ним наедине.

План был заманчив.

— Тогда давай хотя бы Анель предупредим, чтобы она возвращалась в общежитие без нас.

— Хорошо, я её предупрежу, а ты иди быстрее за своим милым.

Рарита подтолкнула её в нужном направлении. Пройдя по инерции два неловких шага, девушка оглянулась на подругу. Решив для себя что-то, она вернулась и сказала, успокаивая недовольную красавицу:

— Я не боюсь идти за Виралдом, можешь так строго на меня не смотреть. Я хотела сказать спасибо за то, что ты для меня делаешь. Без твоей поддержки я бы не решилась на это.

Рарита была растрогана.

— Ладно тебе, я не сержусь. Просто иди к своей цели увереннее. Давай, вперед, шире шаг!

Когда она убедилась, что Кера ушла, Рарита пошла на поиски Анель. Но даже после того, как она обошла кругом всю площадь, она её не обнаружила.

— Золла, — девушка выцепила из толпы подругу. — Золла, ты не видела Анель?

— А разве она не с вами? — удивленно спросила та, тяжело дыша после быстрого танца.

— Нет, — покачала головой она. — Может она тогда с Акалией?

— Не может быть. Акалия же со своим милым…

— Вот это номер, — высказала Рарита, осознавая произошедшее. — Мы, что, потеряли нашу Нелю?

— О как! У семерых нянек дитя без глазу осталось!

— Такой юной леди опасно бродить по ночам в одиночестве, — заметил незнакомец, галантно подавая девочке руку.

Анель снова оказалась на ногах, но они её не слушались. Густой туман всё больше и больше обволакивал её разум. Тело ослабло, границы реальности размывались, её вело то вправо, то влево, будто пьяную. Но не вино было этому причиной.

Виралд догнал Кайрена в восточном саду. Тот почему-то остановился возле саженцев яблонь, которые с такой заботой подвязывала Анель вместе с дедушкой Фанвиром.

— Так старик ещё не бросил возиться с твоим садом, Виралд? — тихо спросил Хозяин бурь, удивляясь верности садовника своему делу.

Ответа не требовалось. Кайрен уже чувствовал на себе серьезный взгляд друга.

— Да, сад у тебя поистине прекрасный. Но как бы я им не восхищался, гости очень скоро заметят отсутствие хозяина торжества, так что советовал бы тебе не тянуть с разговором.

Виралд не узнавал своего друга. Казалось, совсем недавно они и их миры были неразделимы. Но всё изменил один роковой день. Раскололись такие крепкие и дружеские отношения, а между миром равнин и морей разверзлась пропасть.

— Ты так и не можешь забыть её, верно? — горько выдохнул Виралд, смотря в глаза, что сковал лёд.

— По-моему было бы странно забыть родную душу.

— И ты до сих пор мстишь за неё?

Кайрен злобно посмотрел на Виралда, будто предупреждая его следить за словами.

— Нет, это не месть. Это ненависть, — жестоко и ровно ответил он. — За её смерть я отомстил в тот же день, но сейчас я думаю, что те ублюдки ещё легко отделались. Ты не знаешь, каково это, держать на руках того, кого ты любил больше всего на свете, и чувствовать на руках тепло его крови… Знал бы ты, Виралд, сколько таких же уродливых, ничтожных людей, как и они, живут в моем мире. Давно бы затопил всю землю, очистил её от этой скверны, но отец и мысль о том, что все эти мерзкие туши будут разлагаться в моих морях, останавливают меня.

— Кай… — Виралд не верил своим ушам. — Почему ты так жесток? Ты покарал преступников, так не трогай невинных! В тебе не может быть столько зла… Я же помню, как ты хотел поскорее овладел своей силой, чтобы рыбаки, далеко отошедшие от берега, возвращались домой… чтобы бури обходили корабли стороной… чтобы люди не боялись океана, а любили его…

— Я тогда был ребенком, видящим только хорошее в людях. Смерть Коррал открыла мне глаза, и я увидел настоящую суть человека. Итак, это то, о чем ты хотел со мной поговорить? Тогда позволь и мне задать тебе вопрос. С каких это пор ты так размяк, что даешь приют ни на что не годным принцессам?

— Анель не достойна твоих слов.

— Эта девчонка должна была умереть.

— Думаешь, у тебя есть право выносить ей смертный приговор?

— Да!

— Ошибаешься. Забрать жизнь у человека имеет право лишь тот, кто её дал. Если ты ничего не давал людям, то не имеешь права что-либо у них забирать. Кайрен, послушай меня. Сейчас я говорю тебе не как друг, а как Владыка — если ты не прекратишь уничтожать человеческий род, то я пойду против тебя, отбросив всё, что нас связывает. Я остановлю твое безумство.

Хозяин бурь был поражен. В том, что Виралд говорил серьезно, сомнений не было. Кайрен понял это по его глазам.

Анель вдруг оступилась и чуть не упала, но очаровательный кавалер ловко притянул её к себе за талию. Голова пошла кругом, девичье сердце восторженно заплясало.

— Как тебя зовут? — бархатный голос ласкал слух, подавляя остатки подсознательного сопротивления.

— Не помню, — протянула Анель, вздыхая, но ничуть не огорчаясь утрате такой важной части самосознания.

Тот усмехнулся, высказав что-то колкое, но девочка не разобрала, что именно.

— А где ты живешь? Неужели во дворце Виралда?

— Да, — ответила Анель, удивленная осведомленности своего спутника.

— Не удивляйся, милая. Я догадался об этом по твоей сережке.

— А… сережка… — задумчиво протянула девочка, припоминая, откуда же у неё сережка.

«Сережка… Сережка… Зеленая… А отчего именно зеленая? Почему не красная? А я рубины люблю больше, чем изумруды… Или малахит… Но если мне нравятся рубины, тогда почему сережка зеленая? Она ведь должна быть непременно красной! Не понимаю, не могу вспомнить… Что со мной?»

— Такие сережки я везде узнаю. Они на редкость уродливые.

— Уродливые? — встрепенулась Анель. — Да, уродливые! — тут же гневно топнула она. — Я люблю больше золотые, а не изумрудные! Не хочу её носить!

Девочка с раздражением попыталась снять сережку, внезапно ставшую ей противной, но руки её не слушались.

— Хочешь я помогу тебе? — прозвучал в затуманенной голове мягкий голос незнакомца.

Её взгляд снова встретился с прекрасными змеиными глазами, и Анель тотчас согласилась. Теплые руки дотронулись до нежной кожи и освободили девочку от ненавистного украшения. Сережка упала, печально звякнув.

— Так ты ещё прекраснее, — довольно улыбнулся мужчина.

Анель млела от его легких прикосновений, от его голоса, взгляда. Всё в нем казалось ей божественно красивым. В голове появилась какая-то неестественная легкость, дурман, и она подумала, что это пьянящее чувство и есть любовь.

— Кто же ты? — тихо спросила она, боясь развеять приятный дурман.

Он улыбнулся и, наклонившись к её уху, произнес:

— Твой принц.

— Почему-то я так и знала, — смущенно отозвалась Анель.

— Хочешь, я увезу тебя в свое королевство, где ты будешь не простой служанкой, а королевой? Хочешь, чтобы к тебе снова обращались на «Ваше Высочество»?

«Ваше Высочество? — вдруг очнулось её подсознание. — Так обращались ко мне раньше? Да, точно… Я что-то припоминаю… Я ведь когда-то была принцессой…»

И эти мысли потянули за собой вереницу воспоминаний, которые пронеслись в её голове разноцветным ураганом.

«…именно потому, что ты принцесса, ты выйдешь замуж за принца Наарта… Вот ты где, глупая девчонка… Говорит это с такой гордостью, будто за свои заслуги стала принцессой… То, что ты повстречалась с Хозяином бурь, означает, что тебе как следует стоит подумать о своем королевском поведение… Я знаю, что ты здесь…»

Дурман начал рассеиваться, а на его место приходило тревожное чувство. Было ощущение, будто происходит что-то неправильное.

— Я давно искал такую чудесную девушку, как ты, Анель…

«Откуда он знает мое имя?»

— … такую красивую, милую, и с такой же родинкой, словно капля воска…

— Капля воска?!

Анель отпрянула от незнакомца. Голова прояснилась, она всё вспомнила, всё осознала.

— Ты… Ты Змей? — испуганно произнесла девочка, смотря в его хищные глаза.

— Умная девочка, — улыбнулся Змей, обнажая острые клыки.

Девочка бросилась прочь. Она бежала настолько быстро, насколько была способна. Кровь стучала в ушах, легкие горели, сердце неустанно кричало бежать ещё быстрее, ещё дальше, а глаза то и дело пытались найти преследователя. И они находили его каждый раз, когда Анель оборачивалась, пытаясь оторваться от погони.

— Куда же Вы, Ваше Высочество? — злобно смеялся за спиной Змей. — Далеко Вам всё равно не сбежать. Ваше Высочество!

— Нет, нет, нет! — кричала перепуганная девочки.

Она искала путь спасения, но переулки были больше похожи на бесконечный лабиринт. Шаги звучали всё ближе и ближе… Анель выскочила на незнакомую улицу и вдруг столкнулась с кем-то. Решив, что её настиг Змей, она в ужасе закричала.

— Анель, что с тобой? — трясла её за плечи взволнованная Рарита, привлеченная криками.

— Рарита! — радостно воскликнула девочка со слезами на глазах. — Спаси меня!

Керолла наконец нашла Виралда. Он стоял на том месте, где совсем недавно разговаривал с Кайреном. Хотя разговором это было сложно назвать, это было скорее похоже на объявление войны. Меньше всего на свете Владыка хотел враждовать с другом, но и допустить гибель тысяч людей от сумасшествия Кайрена он тоже не мог. Кера вдруг почувствовала, как в воздухе запахло дождем, и поняла, что Виралд чем-то огорчен.

— Виралд, — тихо позвала она его.

Мужчина, обернувшись, взглянул на неё с какой-то грустной, виноватой улыбкой.

— Прости, Кера, я сейчас вернусь.

— Брось, я пришла не за тем, чтобы к гостям тебя звать, — махнула рукой та.

А потом, приблизившись к нему, осторожно спросила:

— Вы… с Кайреном поссорились?

— Да, — тяжело вздохнул Виралд. — Его душу поглотила ненависть. Он просто ослеплен ею. Я боюсь, что он исполнит задуманное.

Кера увидела в глазах любимого скорбь. Желая разделить с ним эту боль, она взяла его за руку. Владыка сжал её ладонь и нежно поцеловал, прошептав:

— Если бы в то ужасное время ты не поддержала меня, я бы так же, как и Кай, сошел с ума от горя.

— Всё будет хорошо. Вы обязательно помиритесь, — уверенно произнесла девушка.

— Вот бы и мне каплю твоей веры, — грустно усмехнулся тот.

— Прости, я не знаю, как тебе её передать.

Виралд заметил, как красива была Керолла в этом платье и с этим чудным венком. Он легко провел рукой по её шёлковым волосам, в которых сияли алые ленты, и сказал:

— А ты будь всегда со мной, Кера. Может так ты подаришь мне частицу своей уверенности в прекрасное будущее.

Он беспрепятственно снял её венок, повязал один конец ленты на свою руку, а другой протянул ей.

— Я не только это хочу тебе подарить, — ответила Кера, обвязывая лентой свое запястье.

«Да где же эта Нелька?» — гадала Рарита, оглядываясь вокруг.

Она уже проверила и общежитие, и часть сада, даже дедушку Фанвира расспросила, но ни где не нашла маленькую подругу. Пробегая по пустой улице в сторону главной площади, девушка вдруг услышала перепуганные крики Анель. Недолго думая, она побежала на крики и тут же столкнулась с виновницей своих переживаний.

— Анель, что с тобой? — взволнованно спросила Рарита, держа девочку за плечи.

— Рарита! Спаси меня!

— От кого? Что случилось?

— Змей… Змей пришёл за мной, — дрожащим голосом сказала Анель, прижимаясь к подруге.

— Да ладно тебе, милая, это же всё…

Тут из-за поворота вышел мужчина, змеиные глаза которого горели хищным огнем.

— … сказки…

Рарита с удивлением смотрела на незнакомца. Он был ужасно красив, и в этом-то была вся проблема. От него хотелось бежать как можно дальше, не оглядываясь. Девушка, почувствовав угрозу, спрятала за собой дрожащую девочку.

— Эй, красавчик, заблудился? Могу показать дорогу, — выкрикнула она Змею.

Тот остановился, язвительно ухмыляясь.

— Не утруждайся, любезная. То, что я ищу, находится прямо за твоей спиной.

— Довожу до сведения — то, что находится за моей спиной, скрыто от всех злых духов.

Рарита вдруг с силой дернула за свою сережку, срывая её с уха. В глазах злодея показалось изумление и ужас. Кровь тонким ручейком потекла по шее и стала впитываться в красивую ткань платья девушки.

— Рарита! — охнула Анель, перепуганная за подругу.

— Не бойся, Анель, всё будет хорошо, — прошептала красавица.

Твердая рука выставила сережку перед врагом, словно это был разящий меч. И Змей попятился, неистово шипя:

— Чертовка, ты что творишь?! Убери это уродство!

Он в гневе рванул к ней, желая выбить из рук её оружие, но не тут-то было. Сережка вдруг вспыхнула белым светом, словно яркая звезда. И не было Змею от него спасения.

— Ползи, змееныш, обратно в свое гнездо, — торжествовала Рарита, чувствуя превосходство над ним.

Он заревел, переполненный злым бессилием. Свет гнал его прочь, и Змей не мог противостоять ему. Приняв свое истинное змеиное обличье, злодей исчез в сгустившейся тьме подворотни.

Как только враг отступил, погас и свет. Поняв это, Анель, упала на колени, подкошенная усталостью и внезапным облегчением.

— Вау, это было нечто! — засмеялась красавица, впечатленная произошедшим.

Рарита тоже вдруг почувствовала небывалое облегчение и опустилась рядом с Анель. Увидев её большие глаза, в которых всё ещё плескалось недоумение, она рассмеялась.

— Что, малышка, страшно было? — задорно спросила она, потрепав девочку по голове. — Да и я, честно сказать, испугалась. Но только — тссс! — об этом никому не говори, это будет наш маленький секрет. А о гаде этом я завтра Виралду скажу, пусть голову ломает над защитой барьера, — заключила она, надевая свою сокровище на другое, неповрежденное ухо.

— А если он вернется? — мелькнула трусливая мысль у Анель.

— В этом случае ты знаешь, что делать. Тебе Виралд сережку не просто так подарил. Погоди-ка, милая, а где она?

И тут Анель вспомнила о своей потере. Вместе с Раритой они нашли место неудачной встречи и отыскали драгоценный подарок Владыки, одиноко лежащий посреди улицы. Снова почувствовав приятную тяжесть на ухе, девочка не захотела больше расставаться со своей сережкой.

— Спасибо тебе, Рарита, большое спасибо! — залепетала Анель, поклонившись подруге.

— Я только рада была помочь, — улыбнулась та в ответ. — Пошли домой. Заодно расскажешь, как ты здесь очутилась.

— Вот оно что, — понимающе кивнула Рарита, выслушав девочку. — Да уж, приключения… Знаю этого Кайрена. Он, конечно, в моем вкусе, но от одного его взгляда у меня мороз по коже. Не удивительно, что ты от него сбежала.

— Я его ужасно боюсь, Рарита, — призналась Анель. — Когда я услышала его голос, мне захотелось закричать от страха. Он действительно хочет убить меня…

Маленькие ладошки напряженно сжались.

— Анель, никогда не показывай своим страхам спину. Побежишь, и они тебя настигнут. Кайрен страшен в гневе, но за его злостью может скрываться что-то иное. Вместо того, чтобы всю жизнь дрожать от ужаса при мысли о нём, лучше при следующей встречи заглянуть ему в глаза.

Этот совет девочке показался одновременно странным и разумным. С одной стороны, с чего Рарите вообще знать, что на душе у Хозяина бурь, а с другой стороны, если она не узнает, почему тот преследует её, то не найдет в жизни покоя.

— А с чего ты взяла, что его гнев — это лишь прикрытие для чего-то иного? — вдруг поинтересовалась Анель.

Девушка остановилась. В её ярких и дерзких глазах появилась печальная задумчивость. Глядя в небо, она будто решала, отвечать или нет. Но вскоре мысли её вернулись из событий далекого прошлого, и Рарита заговорила:

— Я слышала, что когда-то давно Кайрен и Виралд были лучшими друзьями. Они были настолько близки, что их миры стали единым. Но всё изменилось в один день… Старшую сестру Кайрена убили люди из твоего мира в погоне за жалкими деньгами. Её звали Коррал. Она была светом в царстве Морского Властелина. Она любила всех и любима всеми, особенно своим младшим братом. Добрая, отзывчивая и светлая принцесса… А умерла страшной смертью. В тот день Кайрен обезумел. Он больше не мог находиться в мире, где когда-то жила его сестра, и видеть то, что когда-то любила она. Он разорвал единый мир, бросив Виралда в одиночестве справляться со своей болью, которая отразилась и на мире Бескрайних равнин. Много лет здесь не было ничего, кроме снега, льда и мрака серых туч. Совсем недавно растаял снег и расцвела жизнь. Виралд справился с болью, что разрасталась в его душе. В этом ему помогли Кера и Свобода. А помочь Кайрену было некому…

Закончив, Рарита ушла в сторону общежития, оставив Анель размышлять в одиночестве. Девочку огорчила эта история, но она хотя бы пролила свет на многие вопросы. Медленно бредя по дороге, она вдруг вышла к восточному саду. Цветы уснули, укрытые ночной прохладой и мягкой тьмой. Его ровные, аккуратные тропинки теперь вели куда-то в даль, в ночную, загадочную пустоту. И Анель пошла по ним, не испугавшись этой тайны.

Тишина. Прикрыв глаза, девочка медленно вдохнула свежий воздух, наслаждаясь ароматами цветов, трав и остывшей земли. И тогда в душе её стало тихо. Захотелось просто остановиться, оглянуться вокруг и раствориться в этой спокойной красоте. Но мечтания её прервал выбежавший Шуня. Котенок весело мяукнул и, подбежав к ней, стал ласково тереться о её ноги, гулко мурлыча. Анель спокойно улыбнулась. Взяв проказника на руки, она вновь продолжила свой путь, чувствуя на груди тепло от рыжей шерстки.

Праздник подходил к концу. Близился рассвет…

Глава 6. История Любви

Девочка задумчиво шла по садовой дорожке вдоль клумб. В своем нежно-желтом платье она выглядела, словно фея этого сада, погруженного в летнюю, теплую и густую ночь. Вокруг было тихо. На миг могло показаться, будто она была одна во всем мире. Но это было не так…

На её руках мирно задремал Шуня, веселые горожане провожали вместе с Виралдом гостей, Золла и Акалия уже возвращались в общежитие, попутно делясь друг с другом своими впечатлениями от праздника, Керолла с волнением слушала объяснения Рариты насчет её раны на ухе, а Кайрен… Он возвращался в свой мир, в свои владения, решив про себя что-то окончательно.

Сейчас Анель была просто далека от этих трепещущих чувств, переживаний и шума. В душе её был покой. Такой необъяснимый, глубокий и непоколебимый. В неё словно вселилась сама ночь, царствующая повсюду. Девочка не боялась её силы, тьмы и бесконечной глубины. Но она напомнила ей о том страшном, чёрном дне, охваченном хаосом бури. Анель вспомнила ту тишину, ту черноту, которая поглотила её, когда тонула в непостижимо огромном море, и поняла, что всё произошедшее её больше не пугает.

«Почему я больше не чувствую страха? Почему у меня на сердце такой покой? — тихо спрашивала себя Анель, пытаясь отыскать ответы в своих ощущениях. — Тогда меня окружала тьма и тишина, и сейчас тоже… Так почему же нет ни тревоги, ни страха? Может ли это быть от того, что я узнала о существовании слабости Хозяина бурь? Может быть… Нет, скорее это от того, что тогда я была бессильна перед бесконечной тьмой и понимала, что мне никто не придет на помощь, а сейчас у меня есть дорогие мне люди, мое сердце полно любви к ним, и я чувствую в себе силы бороться. Да, скорее всего поэтому… — ответила себе девочка и блаженно улыбнулась. — Рарита права. В следующий раз я не убегу… Сестра Кайрена, Коррал… Хотела бы я с ней встретиться. Как же горько, что это невозможно».

Вдруг недалеко раздались голоса. Анель обернулась в их сторону, очнувшись от глубоких дум. Навстречу ей вышли двое беседующих мужчин. Первого она без труда узнала — это был дедушка Фанвир, а второго она видела впервые, но даже так он казался ей знакомым. Богатое белоснежное одеяние выдавало его сильное телосложение, из-под светлых волос, достающих до плеч, виднелись красивые глаза, отражающие многолетний опыт и мудрость. Вокруг этого человека витала мощь, которая вызывала ещё большее уважение к нему от того, что она была под его полным контролем. В разговоре с Фанвиром он не ставил себя выше него, а даже наоборот. По его дружелюбной улыбке можно было без труда понять, что беседа с милым стариком доставляет ему удовольствие. И как только Анель увидела эту улыбку, она догадалась, кто может быть этим человеком.

— Свобода?

Мужчина заметил её и приветливо улыбнулся. Они поравнялись.

— Здравствуй, Анель, рад тебя видеть, — поприветствовал её Свобода.

— Я тоже очень рада нашей встрече, — ответила Анель. — Доброй ночи, дедушка.

— И тебе, милая, — улыбнулся Фанвир.

— Свобода, что это за облик? Как необычно видеть тебя таким…

— Это мое настоящее обличье. Удивлен, что ты меня узнала.

— Признаюсь, сначала я даже засомневалась в своей догадке, — неловко ответила та.

У них завязался приятных разговор. По большей части они говорили о всяких пустяках, которые можно было обсуждать легко и непринужденно. А после дедушка Фанвир, весело извинившись, покинул их, объясняясь старческой слабостью, дающей о себе знать в столь поздний час. Попрощавшись с ним, Свобода вдруг о чем-то вспомнил и сказал девочке:

— Анель, у меня к тебе есть небольшая просьба…

Та подняла на мужчину слегка удивленный взгляд.

— Моя семья только сегодня вернулась домой, в мир Бескрайних равнин, и их одолевает любопытство — им хочется узнать, какой ты человек. И если ты не против, то прошу тебя навестить нас.

— Право, это неожиданно. Я не считаю себя настолько интересной и значимой личностью, чтобы заслуживать их внимания, но мне будет очень приятно познакомиться с ними, — вежливо ответила Анель.

Они шли недолго. Вот уже показалась крыша белой беседки, про которую ей рассказывал Фанвир. Оттуда слышался детский смех и красивый женский голос. В этот момент Анель заметила такую нежную улыбку на лице Свободы, какая может появиться только у любящего родителя, предчувствовавшего встречу со своими детьми. По мере их приближения, голоса становились яснее, уже можно было разобрать слова.

— Доброта, догоняй! — задорно бросил мальчик.

— Радость, подожди, не мне с тобой соревноваться! — крикнула ему вдогонку маленькая девочка. — Мама, скажи ему, пусть он вернет веночек.

— Доченька, смотри, как ему понравились твои цветы. Пусть возьмет их.

— Ох, а попросить прямо он не может? Мальчишки…

Дойдя до места, Анель увидела счастливую семью. Бойкий, смелый мальчик оббежал сидящую на траве девочку, придерживая на рыжей голове красивый венок. Его сестра снисходительно уступила ему свое рукоделие, отчего он так радовался, и начала плести другой, тщательно высматривая подходящие цветы. За ними наблюдала их счастливая мама.

Наконец их заметили.

— Папа! — воскликнул Радость.

Он вместе с Добротой бросился к нему навстречу. Подбежавшие к Свободе дети обхватили его ноги и крепко к ним прижались. Их отец еле удержался от неловкого падения и слегка взъерошил им волосы.

Заметив стоящую рядом Анель, Радость удивленно посмотрел на неё. Доброта же, смутившись от присутствия незнакомки, спряталась за отцом и уже оттуда осторожно поглядывала на неё. И вдруг мальчик восторженно воскликнул:

— Наша! Она наша, Доброта! — запрыгал Радость.

Эти слова ввели Анель в заблуждение.

«Что это значит? Ваша?» — гадала девочка.

— Сынок, тише, не стоит так кричать. Познакомься, это Анель, принцесса королевства Зэрила из мира людей, — представил её Свобода.

— Ух ты! Так ты и есть та самая принцесса! — догадался мальчик, ещё больше удивляясь.

— Я принцесса в прошлом, а сейчас простая служанка во дворце господина Виралда, — спокойно объяснила Анель, дружелюбно глядя на него. — Приятно познакомиться, — сказала она, протягивая Радости руку.

А тот не растерялся и галантно поцеловал её ладонь.

— Мне тоже очень приятно, Анель, — ответил тот. — Прости, кажется, мои слова удивили тебя. Ты «наша», потому что я увидел в тебе добрую душу, в которой живет радость к жизни и любовь к ближним. Ты изменилась, Анель!

Она улыбнулась. Ей было приятно слышать такие теплые слова, но глубоко в душе девочка понимала, что если бы они встретились чуть раньше, то он бы такого не сказал.

— А что это у тебя на руках? — робко спросила подошедшая Доброта.

— Это котенок, его зовут Шуня, — мило ответила Анель. — Хочешь подержать?

Девочка кивнула и протянула ручки. Котенок, до этого заинтересованно следивший за происходящим, вдруг сам прыгнул ей в руки. Доброта ойкнула от неожиданности, а потом прижала к себе рыжее чудо. Шуня приветственно мяукнул, глядя на неё шоколадными глазами. Малышка заулыбалась. Теперь пришедшая незнакомка не казалась ей столь пугающе, а как раз наоборот.

— Меня зовут Анель, а тебя? — спросила она, осторожно присев рядом с ней.

— Я Доброта, — с застенчивой улыбкой ответила та.

Анель заботливо пожала её хрупкую ладошку.

— Благодарю, что навестила нас, Анель.

Девочка подняла голову, заслышав приятный голос, и увидела стоящую перед ней Любовь.

— Это честь для меня, госпожа, — ответила она, присев в реверансе.

Любовь обладала редкой красотой, простой и изящной, излучающей свет и тепло. Она была естественна и тем пленительно прекрасна. Анель не увидела в ней фальши, ярких красок, которые бросались в глаза, или натянутой слащавой улыбки, какие ей встречались на королевских балах средь светских дам. Её легкий стан покрывало воздушное платье сдержанных и гармоничных оттенков красного. В нем не было ничего отталкивающего, напротив, оно притягивало и удивляло своей одновременно и скромной, и изумительной красотой. Голос Любви был нежен, красив и тих. Любой, услышав его, проникался доверием к ней, чувствовал душевный уют и то, что если прямо сейчас подойдет, обнимет её, как мать, и расскажет о своем горе, то будет утешен, а не гоним прочь. Именно Любви девочке захотелось поклониться.

— Подними голову, дитя, я знаю тебя…

Девочкой овладел трепет.

«За что? За какие заслуги меня так приняли? Меня знает Любовь, но я… Я… Ничего не сделала для этого… Я эгоистичная и вредная девчонка… Я даже голову сейчас поднять не смею, не могу посмотреть ей в глаза, ведь я… Я…»

В опущенных к земле глазах заблестели слезы. Горький ком поднимался из груди, грозясь вырваться наружу вместе с рыданиями.

«За что? Мне нет прощения за мои недостойные поступки… Мне стыдно… Лучше уйду, не имею права находиться в её присутствии…»

На её подрагивающее плечо легла легкая рука, а волнения души успокоил тихий голос:

— Всё хорошо, Анель. Тебя никто не винит. Вот мы с тобой наконец-то встретились, позволь мне обнять тебя…

Всё. Не выдержала. Она плакала в объятиях Любви, освобождаясь от всех своих переживаний, от страха, боли потери и вины…

Анель сидела на скамейке в белоснежной беседке, положив голову на плечо Любви. Она отдыхала, но не телом, а душой. Здесь, окруженная цветами, она нашла успокоение.

Радость и Доброта играли с Шуней, крутившимся рыжим огоньком в мягкой траве. Он все никак не мог поймать снующую у него перед носом тростинку, которой так ловко управлял веселый мальчик. Доброта со смехом наблюдала за этим, сидя у отца на коленях.

— Дай теперь я поиграю! — попросила она у Радости, спрыгнув на траву.

— Маленькая ты ещё, того и гляди тебя Шуня с ног собьет! — бросил тот в ответ.

Девчушка недовольно топнула ножкой. Но не успела она возмутиться из-за несправедливости старшего братца, как её подхватили сильные отцовские руки. Доброта взвизгнула от неожиданности и восторга, увидев приблизившееся к ней ночное небо, а потом заливисто засмеялась, обнимая папу за шею маленькими ладошками.

— И меня, меня подкинь, папа! — тут же подскочил мальчик.

— Ишь какой хитрец, — усмехнулся Свобода. — Ты уж больно большой, боюсь, сил не хватит. А вот Доброта маленькая, я её хоть к звездам подброшу.

— Вот, значит, как, — Радость почувствовал воспитательный урок. — Да, ты прав, я уже совсем большой, а это веселье для маленьких. Я уже настолько вырос, что, наверное, тебя обогнать сумею!

— Ох и смел же ты, пострел, — взъерошил ему волосы отец.

— Давай наперегонки до старого дуба, — оживился мальчик. — Кто первый, тот… Тот…

— Тот получит от меня веночек! — договорила его сестра.

— Ну, раз ставки так высоки… — усмехнулся Свобода.

Он осторожно поставил на ноги улыбающуюся дочку и через секунду перевоплотился.

— Готов? — спросил он сына, ударяя могучим копытом по земле.

— Готов! — горячо ответил жеребенок.

И они, сорвавшись с места и понеслись быстрее ветра на другой конец мира Бескрайних равнин. Доброта проводила их взглядом, а после подбежала к матери и обняла её колени.

— Радость всё никак не угомонится, — весело проронила она, внутренне восхищаясь смелым порывом брата. — А он действительно сможет обогнать папу?

— Очень может быть, — ответила Любовь, приглаживая её красивые волосы. — Только твоему брату нужно немножко подрасти, чтобы папа и не подумал ему поддаваться.

— Только Радости не говори об этом, — хитро хихикнула девчушка.

Верная своим словам Доброта приступила к приготовлению приза для победителя этой спонтанной гонки. Она осторожно села на колени и провела ладонью вокруг себя по мягкой траве. Наблюдавшая за неё Анель сначала не поняла значения её действий. Но вдруг прямо на её глазах между травинками показались молодые стебельки. Они росли, возвышались, вот на них показались листочки, и совсем скоро раскрылись бутоны. Анель ахнула. Что за чудесная картина открылась перед ней! Маленькая, хрупкая девочка сидела среди нежных, ароматных цветов и, выбирая из них самые лучшие, плела пестрый венок. За своей тонкой работой она казалась лесной феей.

— Как же быстро растут дети, — с теплой грустью прошептала Любовь. — Кажется, будто только вчера ты держала их на руках, качая и напевая колыбельную, а сегодня они уже сами веночки плетут да с отцом силой меряются.

«Какие они счастливые! — вдруг подумалось Анель. — Я тоже хочу такую семью… Но её можно построить, только бесконечно любя кого-то».

— Любовь, — скромно обратилась она, — мне все не дает покой один вопрос… Как ты узнала обо мне?

— Я знаю всех, в чьем сердце я живу, — сказала Любовь, с нежной заботой взяв её ладонь. — Если ты полюбишь кого-то, то я узнаю о тебе, в каком бы из миров ты не жила. Я узнала о тебя, как только ты появилась на свет. Ты была такой хорошенькой малышкой. Нет, больше не думай о том, каким эгоистичным было твое сердце в прошлом, не кори себя за это. Если ты понимаешь свои ошибки, то это уже их искупляет. Да, в прошлом я занимала мало места в твоем сердце, но я все же жила в нем, горела хрупким огоньком. А сейчас… Чувствуешь мое тепло?

Девочка прислушалась к своим чувствам и заметила, что дышать ей становиться легче и приятнее. В груди у неё будто теплился огонек, согревающий и успокаивающий её.

— Да, — с тихим вздохом ответила Анель.

— Ты теперь другая, — сказала Любовь. — Теперь тебе многое стало по силам. Но если вдруг тебе понадобится моя помощь, позови меня, и я не оставлю тебя.

— Спасибо… — только и смогла выронить Анель, чувствуя, как снова к горлу подкатывают благодарные слезы.

— Ох, милая, не надо плакать. Я хочу видеть только твою прелестную улыбку. Может быть есть то, что волнует тебя? Скажи мне, и я помогу.

Та ненадолго задумалась и, решив довериться ей, проговорила чуть взволнованно:

— Хозяин Бурь… Ты знаешь его?

Любовь тяжело вздохнула.

— Знала. Он уже не наш. Он отверг меня когда-то, и им завладела Ненависть…

— Это из-за?… — Анель вздрогнула от страшной догадки.

— Да. Его сестра погибла от рук человека, а вместе с ней и я в его сердце…

Море волновалось, бурлило, печально вздымалось и вздыхало. Что-то случилось в морском царстве. Старики-рыбаки с тревожной грустью смотрели в её бескрайние просторы и, будто заражаясь её беспокойством, тяжко вздыхали:

— Что же это делается? — качали они головой. — Видно, огорчили мы чем-то Морского Властелина…

А тем временем во дворце Шинена, Морского Властелина, поднялась суета. Маленький принц потерялся. Служанки-русалки оставили малыша Кайрена в его комнатке, решив, что тот уснул, а когда вернулись, то его и след простыл. А юный принц пошел в королевский сад искать свою любимую сестру, и потерялся. Сад был огромный, а Кайрен такой маленький. Он ходил, плакал, звал сестру, и та услышала его.

— Кайрен!

Малыш обернулся и увидел спешившую к нему девушку.

— Коррал… — всхлипнул он, потянувшись к ней.

Она подбежала, подхватила его на руки и горячо прижала к себе.

— Ручеек ты мой, зачем же ты убежал? — порывисто проговорила она испуганно. — Я так за тебя переживала!

— Прости… — сказал Кайрен, обнимая её шею. — Потерял тебя…

— Маленький ты мой, я же совсем ненадолго ушла. Думала, что ты спишь…

— Я спал. А проснулся, тебя нет…

— Ну-ну, всё хорошо, — улыбнулась она, качая братца на руках. — Не надо плакать, маленький, я с тобой. Какой же переполох ты во дворце поднял, ужас, все за тебя испугались. Смотри, даже море взволновалось. Так что всё, вытирай слезки, и пойдем домой.

Кайрен улыбнулся, когда Коррал взяла его за руку и повела обратно во дворец. И от его улыбки море заискрилось на солнце, выглянувшем из-за туч, и успокоилось. А старики-рыбаки облегченно вздохнули.

— … Коррал была целым миром для Кайрена. Он любил её, и как сестру, и как мать, и как ангела-хранителя. Именно она познакомила его с Виралдом…

Юный Кайрен, стоя рядом с сестрой, изучающе смотрел на незнакомца. Его удивляли его необычно светлые волосы и зеленые глаза. Незнакомец так же внимательно и с нескрываемым интересом разглядывал его. Рядом с ним стояли его воспитатели и опекуны, которые не были знакомы морскому принцу — пожилые мужчина и женщина. Желая понять, что значит эта встреча, Кайрен поднял глаза на сестру, но та лишь улыбнулась в ответ и кивнула головой в сторону необычного мальчика. Послушно сделав шаг вперед, он приветственно вытянул руку, сказав:

— Я Кайрен, сын Шинена, Морского Властелина.

— Рад встречи, Ваше Высочество, — вежливо, но с толикой насмешки, ответил незнакомец и пожал ему руку. — Я Виралд, Владыка Бескрайних равнин.

На лице мальчика отразилось удивление — он не думал, что его сверстник окажется создателем этого необъятного мира.

— Вот и славно, — улыбнулась тогда ещё неизвестная принцу Ведьма Побережья, — Виралд, идите, поиграйте в саду.

— Только не заиграйтесь сильно, — фыркнул на её слова стоявший тут же старик.

— Хорошо, Зиград. До свидания, бабушка.

Кайрен ничего не имел против, когда Виралд взял его за руку и повел подальше от взрослых. Проводив их взглядом, Коррал улыбнулась Ведьме и Зиграду, присев в реверансе.

— Надеюсь, отныне наши миры будут существовать в согласии и покое.

— …С первого дня своего знакомства они рассказали друг другу о своих мирах и жизни в них. Кайрен показал Виралду родные морские глубины, а Виралд рассказал ему, о чем поет ветер, гуляющий средь высоких трав. Дружба их была крепка. Вскоре они настолько сблизились, что их миры смешались. В Бескрайних равнинах потекли быстрые реки, поднялись морские волны, открылись кувшинки на чистых прудах, а в Морском царстве поднялись новые острова и материки. А потом два мира и вовсе стали одним огромным и процветающим. И прослышав об этом чуде, Свобода, не дожидаясь приглашения, пришёл к ним…

Кайрен и Виралд играли в саду в шахматы. Игра уже шла долгое время, но явным преимуществом никто так и не завладел. Решив немного отвлечься от напряженного противостояния, принц завел разговор:

— И кто тебя так хорошо в шахматы научил играть, Виралд?

— Бабушка, — ответил юный Владыка, ставя «коня» против «ладьи» противника, — она рассказывала, что это игру очень любила моя мама.

— Мама? — нахмурился Кайрен, ликвидируя опасного «коня» «слоном». — А почему тебе о ней рассказывали?

— Потому что я ни её, ни отца ни разу не видел. Не спрашивай меня, что с ними произошло, я и сам не знаю. А когда пытаюсь узнать, бабушка всегда отвечает, что их забрала Ненависть.

— Подожди, как чувство может забрать твоих родителей?

— Очень просто, если оно сильно и имя ей — Ненависть.

«Ферзь» Виралд, громко стукнув о доску, жестоко расправился со «слоном» противника.

— Шах и мат, друг мой.

Кайрен ещё пару секунд растерянно шарил глазами по шахматной доске в поисках спасительных путей, но потом смирился со своим поражением.

— Благодарю за игру, — с достоинством побежденного сказал он.

И вдруг непонятное чувство одновременно накрыло их, а сознание ясно объявило им о вторжении в их мир чужака. Они смотрели друг на друга, будто спрашивая ответ на один вопрос, и молчали.

— Наш барьер… Его кто-то сумел преодолеть, — тихо прошептал Кайрен, пораженный действительностью.

— Да, и хочу посмотреть на этого смельчака, — хмыкнул его друг, в изумрудных глазах которого зажглись искорки азарта.

Они очень скоро нашли его. Скрываясь за высокой травой, друзья с изумлением смотрели на белоснежное животное, словно спустившееся с небес.

— Это конь? — шепотом спросил Кайрен, до этого знавший о них только из рассказов друга.

— Нет, пока ещё жеребенок, — поправил его Владыка. — Кай, ты разве никогда не видел лошадей, что населяют мои поля?

— Нет. В моем мире есть только морские коньки, а это существо я в первый раз вижу.

— Вот чудак.

— А ты будто синего кита каждый день видишь!

— Тсс! Тихо. Рыбу твою не видел, а вот он тебя, похоже, очень хорошо видит.

И правда, из-за своих вспыльчивых слов, Свобода узнал о скрывающихся друзьях. Весело заржав, конек пустился в бег.

— Ну держись! — возбужденно крикнул Виралд, бросая свое укрытие.

Пробудив в себе силу Владыки, мальчик повелел земле, и та восстала преградой перед убегающим жеребенком. Такого тот точно не ожидал. Он резко остановился, встав на дыбы, а Виралд, пользуясь его замешательством, создавал против него преграду одну за другой, пока в конце концов не заточил его в круг.

— Всё, ему не сбежать, — победно произнес он, любуясь на свою работу.

Но не тут-то было. Свобода легко преодолел высокие блоки земли и вырвался на волю. Теперь пришла очередь мальчишек удивляться.

— Кай, там блоки метров десять высотой. Я не знаю, как он их перепрыгнул.

— Оправдывайся сколько хочешь, а сути это не изменит, — едко заметил Кайрен.

Тогда он решил, что ему будет по силам схватить загадочного скакуна. Тот как раз в это время пробегал по берегу реки и даже не подозревал, чем ему это грозит. Вода, повинуясь воле Хозяина бурь, возмутилась, вспенилась, и прежде, чем Свобода успел что-то понять, его ноги опутали прочные водяные плети, созданные силой морского принца. Увидев, что жертва поймана, мальчики побежали к ней. Свобода заметил их приближение, и хитрые искорки блеснули в его глазах.

— Кто ты такой? — властно спросил его Виралд.

— Меня зовут Свобода, — просто ответил жеребенок.

— А знаешь ли ты, что вторгся в наши владения без спроса? Такой поступок не остается без наказания, — вышел вперед Кайрен.

— Слышать это от вас не особо страшно, — засмеялся тот, поднимаясь.

Водяные плети, спутывающие его ноги, разбились в водную пыль лишь от одного его удара копыт. Кайрен признал, что сила Свободы намного превосходила их, иначе он бы ни за что не смог освободиться из земляного кольца Виралда и водных плетей, на создание которых у Кайрена ушли месяцы тренировок.

— Если хотите мне угрожать, то научитесь для начала чему-то более серьезному. Я вернусь сюда через год, и тогда постарайтесь меня удивить.

Прожигая взглядом удаляющегося жеребенка, Кайрен недовольно цыкнул языком:

— Вот наглец…

— … И Свобода сдержал свое обещание. Он вернулся к ним через год, а после и подружился с ними. С тех пор этот мир стал для него любимым. Куда бы он не уходил, гонимый неукротимым желанием двигаться дальше, он всегда возвращался. Но сейчас все изменилось — ты уже не увидишь здесь тех морей, рек, озер, что когда-то поили эти просторы. Когда Коррал погибла, Кайрен разделил некогда единый мир. Его горе было слишком велико, а здесь всё напоминало ему об утрате. И с тех пор мир Бескрайних равнин и царство Морского Властелина стали существовать отдельно.

— А как погибла Коррал? Что случилось? — грустно спросила Анель.

— Она влюбилась в человека. Ослепленная светлым чувством она не разглядела в возлюбленном той тьмы, что скрывалась в его сердце… Они встретились в прибрежном городе, где Коррал любила гулять, приняв облик простой смертной. Ничего не предвещало этой роковой встречи, и всё же она свершилась. Они познакомились, разговорились. Он был так мил и нежен с ней, что она не удержалась и пообещала ему встретиться вновь. Он ждал её на берегу, и она, видя его из морских глубин, не могла успокоить радостное сердце. Она показалась ему в облике русалки, ибо так всегда было, когда она находилась в море. Коррал открыла ему свою тайну. А он не испугался её нечеловеческого происхождения, и это лишь ещё больше убедило её в том, что любит он её искренно и верно. Но это было не так… Кайрен видел, что сердце сестры переменилось, она все чаще стала смотреть наверх, на поверхность. Он не знал, что именно она искала на берегу. Принц пытался с ней поговорить, понять, что с ней происходит, но Коррал утаила от него своего возлюбленного, представляя, как он отреагирует на это известие. Кайрен так и остался в неведении до того самого дня… Они тогда по обыкновению встретились на берегу, и он увел Коррал в свой дом, пользуясь её легкомысленной, искренней влюбленностью и доверием к нему. В том доме их поджидали его друзья, которые были с ним за одно в их чёрном замысле. Как только Коррал вошла, они схватили её, связали и облили водой, ожидая, что она превратится в русалку. Так и произошло. Им нужна была её прекрасная коралловая чешуя. Как ни умоляла их Коррал отпустить её, они только насмехались над ней. Они взяли ножи и стали сдирать с неё чешую. Много её крови пролилось… Из-за постоянно льющейся на неё воды Коррал не могла обратиться в человека, но именно вода послужила ей последней надеждой на спасение… Где вода, там и власть Хозяина бурь. И Кайрен услышал её крики через ту воду, что лилась на неё, и нашёл тот дом. Когда же он увидел свою измученную сестру, ярость и ненависть овладели им. Коррал молила его: «Спаси меня…», и она бы осталась жива, если бы в тот момент Кайрен немедленно вернул её к отцу, который бы смог исцелить её раны. Но нет… Видя его гнев и силу, люди бежали от него в ужасе, но не было им спасения. Убийц Кайрен убил на месте. А когда стряхнул со своих рук их кровь, было уже поздно — Коррал умерла…

Повисло долгое молчание. Любовь затихла, скорбя по светлой и жизнерадостной девушке, а Анель пыталась ответить себе на вопросы: «За что же Судьба так несправедлива к добрым людям? За какие грехи погибла Коррал?» Даже Шуня погрузился в свои печальные мысли.

Вдруг послышался нарастающий конский топот. Это Свобода с Радостью завершали свое соревнование. Через миг в беседку явился победитель — Свобода. Фыркая от усталости и быстрого бега, он посмотрел назад, веселым взглядом встречая сына. Тот тоже изрядно устал.

— Как так? Я был уверен, что одолею тебя, — устало выдохнул Радость, обратившись в мальчика.

— Тебе ещё расти и расти до меня, — ободряюще похлопал его по плечу отец.

Тут к ним подбежала Доброта, держащая в руках большой венок.

— Папа, встань на колено, — нарочито строго произнесла девочка.

Мужчина с доброй улыбкой подчинился. Встав на колено, словно рыцарь перед прекрасной принцессой, он принял её подарок. Доброта торжественно надела на его голову венок. Скептически посмотрев на цветы, вплетенные в венок, Радость надменно хмыкнул:

— Ха, не очень-то и хотелось, — соврал он, краснея. — У меня цветы и получше этих есть.

— Да хватит тебе важничать, пострел. Учись проигрывать.

— Я буду учиться выигрывать, так и знай. А цветы мои… Вот они!

Выставив руки вперед, мальчишка продемонстрировал свои способности. В его ладонях, сверкая белым блеском, вырос цветок из чистого золота. Он гордо поднялся, раскрыл бутон и листья, показывая себя во всей красе.

— Ой, какая прелесть! — захлопала в ладоши девочка.

— Тебе правда нравится? — тот удивился её восторгу.

— Да, очень!

Тогда, не говоря ни слова, Радость протянул золотой цветок сестренке и почувствовал, как предательски заалели щеки. Девочка ахнула и приняла подарок, в порыве благодарных чувств поцеловав брата в щеку. Свобода засмеялся, глядя на совсем растерявшегося мальчика.

Любовь опустила взгляд на притихшую Анель и обнаружила, что та уснула на её плече. Улыбнувшись от умиления, она легонько дотронулась до неё, пытаясь осторожно разбудить.

— Ой, простите… — смущенно извинилась Анель, очнувшись от приятной дремы.

— Ничего страшного, милая, но тебе, видно, пора возвращаться домой.

— Анель уходит? — расстроено спросил Радость.

— Да, сынок, она немного устала.

— От чего? От нас?

— Нет, конечно, нет, — закачала головой Анель, слабо улыбаясь. — Просто я не такая энергичная, как вы, ребята.

— А ты ещё придешь поиграть с нами? — робко спросила Доброта.

— Я буду очень рада снова встретиться с вами.

Свобода проводил её и Шуню до общежития, а потом, поблагодарив за визит и пожелав спокойной ночи, вернулся к своей семье. Дома Анель встретили её подружки. Взволнованные её исчезновением, они хотели расспросить её обо всем, но, видя её сонное состояние, отложили это до следующего утра.

Глава 7. Перелом

Кайрен бросил последний взгляд на Виралда и зашёл в портал вслед за своим отцом. Наконец-то он дома. Ему очень досаждали все эти шумные праздники — они отнимают слишком много времени и сил.

Отдав свой плащ прислужницам-медузам, принц направился в свою комнату, но неожиданно был остановлен словами Морского Властелина:

— О чем ты говорил с Виралдом? — ненавязчиво поинтересовался Шинен.

— Лишь о тех пустяках, которые не достойны твоего внимания, отец, — сдержанно произнес Хозяин бурь, не глядя на него.

— Конечно, лучшие друзья после столь долгой разлуки говорят лишь о пустяках. Кай, не отворачивайся от меня. Скажи мне правду, — тут Шинен запнулся, подкошенный вновь пробудившимися чувствами, — ты же до сих пор не можешь смириться с её смертью?

— Смириться? Если смирение подразумевает прощение людям того, что они сделали с ней, то нет, я никогда смирюсь.

— Кай… — попытался достучаться до него отец. — Не причиняй людям зла.

— Праздник немного утомил меня, так что я, пожалуй, пойду в свою комнату. Спокойной ночи, отец.

Морской Властелин тяжело вздохнул. Он понимал, что творилось с его сыном, но не знал, как ему помочь. И от этого сердце его скорбело.

Оказавшись в своей комнате, Кайрен запер двери. Он так устал… Но вот чье-то присутствие нарушило его одиночество. Он не мог ошибиться в том, кто составил ему компанию в этот темный час.

— Ты снова пришла ко мне, Ненависть? — спросил он, глядя во тьму, куда не достигал ровный свет от фосфорных камней.

— Да, господин, я здесь, — донеслось тихое шептание в ответ. — Ваш отец вновь докучает Вам?

— Это стало для меня настолько обыденным, что я давно перестал это замечать. Разумеется, в отличие от тебя, Ненависть. От тебя ничего не укроется.

— Ваша слова льстят мне, господин, — противно захихикала Ненависть. — Итак, вы совершите это сегодня?

Кайрен ещё раз поднял глаза на запертую дверь. Он чувствовал, что отец был недалеко и всё ещё бодрствовал, и осознание этого будило в нем детские воспоминания. Воспоминания о тех временах, когда они были вместе — он, отец и Коррал… А то, что он замыслил — преступление. Об этом твердила его совесть, чей голос слабо доносился, заглушенный Ненавистью. И из-за этого голоса сердце предательски сжималось. Но Кайрен не отступил.

— Ненависть, отдай мне всю свою силу, чтобы я смог уничтожить этих тварей.

— Конечно, господин, — прошипела она сзади.

«Хах, глупый мальчишка! Надеется, что я дам ему сил. Нет, это я заберу все его силы, а потом и жизнь, — торжествовала Ненависть, с нетерпением ожидая свершения казни рода человеческого. — Ну же, мой несчастный принц, подумай о своей бедной сестре, которая была для тебя всем и которую погубили мерзкие людишки! Думай, вспоминай и наполняй мною свое сердце, чтобы я наконец смогла его вырвать из твоей груди!»

— Отец может нам помешать. Позаботься о нем. Но не убивай.

— Слушаюсь, господин, — довольно проскрипела та, чёрной тенью покидая комнату.

Назад пути нет.

Кайрен стоял на водной глади родного океана. Такого непоколебимо спокойного в эту звездную и тихую ночь. На горизонте принц видел чёрные очертания возвышавшихся гор. Суша. Город. Люди… Они мирно спали, не подозревая о нависшей над ними смертельной опасности.

«Пробил час», — решился Кайрен, медленно выдыхая.

Он почувствовал силу, что растекалась по его телу от груди до кончиков пальцев, словно холодная вода. И по мере того, как эта зловещая сила охватывала его, цвет его голубых глаз сменялся на кроваво-алый. Им завладевала Ненависть. Губы его начали шептать заветные слова, помогающие сознанию контролировать нарастающую мощь. Она спешила, ускорялась, будто стремясь сорваться с цепи, будто бешеный пес, и переходила в темно-синюю воду. Океан ужаснулся, ветер взбесился, волны стали вздыматься всё выше и выше, ударяясь о прибрежные камни всё сильнее и сильнее. Немыслимая сила накопилась в морской глубине, готовясь исполнить чудовищную волю Хозяина.

Дно морское сотряслось от невиданной силы, будто хрупкое сердце, пораженное болью утраты. И наконец океан, могучий и бескрайний, покорился… Вода стала угрожающе медленно отступать от берега, но только для того, чтобы обрушиться на него с разрушительной силой.

Кайрен открыл глаза, завершив читать смертный приговор, и увидел то, что приведет его в исполнение. Гигантская волна, взревев, помчалась к суше, дрожа от нетерпения потопить все живое на ней. Хозяин бурь не видел света. Полную Луну и яркие звезды поглотила невиданная волна. Людям не спастись.

— Кайрен, как ты посмел?!

Принц вздрогнул, заслышав громогласный голос. К нему из толщи воды вышел его отец, разгневанный и безжалостный. Тело его было покрыто крепкими доспехами, в правой руке он держал длинный меч, а голову его увенчала тяжелая корона. Кайрен испугался его грозного вида. Он понял, что ему не уйти безнаказанным. Кара будет страшна.

— Ты ослушался меня, сын мой, — раскатистым басом провозгласил Морской Властелин, а гром и молнии вторили его словам. — Это страшный грех. За него ты будешь подвержен суду.

— Отец, выслушай меня, — обратился к нему Кайрен, трепещущий перед властью отца, — люди убили мою сестру — твою дочь! — гонясь за своими ничтожными желаниями. Эти уродливые животные содрали с неё чешую, желая продать её. Отец, в людях нет ничего святого, нет того, чем стоит дорожить. Неужели ты забудешь обо мне ради этих мешков, набитых гнилью?