Бесплатный фрагмент - Приключения чихуашки Мики

Мика и снег

Мика стояла на улице и, склонив голову набок, внимательно смотрела, как с неба падали маленькие непонятные белые пушишки. Ей вчера исполнилась только половина первого годика, и она еще никогда не видела снег. Пушишки падали на землю, на Мику, и даже на идущую мимо соседскую кошку Мурку. Мика пыталась ловить пушишки ртом, и у нее получалось, но пушишки почему-то тут же изо рта куда-то исчезали, оставляя ощущение холода, как от выпавшего вчера из морозилки куска мяса.

— Тебе нравится, маленькая шерстяная чихуашка? — улыбаясь, спросила Лена, у которой Мика жила почти все время от момента рождения.

Все было очень красиво и интересно, но непонятно и холодно, и Мика, колеблясь, недоуменно гавкнула. От долгого стояния лапки начали подмерзать, приходилось поджимать их по одной, тогда стоять было легче.

— Мика, давай наперегонки! — крикнула Лена и побежала в сторону дома.

О, это Мика любила. Прижав уши, она рванула за Леной, длинными прыжками стелясь над землей. Вот, Лена уже близко, еще ближе и следующим прыжком Мика вырвалась вперед, еще немного и она застыла у подъезда, довольно вывалив свой красивый розовый язычок. Из ее маленького рта вылетали клубы пара, а на язык падали мелкие пушишки, приятно холодя.

Лена подошла и ласково погладила Мику по круглой голове.

Снег припустил гуще, земля уже покрылась сплошным белым ковром, а он все не прекращался. Деревья стали белыми, звуки приглушились, тишина расползлась вокруг.

Мика, гавкая, стала гоняться за пролетающими мимо крупными снежинками, по-прежнему, возмущаясь, когда снежинки сразу таяли, превращаясь в капельки воды.

На землю неподалеку сел воробей и громко, по-воробьиному зачирикал.

— Какой смешной щенок. Чик-чирик. Какой маленький щенок. Чирик-чик-чик. Тоже белый, как снег, а не черный, как раньше.

Мика взбрыкнула, погналась за воробьем, поскользнулась и растянулась пузиком прямо по белому снегу. А воробей и был таков.

Снежинки, холод, бег, воробей, кувыркание были так интересны, что радость поднялась откуда-то изнутри и Мика залилась звонким лаем от избытка собачьих чувств.

Пришла зима.

Мика уходит в новую семью

Когда-то, когда Мика только родилась, она была очень маленькой, с кулачок маленького ребенка, и по любому поводу, будь то холодно или жарко, начинала пищать. Еще бы, ведь она еще ничего не видела и не слышала, только чувствовала мамин запах, поэтому без мамы ей было страшно. Мама Кнопа следила за чистотой Мики и часто ее вылизывала, а иногда и нежно пихала носом в голенький животик, чтобы тот лучше работал.

Мика была красивым щенком. Черная спинка переходила в светло-коричневые кружки вокруг глаз, такого же цвета более длинные кончики волос у края животика и на лапках, заканчиваясь длинными, почти белыми пушишками между пальчиков.

Дни летели быстро, Мика понемногу росла, коротенькая шелковистая шерстка становилась длиннее, и вот, однажды, на пятый день, наряду с движением маминого языка она услышала тихое повизгивание. От удивления, что пришел слух, впервые в жизни, сами собой, открылись глаза, и Мика увидела родную мордочку мамы, светящуюся любовью. И такое чувство радости охватило Мику, что у нее на глазах выступили слезки, тут же слизанные заботливой Кнопой.

Каждый день Мика впитывала все новые знания. Ходить за большую деревянную дверь нельзя, там живет соседская кошка Мурка, могут быть неприятности. Забавные лужицы на полу тоже делать нельзя, пускай даже очень интересно и весело смотреть, в какую сторону они разливаются. В квартире две огромные комнаты, где живут добрые великаны Толик и Маринка. Иногда, когда мама Кнопа не против, они берут Мику на руки и смешно целуют ее в черный носик, отчего хочется чихать. Есть еще одна комната, которую великаны смешно называют «кухня», из которой периодически доносятся вкусные-вкусные запахи. Мика как-то пробовала еду из маленькой мисочки в этой комнате, несколько раз даже много съела, только мамино молоко все равно вкуснее.

Несколько раз приходили другие великаны, пахнущие совсем по-другому, с множеством новых, неизвестных, временами, приятных, запахов. Они закрывались с добрыми великанами на кухне, громко разговаривали и мешали Мике спать. Тогда она брела на кухню и сонно смотрела на гостей, пытаясь понять, почему их голоса так гремят.

Прошло два месяца. На улице уже вовсю кричали птицы, радуясь пришедшему лету. Солнце прогревало воздух так, что Мике временами, становилось даже жарко, и тогда она высовывала свой язычок и быстро-быстро начинала дышать, охлаждаясь. Мика все лучше понимала окружающий мир и о чем разговаривают великаны. Иногда в их голосах проскальзывало слово «отдавать», и тогда непонятно отчего становилось грустно и сердце сжималось, правда, ненадолго. Долго грустить Мика не могла, ведь, вокруг столько интересного!

В один из таких дней, вечером, раздался звонок в дверь. Мика с мамой выбежали из комнаты и увидели совершенно незнакомых девочку и женщину, пахнущих улицей, соседской кошкой и чем-то совершенно неприятным. Мика попятилась, но убежать не успела, девочка схватила ее на руки и сильно прижала к себе, так, что стало нечем дышать.

— Ах, ты моя собачка, ты такая хорошенькая, иди ко мне, я тебя не съем. — проговорила девочка и стала завязывать вокруг микиной шеи противно пахнущую веревку. Ужас охватил Мику с такой силой, что она непроизвольно описалась. Девочка неприятно взвизгнула и выпустила Мику, упавшую прямо на спину Кнопы.

— Фу-у, противная собака! — крикнула девочка, — я тебя накажу, когда придем домой!

— Ну что ты, Лизонька, успокойся, — заволновалась женщина, — никто не будет никого наказывать.

— Нет, мама, она виновата, она описалась, — топнула ногой гостья и опять протянула руки к Мике.

Мика стремглав бросилась в комнату и забилась под кровать великанов. За ней прибежала мама Кнопа и стала скулить.

Еще некоторое время из прихожей были слышны голоса, но потом дверь хлопнула и один из великанов, Толик, зайдя в комнату, сказал, «Да, малышка, это не твое».

Несколько дней все было по-прежнему, но, напряжение не отпускало Мику. И вот, однажды, вновь раздался звонок в дверь, а через минуту послышались два голоса, мужчины и женщины. Мама Кнопа в прихожей залилась лаем и вдруг замолчала. Мика удивленно прислушалась, голоса неожиданно показались такими родными, что она выскочила из комнаты посмотреть, кто же пришел. В прихожей стояли Марина, мама Кнопа и незнакомые мужчина с женщиной. Мика почувствовала, как от них, буквально, исходила доброта, а зов подойти был таким сильным, что она подбежала и начала прыгать на ногу мужчине в надежде, что он возьмет ее на руки. Мужчина подхватил Мику и нежно посмотрел ей в глаза. Все засмеялись, только Мика, глядя на вошедших, почувствовала близость и желание быть с ними.

— Мы будем рады взять ее, — сказала женщина.

— Похоже, и она не против, — подмигнул мужчина.

— Да, похоже на то, — сказала Марина, — только вы уж ее не обижайте! Не будете?

— Ну, что Вы, разве такое может быть? — недоуменно пожал плечами мужчина, — она же малышка. Он улыбнулся.

— Когда будете забирать? — Марина украдкой смахнула капельку влаги в уголке глаза.

— Хоть сейчас! — сказала женщина.

Мика преданно завиляла пушистым хвостиком, удобно устроившись на руках мужчины, уже понимая, что теперь это будет ее новая семья. Кнопа, предвидя разлуку, непрерывно бегала вокруг, путаясь в ногах великанов, но Мика чувствовала, что Кнопа рада за нее и, расслабившись, успокоилась.

Мика и Доброе утро

Маленькая чихуашка Мика любит рано вставать.

Когда ночь переходит на другую сторону Земли, когда за окном всё из темного постепенно превращается в серое и наливается цветом, когда край солнца величаво выплывает из-за горизонта, сны Мики становятся яркими и захватывающими. Если проснуться в это время, чувствуешь бодрость, силу и желание радоваться новому дню. В это же время начинают просыпаться птицы и к Мике может заглянуть в гости ее знакомый воробей Чирикалка. Всякий раз, прилетая, он требовательно стучит в окошко, ожидая, чтобы Мика запрыгнула на подоконник поздороваться с ним на универсальном языке всех животных.

И сегодня, когда лучики только начали щекотать кончики листьев на верхушке большого клена под окном, Мика открыла глазки. Рядом тихо посапывали добрые великаны из Микиной семьи, по имени Саша и Лена. Почувствовав, что за ночь очень соскучилась, Мика вскочила на Лену, бесцеремонно потопталась по груди, прошлась к Саше, и, слегка наклонив голову, внимательно посмотрела на лица, плотно ли закрыты глаза, действительно ли они спят или только притворяются. Сколько же можно спать, непорядок, ведь уже светло!

Лена, похоже, правда спала, она почти не двинулась, а на Сашиных губах притаилась улыбка, и Мика сразу почувствовала подвох. Её хвост крутнулся, лапа тронула Сашино лицо, а язык выстрелил прямо в нос.

— Тьфу, Мика, что ты делаешь! Перестань лизаться, я сплю! — отмахивался Саша.

Но Мику не так-то легко было обмануть. Услышав голос, она ещё активнее стала стараться лизнуть нос, глаза, норовя попасть розовым язычком прямо в губы. Попа с отросшей шерстяной юбкой вместе с хвостом виляла так, что, казалось, еще немного и оторвется. Передние лапы Мика поставила на Сашу, а задними топталась по Лене, решив разбудить и её тоже. Ведь, сколько можно, они не виделись всю ночь, уже утро, солнце встало, уже скоро может прийти Чирикалка, а они всё спят!

— Ай, Мика! — вскрикнула Лена, — не топчись по мне!

На кровати образовалась самая настоящая куча мала, смешанная из требующей ласки Мики и хохочущих отбивающихся великанов.

— Ладно, доброе утро, давай-таки вставать! — Саша, поцеловав лежащую рядом Лену, поднялся, направившись принимать утренние процедуры.

Что за доброе утро, как это? Почему каждый день великаны говорят это мне и друг другу? Мике было непонятно. Требовательный стук вывел её из задумчивости, и она вспрыгнула на подоконник.

— Привет, Чирикалка! Как дела, что нового?

— Чик-чирик! Все хорошо, сегодня на завтрак мне попалось отличное зернышко, светло-коричневое, плотное, вкусное! Чирик-чик! А что у тебя на завтрак?

— У меня? — Мика загордилась, — целая мисочка шикарного рагу. Вчера вечером Лена сварила целую кастрюлю, так что понаслаждаюсь несколько дней.

— Чирик! Что за рагу? — спросил Чирикалка.

— Там мясо, каша, всякие зеленые штуки, немного масла. Очень вкусно, чуть язык не проглотила! Иногда, приходя в гости, соседи угощают меня сухим кормом, тоже вкусно, но от него болит живот, а это еда — лапки оближешь!

— Пху, мясо, — пренебрежительно дернул крылом Чирикалка, — как ты его ешь? Давай, как выйдешь гулять, я тебя угощу самыми лучшими зёрнами, что найду!

— Ну-у, — замялась Мика, — я не знаю, никогда не пробовала такого…

— Вот, заодно и попробуешь!

— Хорошо, только я тогда тоже постараюсь вынести тебе попробовать кусочек моего завтрака. Кстати, Чирикалка, ты не в курсе дела, что каждое утро за волшебную фразу говорят мои великаны — «Доброе утро»?

— Чего бы это я и был не в курсе. Я, знаешь в каком курсе? Я всегда во всём в курсе! — расхвастался воробей. — Я летаю по всему городу, люди кормушки часто вешают сразу за окнами, и я много чего могу послушать. Так вот, утро — это время, когда восходит солнышко, аж пока не станет жарко. «Доброе утро» все говорят друг другу каждый день, когда просыпаются. Это пожелание делает мир и тебя самого добрее и лучше. Стало быть, и проживешь ты дольше и счастливее. Поняла?

— Ах, вот оно что, — Мика даже привстала от волнения. — Тогда и я буду всем говорить «доброе утро». Вот, например, тебе Чирикалка, доброе утро!

— Доброе утро, Мика, — важно вышагивая, проговорил воробей. — Ладно, я полетел, до встречи на улице!

— До встречи! — Мика гавкнула и побежала к Саше и Лене успеть сказать им «доброе утро», пока солнышко только встало и еще не жарко.

Мика и Ёжик