Бесплатный фрагмент - Повести и рассказы

ПОВЕСТИ

Просчитанный мир

Первая презентация

Виталий Петрович не любил научно-популярных лекций. Для них существуют два основных варианта. Первый относительно безобиден для психического здоровья. В нём на трибуну, где заранее водружён графин с водой и стакан, выходит некий яйцеголовый субьект в очках, с птичьей грудью и традиционной лысиной. Голос его нуден, а речь насыщена терминологией, понятной лишь ему самому и ещё десятку-другому таких же как он яйцеголовых собратьев по науке, от которой никому из сидящих в зале никакого проку не было и не будет. Если слушать невыносимо, можно мирно поспать или вовсе выйти из зала без особых церемоний.

Другой вариант сложнее. За трибуной пыщущий здоровьем мужичок с весёлыми глазками. Сидящим в зале сразу видно, ничто человеческое ему не чуждо. Мужичок может и анекдотец ввернуть на грани приличия для создания атмосферы дружелюбия и полного взаимопонимания. Он опытен — этот лектор от общества «Знание», пропагандист и агитатор со стажем. При этом он непременно глуп. Чаще всего он и сам понимает, что порет ахинею, но он при должности, и за свою работу получает деньги поболе, чем среднестатистический его слушатель, поэтому он никогда никого и ничего не стесняется. Этот случай уже не так безобиден. Во-первых, лекции подобных субъектов так обставлены, что незаметно выпорхнуть из зала без последствий становится почти невозможным. Да и заснуть мирно не даст речь этого профессионального оратора, сопровождающаяся вскриками, выплесками искусственного энтузиазма. Такой лектор способен иногда и кулаком пригрозить неведомому оппоненту чуждого, а то и явно враждебного народу характера.

Тема лекции, обозначенная в заголовке, гласила «Искусственный интеллект, как вызов времени: итоги и перспективы». Тема как тема. Всё давно уже жёвано-пережёвано в шестидесятых годах прошлого столетия, а в семидесятых подведены итоги и сделаны все необходимые выводы. Конечно, за остальные десятилетия появились какие-то новые всплески в виде системы бронирования билетов, компьютерных переводчиков с десятков языков и приятного женского голоса из коробочки навигатора, который советует повернуть налево или направо, в зависимости от обстоятельств. Суперкомпьютер Blue Jean даже несколько раз обыграл в шахматы мировых гроссмейстеров, но… Все эти потуги на искусственный интеллект были настолько убоги, что даже идиот способен отличить результаты деятельности этого «интеллекта» от человеческих.

Внимание Виталия Петровича зацепило лишь добавление в конце анонса: «… с демонстрацией новейших достижений человекоподобной робототехники». Конечно, он уже читал несколько статей, в которых хитроумные и трудолюбивые японцы описывали роботов, используемых в домашнем хозяйстве в качесве прислуги, которая никогда не ленится, не дерзит, не обманывает и не ворует. Но, одно дело читать, и совсем другое — посмотреть собственными глазами. Поэтому он купил билет. Тем более, что он стоил всего триста рублей, хотя лекция и демонстрация должны были проводиться в большом зале Дома Учёных, емкостью на тысячу мест, куда билеты обычно стоили не менее шестисот рублей.

Полного аншлага не было, но число свободных мест составляло менее двух десятков. Видимо, и остальные зрители купились на обещания демонстраций последних достижений науки. Самое непонятное было в том, что все проходы были заняты аппаратурой телевизионщиков и звукооператоров с новосибирского телецентра. Виталий Петрович не помнил случаев, когда телеоператоры присутствовали бы на научно-популярных лекциях.

На сцене было непривычно пусто и скучно. Посредине стоял длинный стол, накрытый голубой скатертью. За столом — белокурая девица и двое молодых людей. Типичный «оффисный планктон»: строгие костюмы тёмно-синего цвета, узкие галстуки в тон, белые рубашки, в рукавах золотые запонки — ничего выпирающего из обозначенного дресс-кодом стандарта. Перед ними стояли три микрофона, бутылки с минеральной водой и пластиковые стаканчики. В глубине сцены, в правом её углу за маленьким столиком примостился грузный старик. Он что-то непрерывно писал в своем блокноте, и за всё последующее время ничем не проявлял своё присутствие на сцене.

Когда шум в зале затих, и опоздавшие, хлопая сиденьями кресел, пробрались к своим местам, девица на сцене пододвинула микрофон поближе:

— Уважаемые дамы и господа! Меня зовут Алина Широкова, я системный аналитик компании «Российские интеллектуальные роботы». Я не стану утомлять вас пересказом довольно длинной истории исследования проблемы создания искусственного интеллекта в нашей стране и за рубежом. Многие из вас хорошо помнят бурные дискуссии шестидесятых годов между физиками и лириками о том, могут ли машины мыслить и есть ли границы между живой и косной материей. Итоги этих споров были подведены в семидесятых, когда нам продемонстрировали образцы «творчества» вычислительных машин в виде стихов, музыки и картин. Страсти постепенно улеглись, а стихи, музыку и картины продолжали писать люди — талантливые и графоманы. На сегодняшний день плоды человеческой деятельности в сфере создания искусственного интеллекта представляются нам достаточно примитивными. Это системы бронирования билетов, электронные секретари, отвечающие почти человеческим голосом. Правда, есть роботизированные конвейерные линии на производстве, но все эти «достижения» требуют непрерывного контроля, настройки и ремонта обычными людьми с техническим образованием, и потому особых претензий на интеллект не высказывают.

Девица говорила спокойно и размеренно, тоном опытного ведущего телепередач, не мямля, не мекая и не сбиваясь. В нужных местах делались театральные паузы, давая слушателям время осознать важность получаемой информации, но голос был не лишен и эмоциональных оттенков — вздохов сожаления и вдохновенной страсти. Зал сдержанно молчал, кто-то шелестел обёрткой от шоколада, но были и такие, кто снимал происходящее на сцене своим айфоном.

— Что же было главной причиной угасания общественного интереса к проблемам искусственного интеллекта: скромность результатов или отсутствие идей? Возможно, отчасти и то, и другое. Но главное в том, что мы до сих пор не имеем настоящего представления о том, как мыслит человек, как именно в деталях функционирует его мозг, как в нём хранится и перерабатывается информация. Хотя специалисты достаточно ясно представляют, что обработка информации в компьютерах и у людей осуществляется совершенно разными способами. Проблема в том, что компьютеры, пусть даже объединённые в сети, преставляют собой вполне автономные устройства, которые можно подключить либо отключить, перезагрузить и использовать самостоятельно, в то время как мозг является лишь частью нервной системы, которая, в свою очередь, неотторжима от других подсистем живого организма. Поэтому функционирование мозга невозможно изучать отдельно от функционирования организма в целом, а это задача пока непосильная даже для сетей суперкомпьютеров. Для её решения нужны принципиально новые идеи. Такие идеи, чаще всего, у наиболее одарённых представителей человечества появляются неожиданно, в виде озарения, которое заранее предвидеть или спланировать принципиально невозможно. Наша сегодняшняя встреча со зрителями обязана именно такому озарению, которое пришло в голову одному из основателей нашей компании «Российские интеллектуальные роботы». Мы вполне уверены, что результаты наших последующих демонстраций убедят вас в том, что уже сегодня можно заявлять о новой эре развития человеческой цивилизации, в которой интеллектуальный робот, не представляя угрозы человеку, становится его соратником — помощником и другом.

Зал продолжал молчать, ибо он уже достаточно наслушался чревовещателей и пророков. Все ждали объяснения деталей, но более всего — обещанных демонстраций. Вот после них уже можно аплодировать или, что более вероятно, освистать. Тем временем инициатива перешла к парню с короткой спортивной стрижкой и обаятельной улыбкой. Он отрекомендовался коротко:

— Максим Стрелков, главный инженер компании. Алина упомянула о нематериальной части нашего проекта — идеях, информационных потоках и структурах. Я же буду говорить о материальном воплощении этих идей. Любой биолог скажет вам, что живой организм отличается от любого результата человеческой деятельности, прежде всего, двумя факторами: сложность организации и надёжность работы. Самое парадоксальное здесь в том, что обычно эти два фактора находятся в почти непримиримом противоречии. Наверное, один из самых сложных результатов человеческой деятельности можно представить в виде Большого Адронного Коллайдера или ракетно-космического стартового комплекса. Вы хорошо помните, что первая авария на БАКе остановила все работы более чем на год, а старты на космодромах нередко откладываются и переносятся с десяток раз. Если бы живой организм имел такую надёжность, никакие живые организмы на нашей планете так и не появились бы, и наша с вами встреча никогда не состоялась.

— Причина высокой надежности систем живого организма, — продолжал Стрелков, — кроется именно в его структуре. Любой живой организм состоит из клеток, а каждая из клеток является достаточно автономной системой. Деление клеток с образованием новых и утилизация старых — это и есть непрерывный процесс обновления и саморемонта всего организма в целом. Именно этого нет ни у одного устройства и механизма, вышедших из рук человеческих. Если же мы хотим своими руками создать такой совершенный организм, то нет необходимости копировать все детали его устройства, нужно скопировать лишь базовые принципы. Любая здоровая пара из мужчины и женщины способна создать такие совершенные организмы без всяких дорогостоящих научных исследований, используя для этого, правда, не руки, главным образом. Недостаток тут один, если это можно называть недостатком: в результате мы получим новый организм с уже заданными природой или Творцом свойствами и ограничениями. Резкого в десятки раз увеличения эффективности той или иной необходимой функции здесь ожидать нельзя. Об этом свидетельствуют динамика олимпийских рекордов и физико-математических олимпиад. Эксперименты по созданию живых людей с новыми свойствами запрещены по этическим соображениям. Именно поэтому великие надежды человечества проще реализовать на основе интеллектуальных роботов, материальным носителем интеллекта которых может стать не хрупкий и нестабильный белок, а новые материалы с нужными нам свойствами. Этические проблемы тут тоже не являются непреодолимым препятствием, по крайней мере, на начальных этапах, пока этот интеллект не заявил о себе достаточно веско. Как интенер компании я заявляю со всей ответственностью, что главные проблемы из вышеперечисленных нами решены достаточно успешно.

Виталий Петрович оживился, слишком неожиданными и многообещающими казались слова этих молодых сопляков. Демонстрация и только демонстрация могла теперь отделить сенсацию от провала. Зал сдержанно загудел. Нетерпеливые писали записки, которые ручейками стекались теперь на сцену. Вопросов было слишком много.

Теперь настала очередь третьего из выступающих. Старик в углу сцены никак не реагировал на происходящее в зале. Сосредоточенно что-то писал в своём блокноте. Третий был из типичных интеллигентов: худощавый, темноволосый, элегантный, в очках.

— Марк Фрейдин, менеджер по продажам. Сразу хочу предупредить слушателей, что все научные и технические идеи и термины известны мне примерно на таком же уровне, как и большинству сидящих в зале, кто склонен читать научно-популярную литературу. Я буду говорить не о принципах, заложенных в нашу продукцию, и не о техническом воплощении этих идей, а о конкретных свойствах представляемых вашему вниманию образцов, но более всего о том, какие новые перспективы появляются с внедрением этих образцов в жизнь обыкновенных людей, в экономике, промышленности и даже в политике, как это ни странно. Уже давно мировая промышленность выпускает машины и мезанизмы, способные поднимать грузы, непосильные для людей, развивать скорости, недоступные им. Эти механизмы могут более или менее успешно функционировать в обстановке высоких или сверхнизких температур, давлений, в условиях высокой радиации. Но и недостатков у них хватает. Главный из этих недостатков состоит в том, что каждый из механизом способен решать лишь узкий класс задач под непосредственным наблюдением человека-оператора и под косвенным патронажем целых бригад инженеров и техников-ремонтников. Человек не готов предоставлять этим механизмам полную свободу принятия решений, ибо при провале, в таком случае, не с кого будет спросить. Даже у людей есть особая категория недееспособных, которых нельзя наказывать юридически, поскольку те не ведают, что творят. Что же можно ожидать от механизмов?

— Любой из вас, сидящих в зале, — голос Фрейдина завораживал и почти гипнотизировал, — может задавать мне любые вопросы, и по моим ответам судить об уровне моего интеллекта, даже с учётом того, что на некоторые из ваших вопросов я не смогу ответить, как и любой нормальный человек. Каждый из нас что-то знает, но о гораздо большем имеет весьма смутное представление, либо вовсе никакого не имеет. Именно такой способ экспертных оценок и был предложен в своё время Тьюрингом для решения проблемы «могут ли машины мыслить?». Он носит название «Тест Тьюринга». Я абсолютно уверен, что большая часть зрителей сегодня жаждет не речей наших, а демонстрации этих самых интеллектуальных роботов, о которой шла речь в рекламе сегодняшей лекции. Но вы будете сильно удивлены, узнав от меня, что столь ожидаемая вами демонстрация давно уже идёт. Более того, она идёт с первых минут вашего появления в этом зале. Дело в том, что некоторые из присутствующих сейчас на сцене являются людьми, другие же — роботы…

Зал взорвался. Такого поворота событий не ожидал никто. Первое впечатление было таково, что всех сидящх в зале провоцирует шайка мошенников. Непонятным было только, что же выигрывает эта шайка, поскольку стоимость билетов явно не окупала стоимости аренды зала. Ага, понятно. Они пригласили телевидение, чтобы раздуть сенсацию, а потом продать акции мошеннической компании и тут же исчезнуть. После знаменитых афёр Мавроди народ, кстати, ничему не научился, и снова понёс к нему свои деньги, как только того выпустили из тюрьмы.

— Любезные дамы и господа! — Марк Фрейдин постучал по микрофону. — Ещё немного терпения, и оно будет вознаграждено. Конечно, мы покажем вам, кто из нас роботы, но не сразу. Заметьте, кстати, что доказать вам, кто из нас человек, неизмеримо сложней, поскольку отрезать, скажем, руку или даже палец для того, чтобы доказать свою натуральность, ни один здравый человек не согласится. С роботами несколько попроще. Но давайте не будем спешить. Сейчас любой желающий напишет на листках, которые раздадут вам наши помощники, кого из нас он считает роботом, а кого человеком. Можно даже вероятность ваших прогнозов обозначить. Вы сдаёте листки нам на сцену, а тем временем сюда поднимутся выбранные вами люди для честного подсчёта голосов. После чего мы откроем вам главную тайну сегодняшнего вечера, а вы убедитесь, насколько ваши прогнозы оправдались.

В зале творилось что-то невероятное. Объективы телекамер плавно повернулись со сцены на зал. Дамы нервно обмахивались программками вечера. Наиболее нетерпеливые мужчины горячо спорили с ближайшими соседями. Кто-то уже схватил своего оппонента за лацканы пиджака. Тем временем, заранее подготовленные сотрудники Дома Учёных передавали по рядам пачки бумажек и ручки для заполнения прогнозов. И лишь один человек никак не реагировал на происходящее — тот, кто писал за столиком в глубине сцены. Менеджер по продажам несколько повысил свой голос, чтобы продолжить свою речь:

— Господа, мы сознательно не стали демонстрировать вам, насколько элегантно мы умеем танцевать или поднимать тяжести. Интеллектуальные роботы должны отличаться совсем не этим. Телевидение мы тоже пригласили не зря. Сейчас идёт передача в открытый эфир, и нас смотрят не только зрители Новосибирска. Нас показывают новостные каналы всей страны и, возможно, некоторые информационные каналы за рубежом. Поэтому мы отдаем себе полный отчёт о той мере ответственности, которая ждёт нас в случае, если мы не сможем убедительно показать нашим зрителям все те заявленные нами свойства интеллектуальных роботов нового поколения, о которых здесь шла речь. А пока идёт подсчёт ваших голосов, я проинформирую вас о том, что главный оффис нашей компании начинает работу с клиентами с 9:00 часов завтрашнего дня по адресу улица Ильича, дом 6, то есть на первом этаже Торгового Центра. Милости просим. Сразу же хочу огласить, что наша фирма зарегистрирована как неприбыльное предприятие, которое после выплаты зарплаты сотрудникам всю прибыль намерена обращать в научные исследования и производство интеллектуальных роботов. Роботы стандартного класса достаточно универсальны (почти как люди), и стоят очень дорого — десятки миллионов рублей. Поэтому на первом этапе они будут доступны лишь организациям, но, по мере наращивания объёмов производства и совершенствования технологии, мы намерены сделать образцы, доступные массовому покупателю.

Когда огласили результаты прогнозов зрителей, оказалось, что разброс этих предсказаний соответствовал уровню статистической ошибки, то есть явного перевеса в прогнозах не досталось ни одному из выступавших. Небольшой перевес имела Алина. Он был понятен: женщины не могли себе представить, чтобы эта «крашеная мымра» стала равной им — ясное дело, робот. На втором месте оказался, как ни странно, старик. Видимо, зрители решили: если не сказал ни слова, значит не слишком удачная модель робота.

Зал был похож на бушующее море, страсти искали любого выхода. Но когда, взяв в руки микрофоны, к рампе вышли Алина и Максим Стрелков, море эмоций стало затихать, и два круга, подсвеченные прожекторами, высветили женскую и мужскую фигуры. Максим прикоснулся к запястью левой руки системного аналитика, и белая лента кожи от запястья до локтя легко отделилась с лёгким скрипом отдираемой липучки, обнажив голубоватые рельефы мышц и серые полупрозрачные трубочки, внутри которых в лучах прожектора мерцали огоньки струящиейся субстанции, не то жидкости, не то газа. Таким же быстрым движением он откинул лоскут кожи с правой стороны своего лица, и потрясённому залу открылось нечто, отдаленно напоминающее кадры из фильмов «Робокоп» и «Терминатор-2». Воцарилась полная тишина.

— Уважаемые дамы и господа! — запахнув лоскут кожи на руке, сказала Алина, — если среди вас еще остались скептики, полагающие, что им показывают фокусы вместо демонстрации подлинных достижений науки и высоких технологий, приглашаем вас на пресс-концеренцию, которую мы собираемся устроить в следующем месяце в конференц-зале нашей фирмы. Там вы можете задавать нам почти любые вопросы. Слово «почти» означает, что в списке новых технологических достижений нашего коллектива на сегодняшний день остаётся еще очень много элементов, подлежащих патентованию. На вопросы об этих элементах вы не получите ясных ответов по вполне понятным причинам, в отличие от вопросов о принципах устройства и функционирования, ответы на которые не раскрывают сути технологических нововведений. На этом мы закрываем нашу сессию. Следите за объявлениями.

Диалог творцов

— Всеволод Григорьевич, — Широков задумчиво вертел в руках бокал с минералкой, — Вы проделали великолепную работу. Теперь наши роботы практически неотличимы от людей. Совершенная защита, высочайший интеллект, мимика, походка и даже чисто человеческие привычки. Но это только начало…

— Чего же Вам ещё не хватает?

— Квалифицированный психолог — вот кто способен их идентифицировать. Причём, не конкретного робота, а группу роботов в достаточно представительном ансамбле из людей и роботов.

— Но как? — Никодимов удивлённо протёр клечатым платком покрасневшую шею.

— Статистически, дорогой мой, статистически. — Широков посмотрел сквозь стекло на игру всплывающих пузырьков газа. — Психологически роботы, в отличие от людей, пока слишком похожи друг на друга отсутствием выраженных эмоций. Конечно, на этом основании, психолог не сможет сможет наверняка определить принадлежность конкретного экземпляра к роботам, поскольку и у людей встречаются индивиды с разным эмоциональным уровнем, в том числе, и с очень низким, когда эмоции почти отсутствуют, но для людей это является, скорее, признаком психического нездоровья. Например, эмоциональный уровень значительно снижается после инсультов.

В комнате установилась тишина, свидетельствующая о глубоких размышлениях собеседников. Лишь лёгкое колыхание шторы у полуоткрытого окна создавало едва уловимый фон. Через некоторое время послышалось негромкое покашливание Никодимова:

— Н-но.. позвольте, Николай Афанасьевич, с самого начала проекта мы не стали создавать какой-либо универсальной и единой конструкции, предполагая, что для конкретных изделий потребуются различные наборы качеств, обусловленные спецификой выполняемых ими задач. Одним потребуется сила, другим скорость моторных реакцией, третьим нестандартность мышления итд. Поэтому мы наделяли их разным темпераментом, как это принято при классификации людей на холериков, сангвиников, флегматиков и ипохондриков, ибо…

— Позвольте, позвольте, — прервал его Широков, поставив на стол пустой бокал, — Вам ли не понимать, что понятия «темперамент» и «эмоции» не являются синонимами. Темперамент это врождённое качество, которое невозможно изменить в течение жизни, хотя оно, косвенно определяет уровень эмоций. Скажем, у холерика этот уровень завышен, что утомляет окружающих при длительном общении с ним, у флегматика он занижен, а у ипохондрика смещён в сторону негативных эмоций. Содержание же эмоций определяется как конкретикой ситуации, так и накопленным жизненным опытом. То, над чем ты так заразительно хохотал в молодости, вызывает понимающую улыбку мудреца в старости.

Никодимов наморщил лоб и потёр переносицу пальцами правой руки:

— Всё же я не совсем понимаю, зачем природа наделяет человеческий род эмоциональной сферой, для какой такой пользы самому человекy?

— Хорошо, попытаюсь объяснить. Человек прошёл курс обучения вождению машины и сдал на права. Через пару месяцев ежедневного вождения у него проходит нервное напряжение новичка, и он уверенно водит автомобиль в городском потоке и на широкой трассе. Но реальный опыт водителя, в среднем, появляется только через год, потому что отражает поведение человека за рулём не в штатных ситуациях, а в экстремальных. Например, когда из кузова впереди идущего грузовика внезапно для водителя падает ящих с гвоздями. Здесь на принятие правильного решения отводятся доли секунды. За эти доли нужно оценить возможности резкого торможения, перспективы объезда слева и справа, поскольку времени на включение мигалок смены полосы просто нет. Водительский опыт — это то, что давно сидит в подсознании, в рефлексах, а не умение логически размышлять.

— Не понимаю Вас, — всплеснул руками Никодимов, — какое отношение это имеет к эмоциям? Тут скорее нужна хладнокровность, уравновешенность психики, умение трезво оценивать ситуацию и принимать оптимальное решение, скорость реакции и всё такое прочее. Излишние эмоции способны только помешать принятию правильного решения и привести к гибели водителяего возможных пассажиров.

— А Вы не спешите, дорогой. Конечно, неуравновешенный человек скорее погибнет в дорожной аварии, но ведь у флегматика не только пониженный эмоциональный фон, но и замедленные реакции, а также неуверенность в своих действиях, колебания в критической ситуации.

Широков говорил спокойно, не торопясь, как будто рассуждая вслух с самим собой:

— Каждый нормальный человек настроен жить долго, если позволят здоровье и обстоятельства. В стрессовой ситуации в его кровь мгновенно впрыскиваются порции адреналина, ускоряя темп кровообращения и, тем самым, доставку энергии к мышцам. В таком случае, казалось бы, оычный человек способен бежать со скоростью спринтера, перемахнуть через трёхметровый забор и поднять рекордный вес для спасения собственной жизни или жизни дорогого ему человека. Но… это не проходит бесследно для сердца. Его мышцам необходима глубокая релаксация, а ещё более необходима она его нервной системе. Вот тут-то и приходят на помощь глубокие эмоции, которые позволяют выплеснуть наружу, исторгнуть из организма вредные последствия стрессовой ситуации. Он вдруг сгибается пополам, не в силах остановить сумасшедший хохот. Если же он потерял глубоко любимого человека, то именно плач, рыдания позволяют ему вернуться к нормальному состоянию. Те, кто не проявляют глубоких эмоций, переживая их внутри себя, сильно рискуют нажить язву желудка, сойти с ума и провести остаток жизни в доме печали в качестве тени.

— Хорошо, Николай Афанасьевич, что же Вы порекомендуете для дальнейших серий, — согласился Никодимов.

— Почему только для дальнейших? Нужно наделить эмоциями и тех, что уже внедрены. Благо, что «апгрейд души» можно осуществлять не только на конвейерах, но и по сети. Только во втором случае это рекомендуется осуществлять в фазах низкой активности, которые у людей называются сном.

Широков жестом пригласил гостя к чайному столику, на котором заботами хозяйки, помимо чайных пар, умостилась пузатая бутылка «Арманьяка» и две крохотные серебряные стопки старинной чеканки.

Визит ФСБ

Майор Стенин впервые в своей практике столкнулся со столь необычным делом. Задание было, в принципе, не сложным: прозондировать направление деятельности относительно небольшой фирмы «Российские интеллектуальные роботы», которая открыла своё бизнес всего полгода тому назад. Следовало выяснить, нет ли у фирмы иных целей, помимо объявленных, а если есть, не представляют ли эти цели специфический интерес для Конторы. К заданию он отнёсся с привычной тщательностью, успев за два месяца собрать всю доступную информацию, включающую сведения о персонале, источниках финансирования, дислокации производственных мощностей, объёме и стоимости продаж. Дела у фирмы шли так себе. За полгода было продано всего девять роботов по средней цене около сорока пяти миллионов рублей. По оценкам экспертов современные уровни технологий могли обещать себестоимость такой продукции примерно в два-три раза выше этой суммы, но, кто знает, вдруг они, действительно, сделали мощный прорыв в технологиях, позволивший им значительно снизить себестоимость производства.

Каждый пацан может подтвердить, чтобы узнать секрет устройства будильника с пружинным заводом, его нужно просто разобрать с помощью отвёртки или подходящего кухонного ножа. Многие из нас в детстве прошли через это. Узнать устройство и принципы функционирования современных электронных часов намного сложнее, потому что главный узел, заставляющий работать такие часы с множеством функций, заключён в единственной микросхеме, «разобрать» которую можно только молотком, не оставляющим после такой разборки никаких шансов узнать принципы функционирования, а затем собрать вновь и запустить.

Три робота были куплены олигархами для забав, чтобы продемострировать другим олигархам: у меня, мол, есть нечто такое, что вам, пацаны, и не снилось. Остальные роботы куплены предприятиями для массовой автоматизированной сборки механизмов, номенклатура которых постоянно меняется, заставляя каждый раз серьёзно перестраивать линии сборки. Но это по официальным данным. На самом деле, два из этих девяти приобрела Контора через подставных покупателей для изучения возможностей этих новых игрушек. При покупке клиент подписывал контракт, согласно которому фирма гарантировала бесплатное сопровождение и обслуживание роботов в течение двух лет и оплачиваемый ремонт в случае повреждения его в остальной период, который ничем не ограничивался. Клиент же обязывался не нарущать защитный контур приобретенного образца, то есть не делать попыток вскрытия его в течение всего времени эксплуатации. При серьёзных повреждениях продукции фирмы по независящим от покупателя причинам, он обязывался вернуть фирме блок помяти, имеющий условное название «душа», причём этот блок должен извлекать из повреждённого механизма представитель фирмы. В случае нарушения условий контракта фирма не гарантирует клиенту ни ремонта, ни сопровождения своей продукции.

Понятно, что покупателя, прежде всего, интересовало, как именно фирма сможет установить, что привело к порче робота — непредвиденные обстоятельства или поступки клиента. Ему объясняли, что конкуренты могут, например, купить образцы продукции для изучения с целью создания своей продукции аналогичного назначения, поэтому контракт, прежде всего, направлен против таких недобросовестных покупателей. «Душа» — это аналог «чёрного ящика» самолёта или другой дорогостоящей продукции, она-то и сохранит нужные данные, по которым можно будет восстановить причины повреждения.

Эксперты Конторы, изучая возможности первого из купленных роботов, сразу же установили, что он периодически выходит на связь со своим центром, передавая ему короткий импульс со сжатой информацией, который, скорее всего, содержит зашифрованные данные об истории эксплуатации робота,.Что именно он передаёт, расшифровать не удалось, но вовсе не из-за сложности шифра, а потому, что передаёт данные не человек и, возможно, передаёт он не человеку. Догадаться, что может передавать машина — это уже задача не для шифровальщика, а для какого-то иного специалиста. Таким образом, покупая робота, вы, очевидно, вводите в свой дом шпиона, истинные цели которого трудно предугадать. По этой причине первого робота «Эдуарда» вскрывали в надёжно экранированном для электромагнитного излучения помещении. Казалось, были учтены все могущие неожиданно возникнуть обстоятельства: нечеловеческие сила, прочность и быстрота реакции. Недоучли лишь интеллект. Робот был надёжно зафиксирован по рукам и ногам захватами, но перед всткрытием он сообщил совершенно спокойным голосом:

— Господа, вы совершаете непоправимую ошибку. Мои создатели уже проинформированы о том, что вы собираетесь сделать. В моей конструкции подобные ситуации также были предусмотрены, поэтому вы не добьётесь своих целей таким путём.

После сказанного взгляд Эдуарда потух, и он уже не напоминал энергичного и остроумного человека, когда все мышцы внезапно обмякли. Вскрытие лишь констатировало, что все внутренности механизма залиты кислотой, которая сплавила их в единый комок слизи, где отдельные элементы невозможно идентифицировать.

Стенин нажал кнопку коммутатора:

— Аналитический отдел? Пришлите мне эксперта, производившего вскрытие.

Через несколько минут в кабинет вошёл молодой парень спортивного телосложения с короткой стрижкой. В левой руке он держал кожаную папку на молнии, козырнул:

— Капитан Мирский, восьмой отдел.

— Садитесь, капитан. Курите? — он протянул пачку «Мальборо» и зажигалку. — Расскажите кратко, что дали анализы после вскрытия Эдуарда.

Мирский расстегнул молнию, открыл папку, полистал, нашёл нужную страницу:

— Химический анализ содержимого показал почти полное отсутствие металлов, значительную долю силикона, некоторое количество цезия и редкоземельных элементов: лантан, неодим, самарий и другие. При расплавлении кислотами органического происхождения структура связей отдельных элементов конструкции практически полностью утеряна. Тем не менее, наиболее вероятная гипотеза предполагает, что тело робота имеет клеточную структуру, свойственную природным живым организмам, но на иной химической основе. Иными словами, у роботов наличествует обмен веществ, следовательно, самовоспроизведение и ремонт клеток. Эту гипотезу мы положили в основу идентификации объектов. Первое, что следовало установить — как надёжно отличить робота от человека. На втором этапе — чем отличаются роботы между собой, кроме внешнего облика. Сканирование показало: радиационный фон у роботов отсутствует, а вот запахи, специфические для каждого, есть, почти как у людей, но это не слишком надёжный способ, поскольку они, как и люди, пользуются отдушками и дезорорантами, возможно, для маскировки. Анализ расходных материалов, поставляемх фирмой для эксплуатации роботов, ничего особенного не дал. Видеокамеры зафиксировали, что при отсутствии или недостатке этих компонентов роботы вполне могут потреблять и обычную человеческую еду, видимо. синтезируя нужные компоненты в своём организме. Естественно, возникает предположение, что самый надёжный способ идентификации заключается в получении проб крови, кала и мочи. Взять эти пробы у человека незаметно для него самого можно, хотя не всегда просто. У робота взять пробы крови практически невозможно, поскольку его защитный контур надёжно фиксирует любые попытки проникновения сквозь него. Что же касается отходов деятельности, способ их утилизации нами пока не исследован. Мы не исключаем возможности, что маскирующийся под человека робот будет посещать общественные туалеты, где мы установили скрытые камеры, но что это нам даст? Рентгеновское сканирование результатов не дало: защитный контур включает тонкий экран, который поглощает полностью излучение сканера. Это не позволяет увидеть элементы внутренней конструкции роботов. Тепловизоры также не эффективны, поскольку средняя температура роботов близка к человеческой. Точно также близки и контуры цветовых пятен, отображающих распределение наиболее тёплых участков: сердца и кровеносной системы. Вероятнее всего, эти параметры специально подобраны таким образом, чтобы затруднить идентификацию. Кроме того, продаваемые единицы поставляются именно как роботы, поэтому наличие у них рентгеновского экрана не может служить достоверным указанием. При необходимости ввести в заблуждение нашу аппаратуру можно, если на внутреннюю поверхность человеческой одежды нанести тонкую и гибкую плёнку с экранирующим покрытием, а экран робота заменить на отражающий рентгеновские лучи экран, который будет давать картину, схожую с картиной человеческого скелета. Резюме: надёжными способами идентификации на сегодняшний день мы не обладаем.

Капитан Мирский полистал немного свою папку и добавил:

— Самое удивительное, что второй робот «Марина» практически сразу после смерти первого сообщил сотрудникам конторы, что он знает точное время и причину гибели Эдуарда, поэтому он отказывается от дальнейшего сотрудничества и рекомендует Конторе вернуть его фирме, которая выплатит стоимость робота покупателю. Обо всём этом он уже успел проинформировать фирму. Канал передачи такого рода информации нами также пока не установлен.

Стало очевидно, что все роботы каким-то образом связаны друг с другом. То, что известно одному, сразу становится известным всем остальным, поэтому интеллект каждого из них есть неотъемлемая часть общего коллективного интеллекта. Марину не стали потрошить, а отдали на изучение специалистам-психологам. Неожиданным оказалось то, что изучаемыми как-то незаметно стали сами эти специалисты, да и все остальные сотрудники Конторы, которые имели контакт с роботом. Примерно через месяц после покупки Марина, как бы проговариваясь случайно, сообщала психологам такие подробности об их личной жизни, свойствах характера, взаимоотношениях с другими сотрудниками, которые, казалось, знать не могла. Как она собирала эту информацию, можно было только гадать.

Сотрудники аналитического отдела сообщили Стенину, что основателем фирмы является доктор физико-математических наук, бывший сотрудник Вычислительного центра Сибирского отделения Академии наук Николай Афанасьевич Широков. Докторскую диссертацию по информатике защитил в 1990-м году на тему «Проблемы принятия решений в условиях недостаточной или недостоверной информации». Сразу после защиты ушёл из института, образовав частное предприятие «Сократ», основное направление деятельности которого состояло в оказании консалтинговых услуг фирмам, оказавшимся в сложной финансовой ситуации, желающим расширить рынок продаж, перепрофилировать направление производства и услуг итд. Больших денег таким образом не заработаешь, зато остаётся достаточно времени для ведения научных исследований. Какого рода были эти исследования, до настоящего времени не было известно никому. Из бухгалтерской отчётности следовало, что фирма медленно, но неуклонно за десять лет нарастила свой штат от одного человека до пятнадцати, принимая на работу математиков, физиков, химиков, инженеров по механике и электронике. На всё это нужны деньги Крупные суммы начали поступать фирме от частных меценатов, обогатившихся в лихие девяностные не всегда честными путями на залоговых аукционах Чубайсовских реформ.

Не удивило Стенина и то, что Широков вовсе не является в настоящее время ни владельцем, ни даже членом совета директоров фирмы «Российские интеллектуальные роботы», выскочившей как чёртик из коробки в 2007-м. Там он числится лишь консультантом, который продал вновь организованной фирме права на коммерческую реализацию своих изобретений. Анализ патентов Широкова показал, что таковых у него уже более пятидесяти. Все они имеют определённое отношение к главному его изобретению, но касаются лишь частных вопросов повышения эффективности микропроцессоров на нейронных сетях, алгоритмов решения сложных логических задач, повышения скорости роста различных кристаллов под воздействием когерентного электромагнитного излучения и многого другого. Владение секретами технологий, упоминающихся в патентах, не давало никаких шансов построить из этого конгломерата действующего интеллектуального робота, а с патентованием своего главного секрета, похоже, автор не спешил. Загадочности всей истории придавал и тот факт, что не удалось установить ни объёма производственных мощностей компании, ни их местонахождения. Бухгалтерская отчётность показывала лишь приобретение некоторого количества не слишком дефицитных металлов и химикатов, по которым определить направление производственной деятельности в деталях не представлялось возможным. Создавалось странное впечатление, что роботы каким-то мистическим путём оказываются в складских помещениях фирмы, а компания всё необходимое для производства столь сложной интеллектуальной продукции делает сама.

Любой неглупый человек, даже гуманитарий, скажет вам, что самое слабое звено в сложной производственной деятельности это человек. Он устаёт, нервничает, способен скандались по пустякам и, естественно, совершать абсолютно нелогичные поступки. Человек слаб. Именно этими его свойствами и пользуются все спецслужбы. Поэтому Стенин, получив предварительную информацию о компании, свою активную фазу действий начал с изучения персонала компании, благо численность персонала была не слишком великой — всего двадцать пять человек. Изучив персональные данные первого десятка сотрудников, Николай Семёнович пришёл к неожиданным выводам. Во-первых, на работу берут специалистов высокого класса, без вредных привычек, но людей довольно замкнутых, не слишком поддерживающих отношения с родственниками. Это значительно осложняло задачу изучения и внедрения.

Второй вывод был совсем загадочным, почти мистическим. Часть сотрудников по штатному расписанию занимала ключевые позиции в компании, но при личном знакомстве обнаруживала достаточно слабые знания о структуре фирмы, свойствах её продукции, а главное — о руководстве. Разгадка оказалась совсем неожиданной: нанимая сотрудника, фирма не просто детально изучала уровень его знаний, характер, привычки. Позднее она изготавливала робота, который представлял точную копию этого сотрудника, поэтому посторонним людям было невозможно сказать с определённостью, работал ли в данное время в данном месте человек, сотрудник фирмы или его копия — робот. Сделав такой вывод после пары месяцев скрупулёзной работы, Стенин даже присвистнул от восхищения: просто гениальный ход для предотвращения шпионажа со стороны конкуретнов или вообще любопытных людей и организаций. У робота ведь тоже в кармане может лежать не поддельный, а самый настоящий паспорт. В случае обнаружения такой ситуации правоохранительными органами, также никого невозможно никого привлечь к ответственности, поскольку робот по закону недееспособен, а руководство фирмы невозможно осудить, раз невозможно доказать факт похищения документа роботом. Но сложнее всего было сформулировать мотивы его поведения для суда.

— Да-а-а… голыми руками их не возьмёшь, — резюмировал Николай Семёнович, — тут нужна более тонкая работа.

Тонкую работу он видел в том, чтобы внедрить своего человека, «крота» в фирму. Тот походит, посмотрит опытным глазом, а потом доложит. Сложность внедрения состояла в том, что фирме требовались не представители массовых профессий вроде токаря или шофёра, а штучные специалисты. По этой причине компания не давала никаких объявлений о вакансиях в средствах массовой информации. Все попытки Майора Стенина направить своих людей в оффис фирмы, потерпели крах. Сотрудница по найму, великолепно сложенная блондинка с высокой грудью и длинными ногами, провожала соискателя в свой кабинет, где она проводила интервью единолично, удобно устроившись за компьютером и предложив гостю чашечку ароматного кофе. Вопросы, задаваемые в ходе интервью, на первый взгляд, были совершенно обычными: «расскажите о своей профессии», «умеете ли вы ладить с людьми?», «часто ли видите сны, какого характера?». Вот только в конце сорокаминутной беседы блондинка со вздохом говорила извиняющимся голосом:

— У Вас прекрасные данные, молодой человек. К нашему глубокому сожалению, в настоящее время у нас нет вакансий для специалиста такого уровня и профиля. Мы нисколько не сомневаемся, что Вы найдёте себе работу в самое ближайшее время. Ваши персональные данные мы уже занесли в нашу базу данных, и мы непременно известим Вас при появлении вакансии, если Вы к тому времени не устроитесь на другую работу.

Стенин решил, что пора приступать к самой решительной фазе знакомства, которая предполагает его личный визит в компанию. Разумеется, под приличной легендой. Ещё через неделю, он решительно переступил порог фирмы.

Главный офис компании «РИР» располагался на первом этаже Торгового центра в переходе, соединяющем универмаг и залы продуктового магазина. Он состоял из трёх маленьких кабинетов для Президента фирмы, главного аналитика и менеджера по продажам, а также из конференц-зала, в котором принимали журналистов и клиентов для демонстрации продукции фирмы. Инженеры и техники компании работали в производственных помещениях, которые располагались в Новом посёлке, были огорожены высоким металлическим забором с видеокамерами, дающими полный обзор окружающей местности.

Кабинет Президента имел небольшой «предбанник» со смазливой секретаршей, уткнувшейся в ноутбук. Глубокое декольте, короткая юбка, на шее красивое янтарное колье, в левой руке тонкая дамская сигарета. При появлении гостя секретарша оторвала взор от экрана:

— Вы по какому вопросу?

— Николай Андреевич Бровин, инженер корпорации «Нефтегазовое оборудование Сибири», — отрекомендовался Стенин. — Мне назначена аудиенция на 11:30. — Он покосился на табличку на двери с золотыми буквами «Президент компании „РИР“, Семён Иммануилович Прецигер».

Секретарша нажала на кнопку:

— Семён Иммануилович, к Вам посетитель, — после чего коротко сказала: «Входите».

Изнутри кабинет выглядел самым обычным: массивный письменный стол с компьютером, ковровая дорожка от двери, три кресла на колёсиках для посетителей, пара картин на стенах в стиле «модерн». Не совсем обычными были лишь два объекта: стеклянный шкаф с моделями роботов, к подножью которых приклеены таблички с надписями, обозначающими марку и серийный номер объекта, и сам хозяин кабинета — рослый мужик с широкими плечами и руками, напоминающими ковши экскаватора в миниатюре, пиджак и галстук в тон, запонки — типичный бюрократ советской эпохи. Такие люди чем-то напоминают несгораемые шкафы. Страны той уже нет, а они сидят в кабинетах новой страны, как сидели в них все семьдесят лет советской власти.

— Я Вас слушаю, — голос у Президента был густым и неторопливым. Взгляд упирался в самую переносицу собеседника.

— Тут, э-э… такое дело, — приступил Стенин к изложению легенды. Наша корпорация приобрела у вас двух роботов, «Эдуарда» и «Марину». Какое-то время мы просто изучали их возможности, чтобы оценить, на каком участке производства их можно было бы использовать с максимальной эффективностью, но недавно в цехе произошло воспламенение горючего газа, закончившееся взрывом, и «Эдуард» был безнадёжно испорчен. Разрушен, другими словами. По условиям контракта мы должны были проинформировать Вашу фирму о несчастном случае и вызвать специалистов для осмотра повреждённого образца и извлечения «чёрного ящика», подлежащего возврату фирме. К сожалению, эти действия невозможны. По соображениям охраны коммерческой тайны доступ посторонних в этот цех запрещён. Доставить вам обломки также не представляется возможным, поскольку «чёрный ящик» и всё остальное уничтожены взрывом.

В кабинете воцарилась тягостная пауза. Затем хозяин кабинета медленно накрыл руку Стенина своим «ковшом», как бы утешая потерпевшую сторону, и начал говорить:

— Видите ли, Николай Андреевич, нашу продукцию принято называть словом «робот», но мы их называем детьми, и дело тут не только в том, что все они — детища рук наших и нашего интеллекта. Как и в случае людей, интеллект их при рождении является лишь потенциальным. Если ребёнка не воспитывать с момента его рождения, не окружать его теплом, заботой и любовью, он останется «маугли», то есть животным, похожим на человека. Так и наши дети. При рождении они получают набор базовых программ поведения, позволяющий им выжить — полный аналог инстинктов, которые есть у всякого живого существа. Далее наше «дитя» начинает развиваться самостоятельно, получая жизненный опыт из столкновения с реальностью, как и дитя человеческое. Чтобы выводы из этого опыта позволяли ему развиваться в правильном направлении, оно должно развиваться под руководством взрослых воспитателей. Правильность направления развития определяется необходимостью жить в гармонии в другими живыми существами, не только разумными. Именно так формируется смысл базовых заповедей «не убий», «не укради» и всех остальных. Никаких других алгоритмов обучения или воспитания разумных существ не придумала наша цивилизация. Однако, воспитание ребёнка, воспитывает, в свою очередь, родителей и родственников, формируя у них материнские и отцовские чувства. В этом смысле, никаких новых или особых отношений у нашего персонала к «детям» не возникает. Специфика этих отношений проявляется лишь в юридической части. В каждом цивилизованном государстве есть набор законов, охраняющих права несовершеннолетних граждан, которые ещё не готовы защищать свои права самостоятельно. Наши «дети» начали появляться недавно, поэтому человеческое общество ещё не создало законов, регламентирующих их отношения с этим обществом. Но наши «родительские чувства» уже сформировались, именно поэтому, выпуская в свет наших «детей», мы вынуждены оговаривать эти их права в контракте на покупку.

— Я понимаю, — Стенин опустил взгляд в пол, скрывая удовлетворение от того, что получает нужную ему информацию задаром, быстро и без всяких хлопот.

— Вот почему, — продолжал Семён Иммануилович тихим голосом, — потеря каждого образца нашей продукции для нас также невосполнима, как потеря человеческого дитя родителями и родственниками. У живых существ есть период взросления. Человеческий детёныш начинает ходить и говорить примерно через год после рождения, а цыплята и крокодилы способны к передвижению и самостоятельному принятию пищи с момента рождения. Наши «дети» отличаются от человеческих тем, что у них от рождения намного выше уровень обмена между собой, то есть каждый из них способен обмениваться информацией со всеми другими и связываться с нашим информационным центром прямо с момента рождения. Это значительно сокращает время их взросления.. Помимо того, они снабжены значительными ресурсами выживания, поэтому способны постоять за себя в исключительных обстоятельствах с самого раннего возраста.

— Вот тут, — голос Президента компании приобрёл более твёрдые нотки, хотя и оставался вполне доброжелательным, — я должен проинформировать Вас, уважаемый Николай Андреевич, или как Вас там называть, что нам известно о Вашей организации намного больше, чем Вы это полагаете.

— Нет-нет, — он предостерегающе вытянул правую руку, — можете быть спокойны, мы не собираем конфиденциальную информацию о наших клиентах. То есть мы не шпионим за ними, в отличие от них самих. Вся получаемая нами информация имеет прямое касательство к жизнеспособности нашей продукции, и за рамки нашей фирмы она не выходит. Но мы знаем достаточно точно, что именно произошло с «Эдуардом». Открою Вам небольшой секрет, тем более, что по роду своей деятельности Вы о нём догадались сами: наши «дети» обладают способностями обмениваться данными не только по звуковым или электромагнитным каналам. У людей ведь тоже есть язык жестов, поз, одежд и многого другого.

Стенин продолжал смотреть в пол, понимая, что разговор переходит в новое, не совсем удобное для него русло. Молчал и Семён Иммануилович. Он взял со стола трубку, вложил её в рот, но закуривать почему-то не стал. После продолжительной паузы он продолжил, растягивая слова, как бы в раздумье:

— Подавляющему большинству людей свойственно врать, они знают об этом, потому и относятся к вранью, как к чему-то неизбежному. Правда, одни испытывают при неизбежном вранье чувство стыда или вины, тем самым выдавая себя. Другие же врут привычно или даже профессионально, иногда изощрённо и вдохновенно, что позволяет им в ряде случаев эффективно скрывать сам факт вранья. Однако, все знают, если врать часто, то враньё скрыть совершенно невозможно.

— Мы с Вами взрослые люди, — он наконец-то раскурил свою трубку, давая возможность Стенину правильно оценить линию своего дальнейшего поведения, — поэтому я сокращу время для вступлений и экивоков. Я знаю о Вас несколько больше, чем Вы обо мне и о нашей фирме. С Вашего позволения, я несколько сокращу этот разрыв.

Майор Стенин заёрзал, предчувствуя, что откровенность собеседника не сулит ему комфорта душевного состояния, а тот неторопливо продолжал:

— Мы знаем, что Вы — кадровый офицер Федеральной Службы Безопасности, и нас это нисколько не смущает. Каждое государство просто обязано иметь соответствующие органы, обеспечивающие ему стабильность. Мы знаем также, какого рода эксперименты вы проводили над «Эдуардом», и что именно произошло в результате этих не слишком человечных экспериментов. И всё же, наша фирма не станет предъявлять вам претензий. Это было бы смешно и неэффективно. Вместо этого, мы предлагаем вам заключить некоторое соглашение в устной или письменной форме, если это будет Вам угодно. Тем более, что в наше время устная и письменная формы соглашений нивелируются наличием электронных документов и записывающей аппаратуры, наличие которой в Вашем кармане зафиксировано нашими датчиками.

— Любопытно будет узнать детали этого соглашения, — слегка приободрился Стенин, предполагая справедливо, что особого дискомфорта ему и Конторе дальнейший разговор не сулит. Обычно предложения о сотрудничестве делались сотрудниками ФСБ, а здесь был какой-то особый случай.

Президент, тем временем, продолжал спокойно заранее продуманную речь:

— Видите ли, уважаемый, самое ценное в наших «детях» не их тело, а душа, под которой Вы понимаете так называемый «чёрный ящик». Так вот, перед вскрытием «Эдуард» транслировал свою «душу» в наш центр, и она сейчас уже воплощена в очередное изделие фирмы. В этом смысле, все наши «дети» практически бессмертны. Мы также не требуем возврата «Марины», хотя по условиям контракта вы обязаны это сделать, поскольку нарушили положения этого документа. Мы не требуем этого. Потому что надеемся, мы сумеем установить достаточно дружелюбные для обеих сторон отношения. Поскольку основная цель вашей Конторы — обеспечение безопасности государства, а сотрудники фирмы — граждане и в достаточной степени патриоты своей страны, мы не видим особых разногласий между обеими организацими. Мы не собираемся захватывать политическую или экономическую власть в нашей стране и готовы предоставить вам информацию, подтверждающую эту декларацию. Впрочем, Вы и сами имеете достаточно данных о том, что наша продукция не проникает во властные политические, военные или финансовые структуры, и лишь помогает человечеству, выполняя функции, оговоренные контрактом на продажу. Мы готовы предоставлять вам данные о производстве и покупках каждого экземпляра этой продукции. К сожалению, на данном этапе всё сотрудничество этим и ограничивается, пока государственные органы, включая ФСБ, МВД и военно-промышленный комплекс, не убедятся, что наша фирма имеет только дружественные по отношению к ним цели, и не начнёт нам активно помогать, в том числе и финансово, мы вынуждены будем охранять коммерческие тайны нашего бизнеса всеми доступными нам средствами, не переходя рамки закона. Мы также готовы подписать любые соглашения, гарантирующие государству, что не будем вступать ни в какие соглашения с будущими зарубежными партнёрами в обход вышеупомянутых министерств и ведомств.

Осторожные дяди из ВПК

Доклад майора Стенина на межведомственном совещании ФСБ и министерств обороны и оборонной промышленности произвёл эффект нисколько не меньший, чем пуск первой баллистической ракеты с ядерной боеголовкой из атомной лодки, находящейся в подводном положении. Генералы возбужденно зашептались, прикидывая открывающиеся перспективы, а они поражали воображение. Солдат — вот самое уязвимое звено в военной машине. Они ещё хорошо помнили времена, когда в армию призывали на три года, а во флоте служили четыре. За это время ещё как-то можно было подготовить боеспособную единицу живой силы, в теперь… Год, максимум два. За такое время можно научить разве что вовремя становиться в строй и нести караульную службу. А техника сейчас не в пример прежней. Посылать такой контингент в район боевых действий — полная бессмыслица. Комитеты солдатских матерей, правозащитники и ООН такой вой поднимут.

Единственно надёжным звеном остаётся контрактник, но стоимость!.. Зарплата, боевые надбавки за каждый день пребывания в горячей зоне, а главное — выплаты за увечья и в случае смерти, пенсии по утере кормильца и многое другое. Слаба человеческая плоть. Она и в самоволку тянет — напиться и по девкам, — и к нарушению суббординации склоняет, и до военных преступлений способна довести, включая насилия над мирным населением и измену Родине. Иное дело — боевой робот. Перечисленных человеческих недостатков у него, кажется, нет, но могут оказаться свои, пока не вполне ясные. Самые главные вопросы: боевая эффективность, живучесть, гибкость и надёжность управления, а главное — цена. На все эти вопросы, или почти на все могут дать ответ только всесторонние полевые испытания, которые всегда проводятся при приёмке новой техники на вооружение.

Но тут возникают и совершенно новые моменты. При имитации ведения боевых действий мы имеем два совершенно разнородных компонента: собственно технику и солдат. В случае роботов эти различия в достаточной степени стёрты. Механизм управления солдатом заключается в знании слабых и сильных сторон его физиологии и психологии. С одной стороны, правильное воспитание гражданина прививает ему такие понятия как сознательность, патриотизм, чувство долга, инициативность, которые следует разумно поощрять. С другой, действует система наказаний, учитывающая лишение провинившегося самых насущных его потребностей, включая свободу. Есть и крайние формы такой системы, например, репрессии родственников для предателя Родины. Для робота-солдата всё это нужно полностью пересмотреть, но для этого нужно точно знать его технические возможности и особенности. Для интеллектуального робота нужно хорошо знать и его психологию, а также способы управления ею.

— Товарищи офицеры, — взял слово начальник генерального штаба, генерал-майор Павлюков, — мы с вами уже час обсуждаем боевые возможности солдат-роботов, хотя о них нам на данный момент практически ничего не известно, за исключением той специфической информации, которой поделился майор Стенин. Эта скудная информация представляет интерес, главным образом, для контрразведки. В лучшем случае, для разведки, в том числе армейской. Интерес же для армии в целом пока не ясен. Я предлагаю создать авторитетную комиссию, которая включала бы не только наших технических специалистов из всех родов войск, но и кадровых офицеров, которым в случае успеха предлагаемого сомнительного пока мероприятия, возможно, придётся применять эти новые м-м-м… образцы в практической службе и боевых действиях. Начальником комиссии предлагаю назначить генерала Ромашко, доктора технических наук, а саму комиссию наделить полномочиями составления технических требований, заключения пробных контрактов в рамках бюджета, который мы определим чуть позже, и проведения технических испытаний в лабораторных и полевых условиях. Главное требование к этой новой технике я бы определил таким образом: полная гарантия того, что ключ управления всей этой так называемой «интеллектуальной техникой» должен находиться в руках армии. Поэтому в случае успешных испытаний все производственные мощности для такого рода техники должны быть в структуре Министерства оборонной промышленности (МОП), а не в какиз-либо частных компаниях, как это имеет место в США с компаниями «Боинг» или «Нортроп корпорейшн».

Большое дело быстро не делается. Тем не менее, уже через два месяца комиссия Министерства обороны (МО) пригласила дирекцию и технических специалистов новосибирской фирмы в московский Институт прикладной физики, который числился как п/я 37141. Конференц-зал вместил более шестисот ведущих специалистов МОП и какую-то толику представителей МО, которых трудно было идентифицировать, поскольку все они явились в гражданке. За широким столом президиума разместился с десяток членов комиссии и столько же представителей компании «РИР» во главе с её Президентом.

В правом углу сцены высилась солидная трибуна из красного дерева с российским гербом. В полном соответствии с традицией, на трибуне умостился графин, видимо, еще с благословенных советсих времён и неведомо откуда взявшийся гранёный стакан. Генерал Ромашко привычным жестом налил в стакан воды из графина, неторопливо выпил, собираясь с мыслями:

— Наше сегодняшнее собрание, товарищи, не совсем обычное. До сих пор многие из вас слышали о продукции фирмы «Российские интеллектуальные роботы», главным образом из популярных телепередач и сетевых источников информации. Шума эти передачи наделали предостаточно, хотя вы достаточно хорошо представляете, что большая часть этого — именно «информационный шум», а информации там примерно столько же, что и урана в руде. Но здесь мы собрали специалистов, и некоторые из них уже достаточно близко познакомились с особенностями продукции фирмы, которая достаточно успешно работает на рынке почти два года. Этого срока было вполне достаточно, чтобы убедиться в высокой надёжности продукции, но главное — в том, что интеллектуальная её компонента превращает робота в универсального работника, который способен даже не в разы, а на порядки повысить производительность труда на самых разных направлениях промышленного производства и сферы услуг, поскольку фирма, идя навстречу своим клиентам, начала производство роботов, специализированных для выполнения самых неожиданных видов работ, в особенности, требующих наличия интеллекта.

Докладчик сделал паузу, отпил ещё глоток и продолжил, заметно оживившись:

— Наши интересы в этом отношении обладают рядом специфических моментов. В последнее время всё чаще звучат фразы об автоматизированном поле боя, о том, что современная война — это, прежде всего, война техники. Однако, пока самой современной техникой управляют люди, людские потери при ведении боевых действий неизбежны. Именно в этом отношении продукция фирмы «РИР» имеет многообещающие перспективы, поскольку боевой интеллектуальный робот способен совмещать наиболее сильные стороны техники и человека. Сегодня мы бы хотели получить от наших уважаемых гостей ясные ответы на самые насущные вопросы о надежности функционирования продукции наших коллег, её живучести, способности быстро находить оптимальные решения, стоимости при запуске продукции в массовое производство. Поэтому я передаю микрофон Президенту компании Семёну Иммануиловичу Прецигеру.

В течение всей речи генерала Ромашко взгляды силящих в зале прощупывали фигуры сотрудников компании за столом на сцене. Казалось вполне вероятным, что часть из них могут быть роботами, как и на самой первой презентации, которая позднее облетела телеканалы всей мировой прессы, наделав немало шума. Но кто именно? Среди них были три женщины в возрасте от двадцати пяти до пятидесяти лет, пятеро яйцеголовых очкариком — непременно учёные — и трое кряжистых мужиков в широкими плечами и крупными кистями рук — очевидно, инженеры. Тем временем, на трибуну вышел Президент компании — крупный и широкоплечий, скорее похожий на грузчика, одетого в костюм большого начальника.

— Дамы и господа, — сказал он голосом бывалого оратора. — Мы давно ждали предложений от вашего министерства, хотя сами не спешили делать встречные шаги, хорошо понимая деликатность ситуации, в которой непременно должны присутствовать такие элементы, как «секретность» и «государственная тайна». По роду своей деятельности, мы имели дело только с вполне мирными сферами приложений: производство, услуги, научные исследования. Мы и сейчас не имеем намерений изменить радикально направление деятельности фирмы. Но мы хорошо отдаём себе отчёт, что невозможно жить в государстве и одновременно вне государства. Поэтому мы готовы пойти навстречу пожеланиям вашего министерства с одним непременным условием: мы не намерены никому продавать или передавать всех технологических секретов нашей продукции. Мы можем согласовать технические требования на изготовление роботов специального назначения с вашими специалистами, оговорить финансовую подоплёку совместной деятельности, подготовить специалистов для наладки линий массового производства роботов военного профиля, а также проведения лабораторных и полевых испытаний новых видов продукции. Для этого придётся организовать закрытый от посторонних глаз филиал нашей компании, назвав его, скажем «Защитник». А теперь я приглашу к этому микрофону главного инженера нашей фирмы Максима Валерьевича Стрелкова. Он сообщит вам технические параметры некоторых образцов продукции, которая может вызвать интерес с вашей стороны.

К трибуне подошёл стройный мужчина примерно сорока лет, пригладил короткую спортивную стрижку и без лишних слов приступил к изложению:

— Существует классификация видов вооружения и структура родов и видов войск. В каждом из воинских подразделений есть классификация профессий: разведчик, стрелок, водитель, наводчик, торпедист, командир, штурман и т. л. С каждой из таких профессий можно ассоциировать конкретные виды оружия, как личного, так и группового. Общее число комбинаций составляет многие сотни тысяч, поскольку каждого конкретного воина необходимо очень долго тренировать, доводя до совершенства владение конкретным видом оружия. В связи с универсальностью интеллектуальных роботов число необходимых комбинаций можно сократить в тысячи раз. Некоторые из базовых конструкций разработаны и испытаны нами. По нашим оценкам, живучесть и боевая эффективность робота стрелок-водитель-радист-сапёр равна эффективности роты солдат или десятка бойцов спецназа. Кстати, о живучести. Вы уже наслышаны о том, что роботы имеют клеточную структуру, что позволяет им непрерывно восстанавливать мелкие повреждения. Но это далеко не всё. При утрате конечностей или некоторых важных внутренних подсистем, он способен вырастить конечности или внутренние органы. В специально оборудованных «госпиталях» такой процесс обычно занимает от суток до нескольких дней. При удалённости от таких госпиталей, наш «боец» сможет вырастить необходимые органы из подручных природных материалов. В этом случае срок восстановления зависит от наличия и концентрации нужного ему сырья. Восстановление теряет свой смысл лишь в том случае, если стоимость ремонта начинает превышать стоимость изготовления нового образца. Самый важный орган у наших роботов — центр управления, который мы условно называем «душой». Для образцов с повышенной надёжностью самый важный орган можно дублировать, поэтому такого робота можно уничтожить лишь взрывом, который буквально разорвёт его на клочки. Полагаю, мне нет необходимости сейчас углубляться в перечисление деталей и тонкостей всех разработанных нами для демонстрации образцов. Мы уже передали их созданной для координации работ комиссии для полигонных испытаний. Состав экспертов будет сформирован из числа сидящих в зале, а полный список их огласит начальник комиссии в конце нашего заседания. Спасибо за внимание!

Первые раскаты

Сауна отеля «Эксельсиор» не имела себе равных: резные деревянные панели, широкие кожаные кресла, в которых можно, завернувшись в махровый халат и удобно откинувшись, лениво потягивать виски из хрустальных бокалов или ожидать тайского массажа длинноногими девушками с минимальными признаками одежды. Поэтому и люди собирались здесь не случайные — политики, депутаты Государственной Думы, губернаторы всех регионов необъятной России, важные зарубежные гости и, разумеется, смотрящие со всех зон и регионов нашей матушки.

Виктор Некрасов, более известный в миру как «Витя Штопаный» снобизмом «новых русских» не страдал — ни малиновых пиджаков, ни пудовых золотых цепей на шее. Он подъехал к отелю на потрёпанном «Ниссане». Опаздывать на встречу с губернатором ни в каком обществе не считается хорошим тоном. Губернатор — это кормилец. Кормясь от должности, он отщипывает от государственной должности и другим нужным людям. Витя в своём деле был профессионалом далеко не из последних.

Алексей Сергеевич поднялся с кресла ему навстречу в «дворянском» халате с атласными отворотами и долго тряс руку. Это была встреча старых друзей, которые когда-то сидели за одной партой, просто в лихие годы их пути разошлись — один пошёл в политики, стал человеком публичным, другой же никогда не рекламировал своей деятельности. Тем не менее, знали его не хуже, чем многих знаменитых певцов, политиков и киноартистов. В определённых кругах, конечно.

— Садись, дорогой, — губернатор махнул рукой на кресло, наливая в хрустальный бокал «Хеннесси» и пододвигая лакированную шкатулку с кубинскими сигарами «Партагас».

Витя понимал, что серьёзные дела не терпят торопливости, поэтому лишних вопросов не задавал. После коньяка и сигары он не спеша разделся и пошёл за шефом в парную. Там, на горячем полке, когда пот заструился по спине, Алексей Сергеевич и дал вводную:

— Понимаешь, Витёк, степень разочарования, когда в хорошо налаженном деле неожиданно начинаются сбои один за другим.

Витёк понимал. Такие, как он, для того и существуют, чтобы разруливать проблемы, устранять препятствия и, вообще, вести дела к тому, чтобы стороны либо находили приемлемые для обеих компромиссы, либо кто-то устранялся насовсем, решительно и жёстко.

— Мои алюминиевые заводы, — продолжал тем временем губернатор, — уже второй год несут потери, и с каждым кварталом всё большие. Этот Алимбеков на своих задрипаных предприятиях, которые я никогда не рассматривал как кокурентов и собирался вскоре прикупить за смешные деньги, в этот же период сумел повысить производительность конвейеров в шесть раз, — Алексей Сергеевич возмущённо поднял указательный палец вверх, призывая гнев всех грозных греческих богов вкупе с евангельскими апростолами на голову злосчастного Алимбекова.

— А почему? — спросил губернатор и сам себе ответил после сталинской паузы.- Потому что он поставил в цеха роботов, они оптимизировали все зазоры в производственных циклах, полностью перестроили временной график конвейеров и даже поменяли местами отдельные операции. То, что раньше требовало многих месяцев работы высококлассных специалистов по организации производства, десятков семинаров, рабочих совещаний, было проделано тут же у конвейеров за считанные часы.

Виктор пока не понимал: разве это проблема для губернатора? Такие «проблемы» считаются типовыми, и решения их всем хорошо известны: подкупил, пригрозил, устранил на «раз-два-три». Решаются они с закрытыми глазами, как неполная разборка оружия солдатами первого года службы. Но вопросов не задавал.

— Если бы дело было только в этом, — презрительно скривился шеф, — проблема была бы решена ещё в прошлом году, поскольку я уже начал предпринимать профилактические меры. Но такая же история начала повторяться на заводах концерна «Химконцентрат». А когда это же закрутилось на «Азовстали», я понял: не нужно тратить силы на борьбу с каждым из конкурентов, нужно бить по центру. Центр этот называется фирмой «РИР», их роботы разползаются по предприятиям России-матушки со скоростью размножения тараканов. Вот кого сначала нужно укоротить.

— Почему бы Вам, Алексей Сергеевич, самим не поставить роботов на Ваших предприятиях.

— Витёк, — губернатор по-отечески положил ему широкую лабонь на плечо, — я подумал об этом, как только узнал причины роста конкурентов, но… я потерял темп. Они раньше вышли на фирму, отшлифовали своё производство до невероятного уровня и потому сначала нужно закупить как можно больше роботов, потом раздавить «РИР» и только затем приниматься за конкурентов. В таком и только в таком порядке. Дело не простое, и я могу положиться только на тебя. Действуй быстро и решительно, как только ты это можешь.

Нелады начались с самого начала. О подкупе не стоило и думать, поскольку фирма «РИР» была зарегистрирована как неприбыльное предприятие. Все доходы от продаж она вкладывала в научные исследования и расширение производства. Помимо этого, она строила детские онкологические центры и жертвовала на возведение новых храмов. Сами сотрудники, включая руководство, жили основательно, но в роскоши и излишествах замечены не были, потому натравить на них борзых журналистов не представлялось возможным.

С угрозами тоже не обошлось без потерь. Хлопцы, что навестили фирму с подобными акциями, просто растворились, как сахар в в бурной реке. А ведь это были не пацаны из Бутово. Понятно, что обращаться официально по поводу их пропажи никто не стал, поскольку за каждым числилась не одна ходка на зону.

— Дело ясное, — сказал себе Витёк, — придётся идти самому.

Две недели он присматривался к фирме. Ничего особенного не заметил. Охрана, как охрана. Ребята крепкие, но не более. Да и немного их. Это должно было бы насторожить: у фирмы обороты немалые, при таких денежных потоках охрана должна быть посерьёзнее.

— Бить надо в самое сердце, — решил Штопаный, — вот только где сердце?

Данные были на основной оффис, где сидело руководство компанией, и на цеха за высоким забором на окраине Нового посёлка. Какого уровня охрана за забором, установить не удалось, поэтому начинать нужно было с руководства, а точнее — с президента компании. В 10:00 к оффису подошёл коренастый мужчина в униформе техника компании с объёмистым кейсом в руке, предъявил охраннику пропуск и, войдя в комнату с табличкой «Президент компании», аккуратно притворил за собой массивную звуконепроницаемую дверь. Секретарша подняла на него взгляд, он открыл кейс, вынул флакон «Мажи Нуар» и протянул их блондинке. Взгляд, вначале смесь удивления и недоумения, вскоре сменяется на понимание и прощение. Левой рукой Витёк на мгновение прикасается к шее секретарши, затем осторожно опускает обмякшее тело в узкое пространство между столом и шкафом. Через несколько секунд он уже в кабинете, держа в правой руке тяжёлый «Хеклер-Кохам» с глушителем.

Хозяин кабинета, кажется, нисколько не встревожен. Смотрит прямо на вошедшего и говорит спокойным, слегка усталым голосом:

— Входите, не стесняйтесь, мы Выс давно ждали.

Поведение жертвы для настоящего профессионала не имеет никакого значения. Счёт времени на секунды, поэтому посетитель просто разряжает свой пистолет, нацеленный в голову. Доля секунды, расширенные глаза уже смотрят в пустоту, тело расслаблено. Витёк делает три шага вперёд, контрольный выстрел в висок. Через 10 секунд техник компании, предъявив пропуск на выходе, оказывается на улице. Конечно, видеомониторы зафиксировали все события: у охранника, в кабинете секретарши и у президента фирмы, но что они могли заснять: униформу, кейс, кепку с длинным козырьком, оставляющую лицо в тени?

Самым странным было то, что в СМИ не появилось совершенно никакой информации о происшествии в оффисе компании «РИР». Ни одной строчки. Ещё более удивительным было то, что проверяющего, явившегося через три дня под видом очередного покупателя, встречал тот же самый президент фирмы — кряжистый мужик с ладонями, напоминавшими ковши экскаватора. Поди, проверь, кто он — человек или его копия-робот? И кто был в кабинете, когда Витёк разряжал в него свой «Хеклер-Кохам».

Впрочем, изменения наступили несколько позже. Через две недели поступила реклама, что в связи с расширением производства в прежнем оффисе остаётся только отдел продаж, менеджер которого обладает полномочиями подписания контрактов. Где находится руководство фирмой, в рекламе не сообщалось. На пресс-конференции и другие публичные мероприятия компании руководство приезжало теперь на бронированных «Мерседесах».

— Похоже, дело не в том, что они боятся последующих наших наездов, — решил умудрённый опытом политической борьбы губернатор Миронов, — им просто не нужна шумиха, которая может возникнуть в результате взрыва в Торговом центре и отпугнуть не только клиентов, но и многочисленных соседей по зданию.

Эшелонированная оборона

Полковник Никонов, руководивший системой безопасности предприятия «Защитник», без особого беспокойства и даже с некоторым удовлетворением констатировал, что данные оперативной разведки свидетельствуют о готовящейся крупной террористической операции против компании «РИР». На этот раз губернатору Миронову удалось договориться с четырьмя крупными олигархами, также пострадавшими от внедрения роботов на предприятиях более прозорливых конкурентов, объединить усилия в борьбе со строптивой фирмой. На прошлой неделе над территорией промзоны пролетали два частных вертолёта с явно разведывательной целью, аппаратура наблюдения зафиксировала блики камер, проводивших аэрофотосъёмку. Установить, кому принадлежали вертолёты, не составило большого труда: они были арендованы администрацией Миронова, якобы для проведения съёмки местности в районах предполагаемой застройки.

Удовлетворение же Владимира Афанасьевича, как ни странно, было вызвано явным предчувствием, говорившем ему о том, что акция должна свершиться в ближайшие сутки-двое. Это лучше, чем неопределённость, которая заставляет держать в постоянном напряжении весь личный состав охраны. Собственно, особых поводов для тревоги не было. Главные факторы, затрудняющие скрытное проникновение на объект и, тем более, вооружённое нападение на него, были учтены при простройке промзоны: от ближайших зданий трёхметровые стены забора отделяли более двухсот метров пустыря, весь периметр днём просматривался камерами видеонаблюдения, а в тёмное время приборами ночного видения и датчиками движения.

Около двух часов ночи мониторы показали перемещение техники общей численностью в девять машин, которая, видимо, входила в посёлок со стороны Бердского шоссе. Машины встали в трёхстах метрах от забора промзоны, укрывшись за зданиями. Они концентрировались с трех направлений: высокой башни старой пожарной каланчи, группы недавно построенных девятиэтажек, которые были незаселены по причине сильно затянувшихся отделочных работ, и со стороны леса. Лес был удобен тем, что хорошо маскировал цепи нападавших, которым было удобно расстреливать выскочивших в суматохе на пустырь службу охраны и сотрудников фирмы.

Ровно в три с высотных точек дружно ударили гранатомёты, судя по звуку, только что принятые на вооружение системы «Балкан». Термобарические гранаты разнесли все здания фирмы в хлам, а зажигательные залили охраняемую территорию сплошной стеной огня. Собственно, вся акция заняла не более пяти минут, поэтому выскочившие из домов жители посёлка не увидели никаких нападавших. Открывшаяся им картина в духе «Армагеддона», наводила на естественные мысли о крупной аварии на территории фирмы, что породило впоследствии поток писем от возмущённых граждан с требованием немедленно закрыть опасное предприятие.

Третьей группе нападавших в эту ночь вовсе не пришлось работать, поскольку никаких людей, бегущих в панике из охраняемой территории, объятой пламенем, они не увидели. Поэтому через пять минут они выруливали к шоссе, сливаясь с другими группами. Именно тут, за деревьями на выезде из посёлка их поджидали люди полковника Никонова. Ставка нападавших на неожиданность теперь сыграла злую шутку с ними самими: их машины были уничтожены шквальным огнём с расстояния в пятьдесят метров не за пять, а за одну минуту, после чего обгоревшие остовы машин спрятанные в подлеске тягачи оттащили в этот самый подлесок для предъявления органам внутренних дел. Наутро дорога уже имела привычный вид, ничем не напоминавший о происшедшем.

На территорию фирмы с утра приехали десятки грузовиков со стройматериалами и автобусы с рабочими, которые первым делом возвели новый забор, теперь уже пятиметровой высоты. Этот забор уже через несколько часов полностью скрыл от жителей посёлка следы ночного происшествия, а средства массовой информации донесли до них вести о случае самовозгорания по небрежности. Нашёлся ли в стране хоть один обыватель, который происшествие в фирме связал бы с арестами трёх губернаторов, двух членов Государственной Думы и шести крупных предпринимателей? Вряд ли, поскольку информация об этих арестах появилась не сразу кучно, а отдельными эпизодами. Сами возбуждённые по этип поводам дела рассматривались в закрытых заседаниях. Прослушав по телевидению о таких арестах, бабушки мелко крестились и причитали: «Совсем совести у новых русских не стало. Всю страну разворовали. Поделом их». Мало кто из населения России, кроме национально озабоченных, обращал внимание на тот факт, что большинство фамилий у этих воров и жуликов о принадлежности к русскому народу вовсе не говорили.

Что же касается деятельности самой фирмы «РИР», она продолжала продажи своей продукции в прежних темпах, как будто никакого происшествия на её промзоне и вовсе не было. То ли на складах у неё были серьёзные запасы, то ли эти заводы были разбросаны по разным местам. Только сотрудники промзоны и охрана знали, что на поверхности охраняемой зоны были лишь макеты зданий, а сами линии сборки находились достаточно глубоко под землёй. Однако, теперь у ворот фирмы, вместо прежней проходной, был воздвигнут армейский КПП с солдатами в форме и при оружии, как в любой воинской части. Больше нападений на фирму не было. Видимо те, кто раньше строил такие планы, убедились, что, связи компании с Министерством обороны — достаточно убедительный аргумент.

Правительственный уровень

К встрече с Президентом России Семён Иммануилович готовился долго и тщательно. Собственно, идея такой встречи была вброшена им после нескольких деловых встреч с руководством ФСБ. Сегодня он выбрился особенно тщательно, надел синий диагоналевый костюм, галстук с золотым зажимом и запонки с бриллиантами. Пригладил седоватые виски перед зеркалом и, спустившись вниз, нырнул в чрево представительского «Мерседеса» с тонированными стёклами.

Владимир Владимирович принял его ровно в одиннадцать в своём рабочем кабинете, где Президент фирмы увидел также министра инстранных дел и директора ФСБ.

— Я Вас слушаю, — хозяин кабинета не любил многословных речей на абстрактные темы. Это был человек дела, действия.

— Причины, побудившие меня встретиться с Вами, господин Президент, сводятся к двум основным моментам. Во-первых, на нас стали часто выходить с предложениями наши потенциальные западные партнёры. Мы все прекрасно понимаем, что контакты такого рода, помимо, чисто деловых предложений по поводу инвестиций и выхода на западные рынки, содержат целый ряд довольно сложных моментов, связанных с государственной и коммерческой тайнами. В то же время,. продукт нашей фирмы по ряду параметров значительно отличается от любых других продуктов, производимых во всех странах. Государственные интересы требуют охраны приоритета нашей Родины в этом направлении, однако, до настоящего времени нет никаких российских и международных законов, регламентирующих подобную деятельность. Приведу простейший пример. Скажем, роботу или роботам необходимо принять участие в международной конференции, рабочем совещании, в качестве эксперта некоторой комиссии. Мы не можем купить ему билет на самолёт, поскольку для этого требуется паспорт, а выдача паспортов роботам законами не предусмотрена. Если же везти их в ящиках в качестве багажа, то такой «багаж», вряд ли. будет серьёзно рассматриваться как эксперт комиссии или член международного совещания.

— Ну, этот вопрос вполне можно решить в рабочем порядке. Я отдам соответствующие распоряжения нашим юристам. А каков второй момент?

— Полагаю, второй аспект будет для Вас достаточно неожиданным, Владимир Владимирович, — осторожно начал Прецигер. — Вы — признанный международный политик. Принятие политического решения всегда должно иметь ввиду целый комплекс моментов, учитывающих интересы многих сторон и риски, связанные с последствиями таких решений. Риски эти касаются, как правило, не судеб отдельных граждан или отдельных предприятий и организаций, а судеб целых народов. Разумеется, до принятия решения всякий разумный политик анализирует мнения ряда экспертов, проводит консультации с коллегами.

Семён Иммануилович поправил галстук, отпил глоток воды. Сделав паузу, необходимую для того, чтобы собраться с мыслями, и продолжал:

— Десятилетний опыт работы… — я избегаю слова «эксплуатации» по отношению к интеллектуальным субъектам — даёт нам веские основания считать, что наши создания способны быть незаменимыми экспертами не только при решении сложных логических проблем, но и в качестве советников-аналитиков при выработке ответственных политических решений.

— Ну-ка, ну-ка, — оживился Президент, когда речь зашла о его профессиональной деятельности. — Это, действительно, несколько неожиданно. Можете ли Вы привести какой-нибудь убедительный пример.

— Разумеется, — развёл руками президент фирмы. — Именно для этого я и пришёл к Вам. — он положил перед руководителем страны заранее приготовленную схему, вынув её из объёмистого кожаного портфеля.

Все присутствовавшие заинтересованно пододвинулись поближе. Схема содержала карту евразийского континента. Ниже были нарисованы прямоугольники с надписями «РФ» и «Турция». Из прямоугольников выходили пучки цветных стрелок, устремлённых к вершинам объёмистого графа. Сами вершины изображались кружочками, надписи в которых были сделаны мелким шрифтом. Понять содержимое этих надписей можно было лишь после комментариев сделавшего эти рисунки.

— Итак, — Прецигер возвысил голос и продолжал свою тщательно продуманную и отрепетированную речь, — рассмотрим сложную и запутанную историю взаимоотношений России и Турции. Мы не будем уходить в глубокую историю русско-турецких войн — для этого нет ни времени, ни особого желания — а сфокусируемся на истории этих взаимоотношений, скажем, за последние два десятилетия. Кружочки, — он ткнул пальцем на схему, — обозначают принятые решения, а цифры под надписями — политические риски. Цифры эти, как видите, могут быть положительными или отрицательными. Знак минус означает риск проигрыша такого решения для России и, соответственно, выигрыш для Турции, знак плюс — противоположную ситуацию. Но есть цифры, у которых нет знака. Это соответствует принятию взаимовыгодного решения.

— Теперь, — Семён Иммануилович торжественно поднял указательный палец, — обратите внимание, господа, на два наиболее важных факта. Во-первых, на число, проставленное внизу страницы. Оно соответствует дате двухлетней давности. Это означает, что многие события и решения на тот момент носили прогностический характер, а сегодня мы можем убедиться, насколько точными были наши прогнозы. Кстати, данный футурологический анализ был опубликован в восьмом номере «Военно-исторического журнала».

— А второй факт? — заёрзал весьма удивлённый министр иностранных дел.

— Второй заключается в том, что решения, обозначенные голубыми кружочками — это лишь возможные будущие решения, и мы с Вами можем обсудить цену риска таких решений, которая проставлена цифрами в этих кружках.

Всмотревшись в схему и прочитав лишь некоторые из упомянутых решений, министр вынул из кармана платок и промокнул вспотевшую лысину. Многое из того, что он там увидел, совпадало с его собственными оценками. Многое, но не всё. Некоторые из наиболее сложных проблем представлялись ему практически неразрешимыми, в то время как на схеме во всех кружках стояли конкретные цифры.

— Эт-то… ин-те-рес-но… — протянул Президент задумчиво. — Что же Вы конкретно готовы предложить?

— Наша фирма начинала с роботов, которые должны были автоматизировать и оптимизировать производственные процессы на предприятиях высоких технологий, производить впечатление на выставках и ярмарках, а также забавлять олигархов. Мы давно выросли из этих детских штанишек, доказали самым сомневающимся эффективность наших созданий. Полагаю, — сделал паузу президент компании, — мы сможем поставлять нашей стране экспертов-аналитиков для выработки оптимальных и ответственных политических решений.

Крах

Продукцию бывшей фирмы «РИР», давно превратившейся в крупный концерн со смешанным государственным и частным капиталом, теперь уже редко называли роботами. Главная причина этого заключалась вовсе не во внешности новых созданий, практически неотличимых от людей, а в том, что эти создания неизменно вели себя человечнее многих из людей. Они никогда не врали, не спивались, не кололись, не буянили, не матерились, если этого не требовали специально поставленные им цели. Но и это было не всё. Они оказались способными на верную дружбу, и постепенно их стали называть дружниками. Говорят, создатели интеллектуальных роботов непременным условием развития любых созданий считали гармоничное сочетание базовых алгоритмов типа трёх законов роботехники Айзека Азимова, которые соответствуют инстинктам человека, и свободы воли для тех случаев, которые не противоречат этим трём законам. Но свобода воли, в конечном итоге, и порождает эмоциональные комплексы типа дружбы, привязанности, любви и ревности.

Маринка, пышная шатенка двадцати пяти лет с рассыпающимися по плечам локонами стремительно влетела в кафе «Мимино», где её уже с полчаса поджидала за фруктовым коктейлем Надя.

— Приветик, как дела?

— Да какие у меня могут быть дела, — лениво протянула Надя. — Ты же знаешь, с Артуром мы расстались уже две недели.

— Почему? — ваш роман развивался так страстно и романтично.

— Это так, но очень скоро мы оба смертельно надоели друг другу. Я для него глупа — думаю только о тряпках и дискотеках, он для меня скучен, поскольку разговаривать может только о чемпионате по бейсболу и биржевых курсах. Два перпендикулярных мира.

— Жаль. — Маринка заказала себе мохито, ухватив за рукав пробегающего мимо официанта.

— Ты лучше о себе расскажи, подружка. Тебя уже несколько раз видели с молодым брюнетом с фигурой Аполлона.

— Это так, ну и что?

— А то, что Аполлон этот, говорят, дружник.

— И это верно, но сейчас модно заводить с ними романы. — Маринка уставилась на дно своего бокала, как будто любуясь искрящими пузырьками.

— Не спорю, с ними не скучно. Они прекрасно умеют ладить со всеми, даже с девушками, но ведь интрига совсем не в этом

— А в чём? — поддразнивала шатенка, делая вид, что не понимает, куда клонит её подружка.

— В чём, в чём… — Нина подмигнула и продолжила, понизив голос, — как они… в постели?

— Ну-у, что тебе сказать?.. Когда знакомишься, совсем не сразу понимаешь, что это дружник, а не человек. Тут всё так похоже — и жесты, и голос, и запахи. Догадываться начинаешь только когда увидишь, что он слишком хороший, правильный, что ли. А дальше — задавай вопрос прямо. Они ведь не врут. Хотя, парень с юмором в такой ситуации может так тебя развести…

— Ладно-ладно, я не об этом. Ты мне детали давай. Узнала, что он не человек, и что? Как это. лечь по постель с машиной? Не противно?

— Дура ты, Нина. Какая машина? Да у них всё такое же, как у парней, только лучше. В смысле нежности и деликатности.

— Ин-тэ-рэсно, что же там такое лучше может быть?

— Во-первых, в сексе они неутомимы, и поэтому оргазм гарантирован, когда ты этого захочешь. Парень чаще о себе думает: раз-два, он уже отвалился и храпит. Здесь же совсем иное.

— Ну, хорошо, хорошо. Тебе всё в нём нравится, но ведь это только постельные дела. Семью же с ним не создашь. Тебе детей захочется, а они, хоть и похожи на живых, но физиология-то у них совсем иная. Какие тут дети?

— Не обижайся, Нинуля, но ты говоришь глупости. Ты про искусственное оплодотворение, конечно, слыхала. У супругов, проживших вместе десять лет, по каким-то причинам детей быть не может. Её кладут в клинику и вводят немножечко кое-чего из банка спермы. Всё стерильно, происходит оплодотворение, вынашивание и рождение ребёнка. Но как-то не романтично это все, из пробирки. А тут, всё то, что в клинике делает врач, дружник проделывает с тобой в уютной постельке, совершеснно естественным способом, возможно, при свечах и под музыку Шопена, если это доставляет тебе дополнительное удовольствие. И где есественнее и романтичнее: в клинике или в постельке?

* * *

Николай Афанасьевич протянул ноги к камину и налил в пузатый бокал ещё на два пальца коньяка «Мартель». Подержал в ладонях, давая напитку согреться, затем сделал глоток и через четверть минуты удовлетворённо крякнул, когда ароматная струйка достигла желудка. Дела были хреновые. Правильнее сказать, хреновее некуда. Как-то неожиданно всё испортилось. Казалось, просчитаны были все варианты развития, и вот, на тебе, всё изменилось враз. А начиналось так гладко.

Никто из заинтересованных делами фирмы «РИР» даже не подозревал, кто, на самом деле, руководит компанией, кто планирует стратегию её развития. Сам он осуществлял руководство только через старинного приятеля, который входил в совет директоров. А номинальным президентом был лишь крепкий хозяйственник Семён Прецигер. Первая презентация прошла великолепно, будучи растиражированной на весь мир через телеканалы и интернет. От криминальных структур отбились довольно эффектно, затем подключили к своим делам ФСБ, ВПК и даже аппарат Президента. Где и когда начались сбои?

Ах, да, конечно, армия. Сначала они были очень довольны, получив выносливых солдат с быстрой реакцией, не склонных к самоволкам и неуставным отношениям, с потрясающей живучестью и снайперской меткостью стрельбы. Однако, потом выяснилось, что роботы — это не совсем идеальные солдаты. Они были готовы выполнять приказы быстро и чётко, но не все. Они могли стрелять только в людей, одетых в форму противника, но не в мирных граждан, стариков, женщин и детей. Они обладали юридическими познаниями в трактовках терминов «преступный приказ» и «измена Родине».

Когда руководство фирмой обратилось за помощью к военным после нападений криминальных кланов на производственные зоны, армия охотно взяла эти зоны под свою охрану, тем более, что эти зоны большей частью и работали на нужды министерства обороны. Вот только однажды, когда фирма отказалась заключать контракт с военными на производство армейских роботов по совершенно новому проекту, в котором заказчик настаивал на блокировании «излишнего интеллекта», препятствующего безоговорочному выполнению любых приказов, охрана производственных зон изъяла пропуска у всех сотрудников, явившихся в понедельник утром на работу. После этого руководству компанией был предъявлен приказ Министерства обороны, который гласил, что всё имущество концерна «РИР» национализируется в интересах государства, а к приказу было присовокуплено постановление правительства, подписанное Президентом. Этот вариант просчитан не был. Далее, на общем собрании сотрудникам было предложено продолжить свою работу, если они подписывают контракт с Министерством обороны и поступают на службу в качестве вольнонаёмных.

Прощание с фирмой

Широоков через своё доверенное лицо посоветовал некоторым сотрудникам, которые вызывали его доверие после многолетней работы в компании, подписать такой контракт. В этом случае у него сохранялся какой-то шанс получать информацию о дальнейшем ходе событий в стенах созданного его руками детища. Информация подтверждала его предположения о том, что военные первым делом вставят ограничитель интеллекта. Теперь с конвейеров сходили всё менее дружники и всё более высокотехнологические солдаты-роботы. В самом деле, зачем в армии интеллект? — От него одни только хлопоты.

Впрочем, и это можно было предугадать. Если есть чёткие правила игры и все игроки соблюдают их, конфликт интересов возникает весьма редко. Но такие игроки встречаются ещё реже. Если правила игры соблюдают не все, то выигрывает тот, кто их не соблюдает, ибо у него оказывается куда шире оперативный простор. Правда и то, что шулер выигрывает только в тактике, стратегически же он почти всегда проигрывает, поскольку, разгадав в нём шулера, остальные игроки никогда не станут с ним больше играть, если только они не представляют из себя ещё более наглых и беспринципных шулеров. Широков проиграл именно потому, что он не был шулером никогда, за исключением нескольких эпизодов далёкого детства, в котором он три раза вынес из библиотеки под полой очень нужные ему книги. На их покупку у него тогда не было денег.

Семён Иммануилович, пыхтя и отдуваясь, нёс своё грузное тело по обшарпанным ступеням на пятый этаж панельного дома, называемого народом «хрущёвкой» или, ещё более грубо «хрущобой». За ним, мягко ступая, семенил более молодой Марк Фрейдин. Никаких предварительных звонков о времени и цели визита они не делали, прекрасно понимая, что их служебные телефоны обязательно прослушиваются, все разговоры записываются, и визит этот может иметь весьма нежелательные последствия для их дальнейшей карьеры. Всё же они решились нанести визит, хотя долго колебались, в особенности трусоватый Фрейдин. Главный аргумент, склонивший их к посещению Широкова, заключался в том, что столь решительная, почти мгновенная перестановка фигур на шахматной доске, породила в их душах полное смятение, неуверенность в будущем и даже страх перед ним.

Все сотрудники фирмы свято верили в порядочность своего шефа, интеллигента старой школы, человека, у которого нет и не может быть двойного дна, закулисных мыслей и поступков. При этом никто из них этого почти легендарного шефа в глаза никогда не видел. Впрочем, может быть, и видел, но не подозревал, что это шеф. Исключение составлял лишь Семён Прецигер, который знал Широкова чуть не четверть века, но, по взаимной договорённости, после организации фирмы посещал его только в исключительных случаях, а общался с ним по каналу, известному только им двоим. Сейчас именно такой случай настал.

Дверь в квартиру номер пятьдесят семь была обыкновенной, деревянной, обтянутой чёрным дермантином. Вряд ли обычный посетитель, глядя на эту дверь мог догадаться, что под деревянной обшивкой таятся прочные стальные листы, которые невозможно пробить даже взрывом гранаты, а посетителей хозяин квартиры видит на экране монитора с нескольких сторон тщательно спрятанными обычными (днём) и инфракрасными камерами (ночью), тогда как датчики движения предупреждают хозяина квартиры гораздо раньше, чем его увидят камеры. Нажав на кнопку звонка, наши гости услышали металлический голос:

— Входите, не заперто.

Пошаркав ногами у дверного коврика Прецигер и Фрейдин переступили через порог. Для Марка этот визит был первым, и он с нескрываемым любопытством гадал, как же выглядит его бывший мифический шеф. На первый взгляд, облик хозяина квартиры не таил в себе ничего необычного. В гостиной, она же рабочий кабинет, за компьютерным столом сидел седовласый пожилой мужчина, стройный, без каких-либо признаков брюшка. Одет он был в синий спортивный костюм фирмы «Адидас». Глаза живые и мудрые одновременно. Из проёма двери, ведущей в спальню, вышла стройная красивая блондинка в атласном халате.

— Знакомьтесь, Таня, — широким жестом указал не неё Широков.

— Марк Фрейдин, — представил своего спутника Семён Иммануилович. — А это основатель нашей фирмы Николай Афанасьевич Широков, — представил он Фрейдину хозяина квартиры.

Широков пригласил гостей за обеденный стол, на котором стараниями хозяйки тут же появились чайные чашки китайского фарфора, расписанные диковинными птицами, и китайский же пузатый фарфоровый чайник на ножках, чтобы горячий и ароматный чай долго не остывал от соприкосновения донышка с поверхностью стола. У китайцев даже чайные кружки с ножками и снабжаются фарфоровыми крышечками для той же цели. Создавалось полное впечатление, что гостей ждали, и потому чай был заварен заранее к их приходу. Впечатление было не совсем верным. Просто хозяин любил пить чай всякий раз, когда обдумывал очереднею идею или проблему. А идеи к нему в голову приходили довольно часто, да и проблемы в их продвижением и реализацией не заставляли себя ждать.

Некоторое время посидели молча. Гости не знали, с чего начать трудный и обстоятедьный разговор, с которым они пришли в это квартиру. Молчание прервал сам хозяин:

— Я думаю, друзья мои, в прелюдиях нет необходимости, ибо я догадываюсь, с чем ко мне пришли вы.

Он задумчиво помешал ложечкой чай и продолжал неторопливо голосом, которые внушал спокойствие и бесконечное доверие: