Бесплатный фрагмент - Православные рассказы

Как же ты кайфуешь?

В одной из наркологических палат, где послушник Андрей проводил своё служение, произошёл интересный разговор. Один из пациентов, заметив его спокойствие и умиротворённость, не удержался от вопроса:

— Ты православный? — спросил он с любопытством.

— Да, — ответил Андрей, не меняя выражения лица.

— А ты пьёшь?

— Нет, — сказал Андрей, спокойно, без малейшего намёка на неудобство.

— Куришь?

— Нет, — продолжил он.

— Так как же ты тогда кайфуешь, как расслабляешься? — удивился пациент.

Андрей улыбнулся и спокойно ответил:

— А я не напрягаюсь.

Пациент задумался, а потом, как будто что-то понял, кивнул и больше не спрашивал. В его глазах заиграл интерес, но уже другого рода. Возможно, в этот момент он впервые задумался о том, что истинное спокойствие и радость могут быть внутри, без всяких внешних зависимостей.

Паганат и Патифон

В студенческом общежитии всегда было шумно, а в сессии — особенно. Одним из ярких персонажей был парень, которого за густую бороду прозвали Паганатом, в честь византийского императора Константина Паганата. Сам он не обижался, а даже гордился этим прозвищем, подшучивая в ответ:

— Ну, если уж борода такая, то и имя пусть будет царское!

В то жаркое время, когда студенты усиленно готовились к экзаменам, Паганат как-то раз принёс в комнату старенький, но работающий патефон.

— Вы только посмотрите! — воскликнул он, сияя, как ребёнок, нашедший сокровище. — Это ведь настоящее чудо! 21 век на дворе, а он поёт!

Он завёл пластинку, и по комнате разлилась старая мелодия, заставив всех студентов оставить свои конспекты и посмеяться. Паганат не просто слушал, он танцевал, драматично крутил пластинку, комментировал, как истинный ведущий радиошоу:

— Дамы и господа, это голос прошлого века, но каков стиль, какая харизма!

Весь вечер прошёл в веселье. Уставшие студенты забыли о напряжении, смеялись, напевали вместе с Паганатом.

И когда пришло время сдавать экзамены, все удивились, насколько легко и уверенно прошли испытания. Казалось, что радость и позитивная энергия, которую подарил всем Паганат со своим патефоном, сделали своё дело.

С тех пор его называли не только Паганатом, но и главным весельчаком общежития.

Православный считается

Пономарь Андрей, как обычно, зашёл в наркологию проведать пациентов. Присев на койку к одному из них, он завёл спокойный разговор. Андрей говорил тихо, а его фигуру за спинами других было почти не видно.

В этот момент в комнату зашёл мужчина, огляделся и, не заметив Андрея, громко сказал:

— Ну где этот? — Он назвал представителя одной известной религиозной конфессии. — А то бы я его ушатал, если б не ушёл!

Пациенты как-то неловко переглянулись, а Андрей, всё так же сидя на койке, поднял голову и спокойно посмотрел на мужчину. Тот замер, видимо, осознав, что его слова услышаны. Ребята сказали мужчине, что Андрей не принадлежит той конфессии, он православный.

— Ты православный? — выдавил он после неловкой паузы.

— Православный, — просто ответил Андрей.

Мужчина вдруг расправил плечи и кивнул:

— А, ну, православный — это считается. Уважаю.

В комнате раздался сдержанный смех. Один из пациентов пошутил:

— Вот, Андрей, тебя официально «зачли»!

Андрей улыбнулся и ответил:

— Главное, чтобы Господь всех нас зачёл.

Мужчина, который минуту назад готов был проявить агрессию, сел рядом, смущённо чесал затылок и уже с уважением расспрашивал Андрея о вере. Так обычный день пономаря в наркологии вновь стал поводом для доброго общения.

Один удар четыре дырки

Однажды Пономарь Андрей зашёл в наркологию, чтобы проведать пациентов и поговорить с теми, кто нуждается в поддержке. Среди них оказался мужчина, который, узнав, что Андрей из православной церкви, оживился:

— Я уважаю православную церковь. Там служит отец Геннадий. Мы с ним в юности вместе ходили на каратэ.

Андрей с интересом слушал.

— Отец Геннадий, говоришь? И как он был в каратэ? — спросил он.

— Настоящий мастер! Один удар — четыре дырки, — с восхищением ответил мужчина. — Но, знаешь, самое удивительное, он никогда не бил со всей силы на спаррингах или соревнованиях. Жалел своих соперников, был милосердным.

Андрей улыбнулся:

— Ну вот, милосердие у него с юности началось. Видно, Господь его уже тогда готовил к служению.

Мужчина задумался, покачивая головой:

— Знаешь, может, и так. Но я тогда удивлялся: ведь мог побеждать всех подряд, а он выбирал по-другому. Теперь понимаю, почему он стал священником.

Этот разговор показал Андрею, как важны добрые примеры в жизни людей. Даже там, где был спорт и соперничество, отец Геннадий уже проявлял своё служение — через милосердие и сдержанность.

Блаженны милостивые

Лена, обычная девушка из Советского Союза, всегда жила по принципу: «Запас — дело нужное». Детство в условиях дефицита научило её заботиться о будущем. Когда в начале 90-х она вышла замуж за иностранца и уехала в его страну, привычка делать запасы осталась.

В доме она оборудовала небольшую кладовку, куда складывала продукты: консервы, крупы, макароны. Муж, воспитанный в изобилии, относился к этому как к безобидному странному увлечению.

— Лена, зачем? Мы же всё можем купить, когда нужно, — говорил он, удивляясь её запасливости.

Лена только улыбалась, но не спорила.

Зимой их посёлок накрыл сильный снегопад. Дороги завалило, продуктовые машины не могли проехать. На третий день полки в магазинах опустели, а соседи начали делиться друг с другом остатками еды.

Лена не осталась в стороне. Она открыла кладовку и сказала мужу:

— Пойди, позови соседей. Пусть берут, что нужно.

Соседи, сначала стесняясь, потом с благодарностью приходили за едой. Кто-то брал банку консервов, кто-то — крупу или масло. Лена радушно помогала каждому.

— Спасибо, Лена, ты нас спасла, — говорили люди.

Муж смотрел на жену с восхищением.

— Теперь я понимаю, почему ты так делаешь. Это не запасы, это твоё милосердие.

Лена лишь улыбнулась.

— У нас всегда говорили: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут».

Эти четыре снежных дня не только укрепили соседские отношения, но и показали, как важно быть готовым помочь ближнему, когда это действительно нужно.

Соборование или собрание?

В небольшом посёлке, где новости быстро распространялись через местный чат в WhatsApp, один прихожанин решил пригласить всех на Таинство Соборования, которое должно было состояться в храме.

Составив короткое и, как ему казалось, понятное объявление, он написал:

«Дорогие жители, приглашаем всех желающих в наш храм на соборование. Начало в 9:00.»

Но реакция была неожиданной. Вскоре чат наполнился вопросами:

— А что за собрание?

— Это по поводу чего?

— Собрание жителей посёлка?

Прихожанин был озадачен. Ему пришлось объяснять, что речь идёт не о собрании, а о церковном Таинстве. Но, как оказалось, многие даже не слышали о соборовании.

— Вот вам и крещёная Русь, — с грустью подумал он. — Но не просвещённая.

Тем не менее, его разъяснения пробудили интерес у некоторых. Несколько человек даже решили прийти в храм, чтобы узнать больше. Может, это и был тот маленький шаг к просвещению, о котором он так мечтал.

Удобная вера

В наркологии, где часто встречались люди с самыми разными судьбами и запросами, Андрей, послушник, привык к неожиданным разговорам. Однажды к нему подошёл пациент с серьёзным выражением лица:

— Андрей, можешь сюда священника пригласить? Хочу исповедоваться и причаститься.

Послушник с интересом взглянул на него:

— А когда вы выписываетесь?

— Через три дня, — последовал уверенный ответ.

Андрей задумался, затем спокойно сказал:

— Так зачем вам сейчас священник? Через три дня выйдете, сами в церковь сходите, исповедуетесь и причаститесь.

Пациент, будто готовясь к такому вопросу, с лёгким раздражением возразил:

— Да зачем мне куда-то ходить? Пока я тут, удобно ведь: батюшка придёт, всё сделает, а в церковь идти — это время, усилия…

Андрей едва сдержал улыбку. Его ответ был прост:

— Таинства — это не о «удобстве», это о вашем желании встретиться с Богом. Если хотите, я поговорю со священником, но важно, чтобы вы были готовы пойти дальше, а не ждать, пока всё само к вам придёт.

Пациент задумался. Иногда разговор о вере начинался с таких вот неожиданных моментов, а заканчивался маленьким, но важным шагом к перемене сердца.

Соборование для больного водителя

В православной традиции существует особое Таинство — Соборование, которое совершают для больных, чтобы укрепить их дух и тело. Отец Николай не раз выполнял это служение на дому, но один случай запомнился ему особенно.

Однажды за ним приехал мужчина на машине.

— Батюшка, нужно срочно пособоровать больного, — сказал он, заглянув в церковный двор.

Отец Николай, не задавая лишних вопросов, сел в машину. Уже в пути он вдруг поинтересовался:

— А кто болен?

— Я, батюшка, — спокойно ответил водитель.

Отец Николай удивился, но виду не подал. Приехав к дому «больного», он тщательно совершил Таинство Соборования. Всё прошло чинно и с молитвой. После завершения водитель, выглядевший вполне здоровым, снова сел за руль и отвёз отца Николая обратно в храм.

По дороге батюшка не удержался:

— А ведь ты мог бы сам прийти в храм, если способен водить машину.

— Да мне так спокойнее, — ответил тот, улыбнувшись.

Отец Николай только головой покачал. В таких случаях остаётся только посмеяться и поблагодарить Бога за ещё одну житейскую мудрость.

Работник последнего часа

В небольшом деревенском храме, где каждое воскресенье собирались местные жители, произошло нечто удивительное. Батюшка Михаил, известный своим терпением и любовью к людям, получил необычную просьбу: исповедовать и причастить 99-летнего ветерана войны.

Старика звали Иван Сергеевич. Его жизнь была наполнена испытаниями: война, послевоенные годы, трудности советского времени. Он был человеком добрым, но далеким от церкви. За всю свою долгую жизнь Иван Сергеевич ни разу не исповедовался и не причащался. Однако после инсульта, ослабев физически, он вдруг почувствовал, что что-то важное упустил.

Когда батюшка вошел в дом ветерана, там царила тишина. Родственники с уважением наблюдали, как Иван Сергеевич, лежащий на кровати, с трудом приподнялся, чтобы встретить священника.

— Батюшка, я ведь… я ничего не знаю, как тут, что говорить, — начал старик, слегка смущаясь.

— Не волнуйтесь, Иван Сергеевич, — успокоил его отец Михаил. — Главное — скажите всё, что лежит на душе. А я помогу.

Исповедь была долгой. Иван Сергеевич рассказывал о своих ошибках, тяжестях на сердце, о том, как порой было сложно прощать. Его голос то крепчал, то срывался на шепот. Когда настал момент причастия, батюшка объяснил каждое действие, чтобы ветеран почувствовал всю глубину таинства.

После причастия лицо Ивана Сергеевича стало светлым, умиротворенным. Он поблагодарил батюшку, а потом, будто самому себе, тихо сказал:

— Сколько лет я прожил, а только теперь понял, что жил не так… Но Господь велик. Милость Его…

Через несколько дней Иван Сергеевич мирно отошел ко Господу. Вся деревня пришла на его отпевание, и каждый вспоминал, каким добрым и стойким человеком он был.

Батюшка Михаил, завершив службу, произнес:

— Господь ждёт каждого до последнего мгновения. Иван Сергеевич явил нам пример того, что никогда не поздно открыть своё сердце Богу.

После отпевания многие прихожане остались в храме, обсуждая случившееся. Вопрос, который волновал всех, звучал так: как человек, доживший почти до ста лет без церкви, мог так спокойно принять своё последнее причастие?

Анна, жена сельского старосты, заметила:

— А ведь это настоящее чудо. Сколько людей годами не могут решиться на исповедь, а он — в таком возрасте, да ещё с такой ясностью ума и сердечной простотой.

— Видно, Господь его вёл через всю жизнь, — добавил кто-то из мужчин. — Только мы не всегда понимаем, как.

Батюшка Михаил, услышав этот разговор, присоединился.

— Бог не оставляет никого. Иван Сергеевич был человеком честным, добрым. И хотя он не ходил в храм, его жизнь была свидетельством трудолюбия и заботы о ближних. Возможно, именно это помогло ему услышать голос Господа в последние дни.

Молодой парень, который часто помогал в храме, вдруг спросил:

— Батюшка, а можно ли считать, что он спасён, если к вере пришёл только перед смертью?

Священник улыбнулся:

— В Евангелии есть притча о работниках виноградника. Одни трудились весь день, другие пришли только вечером, но хозяин виноградника наградил их одинаково. Это значит, что не важно, когда человек пришёл к Богу — важно, что он пришёл.

Эти слова заставили всех задуматься. А вечером, когда на деревню опустился тихий закат, каждый вернулся домой с новым чувством. Иван Сергеевич, своей простой и искренней верой в последние дни жизни, напомнил всем, что милость Божья не имеет границ.

Иконоборец

В одном тюремном учреждении была особая комната, которую называли церковью. Это помещение служило разным целям: там собирались как православные для молитвы, так и представители другой христианской конфессии для своих собраний. Атмосфера между верующими была одновременно терпимой и напряжённой.

Как-то в учреждение нагрянула комиссия по экстремизму и терроризму. Решив, что проще убрать всё «подозрительное», члены комиссии сожгли всю литературу, которая находилась на полке. Под пламя пошли как православные книги, так и той конфессии. Единственное, что уцелело, была Библия — её, видимо, побоялись тронуть.

Однако в комнате оставались иконы. Когда один из адептов конфессии, с которым православные старались поддерживать нейтралитет, зашёл в эту комнату, его лицо исказилось от возмущения. «Почему же иконы не сожгли? Их надо было уничтожить в первую очередь!» — воскликнул он.

Но начальство тюремного учреждения, будучи мусульманами, проявило неожиданное благоговение перед иконами. Никому из них не пришло в голову сжигать изображения святых. Они даже отнеслись к ним с уважением, видя в этом нечто священное, пусть и не из своей веры.

Православные, услышав слова представителя христианской конфессии, переглянулись. Ситуация, в которой мусульмане сберегли святыни, а христианин предлагал их уничтожить, выглядела парадоксально. «Ну что ж,» — подумал кто-то, — «всякому своё. Благодать Божья порой пребывает там, где её меньше всего ждёшь».

Бегайте от греха

В одном из православных храмов после службы епископ остался побеседовать с молодёжью. Подошёл к нему старшеклассник — парень серьёзный, но видно, что чем-то обеспокоен.

— Владыка, — начал он, слегка запинаясь, — у нас в школе ребята есть такие, ну… приставучие. Думаю, может, спортом каким заняться, чтобы научиться себя защищать. Что лучше: борьба, бокс?

Епископ внимательно посмотрел на юношу. На мгновение закрыл глаза, словно помолившись, затем улыбнулся и сказал:

— Занимайся бегом.

Парень удивился:

— Бегом?

— Да, бегом, — подтвердил епископ. — Так ты не только сам спасёшься, но и других не покоришь.

Юноша задумался, но слова владыки запомнил. Через некоторое время он действительно увлёкся бегом. Начал участвовать в соревнованиях, его заметили и предложили тренироваться профессионально.

В школе он перестал быть объектом насмешек. Ребята, которые раньше задирались, теперь с уважением относились к его успехам в спорте. А главное — он никого не травмировал, не дрался, оставался вежливым и спокойным.

Слова епископа он вспоминал часто. «Спасая себя, не покори других» — этот принцип стал для него не просто советом, а жизненным ориентиром.

Ты мне, я тебе

В наркологическом отделении Шымкента, где каждый день был насыщен неожиданностями, послушник Андрей оказался участником странного разговора. Он пришел, как обычно, пообщаться с ребятами, поддержать словом или просто выслушать. Однако его перехватил местный «отвечающий», человек, который пользовался авторитетом в наркологии.

— Андрей, зайди, побеседуем, — позвал его смотрящий с едва заметной улыбкой.

Все вокруг притихли, а кто-то даже хихикнул.

— Ну, сейчас курс молодого бойца начнётся, — прошептал один из пациентов.

Андрей вошёл в комнату, где его ждал «отвечающий». Тот важно сидел за столом и, показывая на стул, предложил присесть.

— Значит так, послушник, — начал он, — тут я главный. У нас тут есть мусульмане, православные, кто в Аллаха верит, кто в Христа, кто вообще ни во что не верит. Но я скажу тебе честно: если ты будешь приносить мне подарки — чай, сигареты, сладкое, — я скажу всем, чтобы тебя слушали. А то так ходишь, говоришь что-то своё, а кто тебя слушать будет?

Андрей выслушал, улыбнулся и ответил спокойно:

— Благодарю за предложение, но я лучше пусть по милости Божьей говорю. Кому нужно, услышат. А кого Господь захочет коснуться, так и без подарков поймёт.

«Отвечающий» нахмурился, явно не ожидая такого поворота.

— Ну смотри, дело твоё, но тут правила такие, — бросил он напоследок, махнув рукой.

Андрей встал, поблагодарил за разговор и вышел. За дверью его встретили любопытные взгляды.

— Ну что? Придётся теперь «отвечающему» на исповедь идти? — спросил кто-то из ребят с улыбкой.

— Да нет, — ответил Андрей, — просто будем надеяться, что Господь сделает своё дело.

И действительно, через несколько дней сам «отвечающий» пришёл к Андрею и спросил:

— А чё ты вообще ходишь сюда?

— Чтобы напомнить, что Бог нас любит, несмотря ни на что, — просто ответил послушник.

Тот задумался, кивнул и больше никогда не поднимал тему подарков.

Счастливого пути! С Богом!

В одном тихом монастыре осень всегда была порой трудов и совместных дел. Настоятель, отец Михаил, собрал паломников и послушников на важное дело — собрать картошку с монастырского поля. Поле находилось в нескольких километрах от обители, и добираться туда решили на монастырской газели-грузовике.

— В тесноте, да не в обиде, — улыбнулся отец Михаил, помогая сесть последним.

На поле трудились дружно: кто копал, кто собирал, а кто шутил, чтобы труд шел веселее. К вечеру мешки с картошкой были аккуратно уложены, а усталые, но довольные помощники разместились в кузове.

По дороге назад случилось то, чего все побаивались: на повороте стоял инспектор ДПС с жезлом. Водитель, послушник Николай, аккуратно остановил машину.

— Документы предъявите, — строго сказал инспектор. — А что везёте?

— Картошку и… людей, — тихо ответил Николай, понимая, что ситуация может обернуться неприятностями.

— Открой кузов, посмотрим.

Когда дверь открылась, инспектор замер. Перед ним сидели молча паломники и послушники, некоторые держали четки, а кто-то просто скромно сложил руки. Они смотрели на инспектора с тихой улыбкой, словно приглашая его в их мир покоя и молитвы.

На секунду гаишник опешил. Потом, немного смутившись, перекрестил всех жезлом, закрыл дверь и сказал:

— Счастливого пути! С Богом!

— Благослови вас Господь! — ответили из кузова.

Газель тронулась с места, оставляя позади инспектора, который ещё долго стоял, задумчиво глядя вслед.

На обратном пути отец Михаил улыбнулся и сказал:

— Вот что значит Божий промысл. И картошка собрана, и душа полицейского коснулась благодати.

Не год змеи, а год Бога

В одной маленькой районной больнице в терапии работала медсестра Надежда Ивановна. Была она женщиной строгой, но с юмором, и пациентов своих очень любила. Перед Новым годом больница, как всегда, оживилась: врачи украшали отделения, пациенты обсуждали, кто принесет мандарины, а кто — оливье.