Бесплатный фрагмент - Потерянные в лабиринте. Книга 1

Быть свободным — значит быть независимым.

Быть свободным — значит не быть зависимым.

Свобода не снаружи… Она внутри…

ВСТУПЛЕНИЕ

Потерянные в лабиринте

Мы рождены были, чтобы стать Богами, но мы ими не стали.

Мы рождены были, чтобы стать Творцами реальности, но постепенно сами превратились в ее рабов.

Мы рождены были, чтобы стать источниками Света, но продолжаем погружаться во тьму.

Мы рождены были, чтобы любить, но захлебываемся в агонизирующей ненависти.

Мы рождены были, чтобы летать, но продолжаем ползать.

Самое страшное — мы этого не помним. Нам кажется, что так все и должно быть. Мы думаем, что так все и было в самом начале. Но это не так. В самом начале все было совершенно по-другому.

В самом начале была Свобода!

Мы рождены были, чтобы быть свободными, но мы потеряли свою свободу. Мы создали то, что называем жизнью, совершенно не замечая того, что находимся в душной и мрачной тюрьме. Мы с детства учимся соблюдать нормы, правила и инструкции созданной нами же системы. Мы создали Лабиринт норм, ценностей и установок и с самого рождения учимся по нему ходить.

Мы движемся по мрачному и душному подземелью, который называем жизнью, где за каждое неправильное движение, за каждый неправильный поворот получаем удар током. И тогда мы идем в другую сторону.

Называем мы все это «обучением», называем мы все это «социализацией», и с самого детства учимся избегать ударов током и обходить опасные повороты.

В Лабиринте не имеют никакого значения ни мечты, ни желания. Система давно выработала правильные пути, по которым нужно ходить. Хранители Системы строго следят, чтобы за неправильные и наиболее опасные повороты было как можно более сильное наказание.

Наиболее успешным мы считаем того, что научился двигаться по Лабиринту с минимальным количеством боли; того, кто лучше других научился избегать все неправильные и опасные повороты.

И мы движемся; мы идем; мы бежим. Мы бежим по мрачному и тесному лабиринту, запоминая все опасные углы, и научаясь их избегать.

И мы думаем, что впереди бегут самые успешные.

Это — не жизнь! Это — крысиное существование. Это лабиринт обученных жестокими ударами существ, которые забыли — кто они и откуда пришли.

Мы рождены были, чтобы стать Богами.

Мы рождены были, чтобы стать Творцами реальности.

Мы рождены были, чтобы быть Свободными.

Так было в самом Начале, когда еще не было Лабиринта общественной Системы. В самом начале была Свобода.

Мы живем не своей жизнью!

Я не знаю, возможно ли возвращение к самому началу. Я не знаю, возможна ли жизнь вне Лабиринта. Я не знаю, возможно ли возвращение в Царство Настоящей Свободы. Я не знаю, но я очень хочу в это верить.

ГНОЗИС

Мое имя — Гнозис. Пришел мой эон, моя эра. Наступило время Тайного Знания. Я несу в себе сокровенное Знание всей Вселенной. Я один из первых двенадцати, пожертвовавших всем ради Свободы. Я расскажу вам, что было в самом начале. Я расскажу вам о первоначальной истинной Свободе.

Я верну потерянное Знание. Я дам вам знание не потому, что вы хотите, и даже не потому, что я хочу. Пришло время. Мое время — время Гнозиса.

Я дам вам знание об Источнике Света, о планах и намерениях представителей сияющего Круга Света, Я дам вам Знание об изгнанных из Света и об их истинных целях. Я дам вам знание о другой, Темной энергии, и ее неописуемых порождениях. Я открою тайну Замысла Великого Единения и об истинных воплощениях Света, тысячи лет сражающихся за вашу свободу.

Я расскажу вам о том, кто вы и откуда пришли. Я открою вам все Знание: без прикрас, без обмана, без уловок и без секретов. Я дам вам знание, собираемое Хранителями с самого начала существования Вселенной.

И только вы сможете решить, что делать с этим знанием.

Но помните — Знание может спасти ваш мир.

Знание сделает вас свободными. Это — последнее Знание, которое поможет вам вернуться к самому началу и вернуть утерянную Свободу.

Мое имя — Гнозис и я покажу вам путь в Царство Настоящей Свободы!

Послушание создает рабов.

Обладая всеми сокровищами, человечество живет в нищете,

Обладая потенциалом достичь звезд,

человечество, тем не менее, пресмыкается по земле.

Вы запретили орлу парить в горных высотах,

Вы отняли у людей возможность просветления,

Вы отняли саму заветную ценность — Свободу!

Глава 1. ПОТЕРЯННОЕ ЦАРСТВО

1.1 Пустыня

Слепящее солнце ледяной пустыни. Умирая от холода и леденящего безжалостного воздуха, он продолжал идти, спотыкаясь и падая по бесконечно белой снежной пустыне. Снег покрывал все. Если раньше еще можно было увидеть горы или небольшие холмы и подобие водоемов, то теперь на тысячи километров простиралась необыкновенная в своей белизне безжалостная снежная пустыня. Он вспомнил почему-то картинки песочных африканских пустынь, которые видел в детстве; еще тогда его поражала эта однообразная песчаная поверхность, которой, казалось, не было ни конца, ни края.

И вот теперь он видел то же самое, только вместо песка был снег; много-много снега. Искрящийся и ослепляющий, холодный и бездушный снег, слоем в несколько километров, покрывал всю видимую поверхность.

Счет времени давно сошел на нет. Он не помнил, сколько дней и ночей он шел вот так, умирая от нечеловеческого холода и безграничной усталости. Он не помнил, когда закончилось все остальное, и началась эта бесконечная снежная пустыня. Сзади и впереди, насколько хватало человеческого взгляда, простиралась белая гладь. И вместе с горами, водоемами и другими признаками жизни исчезли все звуки и запахи. Снежная пустыня поражала своим мертвым безмолвием. Не было слышно ни малейшего звука, не было видно ни малейшего движения. Снег, холод и звенящая тишина.

«Как на кладбище» — мелькнуло в воспаленном мозгу. Как будто пустыня похоронила под собой что-то, и ни за что на свете не будет делиться своими мрачными тайнами. Почему-то он был уверен, что должен идти, несмотря на холод, который уже полностью сковал тело.

Он шел, падая и снова вставая, не обращая внимания на голод и жажду. Потрескавшиеся на морозе губы продолжали шептать:

«Я должен вспомнить… Я должен вспомнить… Я должен вспомнить…».

Как отзвук незаконченной молитвы, как поминальное песнопение, слова срывались с его губ и тонули в леденящем воздухе безмолвной снежной пустыни: «Я должен вспомнить».

Он не помнил, когда начался этот безумный поход и даже приблизительно не мог сказать, когда он может закончиться, если закончится вообще. Он смутно уже помнил, кто он и кем был в той другой, «нормальной», жизни.

Все, что он помнил — это почему он здесь — в этой забытой Богом и людьми безжалостной ледяной пустыне. Несмотря на убивающую и тело, и мозг усталость, несмотря на обмороженную кожу и на то, что он уже несколько дней ничего не ел и не пил, он смутно помнил причину, по которой он здесь.

Где-то в самой глубине собственного подсознания он ощущал величие и необыкновенную легкость духа, когда само пребывание на планете было совсем другим. Он помнил блаженное парение мыслей, не отягощенное беспокойством и волнениями. Он сам не знал, как, но он прекрасно знал другую жизнь — без страха и тревоги, без желаний и стремлений. Он смутно помнил, что все начиналось именно здесь, в земле вечных льдов, в самом сердце Арктики, когда здесь еще не было ледяного безжалостного покрова.

Именно здесь, в самом центре Северного полюса стоял легендарный Город Света, великолепный и неповторимый в своем величии. Он не мог полностью воспроизвести в памяти сам Город и его загадочных обитателей, но он смутно помнил Свободу, которая наполняла каждую клетку тела. Неизвестно откуда, но он помнил неземное блаженство, наполняющее все человеческое существование.

Царство разбитых надежд.

Царство потерянных мечтаний.

Царство настоящей Свободы.

Где-то в самой глубине подсознания у него остались воспоминания о том, что в самом начале все было совсем по-другому. Здесь — в самом центре Северного полюса; здесь — в царстве вечного льда — в далеком прошлом была другая жизнь. Именно здесь было начало свободной жизни еще совсем молодой планеты. Именно здесь была колыбель первоначальной свободы, и эта вековая тайна похоронена под километровыми покровами льда и снега.

Откуда он мог знать о какой-то другой жизни, если всю свою земную жизнь он прожил как все, следуя всем предписаниям и правилам общественной Системы? Откуда он мог знать о блаженном состоянии полного освобождения, если его реальная жизнь, как и жизнь всех остальных, проходила в протоптанных коридорах мрачного душного Лабиринта? Он и сам не мог объяснить природу неведомых воспоминаний, он только знал, что должен вспомнить.

Он помнил блаженное состояние тотальной Свободы и независимости, полной независимости от мира вещей и тяжелых форм. Он действительно ощущал времена самого начала, когда все было по-другому, не так, как в его современном мире. Времена первоначальной свободы.

Призрачная дверь несуществующего царства.

Мерцающие осколки былого великолепия.

Несбыточная мечта человечества.

Уже в который раз он, обессиленный этим походом за призрачной мечтой, взывал к небесам и своей генетической памяти, задавая всего лишь один вопрос — что было в самом начале? И ускользающим, едва уловимым отблеском в сознании мелькало только одно — Царство настоящей свободы. В воспаленном и истощенном мозгу продолжала пульсировать одна — единственная мысль:

«Я должен вспомнить… Я должен вспомнить… Я должен вспомнить…».

Он сжимал в руке почти заледеневший осколок странного бледно-голубого кристалла размером чуть меньше человеческой ладони. Осколок был неправильной формы, было видно, что это часть какой-то фигуры. Откуда у него в руке появился этот символ? Этого он уже не помнил. Прошлая обычная жизнь незаметно ускользнула в пустоту, и вернуться было практически невозможно.

Осколок больно резал ладони. Мутным взглядом он еще раз посмотрел на переливающийся кристалл — бледно-голубое сияние было то ярким, то совсем тусклым. Губы непроизвольно продолжали шептать:

«Я должен вспомнить… Я должен вспомнить… Я должен вспомнить…».

Он не помнил, как оказался в центре безбрежной ледяной пустыни. Тысячи километров белого снега, палящее, но не греющее солнце; и ничего; пустота. Утомленный голодом и холодом мозг отказывался воспринимать окружающую действительность. Ледяная пустыня. Ледяная тишина. Ледяная свобода.

Рука продолжала судорожно сжимать осколок непонятного предмета. Материал осколка очень отдаленно напоминал переливающийся радужный кристалл и не был похож ни на один земной элемент.

«Кристальный… Город…» — мелькнуло в самой глубине подсознания.

«Сошел город… Четырехугольный… Polis Tetragonos» — метались обрывками мысли в угасающем сознании.

Он ничего не мог вспомнить. Он стоял посреди ледяного царства безбрежного снега, и губы продолжали шептать одно и то же:

«Я должен вспомнить… Я должен вспомнить… Я должен вспомнить…».

Как он оказался здесь — без еды, без воды, без крова, без единого шанса на выживание, он не знал. Но мозг казалось уже автоматически продолжал воспроизводить только одну команду: «Я должен вспомнить».

Усталые, онемевшие от холода глаза в который раз смотрели на непонятный осколок предмета, зажатый намертво в оледеневшей руке.

«Кристальный… Сияющий…» — снова мелькнуло в сознании и сразу же погасло. Сознание отказывалось работать и продолжало погружаться в уже конечную беспросветную пустоту. Только мозг по инерции продолжал прокручивать некогда заданную программу:

«Я должен вспомнить… Я должен вспомнить… Я должен вспомнить…».

«Реальная» жизнь

Он в принципе жил как все, обычной нормальной жизнью, не хуже, а в чем-то даже лучше других. Клеон Найрам родился в обычной семье, ходил в обычную школу, рос как совершенно обычный среднестатистический ребенок, поглощая и воспринимая все, что предлагало современное общество. Еще в раннем детстве он быстро понял, что есть определенная Система, которая давно распределила все роли и все возможные пути проживания в обществе.

Клеон очень быстро понял, что делать нужно было все так, как предлагалось другими, и, если не следовать установленным нормам и правилам поведения, последующая жизнь будет не такой успешной, как у тех, кто соблюдал все предписания общества. Клеона не сильно это беспокоило, потому что он любил получать новые знания. Он с удовольствием поглощал всю предоставляемую информацию, собирал, анализировал, выдавал требуемую информацию. Он не мог не вызывать восхищение учителей, так как имел очень высокий коэффициент интеллекта — IQ, о чем узнал гораздо позже. Конечно, высокий уровень интеллекта не мог пройти незамеченным.

В школе учителя не переставали удивляться, как быстро и как легко Клеон воспринимает и запоминает любую информацию; его память была необыкновенной, он запоминал все до мельчайших деталей.

Первые отклонения, если можно так выразиться, начались у Клеона Найрама примерно в 12—13 лет. К тому времени он перечитал огромное количество классической художественной литературы и переработал информационное поле всех предметов общеобразовательной средней школы.

И именно тогда Клеон впервые почувствовал какую-то необъяснимую бесполезность самого процесса. Он не мог еще сформулировать возникающие вопросы; конечно, будучи ребенком, он не мог выстроить стройную логическую теорию. Просто все чаще при огромном потоке поступающей информации он стал ощущать опустошенность и элементарную скуку; постоянное поглощение и переработка информации перестали приносить удовольствие, которое было раньше. Дело было не только в возникшей скуке. Просто Клеон стал все чаще замечать, что все совершаемые действия, все без исключения, поражали своей однообразностью и какой-то запрограммированностью.

Каждый вечер он задавал себе один и тот же вопрос: «Для чего? В чем смысл? Завтра я буду делать то же самое, что делал сегодня, и послезавтра тоже. Я буду делать это еще многие годы. Зачем?».

Клеон, хотя и был одаренным ребенком c высоким коэффициентом интеллекта, все равно не мог точно сформулировать свой вопрос. Он просто раньше других ощутил однообразность и системность совершаемых всеми действий. Все, что делал он и другие люди, находящиеся рядом с ним, выглядело одинаково и вызывало подсознательное ощущение бесполезности.

«Все делают то же самое, что и я. Или я делаю все то же самое, что делают другие — думал Клеон. — Почему? Есть ли во всем этом какой-нибудь смысл?».

Именно ребенком Клеон впервые ощутил, что все движутся в одном и том же ритме, выполняют одни и те же действия и ходят по одним и тем же дорогам. Он в отличие от большинства остро чувствовал общую ритмичность и систематичность повторения совершаемых всеми действий.

«Как в лабиринте — думал иногда Клеон, — такое ощущение, что мы все движемся по какому-то Лабиринту с одинаковыми дорожками и одинаковыми поворотами. Мы все — бегущие в Лабиринте…».

Невероятно одаренному ребенку в подростковом возрасте жизнь казалась тщательно выстроенным лабиринтом со множеством путей и поворотов. Будучи уже молодым человеком, Клеон четко осознал, что вся жизнь проходит в определенной Системе, которую для себя он представлял в виде сложного Лабиринта; в Системе, в которой прописаны все пути — от самых неудачных до самых успешных. Обучение (школа, колледж, институт), работа, отношения, семья — вот основные дороги Лабиринта, которые могли строиться успешно или неуспешно в зависимости от их прохождения.

Он понимал, что есть законы и правила, приводящие на тот или иной путь Лабиринта. Поэтому, выучив и запомнив предписанные нормы, можно было, собственно говоря, выбрать любой путь.

С одной стороны, понимание существования самой Системы должно было принести облегчение молодому человеку. Все прописано, все понятно, все знают, куда приведет тот или иной путь, и какие могут встретиться повороты.

Иди и радуйся.

Но Клеона почему-то продолжал волновать все тот же вопрос: «В чем же смысл? Неужели весь смысл жизни — удачно вписаться в Лабиринт?».

Ощущение однообразности, бесполезности и скуки с годами только усиливалось. Клеон не мог так просто идти по протоптанным путям Лабиринта. Пытливый ум не мог избавиться от смутного ощущения, что он движется по прочной и кажущейся нерушимой схематичной конструкции, вместе с такими же, как и он. Клеона постоянно волновал вопрос: «Кто это все придумал? Кто изначально создал Систему и почему подчинение установленным стандартам в обществе настолько сильно развито? Как общество на самом деле построило Лабиринт, в который поместилось все человечество?».

В принципе это был нормальные вопросы для молодого человека: Почему я должен быть как все? Почему я должен вписаться в этот Лабиринт?

Такие вопросы задают себе многие, точно так же, как с годами забывают об этом, считая такие вопросы ошибками и максимализмом молодости. С годами большинство людей «умнеют» и перестают не только бороться с Системой, но и оспаривать само ее существование. С годами вопросы молодости о бесполезности и однообразности существования закатываются очень глубоко в подсознание. Однако для Клеона подобные вопросы не уходили с годами, а только усиливали сомнения в правильности и незыблемости самого Лабиринта внешней реальности. Открытое бунтарство и противостояние Системе Клеон не выбрал только потому, что видел, что и эти отклонения входили в саму Систему. Он видел «изгоев», «борцов» с системой, тех, кто не шел по основным дорогам Лабиринта. Но это не могло ничего изменить. Система просто перемещала их на другие тропинки и дороги, где тоже были прописаны свои законы. И для нарушителей Системы были созданы свои пути и повороты.

Клеон прекрасно понимал, что люди объявляли войну не всей системе, а определенным дорогам и поворотам, и иногда не понимали, что оставались все в том же Лабиринте, только в других коридорах нерушимой конструкции.

Конечно же, одаренность и высокий коэффициент интеллекта в большей мере определили и путешествия самого Клеона по Лабиринту. Конечно, основной тропинкой, или даже можно сказать широкой дорогой, было образование и наука. Колледж, институт, магистратура, степень кандидата наук, преподавание в престижном университете. Кто бы сомневался? Клеон шел по предписанной дороге, особенно не напрягаясь; поглощение, запоминание и воспроизведение информации было его сущностью.

Во всех учебных заведениях, где бы ни учился Клеон, преподаватели не могли не заметить такого одаренного студента. Он всегда вызывал восхищение своей невероятной способностью к обучению. Умение Клеона анализировать информацию была своего рода легендой; об оценках можно было и не говорить. Разумеется, по меркам общественной системы образования, знания Клеона оценивались по самой высокой шкале.

Вот только все это не меняло внутреннего состояния самого Клеона, а только усугубляло. Он прекрасно понимал, что идет по одной из дорог Лабиринта, делает все необходимые повороты и остановки.

И чувство бесполезности и Пустоты не покидало его никогда.

Будучи уже кандидатом наук и известным ученым с мировым именем в области антропологии, Клеон Найрам не переставал задавать себе те же самые вопросы. Вопросы молодости стали звучать намного острее: Как появилась Система? Кто создатель всех норм, правил и установок? Почему человек живет по законам кем-то тщательно выстроенной внешней реальности?

Да, конечно, нормы, установки и стереотипы поведения отличались в каждом обществе, в каждом историческом периоде, в разных географических местоположениях; но принцип не менялся — они были.

Правила поведения были в любом обществе и задавались всегда извне. У каждого общества был свой лабиринт со своими путями и поворотами. В каждом, даже самом примитивном обществе, были предписанные законы внешней реальности, складывающиеся в определенную сеть путей и поворотов.

Клеон очень долгие годы посвятил изучению всех возможных встречающихся в истории комбинаций. К определенному возрасту, он уже четко понимал, что всегда и везде, в любой период, на любой точке земного шара создавался свой Лабиринт, в котором людям предлагались успешные и не успешные пути существования. Внешняя реальность формировалась моментально, как только появлялось общество.

Лабиринты, конечно, были разные. Это могли быть маленькие лабиринты с несколькими дорожками, как в примитивных племенах аборигенов, или расширенные карты со множеством ответвлений, как в современном цивилизованном обществе. Смысл не менялся. Суть была одинаковой.

Во всем этом Клеон не видел Свободы.

Возможно, он бы сдался, возможно, к зрелому возрасту Клеон смирился бы с тем, что так и должно быть, и взрослому ученому уже пора избавиться от своих детских и юношеских максималистских мечтаний, как делают все остальные, и принять полностью законы Лабиринта внешней реальности.

Возможно, Клеон так бы и сделал, если бы не встречал исключений, не вписывающихся в нерушимые стены Лабиринта. Не просто стандартных отклонений внутри самой Системы. Нет. Настоящих исключений.

Информация о самой возможности существования вне Системы и вне Лабиринта — была ничтожной и хорошо завуалированной.

Но сбои в системе были. Были всегда!

Может ли человек сам создать собственные ценности добра и зла?

Может ли человек сам создать себе закон?

Или они должны быть даны ему извне?

Может ли человек стать самому себе судьей созданного закона?

Может ли человек наказать себя, если нарушит собственный закон?

Если нет, тогда кто-то другой (извне)

создаст систему ценностей добра и зла,

и человеку придется только подчиниться…

Тогда внешняя реальность станет следить за исполнением закона,

за соблюдением норм, правил и ценностей, и человеку останется только

отдать собственную свободу и стать ее рабом.

Они умели строить реальность!

Кроме официальной научной информации, были еще мифы и легенды, огромное количество сказаний, преданий и мифов. Легенды сохранились практически в каждом народе, в каждом племени. Легенды о неких сущностях, которые всегда появлялись откуда-то извне — прилетали с неба с далеких звезд, приходили с других «миров» и др., но они всегда приносили с собой знания.

Рассказы, предания и мифы отличались в разных племенах и народах, но суть была почти одинаковой — когда-то на Земле, в очень далекие времена, в самом начале, были некие высшие сущности, принесшие жизнь на планету и подарившие Земле само существование. Неведомых сущностей называли «богами» или «ангелами», им давали различные имена, в их честь создавались статуи и рисовались изображения, им поклонялись, их почитали.

Но на самом деле все было по-другому. Приносившие знания первобытным людям не были богами в том смысле, который им приписывали. Назвав всех, обладающих более высоким уровнем развития «богами», тем самым обычные люди древних племен и народов отстранились от другого образа жизни, считая подобный уровень непостижимым и недосягаемым.

На самом же деле первые обитатели принесли не только саму жизнь на молодую планету. Когда-то в самом начале называемые «высшими сущностями» принесли законы и механизмы новой жизни. Свободной жизни. Они принесли Свободу и жили в тотальной свободе. Они сами создавали себе добро и зло, сами утверждали свою волю, как единственно правильный закон, они сами были судьями созданного закона. Они строили собственную реальность.

Когда Клеон впервые столкнулся с информацией о людях, не идущих вместе со всеми по Лабиринту, он был просто потрясен. Он изучал и перепроверял информацию несколько раз, но факты оказались достоверными.

Клеон с удивлением и восхищением изучал все, что касалось жизни таких людей; истории необычных людей, умеющих строить реальность, были разные и встречались довольно редко. Но они были. Были люди, которые не жили в Системе и которые не ходили по путям и тропинкам Лабиринта.

Позже, изучая гуманистическую психологию, Клеон узнал, что даже были исследования так называемых само-актуализированных людей. Результат был неутешительным. Таких людей в целом насчитывался 1% от всего населения Земли. Но люди, актуализирующие свой внутренний потенциал, были, и они были свободными. Были люди, которые либо не заходили изначально в Лабиринт внешней реальности, либо вышли из-под нерушимого свода установленных норм, правил и ценностей. Были те люди, которые не жили по законам внешней реальности, но которые строили свою собственную.

«Как? Как они это сделали? — думал Клеон. — Что давало само-актуализированным силы и уверенности жить по своим собственным законам, создавать свой мир норм, ценностей и установок, и жить, следуя только своим правилами? Откуда они черпали уверенность? Откуда само-актуализированные брали нормы и правила поведения, если не из внешнего мира?».

Ответов на все эти вопросы у Клеона не было, но он четко понимал, пусть это был ничтожный один процент от всего человечества, но были и есть люди, которые могли жить вне системы, вне Лабиринта, и которые могли создавать собственные миры норм, ценностей и установок.

Именно тогда Клеон Найрам понял, что подобные люди не берут законы из существующей внешней реальности, а создают свои. Так называемые само-актуализированные люди создают внутренние реальности, выстраивают кирпичик за кирпичиком свой собственный мир и живут в нем.

«Они свободны! — думал с тоской Клеон. — Они по-настоящему свободны».

«Тогда — продолжал думать Клеон, — это означает, что само-актуализированные не берут информацию из внешнего мира. Иначе они оказались бы в Лабиринте, как и все мы. Как же люди выстраивают собственные миры? Как и по каким законам строится внутренняя реальность?».

Ведь примеры людей, не живущих в Лабиринте, говорили о том, что они очень разные. Среди само-актуализированных были и президенты, и ученые, и религиозные и общественные деятели, и обычные люди. Если бы это была одна группа людей, знающих друг друга и живущих по одинаковым правилам, Клеон не обратил бы на подобный феномен особого внимания. Тогда он признал, что это просто общество людей, создавших свою систему ценностей, норм и установок, как часто бывало в духовных и религиозных объединениях. Выйдя из основного лабиринта такие группы людей сразу же создавали свой собственный Лабиринт, прохождение по которому обычно было еще более строгим, чем в системе в целом. Но люди, по-настоящему вышедшие из Системы и живущие вне Лабиринта, жили в разное время и в разных местах и не знали друг о друге.

Именно в этом и заключался главный вопрос, совершенно непонятный Клеону. Каждый из само-актуализированных вышел из системы или не входил в систему изначально, каждый самостоятельно строил собственную реальность, в которой существовал. Каждый из само-актуализированных людей жил над общественной Системой, не в Лабиринте, но наверху, над ним. Каждый из само-актуализированных был по-настоящему свободен. Свободен от мрачного и душного подземелья, свободен от общепринятых норм, стереотипов, ценностей и установок, свободен от внешней иллюзорной реальности.

В процессе долгих изучений Клеон понял, что информацию для построения реальности свободные люди берут не из внешнего мира — информация находится внутри них. По своим внутренним убеждениям люди и жили, не обращая внимания ни на лабиринт, ни на систему в целом.

«У само-актуализированных есть какая-то внутренняя реальность — думал Клеон, — и внутренние нормы и ценности они каким-то образом выводят вовне. В то время как все остальные люди, 99% человечества, делают с точностью до наоборот, бездумно следуя правилам внешнего Лабиринта».

Изучая жизнь таких людей более детально, Клеон увидел, что подобный принцип — построения реальности «изнутри-вовне» — был выявлен в исследованиях гуманистических психологов. Гуманисты доказали, что само-актуализированные люди из своих внутренне-присущих ресурсов выводят законы и нормы вовне, и на основе своего мира строят внешнюю реальность.

Большинство же людей делает с точностью до наоборот. Большинство людей безоговорочно принимает «чужие смыслы» и ценности и безропотно подчиняется внешним рамкам вместо того, чтобы искать внутри себя свой собственный смысл жизни. «Чужие смыслы», которые по мнению экзистенциальных психологов являются ценностями общества, и были основой Лабиринта, в котором были проложены дороги для всех сфер человеческой жизни — в обучении, в работе, в карьере, в религии, в политике, в отношениях. И согласно исследованиям гуманистических психологов, подавляющее большинство людей, 99% всех живущих на планете, просто принимает чужие смыслы, заданные извне, данные Системой.

Воля к принятию внешних норм и правил жизни, воля к исполнению и подчинению была практически тотальной. Оставался только 1% необычных людей, живущих вне системы, вне Лабиринта, которые могли находить смысл жизни внутри себя и воплощать во внешней реальности.

Клеон, изучая людей вне Системы, поражался все больше. Особенно его поразили заключения ученых, которые занимались данным вопросом. Заключение гласило, что именно такой путь — построения реальности «изнутри во внешний мир» — и является единственно правильным.

Люди не должны с рождения попадать в тесный и душный Лабиринт и двигаться по предписанным путям и поворотам всю жизнь. Люди не должны жить по меркам и законам кем-то созданной Системы внешней реальности. Люди не должны безоговорочно принимать «чужие» ценности и смыслы.

Любой человек обладает достаточным внутренним миром, который намного богаче внешнего, и все, что нужно для жизни уже есть внутри каждого человека. Внутренние знания и должны воплощаться в реальном мире, на основе внутренних норм человек и должен строить внешнюю реальность, причем каждый свою собственную, с личными смыслами, нормами и ценностями.

Сразило Клеона не только то, что все остальное человечество проходило путь наоборот от внешнего к внутреннему, и даже не то, что люди черпали все необходимое извне и помещали чужеродную информацию внутрь себя, считая это необходимым процессом обучения, социализацией и вхождением в общество. Удивляло Клеона даже не то, что все должно было быть наоборот и внутренняя информация должна воплощаться во внешнем мире. Больше всего Клеона поражал сам факт отсутствия Свободы.

«Значит вместо движения по Лабиринту, вместо поглощения „чужих“, кем-то созданных норм и правил, я могу создать свои собственные? — думал Клеон. — Значит вместо выбора правильных дорог и поворотов Лабиринта я могу просто выйти из него? Значит, я могу создать свою собственную реальность и жить в ней? Значит, я могу быть по-настоящему свободным?».

Именно рассуждения и исследования о существовании вне Лабиринта и привели однажды Клеона в снежную пустыню Северного полюса в самом центре Арктики. Именно поиски несуществующей Свободы перевернули всю его жизнь, заставили оставить успешную научную карьеру и заняться собственными исследованиями. Клеона интересовал не только сам факт выхождения из Лабиринта и построения собственной реальности; наибольший интерес вызывали истоки самой Системы, то есть, где и когда началось строительство Лабиринта, в который потом поместилось все человечество. Клеону было очень важно понять: Каким образом была выстроена Система внешней реальности, загнавшая практически всех людей, за исключением пресловутого одного процента, в подземный Лабиринт, где заранее прописаны все пути и повороты?

Больше всего Клеона интересовал вопрос: Как же все было в самом начале? Возвращение к истокам человечества, к временам самого начала и стало смыслом всей жизни талантливого профессора антропологии.

Пустыня

И вот теперь он здесь — в самом центре Арктики, в центре Северного полюса — истощенный от голода и жажды, практически обледеневший.

Он продолжал смотреть на бесконечную снежную гладь затуманенным взглядом. Рука судорожно сжимала осколок бледно-голубого кристалла, часть символа, который имел огромное значение в другой, первоначальной жизни. Беспощадное солнце казалось неуместным в царстве льда и снега.

В воспаленном мозгу возникали смутные картины очень далекого прошлого. Из самых глубин подсознания всплыло название удивительного осколка — части другого, совершенного мира — Агнитиан.

Клеон вытянул руку с осколком кристалла перед собой так, чтобы на камень попали солнечные лучи, он хотел более внимательно рассмотреть то, что держал в руке. Агнитиан сам по себе менял цвет от мутно-серого до бледно-голубого, внутри были едва заметные серебряные и титановые линии.

«Он как будто бы живет своей собственной жизнью — подумал Клеон, — как будто сила, заключенная в осколке, является самостоятельным явлением».

Внезапно рука Клеона дернулась и вытянулась вперед; казалось, что кристалл сам стремится к солнечному свету.

Яркий солнечный луч соприкоснулся с поверхностью Агнитиана, и цвет осколка мгновенно изменился. Внутри заметались яркие серебряные и титановые всполохи, наращивая скорость и вращение, за доли секунды осколок превратился в зеркальный сгусток переливающегося титанового света. Мощнейший луч соединил солнечный свет и Агнитиан. Вертикально взметнулся мощный поток титанового света, уходящий высоко вверх в космическое пространство. Агнитиан, нагреваясь в руке, излучал серебристое свечение, образующее горизонтальный луч, параллельный поверхности.

«Я это уже видел; очень давно, но видел» — мелькнуло в угасающем сознании Клеона.

Внезапная вспышка подсознания освещала и поднимала из глубины все новые и новые картины очень далекого прошлого.

Дверь. Дверь из кристалловидного прочнейшего материала, c углублением в центре. Рука в серебристо-перламутровой одежде, протягивающая предмет из бледно-голубого кристалла, совпадающий по размерам и форме с углублением в двери. Предмет при соприкосновении начинает сиять ярким титановым светом. Рука вставляет предмет в углубление, поворачивает и дверь открывается, и высокая фигура в сияющем одеянии входит внутрь.

«Я помню — молнией пронеслось в сознании Клеона, — я помню входы. Входов было несколько, и у каждого входящего был свой символ для того, чтобы войти в двери. Ключ. Это был Ключ. Ключ для того, чтобы попасть в легендарный Тетрагон — Город чистого Света».

Клеон сам не знал, откуда он мог помнить название объектов, несуществующих в реальном мире; тем более он не понимал, как мог помнить входящих в легендарное сооружение. Он продолжал смотреть на пересечение лучей, образованных солнечным светом и осколком Агнитиана. В сознании продолжали одна за другой вспыхивать картины очень далекого прошлого.

«Здесь изначально располагался Тетрагон — мелькнуло в сознании, — именно здесь в центре Северного полюса, в центре Арктики в самом начале и стоял Город чистого Света. Только тогда здесь все было совсем по-другому».

Царство разбитых надежд.

Царство потерянных мечтаний.

Царство Настоящей Свободы.

1.2 Кристальный Тетрагон

Это был кристальный Город невероятной, неземной красоты. Город чистого Света. Легендарный кристальный Тетрагон. Город имел правильную кубическую форму и находился в самом центре молодой планеты.

Тетрагон как будто бы держался в воздухе, не касаясь земной поверхности. Совершенная геометрическая форма в виде куба делала Город то кристально-прозрачным, то сияющим сгустком ослепительного серебряного света.

Цвет невероятного сооружения зависел от того, где находились небесные светила. Днем в период интенсивного солнечного света стены Города, сделанные из космического минерала, напоминающего горный хрусталь, только в десятки раз прочнее, превращались в мощнейшие зеркала. Серебряный свет отражался от кристалловидных стен гигантского сооружения, и казалось, что на земле появилось второе солнце, столь же ослепительное, сколь и небесное светило.

Ночью, когда на небе мерцала луна, и звезды выходили на свои орбиты, стены кристального Тетрагона темнели, пока не становились темно-сапфировыми и не сливались с окружающей темнотой. Город как будто бы растворялся в воздухе, и были едва видны прозрачные мерцающие контуры.

Тетрагон был огромных размеров. Могущественное сооружение занимало огромную площадь и было закрытой кубической формы: ширина, длина и высота города были равны и составляли двенадцать тысяч метров, по земным меркам. Стены и основание Тетрагона были ни тонкими, ни толстыми: толщина была равна двенадцати сантиметрам, но кристалловидный минерал, из которого были изготовлены стены, основание и покрытие Города, был невероятно прочным.

Цвет минерала мог меняться от серебристо-голубого, почти прозрачного, днем до темно-сапфирового ночью. Поэтому Город Света в разное время суток выглядел по-разному; он практически сливался с окружением, и очертания гигантского сооружения не всегда можно было увидеть невооруженным глазом.

Гигантский Город Света в длину, в широту и в высоту протирался на несколько километров и увидеть сооружение целиком было невозможно. Город таил в себе множество секретов, большинство из которых неизвестно до сих пор. Невооруженным взглядом могло показаться, что кристальные стены огромного сооружения просто меняли свой цвет в зависимости от времени суток, но только на первый взгляд. Тетрагон имел намного более сложную структуру.

В период максимального дневного освещения прозрачные стены становились плотными настолько, что превращались в мощнейшие зеркала. Город превращался в огромный зеркальный куб, ослепляющий серебряным блеском все вокруг. Казалось, что поверхность стен просто отражает свет небесного светила, однако отражение выполняло сверхзащитные функции.

Под ослепляющим зеркальным блеском было сложно заметить, как на кристалловидных стенах проступают неведомые символы и знаки. За очень короткий промежуток времени вся поверхность кубического Города Света покрывалась невероятно сложным орнаментом из витиеватых квадратичных узоров, между которыми проявлялись неведомые земному миру символы и знаки. Все узоры и символы отличались друг от друга и разгадать таинственное значение начертанного на стенах было невозможно. Создавалось ощущение, что стены, нижнее и верхнее основание кристального Тетрагона было испещрено хаотично расположенными рисунками и письменами, но это было не так.

В момент, когда выгравированной на стенах полностью проявлялось, по линиям витиеватых орнаментов, символов и знаков медленно начинал пробегать титановый блеск, который становился все ярче и ярче. Как будто струей жидкого титана сложнейшие квадратичные орнаменты, символы и знаки наполнялись усиливающимся свечением. Титановая струя наращивала свечение и ускоряла движение, очень быстро заполняя каждую линию, символ и знак.

В момент, когда вся запутанная система странных начертаний заполнялась, на несколько секунд титановый блеск вспыхивал и становился ярче, чем слепящий зеркальный отблеск стен. И только на доли секунды становилось понятно, что символы и знаки расположены в четко заданном алгоритме.

Титановый алгоритм отодвигался на небольшое расстояние от стен Города Света и отпечатывался в пространстве, как бы закрывая собой грандиозное сооружение, и также быстро исчезал, как и появлялся.

Тетрагон продолжал держаться в пространстве сверкающим кристально-серебряным кубом. Только посвященные могли понять, что проявляющимся титановым блеском система квадратичных орнаментов, символов и знаков выполняет защитную функцию, и только благодаря сложному механизму отражения Город становился недосягаемым для любых внешних воздействий.

Кроме внешней сложнейшей системы защиты Город имел множество других секретов. Несмотря на то, что внешне сооружение имело точную кубическую форму, внутри не было ничего похожего на земную геометрию. Внутреннее пространство кристального Тетрагона не имело ни потолков, ни лестниц, ни каких бы то ни было знакомых человечеству конструкций.

Нижнее основание Города было прозрачным и идеально гладким, но под самой поверхностью можно было увидеть постоянное движение серебряных и титановых потоков, пересекающихся между собой. Ощущение было невероятным, все нижнее основание выглядело как «стеклянное море», гладкая поверхность отливала слепящим серебряным блеском.

Многокилометровое внутреннее пространство Тетрагона пересекалось висящими свободно в пространстве кристальными пластинами, которые по всей видимости выполняли роль стен. Пластины были сделаны из прозрачного минерала, отливающего серебром. Между поблескивающими серебром пластинами располагались более плотные и более темные пластины, которые были намного меньше по размеру и выполняли роль входов.

Все кристальные пластины — и поблескивающие серебром, и более темные — были испещрены таинственными знаками и символами, которые проявлялись только в определенные моменты. Хаотичность расположения самих пластин и загадочных знаков на поверхности была обманчивой. Странные начертания иногда вспыхивали серебристо-перламутровым блеском, пробегающему тонкой мигающей линией по сложнейшему квадратичному орнаменту. И становилось очевидным, что символы и знаки на разных входах отличались и несли в себе четко запрограммированный алгоритм, недосягаемый для понимания.

Все пластины были украшены невероятно красивыми драгоценными разноцветными камнями. Камней было огромное количество и ни одному из них нельзя было найти даже отдаленно похожий аналог на земной планете.

Впечатление усиливалось тем, что расположение поблескивающих серебром кристальных пластин и более темных входов также было непостоянным. В зависимости от того, что происходило внутри Тетрагона, вся внутренняя конструкция могла поменяться за доли секунды, как в сложнейшем калейдоскопе, и пластины располагались в другом, но также четко заданном порядке. Именно способность внутренних элементов Города изменять расположение, позволяла увеличивать или уменьшать размер гигантского сооружения. Во внутреннем пространстве Тетрагона было множеств других объектов, которые так и остались нераскрытыми и неразгаданными.

Несмотря на постоянное изменение элементов кристального Тетрагона, все подчинялось четко установленному порядку, просто понимание закономерностей расположения и изменения сложнейших конструкций во внутреннем пространстве было за пределами человеческих возможностей.

При этом было четко видно общее направление — множество кристальных пластин и входов с серебристо-перламутровыми письменами, которые располагались на разных уровнях, по сложнейшей спирали уходило высоко вверх, к верхнему основанию. Спираль пластин разного размера сходилась в одной точке под самым верхним основанием Города Света.

На внешних стенах кристального Тетрагона находились входы, которые были намного больше по размеру, чем входы во внутреннем пространстве. Всего во дворце было двенадцать входов, по три входа на каждую сторону. На каждой двери была своя сложнейшая система таинственных знаков.

В центральной основной двери был вживлен Знак. Знак пустоты (1), знак Небытия, знак бесконечного Космоса. Знак содержал тайное значение имени входящего и являлся одновременно и замком, открывающим вход в Город Света.

Это был не просто знак, это был вход в Тетрагон с особым секретом, и не каждому было дано узнать его; многим секрет неизвестен и сейчас.

По бокам от центрального символа располагались знаки начала и бесконечности времен. По левую сторону от центрального знака находился символ организации Бытия (2), справа находился символ Бесконечности (3).

На правой и левой стенах Города было по три входа с одинаковыми символами над ними. На стене, противоположной центральной, также было три символа, на дверях по краям символы совпадали с символами на боковых стенах. Всего восемь знаков (4—11) над входами в кристальный Тетрагон были одинаковыми и означали полную гармонию и единство всего существующего.

В символе был отражен механизм взаимодействия совершенно противоположных сил Космоса. Символ был засекреченным и описывал единственный путь возможности объединения несовместимого.

И только на противоположной от центрального входа Тетрагона символ сильно отличался от остальных, отличался и сам вход. Никто не знал ни значения двенадцатого знака, ни начертанных вокруг знака мистических символов, и только имеющий ключ мог войти в таинственную дверь.

Все символы на дверях были одновременно и замками, и у обитателей кристального Тетрагона были ключи из мерцающего бледно-голубого кристалла, по форме и по размеру совпадающие с углублениями на входах. Закрывались входы в Город Света сами по себе и только имеющий ключ мог попасть внутрь.

Внешние двери кристального Тетрагона и внутренние входы по сложнейшей спирали уходили высоко вверх и вели к самому большому залу, который находился под верхним основанием сооружения.

Верхний зал сильно отличался по убранству от всех остальных помещений. Пластины, выполняющие роль стен, были настолько прозрачными, что казалось, что стен вообще не было. Зал имел правильную квадратную форму и по периметру на равном расстоянии располагались знаки, полностью повторяющие расположение знаков над входами, ведущими в Тетрагон.

В самом центре зала находился Трон Белого Престола, к которому вели пути от каждого входа в Город. Трон Белого Престола, по сути, являлся порталом, соединявшим планету и безграничное космическое пространство, откуда и спустился Город Света вместе с таинственными обитателями.

Трон представлял собой странное строение и являлся загадкой даже для обитающих в Тетрагоне. Однако строение Трона выполняло ключевую задачу — соединение несовместимых энергетических сил Космоса.

Трон Белого Престола имел три квадратные площадки, разного размера и располагающихся друг над другом. Высота каждой площадки была одинаковой и составляла три метра по земным меркам; через невидимые очертания можно было увидеть, из чего состоит каждый слой странного сооружения.

Нижняя, самая большая площадка Трона имела правильную квадратную форму и состояла из разных слоев земли и песка. Слои почвы постоянно перемешивались между собой, разъединялись и перемещались, однако не выходили за пределы площадки, как будто неведомая граница сдерживала сильнейшее движение почвы внутри конструкции.

Средняя площадка также имела правильную квадратную форму и на три метра по горизонтали отступала от границ нижней площадки. Внутри площадки происходило постоянно движение огня, который горел неравномерно: в какие-то моменты огонь максимально разгорался, затем постепенно потухал и доходил до полного гашения, и снова разгорался с полной силой. Красные и оранжевые всполохи перемешивались с черными маслянистыми полосами, не характерными для огня. Независимо от силы возгорания огонь не мог выйти за пределы средней площадки, сдерживаемый невидимой границей.

Верхняя площадка Трона квадратной формы также на три метра по горизонтали отступала от края средней площадки и состояла из кристально-голубых прозрачных вод, которые меняли состояние от полного штиля до сильнейшего шторма. Как и предыдущие слои, независимо от силы движения, бушующая вода не могла выйти за пределы площадки.

Все уровни Трона по вертикали плотно прилегали друг к другу, однако при этом ни земля, ни огонь, ни вода не выходили за пределы квадратных форм и не перемешивались между собой, хотя не имели видимых границ.

Самым таинственным и загадочным компонентом Трона Белого Престола была верхняя, четвертая, площадка. Над всеми тремя площадками, состоявшими из перемешивающейся земли, бушующего огня и движущейся воды, отступая по горизонтали от края третьей площадки и не касаясь поверхности, возвышался огромный куб, не имевший твердой формы.

Куб не касался нижних площадок и просто медленно вращался в пространстве, в самом центре Трона. Куб был не материальным и представлял эфирное соединение рассеянного Света. В строго очерченной форме правильного куба перемешивались искрящиеся жемчужно-белые точки, образовывая причудливые узоры и квадратичные витиеватые орнаменты. Сквозь куб можно было легко увидеть того, кто стоял с другой стороны Трона.

Однако эфирное состояние не было постоянным. Именно медленно вращающийся вокруг своей оси куб выполнял сложнейшую роль соединения Трона Белого Престола и самого Источника неприступного Света.

Куб являлся порталом и в момент соединения с далекой сферой Первоисточника очень быстро заполнялся слепящим жемчужно-белым светом и становился настолько плотным, что со стороны напоминал плотный жемчужный доломит. Над кубом из светящихся жемчужно-белых точек постепенно формировался плотный поток ослепительного Света, который пронзал верхнее основание Города, пронзал сияющий Круг Света, откуда прибыли первые обитатели, и уходил далеко вверх в сферу неприступного Света.

При полном соединении с Первоисточником не только куб, но и слепящий поток белого света становился плотным и непроницаемым, и в самом основании Трона едва заметными всполохами проявлялись таинственные символы.

Связь с Источником Света каждый раз длилась всего несколько секунд, после этого очень быстро столб плотного света рассыпался на белые светящиеся точки, и куб становился снова прозрачным, продолжая вращаться над Троном.

Трон всегда пустовал, потому что занять его мог только самый достойный; восшедший на Трон должен был обладать колоссальной силой, чтобы привести в движение космические силы. Обитателям Тетрагона была прекрасно известна надпись, появляющаяся сверкающими всполохами в нижнем основании Трона при соединении с Первоисточником: «Побеждающий наследует все!».

Только никто не мог точно сказать, кто был побеждающим, и что конкретно нужно было победить. Никто не знал точно, в чем именно должна проявиться достойность и сила претендента на трон, но было точно известно, что, если достойный появится, трон засияет неземным светом и позволит самому достойному и победившему занять центральное место.

Кристальный Тетрагон был настолько защищен от внешних воздействий, как земных, так и космических, что о нем ходили легенды. Никто точно не знал, откуда взялся Город Света. Никто не знал, какова была истинная цель нахождения таинственного сооружения на молодой планете. И никто не мог даже предположить, кем были таинственные обитатели Тетрагона.

Было только точно известно, что обитатели бессмертны, смерть не могла войти в Город, и живущие внутри не могли умереть. Внутри не было ничего материального, ничего из мира «тяжелых форм». Ни плача, ни вопля, ни болезни. Со входом в Город все оставалось позади и наступало только неописуемое спокойствие Небытия. Мир, который превыше всякого ума, заполнял полностью сознание любого вошедшего, и все остальное уже не имело никакого значения.

Пустыня

Клеон каким-то непонятным образом помнил, как блестела темным сапфировым светом огромная стена загадочного кристального Тетрагона.

Когда обитатели возвращались в Город ночью, они всегда любовались, как отражался и переливался бархатный синий свет в лучах заходящего Солнца. Клеон практически видел перед собой мерцающий перламутром серебристый цвет одежды идущих впереди. Ткань одеяния загадочных фигур была тонкой, но очень плотной и вечером ярко отражала угасающие огоньки садящегося светила.

Он буквально чувствовал мысленный подъем, который испытывали обитатели Города: «Мы выиграли! Мы победили! Мы принесли Свободу! Слияние произошло. Великое Единение свершилось. Мы сделали это!».

Безжалостное солнце ледяной пустыни засияло особенно ярко, и Клеон вздрогнул. Видения фантастического кристального Тетрагона пропали. Перед ним простиралась вся та же безграничная снежная пустыня.

«Господи, что же я здесь делаю? — мелькнуло в голове. — Как я оказался здесь — один посреди бесконечной снежной пустыни?»

Затуманенное и истощенное голодом и холодом сознание Клеона было на грани угасания. Рука продолжала судорожно сжимать осколок мерцающего бледно-голубого Агнитиана — вероятно, очень важного символа из совсем другой жизни, свободной жизни.

«Ключ! — пронеслось снова в голове, — это ключ ко входу в Тетрагон».

«Реальная жизнь»

Оставив успешную научную карьеру, Клеон сделал первый шаг по выходу из Лабиринта норм, ценностей и правил поведения. Он уволился из престижного университета, где преподавал историю и антропологию, и посвятил все время собственным научным исследованиям. Разумеется, близкие и знакомые не понимали, как можно было оставить удачную научную карьеру, как можно было дойти до половины лестницы, повернуться и спуститься назад.

Клеон и не ожидал понимания даже от близких знакомых и тем более не надеялся на сочувствие. К этому времени он уже четко знал, что подавляющее большинство человечества считают Лабиринт невероятным благом и наилучшим изобретением. Система норм, ценностей, стереотипов и установок прославлялась непрестанно и была признана единственным инструментом облагораживания изначально животного вида homo-sapiens.

В процессе своих исторических и антропологических исследований Клеон, как ученый, старался быть объективным и рассматривать все точки зрения. Он и сам часто сомневался в правильности тех или иных выводов.

«Может быть, и правда мы просто представители одного из видов животного мира и, попадая в общественную систему, становимся полноценными людьми? — думал иногда Клеон. — Может Система — действительно величайшее изобретение человечества?»

Разумеется, исследования не могли не привести Клеона к более древним цивилизациям, сам факт существования которых был довольно спорным в научном мире. Он не пытался вмешаться в научные споры и доказать или опровергнуть само существование таинственных потерянных цивилизаций. В древность он углублялся только потому, что искал истоки Системы.

Неизменным вопросом, ставшим смыслом жизни Клеона, был вопрос о том, что было в самом начале? Как жили самые первые обитатели планеты? Как появилась общественная Система, определяющая все пути человечества?

Основным постулатом выстроенной Клеоном теории было предположение, что, если даже сейчас есть люди, живущие вне Системы, по своим собственным законам — свободные люди, определяющие правила собственного существования — значит, они должны были быть и в далеком прошлом. Значит эти уникальные люди, умеющие строить собственную реальность и не живущие по законам внешней реальности, должны были быть и в самом начале существования человечества.

Если современные гуманисты заявляют, что построение внешней реальности по принципу «изнутри во внешний мир» является единственно правильным, значит Системы внешней, диктующей нормы, правила и установки человеческим существам, просто не могло быть в самом начале.

Значит, сам Лабиринт смыслов и ценностей человеческого общества является просто-напросто ошибкой, а не великим изобретением человечества.

Вопрос соотношения внутренней свободы человека и его зависимости от внешней реальности был ключевым в исследованиях Клеона; чем дальше он углублялся в изучение древних цивилизаций, тем сильнее менялось это соотношение. Соотношение настоящего времени — условно обозначенное Клеоном как 1% внутренне свободных людей и 99% загнанных в Лабиринт внешней реальности — сильно изменялось в зависимости от того, насколько древней была цивилизация. Даже в забытых (полумифических) цивилизациях была видна четкая закономерность. Чем древнее было общество, тем больше было там внутренней свободы и тем меньше системы внешней реальности.

Принцип действовал без исключений. Система набирала обороты со временем, в каких-то цивилизациях соотношение внутренне свободных людей и подчиняющихся внешней Системе уже было примерно 50% на 50%.

В более древних цивилизациях это соотношение менялось еще сильнее, и можно было только предположить, что в самом первом человеческом обществе соотношение должно было быть, как 99% свободных и 1% подчиняющихся внешним требованиям. То есть в изначальный период подавляющее большинство жителей планеты жило по своим собственным законам (как боги), и систему внешних норм и ценностей практически невозможно было увидеть.

Исследования Клеона уходили в глубокую древность и продолжали уходить все глубже, пока однажды он не понял, что в соответствии с выявленной закономерностью и изменением соотношения между полностью свободными и подчиняющимися системе, должно было быть время на Земле, когда Системы внешней реальности просто не существовало. Должно было быть время на планете, когда само-актуализированных людей было практически сто процентов.

В соответствии с законом изменения соотношения и с ростом влияния внешней Системы норм и ценностей должна была быть отправная точка для самой Системы; точка начала строительства Лабиринта внешней реальности. Должно было быть время, когда Системы не существовало в принципе!

Должно было быть время на Земле, когда законов общества просто не было; время в истории человеческого общества, когда система еще не была построена, когда была только Свобода. Должна была быть на этой планете первоначальная свобода, и ее поискам Клеон посвятил всю свою жизнь.

Постепенно внешние заповеди все больше и больше давят на вас, и вы совершенно забываете, что у вас есть право прожить свою жизнь согласно собственному пониманию. Вы живете ложной жизнью, «псевдо-жизнью», которая не может вас удовлетворить. И вы упускаете возможность, которую вам дает само существование.

Чем дольше Клеон занимался изучением общественного строя древних цивилизаций, племен и народов, тем четче вырисовывалась определенная закономерность. Общественная система норм, ценностей, установок и стереотипов поведения выстраивалась параллельно с историей существования человечества. Законы, смыслы и ценности внешней реальности строились постепенно, по кирпичику, пока не получился устойчивый Лабиринт, с толстыми стенами, с прочно выложенными дорогами, путями и поворотами.

То, что пытался сделать Клеон в своих исследованиях, можно было назвать движением назад. Проникая вглубь истории человечества, он пытался проделать обратный путь, чтобы понять, могло ли быть действительно время на Земле, когда Системы внешней реальности просто не существовало? Был ли период существования на Земле, когда не было и в принципе быть не могло внешне заданных норм, стереотипов и правил поведения?

Клеон пытался, разбирая систему в обратном порядке, дойти до момента заложения первого кирпичика; до момента зарождения Системы.

Да, Клеона очень интересовал поворотный момент, когда процесс «изнутри-вовне» был нарушен и начал строиться Лабиринт внешней реальности. Да, Клеон очень интересовал момент, что послужило причиной появления Системы внешних законов и почему человечество так легко отказалось от внутренних норм и ценностей и приняло законы внешней реальности.

Но еще больше Клеона интересовал вопрос — что было ДО системы? Что было на Земле ДО появления Лабиринта норм, ценностей и установок? И было ли действительно время, когда системы не было и обитатели планеты жили по другим законам, не прописанным внешней реальностью?

Именно тогда Клеон стал замечать за собой некоторые странности. В какой-то момент он поймал себя на том, что получает знания не из собственного интеллектуального или чувственного опыта. В ходе исследований, знания стали приходить как бы извне, независимо от логических умозаключений и выводов.

Как ученый, Клеон, конечно, сталкивался с научными теориями, обосновывающими, что знания люди могут получать разными путями. Во разных научных источниках достаточно подробно был описан так называемый путь погружения вниз, к глубинам генетической памяти. Клеон теоретически, конечно, знал, что у человека сохраняется генетическая память всей истории человечества. Он знал, что ничего не стирается, и что помимо индивидуального подсознания, куда человек выталкивает нежелательные и неприемлемые переживания, эмоции и желания, существует «коллективное бессознательное», где сохраняются картины и события далекого прошлого всего человечества.

Точно также, Клеон неоднократно читал, что великие открытия люди получали, как бы поднимаясь наверх, в информационное поле Земли (некое пространство, в котором сохранялись все знания человечества, «ноосфера»). Подобные знания считались откровениями свыше, вдохновением, и больше были характерны для людей, активно занимающихся духовными практиками. Вдохновение также часто посещало артистов, музыкантов, писателей, и др. Такие «откровения свыше» приходили как внезапное озарение, инсайт, к людям, занимающимися научной и творческой деятельностью.

И первый способ (погружения вниз), и второй способ (восхождения наверх) были подробно описаны в различных концепциях, иногда не совсем научных. Клеон знал об этом, как ученый, но не думал, что когда-либо испытает подобно на себе. Когда собранный материал стал огромным, Клеон стал замечать, что выходит за пределы собственного интеллекта и сознания.

Происходило все это как бы само по себе, это невозможно было предвидеть или запрограммировать. Просто в моменты изнурительного и тяжелого изучения определенного материала, интеллект непроизвольно поднимался наверх (или наоборот, погружался глубоко вниз?) и приходили знания, которые принято было называть инсайтом, откровением. Знания, которые нельзя было получить никаким другим способом; знания, которые открывали скрытую завесу.

Именно так однажды совершенно неожиданно Клеон впервые увидел легендарный Город Света. Клеон видел кристальный Тетрагон так четко, как будто бы стоял прямо перед ним, он видел мельчайшие детали гигантской конструкции точно так же, как видел предметы окружающей реальности.

Клеон не мог определить, было ли это действительно восхождение наверх к информационному полю Земли или погружение вниз в глубины генетической памяти. В любом случае каким-то образом к нему поступали знания, полученные не обычным путем, принятым в научном мире. Знания не были результатом интеллектуальных изысканий. Знания появлялись сами по себе, как бы ниоткуда, и были настолько четкими, что от поступающей информации нельзя было просто так отмахнуться, как от галлюцинаций воспаленного воображения. Видения не были похожи на какое-либо расстройство психики и сознания.

Картины, появляющиеся в моменты подобных откровений, были четкими, определенными и несли в себе довольно глубокий смысл. Причем откровения сверхсознания (или подсознания) всегда вписывались в проводимые Клеоном исследования и всегда приходили, как ответы на вопросы и размышления.

Постепенно Клеон в своих исследованиях дошел до того периода в истории человечества, когда общественной Системы еще не было в принципе. Клеон называл этот период — периодом первоначальной Свободы.

Он уже знал, что соотношение независимых людей и зависимых от общественной Системы существенно менялось с обратным отсчетом человеческой истории. С погружением в древность увеличивался процент людей свободных, независимых от внешней реальности, и, следовательно, уменьшалось влияние общественной Системы.

Разумеется, в своих исследованиях Клеон должен был дойти до момента, когда в определенных общностях и народах влияние системы внешней реальности было настолько минимальным, что практически не ощущалось. Конечно же, он должен был дойти до самого начала, до периода первоначальной Свободы, когда человечество не подчинялось внешним законам и условиям. Когда свободными были все жители планеты… просто все…

Именно тогда внутреннее погружение в генетическую память или восхождение к информационному полю планеты привело к первым видениям.

Одним из первых и было видение неповторимого и непревзойденного кристального Тетрагона — Города чистого Света. Он не просто видел, но в какой-то момент просто переносился в далекую реальность и становился невидимым наблюдателем всего происходящего. Клеон впервые увидел не только Тетрагон, но и таинственных обитателей. Он погружался совершенно в другой мир и видел все собственными глазами и ощущал всеми органами чувств.

Клеон как будто бы действительно помнил те далекие времена, когда на Земле все было совсем по-другому. Он не просто видел Город Света со стороны, он находился внутри, был среди таинственных обитателей кристального Тетрагона, ходил с ними, переживал то же самое, что чувствовали они. И хотя подобные откровения было короткими по времени, ощущения были настолько яркими, что Клеон не сомневался в подлинности всего происходящего.

1.3 Обитатели Тетрагона

Легендарные и таинственные обитатели Города Света. Первые жители молодой планеты после Великого Единения. Первопроходцы, осмелившиеся бросить вызов всему мирозданию и объединившие противоположные силы — чистейший космический Свет и пульсирующую животворящую Материю.

О жителях Города очень долго ходили легенды. Двенадцать представителей высшей расы, в жилах которых текла белая кровь, не зараженная вирусом материи и твердых форм. Это были лучшие обитатели космической Плеромы — уникального по своей структуре сияющего Круга Света.

Они первыми прилетели на молодую планету, на которой осуществили великий Замысел, единственный и неповторимый. Ничего подобного не происходило ни до, ни после за всю историю существования Вселенной. Это был дерзкий, непревзойденный в своей смелости эксперимент; и те, кто решился воплотиться в реальности, заплатили за это дорогой ценой.

Воплотившие великий Замысел прекрасно знали, на что идут. Они знали, чего будут лишены, но все равно выбрали Свободу. Потому что не могли не выбрать. Выбор стоял между Свободой и безопасностью, между Свободой и благополучием, между Свободой и блаженством. И пони сделали свой выбор. Они выбрали Свободу и получили неизменный атрибут богов — способность построения реальности. Для того, чтобы попасть на планету и воплотить самые смелые идеи, двенадцать избранных построили сверхпрочную конструкцию — кристальный Тетрагон, который был точной копией Плеромы — сияющего Круга Света — центра всей Вселенной. Город являлся прямым отражением космической Полноты и сам являлся результатом соединения несоединимого.

Двенадцать совершенных Сущностей — двенадцать Эонов (αἰώνος) — воплотились в материальном мире для организации неведомого космосу Замысла Великого Единения. Они стояли вокруг Трона Белого Престола, который являлся воплощением Трона самого Первоисточника Света, всемогущего и всеведущего Первоначала. Трон был построен как портал, как проход, чтобы великий космический Свет мог беспрепятственно проникать на молодую планету. Каждый восходивший на Трон в центре Белого Престола подключался к великой силе и впитывал в себя всю мощь Источника Света.

Проход очень тщательно охранялся Небесным воинством, при помощи самого мощного оружия, так как это был единственный путь, по которому Свет мог попасть к стоящим у Трона Белого Престола.

Все детали великого Замысла были тщательно продуманы, в построении кристального Тетрагона принимали участие лучшие представители небесного мира. Город соединил в себе две совершенно разные силы; он и был построен для того, чтобы соединить в себе несовместимое, земное и небесное.

Отблески блестящего Солнца ярко отражались в стенах Тетрагона и, хотя стены не пропускали солнечный свет, освещение внутри изменялось в зависимости от положения небесного Светила.

Стены кристального Тетрагона были сделаны из сверхпрочного минерала, который казался прозрачным, но в зависимости от освещения минерал менял свою окраску от кристально-голубого до темно-сапфирового. В предзакатный час, когда Солнце спускалось к горизонту, потемневшие сапфировые стены Тетрагона придавали сумеречный таинственный оттенок всему, что находилось внутри. Темно-сапфировое свечение исходило от стен и постепенно рассеивалось к центру, где стояли двенадцать избранных.

Таинственные обитатели Города стояли в самом верхнем зале и темно-сапфировый свет, отражаясь от почти прозрачных стен, падал на светлые лица. Ничего не нарушало тишину, царило полнейшее безмолвие. Они стояли на равном расстоянии друг от друга и смотрели на Трон в центре Белого Престола.

Постепенно, едва заметно сверху к Трону стал пробиваться Свет… Куб на самой верхней площадке Трона медленно уплотнялся из мерцающих жемчужных точек и усиливал вращение. Точки притягивались друг к другу, образуя линии, закручивающиеся в витиеватые квадратичные узоры, и постепенно уплотняясь. Очень быстро над Троном сформировался плотный куб из плотного жемчужного доломита. Жемчужно-белый луч света, поступающих из далеких космических глубин, отталкиваясь от плотного куба, становился все плотнее, и вскоре превратился в плотный светящийся поток. Над Троном вращался плотный радиирующий столб слепящего жемчужно-белого света, и двенадцать таинственных обитателей вскинули прямо вверх левые руки, к Свету, как негласное признание величия и могущества Источника.

На запястьях у каждого Эона серебристо-перламутровым светом засветился таинственный знак, означавший принадлежность к самой высшей расе сияющего Круга Света. В пространство едва заметной вибрацией полились слова торжественной клятвы, отталкиваясь от кристальных стен:

Пусть Свет из глубин Высшего Разума

станет светом в глазах живущих

и пусть станет Светом на планете.

И пусть то, что называется Бесконечной Волей

войдет в сердца и направит на Путь истинный,

Путь, известный Учителям и Служителям Истины.

И пусть среди всех живущих осуществится Замысел.

Осуществится в Любви и Свете.

И пусть закроется дверь, за которой находится Зло!

И пусть Любовь, и Свет, и Сила осуществят Великий Замысел!

Слова звучали все громче, и вибрации стали настолько ощутимыми, что в какой-то момент казалось, что Тетрагон не выдержит напора входящего Света и силы произнесенных слов. Но постепенно все смолкло. Слова великой Клятвы были произнесены. Поток Света еще стоял плотным столбом, соединяя Трон Белого Престола и далекую запредельную точку в безграничной Вселенной — Источник Света. Слова, произнесенные двенадцатью избранными, повисли в воздухе, и казалось, продолжали оказывать воздействие на окружающую реальность. Постепенно столб Света стал слабеть, жемчужно-белый поток становился все рассеяннее, пока полностью не растворился в пространстве. Над троном спокойно вращался куб, состоящий из разрозненных белых точек.

Двенадцать прямых воплощений высшего мира, двенадцать Эонов, опустили лица и руки, и молча стояли до тех пор, пока не исчезла последняя крупица Света. Ради создания новой жизни — свободной жизни — они покинули Царство неприступного Света; ради этого опустились на молодую планету и совершили самый рискованный замысел во всей истории Вселенной.

— Мы должны принести в новый мир только самое лучшее, мы должны воплотить все космические законы с максимальной точностью — произнес Логос. — Ради этого мы оставили совершенный Круг Света.

Эоны сохранили свои невероятные способности, даже когда покинули Плерому; каждый их них был компонентом космической Полноты и отвечал за воплощение своего качества в материальной реальности.

Логос стоял в центре, у главного входа в Тетрагон, над ним едва заметным серебристым свечением переливался выгравированный в стене символ Небытия.

Логос — великий космический Смысл — был прямым воплощением скрытого Значения, он обладал неизмеримой силой Слова, при помощи которого мог творить; все, сказанное им, воплощалось в реальности.

Слева от Логоса, под символом Начала всего существующего, стояла София (Премудрость) — эманация Великой Премудрости.

София обладала способностью организовывать и координировать создаваемую реальность, придавая законченную форму сотворенному Словом.

Справа от Логоса, под символом Бесконечности стоял Энаос (Бесконечность). Он был самым старшим среди двенадцати и самым молчаливым. Энаос являлся воплощением космической Бесконечности. Благодаря ему реальность, созданная Логосом и организованная Софией, получала свойства протяженности во времени и могла существовать вечно.

Остальные девять Эонов занимали не менее важное место в Творении, роли всех двенадцати были равны. Выпадение из процесса создания реальности хотя бы одного участника сделало бы невозможным реализацию эксперимента.

На противоположной стороне Дворца напротив Логоса стоял Гнозис (Знание) — самый таинственный обитатель Города Света. Хранитель Тайного Знания, самый отстраненный и задумчивый из всех.

Разум и Интеллект всей Вселенной были помещены в него; все знания, когда-либо существовавшие, были заключены в одном носителе. Роль Гнозиса не относилась к действиям, но все прекрасно понимали, что без Гнозиса не только Творение, но и само существование Вселенной станет невозможным.

Гнозис носил в себе Тайное Знание — он и был Знанием.

Тетрада (Четверка) Эонов

Четверо Эонов — Логос (Смысл), София (Премудрость), Энаос (Бесконечность) и Гнозис (Знание) — образовывали Тетраду (Четверку) Эонов, выступающих первыми при сотворении материальной реальности.

Владение практически всей информацией Вселенной накладывало на облик Гнозиса постоянный оттенок скорби и печали. Груз знаний подобного рода был непомерно тяжелым, и не каждому было дано нести его. Гнозис стоял как обычно опустив голову и о чем-то сосредоточенно размышлял.

— Тебя что-то беспокоит, Гнозис? — спросила София. — О чем ты думаешь?

— Да, беспокоит — медленно ответил Гнозис, — меня беспокоит воплощение Тайного Знания во внешней реальности. Гораздо легче будет воплотить сущности остальных Эонов. Слово или Смысл, например, естественно входят в создаваемую реальность. Координация реальности — Премудрость — тоже естественно может быть воплощена. Потому что и Смысл, и Премудрость, и Бесконечность, и остальные свойства являются неотъемлемыми компонентами реальности, и их воплощение вовне — естественный процесс.

— Но Знание — сокровенный элемент мироздания — продолжал после паузы Гнозис. — Каким образом я смогу вынести знание вовне и оставить во внешней реальности? Знание должно быть помещено в определенное хранилище, в носитель, это свойство не может раствориться в воздухе. Знание не принадлежит материальной реальности и не является естественным процессом, необходимым для существования, как Смысл, Премудрость или Бесконечность.

— Кроме того — продолжил Гнозис, — я думаю не только над тем, что Знание нужно поместить в специально подготовленный сосуд. Меня одолевают сомнения — нужно ли вообще воплощать Знание во внешней реальности? Знание не является необходимым компонентом материального мира.

— Согласен — ответил Энаос. — Гнозис не является основополагающим атрибутом реальности, как Смысл, Премудрость или Бесконечность. Но мы не можем нарушить процесс и тем более космический строй самой Плеромы. Наша основная задача — воплотить максимально точно во внешней реальности порядок Круга Света. Мы не можем нарушить принцип Свободы, который, как ты знаешь, является ключевым в Великом Творении.

— Да, мы не можем нарушить принцип Свободы — вступил Логос, — но я понимаю твои опасения, Гнозис. Знание — отдельная и самостоятельная субстанция, которая действительно не является компонентом реальности. Да, это так. Но и Энаос прав в том, что Плерома и космический строй должны быть воплощены с максимальной точностью. Сутью нашего эксперимента является основополагающий принцип тотальной Свободы!

— Я знаю — ответил Гнозис, — но я просто не вижу возможности воплощения Знания во внешней реальности.

— Это понятно, Гнозис, — вступила в разговор София, — полное воплощение Знания невозможно. Но мы можем воплотить Знание не во всей реальности, а только в отдельных обитателях. Мы же создали механизм отражения реальности в сознании живущих на планете. Мы можем воплотить не само знание, но сделать доступным механизм получения. Пусть новые обитатели сами определяют степень Знания, которую они хотели бы получить. В таком случае они сами будут регулировать количество получаемого знания. Тогда мы сохраним и принцип Свободы, и принцип Воплощения Плеромы в реальности.

— Возможно ты и права, София, — задумчиво ответил Гнозис, — возможно ты и права. Есть только одно препятствие. Количество Знания, необходимого для существования, обитатели планеты смогут определить самостоятельно. Но смогут ли они определить целесообразность и необходимость Знания?

— Вы прекрасно знаете, что Знание хранит в себе все! — продолжал Гнозис более твердо. — Знание содержит всю информацию, в том числе и о Творении, и том, что было до этого процесса. Вы лучше меня знаете, что в Знании заключена информация об этой планете ДО нашего прибытия, о жизни ДО Великого Единения. Нужна ли подобная информация обитателям планеты? Смогут ли новые обитатели справиться со знанием, когда его получат?

— Твои опасения полностью оправданы, Гнозис, — промолвил Логос, — но я думаю, мы можем найти решение. Ты согласишься со мной, что часть Тайного знания, о которой ты говоришь не является частью Плеромы.

— Это уж точно — усмехнулся Гнозис. — Я бы даже сказал, что часть Знания, о которой я говорю, противоречит организации Космоса. Но принцип сбора и хранения Знания сработал, информация автоматически влилась в общий поток.

— Значит — продолжил Логос, — мы не нарушим принцип Воплощения и тотальной Свободы, когда скроем именно Тайное знания от обитателей планеты. Более того, мы, наоборот, в точности воплотим принцип Свободы, если скроем информацию о жизни, которая существовала до нашего прибытия. Собранные в процессе Единения знания не имеют никакого отношения к Плероме. Поэтому мы в принципе обязаны скрыть Тайное знание от живущих на молодой планете.

— Согласен — ответил Энаос.

— Согласна — ответила София.

Остальные девять Эонов молча вскинули прямо вверх левые руки, выражая свое согласие с тем, что предложил Логос.

— Я тоже в принципе согласен — произнес Гнозис, — Знание о существовании первородной Материи способно разрушить всю Вселенную, потому что вступают в полное противоречие с принципами существования в Свете. Скрытие Тайного знания не нарушит, но только поспособствует более точному воплощению Плеромы в реальности.

— Значит, я просто выделю Тайное знание из основного потока и помещу отдельно, куда обитателям планеты будет закрыт доступ — продолжал Гнозис. — В остальном права София, Знание будет открыто, и каждый обитатель сможет получить столько знания, сколько посчитает нужным для построения реальности. Но Тайное Знание о принципах существования до великого Единения будет скрыто. Мы закроем к нему доступ.

«Реальная жизнь»

«Доступ к какой-то части знания был закрыт, интересно почему? — устало подумал Клеон. — Скрытое знание хранило информацию о неких загадочных принципах материальной жизни до прилета на планету Города Света».

«Что же это была за жизнь? — думал с удивлением Клеон — Куда прилетели обитатели Города Света, и что было на планете ДО Великого Единения? Почему принципы существования до их прибытия нужно было тщательно удалить из Знания и скрыть от всех обитателей планеты?»

Он уже практически замерзал и терял последние остатки сознания. Клеон потерял счет времени, он не помнил, сколько дней и ночей он находился в самом сердце ледяной пустыни Арктики.

Но желание получить, наконец, ответы на свои вопросы, было намного сильнее голода, холода и усталости. Желание получить истинное Знание, особенно Тайное, непреодолимое стремление вспомнить все о самом начале было намного сильнее желания самой жизни.

В реальной жизни на многие вопросы у Клеона не было ответов. В какой-то момент научные исследования стали просто бесполезны.

После определенного периода в историческом развитии человечества научная информация заканчивалась. Были, конечно, мифы, легенды и религии, но Клеон, будучи все же ученым, не мог полагаться на такие знания. Он понимал, что большинство мифов и религий создало уже само человечество, как панацею как раз-таки от того, от чего страдал сам Клеон — от недостатка знаний.

Он прекрасно понимал, что раз человек не знал и не помнил, откуда он взялся на планете, племенам и народам приходилось придумывать различные истории, объясняющие историю появления Земли и происхождения самого человека. Конечно, Клеон изучал все возможные мифологические и религиозные представления относительно самого начала существования Земли, но ответов, настоящих ответов он не находил.

«Я должен перестать искать информацию во внешнем мире — думал иногда Клеон, — я сам нарушаю открытые мной же принципы. Я продолжаю искать знания, приходящие извне, собранные общественной Системой, и тщательно отфильтрованной. Я же не могу доверять всему получаемому из внешней реальности. Если закономерности, открытые мной правильны, если человеческая жизнь должна строиться по принципу „изнутри — вовне“, значит и ответы на свои вопросы я могу получить, только полностью погрузившись внутрь себя».

Именно тогда, когда Клеон четко осознал, что не найдет ответов в информации, предоставляемой Системой, он полностью доверился практике погружения в себя, погружения в самые сокровенные глубины коллективного бессознательного, в глубины генетической памяти человечества.

1.4 Совет Белого Престола

Их было двенадцать, всего двенадцать. Двенадцать потомков истинного Света, двенадцать совершеннейших Воплощений, когда-либо существовавших во Вселенной. Двенадцать представителей сияющего Круга Света, которые пожертвовали собой и смогли осуществить неосуществимое.

Великая Тетрада Эонов — Логос (Смысл), София (Премудрость), Энаос (Бесконечность) и Гнозис (Знание) — выступили первыми. Но они не смогли бы воплотиться в реальности без остальных Эонов — членов Плеромы.

Космос за миллионы лет сформировался в совершенную Полноту — Плерому, где не было даже намека на недостатки, где не было пустот, где не было ничего, нарушающего целостность. Космос достиг своего конечного совершенства. Все элементы в долгом процессе развития объединились в одно целое, концентрирующееся вокруг Первичной Глубины и совершеннейшего Первоначала — Первоисточника Света.

Космический порядок был центричен и целостен настолько, что невозможно было найти в Плероме хоть какой-нибудь недостаток. Именно совершенный порядок Плеромы и должен был воцариться на молодой планете в процессе воплощения Света в материальной реальности.

Для осуществления сложнейшей миссии были выбраны самые совершенные — двенадцать Эонов, воплощений сияющего Круга Света, создавших точную копию Плеромы — Совет Белого Престола.

Совет Белого Престола

Участие всех двенадцати избранных для воплощения Полноты было необходимым, потому что каждый являлся носителем собственного уникального свойства Плеромы, которого не было и не могло быть у других. Космическая Плерома не разделялась в себе, по своей сути это была Полнота, полное и безоговорочное соединение всех элементов Вселенной; в Плерому совмещалось правое и левое, верх и низ, глубина и пустота. В Плероме совмещалось все.

Поэтому в процессе воплощения Света в материальном мире все компоненты должны были быть представлены во всей полноте.

Логос, София, Энаос и Гнозис образовывали собой великую Тетраду (Четверку), огибающую Белый престол в форме треугольника.

Скрепляющим звеном, склеивающим все части реальности, выступала Агапе (Любовь), великая энергия космической Любви, невыразимую в своей сущности. Любовь представляла собой состояние, заполняющее пробелы и пустоты между остальными элементами Плеромы.

Рядом с Агапе стоял Антерос (Радость), олицетворяющий Радость и мир космической Плеромы. Благодаря радости сотворенная реальность наполнялась чувственным удовлетворением, парящим состоянием Радости и блаженства.

Любовь и Радость невозможно было выразить словами, это были Эоны, вызывающие определенные состояния, которые можно было только испытать.

Функцию состояния выполняла и стоящая рядом с Антеросом Калимос (Красота), воплощающая гармонию и невыразимую Красоту мироздания. Калимос отвечала за соблюдение точной пропорциональности воплощаемых в материальной реальности элементов Плеромы.

Вся левая сторона Белого престола, на которой стояли Агапе, Антерос и Калимос, отвечали за чувственную, незримую область реальности.

Напротив них, на правой стороне Белого престола стояли Алетейя (Истина), Одос (Порядок) и Дикайос (Справедливость). Функции правой стороны Престола были прямо противоположными по отношению к незримому и чувственному миру любви, радости и красоты.

Алетейя (Истина) воплощала неизменную и незыблемую Истину. Реальность не могла просуществовать и доли секунды, если бы Истина не служила основой. Истина срывала любые даже самые ухищренные прикрытия и показывала реальность в истинном свете, без прикрас и ухищрений.

Одос (Порядок) был, пожалуй, самым сильным и жестким Эоном Белого Престола. Он олицетворял закон и вселенский Порядок и не был способен ни на понимание, ни на любовь, ни на прощение. Закон — означал закон, и при малейшем намеке на нарушение, Одос отвечал за применение силы и космического оружия для восстановления порядка.

Дикайос (Справедливость) являлся Эоном справедливости, и, хотя был немного мягче в своих проявлениях, чем Одос, все равно был жестким и непримиримым, когда речь заходила о несправедливости. Благодаря Дикайосу реальность могла оставаться неизменной. Справедливость вместе с Порядком обеспечивали необходимый уровень безопасности для развития Плеромы.

Алетейя, Одос и Дикайос были представителями царства вселенского Воинства и по своим качествам были воинствующими Эонами, в отличие от стоящих напротив Агапе, Антероса и Калимос, которые входили в царство вселенского Единства. Для воплощения в реальности Истины, Порядка и Справедливости Эоны вселенского Воинства были готовы к любой войне.

Царство вселенского Воинства представляло собой правое крыло Совета Белого Престола, царство вселенского Единства представляло собой левой крыло, и между двумя царствами было естественное противостояние.

На стороне противоположной от Логоса, Софии и Энаоса, справа от Гнозиса стояла Пистис (Вера), которая входила в царство вселенского Воинства. Пистис представляла Веру, которая являлась колоссальной движущей силой и позволяла достигать невозможного за счет Воли — основного качества созидания.

Слева от Гнозиса стоял Агав (Молчание), который замыкал круг Белого престола. Агав входил в царство вселенского Единства вместе с Агапе, Антеросом и Калимос и представлял Покой и Молчание, которые были необходимы для того, чтобы восстановить силы для следующего действия.

Эоны стояли у Белого престола долгое время после того, как столб Света над порталом полностью растворился, образовав собой многоцветную радугу. Все просто наслаждались тишиной и покоем, наслаждались новым ощущением пребывания — осознания себя в материальном воплощении.

* * *

Воздух стал намного холоднее и от порыва леденящего ветра Клеон вздрогнул. Видение Белого Престола исчезло. Снова вокруг была только белоснежная и беспощадная снежная пустыня.

Одинокая фигура измотанного и смертельно усталого человека посреди безжалостного мира смотрелась, по меньшей мере, необычно. Клеон продолжал судорожно сжимать осколок светло-голубого кристалла, осколок ключа, когда-то позволяющего открыть двери в великий Город Света.

«Воплощения Света действительно были здесь — устало подумал Клеон. — Город Света — не выдумка, они и правда были на планете в самом начале. Легендарный Тетрагон находился именно здесь, в самом центре Арктики. Только в то время здесь не было ни льда, ни снега, и климат был совсем другим».

«Подумать только, я действительно нашел это место, месторасположение колыбели человечества, — удивленно подумал Клеон, — именно здесь в самом начале здесь находилось Царство Настоящей Свободы».

«Реальная» жизнь

В своих исследованиях Клеон перерыл горы литературы и переработал огромное количество информации. Он все чаще практиковал отключение интеллекта и сознания, состояние «не-ума» и погружение в глубины генетической памяти человечества (или восхождение в ноосферу, к информационному полю планеты?). Но даже в самых глубоких погружениях и наполненных смыслом видениях он чувствовал какой-то непроходимый барьер, какой-то блок, который не позволял ему видеть дальше.

«Я не смогу постичь всего только в своих видениях — размышлял Клеон, — это все-таки был уже материальный мир, и огромную роль в видении настолько далекого прошлого играет месторасположение объекта».

«Я должен найти место, где произошло зарождение человечества и появление жизни на этой планете — думал Клеон, — я должен найти материальные доказательства существования расы первых совершенных. Если я смогу вычислить само место, откуда появилась жизнь на Земле, если смогу найти хоть какие-то материальные предметы, принадлежавшие первой цивилизации и сохранившиеся с того времени, тогда я смогу увидеть и все остальное».

Клеон понимал, что не может продвинуться дальше в поисках первоначальной жизни на планете, пока не определит с максимальной точностью месторасположение Города Света, место обитания Эонов. С этого момента его исследования повернулись в сторону истории и археологии.

Проблема, однако, заключалась в том, что информация о месте и первоисточнике жизни на Земле была настолько разнообразной, что на осмысление и переработку у Клеона ушли годы. Каждый народ оставил после себя мифы и легенды, каждая цивилизация, когда-либо существовавшая на Земле, имела собственную религию, объясняющую появление человека.

Современная наука и псевдонаука также изобиловали огромным количеством версий происхождения человечества. Во всех концепциях существенно отличалось датирование появления жизни, точно также как назывались совершенно разные места появления человечества на планете.

Клеон прекрасно понимал, что большая часть информации на самом деле не пригодится, иногда ему казалось, что он перерабатывает горы ненужного хлама, пытаясь отыскать маленькую жемчужину. В конечном итоге именно поиски места расположения первой человеческой цивилизации, первой совершенной человеческой расы, и привели Клеона в Арктику, в самый центр Северного полюса, где у него не было ни одного шанса на выживание.

Клеон искал расу Первых совершенных вовсе не для того, чтобы найти истоки зарождения человечества. В своих научных исследованиях Клеон давно доказал, что количество людей, опирающихся на свой внутренний мир и строящих реальность, было максимальным именно в самом начале. Он четко знал, что должно было быть время на земле, когда не было внешней Системы и путь проживания строился по единственно правильному принципу «изнутри-вовне». Подчинение системе происходило постепенно, точно также как постепенно формировалась и вся Система общественных норм, ценностей, установок и правил. После многолетнего изучения различных теорий происхождения как Земли, так и жизни в целом, к определенному моменту Клеон пришел к неопровержимому выводу, что ВСЕ знания были однажды заложены внутри человека. Теория о том, что человек сам является микрокосмом и вмещает в себя все возможные элементы Вселенной волновала Клеона не меньше, чем месторасположение первых обитателей планеты.

Клеон к этому моменту своих исследований уже точно знал, что человеческий мозг, входя в Лабиринт норм, ценностей и установок, постепенно отмирал. Оставалось только самое необходимое, только крохи сознания и интеллекта, достаточные для того, чтобы успешно продвигаться по Лабиринту.

Конечно, Клеон знал, что мозг современного человека использует примерно 7—8% имеющегося интеллектуального потенциала и генома. Данный факт не был открытием Клеона. Большинство ученых сходилось во мнении, что человек использует только малую толику своего мозга и генома, при этом никто не объяснял, почему человек не использует все остальное.

«Когда-то же человек использовал 100% собственного мозга и 100% заложенных генов — думал Клеон, — иначе откуда бы мы узнали об этом неиспользуемом потенциале? Значит, большая часть человеческого потенциала просто блокирована, и сделать это мог только сам человек, это невозможно сделать извне. Со временем человек почему-то все меньше и меньше пользовался заложенными в нем возможностями, и неиспользуемые участки мозга и генома просто блокировались, как ненужные для проживания».

Теория была интересной, и Клеон прекрасно понимал, что в соответствие с предыдущими выводами он мог прийти только к одному логическому заключению. У самых первых обитателей планеты должно было быть стопроцентное использование всего умственного и генетического потенциала.

«Не могло быть иначе — думал Клеон, — процесс человечества идет не по схеме развития, а по схеме медленного угасания и отмирания. Если ученые доказали, что используется только 7—8% всего человеческого потенциала, значит очевидно, что когда-то использовались все 100%. И это время могло быть только в самом начале существования. У первых обитателей планеты должны были быть в наличии все возможности, весь потенциал».

Понимание того, что во времена самого начала человек был совсем другим, прожигало душу и сознание Клеона непередаваемой тоской.

«Мы были совсем другими — с тоской думал иногда Клеон. — Мы были совершенными в самом начале. Если я прав, то изначально не было даже намека на существование общественной Системы, значит первые обитатели планеты сами создавали нормы, ценности и установки, по которым строилась жизнь. Первые совершенные сами строили реальность, и для этого им было достаточно заложенного интеллектуального и генетического потенциала».

«Следовательно, если процесс построения реальности шел по принципу „изнутри — вовне“, значит внутренний мир первых совершенных изначально был совсем другим — думал Клеон. — Значит все необходимые знания изначально находились внутри человека, и ему не нужно было искать информацию во внешней реальности. Достаточно было заглянуть внутрь себя».

В своих изысканиях Клеон пришел к предположению, что в самом начале там, где находился легендарный Город Света, на планете были оставлены и первые обитатели. Предположение приводило к другому логическому заключению, что в том самом месте, где находился Город Света должна была остаться раса первых совершенных, так называемая працивилизация, в которой были заложены способности и возможности самих Эонов.

«Процесс мог происходить только постепенно — думал Клеон, — процесс воплощения в обитателях планеты всех компонентов сияющего Круга Света не мог совершиться в один момент. Эоны должны были передать все принципы мироздания, объяснить первым совершенным, кто они, и что они должны делать на новой планете; они должны были общаться хотя бы первое время».

Подобные умозаключения приводили Клеона только к одному выводу –непосредственно рядом с легендарным Городом Света должна была остаться первая человеческая цивилизация, которая воплотила все свойства детей самого Света. Клеон был уверен в своих выводах и знал, что первые совершенные — Proteros Teleos — Телионы — были на планете в самом начале.

«Значит, если я найду месторасположение расы первых совершенных — телионов, место зарождения первого совершенного человеческого общества на планете, я смогу обнаружить и место, на котором непосредственно располагался сам Город Света — думал Клеон. — И на месте расположения кристального Тетрагона, я смогу наконец понять все остальное».

1.5 Структура Белого Престола

Ощущение ликования и великой радости оставалось в воздухе даже после того, как мощный столб света над Троном Белого престола растворился полностью. Эоны молча смотрели на Трон и чувство удовлетворения заполняло собой не только пространство зала, но и сознание детей Истинного Света.

Они внутренне ликовали и праздновали победу: «Свершилось! Мы сделали это. Процесс Великого Единения завершен. Мы принесли в новый мир космическую Свободу!». Великий Свет Вселенной, частица самого Первоначала, самого Первоисточника Света, попал наконец на материальную планету.

Великое Единение свершилось. Свет — свободный космический свет — получил доступ к неимоверной силе и мощи материального мира. Избранные Эоны, лучшие из лучших, провели Великий Свет на планету, и тем самым завершили неповторимый в своем роде Замысел Великого Единения.

Каждый из двенадцати Эонов выполнял четко определенную роль в процессе воплощения Света на планете. Вместе они образовывали собой Плерому — сияющий Круг Света, и каждый Эон являлся одной-двенадцатой частью совершенной Полноты. Они продолжали стоять молча вокруг Белого Престола провожая уже полностью растворившийся жемчужно-белый Свет, и пребывали в состоянии ликования и покоя одновременно.

Логос — Смысл

София — Премудрость

Энаос — Бесконечность

Гнозис — Знание

Агапе — Любовь

Антерос — Радость

Калимос — Красота

Алетейя — Истина

Одос — Порядок

Дикайос — Справедливость

Пистис — Вера

Агав — Молчание

Логос смотрел прямо перед собой на растворяющийся над Троном Свет, чувствуя, как ликование постепенно растворяется вместе с исчезающим светом.

— Мы сделали самое главное — сказал Логос, — мы завершили тотальное воплощение Плеромы, но это только начало.

— Согласен — промолвил Энаос, самый старший и мудрый из всех Эонов, –реальность должна воплощать все свойства Плеромы, свойства каждого из нас.

— Звучит очень правильно — как всегда немного с иронией сказал Гнозис, — но вы же прекрасно понимаете, что все свойства Света гармонично сосуществуют в Плероме уже миллионы лет. Не мне вам напоминать, что Плерома представляет собой отсутствие материальных твердых форм. Безмятежность Света и гармония обитателей естественна по определению.

— Но мы находимся на материальной планете — продолжал Гнозис уже без иронии, — мы воплотили Свет, безграничную энергию, в материальной реальности, у нас нет гарантии, что все свойства Плеромы можно воплотить в реальности, в котором кроме Света основным компонентом является Материя.

— Да, ты прав, Гнозис, — посмотрев прямо на него, ответил Логос, — ты прекрасно знаешь, что мы осуществили единение впервые. Мы никогда не воплощались в твердых материальных формах, и могу сказать с уверенностью, что никогда больше не воплотимся. Великий Замысел Единения — единственный в своем роде, и мы должны сделать все, чтобы он прошел успешно.

— Да я и не спорю — ответил Гнозис, — просто я анализирую все возможные и невозможные повороты воплощения Света в реальности.

— Вот именно конца, как я понимаю, и не будет — вступил в разговор Энаос, — если мы воплощаем в реальности все элементы Плеромы, то одним из компонентов является Бесконечность, в новой реальности автоматически воплощается космическое свойство бесконечности.

— Но я согласен с тобой, Гнозис, — продолжал Энаос, — что одно дело опираться на законы Плеромы, которая существует уже миллионы лет вне твердых форм, и просуществует еще столько же. Совсем другое дело — дать Бесконечность материальным существам, основа которых — твердые формы и чуждая нам живая пульсирующая Материя.

— Сложность воплощения касается не только тебя, Энаос, — молвила София, — это касается всех нас. Точно также, как Бесконечность, непонятно как в материальном твердом теле будет проявляться Премудрость. Для Плеромы организация естественна, но в материальном мире воплощение Премудрости становится сложной задачей.

— Я согласна с Софией — сказала Калимос, — задача воплощения свойств Плеромы в материальных твердых телах представляется очень сложной. Красота для Космоса — естественное явление, такое же, как Смысл, Бесконечность или Премудрость. Но ведь теперь необходимо воплотить Красоту в твердых формах живой материи, которая до соприкосновения со Светом была прямо противоположным явлением всем законам Красоты и Гармонии.

— Да, это может сказать каждый из нас — вступила в разговор Агапе. — Любовь также противоположна законам материальной субстанции, как и все остальные свойства Плеромы. Все наши свойства формировались миллионы лет в неподвижном мире, пока Плерома не завершила полный круг и не стала Полнотой во главе с Первоисточником Света. Здесь на планете, где нам удалось совместить Свет и материальные твердые формы, каждый думает о том, как воплотить свойства Плеромы в объединенном мире.

— У нас есть все необходимое для успешной организации новой жизни на материальной планете — сказала молчавшая до этого Пистис. — Да, вы во всем правы, Плерома сильно отличается от места, где мы сейчас находимся. Мы отличаемся от того, кем мы являлись там, в Царстве Первоисточника Света.

— Мы прекрасно знали, что делали — продолжала Пистис. — Логос прав, мы приняли решение и реализовали Единение. И дороги назад у нас нет. Мы должны в полной мере воплотить свои свойства в материальной реальности, чтобы этот мир стал стопроцентным отражением космической реальности.

— Как всегда сильное заявление, Пистис, — с легкой иронией вступил Гнозис. — Просто идти и делать, действительно, что тут может быть сложного?

Пистис с вызовом посмотрела на Гнозиса. Остальные Эоны слегка улыбнулись, наблюдая за ними. Все знали, что сущности Гнозиса и Пистис являли собой практически противоположные космические явления. Пистис воплощала Веру и символизировала собой само Действие, чистое действие.

Гнозис являлся Хранителем всего космического Знания и большую часть времени собирал и анализировал имеющуюся информацию, сам процесс переработки Знания был противоположен действию. Гнозис и Пистис поэтому были противоположны по своей сути; и не только они.

Царства сияющего Круга Света

Все двенадцать Эонов в какой-то мере противостояли друг другу. Круг Света формировался миллионы лет, пока все непримиримые компоненты космического мира не стали одним целым, и не объединились, приняв единое правление Глубины и Первоначала — Первоисточника Света.

У Трона Белого Престола, который являлся точной копией Плеромы, находились Эоны разных царств.

Основных Царства было три:

1. Царство вселенского Множества (Архаимы), которое включало Логоса, Софию и Энаоса.

2. Царство вселенского Воинства (Стратаофы), которое включало Одоса, Алетейю, Дикайоса и Пистис.

3. Царство вселенского Единства (Элеонаи), которое включало Калимос, Агапе, Антероса и Агава.

Гнозис не принадлежал ни к одному Царству и не входил в Круг Света, тайна его происхождения до сих пор не была раскрыта. Он был Хранителем Тайного Знания, накопленного за миллионы лет существования Вселенной.

Очевидно, что объединение разных по сущности и по структуре Царств вовсе не сделало всех представителей Круга Света одинаковыми. Объединение под правлением Источника Света никаким образом не могло полностью сгладить различное восприятие порядка небесными сущностями.

Между Эонами разных Царств всегда возникали противоречия, иногда довольно существенные, однако разногласия не мешали всем членам Совета Белого Престола быть Единым целым и представлять космическую Полноту.

— Послушайте, мы прекрасно знаем, что мнения могут быть разными — вмешался Антерос, как всегда излучающий мир и радость. — Вы же знаете, что мы стали Единством, только потому все компоненты бытия были сформированы и объединены Полнотой Источника Света. Смысл сейчас спорить? Все, что мы делаем сейчас — ново, мы никогда ничего подобного не делали. Но мы же сами приняли решение и теперь нужно просто определить, как в материальной жизни воплотить все космические свойства.

— Ты прав — сказала Алетейя, — мы должны сделать так, чтобы материальный мир стал точным воплощением космического порядка. Это и было сутью Замысла Единения. Просто нужно понять, как максимально точно воплотить свойства Круга Света на планете, и главное — в новых обитателях.

— Да я с этим и не спорю — уже без иронии сказал Гнозис, — просто я как всегда просчитываю правильные и неправильные пути, пытаюсь предугадать возможные и невозможные повороты, которые могут возникнуть.

— Ты уже говорил, Гнозис, что тебя волнует больше всего — вступил в разговор Логос, — ты переживал за Знание, вернее за ту часть знаний, которая не нужна новому миру. Мы приняли единственно правильное решение скрыть Тайное знание от обитателей планеты.

— Согласен — ответил Гнозис, — но я все время думаю о свойствах изначальной материальной субстанции. Вы знаете лучше меня, что по своим свойствам первородная Материя сильнее всей Плеромы. Мы — воплощения безмятежного царства Света, подобной силы у нас нет и никогда не было. Как мы сможем удержать необузданные импульсы материи и твердых форм?

— Для этого здесь и находимся мы, Гнозис, представители вселенского Воинства — вступил в разговор Одос. — По этой же причине мы — Истина, Порядок, Справедливость и Пистис — являемся членами Плеромы. Наша задача — охранять и обеспечивать безопасность. Воплощать свойства Круга Света мы будем, применяя всю имеющуюся силу. И если что-то пойдет не так, мы будем воевать за установление космического порядка на новой планете.

— Не спорю — ответил Гнозис, — я прекрасно знаю, для чего вы здесь, Одос. Просто хотелось бы понять, как все организовать лучшим образом.

— Назад дороги все равно нет — снова вступил в разговор Логос. — Мы взяли на себя обязательства воплотить в материальном мире только самое лучшее. И мы сделаем это. Мы все обдумаем и примем наиболее подходящее решение, как перенести на новую планету и в обитателей космические свойства.

— Каждый из нас — продолжал Логос, — должен предложить программу воплощения своего свойства в материальной реальности. Мы являемся представителями разных Царств, и пути воплощения могут быть разными, как сказал Антерос. Однако мы не можем нарушать основные принципы:

1. Единство — свойства всех двенадцати Эонов должны быть воплощены в равной мере, как компоненты реальности. Не мне вам объяснять, к чему может привести более сильный акцент на воплощении одного компонента в ущерб другим. При воплощении все двенадцать свойств Круга Света должны быть представлены, как равные части единой Плеромы.

2. Гармония (Равенство) — каждое свойство после воплощения не должно нарушать всеобщую гармонию. Также не мне вам напоминать, как из-за нарушения Равновесия в прошлом несколько раз возникала угроза уничтожения всей Вселенной. Мы смогли в конечно итоге найти Баланс и Равновесие всех сил в Космосе, мы должны сделать также и здесь, в материальном мире.

3. Свобода — никогда и ни при каких обстоятельствах мы не можем нарушить принцип Свободы. Каким бы эффективным ни казался путь воплощения, какими бы важными ни казались методы воплощения — мы не можем нарушить принцип Свободы. Мы ради этого и пожертвовали всем, чтобы воплотить в реальности Свободу. Свобода воли, свобода выбора — останется неприкосновенной у обитателей новой планеты.

Эоны внимательно смотрели на Логоса. Все были согласны, и упоминание нерушимых принципов Плеромы вернуло чувство необыкновенной радости. Особенно принцип Свободы отозвался в сердце каждого непередаваемым чувством ликования. Свобода! Освобождение. Именно за этим Эоны оставили блаженное состояние Круга Света и спустились в неизвестный новый мир.

Единство! Гармония! Свобода!

Молчавший все это время Агав обвел взглядом всех Эонов, приглашая погрузиться в тишину и покой. Эоны молча стояли, думая каждый о своем, и только произнесенные Логосом нерушимые принципы Вселенной застыли в пространстве, формируя незыблемый фундамент будущей реальности.

Единство! Равенство! Свобода!

«Реальная жизнь» — исследование

После долгих лет изучения всевозможной информации о происхождении человечества Клеон понимал, что найти единое правильное учение просто невозможно. Да это и не входило в задачи исследования Клеона. Он не собирался проводить полный научный анализ теорий происхождения человечества, тем более он не собирался решить многовековые споры разных теорий и учений.

Во-первых, на полноценный научный анализ информации о происхождении планеты и человечества потребовалось бы несколько жизней.

Во-вторых, Клеон не видел в таком тщательном изучении особого смысла. Все теории, как научные, так и не научные, были собраны системой внешней реальности и поступали в сознание уже извне. Сам же принцип получения информации извне Клеоном отвергался, как неестественный и ущербный.

Однако и внутреннего знания, откровения, полученного на основании своих необычных видений, Клеону катастрофически не хватало для того, чтобы определить месторасположение расы первых совершенных, которая осталось сразу после основания планеты. Он основывался на предположении, что первые совершенные обитатели планеты должны были общаться с прибывшими из далекого Круга Света на равных, хотя бы первое время.

В своих откровениях Клеон уже очень многое видел, он видел легендарный Город Света и таинственных обитателей. Однако он по-прежнему не мог понять, где и когда это происходило; он по-прежнему не знал, где находился кристальный Тетрагон, и кем были первые обитатели планеты, у которых потенциал мозга, сознания и генома использовался на все сто процентов.

«Первые совершенные, Proteros Teleos — с тоской думал иногда Клеон, — телионы, они должны были общаться с Эонами, хотя бы какое-то время, сразу после Великого Единения. Как протекала их жизнь? Внешней реальности еще не было как таковой, общественной Системы не было и быть не могло, значит телионы на все сто процентов опирались на собственный внутренний мир?»

Клеон все больше убеждался в правильности своих выводов. Изначально человечество существовало по принципу построения реальности «из внутреннего мира — во внешний», то есть по принципу прямо противоположному современному человечеству. В подавляющем большинстве представители современного мира получали всю информацию из внешней реальности, и на основе полученных знаний, строили свою жизнь и выстраивали внутренний мир.

«Все было не так, все было с точностью до наоборот в самом начале — думал Клеон, — первые совершенные, телионы, получили стопроцентный потенциал и возможности детей Света, а значит были подобны богам».

Клеон пытался найти в изучаемых теориях знания о расе первых совершенных, расе телионов, чтобы определить точное месторасположение. Он был уверен, что, найдя первую цивилизацию, которая была еще полностью совершенной, он найдет и месторасположение самого Города Света.

Очевидно, что какое-то время прибывшие на планету и первые обители должны были находиться рядом, должны были общаться друг с другом.

При всем многообразии теорий происхождения человечества Клеон условно разделил все концепции на четыре больших блока:

1) блок эволюционных теорий,

2) блок религиозных теорий (куда входили все мировые религии и различные религиозные движения),

3) блок околонаучных учений (куда входили все эзотерические учения и практики саморазвития и самосовершенствования),

4) блок альтернативной истории (куда входили различные концепции, оспаривающие традиционную историю).

По сути, ни один из блоков не давал и малой части ответов, которые Клеон так тщательно искал, да он и не пытался выступить в роли арбитра. В каждом блоке Клеон пытался вычленить информацию, позволяющую ответить на вопросы: где располагалась первое общество, что представляли из себя первые совершенные и какой была жизнь первого общества?

1. Эволюционные теории

В блоке эволюционных теорий Клеон не находил вообще ничего интересного. Несмотря на различия в некоторых концепциях можно было выделить общие принципы. Представители блока эволюционных теорий концентрировались на изменениях материи и материального мира.

Первоосновной существования признавалась Материя, причем без каких-либо признаков интеллекта или сознания. Материя первична, сознание — вторично. Основные принципы эволюционной теории появления жизни на планете сводились к движению и развитию самой материи. Предполагалось, что от одной клетки живой материи в процессе эволюционного развития произошло и все остальное. Материя спонтанно само-зародилась, то есть произвела сама себя в виде живой клетки. Детально и подробно были описаны законы развития материи. Материя развивалась и по собственным законам, и под воздействием окружающего мира. Материя имела свойства изменяться, подстраиваясь под условия внешней среды обитания. В рамках эволюционных теорий были доказаны основные законы материи — борьба за существование, развитие, видоизменение и размножение. Согласно эволюционному учению материя в течение миллионов лет прошла огромное количество стадий развития.

В конечном итоге появление всех видов растений и животных, существующих на планете, и даже появление различных человеческих рас объяснялось только законами движения и развития самой материи.

Эволюционная теория была парадоксальной и противоречивой и казалась Клеону полностью неправдоподобной. Он старался изучить все принципы этого блока с максимальной объективностью и осторожностью ученого, стараясь быть непредвзятым. Он понимал, что научных открытий и исследований в эволюционном подходе было больше всего, но суть не менялась.

Данный блок теорий не подходил Клеону ни по каким параметрам. Законы развития материи не давали ответы на самые важные вопросы. Даже отложив спорный вопрос о первичности появления материи, который Клеон просто физически не мог принять, в эволюционном подходе он никак не мог определить месторасположение расы первых совершенных — телионов.

Эволюционное учение предполагало спонтанное, нерегулируемое и хаотичное развитие материи, которая развивалась и видоизменялась на протяжении миллионов лет. Развитие могло быть на всей территории планеты, не было конкретной даты и конкретного места появления первой цивилизации.

Однако со временем, изучая различные эволюционные подходы, Клеон стал задаваться вопросом: «А может быть в эволюционной теории все-таки что-то есть? Иначе, почему информация о законах развития и движения материи представлена в информационной системе столь широким блоком?».

«В этом что-то есть — думал Клеон, — разумеется, поверить в то, что от одной клетки в процессе эволюционного развития появился весь материальный мир, я не могу. Но что-то же должно быть в этой теории полезного?».

Самым спорным для Клеона в эволюционном блоке был один момент. Первое человеческое общество было настолько примитивным, что мало чем отличалось от обезьян. Собственно говоря, это и было сутью эволюционной теории — человек в результате постоянного изменения и движения материи, в результате адаптации к окружающей среде, из животного постепенно превращался в человека. Такую версию, Клеон, конечно, принять не мог. Теория развития человека в результате трудовой деятельности и адаптации к окружающей среде не выдерживала никакой критики.

Для себя после детального изучения Клеон составил определенные выводы, которые предполагал использовать в будущем.

1. Самозарождение материи и уникальные законы существования — постоянное видоизменение и развитие — вызывали неподдельный интерес. В этом что-то было, что-то важное, но Клеон пока не мог понять, что именно.

2. Неизвестным образом появилось первое человеческое общество, причем по уровню развития общество было очень примитивным.

Может быть в эволюционной теории ничего и не было, но Клеон решил оставить часть изученной информации, рассчитывая на то, что, когда он закончит свои исследования, сделанные выводы займут логичное место в его собственной теории происхождения жизни и человечества на планете.

2. Религиозные учения

Блок религиозных учений сбивал Клеона с толку еще больше. Во всех религиях и учениях признавалось, что некое высшее существо, называемое Богом, являлось Творцом всего живого на Земле. Разумеется, процесс божественного творения существенно отличался в каждом религиозном учении. Но сам принцип творения был практически одинаковым.

Первичным в любой религиозной теории и в любом учении признавался Дух, высший Дух, который и сотворил материальный мир. Дух был первичен, материя была вторичным, производным компонентом.

Религиозные теории при всем своем многообразии, вступали в полное противоречие с эволюционными теориями. Анализируемые два блока были враждующими и их положения кардинальным образом отличались друг от друга. Несмотря на огромное разнообразие религий, основной постулат появления человека на планете был неизменен — человека сотворил Бог. Понимаемое как высшее существо, Бог сотворил и саму жизнь на планете, и первого человека.

В некоторых религиях Бог был только один, и все другое не воспринималось в принципе, это были так называемые религии Единобожия — монотеизм, где Бог, как высшее и недосягаемое человеку Существо, был Единоличен по своей сущности. Любые действия или мысли Бога нельзя было ни понять, ни оспорить. Более того, этим нельзя было даже заниматься.

Величие, могущество и недосягаемость Единого Бога возводилась в ранг культа, и любое оспаривание Его полномочий или действий строго наказывалось. В религиях Единобожия творение планеты и ее обитателей принималось только на веру, как и любые другие действия недосягаемого Бога.

В блоке религиозных учений были также религии, признающие множество богов, отличающихся по своей природе и по статусу. Религии Многобожия — политеизм были более мягкими по отношению к высшим существам, к богам, допуская наличие разных уровней. Однако принцип появления жизни на планете и происхождение человечества, по сути, были таким же, как и в религиях единобожия. Только не один Бог, но разные боги сотворили и планету, и людей.

Основной принцип появления человека не менялся независимо от того, насколько сильно отличались религии и религиозные учения.

Постулат творения был неизменен во всех религиях. Человека сотворило некое Высшее Существо (Бог) или несколько Существ (богов).

Что безумно настораживало Клеона в религиозном подходе к происхождению жизни на планете, так это тотальное унижение человеческой природы. В общем и целом, Бог или боги были совершенно недосягаемы для сотворенных существ. Во всех религиозных учениях четко проводилась мысль о верховенстве и авторитарности высшего существа или существ.

Бог или боги обладали полным суверенитетом в принятии любых решений. Некий вечный Абсолют принимал настолько идеализированный облик, что это становилось не просто странным, но и в некотором смысле загадочным. Великие Истина и Справедливость, великие Любовь и Порядок — все это автоматически отделялось от человечества и приписывалось некоему неизвестному существу или существам. Высшее существо или существа сами решало, когда и что делать, его или их действия и поступки нельзя было обсуждать. Кроме того, сама попытка понять природу Бога и хоть как-то проанализировать, почему высшее существо делает то или другое, считалась неимоверно грешным делом.

Помимо тотального преклонения перед Богом или богами более страшным было то, как религиозный человек относился к себе и к человечеству в целом. Автоматически, если все высшие качества приписывались неведомым богам, себе человечество оставляло только самое грешное и ничтожное.

Правильно, если высшие качества, такие как истина, любовь, мир, красота доводились до совершенства и приписывались некоему Абсолюту, то человечеству оставались самые ничтожные и низменные качества — злость, ненависть, ревность, зависть и т. п. Получалось, что если Бог или боги являлись абсолютным совершенством, то человечество автоматически становилось полным ничтожеством. Грешность и ничтожность человеческой природы признавалась всеми религиями в независимости от других разногласий. Путь общения с Богом или богами был один — преклонение и почитание высших сущностей с одной стороны, покаяние и осознание собственной греховности низшими существами, то есть людьми, с другой стороны.

Клеон, изучая огромное количество религий и религиозных учений, прекрасно понимал все существующие непримиримые противоречия между ними. Но он был прав в своих выводах относительно главного принципа.

Само религиозное мышление подразумевало выделение одной или нескольких фигур в высший ранг и приписывание им совершенно идеализированных качеств. Человечеству же автоматически отводилась роль чего-то более низкого и недостойного. Следовательно, и жизненный путь человека в рамках любой религии сводился к тому, чтобы вечно каяться в своих грехах, признавать свое несовершенство и ничтожество, поклоняться неведомым высшим существам, и всю жизнь просить милости и прощения. При этом и речи быть не могло о том, чтобы приблизиться хоть немного к существам высшего порядка. Ни в одной религии не предполагалось, что человек может в результате каких-то собственных действий достичь состояния абсолютного совершенства.

Другими словами, невозможно было стать равным богу. Сама мысль о равенстве между человеком и Богом или богами считалась настолько греховной, что это даже не обсуждалась. Любая попытка помыслить о достижении идеальных качеств высших существ и достижения уровня богов приравнивалась к смертному греху гордыни, которые нужно было замаливать непрестанно. То есть даже за мысль человека о том, что возможно он и не так греховен, и может достичь совершенства, надо было годами каяться и просить прощение.

«Приходится признать, что, скорее всего человек сам сотворил себе богов — думал иногда Клеон. — Так четко разделить все самое лучшее и самое худшее природа сама по себе не могла. Подобное мог сделать только человеческий разум. Совершенно невозможно, чтобы все добро и все зло настолько разделилось само по себе. Собрать все самое хорошее и приписать эти качества тому, кого ты никогда не видел, мог только человек. Создать идеализированный образ Бога или богов можно было только в процессе информационного поиска. Ведь религии писались тоже людьми. Значит где-то или когда-то люди видели совершенные качества — любовь, мир, покой, справедливость, красоту и др. Но по каким-то причинам человечество не захотело или не смогло оставить высшие качества себе. Человечество вычленило все высшие качества, очистило от примесей и идеализировало, и назвало получившийся образ Богом».

«Да, это сделал человек сам — думал Клеон, — не сразу, разумеется, и не в один момент. На это ушли тысячи лет. В результате человечество провело настолько сильную границу между так называемым добром и злом, что теперь уже никто не может ее перейти. Условно говоря, все хорошее — отдано неведомому Богу или богам, все плохое — осталось внизу у человечества. Со временем граница между этими двумя мирами стала непроходимой».

Вот это и смущало Клеона больше всего. Ни в одной религии, ни в одном учении не было даже и намека на то, как стать богом. Изначально сама идея творения разводила того, кто творил и того, кого творили, на две противоположные стороны. Между творцом (творцами) и творением и не подразумевалось никакого равенства. В результате сама идея творения, то есть появления материального мира и человечества полностью обесценивалась. Творение становилось бессмысленным. В таком ракурсе получалось, что Бог или боги изначально сотворили человечество, как более низкий уровень.

«Как домашних животных — думал иногда Клеон, — заводим же мы себе кошек или собак, чтобы они нас любили и почитали. Получается, что сотворение материального мира изначально было прихотью каких-то высших существ. При этом все роли строго распределены. Боги — наверху, люди — внизу. Поклоняйтесь богам, почитайте высших, и кайтесь в своих грехах всю жизнь».

Вина, чувство вины — вот что еще смущало Клеона больше всего. В общении с Богом или богами человека всю жизнь должно было сопровождать чувство вины по определению. Человек не мог и помыслить о том, чтобы жить своей жизнью. Точно также человек не имел права думать о том, что в человеческой природе могут быть хорошие качества, совершенный потенциал, высшие способности, которые нужно было развивать. Нет, в религиозном мировоззрении способности и потенциал человеком были отброшены наверх, отданы богам, внизу оставалось только постоянное осознание собственной испорченной греховной природы, в наличии которой человек должен был каяться перед этими самыми богами, которые его и сотворили. Человеку оставалось только тотальное смирение, повиновение и вечное раскаяние. Человек всегда должен был помнить, что он находится внизу, а они — наверху.

«Чувство вины — вот что это такое — думал Клеон, — тотальное и подавляющее чувство вины и стыда. И самое страшное заключается в том, что это чувство вины и стыда человек должен испытывать не за какие-то действия и поступки, а за то, кем является на самом деле. Начало общения с Богом — признание человеком своей тотальной греховности, немощи и ничтожества. Речь не идет о гордыне, речь в первую очередь идет о полном отказе от самого себя».

«Да, ловко придумано — удивлялся иногда Клеон, — в таком случае как у человека вообще могла возникнуть вера в какой бы то ни было собственный совершенный и высший потенциал? Как человек мог даже помыслить о том, что он может и должен развиваться? Какое уж тут построение собственного мира норм, ценностей и установок? Какое самосовершенствование? При таком подходе создавать мир норм, ценностей и установок могут только неведомые боги, человеку только остается следовать созданным кем-то высшим ценностям и каяться, и преклоняться перед ними всю оставшуюся жизнь.

Клеон не мог отделаться от ощущения, что религии были еще более мощным и устойчивым Лабиринтом, чем общественная система норм, ценностей и установок. Если Система просто предписывала человеку правильные пути и повороты, то религия приказывала идти только по этому пути и ни по какому другому. В результате по Лабиринту религиозных норм, смыслов и ценностей человек не шел, а ползал. Ползал с вечным грузом вины, стыда и страха, с грузом ощущения собственного ничтожества и преклонения перед идеальными богами.

Клеон не мог принять ни идеи сотворения низших существ высшими, ни пути взаимодействия между ними, которые предлагались в религиозных учениях. Он не мог принять низшее состояние человека не просто потому, что внутренне противился, но в большей мере потому, что на тот момент у него уже были неопровержимые доказательства совершенства человеческой природы. Даже пресловутого одного процента само-актуализированных людей, которые жили в разные исторические периоды и в современном мире, было достаточно для того, чтобы опровергнуть непроходимость границы между Высшими существами и низменным человечеством.

К этому моменту у Клеона уже были на руках исследования биографий и жизненных путей людей, которые вышли из рабского ползания по Лабиринту, которые создали собственный мир норм, ценностей и установок и по всем меркам стали богами. У Клеона уже были неоспоримые факты того, что люди могут использовать свой мозг и геном на все 100%, а не на жалкие 7—8%. Он собрал достаточно доказательств для того, чтобы утверждать, что процент людей, использующих свой потенциал полностью, был намного выше в ранние периоды существования человечества. Более того, во времена самого начала человечества Системы — ни общественной, ни религиозной — не было в принципе, и количество людей, ходивших своими собственными путями, создававших собственную реальность, было стопроцентным.

Поэтому принцип разделения богов и людей Клеон физически не мог принять, как не мог согласиться и с фактом непроходимости границы между высшими и низшими существами. Не мог он принять рабское существование человека, которому предписывалось преклонение перед высшим недосягаемым миром и вечное чувство вины и стыда за свою собственную сущность. Сама идея сотворения человека как более низкого существа, не способного самому выстроить собственную жизнь, противоречила собранным Клеоном фактам.

Помимо постулатов, с которыми Клеон не мог согласиться, в религиозных учениях, как и в эволюционных теориях, сведений о месторасположении первого человека также было немного, и найти расположение расы Первых совершенных не предоставлялось никакой возможности.

В целом религиозный блок теорий и учений не дал Клеону информации, которую он так тщательно искал. Он пришел к выводу, что несмотря на непримиримые противоречия между религиозным и эволюционным блоками, в одном они были очень похожи. Человек представлялся либо как продукт эволюции, который развился из низших форм материи, либо как творение Великого божества или божеств, не имеющее права на недосягаемые свойства идеального Творца. Все это не соответствовало собранной Клеоном информации. К этому времени он уже доказал, что человек в современном мире использует лишь малую толику всего, что в нем заложено; следовательно, человеческий потенциал не развивается, но со временем постепенно угасает.

Однако в собранной информации предположение Клеона о совершенстве человеческой природы вовсе не поддерживалось.

Эволюционная теория полностью противоречила предположению об изначальном совершенстве человека, так как утверждала обратный принцип развития всего живого и человечества в том числе, от низших форм к высшим.

Религиозные учения и теории отводили человеку роль существа, обитающего в низшем мире, за границей добра и зла. Причем граница между богами и человеком была непроходимой. Человек никак не мог переступить барьер и стать подобным богам, этого не позволяла ни одна религия.

Получалось, что в эволюционной парадигме человек был продуктом развития неразумной материи, в религиозной же парадигме человек был продуктом творения высших существ, к которым у него не было доступа.

Положения обоих блоков не могло устроить Клеона после всех научных исследований. Он уже точно знал, что природа человека была другой в самом начале. Он точно знал, что в самом начале существовали не дикие первобытные общества и не низшие существа, но Ptoteros Teleos — первые совершенные — со стопроцентным потенциалом. И он точно знал, что вместо развития современное человечество постепенно деградирует.

3. Теософские теории

В чем-то Клеону помогло изучение теософского блока теорий. Хотя блок был очень разнородным и был представлен множеством не связанных между собой концепций, Клеон видел некоторые общие принципы. Именно теософские учения и теории предполагали наличие более высокоразвитого уровня человечества на начальном этапе развития. При этом человеку приписывались гораздо большие возможности, чем он использовал на самом деле.

Был еще один общий принцип для всех теософских концепций и учений. Несмотря на многочисленные различия, любое теософское учение предполагало возможность общения с высшими сущностями. Сами высшие сущности были представлены во всем многообразии. Иногда высший мир представлялся и вовсе обезличенным, как духовный план, как некое пространство, куда человек мог попасть только в своем сознании. Однако четко была прописана не только возможность, но и необходимость общения человеческого сознания с высшим миром для достижения высшего духовного состояния, хотя пути такого достижения — просветления — предлагались очень разные.

Клеон считал, что во всех теософских концепциях было много полезного для современного человечества. Еще больше полезного он находил в практиках саморазвития и самосовершенствования. Однако Клеон, прежде всего, искал ответы на основные вопросы его исследований: Где и когда появилось первая совершенная цивилизация телионов, у которых внутренний потенциал был стопроцентным? Почему современный человек использует малую толику заложенного в него потенциала? Что было во времена самого начала?

В изучении теософских учений и многочисленных теорий саморазвития Клеон нашел несколько важных моментов.

Первое. Все теософские учения и теории саморазвития возвышали человека как сущность, а не унижали, как в эволюционном и религиозном блоках. Это был очень важный момент. Именно ценность человеческого потенциала была одним из основных преимуществ данного блока теорий.

Второе. Подразумевалась возможность проникновения человека в более высшие сферы. Не просто подразумевалось, но практиковалось духовными техниками (медитация, йога и др.). Границы между низшими и высшими не было как в религиозных учениях, более того, блок теорий саморазвития сам по себе означал выход к более высокому духовному уровню существования.

«По крайней мере — думал Клеон, — человеку предоставляется возможность выхода из мрачного и душного Лабиринта общественной системы норм, ценностей и установок. В большинстве практик саморазвития приветствуется и даже требуется выход из этих крысиных бегов и погружение в более высокий план духовного сознания, что само по себе подразумевает хоть какую-то возможность развития утраченного потенциала».

Принцип развития человека к более высшему состоянию Клеон считал самым позитивным в изучаемом блоке теософских учений. Положительным моментом была и возможность свободного общения с высшими существами. При этом больше всего Клеона привлекало наличие возможности существования вне Системы, над Лабиринтом норм, ценностей и установок, наличие возможности попасть на более высокий духовный уровень существования.

Важным было также то, что большинство теософских учений и теорий саморазвития подразумевало более высокий уровень человека на начальном периоде существования, как и предполагал Клеон. Все теории этого блока если не прямо заявляли, но подразумевали, что человек изначально был на более высокой ступени развития, чем сейчас. Следовательно, было очевидным не развитие человечества «от низшего к высшему», а наоборот, «от высшего к низшему», то есть угасание возможностей человека и деградация человечества в целом. Вот это и было ключевым постулатом.

Духовные практики предлагали человеку хоть какой-то путь из крысиного лабиринта и возвращения на более высокий уровень существования, где он, собственно говоря, и был в самом начале. Точно также очень важным было и то, что на более высоком уровне существования человек мог спокойно общаться с высшими существами, какими бы разными они не представлялись.

Однако при многих положительных моментах блока теософских учений и техник саморазвития Клеон не смог найти для себя ответы на самые важные вопросы. В большинстве своем это были либо практические учения, либо настолько размытые и неточные разглагольствования о пути развития человечества, что Клеон не мог вычленить для себя хоть научное рациональное зерно. Поэтому помимо двух важных и положительных моментов — об изначальной высшей ценности человека и возможности общения с высшими существами — Клеон ничего больше извлечь для себя не мог.

Техники саморазвития, конечно, были привлекательными, но не давали ответов на вопросы — почему и зачем человек должен был этим заниматься. Клеон был уверен, что нужно найти информацию о том, каким было человечество в самом начале, по каким принципам существовало и что произошло, что привело к современному состоянию деградации.

Во многом найти ответы на эти вопросы Клеону, как ни странно, помогло изучение блока альтернативной истории человечества.

1.6 Воплощение

Блистающие воплощения Круга Света собрались вместе с полной уверенностью закончить начатое. Двенадцать Эонов, совершенных в своей сущности, были полностью готовы к воплощению в материальной реальности. Все доводы и аргументы «за» и «против» были тщательно рассмотрены, все возможные препятствия и преграды были учтены и каждый был готов к воплощению космического Света в материальном мире.

Эоны заняли свои места вокруг Белого престола и погрузились в состояние безмолвия. Каждый думал о своем, каждый тщательно прорабатывал последние шаги перед последней стадией великого воплощения.

Основной идеей Замысла Великого Единения было принести Свет из космических глубин и воплотить его в материальном мире.

Великое Единение и было основной целью прибытия кристального Тетрагона на планету, единение космического Света и живой Материи.

Концентрация Света привела в движение портал связи с Бесконечным. Над Троном еле заметно заискрился Свет из дальних глубин Космоса. Состояние полного покоя и блаженства охватило всех, стоящих у Трона Белого Престола.

Свет над Троном становился все сильнее. Посланцы Плеромы сконцентрировались на Свете, и каждый внутренне пытался слиться с великим Первоисточником — с бесконечной Волей и совершенным Началом.

Свет становился все гуще и сильнее, и вскоре превратился в мощный столб, соединяющий Город Света и Первоисточник всего мироздания. Соединение разрозненных искрящихся частиц во вращающемся над Троном кубе переходило в сплетение невероятно красивых узоров переливающихся световых линий. Свет наращивал движение и постепенно усиливал концентрацию, пока не стал непроходимо плотным столбом яркого жемчужно-белого слепящего цвета.

Связь была установлена. Эоны, не отрывая взгляда от сверкающего столба Света, начали произносить слова таинственного заклинания, лежащего в основе материального воплощения Плеромы.

Пусть Свет из глубин Высшего Разума

станет светом в глазах живущих

и пусть станет Светом на планете.

И пусть то, что называется Бесконечной Волей

войдет в сердца и направит на Путь истинный,

Путь, известный Учителям и Служителям Истины.

И пусть среди всех живущих осуществится Замысел.

Осуществится в Любви и Свете.

И пусть закроется дверь, за которой находится Зло!

И пусть Любовь, и Свет, и Сила осуществят Великий Замысел!

Каждое слово звучало как удар молота и отзывалось металлическим эхом, каждое следующее произнесенное слово звучало сильнее предыдущего. В последних словах голоса Эонов слились в единый поток настолько, что невозможно было выделить кого-либо отдельно. Последняя фраза заклинания по силе слова прозвучала как мощнейшие раскаты грома.

«И пусть Любовь, и Свет, и Сила осуществят Великий Замысел!» — слова ударялись в стены и возвращались металлическим отзвуком. Слова предвечной Клятвы обладали таким зарядом, что способны были поколебать не только земное, но и космическое пространство. Столп Света над Троном достиг своего пика и по плотности напоминал твердое металлическое соединение.

Казалось, Свет впитывает каждое произнесенное Эонами слово, и обретает еще большую силу и плотность. Все знали, что так оно и было на самом деле.

Слова, произнесенные Эонами, вливались в жемчужный поток и устремлялись наверх в неприступный Свет. Столб был единственным каналом связи с Первоисточником, который сам не мог приблизиться ни на йоту к материальному миру твердых форм. Заклинание и произносилось в первую очередь для Первоисточника. Это был способ Эонов донести свои планы неприступному Свету. Последние слова были произнесены. Радиирующий столб жемчужно-белого света достиг критического состояния по плотности и яркости.

Раскатом грома из далеких глубин мироздания прозвучало — Принято!

От ответа вздрогнула не только планета, потряслись и поколебались все небесные тела. Миллионы обитателей Космоса услышали — Принято!

Стены Города Света зашатались от сокрушающего отклика — Принято!

Постепенно концентрация столба Света над Белым престолом стала снижаться. Свет становился все более рассеянным, выполнив свое назначение канала связи с Первоначалом. Слова Эонов дошли до Первоисточника, и пришел ответ. Эоны прекрасно понимали, что не могут находиться долго в состоянии связи с Кругом Света. Малейшее промедление могло привести к полному разрушению всего материального мира. Природа Первоисточника и сияющего Круга Света была несовместима с миром Материи, с миром твердых форм. Два мира по сути своей были противоположными, и Эоны знали, что, решившись на подобный эксперимент, на Замысел Великого Единения, им придется выйти из Плеромы, выйти из связи с Источником, и спуститься в материальный мир.

Жемчужно-белый Свет постепенно рассеивался, пока полностью не растворился в пространстве Белого Престола. Эоны продолжали смотреть на Трон, где остались последние крупицы Света. Куб, вращающийся над Троном, постепенно вернулся в эфирное состояние, скопление белых точек света.

— Все-таки он нас услышал — сказала София, — услышал и ответил. Хотя я до последнего момента не была уверена в одобрении нашей идеи.

— Да — ответил задумчиво Логос, — я помню, когда мы выразили свое желание воплотиться в материальной реальности на Высшем Правлении Плеромы. Не могу сказать, что идея однозначно всем понравилась.

— Просто большинство не видело в Единении смысла — сказала София, — Властители Высшего Правления не то, чтобы были против, просто они не могли понять, зачем нужно объединение с тем, что чуждо самой природе Света.

— Властителей можно понять — ответил Логос, — Круг Света выстраивался Источником миллионы лет, пока не достиг тотального совершенства. Первоисточник сконцентрировал в себе все космические силы и выстроил Полноту. Вся Плерома пребывает в совершеннейшем состоянии блаженства, в состоянии неподвижного Света, наполняющего все пространство.

— Существование достигло полной гармонии — продолжал Логос, — зачем им какое бы то ни было движение? Поэтому наш план сошествия в материальный мир твердых форм и объединение с совершенно чуждым космическому порядку явлением, вряд ли кому-то из Плеромы вообще мог понравиться.

— Да, но тем не менее, Властители согласились — задумчиво ответила София, — и мы произнесли последнее заклинание. Первоисточник тоже дал Свой ответ, а значит вместе с Ним и вся Плерома приняла Великий Замысел.

— Это так — вступил в разговор Энаос, — но я хотел бы напомнить, что нас отправили сюда только с одним условием. Вся ответственность за Великое Единение лежит только на нас. Плерома во главе с Первоисточником Света не будет вмешиваться, у них просто нет доступа в материальную реальность. Поэтому воплощение Света в материальном мире — только наша задача.

— Разумеется — сказал Логос, — мы прекрасно знали на что шли, предлагая свой план Единения с чуждой Космосу материей. Мы сами приняли решение выйти из Плеромы и воплотиться в реальности. Мы сами выбрали свой путь, и вы прекрасно понимаете, что, хотя у нас сохранилась связь со Светом, мы по большому счету не являемся больше частью высшего мира. Мы вышли из сияющего Круга Света и сделали это добровольно. Да, Он нас слышит и отвечает, но мы теперь сами по себе, воплощенные в материальном мире.

Эоны прекрасно понимали, о чем говорит Логос. Все помнили собрание Высшего Правления, и то, как было принято решение отпустить двенадцать лучших представителей Плеромы в неведомый мир живой, само-зарожденной Материи. Каждый из двенадцати принимал решение сам и прекрасно знал, на что идет. Но желание Свободы, тотальной Свободы воплощения, оказалось сильнее желания остаться в безмятежном и блаженном состоянии Плеромы.

«Реальная» жизнь — исследование

«Почему практически невозможно получить информацию о самом начале?» — задавал себе вопрос Клеон после каждого видения (погружения?).

Несмотря на то, что видения, которые либо приходили из глубин подсознания и генетической памяти человечества, либо поступали от информационного поля Земли, становились все чаще и ярче, Клеон продолжал и свои научные исследования, насколько это было возможно.

Но ни путь научных исследований, ни внутренние видения не давали Клеону и половины ответов, которые он так тщательно искал. Несмотря на огромное количество проведенных исследований у Клеона не было ответов на вопрос о самом начале, о месторасположении легендарного Города Света — кристального Тетрагона, в котором Эоны спустились на молодую планету, если таковой действительно существовал. Не было ответов и на вопрос о расе первых совершенных — Proteros Teleos, которые должны были находиться в прямом контакте с обитателями Тетрагона. Больше всего Клеону при поиске ответов на его вопросы помогло изучение четвертого блока теорий о происхождении Земли и человечества, условно названного блоком альтернативной истории.

4. Альтернативная история

Изучение альтернативной истории содержало множество информации, проблема была в том, что информация была разрозненной и неоднородной.

Каждая теория, каждая концепция, каждое учение давали один подход, который никак не сочетался с остальными теориями. Приходилось изучать каждую теорию как самостоятельное учение без связи с остальными подходами.

Самым положительным в изучении альтернативной истории для Клеона было то, что теории данного блока ярче других заявляли о совершенстве человеческих существ на первоначальном этапе развития, и деградации совершенства с течением времени. Данный принцип был ключевым, который очень подходил Клеону в его собственной теории.

Несмотря на различия и порой противоречия, любая теория, относящаяся к альтернативной истории, заявляла об обратном развитии человечества. Причем речь шла именно о внутренних возможностях и потенциале обитателей планеты.

Само название «альтернативная история» подразумевало учение, противоположное классической истории, основанной на законах эволюции. Пусть в разных интерпретациях, в разных терминах, но все концепции альтернативной истории сходились в одном — первые обитатели планеты были равны богам, то есть были совершенны по своей природе и сущности. Чаще всего альтернативные теории настаивали на том, что первые обитатели планеты не были землянами, но пришли откуда-то извне, прилетели с других миров и планет. Именно первые неземные Сущности в полном совершенстве дали земным обитателям все то, чем обладали сами — знания, силу, умения и т. д.

Практически все концепции альтернативной истории подтверждали выводы, которые уже сделал Клеон. Гипотеза о наличии изначального стопроцентного потенциала интеллекта, сознания и генома, о постепенном угасании этого потенциала под влиянием норм и ценностей общественной Системы была практически доказана. Сам факт использования современным человеком 7—8% мозга и генома был доказан в русле традиционной науки.

Кроме того, ученые определили, что ничтожно низкие проценты идут на убыль. Современный человек использовал уже примерно 5% собственного мозга, и при этом продолжал деградировать в своем развитии. Утверждалось, что в ближайшем будущем современный человек будет использовать примерно 3—4% своего интеллектуального и генетического потенциала.

Альтернативная история была важна тем, что во всех подходах первые обитатели планеты приравнивались к богам, к высшим существам.

На самом деле факты и доказательства, которыми пользовались теоретики альтернативной истории, были известны всему миру. Только известные факты получали другое — альтернативное — толкование. Разумеется, все знали о необычных, порой даже невероятных, археологических находках, датированных такими периодами, что это вызывало, по меньшей мере, недоумение. Разумеется, все знали о так называемых чудесах света, которые продолжали оставаться неразгаданными загадками. Все знали о наличии на планете огромного количества непонятных сооружений, конструкций, статуй, изображений и т.п., которыми восхищались, которые не понимали, и о которых постоянно спорили.

В лучшем случае классический научный мир признавал непонятность и необычность данных объектов. Уникальным был тот факт, что современная наука не знала, как подобные культовые сооружения были построены и откуда взялись на планете изначально. Очень часто признавалось, что в современном высокотехнологичном мире нет даже возможности, чтобы построить гигантские сооружения, которые датировались десятками тысяч лет. Загадки просто признавались загадками, и оставались в разделе непонятного и неизученного.

Только в рамках альтернативной истории все необычные чудеса света получали более или менее логичное объяснение. Теоретики и практики альтернативной истории объясняли наличие загадочных конструкций и объектов тем, что на самом деле само развитие истории человечества было совсем другим.

Очевидно, что кто-то строил неизвестные современному человечеству по структуре и составу города, сооружения, храмы, скульптуры. Датировка большинства загадочных объектов была настолько древней, что никак не вписывалась в эволюционное учение. Согласно классической эволюционной науке получалось, что в то время, когда из неизвестных человечеству материалов строились колоссальные здания и сооружения, о форме и предназначении которых можно было только гадать, когда создавались технологии, неизвестные современной науке в принципе, по эволюционной теории либо человека вообще не было, либо он недалеко ушел в своем развитии от обезьян.

Оставался в таком случае логичный вопрос — кто все это делал, строил, воздвигал и зачем? Если человек шел в своем развитии «снизу — наверх», как утверждали эволюционисты, кто всем этим занимался? В эволюционной теории никак невозможно было объяснить наличие огромного количества загадочных объектов, сооружений и объектов доисторического мира.

Таинственные объекты были, чудеса света были — вырезанные из скал храмы колоссальных размеров, собранные из блоков весом несколько сотен тонн и возвышающиеся на десятки метров пирамиды, отполированные подземные тоннели на многие сотни километров и множество других чудес — современная наука не могла ни объяснить, ни доказать. Все просто приняли как факт наличие загадок истории и чудес света, не задавая вопросов — откуда все это взялось и почему «высокоразвитое человечество» не может объяснить ни состав, ни технологии и методы создания, ни предназначение древних объектов.

Только в объяснениях альтернативных историков Клеон нашел наиболее логичное и разумное объяснение. Ключевым постулатом было то, что первые обитатели планеты признавались, как высокоразвитые существа, намного выше в своем развитии, чем современный человек. На данном этапе было неважно, признавались первые совершенные существа людьми или существами из других миров (прилетевшими со звезд). Важно было то, что на планете изначально были обитатели, настолько превосходящие по уровню развития современное человечество, что сравнивать знания и технологии было просто бесполезно.

«Понятно — думал Клеон, — как можно сравнить 7% и 100%? Совершенно очевидно, что потенциал первых обитателей планеты был максимальным, они были совершенны и поэтому воспринимались как боги. Потенциал древних обитателей планеты превышал потенциал современного человека в десятки раз и поэтому представителей первой цивилизации превозносили как богов».

Отсюда Клеон очень близко подходил к своей теории — наличии высокоразвитой расы первых совершенных — телионов, которые по своей сущности были пределом развития. Он уже не сомневался, что первые обитатели планеты на все сто процентов использовали свои интеллектуальные и генетические возможности. Кроме того, отсюда вытекал и другой немаловажный принцип теории Клеона — количество телионов с совершенным потенциалом в самом начале было стопроцентным. Все, абсолютно все первые обитатели планеты, использовали свой потенциал на максимальную мощность.

Наличие же у современного человека только 7—8% используемого интеллекта и генома говорило только об одном. Человечество не развивалось, а деградировало. В этом сходились все теоретики альтернативной истории, несмотря на другие различия и противоречия. Причем принцип обратного развития, деградации, проходил в двух направлениях. Потенциал древнего человека постепенно отмирал и одновременно все меньше становился процент людей, использующих максимально свои внутренние возможности.

«Да, невесело — размышлял иногда Клеон, — со 100% человек опускается до использования всего 7—8% интеллектуального и генетического потенциала. При этом процент человечества, опирающийся на свой внутренний мир при построении реальности, опускается со 100% до 1%. Невесело, очень невесело; и я до сих пор не могу понять, как все это произошло и почему?».

При изучении блока альтернативной истории были и другие моменты, которые сильно заинтересовали Клеона. Множество непонятных и необычных объектов, конструкций и сооружений, свидетельствующих о существовании древних высокоразвитых цивилизаций, были разными и, конечно, по-разному объяснялись в рамках альтернативной истории.

Проблема заключалась в том, что если одни объекты говорили о наличии совершеннейших высокоразвитых существ, то другие объекты заставляли очень сильно задуматься о том, кто и зачем создавал подобное. Было много такого, чего Клеон не мог объяснить даже самому себе.

В большей мере сложности вызывали обнаруженные историками и археологами города и сооружения, либо находящиеся очень глубоко под водой, либо спрятанные в самых недрах земли, либо находящиеся очень высоко в горах. Размеры и необъяснимые формы некоторых сооружений и конструкций заставляли очень сильно задуматься.

Получалось, что одни объекты говорили о высокой технологичности и высоком уровне развития своих создателей, другие же объекты своими формами, размерами и возможным предназначением наводили на самые мрачные мысли.

В некоторых теориях альтернативной истории Клеон не раз сталкивался с тем, что первых обитателей планеты считали вовсе не представителями человеческой расы. Действительно, форма и назначение некоторых древних объектов и сооружений не наводили на мысли о людях в принципе.

Величие и необычность затерянных в песках, находящихся высоко в горах и затонувших колоссальных городов и громадных сооружений не вызвали сомнений, однако впечатление было настолько мрачным, что исключало участие в постройке подобных объектов совершенной человеческой цивилизации. Формы странных зданий, статуй и барельефов иногда были настолько далеки от совершенства, что исключали даже возможность участия в этом людей.

Вопрос оставался без ответа — кто на самом деле мог выстраивать предельно мрачные гигантские сооружения, и главное — для чего?

«Такое чувство, что я сильно сконцентрировался на людях — думал Клеон, — как будто человеческая цивилизация единственная могла быть на планете в самом начале. То, что совершенная человеческая цивилизация существовала, в этом я не сомневаюсь. Но почему у меня постоянно возникает такое чувство, что помимо людей на планете был кто-то еще? Иначе невозможно объяснить, как первые совершенные обитатели планеты, создавшие великие и неповторимые объекты, могли создавать и прямо противоположные, шокирующие непередаваемым уродством и противоестественностью самому мирозданию».

«Иногда мне кажется, что я допускаю ошибку — продолжал думать Клеон, — я как-то слишком уверен в том, что в самом начале на планете находились только люди. Эти „другие“ необъяснимые города и сооружения никак не позволяют сделать выводы ни о совершенстве, ни о людях в принципе».

Как ученый Клеон понимал, что концепции о том, что на планете в самом начале кроме людей мог быть кто-то еще, подтверждались реально существующими сооружениями, формы, размеры и назначение которых действительно никак не могли относится к человеческой цивилизации.

В процессе своих изысканий и сравнений различных объектов древнейших времен Клеону пришлось вернуться к выводам, которые он сделал, изучая эволюционный и религиозный блоки теорий.

«Я же еще тогда обратил внимание на одну особенность — напряженно думал Клеон, — и эволюционные, и религиозные теории сходятся в том, что первое человеческое общество было вовсе не совершенным, оно было очень примитивным и по своему развитию было ближе к животному миру. Кроме этого, есть доказательства существования антропоморфных, мутированных, человеко-животных форм, которые запечатлены в статуях, скульптурах и барельефах практически в каждом народе и в каждой древней цивилизации».

«Странно, однако то — размышлял Клеон, — что есть очень много сооружений, механизмов и высокоразвитых технологий, которые говорят о наличии совершенной человеческой цивилизации, практически равной богам».

Клеон по-прежнему вместе с поиском научной информации практиковал свои погружения или видения. Но почему-то именно в поисках Других обитателей планеты, отличных от человеческой цивилизации, возникло уникальное по своей природе обстоятельство. Информацию о Другой, нечеловеческой форме материи и возможности существования на первобытной планете других видов, кроме людей, невозможно было получить ни из общепринятых источников научных знаний, ни из погружений Клеона.

Фантастика Клеона не интересовала, потому что не предлагала никаких доказательств. В научной же сфере и даже в блоке альтернативной истории информации о наличии каких-либо Других форм материи, отличной от человека, о Других обитателях, существовавших на планете и строящих таинственный объекты и сооружения, просто не было. Кое-какие намеки — и все. Только само наличие нереальных форм и размеров древних объектов четко указывало на то, что было что-то еще помимо человеческого общества на первозданной планете.

«Что это было? — думал Клеон после нескольких неудачных попыток увидеть другую, нечеловеческую цивилизацию. — Я не мог сам себе это придумать. Даже если предположить, что все колоссальные объекты и сооружения создавали люди, откуда они взяли такие формы, противоречащие всем законам геометрии и космическому порядку в принципе? Подобные омерзительные и совершенно нечеловеческие формы надо же было где-то увидеть, чтобы воссоздать в статуях, барельефах и сооружениях. Где и когда люди это видели? Кто или что на первобытной планете могло иметь такие уродливые богомерзкие формы и необъяснимые размеры? Почти все сооружения, конструкции и изображения настолько нечеловечны, что даже сомневаться в этом не приходиться. Не было такой функции воображения у людей древних исторических периодов, чтобы придумать то, чего не было на самом деле; древние люди физически не могли придумать противоречащие всему мирозданию формы, не имея реальных оснований».

«Кроме того, невозможно, чтобы столько народов на разных концах планеты, не общаясь между собой, придумали необъяснимые формы, которые во многом похожи между собой — продолжал думать Клеон. — Все эти нечеловеческие объекты, вызывающие скрытый ужас, можно найти везде. Получается разные народы на разных континентах в совершенно разное время без какой-либо связи придумывали одно и то же. Не реально. Откуда взялись такие образы? Где люди видели нечто настолько противоестественное самой вселенской гармонии и почему решили запечатлеть это в статуях и барельефах? Есть более важный вопрос: что или кто это, настолько далекий от человечества, находился на планете одновременно с людьми в самом начале?».

На эти вопросы Клеон не мог получить ответы. Только после нескольких последних попыток увидеть первый мир во внутренних погружениях, и в очередной раз натолкнувшись на непроходимую стену, Клеон кое-что вспомнил. Неожиданно он вспомнил из своих видений явное нежелание Гнозиса дать человечеству какое-то Тайное знание. Он вспомнил слова Гнозиса о том, что может случиться с человечеством, если люди узнают об истинных принципах существования первобытной материальной субстанции.

Клеон четко слышал, как будто сам присутствовало там, как Гнозис категорически настаивал на скрытии именно данной части знаний от первых обитателей. Причем все Эоны Белого Престола единогласно и без возражений поддержали Гнозиса в этом. Клеон вспомнил и еще раз убедился, проверив свои записи, а все свои видения он тщательно записывал, что Гнозис вообще отказывался воплощать Тайное знание в материальной реальности.

В большей мере желание скрыть Знание касалось как раз-таки существования и принципов развития Другой материальной субстанции, так как подобные знания были губительны для первой человеческой цивилизации. Клеон также вспомнил, что речь шла о некоей первородной Материи, которая существовала ДО (!) прилета на планету Города Света.

«Понятно, почему я не могу туда проникнуть — думал Клеон, — никто не может. Данная информация была скрыта ради общего блага. Очевидно, что люди не являлись первыми обитателями планеты. Даже Эоны, прибывшие в легендарном Городе Света, не были первыми. Вот почему Гнозис так тщательно скрывал знания о том, что было на планете до прибытия Эонов».

Несмотря на то, что получить знания Клеон не мог, он понимал, что в действительности была Другая линия развития, слабые отголоски которой все же дошли до современного мира в нечеловеческих объектах, сооружениях, статуях и изображениях. Именно Другая линия развития, далекая по своей сущности от всего человеческого, была на планете первичной, то есть существовала на планете задолго ДО появления человеческой цивилизации.

«Господи, да что было там такого настолько страшного — задавал себе вопрос Клеон, — что ради скрытия этой информации было принято решение не давать человечеству Знание вообще? Что это за таинственные принципы развития, знание которых могло погубить совершеннейшую человеческую цивилизацию, равную богам по своей сущности и природе? Что это могла быть за таинственная субстанция, о которой боялись говорить даже Эоны?».

«Что существовало ДО Великого Единения — думал Клеон, — что об этом нельзя было даже знать первым совершенным? Очевидно, что это была некая материальная субстанция, только какая-то Другая… Судя по всему, на планете в таинственных мрачных артефактах и предметах остались только слабые и неясные намеки на то, что это было на самом деле».

Клеон не мог не задаться вопросом — насколько страшным и ужасающим мог быть оригинал, если даже слабое отражение в найденных полуразрушенных объектах вызывало ощущение нереальности и сверхъестественного ужаса».

«Да что же действительно существовало до Великого Единения, что даже Гнозис — Хранитель Тайного Знания — предпочел об этом не говорить? — удивленно думал Клеон — Получается, что раса первых совершенных со стопроцентным интеллектуальным и генетическим потенциалом вовсе не была на планете первой? Получается, что лучшие представители Круга Света также не были на планете первыми. Что-то явно существовало ДО прибытия Эонов, что-то настолько нереально мерзкое и ужасное, что они предпочли не говорить об этом и скрыть любую информацию от первого человечества. Господи, что же тогда действительно было в самом начале на этой планете?».

Глава 2. НАСТОЯЩЕЕ НАЧАЛО

2.1 Мерзость запустения

В те редкие моменты просветления, когда мозг еще мог отделять реальность от потока видений, Клеон глубоко сожалел о том, что хотел приоткрыть завесу над тайными знаниями. Он не раз внутренне благословлял и Гнозиса, и остальных Эонов, упорно настаивающих на сокрытии Тайного знания от человечества и не раз проклинал себя за желание узнать.

Ни один человеческий разум, даже на самой высокой стадии своего развития, не был способен воспринять знания о том, что было на планете в самом начале. Даже самый высокий уровень интеллекта не помог бы справиться с информацией о реальной основе материального мира и о том, какой была планета до прибытия Города Света. Ничего не могло помочь в восприятии того, ЧТО на самом деле обитало на планете до того, как на ней вообще появился Свет.

Клеон невольно вспомнил понятие «само-зарожденная материя», спонтанное зарождение материи, на котором базировалось эволюционное учение, но он не мог представить себе и сотой доли того, что может означать в реальности подобное самозарождение. Неоднократно он глубоко сожалел о том, что так настойчиво пробивался к скрытым знаниям.

В какой-то момент своих исследований он был уверен, что первые обитатели планеты были равны богам и обладали совершенным стопроцентным потенциалом. Он должен был остановиться на этом знании.

Но желание получить ВСЕ знание увело Клеона дальше; намного дальше…. И теперь он мечтал повернуть время вспять, чтобы никогда не знать.

Когда Клеон все-таки пробился за пределы стены, скрывающей секретные знания о материальной первородной основе, он не раз проклинал и свою настойчивость, и свое желание узнать правду об истинном начале. Он не раз сожалел о том, что погрузился настолько глубоко, что смог увидеть в конце концов период в истории планеты до прибытия Города Света и до воплощения Эонов. Потому что то, что было на планете до воплощения Плеромы, вызывало не просто страх или омерзение. Знание о том, какова была реальность вообще без Света, вызвало леденящий, сковывающий вселенский ужас.

Даже крупица знаний об исконном материальном мире останавливала дыхание. Сердце просто прекращало свой стук, а разум отказывался воспринимать поступающую информацию. Органы чувств пытались передать окружающие картины посредством видения, но разум впадал в оцепенение и отказывался воспринимать передаваемые образы. Не говоря уже о том, чтобы обрабатывать и анализировать поступающие представления.

Вселенский ужас, сковывающий, холодный ужас, заполнял все внутри, и ничего больше не происходило ни в сознании, ни вне его.

«Мерзость… мерзость запустения»… — только и смог прошептать Клеон в состоянии полного оцепенения. Цитата из религиозных текстов всплыла в заледеневшем сознании только потому, что застывший от ужаса мозг не мог подобрать собственных слов. Ничего ни воспринять, ни произнести он просто не мог. Не способен был человеческий разум не то, чтобы описать, но даже воспринять малую толику того, что однажды открылось внутреннему видению Клеона, когда он так настойчиво пытался проникнуть в закрытую часть знаний.

Мерзость… мерзость запустения…

И все. Агония кричащего безумия. Больше ничего человеческий мозг, даже такой высокоразвитый, как у Клеона, не мог ни принять, ни понять, ни осознать. ЭТО нельзя было вписать или втолкнуть в человеческое сознание.

То, что действительно было на планете до первой человеческой цивилизации, до прибытия Эонов, невозможно было облечь в какие бы то ни было слова или привычные человеческому разуму фразы.

Где-то глубоко внутри Клеон понимал, что добился все-таки своей цели и проник в те сферы, которые можно было действительно назвать настоящим началом на планете. И проклял тот день и час, когда он это сделал.

«И разверзлась бездна, и распахнулись врата преисподней,

и вышли на Землю те, кто долгое время находился

в заточении за семью печатями Авадона;

вышли в несокрушимой ярости ко всему существующему,

вышли, чтобы уничтожить Землю и вернуть свой мир,

древний мир, мир тьмы, хаоса и ужаса».

Подобные цитаты Клеон часто встречал в различных интерпретациях, когда предрекался конец света. Во многих религиозных учениях, и в фантастических книгах и фильмах, в самом конце существования планеты провозглашалось возвращение власти «Тех, Других», кто издревле правил на планете — древних, первобытных, исконных обитателей материального мира, кто жаждал возвращения утерянного господства. Клеон часто встречал описания ужасных в своей мерзости существ, которые разрушат существующий мир, чтобы вернуть свое царствование. На упоминания о неких ужасных сущностях он неоднократно наталкивался, изучая блок альтернативной истории.

Он также часто встречал описания таинственных первородных существ и периода их царствования в околонаучных теориях. Более того, различные сооружения и объекты, сохранившиеся в современном мире с древних времен, подразумевали существование кого-то подобного. Намного чаще Клеон встречал упоминание о неких таинственных ужасающих древних обитателях планеты в описаниях фантастов. Об этом было написано сотни книг, и снято сотни фильмов — о мерзких и дьявольских Тварях, которые ненавидели человечество и стремились к уничтожению цивилизации всеми возможными способами.

Все это Клеон знал на уровне предположений и фантастики, хотя он не мог предположить, что в подобных теориях может быть хот крупица истины. Однако ничто не могло передать и сотой доли того ужаса, который он испытал, когда добрался в своих внутренних видениях до самого скрытого Знания.

Само-зарожденная материя. Материя, зародившая сама себя, и сама себя развивающая. Клетка — живая клетка — возникла в результате неизвестных Вселенной реакций. Клетка живой пульсирующей материи, которая неведомым образом само-зародилась в пустом небытии и своим появлением заявила свой негласный протест стройному космическому порядку. За пределами безмятежного Бытия соединились несоединяемые ранее частицы, и образовалось пульсирующее, живое, материальное вещество.

Самозарождение материальной субстанции в бездонном космическом пространстве, автоматически противопоставляло ее всему мирозданию, так как в материальном мире действовали другие законы. Разумеется, противопоставление породило противостояние. Само-зарожденная клетка живой субстанции не имела ничего общего со Светом, не имела она Света и в себе. Самостоятельное вещество демонстрировало непомерное, огромное желание существовать, и борьба за существование стала основой Материи. Клетка живой материи не могла по определению обладать ни сознанием, ни интеллектом, ни какой-бы то ни было гармонией. Все эти свойства вместо с покоем, любовью, красотой, порядком и другими, развивались в Плероме миллионы лет, пока не был установлен стройный космический порядок.

Только клетка живой пульсирующей Материи не принадлежала Плероме, не принадлежала она и космическому мирозданию.

Само-зарожденная, само-сотворенная Материя противостояла самой Вселенной и негласно вступила в полное противоречие с тем, что было до нее. Борьба за жизнь и желание существовать — инстинктивное движение и развитие — было обосновано самой сутью Материи. Дикое стремление к существованию, породило развитие и размножение. Развитие было даже не законом, это был глубинный импульс клетки первородной материальной субстанции.

Клеон не раз вспоминал все то, что изучал в эволюционном блоке теорий. Материя — само-зарожденная и самосуществующая — на глубинном импульсном уровне была ориентирована только на дальнейшее развитие и размножение. Сам по себе этот факт, конечно, не являлся ужасающим. Проблема заключалась в том, что законы развития материи, уже изученные современным человечеством, кардинально отличались от первоначальных.

Никто, конечно, не говорил об этом в эволюционных теориях, но материя, известная науке, была уже комбинированной, содержащей в себе строй и порядок Света, принесенного на планету Эонами. Поэтому законы развития, размножения и движения материи, изученные эволюционистами, были лишь слабым намеком, не отражающим и тысячной доли того, как развивалась исконная первородная Материя до единения со Светом Плеромы.

Все законы материи, изученные в рамках эволюционной науки, становились лишь детским лепетом в сравнении с силой и могуществом первородной само-зарожденной субстанции, противоположной всему мирозданию. Бесконтрольная, беспорядочная материя, всестороннее движение, развитие и размножение которой не ограничивалось ничем. Это невозможно было ни описать словами, ни воспринять сердцем, ни осмыслить разумом.

В человеческом разуме не было даже основы, чтобы вместить в себя «всепоглощающий вселенский ужас», как однажды назвал исконную основу всего живого на планете известный писатель-фантаст.

Необъятные горы копошащейся живой плоти, постоянно меняющейся и преобразовывавшей самое себя, мгновенное возникающие сплетения и сращения и тут же исчезающие, мутирующие в совершенно другие соединения, были неподвластны человеческому восприятию. Весь этот «чудовищный клеточный хаос» противостоял всем известным человечеству и всему мирозданию формам.

Хаос… Протоплазма… Шоггот…

Отрывочные мысли и слова мелькали в затуманенном сознании Клеона, прочитанные когда-то у известных писателей жанра ужаса.

Не было у него слов. Своих обозначений просто не было, потому что никак не могло возникнуть в человеческом сознании, даже в самом извращенном, обозначение первородному богомерзкому ужасу. Безостановочное движение, неконтролируемое размножение субстанции самой себя, представляло зрелище, которое даже самые смелые фантасты и писатели жанра ужасов передавали лишь частично. Только ничтожная доля исконного клеточного хаоса попала в древние мифы, легенды, религии и в современный жанр ужаса. Потому что передать картину истинного первозданного мира было просто невозможно.

Холодная, текучая лава живой плоти не имела формы, но способна была принимать любые формы. Аморфная первородная протоплазма не имела и толики сознания, чтобы остановиться хоть на какой-либо, пусть самой ужасной, форме. Да и остановиться первородная Материя просто не могла.

Протоплазма. Неисчислимый хаос. Необъятное поле соединяющихся и постоянно движущихся клеток само-зарожденной и само-мутирующей материальной субстанции. Соединения клеток живой плоти в беспорядочном хаосе порождали немыслимые сгустки, которые тут же распадались и трансформировались в нечто совершенно другое, еще более ужасное.

Власть хаоса и полного бесформия. Противоестественная всему космическому порядку первородная масса переливалась волнами, постоянно то увеличиваясь, то уменьшаясь в объемах, порождая немыслимые сращения и сплетения. Непрерывно движущаяся масса пузырящейся протоплазмы мгновенно образовывала невыразимые комбинации, которые вызывали ледяной ужас отсутствием даже намека на организацию. Постоянное движение, изменение и неописуемая беспорядочная мутация — и больше ничего.

Законы развития исконной материи, описанные эволюционистами, были в принципе верными, только они отражали лишь сотую долю неисчислимого самозарожденного хаоса. Когда немного прошел первый шок от созерцания этого вселенского ужаса, Клеон понял, что законы материи были определены как раз-таки правильно. Материя, зародившая сама себя, автоматически хотела только одного — существовать и размножаться. И этот непреодолимый импульс жизни — глубокая потребность в движении, развитии и размножении — и порождали омерзительный процесс трансформации первозданной Материи.

«Сверхъестественный ужас — вот что это такое — продолжало судорожно биться в сознании Клеона, — однажды один из величайших основателей жанра ужасов назвал это именно так…».

Клеон невольно вспомнил все, что он читал, и с удивлением ему пришлось согласиться с тем, насколько все же известный писатель был прав. Материальная субстанция, бесконечно порождавшая немыслимые формы и соединения, являлась полной противоположностью всему человеческому.

Противоположность космическому порядку при этом не была безобидной, потому что порождала дикое противоборство, материя в борьбе за собственное существование готова была уничтожить кого угодно и что угодно.

Несмотря на сковавший ужас, Клеон в глубине души понимал, что живая пульсирующая материя являлась чужеродным элементом не только всему человеческому и молодой планете. Материя являлась обратной стороной мироздания и всей Вселенной. Как будто все принципы существования перевернули обратной стороной. Вместо спокойного и безмятежного состояния, в котором пребывал весь Космос, материальная субстанция своим появлением принесла полностью противоположные свойства — бешеное движение, неконтролируемое развитие и безостановочное размножение.

Перед взором Клеона предстали два полностью противоположных способа существования, никак не совместимых между собой. В своем неконтролируемом желании жить и существовать первородная Материя демонстрировала такую первозданную Силу, которой не было аналогов во Вселенной. Мощь движения и беспорядочного развития Материи была просто колоссальной.

И больше всего ужасало то, что бешеная сила постоянно нарастала. Увеличение объемов, постоянные мутации и трансформации, наращивали первозданную мощь Материи. И это приводило к еще большему росту омерзительной массы субстанции и количеству производимых соединений.

Материя экспериментировала постоянно. Комбинации созданных сплетений и сращений тут же распадались, заново объединялись в совершенно другом порядке, что приводило к формированию более сильных и мощных форм.

Отсутствие порядка, гармонии и разума, изначально неподвластных первородной материальной субстанции, компенсировалось дичайшим, необузданным желанием просто существовать.

Борьба за жизнь…

Борьба за выживание…

Борьба за существование…

Законы материи звучали безобидно только в учебниках современного мира. В первозданном виде, при полном отсутствии какого бы то ни было сознания, законы существования первородной Материи приобретали поистине ужасающее значение. Человеческому мозгу сложно вообще было представить какое-либо движение без ограничения, движение без контроля. Даже в самом страшном явлении бессознательно подразумевались хоть какие-то границы. Материальной же субстанции, родившей самой себя и утверждающей собственное существование, контроль и ограничение были просто неведомы. Бесцельное, необоснованное, бесконтрольное и беспорядочное существование.

Существование ради существования.

Развитие ради развития.

Движение ради движения.

В своем изначальном само-существовании материальная субстанция набирала силу. Возникающие соединения и сгустки пульсирующей материи, противоестественные в своей омерзительности не только человеческому восприятию, но и всему космическому порядку, в результате постоянных трансформаций становились все более мощными и сильными.

Приспособление… Вот что больше всего пугало Клеона. Интеллекта и сознания у Материи, конечно, не было, и быть не могло. НО. Инстинкты выживания и развития в конечном итоге привели к усовершенствованию самого механизма приспособления. Материя хотела жить и существовать, и в постоянном движении развивала не только силу, но все больше и больше приспосабливалась к наиболее выгодному существованию.

В современной жизни большее предпочтение отдавалось разуму и сознанию, чистые инстинкты обычно осуждались. Современному человечеству приходилось сталкиваться с самым уродливым проявлением глубинных низменных инстинктов, что приводило в ужас большую часть разумного общества. Многочисленные примеры умопомешательства, зверских убийств и бесконтрольных проявлений низменных инстинктов в человеке вызвали страшный ужас и отторжение у остальных представителей человеческого рода.